Уфимская епархия в системе государственно-церковных отношений: 1917-1991 гг. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Абдулов, Наиль Талгатович

• Абдулов, Наиль Талгатович
• кандидат исторических наук
• 2006

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Абдулов, Наиль Талгатович

Введение

Глава 1. Становление советской системы государственноцерковных отношений в Башкирии (1917-1941 гг.)

1.1. Православное духовенство Уфимской епархии в событиях 1917-1922 гг.

1.2. Государство и православные церковные группировки Уфимской епархии в 1922-1929 гг.

1.3. Ужесточение государственного контроля над Церковью. Массовые репрессии духовенства. 1929-1941 гг.

Глава 2. Государственно-церковные отношения в БАССР в 19411957 гг.

2.1. Либерализация отношений с Уфимской епархией в 19411948 гг.

2.2. Умеренно-консервативная линия в государственно-церковных отношениях в 1949-1957 гг.

Глава 3. Советское государство и Уфимская епархия в 1958

3.1. Уфимская епархия и органы государственной власти в 19581964 гг.

3.2. Стабилизация государственно-церковных отношений в 1965-середине 1980-х гг.

3.3. Пересмотр государственно-церковных отношений в Уфимской епархии во второй половине 1980-х - начале 1990-х гг. XX в.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Уфимская епархия в системе государственно-церковных отношений: 1917-1991 гг.»

Государственно-церковные отношения на протяжении многих столетий были существенной частью политической истории России. Не стал исключением и XX век. После Октябрьской революции 1917 г. они обрели особый драматизм и остроту, оказывая заметное влияние на общую ситуацию внутри страны и международное положение СССР.

На протяжении XX века в Российской империи, СССР, России сменялись многочисленные официальные идеологии. Их смена так или иначе влияла на отношения с Русской Православной Церковью. В середине и второй половине столетия советское общество трижды переживало идеологический кризис: в начале 1940-х, середине 1950-х и конце 1980-х гг. Все они совпадают с началом трех ступеней религиозного возрождения в СССР. Строй Советской России был таков, что религиозные, идеологические и культурные течения в жизни общества, не укладывающиеся в рамки официальной идеологии не имели возможности открыто развиваться. И только в кризисные периоды подобные течения неожиданно для властей давали о себе знать в виде организованных или стихийных проявлений. Руководство страны в подобных ситуациях было вынуждено корректировать курс своей религиозной политики.

Государственно-церковные отношения, таким образом, являются составной частью истории российской внутренней политики. Без их изучения невозможен всеобъемлющий анализ спектра внутренней политики России и СССР в целом на протяжении всего XX века. Помимо этого, государственно-церковные отношения - существенная часть истории Русской Православной Церкви в XX веке, истории, отличающейся особой остротой и трагизмом. Исторические уроки государственно-церковных отношений имеют огромное значение при разработке текущей религиозной политики Российской Федерации. И, наконец, данная тема является неотъемлемой частью истории Республики Башкортостан, в ее религиоведческом аспекте.

В условиях перехода российского общества от регламентированного государством атеизма к утверждению свободы совести и вероисповеданий государство идет на компромисс с религиозными организациями. Однако, в государственно-церковных отношениях остались не решенными многие важные вопросы:

1) Остаются неопределенными содержание, принципы и приоритеты, стратегические и тактические цели государственной церковной политики, формы и методы ее реализации.

2) Проявляется тенденция свести право граждан на свободу совести исключительно к свободе вероисповеданий.

3) Стремление возродить институт государственной церкви, т.е. навязать взамен уходящей коммунистическо-атеистической новую религиозно-православную идеологию. Это осложняет межконфессиональные отношения в тех субъектах РФ, население которых традиционно является поликонфессиональным.

Утверждение свободы в обществе, идеологический кризис, ухудшение социального положения, низкий уровень религиозной грамотности населения способствовали возникновению и утверждению в стране и республике тоталитарных культов иностранного и отечественного происхождения. Противодействие распространению деструктивных сект и культов затруднено отсутствием определений о них .в общероссийском и республиканском религиозном законодательстве. Ставка же РПЦ на полицейское вытеснение и дискредитацию сект не имеет ясно продуманной социальной и философской доктрины.

Исторические уроки взаимоотношений власти и РПЦ, опыт комплексного исследования, обобщения и осмысления истории отношений между Уфимской епархией и партийно-советским аппаратом БАССР в советский период, позволяют учесть ошибки прошлого при осуществлении государственной религиозной политики в общероссийском масштабе и учитывать их специфику на региональном уровне.

Новейшая история Русской Православной Церкви и государственная религиозная политика в СССР привлекали и привлекают внимание отечественных и зарубежных исследователей, однако в силу целого ряда причин они изучены в относительно небольшой степени. Работы по избранной теме, носящие конкретно-исторический характер, можно условно разделить на два потока: общероссийский и краеведческий.

Труды советских исследователей проблемы государственно-церковных отношений, написанные до 90-х гг. XX века, как правило, имеют довольно общий обзорный характер и несут идеологический отпечаток прежнего официального негативного отношения к религии. Церковь в них представляется реакционным, антинародным институтом, а органы контроля за ней показаны исключительно в положительном плане.1 И хотя до конца 1980-х гг. условия для объективного изучения государственно-церковных отношений фактически отсутствовали, важные, в научном плане, работы все же появлялись. Можно отметить монографии A.A. Шишкина об обновленчестве и Р.Ю. Плаксина о государственно-церковных отношениях 1917-1923 гг. Религиозная же политика СССР в послевоенный период вообще не подвергалась специальному исследованию. К этой группе литературы с оговорками можно отнести и публиковавшиеся в 1920-е годы работы видных обновленческих деятелей А.И. Введенского и Б.В. Титлинова, написанные в сугубо негативной для патриарха Тихона манере. Данные издания находятся на стыке воспоминаний и исторических исследований и отражают интересы лишь одной стороны, глубокой научной разработки изучаемые сюжеты в них не получили.

В конце 1930-х гг. попытку написать историю Русской Православной Церкви после Октябрьской революции предпринял бывший ленинградский

1 Гордиенко Н. С. Эволюция русского православия (20-80-е гг. XX века). М., 1984. Он же. Современное русское православие. Л., 1988; Барменков А. Н. Свобода совести в СССР. М., 1986; Куроедов В. А. Религия и церковь в советском обществе. М., 1984; Корзун М. С. Русская Православная Церковь. 1917-1945 гг. Минск 1987; Русское Православие: вехи истории. М„ 1989; Красников Н. П. Социально-этические воззрения русского православия в XX в. Киев, 1988.

2 Шишкин А. А. Сущность и критическая оценка «обновленческого раскола» русской православной церкви. Казань, 1970; Плаксин Р. Ю. Тихоновщина и ее крах. Л., 1987.

3 Введенский А.И. Церковь и государство. М., 1923; Титлинов Б.В. Церковь во время революции. Пг., 1924. обновленческий митрополит Николай Платонов. Однако она оказалась неудачной, выродившись в антирелигиозный пасквиль.1

Вторую группу работ общероссийского обхвата составляют труды священнослужителей и мирян Московской Патриархии: митрополита ленинградского Иоанна Снычева и протоиерея Владислава Цыпина. На исследования церковных историков сильно влияла их принадлежность к Московской Патриархии. Всячески доказывалась оправданность позиции ее руководства, идеализировались отношения с советской властью.2

Третья группа работ - труды иностранных и русских эмигрантских историков. Это труды А. Левитина и В. Шаврова, JI. Регельсона, A.A. Валентинова, Д. Поспеловского, Н. Струве, Г. Штриккера и других. А. Левитин, бывший обновленческий диакон, умерший в эмиграции, написал очень подробное и богатое фактическими данными исследование. Однако ряд моментов истории обновленчества освящен в нем необъективно, движение идеализировано, преувеличена его близость к социалистическим идеям. Л. Регельсон в своем исследовании дал умеренную критику излишне компромиссной, с его точки зрения, позиции митрополита Сергия в отношениях с советской властью и выдвинул как истинно православных группу духовенства и мирян, отказавшихся от сотрудничества с Советами (так называемых «непоминающих»). Работы A.A. Валентинова, Н. Польского сосредоточены, в основном, на показе масштабных репрессий против о духовенства и верующих в 20 - 30-е гг. XX века в СССР.

Самым крупным зарубежным исследователем проблемы является канадский профессор Д. Поспеловский. В ряде своих публикаций («Русская Православная Церковь в XX веке». М., 1995, «Православная Церковь в истории Руси, России и СССР». М., 1996) он сумел создать достаточно объективную

1 Платонов Н.Ф. Православная Церковь в 1917-1935 гг. // Ежегодник музея истории религии и атеизма. Т. V. М., Л., 1961. С. 206-271.

2 Иоанн (Снычев) митрополит. Церковные расколы в Русской Церкви 20-30 гг. XX столетия. Сортавала, 1993; Протоиерей Владислав Цыпин. История Русской Православной Церкви. 1917-1990 гг. М., 1994.

3 Левитин А., Шавров В. Очерки по истории русской церковной смуты. Т.1-3. М., 1996; Регельсон Л. Трагедия Русской Церкви. 1917-45. М., 1996; Валентинов A.A. Черная книга («Штурм небес»). М., 1925; Польский М. Новые мученики российские. Т. 1-2. М., 1997. картину государственно-церковных отношений в СССР вплоть до его распада в декабре 1991 г. Так, линия местоблюстителя Сергия, осуждаемая значительной массой зарубежной Русской Православной Церкви как компромисс с атеистической властью, выводится Д. Поспеловским из последних мероприятий патриарха Тихона. В целом, автор стоит на умеренно-сергианских позициях, аргументированно доказывая отсутствие альтернативы для РГТЦ в конце 20-х -30-е гг. XX в. Государственная церковная политика в СССР после 1945 г. рассмотрена им преимущественно на основе опубликованных нарративных источников, часто весьма далеких от истины. Ряд утверждений его также спорен. Так, например, он пишет, что государство в СССР осуществляло административные меры в борьбе с религией, т.к. «Советы рассматривали Русскую Православную Церковь как угрозу их монополии на власть».1 Однако церковные организации никогда не подменяли в истории Советской России органы государственного управления.

Из других работ западных исследователей нами привлекались работы Струве и Г. Штриккера. В работе Н. Струве «Христиане в СССР» (1963 г.) основное внимание уделено внешнеполитическим связям Московской Патриархии и гонениям на верующих при Хрущеве в 1958-1962 гг.2 Работа немецкого историка Г. Штриккера «Религия в России» (1988 г.) носит общеочерковый характер и построена преимущественно на опубликованных документах. В 1995 г. сокращенный вариант этой работы на русском языке Г. Штриккер опубликовал в качестве введения к изданному им сборнику документов «Русская Православная Церковь в советское время» (М., 1995).

На рубеже XXI века опубликована статья Д. Дейли, посвященная кампании по изъятию церковных ценностей. По мнению автора, к 1922 г. РГТЦ оставалась единственной политической силой, противостоящей большевистскому режиму. Изымая церковные ценности, большевики ставили целью нанести невосполнимый материальный урон и подавить церковное сопротивление.3

1 Поспеловский Д. Русская Православная Церковь в XX веке. М., 1995. С. 129.

2 S. Struve N. Les Chretiens en USSR. Paris, 1963.

3 Дейли Д. Штурм последней крепости: большевистская атака на Церковь в 1922 г. // Ученые записки Российского Православного университета апостола Иоанна. М., 2000. Вып. 6. Церковная история 20 в. и обновленческая смута. С. 73-92.

В публикации историка из ближнего зарубежья И.И. Янушевича, рассматривается политика госорганов по отношению к Церкви и религиозным организациям в 1922-1927 гг., в результате которой РПЦ была поставлена на грань уничтожения.1

С начала 90-х гг. XX века стала быстро расти новая посткоммунистическая историография темы и в новой России. Первоначально большинство российских историков - В.А. Алексеев, М.Н. Бессонов, Ю.А. Бабинов, М.И. Одинцов - сохраняли приверженность некоторым прежним концепциям, частично обелявшим церковную политику советского государства. Так, М.Н. Бессонов в своей монографии утверждал, что главной причиной резкого сокращения числа верующих в 1920-е - 1930-е гг. и в 1960-е гг. было влияние «революционных социалистических преобразований». Он критиковал хрущевские гонения на Церковь, но объяснял их только волюнтаризмом и доминированием командно-административного метода.2 Значительную эволюцию прошли в данном направлении работы В.А. Алексеева («Иллюзии и догмы». М., 1991; «Штурм небес» отменяется? Критические очерки по истории борьбы с религией в СССР. М., 1992). В.А. Алексеев первым в отечественной историографии обратился к теме послевоенных государственно-церковных отношений в России. Он справедливо подчеркивал силу политической традиции, инерции антирелигиозной борьбы большей части партийного и комсомольского аппарата, которая определяла и многие аспекты политики государства по отношению к Русскому Православию в целом. Однако практически не рассматривается ответная реакция церкви, не уделяется должного внимания позиции духовенства и мирян. При изучении действий государства отсутствует комплексный подход, исследуются, главным образом, идеологические аспекты темы. Влияние же внешнеполитической линии руководства СССР почти не учитывается. Нет в книгах В.А. Алексеева и четко выделенной периодизации религиозной политики властных органов СССР.

1 Янушевич И.И. Политика государственных органов по отношению к Церкви и религиозным организациям в 1922-27 гг. // Вестник Белорусского государственного университета. Серия «История». №3. С. 22-27.

2 Бессонов М.Н. Православие в наши дни. М., 1990. С. 190, 197.

Довольно интересные мысли и суждения высказаны в небольшой по объему монографии М.И. Одинцова «Государство и церковь в России XX в.», вышедшей в 1994 г. Основное внимание автор уделил изучению деятельности органов, непосредственно осуществлявших государственную политику в религиозном вопросе, а также эволюции конституционно-правовой базы государственно-церковных отношений. Работе свойственен ряд недочетов. Во-первых, автор выделяет лишь два этапа периодизации государственно-церковных отношений в Советском государстве: 1917 - начало 1940-х гг. и 1943 -конец 1980-х гг. Во-вторых, недостаточно аргументирован итоговый вывод: «В 1917-1965 гг. у государства не было какой-либо единой линии, существовало своеобразное сочетание элементов предшествующих моделей - самодержавной, буржуазной и присоединившихся к ним собственно социалистических элементов. В различные периоды преобладали то одни, то другие элементы, определяя в целом характер государственно-церковных отношений».1 Нам кажется, что автор преувеличивает степень неустойчивости государственно-церковных отношений в России XX в. При всех ее колебаниях и зигзагах, преобладающей линией был государственный атеизм с постепенным или резким вытеснением РПЦ из культурной, этико-нравственной и образовательной ниш жизни нашего отечества. Что касается экономической и политической сфер жизни, здесь государство допускало именно ту долю участия РПЦ, которая была ему выгодна и которая позволяла отечественному православию не угаснуть совсем и не превратиться в подпольную секту. Достойны внимания последние публикации М.В. Шкаровского - самого плодовитого автора, разрабатывающего тему государственно-церковных отношений в СССР.2 Он дал достаточно дробную периодизацию государственно-церковных отношений в 1939-1964 гг., разделив их на пять основных этапов: 1939-1943; 1943-1948; 1948-1953; 19531958; 1958-1964 гг. С данной периодизацией можно в целом согласиться. Автор выявил весь спектр факторов, влиявших на государственно-церковные

1 Одинцов М.И. Государство и церковь в России. XX в. М., 1994. С. 106, 128.

2 Шкаровский М.В. Русская Православная Церковь и Советское государство в 1943-1964 годах. СПб, 1995; Обновленческое движение в Русской Православной Церкви. XX в. СПб., 1999; Русская Православная Церковь при Сталине и Хрущеве. М., 1999. отношения: внешнеполитические, внутрипартийные, экономические, идеологические и т.д. Впервые в отечественной историографии было детально описано диссидентское движение как внутри московского патриархата, так и вне его юрисдикции (иосифляне, катакомбники). Недостатком работ является отсутствие исследования темы после 1964 г.

Из других работ отечественных исследователей проблемы, вышедших в 90-е гг. XX и в начале XXI в. можно отметить монографию А.Н. Кашеварова, статьи О.Ю. Васильевой, П.Н. Кнышевского, Д. Волкогонова, Т.А. Чумаченко и др.1 Все они в той или мере затрагивают некоторые аспекты изучаемой темы.

Достаточно интенсивно шла разработка данной проблемы и в отдельных регионах Российской Федерации. Работы А.И. Белкина, Л.И. Сосковец, Е.Ф. Шумилова, A.B. Чернышева и др. говорят об этом.2

1 Кашеваров А.Н. Государство и церковь (1917-1945 гг.). СПб., 1995; Он же. Государственно-церковные отношения первых лет советской власти в зарубежной историографии // Новый часовой. СПб., 2001. №11-12. С. 60-67; Васильева О.Ю., Кнышевский П.Н. Красные конкистадоры. М., 1994; Васильева О.Ю. Русская Православная Церковь в 1927-1943 гг. // ВИ. 1994. №4. С. 35-46; Волкогонов Д.А. Сталин и религия // Наука и религия. 1989. №2. С. 10-11; Щапов Я.Н. О некоторых новых проблемах истории РПЦ в работах историков 1980-1990-х гг. // Церковь в истории России. 2000. Сб. 4. С. 327-338; Захаров A.A. Отношения РПЦ и советского государства накануне и в годы Великой Отечественной Войны. // Проблемы культуры, языка, воспитания. 2000. Вып. 4. С. 185-189; Цымбаев Н.И. РПЦ в годы испытаний (1900-1941 гг.) // Вопросы философии. 2001. №5. С. 33-40; Киреев А.И. Епархии и архиереи РПЦ в 1943-2002 гг. М„ 2002; Чумаченко Т.А. Советское государство и Русская православная церковь в 1941-1961 гг. // Религиоведение. 2002. №1. С. 14-38.

2 Белкин А.И. Была ли свобода совести? (Государственно-церковные отношения в Мордовии в 1940-е гг.) // Вестник Мордовского Ун-та. Саранск, 1992. №1. С. 19-22; Сосковец Л.И. Из истории борьбы с религией и верующими в Томской области: на материале 50-х гг. // Культура и религия в Сибири. Томск, 1994. С. 114-116.; Шумилов Е.Р. Православная Удмуртия (XX век). Ижевск, 1996.; Мученики и исповедники Оренбургской епархии XX в. (сб. кн. 1-3) Оренбург 2001 г.; Из истории религиозных конфессий Бурятии XX в. Сб. док. Улан-Удэ 2001 г.; Чернышев A.B. Предыстория Тобольско-Тюменской епархии в послевоенный период (1947-1980 гг.); Очерки об архипастырях. Тюмень, 2000; Разумов Д.С. Антицерковиая политика советской власти 19211929 гг. (По матер. Верхнего Поволжья). Автореф. дисс. . канд. ист. наук. Ярославль, 1997; Михайлов C.B. Государство и церковь: отношения органов власти, религиозных организаций и верующих на Архангельском севере в 1918-1929 гг. Автореф. дисс. . канд. ист. наук. Архангельск, 1998; Балыбердин А.Г. Кировская епархия в конце 1950-х гг. // Европейский Север в культурно-историческом процессе. Киров, 1999. С. 277-286; Ухтомский A.A. Доминанта души: из гуманитарного наследия. Рыбинск, 2000; Булавин Н.В. Религиозиость уральского населения в 1920-е гг. // Ученые записки НТГПИ. Нижний Тагил. 2001. С. 33-38; Златоустовские купола. Сб. статей. Златоуст. 2001; Соколов Г.Е. Кампания 1922 г. по изъятию церковных ценностей (на примере Москвы). // Государство, религия, Церковь в России и за рубежом. М., 2001. №3. С. 97-107; Лавринов В. Екатеринбургская епархия: События. Люди. Храмы. Екатеринбург, 2001; Серазетдинов Б.У. Православные общипы Сургута в 20-е - 30-е гг. XX в. // Северный регион; наука, образование, культура. 2001. №1. С. 228-231; Мученики и исповедники Оренбургской епархии XX в. Кн. 1-3. Оренбург, 2001; Общество, государство, религия. (Материалы конференции, посвященной 2000-летию христианства). Чебоксары, 2002; Бакаев IO.H. Власть и религия: история отношений (1917-1941 гг.). Хабаровск. 2002; Церковь и государство: XX век. Сб. статей. Тамбов. 2002.

Башкортостан в этом плане также не оставался в стороне от общероссийской исторической струи.

Говоря о развитии изучения проблемы в атеистический период, следует отметить тот факт, что, вплоть до начала 90-х гг. XX в., проблема государственно-церковных отношений в БАССР была запретной для исследования. Она подменялась проблемой атеистического воспитания трудящихся в тот или иной промежуток времени. В 1932 г. в центральном издании была опубликована статья А. Агеева, посвященная вопросам антирелигиозной работы в Башкирии.1 В этом плане также могут быть названы два диссертационных исследования, авторами которых являлись в свое время историки КПСС В.Г. Чухров и Р.З. Штейнгард. Они впервые в региональной историографии ввели в научный оборот партийные директивы Башобкома КПСС по атеистическому воспитанию, сообщили данные о количестве лекций и семинаров на атеистическую тематику. Подобный взгляд на религиозную политику 50-х - начала 60-х гг. XX в., являвшуюся предметом исследования указанных авторов, был единственно возможным в эпоху идеологической монополии КПСС. Естественно, что вопрос о каких-либо реальных цифрах по закрытию храмов или преследованиях верующих за свои религиозные взгляды даже не ставился. В 1970 г. вышла брошюра одного из идеологических функционеров обкома КПСС М.Г. Арсланова, весьма претенциозно названная «Схватка с темной силой». Автор анализирует собственный опыт атеистической пропаганды в городе Стерлитамаке в 50-60-е гг. XX в. Брошюра полна лозунгов и идеологических клише. Однако она дает кое-какие факты административно-идеологического давления на верующих г. Стерлитамака со стороны горкомов КПСС и ВЛКСМ, рассказывает о системе атеистического

1 Агеев А. К вопросу о современном положении антирелигиозной работы в Башкирии // Антирелигиозник. 1932. №9. С. 33-40.

2 Чухров В.Г. Идеологическая работа Башкирской областной парторганизации в период развернутого строительства коммунизма (1959-1963 гг.). Автореф. дисс. . канд. ист. наук. М., 1965; Штейнгард Р.З. Деятельность Башкирской парторганизации по атеистическому воспитанию трудящихся в период строительства коммунизма (1959-1968). Автореф. дисс. . канд. ист. наук. Пермь, 1970. промывания мозгов верующим со стороны партаппарата горкома и так называемого лекторского актива.1

Роли областного комитета КПСС по атеистическому воспитанию населения Башкирии в предвоенные годы посвящены работы Ф.Ф. Гайнуллина и диссертационное исследование Д.Н. Загидуллина.2 Также следует отметить работу Г.Ш. Илишева, в которой автор затрагивает проблему религиозности крестьянского населения Башкирии.3

В 1993 г. коллектив сотрудников Центрального Государственного Исторического Архива Республики Башкортостан выпустил сборник «Дорога к храму. История религиозных учреждений г.Уфы». Данное издание содержит большой фактологический материал по истории культовых сооружений православия, в том числе даты и обстоятельства их закрытия, важные для диссертационного исследования. Эта информация основана на архивных документах, таким путем впервые вводимых в научный оборот.4

В 1995 г. в сборнике «Востоковедение в Башкортостане» в части II было опубликовано небольшое исследование Ю.Н. Сергеева об уфимском епископе 50-х гг. XX в. Иларионе Прохорове. Оно было написано на основе материалов Архива Совета по делам религий при Кабинете Министров РБ. Автор рисует образ талантливого церковного администратора, мужественного человека, в силу своих возможностей боровшегося с партийно-государственным произволом при закрытии церквей и молитвенных домов в 1950-е годы. Позже Ю.Н. Сергеев продолжил исследование серии биографий уфимских епископов 40-начала 60-х гг. XX века.5

1 Арсланов Н.Г. Схватка с темной силой. (Из опыта атеистической работы в г. Стерлитамаке). Уфа, 1970.

2 Гайнуллин Ф.Ф. Руководство партийных организаций Башкирии антирелигиозной пропагандой (1917-1927 гг.). // Ученые записки Московского областного пединститута. 1971. Т. 297. Вып. 17. С. 244-262; Загидуллин Д.Н. Деятельность Башкирской областной партийной организации по атеистическому воспитанию трудящихся (1917-1937 гг.). Автореф. дисс. . канд. ист. наук. Свердловск, 1984.

3 Илишев Г.Ш. Башкирская деревня в первые послевоенные годы. 1946-1950 гг. Уфа, 1988.

4 Васильева О.В., Латыпова В,В. и др. Дорога к храму. История религиозных учреждений г. Уфы. Уфа, 1993.

3 Сергеев Ю.Н. Уфимские епископы сер. 40-х - сер. 60-х гг. XX в.: материалы к биографическому словарю // Личность в политической истории Европы и США в новое и новейшее время. Уфа, 1997.

В 1996 г. было выпущено энциклопедическое издание «Башкортостан. Краткая энциклопедия». В ряде статей этого издания, таких как «Православие», «Уфимская епархия», «Церкви», «Таврион» приводятся многочисленные фактологические данные по теме исследования. Вместе с тем, ряд из них требует дополнительной проверки. Так, в статье «Епархия Уфимская» приведены данные о том, что в 1940-1950-е гг. было открыто до 100 церквей, что совершенно не соответствует действительности (авторы статьи -В.В. Мохов и О.В. Васильева).1 В том же 1996 г. Ю.Н. Сергеев опубликовал очерк, посвященный жизни игумена И. Чернышева, секретаря Уфимской епархии в 1960-е гг., активного борца с практикой государственного закрытия церквей.2

Философско-обобщающий труд Г.Б. Фаизова «Государственно-исламские отношения в Поволжье и Приуралье» (1995 г.) явился первым опытом освещения отношений органов власти и исламских религиозных организаций. Автор охватил период с момента появления здесь ислама до начала 90-х гг. XX в., конкретизировав понятие «государственно-исламские отношения» и выделив их из совокупности государственно-религиозных отношений.3 В фундаментальном исследовании А.Б. Юнусовой «Ислам в Башкортостане» (1999 г.) дана целостная картина истории ислама в Башкортостане на протяжении Х-ХХ вв., раскрывается комплекс политически, экономических и идеологических особенностей функционирования ислама в республике, в научный оборот введен целый комплекс архивных документов и материалов.4 Исследования А.Б. Юнусовой и Г.Б. Фаизова позволяют сравнить государственно-исламские отношения с соответствующими отношениями государства и Православной церкви за исследуемый период, что значительно обогащает общую картину религиозной политики в Б АССР за 1917-1991 гг.

1 Башкортостан. Краткая энциклопедия. С. 268.

2 Сергеев Ю. Н. Умирание во все дни: портрет провинциального священника в атеистическом государстве // Истоки. 1996. №15.

3 Фаизов Г.Б. Государственно-исламские отношения в Поволжье и Приуралье. Уфа, 1995.

4 Юнусова А.Б. Ислам в Башкортостане. Уфа, 1999.

В 1998 году состоялась общероссийская конференция в г. Оренбурге «Христианство и ислам на рубеже веков». В материалах конференции содержатся различные аспекты государственно-церковных отношений на Южном Урале и в Поволжье в 20-30-х гг. XX в. (сообщение О.В. Гугненой, Т.Д. Акуловой, Л.И. Футорянского), 40-60-е гг. XX в. (сообщения P.P. Хисамутдинова, A.B. Федорова), 80-90-е гг. XX в. Они важны для нас в качестве сравнительного материала.

В мае 1998 г. прошла республиканская конференция «Культурные и духовные традиции русских Башкортостана: история и современность». Публикация соавторов: протоиерея В.В. Мохова, И.Л. Васильевой и Н.П. Зиминой «Мученический и исповеднический путь Уфимской епархии» построена на большом количестве архивных и ранее малодоступных материалах. В ней приводятся данные о антиправославных репрессиях в БАССР в 1917-1960-е гг. Не совсем понятно верхняя хронологическая рамка статьи — 1987 г., в то время как фактологический материал доведен до начала 1960-х гг. В статье вновь приведена цифра о 100 существовавших в епархии в 1950-х гг. церквах, без каких-либо документальных обоснований. Исследованию репрессивных акций по отношению к духовенству и мирянам Уфимской епархии посвящены статьи: «К прославлению собора новомучеников и исповедников Уфимской епархии: жертвы гражданской войны» (авторы - Н.П. Зимина, И.Л. Васильева, Э.С. Баширов), «К прославлению собора новомучеников и исповедников Уфимской епархии: кафедральный протоиерей Евграф Васильевич Еварестов» (авторы -Н.П. Зимина, И.Л. Васильева, С.М. Гутовская, В.В. Мохов), «Новомученик Уфимской Земли епископ Симон (Шлеев)» (автор - протоиерей В.В. Мохов), «Блаженная Варвара затворница - праведница Уфимской Земли безбожного времени».1

1 Культурные и духовные традиции русских Башкортостана: история и современность. 4. II. Уфа, 1998. С. 8-38.

Данные по месторасположению и архитектуре заводских, сельских и домовых дворянских церквей содержатся в статье П.В. Егорова «Сельские памятники Уфимского края».1

В ноябре 1998 г. состоялась республиканская конференция «Религии в Башкортостане: история и современность», материалы которой появились в следующем 1999 г. Особый интерес представляют сообщения А. В. Егорова о начале обновленчества в Башкирии, Х.Х. Лукманова — о государственной религиозной политике в 1920-е гг. Они дают новый фактологический материал по государственно-церковным отношениям в 1920-е годы. Статья А.Д. Казанчиева посвящена политизации религиозных движений в Башкортостане в период Гражданской войны. В.М. Кирсанова представила родовую биографию священников Некрасовых за XIX - первую половину XX вв. О.В. Васильева, С.Г. Шушпанов проследили историю Благовещенского женского монастыря. В статье И.Л. Васильевой представлена Высшая духовная школа в Уфимской епархии - филиал Московского Свято-Тихоновского Богословского института. Современному положению Православной церкви на территории Башкортостана посвящена статья протоиерея В.В. Мохова. Исследование Е.С. Данилко о современном состоянии старообрядческих общин в Башкортостане важно в качестве сравнительного материала. Н.Г. Соколов рассматривает православные религиозные организации в Башкортостане. В статье A.B. Васильева показана роль религиозных организаций в Республике Башкортостан в урегулировании политических конфликтов.2

В 1999 г. православная общественность и ученые Республики Башкортостан отмечали 200-летие учреждения Уфимской епархии. Проведенные торжества и первая богословская конференция «Православие в Башкирии: история и современность», к сожалению, так и не вылились в издание какого-либо сборника.

1 Там же. С.46-50.

2 Уфа, изд-во ЦДУМ, 1999.

В середине 2000 г. вышло монографическое исследование «Уфимская епархия в 1943-1964 гг. Очерки государственно-церковных отношений»1, являющееся к настоящему времени наиболее полным фактологическим исследованием по теме. Авторы (Ю.Н. Сергеев и Н.Т. Абдулов) ввели в научный оборот большой пласт архивных документов, извлеченных из фонда уполномоченного Совета по делам православной церкви по БАССР (Р-4731) и текущего Архива Совета по делам религии при Совмине РБ. Работу отличает новый поход к тематике: авторы анализируют не только государственно-церковные отношения, но и внутреннюю жизнь Уфимской епархии. Дается динамика численности, возрастная градация, образовательный уровень православного духовенства, биографические зарисовки епископата и т.д. Авторы впервые в республиканской историографии делят государственно-церковные отношения натри этапа: 1943-1948 гг.; 1949-1957 гг.; 1958-1964 гг.

Впоследствии указанные авторы продолжили исследования по теме. Так, Ю.Н. Сергеев выпустил имеющую важное методологическое значение статью о периодизации государственно-церковных отношений в течение всего советского периода истории БАССР. Он делит государственно-церковные отношения на 8 этапов: 1918-1921; 1922-1929; 1929-1941; 1941-1948; 1949-1957; 1958-1964; 19651988; 1988-1991 гг. В работе аргументированно обоснована подобная периодизация и нам она кажется вполне приемлемой.2 Обзору архивных материалов по истории религии, хранящихся в архивах РБ, посвящены статьи Л.А. Маркеловой, Л.В. Асеева, Л.Ф. Григоренко, О.В. Васильевой.3 Из последних работ, косвенно касающихся темы исследований, следует отметить брошюру О.В. Васильевой и М.И. Роднова «Храм в Архангельском».4 В брошюре прослежена история одного из приходов Уфимской епархии с XVIII в. по 1934 г. Для нас особенно интересен раздел «Советская история» (С. 31-46) в плане показа государственно-церковных отношений на примере отдельного

1 Уфа, изд-во БашГУ, 2000.

2 Река времени. Уфа, 2000. С. 31-36.

3 Там же. С. 43-56.

4 Уфа, 1999. православного храма. Н.В. Ахмадиева в публикации «Религиозная жизнь крестьянства Башкортостана в 1945-1965 гг.» делает вывод о том, что в послевоенное двадцатилетие в республике происходило серьезное идеологическое атеистическое воздействие на религиозное сознание народа. В то же время, сознание определенной части колхозного населения республики продолжало оставаться религиозным.1

В мае 2000 г. в Уфе прошла межрегиональная конференция «Роль религии в формировании личности», материалы которой были опубликованы в следующем году. Ю.С. Воронцовой - о религиозном законодательстве и политике в отношении духовенства Башкортостана в 30-е годы XX в.2

Роли РПЦ в победе над фашизмом посвящена статья О.Б. Феклиной. Автор приводит факты патриотической деятельности верующих по сбору денежных средств, вещей и продовольствии для фронта, поддержки семей фронтовиков, боевых заслугах прихожан и служителей Церкви.3

Из работ, касающихся темы исследования, необходимо отметить сообщения P.P. Шаймухаметова «Культурно-просветительская работы в сельских районах Башкортостана в период НЭПа», О.И. Новиковой «Культпросветучреждения как один из основных рычагов идеологическая воздействия партии на общество в первые послевоенные годы (на материалах Башкортостана)», Ю.Н. Сергеева и Н.Т. Абдулова - «Уфимский епископ Анатолий (1979-1990 гг.) и начало перестройки государственно-церковных отношений в Башкортостане».4

Из последних работ по теме исследования можно назвать статьи Ю.Н. Сергеева, Н.П. Зиминой, Г.Б. Фаизова, О.В. Васильевой, помещенные в первом томе «Башкирской энциклопедии». Это статьи «Арсений Крылов», «Алексий Сергеев», «Архиереи», «Атеизм», «Борис Шипулин», «Благовещенский

1 Ахмадиева Н.В. Религиозная жизнь крестьянства Башкортостана в 1945-1965 гг. // Ватандаш. Уфа, 2002. №10.

2 Роль религии в формировании личности. Уфа, 2003. С. 125-128; 150-154.

3 Феклина О.Б. Роль РПЦ в победе над фашизмом. // Вестник ВЭГУ. 2000. №12. С. 33-38.

4 Культура народов Башкортостана: Прошлое и современность. Уфа, 2003. С. 60-61; 64-66; 68-70. женский монастырь»,1 а также О.Б. Феклиной «Патриотическая позиция православной церкви в войне». Они рассматривают биографии архиереев 2050-х гг. XX в. и некоторые аспекты государственно-церковных отношений.

Анализ литературы позволяет сделать вывод о том, что проблема развития отношений органов государственной власти и Уфимской епархии в БАССР является одной из малоисследованных в региональной историографии. Имеющиеся работы, в основном, носят описательный, публицистический характер, ограниченный узкими хронологическими рамками. В них затрагиваются различные аспекты исследуемой темы: атеистическое воспитание трудящихся, репрессии в отношении духовенства и мирян епархии, политизация религиозных движений в Башкирии в период гражданской войны, начало обновленчества в Башкирии, патриотическая деятельность духовенства и мирян епархии в годы Великой Отечественной войны, государственная религиозная политика в БАССР в 1920-е и в 1930-е годы, история отдельных приходов и культовых сооружений православия, биографии епископов и клира епархии.

В фундаментальных исследованиях А.Б. Юнусовой и Г.Б. Фаизова по истории ислама в Башкортостане и государственно-исламских отношениях в Поволжье избранная тема рассматривается в качестве предмета специального изучения государственно-исламских отношений как в теоретическом, так и в конкретноисторическом плане. Они очень важны в плане сравнения с соответствующими отношениями государства и Православной церкви в БАССР в исследуемый период.

Монографическое исследование «Уфимская епархия в 1943-1964 гг. Очерки государственно-церковных отношений» явилось первым опытом целевого комплексного исследования проблемы государственно-церковных отношений.

1 Башкирская энциклопедия. Т.1. М„ 2005. С. 187, 118,202,229, 537, 502-503.

2 Феклина О.Б. Патриотическая позиция православной церкви в войне // Актуальные вопросы истории и культуры Башкортостана (1941-1945 гг.). Уфа: Изд-во Башгосуниверситета, 2005. С.62-67.

Таким образом, историографический обзор проблемы свидетельствует о том, что проанализировать отношения государства и Русской Православной церкви в БАССР во всей полноте и сложности их форм и содержания в исследуемый период до настоящего времени не удалось.

Основную источниковую базу диссертационного исследования составили как архивные материалы, так и опубликованные источники. Основные архивные материалы были почерпнуты из государственных архивов г. Уфы. В Центральном государственном историческом архиве Республики Башкортостан (ЦГИА РБ) были изучены четыре фонда. Это, прежде всего, фонд уполномоченного Совета по делам Российской православной церкви при Совмине БАССР Р-4731 (опись 1), представляющий большую ценность. Уполномоченный Совета по делам РПЦ контролировал и во многом управлял всей деятельностью Уфимской епархии в 1943-1990-е годы. Анализ документов его фонда (дела № 1,2, 4, 5, 14, 16, 17, 23) позволяет проследить как начало этапа «примирения» в отношениях между государством и Церковью в 1943 г., так и переход в 1958 г. к новым ожесточенным гонениям на религиозные организации. В фонде содержатся: протоколы записей приемов уполномоченным духовенства и верующих, дела по открытию и закрытию приходов, инструкции уполномоченному, высылаемые из Совета по делам РПЦ в Москве. Наиболее ценны из всего перечня дел данного фонда дела по открытию и закрытию отдельных приходов Уфимской епархии. Они составляют две трети дел фонда. В них содержится многочисленная историческая информация, раскрывающая внутреннюю жизнь прихода в 40-60-х гг. XX в.: время открытия прихода, приходской актив, списки служащего в приходе духовенства с их краткими биографиями и причинами их снятия с регистрации или перевода в иной приход, материальное обеспечение прихода, половозрастной и образовательный состав прихожан, причины закрытия прихода и реакция на это верующих, отношения между духовенством и прихожанами, донесения сексотов из числа прихожан и т.д.

К фонду Р-4731 примыкает фонд Р-4732 (опись 1) - уполномоченного Совета по делам религиозных культов при Совмине БАССР. Данный чиновник контролировал неправославные религиозные конфессии христианства (прежде всего лютеранство и баптизм), ислам и марийское язычество. Документы этого фонда (дела № 5, 6, 8, 10) дают срез религиозной политики в БАССР по отношению к протестантизму и исламу, что позволяет сравнивать ее с аналогичной политикой по отношению к православию.

Тематически очень близок к указанным фондам текущий Архив Совета по делам религий при Совмине Республики Башкортостан. В отличие от упомянутых выше фондов, дела текущего Архива Совета по делам религий (Ф. 1, дела № 1,2, 4, 5, 6, 7, 9; Ф. 2, дела № 1,2, 5, 8) охватывают хронологический отрезок времени от 1943 г. до настоящего времени (исследователю открыт этап до 1991 г. включительно). Фонды Р-4731-Р-4732 замыкаются 1964-1965 гг. Фонд №1 текущего Архива Совета по делам религий содержит ценнейшие ежегодные отчеты уполномоченных Совета по делам РПЦ БАССР. В отчетах уполномоченных содержится самая разнообразная историческая информация: динамика количества храмов и численности духовенства, характеристики епископата и приходского духовенства по степени лояльности к советской власти и возможного «сотрудничества», анализ внутренней жизни епархии, справки об административном вмешательстве районного звена советской и партийной элиты в жизнь приходов, сведения о нелегальных паломничествах к святым источникам, данные об осуществлении культовых треб (крещения, венчания, отпевания) как по отдельным приходам, так и по епархии в целом. Особую значимость отчетам уполномоченных придает значительная финансовая информация: доходность отдельных церквей и епархии в целом. Несмотря на неполноту подобной информации, она позволяет хотя бы проследить пути финансового давления на Церковь в масштабе епархии. После 1965 г. информационные отчеты уполномоченных становятся суше, исчезает большая часть финансовой отчетности, донесений «сотрудничающих», характеристика духовенства становится сугубо формальной. Отчеты уполномоченных 1980-х гг. - это информационные справки на 4-6 листах, состоящие практически из одной статистики.

Третьим фондом, изученным в ЦГИА РБ был фонд Р-394 (опись 2) -Президиума Верховного Совета БАССР. Выборочный просмотр дел (дела №617, 1780, 1804, 1815, 1820, 1847, 1848, 1923, 1924, 1957, 1975, 2034, 2326, 2763, 2764, 2781, 2787, 2878, 2882, 2883, 2893) по закрытию православных храмов (более 100 единиц) в 1920-1930-е гг. позволил проследить основные тенденции государственно-церковных отношений в БАССР в соответствующий хронологический отрезок времени. Дела, в основном, однотипны и состоят из разделов по подготовке закрытия храмов путем создания соответствующего общественного мнения близлежащих учреждений, школ, заводов и мастерских. Затем следует процедура «всеобщего» голосования, в котором более 80% (в среднем) окрестного населения выступает за закрытие церкви, бумаги идут по инстанциям до Комиссии культов при Президиуме ВС БАССР, где и принимается окончательное решение о закрытии (в 9 случаях из 10).

Четвертым фондом из ЦГИА РБ был фонд Р-1252 МВД БАССР (опись 1, дела № 64, 266, 349, 508, 527, 774). Материалы фонда, относящиеся к 1920-м гг., отличаются значительным разнообразием. Это - анкеты священнослужителей, часть которых будет составляться и в 1940-1950-е гг., статистика количества религиозных организаций в БАССР, описи закрываемых монастырей и домовых церквей, протоколы уфимского епархиального собрания 1923 г., документы о регистрации православных приходов. Особый интерес представляют документы регистрации православных приходов. Они полны информации о внутренней жизни прихода, прежде всего о борьбе обновленцев со староцерковниками и о поддержке первых органами МВД. Оба фонда позволяют проследить отдельные аспекты внутренней жизни Уфимской епархии в 1920-1930-е гг. и реакцию на те или иные стороны деятельности духовенства органов государственной власти БАССР.

Партийный аспект государственно-церковных отношений в БАССР позволяет нам рассмотреть фонд 122 Центрального Государственного Архива общественных объединений Республики Башкортостан (ЦГАОО РБ). Этот фонд Башобкома КПСС очень обширен и многообразен. По документам фонда можно проследить всю идеологическую работу обкома партии. Документы этого фонда (опись 3, дело № 220; опись 4, дела № 24, 28, дела № 510, 512, 518, 520) фиксируют судьбоносные решения главного идеологического органа КПСС в масштабах автономной республики на всем протяжении исследуемого периода (последние постановления обкома КПСС по атеистическому воспитанию трудящихся датированы 1985 г.). Постановления и резолюции обкома КПСС по атеистическим вопросам, оставшиеся неопубликованными, однотипны. Они состоят из двух частей: набора общих атеистических штампов и конкретных мер, которые должны принять отдельные учреждения и организации по реализации постановлений.

Достаточно многочисленными являются и опубликованные источники по теме исследования. Во-первых, это материалы партсъездов, конференций, пленумов ЦК, постановления и циркуляры центральных органов ВКП(б)-КПСС, посвященные проведению атеистической пропаганды, использованию Русской Православной Церкви в различных международных акциях. В них подробно прослеживалось государственно-правовое регулирование Русской Церкви актами законодательных и исполнительных органов советского государства. Из публикаций подобного рода следует назвать, прежде всего, сборник «Законодательство о религиозных культах» (М., 1971) и республиканский историко-партийный источник «Резолюции областных конференций Башкирской партийной организации и пленумов обкома КПСС» (Уфа, 1962). К сожалению, второй из указанных сборников документов доведен только до 1960 г., а в первом отсутствует материал из регионов. В вышедшем в 1999 г. сборнике законодательных актов «Ислам в законодательстве России. 1554-1929 гг.» содержатся документы, освещающие государственно-религиозные отношения в Башкортостане в первые десятилетия советской власти.1

1 Ислам в законодательстве России. 1554-1929 гг. Сборник законодательных актов / Составители: Юнусова А.Б., Сергеев Ю.Н., Латыпова В.В. Уфа, 1999.

С начала 1990-х гг. в журналах начали публиковаться подборки архивных документов по истории религиозной политики советского государства, в основном, они касались материалов 1920-1930-х гг.1 Несколько подобных публикаций подготовил московский историк М.И. Одинцов, в том числе серию, посвященную деятельности патриархов Русской Церкви в 1917-1990 гг.2 Важное значение этих публикаций связано с наличием в них нескольких эпизодов из истории уфимских архиереев 1940-1960-х гг. Опубликованные М.И. Одинцовым документы о государственно-церковных отношениях конца 1930 — середины 1940-х гг., тематически относящихся к диссертационному исследованию.3 Ряд подборок архивных материалов по истории государственной религиозной политики в СССР опубликовал и М.В. Шкаровский.4 Его публикации важны в плане выявления региональной специфики проведения религиозной политики КПСС и советским государством. Они представляют интерес, прежде всего, как сравнительный материал. С той же целью были использованы архивные документы по государственной религиозной политике в Сибири, на Дальнем Востоке и на Урале.5

Публикация немецкого историка Г. Штриккера «Русская Православная Церковь в советское время (1917-1991). Материалы и документы по истории отношений между государством и церковью», вышедшая из печати в 1995 г. Данный сборник документов, доведенный до февраля 1993 г., отражает все этапы государственно-церковных взаимоотношений. Для нас особенно важны

1 «Взять на учет все духовенство» // Источник. 1994. №6; Политбюро и церковь // Новый мир. 1994. №8.

2 Дело патриарха Тихона // Отечественные архивы. 1993. №6; Политбюро и церковь // Новый мир. 1994. №8.

3 Религиозные организации в СССР: накануне и в годы Великой Отечественной войны (1938-1943 гг.) // Отечественные архивы. 1995. №2; Религиозные оргш иоации в СССР в года Великой Отечественной войны // Отечественные архивы. 1995. №3.

4 В огне войны. Русская Православная Церковь. 1941-1945 гг. // Русское прошлое. Историко-документальный альманах. Кн. 5. СПб., 1994; Антицерковные гонения в Ленинградской епархии. 1958-1964 // Невский архив. Вып. II. М., СПб., 1995 г.

5 Черные дни русского православия. Документы и материалы Тюменской губернии. 1917-1965 гг. Тюмень, 1992; Свидетельства, истории / Публикация документов. Выпуск 3. Екатеринбург, 1994; Религия и власть на Дальнем Востоке России / Сборник документов. Хабаровск, 2001; Из истории религиозных конфессий Бурятии (XX в.) / Сборник документов. Улан-Удэ, 2001.

разделы, охватывающие период Великой Отечественной войны. В первом томе публикации, хронологически доведенном до начала марта 1953 г., рассмотрена деятельность РПЦ в годы Великой Отечественной войны, церковные соборы 1944-1945 гг. Особенно значима публикация «Положения об управлении Русской Православной Церковью» (31.01.1945 г.). В ней четко указаны границы допустимого существования православной церковной организации в рамках атеистического государства, выявлена организационная структура от прихода до епархии и компетенция каждого из звеньев церковной администрации,1 Второй этап данной публикации хронологически охватывает 1954 - начало 1993 гг. В ней помещены материалы о хрущевском периоде гонений на РПЦ, участии советского епископата в «борьбе за мир», поместных соборах 1971 и 1990-х гг., роли РПЦ в период августовских событий 1991 г. Особенно ценны два раздела данного тома. Во-первых, это раздел о хрущевских гонениях на церковь. Он включает в себя самую разнообразную информацию: образцы антиправославных атеистических фельетонов, постановления КПСС об улучшении научно-атеистической пропаганды, речи и выступления патриарха Алексия I, решения архиерейского собора 18.07.1961 г. Это позволяет воссоздать картину государственно-церковных отношений в СССР в 1950-е - начале 1960-х гг., во всей ее полноте. Во-вторых, это раздел о РПЦ в эпоху застоя.3 Значимость данного раздела обуславливается тем фактом, что он является единственной крупной публикацией документов по истории РПЦ после 1964 г. Информация, содержащаяся в данном разделе, очень богата. Это различные законодательные документы, в том числе о преобразованиях в контролирующих Церковь органах, ограничительные инструкции, материалы поместного собора 1971 г., письма и публичные заявления церковных диссидентов, заявления Синода РПЦ по отдельным вопросам внешней и внутренней политики СССР, подготовительные мероприятия и проведение праздника - «Тысячелетие крещения Руси» и т.д. Вся

1 Русская Православная Церковь в советское время. Кн. I. С. 349-355.

2 Там же. Кн. 2. С. 5-45.

3 Там же. С 45-191. совокупность приведенной в разделе информации позволяет проследить государственно-церковные отношения в середине 1960-х - 1980-е гг.

Особый вид опубликованных источников - нарративные источники (мемуары, автобиографии, воспоминания, письма). Подобных изданий пока вышло немного. Среди них можно выделить автобиографический очерк архиепископа Луки (Войно-Ясенецкого), мемуары архиепископа Василия (Кривошеина), воспоминания о митрополите Никодиме (Ротове).1 Автобиографические заметки архиепископа Луки - это документальное повествование о том, как налаживались отношения Советов и Церкви в годы Великой Отечественной войны и в послевоенное десятилетие. Хронологически их как бы продолжают воспоминания архиепископа Василия Кривошеина, видного иерарха Церкви, долгое время служившего в заграничных епархиях Московского патриархата. Его воспоминания более свободны в плане критики государственно-церковных отношений в СССР в 1950-начале 1970-х гг., так как автор их находился вне системы постоянного контроля над епископатом, установленной органами КГБ внутри страны. Воспоминания архиепископа Василия разбиты на три больших очерка: «Митрополит Николай (Ярушевич)», «Митрополит Никодим (Ротов)» и «Поместный собор 1971 г. и избрание патриарха Пимена». Государственно-церковные отношения 1950 - 1970-х гг. даются автором воспоминаний через призму биографий двух иерархов, глав Отдела внешних церковных сношений (ОВЦС), того самого отдела, который был наиболее тесно связан с Советом по делам РПЦ. Оба иерарха были ведущими деятелями при патриархе Алексии I (1945-1970), фактически руководившими как внешней, так и внутренней политикой Церкви в 1950 -1970-е гг. Третья книга - воспоминания различных лиц, письма и переписка митрополита Никодима Ротова. Это был лидер неолибералов внутри РПЦ, иерарх новой формации, сторонник широкого экуменизма в Церкви. На его

1 Войно-Ясенецкий Л. Я полюбил страдание. Автобиография. М., 1996; Архиепископ Василий (Кривошеин). Воспоминания. Письма. Нижний Новгород, 1998; Человек Церкви. Воспоминания о митрополите Никодиме (Ротове). М„ 1999. долю выпал последний этап хрущевских гонений на Церковь и стабилизация государственно-церковных отношений при Брежневе. Воспоминания о нем и его переписка позволяют осветить тот период государственно-церковных отношений (с 1965 по год смерти Никодима- 1978 гг.), который вообще еще не затрагивался отечественной историографией ни в центре, ни в регионах.

Воспоминания видных иерархов Церкви общесоюзного масштаба дополняют и расширяют воспоминания об иерархах Уфимской епархии. К сожалению, краеведческие мемуары издаются пока только в виде небольших очерков, публикуемых газетой «Уфимские епархиальные ведомости». Из публикаций такого рода следует отметить «Дневник участницы крестного хода на святые ключи близ села Табынска летом 1947 г.».1 Автор дневника - простая прихожанка - верующая бесхитростно рассказывает об одном из последних легальных паломничеств к целебным водам близ Табынска, известном с конца XVI века. Интерес представляют те части дневника, в которых показана реакция местных партийных и советских чиновников на совершаемые молебны в различных селах по пути к Табынску. Кроме этого, интересен маршрут крестного хода, быт и жизнь паломников - участников его, их взаимоотношения.

Довольно большое количество воспоминаний, помещенных в Уфимских епархиальных ведомостях, относятся к личности архимандрита Моисея Чигвинцева (1913 -1982 гг.), недавно причисленного к сонму «преподобных». Архимандрит Моисей служил в Уфимской епархии в 1945 - 1980-е гг. и воспоминания о нем позволяют прояснить некоторые аспекты внутренней жизни уфимского прихода. Воспоминания об Алексее Чигвинцеве оставили его прихожане: В.П.Ржевская, Г.И.Юнусова, Т.Г.Шапошникова; представители духовенства: монахиня Серафима, иеросхимонах Аарон ( А. Дудинов), архимандрит Илия (Бобровников), схимонахиня Иеремила, священник М.А. Адегов и др.2 Записи воспоминаний прихожанок очень эмоциональны,

1 Уфимские епархиальные ведомости (далее У.Е.В.). 1998. №5 (75)-8, 10-1 1 (80-81).

2 У. Е. В. 1999. №5-6 (86-87); №9 (90); 2000. №8 (100). акцентированы на личных качествах и подвижничестве М. Чигвинцева. Однако они дают любопытную информацию об условиях жизни и быта отца Моисея как типичного представителя приходского духовенства г. Уфы. Воспоминания клира более сдержанны и конкретны, они хронологически привязаны к определенному отрезку времени, характеризуют отца Моисея как проповедника, организатора, священнослужителя.

Отдельные воспоминания посвящены ряду других клириков Уфимской епархии: архимандриту Тавриону Ботозскому, протоиерею В.Ф. Островидову, протоиерею Н. Соколову. Все они полны фактов и описаний быта данных представителей духовенства.1 В целом, нарративные источники несут в себе значительный элемент субъективизма, в них имеются некоторые неточности в хронологической привязке событий. Однако, они отличаются обилием бытовых деталей и сцен жизни, которого не встретишь в официальных материалах.

Еще один вид опубликованных источников — официальная церковная пресса. В середине 1930-х гг. вся церковная пресса была запрещена. После значительного изменения курса государственной религиозной политики, в сентябре 1943 г. РГТЦ разрешили издавать «Журнал Московской Патриархии» (Ж. М. П.). В этом журнале, издаваемом до сих пор, приводились сведения о внутренней жизни Московской Патриархии, которых нет в других источниках. Нам особенно важны некрологи о бывших архиереях Уфимской епархии, их перемещениях на другие кафедры и отдельные некрологи о наиболее известных протоиереях, когда-либо служивших в епархии.2 Как правило, некрологи включали в себя краткие биографии усопших, в которых давались факты об их происхождении, образовании, профессиональной деятельности. Используя эти некрологи как источник, нужно помнить о жесточайшей цензуре, которой они подвергались со стороны Совета по делам РПЦ. В частности, в них отсутствуют сведения о пребывании священнослужителей в лагерях и тюрьмах.

1 У. Е. В. 1998. №7 (77), №9 (79).

2 Ж. М. П. 1948. №2-3; 1967. №5; 1975. №9; 1979. №2; 1990. №4.

Из местной официальной церковной прессы нами была привлечена газета «Уфимские епархиальные ведомости», возобновленная в 1991 г. Помимо публикации источников и воспоминаний верующих мирян, газета Уфимской епархии ценна своей официальной хроникой. В частности, в ней дана более ранняя дата пасторского служения нынешнего правящего архиерея епархии -владыки Никона II, прибывшего на уфимскую кафедру в 1990 г., что хронологически относится к теме диссертационного исследования. За 1997-2001 гг. было опубликовано б очерков по истории отдельных церквей и приходов, важных своей фактологией.1

Помимо «Уфимских епархиальных ведомостей» свою лепту в дело освещения исследуемой темы внесла газета «Отечество». В частности, в статье Е. Знаменской «Церковная оттепель» сообщались определенные данные о жизни Уфимской епархии во второй половине 1940-х годов (преимущественно на примере Сергиевской церкви г. Уфы).

К работе над диссертационным исследованием была привлечена и светская периодическая печать 1930-х - 1980-х гг.: республиканские, общесоюзные газеты и журналы. Это, прежде всего, республиканские издания: «Красная Башкирия», «Советская Башкирия», «Ленинец», «Блокнот агитатора»; общесоюзные газеты и журналы, такие как «Правда», «Наука и религия». В них содержались интересные сведения о борьбе с влиянием религиозных организаций, проведении атеистической пропаганды. Однако интерпретация фактов и далеко не всегда надежный цифровой материал, приводимый в этих изданиях, требует тщательной дополнительной проверки.

Еще один вид источников - текущее государственное законодательство по культам. Применительно к теме исследования это закон РСФСР от 25.10.1990 г. «О свободе вероисповедания» и закон от 20.06.1991 г. «О свободе совести и религиозных организациях Башкирской Советской Социалистической Республики». Оба документа позволяют проанализировать

1 В номерах №4-5. 1997 г., №10-11. 1998 г.,№9. 1997 г.,№8. 2000 г.,№3.2001 г.

2 «Отечество» от 14.11.1992 г. С. 4. государственно-церковные отношения на заключительном этапе хронологических рамок диссертационного исследования.

При рассмотрении проблем, связанных с бытовыми условиями жизни православного духовенства Уфимской епархии в 1950 - 1980-е гг., диссертант опирался на собранные им устные воспоминания ветеранов клира епархии, таких, как архимандрит Илия Бобровников (служил в 1950-е - 1980-е гг.) и протоиерей Н. Соколов (служит с середины 1960-х гг.).

Источниковая база диссертационного исследования достаточно разнообразна. Источники по изучаемой теме можно разделить на следующие группы:

1) акты законодательных и исполнительных органов государственной власти (указы Президиума Верховного Совета СССР, РСФСР и БАССР, постановления и распоряжения Совета министров СССР и БАССР, решения исполнительных комитетов, городских, сельских и поселковых Советов депутатов трудящихся);

2) документы и материалы ЦК КПСС и Башкирского обкома КПСС;

3) делопроизводительная документация государственных и общественных учреждений и организаций (протоколы заседаний, приказы, распоряжения, планы мероприятий, докладные записки, справки и отчеты);

4) статистические источники (статистические отчеты учреждений и организаций);

5) периодическая печать (центральные и республиканские газеты и журналы, светские и церковные);

6) мемуары;

7) устные воспоминания ветеранов клира и мирян Уфимской епархии.

Таким образом, имеется значительный материал, освещающий проблему государственно-церковных отношений в БАССР.

Еще только начинается обращение к уникальным пластам архивных документов, почти не введенных в научный оборот. Следует подчеркнуть, что письменная источниковая база по данной теме неравноценно разбросана по различным периодам. Наиболее полно источниками обеспечен период с 1943 по 1964 гг., менее полно - период с 1965 по 1991 гг. Часть документов второго периода недоступна исследователю по конфессиональному принципу. Руководство Уфимской епархии, ссылаясь на неразобранность текущего архива епархии, отказывается допускать светских исследователей к послужным спискам духовенства 1950 - 1980-х гг. и к материалам хозяйственной жизни епархии того времени.

Выбор хронологических рамок работы (1917-1991 гг.) объясняется необходимостью осветить советский период государственной религиозной политики в одном из региональных субъектов РСФСР (при всех ее изменениях и колебаниях). Начальной вехой является свержение монархического режима в России, когда РПЦ, обладавшая статусом государственной религии, переводится в ранг идеологических противников атеистического государства. Заключительной гранью стал 1991 г. В этот год распада Союза ССР был принят закон Башкирской ССР о свободе совести и религиозных объединениях (20.06.). Этот закон символизировал конец атеистического периода религиозной политики региональных советских органов Башкирии. Он стал начальным этапом процесса формирования равноправного диалога властей Республики Башкортостан с религиозными организациями в целом и Уфимской епархией РПЦ, в частности.

Территориальные рамки исследования с 1917 по 1919 гг. охватывает территорию Уфимской губернии, с 1919 по 1922 гг. - территорию Автономной Советской Башкирской Республики (так называемая «Малая Башкирия») и Уфимской губернии, с 1922 до 1991 гг. - территорию БАССР.

Методологическая основа исследования. Методологической основой диссертационной работы явился принцип историзма в широком и узком его понимании. При написании диссертации широко были использованы системность и комплексность в изучении политической, социально-экономической и духовной истории гражданского общества. Процесс государственно-церковных отношений в БАССР рассматривался в общем контексте и связи с отечественной историей. Автор придерживался принципа диалектического единства частного и общего, рассматривал закономерности и особенности, опыт и исторические итоги государственно-церковных отношений в БАССР на фоне развития российского православия в целом.

Для диссертации характерно, в основном, первичное исследование. Основными методами сбора данных были архивные изыскания, проведение опросов, анкетирование и запись воспоминаний. Работа содержит и элементы вторичного исследования с использованием материалов прессы, научной литературы, проведения обзора юридических и политических директив, документирующих эволюцию государственной религиозной политики.

Полученные в ходе первичного исследования данные подвергались анализу. Собранные сведения оценивались с точки зрения их достоверности и весомости. Архивные материалы сопоставлялись с другими источниками. При анализе источников был использован историко-социологический подход к ним.

Основной целью диссертационного исследования является изучение процесса развития государственно-церковных отношений в БАССР. В качестве объекта таких отношений была избрана Уфимская епархия РПЦ, как организационная структура самой многочисленной конфессии РСФСР, которая находилась и всегда будет находиться в центре внимания соответствующих государственных органов власти. Данная работа является первым опытом комплексного исследования, обобщения и осмысления истории отношений между Уфимской епархией и партийно-советским аппаратом БАССР в 19171991 гг. При ее создании ставятся следующие задачи: 1) определение факторов, влиявших на государственно-религиозную политику в общероссийском масштабе и их специфику на региональном уровне; 2) выделение этапов государственно-религиозных отношений в БАССР и их основных характеризующих черт, изучение эволюции конституционно-правовой базы и деятельности специальных органов, непосредственно осуществлявших данные отношения; 3) исследование репрессивных акций по отношению к духовенству и мирянам Уфимской епархии — их форм, масштабов, последствий;

4) определение реакции Уфимской епархии на действия государственных и партийных органов БАССР, степени самостоятельности ее руководства;

5) выяснение внутренних эволюционных процессов идеологии Русского Православия и их проявлений на епархиальном уровне, характера качественных изменений структуры епархиального управления; 6) изучение отражения религиозной политики властей БАССР, гонений на Церковь в общественной и культурной жизни республики; 7) рассмотрение проблемы сопротивления духовенства и мирян Уфимской епархии и его воздействие на курс властей.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Абдулов, Наиль Талгатович

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Государственно-церковные отношения - совокупность исторически складывающихся и изменяющихся форм взаимосвязей между институтами государства и религиозными организациями, одна из составных частей внутренней и внешней политики государства. В основе государственно-церковных отношений лежат законодательно закрепленные представления о месте религии и церкви в жизни общества, их функциях, сферах деятельности и компетенции всех объектов этих отношений. Государства нормируют и закрепляют свои отношения с религиозными объединениями, как правило, в конституциях и в специальном законодательстве о свободе совести, вероисповеданий и религиозных объединениях. В последнем оговариваются социально-политические и организационные вопросы взаимодействия государства и религиозных объединений, условия их хозяйственной, благотворительной, просветительской деятельности, мировоззренческий аспект школьного и вузовского образования, возможность или невозможность функционирования религиозных организаций в армии, пенитенциарных и иных государственных учреждениях.

Не стала исключением в плане создания системы государственно-церковного законодательства и поликонфессиональная Советская Россия. Как в центре, так и в создающихся советских автономиях после 1917 года формируются органы государственного контроля над религиозными объединениями, разрабатывается юридическое обоснование их деятельности. Башкирская Республика, с учетом специфики конфессиональной ситуации, приступает к разработке конфессионального законодательства довольно поздно. Гражданская война, разруха и голод не позволили достаточно эффективно внедрить общероссийское религиозное законодательство в 19171921 годах. Тем не менее, первый этап государственно-церковных отношений применительно к Русской Православной Церкви датирован нами 1917-1941 годами. Он делится на 3 подэтапа и начинается с установления Советской власти. Последовавшая коренная ломка отношений государства и Церкви вылилась в известный декрет СНК от 20.01.1918 года. «Об отделении церкви от государства и школы от церкви». Православная Церковь по данному документу была лишена статуса государственной, ей запретили владеть собственностью, лишили права юридического лица. Все церковное имущество подлежало национализации. Вспыхнувшая Гражданская война отложила реализацию этого декрета в Башкирии до начала 20-х годов. Отрицательно отнесся к церковной политике Советов епископат Уфимской епархии в лице правящего архиерея Андрея Ухтомского и его викария Николая Ипатова. В ответ на это большевики развернули антицерковный террор. За 1918-1921 гг. погибло более десятка известных священнослужителей, в числе которых были священники Т. Петропавловский, А. Северовостоков, А. Канцеров, М.П. Монбланов, Е.В. Еварестов, игуменьи Маргарита Гунаропуло, Христина, Клавдия.

Второй подэтап - 1922-1929 гг. Это период максимального ослабления единства Православной Церкви в БАССР. Повсеместная реализация декрета от 20.01.1918 г. совпала с ограблением церквей и монастырей Уфимской епархии, проводимым под лозунгом конфискации церковных ценностей на борьбу с голодом. К концу периода были закрыты все монастыри Уфимской епархии, значительная часть церквей. Епископат и духовенство епархии были расколоты в 1922 г. путем внедрения так называемого обновленчества. К 1926 г. в Уфимской епархии одновременно насчитывалось 7 епископов, из которых — 5 викарных староцерковников, 1 обновленец, а также архиепископ Андрей Ухтомский, выступавший за союз со старообрядцами.

Следующий подэтап (1929-1941 гг.) открывается постановлением ВЦИК и СНК РСФСР от 8.04.1929 г. «О религиозных объединениях», по которому вся жизнь последних окончательно ставилась под контроль государства. Итогом этого постановления стала практика массового закрытия приходских церквей Уфимской епархии. Из 526 церквей епархии, функционировавших в 1913 г., к 1936 году осталось 214. Параллельно с закрытием и разрушением храмов шла расправа с духовенством. По неполным данным было репрессировано более

700 священно- и церковнослужителей, в том числе несколько епископов. Помимо духовенства репрессиям подверглись сотни верующих мирян. К 1941 г. Уфимская епархия была практически разгромлена, епископат и духовенство репрессированы, колокольный звон запрещен, колокола сняты и сданы государству, епархиальное управление закрыто, а сама епархия присоединена к соседней Куйбышевской епархии. По неполным данным, формально незакрытыми оставались 8 православных храмов.

Второй этап охватывает 1941-1957 гг. Он состоит из двух подэтапов и начинается со своеобразной сталинской «оттепели» в государственно-церковных отношениях. Начатая фактическим свертыванием практики открытого террора против духовенства в ходе развернувшейся Великой Отечественной войны, она была закреплена формальной легализацией статуса Русской Православной Церкви тихоновской ориентации. Отныне именно на нее сделало ставку атеистическое государство в решении ряда своих внешнеполитических задач. Обновленчество выбрасывается за борт политической жизни и к середине 40-х гг. XX в. практически исчезает. В 1943 г. при Совмине СССР впервые был создан специальный орган, ведавший церковными делами - Совет по делам РПЦ. В регионах СССР Совет имел своих представителей - уполномоченных. На протяжении исследуемого периода в Б АССР уполномоченными Совета по делам РПЦ были: Н.Козлов, В.Михайлов, Н.Сигачев. Началось частичное открытие церквей. К 1948 г. численность зарегистрированных церквей и молитвенных домов составила 39 единиц. Было сформировано управление Уфимской епархии, территория которой была поделена на 2 благочиния. Уфимские епископы 40-х годов внесли существенный вклад в относительную стабилизацию кадрового состава РПЦ в регионе, в дело укрепления материальной базы церковных приходов. «Оттепель», тем не менее, была недолгой и строго дозируемой. Так, в Уфимской епархии к концу 40-х гг. без регистрации оставалось более 15 реально действующих молитвенных домов, обслуживаемых представителями оппозиционного, по отношению к Московской Патриархии, духовенства (обновленцы, андреевцы, григорьевцы, истинно-православная церковь).

Следующий подэтап, датированный 1949-1957 гг., характеризуется постепенной сменой либерализма в государственно-церковных отношениях консервативным прагматизмом. За это время в Уфимской епархии не был зарегистрирован ни один новый приход. Церковь стала целенаправленно вытесняться из общественной жизни: были пресечены попытки ее участия в моральном оздоровлении общества (борьба за трезвость, движение за озеленение жилых массивов и т.п.), почти полностью свернута благотворительная деятельность. С 1953 г. в этой политике произошли некоторые коррективы. До начала 1958 г. Московской Патриархии, используя общее смягчение политического климата в СССР, внутрипартийную борьбу в руководстве КПСС, удалось несколько замедлить темпы вытеснения православной религии из общественной жизни. В Уфимской епархии в этот период были зарегистрированы 2 новых прихода (в Янауле и в Уфе). Энергичный епископ Иларион (Прохоров) активно реагировал на любые попытки вмешательства во внутреннюю жизнь приходов со стороны местных властных структур. Тем не менее, линия на постепенное ужесточение государственно-церковных отношений не была свернута, а лишь смягчена. В БАССР это выразилось в непрекращающейся практике вмешательства в жизнь приходов районных и сельских властных структур, в постепенной потере уполномоченным Совета по делам РПЦ В.Михайловым рычагов влияния на эти структуры, в варварском акте взрыва в 1956 г. старейшей Троицкой церкви — памятника союзного значения. Линия на ужесточение государственно-церковных отношений в 1958 г. победила окончательно.

Следующий этап датирован 1958-1964 гг. В этот период стал преобладать административно-силовой подход, резко активизировалась атеистическая пропаганда. В связи с принятым КПСС планом построения коммунистического общества, над религиозными организациями нависла угроза полного уничтожения. Однако, в отличие от террора 30-х гг. XX в., в конце 50-х середине 60-х гг. применялись иные формы наказания нелояльных священнослужителей - снятие с регистрации, изгнание из пределов епархии, судебные преследования и т.п. За 1958-1964 гг. Уфимская епархия потеряла 20 церквей (из общего числа храмов 41), практически весь имеющийся транспорт, много жилых домов и подсобных помещений. Был нанесен удар по церковному активу приходов, подверглись травле наиболее видные борцы с закрытием церквей из среды духовенства (архимандрит Таврион, игумен Иосиф Чернышев и др.). Духовенство и верующие епархии в целом достойно выдержали удары властных структур. Несмотря на все усилия уполномоченного Н.Сигачева, не нашлось ни одного представителя духовенства, который бы отказался от сана. Церковный актив, постоянно подвергаемый административному давлению и «чисткам», также старался отстоять свои приходы и настоятелей. Уход с политической арены Н.С. Хрущева явился концом практики открытого преследования РПЦ. Государственно-церковные отношения вернулись в русло консервативного прагматизма.

Этап, датируемый 1965-1991 гг., наименее изучен в отечественной историографии. Этап характеризуется вялотекущей практикой постепенного вытеснения РПЦ из общественной жизни, без каких-либо громких процессов. Продолжалось медленное сокращение количества действующих храмов, шел процесс тотального контроля за всеми элементами церковной жизни в епархии со стороны уполномоченных. Для этого внедрялась система сексотов в среду духовенства и приходского актива. Финансовая жизнь епархии контролировалась «добровольными» отчислениями в различные общественные фонды (прежде всего, в Фонд мира). В Уфимской епархии за этот период было закрыто 4 храма (действующих осталось 18), «отчисления» в Фонд мира возросли с 93 тыс. рублей в 1961 г. до 330 тыс. рублей в 1984 г. В 1984 г. произошел последний всплеск репрессий против активных прихожан Уфимской епархии: мирянин Б.Б.Развеев был осужден на 4 года лишения свободы.

После 1988 г. начинается поиск новых форм взаимоотношений между Церковью и государством, идет возрождение РПЦ. Торжества, связанные с 1000-летием принятия христианства на Руси, явились поводом для пересмотра всей системы государственно-церковных отношений в СССР. Власть Совета по делам религий в общесоюзном масштабе постепенно была сведена к минимуму. РПЦ получила максимум свобод в деле открытия новых храмов и монастырей, восстановления системы духовых учебных заведений. Законы Российской Федерации (25.10.1990 г.) и Башкирской ССР (20.06.1991 г.) о свободе совести и религиозных объединениях дали возможность полноценного осуществления РПЦ своих функций. В Уфимской епархии за 1988-1991 гг. было открыто более 50 храмов, представители духовенства получили возможность выступать в светских учебных заведениях, организациях и предприятиях, излагать свои взгляды по радио и телевидению. Появились первые православные печатные органы («Уфимские епархиальные ведомости» в 1991 г.).

С 1991 г. начался этап активного сотрудничества РПЦ и Российского государства, этап частичного «огосударствления» Православной Церкви, который продолжается до сих пор.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Абдулов, Наиль Талгатович, 2006 год

1. Источники. Архивные1. 1. Центральный Государственный Архив общественных объединений Республики Башкортостан (ЦГАОО РБ).

2. Ф. 122 (Башкирского областного комитета КПСС). Опись 3. Д. 220; опись 4. Д. 24, 28; опись 18. Д. 510, 512, 518, 520.

3. Ф. 1832 (Башвоенревкома). Опись 2. Д. 46, 48, 55, 60.1. 2. Центральный Государственный Исторический Архив Республики Башкортостан (ЦГИА РБ).

4. Ф. Р-4731 (Уполномоченного Совета по делам Русской Православной Церкви при Совете Министров БАССР). Опись 1. Д. 1, 2, 4, 5, 14, 16, 17, 23.

5. Ф. Р-4732 (Уполномоченного Совета по делам религиозных культов при Совете Министров БАССР). Опись 1. Д. 5, 6, 8, 10.

6. Ф. Р-394 (Президиума Верховного Совета БАССР). Опись 2. Д. 617, 1780, 1804, 1815, 1820, 1847, 1848, 1923, 1924, 1957, 1975, 2034, 2326, 2763, 2764, 2781, 2787, 2878, 2882, 2883, 2893.

7. Ф. Р-1252 (МВД БАССР). Опись 1. Д. 64, 266, 349, 508, 527, 774.1. 3. Текущий Архив Совета по делам религий при Кабинете Министров Республики Башкортостан (Архив Совета по делам религий). Ф. 1. Д. 1, 2, 4, 5, 6, 7,9; Ф. 2. Д. 1,2,5,8.

8. Великая Россия. Уфа. 1918.2. Власть труда. Уфа. 1924.3. Известия. М. 1946-1991.4. Известия ВЦИК. М. 1922.

9. Красная Башкирия. Уфа. 1926-1929.

10. Красный террор. Казань. 1918.7. Ленинец. Уфа. 1956-1991.

11. Отечество. Златоуст. 1992-1996.9. Правда. М. 1922-1991.

12. Советская Башкирия. Уфа. 1952-1991.

13. И. Стерлитамакский рабочий. Стерлитамак. 1994-1995.

14. Уфимская жизнь. Уфа. 1918.

15. Уфимские епархиальные ведомости. Уфа. 1914-1918, 1991-2001.б) Журналы

16. Антирелигиозник. 1932. №9.

17. Атеистические чтения. 1990. №19.3. Ватандаш. Уфа, 2002. №10.

18. Вопросы истории. 1994. №4; 2001. №1.

19. Вопросы философии. 2001. №5.

20. Ежегодник музея истории, религии и атеизма. Т.У. М., Л., 1961.

21. Журнал Московской Патриархии. 1993. №1-2.

22. Заволжский летописец. 1916. №1; 1918. №1.

23. Известия ЦК КПСС. 1990. №4.

24. Исторический архив. 1994. №3.11. Источник. 1994. №6.12. Коммунист. 1964. №61.

25. Г 13. Наука и религия. 1989. №2; 1991. №7.

26. Новый часовой. СПб., 2001. №11-12.

27. Отечественные архивы. 1993. №6; 1994. №2, 5; 1995. №1.16. Религиоведение. 2002. №1.

28. Религия в СССР. 1987. №10.

29. Церковно-исторический вестник. 1998. №1; 1999. №2-3.