Становление и развитие калмыцких казачьих поселений на Дону: XVII - XIX вв. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Цапник, Галина Евгеньевна

• Цапник, Галина Евгеньевна
• кандидат исторических наук
• 2006

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Цапник, Галина Евгеньевна

Введение.

Глава I. Отношения между калмыками и донскими казаками в XVII в.

1.1. Вхождение калмыков в состав России и установление их связей с донскими казаками.

1.2. Совместная борьба калмыков и казаков против Крымского ханства.

1.3. Политика России по отношению к донским казакам и калмыкам в XVII веке: сравнительный анализ.

Глава II. Возникновение калмыцких казачьих поселений на Дону конец XVII- первая половина XVIII вв.).

11.1. «Уходцы» - первые калмыцкие поселенцы на Дону.

11.2. Этнополитические объединения и миф об «автохтонной концепции» происхождения донских калмыков.

11.3. Миграции калмыков на Дон в годы усобиц.

Глава III. Причисление части Дербетовского улуса к войску

Донскому.

III. 1. Правительственная политика 60-х гг. XVIII в. по ограничению миграций калмыков на Дон.

III.2. Откочевка Дербетовского улуса на Дон в 1788 г.

Глава IV. Административно-территориальное устройство калмыков на Дону (1806 -1920 гг.).

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Становление и развитие калмыцких казачьих поселений на Дону: XVII - XIX вв.»

Историография дореволюционной истории калмыцкого народа посвящена, главным образом, истории волжских, или астраханских калмыков, составлявших преобладающее его большинство. Принималось как должное, что работы о калмыках, даже если конкретно не упоминались географическое местоположение или этнический состав, посвящены торгутским и дербетским составляющим волжских калмыков. Но были и другие отколовшиеся группы калмыцкого народа, которые в ходе XVII -XVIII столетий, по различным историческим причинам, оказались вне Калмыцкого ханства, а именно - в войске Донском, Ставропольской и Оренбургской губерниях, регионах Терека и Урала, и так называемые каракольские, или сартские калмыки, обитавшие в районе Иссык-Кульского озера. История донских калмыков - наиболее многочисленной из этих групп - до недавнего времени не являлась предметом специального исследования ни в отечественной, ни в зарубежной историографии. Историки обращались к ней преимущественно в контексте военной службы калмыков. Попытка восполнить этот пробел имеет целью восстановить недостающий фрагмент национальной истории, а также ввести ее в контекст общероссийской.

XVII век не стал «новым периодом русской истории», но именно в нем вызревают новые явления, которые в дальнейшем послужат предпосылками начала модернизации.

Одним из важнейших факторов, придававших своеобразие истории России, являлись природно-географические особенности страны. Идея зависимости человека и общества от географической среды, в которой они развиваются, стара как мир. В евразийской концепции истории России аккумулированы научные завоевания в этой области. Введенное П.Н. Савицким в 1921 г. понятие «Евразия» выражает пространственную природу России, «месторазвитие» ее истории.1 Своим основателем в определении «Евразии» евразийцы признавали Д.И. Менделеева, который считал Россию

1 Савицкий П.Н. Европа и Евразия // Русская мысль. 1923. Париж. С. 221. срединным царством», «особым миром» в географическом и культурном смысле, имеющим и свою историческую миссию «быть Европо-Азией», Востоко-Западом, отнюдь не буфером между ними, а скорее глубоко синтезирующим, примирирующим началом». Показательны и рассуждения Менделеева о многонациональное™ российского государства, о значительности тюркских и монголо-татарских племен, к «голосу которых должно внимать более, чем голосу многих иных инородцев, живущих под русским кровом». Характерно, что известный евразиец В.Н. Ильин называл Менделеева «основателем не только новой химии, но и нового россиеведения».2

Для евразийцев рамками исторического изучения России является Евразия - не механическое соединение Европы и Азии, а особая общность, отмеченная своими характерными чертами. Она определяется прежде всего географическим положением, от которого зависят климат, ресурсы и способы экономической организации. Евразия - это географический пояс степей и лесов, огромная часть суши, лишенная горных массивов (кроме тех, что расположены на ее южных и юго-восточных границах). Ее континентальный климат повлиял на развитие сельского хозяйства. Социальное и политическое развитие этой евразийской общности определялось борьбой между степью и лесом, в которой последний постепенно брал верх. Эта борьба, однако, выявляет значение кочевых народов в создании той цивилизации - политической, материальной, духовной, - которая органически охватывала всю территорию Евразии. Лишь владеющий степью мог стать политическим объединителем Евразии. Таким образом, чтобы понять прошлое России, следует уделить особое внимание «наследию степей», не забывая о том, что в течение долгих столетий она была обращена скорее к Азии, чем к Европе. Вместе с тем из Европы она получила основной

2 См.: Вандалковская М.Г. Историческая наука российской эмиграции: «евразийский соблазн». М.: Памятники исторической мысли, 1997. С. 66-67. свой сущностный элемент - христианство, характерно, однако, что это было восточное христианство.3

Московский период русской истории является для евразийской историософии «осевым»: Московское царство начинает воплощать в себе дух и плоть Евразии только примерно с XVI века, когда ей покоряются осколки Золотой орды. Огромное пространство открылось для русской территориальной экспансии в регионе, в котором было очень трудно для конкурирующих держав препятствовать русскому натиску. Отношения калмыков с донскими казаками в XVII - XVIII вв. развивались в условиях территориальной экспансии Московского государства в Степь. В таком контексте становится доминантной роль Донского казачьего войска и новоприбывших калмыцких улусов, частично инкорпорированных в него позднее, в решительном крушении политической власти степных народов, завершившемся в XVIII столетии.

Китай и Россия, долго делившие уязвимую границу со степями Евразии, в XVII - XVIII вв. окончательно усмирили ее кочевых воинов. Они разделили лежащие между ними степные пространства Евразии: Китай захватил восточную часть, а России досталась более богатая западная часть (венгерская степь отошла к Австрии). Китайская победа над Джунгарским ханством в 1757 г. означала финальный этап определенной эры мировой истории, последнюю схватку армий оседлых государств с серьезными соперниками из Степи.

К этому времени Россия уже присоединила Украину и Нижнее Поволжье. Далее к востоку Россия установила свой сюзеренитет над казахами через серию договоров, подписанных в разное время между 1730 и 1819 гг., с четырьмя ордами, на которые делился казахский этнос. Этот процесс обошелся без сколько-нибудь серьезных военных столкновений. Судьба ойратов убедила казахов в необходимости договариваться с одной или другой великой аграрной империей Азии - и Россия была ближайшей из

3 Савицкий П.Н. О задачах кочевниковедения. Прага, 1928. С. 91. двух. Кроме того, уничтожение ойратов убедило как Монголию, так и Тибет отказаться от дальнейших попыток сбросить китайский контроль.4

Однако маньчжуро-китайское государство все еще опасалось возрождения ойратской государственности. Эти опасения основывались на том, что сохранялась большая группа ойратов в лице волжских калмыков, которые могли претендовать на земли своих предков. Правительство империи согласилось на возвращение в Джунгарию волжских калмыков. Но, когда в 1771 г. они прибыли в Или, их встретили крупные силы войск империи. Возвращение волжских калмыков в Джунгарию стоило им полной потери самостоятельности.5

В отличие от цивилизационной интерпретации этого исторического явления У. МакНейлом и современным исследователем М.Ходарковским6 евразийская историософия 1920-х годов использовала историю для ретроспективного доказательства «неразъединимости» континента Евразия. Целостность территории и порождаемое месторазвитием братство народов -«этнографический союз», по определению П.Н. Савицкого, - всегда были, п есть и будут. В евразийстве было сильно желание вывести Евразию из поля

4 МакНейл У. Территориальная экспансия цивилизации как преодоление варварства // Сравнительное изучение цивилизаций: Хрестоматия: Учеб. пособие для студентов вузов/ Сост., ред. и вступ.ст. Б.С.Ерасов. М.: Аспект Пресс, 2001. С.168. Цитируемый фрагмент из книги американского историка У.МакНейла, изданной в 1963 г., свидетельствует о том, что устойчивым влиянием пользуются теории, в которых геополитическое расширение воспринимается как критерий могущества цивилизации, несмотря на принципиальную критику этих теорий как А.Тойнби, так и многими другими учеными. Тщательно прослеживая территориальные судьбы цивилизаций (их распространение на окружающие территории или отступление), Тойнби постоянно подчеркивал, что их основное содержание - в сфере духовной деятельности. Эта концепция получила признание во всех цивилизационных теориях и наиболее сжато была сформулирована так: «Чем выше степень развития цивилизации, тем меньше ее географическая привязанность». Вместе с тем сохраняет влияние историческая концепция У.МакНейла, которая в плане собственно теории цивилизаций смыкается с положением о всемирном историческом процессе как постепенном росте и расширении центральной цивилизации, поглощающей шаг за шагом, начиная с античности, все остальные. Так называемые «варварство и дикость» получили в культурной антропологии полноценный статус «этнических культур». Экспансия различных цивилизаций на территории этих культур несла этим культурам далеко неодинаковую судьбу. В Северной Америке и Австралии эти культуры подверглись тотальному разрушению, однако на многих территориях, вошедших в орбиту различных цивилизаций, в их числе и российской, они сумели выстоять и сохраниться, проявив способность к «этническому возрождению» впоследствии. Не разделяя в целом установки МакНейла «рассматривать человеческую деятельность как достойную восхищения историю успеха, вопреки всем причиненным страданиям», можно признать отдельные положения его концепции оправданными применительно к геополитическому расширению Российского государства в XVII - XVIII вв.

5 Чернышев А.И. Общественное и государственное развитие ойратов в XVIII в. М.: Наука, 1990. С. 114.

6 См.: M.Khodarkovsky, Where Two Worlds Met. The Russian State and the Kalmyk nomads, 1600-1771 (Ithaca, NY 1991).

7 Савицкий П.Н. О задачах кочевниковедения. С. 91. действия исторического времени и объяснять Евразию только через ее географическую морфологию. Но, как писал французский историк и современник евразийцев Марк Блок, история - это наука «о людях во времени».8 Его соотечественница, современная исследовательница евразийства Марлен Ларюэль справедливо замечает, что для евразийцев всегда существовала опасность слишком увлечься геополитической морфологией, забывая о внутреннем, качественном содержании исторических событий; что попытка доказать культурную общность столь этнографически разнообразной Евразии представляет самый трудный момент в евразийстве.9

Но впервые введенная евразийцами идея полиэтничности как движущего фактора российской истории оказалась плодотворной и долгоживущей, пережив самих евразийцев. Не получив признания в эмиграции и у себя на родине (попытка советской исторической науки преодолеть русоцентризм отечественной истории не удалась), она нашла благодатную почву за рубежом. Через историков-евразийцев, главным образом, через Г.В. Вернадского, эта идея вошла в зарубежную историографию США и Германии. Недаром именно в этих странах в дальнейшем были предприняты первые попытки написания полиэтничной истории Российского государства, которая преодолела бы недостатки традиционной русоцентристской историографии.10

Донские калмыки жили на земле войска Донского (с 1870 г. - Область войска Донского). Это обусловило региональный подход к их истории. Развитие этого направления ряд российских и зарубежных историков считают наиболее перспективным, так как путем изучения отдельных

8 Блок Марк. Апология истории, или Ремесло историка: Пер. с фр. Изд. 2-е, доп. М., 1986. С. 18.

9 Ларюэль М. Идеология русского евразийства, или Мысли о величии империи. М.: Наталис, 2004. С.67.

10 Каппелер А. Россия - многонациональная империя. М., 1997; Полвинен Т. Держава и окраина. СПб., 1997; Хоскинг Дж. Россия: народ и империя. Смоленск, 2001 и др. регионов станет возможным реконструировать в целом основные принципы и методы имперской региональной политики.11

В ходе исторического развития Российской империи на ее огромном и многообразном пространстве сложились большие территориальные общности (регионы), заметно выделяющиеся своей индивидуальностью.

Империя подразумевает владение обширными территориями, что влечет за собой проблемы контроля и эксплуатации. На Западе, да и не только,

Российская империя вообще рассматривалась как страна самодержавия и централизации. Подобно большинству клише, в этом содержится немало правды. Централизация была поистине ключевым отличием Российской империи. По мнению Доминика Ливена, английского специалиста по истории России, было бы однако бессмысленно сводить всю имперскую

12 историю России к самодержавию и централизации. В Российское государство входило немало народов и регионов разнообразной культуры и уровней развития, управлять коими одинаковым для всех образом было бы немыслимо. Официальных документов, формулировавших принципы национальной политики царизма в целом, не существовало. Эта политика формулировалась всегда применительно к конкретным конфессиям и народам на том или ином этапе. Можно, однако, проследить общие закономерности этой политики.13

Возникает вопрос о существовании у правительства концепции региональной политики. Вряд ли удастся отыскать какой-либо программный документ такого рода, но основные принципы региональной политики, видимо, можно будет реконструировать. Американская исследовательница Дж. Бурбанк связывает их с основами российской политической культуры, Бахтурина А. Имперская государственность и российская этнополитика // Исторические исследования в России - II. Семь лет спустя / Под ред. Г.А. Бордюгова. М.: АИРО-ХХ, 2003. С. 262.

12 Ливен Д. Россия как империя: сравнительная перспектива // Европейский опыт и преподавание истории в постсоветской России. М., ИВИ РАН, 1999. С. 274.

13 Дякин B.C. Национальный вопрос во внутренней политике царизма (XIX в.) // Вопросы истории. 1995. № 9. С.131. которые она выводит из XV-XVII вв.14 В это время произошло появление единственного мощного политического центра на редко населенном пространстве с бедными экономическими возможностями (в допромышленный период). Равнодушное отношение к ресурсам, материальным и культурным, завоеванных и формально объединенных регионов, и сосредоточение контроля над этими ресурсами в столице в руках Кремлевской династии определяет специфику России, имперские отношения между центральной властью и обществом.15 Местные князья не продумывали свою стратегию, не думали, что могущество определяется противостоянием центру. Территориальная экспансия была, таким образом, относительно легкой и выражалась в имперском управлении, правлении регионами, как сепаратными союзами через прямое регулирование.

Российская модель управления окраинами формировалась и развивалась параллельно с процессом складывания территории государства. Экономические, религиозные и иные мотивы играли немаловажную роль, однако стержнем окраинной политики по отношению ко вновь присоединенным территориям выступала административная политика.16 Особое место отводится изучению отдельных регионов и политике «центра». Основой существования империи в рамках данного направления признается система отношений «центра» и «периферии», от гибкости которой зависит сохранение государственного единства империи. Исходя из этого, необходим объективный анализ взаимодействия донских казаков и калмыков и объединяющей функции российского государства.

Основу изучения истории донских калмыков в XIX в. заложили «историки-собиратели», по определению A.-JI. Шлёцера, то есть донские

17 краеведы. Они первыми ввели в оборот сведения из архивных материалов,

14 Бурбанк Дж. (Университет штата Мичиган). Империя и гражданское общество. Имперская конструкция России и Советского Союза // Имперский строй России в региональном измерении (XIX - начало XX века). С. 28.

15 Бурбанк Дж. Указ. раб. С. 25.

16 Дамешек И.Л. Сибирь в системе имперского регионализма. Иркутск: Оттиск, 2002. С. 47.

17 Ку-м А.К. Исторические сведения о калмыках, кочующих на земле войска Донского // Северный архив. №6. 1824. С. 297-316. Американский исследователь истории донских калмыков А. Борманджинов не дошедших до нашего времени (Кушнарев), а также устные предания донских калмыков о своем происхождении (Траилин). Незнание ими приемов научной критики источников тем не менее не умаляет значения их работ.

Значительную группу авторов составили специалисты столичных, главным образом, военных ведомств, участвовавшие в разработке

Положения об управлении Войском Донским (1835), закрепившего за

18 казачеством статус служилого военного сословия , а также - в подготовке и осуществлении военной реформы на Дону в 60-70-е гг. XIX в.19. Особый интерес представляет труд полковника Генерального штаба Н.А. Маслаковца. Главное внимание в нем уделено состоянию животноводства, особенно коневодства - важной для нужд армии отрасли. Помимо этого в нем содержатся сведения об истории взаимоотношений донских казаков с калмыками с XVII в., об административном устройстве Калмыцкого кочевья на Дону, о его численности.

В их трудах, а также в работах историков-любителей преобладает название «статистическое описание», «историко-статистический очерк» и так далее, что отражает основной метод их исследования. Статистика в большей мере, чем любые другие науки в России XIX в., стала наукой административной. Репутацию П.П. Семенова-Тян-Шанского как ученого-организатора статистики упрочило издание пятитомного «Географическо-статистического словаря Российской империи» (СПб., 1863-1885), во втором томе которого были помещены статьи, содержащие сведения о донских установил, что автором этой первой публикации является «офицер Донского войска А.К. Кушнарев» - См.: Bormanshinov A. Who Were the Buzava? // Mongolian Studies. Vol. X. 1986-1987. P. 80; Попов А. Донские калмыки / Русский художественный листок. 1853. №3; П-в А. Записка о донских калмыках / Донские войсковые ведомости. №17. 6 мая 1867. С. 65-66; Траилин Ф.К. Князь у донских калмыков / Донские войсковые ведомости. №69. 7 сентября 1871; Он же. Санскрин-курэдэ. Священное калмыцкое изображение и сведения о донских калмыках. Новочеркасск, 1872; Крылов А.Л. Умственное и нравственное развитие донских калмыков и особенности их быта. Этнографический очерк. Новочеркасск, 1873.

18 Броневский В.Б. Описание Донской земли, нравов и обычаев жителей // Он же. История Донского войска, описание Донской земли и Кавказских минеральных вод. В 4-х частях. Ч. 3. СПб., 1834; Богданович И.Ф. Исторические и статистические сведения о калмыках, состоящих в войске Донском. В 2-х частях. 4.2.Новочеркасск, 1834. Рукопись. (ОР РНБ. ОПИ. 4>.F IV. № 825/1).

19 Штюрмер Л.Л. Земли Войска Донского // Военно-статистическое обозрение Российской империи. Т. 11. 4.5. СПб., 1852; Маслаковец Н.А. Физическое и статистическое описание кочевья донских калмыков. В 2-х частях. Новочеркасск, 1872, 1874. калмыках: «Донского Войска Земля», «Калмыки», «Калмыцкий округ». Для словаря П.П. Семенов нуждался в конкретных и реальных местных сведениях со стороны статкомитетов. Они нередко превращались в местные ученые общества, около которых группировалась провинциальная интеллигенция. Статкомитеты становились значительными издательскими центрами преимущественно работ своих членов. Статкомитет Области войска Донского публиковал в своих изданиях материалы различного характера, содержащие сведения и о донских калмыках.21 Ряд авторов этих публикаций продолжали свою научную деятельность, используя приобретенный опыт. Они начинали работать самостоятельно. Работы С.Ф.

00 О'Х

Номикосова и И.И. Попова носят более проблемный и законченный характер. В труде Номикосова представлен обширный материал о развитии калмыцкого скотоводства, о его удельном весе в экономике и торговле юга страны, применен исторический подход к анализу собранного материала. Очерк И.И. Попова представляет собой этнографическое описание донских калмыков.

В исторических очерках Главного штаба24 и Главного управления

25 казачьих войск , вошедших в юбилейное издание «Столетие Военного

20 Семенов-Тян-Шанский П.П. Географическо-статистический словарь Российской империи. Т. 2. СПб., 1865.

21 Ветчинкин В.Н. Очерк поземельного владения на Дону в связи с развитием межевания // Труды ОВДСК. Вып. 2. Новочеркасск, 1874; Область войска Донского по переписи 1873 года / Под ред. С.Ф. Номикосова. Новочеркасск: ОВДСК, 1879; Статистический обзор калмыцких кочевьев / Донские областные ведомости. №41. 13 апреля 1882; Попов И.П. Статистические данные по Области войска Донского до 1860-х годов // Сборник ОВДСК. Вып. 2. Новочеркасск, 1901; Попов Х.И. Краткий очерк прошлого донского казачества // Сборник ОВДСК. Вып. 7. Новочеркасск, 1907; Флеров Н. Статистика рождаемости, смертности и прироста населения Области Войска Донского в 1898-1907 гг. // СОВДСК. Выпуск 10. Новочеркасск, 1910. Павловский С.Г. Краткие сведения о донских калмыках / Донские епархиальные ведомости. №36. 1911; Кириллов А.А. Войсковой атаман Войска Донского граф Матвей Иванович Платов и его административная деятельность // Сборник ОВДСК. Вып. 11. Новочеркасск, 1912; Щелкунов З.И. Состав и рост населения Области войска Донского за 10 лет (1902-1911 гг.) // Сборник ОВДСК. Вып. 12. Новочеркасск, 1914; Алфавитный список населенных мест Области войска Донского (по данным 1912 г.). Новочеркасск: ОВДСК, 1915; и др.

22 Номикосов С.Ф. Статистическое описание Области войска Донского. Новочеркасск, 1884.

23 Попов И.И. Донские калмыки-казаки // Очерки географии Всевеликого войска Донского. Издание отдела народного просвещения Всевеликого войска Донского, 1918.

24 Борисевич А.Т. Главный штаб. Исторический очерк. Организация, расквартирование и передвижение войск. Вып. 1: (Период 1801-1805 гг.) // Столетие Военного Министерства. Т. 4. Ч. 1. Кн. 2. Отд. 2. СПб., 1902.

25 Никольский А.И. Главное управление казачьих войск. Исторический очерк // Столетие Военного Министерства. Т. 11. Ч. 1. СПб., 1902. министерства», освещены основные этапы истории калмыцких казачьих поселений и их военная организация.

В трудах Н.Н. Пальмова, положившего начало научной разработке

26 истории калмыцкого народа , проявилась сильная сторона русской провинциальной историографии, сложившейся в пореформенный период, с её нацеленностью на факт, документ, а не его интерпретацию, с идеей исторической значимости событий местной истории. В то же время, касаясь истории донских калмыков, он не избежал влияния тезиса русских историков государственной школы о «воровском», «антигосударственном» характере раннего казачества.

Советские ученые 1920-х - начала 1930-х гг., прежде всего М.Н. Покровский и его сторонники, рассматривали казачество как консервативную (и даже реакционную) социально-политическую силу, враждебную народно-освободительному движению и прогрессу

27 естественно, в его марксистско-ленинском понимании). Казаки, считал H.JI. Янчевский, были орудием «московского колониализма», с их участием

ОЙ происходило «истребление инородцев», «порабощение калмыков». С середины 1930-х гг., когда происходила, по словам Г.П. Федотова, «национализация революции», казачество в советской исторической литературе предстает в двух ипостасях: казак - защитник Отечества и казак -контрреволюционер и реакционер. Первый образ хронологически охватывал период с конца XVI по конец XVIII вв., а второй - с конца XVIII в. по 1917 г. При этом делались исключения для атамана М.И. Платова и участников

26 Пальмов Н.Н. Этюды по истории приволжских калмыков XVII и XVIII века. Ч. I. Астрахань, 1926; Он же. Этюды по истории приволжских калмыков. Ч. II: XVIII век. Астрахань, 1927; Он же. Этюды по истории приволжских калмыков. Ч. III и Ч. IV: Ограничительные мероприятия правительства в отношении к калмыкам. Астрахань, 1932; Он же. Очерк истории калмыцкого народа за время его пребывания в пределах России. Изд. 2. Элиста, 1992.

27 См.: Маркедонов С. Основной вопрос казаковедения: российская историография в поисках «древнего» казачества // Ab Imperio. 2004. №2. С. 550.

28 Янчевский Н.Л. Колониальная политика на Дону торгового капитала Московского государства в XVI -XVII вв. Ростов н/Д, 1930.

Отечественной войны 1812 г., а также «красных конников» времен гражданской войны.29

Такая трактовка военной истории донских калмыков сохранялась в

О Л советской историографии 1960-1980-х гг. Вместе с тем для работ этого периода характерно интенсивное расширение источниковой основы, тематики исследований. М.И. Гучинов первым обратился к «Донским делам» серии документальных публикаций «Русская историческая библиотека». История калмыцких казачьих поселений в составе российского казачества

31 нашла отражение в книге К.П. Шовунова.

Начиная с 1980-х гг. в США стали выходить работы А. Борманджинова по истории донских калмыков, в которых освещались вопросы, являющиеся ключевыми, исходными при изучении истории любого человеческого сообщества, будь то государство, этнос или субэтнос: происхождение, география расселения, социальная, духовно-религиозная, административная организация.32

Придя к российскому читателю в постсоветский период, они в значительной мере определили дальнейший вектор изучения калмыцкого казачества. Появились уникальное исследование об этническом составе донских калмыков, проведенное А. Борманджиновым и П.Э.Алексеевой, а

33 также исторический очерк о Богшрахинском аймаке П.Э.Алексеевой.

29 Маркедонов С. Указ. соч. С. 553.

30 Беликов Т.И. Калмыки в борьбе за независимость нашей Родины (XVII - начало XIX в.). Элиста, 1965; Кичиков М.Л. Исторические корни дружбы русского и калмыцкого народов. Образование калмыцкого государства в составе России. Элиста, 1966; Очерки истории Калмыцкой АССР: Дооктябрьский период. М., 1967; Гучинов М.И. Об отношениях калмыков с донскими казаками во второй половине XVII века // Вестник института. №3, Элиста, 1968; Шовунов К.П. Калмыцкие казачьи поселения и их военная организация в XVIII в. // Исследования по исторической географии Калмыцкой АССР. Элиста, 1981; Он же. О развитии казачества в России в XVI1-XIX вв. // Военно-исторический журнал. 1987. №3; Он же. Архивные материалы по военной истории калмыцкого народа XVIII - первой половины XIX в. // Малоисследованные источники по истории дореволюционной Калмыкии и задачи их изучения на современном этапе. Элиста, 1987; Он же. Очерки военной истории калмыков (XVII-XIX вв.). Элиста, 1991.

31 Шовунов К.П. Калмыки в составе российского казачества (вторая половина XVII-XIX вв.). Элиста, 1992.

32 Bormanshinov A. Lama Arkad Chubanov, His Predecessors and Successors: A Study of the History of the Kalmyk Lamaist Church in the Don Cossack Region of Russia. College Park, MD: Birchbark Press, 1980; Who Were the Buzava? Mongolian Studies X (1986-1987), 59-87; The Lamas of the Kalmyk People: The Don Kalmyk Lamas (Papers on Inner Asia, № 18). Bloomington, Indiana Research Institute for Inner Asian Studies, 1991; Prolegomena to a History of Kalmyk noyons (Princes). Part I: The Buzava (Don Kalmyk) Princes, Mongolian Studies XIV (1991), 41-80.

33 Алексеева П.Э., Борманджинов А. Об этническом составе донских калмыков. Элиста, 1999; Алексеева П.Э. Богшрахинский аймак и богшрахинцы. Элиста, 2002.

Прошедшие под знаком активных перемен 90-е годы привели к ряду весьма существенных изменений в отечественной историографической культуре. Историческая наука вышла из жестких рамок социального проекта. Обретение национальными историями статуса официальных историографий происходило разными путями. Историки ряда национальных субъектов Российской Федерации конструируют свою историю с целью обоснования собственных государственных традиций, перейдя почти безболезненно от старой идеологии к этноцентризму. Историки Калмыкии избежали увлечения новыми историческими мифами. Ряд сложившихся специалистов по дореволюционной истории калмыцкого народа смогли реализовать свой научный потенциал в форме оригинальных монографических исследований и статей, вызвавших живой интерес в исторической среде. Отметим лишь те из них, которые в той или иной степени были использованы при проведении данного исследования. Это работы М.М. Батмаева,34 В.И. Колесника,35 А.Н. Команджаева,36 К.Н. Максимова,37 Г.Ш. Дорджиевой,38 Л.С. Бурчиновой, М.Н. Гиляшаевой,39 А.В. Цюрюмова.40

Со второй половины 1990-х годов в отечественной историографии отмечается стабильный рост внимания историков к изучению имперской и национально-государственной составляющих российской государственности. Российские и зарубежные историки в последнее время склоняются к мысли о необходимости изучения истории России как многонационального государства.

34 Батмаев М.М. Социально-политический строй и хозяйство калмыков в XVII - XVIII вв. Элиста, 2002.

35 Колесник В.И. Последнее великое кочевье: Переход калмыков из Центральной Азии в Восточную Европу и обратно в XVII и XVIII веках. М.: Вост. лит., 2003.

36 Команджаев А.Н. Хозяйство и социальные отношения в Калмыкии в конце XIX - начале XX века: исторический опыт и современность. Элиста, 1999.

37 Максимов К.Н. Калмыкия в национальной политике, системе власти и управления России. М., 2002.

38 Дорджиева Г.Ш. Буддизм и христианство в Калмыкии. Опыт анализа религиозной политики правительства Российской империи (середина XVII - начало XX вв.). Элиста, 1995

39 Бурчинова Л.С., Гиляшаева М.Н. К вопросу о калмыцкой государственности после откочевки Убаши // Калмыкия - субъект Российской Федерации: история и современность: Материалы Российской научной конференции (6-7 октября 2005 г.). Элиста, 2005.

40 Цюрюмов А.В. Политическая обстановка в Калмыцком ханстве во второй половине XVIII в. // Проблемы всеобщей и отечественной истории. Сб. науч. тр. Вып. 2. Элиста, 1997. С. 135-142.

Изучение взаимоотношения центра и окраин Российской империи приводит историков к необходимости оценить это взаимодействие, сформировать образ России - империи на основе истории имперской национальной политики. В итоге возникает взгляд «из центра», с другой, формируется точка зрения регионов. Одновременно с этноцентрическим направлением формируется региональный подход к истории Российской империи. В отличие от национальной истории этнические и национальные факторы здесь не являются доминирующими. Его сторонники основной акцент делают на изучение структур и методов управления имперской периферией, понимая ее как некую территорию, где сосуществуют (не обязательно в состоянии конфликта) различные религиозные и этнические группы.

Нами учитывались работы, в которых нашли отражение вышеуказанные тенденции, поскольку история донских калмыков развивалась на стыке национальной и региональной политики Российской империи.41 Анализ вышеперечисленных трудов и исследований свидетельствует о том, что историография истории донских калмыков, в большей мере чем других субэтнических групп калмыцкого народа, испытала влияние государственной политики. Они стали вливаться в войско Донское на рубеже XVII-XVIII вв., когда начался процесс инкорпорирования казачества в состав Российской империи, его привлечение и прикрепление к «государеву делу». Более того, государство, по словам С.Ф. Номикосова, стремилось превратить казаков в «замкнутую касту воинов».42 Начиная с этого времени внутри казацкой традиции происходила эволюция представлений о собственном прошлом.

41 Дякин В.С.Национальный вопрос во внутренней политике царизма (XIX в.) // Вопросы истории. 1995. №9. С.130-142; Гатагова Л.С. Империя: идентификация проблемы // Исторические исследования в России: тенденции последних лет / Под ред. Г.А. Бордюгова. М.: АИРО-ХХ, 1996. С. 332-353; Имперский строй России в региональном измерении (XIX - начало XX века): Сб. науч. ст. / Отв. ред. - проф. П.И. Савельев. М., 1997; Каппелер А. Россия - многонациональная империя. М., 1997; Национальная политика России: история и современность. М., 1997; Маркедонов С.М. Донское казачество и Российская Империя (История политических отношений) // Общественные науки и современность. 1998. № 1. С. 103-111; Дамешек И.Л. Сибирь в системе имперского регионализма. Иркутск, 2002; Бахтурина А. Имперская государственность и российская этнополитика // Исторические исследования в России - II. Семь лет спустя / Под ред. Г.А. Бордюгова. М.: АИРО-ХХ. 2003.

42 Номикосов С.Ф. Указ. соч. С. 337.

Историк А.И. Ригельман, имевший возможность проводить «этнографические интервью» с казаками, отмечал, что они считают себя «природой не от московских людей», а только «обрусевшими», и говорят: «я не москаль, но русской, и по закону, и по вере православной, а не по природе».43 По мнению Н.А. Мининкова, «правнуки защитников Азова пытались отмежеваться от родства с Москвой. Полупривилегированное сословие донских казаков, а тем более ставшие чиновниками-дворянами старшины не желали иметь ничего общего с находившимся под крепостным гнетом населением России».44 На наш взгляд, подобное стремление отделить себя от основного массива сородичей, кочевавших в приволжских степях под властью своих владельцев, лежит в основе предания донских калмыков о своем происхождении. Статус казачества как служилого военного сословия обусловил интерес к нему со стороны административной власти. Военные и гражданские чиновники, а также местные «историки-собиратели» оставили богатый материал о различных сторонах жизни донского казачества, в том числе и донских калмыков.

В 60-80-е гг. XX в. он был востребован профессиональными историками, занимавшимися проблемами калмыцкого казачества. Их заслугой является то, что они ввели в научный оборот значительный массив архивных источников, заложили основу научной историографии данной темы. Однако, как указывалось выше, они были стеснены рамками официальной историографии.

Осознание тенденций современных исторических исследований приводит к выводу, что целостная картина исторической жизни донских калмыков еще не создана.

Цель исследования заключается в реконструкции истории калмыцких казачьих поселений на Дону от их возникновения до 1920 г., когда казачество

43 Ригельман А.И. История о донских казаках. Ростов н/Д, 1992. С. 17.

44 Мининков Н.А. Формирование казачьих сообществ на Дону и Северном Кавказе // История Дона и Северного Кавказа. Ростов н/Д, 2001. С. 78. как интегрированный социум прекратило свое существование в России. Эта цель реализуется путем решения следующих задач:

• проследить историю возникновения и развития отношений калмыков с донскими казаками в XVII - XIX вв.;

• проанализировать и сравнить политику Российского государства по привлечению донских казаков и калмыков на военную службу России в XVII в.;

• охарактеризовать этнополитическую структуру Калмыцкого ханства и причины ухода части калмыцких улусов на Дон в период правления хана Аюки (1699-1724) и впоследствии, в годы усобиц;

• показать цели, задачи и тактику имперской политики по разрешению конфликтов, зозникавших в калмыцком обществе в XVIII в. в связи с перманентными миграциями дербетовских калмыков на Дон;

• рассмотреть административную региональную политику «центра» и войсковых структур Дона по управлению Калмыцким (с 1884 г. -Сальским) округом в 1806-1920 гг.

Хронологические рамки исследования в соответствии с поставленными задачами охватывают период с 40-х годов XVII в. по 1920 год, т.е. от первых контактов калмыков с казаками земли войска Донского до ликвидации казачьего сословия и казачьих войсковых структур и территориальных образований.

Исследуемые исторические события разворачивались на земле войска Донского, переименованной в 1870 г. в Область войска Донского с центром в Новочеркасске. Территория не имела точных границ до 1786 г. (утверждены Жалованной грамотой войску 1792 г.) и сохранялась без изменений до 1887 г., когда в состав Области войска Донского были включены Ростовский уезд и Таганрогское градоначальство с городами Ростовом, Таганрогом и Нахичеванью.

В процессе работы мы следовали историческому методу познания, не ограничивающемуся простым воспроизведением временной последовательности в развитии объекта, а означающему рассмотрение объективной диалектики генезиса объекта и результата его развития. Поскольку данная работа представляет собой социально-структурный тип исторического исследования донских калмыков в составе целостного региона в долговременной исторической перспективе, был привлечен логический метод. Он дает возможность воспроизведения исторически развивающегося объекта как результата определенного процесса, в ходе которого сформировались необходимые условия его дальнейшего существования в качестве устойчивого системного образования.

Наряду с общенаучными были применены специально-исторические методы познания:

• историко-генетический, воспроизводящий «биографию» исторического объекта (донских калмыков) от зарождения (первых контактов с донскими казаками и бегства на Дон) до гибели (ликвидации казачьего сословия); при использовании этого метода большое внимание уделяется описанию конкретных исторических фактов и событий с целью выделения так называемого «исторического индивидуума»;

• историко-сраенителъньгй, позволяющий провести аналогию принципов и методов инкорпорирования в состав России донских казаков и калмыков в XVII в., имперской региональной политики по отношению к ним в XVIII-XIX вв.;

• историко-типологический, выявляющий общие черты в цивилизационно различающихся объектах, каковыми были казаки и калмыки, способствовавшие формированию у них чувства территориальной общности, при сохранении национальной самоидентификации;

• проблемно-хронологический, позволяющий описать историю калмыцких казачьих поселений на Дону в хронологической последовательности.

Применение этих методов позволило воссоздать исторический контекст, в котором развивались взаимоотношения донских казаков и калмыков, установить причины и основные этапы интегрирования части калмыков в войско Донское, охарактеризовать административное устройство калмыков на Дону в 1806-1920 гг.

Для систематизации широкого круга источников, на основе которых проведено данное исследование, нами была применена видовая классификация.

1. Законодательные акты - наиболее важные источники по истории донских калмыков. Их отбор произведен тематически в соответствии с проблематикой исследования. Основными источниками текстов законодательных актов являлись: Полное собрание законов Российской империи (Собрание 1. СПб., 1830. Т. 1-45; Собрание 2. СПб., 1830-1884. Т. 1-55; Собрание 3. СПб., 18851916. Т. 1-33); «Собрание узаконений и распоряжений, издаваемых при Правительствующем Сенате», в котором с 1863 г. дважды в неделю публиковались документы текущего законодательства; Сборник правительственных распоряжений по казачьим войскам.

2. Делопроизводственные материалы. Сведения об отношениях калмыков с донскими казаками в XVII в., их совместной борьбе против Крымского ханства содержатся в переписке войска Донского с Посольским приказом: войсковых отписках и ответных распоряжениях из Москвы. Они опубликованы в «Русской исторической библиотеке» (РИБ) - серии сборников документальных источников и литературных памятников, издававшейся Археографической комиссией в 1872-1927 гг. В сборники РИБ включались главным образом источники периода XIV-XVII вв. В 39 томах РИБ опубликованы акты, относящиеся к внутренней и внешней политике России. «Донские дела» вошли в

- 18, 24, 26,29 тома РИБ.

Нами выявлены и введены в оборот материалы о миграциях между Волгой и Доном дербетовских калмыков, часть из которых осталась на Дону и была причислена к казачеству в конце XVIII в. Они хранятся в Национальном архиве Республики Калмыкия (НАРК), преимущественно, в фонде 36 - «Состоящий при калмыцких делах при астраханском губернаторе», в фонде 35 -«Калмыцкая экспедиция при астраханской губернской канцелярии», в фонде Р-145 — «Личный фонд Н.Н. Пальмова». Были отобраны те разновидности делопроизводственных материалов, которые обеспечивали принятие и реализацию управленческих решений: указы, распоряжения, инструкции Коллегии иностранных дел и астраханского губернатора, доношения, рапорты, промемории и др.

В исследованиях по истории XIX в. традиционно используются данные губернаторских отчетов (в нашем случае - отчетов наказных атаманов), сведения из которых публиковались в публицистике, отраслевой прессе, в неофициальной части губернских ведомостей. Так, нами были использованы данные, касающиеся калмыков, из «всеподданнейших отчетов» наказных атаманов (особый вид документа, утвержденный в 1831 г. и представлявшийся «на высочайшее имя» с регулярностью менее года), а также сведения из «всеподданнейших отчетов» Военного министерства.

3. Статистические материалы представлены административной статистикой XIX в. Для установления численности калмыцкого населения на Дону нами были привлечены данные ревизского учета, демографической статистики, содержащиеся в фондах РГИА (Ф. 1291- «Земский отдел МВД»), РГВИА (Ф. 331 - «Комитет об устройстве войска Донского»), Госархива Ростовской области (Ф. 46 - «Атаманская канцелярия». Ф. 55 - «Личный фонд Х.И. Попова». Ф. 309 - «Калмыцкое правление»). Из опубликованных источников следует указать известные издания: «Списки населенных мест

Российской империи» (для Области войска Донского - по данным на 1858, 1873, 1912 гг.), «Первая всеобщая перепись населения Российской империи» (по губерниям), в 89 томах (Т. 12 - «Область войска Донского»).

Также были использованы материалы из Отдела рукописей Российской национальной библиотеки, в ластности, рукопись книги И.Ф. Богдановича «Исторические и статистические сведения о калмыках, состоящих в войске Донском».

4. Справочные издания XVIII - XIX вв. содержат информацию о государственном аппарате (его личном составе и структуре). С конца XIX в. выходило частное издание А.И. Тер-Абрамиана адрес-календарь «Вся Донская область и Северный Кавказ», с конца 60-х гг. XIX в. - Памятная книжка Войска Донского (с 1871 г. - Памятная книжка Области войска Донского). По этим изданиям нами устанавливались имена атаманов калмыцких станиц и хуторов, а также хурульных бакшей.

5. Периодическая печать. Периодические издания местных органов светской и духовной власти содержат интересный, но до сих пор почти не используемый материал. Они отразили не только современные им события, но и события веков прошедших, будучи иногда первыми, а в некоторых случаях и единственными публикаторами исторических документов. В «Донских областных ведомостях» (до 1872 г. - «Донские войсковые ведомости»), «Донских епархиальных ведомостях», «Донской газете» появлялись материалы о донских калмыках исторического, статистического, информационного характера.

Взятые в совокупности и критически проанализированные с целью выявления информационных возможностей источники составили, как нам представляется, надежную основу для решения поставленных в диссертации задач.

Научная новизна диссертации состоит в том, что впервые в историографии на основе широкого круга источников, солидная часть которых только вводится в научный оборот, исследована целостная история донских калмыков в политико-административном аспекте. Через историю калмыцких казачьих поселений на Дону прослежены внутрирегиональные связи калмыков и казаков, проанализированы основные этапы и принципы административной интеграции Области войска Донского, включая Калмыцкий (с 1884 г. - Сальский) округ, в единое имперское пространство.

Единого подхода к формированию административно-территориальной организации не существовало. Но в результате повседневной практики имперского строительства самодержавие усвоило некоторые приемы, которые позволяли не только поддерживать территориальную целостность страны, но и не допускать серьезных осложнений в региональном управлении. В задачи диссертационного исследования входило, в частности, изучение «техники» государственного управления таким своеобразным административным образованием, как Область войска Донского.

Диссертантом реконструированы исторические события и проведены историометрические исследования, не получившие должного освещения в историографии: совместные действия донских казаков и калмыков против Крымского ханства в 40-50-е гг. XVII в., миграции калмыков между Волгой и Доном в XVIII в., административно- территориальное устройство калмыков на Дону в 1806-1920 гг., установление их численности.

При восстановлении событийной истории взаимоотношений калмыков и донских казаков в длительной исторической перспективе решалась задача объяснения фактографического материала на основе новых подходов в изучении национальной и региональной политики государства. Под точным историческим знанием нами понимается не «история как она была», а история, целостно воссоздающая исторический процесс, в контексте которого только и можно достичь понимания настоящего, а значит - и оптимального социального поведения.

Практическая значимость работы состоит в том, что собранный и изложенный в ней исторический материал, основополагающие выводы могут быть использованы при написании обобщающих работ по истории Калмыкии периода позднего средневековья и нового времени, по истории донского казачества. Они также могут быть применены при чтении соответствующих лекционных и специализированных курсов, при проведении факультативных занятий.

Основные положения и выводы работы отражены в пяти научных публикациях и докладывались на различных научных конференциях. Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры отечественной истории Калмыцкого государственного университета.

Диссертация состоит из введения, четырех глав, разделенных на параграфы, заключения, списка источников и литературы.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Цапник, Галина Евгеньевна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

История взаимоотношений между калмыками и донскими казаками берет начало в XVII столетии, которое в сознании современников и историков стало своего рода феноменом - страна, оправившись после страшных потрясений и разорений Смутного времени, заметно продвинулась вперед. Однако в первой его половине Россия была еще слаба. Военная мощь казачества была чрезвычайно нужна Москве. Появившись на территории Северного Причерноморья (в «Диком поле»), казачество с первых дней своего существования вело борьбу с турецко-татарской экспансией, закрывая с юга границы Московского государства.

В первые десятилетия XVII в. калмыки в несколько этапов продвинулись на юго-запад и заняли степи к северу от Каспийского моря. В декабре 1643 г. они впервые перешли Волгу ниже Царицына и обрушились на ногайцев, которые бежали на Кавказ. Во время большого похода на ногайцев Казыева улуса 1648 г. калмыки, проходя через земли войска Донского, заключили с казаками «мир». Обеспокоенное контактами калмыков с «азовскими воинскими людьми», Московское правительство активизировало усилия по привлечению калмыков на свою сторону. Присяги 50-60-х годов стали основой вхождения калмыков в состав России. Это, в свою очередь, открывало путь к более легитимным связям донских казаков с калмыками. Правительство разрешило им «призывать калмыцких людей войною на Крым». Во второй половине XVII в., когда военные ресурсы России были сосредоточены на Малороссии, где шла «война всех против всех» и где Москва выступала, по выражению историка С.Ф.Платонова, в роли

448 примирительницы и умиротворительницы , калмыки и донские казаки обороняли ее южные рубежи.

Опыт управления одними окраинами учитывался при управлении другими. Отношения с казачьей старшиной и калмыцкими тайшами

448 Платонов С.Ф. Лекции по русской истории. М.: Высш. шк., 1993. С.440. осуществлялись через Посольский приказ, прерогативой которого были внешнеполитические функции. Казаки не были обязаны службой государству, не приносили присяги («крестного целованья») московским государям до 1671 г., не несли тягла. Они поддерживали вооруженные силы государства лишь тогда, когда им это было выгодно. С 40-х гг. XVII в. постепенно стала меняться позиция Московского правительства. Российское государство значительно окрепло, и его границы далеко продвинулись к югу, оно уже не желало мириться с агрессией турок и татар, усилившейся после ухода казаков из Азова, и стало открыто оказывать помощь казакам. В 1645 г. войску Донскому было пожаловано первое царское знамя.

Для калмыцких тайшей в XVII в. присяга на подданство Москве значила не очень много. Такие присяги рассматривались ими не как свидетельство их подчинения русскому царю, а как некий выход из затруднительного положения и гарантия денежных выплат, ценных подарков и торговых мест. Шертные грамоты, которые составлялись по инициативе русской стороны, писались либо на русском, либо на татарском языках, оба из которых были непонятны калмыкам. Их переводы, если таковые и существовали, были очень плохого качества. После подписания шерти 1657 г. царское правительство назначило тайшам ежегодное денежное жалованье. Две шерти 1661 г. придали военной службе калмыков характер обязательной и обычной повинности. Было создано временное территориальное ведомство - Приказ калмыцких дел, осуществлявший прямое регулирование взаимоотношений центра с калмыцкими улусами. В 1664 г. им было передано военное знамя как выражение доверия к калмыкам и признания их боевых заслуг, а тайше Мончаку - булава как знак верховной власти над улусами.

По мере становления и укрепления самодержавия во внутренней политике начинает четко прослеживаться тенденция на ликвидацию остатков былой самостоятельности некоторых пограничных и окраинных территорий. По мнению историка С.Сватикова, XVII в. был периодом перманентных попыток Москвы ограничить самостоятельность войска Донского. При всем том донские казаки тяготели к ней. Стабильность при покровительстве Москвы представлялась части казачества меньшим злом, чем свобода в условиях постоянных военных конфликтов.

Калмыцкие тайши Дайчин и его сын Мончак, положившие в 50-60-е гг. XVII в. начало складыванию общекалмыцкой государственности и оформлению ханской власти, также способствовали успешному урегулированию русско-калмыцких отношений. Являясь свидетелем и в какой-то мере участником противостояния набиравшей силу России и сохранявшей мощь Османской империи (с конца XVII в. постепенно терявшей завоеванные территории), Дайчин сделал выбор в пользу первой. Одновременно он поддерживал контакты с крымским ханом, вассалом турецкого султана, понуждая тем самым русское правительство идти на уступки в положительном решении вопроса о пастбищных территориях и торговом обмене. Калмыцкое ханство, сформировавшееся к 70-80-м гг. XVII в., de facto оставалось независимым, даже если калмыки время от времени давали Москве заложников, а тайша Аюка в 1673 г., после подавления разинского восстания, вслед за донскими казаками «шертовал» о подданстве России, подтверждая его всякий раз при смене московских правителей. Анализ шертей выявляет основные политические цели и задачи центра в отношениях с калмыками: выполнение ими эффективной военной службы, ограничение внешнеполитических связей калмыцкой знати, установление мирных отношений калмыцких улусов с российскими подданными.

На протяжении XVII в. донские казаки убедились в боевых качествах калмыков, когда они вместе сражались против крымских и кубанских татар и других тюркоязычных врагов. Калмыки, в свою очередь, были поражены вольной и свободной жизнью донских казаков, изобилием необъятных степных пастбищ, близостью Дона и его притоков. Они также были наслышаны об известной казачьей политике невыдачи беглых («с Дону выдачи нет»). Эта политика влекла к земле казаков многих калмыков с семьями, бежавших на запад в страхе от преследования своих правителей за неповиновение. Недовольные владельцы улусов и аймаков устремлялись в том же направлении, так как больше не могли терпеть ущемления своих прав, изъятия имущества и увода подданных со стороны правящего хана. Беглые калмыки принимались на Дону на основании разрешения войсковой старшины. В 1694 г. войско Донское официально провозгласило для них статус казачества с привлечением к обязательной казачьей службе. Так образовалось Донское поселение базовых, или юртовых калмыков. Начиная с Петра I только государство могло определять, кому быть казаком, открывать и закрывать путь в казачье сословие. Его указом и грамотой войску Донскому от 5 октября 1715 г. позволялось жить на Дону вместе с казаками тем калмыкам, «которые обретаются на Дону из давних лет». Бегство калмыков на Дон и попытки хана Аюки вернуть их назад привели к резкому обострению отношений между войском Донским и Калмыцким ханством, выражавшемуся во взаимных набегах, уводе скота и населения.

Основная группа дербетовских калмыков прикочевала на Волгу из Джунгарии около 1673 г. К этому времени тайша торгутов Аюка подчинил хошоутовских калмыков всецело своей власти. Отношение Аюки к хошоутам было чрезвычайно поучительно для дербетовцев. Оберегая свои права, они старались держаться, по возможности, обособленно, а при возникновении более или менее серьезных конфликтов с торгутами спешили выделиться из калмыцкой массы и уйти на Дон, откуда, впрочем, снова возвращались к Волге после разрешения спорных вопросов. В 1725 г., в разгар междоусобной борьбы между тайшами, произошла массовая откочевка торгутских и хошоутовских владельцев на правый берег Дона, к улусам кочевавшего там дербетовского тайши Четеря. Через год они были возвращены наместником ханства Церен-Дондуком на Волгу. Миграции калмыков на Дон не пресекались царской администрацией. Астраханский губернатор А.П.Волынский считал деление калмыков на две части весьма желательным и в донесении об откочевке 1725 г. императрице Екатерине I ссылался на то, что Петр I находил такое деление целесообразным, так как это облегчало управление калмыками. Вместе с тем правительство отделяло «старожитных», юртовых калмыков от новоприбывших. Так, указом Верховного тайного совета Военной коллегии449 от 18 июля 1729 г. 10 тыс. юртовых калмыков были отделены от основной массы соплеменников и причислены в непосредственное ведение войска Донского. Для упорядочения учета «новоприхожих» калмыков Коллегия иностранных дел в 1736 г. издала указ о причислении к войску Донскому всех прикочевавших сюда калмыков и о запрещении с этого времени калмыкам уходить с Волги на Дон. В ответ на настойчивые просьбы наместника ханства Дондук-Даши вернуть всех ушедших на Дон правительство издало в 1753 г. указ, по которому калмыки, переселившиеся на Дон до 1736 г., должны были остаться в войске Донском в силу того, что они уже находились на действительной службе и «отправляли оную наравне с донскими казаками». Те же, кто поселился на Дону после 1736 г., должны были вернуться на Волгу.

Поощрение откочевок на Дон свидетельствует о том, что в российской этнополитике доминировал не русификаторский курс, а стремление к укреплению административно-территориальной целостности государства. «Русификация», таким образом, превращается в политику ассимиляции, направленную на обретение государственной властью независимости от этнополитических элит, обеспечение условий для развития государственного целого. В период правления Екатерины II этот курс был продолжен, однако с изменением позиции правительства от поощрительной к ограничительной в отношении внутренних миграций калмыцкого населения. Из-за конфликта с наместником Дондук-Даши дербетовский нойон Галдан-Черень откочевал на Дон в 1761 г. Так возник «дербетовский вопрос», разрешение которого Екатерина II передала на рассмотрение суда Зарго. К тому времени она реформировала его с целью создания действенного правового института по урегулированию междоусобных споров и других вопросов внутренней жизни

449 В 1716 г. войско Донское перешло из ведения Посольского приказа в Правительствующий сенат, а в 1723 г. было подчинено Военной коллегии. калмыцкого общества. Дела предписывалось решать по письменному и обычному праву калмыков, но был изменен порядок выбора заргучеев, то есть судей. Если прежде в состав этого органа входили знатные представители зайсангов и духовенства из числа наиболее приближенных к хану и обязательно из лично ему принадлежащих улусов, то теперь предполагалось назначать членов Зарго от всех крупных улусов пропорционально их численности. Кооптация судей, третейское разбирательство находились в компетенции Коллегии иностранных дел. В 1766 г. дербетовские калмыки вернулись на Волгу.

После откочевки части калмыков из России Екатерина II 19 октября 1771 г. направила астраханскому губернатору Н.А.Бекетову рескрипт с поручением, в числе прочих, приступить к выведению калмыков, которые «теперь ее поданные», из «кочевой дикости», прививая им ценности оседлой жизни. Управление улусами переходило по наследству от отца к сыну, а при отсутствии прямых наследников улус переходил в казенное ведомство. Генеральное межевание, предпринятое по манифесту Екатерины II с конца 60-х гг. XVIII в., привело к тому, что кочевья, которыми раньше калмыки могли пользоваться свободно во все времена года, теперь оказывались размежеванными и надо было «почти везде платить за луга и за лес деньги». Когда эти нововведения впрямую коснулись Дербетовского улуса, большая его часть в конце 1788 г. откочевала на Дон. Желание быть причисленными к казачеству зародилось у них еще и потому, что во время крымского похода 1783 г. дербетовцы, страдавшие от невыплат и крайнего недостатка провианта, могли заметить, что призванные на службу донские казаки исправно получают свое жалованье и не терпят лишений.

Основное содержание политики, начатой Петром I, состояло в лишении казаков демократических прав и традиций с законодательным оформлением их прав и обязанностей как служилого сословия Российской империи, а также включением их в общую систему государственного управления. Эту политику продолжили его преемники. В 1775 г. по предложению

Г.А.Потемкина были проведены коренные преобразования в войске Донском. Власть военная отделялась от гражданской. Во главе управления военными делами должен был стоять атаман, но вести их «на таком точно основании», «как весь генералитет». Для ведения всех земских дел было создано Войсковое гражданское правительство. Таким путем войско Донское было превращено в административную единицу Российской империи, наподобие губернии или наместничества, с сохранением лишь незначительных особенностей. При Павле I Войсковое гражданское правительство, как учреждение, созданное «по воле» фаворита Екатерины И, было уничтожено. Восстановление Войсковой канцелярии, как старой формы правления на Дону, было чисто демагогическим шагом. Но краеугольным камнем процесса превращения «вольных казаков» в слуг империи стал закон Екатерины II от 24 мая 1793 г. Согласно этому документу все донские земли были переданы войску Донскому за его военные заслуги. Казакам предоставлялось право на беспошлинную торговлю, исключительное право на рыбную ловлю, добычу соли на р. Маныч. Их освободили от государственных податей и повинностей. Тем самым утрата демократических повинностей была «компенсирована» существенными социально-экономическими привилегиями. Такое положение казаков стало предметом зависти и мечтаний для подневольных категорий российского населения.

В указе Сената от 20 сентября 1798 г. сообщалось, что по воле царя «Калмыцкая Большая Дербетева орда, с владельцем их Якремом, перешедшая из-за Волги по сю сторону, причислена к Войску донскому и отдана под начальство его правления». В соответствии с указом Павла I от 16 февраля 1799 г. было учреждено Калмыцкое правление в составе генерал-майора, штаб-офицера и правителя улуса, т.е. Ефрема Хапчукова. Когда комиссия Войсковой канцелярии по административному устройству калмыков приступила к их переписи и распределению по разрядам, калмыки пришли в смятение. Столкнувшись с неведомой для них системой военного устройства, большая их часть в мае 1800 г. вернулась на Волгу. На Дону остались 1657 кибиток, или около 30 процентов от общего числа дербетовцев, причисленных к войску Донскому в 1798 г.

В конце XVIII в. после подавления крестьянской войны под руководством Е.Пугачева внутренняя политика правительства характеризуется значительным укреплением дворянского аппарата управления, унификацией системы и методов административно-политического контроля за окраинами. По существу, окраинная политика с этого времени становится важной частью общероссийской системы управления. Экономические, религиозные и иные мотивы играли немаловажную роль при этом, однако стержнем окраинной политики выступала ее административная составляющая. В содержание административной региональной политики входят определение административно-территориального устройства региона, разработка и внедрение принципов организации государственного механизма по управлению регионом и меры по формированию бюрократического персонала органов местного управления и самоуправления. Следует иметь в виду и внутреннюю структурированность региона, в котором также можно выделить свой центр и свои периферийные зоны. На региональном уровне могут репродуцироваться общие проблемы общеимперского уровня.

В войске Донском такой окраинной зоной являлся Калмыцкий округ. Со времени его образования в 1806 г. началась поэтапная интеграция калмыков в донское казачество с целью достижения административной однородности в этом регионе. Она завершилась в 1891 г. с распространением на них нового положения об управлении станиц. Отныне они были уравнены во всех правах и обязанностях с донскими казаками, калмыцкие сотни и улусы были окончательно преобразованы в хутора и станицы и с этого времени калмыки-бузава стали называться донскими казаками.

Основные этапы и принципы административной интеграции окраин в единое имперское пространство довольно точно определил в начале 1880-х годов восточно-сибирский генерал-губернатор Д.Г. Анучин: «При всяком увеличении нашей территории, путем ли завоеваний новых земель или путем частной инициативы, вновь присоединенные области не включались тотчас же в общий состав государства с общими управлениями, действовавшими в остальной России, а связывались с империей через посредство Наместников или Генерал-губернаторов, как представителей верховной власти, причем на окраинных наших областях вводились только самые необходимые русские учреждения в самой простой форме, сообразно с потребностями населения и страны и нередко с сохранением многих из прежних органов управления. Только впоследствии, по прошествии многих лет, когда окраина прочно связывалась с ближайшими частями государства, когда тяготение к русскому центру укреплялось вполне и местные условия сглаживались и приближались к общим русским, правительство решалось ввести такую область в общую систему управления и непосредственно подчинить ее центральным правительственным установлениям».450

Обращаясь к историческому опыту государственной организации огромной территории и многообразной по самым различным характеристикам Российской империи, важно понять, почему империи имеют длительную устойчивость, каковы механизмы, позволяющие объединить, насильственно или добровольно, народы, стоящие на разных стадиях экономического и политического развития, имеющие различные социокультурные и этноконфессиональные параметры, и каким образом организуется имперский порядок на огромной территории.

История калмыцких казачьих поселений на Дону в XVII-XIX вв. представляет собой попытку, на примере отдельно взятого региона, осветить ряд вопросов из вышеуказанного круга проблем.

450 Цит. по: Ремнев А.В, Савельев П.И. Указ.соч. С. 16-17.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Цапник, Галина Евгеньевна, 2006 год

1. источники11. Опубликованные11.1. Законодательные акты

2. Полное собрание законов Российской империи (ПСЗ РИ) Собрание 1. Т. 1-45. СПб., 1830.1. Т.1.-№ 145,300,316,540.

3. Т.2.-№ 672, 990, 1245, 1310.3. Т.З. № 1591.4. Т.5. № 3001.5. Т.23.-№ 16810, 17118.6. Т.25.-№ 18860.

4. Т.27.-№20156,20718. Собрание 2. Т.1-55. СПб., 1830-1884.8. Т. 10. -№8163.9. Т.52. № 57537

5. Собрание 3. Т.1-33. СПб., 1885-1916.10. Т.4. № 1987.

6. Т. 13,ч. 1. №87. 23 мая 1877 г. СПб., 1877. С. 182.-365 с.

7. Т.13, ч.2. №196. 2 июля 1877 г. СПб., 1878. C.370.-XII, 365-557 с.

8. Т. 15, ч. 1. №100. 28 февраля 1879 г. СПб., 1879. С. 205.-XI, 268 с.

9. Т. 16,ч. 1. №51. 17 апреля 1880 г. СПб., 1880. С. 74.-X, 209 с.

10. Т.27. №203. 28 декабря 1891 г. СПб., 1892. С. 363-364.-XXX, 681 с.

11. Т.38. №117. 20 июля 1902 г. СПб., 1903. С. 136.-XXXI, 539 с.

12. Т.40. №161. 11 марта 1904 г. СПб., 1905. 66, 846 с.

13. Т.41. №207. 27 апреля 1905 г. СПб., 1906. С. 219. -LXXIX, 767 с.

14. Т.41. №220. 17 июня 1905 г. СПб., 1906. С. 225. -LXXIX, 767 с.

15. Т.42. №243. 3 декабря 1906 г. СПб., 1907. С. 219. 62, 801 с.

16. Т.43. №118. 12 февраля 1907 г. СПб., 1908. С. 126. 43, 514 с.

17. Т.44. №168. 11 ноября 1908 г. СПб., 1909. С. 186. 46, 599 с.

18. Т.45. №149. 9 июня 1909 г. СПб., 1910. С. 242. 52, 660 с.

19. Т.46. №157. 20 декабря 1910 г. СПб., 1911. С. 196. 52, 711 с.

20. Т.50. №128:21. 1 июля 1914 г. СПб., 1915.-XL, 448 с.11.2. Сборники статистических сведений и документов

21. Область войска Донского по переписи 1873 года / Под ред. С.Ф. Номикосова. Новочеркасск: ОВДСК, 1879. Вып. 1-4. Вып. 1. Кн. 1. -837 с. Вып. 1. Кн. 2. 838-1083 с. Вып. 2. Кн. 3. - 762 с. Вып. 3. Кн. 4. -363 с. Вып. 4. Кн. 5.-66 с.

22. Общий свод по Империи результатов разработки данных Первой всеобщей переписи населения, произведенной 28 января 1897 года / Под ред. Н.А. Тройницкого. Т. 1. СПб., 1905.

23. Сборник статистических сведений по Союзу ССР. 1918-1923 // Труды Центрального статистического управления. Т. 18. М., 1924. XVI, 481 с.

24. Статистический справочник по Северо-Кавказскому краю. Ростов н/Д, 8 гостип. Донполиграфбума, 1925. 485 с.11.3. Справочные издания

25. Алфавитный список населенных мест Области войска Донского (по данным 1912 г.). Новочеркасск: ОВДСК, 1915 -IX, 658 с.

26. Большая энциклопедия. Словарь общедоступных сведений по всем отраслям знания / Под ред. С.Н. Южакова. Т. 1-20. СПб.: Просвещение, 1900-1905.

27. Вся Донская область и Северный Кавказ на 1905 год. Учреждения и должностные лица. Промышленные и торговые предприятия. Ростов н/Д: Издание А.И. Тер-Абрамиана, 1905.- 102 с.

28. Вся Донская область и Северный Кавказ на 1912. Книга администрации, торговли и промышленности. Год издания XVIII / Под ред. Н.С. Каллиг. Ростов н/Д: Издание А.И. Тер-Абрамиана, 1912. -1182 с.

29. Вся область Войска Донского на 1900 год. Книга администрации, промышленности и торговли. Год издания VI / Под ред. Д.С. Нейфельд. Ростов н/Д: Издание А.И. Тер-Абрамиана, 1900. 433 с.

30. Вся Россия. Русская книга промышленности, сельского хозяйства и администрации. Торгово-промышленный адрес-календарь Российской империи. В 8 т. СПб., А.С. Суворин, 1895-1902.

31. Географический словарь России. Сост. Иосиф Лурье / Под ред. Д.И. Рихтера. Вып. 5. Вуйвичи Грязнуша. СПб., И. Лурье, 1910. 193-240 с.

32. Донско-Азовский календарь на 1889 год. Год издания XV. Сост. И.А. Тер-Абрамиан. Ростов н/Д, типо-лит. Тер-Абрамиан, 1888.-208 с.

33. Донской календарь на 1873 год. Год издания 1-й / Сост. Ф.К. Траилин. Новочеркасск: изд. Ф.К. Траилин, 1872.

34. ПКВД на 1868 г. VII, 110, 179 с.

35. ПКВД на 1869 г.-VII, 130,75 с.

36. ПКОВД на 1871 г.-VIII, 97, 144 с.

37. ПКОВД на 1873 г. -VIII, 100, 174 с.

38. ПКОВД на 1874 г.-VII, 84, 123 с.49. ПКОВД на 1878 г.-378 с.

39. ПКОВД на 1892 г. XX, 407 с.

40. ПКОВД на 1914 г. Часть 3. -810 с.

41. ПКОВД на 1915 г. Часть 3.-780 с.

42. ПКОВД на 1916 г. Часть 3. -387 с.

43. Российская государственность в терминах: IX начало XX в. Словарь. М.: Изд-во «Крафт+», 2001. - 456 с.

44. Русский энциклопедический словарь, изд. проф. И.Н. Березиным. Отд. 1-4. 17 т. СПб, 1873-1879. Отдел 2. Т. 2. Ж-З-И-I-K. СПб, 1877. 680 с.

45. Список населенных мест Области войска Донского по переписи 1873 года / Под ред. А. Савельева. Новочеркасск: ОВДСК, 1875. 275 с.

46. Список населенных мест по сведениям 1859 года. Том 12: Земля Войска Донского // Списки населенных мест Российской империи / Под ред. И. Вильсона. СПб.: ЦСК МВД, 1864. 119 с.

47. Справочник на Донскую область 1909 года. Год издания 11-й. Ростов н/Д: Ком. Рос. о-ва туристов, 1909. 175 с.

48. Стефанов Ю.А. Донское казачье войско // Большая советская энциклопедия. Изд. 3-е. Т. 8. М, 1972.

49. Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. Т. 15. СПб, 1892. Т. 24. СПб, 1894. Т. 19. СПб, 1893.11.4. Документальные публикации

50. Всеподданнейший отчет о действиях Военного министерства за 1891 год. СПб., 1893.

51. Всеподданнейший отчет о действиях Военного министерства за 1911 год. СПб., 1913.

52. Государственная Дума. Созыв 1-й. Сессия 1-я. Стенографические отчеты. Т.1. СПб.: тип. И.В.Леонтьева, 1906. 109 с.

53. Извлечение из Всеподданнейшего годового отчета Наказного атамана Войска Донского о состоянии вверенного ему войска за 1839 год // Журнал МВД 36. №5. СПб., 1840.

54. Крестьянская война под предводительством Степана Разина: Сб. документов.

55. Т. 1.М.: Наука, 1954.-323 е.;

56. Т. 2. Ч. 1. М.: Наука, 1957. 665 с.

57. Т.2. Ч. 2. М.: Наука, 1959. 242 с.

58. Т. 3. М.: Наука, 1962. 491с.

59. На Донской земле: Выписки из отчетов начальников губерний и областей за 1832 год. По Земле Войска Донского // Журнал МВД 9, №5. СПб., 1833.

60. Письма Н.Н. Пальмова Х.Б. Канукову. Элиста: Калм.НИИЯЛИ, 1968. -109 с.

61. Пугачевщина: Сб. документов. В 3 т. Т.2. М.-Л.: Госиздат., 1929. 494 с.

62. Русская историческая библиотека: Сб. документов. СПб.-М., 1872-1927. Т.139.

63. Т. 18. Донские дела. Кн. 1. 1898.

64. Т.24. Донские дела. Кн.2. 1906.

65. Т.26. Донские дела. Кн.З. 1909.

66. Т.29. Донские дела. Кн.4. 1913.

67. Т.34. Донские дела. Кн.5. 1917.

68. Русско-монгольские отношения 1636-1654: Сб. документов. Сост. М.И. Гольман, Г.И. Слесарчук / Отв. ред. И.Я. Златкин, Н.В. Устюгов. М.: Вост. лит-ра, 1974. 469 с.

69. Русско-монгольские отношения 1654-1685: Сб. документов. Сост. Г.И. Слесарчук. М.: Вост. лит-ра, 1996. 360 с.11.5. Периодическая печать

70. Донские областные ведомости. 1849-1917. (до 1872 г. Донские войсковые ведомости).

71. Донские епархиальные ведомости. 1869-1917.12. Неопубликованные12.1. Российский государственный исторический архив (РГИА)

72. Фонд 1291 Земский отдел МВД.12.2. Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА)

73. Фонд 331 Комитет об устройстве войска Донского.12.3. Государственный архив Ростовской области (ГАРО)

74. Фонд 46 Атаманская канцелярия. Ю2.Фонд 55-Х.И.Попов.

75. Фонд 309 Калмыцкое правление.12.4. Национальный архив Республики Калмыкия (НАРК)

76. Фонд 35 Калмыцкая экспедиция при Астраханской губернской канцелярии.

77. Фонд 36 Состоящий при калмыцких делах при астраханском губернаторе.106.Р-145 Н.Н.Пальмов.2201.. ЛИТЕРАТУРА

78. Абрамзон С.М. Некоторые вопросы социального строя кочевников // Советская этнография. 1970. № 6. С. 61-73.

79. Алексеев В.В. Калмыки // Полное географическое описание нашего отечества. Настольная и дорожная книга для русских людей / Под ред.

80. B.П. Семенова-Тян-Шанского и под общ. руководством П.П. Семенова-Тян-Шанского и акад. В.И. Ламанского. Т. 1-19. СПб., А.Ф. Девриен, 1899-1913. Т. 14. Новороссия и Крым. СПб., 1910.

81. Алексеева П.Э., Борманджинов А. Об этническом составе донских калмыков. Элиста: КИГИ РАН, 1999. 40 с.

82. Астапенко М.П. История донского казачества (с древнейших времен до 1920 г.). Ростов н/Д: ООО «Менада», 2002. 512 с.

83. Бакунин В.М. Описание калмыцких народов, а особливо из них торгоутского, и поступков их ханов и владельцев. Сочинение 1761 года. Элиста, 1995. 153 е., 2 с. прил.

84. Балуев П.С. Список населенных мест Области войска Донского по первой всеобщей переписи населения Российской империи 1897 года. Часть 1. Новочеркасск, 1905.

85. Батмаев М.М. Внутренняя обстановка в Калмыцком ханстве в конце XVII в. // Из истории докапиталистических отношений в Калмыкии: Сб. статей. / Отв. ред. Л.С. Бурчинова. Элиста: Калм.НИИЯЛИ, 1977.1. C. 34-53.

86. Батмаев М.М. Калмыки в XVII-XVIII веках. События, люди, быт. В 2-х кн. Элиста: Калмкнигоиздат, 1993. 381 с.

87. Батмаев М.М. Социально-политический строй и хозяйство калмыков в XVII-XVIII вв. Элиста: АПП «Джангар», 2002. 400 с.

88. Бахтурина А. Имперская государственность и российская этнополитика. // Исторические исследования в России II. Семь лет спустя. / Под. ред. Г.А.Бордюгова. М.: АИРО - XX, 2003. С.246-267.

89. Беликов Т.И. Калмыки в борьбе за независимость нашей Родины (XVII начало XIX в.) Элиста: Калмгосиздат, 1965. - 179 с.

90. Белокуров С.А. О посольском приказе. М.: Имп. ОИДР при Моск. унте, 1906. 170 с.

91. Бичурин Н.Я. (Иакинф). Историческое обозрение ойратов, или калмыков, с XV столетия до настоящего времени. Изд. 2-е. Элиста: Калмкнигоиздат, 1991. 128 с.

92. Блок Марк. Апология истории, или Ремесло историка: Пер. с фр. Изд. 2-е, доп. М.: Наука, 1986. 256 с.

93. Богоявленский С.К. Материалы по истории калмыцкого народа в первой половине XVII в. // Исторические записки. Т. 5, 1939. С. 48101.

94. Богшрахинский аймак и богшрахинцы: краткие исторические очерки. / Автор составитель П.Э.Алексеева. Элиста: АПП «Джангар», 2002. -256 с.

95. Борисевич А.Т. Организация, расквартирование и передвижение войск // Столетие Военного Министерства. 1802-1902. Т. 4. Главный штаб: Ист. очерк: Введ.. Вооруженные силы России до царствования

96. Борманджинов А. Ламы калмыцкого народа: Ламы донских калмыков. Авторизов. перевод с англ. Э.-Б. Гучиновой. Элиста, 1997. 60 е., 9 фотогр., карта.

97. Бромлей Ю.В., Подольный Р.Г. Человечество это народы. М.: Мысль, 1990.-391 с.

98. Броневский В.Б. Описание Донской земли, нравов и обычаев жителей // История Донского войска, описание Донской земли и Кавказских минеральных вод. Ч. 1-4. Ч. 3. СПб., тип. Экспедиции заготовления гос. бумаг, 1834.

99. Бурбанк Дж. (Университет штата Мичиган). Империя и гражданское общество. Имперская конструкция России и Советского Союза // Имперский строй России в региональном измерении (XIX начало XX века).-С. 19-35.

100. Вандалковская М.Г. Историческая наука российской эмиграции: «евразийский соблазн». М.: Памятники исторической мысли, 1997. -350 с.

101. Вейнберг. Донского Войска Область // Вся Россия. Русская книга промышленности, сельского хозяйства и администрации. Торгово-промышленный адрес-календарь Российской империи. СПб., А.С. Суворин, 1895. Стб. 267.

102. Ветчинкин В.Н. Очерк поземельного владения на Дону в связи с развитием межевания. инж. В.Ветчинкина. (С картою области Войска Донского). // Труды области войска Донского Статистического комитета (ТОВДСК). Вып. 2. Новочеркасск, 1874. 93 с.

103. Габан Шараб. Сказание об ойратах // Лунный свет: Калмыцкие историко-литературные памятники. Перевод с калм. / Сост., ред., вступ. ст., предисл., коммент. А.В. Бадмаева. Элиста: Калм. кн. изд-во, 2003. С.84-107.

104. Гатагова Л.С. Империя: идентификация проблемы. // Исторические исследования в России: тенденции последних лет. / Под ред. Г.А.Бордюгова. М.: АИРО-ХХ, 1996. С.332-353.

105. Горелов И.П. На родине С.М. Буденного. Из истории станицы Буденновской. Ростов н/Д, Азчериздат, тип. им. Коминтерна, 1936. 62 2. с.

106. Горлов И. Калмыцкое народонаселение в России // Ученые записки Казанского университета 1. 1840.

107. Гучинов М.И. Об отношениях калмыков с донскими казаками во второй половине XVII века // Вестник института. №3. Элиста, 1968. -С.43-94

108. Дамешек И.Л. Сибирь в системе имперского регионализма. Иркутск: Оттиск, 2002. 208 с.

109. Донская область. // Новый энциклопедический словарь Брокгауза и Эфрона. Т. 16. СПб, 1914.

110. Дорджиева Г.Ш. Буддизм и христианство в Калмыкии. Опыт анализа религиозной политики правительства Российский империи (середина XVII начало XX вв.). Элиста: АПП «Джангар», 1995. - 127 с.

111. Дякин B.C. Национальный вопрос во внутренней политике царизма (XIX в). // Вопросы истории. 1995. № 9. С.130-142.

112. Жидков B.C., Соколов К.Б. Десять веков российской ментальности: картина мира и власть. СПб.: Алетейя, 2001. 640 с.

113. История Дона (с древнейших времен до падения крепостного права) / Отв. ред. А.П. Пронштейн. Ростов н/Д: Изд-во Рост.Ун-та, 1973 300 с.

114. История России: С начала XVIII до конца XIX в./ А.Н. Сахаров, Л.В. Милов, П.Н. Зырянов, А.Н. Боханов; Отв. ред. А.Н. Сахаров. М.: ООО «Изд-во ACT», 2001. 544 с, ил.

115. Источниковедение: Теория. История. Метод. Источники российской истории: Учеб пособие. / И.Н.Данилевский, В.В.Кабанов, О.М.Медушевская, М.Ф.Румянцева. М.: Российск. гос. гумнит. ун-т, 1998.-702 с.

116. Итс Р.Ф. Введение в этнографию: Учеб. пособие. JL: Изд-во ЛГУ, 1991.-168 с.

117. Кабузан В.М. Народы России в XVIII веке: Численность и этнический состав населения. М.: Наука, 1990. 256 с.

118. Калмыки в земле войска Донского / Псковский городской листок. №84. 1887. 8 ноября.

119. Калмыцкие сотни // Настольный словарь для справок по всем отраслям знания (Справочный энциклопедический лексикон). Т. 2. Дви-Офрис. / Сост. под ред. Ф.Г.Толля, при деятельном сотр-ве В.Воленса. СПб., Ф.Толль, 1864. 1132 с.

120. Каппелер А. Россия многонациональная империя: Возникновение. История. Распад. М. Изд-во «Прогресс-Традиция», 1997. - 344 с.

121. Кеппен П.И. Девятая ревизия. Исследование о числе жителей в России в 1851 году Петра Кеппена, д. чл. Имп. Акад. наук, д-ра философии, магистра правоведения и члена разных ученых о-в. СПб., тип. Имп. Акад. наук, 1857. -XVIII, 298 с.

122. Кириллов А.А. Войсковой атаман Войска Донского граф Матвей Иванович Платов и его административная деятельность. // Сборник ОВДСК. Вып. 11. Новочеркасск, 1912. 56, 152 с.

123. Кириллов А.А. К семидесятипятилетию существования Донской епархии //Православный собеседник 50. №7-8. 1905.

124. Кичиков М.Л. Исторические корни дружбы русского и калмыцкого народов. Образование калмыцкого государства в составе России. Элиста, 1966. 152 с.

125. Ключевский В.О. Сочинения. В 8 томах. Т. 3. М.: Госполитиздат, 1957.-426 с.

126. Колесник В.И. Последнее великое кочевье: Переход калмыков из Центральной Азии в Восточную Европу и обратно в XVII и XVIII веках. М.: Вост. лит., 2003. 286 е.: карта.

127. Команджаев А.Н. Хозяйство и социальные отношения в Калмыкии в конце XIX начале XX века: исторический опыт и современность. Элиста: АПП «Джангар», 1999. - 262 с.

128. Королев В.Н. Старые Вешки. Повествование о казаках. Ростов н/Д.: Кн. изд-во, 1991.-461 с.

129. Костенков К.И. Статистическо-хозяйственное описание Калмыцкой степи. // Калмыцкая степь Астраханской губернии по исследованиям Кумо-Манычской экспедиции. СПб., 1898. 173 е., 1 л. карт.

130. Костомаров Н.И. Ермак Тимофеевич // Господство дома св. Владимира. М.: Воениздат, 1993. 767 с.

131. Кочекаев Б.-Ф. Б. Ногайско-русские отношения в XV XVIII вв. Алма-Ата: Наука КазССР, 1988. - 268 с.

132. Краснов Н.И. Военное обозрение Земли Войска Донского. СПб., 1870. -XX, 288 с.

133. Краснов Н.И. Земля Войска Донского. Сост. член-сотрудник Имп. Рус. геогр. о-ва, Ген. штаба штабс-кап. Н. Краснов. СПб., тип. Деп. Ген. штаба. СПб., 1863. -IV, 555 с.

134. Краснов Н.И. Народонаселение и территория казаков Европейской и Азиатской России//Военный сборник. 118. №12, отд.1. СПб., 1877.

135. Краснов Н.И. Настоящее положение коневодства в казачьих войсках (Военно-статистический очерк) // Военный сборник. 114. № 4., отд. 1.СП6., 1877.

136. Краснов Н.И. Прошедшее и настоящее донских казаков // Военный сборник. 151. №5. СПб., 1883.

137. Крылов A.JI. Умственное и нравственное развитие донских калмыков и особенности их быта. Этнографический очерк действ, чл. Обл. Войска Донского стат. ком. А. Крылова. Новочеркасск: Обл. Войск. Донск. тип., 1873. 58 с.

138. Кушнерик Р.А. Некоторые особенности дипломатического искусства ойратов (на примере русско-джунгарских отношений). //

139. Востоковедные исследования на Алтае. Вып. V. Сб. науч. ст. / Под ред. В.А.Моисеева. Барнаул: Азбука, 2006. 252 с.

140. Ларюэль М. Идеология русского евразийства, или Мысли о величии империи. М.: Наталис, 2004. 287 с.

141. Лашук Л.П. Историческая структура социальных организмов средневековых кочевников // Советская этнография. 1967. № 4. С. 2539.

142. Лашук Л.П. Опыт типологии этнических общностей средневековых тюрок и монголов. // Советская этнография. 1968. № 1. С. 95-106.

143. Ливен Д. Россия как империя: сравнительная перспектива // Европейский опыт и преподавание истории в постсоветской России. М.: ИВИ РАН, 1999. С.270-287.

144. Лурье С.В. Историческая этнология: Учебное пособие для вузов. М.: Аспект Пресс, 1997. 448 с.

145. МакНейл У. Территориальная экспансия цивилизации как преодоление варварства // Сравнительное изучение цивилизаций: Хрестоматия: Учеб. пособие для студентов вузов / Сост., ред. и вступ.ст. Б.С.Ерасов. М.: Аспект Пресс, 2001. С. 168-170.

146. Максимов К.Н. Калмыкия в национальной политике, системе власти и управления России. М.: Наука, 2002. 524 с.

147. Маркедонов С.М. Донское казачество и Российская империя (История политических отношений) // Общественные науки и современность. 1998. №1. СЛ03-111.

148. Маркедонов С.М. Казачество: единство или многообразие (Проблемы казачьих сообществ) // Общественные науки и современность. 2005. №1. С.95-108.

149. Маркедонов С.М. Основной вопрос казаковедения: российская историография в поисках «древнего» казачества. // Ab Imperio. 2004. № 2. С.529-566.

150. Маслаковец Н.А. Физическое и статистическое описание кочевья донских калмыков. Сост. Ген. штаба полк. Маслаковец. Часть 1. Физическое описание. Новочеркасск, 1872. И, 114 с. Часть 2. Статистическое описание. Новочеркасск, 1874. - 2. 95 с.

151. Методология и теория истории: учебно-методический модуль. / Мин-во образования РФ. РГГУ. Историко-архивный ин-т; Казаков Р.Б., Медушевская О.М., Румянцева М.Ф. М.: Изд-во Ипполитова, 2002. -200 с.

152. Милюков П.Н. Очерки по истории русской культуры. В 3 т. Т I. М.: Прогресс, 1993.-528 с.

153. Национальная политика России: история и современность. М.: Русский мир, 1997.

154. Национальные окраины Российской империи: Становление и развитие системы управления. / Отв. ред. С.Г.Агаджанов, В.В.Трепавлов. М.: Славянский диалог, 1997. 416 с.

155. Новолетов М.Г. Калмыки: Исторический очерк. Издание Ц.-Д.Тундутова. СПб., тип. В.Демакова, 1884. 77 с.

156. Новосельский А.А. Борьба Московского государства с татарами в первой половине XVII в. M.-JL: Наука, 1948. 448 с.

157. Номикосов С.Ф. Статистическое описание Области Войска Донского. Новочеркасск, 1884. 761, XV с.

158. Огановский Н. Статистико-географический обзор Области Войска Донского // Энциклопедический словарь Русского Библиографического Института Гранат. 11-е стер. изд. Т. 30. Стб. 386. СПб., 1916.

159. Очерки истории Калмыцкой АССР: Дооктябрьский период. М.: Наука, 1967.-479 с.

160. Павловский С.Г. Краткие сведения о донских калмыках. // Донские епархиальные ведомости. №36. Новочеркасск., 1911.

161. Пальмов Н.Н. Очерк истории калмыцкого народа за время его пребывания в пределах России. Изд. 2-е. Элиста: Калм. кн. изд-во, 1992.- 160 с.

162. Пальмов Н.Н. Этюды по истории приволжских калмыков XVII и XVIII века. Ч. 1. Астрахань, 1926. 260 с.

163. Пальмов Н.Н. Этюды по истории приволжских калмыков. Ч. 2: XVIII век. Астрахань, 1927. 231 с.

164. Пальмов Н.Н. Этюды по истории приволжских калмыков. Ч. 3 и Ч. 4: Ограничительные мероприятия правительства в отношении к калмыкам. Астрахань, 1932. 390 с.

165. Пальмов Н.Н. Этюды по истории приволжских калмыков. Ч. 5: Дела земельные. Астрахань, 1929. 185 с.

166. Платонов С.Ф. Лекции по русской истории. М.: Высш. шк., 1993. -736 с.

167. Плохий С. «Национализация» украинского казачества в XVII-XVIII вв. //Ab Imperio. 2004. №2. С.567-596.

168. Победоносцев К.П., Бабст И.К. Письма о путешествии государя наследника цесаревича по России от Петербурга до Крыма. М., 1864.

169. Полвинен Т. Держава и окраина. Н.И.Бобриков генерал-губернатор Финляндии. 1898-1904 гг. СПб.: Европейский дом, 1997.-319 с.

170. П-в.А. Записка о донских калмыках // Донские войсковые ведомости. №17. 6 мая 1867. С. 65-66.

171. Попов А-р. Донские калмыки // Русский художественный листок. 3. 1853.

172. Попов Н.А. В.Н. Татищев и его время. Эпизод из истории государственной, общественной и частной жизни в России первой половины прошедшего столетия. М.: К.Солдатенков и Н.Щепкин, 1861. 804 с.

173. Ю2.Попов Х.И. Краткий очерк прошлого донского казачества. // Сборник ОВДСК). Вып. 7. Новочеркасск: Частная Дон. тип., 1907. 20 с.

174. Преображенская П.С. Из истории русско-калмыцких отношений в 5060-х годах XVIII в. // Записки Калмыцкого НИИЯЛИ. Вып. 1. Элиста, 1960. С.49-83.

175. Ю4.Разин Е.А. История военного искусства. В 2 томах. Изд. 2-е. Т.2. М.: АО «Полигон», 1994. 654 с.

176. Ю5.Ремнев А.В., Савельев П.И. Актуальные проблемы изучения региональных процессов в имперской России (вместо введения) // Имперский строй России в региональном измерении. С.5-18.

177. Юб.Ригельман А.И. История о донских казаках. Ростов н/Д.: Кн. изд-во, 1992.-224 с.

178. Ю7.Россия и Монголия в XVII начале XX века. // Россия и Восток: Учеб. пособие. / Под ред. С.М.Иванова, Б.Н.Мельниченко. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2000. С.291-355.

179. Ю8.Рычков П.И. Топография Оренбургской губернии. Оренбург: изд. Ф.И.Базилевского. Оренбурге, отд-е Рус. геогр. о-ва, 1887. 406 с.

180. Савицкий П.Н. Европа и Евразия // Русская мысль. 1923. Париж.

181. Ю.Савицкий П.Н. О задачах кочевниковедения. Почему скифы и гунны должны быть интересны для русского? Прага: Евразийское кн. изд-во, 1928.- 106 с.

182. Ш.Сальский округ // Большая энциклопедия. Словарь общедоступных сведений по всем отраслям знания / Под ред. С.Н. Южакова. т. 17. Сальвадор Статистика. СПб.: Просвещение, б.г. - 794 с.

183. Сватиков С.Г. Автономия Дона // Донская волна. № 26 (54). 1919.

184. Сведения о Войске Донском: статистические, исторические, географические, сельскохозяйственные и проч. Вып. 1. Новочеркасск: Изд. Ф. Траилина. 1878. 4., 44 с.

185. Сизякин Е.П. Донские калмыки / Приазовский край. №245. 22 сентября 1895.

186. Статистический обзор калмыцких кочевьев / Донские областные ведомости. №41, 13 апреля 1882.

187. Пб.Сухоруков В.Д. Статистическое описание земли донских казаков, составленное в 1822-32 годах. Новочеркасск, Обл. правление Войска Донского, 1891.-301 с.

188. Траилин Ф.К. По поводу поездок епархиальных архиереев чрез калмыцкие кочевья / Донская газета. №61. 10 августа 1875.

189. Траилин Ф.К. Санскрин-курэдэ. Священное калмыцкое изображение и сведения о донских калмыках. Новочеркасск, 1872.

190. Траилин Ф.К. Стремление калмыков к образованию. / Часовой. Донской сборник. Выпуск ¥z. Новочеркасск, 1876.

191. Трепавлов В.В. История Ногайской Орды. М.: Вост. лит-ра, 2002. -752 с.

192. Философия и методология истории. Перевод с англ, нем, франц. Ю.А.Асеева. / Под ред. И.С.Кона. Благовещенск: БГК им. И.А.Бодуэна де Куртенэ, 2000. 328 с.

193. Флеров Н. Статистика рождаемости, смертности и прироста населения Области Войска Донского в 1898-1907 гг. // Сборник ОВДСК. Вып. X. Новочеркасск, 1910. 188 с.

194. Ходатайство донских калмыков. / Донская речь. 1890. 9 декабря.

195. Хорошкевич A.JI. Символы русской государственности. М.: Изд-во Моск. Ун-та, 1993. 93 с, ил.

196. Хоскинг Дж. Россия: народ и империя. Смоленск: Русич, 2001. 512 с.

197. Цюрюмов А.В. Политическая обстановка в Калмыцком ханстве во второй половине XVIII в. // Проблемы всеобщей и отечественной истории: Сб. науч. тр. Вып. 2. Элиста: КалмГУ, 1997. С.135-142.

198. Чернышев А.И. Общественное и государственное развитие ойратов в XVIII в. М.: Наука, 1990. 138 с.

199. Чулошников А.П. Феодальные отношения в Башкирии и башкирские восстания XVII и первой половины XVIII в. // Материалы по истории Башкирской АССР. Ч. 1: Башкирские восстания в XVII и первой половины XVIII в. М.-Л.: Наука, 1936. 631 с.

200. Шовунов К.П. Калмыки в составе российского казачества (вторая половина XVII XVIII в.) Элиста: Союз казаков К-кии, КИОН, 1992. -320 с.

201. Шовунов К.П. Очерки военной истории калмыков (XVII-XIX вв.). Элиста: Калм. кн. изд-во, 1991. 189 с.

202. Шовунов К.П. Рачительные хозяева Сальских степей. / Элистинские новости. № 20. 18 мая. 1991.

203. Штукенберг И.Ф. Статистическое описание Земли войска Донского и Таганрогского градоначальства // Статистические труды И.Ф. Штукенберга, издаваемые самим автором. Т.1. Описание 24 губерний. Гл. 17. СПб., 1858.-910 с.

204. Щелкунов З.И. Область войска Донского. Краткий географический очерк. Новочеркасск, эл.-тип. Ф.М. Туникова, 1912. 100 с.

205. Щелкунов З.И. Состав и рост населения Области Войска Донского за 10 лет (1902-1911 гг.) // Сборник ОВДСК. Вып. 12. Новочеркасск, 1914. -201 с.

206. Юзефович JI.A. «Как в посольских обычаях ведется.» М.: Междунар. отношения, 1988.-216 с.

207. Янчевский Н.Л. Колониальная политика на Дону торгового капитала Московского государства в XVI XVII вв. Ростов н/Д: Кн. изд-во «Северный Кавказ», 1930.- 196 с.

208. Bormanshinov A. Prolegomena to a History of Kalmyk noyons (Princes). Part I: The Buzava (Don Kalmyk) Princes, Mongolian Studies XIV (1991). Pp. 41-80.

209. Bormanshinov A. The Lamas of the Kalmyk People: The Don Kalmyk Lamas (Papers on Inner Asia, No. 18). Bloomington, Indiana. Research Institute for Inner Asian Studies, 1991. III, 52 pp. 8 photographs.

210. Bormanshinov A. Who Were the Buzava? Mongolian Studies X (19861987). Pp. 59-87.

211. M.Khodarkovsky, Where Two Worlds Met. The Russian State and the Kalmyk nomads, 1600-1771 (Ithaca, NY 1991). 278 pp.