Жанровое своеобразие творчества С. Д. Кржижановского тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, кандидат филологических наук Воробьева, Евгения Исааковна

• Воробьева, Евгения Исааковна
• кандидат филологических наук
• 2002

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Воробьева, Евгения Исааковна

Введение.

Глава 1.

Сигизмунд Кржижановский в 1910-е г.г. На пороге литературы (от мифа к сюжету).

§ 1. Путь прозаика: от притчи к сказке. Рождение образа.

§2. «Путями мистерий»: оккультный миф и жанр. Трансформация литературного быта.

§3. Поэтическая сказка, мистериальный текст и рождение сюжета.

Глава 2.

Сигизмунд Кржижановский в 20-е годы. Сказка как жанр переосмысления и рождение литературности.

§1. «Миросозерцание под пулями»: От теософии к минус-философии

§2. «Якоби и «якобы». От жанра к антижанру. Становление жанровой модели.

§3. «Страна нетов». Модель жанра и стратегии повествования.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Жанровое своеобразие творчества С. Д. Кржижановского»

С.Д. Кржижановский принадлежит к числу авторов, имя которых было возвращено широкому читателю в середине 80-х. Благодаря публикациям В.Г. Перельмутера, подготовившего к печати четыре сборника художественных произведений писателя и брошюру его избранных статей о литературе, достаточно большая часть архива автора теперь обнародована и желающие могут погрузиться в странный, фантастичный мир его повестей и коротких рассказов. Мы видим, что его творческое наследие не исчерпывается, только областью художественной повествовательной прозы. Отдельный предмет для изучения и значимую часть наследия автора, составляет литературоведение Кржижановского. Его работа «Поэтика заглавий» долгое время оставалась единственной в отечественном литературоведении, посвященной этой стороне художественного текста. Его перу принадлежит также множество статей, которые посвящены творчеству таких разных авторов как Шекспир, Бернард Шоу, Островский, Чехов (и др.). И всякий раз Кржижановский открывает в своем персонаже нечто неожиданное, благодаря нетривиальному подходу к художественному произведению, исходящему из его собственных своеобразных эстетических воззрений (их реконструкции исходя из шекспироведения Кржижановского посвящена диссертация Делекторской1). Кроме того, Кржижановский - автор пьес (долгое время он сотрудничал с таировским Камерным театром), киносценариев (напр., «Праздник святого Йоргена»), эссе. Подобное многообразие сфер и областей словесного творчества, в которых работал автор, ставит исследователя, чья задача - рассмотреть его произведения с точки зрения жанровых особенностей, перед необходимостью выбора, сужения круга исследуемых явлений. Мы

1 Делекторская И.Б. Эстетические воззрения Сигизмунда Кржижановского .(От шекспироведения к философии искусства): Дис. канд. филол. наук. - М., 2000 г. (далее: Делекторская). Она же: Эстетические воззрения Сигизмунда Кржижановского, (от шекспироведения к философии искусства):Автореф.дисс.канл.филол.наук. -М., 2000 (далее Делекторская реф.). остановились на художественной прозе, ибо именно она составляет наиболее важную часть наследия автора, определяет его место в истории литературы.

Тема нашей работы - «Жанровое своеобразие творчества С.Д. Кржижановского», таким образом, будет раскрыта на материале художественно-прозаических произведений писателя, из которых, в свою очередь, мы выбрали для анализа лишь вошедшие в ранний и - что важно в контексте нашего исследования - единственный, полностью составленный самим автором сборник «Сказки для вундеркиндов». Этот выбор обусловлен тем, что вошедшие в эту дебютную книгу тексты - своего рода лаборатория: стиль, повествовательные структуры и обуславливающие их жанрообразующие механизмы, - то, что в итоге определит единство и цельность его творческого облика, здесь показаны в момент своего рождения, обнажены сами механизмы их функционирования. Значит, именно в этих текстах автор находит тот жанр, сквозь призму которого будет проходить действительность, изображаемая и понимаемая им. Обращаясь к «Сказкам для вундеркиндов», мы берем жанр в его становлении, мы обращаемся к самому процессу поиска жанра. С этим стремлением обнаружить прежде всего механизмы формирования жанра (помимо тех условий, которые диктует нам объем данного исследования) связано дальнейшее сужение круга принятых для рассмотрения текстов. Из всех сказок мы выбираем две - те из них, в которых автор в наибольшей мере позволяет эти механизмы обнаружить.

Исследователи творчества Кржижановского отмечают, что все его произведения, в силу присущего им сюжетного, образного, тематического, вообще смыслового, единства образуют, в сущности, единый текст о едином мире л

Globus intellectualis Сигизмунда Кржижановского . Этот мир - весь, нацело -дан в каждом его тексте - от романа до миниатюры. Поэтому, сужая область рассматриваемых явлений от всего творчества до одного сборника, мы не отступаем от заявленной темы - говоря о жанровом генезисе вошедших в него

2 Делекторская.С. 6, а также М.Гаспаров. Мир Сигизмунда Кржижановского// Октябрь. - 1990,- №3 - С.201-203 (далее - Гаспаров) произведений, мы тем самым обозначаем основные вехи разговора о жанровом генезисе всей прозы Кржижановского как единого и законченного в себе произведения.

Между тем, рассматривая жанровые особенности творчества Кржижановского, мы можем говорить лишь о постановке основных проблем, связанных с данной темой, лишь об обозначении ее ключевых моментов, ибо с этой точки зрения творчество Кржижановского еще не рассматривалось. До недавнего времени этому автору, в силу его ограниченной известности, вообще не уделялось внимания в отечественном литературоведении. Публикации его произведений вызвали критические отклики в ведущих отечественных журналах и в некоторых зарубежных изданиях3. В то же время сами эти публикации были снабжены вступительными статьями и комментариями. И если рецензии содержат общую характеристику творчества Кржижановского, которая может послужить отправным пунктом для дальнейших и более специальных изысканий, то вступительные статьи, в основном принадлежащие перу

B.Г. Перельмутера, помимо этого, излагают факты его писательской биографии, которые исследователю удалось реконструировать и которые учтены нами в нашей работе. Кроме того, ценным биографическим источником являются воспоминания людей, знавших Кржижановского, опубликованные в книге

C. Кржижановский «Возращение Мюнхгаузена». Первой собственно литературоведческой работой по творчеству Кржижановского стала основополагающая статья В. Топорова «Минус-пространство Сигизмунда Кржижановского»4, характеризующая семиотику художественного пространства в его произведениях. Не менее интересны и более частные исследования, появившиеся вслед за обобщающей работой Топорова. Так, работа Т.В. Цивьян «Состязание певцов»

3 См. Гаспаров (указ.соч), также: И.Васюченко. Арлекин против Кощея.//Новый мир. - 1990.-№6 - С.264-266 (далее -Васюченко), В.Камянов. Красный ферзь под боем.//Новый мир,- 1992 - №8. - С.239-243 (далее -Камянов), Носов Е. Рецензия на книгу Кржижановского «Возвращение Мюнхгаузена. //Русская мысль. - Париж, 1992. - 6 ноября. - №3953. - С.12; Mouze Ch. Realisme moral// Quinzaine lit. - P., 1993 - № 635. - P.15

4 См. Топоров В.Н.Минус-пространство Сигизмунда Кржижановского// Топоров B.H. Миф. Ритуал. Символ. Образ. Исследования в области мифопоэтического. - М., 1995 - С. 476-575 (далее-Топоров).

С. Кржижановского: словесная версия звукового пейзажа»5 посвящена проблеме особого рода описаний, перекодирующих музыкальный код в словесный. Статья же В. Мильдона «Тринадцатая категория рассудка»6 интересна тем, что творчество Кржижановского рассматривается в ряду произведений писателей-современников, объединенных общей темой «мертвого как живого» и «живого как мертвого». В основных своих положениях эта статья корреспондирует с концепцией «значимого минуса» В. Топорова, ибо показывает, что у Кржижановского смерть - не небытие, а «минус-бытие», то есть бытие, но особого рода. Статья Ю.Е. Ганзя «Многоликость слова (образы и принципы их построения в прозе Кржижановского)»7 исследует лингвистические аспекты образа в прозе писателя. И особо нужно сказать о диссертациях по Кржижановскому, защищенных в последнее время. Это работа Н.Ю. Буровцевой «Проза С.Д. о

Кржижановского: проблемы поэтики» и работа И.Б. Делекторской «Эстетические воззрения Сигизмунда Кржижановского». Обе диссертации рассматривают творчество Кржижановского как единое целое и по своему содержанию, по сути, взаимодополняют друг друга. В диссертации Буровцевой исследуются структурно-повествовательные и металитературные (поставленные в связь с интертекстуальными) моменты творчества писателя, а также особенности пространства и времени в его прозе. В диссертации Делекторской за основу реконструкции философско-эстетической концепции берутся литературоведческие (в основном шекспироведческие) работы Кржижановского, которые рассматриваются в приложении к его оригинальному творчеству. Таким образом, по мысли автора диссертации, «литературоведение» и «литература» у Кржижановского образуют единое целое: литературоведение - одновременно и способ самоописания, и эстетическая декларация, художественный текст - претворение в образной форме заявленного теоретически. Так возникает концепция

5 .См.: Проблемы поэтики языка и литературы. - Петрозаводск, 1996 - С.126-129 (далее-Цивьян)

6 См.: Вопросы литературы - 1997,- №3. -С.67-82 (далее -Мильдон)

7 См: Русский язык в школе,- 1998-№1-С. 69-76 (далее-Ганзя)

8 См.: Буровцева И.Ю. Проза Кржижановского: проблемы поэтики: Автореф. дисс.канд. филол. наук. - М., 1996 (далее-Буворцева). творчества Кржижановского как единого текста, пронизанного сетью «сквозных» образов, смысловых констант, лежащих в основе его художественного мира.

Как мы видим, ни одна из перечисленных нами работ не касается проблемы жанра. Наше исследование - первая попытка такого рода. Этим обусловлена новизна работы.

Тем не менее, именно в силу сложившегося в литературе, посвященной Кржижановскому, представления о его творчестве может показаться, что его рассмотрение с позиций жанра - избыточно.

Действительно, уже укоренилось представление о Кржижановском как о писателе, чья манера сформировалась в одночасье, и сразу - как уникальная, не имеющая последователей и предшественников9. Кржижановский оказывается «внесистемной» и «бесконтекстной» единицей отечественной литературы. Он делает предметом своего изображения различные культурные традиции, обильно их цитируя (что делает важным интертекстуальный момент изучения его творчества и сближает его с творчеством постмодернистов10, но при этом позиции, с которых эти традиции осмысливаются, не возводимы ни к одной из них. Кржижановский кажется писателем, чья творческая биография не имеет начала, причем как начала лично-биографического (непонятно, какой непосредственный контекст сформировал его таким), так и начала культурно-исторического, понимаемого в смысле определенной линии культурной преемственности, которой он наследует.

Этому способствует герметичный характер его художественного мира, стремящегося к воплощению единого универсума, замкнутого на себя сложной

9 Особенно В.Г. Перельмутер в своих статьях делает упор на неукорененность Кржижановского в отечественной литературе. Ему вторит и Васюченко; «Он, напоминающий столь многих, ни на кого не похож» (264). Это сравнение по ассоциации, поиск тех, кого «нпоминает» Кржижановский, и возникает всякий раз, когда речь идет об определении места Кржижановского в литературе. Исключение составляет работа Делекторской, которая утверждает преемственность эстетической теории писателя от символистской эстетики. Но самой этой преемственности, тем не менее, не прослеживает. См. также: Московская Д. В поисках Слова: "странная" проза 20-30 т.т.Н Вопросы литературы. - 1999. - Вып. 6 - С.31-65.

10 См.Буровцева. С.7 системой автоцитации, и объясняемого лишь из себя самого. Более того, автор даже усугубляет это впечатление за счет метаэлемента в его творчестве, предлагая читателю не только художественный универсум, в котором без части не поймешь целого, а части поясняют друг друга, но и свой собственный способ его рассмотрения. То есть, показывая тем самым, что вне этого, все в себя вбирающего, созданного им мира нет ничего и никого - в том числе и читателя. Лучшей метафорой для описания творчества Кржижановского будет змея, пожирающая свой хвост, тотальность, при попытке постичь ее сжимающаяся до точки.

Безначальность» и герметичность творчества Кржижановского становится предпосылкой для выбора исследовательской методологии: исследователи творчества Кржижановского обращались до сих пор лишь к тем или иным методам имманентного анализа текста. Это был либо структурно-семиотический подход, размыкающий произведение лишь в область исторически не обусловленных, объективно данных структур, либо более или менее традиционный «образный анализ», выявляющий характерные для Кржижановского и константные для него темы, сюжеты и символы. В некоторых случаях он сочетался с интертекстуальным, что необходимо и естественно, если речь идет о таком «цитатном» авторе как Кржижановский.

Значит, в рамках перечисленных методологий, все в творчестве Кржижановского, что не было собственно «его» художественным изобретением, заносилось в реестр интертекстуальных перекличек либо структурно-типологического сходства. Целого как отдельного произведения, так всего его творчества в его единстве все это никак не объясняло и не затрагивало, но такое рассмотрение казалось вполне достаточным.

Однако нам видится, что именно это целое и было основным созданием автора, и как таковое может быть описано только в категориях жанра.

Это утверждение согласуется с тем пониманием жанра, которого мы будем придерживаться в нашей работе и которое определило методологию нашего исследования. Вслед за А.Н. Веселовским, Ю.Н. Тыняновым и М.М. Бахтиным, мы, как это укоренилось в современном отечественном литературоведении, рассматриваем жанр как категорию исторической поэтики. 11 Однако основное направление и пути анализа литературного произведения, послужившие основой данного исследования, мы выработали, опираясь на труды М.М. Бахтина и его школы.

Вслед за М.М Бахтиным (П.Н. Медведевым) мы понимаем жанр как «типическое целое художественного высказывания, притом существенное целое,

12 целое завершенное и разрешенное» . Это определение требует поясняющей реконструкции, осуществляемой нами с опорой на такие работы М.М. Бахтина, как «Проблема содержания, материала и формы в словесном художественном творчестве», «Автор и герой в эстетической деятельности», «Слово в романе». Это определение взято нами из работы Бахтина (Медведева) «Формальный метод в литературоведении». В ней автор полемизирует с традиционным, идущим от Гумбольдта, пониманием слова и языка, которое берет слово в его отдельности от других слов, с его «вечным» смыслом, оторванным от субъективности и исторического изменения. Это представление о языке вытекает у Гумбольдта из его понимания внутренней формы языка («постоянное и единообразное в деятельности духа, возвышающей членораздельный звук до выражения мысли,

I ^ взятое во всей совокупности своих связей и систематичности» ). Именно с понятием внутренней формы связано было в современной Бахтину науке обоснование «поэтического», учитывающее не только внешний звуковой, но и внутренний, содержательно-смысловой его аспект. Этому подходу, по мнению Бах

11 Ю.Н.Тынянов. Литературный факт // Поэтика. История литературы. Кино. - М.,1977,- С.255-281. Он же: О литературной эволюции// Там же. - С.270-281; С.С.Аверинцев, М.Л.Андреев, М.Л.Гаспаров, А.В.Михайлов. Категории поэтики в смене литературных эпох// Историческая поэтика. Литературные эпохи и типы художественного сознания. - М., 1994 - С.3-15; И.О. Шайтанов. О природе жанрового слова// Anglistica.- Вып.У:Жанр и слово в английской поэзии: от Шекспира до Макферсона. - М., 1997 -С.5-7.

12 П.Н. Медведев (М.М.Бахтин). Формальный метод в литературоведении. - М.:Лабиринт, 1993,- С.144. - (Бахтин под маской. Маска вторая.), (далее - ФМЛ)

13 Вильгельм фон Гумбольдт. О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человечества// Вильгельм фон Гумбольдт. Избранные труды по языкознанию/ Пер.Г.В.Ромишвили. - M., 2000.-С.71 тина (Медведева), и противостоял формальный метод. Автор работы же ищет обоснования специфики «поэтической конструкции» как формально-содержательного целого, но обоснования иного, чем гумбольдтианская парадигма14. Для этого необходимо понять, какой же вообще элемент в поэтическом произведении «соединяет глубину и общность смысла с единичностью произнесенного звука», «создает возможность перехода от периферии произведения к его внутреннему значению, от внешней формы к внутреннему идеологическому смыслу» 15. Таким элементом становится «социальная оценка». В отличие от «внутренней формы» «социальная оценка» не есть нечто «постоянное и единообразное», а напротив - это совокупность исторически-актуальных для данного момента, присутствующих в сознании говорящего социально-культурных взаимосвязей, которые направляют его речевую интенцию, определяя выбор предмета высказывания, интонацию и т.д.: «между смыслом и актом (высказыванием), между актом и конкретной социально-исторической ситуацией устанавливается историческая, органическая, актуальная взаимосвязь»16. Значит, смысл слова связывается с внешним «звучащим телом» только в речевом акте высказывания и связь эта определяется, с одной стороны, всей полнотой идеологического контекста, с другой же - непосредственной, включенной в него речевой ситуацией, в которой высказывание, «располагаясь своим звучащим телом между людьми» и организуя свою аудиторию, в зависимо

1 7 сти от специфики этой организации, обладает той или иной функцией в речи .

Эти моменты и включает в себя определение жанра как «типического целого высказывания», которое определяется «социальной оценкой», и представляет собой воспроизводимую «внутреннюю» форму конкретного высказывания, оформляющую его, с одной стороны, во внешнем, «композиционном» плане, в плане «рассказа о событии», то есть организующую его «звучащее те

14 ФМЛ, С. 132-133

15 ФМЛ, С. 132

16 ФМЛ, С. 134

17 ФМЛ, С. 146 ло» в реальном времени и пространстве в зависимости от «места в жизни» (сферы быта или идеологии, обуславливающей речевую ситуацию и функцию произведения в ней), и с другой - во внутреннем, «тематическом» плане, в плане архитектоники рассказываемого события, осваивая и осмысливая те или иные стороны действительности. Жанровая форма произведения есть отношение форм: внешней, композиционной и внутренней, архитектонической.18 По отношению к архитектонической форме и определяется специфика жанров эстетических среди прочих речевых жанров (прагматических жанров). В прагматических жанрах «социальная оценка» направлена на действительность, внеположную произведению, предмет высказывания лежит в одной плоскости с самим событием высказывания и с его ситуацией, характеризующейся у Бахтина как «становящееся событие». Говорящие заинтересованы в его познании, либо в его изменении. Таков предмет высказывания в познавательной и в этической сферах. Эстетическая сфера, в которой осуществляется высказывание художественное, изымает предмет из становления, и, по терминологии Бахтина «завершает» его. «Социальная оценка» ничего не ищет и не хочет вне высказывания, а «целиком и полностью выпевается в нем самом». Формы «завершения» это герой, сюжет и хронотоп19. Ими и определяется эстетический жанр со стороны «архитектоники рассказываемого события». С этой точки зрения жанр литературный есть не только лишь «типическое целое», но и «целое завершенное и разрешенное», то есть предмет которого изолирован из события познания и поступка и «разрешен» (освобожден) от любого требования истинности или практической значимости.

Категория жанра, таким образом, связывает индивидуальный замысел автора с общей, существующей в культуре формой его воплощения. Жанр организует «эстетическое видение» автора: изображаемое событие дано ему не

18 ФМЛ, С. 145-150, а также: М.М.Бахтин. Проблема содержания, материала и формы в словесном художественном творчестве. Здесь разрабатывается теория трех сфер человеческой деятельности (эстетическая, практическая, познавательная) и выдвигается идея двух форм произведения -композиционной и архитектонической.

19 Кроме работы «Проблема содержания.» Бахтин разрабатывает эту проблематику в работе «Автор и герой в эстетической деятельности» просто как «воображаемое», но дано уже в тех или иных преднаходимых им формах своего завершения.

Значит, мышление-замышление целого, «универсумность» художественного мира у Кржижановского предполагает уже в самом замысле сонаправлен-ность авторской интенции с «жанровым мышлением». Категория жанра «актуализируется» в поэтике Кржижановского, несмотря на ее модернистский характер (о котором свидетельствует обращение автора к неклассическим типам повествования ). Жанровое мышление «ответственно» за выбор форм «рассказываемого события», и определяет его единообразный характер в творчестве автора (это единообразие было отмечено исследователями и критиками как конститутивная для творчества Кржижановского черта).

Концепция жанра, дающая нашему исследованию методологическую основу, предполагает два пути выявления жанровой природы произведения. Первый - идущий от текста к образующему его речевому контексту, к ориентирующему моменту, обуславливающему авторскую жанровую интенцию, как интенцию имплицитную, встроенную в механизм порождения того или иного жанра, его «замысел», в том смысле, в каком это понятие употребляется в контексте нашей работы. В этом случае, распознавая жанр произведения, мы в первую очередь рассматриваем его как уже-данное единство форм (внешней и внутренней), актуализирующее типические - жанровые черты. Однако, учитывая особенности литературного развития рассматриваемого нами периода, мы выдвигаем и возможность иного пути. Автор не только «замышляет», но и «умышливает» свое произведение: его возможная жанровая форма часто становится объектом сознательного выбора, отрефлектированного намерения, созданию произведения в рамках определенной жанровой традиции нередко предшествует концептуализация этой традиции, так или иначе внешне запечатленная («жанровый» заголовок или подзаголовок, авторское предисловие). Часто существует некий зазор, явное несоответствие «декларации» «выполнению», и заявленный жанр вступает в сложные взаимоотношения с исполненным. Такие несоответствия располагают к тому, чтобы не доверять подобным актам авторской рефлексии. Действительно, ее констатацией не исчерпывается и не определяется нацело жанровая характеристика произведения. Но, с другой стороны, автор, декларируя свои намерения относительно жанра, провоцирует читателя, предлагая ему прочесть произведение как текст определенного жанра, актуализовать (узнать) в нем знакомые черты, либо сложить из черт общих у произведений, объединенных именем одного жанра, направляющую автора концепцию. Так авторская жанровая интенция (эксплицитная интенция умысла, а не имплицитная - замысла), организуя акт эстетической коммуникации, делает форму из уже-данной - подвижной, формирующейся в акте восприятия. Поэтому возможно и движение не только от формы - к интенции и к породившему ее контексту, но и от интенции - к форме, как к становящейся, формируемой в акте эстетической коммуникации.

Это разделение подходов к жанру - «извне» и «изнутри» - необходимо было произвести, чтобы обосновать наше обращение к моментам концептуализации жанра у Кржижановского, в частности, в той части диссертации, которая посвящена рассмотрению жанра сказки. Мы будем исходить одновременно из двух означенных позиций: постараемся понять, какой жанровый, направляющий чтение, смысл содержится в авторской атрибуции текста, и одновременно - к каким исторически сложившимся формам апеллирует этот текст. Именно таким образом мы можем получить ответ на вопрос о его жанровом генезисе.

Выше мы уже писали о том, что художественное сознание Кржижановского характеризуется высокой степенью рефлексии, выплескивающейся на страницы его произведений в виде всевозможных метаэлементов. Работая с жанром его произведений, мы не можем этого не учитывать. Проведенное нами разделение диктует необходимость принимать во внимание авторскую интенцию, как «эксплицитную», так и «имплицитную», но рассматривать их во взаи

20 Буровцева, С.2 модействии, не доверяя ни той, ни другой до конца. Авторские самохарактеристики часто будут отправной точкой нашего рассуждения.

Кржижановский во второй «Записной тетради» писал: «Мир есть сюжет.

21

Несюжетно нельзя создавать». Действительно, сюжет представляет собой «смысловое ядро произведения», «при помощи которого развертывается, «ма-териализуется» очередная рефлексивная конструкция автора» . «Сюжет» как определяющая черта произведений Кржижановского развертывается с героем в определенном пространстве-времени. Поэтому в творчестве Кржижановского сюжет как значимая и стержневая единица произведения - основной «показатель» жанра. Но говорить о нем как о таковом мы можем лишь в генетическом аспекте, лишь введя категорию замысла как жанрового, оформляющего видения. Значит, цель нашей работы - определить жанровую природу, раскрыть тайну происхождения сюжета и связанных с ним форм завершения (герой, хронотоп) в прозе Кржижановского.

Этот общий, единый для всех произведений Кржижановского сюжет определен был и в исследовании Буровцевой, и в критической статье В. Камянова как сюжет познания, воспроизводящий акт познания, связанный с гносеологической проблематикой. Герой же определяется как познающий герой, герой-мыслитель, «проблемист» и «эрудит» (Камянов). «.ядро предполагаемого сюжета - приключения пытливой мысли», «писателя занимает жизнь мысли, когда та сама себе госпожа, и его фантастические допущения прежде всего гносеоло

•уу гичны» , - пишет критик Камянов. Ср. и у Буровцевой: «.сравнение Кржижановского с X.-J1. Борхесом не лишено основания: помимо культурологической нагруженности текста, их творчество объединяет гносеологическая проблематика, главная у обоих авторов.(.) Многие его (Кржижановского) новеллы на

21 См.: Страны, которых нет. С.119

22 Буровцева. С.5

23 Камянов. С.240 писаны «по мотивам» того или иного литературного произведения или - шире -созданий мыслительной деятельности человека вообще»24.

Эта «гносеологичность» сюжета ставит творчество Кржижановского как бы на границу литературы и иных идеологических областей, что немаловажно для выяснения его жанровой природы. Развернутость произведений к гносеологической проблематике, к выяснению истины может вызвать сомнение в изначально эстетической природе слова у Кржижановского. Ведь такой поворот означает, что автор использует слово тех сфер, где осуществляется познание, как «чужое слово». Ибо идеологическое слово, по Бахтину, - это «чужое слово», преднаходимое человеком как «авторитарное», либо как «внутренне-убедительное» . Эта сфера - сфера риторики, обширная сфера нехудожественного прозаизма, сфера заинтересованной передачи смысла. «Чужое слово» в художественной прозе - показано как «слово героя» и как «слово о герое». Важен не заданный смысл его, а непосредственная направленная на него интенция героя - оно не «передается», а «изображается» в качестве чужого. Так постановка проблемы жанра связывается с проблемой определения речевого статуса прозаизма Кржижановского - характера отраженной в нем интенции относительно «чужого слова» - эстетически-изобразительной либо прагматически-оспаривающей (воспринимающей), риторической либо художественной. Отсюда нужно решать вопрос о функции искомого нами жанра.

Ориентируясь на авторское признание, которое цитируется практически в каждой посвященной Кржижановскому работе, о том, что он сам пришел в литературу из философии, разочаровавшись в философии, «отдав понятия» философии «суду образов»26, мы можем сказать, что искомый нами жанр предназначен для переосмысления автором его собственного идеологического прошлого (обозначенного словом «философия») с его речевыми формами.

24 Буровцева. С.7

25 См.:Бахтин М.М. Слово в романе// Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. - М., 1975.- С.150-167.Следующее ниже по тексту наше рассуждение о риторическом слове также ориентировано на эту работу Бахтина.

26 С.Кржижановский. Страны, которых нет. - С. 13 8.

И не только авторское признание (нуждающееся в проверке), но и факты говорят о том, что такое прошлое у автора было, и что оно, безусловно, значимо для него. Ибо первые тридцать лет своей жизни Кржижановский осознавал как подготовительный, ученический этап к последующим тридцати, в которые он писал прозу . М. Гаспаров в статье, посвященной Кржижановскому констатировал: «Какой мир запроектировал его самого, мы не знаем: о своих дореволюционных годах он молчал, а бумаги только свидетельствуют: шесть лет - на юридическом факультете, год учения (чему?) в Западной Европе, с 1914-го

28 присяжный поверенный в Киеве.» Значит, постановка проблемы жанрового генезиса влечет за собой необходимость раскрытия - хотя бы отчасти - того, о чем умалчивал Кржижановский.

В нашей диссертации мы впервые предприняли попытку реконструкции мира, который, по меткому выражению M.JI. Гаспарова «запроектировал» Кржижановского. Причем наша реконструкция, затрагивающая биографический контекст Кржижановского 10-х годов, нацелена не только и не столько на выявление реальных биографических связей (количество фактов, которые нам все же удалось установить, к сожалению, не так велико), сколько - через характер этих связей - на реконструкцию этого контекста как контекста жанропоро-ждающего, т.е. идеологического, литературно-бытового и речевого. Нам важно было поставить в связь раннее творчество Кржижановского, рассмотренное в жанровом аспекте, его мировоззренческие поиски и востребующий и породивший его контекст, определивший характер авторской интенции и речевую функцию текстов.

Реконструкции литературно-биографического контекста 10-х г.г., «запрограммировавшего» прозу Кржижановского, и выявлению жанровой природы его ранних текстов мы посвятили первую главу диссертации - «Сигизмунд Кржижановский в 10-е годы: на пороге литературы (от мифа к сюжету)». В

27 Перельмутер В.Г. Трактат о том, как невыгодно быть талантливым// С.Кржижановский. Воспоминания о будущем. - M., 1989 -С.5. этой главе мы анализируем как ранние поэтические тексты С. Кржижановского (время написания - 1912-1913 годы), хранящиеся в его архиве и до сих пор остающиеся неопубликованными, так и малоизвестные его эссе, найденные нами в одном из киевских изданий (более подробно об этом будет сказано ниже), и кроме того - статью «Любовь как метод познания», насколько нам известно, в работах по Кржижановскому вообще не упоминаемую (хотя и указанную им в его автобиблиографии). Все материалы, анализируемые нами в первой главе, впервые вводятся в научный оборот. Вторая глава, «Сигизмунд Кржижановский в 20-е годы: сказка и рождение литературности», соответственно, посвящена анализу-реконструкции (на материале статей автора, опубликованных в 1919 г. в киевской газете «Жизнь, и также еще не задействованных исследователями) того мировоззренческого кризиса, который, собственно, и побудил Кржижановского к написанию художественной прозы. Далее мы на материале произведений из книги «Сказки для вундеркиндов» прослеживаем вызванную этим кризисом трансформацию сюжетно-жанровой структуры, найденной автором еще в ранних текстах. При этом мы учитываем уже наметившуюся тенденцию говорить о произведениях Кржижановского как о новеллах. Но их новеллистическая структура в свете приведенных нами общетеоретических посылок - лишь внешняя форма, форма рассказа о событии, получающая свою содержательность по отношению к форме самого события, которая реконструируется нами «изнутри», т.е. генетически, исходя из соотношения двух этапов творческой биографии автора. Раннее творчество автора и его контекст - это и есть тот искомый источник, поставляющий материал для позднейшей интеллектуальной игры, исследуя который мы наталкиваемся на речевой - риторический - прагматический исток сюжета и, следовательно, жанра его позднейших произведений.

28 Гаспаров, С.203

Итак, цель нашего исследования, посвященного творчеству С. Кржижановского, - определить, в чем заключается его жанровое своеобразие. Эта цель сопряжена с решением следующих задач:

- прояснение историко-культурного контекста творчества Кржижановского, который может быть обнаружен при обращении к его раннему творчеству: в отличие от зрелого творчества, оно не замкнуто на себя, а, наоборот, контекстуально;

- анализ ранних поэтических и прозаических текстов Кржижановского, выявляющий их жанровую сущность, с учетом моментов пересечения с текстами зрелой прозы автора в узловых для жанра моментах (герой, сюжет, пространственно-временной континуум);

- реконструкция мировоззренческих поисков автора, приведших к тому кризису, вследствие которого он и выбрал литературу;

- жанровый анализ текстов книги «Сказки для вундеркиндов» как репрезентативной по отношению к зрелому творчеству Кржижановского.

Цель и задачи работы обуславливают ее структуру. Работа состоит из введения, в котором поясняются основные теоретические моменты, связанные с нашим пониманием жанра, двух глав, соответственно, «Сигизмунд Кржижановский в 10-е годы: у порога литературы (от мифа к сюжету)» и «Сигизмунд Кржижановский в 20-е годы: сказка и рождение литературности», и заключения.

Но у читателя может возникнуть естественный вопрос: «Почему мы говорим все время не о каком-то определенном жанре, а о жанре вообще?» На это мы можем ответить, что в нашем «Введении» мы сознательно исходили из того, что жанр прозы Кржижановского для нас - не уже известная, и предъявляемая сразу, но все-таки искомая величина. В поисках жанра мы будем следовать за автором, пытаясь проникнуть в его замысел и понять его умысел, увидеть мир его глазами («литература» же «видит мир глазами жанра»). Поиски приведут нас к сказке. Но не сразу. Само понятие сказки слишком многообразно толкуется и поэтому слишком размыто, чтобы утверждение о том, что сказка - основной для Кржижановского жанр, могло бы что-нибудь прояснить, пока исследование еще не проведено. В конце нашего исследования слово «сказка» наполнится смыслом и займет подобающее ему место.

Сделав эту необходимую оговорку, мы можем приступить к изложению первой главы нашей диссертации. Остается лишь указать те основные источники, откуда мы черпали сведения об авторе и его тексты и обозначить принятые в тексте сокращения.

Тексты Кржижановского цитируются по изданиям29:

- С. Кржижановский «Воспоминания о будущем», М., 1989 (ВБ)

- С. Кржижановский «Возвращение Мюнхгаузена», Д., 1990 (ВМ)

- С. Кржижановский «Сказки для вундеркиндов», М., 1991 (СВ)

- С. Кржижановский «Страны, которых нет. (Статьи о литературе и театре. Записные тетради.) », Записки Мандельштамовского общества, т.6, М., 1994.

- С. Кржижановский «Якоби и «якобы»», «История пророка», публ. В.Г. Перельмутера//«Новый круг», Киев, 1992, № 2 (НК1).

- С. Кржижановский «Четки», «Бог умер», «Страница истории», публ. В.Г. Перельмутера// «Новый круг», Киев, 1992, №3 (НКЗ)

Использованы также материалы архива С. Кржижановского (РГАЛИ, Ф.2280):

- Рукопись книги «Сказки для вундеркиндов» (on. 1, ед.хр. 1)

- Рукописи стихотворений Кржижановского, содержащиеся в трех тетрадях:

- 1. «Сборник стихотворений 11-13 г.г.», включающий машинопись с авторской правкой (оп.2, ед.хр.72.) (тетрадь 1.);

29 Недавно к этим изданиям прибавилось: Сигизмунд Кржижановский. Собрание сочинений в пяти томах T.l/Сост. .предисл., и комм. В.Перельмутера. -СПб:Симпозиум, 2001

- 2. «Стихи С.К.», содержащая, судя по датировкам, машинопись с авторской правкой стихов 11-19 г.г. (оп.2, ед.хр. 71) (тетрадь 2);

- 3. «Философы». Тетрадь, оформленная как сборник стихотворений, от руки подписанный Frater Tertius и включающая цикл стихотворений, каждое из которых посвящено определенному философу - поэтическое изложение истории философии (оп.2, ед.хр.71) (тетрадь 3)

- «Автобиблиография» (оп.2, ед.хр.75)

Кроме того, к рассмотрению привлекаются тексты Кржижановского, опубликованные в киевских изданиях:

1. «Рыцарь (Ежемесячный журнал для молодежи под редакцией Е.М.Кузьмина)», Киев, 1913, №№ 1-12 (Сокр., Рыцарь). Произведения Кржижановского публикуются буквально в каждом номере: «Гробница»( №1); «Ап den Fruhling»; «Молитва» (№ 2); «Прошлогодняя трава»; «Незамеченный литературный тип»; «Ветряная мельница»( №3); «Парсифаль»(№4); «Могила Гейне» (№ 5); «Книжная душа»; «Злыдни» (№6); «Предутреннее» (№8-9); «Остров смерти (из путевых заметок)»; «Парк зимой» (№ 10-12). В нашей работе подробно анализируются эссе «Незамеченный литературный тип» и «Злыдни».

2. «Жизнь (Еженедельная газета)», Киев, 1919, №1 (от 1-7 сентября), №2 (от8-14 сентября), № 9 (от 28 октября (10 ноября), где под псевдонимом Frater Tertius опубликованы соответственно:

- стихотворение «Беатриче» (Жизнь 1);

- сказки «Монизм», «Сказочка об истине», «По обе стороны» (Жизнь 2);

- эссе «Миросозерцание под пулями» (Жизнь 9).

И, наконец, статья «Любовь как метод познания» цитируется по: «Вестник теософии», СПб, окт., 1912 г. (ВТ).

Биографические сведения о Кржижановском (за исключением установленных нами) почерпнуты из вступительных статей В.Г. Перельмутера к вышеуказанным трем книгам:

- В.Г. Перельмутер «Трактат о том, как невыгодно быть талантливым» (ВБ) -(далее Перельмутер 1);

- он же «Когда не хватает воздуха» (ВМ) - (далее Перельмутер 2);

- он же «Прозеванный гений» (СВ) - (далее Перельмутер 3).

Кроме того, использованы мемуары, опубликованные в ВМ. В основном мы обращались к воспоминаниям жены писателя Анны Бовшек «Глазами друга. (Материалы к биографии Сигизмунда Доминиковича Кржижановского)» -(далее Бовшек).

Заключение диссертации по теме «Русская литература», Воробьева, Евгения Исааковна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Сюжет» нашего исследования был подчинен поставленной задаче -ввести в круг научного изучения проблему жанровой специфики прозы Кржижановского в одном из наиболее важных для ее решения - генетическом аспекте. Этим объясняется тот факт, что оно было остановлено в той точке, где должно было бы начаться. Рассмотрев некоторые предпосылки жанра и жанровый «умысел автора», вычленив из текстов конструируемую автором и отреф-лектированную им жанровую модель, мы должны были бы сделать следующий шаг - показать, анализируя иные сказки книги и тем самым вновь идя не обратным, от контекста к тексту, а прямым ходом, как эта модель, эта заданность реализуется (либо деформируется) в словесной данности реального текста. Мы, однако, отказались от этого шага, так как наша задача, в сущности пропедевтическая, на данном этапе исследования оказывается решенной.

Нам удалось установить, какие факторы определяют жанровую специфику прозы Кржижановского, и, тем самым, наметить границы, в которых проблема жанра может быть поставлена. Важнейший из этих факторов, без сомнения - особенным образом выражающаяся зависимость поэтики произведений Кржижановского от его мировоззренческих установок. Гностическая и неоплатоническая основа религиозной метафизики, исповедуемой Кржижановским в 10-е годы, предполагает, что истинное и прекрасное растут из одного корня, и, значит, эстетика практически тождественна гносеологии. Погружение в гностический посвятительный миф сопряжено для автора с выработкой определенных воззрений на творчество, а заключенное в произведении свидетельство об этом мифе одновременно является и свидетельством о процессе творчества. Так в произведениях Кржижановского складывается двухуровневая структура: на одном уровне разворачивается сюжет, а на другом - метауровне - рефлекти-руются его основания. Мировоззрение меняется, но форма произведения, с ним спаянная, остается без изменения. Что и обуславливает наличие второго фактора, который необходимо учесть при постановке проблемы жанра - все компоненты произведения, в том числе и его жанр, отрефлектированы автором, реализующим в произведении свои эстетические установки. Жанр произведения оказывается объектом авторского конструирования, воспроизводимой «умышленной» формой целого, которой объединены различные уровни повествования. Это меняет не только жанровый статус произведения, но и статус жанра в творчестве Кржижановского. И, наконец, существует еще одна немаловажная особенность, обуславливающая жанровую специфику - это пограничность творчества Кржижановского, его обращенность к различным типам дискурса, стремление поставить литературу «судьей» над любым словом, напрямую обращенным к объекту, над любым актом веры или познания.

Литературность, обретенная Кржижановским взамен прежней риторичности на рубеже 1910-1920 г.г., - не что иное, как форма борьбы с прошлым, со своим прежним мировоззрением. Полем этой борьбы, средством отказа и становится жанр сказки. Он вбирает в себя те жанровые формы, которые были выработаны писателем в десятые годы, и переосмысливает их. Он берет у притчи аллегорическую иносказательность образа, и, отвлекая этот образ от иллюстрируемой схемы, «запускает» механизмы развития его собственного смысла, сталкивает логику схемы с логикой образов, которая опрокидывает первоначально спаянную с иллюстрацией религиозную метафизику. И он же заимствует у мистериального текста сюжет, героя и пространственно-временные характеристики, чтобы, превратив их в их собственное отрицание, вывернуть наизнанку лежащий в основе метафизических абстракций миф. Но самое удивительное, что именно из этой «испорченной» притчи и из этой опрокинутой «мистерии» автор выводит литературную форму, эстетическое измерение текста. Границы этой формы он совмещает с границами нового жанра - прозаической сказки, повествующей о попытках познания Истины, неожиданно открывающих перед познающим его онтологическую несостоятельность, фиктивность его Я и окружающего его мира (именно поэтому познание смертельно опасно). Одновременно текст сказки моделируется Кржижановским как словесная фикция, в основе которой - та же отрицательная метафизика, что и та, которая открывается герою. В результате сказка получает у Кржижановского двойственный статус. С одной стороны, это жанр, репрезентативный по отношению к литературе в целом, и в этом смысле он поддается спецификации только исходя из реконструкции, проведенной «извне». С другой же стороны, знание об авторской интенции позволяет опознать, сгруппировать те обусловленные генетически признаки жанра, благодаря которым он и может быть описан как объективная данность. Жанр сказки организует «формы рассказываемого события», определяет семантику сюжета и его морфологию.

Безусловно, предпринятая нами реконструкция - не единственный, а лишь один из возможных подходов к проблеме жанра у Кржижановского. Мы, прослеживая генезис жанра, обращались в основном к его истокам, лежащим за границей литературы. Соотнести жанр у Кржижановского с синхронной ему жанровой традицией малых прозаических форм, или понять, какое место занимают созданные им сказки в ряду других литературных сказок того же периода - эти задачи еще требуют своего рассмотрения.

Кроме того, и сказка - основной, первичный, но не единственный жанр в творчестве писателя. Поставив во главу угла задачу жанрового генезиса, исходя из жанрообразующего контекста, мы тем самым сузили круг рассматриваемых явлений. За пределами нашего рассмотрения остался жанр антиутопии, представленный такими произведениями, как «Желтый уголь», отчасти - «Клуб убийц букв», широко представленный в творчестве Кржижановского жанр путевых записок, эволюция которого (и это намечено как проблема в нашей диссертации) также связана с эволюцией авторского мировоззрения, отдельно не была рассмотрена эссеистика.

Но все эти темы не могут быть раскрыты в пределах данного исследования, объектом которого становится в равной мере и творчество С.Д. Кржижановского, и его культурно обусловленная личность, овладевающая словом, литературной - жанровой - формой, но теряющая мировоззренческие ориентиры, парадоксально обретающая себя в процессе утраты контекста. «Я был литературным небытием, честно работающим на бытие», - пишет о себе Кржижановский. Сказка была для него формой, осуществления экзистенциального небытия - в метасюжете, и репрезентации бытия - на сюжетном уровне. В сущности, единственной возможностью существования в возрастающей пустоте.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Воробьева, Евгения Исааковна, 2002 год

1. Анатолий. Сказание о том, как родился, жил и умер человек// Вестник теософии. - СПб, 1913. - №3. - С. 13-17.

2. Анкос Жерар. Генезис и развитие масонских символов. История ритуалов. Происхождение степеней. СПб, 1911. -215 с.

3. Батюшков П. Синтетическое миросозерцание и монадологическое миропонимание// Вестник теософии. СПб, 1908. - № 5-6.- С 54-62.

4. Безант А. Древняя мудрость. (Очерк теософических учений). М.: Ин-терграфсервис, 1990.- 221 с.

5. Безант А. Эзотерическое христианство. М.: Арт,1991. -198 с.

6. Белый Андрей. Смысл искусства//Символизм как миропонимание. М.: Республика, 1994. -С. 106-131.

7. Бердяев Н. Новое религиозное сознание и общественность. М.: Канон, 1999. —464 с.

8. Блаватская Е.П. Тайная доктрина. М.: ЭКСМОД999. -Т.1 - 880 с. -Т.2. -944 с.

9. Блаватская Е.П. Голос безмолвия. Семь врат./Обнародовано Е.П.Блаватской. Калуга, 1908.-91 с.

10. Ю.Бовшек А. Глазами друга (материалы к биографии

11. С.Д.Кржижановского) // С.Кржижановский. Возвращение Мюнхгаузена.- Л.: Художественная литература, 1990. С.465-529.

12. П.Волошина М. (М.В.Сабашникова). Зеленая Змея. История одной жиз-ни./Пер. с нем. М.Н. Жемчужниковой. М.: Энигма,1993. -413 с.

13. Вольнокаменщицкие речи, говоримые на собраниях братьев злато-розового креста Б.М. и г. - 36 с.

14. З.Гейне Г. Путешествие по Гарцу//Стихотворения. Поэмы. Проза. -М., 1971. С.507-541.

15. Н.Гендель Макс. Космогоническая концепция (орден розенкрейцеров). Основной курс по эволюции человека, его нынешней конституции и будущему развитию. СПб: АС Комплект, 1994.- 389с. - (Мистическая библиотека)

16. Гендель Макс. Лекции о христианстве розенкрейцеров. М.:Литан, 1999.-356 с.

17. Гернет Н. В Святая Святых славян (Аркона в плену)//Вестник теософии. СПб, 1908. - № 5-6.- С.25-49.

18. Иванов В.И. Дионис и прадионисийство. СПб: Алетейя, 1994. - 447 с.

19. Иванов В.И. Религия Диониса. //Вопросы жизни. СПб,1905. - № 6,7.

20. Иванов В.И. Эллинская религия страдающего бога//Новый путь. -СПб,1904. №1- С.111-134. - №2. -С.49-78. - №3. -С.39-61.- №5. -С.29-40. -№ 8. -С. 17-26. -№9.- С. 47-70.

21. Иванов В.И. Поэт и чернь//Родное и вселенское.- М.:Республика,1994. -С.138-143.

22. Иванов В.И. Заветы символизма//Родное и вселенское.-М.'.Республика, 1994.-180-191.

23. Иванов В.И. Две стихии в современном символизме//Родное и вселенское.- М.-.Республика, 1994. -С.143-165.

24. Кант И. Критика чистого разума/ пер. Н.О. Лосского. СПб: Тайм-Аут, 1993.-476 с.

25. Кант И. Критика практического разума// И. Кант. Сочинения в шести томах/ под общ. ред. В.Ф. Асмуса, А.В. Гулыги. Т.И. Ойзермана. М.: Мысль,1985. -Т.4.-Ч.1. - С.311-499. - Сер. "Философское наследие".

26. Кржижановский С.Д. Рукопись книги "Сказки для вундеркиндов"// РГАЛИ. Ф.2280. Оп.1. Ед.хр. 1.

27. Кржижановский С.Д. Сборник стихотворений 11-13 г.г.//РГАЛИ. Ф.2280.0п.2.Ед. хр.72.

28. Кржижановский С.Д. Стихи С.К.//РГАЛИ. Ф.2280.0п.2.Ед.хр.71.

29. Кржижановский С.Д. Философы//РГАЛИ.Ф.2280.0п.2 Ед.хр.71.

30. Кржижановский С.Д. Автобиблиография//РГАЛИ.Ф.2280.0п.2.Ед.хр.75.

31. Кржижановский С.Д. (С.Д.Кр-ш) Любовь как метод познания//Вестник теософии. СПб, 1912. -№ 10. - С.93-101.

32. Кржижановский С.Д. Гробница Наполеона//Рыцарь.Ежемесячный журнал для молодежи. / Под ред. Е.М. Кузьмина. Киев,1913. -№1. -С.З.

33. Кржижановский С.Д. An den Fruhlung// Рыцарь/ Под ред.Е.М.Кузьмина.- Киев,1913. -№2. -С.6.

34. Кржижановский С.Д. Молитва// Рыцарь. Ежемесячный журнал для молодежи./ Под ред.Е.М.Кузьмина.- Киев, 1913. -№2. -С.8.

35. Кржижановский С.Д. Прошлогодняя трава.// Рыцарь. Ежемесячный журнал для молодежи./ Под ред.Е.М.Кузьмина.- Киев,1913. -№3. -С.З.

36. Кржижановский С.Д. Незамеченный литературный тип// Рыцарь. Ежемесячный журнал для молодежи./ Под ред.Е.М.Кузьмина.- Киев, 1913. -№3. -С.3-6.

37. Кржижановский С.Д. Ветряная мельница// Рыцарь. Ежемесячный журнал для молодежи./ Под ред.Е.М.Кузьмина.- Киев, 1913. -№3. -С.9.

38. Кржижановский С.Д. Могила Гейне// Рыцарь. Ежемесячный журнал для молодежи./ Под ред.Е.М.Кузьмина.- Киев,1913. -№5. -С.2-3.

39. Кржижановский С.Д. Книжная душа// Рыцарь. Ежемесячный журнал для молодежи./ Под ред.Е.М.Кузьмина.- Киев,1913. ~№6. -С4.

40. Кржижановский С.Д. Злыдни// Рыцарь. Ежемесячный журнал для молодежи./ Под ред.Е.М.Кузьмина.- Киев,1913. -№6. -С.4-6.

41. Кржижановский С.Д. Предутреннее// Рыцарь. Ежемесячный журнал для молодежи./ Под ред.Е.М.Кузьмина.- Киев,1913. -№8-9. -С.З.

42. Кржижановский С.Д. Остров смерти (из путевых заметок)// Рыцарь. Ежемесячный журнал для молодежи./ Под ред.Е.М.Кузьмина.- Киев,1913.-№10-12.-С.13-14.

43. Кржижановский С.Д. Парк зимой// Рыцарь. Ежемесячный журнал для молодежи./ Под ред.Е.М.Кузьмина.- Киев, 1913. -№10-12. -С. 13.

44. Кржижановский С.Д.(Бга1ег Tertius). Беатриче//Жизнь. Еженедельная газета. -Киев, 1919. -№1.

45. Кржижановский C^.(Frater Tertius). Сказки (Монизм. Сказочка об Истине. По обе стороны.)// Жизнь. Еженедельная газета. -Киев, 1919. -№2.

46. Кржижановский C^.(Frater Tertius). Миросозерцание под пулями// Жизнь. Еженедельная газета. -Киев, 1919. -№9.

47. Кржижановский С.Д. Якоби и "якобы". История пророка//Новый круг. -Киев, 1992. -№ 2.-С.35-54.

48. Кржижановский С.Д. Четки. Бог умер. Страница истории.// Новый круг.-Киев,1992. -№3. -С.13-24.

49. Кржижановский С.Д. Воспоминания о будущем.- М.: Московский рабочий, 1989.-463 с.

50. Кржижановский С.Д Возвращение Мюнхгаузена. — JL: Художественная литература, 1990. 576 с.

51. Кржижановский С.Д. Сказки для вундеркиндов. М.: Советский писатель, 1991.-704 с.51 .Кржижановский С.Д. "Страны, которых нет". Статьи о литературе и театре. Записные тетради. -М.:Радикс,1994. -{Записки Мандельштамов-ского общества). -Т.6. -156 с.

52. Кузьмин Е.М. Икона Святой Софии и объяснение к ней//Вестник теософии.-СПб, 1909.-№1.-С. 1-11.

53. Кузьмин Е. Закон свободы./ Издание журнала «Вестник теософии». СПб, 1913. 55с.- Кузьмин Е. Цель и путь. - 4.2.

54. Кузьмин Е. Не мир, но меч (по поводу книги Мережковского)// Вестник теософии. СПб, 1908. - № 5-6.- С.91-96.

55. Кузьмин Е.М. Святогор//Вестник теософии. СПб, 1909.- №2. -С.56-60.

56. Кузьмин Е.М. Дети рыцари//Вестник теософии. - СПб, 1913. -№2.-С.50-52.

57. Кузьмин Е.М. О восприятии красоты// Вестник теософии. СПб,1912. -№1. -С.99-112.

58. Кузьмин Е. Как читать//Вестник теософии. СПб, 1912. - №12. -С. 12-14.

59. Кузьмин Е. Светлый миг//Вестник теософии. СПб, 1911.- №1. -С.29-31.

60. Кузьмин Е. Цель и путь (Закон чистоты)//Вестник теософии. СПб, 1911. - №3. - С.26 -53.

61. Кузьмин Е. Цель и путь (Закон чистоты)//Вестник теософии. -СПб, 1911. №4. -С.24-47.

62. Майер Р. В пространстве время здесь. История Грааля/ Пер.В.и М. Витковских. -М.:Энигма,1997. -352с.

63. Посвятительная литература//Вестник теософии. Спб, - №11. - с. 119. -Отз. на кн.: Е.М. Кузьмин. Закон чистоты. - .- (Цель и путь.- ч.1 )

64. Русский Эрос, или философия любви в России/Сост. И авт.вступ.ст.В.П. Шестаков; Коммент. А.Н. Богословского. -М.: Прогресс, 1991. 448 с.

65. Соловьев B.C. Смысл любви//Сочинения в 2 т./Общ.ред. А.В. Гулыги, А.Ф.Лосева. М.: Мысль, 1990. - Т.2. -С.493-548.- (Философское наследие).

66. Соловьев B.C. Философские начала цельного знания//Сочинения в 2 т./Общ. ред. А.В. Гулыги, А.Ф. Лосева. -М.-.Мысль, 1990.- Т.2. С. 139-289. -(Философское наследие).

67. МИСоловьев B.C. Блаватская//Венгеров С.А.Критико-библиографический словарь (от начала русской образованности до наших дней). СПб, 1889-1904.-T.3.-C.23-30.

68. Степун Ф.Ф. Бывшее и несбывшееся.-СПб:Алетейа,2000. -651 с.

69. Форш О. Рыцарь из Нюренберга. Киев, 1908. - 28 с.

70. Ходасевич В.Ф. Некрополь// Ходасевич В.Ф. Собрание сочинений. В 4 т. Т.4: Некрополь. Воспоминания. Письма. М.:Согласие,1997. -С.7-183.

71. Холл Менли П. Энциклопедическое изложение масонской, герметической, каббалистической и розенкрейцерской символической философии. СПб, СТИКС, 1994. - 732с.

72. Штайнер Р. Посвящение и мистерии// Из области духовного знания. Статьи, лекции, драматическая сцена в переводах начала века. -М.: Энигма. 1997.-С.З5-63.

73. Штайнер Р. Христианство как мистический факт и мистерии древности. -Ереван: Ной, 1991 151 с.

74. Штайнер Р. Путь к самопознанию человека в восьми медитациях.Порог духовного мира. Ереван: Ной, 1991.-172 с.

75. Штайнер Р. Очерк тайноведения. Ереван: Ной. 1992.- 156 с.1.. РАБОТЫ, ПОСВЯЩЕННЫЕ ТВОРЧЕСТВУ С.Д. КРЖИЖАНОВСКОГО.

76. Буровцева И.Ю. Проза С.Д.Кржижановского: проблемы поэтики: Авто-реф. дис. канд. филол. наук. М., 1998 - 16 с.

77. Буровцева Н. «Я известен своей неизвестностью.» // Библиография. -М., 1998. №2.- С.91-98.

78. Васюченко И. Арлекин против Кощея// Новый мир.- 1990 № 6 - с.264-266.

79. Ганзя Ю.Е. Многоликость слова (Образы и принципы их построения в прозе С.Кржижановского)// Русский язык в школе.- МД998. №1. -С63-76.

80. Геворкян Т. Две закладки. О страницах прозы Ф.Искандера и С. Кржижановского// Литературная Армения.- Ереван, 1990.- №5. С.105-112.

81. Гаспаров М.Л. Мир Сигизмунда Кржижановского// Октябрь.- 1990, №3-С.201-203

82. Делекторская И.Б. Эстетические воззрения Сигизмунда Кржижановского (от шекспироведения к философии искусства): Дис. канд филол. наук. М., 2000 - 22 с.

83. Камянов В. Красный ферзь под боем//Новый мир 1992,- №8. - С.239-243.

84. Мильдон В. «Тринадцатая категория рассудка»// Вопросы литературы -М., 1997 -№3- С.241-247.

85. Московская Д.В.В поисках слова: "странная" проза 20-30 г.г.// Вопросы литературы. М., 1999. - Вып.6. - С.31-65.

86. Носов Е. Рецензия на книгу Кржижановского «Возвращение Мюнхгаузена»//Русская мысль, Париж, 1922, 6 ноября, № 3953.

87. Озеров Л. Рец. на "Страны, которых нет"// Октябрь. М.,1995.- №8. -С.183-184.

88. Перельмутер В.Г. «Актер как разновидность человека».Попытка реконструкции доклада С.Кржижановского, прочтенного на заседании театральной секции ГАХН 20 декабря 1923 г.//Вопросы искусствознания. -М., 1997 №2 - С.69-74

89. Перельмутер В.Г. Когда не хватает воздуха// С.Кржижановский. Возвращение Мюнхгаузена. Л.: Художественная литература, 1990. - С.З-18.

90. Перельмутер В.Г. "Прозеванный гений// С.Кржижановский. Сказки для вундеркиндов. -М.: Советский писатель, 1991. -С.3-26.

91. Перельмутер В.Г. "Трактат о том, как невыгодно быть талантливым"// С.Кржижановский. Воспоминания о будущем. М.: Московский рабочий, 1989.-C.3-30.

92. Перельмутер В.Г. "Судьба берет себе звезды"// Современная драматургия. М, 1992.- № 2. - С. 180-186.

93. Рахматуллин Р. Исход// Новый мир. М.,2000.- №1. - С. 212-215.

94. Топоров В.Н. «Минус-пространство» Сигизмунда Кржижановско-го//Топоров В.Н. Миф, ритуал, символ, образ. Исследования в области мифопоэтического. М., 1995 - с.476-575.

95. Цивьян Т.В. «Состязание певцов» С. Кржижановского: словесная версия звукового пейзажа// Проблемы поэтики языка и литературы.- Петрозаводск, 1996 С126-129.

96. Mouze Ch. Realisme moral//Quinzaine lit. P.,1993.- № 635. - P.15.1. Ш.ОБЩИЕ РАБОТЫ.

97. Аверинцев С.С. Риторика как подход к обобщению действительности// Аверинцев С.С. Риторика и истоки европейской литературной традиции. М.: Школа "Языки русской культуры", 1996. - С.158-191

98. Аверинцев С.С. Мистика// Философский энциклопедический словарь. -М.: Советская энциклопедия, 1989. -С.368.

99. Аверинцев С.С. Притча//Краткая литературная энциклопедия. -М.: Советская энциклопедия, 1971. -Т.6. -С.21.

100. Аверинцев С.С., Андреев М.Л., Гаспаров М.Л., Михайлов А.В. Категории поэтики в смене литературных эпох// Историческая поэтика. Литературные эпохи и типы художественного сознания. М, 1994 -С.З-15

101. Агранович С.З., Саморукова И.В. Гармония-цель-гармония: художественное сознание в зеркале притчи/Международный институт семьи и собственности М.,1997- 132 с.

102. Бахтин М.М. Проблема содержания, материала и формы в словесном художественном творчестве//Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. -М.: Художественная литература, 1975. -С.6-72.

103. Бахтин М.М. Автор и герой в эстетической деятельности//Бахтин М.М. Работы 20-тых г.г. -KneBiNext, 1994. -С.257-321.

104. Бахтин М.М. Слово в романе// Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. -М.: Художественная литература, 1975. -С.72-234.

105. Бахтина В.А. Литературная сказка в научном осмыслении последнего двадцатилетия.// Фольклор народов РСФСР. Межвузовский научный сборник. Уфа, Башкирский ун-т, 1979 -С.45-57

106. Бент М.И. Немецкая романтическая новелла. Генезис. Эволюция. Типология.- Иркутск: Издательство Иркутского университета, 1987 -118с.

107. Битникова А.Б. Трансформация принципов немецкой романтической сказки в русской литературной сказке первой пол XIX в.(Погорельский, Одоевский)//Из истории русско-немецких литературных взаимосвязей. -М.,1987. С.52-57

108. Богомолов Н.А. Русский модернизм и оккультизм// Богомолов Н.А. Русская литература начала XX века и оккультизм. -М.: Новое литературное обозрение, 1999. -С.3-23.

109. Богомолов Н.А. Anna-Rudolph// Богомолов Н.А. Русская литература начала XX века и оккультизм. -М.: Новое литературное обозрение, 1999. -С.23-113.

110. Богомолов Н.А. Между Диксом и Леманом// Богомолов Н.А. Русская литература начала XX века и оккультизм. -М.: Новое литературное обозрение, 1999. -С.335-412.

111. Божанкова Р. Руска миниатюрна проза от XX век. Типология. Поэтика: Автореф. дис. канд. филол. наук София, 1995. - 32 с.

112. Бочаров А. «Свойство, а не жупел»//Вопросы литературы -М,1977-№5 -С.63-108

113. Брагинская Н.В. Экфрасис как тип текста (к проблеме структурной классификации)// Славянское и балканское языкознание. Вып.4. -М.,1977. С.36-49

114. Брауде Л.Ю. К истории понятия «литературная сказка»//Известия АН СССР. Сер. литературы и языка М, 1977- т.36- №3 - С.226-235

115. Брачев B.C. Религиозно-мистические кружки и ордена в России: первая треть XX века. СПб: Нестор, 1997 - 153 с.

116. Булгаков А. Современное франкмасонство. Киев, 1903 - 83 с.

117. Виндельбанд В. От Канта до Ницше. СПб, 1999. -564 с.

118. Виноградов В.В. Поэтика и риторика//. О языке художественной прозы./ Избранные труды. М., 1980 - с.98-175

119. Вейнберг П.И. Генрих Гейне, его жизнь и литературная деятельность. -СПб: Типография Эрлиха, 1903. 108 с.

120. Глухова Е.В. Посвятительный миф в биографии и творчестве А.Белого: Автореф. дис.канд. филол.наук. М., 1998.- 24с.

121. Грачева A.M. Христианская притча в творчестве А.М.Ремизова//Христианство и русская литература. М.:Наука. 1999. -Сб.З. - с.339-355.

122. Гумбольдт Вильгельм, фон. О различии строения человеческих языков//Гумбольдт Вильгельм, фон. Избранные труды по языкознанию. -М. :Прогресс,2000. -С. 100-107.

123. Добротворский С.Притча в древнерусской духовной письменно-сти//Православный собеседник, 1968. №6. - С.З 70-385

124. Дубин Б. Быт, фантастика и литература в прозе и литературной мысли 20-х годов// Тыняновский сборник. IV Тыняновские чтения -Рига, 1990-С. 159-172

125. Жиркова И.А.Новеллистика старших символистов: Автореф. дис. канд филол. наук М., 1989 - 26 с.

126. Жирмунский В.М. Немецкий романтизм и современная мистика. -СПб: Аксиома. Новатор, 1996. -232 с.

127. Йейтс Ф.А. Розенкрейцерское просвещение. М.: Алетейя, Эниг-ма, 1999. - 464 с.

128. Кизеветтер А.А. Московские розенкрейцеры XVI11 столе-тия//Русская мысль.-1915 -кн. 10- С.96-124

129. Кенигсберг М. Об искусстве новеллы//Корабль. 1923. - № 1 -2. -С.28-30.

130. Клинг О.А. Влияние символизма на постсимволистскую поэзию 10-тых г.г. Проблемы поэтики: Автореф. дис. докт. филол. наук. М, 1996- 52 с.

131. Королев ЮА. Орден розенкрейцеров в прошлом и настоящем: Автореф. дис. канд. филос. наук М., 1997.- 21с.

132. Крекотень В.И. Оповщання Антония Радивиловського. Киев: Наукова думка, 1983. - 335 с.

133. Кузнецова Т.В. Цветаева и Штайнер. Поэт в свете антропософии. -М.: Присцельс, 1996. 155 с.

134. Лавров А.В. Андрей Белый в 1900 г. Жизнь и литературная деятельность. -М.: Новое литературное обозрение, 1995. -335 с.

135. Лавров А.В. Мифотворчество аргонавтов//Миф-фольклор-литература. Л.: 1978. - С.36-51.

136. Левин М. Текст, сюжет, жанр в новеллистическом цикле 20-х г.г. //Материалы XXVI научной студенческой конференции литературоведов, Тарту, 1971.- С.49-58.

137. Леонова Т.Г. Русская литературная сказка в ее отношении к народной сказке (Поэтическая система жанра в историческом развитии). -Томск, Томский ун-т, 1982. 156 с.

138. Липовецкий М.Н. Поэтика литературной сказки. Свердловск: Издательство Уральского ун-та, 1992.- 183 с.

139. Лосев А.Ф. Проблема символа и реалистическое искусство. -М.:Искусство, 1976. -368 с.

140. Лучников М.Ю. Риторический тип литературного произведе-ния//Целостность литературного произведения как проблема исторической поэтики. Кемерово, 1986 -С.54-69.

141. Магомедова Д.М. Автобиографический миф в творчестве Александра Блока. М.:Мартин,1997. -234 с.

142. Марков И.А. Литература и миф: проблема архетипов (к постановке вопроса)//Тыняновский сборник. IV Тыняновские чтения. Рига -С.159-172

143. Масонство в его прошлом и настоящем. Под редакцией Мельгу-нова и Сидорова. М, 1914- т. 1,2.

144. Медведев П.Н.(Бахтин М.М.) Формальный метод в литературоведении/Комментарий В.Махлина. -М.:Лабиринт,1993. -20714Ъ. 95.Мелетинский Е.М. Историческая поэтика новеллы. -М.: Наука, 1990.-275 с.

145. Минц З.Г .Понятие текста и символистская эстетика// Материалы Всесоюзного симпозиума по вторичным моделирующим системам. -Тарту, 1974.- Вып.5.- С.134-141.

146. Мовчан Г.И. Литературная сказка в период подготовки и свершения первой русской революции//Ученые записки Душанбинского пед. ин-та 1969 - т.6 - (Сер. Русская и зарубежная литература) - с.63-75.

147. Монизм//Философский энциклопедический словарь. -М.:Советская энциклопедия, 1989. -С.З 77.

148. Немировский А.И. Уколова В.И. Свет звезд, или последний русский розенкрейцер. .М.:Прогресс,1995- 413с.

149. Николаенко В.В. Апокриф и неканонический текст: об одном жанре болгарской и русской модернистской прозы// Книга в пространстве культуры Тезисы научной конференции - М, 1995 - С.39-40

150. Новосадский Н.И. Элевсинские мистерии. Спб, 1887. - 183 с.

151. Осмоловский В.Ф. Жанр социально-дидактической сказки в русской литературе. Пути развития//Вопросы русской литературы. Львов, 1988 - Вып. 1(51) - С.68-74

152. Осмоловский В.Ф. Подпольная пропагандистская сказ-ка//Вопросы русской литературы -Львов, 1986. Вып.2(48) - С.98-104

153. Паклина И.Я Искусство иносказательной речи. Эзоповское слово в художественной литературе и публицистике. -Саратов, 1971. 60 с.

154. Петровский М. Городу и миру. Киев: Родяньский письменник. -1990.-334 с.

155. Пропп В.Я. Кумулятивная сказка // Поэтика фольклора.- С.251-269. (Собрание трудов ВЛ.Проппа, Сост., предисл. и коммент. А.Н. Мартыновой) - Издательство «Лабиринт», - М., 1998 - 352 с.

156. Пропп В.Я Исторические корни волшебной сказки. -Л.: Изд-во ЛГУ, 1946.-340 с.

157. Пыпин А.Н. Материалы для истории масонских лож// Вестник Европы. Спб, 1872.- Кн.1. - С.174-215. - Кн.2. - С.561 - 609.

158. Пыпин А.Н. Русское масонство XVI11 и первой четверти XIX в.в. -Пг., 1916. 300 с.

159. Рафаева А.В. Исследования семантических структур традиционных сюжетов и мотивов. М.,1987. - 250 с.

160. Ромалановская Е.К. Повести о гордом царе в рукописной тради-4HHXVII-XIX в.в. Новосибирск: Наука. - 1985 г. - 383 с.

161. Сенкевич А.Н. Жанры оккультной прозы Русского Зарубежья/Российский литературоведческий журнал. М., 1994. - №7. -С.54-58.

162. Сергеева С.Н. Элевсинские мистерии. К проблеме мистериальных культов в античном обществе: Автореф. дис. канд. ист. наук. СПб, 1998.- 23 с.

163. Серков А.И. История русского масонства: 1845-1945 СПб, Издательство им. Новикова, 1997. - 447 с. - ( Русское масонство. Материалы и исследования; 2)

164. Синтез науки религии и философии (о творчестве Е.П. Блават-ской): научно-аналитический обзор/ Л.Е.Венцковский и др. М., ИНИ-ОН, 1994. - 87с.- Сер. "Методологические проблемы науки и техники".

165. Соколовская Т.О. В масонских ложах (1817-1822) Пг, Издательство Сойкина.1914 - 54 с.

166. Соколовская Тира. Братья златорозового креста. М, СПб, 1896 -120с.

167. Соколовская Тира. Масонские ковры (Страничка из истории масонской символики)/Море- СПб, 1907. № 13, 14 - б.у. стр.

168. Сухих С.И. Проблема жанра в русском литературоведении и критике 20-х г.г.: Автореф. дис. канд. фил. Наук. Горький, 1969. -22 с.

169. Тамарченко А. О.Форш. (Жизнь.Личность. Творчество.) Л.: Советский писатель. - 1974. - 519 с.

170. Тамарченко Н.Д. Принцип кумуляции в истории сюже-та//Целостность литературного произведения как проблема исторической поэтики.-Кемерово,1986 -С. 71-80.

171. Терлецкий В. Масонство в его прошлом и настоящем. Очерки, исследования и статьи по сектантству. - Вып.2 - Полтава, 1911. - 196 с.

172. Товстенко О.О. Специфика притчи как жанра художественного творчества (Притча как архетипическая форма литературы)//Вестник Киевского Государственного ун-та, Романо-германская филология, вып.23. С.49-55.

173. Толстогузов П. Притча//Литературная учеба -МД987 №3 -С.232-235.

174. Тынянов Ю.Н. О литературной эволюции.//Поэтика. История литературы. Кино. М, 1977 - С.270-281.

175. Тынянов Ю.Н. Литературный факт// Поэтика. История литературы. Кино. М., 1977- С.255-281

176. Тюпа В.И. Новелла и аполог// Русская новелла: Проблемы теории и истории. СПб: Изд-во С. - Петербург, ун-та, 1993. - С. 13-26.

177. Федь Т В зеркале малой прозы. Шумен, 1995. -235 с.

178. Фрейденберг О. Поэтика сюжета и жанра.- М.: Лабиринт, 1997. -448 с.

179. Цветков А. Возможности и грани притчи//Вопросы литературы-МД973 -№5 С.155-173.183. .Шайкин А.А. Сказка и новелла. Алма-ата, 1974. -248 с.

180. Шайтанов И.О. О природе жанрового слова.// Anglistica. М, 1997. -Вып.У- С.5-9.

181. Шелогурова Г. Об интерпретации мифа в литературе символиз-ма//Из истории русского романтизма к.Х!Х-н.ХХ в.в. М., 1986.- С. 122-135.

182. Шустер Г.Ю. Тайные общества, союзы и ордена./Под ред. А.Л. Погодина СПб, 1905-1907.-т.1,2 - 312 с., 303 с.

183. Эпштейн М.Н. На перекрестке образа и понятия//Красная книга культуры. = М.: Искусство, 1989. -С. 131-148.

184. Шпет Г. Внутренняя форма слова. Этюды и вариации на темы Гумбольдта.- Иваново: Ивановский государственный университет, 1999. -С.3-232.

185. Carlson М. "No Religion Higher than Truth". A History of the The-osophical Mouvement in Russia, 1875-1922. Princeton.- 1983.

186. Morson G.S. The boundaries of Genre. Dostoevsky s Diary of a Writer and Traditions of Literary Utopia. University of Texas Press, Austin, 1981 -P.115-142.

187. Piehler P. The visionary landscape in medieval allegory. -London: Arnold, 1971.-29lp.