Отечественный опыт концептуального осмысления большевизма тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 23.00.01, доктор политических наук Русакова, О. Ф.

• Русакова, О. Ф.
• доктор политических наук
• 1994

Оглавление диссертации доктор политических наук Русакова, О. Ф.

введшие

ГЛАВА X. ВЕХОВСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ БОЛЬШЕВИЗМА.

§ I, Духовно-историческая генеалогия большевизма

§ 2. Большевизм как особый духовно-исторический тип

ГЛАВА П. ЕВРАЗИЙСТВО И СМЕНОВЕХОВСТВО О БОЛЬШЕВИЗМЕ

§ I. Евразийская модель большевизма

§ 2. Сменовеховская модель большевизма

ГЛАВА Ш. ФЕНОМЕН БОЛЬШЕВИЗМА ГЛАЗАМИ РОССИЙСКОЙ СЩЙАЛдемократии

§ I. Правоменыпистская модель большевизма

§ 2. Левоцентристская трактовка большевизма (Ю. О.Мартов,

Ф.И.Дан)

ГЛАВА 1У. МАРКСИСТСКО-ЛЕНИНСКАЯ МОДЕЛЬ БОЛЬШЕВИЗМА

§ I. Парадигмы ленинской трактовки большевизма

§ 2. Проблемы большевизма в советской литературе

20-30-х гг.

ГЛАВА У. СОВРЕМЕННЫЕ КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ МОДЕЛИ БОЛЬШЕВИЗМА

§ I. Дуалистическая и гомогенная модели большевизма

§ 2. Гибридные культурно-исторические модели большевизма

ГЛАВА УI. БОЛЬШЕВИЗМ КАК ИСТОРИЧЕСКАЯ ФОРМА РОССИЙСКОГО

РАДИКАЛИЗМА

§ X. Вопросы общей типологии российского радикализма

§ 2. Культурно-историческая природа большевистского радикализма

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Отечественный опыт концептуального осмысления большевизма»

I, Актуальность исследования

В последнее время мир оказался свидетелем глобального исторического события - завершения и ухода в прошлое целой эпохи в истории России, которую можно определить как эпоху большевизма. Крушение социальной и мировоззренческой системы большевизм ма стало мощным стимулом для активизации исследовательской деятельности по осмыслению феномена большевизма, вызвало в широких общественных сферах острую потребность в углублении знаний о природе и сущности данного явления, об его феноменологии, исто** рической эволюции и последствиях.

Современное обществознание, встав перед проблемой широкоас-пектного и целостного осмысления большевизма, не может обойтись без освоения всего массива ранее накопленного исследовательского опыта в области болыоевизмоведения.

Отечественными и зарубежными мыслителями были предприняты и продолжают осуществляться множественные попытки создания концептуальных моделей большевизма, которые с определенных идейных и теоретиконметодологических позиций трактуют вопросы генезиса, истоков, корней, предтечей большевизма, раскрывают его родовые черты, социально-политические особенности, место и роль в мировой и российской истории, этапы и тендещш развития»

Международный опыт теоретического осмысления большевизма обширен и разнообразен. Он нуждается в специальных обобщениях, систематизации и типологизации.

Неоднозначно в различных концептуальных системах трактует*» ся и само понятие "большевизм". Это и понятно, вещь большевизм явление многоплановое. Ему невозможно дать какое-либо одномерно© определение.

Многие из существующих определений большевизма крайне идеологизированы и исходят в своей трактовке из определенных политических установок.

Зарубежные авторы либерального направления подчеркивают прежде всего тоталитарную природу большевизма, его правовой нигилизм, антиличностную направленность (См.: 175 ). В эшртаюпедии Британика отмечается, что большевизму чувды такие понятия западной цивилизации, как правовое государство, разделение властей, свобода личности и т.д. С Там же).

В современной носткоммуниетической России тоталитарная модель большевизма получила широкое распространение в общественном сознании. Для многих нынешних демократов нет, наверное, более зловещего социально^лолитического символа, чем тот, который име*-нуют большевизмом. Это слово в последние годы для значительной части россиян превратилось в социальный жупел, встав в один ряд с таким ненавистнш понятием, как "фашизм"»

Для политиков, дистанцирующихся от коммунистического прошлого, слова "большевик", "большевизм", "большевистский" звучат как оскорбления. Многие из тех, кто недавно гордился своей при« надлешостью к большевистскому ордену, сегодня нередко видят в нем заразу, поразившую ткани общества, источник всех бед послед** него столетия.

В широких кругах современной общественности налицо радикальная переоценка феномена большевизма. То, что еще несколько лет назад окружалось неким ностальгическим револиронно«романти^ ческим ореолом, с чем ассоциировалось представление об истинном социализме как антиподе темного сталинского казарменного царства, в самый короткий срок обернулось вдруг чудовищным монстром, внушающим ужас.

Столь мощный инверсионный поворот общественного сознания в отношении осмысления феномена большевизма весьма характерен для эпохи ухода большевизма в историческое прошлое, крушения его мировоззренческой системы. Однако, уходя, большевизм оставляет свое духовное наследство, свое контрастно-полюсное видение ми<~ ра, свою конфронтационную логику, "маятниковую" психологию»

Именно это наследство проявляется в тех крайностях, в которые бросается общественное сознание, пытаясь поскорее отказаться от прежних представлений о большевизме. На базе болыпевист-ской духовно-психологической наследственности рождаются саше суровые определения типа "большевизм - чума Ш века" (См.: 99)? "большевизм - способ существования никчемноетей" (См,: 63 ) и т.п.

Содержащийся во многих современных трактовках большевизма крайне негативный оценочный заряд, определенная идейная запрет грашированность на ниспровержение коммунизма, стремление во что бы то ни стало заклеймить большевизм как полностью отрицательный исторический опыт, огрубляют представления о столь сложном историческом явлении, каким является большевизм, препятствуй ют его научному осмыслению.

Идейно-политическая заданность и схематизм мешают понять глубинные, культурно-исторические корни большевизма, проникнуть во внутренние механизмы его происхождения и развития, вписать данное явление в национально-специфический и международно-исторический контекст.

Опора на какую-то одну теоретическую и методологическую систему интерпретации, вряд ли может дать глубокое и исчерпывающее представление о большевизме, поскольку неизбежно связана с абстрагированием от целого ряда аспектов и черт данного многопланового явления.

Для того, чтобы как можно шире осмыслить феномен большевизма, необходимо обратиться ко всему накопленному в литературе опыту его теоретического моделирования. Только тогда можно избежать крайностей и предвзятостей при его трактовке,

В настоящем диссертационном исследовании мы попытались показать и проанализировать целый ряд теоретических моделей большевизма, которые были разработаны отечественными авторами, в том числе теми, которые являются представителями русского зарубежья.

Громадный опыт теоретического моделирования большевизма, содержащийся в отечественной литературе, пока еще не стал предметом специального научного обобщения. Значение же его огромно для выработки многоаспектного и стереоскопического видения такого сложного исторического явления, каким выступает большевизм.

В нашей работе представлены лишь отечественные модели большевизма. Но это не означает, что автор недооценивает зарубежный аналогичный опыт. Многие из сегодня существующих в отечественной литературе трактовок большевизма испытали на себе большое теоретико-методологическое воздействие западных моделей и способов интерпретаций.

Влияние зарубежной историографии на сегодняшнюю российскую обществоведческую мысль велико и это нельзя не учитывать при анализе современных трактовок большевизма в нашей литературе, И все же отечественный теоретико-методологический опыт столь оригинален и разнообразен, что требует самостоятельного, отдельного осмысления, собственной систематизации. Кроме того, влияние данного опыта на мировую большевизмоведческую литературу достаточно велико, чтобы признать за ним международную теоретическую значимость и обратить на него особое исследовательское внимание.

2. Состояние научной разработки вопросов отечественного опыта концептуального осмысления большевизма

В советско-российской литературе обобщающих исследований, где бы рассматривались и сопоставлялись различные теоретические модели большевизма, разработанные отечественными авторами, принадлежащими к разным идейным направлениям, пока еще нет, если не считать прежнего жанра "критики фальсификаций" истории КПСС, направленного против разнообразных концепций большевизма, которые не совпадали с официальной партийной идеологической моделью»

Вяесте с тем, в последние годы, как в нашей стране, так и за рубежом, стали появляться исследования, в которых дается анализ определенного теоретического опыта в области осмысления тех или иных сторон идеологии и практики большевизма. Значительное внимание отводится рассмотрению различных трактовок сталинизма. Так, например, в работах французской исследовательницы Э.Пизье-Кушнер (См,: 191 ), американских авторов С.Коэна (См.: 72 ) и М.Коэна (См.: 171 ) достаточно подробно описываются и анализируются теоретические модели сталинизма, разработанные в зарубежной социал-демократической, либеральной, советологической и диссидентской литературе. Одной из главных проблем, позволяющей определенным образом классифицировать различные концептуальные модели, является проблема соотношения ленинизма и сталинизма.

В центре внимания исследователей разнообразных интерпретаций сталинизма находится также вопрос о сущности и социально-политической природе большевистской власти в целом и сталинизма в особенности, то, как он раскрывается разными авторами. В поле зрения названных здесь исследователей оказываются концепции, изложенные в работах Ю.Мартова, Ф.Дана, Л.Троцкого, Р.Гильфердинга, К.Каутского, И.Дейгера, М.Джиласа, Р.Такера» А.Улама, Х.Арендт, З.Бжезинского, Р.Медведева, Д.Волкогонова и многих других теоретиков сталинизма, В ходе рассмотрения разных концептуальных схем делаются попытки обобщения взглядов на большевизм и сталинизм представителей, принадлежащих к определенному идейному направлению. Так, в работах М.Коэна, хотя и очень кратко, но все же рассматриваются некоторые позиции Н.Бердяева и авторов сборника "Смена вех" по вопросу о природе большевизма как русского коммунизма (См.: 171,180 ) .

Несмотря на большое количество представленных точек зрения до ряду важных проблем большевизма, никто из названных зарубежных авторов не вышел на уровень их типологизации, т.е. на такой уровень исследования, когда представления о большевизме, характерные для определенного круга мыслителей, обобщаются и рассматриваются как целостная концептуальная система, с присущими для нее исходными идейными установками, теоретико-методологическими парадигмами и стилем научного осмысления.

Накопленный фактический историографический материал, таким образом, еще недостаточно систематизирован и обобщен как зарубежными, так и отечественными авторами. Сегодня необходимо не только как можно шире осветить многообразные трактовки больше^ визма, но и выявить наиболее типичные схемы его интерпретации, вскрыть тенденции развития исследовательской мысли в области моделирования феномена большевизма,

Другими словами, экстенсивный подход при анализе существу-* ющих концепций большевизма должен сочетаться с интенсивным подходом, т.е. с методом типологии.

Данный метод, на наш взгляд, позволяет соединить исторический и логический подхода при анализе процесса развития исследовательской мысли в области большевизмоведенжя.

При применении метода типологии в поле нашего внимания окажутся идеи и концепции тех авторов, чье влияние на развитие общественной мысли по проблемам большевизма особенно велико, чьи взгляды отличаются определенной целостностью и составляют значительную веху в теоретическом осмыслении большевизма.

В процессе рассмотрения различных отечественных концепций большевизма наш выбор пал на следующие идейные течения: веховст-во, сменовеховство, евразийство, русская социал-демократия, марксизм-ленинизм, современные дуалистические,гетерогенные и культурно-исторические теории большевизма.

Конечно, названными направлениями далеко не исчерпывается все многообразие отечественных моделей большевизма. Тем не менее, указанные течения внесли весьма существенный вклад в научное осмысление большевизма и потому представляют большой исследовательский интерес.

Для нас при выборе именно данных направлений в качестве объекта исследования было очень важно также и то, что ни в зарубежной, ни в отечественной историографии проблемы большевизма не рассматривались сквозь призму названных идейно-теоретических систем. Это не означает, что сюжеты, касающиеся понимания большевизма мыслителями, относящимися к определенному идейному направлению, вовсе не исследовались в нашей литературе.

Сегодня можно выделить большую группу авторов, которые внесли значительный вклад в освещение позиций различных представителей отечественной мысли, касающихся их трактовок феномена большевизма. Например, в работах А.Л.Андреева, П.П.Гайденко, Ю.Н.Давыдова, Н.К.Дмитриевой, Б.В.Емельянова, А*П,Моисеевой и др. встречаются сюжеты, посвященные той или иной стороне веховской модели большевизма.

В исследованиях В.Ф.Бойкова, А.А.Ермичева, А.Ф.Замалеева, Г.И.Йльящука, А.В.Квакина, М.А.Колерова, Д.И. Новиковой, И»К.Пан-тина, Е.Г.Плимака, Н. С.Плотникова, И.Н.Сиземской, А.В.Соболева, В.ГДороса, С.С.Хоружего, И.Г.Яковенко и др. дается анализ некоторых аспектов сменовеховской, евразийской, социал«демократичес^ кой и ряда современных моделей большевизма.

В/гесте с тем, сюжеты, связанные с теоретической реконструк-' цией концептуального видения большевизма предетавителдаи того или иного направления общественной мысли не занимают центрально» го места в исследованиях отечественных авторов. В фокусе их анализа оказываются, как правило, не сложные системы взглядов российских мыслителей на большевизм, а лишь отдельные, частичные стороны данных представлений. Воспроизводимые таким образом мо» дели большевизма оказываются недостаточно полными, урезанными и не дают целостного знания о тех или иных концептуальных видение ях данного феномена.

В современной литературе слабо освещены теоретико«методологические структуры официальной, так называемой марксистско-ленинской модели большевизма, которая на протяжении многих лет была господствующей, обязательной идеологической моделью, не допускающей никаких отклонений от принятых партийных установок.

В большом потоке литературы, посвященной критике официальной истории КПСС, разоблачениям советской мифологии, ниспровержению прежних концептуальных историко-партийных схем, к сожалению, редко можно встретить работы, где бы давался целостный, разносторонний анализ марксистско-ленинской модели большевизма, ее парадигмальных основ и теоретико-методологического каркаса.

В основном преобладают работы, посвященные критике официальной версии истории КПСС и идеологии марксизма-ленинизма в целом, получившие свое окончательное теоретическое и методологическое закрепление в сталинском "Кратком курсе". Сюжеты данного плана получили достаточно глубокое современное освещение в работах Ю.С.Борисова, П.В.Волобуева, А.И.Зевелева, В.С.Лельчука, К.Н.Любутина, Н.Н.Маслова, В.П.Наумова, В.В.Рябова, Ю.А.Филиппова и др.

Проблемы концептуального осмысления большевизма в советской историографии, а также в ходе партийных дискуссий 20-х - 30-х годов рассматривались в трудах А.И»Ала-торцевой, Т.В.Дмитриевой, А.Й.Зевелева, Р.В.Филиппова, Л.Сараскиной и других авторов, что помогает реконструировать исторический процесс становления официальной марксистско-ленинской модели большевизма. Однако и у данных исследователей анализ партийной модели не носит целостного характера, ограничивается конкретными историографическими сюжетами.

Что касается современных концептуальных моделей большевизма, появившихся в нашей литературе в период перестройки и в самое последнее время, то их теоретиконяетодолошческое содержание освещается главным образом в ходе научной полемики, на теоретических конференциях, в материалах многочисленных "круглых столов", где поднимаются проблемы большевистского прошлого России и ее будущего развития.

Среди научных дискуссий, предметом которых стала современная оригинальная авторская концепция истории России и вписанная в ее контекст модель большевизма, особо следзует выделить полемику вокруг фундаментального труда А.С.Ахиезера "Россия: критика исторического опыта" (М., 1991). После его выхода в свет на страницах целого ряда периодических изданий прошла серия обсуждений актуальных проблем теоретического осмысления как российской истории в целом, так и феномена большевизма (См,: Россия: критика исторического опыта, "Круглый стол" ученых JJ ОНО» 1992, & 5,-6; Россия и Запад: взаимодействие культур. Материалы "Круглого стола" JJ Вопр. филос., Х992, Л 6; Хорос В.Г. В поисках ключа к прошлому и будущему (Размышления в связи с книгой А. С. Ахиезера) J J Вопр, филос., 1993, Л 5; Яковенко И, Критика исторического опыта /У Знание - сила, Х993, Л 5, 6 и др.).

В итоге подобного рода обсуждений обозначились определенные идейно-теоретические направления в отечественной литературе, которые также нуждаются в своем анализе и типологическом обобщении.

Ряд проблем концептуального осмысления большевизма отечественным обществознанием поднимался в кратких историографических обзорах и полемических замечаниях по поводу тех или иных интерпретаций ленинизма и сталинизма, получивших распространение в последние годы. Здесь следует назвать имена таких авторов, как Ю.Н.Афанасьев, А.П.Еутенко, А.Бурганов, Г.Бордюгов, А.В.Гайда, Г.Г,Водолазов, А.И.Зевелев, И.М.Клямкин, В.А.Козлов, В.Логинов, В*А.Лоскутов, А.В.Сидоров, В.В.Скоробогацкий» В.Н.Шостаковский и др.

Таким образом, несмотря на то, что зарубежной и отечественной литературой к настоящему времени уже накоплен определенный опыт теоретического анализа разнообразных концептуальных интерпретаций большевизма, проблемы целостного освещения тех или иных моделей большевизма, а также вопросы типологического исследования отечественных моделей большевизма не получили достаточной научной разработки и потому нуждаются в специальном теоретико-методологическом анализе.

Отсутствие до последнего времени широких обобщений и комплексных исследований различного рода теоретических моделей большевизма в отечественном обществознании имеет свои объяснения.

Во-первых, существовавший в недалеком прошлом диктат официальной идеологии, требовавший безусловно негативного отношения к некоммунистическим, немарксистско-ленинским воззрениям, сформировал определенные стереотипы восприятия литературы русского зарубежья, в особенности той, которая давала нелицеприятные характеристики большевизма. Ломка этих стереотипов протекала весьма болезненно, особенно в кругах партийных историков и историографов, Полный отказ от прежних идеологических, предвзятых установок произошел только в постперестроечный период.

Открытие для широких общественных и научно-педагогических кругов сокровищницы мысли русского зарубежья состоялось совсем недавно. Отсюда - значительное отставание по сравнению с зарубежной историографией в осмыслении концептуальных систем авторов веховского, евразийского и других направлений, оказавшихся в эмиграции.

Во-вторых, в силу недавнего научного изоляционизма наше об-ществознание не располагало достаточно широкой источниковой базой для анализа различных теоретических систем, разработанными мыслителями русского зарубежья. Многие источники вводились в научный оборот лишь в качестве мишеней для идеологической борьбы, а не как объект глубокого научного исследования. Возможность подлинно теоретического анализа данных источников появилась совсем недавно. Но даже и сегодня источниковая база, представляющая идейное наследие русского зарубежья не обладает достаточной репрезентативностью.

В-третьих, в годы перестройки чрезмерная политизация и ле-нинизация советского обществознания сменилась не меньшей политической и идеологической тенденциозностью, радикально поменявшей прежние оценочные и теоретические ориентиры. На смену старой официальной апологетической схеме в сознании либерально-демократически настроенных обществоведов пришли жесткие, однозначные, одномерные, порой даже инфернальные интерпретации большевизма, которые, как и прежние идеологические установки, были далеки от объективного научного подхода к историческим реалиям, Это- также затрудняло и затягивало процесс деполитизации и деидеологизации отечественного большевизмоведения.

В-четвертых, для проведения целостного системного и типологического анализа существующих общественных моделей большевизма необходим хорошо разработанный современный методологический аппарат, который включал бы разнообразные методы и способы социальных, исторических, историософских, культурологических, политологических, духовно-психологических и т.п. исследований. Разнообразие методов продиктовано многоаспектностью подходов к большевизму, продемонстрированных в работах отечественных мыслителей. Сегодня нельзя дать типологический анализ концептуальных моделей большевизма, не владея самыми различными методами исследования духовных и социальных явлений. Овладение в комплексе разными обществоведческими методами сегодня еще только начинается, Историки пытаются выйти из своей профессиональной скорлупы и подняться на уровень историософских и культурологических исследований. Философы и социологи стремятся работать на "стыке" с историей и психологией. Политологи обращаются к методам конкретных исторических и социально-психологических исследований. Культурологи начинают проникать во все области обществознания.

Наметившаяся тенденция к синтезу различных методологий должна положительно отразиться на процессе комплексного осмысления теоретических моделей большевизма» а также на выработке новых оригинальных его интерпретаций.

Учитывая назревшую потребность в теоретико-методологическом осмыслении отечественных моделей большевизма, недостаточный уровень их систематизации, обобщений, комплексного и типологического анализа, а также - современную тенденцию поиска новых, нетрадиционных методов и подходов к анализу большевизма, мы предлагаем в настоящем диссертационном исследовании свой авторский вариант типологии различных моделей большевизма, существующих в отечественной литературе. Кроме того, в заключительной части нашего исследования делается попытка построения новой теоретической системы координат, в рамках которой разрабатывается авторская версия большевизма, где данный, феномен рассматривается как духовно-историческая форма российского радикализма,

3. Предмет и цели исследования

Предметом исследования выступают:

- выделенные в соответствии с авторской классификацией и типологией веховская, евразийская, сменовеховская, социал-демократические (правоменьшевистская и левоцентристская), официальная марксистско-ленинская, дуалистическая, гомогенная и ряд культурно-исторических моделей, представленных в работах современных отечественных авторов;

- теоретический зарубежный и отечественный опыт рассмотрения большевизма как исторической формы российского радикализма;

- духовные истоки, специфика, родовые черты, внутренняя структура и тенденции исторической эволюции большевизма как особой духовно-исторической формы российского радикализма.

Следует отметить, что мы не ставили перед собой цель раскрыть и проанализировать все существующие в отечественной литературе модели и трактовки большевизма, йабор пал на те модели, которые представлены достаточной источниковой базой на сегодняшний день, и которые, по нашему убеждению, пользуются значительной популярностью в современных идейно-политических кругах.

Принятая нами последовательность описания моделей большевизма продиктована как соображениями исторической хронологии, так и стремлением продемонстрировать либо парадигмальную близость, либо теоретико-методологическую отдаленность, размежеван-ность концептуальных систем, их соотношение с теми или иными элементами официальной марксистско-ленинской модели большевизма, которая в нашем исследовании выступает неким условным центром мыслительного поля, волны которого то резонируют и пересекаются с волнами других мыслительных импульсов, то диссонируют и вовсе не соприкасаются с ними.

Так, наиболее близкими к ряду парадигмальных элементов официальной модели, на наш взгляд, оказываются, с одной стороны, левоцентристская социал-демократическая модель большевизма, изложенная в работах Ю.Мартова и Ф.Дана, а, с другой стороны, -дуалистическая модель, разработанная Л.Троцким в 30-е годы и советскими обществоведами в период перестройки. Наиболее удаленными от парадигмальных структур официальной модели большевизма в нашей типологии выступают веховская и современные культурно-исторические модели. Этим во многом объясняется, почему анализом именно данных моделей начинается и завершается наше рассмотрение отечественных концепций большевизма. Основные цели исследования заключаются в следующем: - раскрыть внутреннее единство и целостность отмеченных выше отечественных моделей большевизма, реконструировать их содержание, показать исходные парадишы, выявить теоретико-методологическую специфику;

- показать определенные преемственные связи в ходе становления и разработки различных концептуальных моделей большевизма, раскрыть влияние названных моделей на современный духовный процесс;

- принимая во внимание продолжительное сильное воздействие на общественное сознание официальной модели большевизма, а также трудности, связанные с ее идейно-психологическим преодолением, особо остановиться на парадигмах, лежащих в основе ленинской и партийно-советской трактовки большевизма, а также показать их неполную изжитость в современном идейном процессе;

- раскрыть генезис официальной модели большевизма, противоречивый процесс ее становления в ходе дискуссий 20-30-х годов;

- дать типологию и теоретико-методологическую характеристику современных концептуальных моделей большевизма, вскрыть некоторые тенденции развития общественной мысли в посткоммунистический период;

- опираясь на накопленный в отечественной и зарубежной литературе опыт теоретического моделирования большевизма, предложить свой вариант интерпретации большевизма.

4. Источниковая база исследования

В связи с тем, что предшетом настоящего исследования является общественная теоретическая мысль, ставшая достоянием .духовной культуры и литературного процесса, все использованные нами источники носят литературный характер и относятся либо к научно-теоретическому, либо научно-публицистическому, либо теоретико-эпистемологическому жанру.

В процессе исследования различных моделей большевизма мы стремились сгруппировать ряд источников по признаку принадлежности их авторов к определенному идейному и культурному кругу.

Так, веховская модель большевизма реконструируется по работам Н,А.Бердяева, С.А,Булгакова, С.Л.Франка, П.Б.Струве, А.С.Изгое-ва, Б.А.Кистяковского и др. Евразийская - по работам Л.П.Карсавина, Г.П.Флоровского, Н.С.Трубецкого, П.Н.Савицкого и др. Сменовеховская - по работам Н.В.Устрялова, С.С.Чахотина, А.В.Бобри-щева-Пушкина и других авторов данного идейно-политического направления.

При анализе социал-демократических моделей большевизма нами рассматривались публицистические и теоретические работы Ю.О, Мартова, Ф.И.Дана, А.Н.Потресова, Н.В.Валентинова.

Официальная марксистско-ленинская модель большевизма раскрывается через призму многочисленных работ В.Й.Ленина, материалов партийных дискуссий, участниками которых были И.В.Сталин, Г.Е.Зиновьев, Л,Д.Троцкий. Проблема генезиса большевизма, ставшая предметом научной и политической полемики в исторической литературе 20-30-х годов, рассматривается на основе анализа работ М.Н.Покровского, С.И.Мицкевича, Б.И.Горева, А.И.Теодоровича, В.Я»Кирпотина и других исследователей данного периода.

Источниками исследования современных концепций большевизма для нас стали, во-первых, материалы научных и общественно-политических дискуссий периода перестройки, где в качестве центральных обсуясдались вопросы переосмысления истории КШС и советского общества, сущности и соотношения ленинизма, большевизма и сталинизма, во-вторых, самостоятельные монографические работы и оригинальные теоретические статьи отдельных современных авторов, предлагающих нетрадиционные подхода в освещении вопросов большевизма. В числе такого рода источников - работы А.Г.Авторханова, Ю.Н.Афанасьева, А.С.Ахиезера, И.К.Пантина, Е.Г.Плимака, В.Б.Пастухова, А.С.Ципко, А.Л.Янова и др.

При построении авторской концепции большевизма как исторической формы российского радикализма в качестве источников нами использовались разнообразные литературные документы - сборники политических материалов, мемуары, переписка, а также публицистические и теоретические работы, в которых нашли свое отражение воззрения и образ мыслей представителей разных поколений российского радикализма. В диссертации мы опирались на такие мемуарные источники, как Энциклопедический словарь "Деятели СССР и революционного движения России" (М,, 1989), воспоминания декабристов, В.Фигнер, С.Степняка-Кравчинского, Н.Валентинова, А.Анненской, А.Герцена, Л.Дейча и др.

В теоретический оборот нами были включены работы С.Нечаева, П.Ткачева, Н.Чернышевского, М.Бакунина, П.Лаврова и других видных деятелей революционного движения. В ходе рассмотрения идейной структуры большевистского радикализма особое внимание уделялось работам А.Богданова,

Кроме источников отечественного происхождения при рассмотрении сущности и природы большевистского радикализма в качестве идейных источников использовались работы зарубежных авторов -Б.Рассела, А.Улама, Р.Такера, Р.Пайпса и др.

5. Методологическую основу исследования составляют принципы системности, целостности, противоречивости развития, типологии, культурно-исторического и духовно-психологического анализа,

В процессе исследования мы опирались на целый ряд. теоретико-методологических идей, содержащихся в трудах отечественных и зарубежных исследователей, занимающихся проблемами российской истории, русской интеллигенции, большевизма и коммунизма.

Среди авторов, чьи идейные и методологические установки существенно повлияли на наши исходные теоретические позжщи и способствовали становлению собственной точки зрения на природу и сущность большевизма, следует прежде всего назвать С.Аверинцева, С.Агаева, Х.Арендт, А.Ахиезера, А.Баткина, А.Валицкого, П.Гай-денко, М.Геллера, М.Гефтера, Ю.Давыдова, Н.Пирумову, Н.Эйдельма-на, А.Янова, С.Коэна, Р,Такера, Р.Пайпса,

Нами также в определенной мере учитывался опыт методологических и учебно-методических разработок, относящийся к советскому периоду изучения истории СССР, истории КПСС, марксизма-ленинизма, российского революционного движения, в которых более или менее последовательно проводился конкретно-исторический и системный подход, применялись методы типологии. 6. Научная новизна исследования

Настоящая работа является первой в мировой обществоведческой практике попыткой выделить и целостно представить в рамках специального исследования различные концептуальные модели большевизма, разработанные в отечественной литературе.

Автором предлагается оригинальная типология теоретических моделей большевизма, получивших свое отражение в работах представителей различных идейно-политических и духовных ориентации.

Впервые в качестве целостных и самостоятельных концептуальных систем рассматриваются веховская, евразийская, сменовеховская, правоменьшевистская, левоцентристская, марксистско-ленинская, дуалистическая, гомогенная и ряд культурно-исторических моделей большевизма,

Кавдый выделенный в исследовании тип концептуального моделирования большевизма анализируется путем выделения его идейно-философских, парадигмально-методологических и духовно-психологических основ, рассматривается с позиций системного подхода, а также принципов целостности и дополнительности.

Впервые обобщаются и методологически классифицируются современные модели большевизма. В соответствии с авторским методом типологии особо выделяются и анализируются дуалистическая, гомогенная и гибридные модели большевизма.

В работе дается анализ современных тенденций развития отечественного большевизмоведения, выделяются ведущие теоретико-методологические направления,

В ходе исследования различных концептуальных моделей большевизма формулируются новые положения относительно справедливости или ложности тех или иных идейно-теоретических и методологических установок авторов веховского, евразийского, сменовеховского и других направлений общественной мысли,

Определенную новизну представляет последняя глава, в которой раскрывается авторская концепция большевизма, где данное явление рассматривается как конкретно-историческая форма российского радикализма, В указанной главе предлагается оригинальная типология отечественных форм радикализма, где за основу берется трансгенеративный подход. В соответствии с этим подходом автор выделяет следующие линии российского радикализма: якобинская, революционно-демократическая и либеральная, В рамках-такой типологии большевизм рассматривается как сложное соединение якобинской и революционно-демократической традиций российского радикализма,

В работе впервые показывается, что к истории большевизма можно подойти с точки зрения сменяемости и сочетания внутри его духовной структуры различных идейно-психологических укладов. Автором предлагается собственная трактовка соотношений раннего большевизма и сталинизма на основе метода духовно-психологической типологии.

Практическая значимость и апробация результатов исследования

Работа имеет теоретико-методологическое значение для дальнейшего развития научных представлений об отечественном опыте концептуального осмысления большевизма, истории России советского периода, истории российского радикализма.

Полученные теоретические выводы могут служить определенной базой для разработки учебных курсов и спецкурсов как для студентов, так и для педагогов, повышающих преподавательскую квалификацию в области отечественной истории, методологии исторических исследований, историософии и политологии. Основные идеи и результаты исследования излагались автором при чтении спецкурсов для студентов Уральского государственного университета, Уральского государственного медицинского института, слушателей Уральского института повышения преподавательской квалификации при УрГУ.

Материалы исследования были включены частично в экспериментальный курс по культурологии, читаемом в педагогическом колледже.

Главные теоретические положения исследования были представлены в докладах, выступлениях и тезисах научных конференций, материалах "Круглых столов", проходивших в Москве, Екатеринбурге, Новосибирске, Кемерово, Челябинске, Перми, Иваново и других городах.

8. Структура и объем диссертации.

Диссертация состоит из введения, шести глав, двенадцати параграфов, заключения и библиографии. Работа изложена на 252 страницах, список литературы включает 210 наименования.

Заключение диссертации по теме «Теория политики, история и методология политической науки», Русакова, О. Ф.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Каждая из рассмотренных в настоящем исследовании концептуальных моделей в соответствии с исходными парадигмальными установками конструирует свой особый, не похожий на другие, образ большевизма. Каждая модель существенно обогащает теоретически и методологически представления о природе большевизма, его истоках, корнях, эволюции, структуре, специфически-родовых чертах.

Предложенный в данной работе метод типологии позволяет, как нам кажется, выделить не только разнообразные системы взглядов на большевизм, но и ведущие методологические подходы, существующие в современном большевизмоведении. Среди них следует в первую очередь назвать историософские методы исследования большевизма, нацеливающие на интерпретацию данного явления в контексте целостного российского исторического процесса, особой исторической судьбы России.

К историософским формам моделирования большевизма относятся прежде всего веховская и евразийская модели большевизма, а также целый ряд современных концепций большевизма, опирающиеся на веховскую и евразийскую системы взглядов.

В рамках историософских моделей большевизма широко используются метода культурно-исторических и социокультурных исследований, а также метода политической и психологической типологии. Это позволяет раскрыть феномен большевизма в самых разнообразных его ракурсах, выявить и проанализировать различные пласты его многосложной природы.

Некоторые как отечественные так и зарубежные модели большевизма за основу берут политологический подход, делая акцент прежде всего на исследование большевистского радикализма, большевистской партийности» большевистского политического мышления и большевистского типа власти. Центральное место в данного рода работах занимают концепции тоталитаризма, партократии, элитиз-ма, этатизма, левого и правого радикализма, проецируемые на российскую и советскую историю.

Политологическая доминанта однако не исключает применение методов культурно-исторического, социокультурного, психологического и других исследований при изучении сущности и родовых черт большевизма как явления общеетвенно^юлитического.

Примерами такого рода политологических исследований больше*» визма выступают социал-демократические модели различной идейно-политической ориентации, где с успехом применяются методы историко-культурного и психологического анализа данного феномена.

На политологическую методологию в значительной степени опираются гибридные модели И.Пантина, Е.Плимака, А.Янова и других авторов, в том числе и зарубежных, где раскрываются циклы российского политического процесса, особенности его внутренней да* намики, в контексте которых рассматривается и интерпретируется большевизм.

На методологии политологического исследования построены в основном дуалистическая и гомогенная модели большевизма, раскрывающие соотношение ленинизма и сталинизма.

Политологический подход преобладает в марксистско-ленинской партийной и исторической литературе, посвященной проблемам большевизма. Однако здесь построение модели большевизма полностью исключает применение каких-либо иных концептуальных систем, кроме официально принятой.

Историософские и политологические подходы к построению моделей большевизма отнюдь не противостоят друг другу. Оба широко используют методологию культурологических и исторических исследований. Они, на наш взгляд, хорошо дополняют друг друга, формируя стереоскопическое видение большевизма.

Некоторый вариант их совместного применения мы попытались дать в последней главе настоящего исследования, в которой большевизм трактуется как историческая форма российского радикализма, Опираясь в целом на политологический анализ различных трансгенеративных типов отечественного радикализма, мы в то же время особое внимание уделили проблемам культурно-исторических корней большевизма, специфике его духовно^психологического уклада.

Сочетание историософских и политологических подходов, на наш взгляд, может быть весьма плодотворным при анализе большевизма в контексте мирового цивилизационного развития, предполагающего большое национально-культурное и политическое разнообразие перехода различных стран и народов от традиционного к либеральному обществу.

Большевизм, таким образом, выступает конкретно-исторической формой осуществления модернизации общества, обогащающей своим опытом мировой культурно-цивилизационный процесс.

Данная форма отражает в себе особенности и трудности перехода к либеральной цивилизации не только российского, евразийского социума, но и определенной группы стран с "догоняющим", запаздывающим типом развития.

Как историческая форма модернизации и как форма радикализма большевизм оставил глубокий след в жизни нашей етраны.

Его преодоление сопряжено с большими трудностями не только политического, но и культурно-психологического плана. Рецидивы большевизма в виде национал-большевизма и других его новейших разновидностей еще долго будут давать о себе знать, Ш анализ может существенно обогатить опыт моделирования большевистского феномена.

В целом же сегодня как отечественное так и зарубежное боль~ шевизмоведение, как нам представляется, находится на пороге нового исследовательского этапа» Его контуры пока еще только обозначаются. Но очевидно, что содержание данного этапа в значительной степени будет определяться противоречиями и перепитиями эпо«-хи широкомасштабных системных реформ, в которую вступает сегодня Россия.

Список литературы диссертационного исследования доктор политических наук Русакова, О. Ф., 1994 год

1. Абрамович Р. Мартов и проблемы русского большевизма // Социалистический вестник, 1923, № 8-9.

2. Авторханов А. Ленин в судьбах России. Главы из книги JJ Новый мир. 1991, Ш I. С. 165-179.

3. Авторханов А. Технология власти JJ Вопросы истории. 1991, Ш1.I2.

4. Авторханов А. Происхождение партократии JJ Октябрь. 1991, Jti2—3.

5. Алаторцева А.И. Советская историческая периодика. 1917 се«-редина I930-х годов. М.: Наука, 1989, - 256 с.

6. Антонов В.Ф. Народничество в России: утопия или отвергнутые возможности JJ Вопросы истории. I99I, Л I. С. 5-19,

7. Антонов-Овсеенко А. В, Сталин и его время J J Вопросы истории, 1989, Ш 1-4; 6-10.

8. Арендт I, Массы и тоталитаризм JJ Вопросы социологии. 1992. Т. X, Л 2,

9. Ахиезер А,С. Россия: критика исторического опыта: В 3 т. M.s ФО СССР. 1991. Т. 2. 470 с,

10. Ахиезер А.С. Социокультурная динамика России. К методологии исследования JJ Полис. 1991. й 5. С. 51-64.

11. Ахиезер А,С, Россия как большое общество // Вопросы философии. 1993, & I. С. 5-20.

12. Ахиезер А. С. Российский либерализм перед лицом кризиса J J Общественные науки и современность. 1993. Л I, С. 12-20,

13. Бакунин А.В. Советский тоталитаризм: генезис и крушение. Екатеринбург. 1993. ПО с.14,15,16,17,18,19,20,21,22