Функции и кадровый состав партийных органов Урала в первые послевоенные годы тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Федоров, Алексей Николаевич

• Федоров, Алексей Николаевич
• кандидат исторических наук
• 2006

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Федоров, Алексей Николаевич

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА I. ПОПЫТКИ ТРАНСФОРМАЦИИ ФУНКЦИЙ И СТРУКТУРЫ МЕСТНЫХ ПАРТИЙНЫХ ОРГАНОВ В ПОСЛЕВОЕННЫЙ ПЕРИОД 1Л. Основные направления работы партийных органов в послевоенный 29 период

1.2. Реорганизации аппарата местных партийных органов

ГЛАВА II. ИЗМЕНЕНИЯ МЕХАНИЗМОВ КАДРОВОЙ РАБОТЫ И СОСТАВА ПАРТИЙНЫХ КАДРОВ УРАЛА В 1945-1953 ГГ.

2.1. Главные изменения принципов подбора партийных кадров

2.2. Постановка кадровой работы

2.3. Источники пополнения, количественный и качественный состав партийных кадров

ГЛАВА III. РЕГУЛИРОВАНИЕ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ПАРТИЙНЫХ ОРГАНОВ УРАЛА В ПОСЛЕВОЕННЫЙ ПЕРИОД

3.1. Организация рабочего процесса в партийных комитетах

3.2. Взаимоотношения работников местных партийных органов и рядовых коммунистов

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Функции и кадровый состав партийных органов Урала в первые послевоенные годы»

Актуальность исследования. Начавшиеся в 1990-е гг. в России глубокие социально-экономические и политические преобразования способствовали становлению новой системы институтов власти. В ее основу были положены принципы выражения народом своей воли посредством выборов, разделения властей, федерализма, правового государства. Однако попытки на практике воплотить эти принципы столкнулись с весьма серьезными трудностями, что привело к поиску той модели власти, в которой больше бы учитывалась специфика и характер российского общества и государственности. Некоторые шаги в данном направлении были предприняты в последние годы, когда центр усилил свои позиции на местах, провел реформирование системы политических партий и, в частности, создал мощную проправительственную партию.

Эти мероприятия часто воспринимаются не иначе как «возвращение» к прежней, советской системе власти, для которой были характерны жесткий централизм и однопартийность, когда единственная в стране политическая партия концентрировала в своих руках всю полноту власти. Естественно, что это усилило и без того обостренный интерес к советскому периоду истории нашей страны, возникший вследствие стремления различных социальных слоев сформировать цельную мировоззренческую позицию, позволяющую объяснить процессы, происходящие в обществе и государстве.

В последнее время различными учеными (историками, политологами, социологами, экономистами) были проведены глубокие исследования природы советской власти, механизмов ее осуществления, места и роли партийных органов в ней, обстоятельно изучена эволюция партийно-государственной бюрократии (партноменклатуры). Исследователей особо привлекали периоды генезиса (1920-е - 1930-е гг.) и кризиса (вторая половина 1960-х - середина 1980-х гг.) административно-командной системы. Однако сейчас становится ясно, что необходимо изучить также и первые послевоенные годы. Они стали переломной эпохой, когда соперничество различных властных структур завершилось окончательной победой партийных органов и вместе с тем победой «номенклатурной» тенденции в партийном аппарате над тенденцией «демократической». Кроме того, в условиях развития регионализма, ощущается потребность исследовать функционирование и кадры местных, прежде всего, партийных органов, осветить вопросы взаимоотношения центра и регионов.

Изучение изменений, которые происходили в работе и составе местных партийных органов в период «позднего сталинизма», выявление и оценка имевшихся тогда альтернатив развития системы власти, по существу только начинается. Урал для исследователей по данной проблеме представляет исключительный интерес. Это связано с тем, что с 1930-е гг. Урал приобрел для страны значение второй, а с началом Великой Отечественной войны и основной индустриальной базы, в силу чего высшее руководство уделяло ему особенно пристальное внимание. Это, например, выражалось в регулярных проверках центром работы партийных организаций региона, в осуществлении специальных проектов, оказании помощи людскими и материальными ресурсами.1 Кроме того, уральские обкомы партии в первые послевоенные годы поставляли кадры всей стране, активно отстаивали свои интересы перед ЦК, пытались найти собственные варианты решения многих насущных проблем региона. Изучение опыта работы уральских партийных организаций позволяет лучше проследить взаимосвязь высшего и регионального уровней власти в нашей стране на крайне важном этапе ее истории.

Опыт функционирования и комплектования местных организаций ВКП(б) в условиях перехода из режима военного времени на мирный лад, необходимости восстановления нормальной работы всех органов управления важен для практической деятельности современных государственных служб, корректировки их приоритетов в кадровой политике.

1 См.: Галигузов И.Ф. Партийное руководство развитие промышленности Урала (1946-1961 гг.). - Саратов, 1983; Летопись свершений: Хроника Челябинской областной организации КПСС, 1883-1985. Кн. 2. 1945-1985. - Челябинск, 1989; Очерки истории коммунистических организаций Урала. Т. 2. - Свердловск, 1974; ЦК ВКП(б) и региональные партийные комитеты. 1945-1953 / Сост. В.В. Денисов и др. - М., 2004 и др.

Историография проблемы. Исследования, в которых в той или иной степени затрагивается тема данной диссертации, базируются на совершенно разных методологических подходах. Поэтому в отечественной историографии проблемы целесообразно выделить два периода: советский (1945-1991 гг.), когда историко-партийная наука изучала функционирование и комплектование местных партийных органов с позиций марксистско-ленинской методологии, и российский период (1992-2006 гг.), для которого характерен методологический плюрализм.

Тема функционирования партийных органов, их реального места в системе институтов власти, а также механизм их комплектования входила в разряд важнейших корпоративных интересов КПСС, не подлежащих официальной огласке. По этой причине практически все опубликованные исследования о работе и кадровой политике органов ВКП(б)-КПСС в незначительной степени отражали суть происходивших процессов, содержали в целом общеизвестные факты и ограничивались комментариями к текущим партийным постановлениям. Кроме того, историки в советский период крайне редко подходили к изучению проблемы в целом, уделяя внимание отдельным ее аспектам и, прежде всего, официальной кадровой политике партии.

На протяжении второй половины XX века историко-партийная наука по-разному оценивала допущенные к официальному оглашению факты. Текущие ориентиры истпарта зависели как от объективных, так и субъективных факторов развития СССР и КПСС в послевоенный период. Поэтому в полном соответствии с классической периодизацией советской истории можно выделить четыре этапа в эволюции изучения рассматриваемой нами проблемы: вторая половина 1940-х - начало 1950-х гг., середина 1950-х - первая половина 1960-х гг., середина 1960-х - середина 1980-х гг., середина 1980-х - начало 199.0-х гг.

На первом этапе обобщение вопросов перестройки организационно-партийной работы и улучшения методов и стиля руководства, проблем кадровой работы проходило под влиянием произведений И.В. Сталина и выступлений других партийных и государственных деятелей. Классические формулировки о подборе кадров, выдвижении на руководящую работу молодежи и женщин, борьбе с бюрократизмом, сочетании партийно-политической и хозяйственной работы, выведенные Сталиным в 1930-е гг., использовались во всех опубликованных изданиях, посвященных деятельности партийных органов в мирных условиях. Как правило, это были научно-популярные брошюры, стенограммы лекций, составленных для системы политического просвещения, доклады партийных руководителей.1

Анализируемая в данной диссертации проблематика нашла отражение в диссертационных работах на соискание степени кандидата исторических наук Г.Ф. Авилушкина, Е.Ф. Агафоненкова, А.К. Колесникова, И.А. Фомина, В.Г. Черемных и других. Однако диссертации этого периода представляли собой всего лишь развернутые рефераты сочинений Сталина и других высших партийных руководителей, постановлений съездов и пленумов, резолюций ЦК ВКП(б), были компилятивны и апологетичны по своему характеру. В них исследователи почти полностью игнорировали архивные источники, материалы региональных и местных парторганов, не применяли методик, позволяющих определить достоверность доступных материалов, глубоко проанализировать

1 Авилушкин Г.Ф. Подбор кадров, их выдвижение и расстановка. Стенограмма лекции, прочитанной в Высшей школе парторгов при ЦК ВКП(б) 20 февраля 1945 г. - М., 1945; Белобородов А.А. О некоторых вопросах организационно-партийной работы в современных условиях. - Челябинск, 1946; Котельников П.И. Подбор, расстановка и воспитание кадров. Стенограмма лекции. - М.5 1945; Слепов JI.A. Подбор кадров, их выдвижение и расстановка. Стенограммы лекций, прочитанных в Высшей партийной школе при ЦК ВКП(б). - М., 1948; Фомин И.А. Подбор, расстановка и воспитание кадров. - М., 1953; Шаталин Н.Н. О работе с кадрами. -М., 1944.

2 Авилушкин Г.Ф. XIX съезд Коммунистической партии Советского Союза о подборе, расстановке и воспитании партийных и государственных кадров. - JL, 1954; Агафоненков Е.Ф. Марксистско-ленинское воспитание руководящих партийных и советских кадров в послевоенный период (1946-1950 гг.). - М., 1952; Колесников А.К. Подбор кадров и проверка исполнения - главное в организационной работе коммунистической партии Советского Союза. - М., 1954; Фомин И.А. Борьба Коммунистической партии за улучшение подбора, расстановки и воспитания руководящих партийных и советских кадров в послевоенный период (1946-1954 гг.). - М., 1954; Черемных В.Г. Коммунистическая партия Советского Союза в борьбе за подбор, расстановку и воспитание руководящих партийных и советских кадров в четвертой пятилетке. - М., 1954.

Второй этап советской историографии проблемы приходится на годы хрущевской «оттепели» и характеризуется попытками пересмотра проблем подбора, расстановки и воспитания партийных кадров с позиций устранения последствий культа личности Сталина и возвращения к ленинским нормам партийной жизни и организационно-партийной работы. Главной задачей историков в период с 1956 по 1965 гг. было идейное обоснование партийно-государственных решений, принимаемых для корректировки существующей политической системы. На это, в частности, указывает то, что основными доказательствами выдвигаемых положений являлись цитаты из трудов классиков марксизма-ленинизма и выступлений самого Хрущева.1

Бесспорным достижением историков партии середины 1950-х - начала 1960-х гг. стало рассмотрение проблем работы с кадрами не только на общесоюзном уровне, но и на примере союзных республик, регионов РСФСР, и, как следствие, внедрение локального архивного материала в публикации. Ряду исследователей удалось выявить большую часть трудностей, с которыми столкнулись местные партийные органы при переходе в режим мирного времени. Помимо этого они проследили основные изменения в качественных характеристиках партийных кадров, в общих чертах охарактеризовали стиль работы партийных комитетов в первые послевоенные годы.2

Начало третьего этапа характеризуется окончательным закреплением за КПСС роли руководящей силы советского общества, консервацией и догматизацией политики КПСС в отношении кадровой работы. Данные

1 Быков В.В. Партийные требования к руководителю. - М., 1964; Иванов П.А., Сеславин М.К. Подбор и воспитание кадров. - М., 1963; Котельников П.И. О работе с кадрами. - М., 1956; Морозов П.Д. Ленинские принципы подбора, расстановки и воспитания кадров. - М., 1959; Мощевитин А.Д. Подбор и воспитание руководящих кадров. - М., 1962.

2 См. напр.: Аврех Л.И. Тамбовская партийная организация в борьбе за послевоенное восстановление и развитие народного хозяйства. (1945-1953 гг.). - Тамбов, 1961; Лосев А.В. Партийные организации Центрального Черноземья в борьбе за развитие сельского хозяйства. (1945-1964 гг.). - Воронеж, 1965; Очерки истории партийной организации Тюменской области. - Свердловск, 1965; Толкачев В.Г. Роль коммунистической партии по подбору, расстановке и воспитанию руководящих партийных кадров в послевоенный период (19451950 гг.) (На материалах Казахстана). - Алма-Ата, 1956; Хрипко Н.П. Деятельность по подбору, расстановке и воспитанию партийных кадров в четвертой пятилетке. 1946-1950 годы. (На материалах Белорусской СССР). - Минск, 1956. и др. обстоятельства привели к явному ужесточению позиции партии и в отношении исторической науки, в которой со второй половины 1960-х гг. прослеживается возобладание охранительных тенденций в трактовке как общих, так и частных теоретических проблем. Доступ историков к необходимой для обстоятельных исследований информации был ограничен. Все это нанесло серьезный ущерб как историко-партийной науке в целом, так и исследованиям по вопросам организационной работы парторганов и их кадровой политики в частности. В целом эта тенденция была характерна для работ, опубликованных вплоть до середины 1980-х гг.

Количественный объем публикаций по истории партии в данный период существенно возрос, расширилось их тематическое содержание. Из основных направлений историко-партийной историографии, где затрагивались проблемы функционирования партийного аппарата и работы с руководящими кадрами, можно выделить следующие исследования: по организационно-партийной работе и партийному строительству; по общим проблемам кадровой политики КПСС; по подбору, расстановке и воспитанию партийных кадров, их подготовке и переподготовке.

Наибольший интерес представляют работы, посвященные изменению организационной структуры высших и местных партийных органов в первые послевоенные годы, опубликованные в 1970-х - начале 1980-х гг.1 В этих исследованиях довольно подробно показана эволюция системы органов ВКП(б)-КПСС в соответствии с теми задачами и проблемами (восстановление народного хозяйства, усложнение промышленного производства, потребность в дифференциации управления), которые стояли перед страной после окончания Великой Отечественной войны. Особый интерес представляет работа

1 Абрамов Б.А. Организационно-партийная работа КПСС в годы четвёртой пятилетки // Вопросы истории КПСС. - 1979. - № 3; Беляков В.К., Золотарев Н.А. Организация удесятеряет силы. Развитие организационной структуры КПСС. 1917-1974 гг. - М., 1975; Крынкина А.В., Литвиненко А.А., Бондарев П.Я. Развитие и совершенствование организационной структуры Компартии Литвы. - Рига, 1984; Организационно-партийная работа. (Из истории партийного строительства. Вып. 2) / Сост. Н.А. Золотарев, П.И. Котельников. - М., 1973.

JI.A. Малейко, который обстоятельно исследовал организацию парторганов как по функциональному, так и производственно-отраслевому принципу, определил их положительные и отрицательные стороны. Он выявил некоторые причины преобладания функционального принципа в организации партийного аппарата в отдельные периоды его существования.1

Среди достижений советской историографии середины 1960-х - середины 1980-х гг. можно назвать появление немалого количества трудов, посвященных как панорамному обзору, так и отдельным аспектам истории партийных организаций различных регионов РСФСР, в том числе и Урала. Особенностью этих работ было то, что основное внимание здесь уделялось деятельности комитетов КПСС по восстановлению и дальнейшему развитию народного хозяйства, а партийно-организационная и идейно-политическая работа у рассматривалась как важное условие обеспечения хозяйственных успехов. Тем не менее, отдельные труды были специально посвящены организационной работе местных органов ВКП(б). Среди них стоит отметить исследования О.М. Рощенко, М.И. Уральского, в которых был детально рассмотрен процесс восстановления нормального функционирования партийных органов Южного Урала (Челябинской и Чкаловской областей), показаны основные механизмы их кадрового обеспечения.3 Однако эти авторы не вышли за рамки традиционных для того периода сюжетов, ограничившись показом динамики численности и социального состава парторганизаций, освещением работы системы партийного просвещения и подготовки партийных кадров в областной партийной школе,

1 Малейко JI.A. Партийный аппарат: становление и развитие (1917-1941 гг.). - Ростов, 1981. - С. 63-68, 89-90, 97-102, 105-114, 119.

Галигузов И.Ф. Партийное руководство развитие промышленности Урала (1946-1961 гг.). -Саратов, 1983; Идеям партии верны. Т. 2. Свердловская областная организация КПСС. 1903— 1981. Хроника. - Свердловск, 1983; Очерки истории коммунистических организаций Урала. Т. 2. - Свердловск, 1974; Очерки истории Пермской областной партийной организации. -Пермь, 1971; Очерки истории Челябинской областной организации КПСС. 1917-1977. -Челябинск, 1977. и др.

3 Рощенко О.М. Организационная работа партийных организаций Южного Урала в годы четвёртой пятилетки (1946-1950 гг.). - М., 1974; Уральский М.И. Организационная и идеологическая работа партийных организаций Челябинской области в годы четвертой пятилетки // Сборник научных трудов Челябинского политехнического института. № 126. -Челябинск, 1973. характеристикой образовательного уровня руководящих партийных кадров региона.

Начавшаяся в период перестройки либерализация внутрипартийной жизни и взаимоотношений власти и общества в целом благотворно повлияла на состояние советской историографии рассматриваемой нами тематики. Так, во второй половине 1980-х гг. расширяется список доступных для исследования тем из истории партии, в научный оборот вводятся некоторые наработки зарубежных историков, начинают применяться методы комплексного и междисциплинарного исследования. Тем не менее, говорить о сколько-нибудь существенных изменениях в изучении функционирования и кадрового состава местных партийных органов в годы перестройки не приходится. Монополизм марксистко-ленинской методологии в исторической литературе сохранился и в это время, а доступ ученых к необходимой исследовательской инфраструктуре по-прежнему оставался ограниченным (возможность использования секретной документации партийных архивов и др.).

Критика кадровой политики коммунистической партии нашла косвенное отражение в многочисленных публикациях обществоведов, вступивших на волне борьбы с бюрократизмом в дискуссию по проблемам бюрократии в советском обществе. В работах В.П. Макаренко, Е.В. Охотского и других ученых содержится не только теоретико-философский анализ возникновения и функционирования бюрократии в социалистическом обществе, но и делается вывод о монополизации партийным аппаратом властных полномочий, о крайне негативном влиянии сложившейся командно-административной системы на кадровую политику КПСС.1 В этих рамках предпринимались и попытки переосмысления многих подходов к истории партии послевоенного периода. Однако в большинстве случаев исследователи повторили путь своих коллег периода «оттепели», поскольку они, усматривали первопричину деформаций в партийной жизни в культе личности Сталина и пытались обосновать тезис о

1 Макаренко В.П. Бюрократия и сталинизм. - Ростов-на-Дону, 1989; Охотский Е.В. Партийные кадры: диалектика мышления и стиль политической деятельности. - М., 1989. и др. том, что с наступлением «оттепели» произошло возвращение к ленинским принципам партийного руководства, подбора и расстановки кадров. До более глубокого анализа причин, происходивших в первые послевоенные годы процессов во внутрипартийной жизни, историки тех лет, по справедливому замечанию А.А. Шевлякова, так и не дошли.1

Из числа исследований, авторы которых попытались переосмыслить опыт кадровой политики КПСС, следует выделить докторскую диссертацию В.А. Яцкова «Кадровая политика КПСС: опыт и проблемы». Здесь впервые было представлено положение о трех поколениях кадров, каждое из которых по своим профессиональным и личным качествам соответствовало определенному периоду истории Советского Союза. Выделяя второе поколение руководящих кадров, Яцков отмечал, что его представителям были свойственны железная дисциплина и высокая личная ответственность, сформированные, прежде всего, условиями модернизации народного хозяйства и войны, и лишь во вторую очередь культом личности.2 Не меньшее значение имеет и диссертация JI.A. Ющенко, посвященная историко-партийной историографии второй половины 1940-х - середины 1980-х гг. по проблеме основных направлений деятельности Коммунистической партии в послевоенные годы. Данный автор указывает на схематизм в освещении перестройки работы местных парторганов на мирный лад, игнорирование исследователями проблем подмены Советов партийными органами, нарушения основ внутрипартийной демократии и зажима критики и самокритики.3

Для российской историографии проблемы характерен методологический плюрализм, позволивший не только переосмыслить имевшиеся с советского времени наработки, но кардинально расширить список аспектов, исследование

1 Шевляков А.А. Опыт Коммунистической партии по подбору, расстановке и воспитанию партийных кадров (1946-1959 гг.): Дис. канд. ист. наук. - М., 1989. - С. 2, 6.

2 Яцков В.А. Кадровая политика КПСС: опыт и проблемы. Автореф. дис. . док. ист. наук-М., 1988.-С. 33-35.

3 Ющенко JI.A. Основные направления деятельности Коммунистической партии в послевоенные годы (1946-1959). Историография проблемы. Автореф. дис. . канд. ист. наук. -М., 1989.-С. 11-12. которых могло бы дать цельное представление о процессах, происходивших во властных структурах в первые послевоенные годы. Наибольший интерес отечественных ученых в 1990-е гг. вызывал феномен номенклатуры, в котором они увидели сущность сложившейся в СССР системы власти. Именно в этом направлении проводились основные исследования по истории КПСС до конца 1990-х гг. Поскольку спектр, посвященных номенклатуре трудов весьма велик, то для более тщательного анализа этого историографического массива по степени привлечения фактического материала его целесообразно подразделить на историко-политологические и собственно исторические исследования.

К группе историко-политологических работ можно отнести статьи и монографии М.Н. Афанасьева, Г.К. Ашина, Д.В. Бадовского, О.Т. Джавланова, А.Г. Каратуева, О.В. Крыштановской, В.А. Михеева, О.Г. Мясникова, Б.М. Пугачева, В.Б. Слатинова и других современных отечественных политологов.1 Названные исследователи, не обосновывая своих выводов на широком архивном материале, выстраивают периодизации номенклатурной системы, показывают ее политическую обусловленность и закономерность ее демонтажа. В данных работах наиболее дискуссионными представляются вопросы зарождения номенклатурной системы в 1920-е - 1930-е гг. и характера ее эволюции в послесталинский период. Острое расхождение мнений об этапах эволюции номенклатуры обусловлено, прежде всего, разными подходами исследователей к содержанию этого понятия.

1 Афанасьев М.Н. Правящие элиты России и государственность посттоталитарной России. -М., 1996; Ашин Г. Смена элит // Общественные науки и современность. - 1995. - № 1; Бадовский Д.В. Трансформация политической элиты России - от организации профессиональных революционеров к «партии власти» // Политические исследования. -1994. - № 6; Джавланов О.Т., Михеев В.А. Номенклатура: эволюция отбора. Историко-политологический анализ. - М., 1993; Каратуев А.Г. Советская бюрократия. Система политико-экономического господства и ее кризис (1919-1991). - Белгород, 1993; Крыштановская О. Анатомия российской элиты. - М., 2005; Мясников О.Г. Смена правящих элит: «консолидация» или «вечная схватка»? // Политические исследования. - 1993. - № 1; Пугачев Б.М. Развитие советских и постсоветских элит // Россия и современный мир. - 1995. - № 2; Слатинов В.Б. Социальные аспекты формирования кадров государственного аппарата в переходный период (Историко-социологический анализ опыта 20-х годов): Автореф. дис. канд. социол. наук. -М., 1997.

Большинство исследователей сходятся в том, что номенклатура как особая форма, механизм отправления правящей партией функций государства сложилась к концу 1930-х гг.1 К ним примыкают те немногочисленные исследователи, которые не ограничивают процесс становления номенклатуры этим периодом, но полагают, что после смерти Сталина система господства номенклатуры уже принципиально не менялась. Наиболее оригинальной позиции в этом лагере придерживается Д.В. Бадовский, который считает, что номенклатурная система складывается в общем виде со смещением Хрущева.

Ряд авторов, подразумевая под номенклатурой элиту, чаще всего относят складывание партийной элиты к 1920-м - 1930-м гг. Например, Б.М. Пугачев полагает, что периодом ее формирования был ленинский этап, в то время как сталинский этап являлся классическим.3 Известный элитолог Г.К. Ашин вообще выделяет четыре поколения советской элиты: первое - революционеры, «ленинская гвардия», второе - «сталинисты», дисциплинированные исполнители воли вождя, третье поколение - элита бюрократии и партийных функционеров, лидерами которой были Н.С. Хрущев и Л.И. Брежнев, и четвертое поколение - элита реформаторов во главе с М.С. Горбачевым.4 О.Г. Мясников вообще предлагает считать временем складывания номенклатурной элиты послесталинский период советской истории. Весьма примечательно, что в целях доказательства своих предположений эти исследователи пытаются изобразить картину реальной иерархии власти в СССР, показать место и роль партийного аппарата в системе государственных институтов.

Принципиально иной позиции по вопросам становления и эволюции партийной номенклатуры придерживаются такие ученые как А.А. Зиновьев,

1 Бакунин А.В. История советского тоталитаризма. Книга 2: Апогей. - Екатеринбург, 1997; Павлова И.В. Сталинизм: Становление механизма власти. - Новосибирск, 1993; Пихоя Р.Г. Советский Союз: история власти. 1945-1991. - Новосибирск, 2000; Семенникова Л.И. Россия в мировом сообществе цивилизаций. - Брянск, 1996. и др.

2 Бадовский Д.В. Указ. соч. - С. 57-58.

3 Пугачев Б.М. Развитие советских и постсоветских элит // Россия и современный мир. -1995,-№2.-С. 103-105.

4 Ашин Г. Смена элит // Общественные науки и современность. - 1995. - № 1. - С. 43.

13

Ю.С. Пивоваров, А.И. Фурсов. А.А. Зиновьев выдвинул важнейший тезис о том, что в сталинский период существовала особая система власти -народовластие, при которой высшая власть в лице вождя опиралась на энтузиазм широких слоев населения и репрессивные органы. Партийно-государственный аппарат в это время был инструментом народовластия и только к началу 1950-х гг. он начинает играть главную роль в системе власти, а после «переворота» Н.С. Хрущева превращается в самодостаточную и замкнутую социальную группу.1 Это положение развил А.И. Фурсов, пришедший к выводу о существовании в советском обществе двух тенденций -демократической и номенклатурной, - из которых первая выражала стремление широких масс реально участвовать в процессе управления страной, а вторая -попытки номенклатуры закрепить за собой статус монопольного субъекта власти. Пик противостояния этих тенденций А.И. Фурсов относит к эпохе позднего сталинизма, а окончательный перелом в пользу номенклатуры видит в событиях эпохи «оттепели» и, в частности, в XX съезде КПСС.

Исключительно важным представляется в этом свете исследование А.П. Прохорова, который на обширном фактическом материале определил такие черты русской модели управления, как централизация, допущение широкой низовой инициативы, конкуренция администраторов, общинность в трудовой деятельности, смена нестабильного и стабильного состояний системы управления. «Сталинский» период отечественной истории он характеризует как нестабильное состояние власти и общества, при котором основополагающим является мобилизационный метод управления. Подчеркивая, что при мобилизационном методе центр жестко контролирует работу всей системы управления, А.П. Прохоров, отмечает, что вместе с тем дозволялась широкая инициатива на местах. Эта инициатива проявлялась не столько в принятии

1 Зиновьев А.А. Коммунизм как реальность. - М., 1994. - С. 187-188, 320.

2 Андреева И.С. «Кто слеп, тот видит»: Андрей Ильич Фурсов (Обзор) // Русская философия во второй половине XX века: Сб. обзоров и рефератов. Ч. 3. - М., 1999; Пивоваров Ю.С., Фурсов А.И. «Русская система» как попытка понимания русской истории // Полис: политические исследования. - 2001. - № 4; Фурсов А.И. Номенклатурные сатурналии // Литературная газета. - 2006. - 22-28 февраля. решений, сколько в выполнении спущенных сверху заданий, а эффективный контроль над местным руководством достигался, как правило, благодаря инициативе низов.1

Исторические работы, посвященные проблеме номенклатуры, заметно уступают историко-политологическим по своему количеству, однако они более важны при выяснении степени изученности диссертационной проблемы. В силу объективных обстоятельств историки приступили к изучению советской номенклатуры позднее, чем политологи - только в середине 1990-х ir., - но сейчас уже можно говорить о достаточной разработанности ряда аспектов из истории номенклатуры.

Большинство историков сосредоточило свое внимание, прежде всего, на процессе становления номенклатурной системы. Такие опытные историки как С.А. Кислицын, Т.П. Коржихина, Г.Л. Олех, И.В. Павлова, В.П. Пашин, Ю.П. Свириденко, Ю.Ю. Фигатнер занимались проблемами формирования номенклатурных кадров в 1920-е - 1930-е гг., выработки механизмов функционирования номенклатуры. Этот период попал в поле зрения молодых о исследователей, например, О.С. Березкиной и Г.В. Матвеева.

Многие историки, работающие на местах, в последнее время часто обращаются к проблемам становления и функционирования региональных политических элит, подробно изучая не только объективные, но также и субъективные факторы в процессе их формирования и развития. Обычно эти историки акцентируют внимание на профессиональном, социальном и психологическом облике номенклатурных работников. Наиболее значимыми в

1 Прохоров А.П. Русская модель управления. - М., 2002. - С. 34-35,120-124, 234.

2 Кислицын С.А. Большевистская политическая элита 20-х-30-х годов: Личность и власть: Дис. . докт. ист. наук. - Ростов-на-Дону, 1994; Коржихина Т.П., Фигатнер Ю.Ю. Советская номенклатура: становление, механизмы действия // Вопросы истории. - 1993. - № 7; Олех Г.Л. Олигархическая и демократическая тенденции в РКП(б) в начале 20-х гг. (На материалах Сибири): Автореф. дис. . докт. ист. наук. - Новосибирск, 1996; Павлова И.В. Сталинизм: Становление механизма власти. - Новосибирск, 1993; Пашин В.П., Свириденко Ю.П. Кадры коммунистической номенклатуры: методы подбора и воспитания. - М., 1998.

3 Березкина О.С. Коммунистическая элита: сущность, технология власти (1921-1927 гг.): Автореф. дис. канд. полит, наук. - М., 1997; Матвеев Г.В. Советская правящая элита Татарстана 20-х - 30-х годов: Автореф. дис. канд. ист. наук. - Казань, 1997.

15 этом ряду представляются исследования О.Ю. Винниченко, А.Б. Коновалова, В.П. Мохова.1 Несомненным достоинством данных работ является обширная источниковая база, в частности, использование в них огромного массива архивных материалов, впервые введенных в научный оборот. В основном это документы по деятельности партийных комитетов областного, городского и районного уровня, а также материалы из фондов центральных архивов, источники личного происхождения.

Возникновение устойчивого интереса к так называемому «человеческому измерению» провинциальной политики привело к тому, что в нашей стране в последнее время активно публикуются воспоминания представителей как высшего, так и регионального руководства советской эпохи, по которым можно восстановить реальные механизмы выработки важнейших решений, рабочую атмосферу и взаимоотношения внутри партийного аппарата.2 Благодаря этому и другим обстоятельствам почти повсеместно в последние годы вышли в свет авторские работы, выполненные в жанре биографических очерков, посвященные персонам партийных и советских руководителей различных областей РСФСР.3

Другим важнейшим направлением в российской историографии, прямо затрагивающим проблему изменений функций и состава партийных органов послевоенной эпохи, является изучение взаимоотношений в высшем эшелоне власти, борьбы в нем отдельных руководителей и группировок в 1945-1953 гг. Введение в научный оборот ранее недоступных исследователям документов и многочисленных воспоминаний позволило Е.Ю. Зубковой, Р.Г. Пихое,

1 Винниченко О.Ю. Советы Урала в механизме тоталитарного государства. 1929-1941. -Курган, 2001; Коновалов А.Б. Социально-профессиональная эволюция партийной номенклатуры Кузбасса (1943-1964 гг.): Дис. . канд. ист. наук. - Кемерово, 1999; Мохов В.П. Региональная элита России (1945-1991 гг.). - Пермь, 2003.

2 Бенедиктов И. Второго Хрущева страна не выдержит // Молодая гвардия. - 2002. - № 4; Патоличев Н.С. Совестью своей не поступись. - М., 1995 и др.

3 Коновалов А.Б. История Кемеровской области в биографиях партийных руководителей, 1943-1991. - Кемерово, 2004; Курганская область: лидеры и время (1943-2003): Сборник документов. - Курган, 2003; Нечаева С.В. Лидеры политической элиты Челябинской области. 1934-2004 гг. - Челябинск, 2005; Сушков А.В., Разинков СЛ. Руководители Свердловской области: первые секретари обкома ВКП(б)-КПСС и председатели облисполкома, 1934-1991: Биографический справочник. - Екатеринбург, 2003.

16

А.В. Пыжикову и другим представить вниманию своих коллег и общественности труды по данной теме.1 Своего рода обобщением всех накопленных за последнее десятилетие знаний стали коллективная монография А.А. Данилова и А.В. Пыжикова и сочинение Ю.Н. Жукова. Эти авторы детально описали сложный процесс выбора высшим руководством стратегии развития СССР в условиях начавшейся холодной войны, проследили изменения в соотношении различных структур в системе власти, попытались оценить реальность открывшихся в то время альтернатив социально-политического развития страны, определили значение личных и групповых интересов в политической жизни.2 Между этими исследователями имеется целый ряд расхождений. Так, в частности, Ю.Н. Жуков полагает, что не всегда правомерно говорить о единой ленинградской группе в высшем руководстве страны, как это делает большинство историков, поскольку между

A.А. Ждановым и А.А. Кузнецовым имелись серьезные разногласия, выражавшиеся, например, в ведомственных столкновениях.3

Столь же смелые и вполне обоснованные предположения о сущности изменений в советском обществе и власти в последние годы жизни Сталина выдвигают некоторые отечественные обществоведы, филологи, экономисты, вполне профессионально занимающиеся проблемами истории. Например,

B.В. Кожинов, обращаясь к периодике и литературе того времени, опираясь на воспоминания современников и свои личные данные, обосновал тезис о фактическом начале «оттепели», то есть демократизации общественно-политической жизни еще в конце 1940-х годов.4 Анализируя ожидания в послевоенном советском обществе значительных перемен, кампании по

1 Зубкова Е. Кадровая политика и чистки в КПСС 1949-1953 // Свободная мысль. - 1999. - № 3-4; Пихоя Р.Г. О внутриполитической борьбе в советском руководстве. 1945-1958 // Новая и новейшая история. - 1995. - № 6; Пыжиков А. Ленинградская группа: путь во власти // Свободная мысль - XXI. - 2001. - № 3.

•л

Данилов А.А., Пыжиков А.В. Рождение сверхдержавы: СССР и первые послевоенные годы. - М., 2001; Жуков Ю.Н. Сталин: тайны власти. - М., 2005.

3 Жуков Ю.Н. Сталин: тайны власти. - М., 2005. - С. 349-352.

4 Кожинов В.В. Россия. Век ХХ-й. (1939-1964). Опыт беспристрастного изучения. - М., 2002. -С. 346-385. оживлению» общественных наук (языкознания, политэкономии), попытки изменить баланс в системе управления в пользу государственных структур, проекты экономических преобразований и другие инициативы Г.И. Ханин пришел к выводу о приготовлениях частью высшего руководства во главе со Сталиным коренных реформ социально-политической жизни.1

В свете подобных гипотез особое значение приобретают публикации документов и те исторические исследования, авторы которых ставят целью раскрыть характер и формы взаимодействия общества в целом и отдельных социальных групп (научной и творческой интеллигенции, фронтовиков) с властью. Из числа подобных исследований необходимо отметить работы Е.Ю. Зубковой, С.Г. Сизова, а также коллективные труды, посвященные истории власти в СССР, возникновению и развитию советского общества. Предметом специальных историко-политологических исследований в последнее время стала также и политическая культура в СССР, проблема восприятия власти советскими гражданами, самопрезентации власти.3

Зарубежная историография проблемы, несмотря на значительное в последнее время развитие советологии в странах Европы и США, выглядит достаточно скромно. Проблема деятельности и кадрового состава партийных органов западными учеными исследовалась с точки зрения концепций тоталитарной элиты и «нового класса». Их авторы М. Джилас, М.С. Восленский, А.Г. Авторханов указывали на зависимость между появлением однопартийного

1 Ханин Г.И. «Оттепель» и «перестройка» начались. при Сталине? (В порядке гипотезы) // ЭКО. Экономика и организация промышленного производства. - 2005. - № 9.

2 Зубкова Е.Ю. Мир мнений советского человека. 1945-1948 // Отечественная история. -1998. - № 3-4; Она же. Послевоенное советское общество: политика и повседневность. 1945— 1953. - М., 1999; Сизов С.Г. Интеллигенция и власть в советском обществе в 1946-1964 (на материалах Западной Сибири): Монография. В 2-х ч. Ч. 1. «Поздний сталинизм» (1946 - март 1953 гг.) - Омск, 2001; Советское общество: возникновение, развитие, исторический финал: В 2 т. Т. 2. Апогей и крах сталинизма. - М., 1997. и др.

3 Быкова С.И. Политические представления советских людей в 30-е годы: На материалах Уральского региона: Автореф. дис. канд. ист. наук. - Екатеринбург, 2003; Кимерлинг А.С. Индивидуальная форма политической презентации власти в позднюю сталинскую эпоху // http://maiskoechtivo.pstu.ni/2006/4/4.htm; Кожевников А.Б. Игры сталинской демократии и идеологические дискуссии в советской науке: 1947-1952 гг. // Вопросы истории естествознания и техники. - 1997. - № 4. и др. государства и возникновением номенклатуры, а, разбирая механизм кадрового обеспечения номенклатурных должностей, отмечали, что для него изначально был свойственен антидемократизм, который, постоянно усиливаясь, привел к тому, что номенклатура заняла в обществе статус касты, своеобразного нового правящего класса.1

Конкретно-исторические исследования феномена советской бюрократии еще не получили в западной историографии достаточного распространения. Здесь можно сослаться на мнение авторитетного специалиста по кадровой политике КПСС и советской элите М. Левина. Этому препятствует недостаток фактического материала, особенно по периоду «позднего сталинизма».

Завершая историографический обзор, можно сделать следующие выводы. Советская историография, несмотря на серьезные ограничения в объекте исследования и источниковой базе, накопила обширный фактический материал по истории КПСС как по Советскому Союзу, так и по отдельным регионам страны. С середины 1950-х до начала 1990-х гг. в научный оборот были введены статистические данные по количественному и качественному составу номенклатуры, довольно подробно воспроизведена история местных парторганизаций. В свою очередь российской историографией обстоятельно исследован генезис номенклатурной системы в 1920-е - 1930-е годы и в общих чертах воспроизведена ее эволюция в послевоенный период. Однако большинство исследований носит теоретический и преимущественно политологический характер, им свойственны незначительный диапазон освещаемых аспектов проблемы, скудная источниковая база. Региональные исследования проблемы изменений функций и состава партийных органов в первые послевоенные годы еще не получили широкого распространения.

1 Авторханов А.Г. Происхождение партократии. Т. 2. ЦК и Сталин. - Франкфурт-на-Майне, 1983; Восленский М.С. Номенклатура: Господствующий класс Советского Союза. - М., 1991; Джилас М. Лицо тоталитаризма: Сб. - М., 1992.

2 Левин М. Бюрократия и сталинизм // Вопросы истории. - 1995. - № 3. - С. 28.

Таким образом, состояние историографии свидетельствует об отсутствии комплексного исследования по проблеме изменения функций и кадрового состава партийных органов Урала в первые послевоенные годы.

Объектом исследования в работе выступают областные, городские и районные организации ВКП(б)-КПСС на территории Урала.

Предметом исследования является процесс изменения функций и личного состава партийных органов Урала в 1945-1953 гг.

Хронологические рамки исследования охватывают 1945-1953 гг., то есть период так называемого «позднего сталинизма». Нижняя временная граница определена в соответствии с окончанием Великой Отечественной войны, началом перехода СССР к мирной жизни и последовавшей за этим кампании по перестройке работы партийных органов. Верхняя хронологическая граница привязана к смерти И.В. Сталина в марте 1953 г., которая согласно устоявшейся в современной отечественной историографии позиции знаменует завершение периода «позднего сталинизма».

Территориальные рамки данной работы включают три уральские области - Молотовскую (с 1957 г. - Пермскую), Свердловскую и Челябинскую. Такое сужение территориальных рамок, а помимо названных субъектов к уральскому региону в советское время относили Оренбургскую (Чкаловскую) и Курганскую области, Башкирскую и Удмуртскую АССР, на наш взгляд вполне оправдано. Выбранные области представляли и представляют собой до сих пор основу различных частей - западной, средней и южной соответственно - Урала. Кроме того, в первые послевоенные годы именно здесь было сосредоточено промышленное производство региона, что придавало этим областям огромное значение в народном хозяйстве страны и обеспечивало особое внимание высшего партийного руководства.

Цель исследования состоит в определении основных направлений и характера изменений функций и личного состава партийных органов Урала в первые послевоенные годы (1945-1953 гг.).

Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:

- рассмотреть изменения ключевых направлений работы местных партийных органов;

- выявить главные причины реорганизаций партийного аппарата и определить их роль в попытках высшего руководства изменить функции партии;

- проследить основные изменения в принципах подбора партийных кадров;

- изучить механизм кадрового обеспечения партийного аппарата;

- проанализировать источники пополнения, количественный и качественный состав партийных кадров;

- исследовать организацию рабочего процесса в партийных органах;

- определить характер взаимоотношений партработников друг с другом и с рядовыми коммунистами в исследуемый период.

Источниковая база исследования. Сформулированные в данной работе цель и задачи потребовали использования в качестве источниковой базы исследования большого массива неопубликованных документов, извлеченных из 15 фондов 2 центральных и 3 региональных архивов: Российского государственного архива новейшей истории (РГАНИ), Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ), Государственного общественно-политического архива Пермской области (ГОПАПО), Объединенного государственного архива Челябинской области (ОГАЧО), Центра документации общественных организаций Свердловской области (ЦДООСО).

Критерием классификации архивных документов явилась совокупность признаков происхождения, содержания и формы источников. В соответствии с обозначенными видообразующими признаками можно выделить следующие группы архивных источников:

1. Директивные документы высших партийных органов: закрытые постановления заседаний Оргбюро и Политбюро ЦК ВКП(б)-КПСС; проекты постановлений ЦК ВКП(б), разработанные в управлениях и отделах аппарата

ЦК; записки, справки, письма и информации в Секретариат ЦК из отделов аппарата ЦК о работе местных партийных организаций, подборе, расстановке, согласовании кандидатур, выдвигаемых на должности номенклатуры ЦК ВКП(б)-КПСС, о негативных явлениях среди партийных работников; указания, циркуляры, инструкции, разъяснения Организационно-инструкторского отдела, Отдела партийных, профсоюзных и комсомольских органов, Управления делами, Управления по проверке партийных органов, Секретариата ЦК, направленные в местные партийные организации; отчеты, справки и записки по проверке заявлений трудящихся Комитета партийного контроля при ЦК ВКП(б).

Значение и возможности данной группы архивных документов для исследования весьма велики - она позволяет воспроизвести процесс выработки и принятия решений по важнейшим вопросам организационно-партийной работы, перестройки аппарата партийных органов, кадровым вопросам. Несомненными достоинствами этой группы источников являются возможность экстраполяции содержания принимаемых по уральскому региону решений на другие регионы РСФСР, высокая степень достоверности, упорядоченность и ранжированность. Тем не менее, использование названных источников в работе ограничено в силу ряда объективных причин. На сегодняшний день закрыт доступ к фондам аппарата ЦК ВКП(б), в которых содержатся наиболее ценные документы за 1948-1952 гг. Это обстоятельство не позволяет полно и с большой долей достоверности воспроизвести важнейшие процессы в жизни партии, какими, например, являются чистки регионального руководства 1949— 1950 гг.

2. Организационно-распорядительная документация местных партийных органов: стенограммы и протоколы конференций, пленумов, активов, заседаний бюро партийных комитетов и организаций, аналогичные документы первичных организаций аппаратов райкомов, горкомов и обкомов партии; стенограммы и протоколы совещаний работников отделов, семинаров при обкомах партии; указания, директивные письма и инструкции обкомов партии городским и районным комитетам, переписка между ними. В эту же группу источников следует отнести планы работы, отчеты о работе, справки, записки, информации отделов обкомов, горкомов и райкомов; персональные списки выдвинутых на партийную работу или снятых с нее, биографические материалы (анкеты делегатов конференций, характеристики, личные дела номенклатурных работников). Особое место среди этой группы документов занимают бюджеты комитетов партии, переписка парторганов с территориальными органами МВД и МТБ, а также письма и заявления трудящихся на руководящих работников.

3. Статистические отчеты - это группа источников, которая содержит полные и достоверные сведения об укомплектованности, утверждаемости и качественном составе партийной номенклатуры. Такие отчеты (списки номенклатуры, отчеты о сменяемости работников, о составе руководящих кадров, укомплектованности работниками должностей номенклатуры, укомплектованности работниками должностей партийного аппарата, о расстановке специалистов, имеющих среднее специальное или высшее образование) составлялись с определенной периодичностью (квартальные, полугодовые, годовые), что позволяет точно проследить по ним динамику количественных и качественных показателей по кадрам.

4. Воспоминания и личная переписка представляют собой особую группу источников. Они несут на себе печать субъективности и тенденциозности, которые наиболее заметны, когда авторы характеризуют личные качества и деятельность своих коллег. Тем не менее, благодаря именно этим источникам можно воссоздать рабочую атмосферу в партийном аппарате того времени и получить важнейшие свидетельства об истинных причинах некоторых явлений партийной жизни (например, чисток руководящего состава уральских областей 1950 года), которые практически не отразились в других видах источников.

При исследовании проблемы широко использовались и опубликованные документы и материалы. Они позволяют выявить соотношение официально провозглашаемого курса и реальной практики в деятельности аппарата и кадровой политике ВКП(б)-КПСС в целом. Их видовая классификация построена следующим образом:

1. Официальные документы ВКП(б)-КПСС (Уставы и программы партии, резолюции, протоколы, стенограммы пленумов, съездов, конференций). В опубликованных документах функции, организационно-партийная работа и кадровая политика партии, на наш взгляд, отражены в самом общем виде; тем не менее, на их основе можно составить представление о стратегических планах партийного руководства страны и его позициях по текущим вопросам. Сравнение официальных документов партии с другими источниками позволяет выявить степень осведомленности руководства о реальном положении дел на местах и оценить адекватность провозглашаемых в них мер.

2. Выступления высшего и местного партийного руководства (доклады на съездах, конференциях, пленумах, совещаниях и открытых собраниях). Среди опубликованных произведений руководителей ЦК ВКП(б)-КПСС и областной партийной организации значительный интерес вызывают выступления на партийных съездах и пленумах И.В. Сталина, Г.М. Маленкова, А.А. Жданова и других высших руководителей партии и государства, первых секретарей уральских обкомов партии. В сталинских работах в концентрированном виде содержалось отношение высшей власти к партийным работникам. Цитаты и фрагменты из работ Сталина, имевшие отношение к кадровой политике, правильному стилю руководства, правильному сочетанию партийной и хозяйственной работы являлись главенствующим ориентиром для организации работы партаппарата на местах. Что касается докладов первых секретарей обкома, то они, как правило, публиковались в областной партийной печати.

3. Материалы периодической печати (передовые статьи печатных органов КПСС, публикации отдела партийной жизни, хроники деятельности партийных организаций, официальные биографические справки, некрологи и т.д.). Особо рельефно выглядит сравнение декларируемых и реальных задач партийных органов и принципов кадровой политики ВКП(б)-КПСС на примере периодической печати исследуемого периода. В печати не публиковались стенограммы конференций и пленумов, где обычно вскрывались крупные недостатки руководящих работников, резко критиковались сложившиеся формы и методы внутрипартийной работы, факты подмены советских и хозяйственных органов, упущения в подборе, расстановке и воспитании кадров. В прессе не оглашалась информация о реальных мотивах освобождения и перемещения партийных руководителей, а по важнейшим организационным вопросам публиковались крайне лаконичные сведения. Биографические сведения, которые были опубликованы на страницах газет и журналов, не выходили за рамки анкеты и давались только по первым секретарям обкомов.

Несмотря на это обстоятельство, ряд опубликованных в периодике того времени материалов включал в себя вполне достоверные данные практической деятельности партийных органов: о стиле работы партийного аппарата, результатах кадровой и идеологической работы. По периодической печати можно воспроизвести отдельные тенденции внутрипартийной жизни первых послевоенных лет, проследить подготовку и проведение ряда мероприятий, направленных на изменение функций партийных органов, которые не получили закрепления в официальных документах партии и правительства.

4. Опубликованные воспоминания и мемуары. Данные источники в целом несут на себе печать субъективности и тенденциозности, поскольку обычно подвергались редакторской правке, цензуре как авторской, так и внешней. Тем не менее, благодаря этим источникам можно воспроизвести многие сюжеты из деятельности высших и местных партийных органов, в частности, полнее реконструировать процесс принятия и реализации важнейших решений центра на местах в первые послевоенные годы. По воспоминаниям можно довольно подробно воссоздать рабочую атмосферу в партийном аппарате того времени.

В процессе подготовки диссертации были использованы источники и литература, доступ к которым возможен через сеть Интернет.

Таким образом, можно сделать вывод, что источниковая база диссертации позволяет достичь поставленной цели и решить соответствующие задачи.

Методология исследования. Основным принципом работы является историзм, в соответствии с которым процесс изменения функций и состава партийных органов Урала исследуется в связи с конкретно-историческими условиями, социально-экономическими и политическими реалиями СССР эпохи «позднего сталинизма». Принцип историзма сочетается с принципом объективности, позволяющим всесторонне изучить деятельность местных партийных органов, избегая односторонних суждений и оценок.

Диапазон изучаемых в работе проблем обусловил применение целого ряда общенаучных методов (анализ, синтез, индукция, дедукция), а также междисциплинарного подхода, поскольку применение концепций и подходов таких общественных наук как политология, политическая философия, культурология, позволяет более полно и глубоко изучить функционирование партийных органов в исследуемый период.

Из специально-исторических методов наиболее широко в диссертации использовался сравнительно-исторический метод, посредством которого было выявлено общее и особенное в деятельности партийных организаций Урала и других регионов страны в 1945-1953 гг., была определена внутрирегиональная специфика. Проблемно-хронологический метод был необходим для изучения важнейших сюжетов из жизни местных комитетов партии, в частности, хода перестройки партийной работы при переходе к мирному времени, развития взаимоотношений между местным партийным руководством и рядовыми коммунистами.

Особое значение для представляемой работы имеет системный метод, позволяющий рассматривать исследуемый объект как систему, взаимосвязь соподчиненных элементов, каждый из которых в определенных условиях может стать системообразующим. Данный метод в частности позволил проследить многие перипетии борьбы внутри высшего руководства страны по поводу изменения роли и места партии в системе институтов власти, выяснить причины, по которым начавшиеся реформы были приостановлены, а затем и свернуты, выявить позицию регионов и ее влияние на политику центра. При изучении этих проблем применялся также структурно-функциональный метод, позволивший определить реальное положение местных партийных органов как ведущего управленческого звена.

При определении характера взаимоотношений партийных работников между собой, с рядовыми коммунистами и простыми трудящимися применялся институциональный подход. Партия в целом и партийный аппарат в частности рассматривался как своеобразный социальный институт, то есть объединение людей, выполняющих в рамках общества специальные функции и связанных общностью ценностей, норм и других внешних признаков. Для решения этой же задачи и анализа таких важных сюжетов, затрагиваемых в диссертации, как стиль руководства партийных работников и кадровые чистки 1949-1950 гг., использовался биографический метод.

Для более глубокой проработки поставленных в исследовании задач, в первую очередь для анализа источников пополнения и причин сменяемости, динамики количественного и качественного состава парткадров использовались статистические (количественные) методы.

Научная новизна диссертации заключается в том, что она представляет собой первое в отечественной историографии специальное исследование изменений функций и состава партийных органов уральского региона в 19451953 гг.

В работе подробно показаны механизм выработки в центре основных направлений реформирования партийных органов и проведение на местах перестройки их работы в первые послевоенные годы, а также выявлены реальные возможности изменения роли партии в жизни общества и государства. В данном аспекте проанализированы цели, ход и результаты реорганизаций аппарата партийных органов, сокращений численности партийного аппарата в 1945-1953 гг.

В диссертации рассмотрены изменения в кадровой работе местных органов ВКП(б) первых послевоенных лет, в частности трансформация набора официальных принципов подбора кадров и их практическая реализация, выявлен характер преобразований механизмов кадрового обеспечения системы партийных органов. Определены тенденции изменения источников пополнения местного партийного аппарата, проанализирована динамика качественных характеристик партноменклатуры Молотовской, Свердловской и Челябинской областей.

Особое значение имеет то, что в диссертации на региональном материале выявлены различные механизмы регуляции деятельности партийных органов, как со стороны вышестоящего руководства, так и со стороны партийных масс. Благодаря анализу значительного массива архивных источников выявлено сосуществование и противостояние в жизни местных партийных организаций номенклатурной и демократической тенденций, перспективы их развития в данный период.

Практическая значимость диссертации состоит в том, что выводы, полученные в ходе исследования, введенные в научный оборот новые источники, статистические данные могут быть использованы при написании обобщающих трудов по политической истории Урала и СССР. Материалы исследования могут быть применены в учебном процессе - при разработке общих и специальных курсов по проблемам послевоенной социально-политической истории СССР, политологии и т.д. Материалы диссертации можно применить для сравнения тенденций социально-политического развития различных регионов страны.

Апробация работы,. Отдельные положения и результаты исследования были представлены в выступлениях на региональных научно-практических конференциях «Традиции и новации в отечественной духовной культуре» (Челябинск, 2005), «Урал в 1941-1945 годах: экономика и культура военного времени» (Челябинск, 2005), и в научных публикациях. Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры истории России ЮжноУральского государственного университета.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Федоров, Алексей Николаевич

Первые послевоенные годы в СССР проходили в режиме восстановления

народного хозяйства и стабилизации политического режима, что потребовало

нормализации деятельности структур власти и, прежде всего, партийных

органов. Поскольку в годы Великой Отечественной войны партийные органы

напрямую занимались промышленностью и сельским хозяйством, то их

перестройка на мирный лад подразумевала передачу этих административно хозяйственных функций советским и хозяйственным организациям. Это

обстоятельство было использовано частью высшего руководства страны для

проведения более суш;ественных преобразований, в частности, уменьшения

роли партии в системе управления. Отдельные попытки в этом направлении

предпринимались еш;е в 1943-1944 гг., одпако заметных успехов тогда

достигнуто не было. Победа в войне и результаты выборов в Верховный Совет

СССР продемонстрировали довольно высокий уровень доверия обп];ества

власти, что подтолкнуло ее на решительные шаги по изменению системы

управления страной. Воспользовавшись лозунгом перестройки работы партийных органов на

мирный лад часть высшего руководства СССР (И.В. Сталин, А.А. Жданов,

А.А. Кузнецов) весной 1946 г. взяла курс на отстранение их от управления

экономикой, сужение их функций до кадровой и идеологической работы. На

первом этапе была проведена реорганизация аппарата ЦК ВКП(б), в результате

которой были ликвидированы все производственно-отраслевые отделы и

создано управление по проверке партийных органов, ставшее рабочим органом

задуманной реформы. Летом 1946 г. определялись основные направления и

разрабатывались механизмы перестройки местных партийных органов. Огромную роль в этом процессе сыграли партийные организации Урала,

которым поручили сформулировать ключевые моменты грядуш;ей перестройки. Выбор центром Урала был обусловлен тем, что здесь проблема восстановления

хозяйства стояла менее остро, нежели в других регионах страны, к тому же уральские кадры, переведенные на работу в ЦК, составили костяк группы,

готовившей реформу. На пленумах Свердловского и Челябинского ОК ВКП(б),

проведенных в июне-июле 1946 г., содержание перестройки было сведено к

отказу парторганов от исполнения функций административно-хозяйственных

органов и их переориентации на внутрипартийную работу, изменению методов

работы партийного аппарата. Обеспечить успех подобной перестройке была

призвана реорганизация партийного аппарата, параллельно разработанная в ЦК

ВКП(б) и состоявшая в упразднении отраслевых отделов и значительном

сокрап],ении штатов. Однако в силу ряда причин данный план был откорректирован. Прежде

всего, сказались обострение международной обстановки и неурожай 1946 г., в

результате чего высшее руководство было вынуждено отложить проведение

реформы партийных органов, которые на тот момент являлись наиболее

эффективным инструментом управления народным хозяйством. Кроме того, в

связи с демобилизацией особое значение в деятельности местных парторганов

приобрела проблема регулирования состава партийных рядов. Данное

обстоятельство наряду с разногласиями между сторонниками преобразований

(например, А.А. Ждановым и А.А. Кузнецовым) привело к смеш;ению акцентов

в сторону идеологической подготовки кадров и рядовых коммунистов, что

было закреплено уже на официальном уровне. В результате пересмотр функций и реорганизация местных парторганов

были отложены. В 1947-1948 гг. предпринимаемые в данном направлении

усилия носили характер срочных и частных мероприятий и поэтому не могли

переломить ситуацию. Поэтому в работе парторганов Урала и других регионов

страны, которые занимались преимуш:ественно хозяйственными вопросами,

результаты перестройки ош,уш;ались слабо. Это можно объяснить и тем, что

большинство партийных работников среднего и низшего звена, привыкшие к

стилю работы военного времени, не осознавали ее необходимости, и она во

многом противоречила их личным и групповым (ведомственным) интересам.Проведенная в 1948-1949 гг. очередная реорганизация аппарата,

призванная укрепить позиции группы Г.М. Маленкова, явилась отступлением

от курса на пересмотр роли партии, поскольку она возродила производственно отраслевую организацию партийного аппарата и тем самым в очередной раз

закрепила за комитетами ВКП(б) функции нрямого контроля над экономикой. Однако с 1950 г. отмечается возобновление попыток перестройки деятельности

партийных органов в сторону усиления их внутрипартийной работы. Этому

способствовало осознание высшим руководством после подведения итогов

четвертой пятилетки необходимости повысить эффективность управления

народным хозяйством. Инициатором этих попыток выступил Г.М. Маленков,

который и ранее, в 1939 и 1944 гг. выступал за пересмотр роли партии. Формальным поводом для начала этой кампании послужили кадровые

чистки 1949-1950 гг. в ряде регионов РСФСР, в том числе на Урале, которые

прошли под знаком исправления недостатков в деятельности руководящих

органов. В 1950-1952 гг. на официальном уровне были актуализированы

лозунги перестройки, сформулированные в 1945-1946 гг. В результате курс на

ограничение сферы деятельности партии кадровой и идеологической работой

был зафиксирован в постановлениях XIX съезда КПСС. Однако реализации на

практике этих планов помешали и очередное противоборство в высшем

руководстве, вызванное смертью Сталина, и скрытое сопротивление местных

парторганов. Кадровая работа в первые послевоенные годы была объявлена одним из

главных направлений в деятельности местных партийных органов, поскольку

от ее уровня зависел качественный состав партийных кадров. На официальном

уровне заметных изменений в кадровой политике ВКП(б) не нроизошло: в этот

нериод действовали принципы подбора кадров, определенные еш,е в 1930-е гг. Но в связи с дефицитом кадров, вызванным войной, и курсом на насьщение

государственно-нартийных органов нрофессионалами особое внимание стало

уделяться деловым качествам, выдвижению местных кадров и молодежи, а

также женш,ин.Реализацию данного курса на Урале затрудняли острый дефицит кадров,

вызванный реэвакуацией и номощью людьми другим регионам, довольно

низкий уровень культуры населения, концентрация подходящих работников в

промышленности. Постановка кадровой работы в партийных органах Урала,

как и в других регионах страны, в целом была неудовлетворительной. До

1948 г. кадровой работой занимались отделы кадров, роль которых была

велика, но противоречива. С одной стороны они препятствовали грубым

нарушениям принципов подбора, с другой стороны, ограничивали

компетенцию нижестояп1;их органов в выдвижении кадров. Ликвидация отделов

кадров в 1948-1949 гг. негативно сказалась на кадровом обеспечении

партийного аппарата, поскольку работу с кадрами распределили между

отраслевыми отделами, работники которых ею просто пренебрегали. Работа с

кадрами осложнялась и тем, что за весь период ее объем практически не

уменьшился, и ее выполнение было связано с упрош;ением некоторых

обязательных процедур, выработкой неформальных механизмов, призванных

реализовать личные и групповые интересы работников. В первые послевоенные годы нарторганы, стремясь укомплектовать свой

аппарат подходяш,ими работниками, проявляли определенную гибкость. Так, в

1945-1947 гг. источники пополнения партийного аппарата были расширены за

счет таких категорий как фронтовики, промышленные кадры, работники

административных и обш,ественных организаций, а с конца 1940-х гг., когда

проблема некомплекта была решена, внутренние источники рекрутирования

(низовые партработники, выпускники нартийных школ) возобладали над

внешними. Тем не менее, такие вонросы как подбор пропагандистских кадров,

укомплектование отраслевых отделов, аппарата сельских райкомов, имевшие

место во всех регионах страны, но обостренные спецификой Урала (отдаленные

и северные местности) так и не были окончательно разрешены. Ротация нартийных кадров на Урале в течение всего периода была весьма

значительной, и ее уровень превышал средние показатели по РСФСР. Однако

ее характер кардинально изменился: если в 1945-1947 гг. преобладали негативные причины сменяемости (отстранение от должности, снятие по

болезни и семейным обстоятельствам), то к началу 1950-х гг. возобладали

положительные причины (выдвижение на более высокую работу и отнравление

на учебу), что также соответствовало общесоюзной тенденции. Высокий

уровень ротации способствовал улучшению состава партийных кадров, что

выразилось в стабилизации территориальных источников пополнения аппарата,

превалировании местных кадров в райкомах и горкомах и значительном

увеличении их доли в областном руководстве. В первые послевоенные годы существенно улучшился качественный

состав партийных кадров Урала. Значительно возросло работников с высокой

общеобразовательной, специальной и партийно-политической подготовкой, что

позволило поднять уровень профессионализма партийных кадров. Этому также

способствовало увеличение стажа партийной работы и изменение механизма

продвижения кадров. Типичное для середины 1940-х гг. быстрое продвижение

по служебной лестнице, связанное с непременной переброской в другой район,

город и даже регион заменило постепенное восхождение от низовой работы до

уровня областного руководства. Такой механизм способствовал формированию

партийных кадров, в большей степени связанных с регионом, и выработке

местным партийным руководством своих интересов. В целом же, благодаря

целенаправленным усилиям местных партийных органов и помощи центра,

кадровый потенциал Урала к началу 1950-х гг. стал значительно выше, чем в

других регионах страны. Стабилизацию политического режима и проведение преобразований в

системе органов власти центр во многом связывал с усилением ослабшего за

годы войны контроля над деятельностью местных партийных органов. Эта

задача решалась в первые послевоенные годы тремя основными способами,

давно имевшимися в арсенале высшего руководства СССР. Прежде всего, был

усилен контроль сверху: участилось инспектирование, жестче стал

регламентироваться рабочий процесс партийного аппарата, разворачивались

кампании по борьбе с недостатками в его деятельности и неправильным стилем руководства. Однако подобные меры не всегда были результативны. Принципы

коллегиальности, плановости и систематичности не получили распространения,

так как огромный объем работы и низкая квалификация партийных работников

способствовали укоренению аврального метода, приказного стиля руководства

и дословного исполнительства, которые позволяли. Другим методом усиления контроля ситуации на местах стала кампания

по восстановлению основ внутрипартийной демократии, развитию критики и

самокритики, ставшая одним из главных направлений перестройки. Данная

инициатива центра отвечала ожиданиям партийных масс, которые увидели в

этом возможность реально выразить свою позицию по важнейшим вопросам. Непосредственным результатом такого совпадения интересов стала широкая

замена в 1945-1947 гг. руководства на Урале и в целом по стране. Однако

партийному руководству на местах удалось значительно снизить эффект этой

кампании при помоп];и формализации выборов и механизма кооптации. Поэтому в дальнейшем оживление внутрипартийной демократии произошло во

время кадровых чисток 1950 г. и накануне XIX съезда партии. Контролю центра за местным руководством снизу в этот период

способствовало конфликты между партийными работниками. Они, прежде

всего, были вызваны высокой сменяемостью кадров и приходом на партийную

работу новых людей, в результате чего партийный аппарат был неоднороден по

своему составу. Тем не менее, уровень взаимодействия партийных работников

был довольно высок, что позволяло им успешно выполнять свои обязанности. Такое взаимодействие, обычно основанное на неформальном стиле обш,ения,

способствовало усилению номенклатурной тенденции, проявившейся в

заметном обособлении партийных работников от рядовых коммунистов и

трудящихся. Одновременно с этим получила развитие и демократическая

тенденция, которая выразилась в стремлении руководства и работников ряда

городских и районных комитетов ВКП(б) к сотрудничеству с рядовыми

коммунистами и трудящимися, в активном отстаивании перед вышестоящими

инстанциями интересов населения. Подобного рода явления были характерны для местностей, в которых в наибольшей степени сохранялись традиционные

устои обш,ежительства, и немалое значение при этом играли личностные

приоритеты местного руководства. Еш;е одним методом контроля стали кадровые чистки, прошедшие на

Урале в 1949-1950 гг. Они отличались от чисток 1937-1938 гг. по своим

причинам, характеру и масштабам. Главной их причиной стали интересы одной

из групп в высшем руководстве страны. В ходе очип],ения кадров Молотовской

и Челябинской области состав партийных кадров обновился больше чем на

треть. Тем не менее, данная кампания позволили устранить ряд недостатков в

работе местных партийных органов. Таким образом, в первые послевоенные годы часть руководства СССР

нопыталась воспользоваться ситуацией переходного периода для реализации

возникших еще во второй половине 1930-х гг. планов уменьшения роли партии

в системе власти и в обществе. Но в силу ряда внутри- и внешнеполитических

обстоятельств попытки партийной реформы в последние сталинские годы

успеха не имели, что способствовало усиление номенклатурной тенденции в

системе власти и предопределило развитие советской политической системы в

сторону дальнейшего обособления власти от общества.