Оценка эффектов корпоративной социальной деятельности тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 08.00.05, кандидат наук Петрова-Савченко, Анастасия Андреевна

• Петрова-Савченко, Анастасия Андреевна
• кандидат наук
• 2017

Оглавление диссертации кандидат наук Петрова-Савченко, Анастасия Андреевна

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. ЭФФЕКТЫ КОРПОРАТИВНОЙ СОЦИАЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ: СУЩНОСТЬ И ПОДХОДЫ К УПРАВЛЕНИЮ ОЦЕНКОЙ

1.1. Эффекты деятельности компаний как предмет управленческих исследований в

области корпоративной социальной ответственности

1.2. Сущность эффектов КСД и их оценки

1.3. Основные подходы к управлению оценкой эффектов КСД

1.4. Современные особенности развития исследований в области управления оценкой эффектов КСД

1.5. Выводы по главе 1

ГЛАВА 2. УПРАВЛЕНИЕ ОЦЕНКОЙ ЭФФЕКТОВ КСД: РАЗРАБОТКА МОДЕЛИ И СОВЕРШЕНСТВОВАНИЕ ПРАКТИК РОССИЙСКИХ КОМПАНИЙ

2.1. Оценка эффектов КСД в системе управления КСД

2.2. Модель управления оценкой эффектов КСД

2.3. Эмпирическое исследование подходов российских компаний к управлению оценкой эффектов КСД

2.4. Выводы по главе 2

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

ПРИЛОЖЕНИЕ А. РАСКРЫТИЕ ИНФОРМАЦИИ ОБ ЭФФЕКТАХ КСД В НЕФИНАНСОВОЙ И ИНТЕГРИРОВАННОЙ ОТЧЕТНОСТИ РОССИЙСКИХ КОМПАНИЙ

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Оценка эффектов корпоративной социальной деятельности»

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы исследования. Проблематика корпоративной социальной ответственности (КСО) зародилась в 1950-х гг., и к настоящему моменту в ее рамках оформилось большое количество взаимосвязанных концепций, трактующих роль бизнеса в обществе, систему взаимоотношений с заинтересованными сторонами и управление компаниями с учетом возможности и необходимости ответственного поведения. Среди направлений научных дискуссий и эмпирических исследований особое место заняла проблема управления оценкой эффектов, возникающих в результате реализации принципов КСО. При появлении в научной литературе не только нормативного (основанного на понятиях морали и долга), но и позитивного (подразумевающего создание измеряемой ценности для бизнеса и общества) обоснования КСО, закономерно возник вопрос о формировании стратегии КСО и о ее взаимосвязи с корпоративной стратегией, а также о влиянии КСО на благосостояние общества и самой компании.

Появление и дальнейшее развитие концепции корпоративной социальной деятельности (КСД) как системы, включающей принципы КСО, соответствующие им процессы и измеряемые результаты (С. Вартик и Ф. Кохрен, Д. Вуд) позволило перейти к анализу управленческих практик, в которых операционализируются ее элементы. Формируя собственную корпоративную социальную деятельность, компании, соответственно, 1) формулируют ценности, разрабатывают нормы и правила, которые регулируют и направляют поведение компании и ее взаимоотношения с заинтересованными сторонами; 2) проводят «отладку» бизнес-процессов на основе принципов КСО; 3) оценивают результаты реализации указанных бизнес-процессов. При этом важнейшей задачей становится разработка системы управления оценкой результатов КСД, которая включает определение направлений и объектов оценивания, назначение ответственных отделов и сотрудников, выбор методологии, определение показателей, организацию сбора информации, представление результатов внутренним и внешним заинтересованным сторонам, а также сбор и анализ обратной связи. Соответствующие результаты оценки должны обеспечивать необходимую обратную связь для мониторинга реализации и корректировки, а также дальнейшего планирования корпоративных и бизнес-стратегий компаний.

Изучаемая проблема исторически интерпретировалась исследователями как проблема управления оценкой эффективности или результативности КСО и КСД, оценкой эффективности корпоративных социальных инвестиций, оценкой эффектов КСО / КСД или просто оценкой КСД. При этом значительную эволюцию претерпела интерпретация объекта оценки. Понятия результативности (как степени достижения запланированных результатов) и эффективности (как соотношения достигнутых результатов и использованных ресурсов) постепенно перестали

использоваться в силу того, что степень удовлетворения ожиданий заинтересованных сторон трудно поддается формализации, а результаты действий компании при реализации принципов КСД зачастую оказываются отложенными во времени и субъективно воспринимаемыми различными заинтересованными сторонами. От терминов результативности и эффективности исследователи перешли к использованию целого набора взаимосвязанных понятий, включающего немедленный результат (output), отложенный результат (outcome), эффект (effect), воздействие (impact) и выгода (benefit). В рамках управления оценкой КСД эти понятия по-разному трактовались и комбинировались в системы, насчитывающие от двух до четырех и более элементов. Завершающим звеном поэтапной оценки, как правило, является оценка воздействия или эффекта КСД, который в данной работе определяется как ценность для заинтересованных сторон компании, генерируемая в результате ее деятельности в соответствии с принципами КСО. При этом ценность определена как изменение благосостояния заинтересованных сторон компании, которое может принимать как положительные, так и отрицательные значения. Различные социальные проблемы, решение которых является одним из направлений КСД, являются частным случаем наиболее острых, актуальных ожиданий с видимыми, относительно легко формализуемыми потенциальными эффектами. Таким образом, как в научных исследованиях, так и в практике управления оценкой КСД понятия «воздействие» и «эффект» стали наиболее используемыми в силу того, что данная терминология позволяет сконцентрировать усилия по оценке на конкретных направлениях/проектах и персонализировать их в отношении отдельных заинтересованных сторон. В силу того, что понятия «воздействие» и «эффект» в основном употребляются как синонимичные, в данной работе используется термин «эффект». Соответственно, под оценкой КСД подразумевается суммарная оценка конкретных ее эффектов, которые можно отследить и измерить.

В настоящий период исследования вопросов управления оценкой эффектов КСД характеризуются следующими особенностями. Во-первых, по-прежнему отсутствует консенсус в определении сущности КСО и КСД, что приводит к различному пониманию как ответственности компании, так и содержания, значения (положительного/отрицательного) и степени полезности эффектов, генерируемых в результате реализации этой ответственности. Во-вторых, крайне сложной остается задача превращения КСД в целостную управляемую систему и выработки соответствующих релевантных показателей, особенно в отношении бизнес-эффекта КСД. В-третьих, исследователи отмечают недостаточность и неоднородность информации, предоставляемой компаниями о КСД. Нефинансовая отчетность (включающая данные о приоритетах компании в области устойчивого развития и ее воздействии на экономическую, социальную и экологическую сферу) и интегрированная отчетность (содержащая информацию о том, как стратегия, управление, результаты и перспективы организации в контексте внешней

среды ведут к созданию ценности в краткосрочном, среднесрочном и долгосрочном периодах), несмотря на рост интереса к международным стандартам (GRI, АА1000, ISO 26000 и др.), во многих странах остается необязательной и неверифицируемой. В-четвертых, рассматриваемые эффекты деятельности компаний и круг заинтересованных сторон являются специфичными для каждой компании и окружающей ее среды, и некоторые исследователи подвергают сомнению возможность создания универсальных методов оценки. В-пятых, на текущий момент отсутствует общепринятая классификация подходов к управлению оценкой эффектов КСД, позволяющая сопоставлять и выбирать те или иные подходы в соответствии с задачами исследования. Обзоры соответствующей литературы и ссылки на различные исследования, как правило, не являются систематизированными и скорее отражают сам факт достаточно длительной дискуссии в отношении проблемы, чем возможные этапы или закономерности ее развития. Отсутствие систематизации также препятствует распространению сравнительных исследований эффектов КСД.

Степень научной разработанности проблемы. Необходимость выработки методов оценки социального и экологического воздействия компаний, которые выходили за рамки оценки финансовых показателей, впервые постулировалась исследователями в 1970-х гг. К этому периоду относятся первые работы К. Раманатана, В. Эббота и Р. Монсена, посвященные социальному аудиту и анализу добровольно раскрытой компаниями информации как базы для оценки вовлеченности бизнеса в решение социальных проблем. В 1980-х гг. поиск консенсуса по поводу понятия КСО и, соответственно, предмета оценки значительно продвинулся за счет интеграции в теорию КСО понятия «заинтересованная сторона» (Э. Фриман). На рубеже 19801990-х гг. оформилась концепция корпоративной социальной деятельности (С. Вартик и Ф. Кохрен, Д. Вуд), которая ввела в дискуссию о КСО понятие «измеряемого результата» (measurable outcome) и сместила акцент с оценки абстрактной ответственности на оценку результатов конкретной материализуемой деятельности. В этот же период развернулась активная дискуссия о концепции устойчивого развития (sustainable development) и ее приложении к КСД — корпоративной устойчивости (corporate sustainability) как бизнес-подхода, ориентированного на долгосрочное развитие компании посредством учета ее влияния на экономическую, социальную и экологическую сферы. Соответственно, с 1990-х гг. стала обсуждаться связь КСД со стратегией и финансовой результативностью компаний (Ш. Берман, А. Викс, Т. Кацулакос и Я. Кацулакос). Кроме того, было проведено большое количество эмпирических исследований связи КСД с финансовыми показателями деятельности (К. Опперле и Д. Ван Фам, В. Эбботт и Р. Монсен, П. Кохран и Р. Вуд, Р. Уокуч и Б. Спенсер, Дж. МакГуаэр, И. Херреманс, Б. Браун и С. Перри, Р. Зимерли, Дж. Гриффин и Дж. Махон, С. Ваддок и С. Грейвз, Л. Престон и

Д. О'Баннон, П. Стэнвик и С. Стэнвик, Д. Хайнц, Х. О'Нейл, С. Фомбрун и М. Шенли, М. Пава и Дж. Крауз и др.). Необходимость оценки эффектов КСД, интерпретируемой как корпоративная устойчивость, привела к развитию в середине 1990-х гг. методики тройственной базовой отчетности (triple bottom line) (Дж. Элкингтон, В. Норман).

C 2000-х гг. в научной среде начали обсуждаться идеи вариативности оценки эффектов КСД, проводимой различными заинтересованными сторонами (А. Раппапорт), а также определения ценности отношенческих активов компании (Дж. Пост, Л. Престон и С. Сакс; Ф. Фигге и С. Шалтеггер). Предпринимались попытки применения к КСД общих моделей оценки (Р. Ланчмэн и Р. Вулф, Б. Руф), а также выявления отраслевой принадлежности и размера компаний на генерируемые эффекты КСД (С. Ваддок, Дж. Гриффин и Ч. Кербер, А. МакВильямс и Д. Зигель, Д. Хайнц, М. Ву). Изучалось взаимовлияние КСД и рисков компании и аргументировалась необходимость включения в оценку эффектов КСД ее влияния на рыночные и финансовые риски (М. Орлицкий и Дж. Бенжамин). Рассматривалось значение менеджмента заинтересованных сторон для генерации ключевых компетенций и динамических способностей компании (Т. Кацулакос и Я. Кацулакос).

Наиболее актуальным в период 2000-2016 гг. стало создание целостной модели управления оценкой КСД, учитывающей интересы и компании, и заинтересованных сторон (А. Кэрролл, Дж. Гриффин, И. Джой). Отсутствие подобной модели в свою очередь породило новую волну дискуссии об определении и содержании КСД, о характере взаимоотношений и взаимовлияния бизнеса и общества (Дж. Эмерсон, Д. Грейсон и А. Ходжес, М. Халме и Дж. Лаурила, М. Портер и М. Креймер, Т. Бешорнер, В. Виссер и Ч. Кимал, Г. Рейес, М. Шольц и Н. Крейг Смит, П. Войчик). Наибольшую поддержку среди исследователей и компаний приобрела концепция разделяемой (общей) ценности (shared value), выдвинутая М. Портером и М. Креймером и подразумевающая совокупность «политик и практик, повышающих конкурентоспособность компании и одновременно улучшающих экономические и социальные условия сообществ, в рамках которых она оперирует» [Porter, Kramer, 2011, p. 66]. В ходе дискуссии, посвященной разделяемой ценности и альтернативным трактовкам взаимовлияния бизнеса и общества (смешанная (blended) ценность, интегрированная (integrated) ценность) произошло смещение акцента с оценки эффектов деятельности компании на всю систему заинтересованных сторон к оценке участия бизнеса в решении актуальных социальных и экологических проблем. При этом, предложенные обоснования идей разделяемой (общей), смешанной и интегрированной ценности не содержали комплексных подходов к их оценке, что предопределило основное направление продолжения дискуссии. Показательно, что в докладе Рабочей группы Большой восьмерки (G8), опубликованном в 2014 г. и посвященном оценке эффектов «воздействующих инвестиций» (impact investments), была провозглашена цель

разработки «стандартизированной системы оценки и отчетности, которая возведет на новую высоту доступность знаний об эффектах» при решении социальных и экологических проблем и будет соответствовать необходимым критериям материальности, достоверности, сравнимости, измерения добавленной ценности для инвесторов и универсальности [Measuring Impact: Subject paper of the Impact Measurement Working Group, pp. 18-20]. Кроме того, в 2015 г. Генеральная ассамблея ООН приняла документ «Преобразование нашего мира: повестка дня в области устойчивого развития на период до 2030 года», в котором были провозглашены 17 целей устойчивого развития (ЦУР) и 169 соответствующих задач, обеспечивающих сбалансированное экономическое, социальное и экологическое развитие мира. Одним из приоритетных направлений работы ООН и государств-членов на 2016-2017 гг. стала разработка и управление системой оценки степени достижения поставленных целей. При этом значительная роль в этом отношении будет возложена на крупные компании, которые начали увязывать свои стратегии с ЦУР. Таким образом, создание комплексного подхода к управлению оценкой эффектов КСД является на сегодняшний день одной из наиболее актуальных исследовательских задач. При этом современная трактовка эффектов КСД связана не с общим влиянием компании на благосостояние заинтересованных сторон (в частности, через реализацию основной деятельности), а с активным, целенаправленным участием компании в удовлетворении ожиданий конкретных стейкхолдеров (в том числе через решение «целевых» социальных и экологических проблем).

В России исследовательский интерес к вопросам КСО проявился с начала 2000-х гг. Благодаря публикациям таких организаций как Ассоциация менеджеров России, Российский союз промышленников и предпринимателей, Агентство социальной информации, Форум доноров, а также активной деятельности ряда консалтинговых и аудиторских компаний (прежде всего, — Ernst&Young, PwC), начали формироваться подходы к пониманию сущности КСО, ее роли в жизни российских компаний, особенностей реализации КСД в отраслях, а также к управлению оценкой КСД в российских компаниях. Соответствующая терминология была, как правило, заимствована из публикаций западных исследователей, глобальных этических кодексов и стандартов нефинансовой отчетности, созданных международными организациями (ООН, Коалиция экологически ответственных экономик, Международная организация по стандартизации и др.). В отечественных публикациях наиболее часто используются такие трактовки как управление оценкой эффективности корпоративных социальных инвестиций, оценкой эффектов КСД, оценкой отдачи от инвестиций в КСО, оценкой эффективности КСО, оценкой экологической и социальной результативности. Одновременно формируется потребность российских компаний в системе управления оценкой КСД, обусловленная

подготовкой нефинансовой отчетности (по состоянию на февраль 2017 г. зарегистрирован 752 нефинансовых и интегрированных отчета, выпущенных 164 российскими компаниями1).

Среди отечественных научных публикаций, посвященных проблематике КСО, можно выделить часть работ, посвященных оценке КСД и ее управленческим аспектам. Стоит отметить статью А. Гизатуллина, в которой представлено эмпирическое исследование, изучающее взаимосвязь качества корпоративного управления, социальной ответственности и финансовой эффективности компании. О.А. Сапрыкина разработала методику оценки результативности КСО на основе балльной оценки. Различные рейтинги и интегральные показатели КСО, социальных инвестиций или уровня социальной активности были предложены Д.А. Котляровым, К.А. Руденко, В.А. Бахметьевым, Е.Е. Финько, А.Н. Гиренко-Коцубой, О.Е. Николаевой, Д.Г. Перекрестовым и И.П. Поварич. Кроме того, публикуются работы, рассматривающие управление оценкой отдельных направлений КСД: например, Н.В. Пахомова, А. Эндрес и К.К. Рихтер изучают формирование экологических эффектов деятельности, а Г.И. Грекова и Т.С. Савина — влияние КСО на деловую репутацию компании; Ю.Г. Кислякова и соавторы делают попытку связать корпоративную социальную составляющую производственного менеджмента с повышением устойчивости организации; Я.А. Шевчук увязывает КСД с повышением трудовой мотивации персонала. При этом математические модели для выявления зависимости финансовых показателей предприятий от эффектов реализуемой КСД в отечественной литературе используются редко. Можно отметить работу А.Л. Чулаковой и Ю.В. Вертаковой, в которой сделана попытка вывести математическую модель зависимости текучести кадров и прибыльности предприятий от объема финансирования КСО, а также схожую работу А.А. Налетовой и Л.Д. Левыкиной.

Цель и задачи исследования. Целью диссертационного исследования является разработка модели управления оценкой эффектов КСД, предназначенной для использования российскими компаниями, ориентированными на устойчивое развитие в интересах бизнеса и общества.

В соответствии с данной целью в работе решаются следующие логически связанные

задачи:

1) определить содержание управления оценкой эффектов КСД;

2) уточнить понятие и классифицировать эффекты КСД;

3) выявить и систематизировать существующие подходы к управлению оценкой эффектов КСД;

1 См. Национальный Регистр и Библиотека корпоративных нефинансовых отчетов [Электронный ресурс]. — Российский союз промышленников и предпринимателей, 2017. — Режим доступа: http://www.rspp.ru/simplepage/157.

4) определить место оценки в системе управления КСД компании и сформулировать критерии модели управления оценкой эффектов КСД;

5) разработать модель управления оценкой эффектов КСД, учитывающую различные подходы к оценке, ее место в системе управления КСД и гетерогенность содержания КСД;

6) выявить особенности управления оценкой эффектов КСД российскими компаниями на основе соотнесения их практического опыта с разработанной моделью;

7) выработать рекомендации по совершенствованию управления системой оценки эффектов КСД в целях устойчивого развития российских компаний в интересах бизнеса и общества.

Объект и предмет исследования. Объектом исследования являются компании, работающие на российском рынке и реализующие корпоративную социальную деятельность, отражаемую в нефинансовой и интегрированной отчетности. Предметом исследования выступают подходы к управлению оценкой эффектов КСД, которые могут быть успешно использованы на практике для развития и поддержания отношений с заинтересованными сторонами в целях устойчивого развития.

Теоретическая и методологическая база. Теоретические основы исследования составляют работы отечественных и зарубежных авторов в области концепции корпоративной социальной ответственности, концепции заинтересованных сторон, экономической теории благосостояния, теории общественных благ, теории внешних эффектов, этики бизнеса. Эмпирическую базу исследования составляют данные исследований социальных инвестиций и корпоративной благотворительности, проведенных Институтом «Высшая школа менеджмента» СПбГУ совместно с Ассоциацией менеджеров (2008-2014 гг.) и Некоммерческим партнерством грантодающих организаций «Форум доноров» (2008-2015 гг.), а также материалы нефинансовых отчетов российских компаний, зарегистрированных в Национальном реестре Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП).

Научная новизна. Наиболее важные результаты работы, характеризующие ее научную новизну:

1) определено содержание управления оценкой эффектов КСД;

2) уточнено понятие эффекта КСД в соответствии с современной трактовкой генерируемой компаниями разделяемой ценности, проведена классификация эффектов КСД и сформулированы основные различия в принципах их оценки;

3) предложена классификация подходов к управлению оценкой эффектов КСД в зависимости от субъектов оценки и поставленных задач;

4) предложен алгоритм управления КСД в организации, в котором определено место оценки эффектов КСД и сформулированы критерии модели управления оценкой, включающие обязательные пререквизиты, наличие этапов и возможность проведения изменений в управлении КСД в соответствии с результатами оценки;

5) предложена модель управления оценкой эффектов КСД, содержащая различные направления создания разделяемой ценности, предполагающая различные уровни оценки и учитывающая ожидания разных групп заинтересованных сторон;

6) выявлены особенности управления оценкой эффектов КСД российскими компаниями, включающие характер взаимосвязи планируемых эффектов с корпоративной стратегией, субъекты проведения оценки и используемые показатели. Данные особенности являются основой для выработки рекомендаций по совершенствованию практик управления оценкой эффектов КСД в российских компаниях.

Теоретическая и практическая значимость исследования. В рамках работы определено содержание управления оценкой эффектов КСД; предложена классификация подходов к управлению оценкой эффектов КСД, основанная на выделении субъектов оценки и соответствующих задач. В результате обобщения и систематизации существующих знаний в области управления оценкой эффектов КСД уточнены понятия результата, социального эффекта и бизнес-эффекта, что позволяет более наглядно представлять и анализировать влияние деятельности компании на благосостояние внешних и внутренних заинтересованных сторон. Разработан алгоритм управления КСД в организации, в котором определено место оценки эффектов КСД и сформулированы критерии модели управления оценкой. Предложена модель управления оценкой эффектов КСД, позволяющая усовершенствовать оценку эффектов КСД на основе систематизации ее направлений, результатов и эффектов, вовлеченных функциональных отделов компании. Предложенная модель может быть использована компаниями для планирования КСД и оценки ее эффектов, увязки КСД со стратегическими целями, а также для оптимизации нефинансовой и интегрированной отчетности. Модель также может быть использована для проведения дальнейших эмпирических исследований конкретных практик КСД и ее эффектов.

Результаты исследования могут быть использованы на программах подготовки бакалавров и магистров по направлению «Менеджмент» в рамках таких курсов как «Корпоративная социальная ответственность», «Бизнес и общество», «Этика бизнеса».

Апробация результатов исследования. Основные положения диссертационного исследования обсуждались на заседаниях кафедры стратегического и международного

менеджмента Института «Высшая школа менеджмента» Санкт-Петербургского государственного университета, а также на российских и международных научных конференциях: на 20-й ежегодной конференции Европейской ассоциации этики бизнеса (Лувен, Бельгия, 2007), 8-м ежегодном коллоквиуме ABIS (Академии бизнеса в обществе) «Роль бизнеса в обществе: вызовы и проблемы глобального и корпоративного управления» (Барселона, Испания, 2009), 9-м ежегодном коллоквиуме ABIS «Корпоративная ответственность и развивающиеся рынки» (Санкт-Петербург, 2010), международной конференции «Развитие ответственного лидерства в странах Центральной и Восточной Европы» (Львов, Украина, 2010), 10-м ежегодном коллоквиуме ABIS «Новая эра развития: изменение роли и ответственности бизнеса в развивающихся странах» (Фонтенбло, Франция, 2011), 11-м ежегодном коллоквиуме ABIS «Стратегические инновации для устойчивого развития» (Лозанна, Швейцария, 2012), 12-м ежегодном коллоквиуме ABIS «Устойчивость и финансы» (Брекелен, Нидерланды, 2013), международной конференции «Сотрудничество Северо-Запада России и Северных стран в области корпоративной социальной ответственности, включая антикоррупционные меры — 2-ой этап» (Санкт-Петербург, 2013), 13-м ежегодном коллоквиуме ABIS «Изменяя завтра: лидерство за устойчивое будущее» (Кембридж, Великобритания, 2014), 10-й Международной научно-практической конференции «Корпоративная социальная ответственность и этика бизнеса» (Москва, 2014), 14-м ежегодном коллоквиуме ABIS «Глобальные стратегии в области устойчивого развития: новые модели и подходы» (Милан, Италия, 2015), 11-й Международной научно-практической конференции «Корпоративная социальная ответственность и этика бизнеса» (Москва, 2015), Международной научной конференции «Развивающиеся рынки: перспективы развития бизнеса и государства» (Санкт-Петербург, 2014, 2015, 2016); а также на научных семинарах Центра корпоративной социальной ответственности ВШМ СПбГУ.

Сформулированные автором предложения были использованы при проведении исследований в рамках подготовки «Доклада о социальных инвестициях в России» за 2008 и 2014 гг. (совместно с Ассоциацией менеджеров), «Аналитического исследования корпоративной благотворительности компаний в России» за 2010, 2011, 2012 и 2014 гг. (совместно с Некоммерческим партнерством грантодающих организаций «Форум доноров»), исследования нефинансовой отчетности крупнейших российских компаний за 2007-2009 гг. на предмет раскрытия информации о выполнении принятых обязательств (совместно с «ПрайсвотерхаусКуперс Раша Б.В.»), а также в преподавании курсов «Корпоративная социальная ответственность» и «Этика бизнеса» на программах бакалавриата, «Manager's professional skills» («Профессиональные навыки менеджера») — на программах магистратуры, «Бизнес и общество» — на программе Executive MBA Института «Высшая школа менеджмента» СПбГУ.

Публикации. По теме диссертационного исследования опубликовано 8 работ, раскрывающих его основные положения, общим объемом 7,3 п.л. (авт. 4,05 п.л.), в том числе — 5 статей в ведущих научных рецензируемых журналах списка ВАК объемом 5,65 п.л. (авт. 3,0 п.л.).

Список литературы диссертационного исследования кандидат наук Петрова-Савченко, Анастасия Андреевна, 2017 год

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Аксенова, О. Кому и в чем предлагает отчитываться стандарт ТПП РФ? / О. Аксенова // Вопросы культурологии. — 2006. — №1. — С. 80—82.

2. Байбаков, А. Социальные доходы / А. Байбаков // Коммерсантъ. — 2005. — №197(3281).