Информационные войны как объект политологического исследования тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 23.00.02, кандидат политических наук Губарев, Алексей Борисович

  • Губарев, Алексей Борисович
  • кандидат политических науккандидат политических наук
  • 2005, Уссурийск
  • Специальность ВАК РФ23.00.02
  • Количество страниц 170
Губарев, Алексей Борисович. Информационные войны как объект политологического исследования: дис. кандидат политических наук: 23.00.02 - Политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии. Уссурийск. 2005. 170 с.

Оглавление диссертации кандидат политических наук Губарев, Алексей Борисович

Введение

Оглавление

Глава 1. Теоретико-методологические основы изученияинформационных войн

1.1. Основные понятия и подходы к изучению политического информационного пространства

1.2. Зарубежные и отечественные концепции информационных войн

Глава 2. Механизм информационной войны

2.1. Объекты и субъекты информационного противоборства

2.2. Роль СМИ в политике государства

2.3. Методы ведения информационных войн

Глава 3. Информационные войны второй половины XX — начала XXI века и их последствия

3.1. Опыт использования средств и методов информационной войны на международной арене

3.2. Место и роль России в глобальном информационном пространстве

3.3. Россия как объект информационной агрессии

Рекомендованный список диссертаций по специальности «Политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии», 23.00.02 шифр ВАК

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Информационные войны как объект политологического исследования»

ч

Актуальность темы. Современный политический процесс характеризуется расширяющимся участием общественности в сфере массовой коммуникации. Этому способствует процесс глобализации информационных потоков, которые зачастую беспрепятственно проникают на суверенные территории. Фактически, наблюдается процесс повсеместной информатизации и возникновения всемирного информационного пространства. Наряду с положительными явлениями глобальной информатизации, более четко проступают очертания новых 9 проблем. Прежде всего, это относится к сфере информационной безопасности и информационным войнам. Нельзя утверждать, что данные проблемы возникли только в условиях глобальной информатизации, но возникновение единого мирового информационного пространства позволило превратить его в еще одно поле противоборства международных субъектов. Используя свое информационное преимущество, отдельные государства или их союзы осуществляют информационное противоборство с менее сильными соперниками.

Эффективность осуществления власти в любом государстве, в том числе в Российской Федерации, в немалой степени зависит от его информационного обеспечения. Без информации невозможно i представить позитивно функционирующую политическую структуру, развитие массового политического сознания, взаимодействие субъекта и объекта политики. В процессе информационно-коммуникативного воздействия в сознании народа формируется образ государственной власти, ее политических институтов и лидеров. И управляющие функции государства осуществляются с наибольшим потенциалом и наименьшими энергетическими затратами лишь тогда, когда достаточно хорошо развита система информационных связей между государством, гражданским обществом и личностью. Таким образом, изучение предлагаемой проблематики поможет выработать рекомендации по сохранению целостности и увеличению эффектив-* ности функционирования государственной власти.

Необходимость исследования данной темы вызвана тем, что в настоящее время межгосударственные и межнациональные конфликты все чаще протекают в информационном поле. На наш взгляд, это связано с угрозой массового, в худшем случае — тотального, уничтожения людей из-за возможности применения оружия. Следствием перехода основной массы межгосударственных конфликтов от открыто-вооруженной стадии к скрытно-информационной является увеличение психологического давления на индивидуумов. При этом давление оказывается с нескольких сторон. Например, если одно из государств пытается внедрить выгодные для себя настроения в другом, а это, в свою очередь, вызывает ответную, защитную реакцию, то в результате граждане второго государства становятся точкой приложения серьезных усилий со стороны представителей власти обеих конфликтующих сторон.

Проблематика информационных войн (далее — ИВ) носит междисциплинарный характер. Как научное направление она имеет несколько аспектов, в частности, управленческий, экономический, организационно-технический, психологический, правовой, культурологический и иные. Однако за последнее время, когда в геополитическом пространстве мира информационные технологии и информация в целом получили определяющее значение, политический аспект изучения информационных войн играет главную роль.

Для Российской Федерации информационная политика является дополнительным мощным ресурсом в осуществлении модернизации страны и решении многих текущих внутренних и внешних проблем. Однако в этой сфере у России нет стратегического задела на несколько лет. Поэтому от политической и научной элиты России требуется немедленное принятие решений по формулированию государственной стратегии, основанной на подлинных интересах общества, созданию системы реализации информационной политики и проведения конкретных мероприятий.

Вполне очевиден тот факт, что отставание страны в области технологий информационной политики не может содействовать успеху в решении поставленных задач. Ликвидировать отставание в данной области, как на теоретическом, так и на практическом уровне, возможно только при изучении мирового опыта субъектов противоборства в информационной сфере.

Не является секретом, что наше государство является участником подобных конфликтов. Причем зачастую оно занимает далеко не выгодную для себя позицию, что отрицательно сказывается на менталитете его граждан. Для того, чтобы снизить уровень психологического давления в ходе таких конфликтов, необходим, прежде всего, тщательный анализ складывающейся ситуации, знание закономерностей происходящих процессов и выработка адекватных мер по минимизации негативных последствий.

В качестве правовых норм закреплены положения Концепции национальной безопасности Российской Федерации1, в которой существенное внимание отдается информационных угрозам, а также Доктрина информационной безопасности Российской Федерации, которая содержит в себе перечень информационных угроз и направления деятельности федеральных органов власти по их предотвращению2. Сам факт существования этих нормативно-правовых актов говорит о важности и актуальности разработок, в том числе научно-теоретических, касающихся межгосударственных конфликтов в информационной сфере. Конечно, следует учесть, что конфликты в информационной сфере напрямую связаны с политическими конфликтами и экономическим соперничеством. И, как правило, каждое из противоречий нужно рассматривать комплексно.

В современных условиях наряду с географическим формируется новое — электронное пространство. Традиционные противостояния между государствами осуществляются как в физическом, так и в новом — виртуальном, или киберпространстве. Сейчас становится все более очевидным, что несмотря на существование тенденции к унификации социокультурных процессов и к расширению экономического и военного сотрудничества на фоне геополитических изменений, происшедших в течение 1980-90-х гг. (развал СССР и социа

1 Концепция национальной безопасности Российской Федерации: Утп. Указом Президента РФ от 17 декабря 1997 г. № 1300 (В ред. Указа Президента РФ от 10 января 2000 г. № 24) // Собр. законодательства Российской Федерации — 2000 г. — № 2.

2 Доктрина информационной безопасности Российской Федерации: Утв. Указом Президента РФ от 9 сентября 2000 г.// Новые законы и нормативные акты — 2000. — № 39. листического лагеря, гражданские и этнические войны, меняющие границы государств и т. д.) идеологическое противостояние соперников по «холодной войне» осталось. Безусловно, в конце XX — начале XXI века оно видоизменилось, как и традиционные формы классических идеологий. После падения «железного занавеса» и провозглашения «деидеологизации» международных отношений, политики СССР, а затем и России, предполагалось глобальное политическое сотрудничество, а значит, ослабление столкновений в области политики и идеологии. Тем не менее, конфликты идеологий не исчезли, но латентный характер их протекания не способствует активному изучению этого явления.

В таких условиях «мирные» институты (средства массовой коммуникации) являются проводниками различных идеологий и оружием в войнах нового поколения — «информационных», которые, в свою очередь, могут, рассматриваться как реализация конфликтов идеологий. Появляются современные термины: «информационные войны», «стратегии информирования», «информационная безопасность» и пр., но пока отсутствуют дефиниции этих понятий, как научные, так и правовые.

Степень научной разработанности темы исследования. По мнению диссертанта, научные знания об информационных войнах и сопутствующих им процессах представляют собой комплекс результатов исследований политологов, историков, социологов, философов, психологов, правоведов, теоретиков средств массовой информации и др. Информационные войны тесно связаны с общей природой массовой коммуникации, конфликтологией, психологическими свойствами политических отношений, поведением личности, социальных групп и общества в целом, воздействием средств массовой информации (далее — СМИ). Поэтому как научная проблема она в большей степени опосредованно — через призму смежных отраслей знания, находится в поле исследовательского внимания зарубежных и отечественных ученых достаточно давно.

Положения, которые легли в основу изучения темы работы, вырабатывались зарубежными учеными с начала XX века. Прежде всего, это результаты исследований таких социологов, как Г. Лассуэл1, П. Лазарсфельд2, о влиянии средств массовой коммуникации на общественное мнение.

Само понятие «информационной войны» появилось в современной жизни сравнительно недавно, а в науке стало находить отражение в последнее десятилетие XX века: в 1992-1993 гг. тема войн в области информации возникла в западной литературе3, а в 1994-1997 гг. — в отечественной4. ИВ в публицистике приобрела много эпитетов («война нового типа», «война XXI века»), что не прибавило ясности в понимании сущности этого явления. Попытки теоретического определения ИВ были более успешными в военной сфере, что привнесло некоторую односторонность по отношению к проблеме. Согласно принятому в этой среде определению, информационная война является системой действий типа «подрыв — защита» средств связи и дезорганизацией населения противника во время военных конфликтов5. Если же учесть, что воздействие информации

1 Лассуэл Г. Коммуникативный процесс и его структуры // Современные проблемы социальной коммуникации. — СПб., 1996.

2 Lazarsfeld P. The varied sociology of Paul F. Lazarsfeld / Writings collected and edited by P. Kendall. New York: Columbia University Press, 1982; Lazarsfeld P. The art of asking why // National Marketing Review. — 1972. — Vol. 1. — P. 32-43.

3 Libicki M. C. The mesh and the net: Speculation on armed conflict in a time of free silicon. Washington: National defense university, 1994, 127 p; Molander R., Riddile A., Wilson P. Strategic Information Warfare: A New Face of War. Santa Monica (USA), 1994; Cordesman A., Wagner A. The Lessons of Modern War: The Gulf War. Boulder (USA), 1996; Van Riper P. Information Superiority // Marine Corps Gazzette. — 1997. — June. — P. 54-62; The Marine Corps and Information Operations //

Marine Corps Gazette. — 1997. — April. — P. 17.

4 Курило А. П., Черешгаш Д. С. Проблемы информационной безопасности России и пути их разрешения. // Информационные технологии — 1996. — № 3. — С. 8-9; Стрельцов А. А., Шеремет И. А., Вусс Г. В. Проблемы создания российского фрагмента глобальной информационной инфраструктуры // Вестн. Российского общества информатики и вычислительной техники — 1996. — № 1 — С. 60-67; Цыгичко В. Н. Информационно-аналитическая поддержка стратегических решений // Межотраслевая информационная служба. — 1995. — Вып. 3 — С. 28-38; Феоктистов, Г. Г. Информационная безопасность общества // Социально-политический журнал. — 1996. — № 5. — С. 211-216; Завадский И. И. Информационная война — что это такое? // Конфидент. Защита информации — 1996. — № 4. — С. 15.

5 Нерсесиан В. Э. Основные угрозы в сфере информационной безопасности Российской Федерации. — М., 1996; Rodgers J. Information Warfare: Nothing New Under the Sun // Marine Corps Gazette — 1997. — April — P. 23-33. через СМИ на индивидуума происходит ежедневно (а не только во время вооруженных конфликтов и не только на население противника, но и на внутреннюю аудиторию), приходится отметить, что такое понятие ИВ оставляет вне сферы анализа гуманитарный аспект информационного воздействия. Поэтому одной из целей данной диссертации является уточнение понятия «информационной войны».

Смежная проблема — феномен «психологической войны» — отражена в работах Н. И. Живейнова1 и Д. А. Волкогонова2. Среди концептуальных теоретических работ, затрагивающих проблемы философского осмысления сущности ИВ как одного из видов «нового оружия», необходимо отметить труды П. Вирильо3 и А. Зиновьева4. Большое значение имеют работы А. Каптерева5, И. Дзялошинского6, А. Манойло и Д. Фролова7 о международном информационном обмене, а также ряд публикаций последних лет стали основой для изучения международного аудиовизуального ландшафта — пространства «информационных войн».

Изменения концепции современной войны происходят на фоне кардинальных геополитических сдвигов. В конце 1980-х — 1990-х гг.

1 Живейнов Н. И. Операция «PWV. «психологическая война» американских империалистов. — М., 1996.

2 Волкогонов Д. А. Психологическая война. — М., 1984; Волкогонов, Д. А. Контрпропаганда. — М., 1988.

3 Вирильо П. Машина зрения. — СПб., 2004. — 194 е.; Люк Т., О'Туатейл Дж. Осмысляя геополитическое пространство: пространственность войны, скорости и зрения в работах П. Вирильо // Социологическое обозрение. Том 2, № 3. — С. 31-39.

4 Зиновьев А. А. Запад. Феномен западнизма. — М., 1995.

5 Каптерев А. И. Мультимедиа как социокультурный феномен. — М., 2002.

6 Дзялошинский И. М. Информационное пространство России: структура, особенности функционирования, перспективы эволюции. — М., 2001; Дзялошинский И. М. Политическое пространство России: политическая метафора или научное понятие // Право знать. Бюллетень Правозащитного фоггда Комиссии по свободе доступа к информации. — 2001. — № 7-8.

7 Манойло, А. В. Фролов Д. Б. Информационно-психологическая война в системе политических отношений информационного общества. Государственная информационная политика: проблемы и технологии. Сб. статей. — М., 2003. перестал существовать социалистический лагерь, распался его лидер — СССР; западные страны также претерпели не менее глубокие изменения — примерно в это же время в наиболее развитых государствах осуществлялся переход от индустриального общества к постиндустриальному, или информационному; началась информационная «новая колонизация»1: в 70-80-х гг. XX века ей подвергались только страны третьего мира, сегодня она стала реальностью для новых государств Центральной и Восточной Европы, стран СНГ и России. Информационные войны — средство осуществления «новой колонизации» — идеологически обеспечивают расширение технологического и торгового присутствия развитых стран на новых рынках сбыта их продукции. Общественная психология — объект информационного воздействия — подвергается существенной трансформации2, причем роль СМИ, в том числе электронных, в этом процессе мало изучена.

Большой вклад в оценку положения, роли и места России в глобальном информационном пространстве внесли А. С. Панарин3 и С. Г. Кара-Мурза4. В конце XX века проблематика информационных войн вызывает более пристально внимание со стороны отечественных ученых (Н. Волковский5, В. Прокофьев6, В. Лисичкин,

1 Зиновьев А. А. Запад. Феномен западнизма. — М., 1995. — С. 69.

2 Вачнадзе Г. Н. Агрессия против разума: информационный империализм. — М., 1988; Бретон Ф., Пру С. Взрыв коммуникации. Рождение новой идеологии. — М., 1990.

3 Панарин А. С. Глобальное политическое прогнозирование в условиях стратегической нестабильности. — М., 1999; Панарин А. С. Искушение глобализмом. — М., 2000; Панарин А. С. Реванш истории: российская стратегическая инициатива в XXI веке. — М., 1998; Панарин А. С. Россия в циклах мировой истории. — М., 1999.

4 Кара-Мурза С. Г. Антисоветский проект. — М., 2002; Кара-Мурза С. Г. Идеология и мать ее наука. — М., 2002; Кара-Мурза С. Г. Манипуляция сознанием. — М., 2001;

5 Волковский Н. Л. История информационных войн. — СПб., 2003. Прокофьев В. Ф. Тайное оружие информационной войны. — М., 1999.

JI. Шелепин1, А. Мухин2). Создается базис для разработки концепций, описывающих данный феномен.

В настоящее время вырабатываются концепции и подходы к пониманию природы процессов, происходящих в ходе информационного противоборства (Г. Почепцов3, С. Расторгуев4, И. Н. Панарин5, И. Михальченко6, Я. Мальцева7).

Актуальными становятся вопросы защиты от информационной агрессии. В последнее время интерес к проблеме информационной безопасности распространился на академические круги, свидетельством чему служит перечень диссертаций на очень близкие к проблематике «информационной войны» темы8.

Объектом диссертационного исследования являются противоборство субъектов информационного воздействия в современном мире.

Предмет исследования — глобальные информационные войны на международной арене.

1 Лисичкин В. А., Шелепин Л. А. Третья мировая информационно-психологическая война. — М., 1999.

2 Мухин А. А. Информационная война в России. — М., 1999.

3 Почепцов Г. Г. Информационно-психологическая война. — М., 1999; Почепцов Г. Г. Информационные войны. — М., 2001; Почепцов Г. Г. Психологические войны. — М., 2002.

4 Расторгуев С. П. Информационная, война — М., 1998; Расторгуев С. П. Философия информационной войны. — М., 2002.

5 Панарин И. Н. Информационно-психологическое обеспечение национальной безопасности России: Автореф. дис. докт. полит, наук. — М., 1997; Панарин И. Н. Технология информационной войны. — М., 2003; Панарин И. Н. Информационная война и дипломатия. — М., 2004.

6 Михальченко И. А. Информационные войны и конфликты идеологий в условиях геополитических изменений конца XX века: Автореф. дисс. . канд. полит наук. — СПб., 1998.

7 Мальцева Я. В. Цивилизационные перемены в России: информационный аспект (последняя четверть XX — нач. XXI вв.): Автореф. днсс. . канд. полит, наук. — Владивосток, 2004.

8 Доценко Е. Л. Механизмы психологической защиты от манипулятивного воздействия: Автореф. дисс. канд. психол. наук. — М., 1993; Разворотнева С. В. Психологические аспекты политического влияния: коммуникационные аспекты: Автореф. дисс. . канд. полит, наук. — М., 1993.; Цветков О. М. Политическое манипулирование: Природа и особенности в различных типах политических систем: Автореф. дисс. . канд. полит, наук. — М., 1996; Васильева Е. Г. Массовое сознание и политика: Автореф. дисс. . канд. полит, наук. — Волгоград, 1997.

Основная цель работы — выявление истоков и закономерностей развертывания «информационных войн» в контексте информационных процессов, реализующихся на международном уровне, и выработка практических рекомендаций для субъектов политики и информационного противоборства России.

В исследовании ставятся следующие задачи:

1) уточнить терминологию, описывающую феномен информационной войны с учетом социокультурных и идейно-политических аспектов;

2) рассмотреть содержание и особенности наиболее распространенных концепций ИВ зарубежных и отечественных авторов;

3) рассмотреть условия и методы ведения ИВ;

4) проанализировать общие закономерности деятельности субъектов и применения средств ведения информационных войн;

5) дать обзор текущей расстановки сил на глобальном информационном поле;

6) оценить положение России в международном информационном пространстве, складывающееся на сегодняшний день.

Источниковая база. Диссертационное исследование опирается на широкий спектр источников. Подавляющее большинство работ по теме ИВ — новой для современной отечественной науки, — информационной безопасности и современных геополитических изменений опубликованы в периодике.

Для решения поставленных задач были использованы различные виды источников, которые можно условно разделить на четыре группы.

К первой группе источников относятся нормативные акты зарубежных стран и Российской Федерации, затрагивающие условия формирования и функционирования информационного общества и информационной безопасности1.

1 Всеобщая декларация прав человека. Принята на третьей сессии Генеральной Ассамблеи ООН резолюцией 217 А (III) от 10.12.1948; Международный пакт о гражданских и политических правах. Утв. Резолюцией 2200 А (XXI) Генеральной Ассамблеи ООН от 16.12.1966; Ложная или извращенная информация. Утв. Резолюцией 127 (II) Генеральной Ассамблеи ООН от 15.11.1947; Конвенция о международном праве опровержения. Утв. Резолюцией 630 (VII) Генеральной Ассамблеи ООН от 16.12.1952; Декларация об основных принципах, касающихся вклада средств массовой информации в укрепление мира и международного взаимопонимания, в развитие прав

Во вторую группу входят монографии, сборники научных статей, посвященные теории массовой коммуникации, пропаганды, ведения информационной войны и формирования системы информационной безопасности1.

Третья группа источников представлена статьями из периодических изданий научного и публицистического характера, конкретизирующими положения теорий и концепций понимания информационного пространства, его субъектов, конфликтов в информацичеловека, в борьбу против расизма и апартеида и подстрекательства к войне. Утв. Резолюцией 4/ 9.1/3 Генеральной Конференции Юнеско от 28.11.1978; Элементы для создания глобальной культуры кибербезопасности: Утв. Резолюцией 57/239 Генеральной Ассамблеи ООН от 20.12.2002; Федеральный закон от 20 февраля 1995 г. № 24-ФЗ «Об информации, информатизации и защите информации» // Собр. законодательства Российской Федерации. — 1995. — № 8; Закон РФ от 27 декабря 1991 г. № 2124-1 «О средствах массовой информации» (В ред. Федерального закона от 21.07.2005 №93-Ф3) // Ведомости Совета народных депутатов и Верховного совета РФ. — 1992. — № 7; Закон РФ от 05 марта 1992 г. № 2446-1 «О безопасности» // Рос. газ. от 06.05.1992 — № 103; «Основы законодательства Российской Федерации о культуре» (В ред. Федерального закона от 22.08.2004 № 122-ФЗ) // Ведомости Совета народных депутатов и Верховного совета РФ. — 1992. — № 46; Концепция национальной безопасности Российской Федерации : утв. Указом Президента РФ от 17 декабря 1997 г. № 1300 (В ред. Указа Президента РФ от 10 января 2000г. № 24) // Собр. законодательства Российской Федерации — 2000. — № 2; Военная доктрина Российской Федерации : утв. Указом Президента РФ от 21 апреля 2000 № 706 // Рос. газ. от 25.04.2000. — № 80; Концепция национальной безопасности Российской Федерации. Утв. Указом Президента РФ от 17 декабря 1997 г. № 1300 (В ред. Указа Президента РФ от 10 января 2000 г. № 24) // Собр. законодательства Российской Федерации. — 2000. — № 2; Доктрина информационной безопасности Российской Федерации: Утв. Указом Президента РФ от 9 сентября 2000 г.// Новые законы и нормативные акты — 2000. — № 39; Постановление Государственной Думы РФ от 24 ноября 2000 г. № 843-Ш ГД «О государственной политике в области телевизионного вещания и радиовещания» // Собр. законодательства Российской Федерации. — 1996. — № 25; Free Flow of Information Act of 2005 H.R. 3323 от 18.07.2005 [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://thomas.Ioc.gov/cgi-bin/ query/D?cl09:35:./temp/~cl09MydvAv [Дата обращения: 11.04.2005]; US JP 3-13: Joint Doctrine for Information Operations published in October 1998 [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://www.iwar.org.uk/iwar/resources/us/jp313.pdf [Дата обращения: 14.04.2005]; Directive Number 3600.1 — Revision One, Department of Defense, Information Operations, ASD(C3I), October 2001. [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://www.iwar.org.uk/iwar/resources/doctrine/ DOD36001.pdf [Дата обращения: 14.04.2005].

1 Бажин, И. И. Принципы взаимодействия информационных образов и событийных пространств — Н. Новгород, 2001; Беглов, С. И. Внешнеполитическая пропаганда: Очерк теории и практики: учеб. Пособие. — М.: Высш. школа, 1980; Информационное общество: Информационные войны: Информационное управление : Информационная безопасность / Под ред. М. А. Вуса. — СПб., 1999; 147. Стрельцов, А. А., Шеремет И. А., Вусс Г. В. Проблемы создания российского фрагмента глобальной информационной инфраструктуры // Вестн. Рос. об-ва информатики и вычисл. техники. — 1996. — № 1. — С. 60-67. онной сфере. К числу таких изданий относятся «Парламентская газета», «Российская газета», «Известия», «Социс», «Полис», «The Times», «The Observer», «Time», «The New York Times», « HongKongNews »1.

Четвертая группа источников — Интернет-издания, посвященные проблематике информационного противоборства, прогнозам и концепциям поведения в ходе латентного внешнеполитического противостояния2.

Теоретической и методологической основой диссертационного исследования, являются принципы современной теории политической науки. В диссертации использованы такие методы исследования как: диалектический, системный, компаративный, структурно-функциональный, институциональный, контент-анализ, дескриптивно-описательный и некоторые другие, в т.ч. на стыке теоретических и прикладных дисциплин (философии, психологии, социологии, истории, культурологи и др.) В этом деле главным для себя автор считает достижение оптимальной адаптации используемых методов других наук применительно к данному политологическому исследованию.

1 Завадский И. И. Информационная война — что это такое? // Конфидент. Защита информации — 1996. — № 4. С. 10-18; Иванов В. Н., Назаров Н. Н. Массовая коммуникация и современные тенденции глобализации // Социс. — 2003. — № 10. — С. 98-111; Морозов И. Л. Информационная безопасность политической системы // Полис. — 2002. — № 5. — С. 134-145; Соловьев А. И. Политическая коммуникация: к проблеме политической идентификации // Полис. — 2002. — № 3. — С. 5-18. 139; Чичановский, А. А. Средства массовой информации и власть // Диалог. — 1996. — №№ 5-6; Huang Youfu. Zhang Bibo, Zhang Song. New Subjects of Study Brought About by Information Warfare // Jiefangjun Bao. — 1997. — December 20. — P. 3-8; 145. Lazarsfeld P. The art of asking why // National Marketing Review. 1972. — Vol. 1. — P. 32-43

2 Горбатова H. В., Станкевич Л. Т. Информационные технологии: виртуальные мифы и политическая реальность России [Электронный ресурс] — Режим доступа: http://politjournal.spb.ru/120105.html [Дата обращения 10.04.2005.]; Палий А. И., Петров В. Л. Геополитическая доктрина России. План-проспект [Элек-тронный ресурс] — Режим доступа: http://www.e-journal.ru/peuro-st2-10.html [Дата обращения: 10.04.2005]; Семенов И. А. Политические импликации информационных технологий [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://ims2000.nw.ru/src/TEXT99.HTML [Дата обращения 10.04.2005.]; Yoshihara Т. «Chinese Information Warfare: A Phantom Menace or Emerging Threat» in Guest Presentations, Spring 2001 [Electronic resource]. — Режим доступа: http://pirp.harvard.edu/pubspdf/yoshiha/yoshiha-i01-3.pdf [Дата обращения 17.04.2004.].

Научная новизна диссертации заключается в полученных автором следующих основных результатах:

1) изучение предпосылок возникновения информационных конфликтов;

2) выявление специфики понятия информационной войны;

3) систематизация методов осуществления внешней информационной агрессии;

4) определение тенденций изменения мирового порядка в сфере информационного влияния;

5) выработка рекомендаций по укреплению положения России в глобальном информационном пространстве.

Практическая значимость результатов исследования. Результаты диссертационного исследования могут быть использованы в процессе преподавания дисциплин социально-гуманитарного цикла. Проведенный анализ послужит теоретической и методологической основой для дальнейших исследований идеологических, политических и социально-философских аспектов возникновения и осуществления информационной агрессии. Представленные в диссертационной работе выводы будут полезны при экспертизе и прогнозировании политической и идеологической ситуации в международном и российском информационном пространстве.

Апробация работы. Основные положения работы были доложены на научно-практических конференциях:

1. V международная научно-практическая конференция «Виртуальный мир Инфосферы: практическое использование человеком», Владивосток, 13 мая 1998 г.

2. VI научно-практическая конференция молодых ученых ВФ РТА, Владивосток, 14-15 мая 2002 г.

3. VIII научно-практическая конференция молодых ученых ВФ РТА и ДВТУ, посвященная 10-летию ВФ РТА. Владивосток, 15 апреля 2004 г.

4. Международная научно-практическая конференция «Актуальные проблемы развития отечественной истории, философии и политической науки», Уссурийск, 12-14 октября 2004 г.

5. Международная научно-методическая конференция «Проблемы славянской культуры и цивилизации», Уссурийск, 20-21 мая 2004 г.

6. IX научно-практическая конференция ВФ РТА. Секция: гуманитарные дисциплины. Владивосток, 20 декабря 2004 г.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, разделенных на параграфы, заключения и списка использованной литературы.

Похожие диссертационные работы по специальности «Политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии», 23.00.02 шифр ВАК

Заключение диссертации по теме «Политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии», Губарев, Алексей Борисович

Заключение

В результате проведенного нами исследования был сделан ряд выводов по рассмотренным в работе аспектам. Выводы приведены в систему согласно логике построения работы в целом.

1. В настоящее время политические силы разных уровней, осуществляя взаимодействие, создают вокруг себя политическое информационное пространство. В понимании информационного пространства выделяются три основных подхода: геополитический, информа-ционно-ноосферный и социальный. Особенностью каждого из них является то, что геополитический подход оптимален при решении ситуативных и тактических задач; социальный — позволяет комплексно рассмотреть процессы инфовзаимодействия и решить стратегические задачи; информационно-ноосферный — в качестве наиболее обобщающего, может быть использован для глобального развития человечества с тенденцией к созиданию.

2. Первые проявления информационной войны, связанные с манипулированием знаниями, были уже столетия назад, но широкое распространение ИВ получила во второй половине XX века. Это обусловлено, во-первых, невозможностью глобальных вооруженных конфликтов, которые могут уничтожить планету; во-вторых, изменением сущности информации, которая в настоящее время превратилась в главный продукт постиндустриального общества и в новейшее наступательное оружие. В связи с этим во второй половине XX века начинают появляться результаты научных исследований по данной проблематике. Основными субъектами ИВ в этот период являлись сверхдержавы — СССР и США. Соответственно и основополагающие разработки по этой тематике ведутся именно в этих странах. Теоретические изыскания приносят свои результаты. США испытывает методы информационной войны в ходе войны во Вьетнаме, в Афганистане. «Холодная война» заканчивается поражением СССР, которое невозможно было бы достичь путем военной агрессии без угрозы тотального уничтожения человечества. Другие страны Западной Европы и Азии, имея наглядный пример ИВ, разрабатывают собственные концепции информационного противоборства. Особенно в этом преуспел Китай, которому представилась возможность испытать истинность своих теоретических построений на практике в ходе информационного конфликта с США в финансовой сфере.

Вклад американской концепции в теорию ИВ заключается в том, что здесь было выработано и впервые на нормативном уровне закреплено понятие ИВ, которое во многих случаях используется теоретиками ИВ в других странах, что свидетельствует о его универсальности. Однако, государственная концепция США в сфере ИВ нацелена, прежде всего, на рассмотрение информационного противоборства в контексте вооруженных столкновений, в связи с чем упускается рассмотрение гуманитарного аспекта информационных войн.

Китайские ученые также относятся к пониманию ИВ достаточно прозаично, и их взгляды во многом основываются на практике информационных конфликтов последних десятилетий. Однако они стремятся с наибольшим эффектом использовать такое свойство ИВ, как асимметрию. Это позволяет Китаю снизить расходы на закупку вооружений при сохранении геополитического статуса.

Концепции отечественных теоретиков информационных войн, на наш взгляд, более высокого уровня и позволяют оценить информационные конфликты комплексно. Кроме того, такая позиция позволяет выработать эффективные, соответствующие действительности меры по соблюдению баланса сил в глобальном информационном пространстве.

При рассмотрении концепций информационных войн автором было уделено особое внимание на дефиниции, которыми пользовались различные ученые для описания данного феномена.

3. Проанализировав виды субъектов и объектов информационного противоборства, а также их свойства, автор пришел к выводу о том, что наличие такого многообразия субъектов во многом обусловлено уровнем технического прогресса, который дает возможность существования средствам массовой информации и массовой коммуникации. Субъект и объект ИВ — понятия, которые можно применить к той или иной социальной группе лишь на определенном отрезке времени. Это связано с тем, что само по себе информационное пространство динамично, что придает статусу субъекта свойство изменчивости. С изменением статуса участника инфовзаимодействия с субъекта на объект и обратно автор связывает победу или поражение в информационном противоборстве.

4. В складывающемся постиндустриальном мире важнейшим ресурсом оказывается не традиционное географическое пространство с закрепленными на нем физическими людьми и производственными мощностями, а интеллект и финансы, не знающие материальных границ и легко перемещающиеся в виртуальном пространстве с помощью информационных технологий. Отсутствие территориальной «привязки» ключевых ресурсов позволяет информационно-коммуникационным лидерам овладевать ими и использовать в своих целях без какого-либо физического вмешательства. Эффективное освоение чужих территорий становится возможным без учета состояния кадрового потенциала и благосостояния основной части населения осваиваемой страны путем использования для достижения поставленных целей информационно-технологической локализации и фактического изъятия из социально-экономического пространства носителей интеллекта и распорядителей финансовых ресурсов.

5. Сегодня сложились все условия для формирования социально-информационных систем с целями осуществления экономической и культурной экспансии, а также создания своего рода «виртуальных империй». Виртуальную империю можно представить как принципиально новую форму политической интеграции и мобилизации информационно-коммуникационного пространства. Это пространство активно наполняется виртуальными корпорациями и научными лабораториями, виртуальной продукцией и образами инновационных решений, средствами телеработы и дистанционного образования, электронными финансовыми системами и виртуальными деньгами. В результате формируется социально-информационная система, не имеющая четко фиксированной географической области, но занимающая доминирующее положение в глобальном информационном пространстве. На этой основе может быть сформирован механизм экспансии, функционирующий путем раздвижения информационно-коммуникационных границ за счет вовлечения все большего числа образов и взаимосвязей в процессе создания постиндустриальной социально-экономической реальности.

6. Возможность противостояния информационной агрессии прежде всего зависит от качества обнаружения зашифрованного влияния на общественное сознание. Отсюда на первый план в обеспечении информационной безопасности каждого из субъектов выступает грамотная организация системы обнаружения латентного воздействия. Как показывает практика, асимметричная природа информационного воздействия подразумевает, что при относительно небольших ресурсозатратах можно получить ощутимый материальный эффект скрытого манипулирования. Это создает предпосылку к выводу о том, что для обеспечения своей информационной безопасности субъект, наряду с превентивными защитными механизмами, мог бы использовать информационное оружие нападения. В ином случае он заведомо будет обречен на поражение в подобном конфликте.

7. Осмысление новых реалий и последствий информационно-технологического рывка ряда западных стран стало оформляться в теорию «информационного империализма». Сегодня с достаточными основаниями можно утверждать, что однополюсный мир формируется именно как система информационного империализма. Очевидно, что США являются безусловным лидером постиндустриального развития и обладателем самого мощного в мире информационно-коммуникационного потенциала. В результате этого страна объективно занимает место центра в формирующейся системе информационного империализма.

Автор утверждает, что сегодня Россия является объектом культурно-информационной агрессии. Сложившаяся крайне неблагоприятная для страны ситуация является результатом разрушения системы базовых ценностей общества, кризиса его национальной идентичности, запаздывания с ответом на вызовы постиндустриальной эпохи и невнятностью политики в условиях происходящей в мире информационной революции.

Особо следует отметить, что жесткое противоборство в глобальном информационно-коммуникационном пространстве на «силовом» уровне представляется технологически реализуемым, но политически маловероятным (по изложенным выше причинам асимметричного характера современных информационных войн). Реальные угрозы национальным интересам России связаны сегодня с опасностью утраты ею своей субъектности в мировом процессе и ухода в историческое небытие в качестве одной из отстающих стран. Из этого вовсе не следует вывод о желательности перехода России к изоляционистской политике. Эффективные методы противодействия информационно-культурной экспансии других стран состоят не в отгораживании от мира, а в концентрации национальных усилий на собственном полноценном участии в формировании глобального информационно-коммуникационного пространства.

На основании изложенного диссертант предлагает на уровне государственной политики осуществить следующие меры. Во-первых, создать государственный орган, специально уполномоченный на принятие мер по предотвращению и минимизации последствий угроз информационной агрессии. Такой орган в своей деятельности будет опираться на существующие уже государственные учреждения и в его компетенцию будет входить координация их работы в информационной сфере. Во-вторых, так как эффективность негативного информационного влияния напрямую зависит от его латентно-сти, то следует осуществлять постоянный мониторинг всех изменений в информационном пространстве, давать оценку любым проявлениям информационного влияния. В случае создания рассматриваемого госоргана именно его усилиями может производиться накопление, систематизация и анализ таких сведений. Следуя такому построению, управленческие решения о действиях в информационном пространстве, принимались бы взвешенно и, что немаловажно, на государственном уровне. В-третьих, имея долгосрочной и фундаментальной целью защитить своих граждан от деструктивных угроз массовой коммуникации в будущем, государству уже сейчас необходимо ввести специальный курс для преподавания в вузах. В содержание такого курса нужно ввести сведения о видах и способах применения информационного оружия; факторах, демаскирующих скрытое психологическое влияние; методах противодействия навязываемым шаблонам поведения. Таким образом, ориентируясь на наиболее политически активную часть населения, дав ей базовые знания в данной сфере, можно отстоять статус народа как субъекта политической власти. В-четвертых, в рамках работы нового совещательного органа, в состав которого войдут представители госвласти и организаций по защите прав человека и гражданина, упорядочить информационные потоки (прежде всего, источником которых являются СМИ). Автор является противником введения цензуры и жестких ограничений. Однако, по нашему мнению, информация массовой коммуникации должна быть, поделена на несколько больших пластов (официальные сведения; информация развлекательного характера; информация, которая может оказать негативное влияние — насилие, порнография и т. п.; неэкологичная информация и т. д.), каждый из которых будет промаркирован указанным выше совещательным органом. Таким образом, индивиду будет дана возможность сделать осознанный выбор в получении того или иного сообщения. Как мы уже отмечали ранее, само осознание характера воспринимаемых сведений является эффективным средством предупреждения возможных негативных последствий. В-пятых, признавая за Россией право субъектности в международных отношениях, в том числе в информационной сфере, а также учитывая асимметричный характер информационных конфликтов, представителям государственной власти следует выработать четкую систему мер реагирования на внешнюю информационную экспансию. При этом самым главным в этой ситуации является обеспечение реализации таких мер (формирование политической воли, субсидирование, текущий контроль). На наш взгляд, Российское государство имеет достаточный потенциал, чтобы отстоять свой статус даже в обстановке, которая сложилась на сегодняшний день в международной информационной среде.

Отчетливое понимание происходящих в современном мире событий позволит России найти свой ответ на вызовы постиндустриального развития. Однако при этом не следует забывать, что наиболее критичным фактором информатизации и распространения пространственного влияния участников глобального информационного пространства является время. Его неконтролируемая растрата чревата угрозой полной потери конкурентоспособности российской национальной экономики по всем направлениям. Если российское общество и государство не сделают для себя соответствующих выводов и будут продолжать идти по навязываемому им пути, то окончательно превратятся в объект манипулирования, что означает потерю суверенитета, политической воли, защищенности. Чтобы этого не произошло России необходимо сконцентрировать усилия на активизации использования своего интеллектуального и культурного потенциала в борьбе за достойное место в складывающемся общемировом информационном пространстве.

Список литературы диссертационного исследования кандидат политических наук Губарев, Алексей Борисович, 2005 год

1. Документы на русском языке

2. Всеобщая декларация прав человека. Принята на третьей сессии Генеральной Ассамблеи ООН резолюцией 217 А (III) от 10.12.1948. Электронный ресурс. — Режим доступа: http:// www.un.org/russian/documen/declarat/declhr.htm [Дата обращения: 11.04.2005].

3. Конвенция о международном праве опровержения. Утв. Резолюцией 630 (VII) Генеральной Ассамблеи ООН от 16.12.1952. Электронный ресурс. — Режим доступа: http:// www.proobraz.ru/prawo/info/521216.htm [Дата обращения: 12.04.2005].

4. Международный пакт о гражданских и политических правах. Утв. Резолюцией 2200 А (XXI) Генеральной Ассамблеи ООН от 16.12.1966. Электронный ресурс. — Режим доступа: http:// www.un.org/russian/documen/convents/pactpol.htm [Дата обращения: 11.04.2005].

5. Элементы для создания глобальной культуры кибербезопаснос-ти: Утв. Резолюцией 57/239 Генеральной Ассамблеи ООН от 20.12.2002. Электронный ресурс. — Режим доступа: http:// www.un.org/russian/documen/convents/elements.htm [Дата обращения: 10.04.2005].

6. Федеральный закон от 20 февраля 1995 г. № 24-ФЗ «Об информации, информатизации и защите информации» // Собр. законодательства Российской Федерации. — 1995. — № 8.

7. Федеральный закон от 04 июля 1996 г. № 85-ФЗ «Об участии в международном информационном обмене» // Собр. законодательства Российской Федерации — 1996. — № 28.

8. Закон РФ от 27 декабря 1991 г. № 2124-1 «О средствах массовой информации» (В ред. Федерального закона от 21.07.2005 №93-Ф3) // Ведомости Совета народных депутатов и Верховного совета РФ. — 1992. — № 7.

9. Концепция государственной национальной политики Российской Федерации : утв. Указом Президента РФ от 15 июня 1996 г. № 909 // Собр. законодательства Российской Федерации. — 1996. — № 25.

10. Концепция национальной безопасности Российской Федерации : утв. Указом Президента РФ от 17 декабря 1997 г. № 1300 (В ред. Указа Президента РФ от 10 января 2000г. № 24) // Собр. законодательства Российской Федерации — 2000. — № 2.

11. Военная доктрина Российской Федерации : утв. Указом Президента РФ от 21 апреля 2000 № 706 // Рос. газ. от 25.04.2000. — № 80.

12. Доктрина информационной безопасности Российской Федерации : утв. Указом Президента РФ от 9 сентября 2000 г. // Новые законы и нормативные акты — 2000. — № 39.

13. Указ Президента РФ от 12 мая 2004 № 611 «О мерах по обеспечению информационной безопасности Российской Федерации в сфере международного информационного обмена» // Собр. законодательства Российской Федерации — 2004. — № 20.

14. Постановление Государственной Думы РФ от 24 ноября 2000 г. № 843-III ГД «О государственной политике в области телевизионного вещания и радиовещания» // Собр. законодательства Российской Федерации. — 1996. — № 25.

15. Документы на английском языке

16. Free Flow of Information Act of 2005 H.R. 3323 от 18.07.2005 Электронный ресурс. — Режим доступа: http://thomas.loc.gov/ cgi-bin/query/D?cl09:35:./temp/~cl09MydvAv [Дата обращения: 11.04.2005].

17. US JP 3-13: Joint Doctrine for Information Operations published in October 1998 Электронный ресурс. — Режим доступа: http:// www.iwar.org.uk/iwar/resources/us/jp313.pdf [Дата обращения: 14.04.2005].

18. Directive Number 3600.1 — Revision One, Department of Defense, Information Operations, ASD(C3I), October 2001. Электронный ресурс. — Режим доступа: http://www.iwar.org.uk/iwar/ resources/doctrine/DOD36001.pdf [Дата обращения: 14.04.2005].

19. Монографии и коллективные работы на русском языке

20. Ананьев, Б. Г. О проблемах современного человекознания / Б. Г. Ананьев. — СПб., 2001. — 272 с.

21. Бажин, И. И. Принципы взаимодействия информационных образов и событийных пространств / И. И. Бажин, Т. И. Арсенье-ва. — Н. Новгород, 2001 — 49 с.

22. Бжезинский, 3., Великая шахматная доска / 3. Бжезинский. — М.: Международные отношения, 1998. — 254 с.

23. Бурдье, П. Социология политики: пер. с фр. / Сост., общ. ред. и предисл. Н. А. Шматко. — М., 1993. — 336 с.

24. Вачнадзе, Г. Н. Агрессия против разума: информационный империализм / Г. Н. Вачнадзе. — М., 1988. — 271 с.

25. Вернадский, В. И. Биосфера и ноосфера / В. И. Вернадский. — М.: Наука, 1987. — 261 с.

26. Вернадский, В. И. Живое вещество и биосфера / В. И. Вернадский. — М.: Наука, 1994. — 672 с.28.31,32

Обратите внимание, представленные выше научные тексты размещены для ознакомления и получены посредством распознавания оригинальных текстов диссертаций (OCR). В связи с чем, в них могут содержаться ошибки, связанные с несовершенством алгоритмов распознавания. В PDF файлах диссертаций и авторефератов, которые мы доставляем, подобных ошибок нет.