Старообрядчество Западного Забайкалья и вероисповедная политика государства, XVII - начало XX вв. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Васильева, Светлана Владимировна

• Васильева, Светлана Владимировна
• кандидат исторических наук
• 2000

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Васильева, Светлана Владимировна

Введение и заключение

1-29.

Глава 1. Формирование старообрядчества Западного Забайкалья в g 1. Раскол православной церкви и формирование старообрядчества. g 2. Сущность религиозных верований старообрядцев Западного Забайкалья. g 3. Заселение старообрядцев на территорию Западного Забайкалья.

Глава 2. Политика правительства и деятельность православной церкви среди староверов Западного Забайкалья во второй половине g 1. Власть и старообрядцы Западного Забайкалья во второй половине XVII и первой половине XIX вв. g 2. Изменение политики государства по отношению к старообрядчеству Западного Забайкалья в конце XIX начале XX вв. g 3. Деятельность православной церкви среди староверов Западного Забайкалья XVIII - начале XX веках.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Старообрядчество Западного Забайкалья и вероисповедная политика государства, XVII - начало XX вв.»

Для современной отечественной историографии характерен переход к комплексному переосмыслению многих моментов истории страны. В значительной степени это касается роли религии в Российской истории и культуре, значение которой трудно переоценить.

В последние годы в России религия оказалось в центре общественного внимания. Благодаря переменам, произошедшим в государстве и обществе, возросло число верующих и число религиозных организаций. Наряду с возрождением традиционных церквей, происходит процесс восприятия обществом религиозных зарубежных течений и создание новых. В средствах массовой информации религиозные ценностные установки очень часто подаются, и даже рекламируются как единственные подлинно моральные, как неизменимые принципы духовного возрождения страны. Все чаще конфессиональные символы, сюжеты и мотивы используются политиками для приобретения популярности и оправдания своих действий. День за днем "религиозный фактор" входит в повседневную жизнь граждан. Современная вероисповедная ситуация в России неоднозначна, возникают проблемы, непосредственно затрагивающие государственные интересы. Появилось понятие "духовная безопасность", т. е. надежная защита духовных ценностей, норм и нравственных составляющих образа жизни россиян. В значительной степени это понятие отражает обеспокоенность в связи с деятельностью нетрадиционных для России конфессиональных образований. Многие из них претендуют на доминирующее положение в духовной жизни страны. Эта проблема стала особенно актуальной для Бурятии из-за ее пограничного положения, оторванности от традиционных духовных центров, а также из-за того , что в этом регионе достаточно долгое время функционировали несколько религиозных конфессий.

С другой стороны, очень часто возрождение Российского государства ставится в непосредственную зависимость от укрепления "традиционной русской религии" - православия. Для подтверждения этого тезиса создаются новые мифологемы по принципу "все наоборот", идеализируется история Православной церкви и совершенно замалчивается ее тоталитарное прошлое. При таком подходе к развитию религиозной жизни не учитывается то, что в последние годы "главной причиной интереса к религии были не "положительные конфессиональные ценности, а отталкивание от прежней авторитарной, принудительной идеологии"1 Возврат к тоталитаризму в новой религиозной форме так же вызывает беспокойство у религоведов. И сегодня уже высказывают опасения, что Русская Православная церковь претендует на роль не только первенствующей, но и государственной церкви, не смотря на то, что Конституция Российской Федерации определяет наше государство светским.3

За последние годы в культуре Бурятии произошли изменения в направлении исторических притяжений, а также пересмотр ценностных ориентации разных культур и религий, отличающихся этническим водоразделом: когда казаки ориентируются на соборности православие, на общекультурные исторические достижения своего сословия; буряты на культурные ценности Востока, монголо-язычного мира и буддизма; семейские Забайкалья на общекультурные достижения Руси и т. д. Такое положение существовало во все времена, но до недавнего времени жило это в основном в глубине народной духовности, придавленной величайшим по своим масштабам экспериментом по созданию новой социалистической культуры. Эта ситуация, являясь отражением геополитических интересов, не может не обращать на себя внимание. 1997 год прошел как год повышенного общественного интереса к религиозным проблемам. Принимался закон "О свободе совести и религиозных объединений". Одним из последствий принятия закона стало обращение к истории религии в России, как самих вероисповедных организаций, так и научно-общественных учреждений, средств массовой информации и государственных органов.

Одним из важнейших вопросов современности остается веротерпимость в обществе, спокойное восприятие религиозного инакомыслия. Для этого необходима выработка гибкой и результативной государственной политики в области религии, нормализация государственно-конфессиональных отношений и, возможно, совершенствование государственного и церковного урегулирования межконфессиональных отношений.

Таким образом, изучение религиозной ситуации в прошлом и настоящем, поиски решения возникающих проблем становятся насущной потребностью общества, залогом его дальнейшего успешного развития.

Найти аналоги решения современных проблем можно лишь обратясь к дореволюционному периоду отечественной истории. Россия всегда оставалась поликонфессиональной страной, но опыт советского периода не дает конструктивного подхода в их решении . Вероисповедные организации находились под постоянным надзором и контролем, какая-либо деятельность кроме узко конфессиональной (даже благотворительная) была для них запрещена, все выходящее за пределы обряда, отправления культа рассматривалось как антигосударственное деяние. Сегодня сфера деятельности и влияния религиозных организаций на жизнь общества значительно расширилась, во многом напоминая дореволюционную ситуацию. Опыт конфессиональной политики Российской империи заслуживает особого внимания и потому, что при всей жесткости законы, защищавшие положение государственной религии - православия, стремились учесть специфику отдельных регионов. На конфессиональную политику оказывали влияние интересы отдельных областей. Часто она носила компромиссный, избирательный характер и может служить примером гибкости, умелого использования характерных черт внутриконфессиональных течений старообрядчества в истории Западного Забайкалья.

СТЕПЕНЬ ИЗУЧЕННОСТИ ПРОБЛЕМЫ.

Попытки проанализировать и критически оценить староверие предпринимались представителями церкви уже в XVII в., но первым историческим исследованием о старообрядчестве является книга Иванова (Журавлева) "Полное историческое известие о древних стригольниках и новых раскольниках, так называемых старообрядцах, собранное из потаенных старообрядческих преданий, записок и писем" (1855 4), написанное обличительным тоном. Кроме традиционной полемики со старообрядцами, клерикальные историки XIX в. (митрополит Макарий, Филарет, иеромонах Иоанн) написали причины разделения старообрядчества на согласия, рассмотрели вопрос проведения церковной реформы Никона и появления оппозиционных настроений как части истории русской церкви, но большинство оценок староверия носили негативный характер.

В 60-х - 70-х годах XIX в. развернулась дискуссия между представителями клерикально-охранительной и демократической концепций раскола, по поводу появления книги А.П. Щапова "Русский раскол старообрядства.". Историк доказал, что коренные причины раскола кроятся в социальном, экономическом и духовно-нравственном состоянии народа, связал развитие региональных центров старообрядства и земско-областной теории, ввел в научный оборот сочинения сибирских староверов. Наибольшее развитие идеи А.П. Щапова получили в работе В.В. Андреева.5 С тем, что раскол появился как "следствие недостатков русской жизни", согласились и некоторые историки клерикального направления (И. Нильский, П. Мельников, Н.Ф. Каптерев)6. Несмотря на это большинство историков от официальной церкви традиционно ограничивались обличением культа и обрядности староверов, доказывали "вредность" староверия для православных верующих (Е. Зубарев, А. Кандаринский), большим их достижением в 60-х - 70-х гг. XIX в. было создание фундаментальных исторических трудов и учебной литературы по истории раскола (П.С. Смирнов, Г. Стрельбицкий, Н.М. Субботин).7

В 70-е - 80-е гг., когда приоткрылась завеса жесточайшей секретности и усилилось общественно-политическое движение, старообрядчество стало популярным объектом для исторической публицистики, появились исследования по "новейшей истории раскола" (Н.И. Костомаров, A.C. Пругавин).8 Авторы этих работ связывали проблему усиление раскола с правовым и экономическим положением народа, подвергали критике позицию церкви и духовенства, говорили о необходимости просвещения народа, улучшения его нравственного, и материального состояния, а также необходимости " главного обсуждения" вопросов раскола. На рубеже XIX-XX вв., в период усиления веротерпимости, появляются специальные работы по истории старообрядческой культуры (А.К. Бороздин, В.Д. Бонч-Бруевич)9, монографии, посвященные положению староверов в свете взаимоотношения церкви и государства (Н.И. Ивановский, И.К. Быковский).10

История старообрядчества Забайкалья не может изучаться в отрыве от истории религии в стране в целом. Общероссийская литература всегда оказывала влияние на работы местных исследований. Прослеживается четкая взаимосвязь региональной и общероссийской историографии: совпадают периоды в развитии религиозных организаций, в процессах формирования протестантских деноминаций, оценки роли в экономике страны и края последователей течений оппозиционных господствующей церкви.11 Значительный интерес представляют работы дореволюционных исследователей - православного историка Г.С. Рункевича, сектоведа и миссионера И.Г. Айвазова. Они дают представление о видении и трактовке проблем религиозной истории дореволюционного периода времени.

Из исследований советского периода привлекались труды, дающие представление об общей религиозной ситуации в Российской империи. Надо отметить, что работы советских историков охватывают более широкий круг проблем, выявляют основные направления развития религиозных течений и их закономерности. Периодизация истории Русской православной церкви, место русского православия в государстве и обществе, его влияние на внутреннюю и внешнюю политику рассматриваются в работе Н.М. Никольского и в

12 коллективной монографии "Русское православие; вехи истории". Ряд разделов этих работ посвящен причинам возникновения и истории антицерковных движений. Основополагающие выводы о роли в российско-историческом процессе старорусского сектантства и старообрядчества изложены в трудах

13

А.И. Клибанова, В.Ф. Миловидова, П.Г. Рындзюнского. В них обосновывается положение о религиозной форме антифеодального протеста, доказывается, что старообрядчество и старорусское сектантство стали своеобразным "свободным каналом" капиталистического развития в Российской империи и сыграли в процессе становления российского капитализма роль, аналогичную протестантизму в Западной Европе и Америке.

Некоторые идеологические оценки утратили свое значение, но основные концептуальные положения, исследования особенностей религиозного мировоззрения в этих трудах стали прочным основанием, для дальнейшего исследования на общероссийском и религиоведческом уровнях. Обращение к общероссийской литературе позволяет соотнести события в Западном Забайкалье с вероисповедной ситуацией в центре России, увидеть общее и выявить местную специфику. При анализе государственной политики в области вероисповедания в Забайкалье так же необходимо было привлекать исследования религиозного законодательства В.В. Клочкова и Ю.А. Розенбаума.14

Значительный интерес представляют работы A.A. Подмазова15 и Ю.В.

Гагарина,16 где на материале конкретного социологического исследования старообрядцев-беспоповцев Латвии и Коми АССР авторы анализируют изменения сознания верующих, дают социально-демографические характеристики церковных приходов, показывают модернизацию старообрядчества в современных условиях. Хотя на наш взгляд, авторы этих работ не достаточно отразили проблемы влияния старообрядчества на другие конфессии, а так же роль государства в отношении старообрядцев этих регионов.

Особую ценность в изучении религиозного сознания старообрядчества представляет работа белорусских исследователей,17 которые анализируют эволюцию и особенности религиозного обыденного сознания старообрядчества Белоруссии, исследуют изменения в вероучении и формировании представлений старообрядцев, показывают распространение и деятельность старообрядческих общин в Белоруссии. Вместе с тем мы отмечаем, что вышеуказанная работа наполнена чисто этнографическими материалами, не совсем точно дана политическая оценка распространения старообрядчества в Белоруссии, теоретические выводы и приведенные цифровые данные не дают ясной картины жизнедеятельности и количественного показателя старообрядцев в Белоруссии.

Последние годы отмечены постоянным вниманием группы ученых МГУ и

Музея истории и культуры старообрядчества г. Москвы к проблемам

18 современного старообрядчества. Они являются бессменными редакторами журналов, а также организаторами религиозных всероссийских конференций по проблемам философии, истории и культуры старообрядчества.

Благодаря исторически сложившемуся субъективному подходу к старообрядчеству, лишь как к закостеневшей традиционалистской форме православия, это явление практически неизвестно и непонятно широким кругам общественности России. В этом плане уникальна монография М.О. Шахова19

Философские аспекты староверия". Работа написана с использованием современного понятийного аппарата и философской лексики. Монография М.О. Шахова показывает, что диалог староверия и философии возможен и на языке современной науки, что старообрядчество является отнюдь не музейным историческим экспонатом, а живым, глубоким и важным явлением русской духовной жизни. Для нашего исследования работа М.О. Шахова послужила, основой для выявления особенностей религиозного сознания старообрядчества Забайкалья.

Изучению быта и культуры локальных старообрядческих групп, посвящены работы Е.И. Бломквист 20. и Н.П. Гринковой, осветивших разнообразные стороны жизни бухтарминских старообрядцев "поляков" и

21 кержаков". H.H. Покровского , анализирующего протест урало-сибирских старообрядцев против официальной православной церкви и царского

22 правительства; В.А. Липинской. , занимающейся исследованием сочетания традиций и новаций в жизнедеятельности алтайских старообрядцев.

Особую роль для нашей работы сыграло исследование Дальневосточного

23 этнографа Ю.В. Аргудяевой. Монография Аргудяевой является первой книгой по старообрядчеству Дальнего Востока России, в ней освещены вопросы: этническая и региональная история, образование и функционирование семьи, национальные традиции в хозяйственной деятельности, обрядах материальной культуре у старообрядцев. Также рассматриваются проблемы адаптации староверов к местным условиям, их вклад в сохранения и развития русской культуры на Востоке России. Для нас представляют интерес главы, касающиеся старообрядцев Забайкалья, которые были первыми переселенцами из Сибири на восточные окраины России.

О растущем внимании дальневосточных исследователей к проблемам старообрядчества и настоятельной потребности в ее изучении свидетельствуют подготовка и проведение научных конференций24, тематика которых комплексно охватывает конфессиональные вопросы в жизни старообрядцев Сибири и Дальнего Востока. Систематическую работу по изучению традиционной культуры старообрядцев ведут молодые ученые ДВГУ и сотрудники музея им. В.К.Арсеньева (Владивосток). Ими собраны богатые коллекции, создана видеотека, опубликованы статьи.

Помимо работ монографического характера при написании диссертации широко привлекались словари и справочники по конфессиональной проблематике.25

Историю старообрядчества Забайкалья мы рассматриваем как неотъемлемую составляющую социально-политической и экономической истории Сибири, это потребовало внимательного отношения к изучению заселения и освоения края. Она дает первичный материал по истории старообрядцев Забайкалья, характеризует отношение местного населения к переселенцам, а также роль государственной политики по вопросу заселения Забайкалья старообрядцами.26

В истории изучения старообрядчества Забайкалья необходимо выделить три основных периода: дореволюционный, советский и постсоветский.

Первое упоминание о Забайкальских старообрядцах мы находим у

27 профессора П.С. Палласа. В 1770-73 годах он путешествовал по Западной Сибири, был в Восточной Сибири - на Алтае и в Забайкалье. П.С. Паллас именовал старообрядцев "польскими колонистами". Описание жизни и быта о

Забайкальских старообрядцев встречается в работе А. Мартоса" (1824 г.).

Свои яркие заметки о жизнедеятельности семейских Забайкалья оставили декабристы - И.Д. Якушкин, барон А.Е Розен, А.П. Беляев, братья М. и Н. Бестужевы, М.К. Кюхельбекер.29

В целом же все названные авторы делали свои описания забайкальских старообрядцев как бы мимоходом, приобщаясь несколько поверхностно к жизни и культуре семейских. Основное свое внимание они обращали на материальную культуру, отмечая при этом образцы успешной хозяйственной и экологической адаптации поселенцев за Байкалом. Их знакомство с "польскими колонистами" происходило в течение непродолжительного времени, и поэтому все работы можно охарактеризовать как распространенный в то время тип путевых заметок, которые, в свою очередь, не претендуют на глубокий научный анализ жизнедеятельности семейских.

Систематические исследования жизни и культуры поселившихся за Байкалом старообрядцев в период заселения края (XVIII в.) не проводились, так как это не соответствовало политике Российского самодержавия, систематически проводившего насильственное "обращение" старообрядцев либо к единоверию, либо к официальному православию, а пропаганда достижений семейских, которых невозможно было не заметить, лишь разрушала бы распространенный в то время образ "фанатиков-раскольников", от которых якобы исходило зло.

В организации изучения жизни русского населения Сибири большую роль сыграло созданное в 1845 году Русское Географическое общество и его Сибирские филиалы в Иркутске в 1851 году и позднее в г. Кяхта.

Историография дореволюционного периода представлена в основном исследователями демократического направления. Причем, старообрядцы Забайкалья рассматривались ими чаще всего в районах их расселения. Изучался их общинный и хозяйственный быт, нравы и обычаи и т.д. Исследователями этого направления являются П.А. Ровинский, Н.И. Разумова, К. Михайлов, Г.М. Осокин.30 Несмотря на этнографический характер их исследований, в них все же содержится немало ценных сведений по истории старообрядчества: о переселении его в Забайкалье, роли в хозяйственном освоении этого края, внутренней жизни старообрядческих общин, религиозной организации, взаимоотношениях с местной администрацией и населением и др.

В советской историографии продолжали изучать проблему старообрядчества Забайкалья преимущественно с точки зрения этнографии и фольклористики, с преобладанием идеологического фактора и атеистического подхода.

Необходимо отметить, что в работах историков советского периода исследовались формирование старообрядческих поселений в Забайкалье, хозяйственная деятельность семейских, их быт, материальная и духовная культура. Отдельные исследователи в значительной мере вышли за эти рамки и попытались дать более широкую картину истории семейских. В частности, это

31 относится к работам A.M. Селищева, В.П. Гирченко и др. В своих исследованиях В.П. Гирченко впервые рассмотрел историю семейских общин конца XVIII - начала XIX вв., с привлечением местного архивного материала, характеризующего переселение семейских в Забайкалье, их хозяйственную деятельность, борьбу против преследований со стороны местной администрации.

В 50-е годы XX века возрос интерес к вопросам социально-экономического положения крестьянства Забайкалья (в том числе старообрядчества) XVIII в. - первой половины XIX века. В частности, М.М. Шмулевич в связи с изучением общих проблем истории крестьянства

32

Забайкалья касается и семейских сел, образованных на данной территории.

Серьезным исследованием конца 60-х - начала 70-х гг. явилась монография В.П. Мотицкого.33 Автор проанализировал в историческом аспекте эволюцию старообрядчества Забайкалья, показал специфику религиозных верований и роль религии в общественной и семейной жизни староверов, а также на основе результатов социологических исследований убедительно отразил религиозную направленность старообрядческого населения Забайкалья. Данная работа не потеряла актуальности и научной ценности и в настоящее время. Хотя сегодня можно не согласится с идеологическими оценками, данными с позиции атеистической критики и разоблачения образа жизни старообрядчества.

Начало 80-х годов XX в. отмечено новым этапом в развитии исследования старообрядчества Забайкалья, в котором раскрыты проблемы: формирование старообрядческого населения Забайкалья; социально-экономическая и религиозная жизнь общин старообрядцев; политика самодержавия по отношению к старообрядцам Забайкалья, массовое старообрядческое крестьянское движение, формы старообрядческого протеста и др. Из перечисленных проблем рассмотрены в диссертации хабаровского историка В.Ф. Лобанова,34 хотя исследования данного автора еще не получило монографического оформления, но сама постановка и решение ряда вопросов автором являются наиболее глубоким обращением к этой теме/5

Не преуменьшая роль вышеперечисленных исследований, мы считаем, что ведущее место в изучении истории старообрядчества Забайкалья (XVIII

36 начало XX вв.) принадлежит Ф.Ф. Болоневу. В его статьях и монографиях рассмотрены многие интересующие нас проблемы. На основе новых материалов Центральных архивов городов Москвы и Санкт-Петербурга Ф.Ф. Болонев рассматривает роль раскола, причины высылки староверов из Польши, поэтапное освоение ими просторов Сибири. Он достаточно убедительно показывает план переселения староверов из Польши в Сибирь, утверждая, что он был разработан царской администрацией заранее и носил насильственный характер.

Все работы Ф.Ф. Болонева по проблемам старообрядчества отличаются многогранностью и широтой исследования. Его выводы явились для нас основой для более целенаправленного и комплексного изучения старообрядчества Забайкалья. Однако мы считаем, что автором значительно меньше изучены вопросы религиозной жизни старообрядческих приходов, место старообрядчества среди других конфессий Забайкалья, динамика численности старообрядцев на протяжении достаточно долгого времени.

Культура и быт старообрядцев показан в основном в этнографическом плане, не затрагивается истории книжной и иконописной традиции и певческая практика старообрядчества Забайкалья.

Заполнить этот пробел в истории старообрядчества Забайкалья

47 попытались Т.Г. Федоренко и Е.В. Петрова.

Причины, побудившие Федоренко Т.Г. обратиться к этой проблеме, - это попытка реконструкции старообрядческой культуры через научное описание и комплексный анализ певческой практики и книжной традиции. Несмотря на то, что исследование выполнено по специальности "Музыкальное искусство" на базе Новосибирской государственной консерватории им. М.И. Глинки, некоторые выводы и ряд оценок, касающихся роли старообрядческой культуры Забайкалья, являются актуальными для нашего исследования.

Достаточно серьезными и комплексными являются работы Е.В. Петровой, которые представляют собой первые исследования проблем социокультурной адаптации локальной группы русского населения старообрядчества Забайкалья, в основе этногенеза, которого лежит этноконфессиональный фактор. Работы Е.В. Петровой носят характер этносоциологического анализа. Для настоящего исследования интересным было хронологическое деление исторического прошлого староверов России с середины XYII века до конца XX века на четыре периода. Особое значение имеют вопросы, связанные с проблемами современной жизни старообрядческой общины Бурятии. Отмечая социально-философскую направленность исследования, которая обогащает изученность жизни староверов, мы считаем, что такие вопросы, как внутренняя жизнь религиозных общин, динамика исследования численности старообрядчества Забайкалья остались за рамками исследования автора.

На наш взгляд, интересной работой, которая затрагивает проблему старообрядчества Забайкалья, явилась кандидатская диссертация H.H.

Стахеевой по теме "Старообрядчество в Восточной Сибири в XVIII начале XX вв". В данной работе автор попыталась изучить положение старообрядцев и эволюцию конфессиональной политики государства в отношении староверия в Восточной Сибири в XVIII-начале XX веков. Старообрядчество Забайкалья в данной работе рассматривается в сравнении со старообрядчеством Иркутской и Енисейской губерниями и Якутской областью. Эту работу отличает многогранность и широта исследования, и несмотря на несомненные достоинства исследования, хочется отметить, что в работе не освещены многие особенности старообрядчества Западного Забайкалья: ведь известно, что оно составило около 80% из всего старообрядческого населения Восточной Сибири, что не могло не повлиять на такие процессы, как: расселение по территории Западного Забайкалья, которое носило сугубо геополитический характер и играло важную роль в упрочении позиции на Востоке; влияние на внутренние и дальние миграционные процессы, которые повлекли за собой изменения в экономической и политической жизни вновь осваиваемых окраин России; уникальность самосохранения и консолидации нравственных устоев и традиций, в основе которых лежал религиозный фактор.

Завершая историографический обзор по проблеме старообрядчества Забайкалья, считаем необходимым, отметить диссертационную работу C.B. Бураевой по теме "Письменные источники по истории книжной культуры старообрядцев Западного Забайкалья". В ней впервые вводятся в научный оборот новые сведения о памятниках письменности забайкальских старообрядцев, дается развернутая характеристика коллекций старообрядческой литературы. Отмечая определенную направленность работы в области источниковедения, мы считаем, что она позволит расширить диапазон изучения различных проблем истории культуры Забайкалья.

Таким образом, анализ историографической литературы показывает, что тема старообрядчества Забайкалья находит свое отражение в научных исследованиях. Дореволюционная историография имеет в большей степени популярный характер, послереволюционный - научный. В целом можно отметить, что серьезное и глубокое изучение данной проблемы развернулось в последние годы, полностью круг проблем еще не охвачен, только определены их контуры. Обзор историографии темы показывает наличие еще многих белых пятен; отсутствуют работы, дающие представление о религиозной ситуации в Забайкалье в целом и историю бытования других вероисповедных групп и религиозных общин, слабо изучены отношения государства к старообрядцам этого края. Результаты предшествующих научных работ, несмотря на богатый фактический материал и тщательную разработку отдельных моментов, не дают пока завершенной картины становления и развития старообрядчества как конфессии в целом. История старообрядчества в Забайкалье еще не сложилась в особую сферу исследования подобно другим аспектам жизни края.

ЦЕЛИ И ЗАДАЧИ ИССЛЕДОВАНИЯ.

Исходя из состояния научной разработанности темы, автор ставит целью комплексно рассмотреть важнейшие аспекты развития старообрядчества Забайкалья в специфических социально-политических и экономических условиях заселяемой территории. В соответствии с поставленной целью в диссертационной работе решаются следующие задачи; показать религиозную общероссийскую ситуацию в указываемый период; выдвинуть и обосновать тезис о политическом и экономическом характере расселения старообрядцев на территории Западного Забайкалья; установить основные районы размещения и состояния локальных миграционных процессов старообрядцев в регионе, определить демографические показатели и факторы, влиявшие на эволюцию численности "носителей древнего православия"; показать эволюцию отношения правительства к "раскольникам" формы и способы воздействия государственной администрации на них, а также ее изменения на разных этапах развития общества; выделить конфессиональные группы староверов, существовавшие в регионе, установить их численность и локализацию; охарактеризовать мировоззренческие особенности согласий и толков, а так же их взаимоотношения; выявить местные особенности в религиозной ситуации данного региона и отметить сложный феномен традиционных нравственных устоев старообрядцев Западного Забайкалья.

ОБЪЕКТ ИССЛЕДОВАНИЯ. Как объект изучения выделяется религиозная организация (старообрядцы), образованная русско-подданным населением - переселенцами в Забайкалье, а также процесс формирования и становления старообрядчества как конфессиональной общности в целом.

ПРЕДМЕТ ИССЛЕДОВАНИЯ. Предметом исследования является эволюция отношения правительства к старообрядцам, формы и способы воздействия государственной администрации на них, а также ее изменение на разных этапах развития общества.

ТЕРРИТОРИАЛЬНЫЕ РАМКИ ИССЛЕДОВАНИЯ - Западное Забайкалье (территория современной Бурятии), обусловлены историческими границами по уездам Иркутской губернии и Забайкальской области.

ХРОНОЛОГИЧЕСКИЕ РАМКИ ИССЛЕДОВАНИЯ охватывают период с 1765 по 1917 гг. Они определяются второй половиной ХУШ века -временем появления первых старообрядцев в Забайкалье и Февральской революцией 1917 года, которая привела к коренным изменениям в вероисповедном законодательстве и политике государства.

МЕТОДОЛОГИЧЕСКАЯ ОСНОВА ДИССЕРТАЦИИ. В основу аналитической работы над фактическим материалом были положены принципы историзма и объективности. Автору пришлось преодолеть некоторые односторонние субъективные и догматизированные представления прежних лет. Стремится к беспристрастности и непредвзятости, строго придерживать объективной позиции.

Основные методы исследования - историко-генетический и сравнительно-исторический. Первый из них позволяет показать как причинно-следственные связи и последовательность развития конфессиональной группы, так и ситуацию в целом, Сравнительно-исторический метод дает возможность сопоставления разных периодов истории конфессии в крае, забайкальской вероисповедной обстановки с общероссийской. Благодаря этому были выявлены местные особенности в законодательстве, положении религиозной группы, а также межконфессиональные отношения.

ИСТОЧНИКОВАЯ БАЗА ИССЛЕДОВАНИЯ.

Для решения поставленных задач привлечен широкий круг источников, часть из которых впервые вводится в научный оборот. Это опубликованные источники, неопубликованные архивные материалы Центрального Государственного архива Древних актов города Москвы (ЦГАДа), Государственного архива Иркутской области (ГАИО), Национального архива Республики Бурятия (НАРБ), книжные фонды Российской государственной библиотеки город Москвы (РГБ), Научной библиотеки Иркутского государственного университета, Иркутской областной библиотеки им. И. И. Молчанова - Сибирского, Национальной библиотеки Республики Бурятия, фонды редких книг, а также церковная периодическая печать. Все их можно подразделить на несколько групп.

Комплекс источников данной работы объединяет письменные источники разных типов, включает опубликованные и неопубликованные материалы. Первая группа источников - законодательные акты: указы, манифесты, постановления Синода, Государственного совета, Сената, Комитета министров, которые позволяют рассмотреть нормы права, регламентирующие положение старообрядцев, содержат постановления, посвященные непосредственно старообрядчеству Забайкалья. Основным собранием этой группы является первое и второе "Полное собрание законов Российской империи". В них зафиксированы основные законодательные акты и текущие распоряжения правительства относительно старообрядцев второй половины XVII - последней

38 трети XIX в. Только в первом Собрании законов содержится около 200 нормативных актов и распорядительных документов, на основании которых можно проследить эволюцию курса конфессиональной политики в отношении староверов. Из этих документов автором диссертации рассмотрено более 40 законодательных актов и положений.

В связи с тем, что мероприятия, предпринимаемые властями относительно старообрядцев и сектантов во второй и третьей четверти XIX века, предусматривалось проводить в секретном порядке, значительная часть распоряжений находилась за завесой секретности и не была включена ни в опубликованное Собрание законов, ни в Свод Законов Российской империи. В исследовании были использованы и те, распоряжения, которые удалось обнаружить в архивных фондах. Императорские указы приводятся по архивным материалам или же по опубликованным отдельным оттискам.

Поэтому огромное значение имеет привлечение документов из сборника постановлений, принятых по ведомству Министерства Внутренних Дел "Собрание постановлений по части раскола", где собрано более 200 документов за период 1734-1874 гг. Например, в фонде 821 Департамента духовных дел инославных исповеданий Министерства внутренних дел в Российском государственном историческом архиве, выявлены: секретные циркуляры, проекты, конкретные рекомендации начальству Восточной Сибири, в том числе Забайкальской области относительно старообрядцев и сектантов. Значительная часть этих документов сохранилась в архивных материалах Государственного архива Иркутской области - фонд Иркутской духовной консистории (№ 50); Национального архива Республики Бурятия - фондах - Верхнеудинского полицейского управления (№ 337), фонде Верхнеудинского окружного исправника ( № 150 ).

Вторую группу источников составляют материалы официального местного делопроизводства. Это документы таких учреждений, как Переселенческое управление, Комитет по заселению Сибири и Дальнего Востока, Комитет министров, Святейшего Синода; ведомственная и межведомственная переписка, журналы заседаний, подготовительные к ним материалы. Очень интересна переписка местных и центральных органов. Все эти источники отложились в соответствующих фондах РГИА, Государственного архива Иркутской области (ГАИО), Национального архива Республики Бурятия (НАРБ).

Еще одну часть документов делопроизводственного характера составляют ежегодные губернаторские отчеты и подготовительные к ним материалы. Привлекались к работе так же и приложения к отчетам, опубликованные в форме обзоров. Источники этой группы позволяют проследить ход решения различных вопросов вероисповедного характера, как учитывались местные условия и мнения губернаторов областей, каким образом происходило согласование между ведомствами тех или иных решений. Документы делопроизводства дают возможность сопоставить вероисповедный состав населения в разные периоды, проанализировать изменение в отношении местных органов власти к различным религиозным объединениям и конфессиональным группам.

Третью группу источников составляют источники конфессионального происхождения, создаваемые внутри церквей и религиозных организаций. Обширную часть этой группы представляют документы и материалы Православной церкви. Они отражают различное положение религиозных организаций. Нормативные и распорядительные документы, характеризующие отношение официальной церкви к старообрядчеству, указы св. Синода, использованные в диссертации, представляют собой выборку документов из Полного Свода Законов (ПСЗ), из "Полного собрания постановлений и распоряжений по ведомству Православного вероисповедания", из сборников постановлений разных периодов и из архивных дел. К важнейшим документам относятся указы св. Синода о введении единоверия 1800 г. и "Правила обращения с раскольниками" 1845 г.

Широкое привлечение нормативных актов, отложившихся в архивных материалах местных органов власти, сопоставление их с опубликованными распорядительными документами общероссийского характера относительно староверов, позволяют выявить особенности реализации конфессиональной политики староверов в Забайкалье. Представляют интерес документальной материалы - Троицко-Селенгинского монастыря, православных монастырей, личный фонд старообрядческого епископа Афанасия Амурского.

Первостепенное значение для изучения количественных характеристик объекта исследования имеют статистические источники. Комплекс источников этой группы включает не только материалы, систематизированные статистическими комитетами (переписи населения, таблицы о вероисповедном составе населения губерний и другие документы), но и данные о старообрядцах, сохранившиеся в архивных документах различных учреждений церковного и гражданских ведомств. Ориентиром для определения численности последователей древнего православия Забайкальской области в XIX в. являются сведения Первой всеобщей переписи населения 1897 года.

Приоритетное значение имеет привлечение статистических документов, относящихся к церковному делопроизводству (ведомости о числе прихожан единоверцев, о присоединившихся к православию, ведомости о числе старообрядцев и сектантов, составленные миссионерами, приходскими и единоверческими священниками). Особенно важны метрические книги старообрядческих приходов, например, списки членов Покровской старообрядческой общины Иркутска за период 1907-1938 гг. и др. Критический анализ привлекаемых статистических материалов церкви о старообрядцах, в сочетании с документами официальной статистики и данными из старообрядческой среды, позволяет рассмотреть структуру, динамику роста старообрядческого населения изучаемого региона. Не смотря на обширный круг этих документов, достаточно полной и достоверной картины по многим вопросам, к сожалению, они не дают.

Во - первых; из-за постоянных преследований со стороны государства и Русской православной церкви многие старообрядцы и сектанты скрывали свое истинное вероисповедание, называясь при всевозможных переписях, и переселенческих документах православными. Такая практика сокрытия конфессиональной принадлежности была широко распространена по всей стране. Дореволюционные религоведы считали, что цифры официальной статистики старообрядчества и сектантства занижены в несколько раз.39

Во - вторых, в сведениях о вероисповедном составе населения часто накапливалось множество неточностей и ошибок из-за приписок.

Поэтому статистические данные позволяют судить только об общем состоянии дел, исследовать общие тенденции развития старообрядчества Забайкалья. Особенности этого комплекса документов позволяют использовать его как вспомогательный материал.

Богатый фактический материал содержится в опубликованных в

Иркутских епархиальных ведомостях "Отчете о состоянии Иркутской епархии за 1881 год" и "Отчете об Иркутском миссионерском съезде". Отчетная документация церковного делопроизводства, отнесенная к секретным материалам, представляет особую ценность для исследования истории старообрядчества. Рапорты священников, миссионеров, настоятелей монастырей, благочинных в консисторию, отчеты и рапорты архиепископов в Синод, воссоздают характер взаимоотношений староверов и официальной церкви, методы миссионерской деятельности среди старообрядцев, ошибки и успехи отдельных миссионеров, светских чиновников, также позволяют рассмотреть деятельность староверов по поддержанию религиозной жизни.

Важнейшее значение для характеристики механизма управления, применяемого для решения дел, связанных с расколом, имеет использование (писчего) делопроизводства учреждений светской, судебной и церковной ветвей власти. Особой информационной ценностью обладают материалы Секретного комитета по делам раскольников (документы об открытии комитета, протоколы (журналы) заседаний 1844-1850-х гг.), демонстрирующие характер взаимоотношений двух ветвей власти, отличия официальной позиции правительства от практической реализации конфессиональной политики. Исследователи, работавшие с фондом Иркутской духовной консистории, отмечали особенности и сложность проведения изыскании по материалам этого учреждения. Дела формировались не тематически, а подшивались в зависимости от исходящей и входящей документации, иногда без соблюдения хронологии. В результате можно встретить дублирование одних и тех же по содержанию документов, прошедших по разным ведомствам. Сведения, касающиеся одного эпизода из истории старообрядчества, часто разбросаны и находятся внутри нескольких дел. Поэтому достаточно редко удается восстановить полную картину событий. Например, возможность проследить начало и завершение следственного дела о старообрядческих священниках.

Документы, относящиеся к судебному делопроизводству, занимают важное место среди источников. Источники этого типа требуют внимательного анализа, так как обстоятельства, при которых старообрядцы давали показания следователю зачастую складывались не в пользу старой веры и информация в таких случаях носила заведомо ложный характер. Подписка о присоединении, факт опечатывания часовен не гарантировал смирения старообрядцев, и через короткий отрезок времени начиналось новое расследование. Привлечение архивных документов делопроизводства учреждений суда, следствия и наказания (записи допросов, показания старообрядцев, решения и выписки из протоколов заседаний судов, прошения старообрядцев, формулярные и статейные списки на ссыльнокаторжных старообрядцев) позволяет показать противоречивость и недальновидность мероприятий, предпринятых в отношении старообрядцев со стороны государственных органов, проследить реализацию системы наказания староверов.

Делопроизводство учреждений официальной церкви представлено журналами заседаний консистории, журналами миссионерских съездов и миссий (записи духовных испытаний - допросов, постановлениями о присоединении в ходе наиболее результативной миссии, действовавшей в 18391841 гг. в Забайкалье).

Важные сведения о взаимоотношениях светского и духовного начальства Забайкалья в XIX в. можно извлечь из секретной переписи должностных лиц (отношения, уведомления, письма), что особенно ярко отражает то, как убеждения и деловые качества высших чиновников местной администрации сказываются на положении староверов. Особенно показательна переписка генерал-губернаторов (Н.С. Сулимы, В.Я. Руперта, H.H. Муравьева) и архиереев Иркутской епархии (Мелетия, Нила, Евсевия). Опубликованное в XIX в. В. Кельсиевым "Послание раскольников сибирских к московским.", написанное беспоповцами из Иркутской губернии служит подтверждением существовавших связей сибирских староверов с московскими, содержит принципы религиозной старообрядческой философии.

Своеобразный источник - письма Аввакума, адресованные к царю, патриарху, единомышленникам, наполнены духовным содержанием. Сочинение Аввакума, общее число которого доходят до 60, можно разделить, помимо его автобиографии, на три части: 1. Истолковательные беседы, 2. Челобитные, 3. Полемические и учительные послания отдельным лицам и группам единомышленникам. Главное произведение Аввакума - "Житие" - представляет величайшую ценность и как свидетельство о жизни священномученика и исповедника Церкви Христовой, и как исторический источник, характеризующий русское общество середины XVII века в его отношении к никоновым новинам.

Путевые записки и дневники, воспоминания путешественников, декабристов (записки П.С. Палласа, А.Е. Розена, А.П. Беляева, И.Д. Якушкина), сотрудников Восточно-Сибирского Отделения Русского Географического Общества (ВСОРГО) о посещении сел содержат яркие, но отрывочные описания старообрядческих поселений, воспоминания староверов об обстоятельствах и времени их появления в Восточной Сибири. Любопытные замечания о деятельности генерал-губернаторов Восточной Сибири оставил в своих "Воспоминаниях о Сибири" Б.В. Струве. Наиболее ценными источниками этого типа являются "Заметки о забайкальских старообрядцах" Н. Ушарова, отличающиеся публицистическим языком повествования, содержащие описания икон, часовен, старинных старообрядческих книг, а также путевые журналы, записки священников-миссионеров, содержащие скрупулезные замечания по поводу их пребывания в каждом селе, о характере, сроках и тематике духовных увещаний.

Четвертую группу источников данной диссертации составляет периодическая печать. Она подразделяется на две части - общественнополитическая и конфессиональная. В первую входят центральные и местные газеты и журналы, публиковавшие хронику событий, сообщения с мест, редкие статьи по вопросам религии. Из центральных изданий это: " Санкт-Петербургские ведомости", "Голос", "Живая старина". Вторую часть составляет периодика религиозных организаций. В Забайкалье, как и во всей империи, православные епархии имели свои печатные органы. Это " Иркутские епархиальные ведомости" и "Забайкальские епархиальные ведомости". Периодичность - два раза в месяц. Это были ортодоксальные православные журналы, систематически публиковавшие обличительные статьи против "раскольников" и " вероотступников". Но в них присутствует обширная фактология: сведения о жизни епархий, хроника событий, история отдельных приходов, биографические сведения о священнослужителях, распоряжения епархиального начальства. Печатные издания других конфессий могли появиться только после вероисповедных актов 1905-1906 гг. Обширная информация была почерпнута из журнала "Церковь", который издавали старообрядцы, приемлющие священство белокриницкой иерархии. Журнал стремился освещать ход старообрядческого переселения в Забайкалье, успехи и неудачи в освоении новых мест. В целом периодическая печать дает большой объем фактов и основу для сравнительно-исторического сопоставления разных сторон религиозной жизни.

Пятую группу источников составляют материалы полевых научных экспедиций, предпринятых сотрудниками ВСТГУ в Бичурский, Мухоршибирский, Тарбагатайский, Куйтунекий районы. Источники этой группы дополняют и уточняют сведения других источников. Это материалы о жизни отдельных семей старообрядцев, о церковных личностях и их приходах. Они проясняют причины расселения староверов в пределах края, позволяют сопоставить факты официальные и личные, уточнить название некоторых общин.

Помимо документальных источников старообрядцы сохранили до наших дней множество вещественных источников: архитектурные памятники (храмы, часовни), иконы, традиционный своеобразный костюм, домашнюю утварь, росписи жилища, которые являются ценным материалом для изучения, достоянием музеев и с полным правом могут служить объектом самостоятельных специальных исследований.

Тематические рамки нашего исследования охватывают правовой статус, социальную, духовную сферы жизни староверов Забайкалья и, в меньшей степени материальную культуру, поэтому вещественные источники привлекались лишь для раскрытия того или иного вопроса.

Таким образом, решение поставленных задач работы обеспечено обширным комплексом разнообразных опубликованных и неопубликованных источников. Сопоставляя данные уже введенных в научный оборот документов и выявленных архивных находок, можно проследить эволюцию староверия и воссоздать картину положения старообрядцев в Забайкалье во второй половине XVII - начале XX веков.

Митрохин Л.Н. Религиозная ситуация в современной России. //Социологические исследования. 1998, М. С 80.

2 Свобода совести, религия, право (материалы "Круглого стола") //Вопросы философии. 1998 12. С 3-18.

Крахмольникова З.А. О правовой ситуации и духовных ценностях. //Правозащитник. - 1995. 2. С 95,96.

4 Иванов А. Полное историческое известие о древних стригольниках и новых раскольниках, так называемых старообрядцах, собранное из потаенных старообрядческих преданий, записок и писем.-Спб.,1855.-341с.

5 Андреев В.В. Раскол и его значение в народной русской истории. Исторический очерк.-Спб.,1904.

6 Мельников П. Исторические очерки поповщины.-М.,1864.Нильский И. Несколько слов о русском расколе. (По поводу брошюры: "Земство и раскол" А.Щапова).-Спб., 1864.

7 Смирнов П.С. История русского раскола старообрядчества

Рязань, 1893.,Стрельбицкий И. История русского раскола известного под именем старообрядчества - Одесса, 1898. Субботин Н.И. Мысли и заметки по вопросам о расколе. - М.,1901. g

Костомаров Н.И. История раскола у раскольников // Вестник Европы. - 1871 .-Т.З.Пругавин A.C. Раскол и сектантство в русско- народной жизни. - М., 1905.Он же Старообрядчество во второй половине XIX в. Очерк из новейшей истории раскола. - М., 1904.

9 Бороздин А.К. Русское религиозное разномыслие. - Спб.,1907. Бонч-Бруевич В.Д. Сектантство и старообрядчество в первой половине XIX в. // Избранные атеистические произведения. - М.,1973.

10 Быковский И.К. История старообрядчества всех согласий. Единоверие, начало раскола и сектанства.-М.,1906.

11 Рункевич Г.С. Русская церковь в XIX в. Спб., 1901. i ^ Никольский Н.М. История русской церкви. - М., 1985.Русское православие ; вехи истории. - М.,1989.

13

Рындзюнский П.Г. Старообрядческая организация в условиях развития промышленного капитализма. ВИРА. - М., 1950. Миловидов В.Ф. Старообрядчество в прошлом и настоящем 1969. Клибанов А.И. Религиозное сектантство в прошлом и настоящем. - М., 1978.

14 Клочков В.В. Закон и религия. От государственной религии в России к свободе совести в СССР М. 1982, Розенбаум Ю.А. Советское государство и церковь. -М., 1985.

15 Подмазов. А. А. Старообрядчество в Латвии. Рига, 1970. Он же. Церковь без священства. Рига, 1973.

16 Гагарин Ю. В. Старообрядцы. Сыктывкар, 1973.

17

Т.П. Короткая, Прокошина Е.С. Старообрядчество Белоруссии. Минск, 1995.

18

Поздеева И.В. - Мир старообрядчества. Вып. 1-5. М., 1992-1998. Ершов О.П., Осипов В.И., Соколова Е.И. Старообрядчество: история, культура, современность. Вып. 1-8. М., 1994-1998.

19 Шахов М.О. Философские аспекты староверия. М., Изд-во "Третий Рим"

1997.

20

Бломквист Е.И., Гринкова Н.П. Бухтарминские старообрядцы: Материалы комиссии экспедиционных исследований. Л., 1930.

21

Покровский H.H. Антифеодальный протест урало-сибирских крестьян-старообрядцев в 18 в. - Новосибирск Наука. Сибирское отделение. 1974. Он же. Организация учета старообрядцев в Сибири в 18 веке // Русское население Поморья и Сибири. -М.,: Наука, 1973.

22 Липинская В.А. Русское население Алтайского края. Народные края. Народные традиции в материальной культуре 18-20 вв. - М.: Наука, 1987.

Аргудяева Ю.В. Старообрядцы на Дальнем Востоке России. М., 2000 г. 24 "Старообрядчество Сибири и Дальнего Востока" (Владивосток, 1994.), "Русская идея"(Хабаровск, 1995.), "Культура наука и образование народов Дальнего Востока России"(Хабаровск, 1997.)

9 Я

Атеистический словарь. - М., 1985. Христианство: Словарь. - М., 1994. Старообрядчество: Лица, предметы, события и символы. Опыт энциклопедического словаря - М., 1996.

26 Максимов С. В. Сибирь и Каторга. Сиб., 1871;

Васильев А.П. Забайкальские казаки (исторический очерк) Чита, 1916. т. 11; История Б-М АССР, 1953, 1 и 11 ч.;

Лебедева А.Н. К истории формирования русского населения Забайкалья его хозяйственного и семейного быта. (XIX в. - XV в.) М., 1969; Русские старожилы Сибири. Историко-антропологический очерк. М. Наука. 1973;

Покровский Н. Н. К истории появления в Сибири Забайкальских "семейских". Известия Сиб. Отд. А. Н. СССР 1975, № 6;

Шмулевич М.М. - очерки истории Западного Забайкалья 17 в. и сер. 19 в. Новосибирск 1985;

Сибирские письма декабристов. Красноярск. 1987;

Этнические культуры Сибири, Проблемы эволюции и контактов. -Новосибирск. 1986;

27

Палласа П.С. Путешествие по разным провинциям Российского государства. -ч. 3, пол. 1, СПб., 1788.

9 9

Мартос А. Письма о Восточной Сибири. - М., 1827.

9Q

Декабристы о Бурятии. - Улан-Удэ, 1975.

1А

Ровинский Л.А. Этнографические исследования в Забайкальской области. Известия. Сиб. Отд. РИО. 1872. Михайлов К. Общественный быт у крестьян Забайкальской области Восточной Сибири. - Русская 1885. № 2.; Разумова Н.И. Забайкалье СПб., 1892; Осокин Г.М. На границе Монголии. СПб., 1906.

3 1

Селищев A.M. Забайкальские старообрядцы. Иркутск 1920. Гирченко В.П. Из истории переселения в Прибайкалье семейских. - Верхнеудинск, 1922. ПонноваА.М. Семейские (Забайкальские старообрядцы). Верхнеудинск, 1928. Долотов А. Старообрядчество в Бурятии - Верхнеудинск, 1931. Элиасов Л. Е. Фольклор семейских. Улан-Удэ, 1963. Он же Русский фольклор Восточной Сибири ч. 2. Байкальские предания. Улан-Удэ, 1966. Власова И. В. Поселение Забайкалья - В кн. Быт и искусство русского населения Восточной Сибири. Забайкалье. Новосибирск. Наука, 1975.

32 Шмулевич М.М. Крестьянские промыслы в Западном Забайкалье в первой половине XIX в. - Труды Восточно-Сибирского Государственного Института культуры. Улан-Удэ, 1927. Он же. К истории крестьянской колонизации и возникновения русских сел в Западном Забайкалье в XVIII - первой половине XIX вв. В кн.: Этнографический сборник. Улан-Удэ, 1974. Он же. Очерки истории Западного Забайкалья 17 и сер. 19 веков. - Новосибирск, 1985.

33 Мотицкий В.П. Старообрядчество Забайкалья. Улан-Удэ, 1976.

34 Лобанов В.Ф. Старообрядческие общины Забайкалья и самодержавие в пер.

29 половине XIX в. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Новосибирск, 1983.

•Л ^

Он же. Старообрядчество на Дальнем Востоке. Очерки истории родного края. Хабаровск, 1993.

36 Болонев Ф.Ф. Об изменениях в быту и культуре русского (семейского) населения Бурятии. - Этнографический сборник, вып. 5 Улан-Удэ, 1975. Он же. Народный календарь семейских Забайкалья (во второй половине 19 начало XX вв.) Новосибирск, 1978. Он же. Семейские. Улан-Удэ, 1992. Он же. Старообрядцы Забайкалья. Новосибирск, 1994. о п

Федоренко Т.Г. Забайкальские старообрядческие книжные традиции и современная певческая практика. Автореферат на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Новосибирск, 1995.

Петрова Е.В. Социокультурная адаптация старообрядчества Забайкалья. Диссертация на соискание ученой степени кандидата философских наук. Улан-Удэ, 1996. Она же Социокультурная адаптация старообрядчества Забайкалья. Этносоциологический анализ. Улан-Удэ, 1999.

38 Извлечение из Свода Законов статей, относящихся до раскола. Спб., 1890; Проханов И.С. Закон и вера. - Спб., 1912.

39 Рубакин H.A. Россия в цифрах. Страна. Народ-Сословия. Классы. - Сиб., 1912.-С 76,77.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Васильева, Светлана Владимировна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Рассматривая старообрядцев как сложное многовековое движение -культурное, религиозное, социальное, как явление русской истории, наконец, как историко-этнографическую и конфессиональную группу русского этноса, важно выявить значение носителей и хранителей исконных русских традиций. Это актуально и сегодня, в переломный период развития общества, которое в столь непростое время обращается к корням и истокам национальной культуры. Именно это послужило причиной развернувшихся в России в последние годы этнических и национально-культурных движений, обострении межэтнических отношений, стремлении к возрождению культуры через создание национальных диаспор, этнокультурных объединений, воскресных школ по изучению языка исторической родины и основ религиозных учений и пр.

Хотя на территории Забайкалья нет межнациональных распрей, следует усилить внимание к этнокультурным процессам, межэтническому взаимодействию разных народов на современном этапе, осмыслению положительных национальных традиций прошлого. Особенно это важно по отношению к историко-культурным и конфессиональным группам русских, которые пришли на забайкальскую землю и составили подавляющее большинство населения. История их формирования в Забайкалье довольно сложна и отличается целым рядом особенностей. Приоритет в освоении региона принадлежал казакам и крестьянам, а среди них - старообрядцам. Академик Д.С. Лихачев охарактеризовал старообрядчество как "живой остаток древней русской культуры, сохранившей ее замечательные достоинства". Сделать это без культурной среды невозможно. Именно старообрядцы сохранили традиции книгописания, бережения иконописи и, главное - соблюдение русского уклада жизни, культуры в самом широком смысле, быт, пронизанный национальным духом, одежду и свое национальное самосознание. Действительно, без влияния богатейшего фонда национальной культуры, сохраненного старообрядцами, Россию можно увидеть лишь однобоко. Образно говоря, это будет " птица-тройка без одного коня". Вот почему нам надо знать все стороны народной жизни, видеть развитие не только основного ствола, но и его ответвлений. Об одной из таких ветвей общерусского древа шла речь в нашей работе. Это ветвь -старообрядцы Забайкалья.

История старообрядцев в начальном этапе носила преимущественно традиционный характер. Ее развитие проходило в рамках двух тенденций: сущность первой заключалась в самосохранении, консервации традиций Руси XII - XVII вв., что соответствовало накоплению культурной традиции; сущность второй - во взаимовлияниях, избежать которых было невозможно, разных социокультурных сред, иноэтнических окружении.

Процесс формирования старообрядчества Западного Забайкалья шел постепенно. В его развитии, на наш взгляд, следует выделить хронологические этапы, характеризующиеся наиболее значимыми изменениями, происходившими в жизни старообрядцев в разные периоды времени.

1. К первому периоду мы относим время с начала раскола русского общества до образования духовных центров на Ветке (откуда были выселены забайкальские старообрядцы).

Раскол в русской православной церкви привел к распаду единой русской культуры. Вся культурная жизнь Руси до середины XVII в. была непосредственно связана с религиозными традициями, поэтому изменения в одной сфере - религиозной, привели к изменениям в другой - культурной. Те, кто поддержал реформы Никона, сделал свой шаг в сторону западной культуры, другие остались верны старине, старым религиозным обрядам, в основу функционирования культурной традиции последних была заложена тенденция консервации. Этих два, казалось бы, взаимоисключающих направления одновременно были присущи русской культуре XVII в., что, несомненно, отразилось и на процессе формирования культуры старообрядцев Забайкалья .

2. Второй этап мы связываем с началом оформления религиозно-культурных центров старообрядчества на Ветке. Старообрядческая культура оставалась в основном традиционной, но, несмотря на значительную степень ее традиционности, обойтись без новаций было практически невозможно. Чаще всего эти новации являлись вынужденной формой жизни приверженцев старых обрядов к новым условиям существования. Культурная интерференция проявлялась в ускорении процесса слияния южнорусских особенностей культуры с северорусскими, а также в заимствовании элементов культуры украинцев, белорусов, поляков.

3. Третий период формирования старообрядчества проходил уже непосредственно в пределах Западного Забайкалья, с момента расселения их там и до второй половины XIX в. Этот период имел ряд особенностей: а) оторванность от материнского этноса б) неравномерная плотность населения; в) локальные миграционные процессы.

4. Четвертый этап можно назвать периодом расцвета культуры семейских. Это было время царствования реформаторов Александра II и Александра III. Послабления в отношении к старообрядцам со стороны правительства нашли свое выражение в увеличении числа культовых зданий; демографический взрыв определял всевозрастающую численность популяции старообрядчества Западного Забайкалья; экономическое благополучие сопровождалось не только поставками товарного хлеба на рынок Забайкалья, но и за его пределы; развитие народного творчества характеризовалось наличием разных стилей в технике резьбы по дереву, домовой росписи, ювелирном деле староверов, обогащалась и расцветала фольклорная традиция.

5. Новый период в истории развития старообрядчества начался после Октябрьской революции, когда жизнь старообрядцев подвергалась крупным изменениям, предпринятым со стороны государства в отношении всех конфессий и этноконфессиональных групп, существующих в России.

Основными формами этого периода являлись распад религиозных общин, уход из храмов и совершение обрядов в простых избах, "тайное" старообрядчество, тотальное отдаление населения от религии. Последующая массовая урбанизация, нивелировка и повсеместная интернационализация привели к потере не только группового, этноконфессионального самосознания, но и к потере отдельных культурных традиций, оставшихся зафиксированными лишь на страницах научных изданий да в устной памяти народа.

6. Следующий период мы связываем с началом возрождения культуры старобрядцев (90-е гг. XX столетия). Он характеризуется процессом образования религиозных старообрядческих общин на местах. В Бурятии зарегистрировано около 18 старообрядческих религиозных объединений (Тарбагатайский центр семейской культуры, Республиканский центр изучения культуры семейских, Община семейских); религиозные общины (в селах Хасурта, Бичура, Куйтун, в г. Улан-Удэ - Верхнеудинская община, Старообрядческий центр в г. Улан-Удэ). Состоявшийся в 1993 г. I съезд семейских Забайкалья можно считать наиболее важным событием первоначального этапа становления организованного движения семейских, своеобразным моментом внутриконфессиональной истории в современных условиях, результатом изменения мировоззренческой ориентации старообрядческого населения. Съездом были приняты учредительный документ - Устав общины семейских Забайкалья и программа мероприятий развития культуры на 1993-1996 гг.

Религия, являясь важным компонентом культуры, в значительной степени определяет нравственные, идеологические, политические и экономические аспекты в деятельности общества и государства. Это делает религиозную жизнь весомым и достаточно самостоятельным компонентом социальной жизни.

Россия была и остается поликонфессиональной страной. Ее граждане принадлежали и принадлежат к разным направлениям многих религий -христианства, ислама, буддизма, иудаизма и других вероисповеданий. Религиозная жизнь страны никогда не была простой и однозначной. Поэтому религиозная ситуация всегда находилась под пристальным вниманием государства, законодательная деятельность которой являлась важнейшим инструментом регулирования и контроля религиозной жизни.

Старообрядцы Забайкалья представляли собой часть русского субэтноса, неравномерно распределенного по территории края, численность их постоянно возрастала в связи с миграционными процессами и естественным приростом населения. В результате масштабного переселения старообрядцев а ХУШ веке в Восточную Сибирь оформился территориальный центр старообрядчества, расположенный в Забайкалье, где разместилось около 5000 поселенцев-староверов и уже на рубеже ХУШ-Х1Х веков из-за перенаселенности сел, расположенных на удобных землях в долинах рек, начались локальные миграционные процессы, связанные с религиозными взглядами последователей различных толков, нехваткой земли, а также ростом старообрядческих семейных кланов.

Носители древнего православия проникали в регион двумя путями: в качестве ссыльных и вольных колонистов. Основное значение имела ссылка, масштабы которой возросли на рубеже ХУП-ХУШ веков. В числе ссыльных староверов на протяжении рассматриваемого периода преимущественно были крестьяне.

Вероисповедная принадлежность к старообрядческим толкам в XVII и первой трети XVIII века была слабо выражена. Это было связано во первых -с тем, что для начального этапа расселения старообрядцев в Западном Забайкалье было очень важно образовать территориальный, обособленный компактный ареал от всего остального населения, во вторых - в этот период отсутствовала единая церковно-административная система управления старообрядцами Восточной Сибири. Разделение на согласия явственно ощущалось в ХУШ-Х1Х веках. Старообрядчество Забайкалья было представлено последователями поповщины и незначительная часть беспоповщины. По волостям и селениям последователи разных толков, группировались неравномерно.

Таким образом, особенность начального этапа формирования и развития старообрядчества Забайкалья состояла в том, что в основе мировоззренческой ориентации староверов лежала религиозная этика, которая определяла их отношение к хозяйственной деятельности, окружающему населению, а также к государственным институтам.

Законодательство о старообрядцах, система отношений правительства и самодержавия к старообрядчеству, длительное время носили запретительно-репрессивный характер. Распоряжения правительства второй половины ХУП - 30-е годы XIX в отношении старообрядцев Восточной Сибири эволюционировали в сторону охвата всех сторон жизни староверов. В этот период официальная церковь отошла от деятельности по ограничению раскола, оставив за собой только обязанность духовного воздействия на староверов, и гражданское правительство сконцентрировало в своих руках обширные полномочия. Если в XVIII - начале XIX века подавляющее большинство распоряжений правительства содержало рекомендации и требования к администрации улучшить контроль за изменением численности, поселениями староверов, то во второй четверти XIX века главным направлением было стремление ужесточить систему контроля, распределить функции и направления сотрудничества светского, духовного начальства. Правительству удалось разработать централизованную систему полицейского контроля, сыска, наказания преступников против православной веры. Решающую роль в выработке принципов воздействия на старообрядцев по-прежнему играло Министерство внутренних дел, а контроль за выполнением постановлений в регионе осуществлял комитет по делам раскола.

В 40-60-х годах XIX была выработана официальная формулировка, определяющая степень вредности для православия убеждений последователей разных согласий; правительство отказалось от гласных преследований, расширило религиозные и гражданские права старообрядцев, в соответствии с разделением на "вредные" и "менее вредные секты".

Во второй половине XIX - начале XX веков определяющими в этой сфере были Основные законы Российской империи, закон "О даровании раскольникам некоторых прав гражданских" от 3 мая 1883 года, законы "Об укреплении начал веротерпимости" и " О порядке образования и действия старообрядческих общин и отделившихся от православия сектантов" 19051906гг. Основные законы устанавливали положение вероисповедания в государстве, отводя господствующее место православию и признавая Русскую православную церковь государственной. Законом 3 мая 1883 года впервые признавались права на существование религиозных оппозиционеров (старообрядцев и старорусских сектантов) и отмечались некоторые ограничения для них в гражданских правах.

Высочайшие Указы 1905-1906 годов узаконили существование старообрядчества, протестантского и старорусского сектантства, отменили большинство правовых ограничений для этих вероисповеданий.

Но реализация постановлений правительства существенно отличалась от предлагаемых решений и инструкций. С одной стороны - из-за противоречивой конфессиональной политики, бюрократизма и карьеризма в управлении, усугубляемого всеобщей секретностью. С другой стороны, - из-за сопротивления старообрядцев. Проявляя себя в качестве законопослушных верноподданных они отказывались выполнять распоряжения властей, затруднявшие отправление их обрядов. Губернские власти региона нередко выступали инициаторами пересмотра и корректировки постановлений правительства, вынуждены были принимать самостоятельные решения.

Миссионерская деятельность православной церкви среди старообрядцев Забайкалья была малорезультативной, так как долгое время официальная церковь рассматривала староверов как еретиков, заслуживающих только наказания. Старообрядцы, в свою очередь, оказывали активное сопротивление насаждению единоверия, организовано протестовали против притеснений, арестов священников, опечатыванию часовен, и нелегально поддерживали устои и правила староверия.

Общероссийские законы распространялись и на Забайкалье, действие их было единым для всей страны. Вместе с тем ряд секретных циркуляров и постановлений, свидетельствует об определенном учете государственными органами специфики Забайкальской обстановки. Это было связано с тем, что Забайкалье, являясь ключевым районом в коммуникациях Российского государства с Дальним Востоком, Монголией и Китаем, играло важную роль в упрочении его позиции на Востоке, во внешнеполитических и внутренних вопросах империи. Учитывались важность создания в крае постоянного русского населения и хозяйственного освоения Забайкалья этим населением. Старообрядцы были признаны самым необходимым контингентом переселенцев: они водворялись в любых условиях, быстро и эффективно развивали все отрасли экономики, почти не подвергались ассимиляции. Поэтому в Забайкалье не применялись в полной мере законы, ограничивающие положение старообрядцев, или практик исполнения не всегда в точности следовала букве закона. Особой заботой государственной власти было распространение православия. Русская православная церковь пользовалась всемерной помощью и поддержкой светской власти. Но в тех случаях, когда интересы церкви противоречили интересам освоения края, государственная власть отстаивала последние. В целом государственная политика в области религии строилась и проводилась в соответствии с практическими нуждами края.

Такое отношение светской власти к конфессиональным организациям способствовало складыванию обстановки веротерпимости. С другой стороны одновременное появление на новых землях разных конфессий, одинаковые условия жизни их приверженцев в процессе устройств на новом месте приводили к веротерпимости всего населения в целом.

135

В итоге мы можем утверждать, что формирование и развитие старообрядчества Забайкалья как явления в целом определялось не только его внутренними резервами, внутренними процессами консолидации и сплоченности, но во многом зависело от политики, проводимой местными властями, позиции патриаршей церкви, а так же от поддержки миролюбиво настроенного местного населения, в основе мировоззрения которого лежали восточный менталитет, традиции шаманизма и буддизма.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Васильева, Светлана Владимировна, 2000 год

1. Источники 1. Неопубликованные:

2. Государственный архив древних актов (ЦГАДа)

3. Фонд 391 Переселенческого управления1. Оп. 1. ДД. 835, 553;

4. Оп. 2. ДД. 213,357, 593,599;1. Оп. 3. ДД. 670, 671,672;1. Оп. 4. Д. 286;1. Оп. 5. ДД. 1387, 690;

5. Фонд 394 Комитет по заселению Дальнего Востока при Совете Министров (1909- 1917 гг.).

6. Оп. 1.ДД. 1, 11,20,21,24,36, 46,55,57,58, 66. Фонд 796 Канцелярии Святейшего Синода.

7. Оп. 442, ДД. 29, 323, 632, 682, 735. 932, 1079, 1132, 1184, 1235, 1620, 1671, 1882, 1883, 1970, 2014, 2015, 2077, 2318, 2320, 2374, 2440, 2438, 2503, 2505, 2565, 2567, 2626, 2687. 2689, 2749, 2777.

8. Фонд 821 Департамент духовных дел иностранных исповеданий Министерства внутренних дел. Оп. 10, ДД. 594, 597; Оп. 133, Д. 21.

9. Фонд 1263 Комитет министров (1802-1906 гг.).

10. Оп. 1, ДД. 2971,3604, 3556.

11. Фонд 1265 Второго Сибирского комитета.1. Оп. 9, ДД. 137, 160.

12. Государственный архив Иркутской области

13. Фонд 50 Иркутская духовная консистория

14. Оп. 1. Д. 759, 5048, 5133, 5173, 5506, 6062, 6214, 6418, 6449.

15. Оп. 7.Д. 40, 83, 160, 751.

16. Фонд 587 (Благочинный иркутских городских церквей) Оп. 1, ДД. 10,17, 20, 22,37,58; Оп. 2, ДД. 3, 7.

17. Фонд 293 (Восточно-Сибирский отдел русского географического общества)

18. Оп. 1, ДД. 9а, 490, 543, 545, 576, 598, 647, 649, 820. Фонд 504 (Иркутский городской совет народных депутатов) Оп. 5, ДД. 63,64.

19. Фонд 32 (Иркутское губернское управление) Оп. 1, ДД. №№ 62, 527, 5267, 5715; Оп. 2, ДД. 2,58,443; Оп.З, ДД. 176.

20. Фонд 24 (Главное управление Восточной Сибири) Оп. 9. ДД. 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 41, 45, 48. 50. 64, 65, 67, 102, 107, 11, 122, 126.

21. Фонд 25 (Канцелярия генерал-губернатора Восточной Сибири)1. Оп. 28, Д. 73.

22. Национальный государственный архив республики Бурятии

23. Фонд 11 Верхнеудинская городская управа и городничие 1784-1875 гг. Фонд 207 Тарбагатайское волостное правление. Оп. 1. Д. 139, 524, 1616, 1956.

24. Фонд 262 Троицско-селенгинский монастырь и православные церкви. Д. 255,414,415,416, 447, 463.

25. Фонд 337 Верхнеудинское уездное полицейское управление. Д. 206, 251, 1051, 1108, 2561, 3160, 3672, 6099, 6671, 6821, 7235, 7729, 7995, 8006, 8080, 8134, 8223, 8474.

26. Фонд 478 Старообрядческий епископ Сибири и Дальнего Востока.

27. Государственный архив Читинской области

28. Фонд 1 (Забайкальское областное правление)

29. Оп. 1,ДД. 83, 115, 116, 160, 161, 182, 192, 206,219, 6831,7102, 11493. Фонд 282 (Церкви Забайкальской области) Оп. 1, ДД. 396, 29698.

30. Фонд 8 (Забайкальская духовная консистория) Оп. 1, ДД. 3,45,97, 117, 291. 2. Опубликованные:

31. Законодательное и делопроизводственные:

32. Проханов И.С. Закон и вера. СПб., 1912.

33. Раскол и сектантство в 1898 г. СПб., 1901.

34. Распределение старообрядцев по толкам и сектам. Разработано Центральным Статистическим Комитетом МВД. СПб., 1901.

35. Свод законов Российской империи, издания 1857 г. Т. 1, ч. 1. СПб.,1857.

36. Свод законов Российской империи, издания 1906 г. Т. 1, ч. 1. СПб., 1906 ** 19. Свод законов уголовных. Кн. 1. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных, — СПб., 1866=

37. Статистические сведения о сектантах к 1 января 1912 г. СПб., 1912.

38. Циркулярные указы Святейшества Правительствующего Синода (18671895 гг.)-СПб., 1896.

39. Документы религиозных организаций:

40. Алексий, иеромонах. Иркутский миссионерский съезд (24 июля 5 августа 1910 г.). - Томск, 1910.

41. Библиотека русских баптистов. Вып. 1. Омск, 1913.

42. Труды IV Всероссийского старообрядческого съезда христиан, приемлющих священство, переходящее от господствующей церкви. М., 1912.

43. Труды девятого Всероссийского съезда старообрядцев, приемлющих священство Белокриницкой иерархии. М., 1909.

44. Труды десятого Всероссийского съезда старообрядцев, приемлющих священство Белокриницкой иерархии. М., 1910.1. Периодические издания.

45. Иркутские епархиальные ведомости. г. Иркутск, 1863-1917. Забайкальские епархиальные ведомости. - г. Чита, 1876-1917. Баптист. - Ростов-на-Дону, 1908-1909. Церковь,-М, 1912-1914.1. Справочная литература:

46. Атеистический словарь. М., 1985.

47. Старообрядчество. Лица, предметы, события и символы. Опыт энциклопедического словаря. -М., 1996. Христианство: Словарь. -М., 1994.

48. Христианство: Энциклопедический словарь: в 3-х т. М., 1993-1995.1. ИССЛЕДОВАНИЯ

49. Абрамов И. Старообрядцы на Ветке // Живая старина. 1907. № 3.

50. Александр Б. Описание сочинений раскольников ими самими написанных. СПб., 1861. - 340 с.

51. Алтарь России. Вып. 1. Старообрядчество Сибири и Дальнего Востока,история и современность: местная традиция, русские и зарубежные связи. Материалы научно-практической конференции 19-25 сентября 1994 г. -Владивосток Большой Камень, 1997.

52. Александров В.А. Русское население Восточной Сибири XVII начала XVIII в.-М., 1964.-303 с.

53. Александров В.А., Покровский H.H. Власть и общество. Сибирь в XVII веке. Новосибирск, 1991. - 399 с.

54. Алексеев А.И. Освоение русскими людьми Востока и Русской Америки, до конца XIX вв. М, 1982. - 288 с.

55. Андерсон В. Старообрядчество и сектантство. Исторический очерк религиозного разномыслия. СПб., 1904. - 460 с.

56. Андреев В.В. Раскол и его значение в народной русской истории. Исторический очерк. СПб., 1870. - 412 с.

57. Анисимов А.Ф. Общее и особенное в развитии общества и религии народов Сибири. JL, 1969. - 149 с.

58. Ю.Аргудяева Ю.В. Семья и быт старообрядцев Приморья (конец XIX -начало XX в.) // Культура Дальнего Востока XIX-XX вв. Владивосток, 1992.-С. 159-170.

59. Аргудяева Ю.В. Старообрядцы: история и современность // Россия и АТР. 1993.-№2.-С. 111-123.

60. Белецкий П. Забайкальские раскольники // Сибирский сборник. — 1901. Вып. 1.

61. Белов A.B. Секты. Сектантство. М., 1979.

62. Бердяев H.A. Русская идея. Основные проблемы русской мысли XIX в. и начала XX века // О России и русской философской культуре. Философы русского зарубежья. М., 1990. - С. 43-272.

63. Богданов А.П. Старообрядцы // Старообрядчество: история, традиции, современность. № 1. 1994.

64. Богданов А.П. Старообрядцы // Старообрядчество: история, традиции, современность. М. - Вып. 1. - 1994. - С. 5-23; Вып. 2. -1995. - С. 2-22.

65. Болонев Ф.Ф. Декабристы о семейских // Ссыльные декабристы в Сибири. Новосибирск, 1985. - С. 89-104.

66. Болонев Ф.Ф. Месяцеслов семейских Забайкалья // Россия древняя и вечная. Иркутск, 1992. - С. 318-363.

67. Болонев Ф.Ф. Народный календарь семейских Забайкалья: (Вторая половина XIX начало XX вв.). - Новосибирск, 1978. - 159 с.

68. Болонев Ф.Ф. Старообрядцы Забайкалья в XVIII XX вв. - Новосибирск, 1994.- 148 с.

69. Болонев Ф.Ф. Хозяйственные и бытовые связи семейских с местным ипришлым населением Бурятии в XIX XX вв. / Этнографический сборник. - № 6. - Улан-Удэ, 1974. - с. 56-66.

70. Бонч-Бруевич В.Д. Сектантство и старообрядчество в первой половине XIX. // Избранные атеистические произведения. М., 1973. - 343 с.

71. Булгаков С.Н. Православие. Очерки учения православной церкви. М., 1991.-с. 416.

72. Бухтарминские старообрядцы: Материалы комиссии экспедиционных исследований. Л., 1930.

73. Быковский И.К. История старообрядчества всех согласий. Единоверие, начало раскола сектантства. М., 1906. - 144 с.

74. Быконя Г.Ф. Заселение русскими Приенисейского края в XVIII в. -Новосибирск, 1981.- 247 с.

75. Быконя Г.Ф., Федорова В.И., Бредников Л.П. Красноярск в дореволюционном прошлом (ХУН-ХУШ вв.). Красноярск, 1990. - 304 с.

76. Быт и искусство русского населения Восточной Сибири. Новосибирск, 1975. - Ч. 2. Забайкалье. - 152 с.

77. Ванина И.Ю. Миссионерская деятельность русской православной церквив Северо-Восточной Азии (сер. XVII сер. XIX вв) Автореферат дис. канд. ист. наук. - Иркутск. - 1995. - 23 с.

78. Василевич И.С. Религиозные секты баптистов и иеговистов. Иркутск, 1958.-86 с.

79. Василевский М.Н. Государственная система отношений к старообрядческому расколу в царствование императора Николая 1. -Казань, 1914.-254 с.

80. Винокурова З.П. К вопросу о "дониконианской" ориентации старообрядцев в изобразительном искусстве//Традиционная духовная и материальная культура русских старообрядческих поселений в странах Европы, Азии и Америки. Новосибирск: Наука. 1992.

81. Вопросы религии: Собр. соч. Свинцицкий , В. Эрн, П.А. Флоренский, H.A. Бердяев и др. M., 1908. - 416 с.

82. Воскобойников В. Приметы и суеверия семейских // Бурятиеведение. -Улан-Удэ, №3-4, (11-12).

83. Восток-Запад: диалог культур. Материалы международной конференции. -Улан-Удэ, 1996.

84. Вруцевич М. Сибирские скопцы. (Историко-бытовой очерк). // Русская старина. Т. 23. - 1905. - С. 171 -313.

85. Гирченко В.П. Из истории переселения в Прибайкалье старообрядцев семейских. Верхнеудинск, 1922. - 20 с.

86. Гурьянова Н.С. История и человек в сочинениях старообрядцев XVIII в.1. Новосибирск, 1996. 232 с.

87. Дергачева-Скоп Е.И., Алексеев В.Н. Книжная культура старообрядцев и их четья литература. К проблеме типологии чтения // Русская книга в дореволюционной Сибири: Археография книжных памятников. -Новосибирск, 1996. С. 9-40.

88. Добреньков В.И., Радушкин A.A. Методологические вопросы исследования религии. М., 1989. - 189 с.

89. Дулов A.B. Взаимоотношения светских и духовных властей Сибири (1806-1860 гг.) // Иркутская область в панораме веков: Материалы научно-практической конф. Иркутск, 1997. - С. 55-57.

90. Ершова О.П. Документы по истории старообрядчества XIX в. / Из фондов ЦГИА г. Москва // Историография, источниковедение отечественной истории: Сборник научных трудов. М., 1993. - С. 142-153.

91. Ершова О.П. Развитие законодательной системы в области раскола в 50-е-60-е годы XIX в. // Старообрядчество: история, культура, современность. Вып. 2. - М., 1995. - С. 26-31.

92. Ершова О.П. Роль Министерства внутренних дел в формировании политики в отношении старообрядчества в середине XIX в. // Старообрядчество: история, культура, современность. Вып. 4. - М., 1995.-С. 9-18.

93. Житие протопопа Аввакума и другие его сочинения. М.: Советская Россия, 1991.48.3еньковский B.B. Русское старообрядчество: Духовное движение семнадцатого века. -М., 1995. 528 с.

94. Иванов К.Ю. Согласия и толки Томского старообрядчества (вторая половина XIX начало XX вв.) // Исторические судьбы Православия в Сибири: Тез. научной конф. - Иркутск, 1997. - С. 91-94.

95. Иркутск, его место и значение в истории и культурном развитии Восточной Сибири. М., 1891. - 268 с.

96. Карташев A.B. Смысл старообрядчества // Церковь: Старообрядческийцерковно-общественный журнал. Вып. 2. - М., 1992. - С. 18-20.

97. Карцов В.Г. Религиозный раскол как форма антифеодального протеста в истории России: Спецкурс в 2-х частях.-Калинин, 1971.-Ч. 1-2.

98. Карцов В.Г. Религиозный раскол как форма антифеодального протеста в истории России: Спецкурс. Ч. 1-2. Калинин 1971.

99. Карнышев А.Д. Межэтническое взаимодействие в Бурятии: социальная психология, история, политика. Улан-Удэ. - БГУ. 1997.

100. Кальмина J1.B. Еврейская община в Западном Забайкалье (60-е г. XIX в. -февраль 1917 г.) Улан-Удэ, 1999.

101. Клибанов А.И. История религиозного сектантства в России (60-е гг. XIX 1917 г.).-М., 1965.-348 с.

102. Клибанов А.И. Народная социальная утопия в России в период феодализма. М., 1977. - 335 с.

103. Клибанов А.И. Религиозное сектантство в прошлом и настоящем. М., 1973.

104. Козьмин A.A. О религиозном сектантстве Иркутской области. Иркутск, 1939.-48 с.

105. Кузнецов В.К. Русские старожилы в Сибири и средней Азии. Сибирские переселенцы // Азиатская Россия. Т. 1 Люди и порядки за Уралом. -СПб., 1914.-С. 180-199.

106. Кутузов Б. Церковная реформа XVII века. Трагическая ошибка или диверсия//Церковь № 1, 1992.

107. Кюхельбекер M.K. Краткий очерк Забайкальского края // декабристы о Бурятии. Улан-Удэ, 1975.

108. Липинская В.А. Русское население Алтайского края. Народные традиции в материальной культуре XVIII XX вв. - М.: Наука, 1987.

109. Лобанов В.Ф. Старообрядческие волнения в Забайкалье в начале 40-х гг. XIX века // Известия Сибирского отделения АН СССР. 1985. - № 14. -Вып. З.-С. 43-48.

110. Лобанов В.Ф. Возвращение старообрядцев // Россия и АТР. 1994. - № 2. -С. 15-28.

111. Лобанов В.Ф. Старообрядчество на Дальнем Востоке // Очерки истории родного края. Хабаровск, 1993.-С. 128-145.

112. Лобанов В.Ф. Попытка переселения старообрядцев в Северную Маньчжурию накануне русско-японской войны // XX век и военные конфликты на Дальнем Востоке. Тезисы докладов и сообщений межд. науч. конф. Хабаровск, 1995. - С. 53-55.

113. Лобанов В.Ф. Сельский мир и конфессия у крестьян-старообрядцев Дальнего Востока (вторая половина XIX начало XX вв.) // Этнос икультура. Владивосток, 1994 - С. 39-47.

114. Любимов П.П. Религии и вероисповедный состав населения Азиатской России. Петроград, 1914.

115. Максимов C.B. Сибирь и каторга. Собр. соч.. СПб., [б/г]. - Т. 1,2,17.

116. Мальцев А.И. О взаимоотношениях старообрядцев филипповского и федосеевского согласий в XVIII в. // Гуманитарные науки в Сибири. -1995.-№ 1,-С. 55-61.

117. Мальцев А.И. Староверы-странники в XVIII — первой половине XIX вв. / Отв. ред. акад. РАН H.H. Покровский. Новосибирск, 1996. - 267 с.

118. Мамсик Т.С. Крестьянское движение в Сибири. Вторая четверть XIX в. / Отв. ред. А.Н. Сагадайный. Новосибирск, 1987. - 268 с.

119. Мир старообрядчества. /Под ред. И.В. Поздеевой, Е.Б. Смиленской, предисловие H.H. Покровского. М. - СПб., 1992. - 139 с.

120. Митыпова Г.С. Православные храмы Западного Забайкалья (XVII XX вв.) - Улан-Удэ, 1998.

121. Михайлов Т.М. Национальное самосознание и менталитет бурят // Современное положение бурятского народа и перспективы его развития. -Улан-Удэ, 1996.-с. 21.

122. Михайлова В.Т. Православие в духовной культуре Бурят. (30-е г. XVII в. 1917 г.). - ВСГТУ, Улан-Удэ, 1999.

123. Миловидов В.Ф. Старообрядчество в прошлом и настоящем. М., 1969.

124. Моррис P.A. Староверы как ключ к пониманию процесса конвергенции //

125. Старообрядчество Сибири и Дальнего Востока, история и современность: Местная традиция, русские и зарубежные связи. Материалы научно-практической конференции 19-25 сентября 1994 г. Большой камень, 1997.-С. 24-29.

126. Мотицкий В.П. Старообрядчество Забайкалья: Прошлое и настоящее. -Улан-Удэ, 1976.-80 с.

127. Мотицкий В.П. Эволюция старообрядчества Забайкалья за годы советской власти. Дис. . канд. ист. наук. Улан-Удэ, 1972 . - 207 с.

128. Мохосоев А. Пространство и время этноса // Бурятия, 14.03.1996 г.

129. Муратов М.В. К изучению старообрядчества и сектантства в Сибири. Опты привлечения студенческих сил к работе по архивным материалам. -Иркутск, 1923. 17 с.

130. Накамура Е. Староверы Южного Сахалина // Старообрядчество Сибири и Дальнего Востока, история и современность: Местная традиция, русские и зарубежные связи. Материалы научно-практической конф.. Большой Камень, 1997.-С. 21-24.

131. Никитина С.Е. О понятии этноконфессиональной группы применительно к старообрядцам // Там же. С. 13-21.

132. Паллас П.С. Путешествие по разным провинциям Российского государства. ч. 3, пол. 1, СПб., 1788.

133. Поздеева И.В. усское старообрядчество конца XIX в. // Старообрядчество Сибири и Дальнего Востока, история и современность: Местнаятрадиция, русские и зарубежные связи. Материалы научно-практической конф.. Большой Камень, 1997. - С. 7-13.

134. Поздняков С.В. К вопросу о философской концепции протопопа Аввакума // Старообрядчество: история, культура, современность. Вып. 1.-М., 1994.-С. 23-30.

135. Покровский H.H. Антифеодальный протест урало-сибирских крестьян старообрядцев в XVIII веке. Новосибирск, 1974. - 394 с.

136. Покровский Н=Н, Антифеодальный протест урало-сибирских крестьян-старообрядцев в XVIII в. Новосибирск: Наука. Сибирское отделение, 1974.

137. Покровский H.H. Организация учета старообрядцев в Сибири в XVIII в. // Русское население Поморья и Сибири (период феодализма). М., 1973. -С. 381-406.

138. Покровский H.H. Организация учета старообрядцев в Сибири в XVIII веке // Русское население Поморья и Сибири. М.: Наука, 1973.

139. Покровский H.H. Рукопись сибирских старообрядцев на бересте // Живая старина. 1995. - № 1. - С. 28-39.

140. Попова A.M. Семейские (забайкальские старообрядцы). Верхнеудинск, 1928. 36 с.

141. Попова A.M. Семейские: (Забайкальские старообрядцы). -Верхнеудинск, 1928, с. 28.

142. Правда о русских раскольниках, называющихся староверами истарообрядцами. По сочинениям преосвященного Макария, архимандрита Павла (Прусского), профессора H.H. Субботина и др. М., 1905. - 63 с.

143. Пругавин A.C. Монастырские тюрьмы в борьбе с сектантством. (К вопросу о веротерпимости). М., 1905. - 130 с.

144. Пругавин A.C. Раскол и сектантство в русской народной жизни, с критическими замечаниями духовного цензора. М., 1905. - 91 с.

145. Пругавин A.C. Старообрядчество во второй половине XIX в.: Очерк из новейшей истории раскола. М., 1904. - 280 с.

146. Пругавин A.C. О необходимости и способах всестороннего изучения сектантства. СПб., 1880.

147. Рандалов Ю.Б., Найдаков В.Ц. О социологических исследованиях культурных процессов РБ // Национальная интеллигенция, духовенство и проблемы социального, национального возрождения народов РБ. Улан-Удэ, 1995.

148. Розанов В.В. Психология русского раскола // Религия. Философия. Культура: Сборник ст.. М., 1992. - Т. 1. - С. 47-92.

149. Румянцева B.C. Народное антицерковное движение в России в XVII веке. -М., 1986.-264 с.

150. Рункевич С.Г. Русская церковь в XIX веке. СПб., 1901.

151. Русские старожилы Сибири. Историко-антропологический очерк. М.: Наука, 1973.

152. Русское православие: Вехи истории. /Под ред. А.И. Клибанова. М.,1989.-719 с.

153. Рындзюнский П.Г. Церковь в дворянской империи в XVIII в. // Русское православие: вехи истории. М., 1989.

154. Савицкая О.Н. Миссионерская деятельность русской православной церкви среди старообрядчества уральского региона в XIX веке. // Исторические судьбы Православия в Сибири: Тез. науч. конф. 1-3 сентября 1997. - Иркутск, 1997. - С. 39-42.

155. Семаков В.В. // Старообрядчество: история, традиции, современность. 1995, №4.

156. Селищев Н.Ю. Казаки и Россия. Дорогами прошлого. М., 1993.

157. Сердюк М.Б. Религиозная жизнь Дальнего Востока (1858-1917 гг.). Диссертация на соискание ученой степени к.и.н. Владивосток, 1998.

158. Старообрядчество в России (XVII-XVIII вв.). Сб. научн. тр. / Под ред. Е.М. Юхименко. М., 1994. - 235 с.

159. Старообрядчество: история, культура, современность. Тезисы научной конференции. М., 1996.

160. Старообрядчество в России. М., 1994.

161. Стахеев Д. Забайкальская область: Очерки // Живописная Россия. Отечество наше в его земельном, историческом, племенном, экономическом и бытовом значении /Под общ. ред. П.П. Семенова. Т. XII. - Ч. 1. - СПб., М., 1895. - С. 209-229.

162. Стахеев Д. Общий взгляд на Восточную Сибирь: Очерки // Там же.1. С. 10-20.

163. Сырцов И.Я. Самосожжегательство сибирских старообрядцев в XVII и XVIII столетии. Извлечения из Тобольских епархиальных ведомостей. Тобольск, 1888.- 108 с.

164. Талько-Грынцевич Ю.Д. Протоколы общего собрания Троицкосавско-Кяхтинского отделения Приамурского отделения РГО. Кяхта, 1894, № 2.

165. Талько-Грынцевич Ю.Д. Семейские (старообрядцы) в Забайкалье. — Кяхта, 1894.-25 с.

166. Талько-Грынцевич Ю.Д. Семейские-старообрядцы Забайкалья // К антропологии великороссов. Томск, 1898.

167. Традиционная духовная и материальная культура русских старообрядческих поселений в странах Европы, Азии и Америки. -Новосибирск: Наука, 1992.

168. Традиционная духовная и материальная культура русских старообрядческих поселений в странах Европы, Азии и Америки. Сб. науч.тр. / Отв. ред-ры. H.H. Покровский, Р. Моррис. Новосибирск, 1992.-320 с.

169. Христианство и церковь в России феодального периода: (Материалы) / Отв. ред. H.H. Покровский. Новосибирск, 1989. - 365 с.

170. Шмулевич М.М. Очерки истории Западного Забайкалья XVII -середина XIX. / Отв. ред. Т.С. Мамсик. Новосибирск, 1985. - 285 с.

171. Шмулевич М.М. Социально-экономическое положение русского крестьянства Западного Забайкалья в первой половине XIX в. Дис. . канд. ист. наук. Иркутск, 1967. - 302 с.

172. Щапов А. Русский раскол старообрядчества, рассматриваемый в связи с внутренним состоянием русской церкви и гражданственности в XVII и первой половине XVIII века. Казань, 1859.

173. Юхименко Е.М. // Старообрядчество: история, традиция, современность. М., 1995, № 4.

174. Юхименко Е.М. К вопросу о связях Сибири с Выгом и роли братьев Семеновых (Новонайденное "Слово о житии Иоанна Выгорецкого") // Источники по истории общественного сознания и литературы периода феодализма. Новосибирск, 1991. - С. 223-246.