Речевой акт молчания в структуре общения тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.19, кандидат филологических наук Меликян, Светлана Вячеславовна

• Меликян, Светлана Вячеславовна
• кандидат филологических наук
• 2000

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Меликян, Светлана Вячеславовна

Введение

Глава I. Молчание как речевой акт

1. Структура и семантика речевого акта молчания

2. Прагматические функции речевого акта молчания

Глава II. Восприятие речевого акта молчания носителями языка

1. Восприятие молчания в письменном тексте

2. Восприятие молчания в устной речи 125 Заключение 140 Использованная литература а Источники исследования

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Речевой акт молчания в структуре общения»

В настоящее время в современной науке о языке наметился поворот от изучения языка как системы к изучению речи говорящего человека, фактов повседневного речевого обихода и, таким образом, целью изучения становится природа человеческого общения (Арутюнова, Падучева, 1985; Андрющенко, Батов, Белянин и др., 1989; Вежбицк^а, 1985; Винокур, Головинская, Голанова и др., 1993; Грайс, 1985; Жельвис, 1990; Зернецкий, 1989; Кожина, 1987; Кол-шанский, 1984; Крестинский, 1994; Леонтьев, 1997 Сёрль, 1986; Сорокин, Тарасов, Шахнарович, 1979; Столкнейкер, 1985; Сусов, 1980, 1987, 1989). Лингвистическая прагматика изучает функционирование единиц языка в реальных коммуникативных процессах. В круг интересов исследователей попадают проблемы, связанные с самыми разными аспектами общения. Одной из таких проблем является изучение молчания как коммуникативного явления.

Молчание всегда было одним из важнейших элементов мифопоэтической картины мира.

Молчание как элемент культуры в русском сознании укоренилось давно. В православном контексте мотив молчания тесно связан, с одной стороны, с понятием «несказанного», с другой стороны, с концептом жертвы, страданием. Сергей Аверинцев в статье «Иисус Христос - русскими глазами» упоминает о текстах Книги Исаии об «Отроке Господнем», которые изображают молчание Страждущего как логический предел ненасильственности. «Он истязуем был, но страдал добровольно и не открывал уст Своих.» (Исайя 53,7). Такое молчание, говорит он, связано с «кеносисом» - добровольно принятым на себя уничижением. С другой стороны, молчание связано с «апофатикой» - способом рассуждения, исходящим из того, что тайна Божья невыразима в человеческом слове, в каких бы то ни было рационалистических формулировках. «Молчание апофатично, ибо оно лучше всего иного отвечает сокровенной сути таинства. Но оно имеет также кенотическую мотивацию как атрибут Страстей Христовых, как радикальный отказ от всякого, хотя бы чисто словесного ответа ударом на удар». (Аверинцев, 2000)

Наблюдения над молчанием в русской христианской культуре мы находим у А.К. Михальской (Михальская, 1998). Она касается вопросов «безмолвия» и «греха многословия». Упоминая о 2-ой части Нагорной проповеди, А.К. Михальская указывает на то, что значимым принципом духовной жизни является принцип тайны добродеяния и молитвы, и именно это оказалось впоследствии основанием значительности категории безмолвия в христианской системе ценностей. Безмолвию принадлежит также особый статус в христианских принципах речевого поведения. Об этом мы находим в «Лествице» Св. Иоанна: «молчаливый муж есть сын любомудрия» и кротости. Поэтому ужасным по своим последствиям представляется грех многословия: «Многоглаголие есть признак неразумения, дверь злословия, руководитель к смехотворству, слуга лжи, истребление сердечного умиления, призывание уныния, предтеча сна, расточение внимания, истребление сердечного хранения, охлаждение святой теплоты, помрачение молитвы» («Лествица» Св. Иоанна, 1991).

Высокая оценка молчания в христианской литературе наложила свой отпечаток и на русский фольклор. В пословицах и поговорках молчанию придается огромное значение. (Даль, 1993): «Не спорь, молчи: рассердишь - круче перевру», «Доброе молчанье - чем не ответ?», «Молчанье - знак согласия», «Красна речь слушаньем (а беседа смирением)», «Много знай, да мало бай! Много баять не подобает», «Лучше недосказать, чем пересказать», «На что перевирать, лучше смолчать», «Молчи, глухая, меньше греха!», «В добрый час молвить, в худой промолчать», «Умей сказать, умей и смолчать! Не все вслух, да в голос», «Молчанкой никого не обидишь. Кто молчит. Не грешит», «Не стыдно молчать, коли нечего сказать», «Доброе молчанье лучше худого ворчанья», «Кто молчит, тот двух научит», «Молчок - сто рублей», «Сказанное словцо - серебренное, не сказанное - золотое», «Кстати помолчать, чтобы большое слово сказать», «Кстати смолчал, да и вымолчал».

Это позволяет сделать вывод о том, что молчание в русской культуре традиционно имеет высокую значимость как элемент речевого общения. Молчание, несомненно, является фактом речевой культуры.

В поэзии языку мыслей и слов традиционно противопоставляется язык чувств - часто им оказывается молчание. По мнению Г.И. Берестнева, главным образом разочарование в слове и языке заставляет поэта обратиться к молчанию. Примером может служить «Silentium» Тютчева. Здесь мы находим и номинативную недостаточность слова (Как сердцу выразить себя?), семантическую его недостаточность (Другому как понять тебя? (.) Мысль изреченная есть ложь), и возможный выход из этой ситуации (молчи.), предполагающий истинное понимание (Берестнев, 1996).

О соотношении, взаимоотношении языка (слова) и молчания задумывались в той или иной степени многие исследователи (Хайдеггер, 1993; Богданов, 1997; Арутюнова, 1994; Крестинский, 1994).

Нельзя не согласиться, прежде всего, с мнением К.А. Богданова, который считает, что существуют неговорящие члены общества, но не существуют таких, которые бы никогда не молчали. «Можно сказать поэтому, что молчание доминирует над словом и довлеет слову: оно очевидно и - в этой очевидности -не менее парадоксально, чем слово» (с.4).

Феномен молчания заключается в том, что, онтологически предшествуя слову, в структурном отношении оно противопоставлено ему как немаркированный член оппозиции: молчание (-) - слово (+). Исходный элемент молчания (тьма, хаос, смерть, покой и т.д.), порождая свою противоположность - слово (свет, космос, жизнь, движение), становится зависимым от производного. Именно такую ситуацию имел в виду М.Хайдеггер, когда писал, что тьма не есть просто отсутствие света, как это может представляться нашему обыденному сознанию, и не ее отрицание, но «тьма есть открытое, хотя и непрозрачное, свидетельство о сокровенности свечения», а покой «не такая противоположность движению, которая исключает движение, ибо только подвижное может покоиться» (с. 267). В этом смысле и молчание надо рассматривать либо как исток слова, либо, с другой стороны, как его глубину.

Другие исследователи рассматривают молчание через сопоставление с говорением. Н.Д.Арутюнова указывает на молчание как на отрицательный феномен, т.к. значение глагола «молчать» трактуется через отрицательную форму наиболее общего и неспецифицированного по коммуникативной цели предиката речи - глагола «говорить». Поэтому и концепт молчания, который формируется на основе понятия говорения, вторичен по отношению к нему. Таким образом, прагматика молчания формируется на фоне прагматики говорения. Н.Д.Арутюнова считает, что в значение глагола «молчать» и его производных входит отрицание, что «уже само по себе является важным фактором, определяющим экстенсионал глагола молчать». Однако, «маркируя отклонение от нормы, внутреннее отрицание приравнивает отрицательный феномен к положительному, неслучившееся к случившемуся, несказанное к сказанному, а несказанное к выразимому. Недействие становится эквивалентом действия (антидействием). Оно приобретает собственные характеристики» (с. 106). И действительно, нельзя «озадаченно» («угрюмо», «красноречиво») «не говорить», но можно «озадаченно» («угрюмо», «красноречиво») «молчать». Таким образом, «молчать» обычно предполагает контролируемость действия, а отрицательная форма «не говорить» лишена сознательности. В данном подходе к молчанию оно воспринимается как дескрипция нулевого речевого акта, осуществляемая средствами языка - глаголом «Молчать» и его производными.

Надо отметить, что исследователи по-разному подходят к проблеме молчания. Некоторые указывают на жанровую природу молчания (Данилов, 1998), подчёркивая при этом на вариативность коммуникативной цели молчания, устойчивые образы адресата, будущего, прошлого, событийное содержание и языковое воплощение - нулевую вербализацию.

Довольно много писалось и о различных видах умолчаний, т.е. об отсутствии определенных вербальных составляющих в тех местах, где их можно было бы ожидать (Груздева, 1993; Человеческий фактор в языке, 1992). Исследуя проблему фигуры умолчания, Е.Ф.Груздева обращается к сути молчания вообще, молчания как явления, как значимого компонента коммуникации. Молчание, считает она, вместе с речью составляет единую базу коммуникации. «Будучи обусловленным и произвольным действием высказывающегося, умолчание представляет собой пропуск смысла, восстанавливаемый с большей или меньшей легкостью из (чаще) микро - или (реже) макроконтекста» (с.62). В работе «Человеческий фактор в языке» упоминаются «фигуры умолчания». Это те случаи, когда человек должен был бы сообщить некоторую (вполне определенную) информацию, но не сообщил. Хотя отмечается, что «акт умолчания» принадлежит по преимуществу сфере устного общения, указывается также на его адресованность, точно так же, как отрицательных форм «не говорить», «не ска-\ зать», «не сообщить».

Наиболее подробно акт молчания был исследован C.B. Крестинским (1994), который подошел к нему с позиций теории речевых актов. Рассматривая акт молчания в дискурсе, он приходит к выводу, что акт молчания - это сложная коммуникативная единица, которая обладает признаками знака и речевого акта, имеет коммуникативно-прагматическую структуру речевого акта. Основным свойством акта молчания является способность передавать некоторую (определенную) информацию в соответствующем контексте.

Одной из наиболее важных проблем, которые возникают при изучении молчания, является разграничение молчания коммуникативно значимого и коммуникативно незначимого. На это указывают многие исследователи (Богданов, 1986; Почепцов, 1986; Крестинский, 1989, 1991; Груздева, 1993 и другие). Необходимо отметить, что во всех работах по молчанию, включая нашу, речь идёт о коммуникативно значимом молчании.

В.В. Богданов проводит разграничение следующим образом: если человек находится в состоянии сна, молчаливо гуляет в парке или, если он занят какой-либо работой, не требующей вербальной коммуникации, то его молчание не имеет функциональной нагрузки, то есть это коммуникативно незначимое молчание.

Наиболее общее разграничение видов молчания сделал Б.Ф. Поршнев (1974), выделив доречевое молчание и молчание как перерыв в речевом общении. Доречевое, животное молчание исключает ситуацию общения и, следовательно, какую-либо коммуникативную значимость: оно эквивалентно доисторической тишине. Доречевое молчание может стать актом молчания в ситуации общения, если выступит в качестве ответа, реакции на речевой ход собеседника.

М. Савиль-Труак, выделяя типы молчания, тоже разграничивает молчание как отсутствие звука вне ситуации общения и молчание как часть коммуникативного процесса (8ауШ-Тго1ке, 1985). Затем, будучи включенным в структуру общения, молчание может быть структурообразующим компонентом и собственно коммуникативным актом. В качестве структурообразующего компонента молчание может быть регулятором отношений между коммуникантами.

Кроме того, такое молчание может участвовать в конструкции сценария взаимодействия, быть показателем смены коммуникативных ролей. На это указывает С.А.Аристов (1999), который подчеркивает, что смена коммуникативных ролей может осуществляться с помощью как речевых, так и неречевых действий.

Далее, рассматривая само коммуникативно значимое молчание (КА), М. Савиль-Труак различает акт молчания без пропозиционального содержания («паузы-хезитации внутри речевого кода и между речевыми ходами», имеющие преимущественно эмоциональный характер) и собственно коммуникативный акт молчания с пропорциональным содержанием. Собственно акт молчания выступает заместителем соответствующего речевого хода, он является частью коммуникативного процесса - от микродиалога до дискурса.

Говоря об условиях знаковости (значимости) молчания, Г.Г. Почепцов указывает на три обязательных условия:

1. Осознанное и намеренное использование молчания со стороны отправителя.

2. Осведомленность получателя о намеренном характере молчания.

3. Обладание отправителем и получателем общим знанием относительно значения молчания.

С этим можно согласиться, однако в непосредственном диалоге выполнение молчанием всех этих условий может оказаться проблематичным. Проявление молчания может быть своего рода окказиональным, поэтому может не восприниматься одним из коммуникантов как намеренное ввиду отсутствия общего (взаимного) знания смысла возникшего молчания. А кроме того получатель может иметь некоторые затруднения в правильном истолковании молчания отправителя. Это отмечает C.B. Крестинский (1989).

Можно сказать, что коммуникативно значимым является молчание, посредством которого передается информация от отправителя к получателю. Эта информация может быть расшифрована адресатом на основе знания контекста, ситуации и всех прочих обстоятельств процесса общения. ^

Таким образом, молчание является предметом исследования не само по себе, а как элемент дискурса, часть диалога.

Наблюдая над вербальным общением, легко заметить, что речевая деятельность не представляет собой сплошного говорения. Вербальная часть речи содержит вставки коммуникативно значимого молчания. «Диалог есть такой способ языкового общения людей, при котором обязательным признаком является мена коммуникативных ролей, т.е. чередование минимум двух речевых ходов. В определении диалога можно допустить наличие двух ходов, один из которых является неречевым» (Сусов, 1987: 13). A.A. Кибрик (1994), рассматривая проблему абсолютного молчания («отсутствие дискурса со стороны субъекта коммуникации в тот момент, когда дискурс ожидается» (с.49)), в качестве основного его вида выделяет отсутствие очередной реплики в диалоге. Н.К.Кънева (1997), исследуя нарушения коммуникативных обязательств в диалоге, подчеркивает, что они не обязательно обсуждаются на вербальном уровне, т.к. можно «ответить» молчанием. Поэтому можно согласиться с C.B. Кре-стинским, что молчание становится коммуникативным актом только в дискурсе, в процессе общения (1990).

В ряде работ по молчанию затрагивается вопрос о соотношении молчания и невербальных средств коммуникации (Аристов, 1998; Богданов, 1987; Кре-стинский, 1993, 1998; Savill-Troike, 1985). Большинство исследователей относят коммуникативно значимое молчание к невербальной сфере, наряду с фонацией и кинесикой. Однако мы считаем, что молчание нельзя отнести к внешним факторам, так как молчание не обладает автономностью от языка, его значимость проявляется только в языковом контексте.

В традиционном понимании молчание противостоит слову, т.е. существуют следующие оппозиции: знак - нулевой знак речь - молчание речевой акт - нулевой речевой акт.

Термин «нулевой знак» в лингвистике известен давно. Однако в большинстве работ, посвященных нулевому знаку, нуль рассматривается прежде всего на уровнях фонетики, грамматики, морфологии и синтаксиса, т.е. речь идет о нулевой форме и нулевой морфеме (Кибрик, 1997; Мельчук, 1974; Ширяев, 1973; Якобсон, 1985). В частности, Р.О.Якобсон считает, что функционирование системы языка основано именно на «противопоставлении некоторого факта ничему» (с.224). Так, например, в русском языке совершенный вид глагола указывает на абсолютную законченность действия, по противопоставлению с несовершенным видом (нулевым), который не касается вопроса о временной границе действия. То же самое относится к настоящему времени (нулевому), которое указывает на различие по лицам, в противоположность прошедшему, которое не различает формы лица. В синтаксисе давно известна нулевая связка в конструкциях типа «изба деревянная», в противоположность «изба была деревянная», «изба будет деревянная». Кроме того, считает Якобсон, можно говорить и о нулевом порядке слов, при котором «сказуемое стоит после подлежащего и перед прямым дополнением, а эпитет предшествует имени» (с. 227). «Люди умирают» - обобщенное высказывание; в противоположность этому - «Умирают люди» - это указание на определенный контекст или ситуацию.

Более того, в некоторых работах (Баранов, Крейдлин, 1992) встречается понятие «нулевой реплики». При рассмотрении минимальной диалогической единицы исследователи приходят к мнению, что «.отношение иллокутивного вынуждения может связывать друг с другом не только речевые действия, но и речевые с неречевыми» (с.88). Для того чтобы подчеркнуть значимое отсутствие вербальной лексемы, они предлагают ввести нулевую лексему, выражающую согласие или фатический сигнал, что информация принята к сведению.

По мнению В.Б.Касевич (1999) то, что обычно трактуется как нулевой знак, в действительности должно интерпретироваться как «знак с нулевым экспонентом». Появление такого нулевого экспонента, по мнению исследователя, это следствие определенного свойства языковой единицы, а именно, ее стандартной, канонической формы. Из стандартности следует обязательность, а из обязательности - значимость отсутствия. «Только обязательное, будучи не представлено материально, своим отсутствием создает специфический знак с нулевым экспонентом» (с.69).

Применительно к нашей теме можно сказать, что молчание несомненно является знаком, но знаком, представленным нулевой звуковой оболочкой.

Н.Д.Арутюнова (1994), рассматривая молчание, подчеркивает, что оно значимо преимущественно в семиотическом смысле. Молчание - это знак определенного, стоящего за ним содержания, которое слито с молчанием как означаемое с нулевым означающим.

Говоря о молчании как о знаке, о значимом элементе коммуникативного процесса, необходимо разграничить молчание и паузу, с одной стороны, и молчание и тишину, безмолвие, с другой стороны (Крестинский, 1991, Арутюнова, 1994, Бахтин, 1986).

Отличие паузы от молчания в том, что пауза - это кратковременное прерывание речи (в письменной форме обычно обозначаемое многоточием), которое обозначает различного рода заминки в речи одного говорящего, либо мену коммуникативных ролей. Молчание же - более длительное отсутствие вербального компонента общения, причем отсутствие значимое, намеренное. Пауза -знак препинания на уровне речевого потока, общения. Молчание - единица общения.

Отличие молчания от тишины, безмолвия основывается на их принадлежности: первого - миру человека, второго - миру природы.

Молчание - индивидуально, у каждого свое. Тишина - на всех одна. По-нятие безмолвия объединяет черты тишины и молчания, мира человека и мира природы. Тишина ассоциируется с целью, говорит о внимании присутствующих. Молчание ассоциируется с мотивом, свидетельствует об удивлении, растерянности и т.п. (Арутюнова, 1994).

Имеющиеся и появляющиеся в последнее время работы по молчанию свидетельствуют о повышенном интересе и активном исследовании этой темы. Неизученными аспектами проблемы молчания в структуре коммуникации остаются следующие:

1. Не показано, что молчание является речевым актом.

2. Не разработана методика определения значения речевого акта молчания.

3. Не разграничено молчание говорящего и слушателя.

4. Не уточнены функции речевого акта молчания.

5. Не исследован аспект восприятия речевого акта молчания носителями языка.

Предметом нашего исследования является коммуникативно значимое молчание как элемент дискурса. Такое молчание, как и любой речевой акт, имеет свою структуру и семантику, в непосредственном диалоге способно выполнить определенную функцию.

Целью нашего исследования является выявление и описание специфики функционирования речевого акта молчания в структуре общения. Достижение поставленной цели предполагает решение следующих задач:

- разграничение молчания говорящего и слушателя;

- уточнение функций речевого акта молчания;

- выявление отдельных разновидностей реализации каждой функции;

- выявление характера восприятия речевого акта молчания носителями языка;

- создание методики определения значения акта молчания по формальным маркерам.

Исследование проводилось на материале классической и современной прозы и драматургии. Было проанализировано более 1200 актов молчания.

Заключение диссертации по теме «Теория языка», Меликян, Светлана Вячеславовна

Выводы

1. Эксперименты подтвердили дифференциацию молчания говорящего и слушающего.

2. Молчание слушателя, как в письменном, так и в устном тексте, воспринимаются гораздо точнее, чем функции молчания говорящего.

3. Подтвердилось наличие «чистых типов» молчания, функции которых говорящие легко определяют.

4. Принципиальной зависимости восприятия молчания от факторов возраста и пола не выявлено.

5. Оценка восприятия молчания в устном тексте (по сравнению с письменным текстом) подтвердила предположение о высокой значимости интонации при анализе акта молчания. Однако на фоне этого несомненно важны для определения значения зрительно воспринимаемые невербальные средства (мимика, взгляд, жесты и т.п.) и широкий контекст общения.

140

Заключение

Исследование показало, что коммуникативно значимое молчание полисе-мантично.

При наличии структуры, сходной со структурой традиционного речевого акта (отличие - отсутствие локутивного акта) акт молчания может иметь практически любое значение, присущее традиционному речевому акту. Акт молчания —это речевой акт с максимальным семантическим потенциалом, поэтому он наиболее контекстно зависим. К тому же, по сравнению с традиционным речевым актом, акт молчания более семантически вариативен, в связи с чем для его понимания необходим широкий контекст.

Разработанная методика определения значения молчания по формальным маркерам в контексте общения показала свою продуктивность в ходе анализа.

Мы уточнили функции молчания, проверив их на большом языковом материале. Нами выявлены отдельные разновидности реализации конкретных функций.

Установлено, что молчание говорящего и молчание слушателя принципиально различны. Молчание адресата и адресанта может выполнять и сходные функции: медитативную и терминационную. Только молчанию говорящего присущи - риторическая, эмотивная, выжидательная, терминационная функции. Только молчанию слушателя присущи - эмотивно-оценочная, дисконтакт-ная, функция выражения недоверия.

Молчание говорящего:

1. Медитативная функция: а) молчание-припоминание; б) молчание-размышление; в) молчание-возвращение.

2. Риторическая функция: а) пауза «точки»; б) пауза резюмирования; в) пауза последующей важности; г) коммуникативно-прагматическая пауза.

3. Выжидательная функция: а) ожидание-страх; б) ожидание реакции; в) ожидание вопроса; г) ожидание ответа на обращение.

4. Эмотивная функция: а) молчание-переживание; б) молчание-страдание; в) молчание-единение; г) пауза эмоционального самовоздействия.

5. Терминационная функция: а) пауза реакции на изменение ситуации общения; б) пауза поиска общей темы; в) пауза смены темы на интересующую; г) пауза терминации неудачной темы.

6. Аттрактивная функция: а) молчание-аттракция. Молчание слушателя:

Медитативная функция: а) молчание- обдумывание вопроса; б) молчание - принятие решения; в) молчание - размышление; г) молчание - воспоминание. Дисконтактная функция: а) пауза нежелания/боязни правды/реакции; б) пауза нежелания/опасения говорить; в) пауза неприятия темы; г) пауза неприятия собеседника; д) пауза глобального прерывания контакта. Эмотивно-оценочная: а) пауза негативной оценки, усиленной дополнительными средствами; б) крайне неодобрительное молчание; в) положительно-оценочное молчание. Терминационная функция: а) пауза поиска общей темы; б) пауза завершения неудобной темы; в) пауза начала интересующей темы. Функция выражения недоверия: а) молчание обманутого слушателя; б) пауза недоверия-неприятия; в) пауза недоверия-непонимания; г) пауза недоверия-насмешки; д) пауза недоверия-удивления; е) пауза недоверия-размышления.

Проведённые эксперименты показали, что носители языка в основном адекватно понимают смысл возникшего молчания. Это позволяет сделать вывод о том, что функции акта молчания системны, они представлены в сознании говорящего.

Тендерная специфика восприятия молчания выявлена слабо, возрастной -нет, что свидетельствует о едином стандартном механизме восприятия значений молчания сознанием носителей русского языка.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Меликян, Светлана Вячеславовна, 2000 год

1. Аверинцев С. Иисус Христос русскими глазами. /Труд, 6.01.2000 -с.6-7.

2. Андрющенко Т.Я., Батов В.И., Белянин В.П. и др. Общение. Текст. Высказывание. М., 1989 - 175 с.

3. Аристов С.А. Невербальные компоненты коммуникации. // Тверской лингвистический меридиан: Теоретический сборник, Вып. 1. Тверь: ТГУ, 1998 - с. 74 - 79.

4. Аристов С.А. Социально-когнитивные аспекты мены коммуникативных ролей. // Тверской лингвистический меридиан: Теоретический сборник, Вып. 2. Тверь: ТГУ, 1999 - с. 22-31.

5. Арутюнова Н.Д., Падучева Е.В. Истоки, проблемы и категории прагматики. Вступительная статья. // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16: Прагмалингвистика - М.: Прогресс, 1985 - с.3-12.

6. Арутюнова Н.Д. Молчание: контексты употребления.// Логический анализ языка: Язык речевых действий. М., 1994 - с.106-113.

7. Арутюнова Н.Д. Молчание и чувство.// Логический анализ языка: Язык речевых действий. М., 1994 - с. 178 -183.

8. Баранов А.Н., Крейдлин Г.Е. Иллокутивное вынуждение в структуре диалога. // Вопросы языкознания. 1992, № 2 - с.84-99.

9. Бейкер А. Пресуппозиция и типы предложений.// Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16: Лингвистическая прагматика. - М., 1985 - с. 406-418.

10. Берестнев Г. Зов несказанного. // Человек. 1996, № 1 - с. 139. 1 З.Богданов В.В. Молчание как нулевой речевой знак и его роль в вербальной коммуникации. // Языковое обобщение и его единицы. Калинин, 1986 -с.12-18.

11. Н.Богданов В.В. Функции вербальных и невербальных компонентов в речевом общении.// Языковое общение: Единицы и регулятивы. Калинин, 1987 -с. 18-25.

12. Богданов К.А. Очерки по антропологии молчания. Homo Tacens -СПб.:РХГИ, 1997-352 с.

13. Васильев Л.Г. Некоторые аспекты языковой деятельности.// Прагматические и семантические аспекты синтаксиса. Калинин, 1985 - с.28-35.

14. Вежбицка А. Речевые акты.// Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16. Прагмалингвистика - М.: Прогресс, 1985 - с.251-275.

15. Винокур Т.Г. Говорящий и слушающий: Варианты речевого поведения. -М., 1993- 171 с.

16. Винокур Т.Г., Головинская М.Я., Голанова Е.И. и др. Русский язык в его функционировании. Коммуникативно-прагматический аспект. М., 1993 -224 с.

17. Гак В.Г. Высказывание и ситуация.// Проблемы структурной лингвистики. 1972.-М., 1973-с. 349 372.

18. Горелов И.Н., Седов К.Ф. Основы психолингвистики. М., 1997 - 224 с.

19. Даль В.И. Пословицы русского народа: Сб. В. Даля: В 3 т. М.: Русская книга, 1993.

20. Данилов С.Ю. Тактика молчания в речевом жанре проработки. //Русский язык в контексте современной культуры. Екатеринбург, 1998 - с.67-78.

21. Дейк Т.А, ван. Язык. Познание. Коммуникация. М.: Прогресс, 1989 -312 с.

22. Жалагина Т.А. Коммуникативный фокус в диалогическом событии.// Языковое общение: Единицы и регулятивы. Калинин, 1987 - с. 107-115.

23. Жалагина Т.А. Роль вербальных и невербальных компонентов в формировании фокуса внимания.// Личностные аспекты языкового общения. Калинин, 1989 - с. 87-91.

24. Жельвис В.И. Эмотивный аспект речи // Психолингвистические интерпретации речевого воздействия: Учебное пособие. Ярославль, 1990 - 81 с.

25. Иоанн Лествичник. Лествица. М., 1991 - 220 с.

26. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М.: Наука, 1987 -262 с.

27. Касевич В.Б. Знак с нулевым экспонентом, нулевой знак и нулевая трансформация. // Тверской лингвистический меридиан: Теоретический сборник. Вып. 2 Тверь: ТГУ, 1999 - с. 64-72.

28. Кибрик A.A. Молчание как коммуникативный акт. // Действие: лингвистические и логические модели: Тезисы доклада. М., 1991 - с.49-50.

29. Кибрик А.Е. Иерархии, роли, нули, маркированность и «аномальная» упаковка грамматической семантики.// Воросы языкознания. 1997 - №4 - с. 27-57.

30. Кларк Г.Г., Карлсон Т.Б. Слушающие и речевой акт.// Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17: Теория речевых актов. - М., 1986 - с. 270-321.

31. Книга Пророка Исаии.// Библия. СПб., 1998 - с. 663-709.

32. Кожина М.Н. Стилистика текста в аспекте коммуникативной теории языка.// Стилистика текста в коммуникативном аспекте. Пермь, 1987 - с. 4-23. 41 .Колшанский Г.В. Коммуникативная функция и структура языка. - М., 1984- 174 с.

33. Крестинский C.B. Коммуникативная нагрузка молчания в диалоге. // Личностные аспекты языкового общения. Калинин, 1989 - с.92-97.

34. Крестинский C.B. Интерпретация актов молчания в дискурсе. // Язык, дискурс и личность. Тверь, 1990 (а) - с.38-45.

35. Крестинский C.B. Коммуникативно-значимое молчание в структуре языкового общения. Диссертация кандидата филологических наук: 10.02.19. -Тверь, 1990 (б)-253 с.

36. Крестинский C.B. Тишина. Пауза. Молчание. // Прагматика и логика дискурса. Ижевск, 1991 - с.49.

37. Крестинский C.B. Коммуникативно-прагматическая структура акта молчания. // Коммуникативно-функциональные аспекты языковых единиц. -Тверь, 1993 с.59-66.

38. Крестинский C.B. Молчание в системе невербальных средств коммуникации.// Тверской лингвистический меридиан: Теоретический сборник. Вып. 1 -Тверь, 1998-с. 74-79.

39. Кънева Н.К. Условия успешности коммуникативного акта. // Язык и дискурс. Тверь, 1997 - с.26 -33.

40. Леоньтьев А.А. Основы психолингвистики. М., 1997 - 287 с.

41. Лингвистический энциклопедический словарь. / Гл. ред. В.Н. Ярцева, -М.: Советская энциклопедия, 1990 685 с.

42. Лузина Л.Г. Проблемы стилистики в лингвопрагматической интерпретации.// Прагматика и семантика. М., 1991 - с. 67-81.

43. Лукина О.Г. Типы имплицитного способа передачи информации в речевой коммуникации. Автореф. дисс. канд. филологич. наук: 10.02.19 М.: МГУ, 1989- 16 с.

44. Макаров М.Л. Коммуникативная инициатива.//Язык, дискурс и личность. -Тверь, 1990-с. 85-93.

45. Макаров М.Л. Интерпретативный анализ дискурса в малой группе. -Тверь, 1998-200 с.

46. Мельчук И.А. О синтаксическом нуле.// Типология пассивных конструкций. Диатезы и залоги. Л., 1974 - с. 145-157.

47. Михальская А.К. Педагогическая риторика: история и теория. М.: Academia, 1998.57.0стин Дж.Л. Слово как действие.// Новое в зарубежной лингвистике. -Вып. 17: Теория речевых актов. М., 1986 - с. 22-130.

48. Павиленис Р.И. Понимание речи и философия языка. // Новое в зарубежной лингвистике: Теория речевых актов. Вып. 17. М.: 1986 - с.380-388.

49. Пальчун Г.П. Языковая личность, дискурс и речевой пол.// Тендер: язык, культура, коммуникация. М., 1999 - с. 75-76.

50. Поршнев Б.Ф. О начале человеческой истории. М., 1974 - 487 с.61 .Почепцов Г.Г. О месте прагматического элемента в лингвистическом описании.// Прагматические и семантические аспекты синтаксиса. Калинин, 1985-с. 12-18.

51. Почепцов Г.Г. Молчание как знак. // Анализ знаковых систем: История логики и методологии науки. Киев, 1986 - с.90.

52. Почепцов О.Г. Посткоммуникативная сила.// Прагматические и семантические аспекты синтаксиса. Калинин, 1985 - с. 142-150.

53. Санников В.З. Русский язык в зеркале языковой игры. М., 1999 - 544 с.

54. Свинцов В.И. Отсутствие информации как возможный источник информации: логико-гносеологический аспект.// Философские науки. 1983, №3 -с.69-75.

55. Семеняко Н.Т. Тендерные характеристики диалога.// Тендер: язык, культура, коммуникация. М., 1999 - с. 86-87.

56. Сёрль Дж. Р. Что такое речевой акт?// Новое в зарубежной лингвистике. -Вып. 17: Теория речевых актов. М., 1986 - с. 151-169.

57. Сёрль Дж.Р. Классификация иллокутивных актов.// Новое в зарубежной лингвистике Вып. 17: Теория речевых актов. - М., 1986 - с. 170-194.

58. Сорокин Ю.А., Тарасов Е.Ф., Шахнарович A.M. Теоретические и прикладные проблемы речевого общения. М., 1979 - 326 с.

59. Столкнейкер P.C. Прагматика // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 16: Прагмалингвистика. М.: Прогресс, 1985 - с.419-438.

60. Сусов И.П. Личность как субъект языкового общения.// Личностные аспекты языкового общения. Калинин, 1989 - с. 9-15.

61. Сусов И.П. Языковое общение и лингвистика.// Прагматические и семантические аспекты синтаксиса. Калинин, 1985 - с. 3-12.

62. Сусов И.П. Лингвистика между двумя берегами.// Языковое общение: Единицы и регулятивы. Калинин, 1987 - с.9-14.

63. Сухих С.А. Организация диалога.// Языковое общение: Единицы и регулятивы. Калинин, 1987 - с. 95-102.

64. Трошина H.H. Прагмастилистический контекст и восприятие текста.// Прагматика и семантика. М., 1991 - с. 82-91.

65. Троянов В.И. Личностные стратегии обоснования в дискурсе.// Личностные аспекты языкового общения. Калинин, 1989 - с. 37-45.

66. Троянов В.И. Информация о контексте диалога и позиция исследователя.// Коммуникативно-функциональный аспект языковых единиц. Тверь, 1993 -с. 91-96.

67. Ушакова Т.Н., Латынов В.В. Оценочный аспект конфликтной речи.// Вопросы психологии. —М., 1995 №5 - с. 33-41.

68. Хайдеггер М. Работы и размышления разных лет: Перевод с нем./Сост., пер., вступительная статья, прим. A.B. Михайлова. М.: Гнозис, 1993 - 464

69. Хоанг Фэ Семантика высказывания.// Новое в зврубежной лингвистике. -Вып. 16: Прагмалингвистика. -М., 1985 с. 399-404.

70. Чхетиани Т.Д. Метакоммуникативные сигналы слушающего в фазе поддерживания речевого контакта.// Языковое общение: Единицы и регулятивы.- Калинин, 1987 с. 103-106.

71. Шапиро Р.Я. Имена и дескрипции в коммуникативно-прагматическом аспекте.// Прагматические и семантические аспекты синтаксиса. Калинин, 1985 -с. 95-103.

72. Шиленко Р.В. К определению класса экспрессивных высказываний.// Прагматические и семантические аспекты синтаксиса. Калинин, 1985 - с. 159-166.

73. Шилова C.B. Разработка принципов речевого общения: основные направления и тенденции. СПб., 1997 - 16 с.

74. Ширяев Е.Н. О некоторых показателях незамещённых позиций в высказываниях разговорной речи.// Русская разговорная речь. М., 1973 - с. 288-317.

75. Эйхбаум Г.Н. Экспонентно противоречивые высказывания и их смысл.// Языковое общение: Единицы и регулятивы. Калинин, 1987 - с. 58-68.

76. Юганов В.И. Роль иллокутивных индикаторов в интерпретации тек-ста.//Личностные аспекты языкового общения. Калинин, 1989 - с. 37-45.

77. Якобсон P.O. О нулевом знаке. // Избранные работы. М.: Прогресс, 1985- с.222-230.

78. Baker S.J. Theory of Silence.// The Journal of General Psychology. 1955. -№53-p. 145-167.90.1ensen I.V. Communicative functions of silence.// ETC. № 30 - 1973 - p. 249-257.

79. Savill-Troike M. The place of Silence in an Integrated Theory of Communication.// Perspectives on Silence. Ed. By D.Tannen, M. Savill-Troike. - Univ. of Illinois. - 1985.-p. 31-54.1541. Источники

80. Брагинский Э. Жизнь бьет ключом. // Театр, 1990, № 8 с. 155-175.

81. Вампилов А. Провинциальные анекдоты. // «Любовь» и другие одноактные пьесы./ Сост. В. Белянкина. -М.: Искусство, 1990 с.36-57.

82. Гремина Е. Дело корнета О-ва. // Театр, 1992, №11 с. 151- 166.

83. Гринвалд Д. Замок. // «Любовь» и другие одноактные пьесы./ Сост. В. Белянкина. М.: Искусство, 1990 - с.81-99.

84. Гуркин В. Любовь и голуби. // Пьесы молодых драматургов. М.: Сов. Писатель, 1989 - с. 122-174.

85. Дворецкий И. Мост и скрипка (Должность жены).//Веранда в лесу: пьесы. Ленинград: Сов. писатель, 1986 - с. 131-183.

86. Домбровский Ю. Факультет ненужных вещей.//Новый мир, 1988, №8. 9,10,11.

87. Зорин Л. Римская комедия (Дион).//Избранное: Драматические произведения. -М.: Искусство, 1990-с. 81-99.

88. Космин Н. Иисус.// Театр, 1993, № 11 с.149-157.

89. Лобозеров С. Маленький спектакль на лоне природы.//Пьесы молодых драматургов. М.: Сов. писатель, 1989- с.354-397.

90. Лобозеров С. По соседству мы живем. // Пьесы молодых драматургов М.: Сов. писатель, 1989 - с.398 -444.

91. Меженков В. Стою у двери и стучу.//Театр,1993, №10 с.157-191.

92. Павлова Н. Вагончики.//Пьесы молодых драматургов М.: Сов. писатель, 1989-с.59-120.

93. Павлова Ню Пятое время года. // Пьесы молодых драматургов. М.: Сов. писатель, 1989-С.4-58.

94. Перекалин О. Дым.//Пьесы молодых драматургов М.: Сов. писатель, 1989-с. 176-237.

95. Перекалин О. Заложники вечности. // Пьесы молодых драматургов. М.: Сов. писатель, 1989 - с.238-286.

96. Радзинский Э.С. Окончание Дон Жуана (Дон Жуан жив-здоров и проживает в Москве). // Повести в диалогах (Торопливая проза). М.: Моск. Рабочий, 1989- с.394-436.

97. Разумовская JI. Сад без земли.// Пьесы молодых драматургов. М.: Сов. писатель, 1989-с.288-352.

98. Симуков А.Д. Капитан в отставке. // Гори, гори ясно! Комедии М.: Сов. писатель, 1991- с.5-70.

99. Симуков А.Д. Папе надо похудеть. // Гори, гори ясно! Комедии -М.: Сов. писатель, 1991- с.71-134.

100. Симуков А.Д. Русский романс.// Гори, гори ясно! Комедии М.: Сов. писатель, 1991- с. 135-188.

101. Симуков А.Д. В долгу не останусь.// Гори, гори ясно! Комедии М.: Сов. писатель, 1991- с. 189-246.

102. Симуков А.Д. Фонарщик в потемках. // Гори, гори ясно! Комедии -М.: Сов. писатель, 1991- с.247-306.

103. Симуков А.Д. Гори, гори ясно!// Гори, гори ясно! Комедии М.: Сов. писатель, 1991- с.307-358.

104. Симуков А.Д. Взгляд Медузы.// Гори, гори ясно! Комедии М.: Сов. писатель, 1991- с.359-402.

105. Симуков А.Д. Разбудите меня! // Гори, гори ясно! Комедии М.: Сов. писатель, 1991- с.403-459.

106. Слаповский А. Женщина с той стороны. // Театр, 1993, №8 с. 175-191.

107. Чехов А.П. Чайка. Собрание сочинений 12 т./ В.В. Ермилов, К.Д. Муратова и др. - т. 9 - М.: Худ. Литература - с.426-481.