Проявление символических форм в языке тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.19, кандидат филологических наук Сидакова, Марина Александровна

• Сидакова, Марина Александровна
• кандидат филологических наук
• 2004

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Сидакова, Марина Александровна

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. ЯЗЫКОВАЯ КАТЕГОРИЗАЦИЯ МЫСЛИ

ВЫВОДЫ ПО ГЛАВЕ

ГЛАВА 2. ЧАСТИ РЕЧИ, ЧЛЕНЫ ПРЕДЛОЖЕНИЯ И КОМПОНЕНТЫ МОДЕЛИ ПРЕДЛОЖЕНИЯ КАК ПРОЯВЛЕНИЕ СИМВОЛИЧЕСКИХ ФОРМ НА СИНТАКСИЧЕСКОМ УРОВНЕ

2.1. Части речи versus члены предложения

2.2. Компоненты структурно-функциональных моделей предложения как потенциальные языковые символы

ВЫВОДЫ ПО ГЛАВЕ

ГЛАВА 3. МЕТАФОРА И МЕТОНИМИЯ КАК ПРОЯВЛЕНИЕ СИМВОЛИЧЕСКИХ ФОРМ НА ЛЕКСИЧЕСКОМ УРОВНЕ

3.1. Метафора-предложение как проявление высшей формы щ метафоризации

3.2. Структурно-функциональная модель предложения как форма выражения метонимической символизации

ВЫВОДЫ ПО ГЛАВЕ

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Проявление символических форм в языке»

В настоящее время ведущим направлением в языкознании является концептуально - когнитивная лингвистика. Следует отметить, что это направление впитало в себя все то положительное, чего в свое время добилась функциональная грамматика, где происходило параллельное исследование лексики и грамматики, а точнее взаимосвязи лексики и грамматики. Опираясь на теорию Ф. де Соссюра об языковом знаке, представитель функциональной грамматики видели возможность рассматривать двусторонность языкового знака как на пути от текста к смыслу, так и на пути от смысла к тексту. Первый путь позволяет иногда увидеть такие закономерности, когда отдельные базисные языковые феномены дают ключ к пониманию целой серии языковых манифестаций.

Отдельные высказывания корифеев отечественного языкознания, а именно A.A. Потебни, Ф.Ф. Фортунатова, A.M. Пешковского, JI.B. Щербы, А.Ф. Лосева о языковой категоризации человеческой мысли, о символической силе такой категоризации позволяют нам считать, что определение символической силы таких базисных языковых феноменов является актуальным и на сегодняшний день. В качестве базисных феноменов нами были избраны части речи, члены предложения, компоненты моделей предложения на синтаксическом уровне и метафора, метонимия на лексическом уровне.

Интересно к этой проблеме подошел Ю. С. Степанов, который отметил, что вопрос о формализации - это вопрос о форме предложения в семиологической типологии синтаксиса. Данный автор считает, что его концепция принадлежит к тому направлению, в котором не отрицается аналогия между семантическим строением слова и семантическим строением предложения (Степанов 1981:212). A.B. Бондарко в свою очередь считает, что постоянный, «жестко прикрепленный» признак грамматической формы - это сильное выразительное средство языка (Бондарко 2002 : 355).

Жестко прикрепленные» признаки не всегда авторами, которые видят в этом остов построения языка, называют символами. Но большая часть лингвистов, занимавшихся этой проблематикой, склоняется к тому, чтобы употреблять и то понятие. Как отмечает М. Верено в своей статье в ежегодном журнале «Symbolon", что на западе ощущается оживление интереса к рассмотрению символизма в мышлении и языке. (Vereno 1971: 5 - 12). Этот повышенный интерес можно заметить в преддверье наступления эры когнитивно - концептуальной лингвистики. Здесь следует назвать такие имена, как М. Шлезингер (Schlesinger 1967), М. Верено (Vereno 1971), 3. Крайтлер ( Kreitler 1965), Э. Ленер (Е. Lehner 1950), Б. Тум (В. Thorn 1972), Л.В. Уваров (Уваров 1971).

Таким образом мы можем отметить интерес западной лингвистической мысли к использованию символов в языке. Конечно, здесь нельзя упускать из виду, что символизм, как литературоведческое течение был всегда широко представлен в филологии, особенно на русской почве. Однако такие крупнейшие языковеды, как В.Г. Адмони и С.Д. Кацнельсон, не называя термина „символ", использовали понятие языкового символа в своих основополагающих трудах: „Грамматический строй как система построения и общая теория грамматики" (Адмони 1988, „Типология языка и речевое мышление" (Кацнельсон 1970).

В зарубежной же лингвистике возникла целая школа Э. Кассирера, которая занималась в основном рассмотрением функционирования символа в языке. (Mark- Wogau 1936, Kümmel 1952, Etelt 1972). При всех успехах концептуально - когнитивной лингвистики не следует забывать важность обращенности к языковой форме, свойственную отечественному языкознанию.

Исходя из определения символа, данного в одной из философских энциклопедий (Enciclopedia filosófica 1957), а именно: «. символ есть не что иное, как особый случай знака. В основании символа, как и вообще знака, лежит связь, могущая быть какой угодно, - онтологическая связь, проистекающая из формальной аналогии, а также отдаленная так называемая несобственная связь, т.е. чисто условная; но то, что его характеризует, есть прежде всего допущение, что подобная связь достигает полной взаимозаменяемости, когда символ выступает вместо того, что в нем символизируется, и выполняет все его функции», можно считать, что, анализируя символические формы, мы тем самым углубляемся в механизм функционирования языка, с одной стороны, и устанавливаем какие-то особые т отношения между знаком и его содержанием, с другой стороны. При большом распространении исследований по когниции, некоторое возвращение к языковой форме, тем более ее базисным проявлением, является весьма актуальным. Тем более, опираясь на концепцию Э. Бенвениота, символизацию можно понимать как основу мышления и как основу всякого понимания и обозначения и тем самым и всей языковой коммуникации и культуры (Бенвениот 1974:28-32).

Объектом исследования в данной диссертации являются следующие языковые явления: на синтаксическом уровне - части речи, члены предложения, компоненты моделей предложения, на лексическом уровне -метафора и метонимия.

Предметом исследования является функционирование частей речи, членов предложения и компонентов моделей предложения, метафоры и . метонимии как символических языковых форм.

Гипотезой исследования можно считать предположение, что на всех языковых уровнях можно отметить проявление языкового символизма, однако проявление степени этого символизма будет у различных языковых форм различным. Причем, часть символических языковых феноменов можно будет отнести к сфере проявления идеоэтничности. А часть таких феноменов можно будет определить как универсальные.

Целью исследования является установление у частей речи, членов предложения, компонентов моделей предложения (на синтаксическом уровне), у метафоры и метонимии (на лексическом уровне) символических свойств.

Для достижения этой цели решаются следующие задачи:

1) Определяется отношение символа к знаковой теории языка;

2) Дается уточненное определение символа;

3) Вскрывается специфика проявления символа на синтаксическом и лексическом уровне;

4) Определяется ведущий член в проявлении символизма в триаде: часть речи - член предложения - компонент модели предложения и в парном соотношении: метафора - метонимия;

5) Устанавливается идеоэтничность и универсальность рассматриваемых символических форм.

В соответствии с общей целью и указанными задачами на защиту выносятся следующие положения:

- Наряду с теорией языкового знака рассмотрение символических отношений на разных языковых уровнях дает возможность соотнести языковой знак с мыслительным знаком и, наоборот, мыслительный знак с языковым знаком, т.е. установит некоторые закономерности когниции.

- При всем большом объеме литературы по вопросу проявления символичности в языке напрашивается в первую очередь рассмотрение наиболее базисных языковых феноменов, как то: частей речи, членов предложения, компонентов моделей предложения в синтаксисе, метафоры и метонимии в лексикологии. Рассмотрение вышеперечисленных языковых феноменов позволяет разделить их на идеоэтнические (части речи), компоненты моделей предложения, метафоры и универсальные (члены предложения, метонимия).

- Сравнение идеоэтнических и универсальных свойств символических форм выводит учение о символах на уровень рассмотрения их как изначальных фигур языка (здесь следует вспомнить широкое распространение синекдох на древних стадиях развития языков).

- Члены предложения и метонимические формы являются символическими формами разного порядка. Оба языковых феномена являются знаком знака и стирает границы между частями речи как идеоэтническими языковыми формами.

Научная новизна работы состоит в рассмотрении символической силы некоторых языковых феноменов как синтаксического, так и лексического уровня.

Теоретическое значение работы состоит в преломлении теории языкового знака в теории языковых символов, являющихся проявлением человеческой когниции.

Практическое значение диссертации заключается в том, что теоретические результаты исследования могут быть использованы в лекциях по общему языкознанию, на семинарских занятиях по данной дисциплине, при написании учебно-методических пособий, а также в научно-исследовательской работе студентов.

Материалом исследования послужили 180 трудов отечественных и зарубежных авторов, посвященные проблеме проявления языковых символов, разделы, освещающие эту проблему в 20 энциклопедических изданиях, а также немецкие языковые примеры из 45 литературных произведений как наиболее красочно манифестирующих проявление таких символических языковых явлений, как компонентный состав моделей предложения и метонимия в аналитических глагольно-именных словосочетаниях.

Методы исследования определяются конкретными задачами каждого этапа. Работа основана на извлечении теоретического и практического материала из научных монографий и статей, а также различных словарей и справочников. Используется ряд традиционных лингвистических методов: компонентный анализ, трансформационный метод, структурный метод (метод выявления языковой системности в рамках структурно-функциональных моделей предложения).

Апробация работы. Результаты исследования обсуждались на кафедре общего и германского языкознания МГПУ (2003 г.). По теме диссертации был сделан доклад на научно-теоретической конференции МГПУ (Москва, 2002 г.). Основные положения исследования и его отдельные аспекты изложены в двух опубликованных статьях.

Задачи диссертационного исследования определили его структуру. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, библиографического списка цитируемой или использованной литературы, а также списка использованных словарей и источников примеров.

Заключение диссертации по теме «Теория языка», Сидакова, Марина Александровна

ВЫВОДЫ ПО ГЛАВЕ 3

1. В рамках данной главы решается вопрос о статусе метафоры, с одной стороны,и о статусе метонимии, с другой стороны.

2. Нами был выбран путь сравнения конкурирующих форм, а именно метафоры-предложения и фразеологической модели предложения, находящейся на самой высшей ступени фразеологической связанности глагола.

3. Метафоры-предложения, являющиеся, как правило, авторскими метафорами, т.е. средством проявления языка как искусства, подчиняются закономерности манифестации актуальной семантической валентности. Их символический потенциал заключен в рамках различных ситуативных фреймов, их коммуникативная кодифицированность невсегда безупречна.

4. В отличие от метафор-предложений фразеологические словосочетания в рамках моделей предложения имеют явно выход на символический способ описания действительности. Поэтому существует возможность представления этих фразеологизмов в таком виде: Хх + Yy =Yx, где прописные X и Y являются соответственно выражением лексического значения глагола и существительного, а строчные х и у соответственно выражением грамматического значения глагола и существительного. Возможно также представление символического содержания модели предложения формулой: Хх + Yy = Z, где Z является символом определенной ситуации.

5. Интересно, что носителем символа во фразеологических моделях предложения является метонимия в форме обозначения соматизма или предмета человеческого обихода. Такие слова, как «глаза, ухо, голова», das Auge, das Ohr,der Kopf, der Kragen, das Wort встречаются на всех уровнях фразеологизации: как на высшей, так и на средней и на низшей.

6. Наряду с синегдохами (бахуврихи) в индоевропейских языках большую роль играют также словообразовательные моменты.Так, в русском языке и в немецком языке существительные, образованные от глаголов с помощью суффиксов также входят в средства выражения символизации. Мы можем сравнить: « выразить благодарность », и Gesellschaft leisten.

7. При том положении, что переносные значения у глаголов представлены примерно 95% от всего объема глагольных значений, метонимия в сфере тропов играет безусловно как символическая форма большую роль, чем метафора. Но это не означает, что метафорические выражения, метафоры-слова не могут иметь символического смыслового содержания, особенно метафоры-сравнения.

8. Не имело, видимо, смысла углубляться во все слои метафор, так как, по нашему мнению, мы смогли исследовать самый мощный слой символического употребления, а именно употребления фразеологических словосочетаний в МП как наиболее ярко выражающее символический аспект знака знака на лексическом уровне языка.

9. Конечно, этот знак знака будет несколько иным, чем члены предложения на синтаксическом уровне. Но в обоих случаях мы сталкиваемся со стремлением языка, обладающего базисными феноменами, сделать их основой проявления связи формы и содержания для языковой категоризации мысли.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

К концу 20 века стала заметной тенденция к реабилитации интуиции и интроспекции, к отказу от жестко алгоритмического подхода, что связано с общим стремлением к учету человеческого фактора в лингвистике. Однако и в рамках нового отношения к лингвистическим исследованиям остаются важными взвешенные взаимоотношения между семантикоцентрическими и формоцентрическими воззрениями на язык. При успешных семантикоцентрических исследованиях всегда чувствуется опора на формоцентрический анализ. Так, глава неогумбольдианства Лео Вайсгербер в своем капитальном исследовании „Die ganzheitliche Behandlung eines Satzbauplans" (Weisgerber 1963) сумел вывести такую характрологическую черту для немецкого язвка, как датив интереса, на основе моделей предложения с модификациями: Er klopfte ihm auf die Schulter; Er warf ihr den Handschuh ins Gesicht; Die Lokomotive fuhr dem Zug in die Flanke. Также фундаментальный труд X. Бринкмана „Die deutsche Sprache. Gestalt und Leistung" (Brinkmann 1971) уже по своему названию удерживает равновесие между формой и содержанием. Следует, однако, признать, что к концу 20 века семантикоцентризм занял в языкознании ведущее положение. Это нашло свое выражение в предложении А. Вержбицкой заменить семиотический раздел языкознания, а именно семантику, прагматику и синтаксис, тремя видами семантики: лекической семантикой, грамматической семантикой и иллокутивной семантикой (Вержбицка 1983). Таким образом, на рубеже веков фундаментальная идея о первичности содержания и вторичности выражения стало в мировой лингвистике основополагающей. В последние годы развитию этой идеи в немалой степени способствовала когнитивно-концептуальная лингвистика.

Процесс исторического развития лингвистического знания может быть описан как смена парадигм, в центре внимания которых находились различные составляющие акта коммуникации. В рамках логической парадигмы на первый план выдвигались общие закономерности естественных языков. Важнейшей особеннотью психологической парадигмы было включение в круг анализа языковых явлений участников языкового акта, то есть говорящего и слушающего, их различного понимания слов и выражений в процессе языкового общения. Семантико-структурная парадигма поставила в центр исследования системные отношения в языке. Современная коммуникативная парадигма вовлекает в орбиту исследований все составляющие акта коммуникации в конкретной ситуации общения, в том числе коммуникантов с их знанием о языке и мире. Объектом исследования стала элементарная коммуникативная цепочка: „автор - текст -реципиент".

Сейчас на наших глазах формируется новый социокультурный феномен -так называемая экранная культура (интернет). Он открывает перед языкознанием особо благоприятные перспективы. И здесь можно остановиться на пророчестве-прогнозе относительно прошедшего 20 века, сделанном И.А. Бодуэном де Куртене в 1901/1904 г. (Бодуэн де Куртене 1963: 3-18). Большинство его предсказаний сбылось: наличие примата живых языков, доступных для наблюдения, максимальное использование метода эксперимента, применение матиматического мышления, приближение лингвистики к разряду точных наук, стремление к объективному анализу фактов, сближение с другими науками: психологией, антропологией, социологией и биологией - на почве более широких обобщений.

Мы также можем сделать прогноз, что в связи с неизбежным выходом в центр научных рассмотрений науки о человеке, лингвистика, изучающая имманентную суть человека - язык, перейдет в общественном сознании из числа второстепенных в разряд главных, престижных.

На смену „ Как "-лингвистике (примат таксономии), успехами которой ознаменовался 20 век, придет „Почему" - лингвистика (примат объяснения). И здесь без взвешенного рассмотрения как семантики, так и формы не обойтись. Тем более, что технические возможности позволяют работать с большими массивами языковых единиц.

Обратившись к ностратической теории, можно прогнозировать эффективное использование языковых символов в рамках и этой теории языка.

Нас заинтересовал тот факт, что ведущий отечественный германист О.И. Москальская назвала части речи в рамках своей теории (Москальская 1983) особыми по важности грамматическими категориями. Можно вспомнить здесь и то, что Г. Глинц охарактеризовал в своем труде члены предложения как идеальные части речи (Н. Glinz, 1957).

Явно налицо стремление небольшим количеством элементов описать определенные сложные языковые явления. Так что не должна вызывать удивление и предпринятая в 20-е годы XX в. Н.Я Марром попытка описать истоки звукового языка человечества с помощью четырех элементов: SAL, BER, YON, ROII1 (Лингвистический энциклопедический словарь 1990:335). На память приходит магическое число Миллера 5 + - 2 для описания объема эффективности человеческой памяти. Также 5-членная структурно-функциональная система моделей предложения, изложенная И.С «►,

Рахманкуловой в ее докторской диссертации, была подтверждена в кандидатских диссертациях ее учеников. И согласно точке зрения Р. Гроссе (R.Grosse, 1977) действенность любой новой научной концепции должна быть подтверждена на историческом материале, что имело место, к примеру, в диссертации Г. Байталовой (Baitalovva 1988).

Стремление исследователей к ограниченному количеству используемых в исследованиях критериев связано, наверное, с тем, что они и существуют в языке в виде определенных символов.

Начнем с частей речи. Теория частей речи прекрасно разработана у В.В. Виноградова. Он опирается на пять критериев, хотя обычно используются три критерия. У В.В. Виноградова это следующие критерии: 1) синтаксические функции; 2) морфологический строй и формы слов;

3) лексические значения; 4) различные способы отражения действительности; 5) особый характер грамматических категорий, связанный с той или иной частью речи (Виноградов 1947 : 38). И оказывается, что даже пятый пункт об особом характере грамматических категорий у той или иной части речи не является лишним. Так, у О.И. Москальской используются традиционно три критерия классификации частей речи, при этом она выделяла 14 частей речи (Москальская 1983: 50). Но жесткость некоторых конструкций немецкого языка заставляет дробить предложенную О.И. Москальской классификацию. Так, в духе 5-го пункта классификации В.В. Виноградова, следует рассматривать немецкие локативы, темпоративы, обстоятельства образа действия, причинные обстоятельства и обстоятельства цели следующим образом:

DZ1 - наречие времени / точка, граница во времени; ориентированность во времени/;

DZ2 - наречие времени / протяженность во времени/;

DZ3 - наречие времени/ повторяемость во времени/;

DZ1/N2 - существительное в родительном падеже в функции DZ1 ;

DZ2 /N4 - существительное в винительном падеже в функции DZ2 ;

DZl/PxNy - существительное с предлогом в функциии DZ1;

DZ2/PxNy - существительное с предлогом в функции DZ2 ;

DR1 - наречие места / статичного/;

DR2 - наречие направления ;

DR1/N4 - существительное в винительном падеже в функции DR1; DR2/PxNy - существительное с предлогом в функции DR2; DM - наречие образа действия;

DM/N4 - существительное в винительном падеже в функции DM ; DM/PxNy - существительное с предлогом в функции DM ; DK - наречие причины;

PxNy/DK - существительное с предлогом в функции DK; D Ziel - наречие цели;

PxNy/Dziel - существительное с предлогом в функции DZiel.

Особенно наглядно жесткость немецких конструкций проявляется при противопоставлениии ЭРЛ и 0112.

Таким образом, части речи действительно являются особо важными категориями (их можно назвать и лексико-грамматическими категориями, но именно они дают импульс, стимул для системного восприятия лексики любого языка). Так, совершенно справедливо выделил В.В. Виноградов-среди частей речи в русском языке категорию состояния. Вопрос о категории состояния как об особом разряде слов в русском языке был впервые поставлен Л.В. Щербой, очертившим круг относящихся сюда фактов, хотя, со свойственной ему научной осмотрительностью, он воздержался от каких-либо категорических суждений (Щерба 1928: 16 - 18). Гораздо более решительно выступил по этому поводу В.В. Виноградов, признавший категорию состояния особой частью речи (Виноградов 1947:725). Правда, эта категория даже в исчерпывающе подробном описании В.В. Виноградова представляется с морфологической точки зрения весьма пестрой. Речь идет в основном о кратких формах прилагательных и причастий (рад, доволен, должен, взволнован, обязан), о наречиях (завидно, печально, холодно, больно) и об обеспредмеченных существительных (пора, время, недосуг), выступающих в роли именных предикативов при глагольной связке, частью в безличных, частью в личных конструкциях с общим значением состояния (в очень широком смысле) (Виноградов 1947: 399 - 421). Слова из категории состояния, согласно В.В. Виноградову, по внешнему облику отличаются от прилагательных и существительных отсутствием форм склонения и наличием форм времени, от наречий - формами времени и неспособностью качественно определять глагол и прилагательное (Виноградов 1947:401).

Выделяемые в основном в одну группу по своей синтаксической функции эти именные и наречные предикативы обнаруживают признаки вербализации (атрофия склонения у кратких прилагательных, превращение существительных в несклоняемые слова, приобретение форм глагольного управления - способность иметь при себе дополнения и обстоятельства, а также сочетаться с инфинитивами).

Аналогии подобной вербализации именных предикативов, преимущественно с модальным значением, были обнаружены A.B. Исаченко в древнегреческом, латинском, романских и славянских языках (Исаченко 1955:48-68).

В таком языке, как русский, где именной предикатив в настоящем времени обычно употребляется без глагольной связки, он тем самым несет в себе всю тяжесть предикативного значения, и процесс вербализации выступает особенно очевидно. Здесь мы можем усмотреть в этой группе слов проявление особой символизации процессуальности.

В.З. Панфилов выделил для алтайских и палеоазиатских языков в качестве особой части речи так назыаемые образные слова. Возьмем нивхский материал по В.З. Панфилову: к bicKHOHq тарк кошка -прыг ; вапак к лы 3pqTOX мыд: q адр q адр Ьад - его тесть слушает, что снаружи: цап-царап (Панфилов 1948 ). В русском языке - это междометия, по A.A. Шахматову - глагольные междометия. В.В. Виноградов называет их эквивалентами глагола. Академическая грамматика русского языка приводит слова: бац, бах, бух, бултых, трах, хвать, хлоп, шасть, шварк, щелк как примеры выражения мгновенно совершившегося действия. Быстрота и резкость движения хорошо чувствуется в следующих предложениях: Тихохонько медведя толк ногой; и вдруг бедняжку цап-царап (Грамматика русского языка 1952:679).

Такое же явление мы можем отметить в немецких аналитичеких глагольно-именных словосочетаниях (АГИС), когда целые словосочетания несут предикативные признаки, но смысл языковой единицы определяется существительным, которое привязывает все словосочетание к определенному лексико-семантическому полю. В немецком языке очень распространены словосочетания с существительными-соматизмами: Kopf, Auge, Ohr, Hand, например: j-m den Kopf verdrehen, den Kopf verlieren, j-m den Kopf waschen, sich etwas aus dem Kopf schlagen. Здесь мы видим выход значения слова за рамки своей части речи.

Благодаря тому, что в современных европейских языках весьма распространены аналитические глагольно-именные словосочетания, то есть выражения типа бросить взгляд, выдвинуть предложение, etwas zum Ausdruck bringen, catch a cold, fare una domanda, в языках стирается кардинальное противопоставление между существительным и глаголом, они сливаются воедино и выполняют символическую функцию привязки к определенному лексико-семантическому полю значений.

Таким образом, как для члена предложения, так и для части аналитического глагольного именного словосочетания, а именно метонимического употребления существительного, имеет место тенденция к «разрушению» границ между частями речи. Член предложения и метонимическое употребление являются феноменами одного порядка: нарушая границы между частями речи они выводят их в область прагматики. Оба эти феномена являются языковыми символами универсальной сущности, которые призваны руководить определенными идеоэтническими процессами в рамках отдельных языков.

Символы являются надэтническими образованиями, отражающими языковую категоризацию человеческой мысли. Поэтому можно в дальнейшем надеяться, что при помощи компьютерной техники можно создать систему символов, которую можно будет использовать для множества языков различных языковых семей. Изучение языковой символики позволит изучать языки в аспекте установления в них родственных структур.

Следует подчеркнуть, что на разных языковых уровнях приходится применять различную технологию исследования. Так, метафоры эффективно исследуются путем применения компонентного анализа, а проявление метонимии - структурно-функциональным методом. Третий компонент' синтаксического рассмотрения, а именно компонент структурнофункциональной модели предложения свидетельствует о неуровновешенности языковой системы в отношении состава СФМП.

Возможность проявления символических форм на разных уровнях свидетельствует о том, что языковая символика является мощным орудием проявления семасиологической «силы» языка.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Сидакова, Марина Александровна, 2004 год

1. Абрамов Б.А. Типология простого предложения в современном немецком языке. М., 1971.

2. Адмони В.Г. Грамматический строй как система построения и общая теория грамматики. Л., 1988.

3. Адмони В.Г. О многоаспектнодоминантном подходе к грамматическим явлениям. ВЯ. М. 1961., №2.

4. Адмони В.Г. Партитурное строение речевой цепи в системе грамматических значений предложения. НДВШ ФН., 1965, №3.

5. Адмони В.Г.Типология предложения. Исследования по общей теории грамматики. М., 1968.

6. Апресян Ю.Д. Избранные труды. Т.2 Интегральное описание языка и системная лексикография. М., Школа «Язык руской культуры», 1995. с. 767.

7. Апресян Ю.Д. Экспериментальное исследование семантики русского глагола. М., 1967.

8. Арутюнова Н.Д.Предложение и его смысл: логико-семантические проблемы. М., 1976.

9. Арутюнова Н.Д.Специфика языкового знака //иОбщее языкознание. Формы существования, функции, история языка. М.,1970.Т.1.С.170-196.

10. Арутюнова Н.Д.Типы языковых значений. Оценка. Событие. Факт. М.,1988.

11. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. 2 изд., испр. М. 1999.

12. Бодуэн де Куртенэ И.А. Избранные труды по общему языкознанию.Т.2, М.,1963.

13. Бенвениот Э.Общая лингвистика. М., 1974. С. 28-30.

14. Бондарко А.В.Теория значения в системе функциональной грамматики. На материале русского языка. М., 2002.

15. Ван Ли. Части речи // НСЛ. XXII. М., 1989. С. 37-53.

16. Вежбицка А. Восприятие: семантика абстрактного словаря. НСЛ.ХУШ.М., 1986.

17. Вежбицка А. Семантические примитивы. М., 1983.

18. Вежбицкая А.Язык. Культура. Познание. М., Русские словари, 1996.-411с.

19. Виноградов В.В. Избранные труды: исследование по русской грамматике. М., 1975.

20. Виноградов В.В. Из историии зучения русского синтаксиса (от Ломоносова до Потебни и Фортунатова). М., 1958.

21. Виноградов В.В. Русский язык. Грамматическое учение о слове. М-Л., 1947.

22. Виноградов В.В. Русский язык: грамматическое учение о слове.2-е изд. М., 1972.

23. Воробьева Г.К. Система членов предложения как важнейшая информационная технология человеческой цивилизации // Филологические науки. М., 2004 №5. С.34-41.

24. Гак. В.Г. К проблеме общих семантических законов // Общее и романское языкознание. М., 1972.С. 144- 157.

25. Гак В.Г.К типологии лингвистических номинаций // Языковые номинации. Общие вопросы. М., 1977.С. 230 294.

26. Гальперин И.Р. Информативность языка. М., 1974.- 173 с.

27. Гальперин И.Р. Относительное употребление терминов « значение »,смысл »,« содержание » в лингвистических работах. НДВШ ФН. 1982, №5. С. 34-43.

28. Грамматика русского языка. Т.1.М.-Л., 1947.

29. Жирмунский В.М. Общее и германское языкознание. Л., 1976.

30. Звягинцев В.А. Язык и лингвистическая теория. М.,1973.

31. Злобина Н.И. Семантика основных глаголов знания в немецком языке и их синтаксические и словообразовательные потенции. Дис. . канд. филол. наук. М., 1976.

32. Иорданская Л.И. Два оператора глагольных словосочетаний с сильным управлением. М., 1961.

33. Караулов Ю.Н. Русский ассоциативный словарь как новый лингвистический источник и инструмент анализа языковой способности // Русский ассоциативный словарь. Кн. 1. Прямой словарь: от стимула к реакции. М., 1994.

34. Кассирер Э. Познание и действительность. Понятие субстанции и понятие о функции. Спб., 1912.

35. Кассирер Э. Философия символических форм. Язык. Т.1.М. Спб., 2002, 270с.

36. Кацнельсон С.Д. Содержание слова, значение и обозначение . М .- Л ., 1965, С. 87- 104.

37. Кацнельсон С.Д. Содержание слова, значение и обозначение. М.-Л: Наука 1965 110 с.

38. Кацнельсон С.Д. Типология языка и речевое мышление. Л: Наука 1972.-216 с.

39. Кибрик А.Е. Очерки по общим прикладным вопросам языкознания: (Универсальное, типовое и специфическое в языке). М.изд.во. Моск. ун-та. 1992-320 с.

40. Кожевникова Л.А. Лексическая и синтаксическая характеристика глаголов мышления в современном немецком языке. Дис . канд. филол. наук. М. 1970.

41. Колшанский Г.В. Лингво-гносеологические основы языковой номинации. Языковая номинация. Общие вопросы. М., 1977. С. 99- 147.

42. Колшанский Г.В. О языковом механизме порождения текста // В. Я . 1983. №3. С. 44-51.

43. Кубрякова Е.С. Части речи с когнитивной точки зрения. М. 1997.

44. Лакофф Дж. Мышление в зеркале классификаторов // НЗЛ. М. Прогресс. 1988. XXIII-С. 12-51.

45. Латышев JI.K. Лексико-семантическая сочетаемость глаголов обладания существительными в современном немецком языке. Дис. канд. филол. наук. М., 1973.

46. Лосев А.Ф.Введение в общую теорию языковых моделей. М., 1968.

47. Лосев А.Ф.О коммуникативном значении грамматических категорий // Учен. зап. Моск. гос. пед. ин-та им. В.И. Ленина. Т.234: Статьи и исследования по языкознанию и классической филологии. М., 1965.

48. Лосев А.Ф.Проблема символа и реалистическое искусство. М., 1976 -367с.

49. Мещанинов И.И. Глагол. Л., 1982.

50. Мещанинов И.И. Соотношение логических и грамматических категорий. Язык и мышление. М., 1967.

51. Мещанинов И.И.Члены предложения и части речи. М., 1978.

52. Москальская О.И. Некоторые вопросы моделирования предложения'// Иностр. языки в школе. М., 1973. №1.

53. Москальская О.И. Системный подход к синтаксису предложения // Иностр. языки в школе. М., 1971. №6.

54. Ольховиков Д.Б. Предметное и символическое в метафорическом типе метафорического мышления // Текст как объект лингвистического анализа. М., 1993.

55. Павиленис Р.И. Проблемы смысла: Современный логико-философский анализ языка. М., 1983. С.276.

56. Парамозская Н.И. Развернутое поле глаголов явлений природы в современном немецком языке. Дис. канд. филол. наук. М., 1970.

57. Пешковский A.M. В чем же, наконец, сущность формальной грамматики. Избранные труды. М., 1959.

58. Пешковский A.M. Русский синтаксис в научном освещении. 7-е изд. М., 1956.

59. Потебня A.A. Из записок по русской грамматике. Т. 1-Й. М., 1958.

60. Потебня A.A. Из записок по русской грамматике. Т. IV. Вып. И. М., 1977.

61. Потебня A.A. Мысль и язык. 3-е изд. Харьков, 1913.

62. Потебня A.A. Мысль и язык. Киев. Спито, 1993-190 с.

63. Солнцев A.B. Виды номинативных единиц// ВЯ. 1987. №2-С.133-136.

64. Рахманкулова И-Э.С. Функциональная грамматика. Ч -1-Й. Мичуринск 1994.

65. Ротгольц A.B. Семантика глаголов покоя в современном немецком языке. Дис. канд. филол. наук. Д., 1968.

66. Степанов Ю.С. Имена. Предикаты. Предложения. Семиологическая грамматика. М., 1981-360 с.

67. Степанова М.Д. Грамматическое моделирование // Иностр. языки в школе. М.,1963 .№3.

68. Семантические типы предикатов //Отв. редактор О.Н. Селиверстова. М., 1982.

69. Силина И.Н. Глаголы legen, setzen, stellen в современном немецком языке. Дис. канд. филол. наук. Тула, 1970.

70. Сусов И.П. Глагольные конфигурации в современном немецком языке. Автореф. Канд. филол. наук. М., 1969.

71. Тарасов В.К. Словесная метафора как знак. Автореф. .Канд. филол. наук. Л., 1976-29 с.

72. Теория литературы. М., Прогресс, 1990-511 с.

73. Уваров Л.В. Образ, символ, знак. Анализ современного гносеологического символа. Минск, 1967.

74. Уваров Л.В. Символизм в познании. Минск, 1971.

75. Фортунатов Ф.Ф.Сравнительное языковедение. Избранные труды. Т. 1. М., 1956.

76. Очерки по теории языкознания. М., 1982.

77. Хазагеров Г.Г.Фигура: метаязыковой аспект. Дис. д-р филол. наук. Ростов, 1995-304 с.

78. Хахалова С.А.Категория метафоричности (формы, средства выражения, функции). Дис. д-ра филол. наук. Иркутск 1997.

79. Хахалова С.А. Связь метафоры с мышлением // Фразеология и личность. Межвуз. сб. науч. тр. Иркутск, 1995. С. 91-104.

80. Храмова r.A.Verba dicendi в немецкой разговорной речи. Дис. . канд. филол. наук. М., 1983.

81. Цзыдун Фу. Разграничение и распознавание частей речи // H3JI. XXII. М., 1989-108 с.

82. Шафф А. Введение в семантику. М., 1963.

83. Шахматов A.A. Синтаксис русского языка. Вып. II. JL, 1927.

84. Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики ( на материале русского языка ). Дис. д-ра филол. наук. М., 1969.

85. Щерба Л.В.Избранные работы по русскому языку. М., 1957.

86. Щерба Л.В. О частях речи в русском языке // Русская речь. JI., 1928. С. 16-18.

87. Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность. Л., 1974.

88. Щербакова A.B. Синтаксическая и лексико-семантическая сочетаемость глаголов приема и изъятия в современном немецком языке (на материале глаголов (nehmen, ergreifen, entnehmen, entreißen, rauben и stehlen). Дис. канд. филол. наук. Ярославль 1973.

89. Albrecht E.Die Beziehungen von Erkenntnistheorie, Logik und Sprache. Halle //Saale, 1956

90. Albrecht E. Die Erkenntnistheoretische Problematik des sprachlichen Zeichens // Deutsche Zeitschrift für Philosophie. 1961. №3. S. 358-367.

91. Apostel L. Symbole et parole // Cahiers Internationaux de cymbolisme. 1973. P. 22-23.

92. Baatz.W. Zur Wort-und Bedeutungsgeschichte von Symbol//Jahrbuch für Psychologie und Psychotherapie. 1955.

93. Black M. Modells and metaphors. Studies in language and philosophie. Itace, NJ, 1962-267p.

94. Bock H. Semantiche Relativität. Göttingen-Toronto-Zürich: Verlag für Psychologie, 1990-286s.

95. Brinkmann H. Die deutsche Sprache: Gestalt und Leistung. Düsseldorf. 1971.

96. Broock-Rose Chr. A grammar of metaphors. London: Secher@Warburg. 1956-343p.

97. Buchholz M.B. Metaphernanalyse. Göttingen: Vandenhohech und Ruprecht. 1993-329s.

98. Bühler K. Sprachtheorie: Die Darstellungsfunktion der Sprache. Jena. 1934.

99. J. Cambell. The symbol without meaning // Eranos, 26. 1957. P. 415-476.

100. Burchhardt. Die Lehre vom Symboln der großen Überlieferungen des Ostens und Westens // Symbolon, Bd 3. Basel-Stuttgart 1962.

101. Cassirer E. Das Symbolproblem und seine Stellung im System der Philosophie // Zeitschrift für Ästhetik und allgemeine Kunstwissenschaft. Bd. 21. Stuttgart, 1927.

102. Cassirer E. Der Begriff der symbolischen Form im Aufbau der Geisteswissenschaften // Vorträge der Bibliothek Warburg 1921/1922. Leipzig.

103. Cassirer E. Philosophie der symbolischen Formen. Dritter Teil. Phänomenologie der Erkenntniss. Berlin, 1929.

104. Cassirer E. Wesen und Wirkung des Symbolbegriffs. Darmstadt, 1956.

105. Cassirer E. Zur Logik des Symbolbegriffs // Theoria, 2.Göteborg, 1938.

106. Cirlot J.E. A dictionary of symbols, New Jork, 1962.

107. Ducasse C. J. Szmbols, signs and signals //The journal of symbolic logic. 1939, vol. 4 №2. p. 41-52.

108. Engel U. Satzbaupläne in der Alltagssprache. Düsseldorf. 1967.

109. Erben J. Abriß der deutschen Grammatik. Berlin, 1964.

110. Ettel W. Der Mythos als symbolische Form. Zu Ernst Cassirers Mythointerpretation//Philosophische Perspektiven, 4, 1972. S. 59-73.

111. Faye J.P. Langage, signes, symbols//Esprit. Paris, 1961, annee29,№9. p. 330-335.

112. Forstner D. Die Welt der Symbole. Innsbruck, 1967.

113. Fingeeten P.The Eclipse of symbolism, Columbia, 1970.

114. Jätschenberger R. Symbole. Anfangsgründeeiner Erkenntnistheorie. B.l. Karlsruhe, 1920.

115. Jätschenberger R. Zeichen, die Fundamente des Wissens.Stuttgart, 1932.

116. Gombrich E.H. Symbols and valus // XIII. Symposium of the conference on science, philosophi and religión, 1954.

117. Grebe P. Der Große Duden: Grammatik der deutschen Gegenwartssprache. L., 1962.

118. Hamann R. Das Symbol. Berlin. 1902.

119. Hirt H. Indogermanische Grammatik. Bd. 3. Heidelberg, 1928.

120. Hompf A. Symbolgattungen. Münster, 1904.

121. Jones E. Die Theorie der Symbolik // Internationale Zeitschrift für ärztliche Psychoanalyse, 5,1919.

122. Jung P. Die sprachliche Geltung eines Satzbauplanes. Bonn, 1966.

123. Keller R. Sprachwandel: von der unsichtbaren Hand in der Sprache. Tübingen: Francke, 1990-218 S.

124. Keller-Bauer B. Metaphorisches Verstehen: Eine lingwistische Rekonstruktion metaphorischer Kommunikation. Tübingen: Nimayer 1984-98S.

125. Kurilowicz J. The Inflectional Categories of Indo-European. Heidelberg, 1964.

126. Kurz J. Metapher, Allegorie, Symbol. Göttingen: Vandenhoeck und Ruprecht, 1933-107S.

127. R. von Kümmel. Der Begriff des „Symbols" in der Philosophie Ernst Kassirers. Dissert., Bonn, 1985.

128. Langer S.K. On Cussirers theorie of language and myth // The philosophy of E. Cussirer, New Jork, 1958. p. 379-400.

129. Leinfellner E. Semantische Netze und Textzusammenhang. Frankfurt a. M: Berlin; Bern; New Jork; Paris; Wien: Lang, 1992-549 S.

130. Lerch E. Vom Wesen des sprachlichen Zeichens. Zeichen oder Symbol // Acta Linguistika 1939. S. 145-161.

131. Levin S.The semantic of metaphor. Baltimore, London. John Hopkins Univ. Press. 1977-11-158 p.

132. Lüdi G. Metapher und lexikalische Arbeit // Texte, Sätze, Wörter und Moneme. Festschrift für Klaus Heger zum 65. Geburtstag. Heidelberger Orientverlag. 1993. S. 471-498.

133. Michel A. Symboles // Dictionnaire de theoloque catholiqne, vol. 14, Paris, 1946.

134. Marc Wogan K. Der Symbolbegriff in der Philosophie Ernst Cassirers // Theoria, 2. 136, p. 279-332.

135. Müri W. Symbolon.Wort- und sachgeschichtliche Studie, Bern, 1931.

136. Paulus J. La fonction symbolique et la langage, Paris, 1960.

137. Platzhoff-Lejeune L. Das Symboliche. München, 1902.

138. Pohl J. Symboles et Iangages 2 vol.Paris, 1968-1969

139. Porzig W. Das Wunder der Sprache. Bern, 1957.

140. Price H.H. Thinking and experience, London, 1957.

141. Read H. Formen des Unbekannten. Zürich, 1963.

142. Ribot T. La pensee symbolique//Revue philosophique, Paris. Vol. 7,9. №5, 1915, p. 385-401.

143. Scherer R. Das Symbolische // Philosophisches Jahrbuch der Görres Gesellschaft 48, 1935. S. 210 ff.

144. Schnifko P. Dynamische Metapher und metaphorische Dynamik // Texte, Sätze, Wörter und Moneme. Festschrift flir Klaus Heger zum 65. Geburtstag . Heidelberger Orientverlag, 1992. S. 551-569.

145. Schippan Th. Viren, Ampeln und Atlanten. Zur Metaphorik in der deutschen Sprache der Gegenwart // DwF: Zeitschrift zur Theorie und Praxis des Deutschunterrichts für Ausländer. 1994. Heft 2. S. 86-92.

146. Schlesinger M. Geschichte des Symbols. Berlin, 1912.

147. Schmidt V. Streckformen des deutschen Verbums. Substantivisch-verbale Wortverbindungen in publizistischen Texten der Jahre 1948 bis 1967. Halle/ Saale, 1968.

148. Schmidt W. Grundfragen der deutschen Grammatik: Eine Einführung in die funktionale Sprachlehre. Berlin. 1966.

149. Sprengler O. Urfragen ( essere umano e destino ). Milano, 1972.

150. Stein L. What is a symbol to be? Journal of analytical psychology, 1957. II, №1. p. 73-84.

151. Schulz D., Griesbach H. Grammatik der deutschen Sprache. München, 1970.

152. Stählin W. Was ist ein Symbol ? // Zeitwende. Die neue Furche 28, 1987. S. 586-594.

153. Schwarz-Winkhofer J. und Biedermann. Das Buch der Zeichen und Symbole. Graz, 1972.

154. Stählin W. Zur Psychologie und Stilistik der Metapher. Archiv für gesamte Psychologie. 1929-31. S. 297- 425.

155. Steinik R. Adverbial-Syntax // Studia grammatice. X. Berlin, 1969.

156. Szymanski St. V. Innsbruck, 1947.

157. Theorie der Methapher/Hrsg. A. Haverkamp. Darmstadt: Wissenschaftliche Buchgesellschaft. 1996.-512 S. • ,

158. Vereno M. Östliche Metaphysik und Erneuerung des Symboldenkens im Abendland. Symbolon. 1971. S. 5-12.

159. Vigee C. La theorie du Symbole // La table ronde. 108, 1956. p. 58-70. '

160. Villard M. Les universanx metaphoriques. Berne: Lang, 1984. -310 p. löl.Weinrich H. Münze und Wort (Untersuchungen an einem Bildfeld) // Sprache in Tendenz. Stuttgart, 1976 S. 276-280.

161. Vischer Fr. Th. Das Symbol. Philosophische Aufsätze. Leipzig, 1962.

162. Whitehead A. N. Symbolism. New Jork, 1958.

163. Weinhandl F. Über das aufschliessende Symbol // Sonderhefte der Deutschen Philosophischen Gesellschaft. 6. 1929.

164. Weisgerber L. Die ganzheitliche Behandlung eines Satzbauplanes. Düsseldorf, 1964.

165. Whittich T. Metaphor and film. New Jork. Cambridge university press. 1990.

166. Wittich U. Untersuchung zur Präposition in der deutschen Sprache unter besonderer Berücksichtigung der Präpositionen in, an , auf. Dissertation. Berlin, 1968.

167. Zhaohin Li. Die Metapher im „ Wen in diao long „ von Lin Xie: Ein Vergleich zwischen deutschen und chinesischen Metaphern. -Bonn, 1984. -343 S.

168. Zeichen, Bild, Symbol, hrsg. v. J Kepes. Brüssel, 1972.1.