Служилое население Западной Сибири в конце XVI - начале XVIII вв.: Историко-мировоззренческий аспект тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Путилин, Сергей Владимирович

• Путилин, Сергей Владимирович
• кандидат исторических наук
• 2006

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Путилин, Сергей Владимирович

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. ОСВОЕНИЕ ЗАПАДНОЙ СИБИРИ И ФОРМИРОВАНИЕ МИРОВОЗЗРЕНИЯ СЛУЖИЛОГО НАСЕЛЕНИЯ.

1.1. Отношения русского населения и коренных народов.

1.2. Виды деятельности служилого населения.

ГЛАВА II. РЕЛИГИОЗНОЕ МИРОВОЗЗРЕНИЕ СЛУЖИЛОГО НАСЕЛЕНИЯ.

2.1. Восприятие Бога.

2.2. Образ Дьявола.

ГЛАВА III. ПРЕДСТАВЛЕНИЯ СЛУЖИЛОГО НАСЕЛЕНИЯ О

СОЦИАЛЬНОЙ СТРУКТУРЕ РУССКОГО ОБЩЕСТВА.

3.1 Государь.

3.2. Служилые люди.

3.3. Крестьяне.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Служилое население Западной Сибири в конце XVI - начале XVIII вв.: Историко-мировоззренческий аспект»

Актуальность исследования определяется тремя критериями значимости: общественная, научная и историческая. Актуальность общественная определяется задачами, которые ставятся в обществе и признаются приоритетными для будущего развития страны. Сегодня таковыми являются «общечеловеческие ценности», «свободное развитие личности»,1 «уважение . к правам и свободам человека», «Формирование ценностных ориентаций в ходе ознакомления с исторически сложившимися культурными, религиозными, этнонациональными традициями»2. На удовлетворение провозглашенных обществом задач направлено изучение внутреннего мира человека прошлого. В этом смысле диссертационное исследование антропоцентрично, поскольку главным объектом нашего изучения является наш предок.

Актуальность научная подразумевает выявление современных тенденций развития исторической науки: поиск механизмов изучения «чужой одушевленности», исторической антропологии или «новой культурной истории» с помощью междисциплинарного синтеза исторического с гуманитарным знанием в целом, рассмотрение макроистории через микроисторию с использованием современных компьютерных технологий.

В историографии история служилого населения имеет свои традиции.

В дореволюционной историографии роль служилых людей в военно -административном присоединении (захвате) Сибири рассмотрели и признали существенной Г. Ф. Миллер, И. Фишер, Б. Н. Чичерин, Ю. Гагемейстер, К. Газенвинкель, И. А. Андриевский, В. Кулешов, В. К. Андриевич (180; 260; 266; 31). Правда, они считали приоритетной деятельность высших слоев служилой общности (воевод, дьяков, письменных голов), по отношению к

1 См. Об образовании. Федеральный закон от 10 июля 1992 г. №3266-1 в редакции Федерального закона от 25.07.2002 №112-ФЗ. Екатеринбург, 2002. С. 3. Образование может рассматриваться как один из главных принципов государственной политики, отражающей направленность развития общества.

2 Образовательный стандарт основного общего образования по истории // http://som.fio.ru которым деятельность низших слоев выступала всего лишь как исполнительная, сугубо подчиненная, отрицающая инициативу.

Некоторые дореволюционные историки, среди которых П. А. Словцов, П. Н. Буцинский, Н. Н. Оглоблин, П. М. Головачев, Н. М. Ядринцев, А. М.

• Гневушев, Н. Н. Фирсов, Г. Вернадский, Н. П. Чулков, пытались затронуть наряду с военно - административными и хозяйственные аспекты колонизации Сибири, а также значение служилых людей в этих новых для изучения сферах деятельности переселенцев (70; 204 - 205; 93 - 94; 282; 90; 259; 74 -75; 267).

Неоднозначность социального статуса служилых людей (его близость к податным слоям населения) подчеркивали Н. М. Ядринцев, П. М. Головачев, Н.Н. Фирсов, Г. Вернадский и Н. П. Чулков (282; 93; 75; 267). Своеобразным следствием дореволюционной историографии стали труды, авторами которых выступили казачьи офицеры А. П. Васильев (73) и Г. Е. Катанаев

134 - 135), считавшие казаков - главными проводниками военно-административной колонизации и, одновременно, - «основным звеном земледельческой колонизации» (на примере Нерчинского уезда). Авторов интересуют основные служебные обязанности казаков, их численность.

Вопросы демографического поведения служилого населения затрагивали исследователи А. П. Щапов, Н. Н. Оглоблин, Н. Н. Фирсов и обращали внимание на довольно распространенное смешение мужского служилого населения с местным женским нерусским населением как одно из

Ф характерных свойств колонизации Сибири (204; 259).

Благодаря дореволюционной историографии собран большой фактический материал о существенной роли служилого населения в военно -административном (военные функции низших слоев и организация местного управления высшими слоями служилой общности) присоединении Сибири; сделаны некоторые отдельные наблюдения об экономической активности отдельных слоев служилой общности; отмечены случаи социальной мобильности внутри служилой общности (казак - сын боярский - дворянин), а также между служилыми и податными людьми; затронуты вопросы брачной политики служилых людей. К особенностям данного этапа историописания относятся абсолютизация исключительно военных и управленческих функций служилого населения в ущерб изучению других видов социальной активности; соответствующая тенденциозность изучения источников; диспропорции в изучении слоев внутри служилой общности (признание наибольших заслуг и инициативности воевод, а рядовые служилые люди выглядят просто бездумными исполнителями разного рода поручений вышестоящих лиц); использование ограниченного круга источников; изучение деятельности воевод преимущественно по наказам (то есть извне), а не по документам непосредственно им принадлежащих.

Советская историография сконцентрировала внимание преимущественно на социально-экономическом положении служилых людей в истории Сибири.

Первый период (до 1940-х гг.) связан с трудами С. В. Бахрушина, в которых заметен значительный поворот от теории правительственной к народной колонизации, и, соответственно, признание решающей роли за торговыми и промышленными людьми. Поэтому неудивительно, что подлинным объектом изучения С. В. Бахрушина стало торгово -промысловое население. Наряду с этим, автор считает, что служилые люди значительно способствовали развитию земледелия и торговли в Сибири (44, с. 55; 41, т. 4. с. 52). Практически «исключительно из среды гарнизона» города выходили ремесленники (41, Т. 4, с. 86, 108 - 112,133,148.).

С. В. Бахрушин оставил среди многочисленных и разноплановых трудов, очерк «Воеводы Тобольского разряда в XVII в.», представляющий безусловную ценность по следующим причинам. Во-первых, при написании работы он использовал разные виды источников (наказы, пометные и сметные списки, челобитные), что способствовало увидеть представления о воеводе и представления самого воеводы, а также воззрения простых служилых людей). Во-вторых, он применил историко-антропологический принцип при изучении персоналий двух тобольских воевод: Ю. Я. Сулешева (1623 - 1625) и П. И. Годунова (1667 - 1670). В-третьих, на материалах реформаторской деятельности этих воевод и возникавших в связи с ней конфликтов он пытался увидеть индивидуальные черты характера воеводы, ® прочувствовать общие тенденции развития в России того времени консервативная в лице Ю. Сулешева и необузданно прогрессивная в лице П. Годунова), увидеть представления о власти воеводы и о подчиненных ему людях (разного чина).

Период С. В. Бахрушина - это первый антропологический поворот в изучении истории служилого населения Западной Сибири. В его лице мы видим первую удачную попытку комплексного, по сравнению с предшественниками, (в том числе психологического) изучения служилого населения. Правда, его научный интерес сосредоточен преимущественно на представителях высших слоев служилой общности. Конечно, с точки зрения # психологического исследования служилого человека, мы имеем одностороннюю, а, следовательно, неполную картину их представлений об окружающем мире. Затронуты, прежде всего, его представления о власти, а религиозные, социальные и ценностные представления в целом остались за рамками исследования, нет какой - либо систематизации изученных представлений (есть отдельные высказывания).

Второй период (сер. 1940-х - кон. 1950-х гг.) характеризуется дальнейшим ослаблением интереса к истории служилого населения и, ® напротив, возрастанием внимания к истории крестьянства, торговцев и промышленников Сибири. Благодаря В. И. Шункову окончательно закрепился тезис о крестьянской (народной) колонизации Сибири.

В целом, с точки зрения развития производительных сил, В. И. Шунков считал деятельность служилых, промышленных и торговых людей бесполезной и даже вредной («выкачивание пушнины», «хищническое истребление зверя», «грабительская тоговля», «прямой грабеж»). Подлинный исторический субъект, по его мнению, «русское крестьянское население приносило с собой в Сибирь земледельческие навыки и уже этим содействовало развитию производительных сил страны» (275). Иногда он отождествлял служилых людей с крестьянами на том основании, что они участвовали в земледельческом освоении Сибири, называя их «вооруженным G крестьянским населением» (276).

Другими исследователями, придерживавшимися теории крестьянской колонизации и второстепенной роли служилых людей в освоении Сибири являются 3. Я. Бояршинова, В. Н. Шерстобаев, Ф. Г. Сафронов, О. И. Кашик, В. С. Флеров, В. В. Покшишевский и М. К. Одинцова (54 - 55; 272; 246; 136 -137; 261; 227; 207). Примечательно, что иногда идеализация крестьян приводила к откровенному игнорированию служилых людей (например, в работах 3. Я. Бояршиновой, В. С. Флерова, М. К. Одинцовой, АВ. В. Покшишевского.

Среди немногочисленных исследователей, которые признавали # существенную роль служилых людей в разных аспектах, в том числе и экономических, освоения Сибири находится Е. И. Заозерская (112).

На заслуги служилых людей в открытии новых земель указывали JL С. Берг, Д. М. Лебедев, М. И. Белов и А. В. Ефимов (49; 158; 46 - 47; 110). Некоторым обобщением стало описание биографий полярных мореходов из служилых людей, ибо «на Востоке Арктики в XVII и XVIII веках в основном плавали служилые люди - казаки» (47, с. 5)

В социальном положении служилых людей В. И. Шунков отмечает ® наличие промежуточной категории между поверстанными служилыми людьми (служилые люди, находящиеся на государственной службе) и крестьянами, но близко стоявшая к служилым людям (отставные служилые люди или дети служилых людей, еще не верстанные в службу, но жившие отдельными дворами), также владевшей заимками и пахавшей землю (276, с. 78). Опираясь на полученные данные, И. Заозерская делает вывод о крестьянстве как источнике комплектования служилых людей, из которых впоследствии выходят ремесленники (112, с. 76).

Третий период (кон. 1950-х - кон. 1980-х гг.) характеризуется признанием в правительственной и вольной колонизации «два параллельных процесса, взаимно обусловленных, не мыслимых один без другого. Исследователи В. А. Александров, А. Н. Копылов, О. Н. Вилков, А. А.

• Преображенский, А. Д. Колесников, Н. Ф. Емельянов, Г. А. Леонтьева, А. А. Люцидарская, В. Н. Курилов, Н. А. Миненко, Ф. Г. Сафронов, Г. Ф. Быконя на разнообразных примерах свидетельствуют о разнообразных аспектах хозяйственного освоения служилыми людьми Сибири (20, 22, 24; 150; 82; 230; 141 - 142; 108 - 109; 161 - 163; 167 - 168; 155; 186 - 187; 245; 71).

Главенство служилых людей в земледельческом освоении (в том числе основание слобод и деревень, распашка и производство хлеба) подчеркивают Колесников А. Д., Н. Ф. Емельянов и Г. А. Леонтьева (141, с. 137 - 151; 108, с. 32; 162, с. 14).

На торгово - промышленном освоении служилым населением городов акцентируют внимание О. Н. Вилков, Г. А. Леонтьева, А. А. Люцидарская, В. А. Александров, П. Н. Павлов, В. Н. Курилов, А. Н. Копылов (81 - 82; 163; 168; 19, 22; 211 -213; 155; 148,150).

Особенности социального положения служилых людей не остались без внимания исследователей. По мнению одних историков (Н. А. Миненко, И. Заозерская) служилые люди были выходцами из крестьянской среды (186; 112, с. 76), по мнению других (В. А. Александров) - из «гулящих людей» (23, с. 296), по мнению третьих (А. А. Люцидарская, М. Громыко, Вилков О. Н.,

В. Н. Курилов, Н. Г. Аполлова и другие) - из посадской (торгово -промышленной) среды (167, с. 65; 98, с 50; 82, с. 25; 155, с. 84; 35, с. 28-35, 37). Часть историков (.А. Н. Копылов, Г. А. Леонтьева, М. М. Громыко, В. Н. Курилов, Н. Г. Аполлова, Г. Ф. Быконя) полагает, что со временем в связи с занятием торгово - ремесленной деятельностью некоторые группы служилого населения пополнили ряды посадских, торгово - промышленных людей.

A. Н. Копылов изучал вопросы культуры всего русского, в том числе и служилого, населения (грамотность, книжная культура, медицина, географические открытия) (146).

Демографическое поведение служилого населения затрагивают В. А. ® Александров, Н. А. Миненко, Я. Е. Водарский (23; 187; 84).

Противоречивость социально - политических взглядов и поведе-ния служилого населения привлекла внимание ряда ученых - Т. И. Агапова, 3. Г. Карпенко, Ф. А. Кудрявцева, Е. В. Чистяковой, Г. А. Леонтьевой, А. Н. Копылова, Г. Ф. Быкони, В. А. Александрова и Н. Н. Покровского. Исследователи аргументировано показывают, что стрельцы и казаки - две самые многочисленные группы служилых людей и даже во многих городах Сибири XVII века всего населения - вынуждены были придерживаться двух противоположных сторон в своей деятельности: «традиции и нормы казацкого самоуправления», «казацкого своеволия», корпоративности еще со • времен похода Ермака) и «порядки официального воинского устройства». В случае недовольства первая из традиций (самоуправление и свобода) поднимала их на «бунты .классового характера», своеобразная форма «антифеодального протеста».

B. И. Корецкий пытается вскрыть противоречивое отношение иноземцев Сибири к русским в том числе служилым людям, особенно ярко проявившиеся в обстановке смутного периода в русской истории начала XVII века (152 с. 58-59).

Весомый вклад в дело изучения социально - экономического положения служилого населения Западной Сибири XVII века внес Н. И. Никитин рядом своих трудов (от статей до монографий). Автор, избрав в качестве источников книги массового учета (прежде всего, окладные книги жалованья, раздаточные книги, недодаточные книги, приходно - расходные книги, «послужные списки», «верстальные и разборные книги», «сборные книги десятой деньги», дозорные и переписные книги) и, лишь в качестве дополнения, актовые материалы (челобитные, сыскные дела, наказные памяти, царские указы), выясняет роль служилого населения.

Советская историография позволила раскрыть вклад служилых людей в экономическое освоение Сибири, их вклад как одной из многочисленных социальных сил в хозяйственное развитие Сибири; их влияние на динамику численности посадского население (довольно значительное поглощение посадских в ряды служилых - торговце и промышленников, и наоборот, отток неверстанных служилых в ряды посада); получили частичное освещение некоторые аспекты демографического поведения служилого населения (этнический состав молодоженов, государственная политика в области регулирования семейных отношений, количественный состав семей, условия заведения и обстоятельства, препятствующие появлению семьи, численность и территориальное размещение); рассматриваются особенности социальных процессов в служилом населении (источники комплектования, эволюция, и соотношение служилых людей с другими группами населения); затрагиваются проблемы взаимоотношения мирских организаций как внутри разных слоев служилой общности (воеводы - «войско»), так и между воеводами и податными слоями общества (воеводы и крестьянские миры, воеводы и посадские миры); изучаются проявления различных, часто противоположных, традиций в поведении и мышлении служилых людей;

Среди особенностей советской историографии можно отметить известное игнорирование роли служилых людей и особенно высших слоев (только два исследователя - Г. А. Леонтьева и Н. И. Никитин - в качестве специального объекта изучения избрали служилое население); абсолютизация социально - экономических функций служилого населения; обращение, прежде всего к статистическим источникам и неприятие других (более антропологических) источников, особенно, литературного свойства.

Современная российская историография продолжила традиционные направления изучения служилого человека, постепенно расширяя предмет изучения.

Аспекты повседневной жизни служилых людей (разных слоев) рассматривают А. А. Преображенский, В. Н. Люцидарская, А. А. Бродников, А. В. Харинский, А. Шаповалов. Исследуются «запасы» воевод из знатных семейств на службе в Сибири (А. А. Преображенский) (229), ® «потребительская корзина» (посуда, товары, ткань) разных слоев служилой общности (В. Н. Люцидарская) (164), распространение употребления табака среди служилых людей и двойственное к этому явлению отношение со стороны государства и общества (А. А. Бродников, А. В. Харинский, А. Шаповалов) (58; 268; 269).

Особенности демографического поведения (женитьба на русских и крещенных аборигенках, гражданский брак с некрещеными иноземками, сословные и межсословные браки) служилых людей продолжает изучать Н. А. Миненко (184).

Рассматриваются особенности взаимоотношения служилого и • коренного населения: причины, условия и механизм проникновения представителей коренных народов Сибири в ряды служилых людей (И. Н. Гемуев и А. А. Люцидарская), (89), отдельные стороны взаимоотношений русских служилых людей и иноземцев (Е. Вершинин) (79); взаимодействие и взаимовлияние традиций русского (всех социальных групп) и коренного населения Западной Сибири (М. А. Зенько) (113); потери коренных жителей в ходе боевых действий (В. Москаленко и С. Г. Скобелев) (195); политику государственной власти по отношению к коренным народам (Гемуев И.Н., ® Курилов В. Н., Люцидарская А. А.) (87 - 88)

А. А. Бродников изучает проблему конкуренции «между представителями различных гарнизонов, которая доходила порой до вооруженных столкновений» (на материалах Енисейского, Красноярского и Якутского уездов) и гибели иноземцев из - за разграничения спорных «землиц» (59). Соперничество военных отрядов Восточной Сибири также привлекает внимание Д. Н. Никитина и Н. И. Никитина (202)

А. Р. Артемьев уделяет внимание возведению поселений служилыми людьми в Восточной Сибири XVII века: типы оборонительных сооружений (зимовье, острог и город), экономичность и обороноспособность крепостей, порядок сооружения сибирских городов и острогов (в сравнении с практикой центральной России), одобрение инициативы служилых людей в строительстве (36).

Понять «военную, политическую и социальную сущность сибирского войска» (коллективизм, инициативность, память о предках, корпоративность, права и обязанности, льготы и привилегии, источники комплектования, символика, выборность командного состава, психология, активная жизненная позиция) в Сибири XVII века пытаются В. А. Александров и Н. Н. Покровский, приводя немало конкретных персоналий в качестве ярких примеров (25).

Роль служилых людей в распространении православия на восток затрагивает Н. Н. Покровский. (220; 224). Д. Я. Резуном анализируется «знаковая информация рисунков» церковных строений из «Чертежной Книги Сибири» С. У. Ремезова (1701), для реконструкции «церковного зодчества» сибирских мастеров того времени (238). И. Н. Гемуев и А. А. Люцидарская, выясняя обстоятельства принятия иноземцев на царскую службу, затрагивают проблему религиозных представлений (89).

Особенности местного управления в лице воевод рассматриваются В. А. Александровым, Н. Н. Покровским, Е. В. Вершининым, Н. Н. Симачковой, Л. В. Машановой и М. О. Акишиным (25; 223; 76 - 78; 248; 176; 15 -16).

Современная российская историография перешла во многом на другие методологические позиции в исследовании истории служилого населения Сибири, затрагивая новые аспекты их жизнедеятельности, все чаще обращаясь к исследованию психологических факторов в их практике. Для этой цели частично реанимируются соответствующие виды источников (прежде всего челобитные), обладающие потенциально значительной информацией. Одновременно какой - либо систематизации и углубленного изучения определенной части представлений служилого человека обокружающем мире еще нет (особенно это относится к территории Западной Сибири). Назрела серьезная необходимость, наконец, целенаправленно (так как это делалось в изучении социально - экономического положения служилого населения в течение советского времени) подойти к изучению психологии служилого человека.

Особенностью зарубежной историографии является использование преимущественно опубликованных источников («Акты исторические», «Дополнения к актам историческими», «Памятники Сибирской истории») и выводов отечественной историографии. Зачастую исследователи создают не совсем логичные и согласованные концепции истории Сибири, не опираясь на глубокое понимание источников. Они описывали неоднозначность государственной политики в Сибири, слабость реального влияния центральной власти на местах. Основное внимание было приковано к роли сибирской администрации в присоединении Сибири.

Дж. Ланцев исследует различную деятельность воевод по дальнейшему присоединению территорий, получению пушнины, защиты территорий, злоупотребления, вытекавшие из традиционной практики кормлений (287). Причины злоупотреблений служилых людей и политику центральной власти в Сибири исследуют Р. Фишер, Т Армстронг, Ю. Семенов, М. Раев, Б. Дмитиршин (288; 289; 290; 291; 292). М. Ривкин в книге «Русская колониальная экспансия до 1917 года» рассматривает особенности управления Сибирью в Сибирском приказе, приводит типологию издаваемых им приказов и механизм их подготовки (299)

Дж. Форсис рассмтаривает всю историю Сибири начиная с XVI века русским завоеванием («Russian conquest»), при этом слово завоевание («conquest») наиболее часто употребляемое слово применительно к истории Сибири XVII - XVIII веков. Например, каждая глава начинается с названия «Захваченная Сибирь» («Siberia invaded»), соответственно казаки рассматриваются в качестве «пограничных наемных воинов», которые играли большую роль в завоевании, славились своей безответственностью, подлостью и грабежом, воеводы же есть «военные управляющие». Показательно, что среди источников американского исследователя чаще всего фигурирует второй том «Истории Сибири» (295, р. 28 - 58). Аналогичных воззрений придерживается 3. Лукавский (296)

Одним из наиболее показательных примеров направлений зарубежной историографии является издание в Лондоне в 1991 году сборника статей, посвященных непосредственно сибирской истории. Красноречиво говорит название этого сборника: «История Сибири: от Русского завоевания до революции» (The history). В нем имеется словарь терминов, среди которых имеются определения, два из которых для нас являются крайне любопытными: «служилые люди» (sluzhilie lyudi) - буквально, «служилый народ», то есть, гражданские или военные служащие (последние часто назывались «военнослужилые люди»), исполнявшие различные поручения в администрации Сибири семнадцатого столетия; военнослужилые люди (voennosluzhilie lyudi) - военные служащие; воевода (voevoda) - военный командир; в Сибири семнадцатого столетия, воевода был главным военным, финансовым и юридическим должностным лицом, который назначался Москвой, чтобы управлять отдельной областью или городом)» (297, p. XIII -XIV).

Б. Дмитиршин в своей работе «Администаритвный аппарат Русской колонии в Сибири и северной Азии, 1581-1700» достаточно систематично и подробно рассматривает всю структуру управления колониальной Сибирью, от организации в центре (царь, боярская дума, сибирский приказ, различные столы) до уровня местной администрации (воевода, головы, дьяки, подьячие, приказные люди, стрельцы, казаки), социальный статус, условия назначения на должность, функции, права и обязанности, злоупотребления каждого из элементов служилого населения. Любопытно, что автор заостряет внимание на половом статусе «завоевателей» Сибири, поскольку ими были «своевольные мужчины», среди характерных черт образа мыслей и образа действий перечисляются «умение завоевателей и технологического преимущества», «амбиций, жестокость, умение добиваться успеха». Вместе с тем, он упоминает о приниженном положении женщин - иноземок, являвшихся «персональными рабами» у большинства русского населения. Затрагиваются особенности повседневной жизни служилого населения (292, р. 17-36).

Статья «Покорение и освоение Сибири в семнадцатом и восемнадцатом столетиях» Д. Н. Коллинза посвящена сложным, неоднозначным отношениям служилого населения с инородцами, которые, в конечном счете, после «русских набегов» и «провокаций», все таки покорились завоевателям (297, р. 37-56)

Очерк «Открытие Сибири: Российское «окно на Восток»» Дж.Л. Блэка направлена на выяснение «величины, сложности, амбиций и главных характеристик .эксплуатации и освоения обширного пространства Сибири». Процесс завоевания и покорения» осуществлялся казаками, а управление - воеводами. Служилые люди выступают как «катализаторы» для серии основных исследований, научных и коммерческих экспедиций для распространения влияния над Сибирью (297, р. 57 - 68).

Б. Линкольн в своей книге «Завоевание континента. Сибирь и русские» помимо рассмотрения традиционных для западной историографии сюжетов завоевания Сибири казаками - «авантюристами» и «бандитами», пытается вскрыть определенные черты их личностей и типы характеров, а также проводит параллели действий отрядов Ермака в Сибири и испанских конкистадоров в Новом Свете. Особый интерес вызывает глава одиннадцатая «Жизнь на Сибирской границе», где изучаются имущественное положение, болезни, злоупотребления и их виды, восприятие пространства и времени, условия проживания, пища, одежда, представления о женщинах, их крайне низкое бесправное положение, формирование нового образа жизни и культуры в целом. Нередко служилые люди называются словом «пограничники» («frontiersmen»). (293, р 41 - 44, 81 - 89)

Делая выводы о вкладе зарубежной историографии в изучение истории служилого населения справедливо признать его достаточно скромным, во многом дублирующим отечественные изыскания. О психологии служилых людей здесь говорится еще меньше.

• Подводя итог обзору историографии, можно заметить, что на сегодняшний день нет ни одного комплексного изучения мировоззрения служилых людей, имеются лишь отдельные, не связанные воедино, попытки изучения данного предмета (психологии служилого населения). Вместе с тем, есть все основания говорить о достаточно глубоком изучении отдельных сторон (военно-политической и социально-экономической) деятельности служилого населения.

Значит, мы наблюдаем явное противоречие: с одной стороны, общество и историческая наука на современном этапе ориентируются на раскрытие всех личностных свойств человека в настоящем и прошедшем времени, а с другой стороны, имеется существенные пробелы из-за отсутствия в течение длительного времени пристального должного исследовательского взгляда и соответствующего «инструментария» в понимании психологии людей (служилых), сыгравших значительную роль в истории нашей страны.

Территориальные рамки охватывают Западную Сибирь (Тобольский, Верхотурский, Тюменский, Туринский, Тарский, Пелымский, Сургутский, Березовский, Томский, Кузнецкий уезды), поскольку в силу исторических

G условий она обладала в наиболее полной мере всем богатством единого соцокультурного развития. Несмотря на определенные региональные различия, служилые люди выполняли ряд общих для всех них обязанностей, обладали примерно однообразным мировоззрением и социальным статусно-ролевым набором, по образу мыслей и образу действий во многом совпадали.

Временные границы исследования сосредоточены в конце XVI -начале XVIII вв. Уже в конце XVI веке есть все основания утверждать о существования специфического мировосприятия и самосознания сибирских служилых людей, поскольку присоединение Западной Сибири идет активным образом и заканчивается в 20-е гг. XVIII века, происходит «распад служилого сословия» (34, с. 135 - 136), начинается процесс непрерывного заселения и ® освоения огромных территорий. Служилые люди выполняют ряд стратегический функции при осуществлении указанного процесса. В начале (первой четверти) XVIII в. происходят существенные изменения в области организации и государственного обеспечения служилых людей, что повлекло изменения социокультурных представлений.

Цель исследования - дать характеристику главных представлений служилого населения об окружающем мире и принципах социальной организации, которые сформировались в процессе освоения Западной Сибири в конце XVI - начале XVIII веков и стали основой для дальнейшего развития региона. • Задачи исследования:

- рассмотреть особенности взаимоотношений между служилым населением и коренными народами в контексте развития мировоззрения;

- проанализировать разнообразие функций служилых людей и формирование их социальных представлений;

- выявить и сравнить представления разных слоев служилой общности о главных сверхъестественных существах религиозного пространства;

- изучить отражение социальной структуры русского общества Западной ® Сибири в сознании служилого населения;

- выяснить значение главных социальных слоев в представления разных слоев служилой общности;

- раскрыть представления служилого человека о службе, специфику ее понимания высшими и низшими слоями;

- проанализировать соотношение объективной деятельности разных слоев служилой общности и ее субъективное осмысление ими, степень соответствия или несоответствия.

Объектом исследования является служилое население Западной Сибири. В исторической научной и справочной литературе существуют разные подходы к определению термина «служилые люди».

- по профессиональному признаку - это те, кто выполняет различные виды службы (придворная, военная и гражданская) в отношении государства -Отечества, за что они получают жалованье и определенные привилегии. Применительно к Сибири многие исследователи ставят на первое место военную службу, называя служилых людей - «ратники», «ратные люди», «военнослужилые», «военно - служилые», «служилое войско»;

- по времени существования многие считают, что появление термина («служилые люди») связано с рубежом XIV - XV вв. (образование централизованного государства), а исчезновение - с началом XVIII вв. в связи с глубокими преобразованиями Петра Великого. В 1724 г. проведенная Петром I реформа слила воедино крестьян и бобылей, а также перевела в сословие государственных крестьян ряд категорий служилых и «гулящих» людей, близких по своему хозяйственному положению и образу жизни к крестьянам. Произошел распад сословия на дворянство и сословие государственных крестьян, искусственно созданное Петром»;

- во внутренней структуре они делились на две части («разряды», «чины», «группы»), «категории» и «ранги): 1) служилые люди «по отечеству» т. е. по происхождению (бояре, окольничие, думные дворяне, думные дьяки, стольники, стряпчие, московские и выборные дворяне, дети боярские), владевших землей с крестьянами, занимавших руководящие должности в армии и государственном управлении, из них назначали воевод. Историки называют их различными терминами: «начальные люди», «служилая верхушка», «служилая аристократия», «высший командный состав», «командный состав», «основные должностные лица»; 2) служилые люди «по прибору» - по набору на добровольных началах (стрельцы, пушкари, беломестные казаки, солдаты, драгуны, рейтеры, затинщики, ремесленники и др.), набиравшиеся из крестьян и посадских людей. Эту часть служилых людей часто называют «рядовые служилые люди». Большинством всего служилого населения являлись служилые люди по прибору, большую часть которого составляли казаки.

- по способу социальной организации служилые люди являлись «сословием», «особым сословием», «сословной группой», «сословной организацией», «сословной категорией», «населением», «социальной группой», «социально категорией», «социальным слоем», «сообществом», «состоянием» и «социальной общностью».

Попытаемся обобщить взгляды историков, которые считают служилых людей сословием, которое выполняет различные виды службы (в особенности военные, применительно к Сибири) в отношении государства -Отечества, за что они получают жалованье и определенные привилегии; служилые люди делятся на два разряда (чина) в зависимости от способа их комплектования: по отечеству и по прибору. Служилые люди в Сибири в наибольшей степени были представлены служилыми людьми по прибору, большинство из которых составляли казаки. Время существования служилого сословия приходится на период с XV в. и до начала XVIII в. Однако вызывает сомнение несколько моментов в данном определении.

По нашему мнению, применительно к служилым людям более оправданным является применение термина «социальная общность».

Социальная общность - это совокупность людей, объединяемая и отличаемая следующими признаками: условия и образ жизни (общие условия их жизнедеятельности), социальная связанность (устойчивыми связями, нормами, отношениями и институтами), образ мышления (единство ценностей и интересов) взаимные обязательства, взаимная солидарность. В данном определении отражены основные элементы социальной общности в том, порядке в каком они представлены в литературе. Однако, по мнению автора, на первое место должны выходить ценности и интересы (в широком смысле -образ мыслей) определенной группы лиц, которая за их счет может восприниматься неким общим целым. Это находит свое отражение в выполнении схожей деятельности и всего остального. По этому поводу точно заметила А. А. Сванидзе: «Общество можно обозначить как комплекс общностей (общность - это совокупность самих людей, обладающих признаками единства). Общности складывались, конечно, по интересам: обыденным, профессиональным и духовным (см. Малинкин А. Н. Социальные общности и идея патриотизма // www.nir.ru; Грицанов А.А «Новейший философский словарь» , 1999. С. 258; Российская социологическая энцикло-педия / Под общей редакцией академика РАН Г.В.Осипова. - М., 1999. - С. 338-229; www.glossary.ru; www.upr7.mnogosmenka.ru)

Служилая (социальная) общность - это совокупность людей, объединяемых идеей служения государю, которая является их главной ценностью и целью в совместной практической деятельности (службе). Служилая общность разделяется на два социальных слоя по условиям несения государевой службы: высший (воеводы и их товарищи), отвечающий за управление территорией в целом и низший (дети боярские, казаки, стрельцы), занятые исполнением конкретных разноплановых поручений. Подчеркнем, что главный интерес всех представителей служилой общности - это служба государю, а критерием для разделения всех занятых в этой сфере лиц служат условия и характер службы. Термины «служилая общность» и «служилое население» будут употребляться в диссертации как тождественные.

Предмет исследования - мировоззрение служилого населения Западной Сибири во время первого этапа присоединения Сибири в конце XVI - начале XVIII вв. Мировоззрение обозначает систему взаимосвязанных представлений о мире и принципах его устройства, о человеке и его месте в окружающей действительности, оказывающие влияние на ценности, нормы поведения и повседневную жизнь людей.

Методология диссертационного исследования, как известно, подразумевает выявление авторской позиции в отношении сущности исто-риического процесса, что влияет на выбор соответствующих принципов и методов конкретно - исторического исследования в рамках широкого теоретического контекста. «История - это наука о людях во времени» - пишет один из основателей «Школы Анналов» известный французский ученый Марк Блок (61, с. 18). Данное утверждение положено в основу авторского видения исторического процесса. Главные субъекты, творцы истории - это живые люди. В процессе взаимодействия люди образуют реальность «второго порядка» - социальную реальность. «Социальное пространство — абстрактное пространство, - пишет П. Бурдье, - конституированное ансамблем подпространств или полей (экономическое поле, интеллектуальное поле и др.), которые обязаны своей структурой неравному распределению отдельных видов капитала, и может восприниматься в форме структуры распределения различных видов капитала, функционирующей одновременно как инструменты и цели борьбы в различных полях» (69). Значит, люди в своем взаимодействии в физическом пространстве («реальность первого порядка») образуют свое общественное (социальное) пространство («реальность второго порядка», «ментальная структура»), более мелкими структурными разделами, которого являются «поля», отражающие своими пропорциями реальное соотношение неравномерного распределения «капиталов». Осталось прояснить термины «поля» и «капиталы» (или «власть»). Проясним некоторые базовые понятия. «Поле» -это сосредоточение определенного вида власти (капитала), за обладание которым происходит борьба «социальных агентов». Социальное пространство включает в себя несколько полей, и человек может занимать позиции одновременно в нескольких из них. «Капитал» - определенные виды благ и ресурсов, вокруг которых складываются социальные отношения во время борьбы за них. Капитал - это социальная характеристика, придающая его владельцу влияние и власть в обществе, правда, есть еще и «метакапитал» (власть над другими видами капитала и над их владельцами), сосредоточенный в руках государства. «Социальные агенты» - это люди, являющиеся активными носителями социальных практик и способные осуществлять стратегии поведения для сохранения или изменения своей позиции в социальном пространстве

Своеобразие обществ, точнее их социальных агентов (по уровню природных задатков, пассионарного напряжения, интенсивности и сложности вызовов) приводят к тому, что образуются «самобытные цивилизации» - «культурно - исторические типы», выражаясь терминологий Н. Я. Данилевского (101, 85,87-91,107,471-472,508).

В работе использованы следующие принципы исторического исследования: историзм, историко-системный, историко-антропологический, историко-интерпретационный. Для рассмотрения представлений служилого населения в качестве целостного исторического феномена, обладающего внутренними взаимосвязями, использован системный подход. Особенно важно данное обстоятельство при исследовании мировоззрения человека в традиционном обществе, каким являлись Русь и Сибирь. Для выявления общих смысловых моментов в воззрениях разных слоев служилой общности используется историко-типологический метод. Для понимания общего и особенного в содержании представлений разных слоев служилого населения применяется историко-сравнительный метод. Для выявления устойчивых смысловых связей в тексте при реконструкции представлений применялся метод контент-анализа.

Среди многочисленных математических методов все большее распространение в исторических исследованиях получает «контент - анализ» (от англ. «content analysis» - букв, «анализ содержимого»). «Сущность методов контент-анализа сводится к тому, - пишет один ведущих отечественных специалистов в области исторической информатики Л. И. Бородкин, - чтобы найти такие легко подсчитываемые признаки, черты, свойства документа (например, частота употребления определенных терминов), которые с необходимостью отражали бы его существенные стороны его содержания. В таком случае качественное содержание делается измеримым, становится доступным точным вычислительным операциям. Результаты анализа становятся более объективными» (53, с. 139). Главный этап контент-анализа - составление списка интересующих исследователя символов (первичных понятий, индикаторов), а затем вводят категории -более укрупненные смысловые единицы (ключевые проблемы), представляющие классы символов. Смысловой единицей должна быть социальная идея, социально значимая тема (одно слово, некоторое устойчивое словосочетание слов или может вообще не иметь явного терминологического выражения, а преподноситься описательно в тексте). Задача - выделить первичные понятия (индикаторы или символы), по которым определяется наличие в тексте категорий, значимых с точки зрения исследования. Индикаторами (символы) могут быть - относящиеся к теме слова и словосочетания, термины, имена людей и т. п. Признаки, или индикаторы - слова и суждения о проблеме. Выбор темы в качестве единицы анализа подразумевает внутреннее разделение текста на определенные части (единицы контекста), внутри которых тема может быть определена (53, с. 154). За единицу текста принимается один источник или группа наиболее репрезентативных для решения поставленной проблемы текстов. Выбор смысловой единицы будет зависеть от того, что изучается. При выборе смысловых единиц - должен быть соблюден «важнейшее требование» контент - анализа - требование однопорядковости смысловых единиц. Единицей счета может служить частота появления смысловой единицы.

Данный метод используется для реконструкции не только качественных характеристик, но и количественной определенности представлений служилого населения. С его помощью отражаются существенные стороны мировоззрения служилого человека по доступным признакам и свойствам источника. Часть источников в оцифрованном виде была обработана с помощью программ URS (Unique Record Set Management utility) Version 1.1 и TextAnalyst v. 2.01.

Кратко охарактеризуем возможности данных программ. Утилита URS является эффективным инструментом для представления всего объема текстовой информации в электронном файле в виде списка лингвистических единиц (слов), отражающих содержание всего текста. Одной из главных функций утилиты является выделение из текстов встречающихся в них слов с подсчетом частоты их встречаемости. Благодаря данной программе мы получаем весь список слов (по алфавиту либо по частоте употребления каждого из них), которые содержатся в источниках, авторство которых принадлежит высшим или низшим слоям служилой общности. Далее, мы выбираем слова по интересующей нас теме. Например, выявление главных социальных агентов произошло по принципу подсчета частоты упоминания в источниках представителя той или иной категории в качестве основных социальных агентов. Слово государь встречается чаще всего, слово служилые люди, воеводы, крестьяне, а все остальные социальные категории (посадские люди, деловые люди и т. д.) встречаются намного реже и поэтому не вошли в число главных социальных агентов.

Программа TextAnalyst позволяет произвести смысловой поиск в тексте. Функция смыслового поиска дает возможность в один миг увидеть всю информацию по каждому понятию - теме текста. Кроме того, каждое интересующее исследователя понятие представлено в виде узла, в котором отображается разбросанная по тексту информация, имеющая отношение в понятию и формируется список предложений, в которых оно употреблялось. Каждый элемент сети - понятие характеризуется числовой оценкой - так называемым смысловым весом. Ближайшее к понятию число представляет его смысловой вес. Использование данной программы является следующим этапом по выявлению смыслового фона выявленных ранее ключевых понятий по интересующей нас теме. Например, основным понятием является слово «государь» и программа отражает его смысловой фон в виде взаимосвязанных с ним других понятий, отражающих его значение.

Другая часть текстов, находящихся в архиве, была обработана вручную. Работа с архивными данными ведется вручную на основании индикаторов, ранее выявленных с помощью компьютерного анализа. Например (см. прил. 1), мы хотим проанализировать в одном из предложений «Повести» в Лихачевской редакции смысловой контекст слова «Бог». Предложение, однако, состоит из нескольких смысловых фрагментов, на которые мы и разбиваем его. Слово «Бог» употребляется в нашем смысловом фрагменте (смысловом поле) 1 раз, а в смысловом контексте расположены слова разного рода и действия, которые в сумме должны также давать единицу, ибо составляют смысловое содержание слова «Бог» - слова «посла», «очистити». Это ближний контент-анализ. Затем контекстные слова индикатора «Бог» оформляются в микрогруппы, группы, классы, разделы и блоки индикаторов (первичных понятий).

Использование потенциала контент-анализа и получение достоверных сведений возможно при двух обязательных условиях: однородность сравниваемых источников и высокая степень их репрезентативности по интересующей теме. В данном исследовании оба условия были полностью соблюдены.

Источниковая база состоит из летописей и делопроизводственных документов. Охарактеризуем источники в соответствии с социальной принадлежностью автора.

Источники, используемые в работе и исходившие от высших слоев служилой общности состоят из летописей и делопроизводственных материалов. Мы используем две летописи, созданные во время воеводства двух тобольских воевод: А. П. Головина и А. Ф. Нарышкина. В структуре летописи находятся два достаточно разных вида источников - «Повесть о взятии Сибири» и собственно «Летопись Сибирских городов». «Головинская повесть (1689 г.) создана во времена тобольского воеводы боярина А. П. Головина (1686 - 1689 гг.). В сибирский свод включена Есиповская летопись Распространенной редакции особого (головинского) вида» Она дошла до нас в шести списках, из которых мы используем Головинский список в Сборнике сибирских произведений конца XVII в.» (8, с. 22). «Нарышкинская повесть» (1694 г.) создана при участии тобольского воеводы А. Ф. Нарышкина (1693 - 1694 гг.). Она сохранилась в 13 списках, из которых мы используем Бахрушинский список в рукописи начала XVIII в. Авторство этих источников принадлежит высшим слоям служилой общности если не самим воеводам, то по крайней мере их близким «товарищам» -дьякам и подьячим).

Делопроизводственные документы высших слоев служилой общности - это прежде всего разнообразные по социальной направленности, форме и по содержанию «челобитные» воевод. Рассматривая репрезентативность данных источников уместно привести некоторые высказывания исследователей. Большинство исследователей характеризует челобитные как потенциально богатый источник о разных аспектах действительности при наличии определенной, но незначительной, формализации С. О. Шмидт замечает, что в составлении такого рода документов присутствовала «определенная форма», которая, тем не менее, до начала XVIII. «была еще сравнительно невелика» (274, с. 93 - 95). А. А. Люцидарская рассматривает челобитные в плане «коммуникативной культуры» - ибо, они - «документы, имеющие конкретного адресата», «адресные источники», они есть отражение диалога, «событие общения». Она замечает, что, с одной стороны, разрабатывался «строгий этикет» при написании данных источников, а с другой стороны, «челобитные. создают иллюзию непосредственного прямого диалога между простым человеком из далекой сибирской «государевой Украины» и государем всея Руси». Кроме того, за каждым документом стоит конкретный человек - часть совей эпохи и обладающий своей индивидуальностью. Наиболее «разработанный строгий этикет» существовал для челобитных, направленных в Москву, а наиболее «раскрепощенными» являлись документы, относящиеся к переписке людей равных или близких по своему положению в обществе (236).

Челобитные по адресатности можно разделить на три вида: государю, воеводе и приказчику. По форме они могут быть прошением, сообщением, ответом - отпиской, предупреждением, приказом - требованием, по содержанию - политическим (господство - подчинении), экономичесим (прибыль - убыль), культурным (вопросы религии, просвещения и т. д.), социальными (о взаимоотношениях), военными (нападение - оборона). В данном исследовании большая часть используемых челобитных относится ко второму и третьему типам, то есть наиболее демократичным.

Источники, авторами которых являются низшие слои служилой общности в общем объеме равны делятся на литературные (художественные) - повести о взятии Ермаком Сибири и документальные (делопроизводственные ). Среди «Повестей о взятии» Сибири используются Погодинский летописец (сер. XVII в.) и Лихачевская редакция (нач. XVIII в.) авторство которых принадлежит представителям казачества. Что касается челобитных, то они разделены на челобитные прошения к государю по экономическим проблемам и к воеводам по военным проблемам. Характеристика челобитных служилых людей идентична той, что была проведена у высших слоев служилой общности.

Часть источников, используемых в работе, является опубликованной («Акты исторические», «Дополнения к актам историческим», «Первое столетие сибирских городов», «Полное собрание русских летописей», «Ремезовская летопись», «Приложения» в работе Миллера, «Памятники Сибирской истории»), а другая часть - неопубликованной, архивной (Российский государственный архив древних актов: Ф. 199. Портфели Миллера, on. 1, № 133, ч. 1-3; Фонд. 214 «Сибирский приказ»).

Большая часть источников (около 60 %) принадлежит к XVII веку, а оставшиеся (40 %) - к началу XVIII века. Для контент-анализа использовались в полном объеме Повести о взятии Сибири в соответствии с авторской принадлежностью и челобитные. В челобитных использовался не весь текст, а только содержательная часть, исключающая первое и последнее предложение, являвшиеся зачастую формальными. Все разнообразие авторского видения заключено именно в средней части, посвященной описанию того или ионного события, известия, проблемы. Кроме того, наиболее демократичным из всех видов челобитных являются, адресатами которых являются сами служилые люди (воевода-воеводе, служилые люди -воеводе).

Научная новизна диссертации заключается в том, что она является первым комплексным исследованием по проблемам мировоззрения служилого населения в период, когда были заложены основы функционирования русского общества Западной Сибири, с конца XVI до ^ начала XVIII вв.

Основные результаты исследования.

- Показана религиозная основа взаимоотношений между служилым населением и коренными народами;

- Выявлено несоответствие между практической деятельностью служилых людей по выполнению разнообразных функций и социально-групповым их осмыслением;

- Впервые специально рассмотрены представления служилого населения о религии, сущности Бога и Дьявола;

- Впервые реконструированы основные социальные силы Западной Сибири в ® сознании служилого населения;

- Проанализировано понятие «служба» в представлениях служилых людей, выявлено общее и особенное понимание представителями разных слоев;

Практическая значимость исследования определяется в возможности дальнейшего применения полученных данных в обобщающих исследованиях по отечественной истории, в курсах и трудах краеведческой направленности, в работах по методологии истории, по истории отечественной духовной культуры.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Путилин, Сергей Владимирович

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Приход русских служилых людей в Сибирь согласно представлениям современников явился «ответом» православного христианства на «вызов» язычества: идолопоклонство, самосуд, гордыня, безбожие, беззаконие и нападения на православных христиан перешли все возможные границы. С приходом казаков начинается проникновение в Сибирь других (прежде всего служилых) слоев русского населения.

Центральными проблемами первого этапа освоения региона являлись вопросы взаимоотношений с местным населением и создание благоприятных условий для жизнедеятельности русских людей. Отношения с коренными народами, занимавшие большую часть времени, непосредственно влияли на психику служилых людей. Коренные жители символизировали собой опасность, агрессию в сознании служилого человека. Данный военный фактор влиял на мировоззрение таким образом, что способствовал выработке возможности и мотивации в борьбе с превосходящим по численности противником. Это непосредственно отразилось на усилении религиозного мировосприятия, которое помогло обосновать легитимность нахождения русского населения в Сибири для борьбы с язычеством и возможность победы малыми силами, но при помощи всесильного Бога, превосходящую массу противника.

Служилый человек воспринимал окружающий мир сквозь религиозные представления. Ключевой силой религиозного пространства является Бог, главной функцией которого, по обобщенным представлениям разных слоев служилой общности, является покровительство в военных столкновениях. Бог упоминается в экстраординарных случаях (крупное военное сражение, пожар, природное ненастье и т. д.). Это обстоятельство дает основание считать его появление связано с успешным ответом человека на вызов для своего существования. Для разрешения своей жизненно важной проблемы человек должен максимально задействовать все свои физические и духовные

160 силы. Бог является своего рода индикатором на уровень развития людей и их самосозанния. По количеству и характеру проявлений Бога на земле мы можем судить об уровне развития человеческой личности. Другим важным религиозным существом в обобщенных представлениях служилой общности является Дьявол. Упоминается он достаточно редко и символизирует собой существо, требующее поклонения. Сверхсмысл религиозного пространства состоит в осознании Христа как главной духовной ценности, а психологическая разрядка требовалась в условиях сибирской действительности для обоснования борьбы с иноземцами. Кроме того, религиозное пространство могло поглощать часть потенциально возможной социальной напряженности.

Внутри религиозного пространства расположен социальный порядок. Известно, что на всем протяжении рассматриваемого периода в Западной Сибири не было ни одного крупного волнения или даже потрясения, инициаторами и активными участниками которых были представители западносибирской служилой общности. Причина скрыта в специфике обобщенных представлений служилого населения, согласно которым социальное пространство функционирует благодаря четырем основным социальным силам - государю, воеводам, служилым людям (в узком смысле) слова и крестьянам. Данный порядок перечисления отражает значимость для служилой общности каждого из социальных слоев. В социальных представлениях служилых людей наблюдается наличие гармонии, баланса в социальном пространстве. Каждый социальный агент имеет свой социальный капитал, который ценит выше всего в жизни и пытается приумножить. Все происходит достаточно мирно и комфортно, поскольку капиталы их напрямую нигде не пересекаются. Тем самым, сибирское общество достаточно динамично развивалось за счет социальной стабильности, обусловленной соответствующей социальной психологией.

Более того, государь являлся источником различных социальных вызовов (проблем), на которые приходилось отвечать его подчиненным служилой общности (воеводам и служилым людям). Примечательно, что вызовы по отношению к социальным агентам были разноплановые (воевода должен был повелевать и быть информированным, а служилый человек -быть максимально подчиненным), что создавало условия для конкуренции между представителями одного социального (высшего или низшего) слоя, исключая возможность вертикального социального противостояния. В обществе наблюдался социальный порядок, а в представителях служилой общности происходит рост пассионарности и самосознания в целом. Каждый человек стремился в хорошем смысле показать все лучшие качества в рамках своего социального слоя («по горизонтали»), не обращая свою активность на соперничество с человеком, стоящим выше в социальной иерархии («по вертикали»).

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Путилин, Сергей Владимирович, 2006 год

1. РГАДА, ф. 199. Портфели Миллера, on. 1, № 133, ч. 1-3;

2. Акты исторические, собранные и изданные археографической комиссией. СПб, 184 1842. Т. 2-5.

3. Дополнения к актам историческим, собранные и изданные археографической комиссией. СПб, 1846 1859. Т. 2,4,7.

4. Памятники Сибирской истории XVIII века. СПб., 1882 1885. Кн. 1 - 2.

5. Первое столетие освоения Сибири русскими: Новые документы. Томск, 1999.

6. Полное собрание русских летописей. М., 1987. Т. 36. С. 117 137, 177 -293.

7. Прибыльные дела сибирских воевод и таможенных голов XVII начала XVIII вв. Новосибирск, 2000. С. 60 - 267;

8. Ремезовская летопись // Сибирские летописи. СПб., 1907. С. 312 366.

9. Русская историческая библиотека, издаваемая археографической комиссией. СПб, 1875. Т.2.

10. Источники на иностранном языке

11. Historia de Sibiria Anonymi Autographum // Сибирь в XVII веке: Сборник старинных русских статей о Сибири и прилежащих к ней землях / Сост. А. Титов.-М., 1890. С. 117-160.1. СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

12. Абсалямов М.Б. Очерки истории культуры. Красноярск, 1995.

13. Аверинцев С. С. Попытки объясниться: Беседы о культуре. М., 1988.

14. Акишин М. О. Полицейское государство и сибирское общество. Эпоха Петра Великого. Новосибирск, 1996.

15. Акишин М.О. Прибыльные дела сибирских воевод и таможенных голов как исторический источник // Прибыльные дела сибирских воевод и таможенных голов. Новосибирск, 2000. С. 3 - 57.

16. Актовые источники по истории России и Сибири XVI XVIII вв. в фондах Миллера (Описи копийных книг): В 2 т. - Новосибирск, 1993.

17. Актуальные проблемы изучения истории СССР // История СССР. -1984.- №2.

18. Александров В. А. К вопросу о первоначальном накоплении России (XVII XVIII вв.) // Русско - китайская торговля и Нерчинский торг в конце XVII в.-М., 1958.

19. Александров В. А. Особенности феодального порядка в Сибири (XVII в.) // Вопросы истории.- 1973. № 8. - С.39 - 59.

20. Александров В.А. Россия на дальневосточных рубежах (вторая половина XVII в.). М., 1969.

21. Александров В. А. Русско китайские экономические связи перед Нерчинским миром 1689 г. // История СССР. - 1975. - № 5.

22. Александров В.А. Русское население Сибири XVII начала XVIII в. (Енисейский край). - М., 1964.

23. Александров В. А. Юрий Крижанич о Сибири (проблема источников) // Источники по истории Сибири досоветского периода. Новосибирск, 1988.-С. 39-58.

24. Александров В.А., Покровский Н.Н. Власть и общество. Сибирь в XVII в. Новосибирск, 1991.

25. Александров В.А., Покровский Н.Н. Мирские организации и административная власть в Сибири в XVII в. // История СССР. 1985. -№ 1.

26. Алексеенко Н.В. К вопросу о торговых связях сибирских крестьян и казаков с казахами в XVIII первой половине XIX в. // Вопросы аграрной истории Урала и Западной Сибири. - Свердловск, 1966. - С. 106-115.

27. Алексеенко Н.В. Сельскохозяйственная колонизация Рудного Алтая в XVIII в. // Ежегодник по аграрной истории Восточной Европы: 1964. -Кишинев, 1966. С.332 - 343.

28. Ананьев Д. А. Система воеводского управления в освещении историков-сибиреведов // Сибирь в XVII-XX веках: Проблемы политической и социальной истории: Бахрушинские чтения 1999-2000 гг. Межвуз. сб. науч. тр. Новосибирск, 2002. - С. 3-18.

29. Андреев И.Л. Дворянство и служба в XVII веке // www.auditorium.ru

30. Андреевский И. А. О наместниках, воеводах и губернаторах. СПб., 1864.

31. Андриевич В. К. История Сибири. СПб., 1889. - Ч. 1.

32. Андриевич В. К. Краткий очерк истории Забайкалья с древнейших времен до 1767 г. СПб., 1887.

33. Анисимов Е. В. Податная реформа Петра I. Введение подушной подати в России. 1719- 1728 гг.-Л., 1982.

34. Аполлова Н. Г. Хозяйственное освоение Прииртышья в конце XVI -XIX в.-М., 1976.

35. Артемьев А.Р. Строительство городов и острогов Забайкалья и Приамурья во второй половине XVII XVIII веке и типы оборонительных сооружений // www.zaimka.ru

36. Ахиезер А.С. Диалектика урбанизации и миграции в России //ons.gfns.net

37. Бакай Н. Н. Общий обзор главнейших актов, относящихся к истории колонизации Сибири в конце XVI и XVII в. Красноярск, 1891.

38. Бакай Н. Н. Захват, купля и продажа инородок Якутской области сибирскими служилыми людьми в первой половине XVII в. Казань, 1893.

39. Баккаревич М. Н. Статистическое обозрение Сибири, составленное на основании сведений, почерпнутых из актов правительства и других достоверных источников. СПб., 1810.

40. Бахрушин С. В. Научные труды. М., 1955,1959. - Т. 3 - 4.

41. Бахрушин С. В. Очерки по истории колонизации Сибири в XVI XVII вв.-М., 1927.

42. Бахрушин С. В. исторические судьбы Якутии // Якутия. Сб. ст. Л., 1927.-С. 275-322.

43. Бахрушин С. В. Исторический очерк заселения Сибири до половины XIX в. // Очерки по истории колонизации севера. Пг., 1922. - Вып. 2.

44. Башарин Г. П. Некоторые вопросы историографии вхождения Сибири в состав России. Якутск, 1971

45. Белов М. И. Арктическое мореплавание с древнейших времен до середины XIX века. М., 1956.

46. Белов М. И. Новые данные о службах Владимира Атласова и первых походах русских на Камчатку // Летопись Севера. М., 1957. - Т. II.

47. Белявский М. Т. Классы и сословия феодального общества в России в свете ленинского наследия // Вестник МГУ. Сер. 9. История. 1970. -№2.

48. Берг J1. С. Очерки по истории русских географических открытий. М.-Л., 1946.

49. Бессмертный Ю.Л. Тенденции переосмысления прошлого в современной зарубежной историографии // Вопросы истории. 2000. -№9.-С. 152-157

50. Большие резервы «малой истории»: Круглый стол // Отечественная история. 2001. №6. - С. 118 - 128

51. Богословский М. М. Земское самоуправление на русском Севере в XVII в. М., 1912. - Т. 2. - С. 265-267.

52. Бородкин Л. И. Многомерный статистический анализ в исторических исследованиях. М., 1986.

53. Бояршинова З.Я. В.И. Шунков о феодальных отношениях в сибирской деревне // Русское население Поморья и Сибири: (период феодализма). -М., 1973.-С. 28-35.

54. Бояршинова 3. Я. Население Томского уезда в первой половине XVII в. // Труды Томского университета. 1950. - Т.112

55. Бояршинова З.Я. О формировании сословия государственных крестьян в Сибири (XVIII первая половина XIX вв.) // Вопросы истории Сибири. - Томск, 1964. - Вып. I.

56. Бояршинова З.Я., Лозинский В.В. О совместном владении землей в Томском уезде // Из истории Сибири. Томск, 1972. - Вып. 4. - С. 324 -330.

57. Бродников А. А. Борьба с курением в Сибири в XVII веке // www.zaimka.ru

58. Бродников А. А. Енисейск против Красноярска: Из истории борьбы гарнизонов за ясачные территории в XVII в. // Сибирь в XVII-XXвеках: Проблемы политической и социальной истории: Бахрушинские чтения 1999-2000 гг. Новосибирск, 2002. - С. 19-30.

59. Бродников А.А. Документальные источники о взглядах служилых людей Восточной Сибири XVII в. на свои права и обязанности // Источники по истории общественного сознания и литературы периода феодализма. Новосибирск, 1991.

60. Бродников А.А. Отписка П.П. Головина и М.Б. Глебова из Тобольска в Сибирский приказ (к вопросу об образовании Якутского воеводства) // Социально-политические проблемы истории Сибири XVII XX вв. -Новосибирск, 1994. - С. 3 - 10

61. Бродников А. А. Побег Звероула. Из истории русско-тунгусских отношений на Илимском волоке. // Актуальные проблемы социально-политической истории Сибири (XVII-XX вв.): Бахрушинские чтения 1998 г. Новосибирск, 2001. - С. 39-48.

62. Бродников А. А. Пребывание отряда П. Головина и М. Глебова в Енисейске (к вопросу об образовании Якутского воеводства) // Социально-демографические проблемы истории Сибири XVII — XX вв. Новосибирск, 1996. - С. 3-7.

63. Бродников А. А. Сбор ясака: зависимость процесса объясачивания от потестарно-политической ситуации в регионе. По материалам Восточной Сибири XVII в. // Евразия: культурное наследие древних цивилизаций. Новосибирск, 1999. - Вып. 1. - С. 119 — 123.

64. Бродников А. Тёткин просчет // www.zaimka.ru

65. Бродников А.А. Территория Якутского уезда: к вопросу об образовании Якутского воеводства //gf.nsu.ru

66. Буганов В. И. Об оценке Московского восстания 1682 г. // История СССР. 1973.-№2.

67. Бурдье П. Социология политики. М., 1993.

68. Буцинский П. Н. Заселение Сибири и быт ее первых насельников. -Харьков, 1889.

69. Быконя Г. Ф. Заселение русскими Приенисейского края в XVIII в. -Новосибирск, 1981.

70. Бюргьер А.От серийной к комплексной истории: генезис исторической антропологии // Homo Historicus: В 2 кн. М., 2003. - С.191 - 219 Васильев А. П. Забайкальские казаки. - Чита, 1916. - Т. 1. Вернадский Г. Против солнца. - М., 1914.

71. Вернадский Г. Государевы служилые и промышленные люди в Восточной Сибири XVII в. // Журнал Министерства народного просвещения. -1915. №4. - С. 332 - 354.

72. Вершинин Е.В. Воеводская власть и урало-сибирское население в XVII в. // Власть, право и народ на Урале в эпоху феодализма. Свердловск, 1991.

73. Вершинин Е. В. Воеводское управление Сибири (XVII в.). -Екатеринбург, 1998.

74. Вершинин Е. Наказал Бог народ наслал воевод // Родина. - 2000. - № 5.-С.92-96.

75. Вершинин Е. Неверность «бродячих царевичей» Зауральское степное пограничье в XVII веке // www.zaimka.ru

76. Визе В. Ю. Русские полярные мореходы из промышленных, торговых и служилых людей XVII XIX вв. // Биографический словарь. - M-JL, 1948.

77. Вилков О. Н. Китайские товары на Тобольском рынке в XVII в. // История СССР. 1958. - №1.

78. Вилков О.Н. Ремесло и торговля Западной Сибири в XVII веке. М., 1967.83,84,85,86,87,88,89.