Татарская народная скрипичная традиция: модус культуры и музыкальный феномен тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 17.00.02, кандидат искусствоведения Абдулнасырова, Динара Айдаровна

• Абдулнасырова, Динара Айдаровна
• кандидат искусствоведения
• 2000

Оглавление диссертации кандидат искусствоведения Абдулнасырова, Динара Айдаровна

Введение.

Глава I. Становление татарской скрипичной традиции.

Глава II. Татарская народная скрипичная культура: функционирование и жанрообразование.

И. 1. Скрипка в музыкальном быту татар.

II. 2. Принципы традиционного обучения музыкантов.

II. 3. Особенности традиционного изготовления скрипки.

II. 4. Жанровые особенности традиционной скрипичной музыки

II. 5. Традиционная татарская исполнительская стилистика. 80 II. 6. Формирование индивидуальных исполнительских стилей татарских скрипачей.

Глава III. Музыкально-стилевые особенности татарских скрипичных импровизаций.

III. 1. Звукоидеал татарской скрипичной традиции.

III. 2. Особенности мелодического орнаментирования.

III. 3. Традиционное инструментальное многоголосие.

III. 4. Основы формообразования. . . ;.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Татарская народная скрипичная традиция: модус культуры и музыкальный феномен»

Татарская народная скрипичная традиция представляет собой своеобразную сферу традиционной инструментальной музыкальной культуры татарского народа. До середины XX века скрипка у татар была одним из самых любимых и широко распространенных инструментов. В наши дни, в связи с изменившимися социальными условиями, потребностями общества игра на скрипке постепенно утрачивает прежнее значение. Традиция скрипичного исполнительства продолжает существовать, но ее носители уже встречаются редко. Уходят в прошлое целые пласты татарской скрипичной музыки, приходит в забвение память народа о скрипичном искусстве, самих скрипачах, в недавнем прошлом игравших заметную роль в жизни татар. Успеть зафиксировать образцы народной скрипичной музыки, дать ее историко-культурное, теоретическое осмысление - важная и актуальная задача современного инструментоведения.

Татарское скрипичное музицирование неразрывно связано с древнетюркской традицией игры на смычковом кобузе1. Оно имеет свою предысторию, запечатленную в археологических памятниках, древнетюркских письменных источниках, исторических и этнографических трудах исследователей X-XVIII веков.

История изучения татарской смычковой культуры насчитывает несколько веков. Скрипка в своем современном виде вошла в музыкальный быт татар в XVIII веке, некоторое время (до XIX века) сосуществуя с кыл-кубызом. О бытовании данных музыкальных инструментов мы узнаем из работ путешественников, этногра

1 Название «кобуз» содержится в древнетюркских письменных источниках (61, 451; 274, Т. 1. 346; 283, 27; 272, 86). В позднее время за инструментами этого типа закрепились разные орфоэпические и орфографические нормы: казахский кобыз, каракалпакский и узбекский кобуз, башкирский и татарский кубыз. Наряду с названием «кубыз» для обозначения этого инструмента у татар применялись также термины чкыл кубыз*, что в переводе означает «струнный кубыз», и *кул кубыз» - «ручной кубыз» (270, 569). Поскольку термин «кубыз» в настоящее время закрепился за щипковым идиофоном типа варгана, 7 фов, историков XVI-XIX веков: анонимного автора «Казанской истории», С. Гмелина, И. Георги, К. Мильковича, К. Фукса и др. (см.: Гл. I. С. 34-52). Они, в основном, описывали свои впечатления, полученные от игры народных музыкантов, из некоторых работ мы получаем общее представление о морфологии татарских смычковых инструментов, их использовании в народных праздниках и обрядах.

Ко второй половине XIX века относятся первые серьезные исследования народного музыкального творчества татар, содержащие сведения о скрипичной традиции. Важным звеном в изучении и публикации скрипичной музыки являются труды С. Рыбакова. В них отмечены особенности народного инструментального исполнительства татар. Так, исследователь выделяет в репертуаре инструменталистов «плясовые мелодии и мелодии, представляющие вариант к песенным» (191, 65), говорит о типе исполнительства, при котором «пение сопровождается игрой на скрипке» (194, 3).

С. Рыбаковым были осуществлены и первые нотные записи татарских скрипичных мелодий. Среди опубликованных образцов - девять наигрышей, записанных летом 1893 года от «скрипача в Верхнеуральских гостиницах» Мурзикова. Пять из них впервые предстали в 1894 году в статье С. Рыбакова «О народных песнях Татар, Башкир и Тептярей» (192). В 1897 году вышел в свет его капитальный труд «Музыка и песни уральских мусульман с очерком их быта» (191), в котором помимо ранее опубликованных помещены еще четыре мелодии. С. Рыбаков тогда еще не мог в достаточной мере проникнуть в природу татарского пентатонического мелоса, передать его национальное своеобразие. Слуховым нотациям свойственна некоторая упрощенность, неточность фиксации интонационного рисунка. Тем не менее, данные публикации представляют большую ценность как первые документально зафиксированные образцы татарской скрипичной музыки. в данной работе смычковый хордофон будет называться «кыл-кубыз».

Весомый вклад в изучение исполнительской стилистики татарской скрипичной музыки внес академический русский скрипач И. Козлов. Одной из основных сфер творческой деятельности И. Козлова, наряду с композиторской, исследовательской, фольклористической, была исполнительская. Являясь участником национальных литературно-музыкальных вечеров, артист творчески сотрудничал с традиционными татарскими скрипачами -Г. Зайпиным, М. Мустафиным. В качестве пианиста-аккомпаниатора И. Козлов выступал в составе скрипичных дуэтов с Г. Зайпиным. Стремление русского музыканта проникнуть в интонационный строй татарской музыки нашло отражение в его статье «Пятизвучные бесполутоновые гаммы в татарских и башкирских народных песнях и их музыкально-теоретический анализ» (98). Ценные сведения о татарских скрипачах Г. Зайпине, М. Мустафине, Г. Ижбулдине, характеристика их творческой деятельности, исполнительской манеры содержатся в работе И. Козлова «О ходе развития театра и музыки у казанских татар» (Рукопись. 1925).

Большую ценность для истории татарского скрипичного искусства представляет научная и фольклористическая деятельность основоположника татарской академической музыки С. Габяши. В 20-е-30-е годы С. Габяши предпринял ряд экспедиций в районы Татарстана. В одной из них ему удалось записать собственно инструментальные мелодии - «Аккош кее» («Мелодия лебедя») и «Казан алынган маршы» («Марш на взятие Казани»). Впервые в истории татарского этномузыкознания была осуществлена запись татарских скрипичных пьес на фонограф (см.: Гл. II. С. 7778). В отчете об экспедиции сохранились подробные комментарии автора, содержащие характеристику скрипичных пьес, их образного содержания, формы, особенностей мелодического и ладового строения. Теоретические наблюдения и выводы С. Габяши сохраняют свою научную ценность до наших дней.

В 1920 году была издана работа Н. Никольского «Конспект по истории народной музыки у народностей Поволжья» (163), основанная на ранее опубликованных исследованиях и, в частности, на трудах С. Рыбакова. Без каких-либо ссылок Н. Никольский повторил положения работ предшественника, а в качестве иллюстраций использовал музыкальный материал, записанный С. Рыбаковым, включая скрипичную мелодию «Казанская плясовая песня».

30-е годы XX века открывают новый важный этап в собирании и публикации татарской народной скрипичной музыки, связанный с деятельностью выдающегося фольклориста и композитора А. Ключарева2, сыгравшей большую роль в развитии татарской музыкальной фольклористики. Два сборника татарских народных песен А. Ключарева (1941. 1955) содержат нотации скрипичных мелодий, выполненные автором совместно с В. Виноградовым (последнему принадлежит авторство нескольких скрипичных транскрипций в сборнике 1941 года). В разделе «Инструментальная музыка» сборника 1941 года двадцать из двадцати пяти мелодий записаны от исполнителей на скрипке. Впервые в истории публикации татарской скрипичной музыки записи сделаны от ее знатоков -талантливых татарских скрипачей М. Юсупова, 3. Хабибуллина, Н. Юнусова. На высоком профессиональном уровне выполнены нотации, обладающие большой степенью достоверности. Авторы уделили внимание фиксации особенностей скрипичного исполнительства - отдельных штрихов, моментов двухголосия, возникающих при использовании открытых струн. Скрипичные наигрыши имеют место и во втором сборнике А. Ключарева (1955). Однако отсутствие в большинстве случаев (за исключением нескольких курайных наигрышей) паспортизации (имен исполнителей, инструментов, на

2 А. Ключарев являлся руководителем Кабинета музыкального фольклора при СНК Татарстана. В рамках кабинета и велась работа по собиранию и изучению традиционной татарской музыки. В работе кабинета принимали участие также композиторы А. Эйхенвальд, В. Виноградов, поэт М. Садри. которых были сыграны мелодии) создает сложности в идентификации скрипичных номеров. И все же, сборники А. Ключарева содержат первые публикации татарских скрипичных мелодий, отра жающие не только особенности репертуара, но и специфику инструментального исполнительства.

Интенсивное изучение и собирание татарского скрипичного искусства начинается с 60-х годов. Активная собирательская деятельность крупнейшего татарского этномузыковеда М. Нигмедзянова воплотилась в его трех сборниках татарских народных песен (1970. 1978. 1984). М. Нигмедзянов впервые в широком масштабе проводил экспедиции в различные татарские этнографические зоны, вскрывшие историческое и стилевое разнообразие татарского народного музыкального творчества, а также малоизвестные и неизученные пласты традиционной, и в том числе скрипичной музыки. В первых двух сборниках (1970. 1978) опубликовано девятнадцать мелодий, записанных от одиннадцати скрипачей, живущих на обширной территории - в Арском и Мамадыш-ском районах Татарстана, Чекмагушском районе Башкортстана, Куйбышевской, Горьковской, Астраханской областях и в самой Астрахани. Краткая характеристика татарской скрипичной традиции впервые приводится в статье М. Нигмедзянова «Татарские народные музыкальные инструменты» (160, 270). Приведены существенные факты, касающиеся кустарного производства скрипок у татар, способов держания инструмента, репертуара и исполнительской техники скрипачей. В работах М. Нигмедзянова собран огромный источниковый материал по истории традиционной татарской инструментальной культуры (154; 156). Ученым впервые выявлены и систематизированы этнографические, исторические и археологические источники X-XIX веков, проливающие свет на историю татарского, в том числе и смычкового инструментария. Труды М. Нигмедзянова, заложившие фундамент татарского этномузыкознания и инструментоведения, послужили толчком к дальнейшему, углубленному изучению татарской скрипичной традиции.

Значительный по своей содержательности, фактологиче ской насыщенности историко-этнографический, фольклорный и полевой материал по татарской скрипке содержится в диссертации Р. Халитова «Татарские народные музыкальные инструменты» (231)3. Автор впервые подробно характеризует эргологию инструмента, зафиксированную при непосредственном общении с народными скрипичными мастерами. Особую ценность представляет применение когнитивного подхода в изучении морфологии скрипки и исполнительских приемов игры на ней. Исследователем впервые отмечены акустико-конструктивные особенности татарской скрипки в сравнении с академической (например, количество и характер настройки струн) и сделана попытка проследить осмысление этого явления в народной терминологии. Большой интерес представляет этнографический раздел работы, касающийся вопросов функционирования инструментов в традиции. Р. Халитов выявил различные виды инструментальных ансамблей с участием скрипки, музицировавших во время традиционных праздников и гуляний.

Отдельные сведения по татарской скрипичной традиции и связи ее с кыл-кубызной находим в статьях Г. Макарова (114; 115). Занимаясь проблемой научной реконструкции татарских инструментальных традиций прошлого, Г. Макаров обращается к источникам, освещающим историю древних музыкальных инструментов, среди которых - кыл-кубыз. Большую ценность представляют приводимые исследователем сведения о традиции изготовления скрипок, называемых кубызом, у татар-кряшен Заинского района Татарстана (114, 15-16).

Первые специальные исследования по истории татарской смычковой культуры, народному скрипичному исполнительству и

3 Р. Халитовым впервые выявлены и введены в науку сведения по большому количеству (более сорока) традиционных татарских музыкальных инструментов. проблемам нотации инструментальных мелодий принадлежат Ш. Монасыпову, внесшему большой вклад в изучение татарской скрипичной музыки. На основе большого числа литературных и фольклорных источников, архивных документов им подробно исследованы основные этапы развития татарской скрипичной традиции и ее «предыстория», связанная с бытованием в волжском регионе древних смычковых инструментов (137; 139; 142; 143). Исследователь впервые обнаружил источники, доказывающие существование у татар традиции скрипичного исполнительства в XVIII веке и одновременное бытование в это время кыл-кубыза и скрипки.

Ш. Монасыповым рассматриваются условия проникновения в регион скрипки, причины смены смычкового инструментария, формы бытования инструментов и многие другие важные вопросы. Меньшее внимание автором уделяется вопросу появления в Поволжье смычковых инструментов. Исследователь однозначно утверждает, что смычковый кобуз являлся «одним из основных смычковых инструментов древних тюрков, в том числе и булгар» (разрядка моя - Д.А.), ссылаясь при этом на бытование кобуза у родственных булгарам огузов. Однако ни близкое соседство этносов, ни их родство по этнографическим или иным признакам не может являться свидетельством общности их инструментария. Чтобы делать такое заключение, необходимы более веские основания, которыми пока наука не обладает. Не сохранились (или пока не найдены) ни сами инструменты, ни упоминания о них в исторических и. литературных памятниках булгарского времени. В своих работах Ш. Монасыпов затронул вопросы татарской скрипичной традиции, послужившей, по мнению автора, основой для формирования национального академического смычкового искусства. Наряду с первыми татарскими скрипачами, получившими профессиональное академическое образование, в орбиту исследования вовлечены народные музыканты, участвовавшие в культурной жизни татарских городских центров, - М. Мустафин, Г. Зайпин, Г. Ижбулдин и др., творчество которых рассматривается автором в рамках зарождавшегося в дореволюционный период академического скрипичного исполнительства. В статье Ш. Монасыпова «О характерных чертах татарского народного скрипичного исполнительства» (140), являющейся подступом к его изучению, затронуты, по словам автора, «лишь некоторые аспекты этой темы, более полное изучение которой представляется назревшей проблемой» (140, 93).

В качестве иллюстративного материала в работах Ш. Монасыпова использованы нотации народных скрипичных мелодий. Некоторые из них были опубликованы ранее в сборниках А. Ключарева, М. Нигмедзянова, часть нотаций - «Урам кее», принадлежащая Ш. Шарифуллину, «Тэфтилэу» и «Зилэйлук» -Ш. Монасыпову - публиковались впервые. Нотации Ш. Монасыпова выполнены с прекрасным знанием скрипичной исполнительской техники, о чем говорит детальное обозначение штрихов и ключевых моментов аппликатуры (в основу положен принцип «системно-синтезирующей транскрипции»

И. Мациевского).

Несмотря на неоднократное обращение исследователей к татарской скрипичной традиции, никогда прежде не предпринималась попытка целостного ее изучения как своеобразного, самобытного явления в традиционной татарской культуре. Традиция скрипичного исполнительства рассматривалась либо как часть народной инструментальной культуры (М. Нигмедзянов, Р. Халитов, Г. Макаров), либо как основа для формирования у татар академического смычкового искусства (Ш. Монасыпов). Специальное исследование татарской скрипичной традиции впервые представляется в настоящей диссертации. Необходимость и важность ее изучения в контексте духовной культуры татарского народа и как ее части помогли диссертанту выдвинуть главные задачи исследования - определить место скрипичной традиции в музыкальной культуре татар, выявить генезис, эволюцию и особенности функционирования скрипичного музицирования, основные исполнительские и жанро-стилевые признаки татарской скрипичной музыки.

В основе диссертации лежит идея непрерывной линии развития смычковой культуры: древнетюркский кобуз - татарский кыл-кубыз - татарская скрипка. Эта линия подчеркивается богатым древним наследием татарской скрипичной традиции, ее преемственной связью с древнетюркской. Однако, базируясь на многовековом опыте и прочной почвенности, современное скрипичное искусство как живая, порождающая традиция обладает естественной тенденцией к эволюции, развитию, обогащению новыми чертами. Современные скрипачи стремятся использовать возможности, заложенные в четырехструнных инструментах европейского образца. Даже в рамках одной локальной традиции наблюдаются исторически дифференцируемые стилевые пласты, крайними проявлениями которых являются «древний кыл-кубызный» (низкая настройка, использование при игре трех струн, приглушенное звучание, бур-донирующее исполнение, вертикальный способ держания) и «современный скрипичный» (академическая настройка, применение четырех струн, яркое звучание, стремление к одноголосию, горизонтальный способ держания). В числе наиболее показательных с точки зрения преемственности скрипки и кыл-кубыза факторов можно выделить звукоидеал традиции (термин Ф. Бозе), сохраняющий культуру звука древнего смычкового инструмента. Конечно, данная идея обладает известной долей гипотетичности, поскольку традиция игры на кыл-кубызе безвозвратно ушла в прошлое. В тех немногочисленных характеристиках кыл-кубыза как звучащего феномена, содержащихся в трудах исследователей татарского быта XVIII века И. Георги, С. Гмелина, К. Мильковича, еще не делались попытки проникнуть в своеобразный музыкальный мир, рождаемый исполнительством на инструменте иной, отличной от европейской, музыкально-звуковой системы. В связи с этим, пытаясь воссоздать звуковой образ утраченного инструмента, приходится обращаться к данным о звуковых качествах и исполнительских особенностях тех типологически родственных кыл-кубызу ин струментов, традиции игры на которых живы и сегодня (таковы, например, казахский кыл-кобыз, киргизский кыяк, монгольский моринхур). Следует подчеркнуть, что отдельные пласты татарской скрипичной исполнительской культуры по звуковой эстетике более близки именно данным традициям, нежели, например, восточнославянским либо западно-европейским.

Источниками работы стали: 1. исторические, этнографические, литературные и археологические материалы Х-ХХ веков; 2. архивные документы Института языка, литературы и искусства (Казань) и Института русской литературы (Санкт-Петербург); 3. полевые экспедиционные записи автора, произведенные в период с 1993 по 1997 годы в районах Татарстана и Башкортстана. В основу диссертации лег материал, записанный от двенадцати народных скрипачей - репрезентантов традиций Альметьевского, Азнакаев-ского, Балтасинского, Тетюшского, Рыбно-Слободского районов Татарстана, Кигинского района Башкортстана, Курганской области России. Кроме того, были использованы аудиозаписи, сделанные Ш. Монасыповым в г. Самаре, Г. Макаровым в Альметьевском районе, Р. Халитовым в Сабинском районе Татарстана и в Кировской области. В процессе работы привлекались материалы фонограммар-хива ИЯЛИ, в котором хранятся записи игры народных скрипачей из Мамадышского, Елабужского, Муслюмовского районов Татарстана, Темниковского района Мордовии, Оренбургской, Волгоградской, Астраханской, Пермской, Томской, Тюменской областей России, городов Челябинска, Астрахани (1959-1970 г.г., собиратели -М. Нигмедзянов, А. Бакиров, X. Ярмухаметов, И. Надиров, Г. Губайдуллин, И. Кадыров). Разнообразный в этнографическом и территориальном отношении материал охвачен и в привлекаемых в диссертации литературных источниках XVIII - начала XX веков.

Бытование скрипки фиксировалось исследователями у татар Казанской (М. Лаптев, Н. Катанов, А. Артемьев, А. Дудкин, П. Знаменский), Уфимской и Оренбургской (С. Матвеев, Р. Фахретдин, С. Рыбаков, Н. Катанов), Симбирской (К. Милькович) губерний. Ни один другой музыкальный инструмент не представлен столь широко в этнографической литературе указанного времени, что позволяет говорить о преимущественном положении скрипки в инструментальном искусстве татар и ее широком распространении на всей территории их расселения. В диссертацию вошел материал по астраханским татарам (ногайцам) XVIII века (С. Гмелин). Имеющие отличный от остальных групп волжских татар этногенез и самобытную музыкальную культуру, астраханские ногайцы в этнографической литературе обычно рассматриваются несколько особняком. Однако кыпчакская общность казанских и астраханских татар обусловила сходство отдельных элементов их культуры, и в том числе музыкальной. Несомненно сходство описываемого С. Гмелиным смычкового «кобаса» с аналогичным инструментом казанских татар, характеристика которого содержится в труде И. Георги. Все это позволило включить в работу материалы С. Гмелина, тем более, что они представляют для нас большой интерес как первое подробное описание инструмента типа двуструнной шейковой лютни у, по крайней мере, родственного татарам народа.

Разнообразие привлекаемого в диссертации материала (и в территориальном, и в этнографическом отношении) имеет целью представить татарскую скрипичную традицию как монолитное, единое в стилевом отношении явление, несмотря на наличие в пределах данной традиции дифференцируемых стилевых пластов и индивидуальных исполнительских стилей (соотношение этих категорий специально рассматривается в диссертации). Единство это обусловлено, на наш взгляд, общностью генетических истоков, восходящих ко времени утверждения в Волго-Уральском регионе кыпчаков (XII-XIV вв.), единством стилевых черт музыкального фольклора волжских татар. На основании имеющихся данных можно заключить, что скрипка бытовала и до настоящего времени продол* жает бытовать у всех этнографических групп татар - казанских татар, мишарей, татар-кряшен - на широкой территории их расселения. Тем не менее, основной упор в диссертации сделан на скрипичной традиции казанских татар; материал по этой этнографической группе и количественно, и качественно преобладает в работе. Именно на основе музыкального материала по казанским татарам систематизированы сведения относительно жанровой основы и репертуара скрипачей, формообразования скрипичных пьес.

Проблематика исследования концентрируется вокруг следующих системообразующих аспектов: 1. исторический, предполагающий исследование генезиса, корней татарской скрипичной традиции, путей ее формирования и развития, тесно сопряженных с историей самого народа; 2. этнографический, включающий рассмотрение этнокультурологического контекста скрипичной традиции, функционирования инструмента в традиционном быту; 3. социальный - ставит задачу освоения комплекса знаний о взаимоотношениях носителей традиции и среды, вопросов половозрастной стратиграфии музыкантов, этнопедагогики, определения социального статуса носителей традиции и др.; 4. морфологический - исследование строения и эргологии инструмента; 5. жанро-исполнительский - изучение жанровой основы, исполнительских средств, приемов (штрихов, артикуляции), стилей, способов держания инструмента, постановки пальцев на грифе и т. д., требующее хорошего знания специфики инструмента и техники игры на нем в конкретном локале, других традиционных культурах, академической исполнительской школе для выявления специфических, присущих изучаемой традиции исполнительских черт; 6. стилистико-композиционный - изучение традиционной татарской скрипичной музыки, ее звуковой материи, стилистики, формообразования, структурной организации по горизонтали и вертикали; 7. когнитивный - познание особенностей традиционного музыкального мышления через освоение народной терминологии составных час тей инструмента, исполнительских приемов, штрихов, мелодико-интонационных свойств. Все вышеперечисленные аспекты составляют стройную систему взаимосвязанных и взаимообусловленных явлений, пересечение и система перекрестных связей которых составляют суть системно-этнофонического метода (И. Мациевский), на новом уровне интегрировавшего историко-морфологический, структурно-типологический и музыкально-стилистический подходы к изучению инструментальной культуры.

Исследование находится в русле методологических установок, сложившихся в последние десятилетия в отечественной и зарубежной науке на основе изучения традиционных культур, - теории контактной коммуникации (К. Чистов, И. Мациевский), монодии (С. Галицкая, X. Кушнарев), инструментального многоголосия (Н. Бояркин, Р. Рахимов, В. Сузукей, JI. Халтаева), этнического звукоидеала (О. Элыпек, С. Субаналиев, А. Скоробогатченко), орнаментики (В. Виноградов, М. Нигмедзянов), формообразования (Н. Шахназарова, Р. Зелинский, П. Шегебаев). При выявлении стилевых фактурно-аппликатурных стереотипов скрипичной традиции использован фактурно-аппликатурный метод В. Свободова. Нотации образцов татарской скрипичной музыки осуществлялись по методу аналитической транскрипции (Е. Гиппиус, 0. Мациевский) с применением отдельных методологических установок, выработанных в работах Э. Алексеева, А. Чекановска, Р. Зелинского.

Перечисленные аспекты и методологические принципы, выработанные диссертантом для изучения татарской скрипичной традиции, определили структуру работы, в которой Первая глава посвящена истории скрипки у татар, Вторая - проблемам функционирования и жанро-исполнительской стилистику, Третья - музыкально-стилистическим аспектам татарской скрипичной музыки.

Такое разграничение различных ракурсов исследуемой темы находится в русле комплексного системного подхода, поскольку обладает прочными связями и сквозными идеями.

Рассмотрение татарской скрипичной традиции ставит перед исследователем ряд важных терминологических проблем, от успешного решения которых зависит адекватное понимание русскоязычным читателем явлений традиционной татарской культуры. У татар нашли применение специфически музыкальные термины, не имеющие точных аналогов в русском языке. Один из таких -«кюй» («кей»), под которым подразумевается структурно оформленное музыкальное построение - вокальное или инструментальное (напев или наигрыш). Термин «кюй» обозначает собственно музыкальный компонент в различных видах музыкального и музыкально-поэтического творчества: 1. мелодию песни, байта, такмака; 2. их инструментальный вариант; 3. собственно инструментальное произведение. В татарской традиции текст и напев часто не имеют прочной закрепленности друг за другом4, что и получило отражение в народной терминологии: для текста и напева существуют отдельные термины - «ж;ыр» - песенный текст, «кей» - музыкальное оформление. Возможность самостоятельного бытования песенных мелодий доказывает присутствие их в репертуаре музыкантов-инструменталистов. Репертуар некоторых скрипачей в настоящее время полностью состоит из инструментальных версий песенных мелодий.

Прочная связь традиционной татарской инструментальной музыки с вокальной позволила ввести в действующий в диссертации терминологический аппарат категории, применяемые в анализе песенных форм - мелострофа, строка и т. д. Подобная проекция вокальной терминологии на инструментальную кажется нам правомерной еще и по той причине, что скрипачи достаточно точно вы

4 Явление контаминирования свойственно большинству видов музыкально-поэтического творчества татар, в меньшей степени - «длинным» песням, в большей - «коротким» песням умеренного и быстрого темпа. держивают мелодическую канву и общую композицию образцов музыкально-поэтического творчества. Возможно, тесная взаимообусловленность песенных и инструментальных вариантов явилась результатом частого совместного музицирования певцов и скрипачей (нередко в репертуаре скрипачей содержатся именно те мелодии, которые поются в деревне).

Наряду с народной терминологией в диссертации широко употребляются термины академического музыкознания - такие, как импровизация, пьеса и др. Подобные термины с известными уточнениями часто включаются в работы, посвященные различным национальным музыкальным культурам (см.: 69; 200; 205; 210), тогда, когда, по мнению авторов, не противоречат существу описываемых явлений. Это можно отнести и к нашему материалу, хотя, возможно, более глубокое изучение народной терминологии поможет в будущем внести соответствующие уточнения и в область понятийного аппарата.

Традиционная татарская инструментальная музыка, и скрипичная в том числе, в настоящее время пересекается с вокальной на значительной зоне общего репертуара. Однако, по меткому определению Б. Шароши, «песенная мелодия, воспроизводимая на инструменте непосредственно звук за звуком, не может быть названа инструментальной музыкой» (249, 176). В татарской скрипичной музыке выработались особые принципы организации музыкального материала, свидетельствующие о глубоко почвенной основе веками складывавшейся у татар традиции скрипичного музицирования. Собственно инструментальный характер татарских скрипичных кюев наиболее ярко проявляется в следующих стилеобра-зующих компонентах: 1. особой звуковой эстетике; 2. особенностях мелодического орнаментирования; 3. фактурном оформлении мелодий; 4. специфике формообразования пьес. Особые музыкально-выразительные и композиционные средства в татарских скрипичных кюях образуются лишь при опоре на традиционно функциони

18 рующий, наследуемый технический аппарат музыкантов, в основе которого - особые виды фактурно-аппликатурной техники со специфическим расположением пальцев на грифе инструмента.

Завершают диссертацию Заключение, где даны основные выводы, Библиография и Приложение (А. Сборник татарских скрипичных кюев; Б. Сведения о народных скрипачах; Иллюстрации; Нотные примеры).

Заключение диссертации по теме «Музыкальное искусство», Абдулнасырова, Динара Айдаровна

Заключение

В результате исследования мы пришли к следующим выводам:

1.Татарская скрипичная традиция - явление глубоко почвенное, корнями уходящее в кыл-кубызную традицию - наследие древней кыпчакской культуры, о чем свидетельствуют:

- традиционное название инструмента - «кубыз», - сохранившееся у татар-кряшен, а в прошлом встречавшееся у татар-мусульман;

- особенности традиционного способа изготовления скрипки из цельного куска дерева, струн из конского волоса и смычка в форме лука, имевшего место в прошлом;

- традиционный способ держания инструмента с опорой на колено, получивший отражение в народной терминологии («тезгэ куеп» -«ставя на колено») и боковой способ держания смычка;

- особенности традиционного репертуара, в котором до недавнего времени сохранялись кыл-кубызные звукоподражательные кюй «Аккош» («Лебедь»);

- трехструнная основа скрипичного музицирования, выявляющаяся в прочно установившихся четыре фактурно-аппликатурных стереотипах (ФАС), связанных с аппликатурой первой позиции с использованием трех струн, из которых средняя открытая - основной тон;

- виртуозная пальцевая техника скрипачей с обильным использованием мелизматики инструментального характера, восходящая к исполнительству на инструменте с волосяными струнами;

- особенности штриховой техники: преимущественное использование плотных «лежачих» штрихов - легато и деташе, особая разновидность портато, осуществляемая легкими толчками смычка без отрыва от струн, корни которой - в исполнительстве на инструменте с флажолетным способом звукообразования;

- прием исполнения вибрато путем скольжения пальца по струне;

- народная терминология составных частей инструмента, сохраняющая древнюю основу, характерную для многих народов - как тюркских, так и финно-угорских, славянских, - ассоциирующая части скрипки с частями человеческого тела: «баш» («голова») -головка с завитком, «муен» («шея») - шейка, «колак» («ухо») -колок, «гэудэ» («туловище») - корпус, «кендек» («пупок») - пуговица;

- звуковой идеал, сохраняющий тембро-интонационную культуру древнего инструмента. Этому во многом способствует высота настройки - значительно более низкая по сравнению с академической (иногда на большую септиму) - в связи с выбором музыкантами более толстых струн - гитарных, мандолинных или самодельных кишечных;

- особенности многоголосной организации: бурдонирующая манера исполнения мелодий, применение ленточного типа, основанного на движении параллельными квинтами;

2. В результате своего развития татарская скрипичная традиция сформировалась в оригинальную, самобытную область инструментальной культуры благодаря внесению собственно скрипичных свойств - таких, как:

- использование инструментов фабричного производства и традиционно закрепившееся название «эскерипкв» («скрипка»);

- европейский способ держания скрипки - на плече («жилкэгэ са-лып» - положив на плечо;

- развитие собственно скрипичной штриховой техники с использованием отрывистых штрихов - сотийе и спиккато, - применяемой в исполнении плясовых и мелодий некоторых «коротких» песен быстрого темпа;

- игра отдельных скрипачей в академическом строе;

- равноправное использование возможностей четырех струн;

- стремление к яркости звучания;

- стремление отдельных скрипачей к одноголосному исполнению мелодий;

- образование форм второго плана благодаря применению регистровых перемещений мелодии - квинтовых и октавных;

3. Несмотря на сложившуюся в традиционной татарской скрипичной культуре традицию исполнения музыки, имеющей вокальную основу или вокальные версии, в первой выработались свои чисто инструментальные принципы изложения музыкального материала, заключающиеся в:

- особой звуковой эстетике;

- многоголосной организации музыкальной ткани, сопряженной с многоголосными возможностями самого инструмента;

- инструментальной орнаментальной технике;

- использовании в целостных композициях собственно инструментальных формообразующих средств - бурдона, регистровых перемещений и др.;

4. Параллельное развитие на протяжении нескольких столетий скрипичной и вокальной музыки создало условия для их тесного взаимодействия, причем первая влияла на последнюю не в меньшей степени, чем это происходило наоборот. Сделать такой вывод нам позволяет следующее:

- ладовая организация традиционной татарской музыки, закрепившая четыре вида пентатоники, имеющие квинтовую основу;

- преобладание квартового, квинтового, реже - октавного тонов в серединном кадансе, образующих в сочетании со звуком открытой струны наиболее «консонирующие» интервалы - октаву и квинту;

- амбитус традиционных татарских мелодий, редко превышающий нону или дециму от основного тона, укладывающийся в диапазон первой позиции от основного тона - средней открытой струны на трехструнных инструментах.

Дальнейшее изучение татарской скрипичной традиции поможет открыть и раскрыть новые еще не познанные грани этой

140 богатейшей области инструментальной культуры. После целостного ее охвата в настоящей диссертации, имеющей целью представить татарскую скрипичную традицию как единое монолитное в стиле вом отношении явление, должно последовать более тщательное, глубокое изучение отдельных региональных и индивидуальных стилей. Этому способствует сохранение в отдельных районах локальных зон скрипичного музицирования. Примером тому - само-бытнейшая традиция юго-востока Татарстана (Альметьевский, Аз-накаевский, Бугульминский районы республики). Важной частью этого исследования представляется дальнейшее выявление и запись народных исполнителей, без сомнения, еще имеющихся и в рамках республики, и за ее пределами. Успеть зафиксировать «осколки» этой прежде богатейшей традиции - важная задача будущего ее изучения. Более глубокое исследование скрипичной традиции в контексте всей музыкальной - вокальной и инструментальной -культуры волжских татар должно принести богатые плоды. Целостная фиксация и нотация произведений народной инструментальной (мандолинной, гусельной, гармонной, курайной и т.д.), вокальной и вокально-инструментальной музыки даст материал для сравнительного изучения музыкально-стилевых особенностей (орнаментики, многоголосия, формообразования и т.д.) различных пластов татарского музыкального искусства.

Список литературы диссертационного исследования кандидат искусствоведения Абдулнасырова, Динара Айдаровна, 2000 год

1. Абдуллаева С. Народные* музыкальные инструменты Азербайджана. - Баку, 1972. - 36 с.

2. Абдуллин А. Тематика и жанры татарской дореволюционной народной песни // Вопросы татарской музыки. Казань, 1967. -С. 3-80.

3. Аджи М. Полынь Половецкого Поля. М., 1994. - 350 с.

4. Александров Н.А. Татары: Чтение для народа. -М., 1899. 61 с.

5. Алексеев Э. Нотная запись народной музыки: Теория и практика. М., 1990. - 167 с.

6. Аллон С., Максимов Н. Музыкальная акустика. М., 1971. -284 с.

7. Алпатова А.С. Музыкальные традиции Южной и Юго-Восточной Азии: К проблеме диалога традиционных культур в период древности и средневековья: Автореф. дисс. . канд. искусствоведения. -М., 1996. 18 с.

8. Альмеева Н. Ю. Песенная культура татар-кряшен: Жанровая система и многоголосие: Дисс. . канд. искусствоведения. JL, 1986. - 154 с.

9. Аристов Н. О земле Половецкой. Киев, 1877. - 26 с.

10. Артемьев А. Сабан и джиин, татарские народные праздники: (Из записок о Казанской губернии) // Московитянин. 1850. - № 3. - Отд. 5. - С. 52-62.

11. Ахинжанов С.М. Из истории движения кочевых племен евразийских степей в первой половине XI века // Археологические исследования древнего и средневекового Казахстана. Алма-Ата, 1980. - С. 46-53.

12. Ахинжанов С.М. Об этническом составе кипчаков средневекового Казахстана // Прошлое Казахстана по археологическим источникам. Алма-Ата, 1976. - С. 81-93.

13. Ахмедов М.Ш. Народные музыканты в музыкальной культуре Узбекистана: Дисс. . канд. искусствоведения в форме научного доклада. Л., 1985. - 30 с.

14. Ахметжанова Н. Башкирские инструментальные мелодии. -Уфа, 1992. 132 с.

15. Барток Б. Народная музыка Венгрии и соседних народов. М., 1966. - 79 с.

16. Бартольд В.В. Кипчаки // Сочинения. Т.5. Работы по истории и филологии тюркских и монгольских народов. М., 1968. - С. 550551.

17. Бартольд В. Новый труд о половцах // русский исторический журнал. 1921. - Кн. 7. - С. 138-156.

18. Бахман В. Среднеазиатские источники о родине смычковых инструментов // Музыка народов Азии и Африки. М., 1973. -Вып. 2. - С. 349-373.

19. Беляев В. Музыкальные инструменты Узбекистана. — М., 1933. 131 с.

20. Беляев В. Руководство для обмера народных музыкальных инструментов. М., 1931. - 63 с.

21. Березин Н. Булгар на Волге. Казань, 1853. - 91 с.

22. Благодатов Г. О сосуществовании музыкальных культур // Теоретические проблемы народной инструментальной музыки: (Музыкальный инструмент и инструментальная музыка): Сб. рефератов. — М., 1974. С. 30-33.

23. Бойко Ю. Методика записи народной инструментальной музыки. М., 1986. - 46 с.

24. Бойко Ю.Е. Современное состояние народных музыкальных инструментов и инструментально-вокальной музыки русского Северо

25. Запада: Дисс. . канд. искусствоведения Рукопись. JL, 1982. -174 с.

26. Бояркин Н.И. К вопросу о традиционной мордовской скрипичной музыке // Фольклор в творчестве мордовских писателей и композиторов. Саранск, 1986. - С. 55-71.

27. Бояркин Н.И. К проблеме взаимосвязей марийской и мордовской традиционной инструментальной музыки // Традиционное и современное в музыке народов Поволжья. Йошкар-Ола, 1988. -(Вопросы марийского фольклора и искусства. Вып. 6). - С. 59-68.

28. Бояркин Н. И. Мордовские инструментальные наигрыши на орнитоморфную тему // Традиционная музыка народов Поволжья и Приуралья: Вопросы теории и истории. Казань, 1989. - С. 49-62.

29. Бояркин Н.И. Мордовское народное музыкальное искусство. -Саранск, 1983. 182 с.

30. Бояркин Н.И. Феномен традиционного инструментального многоголосия (на материале мордовской музыки): Автореф. дисс. . док. искусствоведения. СПб., 1995. - 38 с.

31. Браудо И. Артикуляция: (О произношении мелодии). 2-е изд. -Л., 1973. - 196, 2. с.

32. Бусыгин Е., Яковлев В. Музыка в традиционной свадебной обрядности народов Среднего Поволжья // Музыка в свадебном обряде финно-угров и соседних народов. Таллинн, 1986. - С. 66-74.

33. Валеев Ф.Х. Орнамент казанских татар. Казань, 1969. -204 с.

34. Вертков К. Некоторые вопросы изучения музыкальных инструментов народов СССР // Проблемы музыкального фольклора народов СССР. М., 1973. - С. 262-274.

35. Вертков К., Благодатов Г., Язовицкая Э. Атлас музыкальных инструментов народов СССР. 2-е изд. - М., 1975. - 399 с.

36. Веселовский Н.И. Современное состояние вопроса о «Каменных бабах» или «Балбалах» // Записки Императорского Одесского Общества Истории и Древностей. Т. 32. - Одесса, 1915. - С. 408444.

37. Викторин В.М. Музыкальный инструмент «кобыз» у астраханских ногайцев и его эволюция // Проблемы этногенеза народов Волго-Камского региона в свете данных фольклористики. Астрахань, 1989. - С. 56-59.

38. Виноградов В. Классические традиции иранской музыки. М., 1982. - 182 с.

39. Витачек Е.Ф. Очерки по истории изготовления смычковых инструментов. 2-е изд. - М., 1964. - 348 с.

40. Влаева-Стоянова И.А. Классическая инструментальная музыка Северной Индии (Хиндустани): Проблемы истории и теории: Авто-реф. дисс. . канд. искусствоведения. М., 1997. - 20 с.

41. Воробьев Н.И. Казанские татары: (Этнографическое исследование материальной культуры дооктябрьского периода). — Казань, 1953. 382 с.

42. Воробьев Н. И. Кряшены и татары: (Некоторые данные по сравнительной характеристике быта) // Труд и хозяйство. 1929. -№ 5. - С. 76-85.

43. Вызго Т. С. Музыкальные инструменты Средней Азии: Исто-рич. очерки. М., 1980. - 190 с.

44. Галайская Р. О древнерусской терминологии музыкальных инструментов по памятникам письменной литературы XI-XVII столетий // Театр. Музыка. Кинематография: Сб. аспирантских работ / Отв. ред. А. Я. Альтшуллер. JI., 1975. — С. 184-205.

45. Галицкая С.П. Теоретические вопросы монодии. Ташкент, 1981. - 92 с.

46. Георги И. Г. Описание всех обитающих в Российском государстве народов. В 4 ч. Ч. 2. О народах татарского племени и других не решенного еще происхождения Северных Сибирских. СПб., 1799. - 178 с.

47. Гимади Х.Г. Из истории народов Булгарии под игом Золотой Орды (В связи с этногенезом казанских татар): Автореф. дисс. .канд. историч. наук. М., 1949. - 18 с.

48. Гинзбург JI. Русский народный смычковый инструмент гудок и его предшественники // Исследования, статьи, очерки. М., 1971.- С. 5-42.

49. Гинзбург Л., Григорьев В. История скрипичного искусства. -М., 1990. Вып. 1. - 284 с.

50. Гиппиус Е.В. Общетеоретический взгляд на проблему каталогизации народных мелодий // Актуальные проблемы современной фольклористики. JL, 1980. - С. 23-36.

51. Гиршман Я. Пентатоника и ее развитие в татарской музыке. -М., 1960. 176, 3. с.

52. Гмелин С.Г. Путешествие по России для исследования трех царств природы. СПб., 1777. - Ч. 2. - 361 е., 46 табл.

53. Голден Л. Африканские музыкальные инструменты // Музыка народов Азии и Африки. М., 1973. - Вып. 2. - С. 260-268.

54. Голубовский П. Печенеги, торки и половцы до нашествия татар. История южно-русских степей IX-XIII вв. Киев, 1884. -254 с.

55. Греков Б., Калинин Н. Булгарское государство до монгольского завоевания // Материалы по истории Татарии. Казань, 1948. -Вып. 1.-С. 97-184.

56. Греков Б., Якубовский А. Золотая Орда: (Очерк истории Улуса Джучи в период сложения и расцвета в XIII-XIV вв.). Л., 1941.- 208 с.

57. Григорьев В. Истоки польского скрипичного исполнительского искусства // Музыкальное исполнительство. М., 1979. - Вып. 10.- С. 214-236.

58. Гусев В.Е. О полифункциональности фольклора // Актуальные проблемы современной фольклористики. Л., 1980. - С. 180-183.

59. Далингер А. Медико-статистическое исследование татарского населения Астраханского уезда. СПб., 1887. - 173 с.

60. Джами А. Трактат о музыке / Пер. с персид. А.Болдырева. -Ташкент, 1960. 111, 17. с.

61. Джуманова Г.У. К вопросу об этногенезе астраханских (нугай-ских) татар // Проблемы этногенеза народов Волго-Камского региона в свете данных фольклористики. Астрахань, 1989. - С. 60-72.

62. Древнетюркский словарь. Л., 1969. - 676 с.

63. Дудкин А. Джиин у татар Казанского уезда // Северный вестник. 1890. - № 8. - СПб., 1890. - Отд. 2. - С. 26-30.

64. Егоров В.Л. Историческая география Золотой Орды в XIII-XIV вв. М., 1985. - 245 с.

65. Елатов В.И. У истоков музыкальной формы // Пямяти К. Квитки (1880-1953). М., 1983. - С. 184-191.

66. Жирмунский В.М. Огузский героический эпос и «Книга Корку-та». М.; Л., 1962. - С. 131-258.

67. Жорданиа И.М. Грузинское традиционное многоголосие в международном контексте многоголосных культур: (К вопросу генезиса многоголосия). — Тбилиси, 1989. — 381 с.

68. Жубанов X. Исследования по казахскому языку. Алма-Ата, 1966. - 359, 2. с.

69. Закиев М.З. Этногенез и основные вехи развития булгаро-татар // Проблемы лингвоэтноистории татарского народа. Казань, 1995. - С. 9-27.

70. Зелинский Р.Ф. Композиционные закономерности башкирских программных инструментальных кюев: Дисс. . канд. искусствоведения. Уфа, 1977. - 165, 27, 4 с.

71. Земцовский И.И. Кыпчаки и булгары в евразийской музыкальной культуре: (Музыка в этнической истории) // Проблемы этногенеза народов Волго-Камского региона в свете данных фольклористики. Астрахань, 1989. - С. 34-47.

72. Земцовский И.И. Проблема варианта в свете музыкальной типологии: (Опыт этномузыковедческой постановки вопроса) // Актуальные проблемы современной фольклористики. Л., 1980. - С. 36-50.

73. Земцовский И. И. Человек музицирующий Человек интонирующий - Человек артикулирующий // Музыкальная коммуникация. - СПб., 1996. - (Проблемы музыкознания. Вып. 8). - С. 97104.

74. Зимин П.Н. К вопросу о звукообразовании у смычковых инструментов // Сборник работ по музыкальной акустике. М., 1925. -Вып. 1. - (Труды ГИМН). - С. 91-101.

75. Знаменский П. Казанские татары. Казань, 1910. - 67 с.

76. Иванов В., Кригер В. Курганы кыпчакского времени на Южном Урале (XII-XIV вв.). М., 1988. - 92 с.

77. Исанбет Ю.Н. Две основные формы татарской народной песни // Народная песня: проблемы изучения. Л., 1983. - С. 57-69.

78. Исхаков М. Загородное гулянье шакирдов / Пер. с казанско-тат. В. Гордлевского. М., 1914. - 17 с.

79. Ихтисамов X. К проблеме сравнительного изучения двухголосного гортанного пения и инструментальной музыки у тюркских и монгольских народов // Народные музыкальные инструменты и инструментальная музыка. В 2 ч. Ч. 2. М., 1988. - С. 197-216.

80. Казанская история. М.; Л., 1954. - 191, 3. с.

81. Казанская Т. О традиционном искусстве народных скрипачей Смоленщины // Музыкальный фольклор. М., 1974. - (Труды ГМПИ. Вып. 15). - С. 79-111.

82. Казанская Т. Традиции народного скрипичного искусства Смоленской области // Народные музыкальные инструменты и инструментальная музыка. В 2 ч. Ч. 2. М., 1988. - С. 78-106.

83. Казанская Т.Н. Традиционное искусство русских народных скрипачей (на материале инструментального фольклора Смоленской области): Дисс. . канд. искусствоведения. М., 1990. - 303 с.

84. Калилов A.JI. Скрицка белорусская. Минск, 1982. - 93 с.

85. Карданова Б.Б. Музыкальный фольклор ногайцев: Автореф.дисс. . канд. искусствоведения. Тбилиси, 1990. - 23 с.

86. Катанов Н. Исторические песни казанских татар // Известия общества археологии, истории и этнографии. Т. 15. Вып. 3. - Казань, 1899. - С. 273-306.

87. Катанов Н. Отчет о поездке, совершенной с 1 июня 1897 года по 20 августа того же года в Белебеевский и Мензелинский уезды Уфимской губернии. Казань, 1898. - 39 с.

88. Кашафутдинов Р. Г. Народные (общественные и семейные) праздники казанских татар: Дисс. . канд. историч. наук Рукопись. Казань, 1969.

89. Кашафутдинов Р. Г. Народные праздники // Татары Среднего Поволжья и Приуралья. М., 1967. - С. 293-310.

90. Квитка К. В. Избранные труды. В 2 т. Т. 2. - М., 1973. -423 с.

91. Квитка К. В. Из статьи «Гудок и скрипка». // Избранные труды. В 2 т. Т. 2. М., 1973. - С. 214-215.

92. Квитка К. В. Несколько слов о русском гудке // Избранные труды. В 2 т. Т. 2. М., 1973. - С. 206-214.

93. Кибирова С. Н. Музыкальные инструменты в традиционной культуре уйгуров: Дисс. . канд. искусствоведения Рукопись. -Л., 1988. 233 с.г 108 с. прил.

94. Кирина К. Ф. Импровизационные традиции в уйгурской народной музыке // Теоретические проблемы внеевропейских музыкальных культур. М., 1983. - (Труды ГМПИ. Вып. 67). - С. 85-99.

95. Книга моего деда Коркута: Огузский героический эпос / Пер. В. В. Бартольда. М.; Л., 1962. - 299 с.

96. Коблов Я. Д. О татарских мусульманских праздниках. Казань, 1907. - 42 с.

97. Коваль JI. Г. Интонирование узбекской традиционной инструментальной музыки: Автореф. дисс. . канд. искусствоведения. -Ташкент, 1983. 22 с.

98. Кодай 3. Венгерская народная музыка. Будапешт, 1961. -186 с.

99. Козлов И. Пяти-звучные бесполутонные гаммы в татарской и башкирской народной музыке и их музыкально-теоретический анализ // Известия общества археологии, истории и этнографии. Т. 34. Вып. 1-2. Казань, 1928. - С. 160-178.

100. Колчин Б. А. Музыкальные смычковые инструменты Древнего Новгорода // Славяне и Русь. М., 1968. - С. 66-71.

101. Костров Н. А. Очерки быта минусинских татар // Труды четвертого археологического съезда в России, бывшего в Казани с 31 июля по 18 августа 1877 года. Т. 1. Казань, 1884. - С. 208-248.

102. Котляров Б. О некоторых особенностях исполнительского стиля молдавского народного скрипичного искусства // Проблемы музыкального фольклора народов СССР. М., 1973. - С. 285-299.

103. Котляров Б. Я. О скрипичной культуре в Молдавии. Кишинев, 1955. - 79 с.

104. Котляров Б. Я. Проблемы исполнительского искусства в современной фольклористике // Актуальные проблемы современной фольклористики. Л., 1980. - С. 187-189.

105. Кривоносов В. М. Краткое описание чувашских музыкальных инструментов и заметки об инструментальной музыке чувашей // Музыкальная фольклористика. М., 1986. - Вып. 3. - С. 258-278.

106. Кригер В. А. Кочевники Южного Приуралья и Заволжья в Средние века (X-XIVbb.): Автореф. дисс. . канд. историч. наук. -М., 1985. 26 с.

107. Кудряшов К. В. Половецкая степь: Очерки исторической географии. М., 1948. - (Записки Всесоюзного географического общества. Т. 2). - 162 с.

108. Кузеев Р. Г. Народы Среднего Поволжья и Среднего Урала. -М., 1992. 345 с.

109. Кукляшев С. Словарь к татарской хрестоматии. Казань, 1859. - 106 с.

110. Куницын О. И. Изучение ангемитонной пентатоники в фольклорном мелосе // Традиционный фольклор в полиэтнических странах. Улан-Удэ, 1998. - С. 171-174.

111. Кушнарев X. С. Вопросы истории и теории армянской моно-дической музыки. JL, 1958. - 626 е., нот.

112. Лаптев М. Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами генерального штаба. Казанская губерния. — СПб., 1861. 613 с.

113. Летопись по Ипатскому списку. СПб., 1871. - 616 с.

114. Макаров Г. М. Домбра татар Среднего Поволжья // Страницы истории татарской музыкальной культуры. Казань, 1991. - С. 626.

115. Макаров Г. М. Ислам и некоторые аспекты изучения татарской музыкально-инструментальной культуры // Исламо-христианское пограничье: Итоги и перспективы изучения. Казань, 1994. - С. 186-196.

116. Малов Е. А. Миссионерство среди мухаммедан и крещеных татар. Казань, 1892. 462 с.

117. Малов Е. А. Сведения о мишарях: Этнографический очерк. -Казань, 1885. 79 с.

118. Малькеева А.А. Музыкальный инструментарий народов Среднего Востока в аспекте музыкально-исторических взаимосвязей:

119. Автореф. дисс. . канд. искусствоведения. Ташкент, 1983. - 19 с.

120. Мамедбеков Д. И. Азербайджанский мугам: Музыкальный язык, форма, симфоническая интерпретация: Автореф. дисс. . канд. искусствоведения. М., 1996. - 33 с.

121. Матвеев С. М. Погребальные и поминальные обряды крещеных татар Уфимской губернии. Казань, 1899. - 35 с.

122. Матвеев С. М. Свадебные обычаи и обряды крещеных татар Уфимской губернии. Казань, 1896. - 39 с.

123. Матякубов О. Фараби об основах музыки Востока. Ташкент, 1986. - 86, 2. с.

124. Махмудов М. Практическое руководство к изучению татарского языка. Казань, 1857. - 255 с.

125. Мациевский И. В. Гуцульские скрипичные композиции: Дисс. . канд. искусствоведения Рукопись. JL, 1970. - 364 с.

126. Мациевский И. В. Инструментализм без специализированных орудий (к вопросу о генезисе инструментальной музыки) // Проблемы генезиса и специфики ранних форм музыкальной культуры. Ереван, 1986. - С. 43-44.

127. Мациевский И. Исследовательские проблемы транскрипции инструментальной народной музыки // Традиционное и современное народной музыкальной искусство. — М., 1975. (Труды ГМПИ. Вып. 29). - С. 5-56.

128. Мациевский И. В. Народная инструментальная музыка как феномен традиционной культуры: Автореф. . док. искусствоведения. Киев, 1990. - 47 с.

129. Мациевский И. В. Народный музыкальный инструмент и методология его исследования: (К насущным проблемам инструменто-ведения) // Актуальные проблемы современной фольклористики. -Л., 1980. С. 143-170.

130. Мациевский И. В. О программности в инструментальной народной: музыке // Вопросы теории и эстетики музыки. — JL, 1969.- Вып. 9. С. 205-214.

131. Мациевский И. В. О путях формирования инструментального многоголосия у восточных славян и балтов // Вопросы народного многоголосия. — Боржоми, 1986. С. 42-45.

132. Мациевский И. В. Основные проблемы и аспекты изучения народных музыкальных инструментов и инструментальной музыки // Народные музыкальные инструменты и инструментальная музыка. В 2 ч. Ч. 1.-М., 1987. - С. 6-38.

133. Мациевский И. В. Факторы порождения художественного текста в традиционной инструментальной музыке славянских, тюркских и финно-угорских народов // Фольклор: Проблемы сохранения, изучения и пропаганды. В 2 ч. Ч. 2. М., 1988. - С. 398-400.

134. Мациевский И. В. Формирование системно-этнофонического метода в органологии // Методы изучения фольклора. Л., 1983. -С. 54-63.

135. Милькович К. Быт и верования татар Синбирской губернии, в 1783 году. Казань, 1905. - 14 с.

136. Милькович К. Быт и верования чуваш Синбирской губернии // Никольский Н.В. Этнографический очерк Мильковича, писателя конца XVIII века, о чувашах. Казань, 1906. - С. 7-29.

137. Михайлов М. Стиль в музыке: Исследование. Л., 1981. -260, 2. с.

138. Монасыпов Ш. X. Истоки формирования татарской смычковой культуры // Музыкальная культура народов Поволжья. — М., 1978.- С. 38-53.

139. Монасыпов Ш. X. К вопросу о предшественниках русского гудка // Фольклор: Проблемы сохранения, изучение и пропаганды. В 2 ч. Ч. 2. М., 1988. - С. 379-380.

140. Монасыпов Ш. X. К истории татарского смычкового инструментария // Ученые записки. Казань, 1973. - Вып. 5. - С. 210214.

141. Монасыпов Ш. О характерных чертах татарского народного скрипичного исполнительства // Музыкальный фольклор и творчество композиторов Поволжья. М., 1984. — (Труды ГМПИ. Вып. 73). - С. 84-97.

142. Монасыпов Ш. Проблемы транскрипции татарских протяжных инструментальных наигрышей // Традиционная музыка народов Поволжья и Приуралья: Вопросы теории и истории. Казань, 1989. - С. 39-49.

143. Монасыпов ПГ. X. Развитие татарского профессионального скрипичного искусства устной традиции на рубеже XIX-XX веков // Страницы истории татарской музыкальной культуры. Казань, 1991. - С. 27-43.

144. Монасыпов ПГ. Развитие татарской смычковой культуры: Ав-тореф. дисс. . канд. искусствоведения. Вильнюс, 1982. - 20 с.

145. МЬстрас К. Интонация на скрипке. 2-е изд.- М"., 1962. -155 с.

146. Мошков В. А. Материалы для характеристики музыкального творчества инородцев Волжско-Камского края.

147. П. Мелодии ногайских и оренбурских татар [ Известия общества археологии, истории и этнографии. Казань, 1894. - Т. 12. Вып. 1. - С. 1-67.

148. ПГ. Мелодии астраханских и оренбургских ногайцев и киргиз // Известия общества археологии, истории и этнографии. Казань, 1901. - Т. 17. Вып. 1. - С. 1-41.

149. Музыкальная акустика / Под ред. Н. А. Гарбузова. М.; Л., 1940. - 246 с.

150. Муратов С. Н. Страницы пережитого. Через тернии к возрождению. Рожденное в размышлениях. М., 1995. - 245 с.

151. Мухаметшин Ю. Г. Татары-кряшены. М., 1977. - 184 с.

152. Назайкинский Е. Музыкальное восприятие как проблема музыкознания // Восприятие музыки. М., 1980. - С. 91-111.

153. Назайкинский Е. В. О психологии музыкального восприятия.- М., 1972. 383 с.

154. Назайкинский Е. Стиль как предмет теории музыки // Музыкальный язык, жанр, стиль: Проблемы теории и истории. М., 1987. - С. 175-185.

155. Назина И. Д. Белорусские народные музыкальные инструменты: Струнные. Минск, 1982. - 120 е., ил., нот.

156. Небольсин П. Очерки Волжскаго низовья. СПб., 1852. -197 с.

157. Нигмедзянов М. Н. Исторические сведения о татарской музыке // Нигмедзянов М. Татарские народные песни. Казань, 1984. -С. 22-40.

158. Нигмедзянов М. Н. К характеристике жанров татарских народных песен // Музыка и современность: (Актуальные вопросы татарской музыки). — Казань, 1980. С. 98-116.

159. Нигмедзянов М. Н. Народная музыка // Татары Среднего Поволжья и Приуралья. М., 1967. - С. 442-480.

160. Нигмедзянов М. Народные песни волжских татар. М., 1982.- 135 с.

161. Нигмедзянов М. Н. Стилевые особенности музыкального фольклора татар-кряшен. М., 1964. - 11 с.

162. Нигмедзянов М. Татарская народная песня в обработке композиторов. Казань, 1964. - 136, 3J с.

163. Нигмедзянов М. Н. Татарские народные музыкальные инструменты // Музыкальная фольклористика. М., 1978. - Вып. 2. - С. 266-297.

164. Нигмедзянов М. Татарские народные песни. М., 1970. -184 с.

165. Никифоров П. Н. Марийские народные музыкальные инструменты. Йошкар-Ола, 1959~ - 92 с», нот.

166. Никольский Н. В. Конспект по истории народной музыки у народностей Поволжья. Казань, 1920. - 72 с.

167. Овсянников А. Географические очерки и картины. Т. 1. Очерки и картины Поволжья. СПб., 1878. - 335 с.

168. Омарова Г. Н. Казахская кобызовая традиция: Дисс. . канд. искусствоведения Рукопись. Алма-Ата, 1989. - 173 с.

169. Орлов Г. Древо музыки. Вашингтон; СПб., 1992. - 408 с.

170. Орнаментика // Музыкальная энциклопедия. Т. 4. Окунев -Симович / Гл. ред. Ю. Келдыш. М., 1978. - С. 106-107.

171. Переверзев Н. Проблемы музыкального интонирования. М., 1966. - 224 с.

172. Переверзев Н. Исполнительская интонация. М., 1989. -208 с.

173. Пирогов В. Татарская деревня под Костромой // Материалы для статистики Костромской губернии. Кострома, 1981. - Вып. 4.- С. 59-73.

174. Плетнева С. А. Кочевники средневековья: Поиски исторических закономерностей. М., 1982. - 188 с.

175. Плетнева С. А. Печенеги, торки и половцы в южнорусских степях // Труды Волго-Донской археологической экспедиции. Т. 1.- М.; JL, 1958. (Материалы и исследования по археологии СССР. № 62). - С. 151-226.

176. Плетнева С. А. Половецкая земля // Древнерусские княжества X-XIII вв. М., 1975. - С. 260-300.

177. Плетнева С. А. Половецкие каменные изваяния. М., 1974. — (Археология СССР. Свод археологических источников. Е 4-2). -199, 1. с.

178. Плетнева С. А. Половцы. М., 1990. - 204, 2. е., ил.

179. Пономарев А. Куман-половцы // Вестник древней истории. -1940. № 3-4. - С. 366-370.

180. Попов А. И. Кыпчаки и Русь // Ученые записки / ЛГУ им. А.Жданова. Л., 1949. - (Серия исторических наук. Вып. 14). -С. 94-119.ч

181. Постоянная выставка музыкальных инструментов: Путеводитель. Л., 1964. - 128 с.

182. Привалов Н. И. Гудок, древнерусский музыкальный инструмент, в связи со смычковыми инструментами других стран. СПб., 1904. - 34 с.

183. Проблемы генезиса и специфики ранних форм музыкальной культуры: Тез. докл. конф. Ереван, 1986. - 76 с.

184. Пропп В. Я. Русская сказка. Л., 1984. - 332, 3. с.

185. Путеводитель по Дашковскому этнографическому музею. М., 1877. - 92 с.

186. Раабен Л. История русского и советского скрипичного искусства. Л., 1978. - 199 с.

187. Раабен Л. Скрипка. М., 1963. - 96 с.

188. Рагозин В. Волга. Т. 3. От Оки до Камы. О народах по средней Волге. СПб., 1881. - 495 с.

189. Радлов В. В. Опыт словаря тюркских наречий. В 4 т. СПб., 1893-1911. Т. 2. Ч. 1. СПб., 1899. - 1052 стб.

190. Райымбергенов А., Аманова С. Голоса народных муз. Алма-ты, 1990. - 288 с.

191. Расултаев Ж. К. Бесписьменная дутарная исполнительская традиция узбеков: Дисс. . канд. искусствоведения Рукопись. -Л., 1985. 200 е.: нот.

192. Ремпель Л. И. Архитектурный орнамент Узбекистана. Ташкент, 1961. - 602, 4. с.

193. Руденко Е. А. О музыкальных инструментах и песенном творчестве абазин // Традиции и современность: (Фольклор и литература народов Карчаево-Черкессии). Черкесск, 1980. - С. 66-75.

194. Рыбаков С. Музыка и песни уральских мусульман с очерком их быта, - СПб., 1897. - 330 с.

195. Рыбаков С. О народных песнях Татар, Башкир и Тептярей // Живая старина. СПб., 1894. - Вып. 3, 4. - С. 325-364.

196. Рыбаков С. О поэтическом творчестве уральских мусульман:

197. Татар, Башкир и Тептярей). СПб., 1895. - 40 с.

198. Рыбаков С.Г. 50 песен татар и башкир с текстами, переводами и гармонизациями. М., 1922. - 37 с.

199. Сарыбаев Б. Казахские музыкальные инструменты. Алма-Ата, 1978. - 174 с.

200. Свободов В. Становление и эволюция строя западноевропейских смычковых инструментов // Исполнительское искусство: виолончель, контрабас. М., 1988. - (Труды ГМПИ. Вып. 99). - С. 2640.

201. Семенов А. Ксилотомический анализ музыкальных инструментов по данным археологических раскопок // Вопросы инстру-ментоведения: Сб. рефератов. СПб., 1997. - Вып. 3. - С. 88-89.

202. Сердюков Д. Раскопка кургана близ хутора Ново-Васильевка (Агаржан-куя) Ново-Троицкой волости, Днепровского уезда Таврической губернии // Известия таврической ученой архивной комиссии. Симферополь, 1902. - № 34. - С. 18-21.

203. Сказание о царстве Казанском. М., 1959. - 526 с.

204. Скоробогатченко А. В. Профессиональная народно-инструментальная ансамблевая культура Западного Поозерья: (К проблеме звукоидеала в традиции Белорусов): Дисс. . канд. искусствоведения Рукопись. СПб., 1994. - 152 е., 282 с. прил.

205. Смирнов А. П. Некоторые вопросы средневековой истории Поволжья. Казань, 1957. - 35 с.

206. Смирнов Б. Монгольская народная музыка. М., 1971. -365 с.

207. Смирнов Б. Народные скрипичные наигрыши. М., 1961. -80 с.

208. Смирнов JI. М. Жизнь в музыке. Казань, 1972. - 75 с.

209. Соколова А. Н. Народная инструментальная культура адыгов: Дисс. . канд. искусствоведения Рукопись. СПб., 1993. - 240 е., 33 с. прил.

210. Спиридонов П. С. Один из вариантов легенды о Хор-Хуте // Протоколы Туркестанского кружка любителей археологии. Год 13.- Ташкент, 1909. С. 18-19.

211. Стеныпевский Я. Скрипка и игра на скрипке в польской народной традиции // Народные музыкальные инструменты и инструментальная музыка. В 2 ч. Ч. 2. М., 1988. - С. 48-77,

212. Степи Евразии в эпоху Средневековья / Отв. ред. С.А.Плетнева. М., 1981. - (Археология СССР). - 303 с.

213. Струве Б. А. Процесс формирования виол и скрипок. М., 1959.- 267 с.

214. Субаналиев С. Киргизские музыкальные инструменты: Идио-фоны, мембранофоны, аэрофоны. Фрунзе, 1986. - 167 е.: нот, ил.

215. Сузукей В. Ю. Бурдонно-обертоновая основа традиционного инструментального музицирования тувинцев. Кызыл, 1993. -93 с.

216. Тамбурист Арутин. Руководство по восточной музыке / Пер. с тур^ предисл^и комм^НЛагмизяна* Ереван, 1968. - 147, 2. с.

217. Татарские народные песни / Под общ. ред. А.С.Ключарева. -Казань, 1941. 204 с.

218. Теоретические проблемы народной инструментальной музыки: (Музыкальный инструмент и нас тру мен талъная музыка) / Ред.-сост. И. В. Мациевский. М., 1974. - 233 с.

219. Тизенгаузен В. Г. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. В 2 т.

220. Т. 1. Извлечения из сочинений арабских. СПб., 1884.563 с.

221. Т. 2. Извлечения из персидских сочинений. М.; Л., 1941.308 с.

222. Тодоров М. Гадулка в Болгарии // Народные музыкальные инструменты и инструментальная музыка. В 2 ч. Ч. 2. М., 1987. -С. 107-121.

223. Трофимова Т. А. Этногенез татар Поволжья в свете данных антропологии. М.; JL, 1949. - 264 с.

224. Тэйлор Ч. А. Физика музыкальных звуков. М., 1976. -184 с.

225. Уразманова Р. К. Современные обряды татарского народа. -Казань, 1984. 143, {2} с.

226. Фахрутдинов Р. Г. Археологические памятники Волжско-Камской Булгарии и ее территория. Казань, 1975. - 217, {2. с.

227. Фахрутдинов Р. Золотая Орда и татары; Что в душе у народа.- Наб. Челны, 1993. 63 с.

228. Фахрутдинов Р. Г. Об анализе письменных источников по истории Волжской Булгарии // Исследования по источниковедению истории Татарии. Казань, 1980. - С. 109-121.

229. Федоров-Давыдов Г. А. Кочевники восточной Европы под властью золотоордынских ханов: Археологические памятники. ХМ., 1966. - 274 с.

230. Федоров-Давыдов Г. А. Общественный строй Золотой Орды. -М., 1973. 180 с.

231. Флеш К. Искусство скрипичной игры. М., 1964. - Т. 1. — 268, 3. с.

232. Фукс К. Казанские татары в статистическом и этнографическом отношениях. Казань, 1844. - 132 с.

233. Халиков А. X. Монголы, татары, Золотая Орда и Булгария. -Казань, 1994^- 162^ Щ с.

234. Халиков А. X. Татарский народ и его предки. Казань, 1989.- 220, 2. с.

235. Халитов Р. Ф. К изучению татарского народного инструментария // Музыка и современность: (Актуальные вопросы татарской музыки). Казань, 1980. - С. 117-125.

236. Халитов Р. Ф. Татарские народные духовые инструменты // Музыка и современность: (Актуальные вопросы татарской музыки).- Казань, 1980. С. 126-143.

237. Халитов Р. Ф. Татарские народные музыкальные инструменты: Дисс. . канд. искусствоведения Рукопись. Казань, 1987. -205 с.

238. Халитов Р. Ф. Формы инструментального музицирования на народных праздниках и встречах молодежи у татар // Традиционная музыка народов Поволжья и Приуралья: Вопросы теории и истории. Казань, 1989. - С. 62-70.

239. Халтаева JI. Генезис и эволюция бурдонного многоголосия в контексте космогонических представлений тюрко-монгольских народов: Автореф. дисс. . канд. искусствоведения. Алма-Ата, 1991. - 19 с.

240. Хашба И. М. Народные музыкальные инструменты абхазов: Автореф. дисс. . канд. историч. наук. Тбилиси, 1966. - 19 с.

241. Хисамутдинов Г. М. Общественные отношения // Татары Среднего Поволжья и Приуралья. М., 1967. - С. 178-234.

242. Холопова В. Музыка как вид искусства. 2-е изд. - М., 1994.- 257, 3} с.

243. Хорнбостель Э., Закс К. Систематика музыкальных инструментов // Народные музыкальные инструменты и инструментальная музыка. В 2 ч. Ч. 2. М., 1987. - С. 229-261.

244. Хузин Ф. Ш. Волжская Булгария в домонгольское время (X — начало XIII веков). Казань, 1997. - 183 с.

245. Цицикян А. Древцее изображение смычкового инструмента из раскопок Двина // Народные музыкальные инструменты и инструментальная музыка. В 2 ч. Ч. 1. М., 1987. - С. 164-188.

246. Цицикян А. Древние истоки армянской смычковой культуры // Музыкальное исполнительство. М., 1976. - Вып. 9. - С. 176196.

247. Чариков А. А. Каменные скульптуры средневековых кочевников Прииртышья // Археологические исследования древнего исредневекового Казахстана. Алма-Ата, 1980. - С. 130-140.

248. Чекановска А. Музыкальная этнография: Методология и методика. М., 1983. - 190 с.

249. Чисталев П. И. Коми народные музыкальные инструменты: Дисс. . канд. искусствоведения Рукопись. Сыктывкар, 1974. -172 с.

250. Чисталев П. И. Коми сигудок и русский гудок // Финно-угорский музыкальный фольклор и взаимосвязи с соседними культурами. Таллинн, 1980. - С. 38-49.

251. Чисталев П. Сигудэк струнный смычковый инструмент народа коми // Народные музыкальные инструменты и инструментальная музыка. В 2 ч. Ч. 2. - М., 1988. - С. 149-163.

252. Чистов К.В. Исполнитель фольклора и его текст // Ох мифа к литературе. М., 1993. - С. 91-100.

253. Чистов К. В. Пратекст, «нормальный текст и инвариант как фольклористические категории // Краткое содержание докладов годичной научной сессии Института этнографии АН СССР: 19741976. Л., 1977. - С. 28-30.

254. Чистов К. В. Специфика фольклора в свете теории информации // Вопросы философии. 1972. - № 6. - С. 108-118.

255. Шароши Б. Популярная венгерская народная инструментальная мелодия // Народные музыкальные инструменты и инструментальная музыка. В 2 ч. Ч. 2. М., 1988. - С. 176-183.

256. Швецов М. Л. Половецкие святилища // Советская археология. 1979. - № 1. - С. 199-209.

257. Шегебаев П. Домбровые кюи Западного Казахстана: Традиционная форма и индивидуальный стиль: Дисс. . канд. искусствоведения Рукопись. Л., 1987. - 160 е., 11с. нот.

258. Шейкин Ю. Практика традиционного музицирования Удэ на однострунном смычковом инструменте // Народные музыкальныеинструменты и инструментальная музыка. В 2 ч. Ч. 2. М., 1988.- С. 137-148.

259. Шилакадзе М. И. Грузинский народный смычковый инструмент «чунири» // Всесоюзная сессия, посвященная итогам полевых этнографических и антропологических исследований 1976-1977 гг.- Ереван, 1978. С. 236-237.

260. Шйно П. А. Волжские татары // Современник. 1860. № 4. С. 255-290.

261. Ширинский А. Штриховая техника скрипача. М., 1983. -82, 3. с.

262. Эйхгорн А. Музыкально-этнографические материалы. Ташкент, 1963. - (Музыкальная фольклористика в Узбекистане). -179 с.

263. Эмсхаймер Э. Шведские народные музыкальные инструменты // Народные музыкальные инструменты и инструментальная музыка. В2чЛ. 2.- М., 1988. С. 3-17.

264. Эолян И. Очерки арабской музыки. М., 1977. - 190, 2. е., 8 л. ил.

265. Юнусова В. Н. Творческий процесс в классической музыке Востока: Автореф. дисс. . док. искусствоведения. М., 1995. -35 с.

266. Юсупов Г. В. Верования и их пережитки // Татары Среднего Поволжья и Приуралья. М., 1967. - С. 342-372.

267. Юсфин А. Г. Об изучении ладовой функциональности моноди-ческой музыки // Памяти К. Квитки (1880-1953). М., 1983. - С. 195-202.

268. Яковлев В. И. Традиционные музыкальные инструменты народов Среднего Поволжья. Казань, 1991. - 115 с.

269. Ямпольский И. Основы скрипичной аппликатуры. М., 1977.- 183 с.

270. Ямпольский И. Русское скрипичное искусство. М., 1951. -516 с.

271. Зэкиев М. 3. Татар халкы теленен, барлыкка килуе. Казан, 1977. - 207 б.

272. Монасыйпов Ш. Сызылып кына мон чыкканда.: Татаркыллы музыка свнгате тарихыннан // Казан утлары. 1977. - № 2. - Б. 152-160.

273. Монасыйпов Ш. Татар скрипка сэнгате // Казан утлары. -1979. № 2. - Б. 149-154.

274. Нигъметщанов М. Татар халык ж;ырлары. Казан, 1976. -215 б.

275. Татар халык кейлэре / Тез. Ьэм щыючысы А. С. Ключарев. -Казан, 1955. 248 б.

276. Татар халык мэкальлвре. 3 томда. Т. 3 / Я^ыючысы Ьвм тез. Н. Исэнбэт. Казан, 1967. - 1014 б.

277. Фэхретдин Р. Асарь: Мэмлвкэтемездв улан ислам гавафатла-ры, вэ башка эхвальлвре хакында язылмыш китапдыр. Оренбург, 1901.

278. Хисам Кятиб. 53^емж;емэ солтан // Татар поэзиясе антологиясе. 1 к. — Казан, 1992. С. 84-89.

279. Хущин Ф. Алтын Урда Болгар-Кыпчак иле // Мирас. -1993. - № 7. - Б. 136-141.

280. Кошгарий М. Туркий сузлар девони (Девону луготит турк). -3 томлик / Тарж. ва тайёрловчи С. Муталлибов

281. Т. 1. Тошкент, 1960. - 499 б. Т. 2. - Тошкент, 1961. - 427 б. Т. 3. - Тошкент, 1963. - 461 б.

282. Евдокимов Г. Л. «.Сшвай же йому nicrn половецыи» (Лггопис Нестора) // Золото степу. Археолопя Украши. Кшв, 1991. - С. 281-283.

283. Bachmann A. An Encyclopedia of the Violin. N.-Y., 1966. -470 p.

284. Bartok В., Lord A. Serbo-Croatian Folk Songs. N.-Y., 1951. -431 p.

285. Hayes G. R. The Viols and Other Bowed Instruments. N.-Y., 1969. - 265 p.

286. Kaufmann W. Musical Notations of the Orient: Notational

287. Systems of Continental East, South and Central Asia. — Bloomington; London, 1967. (Indiana University Humanities Series. № 60). -498 p.

288. Mellers W. From the Folk Fiddle to Jass Violin. N.-Y., 1984. -P. 211-231.

289. Menuhin Y., Primrose W. Violin and Viola. London, 1976. -250 p.

290. Merriam A. The Anthropology of Music. Northwestern University Press, 1964. - 358 p.

291. The Book of the Violin / Ed. by D. Gill. N.-Y., 1984. - 256 p.

292. Turnerelli E.T. Kazan, the Ancient Capital of the Tartar Khans; with an account of the Province to which it Belongs, the Tribes and Races which Form its Population, etc. In 2 vol.

293. Vol. 1. London, 1854. - 338 p. Vol. 2. - London, 1854. - 316 p.

294. Vambery H. Das Turkenvolk in seinen Ethnologischen und Ethnographischen Beziehungen geschildert von Hermann Vambery. -Leipzig, 1885. 638 s.