Игровые начала культуры: Социально-философский аспект тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 09.00.11, кандидат философских наук Башкирцева, Юлия Станиславовна

• Башкирцева, Юлия Станиславовна
• кандидат философских наук
• 2004

Оглавление диссертации кандидат философских наук Башкирцева, Юлия Станиславовна

Введение.3.

1. Игра как феномен бытия человека, общества и культуры.27.

1.1. Сущностные черты игры.28.

1.2. Игра как специфическая культурная форма.

2. Игровые основания культуры и человеческой жизнедеятельности.58.

2.1. Игровой компонент в общественной жизни.58.

2.2. Игра и искусство.74.

2.3. Игра и экзистенциальные феномены бытия человека.85.

3. Место и роль игры в трансляции и сохранении социокультурного опыта.95.

3.1. Игра и универсальные формы трансляции социокультурного опыта.96.

3.2. Социодинамика культуры и игра.116.

3.3. Игровые элементы современной культуры.129.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Игровые начала культуры: Социально-философский аспект»

Игра относится, к числу основополагающих феноменов человеческого бытия. С древности она занимает важное место в жизни человека, общества и культуры. Возникая на ранних этапах человеческой истории, игра, ещё до того как религия, искусство, философия и наука начинают различать и понятийно осваивать бытий-ность универсума, становится одним из первичных способов созерцания; отображения и постижения человеком окружающего мира и себя самого. По мере развития культуры игра остается её постоянным сопровождением и приложением: Уже чисто эмпирическое изучение разнообразных культур; позволяет выявить * следы явной и замаскированной игры в самых различных областях жизни; обнаружить множество интересных образцов* игрового поведения. Вместе с тем? в каждой культуре всегда наличествуют и собственно игровые сферы, поэтому игру можно характеризовать как самостоятельную, самобытную форму культуры, как её универсальную категорию или культурный инвариант.

Актуальность темы исследования определяется значительным возрастанием интереса к проблематике игры, стремлением выйти за пределы её эмпирического понимания, выявлением имманентных качеств данного феномена, определением места и роли игры в культуре, воспитании личности, искусстве, социальных практиках и так далее.

Повышенное внимание к этим вопросам отражает характерное для современной философской мысли t стремление выявить > глубинные: дорефлексивные основания человеческого существования, связанные с присущим лишь человеку способом переживания реальности. В этом аспекте изучение игры, несомненно, имеет большое значение, поскольку качественным образом; расширяет представления о человеке, обществе и культуре.

Сегодняшний взгляд на указанную проблему предполагает акцентирование внимания на том факте, что для человека игра является важной формой бытия, атрибутивным свойством его жизни. Играя, человек выполняет ту креативную функцию,1 которую он не может осуществить по отношению ко всей объективной действительности как таковой. В игре же он становится творцом новой реальности, которая, имитируя обыденность, тем не менее, придаёт ей иные очертания. Эта реальность вершится человеческим действованием, окрыленным фантазией и воображением. Здесь в чудесном игровом пространстве, промежуточном между вымыслом и явью, человек словно парит над миром; ощущая себя вне его рамок и наслаждаясь своей свободой.

В каком-то смысле игру можно рассматривать«как своего рода бегство из обыденного мира, где господствуют насилие, жёсткая s регламентация поведения; тяжкий труд и нелёгкое бремя установленных моральных ценностей. Однако игра дарует свободу не потому, что выходит за рамки повседневности; но потому что она в возвышенной форме через обретение новых переживаний делает возможной взаимную трансформацию tчеловека?и< мира. В этом? смысле игра является одним из специфических, подлинно человеческих состояний. Она относится к экзистенциальным актам человека, ибо в игре существенным образом находят отражение как бытийный склад человека, так и способы понимания им собственного бытия.

На- экзистенциальное значение игры указывает и? её всеобъемлющий- характер. Речь идёт о том; что в социально-культурном пространстве игровые элементы присутствуют во многих отнюдь неигровых областях жизни. Так, например, элементы игры неизменно используются в таких важных регулирующих и социализирующих сферах, как труд, политика; религия, образование, воспитание, художественная культура и так далее. Игра к тому же вливает особые смысловые мотивы в процессы коммуникации; в осознание человеком таких вечных для него проблем, как любовь, одиночество, смерть.

Таким образом, охватывая различные сферы человеческого существования, игра, как особый вид культурной деятельности, становится модусом, своеобразной формой познания и: освоения мира. Она оказывает влияние на многие стороны социальной регуляции и является одним из способов трансляции и сохранения культурного опыта, а, следовательно, служит важным фактором развития общества и культуры.

Актуальность выбранной темы обосновывается ещё и тем, что в настоящее время ; наблюдается • усиление игрового начала в общественной и культурной жизни. Это -явление, несомненно, требует глубокого социально-философского анализа; поскольку напрямую сопряжено с осмыслением современной культурной ситуации, с перспективами дальнейшего культурного движения. Особого внимания так же заслуживаегг проблема игрового и в связи с процессами «омассовлеиия» современного сознания, осуществляемого с помощью колоссально развитой системы средств массовой коммуникации. Благодаря широко масштабным действиям масс-медиа в i сознании людей, по сути, происходит подмена реальной действительности её стилизованным эстетическим образом. В результате чего происходит, отказ от обычной жизни в пользу её театрализации, сенсационности, зрелищности, и создаётся эффект иллюзии; «вовлечённости» людей в s ход текущих событий. Подобная тенденция к «артизации» общественной жизни; а так же выявление сущности и механизмов данного явления делает необходимым настоящее исследование.

Степень изученности проблемы:

Систематическое научно-философское изучение игры и форм игрового поведения начинается только с XIX века; Между тем на сущностно значимый для человека и общества характер игрового феномена философская мысль обратила внимание ещё во времена Античности. Первые теоретические рассуждения об игре встречаются у Платона в его трудах «Законы» - и «Политик»2. Платон хотя и не использует понятие игры в; современном её звучании; тем; не менее, все его рассуждения? о природе и смысле жизни человека, об искусстве, идеальных законах и государстве перенасыщены игровыми элементами?.

У Аристотеля тема ; игры присутствует, правда, весьма эпизодически, в его * известной работе «Политика». Здесь он поминает игру, во-первых, в связи с проблемой» воспитания детей: .По мысли Аристотеля; до пяти лет, «когда не годится ещё ни начинать обучать ребёнка чему-нибудь, ни обременять его какой-либо работой, <.> следует дозволять ему столько движения, сколько потребно для того, чтобы тело не оставалось в бездействии; для этой цели следует пользоваться как другими средствами, так и > играми; однако эта игры должны соответствовать достоинству! свободнорождённого человека; не слишком утомлять ребёнка и не быть разнузданными». Поскольку же детские игры являются «как бы преддверием для последующих занятий», они «должны подражать будущим серьёзным занятиям» .

1 Платон. Законы. // Собр. Соч. - В 3 т. - Т. 3. - Ч. 2. - М., «Мысль», 1972. - С. 83 - 478.

2 Платон. Политик. // Собр. Соч. - В 3 т. - Т. 3. - Ч. 2. - М, «Мысль», 1972.-С. 10-82.

3 См об этом: Исаеев НА. Politica hermetica: скрытые аспекты власти. - М: Юристь, 2002. - С. 61-79. * См.: Аристотель. Политика. U Собр. Соч. - В 4 т. - Т.4. - М., «Мысль», 1984.-С. 625.

Во-вторых, к игре Аристотель обращается в связи с проблемой заполнения досуга, который, как он пишет, «есть определяющее начало для всего». Игра, полагает Аристотель, не должна заполнять досуг полностью, «ибо в таком случае она неизбежно оказалась бы конечной целью нашей жизни». Коль скоро это невозможно, то играм скорее ;• следует «уделять место ? в ? промежутках; между нашими занятиями (ведь трудящемуся потребен отдых, а игра и существует ради отдохновения; всякого же рода деятельность сопряжена с трудом и напряжением), то вследствие этого следует вводить игры; выбирая для них подходящее время, как бы давая их в качестве лекарства, ведь движение во время игр представляет собой успокоение, души и? благодаря удовольствию отдохновение»1!

В? другом; известном труде Аристотеля * «Риторика»? тема4 игры опосредованно присутствует в его рассуждениях о деятельности оратора, которую философ приравнивает к игре актёра, а ораторское искусство уподобляет искусству актёрскому, театральному. Следует отметить, что выработанные Аристотелем способы воздействия ; на публику, широко использующие игровые элементы, в настоящее время вошли в число средств современной политической риторики?.

Помимо «Политики» и «Риторики» • следует также отметить и аристотелевскую «Поэтику»4, хотя тема игры; как таковая, здесь вообще отсутствует. Тем не менее, идеи Аристотеля о сущности катарсиса, о том; что в основе всякого искусства присутствует подражание и изображение «действия, жизни, счастья», в которых заложен познавательный смысл, несомненно, в дальнейшем оказали влияние не только на теорию искусства, но и на бытийное понимание игры5.

В рамках западноевропейской философской традиции одним из первых, кто в определённой степени касался проблемы игры;, был Б.Паскаль. В суждениях Паскаля; игра в жизни людей становится способом бегства их от самих себя; от своих тяжёлых дум и одиночества6!

1 Аристотель. Политика. Указ. Соч. С. 630

2 Аристотель. Риторика. - М.: Лабиринт, 2000. - С. 5-148.

3 См об этом: США глазами американских социологов,—М.: «Наука», 1988. — С. 82-86.

4 Аристотель. Поэтика. // Собр. Соч. - В 4 т. - Т.4. - М., «Мысль», 1984. - С. 646-680.

5 Так ссылки на Аристотеля неизменно встречаются в трудах таких известных авторов, обратившихся к проблеме игры, как Хёйзинга, Гадамер, Финк и так далее.

6 Паскаль Б. Из «Мыслей» // Ларошфуко Ф. и др. Суждения и афоризмы. - М.: Политиздат, 1990. - С. 145264.

Впоследствии к теме игры обращается ИЛСант. В «Критике способности суждения» он ставит вопрос о соотношении игры и искусства, а также использует образ игры для осмысления эстетической деятельности человека1!

Идеи, выдвинутые Кантом, послужили основой для формирования эстетических концепций игры. В частности; под непосредственным воздействием Канта в центр; своей философско-эстетической теории ставит игру Ф.Шиллер. В его ? работе «Письма об эстетическом воспитании человека»2 игра рассматривается как особое специфическое явление жизни; Выделяя в качестве одного из атрибутивных свойств игры свободу, Шиллер отмечает, что «природа одарила и неразумные существа превыше их потребностей«и; посеяла: в тёмнойi животной жизни < проблеск: свободы. Когда льва не грызёт голод и хищник не вызывает его на бой, тогда неиспользованная сила сама делает из себя свой объект; могучим рёвом наполняет лев звонкую пустыню, и роскошная сила наслаждается бесцельным расходованием себя. <.> Несомненно; в этих движениях мы имеем свободу, но не свободу от потребности! вообще, а только свободу от определённой, внешней потребности. Животное работает, когда недостаток чего-либо является побудительной причиной его деятельности; и оно играет, когда избыток силы является этой причиной, когда излишек силы сам побуждает его к деятельности»3. Подобного рода игры, обусловленные «избытком сил» и потребностью в физической» активности,, по мнению; Шиллера, встречаются и у человека; но благодаря наличию разума и воображения человек переходит к высшей форме игры - игре эстетической. Именно игра эстетическая, связанная со стремлением людей к красоте и свободе самовыражения, выводит их из дикого состояния и помогает сделать шаг к культуре. Таким образом; у Шиллера эстетическая игра «есть конечная цель человеческого существования; далее уже не к чему стремиться; ибо она заключает в себе всю действительность, но в снятом, духовно преображённом виде, воспроизводимую лишь ради того наслаждения, какое она доставляет человеку»4.

1 См.: Кант И. Критика способности суждения. // Собр. Соч. - В 6 т. - Т.5. - М.: «Мысль», 1966. - С.218-319.

2 Шиллер Ф. Письма об эстетическом воспитании человека, // Соф. Соч. в 7т. — Т.6. - М: Художественная; литература, 1957. - С. 251-358.

3 Там же С. 350-351.

4 Эпштейн М.Н. Парадоксы новизны: О литературном развитии XIX - XX веков. - М: Советский писатель, 1988.-С. 279.

Среди < тех, кто в XIX веке касается; темы игры, несомненно, стоит упомянуть ФЛЦлегеля. Развивая в «Разговоре о поэзии» метафору Гераклита, уподобляющего эон «играющему ребёнку», Шлегель осмысливает игру в качестве основополагающего принципа бытия Универсума1. Эта идея оказывается близкой Ф.Ницше. В «Рождении трагедии из духа музыки»2 он всякую жизнь рассматривает как иллюзию и обман, а жизнь человеческую как «божественную комедию», в которой люди вынуждены исполнять различные роли. Утверждая «чисто артистическую» оценку жизни, Ницше создаёт учение о единстве двух противоположных начал — аполло-ническом и дионисическом, которые действуют в человеке как «художественные силы» самой природы и являются подлинным состоянием его жизни.

В работе «По ту сторону добра и зла» Ницше вновь обращается к игре, а точнее к формам игрового поведения. Он полагает, что с помощью игры люди, надев на себя маску и приняв нарочитое обличив, ограждают себя от «всего грустного и глубокого»3.

В более поздних трудах «Весёлая наука»4 и «Так говорил Заратустра»3 Ницше придаёт особое значение игре как феномену, помогающему избавиться от закостеневших догм; способствующему становлению и формированию человеческой свободы.

Помимо концепций; утверждающих эстетическую природу игры, в XIX веке начинается разработка теорий,- где игра; рассматривается в эволюционно-бисшогическом контексте. Основы данного > подхода были заложены Г. Спенсером, который одним из первых отметил, что игра отсутствуету низших животных и появляется только у животных высших типов и человека. При объяснении причин игрового поведения Спенсер высказывает мысли, созвучные идеям Шиллера, то есть он также полагает, что импульсом к игре служит энергия, оказавшаяся в некотором

1 Шлегель Ф. Разговор о поэзии. // Эстетика. Философия. Критика. - Т. 1. - М: Искусство, 1983. - С. 394.

2 Ницше Ф. Рождение трагедии из духа музыки. Предисловие к Рихарду Вагнеру. // Ницше Ф; Сочинение в 2т. -Т1. -М.: «Мысль», 1990. - С. 57-157.

3 Ницше Ф. По ту сторону добра и зла. - Мн.: Беларусь, 1992. - С. 187:

4 Ницше Ф. Весёлая наука. // Ницше Ф. Сочинения в 2т. - Т. I. - М: «Мысль», 1990. - С.707-708.

5 Здесь Ницше в свойственной, особенно для его последних работ, афористической манере говорит о трёх превращениях духа, «о том, как дух стал верблюдом,- верблюд — львом, лев - ребёнком». Выносливый дух подобно верблюду берёт на себя всю тяжесть знания. Превратившись в льва, он завоёвывает право на свободу создавать новые ценности. Став же ребёнком, он становится способным к творчеству и созиданию, поскольку «дитя - это наивность и забвение, новое начинание и игра, колесо, катящееся само собою, первое движение» и святое слово утверждения. ( См.: Ницше Ф. Так говорил Заратустра. Книга для всех и ни для < кого. -М: Интербук, 1990. - С. 21-23.) избытке над непосредственными нуждами. Однако, в отличие от Шиллера, Спенсер не трактует игру как способ духовного восхождения человека. В его изложении ' игра, прежде всего, выполняет прагматическую функцию — упражнения и воспитания1.

Ещё один взгляд на природу игры представлен в работе В.Вундга. Феномен игры им рассматривается (правда весьма в спорадической форме) в аспекте социально-историческом. Придерживаясь, мнения, что источником игры; является наслаждение, Вундт в то же время подчёркивает, что игра — это дитя труда. «Нет ни одною игры, пишет он, которая не имела бы в себе прототипа в одной из форм серьёзного труда; всегда предшествующего ей и по времени и по самому существу. Необходимость существования вынуждает человека к труду. А в нём он: постепенно научается ценить деятельность своих сил как источник наслаждения: <. > Игра устраняет. при этом полезную цель труда и, следовательно; делает целью этот самый приятный результат, сопровождающий труд»2.

Мысли о том, что труд старше игры, что игра является порождением труда и происходит из подражания; трудовым процессам, придерживается также В.Г.Плеханов3. Он заложил основы материалистического подхода к игре человека, рассматривая её в качестве важного вида человеческой деятельности, возникающей: в ответ на потребности общества в активизации и воспитании детей.

Высказанные в XIX веке идеи; касающиеся сущности и роли игры в жизни человека и общества, получают дальнейшее развитие в XX столетье. Игра становится предметом исследования многих наук: биологии, психологии, социологии, культурологии; философии; Этим? объясняется то, что в: понимании t игры складываются' различные концептуальные подходы. К примеру; в рамках биологической концепции игра рассматривается как особая форма поведения, возникающая лишь на определенной стадии развития животного мира; При этом единой точки: зрения на феномен игрового поведения высших животных так и не сложилось. Одни исследователи, продолжая развивать теорию «избытка сил» Спенсера, трактуют игровую активность животных как особое «эмоциональное состояние» (Ф.Бойтендайк), как

1 См. об этом: Эльконин ДБ. Психология игры. - М: Гуманит изд. Центр ВЛАДОС, 1999. - С. 16-17.

2 Вундт В. Этика. - СПб, 1887. - С. 181. (Циг по: Эльконин Д Б. Указ. Соч. С. 17-18.)

3 См.: Плеханов В.Г. Письма без адреса: Письмо третье. // Избранные философские произведения. — Т.5. — М., 1958.-С. 354. некую «пара-активность» (А.Броунли), неспецифическую «мнимую деятельность» (М.Мейер-Хольцапфель) или «образец» взрослого поведения (КЛойзос)1. В общем виде игра в данных теориях имеет автономный характер. Она важна только для играющего, но не для его будущего. Игра есть пробование, основанное на любопытстве. Она созревает там, где не наблюдаются подлинные инстинктивные действия: Игра не имеет прямого функционального назначения, поскольку часто направлена * на «биологически нейтральные объекты»^ которые в остальное время не привлекают внимания животных. В этом, смысле Лоренц, и Темброк сравнивают игру с «действиями вхолостую»2.

Другая точка зрения на проблему игры базируется на идее чисто функционального обоснования игровой деятельности животных (ЬСГроос, К. Ллойд-Морган). Биологический смысл игры - это предупражнение, своего рода «практикадля взрослого поведения». Игра; объясняет значение детства. В ? игре происходит совершенствование наследственных форм поведения.' Как подчёркивает Ллойд-Морган; «игра; позволяет молодому животному без риска упражняться в жизненно важных действиях, ибо в этих условиях ошибки не влекут за собой пагубных последствий: в ходе : игры возможно совершенствование наследственных форм поведения t ещё до того, как недостатки поведения! роковым образом «предстанут перед судом естественного отбора»3.

В отечественной науке к теме игровой активности высших животных обращается К.Э.Фабри. Выступив s с критикой* вышеизложенных концепций; он вместе с тем . использует некоторые их положения: В изложении Фабри ■ «игра является по своей i сущности? развивающей; деятельностью,1 охватывакмцеш большинство! функциональных сфер». Это ювенильная фаза развития поведения в онтогенезе. Осуществляясь на врождённой основе, игровые действия! и сами служат «развитию и обогащению инстинктивных компонентов поведения»; Кроме того, полагает Фабри; игра? выполняет важную познавательную функцию, которая t «выражается; в ? накоплении« обширного индивидуального опыта; причём в ряде случаев этот опыт может нака

1 См.: Фабри К.Э. Основы зоопсихологии. - М.: Учебно-методический коллектор «Психология», 2001. -С.215.

2 Там же С. 215-216.

3 Там же С. 214. пливатъся «впрок», «на всякий случай» шнайтишрименение значительно позже в экстренных жизненных ситуациях»1.

В психологии тема игры^ прежде всего, разрабатывается в связи с исследованием* проблемы детства как важного периода в индивидуальном s развитии человека. На понимание природы детской; игры большое влияние:оказала! психоаналитическая! теория s З.Фрейда: Как известно, согласно данной теории; в основе всего живого: от простейшего организма до человека - лежат изначальные влечения. В мире животных они проявляются; непосредственно. В обществе же на них накладываются всевозможные запреты. Формами обхода этих запретов, ищущим себе выхода; становится: примитивная детская игра и высшие проявления» человеческого духа: религия; искусство, наука.

В ' Детстве количество < запретов t особенно ? велико: Они травмируют, как считает: Фрейд; психику ребёнка: Игра же является способом овладения теми невыносимыми переживаниями; которые несут с собой эти травмы. Поэтому все формы детской игры; есть символическое воспроизведение травмирующей ситуации. В игре представлены вытесненные желания, а также: доминирующее в детстве стремление: стать взрослым:

Итак, у Фрейда период детства потому период игр, что он полон травмирующих ситуаций: Игра же может стать. своего рода терапевтическим: средством; против1 всевозможных неврозов; которыми чревато детство. «Воспроизводя в игре невыносимые; переживания; ребёнок; овладевает ими; можно сказать, ассимилирует их; благодаря повторению в игре они перестают быть невыносимыми» .

Идеи, высказанные Фрейдом; хотя он и не создаёт теории игры как таковой; касаясь вопросов игры лишь попутно; в той или иной степени, оказали влияние на многих психологов (КБюллер; Ж.Пиаже, ККоффка, К.Левин и другие) и в настоящее время получили широкое распространение на практике в виде диагностической методики и терапевтического средства^.

В русской психологии досоветского периода наиболее значительные высказывания о детской игре принадлежат К.Д. Ушинскому и А.И. Сикорскому. Если Ушин-ский 5 подчёркивал значение игры i для»общего духовного развития, то Сикорский<

1 См.: Фабри К.Э. Указ. Соч. С. 218-220.

2 Эльконин ДБ. Указ. Соч. С. 116.

3 См об этом: Эльконин ДБ. Указ. Соч. С. 106-161. главным! образом отмечал роль игры; в умственном развитии и воспитании ребёнка1. В дальнейшем вопросы о природе детской игры и её значении для психического развития разрабатывались многими отечественными исследователями (МЛ; Басовым; П.П.Блонским, Л.О.Выготским, СЛ.Рубинштейном, Д.Н:Узнадзе, Д Б. Эль-кониным, А НШеонтьевым и так далее). Важнейшей особенностью всех этих работ было стремление: психологов преодолеть натуралистические и индивидуально-личностные теории игры. При определённой разнице в их взглядах общим является положение о том, что игра представляет собой i ведущий тип; деятельности детей; «здесь её сущность выражена наиболее ярко, представлена в «классическом» виде» . Образцами; моделями различных видов детской игры служит серьёзная деятельность взрослых; а также система общественных отношений. В i ходе игровых действий гребёнок усваивает, разучивает, репетирует социальные роли, осваивает социально*значимые нормы и* ценности; Поэтому игра оказывает существенное влияние на социализацию детей.

Детская игра теснейшим образом связана с развитием личности: В игре формируются такие личностные качества как интеллект, воображение, фантазия, творческие способности. Благодаря игре начинается эстетическое и художественное воспитание ребёнка, происходит первоначальное освоение трудовых навыков и формируется ценностное отношение к труду. Таким образом; детской игре принадлежит важное место в первичных процессах инкультурации и индивидуализации3.

Интерес к игре в психологии (как отечественной, так и зарубежной) отнюдь не ограничивается проблемами! детской игры. Игра рассматривается! как социокультурный феномен; оказывающий существенное влияние на процесс коммуникации; способствующий f преодолению социальных и; личностных конфликтов и являющийся? способом? удовлетворения потребности; в структурировании' времени.1 (Э.Берн, Я.Л.Морено, Э.Барц, Э.В.Соколов; Е.В.Андриенко, Е.Л.Доценко и другие).

В' психологии также обращается* внимание на определённую ■> общность игры с психическими процессами; совершающимися в период художественного творчества и художественного восприятия. В связи с чем, объектом научного исследования

1 См.: Эльконин Д.Б. Указ. Соч. С. 162.

2 Леонтьев АЛ. Проблемы развития психики. -М: Мысль, 1981. - С. 485.

5 Детская игра, как способ освоения культурного опыта, является так же предметом исследования этнологии. (См.: Roberts MJ, Sutton-Smith В. Childtraining and Game Involopment // Ehtnology. - 1962. - № I. - P. 182-183.; Mead M. Coming of Age in Samoa. - Penguin Books, 1963.-P. 19-186.) становится вопрос об отношении t игры, искусства и творчества (Л.С.Выготский; АНЛеонтьев, ДБ.Эльконин; Д.Н .Узнадзе). Психологи справедливо подчеркивают, что, по большому счёту, степень выраженности игрового начала является неотъемлемой частью творческого процесса во всех без исключения сферах человеческойI деятельности.

В социально-психологическом аспекте теоретические рассуждения об игре получают особое звучание в контексте концепции так называемой «социологии роли». «Согласно исследованиям таких известных социологов, как Дж. Мид, РЛинтон, Э.Гоффман, поведение человека в обществе должно рассматриваться как игра, поскольку обнаруживает условность, нарочитость принимаемых обличий. Ведь общественное бытие есть бытие-с-другими и для-других, то есть, в известном смысле, выставление себя: наружу, напоказ, надевание маски (пристойной или полезной)»1: Итак, живя в обществе, человек вынужден выполнять различные социальные функции или социальные роли для «приспособления к тем «статусам», совокупность которых составляет пьесу, разыгрываемую социумом»2.

В целом следует отметить, что проблема социальной роли, поставленная в начале 30-х годов XX века; отличается многообразием общих подходов и интерпретаций. Она является» актуальной как для. социальных, психологов- (Г.МАндреева, Т:Шибутани; Д.А1Леонтъев, Я.Л.Коломенский, Е.В.Руденский и другие), так и для социологов, социальных педагогов (Т.Парсонс, И.С.Кон, Л.П.Балуева, А.В.Мудрик, У.Бронфенбреннер и другие).

Интерес к : игре проявился * не только в создании различных теоретических концепций; но и в накоплении богатого эмпирического материала. в ходе исследований; проведённых в области этнологии (этнографиц). Например; заслуживает, внимания работа, проделанная Дж. Роберте, М:Артом и Р.Бушем. Учёные провели исследование способов игровон деятельности почти в 150 первобытных обществах. Это позволило им сделать вывод о том, что игры; во-первых, являются;своеобразными моделями активности человека. Так спортивные состязания: в обобщённой* форме изображают борьбу и охоту, стратегические игры образуют системы лично

1 Эпштейн М. Парадоксы новизны. О литературном развитии XIX-XX веков. - М.: Советский писатель, 1988,-С. 279.

2 Там же С. 279. стных отношений между людьми, другие забавы синтезируют познавательные проблемы.

Во-вторых, игры всегда выражают, природу и определённый» тип культуры. По мнению учёных, в культурах малой сложности; с простой техникой и технологией производства,* с неразвитой социальной стратификацией, неразвитой правовой системой и простой социализацией доминируют физические развлечения, удовольствие доставляют охота и рыболовство. По мере же усложнения культурной конфигурации распространение получают стратегические игры и игры по жребию. В современном развитом обществе все эти развлечения выступают вместе1.

Традиция изучения народных игр в современной отечественной науке была заложена ещё в XIX веке. В частности, уже в первых трудах отечественных фольклористов и г этнографов было отведено широкое место народным > играм. Наиболее значительные публикации i этого периода: принадлежат И.Снегирёву, И.Сахарову, А.Терещенко, В.Всеславину, П.Бессонову, В.Ф.Кудрявцеву, В.И.Далю, ЕА.Покровскому, В.П.Шейну т другим2. Их публикации оказали; существенное влияние на последующие труды, посвященные исследованию; игр. Например, крупнейший этнографический? сборник «Игры народов СССР», выпущенный в 1933 году В.Н Всеволодским-Гернгроссом, был, во многом, построен на материалах предшествующих авторов. В данной; работе игра - рассматривается как разновидность общественной практики, состоящая ? в действительном воспроизведении жизненных явлений вне реальной практической установки. Социальная же значимость игры на ранних этапах развития общества, с точки зрения Всеволодского-Герн гросса, заключается в её коллективизирующей и тренирующей роли.

Исходя из идеи связи каждой игры с особой категорией общественной практики, Всеволодский-Гернгросс сделал классификацию существующих игр, разделив их на драматические, орнаментальные и спортивные. По мнению учёного, все три вида этих игр на высших ступенях культуры замещаются драмой, танцем и спортом?.

В 80-е годы в свет выходит ещё один труд под таким же названием; где акцент в первую очередь делается; на подвижных : (спортивных) играх и высказывается

1 См.: Волков Ю.Г., Поликарпов B.C. - Человек: Энциклопедический словарь. - М.: Гардарики, 1999. -С.247-248.

2 См.: Былеева JIB., Григорьев В.М. Игры народов СССР. - М: Физкультура и спорт, 1985. - С. 11-12.

3 См.: Всеволодский -Гернгросс В. Игры народов СССР. - JL, 1933. - С. 16-28. (Цит по: Эльконин ДБ. Указ. Соч. С. 19-22.) мысль об их тесной связи; с трудовой i деятельностью, национальными особенностями и структурой бытового устройства общества1.

Факт активного использования > и осмысления игрового момента помимо вышеупомянутых исследований наблюдается в настоящее время в самых разных сферах: математической «теории игр»2, практике деловых игр, процессах глобальной компьютеризации культуры и так далее.

Множественность существующих подходов к изучению и пониманию феномена игры указывает на многоплановость, и сложность этого явления общественной: и культурной; жизни. Отмечая; их важную роль - в; формировании представлений о природе игры, вместе с тем, следует подчеркнуть, что это всего лишь частные подходы, накопившие разнообразные, порой противоречивые сведения, которые требуют обобщения, философской рефлексии.

Существенный шаг в этом направлении бьщ сделан Й Хёйзингой, автором фундаментальной работы; «Homo ludens», который впервые выдвинул идею игры' как всеобщего принципа; источника, формирования: и функционирования» культуры. Обосновывая эту идею, Хёйзинга последовательно показал игровые принципы основных составляющих элементов культуры,.вклюная-нелхшькахферу религиозного культа; праздника, спортивных состязаний и искусства, но также философию, правосудие, войну, политику.

По мнению Хёйзинги; игра относится: к сущностным характеристикамг человека наряду с разумной и созидательной способностью. В игре «преодолевается зависимость человека от природной нужды и возникает импульс к свободе, не вмещающийся в рамки серьёзного, однозначно утилитарного поведения»4. Игра есть необходимый >. способ социальной жизни; так как её направленность на * идеал, воплощающийся в таких понятиях как красота, закон; порядок, благородство, честь, порядочность, свобода; бескорыстие, душевное равновесие; коллективность, гармония и целостность личности, определяет духовное развитие общества:

1 Под структурой бытового устройства здесь понимается различие функций, выполняемых мужчинами и женщинами. Общественные обязанности в прошлом выполняли мужчины, «на женщин же был возложен, большой круг семейных забот, что и проявилось в содержании игр. Если мужское население тяготело к состязательным, то женское — больше к сюжетным играм хозяйственного характера, пляске и танцам». (Бы-леева Л.В., Григорьев В.М. Указ. Соч. С.7.)

2 См.: Оуэн Г. Теория игр. - М.: Издательство «Мир», 1971. — 231с.; Петросян Л.А:, Зенкевич Н.А., Сёмина Е.А: Теорияигр. - М.: Высш. шк., Книжный дом «Университет», 1998. - 304с.

1 Хёйзинга Й. Homo ludens; Статьи по истории культуры. - М.: Прогресс-Традиция, 1997. -304 с.

4 Эпштейн М. Указ. Соч. С. 276.

В целом работа Хёйзинги, конечно, имеет, скорее, культурологическую направленность, но его идеи оказали значительное влияние на дальнейший анализ ■ и философское осмысление проблемы игры; Так, прежде всего, опираясь на Хёйзингу, разрабатывает свою теорию игры Х.-Г.Гадамер в основном герменевтическом труде «Истина и метод». В контексте этой теории он рассматривает все основные эстетические феномены (мимезис, катарсис, трагическое; красоту) и саму художественную деятельность?. Полученные благодаря сопоставлению произведения искусства с игрой выводы имеют большое значение для герменевтики, теории эстетической деятельности и вообще для методологии гуманитарных наук.

В работе другого немецкого философа Э.Финка2 прямых ссылок на труд Хёйзинги нет. Однако многие положения данного исследования весьма созвучны идеям, высказываемым автором «Homo ludens». Вместе с тем понимание игры у Финка -это уже иной взгляд на проблему. В его трактовке «проступает концепция глубинных потребностей • человека, который - стремится отринуть < свою конечность, освободиться от тягот жизни — бремени труда, борьбы за существование, тени смерти и половодья-любовного томления»3. Игра предоставляет человеку эту возможность. В игре он выходит за пределы «отведённой для него природы» и преодолевает необходимость объективных условий* бытия. Игра - это царство рафинированной свободы. Она охватывает человеческую жизнь до самого основания, существенным образом определяет бытийный склад человека, а также является одним из способов осмысления человеком окружающего мира и себя самого;

Тема игры вдохновила также испанского философа Х.Ортегу-и-Гассета. Подобно Хейзинге, Ортега-и-Гассета озабочен: судьбой современной культуры, кризисным бытием личности»в условиях «массового общества». Путь спасения; культуры, он видит в сохранении! духовных, ценностей? творческой элиты. Элита у Ортеги-и-Гассета - это особо одаренное, меньшинство, творцы подлинной^ культуры. Их жизнь сосредоточена в сфере игровой деятельности. Игра противопоставляется обыденности, утилитаризму и пошлости человеческого бытия.

1 См.: Гадамер Х.-Г. Истина и метод: Основы философии герменевтики. - М.: Прогресс, 1988. - С. 147-180.

2 Финк Е. Основные феномены человеческого бытия. // Проблема человека в западной философии. - М.: Прогресс, 1998. - С.357-403.

3 Гуревич П.С. Человек как объект социально-философского анализа. // Проблема человека в западной философии. - М.: Прогресс, 1998. - С. 511.

В произведениях испанского философа установка на игру приобретает различные оттенки: от трагического до ликующего, спортивно-праздничного чувства1 жизни. Так в эссе «Размышления о «Дон-Кихоте» Ортега-и-Гассет развивает мысль о том, что способ существования подлинной личности, исполненной решимости «и не довольствующейся действительностью, заключается в трагедии. Подобных людей; сопротивляющихся всему обусловленному традицией и обстоятельствами; Ортега-и-Гассет называет героями. «Все страдания героя происходят из-за его нежелания отказаться от идеальной; вымышленной роли; «role», которую он взялся s играть». Источником же трагического конфликта, по мнению Ортеги-и-Гассета, становится «свободное волеизъявление» героя, желающего «обладать чем-то * ещё не существующем» и; потомуj сопротивляющемся i привычному и; общепринятому. Это его стремление к цели, «к которой никто не заставляет стремиться» делает героя нелепым; в глазах обывателя; не знающего ■> «иных желаний, кроме направленных на удовлетворение самых элементарных потребностей, и кто; всегда5 довольствуется тем, что есть»1.

В другой своей работе «Новые симптомы»2 Ортега-и-Гассета пишет о спортивно-праздничном чувстве жизни как «одной» из важнейших черт современного жизнеощущения». Под «спортивностью» здесь понимается изначальный, творческий; «свободный и щедрый порыв жизненной • потенции». Он помогает человеку подняться над тоскливым миром обыденности и перейти в область неутилитарных отношений; в мир эстетической игры как подлинного бытия духа.

Среди теоретиков игры нельзя не упомянуть Г.Гессе. Его знаменитый роман «Игра в; бисер» - глубокое раздумье о культурном бытии, о возможности сохранить духовность в царстве Игры. Игра в романе тождественна культуре. Она рассматривается как деятельность, организующая все сферы * жизни общества* и; человека на: основе порядка и ясности; благочестия и гармонии; Игра является высшей формой; и квинтэссенцией эстетического опыта, «воплощением духовности и артистизма; утончённым культом, unio mystica всех разрозненных звеньев universitas

1 См.: Ортега-и-Гассет X. Размышления о «Дон Кихоте». // Эстетика. Философия культуры. - М.: Искусство, 1991.-С. 138-155.

2 Ортега-и-Гассет X. Новые симптомы. // Проблема человека в западной философии. - М.: Прогресс, 1998.-С. 202-206.

3 Гессе Г. Игра в бисер. - Роман. - Новосибирск: Новосибирское книжное издательство, 1991. - 464с. literamm»1. Таким образом, в произведении Гессе в художественной форме находит отражение эстетическая? традиция; толкования игры, основанная на идее снятия жизненных противоречий в сфере свободной игровой деятельности:

Ещё один; взгляд на проблему игры был ? представлен в работе ЛВитгенштейна «Философские исследования». Здесь игра' используется для раскрытия сущности языка: Необходимо заметить,. что первоначально язык понимался Витгенштейном как некая идеальная сущность. Позднее же в «Философских исследованиях» он перестаёт рассматривать язык в качестве абстракции. По мысли философа, язык всегда зависит от данного ■ социолингвистического > контекста. Речь идёт о том, что «элементы языка могут существовать и > иметь смысл только как часть определённой «игры» со сводом правил и конвенций; то есть смысл существует только в конкретных случаях употребления языка»2, и потому понятным он является только для, непосредственных участников.

С введением^ Витгенштейном термина «языковая игра» понятие игры широко входит в теорию ? языка; философию структурализма, постструктурализма и постмодернизма. Представители? этих: направлений (Р.Барт, ЖЛакан; М.Фуко, Ж. Деррида, и > другие) выдвигают идею о * панъязыковом характере: мышления; заключающуюся в отождествлении, человеческого сознания с письменным текстом, который является «единственным более или менее достоверным способом его фиксации»3. В результате литература, культура, общество, история, сам человек начинают рассматриваться как интертекст. Под понятием интертекстуальность здесь подразумевается тот факт, что; в каждом тексте присутствуют тексты предшествующей культуры и тексты окружающей культуры.

В i контексте концепции интертекстуальности проблема игрового решается; в нескольких аспектах. Во-первых, человек является пленником текста, пленником; языка, так как неизменно употребляет уже существующие социально-исторические вербальные формы. Они? являются своего рода условными: культурными кодами, служащими: не для < выражения (естественно * выразить то или иное душевное состояние можно только при помощи! живого«жеста; взгляда или: интонации), а для «изображения» какой-то вещи, мысли или эмоции: Поэтому, пользуясь языком, в

1 Гессе Г. Указ. Соч. С. 27.

2 Бычков В.В. Игра // Новая философская энциклопедия. - В 4-х т. - T.2. - М: «Мысль», 2001. - С. 69.

3 Ильин It Постмодернизм. Словарь терминов. — М.: «Интрада», 2001. —С. 101. процессе коммуникации индивид вынужден изображать, как бы «разыгрывать» свои чувства, переживания и ощущения. То же самое касается литературы. Не случайно Барт называет её «языком других». По мнению философа «писатель обречён? на то, чтобы «разыгрывать» на литературной сцене своё мировидение в декорациях, костюмах, сюжетах и амплуа; предложенных ему социальным; установлением, называемым «литературным» письмом»1.

Во-вторых, полисемантический характер текста позволяет сводить, как считает Деррида, «всю коммуникацию до свободной игры означающих»2. Подобное понимание игры как основного организующего принципа применяется, прежде всего, к процессу чтения. У Барта, к примеру, этот процесс может осуществляться в двух формах: в виде потребительского чтения и в виде игры с текстом. Слово «игра» ош предлагает понимать во всей его многозначности. «Играет сам текст (как говорят о свободном ходе двери, механизма), и читатель тоже играет, причём двояко; он играет в .Текст (как в игру); ищет такую форму практики, в которой бы он воспроизводился, но; чтобы практика эта не свелась к пассивному внутреннему мимесису (а сопротивление подобной операции как раз и составляет существо Текста), он ещё ш играет Текст».

Таким образом, у Барта истинным чтение становится лишь тогда, когда читатель, сам может «производить текст, играть его, разбирать его по частям, запускать его в действие» . То же касается.и автора произведения, чья писательская деятельность» воспринимается Бартом как игра с языком, при которой главным является удовольствие, получаемое от текста; ибо в искусстве «ароматная сочность» важнее знаний; и мудрости4.

В-третьих, проблема игрового распространяется. и на взаимоотношения автора, текста и < читателя. Отчётливее всего это сформулировала Л.Перрон-Муазес, «заявившая; что в процессе чтения все трое: автор, текст и читатель — превращаются в i единое «бесконечное поле для игры письма»5.

1 Косиков Г.К. Ролан Барт - семиолог, литературовед. Вступительная статья; // В кн. Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика, -М.: Прогресс,-1989. - С. 27.

2 Ильин И: Указ. Соч. С.102.

3 Барт Р. От произведения к тексту // В кн. Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. - М.: Прогресс, 1989. -С. 421-422.

4 См.: Хализев BE. Теория литературы. - М.: Высшая школа, 1999. - С. 63-64.

3 Ильин И. Указ. Соч. С.102.

Вышеозначенные проблемы отнюдь не охватывают всех аспектов понимания игры в философии структурализма, постструктурализма и постмодернизма. Собственно это и не входит в задачи данного диссертационного исследования.' Вместе с тем ещё раз хочется подчеркнуть, что тема игры является одной из самых востребованных в современном гуманитарном знании.

В русской философии XX века проблема игрового затрагивается многими мыслителями: Прежде всего, это касается фабот, посвящённых осмыслению своеобразия русской культуры. Так, например, Г.Флоровский указывает на максимальную про-явлённость в русском человеке игровой стахии. В своём труде «Пути русского богословия» он«пишет: «Есть что-то артистическое в русской < душе, слишком много игры»1. В контексте игрового рассматривает русскую культуру и Н'Бердяев,- усматривая в ней» наличие природной, экстатической, дионисической=стихии, одними из „ 2 выражении которой; является склонность русских людей к оргиям с хороводами

Однако в другой своей работе Бердяев констатирует отсутствие в русской культуре игрового элемента. По его мнению, яркая выраженность игрового начала присутствует лишь в творческой избыточности ренессансного духа западной > культуры. В русской же культуре «шипучей игры сил» нет. Свидетельством тому является русская литература, в которой практически отсутствует «радость творческого избытка». «Вся она в муках и страдании, в боли о мировом спасении, в ней точно совершается искупление какой-то вины»3.

Ещё один аспект в осмыслении игрового феномена находит отражение в теории» маски 1 и масковых образов, представленной ? весьма разными < подходами, которые связаны i с именами < П:А.Флоренского, Вяч. Иванова, и ? ММБахтина: Флоренский рассматривает, маску как отзвук языческих представлений, как результат «обмирщения культа». Ивановым же маска осознаётся как.универсальное средство объяснения религиозного и художественно-творчесткого опыта современной личности*.

1 Эта черта русского национального характера оценивается Флоровским достаточно негативно, так как, по его мнению, ведёт к отсутствию исторической ответственности, поскольку «слишком привыкли русские люди праздно томиться на роковых перекрёстках, у перепутных крестов. <.> И есть в русской душе какая-то особенная страсть и притяжение к таким пререпутиям и перекрёсткам. Нет решимости сделать выбор. Нет воли принять ответственность.». (См.: Флоровский Г. Пути русского богословия. — Киев, 1991. — С.501.)

2 Бердяев Ни Русская идея. Основные проблемы русской мысли XIX века и начала XX века. М., 1997. С. 8.

3 Бердяев Н. Философия творчества, культуры и искусства. T.2. - М: Искуство, 1994. - С. 20.

4 См.: Исаев С.Г. «Сознанию незнаемая мощь.» Поэтика условных форм в русской литературе XX века. -великий Новгород, 2001. - С. 69-71.

Что касается Бахтина, то для него маска становится атрибутом народно-смеховой культуры, исследованию которой, как известно, посвящено его знаменитое произведение «Творчество Ф.Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса»1. В-этой; работе; даётся? социально-философский анализ i игры/ на примере карнавала. Хотя речь здесь в первую i очередь идёт о средневековом карнавале, для Бахтина; карнавал является универсальным культурным феноменом: Воплощаясь в разнообразные народные праздничные формы, карнавал подчиняется единому смысложиз-несодержащему принципу. Суть. которого t заключается в противостоянии • официальному, социально и юридически закреплённому общественному порядку. Взамен этому порядку карнавальной народною стихией провозглашается такое мироустройство; где игнорируются общепризнанные нормы и ценности, а, следовательно, отсутствуют, императивность, обязательность, иерархичность и жёсткая структурированность жизни. Провозглашаемая * на время карнавала свобода, конечно; не может изменить реальную действительность, но она: может стать импульсом: для! дальнейшего творческого развития? общества и культуры. Таким* образом, в понимании Бахтина, игра - это праздничное бытие народа, выступающее неиссякаемым источником народной мудрости, свободы, фольклора и искусства .

Идеи, высказанные Бахтиным, впоследствии оказали ? огромное влияние на осмысление феномена игры и форм игрового поведения. Введённые им в проблемное поле исследования» такие; понятия; как «карнавальность»,. «карнавальное мироощущение», «карнавализация, сознания», «театральный; мир», «театрально-зрелищные формы», получают дальнейшую разработку в * трудах А.В.Висловой, B.K-KaHTopaf, В.Ф.Кормера5, Е.Ю.Иныпаковой6, В.Г.Щукина7, Ю.НЛотмана8 и многих других авторов, напрямую или опосредованно касающихся в. своих трудах

1 Бахтин М,М. Творчество Ф. Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. - М.: «Художественная литература», 1965. - 526 с.

2 Следует отметить, что кроме М .Бахтина в русской философии к теме праздника обращаются II. Федоров,

B. Розанов, П. Флоренский. (См. об этом: Михайловский А.В. «Грустно теперешнее зрелище праздника » // Соловьевские исследования. - Иваново, 2003. - № 7. - С. 110-123.

3 *

Вислова А.В; На грани игры и жизни. (Игра и театральность в художественной жизни России «серебряного века»). //Вопросыфилософии. - 1997. - №12.-С.28-38.

4 Кантор В.К. Карнавал и бесовщина. // Вопросы философии. - 1997. - №5. - С. 45-46.

5 Кормер В.Ф; О карнавализация как генезисе «двойного сознания».//Вопросы философии. -1991. - № 1.

C. 166-185.

6 Иньшакова Е.Ю. На грани элитарной и массовой культур (К осмыслению «игрового пространства русского авангарда) // Общественные науки и современность. - 2001. - № 1. - С. 162-174.

7 Щукин В.Г. Вертоград заключённый. Из истории русской усадебной культуры XII-XIX веков // Вопросы философии. - 2000.- №4. - С.53-67.

Лотман Ю.Н. Беседы о русской культуре,- СПб.: Искусство-СПБ, 1994. - С. 154-155,198-199, 344. темы игры и игрового поведения. Следует подчеркнуть, что особой спецификой большинства этих работ становится обращение к проблемам русской культуры и истории; при рассмотрении которых ключевое место принадлежит игре.

Пристального внимания заслуживают и те исследования, где авторы предпринимают сравнительный! анализ бахтинской и хёйзинговской концепций: Такс Н.А Хренов указывает на то, что в изучении игры намечаются две парадигмы: одна; связанная с именем Хёйзинги; другая - с именем Бахтина. «Первая связывает игру с аристократическими субкультурами?Нового времени, вторая — с предшествующей Новому времени архаикой». Иными словами, по мнению Хренова; у Хёй-зинги игровое начало ассоциируется лишь с традициями элитарной культуры. Её закат происходит на рубеже ХЕХ-ХХ веков. Данный процесс сопровождается угасанием игровых форм; возникших в границах этой культуры. Бахтин же обнаруживает гораздо более древнюю игровую традицию, возвращение к которой демонстрируют современная эпоха1.

В работе МЭпштейна при сравнении игровых теорий Хёйзинги и Бахтина также говорится об очевидной разнице в их мировоззренческой установке. Однако в отличие от Хренова; Эпштейн акцентирует своё внимание не на исторически обусловленных формах игры, а наг внутренней бытийной! сущности игрового. «Для? Хейзинги; пишет Эпштейн, всякая культура относится к сфере игры <.>. Поэзия и философия; искусство и наука, юридические институты и социальные церемонии -все это; по Хейзинге, коренится ; в с способности человека s к игре — бескорыстной деятельности; имеющей цель в себе самой: Для; Бахтина же игра - истинная принадлежность только народной; «низовой» культуры, смыкающейся i с природой $ в * противоположность социальному порядку с его строгой ? иерархичностью. Если > у Хейзинги апология игры служит критике «истерической?взволнованности» - необузданных природных инстинктов, враждебных и разрушительных для культуры, то у Бахтина критикуется; «авторитарная • спесь» - мертвящий социальный * законо-порядок, который своей избыточной условностью тоже враждебен развитию культуры; поскольку навязывает ей свой обязательный код и этикет»2. Два этих подхода к пониманию игры, полагает Эпштейн; отнюдь не противоречат друг другу. Имен

1 См.: Хренов НА. Игровые проявления личности в переходные эпохи истории культуры Л Общественные науки и современность. 2001. № 2. С. 177-179.

2 Эпштейн М. Указ. Соч. С. 277. но, исходя из идеи ? сближения; бахтинской и хёйзинговской • концепций, автор обращается к проблеме диалектики игрового и серьёзного, раскрывающей, с его точки зрения, «культуру как целостность в её саморазвитии; в её подвижно-противоречивых связях с природой и обществом»1.

Заканчивая обзор? отечественной! литературы, посвященной игре, хочется обратить внимание на то, что круг поднимаемых авторами проблем чрезвычайно широк и s многопланов. Игра и: сознание2, игра и> политика3, игра и художественная деятельность4, игра и литература5, игра и постмодернизм6," игра и досуг7 - вот далеко неполный перечень тем; ставших предметом, исследования. Вместе с тем следует отметить, что у многих авторов рассмотрение игры имеет скорее культурологическую, нежели философскую направленность, что в значительной степени, конечно, содействует накоплению фактического материала; но отнюдь не способствует проникновению в глубь исследуемого вопроса. Работы же, включающие в себя социально-философский анализ проблемы* игры, либо - весьма, малочисленны8, либо представляют собой отдельные разделы учебных пособий9, где тема игры, естественно, раскрывается в весьма сжатом5 виде. В связи с этим весьма настоятельной^ видится необходимость дальнейшей разработки теории игры, основанной на философском осмыслении её бытийной сущности, что позволит определить, то место ш роль, которое занимает феномен игрового в жизни человека, общества и культуры.

1 См.: Эгаптейн М. Указ. Соч. С. 277.

2 Герасимов И. Игра и сознание (к постановке проблемы) // Общественные науки и современность. — М, -1995 - №1,- С. 159-165.

3 Исаеев И.А. Politica hermetica: скрытые аспекты власти. -М.: Юрисгь, 2002. - С. 61-79.

4 Столович JLH. Жизнь-творчество-чело вес Функщет художественной деагтельносги. — М.: Политиздат, 1985. - С. 260-289; Овсянников МФ. Искусство как игра. // Вестник Московского университета. Серия 7, Философия.-1996.-№2-.С.84-88.

5 Лотман Ю.М. Структура художественного текста. - М/, 1970. - С. 80-85; Исаев С.Г. «Сознанию незнаемая мощь.» Поэтика условных форм в русской литературе XX века: - Великий Новгород, 2001. - 213с

6 Чучин-Русов А.Е. Новый культурный ландшафт: постмодернизм или неоархаика? // Вопросы философии. -1999.4> С. 24-41.

7Хренов Н.А. Мифология досуга. -М.: Государственный республиканский центр русского фольклора, 1998. -448 с.

8 Среди авторов, в чьих работах присутствует философская направленность в осмыслении феномена игры можно в частности упомянуть САСмирнова и ЛТ.Ретюнских (Смирнов С.А. Философия игры (пролегомены к построению онтологии игры). - Кентавр. 1995. - № 2.; Репонских Л.Т. Философия игры. - М.: «Вузовская книга», - 2002,- 256с.)

9 См.: Философия (Под ред. В.Д Губина и др.) - М., 1997. - С. 301-302.; Бучило Н.Ф.; Чумаков А.Н. Философия. - М., 2001. - С. 269-284.; Основы философии. Уч. Пособие. (Огеет. ред. Попов ЕВ.) - М., 1997. С.93-94.; Ильин В.В. Философия. М., 1999. С.572.; Шаронов В.В. Основы социальной антропологии. - СПб, 1997. - С.123-127.; Губин В., Некрасова Е.Н. Философская антропология. М; 2000. - С. 186-192. и другие.

Целью исследования является рассмотрение и анализ игры как социо-культурного феномена; а также игровых начал и игровых аспектов основных форм человеческой жизнедеятельности. В соответствии с поставленной целью определяется следующий комплекс задач:

- дать сущностную характеристику игры на основе анализа её имманентных качеств.

- рассмотреть игру как самостоятельную культурную форму, как существенный и специфический вид человеческой деятельности.

- выявить фундаментальный смысл игрового феномена в жизни человека, общества и культуры, проследив её взаимосвязь с различными сферами человеческого существования.

- показать игровые начала таких универсальных культурных форм как миф, ритуал, праздник, стиль;

- проанализировать место и > роль игрового * феномена в основных процессах социодинамики культуры:

- раскрыть специфику игровых аспектов современной культуры.

Теоретико-методологические основы исследования. В силу того, что объект исследования ^ представляет собой многоуровневую систему и содержит различные пространственно-временные параметры (физические, социально-культурные, экзистенциальные) основным принципом данной диссертационной работы является методологический плюрализм; позволяющий использовать различные приёмы и методы, применяемые в теории познания. В диссертации автор, прежде всего, руководствуется принципами системности и целостности, что позволило провести всесторонний анализ исследуемой проблемы. Установка на всесторонность неизбежно требовалаш? использования принципа субстанциональности, придерживаясь которого удалось выделить определяющую, интегративную сторону рассматриваемого предмета и тем самым перейти от его эмпирического понимания к теоретическому осмыслению: Стремление же к более объективному пониманию интересующих автора - вопросов заставило использовать принцип детерминизма. Помимо вышеуказанных методов в работе также применялся принцип историзма, который помог глубже разобраться в изучаемых явлениях, рассмотрев их в динамике и развитии. Кроме этого в процессе написания диссертации использовались, конкретноисторический и сравнительно-исторический методы. Для прояснения смысла некоторых терминов применялись герменевтический и лингвистический, подходы. Комплексное применение всех указанных методов способствовало выработке общих концептуальных положений данного диссертационного исследования: В работе автор опирается на широкий круг источников; используя материал западноевропейской и русской философии; естественных и гуманитарных наук.

Научная новизна работы во многом определяется использованной методологией! и заключается в следующем:

1. на основе комплексного исследования игры, строящегося на использовании различных: методологических подходов (принцип методологического плюрализма), были выявлены универсальность игровых начал и игровые аспекты основных форм; человеческой жизнедеятельности;

2. обосновано положение о! необходимости дифференцированной интерпретации ? игрового феномена - игры как специфической культурной формы и игры как компонента разнообразных сфер человеческой деятельности;

3: показано, что игре принадлежит особо важное местом процессе производства;, хранения и трансляции социокультурного опыта;

4. выявлены тенденции расширения и трансформации ? сферы> игрового (игровых начал) в кризисные моменты общественной жизни и индивидуального бытия человека.

Научно-практическая значимость данной работы определяется: необходимостью изучения игры как существенного и специфического вида человеческой деятельности; а также игровых начал и игровых аспектов основных форм человеческой жизнедеятельности; что в значительной: степени способствует формированию более глубокого и многогранного понимания бытийных основ и процессов развития * общества и культуры. Полученные результаты открывают широкие возможности для дальнейшей \ разработки проблематики ? игры, включающей анализ взаимодействия-! игры с социальными; социокультурными и экзистенциальными феноменами человеческого бытия. Материалы и положения диссертационной работы могут быть использованы в курсах философии, социально-философской антропологии, философии культуры, культурологии, а также для проведения дальнейших исследований; посвященных проблеме игры.

Апробация работы; Отдельные теоретические положения и результаты диссертационного исследования. были представлены в качестве докладов и обсуждались на заседаниях кафедры философии и культурологии Калининградского государственного университета, а также на XXIX и XXX Научных конференциях профессорско-преподавательского ? состава; научных сотрудников^ аспирантов и студентов: Калининградского государственного университета (Калининград, 1998, 1999 гг.). Диссертация < в полном объёме обсуждалась на кафедре философии и культурологии Калининградского государственного университета.

Материалы диссертационной > работы использовались автором в чтении спецкурсов («Проблемы социально-философской антропологию), «Философские проблемы культуры и личности») на филологическом факультете Калининградского государственного университета, в преподавании курса культурологии на разных факультетах университета, а также в курсе «Человек и его потребности» на факультете социально-культурного сервиса и туризма. По теме диссертации имеются следующие публикации:

1. Апробация активных форм обучения в преподавании культурологии // Культурология: проблемы преподавания: Научно — методический сборник. -Минск, 1995. - С. 117-118.

2. Асновы тыпалапзацыг мастащйх стыляу. // Культурология: проблемы преподавания. Научно — методический сборник. - Минск, 1995. — С. 138-139: 3. Ценностные координата и их трансформация в русской культуре начала XX века.// Проблемы русской философии и культуры: Сборник научных статей; - Калининград, 2000: - С. 77-86. 41 Игровые основы праздника.// Культурный слой. Сборник научных трудов. -Калининград, 2001.- С. 81 -86. Структура работы определена задачами диссертационного исследования: Диссертация состоит из введения; трёх глав, заключения; библиографического списка: использованной литературы, включающего 200 наименований: Общий объём составляет 163 страницы текста в компьютерной вёрстке;

Заключение диссертации по теме «Социальная философия», Башкирцева, Юлия Станиславовна

Заключение

Проведённое в рамках данной диссертационной работы исследование, посвягцён-ное изучению ? и г анализу феномена игры и игровых компонентов человеческой жизнедеятельности; привело к следующим результатам:

1. Было показано, что в живой природе игра встречается только у высших живот-пых и!. человека; При некотором сходстве игра животных и людей имеет существенное различие и принципиально несопоставима; Игра животных, представляя собой своего рода предаптационный, обучающий поведенческий комплекс, в первую очередь служит для упражнения, укрепления и развития инстинктивных наследственных форм поведения. Поэтому у высших животных; игровые действия«всегда предполагают видовую детерминированность, то есть определённую заданность и ограниченность рамками данного биологического вида. Напротив, у человека, чья; конституция обусловлена пластичностью; его природы; открытостью миру,. осознанностью * поведения; и; способностью; к; определённым трансформациям в предки ставлении и мысли, открываются практически безграничные возможности для создания новых игровых форм и существенным образом меняются смыслосодержание и целеполагание игры, что и; было показано в ходе исследования её имманентных признаков.

Среди основных черт игры были выделены следующие её характеристики:

- игра - это свободное действие;

- игра не есть жизнь «обыденная» или «настоящая»;

- игра - это одухотворенная реальность;

- игра имеет свой хронотоп — свои пространственно-временные рамки;

- структурная упорядоченность игры;

- игра содержит элемент напряжения и риск;

- цель и смысл игры - в ней самой;

В итоге проведённого детального анализа вышеуказанных признаков s игры было сформулировано её определение, позволившее рассматривать игру в качестве специфической, самостоятельной универсальной формы культуры.

2; В диссертации были представлены различные способы классификации наличи-ствующих в культуре игр. Отталкиваясь от того факта, что в процессе онтогенеза т человека происходит модификация и: усложнение различных форм и структур игры, в первую очередь были выделены игры детей и игры взрослых людей.

В основе классификации детских игр, прежде всего, лежал возрастной фактор. Это дало возможность проследить, как по мере взросления меняются типы детских игр и в какой степени они содействуют социальному росту детей и формированию их творческих способностей.

При классификации игр взрослых людей (социальных игр), которые рассматривались как высшие формы игрового поведения, учитывалась, во-первых, их смысловая направленность, обусловленная игровыми потребностями человека.

Во-вторых, специфическая интенционапьность разного рода игр по отношению к; существующей реальности, вытекающая из двойственного отношения? человека к миру, то есть, с одной стороны, стремление человека к единству, к тождеству с миром: С другой г же, его потребность к; размежеванию * и; отличию от естественной природной стихии.

В-третьих, взаимосвязь игр с конкретной? культурной' моделью, особенностями; национального характера и типом ментальности.

На основе проведённого в диссертационной работе исследования различных типов игры были выделены её основные функции: познавательная, воспитательная, коммуникативная, компенсаторная, социализирующая; Их анализ позволил показать то < важное место, которое принадлежит игре в жизни человека, общества и культуры.

3; Рассмотрение игрового феномена не ограничивалось только собственно игровой ; сферой человеческой деятельности; В; работе было i проведено > исследование, имеющее своей целью выявление игровых: начал: в таких областях общественной i жизни, как коммуникация, труд и власть.

Отношение игры и коммуникации было рассмотрено в нескольких аспектах: игра» как коллективное действие, игра как средство коммуникации и игра как форма социальных контактов.

Как форма коллективного действия игра существует в виде разнообразных групповых, командных и массовых игр, объединяющих людей в единое игровое сообщество, независимо от их социального положения и профессионального опыта;

Игра как средство общения довольно часто сопутствует процессу коммуникации. Она придаёт поведению известную артистичность, раскованность и свободу. Посредством игры человек стремится раскрыть и выставить себя наружу, чтобы привлечь внимание и завоевать расположение других людей. Однако, помимо этого, игра ещё даёт возможность скрыть свои истинные намерения; надеть на себя маску, принять нарочитое обличив. Подобная театральность в общении может быть чп способом маскировки своего истинного «я», стремлением; охранить себя от окружающего мира и остаться самим собой;

Игра как форма социальных контактов г была рассмотрена ; в ; контексте * понятия; социальной; роли, которая трактовалась как особый тип социального взаимодействия, характеризующийся регулярно воспроизводящимися; на; протяжении i относительно длительного периода времени определёнными стереотипами поведения; которые реализуются в социальном опыте конкретного человека; То есть в соответствии ? с определённым жизненным; состоянием ? люди вынуждены следовать > различным поведенческим схемам (ролям). ** Итак, включаясь в систему общественных отношений и общественных видов деятельности, в течение всей i своей жизни г люди как бы исполняют различные роли. Однако, как подчёркивалось в работе, личность, не должна сводиться только к совокупности ролей, выполняемых ею в обществе, поскольку человек гораздо глубже, сложнее и; выше всяческих социальных «масок». Вместе с тем, в диссертации указывалось, что овладение широким спектром социальных ролей занимает важное место в процессе социальной; адаптации s человека, а динамика освоения социальных ролей оказывает существенное влияние и на развитие самой личности, так как ^ освоение новой 5 роли зачастую имеет огромное значение для изменения человека;

Кроме того; изучение ролевого поведения ? может способствовать преодолению ролевых конфликтов; которые часто обуславливаются^ противоречием межличностных и конвенциональных (социальных) отношений;

На основании вышеизложенных положений был сделан вывод о том; что ролевое поведение составляет важнейший аспект общественных взаимоотношений. Ролевые же игры являются > средством; облегчающим ? решение определённых личностных задач: осуществление блокированных желаний; реализация себя; своей потребности в свободе, влияние на другого, поднятие своего престижа. Одновременен но они способствуют созданию интересной реальности, то есть помогают структурировать время; в чём, наряду с общением, заключается одна из основных потребностей человека.

Итак, органично вписываясь в структуру человеческой • психики, игра оказывает специфическое влияние на сознание, поведение и общение людей. Областью игровой имитации может быть и трудовая деятельность. При анализе взаимосвязи игры «л и труда было указано, что, несмотря > на то, что в трудовой деятельности человек вынужден ^ подчинять свои силы и энергию отнюдь неигровым i задачам (какой-то конкретной практической г цели, объекту и г продукту труда), игровые начала, несомненно, присутствуют в труде. Разумеется, труд, включающий в себя игру, не. перестаёт быть трудом, но он нуждается в игре. Игра, во-первых, может служить мотивом ; к дальнейшей рациональной деятельности. Она имеет немалую ценность в i качестве элемента творческого поиска. Высвобождая сознание из-под гнёта стереотипов, игра активизирует мышление, создаёт зону свободных ассоциаций. Собственно любая инновация в культуре первоначально возникает как своеобразная игра смыслами и значениями, как нетривиальное осмысление наличного культурного -материала и попытка выявить варианты его дальнейшей эволюции.

Во-вторых, игра может предшествовать труду в качестве предварительной пробы будущего серьезного действия, в силу её способности воссоздавать саму структуру целесообразной деятельности. Так, например, в ролевых и развивающих играх детей; деловых играх взрослых, военных манёврах и так далее - посредством игры создаются ситуации, близкие к реальности. Они содействуют приобретению новых знаний, формируют умения и; навыки; необходимые для дальнейшей» успешной» ^ трудовой деятельности.

В-третьих, игра может дополнять труд. Свидетельством чему являются s. наличие; игрового момента в таких серьёзных видах деятельности как торговля, экономика, политика, право и так далее.

В-четвёртых, элемент игры может присутствовать в труде в; форме состязания; азарта, риска, когда практическая целесообразность перестаёт быть значимой и на первое место выдвигается борьба за победу, престижность которой уже сама по себе является изначальной ценностью.

В-пятых, игра может быть одним из видов профессиональной трудовой деятельности: театральный или цирковой актёр, шоу-мэн, спортсмен и так далее.

Анализ игрового поведения человека, как сложного процесса, охватывающего различные стороны социальных отношений и деятельности, был продолжен применительно к таким сферам, как политика и господство. В диссертационной работе было показано, что, как феномен человеческой жизни, власть существует во всевозможных формах и видах: государственная, групповая, личная и так далее. На практическом уровне она может применяться в форме искусных манипулятивных игр. Они представляют собой особый вид психологического воздействия, поскольку их исполнение ведёт к. скрытому возбуждению у другого человека намерений, не совпадающих с его актуально существующими желаниями.

Манипулятивные игры, как действия со скрытыми мотивами, предполагают притворство, лицемерие, умение маневрировать слабостями людей, поэтому они вызывают неоднозначную оценку, которая сводится: к следующему: манипуляции ни в коем случае не приемлемы в межличностных отношениях, но зачастую допустимы в бизнесе и политике.

В целом же применительно к вопросу о взаимоотношении игры и политики акцент в диссертации в первую очередь был сделан на практике государственного руководства. В работе были рассмотрены взгляды Платона; и Макиавелли, касающиеся игровых аспектов политической власти. При существенной разнице в оценке гуманистической направленности этих теорий игра представляется в них в качестве важнейшего элемента политической деятельности. Особенно же,. как подчеркивалось в ходе диссертационного исследования, игровой характер политических акций становится заметным в кризисные, переломные моменты общественного развития. Примером тому служит социальная революция; которая не случайно очень часто сравнивается с карнавалом. Причём отнюдь не в фигуральном, переносном смысле, поскольку основные революционные акции — развенчание-увенчание; отмена; прежнего иерархического строя; прежних моральных норм; осмеяние и уничтожение прежних святынь и t тому подобное — имеют прямое отношение к сущности карнавала.

Тема игры и власти затронула такую сферу человеческой деятельности как право. Среди выделенных игровых элементов, сопутствующих правовому процессу, в частности, была названа борьба за престиж и славу. Отмечалось, что борьба эта может разворачиваться в разных формах, крайняя из которых - война. При анализе взаимосвязи игры и военных действий, был сделан вывод о том, что игровая мотивация ; является :> одним i из факторов, сдерживающих человеческую агрессивность. Она, конечно, снижает эффективность борьбы, нередко затрудняя победу. Однако без поддержания определённого игрового поведения, война вообще выпадает из сферы культуры, превращаясь просто в разбой, насилие, убийство и разрушение, что демонстрируют современные войны, практически утратившие игровое начало.

4. Степень выраженности игрового начала является неотъемлемой ; частью творческого процесса во: всех без исключения /. сферах человеческой деятельности; В > первую очередь это касается > искусства, где игровой момент реализуется наиболее полно вследствие того, что для искусства чрезвычайно важными являются свобода фантазии и воображения, стремление к: красоте, гармонии и совершенству. В диссертационной работе были подвергнуты ; рассмотрению различные: концепции, касающиеся проблемы взаимоотношения игры и искусства. Их систематический анализ привёл к следующим выводам:

Во-первых, отличительной чертой искусства является не только его эстетическая, но и игровая природа; Игровой момент наиболее полно реализуется в; искусстве вследствие того, что для искусства чрезвычайно важными являются свобода фантазии и воображения. Они помогают человеку на некоторое время уйти из реальности в обстоятельства вымышленного мира с тем, чтобы потом снова вернуться к действительности, но уже взглянув на неё с дистанции вымысла, идеала, «игры воображения».

Во-вторых, игровое начало так или иначе окрашивает всю художественную деятельность-человека, стимулирует и сопровождает её. Игровые моменты; присутствуют в различных видах и жанрах искусства. Они изначально обусловлены языком, изобразительно-выразительными^ средствами, особенностями формообразования. Игровое начало проявляется в искусстве и в игре смыслов, намёков, подтекстов, интриг, загадочности,' неожиданности сюжетных построений, в том, как могут перемежаться и сосуществовать шутовское, развлекательное, фривольное и грустное, лирическое,- серьезное.

В-третьих, искусство ие только содержит игровые элементы, но и само может принимать форму игры, существуя в виде представления (театральное действо) или; состязания (сложившиеся; еще в древности: поединки сказителей и•певцов, современные конкурсы музыкантов, танцоров, вокалистов).

В-четвёртых, область игры и искусства не всегда совпадает, поскольку есть игры (например, азартные), где практически отсутствует репрезентативность, где не возникает обязательное для искусства единение играющих и зрителей.

В-пятых, игра принципиально отличается от искусства ещё и тем, что в целом она непродуктивна; Тогда как художественное творчество всегда направлено на результат, на создание произведения как ценности.

5: Рассмотрение игрового поведения человека охватывало такие важные феномены его жизни как любовь, одиночество и смерть. В работе говорилось о том, что нет, пожалуй, в жизни человека явления5 более * интимного, значимого и в то же время более загадочного, противоречивого, чем любовь. Любовь является: способом постижения мира и человеческого отношения к нему. Культурный канон любви чрезвычайно противоречив и неоднозначен. Он неразрывно связан с этическими, эстетическими и религиозно-философскими ценностями той или иной культуры. Каждая культура формирует свой эротический код, свой ритуал ухаживания и сексуальную технику. Их можно рассматривать как своего рода игры, ведущиеся между полами. Они в чём-то сродни брачным играм животных. Но если у животных брачные игры есть проявление инстинкта продолжения рода, то у людей этот инстинкт в игре «очеловечивается». Он подчиняется определённым социальным нормам и правилам, а стало быть, переводится в культурную форму.

Итак, в любви всегда присутствуют искусственность, знаковость, ритуальность, придающие ей игровой характер. Без игры, соблазняющей и искушающей, любовь бы лишилась притягательности и тайны. Разыгрывая различные любовные «спектакли», люди стремятся привлечь к себе внимание для того, чтобы получить подтверждение, что их существование оправдано, и преодолеть одиночество.

Преодоление одиночества является глубочайшей потребностью человека. Тем не менее, в реальной жизни с её многочисленными условностями человеку порой достаточно сложно (перешагнуть границы собственной индивидуальности и достигнуть чувства единства с другими людьми: В этом очень часто ему на помощь приходит игра. Игра эмоционально г интенсивнее обычной жизни. Она способствует раскрепощению человека, так как не ограничивает его нормативными рамками повседневности. В игре становится; возможным то, что вне неё считается неприемлемым или даже недопустимым. Здесь можно делать всё, что в другом месте могло бы вызвать насмешку или заслужить осуждение. Этим объясняется та легкость, с которой игра объединяет абсолютно непохожих людей, помогая им;избавиться от замкнутости, зажатости и скованности в своих поступках и чувствах. В игре же человек пытается отвлечься от грустных дум; которые неминуемо сопутствуют его повседневной жизни. Одним из таких переживаний является постижение человеком трагичной конечности своего бытия.

Человек - единственное существо, знакомое со смертью, потому что в отличие от животных он обладает помимо её ощущения и понятием своего исчезновения. Игра, как таковая; не происходит из рефлексии человека над смертью, но опосредованно может быть связана с ней. Это проявляется, во-первых, в игровом отношении к смерти. Речь идёт о том; что во «взаимоотношениях» человека со смертью очень часто присутствуют элементы игры. Так, погребальные обряды у многих народов отличаются ярко выраженной репрезентативностью, театральностью. Игровая декорация смерти наблюдается и в сценах казни, и в сценах самоубийства. Во-вторых, связь игры. и смерти прослеживается в существовании таких игр, где смерть наличествует как тема; (архаические праздники; театральные представления; компьютерные игры и т.д.).

В-третьих, помимо игр, где человек смерть изображает, есть игры, где он отваживается вступить с ней в единоборство. Здесь смерть становится ставкой или соперником, которого надо победить. Примером тому в прошлом могут служить гладиаторские бои или «русская рулетка». Сейчас же стремление помериться силами со смертью проявляется. в столь популярных ныне экстремальных играх. У игроков, рискующих принять в них участие, естественно, могут быть разные мотивы — желание побороть себя, свой страх или доказать своё мужество окружающим, но подспудно всё-таки за всем этим стоит невидимый противник — смерть.

6. Развитием и углублением темы, касающейся взаимосвязи игры и культуры, в работе стало обращение к вопросу о месте и роли игры в сохранении и трансляции социокультурного опыта. Проведённое исследование показало, что игровые начала обнаруживаются в мифе, ритуале, празднике, стиле, которые являются не только первоначальными формами проявления общественной деятельности человека, но и универсальными средствами передачи знаний, сохранения традиций и ценностей.

Первые шаги: интеллектуальной и культурной жизни социума связаны с мифом. В мифе находит отражение взаимоотношение внутреннего мира человека и окружающей его природной и социальной среды. В результате рассмотрения различных мифов был сделан вывод о том, что тема игры не относится к числу основных ар-хетипических сюжетов мифа. Тем не менее, она очень часто органично вплетается? в сюжетную линию разнообразных мифов. Так, нередко, во-первых, игровые состязания сопутствуют каким-то критическим событиям, характеризующимся» ломкой старого порядка и становлением нового. Во-вторых, в отдельных мифах игра может исполнять роковую роль в жизни людей; став причиной последующих трагических происшествий. В-третьих, иногда игра, конечно, не напрямую, а скорее опосредованно; служит своеобразной моделью устройства мира. Она же выступает и как средство поддержания его гармонии в виде искупительных и священных игр; которые посвящаются богам или каким-либо важным событиям в жизни коллектива. В-четвёртых; в мифах порой играющим предстаёт божество. Кроме того, игра* является одним из способов инсценировки мифологических сюжетов в древних ритуалах и праздниках.

Ритуалы и праздники рассматривались в диссертации; с одной стороны, как самостоятельные игровые модели; С другой же, как формы игрового поведения; В работе были раскрыты сущностные черты архаических праздников и показана их связь с народными; религиозными»и официальными ? праздниками. Яркая. выраженность игрового начала в ритуальных формах поведения была прослежена на примере как архаических, так и современных ритуалов. Их анализ позволил выявить то влияние; которое оказывает игровой фактор на многие стороны социальной регуляции.

Под углом зрения игрового начала была рассмотрена и проблема стиля. В работе подчёркивалось, что стиль представляет собой достаточно сложное и многоплановое понятие и что в истории учения о стиле существуют различные его дефиниции и способы классификации. Предметом диссертационного исследования стал стиль времени или стиль эпохи; который охватывает все жизненно-важные сферы: искусство, религию, политику, быт и так далее. В стиле, как и в игре, обнаруживается тяготение людей к красоте, к некоему иному (идеальному) бытию, отличному от обыденной жизни; В создаваемом идеале реализуется потребность всего общества перевоплощаться в какие-то вымышленные состояния. Это происходит в игровых формах, находящихся в корреляции: с ценностями; конкретной? культурно-исторической эпохи. Основой для аргументации данного положения стало проведённое в, диссертационной работе исследование различных исторических стилей; Их анализ позволил сделать вывод, что каждая, эпоха, открывает в стиле, прежде всего, то, что резонирует с ее общественным и культурным опытом; В диссертации был поставлен вопрос об j очевидном ослаблении игрового > потенциала в культуре XIX века. Данное явление находит объяснение: в том, что в этом г столетии духом общества завладевает культ пользы, рационализма и утилитаризма, вследствие чего люди чересчур уж сознательно и серьёзно начинают воспринимать свои стремления и интересы; Однако в дальнейшем в XX столетии игра и театральность вновь начинают определять не только сам стиль художественной культуры, но стиль жизни и поведения. Этот процесс, в своей основе, связан с переоценкой ценностей, произошедшей на рубеже XIX-XX веков, когда разрушаются традиционные культурные каноны и идёт формирование принципиально: новой: культуры, необычайно чувствительной к архаическим; то есть карнавальным, игровым формам.

7. В ходе проведённого исследования было показано, что игровые элементы присутствуют в; культуре: с самого момента её возникновенья, пронизывая различные сферы человеческой жизнедеятельности. В то же время было отмечено, что особенно усиливается игровое начало в жизни общества в кризисные, коллизийные периоды ■ культуры, когда наблюдается- чрезмерная репрезентативность и театральность поведения, имеющая место в различных социальных слоях общества. Причём, театрализация поведения, как правило, выступает в наиболее радикальных, разрушительных карнавальных формах.

С целью обоснования данного положения вдиссертации были выявлены основные черты карнавала как социально-культурного: феномена. Это позволило сделать вывод о том, что в своей основе карнавал связан с пограничным кризисным состоянием культуры и общества, в которых постоянно обнаруживается стремление к обновлению, к сбрасыванию с себя старых «культурных одежд». Данный процесс находит отражение в формах карнавализации; сознания и поведения, выводящих жизнь из своей обычной колеи. Подобные явления наблюдается, во-первых, в дни праздников, нарочито искажавших действительность, профанирующих и пародирующих её серьёзные и священные сферы. И; во-вторых, в те переходные (кризисные) эпохи, когда: вызревшие в рамках старой: культуры новые формы начинают ей открыто противостоять. Такие периоды смены и обновления в культуре сопровождаются ломкой существующей социально-функциональной структуры общества, строящейсягна определённых эталонах социального поведения; Их разрушение неминуемо ведёт к игнорированию общепризнанных норм и ценностей^ демонстративному отрицанию старого, радикальному пересмотру отношения к существующему культурному наследию, прокламацией революционных идей и идеалов в жизни и искусстве. В диссертации подобный тип поведения был рассмотрен на примере массовых народных движений; которым в значительной степени присущи карнавальные игровые формы.

8. В диссертационной работе было обосновано положение о том; что по мере исторического развития игровой момент в жизни общества отнюдь не ослабевает, хотя и претерпевает определённые изменения; корректируемые временем. Это было показано на; примере современной < культуры, отличительной чертой которой является модификация* и расширение сферы, игрового: Данный; процесс, с одной: стороны, находит отражение в появлении; новых игровых форм, а с другой, в постепенном стирании границ между «игровым и серьёзным», когда игра начинает трансформироваться в серьёзную деятельность, а последняя; наоборот, в игру.

Подобного рода трансформация; представляет собой? одну из существеннейших особенностей нынешней историко-культурной ситуации, нередко именуемой словами «постмодернизм» или «неоархаика». Эти понятия отражают те многосторонние культурные сдвиги, которые обозначились в современном обществе. Проведенный в ходе диссертационного исследования анализ новых культурных интенций • позволил сделать вывод о том, что расширение сферы: игрового обусловлено, во-первых, изменением! ценностной парадигмы, заключающейся: в отказе от чисто утилитарной оценки смысла жизни и деятельности человека. Отныне в различных областях человеческой деятельности начинает цениться свободный и творческий порыв, что придаёт жизни в чём-то схожий с игрой радостный; непринуждённый < и отчасти вызывающий облик.

Кроме того, изменение ценностной парадигмы способствует формированию нового менталитета, нового культурного ландшафта, базирующегося не на многократно повторяемых в прошлом попытках заменить одну истину, идеал или эталон на другой, а на стремлении всего лишь переосмыслить формы, идеи и методы, доставшиеся в наследство от предшествующих культурных эпох. Это придаёт современной? культуре эклектический, «мозаичный» характер, который предполагает установку на «игровой принцип».

Во-вторых, проникновение игровых элементов в область обыденности объясняется особенностями мироощущения современного общества, «не обузданного» воспитанием : и традицией; постоянно стремящегося к банальным развлечениям; массовым зрелищам и грубым сенсациям: Работа, долг, жизнь порой перестают восприниматься серьезно, и, наоборот, игровая деятельность нередко приобретает серьезный; характер. Как отмечалось в работе, такимсвоим; обликом современная культура во многом обязана средствам массовой коммуникации, которые сделались и условием; и средой обитания, и своеобразным субъектом культуры, активно воздействующим на систему представлений и чувств отдельного человека и всё общество в целом; Логика, которую привносят средства коммуникации в мир, подталкивает к конкуренции и достижению рекорда в изначально не принадлежавших к игровой сфере областях жизни и заставляет осмысливать реальность в понятиях художественного произведения. Превращая жизнь человека в спектакль и зрелище, средства массовой коммуникации создают основу для деструктивизации бытия,; поскольку истинные человеческие отношения подменяются их имитацией. По мере развития виртуальной культуры вымышленная реальность всё больше берёт верх над актуальными и злободневными проблемами^ что ведёт к выработке инертной и пассивной позиции в обществе. Указывая на эти негативные аспекты, в диссертации в то же время подчёркивалось, что, хотя игра и приобретает порой какой-то двойственный, временами отталкивающий облик, она продолжает занимать важное место в жизни общества, активно взаимодействуя со структурами образования, производства, политики, науки, искусства, рекламы и так далее. Являясь обязательным атрибутом общественной жизни, игра украшает и наполняет её; Культура просто не может существовать без определенного игрового содержания, которое всегда отражает конкретную культурную модель.

Список литературы диссертационного исследования кандидат философских наук Башкирцева, Юлия Станиславовна, 2004 год

1. Абаев Н.В. Чань-будцизм и культурно-психологические традиции в средневековом Китае. Новосибирск: Наука, 1989. - С. 38-43.

2. Аверинцев С.С. Бахтин, смех, христианская культура: М.М. Бахтин как философ. М., 1992. - С.7-20.

3. Алексеева Т А., Кравченко И.И. Политическая философия: к формированию концепции // Вопросы философии. — 1994. № 3. — С. 3 - 22.

4. Андреев И Л. Заказное самоубийство (ритуальный уход из жизни как социально-психологический феномен) //Вопросы философии. -2000. № 12. — С. 14-33.

5. Андриенко Е.В. Социальная психология. М.: Academia, 2000. - С. 189 - 190.

6. Аристотель Политика // Собр. Соч. В 4 т. - Т.4. — М., «Мысль», 1984. - С. 625-635.

7. Аристотель Поэтика // Собр. Соч. В 4 т. - Т.4. — М., «Мысль», 1984 — С. 646-680.

8. Аристотель Риторика. М.: Лабиринт, 2000. — С.5-148.

9. Арьес Ф. Человек перед лицом смерти. — М: «Прогресс» «Прогресс- Академия», 1992.-528 с.

10. Ю.Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика. М.: «Прогресс», 1989. — 616с.

11. Барц Э. Игра в глубокое: Введение в юнгианскую психодраму. — М.: Независимая фирма «Класс», 1997. 144 с.

12. Баткин Л.М. Итальянское Возрождение в поисках индивидуальности. — М.: Наука, 1989. -С. 161-217.

13. Батракова С.П. Искусство и миф: Из истории живописи XX века. — М.: Наука, 2002. -215с.

14. Бахтин М.М. Автор и герой эстетической деятельности // Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: «Искусство», 1979. - С. 7-180.

15. Бахтин ММ. Проблемы поэтики Достоевского. — М., 1972. — С. 207.

16. Бахтин М.М. Творчество Ф. Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. М.: «Художественная литература», 1965. - 526 с:

17. Белый А. Символизм как миропонимание. М: Республика, 1994. - С. 157.

18. Бердяев Н. Философия творчества, культуры, искусства. Т.2. — М:: Искусство, 1994.-С. 20-23.

19. Бердяев Н. Русская идея. Основные проблемы русской мысли XIX века и начала XX века: Судьба России М.: ЗАО «Сварог и К», 1997. - С.5-8.

20. Берн Э: Игры; в которые играют люди: Люди, которые играют в игры. -СПб.-М : Университетская книга, 1996. — 398 с.

21. Бодрийяр Ж. Соблазн. М.: Издательство Ad Marginem; 2000. -318с.24;Бонецкая Н.К. Жизнь и философские идеи Михаила Бахтина // Вопросы философии. 1996. - №10. - С. 109;

22. Борев Ю.Б; Эстетика. М.: Политиздат, 1988.-С.86-88:, 202:, 276;

23. Бродель Ф: Игры обмена. — М:: «Прогресс», 1988. 632 с:

24. Бунин И. Окаянные дни. — М.: Современник, 1991. — С. 43.28: Бурлаков И; Homo Gamer: Психология компьютерных игр. — М : Независимая фирма «Класс», 2000. — 144с.

25. Бусова Н.А. Homo publicus — герой нашего времени // Социс: 1998! № 4. — С. 108-111.

26. Бьшеева Л.В., Григорьев В.М. Игры народов СССР. — М.: Физкультура и спорт, 1985: 269.

27. Бычков В.В:, Бычков О.В.' Игра // Новая философская энциклопедия; — В 4-х т. Т.2, - М.: «Мысль», 20011 - С. 67-70., 456-467;

28. Бычков В.В;, Бычков О.В. Эстетика //Новая философская энциклопедия. — В 4-х т. Т.4, - М.: «Мысль», 2001. - С. 456-467.33;Вебер А. Избранное: кризис европейской культуры: — СПб.: Университетская Книга, 1999:-С. 107-113!

29. Вебер М. Политика как призвание и профессия // Избранные произведения. -М.: Прогресс, 1990. С. 644 -645,690.

30. Волков Ю.Г., Поликарпов B.C. Интегральная природа человека. Естественно-научный и гуманитарный аспекты. — Ростов-на-Дону, 1994. С. 134-136.

31. Волков Ю.Г., Поликарпов B.C. — Человек: Энциклопедический словарь. — М.: Гардарики, 1999. -С.246-250.

32. Гадамер Х.-Г. Истина и метод: Основы философии герменевтики. — М.: Прогресс, 1988:-С. 147-180.

33. Гачев Г. Русский эрос // Опыты: Литературно-философский сборник. — М.: Советский писатель, 1990. С. 210-246.

34. Гелен А. О систематике антропологии //Проблема человека в западной философии-М., 1988.-С. 152-2011

35. Генкин ДМ. Массовые праздники: — М.: Просвещение, 1972. — 140 с.

36. Генон Р. О смысле «карнавальных» праздников // Вопросы философии: — 1991:- №4.-С. 45-48.

37. Герасимов И. Игра и сознание (к постановке проблемы) // Общественные науки и современность. — М., 1995. - № 1. - С. 159-165;

38. Гессе Г. Игра в бисер. Роман. — Новосибирск: Новосибирское книжное издательство, 1991. — 464с.

39. Глебкин В.А. Ритуал в советской культуре. М:: Янус — К, 1998. — 205 с.

40. Голан А. Миф и символ. М : РУССЛИТ, 1994. - 375 с.

41. Григулевич ИР. Инквизиция. — М.: Политиздат, 1976. С. 143-150.

42. Гройс Б. Русский авангард по обе стороны «чёрного квадрата» // Вопросы философии. 1990. - № 11; - С. 67-73.

43. Губман Б.Л. Западная философия культуры XX века. Тверь: ЛЕАН, 1997. — 288 с.51 ■ Гулыга А.В. Гердер. М.: Мысль, 1975. - С. 197-199.

44. Гумилёв Л.Н., Панченко А.М. Чтобы свеча не погасла: Диалог. — Л.: Сов. писатель, 1990. -128 с.

45. Гуревич П.С. Человек как объект социально-философского анализа // Проблема человека в западной философии. М.: Прогресс, 1998: - С. 511-512.

46. Гусев Д.Г., Матвейчев О.А., Хазеев P.P., Чернаков С.Ю. Уши машут ослом // Современное социальное программирование. — Alex J. Bakster group, 2002. — 192 c.

47. Давыдов B.B., Зинченко В.П. Принцип развития в психологии // Вопросы философии. 1980. - № 12. - С.47-60.

48. Демидов А.Б. Феномены человеческого бытия. Мн.: ЗАО Издательский центр «Экономпресс», 1999. - С 12-37.

49. Демин М. В. Труд и игра как виды и аспекты человеческой деятельности. -Вестник МГУ, 1983. №1. -С. 14-22.

50. Дорошевич Э.К. Игра // Новейший философский словарь.- Минск. 1999.1. С. 252.

51. Доценко Е Л. Психология манипуляции: феномены, механизмы и защита. — М.: ЧеРо, 1996. С. 59.

52. Ершов П.М. Режиссура как практическая психология. — М. «Искусство», 1972.-359 с.

53. Есаулов И.А. Категория соборности в русской литературе. Петрозаводск. 1995.-С. 239.

54. Жигульский 1С Праздник и культура (Праздники старые и новые): Размышление социолога. М.: Прогресс, 1985. - С. 34-35.бЗ Житинскнй А. Потерянный дом, или Разговоры с милордом: Роман. — Л.: Сов. Писатель, 1989. С. 494.

55. Захаров А.В. Карнавал в две шеренги. К истории советских массовых празднеств //Человек. 1990. - № 1. - С.51-58.

56. Зинченко В.П. Психология доверия. // Вопросы философии.- 1998 №7. - С. 87.

57. Иванов В.И. Дионис и прадионисйство. СПб.: «Алтея», 1994. - С. 309- 320.

58. Иванов В.И. Переписка из двух углов. Родное и вселенское. — М.: Республика, 1994.-С. 115-136.

59. Ивлева JI. Ряженые в русской традиционной культуре. — СПб.: Петербург, 1994.-235 с.

60. Ильин И. Постмодернизм. Словарь терминов. — М.: «Интрада», 2001. 384 с.

61. Инынакова Е.Ю. На грани элитарной и массовой культур (К осмыслению «игрового пространства» русского авангарда) // Общественные науки и современность. 2001. - №1. - С. 162-174:

62. Иорданский В.Б. О едином ядре древних цивилизаций // Вопросы философии.- 1998. -№12.- С.46-47.

63. Исаев И.A. Politica hermetica: скрытые аспекты власти. — М: Юристь, 2002. — С. 61-78.73; Исаев С. Как всегда об авангарде: Антология французского театрального авангарда. -М., 1992. С. 7-8.

64. Исаев C.F. «Сознанию незнаемая мощь.» Поэтика условных форм в русской литературе начала XX века. — НовГу.: Великий Новгород, 2001. — 213с.

65. Канетга Э. Превращение // Проблема человека в западной философии. М.: Прогресс, 1998. - С.483-503.

66. Кант И. Критика способности суждения. // Собр. Соч. — В 6 т. — Т.5. — М.: «Мысль», 1966.-С.218-319.

67. ЬСантор В.К Карнавал и бесовщина//Вопросы философии. 1997. - № 5. -С. 44-57.

68. Карасёв Л.В. Мифология смеха//Вопросы философии — 1991. -№ 7. —С. 6886.

69. Кассирер Э. Опыт о человеке: Введение в философию человеческой культуры. // Проблема человека в западной философии. М:: «Прогресс», 1988. — С. 3-30.

70. КерлотХ Э. Словарь символов. М.: «REEL - book», 1994. - С. 32.81Клаус Г. Философские аспекты теории игр // Вопросы философии. 1968. 8.-С. 24-34:.82:Кон И.С. Введение в сексологию. — М.: «Медицина», 1989. С.86-175.

71. Кон И.С. Сексуальность и нравственность // Этическая мысль: Науч.-публицист. чтения. — М.: Политиздат, 1990. С. 58-88.

72. Кон-Винер В. История стилей изобразительного искусства. — М., 1936. — С. 212-217.

73. Кормер В.Ф. О карнавализации как генезисе «двойного сознания» // Вопросы философии. 1991. 1. - С. 166-185.

74. Коффка К. Основы психологического развития // В кн. Гештальт -психология-М.: АСТ-ЛТД, 1998, — С. 281-664.

75. Крайг Г. Психология развития. СПб.: Питер, 2002. - С. 391-399.

76. Кривко-Апенян Т.А. Мир игры. — Б.м.: Эйдос, 19921 — 160 с.

77. Крюков М. Образность деловой игры. Использование деловых игр в совершенствовании систем управления. М., 1981. - С. 31- 32.

78. Леви-Строс К. Неприрученная мысль // Первобытное мышление. — М.: Республика, 1994: -С. 112-140.

79. Леонтьев А Н; Деятельность. Сознание. Личность. — М.: Политиздат, 1975, С.170-171.

80. Леонтьев АН. Проблемы развития психики. М.: Мысль, 1981. — С.484 -485.

81. Лившиц Б. Полутораглазый стрелец. Л.: Сов. писатель, 1989. - С. 509

82. Лихачёв ДС. О национальном характере русских // Вопросы философии; — 1990. —№4. -С.3-6.

83. Лосев А.Ф. Диалектика мифа // Опыты: Литературно-философский сборник. -М.: Советский писатель, 1990. -С. 137-173.

84. Лосев А.Ф. Жизненный и творческий путь Платона // В кн. Платон. Собр. Соч. в 4х т.: Т. 1. М.: Мысль, 1990. С. 35-36.

85. Лосев А.Ф. Проблема художественного стиля. К.: «Collegium», «Киевская Академия Евробизнеса», 1994; — 288с.

86. Лотман Ю.Н. Беседы о русской культуре.- СПб.: Искусство-СПБ, 1994. С. 154-155,198-199; 344;

87. Лотман Ю.М. Структура художественного текста; М.: «Искусство», 1970. -С. 80-85.

88. Лысков А.П: Человек: путь к цивилизации. Философский аспект социальной и культурной антропологии: Монография. — М.: «Гуманитарий», 1997.- 120 с.

89. Мазаев А.И. Праздник как социально-художественное явление. — М.: Просвещение, 1978. 238 с.

90. Макиавелли Н. Государь. Рассуждения о первой декаде Тита Ливия -СПб.: Азбука, 2002. С. 31-138.

91. Маневский С.Е. О модусах культуры // Философские науки. 1989. -№7.-С. 80-81.1041 Мелетинский Е.М. Аналитическая психология и проблема происхождения архетипических сюжетов // Вопросы философии. — 1991. № 10. - С. 41-47.

92. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. — М.: «Наука», 1976. — 407 с.

93. Мид М. Культура и мир детства. М.: «Наука», 1988. — 429 с.

94. Миллер С. Психология игры. СПб.: Университетская книга, 1999. — 319 с.

95. Мифологический словарь // Гл. ред. Е.М. Мелетинский. — М.: Большая Рос. Энциклопедия, 1992. — 736 с.

96. Михайловский А.В. «Грустно теперешнее зрелище праздника» // Со-ловьёвские исследования. — Иваново, 2003. № 7. - С. 110-123.

97. Набоков В.В. Отчаяние // Собр. соч. В 4-х т. - Т 3. - М., 1991 - С. 360.111: Набоков В.В. Федор Достоевский // В.В. Набоков. Лекции по русской литературе. М.: Независимая газета, 1996. - С. 185.

98. Некрылова А.Ф. Русские народные городские праздники, увеселения и зрелища; Конец 18-начало 20 века. — Л.: Искусство, 1984. — 191с.

99. Ницше Ф. Весёлая наука // Ницше Ф. Сочинения в 2т. — Т.1. — М.: «Мысль», 1990. С.707-708.

100. Ницше Ф. Рождение трагедии или эллинство и пессимизм // Ницше Ф. Сочинения в 2т. Т. 1. - М.: «Мысль», 1990. - С. 48-56.

101. Ницше Ф. Рождение трагедии из духа музыки. Предисловие к Рихарду Вагнеру // Ницше Ф. Сочинения в 2т. — Т.1. М.: «Мысль», 1990. - С. 57157.

102. Ницше Ф. По ту сторону добра и зла. Мн.: «Беларусь», 1992. — С. 181-200.

103. Ницше Ф. Так говорил Заратустра. Книга для всех и ни для кого. — М.: Интербук, 1990. С. 21-23.

104. Носов Н А. Виртуальная цивилизация // Труды лаборатории виртуаписти-ки. Вып. 1. Виртуальные реальности в психологии и психопрактике. — М.: Ин-т человека РАН, 1995. С. 105-116.

105. Овсянников М.Ф. Искусство как игра // Вестник Московского университета. Серия 7, Философия.-1996 №2 - С.84-88.120; Одоевцева И. На берегах Сены. — М.: «Художественная литература», 1989. — С.134-151.

106. Ойзерман Т.И. Существуют ли универсалии в сфере культуры? // Вопросы философии. 1989. - №2; - С.52.

107. Ортега-и-Гассет X Новые симптомы // Проблема человека в западной философии. М:: Прогресс, 1998. - С. 202-206.1231 Ортега-и-Гассет X Размышления о «Дон Кихоте» // Эстетика. Философия культуры. М.: Искусство, 1991.— С. 113-155.

108. Ортега-и-Гассет X. Человек и люди // Дегуманизация искусства и другие работы. Эссе о литературе и искусстве. Сборник. — М.: Радуга, 1991. — С. 229-476.

109. Оуэн Г. Теория игр. М.: Издательство «Мир», 1971. —231с.

110. Оссовская М. Рыцарь и буржуа: Исследования по истории морали. М.: Прогресс, 1985. - С.81-127;, С. 490-510.

111. Паскаль Б. "Из "Мыслей" // Ларошфуко и др. Суждения и афоризмы.- М.: Политиздат, 1990.- С. 145-264.

112. Пастернак Б.Л. Доктор Живаго: Роман. Вильнюс: Вага, 1988. - Кн. 1. -С. 165.129; Петросян Л. А., Зенкевич Н.А., Сёмина Е.А. Теория игр. — М.: Высш. шк., Книжный дом «Университет», 1998 — 304с.

113. Пиаже Ж. Избранные психологические труды: Психология интеллекта: Генезис числа у ребёнка: Логика и психология. — М.: Международная педагогическая академия, 1994. 680 с.

114. Пиаже Ж. Речь и мышление у ребёнка. — М.: Педагогика-пресс, 1994. — 526 с.

115. Платон. Законы // Собр. Соч. В 3 т. - Т. 3. - Ч. 2. - М., «Мысль», 1972. -С. 83 -478.133: Платон. Политик. // Собр. Соч. В 3 т. - Т. 3. - Ч. 2. - М., «Мысль», 1972. -С. 10-82.

116. Плеханов Г.В. Письма без адреса: Письмо третье // Избранные философские произведения. — Т.5. М.: Госполитиздат, 1958. - С.354.

117. Пропп В.Я. Русские аграрные праздники. СПб.: Терра-Азбука, 1995. — 174 с.

118. Пропп В.Я. Проблема комизма и смеха. — СПб.: Алетея, 1997. — 287 с.

119. Ретюнских Л.Т. Философия игры. М : «Вузовская книга», - 2002. - 256 с.

120. Ревуненкова Н.В. Ренессансное свободомыслие и идеология реформации.- М.: «Мысль», 1988: 208 с.

121. Розин В.М. Природа и генезис игры (Опыт методологического изучения) // Вопросы философии. 1999. - № 6. - С. 26 - 36.

122. Рюриков Ю.Б. Мёд и яд любви. 2-е изд. М;: Мол. гвардия, 1990. - С. 324 -335.141: Сарабьянов Д.В: К своеобразию живописи русского авангарда начала XX века. // Советское искусствоведение. — М., 1989. — С.101.

123. Сарабьянов Д.В. Стиль модерн. — М: «Искусство», 1989. — С. 18-23.

124. Сартр Ж.-П. Первичное отношение к другому: любовь, язык, мазохизм. // Проблема человека в западной философии. — М.: Прогресс, 1988. — С. 207228.

125. Седов Л.А. Теория ролей // Современная западная социология: Словарь. — М.: Политиздат, 1990. С. 299-300.

126. Семёнова С. О бессмертии // Опыты: Литературно-философский сборник.

127. М.: Советский писатель, 1990. С. 92-136.

128. Смирнов С.А. Философия игры (пролегомены к построению онтологии игры) // Кентавр. 1995. - №2 - С. 22-23.

129. Соколов Э.В. Смысл и культура человеческого общения. // Духовное становление человека: Л., 1972. - С.114 - 115.

130. Соломник А. Философия знаковых и языковых систем. — Мн.: МЕТ, 2002. -408 с.

131. Сорокин П. Человек, цивилизация, общество. — М.: Политическая литература, 1992.-С. 429-437.

132. Стернин Г.Ю. Художественная жизнь России начала XX века. М.: Искусство, 1976.-С. 118:

133. СтоловичЛ.Н. Жизнь-творчество-человек: Функции художественной деятельности. -М.: Политиздат, 1985.-С. 260-289.

134. США глазами американских социологов: Политика, идеология, массовое сознание. М.: Паука, 1988. - 248с.

135. Тайлор Э.Б. Первобытная культура. — М.: Политиздат, 1989. — 573с. 154: Тоффлер Э. Третья волна. М., 1999. - С.527.

136. Тэрнер В. Символ и ритуал. — М.: Наука, 1983: С. 179:

137. Устименко В.Ф. Место и роль игрового феномена в культуре. // Философские наукиг1980. № 2. - 69-77.

138. Ухтомский А.А; Интуиция совести. СПб.: Питер, 1996. - С. 273-274:

139. Фабри К.Ф. Основы зоопсихологии. М.: Учебно-методический коллектор «Психология», 2001; - С.403 - 419.

140. Фейнберг E.J1. Интуитивное суждение и вера. // Вопросы философии.1991.-№ 8:-С: 20.

141. Философия права. Краткий словарь. СПб., 2000. - С.116-117.

142. Финк Е. Основные феномены человеческого бытия // Проблема человека в западной философии. М.: Прогресс, 1998. — С.357-403:

143. Флоренский П.А. Иконостас // Философия русского религиозного искусства. Антология. М.: Прогресс, 1993. - С. 265-280.

144. Флоренский П.А: У водоразделов мысли. — Т 2. — М.: Изд-во «Правда», 1990.-447 с.164: Флоровский Г. Пути русского богословия. — Киев: Христианская благотворительная ассоциация «Путь к истине», 1991: — С.501.

145. Франк С. Духовные основы общества. М: Республика, 1992. — С.476.

146. Франкл В. Человек в поисках смысла. М.: «Прогресс», 1990. — 368 с. 167; Фрейд 3. По ту сторону принципа удовольствия. — М.: Прогресс Литера,1992.-567с.168; Фрэзер Дж. Дж. Золотая ветвь: Исследование магии и религии. — М.: Политиздат, 1980. 831 с.

147. Хайнд Р. Поведение животных. М.: «Мир», 1975. - С. 282-385.

148. Хализев В.Е. Теория литературы. М.: Высшая школа, 1999. - С. 63-64:171: Халипов В. Постмодернизм в системе мировой культуры // Иностраннаялитература. 1994. - № 1. - с. 237-240.

149. Харрис Р. Психология массовых коммуникаций. — СПб. М., Прайм-Еврознак, Издательский дом «Нева». ОЛМА-ПРЕСС, 2003. - С. 29.

150. Хаткина Н.В., Ватченко К.Л. Золотая энциклопедия азартных игр. Ростов-на-Дону: ООО «БАРО-ПРЕСС», 1999. - С. 9:

151. Хёйзинга Й. Осень средневековья. — М.: «Наука», 1988. — 540 с.175: Хёйзинга Й. Homo ludens. В тени завтрашнего дня. М:, 1992. - С; 276277.

152. Хёйзинга Й; Homo ludens; Статьи по истории культуры. — М.: Прогресс — Традиция, 1997.-416 с.

153. Хренов Н.А; Игровые проявления личности в переходные эпохи истории культуры // Общественные науки и современность. 2001: - № 2. - С. 167180;

154. Шиллер Ф; Письма об эстетическом воспитании человека // Собр. Соч; в 7т. Т.6. - М.: Художественная литература, 1957. - С. 251-358.

155. Шлегель Ф: Разговор о поэзии // Эстетика. Философия. Критика.- Т.1. — М.: Искусство, 1983; С.394:

156. Эйбл-Эйбесфельдт И. Общественное пространство и его социальная роль // Культуры. 1983. - № 1. - С. 118-119.

157. Элиаде М. Священное и мирское. М.: Издательство МГУ, 1994. — С. 27 -55.

158. Эльконин Д.Б. Психология игры. М.: Гуманит изд. Центр ВЛАДОС, 1999.-360 с.

159. Эпштейн М. Парадоксы новизны. О литературном развитии XIX-XX веков. М.: Советский писатель, 1988. - С. 276-303.

160. Юдин А.В. Русская народная духовная культура М.: Высш.шк.,1999.— 331 с.

161. Янкелевич В. Смерть,- М.: Изд-во Литературного института, 1999. — 448 с.

162. Caillois R. Man, Play and Games. L., 1962.

163. Eibl-Eibesfeldt I. Human Ethology. Cambrdge, 1979. - P. 41 -46.

164. Gaifman H.A. Svejk the homo ludens // Language and literary theory. -Michigan, 1984. - P. 307-322.

165. Lyotard J.-F Answering question: What is postmodernism, Madison, 1983. — P. 334-335.

166. Maslow A H. The Father Reachers of Human Nature. N.Y., 1971. - P. 48.

167. Mead M. Coming of Age in Samoa. Penguin Books, 1963. - 240 p.

168. Mellor R. 0ЕА PQMH The Worship of the Goddess Roma in the Greek World. Vandenhoeck & Ruprecht in Gottingen, 1975. - P. 165-180.

169. Ogilvie B.M. The Romans and their Gods: In the Age Augustus. — London: Chatto and Windus, 1969. 135 p.

170. Roberts M.J., Sutton-Smith B. Childtraining and Game Involopment // Ehtnol-ogy. 1962: - № 1. - P. 182-183.

171. Steiner F. Taboo. Penguin Books, 1967. - 155c.