Иннокентий Анненский и французская поэзия XIX в. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, кандидат филологических наук Островская, Елена Сергеевна

• Островская, Елена Сергеевна
• кандидат филологических наук
• 1998

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Островская, Елена Сергеевна

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1.

ФОРМАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ ПЕРЕВОДОВ И. АННЕНСКОГО

Метрика

Строфика и система рифмовки

Лексика и синтаксис

Некоторые итоги

ГЛАВА 2.

ФРАНЦУЗСКИЕ ПОЭТЫ В РЕЦЕПЦИИ И. АННЕНСКОГО. Ш. БОДЛЕР

Общий обзор текстов

«Тихие песни»

Ш. Бодлер

ГЛАВА 3.

ФРАНЦУЗСКИЕ ПОЭТЫ В РЕЦЕПЦИИ И. АННЕНСКОГО. ЛЕКОНТ ДЕ ЛИЛЬ

Переводы

Вечная любовь

Тема смерти

Теория «искусства для искусства»

Поэмы

ГЛАВА 4.

МАРГИНАЛИИ. О. ВИЛЬЕ ДЕ ЛИЛЬ-АДАН.

Ф. ВЬЕЛЕ-ГРИФФЕН

О. Вилье де Лиль-Адан

Ф. Вьеле-Гриффен

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

БИБЛИОГРАФИЯ

ПРИЛОЖЕНИЕ К ГЛАВЕ 1

ПРИЛОЖЕНИЕ К ГЛАВАМ 2-4

СЛОВАРЬ ЧАСТОТНОСТИ

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Иннокентий Анненский и французская поэзия XIX в.»

ВВЕДЕНИЕ.

Одна из основных особенностей культуры "серебряного века" — ее открытость всевозможным влияниям, и, прежде всего, западноевропейскому. Действительно, любая попытка описать, скажем, поэтическую ситуацию в терминах литературных направлений неизбежно приводит нас к терминам, заимствованным у Запада: декаданс, символизм, футуризм зародились на западе и уже потом были освоены русскими поэтами. Даже акмеизм, родившийся на русской почве, осмыслялся О. Э. Мандельштамом, одним из представителей направления, как "тоска по мировой культуре".

Открытость западным влияниям связана, с одной стороны, с особой ситуацией культурного "космополитизма", когда все достижения культуры становились достоянием всего мира: ср. широко распространившееся как раз в эти десятилетия влияние Ницше, русского романа (Ф. М. Достоевский, Л. Н. Толстой) и т. д. С другой стороны, кризис поэтического слова, сложившийся к 80-м годам XIX в. в России, требовал обновления арсенала поэтических средств.

Эти причины обусловили своеобразие русского символизма, формировавшегося как течение в начале 90-х годов: в творчестве некоторых поэтов переводческая деятельность занимает значительное место наряду с оригинальной лирикой.

Так, большая часть изданного Брюсовым сборника "Русские символисты" (1894-1895), первого сборника символистов в России, представляла собой переводы французских мэтров. Сологуб считал книгу переводов из Верлена1 седьмой книгой своих стихов. Первое поэтическое выступление Анненского - книга стихов "Тихие песни" - произошло на 10 лет позже выхода "Русских символистов", однако, структура сборника аналогична брюсовскому изданию: оригинальные стихи "с приложением сборника поэтических переводов "Парнасцы и проклятые".

При такой значимости западной, и, прежде всего, французской, поэзии для формирования русской "новой поэзии" целесообразен исследовательский подход, в рамках которого творчество русского поэта рассматривается в культурном контексте французского символизма, но через призму его переводческой деятельности. На материале Сологуба подобное исследование

1 Верлен П. Стихи, избранные и переведенные Федором Сологубом. - Спб., 1908.

предпринималось В. Е. Багно.2 В случае с Анненским же особая роль переводов отмечается всеми исследователями, однако подобное исследование до сих пор предпринято не было. Возможно, именно очевидность темы отпугивала исследователей. С другой стороны, многогранность деятельности Анненского и одновременно взаимосвязь всех сторон его творчества с самого начала определили широкое поле деятельности и, в то же время, некоторые трудности соотношения отдельных аспектов деятельности с его фигурой в целом.

Своеобразие творческой индивидуальности Иннокентия Анненского впервые было сформулировано М. Волошиным в статье "И. Ф. Анненский -лирик", опубликованной вскоре после смерти поэта. Вспоминая об обстоятельствах своего личного знакомства с Анненским, Волошин сообщает, что уже слышал о различных видах его деятельности, но не подозревал, что все это ипостаси одного и того же человека.

"Но можно ли было догадаться о том, что этот окружной инспектор и директор гимназии, этот поэт-модернист, этот критик, заинтересованный ритмами Бальмонта, этот знаток французской литературы, к которому Михайловский обращался за сведениями, этот переводчик Эврипида - все одно и то же лицо?

Для меня здесь было около десятка различных лиц, друг с другом несхожих ни своими интересами, ни возрастом, ни характером деятельности, ни общественным положением"3

Собственно за исключением первых двух и последнего "лица" все остальные могли бы образовать достаточно органичную картину, да и классические переводы тоже легко вписываются в контекст времени: фигура Вячеслава Иванова ни у кого не вызывала недоумения. Тем не менее, энциклопедичность интересов обусловила особое положение поэта в культурном пространстве.

Тем не менее, интересующее нас амплуа поэта-модерниста, как мы видели, прочно соединяло амплуа поэта и переводчика не только в "Тихих песнях". Не опубликованные при жизни поэта переводы вошли в сборник "Посмертные стихи", подготовленный сыном поэта В. Кривичем в качестве особого раздела, хотя формально он выделен не был.

2 Багно В. Е. Федор Сологуб - переводчик французских символистов // На рубеже XIX и XX веков. -Л., 1991.

3 Волошин М. Лики творчества. И. Ф. Анненский - лирик // Аполлон. - 1910. - №4. - С. 11-12.

Своеобразная "двусоставность" первого сборника побуждает воспринимать перевод и оригинальное творчество как принципиально равные. Современная британская исследовательница символизма Аврил Пайман предполагает даже, что именно переводы французских поэтов заставили обратить внимание на книгу Анненского его первых рецензентов — Брюсова и Блока.4

Действительно оба критика высоко отзываются о выборе переводимых авторов (Ср. Блок: "Разнообразен и умен так же выбор поэтов и стихов <...>".5 Брюсов: "Его переводы, часто непозволительно далекие от подлинника, <...> показывают, по крайней мере, что он учился у достойных учителеи . )

"Весы" отреагировали на выход сборника практически сразу: рецензия появилась в апрельском номере журнала за 1904 г. Брюсов объединил "неизвестного... автора" с Иваном Рукавишниковым, выпустившим к этому моменту уже не один сборник.7 "Оба эти стихотворных сборника должны быть выделены из числа других. Это еще не поэзия, но уже предчувствие поэзии, обещание ея".8 В рецензии преимущественно рассматривается не душа лирического героя или поэта, а формальная сторона стихов. Помимо допускаемой неточности переводов и правильного выбора "учителей" критик обращает внимание на "хорошую школу", характеризующую оригинальные стихотворения Анненского: "В его оригинальных стихотворениях есть умение дать движение стиху, красиво заострить строфу, ударить рифму о рифму, как сталь о кремень; иногда он достигает музыкальности, иногда он дает образы не банальные, новые, верные",9

Рецензия Блока на книгу стихов "начинающего поэта" была опубликована значительно позже: в "Литературном приложении" к газете "Слово" от 6 марта 1906 г. "Тихие песни", как известно, вышли в 1904 г., но это была первая рецензия после Брюсова. Сам А. Блок объясняет невнимание критики в основном полиграфическими недостатками издания: "Легко и совсем пропустить эту книгу, по безобразной внешности ея, по корявости

4 Пайман А. История русского символизма. - М., Республика, 1998. - С. 304.

5 БлокА. [Рец.] // Литературное приложение к газ. Слово. - 1906. — 6 мар. (№5).- С. 4. - Рец. на кн.: Ник. Т-о. Тихия песни. Съ приложениемъ сборника стихотворныхъ переводовъ Парнасцы и Проклятые. - Спб., 1904.

6Аврелий. [Рец.] // Весы. - 1904. - №4,- С. 62-63,- Рец. на кн.: Ник. Т-о. Тихия песни. Съ

приложениемъ сборника стихотворныхъ переводовъ Парнасцы и Проклятые. - Спб., 1904. 1 Рукавишников И. Книга третья. Стихотворения. - Спб., 1904.

8Аврелий. Ук. соч. С. 62.

9Там же. С. 63.

строк, выпадающих при беглом просмотре, по невзрачному эпиграфу и сомнительному псевдониму".10 В конце статьи он опять возвращается к этой теме и считает ее скорее намеренной позицией поэта, чем случайностью: "Хочется, чтобы открылось лицо поэта, которое он как будто от себя хоронит, - и не под наивным псевдонимом, а под более тяжкой маской, заставившей его затеряться среди сотни книг, изданных так же безвкусно и в таком же тумане безвременья. Нет ли в этой скромной затерянности чересчур болезненного надрыва?"

Сборник, тем не менее, заинтересовал критика. "Новизна впечатления" заключалась для него в открывшейся "человеческой душе, убитой непосильной тоской, дикой одинокой и скрытной", которая "как бы прячет себя от себя самой, переживает свои чистые ощущения в угаре декадентских форм. Это декадентство и засоряет сразу глаза пылью "эмалевых минут" и "черных зал".11

Переводы Анненского были рассмотрены особо: "Переводы Ник. Т-о составляют целую небольшую хрестоматию преимущественно французских поэтов. Следует отметить способность переводчика вселяться в душу разнообразных переживаний, - но, рядом с этим, бледность иных переводов (например, Бодлэровского "Spleen" <...>, или Верлэновского "Colloque sentimental")".

С 1906 г. Анненский оставляет псевдоним и, постепенно, включается в литературную жизнь. Однако новую волну критики вызывает уже его смерть в 1909 г. (ряд некрологов и подборка статей в "Аполлоне"), а затем выход второго сборника стихов - "Кипарисовый ларец". Автора именно этой книги считали своим учителем акмеисты, и ей же посвящено большинство критических и литературоведческих работ. С тех пор переводы модернистов стали фактом биографии, не более того.

За истекшие почти 90 лет проблемы переводов и влияния французской культуры так или иначе попадали в поле зрения исследователей и решались в зависимости от исследовательского метода и поставленной задачи. Они стали

предметом рассмотрения в момент подготовки нового издания Анненского в

12

"Большой серии Библиотеки поэта" в 1959 г., составитель которого, А. В. Федоров столкнулся с проблемой атрибуции ряда текстов как

10 БлокА. Ук. соч. С. 4.

11 Там же.

12 Анненский И. Стихотворения и трагедии.- Библиотеки поэта. Большая серия. - Л., 1959. Далее в тексте-СиТ 1959.

оригинальных или переводных. С этого момента они заняли свое место в

основном в творческой биографии поэта. В посвященных ему монографиях для

них либо даже не выделяется отдельной главы, как у А. В. Федорова или

Э. Баццарелли, либо глава все-таки отводится, как у В. Сечкарева, но

1 ^

исследователь ограничивается беглым, хотя и интересным обзором.

Все эти монографии построены примерно по одной схеме: достаточно обширный биографический очерк (первая глава), круг мотивов, основные принципы поэтики (вторая глава) и т. д. Переводы рассматриваются в ходе разговора о поэтике, но в самых общих чертах. Принципы анализа, применяемые исследователями, в общем соответствуют предложенным Блоком: с точки зрения "выбора поэтов и стихов" - круг, действительно, очень широк - и принципа передачи "души разнообразных переживаний".

Из перечисленных исследователей наиболее подробно вопрос о переводах освещает в своих работах А. В. Федоров. В предисловии к последнему, самому полному изданию лирики Анненского "Стихотворения и трагедии" он пишет о системе "в самом "удалении" от иностранного текста: "...он сохраняет основное, выхватывая из переводимого стихотворения те яркие пятна, те резкие штрихи, которые определяют его общий облик, связаны с его общим строем. Он передает и то, что ему близко из иноязычного автора, и то, что выделяется своей несхожестью, даже иногда чуть утрируя".14

В монографии "Иннокентий Анненский. Личность и творчество" исследователь развивает это положение. По его мнению, переводы не только занимают большое место в творчестве поэта, но и "играют исключительную роль - не как лаборатория стиха, не как средство для освоения разных художественных манер, а как путь в другие душевные миры, как возможность овладения новыми поэтическими голосами".15 Именно поэтому переводчика привлекает в иноязычной поэзии как близость к его собственным стихам, так и несходство с ними.

Среди поэтов, "близких по основной внутренней тональности, по мотивам, даже по отдельным образам, исследователь называет Верлена, Сюлли Прюдома, Франсиса Жамма, Анри де Ренье, Гете, Гейне, В. Мюллера. Он также

13Ср. Setchkharev V. Studies in the life and works of Innokentij Annenskij.- The Hague, 1963; Bazzarelli E. La poesia di Innokentij Annenskij. - Milano, 1965; Федоров А. В. Иннокентий Анненский. Личность и творчество. - Л., 1984.

14Федоров А. В. Иннокентий Анненский - лирик и драматург /I Анненский И. Стихотворения и трагедии. - Л., 1990. С. 43. Далее в работе - СиТ 1990.

15Федоров А. В. Иннокентий Анненский. Личность и творчество. - Л., 1984. С. 102.

проводит ряд параллелей между переводными произведениями и

оригинальным творчеством Анненского. Помимо очевидных: "Идеал" Сюлли

Прюдома и стихотворения Анненского с аналогичным названием, "Смычок"

Ш. Кро и "Смычок и струны", "Шарманщик" Ганса Мюллера и "Старая

шарманка" - А. В. Федоров связывает бодлеровское "Погребение проклятого

поэта" и "Балладу" и "Зимний сон", а также "Богему" Роллина с инвалидом из

"Гармонных вздохов".16 С другой стороны, он называет черты, присущие

только переводным текстам Анненского. Так, например, в оригинальном

творчестве поэта нет поэм, в то время как в "Парнасцах и проклятых" они даже

образуют особый раздел. Некоторые произведения отличают "резкость и

патетическое звучание", несвойственные собственному голосу Анненского,

как, например, "Les montreurs" Леконта де Лиля, "Crimen amoris" Верлена.

Однако, считает ученый, неверно было бы видеть в этих обращениях к

произведениям других поэтов, которые отличают чуждые Анненскому черты,

всего лишь "эксперимент над словом, стремление преодолеть трудности и

создать подобие необычному подлиннику. Ошибочно было бы усматривать

здесь и любование своеобразной социальной экзотикой". В действительности

помимо уже указывавшегося стремления овладеть чужим поэтическим языком,

переводчик ставил задачу познакомить русского читателя с "малоизвестной и

11

даже одиозной для обывателя областью французской поэзии".

Переводческой деятельности Анненского посвящена и статья А. В.

18

Федорова "Иннокентий Анненский как переводчик лирики". Значительная часть статьи отведена под проблему нахождения оригиналов и опознания переводных текстов в поэтическом наследии Анненского, с которой исследователь столкнулся в процессе подготовки сборника. Как известно, в рукописях поэта переводные тексты почти всегда чередуются с оригинальными. Кроме того, "в его рукописном наследии обнаруживается черта, общая с наследием поэтов более далекого прошлого и отсутствовавшая у таких выдающихся современных Анненскому поэтов-переводчиков, как Брюсов, Блок, Сологуб: целый ряд стихотворений, являющихся переводами, не помечены как переводы, не сопровождаются указаниями на источник".19 В "Посмертных стихотворениях" В. Кривичем было опубликовано стихотворение

16Там же. С. 104.

17Там же. С. 106-107.

18Федоров А. В. Иннокентий Анненский как переводчик лирики // Искусство перевода и жизнь литературы. - JL, 1983.

19Там же. С. 195.

"Un bonhomme", которое он внес в раздел переводов, несмотря на отсутствие каких-либо сведений об источнике. Французское заглавие, а в еще большей степени поэтика сонета склоняли его к мысли, что это перевод. При повторной публикации в издании 1939 г. составитель сборника, А. В. Федоров, определил автора оригинала - Сюлли Прюдома.

Аналогично были обнаружены французские источники таких стихотворений, как "Do, re, mi..." (Кро), отрывков "Над синим мраком ночи длинной" ("Christine" Леконта де Лиля), "У звезд я спрашивал в ночи" ("La voie lactée" Сюлли Прюдома), "Я устал и бороться, и жить, и страдать..." ("Саг vraiment j'ai souffert beaucoup" Верлена). Все стихотворения впервые были опубликованы в издании 1959 г.

Последний отрывок - "Грозою полдень был тяжелый напоен..." был атрибутирован Р. Тименчиком как перевод из Анри де Ренье в 1978 г.20

В плане точности переводов и их влияния на поэтику оригинального творчества Анненского А. В. Федоров придерживается той же точки зрения: стихи иностранных поэтов часто служили источниками вдохновения для Анненского, при этом перевод "позволял поэту выходить за пределы обычного круга его творческих средств и даже жанровых форм, расширяя их".21 С переводами в творчестве Анненского появляются сюжетно-повествовательные стихотворения, исторические и экзотические мотивы, экспериментальность, некоторые приемы эпатирования. В целом "в творчестве Анненского-переводчика то сочетались, то сталкивались две тенденции - поиски

созвучности у иноязычных поэтов и тяга к тому, что в его лирике

» 22

отсутствовало .

Таким образом, общая идея А. В. Федорова, сформулированная им в ряде работ, близка к блоковской, с тем различием, что он видит в самих отклонениях от оригинальных текстов своеобразную логику.

К аналогичному, хотя и несколько нарочито парадоксальному выводу приходит и Е. Г. Эткинд. Рассматривая переводческую деятельность Анненского в общем обзоре традиций русского перевода французских поэтов, он использует сопоставительный структурный анализ бодлеровского "Сплина" (подробному анализу этого стихотворения в рамках того же структурного

20Тименчик Р. О составе сборника Иннокентия Анненского "Кипарисовый ларец" // Вопросы литературы. - 1978. - №8.

21 Федоров А. В. Иннокентий Анненский как переводчик лирики. С. 200.

22Там же. С. 202.

метода была посвящена статья Р. О. Якобсона ) и его русского перевода, -хотя и довольно беглый. "И. Анненский воспроизводил оригиналы тем же методом, каким его любимые французские поэты, импрессионисты и

0 А

символисты (да, впрочем, и он сам) воспроизводили действительность" Далее он раскрывает эту мысль, подтверждая ее цитатой опять же из оригинальной лирики поэта: "он неизменно предпочитает целое - отдельным элементам, единство переживания - точности в перечислении реальных признаков бытия, музыкальное движение - зрительному образу... В каждом стихотворении иностранного поэта Анненский, прежде всего, стремится обрести это столь

сс м «-* СС

ценимое им целокупное восприятие , на той же целокупности основано прочтение самим Анненским всякого стихотворения, которое привлекало его как переводчика" (Ср.: "Ты чаши яркие точи / Для целокупных восприятий..." ("Поэту").25

Помимо Е. Г. Эткинда структурным анализом переводов Анненского никто не занимался, тем не менее, именно в рамках тартуско-московской структурно-семиотической школы начинается возрождение интереса к межкультурным связям и, в частности, к влиянию французского символизма на русскую литературу рубежа веков. Исследователи обращаются к вопросам заимствования ряда ключевых образов и символов из европейской литературы, преимущественно французской, или из античной через французскую. В этой связи важно назвать работы Р. Д. Тименчика "Заметки об акмеизме", В. Н. Топорова "К символике окна в мифопоэтической традиции", В. Н. Топорова, Т. В. Цивьян "О нервалианском подтексте в русском акмеизме (А. Ахматова и О. Мандельштам)", Т. В. Цивьян "Античные героини - зеркала Ахматовой" и т. д. 26 В этих статьях прослеживается трансформация важнейших образов символизма: окна, траурного солнца, пустого, "деспиритуализованного неба", зеркала - на русской почве, а также

23 Jakobson R. Une microscopie du dernier "Spleen" dans "Les Fleurs du mal" // Tel quel. - 1967. - N 29.

иЭткинд E. Г. Французская поэзия в зеркале русской литературы // Французские стихи в переводах русских поэтов XIX в. - М., 1973. - С. 37.

25СиТ 1990. С. 206.

26Тименчик Р. Д.Заметки об акмеизме // Russian literature. - 1974. - № 7/8. - С. 23-46; Тименчик Р. Д. Заметки об акмеизме. II // Russian literature. - 1977. - V. 5, № 3,- С. 281-300; Тименчик Р. Д. Заметки об акмеизме. III // Russian literature. - 1981. - V. 9, № 11. - С. 175-189; Цивьян Т. В. Античные героини - зеркала Ахматовой // Russian literature. -1974 - V. VII/VIII; Топоров В. К, Цивьян Т. В. О нервалианском подтексте в русском акмеизме (А. Ахматова и О. Мандельштам) // Russian literature. -1984. - V. XV.; Топоров В. Н. К символике окна в мифопоэтической традиции // Балто-славянские исследования 1983. М., 1984.

формулируются принципы использования "чужих" образов и символов в культуре серебряного века.

Роли цитаты в эту эпоху, а также различным принципам цитирования посвящены работы Р. Д. Тименчика "Текст в тексте у акмеистов" и "Принципы цитирования у Ахматовой в сопоставлении с Блоком",27 в которых определяются основополагающие принципы обращения к чужому слову, применявшиеся акмеистами вслед за И.Анненским, как, например, цитирование не одного места из определенного текста, а "дублетной пары текстуальных соответствий", называются важнейшие типы цитат: центон, непрямая цитата, "теневая", "опрокинутая", "забытая" цитаты.

В русле этого метода в 1988-1990 г. появляется наиболее полная на сегодняшний день, хотя и не исчерпывающая тему, работа А. Е. Аникина

29

"Ахматова и Анненский. Заметки к теме". В ней дается подробный обзор ключевых тем и круга авторов, обращение к которым актуально именно для Анненского. Это работа, каждая из частей которой (препринты I-VII) посвящена особому кругу тем, определявших значимость Анненского для Ахматовой. Но фактическая тема работы - не выявление сфер влияния одного поэта на другого, но подробное прослеживание генезиса и развития каждой из данных тем.

В первом препринте рассматривается тема детства, детей и материнства, являвшаяся "квинтэссенцией мотива совести", который, в свою очередь, был

30

одним из важнейших для Анненского, прослеживаются еврипидовские и достоевские корни этой темы, связь темы детства с темой творчества и "творческой печали". Затем автор переходит к кругу семантем

о 1

"имплицируемой "одурью" ... семантической сферы", указывается бодлеровский и достоевский подтексты, ключевые для всей темы, а также пушкинский и Лонгфелло, актуальный для ее отдельных моментов.

Во втором препринте семантемы, связанные с одурью детально разбираются во всех их возможных реализациях. Указываются связи с Апухтиным, Лермонтовым, Бодлером. Кроме того, Аникин анализирует

21Тименчик Р. Д. Принципы цитирования у Ахматовой в сопоставлении с Блоком // Тезисы I всесоюзной (III) конференции "Творчество Блока и русская культура XX в." - Тарту, 1975; Тименчик Р. Д. Текст в тексте у акмеистов // Труды по знаковым системам. XIV. - Ученые записки Тартуского университета. - Вып. 567. - Тарту, 1981.

28 Тименчик Р. Д. Принципы цитирования ... С. 124, 126.

29Аникин А. Е. Ахматова и Анненский. Заметки к теме. - Препринт I-VII. - Новосибирск, 1988-1990.

30Аникин А. Е. Препринт I. - Новосибирск, 1988. - С. 5.

31Там же. С. 17.

особенности дополнительных смыслов семантемы, ее связь с темой будничности жизни, с одной стороны, и со смертью - с другой, и само "превращение имплицируемого "одурью" смыслового поля в поэтически значимую сферу, использование лексики, актуализирующей семантемы этого поля, при создании образов, относящихся к творчеству, любви и т.п." Прослеживаются также предшественники "вещных" образов, ставших столь знаменитыми у Анненского.

Третий препринт посвящен ужасу и состраданию, двум основополагающим, по Аристотелю, элементам трагедии, ставшим нравственными константами творчества Анненского. Генезис этих понятий в античной литературе, поэтому именно античные цитаты рассматриваются здесь по преимуществу. В античности не только источник огромного количества образов, попавших к Анненскому прямо или через французскую поэзию, но и корни ориентации на "чужое слово". Далее анализируются принципы переводческой деятельности поэта, которая "была продолжением его собственного творчества. Поэт через перевод "выражает себя" ..., нередко используя прием, обратный внедрению цитаты в "свой" текст, а именно, добавляя в перевод многое от себя", и частый у поэта прием автоцитации. Рассматривается ряд программных стихотворений поэта с выявлением у них античного, французского, и русского подтекстов - анализ подтверждает тезис о том, что Анненский "любил сочетать классическую древность с французским модернизмом конца XIX века".34 Среди французских поэтов называются Сюлли-Прюдом, Бодлер, Верлен, Корбьер.

В четвертом препринте рассматривается "я" как образ лирического героя и философская категория. У Анненского этот образ разворачивается как антитеза "байронического" и "метерлинковского" "я". И здесь число цитат и реминисценций максимально: Бодлер, Реми де Гурмон, Верлен, Лонгфелло, Леконт де Лиль, Нерваль. Тема соприкасается с проблемой жизни и смерти вообще и жизни поэта. Здесь же затрагивается тема города.

В пятом препринте Аникин обращается к фигуре Еврипида, стоявшей в центре эллинизма Анненского, и не менее важной для него анаксагоровской философии "нуса". Еврипид для Анненского - идеал поэта как "зеркала, собирающего и отражающего чужие, ничьи лучи".33 Аникин также отмечает

32Аникин А. Е. Препринт II. - Новосибирск, 1988. - С. 18.

33Аникин А. Е. Препринт III. - Новосибирск, 1988. - С.8.

34Там же. С. 23.

35Тименчик Р. Д. Текст в тексте у акмеистов // УЗ ТГУ. - 1981. - №567.

влияние античности на поэта не только в области образов, но и в более формальной сфере метрики: в его трагедиях сквозь призму русской метрики

/Г

преломлялась метрическая система античности. Здесь же рассматриваются мотивы атома, абриса, аромата, благоухания, красоты как анаксагоровские мотивы; указываются реминисценции из Леконта де Лиля, Анри де Ренье, Верлена.

Шестой препринт продолжает тему античности. Предметом внимания становится мотив страха, ужаса и его преодоления, у Анненского приобретающий нравственную окраску и связанный с мотивом совести. В этой связи Аникин обращается, прежде всего, к восприятию поэтом Достоевского, и формулирует основную идею поэта - "идею жизнелюбия ... как компонент нравственного бытия человека, на котором сходились волновавшие Анненского идеи совести, сострадания, самоотречения, самопожертвования,

-2*7

эготизма и ряд других". Эта тема ассоциативно связана в основном с античностью, но есть и обращения к Малларме, Верлену.

Седьмой препринт завершает тему античности, рассматривая центральную драму Анненского "Фамира-кифаред", в которой концентрируются наиболее важные для поэта мотивы памяти и забвения, детства, пустого неба, музыки, гармонии и т.д.

Таким образом, все семь препринтов предлагают обширный репертуар мотивов лирики Анненского, их генезиса и бытования в творчестве поэта, а также, что особенно важно по отношению к нашей теме, не менее обширный материал интертекстуальных отсылок к французской поэзии и разнообразных цитат. Важным моментом метода Аникина является рассмотрение влияния, прежде всего, не французского текста, а его "анненской" версии - перевода. Однако при всей широте исследование не исчерпывает не только всех источников цитации, что, видимо, практически невозможно: даже самый подробный каталог может быть пополнен результатами новейших исследований, - но и всех мотивов. Кроме того, специфика проблематики работы - сопоставление поэтических миров Анненского и Ахматовой -усложняет задачу исследователя. Интересующие нас моменты - особенности восприятия Анненским французской культуры, рассмотренные через призму перевода, требуют иного подхода: не по мотивам, а по авторам.

36Аникин А. Е. Препринт IV. - Новосибирск, 1988. - С. 7.

г'Аникин А. Е. Препринт VI. - Новосибирск, 1990. - С. 23.

Параллельно с работами в рамках структурно-семиотической школы в конце 70-х - начале 80-х годов был предпринят ряд историко-филологических исследований, завершившийся серией классических на сегодняшний день публикаций. В это время вышли "Книги отражений" - сборник критических статей и писем, - а также была опубликована переписка с Волошиным и

38

Маковским и ряд воспоминаний о поэте, его юношеская автобиография и т. д. Наша тема таким образом была обогащена значительным количеством новонайденных фактов. Воспоминания М. Волошина и В. Кривича, сына поэта, опубликованные А. В. Лавровым и Р. Д. Тименчиком, дают исторический и биографический комментарий к увлечению Анненского, например, Ш. Кро.

В последнее время было написано несколько работ, разрабатывающих отдельные аспекты темы "Анненский и французская поэзия" в плоскости

39

"Анненский и мэтры французского символизма". Так, в работе С. В. Файн анализировалось влияние Верлена на поэтику, образную систему и мелодику Анненского. В работе Лесли О'Бэлл были исследованы черты поэтики Малларме, легшие в основу поэтики "русского Малларме".40

В 80-е же годы была разработана методика по изучению собственно переводов. М. Л. Гаспаров в статье "И. Анненский - переводчик Эсхилла"41 предложил для оценки лексической точности / вольности переводов количественный метод. Этот метод был разработан ученым и применялся для обследования переводов некоторых поэтов XIX - XX веков. Подробно он изложен в статье В. Настопкене "Опыт исследования точности перевода количественными методами"42 Результаты подобных исследований легли в основу таких статей М. Л. Гаспарова, как "Брюсов и подстрочник", "И. Анненский - переводчик ЭсхилЛа", а также использованы в статьях "Из Ксенофона Колофонского" Пушкина (поэтика перевода)", "Переводчик" Д. С.

38ср. Анненский И. Письма к М. А. Волошину // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1976 г. - JL, 1978; Анненский И. Письма к Маковскому // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1976 г. - Л., 1978; Лавров А. В., Тименчик Р. Д. И. Анненский в неизданных воспоминаниях // Памятники культуры: Новые открытия: Письменность. История. Археология: Ежегодник, 1981. - Л., 1983; Орлов А. В. Юношеская биография Иннокентия Анненского // Русская литература. - 1985. - N2;. а также Анненский И. Книги отражений. - М., 1979. Далее в тексте - КО.

39Файн С. В. Поль Верлен и поэзия русского символизма: И. Анненский, В. Брюсов, Ф. Сологуб: Диссертация на соискание ученой степени кандидата филол. наук по специальности 10. 01. 01. - М., 1994.

40О 'Bell Leslie. Mallarmé and Annenskii: the Gift of a Poem // Canadian Slavonic Papers. - 1981, December. - Vol. XXIII, No 4. -P. 371-383.

41 Гаспаров M. JI. Анненский - переводчик Эсхила // УЗ МПГИИЯ. - 1989. - Вып. 347.

42Настопкене В. Опыт исследования точности перевода количественными методами // Literatura. -1981. - Т.23, №2.

Усова: с русского на русский" и т. д. Полученные при помощи данного метода коэффициенты точности / вольности сами по себе не могут быть показательны, однако на фоне результатов подобных исследований по другим поэтам, а также количественных показателей по другим аспектам стиха складываются в некоторую картину.

Тем не менее, при анализе воздействия французской поэзии на поэтику Анненского использование количественных методов не исчерпывается исследованиями переводов. Предпринятое А. Н. Журинским в 1972 г. исследование семантики "трилистников" в составе "Кипарисового ларца" с помощью анализа их лексического состава и составления некоторого подобия словаря частотности было продолжено М. В. Тростниковым, работавшим над различными аспектами идиостиля поэта. Им написан ряд статей: "Язык лирики И. Анненского. Лингвостатистический аспект" (1992),"Символика желтого в лирике И. Анненского" (1991), "Семантика цвета в лирике И. Анненского" (1992), "Сквозные мотивы лирики И. Анненского" (1991),43 - посвященных особенностям лексического состава и семантики лирики поэта. Полученные результаты сопоставляются с результатами аналогичных исследований русских и французских поэтов.

Очевидно, что данные направления анализа лирики Анненского, а также его переводческой деятельности перспективны. В данной работе мы предполагаем сочетать количественные методы с методами структурного анализа переводов, а также продолжить историко-филологическое изучение переводческой деятельности Анненского в контексте актуальной для него французской поэзии и критики. Первую главу диссертационного исследования мы предполагаем посвятить формальным аспектам переводов. В ней мы предполагаем проанализировать соответствия переводов оригиналам с точки зрения метрики и системы рифмовки, далее, применяя количественные методы анализа перевода, предложенные М. Л. Гаспаровым, исследовать лексическую точность, а затем обозначить основные тенденции при передаче синтаксиса.

Вторая, третья и четвертая главы посвящены собственно проблемам рецепции Анненским некоторых французских поэтов посредством анализа его

43Тростников М. В. Язык лирики И.Анненского. Лингвостатистический аспект // НТИ Сер. 2, Информационные процессы и системы. - 1992 - N4; Тростников М. В. Я люблю на бледнеющей шири в переливах растаявший цвет...: Символика желтого цвета в лирике И. Анненского // Русская речь. -1991. - № 4; Тростников М. В. Семантика цвета в лирике И. Анненского // Сб. научных трудов Московского лингв, ун-та / Моск. лингв, ун-т. - 1992. - Вып. 393; Тростников М. В. Сквозные мотивы лирики И. Анненского // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. - 1991. Т. 50, № 4.

переводов из них, а также критических отзывов. Во второй главе мы рассматриваем Бодлера в восприятии Анненского. Третья глава посвящена Леконту де Лилю. В четвертой главе мы сочли возможным объединить Вилье де Лиль-Адана и Вьеле-Гриффена.

Основанием для выделения рецепции Анненского первых двух художников в отдельные главы послужило их особое значение для его творчества при достаточно ограниченном числе работ на эту тему. Влияние Верлена и Малларме на его поэтику стало уже общим местом. Имена Анненского и Малларме впервые были сопоставлены в приводившейся нами статье Вяч. Иванова "О поэзии И. Ф. Анненского", написанной сразу же после смерти поэта, где метод поэта называется "ассоциативным", как и метод Малларме.44 Подобных высказываний более поздних исследователей творчества поэта можно найти немало, так что можно ограничиться примером одного из самых авторитетных исследователей русской поэзии М. Л. Гаспарова: "...подвиг Анненского в русской поэзии в том и состоял, чтобы разом перешагнуть от Надсона к Малларме".45 Подобные же высказывания о значимости Верлена найти нетрудно. Выделение именно этих двух поэтов объясняется тем, что именно они осознавались как символисты, именно на них ориентировались русские поэты в начале 90-х годов. О влиянии поэтики Верлена и Малларме на русскую поэзию пишет В. Е. Багно, приводя в пример стилистические приемы, заимствованные у Верлена (следующие одна за другой назывные конструкции, разного рода повторы и анафоры), стремление к обогащению метрического репертуара, прежде всего, за счет коротких размеров, с одной стороны, и проникновение в поэтический словарь "обратных сравнений", редких в русской поэзии XIX в., но ключевых у Малларме.46

Еще один поэт, чьему влиянию на Анненского и круг "Аполлона" посвящено достаточно значительное исследование, - это Анри де Ренье.'В% однд из последних работ, посвященных творчеству поэта, монография Анны Льюнггрен "На перекрестках русского модернизма"47 Отмечая значение Царского Села как локуса поэзии (Анненский, Гумилев, Комаровский), а также

44Иванов Вяч. О поэзии И. Ф. Анненского // Аполлон. - 1910 - № 4. - С. 17 второй пагинации.

А5Гаспаров М. Л. Антиномичность поэтики русского модернизма // Гаспаров М. Л. Избранные статьи. -М, 1995.-С. 287.

46 Багно В. Е. Ук. соч. С. 134-135.

41Ljunggren A. At the crossroads of Russian modernism. Studies in Innokentij Annenskij's poetics. - Acta Universitatis Stokholmiensis. - Stockholm Studies in Russian Literature 32. - Stockholm, 1997.

пересечение царскосельской поэзии с кругом "Аполлона", исследовательница возводит и ту, и другую ветви к поэтике Ренье. Его "Le Trèfle noir" ("Черный трилистник"), вошедший в сборник "La Canne de jaspe" и, по-видимому, повлиявший на "Трилистники" "Кипарисового ларца", а также поэтический сборник "La Cité des eaux" ("Город вод"), по ее мнению, могли стать источником символистского декоративного пейзажа (ср. "Сентябрь" Анненского и т. д.). Здесь же названы и другие источники стиля Анненского: те же Верлен и Малларме, а также упомянуты Бодлер и Леконт де Лиль.

Наш выбор: Бодлер и Леконт де Лиль - определялся двумя соображениями. С одной стороны их влияние в меньшей степени отрефлектировано, разговор о них, как правило, означает обращение к генезису каких-либо символистских образов или черт поэтики, пришедших от парнасцев, как, например, экзотизм, либо от Бодлера, здесь обычно говорят о принципе "соответствий" и цитируют его знаменитый сонет "Correspondance".

С другой стороны, именно эти два поэта имели особое значение для Анненского. Бодлер как завершитель романтизма и предтеча символизма воплощал тенденции прямо противоположные тем, что проповедовал парнасец Леконт де Лиль. Однако парадоксальным образом не один из этих поэтов, а оба они определили основные черты поэтического мира Анненского. Именно эту особенность русского символизма и, шире, модернизма называет М. Л. Гаспаров "антиномичностью" его поэтики: "Как русская поэзия ломоносовского периода должна была одновременно наверстывать достижения двух европейских эпох, барокко и классицизма, так русская поэзия начала XX в. - достижения двух эпох ведущей поэзии XIX в., французской — "Парнаса" и символизма".48 Оба "зачинателя русского символизма" - Анненский и Брюсов - "осваивали наследие парнасцев и символистов неразрывно", однако, если Брюсов "четко и осознанно" разводит наследуемые им черты разных поэтик, то Анненский, по мнению ученого, "старается слить традиции "Парнаса" и символизма в прихотливой поэтике боли".49

Задача, которую мы ставили в нашей работе, заключается в том, чтобы показать, как по-разному воспринимал Анненский Бодлера и Леконта де Лиля как представителей разных школ и как художников, оказавших влияние на его собственное творчество. Кроме того, где это было возможно, мы старались проследить эволюцию взглядов поэта. Обращение в первую очередь к

л&Гаспаров M. JI. Антиномичность поэтики русского модернизма. С. 286.

49Там же. С. 287, 288.

переводам позволило нам показать, каким образом, несмотря на столь чуткое понимание особенностей поэтики каждого художника, осваивая их в своем творчестве, Анненский стирает различия, превращая каждого в представителя таинственного объединения "Парнасцев и проклятых".

Вилье де Лиль-Адан и Вьеле-Гриффен, ставшие предметом рассмотрения третьей главы, не являются ни частью некой общности, ни, напротив, некой оппозиции. Единственное, что их может объединить, - периферийность по отношению к основным источникам влияния, таким как Верлен или Малларме, Бодлер или Леконт де Лиль. Нашей задачей в этом случае было проследить источник притяжения, а также, как и в предыдущих двух главах, принципы восприятия и освоения Анненским этих художников.

Вилье де Лиль-Адан стоит среди рассматриваемых персоналий несколько особняком, т. к. поэтом в общепринятом смысле слова он не является. Однако несомненные следы его влияния на поэзию как французских символистов, так и Анненского и расширительное толкование поэта как автора любого художественного произведения, бытовавшее в серебряном веке и характерное для идиолекта и художественной философии Анненского, с другой, позволяют включить его в круг исследуемых художников. С другой стороны, переводы Анненского из этого писателя до настоящего времени не привлекали внимания исследователей, а между тем, они представляют несомненный интерес, т. к. это единственный пример его прозаических переводов. Они могли бы быть полезны также для изучения поэтических переводов Анненского, т. к. могут пролить свет на вопрос о соотношении подстрочника и обработанного текста в прозе, а, кроме того, определить и само понятие подстрочника для Анненского.

При изучении связи поэзии Анненского с произведениями французских поэтов мы ставили перед собой задачу обозначить, прежде всего, пути осмысления Анненским их произведений и только потом уже собственно влияние их на его творчество. Поэтому в исследовании мы опирались на критические отзывы современников, бывшие актуальными для русского переводчика. Некоторые из них до настоящего времени не рассматривались в данном контексте.

При исследовании переводов в этих трех главах нас интересовали все этапы работы поэта над текстом, поэтому нами привлекаются многочисленные варианты переводов, ранее не публиковавшиеся и не анализировавшиеся в литературоведческих работах.

Вопрос о хронологии творчества Анненского непрост, особенно в отношении переводов: только незначительная часть из них датируется, остальные существуют в нескольких вариантах в разных авторских тетрадях. Публиковались переводы группами, а не по мере написания, поэтому их датировка требует дополнительных исследований. В настоящей работе мы старались по возможности разрешить вопрос хронологии в тех случаях, когда располагали необходимой для этого информацией.

20

Заключение диссертации по теме «Русская литература», Островская, Елена Сергеевна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

Итак, нами был исследован значительный объем переводов Анненского с французского. Полученные нами результаты количественных исследований только подтвердили выводы наших предшественников о неточности переводов Анненского, которые создают общее представление об оригинале, но не передают большинства его особенностей. По известному выражению О. Э. Мандельштама, "неспособность Анненского служить каким бы то ни было влиянием, посредником, переводчиком, прямо поразительна. <.> Прикасаясь к мировым сокровищам, он сохранил для себя только жалкую горсточку праха, вернее, поднял горсточку праха и бросил ее обратно в

302 пылающую сокровищницу Запада". Переводческий метод Анненского состоит в постепенном "зашифровывании" образов оригинала в духе его собственной поэтики, с одной стороны, а с другой - в приобщении их

V» сс ?? существующей русской традиции, т. е. западная поэзия прививается на русскую почву. Так, образы Бодлера сплавляются с образами Достоевского или Пушкина, романтические поэмы Леконта де Лиля соединяются с балладами Жуковского.

Посредничество русской поэзии здесь, по-видимому, - намеренная авторская установка. Это не просто "перевод Малларме на язык Надсона", т. е. поэтический язык 80-х. В статье "А. Н. Майков и педагогическое значение его поэзии" Анненский пишет о необходимости обращения к родной поэзии даже при изучении и переводе иностранной: "Родная поэзия в школе должна быть в постоянном обращении при чтении поэтов классических или новых иностранных: она составляет как бы мост между чужим поэтом и русской душой". Этот тезис может быть воспринят только как педагогический, т. к. речь идет о школе, но здесь же приводятся примеры уже из литературной, а не школьной жизни: "Кто не научился любить родных поэтов, тот никогда не поймет красоты чужестранных, и чувство не установит у него с этими поэтами той живой связи, при которой их образы и настроения влияют на развитие нашего эстетического миросозерцания. Наоборот, родная поэзия дает чуткость для восприятия чужой, для ее угадывания даже в переводах или подделках: напомню два известных примера: Шиллера с его "Ифигенией" и итальянского шМанделъштам О. М. О природе слова // Собрание сочинений: В 4 т. / Под ред. проф. Г. П. Струве и Б. А. Филиппова. -М., 1991. - Т. 2. - С. 252-253.

303КО. - С. 295. переводчика "Илиады", которые не знали греческого языка и переводили превосходно. Вспоминать ли нам Пушкина с его "Песнями западных славян"?304

С другой стороны, для переводчика недостаточно "угадать" красоту чужой поэзии. Обращение к французской поэзии в конце XIX в. - это вообще не поиск красоты, это необходимая часть программы создания нового поэтического языка. Суть этой программы - "пойти к французам в школу", а через них усвоить тот античный миф, то "животворящее начало", благодаря ллг которому (может быть) французы и сохранили "высшее искусство слова".

Подобные лингвистические программы уже существовали в России (Ломоносов, Тредиаковский). Недаром статья М. Л. Гаспарова "Антиномичность поэтики русского модернизма" начинается с уподобления эпохи рубежа XIX и XX веков ситуации второй трети XVIII века: "Русская культура со времен Петра I должна была развиваться ускоренным темпом, нагоняя западную. При этом западная культура тоже развивалась в различных странах неравномерно, и это еще больше осложняло картину культурного влияния". Стилистические вкусы русских поэтов клонились к барокко, а идейные взгляды - к просветительскому классицизму, в результате родилось своеобразное явление второй трети XVIII в., которое ученый называет "просветительским барокко". "Нечто подобное можно увидеть в русской

306 поэзии и полтораста лет спустя.

Действительно в творческой программе Анненского оказывается немало сходства с реформаторами языка XVIII в. Сложность задачи, стоявшей перед Кантемиром, Ломоносовым, Тредиаковским, Сумароковым очевидна: история русской литературы только начинается. До этого момента не существовало традиции светской русской литературы. Для ее создания недостаточно было бы использовать опыт книжников или агиографических текстов Древней Руси -требовалась программа создания литературного языка. Господствовавшая в то время на Западе просветительская доктрина четко указывала, где именно искать образцовый текст - в античности, но сама программа заимствовалась у французов. В такой ситуации схема: к античности через Францию кажется естественной.

304Там же. шАнненский. И. Ф. Античный миф. - С. 177, 179. шГаспаров М. Л. Антиномичность поэтики. - С. 286.

К моменту создания лингвистической программы Анненского прошло, как справедливо отмечает М. Л. Гаспаров, полтораста лет. Все эти годы в России существовал не только литературный язык, но и поэзия. Однако суть программы "новой поэзии" остается неизменной: к античности через Францию. Как получилось, что полтора века русской поэзии, давшие ей Пушкина, Лермонтова, Тютчева, высоко ценимых самим Анненским, как бы прошли незамеченными, и ей снова надо обращаться за помощью к французам?

Отчасти Анненский дает ответ на этот вопрос, обосновывая свой тезис о "служило-дидактическом" характере русской поэзии в той же статье о Майкове: "Великий Петр сделал нашу письменность орудием своей преобразовательной деятельности: учебник, проповедь, служилая сатира отметили первую половину прошлого века; во второй к ним присоединяется похвальная ода, дидактическая басня и служилая же комедия. Под словом служилая я разумею здесь не грубо официальную тенденциозность, а вообще тот вид гражданской литературы, который появился у нас одновременно с гражданской азбукой и который живет и развивается доселе, верный своим традициям, завещанным ему еще Петром: служению своей земле и

307 поступательному движению". Таким образом, по Анненскому, поставленная перед деятелями XVIII века задача так и не была решена, "слово гражданское сразу попало в отделку голландским шкиперам и стало уделом школы и канцелярии, которые и наложили на него печать безответной служилости". 308 "Служилость" - только одна из причин отсутствия поэтического языка и стиля в России, вторая - разобщенность с Римом, "наследником всей эстетической и специально поэтической традиции". Обращение к французской поэзии, а через нее к "эстетической и поэтической традиции" - это способ создать свой поэтический язык.

Важная часть этой программы - ее просветительское значение. Говоря о недостаточной "эмансипации" слова из под ига государства, Анненский не пытается утверждать, что не было поэзии, не было Пушкина, Фета или Тютчева. Однако, своим развитием, по его мнению, слово обязано "не столько культурной работе, как отдельным вспышкам гения". "У французов есть стиль, и они ценят стильность; у нас есть отдельные манеры писать, к которым мы относимся терпимо, если они не очень отступают от привычной, но для стильности речи русскому сознанью недостает еще многого. Нет у нас

307КО. - С. 293-294.

308Анненский. И. Ф. Бальмонт-лирик // КО. - С. 95-96. образцов речи, нет и ее литературных схем, в виде ли речи академической, речи кафедры или речи сцены. Литературная русская речь как бы висит в воздухе между журнальным волапюком и говореньем, т. е. зыбкой беспредельностью великорусских наречий и поднаречий".309

Для создания литературного языка недостаточно стать гениальным поэтом: нужно изменить читательское сознание. Именно поэтому Анненский такое значение придает своим публичным выступлениям, в частности; в "Неофилологическом обществе", где и был прочитан доклад "Эстетический момент новой русской поэзии", легший в основу статьи "Бальмонт-лирик". Именно поэтому выступает с "Книгами отражений", в которых воссоздает те "вспышки гения", что озаряли "неэмансипированное" русское слово. Именно поэтому переводит современных французских модернистов, определяющих общее направление поэзии и Еврипида, заложившего, в его представлении, основы современной поэзии. Всякий раз поставленную перед собой задачу он выполняет как можно полнее. Вслед за Леконтом де Лилем он переводит всего Еврипида, а круг авторов, представленных в сборнике переводов своей широтой поражает даже В. Брюсова. Энциклопедичность знаний, диапазон амплуа, в которых он выступает и, главное, объем работы, который он при этом выполняет поистине титанические. Столь часто используемый им образ "поднятого труда" в полной мере применим к человеку, давшему России первого и единственного и по сей день полного русского Еврипида и перешагнувшему в поэзии, по выражению М. Л. Гаспарова, от Надсона к Малларме. Однако, выполнив поставленную перед собой задачу, Анненский в очередной раз продемонстрировал движение "вспышки гения": он создал искомый поэтический язык, однако, сделал это в одиночку, помимо основного русла поэзии (ср. название неоконченного эссе Л. Я. Гуревич "Одинокий"310). Связи Анненского с поэзией следующего поколения - постсимволизмом в таких полярных его проявлениях как акмеизм и футуризм - многократно исследовались в научной литературе. Однако помимо акмеистов, провозглашавших его своим учителем, остальные течения не выросли из его поэзии, они лишь были им предугаданы. Уникальность этого скачка "от Надсона к Малларме" заключается в одиночестве автора этого подвига: стремясь направить культуру в определенное русло, он прошел весь путь, но помимо этой культуры. Уподобив лирического героя "Тихих песен" Одиссею,

309Там же.

310РГАЛИ, ф.131, оп. 1, ед. хр. 13. свой жизненный путь он прошел таким же одиноким героем. Покинув в раннем возрасте поэзию, как когда-то Одиссей Итаку, он много лет стремился к ней и вернулся уже немолодым и неузнанным, с тем, чтобы стать героем сразу после смерти. Первая редакция сборника, "К Полифему", может быть прочитана и как метафора творческого пути поэта: греческий псевдоним "Утис" и само заглавие - это начало и конец пути. Сам путь начинается с французских переводов, и только после этой школы автор обращается к собственному, глубоко оригинальному творчеству.

Тем не менее, находясь вне литературной жизни, а порой сознательно противопоставляя себя ей, Анненский не ушел от основных вопросов времени.

Так, ключевое для всей эпохи противопоставление аполлоновского и дионисийского начала нашло соответствие в одной из его ключевых идей о двух прототипах поэта - поэте-герое и поэте-пророке. Сформулировав это противопоставление в речи "Достоевский" (1905 г.), он в своем творчестве, тем не менее, постоянно стремился соединить их то в "двуликом Янусе" русской культуры - Пушкине и Гоголе - "двух зеркалах двери, отделившей нас от 011 старины" , то в едином тексте сборника переводов "Парнасцы и проклятые". Своеобразным аналогом "нашего двуликого Януса" стали Ш. Бодлер и Ш. Леконт де Лиль. Представляя собой различные теории поэтического творчества, оба эти поэта, тем не менее, оказали значительное влияние на раннее творчество Анненского. Со временем его интересы менялись, и к концу жизни оба поэта оказались в прошлом. Однако именно к концу жизни Анненского относится его окончательное осмысление творчества этих поэтов. В сопоставлении с Бодлером Леконт де Лиль воплощает не только иной тип поэта (теорию творчества), но и вытекающий из этого противопоставления иной тип критического и читательского осмысления. Подобно тому, как, по Анненскому, вся допушкинская Русь шла к Пушкину, а послегоголевская литература шла от Гоголя, так и Анненский выстраивает свое творчество как движение от Бодлера к Леконту де Лилю. Такая концепция не соответстует, как мы видели, хронологии творчества Анненского: он увлекался этими поэтами одновременно. Но если творчество Бодлера было источником ряда ключевых образов Анненского, то Леконт де Лиль воспринимался им как своеобразный эталон поэта, его Учитель.

Тем не менее, было и нечто объединяющее этих поэтов: их увлечение Смертью, точнее, "одним желтым домино, от которого пахло мускусом и веяло

311КО. - С. 228.

Смертью." Это увлечение смертью, постоянное ощущение ее присутствия стало одной из примет XIX века, века торжества дарвиновской науки, когда человек осознал, что за смертью, может быть, ничего и не стоит. Не избежал его и Анненский. По всей видимости, Бодлер и Леконт де Лиль воплощали для Анненского не только разные теории творчества, но и разные позиции по отношению к смерти. Бодлер с его мистицизмом не вызывал сочувствия Анненского (ср. его отношение к Уайльду: "тот в самом деле когда-то меня сильно захватил, пока я не увидел, что он просто боится черта и через Гюисманса и messe noir пробирался только к исповедальной будке"313). В Леконте де Лиле он видел мужество и готовность к встрече со смертью, стремление победить ее не славой, а готовностью "поднять" и завершить некий труд.

Вилье де Лиль-Адан и Вьеле-Гриффен не оказывали столь значительного влияния на русского поэта, не определяли его мировоззрение, образный строй его лирики. Само его знакомство с ними произошло намного позже, чем с Бодлером и Леконтом де Лилем, в конце 90-х - начале 900-х годов, когда он уже сформировался как поэт. Их периферийность в его творчестве имело различное объяснение: Вьеле-Гриффен имел достаточную известность, но не был близок Анненскому, Вилье де Лиль-Адан в то время был почти забыт. Интерес к обоим этим поэтам был отчасти вызван их увлечением античностью. Однако и в критическом осмыслении этих поэтов, и в их переводах проявляется умение Анненского увидеть и передать главные моменты их творчества.

В последние годы жизни Анненский переводит довольно мало. Этому можно найти не одно объяснение. С одной стороны, поставленная им перед собой задача была выполнена: он прошел школу французов и теперь мог воспринимать их как коллег, а не учителей. Действительно, переводы французских поэтов были для него своеобразной творческой лабораторией, в которой он оттачивал свой поэтический инструментарий. К моменту формирования второго сборника поэта "Кипарисовый ларец" он уже не был учеником, с 1906 г. его стихи появлялись в печати, и в ученичестве потребности не было. Переводы перестали играть столь значительную роль в его жизни. (Такая же участь была уготована и его переводам из Еврипида.)

312Там же. С. 490.

313Там же. С. 469.

С другой стороны, Анненский не переставал интересоваться современной французской поэзией: в последние годы жизни он выступал с докладами в Неофилологическом обществе, Обществе ревнителей художественного слова, писал статьи ("Античный миф в современной французской поэзии", "Леконт де Лиль и его Эриннии"). Он продолжал считать одной из своих задач ознакомление русской публики с французской поэзией, однако эта задача уже формулировалась уже по-другому: "говорить о" поэте, а не "зя" него. Да и самому Анненскому уже не надо было скрываться за псевдонимом или именем переводимого поэта - его собственное имя было достаточно известно.

Таким образом, переводы играли значительную роль в раннем творчестве Иннокентия Анненского. В них соединились приобщение к чужим поэтическим мирам и вообще к поэзии, выработка собственного поэтического языка, собственного стиля, и собственно момент поэтического творчества. Это был способ осмысления творчества любимых поэтов и, в то же время освоения его. Это было выполнение собственной программы создания русского поэтического языка, посетив школу французов. Постепенно все эти задачи были выполнены, и перевод занял значительно более скромное место в творчестве поэта, однако не исчез. Французская поэзия продолжала быть одним из основных пластов творчества Анненского наряду с античной драмой и русской прозой XIX века. Но все эти столь разнородные пласты, причудливо сплавляясь, дали нам поэзию Иннокентия Анненского.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Островская, Елена Сергеевна, 1998 год

БИБЛИОГРАФИЯ.

I. Источники. Издания Анненского.

1. Анненский И. Стихотворения и трагедии. - Л.: Советский писатель, 1990.

2. Анненский И. Стихотворения и трагедии. - Л.: Советский писатель, 1959.

3. Анненский И. Книги отражений. - М., Наука, 1979.

4. Анненский Иннокентий. Магдалина. Поэма. - М.: ИЦ-Гарант, 1997.

5. Ник. Т-о. Тихие песни. С приложением сборника стихотворных переводов. - Спб., 1904.

6. Анненский И. Кипарисовый ларец. - Спб., 1910.

7. Анненский И. Посмертные стихи. - Спб.: Картонный домик ,1923.

8. Виллъе-де-Лиль-Адан О. Нетерпение толпы / Пер. с франц. И. А. // Мир Божий. - 1902. - № 5.

9. Анненский И. О современном лиризме. Оне // Аполлон. - 1909. -№3. - С. 5-29.

10. Анненский И. Античный миф в современной французской поэзии // Гермес. - 1908. -№7-10.

11. Театр Еврипида: Полный стихотворный перевод с греческого всех пьес и отрывков, дошедших до нас под этим именем: В трех томах с двумя введениями, статьями об отдельных пьесах и объяснительным указателем И. Ф. Анненского- Спб.: Просвещение, 1906.-Т. 1.

12. Анненский И. Разбор стихотворного перевода лирических стихотворений // Пятнадцатое присуждение премий имени А. С. Пушкина 1903 года. - Спб, 1904 // Сборник отделения русского языка и словесности императорской академии наук. - Спб., 1905. -Т. 78. - Рец. на кн.: Кв. Гораций Флакк. Лирические стихотворения / Перевод П. Ф. Порфирова. - Изд-е 2-е исправленное. - Спб., 1902.

13. А-ский Ин. [Рец.] // Мир Божий. - 1900. - №9. - С. 111-116. - Рец. на кн.: J. Deniker. Les races et les peuples de la terre. - Paris, 1900.

II. Архивные материалы.

1. РГАЛИ, ф. 6, on. 1, ед. хр. 7 - тетрадь № 2, Магдалина и ранние стихи

2. РГАЛИ, ф. 6, on. 1, ед. хр. 8 - черновики переводов Бодлера: Слепые, Искупление

3. РГАЛИ, ф. 6, on. 1, ед. хр. 13 - черновик перевода Роллина "Безмолвие"

4. РГАЛИ, ф. 6, on. 1, ед. хр. 14 - Записная книжка 1898: переводы

5. РГАЛИ, ф. 6, on. 1, ед. хр. 16 - К Полифему.

6. РГАЛИ, ф. 6, on. 1, ед. хр. 17 - Из кипарисовой шкатулки. Первая тетрадь.

7. РГАЛИ, ф. 6, on. 1, ед. хр. 19 - Из кипарисовой шкатулки. Третья тетрадь.

8. РГАЛИ, ф. 6, on. 1, ед .хр. 20 - Из кипарисовой шкатулки. Четвертая тетрадь.

9. РГАЛИ, ф. 6, on. 1, ед. хр. 21 - Из кипарисовой шкатулки. Третья тетрадь.

10. РГАЛИ, ф. 6, on. 1, ед. хр. 22 - переводы Вилье де Лиль-Адана.

11. РГАЛИ, ф. 6, on. 1, ед. хр. 27 - Переводы и стихи.

12. РГАЛИ, ф. 6, on. 1, ед. хр. 29 - Переводы и стихи.

13. РГАЛИ, ф. 6, on. 1, ед. хр. 32 - черновик перевода Анри де Ренье "Грозою полдень был.."

14. РГАЛИ, ф. 6, on. 1, ед. хр. 44 - перевод из Верлена.

15. РГАЛИ, ф. 6, on. 1, ед. хр. 47 - переводы из Верлена.

16. РГАЛИ, ф. 6, on. 1, ед. хр. 49 - переводы из Леконта де Лиля.

17. РГАЛИ, ф. 6, on. 1, ед. хр. 51 - переводы из Малларме.

18. РГАЛИ, ф. 6, on. 1, ед. хр. 52 - переводы из Рембо.

19. РГАЛИ, ф. 6, on. 1, ед. хр. 53 - переводы из Роллина.

20. РГАЛИ, ф. 6, on. 1, ед. хр. 54 - переводы из Сюлли Прюдома.

21. РГАЛИ, ф. 6, on. 1, ед. хр. 58 - переводы и оригинальные стихотворения

22. РГАЛИ, ф. 6, on. 1, ед. хр. 60 - переводы и оригинальные стихотворения.

23. РГАЛИ, ф. 6, on. 1, ед. хр. 168 - наброски статьи "Поэтические формы современной чувствительности".

24. РГАЛИ, ф. 6, on. 1, ед. хр. 177 - "Справедливость" Сюлли-Прюдома.

25. РГАЛИ, ф.6, оп.1, ед.хр.210 - перечень французских поэтов.

26. РГАЛИ, ф. 6, on. 1, ед. хр. 274 - Выписки из статьи "Gallus dans la libre parole" в "Mercure de France".

27

28

29

30

31

32

33

34

35

1.

2.

3.

4.

5.

РГАЛИ, ф. 6, оп. 1, ед. хр. 320 - письмо Н. Деникера И. Анненскому..

РГАЛИ, ф. 6, оп. 1, ед. хр. 439 - 2 фотографии "Декады". РГАЛИ, ф. 6, оп. 1, ед. хр. 447 - стихи Н. Деникера. РГАЛИ, ф. 6, оп. 2, ед. хр. 1 - стихи из "Тихих песен" и "Кипарисового ларца".

РГАЛИ, ф. 6, оп. 2, ед. хр. 2 - приложение к газете "Слово" - стихи и рецензия Блока.

РГАЛИ, ф.131, оп.1, ед.хр.13 - Л.Я.Гуревич черновые заметки об Анненском "Одинокий".

РГАЛИ, ф. 941, оп. 11, ед. хр. 9 - протокол заседания пленума библиографического отдела ГАХН от 16/XII - 1926 г. Доклады Н. И. Пожарского, Д. С. Усова о библиотеке Анненского. РГАЛИ, ф.1458, оп.1, ед.хр.41 -Е. Архиппов. Рассыпанный стеклярус.

РГАЛИ, ф.1458, оп.1, ед.хр.78 - письма Д. С. Усова Е. Архиппову.

III. Публикации. Лавров А. В., Тименчик Р. Д. И. Анненский в неизданных воспоминаниях // Памятники культуры: Новые открытия: Письменность. Искусство. Археология: Ежегодник, 1981. - М., 1983.-С. 61 - 142.

Анненский И. Письма к М. А. Волошину / Публ. А. В. Лаврова, В. П. Купченко // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1976 г. - Л.: Наука, 1978. - С. 242-252. Анненский И. Письма к Маковскому / Публ. А. В. Лаврова, Р. Д. Тименчика // Ежегодник Рукописного отдела Пушкинского Дома на 1976 г. - Л.: Наука, 1978. - С. 222-241. Лавров А. В. И. Ф. Анненский в переписке с Александром Веселовским // Русская литература. - 1978. - № 4. Письма И. Ф. Анненского из Италии / Публ. М. Г. Эдельман // Встречи с прошлым: Сборник материалов Российского государственного архива литературы и искусства. - Вып. 8. - М.: Русская книга, 1996. - С. 21-47. IV. Источники. Французские поэты и их переводы.

1. Baudelaire Ch. Les fleurs du mal. - Nouvelle édition. - Paris: Calmann Lévy, 1892.

2. Le tombeau de Charles Baudelaire. - Paris: La Plume, 1896.

3. Cr os Ch., Corbiere T. Oevres complètes. - Paris, 1970.

4. Jammes F. Oeuvres. - Paris, s.a.

5. Leconte de Lisle Ch. Oeuvres. - V. 1. - Poèmes antiques. - Paris, s. a.

6. Leconte de Lisle Ch. Oeuvres. - V. 2. - Poèmes barbares. - Paris, s. a.

7. Leconte de Lisle Ch. Oeuvres. - V. 3. - Poèmes tragiques. - Paris, s. a.

8. Leconte de Lisle Ch. Oeuvres. - V. 4. - Derniers poèmes. - Paris, s. a.

9. H. de Regnier. Poemes. - Paris, 1905.

10. Regnier H. de Les médaillés d'argile. - Paris, 1900.

11. Rimbaud A. Oeuvres complètes. - Paris.

12. Rollinat M. Les névroses. - Paris, 1880.

13. Sully Prudhomme. Poesies: V. 2. - Paris, 1882.

14. Verlaine P. Oeuvres complètes. - Paris, 1962.

15. Vielé-Griffin F. La clarté de vie. - Paris, 1890.

16. Vielé-Griffin F. Phocas le jardinier. Swanhilde. Ancaeus. Les fiançailles d'Euphrosyne. - Paris, 1898.

17. Villiers de l'Isle-Adam O. Oeuvres complètes. V. 1,2.- Paris, 1968.

18. Villiers de l'Isle-Adam O. Histoires souveraines. - Bruxelles, 1899.

19. Французские стихи в переводах русских поэтов XIX-XX в. - М. : Прогрес, 1973.

20. Боделэр Ш. Цветы зла: Полный перевод с французского издания 1900 г.: С биографией, характеристикой Шарля Бодлера. А. А. Панова. - Спб., 1907.

21. Вилье де Лилъ-Адан О. Жестокие рассказы. - М.: Наука, 1975.

22. Вилье де Лилъ-Адан О. Необычные рассказы // Разноцветные каменья. - М., 1914.

23. Михайлова О. М. Изъ "Poèmes tragiques" Леконтъ де Лиля // Вестник Европы. - 1895. - № 1. - С. 332-336.

24. Стихотворения Ш. Бодлэра. - М., 1895.

25. Эллис. Иммортели. - Вып. 1: Ш. Бодлэр. - М., 1904.

V. Другие источники.

1. Бальмонт К. Д. Стихотворения. - М.: Художественная литература, 1990.

2. Жуковский В. А. Собрание сочинений в 4-х томах. - M.-JL: Художественная литература, 1959. - Т. 2.

3. Лермонтов М. Ю. Собрание сочинений: В 4 т. - М.: Художественная литература, 1958. - Т. 2.

4. Пушкин А. С. Полное собрание сочинений: В 10 т. - Изд-е 4-е. - Л.: Наука, 1977. - Т.З.

VI. Критические работы.

1. Аврелий. [Рец.] // Весы. - 1904. - №4. - С. 62-63. - Рец. на кн: Ник. Т-о. Тихия песни. Съ приложениемъ сборника стихотворныхъ переводовъ Парнасцы и Проклятые. - Спб., 1904

2. Аврелий. Примечания // Разноцветные каменья. Книга маленьких рассказов, собранных и переведенных под ред. В. Брюсова. - М.: Альциона, 1914.

3. Алексеев В. В. Французское стихотворение как объект перевода: На материале поэзии III. Бодлера, П. Верлена, С. Малларме: Автореферат дис. на соискание ученой степени канд. филол. наук. -Киев, 1988.

4. Аникин А. Е. Ахматова и Анненский: Заметки к теме: Препринт I-VII. - Новосибирск, 1988-1990.

5. Аникин А. Е. Ахматова и Анненский: О "петербургском" аспекте темы.//Ахматовский сборник I. - Париж, 1989.

6. Аникин А. Е. Философия Анаксагора в зеркале творчества И.Анненского // Известия Сибирского отделения АН СССР. История, филологоия и философия. - 1991. - Вып.1. - С. 14-19.

7. Аникин А. Е. Из наблюдений над поэтикой Анненского //Серебряный век в России. - М.: Радикс, 1993.

8. Архиппов Е. Библиография Иннокентия Анненского. - М., 1914.

9. Багно В. Е. Федор Сологуб - переводчик французских смволистов // На рубеже XIX и XX веков. - Л., 1991. - С. 129-214.

10. Балашов Н. И., Поступалъский И. С. Примечания // Бодлер Ш. Цветы зла. - М., 1970.

11. Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. - М., 1994

12. Беренштейн Е. П. И. Анненский и романтизм.: Диссертация на соискание ученой степени кандидата филол. наук по специальности 10. 01. 01. Свердловск, 1986.

13. Беренштейн Е. П. Типологические особенности поэтики Анненского // Миропонимание и творчество романтиков. -Калинин, 1986.

14. Беренштейн Е. П. Символизм Иннокентия Анненского: проблема художественного метода. - Конспект лекций. - Тверь, 1992.

15. Бибиков В. Три портрета: Стендаль - Флобер - Бодлэр. - Спб.: Типография Л. Бермана и Г. Рабиновича, 1890.

16. Библиофил. [Комарова В. Д.] Могила Бодлера // Северный вестник.

- 1897. .-№2. -С. 169-172.

17. Блок Александр. [Рецензия на Ник. Т-о. Тихия песни. Съ приложениемъ сборника стихотворныхъ переводовъ Парнасцы и Проклятые. - Спб., 1904.] // "Литературное приложение" к газете "Слово". - 1906. - 6 марта. (№5). К газ. №403). - С. 4.

18. Бокова Г. А. Поэтические реминисценции в лирике

И. Ф. Анненского // Принципы изучения художественного текста. -Саратов, 1992. - 4.2. - С. 77-78.

19. Бурже П. Очерки современной психологии: Этюды о выдающихся писателях нашего времени / Пер. Э. К. Ватсона. - Спб.: Пантеон литературы, 1888.

20. Венгерова 3. Поэты-символисты во Франции // Вестник Европы. -1892. -№ 9. -С. 120-145.

21. Волошин М. Лики творчества. И. Ф. Анненский - лирик // Аполлон.

- 1910. - №4. - С. 11-16 второй пагинации.

22. Волошин М. Лики творчества. Апофеоз мечты // Аполлон. -1912 . -№ 3/4. - С. 68-90.

23

24

25,

26

27

28

29

30,

31.

32,

33,

34.

35,

36.

37.

38.

Гаспаров М. Л. И. Анненский - переводчик Эсхила // Ученые Записки МПГИИЯ. - 1989.- Вып. 347. - С. 61-69.

Гаспаров М. Л. Брюсов и подстрочник // Брюсовские чтения 1980 г.-Ереван, 1983.-С. 173-184.

Гаспаров М. Л. Избранные статьи. - М.,1995.

Гаспаров М. Л. О переводимом, переводах, и комментариях // Литературное обозрение. - 1988 . - №6.

Гаспаров М. Л. Очерк истории европейского стиха. - М.: Наука, 1989.

Гаспаров М. Л. Очерк истории русского стиха: метрика, ритмика, рифма, строфика. - М.: Наука, 1984.

Гаспаров М. Л. Русские стихи 1890-х-1925-го годов в комментариях. - М.: Высшая школа, 1993.

Гаспаров М. Л. Стилистическая перспектива в переводах художественной литературы // Babel. - 1983. - V. 29, №2

Гинзбург Л. Я. О лирике. - М.: Интрада, 1997.

Гитин В. И. "Магдалина" Иннокентия Анненского // Анненский Иннокентий. Магдалина. - М.: ИЦ-Гарант, 1997. - С. 125-180.

Гроссман Л. Поэтика сонета // Проблемы поэтики. - М.-Л., 1925.

Гурмон Реми де. Книга масок / Пер. М. Е. Блиновой и М. А. Кузмина. - Томск: Водолей, 1996.

Живов В. М. Язык и культура России XVIII века. - М.: Языки русской культуры, 1996.

Журинский А. Н. Семантические наблюдения над "трилистниками" Анненского // Историко-типологические и синхронно-типологические исследования. - М., 1972.

Зелинский Ф. Ф. Античная Ленора // Вестник Европы. - 1906. - № 3. -С. 167-193.

Зелинский Ф. Ф. Иннокентий Федорович Анненский как филолог-классик // Аполлон 1910 . - №4.

39.

40.

41,

42,

43,

44,

45,

46,

47,

48,

49,

50

51

.52,

Зенкин С. Пророчество о культуре: Творчество Стефана Малларме // Малларме С. Сочинения в стихах и прозе. - М.: Радуга, 1995. -С. 5-41.

Иванов Вяч. О поэзии И.Ф.Анненского // Аполлон 1910 . - №4. - С. 16-24 второй пагинации.

Илюшин А. А. Русское стихосложение. - М.: Высшая школа, 1988.

Иннокентий Анненский и русская культура XX века. - Спб., 1996.

Козлов С. Л. Любовь к андрогину: Блок - Ахматова - Гумилев // Тыняновский сборник: Пятые Тыняновские чтения. -Рига: Зинатне-Москва: Импринт, 1994. - С. 155-171.

Колобаева Л. А. Феномен Анненского // Русская словесность. -1996.-№2. -С. 35-40.

Корецкая И В. Вяч. Иванов и И. Анненский // Контекст 1989. - М., 1989.-С. 58-69.

Котрелев Н. В. Описание рукописи поэмы "Магдалина" // Анненский Иннокентий. Магдалина. И. Анненский. Магдалина. - М.: ИЦ-Гарант, 1997. С. 181-188.

Кривич В. Комментарии // И. Анненский. Посмертные стихи. Пг., Картонный домик, 1923.

Кривич В. Иннокентий Анненский по семейным воспоминаниям и рукописным материалам // Литературная мысль III. - Л., 1925. - С. 208-255.

ЛакоффДж., Джонсон М. Метафоры, которыми мы живем // Теория метафоры. - М., 1990. - С. 387-416.

Левин Ю. Д. Об исторической эволюции принципов перевода (к истории переводческой мысли в России).// Международные связи русской литературы. - М.-Л., 1963.

Лившиц Б. Полутораглазый стрелец. - М.: Художественная литература, 1991.

Лотман М. Ю. Метрический репертуар И.Анненского (материалы к метрическому справочнику) // УЗ ТГУ. - Вып. 358. Тарту, 1975. -С. 122-147.

53

54

55

56

57

58

59

60

61

62

63

64,

65.

66,

67,

68,

Лотман М., Минц 3. Статьи о русской и советской поэзии. -Таллинн, 1989.

Лотман М. , Шахеердое С. Метрика и строфика Пушкина // Русское стихосложение XIX в.. - М.: Наука, 1979. - С. 145-257.

Лотман Ю. М. Анализ поэтического текста. - Л., 1972.

Маковский С. Портреты современников. Нью-Йорк, 1955. Маковский С. На Парнасе "Серебряного века". Мюнхен, 1962.

Мережковский Д. С. Новейшая лирика // Вестник иностранной литературы. - 1894. - № 12.

Мусатов В. В. "Тихие песни" Иннокентия Анненского // Известия Российской Академии Наук. Серия Литературы и языка. - 1992. - Т. 51, №6.-С. 14-24.

Мусатов В. В. Пушкинская традиция в русской поэзии первой половины XX века. - М.: Издательский центр РГГУ, 1998.

Настопкене В. Опыт исследования точности перевода количественными методами // Literatura. - 1981. - Т. 23, №2. - С. 5369.

Н. Н. [Николаев] Русские символисты и кое-что о символистах вообще // Русское обозрение. - 1895. - Т. 35. - № 9. - С. 362-372.

Орлов А. В. Юношеская биография Иннокентия Анненского // Русская литература. - 1985. - № 2.

Открытие памятника Леконту де Лиль // Вестник иностранной литературы. - 1898. - № 8. - С. 281-284.

Пайман А. История русского символизма. - М., Республика, 1998. -С. 304.

Петрова И. В. Анненский и Тютчев (К вопросу о традициях) // Искусство слова. Сборник статей к 80-летию Д.Д.Благого. - М., 1973.

Пономарева Г. М. И. Анненский и А. Потебня.//УЗ ТГУ. - 1983. -Вып. 620.

Пономарева Г. М. Анненский и Уайльд // УЗ ТГУ. - 1985. - Вып. 645.

69

70

71

72

73

74

75

76

77,

78,

79,

80,

Si.

82.

83,

Подольская И. И. И. Анненский - критик // Ж Анненский. Книги отражений. - М., Наука, 1979. - С. 501-542.

Пяст В. Встречи. М: Новое литературное обозрение, 1997.

Силард Л. Античная Ленора в XX в. // Hungaro-Slavica 1978. -Budapest, 1978.

Сорокина Л. Н. Поэтика символизма. Алма-Ата, 1990.

Смирнов И. П. Художественный смысл и эволюция поэтических систем. - М., 1977.

Сугай Л. А. Неизданные работы И.Анненского о Гоголе //Вестник МГУ. Сер.9, Филология. - 1986. - № 4. - С. 48-55. Тименчик Р. Д. . Заметки об акмеизме // Russian literature. - 1974. . -№ 7/8. - С. 23-46.

Тименчик Р. Д. . Заметки об акмеизме. II // Russian literature. - 1977. - V. 5. -№ 3. - С. 281-300.

Тименчик Р. Д. . Заметки об акмеизме. III // Russian literature. -1981.-Y. 9. -№ 11.-С. 175-189.

Тименчик Р. Д. . Текст в тексте у акмеистов.//УЗ ТГУ. - 1981. - Вып. 567.

Тименчик Р. Д. . Принципы цитирования у Ахматовой в сопоставлении с Блоком // Тезисы I всесоюзной (III) конференции "Творчество Блока и русская культура XX в." - Тарту, 1975. - С. 124-126.

Тименчик Р. Д. .О составе сборника Иннокентия Анненского "Кипарисовый ларец" // Вопросы литературы. - 1978. - №8. - С. 307-316.

Тименчик Р. Д. . Поэзия И. Ф. Анненского в читательской среде 1910-х годов // Блоковский сборник. VI. - Тарту, 1985.

Тименчик Р. Д. . Культ Иннокентия Анненского на рубеже 1920-х годов // Культура русского модернизма. В приношение Владимиру Федоровичу Маркову / UCLA Slavic Studies. - New Series. - V. 1. -M.: Наука, 1993. - С. 338-348.

Тишунина H. В. Западноевропейский символизм и русская литература последней трети XIX - начала XX в.: Драма, поэзия, проза. - Санкт-Петербург, 1994.

84. Толмачев В. M. Комментарии к "Цветам зла" // Baudelaire Ch. Les ' fleurs du mal. Petits poemes en prose. - M., 1972.

85. Толмачев В. M. Утраченная и обретенная реальность // Наоборот: ; Три символистских романа. - М., 1995. - С. 432-441.

86. Топоров В. Н. К символике окна в мифопоэтической традиции // ° Балто-славянские исследования 1983. - М., 1984.

87. Топоров В. Н., Цивъян Т. В. О нервалианском подтектсте в русском акмеизме: А. Ахматова и О. Мандельштам // Russian liliterature. -1984. - V. XV.

88. Тростников M. В. Сквозные мотивы лирики И.Анненского // Известия АН СССР. Серия литературы и языка. - 1991. - Т.50. - № 4. - С. 328-337.

89. Тростников М. В. Я люблю на бледнеющей шири в переливах растаявший цвет...: Символика желтого цвета в лирике И. Анненского // Русская речь 1991 . - № 4.

90. Тростников М. В. Язык лирики И. Анненского. Лингвостатистический аспект // НТИ Серия 2. Информационные процессы и история. - 1992. - № 4. - С. 27-37.

91. Тростников М. В. Семантика цвета в лирике И. Анненского // Сб. научных трудов Московского лингв, ун-та / Моск. лингв, ун-т. -1992.-Вып. 393.

92. Фаин С. В. Поль Верлен и поэзия русского символизма: И. Анненский, В. Брюсов, Ф. Сологуб: Диссертация на соискание ученой степени кандидата филол. наук по специальности 10. 01. 01. -М, 1994.

93. Федоров А. В. Стиль и композиция критической прозы Анненского II Анненский И. Книги отражений. - М., Наука, 1979. - С. 543-576.

94. Федоров А. В. Иннокентий Анненский как переводчик лирики // Федоров А. В. Искусство перевода и жизнь литературы. - Л., 1983. -С. 188-204.

95. Федоров А. В. Иннокентий Анненский: Личность и творчество. - Л., 1984.

96. Федоров А. В. Иннокентий Анненский - лирик и драматург // И. Анненский. Стихотворения и трагедии. - Л.: Советский писатель, 1990. - С. 5-55.

97. Франс А. Вилье де Лиль-Адан // Полное собрание сочинений под общ. ред. и с предисл. А. В. Луначарского в 20-и томах. - Т. 20. -М.-Л.: ГИХЛ, 1931. - С. 271-278.

98. Франс А. Вилье де Лиль-Адан // Книги и люди. Литературные очерки. Пер. В. А. Азова. - М.-Пг.: Изд-во Л. Д. Френкель, 1925. - С. 170-176.

99. Франс А. Леконт де Лиль во Французской академии // Собрание сочинений в 8-ми томах под общ. ред. Е. А. Гунста, В. А. Дынник, Б. Г. Реизова. - Т. 8. - М.: Художественная литература, 1960. - С. 3039.

100. Ходасевич В. Об Анненском // Собрание сочинений в 4-х томах. - Т. 2.-М.: Согласие, 1996. - С. 105.

101. Цивъян Т. В. Античные героини - зеркала Ахматовой // Russian literature VII/VIII, 1974.

102. Червяков А. "Музыка" в поэтической системе И. Анненского // Творчество писателя и литературный процесс: Русская литература нач. XX века: Советская литература 20-х гг.: Межвузовский сборник научных трудов. - Иваново, 1986. -С. 99 - 109.

103. Черный К. М. Анненский и Тютчев // Вестник МГУ. Сер. X, Филология. - 1973 . - №2.

104. Чудовский В. Общество ревнителей художественного слова // Русская художественная летопись. - 1911. - № 20.-С. 320-321.

105. Чулков Г. Траурный эстетизм: Ин. Ф. Анненский - критик // Аполлон 1910 . - №4. - С. 9-10 второй пагинации.

106. Шерр Б. Русский сонет // Русский стих: Метрика. Ритмика. Рифма. Строфика: В честь 60-летия М.Л.Гаспарова. - М.: Российск. гос. гуманит. ун-т, 1996. - С. 311-326.

107. Эткинд Е. Г. Поэзия и перевод. - М.-Л., 1963.

108. Эткинд Е. Г. Семинарий по французской стилистике. Поэзия. -Л.,1961.

109. Эткинд Е. Г. Французская поэзия в зеркале русских переводов // • Французские стихи в переводах русских поэтов XIX-XX в. - М., 1973.- С. 3-43.

110. Якобсон Р. Работы по поэтике. - М.,1987.

111. Якобсон Р., Леви-Стросс К. "Кошки" Ш. Бодлера // Структурализм: "за" и "против". - М., 1975.

112. Bazzarelli Е. La poesia di Innokentij Annenskij. Milano, 1965.

113. Bourget P. Nouveaux essais de psychologie contemporaine. - Paris: A. Lemerre, 1885.

114. A concordance to Baudelaire's "Les fleurs du mal" / Edited by Robert T. Cargo. - Westport, Conn., 1975.

115. Donchin G. The Influence of French Symbolism on Russian Poetry. -S'Gravenhage, 1958.

116. Encyclopedia of poetry & Poetics / Ed. by Alex Preminger. - Princeton, 1965.

117. France A. La vie littéraire. 1-ère série. - Paris, 1888.

118. France A. La vie littéraire. 2-ème série. - Paris, 1890.

119. Gillyboeuf T. La certitude de la beauté II Vielé-Griffin F.. L'amant des heures claires. - Lion, 1994.

120. Giraud V.. Maitres d'autrefois et d'aujourd'hui. - P., 1912.

121. Goupy A. L'art de traduire selon Annenskij. Il Revue des Etudes Slaves. - 1968.-T. 47.

122. GourmontRemy de. Le livre des masques. - Paris: Soiciété du Mercure de France, 1896.

123. Jakobson R. Une microscopie du dernier "Spleen" dans "Les Fleurs du mal" // Tel quel. - 1967. - № 29. - P. 12-24.

124. Kahn G. Les origines du symbolisme. - P., 1936.

125. Ljunggren A. At the crossroads of Russian modernism: Studies in Innokentij Annenskij's poetics. / Acta Universitatis Stokholmiensis / Stockholm Studies in Russian Literature 32. - Stockholm, 1997.

126. Literature française. Le romantisme. T. 1-3. P.: Arthaud, 19

127. Mercier A. Les sources ésotériques et occultes de la poésie symboliste (1870-1914). T. 1-2. - Paris, 1969, 1974.

128. Morier H. Dictionnaire de poétique et de rhétorique. - Paris, 1981.

129. Morier H. Le rythme du vers libre symboliste. Theorie. 2e edition, vol.2,3. - Geneve, 1977.

130. О'Bell L. Mallarmé and Annenskii: the Gift of a Poem // Canadian Slavonic Papers, vol. XXIII, No 4, December 1981.

131. Prince Ourousof. Notes et variantes // Le tombeau de Charles Baudelaire. - Paris: La Plume, 1896.

132. Pay sac H. Introduction // André Gide, correspondance avec Francis Vielé-Griffm. - Lyon, 1986.

133. Paysac H. Francis Vielé-Griffm: poet français et citoyen american. -Paris.

134. Richard J-P. L'univers imaginaires de Mallarmé: Thèse pour le doctorat des lettres présentée à la faculté des lettres et sciences humaines de l'université de Paris par J-P Richard. - Paris, 1961.

135. Richard J-P. Poesie et profondeur. P., 1979.

136. Riffaterre M. Two approaches to Baudelaire's "Les chats"// Structuralism. - New Heaven, 1966. - P. 202

137. Setchkharev V. Studies in the life & poetry of Innokentij Annenskij. -Mouton, 1963.

138. Verdeber H. R. Der Rhythmus des Alexandriners in den "Fleurs du mal".-Bonn, 1972.

139. WestJ. Russian symbolism. - London, 1970.

VII. Словари.

1. Ганшина К. А. Французско-русский словарь. - Изд-е 11-е стереотипное. - М.: Русский язык, 1990.

2. Новый энциклопедический словарь / Изд. Ф. А. Брокгауз, И. А. Ефрон / Под общей редакцией почетного академика К. К. Арсеньева. - Спб., б/г. - Т. 3.

3. Энциклопедический словарь / Изд. Ф. А. Брокгауз, И. А. Ефрон / Под редакцией проф. И. Е. Андреевского. - Спб., 1890.

4. Энциклопедический словарь Гранат. - 7-е изд. / Под ред. проф. В. Я. Железнова, M. М. Ковалевского, С. А. Муромцева и К. А. Тимирязева. - М.: Бр. А. и И. Гранат и К.

5. Dictionnaire de la langue française / Ed. E. Littré de l'Académie française: T. 4. - Londres, 1874. - T. 2.

6. Le Robert: Dictionnaire alphabétique et analogue de la langue française. - 2-me éd. entièrement revue et enrichie par Alain Rey: T. 1-8. Montréal, Paris, 1991. - T. 4.

7. Grand Larousse universel. T. 1-15. - Paris, 1991. - T. 7.

ПРИЛОЖЕНИЕ К ГЛАВЕ 1. ФОРМАЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ ПЕРЕВОДА.

Лексика.

Точность Вольность

Искупление 34,5% 49,5%

Привидение 15% 54%

Совы 30% 45%

Погребение .24% 35%

проклятого поэта

Старый колокол 13% 49%

Сплин 24% 46%

Слепые 19% 44%

Пускай избитый зверь 26% 54%

Последнее 31% 34%

воспоминание

О ты, которая на миг 40% 47%

Сон, с которым я 31% 41%

сроднился

Le rêve familier 31% 43%

Песня без слов 30% 63%

Impression fausse 17% 58%

Тени 41% 37%

Сомнение 18% 55%

У звезд я спрашивал

Впечатление 33% 31%

Дар поэмы 33% 50%

Сушеная селедка 57% 15%

Безмолвие

Прогулка 39% 49%

Грозою полдень 62% 44%

был...

Дополнительная таблица по творчеству Леконта де Лиля.

Над умершим поэтом 22/60 18/57

(36,7%) (31,6%)

Негибнущий аромат 21/55 32/65

(38,1%) (49,2%)

Явление божества 36/84 28/86

(42,9%) (32,6%)

Над синим мраком 17/83 34/70

ночи длинной (20,5%) (48,6%)

Дочь эмира 108/301 115/253

(35,9%) (45,5%)

Виноградник Навуфея 35/76 20/74

(48,7%) (27,0%)

Осень 45,5% 36,2%