Г.А. Пахульский - композитор, пианист, педагог тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 17.00.02, кандидат искусствоведения Пушина, Наталия Борисовна

  • Пушина, Наталия Борисовна
  • кандидат искусствоведениякандидат искусствоведения
  • 2005, Москва
  • Специальность ВАК РФ17.00.02
  • Количество страниц 371
Пушина, Наталия Борисовна. Г.А. Пахульский - композитор, пианист, педагог: дис. кандидат искусствоведения: 17.00.02 - Музыкальное искусство. Москва. 2005. 371 с.

Оглавление диссертации кандидат искусствоведения Пушина, Наталия Борисовна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. Жизненный и творческий путь Г. А. Пахульского.

ГЛАВА И. Фортепианное творчество Г. А. Пахульского.

Раздел 1. Сочинения малых форм.

Раздел 2. Сонаты, Вариации, Фантазия.

ГЛАВА III. Г. А. Пахульский - пианист, педагог, редактор, автор переложений.

Раздел 1. Концертная деятельность Г. А. Пахульского.

Раздел 2. Вклад Г. А. Пахульского в фортепианную педагогику.

§ 1. Г. А. Пахульский в учебных заведениях Москвы.

§2. Г. А. Пахульский — автор произведений педагогического репертуара.

Раздел 3. Г. А. Пахульский - редактор и транскриптор.

Рекомендованный список диссертаций по специальности «Музыкальное искусство», 17.00.02 шифр ВАК

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Г.А. Пахульский - композитор, пианист, педагог»

Настоящее исследование посвящено Генриху Альбертовичу Пахульскому — выдающемуся русскому композитору, пианисту и педагогу, деятельность которого протекала в последние десятилетия XIX и первые - XX века.

Актуальность темы. Художественная культура есть явление многосоставное и многослойное, в которое каждый мастер вносит посильную лепту. Поэтому серьезное многостороннее осмысление исторических процессов в искусстве того или иного времени с наибольшей полнотой и достоверностью возможно в первую очередь на основе изучения творческого вклада максимального количества талантливых артистов исследуемой эпохи.

В отечественном музыкознании долгое время внимание ученых привлекало преимущественно наследие художников, обладавших наиболее выдающимися дарованиями. Часто вся русская музыкальная культура конца XIX — начала XX веков воспринималась исключительно сквозь призму творчества Рахманинова, Скрябина, Прокофьева. Вследствие этого осталось немало "белых пятен" в изучении художественной среды, с которой была неразрывно связана деятельность корифеев. Эта среда не только создавала почву для расцвета их творчества. Искусство ее представителей, действительно талантливых музыкантов, во многих случаях имеет самостоятельную ценность. Известно, что гении опережают свою эпоху. Своеобразным зеркалом, отражающим общее содержание и систему ценностей времени, являются композиторы так называемого "второго ряда". С этой точки зрения творчество последних представляет большой интерес: зачастую в их произведениях не только закреплялась и по-разному модифицировалась уже существующая традиция, но и появлялись ростки гениальных прозрений, получавшие свое дальнейшее развитие в сочинениях великих мастеров.

О возможности искажения исторической картины посредством ограничения исследовательского поля зрения творческим наследием исключительно великих композиторов высказывался еще А. Г. Рубинштейн: «Для верной оценки крупного деятеля, - говорил он, — необходимо изучить также деятельность его предшественников и окружающих его современников; тогда только установится на него верный взгляд, и многое в нём может показаться не столь великим и не столь мелким, как бы это произошло при изолированном изучении этого деятеля» [цит. по: 20, И, 339]. Отсутствие должного внимания исследователей к фигурам "второй величины" ведет и к невольному обеднению представлений о генезисе искусства.

Многие из музыкальных деятелей, оказавшихся к настоящему времени в тени, при жизни имели известность, популярность и даже громкую славу. Их профессиональная и общественная деятельность активно влияла на музыкальную жизнь России - от образования до концертно-просветительской работы. Многие из них были гордостью отечественной музыкальной культуры. Так, «Русская музыкальная газета» в 1916 году отмечала, наряду с признанными ныне корифеями, тех, кого мало знают сегодня даже профессионалы — выпускников Московской консерватории, в ней же «впоследствии занявших тот или иной класс или проявивших себя в музыкальном мире вообще». Среди музыкантов, «игравших выдающуюся роль в нашей музыкальной жизни», были названы В. Вилынау, А. Галли, Р. Геника, Э. Едличка, А. Зограф, А. Кастальский, Ф. Кенеман, Н. Кленовский, М. Корякин, М. Медведев, Г. Пахульский, А. Печников, Ю. Сахновский [87, 637].

Н. Финдейзен в «Очерке развития русской музыки (светской) в XIX веке», отмечал среди выдающиеся музыкантов Аренского,

Лысенко, Сокальского, Танеева, Бларамберга, Ильинского, Ипполитова-Иванова, а также причислял к «чрезвычайно талантливой молодежи» Калинникова, Ребикова, Гречанинова, Василенко, Конюса, Пахульского, Рахманинова, Скрябина и др. [322, 64].

Как видим, современники ставили в один ряд музыкальных деятелей, приобретших впоследствии различную степень известности. Со временем распространился более дифференцированный подход, что с одной стороны справедливо, с другой — навесило ярлык "второго сорта" на творчество некоторых замечательных художников и привело к их совершенному забвению (их сочинения так и остались в рукописях или, напечатанные при жизни, в дальнейшем не издавались). В результате они сами и их музыка уже долгое время остаются неизвестными не только широкому кругу музыкантов, но и специалистам-исследователям. Получился своего рода замкнутый круг: отсутствие информации вызывало односторонние оценки, которые в свою очередь тормозили изучение их творческого наследия. Сегодня в большинстве случаев имена этих художников можно найти лишь в музыкальных справочниках. Опубликованные биографические сведения о них довольно скупы, а иногда и неточны.

Практически только к началу 80-х годов XX века этот пласт музыкальной культуры стал вызывать интерес у профессионалов -исполнителей и теоретиков. Так, И. Нестьев отмечал наличие «забытых, малоизученных разделов нашей истории», к которым «принадлежит творчество многих интересных композиторов "второго эшелона", формировавших ту реальную звуковую среду, в которой рождалось искусство гениев» [271, 75]. Таким образом в музыковедении, хотя и постепенно, но довольно существенно, стала меняться система критериев в определении значимости той или иной творческой фигуры.

Как справедливо указал М. Г. Арановский [см.: 9; 11], приоритетной задачей современной музыкальной науки является создание целостной панорамы музыкальной культуры, исследование всех её сторон во всей их полноте с исторической правдивостью. Наше обращение к фигуре Г. А. Пахульского соответствует этому направлению музыковедения, что определило актуальность данной работы.

Композиторский талант Пахульского отмечали П. И. Чайковский, С. И. Танеев, Н. Д. Кашкин, С. Н. Кругликов, В. Г. Вальтер. Его сочинения исполняли выдающиеся пианисты - П. Пабст, Э. Зауэр, Е. Бекман-Щербина, А. Бенш, В. Брок, К. Игумнов, А. Гольденвейзер, Л. Робовская, М. Вонсовская и другие. В начале 1900-х годов И. Гофман назвал "Фантастические сказки" Пахульского среди лучших современных произведений. Его оркестровыми произведениями дирижировали Р. Буллериан, В. Главач, М. Ипполитов-Иванов, Э. Млынарский, 3. Носковский, В. Сафонов. Хорошо знали и использовали в своей педагогической работе сочинения Пахульского С. В. Рахманинов, Д. Н. Вейсс, А. Б. Гольденвейзер, К. Н. Игумнов, К. А. Кипп, П. А. Пабст, П. Н. Страхов, H. Е. Шишкин, А. А. Ярошевский. Этюд "Вечерние гармонии" Пахульского А. Б. Гольденвейзер называл "прелестным" [50, 4]. Ученица Александра Борисовича Т. П. Николаева отмечала октавные этюды Пахульского как наиболее часто исполняемые в классе Гольденвейзера (наряду с этюдами Черни, Клементи) [313, 55].

В 1890-х годах к его сочинениям и концертным выступлениям с интересом и уважением относился А. Н. Скрябин, рекомендовавший своей жене — пианистке В. И. Скрябиной посетить концерт Пахульского [285, 206].

В начале XX века имя и личность Г. А. Пахульского были довольно известны, о чем можно судить по факту выпуска Российским музыкальным издательством в 1900-е годы его фотопортрета в виде открытки (экземпляр хранится в

РГАЛИ ).

Хотя этот музыкант и ставился в ряд выдающихся русских композиторов музыковедами А. Д. Алексеевым [6], Ю. В. Келдышем [100], Е. К. Куловой [126] и другими, имя его лишь иногда упоминается в обзорных главах учебников, статьях и исследованиях московской музыкальной жизни рубежа XIX - XX веков [кроме названных см.: 96; 97; 143; 144; 322; 323; 354; 397].

Нашим современникам, пианистам и педагогам, Г. А. Пахульский знаком лишь как автор нескольких фортепианных пьесок, переходящих из одной хрестоматии педагогического репертуара ДМШ в другую. Следует отметить, что его композиторское творчество при жизни было востребовано. Однако после смерти композитора лишь некоторые сочинения продолжали жить в педагогических сборниках.

Недостаточное внимание к творчеству Пахульского со стороны музыкантов-профессионалов в советское время стало почвой для ошибочно-поверхностных суждений о нём. Пример тому - причисление Пахульского к композиторам салонного и модернистского направления Б. Е. Миличем [161,206].

Если задаться вопросом: по каким причинам имена одних художников вписываются в историю искусства крупными буквами, других - мелким шрифтом, а третьих - оказываются незамеченными и вовсе не попадают на страницы летописей, то первым ответом будет — степень таланта. И тут же возникает новый вопрос: действительно ли история безупречно справедлива в оценке дарования? Ведь выдвижению личности на историческую арену в большой степени способствует

2 Ф. 2732, оп. 2, е. х. 539. окружение человека, совокупность благоприятных обстоятельств для наиболее яркого проявления его одарённости и, в конце концов, господствующая система оценок или так называемые ценностные ориентиры эпохи. «Слава далеко не всегда является функцией таланта», как справедливо заметил современый петербургский композитор Д. А. Толстой [92, 9].

Подобные размышления невольно возникают, когда нам в руки неожиданно попадают интересные, отмеченные печатью таланта и мастерства произведения авторов, о жизни и творчестве которых почти ничего не известно.

Среди ценностных ориентиров в искусстве с давних времен одним из главных было новаторство. По словам JI. М. Баткина, еще в новоевропейской культуре начали усматривать в подражательности признак творческой незрелости. «Всякое, в частности, художественное, достоинство было отождествлено с новизной» [цит. по: 128, 91]. На рубеже XIX - XX веков, как известно, «ценностный маятник качнулся в направлении, противоположном академизму, что нашло отражение в отрицательной оценке творчества художников классической традиции, опирающихся на закон преемственности» [343, 5]. М. Шагинян писала: «В это время (то есть в начале XX века. — Н. П.) . критерием искусства становится требование новизны формы, новизны во что бы то ни стало, той оригинальности оболочки, которая будоражила бы, ошеломляла человеческое восприятие, заставляя думать, что тут скрыто большое, нужное, новое содержание, в которое можно верить, за которым можно идти» [337,102].

Если творчество композиторов, экспериментировавших в поисках индивидуального языка, — так называемых модернистов (таких как Лурье, Мосолов, Ребиков, Рославец) - вызывало интерес большинства музыкальных критиков как крайнее выражение стремления к новаторству и получало порой отрицательные, порой положительные оценки, то теми же исследователями, начиная с первых десятилетий XX века, творчество композиторов, выбравших своим credo следование традиции, «сдавалось в архив истории». В число последних попали А. Гедике, Г. Конюс, А. Корещенко, Ю. Сахновский. Этот "печальный" список продолжили еще более забытые в качестве композиторов Ф. Блуменфельд, И. Виельгорский, А. Ильинский, Н. Кочетов, JL Николаев, П. Пабст, А. Симон, П. Шенк, С. Юферов, Н. Соколов, Н. Щербачев. Традиционализм чаще всего рассматривался как музыкальный консерватизм, академизм, эклектизм, приобретая негативный оттенок вторичности.

В настоящее время, несмотря на усиление позитивных оценок, творчество традиционалистов в музыкальном искусстве как явление исследовано фрагментарно. Одним из интереснейших малоизвестных художников такого типа в конце XIX — начале XX веков и является Генрих Альбертович Пахульский, многосторонне проявивший себя как композитор, пианист, педагог, автор переложений.

Одной из причин того, что много замечательных явлений оставалось без должного внимания последующих поколений (и это имеет непосредственное отношение к фигуре Пахульского), была закрепившаяся в музыкальном искусстве в XIX веке негласная установка, при которой уровень таланта художника связывался преимущественно с наличием в его творчестве масштабных инструментальных, хоровых, музыкально-драматических произведений.

Эта проблема в свое время не прошла мимо внимания Ференца Листа. «В наши дни, - писал он, - .вошло вообще в привычку признавать достойными большого имени из композиторов только таких, которые оставили после себя полдюжины опер и столько же симфоний и ораторий. Этот способ оценки гениальных качеств количеством и объемом сочинений, несмотря на его распространение, все-таки отличается весьма проблематическою справедливостью» [140, 10]. Тем не менее в консерваториях царской России дипломные работы по курсу композиции принимались в виде оперы или, реже, кантаты. В отечественной музыке советского периода такая, в своем роде «классицистская», установка на приоритет крупных сочинений только усилилась. Вот почему композиторы, обращавшиеся к жанру миниатюры, часто недооценивались.

Известная неполнота летописи профессионального музыкального искусства в России была вызвана и идеологией Советского государства, вследствие которой композиторы, имевшие дворянское происхождение и не выражавшие восторженной приверженности социалистическому строю (как раз к ним относился Г. А. Пахульский), оказались в советском музыковедении в положении persona поп grata.

Отсутствие исследования о таком крупном музыканте как Г. А. Пахульский делает историю русской фортепианной культуры неполной. Обращение к разнообразному творческому наследию выдающегося музыканта, осмысление его важного места в истории отечественной музыки представляется назревшей необходимостью.

Предметом и объектом настоящего исследования явились жизнь и творчество Г. А. Пахульского, проявившееся в различных сферах музыкальной деятельности - композиторской, исполнительской, педагогической, редакторской, транскрипторской. Сегодня Пахульский больше известен как композитор, меньше — как исполнитель, ещё меньше — как педагог. Концертная и педагогическая деятельность Г. А. Пахульского, а также его редакции и фортепианные переложения являются достойными внимания страницами истории отечественного фортепианного искусства.

Волею судьбы Г. Пахульский был не только лично знаком, но и творчески связан с выдающимися людьми того времени: Чайковским, Танеевым, Финдейзеном; кроме того, он непосредственно общался со многими преподавателями и профессорами Московской консерватории, с выдающимися деятелями польской музыкальной культуры. Изучение биографии Пахульского проливает свет на некоторые факты жизни и творчества окружавших его музыкантов, способствует выявлению в них новых штрихов.

Автор видит цель настоящей работы в том, чтобы в историко-музыкальном контексте выявить значимость фигуры Г. А. Пахульского — выдающегося русского композитора, пианиста, педагога конца XIX — начала XX века; показать историческую и практическую ценность его фортепианной музыки, редакций и переложений как для того, так и для настоящего времени.

Всё творчество Пахульского связано в основном с одним инструментом - фортепиано. Он создал для рояля более 50 миниатюр, 2 вариационных цикла, 3 сонаты, Фантазию для фортепиано с оркестром, пьесы для детей; отредактировал «Маленькие прелюдии и фуги» и «Английские сюиты» И. С. Баха, Токкату К. Черни и некоторые другие произведения, употребляемые в педагогической практике; сделал фортепианные переложения сочинений Монюшко, Желеньского, Чайковского, Аренского. Вызывает интерес и облик Пахульского-исполнителя, тем более, что подавляющее большинство его концертов нашло отклик в прессе. Педагогическая деятельность составляла неотъемлемую часть жизни Пахульского и не могла не иметь своего положительного значения: профессор Московской консерватории, он и как педагог был известен далеко за пределами Москвы.

В более широком плане целью исследования является содействие изменению установившихся оценок не только в отношении творчества

Пахульского, но и других сегодня малоизвестных, но достойных внимания музыкантов, продолжавших традиции русской фортепианной школы.

В связи с этим возникают основные задачи диссертации:

1. Проследить в подробностях жизненный и творческий путь Г. А. Пахульского, поскольку об этом авторе ныне почти ничего не известно, а опубликованные о нем данные в ряде случаев не точны или ошибочны.

2. Изучить его фортепианное наследие.

3. Исследовать его концертную деятельность.

4. Воссоздать картину его педагогической работы.

5. Раскрыть основные особенности его редакций и переложений. Структура диссертации обусловлена поставленными задачами. В первой главе излагается подробная биография мастера. Здесь же обращается внимание на его окружение и общение с выдающимися музыкантами того времени — Чайковским, Н. Рубинштейном, Танеевым, Пабстом, Сафоновым и др.

Вторая глава посвящена рассмотрению фортепианных композиций Г. А. Пахульского.

В третьей главе раскрывается его деятельность как исполнителя, педагога, редактора, автора фортепианных переложений.

В виде приложений даются нотные примеры, список литературы, список сочинений Г. А. Пахульского, список его учеников, избранная иконография, автограф Третьей сонаты. Материал исследования:

1. Неопубликованные документы, архивные материалы и рукописи. Наиболее ценные и объемные биографические сведения были найдены в крупнейших архивах Москвы и Петербурга. В РГАЛИ информация преимущественно была взята из фондов Московской консерватории (№№ 658, 2099), С. И. Танеева (№880), А. П. Островской (№2985) и др. Важные документы (в том числе нотариальное свидетельство о крещении Г. Пахульского на польском языке) впервые были обнаружены автором диссертации в ЦИАМ (фонд Московского Сиротского института №215), в ЦГИА (фонд С-Петербургской консерватории №361), в отделе рукописей РНБ в Санкт-Петербурге (фонды А. С. Фаминцына№ 805, Н. Ф. Финдейзена № 816).

В диссертации используются письма Г. А. Пахульского, его брата В. А. Пахульского, П. И. Чайковского, К. А. Дурново и др., уточняющие некоторые факты, штрихи к характеристике не только Г. А. Пахульского, но и его корреспондентов, хранящиеся в ГЦММК им. Глинки, Государственном доме-музее П. И. Чайковского в Клину, в РНБ и РИИИ (СПб).

Заметим, что обнаруженная нами в РГАЛИ рукопись Третьей сонаты Пахульского нигде ранее не упоминалась.

2. Материалы русской и польской музыкальной критики последней четверти XIX-первой четверти XX века, связанные прежде всего с творчеством Пахульского, помещенные в таких изданиях, как «Московские ведомости», «Московский вестник», «Золотое руно», «Петербургский листок», «Русские ведомости», «Нувеллист», «Музыкальное обозрение», «Новое время», «Сын отечества», «Россия», «Дневник артиста», «Вестник работников искусства», «Вестник театра», «Коммунистический труд», «Музыка», «Артист», «Русская музыкальная газета», «Театр и музыка», «Культура театра», «Libausche Zeitung», «Echo muzyczne, teatralne i artystyczne», «Bluszcz», «Kurier Warszawski», «Orzegl^d Muzyczny», «Niwa», «Tygodnik Ilustrowany»; а также - Отчёты Московского отделения Русского Музыкального общества за этот период. Особый интерес представляют напечатанные в РМГ фрагменты воспоминаний Пахульского о Московской консерватории и его учебе в классе Н. Г. Рубинштейна.

3. Публикации Г. А. Пахульского («Биографии композиторов с IV по XX век с портретами. Польский отдел» [26], некролог «И. Венявский» [237], «Кое-что из моих воспоминаний о Московской консерватории» [238]); опубликованные мемуары, воспоминания [21; 30; 41; 45; 57; 85; 127; 252; 268; 337; 345], дневники [51; 292; 331], письма его современников [269; 285; 332; 333; 334].

4. Опубликованные фортепианные сочинения малой и крупной формы Г. А. Пахульского — всего 26 опусов: миниатюры, 2 вариационных цикла, 2 сонаты, Фантазия для фортепиано с оркестром. В большинстве своём они были напечатаны только один раз издательством Юргенсона, при жизни автора, а оркестровая партитура «Фантазии» так и не вышла из печати.

5. Музыкальный контекст в виде опубликованных фортепианных сочинений виднейших предшественников и современников Пахульского — Шопена, Шумана, Листа, Аренского, Балакирева, Глазунова, Чайковского, Лядова, Скрябина.

6. Литература со сходной проблематикой: книги и научные работы о музыкантах с аналогичными чертами жизни или творчества — о Танееве [ИЗ], Метнере [64, 78, 79], Лядове [2, 74, 75, 165], Ребикове [315], Гречанинове [233, 316] и др. Ценными оказались исследования, посвященные фортепианным жанрам — миниатюре [32, 77, 289] и сонате [288; 312, 341, 351], поскольку общие положения этих работ применимы и к творчеству Пахульского. В освещении биографии, исполнительской и педагогической деятельности Пахульского ценным ориентиром были труды Л. Баренбойма [19; 20].

7. При воссоздании общего музыкально-исторического контекста эпохи автор диссертации опирался на труды Б. В. Асафьева [13 - 15],

Ю. В. Келдыша [100], А. Д. Алексеева [5 - 7], Л. 3. Корабельниковой [113; 114], К. В. Зенкина [76 - 78], разработки авторов коллективной монографии под редакцией М. Г. Арановского [9; 10; 11; 99].

Методологическую основу исследования составили традиционные для такого рода работ подходы: историографический, связанный с поисками, анализом, изучением, сопоставлением сведений, почерпнутых из публикаций и подлинных документов, найденных в архивах; - музыковедческий, связанный с изучением музыкального произведения и выявлением характерных моментов в его исполнительской интерпретации (анализ выразительных средств, исполнительских обозначений, ремарок).

Методы исследования — стилистический анализ фортепианных произведений в ракурсе методологии целостного анализа, исполнительски-ориентированный анализ музыкального произведения. В этом плане наиболее ценными оказались труды Л. Баренбойма [19; 20], Е. Долинской [64], Д. Житомирского [72], Э. Месхишвили [156], Я. И. Милыитейна [164], М. Михайлова [165]. В диссертации нашли свое применение и методы эмпирического уровня, связанные с практическим исполнительским овладением материалом.

Разбирая фортепианное творчество Пахульского прежде всего с точки зрения задач исполнителя, автор диссертации опирался на метод целостного анализа, претворенный в трудах В. Цуккермана [327 - 329], Л. Мазеля [147; 148], Д. Житомирского [71; 72] и развитый в работах Е. Назайкинского [177].

Общую теоретическую основу составили концепции, отражающие целостный подход к анализу культурно-исторических феноменов, основывающиеся на идее исторической обусловленности многообразных стилевых взаимодействий. Это труды таких ученых, как

M. С. Арановский [9; 10, 11], В. M. Жирмунский [69], Д. С. Лихачев [141], Ю. М. Лотман [142].

Как писала О. М. Томпакова, «много интересных и не до конца ещё понятых и оценённых творческих фигур заключает в себе история русской музыки начала XX века. Они были различными по масштабам своего дарования - от великих новаторов до скромных "седьмых спутников" (по образному выражению Б. Лавренева), но каждый внёс свою лепту в поиски новых путей и в завоевание новых рубежей» [315, 71]. Г. А. Пахульский был в их числе.

В укреплении теоретического фундамента для диссертанта оказались важными работы, созданные в последние годы в русле современной концепции целостности искусства: коллективная монография «Русская музыка и XX век» (М., 1997); кандидатские диссертации М. В. Щеславской «Оценочные критерии в музыкальной культуре России рубежа XIX - XX веков» (М., 1996), М. А. Голобородько «Эволюция жанра струнного квартета и квартетное творчество А. Г. Рубинштейна» (СПб., 1997), С. В. Блиновой «Формирование и функционирование тематизма в венской симфонической школе XVIII века (композиторы "второго ранга") » (М., 2000).

Фортепианная культура конца XIX - начала XX века рассматривается с точки зрения взаимодействия традиций и новаторства.

Обзор литературы по теме диссертации. К настоящему времени не появилось ни одной серьезной специальной работы, посвященной исследованию жизни и творчества Г. А. Пахульского. Можно упомянуть лишь отдельные короткие статьи в разнообразных справочниках и энциклопедиях (во многих из них содержатся ошибки) [26; 33; 188; 366; 367; 369; 383 - 386; 396] и небольшую статью о

Г. Пахульском в обзорной книге польского музыковеда Е. Скарбовского [391]. Во всех указанных текстах содержатся неточности, связанные с датами жизни и смерти Г. Пахульского, с некоторыми фактами его биографии. Генриха Пахульского путали то с его братом-скрипачом Владиславом, то с киевским пианистом-педагогом Пухальским.

Научная новизна данной работы обусловлена тем, что это первое специальное исследование жизни и творческой деятельности Г. А. Пахульского. В круг изучаемых явлений вводится новый, неисследованный ранее музыкально-исторический материал. На основе анализа архивных документов впервые дается подробная биография композитора, уточняются многие её эпизоды, исправляются серьезные неточности. Впервые анализируется его фортепианное творчество, воссоздается портрет Пахульского как концертного исполнителя. Также впервые рассматривается вклад Пахульского в фортепианную педагогику. Особое внимание впервые уделено осмыслению разнообразных взаимосвязей искусства Пахульского с творчеством его выдающихся современников — композиторов и исполнителей.

Теоретическая значимость работы — в "оправдании традиционализма", в попытке поднять на должную высоту известности искусство, в котором шедевры творятся в строгих рамках традиций.

Материалы данной диссертации могут найти практическое использование в курсах истории фортепианного искусства, методики обучения игре на фортепиано и истории русской музыки.

Рассмотрение в диссертации сочинений Г. А. Пахульского призвано способствовать расширению и обогащению современного концертного и педагогического репертуара пианистов. Тем самым данная работа может содействовать внедрению в концертную и педагогическую практику ценных, но пока незаслуженно невостребованных произведений. По иронии судьбы, первые записи сочинений Пахульского были сделаны не пианистами, а исполнителями на других инструментах. Так, на радио в 1968 году баянист Анатолий Сурков исполнил и записал пьесу Пахульского «Прялка» ор. 3. В 70-е годы её же записал другой баянист Сергей Слепокуров. В 1974 году была сделана запись Трех пьес ор. 4 для виолончели и фортепиано в исполнении Владимира Тонхи и Георгия Федоренко. В 1996 году петербургским композитором-пианистом Владиславом Соловьевым (род. в 1937 г.) была сделана запись для любительского компакт-диска двух пьес Пахульского: «Музыкальный момент» ор. 22 №1, «Мечты» ор.23.

Апробация исследования. Материалы исследования прошли апробацию в виде докладов и лекций-концертов:

- 5 ноября 2000 года - «П. И. Чайковский в жизни братьев Пахульских». Научная конференция «Мир П. И. Чайковского и XXI век». ГДМЧ в Клину;

- 20 ноября 2000 года — «Генрих Пахульский: биография, творчество» в рамках цикла «Современники, коллеги, учителя, ученики А. Б. Гольденвейзера». Музей-квартира А. Б. Гольденвейзера;

- 20 марта 2001 года — «Фортепианные сочинения Г. Пахульского в педагогической практике». Московский муз.-педагогический колледж;

- 4 ноября 2003 года — «Семья Пахульских и Чайковский (по материалам переписки и архивным документам)». Международная научная конференция «Чайковский и его время. Судьба наследия». ГДМЧ в Клину.

- 24 марта 2005 года — «А. Н. Скрябин и Г. А. Пахульский». Научные чтения, посвященные А. Н. Скрябину. Московская консерватория, музей им. Н. Г. Рубинштейна.

Апробация проходила также в виде публикаций и обсуждений на заседаниях кафедры истории и теории исполнительского искусства Московской Государственной консерватории. 24 декабря 2004 года данная работа была рекомендована к защите.

Похожие диссертационные работы по специальности «Музыкальное искусство», 17.00.02 шифр ВАК

Заключение диссертации по теме «Музыкальное искусство», Пушина, Наталия Борисовна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

Своим композиторским творчеством, исполнительской и педагогической деятельностью Г. А. Пахульский в рубежные десятилетия XIX — XX веков внес значительный вклад в развитие отечественной фортепианной культуры.

Исторически творчество Г. А. Пахульского лежит на грани стилевых эпох - между Балакиревым, Чайковским, Аренским, с одной стороны, и Рахманиновым, Скрябиным, Метнером, с другой. Пахульский относился с большим пиететом к традициям, на которых он был воспитан, и во всех областях своей деятельности сохранял им верность. Особенно наглядно это проявилось в его композиторском творчестве. Главное наследство, оставленное нам Пахульским, — его фортепианные произведения, представляющие значительную художественную ценность.

Сочинения Пахульского отличаются яркой образностью, глубиной содержания, выразительностью и ясностью мелодии и гармонии, разнообразием фактуры, выстроенностью формы.

Содержательный диапазон фортепианного творчества Пахульского достаточно широк, в нём превалируют светлые, лирические, сказочные, фантастические образы. Отдельную образную сферу представляют романтические танцевальные формы, продолжающие традиции творчества Шопена.

Непосредственность чувств в сочинениях Пахульского неразрывно связана с тонким эстетическим «фильтром», эмоции всегда «хорошо воспитаны», в них нет болезненной сентиментальности, преувеличенной открытости. Некоторая сдержанность выражения в его фортепианных сочинениях вполне позитивна и связана со спецификой его творческой природы, с известным аристократизмом его манеры письма и глубоко осознанной эстетической установкой. Простота изложения и отточенность формы; законченность, тщательность отделки -характерные черты сочинений Пахульского.

Своим творчеством Пахульский как бы доказывал, что возможности романтического стиля еще не исчерпаны. Индивидуальное творческое лицо композитора проявилось в выборе определенных компонентов музыкального языка эпохи романтизма.

Для мелодических линий его сочинений характерны графическая отчетливость и кантиленность, присущие классико-романтическому направлению музыки второй половины XIX в. Тонко используя задержания и неаккордовые звуки, Пахульский в рамках тональной системы находил новые, свежие гармонические краски, свойственные только его композиторскому почерку. Во многих своих сочинениях композитор размещал регистровые слои на значительной дистанции друг от друга, так, что рояль в них звучит объемно и в то же время легко, создавая иллюзию свободного воздушного пространства. Этому же способствует фактура его сочинений — всегда прозрачная и ясная, в том числе и в кульминационных моментах. Кульминации его сочинений ярки и выверены композиционно.

В музыкальном языке Пахульского сочетание графичной структуры композиций с русско-польской эмоционально-содержательной основой приобрело особое обаяние.

Наибольшее признание Пахульский получил как композитор-миниатюрист — в этом жанре он всегда признавался выдающимся мастером. В его пьесах особенно сильно проявился осознанный принцип упорядоченности музыкального материала и выразительных средств, где каждый компонент ткани имеет особую смысловую наполненность.

Сочинения, созданные Пахульским в крупных формах обладают рядом достоинств, присущих его творчеству в целом. В сонатах композитор избегал резких контрастов, ему было ближе не противопоставление состояний, а их развитие или сопоставление родственных между собой настроений. В сочинениях крупной формы отразился очевидный талант Пахульского-миниатюриста: даже развёрнутые части сонат зачастую составлены из простых 2-х и 3-х частных репризных построений. При этом нельзя не заметить возрастающих с каждым последующим опусом черт сюитности, калейдоскопичности внутри частей цикла; чаще всего эпизоды (разделы) имеют четкие границы, но следуют друг за другом без перерывов и пауз. В разработке материала Пахульским в большинстве случаев используются имитации, секвенционность.

В крупных произведениях Пахульского критика усматривала некоторую громоздкость и пианистические сложности, способные отпугнуть исполнителей. В наше время эти претензии представляются несостоятельными. Именно в этих сочинениях исполнитель может проявить искусство владения всем арсеналом приемов романтического пианизма.

На протяжении всего творческого пути фортепианный стиль Пахульского оставался в целом практически неизменным. Все же после 1900 года (хотя уже в op. 1, появившемся в 1887 году, рецензент заметил стремление к гармоническим изыскам и усложнениям) в его сочинениях порой появляются альтерированные гармонии, близкие языку Скрябина раннего и начала среднего периода. В сложной и противоречивой обстановке начала XX века (первая мировая война, революции, первые послереволюционные годы) Пахульский остался верен своему направлению. Тяготы этого времени не отразились на образной сфере его сочинений. В последних опусах Пахульского можно отметить усиление сказочно-фантастической романтической образности. Г. А. Пахульский стал одним из «последних могикан», творивших в едином классико-романтическом стиле XIX века. В этом постоянстве — одно из качеств его художнического облика. Не случайно его высокое уважение к К. Черни — редактору, педагогу, композитору. Продолжатель традиций Мендельсона, Шопена, Шумана, с одной стороны, Чайковского, Танеева, Аренского, с другой, Пахульский на всю жизнь остался их верным последователем, мастерски преломляя их творческие принципы в своих произведениях. Для Пахульского, как и для ряда русских композиторов (Танеева, Аренского, Метнера, Корещенко и др.), модернизм и декаденство были неприемлемы. С Танеевым и Метнером Пахульского объединяет и некоторый интеллектуализм авторского стиля.

Обращает на себя внимание особая, подобная Шопену, приверженность композитора одному инструменту — роялю. Чертой индивидуального композиторского облика, вытекающей из общей художественно-стилевой направленности и всего склада музыкального мышления Пахульского является так называемая «чистая» фортепианность, в отличие от «оркестральности», проявляющейся во многих фортепианных сочинениях других композиторов. Среди фортепианных произведений Пахульского заметное место занимают пьесы виртуозной направленности (этюды, некоторые прелюдии, Токката, Полонез № 1, вариации и др.). Виртуозно-бравурное начало проявилось и в тенденции композитора заканчивать крупные сочинения громкими октавными пассажами — излюбленным приёмом композиторов-романтиков.

Произведения Пахульского долгое время считались «пьесами педагогического назначения» (Милич и др.). Такая позиция верна лишь отчасти. Действительно, сочинения Пахульского являются украшением литературы для учащихся музыкальных школ и училищ. Их при жизни автора хорошо знали и использовали в своей педагогической работе многие выдающиеся музыканты. Наибольшей популярностью в учебном процессе пользовались его этюды, прелюдии, Экспромт fis-moll, Первая соната, Фантазия.

Однако нельзя, на наш взгляд, причислять все сочинения Пахульского только к пьесам педагогического репертуара. Как мы стремились показать в данной работе, большинство произведений Пахульского представляют собой достойный внимания, интересный и благодатный материал для современных концертных исполнителей. Исполнение opus'ов Пахульского в виде циклов выявит в его творчестве большую глубину и масштабность. Такой подход вполне оправдан единой идеей, эмоционально-динамическим развитием к главной кульминации ряда пьес, объединенных в один opus, логикой чередования их тональностей.

Творческое наследие Пахульского — убедительный пример, еще раз доказывающий ценность сохранения традиций. Справедливо в связи с этим более общее размышление М. Тараканова: «Нельзя до бесконечности выдумывать новые "музыкальные слова". И старыми можно сказать много нового» [294, 32]. Сегодня достаточно четко видно, что существование «традиционалистского» слоя музыкальной культуры на рубеже XIX и XX столетий было закономерно. Представители этого направления утверждали в своем творчестве стабильность художественных принципов, в противовес усилившимся в то время в искусстве субъективизму, всепоглощающей дисгармонии форм и выразительных средств.

Оценивая вклад Пахульского в музыкальное искусство, нельзя обойти вниманием его исполнительский путь, составивший несколько этапов. В годы расцвета концертной деятельности (1885 - 1900 гг.) в его артистическом облике сочетались музыкальность и некоторая рациональность, высокопрофессиональная техника виртуоза и сдержанность камерного исполнителя. Его концертный репертуар в этот период включал в себя, с одной стороны, концертные обработки и крупные сочинения Листа, Шопена, Шумана (здесь сказалось несомненное влияние Н. Рубинштейна, Пабста, а возможно и А. Рубинштейна) и фортепианные миниатюры и камерно-инструментальные произведения — с другой.

На основании откликов в прессе на концертные выступления Пахульского можно заключить, что он внимательно относился к динамическому дифференцированию одновременно звучащих пластов фактуры, не увлекаясь при этом густотой педальных эффектов, а также имел в своем пианистическом арсенале приемы воплощения разнообразных градаций piano, за основу туше беря ясно артикулируемое legato.

Со временем Пахульский уделял все больше внимания композиторской и педагогической деятельности, придавая гораздо меньшее значение концертированию как профессии. Именно с этим связаны некоторые критические оценки его исполнительских качеств в конце 1890-х - начале 1900-х годов. В последующие годы критика воспринимала его большей частью как композитора, играющего свои произведения.

Русская пианистическая школа, явившаяся фундаментом успешного развития отечественного фортепианного исполнительства в XX столетии, с самого своего основания сформировалась на основе опыта художников, сочетавших композиторскую, исполнительскую и педагогическую деятельность. Ведущие педагоги-пианисты издавна были причастны к композиторскому творчеству, что способствовало благотворному воздействию созидательного опыта композиторской личности учителя на учеников-исполнителей. Это, как писала Е. Кулова, увеличивало творческий потенциал музыкального воспитания и выводило фортепианную школу на высочайший художественный уровень [126, 128]. В ряду таких музыкантов по праву занимает свое место и Г. А. Пахульский, воспитавший только в Московской консерватории по специальному фортепиано более 200 учеников. Среди них есть имена, впоследствии ставшие довольно известными. Это такие деятели музыкальной культуры как В. Задерацкий, Л. Кутателадзе, Г. Шароев, а также имевшие известность лишь до 1917 года композитор А. Зубанов и составитель учебных пособий по фортепиано Р. Гилль. Пахульский был также одним из ведущих профессоров старших классов в Московском Николаевском институте. О серьезном отношении Пахульского к проблемам развития фортепианной техники говорят его аппликатурные изыскания, отразившиеся в изданном Р. Гиллем пособии по гаммам.

К педагогической сфере следует отнести и редакторскую деятельность Пахульского. Для своего времени он внес своими редакциями существенный вклад во внедрение в педагогический процесс прежде всего сочинений И. С. Баха, а также произведений некоторых других композиторов (Жига Моцарта, Этюды Зауэра и Шульц-Эвлера и др.). Его редакции и переложения отличаются бережным отношением к первоисточникам, удобством исполнения на рояле. Продуманность, выстроенность, «интеллектуализм» трактовок, безупречность их технического воплощения, присущие лучшим' исполнительским достижениям Пахульского, отразились в его педагогических требованиях, проявившихся в редакциях музыкальных произведений.

Г. А. Пахульский вошел в историю музыки и как мастер переложений различных произведений для фортепиано. Он постоянно сотрудничал в этой сфере с П.И.Чайковским, создал клавиры многих оркестровых произведений последнего, постоянно удостоиваясь его высочайших оценок.

Не подлежит сомнению высочайший профессионализм Пахульского во всех областях его творчества, что было показано в соответствующих главах.

Генрих Альбертович Пахульский - дитя эстетики предшествовавшего ему поколения. К нему в полной мере можно отнести слова И. Барановой об А. Г. Рубинштейне: «Требования академичности в лучшем смысле этого слова композитор распространял на все музыкальные сферы, и это должно быть отнесено ему в заслугу, а не в порицание, ибо его академизм был прогрессивным и способствовал формированию здоровых корней в отечественной музыкальной культуре» [17, 10]. Пахульский в своём творчестве явился хранителем школы.

В задачи данного исследования входило вывести из тени истории личность и творчество замечательного музыканта. Изучение творчества таких художников, на наш взгляд, сегодня чрезвычайно актуально — ведь оно, кроме прочего, сфокусировало в себе «перекресток» национальных культур, глубинные процессы взаимодействия и соединения русской, польской и западноевропейской ментальности. Проблема совмещения двух национальных традиций, двух, а может быть и более, культур в музыкальном искусстве — тема отдельного исследования, которая, возможно, в будущем привлечет внимание исследователей. Творчество польских музыкантов в Российской империи представляет, на наш взгляд, большой интерес, и это также может стать поводом для дальнейших музыковедческих открытий.

Каждая личность уровня Г. А. Пахульского в музыкальном мире является неотъемлемым звеном общей культурной жизни своего времени. Ни один подобный музыкальный деятель не должен быть вычеркнут из истории. Значение таких фигур, как Г. А. Пахульский велико. Настало время открыть заново и сделать современными многие произведения культуры прежних времен, - ведь их актуальность ещё не исчерпана.

По словам современного философа А. В. Апухтина, «кончается такая современность, которая обеспечивала свое бытие отодвиганием бывшего в прошлое. Бывшего еще по-настоящему не было, оно еще только может быть». Многие произведения, в том числе и музыкальные, «не сказали не только что последнего слова, но, по существу, и первого. Все еще только начинается.» [8,157].

МОСКОВСКАЯ ГОСУДАРСТВЕННАЯ КОНСЕРВАТОРИЯ имени

П. И. ЧАЙКОВСКОГО Кафедра истории и теории исполнительского искусства

Путина Наталия Борисовна Г. А. ПАХУЛЬСКИЙ - КОМПОЗИТОР, ПИАНИСТ, ПЕДАГОГ

Специальность 17. 00. 02 - Музыкальное искусство

Диссертация на соискание учёной степени кандидата искусствоведения

Список литературы диссертационного исследования кандидат искусствоведения Пушина, Наталия Борисовна, 2005 год

1. Адрес В. И. Сафонову в день открытия Большого зала консерватории. РГАЛИ, ф. 858, оп. 1, е. х. 18.

2. Азисбекова М. Фортепианные произведения А. К. Лядова и некоторые проблемы их интерпретации: Автореф. теоретич. части исп. дис. канд. иск. М., 1950. 5 с.

3. Айзенштадт С. «Детский альбом» П. И. Чайковского. М., 2003.-77 с.

4. Александров А., Аркадьев М. Музыкальная риторика и некоторые ритмоартикуляционные особенности клавирных сочинений И. С. Баха // Музыкальная риторика и фортепианное искусство. М., 1989. С. 119 - 133.

5. Алексеев А. Антон Рубинштейн. М. Л., 1945. - 46 с.

6. Алексеев А. Русская фортепианная музыка. Конец XIX — начало XX века. М., 1969.-391 с.

7. Алексеев А. Русские пианисты. Вып. 2. М., 1948. 314 с.

8. Апухтин А. Все еще только начинается. Памяти В. С. Библера. Антинекролог // Вопросы философии, 2001, № 6. С. 136-158.

9. Арановский М. Русское музыкальное искусство в истории художественной культуры XX века // Русская музыка и XX век. Предисловие. М., 1997. С. 7 - 24.

10. Арановский М. Мелодические кульминации века // Русская музыка и XX век, гл. 15. С. 525 - 552.

11. Арановский М. Расколотая целостность // Русская музыка и XX век. Заключение. М., 1997. С. 819 - 842.

12. Арутюнова Н. Инструментально-кантиленная мелодика и её стилистические преломления в русской музыке конца XIX — начала XX века: Автореф. дис. канд. иск. Минск, 2001. -24 с.

13. Асафьев Б. Избранные труды в 5 томах. Т. 2 М., 1954. - 320 с. Т. 4-М., 1955.-437 с.

14. Асафьев Б. Русская музыка от начала XIX столетия. М.-Л., 1930.-320 с.

15. Асафьев Б. Русская музыка: XIX и начало XX века. Л., 1979. — 341с.

16. Бакст Л. Пути классицизма в искусстве // Аполлон, 1909, № 2, 3.

17. Баранова И. О музыке А. Рубинштейна (эскизы к портрету (V композитора на фоне его времени) // Антон Рубинштейн: Сб.статей. Петрозаводск, 1997. — С. 3 19.

18. Баренбойм Л. Вопросы фортепианного исполнительства и педагогики. Л., 1968. 288 с.

19. Баренбойм Л. Николай Григорьевич Рубинштейн. М., 1982. — 277 с.

20. Баренбойм Л. Антон Григорьевич Рубинштейн. Т. I — Л., 1957.- 396 с. Т. II Л., 1962. - 450 с.

21. Бекман-Щербина Е. Мои воспоминания. М., 1982. 111 с.

22. Белза И. История польской музыкальной культуры. Т. III М., 1972.-335 с.

23. Бенигсен Э. По поводу разрыва бабушки Мекк с П. И. Чайковским. Рукопись. ГДМЧ, ф. 4, on. 1.

24. Бернандт Г., Ямполъский И., Киселева Т. Кто писал о музыке. Био-библиографический словарь. Т. I. М., 1971. - 356 с. Т. II- М., 1974. 313 с. Т. III - М., 1979. - 206 с. Т. IV - М., 1989. -112 с.

25. Бертенсон Н. Анна Николаевна Есипова. Л., 1960. — 149 с.

26. Биографии композиторов с IV по XX век с портретами. / Иностранный и русский отделы под ред. А. Ильинского. Польский отдел под ред. Г. Пахульского. М., 1904. 927 с.

27. Боровский А. Воспоминания. Рукопись. ГЦММК им. Глинки, ф. 339, №33.

28. Боровский А. Воспоминания (1915-1920) // Пианисты рассказывают. Вып. 1, М., 1990. С. 32 - 37.

29. Брагина Н. Интонационный словарь эпохи и русская музыка начала XX века (Аспекты жанрово-стилевого анализа): Автореф. дис. канд. иск. Киев, 1990. 17 с.

30. Брянцева В. Фортепианные пьесы Рахманинова. М., 1966. 205 с.

31. Б-нь Н. Пахульский Г. А. / Тимофеев Г. Н. Материалы для статьи в словарь: вырезка. Российская национальная библиотека. Рукописный отдел. Ф. 773, on. 1, е. х. 479.

32. В. Гр. Фортепианные сочинения Г. Пахульского // РМГ, 1899, №№ 5, 8,13. Стб. 165 - 166, 262 - 263, 422 - 423.

33. В. Гр. Пахульский Г. Листки из альбома ор. 16 // РМГ, 1900, №15-16.-Стб. 452-453.

34. В. Гр. Пахульский Г. П. Чайковский. Симфония № 6. Итальянское каприччио. Переложение для фортепиано в 2 руки Г. Пахульского // РМГ, 1900, №39. Стб. 902.

35. В. Гр. Пахульский Г. 2 мазурки ор. 18, Токката ор. 19 // РМГ, 1903, №21 22. - Стб. 558 - 559.38. «Валентин Сильвестров. Сокровенны разговоры и взгляды со стороны. Беседы, статьи, письма». Киев, 2004. 264 с.

36. Васильев П. Фортепьянные сонаты Метнера. М., 1962. — 43 с.

37. Винокурова Н. Симфонии Глазунова и художественные тенденции конца XIX начала XX века: Автореф. дис. канд. иск. Красноярск, 2002. - 26 с.

38. Воспоминания о Чайковском. Л., 1980. 473 с.

39. Вся Москва. Ежегодные справочники. М., 1889- 1916 гг.

40. Гайдамович Т. Русское фортепианное трио. М., 1993. — 263 с.

41. Гаккель Л. Пианисты // Русская музыка и XX век. М., 1997. — С. 677-722.

42. Геника Р. Хроника провинциальной жизни // РМГ, 1897, №5 — 6.-Стб. 868.

43. Гинзбург Л. Генрик Венявский в России // Гинзбург Л. С. Исследования, статьи, очерки. М., 1971. С. 382.

44. Голобородько М. Эволюция жанра струнного квартета и квартетное творчество А. Г. Рубинштейна: Автореф. дис. канд. иск. С-Пб, 1997. 24 с.

45. Гольденвейзер А. Мемуары. Рукопись. Музей-квартира А. Б. Гольденвейзера. 265 с.

46. Гольденвейзер А. Концерт Е. А. Каменцевой-Щербины // Гольденвейзер А. Б. О музыкальном искусстве. М., 1975. с. 47.

47. Гольденвейзер А. Дневник. Первая тетрадь. М., 1995. — 335 с.

48. Гольденвейзер А. О редактировании // Пианисты рассказывают. Вып. 3. М., 1988. С. 62 - 68.

49. Гофман И. Фортепьянная игра. Ответы на вопросы о фортепьянной игре. М., 1961. — 224 с.

50. Городецкий С. Портрет А. К. Лядова // Ан. К. Лядов. Пг., 1916. -С. 105-133.

51. Горюхина Н. Эволюция сонатной формы. Киев, 1973. — 310 с.

52. Гр. 77. Экстренное собрание Русского Музыкального Общества // Русские ведомости, 1911, 16 февр., с. 4.57. «Григорий Гинзбург. Статьи, воспоминания, материалы». М., 1984.-286 с.

53. Григорьев В. Музыкальный романтизм. Сущность стиля и проблемы интерпретации // Проблемы романтизма в исполнительском искусстве: Сб. науч. трудов. Вып. 6. М., 1994.-С. 3-26.

54. Демченко А. Отечественная музыка начала XX века (к проблеме создания художественной картины мира): Автореф. дис. докт. иск. М., 1991. -33 с.

55. Демченко Т. Искусство бидермайера и «Песни без слов» Мендельсона // Ф. Мендельсон-Бартольди и традиции музыкального профессионализма. Харьков, 1995. — с. 44 48.

56. Долинская Е. Николай Метнер. Монографический очерк. М., 1966.-192 с.

57. Дорошевич В. без названия. Россия, 1899, 17 октября.

58. Друскин М. Новая фортепианная музыка. Л., 1928. 112 с.

59. Друскин М. Традиция и традиции // Друскин М. Очерки, статьи, заметки. Л., 1987. С. 198 - 210.

60. Ермакова Г Категория «банальное» и её место в художественной критике // Эстетические очерки. М., 1979. С. 105 -120.

61. Жирмунский В. Из истории западноевропейских литератур. Избр. труды. Л., 1981. 303 с.

62. Житомирский Д. Шуман и русская школа // Советская музыка, 1960 №6.-С. 55-64.

63. Житомирский Д. Роберт Шуман. М., 1964. 880 с.

64. Житомирский Д. Избранные статьи. М., 1981. 390 с.

65. Запорожец Н. А. К. Лядов. М., 1954. 215 с.

66. Зайцева Т. Фортепианное творчество Лядова: Автореф. дис. канд. иск. Л., 1987. 14 с.

67. Зайцева Т. От редактора-составителя // Балакирев М. А. Личность. Традиции. Современники: Сб. статей и материалов. Вып. 2.-С. 5-10.

68. Зенкин К. Мендельсон и развитие романтической фортепианной миниатюры // Ф. Мендельсон-Бартольди итрадиции музыкального профессионализма. Харьков, 1995. — С. 9-15.

69. Зенкин К. Фортепианная миниатюра и пути развития романтизма. М., 1997. 509 с.

70. Зенкин К. Николай Метнер в музыкальном мире своего времени // Жабинский К., Зенкин К. Музыка в пространстве культуры. Избр. статьи. Вып. 2. Ростов-на-Дону, 2003. — С. 191 -207.

71. Зетель И Н. К. Метнер (фортепианное творчество, исполнительство, педагогика): Дис. канд. иск. Свердловск, 1969.-221 л.

72. И А-рг. Пахульский Г. А. Альбом для юношества ор. 23 // Музыка,№ 147, 14.09.1913 г.-С. 580-581.

73. Иванова И., Мизитова А. К проблеме единства стиля Ф. Мендельсона // Ф. Мендельсон-Бартольди и традиции музыкального профессионализма. Харьков, 1995. — С. 3 8.

74. Из истории Ленинградской консерватории. Материалы и документы 1862-1917. Л., 1964.-328 с.

75. Изменение действующего положения о Петроградском и Московском Сиротских институтах (1916 г.). ЦИАМ, ф. 215, оп. 1, е. х. 85.

76. И Л. Концерт Пахульского // Московский вестник, 1898, 2 декабря. С. 3.

77. Ипполитов — Иванов М. 50 лет русской музыки в моих воспоминаниях. М., 1934. 160 с.

78. К 25-летию музыкальной деятельности Пахульского // РМГ, 1912, № 12. -Стб. 309-313.

79. К 50-летию Московской консерватории // РМГ, 1916, № 36 — 37.-Стб. 637.

80. К 100-летию К. Черни // Московские ведомости, 1891, 11 февраля. С. 5.89. «К. Н. Игумнов о творческом пути и исполнительском искусстве пианиста. Из бесед с психологами» // Вопросы фортепианного исполнительства. Вып. 3. М., 1973. С. 11 — 72.

81. К. Р. Исторические концерты симфонической музыки // Золотое руно, 1908 №1. С. 93 - 94.

82. К. Ч. Пахульский Г. 4 прелюдии ор. 21 // РМГ, 1906, №47. -Стб. 1117.

83. Камша В. Среди замечательных людей окаянного века // Независимая газета, 2002, 1 февраля, С. 9.

84. Кандинский А. О взаимовлиянии композиторского и исполнительского творчества Рахманинова: Автореф. дис. канд. иск. М., 1980. 22 с.

85. Каратыгин В. Избранные статьи. М. Л., 1965. - 352 с.

86. Каратыгин. Жизнь, деятельность. Статьи и материалы. Л., 1927.-263 с.

87. Кашкин Н. Первое 25-летие Московской консерватории: исторический очерк. М., 1891. 81 с.

88. Кашкин Н. Очерк истории русской музыки. М., 1908. 223 с.

89. Квартетное собрание // Московские ведомости, 1894 г., 9 октября. С. 4.

90. Келдыш Ю. Россия и Запад: взаимодействие музыкальных культур // Русская музыка и XX век. Введение. М., 1997. С. 25-58.

91. Келдыш Ю. 100 лет Московской консерватории. М., 1966. — 208 с.

92. Клин В. Токката конца XVIII XIX века и её эволюция // Предисловие к нотному изданию: Токкаты для фортепиано. Киев, 1976.-С. 8-10.

93. Коган Г. Вопросы пианизма. М., 1968. 462 с.

94. Коган Г. Ферруччо Бузони. М., 1971. 232 с.

95. Кон Ю. Несколько слов об ученице А. Г. Рубинштейна Зофии Познанской-Рабцевич // Антон Рубинштейн: Сб. статей. Петрозаводск, 1997. С. 69 - 71.

96. Конкурс им. С. А. Малоземовой. 1910 1911 гг. // ЦГИА, ф. 361, оп. 11, е. х. 551.

97. Конкурс им. С. А. Малоземовой. 1915 1916 гг. // ЦГИА, ф. 361, оп. 11, е. х. 625.

98. Концерт г. Буллериана // Московские ведомости, 1898 г., 21 июня / 3 июля. — С. 4.

99. Концерт г. Пахульского // Московские ведомости, 1898 г., 2/14 декабря. С. 5.

100. Концерт техников // Московские ведомости, 1899, 7 декабря. -С. 5.

101. Концерты в Петербурге // РМГ, 1912, № 8. Стб. 194 - 195.

102. Концерты в Петербурге // РМГ, 1912, № 49, ст. 1077.

103. Копчевский Н. Вступительная статья // Предисловие к нотному изданию: И. С. Бах. Маленькие прелюдии и фуги. М.,1983. С. 2 — 6.

104. Корабельникова JT. С. И. Танеев в Московской консерватории. Из истории русского музыкального образования. М., 1974- 149 с.

105. Корабельникова JT. Творчество С. И. Танеева. М., 1986. 296 с.

106. Корещенко А. Концерт П. А. Пабста // Московские ведомости, 1895, 25 ноября. — С. 5.

107. Корещенко А. Концерт в пользу попечительства о бедных римско-католического исповедания в Москве // Московские ведомости. 1896 г., 16 февраля. С. 2.

108. Корещенко А. Русское Музыкальное Общество // Московские ведомости, 1894,10 октября. С. 4.

109. Корыхалова Н. Играем гаммы. М., 1995. 73 с.

110. Кругликов С. «Русская музыка» // Биографии композиторов с IV по XX век. М., 1904. - С. I - XXI.

111. Кругликов С. Квартетные собрания МО РМО // Музыкальное обозрение, 1887 г. №30, 31 декабря. С. 360.

112. Кругликов С. Симфонические концерты РМО. // Артист, 1891,№13. Февраль.-С. 151.

113. Кудряшов А. Исполнительская интерпретация музыкального произведения в историко-стилевой эволюции (теория вопроса и анализ исполнений «Хорошо темперированного клавира» И. С. Баха): Автореф. дис. канд. иск. РАМ им. Гнесиных, М., 1995.-26 с.

114. Кудряшов А. О классицистской концепции исполнения «Хорошо темперированного клавира» И. С. Баха (JI. Бетховен, К. Черни) // От барокко к классицизму: Сб. науч. трудов. М., 1993.-С.126-138.

115. Кудряшов А. «Хорошо темперированный клавир» И. С. Баха в исполнительских интерпретациях середины и второй половины XIX века // Проблемы стиля и интерпретации музыки барокко: Сб. науч. трудов. М., 2001. С. 152 — 172. Сб. 32.

116. Куклинская М. Карнавальность в музыкальной культуре западно-европейского романтизма: Автореф. дис. канд. иск. Ростов-на-Дону, 2000. 22 с.

117. Кулова Е. В фортепианных классах Московской консерватории (у истоков одной традиции) // Музыкальное исполнительство и педагогика: Сб. статей. М., 1991. — С. 112 — 129.

118. Кутателадзе JT. Память сердца // Ипполитов-Иванов М. Письма. Статьи. Воспоминания. М., 1986. С. 282 - 284.

119. Ларош Г. Музыкальная библиография // Московские ведомости, 1889,3 мая. — С. 5 6.

120. Ларош Г. Избранные статьи в 5 выпусках. Вып. II — Л., 1975. С 165 - 189. Вып. IV - Л., 1977. - С. 202 - 243. Вып. V - Л., 1978.-С. 87-96.

121. Ларченко О. Проблемы музыкального исполнительства в критике В. Г. Каратыгина // Из истории музыкальной жизни России (XIX XX вв.): Сб науч. трудов. М., 1992. - С. 64 - 81.

122. Левая Т. Русская музыка начала XX века в художественном контексте эпохи. М., 1991. — 165 с.

123. Лензон В. О некоторых стилистических тенденциях русской музыки конца XIX начала XX в. (к проблеме целостности музыкального мышления). Дис. канд. иск. М., 1983. — 160 л.

124. Леонова М. Симфоническое творчество Глиэра // Рейнгольд Морицевич Глиэр. Статьи, воспоминания, материалы. Т.2, Л., 1967.-С. 7-72.

125. Летопись жизни и творчества А. Н. Скрябина. М., 1985. — 294 с.

126. Ливанова Т. Педагогическая деятельность русских композиторов-классиков. М. Л., 1951. - 99 с.

127. Липаев И. Московские письма. РМГ, 1906, № 3. Стб. 88.

128. Липаев И. Московские письма. РМГ, 1906, №11.- Стб. 289 -292.

129. Лисса 3. Традиции и новаторство в музыке // Советская музыка, 1972, № 1. С. 43 - 50.

130. Лист Ф. Шопен. С-Пб., 1887.-262 с.

131. Лихачев Д. Очерки по философии художественного творчества. М., 1999. 190 с.

132. Лотман Ю. История и типология русской культуры. С-Пб., 2002.-С. 342-752.

133. Любомудрова Н. Фортепианные классы Московской консерватории в 60 — 70 годах прошлого столетия. (Из истории русской фортепианной педагогики) // Вопросы музыкально-исполнительского искусства. Вып. 3. М., 1962. — С. 263-297.

134. Любомудрова Н. Фортепианные классы Московской консерватории в 80 — 90-х годах прошлого столетия // Вопросы музыкально-исполнительского искусства. Вып. 4. М., 1967.-С. 337-371.

135. М. Г. Пахульский. Канонические этюды ор. 26 для фортепиано. — Вторая соната ор. 27 Р-ёит для фортепиано. — Три этюда ор. 28 для фортепиано. Издание П. Юргенсона в Москве // РМГ, 1912 г., № 12. Стб. 325 - 326.

136. Магазинник M. Фортепианная редакция как проблема стиля (на материале сонат Бетховена в редакции Г. Бюлова): Автореф. дис. канд. иск. М., 1985. — 22 с.

137. Мазелъ Л. Исследования о Шопене. M., 1971. 248 с.

138. Мазелъ Л. Вопросы анализа музыки. М., 1978. — 352 с.

139. Маныкин-Невструев Н. Императорское Русское Музыкальное Общество, Московское отделение. Симфонические собрания. М., 1899. — 101 с.

140. Маныкин-Невструев Н. Краткий исторический очерк Московского отделения ИРМО. 1860 1900. М., 1900. - 59 с.

141. Мартинсен К. Индивидуальная фортепианная техника. М., 2002.-115 с.

142. Меркулов А. «Досточтимый артист, неустанный учитель, сердечный человек» // Фортепиано, 2001, № 1. С. 25 - 31.

143. Меркулов А. Танеев играет Моцарта//Исполнительские и педагогические традиции Московской консерватории. М., 1993.-С. 58-99.

144. Меркулов А. Фортепианные сюитные циклы Шумана. М., 1991.-94 с.

145. Меркулов А. Чайковский — автор фортепианных обработок и некоторые концертные обработки для фортепиано музыки Чайковского // Музыка П. И. Чайковского. Вопросы интерпретации: Сб. науч. трудов. М., 1991. С. 115 - 144.

146. Месхишвили Э. Фортепианные сонаты Скрябина. М., 1981. — 271 с.

147. Метнер Н. Муза и мода. Париж, 1935. — 156 с.

148. Милич Б. Воспитание ученика-пианиста в 1 — 2 классах ДМШ. Киев, 1977.-77 с.

149. Милич Б. Воспитание ученика-пианиста в 3 4 классах ДМШ. Киев, 1979.-63 с.

150. Милич Б. Воспитание ученика-пианиста в 5 7 классах ДМШ. Киев, 1982. - 88 с.

151. Милич Б. Основные пути развития отечественной фортепианной музыки для детей и её связи с детской литературой. Киев, 1957.-С. 198-213.

152. Милыитейн Я. К проблеме исполнительских стилей // Я. И. Милынтейн. Вопросы теории и истории исполнительства. М., 1983.-С. 5-37.

153. Милыитейн Я. Константин Николаевич Игумнов. М., 1975. — 471 с.

154. Милыитейн Я. Лист. М., 1971. T. I 863 с. T. II - 599 с.

155. Михайлов М. А. К. Лядов. Л., 1985.-162 с.

156. Морено С. Братья Рубинштейны взгляд через столетие (сравнительный анализ исполнительской и педагогической деятельности) // Антон Рубинштейн: Сб. статей. Петрозаводск, 1997.-С. 50-55.1

157. Московские вести // Русские ведомости, 1897,19 мая. С. 2.

158. Московские вести // Русские ведомости, 1899, 8 декабря. С. 3.

159. Музыка в провинции // РМГ, 1907, №34 35. - Стб. 735 -739.

160. Музыкальная выставка // Музыка, 1911, №12, 19 февраля. — С. 272.

161. Музыкальная выставка // Московские ведомости, 1907, 21 апреля. С. 4.

162. Музыкальные выставки // Московские ведомости, 1907, 31 января. С. 4.

163. Музыкальный вечер в Сокольниках // Московские ведомости, 1897,13 июля. С. 4.

164. Н. Д. Композиторский концерт // Московские ведомости, 1898, 4/16 декабря. С. 5.

165. Н. С. Собрание Музыкального Общества // Московские ведомости, 1899, 20 ноября. С. 5.

166. Назайкинский Е. Стиль и жанр в музыке. М., 2003. 248 с.

167. Назайкинский Е. Логика музыкальной композиции. М., 1982. 320 с.

168. Наумов JI. Под знаком Нейгауза. Беседы с Катериной Замоториной. М., 2002. 252 с.

169. Нейгауз Г. Об искусстве фортепианной игры. М., 1982. — 299 с.

170. Нейгауз Г. Размышления, воспоминания, дневники. Избранные статьи. Письма к родителям. М., 1983. 523 с.

171. Нестьев И. Музыкальная культура на рубеже веков // Музыка XX века. Очерки, ч. 1, кн. 1. М, 1976. С. 14 - 89.

172. Николаев А. Фортепианное наследие Чайковского. М Л, 1949.-206 с.

173. Новые издания П. И. Юргенсона в Москве // Московские ведомости, 1887, 30 мая, с. 4.

174. Новости, изданные П. Юргенсоном // Московские ведомости, 1894, 10 мая. С. 6.

175. О проведении конкурса им. С. А. Малоземовой. ЦГИА, ф. 361, оп. 11, е. х. 548, 551,625.

176. Оборин Л. Композитор-исполнитель // Вопросы фортепианного исполнительства. Вып. 3. М., 1973, с. 138 141.

177. Опера и концерты // РМГ, 1899, № 12, ст. 3 73 377.

178. Ортенберг А. Пахульский Г. А.// Музыкальная энциклопедия, т. 4. М., 1978. Ст. 211 212.

179. Осокин С. Историческая жизнь музыкального произведения в исполнительском искусстве (на материале интерпретаций «Хорошо темперированного клавира» И. С. Баха): Автореф. дис. канд. иск. М., 1992.-22 с.

180. Островская А. Из воспоминаний о Московской консерватории. Рукопись. РГАЛИ. Ф. 2985, on. 1, е. х. 534.

181. Островский Р. О листовских обработках двух романсов А. Г. Рубинштейна // Антон Рубинштейн: Сб. статей. Петрозаводск, 1997. С. 71 - 86.

182. Отчёт Московского отделения РМО за 1878/79 год. М., 1880. -143 с.

183. Отчёт Московского отделения РМО за 1879/80 год. М., 1880. -149 с.

184. Отчёт Московского отделения РМО за 1880/81 год. М., 1882. -136 с.

185. Отчёт Московского отделения РМО за 1881/82 год. М., 1883. -153 с.

186. Отчёт Московского отделения РМО за 1882/83 год. М., 1883. -149 с.

187. Отчёт Московского отделения РМО за 1883/84 год. М., 1885. -169 с.

188. Отчёт Московского отделения РМО за 1884/85 год. М., 1886. -191 с.

189. Отчет Московского отделения РМО за 1885/86 год. М., 1887. -183 с.

190. Отчёт Московского отделения РМО за 1886/87 год. М., 1888. -175 с.

191. Отчёт Московского отделения РМО за 1887/88 год. М., 1889. -187 с.

192. Отчёт Московского отделения РМО за 1888/89 год. М., 1890. -173 с.

193. Отчёт Московского отделения РМО за 1889/90 год. М., 1891. 175 с.

194. Отчёт Московского отделения РМО за 1890/91 год. М., 1892. -169 с.

195. Отчёт Московского отделения РМО за 1891/92 год. М., 1893. -185 с.

196. Отчёт Московского отделения РМО за 1892/93 год. М., 1894. -181с.

197. Отчёт Московского отделения РМО за 1893/94 год. М., 1895. -185 с.

198. Отчёт Московского отделения РМО за 1894/95 год. М., 1896. -189 с.

199. Отчёт Московского отделения РМО за 1895/96 год. М., 1897. -187 с.

200. Отчёт Московского отделения РМО за 1896/97 год. М., 1898. -189 с.

201. Отчёт Московского отделения РМО за 1897/98 год. М., 1898. -205 с.

202. Отчёт Московского отделения РМО за 1898/99 год. М., 1899. -223 с.

203. Отчёт Московского отделения РМО за 1899/1900 год. М., 1900.-253 с.

204. Отчёт Московского отделения РМО за 1900/1901 год. М.,1902.-249 с.

205. Отчёт Московского отделения РМО за 1901/1902 год. М.,1903.-219 с.

206. Отчёт Московского отделения РМО за 1902/1903 год. М., 1903.-241 с.

207. Отчёт Московского отделения РМО за 1903/1904 год. М.,1905.-247 с.

208. Отчёт Московского отделения РМО за 1904/1905 год. М.,1906.-229 с.

209. Отчёт Московского отделения РМО за 1905/1906 год. М., 1906.-235 с.

210. Отчет Московского отделения РМО за 1906/1907 год. М.,1908.-247 с.

211. Отчет Московского отделения РМО за 1907/1908 год. М.,1909.-255 с.

212. Отчет Московского отделения РМО за 1908 /1909 год. М.,1910.-261 с.

213. Отчет Московского отделения РМО за 1909 /1910 год. М.,1911.-283 с.

214. Отчет Московского отделения РМО за 1910 /1911 год. М., 1911.-313 с.

215. Отчет Московского отделения РМО за 1911/1912 год. М.,1913.-335 с.

216. Отчет Московского отделения РМО за 1912/1913 год. М.,1914.-333 с.

217. Отчет Московского отделения РМО за 1913/1914 год. М.,1915.-175 с.

218. Отчет Московского отделения РМО за 1914/1915 год. М.,1916.-143 с.

219. Отчёт Московской консерватории за 1917 1918 уч. год. РГАЛИ, ф. 658, оп. 8, е. х. 1.

220. Отчёт о деятельности Московской консерватории за 1918 — 1920 гг. РГАЛИ, ф.658, оп.6, е.х.5.

221. Отчёт Московского Сиротского института за 1906 г. ЦИАМ, ф.215, оп.1, е.х.43.

222. Паисов Ю. Жизнестойкость романтического « миросозерцания: Рахманинов // Русская музыка и XX век. М.,1997.-С. 91-122.

223. Паисов Ю. Александр Гречанинов. Жизнь и творчество. М., 2004. 599 с.

224. Пасхалов В. Шопен и польская народная музыка. М. — Л., 1941.-75 с.

225. Пахульский В. Письма к П. И. Чайковскому (49). ГДМЧ, оп. 3, е. х. 724.

226. Пахульский Г. Биографическая анкета. РНБ, отдел рукописей. Ф. 805, оп. 1, е. х. 224.

227. Пахульский Г. И. Венявский // РМГ, 1912, № 47. Стб. 1008 -1009.

228. Пахульский Г. Кое-что из моих воспоминаний о Московской консерватории // РМГ, 1916, № 36 37. - Стб. 650 - 654.

229. Пахульский Г. Письмо к К. А. Дурново 9 июля 1903 г. РНБ, отдел рукописей. Ф. 816, оп. 3, е. х. 2437.

230. Пахульский Г. Письмо к К. А. Дурново 9 окт. 1903 г. РИИИ, ф. 1,оп. 1, е. х. 80.

231. Пахульский Г. Письма к А. А. Пахульской (на польск. яз.). ГЦММК, ф. 74, №№ 22 47.

232. Пахульский Г. Письма (17), телеграмма и записка Н. Ф. Финдейзену. 1901 1914 гг. РНБ, отдел рукописей. Ф. 816, оп. 2, е. х. 1679.

233. Пахульский Г. Письма к П. И. Чайковскому (5). ГДМЧ. Ф. 1, оп. 3, е. х. 728.

234. Пахульский Г. Письма к М. И. Чайковскому (3). ГДМЧ. Ф. 2, оп. 3, индекс Б-10,е. х. 827.

235. Пахульский Г. Письмо-биография (для Ю. Д. Энгеля). Рукопись. ГЦММК. Ф. 93, №№ 381, 3063.

236. Педагогический репертуар из сочинений русских композиторов. Составил, редактировал и расположил по степеням трудности М. Л. Пресман. Издательство П. Юргенсона // Музыка, 1911, № 46, 15 октября. С. 1000 — 1001.

237. Первый музыкальный вечер общества русских композиторов // Московский вестник, 1898, 28 марта. С. 5.

238. Переписка о наградах педагогов и профессоров Московской консерватории: 1887 1916 гг. РГАЛИ, ф. 2099, оп. 1, е. х. 95.

239. Пищик Л. Некоторые черты искусства интерпретации в исполнительском творчестве А. Рубинштейна // Антон Рубинштейн: Сб. статей. Петрозаводск, 1997. С. 87 - 91.

240. Попова И. Константные элементы волшебной музыкальной сказки (на примере несценических произведений русских композиторов рубежа XIX XX веков): Автореф. дис. канд. иск. М., 2002. - 22 с.

241. Последняя почта // Московские ведомости, 1885, 6 сентября. -С. 2.

242. Пресман М. Уголок музыкальной Москвы восьмидесятых годов // Воспоминания о Рахманинове. Т.1 М., 1974. — С. 148 -207.

243. Программы концертов 1915 1921гг. РГАЛИ, ф. 2985, оп. 1, е. х. 637.

244. Программы ученических вечеров в Николаевском институте. ГЦММК. Ф. 47, № 2061 2095.

245. Прокофьев С. Материалы, документы, воспоминания. М., 1961.-707 с.

246. Протоколы заседаний музыкально-этнографической комиссии. Приложение // Труды музыкально-этнографической комиссии. Т. II, М., 1911.-С. 17-31.

247. Протоколы заседаний совета профессоров консерватории за 1878 1885 гг. РГАЛИ. Ф. 2099, оп. 1, е. х. 33.

248. Протоколы художественного совета консерватории за 1913 — 1922 гг. РГАЛИ. Ф. 2099, оп. 1, е. х. 325.

249. Протоколы учебно-художественного комитета и президиума Московской Государственной консерватории за 1920 — 1921 гг. РГАЛИ, ф. 658, оп. 6, е. х. 12.

250. РаабенЛ. Стилевые тенденции в европейской камерно-инструментальной музыке 1890 1917 годов // Вопросы теории и эстетики музыки. Вып. 12. Л., 1973. - С. 3 - 60.

251. Раабен Л. Камерная инструментальная музыка // Музыка XX века. Очерки, ч. 1, кн. 1. М., 1976. С. 232 - 274.

252. Раабен Л. Камерная инструментальная музыка // Музыка XX века. Очерки, ч. II, кн. 3. С. 381 - 382.

253. Рабинович Д. Портреты пианистов. М., 1970.-280 с.

254. Рабинович Д. Исполнитель и стиль. Вып. 1 М., 1979. — 320 с. Вып. 2-М., 1981.-229 с.

255. Разные известия // Московские ведомости, 1894, 12 октября. -С. 5.

256. Разные известия // РМГ, 1910, № 16 -17. Стб. 446.

257. Рапацкая JI. История русской музыки от древней Руси до «серебряного века». Учебник для вузов. М., 2001. 384 с.

258. Рахманинов С. Картинка из прошлого // Рахманинов С. Литературное наследие в 3-х томах. T. I М., 1978. — С. 105 — 106.

259. Рахманинов С. Письмо к Н. С. Морозову от 21 июня 1906 г. // Рахманинов С. Литературное наследие в 3-х томах. T. I — М., 1978, с. 448-449.

260. Регистрационная книга Введенского кладбища г. Москвы за 1921 год. Рукопись. С. 35.

261. Редакционная беседа: Вечно живое и движущееся явление. (А. Кандинский, Г. Стернин, И. Нестьев, П. Вайдман, М. Рахманова, Е. Левашев) // Советская музыка, 1980 № 7. С. 74 -80.

262. Ременец Н. Фортепианная соната П. И. Чайковского фа минор // Петр Ильич Чайковский. Исследования и материалы. Сб. студенческих работ С.-Петербургской консерватории. С-Петербург, 1997. С. 41 - 48.

263. Ройзман Л. Музыка Баха в учебных заведениях и некоторые проблемы нашей педагогики // Вопросы музыкальной педагогики. Вып. U.M., 1997. С. 5 - 59.

264. Рубинштейн А. Литературное наследие в 3-х томах. Т. 1 — М., 1983. 215 с. Т. 2 - М., 1984. - 221 с. Т. 3 - М., 1986. - 277 с.

265. Рудзинский В. Монюшко. М., 1960. -283 с.

266. Русская музыка за границей // РМГ, 1901, № 19 20. - Стб. 539-541.

267. Русская музыка за границей // РМГ, 1901, № 51 52. - Стб. 1349.

268. С. Б. Пахульский. Ор. 29: 1 )Prélude Ges-dur 2) Prélude B-moll 3) Elégie Fis-dur. Изд. П. Юргенсона // Музыка, 1914, № 176. — С. 303-304.

269. С. К. Концерт г. Пахульского // Артист, 1891, № 14, апрель. -С. 131-132.

270. Сабанеев Л. Воспоминания о Скрябине. М., 2000. 390 с.

271. Сабанеев Л. Воспоминания о Танееве. М., 2003. 192 с.

272. Сабанеев Л. Воспоминания о России. М., 2004. -266 с.

273. Самошина И. Проблема фантастического в творчестве Шумана и его цикл «Фантастические пьесы» ор. 12. Дипл. работа / Библиотека Московской консерватории. М., 1986. — 90 с.

274. Симфоническое собрание // Московские ведомости, 1899, 22 ноября. С. 5.

275. Скрябин А. Письма. М., 2003. 720 с.

276. Смирнов М. Русская фортепианная музыка. М., 1983. 334 с.

277. Соловьев. В. От редактора-составителя // Предисловие к нотному изданию: Русские салоны. Пьесы для фортепиано. Вып. I. С-Пб., 2004. С. 3 - 4.

278. Сорокина Е. Некоторые проблемы развития фортепианной сонаты в России. М., 1976: Дис. канд. иск. 210 л.

279. Спектор Н. Фортепианная прелюдия в России (конец XIX — начало XX века). М., 1991. 77 с.

280. Старух Т. Музыкальная культура Львова и развитие фортепианного искусства и педагогики в конце XIX начале XX вв. (1870 - 1939 гг.): Дис. канд. иск. М., 1981. - 170 с.

281. Стипендия имени П. А. Пабста // Московские ведомости, 1897, 28 августа. С. 5.

282. Танеев С. Дневники. T. I М., 1981. - 332 с. T. II - М., 1982. - 428 с. T. III - М., 1985. - 560 с.

283. Танеев С. Письма. РГАЛИ, ф. 880, оп. 3, е. х. 5.

284. Тараканов М. Традиции и новаторство в современной советской музыке (опыт постановки проблемы) // Проблемы традиций и новаторства в современной музыке. М., 1982. С. 11 -30.

285. Театр и музыка // Русские ведомости, 1896, 17 февраля. — С.3.

286. Театр и музыка // Московские ведомости, 1897, 8 марта. С. 4-5.

287. Театр и музыка // Московские ведомости, 1898, 17 января. — С. 4.

288. Театр и музыка // Московский вестник, 1898, 1 декабря. С. 3

289. Театр и музыка // Русские ведомости, 1899, 21 декабря. С.4.

290. Театр и музыка // Московские ведомости, 1900, 8 января. -С. 4.

291. Московские Московские Московские Московские Московскиеведомости, 1891,19 января. С. 6.

292. Театральные и музыкальные известия // ведомости, 1885,20 февраля. С. 3.

293. Театральные и музыкальные известия // ведомости, 1890, 16 октября. С. 6

294. Театральные и музыкальные известия // ведомости, 1890,14 ноября. С. 6.

295. Театральные и музыкальные известия // ведомости, 1890, 3 декабря. С. 5.

296. Театральные и музыкальные известия //

297. Московские Московские Московские Московские Московские Московские

298. Театральные и музыкальные известия ведомости, 1891, 13 апреля.-С. 6.

299. Театральные и музыкальные известия ведомости, 1891, 28 октября. С.4.

300. Театральные и музыкальные известия ведомости, 1891,2 декабря, № 333. С. 5.

301. Театральные и музыкальные известия ведомости, 1892, 5 ноября. — С. 5.

302. Театральные и музыкальные известия ведомости, 1892, 7 ноября. С. 5 - 6.

303. Театральные и музыкальные известия ведомости, 1892, 13 ноября. С. 6 - 7.

304. Темченко И. Фортепианная соната в творчестве польских композиторов послевоенного периода (1945 1955) // Вопросы фортепианного искусства: Сб. науч. трудов. Вып. 11. М., 1973.-С. 75-91.

305. Тихонов С. Беседа с Т. П. Николаевой // Беседы о педагогике и исполнительстве. К обобщению творческого опыта фортепианного факультета Московской консерватории. Вып. 1.М., 1992.-С. 55.

306. Токина Н. Типологический анализ музыкально-исполнительских стилей (на материале смычкового искусства): Дис. канд. иск. М., 1978. 217 с.

307. Томпакова О. Владимир Иванович Ребиков. М., 1989. — 78 с.

308. Томпакова О. Певец русской темы. Александр Тихонович Гречанинов. Рукопись. — 120 с.

309. Томпакова О. Книга русской музыки для детей. М — Л., 1966. -92 с.

310. Труайя А. Петр Чайковский и Надежда фон Мекк. М., 2004. — 191с.

311. Усубова Н. Фортепианные произведения Аренского и их исполнение: Автореф. теоретич. части исп. дис. канд. иск. М., 1952.-8 с.

312. Фейнберг С. Пианизм как искусство. М., 2001. — 335 с.

313. Финдейзен Я. А. Г. Рубинштейн // РМГ, 1904, № 43 52. -Стб. 963 - 973, 1001 - 1015, 1034 - 1046, 1074 - 1085, 1106 -1113,1150-1159, 1179-1184,1218-1226,1241-1256.

314. Финдейзен Н. Очерк развития русской музыки (светской) в XIX веке. Спб, 1909. 68 с.

315. Хентова С. Очерки фортепианно-исполнительского искусства. Танеев, Рахманинов, Скрябин. Дис. канд. иск. М., 1953.324. Хроника // Музыка, 1911, №6, 8 января. С. 132.

316. Хроника // Музыка, №223, 1915, 12 сентября. С. 337.

317. Хроника // Музыка, №233, 1915, 21 ноября. С. 515.

318. Цуккерман В. Анализ музыкальных произведений. Вариационная форма. М., 1974. 243 с.

319. Цуккерман В. Заметки о музыкальном языке Шопена // Фридерик Шопен. Статьи и исследования советских музыковедов. М., 1960. С. 44 - 181.

320. Цуккерман В. Выразительные средства лирики Чайковского. М., 1971.-245 с.

321. ЦыпинГ. А. С. Аренский. М., 1966. 179 с.

322. Чайковский П. Дневники. М. Петроград, 1923. - 284 с.

323. Чайковский П. Переписка с Н. Ф. фон Мекк. M. JL: т. I —1931.-643 с. T. II 1935. - 676 с. T. III - 1936. - 682 с.

324. Чайковский П. Переписка с П. И. Юргенсоном. T. II, M — JI, 1952.-343 с.

325. Чайковский П. ПСС.- М., т. VII 1962. - 644 с. T. VIII -1963. - 352 с. T. XII -1970. - 595 с. T. XIII - 1971. - 636 с. Т. XIV - 1974. - 717 с. T. XV-a - 1976. - 295 с. Т. XV-б - 1977. -384 с. Т. XVI-б - 1979. - 279 с.

326. Чинаев В. Из традиций в будущее // Исполнительские и педагогические традиции Московской консерватории: Сб. статей. М., 1993. С. 5 - 37.

327. Шабшаевич Е. «Песни без слов» Мендельсона и русская фортепианная культура первой половины XIX века // Ф. Мендельсон-Бартольди и традиции музыкального профессионализма. Харьков, 1995. С. 33 - 43.

328. Шагинян М. Воспоминания о С. В. Рахманинове // Воспоминания о Рахманинове. T. II. М., 1974. С. 94 - 164.

329. Шахназарова Н. О национальном своеобразии музыки // Советская музыка, 1960 № 6. -С. 21-28.

330. Шевлякина В. Московская народная консерватория и её роль в музыкальном просвещении народных масс России (1906 — 1916 гг.): Дис. канд. пед. наук. М., 1975. 204 л.

331. Шевляков Е. Музыкальный неоклассицизм XX века. М., 2004.-188 с.

332. Шитикова Р. Русская советская фортепианная соната 1917 —1932. (К проблеме традиций и новаторства): Автореф. дис. канд. иск. Л., 1980. 18 с.

333. Шуман Р. Жизненные правила для музыкантов // Роберт Шуман о музыке и музыкантах. Собрание статей. Т. И-б. М., 1979.-С. 182.

334. Щеславская М. Оценочные критерии в музыкальной культуре России рубежа XIX XX веков: Дисс.канд. иск. Ростов-на-Дону, 1996. - 243 л.

335. Экзаменационные листы. Московская консерватория, 1899 г. РГАЛИ, ф. 2099, on. 1, е. х. 192.

336. Элланская М. С. В. Рахманинов в училище ордена св. Екатерины // Воспоминания о Рахманинове. Т. I — М., 1974. — С. 399-405.

337. Э. И\ К. Из музыкальной жизни Москвы // Золотое руно, 1907, №4.-С. 77.

338. Этнографический концерт // Русские ведомости, 1911, 20 января. — С. 5.

339. Этнографический концерт // Музыка, № 8, 1911, 22 января. — С. 185.

340. Ю. Э. Биографии композиторов с IV XX в. с портретами. Иностранный и русский отд. под ред. А. Ильинского; польский отдел под ред. Г. Пахульского. Библиографические заметки // Русские ведомости, 1904, 9 августа. - С. 3. ,

341. Ю. Э. 15-я Музыкальная выставка // Русские ведомости, 1911,17 февраля.-С. 5.

342. Южак К. Фортепианные сонаты А. К. Глазунова. М., 1962. — 40 с.

343. Юрова Т. Инструктивные сочинения И. С. Баха и их редакции // Музыкальная классика в современном исполнительстве и педагогике. М., 1981. С. 133 - 150.

344. Ямполъский И. Русские дореволюционные издания // Музыкальная энциклопедия. Т. Ill М., 1976. - Стб. 221.

345. Янченко О. Из истории курса общего фортепиано в Московской консерватории (преподаватели курса — по архивным материалам 1866 1917 гг.) // Труды кафедры общего фортепиано по методике, истории и теории исполнительства. М., 1991. — С. 33 - 44.

346. Z,. Биографии композиторов с IV XX в. с портретами. Иностранный и русский отд. под ред. А. Ильинского; польский отдел под ред. Г. Пахульского // РМГ, 1904, № 41. - Стб. 923 -926.

347. L. Г. А. Пахульский. (К 25-летию его музыкальной деятельности) // РМГ, 1912 г., № 12. Стб. 309 - 313.

348. L. Пахульский Г. Две пьесы ор. 20 // РМГ, 1905 г., № 23 24. -Стб. 631-632.

349. L. Пахульский Г. Три пьесы для виолончели и фортепиано ор. 4 // РМГ, 1906, № 16. Стб. 421.

350. L. Пахульский Г. Октавный этюд // РМГ, 1902, № 22 23. -Стб. 606.

351. L. Пахульский Г. Ор. 13, 15. Транскрипция // РМГ, 1901, №37.-Стб. 881-882.

352. S. Библиография // Музыка, 1910,4 декабря. С. 53.

353. Z Новые издания П. И. Юргенсона в Москве // Московские ведомости, 30 мая 1887. С. 4.

354. А.Р. Nowosci muzyczne // Вырезка из неизвестной газеты. ГЦММК им. Глинки, ф. 74, № 20.

355. Boguslawski W. Na szenie i na estradzie. Mlodzi kompozytorowie polscy /na koncercie-turnieju zorganizowanym przez E. Mlynarskiego // Tygodnik ilustrowany, 1900 № 14. S. 277.

356. Dobrowolski A. Ruch muzyczny // Bluszcz, 1900, № 13. S. 104.

357. Chechlinska Z. Pachulski Henryk // The new Grove Dictionary of Music and Musicians. V. 18. London New York, 2001. - S. 858.

358. Einstein A. Henryk Pachulski // Hugo Riemanns Musik-Lexikon. 9. Aufl. Berlin, 1919.- S. 136.

359. Hemyk Pachulski // Przegl^d muzyczny, 1912 № 13. S. 11 -12.

360. Hollfelder P. Die Klaviermusik. Das große Standartwerk. Nikol, 1999.-1008 s.

361. Jankowski . Rudolf Strobl // Echo muzyczne, teatralne i artystyczne, 1888 № 259. S. 258 - 259.

362. J. Kl. Przegl^d pedagogiczny // Echo, 1886, № 167. S. 528.

363. Kleczynski J. Pachulski (koncert pianisty) // Tygodnik ilustrowany, 1885 № 154. S. 373.

364. Kleczynski J. Przegl^d muzyczny // Echo muzyczne, teatralne i artystyczne, 1885, № 114. S. 469.

365. Kleczynski J. Nasz stol redakcyjny // Echo, 1887, № 217. S. 556.

366. Kleczynski J. Nasz stol redakcyjny. Nowa szkoia fortepianowa // Echo, 1887, № 180. S. 136 - 137.

367. Koncerty p. Quasta w Dolinie Szwajcarskiej // Przeglqd tygodny, 1898 № 21. S. 251.

368. Koncerty p. Quasta // Echo warszawske, 1898 № 24. S. 286 -287.

369. Koncert polski w Dolinie pod dyr. Quasta, wykonana Suita Pachulskiego. . // Echo warszawske, 1898, № 28. S. 334 - 335.

370. Koncert symfoniczny w teatrze z wykonaniem "Marsza uroczystego Henryka Pachulskiego. . // Echo warszawske, 1900 № 13.-S. 129.

371. Korwin-Piotrowski K. Ostatni koncert symfoniczny. Kompozycje polskie // Tygodnik Polski. 1900 № 13. S. 296. "Ze sceny i estrady"

372. Nowosci muzyczne // Echo, 1885, № 106. S. 392

373. Obchody jubileuszowe ku czci Chopina // Orzegl^d Muzyczny, 1910 № 7.-S. 12.

374. Orgelbrand S. Encyklopedja Powszechna. T. XYIII. (Supl. II). Warszawa, 1912.

375. Pachulski Henryk. Ilustrowana encyklopedja Trzaski, Evera i Michalskiego. T. IV. Warszawa.

376. Pachulski Henryk. Wielka ilusttrowana encyklopedja powszechna. T. XII. Krakow/ Warszawa.

377. Pachulski Henryk. Rocznik naukowo-literacko-artystyczny (encyklopedyczny) na rok 1905. Warszawa, 1905.

378. Polinski A. S.p. Rudolf Strobl II Kurier Warszawski, 1915, № 134,16 maja. S. 3 - 4.

379. Reiss J. Wieniawski. Krakow, PWM, 1985. 171 s.

380. Rudolf Strobl II Echo muzyczne, teatralne, artystyczne, 285, 1889.-S. 125.

381. Ruch muzyczny II Bluszcz, 1873, № 12. S. 95.

382. Skarbowski J. Sylwetki pianistöw polskich. T.I. Od Wincentego Lessla do Henryka Pachulskiego. Rzeszöw, 1996. 190 s.

383. Strobl Rudolf// Enciklopedia Muzyki. Warszawa, 1995.

384. W. Pr. Koncert T-wa muzycznego // Nowa Reforma. 2. 02. 1902. -S.5.r

385. Wiadomosci biez^ce. S. p Rudolf Strobl // Kurjer warszawski, 1915,14 maja.-S. 4.

386. V.E. Lokales II Libausche Zeitung, 1880,19/31.07. S. 3.

387. Vogel B. Pachulski Henryk II Polski slownik biograficzny. Wroclaw/ Warszawa/ Krakow/ Gdansk, 1979. Z. 24.

388. Z dziejöw Polskiej kultury muzycznej. T. II. Od Oswiecenia do Mlodej Polski. PWM, Krakow, 1966. S. 522 - 525, 542.

Обратите внимание, представленные выше научные тексты размещены для ознакомления и получены посредством распознавания оригинальных текстов диссертаций (OCR). В связи с чем, в них могут содержаться ошибки, связанные с несовершенством алгоритмов распознавания. В PDF файлах диссертаций и авторефератов, которые мы доставляем, подобных ошибок нет.