Городские семейные стратегии в неформальной экономике: труд на даче тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 22.00.03, кандидат экономических наук Чеховских, Ирина Александровна

• Чеховских, Ирина Александровна
• кандидат экономических наук
• 2000

Оглавление диссертации кандидат экономических наук Чеховских, Ирина Александровна

Введение.

Глава I. Место и роль домашнего хозяйства в неформальной экономике.

§1. Семейные стратегии и неформальная экономика.

1.1. Домашнее хозяйство как социально-экономическое явление.

1.2.Экономические и социологические подходы к анализу неформальной экономики.

§2. Дача как уникальный социально-экономический феномен российских семейных стратегий.

Глава 2. Методологические особенности исследования экономической деятельности на даче.

§1. Обоснование «качественных» методов, применяемых в работе.

§2. Методы исследования социально-экономического поведения в советской и постсоветской неформальной экономике, применяемые в данной работе (на примере дачного труда). . 59 2.1. Глубинное интервьюирование.

2.1.1. Теоретические и методологические основания интервьюирования.

2.1.2. Стратегия подбора респондентов (информантов) для нарративного интервью.

2.1.3. Стратегия проведения биографического нарративного интервью.

2.1.4. Анализ текстов нарративных интервью.

2.2. Участвующее наблюдение.

Глава 3. Трансформация дачного бытия в России.

3.1. Классическая дача — загородная резиденция для отдыха обеспеченных горожан.

3.2. Огород — загородная земля для подпитки «низких» сословий.

3.3. Развитие «дачного дела» после революции 1917 года.

3.4. Новые тенденции в развитии отношения к даче, привнесённые Великой Отечественной войной и послевоенным восстановлением.

3.5. Развитие садоводств в 60-е - 80-е годы.

3.6. Современная дача — продукт экономических кризисов.

3.7. Практические выводы и рекомендации.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Городские семейные стратегии в неформальной экономике: труд на даче»

Переходный период общественно-экономического развития России показал неэффективность прежних стратегий экономического поведения, что заставило людей приспосабливаться к новым условиям. Перед ними встал выбор: или продолжать действовать привычными способами, не получая запрашиваемых прибылей, или менять традиционные стратегии на новые, рыночные. Однако достаточно широким слоям населения оказалось трудно перестроиться на новый лад, поскольку люди не научились ориентироваться в условиях трансформации. Когда стало очевидно, что основные рабочие места не обеспечивают необходимого уровня доходов и, кроме того, имеют тенденцию сокращаться, многие городские жители обратились к привычному способу поддерживать себя и свою семью: к дачам.

Значительная часть национального продукта производится в неформальном секторе, так как в общей структуре доходов населения заработная плата составляет весьма небольшую величину. Одной из наиболее крупных составляющих неформальной экономики является экономика домохозяйств, поскольку весь объём экономической деятельности внутри домохозяйства практически не поддаётся контролю. Такая деятельность чаще всего осуществляется с целью увеличения денежных и не денежных доходов посредством самообеспечения, обмена услугами и внутрисемейного производства. Таким образом, особо благоприятной почвой для развития неформальной экономики служит экономическая деятельность в частном секторе. Самообеспечение в России всегда оставалось одной из основных семейных стратегий на протяжении исторического развития, однако в период трансформации оно приобрело особые масштабы и значение. Этот вид семейных стратегий включён в неформальную экономическую деятельность и осуществляется в пределах домохозяйства.

В российских городах сложился уникальный феномен, являющий собой немалую часть экономики самообеспечения, и, следовательно, неформальной экономики. Это — кажущиеся сегодня неотъемлемой составляющей отечественного быта дачи. Будучи, с одной стороны, общепринятым и понятным для россиян местом отдыха, своеобразной альтернативой «цивилизованному» отдыху на море или в путешествиях, принятому на Западе, современная дача, кроме того, представляет собой место, где её владельцы много и тяжело работают. Дача стала местом, где, по различным оценкам, от четверти до двух третей современных российских городских семей производят продукты питания, реализуя таким образом семейную стратегию самообеспечения.

Если взглянуть на проблему самообеспечения на даче с традиционно-экономической точки зрения, станет очевидной его нерациональность, поскольку первичные же расчёты показывают превышение затрат на содержание дачи, на подготовку земли и обработку посадок над доходами, полученными в результате сбора урожая (или, в лучшем случае, затраты сравняются с доходами). Однако здесь вступают в силу законы другой рациональности, некапиталистической. Её можно назвать рациональностью кризисов. В условиях экономической и политической нестабильности, трудностей с поиском адекватно оплачиваемой работы, минимальной оплаты труда и скачкообразной инфляции люди становятся заинтересованными в «своих» продуктах питания, в «своём» доме, в «своей» земле.

Теоретические и методологические основы решения поставленных проблем заложены в трудах отечественных учёных A.B. Чаянова, Т.И. Заславской, Е.Хибовской, В.В. Радаева, В.В. Вагина, М.Г. Гильдингерш и Г.Е. Гендлера, A.JI. Слободского, Б.Жихаревича и др., а также зарубежных: Дж.Х. Мида, Дж.Х. Кули, X. Блюмера, А.Стросса, X. Беккера, К. Поланьи, Р. Страйка и К. Ангеличи, А. Высоковского, Р.Роуза, Б. Робертса, А. Портеса, Н. Смелзера, Т. Шанина и др.

Целью исследования является определение мотивов, по которым большая часть российских горожан занимается не характерным для города трудом, а именно, практикует сельскохозяйственный способ получения доходов и продуктов питания, что противоречит определению города как поселения, жители которого занимаются несельскохозяйственными видами деятельности.

В задачи исследования входили следующие направления:

• реконструировать историческое развитие дачной культуры в России и установить его особенности в городах крупных и малых;

• рассмотреть взаимоотношения социального института дачи и государства (на протяжении всего исторического развития);

• проследить трансформацию роли дачи в жизни горожанина с замещением функций труда и отдыха, а также выявить другие функции дачи;

• провести сравнительный анализ труда на даче среди жителей крупного и малого города.

• выяснить роль современной дачи в жизни горожан, определить её значение как места и средства самообеспечения;

• определить значение современной дачи для постсоветской семьи, её роль в развитии отношений между различными поколениями.

Предмет исследования представляет собой «сельский» аспект городской жизни, а именно неформальную экономическую деятельность горожан на садоводческом участке (даче). Современные дачи, используемые владельцами только в качестве загородной резиденции и не выполняющие функции «подпитки», исследователем не рассматривались.

Объект исследования формировался в соответствии со следующими критериями:

1. Принадлежность к городскому социальному слою "городские служащие". В данной работе мы определяем социальную принадлежность к городским служащим по наличию у человека высшего образования и основного рабочего места в несельскохозяйственной сфере.

2. Постоянное проживание в Санкт-Петербурге или Новой Ладоге. Этот критерий связан с тем, что для сравнительного анализа дачной деятельности жителей крупного и малого города исследовалась дачная культура Санкт-Петербурга и Новой Ладоги.

Методика исследования принадлежит к качественному направлению в социологии и включает в себя следующие методы:

• анализ документов правового и административного характера, касающихся отношений собственности и власти по поводу института дачи в разные периоды времени;

• участвующее наблюдение за поведением респондентов (информантов) на даче в летне-осенний сезон;

• рефлексия над личным опытом труда на даче у исследователя и её семьи;

• проблемно-ориентированное интервьюирование горожан, имеющих дачи и работающих на них.

Среди опрошенных информантов встречались представители разных поколений и обоих полов. Сюда вошли молодые люди 20-25 лет, их родители 45-50 лет и пожилые люди 55-70 лет. Такая широкая половозрастная выборка была важна для того, чтобы проследить трансформацию дачного быта от начала Советского государства до наших дней, а также значение дачи для представителей разных поколений семьи и её влияние на развитие семейных отношений.

Научная новизна работы, по мнению автора, заключается в следующем:

• Расширено определение современной дачи.

• Уточнены основные понятия в области семейной и неформальной экономики, а также рациональности с точки зрения их применимости к российской реальности.

• Разработана структурная схема взаимосвязи общественной экономической деятельности в частном секторе и неформальной экономики.

• Проведено исследование дачи как социально-экономического института с помощью качественных методов.

• Реконструировано социально-историческое развитие института дачи в России.

• Определена структура мотивации дачной деятельности городской служащими.

• Дано объяснение капиталистически не рациональному экономическому поведению городских служащих на даче.

• Проведён сравнительный анализ экономической деятельности на даче служащих крупного и малого городов.

Практическая значимость результатов исследования заключается в возможной применимости при разработке городской и областной экономической политики, в целом, и при проектировании отдельных мероприятий регионального уровня, в частности. Также работа может способствовать прояснению вопроса, касающегося отношений города и деревни. Кроме того, материалы диссертационного исследования могут быть использованы для разработки курса экономической социологии, а также спецкурсов по социологии города, по социологии семейных стратегий, по качественным методам в социологии.

По теме диссертации имеется 5 публикаций. В ходе исследования его промежуточные результаты докладывались на конференции по социологии труда (СпбГУ, 1997), на конференции по ювенологии (СпбГУТиД, 1998), в Международном Летнем Методологическом Университете (Таруса, 1999). Был проведён методологический семинар по материалам интервью в Центре независимых социологических исследований.

Структура работы: цели и задачи исследования обусловили структуру диссертационной работы и логику изложения материала. Диссертация состоит из введения, трёх глав, выводов по каждой главе, заключения, приложения и списка используемой литературы.

Заключение диссертации по теме «Экономическая социология и демография», Чеховских, Ирина Александровна

Основные выводы по третьей главе.

Экономический кризис 7 августа 1998 года продемонстрировал россиянам правоту стратегии, ориентирующей население на развитие самообеспечения. Во время паники самыми спокойными оставались дачники, у которых была «своя» картошка, и вообще, была дача. В магазинных очередях можно было услышать: «На дачу, что ли, уехать и там пересидеть?»

Таким образом, мы видим, что «дачная» культура, ставшая неотъемлемой частью быта горожан, продолжала развиваться, претерпевая принципиальные изменения. Классическая дача превратилась в известной степени в личное подсобное хозяйство горожан. Теперь, говоря о даче, мы подразумеваем не место отдыха, а, скорее, место, где люди работают. Если речь идёт о не безработных «гражданах в трудоспособном возрасте», то можно употребить понятие «сверх-работа», поскольку, помимо основного места работы в городе, такие «граждане» трудятся дополнительно на своих участках в целях получения натурального дохода, т.е. обеспечивая самих себя продуктами питания. Если же речь идёт о пенсионерах, то часто о даче можно говорить едва ли не как о единственном реальном источнике получения дохода (как в натуральном, так и в денежном выражении).

Развитие дачной экономики может служить примером особенностей советского варианта модернизации. В определенном смысле описываемый феномен препятствовал процессу урбанизации - составной части всего модернизационного проекта - как процессу распространения в обществе городских форм жизни. Широкое применение сельских видов труда в городской среде наряду с массовым переселением крестьян в города (где они имели возможность поддерживать привычный стиль жизни) способствовали, скорее, рурализации общества. Как прежде крестьянин превращался в «частичного» крестьянина из-за экспансии городских видов занятости и стилей жизни, а, следовательно, урбанизации деревни, так советский горожанин совершал обратный путь от рабочего к «частичному» рабочему, посвящая значительную часть своего рабочего времени сельскохозяйственному труду. В период кризисов такой труд мог рассматриваться даже как основной, поскольку на нем основывались многие стратегии выживания.

Вероятно, сельское хозяйство как специфическое производство продуктов питания (индустриализация сельского хозяйства тоже часть проекта модернизации) исторически преходяще. Занимающиеся сельским трудом горожане крестьянами уже не станут. И по мере преодоления прежних традиций и улучшения экономического положения в России все дальше будет оттесняться на задний план экономическая функция дачи. И сама дача, вероятно, потеряет даже свое рекреационное значение по мере восприятия населением ценностей открытого общества и роста территориальной мобильности.

3.7. Практические выводы и рекомендации.

Исходя из сегодняшней кризисной реальности, не заглядывая так далеко, как мы это только что сделали, можно предположить следующие сценарии развития дачного дела:

1) Дачи продолжают оставаться незаменимым ресурсом самообеспечения, особенно для бедных и средних по российским меркам слоев городского населения.

2) Дачи постепенно превращаются в места загородного отдыха, особенно для обеспеченных и богатых слоёв городского населения.

3) Дачи вообще прекращают своё существование в случае дальнейшего развития экономики и повышения общественного благосостояния, поскольку горожане находят более выгодное применение денежным и трудовым вложениям в собственное воспроизводство, как в смысле потребления, так и в смысле отдыха.

Не трудно понять, что последний сценарий всё же предполагает достаточно далёкие перспективы, в то время как первые два осуществляются уже в настоящее время. Нас же интересует только первый сценарий, т.к. он важен для малообеспеченных семей. Именно производство на даче продуктов питания и самостоятельное строительство позволяет таким семьям выживать, избегая попадания в ловушки нищеты. Следовательно, региональная поддержка дачных посёлков и садоводств может стать для бедных слоёв городского населения необходимой социальной программой, которая позволит облегчить и обезопасить содержание дачи и непосредственно труд на ней.

Для Санкт-Петербурга вопрос осложняется тем фактом, что территориально дачные посёлки и садоводства находятся в Ленинградской области, в то время как их владельцы находятся под юрисдикцией города. Во-первых, очевидна сезонная миграция из города в область, на дачи, что создаёт огромную нагрузку на областную инфраструктуру. Во-вторых, подоходный налог с владельцев дач поступает по месту прописки, т.е. в городскую казну. В-третьих, необходимо учитывать, что многие дачевладельцы-петербуржцы уже давно круглогодично проживают на своих дачах. Очевидно, что в данном случае интересы города и области вступают в своеобразный конфликт: какой из территориально-административных субъектов должен взять на себя ответственность в решении вышеперечисленных проблем? Ответ напрашивается сам собой — на основе долевого участия область и город смогут облегчить жизнь малообеспеченным семьям садоводов и помочь им, таким образом, самостоятельно бороться с материальной недостаточностью.

Губернатор Санкт-Петербурга В. Яковлев к началу дачного сезона 2000 года принял ряд решений по улучшению ситуации в садоводствах, участки в которых принадлежат петербуржцам. Можно перечислить основные проблемы, с которыми сталкиваются жители города во время садово-полевых работ:

1. Перегруженность общественного железнодорожного и автотранспорта, выполняющего загородные рейсы; высокие тарифы на проезд, несмотря на практическое отсутствие элементарных удобств в транспорте и его плохое состояние.

2. Неудовлетворительное состояние путей сообщения, другими словами, дорог, соединяющих город с теми или иными садоводствами.

3. Энерго- и водоснабжение дачных и садоводческих посёлков полностью лежит на садоводствах, а следовательно, на рядовых его членах.

4. В садоводческих и дачных посёлках практически отсутствует какая-либо служба безопасности, исключая те посёлки, где созданы народные дружины; это способствует процветанию грабежа и разбоя.

5. Дачные и садоводческие посёлки зачастую лишены средств коммуникации, что весьма существенно, поскольку обитатели этих посёлков — жители Санкт-Петербурга и им необходимо поддерживать связь с городом.

6. Вопрос налогообложения садоводов по поводу земли: отсутствие закона о земле затрудняет установление единого налога за аренду земли в садоводческих и дачных посёлках.

Губернатор принял следующие решения [87, С.З]

1. ГУВД дано поручение: рассмотреть свои внутренние резервы и возможности и сделать перераспределение на летний сезон. Кроме того, сами садоводы должны подключиться к обеспечению правопорядка на своих территориях, создать дружины.

2. «Водоканалу» дано поручение: сделать скважины для водоснабжения в садоводствах Всеволожского и Гатчинского районов. Всем садоводствам городской бюджет помочь не в состоянии, но ряду особо нуждающихся садоводств эффективная помощь гарантируется.

3. Через комитеты городского правительства дано поручение «естественным» монополистам в сфере энергетики: рассмотреть

Ill предложения о долевом участии в решении проблемы энергоснабжения садоводств. «Часть средств должна прийти от тех, кто проживает в садоводствах, часть — от города, часть — от области, если область имеет какое-то касательство, и часть — за счёт естественных монополистов, потому что они эти сети эксплуатировали и всё время получали деньги от потребителей, но ни копейки не вложили в развитие.» [87, С.З]

4. Город обеспечивает всем ветеранам и пенсионерам бесплатный проезд на весь дачный сезон с 1 мая по 30 октября на пригородных автобусах и электричках. Кроме того, губернатор предлагает взять под контроль частный извоз, организовавшийся на авто- и железнодорожных станциях, рядом с которыми расположены садоводства, с целью «обеспечить нормальные цены, чтобы люди спокойно могли добираться до своих участков».

5. Подписано распоряжение «О предоставлении в аренду земельных огородных участков фактически существующим огородничествам Санкт-Петербурга». Документ предписывает передавать землю в аренду не на год, как раньше, а на пять лет. Это касается тех садоводов и огородников, чьи участки находятся в черте города. Новым распоряжением регламентируется, что арендная плата за земельные участки не должна превышать земельный налог, предусмотренный российским законом «О плате за землю». [91, С. 6]

112

Заключение.

Итак, диссертационная работа посвящена исследованию таких социально-экономических явлений, как культура современной дачи и труд на ней. Диссертация содержит две главы, первая из которых раскрывает теоретические основы исследования. Здесь даются определения и основные понятия, касающиеся теории домохозяйства и неформальной экономики, а также семейных стратегий. Основные выводы по первой главе представляют собой следующее:

1. Современная дача, в данном нами определении, является составляющей большой части российских городских домохозяйств (от каждого четвёртого до каждого второго, в зависимости от региона).

2. Всякая экономическая деятельность на даче, будь то производство продуктов или строительство, представляет собой реализацию семейных стратегий, уникальных для российских городов.

3. Как семейная стратегия экономическая деятельность на даче включена в неформальную экономику, поскольку практически не регистрируется, не облагается налогами и производится не на контрактной основе.

4. В качестве семейной стратегии труд на даче укоренён в традиционном экономическом поведении российских домохозяйств благодаря перманентной нестабильности и склонности к кризисам в российской экономике на протяжении многих лет.

5. Городские семьи, занимающиеся дачным трудом, демонстрируют рыночную, капиталистическую, нерациональность, однако они проявляют рациональность выживания, обеспечивая себя хотя бы частично продуктами питания и частным местом, где можно пережить трудные времена.

Во второй главе содержится методологическая часть, обосновывающая применяемые в данном социологическом исследовании качественные методы. Здесь можно увидеть пояснение, почему современную дачную культуру нельзя исследовать сугубо количественными методами. Также здесь даётся подробное описание отдельных методик: интервьюирования и участвующего наблюдения. Основные выводы по второй главе:

1.В обществе существуют проблемы, исследовать которые очень тяжело. В наибольшей степени это относится к российскому социуму. Благодаря длительному существованию тоталитарного режима, советские люди привыкли максимально разделять приватную и публичную жизнь, проживая их как бы параллельно. Ценности этих жизней не пересекались, что породило своеобразное двоемыслие, характерное для большинства советских людей. В разных жизненных параллелях сложились разные практики, заметно отличающиеся друг от друга. Для публичной жизни значимыми и действующими являлись одни нормы и понятия права, для частной — другие. Такое положение вещей стало основой советского менталитета. Следовательно, приватная жизнь не должна быть предметом обсуждения, поскольку неприлично «выносить сор из избы».

2. Социологический опрос представляется актом публичным, респондент же не склонен выявлять в нём факты своей личной жизни, поэтому можно сделать вывод, что опрос не всегда служит инструментом получения информации. Все действия в неформальной экономике относятся к сфере приватной жизни. На вопрос о получаемых доходах респондент ответит только об официальных, налогооблагаемых (и сделает он это не столько потому, что опасается наказания государства или нападения бандитов, сколько потому, что в общественном понимании иметь другие доходы неприлично). Что касается труда на даче, то респонденты зачастую не понимают, что ведут экономическую деятельность, результатом которой является либо самообеспечение, либо обмен выращенной продукции на деньги или на другую продукцию, т.е. продажа или бартер, что означает заключение сделки, которая должна облагаться налогом. Когда люди об этом узнают, они порой пугаются и высказывают опасения, не обернётся ли их участие в исследовании против них же самих, не получат ли они новый налог.

3. В данном исследовании опрос не является адекватным способом получения данных. В таком случае гораздо важнее найти некоторое количество человек, которые согласятся рассказать о своей деятельности и позволят понаблюдать за ней, с целью изучить и описать стратегии поведения на территории дачи, а также мотивы такого поведения. Длительный контакт с исследуемой группой, с конкретными респондентами, позволяет социологу правильно интерпретировать поведение не с позиций своих собственных представлений о мире, а с позиций самих респондентов.

4. Современные методы исследования в социологии подразделяется на два крупных направления: качественное и количественное. Основное различие заключается в специфике применяемых методов научного исследования и интерпретации реальности. Социологи производят данные, транслируя свои собственные наблюдения в знаковые системы. Различие между качественной и количественной системами может быть установлено просто в терминах знаковой системы, используемой для описания мира. Количественные социологи назначают номера и числа качественным наблюдениям. Таким образом, они производят данные подсчётом и «измерением» вещей. «Измеренными вещами» могут быть отдельные персоны, группы людей, целые общества, речевые акты и т.д. Качественные социологи, с другой стороны, представляют наблюдения в натуральном языке как таковом, они редко подсчитывают или назначают номера своим наблюдениям. В некотором смысле, сторонники качественных методов пишут отчёты о социальном мире примерно так же, как это делают газеты и журналы. Такое простое различие в подходе к знаковым системам соответствует огромным различиям в ценностях, целях и процедурах социологического исследования. Качественные методы, которые используют натуральный язык, лучше и быстрее открывают доступ в жизненные миры других людей, в то время как количественные — больше подходят для ведения «позитивной науки»; именно они позволяют чётко, скрупулёзно и надёжно собирать данные и проверять эмпирические гипотезы в логично-последовательной манере.

5. В данной работе применены следующие методы социологического исследования:

• Глубинное (нарративное) интервьюирование.

• Участвующее наблюдение.

• Рефлексия над личным опытом исследователя.

Третья глава включает результаты непосредственного эмпирического исследования. Здесь описывается трансформация развития дачи в России, экономическая деятельность, которая осуществляется на ней. Построена концепция развития дачной культуры в России. Основные выводы по третьей главе заключаются в следующем:

1. «Дачная» культура, ставшая неотъемлемой частью быта горожан, развивается, претерпевая принципиальные изменения. Классическая дача превратилась в известной степени в личное подсобное хозяйство горожан.

2. Говоря о даче, мы подразумеваем не место отдыха, а, скорее, место, где люди работают. Если речь идёт о не безработных «гражданах в трудоспособном возрасте», то можно употребить понятие «сверхработа», поскольку, помимо основного места работы в городе, такие «граждане» трудятся дополнительно на своих участках в целях получения натурального дохода, т.е. обеспечивая самих себя продуктами питания. Если же речь идёт о пенсионерах, то часто о даче можно говорить едва ли не как о единственном реальном источнике получения дохода (как в натуральном, так и в денежном выражении).

3. Развитие дачной экономики может служить примером особенностей советского варианта модернизации. В определенном смысле описываемый феномен препятствовал процессу урбанизации -составной части всего модернизационного проекта - как процессу распространения в обществе городских форм жизни.

4. Широкое применение сельских видов труда в городской среде наряду с массовым переселением крестьян в города (где они имели возможность поддерживать привычный стиль жизни) способствовали, скорее, рурализации общества. Как прежде крестьянин превращался в «частичного» крестьянина из-за экспансии городских видов занятости и стилей жизни, а, следовательно, урбанизации деревни, так советский горожанин совершал обратный путь от рабочего к «частичному» рабочему, посвящая значительную часть своего рабочего времени сельскохозяйственному труду.

5. В период кризисов такой труд мог рассматриваться даже как основной, поскольку на нем основывались многие стратегии выживания.

6. Вероятно, сельское хозяйство как специфическое производство продуктов (индустриализация сельского хозяйства тоже часть проекта модернизации) исторически преходяще. Занимающиеся сельским трудом горожане крестьянами уже не станут.

7. По мере преодоления прежних традиций и улучшения экономического положения в России все дальше будет оттесняться на задний план экономическая функция дачи. И сама дача, вероятно, потеряет даже свое рекреационное значение по мере восприятия населением ценностей открытого общества и роста территориальной мобильности.

Список литературы диссертационного исследования кандидат экономических наук Чеховских, Ирина Александровна, 2000 год

1. Алашеев С., Варшавская Е., Карелина М. Подсобное хозяйство городской семьи. // Занятость и поведение домохозяйств: адаптация к условиям перехода к рыночной экономике в России. / Под ред. В. Кабалиной и С. Кларка. М., 1999. С. 127-155.

2. Артёмов В. О семейной экономике. // ЭКО, №4 (274), 1997. С. 113-123.

3. Белановский С. Свободное интервью как метод социологического исследования. // Социология: 4М (методология, методы, математические модели). №2, 1991.

4. Вагин В. Российское городское провинциальное жизнеустройство. // Вестник Псковского Вольного Университета, 1995, том 2, №№4-6. С. 31-34.

5. Вагин В. «Русский провинциальный город: ключевые элементы жизнеустройства» // Мир России, №4, 1997.

6. Ван Дейк Т. Язык. Познание. Коммуникация. М., 1989.

7. Воронков В. За пределами публичного пространства (рефлексия социолога). // Неформальная экономика. Россия и мир. Под ред. Т. Шанина. М., 1999. С. 84-93.

8. Гендлер Г., Гильдингерш М. Безработица в зеркале статистики и социологии: пособие. СПб., 1993.

9. Генкин Б. Экономика и социология труда. Учебник для ВУЗов. М., 1998.

10. Ю.Глинкина С. Теневая экономика в современной России. // Свободная мысль. №3, 1995. С.25-29.

11. П.Глинкина С. К вопросу и криминализации российской экономики. // РоШесопот. №1, 1997. С.49-51.

12. Глинкина С. Особенности теневой экономики в России. // НГ-политэкономия. №5, март 1998.

13. Гольденберг И. Классовая сущность «симбиоза». (Теневая экономика в административно-командной системе.) // Социологические исследования. №1, 1991. С. 10-20.

14. Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка. Т.1. М., 1994.

15. Девятко И. Методы социологического исследования. Екатеринбург, изд-во Уральского Университета. 1998.

16. Жихаревич Б.С. Агрорекреационный подкомплекс АПК крупного города (проблемы коллективного садоводства) // препринт научного доклада, — Академия наук СССР; Ленинградский научный центр; Институт социально экономических проблем. - Ленинград. - 1986 г.

17. Журавлёв В. Нарративное интервью в биографических исследованиях. // Социология 4М: методология, методы, математические модели. М., №№3-4, 1993-1994.

18. Калабихина И. Население России сегодня. Книга конференции молодых учёных. М., 1999.

19. Макеенко М. Экономическая роль личного подсобного хозяйства. «Вопросы экономики», 1966, №10.

20. Малый город. Социально-демографическое исследование небольшого города. М., 1972.

21. Ноэль Э. Массовые опросы. Введение в методику демоскопии. М., 1978.

22. Ожегов С., Шведова Н. Толковый словарь русского языка. Москва: Азъ, 1995.

23. Пономаренко А. Подходы к определению параметров «теневой экономики». // Вопросы статистики. №1, 1997. С.23-24.

24. Радаев В. Теневая экономика в России: изменение контуров. // Pro et Contra. Теневые отношения. М., зима 1999. С. 5-24.

25. Радаев В. «Человек в домашнем хозяйстве», Социс, №4, 1997. С. 64-72

26. Роберте Б. Неформальная экономика и семейные стратегии. // Неформальная экономика. Россия и мир. Под ред. Т. Шанина. М., 1999. С. 313-342.

27. Самуэльсон П. Экономика. М., 1997.

28. Слободской А. Экономическое поведение: социально-психологическое обоснование теоретической типологии. С.-Пб., 1994, изд-во СПбУЭиФ.

29. Филонов JI., Давыдов В. Психологические приёмы допроса обвиняемого. //Вопросы психологии. №6. 1966.

30. ЗО.Чамокова Э., Чеснокова В. Фокусированное интервью в исследовании восприятия искусства. // Экспертные оценки и восприятие искусства. М., 1977. С.64-66.

31. Чаянов А.В. Избранные произведения. М., 1989.

32. Чеховских И. Особенности экономического поведения людей в неформальной экономике. // Социально-экономические вопросы становления рыночных отношений (сборник научных статей аспирантов СПбГУЭиФ). СПб., изд-во СПбГУЭиФ, 1997. С. 112-116.

33. Чеховских И. Трансформация экономического поведения в неформальной экономике: садоводческий участок (дача) // сборник 2-го семинара преподавателей социологии труда, СПб, изд-во СПбГУ, 1998.

34. Чеховских И. Дачный Петербург // Санкт-Петербургский журнал социологических и маркетинговых исследований «Телескоп»: наблюдения за повседневной жизнью петербуржцев, №2, 1999. С.34-39.

35. Чеховских И. Дача как элемент субвенциональной экономики. (В печати)

36. Шмелёв Г. Лучший способ прожить без зарплаты — заняться садом и огородом.// Известия, 6 марта, 1997.

37. Blumer H. Foreword // Severyn T. Bruyn. The Human Perspective in Sociology: The Methodology of Participant Observation. Englewood Cliffs (N.J.), 1966.

38. Bonsack R. Reconstructive Sozialforschung. Opladen. 1991. (По: Журавлёв В. Нарративное интервью в биографических исследованиях. // Социология 4М: методология, методы, математические модели. М., №№3-4, 1993-1994. С.34-43.)

39. Brusco S. The Emilian Model: Productive Decentralization and Social Integration. // Cambridge Journal of Economics. Vol. 6. 1982. P. 167-184.

40. Castells M., Portes A. World Underneath: The Origins, Dynamics and Effects of the Informal Economy. // The Informal Economy. / Ed. A. Portes, M. Castells, L. A. Benton. Baltimore (MD): The Johns Hopkins University Press, 1989.

41. Castells M., Portes A. World Underneath: The Origins, Dynamics and Effects of the Informal Economy. // The Informal Economy. / Ed. A. Portes, M. Castells, L. A. Benton. Baltimore (MD): The Johns Hopkins University Press, 1989.

42. Chant S. Women and Survival in Mexican Cities. Manchester: Manchester University Press, 1991.

43. Cordova E. From Full-Time Wage Emploiment to Atypical Employment: A Major Shoft in the Evolution of Labor Relations. // International Labor Review. Vol. 125. N 6. 1986. P. 641-658.

44. Durkheim E., The Rules of Sociological Method. Ed. by St. Lukes; trans, by W. D. Halls. N.Y.; Free Press, 1982.

45. Ferman L. A., Henry S., Hoyman M. Issues and Prospects for the Study of Informal Economies: Concepts, Research Strategies and Policy // Annals AAPSS, 493, September 1987.

46. Fernandes-Kelly M., Sassen S. Recasting Women in the Global Economy: Internationalization and Changing Definitions of Gender. // Russell Sage Foundation Working Paper. N 36. Russell Sage Foundation. N.Y., 1993.

47. Fiege E.L. Defining and Estimating Underground and Informal Economies: The New Institutional Economics Approach. World Development, 1990. Vol. 18. N7. P. 989-1002

48. Fiege E.L. Defining and Estimating Underground and Informal Economies: The New Institutional Economics Approach. World Development, 1990. Vol. 18. N7. P. 989-1002

49. Gershuny J. Economic Development and Change in the Mode of Provision of Services. // Beyond Employment: Household, Gender, and Subsistence. / Ed. N. Redcliff, E. Mingione. Blackwell: Oxford, 1985.

50. Hakim C. Research Design: Strategies and Choises in the Design of Social Research. L.: Allen @ Unwin, 1987. P.65-66.

51. Hammersley M., Atkinson P. Ethnography: Principles in Practice. L.: Tavistock, 1983.

52. Hareven T. Family Time and Industrial Time. Cambridge University Press, 1982.

53. Harrison В., Bluestone B. The Great U-Turn. N.Y.: Basic Books, 1988.

54. Kallmeyer W., Schutze F. Konversationsanalyse // Studium Linguistik. №1, 1976. (По: Журавлёв В. Нарративное интервью в биографических исследованиях. // Социология 4М: методология, методы, математические модели. М., №№3-4, 1993-1994. С.34-43.)

55. Lazarsfeld P.F. Qualitative Analysis. Boston: Allen and Bacon, 1972.

56. Lofland J., Lofland L. H. Analizing Social Settings. Belmont (Ca.): Wads worth, 1984.

57. Lomnitz L. Networks and Marginality: Life in a Mexican Shantytown. N.Y.: Academic Press, 1977.

58. Mcleod R., Shreiner T. Quality of Life in State Slipped in the 80th. // San Francisco Chronicle. 11 May. 1991.

59. Mingione E. Fragmented Societies: Sociology of Economic Life Beyond the Market Paradigm. Oxford. Basil Blackwell. 1991.

60. Moch L., Folbre N., Smith D., Cornell L., Tilly L. Family Strategy: A Dialogue. // Historical Methods. Vol. 20. №3. 1987.

61. Moch L., Folbre N., Smith D., Cornell L., Tilly L. Family Strategy: A Dialogue. // Historical Methods. Vol. 20. №3. 1987. P. 113-130.

62. National Research Council. Work and Family: Policies for a Changing Workforce. Washington (DC): National Academy Press, 1991.

63. Pahl R. E. Some Remarks on Informal Work, Social Polarization and the Social Structure. // International Journal of Urban and Regional Research. 1988. vol. 12. N2. P. 247-267.

64. Pahl R., Wallace C. Household Work Strategies in Economic Recession. // Beyond Employment: Household, Gender and Subsistence. / Ed. N.Redcliff, E. Mingione. Blackwell: Oxford, 1985.

65. Polanyi K. Livelihood of Man. N.Y.; San Francisko; L.: Academic Press. 1977. P. 19-27

66. Portes A., Sassen-Koob S. Making it Underground. // American Journal of Sociology. Vol. 93. 1987. P. 30-61.

67. Portes A., Schauffler R. Competing Perspectives on the Latin american Informal Sector. // Population And Development Review. Vol. 19. N 1. 1993. P. 33-60.

68. Roberts B. Employment Structure, Life Cycle, and Life Chances: Formal and Informal Sectors in Guadalajara. // The Informal Economy. / Ed. A. Portes, M. Castells, L. A. Benton. Baltimore (MD): The Johns Hopkins University Press, 1989.

69. Rolison G.L. black, Single Female Headed Family Formation in Large U.S. Cities.// The Sociological Quaterly. Vol. 33. №3. 1992.

70. Rose R. and Tikhomirov E. Who Grows Food in Russia and Eastern Europe? Post Soviet Geography. Vol.34. 1993.

71. Schmink M. Household Economic Strategies: Review and Research Agenda. // Latin American Research Review. Vol. 19. №3. 1984.

72. Schutz A. Collected papers /, ed. By Maurice Nathanson. The Hague: Martinus Nijhoff, 1971. P. 69-72.

73. Struik R. and Angelici К. The Russian Dacha Phenomenon. // Housing Studies, Vol.11, №2, 1996. P. 233-250.

74. Tilly L., Scott J. Women, Work and Family. N.Y.: Holt, Rinehart and Winston, 1978.

75. Tilly L. Beyond Family Strategies, What? // Historical Methods. Vol. 20. №3. 1987.

76. Vysokovskii A. Russian Housing in the Modern Age. Design and Social History. // Woodrow Wilson Center Press and Cambridge University Press, 1993. P.289-291

77. Weber, The Theory of Social and Economic Organization,

78. Дачи и окрестности Москвы.//Справочник-путеводитель; составлен П.А.Португаловым и В.А. Длугачем, юр. отдел М.Ф. Левитиным. Изд-во «Московский рабочий», 1935.

79. Социологический словарь. // Н. Аберкромби, Ст. Хилл, Бр. С. Тернер. М., 1999.

80. Социальное развитие СССР. Статистический сборник. Госкомстат, М., 1990.

81. Социально-экономическое положение России. IX, ГКС РФ. М., 1998.

82. Декрет СНК от 24 мая 1922г. // С.У. 1922г. №34.

83. Положение о дачных посёлках. Постановление ВЦИК от 14 июня 1927г. // «Известия» ЦИК №28 за 1928г.

84. Постановление президиума Московского областного исполнительного комитета совета РК и КД от 13 февраля 1933 г. // «Известия МОИК» №19 за 1933г.