Социальная природа познания: анализ концепций эдинбургской школы тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 09.00.01, кандидат философских наук Моркина, Юлия Сергеевна

• Моркина, Юлия Сергеевна
• кандидат философских наук
• 2007

Оглавление диссертации кандидат философских наук Моркина, Юлия Сергеевна

Введение.

§ 1. «Сильная программа» Д. Блура и ее предпосылки: исторические, онтологические, ценностные.

1. Социология знания.

2. Исторические предпосылки «сильной программы» Д. Блура.

3. «Сильная программа» в социологии знания.

4. Онтологические предпосылки эпистемологической позиции Д. Блура.

5. Ценностные предпосылки философии Блура.

6. Выводы.

§ 2. Эпистемологическая позиция Д. Блура.

1. Понятия знания и истины в «сильной программе».

2. Знание как социальный институт.

3. Дескриптивизм Д. Блура.

4. Социальный конструктивизм Д. Блура.

5. Выводы.

§ 3. Проект социальной теории познания Д. Блура.

1. Бихевиоризм Блура.

2. Тезисы книги «Витгенштейн: социальная теория познания».

3. Типология языковых игр по Блуру.

4. Выводы.

§ 4. Критика позиции Блура.

1. Социология научного знания и философия науки.

2. Критика позиции Блура зарубежными философами и представителями социологии научного знания.

3. Критика позиции Блура отечественными исследователями.

4. Выводы.

ГЛАВА 2. Альтернативные варианты социальной эпистемологии.

§ 1. Социальная эпистемология Э. Голдмана.

1. Введение.

2. «Веритизм» Э. Голдмапа как нормативистское направление в социальной эпистемологии.

3. Понятие внутренней реальности. Менталистская позиция Голдмана.

4. Выводы.

§ 2. Социальная эпистемология С. Фуллера.

2. Понятие знания в конценции Фуллера.

3. Анализ Фуллером университета как социального института.

4. Экономическая метафора.

5. Нормативность позиции Фуллера.

6. Выводы.

§ 3. Значение позиций Д. Блура и Э. Голдмана для современной эпистемологии.

1. Методологический релятивизм Блура.

2. Классическая и неклассическая эпистемологии.

3. Выводы.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Социальная природа познания: анализ концепций эдинбургской школы»

Тенденция рассмотрения познания сквозь призму социологических данных заслуживает пристального внимания и анализа для понимания феномена познания во всех его проявлениях, включая как научные, так и вненаучные системы человеческих знаний. Для классической философии и теории познания была характерна резкая оппозиция «мира природы» и всего, что относилось к его познанию, и «мира культуры». В настоящее время в философии признается практически всеми, что наше познание в некоторой мере направляется социокультурными факторами1. Актуальность предмета нашего исследования обусловлена, однако, необходимостью теоретически осмыслить новые знания о науке и о познании в целом, получаемые с помощью ряда когнитивных и гуманитарных наук. В классической теории познания объектом исследования являлось, в основном, научное знание, считавшееся самым совершенным и приближающимся к истине. Образом исторического движения науки была кумулятивная модель, предполагающая все большее совершенствование научного знания во времени и его постепенное приближение к истине. В современной гносеологии наметилась тенденция переосмысления понятий традиционной теории познания. Она выражается в расширении предметного поля гносеологических исследований. Научное знание и познание стали пониматься как элементы более широкой области - мира человеческой деятельности и общения. При анализе научного знания исследователи начали задействовать представления, заимствованные из социальных и гуманитарных наук. Образ познания, не вписанного в социальный контекст, в современных исследованиях считается не только не универсальным, но представляющим собой предельный, вырожденный случай2. Поэтому сторонники как социальной эпистемологии, так и антропологии познания расширяют понятие знания, включая в него все культурные формы знания и сознания, при этом допускается изучение знания, не имеющего интерсубъективной знаковой формы. Современные исследования ассимилируют данные таких наук, как когнитивная социология, психология, лингвистика. Теория социальных систем, в которой также представлены некоторые идеи социальной эпистемологии, усваивает некоторые результаты из области логики и семиотики, как это, например, имеет место в концепции л

Н. Лумана .

1 См: Меркулов И.П. Когнитивная эволюция. М., 1999. С. 22-21.

2 См.: Касавин И.Т. Понятие знания в социальной гносеологии // Познание в социальном контексте. М., 1994. С. 11.

3 См.: Антоновский А.Ю. Никлас Луман: эпистемологическое введение в теорию социальных систем. М., 2007. С. 95.

Расширяется также и понятие рациональности. Демонстрируется особая рациональность не только научных методов, но и знания, присущего примитивным культурам, знания, обладающего собственными объяснительными схемами, способностью удовлетворять социальные потребности и ориентировать практику. В настоящее время распространено мнение, что классическая эпистемология требует существенного пересмотра, что некоторые ее тезисы устарели и не является адекватными современному развитию эпистемологии. Одним из поводов для такого утверждения является то, что классическая эпистемология признавала в качестве идеала научного познания объективность и истинность знания, в то время как современная эпистемология нередко отказывается от него. Вопрос об объективности научного знания, его истинности стал центральным для современных дискуссий по поводу статуса науки и статуса классической эпистемологии 4.

По мнению Л.А. Микешиной, именно в социологии знания проблема релятивизма стала разрабатываться как неотъемлемая данность реального познания. Ее контекстом и неизменными спутниками остаются психологизм и историзм5. Современная неклассическая эпистемология значительно расширяет круг рассматриваемых феноменов, объединяемых термином «знание». С этих позиций гносеологическое различие между истинным и ложным, научным, мифологическим и повседневным познанием становится второстепенным. Существенное различие между типами научного знания, между научными дисциплинами, рассматривающими разные аспекты реальности: в частности, разница между естественнонаучными и гуманитарными системами знания пе является более основанием для утверждения о независимости одного из них от общества и культуры. При этом эпистемологические исследования приобретают междисциплинарный характер, ассимилируя данные таких наук, как когнитивная социология, психология, антропология познания. В связи с радикальным переосмыслением предмета и границ современной эпистемологии некоторые исследователи даже говорят о ее «самопроблематизации» как дисциплины.6

Социальная эпистемология, как правило, позиционируется в качестве неклассической дисциплины, скептически относящейся к таким классическим категориям как истина или рациональность. Однако в некоторых направлениях социальной эпистемологии разрыв с классической теорией познания не является таким резким, в частности, Э. Голдман

4 См.: Мамчур Е.А. Объективность науки и релятивизм (к дискуссиям в современной эпистемологии). М., 2004. С. 7.

5 См.: Микешина Л.А. Философия познания. Полемические главы. М., 2002. С. 416.

6 См.: Пружинин Б.И. Об одной особенности современной гносеологической проблематики // Познание в социальном контексте. М., 1994. С. 197-234. оппонент Блура - указывает на эвристическую ценность и неисчерпанность понятия истины для социальной эпистемологии.

В связи с необходимостью интерпретации и ассимиляции эпистемологией новых знаний о науке и познании, а также в связи с радикальным расхождением позиций представителей самой социальной эпистемологии в настоящее время возникла проблемная ситуация, ставящая под вопрос само существование философской эпистемологии как таковой. С учетом сказанного выше, анализ такой области исследования как социальная теория познания является чрезвычайно актуальной задачей. Социальная эпистемология развивается под этим названием свыше тридцати лет. За это время концепции ее авторов подверглись критике и анализу, в основном в зарубежной литературе.

Вначале, при зарождении «сильной программы» в социальной эпистемологии (Д. Блур) в 70-х гг., философы отвечали на аргументы социальных эпистемологов, указывая на отсутствие четкой программы социологии знания и эмпирических данных как ее базиса Философы науки отклоняли «социологическое искушение» и воздерживались от того, чтобы искать объяснительные ресурсы в социологической области. И. Лакатос оказал на философию науки влияние, пусть и косвенное, в части ее «натурализации», подчеркивал ведущую роль истории в исследовании научного знания, а не социологии. Противостояние «рационализма» и «релятивизма», свойственное современной социальной эпистемологии, является темой книги, изданной М. Холлисом и С. Луксом, «Рациональность и релятивизм»7, в которой опубликована статья Б. Барпса и Д. Блура, формулирующая принципы методологического релятивизма. Направление социальной эпистемологии с самого начала характеризовалось теоретическими и методологическими разногласиями между его участниками, в том числе относительно эмпирических областей исследования. Б. Барнс8 отмечает, что главный внутренний разрыв социологии научного знания состоит в разногласии между теми сторонниками «сильной программы», кто, подобно ему, ищет общую объяснительную теорию, и теми, кто утверждает, что социологический анализ должен ограничиваться выполнением дескриптивной задачи.

С. Вулгар считает, что социологи знания в основном сходятся во мнениях, проявляя интерес к социологическому анализу технического содержания знания, и что основное расхождение между ними состоит в указаниях на то, чем именно такое содержание может быть и как оно должно изучаться.

7 См.: Hollis М. & Lukes S. (eds) Rationality and relativism. Cambridge, 1982. P. 311.

8 См.: Barnes B. Sociological Theories of Scientific Knowledge // Olby, Cantor, Christie, and Hodge, eds., A Companion to the History of Modem Science. L., 1990.

Б. Латур указывает на то, что социология научного знания подорвана использованием традиционных концептуальных дихотомий, с которыми имеют дело естественные науки: субъект/объект, Природа/Общество и т. п.

А. Пикеринг9 начал также как сторонник социологии научного знания. Теперь этот автор отмечает, что социология научного знания ориентирует исследование науки на ее основной продукт - знание, а не на процесс создания этого продукта. Поэтому она дает слабую, идеализированную и редуктивистскую картину науки и оказывается бесполезной для схватывания богатства научных практик, а именно, работы по созданию инструментов, планированию, управлению и интерпретации экспериментов, разработке теории, ведению переговоров с лабораторными управлениями, журналами, агентствами, и так далее.

Если влияние социологии научного знания 80-х годов на философию науки было относительно слабым, то в более поздней литературе увеличивается количество ссылок на эту программу. Некоторые философы науки сделали социологию научного знания или какие-то из ее подпрограмм главной мишенью своих критических аргументов. J1. Лаудан10 пытался показать, что, с одной стороны, задача «сильной программы» в том, чтобы дать научный анализ науки. С другой стороны, утверждает Лаудан, «сильная программа» является псевдонаукой, потому что ее теоретическим принципам недостает эмпирического базиса. Дж. Эрман11 признает за социологией научного знания статус «самого неуловимого и коварного противника». И. Ниинилуото12 считает исследования, проведенные в рамках социологии научного знания, интересными, но недостаточными, чтобы оправдать радикальные заключения, сделанные социологами. П. Китчер13 отличает логическую модель знания (как набора хорошо обоснованных истинных убеждений) от представления о знании как социальной реализации. Он утверждает: «Философы игнорировали социальный контекст науки; и это положение следует изменить»14. Китчер не является сторонником социологии научного знания, но он подчеркивает нераздельность когнитивного и социального компонентов науки, что отсылает к данной программе.

Э. Голдман пытается систематизировать социальную эпистемологию как течение, чему, в частности, посвящена его статья в Стэнфордской философской энциклопедии15. Он

9 См.: Pickering A. Constructing Quarks: A Sociological History of Particle Physics. Chicago, 1984.

10 См.: Laudan L. The Pseudo-Science of Science? // Philosophy of the Social Sciences 11, 1981. P. 173 - 98.

11 См.: Earman J. ed. Inference, Explanation, and Other Frustrations. Berkeley, 1992.

12 См.: Niiniluoto I. Realism, Relativism, and Constructivism // Synthese, 89,1,1991. P. 135-162.

13 См.: Kitcher P. Socializing Knowledge // Journal of Philosophy, 88, 1991. P. 675-676.

14 Kitcher P. The Advancement of Science. N.Y., 1993.

15 См.: http: // plato.stanford.edu/entries/epistemoloev-social/ выделяет три направления в рамках современной социальной эпистемологии. При этом подход, который Голдман называет классическим, рассматривается им в двух формах:

1) классический подход, ставящий акцент на традиционной эпистемической цели получения истинных убеждений16;

2) классический подход, фокусирующийся на цели получения обоснованных убеждений17. В последнем случае Голдман имеет в виду британскую традицию исследования знания со слов других людей (testimony) как особого, эпистемически подозрительного, рода знания. К этой традиции Голдман относит и X. Лонжино (1990, 1993), в концепции которой научное убеждение обосновывается путем указания на его получение в результате применения «объективных» методов.

1 о

3) Сторонники третьего, неклассического подхода в социальной эпистемологии не используют понятия истины и обоснования. Обращаясь к социальным измерениям знания, они рассматривают знание как институционализированное убеждение (belief). Голдман в своей классификации социальной эпистемологии не учитывает существования российской традиции.

И.Т. Касавин выделяет три ветви социальной эпистемологии, связывая их соответственно с именами их представителей: Д. Блура (Эдинбург), С. Фуллера (Уорвик), Э. Голдмана (Аризона)19. В России, как правило, без использования термина «социальная эпистемология», это направление представляют Л.С. Косарева, Л.А. Маркова, Л.А. Микешина, Н.М. Смирнова, З.А. Сокулер, Е.Г. Трубина, В.Г. Федотова, В.А. Лекторский, М.К. Петров, B.C. Степин, В.П. Филатов и др.

И.Т. Касавин в свое время выделил три ветви социальной эпистемологии в Советском Союзе20.

91

1. Методологическое направление, представленное изысканиями B.C. Степина , B.C.

22 23

Швырева , Э.Г. Юдина . Анализ привел этих авторов к той идее, что характер научного

16 Э. Голдман, Ф. Кичер (Philip Kitcher), Э. Андерсон (Elizabeth Anderson).

17 К. Коади (С. A. J. Coady), Э. Фрайкер (Elizabeth Fricker (1995)), Т. Берг (Tyler Burge (1993)), Р. Фоли (Richard Foley (1994)).

18 Д. Блур, Б. Латур, С. Вулгар.

19 См.: КасавинИ.Т. Тезисы к докладу «Социальная эпистемология: проблемы и перспективы»

20 См.: Kasavin I. Reports on international research in social epistemology in the former Soviet Union // Social epistemology, 1993, Vol. 7, № 2. P. 110-113.

21 См.: Степин B.C. Теоретическое знание: структура, история, эволюция. М., 2003 .743 С.; Степин B.C. Философия науки: общие проблемы. М., 2006. 383 С.; Степин B.C. Философская антропология и философия науки. М. 1992.191 С.; Степин B.C. Эпоха перемен и сценарии будущего; избранная социально-философская публицистика. М., 1996.175 С.

22 См.: Швырев B.C. Теоретическое и эмпирическое в научном познании. М., 1978. 382 С.; Швырев B.C. Рациональность как ценность культуры: традиции и современность. М., 2003.174 С.

23 См.: Юдин Э.Г. Системный подход и принцип деятельности: методологические проблемы современной науки. М., 1978. 391 С. познания детерминируется двумя факторами: объектом и структурой научной деятельности. Наука является частью социокультурной системы.

Степин анализировал структуру и развитие физических теорий, логически реконструируя построения Максвелла и Дирака. Он показал, что эти системы связаны, с одной стороны, с объектом, а с другой - с социокультурным миром. Социокультурный аспект теории выражается в понятиях «научная картина мира» и «стиль научного мышления». Это направление продолжают Б.Г. Юдин и Е.А. Мамчур24.

Юдин рассматривает методологию как теорию деятельности, в т. ч. научной. Е.А. Мамчур дискутирует проблемы рациональности, научного выбора, социальной детерминации научного знания.

2. Историческое направление - в его рамках история науки рассматривается социологическими и психологическими методами. Оно в свое время было выражено книгой «Методологические проблемы истории науки», изданной И.С. Тимофеевым (1982) 25. Одним из основных положений этой книги является то, что если мы принимаем тезис о социокультурной природе науки, то история науки становится социальной историей, и противостояние экстернализма и интернализма снимается. Два направления дальнейшего развития этой программы осуществлены в работах: В.П. Карцева26 и JT.A. Марковой27. Карцев анализирует отношения между индивидом и коллективом в науке как базис теоретической истории науки. Маркова исследует идею социального в историографии науки от О. Конта до Р. Мертона. Социальность понимается ею не как внешнее влияние, а как способность создавать внутренние коммуникативные и практические структуры, кореллирующие с внутренней логикой науки.

9R

3. Эпистемологическое направление, которое развивает В.А. Лекторский , анализируя понятия идеального теоретического объекта, типа познающего субъекта, процедуры

24 Мамчур Е.А. Проблемы социокультурной детерминации научного знания: к дискуссиям в современной постпозитивистской философии науки. М., 1987. 127 С.; Мамчур Е.А., Овчинников Н.Ф., Огурцов А.П.

Отечественная философия науки: предварительные итоги. М., 1997. 359 С.; Мамчур Е.А. Причинность и телеономизм в современной естественнонаучной паралигме. М., 2002.288 С.; Мамчур Е.А. Структура и основания научного знания. М., 1994. 19 С.; Мамчур Е.А. Принцип «максимального наследования» и развитие научного познания // Философия науки в историческом контексте. СПб., 2003. 5 См.: Тимофеев И. С., отв. ред. Методологические проблемы историко-научных исследований. М., 1982. 360 С.

26 См.: Карцев В.П. Социальная психология науки и проблемы историко-научных исследований. М., 1984. 308 С.

27 См.: Маркова J1.A. Наука, история и историография XIX - XX вв. М., 1987.264 С.; Маркова J1.A. Трансформация оснований историографии науки // Принципы историографии естествознания: XX век: -СПб., М., 2001,

477 С.; Маркова J1.A. Одна наука - один мир? // Науковедение, № 1.2000.; Маркова J1.A. Конец века -конец науки? М., 1992.134 С.; Маркова J1.A. Философия из хаоса: Ж. Делез и постмодернизм в философии, науке, религии. М., 2004.383 С.

28 См.: Лекторский В.А. Субъект. Объект. Познание. М., 1980.355 С.; Лекторский В.А. Эпистемология классическая и неклассическая. М., 2001.255 С. понимания и рефлексии, а также рассматривая познание и действие в контексте коммуникации.

Синтез эпистемологии и истории науки, по Касавину, представляет собой самокритику первых трех направлений и представлен работами JI.M. Косаревой, В.П. Филатова, JI.A. Микешиной и его собственными.

Косарева выделяет два вида социальности науки: экстернальная (обусловленная внешними структурами) и интернальная (представляющая собой субъективную структуру познающего субъекта).

ЗА

Филатов подчеркивает необходимость анализа познающего субъекта и гуманизации науки и эпистемологии. Он изучает исторические трансформации понятия разума и j 1 показывает невозможность проведения границы между наукой и не-наукой. Микешина рассматривает корреляцию когнитивных и ценностных факторов, связь между языком, коммуникацией и ценностью, ценностное содержание научного знания. Проект социальной эпистемологии содержится в книге И.Т. Касавина «Познание в мире традиций»32. Социальная эпистемология, по Касавину, должна основываться на глубинной взаимосвязи знания, сознания, деятельности и общения и изучать все аспекты человеческого бытия, анализируя социокультурное, нормативное и регулятивное содержание знания и вырабатывая при этом новую интерпретацию понятий рациональности, знания, истины. Касавин подчеркивает то положение, что знание для философа отличается от такового для ученого — философ рассматривает его в социальном контексте, ученый как относящееся к объекту . Подход Касавина к социальной эпистемологии предполагает рассмотрение ее как снятие противоположности классической и неклассической эпистемологии путем развития постнеклассической эпистемологии, сохраняющей роль философии в междисциплинарном взаимодействии и объединяющей дескриптивизм и эмпиризм, с одной стороны, с нормативизмом и трансцендентализмом, с другой.

Подход Касавина к социальной эпистемологии предполагает рассмотрение ее как снятие противоположности классической и неклассической эпистемологии путем развития

29 См.: Косарева JI.M. Социокультурный генезис науки Нового времени: философский аспект проблемы. М., 1989.159 С.

30 См.: Филатов В.П. Научное познание и мир человека. М., 1989.270 С.; Филатов В.П. Наука в контексте идеологии и вненаучных форм знания: автореф. дисс. д-ра филос. наук в форме научного доклада. М., 1992. 38 С.

31 См.: Микешина JI.A. Ценностные предпосылки в структуре научного познания. М., 1990.210 С.; Микешина JI.A. Философия познания. Полемические главы. М., 2002. 624 С.; Микешина JI.A. Философия науки: Современная эпистемология. Научное знание в динамике культуры. Методология научного исследования: учеб. пособие / JI. А. Микешина. М., 2005. 464 С.

32 См.: Касавин И. Т. Познание в мире традиций. М., 1990.208 С.

33 См.: Касавин И.Т. Понятие знания в социальной гносеологии// Познание в социальном контексте. М., 1994.289 С. постнекласси ческой эпистемологии, сохраняющей роль философии в междисциплинарном взаимодействии и объединяющей дескриптивизм и эмпиризм, с одной стороны, с нормативизмом и трансцендентализмом, с другой. Объектом данной диссертационной работы (проблемным полем исследования) является феномен познания в социальном измерении. Предметом работы (ее центральной темой) стали понятия знания и истины в современной социальной эпистемологии, роль данных понятий в построении концепций, их ценностный аспект и методологическое значение. Целью нашего исследования мы поставили определение значения концепции Д. Блура для решения современных проблем социальной эпистемологии.

Среди основных задач нашего исследования следует отметить следующие. Во-первых, это задача критически проанализировать понятия истины и знания в рамках социальной эпистемологии, в частности, на примере концепций ее основателя Д. Блура (Эдинбург), а также его оппонентов Э. Голдмана (Аризона), С. Фуллера (Уорвик). Во-вторых, показать значение данных концепций для современной эпистемологии и проанализировать их отношение к классической эпистемологии и философии в целом. В-третьих, реконструировать принятую в «сильной программе» Д. Блура концепцию знания как социального института, а также проанализировать ценностный аспект социальной эпистемологии Д. Блура. И, наконец, мы поставили задачу обосновать методологическую значимость релятивистской позиции Д. Блура.

Методологическая основа нашего исследования представляет собой сочетание историко-генетического метода и метода теоретической реконструкции, с одной стороны, и критико-аналитического метода, с другой.

В процессе анализа мы опирались на работы ряда отечественных и зарубежных исследователей. Так, реконструкция эпистемологической позиции Д. Блура частично опирается на исследования Э. Лёкиви34. Экспликация отличия «сильной программы» в социологии знания от философии науки сделана с опорой на работу А.А. Альварес35, а

Л с. ОТ также работы Л.А. Марковой , Л.А. Микешиной . Кроме того, теоретическое осмысление релятивистской позиции Д. Блура осуществлялось со ссылкой на его

34 Lohkivi Е. On philosophers' criticism of the sociology of scientific knowledge // Paper to be presented at the Research Seminar of the Department of Philosophy, the University of Helsinki, 24. 04.2003. Estonia, 2003.

35 См.: Alvarez A. A. Sociological Studies and Philosophical Studies: twenty Years of Controversy // Society for Philosophy and Technology. 1996. Vol. 1. № 3-4.

36 См.: Маркова Л.А. Трансформация оснований историографии науки // Принципы историографии естествознания: XX век. СПб., М., 2001.477 С.

37 См.: Микешина Л.А. Философия познания. Полемические главы. М., 2002. 624 С. собственные пояснения. При реконструкции теоретической позиции С. Фуллера Q учитывался анализ, проведенный X. Е. Грассвик .

Общее осмысление направления социальной эпистемологии производилось с учетом разработки данной проблемы И.Т. Касавиным.

Научная новизна исследования заключается во-первых, в том, что в работепоказано, что социальная эпистемология Д. Блура вносит существенный вклад в эпистемологию тем, что в ней переопределяется понятие знания. Знание, по Блуру, включает не только конечный результат в виде представлений о мире, но и генезис данных представлений. Таким образом изменяется отношение между понятиями знания и познания, а содержание любого знания с необходимостью включает в себя социальный компонент. Во-вторых, в диссертации проведен компаративный анализ концепций Блура, Голдмана и Фуллера, в частности, показано расхождение данных авторов в трактовке понятия знания. Также нами продемонстрирована зависимость понятия знания у Блура и Голдмана от ценностных предпочтений данных исследователей.Нами выделены основные элементы концепции знания как социального института (в смысле позднего Витгенштейна), развиваемой Блуром. К ним относятся эпистемологическая невыделенность знания как культурного феномена из остальной культуры (знание, по Блуру, отличается от остальной культуры только выполняемыми функциями), сведение феномена знания к коллективному общению и деятельности и вытекающий из него тезис о самореференциальности (самооснованности) знания, в связи с которым знание не может отсылать к реальности вне знания, но только к другим видам самого знания.И, наконец, в работе выявлены такие философские и методологические предпосылки социальной эпистемологии, как методологический релятивизм, радикальный дескриптивизм и социальный конструктивизм.

Основными тезисами, выносимыми на защиту в данной диссертационной работе являются следующие:

1) Социальная теория познания Д. Блура вносит существенный вклад в эпистемологию тем, что в ней переопределяется понятие знания. Знание, по Блуру, включает не только конечный результат в виде представлений о мире, но и социокультурный генезис данных представлений. Таким образом, изменяется отношение между понятиями знания и познания, а содержание любого знания с необходимостью включает в себя социальный компонент.

38 См.: Grasswick Н.Е. The normative failure of Fuller's social epistemology II Social epistemology, 2002, Vol. 16, № 2. P. 133-148; Grasswick H.E. Response. Leaving Dr Pangloss behind II Social epistemology, 2002, Vol. 16, № 4. P. 377-382.

2) Понятие знания обнаруживает существенную зависимость от ценностных предпочтений формулирующего его эпистемолога. Это продемонстрировано на примере Д. Блура, для которого ценностная нагруженность позволяет соединить понятие знания с понятием социального, а также на примере Э. Голдмана, встающего на защиту понятия истины, недооцененного в социальной теории познания Блура.

3) Выявлены такие философские и методологические предпосылки социальной эпистемологии, как методологический релятивизм, радикальный дескриптивизм и социальный конструктивизм.

4) Выделены следующие признаки, отличающие концепцию Голдмана от «сильной программы» и определяющие ее место в социальной эпистемологии:

1) «нормативизм», в отличие от «дескриптивизма» «сильной программы»;

2) «абсолютизм», в противоположность релятивизму «сильной программы»;

3) «когнитивный индивидуализм», противопоставленный «когнитивному коллективизму» «сильной программы»;

4) «метафизический реализм» против «методологического релятивизма».

Заключение диссертации по теме «Онтология и теория познания», Моркина, Юлия Сергеевна

3. Выводы

Релятивизм Блура и других сторонников социологии научного знания (SSK) охарактеризован нами как методологический, поскольку он связан не с утверждением о природе познания и его соотношении с истиной, а с утверждениями о том, как социолог должен подходить к изучению систем знаний.

Мы проанализировали, насколько позиции Э. Голдмана и Д. Блура совпадают или не совпадают с описанными В.А. Лекторским позициями классической и иеклассической эпистемологии. Нами показано, что в позиции Д. Блура наличествуют все выделенные Лекторским черты неклассической эпистемологии, в то время как у Э. Голдмана также присутствуют некоторые новации по сравнению с ней, так что его позицию нельзя назвать классической в строгом смысле этого слова.

Как Голдман, так Блур и Фуллер солидарны в постулировании того, что знание является продуктом социальных практик. Модернистская позиция Блура и Фуллера при этом заключается в указании на невыделенность таких практик, производящих знание из общей культурной деятельности, их вписанность в контекст.

Противостояние индивидуализма (Голдман) и коллективизма (Блур) также является эвристичной ситуацией, движущей мысль вперед в процессе критики друг друга и защиты

570 См.: Maffie J. Alternative epistemologies and the value of truth // Social epistemology, 2000, Vol. 14, № 4. P. 247.

571 См.: Ibid.

572 Goldman A.I. Epistemology and Cognition. Cambridge, 1986. от этой критики. Проблемы, связанные с применением каждой позиции, становятся явными в процессе взаимной критики и еще ждут своего решения.

Заключение.

В рамках социальной эпистемологии можно выделить три основных направления, связанные, соответственно, с именами их представителей: Д. Блура (Эдинбург), С. Фуллера (Уорвик), Э. Голдмана (Аризона).

В данной работе проведен анализ позиций представителя Эдинбургской школы социологии познания Д. Блура, выявлены исторические, онтологические и ценностные предпосылки его «сильной программы», а также проанализирована его эпистемологическая позиция.

Среди онтологических предпосылок эпистемологической позиции Д. Блура рассмотрено его отношение к таким понятиям как:

- «материя»;

- «общество»;

- «сознание»;

- «физическая реальность».

В числе предпосылок эпистемологической позиции Д. Блура отмечено ценностное осмысление и взаимодействие понятий «знание» и «социальное». Продемонстрирован методологический характер релятивизма Д. Блура и Б. Барнса как компонента их эпистемологической позиции и показано его значение для современной эпистемологии. Также проанализирована сущность дескриптивного подхода Д. Блура к историческому движению науки, его взаимосвязь с идеями Т. Куна и позднего Витгенштейна. Выявлены исторические предпосылки «сильной программы», данная концепция рассмотрена в контексте философской полемики, происходившей в 70-80-е гг. между К. Поппером и Т. Куном, а также их сторонниками. Отмечено влияние работ Э. Дюркгейма, И. Лакатоса на становление данной концепции.

Продемонстрирован эпистемологический характер прочтения Д. Блуром работ позднего Витгенштейна. Выявлены эпистемологические следствия, вытекающие из концепции знания как социального института, которой придерживается Д. Блур. На материале критических работ англоязычных исследователей проанализированы отношения социологии научного познания и философии науки.

Разобрана критика позиции Д. Блура философами и представителями социологии научного познания (Б. Латуром, М. Холлисом, Э. Лёкиви, Р. Хортоном, Л. Лауданом, С. Вулгаром, А. А. Альварес, X. Лонжино и др.).

Анализ дополнен материалом работ отечественных философов (И.Т. Касавина, В.А. Лекторского, Е.А. Мамчур, Л.А. Микешиной, Л.А. Марковой, А.Л. Никифорова, В.Н. Поруса, B.C. Степина и др.).

А также в рамках анализа альтернативных направлений в современной социальной эпистемологии проанализированы понятия знания и истины в концепциях Э. Голдмана и С. Фуллера. Рассмотрено значение указанных концепций для современной эпистемологии. В классической эпистемологии истина рассматривалась как естественный результат и нормальный продукт познания, заблуждение объявлялось отклонением от магистральной линии развития знания. С этим пониманием знания была тесно связана идея кумулятивности. Это представление о познании, развиваемое в рамках неопозитивистской методологии и социологии науки, в дальнейшем было оспорено и самими методологами, выдвинувшими тезис теоретической нагруженности опыта, а также когнитивной психологией, показавшей культурную нагруженность восприятия, и когнитивной социологией.

Укрепилось убеждение, что конфликтующие точки зрения, альтернативные способы восприятия имеют собственные основания, которые не могут сами по себе быть оценены как истинные или ложные. Д. Блур поддерживает такое течение мысли, развивая социологию знания, которая изучает знание, обусловленное данной локальной культурой вне зависимости от его истинностной оценки. В этом с ним солидарен С. Фуллер, изучающий социологические основы способов производства знания. В то же время Э. Голдман указывает на эвристическую ценность и неисчерпанность понятия истины, правда, углубляясь больше в анализ повседневного опыта, чем научного дискурса. Дольше всего западные социологи знания не могли расстаться с убеждением об особом приоритетном статусе некоторых (в частности, научных) типов высказываний, принятие которых предполагалось рациональной процедурой573.

Блур (снова Фуллер солидарен с ним) утверждает отсутствие таких выделенных утверждений и систем утверждений. Он принимает по отношению к науке метапозицию, с которой ее можно рассматривать на фоне всей остальной культуры как тесно вплетенную в эту культуру. Голдман придерживается классической позиции, утверждая наличие особых выделенных суждений (знания в слабом смысле), но не указывает критериев, полагаясь на которые их можно было бы выделить на практике из всех остальных человеческих суждений.

573 Касавин И.Т. Познание в мире традиций. М., 1990. С. 73.

К новациям Блура относится попытка социологического рассмотрения самого содержания знания, которое до этого даже в самых последних концепциях социологии У. Старка, Р. Мертона, Г. Дегре полагалось недоступным для социологического анализа. «Идея Д. Блура, - отмечает Касавин, - состоит в том, чтобы вернуть теории познания всю сферу познания в качестве объекта»574, не ограничиваясь только социологической критикой ложных убеждений и простым утверждением истинных. Это значительная новация в истории эпистемологии.

Блур дает социологическую интерпретацию логике и математике, утверждая, что «идеи знания покоятся на социальных образах», а «логическая необходимость является формой морального обязательства» .

Блур использует теорию значения позднего Витгенштейна для развития своей концепции знания как социального института, а затем пытается усовершенствовать теорию «языковых игр», построив их компаративную классификацию. При этом Д. Блур и С. Фуллер близко подходят к социальной гносеологии, опирающейся на ряд марксистских идей и предполагающей ориентацию на неразрывную связь знания и порождающей его деятельности в системе общественных отношений и межличностного общения. Знание предстает как отражение форм и способов его производства и социальных условий, в

CH/Z которых оно производится . И.Т. Касавин также подчеркивает, что в современной эпистемологии знание и познание должны быть поняты как элементы более широкой области - мира человеческой деятельности и общения577. Сегодня аналитики знания начали усваивать представления, заимствованные из иных научных дисциплин. Происходит социологизация гносеологии; это процесс преобразования теории познания в подлинное социально-гуманитарное исследование. Происходит расширение предметного поля гносеологических исследований. Все это ведет к радикальному переосмыслению понятий и проблем традиционной теории познания. Переосмысление понятий истины и знания, проводящееся в рамках различных направлений современной социальной эпистемологии, как раз и было предметом исследования в данной работе.

574 Там же. С. 78.

575 Цит. по: Касавин И.Т. Познание в мире традиций. М., 1990. С. 80.

576 Там же. С. 88.

577 Касавин И.Т. Понятие знания в социальной гносеологии // Познание в социальном контексте. М.,1994. С. 9.

Список литературы диссертационного исследования кандидат философских наук Моркина, Юлия Сергеевна, 2007 год

1. Ackerman В. Why Dialogue? // Journal of Philosophy. 86. 5. 1989.

2. Alvarez A.A. Sociological Studies and Philosophical Studies: twenty Years of Controversy // Society for Philosophy and Technology. Vol. 1. № 3-4. 1996.

3. Anscombe G.E.M. On promising and its justice, and whether it need be respected in foro interno // Critica. Vol. 3. 1969.

4. Aunger R. The Electric Meme: A New Theory of How We Think. New York-London-Toronto-Sydney-Singapore, 2002.392 P.

5. Barber B. Resistance by scientists to scientific discovery // Science. Vol. 134. 1961.

6. Barber B. Resistance by scientists to scientific discovery // Science. Vol. 134. № 3479.1961. P. 596-602.

7. Barnes B. Scientific knowledge and sociological theory. L., 1974. 154 P.

8. Barnes B. Social life as bootstrapped induction // Sociology. Vol. 4. 1983. P. 524545.

9. Barnes В., Bloor D. Relativism, Rationalism and the Sociology of Knowledge // Hollis M. & Lukes S. (eds) Rationality and relativism. Cambridge, 1982. 311 P.

10. Berends H. Veritistic value and the use of evidence: a shortcoming of Goldman's epistemic evaluation of social practices // Social epistemology. Vol. 16. № 2., 2002. P. 177-179.

11. Bloor D. & Edge D. Knowing Reality Through Society // Social Studies of Science. 30.по.1.2000. P. 158-160.

12. Bloor D. Anti-Latour // Studies in History and Philosophy of Science. Part A. 30 (1). 1999.

13. Bloor D. Discussion Reply to Bruno Latour // Studies in History and Philosophy of Science. Part A. 30(1). 1999.

14. Bloor D. Knowledge and Social Imagery. L., 1976. 156 P.

15. Bloor D. Wittgenstein, rules and institutions. L., 1997.173 P.

16. Bloor D. Wittgenstein: A Social Theory of Knowledge. Macmillan and Columbia, 1983.210 P.

17. Boyer C.B. The History of the Calculus and its Conceptual Development. N.Y. 1959. 169 P.

18. Bucholc M. The epistemology of the strong program in sociology of knowledge // Justification, Truth, and Belief. 2001.

19. Cohen J. An Epistemic Conception of Democracy // Ethics. 97.1986. P. 26-38.

20. Collins H.M. Socialness and the Undersocialized Conception of Society 7/ Science,Technology & Human Values. Vol. 23. № 4.1998. P. 494-516.

21. Collins H.M. What is Trasp? The Radical Programme as a Methodological Imperative // Philosophy of the Social Sciences. 11. 1981. P. 215-24.

22. Dadachanji D.K. The Cultural Challenge to Scientific Knowledge // The World & I. Vol. 13.01-01-1998. 172 P.

23. Durkheim. Elementary Forms of the Religious Life. 1915. 257 P.

24. Elster J. Belief, Bias and Ideology // Hollis M. & Lukes S. (eds) Rationality and relativism. Cambridge, 1982. P. 123-148.

25. Fallis D. Veritistic social epistemology and information science // Social epistemology. Vol. 14. № 4. 2000. P. 305-316.

26. Fuller S. Kuhn vs Popper. Revolutions in science. Cambridge, 2003.227 P.

27. Fuller S. Science Studies through the Looking Glass: an Intellectual Itinerary. Цит. no: http://members.tripod.com/~ScienceWars/ullical.html

28. Fuller S. Social epistemology. 2nd. ed. Bloomington and Indianapolis. 2002. 314 P.

29. Fuller S. Social Epistemology. Bloomington, 1988. 314 P.

30. Fuller.S. Not the best of all possible critiques // Social epistemology. Vol. 16. № 2. 2002. P.149-155

31. Gellner E. Relativism and Universals // Hollis M. & Lukes S. (eds) Rationality and relativism. Cambridge, 1982. P. 181-200.

32. Gigerenzer G., Hell W. and Blank H. Presentation and Content: The Use of Base Rates as a Continuous Variable // Journal of Experimental Psychology. 14. 1988. P. 51325.

33. Goldman A.I. Foundations of social epistemics // Synthese. Vol.73, n.l. 1987.

34. Goldman A.I. Replies to reviews of Knowledge in a Social World // Social epistemology. Vol. 14. № 4. 2000. P. 317-333.

35. Grasswick H.E. Response. Leaving Dr Pangloss behind // Social epistemology. Vol. 16. №4. 2002. P. 377-382.

36. Grasswick H.E. The normative failure of Fuller's social epistemology // Social epistemology. Vol. 16. № 2. 2002. P. 133-148

37. Grover D., Camp J.Jr., and Belnap N.Jr. A Prosentential Theory of Trith // Philosophical Studies. 27. 1975. P. 73-125.

38. Hacking I. Language, Truth and Reason // Hollis M. & Lukes S. (eds) Rationality and relativism. Cambridge, 1982. P. 48-67.

39. Heider E. Universals in Color Naming and Mamory // Cognitive Psychology. 3. 1972. P. 337-54.

40. Hollis M. The Social Destruction of Reality // Hollis M. & Lukes S. (eds) Rationality and relativism. Cambridge, 1982. P. 67-86.

41. Holton G. on the Duality and Growth of Physical Science // American Scientist. Vol. 41. № 1.1953.

42. Horton R. Tradition and Modernity Revisited // Hollis M. & Lukes S. (eds) Rationality and relativism. Cambridge, 1982. P. 201-260.43. http: // plato.stanford.edu/entries/epistemology-social/

43. Kasavin I. Reports on international research in social epistemology in the former Soviet Union // Social epistemology. 1993. vol. 7. № 2. P. 109-129.

44. Kitcher P. Socializing Knowledge // Journal of Philosophy. 88. 1991. P. 675-676.

45. Lakatos I. A renaissance of empiricism in the recent philosophy of mathematics // Lakatos I. (ed.), Problems in the Philosophy of Mathematics. Amaterdam, 1967. P. 119220.

46. Lakatos I. Infinite regress and the foundations of mathematics // Proceedings of the Aristotelian Society. Vol. 36. 1962. P. 155-84.

47. Latour B. For Bloor and Beyond a reply to David Bloor's «Anti-Latour» CSI, Ecole des Mines de Paris // Studies in History and Philosophy of Science. Part A. 30 (1). 1999.

48. Laudan L. The Pseudo-Science of Science? // Philosophy of the Social Sciences. 11. 1981. P. 173-98.

49. Longino H.E. The Fate of Knowledge. Princeton, Oxford, 2002. 206 P.

50. Lukes S. Relativism and its Plase // Hollis M. & Lukes S. (eds) Rationality and relativism. Cambridge, 1982. P. 261-305.

51. Maffie J. Alternative epistemologies and the value of truth // Social epistemology. Vol. 14. № 4.2000. P. 247-257.

52. Maffie J. Towards an Anthropology of Epistemology // Philosophical Forum. 26. 1995. P. 218-41.

53. Morrel J.B. The chemist breeders: the research schools of Liebig and Thomas Thomson // Ambix. Vol. XIX. № 1.1972. P. 1-46.

54. Newton-Smith W. Relativism and the Possibility of Interpretation // Hollis M. & Lukes S. (eds) Rationality and relativism. Cambridge, 1982. P. 106-122.

55. Niiniluoto I. Critical Scientific Realism. Oxford, 1999. 259 P.

56. Niiniluoto I. Realism, Relativism, and Constructivism // Synthese. 89:1.1991. P. 135162.

57. Pelletier F.J. A problem for Goldman on rationality // Social epistemology. Vol. 14. №4.2000. P. 239-245.

58. Pinnick C.L. Veritistic epistemology and feminist epistemology: a-rational epistemics? // Social epistemology. Vol. 14. № 4. 2000. P. 281-291.

59. Rehg W. Goldmam's veritistic rhetoric and the tasks of argumentation theory 11 Social epistemology. Vol. 14. № 4. 2000. P. 293-303.

60. Remedios F.X. Preview to special issue on Knowledge in a Social World // Social epistemology. Vol. 14. № 4. 2000. P. 235-237.

61. Schmitt FF. Veritistic value // Social epistemology. Vol. 14. № 4. 2000. P. 259-280.

62. Shepard R., Metzler J. Mental Rotation of Three-dimensional Objects // Science. 171. 1971. P. 701-3.

63. Slezak P. Bloor's Bluff: Behaviorism and the Strong Programme // International Studies in the Philosophy of Science. 5. 1991. P. 241-56.

64. Sperber D. Apparently Irrational Beliefs // Hollis M. & Lukes S. (eds) Rationality and relativism. Cambridge, 1982. P. 149-180.

65. Strawson P.F. Truth // Proceedings of the Aristotelian Society, supp. Vol. 24. 1950. P. 129-56.

66. Streeter G. Virtues of Inquiry and the Limits of Reliabilism. // Social epistemology. Vol. 20. № 1.2006. P. 117-128.

67. Taylor Ch. Rationality // Hollis M. & Lukes S. (eds) Rationality and relativism. Cambridge, 1982. 311 P., P. 87-105.

68. Toulmin S. Ludwig Wittgenstein // Encounter. 1969. P. 71-48.

69. Winch P. Understanding a Primitive Society // American Philosophical Quarterly. Vol. 1.1964. P. 307-24.

70. Wynn K. Addition and Subtraction by Human Infants // Nature. 358.1992. P. 749-50.

71. Автономова H.C. Деррида и грамматология // Деррида Ж. О грамматологии. М., 2000. С.7-110.

72. Антоновский АЛО. Никлас Луман: эпистемологическое введение в теорию социальных систем. М., 2007.135 С.

73. Бергсон А. Творческая эволюция. Материя и память: Мн., 1999.1408 С.

74. Бескова И.А. Эволюция и сознание (когнитивно-символический анализ). М., 2001.268 С.

75. Блинов А.К. Социальная эпистмология // Энциклопедия эпистемологии и философии науки. М., 2008. (в печати)

76. Васюков B.JI. Формальная феноменология. М., 1999. 223 С.

77. Витгенштейн J1. Избранные работы / Пер. с нем. и англ. В. Руднева. М., 2005. 440 С.

78. Витгенштейн J1. Философские исследования // Языки как образ мира. М., СПб., 2003.568 С.

79. Андреева Г.М. Социальное познание: проблемы и перспективы. М., Воронеж, 1999.416 С.

80. Гуссерль Э. Логические исследования. Картезианские размышления. Мн., М., 2000.752 С.

81. Гуссерль Э. Логические исследования. Часть первая. Пролегомены к чистой логике. СПб., 1909. С. 101-102.

82. Декарт Р. Разыскание истины. СПб., 2000. 288 С.

83. Джемс У. Научные основы психологии. Мн., 2003. 528 С.

84. Дубровский Д.И. Проблема идеального. Субъективная реальность. М., 2002. 368 С.

85. Дюркгейм Э. Социология. Ее предмет, метод, предназначение/ пер. с фр., составление, послесловие и примечания А.Б. Гофмана. М., 2006. 352 С.

86. Жуссэн А. Романтизм и философия Бергсона // Бергсон А. Творческая эволюция. Материя и память: Мн., 1999. 1408 С.

87. Зарубежная социальная психология XX столетия: Теоретические подходы: Учебное пособие для вузов/ Андреева Г.А., Богомолова Н.Н., Петровская. Л.А. М., 2002.286 С.

88. Знание и общество, доклады международного симпозиума. М., 2005 256 С.

89. Ивин А.А. Импликации и модальности. М., 2004. 126 С.

90. Кант И. Критика чистого разума. Симферополь, 2003. 464 С.

91. Карцев В.П. Социальная психология науки и проблемы историко-научных исследований. М., 1984. 308 С.

92. Касавин И.Т. Лаудан // Новая философская энциклопедия: в 4 т. т. II. М., 2001. С. 376.

93. Касавин И.Т. Познание в мире традиций. М., 1990. 208 С.

94. Касавин И.Т. Миграция. Креативность. Текст. Проблемы неклассическойтеории познания. СПб., 1999. 407 С.

95. Касавин И.Т. Понятие знания в социальной гносеологии // Познание в социальном контексте. М., 1994. 289 С.

96. Касавин И.Т. Тезисы к докладу: «социальная эпистемология: проблемы и перспективы».

97. Касавин И.Т. Традиции в познании и познание традиций // Вопр. философии. N11. 1985.

98. Касавин И.Т. Традиции и интерпретации: фрагменты истории эпистемологии. СПб., 2000. 318 С.

99. Касавин И.Т., Микешина Л.А. Релятивизм // Энциклопедия эпистемологии и философии науки. М., 2008. (в печати)

100. Косарева Л.М. Социокультурный генезис науки Нового времени: философский аспект проблемы. М., 1989. 159 С.

101. Кун Т. Структура научных революций // Кун Т. Структура научных революций: Пер. с англ. М., 2002. 608 С.

102. Кун. Т. Парадигмы и структура научного сообщества // Кун Т. Структура научных революций: Пер. с англ. М., 2002. 608 С.

103. Лакатос И. История науки и ее рациональные реконструкции // Кун Т. Структура научных революций: Пер. с англ. М., 2002. 608 С.

104. Лакатос И. Фальсификация и методология научно-исследовательских программ // Кун Т. Структура научных революций: Пер. с англ. М., 2002. 608 С.

105. Лекторский В.А. Субъект. Объект. Познание. М., 1980. 355 С.

106. Лекторский В.А. Эпистемология классическая и неклассическая. М., 2001. 256 С.

107. Лисеев И.К. Системная познавательная модель и современная наука // Системный подход в современной науке. М., 2004. 560 С.

108. Малкей М. Наука и социология знания. М., 1983. 254 С.

109. Мамчур Е.А. Объективность науки и релятивизм: (К дикуссиям в современной эпистемологии). М., 2004. 242 С.

110. Мамчур Е.А. Проблемы социокультурной детерминации научного знания: к дискуссиям в современной постпозитивистской философии науки. М., 1987. 127 С.

111. Мамчур Е.А. Причинность и телеономизм в современной естественнонаучной парадигме. М., 2002.288 С.

112. Мамчур Е.А. Структура и основания научного знания. М., 1994. 19 С.

113. Мамчур Е.А., Овчинников Н.Ф., Огурцов А.П. Отечественная философиянауки: предварительные итоги. М., 1997. 359 С.

114. Маркова JI.A. Наука, история и историография XIX XX вв. М., 1987. 264 С.

115. Маркова JI.A. Внешняя история науки // Энциклопедия эпистемологии и философии науки. М., 2008. (в печати)

116. Маркова JI.A. Внутренняя история науки // Энциклопедия эпистемологии и философии науки. М., 2008. (в печати)

117. Маркова JI.A. Трансформация оснований историографии науки // Принципы историографии естествознания: XX век. СПб., М., 2001.477 С.

118. Маркова JI.A. Конец века конец науки? М., 1992.134 С.

119. Маркова JI.A. Наука и религия: проблема границы. СПб. 2000. 255 С.

120. Маркова JI.A. Одно наука один мир? // Науковедение, № 1. 2000.

121. Маркова JI.A. Философия из хаоса: Ж. Делез и постмодернизм в философии, науке, религии. М., 2004. 383 С.

122. Меркулов И.П. Когнитивная эволюция. М., 1999. 310 С.

123. Микешина JI.A. Философия науки: Современная эпистемология. Научное знание в динамике культуры. Методология научного исследования: учеб. пособие / Л. А. Микешина. М., 2005. 464 С.

124. Микешина Л.А. Философия познания. Полемические главы. М., 2002. 624 С.

125. Микешина Л.А. Ценностные предпосылки в структуре научного познания. М., 1990.210 С.

126. Никифоров А.Л. Философия науки: История и теория (учебное пособие). М., 2006.264 С.

127. Никифоров А.Л. Объективность или релятивизм? // Эпистемология & философия науки. 2006, №1.

128. Огурцов А.П. Дисциплинарная структура науки: ее генезис и обоснование: автореф. дисс. д-ра филос. наук. М., 1990. 49 С.

129. Огурцов А.П. Философия науки эпохи Просвещения. М., 1993. 214 С.

130. Огурцов А.П., Платонов В.В. Образцы образования: западная философия образования. XX век. СПб., 2004. 219 С.

131. Познание в социальном контексте. М.,1994.174 С.

132. Поппер К.Р. Логика научного исследования: Пер. с англ. / Под общ. ред. В. Н. Садовского. М., 2005. 447 С.

133. Поппер К.Р. Открытое общество и его враги. К., 2005. 800 С.

134. Поппер К.Р. Предположения и опровержения: Рост научного знания: Пер. с англ. / Поппер К.Р. М., 2004. 638 С.

135. Порус В.Н. Демаркации проблема // Новая философская энциклопедия: в 4 т. т. I. М., 2000. С. 617-618.

136. Порус В.Н. Конвенционализм // Новая философская энциклопедия: в 4 т. т. II. М., 2001. С. 283-284.

137. Порус В.Н. Кун // Новая философская энциклопедия: в 4 т. т. II. М., 2001. С. 354-355.

138. Порус В.Н. Лакатос // Новая философская энциклопедия: в 4 т. т. II. М., 2001. С. 366-367.

139. Порус В.Н. Рациональная реконструкция // Новая философская энциклопедия: в 4 т. т. III. М., 2001. С. 424-425.

140. Порус В.Н. Рациональность. Наука. Культура. М., 2002. 352 С.

141. Порус В.Н. Флек // Новая философская энциклопедия: в 4 т. т. IV. М., 2000. С. 255-256.

142. Пружинин Л.А. Об одной особенности современной гносеологической проблематики // Познание в социальном контексте. М., 1994.174 С. С 197-234.

143. Рокмор Т. Математика, фундаментализм и герменевтика // Вопросы философии, №2.1997.

144. Садовский В.Н. Поппер // Новая философская энциклопедия: в 4 т. т. III. М., 2001. С 288-289.

145. Степин B.C. Теоретическое знание: структура, история, эволюция. М., 2003. 743 С.

146. Степин B.C. Философия науки: общие проблемы. М., 2006. 383 С.

147. Степин B.C. Философская антропология и философия науки. М. 1992.191 С.

148. Степин B.C. Эпоха перемен и сценарии будущего; избранная социально-философская публицистика. М., 1996. 175 С.

149. Тимофеев И. С., отв. ред. Методологические проблемы историко-научных исследований. М., 1982. 360 С.

150. Трубина Е.О нарративах, голосах и локальном знании // Знание и общество. Доклады международного симпозиума. М., 2005. 256 С.

151. Уорф Б.Л. Наука и языкознание // Языки как образ мира. М., СПб., 2003. 568 С.

152. Уорф Б.Л. Отношение норм поведения и мышления к языку // Языки как образ мира. М., СПб., 2003. 568 С.

153. Филатов В.П. Научное познание и мир человека. М., 1989. 270 С.

154. Филатов В.П. Наука в контексте идеологии и вненаучных форм знания:автореф. дисс. д-ра филос. наук в форме научного доклада. М, 1992. 38 С.

155. Филатов В.П. Тоталитаризм и «великое преобразование природы» // Сознание в социокультурном измерении. М. 1990.142 С.

156. Философский словарь / Под ред. И. Т. Фролова. 7-е изд., перераб. И доп. М., 2001.719 С.

157. Фрезер Дж.Дж. Золотая ветвь: Исследование магии и религии/ пер. с англ. М., 1998.784 С.

158. Фуллер С. Социальная эпистемология университета: как сохранить целостность знания в так называемом обществе знания // Эпистемология & философия науки 2008, (в печати; перевод мой Ю. М.)

159. Черткова E.JI. Контекст старой дискуссии: о книге Стива Фуллера «Кун против Поппера» // Эпистемология & философия науки, т. II, № 2,2004. С. 238- 244.

160. Швырев B.C. Контекст оправдания // Новая философская энциклопедия: в 4 т. т. II. М, 2001. С. 296-297.

161. Швырев B.C. Контекст открытия // Новая философская энциклопедия: в 4 т. т. II. М., 2001. С. 297.

162. Швырев B.C. Теоретическое и эмпирическое в научном познании. М, 1978. 382 С.

163. Швырев B.C. Рациональность как ценность культуры: традиции и современность. М., 2003. 174 С.

164. Шюц А., Избранное: Мир, светящийся смыслом. М., 2004. 1056 С.

165. Юдин Э.Г. Системный подход и принцип деятельности: методологические проблемы современной науки. М., 1978. 391 С.