Внешнеполитическая пропаганда СССР накануне Великой Отечественной войны: 1939-1941 гг. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Гасюк, Александр Геннадьевич

• Гасюк, Александр Геннадьевич
• кандидат исторических наук
• 2008

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Гасюк, Александр Геннадьевич

Введение

Содержание

1. Глава I. Система внешнеполитической пропаганды СССР в 1939 гг. Стр.

1.1. Организационная структура советского внешнеполитического пропагандистского аппарата в 1939 - 1941 гг.

1.2. Механизм советской СВП в сравнении с внешнеполитической пропагандой Третьего рейха в предвоенные годы.

2. Глава II. Коминтерн в системе советской внешнеполитической пропаганды. Стр.

2.1. Роль и место КИ при решении задач пропагандистской поддержки внешнеполитического курса СССР.

2.2 Пропагандистская деятельность Коминтерна в период действия пакта Молотова - Риббентропа и реакция германской стороны.

3. Глава III. Советские культурные связи в контексте внешнеполитической пропаганды. Стр.

3.1. «Культурная пропаганда» СССР в Германии в преддверии Великой Отечественной войны.

3.2. Пропагандистская деятельность ВОКС в предвоенные годы. Заключение Стр.176 Список источников и литературы Стр. 186 Приложение Стр.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Внешнеполитическая пропаганда СССР накануне Великой Отечественной войны: 1939-1941 гг.»

Актуальность темы данного исследования во многом продиктована современной международной обстановкой. Сложившаяся в начале XXI века ситуация в мире характеризуется обострением информационного противостояния ведущих государств, которые стремятся использовать подконтрольные им медиаресурсы и пропагандистские структуры для решения политических, экономических, идеологических и военно-стратегических задач. В начале нового тысячелетия в мире происходят радикальные геополитические изменения. Обостряющиеся политические и экономические разногласия вызывают к жизни как новые, так и хорошо известные формы ведения противоборства между государствами, в первую очередь, информационно-пропагандистские.

Возрождение самостоятельной и независимой внешней политики нашей страны в начале XXI века, возрастание её роли в международных делах стало одной из причин, по которой в настоящее время Российская Федерация испытывает сильное пропагандистское давление со стороны отдельных государств. Усиливаются информационные угрозы национальной безопасности Российской Федерации в информационной сфере. Серьёзную опасность представляют собой стремление ряда стран к доминированию в медиапространстве, вытеснение России с внешнего и внутреннего информационного поля.1

С учётом того, что внешняя политика нашей страны всегда нуждалась, нуждается и будет нуждаться в информационном обеспечении и поддержке, новое руководство России поставило задачу и последовательно проводит курс на восстановление собственных внешнеполитических информационно-пропагандистских возможностей, принимает необходимые меры по доведению до широких кругов мировой общественности полной и точной информации об инициативах и действиях Российской Федерации в области внешней политики.2

1 См.: Доктрина информационной безопасности РФ М., 2000.

2 См.: Концепция внешней политики РФ М., 2008.

В этой связи особую важность и актуальность приобретает объективный исторический анализ и всестороннее исследование опыта становления и функционирования специализированных внешнеполитических пропагандистских структур в нашей стране. Игнорирование позитивного исторического опыта в такой важной и чувствительной области государственного управления как внешнеполитическая пропаганда может стать одной из причин отставания нашей страны в информационном противоборстве во внешнеполитической сфере со странами, претендующими на превосходство и безусловную монополию в этой области.

Существующий в современной Российской Федерации механизм информационного обеспечения внешнеполитического курса страны должен использовать опыт СССР в этой области, накопленный в кризисные моменты XX века, а также вести постоянный поиск оптимальных решений возникающих проблем в данной сфере, противодействуя попыткам отдельных государств по достижению информационного превосходства. Россия должна использовать положительный опыт советской внешнеполитической пропаганды с учётом информационной глобализации и современных реалий.

Значимость такого старого метода воздействия на противника как пропаганда сегодня не берётся под сомнение. Например, ряд авторитетных исследователей отмечает, что, наряду с объективными причинами отставания СССР от западных стран (экономические проблемы, идеологические догмы), существовали и субъективные. А именно: недооценка военно-политическим руководством СССР роли и значения информационных факторов в XX веке и неспособность советской политической элиты вести эффективное информационное противоборство. В том числе и поэтому представляется общественно значимым и продуктивным с научной точки зрения рассмотрение конкретно-исторического содержания такого феномена, как советская внешнеполитическая пропаганда в 1939 - 1941 гг., а также влияние пропаганды на достижение конкретных политических, идеологических и экономических целей СССР на международной арене и, особенно, в отношении Германии главного противника советского государства в 1941-1945 гг. При этом, представляется востребованным опыт успешного ведения внешнеполитической пропаганды, накопленный СССР в указанный период.

Относительно короткий период мировой истории и истории СССР - 1939 - 1941 гг., чрезвычайно насыщенный драматическими событиями, которые повлияли на судьбы, как нашей страны, так и всего остального мира, особенно актуален в свете заявленной темы исследования. Причины острейшего международного военно-политического кризиса и последовавшей за ним Второй мировой войны до сих пор привлекают внимание исследователей. И этому есть своё объяснение, ведь многие события тех лет сегодня, зачастую, предстают с новой, неожиданной точки зрения, интерпретируются в диаметрально противоположном, чем ранее ключе. Этим также в значительной степени определяется актуальность исследования. Заявленная тема имеет прямое отношение к ряду дискуссионных моментов предыстории Великой Отечественной войны.

Так как пропаганда - явление многогранное, существует множество дефиниций этого термина. Не останавливаясь подробно на подходах различных исследовательских школ к термину «пропаганда», затронем лишь некоторые из них. В начале XX века «пропаганда» трактуется как «передача комплекса идей». В этот же период в пропаганде выделяется понятия «агитация», под которой понимается «пропаганда, имеющая место при особых условиях, заставляющих прислушиваться к словам пропагандиста» и отмечалось, что «пропагандист действует главным образом печатным, агитатор - живым словом».3

Что же касается пропаганды в понимании теоретиков марксизма-ленинизма, то здесь имеется следующее определение: «Пропаганда - это духовно-практическая деятельность по формированию коммунистических убеждений, должного отношения к политике нашей партии и государства путем

3 Плеханов Г.В. О задачах социалистов в борьбе с голодом в России. Приложение к дневнику №5. СПб., 1906. С.53. распространения, внедрения и закрепления в сознании людей определенных идей и взглядов, оценок и т.д.».4 Таким образом, советская пропаганда (в т.ч. внешнеполитическая) заключалась в распространении коммунистических идей и советского образа жизни.

Нас, в первую очередь, интересует внешнеполитическое направление пропагандистской деятельности. Из множества определений остановимся на следующем: стратегической целью внешнеполитической пропаганды любого государства признаётся «завоевание широких кругов общественности за рубежом в пользу конкретной политики, данной идеологии и данного образа жизни», а тактической - «создание благоприятных условий и обеспечения поддержки общественного мнения зарубежных стран конкретным акциям своего правительства на международной арене».5

Среди журналистов и историков имеется согласованная трактовка термина «внешнеполитическая пропаганда». Согласно ей, под данную категорию попадают как сообщения из страны за границу, так и материалы о жизни за рубежом, распространяющиеся в национальных СМИ. Такой позиции придерживаются авторы фундаментальной коллективной монографии «Вопросы советской внешнеполитической пропаганды».6

Для пропаганды характерно то, что она широко используется в сфере политики, т.е. при выработке определённого курса управления страной и на международной арене. При этом внешнеполитическая пропаганда становиться орудием достижения определённых политических целей внутри страны и за её пределами.

Целью настоящей работы является историческая реконструкция системы внешнеполитической пропаганды (СВП) СССР, действовавшей в 1939 - 1941 годах, выявление проблем в её работе, раскрытие сил, средств, а также приёмов, использовавшихся при этом. Советская зарубежная пропаганда рассматривается в качестве средства идеологического противостояния и

4 Общественное мнение и пропаганда. - М., Мысль, 1980. С.32.

5 См.: Беглов С.И. Внешнеполитическая пропаганда. Очерк теории и практики. М., 1984. С.23.

6 См.: Вопросы советской внешнеполитической пропаганды. М., 1980. 6 достижения прикладных политико-экономических интересов руководства СССР на международной арене, в целом, и в отношении нацисткой Германии, в частности.

Исходя из сформулированной цели, были определены следующие задачи исследования'.

• реконструировать и проанализировать организационную структуру СВП СССР в 1939- 1941 гг.;

• выделить её основные элементы и исследовать их;

• провести сравнительный анализ структуры СВП СССР с информационно-пропагандистским аппаратом Третьего рейха, выявить общие и особенные моменты

• выявить спектр приёмов, применявшихся в советской внешнеполитической пропаганде;

• установить место и роль Коминтерна в СВП СССР, дать характеристику работы подведомственных ИККИ пропагандистским структурам;

• выявить проблемы в работе и недостатки, существовавшие в советской внешнеполитической пропаганде в указанный период;

• проанализировать культурные связи СССР в 1939 - 1941 гг. в контексте внешнеполитической пропаганды, раскрыть их содержание;

Упор в исследовании сделан на проведении исторической реконструкции механизма системы внешнеполитической пропаганды СССР, её сил, форм (устные, печатные, наглядные) и приёмов (какие политтехнологии использовались советскими пропагандистами). Для большей объективности и наглядности внешнеполитическая пропаганда СССР исследуется в сравнении с аналогичными структурами в Германии.

Кроме этого, в контексте советской внешнеполитической пропаганды рассматриваются культурные связи СССР с заграницей. Это обусловлено тем, что под термином «культурная дипломатия» понимается форма госдеятельности, которая использует культуру как средство достижения внешнеполитических целей. Исходя из этого, в случае с советской культурной дипломатией конца 30-х - начала 40-х гг. XX века мы имеем дело с чистой внешнеполитической пропагандой и, поэтому, рассматриваем культурные связи под этим углом зрения.

Объектом исследования является система внешнеполитической пропаганды СССР в период 1939 - 1941 гг. и её деятельность.

Предметом исследования является механизм формирования внешнепропагандистских установок, содержание, формы и приёмы данной деятельности, а также процесс их реализации через специфические каналы пропагандистского воздействия СССР на международную аудиторию и на Германию с 1939 г. по 1941 г.

Хронологические рамки исследования охватывают период с 1939 по 1941 гг. Они объясняются тем, что к 1939 г. окончательно организационно оформляются внешнеполитические пропагандистские машины СССР и Германии, а с подписанием пакта Молотова-Риббентропа происходит качественное изменение в концептуальных установках, а значит в формах и методах работы советских (коминтерновских), а также германских пропагандистов, постановка перед ними новых задач. На протяжении указанного периода, параллельно с резкими изменениями в международной обстановке, в СССР активно трансформируются подходы к ведению внешней пропаганды, меняются акценты и ведётся поиск новых, эффективных механизмов пропагандистского обеспечения внешнеполитического курса советского государства, в том числе, за счёт изучения германского опыта в этой области. С началом Великой Отечественной войны в июне 1941 года в корне изменяется расстановка сил в Европе, меняется структура органов внешнеполитической пропаганды (в СССР создаётся центральное пропагандистское ведомство - Совинформбюро, в Германии часть пропагандистских функций принимает на себя вновь созданное Министерство по делам оккупированных территорий) и вновь кардинально меняются ориентиры для пропаганды двух стран.

Характер поставленных задач определил теоретико-методологическую основу диссертационного исследования, которая заключается в применении как общенаучных (логический и дедуктивный) методов, так и специально-исторических (системно-исторический, сравнительно-исторический, сравнительно-типологический) методов. В основе методологии исследования лежат принципы историзма, всесторонности, системности и научной объективности. Таким образом, речь идёт о комбинированном использовании принципов и методов исследования, выработанных современной исторической наукой.

Диссертант стремился исследовать тему в совокупности всех связей, в контексте конкретно-исторической ситуации в мире. Заявленная тема исследована в эволюции и динамике. Автор использовал историзм как принцип научного познания, предполагающий рассмотрение отдельных явлений и фактов в развитии и взаимосвязи, с учетом конкретно-исторической обстановки.

Сделан упор на принцип объективности, который предполагает учет всех точек зрения и подходов к изучаемой проблеме, максимально полный отбор фактов, их беспристрастное освещение и анализ.

Применение проблемно-хронологического метода позволило компоновать материал в хронологической последовательности, выделяя для анализа наиболее важные закономерности и тенденции. Системно-структурный метод дал возможность подойти к изучению советской внешнеполитической пропаганды как неотъемлемой части внешнеполитического курса СССР, международных отношений и политических процессов в годы, предшествовавшие Великой Отечественной войне.

Применялся метод исторической реконструкции, который позволил воссоздать картину и механизм деятельности внешнеполитического пропагандистского аппарата СССР и Германии. Основой для реконструкции послужили как неопубликованные архивные источники, ранее не введенные в научный оборот, так и опубликованные материалы.

Метод сравнительно-исторического анализа позволил произвести анализ и сопоставление аппаратов информационно-пропагандистского обеспечения советской и германской внешней политики в 1939 - 1941 гг., а также квалифицировать общие моменты и различия в структуре СВП СССР и Германии.

Историографию изучаемой темы можно условно разделить на несколько групп. В первой группе рассматриваются исследования, посвященные различным аспектам советской и зарубежной внешнеполитической пропаганды, вторая освещает советский внешнеполитический курс в 1939 - 1941 гг. и отношения СССР с Германией. Третья группа фокусируется на изучении степени вовлечённости Коминтерна в советскую внешнеполитическую пропаганду. Кроме этого, отдельные блоки работ посвящены теории и практике нацистской пропаганды и культурной пропаганде СССР.

Первая группа включает работы советского периода, работы российских историков, а также ряд новых диссертационных исследований.

Исследования в области внешнеполитической пропаганды, проведённые советскими учёными в довоенные годы подвержены мощному идеологическому влиянию. В работах Е.А. Гнедина, И.М. Лемина, М.А. Ляса и др. упор сделан на жесткую критику и развенчание антисоветской зарубежной милитаристской пропаганды, а также на оправдание советской «миролюбивой» внешнеполитической пропаганды и её вклада в борьбу за всеобщее п разоружение. Послевоенные работы советских историков примечательны тем, что с учётом существовавшей политической конъюнктуры, выделены методы и приемы пропагандистского воздействия западных государств на аудиторию СССР. Иностранная внешнеполитическая пропаганда подвергается аргументированному анализу в работах ученых В.А. Артемова, С.И. Беглова,

7 См.: Гнедин Е.А. Разоружение — узел международных противоречий. М., 1934, Что происходит в Европе? М., ОГИЗ, 1938, (под псевд. Е.Александров); Лемин И.М. Пропаганда войны в Японии и Германии М., 1934; Ляс М.А. Памфлеты о социал-фашизме. Ленинград, 1931. о

А.В. Валюженича, Э.В. Иваняна, П.С. Гуревича, В.А. Ядова. Весьма ценным представляется структурирование различных аспектов внешнеполитической пропагандистской деятельности. Так, С.И. Беглов в своей книге исследует основные этапы становления внешнеполитической пропаганды как формы целенаправленной деятельности государств и общественных движений. Даётся определение зарубежной пропаганде, рассматриваются этапы формирования аппарата внешнеполитической пропаганды, методы деятельности.

Основным недостатком многих работ советского периода является чрезмерная идеологизация внешнеполитической пропаганды. Это, в свою очередь, обусловлено весьма чувствительным отношением советского руководства к данной теме: монополии ВКП(б) - КПСС на пропагандистскую деятельность придавалось огромное значение. Этим, в числе прочего, объяснялось то-обстоятельство, что про особенности, специфику и проблемы в системе советской внешнеполитической пропаганды вообще не было речи. Или она велась в сугубо официозном ключе. Так, по мнению Н.Г. Пальгунова, возглавлявшего в исследуемый нами период Отдел печати НКИД (один из ключевых элементов советской системы внешнеполитической пропаганды в 1939 - 1941 гг.), «.в международном плане назначением нашей внешнеполитической пропаганды является содействие укреплению мира и дружбы между народами, упрочнению всеобщей безопасности, распространение за границей новостей о жизни советского народа, о коммунистическом строительстве в СССР, объективной, правдивой информации, позволяющей видеть и оценить достоинства социалистического строя, его преимущества перед капитализмом».9

В целом, в советской историографии содержатся редкие упоминания о СВП СССР в 1939 - 1941 гг. Во всех случаях они сильно идеологизированны.

8 См.: Артемов В.Л. Анатомия лжи. Критические очерки западной антисоветской империалистической пропаганды. М., 1973; Арбатов Г.А. Идеологическая борьба в современных международных отношениях. Доктрина, методы и организация внешнеполитической пропаганды империализма. М., 1970; Баталов Э.А., Малашенко И.Е., Кашлев Ю.Б. Идеологическая борьба или психологическая война? М., 1986; Беглов С.И. Внешнеполитическая пропаганда: очерки теории и практики. М., 1973; Гуревич П.С. Пропаганда в идеологической борьбе. М., 1987; Ядов В.А. Тайна лжи. Заметки о теории и методах буржуазной пропаганды. М., 1963.

9 Пальгунов Н.Г. Тридцать лет: воспоминания журналиста и дипломата М., 1964. С. 102.

11

Германская внешнеполитическая пропаганда в отношении СССР в указанный период рассматривается как дезинформирующий, лживый инструмент нацистского руководства. Таким образом, проблема использования информационных ресурсов СССР для достижения политических и иных прикладных результатов в сфере международных отношений как историческая проблема в советский период поставлена не была. Не рассматривалось и советско-германское информационное противоборство. Идеализировались содержание и назначение совпропаганды за рубежом.

С кардинальными изменениями общественно-политической системы нашей страны, провозглашением гласности и плюрализма в 1990-е годы произошёл отход отечественной исторической науки от концептуальных марксистско-ленинских установок. Возникли дискуссии по актуальным проблемам новейшей истории, в частности, по вопросам предвоенного периода.

В ведущих внешнеполитических журналах начали затрагиваться, ранее закрытые» вопросы советской предвоенной внешней политики и пропаганды, были опубликованы сотни архивных документов.10

В современной отечественной историографии начала-середины 1990-х гг. наметилась тенденция на изучение предвоенной пропаганды в неразрывной связи с проблемами создания искажённого, мифологизированного сознания в советском обществе посредством официозного советского агитпропа.11

Более того, постсоветская историческая практика чаще всего связывает понятие «советская внешнеполитическая пропаганда» во второй половине 30-х

- начале 40-х годов XX века с такими социально-психологическими явлениями как «общественное сознание», «образ врага» (работы по имагологии) и

12 массовая психология». С другой стороны исследователи трактуют

10 Международная жизнь. 1989. №11, 1990. №3, №8, 1991. №5, №10.

11 Голубев А.В. Запад глазами советского общества (Основные тенденции формирования внешнеполитических стереотипов в 30-х годах) // Отечественная история. 1996. №10; Говорухина К. А. Политическая пропаганда в тоталитарном обществе. Дисс. к. п. н., Краснодар, 2002.

12 См.: Сенявская Е. С. Противники России в войнах XX века: Эволюция «образа врага» в сознании армии и общества. М., РОСПЭН, 2006; Гудков Л. Идеологема «врага»: «враги» как массовый синдром и механизм социокультурной интеграции //«Образ врага» под редакцией Н. Конрадова М., 2005; Маркелов С. Ю. Общественное сознание в СССР как отражение внешнеполитической пропаганды ВКП(б) (в 1939-1941 гг.): Дисс. к. и. п., М., 2004. социально-психологический аспект советской пропаганды как «идеологическую подготовку людей к войне».13 Данное направление увязывает вопросы советской внешнеполитической пропагандисткой работы с подготовкой СССР к упреждающему удару по Германии. Дискуссия вокруг данной темы получила развитие в середине 90-х годов прошлого века и, несмотря на несколько угасший к ней интерес, на данный момент не завершена.

В этой связи, негативным моментом является тот факт, что зачастую на периферии научных исследований остаётся изучение приоритетного направления внешней пропаганды любого государства (в том числе и СССР) -содействие успешной реализации внешней политики страны в отношении зарубежных государств, решение широкого спектра задач: от политических и идеологических до экономических, а также организационная структура СВП, её достоинства и недостатки, механизм принятия и реализации решений и т.д.

А.В. Голубев, исследуя проблемы массового сознания в СССР, приходит к выводу, что советская пропаганда формировала неадекватную, в целом, картину внешнего мира, в первую очередь Запада.14 Исследователь фокусируется на разработке проблемы стереотипов, внедряемых органами пропаганды в сознание советских граждан. По мнению Голубева, наиболее заметным искажением являлась распространенная во всех слоях советского общества недооценка уровня западной цивилизации, привлекательности ее ценностей, потенциальной способности капитализма к трансформации. С другой стороны, явно переоценивалась как степень готовности народных масс к революции, так и степень враждебности правящих кругов Запада к СССР. Работа существенно расширяет наши представления о социально-психологическом аспекте советской пропаганды, направленной на советских граждан. Внешнеполитическое приложение пропаганды, т.е. агитация на зарубежные страны затронуто вскользь.

13 Невежин В. А. Советская пропаганда и идеологическая подготовка к войне (вторая половина 30-х гг. - начало 40-х г.г.): Дисс. д. и. н., М., 1999.

14 Голубев А.В. Запад глазами советского общества (Основные тенденции формирования внешнеполитических стереотипов в 30-х годах) // Отечественная история. 1996. № 1. С. 104-120.

Результатом дальнейшей разработки проблемы стериотипизации массового сознания советского населения явилась коллективная монография «Россия и Запад. Формирование внешнеполитических стереотипов в сознании российского общества первой половины XX века».15 Непосредственный интерес для нас представляет Глава II - «Система внешнеполитической пропаганды СССР». Здесь рассмотрено формирование системы внешнеполитической пропаганды в 1920 - 1930-е гг., появление т.н. «синдрома наступательной войны» в содержании совпропаганды. На основе богатого архивного материала оказалась частично раскрыта структура советской СВП, выделена часть её элементов, уделено внимание персональным особенностям руководителей советской пропаганды. Работа деидеологизирована, что является позитивным моментом. В целом, монография представляется весьма ценной в плане изучения выбранной нами темы, однако, вовсе не является исчерпывающей. Так, здесь, как и в других работах, не рассмотрена пропагандистская деятельность Коминтерна на зарубежные страны в контексте общих усилий СВП по формированию внешнеполитического имиджа СССР, не дана оценка эффективности пропаганды на зарубежные страны и степень содействия пропаганды реализации внешнеполитического курса СССР. На наш взгляд, можно было глубже исследовать конкретные формы и методы, использовавшиеся советскими пропагандистами, особенно, в сравнении с германской практикой в этой области.

Учитывая тот факт, что проблемы информационного обеспечения своей внешнеполитической деятельности являются магистральными для любых политических систем: и демократических, и недемократических и, не оспаривая правильность постановки проблемы чрезмерной идеологизации внутри- и внешнеполитической пропаганды, отметим основные диссертационные работы, в которых затрагивается исследуемая нами тема.

15 Голубев А.В. (отв. ред.) и др. Россия и Запад: Формирование внешнеполитических стереотипов в сознании российского общества первой половины XX века. РАН. Институт российской истории. М., 1998.

Тематически, наиболее близки к заявленной проблеме теоретические данные, представленные в диссертации и ряде работ доктора исторических наук А.В. Боркова.16 Автор провёл большую работу по систематизации материала по истории советских органов внешнеполитической пропаганды. Исследователь предлагает собственную периодизацию довоенной истории советской внешнеполитической пропаганды. В ней А.В. Борков усматривает два этапа: первый с 1917 г. по начало 20-х гг. характеризуется освоением советской властью старых информационных учреждений ПТА, РОСТА доставшихся с царских времён и появлением новых. На этом этапе, по мнению Боркова, в пропаганде отсутствовала системность. Второй этап: вторая половина 20-х - начало 40-х гг. XX века. В это время окончательно определяются организации и специальные учреждения для распространения информации за рубежом, происходит переход к целенаправленной пропаганде, появляются признаки системности. Автор придерживается мнения, что советская внешнеполитическая пропаганда в довоенный период носила конверсионный характер, т. е. была направлена на изменение в значительной мере отрицательного отношения зарубежной общественности к внутренней и внешней политике Советского Союза. Вывод исследователя заключается в том, что на Западе пропагандистский аппарат отдельных стран не отличался таким единством целей с внешнеполитическим курсом страны как в СССР. В этом плане, считает А.В. Борков, СССР выигрывал за счёт мощи, реакции, гибкости и действенности агитпропа.

В целом, в диссертации Боркова история советских органов внешнеполитической пропаганды и информации, в основном, рассматривается через призму деятельности её отдельных элементов: ТАСС, Всесоюзного радиокомитета и Совинформбюро. В то же время, в работе лишь вскользь упоминается о том, что иновещание имело тесные контакты с Коминтерном. В

16 Борков А.В. Создание и деятельность основных советских органов внешнеполитической пропаганды и агитации (1917 - 1945 гг.). Дисс. д. и. н., Нижний Новгород, 1997; Борков А. В. СССР в мировом информационном пространстве 1917 - 1945 гг. ННГУ. Н. Новогород, 1996; Борков А. В. Теоретические и историографические аспекты истории советской внешнеполитической пропаганды. Н. Новгород, 1996. данной работе мало уделено внимания соотношению и наличию общих и различных моментов в организационных структурах внешнеполитической пропаганды СССР и Германии.

Прямое отношение к исследуемой теме имеет докторская диссертация и

1 п ряд монографий и В.А. Невежина. Его работы вплотную, хронологически связаны с заявленной к исследованию проблемой. Первые работы автора по данной проблематике датированы 1995 годом. В это время в отечественной историографии разгорается жаркая дискуссия относительно подготовки И.В. Сталиным упреждающего удара по Германии и Невежин, привлекая архивные материла РЦХИДНИ (старое название РГАСПИ) и РГАЛИ о «наступательном» характере совпропаганды, проливает свет на этот вопрос. Изучение работы советских пропагандистов в 1939 - 1941 гг. приводит В.А. Невежина к выводу о метаморфозах советской пропаганды, в числе причин которых -конъюнктурное отношение советского руководства к этому виду деятельности и «внешнеполитические зигзаги Сталина по отношению к Германии».18

В 1997 году появилась работа Невежина, полностью посвященная советской пропаганде.19 Автор делает вывод, что сложная и разветвленная структура и деятельность советских пропагандистских лозунгов была призвана обеспечивать поддержку международной общественности и населения СССР любому внешнеполитическому курсу руководства страны. Раскрывая структуру учреждений и ведомств, задействованных в выработке основных положений внешнеполитической пропаганды и их реализации, автор делает упор на исследование причин кардинальной переориентации пропаганды с антифашистских позиций на прогерманские после заключения советско-германского пакта о ненападении. Исследуя содержание совпропаганды, Невежин приходит к мнению о том, что параллельно с идеологическим обеспечением курса на сближение СССР с нацистской Германией, советский

17 См.гНевежин В.А. Советская пропаганда и идеологическая подготовка к войне (вторая половина 30-х гг. -начала 40-х гг.): диссертация на соискание ученой степени доктора исторических наук. М., 1999.

18 Невежин В. А. Метаморфозы советской пропаганды в 1939 - 1941 гг. II Отечественная история. 1995. №2, С.107.

19 Невежин В.А. Синдром наступательной войны. Советская пропаганда в преддверии «священных боев», 19391941 гг. М., 1997. пропагандистский механизм начал вести кампанию по обоснованию территориальных приращений Советского Союза. Полигоном для испытания такой пропаганды служила польская кампания Красной Армии. Согласно автору, финская кампания заставила советские политорганы временно отказаться от «освободительных» лозунгов. Невежин доказывает, что в период «странной войны» советская пропаганда вела работу по замещению образа врага, воплощенного в лице нацистской Германии, другими образами: английскими и французскими «империалистами» - «поджигателями» войны, «польскими панами», «бандами белофиннов» и т.д. Однако с весны 1941 г., когда Германия стала реально угрожать интересам СССР, советская пропаганда снова взяла на вооружение антифашистские и антигерманские лозунги, одновременно начав кампанию по пропаганде наступательной войны. Исходя из. этого, автор делает вывод, что страна готовилась действовать наступательным, образом и, при необходимости, взять инициативу нападения на противника на себя. То есть, осуществить упреждающий удар. Таким образом, Невежин является сторонником весьма спорной гипотезы о превентивном ударе СССР. Рассмотренная В.А. Невежиным с привлечением большого количества источников деятельность советской пропаганды в конце 1930-х — начале 1940-х гг., содержит достаточно полную структуру советского внешнеполитического агитпропа, досконально исследовано содержание совпропаганды и смена ориентиров. В своей докторской диссертации историк совершенно оправдано рассматривает пропаганду в качестве «орудия достижения определённых политических целей внутри страны и за ёё пределами» , однако, в работе не указывается, что кроме политических, советское правительство использовало внешнеполитическую пропаганду и экономических интересах (особенно актуально в свете торгово-экономических связей СССР и Германии в предвоенные годы).

20 Невежин В.А. Советская пропаганда и идеологическая подготовка к войне (вторая половина 30-х гг. - начала 40-х гг.): Дисс. д. и. н. М., 1999, С. 6.

В работах В.А. Невежина остались открытыми вопросы эффективности советской внешней пропаганды при решении конкретных политико-экономических проблем. Возможно, следовало бы уделить больше внимания исследованию горизонтальных и вертикальных связей внутри СВП, механизму принятия решений в этой системе, специфике решения кадровых вопросов. Кроме этого, в приведённой автором довольно развёрнутой структуре советской пропаганды мы не находим одного из ключевых элементов СВП СССР — Коминтерн.

Несколько большее внимание уделяет указанным проблемам в своих

О 1 монографиях М.И. Мельтюхов. В работе, посвященной советско-польским отношениям в 1918 - 1939 гг., он рассмотрел советскую пропаганду как фактор, обеспечивающий реализацию шагов, направленных на обеспечение внешнеполитических интересов Советского Союза.

В другой монографии, где в самом названии формулируется основная идея книги, пропаганда ВКП(б) рассматривается как одно из направлений в комплексе мероприятий, направленных на обеспечение активных внешнеполитических шагов советского руководства. Как и Невежин, автор утверждает, что весной 1941 года, страна усиленно готовилась к наступательной войне, где инициатива принадлежала бы Красной Армии. Об этом, по мнению автора, свидетельствует характер советской пропаганды накануне Великой Отечественной войны.

Главными несущими конструкциями упомянутых выше исследований является ряд введённых в научный оборот документов. Как В.А. Невежин, так и М.И. Мельтюхов выстраивают свои рассуждения на базе нижеследующих документов директивного характера:

21 Мельтюхов М.И. Советско-польские войны. Военно-политическое противостояние 1918 - 1939 гг. М., 2001; он же. Упущенный шанс Сталина. Советский Союз и борьба за Европу: 1939 - 1941 гг. (Документы, факты, суждения). М., 2002; Мельтюхов М.И. Советско-польские войны. Военно-политическое противостояние 1918 -1939 гг. M., 2001; он же. Мельтюхов М.И. Идеологические документы мая - июня 1941 года о событиях Второй мировой войны// Отечественная история. 1995. № 2; Мельтюхов М.И. Споры вокруг 1941 г.: опыт критического осмысления одной дискуссии // Отечественная история. 1994. № 3.

1.«0 задачах политической пропаганды в Красной Армии на ближайшее время» (после обсуждения 4 июня 1941 г. на Главном военном совете направлен в Управление пропаганды и агитации ЦК ВКП(б));

2.«О задачах пропаганды на ближайшее время» (проект документа не был одобрен ЦК);

3.«0 текущих задачах пропаганды»;

4.«Современное международное положение и внешняя политика СССР» (26 мая 1941 г. направлен в Управление пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) и секретарям ЦК Жданову и Щербакову).

Последний документ, подготовленный лекторской группой Главного управления политической пропаганды РККА (ГУПП РККА) для закрытых военных аудиторий особенно обстоятельно исследован М.И. Мельтюховым.

Кроме этого, стержнем работ Мельтюхова является интерпретация основных посылок в речи Сталина, прозвучавшей 5 мая 1941 г. перед выпускниками военных академий. Именно это выступление Сталина было взято за основу при составлении упомянутых выше нормативных документов. Изучение смысла и интерпретация данного публичного выступления советского руководителя вылилось в отдельное направление в области изучения проблем предвоенной пропаганды СССР и её характера, в ходе которого были затронуты вопросы организационной структуры советской СВП, роли советского руководителя в исполнении пропагандистских установок. Так как исследования вокруг упомянутой речи И. В. Сталина имеют отношение к ряду аспектов нашей работы, целесообразно провести краткий историографический обзор этого вопроса.

Оппонентом В.А. Невежина и М.И. Мельтюхова по изучению выступления И.В. Сталина 5 мая 1941 г. является известный российский исследователь О.В. Вишлев, который выпустил по этой проблеме ряд работ.

22 См.: Вишлев О.В. Речь И. В. Сталина 5 мая 1941 г. Российские документы // Новая и новейшая история. 1998. № 4. С. 77 - 89.

Историк сделал попытку критического переосмысления некоторых российских и зарубежных источников, в которых было зафиксировано содержание этих высказываний. Автор дал собственную оценку содержания дискуссии вокруг выступления. По его мнению, эта полемика сводится к тому, говорил или не говорил Сталин 5 мая 1941 г. о своем намерении развязать войну против Германии. Вишлев утверждает, что никаких призывов к нанесению удара и экспорту революции не прозвучало.23 По мнению исследователя, Сталин стремился доказать и внушить выпускникам военных академий, что Красная Армия не только сможет противостоять вермахту в обороне, но и будет способной наступать.24

М.А. Гареев предположил, ссылаясь на мнение В.М. Молотова, высказанное в беседе с писателем Ф.И. Чуевым, что выступление Сталина 5 мая было больше рассчитано на демонстрацию военной мощи СССР и морального подъема в армии. Гареев напрямую связал прозвучавшие в нем сталинские слова о наступательных намерениях с характером военной доктрины конца

О ^

1930-х - начала 1940-х гг., которая была пропитана наступательным духом.

В конце 1990-х - начале 2000-х гг. выходит в свет ряд монографий, где, помимо прочего, также затрагивается проблема советской пропаганды накануне войны в свете речи Сталина 5 мая 1941 г. Так, JI.A. Безыменский, как и М.А. Гареев, утверждает, что речь Сталина была направлена на поднятие морального состояния армии. Однако она в этом смысле носила неоправданно оптимистический и показной характер. Также, по мнению автора, сталинские слова снимали табу с антигерманской и антифашистской пропаганды, что не было поддержано военными политорганами. Другой целью, как утверждает Безыменский, было подбросить измененный текст речи германской стороне с

23 Он же. Западные версии высказываний И.В. Сталина 5 мая 1941 г. По материалам германских архивов // Новая и новейшая история. 1999. № 1. С. 93 - 115.

24 Он же. Накануне 22 июня 1941 года. Документальные очерки. М., 2001.

25 Гареев М.А. Факты, опровергающие недобросовестные утверждения // Независимое военное обозрение. 1998. №22. тем, чтобы убедить ее в склонности советского руководства идти на компромисс с Берлином.26

Н.Ю. Кулешова рассмотрела проблему наступательной справедливой войны и степень ее освещенности в советской литературе 1930-х годов, сделав вывод, что художественная, военная и военно-публицистическая литература активно пропагандировала данный лозунг.27

В.А. Токарев, рассматривая польскую кампанию, делает вывод, что общественное сознание готовилось к войне задолго до решения советского руководства провести «освобождение» Западной Украины и Западной Белоруссии. Удачная, благодаря внешнеполитической обстановке и сочувственного к Красной Армии отношения местного населения, кампания привела к возникновению в сознании участников похода уверенности в необходимости и возможности «освободить от ига капитализма» и другие народы.28

Также перу этого автора принадлежит опубликованная в журнале «Отечественная история» статья «Кара панам! Кара!»: польская тема в предвоенном кино (1939 — 1941 годы)», посвященная польской теме в советском кинематографе. Токарев делает вывод о сращивании в большевистской пропаганде революционно-освободительных идей с историческими и национальными, что в частности проявилось в советском кино. Также советское кино, по его мнению, как и вся пропагандистская система, пыталось заместить недавний образ врага в лице германского фашизма на образ польского пана, угнетающего народ и вынашивающего антисоветские планы.29

Авторы ряда работ «пропагандистского» направления в историографии, склонны рассматривать смысловую нагрузку внешнеполитической пропаганды

7П

СССР и Германии. При этом, исследователей, главным образом, интересует

26 Безыменский Л.А. Гитлер и Сталин перед схваткой. М., 2000.

27 Кулешова Н.Ю. «Не нынче - завтра грянет бой»: образ грядущей войны и ее участников в литературе 1930-х годов // Отечественная история. 2002. № 1.

28 Токарев В.А. Советское общество и польская кампания 1939 г.: «романтическое ощущение войны» //Человек и война (Война как явление культуры). Сборник статей. М., 2001.

29 Он же. «Кара панам! Кара!»: польская тема в предвоенном кино (1939 — 1941 годы) // Отечественная история, 2003. № 6.

30 Еремин С.В. Большевизм и нацизм: идеологическое противостояние и «оттепель» 1939 - 1941 гг. Россия и страны Запада: проблемы истории и филологии. Сб. науч. трудов. Нижневатровск: НГПИ, 2003 //

21 ответ на вопрос о том, как два враждебных режима сумели в этот период обойти фундаментальные идеологические разногласия таким образом, чтобы не просто игнорировать спорные идеологические моменты, а на определённое время снять их «с повестки дня». Поднимается и тема наличия достаточного идеологического ресурса для такого поворота. Таким образом, исследователи подходят к решению данного вопроса с позиции тоталитарной концепции и не затрагивают, кроме идеологического, другие аспекты (организационный, количественный, технический и др.) информационного противостояния СССР и Германии в указанный период.

Как отмечалось выше, исследования по проблематике предвоенной советской пропаганды, в основном, строятся вокруг изучения состояния общественного сознания и общественных настроений. Однако наша тема, несмотря на то, идеологическая часть вопроса изучена достаточно хорошо, до сих пор оставалась недостаточно изученной. Так, практически выпал из поля зрения исследователей такой важный элемент СВП СССР как Коминтерн. Также без внимания остался вопрос сравнения аппаратов предвоенной внешнеполитической пропаганды СССР и Германии. Не затронутой оказалась проблема недостатков и упущений, характерных для СВП СССР исследуемого периода. Обзор исследований, посвященных пропагандистской составляющей в советской внешней политике, позволяет говорить о том, что в достаточной степени были раскрыты такие аспекты как эволюция содержания советской предвоенной пропаганды в 1939 - 1941 гг., процесс формирования искаженной картины внешнего мира. Однако, ряд моментов и, в первую очередь, организационная структура пропаганды СССР нуждается в дополнительном исследовании и уточнении. Кроме этого, не стали объектом специального исследования методы и приёмы, использовавшиеся в пропагандистской работе.

Международные отношения в XIX - XX вв. Сборник трудов молодых исследователей. Вып.1. Екатеринбург, 2004; Глушков А.Е. Социально-психологические основы нацистской пропаганды // Вопросы истории международных отношений. № 5. Томск, 1973.

В работах биографического характера проблематика внешнеполитической пропаганды также освещается лишь фрагментарно.31

Вторая группа освещает состояние внешнеполитического курса СССР накануне войны и советско-германских отношений в 1939 - 1941 гг. Работы, посвященные советской внешней политике, затрагивают многие дискуссионные и спорные проблемы предыстории Великой отечественной войны и нас интересуют, прежде всего, потому что внешнеполитический курс СССР оказывал определяющее влияние на совпропаганду за рубежом. Поэтому, изучая заявленную проблему, необходимо чётко осознавать, что она не отделима от изучения общей внешнеполитической линии СССР в 1939 - 1941 гг. И наоборот: исследование организационной системы, механизмов и содержания внешнеполитической пропаганды позволит глубже изучить внешнюю политику СССР в исследуемый период.

Многие работы в данной группе посвящены дискуссионным и спорным аспектам предвоенных лет и эти проблемы можно глубже изучить через непредвзятое исследование структуры, механизмов и каналов советской внешнеполитической пропаганды, информационное противоборство СССР и Германии.

Учитывая тот факт, что внешнеполитический курс СССР оказывал определяющее влияние на советскую внешнеполитическую пропаганду, необходимо заметить, что советская историческая наука обходила стороной многие детали двусторонних отношений СССР и Германии перед войной.

Основной упор делался на освещение политики коллективной безопасности, которая срывались «западными демократиями» проводившими политику умиротворения Гитлера, освещение борьбы СССР за мир в Европе. Сложившаяся в отечественной исторической науке еще в конце 1930-х начале

31 Бережков B.C. С дипломатической миссией в Берлин 1940 - 1941 гг. М., АПН, 1966; Папьгунов Н.Г. Тридцать лет: воспоминания журналиста и дипломата М., 1964; Новиков Н.В. Воспоминания дипломата. (Записки о 1938 - 1947 гг.). М., 1989.

1940-х годов и окончательно закреплённая в исторической справке 1948 г. «Фальсификаторы истории» сводилась к этому.

Кроме этого, немаловажным фактором, влиявшим на научную ценность многих работ 1960-х - 1980-х гг. по предвоенной проблематике, являлось отсутствие у советских авторов доступа к архивным документам по исследуемому периоду. Взаимосвязь политических и экономических переговоров СССР и Германии не признавалась, пакт Молотова-Риббентроппа, преподносился, как «жизненная необходимость СССР». Секретный договор, приложенный к данному соглашению, военные и экономические отношения -это подробности, не обсуждавшиеся в историографии периода существования СССР.33

Альтернативы официальной советской историографии начали появляться с исчезновением монополии коммунистической партии на интерпретацию исторических событий. С 1990-х годов в отечественной историографии начался новый этап, характеризующийся созданием условий для дальнейшего углубления знаний о предвоенном периоде, возможностью критического осмысления достижений предшествующего периода. В ходе последовавших дискуссий, был поднят вопрос о возможных альтернативах пакту Молотова -Риббентропа. Если советская историография, настаивает на безальтернативности и вынужденности для СССР пакта о ненападении, то критики этой точки зрения попытались по-новому оценить эти события.

Начало рассмотрению этого вопроса положил С.А. Горлов, который пытался показать советско-германский диалог на основе сопоставления опубликованных советских и германских дипломатических документов.34 Так, автор осуждает Сталина за решение пойти на пакт, считая это просчётом.35

32 Фальсификаторы истории. Историческая справка. М. 1948.

33 Исключение составляют последние годы существования СССР - период 1989 - 1991 гг., когда в условиях провозглашённой гласности в специализированной исторической литературе постепенно стали подниматься указанные вопросы - А.Г.

34 Горлов С.А. Советско-германский диалог накануне пакта Молотова - Риббентопа // Новая и новейшая история. 1993. №4.

35 Он же. Совершенно секретно: альянс Москва - Берлин 1920- 1933 гг. М., Олма-пресс, 2001.

Кроме этого, в конце 80-х годов развернулся спор о наличии секретного дополнительного протокола.

В рамках развернувшейся в середине 90-х годов дискуссии в отношении подготовки СССР к упреждающему удару по Германии были подняты и детально рассмотрены новые аспекты советско-германских отношений накануне войны. В данную дискуссию оказался вовлечен широкий круг экспертов: от явных «исторических экстремистов» до академиков РАН.

Начало ухудшения советско-германских отношений большинство авторов относит к маю-июлю 1940 года. Важным вопросом советско-германских отношений получившим широкий резонанс в литературе являлся вопрос о переговорах в Берлине в ноябре 1940 года. Одни склонны видеть в предложениях Гитлера Молотову разделить Британскую империю после её окончательного разгрома дезинформирующий ход немцев, другие всерьёз рассматривают возможность присоединения СССР к тройственному пакту, предложенную Германией. Действительно немцы выступили инициаторами нового политического альянса. А.Гитлер лицемерно приглашал Сталина присоединиться к так называемой «оси» или «тройственному союзу» (Рим-Берлин-Токио). Советскому Союзу при этом отводилось совершенно мифическое место в предполагаемом разделе Британской колониальной империи. И.В. Сталин выдвинул альтернативные политические условия вступления в «тройственный союз», неприемлемые для германского военно-политического руководства.

Другим важным дискуссионным аспектом советско-германских отношений стал вопрос о торговых, экономических и военных связях СССР и Германии в преддверии Великой Отечественной войны. Этот вопрос, не исследованный в советское время, был поднят в работах Г.М. Иваницкого и А.А. Шевякова и других историков.36 Кроме указанных, дискуссионными

36 См.: Иваннцкий Г.М. Советско-германские торгово-экономические отношения в 1939 - 1941 гг. // Новая и новейшая история. 1989 г. №5; Шевяков А.А. Советско-германские экономические связи в предвоенные годы, журнал «Социологические исследования», 1995, №5; Журавель В.А. Советско-германские торгово-экономические отношения в 1933 - 1941 гг. Дисс. ки.н. М., 2003; Сиполс В.Я. Торгово-экономические моментами предыстории Великой Отечественной войны в настоящее время являются: вопрос о присоединении к СССР Прибалтийских республик (ставший особенно актуальным в силу известных событий в Таллинне в мае 2007 г.), проблема репрессий в прибалтийских республиках и Польше, а также советско-финских отношений в 1939 г. и др.

Одной из последних работ по советско-германским отношениям, в которой косвенно затрагиваются вопросы, связанные с нашей темой, является п докторская диссертация Ю.З. Кантор. В исследовании приведены новые источники, которые, в сочетании с уже известными, дают возможность пролить свет на различные дискуссионные моменты предыстории Великой Отечественной войны. В частности, автор указывает на двоякий эффект от сотрудничества СССР и Германии - укрепление советского военно-промышленного комплекса, с одной стороны, и активная ремилитаризация Германии, с другой. Широкие хронологические рамки работы Ю.З. Кантор дают возможность рассмотреть различные аспекты советско-германских отношений в динамике и развитии. Весьма ценным для нашей темы являются приведённые автором свидетельства о перестройке немецкой пропаганды в конце 30-х гг. XX века на активное противоборство с пропагандой советской, наличие связи между внешнеполитическим и пропагандистским ведомствами Третьего рейха. Большая заслуга автора применительно к нашей теме заключается в том, что именно Кантор обратила внимание на тесные связи Министерства пропаганды с германскими научными центрами, использование немецкими пропагандистами псевдо-научных разработок.

Ситуация вокруг изучения международных отношений в Европе в 1939 -1941 гг. меняется очень быстро. С одной стороны, как в отечественной, так и в зарубежной историографии идёт ревизия и пересмотр устоявшихся точек зрения по широкому спектру вопросов двусторонних и многосторонних отношений, а с другой, в отечественной исторической науке наметилась отношения между СССР и Германией в 1939 - 1941 гг. в свете новых архивных документов // Новая и новейшая история, 1997, №2, С, 29 -41.

37 Кантор Ю.З. Военно-политические отношения Советской России и Германии 1921 - 1939 гг. Дисс. д. и. н. СПб., 2006. тенденция дать объективную оценку действиям СССР на международной арене в указанный период на основе новых, ранее не введенных в научный оборот (по причине строгой секретности) документов.

В целом, для группы работ о советской внешней политике в 1939 - 1941 гг. характерно фрагментарное обращение к проблемам внешнеполитической пропаганды, как СССР, так и Германии. Тем не менее, изучение связи внешней политики и информационной деятельности на международной арене в преддверии Великой Отечественной войны нуждается в соответствующей интенсификации.

Третья группа касается деятельности КИ. Проблема участия Коммунистического интернационала в реализации внешнепропагандистских установок правительства СССР не получила комплексного решения в отечественной историографии.

В советский период история Коминтерна не была объективно исследована по целому ряду причин: от идеологических до соображений госбезопасности. И если с первыми всё понятно (монополия КПСС на интерпретацию исторических событий была полной), то вопросы специфической деятельности КИ являются определяющими сдерживающими факторами и не могли не браться в расчёт. Ведь секретная, конспиративная деятельность коммунистического движения за границей, связь его членов с советскими спецслужбами спустя долгое время после роспуска организации в 1943 году, обуславливали ограничение на работу с документами этой организации не только по вопросам взаимодействия КИ с разведкой и контрразведкой НКВД-КГБ, но и по вопросам, связанным с механизмом принятия решений, финансовых вопросов КИ и др. Эти и другие обстоятельства существенно ограничивали источниковедческую базу. И всё же отдельные работы по истории КИ, вышедшие в свет в советский период, имеют большое значение для рассматриваемой темы. Так, большой вклад в исследование истории Коммунистического Интернационала, несмотря на жесткие концептуальные установки в рамках официальной марксистской

Л Q идеологии, внесла совместная работа Б.М. Лейбзона и К.К. Ширини. Впоследствии именно Шириня стал автором многочисленных исследований по истории КИ, которые рассматривают проблемы борьбы коммунистического движения по всему миру со странами фашистского блока и другие аспекты

39 деятельности Ш-го интернационала.

Ранние» работы Фирсова представляют большой историографический интерес в рамках исследуемой темы, т.к. область его интересов лежит, в основном, в периоде после VII конгресса Коммунистического Интернационала (1936-1941 гг.), т.е. хронологически связана с нашей темой. В этих работах имеется тематический обзор документов, касающихся деятельности Коминтерна, её корреляции с внешнеполитическим курсом СССР в начальный период Второй мировой войны.40

Безусловным достоинством работ вышеперечисленных авторов можно считать наличие большого количества документальных материалов, доступных в то время для советских исследователей: в указанных работах приведено значительное число отчетов, стенограмм, резолюций и постановлений пленумов и конгрессов КИ. Впрочем, никто не отменял необходимость тщательного источниковедческого анализа этих документов. В числе недостатков (обусловленных существовавшей политической конъюнктурой) -почти повсеместное господство идеализированных оценок Коминтерна, который изображался как важнейшая международная организация «трудящихся» в борьбе за «светлое будущее - коммунизм», соответственно, коммунистическая внешнеполитическая пропаганда, проводимая по линии КИ, рассматривалась под этим углом зрения. В 1960-е - 1980-е гг. большинство советских специалистов в области международного коммунистического движения не скрывали, что деятельность КИ направлялась из Москвы, руководством партии большевиков и лично Лениным, а затем Сталиным. Такой

38 Лейбзон Б.М., Шириня К.К. Поворот в политике Коминтерна. М., 1975.

39 См.: Шириня К.К. Стратегия и тактика Коминтерна в борьбе против фашизма и войны. 1934-1939 гг. М., 1979; Шириня К.К. Вопреки исторической правде. // Вопросы истории КПСС. 1972. № 1.; Шириня К.К. Из истории подготовки VII конгресса Коминтерна. // Вопросы истории КПСС. 1975. № 8

40 См.: Фирсов Ф.И. Сталин и Коминтерн. // Вопросы истории. 1989 г.; Фирсов Ф.И. Архивы Коминтерна и внешняя политика СССР в 1939-1941 гг. // Новая и новейшая история. 1992. № 6.

28 порядок оценивался как естественный, более того - положительный, отражавший ведущую роль коммунистической партии СССР.

Историки, разрабатывавшие в советские времена проблемы, связанные с деятельностью КИ, продолжили свои исследования и после 1991 года, в совершенно другой политической обстановке и на основе рассекреченных архивных документов из центрального архива ЦК КПСС. Открытие архива Коминтерна стало главным событием, отразившимся на всей ситуации, связанной с разработкой этой темы. Весьма ценным в этом плане исследованием представляется двухтомник «Коминтерн и Вторая мировая война».41 Помещённые в нём материалы проливают свет на формирование поворота в политике и зарубежной пропаганде Коминтерна, «по команде сверху» прекратившего критику фашизма. Совместная работа К.К. Ширини, Г.М. Адибекова и Э.Н. Шахнозарова «Организационная структура Коминтерна» существенно дополняет картину и закрывает многие «белые пятна».42 И хотя книга имеет в основном информационно-справочный характер, в ней впервые рассматривалась организационная структура КИ в динамике и развитии - с начала существования организации до её формального роспуска. В числе прочих подразделений ИККИ, кратко рассмотрены специализированные пропагандистские структуры: отдел прессы и пропаганды, отдел международной связи, редакционно-издательский отдел, что представляет вполне конкретный интерес для исследуемой нами темы.

В 2002 г. вышел в свет труд, подводящий итоги проделанной в постсоветский период работы под названием «История Коммунистического интернационала 1919 - 1943 гг.: документальные очерки».43 В работе, выстроенной по хронологическому принципу, в логической последовательности даны исследования деятельности Коминтерна Г.М. Адибекова, Э.Н. Шахнозарова, К.К. Ширини, Я.С. Драбкина, Н.П. Комолова,

41 Лебедева Н.С., Наринский M.M. Коминтерн и вторая мировая война. Часть 1. До 22 июня 1941 г. М., 1994; Часть 2. После 22 июня 1941 г. M, 1998.

42 Адибеков Г.М., Шахназарова Э.Н., Шириня К.К. Организационная структура Коминтерна. 1919 - 1943 гг. M., 1997.

43 Чубарьян А.О., Лебедева Н.С. История коммунистического интернационала 1919 - 1943 гг. М., Наука 2002.

29

М.Б. Корчанина, В.В. Дамье, С.П. Пожарской, А.И. Саплина, Н.С. Лебедевой, М.М. Наринского, А.А. Улуняна, A.M. Григорьева, А.Б Давидсона и Н.П. Калмыкова. В данной работе приведены отрывочные данные о работе Коминтерна в области пропаганды на зарубежные страны. Упор в освещении этой проблемы сделан на идеологическую составляющую коминтерновской пропаганды: переводы на иностранные языки уставного издания «Истории ВКП(б). Краткий курс», деятельность теоретического органа ИККИ - журнала «Коммунистический интернационал». Впрочем, не проанализированными оказались многие пропагандистские каналы КИ, география пропагандисткой деятельности и работа по «популяризации СССР» в Германии и оккупированных нацистами европейских странах в период действия пакта Молотова-Риббентроппа и др.

В качестве объективного комплексного исследования истории конспиративной деятельности КИ можно выделить совместную работу И.Б. Линдера и С.А. Чуркина.44 Авторы выявляют причины, условия возникновения и формирования и конспиративной деятельности Коминтерна. Работа опирается на богатый архивный материал, широкий круг партийных документов, а также материалы периодической печати. Однако в данном исследовании имеются лишь фрагментарные упоминания о деятельности Агитационно-пропагандистского отдела ИККИ - предшественника специализированных пропагандистских подразделений КИ.

В новейших работах упомянутого выше исследователя КИ В.И. Фирсова приводятся ссылки на недавно рассекреченные документы Коминтерна, которые проливают свет на нелегальную деятельность и руководство компартиями, способы финансирования и контроля, тесного сотрудничества Коминтерна и советской внешней разведки.45

Чрезвычайно обширна зарубежная историография деятельности КИ. В свете изучаемой нами проблемы небезынтересна работа британских историков

44 Линдер И.Б., Чуркин С.А. Красная паутина: тайны разведки Коминтерна 1919-1943. М., 2005.

45 Фирсов В.И. Секретные коды истории Коминтерна. 1919 - 1943, М., 2007.

К. Мардермотт и Д. Агню.46 В своей работе авторы, опираясь, в том числе, на исследования советских и российских исследователей, показывают, как из «всемирной компартии», созданной для борьбы за мировую революцию, Коминтерн постепенно превращается в послушный инструмент советской внешней политики, в задачи которой входило ведение пропаганды на зарубежные страны.

С учётом приведённого выше материала, можно утверждать, что требование объективного анализа внешнеполитической пропагандистской деятельности Коминтерна сохраняется. Несмотря на наметившийся в последние годы «бум» в изучении тайной деятельности КИ в 1920-х - 1940-х г.г. с использованием архивных документов47, исследуемый нами вопрос - роль и место Коминтерна в СВП СССР, как отдельная проблема, в историографии Коммунистического интернационала не фигурирует вообще. В имеющихся работах приведены отрывочные данные о возможностях Коминтерна в области пропаганды на зарубежные страны, каналах доведения информации, степени вовлечённости КИ в реализацию внешнеполитической пропаганды СССР. Практически не исследованы недостатки в работе коминтерновских пропагандистов. Несмотря на наличие большого пласта работ по истории Коминтерна, уровень разработанности пропагандистской составляющей его деятельности не представляется достаточным.

Существенный вклад в рассмотрение сущности советской внешнеполитической пропаганды в конце 1930-х - начале 1940-х гг. вносят имеющиеся в отечественной историографии работы по теории и практике пропаганды Третьего рейха. Наличие такого рода исследований позволяет провести сравнительный анализ, найти общие моменты, провести параллели в работе советских и германских пропагандистов, а таюке найти различия,

46 Мардермотт К., Агню Д. Коминтерн (история международного коммунизма от Ленина до Сталина). М., 2000.

47 История Коммунистического Интернационал. 1919 - 1943: Документальные очерки. М., 2002; Де Йонг Л. Пятая колонна в Западной Европе. М., 2004; Коминтерн и Африка: Документы. СПб., 2003; Коминтерн и гражданская война в Испании: Документы М., 2001; Коминтерн и Финляндия. 1919 - 1943. Документы М., 2003; Политбюро ЦК РКП(б) - ВКП(б) и Коминтерн: 1919 - 1943 гг. Документы. М., 2004; Пятницкий В.И. Осип Петровский и Коминтерн на весах истории. Минск, 2004. выделить специфические моменты, присущие как советской, так и немецкой внешнеполитической пропаганде.

Ещё в советское время был поднят вопрос о немецкой пропаганде в годы, предшествовавшие Великой Отечественной войне. Историки журналистики Я.Н. Засурский и Ю.Я. Орлов обращались к теме нацистской пропаганды. В своих работах они рассматривали и подвергали критике принципы нацистского лп манипулирования массами. Однако предметом специального исследования советских историков не были: система немецкого внешнеполитического пропагандистского аппарата, его организационная структура и информационная направленность, сходства и различия с советской СВП.

Наиболее полным трудом о нацистской пропаганде внутри Германии является монография Р.Э. Герцштейна.49 Анализ же внешней пропаганды ограничен кратким описанием деятельности отдела пропаганды вермахта и Министерства восточных оккупированных территорий. В последнее время, наиболее полно германскую систему внешнеполитической пропаганды и её деятельность в отношении СССР до и после начала Великой Отечественной войны исследовал А. Гогун.50

Если вопросы, связанные пропагандистским сопровождением раздела сфер влияния и «жизненных интересов», исследованы довольно глубоко, то за рамками практически всех трудов по истории советской внешнеполитической пропаганды остаётся такой тонкий аспект советско-германских отношений как культурные связи. Ведь именно к культурным, гуманитарным каналам внешнеполитической пропаганды прибегало руководство СССР ещё с конца 1920 годов, когда из уст бывшего секретаря Сталина Б.Г. Бажанова за рубежом впервые узнали, что международные культурные связи используются СССР в пропагандистских целях. К нашей теме это имеет прямое отношение, т.к. за

48 Техника дезинформации и обмана / под ред. Засурского Я.Н. М., Мысль, 1978; Орлов Ю.Я. Крах немецко-фашистской пропаганды в период войны против СССР М., МГУ, 1985.

49 Герцштейн Р.Э. Война, которую выиграл Гитлер. Смоленск, Русич, 1996.

50 Гогун А. Черный PR Адольфа Гитлера: СССР в зеркале нацистской пропаганды. Документы и материалы. M., 2004. месяц до заключения пакта Молотова - Риббентропа, немцы выдвинули предложение о нормализации культурных отношений с СССР.51

В целом, достаточно хорошо изученное культурное сотрудничество СССР и Германии в предвоенный период не затрагивает вопросы использования культурных связей в контексте внешнеполитической пропаганды. В этом плане, следует выделить статью упомянутого выше В.А. Невежина. В работе исследуются работа советских «культурных пропагандистов» ВОКС, Главлита и др. организаций в Германии. Автор указывает, что советская культурная пропаганда целенаправленно использовалась в политических целях, не упускала возможности по популяризации в Третьем рейхе коммунистических идей и политических институтов, но, встречая сильное сопротивление немцев, советская культурная пропаганда зачастую терпела неудачи. В недавно вышедшей монографии А.В. Голубева «.Взгляд на «Землю обетованную»: из истории советской культурной дипломатии 1920-30-х гг.» рассматриваются вопросы об инфраструктуре, целях и методах советской культурной пропаганды, ее результативности и восприятии, а также об использовании культурных и общественных связей в политических и пропагандистских целях.53 Безусловным позитивным моментом является то, что в книге впервые раскрываются особенности становления советской культурной дипломатии.

И все же, несмотря на достаточно глубокое исследованное В.А. Невежиным и А.В. Голубевым и другими историками феномена советской культурной пропаганды и дипломатии в предвоенные годы, остаются открытыми вопросы о роле и месте культурной пропаганды в СВП СССР. Не имел должного освещения вопрос эффективности культурной пропаганды, адекватности отдачи от этой формы просоветской агитации затраченным на это людским и финансовым ресурсам.

51 Розанов Г.Л. Сталин - Гитлер: Документальный очерк советско-германских дипломатических отношений. 1939- 1941. М., 1991. С.75.

52 Невежин В.А. Советская политика и культурные связи с Германией (1939 - 1941 гг.) // Отечественная история 1993, №1.

53 Голубев А.В. «Взгляд на землю обетованную»: из истории советской «культурной дипломатии» 1920 - 1930-х годов». Институт российской истории РАН. М., 2004.

Резюмируя, отметим, что проведённый анализ отечественной историографии, затрагивающей работу советской зарубежной пропаганды, показывает, что отдельные вопросы, связанные с максимально полной реконструкцией системы советской внешнеполитической пропаганды (включая Коминтерн) остаются открытыми. Отсутствие специальных обзорно-аналитических работ, в которых система внешнеполитической пропаганды рассматривалась бы в комплексе с коминтерновской зарубежной агитацией, объясняется целым рядом причин. Это и крайняя ограниченность источниковой базы, и недоступность для исследователей многих архивных документов, и жесткое определение концептуальных ориентиров, которое вылилось в отсутствие самой постановки проблемы.

Итак, оценивая степень разработанности заявленной проблемы, необходимо отметить, что в отечественной историографии работа советских органов внешнеполитической пропаганды изучена недостаточно. Заявленная к изучению проблема нуждается в дальнейшей разработке. Не претендуя на окончательное решение ряда вопросов и всесторонне освещение заявленной темы исследования, выполненная диссертация направлена на восполнение имеющегося пробела в изучении данного, весьма актуального в свете современных тенденций вопроса.

Источниковая база исследования. В целом, все источники, использованные при написании диссертации, можно разделить на две группы: опубликованные и неопубликованные. Виды задействованных в исследовании источников включают в себя делопроизводственные (стенограммы заседаний, докладные и служебные записки, годовые отчёты, обзоры печати) и статистические документы (справки), периодику и публицистику, а также мемуары и эпистолярий. Диссертация основана, главным образом, на неопубликованных архивных источниках, хранящихся в фондах Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ), Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Архива внешней политики РФ (АВП). Кроме этого, отдельные материалы привлекались из фондов Российского государственного архива экономки (РГАЭ).

При работе с неопубликованными источниками в РГАСПИ основное внимание автора было сосредоточено на фонде 17, описи 125 - Управление пропаганды и агитации (УПА) ЦК ВКП(б). Необходимо отметить, что только очень небольшое количество документов сохранилось за 1938 - 1940 гг. Документы в фондах УПА дают представление о работе управления, а также о структуре и деятельности его отделов за этот период. Несмотря на то, что это отрывочные материалы, ряд из них является весьма репрезентативными и интересными с научно-исследовательской точки зрения.

Наибольшую ценность имеют делопроизводственные документы: служебные, докладные и аналитические записки, которые отражают текущее состояние дел в области внешнеполитической пропаганды, годовые и квартальные отчёты, в которых приводятся данные (в т.ч. статистические), непосредственно затрагивающие характер деятельности СВП СССР. Кроме документов отражающих работу УПА, имеются сведения других ведомствах, входящих в СВП СССР: ТАСС, Инорадио, ВОКС и др. Они раскрывают структурно-организационные формы и методы и, в ряде случаев, численность кадрового состава указанных учреждений - участников внешнеполитической пропагандистской деятельности.

За первую половину 1941-го года большой исследовательский интерес представляют стенограммы совещаний в УПА, где, помимо прочего, обсуждались вопросы агитационно-пропагандистской работы за рубежом.

Активно использовался фонд 77, опись 3 - фонд руководителя УПА (до конца 1939 года) А.А. Жданова. В делах данного фонда представляют интерес докладные записки, отчёты, справки и другие документы, циркулировавшие в руководящих кругах пропагандистского аппарата.

Фонд А.С. Щербакова (фонд 88) обеспечил исследование необходимыми примерами приёмов советской внешнеполитической пропаганды.

Для получения более полной картины о внешнеполитической пропаганде, месте и роли Коминтерна в структуре СВП СССР, были использованы материалы «Коминтерновского» фонда № 495, описи 30 и 83 - Отдел пропаганды и агитации ИККИ, а также описи 12 — Исполком Коминтерна. Необходимо отметить, что содержащиеся в указанном фонде, лишь недавно рассекреченные и не публиковавшиеся ранее материалы, оказали существенную помощь в решении исследовательских задач (в части выяснения роли и места КИ в СВП СССР) поставленных диссертантом и стали I своеобразным эксклюзивном данного исследования, Благодаря тому, что гриф секретности снят со справок, сообщений, обзоров, ежегодных отчётов, переписки, обзоров печати и других документов, составленных Отделом пропаганды и агитации ИККИ, глава, посвящённая месту и роли Коминтерна во внешнеполитической пропаганде СССР, почти полностью написана по не введённым ранее в научный оборот архивным источникам и является информационно насыщенной. Особенностью работы с документами Коминтерна является то обстоятельство, что около 70% из них подготовлены на иностранных языках. Это объясняется тем, что переписка и отчетные документы в Коминтерне подготавливались на основных рабочих языках этой организации: немецком, английском и французском. Практически все документы, использованные в диссертации, переведены соискателем.

Весьма важным видом источников стал эпистолярий, а именно письма советских граждан в адрес руководства СССР, касающиеся внешней политики и пропаганды, которые также хранятся в РГАСПИ. В этом смысле особый интерес вызывают, документы, находящиеся в фонде 77 секретаря ЦК ВКП (б) А.А. Жданова и в фонде 82 В.М. Молотова.

Рассмотренные нами неопубликованные материалы, хранящиеся в фондах 56 и 056 Архива внешней политики РФ (АВП), который является структурным подразделением историко-документального департамента МИД России, дают представление о характере деятельности Отдела печати НКИД в

1939 - 1941 гг., на который возлагалась существенная часть работы по осуществлению внешнеполитической пропаганды.

Кроме этого документы фонда 082 (опись 23 и 25) раскрывают характер работы в интересах задач ВП диппредставительства СССР в Германии. Материалы фондов 165 (Посольство СССР в Берлине) и 165(6) (Бюро печати торгпредства СССР в Германии) дают возможность оценить реальное участие советских диппредставительств в целенаправленной, направляемой и координируемой из Москвы пропагандистской работе и её оценке с позиции страны пребывания.

Автором были привлечены фонды Государственного архива РФ, в которых непосредственно представлены пропагандистские материалы того периода, а также документы, отражающие деятельность структурных элементов СВП СССР: ТАСС (Ф. 4459), Всесоюзного комитета по радиовещанию (Ф. 6309). Особый интерес в свете исследуемой темы представляют годовые и полугодовые отчёты о работе вышеуказанных учреждений.

Таким образом, эмпирической основой исследования послужили материалы архивных дел, хранящихся в семи фондах трёх российских госархивов.

И всё же, далеко не все неопубликованные материалы оказались доступны для исследования. Так, потенциально полезные для изучения заявленной темы документы могут находиться в описях 130 и 144 фонда 17 РГАСПИ (Отдел международной информации), однако, на момент написания диссертации материалы фонда проходили экспертизу на секретность и не были открыты для работы.

В работе также использовались опубликованные материалы и документы, которые можно разделить на несколько групп.

Проведённый анализ сборников документов на предмет выявления материалов, затрагивающих деятельность системы внешнеполитической пропаганды СССР и Германии, изучение опубликованных делопроизводственных документов Политбюро, ИККИ, отдельных учреждений и ведомств, входящих в систему внешнеполитической пропаганды позволил обобщить и систематизировать имеющийся материал, дополнить диссертационное исследование документальными материалами.54

Необходимо отметить, что существенным вкладом в изучение внешней политики СССР и, в частности, советско-германских отношений стал начавшийся в 1967 году выпуск многотомного издания внешнеполитических материалов - «Документы внешней политики СССР». Однако, в 1977 году, по решению советского руководства, было приостановлено издание этой фундаментальной серии. Только после распада Советского Союза, в 1992 и 1995 годах, вышли соответственно XXII-й и XXIII-й тома сборника «Документы внешней политики», содержащие новые публикации документов по советско-германским отношениям предвоенного периода. Кроме этого, использовались сборники документальных материалов по истории Коминтерна, которые представлены рядом работ.55

Интересной и весьма конструктивной группой опубликованных источников является мемуарная литература, которая составляет важную по значению группу источников. В эту группу входит 'воспоминания видных государственных, политических и военных деятелей СССР, Германии и других стран: И.В. Сталина, В.М. Молотова, Г.К. Жукова, И.М. Майского, Г. Дирксена, И.Риббентропа, У.Черчилля и др. В этих и других работах на основе большого фактического материала дается оценка международным и советско-германским отношениям в 1939 - 1941 гг. Несмотря на то, что спецификой данной группы источников является необходимость их тщательного источниковедческого

54 Фельтишинскнй М. Оглашению подлежит: СССР и Германия в 1939 - 1941 гг.: документы и материалы М., 2004; Документы внешней политики СССР. тт. I-XXIII. М., 1967-1995 гг.; Сталинское Политбюро в 1930-е гг.: Сб. док. // Сост. О.В. Хлевнюк, А.В. Квашонкин, Л.П. Кошелева, Л.А. Роговая и др. М., 1995; Год кризиса 1938 - 1939. В 2-х т. М.,1991; Вокруг пакта о ненападении: Документы о советско-германских отношениях в 1939 г. // Международная жизнь. 1989, №9; Директивы И.В. Сталина В.М. Молотову перед поездкой в Берлин в ноябре 1940 г. Предисловие Л.А. Безыменского. // Новая и новейшая история 1995, №4; Канун войны. Предупреждение дипломатов. //Вестник МИД СССР. 1990, №8; Общество и власть. Тридцатые годы. Сборник документов. M., 2000; Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне: Сборник документов / Ред. кол.: Степашин С.В. (пред.) и др. Сост. Ямпольский В.П. (рук.) и др. М., 1995, т. I; Политбюро ЦК РКП(б) -ВКП(б) и Европа. Решения «особой папки». 1923-1939. М., 2001; Советско-германские документы 1939-1941 гг. Из Архива ЦК КПСС. //Новая и Новейшая история, 1993, №1.

55 Коминтерн и фашизм. Сб. документов под ред. Н.П. Комолов, М.Б. Карчагин, K.K. Шириня М., 1999; Политбюро ЦК РКП(б) - ВКП(б) и Коминтерн. 1919 - 1943 гг. Документы. Под. Ред. Г.М. Адибекова, K.M. Андерсона, K.K. Ширини. М., 2004 анализа на предмет объективности и непредвзятости, оказались весьма полезными отдельные воспоминания непосредственных участников пропагандистской работы в исследуемый период.56

Издания периодической печати представляет собой группу письменных источников, в которых публиковались официальные коммюнике по международным многосторонним и двусторонним советско-германским отношениям. Газеты и журналы, являясь своеобразным проводником пропаганды, делают изучение периодической печати важным источником, благодаря которому стало возможным раскрытие отдельных методов и приёмов, использовавшихся в пропагандистской практике СССР и Германии в 1939 - 1941 гг. Значительную роль в изучении советско-германских отношений играют научные российские (советские) журналы. Они публикуют новые документы и исследования, проводят дискуссии по методологическим вопросам.

Таким образом, краткий обзор источников позволяет сделать вывод об информационной насыщенности выявленных в ходе работы материалов, позволяющих объективно и достоверно восстановить организационную структуру ВП.

Большую помощь в написании диссертационного исследования оказали расширяющиеся коммуникационные возможности. Так, используя удалённый электронный доступ к серверу Библиотеки Конгресса США, удалось изучить

СП ряд сборников документов по истории исследуемого периода. Кроме этого, компьютеризация основных фондов архива Коминтерна - проект «Коминтерн on-line»58, которая была проведена в сравнительно короткий период, позволила оперативно получать доступ к более 55 млн. страниц архивных документов для

56 См.: Гнедин Е.А. Из истории отношений между СССР и фашистской Германией. Нью-Йорк, 1977; Бережков В. М. С дипломатической миссией в Берлин. М., 1972; он же. Годы дипломатической службы. М., 1972; Краминов Д.Ф. В орбите войны: Записки советского корреспондента за рубежом. 1939 - 1945 годы. М., 1980; Майский И. М. Воспоминания советского посла. М., 1965; Пальгунов Н. Г. Тридцать лет: воспоминания журналиста и дипломата. М., 1964; Хильгер Г. Свидетельство очевидца. Дипломатический ежегодник. М., 1990.

57 http://vvww.loc.gov/ Nazi-Soviet Relations 1939-1941: Documents from Archives of the German Foreign Office. Ed. by J. Sontag and J.S. Beddie.- Washington, 1948.

58 http://vvwv.komintern-online.ru/ верификации и уточнения, неоднозначно интерпретируемых сюжетов, с которыми автор столкнулся в процессе написания работы.

Научная новизна исследования заключается в постановке проблемы, не получившей до настоящего времени соответствующего анализа в исторических трудах. В диссертации впервые реконструируется система советской внешнеполитической пропаганды в 1939 - 1941 гг., а также рассматривается её деятельность в сравнении с пропагандистским аппаратом Германии. Кроме этого, впервые исследуются оргструкутра, формы (устные, печатные, радио и др.) и приёмы специализированных пропагандистских подразделений (в т.ч. Коминтерна), их деятельность, направленная на поддержку курса СССР на международной арене в целом, и в отношении Германии, в частности, каналы реализации пропагандистских установок.

На основе анализа обширного круга источников, в том числе впервые введенных в научный оборот, в диссертации проведён многосторонний анализ функционирования системы внешнеполитической пропаганды СССР, эволюции её структуры в 1939 - 1941 гг. и вклада советской СВП в реализацию, проводимого Советским Союзом курса на международной арене. Работа способствует расширению представлений о характере деятельности советского государства в области информационного противоборства, дипломатических и межгосударственных отношений.

Кроме этого, исследуется степень взаимосвязанности внешнеполитического курса страны и пропаганды, а также оценивается действенность этих усилий. Рассматриваются специфические приёмы советских и германских пропагандистов. В научный оборот вводиться ряд новых архивных документов и материалов.

Новизна исследования заключается также в том, что научные результаты получены с применением методики сравнительно-исторического и не использовавшегося ранее для данной цели сравнительно-типологического анализа (сравнение систем внешнеполитической пропаганды СССР и Германии в 1939 - 1941 гг., исследование аппарата информационно-пропагандистского обеспечения советской и германской внешней политики) и пропагандистских политтехнологий.

Кроме того, научная новизна диссертации характеризуется тем, что в нем:

- выявлена и исследована организационная структура СВП СССР;

- обнаружены недостатки в работе внешнеполитической пропаганды, исследованы их причины;

- осуществлено сравнение систем (организационных структур) внешнеполитической пропаганды СССР и Германии в 1939 - 1941 гг., выявлены их сильные и слабые стороны;

- впервые на основании не введенных ранее в научный оборот документов показана деятельность пропагандистских структур Коминтерна, определено место и роль КИ в СВП СССР.

Тот факт, что специального научно-диссертационного исследования проблем пропаганды внешнеполитического курса СССР за границей в указанный период на основе доступных ныне источников не имеется, значительно усиливает научную актуальность выбранной темы диссертации и предопределяет необходимость ее дальнейшей разработки.

Практическая значимость работы диссертации определяется необходимостью увеличения эффективности современной информационной политики России за рубежом, в том числе, за счёт углублённого изучения пропагандистских аспектов внешней политики СССР в 1939 - 1941 гг.

Приведённый в диссертации анализ деятельности советских внешнепропагандистских структур, собранные в ней материалы и предложенные выводы могут быть использованы при формировании концепции (доктрины) информационно-пропагандистского обеспечения внешнеполитического курса современной России, при подготовке лекционных и специальных курсов по истории международных отношений в вузах, теории и практики информационного противоборства в XX веке, а также обобщающих трудов по отечественной и всеобщей истории и международным отношениям. Значимость диссертации также заключается в углублении научной оценки советской внешнеполитической пропаганды в 1939- 1941 гг. и её деятельности в сравнении с внешнеполитической пропагандой Германии, значения зарубежной пропаганды СССР в ходе реализации внешнеполитического курса страны. Положения и выводы диссертации расширяют сферу научного знания о природе, функциях, структуре, формах и приёмах работы механизма советской внешнеполитической пропаганды в 1939 - 1941 гг. Отдельные положения диссертации могут быть полезны для политологов и экспертов, занимающихся проблемами информационного противоборства.

Апробация исследования была проведена в ходе ряда научных конференций:

1) VII-ой всероссийской научно-практической конференции студентов, аспирантов и молодых учёных, посвященной 60-летию победы советского народа в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 годов (Москва, 2005 г.);

2) VIII-ой всероссийской научно-практической конференции студентов, аспирантов и молодых учёных «Духовность, нравственность и культура в российской истории» (Москва, 2006 г.);

3) IX-ой всероссийской научно-практической конференции студентов, аспирантов и молодых учёных «Образ жизни в России: история и современность» (Москва, 2007 г.).

Результаты исследования нашли отражение в четырёх авторских публикациях.

Структура работы определялась целью и задачами исследования, а также спецификой поставленной проблемы. Работа состоит из введения, трёх глав, заключения, списка источников и иллюстрированных приложений.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Гасюк, Александр Геннадьевич

Заключение

Проблемы деятельности советской внешнеполитической пропаганды в 1939 - 1941 гг., в целом, и в отношении Германии, в частности, занимают особое место в предвоенный период истории СССР. Исследование этого дискуссионного аспекта предыстории Великой отечественной войны проведено на основе не введённых ранее в научный оборот материалов - архивных документов АВП РФ, ГАРФ, РГАСПИ. Использование такого рода источников дало возможность глубже изучить организационную структуру, формы и приёмы работы советской внешнеполитической пропаганды, каналы её доведения до иностранной аудитории, расширить и скорректировать имеющиеся представления о СВП СССР. В результате проведенной работы выявлены новые данные и автором сделаны следующие выводы, которые соотносятся с целями и задачами настоящей работы.

В ходе исследования установлено, что в СССР в период 1939 - 1941 гг. был накоплен значительный структурный и кадровый потенциал в сфере внешнеполитической пропаганды. К 1939 г. организационно оформилась система учреждений и ведомств, отвечавших за вопросы реализации пропаганды за границей. СВП СССР была построенная по иерархическому принципу, между элементами этой системы наличествовала согласованность действий, обмен информацей. Фактическим центром, где формулировались пропагандистские установки являлись идеологические органы ВКП(б), в частности, Управление пропаганды и агитации во главе с членом Политбюро секретарем ЦК А.А. Ждановым (с сентября 1940 г. начальником стал Г.Ф. Александров). Координировал работу различных элементов внешнепропагандистского аппарата Отдел печати и информации внешнеполитического ведомства СССР (НКИД).

Всесторонне исследован механизм принятия решений в СВП СССР. В организационном и структурном планах советский механизм внешнеполитической пропаганды был подчинен УПА ЦК ВКП(б) и лично И.В. Сталину, который осуществлял стратегическое руководство процессом выработки и претворения в жизнь пропагандистских установок. По существу, в ведении Сталина находилась и вся кадровая политика в области управления данным видом госдеятельности.

Анализ советской внешнеполитической пропаганды в 1939 — 1941 гг., свидетельствует о тесной связи советской информационной политики с курсом страны на международной арене.

Основная задача внешнеполитической пропаганды заключалась в доведении до широких кругов иностранной аудитории информации, в выгодном свете представлявшей СССР, формирующей позитивный образ страны. Согласно рассмотренным нами архивным документам, эта информация способствовала «популяризации социалистического строительства в Советском Союзе», освещала «миролюбивую внешнюю политику СССР», позиционировала СССР «как фактор мира».

Структура информационных потоков была соответствующая: в ней неизменно преобладали позитивные сведения о советском государстве. В 1940 г. сообщения ТАСС, переданные за границу, содержали 65% информации, связанной с внешней и внутренней политикой СССР, и 35% о международной жизни. Аналогичным образом была представлена внешнеполитическая информация Коминтерна: в 1940 г. Отделом печати и агитации Секретариата ИККИ было послано 850 статей: из них 57% статей были связны с СССР и 43% - на темы международных отношений (см. Приложение).

Основными формами советской внешнеполитической пропаганды в предвоенные годы являлась устная, печатная и радиопропаганда (последняя играла всё большую роль по мере расширения войны в Европе). Кроме этого, предпринимались попытки по проведению наглядной просоветской агитации в ходя различных выставок и других публичных мероприятий за рубежом, в частности в Германии.

Среди выделенных нами приёмов, использовавшихся в 1939 - 1941 гг. во внешнеполитической пропаганде СССР, можно отметить: «отбор фактов», «апелляцию к внешним авторитетным источникам», «трансферт выгодной информации из иностранных СМИ», «эзопов язык», «послания граждан» и др. Ссылки на якобы имевшееся в СССР общественное мнение, письма в редакции с характеристиками международного положения, конъюнктурное позиционирование отдельных советских газет в качестве независимых от правительства изданий с самостоятельной редакционной политикой - всё это также являлось пропагандистскими приёмами, которые использовались для информационного обеспечения международного курса СССР.

В предвоенный период был существенно укреплен кадровый и технический потенциал советских госучреждений, входивших в СВП. К 1940 Отдел печати НКИД стал самым многочисленным в наркомате, в ТАССе работало около 800 человек, в Инорадио около 150 и в пропагандистском отделе Коминтерна 70 человек.

Наличие ряда существенных недостатков, в числе которых излишняя осторожность, жесткая бюрократическая иерархия, которая увеличивала время согласования решений и снижала оперативность передачи информации по ряду каналов, чрезмерная секретность, недоверие иностранных СМИ к советским источникам информации и нежелание использовать их в работе — всё это существенно снижало эффект от просоветской пропаганды. Недостаточная действенность советской внешнеполитической пропаганды обуславливала постоянный поиск новых эффективных форм и методов работы. В первую очередь, речь шла об изучении и планомерном использовании немецкого опыта ведения зарубежной пропаганды (рассмотренные нами докладные записки Мануильского, Стукова, Гончарова и др.) Анализом опыта германского пропагандистского аппарата, на предмет выявления наиболее эффективных форм и методов работы, занимались УПА, НКИД, ТАСС и другие учреждения. Кроме этого, как мы увидели, на изучение германских подходов к ведению ВП и оценке эффективности советской пропаганды ориентировались советские дипломатические представительства.

Наибольший объём информации передавался по линии ТАСС и Коминтерна. Анализ вклада советского информационного агентства в общие усилия внешнеполитического агитпропа показывает, что он был наиболее значительным в количественном выражении. Однако, несмотря на постоянный поиск новых форм и методов работы руководящим звеном ТАСС (докладная записка Я. Хавинсона), серьёзные недостатки как объективного (отсутствие необходимого количества собственных корреспондентов за рубежом), так и субъективного (излишняя бюрократизация процесса подготовки информационных сообщений) неизбежно сказывались на эффективности работы данной структуры. Изучая архивные документы, мы выяснили, что показатели печатаемое™ тассовских сообщений в прессе западных стран были невелики: в самый лучший период этот показатель не превышал 40% от общего количества посланных сообщений, что было далеко не самым отличным результатом. Особенно, это проявлялось в сравнении с зарубежными телеграфными агентствами-конкурентами - американским «Юнайтед Пресс», английским «Рейтер», французским «Гавас» и немецким ДНБ - Германским информационным бюро.

Данные обстоятельства вынуждали руководство СССР искать альтернативные каналы по проведению пропаганды и прибегать к другим формам и методам пропагандистской работы, в том числе, по линии Коммунистического интернационала.

КИ занимал самостоятельно место в системе внешнеполитической пропаганды СССР и играл важную роль. В диссертации исследованы малоизученные аспекты взаимодействия Коминтерна с советскими партийными и государственными органами, дана оценка роли и месту КИ в системе советской внешнеполитической пропаганды. В ходе исследования выявлены и исследованы открытые (легальные) пропагандистские каналы, применявшиеся КИ для популяризации СССР за рубежом. У Коминтерна объективно присутствовали широкие возможности по ведению, как открытой просоветской пропаганды по своим каналам (иностранные коммунистические партии, финансируемые из Москвы общества друзей СССР, подконтрольные зарубежные СМИ), так и конспиративной, негласной пропагандистской деятельности. Эти возможности не могли игнорироваться советским руководством (тем более, при относительно невысокой эффективности «официальных» пропагандистских каналов) и активно задействовались.

Определено, что пропагандистские спецструктуры КИ, организационно оформившиеся в 1939 году, на фоне советских госучреждений, занимающихся внешней пропагандой, смотрелись более выигрышно. Как мы выяснили в 1939 — 1941 гг. суммарный объем коминтерновской . внешнеполитической пропаганды непрерывно нарастал. Только в 1940 г. за рубеж было послано фотографий, иллюстрировавших успехи соцстроительства, на 46% больше, чем в 1939 г., статей и печатных материалов на 15% больше и на 25% больше информационных бюллетеней (см. Приложение). Соответствующая динамика была продолжена ив 1941 году, вплоть до агрессии фашистской Германии против СССР.

Установлено, что в выгодную сторону Коминтерн отличался и тем, что большое внимание ИККИ уделял проверке подконтрольной ему зарубежной прессы на предмет перепечатки посылаемых из Москвы телеграмм. В годовых отчётах Отдела печати Коминтерна в ЦК ВКП(б) целые разделы фигурируют под названием «О перепечатке телеграмм в прессе». В московской штаб-квартире Коминтерна, с целью осуществления более плотного контроля над изданиями и отслеживания эффективности пропагандистской работы, в феврале 1939 года был создан архив, в котором накапливалась соответствующая информация.

Основными критериями оценки успешной работы пропагандистов КИ в 1939 — 1941 гг. были: количество вновь приобретенных адресов для рассылки пропагандистских материалов и число отправленных за границу информационных сообщений, печатных материалов и фотографий.

Проблема участия Коммунистического интернационала в осуществлении СССР внешнеполитической пропаганды, его роли и места в СВП исследована с привлечением ранее не введённых в научный оборот источников: служебных, докладных и аналитических записок, отчётов о работе за год, докладов и проч.

Уточнено, что в структуре КИ имелись специальные, самостоятельные подразделения, которые отвечали за претворение в жизнь пропагандистских установок: за пропагандистскую деятельность в составе ИККИ отвечал Отдел пропаганды, а также Отдел печати и агитации. По линии этих отделов, была развёрнута масштабная и целеустремлённая работа по «популяризации образа СССР за рубежом». Архивные документы раскрывают высокую напряженность и широкую географию работы пропагандистов КИ. Зафиксировано, что перед советским и коминтерновским радиовещанием на зарубежные страны, в целом, ставились задачи по освещению политической, экономической и культурной жизни СССР, популяризации достижений советской науки и техники, осуществлялась передача оперативной информации по проблемам международной политики. Учитывая высокую техническую оснащённость радиоцентров в СССР и количество откликов на «голос Москвы», представляется, что эта форма работы являлась весьма эффективным средством продвижения просоветской информации, формированию положительного образа СССР в глазах иностранцев.

Как мы увидели, Коминтерн снабжал информацией государственные и партийные учреждения СССР. Советские СМИ также активно использовали информацию, подготовленную коминтерновскими пропагандистами, скрывая источник данных под названиями «Собственная информация», «Соб.корр». и т.д. Взамен КИ использовал возможности различных ведомств СССР (НКИД, ТАСС и др.) в своих интересах. На основании изложенного, логичен вывод о том, что Коминтерн был инкорпорирован в советскую госсистему и являлся действенным элементом СВП СССР.

Нами отмечено, что интенсивность пропаганды по линии КИ напрямую зависела от внешнеполитических акций СССР. Активизация советско-германского диалога летом 1939 г. и подписание пакта Молотова -Риббентропа соответствовали пику в работе пропагандистского отдела Коминтерна. В 1940 - 1941 гг. велись подготовительные работы по созданию в

Европе конспиративного центра для обеспечения ведения пропаганды с нелегальных позиций.

В плане изучения советской «культурной пропаганды» в 1939 - 1941 гг. скорректировано представление о том, что пропагандистские возможности ВОКСа, были серьёзно ограниченными. Приведённые архивные документы свидетельствуют о том, что это не так - возможности, и материальные, и людские имелись. Нами установлено, что советская «культурная пропаганда» проводилась не только за границей, работа с иностранцами велась с использованием возможностей Общества на территории СССР (в столице, в советских портовых городах). В тоже время установлено, что отдача от культурной пропаганды СССР была неадекватна задействованным в её проведении силам и финансовым средствам. В ходе исследования, на базе архивных источников определены как эффективные (книгообмен, организация выставок-ярмарок), так и крайне неэффективные (содержание «Интерклубов» для иностранных моряков и др.) методы работы ВОКСа.

Изученные архивные документы дают все основания полагать, что гуманитарные, культурные связи СССР и Германии, установившиеся после подписания пакта Молотова - Риббентропа, рассматривались в СССР в т.ч. как канал внешнеполитической пропаганды. Культурное сотрудничество было своего рода «лакмусовой бумажкой», по которой можно было отслеживать как улучшение, так и ухудшение межгосударственных отношений двух стран. В 1940 — 1941 гг. советско-германские культурные связи использовались обеими сторонами, главным образом, как средство скрытого идеологического противоборства. СССР рассматривал «культурную пропаганду» как важный компонент в общей системе внешнеполитической пропаганды. Советская сторона посредством культурных контактов с Германией стремилась к достижению своих политических, научно-технических и, конечно, идеологических интересов.

Вывод по итогам краткого сравнительного анализа аппаратов внешнеполитической пропаганды СССР и Германии заключается в том, что в

182 германской модели определён ряд преимуществ, главное из которых -концентрирование внешней пропаганды в рамках одного учреждения, где важное место занимала информационно-аналитическая работа. Советская сторона стремилась к изучению германского опыта в вопросах организации внешнеполитической пропаганды, что отразилось в изученных нами докладных и служебных записках руководителей советских пропагандистских учреждений. В первую очередь, это делалось с целью планомерного использования немецкого опыта для ведения собственной пропаганды за рубежом. Впрочем, Советский Союз обладал пропагандистским ресурсом Коминтерна, который был весьма значителен и, в какой-то мере, уравновешивал возможности двух стран по адекватному информационному обеспечению своей внешней политики.

Подводя итоги, можно сделать вывод о том, что в СССР в 1939 - 1941 гг. велась централизованная работа по пропагандистскому обеспечению внешнеполитических шагов советского государства на международной арене, в целом, и в отношении Германии, в частности, популяризации образа СССР среди широкой зарубежной аудитории.

В целом, в западной Европе (кроме Германии) в изучаемый период пропагандистский аппарат отдельно взятых стран не отличался таким единством целей с внешнеполитическим курсом страны как в СССР. В этом плане, Советский Союз выигрывал за счёт наличия ресурсов КИ, проведению «культурной пропаганды», использованию специфических приёмов пропаганды.

Таким образом, на основе результатов исследования сделаны обобщающие выводы о наличии в СССР накануне Великой Отечественной войны плановой, систематической, гибкой и не лишенной существенных недостатков пропагандистской работы по популяризации внешней и внутренней политики советской страны за рубежом. Анализ заявленной к исследованию проблемы показал, что в предвоенный СССР сложился, структурировался и, в целом, эффективно функционировал аппарат внешнеполитической пропаганды, который был призван обеспечивать поддержку международного общественного мнения отдельным акциям советского правительства на международной арене, и содействовал реализации успешного внешнеполитического курса СССР.

Подводя итоги исследования, следует также отметить, что оно позволяет вывести определенные практические уроки из опыта ведения внешнеполитической пропаганды СССР в предвоенный период. Извлекая уроки из опыта советской внешнеполитической пропаганды в сложной международной обстановке 1939 - 1941 гг., необходимо отметить, что они достаточно актуальны в период осуществления против нашей страны спланированных информационно-пропагандистских кампаний, направленных на дискредитацию самостоятельного внешнеполитического курса, проводимого руководством современной России. В силу указанных причин, изучение деятельности советской внешнеполитической пропагандистской деятельности в кризисные моменты имеет существенное теоретическое и практическое значение.

Представляется, что положительный опыт, накопленный советскими пропагандистскими структурами в конце 1930-х начале 1940-х гг., несмотря на кардинальные качественные в современной информационной сфере, может быть использован российским МИД, отечественными информационными агентствами (ИТАР-ТАСС и РИА Новости). Наследник ВОКС -Росзарубежцентр вполне может использовать наиболее эффективные приёмы ведения «культурной пропаганды».

Наличие целого ряда информационных угроз для нашей страны в XXI веке диктует необходимость рассмотрения вопроса в необходимости создания в РФ эффективного координационного органа, способного объединить и контролировать усилия всех заинтересованных российских служб и ведомств. Кроме этого, в свете рассмотренных проблем советской довоенной пропаганды, можно произвести организационно-структурные изменения в государственных органах с целью усиления звеньев соответствующих ведомств непосредственно занимающихся разработкой и проведением внешнеполитической пропаганды за рубежом.

С учётом высокой значимости и необходимости разработки проблем советской внешнеполитической пропаганды в 1939 — 1941 гг., автор считает необходимым продолжить их изучение специалистами по отечественной истории, истории международных отношений, истории журналистики. Дальнейшему успешному исследованию этой темы благоприятствует ряд возможностей, которые лежат в сфере междисциплинарных подходов к изучению указанной проблемы. Прежде всего, речь идёт о применении методик политических исследований: контент- и ивент-анализа. Изучение эффективности советской пропаганды ещё одно перспективное направление развитие темы настоящего исследования. Отдельного и внимательного изучения требует зарубежная историография проблемы советской внешнеполитической пропаганды, роли и места Коминтерна в осуществлении просоветской агитации за границей. В целом, необходимо продолжить объективное изучение процесса функционирования органов советской внешнеполитической пропаганды и их участия в реализации внешнеполитического курса СССР в условиях кризиса международных отношений.

Накопленный в конце 1930-х начале 1940-х гг. опыт ведения внешнеполитической пропаганды позволил уже вскоре после начала Великой Отечественной войны, реорганизовать внешнюю пропаганду в соответствии с новыми реалиями (так было создано Совинформбюро) перестроиться и развернуть информационное наступление, направленное на противника и на аудиторию третьих страны. Сложившаяся в предвоенные годы система внешнеполитической пропаганды, в конечном счете, внесла немалый вклад в победу советского народа над нацистской Германией и её союзниками в ходе Великой Отечественной войны 1941 - 1945 гг.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Гасюк, Александр Геннадьевич, 2008 год

1. Документы и материалы архивных учреждений.

2. Архив внешней политики Российской Федерации, Ф. 56 (Отдел печати НКИД); Ф. 59 (Телеграммы ЖИД), Ф. 082 (Референтура СССР в Германии) оп. 23, 25; Ф. 165 (Посольство СССР в Берлине); Ф. 165 (б) (Бюро печати торгпредства СССР в Германии).

3. Российский государственный архив социально-политической истории, Ф.17, Оп. 125 (Управление пропаганды и агитации ЦК ВКП (б)); Ф. 77, Оп. 3 (фонд А. А. Жданова); Ф. 495, Оп. 12 (Исполком Коминтерна), Оп. 30 и Оп. 83 (Отдел пропаганды и агитации ИККИ).

4. Государственный архив РФ, Ф. 4459 (ТАСС), Ф. 6309 (Всесоюзный комитет по радиовещанию).

5. Российский государственный архив экономики, Ф. 413, Оп. 12. (Наркомвнешторг 1935-1940 гг.).2. Сборники документов.

6. Альтернатива 1939 г. Документы и материалы. М., 1989.

7. Внешняя политика СССР. Сборник документов. М., 1946, тт. 3, 4.

8. Всесоюзная перепись населения 1939 года: основные итоги. М., 1992.

9. Год кризиса 1938-1939. В 2-х т. М., 1991.

10. Документы внешней политики СССР. М, 1959-1992 , тт.18-22.

11. Канун и начало войны. Документы и материалы. М., 1991.

12. Коммунистическая партия Советского Союза в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК (1898-1986) М., 1983-, тт. 5-7.

13. Международные отношения и внешняя политика СССР 1939-1941 гг. Документы и материалы. М., 1948.

14. Общество и власть. Тридцатые годы. Сборник документов. М., 2000.

15. Оглашению подлежит: СССР Германия, 1939-1941 гг.: Документы и материалы. М, 1991.

16. Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне: Сборник документов. М., 1995, т. I, кн. 1-2.

17. Политбюро ЦК РКП (б) ВКП (б) и Европа. Решения «особой папки». 1923 - 1939. М., 2001.

18. Советско-нацистские отношения 1939-1941 гг. Документы. Париж Нью-Йорк, 1983.

19. Скрытая правда войны: 1941 год. Неизвестные документы. М., 1992.

20. СССР Германия. 1939. Документы и материалы о советско-германских отношениях в апреле-сентябре 1939 г. М., 1983.

21. Сталинское Политбюро в 1930-е гг.: Сборник документов. М., 1995.

22. Nazi-Soviet Relations 1939-1941: Documents from Archives of the German Foreign Office. Ed. by J. Sontag and J.S. Beddie.- Washington, 1948.

23. Мемуары, воспоминания, дневники.

24. Бережков В. М. Годы дипломатической службы. М., 1971.

25. Бережков В.М. С дипломатической миссией в Берлин. Ташкент, 1972.

26. Краминов Д.Ф. В орбите войны: Записки советского корреспондента за рубежом. 1939 1945 годы. М., 1980.

27. Кузнецов Н.Г. Накануне. Курсом к победе. М., 1991.

28. Киссинджер Г. Дипломатия. М., 2001.

29. Майский И. М. Воспоминания советского посла. М., 1965.

30. Риббентроп И. Между Лондоном и Москвой. Воспоминания и последние записи. М., 1996.

31. Сто сорок бесед с Молотовым. Из дневника Ф. Чуева. М., 1991.

32. Пальгунов Н. Г. Тридцать лет: воспоминания журналиста и дипломата М., 1964.

33. Хильгер Г. Свидетельство очевидца. Дипломатический ежегодник М., 1990.

34. П.Шейнис З.С. Перед нашествием: Из записной книжки 1939-1941 гг. //Новая и новейшая история. 1990, №14. Монографии.

35. Александров В. М. Внешнеполитическая доктрина Сталина. М., 1995.

36. Аман Р. Пакт между Гитлером и Сталиным: Оценка интерпретаций советской внешней политики, включая новые вопросы и новые исследования. // Вторая мировая война: Дискуссии. Основные тенденции. Результаты исследований. М., 1996.

37. Анфилов В.А. Дорога к трагедии 1941 года. М., 1997.

38. Беглов С. И. Внешнеполитическая пропаганда. Очерк теории и практики. М., 1984.

39. Безыменский JI. А. «Второй Мюнхен»: замысел и результаты (из архивов Форин офиса) //Новая и новейшая история. 1989, №4.

40. Безыменский JI. А. Разгаданные загадки третьего рейха. М., 1984.

41. Безыменский Л. А. Советско-германские договоры 1939 года. Новые документы и старые проблемы. // Новая и новейшая история, 1998, №3.

42. Белоусова 3. С. Предвоенный кризис 1939 года в освещении французских дипломатических документов. // Предвоенный кризис 1939 г. в документах. М., 1992.

43. Боффа Д. История Советского Союза. М., 1990.

44. Буханов В. А. Гитлеровский «новый порядок» в Европе и его крах, 19391945. Екатеринбург, 1994.

45. Бушуева Т.С. Дьяков Ю.Л. Фашистский меч ковался в СССР: Красная армия и рейхсвер. Тайное сотрудничество. 1922-1933. Неизвестные документы. М., 1992.

46. Варга Е.С. О международном положении. // Мировое хозяйство и мировая политика. 1941, №3.

47. Ветте В. Психологическая мобилизация немецкого населения. 1933-1939 гг. // Вторая мировая война. Дискуссии. Основные тенденции. Результаты исследований / Под ред. В. Михалки. М., 1997.

48. Вишлев О.В. «Большая политика»: март-июнь 1939 года (к предыстории1советско-германского договора о ненападении). // Россия и Германия. Выпуск 2. /Под ред. Б.М. Туполева. М., 2001.

49. Вишлев О.В. Была ли в СССР оппозиция «германской политике» Сталина накануне 22 июня 1941 года. Май-июнь 1941 года. // Новая и новейшая история 1994 №4-5, С.242-253.

50. Вишлев О.В. Дезинформационная политика Гитлера накануне нападения на СССР.//Россия XXI. 10.09.2001.

51. Вишлев О.В. Накануне 22 июня 1941 года. Документальные очерки. М., 2001.

52. Вишлев О.В. Почему медлил Сталин в 1941 г. // Новая и новейшая история. 1992, №1-2.

53. Волков В.К. Некоторые аспекты предвоенного политического кризиса в Европе. // Политический кризис 1939 года и страны Центральной и Юго-Восточной Европы. М., 1989.

54. Волков В.К. Советско-германские отношения во второй половине 1940 года. // Вопросы истории, 1997, №2.

55. Волкогонов Д.А. Драма решений 1939 г. // Новая и новейшая история. 1989, №4.

56. Галкин А.А. Германский фашизм. М., 1989.

57. Гальянов В. Международная обстановка второй империалистической войны. //Большевик. 1939. №4.

58. Гареев М.А. Готовил ли Советский Союз упреждающее нападение на Германию в 1941 году? // Война и политика, 1939-1941. М., 1999.

59. Гареев М.А. Неоднозначные страницы войны (Очерки о проблемных вопросах Великой Отечественной войны.). М., 1995.

60. Германия во второй мировой войне. 1939-1945 гг. (пер. с нем.). М., 1971.

61. Гнедин Е.А. Из истории отношений между СССР и фашистской Германией: Документы и современные комментарии. Нью-Йорк, 1977.

62. Гогун А. Берлинские переговоры Молотова с Гитлером. //Русская мысль (Париж). 16.11.2000,.№4341.

63. Голубев А.В. Запад глазами советского общества: Основные тенденции формирования внешнеполитических стереотипов в 30-х годах. //Отечественная история. 1996, №1.

64. Горьков Ю. Готовил ли Сталин упреждающий удар против Гитлера в 1941 г. //Новая и новейшая история. 1993, №3.

65. Горлов С.А. Переговоры В.М. Молотова в Берлине в ноябре 1940 года. //Военно-исторический журнал. 1992, № 6-7.

66. Горлов С.А. Совершенно секретно: Альянс Москва-Берлин, 1920-1933. (Военно-политические отношения СССР-Германия) М., 2001.

67. Горлов С.А. Советско-германский диалог накануне пакта Молотова -Риббентропа в 1939 г. // Новая и новейшая история, 1993, №4.

68. Гуревич П. С. К истории организации внешнеполитической пропаганды-Советского государства // Вопросы истории КПСС. 1979. №8.

69. Деборин Г. Международные отношения и внешняя политика СССР (сентябрь 1939 июнь 1941 гг.), М., 1947.

70. Донгаров А.Г. Война, которой могло не быть. // Вопросы истории. 1990, №5.

71. Загладин Н.В. История успехов и неудач советской дипломатии. М., 1990.

72. Замойски Я. «Черная дыра», сентябрь 1939 июнь 1941: К вопросу о политике СССР в начальном периоде конфликта. // Россия в XX веке: Историки мира спорят. М., 1994.

73. Иваницкий Г.М. Советско-германские торгово-экономические отношения накануне войны (1939-1941 годы). // Новая и новейшая история. 1989, №5.

74. Иванов А.Г. Агрессоры и умиротворители. Гитлер, Муссолини и британская дипломатия. М., 1993.

75. История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941-1945. М., 1963, т.1.

76. История внешней политики СССР. 1917-1945 г. М., 1987, т.1.

77. История дипломатии. М., 1945, т.З.

78. История дипломатии. / Под ред. Громыко А.А. и др. М., 1959-1979.

79. История фашизма в Западной Европе. М., 1978.

80. История экономических учений. / Под ред.А.Г. Худокормова. М., 1994.

81. Кобляков И.К. Борьба СССР за мир и коллективную безопасность (19381941 гг.). М., 1975.

82. Колычев В.Г. Накануне войны. Партия в предвоенные годы. М., 1991.

83. Коробочкин M.JI. Документы кабинета министров Великобритании об англо-франко-советских переговорах 1939 г. //Предвоенный кризис 1939 г. в документах. М., 1992.

84. Кошкин А.А. Предыстория заключения пакта Молотова Мацуока (1941 г.). //Вопросы истории. 1993, №6.

85. Киссинджер Г. «Дипломатия» М., 2001.

86. Кризис и война. Международные отношения в центре и на периферии мировой системы в 30-40-х годах. М., 1998.

87. Круглый стол: Вторая мировая война истоки и причины. //Вопросы истории, 1989, №6.

88. Куманев Г.А. Рядом со Сталиным: Откровенные свидетельства. М., 1999.

89. Лебедев И.В. Новые архивные документы о советской внешней политике 1939-1941 годов. //Война и политика. 1939-1941. Отв.ред. Чубарьян А.О., М., 1999.

90. Леонгард В. Шок от пакта между Гитлером и Сталиным: Воспоминания современников из СССР, Западной Европы и США. / Пер. с нем. Бурихин И. М., 1989.

91. Литвинов М.М. Внешняя политика СССР. М., 1936.

92. Литвинов М.М. В борьбе за мир. М., 1938.

93. Максимычев И.Ф. Дипломатия мира против дипломатии войны: очерки о советско-германских дипломатических отношениях 1933-1939 гг. М., 1981.

94. Максимычев И.Ф. Российско-германские отношения: формирование, состояние, перспективы. М., Институт Европы РАН. Доклад №38., 1997.

95. Медведев Р.А. Дипломатические и военные просчеты Сталина в 1939-1941 гг. // Новая и новейшая история. 1989, № 4.

96. Международные научные связи Академии наук СССР. 1917-1941. М., 1992.

97. Мельтюхов М.И. Идеологические документы мая-июня 1941 г. О событиях второй мировой войны. // Отечественная история. 1995, №2.

98. Мельтюхов М.И. Предыстория Великой Отечественной войны в современных дискуссиях. // Исторические исследования в России: Тенденции последних лет. /Под ред. Бордюгова Г.А. М., 1996.

99. Мельтюхов М.И. Советско-польские войны. Военно-политическое противостояние 1918-1939 гг. М., 2001.

100. Мельтюхов М.И. Современная историография и полемика вокруг книги В. Суворова «Ледокол». // Советская историография. М., 1996.

101. Мельтюхов М:И. Споры вокруг 1941 года: опыт критического осмысления одной дискуссии. // Отечественная история. 1994. № 3.

102. Мельтюхов М.И. Упущенный шанс Сталина. Советский Союз и борьба за Европу 1939-1941 гг. М., 2002.

103. Мюллер Р.-Д. Экономические приготовления- Германии к операции «Барбаросса».//Война и политика. 1939-1941. Отв. ред. Чубарьян А.О., М., 1999.

104. Наджафов Д.Г. Дипломатия США и советско-германские переговоры 1939 г. //Новая и новейшая история. 1992, №1.

105. Наджафов Д.Г. Начало второй мировой войны. О мотивах сталинского руководства при заключении пакта Молотова-Риббентропа. //Война и политика. 1939-1941. М., 1999.

106. Национальные интересы России и реальные приоритеты государственной политики за полтора века: «Круглый стол» // Отечественная история. 1996, №6.

107. Невежин В.А. Советско-германские дипломатические контакты 1939-1941 годов: Новейшие исследования. // Преподавание истории в школе. 1992, №1-2.

108. Невежин В. А. Идея наступательной войны в советской пропаганде 19391941 годов

109. Невежин В. А. Метаморфозы советской пропаганды в 1939-1941 годах

110. Невежин В. А. Культура третьего Рейха через призму советской пропаганды в 1939-1941 гг.

111. Орлов А. С. СССР Германия: август 1939 - июнь 1941 гг. М., Знание -новое в жизни, науке, технике, истории. 1991, №5.

112. Острогорский В. М. Правда против лжи. Московское радио в немецком эфире. 1917 1980 гг. М., 1982.

113. Орлов А. С. СССР Германия: военно-политические отношения накануне агрессии (август 1939 - июнь 1941). // Военно-исторический журнал, 1991, №10.

114. Очерки истории российской внешней разведки: В 6 т. М., 1997.

115. Панфилов А. Ф. Радиовойна: история и современность. М., 1984

116. Поздняков В. В. Внешняя политика трех великих держав и образ союзников в советской пропаганде в годы Второй мировой войны, 1939 1945 гг. // Ялта. 1945 год: Проблемы войны и мира. М., 1992.

117. Проблемы истории СССР и Германии 20-40-х гг. Ярославль, 1991.

118. Проэктор Д.М. Фашизм: путь агрессии и гибели. 2-е издание. М., 1989.

119. Раак Р.Ч. Источник из высших кругов Коминтерна о планах Сталина, связанных со второй мировой войной. // Отечественная история. 1996, №3.

120. Реутов Г. Накануне Великой Отечественной войны (советско-германские отношения, май 1939 июнь 1941). С-Пб., 1991.

121. Решетникова О.Н. Международные отношения и страны Центральной и Юго-Восточной Европы в период фашистской агрессии на Балканах и подготовки нападения на СССР. М., 1992.

122. Роберте Дж. Сферы влияния и советская внешняя политика в 1939-1945 гг.: идеология, расчет и импровизация. // Новая и новейшая история. 2001, №5.

123. Розанов Г.Л. Сталин Гитлер. Документальный очерк советско-германских дипломатических отношений 1939-1941 гг. М., 1991.

124. Рудченко А. История становления и развития советско-германских отношений 1917-1925 гг. М., 1972.

125. Ружников В. Н. Так начиналось. Историко-теоритический очерк советского радиовещания. 1917 1928 гг. М., 1987.

126. Руффманн К.-Х. Ключевые даты в германо-советских отношениях до начала второй мировой войны. //Россия и Германия в годы войны и мира. / под ред. Проэктора Д. и др. (Россия), Лёзера Й. и др. (Германия). М., 1995.

127. Савченко В. Поход за Вислу. // Граница России. 18.05.2000, №18 -23.06.2000, №23.

128. Сахаров А.Н. Война и советская дипломатия: 1939-1945 гг. //Вопросы истории. 1995, №7.

129. Севостьянов П.П. Перед великим испытанием. Внешняя политика СССР накануне Великой Отечественной Войны. Сентябрь 1939 г. июнь 1941 г. М., 1981.

130. Семиряга М.И. Сговор диктаторов. // Независимое военное обозрение. 20.08.1999, №32.

131. Семиряга М.И. Советский Союз и предвоенный политический кризис. // Вопросы истории. 1990, №9.

132. Семиряга М.И. Тайны сталинской дипломатии 1939-1941 гг. М., 1992.

133. Сиполс В.Я. Внешняя политика Советского Союза 1936-1939 гг. М., 1987.

134. Сиполс В.Я. Дипломатическая борьба накануне второй мировой войны. М., 1989.

135. Сиполс В.Я. Еще раз о дипломатической дуэли в Берлине в ноябре 1940 г. // Новая и новейшая история. 1996, №3.

136. Сиполс В.Я. Тайны дипломатические: Канун Великой Отечественной. 1939-1941. М., 1997.

137. Сиполс В.Я. Тайные документы «странной войны». // Новая и новейшая история. 1993, №2,3.

138. Сиполс В.Я. Торгово-экономические отношения между СССР и Германией в 1939-41 гг. в свете новых архивных документов. //Новая и новейшая история, 1997, №2.

139. Советская повседневность и массовое сознание 1939-1945 М, 2003.

140. Случ С.З. Внешнеполитическое обеспечение польской кампании и Советский Союз. //Международные отношения и страны Центральной и Юго-Восточной Европы в начале второй мировой войны (сентябрь 1939 август 1940). М., 1990.

141. Случ С.З. Германия и СССР в 1918-1939 годах: Мотивы и последствия внешнеполитических решений. //Россия и Германия в годы войны и мира. (1941-1955). М., 1995.

142. Случ С.З. О некоторых проблемах дипломатической борьбы в канун второй мировой войны. // Политичнский кризис 1939 г. И страны Центральной и Юго-Восточной Европы. М., 1989.

143. Случ С.З. Советско-германские отношения в сентябре-декабре 1939 г. и вопрос о вступлении СССР во вторую мировую войну. // Отечественная история. 2000. №6.

144. Тихвинский С. Заключение советско-германского пакта о нейтралитете 1941 г. // Новая и новейшая история, 1990, №1

145. Тихомиров М.Н. Внешняя политика Советского Союза М., 1940.

146. Токарев В.А. Советское общество и польская кампания 1939 г.: «романтическое ощущение войны». // Человек и война, (война как явление культуры). Сб. ст. М., 2001.

147. Трубайчук А.Ф. Пакт о ненападении: была ли альтернатива второй мировой войне. Киев, 1990.

148. Филиппов И. Ф. Записки о «третьем Рейхе». М., 1966.

149. Фирсов Ф.И. Архивы Коминтерна и внешняя политика СССР в 1939-1941 гг. // Новая и новейшая история. 1992, №6.

150. Фляйшхауэр И. Пакт: Гитлер, Сталин и инициатива германской дипломатии 1938-1939 гг. (пер. с нем.). М., 1991.

151. Фляйшхауэр И. Пакт Молотова Риббентропа: германская версия. // Международная жизнь. 1991, №7.

152. Фокин В.И. Международный культурный обмен и СССР в 20-30-е годы. СПб., 1999.

153. Фолькманн Х.Э. (ФРГ) Советский Союз в экономических расчетах «третьего Рейха» 1933-41 гг. // Отечественная история, 1997, №2.

154. Хайэм Ч. Торговля с врагом. /Пер. с англ., М., 1985.

155. Чубарьян А.О. Внешнеполитический курс СССР. //Зимняя война 19391940. Политическая история. В 2-х тт. М., 1999.

156. Чубарьян А.О. Советская внешняя политика (1 сентября конец октября 1939 года). // Война и политика. 1939-1941. Отв. ред. Чубарьян А.О., М., 1999.

157. Шевяков А.А. Советско-германские экономические связи в предвоенные годы. // Социс. 1995, №5.

158. Штрандман Х.П. Обостряющиеся парадоксы: Гитлер, Сталин и германо-советские экономические связи 1939-1941 гг. // Война и политика. 1939-1941. Отв. ред. Чубарьян А.О., М., 1999.

159. The lost peace. International relations in Europe 1918-1939/ A. Adamthwaite: Edward Arnold, 1980.

160. Fisher P. The deadly embrace: Hitler, Stalin and the Nazi-Soviet pact, 18391941, London, 1980.

161. Fisher L. Russia's road from peace to war. Soviet Foreign Relations 1917 -1941. N. Y., 1969.5. Диссертации.

162. Борков А.В. Создание и деятельность основных советских органов внешнеполитической пропаганды и агитации (1917 1945 гг.). Дисс. д. и. н., Нижний Новгород, 1997.

163. Говорухина К.А. Политическая пропаганда в тоталитарном обществе. Дисс. к. п. н., Краснодар, 2002

164. Невежин В.А. Советская пропаганда и идеологическая подготовка к войне (вторая половина 30-х гг. начала 40-х гг.): Дисс. д. и. н., М., 1999

165. Маркелов С.Ю. Общественное сознание в СССР как отражение внешнеполитической пропаганды ВКП (б) (в 1939-1941 г.г.): Дисс. к. и. н., М., 2004.

166. Кантор Ю.З. Военно-политические отношения Советской России и Германии 1921-1939 гг. Дисс. д. и. н. СПб., 2006.