Роль института монархии в политической системе Болгарии в 1918 - 1943 гг. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.03, кандидат исторических наук Лобанова, Валерия Вячеславовна

  • Лобанова, Валерия Вячеславовна
  • кандидат исторических науккандидат исторических наук
  • 2013, Москва
  • Специальность ВАК РФ07.00.03
  • Количество страниц 177
Лобанова, Валерия Вячеславовна. Роль института монархии в политической системе Болгарии в 1918 - 1943 гг.: дис. кандидат исторических наук: 07.00.03 - Всеобщая история (соответствующего периода). Москва. 2013. 177 с.

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Лобанова, Валерия Вячеславовна

Содержание

Введение

Глава I. Политическая система Болгарии. Основные тенденции развития государства в 1918-1943 гг

1.1. Политическая система Третьего Болгарского царства (1878-1944), Тырновская конституция 1879 г

1.2. Основные направления развития государства в 1918-1943 гг

Глава II. Роль института монархии в политической системе Болгарии. 19181934 гг

2.1. Царь царствует, но не правит

2.2. Арбитр

2.3. Серый кардинал

2.4. Внешняя политика. От пленника к дипломату

2.5. «Под маской»: личность и образ монарха

Глава III. Роль института монархии в политической системе Болгарии. 19341943 гг

3.1. Монарх-«фюрер»?

3.2. «Министр иностранных дел»

3.3. «Мастер двойной игры»

3.4. Внутренняя и внешняя политика во время Второй мировой войны 19391943 гг

Заключение

Список использованных источников и литературы

Рекомендованный список диссертаций по специальности «Всеобщая история (соответствующего периода)», 07.00.03 шифр ВАК

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Роль института монархии в политической системе Болгарии в 1918 - 1943 гг.»

Введение

Актуальность темы исследования. Две последовавших одна за, другой национальных катастрофы, политическая нестабильность, истощенная экономика - вот тот «багаж», с которым в 1918 г. Болгария вступила в новый период своей истории. Что он принес исстрадавшейся стране? Нового монарха, иные методы управления, трудный, долгий путь восстановления подорванного тремя войнами народного хозяйства и выхода из международной изоляции и последовавшую после всего этого новую катастрофу, приведшую к приходу к власти коммунистов и смене государственного строя.

Период между двумя мировыми войнами характеризовался исключительным динамизмом внутри- и внешнеполитических процессов в большинстве европейских стран, включая Болгарию. Глубокие перемены затронули институты власти и общества, что отразилось на состоянии всей политической системы и во многом обусловило дальнейшее направление развития государства. Особое значение имела трансформация роли основного носителя власти в Болгарии - монархического института.

С 1918 по 1943 гг. Болгарию возглавлял царь Борис III, одна из наиболее ярких фигур в ее новейшей истории. Противоречивый как личность и как политик, он во многом определял внутри- и внешнеполитическое развитие страны на протяжении четверти века. Некоторые из его решений становились благоприятными для Болгарии, другие - ввергали ее в пучину новых и, как порой казалось, неразрешимых проблем.

Анализ места и роли царя Бориса III в государственной жизни Болгарии проливает свет не только на положение человека, облеченного верховной властью, но и на функционирование всей государственной системы. Такой анализ позволяет, в частности, понять, как принимались те или иные важные для страны решения и как осуществлялось взаимодействие института монархии с другими органами государственной власти. Разработка избранной нами для исследования темы позволяет углубить научное знание о

своеобразии развития Болгарии в изучаемый период, лучше понять спорные вопросы, связанные в том числе с внутриполитическими кризисами середины 1920-х гг. и середины 1930-х гг., усилением авторитарных тенденций в управлении, а также обстоятельствами присоединения Болгарии к Тройственному пакту.

Появление новых возможностей для более глубокого изучения новейшей истории Болгарии, в том числе столь тяжелого для нее межвоенного периода, существенное расширение доступного исследователям корпуса источников, непрекращающаяся историографическая дискуссия придают изучаемой нами теме научную актуальность и общественную значимость. Вряд ли может вызывать возражение тезис, что понимание истории Третьего Болгарского царства невозможно без изучения роли и места института главы государства.

Степень изученности. Вопрос роли и места института монархии в 1918-1943 гг. до сих пор не полно изучен как в отечественной, так и в национальной историографии. Относящиеся к этой теме работы можно условно разделить на три группы: во-первых, труды, посвященные политической системе, а также внутри- и внешнеполитическим процессам в Третьем Болгарском царстве; во-вторых, работы, исследующие непосредственно институт монархии в межвоенный период в целом и на разных его этапах; и в-третьих, биографические исследования о Борисе III.

Изучение политической системы Болгарии в данной работе основывается на исследовании Тырновской конституции 1879 г. и особенностей становления государственности княжества, отразившихся на политических процессах межвоенного периода. Соответственно, автором были использованы исследования отечественной и болгарской историографии, посвященные данным вопросам.

Одним из первых исследований деятельности русского управления в Болгарии после русско-турецкой войны 1877-1878 гг., в т.ч. в области подготовки и принятия основного закона, стал труд очевидца событий -

4

русского военного историка Н.Р. Овсяного, опубликованный в начале XX в.1 Работа вызывает интерес как публикацией и анализом большого числа материалов временного русского управления, так и оценкой современником конституционалистской политики России в Болгарии. В середине XX в. советский историк И.В. Козьменко впервые опубликовала архивные материалы, касающиеся работы Особого совещания по выработке будущей Тырновской конституции, а затем и свое исследование на их основе2. Благодаря ее работе стало возможным проследить, как изменялся проект конституции на различных этапах выработки, а также узнать о представлениях разработчиков в отношении будущего развития княжества Болгарского.

Объемное исследование М.Г. Коротких предоставляет подробную информацию по разработке конституции на всех стадиях, деятельности

о

учредительного собрания . В его работе, также как и в статье юриста Е.А. Косицыной4, конституция признается актом, завершившим создания основ государственности Болгарии. В работе В.Я. Гросула5 предпринимается попытка ответить на вопрос, почему Российская империя, полноценная конституция в которой так и не появилась, составляла довольно либеральные проекты для других государств. По мнению исследователя, причинами тому были как желание утвердить влияние России на Балканах, так и демократическая настроенность реформаторов, надеявшихся продолжить свою деятельность уже внутри империи. В советской историографии в целом сложилось представление о прогрессивном характере конституции, закрепившей произошедшие в болгарском обществе перемены в сторону буржуазно-демократического развития. Отсюда - большой интерес к феномену буржуазного парламентаризма в Болгарии. Каждый исследователь

' Овсяный Н.Р. Русское управление в Болгарии в 1877-78-79 гг. Т. 2. СПб., 1906.

" Козьменко И.В. Первоначальные проекты Тырновской конституции // Освобождение Болгарии от турецкого ига. Сб. статей. М., 1953. С. 222-261.

3 Коротких М.Г. Разработка и принятие Тырновской конституции Болгарии 1879 г. Воронеж, 1978.

4 Косицына Е.А. Тырновская конституция Болгарии // Советское государство и право. 1979. № 12. С. 92-97.

5 Гросул В.Я. О конституционалистской политике России на Балканах // Вопросы истории. 1969. № 8. С. 4659.

отмечает, что, несмотря на свой необычайно демократический характер, конституция представляла широкие возможности для злоупотреблений со стороны монарха. Такие особенности становления буржуазного парламентаризма в Болгарии, как отсутствие четкого распределения законодательных и исполнительных функций между государственными институтами, особое положение монарха отражены в статье Т.Ф. Маковецкой6.

Современная российская историография также не обходит стороной период последней четверти Х1Х-начала XX вв., столь важный в истории балканских государств7. В.И. Косик, размышляя об истории Болгарии последней четверти XIX в., говорит об очень низком уровне ее политического развития и сильном влиянии со стороны России, которые практически не позволяли считать княжество самостоятельным, до конца сложившимся государством. Большой интерес представляет работа Р.П. Гришиной, посвященная конституционной монархии в Болгарии. Сам основной закон, по мнению автора, являлся скорее символом для либерально настроенной части населения, их знаменем в борьбе против попыток князя установить единоличное правление. Развитие же самого института монархии, считает Р.П. Гришина, шло в Болгарии весьма своеобразным образом, представление о том, как должны строиться взаимоотношения между князем и его подданными формировалось с трудом, при этом монархи (Александр Баттенберг и Фердинанд Кобург) всеми силами пытались превратить свою власть в абсолютную.

Как основные политические факторы в государственной системе Третьего Болгарского царства рассматривает болгарский исследователь

6 Маковецкая Т.Ф. Буржуазный парламентаризм в Болгарии: становление и развитие // История и культура Болгарии. М., 1981. С. 214-232.

7 Гришина Р.П. Конституционная монархия в Болгарии и ее подданные // Человек на Балканах. Государство и его институты. СПб., 2006. С. 125-165; Косик В.И. Размышления о судьбах Болгарии, Стефана Стамболова, государственности // Человек на Балканах. Государство и его институты. СПб., 2006. С. 117124.

о

Д. Саздов многопартийную политическую систему и институт монархии. Встраивание последнего в социальную и политическую жизнь, по мнению историка, представляло собой процесс налаживания взаимодействия между монархом и буржуазией. К началу XX в. как результат этого взаимодействия родился так называемый «личный режим» царя Фердинанда.

Интерес к истории Болгарии в период между мировыми войнами исследователи стали проявлять уже в начале второй половины XX в. Однако, монархический институт и сам царь Борис III все же довольно редко становились непосредственно объектом их изучения. Во многом это объяснялось существовавшим, как в Болгарии, так и в России, отношением к монархии как форме правления. С течением времени историки стали уделять теме роли и места царя больше внимания, постепенно менялись оценки действий монарха на разных этапах правления. В болгарской исторической литературе, естественно, значительно больше работ, посвященных непосредственно Борису III, его личности. В отечественной историографии заявленная тема представлена пока небольшими по объему статьями и очерками, но стоит отметить, что интерес к ней лишь усиливается.

В социалистический период определяющим фактором в исследовании болгарской политической системы было восприятие 1920-1940-х гг. в истории Болгарии как времени «монархо-фашистской диктатуры». В работе Л.Б. Валева, посвященной борьбе болгарского народа против фашизма накануне и в первые годы Второй мировой войны9, монарх упоминается как лидер правящих кругов Болгарии и главный виновник присоединения к странам Оси, изначально преданный рейху, лицемерно использовавший «ширму» нейтралитета для успокоения народных масс.

Начальному этапу царствования Бориса посвящена работа Р.П. Гришиной10. В этот период, как считает исследовательница, реакционная

8 Саздов Д. Многопартийната политическа система и монархическият институт в България. 1879-1918. София, 1993.

9 Вапев Л.Б. Болгарский народ в борьбе против фашизма накануне и в начальный период Второй мировой войны. М., 1964.

10 Гришина Р.П. Возникновение фашизма в Болгарии. 1919-1923. София, 1976.

буржуазия во главе с монархом, недовольные режимом БЗНС, предприняли

первые попытки установления в Болгарии фашистской власти. Автор считает

Бориса уже в то время едва ли не единственной фигурой в болгарской

политике, способной действовать на основе трезвой оценки положения,

умеющей выбрать благоприятный момент для действия, опереться на

нужных людей. По мнению автора, именно царь, тщеславный и

честолюбивый, явился основным вдохновителем и организатором переворота

9 июня 1923 г. и убийства А. Стамболийского. В статье, посвященной

социально-экономическому и политическому развитию Болгарии в

межвоенный период в целом11, а также в разделе сводного труда по истории 12

Болгарии , Р.П. Гришина, ввиду социально-экономической неразвитости страны, оценивает ее политическую систему как неустойчивую, характеризующуюся множеством враждующих между собой партий, что и стало одной из главных причин установления в середине 1930-х гг. реакционной диктатуры монарха.

Как монархо-фашистскую диктатуру определяет болгарскую политическую систему межвоенного периода в своем исследовании В. Георгиев13. В качестве ключевого элемента государственной машины пропаганды автор выделяет идею национального единства, олицетворением которой к середине 1930-х гг. стал монархический институт. В работе Ф. Милковой14 исследуются трансформации государственного и политического устройства Болгарии в период между двумя мировыми войнами. Автор приходит к выводу: если в период правления БЗНС действия правительства не выходили за рамки Тырновской конституции, то с фашистского переворота 9 июня 1923 г. начинается кризис парламентаризма в Болгарии, вылившийся 19 мая 1934 г. в ликвидацию основных институтов

" Гришина Р.П. Особенности социально-экономической структуры и политического развития межвоенной Болгарии // Социальная структура и политические движения в странах Центральной и Юго-Восточной Европы. М., 1986. С. 16-29.

12 Краткая история Болгарии. М., 1987.

13 Георгиев В. Развитие на политическата система на България (1918-1944 гг.) // България 1300. Институции и държавна традиция. Т. 1. София, 1981. С. 291-317.

14 Милкова Ф. История на българската буржоазна държава и право през периода 1918-1944 гг. София, 1976.

болгарского буржуазного государства и права и развитие элементов фашизма.

Борьба с режимом монархо-фашистской диктатуры в 1930-е гг. стала основной темой исследования В.Ф. Кадацкого15. Автор подробно останавливается на деятельности БКП, буржуазных и мелкобуржуазных партий. Небольшая часть работы посвящена царю, занимавшему особое место в жизни страны. Стремясь к неограниченной власти, полагает исследователь, Борис тем не менее создавал видимость своего неучастия в политической борьбе, оказывая значительное косвенное влияние на ее ход через преданных ему людей. Монарх готовился к тому времени, когда он сможет предъявить, не таясь, претензии на власть в стране.

«Прожженным политиканом», мелочным, мстительным, коварным, бегущим от ответственности человеком предстает Борис в общем исследовании болгарской политической системы в конце 1910-х-1920-х гг.16 Многие из представленных здесь выводов повторяют изложенное в упомянутой выше работе. По мнению авторов, уже в начале своего царствования Борис избрал тактику мнимого невмешательства в политическую жизнь страны, в то время как на самом деле он сыграл одну из главных ролей в перевороте 9 июня 1923 г., в устранении противников режима А. Цанкова, а затем и в событиях, завершившихся формированием нового правительства во главе с А. Ляпчевым.

Начало пересмотра проблемы «фашистского» характера политической системы межвоенной Болгарии было положено в 1990-е гг. Большой вклад в изучение данного вопроса и в новую его трактовку внесли болгарские

1 7

историки И. Димитров, Н. Поппетров, В. Мигев и П. Цветков . В их работах

15 Кадацкий В.Ф. Политическая борьба в Болгарии, 30-е гг. XX в. М., 1984.

16 Политические системы в странах Центральной и Юго-Восточной Европы. 1917-1929. М., 1988.

17 Димитров И. Българска демократична общественост, фашизмът и войната. 1934-1939. София, 2000; Поппетров Н. Авторитаризъм-фашизъм (към модела на политическото развитие на България - 1918-1944 гг.) // Исторически преглед. № 2. 1997. С. 25-48; Поппетров Н., Цветков П. Към типологията на политическото развитие на България през 30-те години // Исторически преглед. № 2. 1990. С. 63-77; Мигев В. Политическата система на България от 9 юни 1923 г. до 9 септември 1944 г. // Исторически преглед. № 9. 1990. С. 77-90; Цветков П. Демокрацията и нейните алтернативи в България между двете световни войни // 120 години изпълнителна власт в България. София, 1999. С. 177-187.

основное внимание сосредоточено на социальных и политических процессах, приведших к распространению авторитарных и фашистских идей, появлению фашиствующих политических группировок и общественных движений. Однако общий характер политической системы признается исследователями как авторитарный, причем в течение межвоенного периода происходила неоднократная перемена носителей власти, ко второй половине 1930-х гг. оказавшейся в руках царя. Схожую трактовку проблемы излагают авторы сводной монографии по истории Третьего Болгарского царства18.

Исследованию причин и условий победы авторитаризма в Болгарии в межвоенный период посвящена работа украинского историка Т.В. Татоли19. Автор анализирует социально-экономические, политические процессы и приходит к выводу, что авторитарный характер политической системы стал для Болгарии альтернативой фашизму и тоталитаризму и явился результатом нескольких факторов (низкий уровень политической культуры, кризис плюрализма и парламентской системы, подрыв традиционных общественных устоев в результате поражения в Первой мировой войне и пр.).

Изменившееся отношение к характеру политической системы и к месту и роли монархического института отразилось в сводных монографиях и обобщающих трудах по истории Болгарии XX в., как национальных, так и российских20. В труде отечественных историков проводится анализ участия монарха в политической жизни страны на различных этапах царствования. Подробно освещены взаимоотношения Бориса III с А. Стамболийским, А. Цанковым, А. Ляпчевым, И. Вылковым, оказывавшие существенное влияние на ход политической борьбы. Понимание ситуации, продуманное поведение позволили Борису выйти победителем в событиях 1930-х гг., занять ведущее место в управлении страной. Монарх скончался, будучи

18 Лалков М., Мигев В., Митев Т., Мишев Р., Саздов Д. История на третата българска държава, 1878-1944. София, 1993.

19 Татоли Т.В. Причины и условия победы авторитаризма в Болгарии в межвоенный период // Дриновски сборник. Т. 3. Харьков-София, 2009. С. 251-261.

20 Болгария в XX в. Очерки политической истории. М., 2003; История на България. В 3 тт. Т. 3. История на нова България. 1878-1944. София, 2006.

центральной фигурой в государстве. По мнению авторов, он мог бы и впредь оказывать немалое влияние на ход событий.

Болгарские исследователи чуть больше внимания уделяют личностному аспекту. Их труд отличает весьма подробное изложение ключевых событий политической истории, основанное, в том числе, на дневниковых материалах. Из содержания следует, что царь в первые годы правления сознательно избрал тактику неучастия (возможно, мнимого) в государственной жизни. В дальнейшем, как полагают историки, это позволило ему переложить ответственность за такие события, как убийство А. Стамболийского, преследования коммунистов, репрессии, на членов

правительства, а самому предстать перед народными массами в роли жертвы.

21

В исследовании К. Манчева предпринята попытка проследить общие для балканских стран тенденции социально-экономического и общественно-политического развития. Значительное внимание в нем также уделяется авторитарному характеру политических систем на Балканах в межвоенный период. Кроме того, автор подробно анализирует развитие отношений между странами, ключевые события региона, такие как Балканский пакт 1934 г., Салоникское соглашение 1938 г. и др.

Немало болгарских и российских исследователей сосредоточили свое

внимание на различных этапах и аспектах развития Болгарии в межвоенный

22

период. Так, в работах болгарского историка А. Танчева и российского юриста H.A. Катаева23 изучаются политические взгляды А. Стамболийского. По мнению ученых, в планах лидера БЗНС было превратить Болгарию из конституционной монархии в парламентарную, с сохранением на троне Бориса III, который должен был играть роль «царя, который царствует, но не правит».

21 Манчев К. История на балканските народи (1918-1945). София, 2004.

22 Танчев А. Държавно-правните възгледи на Александр Стамболийски. София, 1984.

ъ Катаев H.A. Конституционно-правовые взгляды А. Стамболийского. Саратов, 2003.

Обстоятельствам внеконституционных захватов власти, ставших привычными в межвоенной Болгарии, посвящены работы Н. Недева24. Автор приходит к выводу, что, если в первом перевороте 9 июня 1923 г. царь играл роль посвященного, но не причастного лица, то к 19 мая 1934 г. он превратился в инстанцию, с которой заговорщикам приходилось считаться, а в апреле 1935 г. монарх оказался способен на собственный «контрпереворот».

Особой роли военных в Третьем Болгарском царстве, взаимоотношениям царя и армии уделяет внимание Г. Марков25. В статьях

О (\

В. Колева рассматриваются особенности политической системы, созданной

в результате переворота 19 мая 1934 г., а также отношение реформаторов и

монарха к основному закону и проекты по его изменению. Биографии и

политической деятельности дипломата и политика, премьер-министра в 193527

1940 гг. Г. Кьосеиванова посвящены работы В. Мигева и Д. Сиркова .

Особый интерес историков вызывала и продолжает вызывать внешняя политика Болгарии в течение всего межвоенного периода, а также накануне и во время Второй мировой войны. В работах российских и болгарских

28 29

исследователей как социалистического , так и современного периодов, уделяется внимание расширению связей с Германией в 1930-е гг. и положению Болгарии на Балканах, а также подчеркивается, что, оказывая

24 Недев Н. Александр Стамболийски и заговорът. София, 1984; он же. Три държавни преврата или Кимон Георгиев и неговото време. София, 2007.

25 Марков Г. Военните в изпълнителната власт// 120 години изпълнителна власт в България. София, 1999. С. 104-115.

26Колев В. Управлението на Военния съюз, 1934-1935 // История в преход. Сборник в чест на 60-голишнината на проф. дин Д. Драганов. София, 2008. С. 119-135; Он же. Колев В. Конституционният въпрос в България през 1935 г. // България и Европа през съвременната епоха. Сборник в чест на 80-годишнината на проф. дин Д. Сирков. Велико Търново, 2010. С. 91-102.

27 Мигев В. Георги Кьосеиванов // Български държавници и политици. 1918-1947. София, 2000. С. 131-147; Сирков Д. Георги Кьосеиванов (1884-1960) // При историческите корени. Юбилеен сборник. 70 години А. Печилков - книжовник, общественик, културен деец. Смолян, 2008. С. 318-347.

28 Сирков Д. Външната политика на България. София, 1979; Марков Г. Българо-германски отношения. 19311939. София, 1984; Димитров И. България на Балканите и в Европа. С., 1980; Волков В.К. Мюнхенский сговор и Балканские страны. М., 1979.

29 Тошкова В. Изпълнителната власт и външната политика на България (1919-1945) // 120 години изпълнителна власт в България. София, 1999. С. 162-176; Чакалов Г. Секретни документи проговарят. Мястото на България в стълкновението на великите сили (1941-1946). София, 2001; Баева И., Калинова Е. Българските преходи. 1939-2002. София, 2002; Янев И. Външната политика на България през Втората

световна война в българската историческа литература. 1938-1944 гг. Варна, 2006.

минимальное влияние на внешнеполитический курс в 1920-е гг., с начала 1930-х гг. царь Борис III постепенно превратился в его фактического руководителя, окончательную инстанцию в принятии решений, а по ряду важнейших направлений являлся и непосредственным исполнителем. В работе В.К. Волкова проведено подробное исследование (на основе документов Британского МИДа и воспоминаний Дж. Рендела) посреднической миссии Бориса III в период чехословацкого кризиса 1938 г., в котором автор оценивает болгарского монарха как политика, оказавшегося способным удержать немецких лидеров от крайностей. Подробное исследование советско-болгарских отношений в изучаемый период выполнено современным болгарским историком JI. Стасовым. Его же перу принадлежит очерк о деятельности Ф.Ф. Раскольникова как советского представителя в Софии .

В группе исследований, посвященных анализу положения монарха на разных этапах правления, его роли в ключевых событиях болгарской истории, также следует отметить трансформацию подходов, произошедшую в конце 1980- начале 1990-х гг. Так, в статьях И. Димитрова, написанных в социалистический период, доминирует резко отрицательное отношение к монарху31. Тем не менее, человека, сыгравшего «зловещую» роль в судьбе болгарского народа, автор все же называет самым умным, искусным и опытным политиком среди всех европейских монархов.

Сложный, неоднозначный первый этап правления Бориса III, связанный с нахождением у власти правительства БЗНС, переворотом 9 июня 1923 г. и репрессивными мерами премьер-министра А. Цанкова, вызывал интерес многих исследователей32. В статьях М. Геновского и М. Куманова

j0 Спасов Л. България и СССР. 1917-1944 г. (политико-дипломатически отношения). Велико Търново, 2008. Он же. Дипломатическата дейност на Ф.Ф. Расколников в България (1934-1938) // България и Европа през съвременната епоха. Сборник в чест на 80-годишнината на проф. дин Д. Сирков. Велико Търново, 2010. С. 137-153.

Димитров И. Смъртта на цар Борис III // Исторически преглед. 1968. № 2. С. 40-59; Царят-фюрер // Младеж. 1969. № 1. С. 36-43.

32 Геновски М. Монархията, самостоятелно земеделско управление и българският фашизъм // Исторически преглед. № 3. 1968. С. 62-65; Куманов М. Място и роля на монархическия институт в България. 1918-1926 // Българската държава през вековете. Т. 1. София, 1982. С. 553-561; Петрова Д. БЗНС и монархическият

13

царь предстает главным инициатором переворота 9 июня 1923 г., значительно укрепившим власть монарха. В работах Д. Петровой и К. Калчева позиция Бориса предстает уже не столь однозначной, само положение монарха в начале 1920-х гг. было, по мнению исследователей, весьма неустойчивым, и, несмотря на осведомленность о готовящемся заговоре, Борис вряд ли был способен на активное в нем участие.

Среди российских работ, в которых отражено место института монархии в первые годы правления Бориса III, выделяются статьи Т.Ф. Маковецкой33. Определяя указанный период в истории страны как «смутное время», когда власть резко ослабла, автор пишет о попытках исправить ситуацию, предпринимаемых как со стороны умудренных опытом государственных деятелей, так и молодых, выдвинувшихся в годы войны политических лидеров. «Земледельцы», по мнению автора, преуспели в проводимом ими курсе на обезличивание монарха как главы государства. В результате, царь практически полностью лишался полномочий в отношении Народного собрания, правительства, внешней политики. Несомненно, Борис не был доволен своим положением, но его участия в акциях, направленных против БЗНС и А. Стамболийского, исследователь не подтверждает.

Две статьи Т.В. Татоли посвящены разным этапам в деятельности монарха: неоднозначным взаимоотношениям с болгарскими политическими лидерами 1920-х гг. и внешней политике в конце 1930-х-начале 1940-х гг.34 Целью первой работы был анализ места и роли Бориса в функционировании режимов БЗНС и А. Цанкова. Если в 1920-1923 гг. царь фактически обладал минимумом полномочий, даже находился под угрозой свержения, то за три последующих года он, как полагает автор, смог значительно повысить свою

институт // Исторически преглед. 1989. № 4. С. 17-33; Калчев К. Българската социалдемокрация и монархическият институт (1918-1923 гг.). Шумен, 1997.

j3 Маковецкая Т.Ф. Монархический институт, парламент и правительство Болгарии в условиях режима БЗНС // Българската държава през вековете. Т. 1. София, 1982. С. 562-575; она же. Болгария: конец 1918-начало 1920 гг. Облик власти // Человек на Балканах в эпоху кризисов и этнополитических столкновений XX в. СПб, 2002. С. 78-90.

34 Татоли Т.В.Борис III и политические режимы 20-х гг. XX в. в Болгарии // Дриновски сборник. Т. 1. Харьков-София, 2007. С. 194-201; К вопросу о внешнеполитической ориентации Бориса III в годы Второй мировой войны // Тоталитаризм и антитоталитарные движения в Болгарии, СССР и других странах Восточной Европы. Т. 2. Харьков, 1995. С. 112-118.

роль в управлении страной. Значительный разброс мнений в исторической литературе относительно взглядов Бориса на внешнюю политику Болгарии заставил Т.В. Татоли обратиться к источникам, позволяющим более полно раскрыть эту проблему. Проанализировав их, автор приходит к следующему выводу: будучи опытным дипломатом, но нерешительным человеком, в сложившихся обстоятельствах Борис не смог превратить свои внешнеполитические убеждения в реальную политику, предотвратить участие Болгарии в войне.

Вступление Болгарии во Вторую мировую войну на стороне гитлеровской Германии стало роковым событием в истории страны и в жизни самого Бориса. Анализу роли царя, внутренних и внешних условий, в которых он действовал и принимал судьбоносные решения, посвящена статья E.J1. Валевой35. Подробно излагая ход событий с весны 1939 г. до 1 марта 1941 г., используя документы из архивов Болгарии, России, Германии, автор приходит к выводу о безвыходности сложившейся ситуации. По ее мнению, малые страны, особенно находящиеся в зоне пересечения интересов великих держав, почти не могут проводить самостоятельной внешней политики. Борис же, приложив максимум усилий со своей стороны, все же смог в значительной степени оградить Болгарию от военного конфликта.

36

Вызывает интерес статья Г.И. Лепехиной , посвященная проблеме довольно необычной и мало исследованной - роли «политических мифов», пропаганды в становлении и укреплении власти Бориса. Автор затрагивает весь период царствования, подробно останавливаясь на проблеме выбора внешнеполитической ориентации и решении «еврейского» вопроса в конце 1930-начале 1940-х гг. Анализируя факторы, способствовавшие созданию образа «народного монарха», «спасителя», исследователь высоко оценивает в этом отношении непосредственно политику царя.

35 Вапева Е.Л. Болгария в начале Второй мировой войны: драма страны и царя Бориса III // Человек на Балканах в эпоху кризисов и этнополитических столкновений XX в. СПб, 2002. С. 291-306.

36 Лепехина Г.И. Роль «политических мифов» в становлении и укреплении режима личной власти царя Бориса III в Болгарии (1918-1943) // Вопросы истории славян: Сборник научных трудов. Вып. 16. Воронеж, 2004. С. 34-47.

Постепенно в отечественной и болгарской историографии появляются взвешенные работы, избегающие категоричных оценок и отражающие положение монарха в течение всего царствования. Так, в очерке Р.П. Гришиной о монархе, опубликованном в 1993 г.37, Борис предстает не коварным «руководителем буржуазно-фашистского лагеря», а действительным «пленником национальной идеи». Автор подчеркивает его стремление к превращению Болгарии в конституционное государство со спокойной внутриполитической обстановкой, к повышению международного престижа. Но в конце его царствования страна вновь оказалась перед угрозой национальной катастрофы. Виной тому стало множество причин, среди которых автор выделяет как сложившуюся международную ситуацию, так и, в меньшей степени, политику, проводимую Борисом.

Последовательным защитником национальных интересов выступает

V-» ТО

Борис III и в работе И. Андреева . Человек, возглавивший страну, которую называли «страной-инвалидом на Балканах», действовал исключительно ради ее блага, такого, каким оно ему виделось. Автор справедливо отмечает, что личность, а в значительной степени и дело царя Бориса III еще ждут своей спокойной исторической оценки.

М. Лалков в своей статье в сборнике, посвященном болгарским государственным деятелям и политикам 1918-1947 гг.39, замечает, что все царствование Бориса III, казалось, было обременено метаниями монарха между желаемым и действительным, личными планами и неблагоприятным стечением обстоятельств. Если в начале царствования Борис выбрал такую форму правления, которая была нацелена на постепенное, бесконфликтное укрепление положения династии, то со второй половины 1930-х гг. он, по мнению М. Лалкова, превратился в лидера национальной авторитарной страны.

37 Гришина Р.П. Царь Борис III. 1894-1943 // Пленники национальной идеи. Политические портреты лидеров Восточной Европы (первая треть XX в.). М., 1993. С. 10-32.

38 Андреев Й. Българските ханове и царе. Велико Търново, 2001.

39 Лалков М. Цар Борис III // Български държавници и политици. 1918-1947. София, 2000. С. 149-165.

Биографические исследования, сосредоточенные на изучении жизненного пути и личности Бориса III, позволяют понять особенности характера, отражавшиеся на проводимой политике, мотивы его действий в тех или иных ситуациях, реакцию на происходящие события, взаимоотношения с политическими лидерами. Среди отечественных исследований, непосредственно характеризующих личность Бориса, можно выделить работы В.Д. Вознесенского, созданные как в советское время, так и в 1990-е гг.40 Используя, в основном, такие источники, как воспоминания царицы Джованны, Б. Филова, Д. Казасова, Д. Рендела, автор выделяет наиболее яркие черты характера монарха, анализирует их влияние на его политическую деятельность, проводит сравнение с царем Фердинандом, останавливается на интересах и увлечениях Бориса. По мнению исследователя, одним из основных качеств Бориса было его стремление к актерству, лицемерию. Например, царь, часто заявляя о своем неприятии тоталитаризма, все же стремился к установлению сильной личной власти.

Тема смерти царя Бориса III долгие годы волновала многих исследователей, вкратце освещена она и в статье А. Степаненко41. Автор описывает недавние события: раскопки в царском дворце «Врана», проводимые с целью поиска места захоронения монарха. Интерес представляет приведенные в статье высказывания современных болгар об их отношении к Борису III, периоду его правления.

Всплеск интереса к монархическому прошлому после падения социалистического режима, пересмотр прежних концепций вылились в Болгарии в настоящую «Борисиаду»42. Появляется много работ биографического характера, причем в основном не статей, а отдельных монографий. Стоит сказать, что почти все они написаны в положительном ключе, в отличие, например, от работ о Фердинанде и Александре

40 Вознесенский В.Д. Царь Борис, Гитлер и легионеры // Новая и новейшая история. 1971. № 1. С. 80-92; он же. Кобурги в Болгарии // Новая и новейшая история. 1992. № 3. С. 114-135; он же. Болгария: судьба династии Кобургов// Монархи Европы: судьбы династий. М., 1996. С. 281-303.

41 Степаненко А. От чего умер царь Борис // Эхо планеты. 1992. № 1. С. 23.

42 Вступительное слово И. Димитрова //А. Леверсон. Цар Борис III: щрихи към портрета. София, 1995. С. 2.

17

Баттенберге. Бориса III можно назвать прообразом «доброго царя» в новейшей болгарской истории.

Первой крупной биографией Бориса стала работа И. Йовкова43, первая часть которой вышла еще в 1989 г. Она продолжила предыдущее его произведение «Кобург», посвященное царю Фердинанду. Автор воспроизводит панораму политического развития страны в 1918-1943 гг., уделяя основное внимание деятельности Бориса, который предстает «коварным и ловким монархом» (Йовков вообще не раз отрицательно высказывается относительно монархии как формы правления). Его исследование очень подробное, основано, помимо сочинений Г.Димитрова и В.Коларова, в том числе и на многочисленных архивных источниках.

Опубликованная на русском языке работа И. Йовкова о решении Бориса присоединиться к Тройственному пакту и о последних днях его жизни44 вызывает интерес неизвестными подробностями. Болгарский монарх, по мнению автора, был одной из центральных фигур «балканской игры»; контактируя с представителями ведущих держав, сообщая каждому из них различную информацию, он преследовал собственные цели, главнейшей из которых было сохранить нейтралитет Болгарии.

Одним из наиболее полных исследований жизни и деятельности Бориса III стала работа С. Груева45. Автор - сын начальника личной канцелярии Бориса П. Груева. Книга была написана в эмиграции и первоначально опубликована в США. Материалы, использованные в исследовании, были найдены автором вне Болгарии, в основном это документы из личных архивов царей Фердинанда и Симеона II, адъютанта Бориса П. Драганова, княгини Евдокии и др. Кроме того, Груев много беседовал с очевидцами событий (естественно, по большей части с отцом), их замечания также были включены в повествование. Стоит отметить, что

43 Йовков И. Хроника наедно царуване. Т. 1. София, 1989. Т. 2. София, 1991.

44 Йовков И. Царский гамбит в балканской игре // Международная жизнь. 1992. № 2. С. 122-128.

45 Груев С. Корона от тръни. София, 1991.

стиль изложения гораздо больше напоминает художественное произведение, нежели историческое исследование.

Интерес к личности Бориса III оказался столь высоким, что работы о монархе стали писать люди, далекие от истории. В 1986 г. в Англии (несколькими годами позже и в Софии) выходит книга, автор которой являлся членом Лондонского симфонического оркестра и сотрудником восточноевропейского отдела радио ВВС46. Димитров утверждает, что источниками ему служила переписка Бориса с королями Англии и Италии, Б. Муссолини, однако, ссылок на их конкретное местонахождение в архиве или на издание в работе нет.

К настоящему моменту крупнейшим биографом Бориса III в Болгарии считается Н. Недев (публиковавший свои работы под псевдонимом А. Леверсон)47. Его исследования скорее можно охарактеризовать как документально-публицистические. В отличие от двух вышеупомянутых, в них монарх предстает далеко не таким безупречным. Много внимания исследователь уделяет частной жизни Бориса, его взаимоотношениям с семьей, супругой, детьми, иногда останавливаясь на нелицеприятных деталях. Очень подробно в работах описан царский двор как организация, его персонал, функции.

В тайны дворцовой жизни попытался проникнуть и Д. Шарланов48. Его целью было выяснить, кто же оказывал наибольшее влияние на монарха в последние годы его жизни: Фердинанд, княгиня Евдокия, князь Кирилл, царица Джованна, тайные советники Л. Лулчев и И. Севов, премьер-министр Б. Филов? Автор приходит к выводу, что на царя было все же довольно сложно повлиять, большую часть решений он принимал сам, основываясь на собственных убеждениях.

46 Димитров П. Борис III, цар на българите. Труженик, гражданин, цар. София, 1990.

47 Леверсон А. Указ. соч.; Недев H. Цар Борис III. Биография, София, 1997; он же. Цар Борис III. Дворецът и Тайният кабинет. Пловдив, 2009.

48 Шарланов Д. Тайните на Двореца. Кой е българският Распутин? София, 1999.

Исследование Д. Даскалова49 состоит из двух частей, первая из которых посвящена политической деятельности Бориса, а вторая непосредственно его личности. Даскалов, в отличие от вышеозначенных исследователей, уходит от категоричных оценок. В его работе Борис предстает не «коварным монархом» и не «народным царем», а скорее неоднозначным политиком и необычным человеком, ставшим объектом исторического исследования.

К сожалению, современная болгарская литература о Борисе, столь многочисленная, столь эмоциональная, не всегда отличается профессионализмом в научном плане. Авторы часто не считают нужным указать источник получения той или иной информации, воздерживаться от необъективных выводов, порой создается впечатление, что их работы нацелены, в первую очередь, на привлечение читательского интереса самыми разнообразными средствами. В этом отношении выделяются работы В. Вылкова50, посвященные различным аспектам жизни и деятельности Бориса. Автор старается абстрагироваться от личных оценок, представляя читателю факты, основанные на исторических источниках. Используя сведения из дневника Л. Лулчева, исследователь пытается проникнуть в природу отношений Бориса и тайного советника, проследить, влияли ли они на принимаемые монархом решения.

Основываясь на данных военной разведки третьего рейха, Вылков доказывает, что в конце своего правления царь обладал почти абсолютной властью. Он действительно всеми силами старался сохранить нейтралитет Болгарии, но причиной тому, по мнению автора, во многом были династические интересы, стремление удержаться на троне. В статье, посвященной похоронам, В. Вылков подробно останавливается на самой церемонии, реакции населения, замечая, что после 28 августа 1943 г. не

49 Даскалов Д. Цар Борис. Познатият и непознатият. София, 2001.

50 Вълков В. Погребението на цар Борис III // Исторически преглед. 1992. № 3. С. 74-81; Цар Борис III и Любомир Лулчев извън политиката // Исторически преглед. 1992. № 6. С. 61-75; Царят и неговият советник. Книга за цар Борис III и неговия советник Любомир Лулчев. София, 1993; Цар Борис III в полезрението на германско военно разузнаване // Военноисторически сборник. 1994. № 3. С. 60-79.

нашлось фигуры, способной заполнить образовавшуюся пустоту в политической и государственной жизни Болгарии.

Подводя итог обзору литературы предмета, следует отметить ее фрагментарный характер. К настоящему времени как в отечественной, так и в болгарской историографии отсутствует подробное комплексное исследование роли института монархии в политической системе Болгарии на протяжении всего царствования Бориса III, которое отражало бы его участие как во внутренней, так и внешней политике.

Исходя из состояния историографии, объектом настоящего исследования была определена политическая система Болгарии в 1918-1943 гг., а предметом исследования - институт монархии и его место в политической системе Болгарии, во внутри- и внешнеполитическом развитии страны.

Цель исследования - проследить, как во время правления Бориса III, пришедшегося на период между двумя мировыми войнами и частично на Вторую мировую войну, трансформировалась роль монарха в политической системе Болгарии, определить то влияние, которое он оказывал на внутреннее развитие страны и выбор ею места на международной арене.

Для реализации этой цели были сформулированы следующие исследовательские задачи:

• изучить политическую систему Третьего Болгарского царства, сформированную Тырновской конституцией 1879 г., показать определенные ею и реально существовавшие полномочия монарха, правительства и парламента, исследовать отношение правящих кругов к основному закону;

• выявить и представить основные тенденции развития государства в межвоенный период во внутренней (социально-экономическая структура, послевоенное восстановление, политическая борьба, роль военных, распространение авторитарных идей) и внешней политике;

• определить основные этапы правления Бориса III в зависимости от исполняемой монархом роли в выстраивании курса внутренней и внешней политики;

• для каждого из этапов проследить взгляды монарха на ситуацию в стране и Европе, взаимоотношения царя с политическими лидерами, определить степень участия в управлении, выявить факторы, влиявшие на принятие государственных решений, и обстоятельства их принятия. Хронологические рамки исследования охватывают период с 1918 по

1943 г., правление царя Бориса III. Открытые источники и труды исследователей позволили провести его периодизацию. В области внутренней политики достаточно четко выделяются следующие этапы: 19181923 гг. (период правления БЗНС), 1923-1929 гг. (правительства А. Цанкова и частично А. Ляпчева), 1930-1934 гг. (правительства А. Ляпчева и Н. Мушанова, усугубление внутриполитического кризиса и подготовка к перевороту 19 мая 1934 гг.), 1934-1939 гг. (режим, созданный в результате переворота 19 мая 1934 г., «царский контрпереворот» 20 апреля 1935 г., укрепление авторитарной монархической власти), 1 сентября 1939-28 августа 1943 гг. (от начала Второй мировой войны до смерти царя). Несколько разнятся по хронологии этапы внешнеполитической деятельности, границами здесь служат 1933 г., с которого Борис III начинает занимать ведущую позицию в определении внешнеполитического курса Болгарии, и 1936 г., когда приближающийся мировой конфликт заставил избрать новую тактику взаимодействия с соседями и великими державами.

Обзор источников. Источниковую базу настоящего исследования составил комплекс материалов, которые можно условно разделить на следующие группы:

1. архивные источники (Архив внешней политики Российской Федерации, Центральный государственный архив (София), Болгарский исторический архив (София));

2. официальные документы;

3. документы личного происхождения (воспоминания, дневники);

4. материалы иностранных представительств в Болгарии;

5. пресса.

Особенность источниковой базы настоящей диссертационной работы состоит в том, что сохранилось крайне мало документов, автором которых являлся бы главный герой исследования - болгарский монарх. Борис III не писал мемуаров, не вел дневника (по крайней мере, таковых до сих пор не обнаружено), других личных материалов (писем, записок и пр.) сохранилось очень немного. Ряд исследователей объясняют их отсутствие скрытным характером монарха и высказывают предположение о том, что он мог лично уничтожать материалы, затрагивающие его частную жизнь31. Очень мало осталось материалов и из архива дворцовой канцелярии. Изменение государственного строя в 1946 г., распространившиеся в тот момент в Болгарии антимонархические настроения стали причиной практически полного уничтожения царского документального наследия. 1. Архивные источники

К основным источникам данной работы можно отнести материалы, хранящиеся в Архиве внешней политики Российской Федерации (АВПРФ). Автором были изучены документы следующих фондов: Ф. 04 (секретариат Г.В. Чичерина, 1918-1930 гг.), Ф. 05 (секретариат М.М. Литвинова, 1919-1938 гг.), Ф. 0512 (Комиссия по подготовке мирных договоров и послевоенного устройства, 1942-1945 гг.), Ф. 074 (референтура по Болгарии, 1936-1940 гг.). Фонды включают в себя политические обзоры событий в Болгарии, составленные советскими референтами, донесения советских наблюдателей, референтов из Софии (до восстановления дипломатических отношений в 1934 г. в основном разрозненные, как правило, письма и сводки, протоколы бесед с послами различных государств в Болгарии, поступавшие в ИНО ОГПУ и касающиеся политической ситуации и положения левых партий и группировок в Болгарии, большое внимание уделяется режиму А. Цанкова), с

51 Даскалов Д. Указ. соч. София, 2001. С. 182.

середины 1934 г. - регулярные письма, отчеты, донесения советских послов Ф.Ф. Раскольникова и Н.И. Прасолова, отражающие внутри- и внешнеполитические аспекты развития Болгарии в середине-второй половине 1930-х гг.

Особо следует остановиться на фигуре первого после восстановления дипломатических отношений полномочного представителя СССР в Болгарии, Ф.Ф. Раскольникова (1892-1939)*, находившегося в Софии с ноябре 1934 г. по апрель 1938 г. Его перу принадлежит большинство материалов, подробно отражающих события в Болгарии с момента переворота 19 мая 1934 г. Советский посол, по утверждению его биографов, находясь в Болгарии, явно сочувствовал оппозиции новому режиму, установил прочные связи с А. Малиновым, Н. Мушановым и другими лидерами Демократической партии52. В его донесениях на основе материалов царского двора, бесед с представителями дипломатического корпуса, прессы и других источников проводится подробный анализ внутриполитической ситуации, места и роли основных действующих лиц, включая царя. Кроме руководства деятельностью посольства, Ф.Ф. Раскольников участвовал в болгаро-советских переговорах по различным вопросам, в том числе о заключении торгового договора и возможных поставках советского оружия в Болгарию. Его материалы содержат информацию о внешнеполитическом курсе, проводимом Борисом III, его поездках и встречах за границей.

Документы АВП РФ, использованные в настоящем исследовании, позволили проследить развитие внутриполитической ситуации в Болгарии с момента переворота 19 мая 1934 г., усиление роли монарха в управлении страной, а также проведение Борисом III внешнеполитического курса и его непосредственное участие в болгарской дипломатии в 1930-е гг.

Имя Ф.Ф. Раскольникова было возвращено в отечественную историю в годы «перестройки» в качестве яркого представителя антисталинской оппозиции. В июле 1939 г. дипломат был объявлен врагом народа. Остался заграницей, в августе 1939 г. опубликовал в зарубежной печати открытое письмо Сталину, в котором назвал репрессии в СССР «безумной вакханалией». В том же году скончался в Ницце.

52 Спасов Л. Дипломатическата дейност на Ф.Ф. Расколников. С. 140.

Важные официальные документы, раскрывающие некоторые аспекты изучаемой темы, были найдены в Центральном государственном архиве Болгарии (Централен държавен архив - ЦДА, Фонд ЗК - монархический институт). Это, главным образом, тронные речи царя при открытии сессий народного собрания и ответы на них, отражающие центральные проблемы внутренней и внешней политики Болгарии, взаимоотношения царя и политических лидеров, а также протоколы пребывания официальных представителей иностранных государств в Болгарии (например, К. фон Нейрата в июне 1937 г.), дополнившие материалы о внешней политике страны в изучаемый период.

Ряд сведений был извлечен автором из материалов Болгарского исторического архива (БИА, г. София). К ним относятся письмо Ц. Церковского, активного члена БЗНС, к монарху от сентября 1919 г. с просьбой об отречении (фонд 812 - К. Коцев, член БЗНС), дополняющее характеристику политической ситуации в послевоенной Болгарии, отрывки из записок общественно-политического деятеля, публициста межвоенного периода Г. Говедарова, в которых он характеризует видных болгарских политиков А. Тошева, Г. Кьосеиванова, Б. Филова и их взаимоотношения с царем (фонд 611 - Г. Говедаров).

2. Официальные документы

В качестве основного источника для характеристики политической системы Болгарии была использована конституция княжества Болгарского,

53

принятая 16 апреля 1879 г. в Търново (Тырновская конституция) . Основной закон действовал на протяжении всего изучаемого периода. После переворота 19 мая 1934 г. действие Тырновской конституции было ограничено; официально она была отменена решением Великого народного собрания 4 декабря 1947 г.

5^3десь и далее анализ Тырновской конституции приводится по изданию: Конституция на Българското царство, приета на 16 април 1879 г. и изменена на 15 май 1893 г. и 11 юли 1911 г. София, 1914.

Тырновская конституция позволила получить информацию о форме правления, форме государственного устройства, порядке организации и компетенции органов законодательной и исполнительной власти, управления в центре и на местах, принципах избирательной системы. Однако, при работе с такого рода источником необходимо учитывать его специфику. Формально являясь обязательной к исполнению, сама конституция, как и любой законодательный акт, вряд ли может в полной мере отразить внутриполитическую ситуацию в Болгарии. В то же время положение внутри страны может охарактеризовать отношение политических лидеров к основному закону и частота выявленных нарушений.

Источником информации об условиях, в которых проходила подготовка проекта конституции княжества Болгарского, работе учредительного собрания стал сборник документов «Освобождение Болгарии от турецкого ига»54. Донесения главы Временного русского управления кн. A.M. Дондукова-Корсакова, генерального консула в Софии А.П. Давыдова позволяют узнать о вариантах основного закона, разрабатывавшихся в России, о позиции болгар по тем или иным вопросам устройства будущего государства, уровне политической культуры депутатов.

Официальные материалы, относящиеся к жизни и царствованию Бориса, были частично опубликованы в сборнике, составленном X. Дерменджиевым55. Небольшой по объему, он содержит в себе ряд наиболее важных документов, таких как манифест Бориса к болгарскому народу при восшествии на престол, первый указ, директива 1939 г. о соблюдении нейтралитета и пр.

К источникам официального происхождения относится также и сборник речей, в разное время произнесенных Борисом, изданный к 20-летнему юбилею его восшествия на престол56. И хотя известно, что авторство их принадлежит не только монарху - почти весь период царствования в их

54 Освобождение Болгарии от турецкого ига. Документы. М., 1967. Т. 3.

55 Дерменджиев X. Цар Борис III - живот и дело в дати и документи. София, 1990.

56 Царят говори. Речите на H.B. цар Борис III. София, 1938.

составлении ему помогал заведующий дворцовой канцелярией Павел Груев37 - они тем не менее довольно информативны.

3. Документы личного происхождения

Вследствие упомянутой выше особенности источниковой базы, информацию для исследования личности монарха, его взаимоотношений с политическими лидерами, реакции на те или иные события и явления в Болгарии и мире, роли в руководстве страной на различных этапах правления предоставляют воспоминания и дневники, составленные людьми, в разное время входившими в его близкое окружение. К источникам подобного рода относятся воспоминания жены Бориса, царицы Джованны (или Иоанны, как

58

ее называли в Болгарии) . Урожденная итальянская принцесса, она прожила в Болгарии с 1930 г. по 1945 г. После изгнания поселилась вместе с детьми в Испании. Взяться за перо бывшая царица решилась лишь в 1960-е гг., в Италии ее воспоминания были опубликованы в 1964 г. В Софии же они вышли в свет только в 1990-е гг., как и многое из посвященного Борису. При написании мемуаров Джованна опиралась лишь на собственную память, не пользовалась записками или дневниками. Воспоминания отличаются эмоциональностью, в них нередки выпады против социалистической власти в Болгарии. О супруге Джованна отзывается исключительно положительно, в основном сосредотачивается на периоде с 1927 г. (знакомство) до 1943 г., но сообщает и о более ранних годах, основываясь, вероятно, на рассказах Бориса и на информации, полученной во дворце. Конечно, вряд ли можно ожидать от вдовы объективности в отношении супруга, тем не менее ряд сообщаемых ею сведений, например, о личном отношении Бориса к важным вопросам внутренней и внешней политики (положению страны после переворота 19 мая 1934 г., накануне Второй мировой войны, объявлению войны США и Великобритании), являются весьма ценными.

57 Леверсон А. Указ. соч. С. 212. 38 Царица Йоанна. Спомени. София, 1991.

Свои впечатления от общения с болгарским царем и о ситуации в Болгарии накануне Второй мировой войны изложил на страницах своих воспоминаний британский представитель в Софии в 1938-1940 гг. сэр Д. Рендел59. Его очерк о службе в Болгарии краток, но весьма информативен, от большинства источников болгарского происхождения он выгодно отличается сдержанностью и максимально возможной объективностью. К концу 1930-х гг., в условиях большой активности, которую проявляла в тот момент Англия в деле привлечения Болгарии, Д. Рендел был одним из наиболее частых посетителей монарха и премьера Г. Кьосеиванова60. Будучи по природе тонким наблюдателем, дипломат не просто выделяет наиболее яркие черты характера обоих, приводя разнообразные примеры, но и старается проанализировать их происхождение, стремится дать собственную оценку ситуации, в которой оказалась Болгария, а также проводимой царем внутренней и внешней политики. Воспоминания Д. Рендела до сих пор остаются основным источником информации о роли Бориса III во время су детского кризиса 1938 г.

Для получения информации о роли монарха и его личном отношении к событиям в Болгарии и Европе накануне и во время Второй мировой войны в данной работе были также использованы дневники государственных деятелей, оказавших немалое влияние на болгарскую политику в начале

1940-х гг., Адольфа Бекерле, полномочного представителя третьего рейха в

61 62 стране , а также премьер-министра Болгарии Богдана Филова .

В июле 1941 г. Бекерле, высокопоставленный функционер CA, был

направлен в Софию с целью развития болгаро-немецких отношений в русле,

наиболее выгодном руководству третьего рейха. Почти каждый день с 20

июля 1941 г. до 2 сентября 1944 г. он вел личные записи и дневник. В них

помимо своих сокровенных размышлений, Бекерле излагал содержание

59 Rendel G. The Sword and the Olive: recollections of diplomacy and the foreign service. 1913-1954. London, 1957.

60 АВПРФ. Ф. 74. On. 19. П. 9. Д. 7. Л. 152.

61 Из дневника на Бекерле - пълномощен министьр на Третия Райх в България. София, 1992.

62 Филов Б. Дневник. София, 1986.

служебных разговоров, аудиенций у царя Бориса, бесед с членами правительства. Этот источник предоставляет информацию о роли монарха в управлении страной, его взаимоотношениях с различными политическими деятелями. Кроме того, в дневнике содержатся сведения о визите царя в Германию в августе 1943 г., последних днях его жизни, похоронах, излагаются кружившие тогда в Болгарии версии его гибели.

Профессор археологии, президент Б АН с 1937 г. Б. Филов был назначен премьер-министром Болгарии в феврале 1940 г. Убежденный германофил, он был одним из главных сторонников присоединения к Тройственному пакту. После смерти Бориса Филов стал членом регентского совета. 2 февраля 1945 г. был казнен по приговору Народного суда. В период с 19 марта 1939 г. по 3 сентября 1944 г. он вел почти ежедневные записи. В конце 1980-х гг. они были опубликованы под общей редакцией академика И. Димитрова. В этом источнике значительное внимание уделено Борису, как главе государства и как человеку, с которым Филова связывали личные взаимоотношения. Благодаря дневнику можно узнать, какой трудный путь прошел монарх, прежде чем принять окончательное решение о вступлении в войну на стороне держав Оси. Кроме того, премьер был осведомлен почти обо всех передвижениях Бориса, часто сопровождал его, что позволяет восстановить последние дни жизни монарха. Стоит отметить, что, несмотря на свое положение, Филов далеко не всегда лестно отзывается о царе, часто критикует отрицательные стороны его характера. В связи с этим, можно предположить, что записи, если и не полностью объективны, то хотя бы искренни, и информация, содержащаяся в них, заслуживает доверия.

Значительное количество сведений о внутриполитической ситуации в Болгарии в межвоенный период и роли монарха в политической системе страны предоставляют опубликованные Государственным архивным агентством Болгарии материалы из личного архива К. Георгиева, военного и государственного деятеля, активного участника государственных переворотов 9 июня 1923 г. и 19 мая 1934 г., премьер-министра с мая 1934 г.

29

по январь 1935 г. Большинство материалов представляет собой выдержки из воспоминаний политика, записанных в 1960-е гг. Из них можно узнать о государственном перевороте 1923 г., режиме А. Цанкова и положении царя в 1920-е гг., деятельности Военного союза, партийном блоке Демократический сговор, подготовке и осуществлении переворота 19 мая 1934 г. и сущности установленного в его результате нового режима. Будучи непосредственным участником событий, а часто - их главным действующим лицом, К. Георгиев приводит много отсутствующих в других источниках фактов. Однако, учитывая время написания воспоминаний и положение К. Георгиева в НРБ (в 1950-е гг. - член правительства, в 1960-е гг. - депутат Народного собрания), к ним следует относиться с известной долей осторожности и по возможности перепроверять приводимые им сведения по другим источникам.

К источникам личного происхождения относятся также воспоминания людей, в разное время сталкивавшихся с монархом, приближенных к нему, но не игравших столь заметной роли в жизни Болгарии, как Филов или Георгиев. Следует обратить внимание, что их, как правило, заставил взяться за перо постоянно растущий интерес к персоне царя. Данные мемуары представляют интерес, главным образом, благодаря деталям, которые остались незамеченными другими людьми. К таким источникам относятся,

Z О

например, воспоминания Косты Скутунова - морского офицера, перешедшего в 1920 г. на службу в царский дворец и на восемь лет ставшего адъютантом царя. Мемуары были написаны лишь в 1962 г., незадолго до смерти автора. В них, несмотря на заглавие, больше внимания уделено личности самого Скутунова, но они содержат немало сведений о ежедневной жизни царя, его характере, интересах, взаимоотношениях с политиками.

К этой же категории можно отнести воспоминания болгарского политика Н. Николаева, а также его биографический очерк, посвященный Борису, созданный на их основе64. Бывший министр народного просвещения,

63 Скутунов К. Бурни времена. Цар Борис III отблизо. София, 2004.

64 Николаев Н. Фрагменти от мемоари. София, 1994; он же. Четири ескиза от едно царуване. София, 1993.

министр внутренних дел и здравоохранения, в 1943 г. был назначен полномочным представителем Болгарии в Швеции, где после окончания Второй мировой войны получил политическое убежище. Здесь, будучи уже в довольно зрелом возрасте, он решил познакомить западное общество с личностью Бориса. Первый вариант произведений был издан на французском языке в 1960-е гг. и лишь спустя три десятилетия переведен на болгарский. Оба они написаны в исключительно положительном по отношению к Борису ключе (Николаев был убежденным монархистом), очень подробны, однако лишены ссылок на использованные материалы. Некоторые приводимые мемуаристом детали биографии Бориса подтверждаются и другими источниками, другие содержатся только в работах Николаева. К сожалению, подтвердить или опровергнуть их достоверность в настоящее время нет возможности.

Информация о Борисе III, ситуации в Болгарии в межвоенный период содержится также и в источниках личного характера, не имеющих прямого отношения к монарху. Так, небольшой очерк о церемонии коронации 4 октября 1918 г., восприятии населением нового царя находится в воспоминаниях публициста и политика, члена Национал-либеральной партии Д. Кьорчева (1884-1928)65. В дневнике лидера БКП Г. Димитрова66 интерес представляют сюжет о роли Бориса в освобождении болгар-коммунистов, задержанных в феврале 1933 г. по обвинению в поджоге здания Рейхстага, а также сведения о контактах монарха и советских представителей в 1941 г.

Информация о первых годах царствования Бориса III, его взаимоотношениях с А. Стамболийским, положении монарха при правительстве БЗНС (1919-1923), обстановке в Болгарии после заключения мирного договора по итогам Первой мировой войны содержится в воспоминаниях и записках члена БЗНС, министра правительства

65 Кьорчев Д. Време на надежди и катастрофи (1905-1919). Дневници и политически студии. София. 1994.

66 Димитров Г. Дневник. Март 1933 г. - февруари 1949 г. Избрано. София, 2003.

f\7

А. Стамболийского К. Муравиева и члена БРСДП, депутата Народного собрания в 1919-1920 гг., публициста Д. Казасова68.

4. Документы иностранных представительств в Болгарии

Недостаток прямых материалов о Борисе заставляет исследователей обращаться к косвенным свидетельствам. Работы по их поиску, научному описанию, систематизации и публикации продолжаются и в настоящее время. В основном, в эту группу входят материалы иностранного происхождения: документы посольств различных государств в Болгарии, разведывательных органов, а также статей в зарубежной прессе.

Одним из основных источников из данной группы в настоящем исследовании стали два тома материалов британского представительства в Софии, имеющих отношение к Борису III69. Сборники состоят из отобранных болгарскими исследователями документов двух фондов Архива министерства иностранных дел Великобритании, представляющих собой корреспонденцию по вопросам политической и культурной жизни Болгарии, личную переписку британских дипломатов. Первый том содержит документы, охватывающие период от 6 мая 1919 г. (первый открытый документ на эту тему из архивов британского МИД) до 22 мая 1934 г., когда был отправлен первый обстоятельный рапорт о перевороте 19 мая 1934 г. -переломном моменте как в болгарской политической истории, так и в жизни царя. Второй том завершают отчеты британского посла о последних встречах с царем Борисом после разрыва дипломатических отношений между двумя странами в марте 1941 г. из-за присоединения Болгарии к Тройственному пакту.

Большая часть материалов сборника - это доклады членов английской дипломатической миссии в Софии о встречах и разговорах с Борисом. Значительное место занимают рапорты британских военных атташе, с

67 Муравиев К. Договоры за мир в Ньой. София, 1992.

68 Казасов Д. Видяно и преживяно (1891-1944). София, 1969.

69 Цар Борис III в Британската дипломатическа кореспонденция. Т.1. 1919-1934 гг. София, 2005. Т. 2. 19341941 гг. София, 2007.

которыми царь как верховный главнокомандующий часто контактировал. Также в издании представлены доклады и записки самых разных людей, частных и официальных лиц, встречавшихся с монархом и посчитавших нужным уведомить об этом британский МИД. Стоит отдать должное наблюдательности английских дипломатов, их стремлению понять суть происходящего. В изданных документах содержатся исключительно ценные сведения о взаимодействии между двумя государствами и роли царя в его выстраивании, об отношениях Бориса с болгарскими политиками и иностранными дипломатами, поездках монарха заграницу, участии в государственных переворотах, его личные оценки событий в Болгарии и Европе, размышления о собственной роли в истории страны. Кроме того, английские дипломаты дают характеристики общей ситуации в Болгарии, ее участия в международной политике, сообщают важные сведения о других действующих лицах изучаемого периода.

Другим изданием, аналогичным по своему характеру описанному выше, являются материалы германской разведки, касающиеся Бориса III в

70

последние годы его жизни . Интерес к монарху начал развиваться в Германии еще с приходом Гитлера к власти, а накануне и в период Второй мировой войны Борис становится объектом самого пристального наблюдения со стороны немецких спецслужб. Посредством различных каналов они пытались добыть как можно больше сведений о деятельности, поведении и даже личной и семейной жизни царя. Большую часть включенных в сборник материалов составляют доклады разведчиков о наблюдениях за царем, а иногда и контактах с ним. Нельзя сказать, что содержащиеся в них сведения являются уникальными, но они помогают лучше понять состояние Бориса в указанный период, проследить его попытки найти решение в той непростой ситуации, в которой оказалась Болгария. Есть в сборнике и источники, исходящие от самого монарха. Среди них наибольший интерес представляет личное письмо Бориса Гитлеру от 22 октября 1940 г., в котором он

70 Нойков С., Радев В. Цар Борис III в тайните документа на Третия райх, 1939-1943. София, 1995.

обосновывает причины отсрочки присоединения Болгарии к Тройственному пакту.

Для получения информации о внешней политике Болгарии накануне и во время Второй мировой войны автором данного исследования также были использованы материалы, содержащиеся в сборнике «Документы внешней политики СССР»71. К ним можно отнести записи бесед между болгарскими и советскими дипломатами, а также представителями других балканских стран в СССР, в которых затрагивается позиция Болгарии в войне, высказываются оценки ее вступления в Тройственный пакт и положения в качестве союзника третьего рейха.

Стоит отметить, что в материалах британского и советского посольств (АВП РФ), германской разведки не встречается противоречия в фактах, скорее, в этом плане они дополняют друг друга. Но, естественно, существенные различия прослеживаются в оценке тех или иных событий, в особенности касающихся международных отношений Болгарии и внешнеполитической ориентации ее лидеров, включая царя. Таким образом, можно сделать вывод о высокой степени фактической достоверности данной группы источников.

5. Пресса (болгарская и иностранная)

Данный тип источников в настоящем исследовании изначально рассматривался только как дополнение, используемое для добавления новых черт, оттенков к ключевым материалам, но не установления основных фактов. Это обусловлено широкими временными и географическими рамками работы (если учитывать внешнюю политику), делающими эту источниковую группу слишком объемной. Таким образом, периодическая печать была использована опосредованно: в виде обзоров болгарской и иностранной (Югославия, Франция, Германия, Англия) прессы, составляемых советскими референтами (Архив внешней политики Российской Федерации, Фонд 074 - референтура по Болгарии, Фонд 05 -

71 Документы внешней политики СССР. Т. XIX (1936 г.). М, 1974. Т. XXV (1942 г.). Кн. 1. Тула, 2010.

секретариат М.М. Литвинова), подборок статей и журналов, хранящихся в Центральном государственном архиве Болгарии (фонд ЗК - монархический институт) и Болгарском историческом архиве (Фонд 685 - Антон Страшимиров, общественный деятель, писатель, Фонд 15 - Стоян Данев, политик).

В этой группе интерес представляют материалы о внутриполитической ситуации в Болгарии в 1920-е гг. (правительства А. Стамболийского, А. Цанкова), визитах Бориса III в Англию, Францию, Германию (как иностранных, так и болгарских), болгаро-югославском сближении во второй половине 1930-х гг., общественной реакции на смерть царя и его похоронах.

В 1990-е гг. вышел сборник извлеченных из западной прессы статей за период с 1928 по 1937 гг., посвященных монарху72. Но точнее было бы сказать — тех их отрывков, в которых Борис предстает в наиболее выгодном свете. При подготовке материалов был использован юбилейный сборник 1938 г. «Борис III, Цар на българите». Скорее всего, издание подобного рода было связано с политической деятельностью Симеона, сына Бориса и его наследника, изгнанного из Болгарии в 1945 г., вернувшегося в 90-е гг. XX в., чтобы возглавить правительство (интервью с ним размещено на последних страницах издания). Тем не менее, благодаря этому сборнику можно узнать о ключевых событиях болгарской истории того периода и роли в них царя, визитах Бориса за границу, его манере держать себя в присутствии глав ведущих держав. Кроме того, само обилие отзывов в иностранных изданиях абсолютно разного толка, пусть в сборнике они представлены и односторонне, говорит о действительном интересе к персоне монарха за пределами страны.

Методология исследования. Методологической основой работы является принцип историзма, который позволяет рассмотреть процессы и явления в их тесной взаимосвязи и эволюции. Метод системного подхода дал возможность изучать события не изолированно друг от друга, а в качестве

72 Световният печат за Н.В. цар Борис Ш. София, 1996.

комплексного процесса. Историко-генетический и историко-сравнительный методы позволили последовательно проследить, как менялась роль института монархии на разных этапах правления Бориса III. Кроме того, с их помощью можно осветить складывание политических убеждений монарха, взглядов на управление страной, их отражение на его решениях и действиях, результаты избранной им стратегии.

Поставленные исследованием цели и задачи, в соответствии с представленными хронологическими рамками определяют структуру работы. В первой главе рассматриваются политическая система Третьего Болгарского царства на основе изучения Тырновской конституции 1879 г. и основные тенденции внутри- и внешнеполитического развития государства в межвоенный период. Во второй главе исследуются основные этапы правления Бориса III в рамках исполняемых им ролей до переворота 19 мая 1934 г., ставшего существенной границей как в развитии государственно-политического устройства страны, так и в трансформации положения монархического института: «царь царствует, но не правит» (1918-1923 гг.), арбитр (1923-1929 гг.), «серый кардинал» (1930-1934 гг.), от «пленника» к дипломату (внешняя политика с 1918 г. до начала 1930-х гг.). Глава третья посвящена периоду с конца 1934 г. до смерти монарха в 1943 г. и включает в себя подразделы: «монарх-фюрер?» (1934-1939 гг.), «министр иностранных дел» (внешняя политика первой половины 1930-х гг.), «мастер двойной игры» (политика лавирования накануне Второй мировой войны), внутренняя и внешняя политика Болгарии с начала Второй мировой войны до смерти царя. Объединение в финальном подразделе внутренней и внешней политики обусловлено определяющей для этих сфер ролью начавшейся войны.

Научная новизна диссертационной работы состоит в проведении комплексного исследования роли института монархии в политической системе Болгарии, его участия во внутренней и внешней политике в течение всего царствования Бориса III. В работе используются такие новые для национальной и отечественной историографии по изучаемому вопросу

36

(опубликованной) источники, как недавние публикации документов британского МИД, касающихся Бориса III, за период с 1934 по 1941 г., материалов личного архива военного и государственного деятеля, премьер-министра в 1934-1935 гг. К. Георгиева. Документы Архива внешней политики Российской Федерации (секретариаты наркомов иностранных дел и референтура по Болгарии) также впервые рассматриваются в настоящем исследовании в качестве источника для изучения роли монархического института в указанный период.

Практическая значимость. Материалы исследования могут быть использованы при дальнейшей разработке вопросов роли института монархии в политической системе Болгарии межвоенного периода и во время Второй мировой войны, для более глубокого изучения политической системы государства, в специальных и общих курсах по новейшей истории Болгарии, семинарских занятиях со студентами.

Похожие диссертационные работы по специальности «Всеобщая история (соответствующего периода)», 07.00.03 шифр ВАК

Заключение диссертации по теме «Всеобщая история (соответствующего периода)», Лобанова, Валерия Вячеславовна

Заключение

В данном исследовании была предпринята попытка проследить, как менялась роль института монархии в политической системе Болгарии в период правления Бориса III (1918-1943 гг.) и какое влияние эти изменения оказывали на внутри- и внешнеполитическое развитие страны в межвоенный период и первые четыре года Второй мировой войны.

Анализ Тырновской конституции 1879 г., основного закона Третьего Болгарского царства, позволил выявить полномочия органов исполнительной (монарх, правительство) и законодательной (однопалатное Народное собрание) власти и существовавшие в этой области противоречия, которые каждый из игроков на протяжении изучаемого периода истолковывал в свою пользу. Кроме того, помимо явных нарушений конституции (А. Стамболийский и положение монарха, А. Цанков и политическая свобода, режим, созданный в результате переворота 19 мая 1934 г. и др.) в течение межвоенного времени монархом и политическими лидерами неоднократно разрабатывались проекты по ее изменению в сторону усиления полномочий исполнительной власти, либо парламента. В целом, можно говорить о том, что закрепленные в основном законе принципы буржуазной демократии так и не получили в Болгарии окончательного развития, в том числе и из-за их несоответствия уровню политической культуры общества. Существовавший разрыв между теорией и реальностью сказался на нестабильности всей политической системы в течение изучаемого периода.

Исследуя условия существования монархии в Болгарии в 1918-1943 гг. внутриполитическая обстановка и международная ситуация), можно заметить их значительную трансформацию по сравнению с предыдущим периодом. Вместо национального подъема, характерного для правления царя

Фердинанда, страну ждала жизнь после «национальных катастроф», нанесших серьезный удар по социально-экономической и общественнополитической сферам. Межвоенный период характеризовался сохранением аграрной экономики и состава общества, усилением роли военных в

164 политике, радикализацией общественных настроений и повышением накала политической борьбы, дискредитацией народного собрания как «говорильни», арены для межпартийных столкновений, неэффективностью коалиционных правительств, вмешательством в политику безответственных факторов, внеконституционными захватами власти. На международной арене Болгария долгое время оставалась в изоляции, не признавая послевоенное устройство. Когда же надежды на ревизию начали обретать под собой почву, необходимо было выстроить особую дипломатию, выжидательную, лавирующую, позволяющую как можно выгоднее достичь реализации идеи национального объединения.

Тенденции развития внутри- и внешнеполитической жизни во многом определили следование Болгарии по пути авторитаризма в межвоенный период, привели к ограничению действия конституции и отказу от партийной системы. Авторитарные тенденции начинают проявляться еще с середины 1920-х гг., однако наиболее ясно они просматриваются в период правления «деятелей 19 мая» и последовавшем усилении роли царя. Но, как не была Болгария в полной мере демократической страной, так она не стала и полностью авторитарной. По мнению современных болгарских исследователей, для межвоенного времени можно говорить, скорее, о некоем сожительстве демократии и авторитаризма при значительно более сильных позициях последнего467.

Изменившиеся условия существования определили и трансформацию роли и места института монархии в политической системе. Режим «личной власти», установленный Фердинандом, ушел в историю вместе с его отречением и изгнанием из страны. На первом этапе правления нового монарха его положение было крайне неустойчивым, однако возможность установления республики, ввиду позиции европейских лидеров и понимания болгарскими политиками, в частности А. Стамболийским, сложившейся ситуации, была крайне маловероятной. Вплоть до государственного

467 Манчев К. Указ. соч. С. 143. переворота 9 июня 1923 г., свергнувшего правительство БЗНС, Борис III исполнял роль «царя, который царствует, но не правит», но, во многом благодаря его поведению, авторитет и престиж монархии были восстановлены.

Это позволило царю во время правительств А. Цанкова и частично А. Ляпчева усилить свои позиции в управлении и исполнять роль эффективного арбитра между ведущими политическими силами. Действия Бориса III, хоть и не явные, способствовали нормализации положения в стране после волнений второй половины 1923 г., терактов весны 1925 г. и волны репрессий со стороны властей. В то же время скрытность монарха привела к распространению мнения о его непричастности к государственному перевороту и суровым правительственным мерам, что сказалось на укреплении позиций Бориса в дальнейшем.

С начала 1930-х гг. царь начинает активно вмешиваться в политический процесс, при этом, по-прежнему не позиционируя себя лидером, причиной чему, вероятно, была не только скрытность, но и стремление избежать ответственности. К моменту государственного переворота 19 мая 1934 г., с помощью которого военные и правые политические силы стремились пресечь правительственный кризис, царь подошел, имея накопленный жизненный опыт, авторитет, связи в политических и дипломатических кругах. Смена власти и радикальные преобразования нового режима вновь поставили Бориса III в сложное положение, однако он довольно быстро сумел выйти из него победителем, разгромить Военный союз, но оставить в силе созданную ими политическую систему авторитарного типа.

В области внешней политики также можно выделить несколько этапов, в течение которых монарх исполнял определенные «роли». Находясь при правительстве БЗНС в положении «пленника», не решающегося покинуть страну и не представлявшего ее на международной арене, Борис III постепенно стал завоевывать расположение иностранных дипломатов, аккредитованных в Болгарии. Вкупе с накоплением авторитета среди болгарской политической и правительственной элиты, это позволило ему начать активную дипломатическую деятельность за рубежом. К началу 1930-х гг. царь превратился не только в самого активного болгарского дипломата, но и в главный фактор выстраивания внешнеполитического курса государства.

С апреля 1935 г. и вплоть до собственной смерти монарх оставался «хозяином положения» в стране, сосредоточив в своих руках полномочия органов исполнительной и законодательной власти. Таким образом, монархический институт в Болгарии вернул себе руководящую роль, но в новых условиях и в виде сильной авторитарной власти. Правительства Г. Кьосеиванова и Б. Филова состояли из второстепенных и малоизвестных чиновников, людей послушных и приверженных царю. Действие Тырновской конституции так и не было восстановлено в полном объеме, а депутаты Народного собрания, значение которого существенно уменьшилось, представляли не запрещенные партии, а общественные или профессиональные организации.

Накануне Второй мировой войны монархия превратилась в символ, стержень и главное достояние национального государства. Фигура царя стала восприниматься как гарант стабильности и решения назревших проблем, в том числе национально-территориальных, путем ревизии Нейиского мира.

К основным направлениям внешнеполитического курса с середины 1930-х гг. можно отнести: взаимодействие с ведущими европейскими державами (Англия, Франция, Германия), попытки преодоления враждебности на Бакланах (которые серьезно осложнялись нежеланием Болгарии признавать статус-кво в регионе и ее невступлением в Балканский пакт), главным образом, путем сближения с Югославией, восстановление отношений с СССР. При этом по всем направлениям главной целью для Бориса III, ставшего в этот период окончательной инстанцией в области принятия внешнеполитических решений и претворения их в жизнь, оставалось соблюдение национальных интересов.

Действия на следующем этапе, накануне войны, определялись все более явным разделением Европы на два противоборствующих лагеря. Ключевой стратегией царя, отвечавшей особенностям его характера, становится маневрирование, позволяющее не связывать себя обязательствами, но продолжать поиски сильного партнера-покровителя, посредника в решении национально-территориальных вопросов. В апреле 1939 г. в секретной директиве представителям Болгарии заграницей указывалось, что, до тех пор, пока это будет возможно, страна будет соблюдать выжидательный нейтралитет.

Однако к началу войны стало понятно, что устойчивость этой позиции, несмотря на все дипломатические таланты Бориса III, практически равна нулю. Тем не менее, популярность и авторитет царя внутри страны продолжали укрепляться, ведь он, как мог, удерживал Болгарию от участия в военных действиях. Решение вопроса о Южной Добрудже превратило монарха в «объединителя», а содействие третьего рейха усилило прогерманские настроения. Однако доступные на сегодняшний момент источники позволяют говорить о том, что решение о присоединении

Болгарии к Тройственному пакту далось монарху с невероятным трудом, осознавалось им как неизбежное, при этом, он так и не был до конца уверен в его правильности. Во многом именно благодаря действиям царя Болгария осталась в стороне от масштабных военных действий. Более того, после неожиданной смерти 49-летнего Бориса III вскоре после возвращения из ставки Гитлера в августе 1943 г. одной из самых распространенных стала версия о его отравлении германской стороной за нежелание объявить войну

СССР и отправить войска на Восточный фронт. Современные медицинские эксперты, исследовавшие недавнюю находку - сердце Бориса, пришли к выводу: монарх умер собственной смертью. Кончина царя вызвала государственно-политический кризис в стране, ставший одной из причин

168 ликвидации в 1946 г. монархической формы правления, что означало завершение истории Третьего Болгарского царства.

Проведенное исследование позволяет прийти к выводу о том, что в 1918-1943 гг. в Болгарии происходила эволюция роли монархического института от некой весьма неопределенной по статусу после отречения Фердинанда принадлежности политической системы до ее лидера и наиболее эффективного инструмента, в области как внутренней, так и внешней политики. Среди причин подобной трансформации наиболее явно выделяются как тенденции внутри- и внешнеполитического развития Болгарии в межвоенный период, так и личные особенности Бориса III и предпринятые им действия.

Изучение проблемы положения монархии в Третьем Болгарском царстве в правление Бориса III не только углубляет понимание истории страны в период между двумя мировыми войнами, но и позволяет обратиться в дальнейших исследованиях к таким темам, как восприятие института монархии в болгарском обществе, формирование, распространение национальных идей и складывание болгарской нации.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Лобанова, Валерия Вячеславовна, 2013 год

Список использованных источников и литературы

Архивные материалы:

1. Архив внешней политики Российской Федерации (АВПРФ): Фонд 04 - секретариат Г.В. Чичерина (1918-1930 гг.);

Фонд 05 - секретариат М.М. Литвинова (1919-1938 гг.); Фонд 74 - референтура по Болгарии;

Фонд 0512 - Комиссия по подготовке мирных договоров и послевоенного устройства (1942-1945 гг.).

2. Български исторически архив (БИА):

Фонд 15 - Стоян Данев, политик, общественный деятель;

Фонд 611 - Георги Говедаров, юрист, общественно-политический деятель,

публицист;

Фонд 685 - Антон Страшимиров, писатель, общественный деятель; Фонд 812 - Константин Коцев, член БЗНС.

3. Централен държавен архив (ЦДА): Фонд ЗК - Монархически институт. Опубликованные источники:

4. Дерменджиев X. Цар Борис III - живот и дело в дати и документи. София, 1990.

5. Документы внешней политики СССР. Т. XIX (1936 г.). М., 1974. Т. XXV (1942 г.). Кн. 1. Тула, 2010.

6. Конституция на Българското царство, приета на 16 април 1879 г. и изменена на 15 май 1893 г. и 11 юли 1911 г. София, 1914.

7. Нойков С., Радев В. Цар Борис III в тайните документи на Третия райх, 1939-1943. София, 1995.

8. Освобождение Болгарии от турецкого ига. Документы. Т. 3. М., 1967.

9. Световният печат за Н.В. цар Борис III. София, 1996.

10. Цар Борис III в Британската дипломатическа кореспонденция (19191941 гг.). Т. 1. (1919-1934 г.). София, 2005. Т. 2. (1934-1941). София, 2007.

11. Царят говори. Речите на Н.В. цар Борис III. София, 1938.

Дневники и мемуары:

12. Димитров Г. Дневник. Март 1933 г. - февруари 1949 г. Избрано. София, 2003.

13. Из дневника на Бекерле - пълномощен министър на Третия Райх в България. София, 1992.

14. Из личния архив на Кимон Георгиев. Т. 1. София, 2005. Т. 2. София, 2008.

15. Казасов Д. Видяно и преживяно (1891-1944). София, 1969.

16. Кьорчев Д. Време на надежди и катастрофи (1905-1919). Дневници и политически студии. София, 1994.

17. Муравиев К. Договорът за мир в Ньой. София, 1992.

18. Николаев Н. Четири ескиза от едно царуване. Спомени. София, 1993.

19. Николаев Н. Фрагмента от мемоари. София, 1994.

20. Скутунов Коста. Бурни времена. Цар Борис III отблизо. София, 2004.

21. Филов Б. Дневник. София, 1990.

22. Царица Йоанна. Спомени. С., 1991.

23. Rendel G. The Sword and the Olive: recollections of diplomacy and the foreign service. 1913-1954. London, 1957.

Литература На русском языке

24. Болгария в XX в. Очерки политической истории. М., 2003.

25. Валев Л.Б. Болгарский народ в борьбе против фашизма накануне и в начальный период второй мировой войны. М., 1964.

26. Валева Е.Л. Болгария в начале второй мировой войны: драма страны и царя Бориса III // Человек на Балканах в эпоху кризисов и этнополитических столкновений XX в. СПб., 2002.

27. Вознесенский В.Д. Болгария: судьба династии Кобургов // Монархи Европы: судьбы династий. М., 1996. С. 281-303.

28. Вознесенский В.Д. Кобурги в Болгарии // Новая и новейшая история. 1992. №3. С. 114-135.

29. Вознесенский В.Д. Царь Борис, Гитлер и легионеры // Новая и новейшая история. 1971. № 1. С. 80-92.

30. Волков В.К. Мюнхенский сговор и балканские страны. М., 1979.

31. Гришина Р.П. Возникновение фашизма в Болгарии. 1919-1923. София, 1976.

32. Гришина Р.П. Конституционная монархия в Болгарии и ее подданные // Человек на Балканах. Государство и его институты. СПб., 2006. С. 125-165.

33. Гришина Р.П. Особенности социально-экономической структуры и политического развития межвоенной Болгарии // Социальная структура и политические движения в странах Центральной и Юго-Восточной Европы. М., 1986. С. 16-29.

34. Гришина Р.П. Царь Борис III. 1894-1943 // Пленники национальной идеи. Политические портреты лидеров Восточной Европы (первая треть XX в.). М., 1993. С. 10-32.

35. Гросул В.Я. О конституционалистской политике России на Балканах // Вопросы истории. 1969. № 8. С. 46-59.

36. Иовков И. Царский гамбит в Балканской игре //Международная жизнь. 1992. №2. С. 122-128.

37. Кадацкий В.Ф. Политическая борьба в Болгарии, 30-е гг. XX в. М., 1984.

38. Катаев H.A. Конституционно-правовые взгляды А. Стамболийского. Саратов, 2003.

39. Коротких М.Г. Разработка и принятие Тырновской конституции Болгарии 1879 г. Воронеж, 1978.

40. Козьменко И.В. Первоначальные проекты Тырновской конституции // Освобождение Болгарии от турецкого ига. Сб. статей. М., 1953. С. 222-261.

41. Косик В.И. Размышления о судьбах Болгарии, Стефана Стамболова, государственности // Человек на Балканах. Государство и его институты. СПб., 2006. С. 117-124.

42. Косицына Е.А. Тырновская конституция Болгарии // Советское государство и право. 1979. № 12. С. 92-97.

43. Краткая история Болгарии. М., 1987.

44. Лепехина Г.И. Роль «политических мифов» в становлении и укреплении режима личной власти царя Бориса III в Болгарии (1918-1943) // Вопросы истории славян: Сборник научных трудов. Воронеж, 2004. Вып. 16. С. 34-47.

45. Маковецкая Т.Ф. Болгария: конец 1918-начало 1920 гг. Облик власти // Человек на Балканах в эпоху кризисов и этнополитических столкновений XX в. СПб, 2002. С. 78-90.

46. Маковецкая Т.Ф. Буржуазный парламентаризм в Болгарии: становление и развитие (от освобождения страны от османского ига до ее вступления в Первую мировую войну) // История и культура Болгарии. М., 1981. С .214-232.

47. Маковецкая Т.Ф. Монархический институт, парламент и правительство Болгарии в условиях режима БЗНС // Българската държава през вековете. София, 1982. Т. 1. С. 562-575.

48. Овсяный Н.Р. Русское управление в Болгарии в 1877-78-79 гг. Т. 2. СПб., 1906.

49. Политические системы в странах Центральной и Юго-Восточной Европы. 1917-1929. М., 1988.

50. Степаненко А. От чего умер царь Борис? // Эхо планеты. 1992. № 1. С. 23.

51. Татоли Т.В. Борис III и политические режимы 20-х гг. XX в. в Болгарии // Дриновски сборник. Т. 1. Харьков-София, 2007. С. 194-201.

52. Татоли Т.В. К вопросу о внешнеполитической ориентации Бориса III в годы Второй мировой войны // Тоталитаризм и антитоталитарные движения

173

в Болгарии, СССР и других странах Восточной Европы. Харьков, 1995. Т. 2. С. 112-118.

53. Татоли Т.В. Причины и условия победы авторитаризма в Болгарии в межвоенный период // Дриновски сборник. Т. 3. Харьков-София, 2009. С. 251-261.

На болгарском языке

54. Андреев Й. Българските ханове и царе. Велико Търново, 2001.

55. Баева И., Калинова Е. Българските преходи. 1939-2002. София, 2002.

56. Вълков В. Цар Борис III в полезрението на германско военно разузнаване //Военноисторически сборник. 1994. № 3. С. 60-79.

57. Вълков В. Цар Борис III и Любомир Лулчев извън политиката // Исторически преглед. 1992. № 6. С. 61-75.

58. Вълков В. Погребението на цар Борис III // Исторически преглед. 1992. №3. С. 74-81.

59. Вълков В. Царят и неговият советник. Книга за цар Борис III и неговия советник Любомир Лулчев. София, 1993.

60. Геновски М. Монархията, самостоятелно земеделско управление и българският фашизъм // Исторически преглед. № 3. 1968. С. 62-65.

61. Георгиев В. Развитие на политическата система на България (1918-1944 гг.) // България 1300. Институции и държавна традиция. Т.1. София, 1981. С. 291-317.

62. Груев С. Корона от тръни. София, 1991.

63. Даскалов Д. Цар Борис. Познатият и непознатият. София, 2001.

64. Димитров И. България на Балканите и в Европа. София, 1980.

65. Димитров И. Българска демократична общественост, фашизмът и войната. 1934-1939. София, 2000.

66. Димитров И. Смъртта на цар Борис III // Исторически преглед. 1968. № 2. С. 40-59.

67. Димитров И. Царят-фюрер // Младеж. 1969. № 1. С. 36-43.

68. Димитров П. Борис III, цар на българите. Труженик, гражданин, цар. София, 1990.

69. История на България. В 3 тт. Т. 3. История на нова България. 18781944. София, 2006.

70. Иовков И. Хроника на едно царуване. Т. 1. София, 1989. Т. 2. София, 1991.

71. Калчев К. Българската социалдемокрация и монархическият институт (1918-1923 гг.). Шумен, 1997.

72. Колев В. Конституционният въпрос в България през 1935 г. // България и Европа през съвременната епоха. Сборник в чест на 80-годишнината на проф. дин Д. Сирков. Велико Търново, 2010. С. 91-102.

73. Колев В. Управлението на Военния съюз, 1934-1935 // История в преход. Сборник в чест на 60-голишнината на проф. дин Д. Драганов. София, 2008. С. 119-135.

74. Куманов М. Място и роля на монархическия институт в България. 1918-1926 // Българската държава през вековете. София, 1982. Т. 1. С. 553561.

75. Лалков М. Цар Борис III // Български държавници и политици. 19181947. София, 2000. С. 149-165.

76. Лалков М., Мигев В., Митев Т., Мишев Р., Саздов Д. История на третата българска държава, 1878-1944. София, 1993.

77. Леверсон А. Цар Борис III: Щрихи към портрета. София, 1995.

78. Манчев К. История на балканските народи (1918-1945). София, 2004.

79. Марков Г. Българо-германските отношения. 1931-1939. София, 1984.

80. Марков Г. Военните в изпълнителната власт // 120 години изпълнителна власт в България. София, 1999. С. 104-115.

81. Мигев В. Георги Кьосеиванов // Български държавници и политици. 1918-1947. София, 2000. С. 131-147.

82. Мигев В. Политическата система на България от 9 юни 1923 г. до 9 септември 1944 г. //Исторически преглед. № 9. 1990. С. 77-90.

83. Милкова Ф. История на българската буржоазна държава и право през периода 1918-1944 гг. София, 1976.

84. Недев Н. Александр Стамболийски и заговорът. София, 1984.

85. Недев Н.Три държавни преврата или Кимон Георгиев и неговото време. София, 2007.

86. Недев Н. Цар Борис III. Биография. София, 1997.

87. Недев Н. Цар Борис III. Дворецът и тайният кабинет. Пловдив, 2009 г.

88. Петрова Д. БЗНС и монархическият институт // Исторически преглед. 1989. №4. С. 17-33.

89. Поппетров Н. Авторитаризъм-фашизъм (към модела на политического развитие на България - 1918-1944 гг.) // Исторически преглед. № 2. 1997. С. 25-48.

90. Поппетров Н., Цветков П. Към типологията на политического развитие на България през 30-те години // Исторически преглед. № 2. 1990. С. 63-77.

91. Саздов Д. Многопартийната политическа система и монархическият институт в България. 1879-1918. София, 1993.

92. Сирков Д. Външната политика на България. София, 1979.

93. Сирков Д. Георги Кьосеиванов (1884-1960) // При историческите корени. Юбилеен сборник. 70 години А. Печилков - книжовник, общественик, културен деец. Смолян, 2008. С. 318-347.

94. Спасов JI. България и СССР. 1917-1944 г. (политико-дипломатически отношения). Велико Търново, 2008.

95. Спасов JI. Дипломатическата дейност на Ф.Ф. Расколников в България (1934-1938) // България и Европа през съвременната епоха. Сборник в чест на 80-годишнината на проф. дин Д. Сирков. Велико Търново, 2010. С. 137-153.

96. Танчев А. Държавно-правните възгледи на Александр Стамболийски. София, 1984.

97. Тошкова В. Изпълнителната власт и външната политика на България (1919-1945) // 120 години изпълнителна власт в България. София, 1999. С. 162-176.

98. Цветков П. Демокрацията и нейните алтернативи в България между двете световни войни // 120 години изпълнителна власт в България. София, 1999. С. 177-187.

99. Чакалов Г. Секретни документа проговарят. Мястото на България в стълкновението на великите сили (1941-1946). София, 2001.

100. Шарланов Д. Тайните на двореца. Кой е българският Распутин? София, 1999.

101. Янев И. Външната политика на България през Втората световна война в българската историческа литература. 1938-1944 гг. Варна, 2006.

Обратите внимание, представленные выше научные тексты размещены для ознакомления и получены посредством распознавания оригинальных текстов диссертаций (OCR). В связи с чем, в них могут содержаться ошибки, связанные с несовершенством алгоритмов распознавания. В PDF файлах диссертаций и авторефератов, которые мы доставляем, подобных ошибок нет.