Русско-бурятское литературное пограничье: теоретический и эстетический аспекты тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, кандидат филологических наук Баранова, Олеся Юрьевна

• Баранова, Олеся Юрьевна
• кандидат филологических наук
• 2004

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Баранова, Олеся Юрьевна

Введение.

Глава I. Теория и история «пограничья» в современных исследованиях.

1.1. «Пограничье» в контексте кросскультурных процессов.

1.2. Национальные литературы на русском языке как явление «пограничья».

Глава II. Художественно-эстетические составляющие русскобурятского литературного пограничья.

2.1. Пограничная эстетика в сфере иноязычья.

2.2. Метафора единения/разъединения в прозе пограничья (на примере жанра автобиографии).

Глава III. Проблема идентичности и ее воплощение в литературе русско-бурятского пограничья.

2.1. Поиски идентичности в творчестве русскоязычных авторов-бурят.

2.2. Творчество как выход из культурной двойственности.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Русско-бурятское литературное пограничье: теоретический и эстетический аспекты»

Формирование мультикультурного проекта приходится на 60-е гг. XX века и связано с вхождением в обиход термина «глобализация», свидетельствующего скорее о размахе и интенсивности явлений в наше время, а не о его принципиально иной природе по сравнению с издавна происходившими с человечеством процессами. Многие относят начало сжатия географического пространства и, одновременно, расширения культурного мира к эпохе «ранней современности» (или Возрождения). Согласно точке зрения историков Уильяма МакНила и Маршалла Ходжсона глобализация насчитывает около двух тысячелетий, ведя отсчет от возникновения зоны афро-европейской цивилизации, простиравшейся от берегов Атлантики до вод Тихого океана1. Российский исследователь Г.Померанц первой эпохой глобализации называет Осевое время, когда произошел переход от племенных религий к мировым2.

Какой бы системы координат ни придерживаться, невозможно отрицать роль межплеменных - межэтнических - межнациональных контактов в становлении того, что мы называем культурой, на всех этапах развития человечества. Письменная литература играет тут особую роль ввиду ее способности к относительно простому «переселению» из одного культурного контекста в другой. По словам литературоведа Стивена Гринблата, она о практически неизбежно является агентом глобализации» . Сама природа литературы отрицает какие бы то ни было притязания на «чистоту крови», обусловливает — через постоянную циркуляцию, «взаимоопыление», отзвуки и эхо друг друга - культурное «мулатство» любой национальной литературы. И все же, осознавая естественность и вечность этой модели, нельзя не

1 Цит. по: Высоцкая Н. Транскультура или культура в трансе?// Новое литературное обозрение - 2004 - №3-4 -с.5

2 Померанц Г. Культ этики или диалог культур?// Глобализация - вызовы и ответы: материалы дискуссии «Этос глобального мира». - М.: "Восточная литература" РАН, 1999г.- с.2

3 Высоцкая Н. Транскультура или культура в трансе?// Новое литературное обозрение - 2004 - №3-4 - с.5 признать, что начало нового тысячелетия подвергает национальные культуры особо тяжелым перегрузкам на выживание.

Будущее литературы в сегодняшнем быстро глобализующемся мире видится за «пограничными» эстетическими феноменами, теорию которых активно разрабатывают литераторы и критики чикано (американцы мексиканского, в некоторых источниках вообще латиноамериканского происхождения). Ощущая себя постоянно «на границе» между государствами, культурами, языками они предлагают теорию «пограничных» идентичностей и литератур, возникающих в контактных зонах в результате (не всегда желанных) взаимовлияний и (неминуемой) гибридизации.

Проблемами культуры чикано занимались и российские исследователи. Наиболее интенсивно это начало происходить в 1990-е годы. В трудах

1 о

А.В.Ващенко , Т.В.Воронченко , В.Б. Земскова, Я.Г.Шемякина, С.И. Семенова3, А.Ф.Кофмана4, М.В.Тлостановой5 были заложены традиции изучения особенностей «пограничных» культур, характера их взаимодействия с культурой мейнстрима, созданы предпосылки формирования мультикультурной модели, которая, при определенной коррекции, могла бы быть применима, по мнению исследователей, к сходным феноменам российской культуры, в частности Сибири.

Актуальность диссертационного исследования.

Процессы функционирования культуропорождающих механизмов могут быть прослежены в историческом развитии любой цивилизации. Особенно интересны те случаи, когда качественно новый феномен - новый тип культуры - рождается как результат взаимодействия и синтеза двух или нескольких генетически не связанных между собой культур. Ярким

1 Ващенко А.В. Америка в споре с Америкой. - М.: Знание, 1988.

2 Воронченко Т.В. Мексикано-американский феномен в литературе США. - М.:МГУ, 1992.

3 Iberica Americans. Механизмы культурообразования в Латинской Америке. - М.: Наука, 1994.

4 Кофман А.Ф. Латиноамериканский художественный образ мира. - М.: Наследие, 1997.

5 Тлостанова М.В. Проблема мультикультурализма в литературе США конца XX века. - М., ИМЛИ РАН, «Наследие», 2000. примером такого рода процессов может служить история формирования русско-бурятской литературы Байкальского региона, территория которого издавна была контактной зоной различных народов, где в сложном взаимодействии переплетались судьбы различных племен и народностей. Это было место огромного переселения народов, здесь пролегали пути исторических миграций, смешения культур.

Литература как одна из форм духовной жизнедеятельности человека с самого начала своего пути развивалась в Забайкалье (Бурятии и Читинской области) в двух направлениях. Так, с одной стороны, развивалась русская литература (И.Калашников, В.Корнаков, М.Степанов, К.Карнышев, Р.Белоглазова, В.Седых, В.Балябин, В.Куреной, Н.Кузаков и др.); с другой -появились поэтические и прозаические произведения, написанные авторами-бурятами на родном языке (Х.Намсараев, Ж.Тумунов, Ч.Цыдендамбаев, Н.Дамдинов, Б.Мунгонов, Ж.Батожабай, Д.Улзытуев, Ш.Нимбуев и др.). Сама русская литература Сибири обладала определенными качествами, которые отличали ее от русской литературы центральной России. К специфическим ее чертам относится «до чрезвычайности ярко выраженное внимание писателей к изображению коренных народов <.> Пожалуй, именно с разработкой инонациональной темы связаны высшие идейно-эстетические завоевания русской литературы Сибири»1. Действительно, тема Сибири привлекает к себе пристальное внимание уже в литературе конца 20-х годов XIX века и благодаря русским поэтам (Ф.И.Бальдауфу, Д.П.Давыдову, В.П.Парпшну и др.) входит в отечественную литературу.

В списках молодых литераторов Сибири XIX века было имя Н.Бадмаева, учителя-бурята из русско-монгольской школы, но о его литературной деятельности ничего не известно . О том, что буряты овладевали русским языком на высоком интеллектуальном уровне говорит то, что уже в первой половине XIX века ими создавались научные труды на русском языке.

1 Взаимодействие литератур народов Сибири и Дальнего Востока - Новосибирск. 1983. - с. 135.

2 Белоусов А. А. Бурятия в русской романтической лирике 20-30-х гг. XIX века (из истории русско-бурятских литературных связей)// Байкал - 1964 - № 1 - с. 137 половине XIX века ими создавались научные труды на русском языке. Примером этого процесса явился Доржи Банзаров, среди учителей которого был и Н.Бадмаев. Однако лиц в достаточной мере овладевших русским языком, чтобы создавать поэзию на русском языке из среды бурят не было.

Начало бурятской художественной литературы на русском языке, ставшей «одним из течений в буряткой литературе последних лет»1, положил Солбоне Туя (Петр Никифорович Данбинов (1892-1938)). Творчество этого поэта послужило основанием для выделения в литературе Бурятии третьей группы авторов - бурят, пишущих на русском языке. В эту группу вошли: Солбонэ Туя, Мунко Саридак, Алексей Уланов, Геннадий Дагуров и др. Вопрос о статусе этих писателей возник сразу: считать ли их представителями бурятской литературы или русской? Решение вопроса осложнялось тем, что первые произведения на русском языке перечисленных авторов были написаны под сильным влиянием русских классических и современным им авторов, вызвав тем самым нелестную оценку критики в подражании и неумении выразить идею средствами русского языка. Поэтому большинство из названных поэтов, чтобы избежать резких оценок критики, начинают сначала параллельно творить как на русском, так и на бурятском, а затем совсем переходят на родной язык, пользуясь русским лишь для переводов чужих художественных произведений.

Проблеме взаимовлияния русской и бурятской культуры в творчестве сибирских писателе^ посвящены работы А.Белоусова, В.Найдакова, А.Уланова, С.Гармаевой, А.Паликовой и др., но, как правило, все они ограничиваются исследованиями литературы до 1960-х годов. При этом исследователи справедливо отмечают, что качественно новый характер приобретает русскоязычная литература Бурятии с приходом в нее молодых писателей (Н.Нимбуева, Л.Олзоевой, Б.Дугарова, Б.Жигмытова и др.), чье творчество не укладывается ни в рамки русской, ни в рамки бурятской

1 Найдаков В.Ц. Солбоне Туя / Солбоне Туя. Моя совесть чиста: Избранные стихи, статьи. - Улан-Удэ, 1992. литературы, а поэтому требующего особого, пока еще не выработанного подхода.

Возможность решения вопроса анализа художественных произведений, созданных на стыке двух и более культур, отечественными литературоведами виделась в поиске схожих эстетических явлений в мировом литературном процессе. Так, начиная уже с 70-х гг. XX в., в отечественных исследованиях появляется мысль о том, что русскоязычная литература Сибири по условиям возникновения и по своему качеству может быть сравнима с латиноамериканской литературой США (Л.Н.Арупонов, Е.П.Челышев, С.Залыгин и др.). О схожести этих литератур высказывались также и отечественные американисты. Но до настоящего момента специального исследования русскоязычной литературы Сибири (Бурятии и Читинской области) не предпринималось, что и определяет актуальность работы.

Научная новизна диссертационного исследования.

Несмотря на то, что существенный опыт в «трансэтнических прочтениях» современных литератур приходится на долю США, подобного рода исследования стали все чаще занимать внимание ученых из Великобритании, Франции, Польши, Новой Зеландии, Африки, Австралии. В отечественном литературоведении поликультурная проблематика только начинает рассматриваться; с начала 90-х гг. создаются целые школы под руководством А.В.Ващенко (Москва), Т.В.Воронченко (Чита), Ю.В.Стулова (Минск), Н.А.Высоцкой (Киев). Правда, все они исследуют мультикультурный феномен на материале зарубежной литературы. Так, например, под руководством Т.В.Воронченко в рамках «Лаборатории этнических культур Сибири и Америки» (г.Чита, ЗабГПУ) за последнее время были подготовлены работы Димитриевой В.Н. «Мифологизм сознания Скотта Н. Момадея» (2001), Коровиной С.Г. «Творчество Эми Тань в контексте азиато-американской культурной традиции» (2002), Мальцевой М.Д. «Модель этнической идентичности в творчестве Дагоберто Гилба»

2002), Наказной Е.В. «Культурное пограничье в творчестве пуэрториканских авторов» (2004).

Данное исследование придерживается традиций, выработанных читинской школой. Впервые методы оценки мультикультурных феноменов в литературе США экстраполируются на феномен национальной литературы на русском языке (в данном случае бурятской). Статус русско-бурятской литературы по отношению к русской как «пограничный» не определялся. В диссертационной работе выявляются особенности русско-бурятского литературного пограничья как подтверждающие западную теорию, так и имеющие ряд отличительных признаков. Главным является то, что творчество русскоязычных авторов-бурят в силу «пограничья» представляется интересным для науки о литературе, способствует вхождению в мировой художественный процесс и раскрытию общемировой закономерности.

Цель и задачи исследования. Основной целью данной диссертационной работы является исследование русскоязычной бурятской литературы и определение ее статуса по отношению к литературе основного потока («мейнстрима») как «пограничной». Данная цель определила постановку следующих исследовательских задач: обобщить теоретический материал, накопленный современной западной и отечественной наукой (философией, психологией, социологией, культурологией, литературоведением) по проблеме «пограничья»; обосновать возможность использования понятия «пограничные литературы» в критике с учетом коррекции западной «теории пограничья», применительно к русскоязычной национальной литературе Бурятии; определить основные черты, присущие художественным текстам русско-бурятской литературы и проанализировать особенности их проявления в творчестве русскоязычных авторов-бурят; определить общие в творчестве этих авторов элементы поэтики и эстетики, которые можно будет использовать в качестве средств построения модели «пограничной литературы».

На защиту выносятся следующие положения:

1. Феномен национальных литератур на русском языке есть явление мирового порядка.

2. «Пограничье» следует рассматривать как обозначение литературы, возникшей в результате транскультурных взаимодействий.

3. В условиях культурного пограничья язык приобретает особый смысл, который проявляется, с одной стороны, в причислении себя к определенному этносу, а с другой, - зачастую вызывает чувство отчуждения, побуждает к отказу как от своей этнической группы, так и от доминирующей.

4. Главной для авторов и героев «пограничья» является проблема идентификации, т.е. определения себя по отношению к какой-то одной культуре. Поскольку решение ее в условиях культурной трансгрессии оказывается порой невозможным, то пограничная личность вынуждена пребывать в условиях кризиса.

5. Одним из путей примирения конфликтующих культурных начал является творчество.

6. Экстраполяция теории «пограничья» на российские культурные явления позволяет скорректировать существующую теорию и вывести новые аспекты.

Материалом для исследования послужила та часть творчества русскоязычных авторов-бурят (и поэтические, и прозаические тексты), которая является наиболее репрезентативной с точки зрения теории «пограничья». В круг исследуемых авторов вошли авторы-буряты, создающие художественные тексты только на русском языке, а также писатели смешанной крови.

Теоретико-методологической основой исследования является совокупность научных идей, которая позволяет осуществить синтез теоретических положений и раскрыть феномен «литературы-через-дефис» на примере творчества русскоязычных бурятских авторов. Среди них мы выделяем: философские, этно-психологические, этно-социальные концепции кросскультурных литератур; идею мультикулыурализма, а также связанный с ней дискурс «культурного многообразия; сравнительно-исторический метод (выявление своеобразия русско-бурятской литературы); историко-литературный метод (анализ художественных текстов);

Теоретическая и практическая значимость исследования вытекает в значительной мере из его актуальности и состоит в том, что положения и выводы работы могут быть применены к другим, подобным русско-бурятскому феномену, явлениям многонациональной российской литературы, явившимся результатом кросс-культурных контактов, а также в построении разнообразных общих и специальных лекционных курсов по русской и этническим литературам.

Апробация работы проходила в виде докладов на: 1) международных научных конференциях: «Сибирь-Америка: этносы и культуры в полиэтнических регионах» (май 2001г., г. Чита), «Талант и труд молодых родному Забайкалью» (март 2002г., г. Чита), «Россия-Азия: проблемы интерпретации текстов русской и восточных культур» (июль 2002 г., г. Улан-Удэ), «Образование и воспитание в XXI веке: глобальный и региональный аспекты» (ноябрь 2003 г., г. Чита), «Герменевтика в гуманитарном знании» (апрель 2003 г., г. Санкт-Петербург); 2) ежегодной межвузовской конференции «Славянская письменность и культура» (май 2003, 2004 гг., г. Чита); 3) ежегодных научно-практических конференциях преподавателей, сотрудников и аспирантов ЗабГПУ «Филологическое образование в вузе и школе: традиции и перспективы» (октябрь 2002, 2003 гг., г. Чита). Материалы диссертации отражены в одиннадцати научных статьях и тезисах докладов.

Структура работы. Структура диссертации предопределяется логикой 1 исследования и поставленными задачами - от общего к частному, от теории к практике и идейно-эстетическому анализу. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии. Текст диссертации изложен на 173 страницах, а также включает библиографический раздел, содержащий список источников и литературы в количестве 191 наименования.

Заключение диссертации по теме «Русская литература», Баранова, Олеся Юрьевна

Заключение

Глобализация, затронувшая все области жизни, не могла не повлиять и на достаточно консервативную сферу духовной деятельности человека -литературу. И отечественные, и западные исследователи, обеспокоенные все более агрессивным вытеснением гуманитарных дисциплин на обочину академического и общественного дискурса, полагают, что способность литературоведения вовремя и адекватно откликнуться на запросы времени может остановить этот процесс или даже «повернуть его вспять»1. В связи с этим очень важно выработать иные способы исследования литературы в новых условиях.

Один из возможных способов - признание необходимости выйти за рамки традиционного подхода к изучению мировой словесности в формате отдельных национальных литератур или как минимум модифицировать его в соответствии с сегодняшними реалиями.

Неудержимый процесс глобализации в областях, прямо не соприкасающийся с литературой, и в первую очередь в экономике, заставляет говорить об устарелости (по крайней мере теоретической) самого понятия национальных государств как продуктивной научной концепции. Известный культуролог Э.Саид, как и многие другие, настаивает на пересмотре представления о том, что «литература существует в национальных рамках»2. Л' И хотя никто, за исключением экстремистов от глобализации, не призывает немедленно отказаться как от самих национальных государств, так и от представления об их специфических культурных комплексах, усиливающаяся транснационализация экономических и культурных режимов

1 Высоцкая H. Транскультура или культура в трансе?// Вопросы литературы - 2004 - № 3-4 - с. 13

2 Said Edward W. Globalizing Literary Study // PMLA Journal. Vol. 116. No 1. - January 2001. - p. 64 подталкивает к сознанию ослабления этой привычной модели и, соответственно, к постепенному отходу от мышления исключительно в ее категориях. Такой сдвиг наблюдается во многих гуманитарных дисциплинах и в интеллектуальном дискурсе в целом. В применении к литературе такой поворот неизбежно побуждает вновь обратиться к концепту Weltliteratur " («мировая литература»), предложенному Гете еще в 1827 году и подвергающемуся с тех пор неоднократному осмыслению.

Если на протяжении длительного времени «мировая литература» понималась то как взятый воедино массив всех текстов, созданный человечеством когда-либо и где-либо, то, чаще, как корпус канонических произведений западной культуры, то как предмет изучения сравнительного литературоведения/компаративистики, то сегодня на первый план выходят, по словам Дж.Пайзера, ее «имманентный характер», то обстоятельство, что «культурная глобализация влияет на структуру, содержание и даже язык отдельных произведений»1. Исследователи связывают это со все расширяющимся литературным рынком, с новыми условиями производства и потребления литературы, с возможностью ее практически мгновенного распространения во всепланетном масштабе. Речь идет уже не просто об интертекстуальности, а о наднациональной текстуальности современных книг, приводящей к формированию не столько «мировой», сколько «глобальной литературы».

Несмотря на то, что на вызов глобализации предлагаются разные ответы решения вопроса преподавания и изучения литературы, в фокусе внимания неизменно оказываются ключевые понятия гибридности, полиморфности, взаимопроникновения разнородных культурных потоков, вновь ставящих во главу угла связь местного со всеобщим.

Весьма показательным в этом смысле является изменение в наполнении термина «English Literature» в американских университетах. Начиная с 1970-х

1 Pizer John. Goethe's "World Literature" Paradigm and Contemporary Cultural Globalization // Comparative Literature. Vol.52 No 3. Summer 2000. p. 225. гг. внутри него произошел переход от изучения литератур Великобритании и США, традиционно объединявшихся под этим термином, к изучению «Literature in English» - литератур, создаваемых на английском языке, в том числе за пределами двух признанных лидеров западного мира, а внутри них - выходцами из культурных меньшинств. Постколониальная реальность, активные миграционные процессы и электронные средства коммуникации приводят к тому, что ряд наиболее значительных романов, пьес и стихотворений на английском языке создается сегодня в Дели, Лагосе, Атланте, Антигуа и т.д. Достаточно назвать имена Салмана Рушди, Дерека Уолкотта, Воле Шоинка, Чинуа Ачебе, В.С.Найпола, Дж.М.Кутзее и т.д. Американская высшая школа сегодня демонстрирует твердую приверженность расширенному видению литературы и призывает «отойти еще дальше, чем сейчас, от национальных категорий британской и американской литературы»1. Ими предлагается отбросить устаревшую бинарную оппозицию центр - периферия, а вместо этого сосредоточить внимание на моментах сцеплений и связок, вспышках сопротивления и случаях обратного взаимодействия между литературой основного потока и «литературными задворками».

Феномен многонациональной литературы на советском и постсоветском художественном пространстве внутренне весьма родственен мультикультурализму, а литература, созданная национальными авторами на русском языке может быть сравнима с «пограничными» литературами США. Особенно интересна, на наш взгляд, является литература Сибири, с самого начала своего существования привлекающая внимание многих исследователей из-за неоднородности её культурных составляющих и, прежде всего, из-за необычайно яркого для своего времени инокультурного у' компонента. ' — -----—

Долгое время вопрос о взаимоодействии и взаимовлиянии отечественными литературоведами рассматривался либо в узколитературном

1 Высоцкая Н. Транскультура или культура в трансе?// Вопросы литературы - 2004 - № 3-4 - с. 16 смысле, «как проникновение одной литературы в мир другой литературы» (Н.И.Конрад), либо в рамках общей тенденции к интернационализму как со стороны русских, так и со стороны национальных писателей. При этом учеными отмечалось, что форм взаимодействия может быть гораздо больше, чем традиционно принято выделять, а результаты взаимодействия - гораздо сложнее и интереснее.

В этой связи неоднозначно определялся статус «литературы-через-дефис». Одни исследователи творчество русскоязычных национальных

УV~ авторов относили-'к русской (главный критерий - язык), другие - к \ национальной (главный критерий — национальная принадлежность автора) литературе. В лучшем случае говорили об особой группе авторов, не укладывающейся ни в рамки русской, ни в рамки национальной литературы. И все-таки творчество русскоязычных национальных авторов оценивалось по устоявшейся схеме: либо в рамках русской, либо в рамках национальной традиции.

Данная работа представляет первую попытку исследовать национальную литературу на русском языке (на примере русско-бурятской) с точки зрения «пограничья», экстраполируя американскую теорию на российский эстетический материал.

Следует оговориться, что литература, связанная с мультикультурной проблематикой как за рубежом, так и у нас, не представляет собой единого движения, направления, даже группы авторов, объединенных какими-либо эстетическими манифестами, что во многом является знаком времени, отмеченного проявлениями фрагментации, локализации, предельной индивидуализации эстетического и культурного опыта на различных уровнях. Писателей, оказавшихся в зоне культурной трансгрессии, связывают лишь некоторые общие закономерности реакции творческого сознания на определенные сдвиги в восприятии культуры, национальной традиции, проблемы (само)идентификации в изменившемся мире и т.д. Поиск какой-либо сформировавшейся общей эстетики у этих авторов был бы преждевременным, хотя говорить о возникновении определенных эстетических констант, системы художественных приемов, находящихся в стадии становления, на наш взгляд, можно. Каждый из писателей, на творчестве которых мы остановились, создает свой художественный мир из разнородных и часто чужеродных друг другу элементов, обращается к разным приемам, методам, традициям. Связывать их могут скорее бытийные, культурные и психологические категории, влияющие на поэтику, но все же не определяющие ее всецело.

Выбранные в качестве предмета исследования русско-бурятские поэтические и прозаические тексты особенно показательны в плане принадлежности их к пограничным феноменам. С одной стороны, в них отображается желание и необходимость вписаться в основной культурный поток России (этим и обусловлен, как правило, выбор русского языка), с другой - проявляется тенденция к актуализации различий, прежде всего*-1 национальных.

В творчестве таких художников, как Б.Дугаров, Н.Нимбуев, С.Намсараева, Л.Олзоева, В.Митыпов, Г. Дагуров, С.Тумуров и др.), создается образ этнической картины, базирующийся на , эстетике современного пограничья. Данная эстетика проявляется в синтезе традиционных этнических констант, ценностных доминант, стереотипов и маргинальных межкультурных гибридных дискурсов, что находит свое отражение в возможности одновременного существования множества способов самовыражения. Образы Степи, Травы, Коня, Всадника и т.д., являясь главными в бурятской культуре и содержащие закрепленные за ними - -представления, в творчестве пограничных писателей приобретают новые смыслы, осложненные тем, что авторы, использующие их в своем творчестве, пребывают во фронтирной бикультурной зоне.

Проведенное исследование, базирующееся на трудах как зарубежных, так и отечественных литературоведов ( Э.Саида, Х.Бхабхи, Р.Росальдо, А.В.Ващенко, Т.В. Воронченко,А.Ф.Кофмана. М.В.Тлостановой и др.) позволило сделать вывод о том, что пребывание на границе пересечения разных культур играет для писателей неоднозначную роль. С одной стороны, их творческая манера постоянно эволюционирует как качественно, так и количественно: расширяется сеть составляющих ее элементов (так, например, в творчестве Б.Дугарова, Н.Нимбуева, С.Намсараевой кроме собственно бурятской и русской, отчетливо улавливается и японская составляющая, „в творчестве Михаила Жигжитова - эвенкийская); усложняются принципы их взаимодействия, постоянные мотивы и образы приобретают дополнительные смысловые нюансы, появляются новые татом кросскультурных процессов, сочетаясь и взаимодействуя, создают образ мира, в котором многомерно, объемно просматриваются субъективные проблемы и в то же время, казалось бы, сугубо частному обстоятельству придается обобщающий концептуальный смысл. С другой стороны, пребывание в зоне взаимодействия разных культур, неизбежно сопряжено с кризисом, вызванным желанием самоопределения и поиском своего места в пространстве пересечения. В * результате проблема идентификации становится важнейшей и переживается пограничной личностью драматично, f 5 разнородных, иногда противоречащих друг другу культурных требований. Мы предлагаем рассматривать пограничность не как окраинное положение (толкование, идущее от слова «маргинальность») индивида (группы), а как «перекресток» двух культур, как культурную инерцию, преодоление среды, исследуя формирование новых правил жизни, ценностей и, соответственно, границ новых культурных групп. культурной раздвоенности своих, героев, на дихотомии их сознания, определяемой бикультурным и билингвальным опытом. Герои их

Особенности выстраивания художественного языка,

Пограничные авторы фокусируют внимание на неразрешенной; произведений перманентно находятся в состоянии выбора - с одной стороны, они выражают точку зрения своего этноса, а с другой, находясь в состоянии культурной раздвоенности, вынуждены постоянно переводить культурные, понятийные, языковые коды и дискурсы, что неизбежным образом ведет за собой изменения этнической картины мира, порождающей кризис личности, связанный с самоидентификацией.

Транскультурная чувствительность выражается ярче всего в проблематике промежуточности, переходности, во многом определяющей экзистенциальную ситуацию субъекта, вырванного из почвы, обескровленного человека. Символическое (Б.Дугаров, Н.Нимбуев, С.Намсараева) или буквальное изгнанничество (Г.Дагуров, С.Тумуров), с одной стороны, позволяет ощущать себя жителем «космополиса» (Б.Дугаров, С.Тумуров), а с другой, не может стереть до конца чувствительности к определенному пространству, месту, заставляя искать эмоциональную основу - этническую, национальную, космополитическую и т.д.

В результате анализа русско-бурятской художественной литературы главный вывод, к которому мы приходим, заключается в следующем. ■>"' Творчество русскоязычных авторов-бурят, действительно является «пограничным» и укладывается в рамки уже устоявшейся американской теории. Признаки, позволяющие сделать такие выводы, нами указаны выше. Но в то же время есть ряд существенных моментов, которые отличают творчество русскоязычных авторов-бурят от их американских коллег, тем самым заметно корректируя теорию пограничья. Среди них главными, на наш взгляд, являются следующие: / '

1. Освоение территорий Америки и Сибири происходило примерно в одно и то же время. США с самого начала своего существования характеризовались отсутствием этно-расового, религиозного и даже языкового единообразия. Все это вело к необходимости создания единой национальной культуры, в том числе и за счет подавления большинства внутренних различий. Поэтому для современных американцев очень болезненным стал вопрос - КТО МЫ? Ответить на него в позитивном ключе трудно, поскольку как в результате длительной ассимиляции, так и в желании представителей разных наций, живущих та территории Америки, сойти за «нормального» американца, вливание в социо-культурную среду мейнстрима происходило не только за счет внешнего уподобления, но и забвения своей этнической составляющей. Сегодняшняя ситуация в Америке характеризуется взлетом самосознания традиционных этносов, связанным с их стремлением сохранить свою самобытность, осмыслить уникальность своей культуры.

Вхождение бурят в состав России было добровольным, в результате процесс взаимодействия шел естественным образом, как взаимообогащение культур. Толерантность русской культуры позволяла ей мирно решать вопросы сосуществования с другими культурами, подчеркивая уникальность каждой национальной культуры как неотъемлемой части общей русской. Это сохранялось, по крайней мере, внешне, в период строительства советского государства, провозгласившего политику интернационализма.

2. Разные политические процессы на обоих континентах существенным образом повлияли на взаимоотношение личности и общества, в котором происходило ее социокультурное становление. Это нашло свое отражение в жанре автобиографии пограничья. И американские, и отечественные пограничные авторы стремятся расположить себя в новом пограничном контексте, возникшим в результате генетического или социально-исторического смешения культур. Но если для русскоязычных авторов-бурят (А.Бальбуров) основной является идея единения своей биографии и биографии народа, то для американских (А.Рич и Г.Анзальдуа) - разъединения, попытка отделить, выделить, противопоставить свою биографию, указать на ее уникальность и непохожесть на биографию «чистого» американца или мексиканца. Индивидуалистическое сознание американских писателей связано, прежде всего, с отсутствием корней и ощущением себя «ничейными» в социальных, политических, географических условиях существования.

3. Одной из составляющих литературы «пограничья» является создание художественных (или околохудожественных) текстов национальными авторами на языке доминирующей культуры. И для американских, и для отечественных пограничных авторов это jf свидетельствует о стремлении вписаться в основной культурный поток. Но американские авторы даже посредством языка проявляют тенденцию к актуализации национальных различий. Особенно показательна в этом отношении книга Г.Ансальдуа, которая одновременно написана -на английском и испанском языках (включающем порядка восьми диалектов). Таким образом, автор подчеркивает свою даже не бикультурность, а гполикультурность. Нежелание считать себя американкой выражается в «насилии» над английским языком, что находит свое воплощение в активном и смелом пересоздании языка, в мультиязыковом повторе, т.е. в дополнении и столкновении английского понятия испанскими и индейскими ключевыми словами.

Для авторов-бурят создание художественных текстов на русском языке, с одной стороны, было результатом не свободного выбора (интересно в этом отношении высказывание русскоязычного поэта Бурятии С.Тумурова: «. не знаешь родного языка, ну и не пиши, а можешь, пожалуй, на русском»1). С другой стороны, оно сопряжено с ответственностью писателя за использование «чужого» языка и с осознанием невозможности овладения русским языком в полной мере. Отсюда частые замечания критики по поводу русских текстов, созданных национальными авторами, касающиеся вопроса умения владения языком и выражения посредством него идейно-эстетического замысла («Замысел хороший, но выражен он весьма слабо: нет богатства и гибкости языка», - пишет В.Найдаков по поводу первых

1 Тумуров С. Листовой. Стихи и поэма на русском и бурятском языках/ Пер. на бур. Р.Шоймарданова. -Улан-Удэ, 1998. - с.8 произведений В.Митыпова1). Отечественные пограничные авторы не маскируют свою национальную .принадлежность посредством языка, более того, она легко определяется читателем, т.к. даже через средства другого языка автор выражает свое национальное мироощущение. ^

4. Воплощение образов национальной картины мира в творчестве американских и отечественных пограничных авторов реализуется по-разному. Для американских авторов, лишенных национальных корней, процесс идет на основе раскодировки образов (или от настоящего к прошлому), т.е. когда автор вынужден обращаться к глубинам памяти, чтобы понять, откуда тот или иной образ «пришел» к нему. Это опять-таки связано с расшифровкой культурных кодов, множество которых составляет суть сознания пограничной личности.

Русскоязычные писатели-буряты прочно стоят на национальных духовно-нравственных и философских позициях, поэтому традиционные для бурятской культуры мифологемы и образы в условиях пограничья получают дополнительные смыслы.

5. ^Неодинаково американскими и отечественными авторами принимается.собственная «пограничность». Несмотря на то, что и те, и другие одинаково испытывают некий дискомфорт из-за пребывания в бикультурной (или поликультурной) зоне, некоторое чувство вины перед материнской культурой, американские писатели пытаются найти выход' из этой ситуации путем культивирования в себе одной национальной составляющей; русскоязычные писатели пытаются занять устойчивое положение в пограничной зоне, принять собственную бикультурность, способствующую слышать голоса разных культур, что неизбежно влияет на содержание и форму художественного текста. {/^

На наш взгляд, исследования гибридных эстетических феноменов в отечественном литературоведении только начинается и представляется

1 Митыпов В. Ступени совершенства. Долина бессмертников. Инспектор Золотой тайги. - Улан-Удэ, 1984. -с.4 весьма перспективным. Это связано не только с тем, что национальных текстов, написанных на русском языке, начинает появляться все больше, но и с тем, что в результате взаимодействия разных литератур, тексты становятся идейно и эстетически значимыми, интересными. Группу русскоязычных писателей Бурятии за последнее время пополнили имена таких авторов, как Амарсана Улзытуев, Есугей Сындуев, Булат Гаврилов, Геннадий Башкуев, Алексей Гатапов, Александр Эрдынеев. Творчество всех этих писателей, как и других, которые придут в русскую литературу, а посредством нее, возможно, и в мировую, сохранив национальную самобытность (как это произошло, например с Чингизом Айтматовым), на наш взгляд будет свидетельством все усиливающейся тенденции к соединению национальных литератур в единый поток, подразумевающей ^'' множественность первоначал при отсутствии единого, главного.

164

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Баранова, Олеся Юрьевна, 2004 год

1. Бальбуров. А.А. Поющие стрелы: Роман. Двенадцать моих драгоценностей. - Улан-Удэ, 1984.

2. Дагуров Г. Тараса. Стихи разных лет. Улан-Удэ, 1963.

3. Дагуров Г. Избранное. Стихи и поэмы. М., 1998.

4. Дагуров Г. Байкальская баллада. М., 1997.

5. Димов О.А. Маршруты вдоль светлой реки. Повесть. Иркутск, 1989.

6. Дугаров Б. Дикая акация: Стихи. М., 1980.

7. Дугаров Б. Лунная лань: Стихотворения. М., 1989.

8. Дугаров Б. Всадник: Стихотворения. М., 1989.

9. Жигмытов Б. Пламя Плеяд: Стихотворения. Улан-Удэ, 1988. Ю.Жигмытов Б. Лунная роса: Стихи. - Улан-Удэ, 1984.11 .Калашников И.К. Не поле перейти. .Роман. Рассказы, очерки, новеллы. -Улан-Удэ, 1999.

10. Митыпов В. Ступени совершенства. Долина бессмертников. Инспектор Золотой тайги. Улан-Удэ, 1984.

11. Намсараева С. Глина моей души. Стихи. СПб., 2001.

12. Н.Нимбуев. Стреноженные молнии. Стихи. Переводы. Проза. Улан-Удэ, 2003.

13. Нимбуев Н. Стихи. Улан-Удэ, 1998.16,Олзоева Л. Серебряная проза: Стихи. Улан-Удэ, 1978. 17.0лзоева Л. Полумесяц Байкала: Стихи. -М., 1981. 18,Олзоева Л. Стремленья. Стихи. -М., 1985.

14. Тумуров С. Листобой. Стихи и поэма на русском и бурятском языках. -Улан-Удэ, 1998.

15. Тумуров С. Тяжесть света. Стихи. Улан-Удэ, 2003.

16. Тумуров С. Власть двоих. Стихи. Улан-Удэ, 2003.

17. Агафонов С. Позиция чужого в текстах М. Мамардашвили // Логос. -М., 1999 Вып. 4.

18. Агеев B.C. Психологическое исследование социальных стереотипов// Вопросы психологии. 1986 - №1

19. Артановский A.M. На перекрестке культур. СПб., 1994.

20. Арутюнов С.А. Народы и культуры. Развитие и взаимодействие. М., 1989.

21. Арутюнян Ю.В., Дробижева Л.М., Сусоколов А.А. Этносоциология. -М., 1999

22. Ашимбаева Н. Двойник или "заслуженный собеседник" // Достоевский и мировая культура. М., 1999. - N 13.

23. Байкальские встречи 3: Культуры народов Сибири: Материалы III Международного научного симпозиума. - Улан-Удэ, 2001. — 330 с.

24. Балданмаксарова Е.Е. Бурятская поэзия: традиции и новаторство (2080-е годы). Улан-Удэ, 1999.

25. Балданов С.Ж. Народнопоэтические истоки национальных литератур Сибири (Бурятии, Тувы, Якутии). Улан-Удэ, 1995.

26. Балданов С.Ж. Художественная деталь в бурятской прозе. Улан-Удэ, 1987.

27. Балханов И.Г. Об основных этапах развития бурятско-русского двуязычия. Межвуз. сб. Улан-Удэ, 1983.

28. Барт Р. От произведения к тексту // Вопросы литературы. 1988. - №4.

29. Барт Р. Третий смысл. -М., 1986.

30. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. — М., 1986.

31. Баяртуев Б.Д. Освоение индо-тибетских художественных традиций в современной бурятской литературе // Новые тенденции в современной литературе Бурятии. Улан-Удэ:, 1988.

32. Белоусов А.А. Бурятия в русской романтической лирике 20-30-х гг. XIX века// Байкал. 1964. - № 1.

33. Бердяев JI.H. Самопознание (опыт философской автобиографии). М., 1991.

34. Берлянд И.Е. Игра как феномен сознания. Кемерово, 1992. '

35. Бидерман Г. Энциклопедия символов. М., 1996.41.Бубер М. Я и Ты. М.,1992.

36. Ващенко А.А. Америка в споре с Америкой — М., 1988

37. Взаимодействие культур Запада и Востока. М., 1997.

38. Взаимодействие литератур Сибири и Дальнего Востока: Сб.ст. -Новосибирск, 1983.

39. Вебер М. Избранные труды. -М., 1990.

40. Воронченко Т.В. Мексикано-американский феномен в литературе США.-М.,1992

41. Восток Запад: Проблемы взаимодействия и трансляции культур : Сб. науч. ст. - Саратов, 2001.

42. Выготский Л.С. Психология искусства. М., 1987.

43. Высоцкая Н.А. На перекрестке цивилизаций: афроамериканская драма как мультикультурный феномен. Киев, 1997.

44. Гадамер Г.Г. Миф и разум // Актуальность прекрасного. М., 1991

45. Гармаева С.И. О типологии романа в литературах народов Сибири// Взаимодействие литератур Сибири и Дальнего Востока: Сб.ст. -Новосибирск, 1983.

46. Гармаева С.И. Новые тенденции в современной литературе Бурятии. -Улан-Удэ, 1988.

47. Гармаева С.И. Поэтика национального образа и картина мира в бурятской литературе// Вестник БГУ. Сер.6: Филология. Вып.6. Улан-Удэ, 2003.

48. Гачев Т.Д. Воображение и мышление. М., 1999.

49. Гачев Г.Д. Национальные образы мира: Курс лекций. М., 1998.

50. Гачев Т.Д. Неминуемое: Ускоренное развитие литературы. М., 1989.

51. Гачев Г.Д. Чингиз Айтматов в свете мировой литературы. Фрунзе, 1989.

52. Гваттари Ф. Язык, сознание, общество //.Логос. 1991. - №1.

53. Гирц К. «Насыщенное описание»: в поисках интерпретативной теории культуры// Антология исследования культуры. Т.1 Интерпретация культуры. СПб, 1997.

54. Глобализация. Конфликты или диалог цивилизаций. М., 200061 .Гомбоева М.И. Образ мироустройства хори-бурят. Чита, 2002

55. Гогибаридзе Г.М. Диалог культур в системе литературного образования. М., 2003.

56. Горностаева М.В. Символический закон "признания другого" как основа человеческого общежития (в психоаналитической концепции Ж. Лакана) // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 18, Социология и политология. -М., 2000. N 2.

57. Григорьева Т.П. Дао и Логос (встреча культур). — М., 1992

58. Гумилев Л.Н. От Руси к России: Очерки этнической истории. — М., 1994.

59. Дампилова Л.С. Восточные художественные традиции в современной бурятской поэзии. Улан-Удэ, 2000.

60. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М., 1991.

61. Данчинова М.Д. Художественная картина мира в литературе Бурятии 1960-1990 гг. Улан-Удэ, 2000.

62. Делёз Ж. О смерти человека и сверхчеловека // Философия языка в границах и вне границ. Харьков, 1994.

63. Диалог. Другой. Идентичность // Постмодернизм: Энциклопедия. -Минск, 2001.

64. Донцов А.И., Стефаненко Т.Г. Язык как фактор этнической идентичности // Вопросы психологии. 1997. - №4.

65. Дугаржапова Т.М. Поэтика Дондока Улзытуева. Улан-Удэ, 2001.

66. Дугаров Б.С. О развитии бурятской литературы. Улан-Удэ, 1996.

67. Дуринова С.Б. Менталитет и его проявление в творчестве русскоязычных поэтов-бурят. Улан-Удэ, 1999.

68. Дымбрылова Д.Ч. Религиозные воззрения в бурятской поэзии XX века. Улан-Удэ, 2000.

69. Жимбиев Ц.А. Родословная хоринских бурят. Эссе. Улан-Удэ, 2001.

70. Идентичность и конфликт в постсоветских государствах. М., 1997.

71. Ильин И.П. Постструктурализм и диалог культур. -М., 1989.

72. Ильин И. Постмодернизм от истоков до конца столетия. -М., 1998.

73. Ильин И.П. Современные концепции компаративистики и сравнительного изучения литератур. М., 1987.

74. Имихелова С.С. «Авторская» проза в драматургии 1960-1980-х годов: своеобразие художественного метода. Улан-Удэ, 1996.

75. Имихелова С.С., Юрченко О.О. Художественный мир А.Вампилова. -Улан-Удэ, 2001.

76. История бурятской литературы в 3-х т., T.III. Современная бурятская литература (1956-1995). Улан-Удэ, 1997.

77. История бурятской советской литературы/ Под ред. А.И.Уланова. -Улан-Удэ, 1967.

78. История в XXI в.: историко-антропологический подход в преподавании и изучении истории человечества: Материалы междунар. интернет-конф.-М., 2001.90.1berica Americans. Механизмы культурообразования в Латинской Америке. М, 1994.

79. Конрад Н.И. Запад и Восток. -М., 1972.

80. Литература в контексте культуры. М., 1986.

81. Литература Сибири: история и современность. Новосибирск, 1984.

82. Литература Советской Бурятии. Улан-Удэ, 1973.

83. Литературное наследство Сибири. Новосибирск, 1989.

84. Литературные архетипы и универсалии/ Под ред. Е.М.Мелетинского. -М., 2001.

85. Лихачев Д.С. Заметки о русском. -М., 1984.

86. Ковтун В. Стихи досадно не точны// Молодежь Бурятии. 1962. - 4 марта.

87. Концепция историко-культурной самобытности Латинской Америки. -М., 1978.

88. Кофман А.Ф. Латиноамериканский художественный образ мира. -М., 1997.

89. Культурология XX век. Энциклопедия. СПб., 1998.

90. Кцоева Г.У. Опыт эмпирического исследования этнических стереотипов//Психологический журнал. 1986. - № 2.

91. Лотман Ю.М. Культура и взрыв. М., 1992.

92. Лотман Ю.М. Собр. соч. в 5-ти томах., Т.1 М., 2000.

93. Мамардашвили М.К. Другое небо // Три каравеллы на горизонте. -М., 1991.

94. Маргинальность в современной России. Коллективная монография. Серия «Научные доклады», № 121. — М., 2000.

95. Межкультурная коммуникация: Теория и практика/Под. Ред. Ю.Б.Кузьменковой. М., 2000.

96. Мифологический словарь. М., 1991.

97. Мифы народов мира. В 2-х томах. М., 1992.

98. М. Турнье. И мир без другого // Делёз Ж. Логика смысла. М., 1998.

99. Найдаков В.Ц. Традиции и новаторство в бурятской советской литературе. Улан-Удэ, 1976.

100. На пути к толерантному сознанию. / Под ред А.Г.Асмолова. М.: Смысл, 2000.

101. Нация как Наррация: Опыт американской и русской культуры. -М., 2002.

102. Осорова С.Г. Психологизм в бурятской прозе. Новосибирск, 1992.

103. Очирова Т.Н. Мгновенное и вечное / Литература и современность. Улан-Удэ, 1978.

104. Очирова Т.Н. Постоянство, или цена устойчивости и бунта // Земли моей молодые голоса. Сб. статей. Улан-Удэ, 1981.

105. Очирова Т.Н. Жанрово-стилевые искания в современной бурятской поэзии и фольклор // Взаимодействие литератур народов Сибири и Дальнего Востока. Новосибирск, 1983.

106. Паликова А.К. Очерки русской поэзии Советской Бурятии (1917-1977).-Новосибирск, 1982.

107. Петренко В.Ф., Митина О.В., Бердников К.В., Кравцова. А.Р., Осипова B.C. Психосемантический анализ этнических стереотипов: лики толерантности и нетерпимости. М., 2000.

108. Петякшева Н.И., Левинас Э. Концепция "другого" // Вестн. Рос. ун-та дружбы народов. Философия / Bull, of Peoples friendship univ. of Russia. Philosophy. M., 2000. - N 1.

109. Петякшеева Н.И. Хосе Васконселос и философия ибероамериканской расы // Из истории философии Латинской Америки XX века. М., 1988.

110. Пигалев А. Культурология. Волгоград, 1999.

111. Плюснин Ю.М. Личность на перекрестке культур: модели социализации в условиях межкультурного взаимодействия. Препринт. Новосибирск, 1995.

112. Подгуренко А.В. Хронотопы «новой» латиноамериканской прозы (к проблеме построения типологии культуры)// Латинская Америка. -1992.-№ 1.

113. Померанц Г. В поисках почвы под ногами // Знамя. 1991. - №4.

114. Померанц Г.М. Диалог культурных миров // Лики культуры. Альманах. T.l. -М., 1995.

115. Померанц Г.С. Диалог и молчание// Человек. Вып.З. М., 1993.

116. Портреты писателей Бурятии. Улан-Удэ, 1997.

117. Поршнев Б.Ф. Противостояние как компонент этнического самосознания. М., 1973.

118. Пригожин И. Порядок и хаос: Новый диалог человека и природы. -М., 1986.

119. Проблемы культурологического образования: этнорегиональный аспект. — Улан-Удэ, 1999.

120. Российская социологическая энциклопедия. М., 1998.

121. Россия Азия: проблемы интерпретации текстов русской и восточных культур: Материалы международной научной конференции. - Улан-Удэ, 2002.

122. Россия и Запад: Диалог или столкновение культур / Сост. В.П.Шестаков. М., 2000.

123. Румянцев А.Г. Певцы родной земли: Этюды о поэтах Бурятии. -Улан-Удэ, 1985.

124. Румянцев O.K. Тайна Другого // Культурология: от прошлого к будущему. М., 2002.

125. Сайд Э. Мысли об изгнании // Иностранная литература. 2003 -№1.

126. Сивцева Н.С. Явление двуязычного художественного творчества в современной поэзии Якутии/ Взаимодействие литератур народов Сибири и Дальнего Востока Новосибирск, 1983.

127. Ситарам К., Когделл Г. Основы межкультурной коммуникации // Человек. 1993.- № 2-4

128. Словарь иностранных слов. М., 1988.

129. Современная западная социология. Словарь. М., 1990.

130. Современное зарубежное литературоведение: (страны За. Европы и США): концепции, школы, термины. Энциклопедический справочник. М., 1996.

131. Солбоне Туя. Моя совесть чиста: Избранные стихи, статьи. — Улан-Удэ, 1992.

132. Солдатова Г.У. Психология межэтнической напряженности. М.,1997.

133. Терпимость: идея и традиции //Материалы международной конференции «Через толерантность к взаимопониманию и миру» -Якутск, 1995.

134. Тишков В.А. Очерки теории и политики этничности в России. -М., 1997.

135. Тлостанова М.В. Проблема мультикультурализма в литературе США конца XX века. М., 2000.

136. Тобуроков Н.Н. Сибирью рожденные. Якутск, 1992.

137. Топоров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ. Исследования в области мифопоэтического. М., 1995.

138. Тулохонов С.М. Силуэты писателей Бурятии. Вып.1 Улан-Удэ,1998.

139. Уланов Э.А. Роман о современности в бурятской советской литературе: Опыт комплексного анализа. Улан-Удэ, 1981.

140. Философский энциклопедический словарь. -М., 1989.

141. Хамгушкеева М. О национальной ментальности в творчестве русскоязычных бурятских поэтов// Буряад унэн. 2001. - 12 сентября.

142. Художественная жизнь современного общества. Субкультуры и этносы в художественной жизни. СПб, 1996.

143. Цыренова М., Дампилова Л. Основные тенденции в развитии современной бурятской поэзии. Улан-Удэ, 2000.

144. Черняк В.Д. Наброски к портрету маргинальной языковой личности. Вып.2.// Русский текст. СПб., 1994.

145. Шапинская Е.Н. Культура "Другого" // Эстетическое сознание и эстетическая деятельность. М., 1999.

146. Шестов JI. Апофеоз беспочвенности: Опыт адогматического мышления. JL, 1991.

147. Шибутани Т. Социальная психология. -М., 1969.

148. Шпенглер О. Закат Европы. Очерки морфологии истории. -Новосибирск, 1993.

149. Шукуров Р. Введение, или Предварительные замечания о чуждости в истории // Чужое: опыты преодоления. Очерки из истории культуры Средиземноморья. М., 1999.

150. Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис. М., 1996

151. Этническая история и культурно-бытовые традиции в Бурятии -Улан-Удэ, 1993.

152. Этническая психология и общество. М., 1997.

153. Этнические и историко-культурные связи монгольских народов. -Улан-Удэ, 1983.

154. Этническая история народов Южной Сибири и Центральной Азии. Новосибирск, 1993.

155. Этнические процессы в странах Южной Америки. М., 1981.

156. Этнические процессы в современном мире. М., 1987.

157. Этнические стереотипы мужского и женского поведения. СПб., 1991.

158. Этнические стереотипы поведения. Л., 1985.

159. Этнокультурные контакты народов Сибири. Л., 1984.

160. Этнологическая наука за рубежом: проблемы, поиски, решения. -М., 1999.

161. Этнопсихологический словарь. М., 1999.

162. Этноязыковые функции культуры. — М., 1991.

163. Юнг К.Г. Современность и будущее. Минск, 1992.

164. Юнг К.Г. Психология бессознательного. М., 1996.

165. Юнг К.Г. Душа и миф: шесть архетипов. — Киев, 1997.

166. Язык художественной литературы Бурятии. Улан-Удэ, 1982.

167. Яковлева Е.С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространство, времени и восприятия). М., 1999.

168. Ясперс К. Истоки истории и ее цель Вып. 1. — М., 1991.

169. Anzaldua G. Borderland / La Frontera: The New Mestiza. Los Angeles. - 1987.

170. Bhabha, H.K. Nation and Narration. L .@ N.Y.- 1990.

171. Bhabha, H.K. The Location of Culture.- L .@ N.Y.- 1994.

172. Geerts, C. The Uses of Diversity// Michigan Quarterly Review, №25- 1986.

173. Hornby A.S. Oxford student's dictionary of current english. -Moscow-Oxford: Oxford university, 1984

174. Rich, A. Split at the Root // Blood, Bread, and Poetry.- N.Y., 1986.

175. Rorty, R. On Ethnocentrism.// Michigan Quarterly Review, 25, -1986.

176. Said,E. Representing the Colonized: Anthropology's Interlocutors// Critical Inquiry — 1989 15,h. 225.

177. Said E. The Politics of Knowledge. // Raritan, 11.1, 1991, p. 30-31.

178. Saldivar, J.D. Border Matters. Remapping American Cultural Studies.- Los Angeles, 1997.

179. Huggan G., Siemerling W. U.S. and Canadian writers' perspectives on the multiculturalism debate: A round table discussion at Harvard university // Canad. Lit. Vancouvern, 2000. - № 164.