Аллегорические образы в искусстве фейерверков и иллюминаций в России середины XVIII века: к проблеме панегирического направления в художественной культуре елизаветинского времени тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 17.00.04, кандидат искусствоведения Дедова, Евгения Борисовна

• Дедова, Евгения Борисовна
• кандидат искусствоведения
• 2011

Оглавление диссертации кандидат искусствоведения Дедова, Евгения Борисовна

Введение.

Глава I. Характеристика источников.

Глава II. Организация огненных потех.

Глава III. Аллегорические образы.

Российская империя.

Храм, алтарь, жертвенник.

Небесные образы.

Вода.

Время.

Аллегорические фигуры».

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Аллегорические образы в искусстве фейерверков и иллюминаций в России середины XVIII века: к проблеме панегирического направления в художественной культуре елизаветинского времени»

XVIII век по праву считается эпохой расцвета искусства фейерверков в России. Все, что было до этого времени - огненные потехи скоморохов на ярмарках во время праздничных гуляний, и все, что будет после — фейерверочные традиции, продолжающиеся вплоть до наших дней, не сравнится с теми великолепными зрелищами, которые представали взору людей, живших 300 лет назад. Фейерверк XVIII века совмещал в себе технические и естественнонаучные достижения, художественное мастерство, знания в области аллегорий и символов и являлся плодом труда нескольких сотен людей.

В данной работе рассмотрен один из наиболее плодотворных и интересных периодов истории отечественных огненных потех - время правления Елизаветы Петровны. Корни его тенденций следует искать в петровскую эпоху, когда в России сформировалась традиция подобных светских праздников. Именно с XVIII века фейерверки стали не просто развлечением на ярмарке или частью духовных мистериальных постановок, с этого времени они приобрели общегосударственное, пропагандистское значение. Власть взяла на вооружение этот красочный, привлекательный и потому весьма действенный способ прославления и поддержки официальной политики страны и правящего монарха. По программам фейерверков XVIII века можно легко проследить развитие России. Смена приоритетов внутренней и внешней политики, преемственность власти, военные победы — все это ярко отражено в инвенциях огненных потех. Показательно, что в век дворцовых переворотов каждый монарх, придя к власти, пытается оправдать это событие и наглядно продемонстриовать легитимность своего воцарения. Например, в начале фейерверка в честь коронации Екатерины II перед взорами зрителей предстает следующая картина: аллегорическая фигура России «примечает к крайнему своему изумлению, и при столбах у боковых аркадов веру своего Отечества с закрытою книгою под рукою, и с плачущим лицом; Отечество, воздыхающее с опущенными руками; государственные доходы с пустым ро6 гом изобилия, военную силу в щетных украшениях с наклоненным ружьем, безопасность грант} без щита, при ногах которой лежит бодрствование заснувши, и надежду с изломанным якорем и потупленными глазами», в довершение всего позорищу угрожает грозою «темный облак», от чего Россия «последния воздыхания к небу испускает и с умирающим видом приходит в обморок, и наклоняется к падению»2. На празднике наглядно показано, в каком плачевном состоянии находилась империя до воцарения Екатерины II, а новая монархиня выступает в роли избавительницы, которая возвращает России всевозможные блага и процветание. Таким образом, мы видим, что огненные представления были способом демонстрации и пропаганды государственного мифа и официальной идеологии. Примечательно, что первый елизаветинский фейерверк состоялся 18 декабря 1741 года, то есть спустя менее чем месяц после дворцового переворота - на день рождения пока еще не коронованной правительницы. Программу для него сочинил Якоб Штелин. В длинном и пространном описании праздника постоянно подчеркивается, что с воцарением Дщери Петра Россия вступает в благополучные и счастливые времена.

Интерес к изучению истории искусства фейерверков в России возникает уже в XVIII веке: книгу с таким названием задумал издать прославленный инвентор Я. Штелин, выступающий в данном случае в роли первого историографа. Хотя его желание тогда не осуществилось, текст дошел до наших дней и доступен современному читателю, поскольку включен в издание «Записок Якоба Штелина об изящных искусствах в России»3. Историю огненного искусства в нашей стране Штелин ведет от времен Ивана III, при котором, по его свидетельству, оно было занесено к нам немецкими офицерами. Основное, однако, внимание автор сосредоточил на праздниках XVIII века, в первую очередь на тех, в. создании которых принимал непосредственное участие. Штелинское исследование следует причислить одновременно и к источникам, и к литературе по 7 нашей теме, поскольку автор являлся не просто исследователем и современником, но и одним из организаторов праздников. В «Краткой истории фейерверков в России» он приводит ряд любопытных случаев, произошедших при подготовке и проведении огненных потех. По его свидетельству, в первые годы царствования Елизавета редко позволяла устраивать фейерверки: «Тогда фельдцейхмейстером был генерал-лейтенант князь Репнин, и под его командой в 1745 и 1746 году не было проведено ни одного, а только бесполезные иллюминации»4. Объясняет он это несчастным случаем, произошедшим в 1738 году и чуть было не обезобразившим лицо тогда еще принцессы Елизаветы Петровны. Она вместе с Анной Мекленбургской (будущей регентшей малолетнего императора Иоанна Антоновича) наблюдала устроенный на Неве фейерверк из окна дворца. Во время представления стекло разбил один из луст-куглей, после чего на шее и правой щеке принцессы оказалось одиннадцать кровоточащих ран5. Утверждение Штелина о том, что в 1745-46 году проводились одни лишь иллюминации, вызывает сомнения: в августе 1745 года состоялся масштабнейший фейерверк в честь бракосочетания Петра Федоровича и Екатерины Алексеевны, у Ровинского приведено описание праздника 10 февраля того же года. Штелин много говорит о своих заслугах, как сочинителя огненных потех. При этом, оберегая свою монополию в этом деле, он пишет: «В новогоднюю ночь 1753/1754 года в Москве состоялось богохульное (gotteslaesterliche) представление (фейерверка - Е.Д.) Ломоносова, который сочинил его из зависти к иностранцам и заслужил порицание. Точно так же, как Ломоносов, его соперник в русской поэзии Александр Сумароков захотел сочинить аллегорическое представление для фейерверка. Фельдцейхмейстер граф Шувалов не стал отказывать ему в попытке. Но хороший русский поэт, который мало или ничего не понимал в сочинении картин, получил в благодарность от публики, уже привыкшей к новому, общий приговор: существует большая разница между сочинением стихов и сочинением аллегорических кар8 тин»6. Значение Штелина как инвентора фейерверков и его вклад в это искусство бесспорны, поэтому его гордость своими и недовольство чужими работами может быть понята. Сочинительство инвенций считалось в XVIII столетии родом профессиональной деятельности, не менее серьезным, чем написание пьес и од. Следует признать, что Штелин преуспел в этой области более, чем кто-либо иной из его российских современников. В оправдание Ломоносова и Сумарокова скажем лишь, что в проекте первого не было ничего богохульного, а оформление фейерверка по инвенции второго, судя по сохранившейся гравюре, было выполнено на п высочайшем уровне . Написанная весьма субъективно и пристрастно, «Краткая история фейерверков в России» все же является любопыней-шим сочинением, принадлежащим перу прославленного инвентора. Оно, безусловно, может считаться одним из основных источников по истории отечественных огненных потех.

В XIX веке интерес к изучению огненных потех, точно так же, как и само это искусство, затухает. Вспоминают о пышных празднествах времен Елизаветы на волне общего интереса к той эпохе в конце XIX - па-чале XX вв. В 1903 году вместе с «Обозрением иконописания» выходит «Описание фейерверков и иллюминаций» Д.А. Ровинского8. Эту книгу следует причислить скорее к источникам по теме диссертации, поэтому она будет подробно рассмотрена в Главе I. В 1913 году в Санкт-Петербурге проходит выставка гравюр и рисунков «Придворная жизнь: 1613-1913. Коронации, фейерверки, дворцы», издается каталог, подготовленный Н.В. Соловьевым. Статью «Ремесла, фейерверки, иллюминации» пишет H.H. Врангель (вышла в 1934 г. в книге «Русская художественная академическая школа XVIII в.»9). В ней автор отмечает общую склонность XVIII столетия к театрализации действительности, украшению жизни, одним из проявлений которой и были огненные представления. Говоря о мастерах, участвовавших в создании фейерверков, H.H.

Врангель пишет, что здесь, «как и в других областях нашей культуры, 9 первое место занимали иностранцы, и русские только следовали по их стопам»10.

Касается, но не останавливается на теме огненных потех A.A. Федоров-Давыдов в своем исследовании 1953 года «Русский пейзаж XVIII -начала XIX вв». В этой книге графические изображения фейерверков и сами декорации рассмотрены в контексте развития перспективной живописи.

В 1960-е годы издается книга В.Н. Васильева «Старинные фейерверки в России» — первая со времен Штелина монографическая работа по данной теме. Объем исследования небольшой - всего 58 страниц. Хронологически оно охватывает период с 1670-х гг. до конца правления Петра Великого. Несомненным достоинством этой работы следует считать рассмотрение большого количества праздников: в книге приводится описание сюжетов представлений, основных аллегорий и декораций. При этом описательный метод превалирует над аналитическим: ни художественно-изобразительная, ни образная сторона действа не получают достаточно развернутой трактовки. К достоинствам исследования следует отнести разъяснение устройства декораций и огненных затей (таких, как ракеты, верховые и низовые огни и др.) и активное обращение к воспоминаням современников, что позволяет взглянуть на фейерверки глазами очевидцев. В книге подчеркивается особая роль огненных потех в общественно-политической жизни XVIII столетия, все праздники рассматриваются в связи с актуальными событиями (в первую очередь это военные победы). В начале работы поднимается вопрос о генезисе фейерверков Нового времени. В.Н. Васильев пишет об обрядах почитания Перуна у восточных славян, традиционных игрищах у костра на день Ивана Купалы, масленичных гуляниях и средневековых «огненных потехах» скоморохов (с помощью особого вечнозеленого растения - плауна, они могли производить мгновенную, не дающую дыма яркую вспышку света). Все эти старинные русские затеи автор считает прямыми предшественниками

10 фейерверков XVIII столетия. Также В.Н. Васильев вспоминает о церковных мистериальных постановках XVI-XVII веков и далее - о школьных пьесах. При этом автор упоминает о том, что Петр I лично интересовался новейшей европейской литературой по пиротехнике, затрагивается тот факт, что для создания российских огненных зрелищ привлекались иностранные специалисты. И все же в книге настойчиво подчеркивается, что отечественные мастера уже к началу XVIII века умели изготовлять фейерверки не хуже иноземных. Таким образом, значение европейского влияния в становлении фейерверочной традиции на российской почве, что не удивительно для тех лет, автором почти полностью игнорируется.

Событием большой важности стала выставка «Фейерверки и иллюминации в графике XVIII века», прошедшая в 1978 году в Русском музее. Вступительную статью к каталогу написала М.А. Алексеева. Это издание и сама выставка привлекли внимание ученых к проблемам искусства фейерверков и иллюминаций. Значительную часть статьи занимает анализ собственно гравюр и рисунков: рассказывается, кем и для чего они создавались, описываются особенности их стилистики и композиции от петровского до екатерининского времени. Кроме того, ставятся вопросы о лицах, участвовавших в подготовке праздников; поводах, по которым они устраивались и вкратце об особенностях сюжетов программ. Весь материал расположен по хронологическому принципу, что позволяет проследить основные направления эволюции искусства огненных потех в XVIII веке.

Кроме этого каталога и книги В.Н. Васильева, из современной литературы по нашей теме мы располагаем лишь альбомом «Российский

11 12 фейерверк в иллюстрациях» и рядом статей ( Г.Е. Павловой , М. Айзенберга13, М.А. Алексеевой14, Е.В. Грузинова15, H.A. Евсиной16, Е.А. Сариевой17, С. Ходнева18). И в альбоме, и во всех статьях затронуты схожие вопросы, ставшие традиционными для работ, посвященных данной теме. Во-первых, это происхождение фейерверков. Е.А. Сариева вслед за

11

Васильевым возводит отечественные праздники XVIII века к средневековым ярмарочным гуляниям и мистериальным постановкам русского духовенства XVI-XVII веков. В работах М.А. Алексеевой и Г.Е. Павловой огненные потехи Нового времени рассматриваются как светское торжество, характерное именно для данной эпохи и появившееся в России в 1690-х годах. Таким образом, фейерверки XVIII века не связываются со средневековой русской традицией, как с определяющим фактором, но вопрос о том, откуда в нашей стране появились подобные празднества, не поднимается. Вторая проблема, затронутая в большинстве исследований - это краткое пояснение специфической терминологии. Часто авторы ограничиваются рассмотрением «плана фейерверка» и «щита иллюминации», изредка упоминаются швермеры, луст-кугели, ландс-кугели и проч., не приводя достаточно полного и обстоятельного объяснения технической стороны воплощения огненной потехи. Третий вопрос, традиционный для статей интересующей нас тематики - порядок создания фейерверка — от сочинения инвенции до сооружения декораций и изготовления ракет. Кроме этого, большинство исследователей определяет основные места проведения праздников в Москве и Санкт-Петербурге. Наиболее полно этот вопрос рассмотрен историком Д.Д. Зс-ловым в его книге, речь о которой пойдет ниже, но вкратце обрисован во всех искусствоведческих статьях.

Уже из заглавий приведенных выше статей видно, что они носят достаточно широкий характер («Празднества в России XVIII века» М. Айзенберга, «Театр фейерверков в России XVIII века» М.А. Алексеевой, «Фейерверки в России XVIII века» Е.А. Сариевой и др.). Одна лишь работа Г.Е. Павловой посвящена специфической и довольно узкой проблеме — ломоносовским проектам иллюминаций. Между тем, для подробного изучения искусства огненных потех XVIII столетия и его особенностей необходим более объемный труд. Что касается альбома «Российский фейерверк в иллюстрациях», то он представляет собой красивое и

12 достойно выполненное подарочное издание, не предъявляющее претензий на научную глубину. Кроме того, в нем установлены очень широкие временные рамки - от древнейших времен до наших дней, что не позволяет уделить достаточно внимания праздникам интересующей нас эпохи.

Тема праздника и его места в отечественной культуре XVIII столетия частично раскрывается в каталоге выставки, состоявшейся в Государственном Историческом Музее в 2003 году «4 чувства. Праздник в Петербурге XVIII века». В этом издании проанализированы способы всестороннего воздействия на сознание человека посредством чувственного восприятия, а именно - через зрение, слух, вкус и обоняние. Праздничной жизни Петербурга посвящена книга Е.Э. Келлер19. Близко к ней по тематике исследование H.A. Огарковой «Церемонии, празднества, музыка русского двора. XVIII-начало XIX века», а также издание «Развлекательная культура России XVIII-XIX вв. Очерки истории и теории».

Ряд статей, имеющих отнощение к нашей теме, опубликован в сборнике «XVIII век: Ассамблея искусств», посвященном взаимодействию искусств в русской культуре XVIII столетия. Среди них особо следует

20 отметить работы И.И.Свириды и Н.В.Сиповской .

Из неискусствоведческой литературы о российских фейерверках заслуживает внимания упомянутое выше исследование историка Д.Д. Зе-лова «Официальные светские праздники как явление русской культуры конца XVII-первой половины XVIII века»21. В книге содержится богатый и любопытный фактологический материал, собранный автором в ходе кропотливой архивной работы. Хронологически книга охватывает период от Петра I до Елизаветы и затрагивает такие проблемы, как организация и устройство огненной потехи, локализация московских и петербургских торжеств, а также основные сюжеты праздников. Однако при всей подробности и обстоятельности исследования, художественные и иконографические аспекты в нем практически не затронуты.

Отдельного разговора заслуживают два исследования американских ученых-русистов. В 1991 году в Стенфорде вышла книга С.Л. Баэра «Миф о рае в России XVIII века. Утопические модели ранней светской литературы и культуры», к сожалению, до сих пор не переведенная на русский язык. Автор чрезвычайно подробно анализирует образ рая-парадиза и его место и роль в русской культуре со времен Петра I до Екатерины II. Трансформации и репрезентации государственного мифа на протяжении ХУ1П-Х1Х веков посвящена работа Ричарда Уортмана «Сценарии власти». Первый ее том освещает период от Петра Великого до смерти Николая I. Исследование любопытно, в первую очередь, благодаря широкому историческому охвату материала, что позволяет проследить символику государственного мифа в ее эволюции. Времени правления Елизаветы Петровны посвящена глава «Возвращение Астреи и демонстрация счастья». На примере официальных торжеств, в первую очередь коронационных, автор анализирует основные положения имперской мифологии, а также, вслед за Баэром, рассматривает «ритуал изъявления счастья» - сложившуюся к этому времени традицию изображать золотой век не как грядущее, но как уже наступившее состояние империи.

В историографическом обзоре необходимо упомянуть те книги, которые содержат материал по западноевропейским фейерверкам и иллюминациям. Из русскоязычной литературы наиболее интересен каталог прошедшей в Государственном Эрмитаже выставки, подготовленный А.Л. Раковой22. В нем представлен иллюстративный материал, охватывающий большой временной промежуток - с XVI по XVIII век. Важно, что выставка была посвящена именно государственным праздникам и не затрагивала частных, городских и религиозных торжеств. Те же рамки установлены в нашей диссератции. Кроме иллюстраций, каталог содержит вступительную статью и комментарии к гравюрам. Что касается зарубежной литературы, стоит отметить книгу 1925 года «Театральная деко

14 рация эпохи барокко» Пауля Дукера" . Большая ее часть посвящена именно искусству огненных потех, в конце издания приведены иллюстрации. Интересен широкий географический охват материала: П.Цукер пишет о немецких, французских, испанских, итальянских праздниках, а также упоминает о российских. При этом автор настойчиво доказывает интернациональность традиции устраивать фейерверки по случаю больших государственных торжеств и говорит о большом сходстве фейерверков и иллюминаций во всех этих странах.

Поскольку из всех сфер искусства огненные потехи ближе всего к театральной, безусловный интерес для нас представляют работы, посвященные истории русского и европейского театра. Многие годы посвятил изучению этой темы В.Н. Всеволодский-Гернгросс, бывший актером, театроведом и доктором искусствоведения. Начиная с 1910-х и до 1960-х годов из-под его пера вышло несколько книг, ставших классическими трудами. Интерес к его работам не затухает по сей день, о чем наглядно свидетельствует тот факт, что в 2003 году была опубликована его неизданная до тех пор работа, хранившая почти 90 лет в виде рукописи -«Театр в России при Елисавете Петровне». Из более поздних исследователей театрального искусства следует назвать Ф.Я. Сыркину, Е.М. Костину, М. Коноплеву, Л.М. Старикову. Поэтика школьного театра XVII-XVIII столетий описана в статье Л.А. Софроновой24. В ней автор затрагивает такие важные для нас вопросы, как проблема синтеза искусств, «окказиональная» (то есть временная) архитектура, риторика представлений, наличие «постоянных повторяющихся ситуаций» (то есть сюжетов, кочующих из одной пьесы в другую), мироздание в самом широком смысле как место действия школьных пьес, а также необычайное богатство аллегорического языка. Все эти проблемы применительно к искусству фейерверков будут освещены в настоящей диссертации.

В заключении историографического обзора следует еще раз отметить, что до сих пор не было выпущено искусствоведческой монографии, по

15 священной фейерверкам XVIII века. Ряд вопросов и проблем, поднятых и затронутых в различных статьях, требует отдельного подробного изучения. Эволюция фейерверков, их связь с театром, роль инвентора, заказчика и исполнителей, художественное воплощение (то есть огненные картины как произведение искусства), параллели со школьными пьесами и итальянскими операми - каждая из этих тем может стать поводом для написания целой книги.

Целью настоящей диссертации является стремление придать теме присущую ей значительность и художественную ценность. Рассмотрение и анализ представлявшихся на фейерверках и иллюмнациях аллегорических образов составляет основную задачу исследования. В соответствии с этим предполагается соотнести избранные семь образов с историческими реалиями, истолковать их смысл и характер, особенности применения, провести иконографический анализ выразительных средств искусства огненных потех. Последнее невозможно без анализа способов и средств практического воплощения сюжетной и содержательной линии программ праздников (таких как используемые при их создании различные, в том числе пиротехнические материалы, последовательность действий, театральные «махины» и другие профессиональные особенности). Эта часть диссертации представляется необходимой, поскольку мы имеем дело с весьма специфическим видом художественного творчества, не утратившем популярности, но существующем сегодня в крайне обедненном и урезанном состоянии.

Необходимо учитывать, что фейерверки и иллюминации являют собой яркий пример синтеза искусств: в их оформлении использовались выразительные средства живописи, скульптуры, архитектуры, а также музыки и театра, поэтому одной из задач исследования является выявить параллельные художественные явления в других областях художественной деятельности.

Не менее существенной задачей следует считать назревшую необходимость подчеркнуть интернациональный характер искусства огненных потех, распространенного на протяжении всего XVII, а затем и XVIII столетий в передовых в художественном отношении западноевропейских странах. Этот аспект нехарактерен или недооценен в большинстве исследований, посвященных данной проблеме, что естественно для литературы советского времени, но присутствует в том или ином виде до сих пор. Между тем, представления со сложными аллегорическими программами и масштабными декорациями, осуществлявшиеся в России, вливались в общий поток этого однородного по своей природе искусства. О зарубежных праздниках XVIII века можно судить по изображениям из коллекции Государственного Эрмитажа (часть из них представлена в каталоге А.Л.Раковой), а также ГМИИ им. A.C. Пушкина. Один из листов, хранящийся в Москве25, наглядно демонстрирует существование традиции огненных потех, которые, как нам известно, были частью культуры XVII-XVIII столетий в западной Европе. На гравюре (относящейся, правда, к чуть более позднему времени) показан обыкновенный план фейерверка, изображающий фасад здания, увенчанного короной, а также зрители, стоящие по сторонам помоста, поджигающий свечи фейерверкер в шутовском одеянии.

Структура работы продиктована особенностями привлекаемого для исследования материала. Введение содержит историографический обзор проблемы и изложение основных задач исследования. В первой главе дается характеристика источников - как письменных, так и изобразительных. Во второй главе освещаются вопросы технического осуществления программ огненных потех. Третья, основная глава диссертации состоит из семи подразделов, каждый из которых посвящен определенному аллегорическому образу: Российской Империи, Храму, Саду, Небу, Воде, времени и Аллегорическим фигурам - если использовать термин театрального искусства, действующим лицам этого представления. Идея та

Заключение диссертации по теме «Изобразительное и декоративно-прикладное искусство и архитектура», Дедова, Евгения Борисовна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

Рассмотренные нами праздники середины XVIII века с точки зрения их содержания, богатства образов и высокого художественного уровня заслуживают особого внимания. Опираясь на традиции петровской и отчасти аннинской эпох, 1740-60-е годы стали периодом расцвета этого малоизученного, но бесспорно яркого явления общественной жизни и искусства.

В советской историографии вслед за В.Н. Васильевым сложилась традиция говорить об огненных забавах скоморохов и сценах Страшного Суда в представлениях религиозного театра ХУ1-ХУП веков, как о предшественниках фейерверков XVIII столетия. Сегодня, однако, нельзя забывать о том, что с началом Нового времени во всех сферах наук и искусств установились тесные связи с зарубежной культурой, в том числе благодаря активному участию работавших в России иностранных мастеров. Поэтому российские огненные представления отнюдь не были чем-то изолированным от международного опыта. Напротив, прослеживается очевидная связь с общеевропейской традицией, опыт которой был быстро усвоен, что и позволило к середине века вывести российские праздники на мировой уровень.

Вспомним, что Якоб Штелин прибыл в Петербург в качестве фейер-веркера, уже пробовавшего силы и зарекомендовавшего себя на западе. И в России, и на западе к созданию больших государственных фейерверков привлекались одаренные и прославленные люди своего времени (Сальви, Рубенс, Фишер фон Эрлах, Фердинандо Бибиена, М.В. Ломоносов, Я. Штелин, А.П. Сумароков), накануне праздника издавались брошюры с истолкованием аллегорий. В Европе поводом для больших государственных огненных потех служили события из жизни правящего дома. Как отмечает А.Л Ракова, особое значение приобрела проблема преемственности власти, отсюда - грандиозные торжества по случаю коронаций, династических браков и рождения наследника1. Все это связано с

220 развитием абсолютной монархии - той формы власти, которая укреплялась и в России XVIII столетия.

Из всего вышесказанного можно сделать вывод о том, что традиция устраивать фейерверки по случаю больших государственных праздников была общеевропейской. Безусловно, в Средние века и в германских, и во французских; и в русских землях существовали разнообразные ярмарочные забавы, связанные с зажиганием огней. Они, в свою очередь, восходят к языческим обрядам и обычаям. Не следует также забывать об уже довольно развитой традиции иллюминировать город по случаю праздника, существовавшей в Древнем Риме. Со временем декоративные и увеселительные огни были взяты на вооружение властями. И в соединении с тщательно продуманным аллегорическим представлением они стали одним из средств пропаганды государственного мифа, искусством на службе абсолютной монархии. В большей части стран Западной Европы это произошло в XVII столетии, в России — во времена Петра I. И поводы, и способы воплощения программ, и даже сами образы (как мы видели в предыдущих главах) были однообразны во всей Европе. Справедливо говорить о том, что огненные потехи так же, как и итальянская опера, захватили все страны. И хотя порой мы можем найти специфические местные черты2, все же речь идет о единой традиции.

Любопытно установить, какое место в этой общеевропейской тенденции принадлежало России. Пауль Цукер в книге «Театральная декорация эпохи барокко» 1925 года пишет следующее: «об интернациональности описанных выше трех видов иллюминации, а также фейерверков и праздничной архитектуры говорит описание коронации императрицы Елизаветы в России в 1742 году» . Показательно, что западный исследователь обращается к российским праздникам. Очевидно, для него Россия была примером весьма отдаленной от западной Европы страны, своеобразным краем мира и тем более показательным считает он свой пример о том, что и здесь организовывались такие же фейерверки, как в Вене или

221

Дрездене. И действительно, как мы могли убедиться по прочтении предыдущих глав, отечественные огненные забавы не уступали западным ни в техническом, ни в смысловом, ни в художественном планах.

Фейерверочное действо, будучи самостоятельным явлением, находится в тесной связи с такими сферами искусства, как театр, литература, архитектура, живопись, скульптура, оформление садов и парков. Возможно, именно поэтому в России оно достигло своего наивысшего расцвета в XVIII столетии. Рассматриваемая нами эпоха, как никакая другая, тяготела к синтезу искусств, одним из ярких примеров которого могут служить петербургские пригороды, где дворец с его интерьером и фасадами, парк и сама происходившая на их фоне жизнь двора составляли единый образ. Н. Врангель писал по этому поводу: «Вся культура XVIII столетия служила к украшению жизни. Бронзовщики, столяры, ювелиры, позолотчики, токари и устроители «иллюминаций» - все, в равной мере, заботились о придании праздничной парадности всем мелочам быта, и такого рода отношение к жизни составляло ту «театрализацию действительности», которая так характерна для всего XVIII века»4. В данном случае под «театрализацией действительности» понимается привнесение игры (как ее понимал Й. Хейзинга) в каждодневное существование, превращение быта и самой жизни в ритуал. Театральность как синтезирующая форма культуры (по определению И.И. Свириды) была призвана украсить и преобразить окружающий человека мир. В то же время существует иной аспект этого явления: на фейерверочном помосте не театральность проникала в жизнь, но сами исторические реалии и личности становились частью действа. Таким образом, действительность не только преображалась, но и изображалась посредством театра.

Как мы убедились на примере сюжетов огненных потех елизаветинского времени, во время представления перед зрителями возникал образ утопии, которая мыслилась при этом как современная Россия. То же мы видим в литературе и живописи того времени. При этом живописцы не

222 менее активно использовали язык аллегорий, чем инвенторы праздников. В ГМИИ им. A.C. Пушкина хранится эскиз плафона работы Г.И. Козлова, изображающий Торжество России или Союз России и Пруссии5. Исполненная для Кремлевского дворца композиция представляет два государства в образе величественных дам с щитами и гербами. В станковой живописи использование аллегорического языка также не было редкостью. Можно вспомнить, например, «Аллегорию на основание Академии художеств» (неизвестный художник середины века, ГТГ, кат.№379). Сатурн в виде старца с косой, на его спине лежит книга, в которую Муза Истории вписывает славные деяния императрицы, медальон с портретом самой государыни, путти и цветочные гирлянды, - все это часть той же аллегорической традиции, что и программы фейерверков.

Об огненных потехах екатерининского времени в отечественной литературе традиционно говорится, что их роль в государственной жизни постепенно снижается. М.А. Алексеева пишет по поводу судьбы больших государственных праздников в эту эпоху: "Смена вкуса сказывается в общем отношении к фейерверкам в конце XVIII столетия. Насмешкой над уходящим в прошлое искусством звучит оценка Екатериной II фейерверка 1775 года: "Был составлен проект празднеств и все одно и то же, как всегда: храм Януса, да храм Бахуса, храм еще невесть какого дьявола, все дурацкие, несносные аллегории и при том громадных размеров, с необычайным усилием произвести что-нибудь бессмысленное"6. Е.А. Сариева справедливо отмечает, что огненные представления сливаются с театральными зрелищами. Ярким примером служит празднование на Ходынском поле в 1775 году, где на иллюминационных плотах был разыгран настоящий музыкальный спектакль с вокальными и балетными номерами . Вместе с тем традиция проведения фейерверков распространяется на провинцию, становится более массовой. Именно этим процессом и вызвана необходимость издавать пиротехнические пособия, дабы избежать несчастных случаев при самостоятельной подго

223 товке праздников в усадьбах отдаленных губерний. Небольшие частные фейерверки теряют связь с театром. Исчезают замысловатые программы и сложные аллегории, постепенно акцент смещается в сторону пиротехнической части действия.

Безусловно, в конце столетия фейерверочная традиция активно распространяется в провинции. Огненные представления устраиваются как в усадьбах, так и в городах. Однако утверждение о том, что в эпоху Екатерины Великой большие государственные фейерверки уходят в прошлое, несправедливо. Приведенное выше высказывание императрицы свидетельствует как раз об обратном: праздник 1775 года такой эюе, как всегда - с масштабными декорациями, аллегорическими фигурами и храмами. На протяжении всего XVIII столетия по случаю больших торжеств в Петербурге и Москве по-прежнему сжигаются грандиозные фейерверки со сложными аллегорическими программами.

Обращаясь к описаниям некоторых огненных потех 1760-1800-х гг., мы видим, что это были масштабные представления с роскошными декорациями и образами, знакомыми нам по торжествам елизаветинской эпохи (Храм, Сад, Астрея, Солнце и др.) Новогодний фейерверк 1763 года представлял "Возвращение Златаго Века". На первом плане был показан "в честь Ея Императорскому Величеству сооруженной Траянов столб какой в древние времена в Риме в честь достохвальнейшему Императору Траяну поставлен был". Далее читаем: "Наверьху сего столба сияет подобно солнцу испущающими лучами венчанное Ея Императорскаго Величества вензеловое имя; по обе стороны столпа на площади видно множество дымящихся олтарей, на коих блаженные народы Российской Империи жертвы верности и любви о Державнейшей Самодержице своей возжигают". Второй план представлял зеленый проспект с Храмом Януса, третий - "изображение перваго златаго века, яко часть земнаго рая". В о завершении действа на облаке нисходила Астрея . Семь лет спустя, в

1770 году, 26 ноября перед Зимним дворцом был показан фейерверк в

224 пяти актах. Первый из них изображал расположенный среди пальмовых аллей закрытый Янусов храм. Во втором действии Дискордия, извергшись из пропасти, отворяла его двери. В третьем акте показывалась Россию, торжествующая свои победы: в центре помещались триумфальные ворота, украшенные вензелем Екатерины II, в них въезжала сама Россия на четырехконной колеснице, летящий гений венчал ее лавровым венком. Четвертый акт представлял "монумент побед российских над турками". Пятый - круглую террасу, в центре которой стоял открытый павильон. Внутри павильона помещался трон, над ним - российский герб с пальмовыми ветвями и короной9. Спустя еще 20 лет, 15 сентября 1793 года, на Царицыном лугу в Санкт-Петербурге был сожжен большой фейерверк в четырех действиях, посвященный заключению мира с Оттоманской Портой. Вот некоторые образы, представленные на этом празднике: пирамида с гербом Российской империи, увенчанный лаврами вензель императрицы, храм Януса, храм Славы, Мир в виде женщины с масличю ной ветвью .

Таким образом, мы видим, что традиция больших государственных фейерверков продолжала существовать. В рамках настоящей работы невозможно провести подробный иконографический анализ екатерининских торжеств. Отметим лишь, что все образы, рассмотренные в диссертации применительно к елизаветинскому времени, продолжают появляться и на праздниках конца столетия. Кроме того, в екатеринискую эпоху большое внимание уделяется образам и персонажам, связанным с Древним Римом: на фейерверках чаще изображаются триумфальные арки, цитируется Вергилий, 28 июня 1763 года были показаны такие персонажи римской истории, как Муций Сцевола и Траян. Что касается гравюр с изображением праздников, то, как справедливо отмечает М.А. Алексеева, они постепенно сливаются с новым жанром проспекта-пейзажа11. В самих декорациях и гравюрах насмену барокко и рококо приходит новый стиль - классицизм.

225

Представленный в настоящей работе материал позволяет сделать вывод о том, что панегирическое направление играло существенную роль в культуре абсолютистских государств и в частности — в русской культуре XVIII века. В произведениях литературы, живописи, театрального искусства, а также в оформлении празднеств современные правители и их деяния изображались как часть легендарной истории. При этом реальные земные персонажи и события, словно отражаясь в волшебном зеркале, обретали поистине возвышенные характеристики. Золотой век был здесь и сейчас, действующий монарх и сама Россия становились частью мира богов и героев, райских садов и блаженных островов. На службе государства и монархини стояли различные виды искусства, каждое из которых, используя свои выразительные средства, пропагандировало идеи государственного мифа. В оперных постановках представлялись сюжеты из древней истории, столь явно связанные с самыми недавними событиями, что ни у кого из зрителей не возникало сомнений, что под Белле-рофонтом, получившим отцовский престол благодаря собственной доблести, подразумевалась Елизавета. В литературе среди наиболее распространенных жанров были оды и похвальные слова, славившие монархиню. Как мы убедились, во всех этих произведениях, - театральных, литературных и живописных, использовались похожие образы: сад напоминал о рае, солнце — об императрице, Храмы были посвящены Благополучию, Славе и Добродетелям. Что касается персонификаций и их атрибутов, то и поэты, и инвенторы, и авторы либретто, черпали их из одних источников - разнообразных иконологичексих справочников.

При всех отмеченных в работе параллелях с театральной, архитектурной и изобразительной практикой, фейерверки оставались самостоятельным видом искусства: их нельзя полностью включить ни в сферу театра, ни в сферу живописи. Они имели собственный художественный язык, собственные средства выражения, и потому могут быть рассмотрены как самостоятельный вид искусства, вписанный при этом в общий

226 культурный и стилистический контекст и не изолированный от разнообразных связей.

Изучение фейерверков и иллюминаций XVIII века позволяет полнее понять эту эпоху, существенно дополнить представление об особенностях художественного языка, стилистических и эстетических предпочтениях. На примере огненных потех прослеживаются связи с западноевропейским искусством и вовлеченность России в мировые художественные процессы. Кроме того, одной из целей работы было открыть современному человеку тот особый мир аллегорий, который царил в российском искусстве XVIII и в европейском XVII-XVIII столетий. Такое сложное и насыщенное аллегорическое мышление, апофеозом которого является знаменитая «Иконология» Чезаре Рипы, ныне может представляться сложным и труднпонимаемым. Но в то время оно составляло основу как театрального, так и литературного и изобразительного творчества.

Множество вопросов, связанных с огненными потехами, остается неизученными, что, учитывая обилие письменных источников и изобразительного материала, должно представлять безусловный интерес для исследователей. Благодаря своей разноплановости, эта тема может быть любопытна различным специалистам: историкам, театроведам, химикам, филологам, культурологам, а также историкам искусства. Для искусствоведа фейерверк является точкой соединения сразу нескольких видов искусств, а также примером общего для эпохи художественного языка и стиля.

Список литературы диссертационного исследования кандидат искусствоведения Дедова, Евгения Борисовна, 2011 год

1. Литература:4 чувства. Праздник в Петербурге XVIII века. ГИМ, выставка. М., 2003. XVIII век: Ассамблея искусств. Взаимодействие искусств в русской культуре XVIII века. М., 2000.

2. Агеева О.Т. Императорский двор России 1700-1796 гг. М., 2008. Адарюков В.Я. Офорт в России. М., 1923

3. Айзенберг М. Празднества в России XVIII века // Декоративное искусство СССР. М., 1975. №11. С.38-41.

4. Александрова Н.И. Русский рисунок ХУШ-первой половины XIX вв. ГМИИ им. А.С.Пушкина. Кн. 1-2. М., 2004.

5. Алексеева М.А. Гравировальная палата Академии Наук // Русское искусство 18 века. Материалы и исследования. М. 1968. с.73-92. Алексеева М.А., Левшин Б.В. Гравировальная палата Академии Наук XVIII века. Сборник документов. Л. 1985.

6. Алпатов М.В. Синтез искусств в эпоху барокко // Этюды по истории западноевропейского искусства. М., 1963.

7. Алпатов М.В. Этюды по истории русского искусства. М., 1967. Т. 1-2. Анисимов Е.В. Елизавета Петровна. М.,1999.

8. Анисимов Е.В. Россия в середине XVIII века; борьба за наследие Петра. М., 1986.

9. Архитектурная графика России. Первая половина XVIII века. Л., 1981.230

10. БазенЖ. Барокко и рококо. М., 2001.

11. Бакланова H.A. Отражение идеи абсолютизма в изобразительном искусстве первой четверти XVIII в. // Абсолютизм в России (XVII-XVIII вв.). М., 1964. С. 492-507.

12. Барокко. Архитектура. Скульптура. Живопись. Под ред. Р. Томана. Köln, 2000.

13. Булычева A.B. Сады Армиды. Музыкальный театр французского барокко. М., 2004.

14. Валицкая А.П. Русская эстетика XVIII века. М-1983. Васильев В.Н. Старинные фейерверки в России. Л., 1960. Вейдемейер А.И. Царствование Елизаветы Петровны. 4.1-2. СПб., 1849. Венок Ровинскому. М., 2003.

15. Вергунов А.П., Горохов В.А. Вертоград. Садово-парковое искусство России (от истоков до начала XX века). М., 1996.

16. Всеволодский-Гернгросс В.Н. Русский театр от истоков до середины XVIII века. М., 1957.

17. Всеволодский-Гернгросс В.Н. Театр в России при Елисавете Петровне. СПб., 2003.

18. Гребенюк В.П. Эволюция поэтических символов российского абсолютизма (от Смеона Полоцкого до М.В. Ломоносова) // Развитие барокко и зарождение классицизма в России XVII-нач.XVIII вв. М., 1989. С. 188200.

19. Державина O.A. Панегирическая литература петровского времени. М., 1979.

20. Дмитриевский В.H. Зрелищные формы в истории культуры Отечественный театр в системе отношений сцены и публики (от истоков до 1917 года). М., 2004.

21. Домшлак М. Архитектура старинного праздника // Декоративное искусство СССР. 1965. №12. С. 34-39.

22. Дубяго Т.Е. Русские регулярные сады и парки. JL, 1963. Евангулова О.С. Изобразительное искусство в России первой четверти XVIII века. Проблемы становления художественных принципов Нового времени. М., 1987.

23. Евсина H.A. Архитектурная теория в России XVIII века. М., 1975. Евсина H.A. Дивная . памятная вещь. Фейерверки в России. // Пинакотека. 1997. №2.

24. Елизавета Петровна и Москва. Каталог выставки. Гос. Третьяковская галерея. М., 2010.

25. Ермакова М.Е., Хромов O.P. Русская гравюра на меди второй половины XVII — первой трети XVIII вв.: Описание коллекции отдела изоизданий Российской государственной бибиотеки. М., 2004

26. Живов В.Ы. Государственный миф в эпоху Просвещения и его разрушение в России конца XVIII века // Из истории русской культуры. Т. 4. М., 1996. .

27. Живов В.М. Язык и культура в России XVIII века. М., 1996. Жидкое Т. Русское искусство XVIII века. М., 1951.

28. Жмакин В.И. Коронации русских императоров и императриц: 1724-1856 // «Русская старина». 1883, т. 37.

29. Зелов Д.Д. Официальные светские праздники как явление русской культуры конца XVII-первой половины XVIII века. М., 2002. Золотницкая Л. Итальянский оперный театр в России в 18-20 вв. Л., 1988.

30. Иванов-Борецкий М. Д.Сарти в России // Музыкальное наследство. Вып.1.

31. Издания гражданской печати времени императрицы Елизаветы Петровны. Под ред. В.Н. Тукалевского. Ч. 1-2. М., 1935. Ильина Т.В. Русское искусство XVIII века. М., 1999.

32. История русского искусства. В 13 тт. Под общ.ред. И.Э. Грабаря, B.C. Кеменова, В.Н. Лазарева. Т. 5. М., 1960.

33. История русского театра. Под ред. Каллаша В.В. и Н.Е.Эфроса. М., 1914. Т.1.

34. Каганов Г.3. Петербург в контексте барокко. СПб., 2001. Каганов Г.3. Санкт-Петербург: образы пространства. М., 1995. Келлер Е.Э. Праздничная жизнь Петербурга: Очерки истории. СПб., 2001.

35. Кириллов В.В. Русский город эпохи барокко. Культурный и эстетический аспект // Русский город. Вып. 6. М., 1983.

36. Кириченко Е.И. Запечатленная история России. Монументы XVIII-начала

37. XX века. Ки. 1-2. М., 2001.

38. КнабеГ.С. Русская античность. М., 1999.

39. Краснобаев Б.И. Очерки русской культуры XVIII века. М., 1972.234

40. Краснобаев Б.И. Русская культура второй половины XVII-начала XIX вв. М., 1983.

41. Культура и искусство России XVIII века. Новые материалы и исследования. Сборник статей. Л., 1981.

42. Курбатов В.Я. Всеобщая история ландшафтного искусства. Сады и парки мира. М., 2007.

43. Ливанова Т.Н. История западноевропейской музыки до 1789 года. М., 1983.

44. Ливанова Т.Н. Русская музыкальная культура XVIII века в ее связях с литературой, театром и бытом. Исследования и материалы. М., 1952. Лихачев Д.С. Поэзия садов: к семантике садова-парковых стилей. Л., 1982.

45. Локтев В.И. Барокко от Микеланджело до Гварини. Проблема стиля. М., 2004.

46. Локтев В.И. Театральность архитектуры и архитектура театра // Театральное пространство. М., 1979. С. 178.

47. Ломоносов и елизаветинское время. Каталог выставки. СПб., 1912. Лотман Ю.М. Беседы о русской культуре: Быт и традиции русского дворянства (XVIII нач.Х1Х вв.). СПб., 1994.

48. Люлина Р.Д., Раскин А.Г., Тубли М.П. Декоративная скульптура садов и парков Ленинграда и пригородов XVIII-XIX веков. Альбом. Л., 1981. Макаров В.К. Русская светская гравюра первой четверти XVIII в. Л., 1973.

49. Малиновский К. В. М. И. Махаев. 1718 1770. - Л., 1978.

50. Матвеев Е.М. Русская ораторская проза середины XVIII века. Панегирикв светской и духовной литературе. СПб., 2009.

51. Махов А. Печать недвижных дум // Эмблемы и символы. Вступительная статья. М., 1995. С. 5-20.

52. Мезенцева Е.А. Западноевропейская гравюра XV-XVIII веков из собрания Эрмитажа. М., 1986.

53. Морозов A.A., Софронова JI.A. Эмблематика барокко и ее место в искусстве барокко // Славянское барокко. Историко-культурные проблемы. М., 1979.

54. Нащокина М.В. Итальянские аллюзии в русских садах XVII начала XX века. // Материалы XII Царскосельской научной конференции. СПб., 2006. С. 269-288.

55. Немиро О.В. Декоративное искусство и праздничный город // Искусство. М., 1978. №8. С.63-69.

56. Немиро О.В. Декоративное искусство и праздничный Петербург первой половины XVIII века // Вопросы отечественного и зарубежного искусства. Вып. 3. Л., 1986.

57. Немиро О.В. Праздничный город. Искусство оформления праздников. История и современность. Л., 1987.

58. Николизи Р. Петербургский панегирик XVIII в.: миф идеология - риторика. М., 2009.

59. Огаркова H.A. Церемонии, празднества, музыка русского двора. XVIII-начало XIX века. СПб., 2004.

60. OcMHadifambiii век. Исторический сборник. Изд. П.Бартеневым. В 4 кн. М., 1862.

61. От Средневековья к Новому времени: Материалы и исследования по русскому искусству XVIII первой половины XIX вв. / Под ред. Т.В. Алексеевой. М., 1984.

62. Отечественное и зарубежное искусства XVIII века: Основные проблемы. Вопросы отечественного и зарубежного искусства. Вып. 3. Л., 1986. Очерки по истории и технике гравюры. М., 1987.

63. Очерки русской культуры XVIII века. 4.1. М., 1985; 4.2. - М., 1987; Ч.З. -М., 1988; 4.4. - М., 1990.

64. Павлова Г.Е. Проекты иллюминаций Ломоносова // Ломоносов. Сборникстатей и материалов. Сб.4. Л.,1960. С.219-237.

65. Памятники архитектуры Ленинграда. М., 1975.236

66. Памятники архитектуры пригородов Ленинграда. М., 1983. Панченко A.M. «История и вечность» в системе культурных ценностей русского барокко // Труды отдела древнерусской литературы ИР ЛИ РАН. 1979. Вып.34. С.189-199.

67. Пекарский П.П. История Академии Наук в Петербурге. Тт.' 1-2. СПб., 1870-73.

68. Петербург в русской гравюре : XVIII начало XX века. ГМИИ им. A.C. Пушкина. Сост. Сакович А.Г. М., 1973.

69. Пигарев К. Русская литература и изобразительное искусство (XVIII -первая четверть XIX вв.): Очерки. М., 1966.

70. Пъетро ди Готтардо Гонзага. Жизнь и творчество. Сочинения. М., 1974.

71. Развлекательная культура России XVIII—XIX вв. Очерки истории и теории. Под ред. Е.В. Дукова. СПб., 2000

72. Ракова А.Л. Праздник любимая игрушка государей. СПб., 2004 Ранняя русская драматургия (XVII-первая половина XVIII в.). В 5 тт. М., 1972-1976.

73. Русское искусство барокко: материалы и исследования / Под ред. Т.В. Алексеевой. М., 1977.

74. Русское искусство эпохи барокко. Новые материалы и исследования.

75. Под ред. А.Г. Побединской. СПб., 1998.237

76. Русское искусство эпохи барокко. Конец XVII-первая половина XVIII века. Каталог выставки. Л., 1984.

77. Сводный каталог русской книги гражданской печати XVIII века. 17251800. Тт. 1-5. М., 1963-1967.

78. Семенова ЛЛИ. Быт и население Санкт-Петербурга (XVIII век). СПб., 1998.

79. Скоринов С.Н. Весь мир театр: К проблеме театроцентризма в западноевропейской художественной культуре XVII-XVIII веков. Хабаровск, 1997.

80. Собко Н.П. Словарь русских художников: ваятелей, живописцев, зодчих, рисовальщиков, граверов, литографов, медальеров, мозаичистов, иконописцев, литейщиков, чеканщиков, сканщиков и пр.древнейших времен до наших дней. СПб., 1897-1899. Т. 1-3. v

81. Соловьев КВ. Придворная жизнь: 1613-1913. Коронации, фейерверки,дворцы. Выставка гравюр и рисунков. СПб., 1913.

82. Соловьев Н. Русская книжная иллюстрация XVIII века // Старые годы. 1907, июль-сентябрь. С. 428-433.

83. Софронова Л.А. Поэтика школьного театра // Труды отдела древнерусской литературы ИР ЛИ РАН. 1979. Вып.34. С. 176-188. Старикова Л.М. Театральная жизнь России в эпоху Анны Иоанновны. М., 1996.

84. Старикова Л.Ы. Театральная жизнь России в эпоху Елизаветы Петровны. М., 2003.

85. Старикова Л.Ы. Москва стародавняя. Герои жизни и сцены. М., 2000.

86. Старикова Л.М. Театральная жизнь старинной Москвы. Эпоха. Быт. Нравы. М., 1988.

87. Старинный спектакль в России. Сборник статей. JL, 1928.

88. Стенник Ю.В. Эстетическая мысль в России XVIII в. // XVIII в. Сб. 15.1. Л., 1986.

89. Сыркина Ф.Я., Костина Е.М. Русское театрально-декорационное искусство. М., 1978.

90. Телешова И.В. М.В. Ломоносов и художественные палаты петербургской Академии Наук // Ломоносов. Сборник статей и материалов. VII. Л., 1983.

91. Тихомирова М. Забытое искусство // Декоративное искусство СССР. 1959. №5.

92. Тюхменева Е.А. Искусство триумфальных врат в России первой половины XVIII века. М, 2005.

93. У истоков развлекательной культуры России Нового времени. XVIII-XIX вв. М., 1996.

94. Уортман Р. Сценарии власти. Мифы и церемонии русской монархии от Петра Великого до смерти Николая I. М., 2002.

95. Федоров-Давыдов A.A. Русский пейзаж XVIII начала XIX вв. М., 2005. Фейерверки и иллюминации в графикеXVIII века. Выставка. Л., 1978. Ходнев С. Огонь-свет. Барочные фейерверки // Проект классика. V-MMII, 2002. С. 56-60.

96. Ходько Ю.М. Гравюра на меди в московской книге кириллической печати первой трети XVIII века. Дисс. на соискание уч. степени канд.искусствоведения. СПб., 2004.

97. Шелшот В. П. Систематический и алфавитный указатель изданий Императорской Академии Наук. В 2 частях с прибавлениями. СПб., 2007. Шкуринов П.С. Философия в России XVIII века. М., 1992.

98. Alewun R. Das grosse Welttheater. Die Epoche der höfischen Feste. Hamburg, 1959.

99. Art and Pageantry in the Renaissance and Baroque. Part I, II. Pennsylvania, 1990.

100. Baehr S.L. The Paradise Myth in XVIII century Russia. Utopian Patterns in

101. Early Secular Russian Literature and Culture. Stanford, 1991.

102. Delmas Chr. Mythologie et mythe dans le theatre français 1650-1676. Geneve,1985.

103. Fischer-Lichte E. Semiotik des Theaters. Bd. 1-2. Tuebingen, 1989. Guarino Raimondo La tragedia e le machine. "Andromède" di Corneille e To-relli. Roma, 1982.1. scenografia barocca. Bologna, 1982.1.fe and arts in baroque palaces of Rome. N.Y., 1999.

104. Magne E. Les fêtes en Europe au XVIII siècle. Paris, без даты.

105. Moine M.-C. Les fêtes a la cour du Roi Soleil, 1653-1715. Paris, 1984.

106. Schöne A. Emblematik und Drama im Zeitalter des Barock. München, 1968.

107. Strong R. Art and power: Renaissance festivals 1450-1650. L.A., 1984.

108. Tintelnot H. Barocktheater und barocke Kunst. Berlin, 1939.

109. Unruh W. ABC der Theatertechnik. Halle, 1959.

110. Zucker P. Die Theaterdekoration des Barock. Berlin, 1925.1. Источники:

111. Беспятых Ю.Н. Петербург Анны Иоанновны в иностранных описаниях. СПб., 1997.

112. Богданов А.И. Описание Санктпетербурга. 1749-1751. Спб., 1997. Болотов А.Т. Жизнь и приключения Андрея Болотова, описанные самим им для своих потомков. В 3 тт. М., 1993.

113. Бонекки Дж. Евдоксия венчанная или Феодосий Вторый: опера, представленная в,первый раз при российском Имераторском дворе апреля 25 дня 1751 года. СПб., 1751.

114. Данилов М.В. Довольное и ясное показание, по которому всякой сам собою может приготовлять и делать всякие фейерверки и разныя иллюминации. Издание третье. М., 1785.

115. Данилов М.В. Записки М.В.Данилова, артиллерии майора, написанные им в 1771 году. Казань, 1913.

116. Изъяснение и изображение великаго фейэрверка, которой (.) на Неве реке пред Императорским зимним домом представлен был августа дня 1745 . Печатано при Императорской Академии Наук.

117. Лимонов Ю.А. Россия XVIII века глазами иностранцев. Л., 1989. Ломоносов М.В. ПСС. Л., 1983. Т.8.

118. Материалы для истории Императорской Академии Наук. Т.5 СПб., 1889, т.6 - СПб., 1890, т.7,8 - СПб., 1895, т.9 - СПб., 1897, т. 10 - СПб., 1900.

119. Могущество и слава Августейщия Елисаветы Императрицы и Самодержицы Всероссийская новоизобретенными увеселительными огнями на новой 1758 год (.) представленные. Печатано при императорской Академии Наук.

120. Описание и изъяснение великакго фейерверка, который (.) в первый вечер 1755 года сожжен. Печатано в Санктпетербурге при Императорской Академии Наук.

121. Описание иллуминации и фейэрверка, которые (.) в Санктпетербурге 10 февраля 1742 года представлены были. Печатано при Императорской Академии Наук.

122. Описание фейэрверка и иллуминации которая при торжествовании заключения между Ея Императорским Величеством (.) и Короною Швец-кою вечнаго мира (.) 15 сентября 1743 года представлены были. Печатано при Императорской Академии Наук.

123. Ровинский Д.А. Обозрение иконописания в России до конца XVIII века. Описание фейерверков и иллюминаций. СПб., 1903.

124. Россия по печали паки обрадованная. Пролог к опере называемой Милосердие Титово. М., типография Академии наук, 1742.

125. Румянцев П. Техническая и практическая пиротехния, или искусство делать фейерверки. М., 1852.

126. Русские мемуары. Избранные страницы. XVIII век. М., 1988. Санктпетербургские ведомости. Сумароков А.П. Альцеста: Опера. СПб., 1764.

127. Сумароков А.П. Полное собрание сочинений в стихах и в прозе. М., 1781-1782 г.

128. Челеев Ф. Полное и подробное наставление о составлении увеселительных огней, фейерверками именуемых. СПб., 1824.

129. Штелин Я. Краткая история искусства фейерверков в России // Записки Якоба Штелина об изящных искусствах в России. М.,1990. Т.1. С.238-272.

130. Ripa С. Nova iconología di Cesare Ripa. Padova, 1618.1. ПРИМЕЧАНИЯ.

131. По всей вероятности, место издания указано ошибочно: Типография Академии Наук находилась в Санкт-Петербурге.

132. Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова1. На правах рукописи042.01 1 54354 "1. Дедова Евгения Борисовна

133. АЛЛЕГОРИЧЕСКИЕ ОБРАЗЫ В ИСКУССТВЕ ФЕЙЕРВЕРКОВ И ИЛЛЮМИНАЦИЙ В РОССИИ СЕРЕДИНЫ XVIII ВЕКА К ПРОБЛЕМЕ ПАНЕГИРИЧЕСКОГО НАПРАВЛЕНИЯ В ХУДОЖЕСТВЕННОЙ КУЛЬТУРЕ ЕЛИЗАВЕТИНСКОГО ВРЕМЕНИ

134. Специальность 17.00.04 изобразительное и декоративно-прикладноеискусство и архитектура

135. Диссертация на соискание ученой степени кандидата искусствоведения

136. Научный руководитель доктор искусствоведения, профессор Евангулова Ольга Сергеевна1. Москва 2011том II.