Политико-трансформационные процессы в постсоветской России: региональный аспект тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 23.00.02, доктор политических наук Аюпов, Мансур Анварович

• Аюпов, Мансур Анварович
• доктор политических наук
• 2004

Оглавление диссертации доктор политических наук Аюпов, Мансур Анварович

ВВЕДЕНИЕ.

Раздел I. ПОЛИТИКО-ТРАНСФОРМАЦИОННЫЙ ПРОЦЕСС: ПОНЯТИЕ, СТРУКТУРА, ФАКТОРЫ.

Раздел II. РЕГИОН В СИСТЕМЕ ПОЛИТИКО-ВЛАСТНЫХ ОТНОШЕНИЙ ФЕДЕРАТИВНОГО ГОСУДАРСТВА.

Раздел III. РОССИЙСКИЙ КОНТЕКСТ РЕГИОНАЛЬНЫХ ПОЛИТИКО-ТРАНСФОРМАЦИОННЫХ ПРОЦЕССОВ.

Раздел IV. ВНУТРЕННИЕ ФАКТОРЫ ПОЛИТИКО-ТРАНФОРМАЦИОННЫХ ПРОЦЕССОВ В РОССИЙСКИХ РЕГИОНАХ.

Раздел V. ОСНОВНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ РЕГИОНАЛЬНЫХ ПОЛИТИКО-ТРАНСФОРМАЦИОННЫХ ПРОЦЕССОВ В СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Политико-трансформационные процессы в постсоветской России: региональный аспект»

Актуальность темы исследования обусловлена рядом современных политико-значимых и взаимосвязанных обстоятельств.

Во-первых, отличительной чертой современного мира является нарастающий динамизм его развития, который представляет собой интеграцию и универсализацию мировой системы, с одной стороны, и обособление его отдельных частей и областей индивидуальной (личностной) активности - с другой. Процессы глобализации, всесторонне влияющие на общественную жизнь всех государств мира, вызывая ее унификацию, установление всемирных взаимосвязей, в то же время порождают противоположные тенденции регионализации, повышения роли и значения местных, локальных сообществ - как этнически-культурных, так и территориальных, через которые глобальные воздействия как включаются в повседневную жизнь людей, но, с другой стороны, - отторгаются в ходе защиты местной самобытности. Ускоряющиеся глобальные преобразования неизбежно порождают соответствующие процессы и перемены на всех этажах «мирового дома», сказываются на устойчивости политико-государственных систем национальных государств и их составных частей — регионов, особенно в федеративных государствах. Такую ситуацию большинство исследователей квалифицирует как некий трансформационный перелом, как точку «бифуркации» (раздвоения), эпоху неопределенности и т.д.1. В данных условиях приоритетную актуальность приоб

1 См. об этом: Иноземцев BJI. Расколотая цивилизация. М., 1999; Лебедева М.М., Мельвиль Л.Ю. «Переходный возраст» современного мира // Международная жизнь. 1999. № 10; Лоуи Т. Глобализация, государство, демократия: образ новой политической науки. Политические исследования. 1999. № 5; Фукуяма Ф. Конец истории? // Вопросы философии. 1990, № 3; Хантингтон С. Столкновение цивилизаций? // Политические исследования. 1994. № 1. и др. ретает исследование именно процессуальных аспектов политики, политико-трансформационных процессов.

Во-вторых, сегодня ясно, что XXI век, с одной стороны, - это эпоха политико-государственной консолидации государств, а, с другой, - время политико-государственной самоорганизации и самореализации их внутренних территорий и общностей, включая развитие национальных и федеративных отношений, как с точки зрения обеспечения самобытности этносов, так и реализации общих задач общества, государства. Если первая тенденция вызвана новыми вызовами и угрозами, связанными с эрозией государственно-центрической модели мирового порядка, вступлением человечества в период качественных преобразований, меняющих суть и смысл не только политико-властных систем в национальных государствах, но и самой политической структуризации мирового сообщества, то второе направление обусловлено императивом децентрализации власти, усиления взаимодействия центральной и региональной власти, все более адекватного участия регионов в выработке общегосударственной политики с учетом их интересов, признания подлинной субъектности регионов в составе федеративных государств. При этом децентрализация федеральной власти влечет за собой повышение политико-государственной самостоятельности и ответственности регионов, автономизацию их политической жизни с точки зрения организации власти, развития институтов гражданского общества, демократии, обеспечения прав и свобод граждан, динамики и характера региональных политико-трансформационных процессов. В цивилизованном соединении достоинств процессов национально-государственной консолидации и децентрализации власти состоит источник и неисчерпаемые ресурсы стабильности и динамичности развития современных государств. Необходимость исследования данной проблематики также определяет актуальность избранной темы.

2 Лбдулатипов Р.Г. Управление этнополитическими процессами: вопросы теории и практики. М., 2001. С.4

В-третьих, в современном, динамично и противоречиво развивающимся мире Россия представляет собой самое большое по территории и по количеству субъектов федеративное государство, многонациональное и многоконфессиональное, асимметричное по своему государственно-территориальному устройству. Россия - это государство, которое пережило в течение одного века две революционные политико-властные трансформации, но которое до конца еще не определило формулу федеративного устройства как оптимального сообщества регионов - разнотипных, как правило, самостоятельных, творящих как свою, так и российскую политическую историю. Это обуславливает также выстраивание новых национальных и федеративных отношений в многонациональной России как важнейшей составляющей нынешних политико-трансформационных процессов общегосударственного и региональных уровней.

В современной Российской Федерации, имеющей значительное количество разнокачественных регионов, различающихся по способам их вхождения в состав русского государства, времени и форме политической организации, как в зеркале четко отражаются взаимосвязи региональных и общероссийских политических изменений, отчетливо видны общие и специфические черты политико-властных трансформаций в регионах, проблемы и угрозы в условиях неопределенности и спонтанности общенациональных политико-трансформационных процессов. Поэтому исследование региональных аспектов отечественного политического развития является первостепенной задачей российской политической науки.

В-четвертых, актуализация представленной в диссертации проблематики вызвана необходимостью извлекать поучительные уроки из российских политико-государственных реформ 90-х годов XX в. и прогнозировать развитие Российской Федерации и ее регионов с учетом обновления российского федерализма, повышения роли и самостоятельности субъектов Российской Федерации, общей направленности и своеобразия регионапьных политико-трансформационных процессов, их результатов. Сейчас, по истечении почти полутора десятка лет политико-трансформационного развития, в регионах накоплен достаточный опыт, требующий углубленного политологического изучения.

Необходим свежий и серьезный анализ сути явлений, связанных с формированием и функционированием современных региональных политико-властных систем, новой конфигурацией региональных элит и их стратегиями, отслеживание тенденций взаимодействия федеральной и региональной власти, лидеров и элит, взаимоотношений государственных органов и структур гражданского общества, результирующих общую динамику региональных политических изменений. Это важно потому, что в последние десять с небольшим лет региональные структуры власти выступают относительно самостоятельным политико-государственным механизмом российских преобразований, определяющим региональные, а в ряде случаев - общероссийские тенденции политико-трансформационных процессов.

Степень научной разработанности темы. Политико-трансформационный процесс как проблема связан с многими аспектами политико-властных отношений, непосредственно касающихся функционально-динамических характеристик политической системы, взаимоотношений институтов власти и гражданского общества, роли партий, элит и контрэлит и массовых акторов в политических изменениях и развитии. Современный этап исследований этих процессов в основном происходит в русле «третьей волны» демократизации (С. Хантингтон), охватившей с середины 70-х годов прошлого столетия многие страны Восточной и Центральной Европы, а также Россию и государства СНГ, политико-властное устройство которых представляет собой переходный тип политико-властного развития или «новые демократии». Да и сам термин «трансформация» является в определенной мере продуктом переходного политического процесса, означающей «борьбу множества групп за власть, за или против демократию»3.

В связи с этим общие методологические основы исследования политико-трансформационных процессов рассматриваются в рамках ряда традиционных объектов и предметов политологического анализа:

1) конституирования, функционирования и развития (разрушения, смены) политической системы, поскольку одной из ключевых, доминирующих трактовок политического процесса является его осмысление как хода, развития, воспроизводства политико-властной системы общества.

Если исследования JI. фон Берталанфи, А.А. Богданова, Р. Мертона, П. Сорокина, А. Токвиля дают возможность воспринимать социальные реальности и различные их аспекты как систем, целостное множество структурно связанных элементов, а социальный процесс в качестве их функционирования, воспроизводства, развития или упадка4, то в трудах Г. Алмонда, Д. Истона, Т. Парсонса, отечественных исследователей М. Анохина, В. Афанасьева, Ф. Бурлацкого, А. Галкина, Г. Каменской, Ю. Кривогуза, А. Родионова, В. Чиркина, О. Шаброва и других совокупность политических институтов, норм, ценностей, идей и отношений, их взаимодействие и взаимовлияние осмысливается с точки зрения политического процесса5;

3 Цит. по кн.: Категории политической науки. М., 2002. С. 406.

4 Берталанфи JI. фон. История и синтез общей теории систем // Системные исследования. Ежегодник. М., 1973; Богданов А.А. Всеобщая организационная наука (тектоло-гия). 4.1 JI.-M., 1925; Мертон Р. Социальная структура и анализ // Социологические исследования. 1992. № 2-4; Сорокин П. Человек. Цивилизация. Общество. М., 1992; Токвиль А. О демократии в Америке. М., 1992.

5 Алмонд Г., Верба С. Гражданская культура и стабильность демократии // Политические исследования. 1992. № 4; Анохин М.Г. Политические системы: адаптация, динамика, устойчивость. М., 1996; Афанасьев В.Г. Системность и общество. М., 1980; Бурлацкий Ф.М., Галкин А.А. Современный Левиафан. Очерки политической социологии капитализма. М., 1985; Истон Д. Категории системного анализа политики // Антология мировой политической мысли. Т. 2. М., 1997; Каменская Г.В., Родионов А.Н. Политические системы современности. М., 1994; Кривогуз И.М. Становление политической системы Российской Федерации. М., 1998; Парсонс Т. Система современных обществ. М., 1997; Чиркин В.Е. Глобальные модели политических систем современного общества: индикаторы эффективности // Государство и право. 1992. № 5; Шабров О.Ф. Политическая система: структура, типология, устойчивость. М., 1993.

2) властвования или властно-управленческой деятельности. Политический процесс здесь описывается как процесс господства и подчинения, обусловленный, с одной стороны, групповыми интересами и (или) общим благом, с другой, межличностными, межиндивидуальными отношениями6;

3) взаимодействия институтов власти и структур гражданского общества, в результате которой процесс политических изменений анализируется при прямом участии политических партий, общественных объединений, бизнес-структур, СМИ, других институтов социально-политической активности граждан, определяющих качественно-динамические характеристики этого процесса7.

6 Аристотель. Сочинения. В 4 т. Т. 4. М., 1988; Болл Т. Власть // Политические исследования. 1993. № 5; Вятр Е. Социология политических отношений. М., 1979; Вебер М. Политика как призвание и профессия // Избранные произведения. М., 1990; Власть. Очерки современной политической философии Запада. М., 1989; Гоббс Т. Сочинения. В 2 т. Т.2. М, 1991; Дегтярев А.А. Политическая власть как регулятивный механизм социального общеиия // Политические исследования. 1996. № 3; Зотова З.М. Власть и общество: проблемы взаимодействия. М., 2001; Ильин М.В., Мельвиль АЛО. Власть // Политические исследования. 1997. № 6; Ледяев В.Г. Власть: концептуальный анализ. М., 2000; Ленин В.И. Государство и революция. М., 1972; Локк Дж. Сочинения. В 3 т. Т.З. М., 1988; Макиавелли Н. Государь. // Избранные сочинения. М., 2000; Руссо Ж.-Ж. Об общественном договоре или принципы политического права. М., 1938; Маркс К. и Энгельс Ф. Сочинения. Т. 4; Хабермас Ю. Вовлечение другого: Очерки политической теории. СПб., 2001; Халипов В. Введение в науку о власти. М., 1996; Шабров О.Ф. Политическая власть // Курс лекций. М., 1999.

7 Афанасьев М.Н. Формирование представительных собраний правящих региональных групп // Политические исследования. 1998. № 4; Голосов Г.В. Форматы партийных систем в новых демократиях: институциональные факторы неустойчивости и фрагментации // Политические исследования. 1998. № 1; Гражданское общество в России. Структуры и состояние. М., 1998; Джордан Г. Группы давления, партии и социальные движения: есть ли потребность в новых разграничениях? // Мировая экономика и международные отношения. 1997. № 1; Дюверже М. Политические партии. М., 2000; Витюк В.В. Авторитаризм и гражданское общество // Куда идет Россия?. Альтернативы общественного развития. М., 1994; Зотова З.М. Политические партии России. Мм 2001; Ильин М.В. Слова и смыслы: опыт описания ключевых политических понятий. М., 1997; Ильичева Л.Е. Специфика лоббизма в условиях тоталитарной политической системы России. М., 2000; Кораблин Ю.В. Российский бизнес как субъект политики // Актуальные проблемы политики и политологии России. М., 1999; Мамут Л.С. Государство: полюсы представлений // Общественные пауки и современность. 1996. № 5; Михельс Р. Социология политической партии в условиях демократии // Антология мировой политической мысли. Т. 2. М., 1997; Никонов В. и Ордещук П. Партии в федеративном государстве // Независимая газета. 1993. 2 февраля; Острогорский М.Я. Демократия и политические партии. М., 1997; Парламентаризм и многопартийность в России. К десятилетию двух исторических дат / Общ. ред. В.Н. Лы

Собственно политический процесс на основе выделения тех или иных его сущностных свойств, являющихся важными для происходящих политических изменений и политического развития, стал целостно исследоваться в 30-е годы в США в связи с необходимостью обеспечения эффективной роли государства в общественном развитии. Если западная политологическая наука анализирует политико-властные преобразования как функцию государственного управления, как свойство политической системы, как результат функционирования его элементов, способ решения общественных конфликтов, а также как сущностные проявления политических акторов и групп, их действий и взаимодействий, то отечественная политическая наука в этой сфере придерживается государственно-властной и деятельностной трактовки этого явления. Суть интегра-тивных подходов, являющихся в определенной мере попыткой преодоления марксистских концепций политического процесса, заключается в соединении западных и отечественных теоретических моделей.

Усилению западных исследовательских позиций в осмыслении отечественных процессов политических изменений и развития весьма значительное влияние оказали и оказывают транзитологические, переходные и другие теории демократизации, что связано со стремлением соединить стандарты западной демократии с трансформационными процессами в нашем обществе. В связи с этим общеизвестны и широко изучаются работы таких авторов, как В. Бане, П. Бурдье, Р. Даль, Р. Дарендорф, Г.О'Доннелл, Т. Карл, А. Лейпхарт, X. Линц, С. Липсет, Н. Луман, Н. Най, Л. Пай, Д. Ростоу, С. Хантингтон, Ф. Шмиттер, П. Штомпка, И. сспко. М., 2000; Партии и политические блоки России / Б. Коваль, В. Павленко. М., 1993; Перегудов С., Ланина Н., Семененко И. Группы интересов и российское государство. М., 1999; Политические институты // Политическая наука: Новые направления. М., 1999; Слиска Л. Становление российского парламентаризма: региональный аспект // Власть. 2000. № 7; Фалина А.С. Политический лоббизм и его роль в реализации власти // Основы политической социологии / Под ред. Ж.Т. Тощенко. Н. Новгород, 1998; Холодковский К. Российские партии и проблемы политического структурирования общества//Мировая экономика и международные отношения. 1996. № 10. fl

Шумпетер , а также исследований отечественных специалистов В. Гельмана, А. Дахина, И. Дискина, М. Ильина, И. Клямкина, А. Мельвиля, И. Пантина, Н. Распопова, А. Соловьева, JI. Шевцовой9 и многих других, критическое осмысливание которых позволило автору построить собственное видение политико-трансформационных процессов в регионах России.

Особенности трансформационных изменений российского общества требуют рассмотрения политико-властных процессов с учетом противоо

См.: Бане В. Элементы неопределенности в переходный период // Политические исследования. 1993. № 1; Бурдье П. Социология политики. М., 1993; Даль Р. Полиархия, плюрализм и пространство. // Вопросы философии, 1994. № 3; Даль Р. Введение в теорию демократии. М., 1992; Даль Р. О демократии. М., 2000; Дарендорф Р. Дорога к свободе: Демократизация и ее проблемы в Восточной Европе // Вопросы философии,

1990, № 9; Дониелл Г.О\ Делегативная демократия // Пределы власти. 1994. № 2-3; Карл Т., Шмиттер Ф. Пути перехода от авторитаризма к демократии в Латинской Америке, Южной и Восточной Европе // Международный журнал социальных наук.

1991. № 1; Лейпхарт А. Конституционные альтернативы для новых демократий // Политические исследования. 1995. № 2; Лейпхарт А. Многосоставные общества и демократические режимы // Политические исследования. 1992. № 1-2; Лейпхарт А. Демократия в многосоставных обществах. М., 1997; Линц X. Опасности президентства // Пределы власти. 1994. № 2-3; Липсет С. М. Политическая социология. В кн.: Американская социология: Перспективы, проблемы, методы. М., 1972; Липсет С. М. Роль политической культуры. // Пределы власти (Journal of Democracy), 1994. № 2-3; Лу-ман Н. Понятие общества. В кн.: Проблемы теоретической социологии. СПб, 1994; Рус L. W. Political science and the crisis of authoritarianism. American Political Science Review, 1990, vol. 84, № 1; Пшеворский А. Демократия и рынок. Политические и экономические реформы в Восточной Европе и Латинской Америке. М., 1999; Ростоу Д. Переходы к демократии. Попытки динамической модели // Политические исследования. 1996. № 5; Хантингтон С. Будущее демократического процесса: от эксианции к консолидации // Мировая экономика и международные отношения. 1995. № 6; Шмиттер Ф., Карл Т. Что демократия, а что - пет // Демократия: теория и практика. М., 1996; Штомпка П. Социология социальных изменений. М., 1996; Шумпетер И. Капитализм, социализм и демократия. М., 1995.

9 Гельман В. «Tranzition по-русски: концепции переходного периода и политическая трансформация в России (1989-1996) // Общественные науки и современность. 1997. № 4; Дахин А.В., Распопов Н.И. Проблемы региональной социальной науки в современной России. // Политические исследования. 1998. - № 4; Дискин И. Россия: трансформация и элиты. М., 1995; Ильин М. Как сделать отечественную культуру властвования и технологию управления современной? // Власть. 1999. № 11; Клямкин И. Посткоммунистическая демократия и ее исторические особенности в России // Политические исследования. 1993. № 2; Мельвиль А. Демократические транзиты (теоретико-методологические и прикладные аспекты). 1999; Паптин И. Посткоммуиистическая демократия в России: основания и особенности // Вопросы философии. 1996; Шевцова Л. Политические зигзаги посткоммупистической России. М., 1997. речивого развития национальных и федеративных отношений, присутствия этнополитического фактора и становления регионов в качестве политико-государственных субъектов. Здесь неоценимо значение для нашего исследования как общей теории федерализма, изложенной в трудах таких представителей зарубежной политологической мысли, как П. Кинг, Д. Элейзер, А. Лейпхарт, Винсет Остром, Ст. Солник,10 а также анализ его становления и развития, государственного управления процессами федеративных и национальных отношений в условиях современной России, осуществленный в трудах отечественных исследователей Р. Абдулатипо-ва, Г. Атаманчука, JI. Болтенковой, Н. Варламовой, С. Валентея, И. Гоп-таревой, JI. Дробижевой, М. Золоторевой, В. Зорина, К. Калининой, С. Каспэ, А. Козлова, В. Комаровского, В. Лысенко, А. Мацнева, М. Столярова, В. Тишкова, И. Умновой, М. Фарукшина, В. Чиркина, С. Шахрая и других11.

10 Кинг П. Классификация федераций // Политические исследования. 2000. № 5; Элейзер Д. Дж. Сравнительный федерализм // Политические исследования. 1995. № 5. Лейпхарт А. Демократия в многосоставных обществах: сравнительное исследование. М., 1997; Сол пик Стивен. Торг между Москвой и субъектами Федерации о структуре нового российского государства: 1990-1995 // Политические исследования. 1995. № б; Остром Виисст. Смысл американского федерализма. Что такое самоуправляемое общество? М., 1993.

11 Лбдулатипов Р.Г. Национальный вопрос и государственное устройство России. М., 2000.; Абдулатипов Р.Г. Федералогия. СПб. 2004.; Абдулатипов Р.Г., Болтенкова Л.Ф., Яров Ю.Ф. Федерализм в истории России. В 4-х кн. М., 1992-1993; Абдулатипов Р.Г., Жарников А.Е., Дашдамиров А.Ф. и др. Основы национальных и федеративных отнощепий. М., 2001; Атаманчук Г.В. Государственно-правовая природа федерализма// Российский федерализм: опыт становления и стратегия перспектив. М., 1998; Валентей СД. Федерализм: российская история и российская реальность. М., 1998; Варламова Н.В. Конституционная модель российского федерализма // Российский федерализм: конституционные предпосылки и политическая реальность. М., 2000; Гоптарева И.Б. Политическая концепция федерализма: теоретические истоки и современность. Докторская диссертация. М., 2003; Дробижева Л.М. Национализм в республиках Российской Федерации: идеология элиты и массовое сознание // Панорама-Форум. Казань. 1997. № 11; Золотарева М.В. Федерация в России: проблемы и перспективы. М., 1999; Зорин В.Ю. Национальная политика в России: история, проблемы, перспектива. М., 2003; Калинина К.В. Федерализм и национальный вопрос // Российский федерализм: опыт становления и стратегия перспектив. М., 1998; Каспэ С.Н. Российский федерализм: строительство без проекта // Политические исследования. М., 2000. № 5; Козлов А.Е. Федеративные начала организации государственной власти в России. М., ИНИОН РАН, 1996; Комаровский B.C. Политическое регионоведе

Региональные аспекты общенациональных политико-трансформационных процессов в контексте взаимодействия федерации и ее субъектов, выстраивания и развития новых федеративных отношений, а также электорального процесса, становления и функционирования новых политико-властных систем и политических режимов в регионах интенсивно исследуются в рамках политической регионалистики, становящейся сравнительно самостоятельной предметной сферой в современной политологии12, где ныне происходит главным образом накопление эмпирического материала и специализация ученых. нис. // Политология: Учебник. / ред.колл. B.C. Комаровский и др. М., Изд-во РАГС. раздел 5; Лысенко В.Н. Развитие федеративных отношений в современной России. М., 1995; Мацпев А.А. Регион и формирование федеративных отношений // Вопросы национальных и федеративных отношений. М., 2000; Столяров М.В. Россия в пути. Новая федерация и Западная Европа. Казань, 1998; Тишков В.А. Этносы и политика. М., 2000; Умнова И.А. Итоги конституционной основы современного российского федерализма. М., 1998; Фарукшин М.Х. Современный федерализм: российский и зарубежный опыт. Казань, 1998; Чиркин В.Е. Современное федеративное государство. М., 1997; Шахрай С.М. Конституционное правосудие в системе российского федерализма. СПб., 2001.

12 Агранат Г. О региональном развитии и региональной политике // Свободная мысль. 1996. № 9; Анализ развития регионов России. Политические ориентации населения регионов России. М., 1997; Афанасьев М. Изменения в механизме функционирования правящих элит//Политические исследования. 1994. № 6; Афанасьев М. Региональное измерение российской политики // Политические исследования. 1998. № 2; Бадовский Д., Шутов А. Региональные элиты в постсоветской России: особенности политического участия. Кентавр. № 6; Барзилов С. и Чернышов А. Регион как политическое пространство // Свободная мысль. 1997. № 2; Биджсва С. Ю. Республики как субъекты Российской Федерации, сформировавшиеся в результате национального самоопределения // Конституционное и муниципальное право. 2000 № 2; Бирюков С. В. Региональная политическая власть Автор, док. диссер. Кемерово, 1997; Бирюков С.В. Легитимация статуса региональной политической власти // Вестник МГУ. Серия 18. № 4; Борисов С.В. Актуальный политический режим в Нижегородской области: становление в 1990-е годы // Политические исследования. № 1; Гельман В.Я. Региональная власть в современной России: институты, режимы, практики // Политические исследования. № 1; Гельман В.Я., Рыжснков С.И. Политическая регионалистика России: история и современное развитие // Политические науки. 1999. № 3; Дахип А. В., Распопов Н. П. Проблемы региональной стратификации в современной России // Политические исследования. 1998 № 4; Доленко Д. В. Территориальное устройство общества: социально-политический анализ. Саранск, 1993; Куколев И. Российские политические элиты в переходный период // На путях политической трансформации (политические партии и политические элиты постсоветского периода. М., МОНФ. Выпуск 8. 4.2; Лапина Н. и Чирикова А. Региональная власть и реформы российского федерализма: сущность политического будущего // Социологические исследования. 2001. № 4; Магомедов М. Мистерия регионализма. М., 2000; Макарычев А. Региона

По проблеме политико-властного и этнополитического развития Республики Башкортостан диссертант обращался к наработкам местных исследователей А. Бускунова, Д. Валеева, Д. Гилязетдинова, Ю. Дорож-кина, И. Илишева, Р. Ирназарова, Р. Кузеева, М. Кулыиарипова, С. Лаврентьева, И. Муксинова, Ю. Никифорова, К. Толкачева, А. Хабибулли-на, Н. Чувилиной, Ф. Файзуллина, Б. Юлдашбаева и других.

Обзор отечественной и зарубежной литературы показывает, что несмотря на пристальное внимание к проблемам политико-властной сферы в переходных обществах, в частности, к региональным политическим процессам, тем не менее последние не рассматриваются как некий ре-зультатирующий вектор взаимодействия общероссийских и региональных политико-трансформационных факторов.

Масштабность, глубина, противоречивость политико-трансформационных изменений в многосубъектной России требует выхода на новое крупное направление научных исследований. Необходима теория, позволизм и региональная культурная идентичность // Ученые записки Саратовского государственного университета. Вып.2. 1997; Марченко Г. В. Региональные проблемы становления новой российской государственности М. 1996; Мацнев Л.Л. Регион и формирование федеративных отношений // Социально-политические исследования. 1998. № 1; Медведев Н. Политическая регионалистика. Учебник. М., 2002; Медушев-ский Л. Тенденции развития региональных политических режимов // Российский конституционализм: политический режим в региональном контексте. Сб. статей. Приложение к журналу «Конституционное право: восточноевропейское обозрение». М., 2000; Нечаев В. Региональные политические системы в России // Pro et contra. Том 5. Зима, 2000; Петров Н. Выборы представительных органов власти регионов // Мировая экономика и международные отношения. 1995. № 3; Политические процессы в регионах России / Отв. ред. Туровский Р. Ф. М., 1998; Распопов Н.П. Социально-политическая стабильность региона - субъекта Российской Федерации // Политические исследования. 1999.№ 3; Россия регионов: трансформация политических режимов / Общ. ред. В. Гельман, С. Рыжепков, М. Бри. М., 2000; Сенатова О. Региональный авторитаризм па стадии его становления // Куда идет Россия? Социальная трансформация постсоветского пространства / Под. ред. Т. Заславской М., 1996; Туровский Р.Ф. Основы и перспективы региональных политических исследований // Политические исследования 2001. № 1; Чернышев А. Г. Регион в системе политических отношений российского общества. Саратов, 1999; Шестов Н. И. Выбор дискурса регионального политического процесса // Регион как субъект политики и общественных отношений. М., 2000. ляющая рассматривать регион в качестве социополитического референта современной России, а региональные процессы - как трансформационные изменения в политико-властной сфере, вызванные воздействием общефедерального контекста и взаимодействием региональных акторов. Результаты этого воздействия и взаимодействия могут быть рассмотрены в качестве регионального политико-трансформационного процесса.

Актуальность темы, ее недостаточная разработанность определили объект, предмет, основные цели и задачи исследования.

Объект исследования - политико-трансформационные процессы в постсоветской России.

Предмет исследования - региональные аспекты политико-трансформационных процессов в Российской Федерации.

Цель работы - системное исследование региональных политико-трансформационных процессов в постсоветской России, развертывающихся на основе взаимодействия факторов общероссийского (макроуровень) и регионального (мезоуровень) масштаба.

Достижение поставленной цели потребовало решить следующие взаимосвязанные задачи:

- определить соотношение понятий «процесс», «социальный процесс», «политический процесс», «политико-трансформационный процесс» и разработать теоретико-методологический инструментарий для исследования региональных политико-трансформационных процессов в постсоветской России; рассмотреть регион как субъект и объект политико-трансформационных процессов в федеративном государстве;

- выявить и систематизировать важнейшие российские (внешние) факторы региональных политико-трансформационных процессов;

- обозначить основные этапы общероссийских политических изменений в 90-е годы XX в. в контексте их определяющего влияния на региональные политико-трансформационные процессы;

- установить основные внутрирегиональные факторы, влияющие на специфику политико-трансформационных процессов в субъектах Российской Федерации;

- раскрыть сущность и этапы (на примере Республики Башкортостан) политико-трансформационных процессов в российских регионах в постсоветский период; выделить ведущие тенденции региональных политико-трансформационных процессов, как закономерное следствие взаимодействия факторов российского и регионального масштаба.

Методологические и теоретические основы исследования. При рассмотрении региональных политико-трансформационных процессов в постсоветской России диссертант исходил из целого ряда теоретико-методологических принципов и подходов.

В качестве общесоциологических основ исследования политико-трансформационного процесса использованы теории переходных социальных систем Э. Дюркгейма, элит В. Парето, теория социальной трансформации Т. Заславской, концепция бифуркации (синергетические модели) И. Пригожина.

Важное методологическое значение для исследования имели концепции социокультурного развития П. Сорокина, демократических переходов Г. О' Доннелла, Т. Карла и Ф. Шмиттера, Л. Шина, С. Терри, А. Пшеворского, становления демократии в многосоставных обществах А. Лейпхарта, «второй Европы» Г. Федотовой, «институциональной матрицы» С. Кирдиной и других.

В диссертации критически использован ряд положений и принципов системно-структурного (Р. Ростоу, Г. Альмонд, С. Верба, Р. Инглхарт, С. Липсет, Л. Пай), институционального (Т. Истер, Б. Питере, Дж. Марч, И. Олсен, К. Шепел и Б. Вейгаст), поведенческо-деятельностного (Д. Ап-тер, К. Дойч, А. Инкельс) и других подходов, которые, безусловно, позволяют рассматривать политико-трансформационные процессы в постсоветской России в качестве составной части более глобального общедемократического развития, которым охвачены страны «второго» и «третьего» мира.

Использование системно-структурного анализа при опоре на работы Р. Абдулатипова, Г. Атаманчука, JI. Болтенковой, К. Гаджиева, А. Мац-нева, В. Чиркина, А. Хабибулина, С. Шахрая дало возможность осмыслить, во-первых, противоречивое развитие национальных и федеративных отношений в обновляющейся России, во-вторых, раскрыть соотношение, характер и содержание взаимодействия целого - федеративного государства и его структурного элемента — региона; в-третьих, выявить сложные взаимовлияния и взаимообусловленность политико-трансформационных процессов макро- и мезоуровня, воздействие на эти процессы этнополитического фактора.

Системно-структурный анализ способствует осмыслению проблем упорядоченности, иерархизации отношений между общефедералыюй и региональной политико-властными системами, а также рассмотрению региона как политико-властной системы, в котором действуют акторы, сложилась определенная властно-политическая структура, воспроизводятся регулярные политические практики. Здесь структура выступает уже не только и не столько как совокупность взаимодействующих элементов, а как определенные правила, ресурсы или набор отношений. Поэтому структуризация, т.е. воспроизводство этих отношений, преобразований структур, следовательно, определяется воспроизводством политико-властных отношений13.

Системно-деятельностный методологический принцип, опирающийся на институциональный подход и дополненный моделью динамического социального поля, обеспечивает возможность исследовать политико-трансформационный процесс как определенную систему деятельности

13 Гиддснс Э. Элементы теории структуризации // Современная социальная теория. Бурдье, Гиддснс, Хабсрмас. Новосибирск. 1995. С.40-72. акторов макро- и мезоуровня. Он позволяет изучать, во-первых, уже ставшее или реально существующее, проявляющееся в политической структуре, к примеру, в институтах; во-вторых, действование, поведение или функцию политических акторов; в-третьих, проследить динамику, т.е. трансформацию этого действования или поведения.

Выявление специфики и тенденций региональных политико-трансформационных процессов осуществлялось на основе социологического подхода, что дало возможность охарактеризовать влияние различного рода интересов, идей и ценностей на активность региональной политической элиты и массовых акторов.

Для определения тенденций и этапов региональных политико-трансформационных процессов, их направленности и динамики изменения, характера деятельности акторов и прежде всего политической элиты было важно применение исторического метода.

В свою очередь, возможности сравнительного метода позволяют выделить своеобразие политико-трансформационных процессов субъектов Российской Федерации, те или иные отклонения, имевшие место в определенной ситуации, установить общую динамику региональных политических трансформаций в постсоветской России.

В силу многообразия подходов и оценок политико-трансформационных процессов особую значимость приобретает принцип объективности, предполагающий решение исследовательских задач независимо от ценностных ориентаций исследователя.

Эмпирическая база диссертационного исследования сложилась как результат многолетних исследований автором политико-трансформационных процессов, особенно влияния на эти процессы этно-политического фактора и развития федеративных отношений в одном из крупнейших российских регионов - Республике Башкортостан, а также в ряде других субъектов Российской Федерации. Политологический и эт-нополитический материал, который используется в исследовании, был получен различными методами. В их числе - анализ политико-государственных и государственно-правовых актов, большого массива официальных документов, статистических данных, а также контент-анализ прессы. В частности, в ходе работы было изучено действующее законодательство России, Республики Башкортостан, Республики Татарстан» и законодательства ряда других регионов России. Кроме того, часть материалов была взята с информационных ресурсов системы «Интернет». Наряду с этим использовались элементы биографического исследования, анкетирование депутатов Государственного Собрания - Курултая, Администрации Президента, руководителей администраций городов и районов Республики Башкортостан.

Непосредственно работая в законодательных и исполнительных органах власти, партийных структурах, средствах масоввой информации, диссертант имел возможность продуктивно использовать методы деятельного включенного наблюдения с такими составляющими, как экспертный опрос, некоторые элементы эксперимента, моделирования и прогнозирования тех или иных компонентов политических изменений.

Помимо этого автором на протяжении нескольких лет проводилась систематическая фиксация основных событий, перемен в Республике Башкортостан в сфере политики, межнациональных отношений и т.д. в периодически выходящих тематических сборниках. Эти аналитические материалы, а также составленная за 1995-2003 гг. политическая хроника дают реальное представление о региональных политико-трансформационных процессах в Республике Башкортостан и других российских регионах в постсоветский период.

Гипотеза исследования. Институционализация и укоренение новых, демократических политико-властных отношений в центре и регионах представляют собой единый, сложный и противоречивый ход взаимодействий и взаимоотношений двух уровней власти, в результате которых происходит непрерывное изменение (развитие) этих отношений, конституирование и укрепление федеративного государства, общенациональной и региональной политико-властных систем, действие (бездействие) и взаимодействие органов власти и структур гражданского общества на макро, - и мезоуровнях, что влечет за собой в определенный конкретно-исторический период существенные, глубокие изменения (сдвиги) в политической системе, трансформацию власти, государственной политики, переход к качественно иному политическому поведению и культуре.

Регионы в новых условиях выступают полноправными субъектами политико-трансформационных процессов формируемого федеративного государства, имеющими собственные ресурсы, особые политические и социально-экономические интересы, а также учредительные полномочия на организацию и действие региональной власти и влияющими как на общенациональные политико-трансформационные процессы, так и на региональные политические изменения.

Политико-трансформационный процесс в регионе в новых условиях представляет собой многочисленные, накладывающиеся друг на друга события повседневной политической жизни, связанные с деятельностью федеральных и региональных структур власти, взаимодействием региональных властных акторов и гражданской среды.

Этот процесс развертывается под воздействием общенационального контекста политических изменений и внутренних факторов, которые определяют содержательные рамки, институциональную оформленность и общую направленность региональных политических изменений. Трансформация политико-властных систем (особенно в национальных республиках) в регионах прошла этапы «суверенизации», торгов между центром и регионами, переживает период движения к «централизованному федерализму».

Доминирование общенационального контекста в политическом развитии регионов имеет противоречивые последствия: повышая управляемость государства, укрепляя вертикаль власти, оно может сузить правовые рамки самостоятельности регионов в решении собственных социально-экономических проблем, что будет снова ставить в повестку проблему устойчивого развития («определенности») российского государства.

Формирование моноцентрических моделей политико-властных систем в регионах является, с одной стороны, продолжением авторитарных традиций, заложенных в новой российской политической системе, а с другой, - попыткой регионов (особенно республик) самостоятельно решать многие проблемы собственного развития в условиях продолжающейся кризисности российского государства и общества. Завышенная роль элит, авторитарность власти и ее политической культуры при формальном функционировании демократических институтов, неразвитости структур гражданского общества скорее выступает следствием вынужденной самостоятельности регионов, невозможности развития процессов демократизации в «неопределившемся», неустоявшемся государстве.

Научная новизна исследования. Выделение в качестве предметной сферы исследования региональных особенностей политико-трансформационных процессов в постсоветской России дало возможность ставить и решить проблему периодизации, выявления и описания основных тенденций развертывания региональных политических изменений в условиях взаимодействия и взаимовлияния двух ключевых факторов: «навязанного» перехода к перестройке и демократизации сверху со стороны общенациональных центров власти (союзного и российского) и революционно-радикального, а затем эволюционно-спонтанного их развития снизу при активной роли общественных объединений и новой политической элиты.

Сформулированы новые теоретические положения о генезисе, ходе и закономерностях развертывания региональных политико-трансформационных процессов в условиях перехода федеративных государств к демократическим формам организации власти и политико-властных отношений в центре и регионах, такие как их детерминированность совокупностыо внешних и внутренних факторов; поэтапность со сменой содержания процесса на каждом этапе; целостность внутрирегиональных факторов; социополитическая референтность региона (республики) для понимания мезоуровня российской трансформации; выявлены структурная, операциональная и причинно-факторная модели региональных политических изменений в рамках противоречивого развития их общенационального контекста.

Введены в научный оборот новые понятия и категории, позволяющие исследовать политические изменения на макро и мезоуровнях, сопоставить основные параметры их динамики, выявить общее, особенное и единичное в этих процессах, такие как уточненные категории «мезо-уровень политической жизни», «внешние и внутренние факторы трансформации», «политический процесс», понятие «политико-трансформационный процесс» и его структурные характеристики, специфические аспекты регионального политико-трансформационного процесса, содержание понятия «региональные элиты».

Применены новые исследовательские подходы, методы и способы научного анализа, заключающиеся в целостном, системном рассмотрении мезоуровня политической жизни общества с учетом его динамики под влиянием совокупности внешних и внутренних факторов развития, обосновывающие научную некорректность и недостаточность переходных, транзитологических и других западных теорий демократической направленности применительно к политическим реалиям развития постсоветской России и ее разнотипных регионов.

Комплексно исследованы политико-трансформационные процессы с конца 80-х годов XX столетия до начала XXI века в крупнейшем, относительно самостоятельном в политическом и социально-экономическом отношении субъекте Российской Федерации — Республике Башкортостан в сопоставлении с политическими изменениями в ряде других национальных республик, краев и областей.

Получены новые фактические данные о предпосылках, генезисе и развертывании политико-трансформационных и этнополитических процессов на региональном уровне: об их источниках и движущих силах; содержании, конкретной направленности региональных политических событий и перемен на тех или иных этапах развития; степени и характере влияния внешних и внутренних факторов на такие качественные характеристики политико-трансформационных процессов как формирование новых политических идей и установок, демократической элиты и ее ротации, создание правовой базы субъектов Федерации, выстраивание новых политико-властных (федеративных) отношений между центром и регионами, формирование демократических (или авторитарных) политико-властных систем. Выдвинуто и обосновано положение о ведущей роли региональных государственных структур и завышенной роли элиты в политических изменениях, формировании моноцентрических моделей власти в зависимости от стратегии и конфигурации политической элиты, зрелости и активности институтов гражданского общества региона.

Предложено новое решение поставленной во многих работах проблемы содержания политического развития регионов в современный период, заключающееся в его понимании как следствия совместного воздействия общероссийского контекста и внутрирегиональных факторов при доминирующей роли первого, определяющих содержание, характер и основные тенденции развития региональных политико-трансформационных процессов, их динамики и перспективы.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Доказано, что исследование политических процессов является доминантой изучения политической сферы, так как именно в их рамках осуществляется функционирование (воспроизводство) и развитие данной сферы в единстве всех ее составляющих. В связи с этим определяется категория политического процесса как последовательная пространственно-временная смена (развертывание) закономерно следующих друг за другом стадий непрерывного развития политико-властных отношений, в основе которой находятся определенные политические интересы и цели, действия (бездействие) и взаимодействия органов государственной власти и институтов гражданского общества, а также меняющиеся конфигурация и влияние различных политико-значимых факторов, что имеет своим результатом изменения в политической системе и гражданском обществе, нормативной базе, политическом режиме, структуре власти, ее политике и связях с гражданским обществом, в поведении и культуре политической элиты и электората.

Данный подход позволяет: 1) объяснить причины и механизмы политических перемен и изменений; 2) поставить в центр этих сдвигов политические интересы; 3) выделить активную роль государства, структур и институтов власти в политических преобразованиях; 4) связать субъективный (мотивационный) аспект политического взаимодействия людей (личностей) и общественных групп с объективным аспектом, т.е. результатами их деятельности в политико-властной сфере; 5) рассматривать политический процесс как некий цикл, как единое целое динамических изменений.

2. Обоснована необходимость использования в качестве категориального инструмента для построения теории региональных политических процессов в постсоветской России понятия «политико-трансформационный процесс», суть которого состоит в том, что политический процесс под влиянием объективных и субъективных факторов влечет за собой в определенный конкретно-исторический период быстро нарастающие, порой скачкообразные и существенные, глубокие изменения (сдвиги) в политико-властных отношениях. Такое концептуальное видение политического процесса переходного периода общественного развития позволяет акцентировать внимание на столь важных признаках политического процесса, как «изменения в политико-властных отношениях», «трансформация власти», «существенные сдвиги в политической системе», «переход к качественно иному политическому поведению и культуре», охватить причины, динамику и трансформационную направленность политических взаимодействий, раскрыть их содержательные, порой противоречивые, характеристики и результаты в условиях кризисного развития государства, выявлять специфику и прогнозировать вариативность дальнейшего развертывания регионального политико-трансформационного процесса.

3. Выявляется структура политико-трансформационного процесса на макро- и мезоуровнях и ее особенности в условиях неопределенности социополитической среды как единство и взаимодействие трех ее компонентов: 1) политической активности и взаимодействия акторов; 2) развития на этой основе политико-властных отношений; 3) трансформационных изменений в политической системе, структуре власти, государственной политике, политическом поведении и культуре элиты и электората.

4. Обоснованы политико-властные характеристики региона как субъекта Российской Федерации, взаимодействующего, с одной стороны, с федеральным уровнем власти и влияющего на макрополитические процессы, а, с другой - имеющего средства, возможности и права принимать политико-государственные решения, их реализовать, нести политическую ответственность за действия на своей территории. Показана его роль в качестве актора политико-трансформационных процессов федеративного государства и региональных политических изменений.

5. Формулируется понимание регионального политико-трансформационного процесса как совокупности существенных изменений в системе политико-властных отношений региона, происходящих под воздействием федеральных и региональных институтов власти и политических элит, в результате чего происходят изменения в самой структуре власти, режиме ее функционирования, конфигурации элит и акторов, их политической культуры и поведения. Такое понимание дает возможность представить политико-трансформационный процесс в регионе как многочисленные, накладывающиеся друг на друга события повседневной политической жизни, связанные с деятельностью федеральных и региональных структур власти, взаимодействием региональных властных акторов и гражданской среды; предлагается факторная модель региональных политических изменений.

6. Обоснованы сформировавшиеся в условиях переходного периода особый статус и отличительные государственно-правовые признаки республик как государств в составе Российской Федерации, описываются политико-правовые основы их самостоятельности в рамках федеративного государства, противоречия и коллизии во взаимодействиях Федерации и республик в постсоветский период.

7. Выявляется специфика регионального политического процесса, который отличается мезоуровнем охвата политической жизни, региональными масштабами вовлекаемых в нее участников и решаемых политических задач; быстрой консолидацией, оформлением политических интер есов местных элит, относительной непродолжительностью этапов и стадий, большими возможностями установления контроля над процессом политического участия; ограниченностью объектов политических отношений проблемами регионального и местного значения.

8. Предлагается понимание региональных политико-трансформационных процессов как результата действия внешних и внутренних факторов, влияющих на генезис и развитие данных процессов. Рассмотрен комплекс внешних (общенациональных) факторов (противоречивость и неудачность политических реформ в СССР, завершившихся его распадом; устранение КПСС как скрепы политико-партийной советской системы; противоборство федеральных органов исполнительной и представительной власти; возрастание роли и государственных амбиций субъектов Федерации, противостояние центра и регионов; институциализация современного российского федерализма; выстраивание иерархии федеральной исполнительной власти), которые определяли содержательные рамки, институциональную среду и общую направленность региональных политических изменений в постсоветский период.

9. Выделяются и исследуются основные этапы общероссийских политических трансформаций в 90-е годы XX в. в контексте их влияния на региональные политико-трансформационные процессы: а также целостная совокупность основных внутрирегиональных факторов, определяющих сущность, тенденции и конкретные формы проявления политико-трансформационных процессов в субъектах Российской Федерации в 90-е годы XX в.

10. Показывается, что при всем реальном многообразии региональные политико-трансформационные процессы в постсоветский период имели единую диалектическую природу (сущность), состоящую в разрушении старого и становлении нового, что означало, с одной стороны, революционно-радикальные, динамические и глубокие перемены в политико-властных отношениях, переход к иной системе региональной власти, процедурам ее формирования и функционирования, зарождение новой политической элиты, качественно иных ценностей политической культуры, а, с другой стороны - неизбежную противоречивость данных процессов, воспроизводство старого при рождении нового, неустойчивость региональных политико-властных структур, нестабильность ситуации в ходе адаптации к новой политической сфере, неопределенность в краткосрочной перспективе.

11. Обозначаются на примере Республики Башкортостан этапы политико-трансформационных процессов в российских регионах в постсоветский период: 1) 1988 - 1991 гг. - этап гражданской инициативы «снизу», эрозии советских политико-государственных структур, формирования альтернативных идей, организаций, политической культуры; 1991 - 1993 гг. — этап инициатив «сверху», этап консолидации новой региональной политической элиты, разработки ею идеологии и программы реформаторских действий, этап нарастающей управляемости политикотрансформационных процессов; 3) 1993 - 2000 гг. - этап создания на основе новой региональной политико-правовой базы новой государственно-властной системы, политического режима, этап реализации идей экономической и политико-государственной самостоятельности, этап этатиза-ции и «суверенизации» республик; 4) с 2000 г. по настоящее время — этап борьбы регионов, прежде всего республик, за сохранение статуса государственных образований в составе Российской Федерации.

12. Выявляются ведущие тенденции региональных политико-трансформационных процессов (формирование политико-государственной субъектности регионов России в рамках общего процесса обновления российского федерализма, в республиках — с учетом этнополитического фактора; создание современных относительно самостоятельных региональных политико-властных систем; слабовыраженная конкурентность политических акторов и, как следствие, образование моноцентрических моделей региональных властно-политических структур, декларативность демократии и ее формальное развитие в условиях неразвитости структур гражданского общества; завышенная роль региональной политической элиты и персонификация политических изменений; авторитарность региональной власти и ее политической культуры), ставшие закономерным следствием взаимодействия факторов российского и регионального масштабов и составившие общее содержание и противоречивость результатов политического развития регионов России в постсоветский период.

Теоретическая значимость исследования состоит в разработке таких актуальных научных проблем, как трансформация политической системы, институциональной среды, структур власти, взаимоотношений государства и институтов гражданского общества постсоветской России, в разработке проблем региональных особенностей и тенденций политико-трансформационных процессов, обусловленных постоянным взаимовлиянием общероссийских и внутренних факторов, взаимодействием акторов и институтов макро- и мезоуровня. Совокупность теоретических и методологических подходов, применяемых в диссертации, дали возможность автору значительно дополнить понимание политико-трансформационных процессов в современной России, объяснить специфику новых региональных политико-властных систем, институциональной среды, политического поведения и культуры элиты и массовых акторов.

Результаты исследования в определенной степени восполняют пробел в теоретическом осмыслении политико-трансформационных процессов переходного периода на мезоуровне, являются существенным приращением знаний в области политической регионалистики. Они могут быть использованы в качестве методологической основы для анализа и прогнозирования политических изменений в субъектах Российской Федерации, разработки теоретических концепций исследования региональных политических процессов.

Практическая ценность исследования заключается в том, что его выводы и положения могут быть использованы для более глубокого осмысления политических процессов переходного периода в постсоветской России, понимания его региональных особенностей, оптимальных путей укрепления Российской Федерации и самостоятельности ее субъектов, дальнейшей разработки рекомендаций для реформирования федеративного государства и политико-властных отношений его регионов. Сформулированные автором выводы и обобщения способствуют формированию ясного представления о содержании, тенденциях и характере политико-трансформационных процессов в регионах, о механизмах и путях оптимизации политико-властных структур, могут содействовать совершенствованию структуры и деятельности органов власти, укреплению институтов гражданского общества, формированию системы ценностей демократической направленности.

Результаты исследования могут быть также использованы для разрешения актуальных проблем политико-властных отношений как на региональном уровне, так и между центром и регионами, оптимизации региональной политики российского государства.

Материалы исследования дают возможность работникам региональной государственной власти, лидерам политических организаций, руководителям средств массовой информации, публичным политикам, аналитикам квалифицированно оценивать региональные политико-трансформационные процессы в субъектах Федерации.

На основе исследования автором разработаны и внедрены в учебный процесс спецкурсы «Политическая регионалистика», «Государственная власть и политико-трансформационные процессы в переходном обществе».

Положение и результаты диссертации могут быть использованы при чтении курсов «Политология», «Политическое управление», «Политический анализ», а также спецкурсов, связанных с современной политической регионалистикой, национальными и федеративными отношениями.

Апробация работы. Работа обсуждена на кафедрах политологии и политического управления, национальных и федеративных отношений Российской академии государственной службы при Президенте Российской Федерации.

Основные идеи и результаты исследования диссертации отражены в 45 публикациях общим объемом 80 печатных листов, в выступлениях на 12 международных, всероссийских, региональных конгрессах, конференциях и общественно-политических чтениях.

Ряд выводов диссертационной работы был представлен автором на симпозиумах и семинарах, организованных Государственной Думой Федерального Собрания Российской Федерации в г. Москве (1996 г.), Конгрессом регионов Совета Европы в г. Страсбурге (Франция, 1997 г.), г. Брюсселе (Бельгия, 1995 г.), Фондом К. Аденауэра в г. Уфе и Бонне (1996 -1999 гг.), администрацией Президента Республики Башкортостан в г. Уфе и аппаратом Президента Республики Татарстан в г. Казани (1991 -1998 гг.).

Разработанные диссертантом в качестве руководителя рабочей группы от Республики Башкортостан по подготовке Договора Российской Федерации и Республики Башкортостан политико-государственные идеи и положения о статусе Республики Башкортостан, а также проекты основных положений о предметах совместного ведения, предметах ведения и полномочиях Республики Башкортостан были использованы в Договоре Российской Федерации и Республики Башкортостан «О разграничении предметов ведения и взаимном делегировании полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти Республики Башкортостан», подписанном 3 августа 1994 года в г. Москве.

Отдельные положения диссертации нашли отражение в политико-государственных идеях и установках, изложенных в Посланиях Президента Республики Башкортостан Государственному Собранию — Курултаю - Республики Башкортостан с 1995 по 2002 гг.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, пяти разделов, заключения, списка литературы, приложения; библиография содержит 368 наименований.

Заключение диссертации по теме «Политические институты, этнополитическая конфликтология, национальные и политические процессы и технологии», Аюпов, Мансур Анварович

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Истекшие 15 лет в новейшей политической истории России стали периодом глубоких, радикальных изменений, затрагивающих сущностные основы ее государственного устройства и политико-властной системы. За это небольшое время наше государство прошло путь от сообщества разностатусных регионов до централизованной федеративной России с все более консолидирующейся демократической политической системой.

Это был период быстрого и неожиданного разрушения СССР, когда противоречивые и неудачные политические реформы в центре запустили политико-трансформационные процессы в союзных и автономных республиках, придав им обвальный, скачкообразный характер и направив политико-властные процессы на путь регионализации (республикан-изации, суверенизации), т.е. выстраивания новых отношений между центром и регионами, где попеременно доминировали то федеральные органы власти, то региональные лидеры и элиты.

Это был также период устранения с политической арены КПСС как политико-партийной основы, скрепы политической системы СССР и России, когда в центре и регионах появились новые общественные силы и политические акторы, готовые и способные разработать доктрины политико-трансформационных изменений и реализовать их на практике.

Это было время противостояния и борьбы, с одной стороны, между исполнительной и законодательной (представительной) органами власти в Москве, между центром и регионами, - с другой, что стало причиной роста влияния регионов на общенациональный контекст политико-трансформационных процессов, дальнейшую децентрализацию власти, усилению субъектно-субъектных отношений между центром и регионами и обособлению (выстраиванию собственных систем) политико-властных отношений в субъектах Федерации.

И, наконец, это был этап параллельной авторитаризации власти в центре и регионах, что привело в начальном периоде к институционализации российского федерализма как конституционно-договорного.

Усиление в конце 90-х годов XX века федеральной власти, выстраивание единого политико-правового, экономического и информационного пространства изменили баланс сил в пользу центра и направили политико-трансформационные процессы в русло централизованного федерализма при укреплении российской государственности и усилении вертикали исполнительной власти.

Несмотря на специфику политико-трансформационных процессов в России, особенно в ее регионах, в изучении этих проблем сложились и преобладают исследовательские традиции, рассматривающие единый, взаимосвязанный поток событий, перемен общенационального контекста и их региональных особенностей в виде отдельно развертываемых, слабо связанных, не взаимодействующих и взаимовлияющих процессов. Это одна сторона проблемы.

Другая заключается в том, что разработанная в западной политологии, абстрактная, идеализированная модель политико-трансформационного процесса демократической направленности требует уточнения, конкретизации и даже значительной доработки применительно к реальным специфичным условиям различных государств и регионов, особенно к такому сложному по социальным, цивилизационным и культурным аспектам государству, как Россия.

Это связано с необходимостью учета действия следующих факторов: 1) исторических традиций политико-властных отношений, порожденных приматом государственного начала в системе отношений «общество-государство-личность»; 2) социальной структуры данного общества; 3) степени и характера развития политической активности и политического сознания населения. Вопрос состоит в том, что в абстрактной схеме исследований политических изменений господствует формальная, крайне упрощенная, «черно-белая» логика - позитивно все «демократичное» по форме. Причем, считается, что чем скорее устанавливаются эти форма -тем лучше. Соответственно негативно оцениваются всякие формы «управляемой демократии», как нарушающие ее базовые принципы: свободной «игры» политических сил и абсолютного приоритета воли большинства граждан.

Однако в этой схеме имеется целый ряд неоправданных идеализаций, почти сводящих на «нет» ее практическую применимость к оценке реальных политико-трансформационных процессов. Прежде всего для ее реализации необходимо наличие в обществе собственно «гражданина», т.е. не просто отдельного совершеннолетнего и самостоятельного члена общества, но именно человека, имеющего собственные политические взгляды, рационально оценивающего свои интересы и стремящегося их отстаивать в демократическом духе.

Далее, нужно чтобы существовало и «гражданское общество», т.е. такая внутренняя структура общества, чтобы социальные группы и слои были достаточно четко выделены и осознавали себя таковыми, чтобы они имели организации, выражающие их интересы, и, наконец, чтобы они были ориентированы на демократическое «соревнование — сотрудничество», а не на «подавление - властвование».

Существенно и то, что оценка политико-властной системы не должна производиться исключительно на формальной, внеисторической основе «соответствия - несоответствия» некоторому идеалу демократии. Должны быть учтены реальные, социально-исторические и духовно-культурные предпосылки формирования данной политико-властной системы, т.е. ее отношение к предшествующему этапу, а главное — к дальнейшему развитию общества, к будущему. Только так можно определить реальное значение той или иной политико-властной системы, ее объективное отношение к реализации демократических ценностей и идеалов. В этой связи проблема политико-трансформационного процесса (перехода от тоталитарного или традиционного общества к демократическим формам) оказывается связанной со своеобразными переходными структурами власти, политическими режимами, оценка которых возможна только на основе их места и роли в этом историческом переходе, т.е. движении, а не с точки зрения абстрактных, вневременных принципов. Более того, «забегание вперед» в условиях исторически и социально неподготовленного «введения» сверху демократических форм политической жизни может даже привести к обратному эффекту — откату общества назад или к «симуляции» демократии.

Сложность и противоречивость политико-трансформационных процессов в России, стране, отличной от Запада по своим цивилизационно-культурным основам, когда в периоды перемен действует множество субъектов в дезорганизованной институциональной среде, диктует настоятельную необходимость рассматривать эти процессы как многоуровневое, разноплановое, но взаимосвязанное явление, состоящее из общенационального контекста и региональной специфики. Этот процесс при ведущей роли структур власти всегда предполагает несбалансированность, конфликтность политической жизни, высокую степень персонификации власти и политики (завышенную роль лидеров и элит в политико-трансформационных процессах), борьбу государственных органов с институтами гражданского общества, подавление и замещение последних эрзацструктурами, постоянного навязывания лидерами и элитами, находящимися у власти, своего представления политико-властного развития, своих моделей этого развития обществу.

С учетом указанных, социоисторических особенностей политико-трансформационных процессов в постсоветской России для их концептуального осмысления, а также для анализа влияния общенационального контекста на региональные политические изменения, взаимодействия и взаимовлияния процессов макроуровня и мезоуровня в диссертационной работе разработан специальный теоретико-методологический инструментарий применительно к процессам становления и функционирования нового российского государства и политического режима, когда политико-властные отношения еще не упорядочены, государственно-политические системы и их элементы взаимодействуют в изменчивом, спонтанном режиме, а политико-трансформационные процессы, особенно в регионах, представляют собой противоречивое взаимодействие политических акторов макро- и мезоуровня.

Несомненно, современный политический процесс в России развертывается как последовательная пространственно-временная смена (развертывание) закономерно следующих друг за другом стадий непрерывного развития политико-властных отношений. В результате действия (бездействия) и взаимодействия органов государственной власти и институтов гражданского общества, а также влияния различных политико-значимых факторов происходят изменения в политической системе и гражданском обществе, основных ценностях, нормативной базе, политическом режиме, структуре власти, политике государства и его связях с гражданским обществом, в поведении и культуре политической элиты и электората. Этот процесс есть непрерывный и единый, во многом противоречивый, порой непоследовательный ход (поток) политических событий, перемен, являющихся, как правило, результатом деятельности государственных органов как главных политических акторов и функционирования других элементов политической системы.

Трансформационное содержание политического процесса указывает на существенные, глубокие изменения (сдвиги) в политико-властных отношениях, которые позволяют говорить о таких результатах политического развития, как трансформация власти или переход к качественно иной политической системе, политическому поведению и культуре.

Подобная постановка вопроса в отличие от теорий перехода и транзита, широко распространенных в нашей и зарубежной литературе, дает возможность акцентировать внимание, с одной стороны, на деятельности политических акторов (прежде всего государства), а с другой - на фиксации таких признаков политического процесса, как изменения в политико-властных отношениях, трансформация власти, существенные сдвиги в политической системе, переход к качественно иному политическому поведению и культуре и охватить трансформационную направленность политических взаимодействий, раскрыть их содержательные характеристики в условиях переходного общества. Политическое развитие, как правило, оказывается итогом политико-трансформационных процессов, которые в свою очередь выступают следствием накапливания и кристаллизации новых явлений в обычном течении политического процесса, постоянного и неуклонно нарастающего обновления старых форм политической жизни.

Политико-трансформационный процесс бесспорно, включает следующие изменения (сдвиги) в политико-властной системе и отношениях: 1) появление новых политических акторов, генерирующих новые политико-государственные идеи и доктрины и влияющих на власть, на политико-властные отношения; 2) существенные поправки, дополнения к Конституции; обновление законодательства в части, касающейся политико-властных отношений, принципов и механизмов деятельности различных ветвей власти и государственного управления; 3) смену конфигурации политических сил, их соотношения и влияния; 4) переход от одной партийной системы к другой; 5) смену (или существенные изменения) формы правления, устройства, структуры организации власти; 6) складывание новых форм взаимоотношений политических акторов; 7) появление новых элементов (механизмов, форм) взаимоотношений власти и гражданского общества, существенно меняющих данные взаимоотношения; 8) смену (или значительные изменения) политического режима, методов деятельности государственных органов и осуществления власти; 9) изменения в политической культуре и поведении политической элиты и электората.

Политико-трансформационный процесс включает два уровня: общенациональный и региональный. Если первый выступает в виде внешнего, общегосударственного контекста по отношению к второму, то политико-властные изменения в регионах развертываются относительно самостоятельно, испытывая, с одной стороны, воздействие макроуровня и оказывая в свою очередь определенное влияние на этот уровень, с другой. Общегосударственный вектор политико-трансформационных процессов складывается, как правило, в результате сложного, противоречивого взаимодействия макро - и мезоуровней.

Трансформационная модель политико-властных отношений в переходный период имеет универсальный характер для макро-и мезоуровней. Темпы и формы политических изменений, их результат, деятельность политических акторов будут различаться в зависимости от уровня развертывания политического процесса. Это позволяет сравнивать этапы и основные тенденции общероссийского контекста политических изменений с региональными, а также выделять схожесть и различия указанных тенденций в самих регионах.

Субъектно-объектное и субъектно-субъектное политико-властное взаимодействие центра и регионов в условиях вертикального разделения власти в федеративном государстве, двухуровневого развертывания политико-трансформационных процессов осуществляются на основе развития федеративных отношений, а также демократизации общероссийской политической системы и региональных политико-властных систем. Политико-государственную субъектность регионов в составе Российской Федерации и их субъектность в сфере выстраивания новых политико-властных систем на территории регионов центральные органы власти и региональные элиты и структуры власти понимали и понимают по-разному, что находит отражение в непрерывных изменениях и коллизиях в политико-правовой сфере. Логика и динамика этого процесса заключается в том, что после декларирования демократическим руководством России в начале 90-х годов прошлого столетия демократической и федеративной сущности российского государства (этот процесс происходил в условиях борьбы с союзным центром за власть, за инициативу возглавить политические и социально-экономические реформы и было поддержано гражданскими и этнополитическими акторами снизу) республики осуществили форсированное строительство самостоятельных государств со всеми возможными в то время характеристиками суверенитета, что отразилось в их Декларациях о государственном суверенитете, изменениях в действующем законодательстве. Суверенизация была во многом результатом стихийного самоопределения регионов в условиях позднесоветского периода. В дополнение к объему политической субъектности, закрепленной сначала в Федеральном договоре, затем в Конституции Российской Федерации и договорах, регионы дополнительно, по собственной инициативе приобрели полномочия и права, закрепленные в их конституциях и уставах. Политическая субъектность регионов в переходный период в зависимости от политической ситуации постоянно наполнялся новым, порой противоречивым политико-правовым содержанием, новыми акцентами в ходе постановки перед центром одних проблем и оспаривания других. Это ставит проблему различения формальной конституционно-правовой субъектности региона как субъекта Федерации и реализации этой субъектности в ходе современных политико-трансформационных процессов.

Определяющее воздействие общероссийского контекста региональных политико-трансформационных процессов выразилось в противоречивости и незаконченности политических реформ в СССР периода перестройки, завершившихся разрушением союзного государства, становлением региональных политико-властных систем в автономных республиках. Еще более усиливало влияние общероссийского контекста на региональные политико-трансформационные процессы устранение КПСС как политико-партийной скрепы политической системы СССР и России, а также советского и российского федерализма, быстрый распад партийной вертикали, ставший основой появления новых региональных элит, формирования ими самостоятельных политико-государственных идей, ведущих к регионализации и возрастанию политической субъектности регионов. Привлечение союзным центром автономных республик в качестве субъектов новой (Союзной) Федерации, распад СССР и утрата затем федеральной властью стабильности в силу нарастания тенденций противоборства исполнительной и представительной власти на федеральном уровне в значительной мере стало причиной роста государственных амбиций регионов, придававших их взаимоотношениям с центром характер постоянных торгов и уступок.

Регионализация политических изменений в современной России, таким образом, представляла собой два взаимосвязанных и взаимодействующих направления: а) выстраивание федеративного государства с соучастием регионов при их различной активности, т.е. становление качественно новых субъектов Федерации, и налаживание новых политико-государственных отношений между федеральным и региональным уровнями власти; б) формирование новой политической системы в стране и политико-властных систем в регионах с самостоятельными субъектами политико-властных отношений, имеющих перспективу демократической направленности.

Будучи субъектом Федерации, регион является субъектом всех общественных, в том числе политико-властных процессов. Это относительно самостоятельная часть государства, его политико-территориальное образование, имеющее свой производственно-экономический потенциал, структуру собственности, природные ресурсы, налоговые поступления и бюджетные финансовые средства. Являясь социально-политической общностью, регион имеет особые политические и социально-экономические интересы. Этот уровень политико-властной системы отличается спецификой организации власти, наличием политического режима, определенных взаимоотношений региональной власти с гражданским обществом. Здесь функционируют и оказывают решающее влияние на политические процессы свои политическая элита и лидеры.

В асимметричной федерации, какой является Российская Федерация, республики в рамках равной для всех субъектности, в политико-властных взаимоотношениях с Федерацией имеют особые от других субъектов полномочия. Это означает, что они обладают особым статусом, особыми правами в реализации федеративных отношений. Такая ситуация не только отражает сложившиеся реалии, связанные с историей советского федерализма, но и подчеркивает их особый статус, основанный на множестве реальных характеристик. Некоторые республики до принятия Конституции РФ 1993 года имели свою государственность, их отношения с центральной российской властью уже носили федеративный характер, вытекающий из конституционно-договорного разграничения предметов ведения и полномочий. Наряду с этим ряд республик обладают экономическим потенциалом, превышающим возможности нескольких прежних советских союзных республик. Поэтому равное отношение центра к разным по своим политико-правовым, социально-экономическим и иным характеристикам субъектам Федерации приводит к их фактическому политическому неравенству.

В тоже время процесс становления регионов как субъектов Федерации и федеративных политико-властных отношений должен иметь свои политико-правовые границы, обусловленные необходимостью сохранения единства и целостности Российской Федерации. При бесконтрольном расширении полномочий субъектов Федерации (это касается прежде всего республик), превращении последних в суверенные государства, пусть даже в составе Российской Федерации, постепенно создается ситуация преобразования федеративных отношений в конфедеративные, когда общенациональные органы власти не имеют возможности распространять свое влияние на некоторые регионы, когда центр уже не имеет каналов прямого обращения к своим гражданам, когда любые политико-правовые и властные новации, институциональные изменения, исходящие из федерального центра, деформируются государственными органами регионов, региональной элитой по своему усмотрению и превращаются в акты проявления региональной политической воли. В результате государство теряет свою федеративную сущность, происходит постепенная конфедерализация отношений с политико-территориальными образованиями, которые шаг за шагом превращаются в действительно суверенные государства.

Регион, будучи относительно самостоятельным политико-государственным субъектом Федерации имеет еще свойство быть некой территорией, региональным политическим пространством, в рамках которого развертываются региональные политико-трансформационные процессы. Здесь главная роль принадлежит социально-политическим характеристикам региона, т.е. административно-территориальному и политико-государственному устройству в силу того, что они наиболее адекватно воспроизводят структуру общества и характеризуются наибольшей степенью организации самой территориальной системы.

Регионы являются политическими пространствами с автономной политико-властной системой, где региональные политические акторы взаимодействуют, с одной стороны, с политическим центром, а с другой — между собой по поводу осуществления властно-регулятивных отношений. Поэтому политическое пространство региона нельзя воспринимать только как часть или уменьшенную копию целого (общефедерального политического пространства), поскольку политико-властные характеристики этих «частей» отличны друг от друга и от федерального формата политических процессов. В этом смысле регионы скорее означают уровень политики, связанный с определенными формами региональной социально-политической организации, спецификой регионального политического режима.

Важную роль в региональных политико-трансформационных процессах играют внутренние факторы: политизация региональных процессов, превращение тех или иных жизненных проблем в предмет борьбы социальных, национальных групп; социетальные и элитные расколы, влияющие на возможность появления автономных акторов, вступающих в конфликт с региональной властью; характер трансформации, определяющий структурные изменения региона (политическую, экономическую, социальную, в том числе структуру социетальных расколов) и через них экономическую и социальную среду политического процесса (т.е. структурные факторы), конфигурацию основных политических акторов, их ресурсные базы, стратегии и тактики. Региональный политико-трансформационный процесс, таким образом, представляет собой: 1) деятельность людей, групп или институтов (акторов) и их взаимодействия, связанные с реализацией властных интересов и целедостижением; 2) формирование устойчивых связей и взаимоотношений (конфигурация политико-властных отношений, правила игры, нормы, организации); 3) определенную упорядоченность действий и взаимодействий в виде массовой политической практики.

На основе системного изучения региональных политических изменений можно выделить следующие их внутренние факторы: 1) формирование новых политико-государственных идей, новой политической культуры и поведения в регионах России; 2) формирование новой региональной элиты и лидеров; 3) развитие региональной законодательной системы, являющейся институционализацией новых правил игры на региональном поле в рамках федеральных институтов; 4) смена политико-государственного устройства, режима региональной власти; 5) неразвитость гражданского общества, его отрыв от государственной власти и слабое влияние на власть. Эти факторы на различных этапах региональных политико-трансформационных процессов имели разную силу влияния. Если на начальном периоде политических трансформаций в республиках ведущую роль играли национальные движения и объединения, а изменения носили революционно-радикальный характер, то на последующих этапах в политических изменениях решающую роль уже играют консолидировавшаяся в структурах власти новая элита и лидеры, а политическое развитие бывших автономий в составе Российской Федерации приобретает формулу суверенизации этих регионов, т.е. строительства самостоятельной политико-государственной субъектности и политико-властной системы.

Воздействие внешних и внутренних факторов на региональные политико-трансформационные процессы характеризуются рядом этапов. Наиболее важными из них являются: этап прорыва гражданских инициатив снизу в виде политизации национально-культурных объединений, экономических движений, создания политических организаций демократической направленности (1988-1991 гг.); этап формирования новой региональной элиты и переход инициативы политических трансформаций к этой элите (1991-1993 гг.); этап укрепления политико-государственной субъектности республик в виде суверенных государств в составе Российской Федерации, становление в них авторитарных политических режимов во главе с доминирующими лидерами (1993-1999 гг.); этап установления центром новых правил игры, централизации власти и укрепления российской государственности, борьбы регионов за сохранение политико-государственной субъектности и сформированных на их территориях политико-властных систем (1999 г. по настоящее время).

В качестве ведущих тенденций региональных политико-трансформационных процессов за прошедшие десять лет можно выделить: формирование политико-государственной субъектности регионов в составе Российской Федерации; создание современных, относительно самостоятельных региональных политико-государственных систем; слабовыраженность конкурентности политических акторов и, как следствие этого, образование моноцентрических моделей региональных властно-политических структур; завышенная роль региональной политической элиты и персонификация политических изменений и как результат этого - авторитарность региональной власти и ее политической культуры.

Подавляющее большинство проблем демократизации политико-властных систем, современного политического развития регионов, на наш взгляд, обусловлено состоянием и перспективами взаимоотношений государства и гражданского общества, с одной стороны, и федеративного центра и регионов, - с другой.

Из содержания и характера политико-трансформационных процессов в Российской Федерации и анализа их региональных особенностей, рассмотрения общенационального контекста этих процессов как результата взаимодействия и взаимовлияния комплекса макро- и мезофакторов вытекают но по крайней мере несколько следствий.

Во-первых, две радикально-революционные попытки изменить сущность и характер функционирования власти в России (в начале века, в

1917 году, и в конце века - в 1991-2003гг.) свидетельствуют о том, что это были попытки решить проблему взаимоотношений государства и гражданского общества: 1) марксистским путем, т.е. путем приближения государства к обществу, превращения первого в общенародное государство, а общество - в самоуправляемое общество; 2) способом насаждения в последние 15 лет сверху западных моделей демократического обустройства политической жизни, т.е. по сути также большевистскими методами.

Во-вторых, отказ от признания важнейшей роли институтов государства в политико-трансформационных процессах, а также общественных трансформациях в целом, когда происходят глубокие существенные сдвиги (изменения) в политико-властной системе, экономике, социальной структуре общества, его ценностях, культурно-духовной сфере, т.е. идеализация демократии и рынка приводят к противоположным результатам двойной, тройной неопределенности, к некоему критическому состоянию, связанному с неуправляемостью во всех общественных сферах.

В-третьих, механизм взаимоотношений государства и гражданского общества во всех периодах отечественной истории остается почти неизменным: это примат государства в общественном развитии, отсутствие сильных институтов гражданского общества, способных эффективно взаимодействовать с государством и играть самостоятельную роль в общественной жизни, в разрешении возникающих социальных проблем.

В-четвертых, в условиях слабости гражданского общества проблематично не только демократическое развитие России, но и её федеративное обустройство, поскольку самостоятельность и самодостаточность развития регионального уровня политико-властной системы также зависит от наличия и функционирования сильных структур гражданского общества в субъектах Федерации, от их демократического взаимодействия с региональными лидерами и структурами власти, от взаимосвязей и взаимовлияния федеральных структур гражданского общества и их региональных отделений.

Включение России в процесс «демократизации третьей волны» снова актуализируют проблемы взаимоотношений государства и гражданского общества, как процессов прежде всего горизонтальных, а именно: как процессов взаимодействия структур власти с политическими партиями; бизнес-структурами, независимыми средствами массовой информации, общественными объединениями на федеральном уровне. Здесь тенденции общественного развития таковы: исполнительная власть усиливает свое влияние на все другие ветви власти, на все сферы общественной жизни и общественной самодеятельности, включая партийное строительство. Если исходить из соблюдения принципа управляемости, примата государства в общественном развитии, т.е. из институциональной матрицы продвижения России вперед, то все что делается сегодня — это благо для государства и общества тактически. Если исходить из стратегических перспектив развития общества и государства, то усиление роли государства во взаимодействии со структурами гражданского общества снова приводит к замещению последних, а в последствии -подавлению и превращению власти в единоличного политического и общественного актора.

Все это ставит в повестку дня четыре проблемы политико-властного свойства, которые являются ключевыми для политического развития современной России и её регионов.

Первая проблема связана с ролью и местом государства в общественном развитии страны. В России всегда стояла и стоит дилемма: 1) В условиях огромной, многосубъектной, многонациональной и многоконфессиональной страны необходимо сильное государство, способное обеспечить нормальное функционирование и поступательное развитие социума, имеющего специфический опыт взаимодействия со структурами власти, вековые традиции подданнического сознания и культуры, основанного на одновременном почитании и отрицании власти, признании её решающей роли в общественной и личной жизни граждан.

2) Наличие сильного государства, социально-исторически обусловленной авторитарной власти объективно мешает развитию гражданского общества, более того, приводит к тому, что любая попытка партийного строительства завершается возрождением КПСС либо в виде НДР, либо в виде «Единства и Отечества - Всей России», или в виде всех их вместе взятых «Единой России».

Это еще раз подтверждает вывод о том, что на Западе, когда слабеет государство, на поверхность являются гражданские структуры, которые обеспечивают стабильность общественной системы; когда же слабее государство в России, рушиться все! Поэтому. требуется снова укрепление власти.

Указанная государственно-центрическая сущность политико-трансформационных процессов в новой России не может не отразиться в её федеративном обновлении в виде движения к «централизованному федерализму», где после небольшого периода демократических субъектно-субъектных отношений между Федерацией и ее субъектами, когда последние сами определяли систему власти и её выборность в рамках общефедеральной Конституции, осуществляли самостоятельную социально-экономическую политику в рамках собственной компетенции, наступают субъектно-объектные отношения, когда предметы ведения и полномочия уже определяются центром, а реализация некоторых из них лишь возлагается на регионы. Началось постепенное укрупнение регионов, обсуждается уже вопрос правомерности и необходимости назначения их руководителей центром.

Вторая проблема — это травматический характер политико-трансформационных процессов, проникающих во все сферы общественной жизни, ведущих к непредвиденным следствиям, резко меняющим общественное положение разных слоев населения и социальную структуру общества в целом. От этих общественных изменений произрастают не только «ростки» рыночного хозяйствования в виде таких финансово-промышленных групп как «ЮКОС», «МЕНАТЕП», «Сибнефть», слои новых русских, но и усиливаются маргинализация и люмпенизация населения, чреватая в будущем не только . социальными потрясениями, но и потерями духовного и нравственного свойства(характера).

Все это возрождает и постепенно поддерживает в обществе, которое недавно пережило эпоху «государственного социализма со сложнейшей системой социальных гарантий и социальных благ», патерналистские чаяния людей, ожидания постоянной помощи со стороны государства, «начальства», требования социальной справедливости, законности и порядка.

Третья проблема вытекает из предыдущей и касается гражданской активности массовых слоев населения. Ныне в российском обществе напрочь отсутствуют внутренние, объединяющие общество импульсы гражданской самодеятельности и инициативы к социально-политическим преобразованиям. Россияне высокоактивны в обустройстве собственной жизни, выживании, чем в отношении общей ситуации в регионе или в стране.

Четвертая проблема связана с тем, что наше общество остается «расколотым обществом», связанным с противоборством западников и традиционалистов, которые подпитываются образом жизни в столичных городах, крупных центрах регионов и повседневными практиками провинции, особенно сельских регионов. Это приводит к тому, что политико-трансформационные процессы становятся уделом элиты и лидеров, а их «демократическое» развертывание в мегаполисах сплошь и рядом сопровождается авторитаризацией политико-властных систем, анклавизацией и гибридизацией политических изменений в российских глубинных регионах.

Таким образом, проведенный анализ региональных особенностей политико-трансформационных процессов в современной России, учет действия комплекса внутренних и внешних факторов позволяют предположить, что дальнейшая интеграция и консолидация российского общества в целом, а также региональных сообществ будет связана с определением роли и места государства в этих процессах. Эти процессы в не меньшей мере будут зависит от развития институтов гражданского общества и гражданской инициативы, выявления и консолидации интересов социальных групп, обеспечения функционирования политических организаций, способных представлять их интересы во властных структурах, от продуктивного для общественного развития взаимодействия органов власти и институтов гражданского общества.

В ходе политико-трансформационных процессов предстоит оптимизация функций государства, поскольку оно потеряло многие привычные механизмы учета, контроля и распределения, оказалось не в состоянии защитить граждан от травматических последствий социально-экономических реформ, обеспечит их права и свободы, а также безопасность и социально-психологическое благополучие.

Это связано не только с объективными причинами, обусловленными демократизацией политико-властных процессов, отказом государства от многих прежних функций, но и с субъективными факторами, вытекающими из действий элит и лидеров, их стремления сохранить власть и использовать ее в своих корыстных интересах.

Для преодоления многих проблем политико-трансформационного процесса, связанных с функционированием государства и власти, необходимо изменить государственную политику на федеральном уровне, определить конкретные приоритеты и цели на конкретный период развития общества.

Государство, все ветви власти в центре, постепенно преодолевая традиции советского этатизма, должны обеспечит демократические принципы организации и функционирования власти, развития рыночных преобразований, не допустив сращивания власти и собственности (олигархизации), вести активную борьбу с коррупцией, добиваться осуществления реальных мер по борьбе с бедностью, безработицей, вести повседневную работу по развитию деловой и предпринимательской активности населения, образования, науки, здравоохранения, социальной защите малоимущих граждан и людей пожилого возраста.

Здесь надо прежде всего иметь ввиду, что в целом направленность, качество и темпы общественного развития напрямую связаны с характером политической системы, эффективной деятельностью и регулирующей ролью политико-государственных институтов, степенью и методами их вмешательства в социальную и частную жизнь. Более того, ход и содержание политико-трансформационных процессов свидетельствуют, что нет другой силы помимо власти и государства, способной стать консолидирующим механизмом в переходный период, объединить общество и направить его энергию в созидательное русло.

Важную роль в политико-трансформационных процессах играют политическая элита и лидеры. Сегодня уже ясно, что от избранной государственной стратегии и тактики, законодательной базы, ответственности и дальновидности правящего политического слоя, его готовности и способности найти общий язык с гражданским обществом зависит, пойдет ли страна по пути стабильности, процветания и общественного согласия или она продолжит свое кризисное развитие. Лишь консолидированной, ответственной элите, глубоко понимающей нынешнее кризисное состояние российского общества и готовой осуществить реальные шаги по продвижению реформ, дана возможность обеспечить прогресс страны по пути демократии и рыночных преобразований.

Если конкретизировать позитивную социально-экономическую роль государства в трансформирующемся обществе, то, во-первых, государство призвано добиваться рыночной трансформации экономических сообществ и институтов, структурных изменений в экономике, осуществления государственных капиталовложений, поддерживать бизнес, формировать рыночную среду. Наряду с этим государство может и должно способствовать социальной адаптации населения к рыночным реалиям, обеспечивая ему определенные социальные гарантии.

Россия как федеративное государство должна продолжать совершенствовать свои политико-властные отношения с регионами на основе укрепления федеративных начал государственного устройства и уточнения государственно-правового статуса субъектов Федерации, их прав и ответственности в области государственных полномочий, собственности и финансовой самостоятельности. Речь идет о выстраивании оптимальной для страны вертикали власти, о разграничении полномочий, находящихся в сфере совместной компетенции федерального центра и регионов. Это сфера сегодня в основном регулируется федеральными законами, принимаемыми зачастую без учета позиций и интересов субъектов Федерации, затрудняющими реализацию политической субъектности регионов. Такое состояние не позволяет инициировать активность регионального сообщества в общенациональных политико-трансформационных процессах и использовать ее в интересах развития регионов и в конечном счете на благо всей Федерации. Для этого представляется необходимым расширить сферу исключительного ведения федерального центра и сферу полномочий регионов на основе значительного сужения совместных прав федерального центра и регионов. Этот шаг может снять многие противоречия между центром и регионами, содействовать формированию устойчивой модели федеративного устройства России.

Незавершенность строительства новых федеративных отношений, сложность и глубокая их противоречивость (неразрешенных многих коллизий в сфере предметов совместного ведения) оказывает сильное практическое воздействие на все государственные, социально-экономические и этнополитические процессы в национальных республиках и других регионах.

Указанные процессы, их двойственность, противоречивость и сложность означают динамичный характер изменений, невозможность сохранения старого, но в то же время быстрого преобладания новых тенденций. Бесспорно, в таких условиях невозможно уложить политико-трансформационное развитие России, особенно ее федеративное и демократическое обновление, в строго очерченные рамки с заранее заданным вектором, темпами и планами, как это пытаются сделать транзитологи, ввиду взаимодействия и взаимовлияния разнонаправленных тенденций национального и регионального характера.

Тем не менее, перед российским обществом стоят две реальные возможности конструктурного содержания.

Первая - это разработка и реализация общепризнанной и приоритетной концепции демократического и федеративного обновления России, превращения идей и принципов ее Конституции и существующих правовых норм в технологические, осуществляемые на практике процедуры, способы и методы деятельности, строгое соблюдение этих процедур и практик органами власти и должностными лицами, что потребует консолидации власти, элиты и институтов гражданского общества вокруг задач демократического и федеративного развития страны и практического преобразования политико-трансформационных процессов в трансформационное развитие.

Вторая возможность - усиление равнонаправленных, противоречивых тенденций в политико-трансформационных процессах в современной России, закрепляющих ее состояние «государственной неопределенности», неустойчивость федеративных отношений, симбиоз-ность политико-властной системы, сочетающей как авторитарные, так и демократические тенденции политических изменений. Это вариант, затягивающий ее становление и развитие как современного, демократического, федеративного государства, что приведет сначала к изоляции, а затем к стагнации и застою общественного развития, т.е. к тому, с чего начались политико-трансформационные процессы в стране в середине 80-х годов прошлого столетия.

Бесспорно, в такой ситуации вселяет уверенность понимание того, что все - таки за истекшие годы трансформационных изменений общие контуры будущего федеративного устройства России совместными усилиями центра и регионов были обозначены и реализованы, пройдены «рифы» дезинтеграции, которые могли бы разрушить единство и целостность нашей страны. Теперь дело за решением задач качественно иного рода. Необходимо продолжать работу по преодолению основного противоречия в сфере федеративных отношений - противоречия между центром и регионами-донорами, стремящимися свою социально-экономическую самодостаточность превратить в предмет конвертации на политико-государственную самостоятельность, на особый статус в рамках Федерации, а также между федеральными органами и национальными республиками, не имеющими достаточных материально-финансовых ресурсов для своего развития и стремящихся играть этнополитическую карту (обеспечение межнациональной стабильности в республике, согласия с центром по всем вопросам) в обмен на выделение как можно больше дотаций и субвенций за счет перераспределения федерального бюджета.

Следует налаживать реальный механизм обеспечения баланса интересов центра и регионов, формировать постепенно культуру сотрудничества федеральной и региональной власти, позволяющей объединенными усилиями добиваться общих целей. Требуется также комплексное осмысление и понимание того, что скорейшее преодоление неопределенности и обеспечение устойчивого развития Российской Федерации и ее субъектов зависит как от адекватной роли федеральной власти в сфере общегосударственных интересов, так и от необходимой и достаточной самостоятельности регионов, их столь же адекватных возможностей для решения собственных задач и проведения инновационной политики на местах. Это означает, что усиление общерегулирующей воли федеральной власти должно осуществляться при одновременном расширении компетенций субъектов Российской Федерации, достаточных для их поступательного развития.

Реализация трансформационных задач в социально-экономической и культурно-духовной сферах также потребует повышения эффективности политико-властных систем в центре и регионах. Это связано с другим противоречием политико-трансформационного процесса — противоречием между потребностью углубления процессов демократизации политико-властной системы и необходимостью создания управляемости общества в переходный период, активизации в этих процессах роли сильной и динамичной исполнительной власти. Эти противоречия, углубляющиеся в ходе политико-трансформационных процессов, все настоятельнее ставят проблему комплексного научного анализа авторитаризма, как центрального, так и регионального, их взаимовлияния и взаимодополнения.

Авторитаризм как объективно обусловленная, вполне объективная и поддерживаемая населением модель власти получил особенно широкое распространение в регионах России. При этом замещение функций гражданского общества структурами власти затрудняет развитие последних, насаждая пассивную, отчужденную от общественных дел массовую политическую культуру и поведение.

На наш взгляд, в данном случае не следует ограничиваться формальной оценкой («демократия - хорошо, авторитаризм - плохо»), а обратить внимание прежде всего именно на переходный, трансформационный характер подобного режима и оценить его с позиций: когда и каким образом происходит демократизация? Каково ее реальное влияние на состояние дел? Если подобный режим тяготеет к возврату назад в тоталитарные или традиционные структуры общества или просто стремится «законсервировать» сложившееся положение — его историческая или социальная роль может быть оценена как регрессивная. В случае же направленности подобного режима на стимулирование развития рыночной экономики, формирование (пусть и неполитических) институтов гражданского общества, общую трансформацию общественной жизни - его историко-социальная роль может быть оценена через призму создания условий для подлинно современного и демократического общества, с учетом реального исторического наследия, социального и политического развития данного социума.

Наконец, избегая возврата к тоталитаризму, не имея развитой социальной и идейной базы для «наполнения» демократических форм соответствующим содержанием, общество может оказаться в ситуации своеобразной «симуляции» демократии, когда борются за власть не определенные социально-политические силы, а кланы и клики, лишь прикрывающиеся популярными и признанными в мире «брэндами», пустыми символами партий и течений («коммунисты», «социалисты», «либералы», «демократы» и т.п.). В этом случае возможны самые немыслимые «политические» союзы противоположных по лозунгам организаций («ЮКОС» финансирует КПРФ, компартия на Украине идет на союз с проамериканскими либералами и националистами с целью свергнуть президента; «исламисты» в Таджикистане объединялись с «демократами»), поскольку в их основе - личностное и групповое, а не идейно-политическое соперничество. Эта ситуация консервации хаоса и отсталости, перманентного «холодного» кризиса в обществе, постоянно угрожающего перейти в «горячие» формы, как это было в Грузии, Молдове, других странах.

В этом плане наиболее реальным представляется вариант перехода к демократическому развитию через своеобразный «социально-исторически обусловленный авторитаризм», т.е. политический режим, который, декларируя приверженность демократическим ценностям и сохраняя демократические формы, обеспечивает порядок и нормальные формы жизни в дезорганизованном обществе. Устанавливается система «управляемой» демократии и «контролируемого и регулируемого» рынка, которая получает определенную, пусть и пассивную поддержку большинства населения.

Поэтому есть необходимость ставить и решать в обозримом будущем вопросы исследования политико-правовых, экономических, социокультурных гарантий демократического режима в региональном пространстве, изучения все более широкого круга интересов различных сегментов гражданского общества, процессов снижения административного ресурса власти и усиления контроля за ней организованных граждан.

Завершая анализ региональных особенностей политико-трансформационных процессов в современной России, следует подчеркнуть, что проблема эффективности и силы региональной власти в переходный период состоит не в ее авторитаризме с элементами демократии, а в адекватности политики переживаемой ситуации, что неизбежно связано со строительством действительно демократических структур власти и правового государства с учетом динамики политико-трансформационного процесса и развития политической культуры. При этом власть параллельно должна учитывать все более широкий круг социально значимых интересов, последовательно взаимодействовать с институтами гражданского общества, что гарантирует политико-властной системе устойчивость и демократизм, а политико-трансформационным процессам - направленность и результативность.

Важным достижением истекшего периода стали и конституционное распространение федеративных отношений на всю территорию страны, признание всех бывших административно-территориальных единиц и городов федеративного значения субъектами Федерации, обеспечение их правового равноправия с установлением новой схемы распределения предметов ведения и полномочий между органами власти Федерации и органами власти ее субъектов.

В то же время нельзя не видеть и существующих проблем. Нужно развести предметы совместного ведения, продолжать работу по выстраиванию бюджетного федерализма, не давая окончательно монополизировать эту сферу финансово-налоговым структурам центра, исходящим в своей деятельности из сиюминутных, ведомственных интересов.

Если первая проблема требует федерального регулирования в виде принятия законодательства по предметам совместного ведения, которое облегчило бы работу региональных органов власти, то вторая нуждается в законодательном разграничении бюджетных прав между федеральным, региональным уровнем и местным самоуправлением с указанием источников финансовых средств.

Доминирование федерального центра в сфере бюджетного и особенно экономического федерализма может и является необходимой в переходной период, но тем не менее оно может стать не самой правомерной мерой. Такой подход ставит субъекты Федерации в зависимое от центра, но конституционно не корректное положение.

Конечно, исследуя масштабные проблемы региональных политико-трансформационных процессов в современной России, дискутируя относительно прошлого и строя прогнозы по поводу будущего развития общенационального контекста этих процессов, развития федеративных отношений, о влиянии регионов на общероссийские трансформационные преобразования, трудно все проблемы равномерно ухватить, описать и объяснять. Есть проблемы, поддающиеся осмыслению, но и существуют аспекты и моменты, еще «сопротивляющиеся» освоению и изучению, причем не по воле исследователя. Думается, что такое плодотворное предметное поле, как политико-трансформационные процессы в современной России в русле ее федеративного строительства, выстраивания новых отношений с регионами, еще будут исследованы.

Реализация вышеуказанных выводов и рекомендаций позволяет направить развитие региональных политико-трансформационных процессов на укрепление федеративного государства, обеспечение многосторонних интересов регионов и регионального сообщества, а также создать условия для дальнейшего становления в регионах элементов гражданского общества на основе развития партий, общественных объединений, призванных выражать интересы социальных групп и общностей во взаимодействии с органами власти федерального и регионального уровня. Вышеприведенные меры также позволят создать необходимые условия для искоренения в будущем источников авторитаризации власти, обеспечения в перспективе контроля регионального сообщества над властными структурами, реализации на практике демократических процедур их обновления и функционирования.

Список литературы диссертационного исследования доктор политических наук Аюпов, Мансур Анварович, 2004 год

1. Нормативные документы, материалы государственных органов

2. Конституция Российской Федерации. М.,1993.

3. Конституции республик в составе Российской Федерации. Вып. 1-2. М., 1996.

4. Уставы краев, областей, городов федерального значения, автономной области, автономных округов Российской Федерации. Вып. 1-3. М., 1995-1997.

5. Федеративный договор: Документы. Комментарии. М.: Республика, 1992.

6. Конституция Республики Башкортостан (в ред. от 3.12.2002 г.). Уфа, 1993.

7. Ведомости съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР. 1989. №5.

8. Ведомости съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР. 1990. № 12; № 16; № 19.

9. Ведомости съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР. 1991. №4.

10. Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. 1990. № 2; № 8.

11. Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР. 1991. № 23, № 24, № 27.

12. О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации. Федеральный Закон от 21 июня 1995 г. // Собрание законодательства РФ. 1995, № 26. Ст. 2398.

13. О выборах Президента Российской Федерации. Федеральный закон от 17 мая 1995 г. // Собрание законодательства РФ 1995, № 21. Ст. 1924

14. Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации. Федеральный закон от 28 августа 1995 года. // Собрание законодательства РФ. 1995. № 35. Ст. 3506.

15. Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации. Федеральный закон от 22 сентября 1999 г. // Собрание законодательства РФ. 1999. № 42. Ст. 5005.

16. О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации». Федеральный закон от 4 августа 2000 г. № 107-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 2000. № 32. Ст. 3330.

17. О порядке формирования Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации. Федеральный закон от 5 августа 2000 г. № 113-Ф3, Собрание законодательства РФ. 2000. № 32. Ст. 3336.

18. Указ Президента Российской Федерации № 803 от 3 июня 1996 г. «Об основных положениях региональной политики в Российской Федерации».

19. Указ Президента Российской Федерации № 909 от 15 июня 1996 г. «Об утверждении Концепции государственной национальной политики Российской Федерации».

20. Декларации о суверенитете союзных и автономных республик. М., 1990.

21. Ведомости Верховного Совета и Правительства Республики Башкортостан, 1992, № 3.

22. Ведомости Верховного Совета и Правительства Республики Башкортостан, 1994, № 5; № 6.

23. Собрание законодательства Республики Башкортостан, тт. I-XXIV.1.. Монографические издания, книги, сборники, брошюры монографии, учебники

24. Абдулатипов Р.Г. Национальный вопрос и государственное устройство России. М., 2000.

25. Абдулатипов Р.Г. Парадоксы суверенитета. М., 1995.

26. Абдулатипов Р.Г. Управление этнополитическими процессами: вопросы теории и практики. М., 2001.

27. Абдулатипов Р.Г., Болтенкова Л.Ф. Опыт федерализма. М., 1994.

28. Абдулатипов Р.Г., Болтенкова Л.Ф., Яров Ю.Ф. Федерализм в истории России. В 4-х кн. М., 1992-1993.

29. Абдулатипов Р.Г., Жарников А.Е., Дашдамиров А.Ф. и др. Основы национальных и федеративных отношений. М., 2001.

30. Актуальные проблемы политики и политологии в России/ Под общ. Ред. В.С.Комаровского, М.Г.Анохина. М., 2000.

31. Амелин В.Н. Социология политики. М., 1992.

32. Анализ развития регионов России. Политические ориентации населения регионов России. М., 1997.

33. Анохин М.Г. Комаровский B.C. Политика: возможность современных технологий. М., 1998.

34. Анохин М.Г. Политические системы: адаптация, динамика, устойчивость. М., 1996.

35. Антология мировой политической мысли. В 5 т./ Рук. Проекта Г.Ю. Семигин. М., 1997.

36. Арон Р. Демократия и тоталитаризм. М., 1993.

37. Атаманчук Г.В. Государственное управление. М., 1997.

38. Атаманчук Г.В. Модернизация государственного управления (теоретико-методологические обоснования). М., 2001.

39. Афанасьев В.Г. Системность и общество. М., 1980.

40. Афанасьев М.Н. Правящие элиты и государственность посттоталитарной России. М., Воронеж, 1996.

41. Аюпов М.А. Государственная власть и политико-трансформационные процессы в переходном обществе. М., 2003.

42. Аюпов М.А. Региональные особенности политико-трансформационных процессов в современной России. Уфа, 2003.

43. Аюпов М.А., Кабашов С.Ю. Политическая регионалистика: государственная власть и государственное управление в Республике Башкортостан. Уфа, 2000.

44. Бабурин С.Н. Территория государства. Правовые и геополитические проблемы. М., 1997.

45. Бакушев А.А. Административная реформа в России: предпосылки, системность и механизмы: XIX XX вв. М., 2002.

46. Барзилов С., Чернышов А. Политическая структура современной российской провинции. М., 1997.

47. Башкортостан на выборах: электоральное поведение населения. Уфа, 1998. Электорат Башкортостана. Т. 2. Уфа, 1999.

48. Белая Г.А. Угрожающая реальность/ Избавление от миражей социализма сегодня. М., 1990.

49. Богданов А.А. Всеобщая организационная наука (тектология). 4.1 Л.-М., 1925.

50. Боден Ж. Шесть книг о государстве/ Антология мировой политической мысли: В 5 т. М., 1997. Т. 1.

51. Борисов С. Постоянные и переменные величины регионального политического процесса до и после выборов. Нижн. Новгород: Нижегородский исслед. фонд, 1996.

52. Бурдье П. Социология политики. М., 1993.

53. Бурлацкий Ф.М., Галкин А.А. Современный Левиафан. Очерки политической социологии капитализма. М., 1985.

54. Валеев Д.Ж., Файзуллин Ф.С., Садыков Ф.Б. Межнациональные отношения сегодня. Уфа. 1993.

55. Валентей С.Д. Федерализм: российская история и российская реальность. М., 1998.

56. Вебер М. Исследования по методологии науки. Ч. 1./ ИНИОН АН СССР. М., 1980.

57. Власть. Очерки современной политической философии Запада. М., 1989.

58. Выборы депутатов Государственной Думы. 1995: Электоральная статистика. М., 1996.

59. Выборы Президента Российской Федерации 2000. Электоральная статистика. М., 2000.

60. Вятр Е. Социология политических отношений. М., 1979.

61. Гельман В. Трансформации в России: политический режим и демократическая оппозиция. М., 1999.

62. Гидденс Э. Социология. М., 1999.

63. Гоббс Т. Сочинения. В 2 т. Т.2. М., 1991.

64. Голосов Г. Сравнительная политология. Новосибирск, 1995.

65. Гражданское общество в России. Структуры и состояние. М., 1998.

66. Даль Р. Введение в теорию демократии. М., 1992.

67. Даль Р. О демократии. М., 2000.

68. Денчев К. Опыт перехода стран Восточной Европы к демократии. София Габрово. 1998.

69. Дискин И. Россия: трансформация и элиты. М.: Элтра. 1995.

70. Добрынин Н.М. Новый федерализм. Модель будущего государственного устройства Российской Федерации. Новосибирск. 2003.

71. Договорные отношения между Россией и Башкортостаном (документы). Уфа, 2000.

72. Доленко Д.В. Территориальное устройство общества: социально-политический анализ. Саранск, 1993.

73. Дробижева JI.M. и др. Демократизация и образы национализма в Российской Федерации 90-х годов. М., 1996.

74. Дюверже М. Политические партии. М., 2000.

75. Заславская Т.Н. Трансформационный процесс в России: социоструктурный аспект // Социальная траектория реформируемой России: Исследования Новосибирской экономико-социологической школы / Отв. ред. Т.И. Заславская, З.И. Калугина. Новосибирск, 1999.

76. Золотарева М.В. Федерация в России: проблемы и перспективы. М., 1999.

77. Зорин В.Ю. Национальная политика в России: история, проблемы, перспектива. М., 2003.

78. Зотова З.М. Власть и общество: проблемы взаимодействия. М., 2001.

79. Зотова З.М. Политические партии России. М., 2001.

80. Ильин М.В. Слова и смыслы: опыт описания ключевых политических понятий. М., 1997.

81. Ильичева JI.E. Специфика лоббизма в условиях тоталитарной политической системы России. М., 2000.

82. Иноземцев В.Л. Расколотая цивилизация. М., 1999.

83. Ирназаров Р.И. Равенство этносов в Республике Башкортостан. Уфа, 1997.

84. Калинина К.В. Национальные отношения в СССР: история и современность. М., 2001.

85. Калинина К.В. Право народов на самоопределение принцип национальной политики / Под ред. Р.Г. Абдулатипова. М., 1999.

86. Каменская Г.В., Родионов А.Н. Политические системы современности. М., 1994.

87. Карапетян Л.М. Федеративное устройство Российского государства. М., 2001.

88. Категории политической науки. М., 2002.

89. Кирдина С.Г. Институциональные матрицы и развитие России. М., 2000.

90. Клямкин И., Шевцова Л. Внесистемный режим Бориса II: некоторые особенности развития постсоветской России. / Моск. Центр Карнеги. М.: Сигналь, сентябрь 1999.

91. Козер Л. Функции социального конфликта. М., 2000. С. 181.

92. Козлов А.Е. Федеративные начала организации государственной власти в России. М., ИНИОН РАН, 1996.

93. Косолапов Н.А. Политико-психологический анализ социально-территориальных систем: Основы теории и методологии (на примере России). М., 1994.

94. Кривогуз И.М. Становление политической системы Российской Федерации. М., 1998.

95. Кузеев Р.Г. Демократия. Этничность. Гражданственность. М., Уфа, 1997.

96. Кузеев Р.Г. Этнополитическая история и современность: материалы исследования по истории и этнологии Башкортостана. Вып. 1. Уфа, 1997.

97. Кургинян С.Е. и др. Постперестройка: концептуальная модель развития нашего общества, политических партий и общественных организаций. М.,1990.

98. Лапина Н. Региональные элиты России. М., 1997.

99. Ледяев В.Г. Власть: концептуальный анализ. М., 2000.

100. Лейпхарт А. Демократия в многосоставных обществах: сравнительное исследование. М., 1997.

101. Лексин И.В. Договорное регулирование федеративных отношений в России. М., 1998.

102. Ленин В.И. Государство и революция. М., 1972.

103. Локк Дж. Сочинения. В 3 т. Т.З. М., 1988.

104. Лысенко В. Развитие федеративных отношений в современной России. М., 1995.

105. Магомедов М. Мистерия регионализма. М., 2000.

106. Макиавелли Н. Государь. // Избранные сочинения. М., 2000.

107. Мангейм Дж.Б., Рич Р.К. Политология. Методы исследования. М., 1997.

108. Маркс К. и Энгельс Ф. Сочинения. Т. 4.

109. Марченко Г.В. Региональные проблемы становления новой российской государственности. М., 1996.

110. May В. Экономика и власть. М., 1995.

111. Медведев Н. Политическая регионалистика. М., 2002.

112. Медведев Н.П. Национальная политика России. От унитаризма к федерализму.- М., 1993.

113. Мельвиль А. Демократические транзиты (теоретико-методологические и прикладные аспекты). М. 1999.

114. Мириханов Н.М. Федерализм, этничность, государственность: новый курс российской власти. М., 2002.

115. Мощелков Е.Н. Переходные процессы в России: опыт ретроспективно-компаративного анализа социальной и политической динамики. М., 1996.

116. Нагорная М.А. Конституционное право. Н. Новгород, 1998.

117. Никифоров Ю.Н. Конституирование многопартийности// Политические партии и движения в Башкортостане: история и современность. Уфа, 1997.

118. Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М., 1997.

119. Обновление политической системы России/ Под.ред. М.Г.Анохина, В.С.Комаровского, Ю.И.Матвеенко. М., 1996.

120. Острогорский М.Я. Демократия и политические партии. М., 1997;

121. Остром Винсет. Смысл американского федерализма. Что такое самоуправляемое общество? М., 1993.

122. Парламентаризм и многопартийность в России. К десятилетию двух исторических дат / Общ. ред. В.Н. Лысенко. М., 2000.

123. Парсонс Т. Система современных обществ. М., 1997.

124. Партии и политические блоки России / Б. Коваль, В. Павленко. М., 1993.

125. Перегудов С., Лапина Н., Семененко И. Группы интересов и российское государство. М., 1999.

126. Пихоя Р.Г. Советский Союз: история власти. 1945-1991. Новосибирск, 2000.

127. Плотинский Ю.М. Модели социальных процессов. М., 2001.

128. Политическая наука: новые направления / Под ред. Р. Гудина и Х.-Д. Клингеманна. М., 1999.

129. Политическая реформа: цели, противоречия, этапы. М., 1990.

130. Политические процессы в регионах России / Отв. ред. Туровский Р.Ф. М., 1998.

131. Политический процесс: вопросы теории. М., 1994.

132. Политический процесс: основные аспекты и способы анализа. М., 2001.

133. Поппер К. Открытое общество и его враги. В 2-х т. М., 1992.

134. Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса: новый диалог человека с природой. М., 1998.

135. Проблемы становления и развития государственности Республики Башкортостан. Уфа, 2000.

136. Публично-правовая ответственность субъектов Российской Федерации: Материалы обсуждения. М., 2000.

137. Пшеворский А. Демократия и рынок. Политические и экономические реформы в Восточной Европе и Латинской Америке. М., 1999.

138. Региональные элиты и население о политике и политиках. М., 1996.

139. Региональные элиты Северо-Запада России: политические и экономические ориентации. СПб., 2001.

140. Ресурсы мобилизованной этничности. М., Уфа, 1997.

141. Российская социологическая энциклопедия. М., 1999.

142. Россия регионов: трансформация политических режимов / Общ. ред.: В. Гельман, С. Рыженков. М. Бри. М., 2000.

143. Руссо Ж.-Ж. Об общественном договоре или принципы политического права. М., 1938.

144. Самигуллин В. К. Конституция Башкортостана: история и современность. Уфа. 1995.

145. Согрин В.В. Политическая история современной России. М.,2001.

146. Сорокин П. Социальная и культурная динамика. СПб.: РХГИ, 2000.

147. Сорокин П. Человек. Цивилизации. Общество. М., 1992.

148. Столяров М.В. Россия в пути. Новая федерация и Западная Европа. Казань, 1998.

149. Столяров М.В. Федерализм и державность: российский вариант.- М.: «Славянский диалог», 2001.

150. Субъекты политических действий // Общая и прикладная политология / Под ред. В.И. Жукова и Б.И. Краснова. М., 1997.

151. Тернер Дж. Структура социологической теории. М., 1985.

152. Тишков В.А. Концептуальная эволюция национальной политики в России.- Сер. «Исследования по прикладной и неотложной этнологии».- 1996. №100.-М.: ИЭА РАН.- 431с.

153. Тишков В.А. Этносы и политика. М., 2000.

154. Токвиль А. О демократии в Америке. М., 1992.

155. Умнова И.А. Итоги конституционной основы современного российского федерализма. М., 1998.

156. Умнова И.А. Конституционные основы современного российского федерализма. М., 2000.

157. Фарукшин М.Х. Современный федерализм: российский и зарубежный опыт. Казань, 1998.

158. Федерализм власти и власть федерализма.- М.: ТОО «ИнтелТех».-1997.- 846с.

159. Федерализм. Теория. Институты. Отношения (сравнительно-правовые исследования). М., 2001.

160. Федотова В.Г. Модернизация «другой» Европы. М., 1997.

161. Хабермас Ю. Вовлечение другого: Очерки политической теории. СПб., 2001.

162. Хабибулин А.Г. Научные основы типологии государства: вопросы теории и практики. СПб., 1997.

163. Хабибулин А.Г., Рахимов Р.А. Государственность, идеология, общество. СПб., 1998.

164. Харитонов Е.М. Человек в мире государственной власти в России. М., 1996 и др.

165. Хунагов Р.Д. Политическая субъектность. Ростов-на-Дону, 1994.

166. Чернышов А. Г. Регион в системе политических отношений российского общества. Саратов, 1999.

167. Чиркин В.Е. Современное федеративное государство. М. 1997.

168. Шабров О.Ф. Политическая система: структура, типология, устойчивость. М., 1993.

169. Шабров О. Ф. Политическое управление. Проблема стабильности и развития. М., 1997.

170. Шахрай С.М. Конституционное правосудие в системе российского федерализма. СПб., 2001.

171. Швецова JT. Посткоммунистическая Россия: логика развития и перспективы. М.: Московский центр Карнеги. 1995.

172. Шевцова J1. Политические зигзаги посткоммунистической России. М., 1997.

173. Шишкин С. Государственно-правовые проблемы регионализации. Иркутск. 1996.

174. Шредингер Э. Что такое жизнь с точки зрения физики?. М., 1947.

175. Штомпка П. Социология социальных изменений. М., 1996.

176. Шутов А.Ю. Политический процесс. М. 1994.

177. Эпоха Ельцина. Очерки политической истории. М., 2001.

178. Этнополитическая мозаика Башкортостана. М., 1992. Т. 2.

179. Ященко А.С. Философия права Владимира Соловьева. Теория федерализма. Опыт синтетической теории права и государства. СПБ., 1999.1.I. Диссертации

180. Бирюков С.В. Региональная политическая власть: Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата политических наук. Кемерово, 1997.

181. Гоптарева И.Б. Политическая концепция федерализма: теоретические истоки и современность. Диссертация на соискание ученой степени доктора политических наук. М., 2003.

182. Еникеев А.Г. Формирование парламентской системы в Республике Башкортостан. Диссертация на соискание ученой степени кандидата политических наук. Уфа, 1997.

183. Карапетян JI.M. Федеративное государство и правовой статус народов: Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора юридических наук. М., 1996.

184. Магомедов Ш.Б. Российский Федерализм и правовой статус республики Дагестан как субъекта Российской Федерации: Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора юридических наук. Спб., 1998.

185. Медведев Н.П. Политический консенсус в условиях российского федерализма: Автореферат на соискание ученой степени доктора политических наук. М., 2000.

186. Мириханов Н.М. Реформирование федеративных отношений в России: тенденции нового десятилетия: Автореферат на соискание ученой степени доктора политических наук. М., 2003.

187. Мухаметшин Ф.Х. Федеративные отношения как фактор социально-политического развития республики: Автореферат на соискание ученой степени доктора политических наук. М., 2001.

188. Пересада А.В. Становление городского самоуправления в современной России (политологический аспект): Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата политических наук. Уфа. 2003 г.

189. Самигуллин В.К. Конституционное развитие Башкортостана: Автореферат на соискание ученой степени доктора юридических наук. М, 1998.

190. Сафонов В.Е. Российская государственность и теория современного федерализма: политико-правовые проблемы: Автореферат на соискание ученой степени доктора юридических наук. СПб., 2000.

191. Хабибуллин А.Г. Теоретико-методологические проблемы типологии государства. Автореферат на соискание ученой степени доктора юридических наук. СПб., 1997.

192. Чайко И.В. политический процесс: вопросы теории и опыт России: Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата политических наук. М., 2000.

193. Чернышев А.Г. Регион в системе политических отношений российского общества. Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора политических наук. Саратов, 1999.

194. Шкель С.В. Становление политических приоритетов электората Республики Башкортостан. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата политических наук. Уфа, 2002.1.. Статьи из сборников, журналов и газет

195. Абдулатипов Р.Г. Поиск перспектив российского федерализма// Федерализм. 2001. №4 (24).

196. Агранат Г. О региональном развитии и региональной политике// Свободная мысль. 1996. № 9.

197. Алмонд Г., Верба С. Гражданская культура и стабильность демократии // Политические исследования. 1992. № 4.

198. Атаманчук Г.В. Государственно-правовая природа федерализма// Российский федерализм: опыт становления и стратегия перспектив. М., 1998.

199. Афанасьев М. Изменения в механизме функционирования правящих элит //Политические исследования. 1994. № 6.

200. Афанасьев М. Региональное измерение российской политики// Политические исследования. 1998. № 2.

201. Ахиезер А.С. Социокультурное прогнозирование России на макро- и микроуровнях // Политические исследования. 1994. № 6.

202. Аюпов М.А. Развитие Республики Башкортостан как субъекта государственной власти // Проблемы становления и развития государственности Республики Башкортостан. Уфа, 2000.

203. Бабаева JI., Таршис Е., Резниченко JI. Элита России: о настоящем и будущем страны // Социологические исследования. 1996. № 4.

204. Бадовский Д., Шутов А. Региональные элиты в постсоветской России: особенности политического участия // Кентавр. 1995. № 6.

205. Бадовский Д.В. Советская политическая элита: от «организации профессиональных революционеров» к номенклатурной системе // Вестник Московского университета. Сер. 12. Политические науки. 1995. № 1.

206. Бане В. Элементы неопределенности в переходный период// Политические исследования. 1993. № 1.

207. Барзилов С., Чернышов А. Регион как политическое пространство//Свободная мысль. 1997. № 2.

208. Барсамов В. Национальная политика в российских республиках: эволюция последних лет и перспективы// Общественные науки и современность. 1994. № 6.

209. Белов Г. Эволюция нормативной политической системы современного российского общества// Общественные науки и современность. 1996. № 1.

210. Берталанфи Л. фон. История и синтез общей теории систем // Системные исследования. Ежегодник. М., 1973.

211. Биджева С. Ю. Республики как субъекты Российской Федерации, сформировавшиеся в результате национального самоопределения // Конституционное и муниципальное право. 2000. № 2.

212. Бирюков С. Легитимация статуса региональной политической власти // Вестник МГУ. Сер. 18. 1997. № 4.

213. Бирюков С.В. Регион, регионализация, регионализм: эволюция представлений и современные политические концепции // Современные проблемы гуманитарных дисциплин. Кемерово, 1996. Вып.2.

214. Болл Т. Власть // Политические исследования. 1993. № 5.

215. Болтенкова Л.Ф. Комментарии к рекомендациям российско-канадской конференции «Современный федерализм: опыт и перспективы» // Панорама-Форум. 1996. № 4.

216. Борисов С.В. Актуальный политический режим в Нижегородской области: становление в 1990-е годы // Политические исследования. № 1.

217. Бунин И. Бизнес-элита и российское общество // Власть. 1996.9.

218. Бусыгина И. Постмодернизм в Москве // Политические исследования. 1995. № 6.

219. Бутенко А. Утвердится ли у нас авторитаризм?// Свободная мысль. 1993. №16.

220. Вайнштейн Г. Общественное сознание и трансформационный процесс в России / Мировая экономика и международные отношения. 1999. № 12.

221. Вайнштейн Г.И. Закономерности и проблемы посткоммунистических трансформаций // Политические институты на рубеже тысячелетий. Дубна. 2001.

222. Варламова Н.В. Конституционная модель российского федерализма // Российский федерализм: Конституционные предпосылки и политическая реальность: Сб. докладов. М., 2000.

223. Великая Н., Шишкин В. Российский федерализм: Проблемы и перспективы развития // Свободная мысль. 2002. № 10.

224. Володенков С.В. Модели динамики политических процессов в условиях переходного периода // Вестн. Моск. ун-та Сер. 12. Политические науки. 1999. № 6.

225. Ворожейкина Т.Е. Государство и общество в России: исчерпание государствоцентричной матрицы развития. // Политические исследования. 2002. № 4.

226. Выступление на Пленуме ЦК КПСС первого секретаря Башкирского обкома КПСС Р.Х.Хабибуллина. Советская Башкирия. № 218. 1989. 22 сентября.

227. Галлямов P.P. Политические элиты российских республик: особенности трансформации в постсоветский период // Политические исследования. 1998. № 2.

228. Гаман О.В. Региональные элиты современной России как субъекты политического процесса//Вестник МГУ. Серия 18. Социология и политология. 1995. № 4.

229. Гаман-Голутвина О. Террариум единомышленников // Независимая газета. 1999. 2 июня.

230. Гельман В. «Transition» по-русски: концепции переходного периода и политическая трансформация в России (1989-1996) // Общественные науки и современность. 1997. № 4.

231. Гельман В. Региональные режимы: завершение трансформации? // Свободная мысль. 1996. № 9.

232. Гельман В. Я., Таруеина И.Г. Изучение политических элит в России: проблемы и альтернативы // Политическая наука. 2003. № 1.

233. Гельман В.Я. Региональная власть в современной России: институты, режимы, практики // Политические исследования. № 1.

234. Голосов Г.В. Форматы партийных систем в новых демократиях: институциональные факторы неустойчивости и фрагментации//Политические исследования. 1998. № 1.

235. Голосов Г.В. Элиты, общероссийские партии и местные избирательные системы (о причинах развития политических партий в регионах России) // Общественные науки и современность. 2000. №3.

236. Гоптарева И.Б. Федерализм как политико-правовой и социальный способы управления конфликтами и как средство их перманентного разрешения // Социальный конфликт. 1999. № 2.

237. Даль Р. Полиархия, плюрализм и пространство// Вопросы философии. 1994. № 3.

238. Дарендорф Р. Дорога к свободе: Демократизация и ее проблемы в Восточной Европе // Вопросы философии. 1990. № 9.

239. Дарендорф Р. Элементы теории социального конфликта // Социологические исследования. 1994. № 5.

240. Дахин А. В., Распопов Н. П. Проблемы региональной стратификации в современной России // Политические исследования. 1998 №4.

241. Дегтярев А.А. Политическая власть как регулятивный механизм социального общения // Политические исследования. 1996. № 3.

242. Джордан Г. Группы давления, партии и социальные движения: есть ли потребность в новых разграничениях?// Мировая экономика и международные отношения. 1997. № 1.

243. Доннел Г.О. Делегативная демократия // Пределы власти. 1994. № 2-3.

244. Дорожкин Ю.Н. Теоретико-методологические проблемы развития политической системы Республики Башкортостан// Проблемы становления и развития государственности Республики Башкортостан. Уфа, 2000.

245. Дробижева JI.M. Национализм в республиках Российской Федерации: идеология элиты и массовое сознание // Панорама-Форум. Казань. 1997. № 11.

246. Дробижева Л.М. О соотношении национальных и гражданских ценностей в идеологии и ориентациях интеллигенции: пример российских республик // Ресурсы мобилизованной этничности. М., Уфа, 1997.

247. Дружинин А.О., Попов А.И. Регионализация составляющая модернизации российской экономики // Известия вузов. СевероКавказский регион. Общественные науки. 2001. № 4.

248. Жеребкин М. Группа интересов в трансформационном процессе // Власть. 2002. № 3.

249. Заславская Т.И. Постсоциалистический трансформационный процесс в России // Вестник РГНФ. 1998. № 3.

250. Заславская Т.И. Социальный механизм трансформации российского общества// Социологический журнал. 1995. № 3.

251. Зелетдинова Э. Механизмы демократизации государственных органов власти региона и региональной властной элиты // Власть. 2001. №9.

252. Ильин М.В. Как сделать отечественную культуру властвования и технологию управления современной? // Власть. 1999. №11.

253. Ильин М.В. Ритмы и масштабы перемен (О понятиях «процесс», «изменение» и «развитие» в политологии) // Политические исследования.1998. № 2.

254. Ильин М.В., Мельвиль А.Ю. Власть // Политические исследования. 1997. № 6.

255. Истон Д. Категории системного анализа политики // Антология мировой политической мысли. Т. 2. М., 1997.

256. Кабаченко А.П. Политический процесс и политическая система: источники саморазвития // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 12. Политические науки. 2001. № 3.

257. Каганский В. Советское пространство: конструкция, деструкция, трансформация // Общественные науки и современность. 1995. №2.

258. Капустин Б.Г. Конец «транзитологии»? (О теоретическом осмыслении первого посткоммунистического десятилетия) // Политические исследования. 2001. № 4.

259. Карл Т., Шмиттер Ф. Пути перехода от авторитаризма к демократии в Латинской Америке, Южной и Восточной Европе // Международный журнал социальных наук. 1991. № 1.

260. Каспэ С.Н. Российский федерализм: строительство без проекта // Политические исследования. 2000. № 5.

261. Кинг П. Классификация федераций // Политические исследования. 2000. № 5.

262. Клямкин И. Посткоммунистическая демократия и ее исторические особенности в России // Политические исследования. 1993. №2.

263. Клямкин И.С. Переход от «государства» к «обществу». Как его изучать? // Политические исследования. 1994. № 4.

264. Кораблин Ю.В. Российский бизнес как субъект политики // Актуальные проблемы политики и политологии в России / Под ред. B.C. Комаровского, М.Г. Анохина. М., 1999.

265. Коровицына Н.В. Сравнительный опыт общественных преобразований в постсоциалистических странах // Социологические исследования. 2002. № 5.

266. Крылов Б.С. Основы конституционного строя Российской Федерации о правовом положении ее субъектов // Субъект Российской Федерации. Правовое положение и полномочия. М., 1998.

267. Кузнецов И. Парадигма транзитологии. (Плюсы и минусы объяснительной концепции переходного периода // Общественные науки и современность. 2000. № 5.

268. Кузьмин А.С. и др. Региональные политические режимы в постсоветской России: Опыт типологизации // Политические исследования. 2003. № 3.

269. Куколев И. Российские политические элиты в переходный период // На путях политической трансформации (политические партии и политические элиты постсоветского периода. М., МОНФ. Выпуск 8. 4.2.

270. Лапина Н., Чирикова А. Региональная власть в России: парадоксы становления // Общество и экономика. 1999. № 5.

271. Лебедева М.М., Мельвиль А.Ю. «Переходный возраст» современного мира // Международная жизнь. 1999. № 10.

272. Лейпхарт А. Конституционные альтернативы для новых демократий // Политические исследования. 1995. № 2.

273. Линц X. Опасности президентства // Пределы власти. 1994. №2.3.

274. Липсет С. М. Политическая социология. В кн.: Американская социология: Перспективы, проблемы, методы. М., 1972.

275. Липсет С. М. Роль политической культуры. // Пределы власти (Journal of Democracy). 1994. № 2-3.

276. Лоуи Т. Глобализация, государство, демократия: образ новой политической науки. // Политические исследования. 1999. № 5.

277. Лысенко В.Н. Разделение власти и опыт Российской Федерации // Федерализм власти и власть федерализма. М., 1997.

278. Лысенко В.Н. Региональные конфликты в странах СНГ: опыт урегулирования //Политические исследования. 1998. № 2.

279. Магомедов А.К. Политические элиты российской провинции // Мировая экономика и международные отношения. 1999. № 4.

280. Макарычев А.С. Федерализм и регионализм: европейские традиции, российские перспективы // Политические исследования. 1994. №5.

281. Мамут JI.C. Государство: полюсы представлений // Общественные науки и современность. 1996. № 5.

282. Мамсуров Т.Д. Регионы-центр: проблемы согласования интересов // Проблемы выбора. М., 2001.

283. Мацнев А.А. Регион и формирование федеративных отношений // Вопросы национальных и федеративных отношений. М., 2000.

284. Мацнев А.А. Регион и формирование федеративных отношений в России// Социально-политические исследования. 1998. № 1.

285. Медведев Н. Ситуацию нужно верно прогнозировать // Независимая газета. 1996. 29 ноября.

286. Медушевский А. Тенденции развития региональных политических режимов // Российский конституционализм: политический режим в региональном контексте. Сб. статей. Приложение к журналу «Конституционное право: восточноевропейское обозрение». М., 2000.

287. Мельвиль А.Ю. Опыт теоретико-методологического синтеза структурного и процедурного подходов к демократическим транзитам // Политические исследования. 1998. № 2.

288. Мертон Р. Социальная структура и анализ // Социологические исследования. 1992. № 2-4.

289. Мигранян А. Механизм торможения в политической системе и пути его преодоления // Иного не дано. М., 1988.

290. Михайлов Р.В. Этапы становления новых федеративных отношений в Российской Федерации // Вестник МГУ. Сер. 12. 1998. № 1.

291. Михельс Р. Социология политической партии в условиях демократии // Антология мировой политической мысли. Т. 2. М., 1997.

292. Мощелков Е.Н. Переходные общественные процессы: вопросы для современного исследователя. // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 12. Политические науки. 1995. №5.

293. Мухаметшин Ф.Х. Российский федерализм: проблемы формирования отношения нового типа (политико-правовые аспекты) // Государство и право. 1994. №3.

294. Нечаев В. Региональные политические системы в России // Pro et contra. Том 5. Зима, 2000.

295. Никонов В. и Ордещук П. Партии в федеративном государстве // Независимая газета. 1993. 2 февраля.

296. Пантин В.И. Ритмы общественного развития и переход к постмодернизму// Вопросы философии. 1998. № 7.

297. Пантин И.К. Посткоммунистическая демократия в России: основания и особенности // Вопросы философии. 1996. №6.

298. Пастухов В.Б. Посткоммунизм, как логическая фаза развития евразийской цивилизации // Куда идет Россия? Альтернативы общественного развития. М.,1994.

299. Петров Н. Выборы представительных органов власти регионов// Мировая экономика и международные отношения. 1995. № 3. Политические процессы в регионах России / Отв. ред. Туровский Р. Ф. М„ 1998.

300. Петров Н. Федерализм по-российски/ Pro et Contra. 2000. Т. 5.1.

301. Полищук JI. Российская модель «переговорного» федерализма (политико-экономический анализ) // Власть. 1999. № 5.

302. Полохало В. Политология посткоммунизма в Украине и России (к методологии политического анализа) // Политические исследования. 1998. № 3.

303. Пшеворский А. Переходы к демократии// Путь. 1993.№3.

304. Рабинович И., Фуфаев С. Хозяин (штрихи к портрету М.Рахимова) // Pro et Contra. Весна 1997. Т. 2.

305. Распопов Н.П. Социально-политическая стабильность региона субъекта Российской Федерации // Политические исследования. 1999. №3.

306. Резниченко П. Регионализм, регионализация, региональные элиты. Явное и неочевидное // Российский политический вестник. 1998. № 1.

307. Ростоу Д. Переходы к демократии. Попытки динамической модели // Политические исследования. 1996. № 5.

308. Рязанцев В.В., Одинцов А.А. Федеративные проблемы российской государственности // Вестник МГУ. Сер. 18. Социология и политология. 2001. № 1.

309. Саликов М.С. О преимуществах создания территориальной федерации // Университетская политология России. М., 1999.

310. Салмин А. Российская Федерация и Федерация в России // Мировая экономика и международные отношения. 2002. № 3.

311. Салмин A.M. Политический процесс и демократия // Социально-политические науки. 1991. № 6.

312. Сартори Дж. Размышления о демократии: негодное государство и негодная политика // Международный журнал социальных наук. 1991. №2.

313. Слиска JT. Становление российского парламентаризма: региональный аспект // Власть. 2000. № 7.

314. Солник Стивен. Торг между Москвой и субъектами Федерации о структуре нового российского государства: 1990-1995 // Политические исследования. 1995. № 6.

315. Соловьев А. Апология модерна (К вопросу о характеристике российских трансформаций) // Власть. 2002. № 5.

316. Соловьев А.И. Политический облик постсовременности: очевидность явления // Общественные науки и современность. 2001. №5.

317. Столяров П. Региональные лидеры не спасут «партию власти» // Деловые люди. 1995. № 62.

318. Сюткина А.П. Место и роль корпоративной системы представительства в процессе принятия политических решений в современной России// Власть и общество в постсоветской России: новые практики и институты / Отв. ред. М.Н. Афанасьев. М., 1999.

319. Тадевосян Э.В. К вопросу о характере государственной власти субъекта Федерации. // Государство и право. 2002. № 3.

320. Титков А. Модели развития региональных политических элит // Трансформация российских элит в сравнительной перспективе (материалы международного семинара) / Под ред. А. Мельвиля. М., 1999.

321. Тощенко Ж. Как же назвать тех, кто правит нами? // Независимая газета. 1998. 31 декабря.

322. Туровский Р.Ф. Основы и перспективы регионализации политических изменений // Политические исследования. 2001. № 1.

323. Фадеев Д. От авторитаризма к демократии: закономерности переходного периода//Политические исследования. 1992. № 1-2.

324. Фалина А.С. Политический лоббизм и его роль в реализации власти // Основы политической социологии / Под ред. Ж.Т. Тощенко. Н. Новгород, 1998.

325. Федосов П.А., Валентей С.Д., Соловей В.Д., Любовный В .Я. Перспективы российского федерализма: федеральные округа, региональные политические режимы; муниципалитеты // Политические исследования. 2002. № 4.

326. Филиппов В. Перспективы российской государственности в этническом контексте // Федерализм. 2000. № 2:

327. Фукуяма Ф. Конец истории? // Вопросы философии. 1990. № 3.

328. Фурман Д. «Случай России». Российская демократия в мировом контексте // Свободная мысль. 1997.

329. Хабибулин А.Г., Рахимов Р.А. Государственная идеология: к вопросу о правомерности категории // Государство и право. № 3. 1999.

330. Хантингтон С. Будущее демократического процесса: от экспанции к консолидации // Мировая экономика и международные отношения. 1995. №6.

331. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций? // Политические исследования. 1994. № 1.

332. Харитонова О. Генезис демократии (Попытка реконструкции логики транзитологических моделей) // Политические исследования. 1996. №5.

333. Холодковский К. Российские партии и проблемы политического структурирования общества // Мировая экономика и международные отношения. 1996. № 10.

334. Чирикова А.Е., Лапина Н.Ю. Реформа российского федерализма: региональные элиты в поисках стратегии // Россия: трансформирующееся общество / Под ред. Ядова В.А. М., 2001.

335. Цапф В., Хабих Р., Бульман Т.,Делей Я. Германия: трансформация через объединение // Социологические исследования. 2002. № 5.

336. Чешко С.В. Конституционная реформа и национальные проблемы в России // Этнографическое обозрение. 1993. № 6.

337. Чиркин В.Е. Глобальные модели политических систем современного общества: индикаторы эффективности // Государство и право. 1992. № 5.

338. Чиркин В.Е. Государственная власть субъекта Федерации // Государство и право. 2002. № 10.

339. Шестов Н. И. Выбор дискурса регионального политического процесса // Регион как субъект политики и общественных отношений. М., 2000.

340. Шмиттер Ф. Угрозы и дилеммы демократии // Пределы власти. 1994. № 1.

341. Шмиттер Ф., Карл Т. Что демократия, а что нет // Демократия: теория и практика. М., 1996.

342. Эбзеев Б.С., Карапетян JI.M. Российский федерализм: равноправие и асимметрия конституционного статуса // Государство и право. 1995. №3.

343. Элейзер Д. Дж. Сравнительный федерализм // Политические исследования. 1995. № 5.

344. Ядов В. А все же умом Россию понять можно // Россия: трансформирующееся общество. М., 2001.

345. Ядов В. Россия как трансформирующееся общество (резюме многолетней дискуссии социологов) //Общество и экономика. 1999.№ 1011.

346. V. Литература на иностранных языках

347. Almond G. Powell G.B. Comparative Politics. A development approach. Boston: Little. Braun, 1966.

348. Almond G and Coleman J. The Politics of the Development Areas. Princeton. N.Y. 1971.

349. Almond G. and Powell G.B. Comparative Politics: System, Process and Policy, Boston: Little. Braun, 1978.

350. Almond G. Capitalism and Democracy. Political Science and politics, September 1991.

351. Ammon G. Foederalismus oder Zentralismus? Europas Zukunft zwischen dem deutschen und dem franzoesischen Modell. Schriftenreihedes Europaeischen Zentrums fuer Foederalismus-Forschung.Baden-Baden: Nomos.- 1996.- Bd.l 1.-191 s.

352. ApterD.E. Introduction to Political Analysis. Cambr., 1977.

353. Arendt H. Between past and Future. London. Faber and Faber, 1961.

354. Basta L.R. Dezentralisierung: Schluesselfragen, Trends und zukuenftinge Entwicklung. Entwicklungspolitischen. - Direktion flier Entwicklung und Zusammenarbeit. - Bern. - 1999. No 2. - S.28-44.

355. Benz A. Foederalismus als dynamisches System. Zentralisiierung und Dezenralisierung in foederativen Staat. Opladen: Westdeutscher Verlag. 1985.

356. Dahl R. A Preface to Democratic Theory. Chicago. University of Chicago Press. 1956.

357. Easton D. Grund kategorien zur, Analise des politischen Sistems. -Handlungs sistems. Opladen. 1976.

358. Linz J., Stepan A. Problems of Democratic Transition and Consolidation: Southern Europe, South America, and Post-Communist Europe. Baltimore, 1996.

359. Linz J., Stepan A. Towards Consolidated Democracies. Journal of Democracy. April 1996, vol.7.

360. Lipset S.M. Consensus and Conflict. Essays in Political Sociology. New Brunswick, 1985.

361. March, Olsen J. Rediscovering Institutions. The Organizational Basis of Politics, Part 2. New York. Free Press, 1989

362. Merton Robert. Social Theory and Social Structure. Glencoe. 1957.

363. Parsons T. The Political Aspect of Social Structure and Process. Englewood Cliff (NJ), 1966.

364. Przeworski A. Democracy and the Market: Political and Economical Reforms in Eastern Europe and Latin America. Cambridge University Press, 1991.

365. Putnam R. Studying Elite Political Culture: The Case of "Ideology" // American Political Science Review. 1971. № 3.

366. Putnam R.D. The Comparative Study of Political Elites. Englewood Cliffs. 1976.

367. Stark W. The Sociology of Know ledge. London, 1958.

368. Temkina A. Russia in Transition. The Case of New Collective Actors and New Collective Actions. Helsinki. 1997.