Историко-социологический анализ женского движения России середины XIX - начала XX веков тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 22.00.01, кандидат социологических наук Юкина, Ирина Игоревна

• Юкина, Ирина Игоревна
• кандидат социологических наук
• 2000

Оглавление диссертации кандидат социологических наук Юкина, Ирина Игоревна

1.1.Макро-уровень. Введение избирательного права в России.

1.2. Мезо-уровень. Мобилизационный контекст движения. Идеологии и символика движения.

1.2.1.Идеологии российского феминизма: феминизм мужских прав феминизм равных возможностей

1.2.2. Дискурс движения.

§ 2. Внутренние ресурсы движения.

2.1. Лидеры движения. Мотивы, функции, роли.

2.2. Социальная база движения. Мотивы участия.

2.3. Организации движения.

2.4. Коллективные действия.

Выводы. Цикл развития и результаты II этапа движения.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Историко-социологический анализ женского движения России середины XIX - начала XX веков»

Актуальность этого историко-социологического исследования состоит в том, что анализ женского движения прошлого- начала нынешнего столетия, как общественного движения в совокупности с исследованиями современных общественных движений России и в сходной ситуации становления демократии, позволит выявить некие закономерности и тенденции в развитии и исследовании общественных движений, характерные для национальной политической традиции. 4

С другой стороны, реконструкция женского движения указанного периода позволяет современному женскому движению обрести свою историческую ретроспективу и легитимность, восстановить связь и преемственность с российским женским движением первой волны. Проблема исследования заключается в том, что в современной литературе отсутствует социологический анализ общественного движения России, завершившего цикл своего развития, как и российского женского движения первой волны и российского феминизма как составляющей его части.

Если исследования российского женского движения первой волны, выполненные с позиций социологии общественных движений отсутствуют, то исторический анализ женского движения России указанного периода представлен внушительной историографией дореволюционного периода, советского и постсоветского периодов, зарубежной историографией. По ряду причин это не означает изученности феномена женского движения первой волны в российской науке.

Работы современников и очевидцев движения сегодня воспринимаются и выступают как собственно исторические источники.

Исторические исследования советского и постсоветского времени посвящены отдельным темам, проблемам или периодам движения и не дают целостного представления о женском движении России на всем протяжении его существования. На сегодняшний день существует только одна работа, панорамно освещающая российское женское движение первой волны и охватывающая весь исторический период его существования - монография Хасбулатовой О.А «Опыт и традиции женского движения России. 1860-1917» (Иваново, 1994), выполненная с позиций политологии.

На взгляд диссертанта исторические исследования женского движения России первой волны советского и постсоветского периодов страдают рядом недостатков. Прежде всего, это связано с традицией, сохранившейся до последнего времени, рассматривать общественные движения с позиций марксистской парадигмы, то есть в значительной степени с позиций теории и методологии середины прошлого века. Подобный подход не позволяет осмыслить разнообразие форм протекания современных социальных процессов, в том числе и общественных движений и приводит к описанию движений как явлений однозначных, определенных и заданных.

В отношении женского движения, ситуация складывается еще более драматично. Понятие класса плохо сочетается с категорией тендера: классовый подход отрицает обоснованность существования женского движения как такового и его влияние на процесс социальных изменений. 5

Возможно, этим и объясняется невысокая степень изученности и обобщения российского женского движения первой волны в советской и постсоветской историографии и, особенно, российского феминизма как составляющей его части.

В то же время теоретические подходы, методология, понятийный аппарат западной социологии ОД дают возможность отойти от традиционной классовой модели анализа общественных движений, задают тот «концептуальный каркас» (К.Поппер), при помощи которого можно иначе выстроить и осмыслить исторический материал. Применение теоретических подходов социологии общественных движений к конкретному историческому материалу, то есть сочетание идеально-типических и конкретно-исторических исследовательских процедур, представляется методом плодотворным, открывающим новые перспективы анализа, несмотря на «сложности притирки нового инструментария к историческим источникам».1

Таким образом, цель данного исследования определена как переосмысление женского движения России первой волны на широкой источниковой базе через теоретические подходы социологии общественных движений. Задачи исследования:

- проанализировать этапы развития движения в его взаимосвязи с типом общества, с внешними факторами воздействия - крупномасштабными социальными изменениями;

- исследовать организационные возможности движения, каналы его влияния, организационные структуры движения и их взаимодействие с властью, развитие идеологии движения, его норм и языка как механизмов рекрутирования новых членов;

- выявить и описать инновационный потенциал движения, его результативность и воздействие на модернизационные процессы, определившие развитие России на протяжении всего XX века.

Объектом исследования является женское движение России середины XIX - начала XX веков. Предмет исследования составляют новые интересы, привнесенные новыми социальными акторами (субъектами политического процесса), в условиях формирования новых конфликтов индустриального общества (первый этап движения) и развития демократических процессов (второй этап движения). А также практики лидеров и участниц движения по построению ими новых социальных отношений через самоконструирование, реализацию эмержентных норм, развитие языка, идеологий своего движения,

1 Репина Л.П. Тендерная история: проблемы и методы исследования. II Новая и новейшая история. 1997, № 6, с. 27. 6 рекрутирование новых членов, создание организационных структур, каналов влияния, практик взаимодействия с властью.

1. Теоретические подходы к изучению женского движения.

По первоначальному замыслу данное исследование предполагалось выстроить в рамках одного теоретического подхода - парадигмы коллективного действия. Теории, понятия, концептуальные модели, постановки вопросов этого теоретического подхода представлялись наиболее подходящим для анализа исторического материала. В первую очередь потому, что он был заявлен социологами, работающих преимущественно на эмпирике конкретных исторических исследований. Историко-политическое направление данной парадигмы уделяет специальное внимание историческим типам коллективных действий.

Базовыми теориями данной парадигмы выступают две теории - теория мобилизации ресурсов и теория политического процесса. Поэтому другое название этого теоретического подхода - парадигма мобилизации ресурсов, воспроизводящее название одной из его основополагающих теорий. В рамках этой парадигмы ОД рассматривается как неотъемлемый элемент общественной жизни, как активный субъект социальных изменений.

Теория мобилизации ресурсов (Дж.Мак-Карти, М.Залд, Э.Обершол и др.) определяет главной задачей движения мобилизацию возможностей (они же ресурсы), находящихся в пределах досягаемости движения для решения своих задач. Данная теория меняет предмет исследования. Она "снимает" для исследователя актуальность проблем неудовлетворенности, структурной и психологической напряженности как предпосылок возникновения движения, что хорошо прописано в российской историографии женского движения России, и акцентирует внимание на внешних и внутренних ресурсах, которые используются организациями движения для достижения своих целей. Согласно этой теории протест возникает тогда, когда формируются политические, экономические, организационные возможности, способствующие мобилизации существующего недовольства. Исследователей, работающих в рамках данного направления, прежде всего, интересует ответ на вопрос «как», то есть исследуются механизмы и пружины развития движения, каналы его влияния, методы рекрутирования и т.д. Организации движения в рамках данного теоретического подхода 7 рассматриваются как знак, маркирующий момент зарождения ОД и, в то же время, как один из главных ресурсов движения, его организационное начало.

Другой базовой теорией данной парадигмы является теория политического процесса (Ч.Тилли, У.Гэмсон, Д.Мак-Адам и др.). Конкретные историко-социологические исследования, на которых выстроена эта теория, изменили видение природы ОД. Новый взгляд на ОД «строится» в понятиях рациональности. Так, участники движения, по данным эмпирических исследований, являются не маргиналами, а представителями образованных классов. Коллективные действия предстают не стихийным возмущением, а рационально организованной деятельностью в поддержку конкретных групп населения, деятельностью по достижению целей движения. Рациональный характер движения утверждает идея преемственности между институциональными и внеинституциональными формами коллективных действий. Протестные акции рассматриваются как средство влияния определенных групп населения на официальную политику, которые применяются лишь в случае неэффективности институциональных форм влияния и давления. То есть признаются «нормальными». Эмпирические исследования социологов данного направления позволили сделать вывод, что власть также прибегает к внеинституциональным формам коллективных действий, особенно в период подъема протеста и зачастую насильственные акции движения провоцируются непосредственно ею.

Известный американский историк и социолог, один из авторов теории политического процесса Ч.Тилли напрямую связывает ОД с исторически определенными типами коллективных действий. Если исходить из установки, что ОД - это повторяющиеся, направленные на достижение определенных целей коллективные действия, мотивированные идеологически, с исторически ограниченным репертуаром коллективных действий, которые инициируются специфическими организациями, то вывод Ч.Тилли, что говорить об общественном движении ранее середины XIX века не приходится и использовать термин «общественное движение» нецелесообразно, подтверждается на историческом российском материале. В первую очередь, по причине отсутствия добровольных, идеологически целостных, объединенных общей целью организаций, которые являлись проводниками и организаторами коллективных действий. Пока нет организаций, которые воплощают рациональный характер движения, - нет собственно движения. Для России это исторический факт. Появление самодеятельных групп и организаций сдерживалось самой политической системой, внутренней политикой российского правительства, принятой социальной практикой. Любая общественная 8 инициатива в Российской Империи носила разрешительный характер со стороны властных структур. Власть всегда репрессивно реагировала на любое проявление «общественности», в котором традиционно видела источник подрывной силы.

Только в 50-60-х годах XIX века на волне реформ (в предреформенный и пореформенный периоды) в России впервые сложились те политические, экономические и организационные условия, которые дали возможность организационно оформиться, институализироваться первым инициативным группам. То есть впервые появились условия для зарождения ОД. Деятельность этих групп, объединений носила наступательный характер в исторически корректном смысле.

Таким образом, на российском материале подтверждается вывод исследователей, работающих в парадигме коллективных действий, что инициативные группы и организации движения появились и их коллективные действия приобрели наступательный характер во взаимодействии и параллельно с крупномасштабными социальными изменениями. В процессе модернизации страны менялась ее политическая система, появлялись новые возможности для развития ОД, ограниченные, естественно, исторически определенными типами протеста.

Теоретические разработки парадигмы коллективных действий позволяют занять аргументированную позицию в одном из спорных вопросов историографии женского движения, а именно в вопросе хронологического определения времени его зарождения.

Тот факт, что в 1812 году в Петербурге появилась первая женская организация -Императорское Женское патриотическое общество, рассматривается рядом исследователей, как точная дата рождения женского движения.2 Данный исторический факт - появление первой женской благотворительной организации, не является аргументом для подобного вывода с позиций парадигмы коллективного действия. В процессе создания организации отсутствовал принцип самодеятельности объединения ее участников в интересах реализации определенной цели и отсутствовал принцип повторяемости. Женское Общество было инициировано Н.И.Тургеневым с высочайшего разрешения, то есть «сверху». Аналогичные или какие-либо другие женские объединения отсутствовали вплоть до конца 50-х гг. XIX века. Этот факт не позволяет говорить о женской общественной деятельности начала XIX века в терминах движения.

2 Напр. Тишкин Г.А. Женский вопрос в России (50-е-60-е годы XIX века). Л., 1984, с. 7.; Жукова Ю. Первая женская организация в России (Женское Патриотическое Общество в Петербурге в период 1812-1826 гг.) II Все люди сестры. Бюллетень № 5. СПб., 1996, с. 38,48. 9

Теория коллективных действий (мобилизации ресурсов) обосновывает значимость организационных структур для развития ОД, подчеркивает закономерность появления организаций на ранних этапах движения. В отношении России прошлого века это более чем верно, так как Россия исследуемого периода - государство с феодальной политической системой, всесильной бюрократией, в руках которой находилась социальная инициатива. В ситуации формирования контекста гражданского общества, то есть в ходе процесса усвоения представлений о ценности, автономии и неприкосновенности личности, частной сферы, приоритете закона и т.д., самодеятельные организации различной специализации представляются только что не самым значимым ресурсом и фактором развития движения и гражданского общества.

В данном исследовании общественные движения предстают субъектами социальных изменений, как и в других обществах периода Новой истории. Россия в этом ряду не была исключением.

В ходе работы стало очевидно, что к явным недостаткам парадигмы коллективных действий (мобилизации ресурсов) относится недооценка идеологии, как ресурса движения, отсутствие внимания к причинам возникновения движения, его результативности, причинам индивидуального участия в движении. Это заставило автора обратиться к другому теоретическому подходу - парадигме коллективного поведения и лежащим в его основе теории коллективного поведения (в вопросе о роли социальной напряженности, вызванной быстрыми социальными переменами, как условия возникновения движения) и теории относительной депривации (в теме индивидуального участия в движении). Освещение этих тем на взгляд автора совершенно необходимо для формирования комплексного и целостного представления о движении. В данной работе предпринята попытка проанализировать эти стороны российского женского движения на основании вышеназванных теорий.

Использование теорий, системы понятий другой парадигмы представляется правомерным. Во-первых, ни один теоретический подход - парадигма не представляет собой целостной теории. Это скорее совокупность теорий, развивающихся в одной интеллектуальной традиции и совпадающих в основополагающих принципах и постулатах. Во-вторых, подобный подход организует «принцип взаимодополнительности различных научных парадигм, которые предлагают отличные друг от друга и

10 даже противоположные способы описания одного и того же явления, дающие в итоговой комбинации более сложную и полноценную картину прошлого».з

Так, например, факт возникновения общественных движений - либерального, женского, рабочего с позиций теорий парадигмы коллективного поведения рассматривается как результат дисфункции социальной системы и структурной напряженности в обществе. Согласно другому направлению анализа общественных движений - парадигме коллективного действия, причинами возникновения движения обосновываются новые политические, экономические и организационные возможности, появившиеся в обществе, идущем по пути модернизации. И одна и другая аргументация подтверждается историческим материалом, поэтому учет позиций этих двух теоретических подходов, их сочетание представляется неизбежным и наиболее плодотворным направлением описания и осмысления феномена ОД.

В вопросе об идеологии движения автор придерживается позиции Н.Смелзера в том, что в основе идеологии движения лежат генерализированные представления, а сама идеология создает общую культуру движения, в рамках которой формируется и развивается движение. Идеология консолидирует недовольство, побуждает к действиям и тем самым является фактором существования движения.

Идеология движения наряду с эмержентными нормами, ценностями формирует коллективную идентичность участников движения. Роль идеологии крайне важна как ресурса движения, как фактора его развития, условия и канала рекрутирования новых участников и приверженцев движения.

Деятельность первых женских организаций в России в 1859-1861 гг. основывалась на генерализированных представлениях эпохи, формировавшейся либеральной идеологии, которые в дальнейшем послужили базой для оформления идеологии собственно женского движения. Если ОД -социальный субъект, конструктивная движущая сила социальных изменений, исторического развития, то его идеология - руководство к действию и инструмент социальных преобразований

Автору представлялось принципиально важным обрисовать тот культурно-политический контекст, в котором возникло и сформировалось движение. Развитие политической системы России от авторитарной к демократической, становление гражданского общества, оказывало всестороннее влияние на общественную жизнь страны, в том числе и на женское движение, на концептуализацию

3 Репина Л.П. «Новая историческая наука» и социальная история. М., 1998, с. 7.

11 движения, его проблематику, формы движения, организационные структуры. В свою очередь, женское движение России, развиваясь в русле либерального движения, контактируя с рабочим движением, оказало несомненное влияние на ход и темп изменений самой политической системы страны.

Женское движение на первом этапе своего становления носило «общий» (Г.Блумер) или «ненаправленный» характер (Дж. Гусфилд), если за точку отсчета брать отношение движения к процессу социальных изменений. «Общим» движением Г.Блумер определяет движение, которое представляет собой некоординированные усилия многих людей, объединенных только общей направленностью. Такие движения, по сути, являются длительным процессом постепенных изменения ценностей общества и формирования новых систем ценностей. С одной стороны, эти движения отражают тенденцию общих социальных изменений, а с другой - сами влияют на эти изменения через постепенное и постоянное воздействие на культуру, формируя новые ценности, потребности и нормы общества. Представления о будущем идеологически не обосновывались, они были не определенны. Да и собственно идеология движения отсутствовала, если под ней понимать концептуально организованную систему представлений, ценностей, идей, которые описывают и интерпретируют социальную действительность с точки зрения определенной социальной группы, слоя, класса; а также описывают ожидаемое будущее. Так, представления, как о существующих проблемах женщин, так и о перспективах их решения были смутны, интуитивны. Постановка проблем происходила в ходе деятельности - практика решения одной проблемы обнаруживала другие. Цели движения выкристаллизовывались постепенно.

Именно такой "ползучей" формой развития движения объясняется отсутствие идеологии на этом этапе движения. В идеологии - сущностном компоненте ОД, долгое время не было необходимости, и говорить о ее формировании ранее 90-х гг. нет оснований. Это позволяло критикам женского движения интерпретировать этот факт как признак незрелости, слабости и "необоснованности" движения как такового. Тем более, что развивалось женское движение на фоне и во взаимодействии с двумя массовыми освободительными общественными движениями России: либеральным и радикальным (революционно-демократическим, социал-демократическим), которые ориентировались на коренные изменение всей социальной системы страны и носили ярко выраженный идеологизированный характер.

12

Женское движение первого этапа 1858-1905 гг. изменило культуру общества, были пересмотрены нормы, предпочтения, допущения в отношении женщин, сформировалась новая система ценностей, то есть был создан тот культурный контекст, который позволил сформироваться специфическому женскому движению - феминизму. Под "специфическим" движением понимается движение, имеющее конкретную, четко сформулированную цель, для достижения которой создаются специальные организации со структурой ролей, норм и правил.

И если на первом этапе развития движения, до принятия Избирательного закона 1905 г., женское движение было одинаково не легитимным в ряду с другими ОД, то после принятия закона оно автоматически стало аутсайдером на политической арене, осталось за пределами институциональной политики. Все существующие в России общественные движения, получили возможность представительства через свои организационные структуры, кроме женских.

Основным принципом периодизации движения, таким образом, определен принцип формирования новых структурных макро-условий генезиса движения, которые выступают внешними факторами/ возможностями/ ресурсами движения.

Став в 1905 году аутсайдером в политическом процессе, женское движение начинает новый этап своего развития - оно пытается вписаться в рамки политических структур. Именно на этом этапе началась активная разработка идеологии движения, целенаправленное внедрение ее в массовое сознание. Движение приобретает специфический, конкретный характер, с четко сформулированными целями, для достижения которых создаются новые организации (Союз Равноправности Женщин, Лига Равноправия Женщин, Женская Прогрессивная Партия, Общество Защиты Прав Женщин и др.), а старые организации пересмотрели свои цели, изменили свою организационную структуру. Так, в старейшей женской организации - Русском Женском Взаимно-Благотворительном Обществе в 1906 году в русле новых веяний и возможностей был создан отдел Избирательных прав женщин.

Женские организации изменили свой репертуар коллективных действий. Он обогатился такими формами деятельности как контакты с партиями, депутатскими фракциями Государственной Думы, предоставление законопроектов, экспертиза принимаемых законов, акции консолидации женских организаций и т.д. При этом поиск союзников шел по всему спектру, по всей партийной палитре: от левого фланга до центра, от радикальных партий до либеральных. Это было возможно потому, что базовые установки движения, декларируемые идеалы, цели и требования совпадали с

13 реформаторскими идеологиями партий, с установками широкой российской общественности. Требования гражданских прав и свобод в отношении женщин как социальной группы не были поставлены либеральной общественностью и, соответственно, не были реализованы при первых победах. Активистки движения расстались с иллюзиями по поводу того, что "женское освобождение" произойдет автоматически в результате демократизации общества, без самостоятельной, «сепаративной» постановки проблемы самими женщинами и их политической активности.

2. Постановка проблем женского движения в российской историографии.

Нужно признать, что самые серьезные исследования женского движения России монографического характера сделаны западными учеными. В первую очередь это монография Ричарда Стайтса «Женское освободительное движение в России»4, ставшее классикой жанра по структуре и качеству обобщения исторического материала.

Монография Р.Стайтса написана на беспрецедентно большом корпусе источников, до сих пор не вовлеченных в научный оборот российской историографии. К несомненным достоинствам книги относится позиция позитивного отношения и "включенного" участия, если так можно сказать об исследовании, написанном на материалах прошлого века.

Монография состоит из четырех глав: I глава - Канун; II - Женский вопрос 1855-1881 гг.; Ill -Женское движение 1881-1917 гг.; IY - Женское освобождение. Таким образом, исследование охватывает период с начала 50-х гг. XIX века - времени становления "женского вопроса" до 20-х гг. XX века - первых практик решения вопроса в ходе революционных преобразований Советской власти. Каждая глава структурирует материал "своего" хронологического периода, охватывая все формы женского протеста и женского движения.

Анализ движения в длительной временной перспективе позволил автору увидеть глубинные изменения российского общества в отношении женщин и роль женского движения в этих социальных переменах. К возможным недостаткам книги можно было бы отнести отсутствие внимания к идеологии движения, как значимого фактора развития российского женского движения.

4 Stites, Richrd. 1978. The Women's Liberation Movement in Russia. Princeton, NJ: Princeton Univ. Press.

14

Другой, менее известной монографией на тему российского женского движения, является исследование Линды Эдмондсон «Феминизм в России. 1900-1917».5 Несмотря на заявленные хронологические рамки, исследование фактически доведена только до 1914 г. Основные тезисы и выводы автора "заданы" установками, что "принципиальными центрами суфражизма" в обозначенный исторический период являлись Великобритания и США. Развитие российского феминистского движения противопоставляется развитию европейского и американского суфражизма и феминизма и часто оценивается с долей негативизма. В данном случае говорить о позитивном отношении автора к изучаемому объекту не приходится. В исследовании не объяснятся и никак не комментируется факт реализации российскими равноправками на практике суфражистской цели движения - получение женщинами России избирательных прав в марте 1917 г. По прочтению книги встает вопрос, на которой исследование ответа не дает - почему в странах "принципиального суфражизма" главная цель движения была достигнута позднее, чем в России (в Великобритании в 1928 г., в США - повсеместно во всех штатах к 1920 году). Также представляется необоснованным, социологически и исторически некорректным интерпретация спада движения после достижения его основной цели - получения избирательных прав как "исчезновение" движения. В любом случае, изменение электорального законодательства страны с последующей практикой увеличения масштаба политических отношений обеспечивали долгосрочное влияние движения на процессы социальных изменений в обществе.

В той или иной степени на проблемы движения выходят исследования Барбары А.Энгл.6 Ее монография "Матери и дочери. Интеллигентные женщины России в XIX веке" строится на том же корпусе источников, что и предыдущие монографии. Разница состоит в том, что исследование написано не с позиций движения, но с позиций протекания процесса самоидентификации интеллигентных российских женщин в эпоху великих реформ. I глава книги посвящена процессам трансформации традиций женского сообщества. II глава - женским тактикам сопротивления авторитарной семье. Ill - проблемам внутреннего выбора интеллигентных женщин и реализации своего выбора через общественную деятельность. Исследование Б.А.Энгл по сути дела является исследованием внутренних ресурсов женского движения индивидуального уровня, что составляет ее инновационность и актуальность для российской исторической науки. Другая книга Б.А.Энгл "Пять

5 Edmondson, Linda Н. 1984. Feminism in Russia, 1900-1917. Stanford, Calif, Stanford Univ. Press.

6 Engel, В. Alpern. 1986. Mothers and Daughters: Women of the Intelligentsia in Nineteenth-Century Russia. Cambridge; Engel, В.A. & Rosenthal C.N. (Eds). 1987. Five Sisters. Women against the Tsar. Boston.

15 сестер. Женщины против царя" посвящена деятельницам радикального движения: В.Фигнер, В.Засулич, П.Ивановской, О.Любатович, Е.Ковальской. Написана она в обычном для советской историографии жанре героического жизнеописания, нового для российской историографии подхода не демонстрирует, но освещает тему совершенно не разработанную - тему участия женщин в анархистском движении.

Российская историческая наука еще не может сегодня предъявить исследования женского движения такого обобщающего характера. Но первые монографии уже появились. Это книги O.A. Хасбулатовой и С.Г. Айвазовой.7

Исторический анализ женского движения России имеет свою внушительную отечественную историографию, которая представлена работами дореволюционного и советско-российского периодов. Но, представляется, что именно социологический анализ позволит уточнить некоторые проблемы историографии движения. Используемый обычно в исторической науке хронологический метод описания может охватить и структурировать факторы одного порядка. Для отечественной историографии характерно исследование макро-условий развития движения - политической, социально-экономической, культурной ситуации в стране. Факторы среднего и индивидуального уровня не выстраиваются или выстраиваются фрагментарно, как дополнение. Поэтому организационные возможности движения, его идеология и символика, мотивы, функции, роли участниц движения и др., то есть факторы, важные для анализа движений с позиций социологии общественных движений упускаются. Таким образом, ряд тем и проблем движения, необходимых для понимания феномена общественного движения, не находит освещения в отечественной историографии.

Помимо исследований, предметами которых выступают проблемы женского движения, в российской, советской и постсоветской историографиях существует еще огромный корпус работ по.так называемому «женскому вопросу». Эти исследования рассматривают самые различные проблемы женщин указанного периода, в том числе и те, которые ставило женское движение, но не анализируют их в терминах движения - то есть в плоскости специфического взаимодействия между властью и представительницами социальной группы, не имеющей своего институционального представительства.

7 Хасбулатова O.A. Опыт и традиции женского движения в России. (1860-1917). Иваново, 1994; Айвазова С.Г. Русские женщины в лабиринте равноправия. М., 1998.

16

Одной из особенностей и проблем историографии женского движения России является «непрописанность», размытость базовых понятий темы, таких как «общественное движение», «женское движение», «феминизм». Очень немногие исследователи определяли рамки и содержание женского движения, пытались дать ему определение.8 Большинство исследователей не ставили перед собой такой задачи. В результате мы имеем настолько широкий спектр прочтения этих ключевых для темы терминов, что бывает трудно понять, что же имеет в виду тот или иной автор. Именно поэтому стали возможным выводы типа того, что в 70-е годы не существовало «какого-либо иного женского движения кроме народнического»9 или разделение движения на различные политические направления без какой-либо аргументации10, или определения женского движения с момента его возникновения как феминистского.11

Многие авторы склонны отождествлять деятельность женских организаций и женское движение. Представляется, что это слишком узкое определение движения, что движение не исчерпывается деятельностью одних только организаций. Событийная канва протеста, конкретные коллективные действия, инициируемые организациями, безусловно, важнейшая и самая наглядная составляющая движения, но не менее важными составляющими являются организационная структура, цели и идеологии организаций, цели и идеологии их лидеров, личности лидеров и участников движения объединенных общими интересами как субъективными - наличием общих ценностей и убеждений, так и объективными - общим социальным положением.

Часть же исследователей напротив необоснованно расширяют рамки женского движения, маркируя любую общественно-политическую деятельность женщин как участие в женском движении.12

8 Хасбулатова O.A. Опыт и традиции женского движения в России. (1860-1917). Иваново. 1994, с. 44; Гришина З.В. Женские организации в России (1905-февраль-март 1917). Автореферат на соискание ученой степени кандидата исторических наук. МГУ, 1978, с. 3.

9 Дроздова А. Женское движение в России. II Воспоминание о будущем. Вып. 2. М., 1997, с. 18.

10 Жидкова Е.М. Женщина на страницах русской пореформенной прессы. II Социальная феминология. Самара, 1997, с.92.

11 Edmonson Linda Н. Feminism in Russia, 1900-1917. Stanford, California, 1984, p. 13.

12 Сердитова C.H. Борьба Коммунистической партии за вовлечение работниц в революционное движение (1903-фев.1917) Автореферат дис. на соискание уч.ст. канд.ист.н. МГУ, 1954; Сердитова С.Н. Большевики за женские пролетарские массы. (1903-фев.1917). М., 1959; Смирнова В.Н. Из истории борьбы за разоблачение буржуазного феминизма в России (О книге А.М.Коллонтай «Социальные основы женского вопроса»), II Вопросы истории, философии и педагогики. Вып.2, Казань, 1967; Смирнова В.Н. Требование женского равноправия в период перерастания буржуазно-демократической революции в социалистическую, (май-окт.1917) //Очерки истории Поволжья и Приуралья. Вып. 2-3. Казань, 1969, с. 167-181; Решетова С.Х. Требование охраны женского труда и материнства работниц в Первой русской революции (по материалам прессы) II Казанский университет им. В.И.Ленина. Сборник аспирантских работ. Гуманитарные науки. История Казань, 1971, с. 59-77; Решетова С.Х. Постановка женского вопроса в русских журналах периода революции 1905-1907 гг. II Там же, с. 19-30.

17

Те же самые проблемы встают с понятием «феминизм». Общая тенденция российской (дореволюционной) и позднее советской историографии - интерпретация феминизма без должной аргументации, как антимужского движения с выводами о его не характерности для России.13 В отношении советской историографии это не вызывает удивления, так как российский феминизм в советское время никогда не выступал объектом исторического исследования по причинам идеологическим порядка, а если эту тему затрагивали, то выводы были предопределены.

В целом, для современной российской историографии характерно отсутствие интереса к женской и тендерной истории, «женские» темы традиционно и привычно репрессируется как второстепенные и неперспективные. Исторических работ, посвященных различным аспектам женской жизни крайне мало, поэтому для исследователя, определившего предметом своего интереса женское и феминистское движение России, прочтение его с позиций социологии общественных движений проблема поиска источников, введения их в научный оборот, предстает только что не как самая актуальная и определенно как самая трудоемкая.

3. Основные понятия. Операционализация понятий.

Определений общественных движений существует много, от самых общих до вполне конкретных. По сути дела все социологические определения общественных движений являются производными определенных теоретических подходов, определенных парадигм. Они операционализируются в понятиях "своей" парадигмы и совпадают с ее предметами исследования. Таким образом, определения социальных движений распадаются на три категории, в соответствии с теоретическими подходами к изучению движений в социологии общественных движений.

Так, исследователи, работающие в рамках парадигмы коллективного поведения (традиционный подход) определяют социальное движение как совокупность различных форм коллективного действия, направленного на реорганизацию общества, которым не свойственна высокая степень институализации и которые возникают в результате стихийного социального протеста, основывающегося на специфических или же широко распространенных поводах для недовольства.14

13 Хвостов В.М. Женщина и человеческое достоинство: Исторические судьбы женщины. Природа женщины. Женский вопрос. М., 1914; Хвостов В.М. Женщина накануне новой эпохи. Два этюда по женскому вопросу. М. 1905; СПб, 1909. с. 112; Тишкин Г.А. Женский вопрос в России (50-е-60-е годы XIX века). Л., 1984, с. 62.

14 Smelser N.J. (1962). Theory of Collective Behavior, New York, Free Press. Цит. по Социологический словарь. Николас Аберкромби, Стивен Хилл, Брайан С.Тернер. Издательство Казанского университета. 1997, с. 301.

18

Предметами исследования в этой парадигме выступают причины возникновения движений, коллективный характер движений, причины участия в движении, причины нестабильности, неустойчивости движения.

Социальные движения, рассматривающиеся в рамках парадигмы коллективных действий (мобилизации ресурсов), соответственно определяются как «средство мобилизации групповых ресурсов в условиях отсутствия институциональных средств для выражения своих интересов, отстаивания своих потребностей».15 Ключевые понятия и предметы исследования здесь другие -тактика и стратегия, организации, возможности - экономические, политические, организационные, ресурсы движения, проблемы их мобилизации, факторы динамики и упадка движения. Другими словами исследуется преимущественно организационная сторона движения.

Исследователи, работающие в парадигме идентичности, рассматривают такие характеристики движения как ценности, исповедуемые его участниками и воплощенные в организационные структуры и коллективные действия.

Ссылки на женское движение как на иллюстрирующий пример приводятся исследователями всех трех парадигм. Это понятно - женское движение развивалось на протяжении двух столетий и прошло в своем развитии ряд стадий, меняя цели, приоритеты, расширяя репертуар коллективных действий, что позволяет рассматривать его с позиций и установок различных теоретических подходов. Свести все многообразие практик женских движений разных культурно-политических и пространственно-временных контекстов к единой схеме также невозможно, как и создать единую универсальную парадигму анализа общественных движений.

В данной работе используется понятийный аппарат, который сформировался в рамках теорий мобилизации ресурсов и политического процесса. Ряд понятий не имеют единого прочтения и различно интерпретируются с позиций вышеназванных теорий. В первую очередь это относится к понятиям «общественное движение» и «коллективные действия». В своей работе автор использует определение коллективных действий, выработанное представителями теории политического процесса. Таким образом:

15 Темкина A.A. Женское движение как общественное движение: история и теория. II Тендерные тетради. Труды Санкт-Петербургского филиала Института Социологии РАН, СПб., 1997, с. 62.

19

Коллективные действия - это совместная деятельность людей, объединенных общими интересами и общим недовольством и действующих в достижении их общих целей. По мнению автора к этому следует добавить, что коллективные действия мотивированы идеологически, а их репертуар ограничен историческими формами протеста.

Общественное движение, соответственно, - это повторяющийся ряд специфического конфликтного взаимодействий между властью и личностями - представителями социальных групп, которые выступают от имени своей группы, не имеющей институционального представительства.16 Или, общественное движение - повторяющиеся, направленные на достижение определенных целей коллективные действия, мотивированные идеологически, с исторически ограниченным репертуаром действий, которые инициируются специфическими организациями, которые носят неформальный и самодеятельный характер. Целью ОД является инициирование социальных изменений или сопротивление им. Движение носит наступательный характер.

Контрдвижение - термин, выработанный в рамках теории мобилизации ресурсов, в представленной работе интерпретируется как повторяющиеся взаимодействие между властями и личностями, действующих в рамках организационной структуры ОД от имени определенной социальной группы с целью консервации существующего порядка и сопротивления социальным' изменениям. Контрдвижение возникает как реакция на ОД, и таким образом, носит вторичный характер. Организация движения - формализованная структура, определяющая своей целью реализацию определенных представлений (идеологий), в которых выражено стремление к изменению социальных институтов и социальной структуры общества. Основная задача организации - мобилизация ресурсов для достижения своих целей. Организации движения как внеинституционные структуры в высокой степени подвержены фракционности и расколу, что определяет специфику закономерностей внутреннего развития организаций и определяет специфику организационной составляющей движения. Институализация ОД - процесс приспособления движения к социальным институтам общества, то есть процесс, в рамках которого структура движения, его действия начинают приобретать стабильные черты социальной структуры. Движение начинает восприниматься и признаваться легитимным представителем интересов определенной социальной группы, сопровождающееся зачастую кооптацией лидеров движения в официальные структуры, легитимацией целей и норм движения.

16 Тилли 4. цит. по Здравомыслова Е.А. Парадигмы западной социологии общественных движений. СПб, 1993, с. 68.

20

Генерализированные представления - тип «мягкой» идеологии, которые определяют проблемную ситуацию, дают ей объяснение, оценку и проектируют пути решения проблемы. Поэтому генерализированные представления напрямую соотносятся с формами коллективных действий. Генерализированные представления создают общую культуру движения, в рамках которой оно формируется и развивается. Индивид, разделяющий общие генерализированные представления, -потенциальный участник движения.

Идеология движения - концептуально организованная система представлений, ценностей, идей, которые описывают недовольство, интерпретируют социальную действительность с точки зрения определенной социальной группы, слоя, класса. Идеология вырабатывает защитную доктрину, предписывает решения и оправдывает изменения; а также описывает ожидаемое будущее. Ценности движения принципиально отличаются от ценностей, доминирующих в обществе. Точно также как идеология движения отличается от официальной, институциональной идеологии. В основе идеологии движения лежат генерализированные представления «своего» класса. Особый идеологический блок составляют мифы движения, которые в символической форме рисуют общество будущего.

В западной социологической литературе определение женского движения также употребляется (в соответствии с исследовательскими парадигмами) в двух смыслах - широком и узком.17 В широком смысле - это все формы организованной женской активности, направленные на женщин, как на специфическую социальную группу и удовлетворяющие социальные потребности этой группы. В таком понимании женское движение включает в себя все виды женских организаций вне их политической, идеологической ангажированности, в том числе благотворительные и религиозные организации.18 В узком смысле под женским движением понимают те виды женского активизма, которые носят феминистский характер, автономны, независимы от политических организаций. В европейской традиции проводником этого вида деятельности были организации однородные по признаку пола19.

Что касается отечественной историографии, то с конца XIX века в ней сложилась традиция двух определений женского движения, также в широком и узком смыслах. В широком смысле - как весь

17 Темкина A.A. Женское движение как общественное движение: история и теория. II Тендерные тетради. Труды Санкт-Петербургского филиала Института Социологии РАН, СПб., 1997, с. 59.

18 Там же, с. 60.

19 Там же.

21 спектр общественной деятельности женщин с целью достижения общедемократических свобод в интересах всех граждан. В узком - как самоорганизация в интересах собственно женщин.

Если теории социологии общественных движений «разводят» понятия организаций и движений, то в исторической литературе эти понятия употребляются почти как синонимы. Например, «под термином «женское движение целесообразно понимать совокупность женских организаций, групп, объединений с фиксированным и нефиксированным членством, которые активно действуют в обществе с целью удовлетворения какого-либо материального, политического, культурного (духовного) и иного интереса, а также для достижения общей цели - полного и фактического равноправия с мужчинами».20 Или - «Основу женского движения составляет общественная деятельность женщин, вызванная особенностями их экономического, гражданского и политического положения. Наиболее полное отражение оно находит в деятельности организаций, созданных с целью борьбы за улучшение этого положения».21

Базовыми понятиями в российской историографии при рассмотрении движения выступают такие понятия как экономическая необходимость, социальный подъем, справедливость -несправедливость. Предметами исследований - женские организации, их требования, их действия, результаты деятельности.

В данной работе женское движение понимается как общественное движение, в основе которого лежит принцип и практика рассмотрения всех социальных проблем с позиции женщины. Женское движение продуцирует дискурсы и практики, которые определяют социальные условия жизни женщин как дискриминационные и предлагает различные способы изменения этих условий.22

Целью движения является улучшение положения женщины в обществе через изменение законодательства, норм, ценностей и традиций общества в отношении женщины, расширение сфер ее жизнедеятельности.

По вопросу существования феминистского движения в России в российской исторической науке до сих пор нет единого мнения. Само понятие «феминизм», широко распространенное на рубеже веков, употреблялось как синоним женского/ эмансипационного движения.23 Объединяла все эти

20 Хасбулатова О.А. Опыт и традиции женского движения в России. (1860-1917). Иваново, 1994, с.8.

21 Гришина З.В. Женские организации в России (1905-февраль-март 1917). Авторефератдис,. канд.ист.наук. Моск.гос.ун-т, М., 1978, с. 3.

22 См. Жеребкина И. Женское политическое бессознательное. Харьков, 1996, с. 16.

23 Философова А.П. Женский вопрос в России. II Первый женский календарь за 1912, с. 43.

22 понятия идея ценности и суверенности женской личности, право женщины на развитие, самореализацию, личную свободу.

В словарях феминизм определяется как «доктрина, ратующая за расширение прав и роли женщин в обществе»24, или как «теория равенства полов, лежащая в основе движения женщин за освобождение».25 Все эти обычные определения феминизма признаются зачастую недостаточными. Как социально-политическая доктрина, феминизм испытал в разное время влияние различных социальных и политических теорий, в результате чего мы имеем многообразие направлений в феминистской теории и понятие «феминизм» - все еще предмет дискуссии. Некоторые исследователи склонны напрямую связывать его с деятельностью, какой-либо активностью - «Феминизм - это только рабочее понятие. Он является динамичной, постоянно изменяющейся идеологией, включающей аспекты личного, политического и философского <.> Феминизм - это призыв к действию. Он не может быть просто системой верования. Без каких-либо акций, он просто-напросто риторика, которая отрицает саму себя» (Donna Hawxhurst & Sue Morrow, 1984).26 Подводя итог, можно согласиться с той позицией, что феминизм «как движение и идеология неоднозначен, потому что многомерна проблема, реакцией на которую он является».27

По моему мнению, определяющим моментом феминистского движения является наличие оппозиционного сознания, идеологии, разделяемой участницами движения. Идеология, ставящая под сомнение верность существующей тендерной системы и определяющая ее как базу, как структурообразующую патриархатного общества, а также деятельность, направленная на изменение тендерных ролей, структуры тендерных отношений, ликвидации патриархатного общества в целом -знаки феминизма как теории, движенческой практики и образа жизни.

Феминистское движение, таким образом, - общественное движение, в основе которого лежит идеология, критикующая существующую тендерную систему и определяющая соответствующие коллективные действия, конечной целью которых является изменение тендерных отношений, тендерных ролей в обществе, ликвидация самого патриархатного общества.

24 Бадинтер Э. Феминизм. II Опыт словаря нового мышления. М., 1989, с, 522.

25 Современная западная философия. Словарь. М., 1991, с. 315.

26 Turtle, Lisa. 1986. Encyclopedia of Feminizm. London, Longman Group Limited. P. 107,

27 Воронина 0. Феминизм. // Опыт словаря нового мышления. М., 1989, с. 522.

23

Феминистки, в данном исследовании, - участницы движения за равноправие женщин, осмысляющие и разделяющие установки феминистской теории и/ или идентифицирующие себя как феминисток. Синонимом выступает понятие «равноправки», которое этимологически восходит к идее активности женщин, в том числе и по достижению равных с мужчинами избирательных прав. Понятие «суфражистки» в России также использовалось как синоним понятия «феминистки», хотя суфражизм в отличие от феминизма очень конкретное понятие и означает борьбу женщин за получение избирательных прав, а суфражистки - участницы этого движения.

Заключение диссертации по теме «Теория, методология и история социологии», Юкина, Ирина Игоревна

Выводы. Цикл развития и результаты II этапа движения.

Женское движение России прошло в своем развитии ряд этапов, траектория которых определялась внешними факторами в силу того, что любое ОД является открытой системой, взаимодействующей с социальным и политическим окружением.

Начальной фазой II этапа женского движения стала фаза постановки и артикуляции проблемы - избирательного права женщин. Протест был направлен против существующей политической системы в целом, против бывших соратников по либеральному движению, против деятелей социалистических партий, как не оправдавших надежд. Мир разделился на «мы» и «они». Определяющим моментом этого разделения явился признак пола и гражданская правоспособность, основанная на нем.

441 Например, Общество Охранения Прав Женщин - внепартийная структура, созданная с целью отстаивания прав женщин в различных сферах. Председательница правления была избрана О.В. фон Кубе, вице-председательницей М.Л.Бахтина. Презентация организации прошла 25.03.1910. //Женский вестник. 1910, № , с. 120.

194

2 фаза - разработка идеологии, в которой определись пути решения проблемы через изменение норм права и воздействия на те социальные институты, в компетенции которых эта проблема находилась -на Государственную Думу, Государственный Совет.

Отделить по времени процесс разработки идеологии и процесс переструктурирования старых организаций и создания новых, отвечающих задачам данного этапа движения, невозможно. По сложившейся в российском женском движении тактике, каждая вновь возникающая проблема/ задача движения получали свое структурное оформление. Эти процессы шли практически одновременно.

3 фаза - рост движения. Инициирование коллективных действий против институтов существующей политической системы, против различных политических сил. Поиск союзников и развитие тактики дифференцированного рекрутирования сторонников во всех социальных группах, слоях, классах. Участие в коллективных действиях союзников, поддержание их акций и попытка институализироваться через эти признанные общественностью акции. Радикализация движения на волне массового политического протеста.

4 фаза - достижение конкретных целей движения, влияние на социальные изменения через изменение правовых норм электоральной политики, социальных институтов. Институализация движения.

Женское движение II этапа носило специфический характер. Такие движения по Г.Блумеру имеют конкретные цели, и их результативность оценивается просто - через достижение заявленных целей. У.Гэмсон442 разработал критерии результативности и факторы эффективности движений. В частности, он выделил два критерия успеха:443

1. достижение заявленных движением целей;

2. формальное признание организации движения, как законного представителя данной социальной группы.

На основании этих критериев он выделил 4 возможных результата движения: • Полный успех, т.е. цель достигнута, движение признано властями и оппонентами;

442 Gamson W. The Strategy of Social Protest. Homewood, 1975.

443 Цит. по Здравомыслова E.A. Указ.соч., с. 104.

195

• Частичный успех по типу «кооптации», т.е. движение признано, но цель не достигнута;

• Еще один вариант частичного успеха, по типу «упреждения», т.е. когда цель достигнута, но движение оппонентами не признано;

• Поражение движения.

Исходя из этих критериев, можно сделать вывод о полном успехе российского женского/ феминистского движения. Цели его в виде требования избирательных прав женщин были удовлетворены максимально - россиянки получили бесцензовое избирательное право в органы власти всех уровней -от органов местного самоуправления до Учредительного собрания. Движение "равноправок" получило легитимность в глазах властей и оппонентов.

Условиями, способствующими успеху, следует назвать такие факторы как:

• Целью движения была определена узкая и конкретная задача.

• Организация, возглавившая движение, обладала разветвленной структурой, включая провинциальные отделения, которые сумели организовать широкую кампанию в поддержку заявленной цели движения среди широких слоев населения; смогли создать группы поддержки в различных социальных институтах. Так, например, среди депутатов Государственной Думы, которые стали проводниками идей движения в высшем законодательном органе власти.

• Успешно проводилась тактика дифференцированного рекрутирования и стимулирования участия женщин из разных социальных классов, слоев, групп в движении.

• Для проведения массовых коллективных действий в достижении цели движения было очень точно выбрано время - кризис легитимности власти.

Именно этот последний фактор - период социально-политических кризисов -особо выделяется У.Гэмсоном и, в данном конкретном случае, по моему мнению, он явился решающим.

В ситуации слома старой политической системы и формирования новой, ситуации двоевластия, российской общество в целом и новые структуры власти в частности оказались более открыты к требованиям различных социальных групп. Одно крыло власти откликнулась на запрос части своего населения, движимое собственным политическим интересом в развивающемся противостоянии со своими оппонентами.

Такие слагаемые успеха по У.Гэмсону, как использование неинституциональных, насильственных действий, а также наличие жесткой иерархической структуры в качестве руководящей

196 организации движения в данном случае не находят подтверждения. Мирные демонстрации в ситуации баланса двух политических сил оказались более результативными, чем неинституциональные акты.

Представляется, что российское женское движение сумело достигнуть столь впечатляющих результатов - Россия стала одной их первых мира, предоставивших женщинам всю полноту избирательных прав, развиваясь в двух стратегических направлениях.

Первая стратегия - формирование культурного дрейфа движения. На протяжении почти 60 лет движение постоянно достигало своих небольших заявленных целей, постепенно меняя законодательство и социальную практику в отношении женщин, меняя культуру общества, воздействуя на язык и формируя новый дискурс в отношении женщин, женского, женственного. Участницы движения культивировали инициативу индивидуальных решений, предпринимали нетрадиционные ходы по достижению своих личных целей, практика и опыт которых, повторяясь в миллионах женских судеб, порождало одни социальные инновации и делало возможным другие.

Вторая стратегия - вычленение конкретной узкой цели как главной и работа по ее достижению. Достижение этой цели было значительно облегчено теми изменениями, которые произошли в обществе в отношении женщин, их социальной активности и их успехов в таких профессиональных сферах деятельности как медицина, народное просвещение, политическая активность.

Р.Тернер и Л.Киллиан считают критериями результативности специфических движений два момента:

- достижение целей движения;

- обеспечение поддержки населения.444

По мнению этих авторов обе эти цели на практике достигаются редко. В ситуации России марта 1917 г. без поддержки идеи/ цели движения в самых широких кругах образованного городского населения достижение ее было бы невозможно.

Заключение.

На основании данного исследования можно сделать вывод, что женское/ феминистское движение России 1858-1918 гг. выступило субъектом исторических преобразований.

444 Цит. по Здравомыслова Е.А Указ.соч., с. 54.

197

Деятельность движения заключалась в акциях прямого воздействия на исполнительные и законодательные структуры, так и в инициировании процессов постоянного латентного изменения социальной среды. Эти изменения социальной среды происходили в результате собственно движенческой активности и активности интеракционистского характера. Примером интеракционистской деятельности может служить практика борьбы с предрассудками своего социального класса сестер М.В.Трубниковой, о которой одна и них вспоминала: «мы <.> стали ходить по улицам без лакея, ездить на извозчиках и я <.> стала выезжать в общество одна, что в те времена было далеко не общепринятым явлением».445 Это «бунтарство, которое теперь кажется довольно несложным, в свое время требовало известной смелости, давало то внутреннее удовлетворение, которое всегда вызывает принципиальное дерзание»446 - оценила позднее подобное поведение сестер Тыркова A.B., отдавая должное его значимости для процесса изменений культурных кодов в отношении женщин и для формирования коллективной идентичности участниц движения.

Инновационное поведение в частной жизни, «принципиальные дерзания» при освоении публичной сферы, то есть внедрение практики другого, альтернативного культурного опыта меняли тендерную систему общества - всю совокупность норм поведения и социального взаимодействия, приписываемых в соответствии с полом. Эти латентные и открытые коллективные действия позволили появиться новым (эмержентным) нормам, которые в свою очередь регулировали социальное взаимодействие, влияли на социализационные и ресоциализационные процессы.

Российское женское движение, развивавшееся на временном отрезке в 60 лет, прошло в своем развитии два этапа, отличающихся по целям, идеологии, репертуару коллективных действий, типу организационных структур и т.д. Женское движение первого этапа 1858-1905 гг. было «общим» движением, движение второго этапа 1905-1918 гг. - «специфическим».

Все вышесказанное в первую очередь относится к первому этапу движения. Именно общие движения по Г.Блумеру ориентированы на изменение ценностей, стереотипов, внутреннего мира человека. На этой стадии движения развивался процесс формирования коллективной (групповой) идентичности и потому большое внимание уделялось созданию и легитимизации новых культурных кодов, символике нового субъекта социальных изменений. Через механизмы легитимизации новых

445 Буланова-Трубникова O.K. Три поколения. М.-Л., 1928, с. 73.

446 Тыркова A.B. Цит. по Буланова-Трубникова O.K. Три поколения. М.-Л., 1928, с. 73.

198 практик и идеологам, социализации, ресоциализации движение формировало долгосрочные культурные и социальные изменения.

За годы деятельности движения в российском обществе изменились представления о женщинах, изменилась мораль и нормативные установки в отношении женщин. Безусловно, это утверждение справедливо, прежде всего, в отношении образованных слоев городского населения, но известные подвижки произошли во всех слоях общества.

Второй этап женского движения характеризовался превращением движения в политический субъект, что было вызвано таким внешним фактором как принятие Избирательного закона 1905 г. и нарушение баланса политического бесправия по признаку пола. Наличие этих двух этапов в развитии женского движения России:

1. формирование идентичности;

2. превращение движения в политический субъект в общих чертах подтверждает цикл развития ОД, разработанный итальянским социологом А.Пиззорно.

Репертуар коллективных действий второго этапа движения (1905-1918) формировался институциональными действиями прямой демократии - демонстрациями, митингами, альянсами с политическими партиями и неинституциональными действиями на волне массовой политической активности, которое проявилось в поддержке и участии равноправок в рабочих забастовках и даже в вооруженном восстании в декабре 1905 г.

Институциональный репертуар коллективных действий соответствовал ценностям участниц движения и оказался эффективным в постреволюционный период становления демократических институтов (1907-1917). Движение на этом этапе стало инструментальным и ориентированным на стратегическую деятельность - на политические альянсы с другими действующими лицами политического пространства, на представительное участие в политике.

Нельзя сказать, что интеракционистские формы деятельности отсутствовали во втором периоде. Революция идентичности происходила и в эти годы. По выступлениям лидеров движения, женской/ феминистской прессы, феминистской беллетристики, можно сделать вывод, что внутренние, психологические проблемы женщин осмыслялись и становились предметом коллективной рефлексии. Деятельность некоторых кружков похожа на деятельность современных групп роста сознания. Как,

199 например, деятельность реферативного кружка в клубе Женской Прогрессивной Партии, участницы которого учились выступать на публике.

В то же время складывающаяся структура политических и экономических возможностей способствовала массовому вхождению женщин в публичную сферу. Более того, в критических ситуациях общество востребовало женщин как свой резерв. Так, I мировая война мобилизовала женщин в общественное производство, социальную сферу, политическую активность. В жизни тысяч женщин менялся базовый тендерный контракт «домохозяйки». Но движение, через систему своих образовательных учреждений, подготовило женщин к вхождению в сферу профессиональной активности, в том числе и на довольно высокий статусный уровень.

В годы Первой мировой войны по инициативе и на средства женских организаций было создано множество лазаретов для раненых, курсов сестер милосердия, бесплатных столовых, приютов для беженцев, детей и т.д. Так опыт участия в движении: принятие решений, реализация собственных инициатив, был оценен в новой ситуации. Деятельность женщин в годы социальных трансформаций не ограничивалась только социальным призрением. Часть из них - те, кто прошел через выборы в городские Думы или пришел во властные структуры в составе своих партий включились в представительскую политическую деятельность. Первой сферой женских властных полномочий стала социальная сфера, что положило начало традиции «социального материнства» женщин во властных структурах, то есть ситуации когда женщине делегируется ответственность за сферу, близкую ее традиционным ролям в обществе. Первой получила пост в высшем исполнительном органе стране -Временном правительстве - гр. С.В.Панина, став товарищем министра социального призрения. В первом Советском правительстве ее сменила А.Коллонтай, которая стала наркомом государственного призрения.

К глобальным результатам движения следует отнести революцию идентичности женщин «средних интеллигентных классоа», которые после успешных коллективных действий по достижению бесцензового женского избирательного права интериоризовали новую женскую субъективность -женщин, осознавших себя собственными освободительницами, сломавшими сопротивление властных структур и ставшими политически активным и самостоятельным членом общества. Движение выступило структурой, способствовавшей формированию женской политической элиты через усвоение

200 идеологии феминизма, решение психологических личностных проблем участия, опыт коллективных действий.

Женщины-политики различной партийной принадлежности явились результатом движения. Их отличительными чертами являлись самостоятельность, независимость, ответственность. Эти женщины стремились в политику, работали в ней, приобретали имя и становились профессиональными политическими деятелями. Они не были представительными фигурами, но стремились к занятию высоких постов в своих партиях, стремились выйти на уровень принятия решений. Так, А.М.Коллонтай хорошо известна своим участием во фракционной борьбе, оппозициях, самостоятельностью в принятии решений. А.В.Тыркову называли «присяжным оппонентом Милюкова» и «единственным мужчиной кадетской партии». Эта категория женщин, имевших опыт женского движения, преимущественно приняла участие в первых выборах городского уровня (май-июнь 1917) и в Учредительное собрание (ноябрь 1917).

Таким образом, движение прошло в своем развитии цикл от внеинституциональной активности его первых участниц через формирование институциональных структур к институализации движения, признания его выразителем интересов определенной социальной группы (женщин) и достижению поставленного результата в виде получения всей полноты избирательных прав для всех представительниц этой группы. Можно только предполагать, как движение стало бы развиваться дальше после достижения поставленных целей. Достижение поставленной цели означает конец движения - оно исчерпывает себя. Возможно, российское женское/ феминистское движение сумело бы пройти через кризис успеха и выставило бы свои новые цели, но этому не дано было случиться. В 1918 г. движение перестало существовать де-юре, вследствие запрещения на деятельность политических организаций и женских в том числе.

С позиций исторической оценки результатов движения, следует отметить тот факт, что женское/ феминистское движение 1858-1918 гг. выступило субъектом социальных изменений, повлияло на темп и ход модернизационных процессов в России, суть которых «как и всюду состояла в том, что происходил генезис личности, малой демократической семьи, гражданского общества и правового государства».447

447 Миронов Б.Н. Социальная история России. СПб. 1999, т. 2, с. 289.

201

Другим результатом движения стало его долговременное влияние, спровоцировавшее развитие «советского»/ социалистического феминизма. В первых инициативах Советской власти в отношении женщин отчетливо видно влияние феминистских установок и идеологий. Они определили вектор социальной политики Советского государства на первом этапе.

202

Список литературы диссертационного исследования кандидат социологических наук Юкина, Ирина Игоревна, 2000 год

1. Айвазова С.Г. Идейные истоки женского движения в России. II Общественные науки и современность. 1991, №4, с. 153-168.

2. Айвазова С.Г. К истории феминизма. II Общественные науки и современность. 1992, № 6, с. 125133.

3. Айвазова С.Г. Русские женщины в лабиринте равноправия. М., 1998.

4. Амфитеатров A.B. Женщина в общественных движениях России. СПб., 1907.

5. Амфитеатров A.B. Заря русской женщины: Вступительное слово в Русской Школе Социальных Наук в Париже. II Всемирный вестник. 1907, № 1, 21-33.

6. Бадинтер Э. Феминизм. II Опыт словаря нового мышления. М., 1989, с. 522.

7. Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. М., 1989.

8. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности: трактат по социологии знания. М.,1995.

9. Берто Д. Полезность рассказов о жизни для реалистичной и значимой социологии II Биографический метод в изучении постсоциалистическихх обществ. СПб., 1997, с. 14-23.

10. Борисов М. О.А.Шапир. (1850-1916). Некролог. II Северные записки. 1916, № 9, с. 254-256.

11. Богданович Г.А. Любовь людей 60-ых М.,1929.

12. Богданович Т. Женское движение за последние пятьдесят лет. II Мир Божий. 1903, № 9, с. 204-236.

13. Буланова-Трубникова O.K. Три поколения. М.-Л., 1928.

14. Бурдье П. Социология политики. М., 1993.

15. Бурдье П. Социальное пространство и генезис классов II Вопросы социологии. 1992. № 1, с.29-31.

16. Бахтина М.Л. Брачный вопрос в настоящем и будущем и другие доклады. СПб., 1909.

17. Бахтина М.Л. Рефераты по женскому вопросу, читанные в Клубе женской прогрессивной партии. СПб.,-1908

18. Вернадская М.Н. Собрание сочинений покойной Марии Николаевны Вернадской, урожденной Шигаевой. СПб, 1862.

19. Водовозова E.H. К свету (из жизни людей 60-х годов). II Голос минувшего. 1916, N 4, с.5-58.203

20. Водовозова Е.А. На заре жизни. П., 1963.

21. Волков В.В. Общественность: забытая практика гражданского общества II Pro et Contra. 1998. Т.2. №4., с. 77 -90.

22. Глинский Б.Б. Очерки русского прогресса. СПб., 1900.

23. Голосенко И.А. Российская социология проституции. 1861-1917. Институт социологии Санкт-Петербургский филиал. СПб., 1997.

24. Голосенко И.А., Голод С.И. Социологические исследования проституции в России. СПб., 1998.

25. Голофаст В.Б. Социальная структура, иерархия и образованный средний класс. II Региональная политика. 1992, № 1, с. 32-51.

26. Гражданское общество на Европейском Севере: понятие и контекст. Материалы международного семинара. Под ред. Е. Здравомысловой и К. Хейккинен. Центр независимых социальных исследований. Труды. Вып.З., СПб., 1996.

27. ДейкТ.А. ван. Расизм и язык. М., 1989.

28. ДейкТ.А. ван. Язык, познание, коммуникация. М., 1989.

29. Де-Пуле М. Нигилизм как патологическое явление русской жизни. II Русский вестник. 1881, № 11, с. 73-123.

30. Джери Д., Джери Ж. Большой толковый социологический словарь. М., 1999. Т.1. 2.

31. Дроздова А. Женское движение в России. II Воспоминание о будущем. Вып. 2. М., 1997, с. 12-26.

32. Дука A.B. Политический дискурс оппозиции в современной России. II Журнал социологии и социальной антропологии. 1998, № 1, с. 91-113.

33. Женское движение последних дней. Одесса, 1905.

34. Законопроект об отмене регламентации проституции, сост. П.Н.Шишкиной-Явейн и ч<леном> Государственной Думы А.И.Шингаревым и внесенный в Государственную Думу в 1913 г. СПб., 1913.

35. Закута О. Как в революционное время Всероссийская Лига равноправия женщин добивалась избирательных прав для русских женщин. П., 1917.

36. Заявление Правительства о Цюрихских студентках. II Женский календарь. 1874, с. 54.

37. Здравомыслова Е.А. Парадигмы западной социологии общественных движений. СПб, 1993.204

38. Здравомыслова Е.А. Социологические подходы к анализу общественных движений.// Социологические исследования. 1990, № 8, с. 88-94.

39. Здравомыслова Е., Темкина А. Введение. Социальная конструкция тендера и тендерная система России. II Тендерное измерение социальной и политической активности в переходный период. Труды ЦНСИ. Вып. 4. СПб., 1996, с. 5-12.

40. Исполатова С. Самосознание женщины как фактор обновления общественного строя. Изд. 2-ое (доп). М. 1917.

41. Кальманович A.A. Женское движение и его задачи. Краткий исторический очерк. (Доклад, читанный в Женеве, Москве и Петербурге). СПб, 1908.

42. Кальманович A.A. Женское движение и отношение партий к нему. Доклад, читанный на Первом Всероссийском женском съезде 15 декабря 1909 г. СПб., 1911.

43. Кальманович A.A. Претензии к женскому движению вообще и к 1 Всероссийскому женскому съезду в частности. Несколько слов о книге г-жи Коллонтай «Социальные основы женского вопроса». Доклад, читанный публично 18 декабря 1909 г. в Петербурге. СПб., 1910.

44. Кауфман А.Е. Поборница женской свободы. Некролог. II Биржевые ведомости, 1916,15 июня, с. 5.

45. К.И. Первая поборница равноправия женщин. II Женский вестник. 1910, № 10, с. 187-192.

46. Козлова H.H., Сандормирская И.И. «Я так хочу назвать кино». «Наивное письмо»: опыт лингво-социологического чтения. М., 1996.

47. Козлова H.H. Социально-историческая антропология. М., 1999.

48. Козлова H.H. Сцены из жизни «освобожденного работника» IIСОЦИС. 1998. № 2, с. 108-119.

49. Коллонтай А.М. Из моей жизни и работы. Одесса, 1921.

50. Комарова A.A. Одна из многих. Из записок нигилистки. СПб., 1881.

51. Конференция Союза равноправности женщин в Москве. 13-14 октября 1907 г. II Союз женщин. 1907, № 3, с. 12-13.

52. Котляревский H.A. Очерк из истории общественных настроений 60-х гг.: женский вопрос в его первой постановке. II Вестник Европы. 1914, № 2, с.-226-227.

53. Кропоткин П.А. Записки революционера. М., 1988.

54. Лаперони Д. Социология социальных движений. II Журнал социологии и социальной антропологии. 1999, т. 2, с. 60-74.205

55. Левингсон-Лессинг Ф.Ю. О главнейших факторах женского движения. IIК свету. Науч.-лит. сборник под ред. Ек.П.Летковой и Ф.Д.Батюшкова. СПб., 1904, VII, с. 390-427.

56. Лесневская А. По непроторенной дороге. СПб., 1914.

57. Мессарош Н. Мысли и заметки о современной подготовке женщины к жизни. II Женский вестник. 1866, № 1. с. 74-89.

58. Михайлов М.Л. Женщины, их воспитание и значение в семье и обществе. II Современник. 1860, № 4, с. 473-500; № 5, с. 89-106; № 8, с. 335-350.

59. Миронов Б.Н. Социальная история России. СПб., 1999, тт. 1-2.

60. Некрасова Е. Женские врачебные курсы в Петербурге: из воспоминаний и переписки первых студенток. II Вестник Европы. 1882, XYII, (декабрь), с. 807-845.

61. Несостоятельность женской эмансипации. II Домашняя беседа. 1862. Вып. 38, с. 232-237.

62. Николаева (Цебрикова) М.К. Превыспренные героини. II Русское богатство. 1891, № 12, с. 101-164.

63. Памяти Варвары Павловны Тарновской. Сборник речей и материалов из газет СПб., 1914.

64. Пирогов Н.И. Вопросы жизни. II Морской сборник. 1856, № 9 (июль), с. 559 597.

65. Писарев Д.И. Женские типы в романах и повестях Писемского, Тургенева и Гончарова. Русское слово, 1861, № 12, с. 1-53.

66. Погодин М.П. Эмансипация женщины. II Русский. 1868,12 ноября, с. 3-4.

67. Покровская М.И. Как я была городским врачом для бедных. Из воспоминаний женщины-врача. СПб., 1903.

68. Покровская М.И. Единая половая нравственность. II Женский вестник. 1910, № 4, с. 89-92.

69. Покровская М.И. Задачи Женской прогрессивной партии. Прочитано в общем собрании Партии 16.02.1906. СПб., 1906.

70. Покровская М.И. Защитники и противники равноправия женщин в Первой Государственной Думе. Реферат, прочитанный 16 марта 1907 г. в собрании Петербургской клуба Женской прогрессивной партии. СПб., [1907].

71. Политическая история России в партиях и лицах. М. 1993.

72. Программы политических партий в России. Под ред. И.В.Владиславлева. М. 1917, вып. 1.

73. Репина Л.П. Тендерная история: проблемы и методы исследования. II Новая и новейшая история. 1997, № 6, 27-44.206

74. Репина Л.П. «Новая историческая наука» и социальная история. М., 1998.

75. Сборник памяти Анны Павловны Философовой (1837-1912). т. 1-2. Пг., 1915.

76. Словцова-Камская Е.А. Женщина в семье и обществе. II Исторический вестник. 1881, № 8, с. 765782.

77. Слушательницы С.-Петербургских высших женских (бестужевских) курсов. По данным переписи (анкеты), выполненной статистическим семинарием в ноябре 1909 г. СПб., 1912.

78. Современная западная философия. Словарь. М., 1991

79. Современные заметки. II Отечественные записки. 1868, № 3-4, с. 248-249.

80. Социологический словарь. Николас Аберкромби, Стивен Хилл, Брайан С.Тернер. Издательство Казанского университета. 1997.

81. Социология общественных движений: концептуальные модели исследования 1989-1990. Институт социологии Санкт-Петербургский филиал. М., 1992.

82. Союз русских женщин для борьбы с развратом. 1. Как зародилась идея Союза. 2.Программа деятельности Союза. Винница. 1905.

83. Стасов Д.В. Каракозовский процесс. Воспоминания. II Былое. 1906, N 4, с. 277-278.

84. Страхов Н. Женский вопрос. Разбор сочинения Джона Стюарта Милля «О подчинении женщины». СПб., 1871.

85. Темкина А.А. Женское движение как общественное движение: история и теория. II Тендерные тетради. Вып. 1. Труды Санкт-Петербургского филиала Института социологии РАН. СПб., 1997, с.45-93.

86. Тишкин Г.А. Женский вопрос в России (50-е-60-е годы XIX века). Л., 1984.

87. Троицкий Н.А. Россия в XIX веке. Курс лекций. М., 1997.

88. Труды Первого Всероссийского женского съезда при Русском женском обществе в Санкт-Петербурге, 10-16 декабря 1908. СПб., 1909.

89. Труды 1-го Всероссийского съезда по образованию женщин, организов. Российской лигой равноправия женщин в С.-Петербурге, тт.1-2. СПб., 1914-1915.

90. Труды Первого Всероссийского съезда по борьбе с торгом женщинами и его причинами, происходившего в С.-Петербурге с 21 по 25 апреля 1910. т. 1-2, СПб., 1912.

91. Тыркова А.В. Освобождение женщины. Издание Партии народной свободы. Пг., 1917.207

92. Устав Русского женского взаимно- благотворительного Общества в С.-Петербург.

93. Хасбулатова O.A. Опыт и традиции женского движения в России. (1860-1917). Иваново, 1994.

94. Хвостов В.М. Женщина и человеческое достоинство: Исторические судьбы женщины. Природа женщины. Женский вопрос. М., 1914.

95. Хвостов В.М. Женщина накануне новой эпохи. Два этюда по женскому вопросу. М. 1905; СПб, 1909.

96. Цебрикова М. Гуманный защитник женских прав. II Отечественные записки. 1870, № 2, с. 227-268.

97. Цебрикова М. Из огня да в полымя. II Вестник Европы. 1871, № 6, с. 638-723.

98. Цебрикова М.К. Воспоминания М.К.Цебриковой. Двадцатипятилетие женского вопроса. 1861-1886. //Звезда. 1935, № 6, с. 196-213.

99. Чарнолуский В.И. Российские партии, союзы и лиги. Сб. программ, уставов и справочных сведений о российских политических партиях, всероссийских профессионально-политических и профессиональных союзов и всероссийских лигах. СПб., 1906.

100. Чебышева-Дмитриева Е. О.Шапир. Ее жизнь и деятельность. II Вестник Европы. 1916, № 10, с. 375-396.

101. Чехова М.А. Речь на общем собрании Российской лиги равноправия женщин 25 января 1909 г. II Союз женщин. 1909, № 2, с. 17-19.

102. Шабанова А.Н. Женские врачебные курсы. II Вестник Европы. 1886, XXI (январь), с. 345-357.

103. Шабанова А.Н. Очерк женского движения в России. СПБ., 1912.

104. Шапир O.A. Женское бесправие. II Биржевые ведомости. 1916,16 июля, с. 2.

105. Шапир O.A. Вопреки обычаю. II Новости и Биржевая газета. 1-ое изд., 1891, № 132, 14 мая, с. 2-3.

106. Шапир O.A. Идеалы будущего. II Труды Первого Всероссийского съезда женщин. СПб., 1909, с. 895-898.

107. Штампка П. Структурирование общественных движений. II Политология вчера и сегодня. М., 1992, вып. 4, с. 85-114.

108. Щепкина E.H. Женское движение в России в 1905 г. в отзывах современных деятелей. СПб., 1906.208

109. Ядов В.А. Социальные движения с точки зрения социологического и социо-психологического подходов. II Информационные материалы. Вып. 4. Академия наук СССР Институт социологии. М., 1990, с. 1-6.

110. Ядов В.А. Социальная идентификация в кризисном обществе. II Социологический журнал. 1994, №1, с. 35-53.

111. Книги и статьи на иностранных языках:

112. Chafetz, J. and Dworkin, A. Female Revolt. Women's Movement in World and Historical Perspective. University of Houston. Rowman & Allamheld Publ. 1986.

113. Edmondson, Linda H. 1984. Feminism in Russia, 1900-1917. Stanford, Calif, Stanford Univ. Press.

114. Engel, B. Alpern. 1986. Mothers and Daughters: Women of the Intelligentsia in Nineteenth-Century Russia. Cambridge.

115. Engel, B. Alpern. & Rosenthal C.N. (Eds). 1987. Five Sisters. Women against the Tsar. Boston. 1994.

116. Gamson W. The Strategy of Social Protest. Homewood, 1975.

117. McCarthy, J. and Zald, М/ Resource Mobilization and Social Movements: A Partial Theory. In: American Journal of Sociology, 1977. V. 82/Pp. 1212-1241.

118. McClurg Mueller, Carol. Building Social Movement Theory. In: Frontiers in Social Movement Theory. Ed. by Aldom D/Morris and Carol McClurg Mueller. Yale University Press.

119. Saarinen, Aino. Patronesses, Gentlewomen, Feminists and Common Wives. Political Gender and Class Systems in Tampere during the Period of Industrialization. In: Moving On. New Perspectives on the Women's Movement. Aarhus University Press. 1991, c. 38-67.

120. Smelser, N.J. 1962. Theory of Collective Behavior, New York, Free Press.

121. Snow, David A. and Benford, Robert D. Master Frames and Cycles of Protest. In: Frontiers in Social Movement Theory. Ed. by Aldom D/Morris and Carol McClurg Mueller. Yale University Press.

122. Stites, Richrd. 1978. The Women's Liberation Movement in Russia. Princeton, NJ: Princeton Univ. Press.

123. Taylor, Verta and Whittier, Nancy E. Collective Identity in Social Communities, in: Frontiers in Social Movement Theory. Ed. by Aldom D/Morris and Carol McClurg Mueller. Yale University Press.

124. Tilly, Ch. From mobilization to revolutionary. Engelwood Cliffs. 1978.

125. Tilly, Ch. Social movement and national politics. In: Statemaking and social movements: essays in history209and theory. Ed. by Bright, Harding. Ann Arbor, 1984.

126. Tuttle, Lisa. 1986. Encyclopedia of Feminizm. London, Longman Group Limited. P. 107.

127. Vincent, Andrew. 1992. Modern Political Ideologies.Blackwell. Oxford UK & Cambridge USA.

128. Wager M. Constructions of feminity in academic women: continuity between private and professional identity. Helsinki, 1994.1. Материалы архивов:

129. Вахтерова Э.О. Рукописный отдел Государственной библиотеки им. Ленина. (Москва). Ф. 46.

130. Гуревич Л.Я. Институт Русской литература РАН Пушкинский дом. Ф. 89.

131. Фонд Союза равноправности женщин. ЦГАОР Ф. 516.

132. Чебышева-Дмитриева Е.А. Институт Русской литература РАН Пушкинский дом. Ф. 328.

133. Чехова М.А. На утре дней. Воспоминания. Кн. I-II. Центральный исторический архив г. Москвы. Ф.2251, оп. 3, ед. хр. 2.

134. Шапир О.А. Рукописный отдел Российской Национальной библиотеки. (СПб). Ф. 569.1. Периодические издания:

135. Женский вестник. Санкт-Петербург, 1866 -1868. Редактор А.Мессарош.

136. Друг женщин. 1882-1884. Редактор-издательница М.М.Богуславская.

137. Женское дело. Редактор-издательница А.Н.Пешкова-Толиверова.

138. Первый женский календарь. 1899-1916. Санкт-Петербург. Ежегодник. Составительница П.Н.Ариан.

139. Женский вестник. Ежемесячный общественный научно-литературный журнал, посвященный равноправию и улучшению положения женщин. Санкт-Петербург, 1904-1917. Редактор-издательница М.И.Покровская.6. Женская мысль. 1909-1910.

140. Союз женщин. Журнал посвящен вопросам, связанным с борьбой за равноправие женщины и, главным образом, за ее избирательные права, как первый необходимый шаг на пути ее освобождения. 1907-1909. Санкт-Петербург. Редактор-издательница М.А.Чехова.