Категория одушевленности-неодушевленности в финно-угорских языках волжской группы тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.22, доктор филологических наук Кочеваткина, Анна Петровна

• Кочеваткина, Анна Петровна
• доктор филологических наук
• 2004

Оглавление диссертации доктор филологических наук Кочеваткина, Анна Петровна

ВВЕДЕНИЕ.

Глава 1. ЛЕКСИЧЕСКИЕ СРЕДСТВА ВЫРАЖЕНИЯ ОДУШЕВЛЕННОСТИ-НЕОДУШЕВЛЕННОСТИ В МОРДОВСКИХ И

МАРИЙСКОМ ЯЗЫКАХ.

§ 1. Имя существительное как центр поля одушевленности.

§ 2. Лексико-семантические группы имен существительных.

§ 3. Лексико-семантические группы глаголов.

§ 4. Причастие как компонент поля одушевленности.

§ 5. Прилагательное как компонент поля одушевленностинеодушевленности

§ 6. Местоимение как компонент поля одушевленностинеодушевленности

Глава 2. МОРФОЛОГИЧЕСКИЕ СРЕДСТВА ВЫРАЖЕНИЯ ОДУШЕВЛЕННОСТИ-НЕОДУШЕВЛЕННОСТИ В МОРДОВСКИХ

И МАРИЙСКОМ ЯЗЫКАХ.

§ 1. Выражение одушевленности-неодушевленности в мордовских и марийском языках.

§ 2.Формант -п как показатель одушевленности в мордовских и марийском языках.

§ 3. Выражение одушевленности-неодушевленности в парадигме спряжений.

Глава 3. СИНТАКСИЧЕСКИЕ СРЕДСТВА ВЫРАЖЕНИЯ ОДУШЕВЛЕННОСТИ-НЕОДУШЕВЛЕННОСТИ В МОРДОВСКИХ И МАРИЙСКОМ ЯЗЫКАХ.

§ 1. Соотнесение переходности-непереходности и одушевленности-неодушевленности в мордовских и марийском языках.

§ 2. Значение одушевленности-неодушевленности и контекст

§ 3. Семантическая сочетаемость имен существительных и глаголов в их прямых значениях.

§ 4. Семантическая сочетаемость имен существительных и глаголов в их переносных значениях.

§ 5.Олицетворение и семантика одушевленности-неодушевленности

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Категория одушевленности-неодушевленности в финно-угорских языках волжской группы»

Актуальность исследования. Категория одушевленности-неодушевленности принадлежит к числу мало изученных вопросов финно-угорского языкознания. До настоящего времени в рассматриваемых языках не было осуществлено системное описание одушевленности-неодушевленности в свете теории поля, интегрирующее разноуровневые средства выражения значения одушевленности-неодушевленности. По этой причине вопрос связи семантики субстантива и грамматических средств выражения одушевленности-неодушевленности остается открытым. Как в мордовской, так и в марийской лингвистической литературе недостаточное внимание уделяется изучению переходных языковых явлений, связанных, в частности, с одушевленностью-неодушевленностью, отсутствует описание значений имен существительных, совмещающих семы, указывающие на живое и неживое. Недостаточно изучены признаковые слова (глаголы, причастия, имена прилагательные, местоимения), способные указывать на значение одушевленности-неодушевленности имени существительного. Не был осуществлен анализ сочетаемости имен существительных с другими языковыми единицами в аспекте одушевленности-неодушевленности.

Объектом исследования является семантическая система одушевленности-неодушевленности, а также лексические, морфологические и синтаксические средства ее выражения в современных мордовских и марийском языках.

Источники исследования. Материалом диссертационной работы послужили словарная картотека отдела филологии и финно-угроведения НИИ ГН при Правительстве Республики Мордовия, диалектные, художественные, публицистические и фольклорные тексты, данные лексикографических источников мордовских и марийского языков, труды отечественных и зарубежных лингвистов, толковые словари мордовских языков, многотомный толковый словарь современного марийского языка. Отдельные примеры автор составил сам, опираясь на собственную языковую компетентность.

Научная новизна поставленных в диссертации проблем и их разрешение заключается в следующем: о категории одушевленности-неодушевленности имен существительных в финно-угорском языкознании говорится мало, а между тем она представляет собой один из интереснейших лингвистических феноменов. В отличие от традиционного подхода к определению категории одушевленности-неодушевленности, связывающего разделение имен существительных на одушевленные и неодушевленные с объективным различием между живыми и неживыми предметами, в настоящем исследовании выдвигается и обосновывается положение о том, что в основе языковой категории одушевленности-неодушевленности лежит характер осмысления фактов объективного мира носителями языка. В диссертации выделяются и исследуются лексико-семантические группы имен существительных, имеющих специфические различия в семантике одушевленности-неодушевленности, в том числе промежуточные группы субстантивов, совмещающих семы, указывающие на живое и неживое. Впервые осуществляется системное описание одушевленно- и неодушевленно-маркированных глаголов, причастий, имен существительных, прилагательных, местоимений.

В данном исследовании морфологическими средствами выражения одушевленности-неодушевленности являются: парадигма спряжений, средства лично-притяжательной суффиксации, постановка вопросительного местоимения м., э. кие?, мар. ко? «кто?», м., э. мезе?, мар. мо? «что?». Синтаксическими средствами выражения одушевленности-неодушевленности являются: переходность-непереходность, залог, объектная и безобъектная формы глаголов, контекст, семантическая сочетаемость имен существительных и глаголов в их прямых и переносных значениях, метафорические значения глаголов. Впервые доказывается, что наличие переходных (промежуточных) явлений в аспекте одушевленности-неодушевленности, а также колебание морфологических показателей одушевленности-неодушевленности обусловлено контаминацией живого и неживого в понятиях предметов на гносеологическом уровне. Предполагается выявить закономерности в функционироf вании одушевленности-неодушевленности, исходя из трехступенчатой модели «онтология - гносеология — язык», а также средств выражения значения одушевленности-неодушевленности в их взаимосвязи и взаимодействии. Указанные факторы послужили основанием выбора темы диссертации.

Цели и задачи исследования. Настоящее исследование ставит своей целью изучить и описать категорию одушевленности-неодушевленности с позиций теории поля (направление исследования — от содержания к форме). Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:

1) выявить лексико-семантические группы имен существительных, l+t* четко противопоставленные по одушевленности-неодушевленности, и группы субстантивов, совмещающих в своих значениях семы, указывающие на живое и неживое (промежуточные группы);

2) дать описание лексико-семантических групп существительных, глаголов, причастий, местоимений, прилагательных, способных указывать на значение одушевленности-неодушевленности субстантива (одушевленно- и неодушевленно-маркированных);

3) изучить особенности семантической сочетаемости имен существительных выделенных групп с одушевленно- и неодушевленно

Н маркированными глаголами;

4) описать механизм семантической трансформации имен существительных и глаголов при олицетворении.

Теоретической и практической основой диссертации явились работы отечественных и зарубежных лингвистов в области общего и финно-угорского языкознания.

Методы исследования. В соответствии с поставленными задачами в работе использовались следующие методы исследования:

- метод наблюдения и описания (в терминах структурно-семантического подхода), позволяющий проанализировать форму и семантику рассматриваемых языковых единиц;

- метод лингвистического моделирования, дающий возможность четко представить лексические, морфологические и синтаксические средства выражения одушевленности-неодушевленности и выявить их специфические особенности;

- метод компонентного анализа, позволяющий вскрыть глубинную семантику рассматриваемых языковых единиц;

- метод постановки вопросов : м., э. кие!, мар. ко? «кто?» и м., э. мезе?, мар. мо? «что?», помогающий выявить значение одушевленности-неодушевленности имен существительных.

Теоретическое и практическое значение работы. Результаты исследования могут способствовать формированию более точных представлений о выражении одушевленности-неодушевленности, решению общей проблемы соотношения субъективных и объективных факторов в языках. Материалы и выводы могут быть использованы в общих и специальных курсах современных мордовских и марийского языков в университетах и институтах, при создании учебно-методических пособий для вузов, в практике преподавания мордовских и марийского языков в педагогических училищах и школах, а также в процессе проведения занятий на курсах повышения квалификации учителей-словесников.

На защиту выносятся следующие положения:

1) в основе выражения одушевленности-неодушевленности лежит характер осмысления носителями мордовских и марийского языков фактов объективного мира, языковая категория одушевленности-неодушевленности формируется на базе понятийных категорий гносеологического уровня, отражающих явления объективного мира;

2) на уровне лексической семантики выделяются группы имен существительных, четко противопоставленных по одушевленности-неодушевленности, и группы субстантивов, совмещающих в своих значениях семы, указывающие на живое и неживое;

3) сема «одушевленность-неодушевленность» выявляется не только в значениях имен существительных, но и в значениях имен прилагательных, местоимений (личных, указательных, вопросительных), глаголов, причастий;

4) на уровне морфологии различение предметов, осмысливающихся как живые или неживые, находит выражение в парадигме спряжений, лично-притяжательной суффиксации; через постановку вопросительного местоимения м., э. кие?, мар. ко? «кто?» — м., э. мезе!, мар. мо! «что?»; формы указательности и притяжательности, залоговые отношения, словообразование, контекст;

5) на синтаксическом уровне семантическое взаимодействие имен существительных и сочетающихся с ними одушевленно- и неодушевленно-маркированных глаголов обнаруживает следующие закономерности: а) семантическое согласование в аспекте одушевленности-неодушевленности приводит к усилению значения одушевленности-неодушевленности субстантива; б) семантическое рассогласование в аспекте одушевленности-неодушевленности приводит к семантической трансформации сочетающихся единиц, осуществляющейся за счет мены семы одушевленности на сему неодушевленности или наоборот;

6) основой художественного приема олицетворения является семантическое рассогласование в аспекте одушевленности-неодушевленности, преодолевающееся за счет актуализации контекстуально-обусловленной семы «живое» (в некоторых случаях семы «лицо») в значении персонифицированного существительного.

Структура и объем работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списков теоретической и художественной литературы, материалов периодической печати, условных сокращений. Общий объем работы составляет 269 страниц компьютерного текста. В работе имеются схемы, таблицы.

Заключение диссертации по теме «Языки народов зарубежных стран Азии, Африки, аборигенов Америки и Австралии», Кочеваткина, Анна Петровна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведенное исследование позволяет утверждать, что в основе выражения одушевленности-неодушевленности имен существительных мордовских и марийского языков лежит характер осмысления говорящим фактов объективного мира. Оно формируется на базе понятийных категорий онтологического, гносеологического и языкового уровней, отражающих явления объективного мира. Одушевленные и неодушевленные субстантивы отражают предметы, осмысливающиеся как живые или неживые. В основе деления имен существительных на одушевленные и неодушевленные лежат обыденные понятия носителей языка о живом и неживом. В диссертации выделены и исследованы лексико-семантические группы имен существительных, имеющих специфические различия в семантике одушевленности-неодушевленности, в том числе промежуточные группы субстантивов, совмещающих семы, указывающие на живое и неживое. Впервые осуществлено системное описание одушевленно- и неодушевленно-маркированных глаголов, причастий, имен существительных, прилагательных, местоимений.

Противопоставление значений одушевленности-неодушевленности находит морфологическое выражение в парадигме спряжения глаголов в указательном и притяжательном склонениях имен существительных и др. В данном исследовании морфологическими средствами выражения одушевленности-неодушевленности являются парадигма спряжений, средства лично-притяжательной суффиксации. Выразителями одушевленности-неодушевленности на грамматическом уровне в мордовских языках являются суффиксы -сь, -тне: м. кудсось, э. кудосось «тот, кто или что дома, дома находящийся», м. паксясось, э. паксястосъ «тот, кто в поле, в поле находящийся» и т. п. Они выступают не носителями формальных значений корнеслов м. куд, э. кудо «дом», пакся «поле», а особого лексического значения, отличного от тех, которые выражены корнесловами. В финно-угорских языках отношение принадлежности предмета грамматическому лицу или другому предмету показывается с помощью притяжательных суффиксов: м. -зе, э. -м (м. кядезе, э. кедем «моя рука»; венг. -em (konyvem «моя книга»), мар. -ам, - ем (авам «мать моя», кидем «моя рука»). Как видим, данной грамматической категорией одновременно может быть выражен предмет обладания и его обладатель. Притяжательное отношение представляет собой разновидность атрибутивных отношений. В марийском языке показателями притяжательности могут оформляться одушевленные имена существительные, прилагательные, местоимения, причастия. Морфологическим показателем генитива в нем служит формант - н (-ын, -ьгн), отвечает он на вопросы кон! «кого?». Наряду с генитивом в мордовских языках существует генитивоподобное имя (прилагательное) со сходным суффиксом -нь (н-овый оформитель является не только показателем родительного падежа, но и словообразовательным суффиксом). В марийском языке в притяжательных формах, в отличие от падежных, гласный -е перед -м не редуцировался, т. к. он стал суффиксальным, приобрел смысловую нагрузку и перетянул на себя ударение: кидым «руку», кидем «рука моя».

В мордовских языках представлены показатели объекта, относящиеся к 1, 2 и 3-му лицу: м., э. кунда-с-ак «ты поймаешь его», м. кунда-т'-ан, э. кун-да-т-ан «я поймаю тебя», м. кундаса-м-азь, э. кундаса-м-изь «они поймают меня». В прошедшем времени для объекта 3-го лица («его» и «их») показатель объекта действия не обнаруживается. В марийском языке при употреблении с прямым объектом глаголы обозначают активное действие, направленное на объект. Для марийского языка характерно и то, что прямой объект часто сливается с субъектом действия: Нуно ваш-ваш йоратат «Они любят друг друга». В марийском языке в формах субъектно-объектных падежей, кроме дательного, где притяжательный суффикс может быть как перед падежным окончанием, так и после него, притяжательный суффикс предшествует падежному окончанию, а в формах пространственно-местных падежей следует после падежного окончания.

Одушевленные предметы могут выражать двойное понуждение, т. е. понуждение через кого-то. Как для мордовских, так и для марийского языков характерна форма двойного понуждения, т. е. суффикс понудительного залога м. -фт-, э. -вт-, мар. -ыкт- повторяется дважды, при этом выражается такое действие, которое выполняется третьим лицом через посредство второго: м. кантфтан, э. кандовтан «заставляю нести», лакафтфтса ведть «заставлю кипеть воду»; мар. оптыктыкташ «заставить поливать», шупшыктык-таш «заставить возить», тунемше-влаклан ковышташ вудым оптыктыкташ «заставить учащихся поливать капусту». Форманты глагола нанизываются один за другим к корню слова: м., э. якамс «ходить», м. яка-фт-омс, э. яка-вт-омс «заставить ходить», м., э. потямс «доить, сосать», м. потя-фт-омс, э. потя-вт-омс «заставить доить, сосать (кормить)», мар. воз-ыкт-ыш, г. сир-ыкт-ыш «писать», воз-ыкт -(ы)ш-(ы)м, г. сир- ыкт- (ы)ш - (ы) м «заставил писать» и т. д. Глаголы с двойным суффиксом понудительности обозначают двойное понуждение к действию: м., э. Семён ведь эжди, мар. Семён вудым ырыкта «Семен греет воду» - э. Семён ведть эжтьфтъфтьсы, э. Семен ве-денть эждевтьвтьсы, мар. Семен вудым ырыктыкта «Семен заставляет греть воду» (одушевленный предмет), но: кече вудым ырыкта «солнце греет ^ воду» - нельзя сказать ырыктыкта, т. е. неодушевленные субъекты не могут образовать понудительный залог.

Функционирование глагола в поле одушевленности либо в поле неодушевленности в немалой степени обусловливается его дистрибутивными связями. Например, существительные, называющие реально соподчиненный в каждой конкретной ситуации субъект действия (лицо или предмет), могут взаимозаменяться при глаголе, обозначающем соответствующую ситуацию, что приводит к включению глагола в поле одушевленности или неодушевленности. Г

Совмещение в семантической структуре имен существительных промежуточных групп сем, указывающих на живое и неживое, обусловливает колебания грамматического показателя одушевленности-неодушевленности данных лексем. Наличие переходных (промежуточных) явлений в аспекте одушевленности-неодушевленности, а также колебание морфологических показателей одушевленности-неодушевленности обусловлено контаминацией живого и неживого в понятиях предметов на гносеологическом уровне.

Анализ лексических средств выражения одушевленности-неодушевленности полностью подтверждает положение о ведущей роли гносеологических оснований для изучаемой категории. В мордовских языках, как известно, прямое дополнение обозначает: а) неопределенный объект действия, под которым подразумевается предмет вообще, без указания на него как на предмет, в какой-то мере известный говорящему; б) определенный объект действия, т. е. предмет, так или иначе известный говорящему как предмет, принадлежащий определенному лицу.

Использование метода компонентного анализа позволило выделить ряд лексико-семантических групп имен существительных, обнаруживающих специфические различия в семантике одушевленности-неодушевленности, свидетельствующие о различии в осмыслении фактов объективного мира как живых или неживых.

Сема одушевленности-неодушевленности обнаруживается не только в значениях имен существительных, но и в значениях признаковых слов. Так, все глаголы как мордовских, так и марийского языков по своим семантическим свойствам могут быть распределены на:

1) одушевленно-маркированные;

2) неодушевленно-маркированные;

3) нейтральные.

Аналогичная группировка проведена среди имен прилагательных. В качестве актуализаторов, определяющих субстантивы промежуточных групп, могут выступать одушевленно- и неодушевленно-маркированные глаголы и адъективные слова.

По отношению к семантике одушевленности-неодушевленности сочетающихся единиц выделяются следующие типы семантического взаимодействия:

1) семантика ближайшего контекста поддерживает значение одушевленности-неодушевленности имени существительного;

2) семантика ближайшего контекста не содержит указания на одушевленность-неодушевленность имени существительного;

3) семантика ближайшего контекста противоречит значению одушевленности-неодушевленности имени существительного.

Исследование семантического взаимодействия имен существительных и сочетающихся с ними одушевленно- и неодушевленно-маркированных глаголов обнаруживает следующие закономерности:

1) «абсолютно одушевленные» субстантивы сочетаются преимущественно с одушевленно-маркированными глаголами, что усиливает значение одушевленности имени существительного;

2) «абсолютно неодушевленные» субстантивы сочетаются преимущественно с неодушевленно-маркированными глаголами, что способствует усилению значения неодушевленности;

3) имена существительные промежуточных групп могут употребляться как с одушевленно-, так и с неодушевленно-маркированными глаголами, что и подтверждает положение о совмещении в значениях этих субстантивов сем, указывающих на живое и неживое;

4) нарушение типичных синтагматических связей приводит к семантической трансформации сочетающихся единиц, осуществляющейся за счет смены семы одушевленности на сему неодушевленности и наоборот.

Синтаксическими средствами выражения одушевленности-неодушевленности являются: переходность-непереходность, объектная и безобъектная формы глаголов, контекст, семантическая сочетаемость имен существительных и глаголов в их прямых и переносных значениях, метафорические значения глаголов. Наряду с общекатегориальным значением действия, физического и душевного состояния при описании одушевленных имен существительных в настоящее время учитываются такие признаки имен и глаголов, как активность-пассивность, валентность, объектно-субъектные характеристики действия. По смысловому содержанию одушевленность-неодушевленность отражает реальные отношения действительности — «живой - неживой», имеющие важное значение в практической жизни. Грамматическое выражение этого уже осознанного отношения осуществляется лексически: слово в номинальной функции передает значение одушевленного или неодушевленного предмета. Однако лексический, словарный способ оказался недостаточным. В связи с развитием структуры глагольного предложения появилась необходимость дифференцировать значение прямого объекта и выделить как особую его разновидность значение живого объекта.

В глагольно-именных словосочетаниях в зависимости от лексических и грамматических свойств компонентов могут выражаться разные синтаксические отношения: м. куд путомс, э. кудо путомс, мар. пдртым чоНаш «строить дом», м. школаса покодемс э. школасо важодемс, мар. школышто пашам ышташ «работать в школе». В первом перед нами объектные отношения, во втором — пространственные, что обнаруживается формами зависимых слов.

Ассоциативные механизмы мышления человека обусловливают наличие на гносеологическом уровне промежуточных понятийных форм, совмещающих признаки живого и неживого («мыслимый как бывший живым», «мыслимый как подобие живого», «мыслимый как совокупность живого» и др.).

Проведено исследование сочетаемости имен существительных с одушевленно- и неодушевленно-маркированными словами, не становившейся ранее предметом специального анализа.

Лингвистической основой художественного приема олицетворения обычно является семантическое рассогласование исходно неодушевленного существителыюго и одушевленно-маркированных элементов олицетворяющего контекста, которое преодолевается за счет актуализации в значении субстантива контекстуально-обусловленной семы «живое» (в некоторых случаях семы «лицо»).

Таким образом, категория одушевленности-неодушевленности на лексическом, морфологическом и синтаксическом уровнях в мордовских и марийском языках обнаруживает, соответственно каждому из этих уровней, специфические средства выражения и является больше функционально-семантической, нежели грамматической.

Список литературы диссертационного исследования доктор филологических наук Кочеваткина, Анна Петровна, 2004 год

1. Абрамов 1992= Абрамов В. П. Синтагматика семантического поля. — Ростов н Д: Изд-воРост. ун-та, 1992. 112 с.

2. Авилова 1976 = Авилова Н. С. Вид глагола и семантика глагольного слова. М.: Наука, 1976. 328 с.

3. Амосова 1963 = Амосова Н. Н. Основы английской фразеологии. Д.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1963. 203 с.

4. Андуганов 1991 =Андуганов Ю. В. Историческая грамматика марийского языка. Синтаксис. 4.1. Введение. Субстантивные словосочетания. Иошкар- Ола: Map. кн. изд-во. 1991. 194с.

5. Апресян 1995 = Апресян Ю. Д. Образ человека по данным языка: попытка системного описания h Вопросы языкознания. 1995. - №1. - С. 37-67.

6. Арьес 1992 = Арьес Ф. Человек перед лицом смерти: Пер. с франц. М.: Прогресс, 1992. 450 с.

7. Балакин 1948 = Балакин П. Г. Местоимения в мордовских языках // Зап. НИИ при Совете Министров МАССР. Язык и лит. Саранск, 1948. № 10. С. 69-99.

8. Бархударов 1975 = Бархударов Л. С. Очерки по морфологии современного английского языка. М.: Высш. шк., 1975. 155 с.

9. Барцева 1989 = Барцева Л. И. Полисемия глаголов в марийском языке. Автореф. дис. . канд. филол. наук. Тарту, 1989. 20с.

10. Бондарко 1971 = Бондарко А. В. Грамматическая категория и контекст. Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1971. 114 с.

11. Бондарко 1976а = Бондарко А. В. К интерпретации одушевленности-неодушевленности, разрядов пола и категории рода // Славянское и балканское языкознание. М., 1976 а. С. 25 39.

12. Бондарко, Буланин 1967 = Бондарко А. В. Русский глагол / А.В. Бондарко, Л. Л. Буланин. Л.: Просвещение. Ленингр. отд-ние, 1967. 192 с.

13. Бондарко 1991 = Бондарко А. В. Персональность. Семантика лица // Теория функциональной грамматики. Персональность. Залоговость. СПб., 1991. С. 5-40

14. Бондарко 19766 = Бондарко А. В. Теория морфологических категорий. JL: Наука. Ленингр. отд-ние 19766. 254 с.

15. Бондарко 1984 = Бондарко А. В. Функциональная грамматика. Л.: Наука. Ленингр. отд-ние, 1984. 216 с.

16. Бубрих 1947 = Бубрих Д. В. Имена действия в мордовских языках // Филологические доклады на конференции по вопросам финно-угорской филологии. Л., 1947. С. 5 14.

17. Бубрих 1953 = Бубрих Д. В. Историческая грамматика эрзянского языка. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1953. 272 с.

18. Бубрих 1941 = Бубрих Д. В. Мордовское спряжение // Зап. МНИИСК. 1941. №4. С. 3-53.

19. Бубрих 1941 = Бубрих Д. В. Мордовское склонение // Зап. МНИИСК. 1941. №2 С. 79- 102.

20. Бубрих 1947 = Бубрих Д. В. Эрзя-мордовская грамматика-минимум: Пособие для вузов. Саранск: Мордгиз, 1947. 52 с.

21. Булыгина 1980 = Булыгина Т. В. Грамматические и семантические категории и их связь // Аспекты семантических исследований. М., 1980. С. 33 -35.

22. Васильев 1971 = Васильев Л. М. Очерки по семантике русского глагола // Учен. зап. Уфа, Изд-во Башкир, ун-та, Вып. 43. Сер. филол. наук, №16(20), 1971.311 с.

23. Васильев 1990 = Васильев Л. М. Современная лингвистическая семантика: Учеб. пособие для вузов. М.: Высш. шк., 1990. 176 с.

24. Ведяшкин 1980 = Ведяшкин И. М. Категория залога в эрзя-мордовском языке: Автореф. дис. канд. . филол. наук. Тарту, 1980. 21 с.

25. Вернер 1972 = Вернер И.Г. Категория рода в кетском языке: Автореф.канд. филол. наук. Томск, 1972. 18 с.

26. Виноградов 1954 = Виноградов В. В. Вопросы изучения словосочетаний (на материале русского языка) // Вопр. языкознания. 1954. №3. С .3 24.

27. Виноградов 19756 = Виноградов В. В. Вопросы изучения словосочетаний // Избр. тр.: Исследования по русской грамматике. М.: Наука, 19756. С. 231-253.

28. Виноградов 1986 = Виноградов В. В. Русский язык: (Грамматическое учение о слове). 3-е изд. М.: Высш. шк., 1986. 640 с.

29. Гаджиева 1961 = Гаджиева Н. 3. Глаголы речи в тюркских языках / Н. 3. Гаджиева, А. А Коклянова // Историческое развитие лексики тюркских языков. М., 1961.285с.

30. Гак 1972а = Гак В. Г. Глагольная сочетаемость и ее отражение в словарях глагольного управления // Лексикология и лексикография / Под ред. В. В. Морковина. М.: Рус. яз., 1972а. С. 61 - 73.

31. Гак 19726 = Гак В. Г. К проблеме семантической синтагматики // Проблемы структурной лингвистики. 1971. М., 19726. С. 379 392.

32. Галкин 1961 = Галкин И. С. Введение в морфологию // Современный марийский язык: Морфология. Йошкар-Ола, 1961. С. 4 29.

33. Галкин 1958= Галкин И. С. Залоги в марийском языке. Йошкар-Ола: Map. кн. изд-во, 1958. 78с.

34. Галкин 1964 = Галкин И. С. Историческая грамматика марийского языка. Морфология. 4.1. Йошкар-Ола: Map. кн. изд-во, 1964. 204с.

35. Гвоздев 1961 = Гвоздев А. Н. Современный русский литературный язык. М.: Наука. 1961. 386 с.

36. Гвоздев 1973 = Гвоздев А. Н. Современный русский литературный язык. 4-е изд. М.: Просвещение, 1973. 432 с.

37. Гин 1992 = Гин Я. И. Поэтика грамматического рода. Петрозаводск: Изд-во КГПИ, 1992. 168 с.

38. Грамматика мордовских (мокшанского и эрзянского) языков. Ч. 1. Фонетика и морфология. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1962.376 с.

39. Грамматика мордовских языков. Фонетика, графика, орфография, морфология / Под ред. проф. Д. В. Цыганкина. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1980.430 с.

40. Грамматика современного башкирского литературного языка / Отв. ред. А. А. Юлдашев. М.: Наука, 1981. 495 с.

41. Грамматика 1970 = Грамматика современного русского литературного языка. М.: Наука, 1970. 767 с.

42. Грамматика современного удмуртского языка: Фонетика и морфология. Ижевск: Удм. кн. изд-во, 1962. 376 с. (ГСУЯ).

43. Грамматика финского языка: Фонетика и морфология. M.;JI., 1958. 296 с.

44. Гулыга, Шендельс 1969 = Гулыга Е. В. Грамматико-лексические поля в современном немецком языке / Е. В. Гулыга, Е. И. Шендельс. М.: Наука, 1969. 184 с.

45. Гухман 1968 = Гухман М. М. Грамматические категории и структура парадигм // Исследования по общей теории грамматики. М., 1968.

46. Гухман 1981 = Гухман М. М. Историческая типология и проблема диахронических констант. М.: Наука, 1981. 248 с.

47. Докулил 1967 = Докулил М. К вопросу о морфологической категории // Вопр. языкознания. 1967. № 6. С. 3 16.

48. Дульзон 1970 = Дульзон А.П. Енисейско-чукотско-корякские языковые связи в области спряжения // Уч. зап. Кемеровского ун-та, 1970. Вып. 24. Кемерово, 1970. С. 32 35

49. Евсевьев 1963 =Евсевьев М. Е. Избранные труды: Основы мордовской грамматики. Саранск, 1963. 473 с.

50. Евсевьев 1928 = Евсевьев М. Е. Основы мордовской грамматики: Эр-зянь грамматика: С приложениями образцов мокшанских склонений и спряжений. М.: Центриздат, 1928. 446 с.

51. Евсевьев 1931 = Евсевьев М. Е. Основы мордовской грамматики: Эр-зянь грамматика. 2-е изд., испр. М: Центриздат, 1931. 242 с.

52. Ельмслев 1972 = Ельмслев JI. О категориях личности-неличности и одушевленности-неодушевлённости // Принципы типологического анализа языков различного строя. М., 1972. С. 114 152.

53. Заводова 1955 = Заводова Р. А. К вопросу о субстантивации прилагательного // Зап. МНИИЯЛИ. Саранск, 1955. № 16. С. 125 132.

54. Зализняк 1967 = Зализняк А. А. Русское именное словоизменение. М.: Наука, 1967. 370с.

55. Звегинцев 1962 = Звегинцев В. А. Очерки по общему языкознанию. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1962. 384 с.

56. Иванов 1975 = Иванов И. Г. Возникновение и развитие марийского литературного языка. Автореф. дис. .докт. филол. наук. Тарту, 1975.

57. Иванов 1978 = Иванов В. В. Чет и нечет: Ассиметрия мозга и знаковых систем. М.: Сов. радио, 1978. -184с.

58. Иванов 1986 = Иванов В. А. Типология посессивного спряжения и посессивного типа конструкции // Славянское и балканское языкознание. Проблемы диалектологии. Категория посессивности. М.: Наука, 1986. С 132 142.

59. Ицкович 1982 = Ицкович В.А. Очерки синтаксической нормы. М.: Наука, 1982. 199 с.

60. Ицкович 1980 = Ицкович В. А. Существительные одушевленные и неодушевленные в современном русском языке (норма и тенденция) // Вопр. языкознания. 1980. №4. С. 84 96.

61. Карцевский 1965 = Карцевский С. О. Об асимметрическом дуализме лингвистического знака // Звегинцев В. А. История языкознания XIX — XX вв. в очерках и извлечениях. М., 1965. Ч. 2.

62. Касевич 1977 = Касевич В. Б. Элементы общей лингвистики. М.: Наука, 1977. 183 с.

63. Кацнельсон 1972 = Кацнельсон С. Д. Типология языка и речевоемышление. JI.: Наука, Ленингр. отд-ние, 1972. 216 с.

64. Кедайтене 1982 = Кедайтене Е. И. Категория одушевлённости в русском языке. М.: Наука, 1982. 246 с.

65. Климов 1971 = Климов Г. А. Вопросы методики сравнительно- генетических исследований. Л.: Наука, Ленингр. отд-ние, 1971. 87 с.

66. Климов 1973 = Климов Г. А. Очерк общей теории эргативности. М.: Наука, 1973. 264 с.

67. Коведяева 1966 = Коведяева Е. И. Марийские языки // Языки народов СССР. Финно-угорские и самодийские языки. М.: Изд-во Наука, 1966. -T.III.-С. 221-254.

68. Колесников 1988 = Колесников А. А. Семантическое обеспечение грамматических форм имен существительных русского языка. Киев: Вища. шк., 1988. 138 с.

69. Колшанский 1974 = Колшанский Г. В. Паралингвистика. М.: Наука, 1974. 81 с.

70. Коляденков 1954 = Коляденков М. Н. Грамматика мордовских (эрзянского и мокшанского) языков. Ч. 2. Синтаксис. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1954. 327 с.

71. Коляденков 1946 = Коляденков М. Н. Происхождение глагольных форм типа «кундындеряй кундандеряй» в мордовских языках // Зап. НИИ. Язык и литература. Саранск: Мордгиз, 1946. № 5. С. 50 - 53.

72. Коляденков 1959 = Коляденков М. Н. Структура простого предложения в мордовских языках. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1959. 292 с.

73. Кондратьева 2002 = Кондратьева Н. В. Выражение прямого объекта в удмуртском языке (в историко-сопоставительном плане): Автореф. дис. .канд. филол. наук. Ижевск, 2002. 22 с.

74. Конт 1959 = Конт К. Объект в прибалтийско-финских языках (падежные формы): Автореф. дис. . канд. филол. наук. Таллин, 1959. 14 с.

75. Кочеваткина 1991 = Кочеваткина А. П. Категория одушевленности-неодушевленности в мордовских языках: Автореф. дис. .канд. филол. наук. Йошкар-Ола, 1991.24с.

76. Кочеваткина 2002 = Кочеваткина А. П. Функционально-семантическая категория одушевленности-неодушевленности в мордовских языках // Рябовы: pro et contra / Научные тр. НИИ ГН при Правительстве РМ. Т.2 (119). С. 168-172.

77. Крушельницкая 1967 = Крушельницкая К. Г. Грамматические значения в плане взаимоотношения языка и мышления // Язык и мышление. М., 1967. С. 214-224.

78. Кубрякова 1978 = Кубрякова Е. С. Части речи в ономасиологическом освещении. М.: Наука, 1978. 115 с.

79. Курилович 1961 = Курилович Е. Очерки по лингвистике. Сборник статей: Пер. с пол., англ., фр., нем. М.: Изд-во иностр. лит., 1961. - 456с.

80. Лаврентьев 1975 = Лаврентьев Г. И. «Номинатив» прямого дополнения в марийском языке // Вопросы финно-угроведения. Саранск, 1975. Вып. 6. С. 114-121.

81. Лаврентьев 1994= Лаврентьев Г. И. Морфемная структура слова и словообразование в современном марийском литературном языке: Автореф. дис. . докт. филол. наук. Йошкар Ола, 1994. 46с.

82. Лаврентьева, Тураева 1981 = Лаврентьева Н. М. Функциональная и структурная характеристика мордовского словосочетания / Н. М. Лаврентьева, Л. И. Тураева // Проблемы межъязыкового контактирования. Тр. МНИИ-ЯЛИЭ; Вып.61. Саранск, 1981. С. 60 68.

83. Логинова 2001 = Логинова Е. Ю. Способы выражения категории количества в эрзянском языке: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Саранск,2001. 18 с.

84. Лыскова 1995 = Лыскова Н. С. Аргументы-субъекты в обско-угорском предложении // LU 31, 1995. № 4. С. 263 271.

85. Лыскова 1997 = Лыскова Н. С. Синтаксис имени существительного в обско-угорских языках (семантический аспект): Автореф. дис. . д-ра. фи-лол. наук. Йошкар-Ола, 1997. 23 с.

86. Лыткин 1955 = Лыткин В. И. Введение в морфологию // Современный коми язык: Фонетика. Лексика. Морфология: Учеб. для высш. учеб. заведений / Под ред. проф. В. И. Лыткина. Сыктывкар, 1955. С. 111 — 131.

87. Майтинская 1955 = Майтинская К. Е. Венгерский язык. Ч. 1. Введение, фонетика, морфология. М.: Наука, 1955. 304 с.

88. Майтинская 1964 = Майтинская К. Е. Местоимения в мордовских и марийских языках. М.: Наука, 1964. 110 с.

89. Матюшкин 1962 = Матюшкин П. Г. К вопросу об употреблении форм объектного спряжения в мордовских языках // Учен. зап. Мордов. ун-та. Сер. филол. наук. Саранск, 1962. № 20. С. 54-93.

90. Милославский 1981 = Милославский И. Г. Морфологические категории современного русского языка. М.: Наука, 1981. 254 с.

91. Мифы народов мира. 2 т. М.: Сов. энциклопедия, 1982.720 с.

92. Мосин 1985 = Мосин М. В. Финно-угорская лексика в мордовских и прибалтийско-финских языках (семантический анализ): Учеб. пособие / Мордв. ун-т. Саранск, 1985. 88 с.

93. Надькин 1981 = Надькин Д. Т. Лексическая и реляционная основы в системе мордовского глагола // Тр. НИИЯЛИЭ. Сер. лингвист. / Проблемы межъязыкового контактирования. Вып. 61. Саранск, 1981. С. 95 121.

94. Надькин 1968 = Надькин Д. Т. Морфология нижнепьянского диалекта эрзя-мордовского языка // Очерки мордовских диалектов. Саранск, 1968. Т. 5. С. 3-198.

95. Нарушевич 1996 = Нарушевич А. Г. Категория одушевленностинеодушевленности в свете теории поля: Автореф. дис. . канд. филол. наук. Таганрог, 1996. 18 с.

96. Науменко-Папп 1982 = Науменко-Папп А. Практический курс венгерского языка. М.: Высш. шк., 1982. 351 с.

97. Общее языкознание 1973 = Общее языкознание: Методы лингвистических исследований / Отв. ред. Б. А. Серебренников. М.: Наука, 1973.318с.

98. Орнатов 1838 = Орнатов П. П. Мордовская грамматика, составленная на наречии мордвы-мокши. М., 1838. 106 с.

99. Осипова 1980 = Осипова О.А. Отражение категории одушевленности / неодушевленности в парадигме склонения в древнегерманских языках (на материале готского языка). Томск: Изд-во Томского ун-та, 1980. 130 с.

100. Осипова 1988= Осипова О.А.Общие следы активной структуры в склонении существительных в уральских, енисейских и индоевропейских языках.-СФУ 24, 1988. С. 161 167.

101. Осипова 2001 = Осипова О.А. Следы активной типологии в диалектах хантыйского языка / О.А.Осипова, А.Ю.Фильченко // LU 37, 2001. № 3. С. 193-210.

102. Основы финно-угорского языкознания. Вопросы происхождения и развития финно-угорских языков. М.: Наука, 1974. 484 с. (ОФУЯ).

103. Основы финно-угорского языкознания. Прибалтийско-финские, саамский и мордовские языки. М.: Наука, 1975. 346с. (ОФУЯ).

104. Основы финно-угорского языкознания: Марийский, пермские и угорские языки. М.: Наука, 1976. 464с. (ОФУЯ).

105. Палль 1955 = Палль В. Й. Времена и наклонения в мордовских языках: Автореф. дис. канд. филол. наук. Тарту, 1955. 18 с.

106. Пенгитов 1961 = Пенгитов Н.Т. Имя существительное // Современный марийский язык. Морфология. Иошкар Ола: Мар.кн. изд-во, 1961. С.29-72.

107. Петухова 1980 = Петухова JI. А. Глагольно-именные словосочетанияв марийском языке. Йошкар Ола: Map. кн. изд-во, 1980. 110с.

108. Пешковский 1956 = Пешковский А. М. Русский синтаксис в научном освещении. 7-е изд. М.: Учпедгиз, 1956. 511 с.

109. Пигин 1946 = Пигин М. И. Конструкция речи чувственного восприятия в мордовских языках // Зап. НИИ при Совете Министров МАССР. Язык и лит. Саранск, 1946. № 5. С. 54 67.

110. Потапкин 1948 = Потапкин С. Г. Качественные прилагательные в мордовских языках // Зап. НИИ при Совете Министров МАССР. Язык и лит. Саранск, 1948. № 10. С. 35-37.

111. Потебня 1958 = Потебня А. А. Записки по русской грамматике. М., 1958.

112. Прокушева 1996 = Прокушева Т. И. Маркированный аккузатив и его функционирование в коми языке // Межвузовский сборник научных трудов. Саранск, 1996. С. 62-66.

113. Протасеня 1962 = Протасеня П. Ф. Проблемы общения и мышления первобытных людей. Минск, 1962.

114. Ревзина 1973 =Ревзина О. Г. Общая теория грамматических категорий // Структурно-типологические исследования в области грамматики славянских языков. М., 1973. С. 5 — 38.

115. Грамматика 1980= Русская грамматика. Т. 1. / Под ред. Н. Ю. Шведовой. М.: Наука, 1980. 709 с.

116. Русская грамматика 1982 = Фонетика. Фонология. Ударение. Интонация. Словообразование. Морфология. Т.1. / Гл. ред. Н. Ю. Шведова. М.: Наука, 1982. 783 с.

117. Рятсеп 1954 = Рятсеп X. К. Структура простого предложения в эстонском языке. Ориентированные на глагол модели предложения. Автореф. дис. .докт. филол. наук. Тарту, 1974. 91с.

118. Серебренников 1967 = Серебренников Б. А. Историческая морфология мордовских языков. М.: Наука, 1967. 262 с.

119. Серебренников 1964 = Серебренников Б. А. Основные линии развития падежной и глагольной систем в уральских языках. М.: Наука, 1964.184 с.

120. Современный коми язык: Учебник для высших учебных заведений: Фонетика, лексика, морфология. Сыктывкар, 1955. С. 142.

121. Скляревская 1993 = Скляревская Г. Н. Метафора в системе языка. СПб., 1993.220 с.

122. Современный коми язык. Учебник для высших учебных заведений. Часть первая. Фонетика, лексика, морфология. Сыктывкар: Коми кн. изд-во, 1955.311с.

123. Смиренникова 1984 = Смиренникова А. Е. Залоги в мордовских языках. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1984. 68 с.

124. Сова 1970 = Сова Л. 3. Аналитическая лингвистика. М.: Наука, 1970. 254 с.

125. Современный марийский язык: Морфология. Йошкар-Ола: Map. кн изд-во, 1961. 324 с.

126. Степанов 1975а = Степанов Ю. С. Методы и принципы современной лингвистики. М.: Наука, 1975а. 311 с.

127. Степанов 19756 = Степанов Ю. С. Основы общего языкознания: Учеб. пособие для вузов. М.: Просвещение, 1975. 272 с.

128. Степанов 1981 = Степанов Ю. С. Имена, предикаты, предложения (семиологическая грамматика). М.: Наука, 1981. 360 с.

129. Телия 1981 = Телия В. Н. Типы языковых значений: Связанное значение слова в языке. М.: Наука, 1981. 270 с.

130. Теньер 1988 = Теньер Л. Основы структурного синтаксиса. М.: Прогресс, 1988. 656 с.

131. Тихонова 1970 = Тихонова Т. М. К вопросу о выражении определенности и неопределенности имени в мордовских языках. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. М., 1970. 24 с.

132. Тужаров 1984 = Тужаров Г. М. Проблема немаркированного имени в марийском языке // Сов. финно-угорведение.- Таллин, 1984.- № 4. С. 282-289.

133. Тужаров 1986 = Тужаров Г. М. Проблема немаркированного аккузатива в марийском языке // Сов. финно-угроведение. Таллин, 1986. № 2. С. 99 107.

134. Тужаров 1987 = Тужаров Г. М. Грамматические категории имени существительного в марийском языке. Йошкар-Ола: Map. кн. изд-во, 1987.142 с.

135. Тюркина 1972 = Тюркина В. М. Субстантивные словосочетания с зависимым существительным в мордовских языках // Вопросы мордовского языкознания. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1972. С. 144-205. (Тр. МНИИЯЛИЭ: Вып.42.).

136. Усманова 2002 = Усманова М. Г. Функционально-семантическая классификация глаголов башкирского языка: Автореф. дис. . д-ра филол. наук. Уфа, 2002. 52 с.

137. Уфимцева 1974 = Уфимцева А. А. Семантический аспект языковых знаков // Аспекты семантических исследований. М., 1974. С. 28 41.

138. Учаев 1982 = Учаев 3. В. Марий йылме. Йошкар-Ола, 1982. Ч. 1. 183 с.

139. Феоктистов 1963 = Феоктистов А. П. Категория притяжательности в мордовских языках. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1963. 184 с.

140. Фортунатов 1957 = Фортунатов Ф. Ф. Избранные труды. 1 2 т. - М., 1957.

141. Хазагеров, Ширина 1994 = Хазагеров Т. Г. Общая риторика: курс лекций и словарь риторических фигур: Учеб. пособие / Т. Г.Хазагеров, JI. С. Ширина. Ростов н Д: Изд-во Рост, ун-та, 1994. 192 с.

142. Халлап 1955 = Халлап В. Суффиксы образования глаголов в мордовских языках (общемордовские суффиксы): Автореф. дис. .канд. филол. наук. Таллин, 1955. 27с.

143. Хейнсоо 1987 = Хейнсоо X. Взаимоотношения сказуемого и подлежащего в во деком языке: Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Тарту, 1987. 24 с.

144. Храковский 1999 = Храковский В. С. Теория языкознания. Арабистика. СПб.: Наука, 1999. 449 с.

145. Чеснокова 1987 = Чеснокова JI. Д. Местоимения «кто» и «что» и семантика одушевленности-неодушевленности в современном русском языке // Русское языкознание. Киев, 1987. Вып. 14. С. 69-75.

146. Чхаидзе 1970 = Чхаидзе М. П. Вопросы глагольного управления в некоторых финно-угорских языках в сравнительно-типологическом освещении / 3-й Международный конгресс финно-угроведов. Таллин, 1970. 4.1. С. 161 — 168.

147. Шаронов 2001 = Шаронов А. М. Мордовский героический эпос: сюжеты и герои. Саранск: Морд. кн. изд-во, 2001. 207 с.

148. Шахматов 19Ю=ШахматовА.А.Очерк звуковых собенностей и краткая морфология сухокарбулацкого и оркинского говоров// Шахматов А. А. Мордовский этнографический сборник: СПб., 1910. С. 721 — 842.

149. Шрамм 1974 = Шрамм А. П. Принципы семантической классификации качественных прилагательных в русском языке // Вопросы семантики. JL: Изд-во Ленингр. ун-та, 1974. Вып. 1. С. 3 17.

150. Штелинг 1959 = Штелинг Д. А. О неоднородности грамматических категорий // Вопросы языкознания. М, 1959. № 1. С. 53 64.

151. Щерба 1957 = Щерба Л. В. О служебном и самостоятельном значении грамматики как учебного предмета // Избранные работы по русскому языку. М, 1957. С. 11 20. Щерба Л. В. О частях речи в русском языке // Там же. С. 63 - 84.

152. Щур 1974 = Щур Г. С. Теория поля в лингвистике. М.: Наука, 1974. 253 с.

153. Юфкин 1984 = Юфкин Ю. С. К понятию валентности в мокшанском языке // Проблемы грамматического строя мордовских языков (Тр. МИИЯЛИЭ. Сер. лингвист. Вып. 77). Саранск, 1984. С. 54 64.

154. Якубинский 1953 = Якубинский Л. П. История древнерусского языка. М.: Наука, 1953.200 с.

155. Ямбулатова 1997= Ямбулатова М. В. Суффиксы с залоговым значением и проблема категории залога в марийском языке. Автореф. дис. .канд. филол. наук. Йошкар-Ола, 1997.23с.

156. Ярцева 1981 = Ярцева В.Н. Контрастивная грамматика. М.: Наука,1981.111с.

157. Ahlquist A. Versuch einer mokscha-mordwinischen Grammatik nebst Tex-ten und Worterverzeichniss // Forschungen auf dem Gebiete der ural-altaischen Sprachen von Dr. August Ahlquist. Erster Theil. St.-Petersburg, 1861. S. 32 78.

158. Castren M. A. Uber die Personalaffixe in den altaischen Sprachen // M. A. Castren Nordische Reisen und Forschungen. Kleinere Schriften. Bd. 5. St.-Petersburg, 1862. S. 151 -222.

159. Gabelentz H. K. Versuch einer mordwinischen Grammatik // Zeitschrift fur die Kunde des Morgenlandes. Bd. 2. Gottingen, 1839.

160. Kellgren H. Die Grundziige der finnischen Sprache mit Rucksicht auf den ural-alfaischen Sprachstamm. Berlin, 1847. S. 61.

161. Paasonenn H. Einige Bemerkungen uber die Formen der Possessivsuffixe // Paasonen H. Mordwinische Lautlehre. Helsingfors, 1903. S. 120 123. (Memories de la Societe Finno-ougrienne; V. 22).

162. Szinnyei J. Finnisch-ugrische Sprachwissenschaft. Berlin und Leipzig, 1922. S. 98.

163. Ravila P. Ober die Verwendung der Numeruszeichen in den uralischen Sprachen//Finnich-ugrische Forschungen. Helsinki, 1941. Bd. 27.

164. Ахманова О. С. Словарь лингвистических терминов. М.: Сов. энцикл., 1969. 608 с.

165. Бузакова Р. Н. Словарь синонимов эрзянского языка / Под ред. Д. В. Цы-ганкина. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1982. 192 с.

166. Коляденков М. Н. Русско-эрзянский словарь / М. Н. Коляденков, Н. Ф. Цыганов. М.: Изд-во иностр. и нац. словарей, 1948. 413 с.

167. Коляденков М. Н. Эрзянеко-русский словарь / М. Н. Коляденков, Н. Ф. Цыганов. М.: Изд-во иностр. и нац. словарей, 1949. 292 с.

168. Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В. Н. Ярцева. М.: Сов. энцикл., 1990. 685 с. (ЛЭС).

169. Марийско-русский словарь. М.: Изд-во иностр. и нац. словарей, 1956. 863 с.

170. Марузо 1960 = Марузо Ж. Словарь лингвистических терминов. М.: Изд-во иностр. лит., 1960.436 с.

171. Мокшень-рузонь валке. М.: Русский язык, Дигора, 1998. 920 с. (МРВ).

172. Потапкин С. Г. Мокшанско-русский словарь / С. Г. Потапкин, А. К. Имяреков. М.: Изд-во иностр. и нац. словарей, 1949. 360 с.

173. Потапкин С. Г. Русско-мокшанский словарь / С. Г. Потапкин, А. К. Имяреков. М.: Изд-во иностр. и нац. словарей, 1951. 688 с.

174. Русско-марийский словарь. М.: Сов. энциклопедия, 1966. 848 с.

175. Словарь иностранных слов. М.: Рус. яз., 1989. 624 с. (СИС).

176. Словарь марийского языка. Йошкар-Ола: Map. кн. изд-во, Т.1, 1990. 488с.; Т. 2, 1992. 464с.; Т.З, 1994. 501с.; Т. 4, 1998. 384с.; Т. 6, 2001. 363с.; Т.8: Изд-во Map. НИИ, 2003. 511 с.

177. Эрзянь-рузонь валке. М.: Рус. яз., Дигора, 1993. 803 с.

178. Философский энциклопедический словарь.М.: Сов. энцикл., 1983.840 с.1. Художественная литература

179. Абрамов 1962 = Абрамов К. Г. Комолявка: Эрьва кодат ёвтнемат. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1962. 158 с.

180. Абрамов 1967= Абрамов К. Г. Эсеть канстось а маряви: Роман. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1967. 340 с.

181. Абрамов 1971 = Абрамов К. Г. Эрзянь цёра: Роман. Васенце книга. Ки-якссо олгт. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1971.330 с.

182. Абрамов 1973= Абрамов К. Г. Эрзянь цёра: Роман. Омбоце книга. Понгосо мода. Саранск: Морд, кн . изд-во, 1973. 440 с.

183. Абрамов 1980 = Абрамов К. Г. Велень тейтерь: Роман. Саранск: Морд, кн. изд-во, 1980. 448 с.

184. Абрамов 1989= Абрамов К. Г. Олячинть кисэ: Роман. Степан Разинэнь шкадо ёвтнема. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1989. 416 с.

185. Абукаев-Эмгак 1991= Абукаев-Эмгак В. Шочмо тувыр: Роман, икым-ше книга. Йошкар-Ола: Марий кн. изд-во, 1991. 304с.

186. Алексеев 1993= Алексеев Г. Ушаным ужара кода. Повесть да ойлы-маш-влак. Йошкар-Ола: Марий кн. Савыктыш, 1993. 254с.

187. Алексеев 2001= Алексеев Г. Шочмо вер чевер: лирический новелла-влак. Йошкар-Ола: Марий кн. изд-во, 2001. 264с.

188. Аношкин 1940 = Аношкин В. А. Ёвтнемат. Саранск, 1940. 86 с

189. Атянин 1963 = Атянин Ф. С. Мзярда кенерихть марьхне: Повесть. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1963.222 с.

190. Бебан 1959 = Бебан М. А. Тундань нармотть: Расскаст. Саранск: Морд, кн. изд-во, 1959. 64 с.

191. Бердинский 2004= Берлинский В. Н. Колча. Ойлымаш-влак. Со-ветск: Вести трехречья, 2004. 144с.

192. Васильев 2001= Васильев JI. Куван кенгеж. Ойлымаш-влак. Казань: Изд-во «Магариф», 2001. 176с.

193. Галютин-Ялзак 2003= Галютин-Ялзак Ю. Идет гын, ужат. Эрыкан роман-трилогий // Ончыко. — 2003.-№8. С.27-85.

194. Ганчин 1995= Ганчин А.Д. Куш кемеде, куш илядо: Ёвтнемат. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1995 126с.

195. Девин 1965 = Девин И. М. Иван-лейтенантсь: Повесть.Саранск: Морд, кн. изд-во, 1965. 116 с.

196. Девин 1969 = Девин И. М. Нардише: Роман. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1969. 424 с.

197. Доронин 1993 = Доронин А. М. Кочкодыкесь пакся нармунь: Роман. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1993. 383 с.

198. Доронин 1996 = Доронин А. М. Баягань сулейть: Роман. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1996. 480 с.

199. Калинкин 2000 = Калинкин И. А. Васоло ки лангсо: Повесть. Саранск: Морд. кн. изд-во, 2000. 256 с.

200. Кирдяшкин 1953 = Кирдяшкин Т. А. Кели Мокша: Роман. Саранск: Мордгиз, 1953. 298 с.

201. Кишняков 1962 = Кишняков И. П. Иссась шуди Волгав: Повесть. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1962. 220 с.

202. Коломасов 1956 = Коломасов В. М. Лавгинов: Роман. 2-е изд. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1956. 229 с.

203. Кудряшов 2002= Кудряшов М. Илыше пбрдемыште: Повесть ден ой-лымаш-влак. Йошкар-Ола: Республикысе усталык рудер, 2002. 188с.

204. Куторкин 1969 = Куторкин А. Д. Лажныця Сура: Роман. Васенце книга. Валдаевть. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1969. 428 с.

205. Куторкин 1976 = Куторкин А. Д. Лажныця Сура: Роман. Омбоце книга. Кавто киява. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1976. 408 с.

206. Куторкин 1987 = Куторкин А. Д. Лажныця Сура: Роман. Колмоце книга. Ашолгадома ланга. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1987. 392 с.

207. Куторкин 1997 = Куторкин А. Д. Раужо палмань: Роман; Ламзурь: Поэма . Саранск: Морд. кн. изд-во, 1997. 336 с.

208. Ларионов 1967 =Ларионов С. С. Колма вармат: Повесть. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1967. 299 с.

209. Левчаев 1959 = Левчаев П. И. Вирсь увнай: Расскаст и очеркт. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1959. 243 с.

210. Левчаев 1969 = Левчаев П. И. Аляшка цёрокш: Повестть. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1969. 230 с.

211. Левчаев 1972 = Левчаев П. И. Кярьмаз: Кочкаф произведеният. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1972. 355 с.

212. Лобанов 2000 = Лобанов В. М. Шкаень толня: стихт, пеетькшнемат, лятфнемат. Саранск: Морд. кн. изд-во, 2000. 208 с.

213. Лукьянов 1955 = Лукьянов А. М. Валдо ки: Роман. Васенце пелькс. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1955. 180 с.

214. Макулов 1957 = Макулов Л. Ф. Мокшень стирь: Повесть. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1957. 175с.

215. Макулов 1997= Маку;:.ов Л.Ф. Мокшень стирь. Кранч: Повестть. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1997. 334с.

216. Малькин 1959 = Малькин А. С. Кельгома стирти: Расскаст. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1959. 72 с.

217. Марийский фольклор. Сказки луговых мари. Йошкар-Ола: Map. кн. изд-во, 1992.364с.

218. Марийский фольклор. Песни восточных мари. Йошкар-Ола: Map. кн. изд-во, 1994. 316с.

219. Мартынов 1977 = Мартынов А. К. Розень кши: Роман. Саранск: Морд, кн. изд-во, 1977. 215 с.

220. Мишанина 1974 = Мишанина В. И. Сиянь ракакудня: Расскаст. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1974. 46 с.

221. Мишанина 1976= Мишанина В.И. Качаму шобдава: Расскаст. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1976. 96 с.

222. Мишанина 1985 = Мишанина В. И. Ки лангса ломатть: Расскаст и повесть. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1985. 166 с.

223. Мишанина 1993 = Мишанина В. И. Озкс тумоть тарадонза: Повесть, азкст, пьесат. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1993. 272 с.

224. Мишанина 2002 = Мишанина В. И. Вальмафтома куд: Повесть, азкст, пьесат. Саранск: Морд. кн. изд-во, 2002. 320 с.

225. Моисеев 1972 = Моисеев М. С. Кячказ: Расскаст. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1972. 44 с.

226. Моисеев 1988 = Моисеев М. С. Куцемат и сюцемат: Расскаст, повесть, азкст. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1988. 304 с.

227. Моисеев 1990 = Моисеев М. С. Колма горенцят: Пеетькшнемат, расскаст, очеркт. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1990. 255 с.

228. Моисеев 1993 = Моисеев М. С. Пяльди вармат: Фантастическяй повесть, азкст-месть, пеетькшнемат. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1993.288 с.51. Мокша 1976, №4,6.

229. МЁ 1940 = Мокшень ёфкст. Саранск: Изд-во МНИИСК, 1940. 297 с.

230. Осипов-Ярча 2003= Осипов-Ярча В. Мундыр мор олыкем. Повесть // Ончыко. 2003. - № 5. С. 19 - 66.

231. Раптанов 1948 = Раптгнов Т. А. Кочказь сочиненият. Саранск: Морд-гиз, 1948. 272 с.

232. Сайгин 1974 = Сайгин М. JL Давол: Роман. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1974. 276 с.

233. Сиянь путерькскат 1993 = Сиянь путерькскат: Рассказы, отрывки из романов, пьеса / Сост. Терешкина Е. Я. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1993. 190 с.57. Сятко 1995, №1.

234. Таныгин А., Попов Н. 2000= Таныгин А., Попов Н. Марий юмор-влак // Ончыко. 2000. №4. - С. 144-153.

235. Тяпаев 1972= Тяпаев А.П. Мекольдень атямсь: Повесть и расскаст. -Саранск: Морд. кн. изд-во, 1972. 134с.

236. Тяпаев 1994 = Тяпаев А. П. Седть лангса тол: Повестть, азкст, лятфне-мат. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1994. 335 с.

237. Тяпаев 1980= Тяпаев А.П. Сосетт: Повестть. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1980.154с.

238. УПТМН 1966 = Устно-поэтическое творчество мордовского народа. Т. 3,ч. 1. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1966. 384 с.

239. УПТМН 1967 =Устно-поэтическое творчество мордовского народа. Т. 3, ч. 2. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1967. 386 с.

240. УПТМН 1977 = Устно-поэтическое творчество мордовского народа. Т. 1., ч. 2. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1977. 352 с.

241. Учватов 1979 = Учватов Н.И. Алят: Повесть. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1979. 60 с.

242. Щеглов 1968 = Щеглов А.С. Уцяска: Ёвтнемат ды повестть. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1968. 190 с.

243. ЭЁ =1940 = Эрзянь ёвкст. Саранск: Изд-во МНИИСК, 1940. 150 с.

244. ЭЁ 1952 = Эрзянь ёвкст. Саранск: Мордгиз, 1952. 74 с.

245. ЭФ 1939 =Эрзянь фольклор. Саранск: Мордгиз, 1939. 402

246. Эркай Никул 1960 = Эркай Никул. Алёшка: Повесть. Саранск: Морд, кн. изд-во, 1960. 59 с.1. Условные сокращениябукв. — буквально венг. венгерский языкг. — слово горного диалекта марийского языка

247. ГБЛЯ — грамматика современного башкирского литературного языка

248. ГМЯ — грамматика мордовских (мокшанского и эрзянского) языков

249. ГСУЯ грамматика современного удмуртского языка

250. ГФЯ — грамматика финского языка

251. ЛЭС лингвистический энциклопедический словарьманс. — мансийский языкмар. марийский языкм. мокшанский язык

252. ОФУЯ основы финно-угорского языкознанияр. русский язык

253. СИС — словарь иностранных слов1. СКЯ современный коми язык

254. СМЯ — современный марийский язык

255. ФЭС философский энциклопедический словарьфин. финский языкхант. хантыйский языкэ. — эрзянский языкэст. — эстонский языкудм. — удмуртский язык•г