Население Северного Кавказа в конце XIX - первой четверти ХХ века: историко-демографическое исследование тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, доктор исторических наук Макаренко, Мария Юрьевна

• Макаренко, Мария Юрьевна
• доктор исторических наук
• 2011

Оглавление диссертации доктор исторических наук Макаренко, Мария Юрьевна

Введение.

1. Историография, методология, источники.

1.1. Степень изученности темы.

1.2. Теоретические основы исследования.

1.3. Характеристика основных источников».

2. Природно-ресурсный потенциал и пространственная организация населения. Административное моделирование территорий.

2.1. Природно-географический фактор и особенности размещения населения.

2.2. Динамика и логика административно-территориального устройства.

2.3. Развитие урбанизации.

3. Динамика численности населения.

3.1. Миграционные процессы в конце XIX - первой четверти XX века.

3.2. Историческая ретроспектива изменения положения центра населенности.

4. Демографические процессы в регионе накануне демографического перехода.

4.1. Северный Кавказ на фоне демографической картины мира

4.2. Традиционная модель брачно-семейного поведения славянского населения.

5. Северный Кавказ в процессе демографической модернизации

5.1. Состав и структура населения по материалам переписи 1926 г.

5.2. Изменение матримониальных и внутрисемейных отношений. Начало утверждения экономного типа воспроизводства

5.3. Трансформация демографического облика казачества Северного Кавказа.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Население Северного Кавказа в конце XIX - первой четверти ХХ века: историко-демографическое исследование»

Среди направлений исторических исследований важное место принадлежит изучению демографических процессов: описание облика страны или отдельного региона не может быть действительно полным без всестороннего анализа народонаселения.

Российская Федерация переживает период противоречивых трансформаций, причем особенно болезненными на фоне напряженности в социальной сфере и экономике выглядят изменения в демографической структуре общества. В создавшихся условиях системный анализ демографической ситуации, выработка и реализация научно обоснованных практических предложений, направленных на оптимизацию хода естественного движения населения и регулирования миграционных процессов, приобретают особое значение. Вместе с тем возрастает актуальность ретроспективных демографических исследований, поскольку, только интерпретировав историю, можно объективно оценивать происходящие сегодня демографические процессы.

Более полувека назад В.К. Яцунский отмечал, что «история населения является забытым участком в нашей исторической науке»1. К сожалению, несмотря на несомненную важность задач, стоящих перед исторической демографией, она во многом все еще остается относительно слабым звеном в комплексе исследований по отечественной истории. В середине 1980-х гг. сложилась парадоксальная ситуация: демографические аспекты российской истории, пожалуй, в большей степени привлекали внимание зарубежных специалистов", нежели отечественных. В начале 1990-х гг. В.З. Дробижев так комментировал положение вещей: «советские историки уделяют совершенно недостаточное внимание проблемам исторической демографии СССР. И как

1 Яцунский В.К. Изменения в размещении населения Европейской России в 17241916 гг. //История СССР. 1957. № 1. С. 192. См. об этом подробнее: Багдасаров В К, Дробижев В.З. Новые книги американских демографов о движении населения в СССР // История СССР. 1981. № 2. С. 219—225; Шелестов Д.К. Историческая демография: Учебное пособие для вузов по специальности «История». М., 1987. С. 219—220. всегда бывает в таких случаях, книжный рынок пополняется за счет работ буржуазных исследователей»3.

Почти полтора десятка лет прошло с тех пор, когда в середине 1990-х гг. ученые констатировали: «демография, пережив метаморфозу Золушки, переместилась на авансцену науки, хотя и теперь >историко-демографическая проблематика нередко все еще оттесняется на обочину „классической" истории»4. Причины этого «оттеснения», во многом, объективны: формирующаяся на пересечении модальной и антимодальной парадигм научного знания демографическая история — наука сложная.

До конца 1950-х гг. внутреннее административно-территориальное деление (АТД) СССР не отличалось стабильностью. Череда непрерывных изменений сделала анализ динамики демографических процессов в масштабах страны задачей, пожалуй, менее сложной, чем исследование облика отдельных краев и областей. Региональные аспекты во многом все еще остаются белым пятном в комплексе исследовательских разработок по демографической истории России. Между тем, именно анализ историко-демографического развития регионов позволяет прочувствовать все многообразие исторического процесса. Таким образом, тем более актуально проведение системных историко-демографических исследований отдельных краев и областей, выяснение региональных особенностей развития ситуации поскольку «только историк может конкретно раскрыть социально-экономические основы динамики населения, показать сложные формы и пути влияния на неё общественно-политических событий»5. Предлагаемая диссертация - одна из первых в российской историографии попыток восполнить этот пробел.

Дробижев В 3 Предисловие // Демографические процессы в СССР: 20—80-е годы. (Современная зарубежная историография). М., 1991. С. 15.

4 Шелестов Д., Минаев В. Взрыв или катастрофа? // Родина. 1996. № 10. С. 86.

5 Дробижев В.З., Поляков Ю.А. Народонаселение СССР и история советского общества // Вопросы истории. 1974. № 4.

Объект исследования - население Северного Кавказа в 1897-1926 гг., представленное как сложная социально-демографическая общность.

Предмет научного анализа - демографические процессы в регионе (динамика численности населения,, изменения его структуры и состава), проходившие в конце XIX - первой четверти XX в. Состояние и движение населения в конкретно-исторических условиях, обусловленные началом развития демографического перехода, а также - влиянием экзогенных факторов, трансформировавших общемировую логику течения процесса. Предмет исследования предполагает выбор проблемно-хронологического подхода для изучения проектируемых задач.

Хронологически исследование охватывает тридцатилетний период (январь 1897 - декабрь 1926 гг.) Даты определены временем проведения переписей, наиболее полно и точно официально зафиксировавших состав и структуру населения. И, как подчеркивает в предисловии к первому тому фундаментального издания «Население России в XX веке» В.Б. Жиромская, «для демографической истории^ переписи настолько важны, что даты их проведения-сами по себе могут служить основанием для периодизации»6, переписи фиксировали важные рубежи в историческом развитии государства. Верхняя граница совпадает с принятием Кодекса о браке, семье и' опеке, узаконившим институт фактического брака. Это напряженные годы российской истории: Русско-японская война, Октябрь 1917 г., Первая мировая и Гражданская войны. - перечень переломных событий далеко не полный. И в относительно благополучные 1920-е гг. государство нередко находилось в «точках бифуркации». Подобный транзитивный период Российская Федерация переживает сегодня. И эта похожесть временных отрезков придает представленной работе особую актуальность: использование исторического опыта поможет наиболее объективно оценить происходящее сегодня. В России демографиче

6 Население России в XX веке. Исторические очерки: в 3 т. М., 2000. Т. 1:1900— 1939. С. 5. ский переход проходил гораздо быстрее, чем в странах Западной Европы и три десятилетия представляют значительный отрезок в его развитии.

Географические границы исследования практически совпадают с территориями образованного в 1924 г. Северо-Кавказского края. По материалам, первой российской переписи 1897 г. на территории (Войска Донского, Кубанская и Терская области, Ставропольская и Черноморская губернии), ставшей его основой, проживало 5 248 680 чел.; в 1926 г. население выросло-до 8 364 086 чел.7 (8,8 % населения России). Северо-Кавказский край занимал пятое место по численности населения в РСФСР после Центрально-Промышленного, Центрально-Черноземного, Средне-Волжского районов и Сибирского края. Таким образом, масштабы численности населения региона позволяют обеспечить достоверность настоящего исследования.

13 мая 2000 г. обозначенные территории вместе с Нижнем Поволжьем и Дагестаном образовали Южный федеральный округ, просуществовавший до 19 января-2010 г., когда территории центральной и восточной части Северного Кавказа (в административно-территориальном делении-это шесть респуб / лик- Дагестан, Ингушетия, Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия, Северная Осетия — Алания,- Чечня и Ставропольский край) были выведены из состава Южного федерального округа, образовав отдельную единицу управления - Северо-Кавказский ФО. Южный же округ сохранился, но в усеченном составе: Адыгея, Калмыкия, Краснодарский край, Астраханская, Волгоградская и Ростовская области. Это первое изменение системы федеральных округов с момента ее учреждения в 2000 г. президентом России В.В. Путиным. И сам факт свидетельствует о пристальном внимании власти к ситуации в регионе.

Не оставалось неизменным административное деление региона и на протяжении первой четверти XX в. Частые перемены не могли не отразиться отрицательным образом на точности статистического учета. Принимая во вни

Всесоюзная перепись населения 1926 года: в 56 т. М., 1928-1935. Т. 5. С. 50. мание, что при описании движения населения необходимо сопоставление полностью идентичных территориальных вариантов, рассмотрению основных изменений, происшедших в АТД Северного Кавказа от 1897 к 1926 г., посвящен отдельный параграф (2.2).

В современном административно-территориальном делении в состав-анализируемого нами региона входят 6 республик (Адыгея, Ингушетия, Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия, Северная Осетия - Алания, Чечня), Краснодарский и Ставропольский края, Ростовская область.

В демографическом облике региона, с одной стороны, четко отразились тенденции, характерные для страны в целом; с другой - в ряде процессов нашла проявление и «своя» специфика. Для выяснения региональных особенностей по ходу исследования приводятся данные социально-демографической динамики территорий соседних Нижнего Поволжья и Дагестана, вошедшего в состав Северо-Кавказского края в 1931 г. (т. е. за пределами хронологических границ исследования), среднестатистические показатели по Российской империи, РСФСР и общемировые.

Согласно результатам Всесоюзной переписи 1926 г. свыше трети населения Северо-Кавказского края (3,3 % жителей РСФСР) проживало на территории- Кубанского, Армавирского, Майкопского, Черноморского округов, послуживших основой образованного в 1937 г. Краснодарского края. На основании этой репрезентативной (и в количественном, и самое главное — в качественном ракурсах) выборки ряд аспектов социально-демографической ситуации рассмотрен нами более подробно.

Степень изученности темы. Поскольку подробный историографический обзор представлен в первой главе диссертации, здесь мы отметим только, что в целом информативность и объем исследований, изданных к сегодняшнему дню, позволяет говорить об исторической демографии как динамично развивающемся направлении в отечественной исторической науке. Эволюция исторической демографии в России, СССР и снова в России представлена в диссертации в контексте общемирового становления дисциплины. По периоду 1970-е - 2000-е гг. в обзоре оценивается российская инфраструктура историко-демографических исследований. Для разработки темы наиболее полезными оказались работы А.И. Гозулова, В.М. Кабузана, Ю.А. Полякова, В.П. Данилова, В.Б. Жиромской, А.Г. Вишневского. Для данной' диссертации труды представляют особую ценность благодаря предстапвленной в них информации, теоретико-методологическими разработками и выводами.

Исходя из состояния разработанности темы, учитывая актуальность дальнейшего изучения проблемы, а также круг и сущность аспектов, анализируемых исторической демографией, автор поставил целью исследования — выявить закономерности и тенденции развития населения Северного Кавказа между переписями, проведенными в 1897 г. и 1926 г.

Достижение цели предполагает решение следующих основных задач:

1. раскрыть влияние природно-географического фактора на особенности пространственной организации населения;

2. выяснить направленность и общий событийный контур административно-территориальных преобразований;

3. проследить развитие урбанизационного перехода на Северном Кавказе;

4. исследовать строение и факторы миграционных процессов, их вклад (количественный и качественный) в движение общей массы населения;

5. определить показатели динамики населения; движение трендов региональных центров населенности (ЦН);

6. выявить региональные аспекты демографической ситуации накануне и в начале демографического перехода;

7. раскрыть черты традиционной модели брачно-семейного поведения славянского населения;

8. определить состав и структуру населения региона в преддверии свертывания нэпа;

9. провести системный анализ матримониальных и внутрисемейных отношений в послеоктябрьский период;

10. определить социально-демографические особенности трансформации облика казачества.

Методология исследования описана в первой главе, что обусловлено спецификой объекта исследования и важностью системного подхода для достижения поставленной цели. Центральное место в реализации системного подхода, позволяющего рассматривать демографические характеристики региона как звенья единой системы, занимает теория демографического перехода (формирование прогрессивного — экономного - типа воспроизводства) и конкретизирующие ее концепции (труды У. Томпсона, А. Ландри, К. Дэвиса, К. Блэккера, Д. Ван де Каа, Ф. Ноутстейна, А. Омрана, А.Г. Вишневского, В.А. Исупова), основанные на междисциплинарном синтезе отраслей научного знания (экономики народонаселения и демографии, социальной географии и исторической экологии и т. д.). Суть концепции — демографическое равновесие между рождаемостью и смертностью, определяющее тип воспроизводства, нарушается изменениями в социально-экономической сфере: индустриализацией, урбанизацией, совершенствованием медицинского обслуживания и системы образования. Это приводит к снижению смертности при пока еще высоком уровне рождаемости (темпы снижения которого определяют тип перехода: рождаемость падает значительно уже на первом этапе - французский тип; сохраняется высокой достаточно долго — английский). Спустя некоторое время вследствие изменения репродуктивных установок населения демографический баланс восстанавливается на новом уровне, формируя прогрессивный тип воспроизводства.

Источниковая база исследования - подвергнутые видовой систематизации опубликованные материалы и неопубликованные письменные документы, анализ которых приведен в отдельном параграфе (1.3.) Нами выделены шесть видовых групп источников: законодательные акты, курирующие процессы естественного и механического движения населения; делопроизводственная документация; статистические и описательно-статистические материалы; материалы этнологических экспедиций и периодической печати; тексты художественных произведений. Привлечены документы трех центральных и семи региональных архивов. Среди прочих по информационной насыщенности выделяются материалы фонда ЦСУ СССР (Ф. 1562. Российского государственного архива экономики), позволяющие исследовать особенности проведения переписи 1926 г. (основной источник диссертации) на многонациональном Северном Кавказе.

Научная новизна диссертации состоит в самом исследовательском подходе: динамика населения Северо-Кавказского социума за тридцатилетний период представлена как этап демографического перехода.

• Работа выполнена на стыке отраслей научного знания. При этом присутствует выраженное доминирование исторического подхода. Введены в научный оборот архивные документы, характеризующие региональные особенности естественного воспроизводства населения в конце XIX - первой четверти XX в., социально-демографическую политику советского государства в первые годы его существования, вопросы, связанные с возникновением и началом функционирования в регионе системы органов учета населения, динамикой АТД, стратегией и тактикой экспериментального экономического районирования, особенностями проведения переписей населения в полиэт-ничном регионе.

• Обращение к уже известным документальным материалам со сформулированными на современном методико-методологическом уровне вопросами позволило выявить специфические локальные тенденции в истории развития демографического перехода на Северном Кавказе. С методологических позиций концепций урбанизационного и аграрного переходов уточняются многие из существующих и даются новые оценки демографическим характеристикам пространственного свойства: особенностям складывания экистической (поселенческой) системы региона, влиянию природно-климатического фактора на логику формирования АТД, развитию урбанизации и зарождающегося в 1920-е гг. агломерирования.

• Выявлены изменения масштабов и строения миграционных потоков как составного компонента демографической динамики. Обосновано суждение о последовательном усилении их диверсификации. Диссертантом применяются современные методы количественного анализа, с помощью которых принципиально усилен познавательный потенциал гуманитарной парадигмы научного поиска: рассчитана динамика трендов ЦН территорий, послуживших основами СевероКавказского экономического района (СКЭР) и Южного федерального округа8.

• Раскрыты универсальные закономерности и региональная специфика расширенного воспроизводства (конец XIX - начало XX вв.), проанализированы его факторы-детерминанты. Представление региональной модели воспроизводства населения на фоне мировой динамики процесса позволило установить: логика демографической транзиции на Северном Кавказе с самого начала трансформировалась под влиянием кризисных факторов.

• Систематизация информации об основных демографических характеристиках (смертность, рождаемость, плодовитость, уровень брачности) впервые в региональной историографии проведена через категорию «модель брач-но-семейного поведения». Новизна авторского подхода проявилась в использовании в качестве источника по истории брачно-семейного поведения славянского населения текста Шолоховской эпопеи «Тихий Дон».

• В итоге анализа мероприятий советской власти в рамках утверждения «чеховской» линии жизнеохранительного поведения установлено: успешность политики проявилась в существенном увеличении за период нэпа средней продолжительности жизни. Проведенный сравнительный анализ источников свидетельствует о течении эпидемиологического перехода в русле общемировой логики процесса. Доказано, что в дооктябрьский период его развитие в регионе от

8 В АТД на май 2000 - середину января 2010 гг.

11 ставало от модернизированного Центра России. К середине 1920-х гг. темп ускорился, разрыв сократился.

Сравнительный бинарный анализ демографического поведения (горожане-жители сельской местности^ казаки-иногородние) предоставляет возможность констатировать дифференцированость внутрирегионального пространства Северного Кавказа внутри наиболее модернизированной (славянской) части населения.

• Обращение к материалам переписи 1926 г. позволило сделать вывод: негативной демографической политики по отношению к казачеству Северного Кавказа в годы нэпа не проводилось, поскольку зафиксированный переписью относительный вес социальной страты согласуется с дооктябрьским показателем, трансформированным тенденцией сокращения казачества в общей массе жителей региона; Поскольку первая Всесоюзная перепись с исключительной степенью точности зафиксировала демографический облик казачества, анализ этого сюжета выделен в отдельный параграф.

Положения, выносимые на защиту. Результаты проведенного исследования позволили вынести на защиту следующие основные положения:

1. Природно-климатическая ситуация (рельеф, климат, качество почвы, особенности водоснабжения и-т. д.) выступает факторным, признаком'формирования экистической организации населения, делая размеры сельских поселений оптимальными для развития приоритетных отраслей' народного хозяйства. Климат Северного Кавказа во многом обусловлен сложностью рельефа, что, в свою очередь, выступало в конце XIX — первой четверти XX в. причиной разнообразия условий' сельскохозяйственного производства, приводя к выраженной (в 5-6 раз) дифференцированности размеров сельских населенных пунктов в достаточно скромном пространственном ареале.

2. Первые послеоктябрьские годы (1918-1923 гг.) - время практически полного игнорирования учета природно-климатического потенциала при формировании сети АТД региона. Проходит полоса «топонимических» репрессий. Специализация хозяйственной деятельности отдельных территорий Северного Кавказа была положена в основание экспериментального экономического районирования середины 1920-х гг. - тщательно продуманного (и как следствие — наиболее живучего) варианта советского АТД анализируемого периода.

3. В конце XIX в. грань между городом и не-городом (за редким исключением) на Северном Кавказе не была чётко выражена. Сочетание хозяйственно-бытовых (связи с земледелием) и религиозных факторов формировало сезонность брачности: в г. Ростове, г. Екатеринодаре, г. Владикавказе, г. Грозном, г. Ставрополе повышалось количество браков, заключаемых в феврале (перед Масленицей и Великим постом) и сентябре-октябре (после завершения цикла напряженных аграрных работ, между Успенским и Рождественским, постами). Пики брачности во многом определяли сезонность рождаемости. Гораздо больше подлинно городского (модернизированность проявлялась в повышенном по сравнению с «сельским» возрастом вступления в брак, менее выраженном социетальном контроле за матримониальным поведением и т. д.) прослеживалось в повседневной' жизни торгового приморского г. Таганрога.

4. Активная иммиграция населения в самом цветущем возрасте, проходившая на протяжении всего периода, формировала особенности процессов рождаемости и смертности. На рубеже веков наметилась эмиграция с наиболее плотно заселенных территорий, прежде всего, на Урал и в Сибирь. В первой половине 1920-х гг. иммиграционный поток, в котором преобладали мужчины, выступал фактором оптимизации демографической ситуации, выравнивая тендерную-диспропорцию славянского населения, сложившуюся в результате полосы войн и лет социальной напряженности. На протяжении межпереписного периода (январь 1897- декабрь 1926 гг.) диверсификация иммиграционных направлений стала более выраженной. В орбиту регионов-доноров вовлекались новые — все более отдаленные территории.

5. В трендах региональных центров населенности, охватывающих конец XIX- начало XXI в., как в зеркале, проявились перемены, происшедшие в демографическом облике Юга России, ретроспектива развития социума. Рассчитанные тренды ЦН СКЭР и территорий, послуживших основой образованного в 2000 г. ЮФО, выявление региональной специфики естественного воспроизводства позволяют прогнозировать перераспределение трудовых ресурсов Северного Кавказа в юго-восточном направлении, что особенно важно учитывать при моделировании стратегии управления народным хозяйством.

6. На рубеже XIX -XX вв. Северный Кавказ занимал по уровню рождаемости одно из первых (если не лидирующее) мест в Российской империи. Значительным в структуре смертности был удельный вес экзогенных факторов. В наибольшей степени их влияние проявлялось на юго-востоке региона и у калмыков. Следует констатировать отставание начала демографического перехода на Северном Кавказе от Центра и Северо-Запада. Вместе с тем процессу еще в большей степени, чем большинству российских регионов, свойствен ускоренно-прерывистый характер. В первой четверти XX в. в процесс демографической модернизации вступает лишь славянское население; титульные этносы сохраняют особенности расширенного типа воспроизводства.

7. Составляющие естественного воспроизводства населения- (брачность, рождаемость, смертность) в начале анализируемого периода имели четкую сезонность. Региональная специфика проявлялась в более выраженном по сравнению с другими российскими территориями июльском пике младенческой смертности. Уровень брачности превышал среднероссийские показатели. Основная причина - в составе населения за счет иммигрантов повышался относительный вес репродуктивных возрастных групп — дополнялась хозяйственно-экономическим благополучием. С началом Первой мировой войны преимущественно в городах возросло количество внебрачных рождений. Все более распространенной в военные и первые послевоенные годы становится беспризорность.

8. Несмотря на активное миграционное пополнение, «демографическое эхо» потрясений 1914-1922 гг. четко проявилось в тендерной и возрастной картине, представленной в материалах 1926 г. Традиционная проблема Северного Кавказа (недостаток женщин) сменилась их перевесом. Развитие демографического перехода доказывают особенности динамики трех основных составляющих естественного движения— брачности, рождаемости; смертности. Начинается утверждение экономного типа воспроизводства у славянского населения.

9. На протяжении первой четверти XX в. изменялся мобилизационный потенциал демографической политики. Активно и небезуспешно (особенно - в 1923-1926 гг.) проводятся мероприятия медико-санитарной направленности.

• После октября 1917 г. на смену, христианско-патриархальной традиции семейной жизни» приходят новые принципы ее организации. Некоторые городские-слои- (в частности - комсомольская молодежь) с готовностью восприняли «прогрессивные» социальные ценности: в их среде красные крестины, октяб-рины и свадьбы «без попа» довольно быстро (скорость свидетельствует - некоторые социальные институты, стереотипы поведения иг нормы, например, пожизненный'брак, действительно отжили свой век) становятся распространенными явлением; Иным по отношению к большинству нововведений было; отношение крестьянства.

10: В середине 1920-х гг. казачество сохраняет не только специфические черты, характеризующие социально-экономический облик, но и особенности протекания; демографических процессов. Между тем, на протяжении первой четверти XX в. набирала обороты обозначившаяся в конце XIX в. тенденция демографического «растворения» казачества,в общей массе населения Северного Кавказа: происходит нивелирование особенностей репродуктивного и- матримониального ■ по ведения.

Соответствие диссертационного исследования паспортам специальностей; ВАК. Квалификационная работа выполнена в рамках специальности

07.00.02 Отечественная история (п. 7. История развития различных социальных групп России, их политической жизни и хозяйственной деятельности; п. 19. История развития российского города и деревни; п. 20. История семьи; п. 21. История экономического развития России, ее регионов).

Теоретическая и практическая значимость. Предложенная в диссертации интерпретация концепции демографического перехода применена к анализу модернизации стратегически важного региона Российской Федерации. Авторское понимание особенностей демографической истории Северного Кавказа может послужить методологической установкой будущих исследований, выполненных в русле региональной проблематики.

Введенные в научный оборот группы источников могут быть использованы в научных и научно-практических исследованиях по исторической демографии и истории народного хозяйства Северо-Кавказского региона. Полезно использование материалов диссертации при создании обобщающих работ по истории народонаселения России, при подготовке учебных пособий по истории и социальной географии Юга страны.

Анализ трендов! ЦН может найти прикладное применение при формировании стратегии управления народным < хозяйством на Северном-Кавказе и соседнем регионе - Нижнем Поволжье: Представленные цифровые расчеты — потенциальная основа исследований по истории, экономического развития региона. Добавление прогноза по ЦН в систему социально-демографических показателей позволит точнее планировать размещение межрегиональных и межрайонных социальных объектов, таких, как образовательные учреждения, органы социальной защиты, интернаты, центры высокотехнологичной медицинской помощи (глазные клиники, тубдиспансеры, диагностические и перинатальные центры, кардиоцентры и т. д.), поможет аргументированно распределять финансирование.

В практической плоскости результаты работы расширяют и уточняют знания о становлении и развитии южнороссийского региона как многонационального социума. Обобщения и выводы, сделанные в диссертации, в будущем могут использоваться в деятельности органов государственной власти и общественно-политических организаций, в работе различных фондов и объединений, созданных для содействия интеграционным процессам в российском обществе, в том числе - на основе снятия межэтнической напряженности, повышения уровня толерантности и взаимопонимания между этносами Северного Кавказа.

Апробация работы осуществлялась на всех этапах исследования. Её основное содержание нашло отражение в двух монографиях и статьях, в том числе и в рекомендованных ВАК журналах. Материалы и выводы диссертационного исследования апробированы на международных научно-практических конференция: «Возрождение казачества (История, современность)» (Ростов-на-Дону, 1995); «Кубанское казачество: три века исторического пути» (Полтавская, 1996); «Социальный порядок, толерантность и право» (Краснодар, 2003), «Великая Отечественная война в контексте истории XX века» (Адлер, 2005); IV, VIII, IX, X конференциях «Федор Андреевич Щербина и- народы Юга России: история и современность» (Краснодар, 2006, 2008, 2009, 2010); «Экономика Юга России в условиях мирового финансового кризиса» (Краснодар, 2009); «Проблемы истории массовых политических репрессий» (Краснодар, 2009); «Проблемы национальной безопасности России в XX—XXI вв.: уроки истории и вызовы современности» (Краснодар, 2010); «Великая Отечественная война в пространстве исторической памяти российского общества» (Ростов-на-Дону, 2010).

Положения диссертации изложены в докладах и выступлениях на научных и научно-практических всероссийских, межрегиональных и региональных конференциях, проведенных в 1995-2009 гг.: Всероссийской научной конференции с международным участием «Гулаг на Севере России» (Ухта, 2009); трех Всероссийских конференциях по исторической демографии (Сыктывкар, 2005, 2007, 2009); Всероссийской конференции «Нэп и становление гражданского общества в России: 1920-е годы и современность» (Сла-вянск-на-Кубани, 2001); Всероссийской конференции «Северный Кавказ: геополитика, история, культура» (Ставрополь, 2001); Всероссийской конференции «Российское казачество: проблемы истории и современность» (Ти-машевск, 2006), Всероссийской конференции по социологии села «Российское село в XXI веке: проблемы и перспективы» (Краснодар, 2004), III Всероссийской научно-практической конференции «Экономика Юга России на пути к устойчивому развитию в рыночных условиях» (Краснодар, 2006), Всероссийской научной конференции «Российские дети: здоровье, воспитание, образование, XVII-XXI вв.» (Москва, 2008), Всероссийской научно-практической конференции «Сочи предолимпийский: проблемы и перспективы развития» (Адлер, 2008), Всероссийской научно-практической конференции по социологии села «Социология села: теоретическая и практическая проблематика» (Краснодар, 2008), Всероссийская научно-практической конференции «Проблемы становления правового государства и гражданского общества в России» (Краснодар, 2009); Всероссийских научных симпозиумах по исторической демографии, (Сыктывкар, 2008, 2010), Всероссийской научной конференции «Казачество в социокультурном пространстве России: исторический опыт и перспективы развития» (Ростов-на-Дону, 2010); Всероссийской научно-практической конференции «Личность. Общество. Государство. Проблемы развития и взаимодействия» (Адлер, 2010) и т. д.

Рукопись диссертационной работы одобрена на заседании научной группы «Население России в XX веке» Института российской истории РАН (протокол № 11 от 22 октября 2009 г.)

Магистральные сюжеты исследования апробированы в преподавании дисциплин «Историческая демография», «Социально-демографическая история Кубано-Черноморского региона», «Демография», «Современные проблемы истории», «Математические и статистические методы в исторических исследованиях», «Южный федеральный округ на фоне демографической картины мира» и т. д. на факультете истории, социологии и международных отношений и на факультете управления и психологии Кубанского государственного университета.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, пяти глав, тринадцати разделов, заключения, списка использованной литературы и источников, 38 приложений.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Макаренко, Мария Юрьевна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Подведем итоги-исследования, сформулируем обобщающие выводы.

Предваряя исследование демографического облика Северного Кавказа рассмотрением природно-географические условий, приходим к заключению: сочетание огромных пространств плодородных земельных почв и относительно небольшого числа источников водоснабжения, необходимых для равномерного заселения, - причина того, что в степных районах количество сельских поселений по сравнению с центром и особенно северо-западом России сокращалось, но сами они становились более многолюдными. В Сунженском округе показатель достигал максимума: средняя численность сельского населенного пункта приближалось к полутора тысячам. С изменением природно-климатических условий на юге региона трансформировался и характер населенных пунктов: в Черноморском округе среднее число жителей, приходящееся на одно сельское поселение, уменьшалось по сравнению с Сунженским более, чем в 6 раз. В степном Донецком округе показатель был минимален.

За период между переписями 1897 и 1926 гг. интенсивней всего росло сельское население Кубанского и Черноморского округов, Карачаевской и Адыгее-Черкесской областей - территорий с самыми благоприятными, природными условиями (наибольшим количеством выпадающих осадков). Напротив, в засушливых восточных округах края (Донецком, Шахтинско-До-нецком, Терском, Сальском и частично Донском) рост сельского населения-самый низкий. И сегодня среди регионов, сопоставимых по уровню социально-демографической модернизированности, наименее урбанизированы территории с наиболее благоприятными природно-климатическими условиями. Таким образом, проведенное исследование позволило установить: формирование системы населенных пунктов в сильной степени зависело от природно-климатического фактора.

Сложившаяся на Северном Кавказе сетка АТД до конца второго десятилетия XX в. масштабных (особенно на фоне будущих перетрясок) перемен не претерпевала. К середине 1920-х гг. идеологические, политические причины административно-территориальных преобразований постепенно заменяются более взвешенными — хозяйственно-экономическими. К середине десятилетия намечается возвращение к пониманию того, что экономическая конъюнктура (а, следовательно, и логика АТД) региона во многом определяется естественно-географическим фоном. Именно возвращение, поскольку необходимость учета «обстановки природы» при выяснении экономических потенций территорий отмечалась еще в трудах Ф.А. Щербины.

Построенная на их основании окружная система оказалась наиболее живучим вариантом советского административно-территориального деления в рассматриваемый нами период, просуществовав (с некоторыми изменениями) до середины 1930-х гг. Десятилетний стаж выглядит солидным на фоне административной чехарды начала 1920-х гг. И главное - создается прецедент объединения практически всех территорий Северного Кавказа в рамках одной административно-территориальной общности, своеобразная поддержка СКЭР. Крупнейший из предшественников образованного в 2000 г. ЮФО709 Северо-Кавказский край не охватывал территории современных Калмыкии, Астраханской и Волгоградской областей и (до ноября 1931 г.) Дагестана. Таким образом, создание в 2000 г. ЮФО - первый опыт объединения двух экономических районов: Северного Кавказа и Нижнего Поволжья.

Границы региона определяются не только экономико-географическими и административными показателями: Северо-Кавказское пространство характеризуется соединением социальности и культуры, в котором присутст

709 Безусловно, нельзя говорить о полной сопоставимости функций и полномочий названных объединений. Современные взгляды на структурирование территорий не могут не отличаться от тех, что существовали в 1920-е гг. Многие параллели, однако, говорят в пользу подобного сравнения. вует специфика, отличающая его от Нижней Волги. Именно его и сумела интуитивно прочувствовать советская власть в 1920-е гг., создавая СевероКавказский край, нагрузив экономически' перспективные регионы потенциально дотационными. «Коэволюция» (совместное изменение, взаимодействие в ходе развития) русских краев и областей и титульных республик наиболее четко проявилась в современных тандемах Краснодарский край -Адыгея и Ставрополье — Карачаево-Черкесия.

На протяжении первой трети XX в. на Северном Кавказе происходил не только бурный количественный рост (городское население увеличилось почти на 130 %, сельское — менее чем на 50 %) городского населения. Оно изменялось качественно. Все больше горожан постепенно уходит от традиционного аграрного характера труда и образа жизни. К середине 1920-х гг. в городах в сельскохозяйственном производстве занято лишь несколько процентов населения. Город показал себя оплотом прогресса, провозвестником нового в обществе. Проявились способность городского населения легче поддаваться инновациям, большая открытость горожан внешнему миру. Городская семья выступила авангардом социально-демографической модернизации. Репродуктивное и матримониальное поведение жителей Таганрога, Ростова, Ставрополя, Краснодара, Новороссийска переставало быть воспроизведением передающихся из поколения в поколение норм. Вступление в брак, формы брачных союзов, развод, решение обзавестись детьми, число их, сроки рождения постепенно становятся результатом сознательного выбора.

В процессе роста численности населения Северного Кавказа миграции всегда играли роль существенную, а в некоторые моменты — даже исключительную. Население региона в значительной степени формировалось в процессе мощного переселенческого движения — целого ряда миграционных волн. От начала XIX в. до конца 20-х гг. XX в. география регионов выхода иммигрантов кардинально не изменилась. Другое дело - интенсивность отдельных миграционных потоков. Сравнивая два периода: первый - с конца 1860-х гг. до 1897 г., и второй - от конца 1890-х гг. до 1926 г., видим, что в течение первой трети XX в. Северный Кавказ не перестал оставаться объектом колонизации. Однако ее относительные размеры были уже не так велики, как в предшествующий период, поскольку иммигрантам приходилось сталкиваться со значительными массами местных уроженцев. Хотя традиционным источникам переселенцев и удавалось сохранить свое лидирующее положение, все же их значение существенно снизилось за счет диверсификации миграционных потоков.

С конца второго десятилетия XX в. укрепляются миграционные связи региона с отдаленными территориями. Происходит расширение движения переселенцев, вызванное комплексом пертурбационных факторов. Весьма значительны на протяжении первой половины 1920-х гг. перемещения населения внутри региона.

В'1920-е гг. формирующийся стихийно поток переселенцев, не желая укладываться в установленные границы, захватывал, избегая рекомендованные слабо освоенные территории, густозаселенные районы.

На рубеже второго-третьего десятилетий механическое движение населения определялось в основном стрессовыми факторами, однако постепенно i все отчетливее сказывалось воздействие экономических детерминант: в географии регионов выхода мигрантов и интенсивности миграционных потоков достаточно четко проявлялись дооктябрьские черты, шок революционных потрясений постепенно преодолевался.

Миграционные связи Северного Кавказа были далеко не эквивалентными: на протяжении первой трети XX в. (как и в предшествующие десятилетия) регион принимал населения гораздо больше, нежели отдавал.

На протяжении первой четверти XX в. (1897-1926 гг.) центр населенности региона (в границах СКЭР) двигался в южном (с едва заметным уклоном на восток) направлении, отражая вектор динамики общей массы населения, миграционная составляющая которой стала менее значимой, чем в предшествующие три десятилетия. Приблизительно в середине периода произошло максимальное сближение центра населенности и географического центра СКЭР (в границах 1926 г.) - ситуация, влияние которой на управление народным хозяйством региона следует признать оптимальным. Разминувшись на рубеже второго-третьего десятилетий XX в., демографический и территориальный центры все более отдалялись. 1926 г. - своеобразная точка бифуркации, в которой проявилась выраженная смена курса: фактор тяготения производственных сил - людских ресурсов к бурно развивающемуся промышленному Ростову, ставшему в 1924 г. во главе Северо-Кавказского края и СКЭР, развернул тренд на запад. На протяжении следующего межпереписного периода (1939-1959 гг.) произошел возврат к южному вектору. Линия графического изображения двигалась, практически совпадая с границей между Ставропольским и Краснодарским краями.

В конце 1960-х гг. вступление титульных этносов Северного Кавказа в фазу демографического перехода, характеризующуюся повышением прироста населения, определяет сохраняющийся до сих пор четкий уклон обоих (и ЮФО, и СКЭР) трендов ЦН на юго-восток. И в ближайшем будущем расширенное воспроизводство титульных этносов Северного Кавказа сохранит юго-восточное направление трендов, отдаляя ЦН ЮФО от северо-запада региона - наиболее модернизированных территорий.

Начало демографического перехода в центральных и северо-западных губерниях Российской империи, приходясь на последнюю треть XIX в., отставало от большинства европейских стран (значительнее всего от Франции - примерно вековой разрыв). Еще более выражено запаздывание развития процесса в Северо-Кавказском регионе.

Предпереходное состояние воспроизводства характеризовалось очень высоким уровнем смертности, прежде всего младенческой - около трети родившихся не доживали до года; примерно половина - до репродуктивного возраста. Региональная статистика710 подтверждает данные суждения, сделанные на основе материалов, собранных в центральных губерниях страны. Несмотря на это естественный прирост в большинстве регионов Северного Кавказа опережал среднероссийский показатель. Причина - высокий относительный вес репродуктивных возрастных групп в составе населения, сложившийся в результате активного миграционного пополнения, и магистральная пронаталистская установка преимущественно аграрного социума. Брач-ности, рождаемости/зачатиям, смертности свойственна сезонная цикличность. Уровень младенческой смертности резко возрастал в июле. Выраженная сезонность сама по себе говорит о непреодолении пассивности в борьбе со смертью. В национальных областях Северного Кавказа сезонность смертности (особенно младенческой) и брачности сохранится до конца 1930-х гг. Недолгий «среднестатистический» срок половозрелой жизни жестко регламентировал одобряемое обществом время вступления в брак. Даже небольшой переход верхней границы социальной нормы брачности воспринимался крайне нежелательно. Не часто игнорировалась и нижняя планка711.

Перемены, происшедшие в строении населения под влиянием Мировой и Гражданской войн, голода и эпидемий, были настолько значительны, что в результате их резко изменился демографический облик Северного Кавказа. У славянского населения тендерные диспропорции одного плана (исторически формировавшийся недостаток женщин) сменились другими. Согласно материалам переписи 1920 г., особенно выраженным дисбаланс полов был среди сельского населения: на 1 ООО мужчин приходилось почти 1 200 жен

710 ГАСК. Ф. 80. Оп. 1. Д. 113. Л. 56, 57; ГАКК. Ф. Р-1547. Оп. 1. Д. 23. Л. 16 и (др.).

711 См., например, ГАРО. Ф. 353. Оп. 1. Д. 516. Л. 86.

303 щин. Как и в целом по стране, дисбаланс в численности мужчин и женщин усиливался в активно-возрастных группах.

Различные народности Северного Кавказа ощутили влияние пертурбационных факторов в разной степени. В структуре населения горских этносов (и среди городского населения, и среди сельского) преобладали мужчины.

Количественная компенсация потерь 1914-1922 гг. - достижение довоенной численности населения - в регионе в целом произошла к середине 1920-х гг. (но были и исключения: по нашим расчетам динамики численности населения Кубани, в этом регионе, например, количественная компенсация полностью так и не произошла: в декабре 1926 г. численность населения- на 6 % меньше, чем в начале 1915 г. (с этого момента она начинала снижаться)) в результате краткосрочного повышения (по сравнению с показателями начала 1920-х гг., а не с дооктябрьским периодом, уровень которого в регионе так и не был достигнут) рождаемости и снижения смертности (не только по сравнению с тяжелыми военными и первыми послевоенными годами, но и с довоенными показателями), которые, однако, не могли сгладить нарушений, происшедших в демографической структуре населения.

Продолжение после Октября 1917 г. «чеховской» линии жизнеохрани-телыюго поведения, отразившееся в увеличении средней продолжительности жизни (за период нэпа - на 10 лет), свидетельствовало о течении эпидемиологического перехода в русле общемировой логики развития процесса. Интенсивный рост временной продолжительности «старости» начинает трансформировать качественное, социокультурное содержание этого отрезка жизни. Поскольку супружеские отношения в годы нэпа уже не отличаются дооктябрьской стабильностью, женщины вынуждены активнее стремиться к финансовой и социальной независимости. Происходит стремительная переоценка статуса детей и подростков, традиционных репродуктивных установок. Расширяется сфера социальных контактов ребенка.

Анализ половозрастной структуры, зафиксированной переписью 1926 г., свидетельствует о вступлении региона в начальную стадию демографического перехода, бурное развитие которого доказывают особенности динамики трех основных составляющих естественного движения населения - брачно-сти, рождаемости, смертности.

По уровню развития демографического перехода (от традиционного к современному типу воспроизводства) славянские округа Северо-Кавказского края к концу первой трети XX в. практически догнали Центр России. Пониженной была интенсивность процесса в среде казачества, специфической категории преимущественно сельского населения Юга. Особенно заметно отставание развития модернизации титульного населения национальных областей. В городах (за редким исключением) Северо-Кавказских республик и сегодня не произошло окончательного переустройства общественной жизни на «городских» принципах: развитие урбанизационного перехода (как и перехода демографического) не завершено.

Современная неравномерность режимов естественного воспроизводства между русскими краями и областями и республиками определяется нахождением славянского и неславянского населения Северного Кавказа на разных стадиях демографической модернизации.

Последовательность стадий и социокультурных, экономических, медицинских детерминант развития эпидемиологического перехода на Северном Кавказе до последней трети XX в. проходила идентично общемировой динамике процесса, когда население русские края и области (как и большинство территории РФ) вступили в процесс обратного перехода. Положительный аспект социально-демографической ситуации в Северо-Кавказских республиках - в их демографическом развитии в целом пока выдерживается общемировая логика социально-эпидемиологической модернизации.

Общероссийская специфика демографического перехода определялась тем, что развитие населения проходило не только под влиянием эндогенных факторов социально-экономического порядка, «подобных действовавшим в. Зарубежной Европы и Северной Америки, в Японии»: в Советском Союзе усиливался «гибельный натиск экстремальных факторов, несколько раз низвергавших страну в бездну демографической катастрофы», они «накладывали неизгладимый отпечаток на процессы демографического перехода, сдвигали во времени и меняли черты демографической революции»712.

Вывод об интераптивном характере демографической модернизации в России, сделанный ведущими представителями (В.Б. Жиромской, А.Г. Вишневским, С. Захаровым и др.) отечественной школы исторической демографии, разделяется сегодня многими исследователями: развитие перехода к экономному типу воспроизводства прерывалось под влиянием кризисных факторов. На Юге России на протяжении всей первой половины XX в. их воздействие проявлялось в большей степени.

Интенсивность, обостренный характер демографической модернизации славянской части населения Юга России, отраженные трендом ЦН, позволяют с большим основанием использовать термин «демографическая революция» (а не «переход») для определения сущности перемен.

Стадиальность и инерционность демографических процессов расширяют хронологические границы демографической «современности». В контексте сказанного наше «демографическое сегодня» выглядит закономерной фазой в развитии масштабного процесса модернизации, начало которого на Северном Кавказе относится именно к первой четверти XX в. Вересов Д. Историческая демография СССР. С. 5.

Список литературы диссертационного исследования доктор исторических наук Макаренко, Мария Юрьевна, 2011 год

1. Источники 1. Архивные материалы

2. Российский Государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ)

3. Ф. 65. Юго-Восточное Бюро ЦК РКП(б). Оп. 1. ДД. 6, 37, 40, 64, 67, 135, 136.

4. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ)

5. Ф. Р-130. СНК РСФСР. Оп. 5. ДД. 24, 27, 353, 842.

6. Ф. Р-1235. ВЦИК. Оп. 38. Д. 80; Оп. 40. Д.29.

7. Ф. Р-6984. Комиссия ВЦИК по районированию РСФСР. Оп. 1. ДД. 8, 9, 166, 167,212, 228.

8. Российский Государственный архив экономики (РГАЭ)

9. Ф. 1562. ЦСУ СССР. Оп. 336. ДД. 44-49, 56 а.

10. Ф. 5675. Всесоюзный переселенческий комитет при ЦИК СССР. Оп. 1. ДД. 7а, 10.

11. Центральный государственный архив PCO — Алания (ЦГА PCO — А)

12. Ф. Р 36. Терский областной исполнительный комитет. 1920-е гг. Оп. 1. ДД. 6, 7, 13.

13. Ф. Р 40. Змейский станичный исполнительный комитет. 1920-е гг. Оп. 1. ДД. 6.

14. Ф. Р 41. Горский центральный исполнительный комитет. 1921 г. Оп. 1. ДД. 62, 63.

15. Ф. Р 50. Земельный отдел Владикавказского окружного исполнительного комитета. 1920-е гг. Оп. 1. ДД. 1, 10, 12, 40.

16. Ф. Р 56. Исполком городского совета депутатов трудящихся г. Орджоникидзе. Оп. 5. ДД. 278, 280.110. Ф. Р-384. Оп. 7. Д. 6.

17. Государственное учреждение «Национальный архив Республики Адыгея (ГУНАРА)

18. Ф. 1. Майкопская городская управа (1869-1919 гг.). Оп. 1. ДД. 61, 70, 115, 173

19. Ф. 21. Бжегокайское аульное правление. Оп. 1. ДД. 41, 49, 233, 504.

20. Ф. 25. Шапсугское аульное правление. Оп. 1. Д. 2.

21. Ф. Р-4. Адыгейский областной статистический отдел. Оп. 1. Д. 89. Государственный архив Ставропольского края (ГАСК)

22. Ф. 80. Ставропольский губернский статистический комитет. Оп. 1. ДД. 113, 115, Л. 15, 56-58, 127.

23. Центр документации новейшей истории Краснодарского края (ЦДНИКК)

24. Ф. 8. Кубанский>окружком ВКП (б). Оп. 1. ДД. 1, 4, 9, 25, 63, 73-76, 81, 94, 180, 203,212,215,313,368.118. Ф. 1774. Оп. 2. Д. 725.

25. Центра документации новейшей истории Ростовской области (ДЦНИРО)

26. Ф. 4. Донской областной комитет РКП (б). Оп. 1. ДД. 4, 7, 8, 10, 14, 28, 33, 36, 47,48, 63, 68, 81, 84, 88, 104, 108, 110-113, 122, 130, 134.

27. Ф. 5. Донской окружной комитет РКП (б). Оп. 1. ДД. 1, 9, 10, 10а, 3235, 67, 84, 85, 92, 94, 156, 158, 160, 185.

28. Ф. 7. Северо-Кавказский краевойкомитет РКП (б)-ВКП (б). Оп. 1. ДД. 5, 11, 13, 14, 21, 26, 43, 83, 92-96, 99-102, 105, 108, 113, 118, 119.122. Ф. 12. Оп. 5. Д. 171.

29. Государственный архив Краснодарского края (ГАКК) 1.23; Ф. 454. Канцелярия начальника Кубанской области и наказного атамана Кубанского казачьего войска. Оп. 1. ДД1 2346. Т. 1—2, 2347.

30. Ф. 460. Статистический комитет Кубанской области;. Оп. 1. Д. 196. Л. 12, 13, 33, 34, 58, 59, 82, 83, 117, 118, 140, 141.

31. Ф. Р-59. Краснодарское отдельское земельное управление. Оп. 1. ДД. 22, 101, 113.

32. Ф. Р-60. Кубано-Черноморское областное земельное управление. 19221924. Кубано-Черноморский областной земельный отдел. 1920-1922. Оп. 1. ДД. 12, 164, 483, 993, 1526,. 1560, 1740, 1777, 2012, 2082.

33. Ф. Р1143. Кубано-Черноморский областной совет народного хозяйства. Оп. 1. Д. 115.

34. Ф. Р-157. Кубано-Черноморское областное экономическое совещание. Оп. 1. ДД. 21, 126, 130, 131, 188.

35. Ф; Р-158. Кубано-Черноморский областной революционный, комитет. Оп. 1. ДД. 6 -14, 15а—19, 21, 41, 48, 49, 50, 55;- Т. 3, 80, 101, 102, 115, 142, 143.

36. Ф: Р-234: Кубано-Черноморское статистическое бюро(Исполнительного комитета Кубано-Черноморского областного совета рабочих, крестьянских, красноармейских депутатов). Оп. 1. 1917, 1920-1923 гг. ДД. 73,101,107;

37. Ф. Р-990: Кубано-Черноморская областная рабоче-крестьянская инспекция. Оп. 2. ДД. 35-38, 98, 112, 118, 183, 143, 186, 192, 217, 334, 442.

38. Ф.Р-1547. Коллекция документальных материалов по истории Кубани, собранная П.В. Мироновым. Оп. 1. ДД. 1, 1а, 6, 8, 9, 16, 18-23, 40, 43, 103, 104, 114, 115, 127, 138.

39. Государственный архив Ростовской области (ГАРО)

40. Ф. 309. Калмыцкое правление.

41. Ф. 353. Областной войска донского статистический комитет. Оп. 1. ДД. 482, 516, 847.

42. Ф. 685, 606. Учреждения по управлению городами и городскому благоустройству.

43. Ф. Р-3758. Краевой экономический совет юго-востока России (Крайэ-кономсовет).

44. Ф. Р-1852. Донской областной отдел труда.

45. Ф. Р-1181, 1468. Управление уполномоченного народного комиссариата труда на юго-востоке России.

46. Ф. Р-1858. Донской областной финансовый отдел (доноблфинотдел, облфо).

47. Ф. Р-69. Шахтинско-донецкий окружной статистический отдел при ок-рисполкоме (окрстатотдел).144. Ф. Р-98. Оп. 1. ДД. 1,38.145. Ф. Р-98. Оп. 2. ДД. 4.

48. Ф. Р-1390. Азово-Черноморское Краевое земельное управление. Оп. 5. ДД. 38, 337, 339; Оп. 6. Д. 12.

49. Ф. Р-1485. Исполнительный комитет Азово-Черноморского краевого Совета депутатов трудящихся (1925-1926). Оп. 1. ДД. 15, 301.

50. Ф. Р-1824. Донское областное статистическое бюро при облисполкоме (Донстатбюро). Оп. 1. ДД. 1, 12 а, 38.

51. Опубликованные документы и материалы

52. Адрес-календарь Ставропольской губернии на 1901 год. — Ставрополь, 1901.

53. Волго-Каспийский край. (Проект районирования). М., 1928.

54. Всероссийские сельскохозяйственные переписи 1916, 1917 и 1920 гг., выборочное обследование 1921 г., выборочно-гнездовая перепись 1922 г. Итоги по отделам области в границах, установленных 15 января 1923 года. — Краснодар, 1923.

55. Всесоюзная перепись населения 17-го декабря 1926 года. — Ростов н/Д, 1926.

56. Всесоюзная перепись населения 1926 года: в 56 т. — М., 1928-1935. — Т. 5.

57. Всесоюзная перепись населения 1926 года. М., 1929. - Т. 9.

58. Всесоюзная перепись населения 1926 года. М., 1929. - Т. 17.

59. Всесоюзная перепись населения 1926 года1. — М., 1929. -Т. 22.

60. Всесоюзная перепись населения 1926 года. — М., 1930. Т. 26.

61. Всесоюзная перепись населения 1926 года. Приложения к 18-34 томам. М., 1929.

62. Всесоюзная перепись населения 1926 года. М., 1930. - Т. 39.

63. Всесоюзная перепись населения 1926 года. М.; Л., 1.931. - Т. 51.

64. Всесоюзная перепись населения 17 декабря 1926 г. Краткие сводки. — М., 1927.- Вып. 3.

65. Всесоюзная перепись населения 17 декабря 1926 г. Краткие сводки. -М., 1928.- Вып. 4.

66. Всесоюзная перепись населения 17 декабря 1926 г. Краткие сводки. — М., 1928. Вып. 5.

67. Всесоюзная перепись населения 17 декабря 1926 г. Предварительные итоги по Владимирской губернии. Вып. 1-2. — Владимир, 1927.

68. Всесоюзная перепись населения 17 декабря 1926 г. Предварительные итоги переписи населения. ТССР. Ашхабад, 1927.

69. Всесоюзная перепись населения 17 декабря 1926 г. Предварительные итоги по Карельской республике. Петрозаводск, 1927.

70. Всесоюзная перепись населения 17 декабря 1926 г. Предварительные итоги по Башреспублике. — Уфа, 1927.

71. Всесоюзная перепись населения 17 декабря 1926 г. Предварительныеитоги по Северо-Западной области. Л., 1927.311

72. Всесоюзная перепись населения 1939 года: Основные итоги / под ред. Ю.А. Полякова. М., 1992.

73. Вся Область Войска Донского на 1900 г. Книга администрации, промышленности и торговли. Ростов н/Д, 1900.

74. Гражданское уложение. СПб., 1902.- Кн. 1.

75. Декреты Советской власти. М., 1957. - Т. 1

76. Десять лет советской медицины. Краснодар, 1928.

77. Естественное движение населения Союза ССР. 1923-1925. М., 1928. - Т. 1.- Вып. 1.

78. Естественное движение населения РСФСР за 1926 г. М., 1929. - Т. 1. — Вып. 2.

79. Естественное движение населения РСФСР за 1926 г. М., 1928. - Т. 1. -Вып. 2.

80. Естественное движение населения Союза ССР в 1926 г. М., 1929. — Т. 1.- Вып. 2.

81. Записки Ростовского-на-Дону Общества Истории, Древностей и Природы. Ростов н/Д, 1912. - Т. 1.

82. Итоги Всероссийской переписи населения 2002 года по Краснодарскому краю. — Краснодар, 2004. — Т. 1.

83. Итоги Всесоюзной городской переписи 1923 г. // Труды ЦСУ СССР. — М., 1924. Т. 20. - Вып. 1, 2.

84. Итоги десятилетия Советской власти в цифрах. 1917—1927. М., 1927.

85. Итоги переписи населения 1920 г. — М., 1928.

86. Итоги хозяйственного и культурного строительства Карачаевской автономной области. Кисловодск, 1935.

87. Кавказский календарь на 1877 год. — Тифлис, 1876. — Ч. 2.

88. Кавказский календарь на 1917 год. Тифлис, 1916.

89. Казачество Северо-Кавказского Края. Итоги переписи населения 1926 г. Ростов н/Д, 1928.

90. Календарь-справочник и записная книжка юртового статистика и добровольного корреспондента на 1924—1925 г. — Краснодар, 1925.

91. Календарь-справочник и записная книжка юртового статистика и добровольного корреспондента на 1926 г. Краснодар, 1926.312

92. Кодекс законов о браке, семье и опеке. М., 1927.

93. Коммунистическая партия Советского Союза в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК (1898-1970). М:, 1970: - Т. 3: 19241927

94. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. М., 1984.- Т.З. 1922-1925.

95. Краткий статистический справочник Кабардино-Балкарской автономной области. Год 1-й. Нальчик, 1925.

96. Кубанский статистический сборник. Год первый. — Краснодар, 1925.

97. Кубанский Статистический Сборник за 1924-1926 гг. (В двух томах) -Краснодар, 1928. Т. 2.

98. Материалы по статистике Юго-Восточного Края. Города и городские поселки Юго-Востока России. (По предварительному подсчету городской переписи 15 марта 1923 года). Ростов н/Д., 1923. - Вып. 1

99. Народное хозяйство Ростовской области за 20 лет / под ред. А.И. Гозулова. — Ростов н/Д, 1940.

100. Народное хозяйство Северного Кавказа (Статистический справочник). Районы, города, автономные области и< Дагестанская АССР. Ростов н/Д., 1932.

101. Население и хозяйство Кубано-Черноморской*области. Статистический сборник за 1922—1923 год в трех частях / под ред. В.И. Смирнского. Краснодар, 1924:

102. Население и хозяйство Кубано-Черноморской области. Статистический сборник за 1922-1923 год в трех частях / под ред. В.И. Смирнского. Краснодар, 1924. - Ч. 1.

103. Население и хозяйство Кубано-Черноморской области. Стат. сб. за 1922-1923 гг. / под ред. В.И. Смирнского. Краснодар, 1924.

104. Население и хозяйство Кубано-Черноморской области. Таблицы (к отчету СТО Кубчероблэкосо на 1 апреля 1922 г.). Краснодар, 1922.

105. Население и хозяйство Кубанского округа. Статистический сборник за 1924-1926 гг. (в двух томах) / под общей редакцией В.И. Смирнского // Труды Кубанского окружного статистического отдела. Краснодар, 1928. -Т. 1,2.

106. Население России 2001. Девятый ежегодный демографический доклад / под ред. А.Г. Вишневского. М., 2002.

107. Общий свод по империи результатов разработки данных Первой всеобщей переписи населения, произведенной 28 января* 1897 г. СПб., 1905. -Т. 1-2.

108. Отчет Кубано-Черноморского областного экономического совещания с октября 1921 года по апрель 1922 года. Краснодар, 1922.

109. Первая всеобщая переписи населения Российской империи, 1897 г. / под ред. H.A. Тройницкого. СПб., 1905. - Т. 65.

110. Первая всеобщая переписи населения Российской империи, 1897 г. / под ред. H.A. Тройницкого. СПб., 1903. - Т. 70.

111. Переселенческое дело. Сборник декретов и распоряжений по переселению / под ред. М.А. Большакова. М., 1927.

112. Поотдельские итоги сельскохозяйственных переписей за 1916, 1917, 1920, 1921, 1922 и 1923 гг. (В границах, установленных к 15 января 1923 г.). Краснодар, 1924.

113. Революция в деревне: очерки: в 2 ч. — М.; JL, 1925.

114. Россия: Энциклопедический словарь. — СПб., 1898.

115. Россия. 1913 год. Статистико-документальный справочник. — СПб., 1995.

116. Сборник статистико-экономического отдела / под ред. Д. Мерхалева. -Екатеринодар, 1920.

117. Сборник статистических сведений по Союзу ССР. 1918-1923 // Труды ЦСУ СССР. М.,1924. - Т. 18.

118. Северный Кавказ после районирования (Итоги и выводы). — Ростов н/Д., 1925.- Т. 1,2.

119. Старый и новый быт: сб. ст. Л., 1924.

120. Статистико-документальный справочник. СПб., 1995.

121. СУ РСФСР. 1926.-№ 11.-Ст. 91.

122. Терский календарь на 1901. Владикавказ, 1900.

123. Экономическое состояние Дагестана. Отчет Дагэкосо. — М., 1923.

124. Юго-Восточный статистический сборник / под ред. Д. Мерхалева // Труды Статистического отделения Юго-Восточного Союза Союзов кредитных и ссудо-сберегательных товариществ. Ростов н/Д, 1918.3. Художественная литература

125. Салтыков-Щедрин, М.А. Пошехонская старина / М.А. Салтыков-Щедрин//Собр. соч.: в 20 т.-М., 1975.-Т. 17.

126. Чехов, А.П. Остров Сахалин / А.П. Чехов // Собр. соч.: в 12 т.-М., 1985.-Т. 11.

127. Шолохов, М.А. Тихий Дон / М.А.Шолохов // Собр. соч.: в 9 т. М., 1965-1966. Т. 2-5.4. Периодическая печать41. Известия. М., 1918, 1924.

128. Известия ЦК КПСС. М., 1989. - № 6.

129. Красное Знамя. — Екатеринодар, 1920.

130. Красное Знамя. — Краснодар, 1921-1926.45. Наш край. 1922. - № 3.

131. Путь Советов. М., 1923. - № 1-3.

132. Советский Юг. Ростов н/Д., 1921, 1923-1926.

133. Статистика Юго-Восточного Края. Ростов н/Д., 1921. - № 1-2.1.. ЛИТЕРАТУРА 1. Специальная литература

134. Азаренкова, A.C., Бондарь, И.Ю., Вертышева, HC. Основные административно-территориальные преобразования на Кубани (1793-1985 гг.). / A.C. Азаренкова, И.Ю. Бондарь, Н.'С. Вертышева Краснодар, 1986.

135. Алексеева, Е.В. Роль экзогенных факторов в формировании индустриальных цивилизаций / Е.В. Алексеева // Там же. С. 46-54.

136. Алисов, Н.В. Экономическая и социальная география мира (общий обзор) /Н.В. Алисов, Б.С. Хореев. -М., 2001.

137. Ананьева, Г.Е. Историческая демография / Г.Е. Ананьева, А.П. Судоп-латов // Система знаний о народонаселении / под ред. И.Д. Валентея. М., 1976.

138. Андреев, Е.М. Столетие демографического разорения России / Е.М. Андреев, Д.Д. Богоявленский, А.Г. Вишневский, C.B. Захаров, Т.Н. Харькова // Демографическая модернизация России, 1900—2000. — М., 2006:

139. Андреев, Е.М. От какого берега мы отчалили / Е.М. Андреев, А.Г. Вишневский, C.B. Захаров, В.И. Сакевич, T.JI. Харькова // Демографическая модернизация России, 1900-2000. -М., 2006.

140. Андреев, Е.М. Население Советского Союза 1922-1991 / Е.М. Андреев, JI.E. Дарский, Т.Л. Харькова М., 1993.

141. Антонов, Н.С. Население Северной Осетии по переписи 1926 г. / Н.С. Антонов Владикавказ, 1928.

142. Антонов, А.И. Судьба семьи в России XXI века. (Размышления о семейной политике, о возможности противодействия упадку семьи и депопуляции) / А.И. Антонов, С.А. Сорокин. М., 2000.

143. Анциферов, Н.П. Душа Петербурга / Н.П. Анциферов. — М., 1922.

144. Араловец, H.A. Городская семья в конце XIX — начале XX века / H.A. Араловец // Население России в XX веке. Исторические очерки: в 3 т. М., 2000.-Т. 1: 1900-1939.

145. Араб-Оглы, Э.А. Демографические и экологические прогнозы: Критика современных буржуазных концепций / Э.А. Араб-Оглы М., 1978.

146. Арутюнов, С. А. Швейцарская модель гор Кавказа / С.А. Арутюнов// Новый Вавилон. — 1995. -№ 2.

147. Афанасьев, Ю.Н. Историзм против эклектики / Ю.Н. Афанасьев М., 1980.

148. Ахиезер, A.C. Диалектика урбанизации и миграции в России // Общественные науки и современность / A.C. Ахиезер М., 2000. - № 1.

149. Багдасаров, В.К. Новые книги американских демографов о движении населения в СССР / В.К. Багдасаров, В.З. Дробижев // История СССР. 1981. -№ 2.

150. Бай, A.C. Черкесы и русская культура / A.C. Бай // Революция в дерев-, не: Очерки / под ред. В.Г. Тан-Богораза M.;-JI., 1924.

151. Балуев, JI.C. История и статистические описания станиц и городов Области войска Донского в 1900 г. / Л.С. Балуев Новочеркасск, 1900.

152. Баранов, A.B. Социальное и политическое развитие Северного Кавказа в условиях новой экономической политики (1921-1929 гг.). / A.B. Баранов-СПб., 1996.

153. Баранский, H.H. Об экономико-географическом изучении городов// Экономическая география. Экономическая> картография. / H.H. Баранский. — М., 1960.

154. Бедный, Д. «Всерьёз и. не надолго» или советская женитьба. Юридический трактат // Брак и семья. Сб. статей и материалов. / Д. Бедный. М.; Л., 1926.

155. Беликов, М.Ю. Северный Кавказ: реалии социально-экономической сферы на пороге тысячелетия (географический аспект). / М.Ю. Беликов. — Краснодар, 2002.

156. Белозеров, B.C. Этническая карта Северного Кавказа. / B.C. Белозеров. -М., 2005.

157. Белозеров, B.C. Этнодемографические процессы на Северном Кавказе. / B.C. Белозеров. — Ставрополь, 2000.

158. Белов, В. Лад и ритм / В.Белов // Великий незнакомец: крестьяне ифермеры в современном мире: Пер. с англ. /Сост. Т. Шанина. М., 1992.317

159. Бессмертный, Ю.Л. Жизнь и смерть в средние века. Очерки демографической истории Франции. / Ю.Л. Бессмертный. -М., 1991.

160. Бессмертный, Ю.Л. Историческая демография западноевропейского средневековья и начала нового времени (Характерные тенденции развития) // Современная зарубежная немарксистская историография: Критический анализ: Сб. ст. / Ю.Л. Бессмертный. -М., 1989.

161. Бессмертный, Ю.Л. Новая демографическая история // Одиссей. Человек в истории. 1994. / Ю.Л. Бессмертный. М., 1994.

162. Бондарь, В.В. Город Екатеринодар в пространстве и времени: Опыты исторической урбанистики: Монографический сборник. / В.В. Бондарь. -Краснодар, 2006.

163. Борисов, В.А. Демография: учеб. для вузов./ В.А. Борисов. -М., 2003.

164. Борисов, В.А, Синельников, А.Б. Брачность и рождаемость в России:1демографический анализ. / В.А. Борисов, А.Б. Синельников М., 1995.

165. Бородина, Т.Л. Региональные особенности динамики населения и ее компонентов во второй половине XX века / Т.Л. Бородина // Россия и ее регионы в XX веке: территория расселение - миграции. М., 2005.

166. Бородкин, Л.И. Многомерный статистический анализ в исторических исследованиях. / Л.И. Бородкин-М., 1986.

167. Боярский, А Я. К вопросу о естественном движении населения в России и в СССР в 1915-1923 гг. / А.Я. Боярский // Население и методы его изучения.-М., 1975.

168. Брак и семья: Сб. статей и материалов. М.; Л., 1926.

169. Брачность, рождаемость, семья за три века: Сб. статей / под ред. А.Г. Вишневского и И.С. Кона. -М., 1979.

170. Брачность, рождаемость, смертность в России и в СССР: Сб. статей/ под ред. А.Г. Вишневского. М., 1977.

171. Броделъ, Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм, XV — XVIII вв. М., 1986. — Т. 1. Структуры повседневности: возможное и невозможное.

172. Броделъ, Ф. Что такое Франция? Кн. первая: Пространство и история / Ф. Бродель. М., 1994.

173. Броделъ, Ф. Структуры повседневности: возможное и невозможное. / Ф. Бродель.-М., 1986.

174. Бугай, Н.Ф. О депортациях иранцев из Азербайджана и Казахстана / Н.Ф. Бугай // Восток. 1994. - № 6. - С. 47.

175. Бугай, Н.Ф. Кавказ: народы в эшелонах (20-60-е годы). / Н.Ф. Бугай, A.M. Гонов.-М., 1998.

176. Булдаков, В.П. «Военный коммунизм»: идеология и общественное развитие / В.П. Булдаков, В.В. Кабанов // Вопросы истории. 1990. - № 3.

177. Булыгина, Т. А. Новая локальная история: новые исследовательские практика / Т.А. Булыгина, С.И. Маловичко // Новая локальная история: Сборник научных статей. Выпуск 3. - Ставрополь, 2006.

178. Бутов, В.И. Демография. /В.И. Бутов-Ростов н/Д, 2003.

179. Великий незнакомец: крестьяне и фермеры в современном мире: Пер. с англ. / Сост. Т. Шанина. М., 1992.

180. Велъм, И.М. Роль природно-климатических и социально-исторических факторов в формировании национального менталитета / И.М Вельм // Регио-нология. 2003. - № 3. - 2004. -№ 4.

181. Вендина, О. Перспективы полицентричного развития России в контексте глобализации / О. Ведина // Россия и ее регионы в XX веке: территория — расселение миграции. — М., 2005.

182. Венков, А. Роман и история / А. Венков // Дон. — 1986. № 6.

183. Вербицкая, О.М. Крестьянская семья в 1920 1950 годы // Население России в 1920 - 1950 годы: численность, потери«, миграции: Сб. научн. трудов.-М., 1994.

184. Вербицкая, О.М. Крестьянская семья в 1897 1917 гг. // Исторические очерки: в 3 т. - М., 2000. - Т. 1: 1900 - 1939.

185. Вербицкая, О.М. Крестьянская семья в 1920 — 1930-е гг. / О.М. Вербицкая, С.Д. Морозов // Исторические очерки: в 3 т. М., 2000. - Т. 1: 1900- 1939.

186. Вересов, Д. Историческая демография СССР./ Д.Вересов. Benson, Vermont: Chalidze publication, 1987.

187. Вишневский, А.Г. Воспроизводство населения и общество: История, современность, взгляд в будущее./ А.Г. Вишневский. — М., 1982.319

188. Вишневский, А.Г Демографическая революция. / А.Г.Вишневский. -М., 1976.

189. Вишневский, А.Г. Миграция и демографическая безопасность России. / А.Г. Вишневский. -М., 2000.

190. Вишневский, А. Миграция из СССР: четвертая волна: Рабочие доклады Центра демографии и экологии человека. / А.Г. Вишневский, Ж. Зайончковская. Вып. 3. -М., 2000.

191. Вишневский, А.Г. Мировой демографический взрыв и его проблемы. / А.Г.Вишневский. -М., 1978.

192. Вишневский, А.Г. Ранние этапы становления нового типа рождаемости в России. / А.Г. Вишневский. // Брачность, рождаемость, смертность в России и в СССР: Сб. статей / под ред. А.Г. Вишневского. М., 1977.

193. Вишневский, А.Г. Серп и рубль: Консервативная модернизация в СССР. / А.Г. Вишневский. М., 1998.

194. Вишневский, А.Г. Влияние демографической ситуации на региональные особенности расселения / А.Г. Вишневский, Ж. Зайончковская, Ю.Л. Пивоваров// Региональное расселение в СССР: Сб. научн. докл. М., 1984.

195. Власкина, Т.Ю. Мифологический текст родин / Т.Ю. Власкина // Родины, дети, повитухи в традициях народной культуры / сост. Е.А. Белоусова; отв. ред. С.Ю. Неклюдов. М., 2001.

196. Власкина, Т.Ю. Традиционные эмбриогенетические представления донских казаков (по этнолингвистическим материалам) / Т.Ю. Власкина // Мир славян Северного Кавказа / под ред. О.В. Матвеева. Краснодар, 2004. -Вып 1.

197. Власкина, Т.Ю. Родильно-крестильный комплекс / Т.Ю. Власкина // Очерки традиционной культуры казачеств России / под общ. ред. Н.И. Бондаря. — Краснодар, 2005.

198. Волков, Е.З. Динамика народонаселения СССР за восемьдесят лет. / Е.З Волков. М., 1930.

199. Водарский, Я.Е. Историческая демография и задачи изучения региональной истории / Я.Е. Водарский // Проблемы исторической демографии СССР: Сб. научн. трудов. Киев, 1988.

200. Воейков, А.И. Людность селений Европейской России и Западной Сибири (с картою) / А.И. Войеков // Известия Императорского Русского географического общества. СПб, 1909. - Т. 45. - Вып.1 - 3.

201. Волков, Е.З. Динамика народонаселения СССР за восемьдесят лет. / Е.З Волков. -М., 1930.

202. Волкова, Н.Г. Основные демографические процессы / Н.Г.Волкова // Культура и быт народов Северного Кавказа (1917 — 1967 гг.). М., 1968.

203. Волкова, Н.Г. Этнический состав населения Северного Кавказа в XVIII начале XX века. / Н.Г. Волкова - М., 1974.

204. Воробьев, Н.Я. Всесоюзная перепись населения 1926 г. / Н.Я. Воробьев. М., 1957.

205. Всесоюзная перепись населения 17-го декабря 1926 года. Ростов н/Д., 1926.

206. Герцен, А.И. Былое и думы / А.И: Герцен // Собр. соч. М., 1956. - Т. 10.

207. Гилинский, Я. Социология девиантного (отклоняющегося) поведения./ Я. Галинский, В. Афанасьев. СПб., 1993.

208. Гозулов, А.И. Влияние мощности хозяйства на структуру основных свойств населения. / А.И. Гозулов.- Ростов н/Д., 1925.

209. Гозулов, А.И. Демографические основы пятилетки. (Методологические основания исчисления населения Северо-Кавказского края для пятилетнего перспективного плана). — Ростов н/Д., 1929.

210. Гозулов, А.И. Морфология населения. Опыт изучения строения основных свойств населения Северо-Кавказского Края по данным трех народных переписей 1926, 1920 и 1897 гг. / А.И. Гозулов. - Ростов н/Д., 1929.

211. Гозулов, А.И. Народное хозяйство Дона до и после Октября. / А.И. Гозулов-Ростов н/Д, 1947.

212. Гозулов, А.И. Влияние мощности хозяйства на структуру основных свойств населения. / А.И. Гозулов. Ростов н/Д, 1925;

213. Гозулов, А.И. Переписи населения земного шара. / А.И. Гозулов. -М., 1970.

214. Гозулов, А.И. Переписи населения СССР и капиталистических стран. (Опыт историко-методологической характеристики производства переписей населения) / А.И. Гозулов / Под ред. академика С.Г. Струмилина. М., 1936.

215. Гозулов, А.И Народонаселение СССР (Статистическое изучение численности, состава и размещения). / А.И. Гозулов, М.Г. Григорьянц. -М., 1969.

216. Гозулов, А.И. Экономическая география Северного Кавказа. / А.И. Гозулов-Ростов н/Д, 1927.

217. Голоса крестьян: Сельская Россия XX века в крестьянских мемуарах. -М., 1996.

218. Голъдентул, И. Земельные отношения на Кубани: краткий очерк. / И. Гольдентул.— Краснодар, 2009.

219. Горинов, М.М. Ленинская концепция нэпа: становление и развитие / М.М. Горинов, C.B. Цакунов // Вопросы истории. 1990. - № 4.

220. Города России: Энциклопедия / под ред. Г.М. Лаппо. М., 2003.

221. Горская, H.A. Историческая демография России эпохи феодализма (Итоги и проблемы изучения). / H.A. Горская,- М., 1994.

222. Горький, М. Собр. соч.: в 30 т. / М. Горький. М., 1953. - Т. 25.

223. Гревс, ИМ. История краеведения / И.М. Гревс // Краеведение. 1926. -№4.

224. Гуэ/син, Г. С. География населения с основами социальной экологии./ Г.С. Гужин, Е.В. Слепцова. Краснодар, 1993.

225. Гужин, Г.С. Расселение сельского населения / Г.С. Гужин, H.A. Шевцова, Н.В. Чугунова //Население и трудовые ресурсы / отв. ред. С.Г. Гужин. Ростов н/Д, 1987.

226. Гуревич, А.Я. Исторический синтез и Школа «Анналов». / А.Я. Гуревич. М., 1993.

227. Гущин, Н.Я. Демографическое развитие советской Сибири: основные этапы и проблемы // Историческая демография Сибири. / Н.Я. Гущин. Новосибирск, 1992.

228. Л24.Еремин, П. Примечания / П. Еремин // Чехов А.П. Собр. соч.: в 12 т. -М., 1985.-Т. 11.

229. Ермаков, С.П. Демографическое развитие России в первой половине XXI века (Методические подходы и предварительные результаты прогноза). / С.П. Ермаков, О.Д. Захарова. М., 2000.

230. ЛЪб.Зайончковская, Ж. А. Демографическая ситуация и расселение. / Ж.А. Зайончковская. -М., 1991.

231. А42.3идер, Р. Социальная история семьи в Западной и Центральной Европе (конец XVIII XX вв.). / Р. Зидер. - М., 1997.1143.Женщина, мужчина, семья в России: последняя треть XX века / под ред. Н.М. Римашевской. -М., 2001.

232. ХЛЪЪ.Куценко, И.Я. Кубанское казачество. /И.Я. Куценко. Краснодар, 1990. 1.189.Hanno, Г. Города — центры единиц административно-территориального деления России / Г. Лаппо // Россия и ее регионы в XX веке: территория -расселение - миграции. — М., 2005.

233. XA9Q.Лаппо, Г.М. Итоги российской урбанизации к концу XX века / Г.М. Лаппо // Россия и ее регионы в XX веке: территория — расселение миграции. М., 2005.1191 .Jlanno, Г.М. Географические основы городской политики в России /

234. СССР (1920-1930-е годы) / Ю.А. Поляков // Вопросы истории. 1995. - № 3.1283 -.Поляков, Ю.А. Историческая демография: проблемы изучения /

235. Ю.А. Поляков, В.З Дробижев, Д.К. Шелестов // Историческая демография

236. Х.ЗЗА.Стецура, Ю.А. Революционный пафос и трагизм поколения 20-30-х годов. / Ю.А. Стецура. — Екатеринбург; Пермь, 1995.

237. Диссертации и авторефераты диссертаций

238. Абубакаров, Т.Т. Развитие населения Северного Кавказа (1917 — 1977 г.): автореф. дис. . канд. эконом, наук/ Т.Т. Абубакаров. — М., 1980.

239. Аитадзе, Г.К. Население Грузии в 1921 — 1939 годах: дис. . канд. ист. наук / Г.К. Антадзе. Тбилиси, 1991.

240. Бадалян, Т.М. Изменение численности и состава сельского населения* Западной Сибири. 1946-1959 гг.: дис. . канд. ист наук / Т.М. Бадалян. Новосибирск, 1995.

241. Булгакова, Н1И. Сельское население Ставрополья во второй половине 20-х начале 30-х гг.' XX в.: дис. . канд. ист. наук. / Н.И. Булгакова. - Ставрополь, 2003.

242. Васъкина, Л.И. Материалы Всесоюзной переписи населения 1926 года как источник по истории рабочего класса СССР: дис. . канд. ист. наук. / Л.И. Васькина. -М., 1972.

243. Вронский, О.Г. Крестьянство губерний земледельческого центра России: от «военного коммунизма» — к нэпу, 1920-1923 гг.: (По материалам Орловской, Рязанской, Тульской губерний): дис. . канд. ист. наук. / О.Г. Вронский.-М., 1994.

244. Гучинова, Э.-Б. М. Вынужденные переселения и этническое самосознание: на примере этнополитической истории калмыков в XX веке: дис. . д-ра ист. наук. / Э.-Б. М. Гучинова. М., 2004.

245. Дмитриев, С.К. Городское население Чувашии в XIX — начале XX вв.: (Численность, естественное и механическое движение. Опыт микрорегионального анализа): дис. . канд. ист. наук. / С.К. Дмитриев. Спб., 1992.

246. Жиромская, В.Б. Социальная структура городского населения РСФСР в востановительный период (1921-1925): дис. . канд. ист. наук. / В.Б. Жиромская. М., 1982.

247. Киселев, И.Н. Население СССР в 1920 1926 гг.: (Методика определения численности и национального состава): дис. . канд. ист. наук. / И.Н. Киселев. -М., 1988.

248. Клыбик, E.H. Материалы статистических обследований как источник по истории Адыгеи (20-30-х гг. XX в.): дис. . канд. ист. наук. / E.H. Клыбик. Майкоп, 2008.

249. Кругликов, В.В. Городское население Свердловской области накануне и в годы Великой Отечественной войны (1939-1945 гг.). / В.В. Кругликов. -Екатеринбург, 2007.

250. Кубашичева, З.Ю. Формирование этнической карты Северо-Западного Кавказа (конец XVIII -начало 20-х гг. XX вв.). / З.Ю. Кубашичева. Майкоп, 2009.

251. Логвинова, И.К Эколого-географическая составляющая депопуляцион-ных процессов в территориальной социально-экономической системе Ростовской области: дис. . канд. геогр. наук. /И.К. Логвинова —Ростов, 2003.

252. Макаренко, М.Ю. Население Кубани в 1920-1926 гг. (историко-демографический аспект): дис. . канд. ист. наук. / М.Ю. Макаренко. Краснодар, 1997.

253. Максимов, C.B. Безработные в советском обществе середины 20-х годов (опыт количественного анализа по данным переписи 1926 г.): дис. . канд. ист. наук. / C.B. Максимов. -М., 1992.

254. Михалев, H.A. Население Ямала в первой половине XX века (историко-демографические процессы): дис. . канд. ист. наук / H.A. Михалев. Челябинск, 2008.

255. Павлова, О.В. Миграции населения на Урале в 1914-1939 гг.: дис. . канд. ист. наук / О.В. Павлова. Екатеринбург, 2004.

256. Рожков, А.Ю. Молодое поколение в условиях новой экономической политики: облик, проблемы, противоречия. 1921 — 1929 гг. (На материалах Кубани и Черноморья) автореф. дис. . канд. ист. наук / А.Ю. Рожков. -Краснодар, 1992.

257. Рожков, А.Ю. Молодой человек в советской России 1920-х годов: повседневная жизнь в группах сверстников (школьники, студенты, красноармейцы): дис. . д-ра ист. наук / А.Ю. Рожков. Краснодар, 2003.

258. Семенова, В.Г. Демографический кризис в России с позиций обратного эпидемиологического перехода: дис. . д-ра экон. наук. / В.Г.Семенова. -М., 2006.

259. Соловьева, В.В. Население Черноморской губернии (округа) в конце XIX-первой четверти XX в.: дис. . канд. ист. наук / В.В.Соловьева. — М., 2003.

260. Сурина, М.В. Этнодемографическое развитие Урала во второй половине XX века: дис. . канд. ист. наук / М.В. Сурина. Екатеринбург, 2004.

261. Taeacuee, В.Х. Историко-демографический анализ национального состава и численности населения Северной Осетии в XX в.: дис. . канд. ист. наук / В.Х Тавасиев. Владикавказ, 2006.

262. Федулин, A.A. Население Москвы; 1917 1923 гг.: (Численность, динамика, социальная структура): дис. . канд. ист. наук / A.A. Федулин. — М., 1987.

263. Шихавцова, В.М. Межэтническое взаимодействие на Северном Кавказе в процессе национально-государственного строительства в 1920-е г.: дис. . канд. ист. наук. / В.М. Шихавцова.-Армавир, 2005.

264. Черезова, О.Г. Сельское население Среднего Урала во второй половине XX века (историко-демографические процессы): дис. . канд. ист. наук / О.Г. Черезова. — Екатеринбург, 2003.

265. Чупрынников С.А. Профсоюзы в советском культурном строительстве в 20-е начале 30-х годов XX века (Северо-Кавказский регион): дис. . д-ра ист. наук / С.А. Чупрынников. - Краснодар, 2004.3. Ресурсы сети Интернет

266. Алексеев, B.B. Уральская школа историков на международном форуме. URL: http://www.uran/ru /2006/07/пи 1617//

267. Вишневский, А. Население России: прогнозы и реальность. URL: http://www.hse.ru/lingua/en/new/avant/7636547.html.

268. Доклад Госкомстата России «Об итогах Всероссийской переписи 2002 г.» на заседании Правительства Российской Федерации 12 февраля 2004 г. Прил. к докл. // Офиц. сайт Госкомстата РФ. URL.: http://www.gks.ru.

269. Как учитывали казаков при переписях 1897 и 1926 годов // URL: http://www.demoscope.ru/weekly/2002/075/perepis05.php.

270. Кринко, Е.Ф. Проблемы возрождения казачества: теория и практика. URL: // http://www.veshki.by.ru/histori2.html.

271. Крыжановский, Д., Агеев, А. Пуп земли Волгоградской. URL: http ://www.geocaching.su/?pn=l 01 &cid=4583.

272. Научно-образовательный центр «Новая локальная история URL: http://www.geocaching.su/?pn=l 01 &cid=45 83

273. Проекция Гаусса-Крюгера. URL: http://www.portvein777.narod.ru/map/ project.htm.

274. Перепись Антона Чехова. URL.: http://www.relga.rsu.ru/n83/ soc83. htm.

275. История РГАСПИ. URL: // http://www.rgaspi.su/abrgaspi.htm).

276. Родная Газета. 2007 г. № 5 (190); С. 16. URL.: http://www.rod-gaz.ru/index.php?action=Articles&dirid=79&tek=22309&issue=310.

277. Сочинская агломерация http://ru.wikipedia

278. Центр населенности. URL: http://www.geography.su/demogr/item/ föO/sOl/ e0001366/index.shtml.

279. URL: http://www.geocaching.su/?pn=l01 &cid=4583.

280. URL.: http://schools.keldysh.m/sch444/.^SEUM/PRES/PL-6-99.htm.

281. URL.: http://www.veshki.by.ru/histori2.html.