Национально-культурная специфика художественных текстов В.Н. Крупина тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 00.00.00, кандидат наук Покручина Майя Юрьевна
Покручина Майя Юрьевна
кандидат наук
2023
- Специальность ВАК РФ00.00.00
- Количество страниц 199
Оглавление диссертации кандидат наук Покручина Майя Юрьевна
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА 1 ЛИНГВОКУЛЬТУРНЫЙ КОД И ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ТЕКСТ: НАЦИОНАЛЬНО-КУЛЬТУРНАЯ СПЕЦИФИКА
1.1 Лингвокультурный код: репрезентация национально-культурной
специфики художественного текста
1.2 Соотношение понятий «лингвокультурный код» - «лингвокультурный
концепт» в художественном тексте
1.3 Художественный текст и лингвокультурное кодирование
1.4 Идиостиль писателя как отражение национально-культурной
специфики
ВЫВОДЫ ПО ПЕРВОЙ ГЛАВЕ
ГЛАВА 2 ИДИОСТИЛЕВЫЕ ДОМИНАНТЫ ХУДОЖЕСТВЕННЫХ ТЕКСТОВ В.Н. КРУПИНА
2.1 Архетипические образы как доминанты художественного текста
2.2 Прецедентные феномены как отражение культуры в художественных
текстах В.Н. Крупина
2.3 Ментальная природа смыслопорождения и образные доминанты
художественных текстов В.Н. Крупина
2.4 Ценностно-смысловое пространство художественных текстов
В.Н. Крупина как особенность идиостиля писателя
2.5 Национально-культурная лексика и её частеречная репрезентация в
художественных текстах В.Н. Крупина
ВЫВОДЫ ПО ВТОРОЙ ГЛАВЕ
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
ПРИЛОЖЕНИЕ А Восприятие художественных текстов В.Н. Крупина (результаты лингвистического эксперимента)
ПРИЛОЖЕНИЕ Б Результаты ассоциативного эксперимента
ПРИЛОЖЕНИЕ В Тексты, послужившие материалом диссертационного исследования
ВВЕДЕНИЕ
Лингвистика XXI века, развиваясь в русле антропоцентризма, основное внимания уделяет человеческому фактору, который детерминирован сопряжением с национально-культурной спецификой исследования языка, раскрывающей ценностно-смысловые универсалии художественного текста.
Для современной лингвистики актуальным представляется исследование лингвокультурного кода как репрезентанта национально-культурной специфики художественного текста. Впервые введённое в лингвистическую науку Р.О. Якобсоном понятие «код» [Якобсон, 1985], впоследствии пересмотренное Ю.М. Лотманом как «культурный код» [Лотман, 2000], вербализуясь в языке и приобретая уникальное языковое воплощение, трансформировалось и сменилось номинацией «лингвокультурный код». Именно этот термин на сегодняшний день представляется наиболее многовекторным, поскольку взаимодействие культурных и ментальных аспектов придают лингвокультурному коду особый статус. Вопросы изучения лингвокультурного кода и стилистики декодирования поднимаются в работах Н.Ф. Алефиренко, Н.Д. Арутюновой, Н.С. Болотновой, Э.А. Гашимова, И.В. Дукальской, С.В. Ивановой, В.И. Карасика, Е.В. Королёвой,
B.В. Красных, В.А. Масловой, Л.В. Молчковой, Х.Е. Розенковой, В.М. Савицкого, Т.А. Солдаткиной, З.З. Чанышевой, Е.В. Чичеровой, И. А. Шиповой,
C.В. Шустовой и др.
Степень разработанности проблемы. Проблематика отражения в языке и тексте национальной культуры исследовалась в следующих направлениях: труды по теории этноса и национальной идентичности (Ю.М. Бромлей, М.С. Каган, Ю.М. Лотман, Н.Н. Чебоксаров), изучение этнического самосознания и национального характера (С.А. Арутюнов, И.Г. Яковенко, А.А. Пелипенко, В.А. Ядов), проблема изображения языковой картины мира, характерной для определённой нации (Ю.Д. Апресян, А.А. Зализняк, Г.Н. Скляревская, Г.В. Токарев), изучение национально-культурной специфики семантики слов (Е.М. Верещагин, Е.Г. Костомаров, В.А. Маслова, Ю.Е. Прохоров, И.А. Стернин).
Национально-культурная специфика в художественных текстах находит своё воплощение в преломлении индивидуально-авторского мировосприятия, тем самым поднимаются вопросы исследования индивидуально-авторских художественных систем, которые детально изучены в работах А.А. Баженовой, А.И. Грищенко, Л.Г. Бабенко, И.Р. Гальперина, В.А. Лукина, Л.А. Новиковой, Н.Е. Сулименко и др.
Таким образом, актуальность настоящего исследования определяется, во-первых, отсутствием исследований национально-культурной специфики русских художественных текстов; во-вторых, недостаточной разработанностью проблемы лингвокультурного кода как механизма репрезентации национальной специфики в художественном тексте; в-третьих, отсутствием работ, посвящённых анализу идиостилевых доминант художественной прозы В.Н. Крупина.
Обращение к текстам Владимира Николаевича Крупина продиктовано неослабевающим интересом к произведениям автора (творчество писателя развивается в классической парадигме русской прозы), в которых поднимаются основные вопросы смысла человеческого существования, в котором «главную роль играют три сложные составляющие: чувство Родины, чувство семьи и православное мироощущение» [Рыбак, 2009: 5].
Владимир Николаевич Крупин в парадигме научных исследований достаточно популярный писатель. Анализу творческой личности и его художественно-публицистической манере посвящены диссертации по специальности «Русская литература»: работы Н.Л. Федченко, Л. Н. Скаковской, Е.Н. Семыкиной, О.П. Беловой, Т.В. Кошурниковой, О.В. Рыбак, И.Б. Аванесян. С лингвистических позиций творчество писателя исследуется А.С. Ермаковой, А.А. Кабылковой и О.В. Шаталовой, в настоящей работе осуществляется монографический анализ художественных текстов В.Н. Крупина, поскольку автор является продолжателем традиций русской классической прозы периода второй половины XIX века - начала XX века (Н.С. Лесков, И.С. Тургенев, И.А. Бунин, И.С. Шмелёв) и ярким представителем классической деревенской прозы (Ф.А. Абрамов, В.П. Астафьев, В.И. Белов, С.П. Залыгин, В.Г. Распутин,
Б.П. Екимов).
Объектом исследования являются художественные тексты В.Н. Крупина.
Предметом исследования выступают репрезентанты национально-культурной специфики художественных текстов В.Н. Крупина.
Цель работы - проанализировать национально-культурное своеобразие и идиостилевые доминанты художественных текстов В.Н. Крупина.
Основная цель работы обусловила постановку и решение следующих задач исследования:
1) изучить теоретические подходы к пониманию лингвокультурного кода как механизму репрезентации национально-культурной специфики художественного текста;
2) рассмотреть соотношение понятий лингвокулътурный код -лингвокулътурный концепт в художественном тексте;
3) выявить особенности лингвокультурного кодирования и смыслового развёртывания художественного текста;
4) исследовать идиостилевые доминанты как отражение национально-культурной специфики художественных текстов В.Н. Крупина;
5) определить роль архетипических образов и прецедентных феноменов в художественных текстах В.Н. Крупина;
6) проанализировать взаимодействие ментальной природы смыслопорождения и образных доминант в художественных текстах В.Н. Крупина;
7) выявить способы экспликации национально-культурной лексики и частеречной репрезентации в художественных текстах В.Н. Крупина.
Гипотеза исследования состоит в том, что национально-культурная специфика представляет сложную систему, детерминированную ментальной природой смыслопорождения во взаимодействии с идиостилевыми доминантами, благодаря которым осуществляется анализ архетипических образов, прецедентных феноменов и лексического пространства как идиостилевых маркеров художественных текстов В.Н. Крупина.
Теоретико-методологической базой диссертационной работы являются труды отечественных и зарубежных лингвистов в области лингвокультурологии, когнитивной лингвистики и концептологии (Н.Ф. Алефиренко, Н.Д. Арутюнова, Н.С. Болотнова, Э.А. Гашимов, В.И. Карасик, Ю.Н. Караулов, С.А. Кошарная, В.В. Красных, Е.С. Кубрякова, В.А. Маслова, В.М. Савицкий, Г.Г. Слышкин, Ю.С. Степанов), прецедентных феноменов (Д.Б. Гудков, И.В. Захаренко, В.В. Красных, Н.А. Кузьмина, Г.Г. Слышкин, И.И. Чумак-Жунь), коннотации и стилистической маркированности лексики (Ю.Д. Апресян, Н.Д. Арутюнова, Е.А. Баженова, Г.И. Богин, А. Вежбицкая, В.И. Говердовский, В.Г. Костомаров, Б.А. Ларин, Ю.М. Лотман, В.М. Мокиенко, Е.В. Падучева, В.Н. Телия, В.К. Харченко, В.И. Шаховский.), литературоведения (Т.В. Кошурникова, Е.Н. Семыкина, О.В. Рыбак).
Диссертация выполнена в рамках лингвостилистического и лингвокультурологического подходов к исследованию когнитивных и культурно обусловленных особенностей национально-культурной специфики художественного текста. Для реализации поставленных задач использовались следующие методы:
1) метод контекстуального анализа - для выявления семантической нагрузки, интертекстуальной природы, ментальной обусловленности и ассоциативно-образных связей в смысловом развёртывании художественного текста;
2) сравнительный анализ - с целью проведения смысловых параллелей с произведениями русской классической литературы, для сопоставления авторского и читательского мировосприятия;
3) описательный метод, основывающийся на использовании таких приемов, как интерпретация и обобщение - для исследования образных лексических и метафорических импликаций и аксиологического потенциала национально-культурной лексики в идиостиле В.Н. Крупина;
4) лингвоквантитативный анализ способствовал определению образной и частеречной представленности и плотности употребления единиц
этноязыкового кодирования В.Н. Крупина (анализ частотного употребления).
Указанные исследовательские методы и приёмы были использованы при разработке авторской методики анализа художественных текстов В.Н. Крупина. В предлагаемую нами методику входят следующие приёмы:
- сплошная выборка лексических единиц, имеющих национально-культурную обусловленность;
- систематизация и категоризация семантических областей, имеющих ментальную обусловленность в тезаурусе писателя (категории Детство, Вера, Родина);
- выявление и анализ архетипических образов и прецедентных феноменов как элементов лингвокультурного кодирования и идиостилевого своеобразия художественных текстов В.Н. Крупина;
- интерпретация имплицитного содержания авторских контекстов и их восприятия читателями;
- создание лингвоквантитативной матрицы, отражающей частотность употребления ментальных единиц в художественных текстах В.Н. Крупина.
Материалом исследования послужили данные Национального корпуса русского языка, авторская библиотека художественных произведений В.Н. Крупина цифрового и текстового формата, составившая 75 произведений (18 повестей и 57 рассказов), список указан в приложении В «Тексты, послужившие материалом диссертационного исследования». Подбор метатекстовых и лексических единиц для анализа осуществлялся методами сплошной и целенаправленной выборки и контекстуального анализа.
Выбор художественных текстов мотивирован тем, что в творчестве В.Н. Крупина репрезентируются устойчивые аксиологические интенции, характерные для русского человека, писательское мастерство автора развивается в русле классической русской литературы, лингвокультурный код отличается ментальной обусловленностью, многообразием номинаций и способов выражения, высокой плотностью словоупотреблений, отражающих национально-культурную специфику идиостиля писателя.
Научная новизна диссертационной работы определяется тем, что впервые предметом диссертационного исследования становится национально-культурная специфика художественных текстов В.Н. Крупина. В работе осуществляется систематизация научных представлений о лингвокультурном коде, его природе, сущности и репрезентации в художественных текстах В.Н. Крупина. Также научная новизна исследования заключается в следующем:
• рассмотрено соотношение понятий лингвокультурный код -лингвокультурный концепт;
• изучена специфика лингвокультурного кодирования и смыслового развёртывания художественных текстов В.Н. Крупина;
• проанализировано и выявлено национально-культурное своеобразие, представленное в семантике художественных текстов В.Н. Крупина;
• впервые произведено комплексное исследование идиостилевой специфики художественных текстов В.Н. Крупина, дано определение идиостилевой доминанты.
Основные положения, выносимые на защиту:
1. Лингвокультурный код представляет совокупность знаков и механизмов, отражающих определённое миропонимание, обусловленное рядом экстралингвистических факторов, и является продуктом наследования этнокультурной информации в индивидуально-авторском преломлении, синтезом языка и культуры, раскрывающим национально-культурную специфику художественных текстов В.Н. Крупина.
2. Архетипические образы и прецедентные феномены в художественных текстах В.Н. Крупина выступают как доминанты идиостиля, реализуют функцию культурной памяти и обогащают содержание текста. Основными архетипическими образами, на которых зиждется проза В.Н. Крупина, являются Вода, Дом и Крест, они отражают национально-культурную специфику художественных текстов писателя, где основными ценностными доминантами становятся жизнь, дом, семья, родина, вера. Прецедентные феномены, к которым мы относим прецедентное высказывание, прецедентное имя и прецедентную
ситуацию, отражают пространство эпохи и менталитет русского народа, зафиксированные в художественных текстах В.Н. Крупина.
3. Смыслообразующей основой прозы писателя является ментальная природа, которая в сопряжении с образной доминантой выступает в качестве идиостилевой особенности художественных текстов В.Н. Крупина. В сопряжении ментальной природы и образности формируется национально-культурное мировосприятие автора. Языковой образ, формируемый перцептивной лексикой, выявляет лингвокреативное восприятие объектов действительности и репрезентирует перцептивные и аксиологические интенции автора.
4. Национально-культурная лексика художественных текстов В.Н. Крупина имеет предметную обусловленность, адъективная и глагольная парадигмы способствуют приращению смыслов, эмотивности и динамичности текста на основе коннотативных значений.
Теоретическая значимость исследования заключается в том, что оно способствует дальнейшей разработке проблемы лингвокультурного кода и идиостиля писателя. Анализ сущности, смыслового пространства, доминант лингвокультурного кода и специфика его репрезентации способствуют углублению научного представления о роли национально-культурной специфики в художественных текстах В.Н. Крупина.
Практическая значимость состоит в том, что материалы и результаты проведённого исследования могут быть использованы в преподавании таких лингвистических дисциплин, как «Лингвистика текста», «Стилистика текста», «Лингвистический анализ текста», «Когнитивная лингвистика», «Лингвокультурология», «Стилистика и культура речи», а также при преподавании литературоведческих дисциплин. Результаты и выводы диссертационного исследования могут быть использованы для дальнейшего анализа художественных текстов В.Н. Крупина преподавателями-словесниками и литературоведами.
Достоверность и обоснованность результатов исследования
обеспечивается использованием надёжной теоретической базы
исследовательского поиска (критическим анализом научных трудов по лингвокультурологии, когнитивной лингвистике, семиотике, эмотивной лингвистике и лингвосенсорике), применением методов, способствующих достижению поставленных целей и задач, комплексным теоретическим обобщением закономерностей, выявленных в процессе анализа и исследования эмпирического материала.
Апробация результатов работы. Основные результаты научного исследования изложены в докладах и сообщениях на научных конференциях различного уровня: Международный молодёжный научный форум «Белгородский диалог-2015: проблемы истории и филологии» (г. Белгород, 2015); Международный конкурс научных работ «Русский язык и этнокультурная динамика» (г. Старый Оскол, 2017); международные научные конференции: «Современные достижения и новые направления филологии» (г. Белгород, 2018); «Международные Рождественские образовательные чтения» (г. Борисоглебск, 2018); «Проблемы научно-практической деятельности. Поиск и выбор инновационных решений» (г. Стерлитамак, 2022); всероссийские научные конференции: Национальная (всероссийская) научно-практическая конференция с международным участием «Материалы и методы инновационных научно-практических исследований и разработок» (г. Таганрог, 2022); Всероссийская (с международным участием) научно-практическая конференция «Традиционные культуры народов мира: история, интерпретация, восприятие» (г. Белгород, 2020); Всероссийская (с международным участием) научно-практическая конференция «Далевские чтения» (г. Белгород, 2022).
По теме исследования опубликовано 19 научных статей, в том числе 5 статей - в изданиях, рекомендованных ВАК РФ для публикации основных результатов научных исследований.
Структура работы. Работа состоит из Введения, двух глав, Заключения, Списка использованной литературы и Приложений.
ГЛАВА 1 ЛИНГВОКУЛЬТУРНЫЙ КОД И ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ТЕКСТ: НАЦИОНАЛЬНО-КУЛЬТУРНАЯ СПЕЦИФИКА
1.1 Лингвокультурный код: репрезентация национально-культурной специфики художественного текста
При обращении к понятию «лингвокультурный код» у исследователей, как правило, возникает ряд проблем, начиная с вопросов появления и значения термина и заканчивая его сущностью, структурой и спецификой. Культура, по мнению ряда учёных (В.А. Маслова, В.Н. Телия, В.В. Воробьёва), будучи поликодовым феноменом, пронизана культурными кодами, обладающими свойством вербализации в языке в форме лингвокультурных кодов. Прежде чем обратиться к исследованию лингвокультурного кода художественных текстов В.Н. Крупина, необходимым представляется рассмотрение теоретических факторов функционирования лингвокультурного кода.
Следует отметить, что понятие «лингвокультурный код» появилось, когда назрела необходимость изучать знаки культуры и языка в комплексе, поэтому единого определения и понимания лингвокультурного кода не существует. В начале XX века лингвисты исследовали язык, в первую очередь, как средство коммуникации и познания, и лишь в конце XX века началась активная разработка антропоцентрического и лингвокультурного направления, исследующих язык как культурный код нации. Таким образом, в конце XX века язык стал рассматриваться в качестве условия существования и составной части культуры -фактора формирования культурных кодов.
Любой код в своей основе является семиотической системой, которая «подразумевает соответствие между планом выражения и планом содержания знака» [Изотова, 2020: 123], включает структуру знаков и правила её функционирования. Знаки в данной структуре связаны определёнными отношениями и комбинируются не хаотично, а в соответствии с заданными правилами. Опираясь на основы знания в математике и семиотике, термин «код»,
перейдя в культурологию, а затем лингвокультурологию и лингвистику, был уточнён и в некоторой степени переосмыслен.
В Большом академическом словаре код (франц. code) понимается как «совокупность знаков (символов) и система определённых правил, при помощи которых информация может быть представлена (закодирована) в виде набора из таких символов для передачи, обработки и хранения (запоминания)» [БЭС, 1993: 597].
Следует отметить, что уже в данном определении подчёркивается двойственная природа кода: 1) совокупность знаков, единиц и 2) система правил комбинирования, объединения данных знаков. Таким образом, придя в культурологию и семиотику, данное понятие не только сохранило, но и увеличило свой семантический потенциал.
Термин «культурный код» в целом сохраняет вышеуказанное определение, уточняя и соотнося его с культурой, в Большом толковом словаре по культурологии дана следующая дефиниция культурного кода:
1) «ключ к пониманию данного типа культуры (дописьменный, письменный, экранный периоды). Культурный код позволяет понять преобразование значения в смысл.
2) совокупность знаков (символов), смыслов (и их комбинаций), которые заключены в любом предмете материальной и духовной деятельности человека» [Кононенко, 2003: www].
В современной культурологии существуют несколько подходов к пониманию сущности культурного кода: онтологический, гносеологический, аксиологический и антропоцентрический.
Согласно онтологическому представлению, культурный код - это универсальная категория бытия, не просто код культуры, а, по мнению К.К. Васильевой, социокультурный код, так как «культура отдельно взятого общества представляет собой внутренне неразрывно взаимосвязанную самоценную систему содержательных и аксиологических универсалий. В свою очередь универсальные социокультурные коды, фундаментальные символы
продолжают сохраняться в явной и неявной формах, изменяясь сообразно специфике конкретного реального исторического времени» [Васильева, 2002: 91].
Гносеологический подход определяет культурный код как вторичную знаковую систему с позиций информационно-семиотического подхода. В качестве первичных знаковых средств культуры Ю.Н. Солонин и М.С. Каган [Солонин, 2005] понимают естественные языки и знаковые системы, образующие семиотическое поле. Используя термины «культурный код», «вторичный язык культуры», «вторичная знаковая система», исследователи вслед за Ю.М. Лотманом имеют в виду «семиотические системы, с помощью которых строятся модели мира или его фрагментов» [Лотман, 2000: 520].
С точки зрения аксиологического подхода культурный код рассматривается в качестве ценностно-значимого образования. По мнению В.И. Шаховского, «в культурный код входят: этническая картина мира, лингвально-национальное мировоззрение, основанное на истории общества, его стереотипах, традициях, нравах, шкале оценок, культурных ценностях. Единицы культурного кода детерминируются ментальными, языковыми или предметными знаками, поскольку культурный код - это и конгломерат систем знаний о народе, данном языке и правилах пользования им» [Шаховский, 2008: 118].
Например, русский культурный код и его отражение в рассказе В.Н. Крупина «Эти непонятные русские» репрезентируется на основе воспроизведения истории российского общества: главный герой в беседе с японским профессором-русистом говорит о таких личностях, как Сталин и Троцкий, упоминает о революции. Однако наиболее полно лингвально -национальное мировоззрение раскрывается через систему ценностей, выраженную в рассказе многочисленными обращениями к русским писателям-классикам: А.С. Пушкину, Н.В. Гоголю, Н.С. Лескову, И.С. Тургеневу, И.А. Гончарову, Л.Н. Толстому, А.П. Чехову, М. Горькому, В.М. Шукшину, В.Г. Распутину, В.И. Белову. Японский профессор, говоря о данных писателях, поднимает «еврейский вопрос», который является областью его профессиональных изысканий, рассуждает о том, что у каждого из авторов
присутствуют в произведениях антисемитские высказывания. Собеседник, в свою очередь, пытается объяснить профессору, что система знаний о русском народе и языке у него неполная, в результате чего возникает неверное понимание сущности русских:
«- Да мы слово «жид» ничем иным, как обозначением жадности, и не считали. В детстве, если кто жадный, ему говорили: а, жидишь!
- Да, да, - подхватил профессор. - И у Гоголя, когда Чичиков передал Плюшкину деньги, то тот «сразу ожидовел».
- Ну вот тем более, Плюшкин же не еврей, - обрадовался я поддержке Гоголя» [Крупин, 2001: 6].
Герой рассказа даёт типичное для русского человека толкование слова «жид» как символа жадности, никак не связанного с угнетением евреев в России. Имплицитно возникает антиномия жадности и щедрости, последняя характерна для русского человека и является его ментальной особенностью.
Также в тексте показывается богатство и многообразие русского языка: «- С такси не связывайтесь, плюньте, - сказал я, - у вас прямая линия, без пересадок, «Театральная» - «Белорусская», а памятник среди площади, не растеряемся.
- Не растеряемся, будем находчивыми, так? - спросил профессор» [Крупин, 2001: 3].
Автор демонстрирует игру слов, лексема «растеряемся» используется в прямом и переносном значении. Разговорная лексема «плюньте» эксплицируется в значении «не связывайтесь, оставьте в покое», которая способствует ёмкости речи, но в таком контексте непонятна для иностранца.
Согласно антропологическому подходу культурный код - индивидуально-обусловленное образование, иллюстрирующее субъективный фактор.
Разнообразные подходы к пониманию культурного кода позволяют осмыслить его семантико-семиотическое положение в культурном пространстве и говорить о неоднозначности понимания данного термина. Еще большее количество вопросов вызывает термин «лингвокультурный код» ввиду многомерной сущности языка, являющегося и продуктом культуры, и условием её
существования. Именно вторая особенность предполагает, что не только культура, но и язык способен выступать в качестве фактора формирования лингвокультурных кодов: «языковые знаки могут выполнять функцию «языка» культуры, таким образом, язык, речь отображает культурно-национальную ментальность его носителей» [Маслова, 2001: 29]. Последняя тесно связана с этноязыковым кодированием и проблемой выделения этноязыкового сознания. Н.Ф. Алефиренко указывает, что этноязыковое сознание - это «присущий данному этносу инвариантный образ мира, непосредственно закодированный в языковых значениях» [Алефиренко, 2002: 76]. Национально-культурная специфика художественного текста, таким образом, заключается в том, что для его декодирования необходима общность знаний о мире, языке и культуре читателя и писателя, некоторая идентичность этноязыкового сознания. Как отмечает А.А. Мельникова, «понимание специфики языкового кодирования мира... даёт возможность гораздо глубже исследовать культурные установки, чем непосредственный анализ культурных проявлений, ибо последние объёмны, многозначны и находятся в постоянном изменении, тогда как лингвистические правила конкретны, обозримы.» [Мельникова, 2003: 113]. Так, в грамматической категории национальности на примере лексемы русский заложен определённый способ мировосприятия. Дело в том, что данное слово по грамматической форме является субстантивированным прилагательным, хотя другие национальности в русском языке номинируются именно существительными (японец, немец, француз, испанец, американец). Определительный характер данной номинации связан с тем, что лексема выступает отражением особенностей русского духа, который является основой самобытности русской культуры. Имеющее фольклорные истоки устойчивое сочетание используется для номинации совокупности национальных черт характера, традиций и устоев, «это образ жизни и хозяйственный уклад» [Селиверстова, 2017: 381], а также совокупность жизненных смыслов и особые свойства характера. О русском характере размышляли многие отечественные учёные, такие как В.О. Ключевский, И.Е. Забелин, Н.И. Костомаров, Н.А. Бердяев, П.А. Сорокин. По мнению
П.А. Чепурного, «самой главной чертой русского характера является соборность» [Чепурной, 2021: 173], свободное духовное единение людей как в церковной жизни, так и в мирской общности, общение в братстве и любви, «мы запросто можем подойти к незнакомым людям и высказать своё мнение, и мы допускаем вмешательство в нашу жизнь, ведь у нас «все свои», «земляки» [Чепурной, 2021: 173]. В идиостиле В.Н. Крупина (мы понимаем его вслед за Н.С. Болотновой как «индивидуально-авторские особенности мировидения и текстовой деятельности, отражённые в тексте как форме коммуникации, включая организацию диалога с читателем» [Болотнова, 2009: 35]) соборность является отличительной особенностью текстов, чувство единения прослеживается в каждом из рассказов и сборников, автор переживает о судьбах родины, путь к вере тесно сплетается с дорогами к ней других людей, возвращение на родину воспроизводится как встреча со всеми родственниками. Например, в рассказе В.Н. Крупина «Землячество - понятие круглосуточное» герой едет в поезде и, узнав земляка, знакомится с ним: «Свежее страдание мучило мужика - у него конфисковали краденый лес. <... > Стали вспоминать родину, забыли про доски. <... > Ночью мужик разбудил меня толканием и страшным шёпотом: «Земеля, выйди в тамбур». - «Ночь ведь», - слабо возражал я. И тут-то он подарил меня афоризмом: - Землячество - понятие круглосуточное» [Крупин, 1987: 233 - 234]. Именно такая исключительно русская черта характера, как соборность позволяет разбудить незнакомого человека, попутчика, среди ночи, чтобы вместе испытать чувство восхищения родными просторами.
Тем не менее, чаще всего в описании специфики русского национального характера фигурируют такие черты, как широта и открытость натуры, смелость, сила воли, доброта, иррационализм, а также любовь к крайностям [Смыслов, 2016: 139]. Как правило, данные черты выделяются на основе сравнения с национальными чертами других народов. Так, например, в рассказе «Эти непонятные русские», о котором мы уже упоминали выше, производится сравнение русских и японцев. Текст повествует о встрече японского профессора-русиста и его русского знакомого, заглавие рассказа, предложенное автором,
характеризует русских именно с позиции иностранного человека - японца, который не может понять не только специфику языковой игры и многозначности лексического выражения в русском языке, но и особенности восприятия мира русским человеком.
Антиномия этноязыкового сознания русского и японца, их отличающиеся взгляды на одну и ту же ситуацию, позволяют выделить характерные особенности представителей разных наций. Рассмотрим особенности восприятия смыслового содержания контекста:
Таблица 1 - Особенности этноязыкового сознания русского и японца на примере
рассказа «Эти непонятные русские» В.Н. Крупина
Категория мировосприятия Русский Японец
Отношение ко времени - автор использует такую особенность кодирования текста для репрезентации этноязыковых особенностей, как столкновение полихронной и монохронной концепций времени. «Давайте прямо с утра пораньше, - сказал я. -Доедем часа за три, много за четыре» [Крупин, 2001: 3] - для русского человека характерно достаточно лояльное отношение ко времени и ситуации, что связано характерной для русского этноса полихронной концепцией времени, подразумевающей гибкость, возможность корректировать свое поведение и отношение ко времени в зависимости от складывающихся обстоятельств: «Ну, как выйдет, - отвечал я, -может, и в два с половиной получится. А с утра пораньше надо, с утра электрички лучше ходят» [Крупин, 2001: 3]. «Прямо с утра пораньше - это когда? А много за четыре - это как?» [Крупин, 2001: 3] -японец, как представитель монохронной культуры, старается отрегулировать время, поскольку особенной чертой характера данной нации является точность.
Продолжение таблицы
Отношение
к
пунктуальности у русских не является национальной чертой, и, как показывают паремии (Поспешишь -людей насмешишь; Лучше поздно, чем никогда), представлено неоднозначно. Поведение героя рассказа В.Н. Крупина
репрезентирует паремию
Минутка час бережет: «Утром, примчавшись на вокзал, я увидел в расписании, что есть электричка до Можайска... но она уходила около семи. И если мы только в семь увидимся, то придется полчаса ждать, ехать на бородинской почти со всеми остановками» [Крупин, 2001: 3]._
«Зная, что японцы -народ аккуратный, что профессор непременно будет ехать с запасом времени, я купил билеты и помчался к метро «Белорусская радиальная» [Крупин, 2001: 3] - в данном контексте
репрезентируется характерная для японцев исключительная пунктуальность.
Рекомендованный список диссертаций по специальности «Другие cпециальности», 00.00.00 шифр ВАК
Паремиологическая репрезентация феномена счастья в лингвокультуре (на материале русского, английского и японского языков)2020 год, кандидат наук Сулица Олег Андреевич
Русский этнокультурный фрейм «жить по совести» как производная лингвокультурного кода (на материале рассказов А.П. Чехова)2019 год, кандидат наук Шибаева Наталья Борисовна
Отражение языковой картины мира в лексической системе канадских вариантов французского и английского языков2016 год, кандидат наук Устинова Ольга Вадимовна
Лингвокогнитивные особенности реализации вторичной языковой личности писателя-билингва2019 год, кандидат наук Патиева Макка Муратовна
Языковая репрезентация картины мира калмыков в художественном дискурсе писателя-билингва А.М. Амур-Санана2023 год, кандидат наук Есенова Галина Борисовна
Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Национально-культурная специфика художественных текстов В.Н. Крупина»
Железнодорожная пунктуальность
«.тащил профессора на пятую платформу. Именно пятая значилась на табло. Но когда мы прибежали на пятую, то по радио объявили, что электричка до Можайска прибывает на четвертую» [Крупин, 2001: 4] - для русского человека вполне нормальным
считается задержка рейса, либо его прибытие на другую платформу, что и отражено в тексте писателя. Данная национальная
особенность
репрезентируется даже на официальном уровне: РЖД выплачивает компенсацию только при задержке
«Опять же не объясняя, я повлек профессора
обратно в тоннель. Профессор, видимо,
решил, что я плохо знаю Белорусский вокзал» [Крупин, 2001: 4] -характерно, что, несмотря на непонимание,
профессор не задал никакого вопроса. Это объясняется тем, что выделяющейся чертой японского характера, а значит и мировосприятия является лаконичность, строгость. Что же касается
железнодорожной пунктуальности,
Окончание таблицы 1
скоростного поезда на промежуток более 60 минут. японец просто не понимает произошедшей ситуации, так как подобное в его стране является недопустимым.
Отношение к пьянству «А это стрелочник виноват, - ответил я, - стрелки перевел с похмелья, вот и все <...> Честно скажу: пьют, - отвечал я. - Это очень большой наш недостаток: пьют стрелочники, они, они у нас во всем виноваты» [Крупин, 2001: 4] - нельзя сказать, что пьянство в России является национальной традицией, но традиционно для русского менталитета снисходительное отношение к этому пороку. В данном контексте герой озвучивает, что пьянство - большой недостаток русских людей. Несмотря на то, что в данном фрагменте паремия «стрелочник виноват» использована в прямом значении, при повторе фразеологизма возникает вторичная семантизация, он приобретает коннотативное значение и актуализирует смысл перекладывания ответственности за любое происшествие на рядового исполнителя. «- Как с похмелья? -изумился профессор. -Стрелочнику же совершенно нельзя пить, это же очень серьёзная профессия, это же связано с жизнью людей» [Крупин, 2001: 4] - для японского профессора пьющий стрелочник -явление, которого просто не может быть. Дело в том, что исторически в сознании японцев закрепилась традиция строгого питейного этикета, согласно которому появляться на людях в пьяном виде или в рабочее время недопустимо.
Национально-культурная специфика художественного текста «Эти непонятные русские» не только выявляет зависимость мировосприятия человека от его менталитета, но и характеризует национальную обусловленность характера. В ходе культурной семантизации на основе вербализации антиномии
этноязыкового мировосприятия русского героя и японского профессора репрезентируется лингвокультурный код грамматической категории национальности русский.
Таким образом, лингвокультурный код понимается нами как сложная система, детерминированная влиянием языка и культуры, включающая единицы и культуры, и языка и формирующаяся по особым правилам, обусловленным языковыми и культурными (ментальными) факторами.
Отечественными и зарубежными учёными был выдвинут ряд идей, связанных с проблемой взаимодействия коммуникативных процессов и менталитета народа. Работы Р. Барта, Й.Л. Вайсгербера, К. Леви-Стросса, У. Эко, Н.Ф. Алефиренко, В.И. Карасика, Ю.М. Лотмана, В.А. Масловой, В.Н. Телии, В.И. Шаховского стали началом для нового, семиотического подхода в изучении языковых знаков и знаков культуры в комплексе.
Именно европейские исследователи впервые заинтересовались культурными кодами в соотнесении их с текстом, языком. Первым о культурном коде в соотнесении его с языком писал основатель неогумбольдтианства Йоханн Лео Вайсгербер. О взаимодействии языка и культуры как двух семиотических кодов человеческого общения учёный рассуждал ещё в работах 1930 годов: монография «Родной язык и формирование духа» (1929), статьи «Связь между родным языком, мышлением и действием» (1930), «Язык» (1930), «Положение языка в системе культуры» (1934). Автором не только была исследована объективная основа языковой картины мира, но и подчеркивалась её мировоззренческая, субъективная и национальная стороны, исходя из факта, что каждый язык представляет особую точку зрения на мир и народа-создателя данного языка.
Одновременно с Й.Л. Вайсгербером о культурном коде в языке появились работы итальянского философа, профессора семиотики У. Эко, который на основе анализа идей Ф. де Соссюра, Л. Ельмслеева, Р. Барта, Ч.С. Пиаже разработал семиотическую концепцию культуры как «знакового универсума». Код в рамках этой концепции учёный понимал как «систему, устанавливающую 1) репертуар
противопоставленных друг другу символов; 2) правила их сочетания; 3) окказионально взаимооднозначное соответствие каждого символа какому-то одному означаемому» [Эко, 2004: 57]. Определяя код как важное условие коммуникации, предполагающей обмен неоднозначной информацией, включающей ценности и системы поведения, такие факторы как этикет, жестовые системы, системы табу, различные конвенции, культуру, У. Эко представлял его как мегакод или иерархию разнообразных кодов, отражающих систему определённых норм поведения, установленных обществом и выполняющих функцию передачи знаний, культурного опыта.
Французский философ Клод Леви-Стросс обратился к понятию культурного кода с позиций структурного метода, господствующего в 50-60 годы XX века. Внимание исследователя было направлено на нахождение чего-то общего, определяющего сущность культуры всех людей во все времена, то есть некоего «универсального кода» культуры, способного объяснить различные её модификации. Прослеживая трансформацию культурных кодов на основе единиц мифологического мышления, К. Леви-Стросс выделял специфические операции, обеспечивающие логико-семиотический процесс определённой направленности. Однако в работах не были указаны единицы, исходные элементы данного кода, как пояснял философ, он «не стремился исчерпать эту проблему до дна, но лишь хотел привлечь к ней внимание» [Цит. по: Островский, 2010: www].
Гораздо больше внимания природе и системе кодов уделял Р. Барт, относя их к сфере знаний, пониманий и представлений человека и социума, понимая как «...перспективу множества цитаций, мираж, сотканный из множества структур; ... единицы, образуемые этим кодом, суть не что иное, как отголоски чего -то, что уже было читано, видено, сделано, пережито» [Барт, 1989: 27 - 28]. Коды по Барту - сгустки культурного коллективного опыта, культурные тенденции или мотивы, фрагменты памяти культуры, ставшие семиотическими моделями культуры: «мы называем кодами ассоциативные поля. которые навязывают представление об определённой структуре. Нам встретилось много этих культурных кодов (или много субкодов общего культурного кода): научный код;
риторический код; хронологический код; социально-исторический код; код действий...» [Барт, 1989, 455-457]. По отношению к тексту код - это что-то «уже виданное, читанное, деланное», проходящее сквозь текст, однако вместе с тем переходящее текстовые границы и «уходящее в область инобытия». Таким образом, в работах исследователя пристальное внимание уделяется плану содержания культурного кода как парадигмы культурного опыта, фрагмента памяти культуры, используемого для осмысления и освоения нового опыта. План же выражения культурного кода в работах Р.Барта не прослеживается, хотя ученый и говорит, что текст сплетается из культурных кодов, как ткань из нитей, но вместе с тем он рассуждает о континуальности культурных кодов и сложности деления их на отдельные знаки и образы.
Следует отметить, что данная модель культурного кода имеет такое неоспоримое достоинство, как цельность, однако она является довольно абстрактной, что существенно усложняет понимание кода как феномена культуры и языка.
Иная трактовка культурного кода существовала в традиции Тартуско-Московской семиотической школы, осуществляющей применение структурно-семиотических методов к анализу языков и текстов культуры. В основу исследований представителей данного научного направления лег тезис о единстве языка и культуры, обусловивший рассмотрение их в одном ракурсе и с единых позиций. Условием существования языка и культуры в тесной детерминированной взаимосвязи является семиотическое пространство, иначе семиосфера. Определяя культуру как самый совершенный механизм, Ю.М. Лотман главную её роль видел в «структурной организации окружающего человека мира» [Лотман, 2000: 487]. Лингвистической структуризации мира, по мнению автора, способствуют знаковые системы, которые учёный делил на две группы: первичные и вторичные. К числу первичных семиотических систем исследователь относил естественные и искусственные языки, вторичные же моделирующие системы - это языки художественных произведений и отдельных авторов или культурные коды, которые понимаются как системы образов,
кодифицированных в культуре. По мнению Ю.М. Лотмана, в пространстве семиозиса «происходит постоянное обновление» [Лотман, 2000, 252] культурных кодов, которые являются инструментом интерпретации текстов культуры.
Преобразование культурного кода в лингвокультурный, таким образом, происходит в процессе обретения вербального воплощения при проникновении в текст словесного произведения искусства, что полностью соответствует концепции Ю.М. Лотмана. Обосновывая соотношение культурный -лингвокультурный код, В.М. Савицкий приходит к следующему выводу: «Если код представляет собой знаковую систему, выступающую в определённых функциях, а культурный код - образную систему культуры, рассматриваемую в её знаковом аспекте, то лингвокультурный код - это культурный код, обретший естественно-языковое воплощение» [Савицкий, 2013: 126].
Лингвокультурный код - результат воплощения культурного кода в языке, это симбиоз вербального и культурного кодов. Таким образом, лингвокультурный код следует воспринимать как инструмент, обеспечивающий полноценную коммуникацию в пределах данного семиотического пространства как организованную особым образом систему лингвокультурных соответствий.
Однако толкование данного термина в языкознании также не предполагает единого мнения, в современной лингвистике отсутствует единая дефиниция термина «лингвокультурный код».
По мнению В.А. Масловой, культура, будучи поликодовым феноменом, «пронизана» культурными кодами, которые способны вербализироваться в форме лингвокультурных кодов. Таким образом, лингвокультурный код аккумулирует и транслирует культурно значимую информацию: «кодом задаётся значимость знака, а интерпретатор (пользователь) эту информацию расшифровывает. Правила прочтения задаются культурой» [Маслова, 2011: 137]. Исследователь рассматривает коды в качестве разновидности языковых универсалий, связанных с представлениями человека о мире, и выделяет следующие базовые коды: архитектурный, временной, гастрономический, геометрический, зоологический, код одежды, количественный, космогонический, предметный, соматический и др.,
которые приобретают знаковую функцию и выступают в качестве носителей дополнительной информации. Таким образом, код понимается как совокупность неких сигналов, знаков определённой речевой стратегии, обусловленных концептуально и прагматически и выраженных с помощью лингвистических и экстралингвистических факторов. Например, репрезентацией лингвокультурного кода и основой смыслового понимания текста В.Н. Крупина «Дежурная» будет знание особенностей менталитета русского человека, а также исторических закономерностей эпохи XX века. Используя форму первого лица, автор рассказывает, как герой попал в «потрясающий воображение своими экспонатами краеведческий музей» [Крупин, 2001: 161] в Великом Устюге. Однако текст посвящён не музею, а дежурной, женщине, сидящей в нём за стеклом витрины, регулирующей и контролирующей посещение. Из текста читатель узнаёт, что дежурной необходимо отлучиться на некоторое время, чтобы сбегать забрать гречку в кооперации, и она просит случайного посетителя подменить её на посту, не задумываясь о безопасности экспонатов: «русские, как были, так и остались добрыми и доверчивыми» [Крупин, 2001: 161]. Дежурная оставляет культурно-исторические ценности: «И вот я остался один вместе с этим несметным богатством серебра, золота, жемчугов, бриллиантов, золотого шитья, икон, фарфора, хрусталя...» [Крупин, 2001: 161]. В.Н. Крупин отмечает: «Дело в русском доверии человека к человеку» [Крупин, 2001: 161].
Для понимания данной ситуации и осуществления коммуникации с текстом читателю необходимо чёткое знание и понимание действительности данного исторического периода, когда на товарных полках отсутствовало какое-либо разнообразие, и продукты не всегда можно было приобрести в удобное для покупателя время. Таким образом, процесс кодирования осуществляется в виде знаковой фиксации ситуации, имеющей особое значение для конкретного этнокультурного сообщества.
В.М. Савицкий говорит об этнокультурной обусловленности кодов: «лингвокультурные коды обладают национально-культурной спецификой. Всякий носитель этнолингвокультуры с ранних лет усваивает эти коды вместе с родным
языком» [Савицкий, 2013: 126]. По мнению учёного, «единицы культурного кода образуются при взаимодействии культурных кодов с общеязыковым кодом» [Савицкий, 2005: 15], то есть в результате вторичной номинации лингвистического образа.
Следовательно, лингвокультурный код выявляет индивидуально-авторские интенции художественного текста во взаимодействии культуры и языка, раскрывая мировоззрение писателя и его национально-культурные доминанты.
Лингвокультурный код прозаических текстов В.Н. Крупина репрезентирует национально-культурную специфику: раскрывает народные и национальные традиции, например, феномен русской бани, вербально закреплённый в человеческом сознании с помощью обширного лексико-фразеологического поля данной тематики и большого числа пословиц и поговорок. Так, с баней ассоциируются такие лексемы, как предбанник, каменка, парилка, берёзовый веник, прорубь, лыко, баня по-белому и по-чёрному и др.
Следует отметить, что наибольшее количество паремий посвящено банному венику: Веники для бани, как масло для каши. В бане веник дороже денег. Банный веник - главный лекарь. Банный веник душу тешит да тело нежит. Веник в бане - всем начальник, всему голова [Даль, 2008]. Именно об особенностях веника для бани рассказывается в главе «Берёзовые веники» повести «Большая жизнь маленького Ванечки». «Взрослые считали, что ломать веники - это забава. <...> И вот ребята отправлялись за вениками. <...> Веники ломали не подряд. Чтоб не портить берёзок, отламывали только боковые ветки, и ни в коем случае не вершинку. <... > Дома, во дворе, бабушка стала вязать веники. Она брала прутик, очищала его нижнюю часть от листьев и прикладывала к другим. Когда прутиков становилось много, бабушка брала всю кучку и сжимала её, проверяя, не пора ли завязывать. Если было пора, отдирала от лыка мочалышко и, перекрутив его для крепости, стягивала им ручку веника. Веники связывала попарно. <...> Веники скоро высохнут, станут шуршащими. Зимой их осторожно, чтобы не поломать, снимут с чердака и понесут в баню» [Крупин, 2010: 24-25]. Таким образом, объективация этнокультурных ценностей в данном
фрагменте осуществляется с помощью образа берёзового веника, характерного именно для русской культуры ввиду того, что берёза является исконно русским деревом, ни в одной стране нет такого количества берёз, как в России. Также в тексте репрезентируется индивидуально-авторское восприятие, связанное с особенностями жизни вятской глубинки, откуда писатель родом: «После бани выпаренным веником будут подметать пол в доме. Листья веника постепенно отпадут, и веник превратится в голик и переедет в сени. А его место в избе займет другой, побывавший в бане. Голик переедет в сени не отдыхать -работать: подметать сени. Через неделю голик, истрёпанный, исхудавший, будет вынесен на крыльцо - обметать снег с валенок. А уж потом голик положат перед крыльцом - ошаркивать о него подошвы обуви. А потом он куда-то разлетится по прутику» [Крупин, 2010: 25].
Формирование бережливости связано, с одной стороны, с народными традициями, обусловленными историческими факторами и сложностями крестьянской жизни, и, с другой стороны, с детством самого автора (по словам В.Н. Крупина, «Семья была большая - детей пятеро, бабушки-дедушки тоже жили с нами. Всё, что во мне есть хорошего, было заложено в семье. Жили мы дружно. Я третий ребенок в семье» [Крупин, 2011: www]).
Наиболее ярко индивидуально-авторские установки В.Н. Крупина отражаются в его произведениях православной тематики: очерках о русских святых «Россию спасёт святость», рассказах «Авторучка», «Молитва матери», «Марусины платки», повестях «Незакатный свет», «Великорецкая купель», «Неделя в раю», «Голубые дороги» и др.
Духовные основы православия и веры автора лежат, по словам автора, в детстве: «В Бога верят все, но не все об этом знают. Я из верующей семьи, и это главное счастье в моей жизни. В годы моего детства веру пытались глушить. В моём селе одну церковь превратили в дом культуры, другую сожгли. Но в нашей семье всегда была икона. Мама была верующей. Думаю, что молитва матери и бабушек нас и сохранила» [Крупин, 2011: www]. В художественных текстах данные установки приобретают вербальную реализацию.
Например, в рассказе «Молитва матери» раскрывается имманентный смысл пословицы «Материнская молитва со дна моря достанет» и вербализируется индивидуально-авторская интенция В.Н. Крупина: «Ведь это же так страшно -умереть без покаяния, без причастия» [Крупин, 2001: 157]. Смысловое содержание художественного текста раскрывается в утверждении автора, что сила любви матери и её молитва способна спасти человека, «достать его со дна греховного» [Крупин, 2001: 157].
Текстообразующим семантическим центром рассказа является концепт «Молитва», приобретающий предметное значение. В работе О.В. Ломакиной, посвященной изучению ценностных констант русской паремиологии, данный концепт позиционируется как «инструмент обращения к Богу», который «может совершаться везде, т.е. вера не зависит от времени и места» [Ломакина, 2018: 309]. Именно эта особенность подчёркивается в тесте, основой которого становится горячая молитва умершей матери героя, именно она способна наставить его на путь веры, спасти душу сына покаянием.
В толковом словаре русского языка под редакцией Д.В. Дмитриева закреплено следующее узуальное значение понятия:
1. Молитвой называют такое действие, когда вы обращаетесь мыслями или словами к Богу или святым. Совершить, возносить молитву. | Коленопреклонённые молитвы. | В дни Великого поста много времени уделяют молитве.
2. Молитва - это установленный канонический текст, произносимый при обращении к Богу, к святым, а также при религиозных обрядах. Заупокойная молитва. | Иисусова молитва. | Священник зажёг свечу и стал читать молитву [Дмитриев, 2003: www].
Рассматривая кластерное моделирование интертекстуальности в тексте, Е.Г. Озерова отмечает, что молитва представляет «канонический словесный текст, произносимый верующими персонажами» [Озерова, 2012а. 321]. Молитва является стимулом, эксплицирующим коммуникативно-прагматические интенции автора и порождающим интертекстуальность текста. Мотивированность молитвы
обусловлена речевой активностью адресанта с целью выражения просьбы. В художественном тексте В.Н. Крупина молитва, кроме интенциональности, приобретает перцептивную окраску. Чувственный образ формируется на основе помощью вербализации сенсорного восприятия: «молитвы были так горячи....» [Крупин, 2001: 157] Эпитет горячий, используясь в контексте, приобретают коннотативное значение, придающее образность тексту.
Лингвокультурный код данного рассказа репрезентируется со стороны содержания с помощью образов-символов тёмный и белый платок матери, которые представляют собой образный компонент концепта «Радость», имплицитно связанного в тексте с концептами «Молитва» и «Любовь», со стороны выражения же представлен обширным лексико-фразеологическим полем «Вера», в которое входят паремиологическое выражение, лексемы молитва (центр лексико-фразеологического поля), исповедать, облачение, храм, грех, раскаялся, прощение, священник, причастить, любить, жалеть. В строках «.значит матери было дано видеть своего сына с того места, где она была после своей земной кончины» [Крупин, 2001: 157] - глагол видеть приобретает переносное значение, духовная экспликация зрительного восприятия формирует ценностно -смысловое пространство.
Этнокультурная маркированность глагола любить эксплицируется в рассказе в виде такой национальной особенности русского человека, как жалость. В тексте В.Н. Крупина любовь матери к сыну безусловная, «она любила его даже такого, пьяного, изгнавшего родную мать. Значит, она не сердилась, жалела...» [Крупин, 2001: 157] - именно лексема жалела образует национально специфическое понимание любви как любовь-жалость. Так, в ходе смыслового развёртывания рассказ «Молитва матери» раскрывает этнокультурные духовные ценности русского православного человека.
Таким образом, лингвокультурный код в художественных текстах В.Н. Крупина отражает универсальные культурные ценности, такие как добро, здоровье, семья, любовь, дружба, счастье, и в то же время является национально и ментально обусловленным феноменом и приобретает в тексте индивидуально-
авторскую интерпретацию.
Лингвокультурный код художественных текстов В.Н. Крупина отражает национально-культурную специфику, раскрывает народные и национальные традиции, к его ключевым особенностям относятся:
а) интегративная универсальная сущность, так как лингвокультурный код объединяет концептосферу бытия и её экспликацию с помощью соответствующих языковых средств;
б) наличие плана содержания и плана выражения: согласно А.В. Папшевой: «Его <лингвокультурного кода> планом содержания служит концептуальное поле, а планом выражения - лексико-фразеологическое поле» [Папшева, 2010: 5];
в) индивидуальный характер, так как код художественных текстов В.Н. Крупина отражает его личностные установки;
г) выполнение образной знаковой функции: согласно Т.Н. Ефименко: «Под лингвокультурным кодом мы рассматриваем систему символов, объединённых тематической общностью, имеющих единую образную основу, выполняющих знаковую функцию и закреплённых за языковыми десигнаторами, объединёнными в лексико-фразеологическое поле» [Ефименко, 2012: 188].
д) способность формирования социальных отношений и правил коммуникации в ходе репрезентации и декодирования данного кода в тексте, так как код - это совокупность смыслов, определённых интенций.
1.2 Соотношение понятий «лингвокультурный код» - «лингвокультурный
концепт» в художественном тексте
В связи с тем, что лингвокультурный код имеет неоднозначную трактовку и интерпретацию, связанную с его двойственной природой: культурологической и лингвистической, - возникает необходимость выделить основные параметры лингвокультурного кода, а также отграничить его от лингвокультурного концепта. Данная необходимость, по нашему мнению, не случайна, поскольку обусловлена тесной взаимосвязью терминов, тем не менее, не переходящих один
в другой.
Культурные коды формируют определённые фрагменты картины мира, которые объединяют представления человека о культурно нагруженных смыслами реалиях, относящихся к одному типу феноменов. В то же время и концепт моделирует определённый фрагмент картины мира, однако в иной форме, нежели лингвокультурный код. Наиболее чётко сущность концепта охарактеризовал Н.Ф. Алефиренко: «Концепт - когнитивная (мыслительная) категория, оперативная единица «памяти культуры», квант знания, сложное, жестко неструктурированное смысловое образование описательно-образного и ценностно-ориентированного характера» [Алефиренко, 2002: 17]. По мнению учёного, концепт начинает формироваться «как единица универсального кода, то есть как индивидуальный чувственно-предметный образ, в основе которого лежит чувственный образ» [Алефиренко, 2002: 17].
Исследователь намечает вектор разграничения понятий код и концепт и говорит о концепте как о когнитивном образовании, в то время, как исследователи (В.И. Карасик, З.Д. Попова, И.А. Стернин, Г.Г. Слышкин, Ю.С. Степанов и др.) характеризуют концепт как лингвокультурную единицу. Данные подходы различаются векторами направленности, так, согласно В.И. Карасику, «лингвокогнитивный концепт - это направление от индивидуального сознания к культуре» [Карасик, 2002: 139], в то время как лингвокультурный концепт - это «направление от культуры к индивидуальному сознанию» [Карасик, 2002: 139]. Таким образом, именно культура обусловливает сознание индивида, влияет на него. Например, лингвокультурный концепт «Память» в рассказе В.Н. Крупина «Как погибает память» представлен в рамках «модели взаимодействующих способов познания» [Слышкин, 2004: 30], предполагающей слияние понятийного, образного и ценностного элементов. Уже в заглавии, которое В.А. Лукин рассматривает как «явный авторский знак», который «указывается путь интерпретации текста» [Лукин, 1999: 18], прослеживается бинарная оппозиция Память - Забвение, так как именно забвение есть смерть памяти. В данном тексте лингвокультурный концепт эксплицирован с помощью индивидуального
Похожие диссертационные работы по специальности «Другие cпециальности», 00.00.00 шифр ВАК
Специфика модели авторского сознания, репрезентированного в разножанровых текстах: на материале творчества О. Хаксли2011 год, кандидат филологических наук Гацура, Наталья Игоревна
Референтные отношения в художественном тексте как один из аспектов характеристики идиостиля писателя: на материале англоязычных и немецкоязычных художественных текстов2013 год, кандидат наук Шаркунова, Ольга Владимировна
Прецедентность как лингвокультурный феномен: На материале английских и русских текстов2004 год, кандидат филологических наук Банникова, Светлана Викторовна
Языковые средства создания лингвокультурного образа мигранта (на материале художественных текстов и их переводов)2021 год, кандидат наук Боровицкая Ева Игоревна
Белорусско-русский художественный билингвизм в когнитивно-дискурсивном и лингвокультурологическом аспектах2011 год, кандидат филологических наук Гринберг, Светлана Александровна
Список литературы диссертационного исследования кандидат наук Покручина Майя Юрьевна, 2023 год
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1. Азарова, Н.М. Понятие идиостилъ в межкультурных исследованиях поэзии [Текст] / Н. М. Азарова // Труды института русского языка им. В.В. Виноградова. - 2022. - № 1. - С. 40-50.
2. Алефиренко, Н.Ф. Смысловая структура текста [Текст] / Н.Ф. Алефиренко // Семантика языка и текста: Сб. науч. ст. - Волгоград, 1998. -С. 4-8.
3. Алефиренко, Н.Ф. Поэтическая энергия слова. Синергетика языка, сознания и культуры [Текст] / Н.Ф. Алефиренко. - Москва: Academia, 2002. - 394 с.
4. Алефиренко, Н.Ф. Этноязыковое кодирование смысла в зеркале культуры [Текст] / Н.Ф. Алефиренко // Мир русского слова. - 2002а. - №2. -С. 69-74.
5. Алефиренко, Н.Ф. «Живое» слово: Проблемы функциональной лексикологии: монография [Текст] / Н.Ф. Алефиренко. - Москва: Флинта: Наука, 2009. - 344 с.
6. Алефиренко, Н.Ф. Лингвокультурология: ценностно-смысловое пространство языка [Текст] / Н.Ф. Алефиренко. - Москва: Флинта: Наука, 2010. -224 с.
7. Алефиренко, Н.Ф. Лингвокультурная природа ментальности [Текст] / Н.Ф. Алефиренко // Язык. Словесность. Культура. - 2011. - №1. - С. 23-43.
8. Алефиренко, Н.Ф. Когнитивно-прагматические грани русского слова: научно-образовательный курс [Текст] / Н.Ф. Алефиренко, Е.И. Симоненко, И.А. Ярощук. - Белгород, 2012. - 55 с.
9. Алефиренко, Н.Ф. Когнитивная метафора и фраземосемиозис [Текст] / Н.Ф. Алефиренко, И.А. Аглеев // Когнитивные факторы взаимодействия фразеологии со смежными дисциплинами: сб. науч. тр. по итогам III междунар. науч. конф., Белгород, 19-21 марта 2013 г. / отв. ред. Н.Ф. Алефиренко. -Белгород, 2013. - С. 29-32.
10. Алефиренко, Н.Ф. Языковые образы как единицы этнокультурного сознания [Текст] / Н.Ф. Алефиренко // Гуманитарные исследования. - № 4 (80). -Астрахань, 2021. - С. 10-18.
11. Алефиренко, Н.Ф. Автохтонная синергия русского художественного дискурса [Текст] / Н.Ф. Алефиренко, М.Б. Нуртазина, З.Х. Шахпутова // Русистика. 2021а. - №3. - Т. 19. - С. 253-270.
12. Алёшина, Л.В. Репрезентация эмоции радость в эпистолярии Н.С. Лескова / Л.В. Алешина // Ученые записки Орловского государственного университета. - 2020. - № 3(88). - С. 26-30.
13. Альбедиль, М.Ф. Архетип целостности и его ритуально-мифологическое воплощение в индуизме [Текст] / М.Ф. Альбедиль // Образ и архетип в традиции архаики: Ритуально-мифологический контекст и семантика: Сб. науч. тр. семинара «Теория и методология архаики». - Санкт-Петербург: МАЭ РАН, 2016. - С. 61-67.
14. Ананина, Т.В. Эмоции и языковая картина мира [Текст] / Т.В. Ананина // «Вестник КАСУ». - №2. - 2006. - С. 92-100.
15. Антонова, И.С. О соотношении понятий «языковое сознание» и «профессиональное языковое сознание» [Текст] / И.С. Антонова // Социосфера. -2010. - № 4. - С. 52-57.
16. Арзамасцева, И.В. Семиотика: учебное пособие к лекционным занятиям для студентов специальности «Теоретическая и прикладная лингвистика» [Текст] / И.В. Арзамасцева. - Ульяновск: УлГТУ, 2009. - 89 с.
17. Арнольд, И.В. Стилистика декодирования [Текст] / И.В. Арнольд. -Ленинград: Изд-во Ленинградского университета, 1974. - 76 с.
18. Арнольд, И.В. Интерпретация художественного текста: типы выдвижения и проблемы экспрессивности [Текст] / И.В. Арнольд // Экспрессивные средства английского языка. - Ленинград: Л ДНИ, 1975. - С. 11-20.
19. Артемьева, Н.С. Прецедентные феномены как выразительное средство: диалог культур в художественном тексте: дисс. канд. филологических наук [Текст] / Н.С. Артемьева. - Саратов, 2016. - 163 с.
20. Арутюнова, Н.Д. Типы языковых значений: Оценка. Событие. Факт [Текст] / Н.Д. Арутюнова. - Москва: Наука, 1988. - 341 с.
21. Аскольдов-Алексеев, С.А. Концепт и слово [Текст] / С.А. Аскольдов-Алексеев // Русская словесность. - Москва: Academia, 1997. - С. 267-279.
22. Бабенко, Л.Г. Лингвистический анализ художественного текста. Теория и практика: Учебник; Практикум [Текст] / Л.Г. Бабенко, Ю.В. Казарин. -3-е изд., испр. - Москва: Флинта: Наука, 2005. - 496 с.
23. Барт, Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика [Текст] / Р. Барт // Пер. с фр. - Москва: Прогресс, 1989. - 616 с.
24. Бартминьский, Е. Языковой образ мира: очерки по этнолингвистике [Текст] / Е. Бартминький // Пер. с польского. - Москва: Индрик, 2005. - 528 с.
25. Безрукова, В.С. Основы духовной культуры (энциклопедический словарь педагога) [Текст] / В.С. Безрукова. - Екатеринбург: Деловая книга, 2000. - 937 с.
26. Блинова, О.И. Образность как категория лексикологии: Экспрессивность лексики и фразеологии [Текст] / О.И. Блинова. - Новосибирск: НГУ, 1983. - С. 3-10.
27. Богословская, Н.А. Русский язык и национальный характер в зеркале идиостиля / Н.А. Богословская // Наука глазами молодых : Сборник научных трудов. - Липецк: Липецкий государственный педагогический университет имени П.П. Семенова-Тян-Шанского, 2021. - С. 11-15.
28. Болотнова, Н.С. Ассоциативное поле художественного текста как отражение поэтической картины мира автора [Текст] / Н.С. Болотнова // Вестник Томского государственного педагогического университета. - №1. - Серия: Гуманитарные науки, 2004. - С. 20-25.
29. Болотнова, Н.С. Филологический анализ текста: учебное пособие [Текст] / Н.С. Болотнова. - Москва: Флинта: Наука, 2007. - 520 с.
30. Болотнова, Н.С. Текст как явление культуры и его лингвокультурологические коды [Текст] / Е.С. Болотнова // Русская речевая
культура и текст, (25-27 марта 2010 г.): материалы VI Международной научной конференции. - Томск: Изд-во Томского ЦНТИ, 2010. - с. 65-72.
31. Большакова, А.Ю. Теория архетипа и концептология [Электронный ресурс] / А.Ю. Большакова // Культурологический журнал. - 2012. - № 1(7). -С. 8. Режим доступа: fhttp://cr-journal.ru/rus/journals/109.html&j id=9
32. Быкова, Л.В. О типологии прецедентных феноменов [Текст] / Л.В. Быкова // Система ценностей современного общества. - 2009. - № 5-1. -С. 93-97.
33. Валгина, Н.С. Теория текста: учебное пособие [Текст] / Н.С. Валгина. - Москва: Логос, 2003. - 280 с.
34. Васильева, К.К. Стадиальность социокультурных кодов [Текст] / К.К. Васильева // Вестник московского университета. - Серия 7. - Философия. -2002. - № 5. - с. 91.
35. Васильева, С.Н. Пресуппозиция как общая составляющая когнитивно-эмоционального пространства художественного текста (на материале рассказа Э.Хэмингуэя «Кошка под дождём») [Текст] / С.Н. Васильева // Вестник ЧГПУ им. И.Я. Яковлева. - № 1 (101). - 2019. - С. 12-17.
36. Вежбицкая, А. Язык. Культура. Познание [Текст] / А. Вежбицкая. -Москва: Познание, 1997. - 411с.
37. Виноградов, В.В. Проблема авторства и теория стилей [Текст] /
B.В. Виноградов. - Москва: Гослитиздат, 1961. - 616 с.
38. Воркачев, С.Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становления антропоцентрической парадигмы в языкознании [Текст] /
C.Г. Воркачев // Филологические науки. - №1. - 2001. - С. 64-72.
39. Воркачёв, С.Г. Сопоставительная этносемантика телеономных концептов «любовь» и «счастье» (русско-английские параллели) [Текст] / С.Г. Воркачёв. - Волгоград: Перемена, 2003. - 164 с.
40. Гладцинова, М.Н. Архетипический смысл и символическая семантика (к проблеме интерпретации и различесния понятий) [Текст] / М.Н. Гладцинова //
Вестник Череповецкого государственного университета. - Серия: Филологические науки. - 2015. - № 3. - С. 53-57.
41. Григорьев, В.П. Грамматика идиостиля: В. Хлебников [Текст] /
B.П. Григорьев. - Москва: Наука, 1983. - 225 с.
42. Гудков, Д.Б. Теория и практика межкультурной коммуникации [Текст] /Д.Б. Гудков. - Москва: ИТДГК «Гнозис», 2003. - 288 с.
43. Гусева, А.Н. Особенности музыкально-звукового воплощения колокольного звона [Текст] / А.Н. Гусева // Вестник Тамбовского университета. Серия: Гуманитарные науки. - Искусство. Искусствоведение. - Тамбов, 2009. -
C. 320-327.
44. Даль, В.И. Пословицы русского народа [Текст] /В.И. Даль. - Санкт-Петербург: Авалонъ, Азбука-классика, 2008. - 304 с.
45. Дейк, Т.А. Язык. Познание. Коммуникация [Текст] / Т.А. ван Дейк. -Москва, 1989 - 312 с.
46. Дмитриева, Ю.Л. Языковой образ vs художественный образ [Текст] / Ю.Л. Дмитриева // Восточнославянская филология. Языкознание. - 2017. -№ 5(31). - С. 16-25.
47. Доманский, Ю.В. Смыслообразующая роль архетипических значений в литературном тексте [Текст] / Ю.В. Доманский. - Тверь: Тверской государственный университет, 2001. - 94 с.
48. Ермакова, А.С. Репрезентация концепта Вода в рассказах В.Н. Крупина [Текст] / А.С. Ермакова // Русский язык в славянской межкультурной коммуникации : сборник научных трудов по итогам Международной научной конференции, посвящённой памяти доктора филологических наук, профессора К. А. Войловой, Москва, 27 февраля 2020 года. - Москва: ООО «Диона», 2020. - С. 90-96.
49. Есин, С.Н. Писатель в теории литературы: дисс. канд. филологических наук [Текст] // С.Н. Есин. - Москва, 2005. - 467 с.
50. Есин, С.Н. Писательский тезаурус [Текст] / С. Н. Есин // Тезаурусный анализ мировой культуры. - Москва: Московский гуманитарный университет, 2013. - С. 47-48.
51. Ефименко, Т.Н. Взаимодействие лингвокультурных кодов в процессе межкультурной коммуникации [Текст] / Т.Н. Ефименко // Известия высших учебных заведений. Серия: Гуманитарные науки. 2012. - Т. 3. - № 3. - С. 188-191.
52. Ефимов, А.И. Стилистика художественной речи [Текст] / А.И. Ефимов. - Москва: Издательство московского университета, 1957. - 447 с.
53. Жинкин, Н.И. Механизмы речи [Текст] / Н.И. Жинкин. - Москва: Издательство Академии педагогических наук, 1958. - 312 с.
54. Жинкин, Н.И. О кодовых переходах во внутренней речи [Текст] / Н.И. Жинкин // Вопросы языкознания. - Москва, 1964. - № 6. - С. 26 - 38.
55. Захаренко, И.В. Прецедентное имя и прецедентное высказывание как символы прецедентных феноменов [Текст] / И.В. Захаренко // Язык, сознание, коммуникация. Сборник статей. - Вып. 1. - Москва.: Филология, 1997. - С. 82103.
56. Золян, С.Т. О соотношении языкового и поэтического смыслов [Текст] / С.Т. Золян. - Ереван : Изд-во Ереван. ун-та, 1985. - 102 с.
57. Иванова, С.В. Лингвокультурология: проблемы, поиски, решения: Монография [Текст] / С.В. Иванова, З.З. Чанышева. - Уфа: РИЦ БашГУ, 2010. -366 с.
58. Иванова, Ю.А. Категория мифологического времени в современном-романе-мифе: на примере романа Д. Джойса «Улисс»:автореферат дис. ... кандидата филологических наук [Текст] / Ю.А. Иванова. - Санкт-Петербург, 2002. - 22 с.
59. Изотова, Н.Н. Культурный код: семиотический аспект [Текст] / Н.Н. Изотова // Культура и цивилизация. - 2020. - Т. 10. - № 1-1. - С. 122-127.
60. Илова, Е.В. Специфика идиостиля как составляющая анализа концепта / Е.В. Илова // Альманах современной науки и образования. - 2007. -№ 3-1. - С. 96-97.
61. Кабылкова, А.А. Дом - опорная точка художественного пространства В.Н. Крупина [Текст] / А.А. Кабылкова // Новейшая филология: итоги и перспективы исследований : сборник статей Международной научно-практической конференции, посвящённая памяти Б.И. Осипова и М.Н. Одинцовой, Омск, 15-16 февраля 2019 года. - Омск: Омский государственный университет им. Ф.М. Достоевского, 2019. - С. 243-246.
62. Кабылкова, А.А. Творчество Владимира Крупина в контексте почвеннической прозы / А.А. Кабылкова // Ученые записки УО ВГУ им.
H.М. Машерова. - 2020. - Т. 31. - С. 152-156.
63. Калькова, О.К. Концепт Бог в русской языковой картине мира (основные компоненты) [Текст] / О. К. Калькова // Вестник ЦМО. - МГУ, 2009, №
I. Лингвокультурология. - С. 89-91.
64. Карасик, В.И. Культурные доминанты в языке [Текст] / В.И. Карасик // Языковая личность: культурные концепты. - Волгоград; Архангельск: Перемена. - 1996. - 259 с.
65. Карасик, В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс [Текст] / В.И. Карасик. - Волгоград: Перемена, 2002. - 477 с.
66. Карасик, В.И. Концепт как единица лингвокультурного кода [Текст] / В.И. Карасик // Известия Волгоградского государственного педагогического университета. - 2009. - № 10(44). - С. 4-11.
67. Карасик, В.И. Языковая кристаллизация смысла[Текст] / В.И. Карасик. - Волгоград: Парадигма, 2010. - 422 с.
68. Караулов, Ю.Н. Показатели национального менталитета в ассоциативно-вербальной цепи [Текст] / Ю.Н. Караулов // Языковое сознание и образ мира. Сборник статей. — Москва, 2000. — С. 191-206.
69. Караулов, Ю.Н. Русский язык и языковая личность [Текст] / Ю.Н. Караулов. - Москва: Издательство ЛКИ, 2010. - 264 с.
70. Ким, Л.Г. Об отношениях адресата, автора и текста в парадигме лингвистического интерпретационизма [Текст] / Л.Г. Ким, Н.Д. Голев // Сибирский филологический журнал. - 2008. - № 1. - С. 144-153.
71. Киреева, И.И. Структурно-семантические и прагматические характеристики английского лингвокультурного кода «Флора»: дисс. ... канд. филологических наук [Текст] / Киреева И.И. - Самара, 2008. - 192 с.
72. Кириллова, Н.Б. Идея жертвенности как "код" нравственной философии Андрея Тарковского [Текст] / Н.Б. Кириллова // Вестник ВГИК. -2021. - Т. 13. - № 3(49). - С. 52-67.
73. Клушина, Н.И. Интенциональный метод в современной лингвистической парадигме [Электронный ресурс] / Н.И. Клушина // Медиаскоп: Электронный научный журнал Факультета журналистики МГУ им. Ломоносова, вып. 4, 2012. - С. 4. Режим доступа: http://mediascope.ru/node/1242.
74. Колесов, В.В. Русская ментальность в языке и тексте [Текст] / В.В. Колесов. - Санкт-Петербург: Петербургское востоковедение, 2006. - 624 с.
75. Костомаров, В.Г. Как тексты становятся прецедентными [Текст] /
B.Г. Костомаров, Н.Д. Бурвикова // Русский язык за рубежом. - 1994. - № 1(147). - С. 73-76.
76. Кошарная, С.А. Миф и язык: опыт лингвокультурологической реконструкции русской мифологической картины мира [Текст] / С.А. Кошарная. -Белгород: Изд-во Белгор. гос. ун-та, 2002. - 287 с.
77. Кошарная, С.А. Речевая портретизация персонажа в романе
A.С. Пушкина "Евгений Онегин" как лингвокультурный маркер [Текст] /
C.А. Кошарная // Мир науки. Социология, филология, культурология. - 2021. - Т. 12. - № 1. Режим доступа: https://sfk-mn.ru/PDF/10FLSK121.pdf
78. Кошарная, С.А. «Толковый словарь живого великорусского языка»
B.И. Даля как лингвокультурный феномен [Текст] / С.А. Кошарная // Дали Даля: Сборник статей по материалам Всероссийской (с международным участием) научно-практической конференции, посвященной 220-летию со дня рождения В.И. Даля и Дням славянской письменности и культуры, Белгород, 20-21 мая 2021 года. - Белгород: ООО "Эпицентр", 2021. - С. 47-52.
79. Кошурникова, Т.В. Образ дома как константа художественного мира писателя В.Н. Крупина [Текст] / Т.В. Кошурникова // Сборники конференций НИЦ Социосфера. - 2013. - № 54. - С. 152-156.
80. Красных, В.В. Система прецедентных феноменов в контексте современных исследований [Текст] / В.В. Красных // Язык, сознание, коммуникация: Сб.статей., Выпуск 2. - Москва: Филология, 1997.- С. 5-12.
81. Красных, В.В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология. Курс лекций [Текст] / В.В. Красных. - Москва: Гнозис, 2002. - 274 с.
82. Красных, В.В. «Свой» среди «чужих»: миф или реальность? [Текст] / В.В. Красных. - Москва: Гнозис, 2003. - 375 с.
83. Красных, В.В. Лингвокогнитивная природа феномена воспроизводимости в свете психолингвокультурологии [Текст] /В.В. Красных. -Мир русского слова. - № 2. - 2014. - С. 9-16.
84. Кубрякова, Е.С. О ментальном лексиконе: лексикон как компонент языковой способности человека [Текст] / Е.С. Кубрякова // Актуальные проблемы современной лингвистики. - Москва: Флинта, 2006. - 416 с.
85. Кузьмина, Н.А. Интертекст и его роль в процессах эволюции поэтического языка [Текст] / Н.А. Кузьмина. - Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та; Омск: Омск.гос. ун-т, 1999. - 268 с.
86. Кучерская, М.А. Лесков: Прозёванный гений [Текст] / М.А. Кучерская. - Москва: Молодая гвардия, 2021. - 622 с.
87. Кюрегян, А. Л. Семиотика культуры и культурные коды [Текст] / А. Л. Кюрегян // Вестник Вятского государственного гуманитарного университета. - 2012. - № 4-2. - С. 79-80.
88. Ладо, Р. Лингвистика поверх границ культур [Текст] /Р. Ладо // Новое в зарубежной лингвистике. - Вып. XXV: Контрастивная лингвистика. - Москва, 1989. - С. 34-35.
89. Лисовой, Н.Н. Русское православие - в языке, литературе, школах перевода [Текст] /Н.Н. Лисовой // Духовный потенциал русской классической литературы: сборник научных трудов. - Москва, 2007. - С. 66-76.
90. Лихачёв, Д.С. Концептосфера русского языка [Текст] / Д.С. Лихачёв // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста: Антология. -Москва, 1997. - с. 280-287.
91. Ломакина, О. В. Ценностные константы русинской паремиологии (на фоне украинского и русского языков) / О.В. Ломакина, В.М. Мокиенко // Русин. -2018. - № 4(54). - С. 303-317.
92. Лотман, М.Ю. Мандельштам и Пастернак: (попытка контрастивной поэтики) [Текст] / М.Ю. Лотман. - Tallinn: Aleksandra, cop. 1997. - 175 с.
93. Лотман, Ю.М. Семиотика культуры и понятие текста [Текст] / Ю.М. Лотман // Избранные статьи. - Т.1. - Таллинн, 1992. - С. 129-132.
94. Лотман, Ю.М. Семиосфера. Культура и взрыв. Среди мыслящих миров [Текст] / Ю.М. Лотман. - Санкт-Петербург.: Искусство, 2000. - 704 с.
95. Лукин, В.А. Художественный текст: основы лингвистической теории и элементы анализа [Текст]/ В.А. Лукин. - Москва: «Ось-89», 1999. - 189 с.
96. Луков, В.А. Тезаурусный подход в гуманитарных науках [Текст] / В. Луков, Вл. Луков // Знание. Понимание. Умение. - 2004. - № 1. - С. 93-100.
97. Лукьянова, Н.А. Экспрессивная лексика разговорного употребления: проблемы семантики [Текст] / Н.А. Лукьянова. - Новосибирск, 1986. - 230 с.
98. Манакин, В.Н. Сопоставительная лексикология [Текст] /В.Н. Манакин. - Киев: Знання, 2004.
99. Мардиева, Л.А. Коллективная культурная память общества (прецедентные визуальные образы и феномены) [Текст] / Л.А. Мардиева. // Вестник Пермского университета. Российская и зарубежная филология. - 2011. -№ 3(15). - С. 202-209.
100. Марков, В.А. Литература и миф: проблема архетипов (к постановке вопроса) [Текст] / В.А. Марков // Тыняновский сборник. Четвертые тыняновские чтения. - Рига, 1990. - С.133-145.
101. Мартынов, В.С. Символика лингвокультурных кодов в составе англоязычного художественного текста: дисс. кандидата филол. наук [Текст] / В.С. Мартынов. - Москва: 2009. - 199 с.
102. Мартынова, Т.Е. Функционирование перцептивных эпитетов в романе Рэя Бредбери «Вино из одуванчиков» [Электронный ресурс] / Т.Е. Мартынова, Р.П. Иванова // Материалы VIII Международной студенческой научной конференции «Студенческий научный форум». - Москва, 2016. Режим доступа: https://scienceforum.ru/2016/article/2016022982
103. Масленникова, Е.М. Поэтический текст: динамика смысла: Монография [Текст] / Е.М. Масленникова. - Тверь, 2004. - 212 с.
104. Масленникова, Е.М. Лингвокультурные коды и личностные смыслы текста [Текст] / Е.М. Масленникова // Вестник Московского государственного лингвистического университета. - № 15 (675). - 2013. - С. 132-143.
105. Маслова, В.А. Лингвистический анализ экспрессивности художественного текста [Текст] / В.А. Маслова. - Минск: Высшая школа, 1997. -156 с.
106. Маслова, В.А. Лингвокультурология: учебное пособие для студентов высших учебных заведений [Текст] / В.А. Маслова. - Москва: Издательский центр «Академия», 2001. - 208 с.
107. Маслова, В.А. Русский язык как совокупность кодов: растительного, архитектурного, духовного [Текст] / В.А. Маслова // Ученые записки Таврического национального университета им. В. И. Вернадского. Серия «Филология. Социальные коммуникации». - 2011. - Т. 24 (63). - № 1. Ч. 1. -С. 137-140.
108. Маслова, В.А. Лингвокультурный код как способ описания языка [Текст] / В.А. Маслова // Концептуальный и лингвальный миры. - Вып. 5. Современная лингвистика и исследования ментальности в XXI веке. - Киев, 2014. - С. 44-52.
109. Маслова, В.А., Пименова, М.В. Коды лингвокультуры: учебное пособие [Текст] / В.А. Маслова, М.В. Пименова. - Москва: Флинта: Наука, 2018. -180 с.
110. Мельникова, А.А. Язык и национальный характер. Взаимосвязь структуры языка и ментальности [Текст] / А.А. Мельникова. - Санкт-Петербург: Речь, 2003. - 320 с.
111. Менжевицкий, М. Как влияет форма подачи текстового материала на восприятие содержания текста? [Текст] / М. Менжевицкий, А.В. Вечерин // Проблемный и ноосферный подходы в реализации методов современного образования для устойчивого развития цивилизации: материалы XV Московской международной конференции «Образование в XXI веке - глазами детей и взрослых», Москва, 12 марта 2015 года. - Москва: ООО "Издательство "Спутник+", 2016. - С. 115-116.
112. Молчкова, Л.В. Лингвокультурные коды как моделирующая, регулирующая и речепорождающая система [Текст] / Л.В. Молчкова // . - 2011. -№ 11(14). - С. 147-153.
113. Никитин, М.В. Об отражении картины мира в языке [Текст] / М.В. Никитин // Studia Linguistica. Слово, предложение и текст как интерпретирующие системы. Вып. 8. - Санкт-Петербург: Тригон, 1999. - С. 6-13.
114. Никитина, Л.Б. Языковой образ-концепт: о природе сложного термина [Текст] / Л.Б. Никитина // Вестник Челябинского государственного университета. - 2011. - № 24(239). - С. 97-99.
115. Никишкова, М.С. Лингвокультурный гастрономический код в англоязычной потребностной коммуникации [Текст] / М.С. Никишкова // Филологические науки. Вопросы теории и практики. - Тамбов: Грамота, 2014. -№ 12 (42): в 3-х ч. - Ч. II. - с. 124-132.
116. Новикова-Строганова, А.А. Художественное богопознание в творчестве Н.С. Лескова [Текст] / А.А. Новикова-Строганова // Проблемы исторической поэтики. - № 9. - 2011. - С. 97-111.
117. Овсянникова, Е.В. Основные функции имплицитных смыслов в высказываниях и текстах (На материале англоязычной прозы): автореф. дис. ... канд. филол. наук [Текст]/ Е.В. Овсянникова. - Санкт-Петербург, 1993. - 19 с.
118. Огнева, Е.А. Когнитивное моделирование концептосферы художественного текста: Монография [Текст] / Е.А. Огнева. - Белгород: 2009. -280 с.
119. Озерова, Е.Г. Русский лирикопрозаический текст: дискурсивно-когнитивный аспект: монография / Е.Г. Озерова. - Белгород, ИПК НИУ «БелГУ», 2012. - 276 с.
120. Озерова, Е.Г. Дискурсивное пространство русского лирикопрозаического текста: дисс. доктора филол. наук [Текст] / Е.Г. Озерова. -Белгород, 2012. - 403 с.
121. Олешков, М.Ю. Дискурс, культура, ментальность: Коллективная монография [Текст] / М.Ю. Олешков. - Нижний Тагил: Нижнетагильская государственная социально-педагогическая академия, 2011. - 526 с.
122. Островский, А.В. Мост между современными и бесписьменными обществами [Электронный ресурс] / А.В. Островский // Полит.ру, 2010. Режим доступа: www.polit.ru/article/2010/01/14/1еу1в1:гаш8/
123. Падерина, Л.Н. Особенности идиостиля В.П. Астафьева (обзор имеющихся исследований) / Л.Н. Падерина // Эпоха науки. - 2016. - № 6. - С. 38.
124. Папшева, А.В. Структурно-семантические и функциональные характеристики английского лингвокультурного кода «Природа»: автореф. дисс. ... к. филол. н. [Текст] / А.В. Папшева. - Самара, 2010. - 24 с.
125. Пищальникова, В.А. Проблема смысла художественного текста: психолингвистический аспект [Текст] / В.А. Пищальникова. - Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 1992. - 133 с.
126. Подтихова, Е.А. Композиция текста в лингвосемиотическом освещении: модели трансформации в графической и вербальной знаковых системах: автореф. дисс. ... к. филол. н. [Текст] / Е.А. Подтихова. - Оренбург, 2011. - 22 с.
127. Покручина, М.Ю. Концепт «Радость» в лингвокультуре русского языка и его репрезентация в прозаических текстах [Текст] / Е.Г. Озерова,
М.Ю. Покручина // Научные ведомости Белгородского государственного университета. Серия: Гуманитарные науки. - 2016. - № 7 (228). - С. 37 - 43.
128. Покручина, М.Ю. Лингвокультурологические особенности концепта "Любовь" [Текст] / М.Ю. Покручина // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: Лингвистика и межкультурная коммуникация. - 2017. -№ 2. - С. 101-105.
129. Покручина, М.Ю. Ментальная репрезентация текстов В.Н. Крупина [Текст] / М.Ю. Покручина // Научные ведомости Белгородского государственного университета. Серия: Гуманитарные науки. - 2017а. - № 28(277). - С. 14-23.
130. Покручина, М.Ю. Рассказы В.Н. Крупина на уроках родной литературы, текст как средство формирования нравственных установок учащихся [Текст] / М.Ю. Покручина, Л.А. Бочарникова // Проблемы научно-практической деятельности. Поиск и выбор инновационных решений: сборник статей Международной научно-практической конференции, Уфа, 02 июля 2022 года. -Стерлитамак: ОМЕГА САЙНС, 2022. - С. 80-84.
131. Потебня, А.А. Эстетика и поэтика [Текст] / А.А. Потебня. - Москва: Искусство, 1976. - 614 с.
132. Почепцов, О.Г. Языковая ментальность: способ представления мира [Текст] / О.Г. Почепцов // Вопросы языкознания, 1990, №6. - С. 110-123.
133. Привалова, И.В. Языковое сознание: этнокультурная маркированность (теоретико-экспериментальное исследование): дисс. ... докт. филол. н. [Текст] / И.В. Привалова. - Москва, 2006. - 489 с.
134. Пьеге-Гро, Н. Введение в теорию интертекстуальности: перевод с фр. [Текст] / Н. Пьеге-Гро; общ. ред. и вступ. ст. Г. К. Косикова. - Москва: Изд-во ЛКИ, 2008. - 240 с.
135. Ревзина, О.Г. Память и язык [Текст] / О.Г. Ревзина // Критика и семиотика. Вып. 10. - Новосибирск, 2006. - С. 10-24.
136. Рикёр, П. Метафорический процесс как познание, воображение и ощущение [Текст] / П. Рикёр //Теория метафоры. - Москва: Прогресс, 1990. -С. 416-434.
137. Рожков, В.В. Метафорическая художественная картина мира
A. и Б. Стругацких (на материале романа «Трудно быть богом»): дисс. . канд. филологических наук [Текст] / В.В. Рожков. - Новосибирск, 2007. - 228 с.
138. Румянцева, Е.В. К вопросу о синергетике как интегративной единице поэтического текста [Текст] / Е.В. Румянцева, Г.С. Омарбаева // Россия и мировые тенденции развития: Материалы Всероссийской научно-практической конференции с международным участием, Омск, 13-15 мая 2021 года. - Омск: Омский государственный технический университет, 2021. - С. 105-115.
139. Рыбак, О.В. Художественная концепция личности в творчестве
B.Н. Крупина: дисс. ... к. филол. н. [Текст] / О.В. Рыбак. - Краснодар, 2009. - 182 с.
140. Савицкий, В.М. Лингвокультурный код (состав и функционирование): монография [Текст] / В.М. Савицкий, Э.А. Гашимов. - Москва: издательство Моск. гор. пед. ун-та, 2005. - 170 с.
141. Савицкий, В.М. Лингвокультурные коды: к обоснованию понятия [Текст] / В.М. Савицкий // Вестник МГОУ. Серия: Лингвистика. - 2016. - № 2. -
C. 55-62.
142. Савицкий, В.М. Кодирование смысла и декодирование текста художественного произведения [Текст] / В.М. Савицкий // Культурные коды мировой литературы: сборник статей IV Всероссийской научно-практической конференции (г. Уфа, 13 ноября 2020 г. - Уфа: РИЦ БашГУ, 2020. - С. 180-191.
143. Савицкий, В.М. Кодирование смысла и декодирование текста художественного произведения [Текст] / В. М. Савицкий // Культурные коды мировой литературы: Сборник статей IV Всероссийской научно-практической конференции, Уфа, 13 ноября 2020 года. - Уфа: Башкирский государственный университет, 2020. - С. 180-191.
144. Савицкий, В.М. Порождение речи: дискурсивный подход: монография [Текст] / В.М. Савицкий. - Самара: ПГСГА, 2013. - 226 с.
145. Сапаров, М.А. Размышления о структуре художественного произведения [Текст] / М.А. Сапаров // Структура литературного произведения. -Ленинград: Наука, 1984. - С. 179-205.
146. Сахарова, Е.А. Метафорический код художественного текста (на материале художественной прозы Д. Рубиной) [Текст] / Е.А. Сахарова // Вестник Иркутского государственного лингвистического университета, 2013. - №4 (25). -С. 115-121.
147. Сахарова, Е.А. Изобразительно-выразительный потенциал когнитивной метафоры: на материале художественной прозы Д. Рубиной: дисс. ... канд. филологических наук [Текст] / Е.А. Сахарова. - Белгород, 2015. - 215 с.
148. Селиверстова, Е.И. О русском духе и русских духом (семантический и прагматический аспекты) [Текст] / Е.И. Селиверстова // Образ России в условиях информационной войны конца XX - начала XXI в. Тенденции обновления политического дискурса: Материалы международной научной конференции, Магнитогорск, 23-25 ноября 2017 года. - Магнитогорск: Магнитогорский государственный технический университет им. Г.И. Носова, 2017. - С. 379-387.
149. Семененко, Н.Н. Лингвокогнитивный аспект проблемы выражения этноязыкового сознания в семантике паремий [Текст] / Н.Н. Семененко // Научные ведомости Белгородского государственного университета. - Серия: Гуманитарные науки. - 2010. - № 24 (95). - Выпуск 8. - С. 58-67.
150. Семенова, Н.И. Чтение и эмпатия: практическая польза художественной литературы [Текст] / Н.И. Семенова, Н.П. Кушнирчук // Экстернат.РФ. - 2021. - № 2(13). - С. 33-42.
151. Сергеева, Е.В. Проблема типологии концепта в современной российской лингвистике [Текст] / Е.В. Сергеева // Лингвистический и методический аспекты оптимизации обучения русскому языку в вузе. - Санкт-Петербург: СПГУТД, 2005. - С. 85-91.
152. Сидоров, Е.В. Системная модель коммуникации и параметры текста в переводе [Текст] / Е.В. Сидоров // Лингвистические проблемы перевода. -Москва: Изд-во Моск. ун-та, 1982. - С. 43-53.
153. Сидорова, М.Ю. Квалифицированный читатель и массовая литература: Лингвистический аспект проблемы [Текст] / М.Ю. Сидорова // Библиотека в эпоху перемен: (философско-культурологические и информационные аспекты): Информационный сборник, 2003, №4. - С. 16-22.
154. Слышкин, Г.Г. От текста к символу: лингвокультурные концепты прецедентных текстов в сознании и дискурсе [Текст] / Г.Г. Слышкин. - Москва: Academia, 2000. - 128 с.
155. Слышкин, Г.Г. Лингвокультурный концепт как системное образование [Текст] / Г.Г. Слышкин // Вестник Воронежского государственного университета. Серия «Лингвистические науки». - 2004. - № 1. - С. 29-34.
156. Смыслов, В.В. Русский национальный характер и его проявление в русской истории и культуре [Текст] / В.В. Смыслов // Симбирский научный вестник. - 2016. - №3 (25). - С. 138-144.
157. Сокурова, О.Б. Сакральные архетипы и символы Святой Руси [Текст] / О.Б. Сокурова // Труды кафедры богословия Санкт-Петербургской Духовной Академии. - 2021. - № 3(11). - С. 121-137.
158. Солдаткина, Т.А. Лингвокультурные коды: разграничение понятий [Текст] / Т.А. Солдаткина // Языки, культуры, этносы. Формирование языковой картины мира: филологический и методический аспекты: Сборник научных статей по материалам XI Всероссийской очно-заочной научно-практической конференции (с международным участием), Йошкар-Ола, 24 ноября 2017 года / Марийский государственный университет; под ред. Н.Г. Баженовой. - Йошкар-Ола: Марийский государственный университет, 2018. - С. 57-62.
159. Солонин, Ю.Н. Культурология [Текст] / Ю.Н. Солонин, М.С. Каган. -Москва: Высшее образование, 2005. - 566 с.
160. Старкова, Е.В. Проблема понимания феномена идиостиля в лингвистических исследованиях [Текст] / Е.В. Старкова // Вестник Вятского государственного гуманитарного университета. - 2015. - № 5. - С. 75-81.
161. Стернин, И.А. Коммуникативное и когнитивное сознание [Текст] / И.А. Стернин // С любовью к языку: сборник научных трудов. - М.; Воронеж, 2002. - С. 44-51.
162. Стернин, И.А. Речь и мышление: учебно-методическое пособие [Текст] / И.А. Стернин. - Воронеж: Издательство ВГУ, 2004. - 23 с.
163. Стефанский, Е.Е. Концепт «Doba» «пора, период, эпоха» и бинарная оппозиция «Pamet» «память» - «Zapomeni» «забвение» в романе М. Кундеры «Книга смеха и забвения» [Текст] / Е.Е. Стефанский // Вестник Самарской гуманитарной академии. - Серия: Философия. Филология. - 2015. - №1. - С. 109120.
164. Супрун, В.И. Диалектный словарь как отражение народной культуры / Е. В. Брысина, В. И. Супрун // Вестник Донецкого национального университета. Серия Б: Гуманитарные науки. - 2017. - № 1. - С. 22-28.
165. Тарасова, И.А. Метафорические и метонимические когнитивные модели в концептуальном пространстве идиостиля [Текст] / И.А. Тарасова // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия: Филология. Журналистика. - 2009. - Т. 9. - № 4. - С. 9-14.
166. Текст и дискурс [Текст] / Н.Ф. Алефиренко, М.А. Голованёва, Е.Г. Озерова, И.И. Чумак-Жунь. - Москва: Флинта: Наука, 2012. - 232 с.
167. Телия, В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц [Текст] / В.Н. Телия. - Москва: Наука, 1986. - 143 с.
168. Тесёлкина, О.Е. Структурирование художественного текста в коммуникативно-прагматическом аспекте (на примере романа М. Фриша "MEIN name SEI Gantenbein") [Текст] / О.Е. Тесёлкина // Актуальные вопросы современной филологии и журналистики. - 2021. - № 2(41). - С. 111-116.
169. Токарев, Г.В. Ключи к пониманию текста [Текст] / Г.В. Токарев. -Тула: Тульское производственное полиграфическое объединение, 2018. - 142 с.
170. Упине, Н.Д. Символика цвета в богослужебных облачениях православного духовенства [Текст] / Н.Д. Упине // Государство, общество, церковь в истории России XX-XXI веков: материалы XIV Международной
научной конференции: в 2 ч., Иваново, 18-19 марта 2015 года. - Иваново: ВГБОУ ВПО «Ивановский государственный университет», 2015. - С. 675-679.
171. Ухтомский, А.А. Доминанта [Текст] / А.А. Ухтомский. - Санкт-Петербург: Питер, 2019. - 512 с.
172. Халеева, И.И. Языковое творчество в динамике семиотических взаимодействий / И.И. Халеева, О. К. Ирисханова, Т. В. Писанова. - Москва: МГЛУ «Рема», 2011. - 402 с.
173. Харченко, В.К. Лингвосенсорика: фундаментальные и прикладные аспекты [Текст] / В.К. Харченко. - Москва: Либроком, 2012. - 216 с.
174. Хитарова, Т.А. Архетипический образ солнца в творчестве М.Ю. Лермонтова, Дж. Байрона, Дж. Донна [Текст] / Т.А. Хитарова // Актуальные вопросы исследования и преподавания родных языков и литератур: Сборник материалов Международной научно-практической конференции, Чебоксары, 16 ноября 2019 года. - Чебоксары: ООО «Издательский дом «Среда», 2020. - С. 176178.
175. Цуркан, В.В. Особенности репрезентации концепта «пьянство» в русской литературе последней трети ХХ века [Текст] / В.В. Цуркан // Традиционные национально-культурные и духовные ценности как фундамент инновационного развития России. - 2016. - № 2(10). - С. 63-64.
176. Черненок, И.Г. Символика цвета в художественном дискурсе (на материале короткой прозы Вольфганга Борхерта) [Текст] / И.Г. Черненок // Известия КГТУ, 2008. - № 13. - С. 179 - 183.
177. Чумак-Жунь, И.И. Концептуальное пространство интертекста [Текст] / И.И. Чумак-Жунь // Культурные аспекты в языке и тексте: сборник науч. трудов. - Белгород: изд-во БелГУ, 2005. - с. 117-127.
178. Чумак-Жунь, И.И. Художественный текст как феномен культуры: интертекстуальность и поэзия. Монография [Текст] / И.И. Чумак-Жунь. - Москва: Директ-Медиа, 2014. - 228 с.
179. Чумак-Жунь, И.И. Прецедентный феномен как метатекстовый знак [Текст] / И.И. Чумак-Жунь // Русский язык в поликультурном мире: сборник
научных статей IV Международного симпозиума: в 2 томах, Симферополь, 09-11 июня 2020 года. - Симферополь: Крымский федеральный университет им. В.И. Вернадского, 2020. - С. 387-392.
180. Шарандин, А.Л. Собирательные формы существительного в аспекте концептуализации действительности и категоризации языка [Текст] /
A.Л. Шарандин // Проблемы концептуализации действительности и моделирования языковой картины мира: сб. науч. тр.: вып. 6. - Москва; Архангельск, 2013. - С. 240-249.
181. Шарандин, А.Л. Лексикографический потенциал лексемы в толковом словаре русского языка [Текст] / А.Л. Шарандин // Новая Россия: традиции и инновации в языке и науке о языке: Материалы докладов и сообщений Международной научной конференции, посвященной юбилею Заслуженного деятеля науки РФ, доктора филологических наук, профессора Л. Г. Бабенко, Москва-Екатеринбург, 28-30 сентября 2016 года. - Х. Томмола (Финляндия). -Москва-Екатеринбург: ООО «Фабрика комиксов» (импринт «Кабинетный ученый»), 2016. - С. 226-236.
182. Шаховский, В.И. Категоризация эмоций в лексико-семантической системе языка [Текст] / В.И. Шаховский. - Воронеж: Воронежский ун-т, 1987. -192 с.
183. Шаховский, В.И. Лингвистическая теория эмоций [Текст] /
B.И. Шаховский. - Москва: Гнозис, 2008. - 416 с.
184. Шаховский, В.И. Литературный интекст как ключ к культурной памяти российского социума (на материале публикаций А. Минина) [Текст] / В.И. Шаховский // Политическая лингвистика. - Екатеринбург. - 2008. - Вып. 2 (25). - С. 115-125.
185. Шаховский, В.И. Эмоции: Долингвистика, лингвистика, лингвокультурология [Текст] / В.И. Шаховский. - Москва: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2010. - 128 с.
186. Шевелева (Покручина), М.Ю. Особенности и функции интертекстуальности в произведениях Н.С. Лескова [Текст] / Е.Г. Озерова,
М.Ю. Шевелева // Лесковиана. Документальное наследие Н.С. Лескова: текстология и поэтика: Тезисы докладов междунар. науч. конф. (г. Москва, 21-23 ноября 2011г.). - Москва, 2011. - с. 123-126.
187. Шевелева (Покручина), М.Ю. Особенности и функции интертекстуальности в романе И.А. Бунина «Жизнь Арсеньева» [Текст] / М.Ю. Шевелева // Славянская культура: история и современность: материалы Международной научно-практической конференции. - Елец: ЕГУ им. И.А. Бунина, 2012. - С. 193-198.
188. Шелестюк, Е.В. Речевое воздействие: онтология и методология исследования: Монография [Текст] / Е.В. Шелестюк. - Челябинск: Энциклопедия, 2008. - 232 с.
189. Шмид, В. Нарратология [Текст] / В. Шмид. - Москва: Языки славянской культуры, 2003. - 312 с.
190. Щепанская, Т.Б. Система: тексты и традиции субкультуры [Текст] / Т.Б. Щепанская. - Москва: ОГИ, 2004. - 286 с.
191. Щирова, И.А. Текст в парадигмах современного гуманитарного знания [Текст] / И.А. Щирова, Е.А. Гончарова. - Санкт-Петербург: ООО «Книжный дом», 2006. - 172 с.
192. Щирова, И.А. Многомерность текста: понимание и интерпретация [Текст] / И.А. Щирова, Е.А. Гончарова. - Санкт-Петербург: ООО «Книжный Дом», 2007. - 472 с.
193. Эко, У. Отсутствующая структура. Введение в семиологию [Текст] / У. Эко. - Санкт-Петербург: Симпозиум, 2004. - 544 с.
194. Эко, У. Роль читателя. Исследования по семиотике текста [Текст] / У. Эко // перевод с англ. и итал. С.Д. Серебряного. - Санкт-Петербург: Симпозиум, 2005. - 502 с.
195. Юнг, К.Г. Архетип и символ [Текст] / К.Г. Юнг // Перевод В.В. Зеленский. - Москва: Ренессанс, 1991. - 304 с. - (Серия: страницы мировой философии).
196. Юнг, К.Г. Коллективное бессознательное [Текст] / К.Г. Юнг. -Москва: АСТ, 2019. - 552 с.
197. Юрина, Е.А. Образный строй языка [Текст] / Е.А. Юрина. - Томск: Изд-во Том.ун-та, 2005. - 156 с.
198. Языковая номинация: (Общие вопросы) [Текст] / Под ред. Б.А. Серебренникова. - Москва: Наука, 1977. - 359 с.
199. Языковые образы: лингвокреативные символы этнокультурной духовности [Текст] / сборник научных трудов по итогам 5-й Международной научной конференции, посвященной 75-летию заслуженного деятель науки РФ, доктора филологических наук, профессора Н.Ф. Алефиренко. - Белгород: ООО «Эпицентр», 2021. - 314 с.
200. Якобсон, Р.О. Избранные работы [Текст] / Р.О. Якобсон. - Москва: Прогресс, 1985. - 460 с.
Словари и справочники
201. Болотнова, Н.С. Коммуникативная стилистика текста: словарь-тезаурус [Текст] / Н.С. Болотнова. - Москва: Флинта, 2009. - 384 с.
202. Кононенко, Б.И. Большой толковый словарь по культурологии [Электронный ресурс] / Б.И. Кононенко. - Москва: «Вече»: АСТ, 2003. - 509 с. Режим доступа: http://cult-lib.ru/doc/dictionary/culturology-dictionary/index.htm
203. Большой энциклопедический словарь / под ред. Прохорова А.М. -Москва: «Советская энциклопедия», 1993. - 1632 с.
204. Даль, В.И. Толковый словарь живого великорусского языка в 4-х т. [Электронный ресурс] / В.И. Даль. - 8-е изд. - Москва: Русский язык, 1982. - 683 с. Режим доступа: https://dic.academic.ru/dic.nsf/enc2p/343470
205. Дмитриев, Д.В. Толковый словарь русского языка [Электронный ресурс] / под ред. Д.В. Дмитриева. - Москва: Астрель, 2003. - 989 с. Электронный ресурс. Режим доступа: Ь^: /^Аэ .теМюШтйпеу
206. Кубрякова, Е.С. Краткий словарь когнитивных терминов [Текст] / Е.С. Кубрякова, В.З. Демьянков, Ю.Г. Панкрац, Л.Г. Лузина. - Москва: Филологический фак-т МГУ, 1996. - 245 с.
207. Мокиенко, В.М. Большой словарь русских поговорок [Текст] / В.М. Мокиенко, Т.Г. Никитина. - М.: ЗАО «ОЛМА Медиа Групп», 2007. - 784 с.
208. Ожегов, С.И. Толковый словарь русского языка : 100000 слов, терминов и выражений [Электронный ресурс] / С.И. Ожегов., М.Ю. Шведова; под общ. ред. Л. И. Скворцова. - 28-е изд., перераб. - Москва: Мир и образование, 2015. - 1375 с. Режим доступа: http s: //slovarozhegova.ru/
209. Русская грамматика [Текст] / под ред. Н.Ю. Шведовой. - Том 1. Фонетика. Фонология. Ударение. Интонация. Словообразование. Морфология. -Москва: Наука, 1980. - 789 с.
210. Славянская мифология: энциклопедический словарь [Текст] / Отв. ред. С.М. Толстая. - Изд. 2-е, испр. и доп. - Москва: Международные отношения, 2011. - 509 с.
211. Стилистический энциклопедический словарь русского языка [Текст] / под ред. М.Н. Кожиной. - 2-е изд., испр. и доп. - Москва: Флинта: Наука, 2006. -696 с.
212. Фасмер, М. Этимологический словарь русского языка в 4-х томах [Текст] / М. Фасмер. - Т. 3: Муза - Сят. - Москва: Прогресс, 1987. - 832 с.
213. Фёдоров, А.И. Фразеологический словарь русского литературного языка: около 13000 фразеологических единиц [Электронный ресурс] / А.И. Фёдоров. - 3-е изд., испр. - Москва: АСТ: Астрель, 2008. - 878 с. Режим доступа: http://rus-yaz.niv.rU/doc/phraseological-literary-dictionary/index.htm#192
214. Философия. Энциклопедический словарь [Электронный ресурс] // под ред. А.А. Ивина. - Москва: «Гардарики», 2004. Режим доступа: http://dic.academik.ru/dic.nsf/enc_philosophy/
Источники иллюстративного материала
215. Булгаков, М.А. Морфий: повесть, рассказы [Текст] / М.А. Булгаков. -Санкт-Петербург: Азбука, Азбука-Аттикус, 2021. - 192 с. - (Азбука-классика).
216. Бунин, И.А. Дневники. 1881 - 1953 г. [Электронный ресурс] / И.А. Бунин. Режим доступа: http://bunin-lit.ru/bunin/bio/dnevniki-bunina-1 .htm
217. Бунин, И.А. Собрание сочинений в 6-ти т. Т. 4. [Текст] / И.А. Бунин. -Москва: Художественная литература, 1988. - 702 с. Режим доступа: http s: //ilibrary .ru/text/1495/p.1 /index. html
218. Бунин, И.А. Жизнь Арсеньева [Текст] / И.А. Бунин. - Москва: Эксклюзив: Русская классика, 2021. - 448 с.
219. Гоголь, Н.В. Вечера на хуторе близ Диканьки [Текст] / Н.В. Гоголь. -Москва: АСТ, 2018. - 352 с.
220. Инокиня, Г. Восхождение на Елеон или мой путь в монашество [Текст] / Инокиня Г. - Москва: Издательство Московской Патрирхии, 2020. -176 с.
221. Крупин, В.Н. Вятская тетрадь: повести [Текст] / В.Н. Крупин. -Москва: Современник, 1987. - 367 с.
222. Крупин, В.Н. Рассказы последнего времени [Текст] / В.Н. Крупин. -Москва: Глобус, 2001. - 168 с.
223. Крупин, В.Н. Прошли времена, остались сроки [Электронный ресурс] / В.Н. Крупин. - Роман-газета. - № 10. - 2006. Режим доступа: https://royallib.com/book/krupin_vladimir/proshli_vremena_ostalis_sroki.html
224. Крупин, В.Н. Лёгкие облака: книга о родине [Текст] / В.Н. Крупин. -Киров: О-Краткое, 2010. - 400 с.
225. Крупин, В.Н. Живая вода [Текст] / В.Н. Крупин. - Москва: Детская литература, 2011. - 187 с.
226. Крупин, В.Н. Россию спасёт святость: Очерки о русских святых [Текст] / В.Н. Крупин. - Москва: Сибирская Благозвонница, 2011. - 573 с.
227. Крупин, В.Н. Я с детства мечтал стать писателем [Электронный ресурс] / В.Н. Крупин // Интервью с писателем. 25.07.2011 г. - Молодёжный интернет-журнал МГУ. Режим доступа: https://taday.ru/text/1158819.html
228. Крупин, В.Н. Господь посетил [Электронный ресурс] / В.Н. Крупин // «Русский дом». - № 5. - 2011. Режим доступа: http://russdom.ru/node/3909
229. Крупин, В.Н. Время горящей спички: рассказы о церкви [Текст] /В.Н. Крупин. - Москва: Эксмо, 2013. - 416 с.
230. Крупин, В.Н. Писатель - человек сострадательный: беседа с русским писателем [Электронный ресурс] / И. Воскобойникова, В.Н. Крупин. - Газета «Православный крест». - № 1 (193). - 2018. Режим доступа https://ruskline.ru/analitika/2018/02/14/pisatel_chelovek_sostradatelnyj/
231. Крупин, В.Н. Живая вода: повести, рассказы [Текст] / В.Н. Крупин. -Москва: Вече. - 2020. - 512 с. - (Проза русского Севера).
232. Крупин, В.Н. На земле под небесами: повести, рассказы [Текст] / В.Н. Крупин. - Москва: Вече, 2021. - 560 с.
233. Лесков, Н.С. Собрание сочинений в 11 т. Т. 4: Запечатленный ангел. Очарованный странник [Текст] / Н.С. Лесков. - Москва: Гослитиздат, 1957. -556 с.
234. Никифоров-Волгин, А.С. Солнце играет: великопостные и пасхальные рассказы [Текст] / А.С. Никифоров-Волгин. - Москва: Новое небо, 2020. - 110 с.
235. Тургенев, И.С. Полное собрание сочинений и писем. Сочинения: в 15 т. Т. 2 [Текст] / И.С. Тургенев. - Москва, Ленинград: Наука, 1960 - 1968.
236. Тургенев, И.С. Полное собрание сочинений и писем. Письма: в 13 т [Текст] / И.С. Тургенев // Т. 2: 1851 - 1856 .г.г. - Москва, Ленинград: Наука, 1961.
- 717 с.
237. Тургенев, И.С. Полное собрание сочинений и писем. Письма: в 13 т [Текст] / И.С. Тургенев // Т. 4: 1860 - 1862 .г.г. - Москва, Ленинград: Наука, 1962.
- 733 с.
238. Чехов, А.П. Ванька [Текст] /А.П. Чехов. - Москва: Нигма, 2015. - 16 с.
239. Шмелев, И.С. Собрание сочинений: в 5 т. Т. 4. Богомолье: Романы. Рассказы [Текст] / И.С. Шмелёв. - Москва: Русская книга, 1998. - 560 с.
240. Шмелёв, И.С. Лето Господне [Текст] / И.С. Шмелёв. - Москва: «Лодья», 2002. - 384 с.
ПРИЛОЖЕНИЕ А Восприятие художественных текстов В.Н. Крупина (результаты лингвистического эксперимента)
Специфика художественного текста как лингвокультурного феномена заключается в том, что он далеко не всегда понимается читателями одинаково и однозначно. Восприятие текста читателем зависит не только от лингвистических (текст как материал, источник информации, культурно-ментального смысла и авторских интенций), но и от экстралингвистических факторов (фактор читателя, к которому отнесём психологические особенности и уровень развития личности, степень эмоциональности, культурный и когнитивный уровень). Механизмы влияния художественного текста на читателя представляют интерес для большинства гуманитарных наук, неоднозначность категории восприятия как мыслительного процесса заключается, во-первых, в многомерности текста, разнообразии интенций, и во-вторых, в том, что особенности читательского восприятия всегда индивидуальны. Именно поэтому для раскрытия семантики и понимания специфики художественного текста читателем представляется целесообразным проведение лингвистического эксперимента, который выявляет как лингвистические, так и психологические и культурные факторы восприятия художественных произведений.
Художественная проза В.Н. Крупина отличается транспарентностью (прозрачностью понимания), ясностью, ввиду доступности её содержания и открытости семантики, что позволяет осуществить полноценное осмысленное восприятие текста как художественного целого с эстетической точки зрения, познавательной, эмоциональной и культурной. Проведённый нами эксперимент имеет психолингвистический и культурно обусловленный характер и посвящён исследованию специфики читательского восприятия художественных текстов В.Н. Крупина.
Материалом для проведения лингвистического эксперимента послужили произведения В.Н. Крупина, прочитанные респондентами в разное время и
сформировавшие определённый взгляд читательской позиции на идиостиль писателя. В эксперименте приняли участие 53 человека различных возрастных категорий (от 20 до 83 лет), разной профессиональной направленности, проживающие на территории России (разные субъекты Федерации: Белгородская область, Москва и Московская область, Тюмень, Кировская область), но обязательно знакомые с творчеством писателя в той или иной мере, читающие его тексты.
Рисунок А. 1 - Возраст респондентов
Такая разноплановость типов читателей обусловила специфику и сложность исследования. Кроме того, объединённость по признаку прочитанности текстов (количественный аспект - сколько книг прочитано реципиентами) способствует тому, что данные эксперимента репрезентируют смысловую направленность читательского восприятия текстовой действительности В.Н. Крупина, а не анализ когнитивных и культурных характеристик определённой социально-возрастной группы.
В качестве задания респондентам было предложено ответить на следующие вопросы открытого (предполагается ответ) и закрытого (выбор из имеющихся вариантов) типов:
• как Вы относитесь к творчеству В.Н. Крупина? (вопрос закрытого типа);
• много ли текстов В.Н. Крупина Вы прочли? (вопрос закрытого типа);
• какое произведение Вам особенно запомнилось? (открытый вопрос);
• что в прозе писателя вызывает у Вас особый интерес? (открытый вопрос);
• как Вы понимаете цитату «Детство сильнее всей остальной жизни»? (открытый вопрос);
• какая из цитат, репрезентирующая отношение к России в прозе В.Н. Крупина, Вам наиболее близка? (вопрос закрытого типа);
• какая из цитат ближе всего к Вашему восприятию чувства Веры? (вопрос закрытого типа).
Следует отметить, что данные вопросы достаточно полно раскрывают особенности восприятия материала читателями по отношению к художественным текстам В.Н. Крупина.
Так, первый вопрос включал 5 вариантов ответа, определяющих отношение респондентов к прозаическим произведениям В.Н. Крупина.
Рисунок А. 2 - Отношение к творчеству писателя
Большая часть опрошенных - 28 человек, что составило 53 % от общего количества ответов, выбрали вариант положительно отношусь, прочёл несколько произведений, понравилось. Это та группа читателей, которые знакомы с произведениями В.Н. Крупина поверхностно, не в полной мере, только с отдельными произведениями определённой тематики. 30 % испытуемых (16 человек) выбрали вариант давно и хорошо знаком с творчеством писателя, в
основном в эту группу вошли лица, занимающиеся научными исследованиями произведений писателя, либо его земляки, знакомые, коллеги-литераторы. Третий вариант ответа с творчеством писателя знаком, но особого интереса его произведения не вызвали выбрали 9 респондентов, составившие 17 % среди общего числа испытуемых. Отметим, что вариант читал, не нравится, отрицательно отношусь не выбрал ни один человек, что свидетельствует о том, что тексты В.Н. Крупина не вызывают у читателей негативной реакции и представляют интерес для чтения. На наш взгляд, это обусловлено тем, что произведения, отличающиеся высокой эмоциональной напряжённостью и «ярко выраженной положительной авторской позицией оказывают более сильное влияние на сознание читателей» [Менжевицкий, 2016: 115]. Респонденты, не знакомые с творчеством писателя, отсутствовали, что обусловлено спецификой организации эксперимента.
Вторым этапом для отражения уровня восприятия и способности декодирования текстов писателя стал вопрос закрытого типа о количестве прочитанных респондентами текстов В.Н. Крупина. Этот вопрос важен для понимания «погружённости» читателя в авторский текст.
2) Много ли текстов В Н. Крупина Вы прочли? |Р Копировать
53 ответа
# 1-3 произведения Ф 3-5 произведений 5-10 произведений в более 10 произведений
п^гт^
22.6% А йА
Рисунок А.3 - Уровень знакомства читателей с художественной прозой
В.Н. Крупина
Результаты эксперимента показали, что основная часть опрашиваемой группы - 26 респондентов (50 %), достаточно хорошо знакомы с художественными текстами В.Н. Крупина, прочли более десяти произведений, что позволяет говорить о высоком уровне восприятия текстов писателя
читателями в процессе смыслового чтения. Смысловое чтение мы понимаем как способность в ходе чтения осмысливать его с позиций смысла и авторских интенций, когнитивной и культурной информации, содержащейся в нём. Количество испытуемых, прочитавших от трёх до десяти произведений, составило 15 человек, 12 респондентов прочли менее трёх произведений писателя. Полученные данные позволяют говорить о том, что данный эксперимент проводится среди читателей, хорошо знакомых с прозой В.Н. Крупина, что позволяет говорить об убедительности результатов лингвистического исследования. Эксперимент также выявил аспект уровня начинанности респондентов: количество прочтённых произведений писателя не зависит от возраста читателей, что позволяет говорить о высокой читательской культуре людей вне возрастных ограничений, а также о том, что книги В.Н. Крупина интересны для читателей разных возрастных групп.
Третье задание предполагало указание литературного произведения В.Н. Крупина, наиболее запомнившегося читателям. Полноценные данные (индивидуальные ответы респондентов) представлены в таблице 1 - Соотнесённость количества прочитанных произведений В.Н. Крупина и выбор запомнившегося произведения (результаты опроса). В результате ручной выборки и анализа ответов читателей мы получили следующие данные о наиболее запомнившихся произведениях (количество респондентов, указывающих текст), представленные нами в диаграмме.
Так, частотность выбираемых текстов составила:
а) повесть «Живая вода» - 8;
б) повесть «Люби меня, как я тебя» - 7;
в) повесть «Большая жизнь маленького Ванечки» - 5;
г) рассказ «Молитва матери» - 3;
д) рассказ «Янки гоу хом» - 3;
е) рассказ «Муська» - 3;
ж) рассказ «Женя Касаткин» - 3;
з) сборник «Море житейское» - 2;
и) сборник «Крупинки» - 2.
■ Молитва матери
■ Большая жизнь
маленького Ванечки
■ Живая вода
■ Женя Касаткин
■ Люби меня, как я тебя
■ Муська
■ Море житейское
■ Янки, гоу хом
■ Крупинки
Рисунок А.4 - Наиболее частотно выбираемые респондентами тексты (аналитические данные)
Количество индивидуальных, не повторяющихся ответов составило 19 произведений, среди которых повести «Крестный ход», «Мы не люди, мы вятские» и рассказы «Мария Сергеевна», «Новорусская премия», «Ножичек», «Марусины платки», «Берестяная грамота» и т.д. Такая семантическая плотность текстового материала говорит о высоком художественном мастерстве писателя и том, что многие его произведения популярны среди читателей. Кроме того, полученные данные, в определённой степени отражают уровень читательского восприятия и тематические предпочтения испытуемых.
В четвертом вопросе, имеющем открытый характер, респондентам предлагалось указать, что в прозе В.Н. Крупина вызывает у них особый интерес. Ответы, данные испытуемыми, позволяют определить такое качество, как эмпатию, понимаемую как со-чувствование, способность испытывать те же чувства, что и другой человек. Изначально эмпатия - процесс достаточно специфичный и направленный на человека, а не на текст, однако, полагаем, что данное понятие возможно использовать в преломлении к художественному тексту и тезаурусу писателя в виде эмпатического чтения как двустороннего процесса, «при котором читатель может войти в эмоциональное состояние героев
литературного произведения, а может проецировать свои чувства на изображаемого персонажа» [Семенова, 2021: 40]. Репрезентация языковой личности В.Н. Крупина в его художественной прозе отличается яркой интенциональностью, мысли автора прямо звучат в тексте, потому, полагаем, правомерно говорить о читательской эмпатии как о процессе, когда читатель понимает текст и испытывает чувства, изначально заложенные в него автором. На основе анализа ответов респондентов мы выявили 6 тематических групп, определяющих выбор читателем произведений В.Н. Крупина: особенности языка, духовность текстов, изображение человека, любовь к Родине, проблемы и судьба современной России, изображение детства. Полноценные данные (индивидуальные ответы) представлены нами в таблице 2 - Читательские интенции, отражающие отношение респондентов к прозе В.Н. Крупина. Аналитические результаты эксперимента представлены ниже.
В ходе опроса у одного из участников эксперимента возникли затруднения с ответом, другие же испытуемые указали, что особый интерес вызвали:
А) Духовно-нравственный характер текстов. Это наиболее обширная группа, в ней зафиксировано 19 употреблений, однако ответы отличаются разнообразием, важны духовные доминанты прозы писателя в разнообразных вариациях: доброта, душевная чистота человека, любовь к ближнему, искренность, свет и чистота текстов, чувственность и духовность;
Б) Особенности языка и стиля писателя - 14 вариаций: простота стиля и слога, символизм описаний, психологизм, лёгкость повествования и изображения характеров, способность найти в мелочах черты, достойные эстетизации, восхищения и любви, стиль написания - живой, затягивающий, понятный. Большая часть испытуемых, давших этот вариант ответа, указывают лёгкость текстов для чтения и понимания, также важными особенностями называются живость текста и его затягивающий характер. Анализ национально-культурной и идиостилевой специфики художественных текстов В.Н. Крупина показывает, что автор предпочитает писать о сложном просто и понятно, выражая свои мнения и чувства.
В) Изображение человека - 8 вариаций: вера в человека, близость жизни героев к настоящей, трепетное отношение к человеку. Правдивость в его изображении, описание внутреннего состояния героя, искренняя любовь к человеку. На основе данных высказываний можно сделать вывод о том, что человек в прозе В.Н. Крупина является центром художественного текста, автор не изображает героев, он пишет людям о людях, в некоторых из них видит себя, текст обладает высокой индивидуально-авторской плотностью.
Г) Любовь к родине - 6 ответов. Чувство любви к малой родине, родной земле, вятским просторам - одно из ведущих в творчестве В.Н. Крупина, и конечно же, читатель не может не обратить внимание на эту особенность. Небольшое количество ответов в данной категории объясняется непосредственно особенностями восприятия читателя и его смысловыми и аксиологическими доминантами.
Д) Изображение проблем и судеб современной России - 3 ответа. В рамках данной мотивационной парадигмы интерес читателей сосредотачивается на состоянии русской деревни, России и её судьбах, современной жизни.
Е) Изображение детства - 2 ответа: описание внутреннего мира ребёнка, настоящее, не идеализированное, тёплое изображение детства и детей. Детство и дети - одна из наиболее ярких образных категорий в изображении В.Н. Крупина, потому она находит отклик и в читательском восприятии. Но многоплановая семантическая природа творчества писателя всё же в большей степени обращает внимание читателей на духовно-нравственный характер его произведений.
Таким образом, мы пришли к выводу, что читательская эмпатия респондентов основывается на лёгкости языка и стиля писателя, духовной природе его текстов, раскрытии близкой читателям действительности и чувственных переживаний.
Пятое экспериментальное задание предполагает объяснение респондентом его личного понимания цитаты В.Н. Крупина: «Детство сильнее всей остальной жизни». Данное задание не случайно, в художественных текстах писателя детство
репрезентируется как основа жизни, время, когда закладываются духовные основы и лучшие качества человека, когда ребенок чист и искренен, чудесный мир, по которому, будучи взрослым, скучает писатель (это ностальгическое настроение прослеживается во многих произведениях: «Отец, я ещё здесь», «Большая жизнь маленького Ванечки», «Бумажные цепи», «Дедушка, я помогу тебе найти дорогу» и др.). Ответы испытуемых выявляют следующие интенции детства:
• безгреховная пора, безгрешность ребёнка;
• ясный ум и чистая душа;
• беззаботное время;
• время, когда закладываются основы характера и мировоззрения;
• время, когда ребёнок учится жизни, впитывает культуру народа;
• время самых ярких, сильных впечатлений;
• это лучшее время, чудесная пора;
• фундамент взрослой жизни и нравственный фундамент человека;
• религиозный посыл быть как дети - настоящими;
• детство даёт заряд для будущих достижений и поражений;
• ностальгия по детству (мы всегда помни о детстве, все мы из детства). Анализ частотной представленности восприятия детства респондентами и
ответы испытуемых отражены в таблице 3 - Читательское понимание времени детства (результаты опроса).
2% 2%
■ Безгреховная пора, безгрешность ребенка
■ Ясный ум и чистая душа, искренность восприятия
■ Беззаботное время
■ Время, когда закладываются основы воспитания, характера, мировоззрения
■ Время, когда ребенок учится жизни, впитывает культуру народа
■ Время самых ярких, сильных впечатлений, эмотивное восприятие детства
■ Это лучшее время, чудесная пора
■ Фундамент взрослой жизни и нравственный фундамент человека
■ Религиозный посыл быть как дети -настоящими
■ Детство дает заряд для будущих достижений и поражений
■ Ностальгия по детству
Рисунок А.5 - Интенциональные парадигмы восприятия детства респондентами (аналитические данные)
Смысловые вариации понимания цитаты «Детство сильнее остальной жизни» делятся на две части: это аксиологические интенции и эмотивное восприятие детства. Также в некоторых ответах прослеживается ностальгический характер. Совпадение понимания читателями цитаты с её изначальным, закодированным автором, смыслом говорит об успешности декодирования, которая обусловлена транспарентностью художественных текстов писателя, достаточным читательским опытом респондентов (здесь мы имеем в виду тот читательский опыт, который связан непосредственно с художественными текстами В.Н. Крупина), близостью духовного восприятия и аксиологических ментальных основ.
Шестое задание в рамках эксперимента требует от испытуемого выбрать один из вариантов, репрезентирующих отношение к России в прозе В.Н. Крупина. Для анализа читательского восприятия нами были предложены цитаты, номинирующие различные интенции:
• «...если изучаешь Россию, то надо быть ко всему готовым, даже к постоянной смене платформ, номеров, расписаний, критики, законов. Одно только у нас неизменно - Россия» [Крупин, 2001: 10] - данное высказывание эксплицирует интенцию о том, что в России нужно быть ко всему готовым, всё в ней меняется, но сама Россия всегда остаётся в жизни русского человека;
• «В России есть магнитная притягательность женственности, вековая мудрость, добрый юмор и спокойное терпение» - проводится ассоциативная параллель с образом женщины, матери (Россия-матушка), мудрой, спокойной и терпеливой;
• «...Ты ведь в Иерусалиме был? Святая земля. Мне уж не побывать. Ты и так всю жизнь на святой земле прожил. На русской» - русская земля называется святой;
• «Ещё доказательство: Россией руководят странные, если не сказать больше, люди, нормальны ли они, если думают и утверждают, что у России те же пути развития, что у Америки? Это дикость из дикостей, так утверждать. Государство без национальных корней и государство на своей земле, со своей культурой разве сравнимы?» - подчёркивается важность сохранения национальных корней и культурного наследия.
В произведениях В.Н. Крупина отношение к России неоднозначное. [О Копировать
Сравните цитаты, какая из них наиболее близка Вам9
53 ответа
Ф "...Ты ведь в Иерусалиме был? Святая земля. Мне уж не — побывать. Ты и так всю жизнь на святой земле... Ф "...если изучаешь Россию, то надо быть ко всему готовым, даже к постоянной смене платформ, номер... | "3 Росс ии ее ть магнит ая
притягательность женственности, в... Ф кЕще доказательство: Россией руководят странные, если не сказат...
Рисунок А. 6 - Восприятие респондентами России в художественных текстах В.Н. Крупина
В ходе выбора предпочтения респондентов разделились, большинство выбрало первый и второй варианты, скорее потому, что это традиционное понимание России.
В последнем задании читателям предлагается выбрать ту из цитат православного содержания (о вере), которая им наиболее близка. Ценностно-смысловая парадигма веры в художественных текстах В.Н. Крупина представлена многообразно, обладает высокой номинативной плотностью и частотностью, именно поэтому эксплицируется в большом количестве вариаций, которые, тем не менее, отражают определённое восприятие веры человеком.
Какая из цитат ближе всего к Вашему восприятию чувства Веры? |П Колировать
53 ответа
ф "Молимся Тебе, Господи, и о всех
православных, кого некому помянути". 9 «...сколько же с ее помощью
вознесется горячих молитв о здрави... ф с...во всякое время, из глубин сердец наших возносится благодарность Го... в «Бог нам прибежище и сила», ф с...она любила его, любила своего... Ф «Но на всякую сипу есть другая сил... Ф «Особенно радовался огонечку лак...
Рисунок А.7 - Восприятие изображения веры в прозе В.Н. Крупина респондентами
Благодаря лингвистическому эксперименту нами были выяснены вопросы восприятия художественных текстов В.Н. Крупина читателями, в результате чего получены выводы:
А) произведения писателя интересны читателям всех возрастов и вызывают у них положительные эмоции;
Б) наибольший читательский интерес вызывают тексты: «Живая вода», «Люби меня, как я тебя», «Большая жизнь маленького Ванечки», «Молитва матери», «Янки гоу хом», «Муська», «Женя Касаткин», сборники «Море житейское» и «Крупинки»;
В) выбор читателей определяется личными тематическими предпочтениями (привлекают в произведениях такие особенности как духовность текстов, изображение человека, любовь к Родине, проблемы и судьба современной России, изображение детства) и художественной спецификой текстов.
Таблица А. 1 - Соотнесённость количества прочитанных произведений В.Н. Крупина и выбор запомнившегося произведения (результаты опроса)
№ Количество
Возрас прочитанных Произведение, которое запомнилось
т произведений больше всего
писателя
1. 29 более 10 произведений Большая жизнь маленького Ванечки
2. 58 более 10 произведений Молитва матери
3. 30 5-10 произведений Молитва матери
4. 25 более 10 произведений Полонез Огинского
5. 65 более 10 произведений Живая вода
6. 21 1-3 произведения Живая вода
7. 24 5-10 произведений Женя Касаткин
8. 28 3-5 произведений Нет такого
9. 30 3-5 произведений Живая вода
10. 29 1-3 произведения Люби меня, как я тебя
11. 60 более 10 произведений Живая вода
12. 37 более 10 произведений Родная сторона «Снова дома»
13. 30 более 10 произведений Люби меня, как я тебя
14. 25 более 10 произведений Люби меня, как я тебя
Обратите внимание, представленные выше научные тексты размещены для ознакомления и получены посредством распознавания оригинальных текстов диссертаций (OCR). В связи с чем, в них могут содержаться ошибки, связанные с несовершенством алгоритмов распознавания. В PDF файлах диссертаций и авторефератов, которые мы доставляем, подобных ошибок нет.