Макроскопическая эрозия материалов при их облучении интенсивными потоками плазмы тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 01.04.08, кандидат физико-математических наук Климов, Николай Сергеевич

• Климов, Николай Сергеевич
• кандидат физико-математических наук
• 2011

Оглавление диссертации кандидат физико-математических наук Климов, Николай Сергеевич

ВВЕДЕНИЕ.

Глава 1. Обзор литературы.

1.1. Импульсные плазменно-тепловые нагрузки на материалы защитных покрытий дивертора ИТЭР.

1.2. Экспериментальное моделирование плазменно-тепловых нагрузок, характерных для импульсных плазменных процессов ИТЭР.

1.3. Эрозия материалов при нагрузках, характерных для импульсных плазменных процессов ИТЭР.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Макроскопическая эрозия материалов при их облучении интенсивными потоками плазмы»

Актуальность выбранной темы

Одной из ключевых задач в создании термоядерного реактора на основе токамака является выбор обращенных к плазме материалов, которые должны противостоять как стационарному плазменно-тепловому воздействию, мощностью до 20 МВт/м , так и интенсивному импульсному, длительностью 0,1 - 10 мс и мощностью 1-10 ГВт/м . Эрозия материалов защитных покрытий вакуумной камеры токамака при таких нагрузках является, в частности, одной из нерешенных проблем проекта ИТЭР (Международный термоядерный экспериментальный реактор) [1—3]. Такие материалы как вольфрам и углеродно-волокнистый композит выбраны для защиты дивертора, а бериллий — для защиты первой стенки ИТЭР. Однако экспериментальных данных недостаточно для того, чтобы определить скорость эрозии данных материалов и оценить ресурс защитных покрытий.

При импульсных тепловых нагрузках наибольшую опасность представляет эрозия, обусловленная макроскопическими механизмами [4-6], характеризующимися существенно более низким значением удельной энергии, расходуемой на эрозию материала, по сравнению с испарением и распылением. Под макроскопическими механизмами понимается движение расплавленного слоя, которое может приводить к выбросу капель, а также хрупкое разрушение, которое, в свою очередь, может сопровождаться выбросом осколков.

Макроскопические механизмы приводят к эрозии материала как напрямую, в результате уноса вещества осколками и каплями, перераспределению материала при движении расплава, так и косвенно, в результате накопления трещин в материале, его фрагментации, изменению рельефа поверхности и, как следствие, увеличению скорости испарения и распыления. Указанные процессы не только ограничивают ресурс защитных покрытий вакуумной камеры токамака, но и являются причиной образования мелкодисперсных продуктов эрозии, накопление которых представляет самостоятельную проблему.

Мелкодисперсная пыль, обладая большой удельной поверхностью, во-первых, способна в значительном количестве адсорбировать тритий — наиболее дорогой и радиоактивный компонент топлива токамака. Во-вторых, такие продукты эрозии обладают высокой химической активностью по отношению к водяному пару и кислороду. В-третьих, из-за наличия в вакуумной камере ИТЭР бериллия такая пыль будет токсична. Указанные свойства продуктов эрозии накладывают ограничение на их максимальное содержание в вакуумной камере токамака [7, С. 1994 - 1995].

В настоящее время опытных данных о макроскопической эрозии материалов недостаточно для построения расчетных моделей, позволяющих прогнозировать скорость эрозии материалов, а также количество и состав продуктов эрозии, в частности, во время импульсных переходных плазменных процессов, таких как ЭЛМ-события и срывы тока. Разрабатываемые численные коды [8-10] требуют верификации — сопоставления расчетных данных с экспериментальными, полученными в условиях, близких к ожидаемым в ИТЭР. Таким образом, тема диссертационной работы является актуальной и представляет практический интерес.

Цели и задачи исследования

Целью данной работы является экспериментальное исследование макроскопической эрозии материалов при воздействии потоков плазмы с параметрами, характерными для импульсных переходных плазменных процессов токамака-реактора [3].

Для достижения данной цели предполагалось решить следующие задачи: 1. Осуществить экспериментальное моделирование плазменно-тепловых нагрузок на материалы, характерных для импульсных переходных плазменных процессов токамака с реакторными параметрами.

2. Выявить доминирующие механизмы разрушения материалов в зависимости от параметров плазменного воздействия. Определить условия, при которых наблюдается макроскопическая эрозия, и выполнить исследование ее характеристик на качественном уровне.

3. Измерить характеристики макроскопической эрозии материалов в зависимости от параметров плазменного воздействия. Оценить вклад макроскопических механизмов в общую эрозию материалов.

4. Измерить характеристики продуктов макроскопической эрозии в зависимости от параметров плазменного воздействия.

5. Провести сопоставление полученных экспериментальных данных с расчетно-теоретическими моделями.

Объект и предмет исследования

Под эрозией покрытия понимается как уменьшение его толщины, так и ухудшение эксплуатационных характеристик. Можно различать микроскопическую и макроскопическую эрозию. В случае микроскопической эрозии удаление вещества с облучаемой поверхности происходит в виде атомарных частиц (ионов, атомов, молекул и молекулярных кластеров), а в случае макроскопической эрозии — в виде макроскопических частиц (капель и осколков), а также за счет перераспределения вещества в результате течения расплавленного слоя. Макроскопическая эрозия характеризуется рядом параметров: удельные потери массы и скорость утончения покрытия; характеристики микрорельефа поверхности, образующихся дефектов (трещин) и продуктов эрозии.

В данной работе объектом исследования является макроскопическая эрозия материалов при их облучении интенсивными потоками плазмы, а предметом — характеристики макроскопической эрозии в зависимости от параметров плазменного воздействия. Основное внимание уделено вольфраму и углеродно-волокнистому композиту, рассматриваемым в качестве материалов для защиты наиболее теплонапряженных участков вакуумной камеры токамака ИТЭР[11].

Методы исследования

Полное энергосодержание плазмы в ИТЭР составит 0,5 ГДж, что более чем на два порядка выше по сравнению с существующими экспериментальными токамаками, а площадь поверхности вакуумной камеры лишь в несколько раз превышает площадь на крупнейшем токамаке JET (Joint European Torus) [7, С. 1975]. Поскольку ни на одном из существующих токамаков невозможно воспроизвести плазменно-тепловые нагрузки, которые ожидаются в ИТЭР во время ЭЛМ-событий и срывов тока, актуальной является задача экспериментального моделирования таких нагрузок по ряду основных параметров с использованием других установок, наиболее перспективными из которых являются электронные пучки [12] и плазменные ускорители [13, 14]. В данной работе для подобного моделирования использовался квазистационарный сильноточный плазменный ускоритель, а в качестве основных параметров моделирования выбраны плотность энергии, приходящая на поверхность материала, и длительность воздействия. Указанные параметры определяют динамику температуры в материале, а вместе с ней и ряд характеристик, влияющих на процессы макроскопической эрозии (толщина и время существования расплавленного слоя, термомеханические напряжения и др.). Для контроля основных параметров, разрабатывалась диагностика, с использованием которой, выбирались режимы работы плазменного ускорителя. В этих режимах измерялись характеристики эрозии, в зависимости от величины тепловой нагрузки и числа воздействий, а также параметры плазмы, необходимые для корректной интерпретации экспериментальных данных, определялись условия, при которых те или иные макроскопические процессы играют доминирующую роль. Оценивался вклад различных механизмов в общую эрозию материала.

Выносимые на защиту положения

1. На защиту выносятся результаты измерения характеристик потока водородной плазмы КСПУ и параметров плазменного воздействия, свидетельствующие о том, что предложенная в работе схема эксперимента обеспечивает плазменно-тепловые нагрузки на материалы 0,2 - 2,5 МДж/м2, длительностью 0,5 мс, характерные для импульсных переходных плазменных процессов токамака ИТЭР.

2. Основным механизмом эрозии углеродно-волокнистого композита, приводящим к потерям массы при его облучении потоком плазмы, является разрушение участков с волокнами, ориентированными вдоль поверхности. Отношение измеренной скорости эрозии этих волокон к расчетной скорости их испарения уменьшается с 20 до 0,2 с ростом тепловой нагрузки в интервале 0,6 -1,5 МДж/м, что объясняется деградацией теплопроводности поверхностного слоя вследствие формирования трещин и эффектом экранировки поверхности испаренным углеродом.

3. Основным механизмом эрозии фрагментированных защитных покрытий из вольфрама при их облучении потоком плазмы является- движение расплавленного слоя по поверхности, которое имеет место даже при нагрузках ниже порога плавления основной поверхности фрагментов вследствие плавления их кромок. Движение расплава приводит к выбросу капель, определяющему потери • массы. Потери массы лантанированного вольфрама существенно превосходят потери массы чистого вольфрама.

4. При плазменном облучении сплошных металлических мишеней (сталь, ниобий, вольфрам), скорость утончения мишеней за счет перемещения расплава по поверхности существенно превосходит скорость эрозии, обусловленную выбросом капель и испарением.

5. Выброс капель с поверхности вольфрама начинается при плазменной нагрузке выше порога плавления, но ниже порога кипения. Капли имеют компоненту скорости перпендикулярную к облучаемой поверхности, сопоставимую с модулем скорости капель, лежащем в интервале 1-20 м/с.

Результаты измерения распределений капель вольфрама по скорости и размерам свидетельствуют о том, что формирование капель обусловлено развитием гидродинамических неустойчивостей в жидкометаллическом слое.

6. Образование трещин на поверхности вольфрама начинается при плазменной нагрузке ниже порога плавления. На поверхности образуются трещины двух типов — первичные и вторичные, которые формируют сетку с характерным размером ячеек соответственно 1-2 мм и 100 -300 мкм, и характерным значением глубины проникновения в материал соответственно 500 мкм и 50 мкм, причем глубина первичных трещин существенно превышает толщину рекристаллизованного слоя.

Научная новизна работы

Научная новизна работы состоит в том, что представленные экспериментальные исследования эрозии материалов относятся к интервалу плазменно-тепловой нагрузки 0,2 - 5 МДж/м при длительности воздействия 0,5 мс, что отличает ее как от аналогичных работ с использованием электронных пучков [12], характеризующихся другими механизмами передачи энергии на поверхность, так и от работ по исследованию эрозии на плазменных ускорителях с меньшей длительностью импульса [13, 14]. В экспериментах использовались макеты фрагментированных защитных покрытий дивертора, выполненные в соответствии с новейшими требованиями, принятыми для проекта ИТЭР. В данной работе, в частности:

1. Зарегистрирован разлет капель с поверхности облучаемого плазмой вольфрама в реальном масштабе времени. Разработанная методика, в отличие от работ по сбору капель на специальные коллекторы [6], позволила не только измерить интенсивность выброса капель, но и изучить такие характеристики капель, как скорость, угол, время и место вылета, температура, а также определить условия выброса капель. Полученные данные, в свою очередь, позволили провести количественное сравнение с предсказаниями аналитических моделей и сделать выводы о механизмах образования капель.

2. В рамках одного эксперимента, за счет достаточно большого числа импульсов (до 1000), измерена скорость эрозии углеродно-волокнистого композита для диапазона тепловой нагрузки 0,2 - 2,3 МДж/м2, что позволило осуществить количественное сопоставление экспериментальных и расчетных данных в этом диапазоне, в результате которого, в частности, установлено что существенная эрозия наблюдается при нагрузках в 3,5 раза ниже расчетного порога.

3. На макетах фрагментированных защитных покрытий из чистого и лантанированного вольфрама зарегистрирована многоуровневая структура трещин, формирующаяся в результате плазменного облучения, измерены пороги образования и характеристики трещин, что позволило провести количественное сопоставление экспериментальных и расчетных данных и сделать выводы о механизме образования трещин.

Теоретическая значимость и практическая ценность работы

Работа представляет практический интерес для разработки термоядерного реактора на основе токамака и других устройств, в которых присутствует интенсивное плазменно-тепловое воздействие на элементы конструкций, в частности для международного проекта ИТЭР и национальной программы по У ТС. Полученные данные позволяют оценить ресурс защитных покрытий и количество продуктов их эрозии (пыли) в разрабатываемых термоядерных установках. Результаты работы могут быть использованы при выборе материалов защитных покрытий и приемлемых режимов работы токамака.

Экспериментальные данные, полученные в работе, использовались для разработки расчетно-теоретических моделей макроскопической эрозии материалов и верификации численных кодов, которые применяются для прогнозирования величины эрозии и количества ее продуктов в ИТЭР: PEGASUS [8], MEMOS [9], PHEMOBRID [10]. Результаты работы использовались также для обоснования улучшенных модификаций защитных покрытий дивертора ИТЭР на основе вольфрама и углеродно-волокнистого композита.

Достоверность полученных результатов

Достоверность полученных результатов проверялась путем сопоставления с результатами численного моделирования и с результатами, полученными в экспериментах на других физических установках, в частности, электронных пучках, импульсных и квазистационарных плазменных ускорителях.

Апробация работы и публикации

Результаты работы были представлены на следующих конференциях:

- 16-я Международная конференция по взаимодействию плазмы с th поверхностью в термоядерных установках (16 International Conference on Plasma Surface Interactions in Controlled Fusion Devices), Портленд, США, 24 - 28 Мая, 2004 г.;

- 17-я Международная конференция по взаимодействию плазмы с iL поверхностью в термоядерных установках (17 International Conference on Plasma Surface Interactions in Controlled Fusion Devices), Хэфэй, КНР, 22 - 26 Мая, 2006 г.;

- 18-я Международная конференция по взаимодействию плазмы с поверхностью в термоядерных установках (18 International Conference on Plasma Surface Interactions in Controlled Fusion Devices), Толедо, Испания, 26-30 Мая, 2008 г.;

- 19-я Международная конференция по взаимодействию плазмы с поверхностью в термоядерных установках (19 International Conference on Plasma Surface Interactions in Controlled Fusion Devices), Сан-Диего, США, 24 - 28 Мая, 2010 г.;

- 21-я Конференция МАГАТЭ по термоядерной энергии (The 21st IAEA Fusion Energy Conference), Чэнду, Сычуань, КНР, 16-22 Октября, 2006 г.;

- 33-я Международная конференция Европейского физического общества по физике плазмы, Рим, Италия, 19 — 23 июня, 2006 г.;

- 26-й Симпозиум по технологии УТС (Symposium on Fusion Technology), Порто, Португалия, 27 Сентября — 1 Октября, 2010 г.;

- 1-я Международная молодежная конференция по термоядерной энергии (1st International Youth Conference on Fusion Energy), Тэджон, Республика Корея, 9-10 октября, 2010 г. (при 23-й Конференции МАГАТЭ по термоядерной энергии, Тэджон, Республика Корея, 11-16 октября, 2010 г.);

- 37-я Международная звенигородская конференция по физике плазмы и УТС, Россия, Звенигород, 8-12 февраля 2010 г.;

- 38-я Международная звенигородская конференция по физике плазмы и УТС, Россия, Звенигород, 14-18 февраля 2011 г.

Опубликованы в виде 14 статей в следующих журналах:

- Вопросы атомной науки и техники. Серия: Термоядерный синтез. Издательство: РНЦ «Курчатовский институт» (Россия, Москва). ISSN 0202-3822;

- Journal of Nuclear Materials. Издательство: Elsevier Science Publishing Company, Inc. (Нидерланды). ISSN 0022-3115;

- Fusion Engineering and Design. Издательство: Elsevier Science Publishing Company, Inc. (Нидерланды). ISSN 0920-3796;

- Physica Scripta. Издательство: Royal Swedish Academy of Sciences (Швеция). ISSN 0031-8949;

- Ядерная физика и инжиниринг. Издательство: ООО «МИАК "Наука/Интерпериодика"» (Россия, Москва). ISSN 2079-5629.

- Problems of Atomic Science and Technology. Издательство: ННЦ «Харьковский физико-технический институт» (Украина, Харьков). ISSN 1562-6016.

Докладывались на научной сессии Московского инженерно-физического института (МИФИ) в 2005-2010 гг., обсуждались на семинарах в ГНЦ РФ ТРИНИТИ, РНЦ «Курчатовский институт», НИИЭФА им. Д.В.Ефремова, МИФИ, а также опубликованы в трудах упомянутых выше конференций.

Личный вклад автора Все экспериментальные результаты, использованные в работе, были получены при непосредственном участии автора- его вклад в этой части работы являлся определяющим, и заключался в постановке задач, разработке ; методик, подготовке; диагностик, проведении экспериментов; обработке и анализе данных. Автор принимал участие в разработке расчетно-теоретическйх моделей, а ряд одномерных и двумерных расчетов выполнены им лично. На основании полученных данных автором сформулированы и обоснованы выводы диссертации.

Структура диссертационной работы

Диссертационная работа: состоит из введения, пяти глав, заключения и списка'использованных источников: Работа содержит 209-страниц.текста, в том числе 97 рисунков,, 11 таблиц шссылки на 158 источников.

Заключение диссертации по теме «Физика плазмы», Климов, Николай Сергеевич

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Выполнено экспериментальное исследование макроскопической эрозии о материалов в интервале плазменно-тепловой нагрузки 0,2 — 5 МДж/м при длительности воздействия 0,5 мс. В экспериментах использовались макеты фрагментированных защитных покрытий дивертора токамака ИТЭР, изготовленные из вольфрама и углеродно-волокнистого композита, а также сплошные металлические мишени из вольфрама, ниобия, меди, алюминия и стали. Экспериментальное моделирование плазменного воздействия на материалы с параметрами, характерными для переходных плазменных процессов термоядерного реактора, осуществлялось с использованием квазистационарного сильноточного плазменного ускорителя (КСПУ). В результате анализа полученных экспериментальных данных и их сопоставления с расчетно-теоретическими моделями сформулированы следующие ниже выводы и основные результаты диссертационной работы.

1. Результаты измерения характеристик потока водородной плазмы КСПУ и параметров плазменного воздействия свидетельствуют о том, что предложенная в работе схема эксперимента обеспечивает плазменно-тепловые нагрузки на материалы, характерные для импульсных переходных плазменных процессов токамака ИТЭР длительностью 0,5 мс в интервале плотности энергии 0,2 - 2,5 МДж/м2.

2. В результате исследования эрозии углеродно-волокнистого композита при его облучении потоком водородной плазмы длительностью 0,5 мс в интервале тепловой нагрузки 0,2 - 2,5 МДж/м установлены следующие факты: а) Основным механизмом эрозии, приводящим к потерям массы, является разрушение участков с волокнами, ориентированными вдоль поверхности. б) При интегральной эрозии этих участков до 100 мкм измеренная скорость их эрозии с1к/с1М увеличивается с 0,01 до 10 мкм/импульс с ростом тепловой

О 7 нагрузки и апроксимируется зависимостью сОгМИ = 0,9 О , где (¡ИМИ в л микронах за импульс, а О, в МДж/м . в) Отношение измеренной скорости эрозии к расчетной скорости испарения л падает с 20 до 0,2 с ростом тепловой нагрузки от 0,6 до 1,5 МДж/м . г) Количественное соответствие результатов расчета и эксперимента может быть обеспечено при учете деградации теплопроводности поверхностного слоя вследствие формирования трещин и учете эффекта экранировки поверхности испаренным углеродом.

3. В результате исследования эрозии защитных покрытий из вольфрама при их облучении потоком водородной плазмы длительностью 0,5 мс в интервале тепловой нагрузки 0,3 — 2,5 МДж/м установлены следующие факты: а) Основным механизмом« эрозии вольфрама является движение расплавленного слоя по поверхности, которое при некоторых условиях, приводит к выбросу капель, определяющему потери массы. б) Удельные потери массы лантанированного вольфрама в интервале

2 2 тепловой нагрузки 0,5 -2,3 МДж/м экспоненциально растут с 0,1 до 60 г/м за импульс и существенно превосходят потери чистого вольфрама. в) Регулярное образование трещин на поверхности чистого и лантанированного вольфрама начинается при тепловой нагрузке ниже порога плавления чистого вольфрама. г) Образуются трещины двух типов — первичные и вторичные, которые формируют на поверхности сетку с характерным размером ячеек соответственно 1-2 мм и 100 - 300 мкм и характерным значением глубины проникновения в материал соответственно 500 мкм и 50 мкм, причем глубина первичных трещин существенно превышает толщину рекристаллизованного слоя. д) Возможным механизмом образования трещин является рост растягивающих напряжений в тонком поверхностном слое на стадии остывания материала, испытавшем пластическую деформацию при его нагреве. Характеристики трещин разного типа, рассчитанные в рамках этой модели, хорошо согласуются с результатами измерений.

4. В результате исследования эрозии материалов, обусловленной движением расплавленного слоя по поверхности сплошных металлических мишеней при облучении потоком водородной плазмы длительностью 0,5 мс в интервале тепловой нагрузки 0,5 - 2,5 МДж/м и давления потока на поверхность 0,1 - 0,5 МПа установлены следующие факты: а) Скорость утончения мишеней, обусловленная перемещением материала по поверхности, существенно превосходит скорость эрозии за счет выброса капель и испарения. б) Количество перемещенного материала и соответствующая скорость движения расплава на сплошной мишени оказывается существенно выше по сравнению с фрагментированным защитным покрытием. в) Скорость эрозии не может быть обеспечена измеренным градиентом давления без учета силы трения, действующей со стороны потока плазмы.

5. В результате исследования продуктов макроскопической эрозии вольфрама в виде металлических капель, образующихся под воздействием потока плазмы длительностью 0,5 мс в интервале тепловой нагрузки 1,0 -2,5 МДж/м и давления потока на поверхность 0,1 —0,5 МПа, установлены следующие факты: а) Выброс капель начинается при тепловой нагрузке выше порога плавления, но ниже порога кипения, причем, как порог, так и интенсивность выброса, зависят от состояния поверхности облучаемого материала. б) Капли имеют перпендикулярную к облучаемой поверхности компоненту скорости, сопоставимую с модулем скорости капель, лежащем в интервале 1—20 м/с. в) Анализ экспериментальных данных указывает на три возможных механизма выброса капель: нарушение критерия Тейлора при достаточно больших скоростях расплава, имеющих место в случае сплошных мишеней; неустойчивость Рэлея-Тейлора при движении расплава по поверхности достаточной кривизны, имеющей место на фрагментированных покрытиях; неустойчивость Кельвина-Гельмгольца в случае достаточно больших скоростей плазмы вдоль поверхности.

Результаты диссертационной работы свидетельствуют о том, что при - о плазменно-тепловых нагрузках вс диапазоне 0,5 — 2,5 МДж/м ■ и длительностях воздействия на уровне 0,5 мс макроскопическая эрозия играет определяющую роль в разрушении как металлов, так и материалов на основе углеродно-волокнистых композитов. Поскольку указанный диапазон тепловых нагрузок и длительность, воздействия плазмы ^соответствуют переходным плазменным процессам экспериментального термоядерного реактора ИТЭР,. следует ожидать, что макроскопическая? эрозиях будет определять ресурс защитных покрытий вакуумной камеры токамака ИТЭР по отношению-к этим процессам, а также количество пыли в виде продуктов макроскопической эрозии внутри камеры.токамака.

Полученные в диссертационной работе данные позволяют оценить ресурс защитных покрытий? и количество продуктов их эрозии (пыли) в разрабатываемых, термоядерных установках. Результаты работы могут быть использованы при выборе материалов защитных покрытий и приемлемых режимовработытокамака,атакжеразработкирасчетно-теоретическихмоделей макроскопическойэрозии материалов.

Автор выражает глубокую благодарность своему научному руководителю В. М. Сафронову и руководителю отдела А. М. Житлухину за помощь в выборе направления^ данной работы, методов исследования; и обсуждение результатов. Автор особо признателен начальнику группы В. Л. Подковырову за знание и опыт, а также за обеспечение тех условий, бёз которых было бы невозможным проведение экспериментов вошедших в диссертацию. Автор благодарит своих коллег принимавших непосредственное участие в экспериментах, рассмотренных в работе, — А. Д. Музыченко, В. Ф. Левашова, В. А. Барсука, Д. В: Коваленко и И. М. Позняка.

Автор выражает особую благодарность жене Ю.Н.Климовой за постоянную поддержку.

Список литературы диссертационного исследования кандидат физико-математических наук Климов, Николай Сергеевич, 2011 год

1. ITER Physics Basis //Nuclear Fusion. 1999. V. 39. № 12. P. 2137-2638.

2. Ikeda K. Progress in the ITER Physics Basis // Nuclear Fusion. 2007. V. 47. № 6.

3. LoarteA., Saibene G., SartoriR. et al. Transient heat loads in current fusion experiments, extrapolation to ITER and consequences for its operation // Physica Scripta. 2007. V. 2007. Issue T128. P. 222 228.

4. Hassanein A. Prediction of material erosion and lifetime during major plasma instabilities in tokamak devices // Fusion Engineering and Design. 2002. V. 60. Issue 4. P. 527 546.

5. Wurz H., Bazylev В., Landman I. et al. Macroscopic erosion of divertor and first wall armour in future tokamaks // Journal of Nuclear Materials. 2002. V.307-311.Parti.P. 60-68.

6. Safronov V., Arkhipov N., Bakhtin V. et al. Macroscopic erosion of divertor materials under plasma heat load typical for ITER hard disruption // Problems of Atomic Science and Technology. 2002. № 5. Series: Plasma Physics (8). P. 27 29.

7. Federici G., Skinner С. H., Brooks J. N. et al. Plasma material Interactions in Current Tokamaks and their Implications for Next-step Fusion Reactors // Nuclear Fusion. 2001. V. 41. № 12. P. 1967-2138.

8. Pestchanyi S. E., Linke J. Simulation of cracks in tungsten under ITER specific transient heat loads // Fusion Engineering and Design. 2007. V. 82. Issue 15-24. P. 1657-1663.

9. Bazylev В., Janeschitz G., Landman I. et al. Experimental validation of 3D simulations of tungsten melt erosion under ITER-like transient loads // Journal of Nuclear Materials. 2009. V. 390-391. P. 810-813.

10. Linke J., Akiba M., Duwe R. et al. Material degradation and particle formation under transient thermal loads // Journal of Nuclear Materials. 2001. V. 290 293. P. 1102-1106.

11. Arkhipov N. I., Bakhtin V. P., Kurkin S. M. et al. Material erosion and erosion products in disruption simulation experiments at the MK-200 UG facility // Fusion Engineering and Design. 2000. V. 49 50. P. 151 - 156.

12. Tereshin V. I., Bandura A. N., Byrka O. V. et al. Application of powerful quasi-steady-state plasma accelerators for simulation of ITER transient heat loads on divertor surfaces // Plasma Physics and Controlled Fusion. 2007. V. 49. №5A. P. A231-A240.

13. Eckstein W., Bohdansky J., Roth J. Physical sputtering // Atomic and PlasmaMaterial Interaction Data for Fusion (Supplement to the journal Nuclear Fusion) / Eds.: R. K. Janev, C. Bobeldijk, J. W. Weil et al. V. 1. IAEA, Vienna, 1991. P.51- 62.

14. Eckstein W. Computer simulation of ion-solid interaction. Springer Series in Material Science. V .10. Berlin: Springer. 1991. 296 pages.

15. Physical processes of the interaction of fusion plasmas with solids. Plasma Materials Interactions Series /. Eds.: W. O. Hofer, J. Roth. Academic Press, San Diego, 1996. 389 pages.

16. Van der Laan J. G., Akiba M., Hassanein A. et al. Prediction for disruption erosion of ITER plasma facing components; a comparison of experimental and numerical results // Fusion Engineering and Design. 1991. V. 18.P. 135-144.

17. Hassanein A., Konkashbaev I. An assessment of disruption erosion in the ITER environment // Fusion Engineering and Design. 1995. V. 28. P. 27-33.

18. Hassanein A., Konkashbaev I. Lifetime evaluation of plasma-facing materials during a tokamak disruption // Journal of Nuclear Materials. 1996. V. 233 237, Part l.P. 713-717.

19. Hassanein A., Federici G., Konkashbaev I. et al. Materials effects and design implications of disruptions and off-normal events in ITER // Fusion Engineering and Design. 1998. V. 39 40. P. 201 - 210.

20. Taylor P. L., Kellman A. G., Evans T. E. et al. Disruption mitigation studies in DIII-D //Physics of Plasmas. 1999. V. 6. Issue 5. P. 1872.

21. Pautasso G., Buchl K., Fuchs J. C. et al. Use of impurity pellets to control energy dissipation during disruption // Nuclear Fusion. 1996. V. 36. № 10. P. 1291 1298.

22. Putvinski S., Fujisawa N., Post D. et al. Impurity fueling to terminate Tokamak discharges//Journal of Nuclear Materials. 1997. V. 241-243. P. 316-321.

23. ShimadaM., Campbell D. J., Mukhovatov V. et al. Overview and summary // Progress in the ITER Physics Basis / K. Ikeda. Nuclear Fusion. 2007. V. 47. № 6. Chapter l.P. SI -S17.

24. Doyle E. J., Houlberg W. A., Kamada Y. et al. Plasma confinement and transport // Progress in the ITER Physics Basis / K. Ikeda. Nuclear Fusion. 2007. V. 47. № 6. Chapter 2. P. S18 S127.

25. Linke J., Akiba M., Bolt H. et al. Disruption simulation experiments in electron and laser beam facilities// Proceedings of the 16th Symposium on Fusion Technology. London, United Kingdom, 1990. V. 1. P. 428.

26. Guseva M. I., Gureev V. M., Kolbasov B. N. et al. Erosion products of ITER divertor materials under plasma disruption simulation // Fusion Engineering and Design. 2003. V. 66 68. P. 389 - 394.

27. Safronov V., ArkhipovN., BakhtinV. et al. Material erosion and erosion products under plasma heat loads typical for ITER hard disruptions // Journal of Nuclear Materials; 2001. V. 290 293. P. 1052 - 1058.

28. Тельковский В. Г., Храбров В. А. Квазистационарные термоядерные установки (гокамаки). М.: Изд. МИФИ. 1985. 92 с.

29. Loartc A., Lipschultz В., Kukushkin A. S. et al. Power and particle control: // Progress in the ITER Physics Basis / K. Ikeda. Nuclear Fusion. 2007. V. 47. № 6. Chapter 4. P. S203 S263. .7

30. Eich Т., Kallenbach A., Pitts R. A. et al. Divertor power deposition; and target current asymmetries during type-I ELMs in ASDEX Upgrade and JET // Journal of Nuclear Materials; 2007; V: 363;- 365. P. 989;- 993:

31. Hender T. G., Wesley J. C., Bialek J. et al;. MHD stability, operational limits and disruptions // Progress, in the ITER Physics Basis / Ikeda K. Nuclear Fusion; 2007. V. 47. № 6. Chapter 3.P; S128 -S202. .

32. Fundamenski. W., Pitts R. A. and JET EFDA contributors. A model of ELM filament'energy evolution due to parallel losses // Plasma Physics and Controlled1 Fusion. 2006. V. 48. № l.P. 109-156.

33. Jachmich S., EichT., Fundamenski W. et al. Divertor particle and power deposition profiles in JET ELMy H-mode discharges // Journal of Nuclcar Materials. 2007. V. 363 -365. P. 1050- 1055;

34. Brooks J. N., AlmanD., Federici G. et al'. Erosion/redeposition analysis: status of modeling and code validation for semi-detached tokamak edge plasmas // Journal of Nuclear Materials. 1999. V. 266 269. P. 58 - 66.

35. Schuller F. G. Disruptions in tokamaks // Plasma, Physics and Controlled Fusion. 1995. V. 37. № IIA. P .A135 A162:

36. Riccardo V., LoarteA. and. the JET EFDA Contributors. Timescale and magnitude of plasma thermal energy loss before and' during disruptions in JET // Nuclear Fusion. 2005. V. 45. № 11. P; 1427 1438.'

37. Ciotti<M:, Denner T., Maruccia G. et al'. Thermal"pattern measurements during disruptions on TEXTOR-94 // Journal of Nuclear Materials. 1999: V. 266 269. P: 1023 -1027.

38. Linke J., Barabash V. R., Bolt H. et al. Erosion of metals and carbon based materials during disruptions — simulation experiments in plasma accelerators // Journal of Nuclear Materials. 1994. V .212 215. Part В. P. 1195 - 1200.

39. Litunovsky V. N., Kuznetsov V. E., Lyublin В. V. et al. Material response due to simulated plasma disruption loads // Fusion Engineering and Design. 2000. V. 49-50. P. 249-253.

40. Wurz H., Pestchanyi S., Safronov V., Kappler F. Erosion of ITER-FEAT vertical targets during off-normal events // Fusion Engineering and Design. 2001. Y. 56-57. P. 349-354.

41. Архипов H. И., Бахтин В. П., Васенин С. Г. и др. Измерение эрозии кварца в реальном масштабе времени в экспериментах по моделированию тепловых нагрузок на диверторные пластины при срывах в токамаках // Физика плазмы. 2001. Т. 27. № 3. С. 243 250.

42. Martynenko Yu. V, Guseva М. I, Vasiliev V. I. et al. Experimental modelling of plasma-graphite surface interaction in ITER // Journal of Nuclear Materials. 1998. V. 258-263. Part l.P. 1120- 1126.

43. Kalin B. A., PolskyV. I., YakushinV. L. et al. Erosion and microstructure change of materials during disruption-simulation experiments in plasma accelerator // Journal1 of Nuclear Materials. 1995. Y. 220 222. P. 934 - 938.

44. Belan V. G., Levashov V. F., Maynashev V. S. et al. Features of dynamics and structure of the shielding layer at the interaction,of plasma flow with-target // Journal of Nuclear Materials. 1996. V. 233 237. Part 1. P. 763 - 766.

45. Landman I. S., BazylevB.N., Garkushal.E. et al. Simulation of tokamak armour erosion and plasma contamination at intense transient heat fluxes in ITER. Journal of Nuclear Materials. 2005. V. 337 339. P. 761 - 765.

46. LinkeJ., Akiba M., BoltH. et al. Performance of beryllium, carbon, and tungsten under intense thermal fluxes // Journal of Nuclear Materials. 1997. V. 241 -243. P. 1210-1216.

47. Wurz H., Bazylev B., Landman I., Pestchanyi S., Gross S. Macroscopic erosion in tokamak off normal events // Fusion Engineering and Design. 2001. V. 56-57. P. 397-401.

48. NakamuraK., Suzuki S., DairakuM. et al. Disruption« and sputtering erosions on SiC doped CFC // Journal of Nuclear Materials. 1998. V. 258 263. Part 1.N1. P. 828-832.

49. Engelko V., Andreev A., Burtsev T. et al. Investigation of the candidate divertor materials erosion at the powerful electron beam // Journal of Nuclear Materials. 1996. V. 233 237. Part 1. P. 818 - 822.

50. Engelko V., KurunovR., Landman I. et al. Test of divertor materials under simulated plasma disruption conditions at the SOM electron beam facility // Journal of Nuclear Materials. 1995. V. 220 222. P. 1071 - 1075.

51. Burdakov A. V., Filippov V. V., Koidan V. S. et al. Test of divertor materials under simulated ITER plasma disruption conditions at the GOL-3 facility // Journal of Nuclear Materials. 1994. V. 212 215. Part B. P: 1345 - 1348.

52. Burdakov A. V., Ivanov A. A. and'Kruglyakov E. P.Modern magnetic mirrors and their fusion prospects // Plasma Physics and Controlled Fusion. 2010. V. 52. № 12. Article number 124026.

53. Van der Laan J. G. and Klippel H. T. Simulation and analysis of the response of carbon materials to off-normal heat loads accompanying plasma disruptions // Journal of Nuclear Materials. 1991. V. 179 181. Part 1. P. 184 - 188.

54. Benz A., Nickel H., Naoumidis A. et al. Thermal shock behavior of various first-wall materials under simulation load tests by laser beam irradiation // Journal of Nuclear Materials. 1994. V. 212-215. PartB. P. 1318 1322.

55. Qian J. P., Lu L. P., Li P. Y., Lu L., Cui W., Ma M. Thermal shock resistance of graphite and carbon/carbon composites in plasma disruption simulation tests // Journal of Nuclear Materials. 1994. V. 212 215. Part В. P. 1183 - 1188.

56. Рыкалин H. H., Зуев И. В., Углов А. А. Основы электронно-лучевой обработки материалов. М.: Машиностроение. 1978. С. 32 35.

57. Croessmann С. D., Kulcinski G. L., Whitley J. В. Correlation of experimental and theoretical results for vaporization by simulated disruption // Journal of Nuclear Materials. 1984. V. 128- 129. P. 816-821.

58. Araki M., Akiba M., Seki M. et al. Experimental and analytical results of carbon based materials under thermal shock heat loads for fusion application // Fusion Engineering and Design. 1992. V. 19. № 1. P. 101 105, 108,- 109.

59. Архипов H. И., Васенин С. Г., Бахтин В. П. и др. Формирование экранирующего слоя при облучении твердотельных материалов мощными плазменными потоками // Физика плазмы. 1999. Т. 25. № 3. С. 263.

60. Архипов Н.И., Васенин С.Г., Бахтин В.П. и др. Баланс энергии при взаимодействии интенсивных потоков высокотемпературной плазмы с материалами // Физика плазмы. 2002. Т. 28. № 5. С. 471.

61. Arkhipov N., BakhtinV., Kurkin S., et al. Study of graphite erosion under lateral radiation from target plasma // Proceedings of the 20th Symposium on Fusion Technology. Marseille, France, 1998. V. 1. P. 105.

62. Wuerz H., Pestchanyi S., Landman I. et al. A 2-D Numerical simulation of ITER-FEAT disruptive hot plasma-wall interaction and model validation againstdisruption simulation experiments // Fusion Science and Technology. 2001. V. 40. № 3. P. 191 -246.

63. Hassanein A., Konkashbaev I. Theory and models of material erosion and lifetime during plasma instabilities in a tokamak environment // Fusion Engineering and Design. 2000. V. 51 52. P. 681 - 694.

64. Hassanein A., Konkashbaev I. Comprehensive physical models and simulation package for plasma/material interactions during plasma instabilities // Journal of Nuclear Materials. 1999: V. 273. Issue 3. P. 326 333.

65. Astrelin V. Т., Burdakov A. V., Chebotaev P. Z. et al. Hot electron target interaction experiments at the GOL-3 facility // Nuclear Fusion. 1997. V. 37. № 11. P. 1541-1558.

66. Bazylev B. N., KozaY., Landman. I. S. et al. Energy Threshold of Brittle Destruction for Carbon-Based Materials // Physica Scripta. 2004. V. 2004. Issue Till. P. 213-217.

67. Мартыненко Ю. В., Московкин П. Г. Об эмиссии частиц графита при срывах плазмы в токамаках // РНЦ «Курчатовский институт». Вопросы атомной науки и техники. Серия: Термоядерный синтез. 1999. № 2. С. 31.

68. Гусева М. И., Гуреев В. М., Мартыненко Ю. В. и др. Хрупкое разрушение . углеграфитовых материалов при воздействии интенсивных импульсных потоков водородной плазмы // Журнал технической физики. 1996. Т. 66. № 6. С. 106-123.

69. Scaffidi-Argentina F., Safronov V., Arkhipov I. et al. Erosion mechanisms and products in graphite targets under simulated disruption conditions // Journal of Nuclear Materials. 2000. V. 283 287. Part 2. P. 1111 - 1115.

70. Arkhipov N., BakhtinV., BarsukV. et al. Erosion mechanism and erosion products in carbon-based materials // Journal of Nuclear Materials. 2002. V. 307-311. Part 2. P. 1364- 1368.

71. Pestchanyi S., Safronov V., Landman I. Estimation of carbon fibre composites as ITER divertor armour // Journal of Nuclear Materials. 2004. V. 329 333. Part A. P. 697-701.

72. Pestchanyi S. E. and Landman I. S. Effective Thermal Conductivity of Graphite Materials with.Cracks // Physica Scripta. 2004. V. 2004. Issue T111. P. 218.

73. Landman I. S., Pestchanyi S. E., Safronov V. M. et al. Material Surface Damage under High Pulse Loads Typical for ELM Bursts and Disruptions in lTER // Physica Scripta. 2004. V. 2004. Issue T111. P. 206 212.

74. Мартыненко Ю; В., Московкин П. Г. О капельной эрозии металлов под действием срывов плазмы в токамаках // РНЦ «Курчатовский институт». Вопросы атомной науки и техники. Серия: Термоядерный синтез; 2000. №1. С.65.

75. Makhankov A., BarabashV., Mazul'L et al. Performance of the different tungsten grades under fusion relevant power loads // Journal of Nuclear Materials. 2001. V. 290 293. P. 1117 - 1122.

76. Fujitsuka M., Mutoh I., Tanabe T. et al. High heat load test on tungsten, and tungsten containing'alloys // Journal of Nuclear Materials. 1996. V. 233 237. Part 1. P. 638-644.

77. Лазерная и электронно-лучевая обработка материалов: Справочник / Н. Н. Рыкалин, А. А. Углов, И. В. Зуев, А. Н. Кокора. М.: Машиностроение. 1985. С. 130-152

78. Anthony Т. R. and Cline Н. Е. Surface rippling induced by surface-tension gradients during laser surface melting and alloying // Journal of Applied Physics. 1977. V. 48. № 9. P. 3888 3894.

79. DebRoy T. and Cavul S. A*. Physical processes in fusion welding // Reviews of Modern Physics. 1995. V. 67. № 1. P. 85 112.

80. Hassanein A., BelanV., Konkashbaev I. et al. Modeling and simulation of melt-layer erosion during plasma disruption // Journal of Nuclear Materials. 1997. V. 241-243. P. 288-293.

81. Rockett P. D., Hunter J. A., Bradley J. T. et al. Studies of the ablated plasma from experimental plasma gun disruption simulations // Journal of Nuclear Materials. 1995. V. 220 222. P. 785 - 789.

82. Smid I., Pacher H. D., Vieider G. et al. Lifetime of Be-, CFC- and W-armoured ITER divertor plates // Journal of Nuclear Materials. 1996. V. 233 237. Part 1. P. 701 - 707.

83. Pacher H. D., Smid I., Federici G. et al. Erosion lifetime of ITER divertor plates // Journal of Nuclear Materials. 1997. V. 241 243. P. 255 - 259.

84. Burtseva T. A., DrozdcwA. A., GervashA. A. et al. Plasma disruption simulation of different materials for the ITER application // Plasma Devices and Operations. 1995. V. 4. Issue 1. P. 31 41.

85. Burdakov A. V., Chagin M. N., Filippov V. V. et al. On a possibility of explosive material erosion under conditions of ITER disruption event // Journal of Nuclear Materials. 1996. V. 233 237. Part 1. P. 697 - 700.

86. Hassanein A. et al. Fusion Technology. 1989. V. 15. P. 513.

87. Гусева M. И., Гуреев В. M., Домантовский А. Г. и др. Исследование эрозии поверхности различных сортов вольфрама и морфологии продуктов их эрозии в имитационных экспериментах по срывам плазмы // Журнал технической физики. 2002. Т. 72. № 7. С. 48 51.

88. Морозов А. И. Введение в плазмодинамику. М.: Физматлит. 2006. С. 179-190.

89. Портников А. А. Стационарные сильноточные ускорители плазмы // Плазменные ускорители / Под общ. ред. акад. JI. А. Арцимовича. М.: Машиностроение, 1973. С. 105-114.

90. Ковров П. Б., Шубин А. П. "Сильноточный коаксиальный плазменный ускоритель в квазистационарном режиме // Физика и применение плазменных ускорителей / Под ред. А. И. Морозова. Минск: Наука и техника, 1974. С. 78- 102.

91. Морозов А. И. Объемные электростатические поля в плазме // Плазменные ускорители и ионные инжекторы / Под ред. Н. П. Козлова, А. И. Морозова. М. : Наука. 1984. С. 82 106.

92. МорозовА. И., Соловьев JI. С. Стационарное течение плазмы в магнитном поле // Вопросы теории плазмы. Сб. статей. Вып. 8 / Под ред. акад. М. А. Леонтовича. М.: Атомиздат, 1974. С. 3 87.

93. Брушлинский К. В., МорозовА. И. Расчет двумерных течений плазмы в каналах // Вопросы теории плазмы. Сб. статей. Вып. 8. / Под ред. акад. М. А. Леонтовича. М.: Атомиздат, 1974. С. 88 163.

94. ITER materials assessment report. 2001. Chapter 2.2: Tungsten. G 74 MA 10 00-11-10 W 0.1.

95. Smid I., Akiba M., Vieider G., Plôchl L. Development of tungsten armor and bonding to copper for plasma-interactive components // Journal of Nuclear Materials. 1998. V. 258 263. Part 1. P. 160 - 172.

96. ITER materials assessment report. 2001. Ch.2.3 Carbon Fibre Composites. G 74 MA 10 00-11-10 W 0.1.

97. PiersonH. О. Handbook of carbon, graphite, diamond and fullerenes. Noyes publications, New Jersey, 1993. P. 189.

98. BonalJ. P., MoulinierD. Thermal properties of advanced carbon fiber composites for fusion application. Rapport DMT/95-495. CEA. Direction des reacteurs nucleaires. Departement de mecanique et de technologie. 1995.

99. Савельев И. В. Курс общей физики: Учеб. пособие: Для втузов. В 5 кн. Кн. 3. Молекулярная физика и термодинамика. М.: Наука. Физматлит. 1998. С. 201.

100. Ландау JI. Д., ЛифшицЕ. М. Теоретическая физика: Учеб. пособ.: Для вузов. В 10 т. Т. VI. Гидродинамика. М.: Физматлит. 2001. 736 с.

101. Сивухин Д. В. Общий курс физики: Учеб. Пособие: Для вузов. В 5 т. Т. II. Термодинамика и молекулярная физика. М.: Физматлит. 2005. 544 с.

102. Годунов С. К., Рябенький В. С. Разностные схемы (введение в теорию). М.: Наука. 1973. 400 с.

103. Патанкар С. В. Численное решение задач теплоропроводности и конвективного теплообмена при течении в каналах / Пер. с англ. Е. В. Калабина; под ред. Г. Г. Янькова. М.: Издательство МЭИ. 2003. 312 с.

104. Фаронов В. В. Турбо Паскаль 7.0. Практика программирования. Учебное пособие. М.: Нолидж. 1997. 432 с.

105. М. W. Chase, J. L. Curnutt, А. Т. Hu et al. JANAF Thermochemical Tables, 1974 Supplement // Journal of Physical and Chemical Reference Data. V. 3. Issue 2. P. 311 -480.

106. Barabash V. Status of Material Database in ITER // Meeting on Effects of ELMs on ITER Divertor Materials , TRINITI, Moscow, 5-7 March 2003.

107. Davis J. W., Smith P. D. ITER material properties handbook // Journal of Nuclear Materials. 1996. V. 233 237. Part 2. P. 1593 - 1596.

108. Должанский Ф. В., КрымовВ.А., МанинД. Ю. Устойчивость и вихревые структуры квазидвумерных сдвиговых течений // Успехи физических наук. 1990. Т. 60. Вып. 7. С. 1 47.

109. BazylevB. N., Janeschitz G., Landman I.S. et al. Melt damage simulation of W-macrobrush and divertor gaps after multiple transient events in ITER//Journal of Nuclear Materials. 2007. V. 363-365. P. 1011 1015.

110. Bazylev B. N., Janeschitz G., Landman I.S. and Pestchanyi S.E. Erosion of macrobrush tungsten armor after multiple intense transient events in ITER // Fusion Engineering and Design. 2005. V. 75 79. P. 407 - 411.

111. Pestchanyi S. Divertor armour issues: lifetime, safety and influence on ITER performance // Problems of Atomic Science and Technology. 2009. № 1. Series: Plasma Physics (15). P. 52 57.

112. Pestchanyi S., GarkushaL, Landmanal. Simulation of tungsten armour cracking due to small ELMs in ITER // Fusion Engineering and Design. 2010. V. 85. Issues 7-9. P. 1697-1701.

113. Райзер Ю. П. Физические основы теории трещин хрупкого разрушения // Успехи физических наук. 1970; Т. 100, вып. 2. С. 329 347.

114. HiraiT., PintsukG., Linke J., BatilliotM. Cracking failure study of ITER-reference tungsten grade under single pulse thermal shock loads at elevated temperatures // Journal of Nuclear Materials. 2009. V. 390 391. P. 751 - 754.

115. Würz H., Arkhipov N. I., Bakhin V. P. et al. Experimental simulation and numerical modeling of vapor shield formation and divertor material erosion for ITER typical plasma disruptions // Journal of Nuclear Materials. 1995. V. 220 222. P. 1066-1070.г

116. WiirzH., Landman I., BazylevB: et al. Plasma shield formation and1Vdivertor plate erosion for ITER tokamak plasma disruptions // Journal of Nuclear Materials. 1996. V. 233 237. Part 1. P. 798 - 802.

117. Теплофизические свойства^ материалов ядерной'' техники. Справочник / ЧиркинВ: С.; Под. ред. Е. И. Панасенкова. М.: Атомиздат. 1968. 484 с.

118. Шпильрайн Э. Э., Фомин В. А., Сковородько С. Н., Сокол Г. Ф. Исследование вязкости жидких металлов. М.: Наука. 1983. 243 с.

119. Теплофизические свойства металлических и полимерных расплавов: научное издание / X. И. Ибрагимов, Б. X. Паскачева. М.: Интермет Инжиниринг. 2006. 288«с.

120. Turnbull D. Formation; of Crystal Nuclei in liquid Metals // Journal of Applied Physics. 1950. V. 21. Issue 10. P. 1022 1028.

121. Bazylev B:, Janeschitz G., Landman !, et al. Behaviour of melted tungsten plasma facing components under ITER-like transient heat loads: Simulations and experiments // Fusion Engineering and Design. 2008. V. 83; Issues 7-9. P. 1077-1081.

122. Bazylev Bi, LandmanL, Loarte A., Klimov N. S., Podkovyrov V. L. and Safronov V. M. Experiments and modeling of droplet emission from tungsten under transient heat loads // Physica Scripta. 2009. V. 2009: Issue T138. Article number 014061.

123. Taylor G. I., The dynamic of thin sheets of fluid. II. Waves on fluid sheets // Proceedings of the Royal Society of London. Series A, Mathematical- and Physical'Sciences: 1959: V. 253.Tssue 1274. P: 296 312.

124. Фабер Т. E. Тидроаэродинамика: M:: Постмаркет. 2001. 560 с.155: Фридман A. M; Предсказание и открытие сильнейших^ гидродинамических неустойчивостей, вызванных скачком скорости: теория и эксперименты // Успехи физических наук. Т. 178. № 3. С. 225-242.

125. Drazin P. G., ReidW. Н. ITydrodynamic stability. Cambridge: Cambridge University Press. 2004. 626 pages.

126. Bazylev B. N., Landman 1. S. Droplet formation at the W-macrobrush targets under transient events in ITER // Problems of Atomic Science and Technology. 2007. № 1. Series: Plasma Physics (13). P. 35 39.

127. Azzopardi B. J. Drops in annular two-phase flow //International Journal of Multiphase Flow. 1997. V. 23, Supplement. P. 1-53.