Приходская реформа 1861-1864 гг. и её влияние на самосознание приходского духовенства тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Прокофьев, Антон Вадимович

• Прокофьев, Антон Вадимович
• кандидат исторических наук
• 2010

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Прокофьев, Антон Вадимович

Оглавление

Введение

Глава I. Приходская реформа 1864 г.

§ 1. Положение прихода в XIX веке.

§ 2. Созыв Присутствия по делам приходского духовенства и определение основных направлений его деятельности.

§ 3. Выработка основных положений проекта "Положения о приходских попечительствах при православных церквах".

§ 4. Принятие "Положения о приходских попечительствах" и 122 проведение приходской реформы.

Глава II. Приходской вопрос в русской церковной публицисти- 162 ке 1858-1875 гг.

Глава III. Самосознание приходского сельского духовенства (по 179 материалам духовной публицистики).

§ 1. Становление самосознания: детство и обучение сельского 181 духовенства.

§ 2. Сватовство в духовной среде.

§ 3. Роль попадьи

§ 4. Труд пахаря или сбор подаяний?: экономические теории 213 сельского духовенства.

§ 5. Богослужение и проповедь как средства межсословной при- 230 ходской коммуникации

§ 6. Духовенство и общество. Коллизии взаимных претензий и 252 непонимания.

§ 7. Сословная философия и самоидентификация.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Приходская реформа 1861-1864 гг. и её влияние на самосознание приходского духовенства»

Актуальность темы исследования определяется важнейшей ролью приходского устройства в жизни русского общества не только XIX века, но и сейчас. Роль, которую играет Русская Православная церковь в жизни общества, её влияние на формирование социальных процессов и взаимосвязей, огромный морально-этический авторитет придают существенную значимость исследованиям ей истории, особенно по проблемам взаимодействия церкви и общества. Церковная община изначально являлась средоточием такого взаимодействия, объединяя как мирян, так и духовенство в едином делании и обмене мировоззренческими ценностями.

Объединяя верующих, приходская община является естественным образом интеграции жителей той или иной территориальной единицы, которой приход соответствует. В условиях аграрного общества приход в большинстве случаев был тождественен сельскому поселению, фактически дублировавшем административное деление. Попыткой исправить это двойственное положение являлась изучаемая в данной работе приходская реформа 1864 года.

Многовековая связь русских государства и церкви ставила развитие структуры церковного управления в прямую зависимость от инициатив государства. Их отношения всегда были преисполнены многочисленных коллизий, ведь формально церковь всегда была духовным началом, объединяющим единую русскую народность, хотя идеологическое оформление было вторично по отношению к властной инициативе. С другой стороны, влияние духовенства на народ было залогом стабильности государства, что делало для последнего необходимым контроль за эффективным функционированием этого пропагандистского ресурса. Поэтому для развития взаимоотношений церкви и государства в России характерен контроль светской власти над церковью на протяжении всей истории их совместного сосуществования.

Развитие приходских институтов на протяжении отечественной истории шло параллельно с формированием параллельных им государственных институтов. Например, границы мельчайших административных единиц на селе были тождественны приходам. Однако, их функции не совпадали, сельское духовенство, приходские учреждения ведали исключительно сферами церковными. С другой стороны, приходские церкви и прилегающая к ним территория являлись местом общинных социальных контактов. Фактически налицо двойственность сельского общинного устройства: светский и духовный его элементы, формально разделяясь, наслаивались друг на друга. Одним из важнейших инструментов вовлечения общинников в жизнь прихода была выборность духовенства, когда на общее собрание прихожан выбирало приходского священника из своей среды, который по результатам выборов отправлялся к епархиальному архиерею за рукоположением1. Мера участия означала и степень ответственности за благосостояние прихода, так и служило стимулом участия в богослужебном цикле.

Приходская жизнь состоит из теснейшего взаимодействия причта с прихожанами, одной из форм такового взаимодействия является участие прихожан в обеспечении духовенства всем необходимым, а другой было участие прихожан в выборе духовенства. Как правило, епархиальный архиерей лишь утверждал кандидатов2. Однако еще в конце XVII века традиция эта начинает постепенно забываться, хотя в законодательстве Петра Великого еще есть ссылки на ее существование3. Прежде всего в осно

1 См.: Стефанович П. С., Приход и приходское духовенство в России в ХУ1-ХУН вв, М, 2002, стр. 169-313

2 Папков А., Упадок православного прихода, М, 1899, стр. 22

3 Там же, стр. 30 ву выборности при Петре I был положен принцип школьности - кандидаты в священники обязаны были закончить духовное училище, что само по себе уже отстраняло прихожан от участия в выборах духовенства. Духовная школа стала дополнительным средством создания сословной замкнутости4, а возможность попасть в духовное сословие утратила свою привлекательность в качестве социального лифта. Правительственная политика в XVIII веке тоже не способствовала активизации приходской жизни. Не было ни одного законодательного акта, который бы ее регламентировал, однако производились разборы - наборы духовного сословия в рекруты, что крайне негативно сказывалось на имидже сословия в целом.

Изменение условий существования не могло не привести к изменениям мироощущения и завершить складывание самосознания сословного. Эта черта характерна для церковно-государственного взаимодействия всей русской истории: государственные преобразования и реформы ведут к постепенной смене мировосприятия, что отчетливо видно на примере приходского духовенства. Происходившее от крестьян, городского мещанства духовенство оказалось заключено в узкие рамки формальной сословной ограниченности. Юридический характер этих рамок подразумевал самовоспроизводство сословия, закрытость его для проникновения людей извне, повышения социального статуса. Духовенство постепенно и формально окончательно замкнулось в сословных границах, что на деле духовного воспитания народа сказалось крайне пагубно, так как духовенство формально отдалилось от своих крестьянских корней. С другой стороны, был ли этот отрыв на самом деле, насколько велика была разница между пастырем и пасомыми? Сам факт учения вне сельской общности, конечно же, оказывал определенное влияние на сознание, но качест

4 Знаменский П., Православной духовенство со времен реформы Петра, Казань, 1873, стр. 45 во образования до П-й пол. XIX в., всеобщая патриархальность нравов делали эту разницу в определенной степени умозрительной. По сути, сословие это было до начала структурных преобразований духовного образования скорее профессиональной корпорацией, состоящей из крестьян чуть более обученных, нежели их паства и отделенной от неё сословными рамками. Основными источниками существования священства стало скудное пособие от государства и подаяния за требы, которые духовенство унизительно выпрашивало. Именно это вызвало множество нареканий со стороны прихожан5.

Выборность духовенства, как основной смысл и интрига существования приходского собрания в качестве центра общинной жизни давно уже ушла в прошлое, а новых, тождественных смыслов, не появилось. Приход оставался сакральным центром крестьянского жизненного устройства, но приходская жизнь постепенно теряла свой естественный статус центра социальных контактов, который постепенно перетекал к мирскому сходу по мере отдаления последнего от тождественности приходскому собранию. Это лишь способствовало постепенному обособлению духовенства от крестьянства, несмотря на общее мировосприятие, и медленной утрате рычагов реального влияния на умы и настроения паствы.

К началу XIX века сложилась парадоксальная ситуация - приходы существовали как важнейший элемент устройства сельской общины, но не было практически никаких законов, которые определяли бы порядок их функционирования. Был учрежден в 1742 г. институт церковных старост, но закон о них не определял четко ни их полномочий, ни порядка их избрания6. Формально, приход существовал как некое, весьма' неопределенное, понятие. Было приходское духовенство, были прихожане, но по

5РГИА, ф. 804, оп. 1, д. 21-а

6 Знаменский П., Приходское духовенство в России со времен реформы Петра, Казань, 1873,стр. 237 рядок их взаимодействия законодательно не определялся. Оставались лишь редкие собрания прихожан для сверки приходской отчетности в качестве отголоска древней традиции выборности духовенства.м Духовная связь между народом и духовенством все более утрачивалась, сословные границы укреплялись, зато бытовая грань между ними практически стерлась7.

Постепенное реформирование духовного образования, повышение образовательного ценза для кандидатов на рукоположение и систематическое усиление государственного контроля над содержательной и качественной стороной образования духовенства в числе прочих причин вели о к постепенному отмиранию выборности духовенства . Закрепление сословных границ общества обособило ранее формально принадлежащее к крестьянству духовенство в одно из основных сословий, закрытое для проникновения извне. Формальные и рутинные, крайне редкие общие собрания прихожан стали лишь воспоминаниям о когда-то бурлящей приходской жизни, а она сама теряла прежний статус сельского центра социальных контактов9. Духовенство все больше утрачивало рычаги влияния на своих прихожан, теряло популярность и сливалось с крестьянской массой по своему положению, несмотря на гораздо более высокий обусловленный законодательством социальный статус. Плоды не замедлили себя ждать, но власть и общество обратили на эти процессы внимание лишь в середине XIX века. Тогда общество неожиданно для себя заметило, что духовенство в народе влиянием не пользуется, погрязло в долгах и ужасном быту и образ его жизни решительно не соответствует высокому свя

7 Там же, стр. 524

8 Знаменский П., Православное духовенство со времен реформы Петра, Казань, 1873, стр. 45

9 Папков А., Упадок православного прихода, М, 1899, стр. 22 щенническому званию. Собственно, само духовенство осознало этот факт примерно тогда же.

Удовлетворяя духовные нужды прихожан, духовенство находилось в двойственном положении, так как сословный статус подразумевал правовую дистанцию между пастырями и пасомыми, а бытовые реалии подразумевали обеспечение прихожанами духовенства всем необходимым, что создавало полную зависимость приходского духовенства от щедрот своих прихожан и уничтожало столь необходимую дистанцию морально-нравственную. Выделяя духовенство правовыми привилегиями, государство не удосужилось поддержать эти привилегии материально. С другой стороны, клир был отделен от крестьянского мира не только сословными, но и образовательными барьерами, что создавало еще один элемент взаимного недопонимания. Традиционная- крестьянская прижимистость, необходимость духовенства балансировать между милостью крестьян и необходимость обрабатывать причтовую землю, вырывая время из богослужебного графика, что не могло идти во вред богослужебному благолепию и раздражало общинников, с одной стороны и пастырское делание с другой не способствовали росту самооценки духовенства, а унизительное материальное положение лишь усугубляло положение вещей. Постоянная напряженность во взаимоотношениях с миром, бытовая неустроенность, отсутствие необходимой для пастырского долга дистанции создавали множество- коллизий, отдаляющих духовенство и народ друг от друга, лишающих их взаимопонимания и доверия.

Духовенство было буфером между стереотипами мировосприятия крестьянского сознания и мировоззренческими установками других сословий и социальных групп русского общества исследуемого периода, в том числе и бюрократии. Изменения в мировоззрении приходского духовенства не могли не сказаться на взаимопонимании государственных институций и подданных, так как зачастую именно духовенство служило средством для донесения намерений государства до крестьянских общин. Кризис стабильности русского общества произошел во многом из-за нарушения этой системы взаимосвязей. Изучаемая реформа православного прихода могла бы стать попыткой такой кризис предотвратить, поэтому особенно важным представляется рассмотреть ход выработки ее положений и связь гласного её обсуждения с формированием самосознания приходского духовенства.

Приходская реформа 1864 года не может восприниматься вне контекста Великих Реформ. Несмотря на отсутствии декларированной программы, эпоху отличает общность идеологии, внутренняя цельность реформаторского процесса10. Создание местных органов самоуправления, видение их в качестве будущей опоры государственного устройства отличали государственных деятелей изучаемой эпохи. Реформирование приходского управления на общих началах с другими реформами данного периода, гласный характер подготовки и проведения приходской реформы подчеркивают её сущностную интегрированность в эпоху Великих реформ в качестве неотъемлемой их составляющей.

Судьбы и пути русского церковного устройства, церковно-государственных отношений в XIX веке не могут быть вырваны из общего контекста развития российского общества и государства, равно как они не могут быть постигаемы без внимательнейшего учета этого контекста. Маргинализация одинаково обедняет как историю такой институции, как Православная Российская церковь, так и всей совокупной русской гражданской истории. Многие скрытые процессы изменения общественного мнения, мировосприятия напрямую связаны с эволюцией православного

10 Захарова Л. Г., Великие реформы 1860-Х-1870-х гг: повортный пунст российской истории?// Отечественная исторя, 2005, № 4, стр. 154 вероисповедания, даже через агрессивное отрицание последнего. Любые государственные преобразования в области духовного управления неминуемо вели за собой и перестройку таких трудноуловимых и вербализуемых понятий как самосознание, мировосприятие, причем эти изменения, хоть и начинались с духовенства, но проникали в самую глубину народной психологии.

Понимание взаимосвязи преобразований приходского устройства и изменения самосознания приходского духовенства актуально и в настоящее время, когда вопрос организации приходской жизни, взаимодействия прихода с государственными и общественными учреждениями, является открытым и животрепещущим. Накопленный в ходе обсуждения и проведения приходской реформы 1862 - 1864 гг. опыт способен стать серьёзным подспорьем в обсуждении проблем современного приходского устройства.

Объектом исследования является сельское приходское духовенство европейской части Российской империи.

Предметом исследования является приходская реформа 1862-1864 гг. и её влияние на самосознание сельского приходского духовенства.

Хронологические и территориальные рамки исследования.

Хронологические рамки данного исследования охватывают период с 1855 года по 1874 годы. В качестве отправной точки использована дата возникновения приходского вопроса как явления русской общественной жизни. К середине 70-х годов прекращается интерес общества к приходской тематике, со страниц духовных периодических изданий исчезают статьи, обсуждающие проблемы и нужды духовного сословия и проекты их решения. Выбранные период также тождественен условной единице продолжительности «поколения», принятой в социологии11, так как именно за этот период произошли существенные изменения в самосознании духовенства, его правовом статусе, месте в социальной структуре общества, определившие дальнейшую эволюцию сословного самосознания. В центре работы находится период с 1863 по 1866 года, то есть период непосредственной выработки "Положения о приходских попечи-тельствах" и его воплощения, когда обсуждения приходского вопроса уделялось самое пристальное внимание.

Территориально данное исследование ограничено изучением самосознания сельского приходского духовенства европейской части Российской империи, то есть территории охваченной приходской реформой 1862- 1864 гг.

Целью исследования является изучение воздействия государственной политики в области структурного реформирования приходского устройства на формирование самосознания сельского духовенства как самостоятельной социальной группы. Исходя из цели, перед автором поставлены следующие задачи:

- рассмотрение подготовки реформы православного прихода, выработки государственными учреждениями новой структуры приходского самоуправления и анализ разработки "Положения о приходских попечи-тельствах", выявление групп участников Присутствия, исследование конфликта их мнений и мировоззренческих установок, повлиявших на конечную редакцию «Положения»;

11 Зенкин С. Н., "Поколение»: опыт деконструкции понятия, Поколение в социокультурном контексте XX века. М., Наука, 2005, с. 130-136

- рассмотрение развития приходского вопроса в русской церковной публицистике, что, в свою очередь, обеспечивает материалом анализ самосознания приходского духовенства исследуемого периода, выработка классификации и периодизации обсуждения приходского вопроса в русской духовной публицистике;

- исследование самосознания сельского приходского духовенства, как системы на основании материалов периодической печати, что позволяет сформировать целостную картину священнического мировосприятия от отношения к собственному служению до конфликтов с паствой. В качестве основных будут рассмотрены такие проблемы как внутрисемейные отношения в духовной среде, отношения сельских иереев с паствой, социальные воззрения, сословная философия и самоидентификация. Все это позволит составить представление о внутреннем мире сельского священника эпохи Великих реформ.

Методологической основой диссертации являются важнейшие принципы и методы исторической науки: научность, объективность, историзм, которые позволяют видеть исторические процессы в их реальном развитии и взаимосвязи. Принцип научности предполагает на основе изучения первоисточников (архивных материалов) достоверное и объективное изложение материала. Принцип объективности, основанный на сопоставлении фактов, документальных свидетельств, предполагает погружение в рассматриваемую эпоху, взгляд на проблему со всех сторон и ее изучение с различных позиций. Принцип историзма требует конкретного изучения общественных явлений в развитии и изменении, всестороннего исследования взаимосвязей каждого из них с другими, проверки выводов и оценок.

В исследовании применены общенаучные методы: структурный (предметный), синтетический (обобщение, научная организация собранного материла) и системный анализ. Специфика темы исследования предполагает синхронное использование общенаучных методов разных гуманитарных наук, которые помогают осмыслить историю приходской реформы 1864 г. и её влияние на оформление самосознания сельского приходского духовенства с точки зрения библиографического описания и группировки печатных и письменных источников, аннотирования и реферирования. Системный метод позволил более полно, во взаимосвязи с общеисторическим развитием, раскрыть поставленную проблему, детальнее рассмотреть события и явления, проанализировать оформление самосознания духовного сословия

В процессе работы над диссертацией применялись и специальные методы, характерные для исторического исследования. Проблемный метод лежит в основе формирования структуры диссертации. В работе использовались методы сравнительного и микроисторического анализа. Обращение к тематике повседневного уклада жизни духовенства, его восприятия привычных бытовых условий и социальных контактов, предопределил использование микроисторического подхода. Микроанализ позволил принять во внимание частные судьбы представителей духовного сословия и определил новое место источников личного происхождения, которые раньше часто играли второстепенную роль. Хотя сфера повседневности принадлежит преимущественно «микроуровню» истории, проблемы «макроуровня» (изменение социально-экономических, политических условий жизни общества) имеют много «выходов» на повседневность, поэтому необходимо сочетание методов макро- и микроуровней исторического исследования12. Методы систематические и ретроспективные применялись на протяжении всей диссертации, так как материалы, введенные в нее, требовали глубокого анализа и понимания процессов, происходящих в указанный период.

В соответствии с принципом объективности выводы в исследовании строятся только на основе разных источников, которые рассматриваются в контексте своего времени.

Понятийный аппарат. Обращение к комплексу проблем, связанных с историй Русской Православной церкви в XIX веке подразумевает использование таких ключевых понятий как «духовенство», «черное духовенство», «белое духовенство», «церковнослужители», «епархия», «благочинный округ», «приход», «храм», «община», «клир» и «причт», «епископ», «иерей», «диакон».

Обилие терминов в данной теме не подразумевает разночтений в их трактовке, так как их дефиниции были заимствованы из греческого церковного устройства еще при крещении Руси. Исторической особенностью стало замыкание белого духовенства в качестве особого сословия Российской империи.

Термин «духовенство» подразумевает всю совокупность служителей Церкви, имеющих духовный сан, полученный ими при рукоположении (хиротонии), дающий право и благодать совершать богослужения и таинства Церкви. Имеет три степени: диаконат, пресвитериат и епископат. Диакон - низшая ступень, пресвитер (священник) - средняя, епископ (архиерей) - высшая. Духовенство делится на белое и черное. К белому духовенству относятся диаконы и священники, состоящие в браке; к чер1 Леви, Д. К вопросу о микроистории // Современные методы преподавания новейшей истории, М, 1996, стр. 167-190; Медик, X. Микроистория // THESIS: теория и история экономических и социальных институтов и систем, М, 1994, № А, стр. 193-202. ному духовенству относятся диаконы и священники, принявшие монашество: они именуются соответственно: иеродиакон и иеромонах (игумен, архимандрит). Архиереем может стать только представитель черного духовенства13. Отдельно отстоят церковнослужители, то есть лица, помогающие при богослужении, но прошедшие не рукоположение, а посвящение, т.н. хиротесию.

Термин «приход» подразумевает низшую, начальную, церковно-административную единицу, включающую в себя, прежде всего, храм со служителями (причт) и общину верующих. В «Словаре» В.И. Даля слово (приход) поясняется так «пришел, прийти, церковный приход, община принадлежащая по духовным требам к одной церкви»14. Сегодня оно имеет тот же смысл и употребляется в прежнем значении.

Термин «храм» определяет специальное здание для отправления публичного и частного (требы) богослужения; тождествен понятию «церковь». Главный храм епархии, города называется собором15. Термином «причт» обозначают состав священно и церковнослужителей какого-либо храма (церкви, собора)16. Церковная община включает в себя церковный причт или клир и прихожан, совершающих потребу в конкретном храме, т.е. приписаны к нему. Община возглавляется церковным старостой — выборным лицом из прихожан.

В свою очередь, группы приходов, находящиеся в непосредствен

17 ной близости друг от друга, объединяются в благочиние . Благочиния составляют административно и территориально епархию. Епархия это с греческого языка «властвование», «провинция», по другому говоря, цер

13 Христианство: словарь / Под общ. Ред. Л.Н. Митрохина и др., М, 1994. с. 121, 518

14 Даль В.И. Толковый словарь великорусского языка Владимира Даля. Изд. 2-е, т.Ш, М, 1881, стр.457

15 Христианство: словарь, стр. 505, 521

16 Там же, стр. 438

17 Там же, стр. 438 ковно-административный округ, состоящий из приходов, объединенных в благочинные округа18.

Кроме выше перечисленных основных понятий, в диссертации употребляются и другие термины православия, входящие в понятия причт и духовенство. Это епископ, иерей, диакон. Они берут свое начало в греческом языке. Первые упоминания относятся к I веку нашей эры.

Епископы — греческий термин, который возник в середине II века в Римской империи и окончательно утвердился в IV в., с превращением христианства в государственную религию Римской империи19. Иерей (священник), первоначально то же, что и епископ. Во II веке эти должности разделяются. Священником становится священнослужитель, зависимый от епископа20. Диакон первоначально ведал организационно-хозяйственными делами христианской общины. Во II—III вв. диакон становится посредником между епископом и верующими21.

Одну из основных сторон занимает изучение этих категорий в конкретных исторических условиях, которые сохранили свое лексико-семантическое значение до наших дней. С течением времени эти термины практически не поменяли своего значения.

Степень изученности проблемы подразумевает рассмотрение историографии вопроса на двух уровнях: в конкретно-исторических работах и в обобщающих, концептуально синтезирующих исследованиях.

Историография в целом следует характерной для истории РПЦ хронологии. В ней отчетливо выделяются три периода: дореволюционный, советский и постсоветский, характеризующиеся разными подходами к

18 Там же, стр. 57

19 Там же, стр. 148

20 Там же, стр. 370

21 Там же, стр. 127 исследуемой проблеме, степенью идеологизации, объективности и документальной аргументированностью аналитических обобщений. В целом рассмотренная литература отличается разнообразием подходов к исследованию проблем русского духовного сословия 3-й четверти XIX века и осмыслению истоков важнейших проблем, заботивших приходское духовенство исследуемого периода.

Первые попытки проанализировать приходскую реформу 1864 г. появились еще в начале XX в., но эти работы можно отнести скорее к публицистике, чем к научным исследованиям. Иными словами, все, что было опубликовано до появления исследования профессора Казанской Духовной Академии П. В. Знаменского "Приходское духовенство в России со времен реформы Петра", напечатанного в 1873 г.22 относится скорее к опубликованным источникам, а не к историографии. Главной особенностью этого труда проф. Знаменского является рассмотрение истории духовенства, как сословия. К сожалению, эта работа заканчивается как раз периодом Великих реформ. Стоит отметить, что это первое научное исследование по истории православного прихода в России на русском языке. Также профессор Знаменский написал и работу об основных цер-ковно-общественных вопросах в эпоху Великих реформ. К сожалению, полемическая направленность этого исследования и вытекающая из этого некоторая поверхностность, позволяют отнести эту работу скорее к источникам по истории дискуссии и приходском духовенстве начала XX

23 века .

Следующим этапом обсуждения приходского вопроса и приходской реформы совпал с подготовкой к созыву Поместного собора. Причем тут

Знаменский П., Приходское духовенство в России со времен реформы Петра, Казань, 1873

23

Знаменский П. В., Богословская полемика 1860-х гг. об отношении православия к современной жизни, Казань, 1902 стоит учесть, что когда началась подготовка общества, публичные дискуссии в прессе, приходской вопрос снова занял одно из ведущих мест в духовной публицистике. Однако, и в данном периоде научных работ, о которых стоило бы упомянуть, были единицы. Прежде всего, речь должна пойти о книге одного из виднейших специалистов по приходскому вопросу в начале века А. Папкова. В одной из своих книг, посвященной изучению церковной публицистике царствования Александра II, Папков изучает зарождение различных вопросов, так или иначе связанных с церковной жизнью21. Но так как появление в обществе интереса к церковным проблемам началось с приходского вопроса, то он занял одно из ведущих мест в данном исследовании. Папкова интересовали хронологические рамки и тематическое деление различных проблем. Развитием же самого приходского вопроса в прессе он практически не занимался. При этом не стоит забывать, что эта работа в достаточной степени публицистична. Другим исследованием того же автора стал исторический обзор развития православного прихода на протяжении ХУИ-Х1Х вв. О данной работе можно сказать лишь то, что автор сразу поставил перед собой цель доказать тот факт, что приход находится в глубоком упадке" . В целом это исследование носит публицистический характер и его научная ценность весьма относительна. Было вернее отнести эту работу к источникам по теме развития приходского управления в начале XX века.

После Октябрьской революции в стране сложились неблагоприятные условия для изучения истории приходского духовенства. До середины 1930-х гг. работы носили пропагандистский характер. Церковь и духовенство представлялись в качестве эксплуататоров, поддерживающих

24 Папков А., Церковно-общественные вопросы в эпоху царя-освободителя, СПб, 1902

25 Папков А., Упадок православного прихода, М, 1899 реакционную политику самодержавного государства" . Единственным ис

27 ключением было исследование Н.М. Никольского , в котором автор рассматривает формирование наследственности при замещении церковных должностей, указывая на ведущую роль государства в этом процессе, отмечает превращение приходского духовенства в «подлый род людей». Долгие годы исследование Н.М. Никольского оставалось единственной монографической работой по истории русской Церкви, так как со второй половины 1930-х до начала 1960-х гг. практически не велось исследований в этой области.

С начала 1960-х гг. возобновляются исследования истории русской

Церкви. В это время выходят работы Е.Ф. Грекулова, коллективная моно

28 графия «Церковь в истории России» . В этих исследованиях Церковь рассматривается как часть государственного аппарата, негативно оценивается деятельность приходского духовенства. В начале 1980-х гг. появился ряд работ, посвященных правовому положению приходского духовенства29. В 1984 г. вышла монография П.Н. Зырянова30, где автор выделяет внутри духовного сословия три группы: высшую иерархию, священников и церковнослужителей, разделяет по уровню доходов городское и сельское духовенство.

Ряд работ этого периода был посвящен изучению взаимоотношений верующих и Церкви. В основном исследователи стремились показать глу

Венедиктов, Д.Г. Палачи в рясах, М., 1923; Грекулов, Е.Ф. Русская церковь в роли помещика и капиталиста, М., 1930.

27Никольский, Н.М. История русской церкви, M-JI, 1931.

Грекулов Е.Ф. Православная церковь - враг просвещения, М, 1962; Грекулов Е.Ф. Церковь, самодержавие, народ (вторая половина XIX - начало XX вв.), М, 1969; Церковь в истории России (IX в — 1917 г.). Критические очерки / Отв. ред. Н.А. Смирнов, М., 1967

29

Зольникова Н.Д. Сословные проблемы во взаимоотношениях церкви и государства в Сибири (XVIII в.), Новосибирск, 1981; Симина В.А. К истории сословной политики самодержавия в 60-е гг. XIX в. (Изменение законодательства о духовном сословии) // Вестник ЛГУ. Серия «История, язык, литература», 1982, вып. 3, № 14, стр. 124-127. бокий кризис в отношениях народа и духовенства, остро проявившийся во время революции 1905-1907 гг.31 Авторы сосредоточили свое внимание на выявлении языческих элементов в народной религиозности, игнорируя собственно православную веру32.

В целом, для советской историографии был характерен идеологический подход к изучению истории приходского духовенства, которое автоматически относили к разряду эксплуататоров. Однако на этом этапе появились работы, на новом уровне изучающие правовое положение и сословный статус приходского духовенства.

Отдельно стоят работы, изданные за границей. Лишенный идеологической тенденциозности, они, тем не менее, в большинстве случаев, имеют обобщающий характер. Основной причиной этого было то, что большинство авторов были лишены доступа к архивным данным в СССР. Примером является работа Д. Поспеловского, в которой он на место обер-прокурора А. Ахматова, при котором и происходила исследуемая реформа, назначил А. В. Головнина33.

Одной из важнейших работ по истории русского духовенства является исследование Грегори Фриза. В своей работе, посвященной истории русского приходского духовенства как сословия, а также реформам прихода, ученый уделяет внимание основным тенденциям развития духовенства34. Прежде всего, стоит отметить, что из всех зарубежных исследователей истории Русской Православной Церкви прошлого столетия, только Фриз в полной мере использовал все архивные фонды, относящиеся к ис

30 Зырянов, П.Н. Православная церковь в борьбе с революцией 1905-1907 гг., М., 1984

31

Емелях Л.И. Антиклерикальное движение крестьян в период первой русской революции, М-Л., 1965; Емелях, Л.И. Крестьяне и церковь накануне Октября; Л., 1976.

32 Носова Г.Л. Язычество в православии, М., 1976

33 Поспеловский Д., История русской церкви, М, 1997, стр. 8

34 Freeze G., The parish clergy in XIX century Russia, Princeton, 1983 следуемым им проблемам33, впервые введя их в научный оборот. Поэтому и научная ценность этого труда огромна. Для Фриза важно было проследить общую эволюцию православного прихода на протяжении столетия, показать коллизии всех преобразований и попыток правительства улучшить жизнь приходского духовенства. И выводы получаются неутешительные - правительство показало свою полную неспособность решить приходской вопрос. И, что крайне прискорбно, все его попытки просто

36 разбивались о полное непонимание проблемы . Одним из важнейших достоинств этой работы является и глубокая проработка деятельности Присутствия, но, впрочем, стоит отметить, что Фриза интересовала роль Валуева в выработке приходской реформы. Фриз считает, что это только его заслуга, не учитывая при этом мнения и активной законотворческой деятельности духовной части Присутствия . Однако, учитывая объем исследования, глобальные задачи, поставленные перед ним, хочется еще раз подчеркнуть его важность для данной темы, несмотря на то, что развитию структуры приходского управления Фриз уделял достаточно мало внимания. В то же время, Фриз впервые рассмотрел состав духовного сословия, его мобильность и страты. Он высказал предположение, что преобразования духовного сословия в ходе Великих реформ привели к кризису духовного сословия и положили начало формирования отчуждения духовного сословия от интересов государства.

В дальнейшем Г. Фриз уточнил свой вывод об изменениях в сословном самосознании, постулируя тезис об утверждении в духовной среде профессионального сознания, подразумевающем размывание традиционного для духовенства восприятия своего долга. В качества обоснования данного тезиса ученый ссылается на то внимание, которое духовен

35 Ibid. р. 283

36 Ibid., р. 383

Freeze G., Parish clergy., p. 138 ство уделяло вопросу улучшения собственного материального благосос

38 тояния .

С середины 80-х годов недавно ушедшего столетия наблюдается повышение интереса у представителей разных гуманитарных наук к проблемам православия, к наиболее значимым этапам истории русской Церкви в целом или на примерах отдельных епархий. При всем разнообразии тематики исследований основной акцент делается на изучении особенностей православия в той или иной социальной среде, преимущественно в крестьянской, всегда в истории России составляющей наибольший процент верующих. В то же время весьма редко рассматривается роль сельского священника, регулирующего религиозно-обрядовую жизнь прихода — основного духовно-организационного звена православной Церкви.

Почти все исследователи так или иначе касаются проблем жизни и деятельности приходского духовенства, взаимоотношения пастыря и паствы. В ряде работ намечены, анализируются отдельные направления деятельности сельского иерея. К ним в первую очередь относятся монографии, диссертации, научные статьи историков Церкви и этнографов. Труды И. К. Смолича39, С. В. Римского40, В. А. Федорова41, Т. Г. Леонтьевой, Л. И. Кучу-мовой42, А. В. Мангилевой43, В. А. Есиповой44, А. В. Камкина45 и других46 в основном посвящены проблеме взаимоотношения государства и Церкви.

38 Фриз Г., Менталитет приходского священника: «Мнения» об улучшении быта духовенства 1863 г. (Владимирская епархия)// Провинциальное духовенство дореволюционной России, вып. 3, Тверь, 2008

39 Смолич И. К. История русской церкви. 1700-1917. М., 1996-1997. Ч. 1-2.

40 Римский С. В. Русская православная церковь в XIX веке. Ростов-на-Дону, 1997; Его же. Российская церковь в эпоху великих реформ. М.,1999

41 Федоров В. А., Русская Православная Церковь и государство, М, 2003

42 Кучумова Л. И. Православный приход в концепции Церкви и государства и общественная мысль в России на рубеже 1850—1860 годов // Православие и русская народная культура. М.3 1993. Кн. 2. С. 158-199.

43 Мангилева А. В. Духовное сословие на Урале в первой половине XIX века (на примере Пермской епархии). Екатеринбург, 1998.

Так, И. К. Смолич подробно анализирует негативные последствия реформ Петра I для русской Церкви, результатом которых было введение государственной церковности, придание духовенству административно-полицейских функций, развитие прозападных ориентации в дворянской среде, что способствовало нарастанию духовного расслоения в обществе, вело к упадку веры, формированию неуважительно пренебрежительного отношения к служителям Церкви, особенно к сельским. В продолжение XVIII столетия духовенство формировалось как самостоятельное сословие, отличавшееся своей замкнутостью и особым жизненным укладом. «Угнетаемое государственной властью и иерархией, презираемое либеральным обществом, — пишет ученый, — приходское духовенство в течение синодального периода смиренно отправляло свое церковное служение как само собой разумеющийся долг, не снискав себе за это никакого признания, хотя и вполне заслуженного. Оно вынесло на своих плечах главный труд по сохранению Церкви, поистине совершив всё, что было в его силах». Особое внимание И. К. Смолич уделяет церковным реформам Александра II, отмечая, что не все они удались. Укрупнение приходов и сокращение численного состава причта, во-первых, не привело к предполагаемому улучшению материального положения духовенства; во-вторых, способствовало ослаблению пастырской деятельности, проявлявшейся в разобщенности иерея и прихожан. С другой стороны, результатом некоторых реформ было посте

Есипова В. А. Приходское духовенство Западной Сибири в период реформ и контрреформ второй половины XIX века// Автореф. канд. дисс. Томск, 1996; Поплавская-Есипова В. А. Русское законодательство относительно Церкви во второй половине ХЕК века // Русское общество и литература позднего феодализма. Сб. научных трудов. Новосибирск, 1996.С. 119-133.

45 КамкинА. В. Православная церковь на севере России. Очерки истории до 1917 года. Вологда, 1992.'

46 Зольникова Н. Д. Сословные проблемы во взаимоотношениях церкви и государства в Сибири (ХУШ век). Новосибирск, 1981; Её же: Сибирская приходская община в XVГП веке. Новосибирск, 1990; БородкинаН. Н. Церковь, общество и государство в эпоху Петра Великого, Саратов, 1997. пенное разрушение замкнутости духовного сословия: был отменен принцип наследования церковных должностей, детям служителей церкви открылся доступ в светские учебные заведения. Благодаря преобразованиям духовных школ (училищ, семинарий, академий) произошло повышение образовательного уровня священников. Еще одним следствием реформ Александра II был расцвет церковной журналистики: изменилось содержание существовавших журналов, возникло огромное количество новых периодических изданий. Говоря об этом труде историка, нельзя не отметить широту кругозора автора. В середине XX столетия он одним из первых проявляет интерес к теме образа священника в русской литературе. Заслуживает также внимания глубокое освещение им конкретной деятельности сельского духовенства в области религиозно-нравственного воспитания паствы. Особо важным представляется раздел «включение проповеди в богослужение», ибо проповедь — одно из главных средств духовного воздействия пастырей на прихожан. И. К. Смолич выражает сожаление, что тексты проповедей сельских и городских, главным образом провинциальных, священников еще не привлекали внимание исследователей.

Тему истории взаимоотношения государства и Церкви продолжает С. В. Римский в своей монографии47. Источниковедческой базой для исследователя послужили многочисленные архивные материалы, которые были недоступны И. К. Смоличу, жившему за рубежом. Однако наблюдения и выводы ученых во многом близки, что подтверждает их научную ценность. Освещая специфические черты духовенства, С. В. Римский в продолжение мысли Смолича об определенном жизненном укладе этого сословия пишет о том, что к середине XIX века сформировался особый сословный менталитет духовенства.: «Возвышаясь над громадной массой подданных империи по уровню

47 Римский С. В., Российская церковь в эпоху великих реформ. М.,1999 образования и правам, оно тянулось к "образованному обществу" — дворянству, государственным служащим, подражая им в быту. Но часто, не признаваемое за равных, еще более замыкалось в своем мирке, ревниво охраняя собственные интересы. Не считали духовных "своими" мещане и крестьяне: отличия в характере труда, способе извлечения доходов, образовании, образе жизни и здесь были очень велики»48. В то же время, упоминая об особом сословном менталитете, С. В. Римский, не вдаётся в подробное рассмотрение данной проблемы. Духовенство по сегодняшний день это единственное сословие, чье самосознание и мировосприятие достаточно слабо анализировалось в исторических исследованиях. Этот вопрос так или иначе рассматривается В.А. Федоровым, Т. Г. Леонтьевой, А. Н. Белозеровым, А. Н. Розовым49 и лишь частично затрагивается в работах А. И. Конюченко и А. В. Мангилевой, нигде не становясь предметом специального исследования.

В своей монографии В. А. Федоров рассматривает историю Русской церкви на протяжении всего XIX в., особое внимание уделяя эпохе Великих реформ50, анализируя подготовку и проведение всех преобразований по ведомству православного вероисповедания. Описывая правовой статус духовенства, его численность, состав и социальную динамику, В. А. Федоров опирается на материалы Тенишевского архива, который, в свою, очередь, зафиксировал состояние духовенства на кон. XIX в. Исследователь приходит к заключению о недостаточности преобразований для вы

48 Римский С. В., Русская православная церковь ., стр. 96—97

49 Белозеров Н. А. Проблема корпоративного сознания приходского духовенства (по материалам Русского Севера XVIII века) // Религия и церковь в культурно-историческом развитии Русского Севера. Киров, 1991. стр. 242-243, Леонтьева Т. Г. Жизнь и переживания сельского свяшенника (1861 -1904) // Социальная история. Ежегодник. М., 2000, стр. 34—56.

50 Федоров В. А., Русская православная церковь и государство, М, 2003; Федоров В. А., Церковная реформа в России 60-70-х гг., ХЖ в.// П. А. Зайончковский, 1904 - 1983, М, 1998 вода духовного сословия из кризиса, но не затрагивает проблему изменений сословного самосознания и сословной самоидентификации. Целью монографии В. А. Федорова было написание истории Русской православной церкви синодального периода без особой концентрации на отдельных деталях и проблемах.

Важной вехой в изучении сословного самосознания стала монография и статьи Т. Г. Леонтьевой51, в которых она рассматривает эволюцию духовного сословия через процесс модернизации. По мнению автора, духовенство было своеобразным медиатором между государственными институциями и крестьянством, а многократные реформы приходского устройства привели к нарушению этой взаимосвязи. В то же время отмечается, что духовенство по своему мировоззрения было куда ближе крестьянству, нежели другим привилегированным сословиям. Однако стоит отметить, что эпоха Великих реформ является для Т. Г. Леонтьевой отправной точкой исследования, а объектом непосредственного анализа является мировосприятие приходского духовенства кон. XIX - нач. XX вв. Важнейшей проблемой для исследователя является политика модернизации и связанные с ней изменения в мировоззрения, их соответствие духу времени и направление этих изменений. Т. Г. Леонтьева приходит к заключению, что начавшиеся с эпохи Великих реформ повышение образовательного уровня духовенства, изменение правового статуса, неизбежно меняли его самосознание. Однако эти изменения происходили спонтанно, без должного анализа и контроля государственных институций, что привело к нарушению социальных взаимосвязей во всероссийском масштабе, нарушив традиционный взаимный диалог государства, духовенства и крестьянства. Причиной подобного кризиса общественных взаимоотношений

51 Леонтьева Т. Г., Вера и прогресс, М, 2003; Леонтьева Т. Г., Женщины из духовного сословия в самодержавной России// Женщины. История. Общество/Тверь, 1999, вып. 1, стр. 45-47 и др.

Т. Г. Леонтьева считает то, что государство экономило на духовенстве, из всех возможных вариантов реформ выбирая наименее затратные, но с наиболее далеко идущими последствиями в области самосознания духовного сословия. В конечном итоге, Т. Г. Леонтьева приходит к выводу о системной неудачности всех преобразований, в той или иной степени касавшихся духовного сословия.

История церковной периодики в XIX в. стала темой исследования К. Е. Нетужилова52. В своей монографии автор рассматривает феномен русской церковной периодической печати на всем протяжении столетия, воссоздавая целостную картину ее развития и функционирования, прослеживая взаимосвязь основных выделяемых автором этапов с процессами, происходящими как в церковной жизни. Бурные дискуссии на злободневные тему кон. 50-х - 70-х гг. XIX века не оставлены без внимания, правда, К. Е. Нетужилов не заостряет на них внимание, так эта проблемагт тика не является основной в его работе . Монография представляет собой подробный обзор истории церковной публицистики, основных вех ее развития, автор детально изучает этапы формирования комплекса православных изданий к 1905 г., их участие в дискуссиях, актуальных для жизни русского общества.

О несходстве взглядов правительства и духовенства говорится также в статье Л. И. Кучумовой. Автор считает, что Церковь не является лишь проводником правительственной политики. Более того, духовенство само стало искать выход из общественного кризиса, последовавшего за поражением России в Крымской кампании 1853-1856 годов. Активно используя периодические издания, не только церковные, но и светские, священнослужители ратовали за возрождение патриаршества, или, по

52

Нетужилов К. Е., Церковная периодическая печать в России XIX столетия, СПб, 2008

53 Нетужилов К. Е., Указ. соч., стр. 117-132 крайней мере, за коренные преобразования в Синоде, в епархиальном управлении, в консисториях. Они выступали за восстановление исконного характера церковно-приходской общины. Важен вывод исследователя о том, что проблема взаимоотношения государства и Церкви должна изучаться «через настроения священнослужителей в приходах», а не

-54 через настроение церковных властей .

О материалах прессы и мемуаристики говорится в диссертациях А. В. Никулина и М. В. Наместникова, рассматриваемые ими основные проблемы касаются приходской проблемы и общества, становления русской церковной публицистики и появление предпосылок религиозного возрождения начала XX в. э\ Отсюда и особенности подхода к проблеме, при рассмотрении которой ни приходская реформа, ни проблемы сословия не играет для этих исследователей решающей роли.

Кроме рассмотренных выше исследований, рассматривающих проблемы государственной политики в области духовного сословия, а также комплекс проблем, связанных с его мировоззрением, существует также ряд работ, посвященных истории православной Церкви, которые написаны по материалам конкретных регионов.

Духовной культуре русского крестьянства Зауралья (XVIII — первой половины XIX века) посвящена монография Н. А. Миненко, в третьей главе которой говорится о месте Церкви и ее служителей в жизни деревни. Отмечая положительную роль духовенства в церковно-нравственном воспитании прихожан, автор приходит к выводу о том, что «нет основании противопоставлять сельскую Церковь и крестьянство: Церковь участвовала в организации едва ли не всех сторон жизни крестьян, и это уча

54 Кучумова Л. И., Указ. Соч., стр. 62

55 Никулин М. В., Православная Церковь в общественной жизни России// Автореф. канд. дисс.,, М, 1997;Наместников А. В., Церковный вопрос в публицистике пореформенного периода// Автореф. канд. дисс., М, 1998 стие оказывалось необходимым и естественным» 56. Более подробно рассмотрена деятельность уральского и западносибирского духовенства в другой работе Н. А. Миненко, здесь приведены примеры сельских пастырей, глубоко почитаемых верующими людьми, говорится о большом эмоциональном воздействии на крестьян церковного богослужения и проповедничества, об их любви к церковной обрядности, клиросному пению и к духовной литературе57. Стоит отметить такую особенность многих исследователей регионального духовенства, как конфессиональная пристрастность. В своих работах многие исследователи придерживаются идеализированной картины взаимоотношений духовенства и крестьянства, игнорирую существующие в деревне конфликты и несколько панический в этом отношении настрой источников.

В книге А. В. Мангилевой, написанной на уральском материале, констатируется, что в начале XIX века перед духовенством ставится новая задача — «быть проводником правительственной политики в народе». Для этого следовало поднять уровень культуры духовенства, «приблизить духовное образование к потребностям сельской жизни, дабы повысить авторитет священника в глазах крестьянства». С этой целью происходит реформирование церковных школ. А. В. Мангилева затрагивает взаимоотношения пастырей и приходской общины, показывает значимость роли приходского священника в крестьянском сакральном мире, иллюстрирует неоднозначное отношение священнослужителей к нехристианским обычаям и обрядам, столь популярным среди крестьян. Последняя глава книги посвящена жизни духовенства, независимая сословная культура кото

56 Миненко Н. А. Культура русских крестьян Зауралья. XVIII — первая половина XIX в., М, 1991, стр. 195

57 Миненко Н. А., Русское население Урала и Западной Сибири и Православная Церковь ХУШ-ХЕХ века// Религия и Церковь в Сибири, Тюмень, 1995, вып. 5, стр. 36-55

58 *-» poro, по мнению автора, в этот период еще не сложилась . Последний тезис представляет собой особую ценность, так представляется возможным экстраполировать его и на центральные губернии России.

В. А. Есипова, автор другой научной работы, основанной на материале Западной Сибири, рассматривает цели и задачи церковной реформы 1860-1870-х годов, её итоги в общероссийском масштабе, а также в пределах Томской епархии. «Поскольку реформа Церкви мыслилась в русле других преобразований в государстве 60-х годов, — пишет она, — основная идея её сводилась к демократизации Церкви, сближению причта и прихожан, ликвидации замкнутости духовного сословия, приспособлению устаревшего церковного "механизма" к изменившимся условиям общественной жизни». В. А. Есипова дает характеристику местному духовенству как сословию, выявляет его отношение к происходящим преобразованиям, анализирует некоторые аспекты взаимоотношений причта и прихожан. Она же констатирует сохранение достаточно высокого авторитета клира, при этом «фигура священника иногда окружалась ореолом

59 тт почти языческого поклонения» . Нельзя не согласиться с мнением Еси-повой о том, что проблема достижения тесного взаимоотношения клира и прихожан в рамках приходской жизни актуальна и по сегодняшний день.

Наиболее авторитетным исследователем деятельности Церкви на Русском Севере является А. В. Камкин. В одной из ранних своих публикаций он утверждает, что церковно-приходская жизнь — это неотъемле

58

Мангилева А. В. Духовное сословие на Урале в первой половине XIX века (на примере Пермской епархии). Екатеринбург, 1998, стр. 39

59 Есипова В. А., Приходское духовенство Западной Сибири в период реформ и контрреформ второй половины XIX века / Автореф. канд. дисс. Томск, 1996 стр. 23 мая часть бытия крестьянства60. Основное внимание Камкин уделяет изучению состояния и деятельности причта, его связей с крестьянами. Он считает, что к концу XVIII столетия существенно изменился «общеобразовательный и культурный облик деревенских священников», а это, несомненно, отразилось на всех сторонах пастырской деятельности: богослужебной, душепопечительской и учительской. Представляется весьма важным суждение историка о том, что сословная замкнутость не приводила к отчужденности пастыря и паствы, клир всегда играл существенную интеграционную функцию в жизни деревни. А. В. Камкин является автором монографии о деятельности православной Церкви на Русском Севере. В ней дана подробная характеристика приходского сообщества, отмечена важная роль старшей возрастной группы — стариков, являющихся в деревне носителями и хранителями местных норм благочестия, поведения, соблюдения церковных обрядов. От установления тесного контакта с ними зависел успех деятельности священника, особенно нового и молодого61. Далее А. В. Камкин рассматривает приходские храмовые и внехрамовые традиции, подчеркивая особое отношение крестьян к богослужению, которое укрепляло веру, а также способствовало обогащению жизни человека в эмоциональном и эстетическом плане. По мнению автора, долгое служение одного иерея, а подчас и нескольких поколений, в одном приходе создавало особо доверительные отношения между настоятелем храма и прихожанами. Следует констатировать, что в отличие от многих существующих публикаций о церковной жизни и данных опубликованных источников, монография даёт констатирует сохранение

60 Камкин А. В. Сельский клир и крестьянство в XVIII веке. Некоторые проблемы приходской жизни на Европейском Севере России // Европейский Север: история и современность. Тезисы докладов. Петрозаводск, 1990, стр. 25-26.

61 Об этом же см.: Бернштам Т. А. Молодость в символизме переходных обрядов восточных славян: Учение и опыт Церкви в народном христианстве. СПб, 2000., стр. 86. Исследователь называет местные особенности приходской жизни «народным богословием». достаточно высокого авторитета клира, при этом «фигура священника иногда окружалась ореолом почти языческого поклонения», правда в данном случае автор не уточняет имеется в виду ли сан поклоняемой фигуры или священник в своем физическом обличье. Далее А. В. Камкин рассматривает приходские храмовые и внехрамовые традиции, подчеркивая особое отношение крестьян к богослужению, которое укрепляло веру, а также способствовало обогащению жизни человека в эмоциональном и эстетическом плане62.

63

В диссертации Г. Н. Мелеховой вопросы, связанные с анализом степени религиозности крестьянского населения, также разрешаются на севернорусском материале, но здесь предмет исследования ограничивается одним лишь уездом Олонецкой губернии. Отмечается любовь прихожан к престольным праздникам, с их торжественными богослужениями и крестными ходами. Последними сопровождались не только праздники, но и общественные бедствия. Жители уезда, как горожане, так и сельчане (отличительной чертой диссертации Г. Н. Мелеховой является то, что жители города и деревень рассматриваются в неразрывном единстве), часто заказывали молебны по разным частным случаям. У карпогорцев наблюдалась тяга к чтению и слушанию душеспасительных книг, они также стремились к православному образованию, поэтому проповедническая и просветительская деятельность духовенства находили отклику прихожан. Г. Н. Мелехова делает акцент на роли церковного актива (крестьян в деревне, мещан, купцов в роде) в жизни прихода. Этот актив состоял из церковного старосты, членов приходского совета, певчих, сторожа — лю

62

Т. Г. Леонтьева делит церковную интеллигенцию на три группы: 1) высшую (управленческую), 2) среднюю (преподавательскую) и 3) низшую (приходскую): Леонтьева Т. Г. Церковная интеллигенция Тверской губернии в конце XIX — нач.ХХ в. (1895-1907) /Автореф. канд. дисс. Петрозаводск, 1992.

63 Мелехова Г. Н. Православные традиции в Каргополье в XIX — первой трети XX в. /Автореф. канд. дисс. М., 1997. дей, больше других помогавших церкви, священнику. В работе особо подчеркивается, что местное духовенство было связано с прихожанами не только духовными, но и хозяйственными узами. При этом констатируется, что чаще всего между пастырем и паствой устанавливались теплые, душевные отношения. Значительное место в диссертации уделяется православно-праздничной культуре жителей Карпогорского уезда, в том числе славлению на Рождество Христово и на Пасху, общественным молебнам с водоосвящением и окроплением людей, скота, полей, огородов. Г. Н. Мелехова убеждена, что «в сознании многих крестьян церковные службы и обряды были сердцевиной праздников».

На уровне отдельных регионов наблюдается возрастание интереса к проблеме духовного сословия, в научный оборот вводятся ценнейшие фольклорно-этнографические и иные сведения из огромной церковной периодики со второй половины XIX века и до 1917 года64.

64 Слуцкая С. А. Краеведческая издательская и библиографическая деятельность Русской Православной Церкви (вторая половина XIX в.—1918) / Автореф. канд.дисс. М., 1993.; Бердииских В. А. Приходское духовенство и развитие краеведения в XIX веке // Вопросы истории. 1998. № 10. стр. 134-138: Романов А. П. Историко-статистическое описание приходов в «Орловских епархиальных ведомостях» в 1873- 1889гг.// Исторические чтения. 2. Материалы научной конференции. Челябинск, 1996, стр. 153-155; Тагильцева Н. Н. Участие краеведов Урала в изучении и сохранении наследия православной церкви в 1920-1930-е гг.//Там же, стр. 109-114; Зорина Л. И. Уральское духовенство и общественно-краеведческое движение на Урале конца XIX — начала XX в. // Культурное наследие российской провинции: История и современность. К 400-летию г. Верхотурья. Тезисы докладов и сообщений. Екатеринбург, 1998. стр. 274— 278; Королева О. Л. Приходское духовенство Верхотурского уезда во второй половине XIX в. // Там же. стр. 284-287, А. Н. Розов: «Этнографические и фольклорные материала на страницах журнала "Руководство для сельских пастырей" (1860-1917). Аннотированный тематико-библиографический указатель» // Русский фольклор. СПб., 2001. Т. XXXI. С. 334-400; Рязань православная. Рязань, 1993; Зайцева Л. Ю. Православная церковь Южного Зауралья в досоветский период // Земля курганская: прошлое и настоящее,.Краеведч. сб. Курган, 1996. Вып. 19; ПулькинМ. В., Захарова О. А., Жуков А. Ю.Православие в Карелии (XV - первая треть XX в.). М., 1999; Левин О. Ю., Проветов Р. Ю., ,АлленовА.Н. Кирсанов православный. М., 1999;ДворжанскийА. И. История Пензенской епархии. Исторический очерк. Пенза, 1999; Вощенкова Н. С., Гусев А. А., Писаренко И. С. Церковь и государство: Калужская епархия в синодальный период развития РПЦ. Калуга, 2000 и др.

Как известно, с петровского времени в число священнических обязанностей стало входить ведение различной учетно-статистической документации гражданского и демографического характера. Это ведомости о родившихся и умерших, а позже — ведение метрических книг, учет исповедовавшихся и причастившихся, клировые ведомости и т. д. и т. п. Со временем была учреждена разнообразная письменная поквартальная, полугодовая и годовая отчетность о положении дел в приходе; стали вестись церковные летописи и т. д. Все подобные материалы содержат важную для исследователя информацию, и уже появляются написанные на их основе работы, которые освещают разные стороны жизни причта и паствы65. Можно назвать еще один круг документальных источников, расширяющих представление о жизни и взаимоотношениях пастыря и паствы: это жалобы и прошения, направленные в епархиальные управления, в Синод66. Однако, данные документы, хранящиеся в различных российских

65 Макарчева Е. Б., Источники по истории духовного сословия Западной Сибири I половины ХЕК века в ТФ ГАТО // Русское общество и литература позднего феодализма. Сб. научи, работ. Новосибирск, 1996, стр. 104-118; Братчикова Н. Г. Летопись загар-ской Вознесенской церкви Вятского уезда как источник по истории родного края // Религия и церковь в культурно-историческом развития Русского Севера. Киров. 1996. Т. 1. стр. 459-463; Воробьева И. С. Сведения о приходах как источник информации о вятском характере//Там же. стр. 483-495; Титова Г. Л. Клировые ведомости как исторический источник//Там же. стр. 480—483; ЧебыкинаГ.Н. Церковноприходское летописание в Устюжском крае во второй половине XIX — начале XX века // Там же. С. 456-459; Шиляева Р. Социальный портрет вятского крестьянина (по сведениям о приходах Вятской епархии) последней четверти XIX века // Энциклопедия земли Вятской. Т. 8. Этнография, фольклор. Киров, 1998, стр. 231-234; Добренький С. И. Городская церковно-приходская летопись Петропавловской церкви города Симбирска // Источниковедение и краеведение в культуре России. М., 2000. стр. 282-285; Маджаро-вА. С. Источниковедение «деревенской» истории Восточной Сибири // Там же. С. 292285. Отметим, что одним из первых на важность изучения храмовых документов еще в начале 1970-х годов обратил внимание акад. С. О. Шмидт в статье: Церковноприходские летописи как источник по истории русской деревни // Ежегодник по аграрной истории Восточной Европы .1971. Вильнюс, 1974. стр. 397-404.

66 Островская Л. В. Прошения в консисторию и Синод как источник для изучения социальной психологии крестьянства пореформенной Сибири // Источники по куль туре и классовой борьбе феодального периода. Новосибирск, 1982. стр. 165-181; ЗольниковаН. Д. Приходское духовенство ХУШ века по жалобам сибирского населения // Научный атеизм, религия и современность. Новосибирск, 1987. стр. 266-289. архивах, в исследовании не рассматриваются в силу их высокой формализованное™ и негативизма как жанра. Их особенностью является практическое отсутствие иных, нежели негативных, характеристик духовных лиц, что затрудняет объективный подход при их анализе. Например, Н. Д. Зольникова в своей монографии «Сибирская приходская община в XVIII веке» пишет, что в архивах духовных правлений, консисторий и светских учреждений почти нет сведений о нормальных отношениях между священниками и прихожанами. О том, что благодарности в высокие инстанции всегда писали реже жалоб, указывают А. В. Камкин и А. В. Мангиле-ва67.

Целью другого исследователя, А. И. Конюченко, является привлечение внимания к теме: «Русское духовенство как особое сословие». Историк выявляет специфические черты, характерные для служителей церкви, определяет характер взаимоотношения пастыря с паствой и место священника в жизни прихожан. Небезынтересно наблюдение А. И Конюченко о том, что в разных местах представления крестьян об идеальном пастыре могли не совпадать. Важным также является его рассуждение о духовенстве, которое, выполняя свои функции среди других сословий, могло сближаться с ними и в то же самое время сохраняло свою обособленность и отчужденность. Предъявляемые к духовенству требования со стороны разных слоев общества были слишком завышенными, а порой и взаимоисключающими. Священнослужители, особенно сельские, в силу объективных причин не могли соответствовать всем им68. Рассматривая

67 Зольникова Н. Д. «Сибирская приходская община в ХУШ веке»,Новосибирск, 1990, стр. 7., А. В. Камкин, Указ. Соч. стр. 145, В. Мангилева, Указ. Соч., стр. 128

68 Конюченко А. И. Русское православное духовенство во второй половине XIX—начале XX вв. // социально-политические институты провинциальной России (XVI — начала XX вв.). Челябинск, 1993. С. 76-91; Его же: Приходское духовенство Оренбургской епархии во второй половине XIX — нач. XX века // Исторические чтения. 2. Материалы научных конференций «Неизвестный Челябинск» (1994) и «Церковь и религия на Урале» (1995). Челябинск, 1996. стр. 77-83. на большом архивном материале деятельность священников Оренбургской епархии, А. И. Конюченко утверждает, что пастыри были для крестьян единственными руководителями в их духовной жизни, являлись советчиками и наставниками. К такому же выводу он приходит в другой статье на основании ежегодных отчетов епархиальных архиереев о состоянии вверенных им епархий.

Диссертация А. В. Скутнева69 посвящена анализу состояния духовенства Вятской епархии на протяжении 2-й пол. XIX в. - 1917 г., во многом с социологической точки зрения. В своем исследовании автор подробно анализирует социальную динамику внутри духовного сословия, подробно останавливаясь на девиантном поведении духовенства, как своеобразном показатели внутрисословных мировоззренческих изменений. Скутнев приходит к выводу о кризисе сословного самосознания уже к концу XIX в., а его корни видит как раз в преобразованиях, касающихся духовного сословия, в ходе Великих реформ.

Среди работ историков РПЦ, посвященных роли духовенства в пореформенное время, особое место занимает статья немецкой ученой русского происхождении Ю. Освальт. Здесь на основании духовной периодики дается оценка отношения служителей храма к реформам Александра II. По мнению автора, бурное развитие церковной журналистики привело к созданию действенной церковной общественности (от епископов до приходских священников и даже мирян), поднимающей и старающейся разрешить наиболее важные и острые вопросы, стоящие перед РПЦ и обществом. Эта общественность совместно с мирянами старалась добиться оживления приходской жизни, освободив приход от бюрократической опе

69 Скутнев А., Приходское духовенство в условиях кризиса русской православной церкви во второй половине XIX в. - 1917 г., Ижевск, 2005 ки как государственных, так духовных властей, и не ее вина, что все подобные намерения не сбылись70.

Еще одним направлением, очень распространенным в последнее время, является изучение специфики религиозного крестьянского мировоззрения и, в ходе подобных исследований, неизбежно затрагивается проблематика, связанная с приходским духовенством. Одной из первых в советское время к этой теме обратилась Л. В. Островская, которую интересовала степень усвоения христианства сибирскими крестьянами, а также соотношение так называемого «бытового православия», свойственного сельским жителям и официально-богословского православия. Автор статьи утверждает, что Церковь всегда была неотъемлемой частью крестьянского быта, что христианство «рядом своих элементов» глубоко укоренилось в сельской среде. Однако при этом ничего не говорится о деятельности священников в данном направлении и создается впечатление, что все христианские представления у крестьян возникали сами по себе, без всякого воздействия извне. Следует также отметить совершенно не аргументированное уподобление священника колдуну. Оно сделано на основании текста заговора «от колдуна, от кол-дуницы. от священника и священницы», а также приметы о том, что встреча с духовным лицом сулит неудачу, неуспех во всех делах. Именно эта примета для Л. В. Островской служит основанием говорить о почти полной идентичности восприятия крестьянами «служителей культа, святых, а также колдунов и других представителей мифотворчества». Здесь совершенно непонятно почему в одном ряду с колдунами и мифическими персонажами оказываются священники и святые. Сама Островская отмечала типичную для крестьян ненависть к колдунам, боязнь их, стремление защититься от колдовских чар заговорами, магическими предметами. Но по отношению к

70 Освальт Ю. Духовенство и реформа приходской жизни. 1861 -1865 // Вопросы истории. 1993. №11-12. стр. 140-149. святым и священнослужителям ничего подобного не было, более того, Церковь активно боролась против колдовства. Священников, лечивших не только души, но и тела прихожан с помощью молитв, креста, святой воды, следовало бы сопоставить со знахарями, которые нередко прибегали к тем же средствам71. Представляется возможным, учитывая время написания работы, оправдать вышеуказанные недоумения и несоответствия слабой информированностью исследователя о нюансах вероучения православной церкви.

Недостаточно аргументированной является статья И. Н. Белобородо-вой. Здесь, во-первых, развивается идея Л. К. Островской об идентичности священника и колдуна, во-вторых, сделана попытка генетически возвести институт священничества к дохристианскому жречеству. «Лечебно-магическая» деятельность священника сопоставляется не со знахарством, а лишь с колдовством. Неубедительны рассуждения автора о русском (!) жречестве, о котором нет никаких достоверных сведений (материалы по другим народам совершенно игнорируются). И. Н. Белобородова права, говоря о том, что священник и колдун в глазах крестьян медиаторы, осуществляющие связь двух миров — живого и мертвого. Однако сам характер этого «ме-диаторства» у священника и колдуна коренным образом различаются с точки них самих. Первый является проводником людей из земного мира в Царство Божие, второй же — в царство дьявола72. При этом констатация наследования русским духовенством социального статуса жречества представляется правомочной.

71

Островская Л. В. Некоторые замечания о характере крестьянской религиозности (на материалах пореформенной Сибири) // Крестьянство Сибири ХУШ — начала XX веков (Классовая борьба, общественное сознание и культура): Новосибирск, 1975. стр. 172-186.

72 Белобородова И. Н. Священник и колдун в русской урало-сибирской культурной традиции: об архитипической модели восприятия (в связи с генезисом русского жречества) // Уральский сборник. История. Культура: Религия. II. Екатеринбург, 1998. стр. 30-41.

В своей монографии В. Ю. Лещенко справедливо отмечает, что для крестьян священник и колдун — лица, «к помощи которых можно было прибегнуть с одинаковой пользой в случае стихийного бедствия и эпидемической болезни, засухи, неурожая, свадьбы и т. д.». Однако далее автор приходит к слишком категоричному выводу: «.сходство целей и средств в их достижении у представителей православного культа и у разноликой массы колдунов, знахарей, ворожей, питающихся на одной и той же ниве гипостазированного мира, справедливо делало их в глазах народных масс представителями одной и той же профессии». Если для народа за столь многовековое приобщение к христианству не существовало никакого различия между служителем церкви и колдуном, то получается: либо народ выбрал для себя не ту религию, либо его пастыри ничего не смогли сделать на ниве духовного просвещения паствы . А. С. Лавров пишет о том, что функции знахаря и колдуна трудно различить, хотя первый был для крестьянского общества «своим», а второй — «чужим» и, как правило, не земледельцем. Переходя же к характеристике внешне сходного отношения сельских жителей к священнику и колдуну, А. С. Лавров не идентифицирует эти фигуры, подобно Л. К. Островской и И. Н. Белобородовой. Он лишь отмечает, что паства видела в них «взаимодополняющие величины», и потому обращалась к духовному лицу и колдуну с просьбой оказать сходные услуги. Сам колдун в своей практике «как бы подменяет, подражает священнику». Можно говорить о близости сакрального и магического, особенно ярко проявлявшемся в молитвах и заговорах, не различаемых в народе. Та же амбивалентность этих понятий выражается и в обращениях прихожан к пастырю сделать то, что выходило за рамки его возможностей74.

73 Лещенко. В. Ю. Семья и русское православие (Х1-Х1Х вв.). СПб, 1999

74 Лавров А. С. Колдовство и религия в России. 1700-1740, М, 2000, стр. 126

В следующей статье, тематически продолжавшей предыдущую, Л. В. Островская еще более категорично и без какой-либо аргументации утверждает, что крестьяне относились к причетникам как к разновидности нечистой силы. В работе есть ряд наблюдений, касающихся проповеднической деятельности. Например, подчеркивается, что со второй половины XIX века, благодаря усилению проповедничества, сибирские крестьяне усваивали ряд библейских сюжетов, охотно слушая отрывки из священной истории. В то же время, по данным якобы самих священнослужителей, катехизические поучения, внебогослужебные собеседования не находили отклика у крестьян. Такой вывод кажется весьма субъективным, ибо, по многочисленным свидетельствам священников из других епархий, именно внехрамовые собеседования, беседы были наиболее популярными среди сельских прихожан. Да и катехизические поучения, знакомящие слушателей с основными истинами веры, с нормами христианской нравственности, в устах талантливого оратора, хорошо знающего свою паству, могли оказать на нее сильное воздействие75. Л. В. Островская перечисляет ряд благочестивых привычек, убеждений, обычаев, свойственных русскому народу, которые возникли и существовали в течение веков благодаря деятельности православной Церкви, ее служителей. Это предоставление ночлега страннику, наделение нищих милостыней, уважение к старшим, осуждение тех, кто работает в воскресные и праздничные дни, твердое убеждение в действенности крестных ходов, в необходимости церковных таинств и-т. д.

Отдельной группой являются работы, посвященные анализу этнографического материала. Часто и им свойственна конфессиональная ориентированность, противоречащая духу даже столь часто цитируемого ими

75

Островская Л. В. Христианство в понимании русских крестьян пореформенной Сибири (народный вариант православия) // Общественный быт и культура русского населения Сибири XVIII — начало XX в. Новосибирск, 1983, стр. 135-150.

Тенишевского архива. Так, по мнению М. М. Громыко, изучение роли православия в русской народной культуре — одна из важнейших задач отечественной этнологии. Глубокая связь домашней духовной жизни городских и сельских прихожан с храмом выражалась не только в его регулярном посещении, но и в обходе причтом во главе со священником приходских домов. В подобной разновидности общественного молебна, как и в богослужениях на полях, во дворах и в селениях, «выступает инициатива и религиозная деятельность массы верующих, выражается непосредственно духовный опыт народа»76. Церковь и ее служители должны охранять чистоту православной веры. С момента принятия христианства священники всегда боролись с разного рода отклонениями от истинного православия, с суевериями и предрассудками, воспитывали прихожан в духе христианского благочестия. Истинные пастыри никогда не ставили себя выше своих пасомых. Они могли разглядеть в простом, неграмотном крестьянине носителя высокой духовной жизни и, наоборот, в образованном человеке обнаружить отсутствие какой-либо духовности. «За этим отношением священства к состоянию веры народа, — пишет исследователь, — тоже стоит глубокая традиция, которую призваны изучать этнографы»77.

В своих последующих работах М. М. Громыко уделяет священнической деятельности особое внимание. Здесь указывается на близость сельского священника к своим прихожанам не только в качестве духовного наставника, но и благодаря бытовой и хозяйственной общности. Далее приводятся конкретные примеры особо почитаемых паствой батюшек, чье служение Богу и людям наиболее полно отвечало народному идеалу священника. «Существенным звеном массового православного

76 тт

Громыко М. М. Православие у русских: проблемы этнологического исследова-ния//Православие и русская народная культура. М., 1996. Кн. 6, стр. 164

77 Громыко М. М. Этнографическое изучение православной жизни русских в XX веке (Обзор основных тенденций) // Исторический вестник. 1999. № 1, стр. 19. сознания, — утверждает М. М. Громыко, — было понимание необходимости священнического служения, представление о духовной высоте призвания его. Критика тех пастырей, которые не отвечали такому понятию, у благочестивого крестьянина сдерживалась боязнью впасть в грех осуждения, особенно тяжкий в отношении человека, носящего священст

78

ВО» .

В исследовании А. А. Панченко, автор, опираясь на зарубежные источники, описывает, что традиционно понимается под «народным православием», какие заблуждения существуют по этому поводу и чем они объясняются. Исследователь анализирует различные подходы к данной проблеме и делает вывод о том, что в сознании «представителей новоевропейской культуры (не исключая ученых-гуманитариев) . утвердилась идея тождества христианских институций и христианства как культурного явления». Отсюда — неясность оценочных суждений по данной теме, затемняющих «научную сторону проблемы». А. А. Панченко предлагает свое толкование понятия «народная религия», которое во многом объясняет суть этого выражения, помогает в научной и практической работе этнографам, фольклористам, религиоведам. Представляют также интерес рассуждения автора о религиозном фольклоре как культурном яв

79 лении .

Т. А. Бернштам, посвятив свою последнюю монографию особенностям христианства, свойственного русскому крестьянству, сравнивая символизм переходных обрядов в церковных требах и в народно-христианской практике, не рассматривает отдельно роль сельского священника в духовной жизни прихожан. Однако при описании наиболее

78

Громыко М. М. Отношение к храму и священнику // Православная жизнь русских крестьян Х1Х-ХХ веков. М., 2001, стр. 88-103.

79

Панченко А. А. Религиозные практики: к изучению «народной религии»//Ми-фология и повседневность. СПб., 1999. Вып. 2., стр. 198-218. важных обрядов в жизни человека — крещения, свадьбы, похорон — одним из главных действующих лиц в них всегда упоминается пастырь. Т. А. Бернштам анализирует огромную роль института духовничества, возникшего на Руси с XII века, при этом не выдвигая серьезной аргументации в пользу столь глубокой христианизации деревни раннего периода. Причины кризиса института духовничества, явно проявившиеся к XVII веку, Т. А. Бернштам видит в развитии среди духовных отцов снисходительности, угодничества в отношении грехов своих «детей», так называемой «потаковщины». Эта потаковшина «подрывала не только саму покаянную дисциплину, но и веру мирян, ослабляя их представления о деле служения Богу, о спасении, о страхе Божием, о святости и необходимости совершения таинств и обрядов Церкви, прежде всего Покаяния и Причащения». Среди разнообразных форм проявления «потаковщины» перечисляются обряды календарно-хозяйственного и жизненного циклов, явно выходившие за пределы церковных треб. Одни священники, веря в действенность подобных обрядов, принимали в них участие добровольно, другие же — под сильнейшим нажимом прихожан. Наконец, находились и такие, которые в течение ряда лет своими проповедями, внебого-служебными беседами, другими средствами боролись с этими явными проявлениями язычества, чуждыми Церкви80. При этом особенностью работ Т. А. Бернштам является попытка аккультуризации богословских терминов в сугубо научном подходе, несмотря на их эмоциональное и идеологическое значение.

Следует согласиться с мнением Т. А. Бернштам, что в сельских приходах в частных богослужениях большую роль играли местные обычаи, и не только. Церковь в лице своих руководителей, рядовых священников, довольно снисходительно относилась к народным традициям, ко

80

Бернштам Т. А. Молодость в символизме переходных обрядов восточных славян. торые хотя и выходили за рамки Требника, тем не менее, признавались благочестивыми. Т. А. Бернштам убедительно доказывает неодинаковость шкалы оценки важности треб Церковью и мирянами. Для первой самым важным, обязательным был следующий порядок таинств: крещение с миропомазанием, покаяние и причащение. Для вторых после крещения следовало венчание и требы, связанные с погребением и поминанием. Несходным могла быть трактовка смысла одного и того же таинства, требы Церковью и мирянами.

В другой своей монографии, Т. А. Бернштам анализирует особенности взаимоотношения клира и паствы, бытовой уклад духовенства, историю приходского духовенства, пытаясь ввести в научный оборот сугубо внутрицерковный термин «домостроительства», понимающий под собой о 1 всю полноту приходского жизни . Работа написана в основном на материалах Тенишевского архива при частичном привлечении духовной публицистики и мемуаристики. Привлечение этнографического материала дало возможность автору реконструировать цельную картину отношения крестьян к сельскому духовенства, при этом автор, несмотря на всю свою пристрастность и конфессиональную ангажированность, подмечает негативные стороны быта духовенства. В отличие критично настроенных к духовенству авторов, Т. А. Бернштам создает апологию духовного сословия, утверждая его огромную роль в русской деревне, где она находит даже институт духовничества до кон. XVII в. Интерес представляется также стремление интегрировать сугубо богословский понятийный аппарат в историко-этнографическое исследование. В результате получается некоторое несоответствие отвлеченно-богословских формулировок принципам научной рефлексии.

81

Бернштам Т. А., Приходская жизнь русской деревни, СПб, 2007

Направление конфессионально ангажированных исследований по проблемам русского приходского духовенства продолжает А. Н. Розов, исследую образ жизни священников русской деревни на материалах журнала «Руководство для сельских пастырей». Широкое и не всегда критическое использование этнографического материала привело к появлению своего рода апологии сельского духовенства, так как автор фактически ставит перед собой задачу развенчания народнических мифах о темноте и отсталости духовенства, что отнюдь уже и не востребовано ни общественным мнением, ни научной необходимостью. Игнорирование многих фактов быта духовенства и любовь к идеальным, немного житийным образам, приводит к возникновению чрезмерно идеализированной картины взаимоотношения сословий русской деревни82. Также хотелось бы такую своеобразную особенность, характерную для историографических обзоров в работах петербургских историков, как игнорирование исследований из других регионов России, таких как, например, Тверь или Москва83.

В своей монографии, посвященной, в частности, глубине восприятия христианства русским крестьянством в разных аспектах семейной жизни, В. Ю. Лещенко неоднократно отмечает роль в ней священников. В частности, он перечисляет чисто местные свадебные обычаи, свидетельствующие о том, что участие пастыря в этом важнейшем семейном празднике не ограничивалось церковным венчанием (он мог посещать дом жениха накануне свадьбы, ехать рядом с женихом за невестой в день свадьбы и т. д.). Даются примеры общественных молебнов по разным поводам, перечисляются суеверия, одни из которых были свойственны как священнику, так и его прихожанам, другие же существовали исключительно в ду

82 А. И. Розов, Священник в духовной жизни русской деревни, СПб, 2003

83 Исследования Т. А. Бернштам и А. И. Розова обходят своим вниманием труды В. А. Федорова по церковной политике Великих реформ и Т. А. Леонтьевой по различным ховном сословии. В разделе, посвященном народному досугу, довольно подробно рассматривается вопрос о проведении крестьянами праздников. Приведена большая церковная литература, посвященная разъяснению истинно христианского смысла воскресных и праздничных дней и тому, как они должны отмечаться. Здесь же говорится о бурной полемике, развернувшейся в светской и духовной публицистике вокруг разрешения или запрещения работы, ярмарок, базаров по воскресеньям и в дни религиозных праздников, общественных развлечений в великопостные дни, о сокращении или сохранении количества праздничных дней. Отдельные параграфы книги посвящены роли прихода и его духовного руководителя — священника в жизни мирян, понятию благочиния, рассматриваемого в исторической перспективе (с XI по XIX век включительно). В заключительной части параграфа «Народное православие в конце XIX века», на материале архива Российского Этнографического музея (фонд Тенишев-ского бюро) рассматривается отношение крестьян к Церкви, ее обрядности и к причту. В. Ю. Лещенко приводит факты, свидетельствующие о подчас диаметрально противоположной оценке прихожанами своего священника: от отрицательного, равнодушного до положительного и восторженного. Многое в этой характеристике зависело от личности, характера самого информатора, добавим и от того, являлся ли он верующим или неверующим, следовательно, далеко не все данные можно считать объек

84

ТИВНЫМИ .

Таким образом, за последние полтора десятилетия сформировалась историографическая традиция изучения истории РПЦ XIX в., в которой можно выделить следующие направления: этнографическое, отличающееся особым вниманием к бытовому укладу и гипертрофированными аспектам мировосприятия, быта и самосознания приходского духовенства на рубеже XIX и XX вв. од

Лещенко В. Ю. Семья и русское православие., стр. 304 симпатиями к установкам РПЦ о всеобщей христианизации русского крестьянства, региональное, изучающее местные особенности истории и самосознания духовного сословия разных регионов России, историко-политическое, рассматривающее институциональные преобразования духовного сословия, историю русской православной церкви, церковно-государственные взаимоотношения. Особенностью изучения истории духовенства является фрагментарность историографического комплекса, практическое отсутствие обобщающих исследований, что объясняется новизной темы для отечественной исторической науки, ее недостаточной, несмотря на значительный интерес исследователей к теме, проработанностью. Несмотря на обилие современных публикаций, множество проблем истории духовного сословия в России XIX в. еще ждёт своих исследователей.

Переоценка роли православного духовенства в российском обществе XIX века, равно как и исход истории русской церкви из узкоспециализированной резервации конфессиональной историографии является одной из самых насущных задач современной отечественной исторической науки. Достигнутые на современном этапе значительные успехи в изучении приходского духовенства на региональном уровне, к сожалению, не позволяют говорить о достаточной изученности вопросов, связанных с формированием самосознания сельского приходского духовенства исследуемого периода, что делает актуальной тему настоящего исследования.

Источниковая база диссертационного исследования весьма разнообразна и представляет собой комплекс опубликованных и архивных материалов, состоящий из документов законодательно-нормативных, делопроизводственного характера, официальной переписки, отчетов различных организаций, источников личного происхождения, мемуарной литературы, периодической печати.

Весь комплекс опубликованных источников по теме исследования можно разделить на следующие группы: законодательные и нормативные акты; материалы официального делопроизводства; документы личного характера; справочные и статистические материалы; периодическая печать и публицистика. Основой диссертационного материала являются архивные источники и публицистические материалы. Архивные данные выделяются в данном случае в особую группу источников вследствие их особой значимости для исследуемой темы и комплексного подбора различных важнейших материалов в фондах Присутствия по делам приходского духовенства. Значимость каждой из групп неравнозначна для каждого из исследуемых вопросов: для исследования выработки Положения о приходских попечительствах при православных церквях 1864 г. первостепенное значение имеют архивные материалы: делопроизводство Присутствия по делам приходского духовенства, материалы личного происхождения, такие как личная переписка членов Присутствия. Для анализа основных направлений в рассмотрении приходского вопроса в русской церковной публицистике, реконструкции самосознания приходского духовенства на период Великих реформ первостепенное значение имеют главным образом материалы прессы, а архивные данные лишь дополняют картину и способствуют подтверждению окончательных выводов.

Группа архивных источников крайне неоднородна по своему происхождению - основу ее составляют делопроизводственные материалы Присутствия по делам приходского духовенства, были привлечены также и личные фонда П. А. Валуева, митрополита Филарета Московского, которые тоже крайне важны для исследуемой темы, находящиеся в Российском государственном историческом архиве (РГИА). Также привлекались материалы Синода, Министерства Внутренних Дел, которые, впрочем, существенного значения для исследования не имеют. Дополнительная важность большинства этих материалов в том, что они слабо введены в научный оборот, даже в тех случаях, когда некоторые из них прямо касаются хода Великих Реформ.

Материалы Присутствия отражают весь процесс выработки подготовки "Положения о приходских попечительствах" и его значение для государства. Однако, стоит отметить, что несмотря на всю строгость в тематической комплектации дел, близкие друг к другу документы находятся в разных делах. Например, записка Валуева, которая определила главное направление приходской реформы, находится в посвященном ей деле85. Основные материалы по выработке "Положения" находятся в особом деле, самом крупном в фонде, объемом более 500 листов86.

Комплектование фондов производилось по хронолого-тематическому принципу. То есть, различные данные рассредоточивались в разных делах, но по мере их поступления в Присутствие. Например, в деле, посвященном записке Валуева находится часть материалов, соби

87 раемых вследствие этой записки со всех регионов Империи . Но аналогичные материалы выделены также в отдельные дела и представляют собой ценнейший комплекс данных для исследования общего положения оо

Русской Православной Церкви , но не играющих решающей роли для данного исследования. Делопроизводственные материалы наглядно показывают весь механизм принятия решений в Присутствии и все тонкости прохождения тех или иных мнений и интересов. Пометы на полях, как правило, означенные в оглавлении дела лишний раз помогают разметить

85 РГИА, ф. 804, оп. 1, д. 17

86 РГИА, ф. 804, оп. 1,д. 11

87 РГИА, ф. 804, оп. 1, д. 17

88 РГИА, ф. 804, оп. 1, дц. 57-73 принадлежность членов Присутствия к тому или иному лагерю. Отпуски с отношений в различные государственные органы наглядно демонстрируют значение работы Присутствия в общем ходе Великих реформ. Огромную роль играют различные записки и мнения, включенные в дела Присутствия. То есть, на основе делопроизводственных материалов можно четко выделить основные направления работы, общий расклад мнений и хронологию развития событий.

Использованные архивные материалы личного происхождения также хранятся в Российском государственном историческом архиве

89

РГИА). Использованы фонды П. А. Валуева и митрополита Филарета Московского90, как представителей двух групп Присутствия по делам приходского духовенства при Св. Синоде. Для каждого из этих фондов характерны свои особенности - если первый фонд Валуева практически не отражает работы его в Присутствии, а основные источники относятся к более позднему времени91, то в фонде митрополита Филарета для хранения всех материалов, относящихся к участию святителя в выработке структуры приходского управления, выделено особое дело92.

Записки Валуева и митрополита Филарета отражают их личное мнение по тому или иному вопросу. Но сравнение этих мнений с общими итоговыми документами работы Присутствия помогает определить вклад каждого из них в выработку приходской реформы. Особо показательны в данном случае мнения митрополита Филарета, в которых выражены некоторые идеи, отразившиеся и в тексте закона. С другой стороны, многие мнения находятся и делопроизводственных материалах в качестве уже

89 РГИА, ф. 908

90 РГИА, ф. 832

91 РГИА, ф. 908, оп. 1, дц. 455, 606

92 РГИА, ф. 832, оп. 1, д. 77 упоминавшихся помет на полях. Также, как в случае с мнением барона Корфа, некоторые из них могут быть отнесены к обеим категориям.

Также двойственную принадлежность имеют и журналы Присутствия, в некоторых из которых отражено особое мнение его членов93. Также в журналах отражен ход принятия решения, который имел коллегиальный характер. Особую важность может иметь число подписей под тем или иным решением, которое может служить дополнительным источником для выяснения позиции членов Присутствия.

Архивы Присутствия также содержат статистические материалы по приходскому устройству русской церкви. Часть из них разбросана по различным фондам. На основании этих материалов представляется возможным воссоздать общую картину состояния Русской Православной Церкви в третьей четверти прошлого столетия94. Однако к исследуемой теме эти данные отношения не имеют, но могут иметь в определенных случаях иллюстративный характер. С другой стороны, вовлечение этих материалов в научный оборот может существенным образом способствовать изучению церковной истории прошедшего столетия.

Также стоит упомянуть и о архивных данных, относящихся скорее к публицистике - в некоторых делах сохранились выдержки из статей по приходскому вопросу, которые наглядно показывают внимание Присутствия к общественному мнению. Также немаловажно и то, что в Присутствие привлекались практически все материалы по приходскому вопросу, появлявшиеся в печати95. В особое дело были выделены и приходившие в Присутствие мнения различных лиц и учреждений, что лишний раз свидетельствует о гласном характере его работы96. Примечательно, что сбор

93 РГИА, ф. 804, on. 1, д. 470

94 РГИА, ф. 804, on. 1, дц. 57-73, 153, 155 и т.д.

95 РГИА, ф. 804, on. 1, д. 22

96 РГИА, ф. 804, on. 1, д. 21-а этих данных велся через синодальную канцелярию, но это был единственный случай, когда Присутствие столь тесно сотрудничало с Синодальной канцелярией.

Законодательные акты центральных органов государственного управления, касающиеся ПРЦ и православного приходского духовенства, отложились как в Полном собрании законов Российской империи (ПСЗ),

97 так и в многочисленных сборниках по церковному праву . К законодательным актам относятся распоряжения, указы Сената, Государственного Совета, Синода, именные указы императора. Сам характер источников говорит, прежде всего, об их крайней формализованности. Специфика всяких законодательных актов в том, что на их основе молено делать выводы лишь об общих положениях. Также некоторым законам начала и середины века предшествует изложение сути проблемы, что способствует по более глубокому анализу темы . Но исследование их на протяжении достаточного долгого времени может пролить свет на эволюцию приходской организации в целом! Наиболее результативна работа с этим комплексом может быть в одновременном анализе архивных данных, в которых содержатся любопытные подробности принятия тех или иных документов, а также в одновременном анализе материалов публицистики, в которых содержится оценка законов.

Для исследования выработки закона необходимо детальное изучение архивных данных, относящихся к данной теме. К изучению реформы приходского управления привлекался целый комплекс законодательных источников, на основе которых и представляется возможным выявить развитие приходского вопроса на протяжении всего XIX века. Эта группа источников является как бы венцом всех предыдущих, поскольку именно

97 Лашкарев П., Право церковное в его основах, видах и источниках, Киев, 1889; Устав духовных консисторий, СПб, 1871;

98 ПСЗ, т. 30, собр. 1, 2

Положение о приходских попечительствах при православных церквах" явилось завершением выработки структуры приходского управления. Но полноценное использование этой группы возможно лишь при соответствующей разработке всех предыдущих.

Для анализа самосознания приходского духовенства первостепенное значение имеют материалы русской духовной публицистики, в которых впервые в отечественной истории свободно и в полной мере отражались воззрения сельского приходского духовенства. Однако, систематизация всего комплекса публицистики, за исключением разделения на региональные и центральные издания, затруднена. Статьи появлялись спонтанно, у подавляющего большинства изданий, за исключением «Руководства для сельских пастырей», изначально посвятившее себя широкому кругу проблем сельского приходского духовенства: от готовых проповедей до дискуссий на приходские темы, отсутствовала сформулированная редакционная программа и концепция. Можно сказать, что практически вся русская пресса оказалась вовлечена в дискуссию о проблемах духовного сословия, а приходской вопрос стал на время одним из центральных.

Здесь особое место занимает книга калязинского священника И. С. Беллюстина «Описание сельского духовенства», напечатанная в Лейпциге в 1858 году. Это произведение, защищающее нищих, социально униженных деревенских пастырей, по свидетельствам современников, всколыхнуло все образованное русское общество, как духовное, так и светское, и во многом послужило толчком для ускорения работы над церковными реформами. Не меньший общественный резонанс вызвало сочинение бывшего профессора Санкт-Петербургской духовной академии Д. И. Рос-тиславова, где на большом фактическом и статистическом материале показана материальная необеспеченность белого духовенства, проанализированы денежные и натуральные доходы служителей церкви с прихожан при этом подробнейшим образом описываются важнейшие церковные обряды), дана широкую панораму взаимоотношений пастырей и прихожан разных сословий". Выходили в свет и другие произведения, отражающие острые вопросы взаимоотношения духовенства со светским обществом в целом и с разными сословиями в частности, посвященные церковным реформам, взаимоотношениям пастырей и паствы и т. д. (А. М. Бухарева /архим. Феодора/, проф. А. Преображенского, свящ. М. Сенатского др.).

Однако с 1860-х годов на первый план выходит журнальная публицистика, которая гораздо оперативнее реагировала на все события церковной и мирской жизни, а также отличалась тематическим разнообразием. Здесь публикуются и теоретические богословские исследования, и различные практические советы опытным и начинающим священнослужителям, даются описания религиозно-нравственного состояния населения разных приходов, рассказывается о нехристианских обычаях, обрядах, суевериях и предрассудках. В журналах печатались очерки, рассказы, дневники, воспоминания духовных лиц, рецензировалась почти вся духовная литература и светская беллетристика, если только в ней в качестве действующих лиц были выведены представители церковных кругов.

Использованы публикации других многочисленных журналов, как духовных, так и светских, также распространявшихся по всей России: «Руководство для сельских пастырей» (Харьков), «Церковный вестник» (Санкт-Петербург), «Дух христианина» (Санкт-Петербург), «Духовная беседа» (Санкт-Петербург), «Духовный вестник» (Харьков), «Душеполезное чтение» (Москва), «Православное обозрение» (Москва), «Православный собеседник» (Казань), «Странник» (Санкт-Петербург), «Труды Киевской

99 Д. И. Ростиславов, «О православном белом и черном духовенстве», Лейпциг, 1866. Т. 1 -2 духовной академии» (Киев) «Христианское чтение» (Санкт-Петербург), «Русский вестник» (Москва), «Русская старина» (Санкт-Петербург), «Исторический вестник» (Санкт-Петербург), «Русское богатство» (Санкт-Петербург) и др. Меньшую ценность для исследования представляют епархиальные периодические издания, в которых в значительной степени содержатся фольклорно-этнографические, исторические, креведческие, статистические сведения, в ущерб публикациям мировоззренческого характера. Необходимо отметить, что наиболее значимые мнения представителей духовного сословия перепечатывались в общероссийских духовных журналах. Всего было использовано более 100 статей различных авторов.

Прежде всего, для данной темы важны материалы, связанные с работой Присутствия, хотя количество их незначительно. Большей частью обсуждавшиеся вопросы носили отвлеченный и умозрительный характер. Общественное мнение, проявившие впервые интерес к церковной тематике, не смогло в исследуемый период целиком осмыслить важность вопроса и все его нюансы. Но призывы к его скорейшему решению звучали в самых первых публикациях100. Появление новых духовных журналов лишь подстегнуло общество к обсуждению вопроса. Высказывавшиеся предложения и идеи имели определенное значение в работе Присутствия, что нашло отражение в его фондах, о чем уже говорилось выше. Среди новых духовных изданий особое место сразу занял один из них - "Руководство для сельских пастырей"101, целиком посвященный приходскому вопросу и являющийся наиболее компетентным из всех. На его страницах, наряду с многочисленными практическими советами, велась дискуссия о необходимых реформах прихода, в том числе и о реформе приход

100 Никольский В., Духовные журналы 1860 года, Дух Христианина, 1861, № 3

101 РдСП, Киев, 1863-1865 гг. ского управления. Среди высказанных мнений встречаются и такие, которые были вполне в духе идей, высказываемых в Присутствии.

Сложность работы с этой категории источников заключается в крайней субъективности всех авторов, доходящей иногда до простой озлобленности102. Поэтому систематизация и периодизация этой группы источников может быть лишь достаточно условна и умозрительна. Однако, была сделана попытка найти некоторые общие черты и подвести итоги первого, условного периода существования этого вопроса в русской публицистике. Регулярность появления статей на исследуемую тему в периодических изданиях зависела, по-видимому от наличия полярных мнений, на которых редакция могла строить определенную дискуссию, периодически вступая в нее. По сути, наличие в журналах собственной точки зрения по вопросу также является одной из особенностей данной группы источников. Иногда это мнение существенно отличалось от мнения большинства авторов, что, впрочем, не исключало их появления на страницах издания в дальнейшем. Другой особенностью является наличие у каждого издания определенного круга авторов, которые, как правило в других изданиях не публиковались. Также редки дискуссии и между журналами.

Можно говорить о новизне темы и, поэтому, определенной ее неразработанности. Сложность работы с публицистикой обусловлена вышеизложенными обстоятельствами, но, стоит отметить, что этот комплекс источников остается практически неиспользованным в отечественной исторической науке. Характеризуя церковную периодику в целом, можно констатировать, что она содержит ценнейшую информацию для исследователей, изучающих различные стороны народной духовной культуры.

102 Например Ростиславов Д. И., О православном белом и черном духовенстве в России, Лейпциг, 1868,

Однако эта информация недостаточно используется учеными, так как сведения о ней в существующих ныне библиографиях минимальны.

Непосредственно к периодике примыкают материалы личного про

103 исхождения: мемуары приходского духовенства . Воспоминания священников, получивших свое образование до эпохи Великих Реформ 1850-х годов достаточно редки, в отличие от последующих периодов. При их анализе главное проблемой является выявление степени пристрастности автора, так как мемуары можно разделить на две основные группы: предназначенные для публикации и предназначенные для семьи. Воспоминания первой группы несут в себе тот или иной полемический заряд, призванный подтвердить ту позицию, к которой автор себя причислял104, что позволяет усомниться в беспристрастности их оценок и неангажированности. Вторая, редчайшая, группа сугубо бытописательна, предназначена автором исключительно для изначально ограниченного круга читателей и куда в меньшей степени идеологически ангажирована и лишена полемического заряда. На страницах таких воспоминаний автор куда более откровенен, прежде всего, сам с собой, перечисляет множество бытовых подробностей, не пытаясь придать им какой-либо пропагандистский заряд. Отражая самосознание конкретного пресвитера, дневники перегружены бытовыми подробностями, имеющими огромную ценность в качестве иллюстраций, но, как правило, лишены серьезной рефлексии о мировоззренческих проблемах.

Определённая часть использованных в диссертации источников (прежде всего по государственной политике в области реорганизации

103 Альбицкий М. С., прот, Воспоминания// Страницы истории России в летописи одного рода, М, 2004; Беллюстин И. С., Заметки, М; Тверь, 2001

104 Гиляров-Платонов Н. П., Из пережитого, М, 1886; Малеин И. М., Мои воспоминания, Тверь, 1910; Малинин П., Воспоминания о годах служения на последнем приходе// РдСП, 1903, № 36; Попов А., Воспоминания причетнического сына, Вологда, 1913; Розанов А. И., Заметки сельского священника, СПб, 1882 приходского устройства) рассматривались многими исследователями истории Русской православной церкви. В то же время, некоторые из них были оставлены без внимания и впервые вводятся в научный оборот.

Источниковая база исследования отличается определенной разнородностью, что, в свою очередь, позволяет, комбинируя источники разного рода, комплексно подходить к исследованию проблем как подготовки преобразований прихода государственными институциями, так и к рассмотрению сословного самосознания сельского духовенства и выявлению взаимосвязи между ними и успешно решать поставленные задачи. Вынесенные в приложение к диссертации проекты «Положения о приходских попечительствах» впервые вводятся в научный оборот.

Научная новизна диссертации заключается в исследовании взаимосвязи приходской реформы 1864 г. и изменений в самосознании православного приходского духовенства на основе широкого круга источников, многие из которых впервые вводятся в научный оборот. Эта тема еще не становилась предметом ни диссертационного, ни монографического исследования. Актуален анализ выработки Положения о приходских попечительствах, тенденций, повлиявших на окончательный вариант законопроекта о новой структурной единице приходского устройства, позволивший выявить противоречия между светскими и духовными членами Присутствия по делам приходского духовенства и их влияние на попытку выработки новых принципов приходского устройства.

Практическая значимость диссертации состоит в том, что её основная часть, а также выводы могут быть использованы как для обобщающих работ по отечественной истории, так и специальных исследований по истории Русской православной церкви, при разработке программ спецкурсов и спецсеминаров по проблемам церковно-государственных отношений, а также при чтении лекций по истории России XIX века. Анализ основ самосознания приходского духовенства может быть использован в исследованиях по истории крестьянства, общественной жизни 3-й четверти XIX в.

Апробация работы. Материалы диссертации содержатся в четырёх статьях, из которых одна опубликована в научном журнале, рекомендованном ВАК РФ. Результаты исследования докладывались на научных конференциях в Православном Свято-Тихоновском богословском институте, Горно-Алтайском государственном университете.

Структура работы определяется целью и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, трёх глав, заключения, списков источников и литературы и приложения, в которое вынесены все проекты Положения о приходских попечительствах, включая Высочайше утвержденный.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Прокофьев, Антон Вадимович

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

До эпохи Великих реформ проблемы приходского устройства, приходских взаимоотношений находились вне внимания государственных институций. Редкие преобразования по ведомству Св. Синода периодически вносили изменения в формы приходского устройства, характер и составляющие образования приходского духовенства. Немногочисленные региональные попытки изменения структуры приходского устройства были вызваны местными проблемами и особенностями.

Реформирование состояния прихода, публичное обсуждение приходского вопроса в духовной и светской публицистике позволило вынести на свет множество различных вопросов, не связанных напрямую с материальным положением приходского духовенства. К ним относятся проблемы межсословных взаимоотношений, степень христианизации как крестьянства, так и образованной части общества, вопросы всеобщего народного образования, места и роли духовенства в общественной и государственной системах.

Великие реформы не обошли и устройства православного прихода. В 1862 г. было созвано Высочайше утвержденное Присутствие по делам приходского духовенства, при Св. Синоде, которому было поручено позаботиться об улучшении быта приходских принтов. Главным средством поиска новых средств для решения приходской проблемы стала выработка качественно новой структуры приходского управления. Решающая роль в определении основных задач и направлений реформы принадлежала министру внутренних дел П. А. Валуеву. Именно он и был инициатором созыва Присутствия. Суть его предложений сводилась к переложению основных тягот по обеспечению духовенства на плечи прихожан через пробуждение в них чувства ответственности за церковь. Присутствие прекрасно отдавало себе отчет в том, что принятием законов и обязыва-нием прихожан кормить духовенство ничего не добьешься. Основой реформы должно было стать пробуждение у прихожан давно уснувшего чувства ревности о своих приходах, духовенстве, что требовало допустить массы прихожан к участию в управлении приходом.

В принятии идей П. А. Валуева Присутствие было вполне единодушно, но вот в их конкретном воплощении мнения разделились. Можно выделить две основные группы в Присутствии: духовную и светскую. Их разделял подход к пониманию задач реформы. Духовная часть, которую возглавлял митрополит Московский Филарет (Дроздов), старалась всячески оградить приходское духовенство от чрезмерного влияния мирян на приходскую жизнь. Светские же члены Присутствия лица стремились наоборот, как можно более расширить рамки участия прихожан в приходском самоуправлении даже при некотором ограничении прав приходского духовенства. Следует учесть то, что в Присутствие входили главы основных имперских ведомств, но в заседаниях они участвовали не совсем регулярно и большого значения этой деятельности, за исключением П. А. Валуева, не уделяли. Однако бросается в глаза сходство позиций как П. А. Валуева, так и М. А. Корфа.

Противоречие позиций этих двух групп членов Присутствия по идее должно было привести к выработке достаточно четко выверенных и практически применимых проектов закона. Валуев предложил название новых учреждений - "Приходские Попечительства". Его главными идеями, целиком разделяемыми духовной частью Присутствия, были относительна автономия Попечительств, главенство в них духовенства, подчиненность епархиальному начальству. Также необходимо подчеркнуть роль митрополита Московского Филарета (Дроздова) в подготовке реформы, как и ранее в разработке реформы 1842 г., где предложения митрополита Филарета играли решающую и определяющую роль. Многие его мнения и предложения легли в основу выработанного "Проекта о приходских попечительствах при православных церквах". По сути П. А. Валуев и митрополит Филарет выступили соавторами закона.

В разработке проекта закона о Попечительствах можно выделить три основных этапа - подготовка проекта, обсуждение его в Присутствии, обсуждении его в Государственном Совете, что и было фактическим его принятием. На первом этапе получился весьма неоднозначный законопроект, с широкими полномочиями попечительств, ставших, по сути, близкими аналогами протестантских приходских советов, но с меньшими, по сравнению с ними, полномочиями духовенства. Попечительство обладало правом разбирательства в спорных вопросах, не относящихся напрямую к приходской жизни, то есть становилось своего рода медиатором и жизни общинной.

2 августа 1864 г. "Положение о приходских попечительствах" было подписано императором Александром II, что положило начало приходской реформе. По своим полномочиям Попечительства стали фактически органом приходского самоуправления. Одним из основных положений была регламентация приходских собраний, ранее полностью отсутствовавшая. В их введении, прежде всего, и заключалась практическая значимость реформы. Попечительства получили значительную долю автономии, в том числе от епархиального начальства. По сути, это была первая попытка в отечественной истории определить положение прихода в системе церковно-государственных отношений.

Однако, «Положение» никоим образом не поощряло прихожан к участию в деятельности попечительств. Попытки внести элементы нематериальной заинтересованности в их работе в первоначальных проектах .закона были исключены из окончательного варианта. «Положение» предоставляло прихожанам право материальной помощи приходскому духовенству, никак не регламентируя ни системы поощрений, ни иных стимулов. Закон не наделил попечительства функцией межсословного органа, в котором, осеняемые церковным моральным авторитетом, могли бы решаться местные конфликты, что также присутствовало в первоначальных проектах. Попечительства стали самозамкнутыми органами приходского самоуправления, в деятельности которых в одинаково небольшой степени оказались заинтересованы как духовенство, так и прихожане. Иллюстрация тому - небольшое число открытых по всей России попечительств и постепенное затухание роста их числа.

Работа Присутствия над проектом закона велась гласно, ей сопутствовала оживленная дискуссия в прессе, в основном на страницах русской духовной публицистики, чей расцвет пришелся на начало 60-х годов XIX в. Возникновение приходского вопроса было скандальным. Оно обязано публикации в 1858 г. в Лейпциге книги калязинского протоиерея И. С. Беллюстина «Описание сельского духовенства», в которой автор яркими красками описал лишения сельского духовенства, унизительные условия его жизни и полное несоответствие уровня образования условиям приходского быта. Излишняя биографичность и склонность автора сгущать краски, обвиняя в бедах приходского духовенство управляющее русской церковью монашество, делало ее, как минимум, дискуссионной. Появление этой книги всколыхнуло общество, заинтересовав даже августейшую фамилию. Возникновение в обществе интереса к церковным проблемам отчасти предопределило даже и созыв Присутствия. Дискуссия, которая велась в прессе, вызывала живейший интерес в Присутствии, а положения этой дискуссии были использованы в выработке структуры приходского управления. Но не публицистика влияла на деятельность Присутствия, а оно само являлось катализатором дискуссий в прессе.

Обсуждение приходского вопроса в русской духовной публицистике отчетливо делится на два периода: 1858-1861 гг., когда был поднят сам вопрос и закладывались основы для будущей дискуссии; и 1861-1867 гг., когда основное внимание уделялось непосредственным нуждам духовного сословия, улучшению его быта, упрочению места в обществе, при этом многие проблемы, волновавшие общественность раньше были забыты или отошли на второй план. После 1865 года внимание к проблеме быта духовенства постепенно снижается, появляются лишь одиночные публикации, постепенно исчезающие со страниц печати к 1874 году.

Особой приметой дискуссии стали периодические проявления пресвитерианства приходского духовенства, выражаемые в частом и отчасти навязчивом противопоставлении черного и белого духовенства, призывах к реформе церковного управления. Важной чертой русской церковной публицистики исследуемого периода являлось отсутствие реального представления о ситуации, обилие невыполнимых проектов. Вместе с тем все позитивные соображения сводились в основном к следующему: улучшение быта духовенства должно происходить за счет земель, принадлежащих приходам, за счет процентов с синодальных училищных капиталов, находящихся в распоряжении государства (потраченных на несколько лет вперед), а также, что самое главное, в активном участии самих прихожан в обеспечении духовенства через создание специальных приходских учреждений по типу древних братств. Нечеткое понимание реальных нужд духовенства во всероссийском масштабе, увлечение частными вопросами существенно снижали реальную ценность всех предложений, сформулированных духовенством на страницах периодической печати.

Широкое обсуждения приходского вопроса в прессе, как духовной, так и светской привело к рефлексии духовенства над всеми аспектами своего самосознания, фактической его вербализации и оформления. Замкнутость сословия, вышедшего из крестьянства, зажатого между своими корнями и обществом, смотревшим на духовенство свысока, неблагоприятные бытовые условия, вечный когнитивный диссонанс от несоответствия образовательного уровня, юридического статуса бытовым условиям и жизненным коллизиям, породили своеобразную сословную философию. Обсуждение жизненных проблем батюшек, поиск путей их решения, вызванные к жизни гласным обсуждением подготовки и проведения приходской реформы, вели к постепенной трансформации священнического самосознания, изменениям, созвучным духу времени эпохи Великих реформ.

Самосознание сельского приходского священника начинало складывалось из детских игр, обучения, семьи, богослужебного круга, привычных обязанностей, труда по выращиванию хлеба насущного, воспитанию детей, взаимоотношений с прихожанами. Первые детские впечатления закладывали осознание отдаленности от крестьянских детей в социально-юридическом плане с одной стороны, и единства с ними в культурно-бытовом аспекте. От родителей поповичи получали не только начальные профессиональные навыки, но и программы социальной идентификации, сословного долга перед государством, особого места в социальном пространстве.

Обучение в семинарии, кроме теоретической подготовки к будущему служению, слабо готовило молодых поповичей к тяготам реальной жизни. Но оно в полной мере приучало их к терпению, неотъемлемой составляющей сословного стоицизма, которое наряду со смирением пред обстоятельствами жизни и крайне трудным преодолением их, становилась одной из базовых черт самосознания сельского духовенства именно в период обучения в семинарии.

Необходимость жениться перед рукоположением, поиск лучшего места были моментами, определявшими всю судьбу будущего семинариста. В это мгновение вся ответственность ложилась именно на жениха, а приданое невесты обеспечивало стартовый капитал молодой чете, перераспределяя достояние внутри сословия, раздробляя достояние отдельной семьи по количеству детей. Отмена сословной замкнутости духовенства, постепенный отход матрилинейного наследования священнических мест из закона в область далеко не всегда соблюдаемого обычая десятилетие за десятилетием высвобождало роль личных предпочтений, личного выбора.

Невозможность развода и повторного брака для белого духовенства подразумевали особое положение жен священников в картине мира духовного сословия. Жены священников нередко в большей степени, чем главы семейств, оказывали влияние на домашний уклад. Значительный круг хозяйственных обязанностей, традиционно лежащей в компетенции женщин в средней полосе России, был дополнительным бременем и для священнических жен. Жизнь семей священно- и церковнослужителей ограничивалась рамками прихода, находилась "на виду", и круг общения был довольно узким.

Семейные раздоры в семьях духовенства были буквально притчей во языцех: самовластность попадей, в домах которых ее муж часто находился в статусе примака, то есть вошедшего в семью и не обладающего всей полнотой власти в управляемом обычаем сельском мире. Семейные нестроения воспринимались как неотъемлемая черта быта сельского священника, вошедшая в фольклор. Священники замыкались в своих трудах, топили горе в чарке, а женщины фиксировались на детях, прививая им женский, экзальтированный тип религиозности, окружая гипертрофированной заботой.

Тождественный крестьянскому, взгляд на взаимоотношение полов и подчинённую роль женщины, начал подвергаться пересмотру в духовной среде именно в рассматриваемый период. Видя непрестанные издевательства над крестьянками в семье, духовенство, как носитель нравственных и моральных ценностей не осталось в стороне от этих привычных для народного быта явлений, постоянно осуждая его. Осознание нового места женщины, с одной стороны свидетельствует о проникновении новых ценностных комплексов в сознание духовенства, а с другой показывает, что духовенство все дальше и дальше отдалялось от крестьянского самосознания, столь свойственного ему ранее.

Обеспечение приемлемого уровня жизни требовало от сельских священников недюжинной хозяйственной смекалки и полного напряжения всех сил. Всё попечение об улучшении своего материального положения духовенство возлагало на государство. Тяготясь трудами пахаря, духовенство стремилось выжить, лихорадочно выискивая источники дохода, которые могли бы оставить время и для выполнения основных обязанностей священника. Среди сельских батюшек было популярно бортничество и садоводство.

Экономическая стратификация в духовной среде была совершенно идентична крестьянской общине, так как и там, и там благосостояние напрямую зависело от тяжелого земледельческого труда. Сельское духовенство уместно разделить на три привычные категории: бедняки, середняки и богачи. Нижняя граница социальной стратификации сословия являлась результатом, как правило, социальных обстоятельств, таких как вдовство, бездетность, пьянство. Самой многочисленной группой духовенства была среднеобеспеченные середняки, хотя эта группа знает много градаций, в зависимости от уровня материального благосостояния. Духовенство этой группы, активно занималась сельскохозяйственным трудом, в основном силами своей семьи, практически без привлечения наемного труда ни для работ в поле, ни для усадебного хозяйства. Наиболее редкой группой, почти мифической, были состоятельные батюшки, с уважением называемые крестьянами «сельскими хозяевами». Такие священники имели свои большие дома, нанимали прислугу, работников, обладали своей конюшней и многочисленным сельскохозяйственным инвентарем.

Тяготы крестьянского труда входили в прямое противоречие с отчетливо осознаваемым пастырским призванием. Духовенство, должно было жить на подаяния прихожан, что вводило сельских батюшек в состояние морального кризиса. Моральная тягость от подаяний от прихожан была велика, но ведь отказаться от них частично или полностью не было никакой возможности, ведь это заставило бы священническую семью голодать. Невозможность отказаться от платы за требы, от вознаграждения, сопровождавшегося унижениями, отнюдь не способствовали оптимистическому умонастроению духовенства, порождающему ощущение безысходности от непроглядной зависимости от прихожан. Крестьянство же пока еще смотрело за околицу глазами духовенства, что отчасти объясняет престижность священнического сана и профессии в глазах крестьян.

Компромиссом между занятостью, наличием прямого контакта между священником и прихожанами признавались воскресные беседы после богослужения, которые могли стать важным дополнением к проповеди, ведь в них священник мог донести до паствы многое, лежащее вне формализованного жанра проповедования с амвона. Рефлексируя о роли проповеди, духовенство с удивлением для себя констатировало крайне низкую степень просвещения пасомых ими крестьян в области православного вероучение. Сельское духовенство десятилетиями являло собой сословие не пастырей, а профессионально образованных требоисполнителей, не всегда отдающих себе отчет в понимании пасомыми смысла и содержания самих обрядов.

Духовенство видело свое место в деревенским микромире во главе, особенно в вопросах нравственности, сакральных действий, несмотря на многочисленные драматические коллизии взаимоотношений пастырей и пасомых. Камнем преткновения был размер платы за требы, которое духовенство стремилось всячески увеличить, а крестьяне, наоборот, занизить. Умение определить баланс между мирским и духовным, найти подход к крестьянам, не унижая их настырными поучениями и уважая их достоинство гарантировали успешность пастырского служения. Отсюда настойчивое стремление конституировать сельское духовенство в качестве высшего морального и нравственного авторитета. Батюшки считали, что зависят от прихожан исключительно в вопросах материальных, прихожане тоже связаны с духовенством узами зависимости: в удовлетворении своих религиозных потребностей. Поэтому духовенство и крестьянство были вынуждены искать пути понимания и соприкосновения.

Неграмотность народа и, как следствие, ограниченность кругозора, мышления, восприятия вероучительных положений, столь актуальные для сельских батюшек, подвигли духовенство на непосредственное участие в деле народного образования. Образовательная программа духовенства не отличалась своеобразием, сводясь к церковно-славянской грамоте, отрицая светский педагогический опыт. Несмотря на близость этого архетипа крестьянскому сознанию, приходская школа не могла соперничать с земской, как минимум потому, что крайняя занятость сельского священника не оставляла ему достаточно времени для полноценных занятий с детьми.

Кроме деревенского мира, к удивлению сельского духовенства погрязшего в невежестве и суевериях, батюшек в высшей степени удивило и то место, которое отводит ему общество и какое оно занимает в общественной жизни. Клирики были вытеснены на обочину общественных процессов, а сельские священники и вовсе воспринимались как часть скорее крестьянского мира

Духовенство воспринимало себя как основание государственной системы ценностей, никоим образом не в качестве источника, но в качестве средства их поддержания в умах, считая, что оно залог стабильности и единства государства. Неразрывная связь духовного и светского, государственного и церковного была характерной составляющей мировоззрения духовного сословия, бравшего на себя обязательство по формированию гражданской позиции у своей паствы, не шибко понимавшей даже простейшие основы вероучения.

В отсутствии взаимопонимания с образованными слоями общества батюшки винило само общество, которое, по их мнению, отказывало им в признании их особого статуса. Временами в словах представителей духовного сословия проскальзывает ничто иное, как простая обида на это непонимание. Открытие обществом духовенства как единой социальной группы, осознающей свое место в общественном и государственном организме, претендующей на одну из ключевых в нем ролей, столкнулось с полным неприятием и отрицанием этих претензий.

Претензии к обществу, непростые взаимоотношения с крестьянством немного заслоняли проблему внутрисословных взаимоотношений, включающие отношения внутри причта, семейных кланов, социальные контакты. Неблагоприятные бытовые условия порождали конфликты, замаскированные служебными взаимоотношениями, доходившими до абсурда, вроде игнорирования друг друга при богослужении, доносительства и прочих бытовых мелочей. Церковнослужители были «черной костью» духовенства, пределом их мечтаний было если не самим- выйти из этого состояния, то хотя вывести оттуда детей, хотя бы сначала в семинарию. Социальные контакты духовенства базировались, главным образом, на родственных и служебных связях, куда реже на дружеской основе. С представителями других сословий духовенство общалась не так уж часто, в основном по служебной необходимости, хотя известны случаи и участия батюшек в светской жизни.

Сельское приходское священство гордилось своим происхождением, своим сословием, династической историей, местом в государстве и осознанием своего предназначения и миссии. Балансируя на грани взгляда свысока на крестьянский мир, не всегда адекватно воспринимая его сигналы и чаяния, духовенство с обидой и непониманием реагировало на упреки образованных и привилегированных слоев русского общества, оказываясь как бы между двух огней. Отрываясь от крестьянских корней, духовенство так и не стало частью привилегированных, образованных слоев русского общества. И эта двойственность положения лишь усугублялась, развиваемая рефлексией батюшек над своим положением и общественным статусом.

Сочетание фатализма, стоицизма и смирения причудливо переплеталось с чувством гордости за свое сословие и ощущением морального и нравственного превосходства над остальными элементами общества, обеспеченного самим фактом своего рождения в духовной среде. Направленная исключительно внутрь сословия, сословная рефлексия обращалась вовне исключительно по вопросам, так или иначе связанным со своими нуждами и чаяниями, воспринимая себя как основание и едва ли центр общественного устройства и ожидая такого же признания от других сословий.

Заведомая обреченность на неудачу вследствие слишком общего и неясности практического применения «Положения о приходских попечи-тельствах» приходская реформа 1864 года по-прежнему оставила духовенство один на один со своими проблемами, показав неспособность, да и невозможность, государства реформировать систему церковно-государственных взаимоотношений. Осознающее свое призвание, место в обществе, назначение, то есть стремительно обретающее общее самосознание и мировосприятие, духовенство осталось предоставлено само себе и благой воле своих прихожан, цену которой оно прекрасно осознавало и без благих намерений Св. Синода. Активная дискуссия в духовной публицистике о ходе преобразований, месте духовенства в обществе, обсуждение важных для духовенства проблем активизировало окончательное оформление сословного мировоззрения, его вербализацию. Первопричина изменений самосознания православного сельского духовенства заключалась не только и не столько в активной общественной дискуссии, но в мероприятиях государственных органов по преобразованию приходского устройства, юридического статуса духовного сословия, следствием чего и стали изменения сословного мировоззрения духовенства, начавшиеся с эпохи Великих реформ.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Прокофьев, Антон Вадимович, 2010 год

1. А. Л., Воспоминание о трех русских православных священниках (Из пережитого, но не забытого прошлого)// Душеполезное чтение. 1871. № 1

2. А. Т. Поучение в неделю св. ап. Фомы: Против гаданий, ворожбы, знахарстваи примет // Душеполезное чтение. 1871. № 1

3. А., Новый тип в нашей беллетристике //Русский вестник. 1877. Т. 132. Нояб.

4. А. Г. О трудности служения пастырей православной церкви/Духовная беседа. 1859. Т. 7. №32.5. прот. А. Альбицкий, О нареканиях на приходское духовенство за его поборы с прихожан//РДСП. 1882. Т. 3. № 51 (19дек.).

5. Альбицкий М. С., прот, Воспоминания// Страницы истории России в летописи одного рода, М, 2004

6. Амаликов Н. Черты из религиозно-нравственной жизни обонежских жителей // Олонец. губ. вед. Ч. неофиц. 1868. № 26 (29 июня).

7. Евлогий (Георгинвский), митрополит, Путь моей жизни. М.,1994

8. Баратынский А. Отец Петр, священник села Беклемишева // Странник. 1861. Т. 2. Июль.

9. Барсов Н. И. Типы духовенства в нашей беллетристике // Исторические, критические и полемические опыты Николая Барсова. СПб., 1879.

10. Белинский В.Г. Письмо к Н. В. Гоголю от 15июля 1847 г., город Зальцбрунн // Белинский В. Г. Собр. соч.: В 10 т. М., 1982, Т. 8.

11. Беллюстин И. С., Заметки, М; Тверь, 2001

12. Беллюстин И. С., Описание сельского духовенства, Лейпциг, б.г.

13. Прот. И. С. Беллюстин, Что сделано по вопросу о духовенстве //Духовная беседа, 1871, Кн.9

14. В-чь., Несколько слов о коляде //Друг народа. 1873. №24 (15 дек.)

15. Вадковский А. В., Рецензия: Жизнь сельского священника. Бытовая хроника из жизни русского духовенства Ф. В. Ливанова // Православный собеседник. 1878. Ч. 1. № 1

16. Венюков М.И., Из воспоминаний М. И. Венюкова. Кн. 1.1832-1867. Амстердам, 1895

17. Вопрос о взаимном отношении духовенства и народа // Церковный вестник, 1878. № 48

18. Свящ. А. Воскресенский, Беседа священника с прихожанами после совершения таинств елеосвящения, о некоторых предрассудках простого народа относительно сего таинства//РДСП. 1861. Т. 1.№6

19. Свящ. А. Воскресенский, О хождении на святую Пасху с иконами // Там же. 1860. Т. 1.№ 728. св. Гр. Вознесенский, По вопросу об улучшении быта православного духовенства в России// Воскресное чтение, 1863

20. Высоцкий А. Поучение в неделю Мясопустную // РДСП. 1866. Т. 1. №5

21. Георгиевский П. Поучение к рыболовам // РДСП. 1878. Т. 2. № 18

22. Грегулевич В. Колядникам, при вручении им церковного колокольчика //Мирское слово, 1874, № 52

23. Гоголь Н. В. Духовная проза. М., 1992.

24. Гиляров-Платонов Н. П., Из пережитого, М, 1886

25. Грушевский С., Крестные ходы в русской церкви// РдСП. 1863. Т. 3. №46

26. Прот. А. Гумилевский, Заметки приходского священника. Приходская жизнь//Странник. 1860. Т. 2., № 5

27. Прот. А. Гумилевский, Поучение к простому народу в Новый год// Странник, 1860. Т. 1., № 1

28. Прот. А. Гумилевский, Поучение к простому народу во время Масленицы// Странник, 1860. Т. 1, № 2

29. Прот. А. Гумилевский, Поучение к простому народу во время Святок // Странник, 1860. Т. 1, № 1

30. Духовное звание в России// Духовная беседа, 1858, № 5047. свящ. И Енохов, Поучение о христианском праздновании праздников//1. РдСП, 1876, №24

31. Жена священника приходская матушка// РдСП, 1875, № 36

32. Забытый О. /Недетовский Г. И./, Велено приискивать // Вестник Европы. 1877. №9-11

33. Заметки о быте сельского духовенства в Юго-Западном крае в сравнении в бытом сельского духовенства центральной России// РдСП, 1862, №5

34. Заметки о быте сельского духовенства в России// РДСП, 1870, № 17

35. Значение готовых печатных проповедей для сельских пастырей// РдСП, 1870, № 30

36. Н. Ивановский, О нравственном влиянии священника на простой народ//Странник, 1864, № 10

37. К вопросу о православном духовенстве// Духовный вестник, 1864, №6

38. К вопросу об улучшении быта сельского духовенства// Дух христианина, 1863,№ 2

39. И. Козлов, Ответ прот. И. Остроумову// Странник, 1864, № 6

40. Малеин И. М., Мои воспоминания, Тверь, 1910

41. Малинин П., Воспоминания о годах служения на последнем приходе//РдСП, 1903, №36

42. И. Маслов, Служение диаконис// Дух Христианина, 1861, № 5-666. свящ. П. Матвеевский, О способах содержания духовенства в древнее время и новое время у западных христиан// Странник, 1863, № 2

43. Мысли светского человека о книге "Описание сельского духовенства", СПб, 1859

44. Наша духовная журналистика// Дух христианина, 1863, № 2

45. Никольский В., Духовные журналы 1860 годаЛ Дух Христианина, 1861, №3

46. О недостатках веры в русском народе// Дух христианина, 1862, № 3710 сельских училищах// Духовная беседа, 1863, № 8

47. Об отношении нашего приходского духовенства к обществу распространение книг Св. Писания в России// РдСП, 1875, № 41

48. Об угождении прихожанам// РдСП, 1862, № 41

49. Одна из пастырских обязанностей// РдСП, 1870, № 11

50. Описание жизни иерея Иоанна Антоновича Соловьева, составленное им самим // Тверские епархиальные ведомости, 1903. №13

51. Отечество и Церковь в 1862 году// Христианское чтение, 1862, ч. II

52. П.С.Ц., Об улучшении быта православного духовенства// Русский вестник, 1863, т. 47

53. Певницкий В. Ф., Требования по отношению к духовной журналистике в нашем читающем обществе// Православное обозрение, 1861, № 9-12

54. Письма к молодому священнику о благах священного сана// РдСП, 1868, № 1

55. Письма к псаломщику// РДСП, 1870, № 5, 10, 15

56. Ф. Покровский, Несколько слов по поводу семейных неустройств в крестьянском семейном быту// Дух христианина, 1861, № 8

57. По поводу статьи И. Чижевского об улучшении быта духовенства// Духовный вестник, 1864, № 288. свящ. И. Попов, Несколько слов в защиту сельского духовенства// Странник, 1860, № 1

58. Приклонский С., Крестьянский мир и приходский причт. //Северный Вестник. 1885. № 1

59. С.Г., По поводу статьи "Священник как сельский хозяин"// РдСП, 1863, №30

60. П.Р., По вопросу о церковных землях и сельском хозяйстве//РдСП, 1863, №№ 16-17

61. Г. Палисадов, Незавидная доля// Дух христианина, 1862, № 2

62. Пастырские душевные печали и сетования// РдСП, 1862, № 29

63. Первые шаги на пастырском служении// РдСП, 1870, № 22

64. И. Полканов, Кумовство у крестьян// РдСП, 1862, № 16

65. Д. Попов, Сельский священник// Странник, 1861, № 10

66. По поводу статьи И. Чижевского об улучшении быта духовенства// Духовный вестник, 1864, № 2

67. Попов А., прот. Воспоминания причетнического сына // Из жизни духовенства Вологодской епархии. Вологда, 1913

68. Поучения к молодому священнику// Духовная беседа, 1868, № 121

69. Приклонский С., Крестьянский мир и приходский причт. //Северный Вестник. 1885. № 1

70. Розанов А. И., Заметки сельского священника, СПб, 1882

71. Розанов А. И. Из записок сельского священника// Православное обозрение, 1881

72. Н. Розанов, Опять о бедности нашего духовенства // Чтения при обществе любителей духовного просвещения, 1879, № 9

73. Д. И. Ростиславов, «О православном белом и черном духовенстве», Лейпциг, 1866. Т. 1 -2105. прот. Г. Рябольский, Недостатки русского народа// Странник, 1873, №4

74. Священник как сельский хозяин// РдСП, 1862, № 2

75. Сеньковский Н., О духовных журналах // Книжный вестник, 1861, №4108. свящ. Н. Сергиевский, По прочтении Высочайшего манифеста 19 февраля//Православное обозрение, 1861, № 3,

76. Слово о предубеждениях против духовного сословия// РдСП, 1868, №8

77. Современно-общественные вопросы и церковная проповедь// РдСП, 1863, № 47111. свящ. В. Соколовский, О зачислении вакантных священно-служительских и церковнослужительских мест за сиротствующими девицами// Духовный вестник, 1865, № 5

78. В. Сухомлинов, Практические заметки о народных школах// Дух христианина, 1863, № 3113. свящ. Т. Твердынский, Священник как церковный писарь// Странник, 1863, № 11

79. А. Тигалов, К вопросу об улучшении быта сельского духовенства// Православное обозрение, 1863, № 6

80. Уманец Ф. А., О некоторых улучшениях в духовном ведомстве// Отечественные записки, 1862, №7116. прот. И. Халколиванов, Заметка на статью «Письма священника своему собрату»// Странник, 1869, № 3

81. Что требуется для нашего просто народа от церковной кафедры// Дух христианина, 1862, № 2

82. Монографии, статьи, исследования1. прот. А. М., О русском православном управлении, М, 1896

83. Агафангел (Соколов), Пленение русской Церкви, М, 1906

84. Агеева Е. А., Церковная жизнь и повседневный быт русского села по приходским летописям// ИВ, 2000, № 7-10

85. Алексеева С. И., Святейшие синод в системе высших и центральных государственных учреждений пореформенной России. 1856-1904, СПб, 2003

86. Бабушкина О. Ю., Приходское духовенство Южного Зауралья в 60-у гг. XIX в. нач. XX в., Автореф. канд. дисс., Курган, 2002

87. Белобородова И. Н. Священник и колдун в русской урало-сибирской культурной традиции: об архитипической модели восприятия (в связи с генезисом русского жречества) // Уральский сборник. История. Культура. Религия. II. Екатеринбург, 1998

88. Белова Н. В., Провинциальное духовенство в конце XVIII нач. XX в.: быт и нравы сословия. (На материалах Ярославской епархии), Иваново, 2008

89. Белозеров Н. А. Проблема корпоративного сознания приходского духовенства (по материалам Русского Севера XVIII века) // Религия и церковь в культурно-историческом развитии Русского Севера. Киров, 1991

90. Белоусов А. Ф., Образ семинариста в русской культуре и его литературная история// Традиции в фольклоре и литературе, СПб, 2000

91. Ю.Беллюстин И. С., Описание сельского духовенства, Париж, 185811 .Бердинских В. А. Приходское духовенство и развитие краеведения в XIX веке // Вопросы истории. 1998. № 10

92. Бердников И. С., Краткий курс церковного права, Казань, 1888

93. Бердников И. С., Что нужно для обновления православного русского прихода?, СПб, 1907

94. Бердяев Н., Философия неравенства, М, 1991

95. Бернштам Т. А. Молодость в символизме переходных обрядов восточных славян: Учение и опыт Церкви в народном христианстве. СПб., 2000

96. Бернштам Т. А., Приходская жизнь русской деревни, СПб, 2007

97. Бернштам Т. А., Русская народная культура Поморья в XIX — начале XX в., Л., 1983

98. Благовидов Ф. В., Деятельность русского духовенства в отношении к народному образованию в царствование императора Александра II, Казань, 1898

99. Благовидов Ф. В., Обер-прокуроры Св. Синода в XVIII и первой половине XIX столетия, Казань, 1900

100. Бондаренко О. Е., Федяева Л. Т., РПЦ и благотворительность в Коми крае(вторая половина XIX — начало XX в.)//Социальное служение РПЦ: исторический опыт и современное состояние. Сыктывкар, 1998.

101. Бородкина Н. Н. Церковь, общество и государство в эпоху Петра Великого. Саратов, 1997

102. Братчикова Н. Г. Летопись загарской Вознесенской церкви Вятского уезда как источник по истории родного края // Религия и церковь в культурно-историческом развития Русского Севера. Киров. 1996. Т. 1

103. Валуев П. А., "Дневники.", М, 1964

104. Васина С. М., Приходское духовенство Марийского края в XIX н. XX в., Автореф. канд. дисс, Йошкар-Ола, 2006

105. Венедиктов, Д.Г. Палачи в рясах, М., 1923

106. Верховский П. В., Очерки по истории русской церкви в XVIII и XIX столетиях, Варшава, 1912

107. Воробьева И. С. Сведения о приходах как источник информации о вятском характере// Религия и церковь в культурно-историческом развития Русского Севера. Киров. 1996. Т. 1

108. Вощенкова Н. С., Гусев А. А., Писаренко И. С., Церковь и государство: Калужская епархия в синодальный период развития РПЦ, Калуга, 2000

109. Воронец Е., Почему не созывается Всероссийский собор?, М, 1912

110. Гиляров-Платонов Н. П., Из пережитого, М, 1886

111. Глубоковский Н. Н. Православное русское белое духовенство по его положению и значению в истории. Речь. Пг., 1917

112. Грекулов, Е.Ф. Русская церковь в роли помещика и капиталиста, М., 1930.

113. Грекулов, Е.Ф. Православная церковь враг просвещения, М., 1962

114. Грекулов, Е.Ф. Церковь, самодержавие, народ (вторая половина XIX начало XX вв.), М., 1969

115. Григорович Н., Обзор учреждения в России архиерейских православных кафедр и способов содержания их, СПб, 1866

116. Громыко М. М., Буганов А. В. О воззрениях русского народа. М., 2000

117. Громыко М. М. Отношение к храму и священнику // Православная жизнь русских крестьян Х1Х-ХХ веков. М., 2001

118. Громыко М. М. Православие у русских: проблемы этнологического ис-следования/ЯТравославие и русская народная культура. М., 1996. Кн. 6

119. Громыко М. М., Кузнецов С. В., Буганов А. В. Православие в русской народной культуре: направление исследований// Этнографическое обозрение. 1993. №6

120. Громыко М. М. Этнографическое изучение православной жизни русских в XX веке (Обзор основных тенденций) // Исторический вестник. 1999. № 1

121. ДворжанскийА. И. История Пензенской епархии. Исторический очерк. Пенза, 1999

122. Дмитриев А. П. Тема «Православие и русская литература» в публикациях последних лет // Русская литература. 1995. № 1

123. Добренький С. И. Городская церковно-приходская летопись Петропавловской церкви города Симбирска // Источниковедение и краеведение в культуре России. М., 2000

124. Доброклонский А. П., Руководство по русской церковной истории, М, 1893

125. Долгоруков П. В., Петербургские очерки, М, 1987

126. Дрибас Л. К., Образ жизни духовенства губернских и областных центров Восточной Сибири во второй половине XIX века / Автореф. канд. дисс., Иркутск, 2005.47. митр. Евлогий (Георгиевский), Путь моей жизни, М, 1997

127. Емелях, Л.И. Антиклерикальное движение крестьян в период первой русской революции, М-Л., 1965

128. Есипова В. А. Приходское духовенство Западной Сибири в период реформ и контрреформ второй половины XIX века / Автореф. канд. дисс., Томск, 1996

129. Заведеев П., История русского проповедничества, Тула, 1879

130. Зайончковский П. А., Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в., М, 1978

131. Зайцева Л. Ю. Православная церковь Южного Зауралья в досоветский период // Земля курганская: прошлое и настоящее, Краеведч. сб. Курган, 1996. Вып. 19

132. Зенкин С. И., "Поколение»: опыт деконструкции понятия // Поколение в социо-культурном контексте XX века. М., Наука, 2005, с. 130-136

133. Знаменский П. В., Богословская полемика 1860-х гг. Об отношении православия к современной жизни, Казань, 1902

134. Знаменский П. В. Законодательство Петра Великого относительно православного духовенства // Православный собеседник. 1863. Ч. 2, № 7

135. Знаменский П. В., Приходское духовенство в России со времен реформы Петра, Казань, 1873

136. Знаменский П. В., История Русской Церкви, М, 1996

137. Зольникова Н. Д., Сибирская приходская община в XVIII веке, Новосибирск, 1990

138. Зольникова Н. Д. Сословные проблемы во взаимоотношениях церкви и государства в Сибири (XVIII век), Новосибирск, 1981

139. Зольникова Н. Д. Приходское духовенство XVIII века по жалобам сибирского населения // Научный атеизм, религия и современность. Новосибирск, 1987

140. Зорина Л. И. Уральское духовенство и общественно-краеведческое движение на Урале конца XIX — начала XX в. // Культурное наследие российской провинции: История и современность. К 400-летию г. Верхотурья. Тезисы докладов и сообщений. Екатеринбург, 1998

141. Зубанова С. Г., Православная церковь в социальной, культурной и духовной жизни российского общества XIX в.// Автореф. канд. дисс., М, 1995

142. Елагин Н. В., Белое духовенство и его интересы, СПб, 1881

143. Ельцова О. Д., Реформирование приходов Ярославской епархии во второй половине XIX в. // Провинциальное духовенство дореволюционной России, вып. 3, Тверь, 2008, стр. 144-149

144. Камкин А. В. Православная церковь на севере России. Очерки истории до 1917 года. Вологда, 1992

145. Камкин А. В. Сельский клир и крестьянство в XVIII веке. Некоторые проблемы приходской жизни на Европейском Севере России// Европейский Север: история и современность. Тезисы докладов. Петрозаводск, 1990

146. Карнишина Н. Г., Православная церковь и реформы // Провинциальное духовенство дореволюционной России, вып. 3, Тверь, 2008, стр. 149-156

147. Карташев А. В., Воссоздание Святой Руси, М, 1991

148. Карташев А. В., Реформы, реформация и положение Церкви, Пг, 1918

149. Карташев А. В., Очерки по истории русской церкви, М, 1990

150. Колесникова В. Л., Брак, дом, и узы родства священно- и церковнослужителей второй половины XIX нач. XX вв. // Провинциальное духовенство дореволюционной России, вып. 3, Тверь, 2008, стр. 76-91

151. Конюченко А. И. Русское православное духовенство во второй половине XIX — начале XX вв. // Социально-политические институты провинциальной России (XVI — начала XX вв.). Челябинск, 1993

152. Конюченко А. И., Православное духовенство России во 2-й пол. ХЕХ в., Автореф. канд. дисс., Челябинск, 2007

153. Конюченко А. И., Приходское духовенство Оренбургской епархии во второй половине ХЕК — нач. XX века // Исторические чтения. 2. Материалы научных конференций «Неизвестный Челябинск» (1994) и «Церковь и религия на Урале» (1995). Челябинск, 1996

154. Королева О. Л. Приходское духовенство Верхотурского уезда во второй половине XIX в. // Культурное наследие российской провинции: История и современность. К 400-летию г. Верхотурья. Тезисы докладов и сообщений. Екатеринбург, 1998Там

155. Кропоткин А. А., Призыв к оживлению прихода, Саратов, 1904

156. Кучумова Л. И. Православный приход в концепции Церкви и государства и общественная мысль в России на рубеже 1850—1860 годов // Православие и русская народная культура. М., 1993. Кн. 2. С. 158-199.

157. Лавров А. С., Колдовство и религия в России. 1700-1740, М, 2000

158. Левин О. Ю., Проветов Р. Ю., Аленов А.Н., Кирсанов православный. М., 199980. архиеп. Леонид, Из записок преосвященного Леонида, архиепископа Ярославского, М, 1907

159. Леонтьева Т.Г. Быт приходского православного духовенства в пореформенной России (по дневниковым записям и мемуарам)// Из архива тверских историков. Выпуск 1. Тверь. 1999

160. Леонтьева Т.Г. Вера и бунт: духовенство в революционном обществе России в начале XX века// ВИ, 2001. № 1. стр. 29-43

161. Леонтьева Т. Г., Вера и прогресс, М, 2003

162. Леонтьева Т. Г., Женщины из духовного сословия в самодержавной России//Женщины. История. Общество/Тверь, 1999, вып. 1

163. Леонтьева Т. Г., Жизнь и переживания сельского священника (1861 -1904) // Социальная история. Ежегодник. М., 2000

164. Леонтьева Т. Г., Матушка // Родина, № 10, 2001

165. Леонтьева Т.Г. Правовое положение приходского духовенства накануне и после Великих реформ// Из архива Тверских историков. Вып. 2, Тверь, 2000, стр. 129-135

166. Леонтьева Т.Г. Приходское православное духовенство: особенности быта (1861-1905)// История российского быта. СПб, 1999, стр. 45-47

167. Леонтьева Т.Г. Церковные реформы 60-80-х гг. XIX в; Запад и Восток: традиции, взаимодействие, новации// Материалы III Международной научной конференции, Владимир, 2000, стр. 345-348

168. Лещенко В. Ю. Семья и русское православие (Х1-Х1Х вв.). СПб., 1999

169. Маджаров А. С. Источниковедение «деревенской» истории Восточной Сибири // Источниковедение и краеведение в культуре России. М., 2000

170. Макарчева Е. Б., Источники по истории духовного сословия Западной Сибири I половины XIX века в ТФ ГАТО // Русское общество и литература позднего феодализма. Сб. научи, работ. Новосибирск, 1996

171. Мангилева А. В. Духовное сословие на Урале в первой половине XIX века (на примере Пермской епархии). Екатеринбург, 1998.94. прот. И. Мейендорф, Церковь и государство// Русская Православная Церковь в канун тысячелетия крещения Руси, М, 1991

172. Мелехова Г. Н. Православные традиции в Каргополье в XIX — первой трети XX в.,Автореф. канд. дисс. М., 1997.

173. Миненко Н. А. Культура русских крестьян Зауралья. XVIII — первая половина XIX в. М., 1991

174. Миненко Н. А., Русское население Урала и Западной Сибири и Православная Церковь ХУШ-ХГХ века// Религия и Церковь в Сибири, Тюмень, 1995, вып. 5

175. Миротворцев В. В., Меры правительства к преобразованию быта духовенства в царствование Государя Императора Александра 11// Православный собеседник, 1880, № 11

176. Муравьев А. Н., О состоянии православной церкви в России// РА, 1883, №3

177. Мухин И. Н., Приходское духовенство в конце XVIII начале XX вв. (По материалам Егорьевского уезда Рязанской епархии)/ Автореф. канд. дисс., М, 2006

178. Мухин И. Н., Приходское духовенство в пореформенной России, М, 2006

179. Мысли светского человека о книге "Описание сельского духовенства", СПб, 1859

180. Наместников А. В., Церковный вопрос в публицистике пореформенного периода (конец 50-х-начало 80-х годов XIX века), автореферат, М, 1998

181. Неплюев Н., Путь к лучшему будущему, б.м., 1901

182. Нетужилов К. Е., Церковная периодическая печать в России XIX столетия, СПб, 2008

183. Никольский В., Духовные журналы 1860 года, Дух Христианина, 1861, №3

184. Никольский, Н.М. История русской церкви, Минск, 1988

185. Никольский П. В., Церковно-общественные вопросы о приходских попечительствах, М, 1879

186. Никольский П. В., Интересы и нужды епархиальной жизни, Воронеж, 1901

187. Никулин М. В., Православная Церковь в общественной жизни России (кон. 1850-х кон. 1870-х), Автореф. канд. дисс., М, 1997

188. Носова Г.Л. Язычество в православии, М., 1976

189. Освальт Ю. Духовенство и реформа приходской жизни. 1861 -1865 // Вопросы истории. 1993. №11-12

190. Островская Л. В. Некоторые замечания о характере крестьянской религиозности (на материалах пореформенной Сибири) // Крестьянство Сибири XVIII — начала XX веков (Классовая борьба, общественное сознание и культура). Новосибирск, 1975

191. Островская Л. В. Прошения в консисторию и Синод как источник для изучения социальной психологии крестьянства пореформенной Сибири // Источники по куль туре и классовой борьбе феодального периода. Новосибирск, 1982

192. Островская Л. В. Христианство в понимании русских крестьян пореформенной Сибири (народный вариант православия) // Общественныйбыт и культура русского населения Сибири XVIII — начало XX в. Новосибирск, 1983

193. П., О православном духовном ведомстве в России, М, 1864

194. П.С.Ц., Об улучшении быта духовенства//Русский вестник, 1863, т. 47

195. П.Р., По вопросу о церковных землях и сельском хозяйстве//РдСП, 1863, №№ 16-17

196. Пайпс Р., Россия при старом режиме, М, 1993

197. Панченко А. А. Религиозные практики: к изучению «народной ре-лигии»//Мифология и повседневность. СПб., 1999. Вып. 2

198. Папков А. А., Несколько замечаний по истории древнерусской общины, СПб, 1901

199. Папков А. А., Упадок православного прихода, М, 1899

200. Папков А. А. Церковно-общественные вопросы в эпоху царя-освободителя, СПб, 1902

201. Папков А. А., Церковь и общество в эпоху царя-освободителя// Странник, 1901, № 9

202. Победоносцев К. П. Великая ложь нашего времени, М, 1993

203. Поплавская-Есипова В. А. Русское законодательство относительно Церкви во второй половине XIX века // Русское общество и литература позднего феодализма. Сб. научных трудов. Новосибирск, 1996

204. Попов А., Воспоминания причетнического сына, Вологда, 1913

205. Поспеловский Д. В., История Русской православной Церкви, М, 1997

206. Предложения и проекты П. А. Валуева по вопросам внутренней политики// ИА, 1958, № 1

207. Пулькин М. В., Захарова О. А., Жуков А. Ю.Православие в Карелии (XV первая треть XX в.). М., 1999

208. Римский С. В., Православная Церковь и государство в XIX в., Ростов-на-Дону, 1998

209. Римский С. В., Российская церковь в эпоху великих реформ. М.,1999

210. Римский С. В., Церковная реформа Александра II// ВИ, 1996, № 4

211. Римский С. В., Церковная реформа 60-70 гг. XIX в.„ ОИ, 1995, № 2

212. Римский С. В., Церковные реформы в России 60-х-70-х годов XIX столетия, автореферат, М, 1998

213. Розанов А. И., Заметки сельского священника, СПб, 1882

214. Розов А. Н., Священник в духовной жизни русской деревни, СПб, 2003

215. Розов А. Н.: «Этнографические и фольклорные материала на страницах журнала "Руководство для сельских пастырей" (1860-1917). Аннотированный тематико-библиографический указатель» // Русский фольклор. СПб, 2001. Т. XXXI

216. Романов А. П. Историко-статистическое описание приходов в «Орловских епархиальных ведомостях» в 1873- 1889гг.// Исторические чтения. 2. Материалы научной конференции. Челябинск, 1996

217. Ростиславов Д. И., Об имуществах и доходах наших монастырей, СПб, 1876

218. Ростиславов Д. И., О православном белом и черном духовенстве в России, Лейпциг, 1868, т. 1-2

219. Рункевич С. Г., Русская Церковь в XIX в., СПб, 1901

220. Руновский Н., Церковно-гражданские законоположения относительно православного белого духовенства в царствование императора Александра 11, Казань, 1898

221. Русское православие: вехи истории, М, 1988

222. Рязанов К., Церковно-приходские попечительства и церковноприходские советы как неудачные попытки возрождения жизни православных приходов// Странник, 1913 № 6

223. Самойлова О. А., Взаимоотношения крестьян и сельских клиров Тамбовской епархии в конце XIX нач. XX вв // Провинциальное духовенство дореволюционной России, № 3, Тверь, 2008, стр. 191 - 199

224. Семин И. А., Государственная политика в отношении православного приходского духовенства (1825-1870-е гг.)// Автореф. канд. дисс, М, 2006

225. Симина, В.А. К истории сословной политики самодержавия в 60-е гг. XIX в. (Изменение законодательства о духовном сословии) // Вестник ЛГУ. Серия «История, язык, литература», 1982, вып. 3, № 14, стр. 124— 127.

226. Скутнев А., Приходское духовенство в условиях кризиса русской православной церкви во второй половине XIX в. — 1917 г., Ижевск, 2005

227. Слуцкая С. А. Краеведческая издательская и библиографическая деятельность Русской Православной Церкви (вторая половина XIX в.— 1918) / Автореф. канд. дисс. М., 1993

228. Смолич И. К. История русской церкви. 1700-1917. М., 1996-1997. Ч. 1-2

229. Тагильцева Н. Н. Участие краеведов Урала в изучении и сохранении наследия православной церкви в 1920-1930-е гг.//.Исторические чтения. 2. Материалы научной конференции. Челябинск, 1996

230. Титлинов Б. В., Духовная школа в России в XIX столетии, тт. 1-2, Вильно, 1909

231. Титова Г. Л. Клировые ведомости как исторический источник// Религия и церковь в культурно-историческом развития Русского Севера. Киров. 1996. Т. 1

232. Тихомиров Л. Современное положение приходского вопроса, М, 1907

233. Федоров В. А., Духовное образование в русской православной Церкви в XIX в// Педагогика, М, 2000, № 5, стр. 75-82

234. Федоров В. А., Русская Православная Церковь и государство. Синодальный период (1700-1917), М, 2003

235. Федоров В. А., Церковная реформа в России 60-70-х гг., XIX в.// П. А. Зайончковский, 1904 1983, М, 1998159. прот Г. Флоровский, Пути русского богословия, М, 1995

236. Фриз Гр. Л., Менталитет приходского священника // Провинциальное духовенство дореволюционной России, вып. 3, Тверь, 2008, стр. 128144161. митр. Антоний (Храповицкий), Беды от лжебратий, М, 1912

237. Церковь в истории России IX в. 1917, М, 1967

238. Церковь Русская в 25-летнее царствование благочестивейшего государя императора, К, 1881

239. Чебыкина Г. Н., Церковноприходское летописание в Устюжском крае во второй половине XIX — начале XX века // Религия и церковь в культурно-историческом развития Русского Севера, т. 1, Киров, 1996.

240. Шиляева Р., Социальный портрет вятского крестьянина (по сведениям о приходах Вятской епархии) последней четверти XIX века // Энциклопедия земли Вятской, т. 8, 1998

241. Шмидт С. О., Церковноприходские летописи как источник по истории русской деревни // Ежегодник по аграрной истории Восточной Европы, 1971, Вильнюс, 1974

242. Freeze, Gregory, L., Parish clergy in nineteenth century Russia, Princeton, 1983

243. Freeze, Gregory L., Policing Piety: The Church and Popular Religion in Russia, 1750-1850// Rethinking Imperial Russia, Bloomington, 1998, 210249

244. Freeze, Gregory L., Russian Orthodoxy: Church, People, and Politics in Imperial Russia //Cambridge History of Russia, vol. 2. Cambridge, 2006, 284-30

245. Freeze, Gregory L., Skeptical Reformer, Staunch Tserkovnik: Metropolitan Philaret and the Great Reforms, Jordanville, 2003. 151-92.

246. Freeze, Gregory L., The Russian Levites: Parish Clergy in the Eighteenth Century, Cambridge, 1977.