Семантическое поле "Нечистая сила": лингвокультурологический аспект тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.01, кандидат филологических наук Кирилова, Ирина Владимировна

• Кирилова, Ирина Владимировна
• кандидат филологических наук
• 2011

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Кирилова, Ирина Владимировна

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА 1. СЕМАНТИЧЕСКОЕ ПОЛЕ КАК ОБЪЕКТ ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ. СПЕЦИФИКА ИССЛЕДУЕМОГО СЕМАНТИЧЕСКОГО ПОЛЯ.

1.1. Понятие семантического поля в лингвистике.

1.2. Организация семантического поля.

1.3. Структурно-семантическая характеристика единиц семантического поля как основа лингвокультурологического анализа.

1.4. Комплексная лингвокультурологическая модель описания семантического поля.

1.5. Специфика исследуемого семантического поля.

1.5.2. Ядерные компоненты семантического поля «Нечистая сила».

1.5.3. Дифференциальные признаки демонологем, формирующие зону ближней периферии семантического поля «Нечистая сила».

1.5.4. Дальняя периферия семантического поля «Нечистая сила» как зона пересечения со смежными семантическими полями.

1.5.5. Принципы номинации демонологем как отражение стереотипных представлений о нечистой силе в языковом сознании.

Выводы.

ГЛАВА 2. ХАРАКТЕР СИСТЕМНЫХ ОТНОШЕНИЙ ЕДИНИЦ СЕМАНТИЧЕСКОГО ПОЛЯ «НЕЧИСТАЯ СИЛА».

2.1. Отношения гиперо-гипонимии в демонологической лексике.

2.2. Отношения вариантности в демонологической лексике.

2.3. Отношения синонимии в демонологической лексике.

2.4. Отношения антонимии в демонологической лексике.

Выводы.

ГЛАВА 3. ПОКАЗАНИЯ ЯЗЫКОВОГО СОЗНАНИЯ КАК ИСТОЧНИК ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОЙ ИНФОРМАЦИИ О НЕЧИСТОЙ

СИЛЕ.

ЗЛ. Свободный ассоциативный эксперимент.

3.2. Направленный ассоциативный эксперимент.

3.3. Метод прямого толкования.

Выводы.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Семантическое поле "Нечистая сила": лингвокультурологический аспект»

Особенностью современной лингвистики является полипарадиг-мальность антропоцентрических исследований. Внимание ученых обращено не столько к описанию языковой системы, сколько к человеку, познающему окружающий мир. В рамках указанной парадигмы развиваются несколько основных направлений: когнитивная лингвистика, ориентированная на изучение соотношения языка и сознания, рассматривающая языковой знак как отражение ментальности и познавательной деятельности человека [Бабенко 2004, Демьянков 1992, Кубрякова 2002, Харитончик 1992, Чудинов 2001 и др.], психолингвистика, изучающая соотношение личности со структурой и функциями речевой деятельности, с одной стороны, и языком как главной "образующей" образа мира человека, с другой [Горелов 1998, Горошко 2001, Гридина- 1996, Залевская 2000, Караулов 2006, Леонтьев 1997, Сахарный 1989 и др.], этнолингвистика, рассматривающая-традиционную народную культуру (как духовную, так и материальную) и ее реализацию в языке [Березович 2000, Виноградова 2000, 2001, Никитина 1999, Топоров 1995, Толстая 1995, 2000, 2002, Толстой 1995, 1997, 1999, Цивьян 2005 и др.] и лингвокулътурология, изучающая язык как феномен культуры, позволяющая выявить особенности менталитета того или иного народа, стереотипы национального сознания, закрепленные в языке [Арутюнова 1999, Воркачев 2001, Воробьев 1994, Демидова 2007, 2009, Коновалова 2001, 2004, 2007, Красных 1998, 2002, Карасик 1996, 2001, Маслова 2001, Телия 1996 и др.].

Лингвокультурологический подход предполагает исследование языковой картины мира и отдельных ее фрагментов, т.е. представлений о том, как внешняя деятельность преломляется в языке народа. Идея В. фон Гумбольдта о внутренней форме языка, превращающей его в зеркало мира, получает интенсивное развитие в изучении национальной ментальности и форм ее воплощения в языковом знаке.

Вопрос о том, каким образом осуществляется связь языка с национальной культурой, решается исследователями по-разному: одни считают, что эта связь обнаруживается в виде национально-культурного компонента языкового знака (Е.М. Верещагин, В.Г. Костомаров), другие говорят о различных видах фоновых знаний, проявляющихся в ассоциативных связях знаков языка и культуры (Ю.А. Сорокин), третьи ведущую роль во взаимодействии языка и культуры отводят культурной коннотации (В.Н. Те-лия, В.А. Маслова). Термин «культурная коннотация» В.Н. Телия определяет как «интерпретацию денотативного или образно мотивированного, квазиденотативного аспектов значения в категориях культуры» [Телия 1996: 59]. В нашем исследовании при описании демонологической лексики' мы будем использовать термин культурная коннотация в определении. В.Н. Телия.

В настоящее1 время, возрастает интерес к, изучению народной духовной культуры в самых разных ее проявлениях (например, в представлениях о сверхъестественной силе, в лексике и фразеологии народных праздников и обрядов, народного календаря природы и т.д.). В этой связи-актуальным представляется обращение к описанию отдельных фрагментов языковой картины мира, отражающих воплощение в языковом знаке национальной ментальности. Одним из таких фрагментов лексико-семантической системы является семантическое поле «Нечистая сила». Главная его особенность заключается в специфичном денотате, относящемся к квазиденотативному пространству, т.е. такому, за которым не стоят определенные, четко закрепленные за вербальным обозначением предметы или явления. В данном случае вербальная единица, обозначающая персонаж нечистой силы, выступает своеобразным «симулякром», означающим без реального означаемого, означаемое лежит в сфере ментальных представлений, это своего рода «виртуальная реальность» [см., например: Красных 1998]. Демонологическая лексика представляет особый интерес, поскольку позволяет проникнуть в глубь национальной культуры, в сферу вымышленного, нереального, отражающего мифологическое, архетипическое в национальном сознании.

Таким образом, все вышесказанное обусловливает актуальность данного исследования, дающего возможность выявить специфику национальной ментальности, отраженной в народной демонологии.

В нашей работе значительную часть материала для исследования наряду с литературными номинациями представляет диалектная демонологическая лексика. Данный выбор обусловлен тем, что диалектная лексика, на наш взгляд, в большей степени, чем литературный язык, выступает хранителем национального своеобразия и народной культуры, особенно применительно к сфере архаической народной культуры, отражающей'симбиоз языческих и христианских верований. Наиболее ярко это находит отражение в сфере демонологической лексики, значительную часть которой составляют демонологемы. Под демонологемами мы понимаем языковые единицы (слова, словосочетания, устойчивые выражения), называющие нечистую силу. Кроме демонологем, в данный разряд лексики мы включаем слова; называющие антропоморфизированные болезни, номинации людей, контактирующих с нечистой силой, обозначения магико-ритуальных действий и обрядовых атрибутов и т.п.

Мифология как духовная составляющая' культуры народа является предметом изучения целого ряда наук: фольклористики [Мелетинский 2000, Померанцева 1975, Пропп 1998], этнографии [Афанасьев 1995, Зеленин 1995], философии [Гуревич 2001, Лосев 2008] и др. Изучение народной демонологии в современной лингвистике представлено следующими направлениями:

1) ареальные исследования языкового материала, специфичного для определенной территории (см., например, работы O.A. Черепановой, изучающей в лексикографическом и лингвогеографическом аспектах мифологическую лексику говоров Русского севера);

2) этнолингвистическая реконструкция полного набора форм народной культуры, ритуалов, обрядов определенного этноса (Н.И. Толстой, С.М. Толстая, Л.Н. Виноградова и др.);

3) этимологические исследования, целью которых является восстановление древнейшей системы космологических, социальных, гносеологических представлений, фиксируемых «культурной лексикой», при этом исследователи пытаются выяснить общее и специфичное в национальном менталитете, опираясь при этом на этимологию (В.Н. Топоров, В.В. Иванов и др.).

Объектом диссертационного исследования является лексика, обозначающая нечистую силу.

Предмет исследования — лингвокультурологический анализ демонологической лексики семантического поля «Нечистая сила».

Цель работы состоит в выявлении культурной информации, содержащейся в демонологической лексике, а также психологической реальности значения демонологем в современном языковом сознании.

Для достижения поставленной цели> предполагается решить следующие задачи:

1. На основании лексикографических данных смоделировать семантическое поле «Нечистая сила».

2. Описать структуру лексического значения демонологической лексики.

3. Определить принципы номинации, положенные в основу наименования нечистой силы.

4. Описать системные отношения лексических единиц семантического поля «Нечистая сила».

5. Выявить особенности восприятия нечистой силы носителями современного русского языка.

Методологической базой нашего исследования являются постулаты теории номинации [Языковая номинация 1977], теории семантического поля [Адмони 1964, Бабенко 1997, Бондарко 1984, Кобозева 2004, Щур 1974 и др.], теории лексического значения [Васильев 1990, Стернин 1979, Шмелев 1973 и др.], системных отношениий в языке и говорах [Апресян 1995, Демидова 2007, Евгеньева 1972, Кобозева 2004, Коновалова 2001, Кузнецова 1982 и др.].

Для решения поставленных задач в работе использованы следующие методы:

1. Метод классификации — при распределении демонологической лексики по лексико-семантическим группам, по структурным и номинативным признакам (с учетом способов и средств номинации):

2. Метод компонентного анализа — при анализе семантической структуры демонологем и построении семантического поля, определении принципов номинации.

3. Приемы этимологического анализа - при определении мотиваци-онных признаков номинаций и интерпретации демонологем с затемненной внутренней формой.

4. Метод психолингвистического эксперимента — при выявлении характера восприятия демонологем носителями современного языка с целью верификации результатов исследования.

5. Метод статистической обработки данных при определении продуктивности выявленных моделей номинации и мотивации, а также при построении ассоциативных полей, выделении ядра и периферии поля с учетом индекса частотности ассоциатов.

Научная новизна исследования заключается в выявлении специфики семантического поля «Нечистая сила», определении психологической реальности значения демонологем в современном русском языковом сознании, в комплексном лингвокультурологическом анализе демонологической лексики с опорой на стереотипные этнокультурные представления о нечистой силе.

Теоретическая значимость диссертации заключается в разработке методики комплексного лингвокультур о логического анализа демонологической лексики с учетом системно-структурных, ономасиологических особенностей, специфики денотата, культурных коннотаций, а также психологической реальности значения. В работе выявлены особенности системных отношений в семантическом поле «Нечистая сила», а также смоделирована семантическая структура демонологемы.

Практическая значимость исследования заключается в возможности применения результатов работы в лексикографической практике при составлении лингвокультурологических словарей народной, демонологии, уточнении» структуры дефиниций демонологического материала (лексики и фразеологии) ^ традиционных толковых словарях. Результаты исследования могут быть использованы при разработке спецкурсов и спецсеминаров, посвященных проблемам изучения взаимосвязи языка и культуры, а также народной-демонологии как фрагмента языковой картины мира.

Материал для исследования отбирался методом, сплошной выборки из. диалектных словарей: Словаря- русских народных говоров; под ред. Ф.П. Филина вып. 1-40 (СРНГ), Словаря русских говоров Среднего Урала т. 1-3 ред. П.А. Вовчок, т. 4-7 ред. А.К. Матвеев (СРГСУ). Также в работе использовались данные энциклопедических и этнолингвистических словарей, содержащих культурную информацию, сопряженную с функционированием исследуемой группы лексики (см. список источников). Объем проанализированного материала составляет 940 лексических единиц.

Положения, выносимые на защиту:

1. Основная особенность демонологической лексики заключается в специфичном денотате — представлении о виртуальном, ирреальном, не поддающемся эмпирическому восприятию означаемом. Интерпретация такой лексики в качестве обязательного компонента должна включать показания языкового сознания, отражающие психологическую реальность значения демонологем.

2. Семантическая структура демонологемы включает базовые, ядерные и факультативные, периферийные компоненты. К ядерным компонентам относятся родовое включение понятия 'нечистая сила' и дифференциальные семы 'место обитания',- 'время появления', 'характер совершаемых действий', 'внешний вид'. Периферийные компоненты содержат, как правило, оценочную характеристику демонологического персонажа, а также факультативные семы, характеризующие специфические, индивидуальные признаки нечистой силы 'способность к метаморфозам', 'особенности голоса' и пр.

3. Структура семантического поля «Нечистая сила» конгруэнтна семантической структуре демонологемы и имеет ядерно-периферийную организацию, которая отражает базовые стереотипы восприятия нечистой, силы и культурный фон. Ядро семантического поля составляют номинации нечистой силы, отражающие наиболее общие идентификаторы нечистая-сила, домовой, леший, черт, бес и пр. Зону ближней периферии образуют номинации, конкретизирующие интегральный признак локативным, темпоральным, акциональным и предметно-характеризующим дифференциальными признаками. Зону дальней периферии образует демонологическая лексика, находящаяся на пересечении со смежными семантическими полями народных названий болезней, народных названий растений, маги-ко-ритуальных действий,и т.п.

4. Принципы номинации демонологической лексики отражают этнокультурные стереотипы представлений о нечистой силе в сознании носителей языка. Самыми продуктивными являются принципы номинации мифических персонажей по месту обитания, по действиям, совершаемым нечистой силой, а также оценочные номинации, в основе которых лежат лексемы, имеющие закрепленную в языке отрицательную коннотацию. Менее продуктивны принципы номинации по внешнему виду, по времени появления нечистой силы, по результатам действия. Непродуктивными являются принципы номинации по звуку, издаваемому нечистой силой, по способу передвижения* в пространстве, по сверхъестественным способностям, которыми, обладает нечистая сила.

5. Системная организация лексических единиц семантического поля «Нечистая сила» проявляется в разных типах их системных отношений. Самыми, распространенными являются отношения вариантности. Менее распространены отношения синонимии и гиперо-гипонимии. Антонимические оппозиции практически отсутствуют между единицами данного семантического поля, но ярко проявляется в антонимических отношениях с единицами других семантических полей.

6. Восприятие демонологем современными носителями языка демонстрирует действие двух противоположных тенденций: с одной стороны, — стремление^ к воспроизведению стереотипных характеристик, ситуаций, связанных с нечистой силой, с другой, - десакрализацию (профанизацию) сакрального стереотипа.

7. Лингвокультурологическая модель описания семантического поля, представляет пошаговую процедуру от семасиологического анализа поля с выделением культурных коннотаций в семантике составляющих его единиц — к ономасиологической характеристике, отражающей воплощение в номинативных моделях демонологической лексики национально-культурных стереотипов восприятия нечистой силы, и далее - к выявлению психологической реальности семантических компонентов в сознании носителей языка.

Основные положения диссертации апробированы на Всероссийской научной конференции «Славяно-русские духовные традиции в культурном сознании народов России» (Тюмень, 2005), Всероссийской научно-практической конференции «Человек в мире культуры» (Екатеринбург, 2005), Всероссийской научно-практической конференции аспирантов и соискателей «Философия и наука» (Екатеринбург, 2005), научно-практической конференции студентов и аспирантов Института филологии, культурологии и межкультурной коммуникации «Актуальные проблемы филологии» (Екатеринбург, 2010). Автор выступал с докладами на аспирантских и методологических семинарах кафедры общего языкознания и русского языка Уральского государственного педагогического университета. По теме диссертации опубликовано 10 статей, в том числе две статьи в рекомендуемых ВАК изданиях.

Структура работы. Диссертация состоит из Введения, трех глав, Заключения, Библиографического списка, Приложения.

Заключение диссертации по теме «Русский язык», Кирилова, Ирина Владимировна

Выводы Результаты экспериментов показали:

1. Мотивировочный признак, закрепленный в прозрачной внутренней форме слова-стимула, входит в ядро ассоциативного поля.

2. В тех случаях, когда внутренняя форма слова-стимула затемнена, испытуемые ориентируются на звуковую оболочку и словообразовательную структуру. Как правило, при «прояснении» внутренней формы наименования испытуемые пользуются стратегией ложной этимологизации непонятной демонологемы путем сближения ее с этимологически неродственными словами, близкими по созвучию или формальным признакам со стимулом.

3. В ассоциативном поле слов-стимулов с затемненной внутренней формой значительно расширяются зоны дальней и крайней периферии за счет ситуативных реакций.

4. Наиболее актуальными для носителей языка являются характеристики места обитания и рода занятий нечистой силы.

5. В качестве идентификаторов используют как обобщенные номинации дух, существо, нечистая сила, так и конкретные названия известных респондентам персонажей домовой, леший, ведьма, Баба Яга. Отметим явно выраженную ориентацию на современные социокультурные стереотипы восприятия нечистой силы, в частности на устойчиво сформированные образы тех персонажей, которые с детства всем известны по мультфильмам, фольклорным и литературным произведениям. Поэтому незнакомых демонологических персонажей испытуемые пытаются-соотнести с популярными «представителями» нечистой силы через сравнение, сопоставление, включение в один «демонологический сюжет» и т.п.

6. В ряде толкований прослеживается тенденция к десакрализа-ции, когда испытуемые не «считывают» сакральный компонент в структуг ре лексического значения демонологемы. Например, ознобиха ('лихорадка') толкуется как 'состояние высокой температуры', 'зимняя»стужа'; гнег ток ('в суеверных представлениях — дух, давящий по ночам спящих, вызывающий кошмары') толкуется как 'конь гнедой'. Полнота и развернутость полученных толкований обусловлены разной степенью владения ис-I пытуемыми техникой лексикографического описания. Статистическая об

5 работка данных эксперимента показала, что количество толкований демонологической лексики, содержащих сакральный компонент, составляет 7793%, количество десакрализованных толкований варьируется от 7% до 23%. Наиболее важным компонентом в толкованиях демонологем для испытуемых является функция мифического персонажа, составляющая не менее 70% реакций.

7. Структура ассоциативного поля неизоморфна структуре семантического поля: отдельные ядерные для семантического поля компоненты в ассоциативном поле уходят на периферию, а периферийные оказываются на переднем плане (например, ядерная характеристика в семантическом поле 'внешний вид' для носителей языка не является актуальной и поэтому в ассоциативном поле находится в зоне периферии).

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В нашем исследовании мы обратились к одному из фрагментов русской языковой картины мира - демонологии, отражающей народные представления о вымышленном, ирреальном. Именно специфичность денотата обусловила необходимость разработки такой модели лингвокультурологи-ческого исследования, которая в первую очередь ориентирована на показания языкового сознания.

В качестве основы лингвокультурологической интерпретации семантического поля «Нечистая сила» мы использовали структурно-семантический анализ, что позволило смоделировать семантическую структуру демонологемы на основе данных словарных дефиниций. Семантическая структура демонологемы включает в себя ядерные и периферийные компоненты, причем в некоторых случаях коннотация может быть обязательным компонентом, например, если в качестве номинации используется экспрессема или эмоционема, сами по себе уже представляющие г г ^ оценку, без дифференциальных сем. Например, дрянища, злодейка — лихорадка' — общеоценочные номинации с лексически оформленной отрицательной оценкой.

Сакральные смыслы в семантике демонологемы могут быть представлены эксплицитно (в прозрачной внутренней форме слова, в контекстах, в том числе устойчивых выражениях) и имплицитно (в метафорах, в «стертой» внутренней форме, анализ которых включал в себя выведение импликатуры с учетом этимологических данных, с привлечением фольклорных материалов и т.п.).

Структура семантического поля «Нечистая сила» конгруэнтна семантической структуре демонологемы. В нем есть компоненты базовые, составляющие ядро, и периферийные, которые показывают пересекаемость данного семантического поля с другими (смежными) полями.

На следующем этапе исследования мы обратились к ономасиологической составляющей модели, направленной на выявление актуальных для носителей языка признаков мифических персонажей, отраженных в их названиях. Анализ материала показал, что признаки, лежащие в основе наименования демонологем, могут иметь разный характер: рациональный, эмоциональный, оценочный. По нашим наблюдениям, ономасиологическая специфика единиц описанного семантического поля заключается в том, что рациональные мотивы номинации имеют «отраженный» характер, т.к. субъект номинации проецирует свои- представления о реальных, наблюдаемых денотатах на сферу ирреального, вымышленного. Эмоционально-оценочные основания номинации демонологем, как правило, связаны с отрицательным полюсом оценки, положительно оцениваемые номинации отсутствуют.

Анализ принципов номинации демонологической лексики показал, что наиболее многочисленными являются номинации по месту обитания и действию, совершаемому нечистой силой, что свидетельствует об особой актуальности данных признаков в языковом сознании. Очевидно, это - обусловлено тем, что восприятие пространства неоднородно. Существует деление на сакрально гарантированное пространство (например, церковь) и сакрально негарантированное (например, лес, болото, кладбище и пр.), где и обитают демонологические персонажи. Каждое1 пространство предопределяет поведение человека в нем, и «регламент» общения с нечистой силой находит отражение толкованиях семантики демонологем. Актуальность принципа номинации по действию, совершаемому нечистой силой, обусловлена стремлением защититься от ее негативного, разрушительного и даже губительного воздействия при помощи апотропеических практик: использование оберегов, эвфемистические замены табуированных имен мифических персонажей, речевые тактики задабривания и т.п.

Также необходимо отметить преобладание прямого способа номинации нечистой силы над опосредованным, метафорическим. Такой приоритет обусловлен стереотипами восприятия нечистой силы в языковом сознании, стремлением номинаторов в самом названии воплотить те мотивировочные признаки, которые являются особенно актуальными для носителей языка.

Функциональная характеристика семантического поля и составляющих его единиц позволила выявить характер системных отношений единиц внутри семантического поля. Структурообразующим фактором исследованного нами семантического поля выступают гиперо-гипонимические отношения. Ядро семантического поля формируют гиперонимы.- демонологемы с максимально обобщенной, собирательной, роГ Г Г довой семантикой, например, неладная сила 'нечистая сила', вражня нечистая сила, бесы'. Зону периферии семантического-поля образуют — гипонимы - названия конкретных демонологических персонажей.

Отношения вариантности являются преобладающими по сравнению с другими типами системных отношений, поскольку отражают множественность представлений субъекта номинации об одном и том же демонологическом персонаже, реализующихся в разных принципах, способах и средствах номинации. Кроме того, широкая вариативность объясняется, с одной стороны, междиалектным характером функционирования общенародных названий нечистой силы, с другой, - сосуществованием, разно диалектных названий на одной территории и, соответственно, в сознании носителя языка (говора).

Отношения синонимии менее частотны; в семантическом поле присутствуют как идеографические, так и стилистические синонимы. .Специфика стилистических синонимов заключается в том, что они, во-первых, практически все относятся к разряду бранных, во-вторых, стилистические синонимы используются в тождественных фразеологических сочетаниях как взаимозаменяемые; в-третьих, в процессе функционирования стилистические синонимы базовых номинаций нечистой силы, как правило, утрачивают сакральный компонент.

Антонимические отношения единиц семантического поля практически отсутствуют, что объясняется спецификой демонологической лексики, которая ярко проявляется в антонимических оппозициях с лексическими единицами других семантических полей (например, с семантическим полем «божественного, святого»: ср. Бог —дьявол, ангел — бес).

Для верификации представленной нами комплексной лингвокуль-турологической модели описания демонологической лексики мы исследовали показания языкового сознания при помощи серии психолингвисти ческих экспериментов. В результате была подтверждена операцйональ-ность модели и выявлены« основные векторы осмысления современными носителями языка культурной информации, связанной с представлениями о нечистой'силе: восприятие демонологемы современными носителями языка связано, прежде всего, с мотивировочным признаком, закрепленным в прозрачной внутренней форме. При затемнении внутренней формы ориентирами становятся звуковая оболочка слова и его словообразовательная структура; место обитания нечистой силы и действия, совершаемые ею, являются самыми актуальными характеристиками в современном языковом сознании; в сознании современных носителей языка существует стереотипный ряд образов наиболее известных мифологических персонажей (домовой, леший, водяной, ведьма, Баба Яга), сформированный под влиянием фольклорных и литературных произведений, мультфильмов, кино и т.п. На всех неизвестных демонологических персонажей носители языка проецируют данную информацию и пытаются объяснить незнакомое через уже известное путем сравнения, сопоставления и проведения аналогий; наряду с воспроизведением стереотипных характеристик, связанных с нечистой силой, в показаниях языкового сознания ярко проявляется тенденция к десакрализации демонологической лексики.

Каждый аспект анализа, входящий в состав комплексной лингво-культурологической модели, позволяет выявить специфику семантического поля «Нечистая сила», что в результате создает целостную картину народной демонологии.

Перспективы исследования заключаются в использовании предложенной комплексной модели для описания других фрагментов русской языковой картины мира.

Кроме того, перспективным представляется исследование территориальной специфики функционирования демонологем, особенностей регионального варьирования как компонентов семантической структуры отдельных демонологем, так и структуры семантических полей в целом, а также системных связей составляющих их единиц.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Кирилова, Ирина Владимировна, 2011 год

1. Абыякая, О. В. Мифологическая лексика русского языка в лингвокультурологическом аспекте и принципы ее лексикографического описания: автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филол. наук / О. В. Абыякая. Санкт-Петербург, 2004. - 23 с.

2. Адмони, В. Г. Основы теории грамматики / В. Г. Адмони. М., Л., 1964.- 106 с.

3. Апресян, Ю. Д. Избранные труды / Ю. Д. Апресян. Т.1. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. М. : Языки русской культуры, 1995. — 472 с.

4. Арнольд, И. В. Стилистика современного английского-языка / И. В. Арнольд. Л., 1973. - 303 с.

5. Арнольд, И. В. Основы научных исследований в лингвистике / И. В. Арнольд. М. : Высшая школа, 199Г. - 140 с.

6. Арутюнова, Н. Д. Истина: фон и коннотация / Н. Д. Арутюнова // Логический анализ языка. Культурные концепты. М., 1991. - 318 с.

7. Арутюнова, Н. Д. Язык и мир человека / Н. Д. Арутюнова. -М.: Языки русской культуры, 1999. — 896 с.

8. Астапов, С. Н. Языческая мифология славян / С. Н. Астапов, Т. А. Волошина. — Ростов-на-Дону: Феликс, 1996. — 448 с.

9. Афанасьев, А. Н. Происхождение мифа: статьи по фольклору, этнографии и мифологии / А. Н. Афанасьев. — М. : Индрик, 1996. — 638 с.

10. Афанасьев, А. Н. Поэтические воззрения славян на природу: Опыт сравнительного изучения славянских преданий и верований в связи с мифическими сказаниями других родственных народов / А. Н. Афанасьев. М. : Современный писатель, 1995. - Т. 1. - 412 с.

11. Ахманова, О. С. Очерки по общей русской лексикологии / О. С. Ахманова. -М., 1957. 269 с.

12. Ахманова, О. С. Словарь лингвистических терминов / О. С. Ахманова. — 2-е изд., стереот. М. : УРСС, 2004. — 576 с.

13. Бабенко, Л. Г. Филологический анализ текста. Основы-теории, принципы и аспекты анализа: Учебник для вузов / Л. Г. Бабенко. — М. : Академический проект, Екатеринбург : Деловая книга, 2004. — 464: с.

14. Балл и, Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка / Ш. Балли. М. : Эдиториал УРРС, 2001.-416 с.

15. Балова, Е. Ю. Демонологическая лексика в говорах Правобережья Нижегородской области : автореф.,дис. на соиск. учен. степ. канд. филол. наук/Е.Ю. Балова;- Арзамас, 1999:-20 с.

16. Баранникова, Л. И. К вопросу о диалектной синонимии / Л. И. Баранникова«// Вопросы стилистики. Саратов, 1962! - Вып. 1С. 101-121.

17. Белякова, Г. С. Славянская мифология / Г. С. Белякова. — М. : Просвещение, 1995; 238 с.

18. Березович, Е. Л. К вопросу об. этнокультурной информации / Е. Л. Березович // Язык. Система: Личность. — Екатеринбург : Урал. гос. пед. уи-т, 1999. С. 23-34.

19. Березович, Е. Л. Русская топонимия в этнолингвистическом аспекге/Е. Л. Березович.—Екатеринбург: Изд-во Урал. гос. ун-та, 2000. 532 с.

20. Блинова, О. И. Введение в современную региональную лексикологию: материалы для спецкурса / О: И. Блинова. — Томск, 1975. — 258 с.

21. Блинова, О. И; Явление мотивации слов: лексикологический аспект / О. И. Блинова Томск, 1984. - 191 с:

22. Блинова, О. И. Языковое сознание и вопросы теории мотивации / О. И. Блинова // Язык и личность. М. : Наука, 1989. - С. 122- 126.

23. Бондарко, А. В. Принципы функциональной грамматики и вопросы аспекгологии / А. В. Бондарко. М.: Эдиториал УРСС, 2001.—208 с.

24. Бондарко, А. В. Теория морфологических категорий / А. В. Бондарко. М. : Наука, 1976. - 255 с.

25. Бондарко, А. В. Функциональная грамматика / А. В. Бондарко. — JI. : Наука, Ленинградское отделение, 1984. — 136 с.

26. Васильев, JI. М. Современная лингвистическая семантика / JI. М. Васильев. М. : Высшая школа, 1990. — 175 с.

27. Вендина, Т. А. Русская языковая картина мира сквозь призму словообразования (макрокосм) / Т. А. Вендина. — М.: Русский язык, 1998. — 278 с.

28. Верещагин, Е. М. Язык и культура: Лингвострановедение в преподавании русского языка как иностранного / Е. М. Верещагин, В. Г. Костомаров. — 4-е изд., перераб. и доп.— М.: Русский язык, 1990. — 246 с.

29. Виноградов, В. В. Исследования по русской грамматике. Избранные труды / В. В. Виноградов. М. : Наука, 1975. - 559 с.

30. Виноградов, В. В. Русский язык: грамматическое учение о слове / В. В. Виноградов 2-е изд. — М. : Высш. шк., 1972. - 614 с.

31. Виноградова, Л. Н. Славянская народная демонология: проблемы сравнительного изучения: Диссертация, в виде научного доклада на соискание ученой степени д.ф.н. / Л: Н. Виноградова. — М.: РИГУ, 2001. — 25 с.

32. Виноградова, Л. Н. Народная демонология и мифо-ритуальная традиция славян / Л. Н. Виноградова. -М.: Индрик, 2000. 432 с.

33. Виноградова, Л. Н. Народные представления о происхождении нечистой силы: демонологизация умерших / Л. Н. Виноградова // Славянский и балканский фольклор: Народная демонология. М. : МГУ, 2000. -С. 25-51.

34. Виноградова, Л. Н., Толстая, С. М. К проблеме идентификации и сравнения персонажей славянской мифологии / Л. Н. Виноградова, С. М. Толстая // Славянский и балканский фольклор. Верования. Текст. Ритуал. -М., 1994. С. 14-16.

35. Власова, М. Н. Русские суеверия: Энциклопедический словарь / М. Н. Власова. СПб. : Азбука, 2000. - 672 с.

36. Воркачев, С. Г. Лингвокультурология, языковая личность, концепт: становление антропоцентрической парадигмы в языкознании / С. Г. Воркачев // Филологические науки. 2001. - № 1. - С. 54 - 64.

37. Воробьев, В. В. Культурологическая парадигма русского языка. Теория описания языка и культуры во взаимодействии / В. В. Воробьев. М.: ИРЯП, 1994.-76 с.

38. Воробьев, В. В. О понятии лингвокультурологии и ее компонентах / В. В. Воробьев // Язык и культура: вторая междунар. конф. Киев, 1993.-Ч. 1.-С. 21-34.

39. Воробьева, Н. А. Русская сакральная идиоматика: лингвокуль-турологический аспект : автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филол. наук / Н. А. Воробьева. Екатеринбург, 2007. - 22 с.

40. Гак, В. Г. Семантическая-структура слова как компонент семантической структуры высказывания / В. Г. Гак // Семантическая структура слова. Психолингвистические исследования. — М.: Наука, 1971. — С. 78-96.

41. Головина, Э. В. К комплексной^ оценке вариантов слова: (На материале катойконимов Кировской области) / Э. В. Головина // Системные отношения в лексике севернорусских говоров. Вологда: ВГПИ, 1982.-С. 22-32.

42. Горбачевич, К. С. Вариантность слова и языковая норма / К. С. Горбачевич. Л. : Наука, 1978. - 238 с.

43. Горбачевич, К. С. Вариантность слова как лексико-грамматический феномен (на материале современного русского языка) / К. С. Горбачевич // Вопр. языкознания. 1975. — № 1. — С. 55 — 64.

44. Горелов, И. Н. Основы психолингвистики : учеб. пособие / И. Н. Горелов, К. Ф.Седов. -М. : Лабиринт, 1998. 256 с.

45. Горошко, Е. И. Языковое сознание (ассоциативная парадигма) : автореф. дисс. д-ра филол. наук / Е. И. Горошко. — М., 2001. — 55 с.

46. Гридина, Т. А. О моделировании ономастической лексики / Т. А. Гридина // Слово в системных отношениях. — Свердловск, 1982.

47. Гридина, Т. А. Проблемы изучения народной этимологии / Т. А. Гридина. Свердловск, 1989. - 79 с.

48. Гридина, Т. А. Языковая игра: стереотип и творчество / Т. А. Гридина. Екатеринбург : Полиграфист, 1996. — 214 с.

49. Гулыга; Е. В. Грамматико-лексические поля в современном немецком языке / Е. В. Гулыга, Е. И. Шендельс. — М. : Наука, 1969. 184 с.

50. Гумбольдт, В. фон Избранные труды по языкознанию / В. фон Гумбольдт / общ. ред. Г. В. Рамишвили. — М.: ОАО ИГ «Прогресс», 2000. -400 с.

51. Гуревич, П. С. Философия культуры : учеб. для высш. шк. / П. С. Гуревич. M. : NOTA BENE, 2001. - 351 с.

52. Даль, В. И. О повериях, суевериях и предрассудках русского народа / В. И. Даль. СПб. : Литера, 1994. - 480 с.

53. Даль, В. И. Толковый словарь живого великорусского языка в 4-х тт. / В. И. Даль. М. : Русский язык, 1989. - Т. 1 - 4.

54. Демидова, К. И. Диалектная языковая картина мира и аспекты ее изучения / К. И. Демидова. Екатеринбург, Урал. гос. пед. ун-т., 2007. -Ч. 1.-110 с.

55. Демидова, К. И. Диалектная языковая картина мира и аспекты ее изучения / К. И. Демидова. Екатеринбург, Урал. гос. пед. ун-т., 2009. — Ч. 2. - 72 с.

56. Демидова, К. И. Источники территориального варьирования лексики в частных диалектных системах / К. И. Демидова // Язык. Система. Личность / Урал. гос. пед. ун-т. — Екатеринбург, 2005. С. 158 — 165.

57. Демьянков, В. 3. Когнитивизм, когниция, язык и лингвистическая теория // Язык и структуры представления знаний : Сборник научно-аналитических обзоров. М., 1992. - С. 39 - 77.

58. Денисов, П. Н. Лексика русского языка и принципы ее описания / П. Н. Денисов. М. : Русский язык, 1980. - 253 с.

59. Еремина, М. А. Лексико-семантическое поле "Отношение человека к труду" в русских народных говорах: этнолингвистический аспект : автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филолог, наук / М. А. Еремина. — Екатеринбург, 2003. 22 с.

60. Забродкина, Е. А. Семантическое поле "дом" в русских народных говорах : автореф. дис. на. соиск. учен. степ. канд. филолог, наук / Е. А. Забродкина. Киров, 2008. - 22 с.

61. Забылин, М. Русский народ: Его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия /М. Забылин. -М. : Соратник, 1992. 616 с.

62. Залевская, А. А. Введение в психолингвистику / А. А. Залев-ская. М. : Российский гос. гуман. ун-т, 2000. - 382 с.

63. Залевская, А. А. Слово в лексиконе человека: психолингвистическое исследование / А. А. Залевская. — Воронеж : Изд-во Воронеж, ун-та, 1990.-208 с.

64. Звегинцев, В. А. Семасиология / В. А. Звегинцев. М. : Изд-во МГУ, 1957.-322 с.

65. Зеленин, Д. К. Избранные труды. Очерки русской мифологии: Умершие неестественной смертью и русалки / Д. К. Зеленин. — М. : Инд-рик, 1995.-432 с.

66. Иванов, В.,В. Исследования в области славянских древностей / В. В. Иванов, В. Н. Топоров. М. : Русский язык, 1994. - 158 с.

67. Иванова, С. В. Лингвокультурологический аспект исследования языковых единиц: дисс. д-ра филол. наук / С. В. Иванова. Уфа, 2003.-364 с.

68. Кайуа, Р. Миф и человек. Человек и сакральное / Р. Кайуа. -М. : ОГИ, 2003. 296 с.

69. Карасик, В. И. О категориях лингвокультурологии / В. И. Ка-расик // Языковая-личность: проблемы коммуникативной деятельности. — Волгоград: Перемена, 2001. С. 3 - 16.

70. Карасик, В. И: Языковая личность: культурные концепты / В. И. Карасик. Волгоград: Перемена, 1996. - 260 с.

71. Караулов,' Ю. Н. Русский язык и языковая личность / Ю. Н. Караулов. — 5-е изд., стереот. М. : КомКнига, 2006. - 264 с.

72. Кобозева, И. М. Лингвистическая семантика / И. М. Кобозева. М. : УРСС, 2004. - 352 с.

73. Колесов, В. В. Концепт «культуры»: образ, понятие, символ // Вестник Санкт-Петерб. ун-та. Серия 2. - 1992. - Вып. 3. - № 16. - С. 113-128.

74. Колесов, В. В. Отражение русского менталитета в слове // Человек в зеркале наук / В. В. Колесов. Л., 1991. - 314 с.

75. Колесов, В. В. Философия русского слова / В. В. Колесов. — СПб. : ЮНА, 2002. 448 с.

76. Коновалова, Н. И. Демонологическая лексика как фрагмент концепта «сакральное» в русском языковом сознании / Н. И. Коновалова // Язык. Система. Личность. — Екатеринбург, 2000.

77. Коновалова, Н. И. Сакральный текст как лингвокультурный феномен / Н. И. Коновалова Екатеринбург, 2007. — 298 с.

78. Коновалова, Н. И. Способы представления народной демонологии в диалектном высказывании (на примере семантического поля «Нечистая сила») / Н. И. Коновалова, Л. М. Федореева. // Языковая картина мира и её метафорическое моделирование Екатеринбург, 2002.

79. Коновалова, Н. И. Народная фитонимия как фрагмент языковой картины мира. Монография. / Н. И. Коновалова. — Екатеринбург : Изд-во Дома учителя, 2001. 150 с.

80. Кравченко, А. И. Культурология : словарь / А. И. Кравченко. М. : 2000,-672 с.

81. Красных, В. В. Этнолингвистика и лингвокультурология : курс лекций. М., 2002. - 237 с.

82. Красных, В. В. Виртуальная реальность или реальная виртуальность? Человек. Сознание. Коммуникация / В. В. Красных. М. : Диалог-МГУ, 1998. - 350 с.

83. Криничная, Н. А. Магия слова и народный этикет: к семантике и тождеству формул приглашения домового в новое жилище /

84. Н. А. Криничная // Язык и этнический менталитет. — Петразаводск, 1995. -С. 67-77.

85. Кубрякова, Е. С. Когнитивная лингвистика и проблемы композиционной семантики в сфере словообразования // Известия РАН. Сер. литературы и языка. — 2002. № 1. - С. 13-24.

86. Кубрякова, Е. С. Языки и культура. Факты и ценности / Е. С. Кубрякова. М. : Наука, 2001.— 163 с.

87. Кузнецова, Э. В. Лексикология русского языка : учеб. пособие / Э. В. Кузнецова. — М. : Высшая школа, 1982. 152 с.

88. Куренкова, Т. Н. Лексико-семантическое поле «еда» в произведениях Н. В. Гоголя, А. П. Чехова, М. А. Булгакова аспект : автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филолог, наук / Т. Н. Куренкова. М., 2008. - 22 с.

89. Курилович, Е. Р. Очерки по лингвистике / Е. Р. Курилович. -М : Изд-во иностр. лит., 1962. — 456 с.

90. Леви-Брюль, Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении / Л. Леви-Брюль. М., 1999. - 432с.

91. Леви-Строс, К. Структурная антропология / пер. с фр. Вяч. Вс. Иванова. М.: ЭКСМО-Пресс, 2001. - 512 с.

92. Леонтьев, А. А. Основы психолингвистики : учеб. пособие /

93. A. А. Леонтьев. М. : Смысл, 1997. - 288 с.

94. Лингвистический энциклопедический словарь / гл. ред.

95. B. Н. Ярцева. М.: Советская энциклопедия, 1990. — 685 с.

96. Лосев, А. Ф. Диалектика мифа / А. Ф. Лосев. М. : Академический проект, 2008. - 303 с.

97. Лотман, Ю. М. Беседы о русской культуре / Ю. М. Лотман. -СПб. : Искусство-СПБ, 1994.-398 с.

98. Мазай Н. И. Семантическое поле «род» в русском фольклоре : автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филолог, наук / Н. И. Мазай. -Красноярск, 2008. 22 с.

99. Маковский, М. М. Язык миф - культура. Символы жизни и жизнь символов / М. М. Маковский. — М. : Русские словари, 1996. — 330 с.

100. Максимов, С. В. Нечистая сила. Неведомая сила. Крестная сила / С. В. Максимов. — Кемерово : Кемеровское книжное изд-во, 1991 г. — 349 с.

101. Маслова, В. А. Лингвокультурология : учеб. пособие / В. А. Маслова. М. : Издательский центр «Академия», 2001. — 208 с.

102. ЮЗ.Мелетинский, Е. М. Поэтика мифа / Е.М. Мелетинский. М., 2000.-408 с.

103. Меликян, В. Ю. Эмоционально-экспрессивные обороты живой речи / В. Ю. Меликян. М. : Флинта, 2001. - 240 с.

104. Мифологический словарь / под. ред. Е. М. Мелетинского. — М. : Советская энциклопедия, 1990. — 736 с.

105. Москвин, В. П. Эвфемизмы: системные связи, функции и способы образования / В. П. Москвин. // Вопросы языкознания. — 2001. № 3. -С. 88- 100.

106. Никитин, М. В. Лексическое значение слова / М. В. Никитин. М. : Высшая школа, 1983. — 127 с.

107. Никитина, А. В. Русская традиционная культура : учебн. по-соб. для иностран. / А. В. Никитина: СПб. : Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2002. - 340 с.

108. Никитина, С. Е. Культурно-языковая картина мира в тезау-русном описании (на материале фольклорных и научных текстов) : авто-реф. дис. на соиск. учен. степ, д-ра филол. наук / С. Е. Никитина. М., 1999.-42 с.

109. Ю.Никитина, С. Е. Устная народная культура и языковое сознание / С. Е. Никитина. М., 1993.-251 с.

110. Ш.Новиков Л. А. Семантика русского языка / Л. А. Новиков. -М. : Высшая школа, 1982.-272 с.

111. Панкеев, И. А. Тайны русских суеверий / И. А. Панкеев. — М. : Яуза, 1997.-200 с.

112. Померанцева, Э. В. Мифологические персонажи в русском фольклоре / Э. В. Померанцева. — М.: Наука, 1975. 192 с.

113. Попова, 3. Д. Очерки по когнитивной лингвистике / 3. Д. Попова, И. А. Стернин. — Воронеж : Истоки, 2002. — 191 с.

114. Признаковое пространство культуры / отв. ред. С. М. Толстая. М. : Индриг, 2002. - 432 с.

115. Пропп, В. Я. Морфология волшебной сказки. Исторические корни волшебной сказки / В. Я. Пропп. М.: Лабиринт, 1998. - 512 с.

116. РГ Русская грамматика / под. ред. Н. Ю. Шведовой. — М. : Наука, 1980.-Т. 1.

117. Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира / Б. А. Серебренников, Е. С. Кубрякова, В. И. Постовалова и др. М. : Наука, 1988.-216 с.

118. Русские обычаи и обряды / автор- сост. Н. А. Юдина. М. : Вече, 2006. - 320 с.

119. Русский демонологический словарь / под ред. А. Т. Новичковой — СПб.: Петербургский писатель, 1995. — 640 с.

120. Русское культурное пространство: Лингвокультурологиче-ский словарь / под ред. И. С. Брилевой, Н. П. Вольской, Д. Б. Гудкова, И. В. Захаренко, В. В. Красных. М., 2004. - Вып. I - 318 с.

121. Рут, М. Э. Образная номинация в русской ономастике / М. Э. Рут. М.: Издательство ЛКИ, 2008. - 192 с.

122. Рыбаков, Б. А. Язычество древних славян / Б. А. Рыбаков. — М.: Наука, 1994. 607с.

123. Сахарный, Л. В. Введение в психолингвистику: Курс лекций / Л. В. Сахарный. Л., 1989. - 180 с.

124. Сергеева, А. В. Русские: стереотипы поведения, традиции, мен-тальность / А. В. Сергеева. 4-е изд., испр. — М. : Флинта : Наука, 2006. — 320 с.

125. Синонимы русского языка и их особенности / под. ред. А. П. Евгеньевой. Л.: Наука, 1972. - 248 с.

126. Славянские древности: этнолингвистический словарь в 5-ти томах / под ред. Н. И. Толстого. — М. : Международные отношения, 1995. — Т. I — III.

127. Словарь русских говоров Среднего Урала / под. ред. А. К. Матвеева. Свердловск, 1962 - 1988. - Т. 1 - 7.

128. Словарь русских народных говоров / под ред. Ф. П. Филина. -М. ; Л., 1965- 1998.-Вып. 1-36.

129. Словарь русского языка: В 4-х т. / под ред. А. П. Евгеньевой. 4-е изд., стер. - М., 1999. - Т. 1 - 4.

130. Славянская мифология. Энциклопедический словарь. — M : Эллис Лак., 1995. — 416 с.

131. Смирницкий, А. И. Лексикология английского языка / А. И. Смирницкий. М., 1956. - 178 с.

132. Сорокин, Ю. А. Введение в этнопсихолингвистику / Ю. А. Сорокин. Ульяновск: УлГУ, 1998. - 138 с.

133. Степанов, Ю. С. Константы: Словарь русской культуры / Ю. С. Степанов. 2 изд., испр. и доп. - М. : Академический Проект, 2001. — 990 с.

134. Степанова, Н. И. Большая книга магии / Н. И. Степанова. — М. : Рипол классик, 1999. 797 с.

135. Стернин, И. А. Проблемы анализа структуры значения слова / И. А. Стернин. Воронеж, 1979. - 155 с.

136. Стернин, И. А. Экспериментальные методы в лингвистической концептологии / И. А. Стернин // Психолингвистические аспекты изучения речевой деятельности. Труды Уральского психолингвистического общества. Вып. 4. - Екатеринбург, 2006. - С. 102 - 113.

137. Сукаленко, Н. И. Отражение обыденного сознания в образной языковой картине мира / Н. И. Сукаленко. — Киев. 1992. — 164 с.

138. Телия, В. Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц / В. Н. Телия. М. : Наука, 1986. - 142 с.

139. Телия, В. Н. Русская фразеология: Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты / В. Н. Телия. — М.: Школа «Языки русской культуры», 1996. — 288 с.

140. Тер-Минасова, Г. С. Язык и межкультурная коммуникация: учеб. пособие. М. : Слово, 2000 - 624 с.

141. ТСУ — Толковый словарь русского языка / под. ред. Д. Н. Ушакова. М.: Русские словари, 1994. - Т. 1-4.

142. Толстая, С. М. Мотивационные семантические модели и картина мира / С. М. Толстая // Русский язык в научном освещении. -'2002. — №1. С. 78-89:

143. Толстая, С. М. Слово в контексте народной культуры / С. М. Толстая // Язык как средство трансляции культуры. — М., 2000. -394 с.

144. Толстая, С. М. Стереотип в этнолингвистике / С. М. Толстая // Речевые и ментальные стереотипы в синхронии и диахронии. — М., 1995.-С. 124-127.

145. Толстик, С. А. Семантическое поле «худой» в русском языке: эволюция концепта : автореф. дис. на соиск. учен. степ. канд. филолог, наук / С. А. Толстик. Томск, 2004. - 22 с.

146. Толстой, Н. И. Избранные труды / Н. И. Толстой. — М., 1997. — Т. 1: Славянская лексикология и семасиология. 520 с.

147. Толстой, Н. И. Избранные труды / Н. И. Толстой. М., 1999. — Т. 3: Очерки по славянскому языку. - 464 с.

148. Толстой, Н. И. Из опытов типологии славянского словарного состава / Н. И. Толстой // Вопросы языкознания. — М., 1963. № 1. - С. 44.

149. Толстой, Н. И. Язык и народная культура. Очерки по славянской мифологии и этнолингвистике. / Н. И. Толстой. — 2-е изд., испр. — М.: Индриг, 1995.-512 с.

150. Топоров, В. Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ / В. Н. Топоров. -М., 1995.-621 с.

151. Уфимцева, А. А. Лексическое значение: Принцип семиологи-ческого описания лексики / А. А. Уфимцева. — М. : УРСС, 2002. 240 с.

152. Уфимцева, А. А. Семантика слова / А. А. Уфимцева // Аспекты семантических исследований. — М. : Наука, 1990. — С. 5 — 80.

153. Фасмер, М. Этимологический словарь русского языка в 4-х т. / М. Фасмер. — М. : Прогресс, 1986. Т. 1 - 4.

154. Фрумкина, Р. М. Психолингвистика : учеб. для студ. высш. учеб. заведений. — М. : Издательский центр «Академия», 2001. — 320 с.

155. Харитончик, 3. А. Способы концептуальной организации знаний в лексике языка // Язык и структуры представления знаний: Сборник научно-аналитических обзоров. — М., 1992. С. 98 - 123.

156. Хроленко, Т. А. Основы лингвокультурологии: учеб. пособие', под ред. В. Д. Бондалетова. -М. : Флинта: Наука, 2004. 184 с.

157. Цивьян, Т. В. Модель мира и ее лингвистические основы / Т. В. Цивьян. М. : УРСС, 2005.- 279 с.

158. Черепанова, О. А. Мифологическая лексика русского языка : дисс. д-ра филол. наук / О. А. Черепанова. Л., 1983. - 435 с.

159. Чудинов, А. П. Россия в метафорическом зеркале: когнитивное исследование политической метафоры (1991 2000) / А. П. Чудинов. — Екатеринбург, 2001. - 23 8 с.

160. Шапиро, А. Б. Некоторые вопросы теории синонимов // Доклады и сообщения Института языкознания АН СССР / А. Б. Шапиро. — М., 1955.-№8.-С. 69-87.

161. Шмелев, А. Д. Русский язык и внеязыковая действительность /

162. A. Д. Шмелев. М.: Языки славянской культуры, 2002. - 496 с.

163. Шмелев, Д. Н. Очерки по семасиологии русского языка / Д. Н. Шмелев. М., 1964. - 244 с.

164. Шмелев, Д. Н. Проблемы семантического анализа лексики / Д. Н. Шмелев. М., 1973. - 280 с.

165. Шмелев, Д. Н. Современный русский язык. Лексика: учеб. пособие / Д.Н. Шмелев. — М.: Просвещение, 1977. — 335 с.

166. Шуклин, В. В. Мифы русского народа / В. В. Шуклин. — Екатеринбург : Банк культурной информации, 1997. — 335 с.

167. Шуклин, В. В. Русский мифологический словарь /

168. B. В. Шуклин. Екатеринбург : Изд-во ИРРО, 1995. - 411 с.

169. Щур, Г.С. Теория поля в лингвистике / Г. С. Щур. М. : Наука, 1974.-252 с.

170. Этнокультурная специфика языкового сознания.—М., 1996. 267 с.

171. Этнопеихолингвистика / Ю. А. Сорокин, И. Ю. Марковина, А. Н. Крюков; отв. ред. и авт. предисл. Ю. А. Сорокин—М.: Наука, 1988. —192 с.

172. Языковая номинация. Виды наименований. Общие вопросы / под ред. Б.А. Серебренникова. М. : Наука, 1977. - 358 с.