Сущность человека в философии экзистенциализма: По работам М. Хайдеггера и А. Камю тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 09.00.11, кандидат философских наук Черногорцева, Галина Владимировна

• Черногорцева, Галина Владимировна
• кандидат философских наук
• 2001

Оглавление диссертации кандидат философских наук Черногорцева, Галина Владимировна

В в е д е н и е.

Глава первая. Экзистенциализм - особый тип философской рефлексии.

§ 1. Экзистенциализм в контексте социальных условий XX века.

§ 2. Теоретические источники экзистенциализма.

Глава вторая. Интерпретация сущности человека в философии

М.Хайдеггера и А.Камю.

§ 1. Экзистенциальный подход к проблеме категорий.

§ 2. Радикальная реальность человеческой жизни.

§ 3. Человек как способ экзистенции: к вопросу об интерпретации свободы.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Сущность человека в философии экзистенциализма: По работам М. Хайдеггера и А. Камю»

Проблема сущности человека принадлежит к разряду вечных философских проблем. Каждое философское направление дает свои ответы на этот традиционный для философии вопрос. Это связано с тем, что во все времена то или иное понимание сущности человека влияет на развитие всех составных частей гуманитарного знания. Психологические, социологические, экономические, лингвистические и другие теории всегда имеют в основании определенный философский подход к истолкованию сущности человека, и в то же время развитие конкретных научных областей знания способствует дальнейшему развитию и умножению модификаций, представлений о том, что есть сущность человека.

Так, начиная с Сократа, философы полагали, что задача человека - познать самого себя. Протагор провозгласил человека мерой всех вещей, как существующих потому, что они существуют, так и не существующих потому, что они не существуют. Свою теорию идеального государства Платон построил, исходя из идеи неодолимого неравенства между свободным и рабом, а Аристотель назвал человека политическим животным, отметив, что это существо общественное, одаренное речью, способное воспринимать такие понятия, как добро и зло, справедливость и несправедливость.

Начиная с Августина актуализируется проблема соотношения сущности человека и его существования. В частности Августин утверждал высшую степень несомненности того, что «я существую», и если мне скажут, говорил он, а что, если ты обманываешься, то я отвечу: если я обманываюсь, то потому уже существую.

В XVII веке этот тезис фундаментальным образом развил Рене Декарт: «Я мыслю, следовательно, существую». А три столетия спустя Альбер Камю интерпретировал тезис Декарта применительно к реалиям XX века: «Я бунтую, следовательно, мы существуем».

Еще в средние века Николай Кузанский в работе «Диалог об игре шара» представил человека в общем порядке вещей как единство света и инаковость телесной тьмы. Человек есть Бог, утверждал он, только не абсолютный. Человек есть также мир, но не конкретно все вещи. Человек есть микрокосм, или человеческий мир. Сущность человека охватывает и Бога и весь мир, поэтому человек может быть человеческим Богом, ангелом, зверем или чем угодно, внутри человеческой сущности есть по-своему все. В человеке, как во Вселенной, универсальным образом развернуто все, человек обладает силой все производить из творческих возможностей своей сущности. При этом Н.Кузанский подчеркивал, что у творческой деятельности человека нет другой конечной цели, кроме человека, ибо в нем самом существует целый мир.

Эразм Роттердамский связывал сущность человека со взаимодействием души и тела: тело наслаждается вещами видимыми, в то время как душа устремляется вверх, преодолевая земное бремя. Согласно Эразму Роттердамскому, порядок вещей требует, чтобы тело охотно и радостно повиновалось душе, ибо телесные страсти стремятся повелевать разумом, и если разум подчиняется решению тела, то порядок вещей извращается.

Томас Гоббс поставил вопрос о необходимости изучения человеческой природы как суммы природных способностей и сил, таких, как способность питаться, двигаться. Эти способности он называл природными и утверждал, что они содержатся в определении человека как одаренного разумом животного.

С течением времени подходы к определению сущности человека становятся все более многообразными при наличии переходящей в закономерность тенденции, характеризующейся непрестанными попытками найти в человеке нечто смыслоопределяющее, только ему свойственное. Так, Декарт называет человека говорящей машиной, Паскаль - мыслящим тростником, М.Фуко - признающимся животным. Франклин и Маркс связывали сущность человека со способностъю производить орудия труда и изменять в процессе своей деятельности окружающий мир, создавая «вторую природу» и изменяя тем самым самого себя. Согласно В.С.Соловьеву, человека отличают стыд, жалость и благоговение.

Перечислить все подходы не представляется ни возможным, ни целесообразным, но в целом можно сказать, что: во-первых, проблема генезиса представлений о человеке всегда актуальна в границах динамично развивающегося философского знания; во-вторых, до середины XIX века философы объясняли сущность человека, исходя из того, что человек есть часть общества и мира в целом.

Полагали, что знание мира в целом, все более глубокое постижение законов и закономерностей его развития способствует постижению человеческой сущности, так как человек подчинен всеобщим законам, а они вполне доступны рациональному познанию. Возможно, наиболее ярко это выразил Гельвеций, утверждавший, что человек всегда действует из интереса и иначе действовать не может, а также Гегель, рассматривавший человека как средний экземпляр рода, который полностью растворяется во всеобщем.

В-третьих, начиная с середины XIX века, прежде и главным образом с работ С.Кьеркегора «Философские крохи», «Или-или», «Повторение», «Страх и трепет» и др., тема человеческой личности и ее судьбы выдвинулась на первый план, на авансцену философской мысли впервые за всю историю развития с тем, чтобы уже в следующем столетии стать лейтмотивом философской рефлексии представителей практически всех философских школ и направлений

Действительно, если древние греки были одержимы неустанным поиском чего-то вечного, непреходящего, будь то эйдосы Платона, вода Фалеса или огонь Гераклита; если философская мысль средневековья была озабочена проблемой соотношения знания и веры, философским обоснованием бытия Бога; если Новое время породило безудержную веру в неограниченные возможности человеческого разума и, соответственно, значительно актуализировалась проблема взаимоотношения философии и естествознания, особенно к началу XIX века, когда каждая из конкретных наук стала претендовать на создание собственной картины мира, а это, в свою очередь, актуализировало проблему статуса самого философского знания, - то, начиная с середины XIX века, возможности рационального познания подвергаются все более настойчивой критике со стороны философии жизни, представленной А.Шопенгауэром, С.Кьеркегором, Ф.Ницше, В.Дильтеем, на рубеже Х1Х-ХХ веков неокантианцами В.Виндельбандом и Г.Риккертом и далее А.Бергсоном и др.

Позже к критике рационального познания представителями философии жизни безоговорочно присоединился экзистенциализм. Экзистенциализм, представивший свое понимание сущности человека, понимание, в значительной степени сложившееся и развивающееся в процессе поиска возможностей постижения человека, адекватных предмету исследования и существенно изменившимся социальным реалиям.

Возникший в 20-х годах XX века экзистенциализм, как один из вариантов ответа на поставленные развитием социума вопросы, в течение столетия выдвигается в число самых влиятельных и распространенных, особенно в Германии, Франции и испаноязычных странах, философских направлений, характеризуясь нарастающим многообразием форм экзистенциального философствования, возможно, не в последнюю очередь связанных с социальными, географическими, этническими, ментальными особенностями «стран пребывания».

В российской философской мысли это направление представлено неизбывным стремлением и глубоко укорененным интересом Ф.М. Достоевского, Н.А.Бердяева, Л.И.Шестова, отчасти П.А. Флоренского и др. к фундаментальной проработке поставленных экзистенциализмом проблем. Соответственно и ведущие представители прежде всего западноевропейского экзистенциализма с неослабным интересом отнеслись к творческим достижениям российских мыслителей. Достаточно сказать, что исчисляющиеся многими десятками страницы «Бунтующего человека» А.Камю посвящены обстоятельному и глубокому анализу идей Л.Н.Толстого, Л.Шестова, проблематики «Бесов» Ф.М.Достоевского.

С другой стороны, сам процесс и механизм заинтересованного восприятия и изучения французским мыслителем творчества русского писателя стал предметом исследовательских устремлений многих отечественных специалистов, что нашло свое отражение в работах С.И.Великовского, Ю.Н.Давыдова, Е.П.Кушкина, Ю.Г.Магницкого, Ю.А.Милешина, В.В. Шервашидзе и др.

Многие исследователи творческой мысли А.Камю утверждают, что великий французский мыслитель XX века тщательно штудировал работы Н.А.Бердяева1.

Фундаментальное знание и понимание М.Хайдеггером достижений российской мысли, в частности творчества Ф.М.Достоевского, А.С.Пушкина, И.С.Тургенева и др., представлено в его работе «Европейский нигилизм», письме Генриху Штробелю «Об Игоре Стравинском»2 и др.

Возникнув в русле европейской философской традиции, медленно, но верно, десятилетиями, но с тем, чтобы укорениться навсегда, экзистенциализм с его призывом коснуться корней нашего существования завоевывал достойное место и в американской философской мысли.

Как отмечалось еще в середине шестидесятых годов истекшего века, вопрос о механизме проникновения и условиях развития экзистенциализма на американской почве неоднозначен и дискуссионен3.

Сложность этого процесса отмечалась исследователями и в последующие времена. В частности, А.С.Богомоловым в книге «Буржуазная философия США XX века». В главе «Американская философия после второй мировой войны» автор демонстрирует тяготеющие к антиномичности подходы к самой возможности и условиям развития экзистенциализма в структуре американской мысли: с одной стороны, Джон Э.Смит в 1957 году заявлял, весьма категорически, что экзистенциализм не получил еще внушительной силы на профессиональной

1 См.: Фокин С.Л. Альбер Камю. Роман. Философия. Жизнь. СПб.: Алетейя, 1999. С. 48.

2 См.: Хандеггер М. Работы и размышления разных лег. М: Гнозис, 1993. С. 268.

3 См.: Современный экзистенциализм Критические очерки. М.: Мысль, 1966. С.450-469. философской сцене в силу противодействия со стороны внутренних и внешних факторов.

С другой стороны, еще раньше, в 1952 году Г.Блэкхем сетовал, что ни одна из главных работ современных европейских экзистенциалистов не переведена на английский язык, хотя в этом же году Джемс Коллинс в библиографии к своей книге «Экзистенциалисты» указал свыше тридцати оригинальных переводных работ по экзистенциализму на английском языке. С тех пор число приверженцев философии существования и соответственно количество работ характеризуют достаточно широкий интерес к далеко еще не исчерпанным возможностям этого направления, которые А.С.Богомолов связывает, во-первых, с попытками приспособить экзистенциализм к условиям США и американской философской традиции, во-вторых, с использованием экзистенциализма как «дополнения» к другим течениям философии, в частности «реализму» религиозного толка, в третьих, с теологическим экзистенциализмом, прежде всего и, возможно, главным образом, Пауля Тиллиха4.

Таким образом, охватив в середине завершившегося столетия и англоязычные страны, включая США, распространившись практически по всему миру, философия экзистенциализма подтвердила новаторство, актуальность и ценность выработанного в границах ее подхода к интерпретации проблемы человека и его сущности.

Конечно, признание и сопутствующий ему успех пришел не сразу: утверждение идей экзистенциализма в различных регионах и странах мира отмечено насчитывающей несколько десятилетий временной дистанцией не только в США, но и на родине экзистенциализма - в Европе.

Тернистость пути, возможно, связана с целым рядом факторов, среди которых важное значение бесспорно принадлежит следующим обстоятельствам: во-первых, самой возможности многозначного истолкования трудов и идей представителей этого не оставляющего равнодушных направления; См.: Богомолов А С. Буржуазная философия США XX века. М.: Мысль, 1974. С.308-309, 322. во-вторых, невиданно-новаторскому подходу к решению многих традиционных проблем философской рефлексии, вызывающему естественную реакцию приверженцев привычного; в-третьих, динамичному развитию на протяжении творческой жизни взглядов основных представителей направления, уточнение и конкретизация исходных позиций, за нюансами которых, особенно принимая во внимание сложности перевода (см., к примеру, переводы трудов М.Хайдеггера В.В.Бибихиным, Е.Борисовым, A.B.Михайловым и др.), поспевать достаточно сложно, возможно поэтому множатся и интерпретации критического направления. Так, Е.Коссак приходит к выводу, о том, что нет «в современной философии другого направления, в котором саморазрушительные тенденции его основных зачинателей развились бы так сильно, как в экзистенциализме. Философы, чьи имена прочно связаны с этим течением философской мысли, отошли далеко от своих исходных позиций»5; в-четвертых, множественная рассогласованность подходов к целому ряду смыслообразующих вопросов в стане самих концептуально объединенных экзистенциально мыслящих философов. Достаточно вспомнить «Письмо о гуманизме» М.Хайдеггера, появившееся как ответ, почти немедленный, на публикацию в 1946 году в Париже брошюры Ж.-П. Сартра «Экзистенциализм - это гуманизм» или ставший достоянием широкой, и не только французской, общественности разрыв А.Камю с Ж.-П. Сартром, десятилетиями назревавший и осуществившийся в значительной степени вследствие жесткой полемики в связи с публикацией работы А.Камю «Бунтующий человек»6. Как отмечает Бинсвангер, попытки М.Хайдеггера, К.Ясперса, Ж.-П.Сартра и др. конкретизировать фундаментальное для их учения понятие «существование» привели к тому, что экзистенциализм стал распадаться на десятки разных вариантов7.

5 Коссак Е. Экзистенциализм в философии и литературе М: Политиздат. 1980. С. 25.

6 См.: Фокин С Л. Альбер Камю. Роман. Философия. Жизнь. СПб.: Алетейя. 1999. С. 295.

7 См.: Бинсвангер Л. Бытие-в-мире. Избранные статьи. Я.Нддлмен. Критическое введение в экзистенциальный психоанализ. М.: Рефл-бук; К.: Ваклер, 1999. С. 10.

Наконец, весьма неоднозначен и дискуссионен вопрос о времени возникновения экзистенциализма и персональных представителях этого значительного направления философской мысли. Так, как отмечает Л.Бинсвангер, в 1916 году французский философ Габриэль Марсель в статье «Экзистенция и объективность», а в 1919 году К.Ясперс в книге «Психология мировоззрений» наметили ряд принципов экзистенциальной философии8, путь которой оказался достаточно тернистым, что подтверждается отмеченными изрядной долей драматизма и трагизма жизненными судьбами К. Ясперса, Н.А.Бердяева, А.Камю, М.Хайдеггера, Г.Марселя. Так, после того,, как папской энцикликой в 1950 году экзистенциализм был официально осужден Ватиканом как несовместимый со схоластической догматикой, Г.Марсель предпочитает называть свое учение «неосократизмом» или «христианским сократизмом»9. Можно упомянуть высылку Н.А.Бердяева, отстранение от работы К.Ясперса, «дело» М.Хайдеггера, непонимание, возможно, иногда связанное с приверженностью некоторых оппонентов А.Камю определенным идеологическим концепциям, и т.д.

Не вполне ясен и вопрос о времени появления экзистенциализма на авансцене философской мысли. Несмотря на то, что большинство исследователей исчисляют рождение экзистенциализма двадцатыми годами XX века, есть и думающие иначе. Так, известный польский философ Е.Коссак утверждает, что Кьеркегор (1813-1855) является крупнейшим экзистенциалистом XIX века10, то есть соответственно связывает появление экзистенциализма с временами, от нас более удаленными.

По-разному решается современными исследователями и вопрос о правомерности отнесения того или иного мыслителя к тому или иному философскому направлению, в частности к экзистенциализму. Так, к примеру, известный переводчик таких работ М.Хайдеггера, как «Бытие и время», «Время и бытие» и др., В.В.Бибнхин во вступительной статье под названием «Дело Хайдеггера»,

8 См.: Там же. С. 512.

9 См: Там же. С. 557.

10 См.: Коссак Е. Экзистенциализм в философии и литературе. М.: Политиздат, 1980. С. 91. предваряющей книгу «Время и бытие», характеризует отнесение М.Хайдеггера «к экзистенциалистскому направлению в современной философии» как недоразумение11.

С другой стороны, известный исследователь философского творчества М.Хайдеггера, кстати, безоговорочно признающий его методологическую ценность, Л.Бинсвангер в работе «Бытие-в-мире. Избранные статьи» пишет о том, что Э.Гуссерль пережил большое потрясение - рождение экзистенциалистской концепции его ассистента М.Хайдеггера12.

Возможно, такого рода суждения связаны с тем, что, как отмечает Е.Коссак, экзистенциализм, подобно двуликому Янусу, поворачивается к исследователям то одним, то другим лицом13. Возможно поэтому, констатирует Е.Коссак, диапазон реального воздействия С.Кьеркегора сегодня шире, чем при жизни датского мыслителя14, и, возможно, такого рода суждение правомерно не только по отношению к философскому наследию Кьеркегора.

Кроме того, можно сказать, что идеи экзистенциализма разделяют не только представители различных стран и континентов, но и люди весьма различных мировоззренческих ориентаций: это и атеисты (А.Камю, М.Хайдеггер и др.), и представители различных конфессий - католик Г.Марсель, близкие иудаизму Л.И.Шестов и М.Бубер, православный Н.А.Бердяев.

Весьма разнообразны и «жанры» философствования - тут и очень сложные, преимущественно для специалистов предназначенные, запутанные, извилистые, причудливые, неожиданные в своих неисчислимых ракурсах и поворотах «лесные тропы» М.Хайдеггера в таких работах, как «Пролегомены к истории понятия времени», «Бытие и время», «Время и бытие», сборнике работ под общим названием «Разговор на проселочной дороге», и глубочайшего философского содержания литературные произведения, среди них «Посторонний», «Чума»,

11 См.: Хайдеггер М. Время и бытие : Статьи и выступления. М.: Республика. 1993. С. 6.

12 См.: Бинсваягер Л. Бытие-в-мире. Избранные статьи. Я.Нидлман. Критическое введение в экзистенциальный психоанализ. М.: Рефл-бук; К.: Ваклер, 1999. С. 493.

13 См.: КоссакЕ. Экзистенциализм в философии и литературе. М.: Политиздат, 1980. С. 19.

Тамже. С. 86.

Падение» Альбера Камю, «Стена», «Герострат» Ж.-П.Сартра, романы Мигеля де Унамуно, исторические исследования типа работы К.Ясперса «Смысл и назначение истории», многочисленные эссе и публицистика, а также пьесы Г.Марселя, А.Камю и др.

Как и немецкий экзистенциализм, французская «философия существования» антропоцентрична. Как подчеркивает М.Хайдеггер в работе «Преодоление метафизики», философия «в эпоху законченной метафизики есть антропология»15, в границах которой одним из важнейших, как утверждает М.Хайдеггер в «Письме о гуманизме», является вопрос, «в каком смысле существо человека принадлежит истине бытия». Вопрос не простой, ибо бытие «все еще ждет, пока Оно само станет делом человеческой мысли»16.

Согласно Л.Бинсвангеру, это обстоятельство влечет за собой определенную модификацию подходов, ибо человеческое «существование», постигаемое интроспективно, изнутри, в его «интериоризации», эмоционально насыщенное неудовлетворенностью, беспокойством, тревогой, накладывает ярко выраженную печать субъективизма на все это течение, даже в его онтологической про

1П блематике .

Есть оценки еще более категоричные. Так, согласно Е.Коссаку, экзистенциализм так никогда и не оформился как цельная доктрина и вместо нее мы имеем дело с рядом философских, литературных и нравственных мотивов, составляющих особую интеллектуальную формацию, именуемую экзистенциализмом18, и как бы для большей убедительности еще раз подчеркивает, что экзистенциализм как направление современной мысли - это не система определенных философских взглядов, а конгломерат различных философских и лите

15 Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления. М: Республика, 1993. С. 185.

16 Там же. С. 197.

17 См.: Бинсвангер Л. Быгне-в-мире. Избранные статьи. Я.Нидлмеи. Критическое введение в экзистенциальный психоанализ. М.: Рефл-бук; К.: Ваклер, 1999. С. 555.

18 См.: Коссак Е. Экзистенциализм в философии и литературе. М.: Политиздат, 1980. С. 27. ратурных мотивов, что создает возможность различного трактования самой его сути, ибо мотивы рассеяны по сочинениям философов-экзистенциалистов19.

Наконец, Е.Коссак цитирует суждение Кшиштофа Помяна, высказанное им в статье «Экзистенциализм и современная философия», согласно которому «Гегель не только выдумал эту философию, но и преодолел ее прежде чем она успела по-настоящему развиться»20.

Вместе с тем Е.Коссак признает, что необходим другой, более широкий взгляд на вопрос о месте экзистенциальных идей в истории человеческой мыс-ли21.

И все же именно это направление является одним из самых притягательных, возможно, потому, что в самом вопросе о том, что же мы, человеческие существа, действительно представляем собой, никогда не было так мало ясности, как в наш век, и сегодня мы снова стоим на пороге нового вопрошания о том, кто мы есть.22. Как говорит М.Хайдеггер, «вопрос: что такое метафизика? превратился в вопрос: что такое человек?»

Между различными и весьма многочисленными философскими школами и направлениями XX века экзистенциализм - явление настолько заметное, что даже определенные разногласия между отдельными его представителями, например, между М.Хайдеггером и Ж.-П.Сартром, или эволюция взглядов конкретных его представителей, или отмеченное Бинсвангером появление вариативности экзистенциализма в связи с попытками М.Хайдеггера, К.Ясперса, Ж.П.Сартра, А.Камю конкретизировать фундаментальные для их учения понятия, в частности, понятие «существование»23, или, к примеру, проблема раннего и позднего Ж.-П.Сартра, по сути дела добавляют популярности и влияния.

В связи с этим множится число работ, так или иначе интерпретирующих экзистенциальный подход к сущности человека. Среди них можно назвать ра

19 См.: там же. С. 50.

20 Там же. С. 79.

21 См.: там же. С. 81.

21 См.: Бинсвангер Л Бытие-в-мире. Избранные статьи. Я. Нидлмен. Критическое введение в экзистенциальный психоанализ. М.: Рефл-бук; К.: Ваклер, 1999. С. 98. боты A.C. Богомолова «Буржуазная философия США XX века», Ю.Н.Давыдова «Этика любви и метафизика своеволия», Р.И.Косолапова и В.С.Маркова «Свобода и ответственность», А.М.Руткевича «От психоанализа к экзистенциальному анализу», Г.Я.Стрельцовой «Проблемы личности и её свободы в экзистенции Ж.-П.Сартра», «Декарт и Паскаль», К.М.Долгова «От Киркегора до Камю», Г.А.Титаренко «Эрих Фромм - психоаналитик и экзистенциалист», О.Ф.Больнова «Философия существования»(1942), «Новая безопасность. Проблема преодоления экзистенциализма» (1955), Ф.Хайнеман «Новые пути философии» (1929), «Жива или мертва философия существования:» (1954), «По ту сторону экзистенциализма» (1956), а также работы Х.Арендт «Истоки тоталитаризма», Г.Хюни «Историчность мира как предел анализа временности в «Бытии и времени» М.Хайдеггера» и др.

При анализе посвященной экзистенциализму философской литературы обращает на себя внимание весьма широкий диапазон оценочных суждений, временами тяготеющих к антиномичности: одни исследователи утверждают, что беспомощная философия экзистенциализма зиждется на зыбких опорах, а другие полагают, что экзистенциализм как философия таит в себе далеко не исчерпанные возможности, что его «золотой век» еще не наступил, но, весьма возможно, еще наступит»24. Еще более радикальную оценку дает С.А.Левицкий, констатируя, что «самой популярной философией нашего времени является экзистенциализм»25.

В любом случае, поскольку отличительное «свойство любого явления открывается лишь тем, кто его ищет»26, то в связи с этим весьма интересно обращение к философскому наследию Мартина Хайдеггера и Альбера Камю. Именно это и является целью данной работы. Для достижения цели представляется целесообразным проанализировать ряд вопросов:

См.: там же. С. 10.

24 Богомолов A.C. Буржуазная философия США XX века. М.: Мысль, 1974.

С. 322.

25 Левицкий С. А. Трагедия свобода. М.: Канон, 1995. С. 314.

26 Паскаль Б. Мысли. СПб: Азбука, 1999. С. 88.

- причины неуклонно растущей востребованности экзистенциализма именно в XX веке;

- эволюция взглядов отдельных его представителей и её роль в углублении потенциальных возможностей в решении проблем человека;

- подход М.Хайдеггера и А.Камю к проблеме категорий;

- свобода как сущность человека, обеспечивающая возможность создания человеком истории своей жизни.

Несомненный интерес для конкретной цели работы представляют следующие соображения:

1. Несмотря на весьма значительный, тяготеющий к бесконечности, диапазон оценочных суждений, А.Камю и М.Хайдеггер всегда будут в ряду ключевых фигур философии XX века в целом и тем более философии экзистенциализма;

2. В своем отношении к интерпретации проблемы человека в том общем, что их объединяет, и в том разном, что их разделяет, удерживая при этом в границах одного философского направления, А.Камю и М.Хайдеггер образуют притягательное единство при многих, казалось бы, несовместимых составляющих. Это своего рода «взаимоисключающее понимание», направленное на то, чтобы всегда иметь в поле зрения непреходящую актуальность суждения относительно того, что из «всех творений природы нет для человека большей загадки, чем он сам»27;

3. Важно понять человека в контексте интерпретации авторитетными мыслителями важнейших событий XX века, учитывая общий контур современной им философии, ибо, как утверждал Аристотель, все познается в сравнении (правда, он сопровождал это весьма существенным добавлением о том, что всякое сравнение хромает);

4. Трудно найти столь несопоставимые по жанру типы философствования, как у М. Хайдеггера и А.Камю: при первом впечатлении лед и пламень, а в

27 Там же. С 37. сущности у обоих нечто вроде кипящей лавы, что подтверждает высказанную в первой трети XIX века Фридрихом Шлегелем (1772-1829) мысль о том, что метод «свободного мышления, то есть именно философия . не должен быть однообразным, и дух никогда не должен находиться в услужении у метода, жертвуя сущностью ради формы»28. И далее: «философия иногда может выступать в форме морального законодательства» (как в XX веке у А.Камю), «или исторически-генеалогического развития и выведения понятий», как у М.Хайдеггера;

5. Творчество А.Камю и М.Хайдеггера подтверждает, что всякий метод и всякая форма хороши при правильном использовании, без утомительного единообразия, принудительности и претензий на исключительность для теоретико-познавательной деятельности в направлении постижения того сущего, которое заключено в самом человеке, чем бы он ни был - возвращением богов или надругательством над ними (М.Хайдеггер) и кому бы ни уподобился он - Богу или животным (Б.Паскаль), а, главное, при всей несхожести М.Хайдеггера и А.Камю, в направлении постижения самих корней человеческого существования. Для решения этой задачи, как заявил М.Хайдеггер уже в «Бытии и времени», «анализ должен был с самого начала оторваться от ориентации на принятую, но онтологически непроясненную и принципиально проблематичную опору, какую предлагает традиционная дефиниция человека»29, согласно которой, как утверждает М.Хайдеггер в статье «Преодоление метафизики», человек «есть сущее среди другого сущего, снабженное способностями»30. Сущее неразрывно связано с сущностью, а сущностью «вещи, . называется то, что она есть», - говорит М.Хайдеггер в статье «Вопрос о технике»31;

6. Обнаружение имплицитных схождений при полном почти отсутствии внешних свидетельств. Возможно, достижению цели поможет концентрация внимания на идеях, которые, что называется, носятся в воздухе, а также констатация типологических аналогий. Определить влияние друг на друга, что не ис

38 См.: Шлегель Ф. Эстетика. Философия. Критика: в 2-х т. Т. 2. М.: Искусство. 1983.С. 348-350.

29 Хайдеггер М. Бытие и время. М: Ad Marginem, 1997. С. 197.

30 Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления. М.: Республика, 1993. С. 178. ключено, ибо заимствование наследия может осуществляться из вторых и третьих рук. Это тем более возможно, что творчество обоих мыслителей обнаруживает стремление к перманентной эволюции представлений, зачастую существенно конкретизирующей исходные посылки, хотя некоторые основания остаются, возможно, незыблемыми как для одного, так и для другого. Так, в работе «Вещь» М.Хайдеггер говорит буквально «В воде источника присутствует бракосочетание неба и земли»32. Удивительно, но факт - у А.Камю есть произведение под названием «Бракосочетания»;

7. Несмотря на видимость глубоких различий между творчеством А.Камю и М.Хайдеггера имеется несметное множество внутренних связей, их объединяющих в творческих устремлениях к постижению сущности человека и его существования, усложняющейся в геометрической прогрессии жизни человека и социума. Обращение к творчеству великих мыслителей XX века поможет обнаружить приближающие их друг к другу истоки, интерпретировать как два варианта решения одной проблемы, центральное положение которой мало кто подвергает ныне сомнению.

31 Там же. С. 221.

32 Там же. С. 320.

Заключение диссертации по теме «Социальная философия», Черногорцева, Галина Владимировна

Заключение.

Между различными и весьма многочисленными философскими направлениями нашего времени экзистенциализм становится все более заметным явлением в качестве интерпретации человека в мире и мира человека, связанной с определенным пониманием задач самой философии, среди которых важнейшая состоит в исследовании внутреннего мира человека, сущности его жизни и её смысла.

Это обстоятельство прежде всего связано с тем, что: во-первых, само появление экзистенциализма как значительного и максимально способного к модификациям явления порождено возникшими в XX веке сложнейшими реалиями всех динамично развивающихся сфер общественной жизни; во-вторых, со стремлением экзистенциализма возможно адекватно увязать социальные реалии с процессами, происходящими в общественном и индивидуальном сознании, и в этом смысле А.Камю и М.Хайдеггер, каждый по-своему, но как бы в одном ключе, выразили основные смысложизненные тревоги и надежды своего времени, ибо «экзистенциальное мышление исполнено безмерной надежды»52.

Последние десятилетия развития как атеистического, так и религиозного экзистенциализма отмечены не только значительной эволюцией взглядов отдельных представителей этого направления и всего экзистенциализма в целом, но и весьма существенными сдвигами в оценке его значения в развитии современной философской мысли, его потенциальных возможностей в решении самых актуальных философских проблем, что, в частности, связано с тем, что человек никогда не в состоянии сохранить нейтральность по отношению к его описаниям.

Это относится в полной мере к оценке экзистенциализма как деятелями науки, так и представителями других философских направлений, что совершенно очевидно при знакомстве с посвященной экзистенциализму все более обширной от года к году и от десятилетия к десятилетию литературой, в том числе интерпретирующей сущность экзистенциальной аналитики М.Хайдеггера и философской публицистики, равно как и литературно-художественного творчества А.Камю, в значительной степени включающего описания индивидуальных жизненных ситуаций и состояний человека, мотивов выбора и самого выбора им своего поведения в контексте имеющей место ситуации и, соответственно, изменчивости как феноменальной особенности человеческой жизни, отражающей динамику её развития и по мере её изменения модификацию сущности самого человека.

При этом обращает внимание то обстоятельство, что, видимо, сама эмоциональная насыщенность творчества основных представителей экзистенциализма и имеющая место категоричность их суждений прямо или косвенно, вольно или невольно влияет и на его интерпретаторов, порождая достаточно высокую температуру дискуссий вокруг философского наследия классиков экзистенциализма, в том числе внешне столь несхожих мыслителей, каковыми являются А.Камю и М.Хайдеггер, каждый из которых вносит свой существенный вклад в конструктивное осмысление горизонта возможностей экзистенциализма в приближении к пониманию сущности человека.

Соответственно, высокий накал страстей порождает тяготеющее к бесконечности многообразие оценочных суждений, включая позиции антиномические, что, не в последнюю очередь, связано с самими противоречиями человеческого существования как экзистенции, бытия-вот как присутствия здесь и сейчас, Dasein.

Экзистенциализм в целом и философия А.Камю и М.Хайдеггера, в частности, представляет собой весьма обширное, глубокое, неоднозначное явление в структуре философского знания, сосуществующее с другими философскими школами и направлениями по принципу не альтернативы и, тем более, не антагонизма, а по принципу взаимообогащающей дополнительности.

Конечно, в границах данной работы не представляется возможным проанализировать все аспекты содержащихся в их трудах особенностей экзистенциального подхода к анализу обширной совокупности проблем, связанных с объяснением, пониманием и постижением сущности человека.

Вместе с тем, проделанная работа убеждает в плодотворности философии существования, появление которой несколько десятилетий назад было встречено в достаточной степени неоднозначно, но с течением времени, по мере того, как становилась все более очевидной востребованность предлагаемых этим философским направлением ответов на актуальные запросы времени, признаваемой все более эффективной и значимой, в том числе и представителями других философских школ и течений.

Кроме того, в настоящее время совершенно очевидна настоятельная необходимость дальнейшей конкретизации исследовательской работы с целью изучения методов и приемов, а также принципиальных подходов экзистенциализма к истолкованию многочисленных проблем современной жизни, среди которых самой актуальной и животрепещущей остается проблема человека, традиционно присутствующая на авансцене философской рефлексии.

В связи с тем, что эволюция оценочных суждений в отношении важнейших произведений и идей основных представителей классиков экзистенциализма, включая А.Камю и М.Хайдеггера, с развитием философской мысли все более смещается в направлении существенного возрастания положительного отношения в наличном спектре оценочных суждений, в последние годы появились и находят все большее распространение и активную поддержку утверждения о методологической ценности экзистенциализма.

Не обладающей логической строгостью, практически не пользующийся веками создаваемой философскими исследованиями системой традиционных философски категорий, характеризующийся значительными сомнениями в отношении значимости науки для понимания сущности процессов, связанных с человеческим бытием и самого человеческого бытия, экзистенциализм, находит все большее признание в мире. Не отрицая значения науки на её исконной территории, он пытается осознать границы возможностей научного знания, понять значение практического разума на основе изучения динамических характеристик жизни как результата творческой деятельности человека. Экзистенциализм направлен на прояснение сущности человека и ситуации его пребывания в мире в условиях современного социума присущими ему методами и приемами, открывая тем самым в методологии познания доселе неведомые земли, в то же время в новых условиях по-новому проясняя смысл человеческого присутствия как бытия-вот, Dasein.

Подтверждением этого является все большее количество выражений признательности со стороны исследователей, работающих в конкретных отраслях гуманитарного знания и склонных усматривать методологическую ценность экзистенциальных подходов к анализу сущности человека прежде всего по отношению к психологии, психотерапии, антропологии, лингвистике, семантике, семиотике и т.д., о чем свидетельствует возрастающее количество публикаций, содержащих выражения признательности.

Практически все интерпретаторы экзистенциализма признают, что конкретное гуманитарное знание и экзистенциализм взаимообогащают друг друга, обеспечивая возможности интегрального подхода к анализу сущности человека, стимулируя дальнейшее развитие специальных и пограничных исследований, а также философской рефлексии в целом.

Сегодня широко распространилось мнение о том, что экзистенциализм тесно связан с феноменологическими исследованиями, герменевтикой и другими философскими школами, стремящимися полнее охватить многозначность человеческой жизни, какой она предстает в реальных контекстах действительности, во взаимосвязи поведения человека с его прошлым жизненным опытом и реальным многообразием социальных взаимосвязей.

На классический вопрос И.Канта «Что есть человек?» экзистенциализм А.Камю и М.Хайдеггера дает свой ответ, который выступает в качестве актуального в направлении ближайшей и долгосрочной перспективы среди иных вариантов ответов на вызов времени в силу того, что:

1. Свидетельствует о существенных изменениях парадигмы общественного сознания в условиях, когда пограничная ситуация стала не только индивидуальной, но и социальной, более того, общечеловеческой проблемой, что подтверждается прежде всего наличием глобальных проблем современности, порожденных развитием научно-технического прогресса, усилением технической зависимости человека, порождающей, в свою очередь, потребность и необходимость, по мысли М.Хайдеггера, в новых подходах к пониманию сущности человека.

2. Признавая экономику и социальный мир в целом в качестве необходимого условия жизни, обеспечивающего формирование пространства смыслового разнообразия, экзистенциализм А.Камю и М.Хайдеггера анализирует проблемы повседневной включенности человека в процесс изменения своих жизненных условий. При этом цели и смысл жизни человека как существа творческого усматривает в пределах существующей системы социальных координат, интерпретируя жизнь человека как радикальную реальность современного мира, с которой соотносятся все иные реальности, как актуальные, так и потенциальные.

3. Утверждает уникальность и неповторимость человеческой жизни. При этом человек выступает не только как центр Универсума, но и как центр его конструирования, как созидатель истории своей жизни и истории жизни социума. Тут экзистенция предшествует эссенции, то есть существование предшествует сущности: человек, пребывая в мире, посредством многозначной и ответственной деятельности определяет самого себя, формируя свою сущность в процессе решения своих жизненных задач и устремлений. В процессе реализации своих индивидуальных целей он выбирает себя среди других, и этот процесс сопровождается изменением самого человека, его внутреннего мира, его взглядов и представлений.

4. Анализирует фундаментальную способность человека к творчеству и интерпретации и в силу этого к составлению и реализации жизненных планов, программ и проектов с целью осуществления всевозможных жизненных практик: будучи изобретательным по отношению к себе и миру, человек оказывается способным на историю.

5. Придает большое значение коммуникативной сфере пребывания человека в мире. Современный человек нуждается в том, чтобы его радикальный выбор собственной судьбы был подтвержден окружающими, поскольку успешность выбора зависит от «да» и «нет» других людей, ибо экзистенция осуществляется в границах коллективности и коллективных верований.

6. Экзистенциализм исходит из того, что не всякое существование является подлинным: обреченный свободе человек сам осуществляет выбор своего поведения как вариант подлинного или неподлинного существования и несет за свой выбор всю полноту ответственности, поскольку подлинный человек никогда не ищет оправдания своих поступков во внешних обстоятельствах и не может быть использован только как средство по отношению к чему бы то ни было, включая саму мораль. Выбор человеком неподлинного существования, падение в люди, по терминологии М.Хайдеггера, формирует его социальный статус в качестве человека массы (Х.Ортега-и-Гассет), отказавшегося от своей глубинной сущности в пользу адаптации к внешним условиям существования, добровольно ограничившего самого себя ролью исполнителя.

7. Человек ответствен за все, что происходит с ним самим и другими реальностями, периферическими по отношению к его центральному положению, причем ответственность человека связана с внутренней достоверностью понимания им своей индивидуальной жизненной ситуации. Перед необходимостью выбора мера ответственности многократно усиливается в силу возможного, детерминированного выбором, разрушения пределов проявления индивидуального.

Таким образом, можно сделать вывод, что экзистенциализм предлагает наиболее оптимистический вариант решения проблемы человека, пребывающего в условиях нарастания динамичности развития современного мира. Несмотря на то, что под знаменами экзистенциализма человеку приходится труднее, чем под любыми иными, экзистенциальный подход к человеку, включающий ориентацию на практичность, пронизан глубокой верой в творческие, созидательные возможности и способности человека как существа, которое само себя преодолевает, само себя созидает, само создает историю своей жизни и за все, включая мир, в котором он живет, и за себя самого, несет всю полноту ответственности, имманентно присущей ему как существу изначально свободному, и само это обстоятельство придает человеку неведомую прошлым векам весомость и значимость.

Список литературы диссертационного исследования кандидат философских наук Черногорцева, Галина Владимировна, 2001 год

1. Аббаньяно Н. Структура экзистенции. Введение в экзистенциализм. Позитивный экзистенциализм. СПб.: Алетейя, 1998. - 505 с.

2. Агацци Э. Моральное измерение науки и техники. М.: МФФ, 1998. 344 с.

3. Агацци Э. Человек как предмет философии // Вопросы философии. М., 1989. №2. -С. 24-34.

4. Автономова Н.С. Рассудок, разум, рациональность. М.: Наука, 1988. 286 с.

5. Андреев Л. Ж.-П. Сартр. Свободное сознание и XX век. М.: Московский рабочий, 1999. 332 с.

6. Арендт X. Истоки тоталитаризма. М.: ЦентрКом, 1996. 672 с.

7. Аристотель. Сочинения. В 4-х т. Т. 1. М.: Мысль, 1976. 550 с.

8. Асмус В.Ф. Античная философия. М.: Высшая школа, 1976. 542 с.

9. Асмус В.Ф. Диалектика необходимости и свободы в философии истории Гегеля // Вопросы философии. М., 1995. № 1. С. 52-69.

10. Бабкина Н.П. Концепция человеческого "жизненного мира" в философской культур антропологии Эриха Ротхакера //Философские науки. М., 1979. №4.-С. 69-75.

11. Барт Р. Мифологии. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1996. 314 с.

12. Бел о братов A.B. Музиль и Витгенштейн, или Литература и философия // Вопросы философии. М., 1998. № 5. С. 113-119.

13. Бергсон А. Творческая эволюция. М,- Спб.: Русская мысль, 1914. -332 с.

14. Бердяев H.A. Истина и откровение. Пролегомены к критике Откровения. СПб.: РХГИ, 1996. 384 с.

15. Бердяев H.A. Самопознание (Опыт философской автобиографии). М.: Книга, 1991.-446 с.16