Хозяйственно-культурные формы у табасаранцев в XIX - начале XX века тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.07, кандидат исторических наук Абдуллаев, Ибадулла Несретдинович

• Абдуллаев, Ибадулла Несретдинович
• кандидат исторических наук
• 2007

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Абдуллаев, Ибадулла Несретдинович

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I. ХОЗЯЙСТВЕННО-КУЛЬТУРНЫЕ ФОРМЫ В XIX-НАЧАЛЕ XX ВЕКА.

§ 1. Земледелие.

§ 2. Скотоводство.

§ 3. Домашние промыслы и ремесла.

§ 4. Отходничество.

§ 5. Транспорт.

§ 6. Половое разделение труда.

ГЛАВА 2. КУЛЬТУРНЫЕ КОМПОНЕНТЫ.

§ 1. Поселения.

§ 2. Жилище.

§ 3. Одежда.

§4. Пища.

§ 5. Хлебопекарные устройства.

§ 6. Мельницы.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Хозяйственно-культурные формы у табасаранцев в XIX - начале XX века»

Как известно объектом исследования этнографии являются этносы. Однако ее предметной областью является изучение традиционной бытовой культуры. Для понимания общих закономерностей развития культуры в целом, а также складывания ее специфических черт у отдельных народов и в рамках крупных регионов, большое значение имеет разработанная советскими учеными концепция хозяйственно-культурных типов и историко-этнографических областей1. Необходимость концепции хозяйственно-культурных типов (ХКТ) и историко-этнографических областей (ИЭО) диктуется, прежде всего, необходимостью выявления общего и особенного в этнографической картине мира, причем оп-ределяемость общего и особенного в образе жизни, культуре и психологии принадлежностью к таким комплексам как ХКТ И ИЭО ставится в один ряд с определяемостью, принадлежностью к одной социально-экономической формации2. При этом, несмотря на «природно-хозяйственный облик» ХКТ, различение их «на основании изучения взаимодействия людей с окружающей природой», непреложным является их исторический характер, различие но «историческим эпохам»3. В качестве общего требования к применению концепции ХКТ и ИЭО необходимо учитывать при исследовании любых аспектов культуры народов региона взаимосвязи и взаимодействия трех комплексов - ХКТ, сопряженной с ним ИЭО и входящих в нее (полностью или частично) этнических общностей4. i

Бромлей Ю.В. Современные проблемы этнографии (Очерки теории и истории). М., 1981. С. 130.

2 Бромлей Ю.В. Этнос и этнография. М., 1973. С. 268.

Чеснов Я.В. О специфике свайных жилищ Юго-Восточной Азии // СЭ. 1965. N> 3 С.62. з

4 Бромлей Ю.В. Современные проблемы этнографии. С. 241.

Таким образом, ХКТ понимается как категория, вскрывающая механизм возникновения разнообразия культуры народов1, рассматриваемого в контексте единства исторического процесса.

Так же как археологическая культура в археологии, «ХКТ в этнографии выступает одним из основных, базовых понятий данной дисциплины»2.

Творцами концепции ХКТ и ИЭО были М.Г. Левин, Н.Н. Чебоксаров и их предшественник - С.П. Толстов, который связывал сложение хозяйственных типов «в процессе географической дифференциации хозяйственной деятельности человеческих обществ»3.

М.Г. Левин и Н.Н. Чебоксаров определяют ХКТ как «исторически сложившиеся комплексы особенностей хозяйства и культуры, характерные для народов, обитающих в определенных естественно-географических условиях, при определенном уровне их социально-экономического развития»4.

Выше уже говорилось, что ХКТ не существуют сами по себе и тесно взаимосвязаны с ИЭО, что отражено и в основополагающей концепции М.Г. Левина и Н.Н. Чебоксарова. Поскольку термин «традиционный» предполагает обычно прошлое, пришедшее из прошлого, а ИЭО может существовать и в настоящем, и поскольку слово «исторический» как бы демонстрирует исторический характер явления, что обязательно для понятия ИЭО, по мнению М.О. Османова, лучше, по-видимому, принять определение историко-культурная область (ИКО)5.

ИКО по М.Г. Левину и Н.Н. Чебоксарову, это «территория, на которой в результате длительных связей, взаимного влияния и общности исторических

1 Чсснов Я.В. О теории «культурных областей» в американской этнографии // Концепции зарубежной этнологии: Критические этюды. М., 1976. С. 95.

2 Арутюнов С.А., Хазапов A.M. Археологические культуры и хозяйственно-культурные типы: проблемы соотношения // Проблемы типологии в этнографии. М., 1979. С. 142.

3 Толстов С.П. Очерки первоначального ислама // СЭ. 1932. №2. С. 31 -32.

Левин М.Г., Чебоксаров Н.Н. Хозяйственно-культурные типы и историко-этногра-фические области (К постановке вопроса) // СЭ. 1955. №4. С. 4.

Османов М.О. Хозяйственно-культурные типы (ареалы) Дагестана (с древнейших времен до начала XX века). Махачкала, 1996. С. 5. судеб народов, населяющих эту территорию, сложилась определенная культурная общность»1.

Локальным, «местным» отражением ХКТ является хозяйственно-культурный ареал (ХКА). М.О. Османов предложил следующую формулировку ХКТ «местного значения»: «ХКА - исторически сложившийся комплекс взаимосвязанных особенностей хозяйства и культуры, отражающий их состояние в регионе (области, районе) во взаимосвязи с экологией и уровнем экономического и общественно-политического развития, и в частности с общественным разделением труда»2.

В соответствии с приведенной формулировкой ХКА определяются предмет, методы, цели и задачи исследования.

Следует отметить, что предметное содержание ХКА составляют хозяйственно-культурные формы. Именно изучение хозяйственно-культурных форм позволяет выделить общее и особенное в культуре, определить степень их специфичности, обусловленной экологией, хозяйственной деятельностью и этнической традицией, на основе их интегрирующих и этнодифференцирующих свойств (признаков) очертить контуры складывающегося ХКА.

Основой работы послужил полевой материал, собранный автором в 19 селениях Табасаранского и Хивского районов: Атрик, Хурсатиль бывшего союза сельских обществ «Ч1илихъ» (верхнее предгорье); Куштиль, Ляхля, Джули, Цуртиль - «Сувак»; Зильдик, Межгюль, Нижний Ярак, Тураг, Туруф -«Нит1рихъ»; Хурик, Кужник, Хустиль - «Хьирагъ»; Гурик - «Ч1урк1ул»; Кан-дик - «Дирчва»; Гуми - «Къухурик» (лесное предгорье); Аркит - «Этег»; Хуч-ни - «Харан Лиар» (равнина с нижним предгорьем).

При выборе сел учитывались общие закономерности и локальные особенности хозяйственно-культурных форм и культурных компонентов табасаран

1 Левин М.Г., Чебоксаров H.II. Указ. соч. С. 10, 12.

2 Османов М.О. Указ. соч. С. 20. цев, проживавших в трех субареалах: равнина с нижним предгорьем, лесное предгорье, верхнее предгорье.

Полевые исследования проводились по специально составленному вопроснику методами индивидуального и группового собеседования и интервьюирования респондентов. Всего опрошено 35 человек.

Методологической основой работы являются принцип научного историзма, требующий изучения любого явления в его исторической перспективе, рассмотрение его в единстве прошлого, настоящего и будущего; принцип исторического детерминизма, предполагающий взаимообусловленность исторических событий, их последовательность и причинно-следственную связь; принцип хронологической последовательности описываемых феноменов; принцип взаимосвязи явлений материальной культуры с особенностями форм хозяйственных занятий и экономики в целом; метод исторической ретроспекции»при анализе традиционных хозяйственно-культурных форм и компонентов материальной культуры.

Методологической и теоретической базой при написании работы послужили труды российских и дагестанских историков и этнографов: М.Г. Левина, Н.Н. Чебоксарова, С.П. Толстого, Ю.В. Бромлея, С.А. Арутюнова, Я.В. Чесно-ва, Г.А. Сергеевой, М.О. Османова, С.О. Хан-Магомедова, М.Р. Гасанова, Б.М. Алимовой, С.С. Агашириновой и др.

Специальных работ, посвященных исследованию в динамике хозяйственно-культурных форм табасаранцев в XIX - нач. XX в., не имеется, хотя отдельные аспекты традиционных хозяйства и материальной культуры табасаранцев затрагивались в трудах авторов досоветского, советского и постсоветского периодов.

Научная новизна работы заключается в том, что впервые в дагестанской этнографии и отечественном кавказоведении исследовано локальное, «местное» отражение ХКТ Дагестана - Табасаранский ХКА. Изучение поставленной проблемы привело диссертанта к основному выводу о выделении предгорного

ХКА в самостоятельную природно-хозяйственную зону. Этот вывод, позволяющий расширить и дополнить схему М.О. Османова о трех основных ХКА Дагестана, является новым вкладом в этнографическую науку и, в частности, в изучение ХКТ Дагестана.

В процессе работы над диссертацией были использованы три группы источников: 1) полевой этнографический материал; 2) архивные документы Центрального госархива Республики Дагестан (ЦГА РД); 3) литературные источники. Весь полевой материал и многие документы архива и рукописного фонда вводятся в научный оборот впервые.

Много полезной информации по самым разным вопросам хозяйства и материальной культуры можно почерпнуть из отчетов начальников Кайтаго-Табасаранского и Кюринского округов (1899-1903 гг.)1, находящихся в Центральном госархиве Республики Дагестан. Недостатком этого вида источников является то, что сведения о табасаранцах не всегда разграничены по населяемым ими административным участкам, а даются зачастую в общем контексте информации по всем народам, проживающим в этих округах, что снижает качество используемого материала. Этот недостаток восполняется подробнейшей информацией по сельским обществам Табасарана, содержащейся в карточках сплошной сельскохозяйственной переписи и поселенных бланках2.

Касаясь историографии традиционного хозяйства, материальной культуры и быта табасаранцев, целесообразно разделить ее на литературу о табасаранцах дооктябрьского времени, советского периода и наших дней.

Большой и ценный этнографический материал по табасаранцам и другим народам Кавказа был собран в дореволюционной русской этнографии. Он описан и систематизирован М.О. Косвеном3. Наиболее ранние сведения русских

1 См.: ЦГА РД. Ф. 21. Он. 3. Д. 5,8,24.

2 См.: ЦГА РД. Ф. 59. Он. 1. Д. 131,162,164-а,183.

3 См.: Косвен М.О. Материалы но истории этнографического изучения Кавказа в русской науке. Ч. 1 // КЭС. М„ 1955. Выи. 1; Ч. 2. // КЭС. М„ 1958. Вып. 2; Ч. 3 // КЭС. М„ 1962. Вып. 3. исследователей о Табасаране относятся к XVIII - XIX вв. Часть из них является опубликованными архивными материалами1. Первое более или менее полное этнографическое описание Табасарана было сделано И.-Г. Гербером2. В своем труде, положившему «подлинное начало этнографии Дагестана»3, Гербер описывает расположение Табасарана, его государственный и общественный строй, сословные отношения, религию, язык и хозяйственные занятия табасаранцев. Первое в русской литературе общее, и притом обширное и разностороннее, сочинение о Кавказе, содержащее исторические и географические сведения, характеристику общественного строя его народов и краткие этнографические данные по ряду народов, оставил С. Броневский4. В его работе для нас важен раздел «Область Табасаранская»5, содержащий описание географического местоположения, состояния дорог, государственно-административного устройства, населения, военных сил, языка и земледелия Табасарана. Следующий автор - Ф.Ф. Симонович приводит, помимо указанных, данные о численности, вероисповедании, хозяйстве и промыслах табасаранцев6. Более полные'сведения о народонаселении, военных силах и хозяйственных занятиях табасаранцев приводит П.Ф. Колоколов7. Ценными и важными являются материалы по табасаранцам, имеющиеся в работе М.К. Ковалевского и Н.Э. Бларамберга8. Наиболее полное и обширное историческое, этнографическое, географическое и административное описание Табасарана первой половины XIX в. дал профессор

1 См.: История, география и этнография Дагестана XVIII-XIX вв.: Архивные материалы /Под ред. М.О. Коевенаи Х.-М. Хашаева. М., 1958 (далее-ИГЭД).

См.: Гербер И.-Г. Описание стран и народов вдоль западного берега Каспийского моря. 1728 г. //ИГЭД. С. 104.

3 Косвен М.О. Указ. соч. Ч. I. С. 271.

См.: Броневский С.М. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе. М., 1823. В 2-х частях. 4.2.

5. Там же. С. 341-348.

6 См.: Симонович Ф.Ф. Описание Южного Дагестана. 1796 г. // ИГЭД. С. 142-154; Он же. Описание Табасарана. 1796 г. //Там же. С. 199.

7 См.: Колоколов П.Ф. Описание Табасарана. 1831 г. //Там же. С. 314-316.

См.: Ковалевский М.К., Бларамберг И.Ф. Описание Дагестана. 1831 г. // Там же. С 311-312. востоковед И.Н. Березин1. Небольшую справку о Табасаране дает А.П. Берже2 в своей работе, которая хотя и является компилятивной, но основана на неопубликованных материалах и весьма содержательна.

Нельзя не упомянуть периодическую и непериодическую печать того времени, в которой также имеется немало интересующих нас сведений. Среди них - Кавказский календарь (КК), Сборник сведений о кавказских горцах (ССКГ), Обзоры Дагестанской области, Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа (СМОМПК). В этих изданиях содержатся более или менее полные сведения о табасаранцах в географическом, экономическом, правовом, административном, этнографическом и культурно-историческом отношениях. Весьма полезны в справочном отношении работы Е.И. Козубского3, в которых есть материалы и по табасаранцам. Из авторов начала XX в. следует отметить A.M. Дирра. Несмотря на то, что Дирр занимался преимущественно изучением кавказских языков, он оставил весьма ценные замечания по языку, этнической истории, хозяйству и материальной культуре табасаранцев4. Тем не менее, нельзя согласиться с его мнением, что «Кавказ не имеет культуры, выросшей на родной кавказской почве. Тут почти все позаимствовано»5.

В советское время, вплоть до 1940 -х годов не было ни одного исследования по истории и этнографии табасаранцев. Первое, достаточно полное этнографическое описание быта и культуры этого народа принадлежит перу Л.Б.

1 См.: Березин И.Н. Путешествие по Дагестану и Закавказью. Казань, 1850. В 2-х частях. Ч. 2. С. 74-80.

См.: Берже А.П. Краткий обзор горских племен на Кавказе // КК на 1858 г. Тифлис, 1857. С. 271,310,331-335.

3 См.: Козубский Е.И. Памятная книжка Дагестанской области. Темир-Хан-Шура, 1895; Он же. Дагестанский сборник. Темир-Хан-Шура, 1902. Вып.1; Вып. 2. 1904.

4 См.: Дирр A.M. Экскурсия по Дагестану: В Табасаранском округе. Тифлис, 1903; Он же. Грамматический очерк табасаранского языка // СМОМПК. Тифлис, 1905. Вып. 35. С. 1248; Он же. Современные названия кавказских племен // СМОПМК. Тифлис, 1909. Вып. 40. С. 17; Он же. Антропологический и этнографический состав кавказских пародов // КК на 1910 г. Тифлис, 1909. 4.1. С. 549.

5 Дирр A.M. Экскурсия по Дагестану. С.5.

Панек1. При всех достоинствах этой работы в ней имеется один недостаток: не всегда четко очерчены хронологические рамки описываемых явлений. В последующие годы изучением этнографии табасаранцев занимался М.М. Ихилов. Результатом его деятельности явились статьи, очерки2 и монография3, посвященная различным сторонам хозяйства и материальной культуры табасаранцев. Исследованием жилища табасаранцев занимались Г.Н. Любимова и С.О. Хан-Магомедов4. Значительным вкладом в изучение истории, культуры и быта табасаранцев и других народов Южного Дагестана явилась монография Х.Х. Рама-занова и А.Р. Шихсаидова5. Она написана на основе полевых материалов и довольно большого количества неопубликованных архивных документов.

В дагестанской этнографической науке 60-70-е годы XX века характеризуются изданием целой серии монографий по истории, хозяйству и материальной культуре народов Дагестана6. Нельзя не отметить в этой связи статьи7 и монографии8 М.Р. Гасанова по истории и хозяйству табасаранцев XVIII - начала XIX в.

1 См.: Нанек Л.Б. Табасаранцы // Панск Л.Б., Шиллинг Е.М. Сборник очерков по этнографии Дагестана /11ауч. ред. Р.И. Сефербсков. Махачкала, 1996.

2 См.: Ихилов М.М. Табасаранцы // Народы Дагестана. М., 1955. С. 179-191; Он же. Табасаранцы // Серия «Народы мира»: Этнографические очерки. Т.1. Народы Кавказа. М., 1960. С. 520-528.

3 См.: Ихилов М.М. Народности лезгинской группы: Этнографическое исследование прошлого и настоящего лезгин, табасаранцев, рутулов, цахуров, агулов. Махачкала, 1967.

4 См.: Хан-Магомедов С.О. Жилище табасарап // СЭ. 1951. №4. С. 202-210; Любимова Г.Н., Хап-Магомедов С.О. Народная архитектура Южного Дагестана: Табасаранская архитектура. М., 1956.

5 См.: Рамазанов Х.Х., Шихсаидов А.Р. Очерки истории Южного Дагестана: Материалы к истории народов Дагестана с древнейших времен до начала XX века. Махачкала, 1964.

6 См.: Гаджиева С.III. Кумыки. М., 1961; Гаджиева С.ILL, Османов М.О., Пашаева А.Г. Материальная культура даргинцев. Махачкала, 1967; Материальная культура аварцев. Махачкала, 1967; Сергеева Г.А. Арчинцы. М., 1967; Булатова А.Г. Лакцы (XIX - нач. XX в.). Махачкала, 1971; Агулы (Сборник статей по истории, хозяйству и материальной культуре). Махачкала, 1975; Агаширинова С.С. Материальная культура лезгин XIX - нач. XX в. М., 1978.

7 См.: Гасанов М.Р. Некоторые вопросы социально-экономического развития Табасара-на в XVIII - нач. XIX в. // ВИД. Махачкала, 1975. Вып. 2. С. 140-157.

8 См.: Гасанов М.Р. Из истории Табасарана XVIII - нач. XIX в. Махачкала, 1978; Он же. Очерки истории Табасарана. Махачкала, 1994.

С середины 80-х годов изучением традиционной истории и этнографии табасаранцев занималась Б.М. Алимова. Ею изданы многочисленные статьи, а в 1992 г. - монография1, явившаяся закономерным итогом исследований.

С конца 80-х - начала 90-х годов XX века исследованием традиционной и новой бытовой культуры табасаранцев занимался Р.И. Сефербеков. Плодами его деятельности стали многочисленные статьи2, тезисы докладов3 и изданная в соавторстве монография4.

Многие интересующие нас сведения по хозяйству и материальной культуре содержатся в изданных в последние десятилетия периодических изданиях5, сборниках статей6, историко-этнографических исследованиях7 и др.

1 См.: Алимова Б.М. Табасаранцы. XIX- нач. XX в.: Историко-этнографичсское исследование. Махачкала, 1992.

2 См.: Сефербеков Р.И. Традиционные народные промыслы табасаранцев: современное состояние и проблемы // Будущее Дагестана: экономика, экология, культура, политика. Материалы научно-практической конференции. Махачкала, 1994. С. 218-220.

3 См.: Сефербеков Р.И. Традиционное и новое в современном жилище табасаранцев // Тезисы докладов научной сессии, посвященной итогам экспедиционных исследований Института ИЯЛ в 1990-1991 гг. Махачкала, 1992. С.25; Он же. Особенности отходничества табасаранцев в дооктябрьский период и в советское время // Тезисы докладов конференции по итогам географических исследований в Дагестане. Махачкала, 1993. Вып. 21. С. 83-84; Он же. Ковроткачество табасаранцев: современное состояние и проблемы // Тезисы докладов региональной научной конференции молодых ученых, посвященной 1уманитарным исследованиям. Махачкала, 1995. С. 23-25.

4 См.: Булатов Б.Б., Гашимов М.Ф., Сефербеков Р.И. Быт и культура табасаранцев в XIX - XX веках. Махачкала, 2004.

5 См.: УЗ ИИЯЛ, ВИД, ВИЭД, СЭ, ЭО, Вестник Института истории, археологии и этнографии и др.

6 См.: Хозяйство, материальная культура и быт народов Дагестана в XIX - XX вв. Махачкала, 1977; Семейный быт народов Дагестана в XIX - XX вв. Махачкала, 1980; Быт сельского населения Дагестана (XIX - нач. XX в.). Махачкала, 1981; Дагестанский этнографический сборник, посвященный памяти С.III. Гаджиевой. Махачкала, 2005. Вып. 2.

7 См.: Гаджиева С.Ш. Дагестанские терекеменцы. XIX - нач. XX в.: Историко-этнографическое исследование. М., 1990; Алимова Б.М. Боглихцы. XIX - нач. XX в.: Исто-рико - этнографическое исследование. Махачкала, 1993; Лугуев С.А., Магомедов Д.М. Беж-тинцы. XIX - нач. XX в.: Историко - этнографическое исследование. Махачкала, 1994; Му-саева М.К. Хваршины. XIX - нач. XX в.: Историко - этнографическое исследование. Махачкала, 1995; Она же. Традиционная материальная культура малочисленных народов Западного Дагестана: Панорамный обзор. Махачкала, 2003; Алимова Б.М., Лугуев С.А. Годоберинцы. XIX - нач. XX в.: Историко - этнографическое исследование. Махачкала, 1997; Алимова Б.М. Кайтаги. XIX - нач. XX в.: Историко - этнографическое исследование. Махачкала, 1998; Она же. Пища и культура питания тюркоязычных пародов Дагестана в XIX - нач. XX в. Махачкала, 2005; Гаджиева C.IIJ. Дагестанские азербайджанцы. XIX - нач. XX в.: Истори

Все приведенные монографии, сборники статей и периодические издания, несмотря на содержащуюся в них ценную информацию, не были специальными исследованиями по хозяйственно-культурным формам народов Дагестана.

С середины 80-х годов XX века по настоящее время изучением и разработкой проблем, связанных с традиционными и современными хозяйственно-культурными типами (ареалами) Дагестана и формами традиционного скотоводства у народов Дагестана целенаправленно занимался М.О. Османов. Им изданы, имеющие концептуальное значение тезисы докладов1, статьи2 и монографии3, которые явились значительным вкладом в отечественное кавказоведение. Несомненной заслугой М.О. Османова является разработка понятия ХКТ и его основных культурных компонентов, классификация ХКТ по природно-географическим зонам Дагестана, содержания ХКТ, их перечень, взаимоотношения между собой и с историко-культурной областью (ИКО), разработка формуко - этнографическое исследование. М., 1999; Она же. Кумыки: историческое прошлое, культура и быт. Махачкала, 2000. Кн.1; 2005. Ки.2; Булатова А.Г. Лакцы. XIX - нач. XX в.: Историко - этнографическое исследование. Махачкала, 2000; Лугуев С.А., Магомедов Д.М. Дидойцы (цезы). XIX - нач. XX в.: Историко - этнографическое исследование. Махачкала, 2000; Ризаханова M.III. Гупзибцы. XIX - нач. XX в.: Историко - этнографическое исследование. Махачкала, 2001; Она же. Лезгины. XIX - нач. XX в.: Историко - этнографическое исследование. Махачкала, 2005; Агларов М.А. Андийцы: Историко - этнографическое исследование. Махачкала, 2002; Пароды Дагестана / Отв. ред. С.А. Арутюнов, А.И. Османов, Г.А. Сергеева. М.: Наука, 2002; Рамазанова З.Б. Пища пародов Нагорного Дагестана в XIX -нач. XX в.: Классификация форм и анализ факторов сложения и развития. Махачкала, 2003; Исламмагомедов А.И. Аварцы: Историко - этнографическое исследование. Махачкала, 2004.

1 См.: Османов М.О. О современных хозяйственно-культурных типах Дагестана: Тез. докл. науч. сес., поев. итог, экспсдиц. иссл. ИИЯЛ в 1986-1987 гг. Махачкала, 1988; Он же. О соотношении хозяйственно-культурных типов и хозяйственно-культурных ареалов // Краткое содержание Лавровских (Среднеазиатско-Кавказских) чтений. СПб., 1993; Он же. Развитие хозяйственно-культурных ареалов Дагестана в индустриальную эпоху // Там же. СПб., 1994.

2 См.: Османов М.О. Некоторые вопросы изучения хозяйственно-культурных типов // СЭ. 1991. №2; Он же. Аграрные традиции дагестанцев (теоретический и конкретно-этнографический аспекты) // Материальная культура народов России: Сер. «Культура народов России». Новосибирск, 1995. Т.1.

3 Османов М.О. Формы традиционного скотоводства народов Дагестана в XIX - нач. XX в. М., 1990; Он же. Хозяйственно—культурные типы (ареалы) Дагестана (с древнейших времен до начала XX века). Махачкала, 1996; Он же. Хозяйственно-культурные типы (ареалы) Дагестана в советскую эпоху: закономерности развития и трансформации, вымывание традиционных форм. М.: Наука, 2002. лировки ХКТ «местного значения», то есть ХКА.

В соответствии с классификацией М.О. Османова, в XIX - начале XX в. в Дагестане фиксируются три ХКТ (ареала): равнинных (с охватом и нижнего предгорья) пашенных земледельцев - стационарных скотоводов; среднегорных пашенных земледельцев и отгонных скотоводов; высокогорных подвижных скотоводов и пашенных земледельцев. Недостатком схемы М.О. Османова, на наш взгляд, является то, что такая значительная природно-географическая зона Дагестана как предгорная не выделена в самостоятельную, а искусственно отнесена частично к равнинной, а частично - к среднегорной. Этот недостаток особенно ощущается при изучении признаков ХКА этносов, населяющих предгорную зону, к которым относятся и табасаранцы, проживающие в основном в нижнем, лесном и верхнем предгорье. Данное обстоятельство привело к возникновению своеобразных черт в экологии, хозяйстве и культуре табасаранцев. Это своеобразие было подмечено М.О. Османовым. Он пишет: «От хозяйства равнины и нижнего предгорья в определенной степени отличается хозяйство верхнего предгорья. В особенности это касается населения лесных предгорий, на хозяйство и культуру которых лесная зона наложила определенный отпечаток. При этом наблюдается такая закономерность - предгорья, расположенные выше лесного пояса, приобрели хозяйственно-культурный облик горной зоны, а расположенные ниже, в том числе превращающиеся в лесостепь леса, примыкают к ХКТ равнинных земледельцев-скотоводов. Непременный признак лесного типа - преобладание, наряду с земледелием, содержания именно КРС, как тяглового, так и молочного. В виду переходного характера этого типа и сравнительно небольшого удельного веса среди ХКТ Дагестана, будет, по-видимому, целесообразно считать лесной тип подвидом предыдущего - оседлых пашенных земледельцев умеренного пояса, но подтип «лесов и лесостепей»1.

Мы предполагаем на примере исследования хозяйственно-культурных форм табасаранцев дать свою схему развития предгорного ХКА, что поможет выявить

1 Османов М.О. Хозяйственно-культурные типы (ареалы) Дагестана. С. 16. местные особенности и закономерности, подтверждающие (или опровергающие) правомерность и универсальность концепции М.О. Османова. Осуществление поставленной задачи даст простор для новых местных исследований, которые помогут воссоздать общую более подробную картину ХКА Дагестана.

Целью диссертации является анализ и выявление в локальной культуре (в рамках региона и отдельного этноса) различных эколого-хозяйственных и культурных особенностей и традиций как конвергентных, так и специфически этнических.

В свете основной цели определяются и задачи исследования. Основной задачей нашего исследования является:

- описать и изучить хозяйственно-культурные формы и культурные компоненты табасаранцев в их органической взаимосвязи и взаимодействии на фоне обуславливающих их факторов - экологических, хозяйственных, культурно-инерционных, этнотрадиционных (и этноконтактных), социальных, политических и других;

- выделить на этой основе дифференцирующие зональные признаки-критерии в хозяйственно-культурных формах и этнокультурных компонентах, позволяющие придти к заключению о существовании своеобразного ХКА табасаранцев;

- выявить образующие, определяющие и констатирующие роли каждого из факторов, особенно эколого-хозяйственных и этнических, в закономерностях сложения и развития хозяйственно-культурных форм, элементов материальной культуры табасаранцев;

- проследить на базе изученных материалов местные (особенные, специфические) закономерности и основные сложившиеся хозяйственно-культурные формы табасаранцев на фоне общедагестанских и всеобщих закономерностей сложения и развития хозяйственно-культурных форм, с учетом избирательности степени воздействия на них разнородных обусловливающих факторов, в первую очередь экологических и этнических.

Заключение диссертации по теме «Этнография, этнология и антропология», Абдуллаев, Ибадулла Несретдинович

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Анализ представленного материала в рамках основной цели (анализ и выявление в локальной культуре различных эколого-хозяйственных и культурных особенностей и традиций как конвергентных, так и специфически этнических) и задачи исследования (выявление этнодифференцирующих зональных признаков-критериев в хозяйственно-культурных формах и культурных компонентах, позволяющих выделить своеобразие ХКА табасаранцев) приводит нас к следующим выводам и обобщениям.

В XIX - начале XX в. в пределах Дагестанской историко-культурной области фиксировалось три основных ХКА: 1) равнинно-нижнепредгорный ХКА пашенных земледельцев-скотоводов аридной зоны умеренного пояса, подтип степей и лесостепей; 2) горный (среднегорный) ХКА пашенных земледельцев аридной зоны умеренного пояса, подтип горный; 3) высокогорный ХКА подвижных скотоводов и земледельцев умеренного пояса, подтип высокогорный (М.О. Османов). Табасаранцы относились к первому ХКА. Совпадение территории распространения ареальных особенностей хозяйственно-культурного комплекса и этнических границ позволяет назвать его Табасаранским ХКА. Исходя из зональных особенностей и основных компонентов хозяйства и культуры, в Табасаранском ХКА можно выделить три субареала: 1) равнина с нижним предгорьем; 2) лесное предгорье; 3) верхнее предгорье.

Изучение этнодифференцирующих зональных признаков-критериев в хозяйственно-культурных формах и культурных компонентах Табасаранского ХКА позволило выявить своеобразие черт в экологии, хозяйстве и культуре табасаранцев, населявших в основном предгорную зону Дагестана. Это своеобразие местных особенностей и закономерностей развития хозяйствнно-культурных форм в совокупности со значительным числом этносов Дагестана, населяющих большой предгорный ХКА, позволяет расширить и дополнить схему М.О. Османова, выделив предгорный ХКА в самостоятельную природнохозяйственную зону - предгорный ХКА пашенных земледельцев и скотоводов аридной зоны умеренного пояса, подтип предгорный.

Генерализацию и ареализацию хозяйственно-культурных форм табасаранцев целесообразно начать с земледелия, которое было важной и древней отраслью их хозяйства. Земледелие равнины, нижнего и лесного предгорья Табасарана было и основным занятием, и основной ведущей (определяющей) отраслью хозяйства по отношению к другим отраслям. Оно давало основные продукты жизнеобеспечения, определяло направление и структуру всего хозяйства, соотношение и формы функционирования его отраслей, определяло этнографические параметры образа жизни, особенности почти всех сфер культуры, в особенности производственной и жизнеобеспечивающей.

В числе возделываемых табасаранцами культур были: пшеница, ячмень, просо, рожь, полба, овес, рис, кукуруза. Из технических культур выращивались конопля, марена, хлопок, табак.

Касаясь типа земледелия, уместно остановиться на ландшафтно-структурном характере пахотных угодий Табасарана. Видимо из-за особенностей ландшафта (естественные обширные, ровные пахотные угодья равнины и нижнего предгорья) террасное земледелие в Табасаране получило слабое развитие. Оно преобладало в некоторых селениях (Лака, Хоредж, Арчуг) верхнего предгорья. В лесном предгорье укрепленные (с каменными подпорными стенками) террасы имелись в ряде сел (Ляхля, Джули, Кужник, Гурик, Межгюль, Нижний Ярак и др.), но преобладали склоновые поля. Сказанное позволяет считать, что ландшафтная характеристика пахотных угодий, степень участия человека в приспособлении ландшафта для земледелия служит дифференцирующим критерием-признаком для дагестанских ХКТ и для Табасаранского ХКА в частности. Тип земледелия характеризуется также по способу и основному орудию обработки земли. Основным пахотным орудием в селениях нижнего, лесного и верхнего предгорья Табасарана было традиционное горское рало («ду-руц») общедагестанского типа. Тяжелый деревянный многоупряжный отвальный плуг с колесом и железным лемехом («кутан») применялся на равнине в некоторых селениях Нижнего Табасарана. В конце XIX - нач. XX в. к табасаранцам из России стали проникать металлические фабричные плуги. Как это видно, «кутан» служит таким же признаком (свойством) равнинного ХКА, как горское рало «дуруц» - предгорного.

Система земледелия характеризуется как паровая в сочетании с перелогами.

Одним из составных элементов системы земледелия является удобрение полей, которое в верхнем и лесном предгорье Табасарана играло большую роль. На равнине и в нижнем предгорье при переложном земледелии удобрение полей применялось слабо. Удобряли главным образом навозом КРС и МРС иногда в смеси с золой. Использовался и такой вид удобрения полей как постой овец. Орошаемое земледелие было характерно исключительно для Нижнего равнинного Табасарана, где оно может быть выделено в качестве критерия-признака равнинного ХКА. Равнина и нижнее предгорье с их большими массивами земель, возможностями орошения располагали наиболее благоприятными условиями для имеющих давние традиции садоводства и виноградарства. Однако ни в одном союзе сельских обществ равнины и нижнего предгорья Табасарана садоводство и виноградарство не играло ведущей роли. Они занимали второстепенное место в занятиях, экономике и характеризовались меньшей интенсивностью и культурой ведения. Лишь с присоединением Дагестана к России, включением его во всероссийский капиталистический рынок, строительством дорог и открытием в конце XIX в. Владикавказской Петровской железнодорожной ветки садоводство и виноградарство стало интенсивно развиваться: фрукты из Табасарана стали вывозиться за пределы Дагестана. Оживление обменных связей с центральной Россией привело и к проникновению более передовых методов ведения хозяйства. Они отразились и на развитии огородничества. Появление огородничества у табасаранцев можно отнести к середине XIX в., хотя некоторые виды огородных культур, такие, как лук, чеснок, фасоль, морковь, редька, бахчевые выращивались и ранее. Расширение связей с русскими обогатило табасаранцев огородными культурами (например, в основном в Нижнем Табасаране - помидоры, огурцы, капуста и т.д.) и, в первую очередь, картофелем, который хорошо произрастал во всех трех субареалах Табасарана. Из технических культур в 40-60-е годы XIX в. в равнинном и нижнепредгорном Табасаране наибольшее развитие получило мареноводство.

Исследование основных этапов земледельческого цикла с одновременным рассмотрением и соответствующих этим циклам сельскохозяйственных орудий позволяет отметить в качестве дифференцирующего признака-критерия для всех трех субареалов ХКА табасаранцев отсутствие бороны по крайней мере для основной культуры (пшеница), что было связано с функциональными свойствами их основного пахотного орудия - рала, а также особенностями послепа-хотной обработки почвы, спецификой сева (сеяли по-горски) и заделывания семян. Борону использовали только при заделывании семян проса и ячменя.

При характеристике ХКА небесполезно учитывать и особенности, степень специфичности для разных зон и технику одного из этапов сельскохозяйственного цикла - прополки, которая была свойственна всем трем субареалам Табасарана. Пропалывали вручную или с использованием лопатки «астам» в основном женщины, но иногда помогали и мужчины.

Основным орудием жатвы по всем трем субареалам Табасарана был серп (круглый). В жатве принимали участие женщины и мужчины, а часто - вся семья, что диктовалось сроками уборки урожая.

Последняя операция земледельческого цикла - обмолот зерна не дает особых дифференцирующих возможностей для разных ХКА. И основное орудие обмолота, и тягловая сила, и способы обмолачивания имели общерегиональный характер. Во всех трех субареалах Табасарана обмолот производился с использованием молотильных досок, в которые впрягали преимущественно лошадей (что является специфической особенностью табасаранцев) и волов. В обмолоте участвовали все члены семьи. Несколько иные, нежели при обмолоте пшеницы и ржи способы и техника обмолота применялись при молотьбе конопли, пшена и проса.

Хранение зерна в различных сооружениях и емкостях также можно отнести к разряду дифференцирующих критериев-признаков ХКА. Табасаранцы повсеместно хранили зерно в деревянных ларях, в обмазанных снаружи и внутри глиной и навозом сапетках, в глиняных сосудах, тканных мешках. Следует отметить, что табасаранские лари для зерна и муки были небольших размеров и не занимали таких площадей, как лари типа «цагур» у аварцев и даргинцев. Зерновые ямы были распространенны преимущественно в лучше обеспеченном зерном равнинном и нижнепредгорном Табасаране. Последнюю особенность и обстоятельство (зерновые ямы), как и уже отмечавшееся отсутствие у табасаранцев ларей типа «цагур», можно выделить в качестве критерия-признака Табасаранского ХКА.

Скотоводство наряду с земледелием также являлось ведущей отраслью хозяйства табасаранцев. Как на равнине, так и в предгорье наблюдалось сочетание (сращенность) хорошо развитого земледелия с разведением крупного рогатого скота, что отражало тип хозяйства табасаранцев. Эта сочлененность скотоводства с земледельческим хозяйством по трем выделенным нами субареалам Табасаранского ХКА будет выглядеть следующим образом: полное преобладание земледелия и разведение рабочего скота (на равнине и в нижнем предгорье), равное соотношение земледелия и скотоводства (в лесном предгорье), преобладание (молочного КРС и МРС) скотоводства (верхнее предгорье). В качестве тяглового скота при пахоте и транспортных перевозках применялся вол. Буйволы преобладали в равнинно-нижнепредгорном Табасаране. Повсеместно, и особенно в лесном и верхнем предгорье, разводили одну из пород жирнохвостых, с большим курдюком овец, называемой «нижнесамурской или табасаранской» породой овец.

Что касается формообразующих, дифференцирующих компонентов ХКТ, то главными из них являются формы скотоводства. В XIX - начале XX в. в равнинно-нижнепредгорной зоне (Северотабасаранский участок) преобладали такие типы содержания скота как выгон, стойло, шалаш, яйлаг, а тип скотоводческого хозяйства определялся как выгонно-стойлово-шалашный для крупного рогатого скота и стойлово-яйлажный для мелкого рогатого скота. В предгорной зоне (Южнотабасаранский участок) преобладали выгон, стойло, яйлаг, кышлаг зимний и весенний, хутор пастбищный и яйлажный, а тип скотоводческого хозяйства определялся как выгонно-стойлово-яйлажный, выгонно-стойлово-хуторской (КРС и МРС), трансюманс, яйлажно-хуторско-весенне-кышлажный (МРС).

Большой удельный вес в хозяйственных занятиях табасаранцев занимали промыслы и ремесла (изготовление изделий из дерева, кузнечное дело, гончарство, ковроделие и т.д.), которые имели давние традиции и характеризовались развитостью и масштабностью (в особенности в лесном и верхнем предгорье Табасарана). Орудия труда и утварь из дерева табасаранцев пользовались большим спросом в горном Дагестане.

Такие же давние традиции имел и институт отходничества у табасаранцев. Он был обусловлен причинами и обстоятельствами экологического и социально-экономического порядка: малоземельем, сравнительно высокой плотностью населения, избытком рабочих рук, отсутствием фабрично-заводской промышленности, мелкомасштабностью основного хозяйства (земледелие и скотоводство) и связанной с этим недостаточной обеспеченностью продуктами сельского хозяйства, краткостью рабочих периодов производства из-за маломощности крестьянского хозяйства. Формы и виды отходничества были разнообразны: сезонный найм в Терекеме в качестве жнецов, уборка урожая в фруктовых садах г.Дербента и виноградниках г. Кизляра, работа на мареновых плантациях, отходничество ремесленников, найм в рыболовецкие ватаги и рабочими на нефтепромыслы г. Баку.

Распространение промыслов и отходничества, их значительный удельный вес по занятости в них населения и вкладу в хозяйство и жизнеобеспечение существенно сказывающийся на соотношении отраслей экономики крестьян) позволяет включить их (равнина и нижнее предгорье Табасарана в меньшей степени) в качестве дифференцирующего признака ХКА.

В исследуемое время в Табасаране традиционными видами транспорта были двухколесная арба, запряженная волами или буйволами, волокуша с зимней её модификацией - санями, влекомая волами, и вьючная лошадь. Определенное место в транспортировании грузов занимали ручные (женские) перевозки. Ослов было мало и практического значения в перевозках (за исключением чабанского хозяйства) они не имели. Грузы на лошадях и ослах перевозились в основном в хурджинах, специальных рогатин, применяемых для перевозки крупных предметов, и распространенных в горном и высокогорном Дагестане, у табасаранцев не было. Самым распространенным видом транспорта в Нижнем Табасаране была арба - двухколесная повозка в парной упряжке общекавказского типа. Для табасаранцев были характерны равнинный и предгорно-лесной локальные варианты арбы. Главным преобладающим видом транспорта во внутрисельских перевозках и зимой, и летом в Нижнем и Верхнем Табасаране являлась влекомая волами волокуша с зимней модификацией - санями. Волокуша была характерна для лесо-луговых районов с обильными осадками, в том числе и снега. Она была своего рода «внедорожником» и использовалась для доставки грузов в недоступных для колесного транспорта местах. В лесном и верхнем предгорье с относительным достатком луговых пастбищ и сенокосов для перевозки небольших грузов издалека использовалась вьючная лошадь. Таким образом, наличие, распространение, степень бытования и удельный вес видов транспортных средств, их районирование и ареализация у табасаранцев в изучаемое время обуславливались природно-географическими, хозяйственными и этнокультурными факторами.

В XIX - начале XX в. у табасаранцев, как и других народов Дагестана, наблюдается перекос в половом разделении труда в сторону большей степени занятости и загруженности женщин хозяйственными работами в сравнении с мужчинами, что было обусловлено рядом причин и обстоятельств (экологические, хозяйственные, патриархальный и военный быт, отходничество мужчин и т.д.). Феномен полового разделения труда в качестве дифференцирующего признака-критерия, разграничивающего природно-хозяйственные зоны ХКА, выражен здесь с меньшей четкостью. Мужские и женские занятия табасаранцев всех трех субареалов четче разграничиваются по полам и это разделение занятий, характеризующееся и схожестью по зонам, превалирует над разделением по зонам в эколого-хозяйственном плане.

В перечень культурных компонентов, которые могут быть рассмотрены в качестве признаков-критериев, имеющих дифференцирующее значение входят и составные элементы материальной культуры табасаранцев. Одним из элементов материальной культуры, развитие которого находилось в непосредственной зависимости от уровня социальной, хозяйственной и идеологической жизни народа, являлись поселения. В рассматриваемое время (до присоединения к России) у табасаранцев существовало два типа поселений: вольнообщинный (в союзах сельских обществ) и феодально-зависимый (в майсумстве, кадийстве, владениях беков). Преобладающим типом планировки (форма поселения) была кучевая. Одной из особенностей поселений табасаранцев являлось слабое развитие в них оборонительных сооружений. Основным и единственным типом расселения являлось селение - «гъул». Хуторов и отселков у табасаранцев не было. Даже самые малые селения имели почти все признаки аула. Еще одной особенностью следует считать рассредоченное расселение небольшими поселениями. Топографическое деление на кварталы в большинстве сел сочеталось с патронимическим делением. Общественным, культовым и хозяйственным центром села (квартала) был годекан, который обычно не совпадал с его топографическим центром. С усилением роли ислама этот центр перемещается к мечети и примечетской площади.

Указанные особенности поселений, могущие служить признаками-критериями ХКА, в принципе свойственны всем трем субареалам Табасарана.

Жилище, как наиболее важный и первостепенный компонент ХКТ, скорректировано с природными и климатическими условиями, ландшафтом, стро-тельными материалами, хозяйственными занятиями, и связанными с ними образом жизни.

По совокупности детерминативных признаков - основной материал (камень, глина, дерево), этажность (в основном двухэтажные) и форма крыши (плоская) жилище во всех трех субареалах Табасарана было практически одинаковое. Тип жилища классифицируется как предгорный (южно-предгорное жилище), который по принципу планировки подразделялся на подтип - табасаранский (комплексное жилище, объединяющее под одной крышей все жилые помещения и службы).

Все виды традиционных сооружений подразделялись на жилые, хозяйственные и культовые. Жилищно-хозяйственный комплекс построек отдельной табасаранской семьи включал три группы помещений: жилье, хлев для скота и сарай для сена. Жилье и хлев для скота обычно объединялись в одной двухэтажной постройке (первый этаж - хлев, второй - жилье), а сарай для сена возводился рядом с домом или за селением. Усадеб у табасаранцев не было.

Одной из конструктивных особенностей при возведении жилых, хозяйственных и культовых построек было использование деревянных прокладок, имевших антисейсмическое назначение.

Такой элемент жилища, как центральный столб, у табасаранцев, имевших хорошие запасы строевого леса, не получил широкого распространения. Такая форма перекрытия, как арка, по мнению С.О. Хан-Магомедова, не местного происхождения, а заимствована табасаранцами из горной зоны, испытывавшей острый недостаток леса.

Наиболее архаичным типом жилища у табасаранцев, как и у остальных дагестанцев, было однокамерное жилище.

Табасаранские лари для зерна и муки были небольших размеров и не занимали таких больших площадей, как лари типа «цагур» у аварцев и даргинцев, хотя по мнению П.М. Дебирова, не исключено, что в прошлом они существовали и у табасаранцев.

Некоторые различия по зонам, по материалам Г.Н. Любимовой и С.О. Хан-Магомедова, наблюдаются в формах перекрытий хозяйственных и культовых построек. Перекрытия сараев для сена в Южном Табасаране (лесное и верхнее предгорье) были плоскими, как и перекрытия жилых домов. Сараи для сена с двускатной кровлей получили распространение во многих селениях на стыке нынешних Хивского и Табасаранского районов (в основном лесное предгорье).

В Южном Табасаране (лесное и верхнее предгорье) мечети имели плоскую кровлю. Изредка встречаются и сводчатые перекрытия. В средней части (лесное предгорье) и Северном Табасаране (лесное и нижнее предгорье с равниной) мечети строили с двускатной, крытой соломой кровлей, завершаемой на торцах ступенчатыми щипцами. Эти мечети являлись чисто местными по архитектуре и встречались в местах распространения сараев со ступенчатыми щипцами, что дает основание предполагать, что архитектура сараев повлияла на архитектуру мечетей.

Слабое распространение в культовой архитектуре Табасарана получили минареты, что является местной особенностью.

Жилой дом был ведущим и основным типом сооружений табасаранской народной архитектуры. Многие из достижений жилой архитектуры были затем перенесены в архитектуру других типов сооружений, где они получили дальнейшее развитие. В свою очередь и жилая архитектура обогащалась достижениями архитектуры хозяйственных построек, мечетей, мавзолеев и других сооружений.

Большой интерес представляли сараи для сена и мечети с двускатной кровлей и ступенчатыми щипцами, характерные для табасаранской народной архитектуры и не встречающиеся в других районах Дагестана.

Одним из замечательных достижений табасаранской народной архитектуры прошлого являлось искусство художественной обработки дерева, вошедшее ценным вкладом в сокровищницу культурного наследия народов Дагестана. Табасаранские народные мастера создали такие оригинальные в конструктивном и художественном отношении архитектурные элементы, как резное окно, резная дверь, деревянный ордер лоджии жилого дома, внутренние резные столбы мечети. Значительные успехи были достигнуты в искусстве художественной обработки камня, причем наибольший интерес представляют постройки, где органически сочетаются художественно обработанные каменные и деревянные элементы.

Традиционная одежда табасаранцев имела много общих черт и была однотипной с одеждой других народов Дагестана и Северного Кавказа, что можно объяснить схожестью географических, исторических, хозяйственных, семейных условий жизни, этических норм, этнокультурными традициями и взаимодействиями.

Национальная одежда табасаранцев обнаруживает достаточно четко проявляющуюся этническую обусловленность, дифференцированность, в виду чего в большинстве видов одежды и обуви проявляются особенности, которые можно связать с конвергентными эколого-хозяйственными условиями, и которые можно выделить в качестве признаков-критериев соответствующего ХКА.

Дифференцирующими признаками-критериями можно считать: для равнинно-нижнепредгорного ХКА Табасарана распространенность обуви типа «сабо» и калош; для всех трех субареалов Табасарана - отсуствие шуб у женщин и наличие тяжелых шуб-накидок с длинными ложными рукавами у мужчин; широкую распространенность и у женщин, и у мужчин узорных шерстяных вязанных чулок. В женском костюмном коплексе преобладал тип «с длинным распашным платьем».

Пища также является довольно четким индикатором и дифферециалом для выявления как стадиальных, так и пространственно-региональных и этнических особенностей хозяйства и культуры табасаранцев. Модель питания табасаранцев в целом адекватно отражала единство хозяйственной культуры и системы питания, что можно выразить соотвественно формулой: земледелие - земледельческая, земледелие со скотоводством - земледельческо-скотоводческая. В рационе питания табасаранцев, как и у других земледельческих народов, преобладала растительная пища. Самым распространенным печеным мучным изделием был хлеб (из пресного или дрожжевого теста), который выпекали из пшеничной, ячменной, ржаной и даже гороховой муки. Хлеб, изготовленный из просяной и кукурузной муки, назывался «баклук». В дихотомии печеные - вареные мучные изделия хлеб как основная еда занимал (в сравнении с хинкалом) преобладающие позиции: понятия «хлеб» и «еда» во многих случаях отождествлялись. В меньшей степени употреблялись хинкал, каши и толокно. Самым популярным вареным мучным изделием был хинкал. Несмотря на то, что из кукурузной муки выпекался хлеб, хинкала из нее не готовили. Одной из особенностей системы питания табасаранцев было то, что они, к примеру, как и агулы и лезгины, не изготовляли алькогольных напитков ни из зерна, ни из молока, ни из фруктов. Преобладали слабоалкогольные или безалкогольные хлебные напитки типа «т1ач» и «алуга», а также молочный айран, вероятно заимствованный у соседних азербайджанцев. Молочные продукты (коровье, овечье, козье, буйволиное молоко, кефир, простокваша, айран, творог, овечий или коровий сыр, сыворотка, сливочное или топленое масло, сметана) наряду с мучными также имели очень важное значение в питании табасаранцев. Кобылье молоко и «калмык-чай» не употребляли. К табасаранцам вполне применима формулировка С.А. Арутюнова о двуединой зерно-молочной модели питания, сложившейся при формировании производящего хозяйства. Определенное место в рационе питания занимали мясные продукты. Баранье или говяжье мясо свежее и вяленое ели в варенном, жаренном и тушеном виде. Копчения мяса не применяли. Конину употребляли в редких случаях. Употребляли и дичь - мясо косули и зайца. Мясо домашней (куры, гуси, утки, индейки) и дикой (перепелки, куропатки) птицы ели в вареном и жареном виде. Табасаранцы не практиковали вяления или копчения колбас. Традиционным видом колбасных изделий был авц1ай» («наполненное»), который ели в вареном виде. Значительное место в рационе питания занимали плоды и ягоды культурных и диких деревьев и кустарников (особенно грецкие орехи), а также овощи и съедобные травы.

Указанные особенности в системе питания табасаранцев характерны для всех трех субареалов и могут быть выделены в качестве признаков-критериев Табасаранского ХКА.

Одним из культурных компонентов ХКТ являются и хлебопекарные устройства (ХПУ). В изучаемое время по конструкции устройств, способу использования тепла сжигаемого топлива и рамещению выпекаемого хлеба табасаранцы использовали следующие виды ХПУ: угловой, пристенный (вделанный) очаг с дымоходом; «тондыр» и его горная модификация «марцар» («тарум»); «хьар», «садж». Исключительно для отопления употреблялись камины («бухара», «гаму»).

Бытование тех или иных видов ХПУ было обусловлено развитостью земледельческого зернового хозяйства и особенностями топливно-энергетической базы. Многие функицональные свойства ХПУ сложились под воздействием эколого-хозяйственных условий и имели конвергентный характер.

По степени распространенности и преобладания (главный) с увязкой районирования дихотомической структуры мучных изделий (вареное-печеное) в верхнем и части лесного предгорья (союзы сельских обществ «Ч1илихъ», «Су-вак», «Хьирагъ», «Дирчва») были распространены в основном такие совершенные виды ХПУ как «тарум», «тондыр», «хьар», «очажное» (был и «садж»). В равнинно-нижнепредгорной и части лесной зоны (союзы сельских обществ «Этег», «Харан Лиар», «Къухурик», «Ч1урк1ул», «Нит1рихъ») были распространены «тондыр», «очажное», «садж» (были и «хьар», и «тарум»).

Представленный в диссертации материал свидетельствует о том, что у табасаранцев были распространены в основном совершенные типы ХПУ, демонстрирующие массовость, развитость и преобладание хлебопечения: очаг (пресный, а также и кислый хлеб, калачи, лаваш, пироги), «тондыр» и «тарум» только кислый хлеб, просушивание зерна и фруктов в особых емкостях «ц1арагъ»), «хьар» (пресный лаваш), «садж» (пресный хлеб, пироги, поджаривание зерна для толокна).

Распространение и преобладание тех или иных видов ХПУ обуславливалось экологией (относительное обилие леса, и следовательно, топлива, почти полное отсутствие кизяка), хозяйством (особенно производство зерна), культурной инерцией (живучесть традиционных форм), этнокультурными взаимодействиями и диффузией.

Мельница как технологическое устройство с определенным функциональным назначением и как компонент хозяйственного быта, и как элемент традиционной культуры несомненно являлась составной частью земледельческой культуры табасаранцев. Водяная мельница у табасаранцев в отличие, например, от даргинцев и кумыков, была только одного типа - с горизонтальным колесом (так называемая «азиатская»). Мельницы в разных табасаранских селениях находились в различных формах собственности (общественные, квартальные, ту-хумные, частные), отражающих определенные степени социальной иерархии их владельцев. На большинстве мельниц плата за помол не взималась. На некоторых из них (в основном частных) плата за помол взималась натурой в установленных владельцем (или обществом) объемах.

Приведенный в диссертации материал подтверждает вывод исследователей о том, что мельницы в целом не имели каких-либо зональных хозяйственно-культурных особенностей ни в отношении собственных признаков, ни по степени распространенности (бытования) в разных районах, что делает их фактически нейтральными элементами культуры.

Таковы в общих чертах этнодифференцирующие зональные признаки-критерии в хозяйственно-культурных формах и культурных компонентах Табасаранского ХКА. Исследование местных особенностей и закономерностей развития хозяйственно-культурных форм других этносов поможет воссоздать общую более подробную картину ХКА Дагестана.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Абдуллаев, Ибадулла Несретдинович, 2007 год

1. Итоги первой всеобщей переписи населения за 1897 год по Дагестанской области. Темир-Хан-Шура, 1905 // ЦГА РД. Ф. 21. Оп. 3. Д. 2-а. Л. 1-5.

2. Список городов и селений Южного Дагестана с указанием сведений онаселении. Дербент, 1869 // ЦГА РД. Ф. 150. On. 1. Д. 3 Л. 1 20.* *

3. Абдуллаев И.Н. Хозяйственно-культурные формы табасаранцев в XIX-нач. XX в. // Наука и молодежь: Сборник статей молодых ученых и аспирантов по гуманитарным проблемам. Махачкала, 2003. Вып. 6. С. 183-185.

4. Абдуллаев И.Н., Османов М.О. Некоторые стороны, регулирующие хозяйственно-правовые функции дагестанской общины (XVIII-XIX вв.) // Сельская община Дагестана и Северного Кавказа (Материалы региональной научной конференции). Махачкала, 2003. С. 77-84.

5. Абдуллаев И.Н. К характеристике видов транспорта у табасаранцев в XIX нач. XX в. // Сборник статей ассоциации молодых ученых Дагестана. Махачкала, 2004. Вып. 3. С. 99-102.

6. Абдуллаев И.Н. Хлебопекарные устройства табасаранцев во второй половине XIX начале XX в. // Вестник Института истории, археологии и этнографии. Махачкала, 2006. № 1. С. 129-133.

7. Агаширинова С.С. Материальная культура лезгин XIX-нач. XX в. М.: Наука, 1978 304 с.

8. Агларов М.А. Техника сооружения террасных полей и вопросы эволюции форм собственности у аварцев (до XX века) // Учен, записки Института ИЯЛ. Серия историческая. Махачкала, 1964. Т. 13. С. 177 193.

9. Агларов М. Очерк этнографии земледелия Южного Дагестана // ДЭС. Махачкала, 1974. Вып. 1. С. 204-228.

10. Агулы (Сборник статей по истории, хозяйству и материальной культуре). Махачкала, 1975. 186 с.

11. Адаты Дагестанской области и Закатальского округа / Под ред. И.Я. Сандрыгайло. Тифлис, 1899. 622 с.

12. Адаты и судопроизводство по ним (Материалы для статистики Дагестанской области) / Сост. А.В. Комаров // ССКГ. Тифлис, 1868. Вып. 1. С. 1 -88.

13. Адрианов Б.В. Конференция по изучению систем земледелия (история и современная практика) // СЭ. 1973. № 4. С. 160 162.

14. Адрианов Б.В. Неоседлое население мира (историко-этнографическое исследование). М. 1985. 238 с.

15. Алимова Б.М. Табасаранцы. XIX-начало XX в.: Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 1992. 264 с.

16. Алимова Б.М., Булатов Б.Б., Сефербеков Р.И. Из истории духовной культуры табасаранцев (традиционные верования, обычаи и обряды). Махачкала, 2000. 52 с.

17. Арутюнов С.А., Мкртумян Ю.И. Проблема классификации элементов культуры (на примере армянской системы питания) // СЭ. 1981. № 4. С. 3-15.

18. Арутюнов С.А., Хазанов A.M. Археологические культуры и хозяйственно-культурные типы: проблемы соотношения // Проблемы типологии в этнографии / Отв. ред. Ю.В Бромлей. М.: Наука, 1979. С. 140-147.

19. Бакланов Н.Б. Архитектурные памятники Дагестана. JI., 1935. 49 с.

20. Березин И.Н. Путешествие по Дагестану и Закавказью. Казань, 1850. В 2-х частях. Ч. 2. 134 с.

21. Борисенко Е.Я. Разведение сельскохозяйственных животных. М., 1967.

22. Бромлей Ю.В. Этнос и этнография. М.: Наука, 1973. 280 с.

23. Бромлей Ю.В. Современные проблемы этнографии (Очерки теории и истории). М.: Наука, 1981. 390 с.

24. Броневский С.М. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе, собранные и пополненные С. Броневским. В 2-х частях. М., 1823. Ч. 2. 468 с.

25. Булатов Б.Б., Гашимов М.Ф., Сефербеков Р.И. Быт и культура табасаранцев. Махачкала, 2004. 266 с.

26. Булатова А.Г. Лакцы: Историко-этнографическое исследование (XIX-нач. XX в.). Махачкала, 2000. 387 с.

27. Булатова А.Г., Гаджиева С.Ш., Сергеева Г.А. Одежда народов Дагестана: Историко-этнографический атлас. Пущино, 2001. 289 с.

28. Вавилов Н.И., Букинич Д.Д. Земледельческий Афганистан // Избранные труды академика Н.И. Вавилова. М., 1959. Т. 1.

29. Вардумян Д.С. Характеристика основных этнографических районов Армении в XIX в. // VII МКАЭН. В 11 -ти томах. М.: Наука, 1970. Т. 10. С. 117120.

30. Волкова Н.Г., Джавахиилвили Г.Н. Бытовая культура Грузии XIX-XX веков: традиции и инновации. М.: Наука, 1982. 239 с.

31. Витое М.В. О классификаций поселений // СЭ. 1953. № 3. С. 34 36.

32. Гаджиев М.С. Погребальные памятники Южного Дагестана позднеал-банского и раннесредневекового времени (I-VII вв.) // Обряды и культы древнего и средневекового населения Дагестана. Махачкала, 1986. С. 71-89.

33. Гаджиева С.Ш. Кумыки: Историко-этнографическое исследование. М.: Изд-во АН СССР, 1961.387 с.

34. Гаджиева С.Ш., Османов М.О., Пашаева А.Г. Материальная культура даргинцев. Махачкала, 1967. 298 с.

35. Гаджиева С.Ш. Дагестанские терекеменцы. XIX-начало XX в.: Историко-этнографическое исследование М.: Наука, 1990. 216 с.

36. Гасанов М.М. Табасаранские пословицы, поговорки, загадки. Махачкала, 1978. 154 с.

37. Гасанов М.Р. Некоторые вопросы социально-экономического развития Табасарана в XVIII-нач. XIX в. // ВИД. Махачкала, 1975. Вып. 2. С. 140-157.

38. Гасанов М.Р. Очерки истории Табасарана. Махачкала, 1994. 255 с.

39. Гербер И.-Г. Описание стран и народов вдоль западного берега Каспийского моря. 1728 г. // ИГЭД. С. 60-120.

40. Гольдштейн А.Ф. Дороги и мосты старого Дагестана // Зодчество Дагестана. Махачкала, 1974. Вып. 1. С. 173- 184.

41. Гольдштейн А.Ф. К типологии дагестанского жилища // Зодчество Дагестана. Махачкала, 1974. С. 130 152.

42. Гольдштейн А.Ф. Башни в горах М., 1977. 334 с.

43. Давудов О.М. Погребальный обряд населения Южного Дагестана в албанское время (III в. до. н.э. III в. н.э.) // Обряды и культы древнего и средневекового населения Дагестана. Махачкала, 1986. С. 49-70.

44. Дагестанская область (в 1891 г.). Естественные и производительные силы области и экономическая деятельность ее населения // КК на 1893 г. Тифлис, 1892. С. 143-183.

45. М.Дебиров П.М. Резьба по камню в Дагестане. М.: Наука, 1966. 208 с.4%.Дебиров П.М. Резьба по дереву в Дагестане. М.: Наука, 1982. 238 с.

46. Дебиров П.М. История орнамента Дагестана: Возникновение и развитие основных мотивов. М.: Наука, 2001. 416 с.

47. Дирр A.M. Экскурсия по Дагестану: В Табасаранском округе. Тифлис, 1903. 12 с.51 .Добрынин Б.Ф. География Дагестанской АССР. Буйнакск, 1926. 127 с.

48. Зубов П. Картина Кавказского края. В 4-х частях. СПб., 1835. Ч. 3. 268с.

49. Зязиков М.М. Традиционная культура ингушей: История и современность. Ростов-на-Дону, 2004. 312 с.

50. Изудинова Р.С. Андийская бурка. Махачкала, 2005. 144 с .

51. Исаков М.М. Археологические памятники Дагестана (Материалы к археологической карте) // Материалы по археологии Дагестана. Махачкала, 1959. Т.1.

52. Исламмагомедов А.И. Поселения и жилище цахуров // ДЭС. Махачкала, 1974. Вып. 1.С. 69-118.

53. Исламмагомедов А.И. Отопительные и печные сооружения у народов Дагестана в XIX в. // Материальная культура народов Дагестана в XIX-нач. XX в. Махачкала, 1988. С. 73-94.

54. История народов Северного Кавказа (конец XVIII в. 1917 г.) / Отв. ред. АЛ. Нарочницкий. М.: Наука, 1988. 659 с.

55. Ихилов М.М. Табасаранцы // Народы Дагестана. М., 1955. С. 179 191.

56. Ихилов М.М. Народности лезгинской группы: Этнографическое исследование прошлого и настоящего лезгин, табасаранцев, рутулов, цахуров, агулов. Махачкала, 1967. 368 с.

57. Калантар А.А. Характеристика кавказских пород овец. Тифлис, 1913.24 с.

58. Калоев Б. А. Агулы (Историко-этнографический очерк) // КЭС. М.; Л., 1962. Вып. З.С. 69-109.

59. Калоев Б. А. Земледелие народов Северного Кавказа. М.: Наука, 1981. 247 с.

60. Караулов Н.А. Сведения арабских географов IX X вв. по Р.Х. о Кавказе, Армении и Азербайджане. Ал-Мукаддасий // СМОМПК. Тифлис, 1908. Вып. 38. С. 1-130.

61. Кобычев В.П. Поселения и жилище народов Северного Кавказа в XIX -XX вв. М.: Наука, 1982. 195 с.

62. Климов Г.А., Халилов М.Ш. Словарь кавказских языков: Сопоставление основной лексики / Отв. ред. Я.Г. Тестелец. М.: Вост. лит., 2003. 511 с.

63. Ковалевский М.К, Бларамберг И.Ф. Описание Дагестана. 1831 г. // ИГЭД. С. 306-312.

64. Козубскш Е.И. История города Дербента. Темир-Хан-Шура, 1906. 468с.

65. Колоколов П. Ф. Описание Табасарана. 1831 г. // ИГЭД. С. 313-318.

66. Котович В.Г., Шейхов Н.Б. Археологическое изечение Дагестана за 40 лет (итоги и проблемы) // Учен. зап. ИИЯЛ. Махачкала, 1960. Т. 8. С. 322 364.

67. Краснов Ю.А. Раннее земледелие и животноводство в лесной полосе Восточной Европы // Материалы и исследования Института археологии. М.; Л., 1971. Вып. 174.

68. Левин М.Г., Чебоксаров Н.И. Хозяйственно-культурные типы и истори-ко-этнографические области (К постановке вопроса) // СЭ. 1955. № 4. С. 3-17.

69. Любимова Г.Н., Хан-Магомедова С.О. Народная архитектура Южного Дагестана: Табасаранская архитектура. М., 1956. 104 с.

70. Магомедов Д. М. Оборонительные сооружения жителей Юго-Западного Дагестана // Материальная культура народов Дагестана в XIX нач. XX в. Махачкала, 1988. С 66-72.

71. Маммаев М.М. Декоративно-прикладное искусство Дагестана: Истоки и становление. Махачкала, 1989. 346 с.

72. Марков Г.Е. Скотоводческое хозяйство и кочевничество: Дефиниции и терминология // СЭ. 1981. № 4. С. 83 94.

73. Марковым В.И., Муичаев P.M. Северный Кавказ: Очерки древней и средневековой истории и культуры. М., 2003. 340 с.

74. Материальная культура аварцев. Махачкала, 1967. 304 с.

75. Мейснер В.И. Сельдяной промысел на кавказском побережье Каспийского моря. Петроград, 1914.

76. Мкртумян Ю.И. Формы скотоводства и быт населения в армянской деревне второй половины XIX в. // СЭ. 1968. № 4. С. 14 29.

77. Мкртумян Ю.И. Основные компоненты культуры этноса // Методологические исследования этнических культур. Ереван, 1979.

78. Нахшунов ИР. Экономические последствия присоединения Дагестана к России (Дооктябрьский период). Махачкала, 1956. 157 с.

79. Неверовский А.А. Краткий взгляд на северный и средний Дагестан в топографическом и статистическом отношениях. СПб., 1847. 64 с.

80. Никольская З.А. Из истории аварского жилища // СЭ. 1947. № 2. С. 155- 166.

81. Никольская З.А., Шиллинг Е.М. Горное пахотное орудие террасовых полей Дагестана // СЭ. 1952. № 4. С. 91 -100.

82. Обзор Дагестанской области за 1909 г. Приложение к всеподданей-шему отчету военного губернатора Дагестанской области. Темир-Хан-Шура, 1910. 109 с.

83. Османов М.-З.О. Поселения даргинцев в XIX XX вв. // УЗ ИИЯЛ. Махачкала, 1962. Т. 10. С. 214-240.

84. Османов М.-З.О. К вопросу о принципах классификации жилища // УЗ ИИЯЛ. Махчакала, 1969. Т. 19 С. 107 126.

85. Османов М.-З.О. К истории транспорта народов Дагестана XIX -нач. XX в. // Хозяйство народов Дагестана в XIX XX вв. Махачкала ,1979. С. 110-133.

86. Османов М.-З.О. Хлебопекарные устройства народов Дагестана в XVIII-XIX вв. (Типология и районирование) // Тезисы докладов научной сессии, посвященной итогам экспедиционных исследований Института ИЯЛ в 1984-1985 гг. Махачкала, 1986. С. 15.

87. Османов М.О. Поселения Дагестана в первой половине XIX в. (вопросы типологии) // Материальная культура народов Дагестана в XIX нач. XX в. Махачкала, 1988. С. 6 - 22.

88. Османов М.О. Печеные и вареные мучные изделия и хлебопекарные устройства в Дагестане в XIX -нач. XX в. (типологические параллели и районирование) // Система питания народов Дагестана (XIX-XX вв.). Махачкала, 1990. С. 111-133.

89. Османов М.-З.О. Формы традиционного скотоводства народов Дагестана в XIX начале XX в. М.: Наука, 1990. 297 с.

90. Османов М.О. Некоторые вопросы изучения хозяйственно-культурных типов // СЭ. 1991. № 2. С. 52-61.

91. Османов М.-З.О., Сефербеков Р.И. Особенности отходничества табасаранцев в дооктябрьский период и советское время // Тезисы докладов конференции по итогам географических исследований в Дагестане. Махачкала, 1993. Вып. 21. С. 83-84.

92. Османов М.О. Хозяйственно-культурные типы (ареалы) Дагестана с древнейших времен до начала XX века. Махачкала, 1996. 316 с.

93. Османов М.О., Платонов Д.Н. Традиционный транспорт народов Дагестана в конце XIX в. // Вопросы структуризации экономики: Этноэкономи-ческие особенности развития приграничного региона России. Махачкала, 2003. Вып. 3. С. 48-55.

94. Панек Л.Б. Табасаранцы // Панек Л.Б., Шиллинг Е.М. Сборник очерков по этнографии Дагестана / Науч. ред. Р.И. Сефербеков. Махачкала, 1996. С. 91-104.

95. Пиралов А.С. Краткий очерк кустарных промыслов Кавказа // КК на 1914 г. Тифлис, 1913. С. 57- 108.

96. Рабинович М.Г. Древний ландшафт и жилище (О двух типах древнерусского жилища в Волго-Окском междуречье) // СЭ. 1969. № 2. С. 15 23.

97. Рамазанов Х.Х., Шихсаидов А.Р. Очерки истории Южного Дагестана: Материалы к истории народов Дагестана с древнейших времен до начала XX века. Махачкала, 1964. 278 с.

98. Робакидзе А.И. Поселение как источник изучения общественного быта // VII МКАЭН. В 11 -ти томах. М.: Наука. 1970. Т. 5. С. 19 - 24.

99. Русско-табасаранский словарь / Сост. В.М. Загиров. Махачкала, 1988. 447 с.

100. Салихов Б.М. Новые материалы о ремесленном производстве Южного Дагестана (по данным Хивского могильника IV-V вв.) // Промыслы и ремесла древнего и средневекового Дагестана. Махачкала, 1988. С. 47-63.

101. Сефербеков Р.И. Традиционный сельскохозяйственный календарь табасаранцев // Тезисы докладов республиканской научной конференции молодых ученых Дагестана по проблемам гуманитарных наук (24-25 июня 1993 г.) Махачкала, 1993. С. 55-56.

102. Сефербеков Р.И. Аграрные культы табасаранцев. Махачкала, 1995. 126 с.

103. Сефербеков Р.И. Традиционные религиозные представления табасаранцев (боги и демоны; верования, связанные с животными). Махачкала, 2000. 60 с.

104. Сефербеков Р.И, Гашимов М.Ф. Памятники истории и культуры Табасарана. Махачкала, 2003. 120 с.

105. Симонович Ф.Ф. Описание Табасарана. 1796 г. // ИГЭД. С. 197-199.

106. Современная культура и быт народов Дагестана. М.: Наука, 1971. 237 с.

107. Толстое С.П. Очерки первоначального ислама // СЭ. 1932. № 2. С. 24 82.

108. Хан-Магомедов С.О. Жилище Табасаран // СЭ. 1951. № 4. С. 202210.

109. Хан-Магомедов С.О. Лакская архитектура: По материалам экспедиции 1953 г. М., 2005.352 с.

110. Хан-Магомедов С.О. Дербент. Горная стена. Аулы Табасарана. М., 1979. 284 с.

111. Хайдаков С.М. Сравнительно-сопоставительный словарь дагестанских языков. М.: Наука, 1973. 179 с.

112. Хашаев Х.-М. Занятия населения Дагестана в XIX веке. Махачкала, 1959. 112 с.

113. Хашаев Х.-М. Общественный строй Дагестана в XIX в. М.: Изд-во АН СССР, 1961.262 с.

114. Чебоксаров И.И., Чебоксарова А.И. Экология и типы традиционого сельского жилища // Типология основных элементов традиционной культуры / Отв.ред. М.В. Крюков, А.И. Кузнецов. М.: Наука, 1984. С. 34 -64.

115. Чеснов Я.В. О специфике свайных жилищ Юго-Восточной Азии // СЭ. 1965. №3. С. 59-69.

116. Чеснов Я.В. О теории «культурных областей» в американской этнографии // Концепции зарубежной этнологии: Критические этюды / Отв. ред. Ю.В. Бромлей. М.: Наука, 1976. С. 68 95.

117. Чурсин Г.Ф. Авары: Этнографический очерк. 1928 г. / Науч.ред. Р.И. Сефербеков. Махачкала, 1995. 92 с.

118. Шамиладзе В.М. Хозяйственно-культурные и социально-экономические проблемы скотоводства Грузии. Тбилиси, 1979.

119. Шенников А.А. Крестьянские усадьбы Среднего Поволжья и Прикамья с XVI до XX в. // Этнография народов Восточной Европы. Л., 1977. С. 3 -38.

120. Шигабудинов М.Ш. Отходничество в Дагестане в конце XIX начале XX в. Махачкала, 2000. 88 с.

121. Этнография питания народов стран зарубежной Азии: Опыт сравнительной типологии. М.: Наука, 1981. 255 с.