Рационализация эзотерического мышления: На материале астрологии тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 09.00.01, кандидат философских наук Александров, Леонид Геннадьевич

• Александров, Леонид Геннадьевич
• кандидат философских наук
• 2002

Оглавление диссертации кандидат философских наук Александров, Леонид Геннадьевич

Введение

Глава I. Предметная область астрологии и рационализация астрологических моделей системности.

1.1. Эзотеричность астрологии и проблема рационализации астрологии.

1.2. Объект, предмет и гносеологические функции астрологии.

1.3. Рационализация астрологического принципа системности.

1.4. Рационализация астрологических представлений системности и язык астрологии.

Глава II. Идея подобия в астрологии и ее рациональные эквиваленты.

2.1. Подобие как основа астрологического воззрения на мир.

2.2. Понятие подобия в науке и философии.

2.3. Возможность рационализации эзотерической идеи подобия.

Глава III. Философский принцип цикличности.

3.1. Эзотерические циклические модели в космологии.

3.2. Круговые модели бытия в эзотерике.

3.3. Циклическое время в науке и философии как формах рациональности.

3.4. Рационализация смысла эзотерических и циклических моделей на основе научно-философских представлений. 99 Заключение 111 Источники 117 Литература

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Рационализация эзотерического мышления: На материале астрологии»

Астрология, насчитывающая тысячи лет своей истории, и сегодня является, если так можно сказать, «действующим» воззрением. Сегодня она является неоднозначным гносеологическим пространством, в котором есть место для различных интерпретаций содержания ее представлений, составлявших основу эзотерического мировоззрения. И разброс мнений относительно природы астрологических представлений, и «упрямое» существование астрологии в условиях ее третирования от имени науки, в том числе современной, делают проблему философского анализа астрологии актуальной и необходимой. Полярные оценки встречаются не только при разборе частных аспектов астрологического мировоззрения, но и при установлении его отношения к современной системе знания. Если одни исследователи полагают, что астрология может быть компонентом этой системы, то другие заявляют, что это не более чем представляющий лишь исторический интерес мифологический рудимент современной научной космологии. Одни пытаются доказать правомерность рационального истолкования принципов астрологии, другие полностью отрицают такую возможность. И разброс мнений относительно природы астрологических представлений, и «упрямое» существование астрологии в условиях ее третирования от имени науки, в том числе современной, делают проблему философского анализа астрологии актуальной и необходимой.

Ясно, что расхождения в философской интерпретации астрологии в немалой степени обусловлены методологическими подходами к анализу и оценке астрологии. Здесь можно выделить следующие используемые в литературе, посвященной астрологии, методологические подходы: методология авторитаристского подхода, методология традиционалистского подхода, методология исторического подхода. Методология авторитаризма обосновывает значимость астрологии, в том числе в современном мире, ссылкой на оценки астрологии разными духовно-религиозными и рационально-научными авторитетами. Явным недостатком этой методологии является субъективность, ненадежность ее критериев и релятивизм: в доксографической истории астрологии найдется приблизительно равное количество авторитетных сторонников и противников «вхождения» астрологии в науку.

Методология традиционалистского подхода для анализа и оценки астрологии выдвигает «критерий древности»,, включающего в себя защиту познавательной значимости астрологии апелляцией к большому историческому опыту астрологического осмысления сущностных законов мироздания. Так в 20-х годах XX века Г.Винклером и его сторонниками была выдвинута идея происхождения всех религиозных культов из вавилонского «звездочетства» (161, 1, 7). Продолжением этой линии, по нашему мнению, является трактовка Ф.Зелинским и Н.Идельсоном астрологии как сакрализованной астрономии (80; 81). Традиционалистский подход встретил отпор среди тех, кто утверждает, что астрология вообще не имеет достаточного исторического опыта, чтобы стать полноценной традицией, поскольку она существовала не всегда. Последняя мысль, однако, вряд ли является правильной, поскольку она игнорирует присутствие эзотерических тенденций в любую классическую эпоху, будь то Греция времен Платона и Аристотеля или средневековая Европа. Естественно, в определенные исторические времена эзотерические течения «уходили в подполье», становились малоприметными на фоне расцвета мирских форм познания. Но история свидетельствует, что именно в эти времена эзотерические представления наполнялись новым содержанием, оттачивались по форме, самоопределяясь в качестве особой эзотерической традиции.

Нам представляется малоэффективной и методология частно-исторического подхода к пониманию астрологии. Несомненно, исторические факты при анализе астрологии служат обоснованию определенных положений. Однако частно-исторический подход нам представляется менее уместным, чем логический, обобщающий. Ни одна историческая эпоха не дает нам всесторонней и полной характеристики астрологии. Следуя за историческими фактами, мы постоянно вынуждены выявлять некоторые отдельные характерные черты астрологии той или иной эпохи - «компенсаторность» или аморальность, рациональность или мистичность, официальность или неофициальность и т.д. В результате - создается впечатление, что речь идет не об одном и том же предмете, но о различных комплексах знаний, по неясным причинам объединенных под общим названием «астрология». Между тем, в диссертации мы рассматриваем познавательное пространство астрологии как единое, а ее гносеологическую функцию - как «универсальную» и в этом отношении лишь отчасти зависящую от исторических обстоятельств.

В основу нашего диссертационного исследования положен методологический подход, в основе которого лежит идея о едином отправном пункте развития науки и астрологии - «мифологическом знании», о сходстве принципов развития научного знания и астрологии, о постоянном познавательном взаимодействии науки и астрологии. По нашему мнению, многие эзотерические представления астрологии имеют вполне рациональный «эквивалент». Двигаясь параллельно науке, эзотерика была способна на определенном историческом этапе приобрести и передать какую-то часть знания науке. На некоторых исторических этапах астрологический «материал» был необходимым инструментом познания мира и даже соответствовал существовавшим формам рациональности. На это указывает в целом критически относящийся к оккультизму Е.Парнов, признавая, что «астрономия выросла из колыбели астрологии, подобно тому, как из алхимической куколки выпорхнула бабочка химической науки.» (131, 139). Процесс этот, по мнению исследователя, характеризовался постепенностью - от астролатрии (культа светил), через астромагию (преднауку) к собственно астрономической науке. Бесконечный процесс периодического взаимодействия между астрологией и наукой является предметом особого внимания в нашей диссертации. На наш взгляд, нет оснований ограничиваться «демистификацией» древних систем эзотерики и «принижением» гносеологических возможностей современной астрологии, представляя последнюю в виде лишнего элемента в цепочке развития знания. По нашему мнению, также нет оснований считать господство эзотерических взглядов в ту или иную эпоху выражением интеллектуального, культурного упадка этой эпохи. Несомненно, астрологические представления особенно оживляются в «смутные» времена, но не как симптом «болезни» общества, а как необходимая гуманистическая компенсация, общественный «инстинкт самосохранения». Когда ломаются стереотипы, меняются взгляды на цель и смысл жизни, особенно необходимо ощущение целостности человека и мира. И можно предположить, что обращение к астрологии - не причина, а наоборот, следствие таких объективных условий, при которых никакой другой социальный институт уже не может обеспечить необходимую меру человеческого чувства оптимизма.

Далеко не все исследователи являются сторонниками сближения астрологии с естественной наукой на основе рационализации астрологии, превращающей астрологию в «техническую дисциплину». Так, И.Касавин пишет: «Рассматривая себя как техническую дисциплину, астрология отрицает саму себя. Ее задача - в магической мобилизации всего окружающего космоса и соединении мифа и мистической практики, с одной стороны, и математики, астрономии, космобиологии, с другой» (87, 22). Ему вторит Л.Ортега: «Всегда ли то, что мы называем наукой, является ею в действительности? Человек невоспроизводим опытом, следовательно, он не существует для сегодняшней науки. Если это в порядке вещей, то астрологии и незачем ей быть» (128, 15).

В отличие от других исследователей в диссертации мы исходим из представления о «промежуточном» положении астрологии между различными сферами культуры - наукой, религией, искусством, философией. Мы считаем, что существует, с одной стороны, определенная общность астрологии и естествознания: в своем стремлении изучить «живой организм» Земли во взаимосвязи его частей астрология сближается с современной космобиологией. Общий смысл астрологии при этом выражается идеей подстраивания земной жизни под естественные влияния космоса подобно «подстраиванию» реки под ландшафт, молнии - под атмосферные условия, определяющие ее путь. Только объекты, под которые осуществляется подстройка, в рамках астрологии являются космологическими факторами. Сущность идеи подстройки, по нашему мнению, выражается достаточно глубоким философским тезисом о том, что «линия наименьшего сопротивления естественному состоянию есть в то же время линия наибольшего прогресса» (25, 92). Этот постулат о естественном развитии является вполне мировоззренческим принципом и естествознания, и астрологии.

Идея подстройки во многих случаях содержалась в астрологии, так сказать, подспудно, без достаточно четкого выделения подстраивающихся земных элементов. Астрология человека, например, не сразу получила «физиологическое» содержание. Древние врачи поначалу непосредственно не накладывали космоприродное понимание сущности человека на медицинскую практику, медицинский опыт. Соотнесение медицинского опыта с космосом было, конечно, принципиальным моментом, но конкретные практические формы такого соотнесения имели часто опосредованный характер. Питалось это косвенное соотнесение бросающимся в глаза несовпадением субстанции неба с субстанцией земной человеческой плоти. Лишь постепенно было осознано, что речь должна идти не о субстанциональном, но о функциональном, знаковом соотнесении, о временном совпадении и т.п. Впервые «чистые братья» - члены средневекового арабского просветительского союза - с небесными светилами стали связывать определенные символически соответствующие им явления в организме человека. Такие соответствия подкреплялись рациональной проверкой медицинскими методами.

В своем обосновании идеи взаимосвязи астрологии и науки мы опираемся на целый ряд частных и комплексных современных исследований, развивающих идею функциональной аналогии между понятиями фундаментальной физики и представлениями, близкими астрологии. Например, Э.Шредингер и В.Гейзенберг (187; 60) понимали элементарные частицы как идеальные математические формы, своеобразные символы реальности, функциональная суть которых аналогична пифагорейским «плоскостям» и платоновским «идеям». Современный ученый К.Мхитарян выделяет более десятка общих для астрологии и науки идей онтологического (самосогласованность, иерархичность, паттерналистичность, устойчивость, дополнительность) и гносеологического (диагностика, прогнозирование, индукция, дедукция, проверка, подкрепление) характера (123, 83). Большинство этих сходных моментов мы рассматриваем в своей диссертации.

Вторжение философии в область физических представлений делает вполне оправданной встречную рационализацию астрологической картины мира, в которой можно найти не одну философскую модель для формулирования наиболее общих законов физического мира. Эти модели часто математически выражаемы, космологически выверены, они создают некую целостную картину бытия, познавательное пространство, в котором каждый природный элемент играет отведенную ему роль.

Астрология, в отличие от классической астрономии, «погранична», с другой стороны, комплексу гуманитарных наук. Может показаться, что с вторжением в гуманитарную область, область человеческой жизни она утрачивает рациональные основы. Однако с нашей точки зрения, этот момент кажущегося противоречия зависит в значительной степени от культурных норм развития знания, равно обуславливающих как науку, так и астрологию. Их идеологическая ориентация, уровень «мифологизма» - черты, исторически привнесенные. Вообще, классическая схема перехода человеческого сознания от мифологического через религиозное к научному при выяснении рационального потенциала астрологии мало эффективна. По нашему мнению, и в мифологическом, и в религиозном мышлении, сохранившихся на современном этапе, имеются определенные элементы рационального знания, которые можно и должно выявлять с помощью особых методов философской интерпретации. Подобное понимание природы знания способствует и объяснению такого феномена, как сосуществование в рамках одного и того же предметного комплекса разных космологических представлений -рационально-научных и религиозно-аллегорических. Этот феномен характерен, например, для китайского даосизма и египетского герметизма. Рассуждения о космосе в этих учениях выходили далеко за пределы точного наблюдения светил и приобретали «духовный» оттенок. Подобная эзотерическая традиция способствует такому пониманию астрологии, при котором она с полным правом может называться астро-философией. Правда, современные исследователи-египтологи, для которых мышление древних это, прежде всего, миф или религия, редко употребляют термины «древнеегипетская философия» или «древнеегипетская наука», однако позднеантичные мыслители Берос и Филон Александрийский такие термины употребляли.

Описание космоса у Гермеса Трисмегиста характеризуется типичной для эзотерики двойственностью: «Слушайте в своей собственной глубине и смотрите в бесконечность Пространства и Времени. Там звучит пение небесных Светил, голос Чисел, гармония Сфер.» (7, 9). Последние слова можно расценивать как вступление к некоему руководству по математике и астрономии -таких «гармонических» трактатов, проецирующих внутренний мир человека в безграничное пространство космоса, было достаточно много в ту эпоху. Но исключительная интроверсия текста, призывающего читателя к «самоуглублению», заставляет вспомнить, что речь идет о религиозных скрижалях-заповедях и что античный Гермес, отождествленный в этом учении с египетским богом письменности Тотом, стал впоследствии синонимом «тайноведения», сокровенной доктрины.

Большинство эзотерических учений было сформировано на том культурно-историческом этапе, когда совершалось перемещение от религиозно-мифологического к рационально-научному построению картины мира. Неудивительно поэтому, что китайское Дао, античный Эрос, христианский Логос - это не только символы божественной сущности и связи, первоначала мира, но и философские образы целостного универсума, его субстантивированные закономерности. По этой же причине в ренессансной Европе мировоззренческой базой астрологии стал пантеизм, на основе которого совершался ее систематический синтез. Религиозно-мистические идеи являлись необходимым подспорьем в процессе формирования рационального мышления.

Натурфилософия Джордано Бруно - это типичное выражение общей тенденции европейского Возрождения, согласно которой человек - центр и квинтэссенция всего мира. Но поскольку человеческая природа так многообразна, то, вероятно, и мир не так однороден. Абсолютный антропоцентризм преодолевается и с помощью идеи множественности миров, каждый из которых устроен по единообразному принципу. Увлечение астрологией, естественной магией - характерная черта эпохи Возрождения, и она была использована церковью в борьбе с пантеистическими ересями. Между тем, «маг» для Бруно - лишь синоним философа, мудрого человека, способного к действиям. Магия же в этом контексте близка рациональной науке Возрождения, искавшей новые, еще не известные людям причинные связи явлений. Магические действия тогда можно было совершать, лишь основываясь на естественных началах, подражая природе «в ее творении и создании вещей, удивительных для глаз толпы» (206, 10).

Неоднородность пантеистических воззрений указывает лишь на различные гносеологические цели, которые преследовали философы. Натурфилософский синтез Пико делла Мирандолы, например, осуществляется для обоснования собственно теории «естественной магии». Мистический пантеизм Марсилио Фичино предназначался для описания трансцендентных процессов, в конечном итоге приводящих к обоснованию божественного бытия. Тем не менее, у каждого из этих мыслителей все элементы бытия «сдвигаются, меняются местами в грандиозной мистико-энергетической циркуляции» (38, 56), и, несмотря на различия их философских взглядов, последние обладают известной общностью предмета, содержат фактор гармонизации субъекта и объекта, а в конечном итоге вплетаются в типичную астрологическую картину мира.

Основной задачей нашей диссертации является обоснование качественной специфики философского понимания астрологии, выражающейся в выявлении ее рационального потенциала, отделении ее рационального содержания от иррациональной формы, установлении степени ее пригодности для человека в качестве мировоззренческой базы. Возможность решения этой задачи подтверждается многими исследователями. Так, О.Нейгебауэр, например, пишет, что «астрологические догмы являются чистой наукой, по сравнению с религиозным, магическим и мистическим фоном, на котором они существуют» (124, 169). Эти формы, часто обусловленные исторически, составляют неотъемлемую часть эзотерической традиции, но это не означает, что они не могут быть интерпретируемы в категориях современной науки.

Европейская эзотерическая традиция, являясь по преимуществу эмпирической, наиболее благоприятна для рационализации. Западная астрология занималась выявлением причинно-следственных связей космоса, часто не зная их природу, и накопила достаточный опыт рационализации астро-философских идей. Во многих гносеологических ситуациях она использует и сегодня научные методы: строит гипотезы, трактует «отклонения» от норм, собирает статистические материалы, ставит эксперименты и делает выводы из полученных результатов. Все многообразие познавательных процессов понимания, объяснения и предвидения входит в ее методологический комплекс: «В основе расплывчатых, как жизнь, астрологических образов лежит жесткая система логики, в суть которой заложен природный процесс» (190, 1, 102). Эта своеобразная «космологика» имеет объективный характер, она конкретна, онтологична и не следует какой-либо заданной извне познавательной схеме.

С восточной астрологией сложнее - над ней довлеет традиция, несущая целый комплекс религиозно-мифологических ритуальных форм. Докопаться до сути вопроса мешает, собственно, характер самой эзотерической философии, по законам которой познавательная цепочка вынуждена прерваться как раз на том месте, когда человеческий разум уже готов проникнуть в сущность рассматриваемого предмета. Главным местом культивирования астрологических учений на востоке по-прежнему остаются храмы и религиозные образовательные учреждения.

Тем не менее, несмотря на неоднородность мистико-эзотерических представлений о космосе, выявление рационального содержания наглядных астрологических образов и соответствующих им понятий возможно в обоих случаях, а на сравнительном анализе идей и понятий возможно построение системы философских принципов астрологии. По мере того, как астро-философское понятие наполняется содержанием, проявляет свои понятийные связи и отношения, оно и становится методологическим принципом. А понятия и принципы эзотерической космологии, будучи обоснованными, постепенно имеют тенденцию перетекания в систему рационально-научного познания в виде определенных категорий.

АКТУАЛЬНОСТЬ И НОВИЗНА ТЕМЫ. Астро-философия -феномен малоизученный, если не сказать - неизвестный. Между тем в современной культуре астрология стала массовым достоянием. Массовая астрология в виде прогнозов, советов и «универсальных» консультаций стала актуальным феноменом действительности. Десятки тысяч изданий публикуют астрологические прогнозы, книги популярных астрологов расходятся огромными тиражами. Ей обучают в европейских университетах, астрологи имеют свои профсоюзы, фонды и т.д. Астрология сегодня стала родом бизнеса. Верящих в астрологию, по данным социологической статистики, в развитых странах насчитывается порядка 5%. Однако знания об астрологии во многом являются искаженными, тенденциозными или спекулятивными. Поэтому проблема выявления рационального содержания астрологии, выявления и объяснения познавательных возможностей астрологии является актуальной философской и культурологической задачей с практической точки зрения. Астрология является неоднозначным гносеологическим пространством, в котором есть место для различных интерпретаций содержания ее представлений, составлявших основу эзотерического мировоззрения. Полярные оценки встречаются не только при разборе частных аспектов астрологического мировоззрения, но и при установлении его отношения к современной системе знания. Поэтому философский анализ астрологии является актуальным и необходимым, в том числе с теоретической точки зрения.

ФОРМУЛИРОВКА ПРОБЛЕМЫ. Исследование взаимосвязи астрологической эзотерики с рациональным мышлением на уровне категорий, методов и концепций образует основную задачу данного диссертационного исследования. Это исследование рассматривается нами как инструмент смыслового синтеза соответствующих концепций, которые исторически и методологически определенно различаются между собой. Целью исследования является также установление статуса указанного синтеза, его квалификацию с помощью рационально-философских и рационально-научных категорий. Основным средством для этого является комплексный системный подход, в рамках которого зачастую осуществляется выявление многих общетеоретических принципов познания.

ЦЕЛЬЮ ДИССЕРТАЦИИ является обоснование качественной специфики философского понимания астрологии. Это понимание предполагает решение нескольких задач: выявления рационального потенциала астрологии; отделения ее рационального содержания от иррациональной формы; установления степени ее пригодности для человека в качестве мировоззренческой базы. Возможность решения этих задач подтверждается многими исследователями. Эти формы, часто обусловленные исторически, составляют неотъемлемую часть эзотерической традиции, но это не означает, что они не могут быть интерпретируемы в категориях современной науки.

СТЕПЕНЬ НАУЧНОЙ РАЗРАБОТАННОСТИ ПРОБЛЕМЫ. По проблемам философского осмысления астрологии сложилась достаточная научно-исследовательская база. За время подготовки диссертации нами было отслежено порядка 1500 источников, около половины которых были доступны для подробного изучения.

Из предшествующих нашей диссертации и лежащих в русле ее проблематики исследований необходимо отметить прежде всего исследования по космологии ранних культур. К ним относятся работы О. Фрейденберг (171), И.Касавина (87; 88) К.Леви-Строса

102) и др. Интересны результаты исследований А. Лосева (105; 106) по абсолютной мифологии, раскрывающие формы вхождения «мифологических догматов» в науку. Феноменологическая диалектика А. Лосева ценна для нас не столько в онтологическом, сколько в философско-методологическом аспекте. Мифоконцепция К.Кедрова (91), декларирующая метод "фольклорной астрономии", привлекает многоплановый этимологический материал для разъяснения идеи "космической антропной инверсии", утверждающей объективную значимость восприятия космоса человеком. Философская модель соотношения человека и мироздания у Кедрова определяется рациональным кодированием, однако специфические литературные задачи исследователя допускают некоторые натяжки при обосновании параллелизма религии и науки. Ряд работ по мифологической космологии и космогонии выполнены на основе методов теории архетипов. Для самого К.-Г. Юнга рационализация эзотерики никогда не была сверхзадачей, ибо он шел от внутренней психологической необходимости, а не от космологической закономерности. Наиболее близко подходит основатель аналитической психологии к рациональной интерпретации в анализе смысла "Книги перемен".

Несомненную ценность представляют исследования по общим и частным аспектам восточной культуры. Среди проблем, затрагиваемых ими - проблемы мифологического пространства и времени, модернизация эзотерики. Полнотой описания основных религиозно-эзотерических учений характеризуются работы Л.Васильева (50), А.Меня (116) и др. Несмотря на то, что работы Г.Померанца (134-135) тяготеют к одной культуре (буддизму), их культурный подтекст столь широк, что он приводит автора к анализу идей целостности мира, масштабов циклического развития, которые отличают и астро-философское мышление. Такой же характер имеют и востоковедческие работы специализирующейся на японской культуре Т.Григорьевой (66; 67). Она приходит к тем же самым философско-культурологическим выводам. Интереснейшее исследование восточной эзотерической космологии В.Е.Еремеева (78) содержит в себе синтетическое понимание восточных космологических доктрин даосизма, конфуцианства, буддизма, йоги в их положительно-рациональной экстраполяции на идеи современной медицины, генетики, психологии, музыки, систематики, информатики. Идеи античной натурфилософии и средневековой каббалы, вместе с современными ноосферными концепциями, также входят в компаративный срез данного исследования. Автор ставит научную проблему соединения многосложности научных дисциплин в одну антропокосмологическую дисциплину, требующую мировоззренческой целостности.

Сравнительный анализ систем астрологии Востока, сопровождаемый устранением религиозно-магические элементов и систематизацией знания, дается в работах А. Волгина (56), А.Подводного (132) и др. Соединяя календарно-космологические знания Востока с математическими парадоксами древнееврейской и психоантропологией индуистской эзотерических традиций, автор обосновывает принцип полноты и неполноты астрологической системы. Однако степень рационализации эзотерики снижается очевидной публицистичностью работ. Фундаментальное наследие Е.Торчинова (157) раскрывает в существенных чертах исторические аспекты становления и развития философии даосизма, которая воспринимается как эзотерический феномен. Но собственно космологические, структурные аспекты не являются предметом особенного внимания данного автора. Работы А.Лукьянова (109) исследуют "духовный космос" на базе сводных представлений даосов. Степень рационализации даосизма значительная, при том что автор считает И Цзин уникальным феноменом восточной культуры, не поддающимся рациональной расшифровке. Мы также опираемся на текстологические исследования знаковых систем даосов, проведенные Л.Померанцевой (136), Г.Кваши (90) и др.

Исследования по западной эзотерике, начиная с античности, достаточно многообразны. В работе П.Таннери (153) содержатся уникальные сведения и интерпретация космологии античных мыслителей орфико-пифагорейского толка. В работе П.Блонского (44) рационально-числовые вариации платоновской философии космоса у Плотина сопоставляются с астрологией своего времени. В исторических работах Ф.Кессиди (93) разрабатывают философские основы эзотерической диалектики: при этом как эзотерика, так и миф понимаются автором преимущественно в традиционно-негативном аспекте. Фрагментарный анализ эзотерической натурфилософии содержится в работах И.Рожанского (142).

Частично и в значительной мере "публицистично" затрагиваются вопросы западной астрологии в работах К.Уилсона (165), Д.Кавендиша (83), Е.Парнова (131), А.Гуревича (69) и др. Применительно к нашей теме интересны «космическая социология» Н.Федорова (168) и Д.Андреева (2), космософские работы К.Циолковского (179), написанные им не без влияния Калужского теософского общества. Особенного внимания заслуживают работы С.Семеновой (145). В обширной антологии под ее редакцией собраны работы мыслителей, в значительной степени послужившие методологической основой нашего исследования.

Всю теоретико-методологическую литературу по вопросам, касающимся непосредственно космологии, можно разделить на две группы. Тема первой из них - научная космология. В этом направлении работали А.Кармин (85), У.Берке (40) и др. С другой стороны, ряд работ касаются космологии как общепознавательного информационного пространства, включающего как космос во всем его многообразии, так и человека с его субъективным восприятием. Это своеобразная философская (в том числе фольклорно-мифологическая) космология. Не лишены в этом плане интереса сочинения Э.Ильенкова (82), М.Шелера (183), Б.Картера (86) и др. А.Турсунов (162; 163) рационально обосновывает различные историко-культурные модификации космоса, в том числе и эзотерико-мифологические. Однако последние представляются автором все же "предфилософией" и "преднаукой", с которых снимается ценностная нагрузка.

Общие теоретико-философские принципы и дискуссионные моменты эзотерической космологии затрагивают Б.Пружинин (138; 139), И.Палагина (129) и др. Наиболее рациональной можно назвать работу В.Хофа (177), который представляет наиболее схематично категориальное пространство астрологии. Не уступает ему в этом качестве и М.Джонс (73). Однако их рационализация имеет совершенно конкретное, прикладное направление - лишь с большой натяжкой эти исследователи могут считаться философами.

Ф.Величко (53) является примером классически-научной интерпретации астрологических доктрин. Именно у него нами позаимствована система философских принципов астрологии. С.Вронский (57), являясь патриархом отечественной астрологии, интересен своим рационализмом и символическим аналитизмом. Он стремится создать с помощью астрологии объективную систему знания, верифицируемую современными научными методами. Философская сторона вопроса, однако, не основная в его трудах. М.Левин (103) достаточно полно анализирует разнообразные астрологические системы, используя преимущественно символические и сравнительно-аналитические методы. Но большинство его работ носит либо прикладной, либо философско-публицистический характер.

В многочисленных научно-философских трудах В.Казначеева (84) ноосферные идеи Вернадского расширяются до объяснения самых различных "космоантропологических" феноменов. Необходимо выделить и группу работ общего и частного характера, в которых частично разрабатываются вопросы "антропной космологии" и астропсихологии. Д.Радьяр (140), например, экстраполирует метод Юнга непосредственно на астрологический материал. Язык психологии в его трудах удачно сочетается с объяснениями астрономического характера в концепциях астрологов. В философских работах П.Гуревича (70; 71) содержится значительное количество материала (большей частью критического характера) для осмысления феноменов магии и мистики в современных ее формах. Однако упоминания об астрологии редки и отталкиваются от понимания ее как религиозного феномена, а не как рациональной дисциплины. В энциклопедии человека В.Донцова (75) предпринята интересная попытка обоснования древних эзотерических учений антропологического характера на основе концепции информации и современных биологических представлений о человеке.

МЕТОДОЛОГИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ. Расхождения в философской интерпретации астрологии в немалой степени обусловлены методологическими подходами к анализу и оценке астрологии. В основу нашего исследования положен методологический подход, в основе которого лежит идея о едином отправном пункте развития науки и астрологии - «мифологическом знании», о сходстве принципов развития научного знания и астрологии, о постоянном познавательном взаимодействии науки и астрологии. По нашему мнению, многие эзотерические представления астрологии имеют вполне рациональный «эквивалент». Двигаясь параллельно науке, эзотерика была способна на определенном историческом этапе приобрести и передать какую-то часть знания науке. Так было с эзотерическими учениями даосов, пифагорейцев и европейских герметистов. Именно эти учения, наиболее коррелирующие в свое время со способами рационального мышления, и были выбраны в качестве основного «материала» для диссертационного исследования.

Бесконечный процесс периодического взаимодействия между астрологией и наукой является предметом особого внимания в нашей диссертации. На наш взгляд, нет оснований ограничиваться "демистификацией" древних систем эзотерики и «принижением» гносеологических возможностей современной астрологии, представляя последнюю в виде лишнего элемента в цепочке развития знания. По нашему мнению, нет также оснований считать господство эзотерических взглядов в ту или иную эпоху выражением интеллектуального, культурного упадка этой эпохи. Несомненно, астрологические представления особенно оживляются в "смутные" времена, но не как симптом "болезни" общества, а как необходимая гуманистическая компенсация, общественный "инстинкт самосохранения". Когда ломаются стереотипы, меняются взгляды на цель и смысл жизни, особенно необходимо ощущение целостности человека и мира. И можно предположить, что обращение к астрологии - не причина, а наоборот, следствие таких объективных условий, при которых никакой другой социальный институт уже не может обеспечить необходимую меру человеческого чувства оптимизма.

Методологической базой нашего исследования является и понятие неклассического типа научности. Классическая научная рациональность уже давно стала самоценным комплексным методом, но, став таковым, она потеряла часть своей предметной сферы. Мало кто воспринимает всерьез, например, математические исследования человеческого организма или каких-либо феноменов, связанных с гуманистическими проявлениями человека. Чаще всего их смысл видится в некоторой «игре» понятиями или контекстами, за которыми стоит гораздо более широкий жизненный спектр, не поддающийся математизации. Но, тем не менее, наука делает все новые и новые попытки рационализировать культурную сферу. Логическое и социокультурное в равной степени могут служить основой методологии рационально-научного знания, дополняя друг друга.

Смысловая ориентированность традиционных методологических программ всегда определялась уверенностью в том, что формулировка цели познания в логических формах -трудное, но реально возможное дело. Предполагалось, что объективное знание в принципе рационально, но его структура заранее не задана. Несовершенство рациональных критериев целесообразности познания при этом трактовалось как результат неадекватно поставленных гносеологических целей и неудачно выбранного логического инструментария. И сегодня в рациональном мышлении рациональность и целесообразность не всегда соответствуют друг другу. Мы надеемся, что выбранная методика исследования именно своей целесообразностью обеспечивает возможность рационализации предмета.

Нетрадиционный подход в науке, все чаще заявляемый сегодня, ищет основания для рационального метода в самом субъекте познавательной деятельности, считая научную «общепринятость» -явлением социально и культурно обусловленным, а идею единой структуры научного знания - неправомерной и безосновательной. Если бы это было не так, считают приверженцы неклассической рациональности (110; 111; 122; 205), не было бы понятия о «вариативности», или вариантности, в рациональном познании, не были бы возможными альтернативные теории познания, а научное общение между теми, кто обладает «истинным знанием», обладая свойством единообразного понимания предмета, исключало бы любую возможность научной дискуссии.

Появление альтернативной теории позволяет реконструировать гносеологический статус рациональности, что дает большие возможности в плане совершенствования концептуального аппарата, расширения практической сферы применения и т.д. Только в этом случае, несмотря на определенную ситуацию «гносеологического противостояния», рациональное познание обретает некие оптимальные формы, и, по крайней мере, имеет определенную тенденцию к развитию. Думается, что данное диссертационное исследование может стать попыткой философского конструирования некоего альтернативного категориального пространства в том специфическом поле, которое называется «космологией».

ПРАКТИЧЕСКАЯ ЗНАЧИМОСТЬ. Материалы диссертации могут быть использованы в чтении обзорных курсов лекций по культурологической тематике. Несколько таких экспериментальных лекций были проведены автором диссертации на историческом факультете Челябинского государственного университета в рамках курса «Культурология» в 1995-96 учебном году. Материалы диссертации могут стать основой массовой просветительной, разъяснительной работы среди широкого круга потребителей астрологической информации.

ОСНОВНЫЕ ПУБЛИКАЦИИ АВТОРА ПО ТЕМЕ ИССЛЕДОВАНИЯ: Вестник Челябинского университета. Сер. «Филология». 1994-2002. Количество: 7.

СТРУКТУРА ДИССЕРТАЦИИ. Внутренняя логика работы выстроена по следующему принципу. В первой главе намечаются контуры того, что можно именовать предметной областью астрологии - это та часть ее познавательного пространства, которая может быть выражена в категориальной форме и рационализирована в самых общих ее направлениях. В данной части работы требуется обозначение тех методов, с помощью которых рационализация потенциально может быть осуществлена. Для самой рационализации требуется определение того предметного комплекса, который по своим формальным признакам мог бы быть признанным системой. Системность мы считаем неким метапринципом, на основе которого возможен процесс дальнейшего привлечения рациональных и методов. На этом же этапе возможно попутное решение такой проблемы, как «язык астрологии». В связи с тем, что в эзотерической традиции основные идеи и смыслы выражаются иногда совершенно особым, специфическим способом, на данном этапе необходимо определение способа интерпретации, который не противоречил бы рациональному подходу.

В двух последующих главах диссертационного исследования представляется необходимым обозначение и рациональное объяснение тех категорий, которые в эзотерической космологии считаются главными принципами бытия и развития (подобие и цикличность), то есть теми мировоззренческими постулатами астрологии, с помощью которых она как сфера познания сама готова раскрыть свои основные закономерности. Исследование принципов, как бытия, так и развития, строится по одной и той же схеме: от содержания основного понятия, через поиск коррелируемых с ним эквивалентных моделей из рациональной сферы мысли - к обоснованию направлений взаимодействия между ними, обозначению контуров категориального единства и путей рационализации эзотерических категорий. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы.

Заключение диссертации по теме «Онтология и теория познания», Александров, Леонид Геннадьевич

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В данном исследовании был проведен сравнительный анализ предметов астрологии и современной рациональной космологии, в ходе которого в значительной степени подтвердилась идея их смысловой общности. Основным моментом доказательства при этом было выявление рационального философского содержания предмета. Космос в астрологии, будучи предметом и широким и узким одновременно, воспринимается и как единство мира, и как его смысловая структура, закономерности которой экстраполируются на любое явление. Степень этой экстраполяции в самой астрологии вариативна, а применение рациональных критериев для обоснования самой экстраполяции, делает эзотерический космос более понятным и доступным, уводя его из иррационального гносеологического пространства в рациональное и делая все более доступным для различных методик рациональной интерпретации. Это может происходить, правда, лишь в том случае, если исследователь -теоретик или практик - в качестве основы методологии использует системный подход. Лишь в его рамках из содержания понятия космос уходят «ненужные» элементы и различные культурно-исторические наслоения, затрудняющие процесс понимания «космологических смыслов».

При этом исследование ясно демонстрирует, что в крайней степени рационализации астрологические доктрины и не нуждаются. В этом случае астрология теряет свой статус и астро-философское содержание, превращаясь в астрономическую картину мира, модифицированную современной рациональной сферой познания. Превращение астрологических доктрин в «программу саморазвития мира» усиливает как раз тот догматический компонент, который склонял многих исследователей к тому, чтобы считать астрологию жесткой доктриной детерминации бытия, предопределения жизни. На самом деле, это вовсе не так. А доказываемая многими исследователями «вероятностность» астрологических «программ развития» лишний раз доказывает их родство со сферой рационального познания, в которой определенный элемент вариативности, выраженный в признании, наряду с жесткими, и слабых отношений детерминации, уже стали обычным явлением.

С другой стороны, излишне большая степень рационализации астрологии, по крайней мере, на современном этапе, невозможна и по той причине, что еще не сформирован полностью тот «новый» язык кодирования бытия, с помощью которого астрология смогла бы выполнять все те функции, которые заложены в нее как сферу познания изначально. Создание знаковых систем кодирования бытия, которые наиболее полно и точно выражали бы смысл отношений «космос - человек», «космос - общество», как и исследование этих новых способов выражения «космических смыслов», по-видимому, еще впереди. Принцип системности, даже в символическом пространстве астрологии, способствует более ясному пониманию смысла эзотерических концепций, скрытого за их "расплывчатым" характером. Диалектика искусственного и естественного, точного и природного знания становится одним из основных способов лишения астрологии ее «ореола», выраженного в магических и мистических формах, ее «демифологизации» в широком смысле.

В возможности рационализации заключается и решение одной из главных проблем эзотерической практики - необходимость операций с какими-либо гадательными комплексами элементов. Если степень абстрагирования от реального природно-космического бытия велика, то степень точности предсказательных операций потенциально снижается. Степень детерминации космоса в астрологии существенно менялась с развитием в культуре рациональных тенденций мышления. Современная теория вероятности, переложенная на язык самых различных комплексов естественных и общественных наук, вполне может, избежав познавательного релятивизма, предложить астрологии перевести свой познаваемый материал в сферу опыта более эффективно и продуктивно, не теряя при этом характерные особенности взгляда на «космическое» бытие человека и общества. В этом отношении рационализированная астрология вполне может стать перспективной областью прогнозирования. Получается также, что в этом взаимодействии рациональные методы определяют направления формализации познавательных процессов, а за счет астрологии или каких-либо иных нетрадиционных комплексов знания происходит расширение содержания прогнозирования, увеличение возможных объектов исследования, сфер приложения вероятностных методик.

В целом, если определенная часть методологии науки занимается поисками нетрадиционных путей обоснования рационального знания, даже в таком фундаментальной и мировоззренческой сфере, как космология, то эзотерическая астрология вправе пожертвовать своими традиционными ценностями в поисках "встречных" путей. Таким образом, по нашему мнению, рационализация астрологии - это двусторонний процесс разумного «просветления» эзотерических представлений и -одновременно - обогащение рационального мышления за счет астрологических представлений.

В определении структуры бытия в эзотерической философии понятия «сходства», «подобия», «аналогии» становятся главным онтологическим принципом. Создаваемое в этом гносеологическом пространстве особого рода «аналогическое мышление» (пусть не смущает некоторая тавтология вывода) имеет аналогию и в рациональной системе познания. Методы неклассической логики, создаваемые по типу интервальной семантики или индуктивной экстраполяции, вполне в духе эзотерического аналогизма. Иногда они даже выходят на один и тот же предметно-содержательный комплекс. Но поскольку научная рациональность имеет свои собственные задачи и цели, параллели эти прослеживаются неявно.

А, кроме того, научная рациональность чаще всего обнаруживает закономерности сходства и подобия внутри своей гносеологической парадигмы, в то время как философы эзотерического направления занимались их поиском в системе природы, редуцируя закономерности одних ее уровней на закономерности других. Получается, что многие естественнонаучные концепции в свое время, заимствуя этот принцип из древних доктрин, в том числе эзотерических, просто перенимали эту гносеологическую парадигму, и лишь впоследствии из-за специализации точных наук и доминирования в системе науки «математического» фактора, расстались с этой идеей. Тем не менее, аналогическое мышление в эзотерической и рациональной традиции и имеет общие познавательные «корни» и осуществляется по одним и тем же принципам. Это вносит некоторую общность и в характер эзотерического и рационального мировоззрения в целом и не исключает возможности дальнейшей рационализации эзотерического понимания отношений подобия.

Реализация аналогического принципа в рациональном взгляде на астрологию обеспечивает человеческому познанию одну очень важную функцию, а именно функцию гармонизации жизни. Эта функция была заложена в эзотерическом аналогизме изначально, затем несколько подзабыта, но современная рациональная традиция возвращается к ней на качественно новой ступени понимания. Особенно гармонический фактор важен для того направления в рационализме, которое принято называть «органицизмом», точнее, той его части, которая в качестве основополагающего использует системно-информационный принцип. Этот «комплексный аналогизм» имеет амбивалентный характер. Не только космос воздействует на человеческое и социальное бытие, как утверждает та же астрология, но и человек, познавая мир, способен считывать и использовать для своих практических целей полезную космологическую информацию. Осознание себя частью мира не входит в противоречие с рациональными принципами познания, а напротив, дополняет их.

Значительную роль сыграли для современных рациональных концепций развития древние эзотерические представления о цикличности. Формируя многообразные модели этой гносеологической парадигмы, астрологи создавали картину естественного природного времени. Оно было крайне необходимо для реализации одной из самых важных (в обыденном понимании) функций астрологии - предсказательной. Циклическое время, в широком смысле, - это и есть идея повторяемости событий. Однако именно из-за этой функции на одном из культурно-исторических этапов идея цикличности была вытеснена из сознания, чтобы впоследствии возродиться - и не без помощи рационализации - на качественно новом «витке» хронологических представлений. Таким образом, сегодня и в эзотерической, и в рациональной традиции многие элементы представлений о циклическом характере развития жизни достаточно унифицированы, приведены в соответствие друг другу. Главное же различие астрологических и рациональных представлений цикличности состоит на сегодняшний день в степени детерминации предсказаний, построенных на циклической основе. Для того чтобы пространственно-временной континуум мира избавился от магической «заданности» различных форм циклического времени, необходимо качественно новое понимание «круговорота бытия».

В качестве гипотезы в диссертационном исследовании мы обосновали положение, согласно которому значительная степень рационализации астрологических доктрин возможна при использовании критерия масштаба циклического времени. В науке это понятие исследуется с помощью изучения статистики повторяемости тех или иных событий и применения в исследованиях, касающихся проблемы циклической повторяемости, комплекса «комбинаторных» методов. Астрология часто излишне смело экстраполирует смысл и метрические свойства одних циклов на другие. Если использовать объективный, непредвзятый подход и действительно заняться тщательным вычислением различных периодов циклического времени, многие астрологические предсказания, став бессмысленными, теряют силу, а астрология, утратив иррелевантные, т.е. неуместные (по крайне мере, на нынешнем этапе развития) функции, вместе с ними утрачивает и последние связи с комплексом эсхатологических учений о «конце света».

В целом, в данном исследовании был выявлен особый мировоззренческий статус астрологии, не противоречащий тенденциям развития современного рационального мышления. Более того, под рациональным углом зрения этот статус даже входит в противоречие с общепринятыми представлениями об астрологии, предназначенной завораживать общество своей эзотерической символикой, удивлять массовое сознание своими предсказаниями (если расчет верен) или оскорблять его в тех случаях, когда астролог ошибается, обманывает или выполняет чей-то социальный заказ.

В ходе работы были обоснованы также и некоторые общие принципы ориентации в многоплановом, неоднородном гносеологическом пространстве «астро-философии», в котором основные философские категории могут выражать сущностные онтологические взаимосвязи, своеобразные тенденции человеческого познания или определенные линии развития социоприродной сферы. С нашей точки зрения, несмотря на символическую насыщенность и многозначность этого пространства, оно обладает и большим потенциалом методологической системности, значительно облегчающим процесс познания.

Мы доказали также, что «мистико-магический» характер астрологии в полной мере обусловлен кардинальным историческим переходом от религиозно-мифологического к рационально-научному мышлению, постепенно осуществлявшемся в цивилизованном обществе. Отчасти и поэтому рациональность исторически сложившегося феномена астрологии становится ее сущностным началом, как бы «дающим материал» для научного мышления, а классическая научная рациональность, в свою очередь, в процессе исследования астрологии и ей подобных феноменов определяет методологические границы познания, делает их более жесткими, «алгоритмичными», а также проверяет астрологическую теорию фактически и статистически, то есть с помощью критерия практики. Этот фактор в истории астрологии часто как бы «подменялся» фактором традиционности и преемственности знания.

Процесс рационализации астрологической картины мира, по нашему мнению, во многих случаях только возможен, в некоторых - просто необходим, но отнюдь не завершен полностью, поскольку и эзотерическая, и рациональная философия развиваются до сих пор как бы «параллельными путями». И на каждом из этапов пути не исключено их взаимное обращение друг к другу.

С каждым новым научным исследованием данной проблематики ликвидируются скапливающиеся вокруг эзотерики и астрологии стереотипы, и исторически обусловленная граница между астрологией и рациональной сферой познания делается менее прочной. Эта граница сегодня видится, по крайней мере, не «сплошной стеной» между непримиримыми философскими позициями, а сектором пересечения двух содержательных комплексов или «водоразделом» между двумя сообщающимися «резервуарами знания», под которыми в широком смысле понимаются сферы рационального и иррационального познания. И в этом случае познающему субъекту, находящемуся на одном познавательном «полюсе», не должны быть абсолютно безразличны процессы, совершающиеся на другом «полюсе» знания, какими бы противоречивыми ни казались эти позиции.

Таким образом, сравнительный категориальный анализ предметов астрологии и современной рациональной космологии представляется как новый, актуальный и плодотворный. Он подтверждает исходную идею смысловой общности эзотерической астрологии и рациональной сферы познания. Рациональное философское содержание объекта выявляется за счет абстрагирования от иррациональной формы. Мировоззренческий статус астрологии не противоречит тенденциям развития современного рационального мышления, принципиально расходясь с обыденными массовыми представлениями, подверженными дифференцированным оценкам. Рационализированная астрология лишается магического предсказательного ореола и «социальной заданности». Онтологические и гносеологические принципы астрологии, обладая большим потенциалом методологической системности, характеризуют кардинальный переход от религиозно-мифологическому к рационально-научному мышлению и указывают на возможность их опытно-статистической проверки. Мнимые противоречия между эзотерической и рациональной сферами познания, развивающимися параллельно, оказываются границами феноменально и содержательно наполненного философского пространства, вполне перспективного для дальнейших исследований.

Список литературы диссертационного исследования кандидат философских наук Александров, Леонид Геннадьевич, 2002 год

1. АгриппаГ.К. Оккультная философия. М.: Золотой век, 1993.-109с.

2. Андреев Д. Роза мира. М.: Товарищество Клышников, Комаров и Ко, 1992.-284 с.

3. Аристотель. Сочинения: Т.1-3. М.: Мысль, 1976-1981. Т.1.-550 с. Т.2.-687 с. Т.3.-613 с.

4. Барле. Оккультизм. Л.: Прометей, 1991. 92 с.

5. Бейли А. Трактат о семи лучах. Киев: Майя, 1993. 356 с.

6. Блаватская Е.П. Разоблаченная Изида: В 2 т. М.: Золотой век, 1993-1994. Т.1. 756 с. Т.2. - 770 с.

7. Гермес Трисмегист. Поймандер. // Урания. 1993. - № 4. - С.9-10.

8. Данте А. Божественная комедия. Новая жизнь. М.: Худож. литература, 1967. 686 с.

9. Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. / Изд. Ин-та философии АН. М.: Мысль, 1986.-570 с.

10. Дун Чжуншу. Чуньцю фаньлу. // Антология мировой философии. Т. 1. М.: Высшая школа, 1969.

11. Знание за пределами науки: мистицизм, герметизм, астрология, алхимия, магия в интеллектуальных традициях 1-Х1У веков. / Антология. Под ред. И.Т.Касавина. М.: Республика, 1996. 445 с.

12. И Цзин. // Шуцкий Ю.К. Китайская классическая "Книга перемен". М.: Изд-во восточной литературы, 1960. 36 с.

13. Каббала. Тайное еврейское учение: в 3 ч. / Под ред. М.Лайтмана. Новосиб.: Интербук, 1993. 4.1. 102 с. 4.2. - 168 с. Ч.З. - 166 с.

14. Лейбниц Г. Сочинения. Т. 1, 3. М.: Мысль, 1982-1984. Т.1. -636с. Т.3.-734 с.

15. Нострадамус М. Центурии. Пророчества. М.: Терра, 1992. -358с.

16. Папюс. Черная и белая магия: в 2 кн. М.: Политекст, 1993. 240с.

17. Паскаль Б. Мысли. // Ларошфуко Ф. Максимы. Паскаль Б. Мысли. Лабрюйер Ж. Характеры. / Библиотека Всемирной литературы. М.: Худож. литература, 1974. С. 109-187.

18. Пиобб П. Древняя высшая магия. Теория и практические формулы. // Оккультизм и магия. М.: Товарищество Клышников, Комаров и Ко, 1993. С .2-28.

19. Платон. Сочинения: в 3 т. М.: Наука, 1968-1972. 1014 с.

20. Плутарх. Об Озирисе и Исиде. // Вестник Древней истории. -1977. -№3-4.-С. 63-70.

21. Птолемей К. Тетрабиблос. М.: ЦАИ, 1992. 170 с.

22. Рафаэль. Медицинская астрология, или Действие планет и знаков на тело человека. // Наука и религия. 1990. № 8 - 1991. № 9. - 16 с.

23. Ригведа: мандалы 1-4. / Под ред. Т.Я.Елизаренковой. М.: Худож. литература, 1989. 511 с.

24. Сенека J1.A. Исследование природы. // Антология мировой философии. Т.1. М.: Высшая школа, 1969.

25. Сефариал. Астрология. Л.: Абрис, 1990. 43 с.

26. Успенский П. Д. Новая модель Вселенной. М.: Изд-во Чернышева, 1993. 560 с.

27. Чжан Чжань. Комментарии к Ле Цзы.// Чжизы цзигэн. Т.З. Пекин, 1956.-С.97-104.

28. Hamilton W.R. Elements of quaternions. L., 1931.

29. Leonardo. Warszawa: Bieglosc, 1984. 782 s.

30. Paracelsus Th. Werde. Bd.3. Jena, 1930. 870 s.1. ЛИТЕРАТУРА

31. Автономова H.C. Рассудок, разум, рациональность. / Изд. Ин-та философии АН. М.: Мысль, 1988. 286 с.

32. Азимов А. "В начале.".// Наука и религия. 1987. № 8 - 1988. № 10.-25 с.

33. Аскин Я.Ф. Проблема времени. Ее философское истолкование. М.: Мысль, 1966.-200 с.

34. Афанасьев В.Г. Проблема целостности в философии и биологии. М.: Политиздат, 1964. 368 с.

35. Ахрамович В., Борейко В. Гороскоп друидов. // Наука и религия. 1991.-№2-10.-12 с.

36. Ахундов М.Д., Баженов А.Б. (Ред.) Естествознание в борьбе с религиозным мировоззрением. М.: Наука, 1988. 222 с.

37. Бажанов В.А., Новоселов М.М. Логика познания и логика абстракций в аспекте интервальной семантики.// Логика научного познания. М.: Наука, 1987. С.208-229.

38. Баткин Л.М. К истолкованию итальянского Возрождения: антропология Марсилио Фичино и Пико делла Мирандолы. // Из истории классического искусства Запада. М.: Искусство, 1980. -С.50-62.

39. Беляков Б.Н. Структура человеческой мыследеятельности и формы ее отражения. Челябинск: МНПП Наука, 1990. 182 с.

40. Берке У. Пространство время, геометрия, космология. М.: Мир, 1985.-411 с.

41. Бессонов A.B. Предметная область в логической семантике. Новосиб.: Сибирское отделение изд-ва Наука, 1985. — 111 с.

42. Бессонов Б.Н. (Ред.) Герменевтика: история и современность. Критические очерки. М.: Мысль, 1985. 304 с.

43. Блауберг И.В., Юдин Б.Г. Понятие целостности и его роль в научном познании. М.: Знание, 1972. 48 с.

44. Блонский П.П. Философия Плотина. М., 1918. 368 с.

45. Богомолов A.C. Диалектика и рациональность.// Вопросы философии. 1978. № 7. С. 102-106.

46. Бозанкет Б. Основания логики. М., 1914. 70 с.

47. Булгаков С.Н. Очерки учения о церкви. // Путь: орган русской религиозной мысли. Кн.1. Репринт.изд. М.: Информ-пресс, 1992. -С.46-64.

48. Вавилов Н.И. Закон гомологических рядов в наследственной изменчивости. Д.: Наука, 1987. 259 с.

49. Вайсберг В. Лекции по астрологии. М.: ЦАИ, 1991 60 с.

50. Васильев Л.С. Этика и ритуал в традиционном Китае. М.: Наука, 1988.-326 с.

51. Васильев H.A. Воображаемая логика. / Изд. Института философии АН. М.: Наука, 1989. 263 с.

52. Васютинский H.A. Золотая пропорция. М.: Молодая гвардия, 1990.-235 с.

53. Величко Ф.К. Астрология конца XX века. Сурдин В.Г. Из истории астрологии. // Астрология: за и против. М.: Знание, 1990. -96 с.

54. Вельховер Е.С. Ирис чудесное зеркало. // Здоровье. - 1990. - № 6. - С.15-17.

55. Вернадский В.В. Философские мысли натуралиста. М.: Наука, 1988.-359 с.

56. Волгин А. Лунная астрология: попытка восстановления древней астрологической системы. Воронеж: НПО МОДЭК, 1992. 134 с.

57. Вронский С.А. Астрология: наука или суеверие? М.: ЦАИ, 1990. -283 с.

58. Гадамер Х.Г. Истина и метод. Основы философской герменевтики. / Перевод с немецкого. М.: Прогресс, 1988. 699 с.

59. Гачев Г. Космософия России и София. // Урания. 1993. - № 2-3. -8 с.

60. Гейзенберг В. Физика и философия. Часть и целое. М.: Наука, 1990.-399 с.

61. Гирусов Э.В., Марков Ю.Г. Интеграция научного знания в социальной экологии. // Проблемы взаимосвязи общественных и естественных наук. М.: Изд-во МГУ, 1987. С.142-155.

62. Глоба П. Авестийская астрология: в 3 ч. М.: Авеста, 1990-1993. -112с.

63. Голосовкер ЯЗ. Логика мифа. / Изд. Института востоковедения АН СССР. М.: Наука, 1987. 217 с.

64. Гомперц Т. Греческие мыслители: В 2 т. СПб., 1911-1913. Т.1: 485 с. Т.2: 205 с.

65. Горохова Г.Э. К проблеме интерпретации категорий традиционной китайской философии.// Методологические проблемы изучения истории философии зарубежного Востока. М.: Мысль, 1987. С.31-41.

66. Григорьева Т.П. Дао и Логос: встреча культур. М.: Наука, 1992. -422 с.

67. Григорьева Т.П. Линия и точка. // Наука и религия. 1989. - № 2. - С.10-12.

68. Грязнов Б.С. Логика, рациональность, творчество. М.: Наука, 1982.-256 с.

69. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М.: Искусство, 1984.-359 с.

70. Гуревич П.С., Фролов И.Т. Философское постижение человека. // Человек: мыслители прошлого о его жизни, смерти и бессмертии. М.: Мысль, 1991.-С.2-32.

71. Гуревич П.С. Философская антропология: опыт систематики. // Вопросы философии. 1995. - № 8. - С.92-102.

72. Депперт В. Мифические формы мышления в науке на примере понятий пространства, времени и закона природы. // Наука в культуре. М.: Эдиториал УРСС, 1998. С.261-277.

73. Джонс М.Э. Символическая астрология: как и почему она работает. М.: Аспект-пресс, 1995. 78 с.

74. Джордж Л. Астрология от А до Я. Киев: София, 1993. 544 с.

75. Донцов В.И. Биоэнергетика человека. / Энциклопедия. М.: Формпрогресс, 1994. 144 с.

76. Евзлин М. Космогония и ритуал. М.: Радикс, 1993. 344 с.

77. Евсюков В.В. Мифы о мироздании. М.: Наука, 1986. 176 с.

78. Еремеев В.Е. Чертеж антропокосма. М.: АСМ, 1993. 382 с.

79. Зеленков А.И. Синтетические интенции философии космизма и перспективы нового методологического сознания. // Наука в культуре. М.: Эдиториал УРСС, 1998. С.363-380.

80. Зелинский Ф.Ф. Религия эллинизма. Пг., 1922. 126 с.

81. Идельсон Н. Этюды по истории небесной механики. М.: Наука, 1975.-496 с.

82. Ильенков Э.В. Космология духа. // Наука и религия. 1988. - № 8-9. - 8 с.

83. Кавендиш Д. Магия Запада. М.: Товарищество Клышников, Комаров и Ко, 1994. 174 с.

84. Казначеев В.П., Спирин Е.А. Космопланетарный феномен человека. Новосиб.: Наука, 1991. 302 с.

85. Кармин A.C. Космология и развитие естественнонаучной картины мира. // Философия и развитие естественнонаучной картины мира. Л.: Изд-во ЛГУ, 1981. С.97-117.

86. Картер Б. Совпадения больших чисел и антропологический принцип в космологии. // Космология: теории и наблюдения. М., 1978. С.45-52.

87. Касавин И.Т. Размышления о магии, ее природе и судьбе. // Магический кристалл: магия глазами ученых и чародеев. М.: Республика, 1992. 525 с.

88. Касавин И.Т. Традиции и интерпретации: фрагменты исторической эпистемологии. СПб.: Изд-во Рус. христиан, гуманит. ин-та, 2000.-310 с.

89. Кассирер Э. Сочинения. М.: Гардарика, 1997. 784 с.

90. Кваша Г. Структурный гороскоп. // Наука и религия. 1990. № 12; 1991. № 1-7.-11 с.

91. Кедров К.А. Поэтический космос. М.: Советский писатель, 1989. 478 с.

92. Кезин A.B. Идеалы научности и паранаука.// Наука в культуре. М.: Эдиториал УРСС, 1998. С. 237-249.

93. Кессиди Ф.Х. От мифа к Логосу. М.: Мысль, 1972. 199 с.

94. Кетле А. Социальная система и законы, ею управляющие. СПб.: Изд-во Поляков и Ко, 1866. 313 с.

95. Кисель А. Кладезь бездны. 4.1. М.: Антарес, 1993. 216 с.

96. Козырев H.A. Причинная механика и возможность экспериментального исследования времени. // История и методология естественных наук. Физика. Т.2. М., 1963. С.15-28.

97. Конан-Дойль А. Этюд в багровых тонах. // Собр. соч. T.l. М.: Правда, 1966. С.35-150.

98. Корнев В.И. Невидимые парадоксы религии и культуры. М.: Наука, 1991.-248 с.

99. Костюк В.Н. Индуктивные методы и индуктивные исследования. Понятие о научной гипотезе и аналогии.// Логика научного познания. М.: Наука, 1987. С.93-118.

100. Кремянский В.И. Информация и системный подход в биологии. М.: Знание, 1986.-64 с.

101. Кроули А. Астрология: архетипы астрального универсума согласно мифологии и западным традициям. М.: Антарес, 1994. -782 с.

102. Леви-Строс К. Структура мифов. // Вопросы философии. 1970. №7.-С. 150-162.

103. Левин М.Б. Лекции по астрологии: в 4-х ч. М.: ЦАИ, 1990- 1992. -150 с.

104. Либшер X. Математические модели конфликтных ситуаций и понятие диалектического противоречия. // Кибернетика и диалектика. М.: Наука, 1978. С.141-161.

105. Лосев А.Ф. Бытие. Имя. Космос. М.: Мысль, 1993. 958 с.

106. Лосев А.Ф. Диалектика мифа. // Из ранних произведений. М.: Мысль, 1990. С.570-602.

107. Лосев А.Ф. История античной эстетики: в 7-ми т. М.: Ладомир, 1993-1994.

108. Лотман Ю.М. О мифологическом коде сюжетных текстов. // Сб. ст. по вторичным моделирующим системам. Тарту, 1973. С.83-95.

109. Лукьянов А.Е. Истоки Дао: древнекитайский миф. М.: ИНСАН, 1992.- 158 с.

110. Любищев A.A. Понятия системности и организменности. // Наука и техника. 1976. - № 8. - С.7-12.

111. Майданов A.C. Интеллект решает неординарные проблемы. / Изд. ИФ РАН. М., 1998. 320 с.

112. Маковельский А.О. Досократики: В 3 ч. Казань, 1914-1919. -152 с.

113. Мамардашвили М.К. Как я понимаю философию. М.: Прогресс-Культура, 1992. 414 с.

114. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. М.: Наука, 1976. 279 с.

115. Менделеев Д.И. Сочинения. Л.: Изд-во АН ССР, 1937. Т.4: 561с.

116. Мень А. История религии в поисках пути, истины и жизни: Т.1-6. М.: Изд-во Советско-Британского СП Слово/Slovo, 1991-1992.

117. Моисеев H.H. Человек и ноосфера. М.: Молодая гвардия, 1990. -351с.

118. Молчанов Ю.Б., Мелюхин С.Т. Философские проблемы теории пространства и времени. // Философские проблемы естествознания. М.: Высшая школа, 1985. С.220-231.

119. Морозов H.A. Пророки. Откровение в грозе и буре. М.: Изд-во И.Д.Сытина, 1910-1914. 624 с.

120. Морозов H.A. Христос: В 6 кн. М.-Л.: Гос. изд-во, 1927-1930. Кн. 1. 557 с. Кн. 2. - 698 с. Кн. 3. - 379 с. Кн. 4. - 816 с. Кн. 5. - 896 с. Кн. 6.-211 с.

121. Мостепаненко A.M. К проблеме эмпирического и онтологического статуса пространственно-временного описания. // Вопросы гносеологии, логики и методологии научного исследования. Л.: Наука, 1970. 105-113.

122. Мудрагей Н.С. Рациональное и иррациональное. Историко-теоретический очерк. М.: Наука, 1985. 175 с.

123. Мхитарян К.Н. Астрология и теоретическая физика. // Астрология: век XX. Материалы первой Всесоюзной конференции астрологов. М., 1990. С.82-85.

124. Нейгебауэр О. Точные науки в древности. / Глав. Ред. Физико-математической литературы. М.: Наука, 1968. 224 с.

125. Никифоров А.Л. От формальной логики к истории науки: критический анализ буржуазной методологии науки. М.: Наука,1983.- 176 с.

126. Новоселов М.М. Категория тождества и ее модели. // Кибернетика и диалектика. М.: Наука, 1978. С. 183-211.

127. Новоселов М.М. Об абстракциях неразличимости, индивидуации и постоянства. // Творческая природа научного познания. М.: Высшая школа, 1984. С.46-50.

128. Ортега Л. Звезды не лгут. Но верить ли астрологии? / Материалы "круглого стола". // Наука и религия. 1991. - № 10. -С.15-18.

129. Павлова Е.Г. Опыт классификации народных примет.// Паремиологические исследования. М.: Наука, 1984. С.294-299.

130. Палагина И.В. Логика построения фундаментальных астрологических систем. // Астрология: век XX. Материалы первой Всесоюзной конференции астрологов. М., 1990. С. 11-14.

131. Парнов Е.И. Трон Люцифера: критические очерки магии и оккультизма. М.: Изд-во политической литературы, 1991. 302 с.

132. Подводный А. Введение в астрологию. М.: ЦАИ, 1990. 282 с.

133. Подкорытов Г.А. Принцип конкретности и его роль в познании. // Логика и философские категории. / Межвуз. сб. Л.: Изд-во ЛГУ, 1982. С.44-58.

134. Померанц Г.С. Никакая культура не одинока! // Знание-сила. 1989. №6; 1991. №4.- 12 с.

135. Померанц Г.С., Миркина З.А. Великие религии мира. М.: Культура, 1995.-360 с.

136. Померанцева Л.Е. Поздние даосы о природе, обществе и искусстве. М.: Изд-во МГУ, 1979. 243 с.

137. Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса: новый диалог человека с природой. М.: Прогресс, 1986. 432 с.

138. Пружинин Б.И., Коршунова Л.С. Воображение и рациональность: опыт методологического анализа познавательных функций воображения. М.: Наука, 1989.

139. Пружинин Б.И. Астрология: наука, псевдонаука, идеология?// Вопросы философии. 1994. № 2.

140. Радьяр Д. Астрология личности. М.: Антарес, 1991. 350 с.

141. Раевский Д.С. О генезисе повествовательной мифологии как средства моделирования мира. // Фольклор и этнография. Л.: Наука,1984.-255 с.

142. Рожанский И.Д. История естествознания в эпоху классической античности, эллинизма и Римской империи. / Серия Ин-та истории естествознания и техники АН СССР. М.: Наука, 1980-1988. 448 с.

143. Садовский В.Н. Основания общей теории систем. М.: Наука, 1974.-279 с.

144. Сварожич П. Возможна ли современная астрология?// Российская астрология. 1993. - № 1-2. - 19 с.

145. Семенова С.Г. (Ред.). Русский космизм: антология философской мысли. М.: Педагогика-Пресс, 1993. 366 с.

146. Синьорелла Ф. Язык стихий. // Урания. 1993. - № 4. - С. 11-18.

147. Смирнова И.М. Мистика чисел, камней знаков: из жизни суеверий. М.: Атоксо, 1992. 320 с.

148. Смородинский Я.А. Астрофизический релятивизм и картина мира. // Философские проблемы астрономии XX века. М.: Мысль, 1976. С.80-88.

149. Соловьев B.C. Сочинения: В 2 т. М.: Мысль, 1990. Т.1. 892 с. Т.2. - 822 с.

150. Старостина Ю. Космос в учении Будды. // Наука и религия. -1990.-№6.-С.22-25.

151. Степанянц М.Т. Мусульманские концепции в философии и политике XIX-XX веков. М.: Наука, 1982. 248 с.

152. Тайлор Э.Б. Первобытная культура. М.: Политиздат, 1989. -572с.

153. Таннери П. Первые шаги древнегреческой науки. СПб., 1902. -330 с.

154. Тернер В.У. Символ и ритуал. М.: Мысль, 1983. 254 с.

155. Ткаченко Г.А. Космос, музыка, ритуал. М.: Наука, 1990. 283 с.

156. Топоров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ. / Исследования в области мифоэпического. М.: Язык русской культуры, 1995. 432 с.

157. Торчинов Е.А. Даосизм. Опыт историко-религиоведческого описания. СПб.: Изд-во Андреев и сыновья, 1993. 308 с.

158. Трессидер Дж. Словарь символов. М.: Гранд, 2001. 402 с.

159. Трубников H.H. Время человеческого бытия. М.: Наука, 1987. -256 с.

160. Тун У., Аунга X. Философия и этика Будды через прикладную математику. М.: Наука, 1995. 86 с.

161. Тураев Б.А. История Древнего Востока: в 2-х т. JL: Социально-экономическое изд-во, 1935. Т.1. 339 с. Т.2. - 342 с.

162. Турсунов А. Философские основания космологии: идея единства микрокосма и макрокосма в истории философии и современной науке. М.: Знание, 1977. 64 с.

163. Турсунов А. Человек и мироздание: взгляды науки и религии. М.: Советская Россия, 1986. 208 с.

164. Уемов А.И. Аналогия в практике научного исследования. Из истории физико-математических наук. М.: Наука, 1970. 119 с.

165. Уилсон К. Оккультизм. М.: Товарищество Клышников, Комаров и Ко, 1994.-252 с.

166. Уитроу Дж. Естественная философия времени. М.: Прогресс, 1964.-431 с.

167. Урманцев Ю.А., Тюхтин B.C. Система и хаос. Полиморфизм и изоморфизм. // Система. Симметрия. Гармония. М.: Мысль, 1988. -С.186-194.

168. Федоров Н.Ф. Философия общего дела. // Сочинения. Т.2. М., 1982.-711 с.

169. Фейнберг E.J1. Две культуры: интуиция и логика в искусстве и науке. М.: Наука, 1992. 247 с.

170. Филатов В.П. Живой космос: человек между силами земли и неба.// Вопросы философии. 1994. - № 2. - С.3-12.

171. Фрейденберг О.М. Миф и литература древности. М.: РАН, Восточная литература, 1998. 800 с.

172. Фрэзер Дж. Золотая ветвь: исследование магии и религии. М.: Политиздат, 1986. 703 с.

173. Хабермас Ю. Понятие индивидуальности. // О человеческом в человеке. М.: Политиздат, 1991. С. 195-207.

174. Хокинс Дж., Уайт Дж. Разгадка тайны Стоунхенджа. М.: Мир, 1973.-242 с.

175. Холл М.П. Энциклопедия масонской, герметической, каббалистической и розенкрейцеровой символической философии. СПб.: Амфора, 1994. 504 с.

176. Хопке Т. Ведическая астрология. М.: ЦАИ, 1991. 250 с.

177. Хоф В. Рациональная астрология. М.: Топос, 1993. 178 с.

178. Хубер Б. Астрологический психосинтез. М.: Новый Акрополь, 1993.- 120 с.

179. Циолковский К.Э. Монизм Вселенной. Причина космоса. Новосиб.: ДЦ им. Сергия Радонежского, 1993. 72 с.

180. Черевко К. У истоков шахматной игры. // Наука и религия. -1991. № 6. - С.46-49.

181. Черняк B.C. Мифологические истоки научной рациональности. // Вопросы философии. 1997. № 8.

182. Чудинов Э.М. Об экстраполяции в космологии. // Пространство и время в современной физике. Киев: Вща школа, 1968. С.73-95.

183. Шел ер М. Избранные произведения. М.: Эврика, 1995. 460 с.

184. Шестопалов С. Магия имен в астрологии. // Астрология: век XX. Материалы первой Всесоюзной конференции астрологов. М., 1990. С.286-304.

185. Шмальгаузен И.И. Избранные труды. М.: Наука, 1982. 383 с.

186. Шпенглер О. Закат Европы. / Т.1. Гештальт и действительность. М.: Мысль, 1993.-668 с.

187. Шредингер Э. Мое мировоззрение. // Вопросы философии. -1994. -№9-10.-51 с.

188. Шрейдер Ю.А. Равенство, сходство, порядок. М.: Наука, 1971. -271 с.

189. Шрейдер Ю.А. (Ред.) Семантика и категоризация. М.: Наука, 1991.- 167 с.

190. Щепановская С. (Семира), Веташ В. Искусство астрологии: в 2-х ч. Воронеж: НПО МОДЭК, 1993. 4.1. - 222 с. 4.2. - 224 с.

191. Щепановская С., Веташ В. Мифологические архетипы зодиака. // Домашний астролог, 1992, № 4; Российская астрология, 1993, № 1.

192. Щукин В.Г. В мире чудесных упрощений: к феноменологии мифа. // Вопросы философии. 1998. - № 11. - С.20-29.

193. Энгельс Ф. Анти-Дюринг. Диалектика природы. // Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Т.20. М.: Политиздат, 1961. С.5-626.

194. Югай Г.А. Общая теория жизни: диалектика формирования. М.: Мысль, 1985.-256 с.

195. Юнг К.-Г. Воспоминания. Сновидения. Размышления. Киев: София, 1994.-316 с.

196. Юнг К.-Г. Душа и миф: шесть архетипов. М. Киев: ACT Университетская книга, 1997. - 704 с.

197. Юнг К.-Г. О психологии восточных религий и философий. М.: Медиум, 1994.-254 с.

198. Angeber J.-M. The Occultism in Third Reich. L., 1990.

199. Arber A. Analogy in a History of Science.// Studies and essays in the History of Science and Learning Offered in homage to G.Sarton. N.-Y., 1944. P.225-236.

200. Capra F. The Tao of Physics. L., 1986.

201. Collins H.M., Pinch T.J. The Construction of the Paranormal: Nothing Unscientific is Happening.// On the Margins of Science. Keele, 1979.-P. 23-30.

202. Fyerabend P. Logical Literacy and professor Gellner. // British Journal of Phylosophy and Science. 1976. - Vol.27. - № 4. - P.42-45.

203. Giusso L. Scienza e filosofia in G.Bruno. Napoli, 1955.

204. Jaspers K. Vernunft und Widervernunft in unsere Zeit. Munh., 1950.

205. Kuhn T. The Copernican Revolution. V.l-2. Camb.-L., 1957-1979.

206. Yates F.A. Giordano Bruno and the Hermetic Tradition. L. Chi., 1964.