Гносеологическое отношение и проблема становления субъекта познания тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 09.00.01, доктор философских наук Тихонов, Александр Александрович

• Тихонов, Александр Александрович
• доктор философских наук
• 2005

Оглавление диссертации доктор философских наук Тихонов, Александр Александрович

Введение.

Глава 1. Проблема гносеологического отношения в теории познания.

1.1. Проблематизация гносеологического отношения в современной теории познания.

1.2. Статус гносеологического отношения и его место в системе фундаментальных отношений человека с миром.

1.3 .Структура гносеологического отношения и неопределенность.

Глава 2. Неопределенность как необходимый аспект бытия и особый предмет познания.

2.1. Неопределенность как категория философии и современной науки.

2.2. Неопределенность в объективной реальности.

2.3. Неопределенность субъективной реальности.

Глава 3. Проблема субъекта познания в философии и науке.

3.1. Классификация основных подходов и концепций субъекта познания в философии.

3.2. Сущностные характеристики и параметры субъекта познания.

3.3. Субъект познания в «зеркале» научной рациональности.

Глава 4. Рациональность как сущностная определенность гносеологического отношения и субъекта познания.

4.1. Проблема рациональности субъекта познания.

4.2. Рациональность как открытая, самоорганизующаяся система.

4.3. Основные исторические типы рациональности.

Глава 5. Основные факторы, тенденции и закономерности становления субъекта познания.

5.1. Формирование основных компонентов гносеологического отношения.

5.2. Коррелятивность исторических типов рациональности и структуры гносеологического отношения.

5.3. Знание, познание, образование как преодоление неопределенности и становление субъективной реальности.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Гносеологическое отношение и проблема становления субъекта познания»

Актуальность темы исследования определяется возрастающим значением личностных и субъектных качеств человека в современном обществе, в основных сферах материального и духовного производства. Научно-технический прогресс и социокультурное развитие общества приводят к возникновению целого ряда противоречивых явлений и тенденций в самом статусе человека как субъекта познавательной и практической деятельности. С одной стороны, существенно усложняется профессиональная деятельность в большинстве сфер материального и духовного производства и, соответственно, возрастают социокультурные запросы и потребности в развитии личностных и субъектных, прежде всего, когнитивных способностей и возможностей человека. С другой стороны - многократное увеличение потоков информации, ее диверсификация и усложнение буквально захлёстывают сознание многих индивидов, неизбежно превышая их ограниченные когнитивные возможности. В результате возникает феномен «функциональной безграмотности» или ограниченной профессиональной компетентности.

Современный всеобщий субъект познания - человечество, вооруженное компьютерной техникой и информационными технологиями, - вырабатывает и преобразует огромные объемы информации, многократно превосходящие ограниченные личностно-психологические возможности и способности отдельных индивидов по усвоению и использованию этих массивов информации. Традиционное для многих философских учений и концепций познания разделение и противопоставление эмпирического и трансцендентального субъектов принимает в настоящее время не столько абстрактно-теоретические, сколько вполне реальные и насущные формы, оказывающие зачастую негативное воздействие на процессы становления и деятельности отдельных людей и сообществ как субъектов познания.

Проблема становления субъекта познания как фундаментальная проблема гуманитарных наук относится к числу «вечных вопросов» и проблем философского и научного познания, поскольку эволюция различных форм и типов познавательной деятельности приводит к развитию и качественному преобразованию основных когнитивных структур и способностей человека как субъекта познания. Динамическое развитие научной рациональности в ее основных типах и формах - классической, неклассической и «постнеклассической» - также актуализирует данную проблематику.

В связи с динамикой развития субъективной реальности многие ученые и философы в последнее время обращают внимание на фундаментальную асимметрию в познавательной и практической деятельности человека. По мнению Д.И. Дубровского, «суть этой асимметрии в том, что познавательная и деятельная активность человека направлены по преимуществу во внешний мир, в то время как вектор самопознания и самопреобразования сильно укорочен» и несопоставим «с внешней активностью ни по масштабам и результатам, ни по затрачиваемым силам и средствам». Асимметрия деятельности человека, «будучи нашим биологическим наследием, оформилась в процессе антропогенеза, углублялась на протяжении всей истории человечества и ныне угрожает самому его существованию»[Дубровский, 2004, с.44].

Исследование различных феноменов, форм, процессов и аспектов субъективной реальности издавна выступает в качестве традиционной проблематики философского, прежде всего гносеологического познания, обладающего преимущественно рефлексивным характером. Однако во всей истории философии, начиная с требования Сократа «познай самого себя» вплоть до современных исследовательских программ и проектов, постоянно высказывается недовольство степенью изученности, разработанности данной проблематики и воспроизводятся сетования на «исчезновение» реального субъекта из философского и научного познания. Так еще Э.Гуссерль отмечал, что «двигающая науку субъективность не находит себе места ни в одной из объективных наук», что «забытым оказывается сам работающий субъект» [Гуссерль, 2000, с.660-661].

Исследование проблемы становления субъекта познания особенно актуализируются в связи с современным «антропологическим кризисом», выражаемым, в частности, в эпатажной и широко известной идее «смерти субъекта». Подобные представления о «смерти автора», «конце истории», «смерти субъекта», «смерти литературы» и другие аналогичные идеи, в изобилии выдвигаемые в кризисные и переходные эпохи, существуют не только как проявления эсхатологических и апокалиптических умонастроений, но и обладают существенным деструктивным, антигуманным потенциалом. Современный «антропологический кризис» характеризуется не столько умалением места и роли человека как субъекта деятельности в «мегамашине» (Л.Мэмфорд) современной цивилизации, сколько изменением характера его профессиональной и обыденной деятельности, процессами трансформации личностно-психологического типа человека, определенной виртуализацией его «жизненного мира» (Э.Гуссерль), преобразованием систем ценностей, феноменом отчуждения человека от основных сфер его жизнедеятельности.

Степень актуальности проблемы становления субъекта познания возрастает в связи с качественным преобразованием духовной сферы жизни современного человека и общества, увеличением доли условной, знаково-символической реальности в «жизненном мире» субъекта, нарастающими процессами информатизации и компьютеризации деятельности, глобальной коммуникации и т.п. Представления о «смерти субъекта», «распаде личности», «смерти автора» во многом связаны с практикой манипуляции сознанием и поведением отдельных личностей и социальных групп в современном, «информационном» обществе, с массовым формированием «частичного», «одномерного человека» (Г.Маркузе) в существующих системах воспитания, образования, пропаганды, индоктринации и т.п. Идея «смерти субъекта» должна быть опровергнута с опорой на массив эмпирической информации и общетеоретических знаний. При этом она может быть использована в качестве необходимой актуализации и проблематизации существующих представлений о сущности и становлении субъекта познания.

Проблемы сущности, процессуальности и структуры субъективной реальности, деятельностной, социокультурной, коммуникативной и т.п. «природы» субъекта познания достаточно глубоко и широко исследовались многими авторами как в истории философии и науки, так и в работах современных ученых. Однако актуальная проблема становления субъекта познания в общетеоретической постановке и преимущественно в ее когнитивных аспектах изучается явно недостаточно и требует новых и специальных исследований.

Актуальность проведенной работы обусловлена также необходимостью теоретического анализа и разработки определенной и общезначимой модели гносеологического отношения, факторов и этапов становления субъекта познания. Эти исследования необходимы для развития как традиционных дисциплин - гносеологии, психологии, педагогики и т.п., так и для комплекса новейших когнитивных наук.

Вместе с тем сам процесс исследования субъективной реальности неизбежно порождает новые задачи и предметы изучения, обладающие во многом виртуальным, познавательно-конструктивным статусом. Данное обстоятельство показывает актуальность исследования не только в плане значимости и «злободневности», но и в более глубоком смысле - актуализации потенциальных способностей, функций и структур субъективной реальности.

Исследование взаимосвязанной проблематики становления субъекта познания и формирования гносеологического отношения как способа преодоления разнокачественной неопределенности особенно актуально, поскольку позволяет выявить систему когнитивных структур, неявных предпосылок и «скрытых параметров» реальной познавательной деятельности самоорганизующегося и развивающегося субъекта познания.

Формирование и развитие основных компонентов гносеологического отношения неизбежно актуализирует способы и типы когнитивной деятельности, имеющей множество общих черт с конкретно-историческими типами рациональности. Становление субъекта познания можно рассматривать как реализацию и определенную конкретизацию в сферах духовной жизни «принципа актуализма» (Ч.Лайель), поскольку в своих закономерностях, тенденциях и общих, схематических чертах процесс становления субъекта познания воспроизводит основные исторические этапы, формы и закономерности развития рациональности.

В работе также поставлена актуальная проблема совершенствования современного образования как формирования субъекта познания и преодоления различных видов неопределённости в его сознании и мышлении. Показано, что наиболее перспективной является «субъектно-центрическая» концепция и модель образования, которая обеспечивает становление подлинного субъекта познания и практической деятельности, развитие его целостного внутреннего мира как особого духовного микрокосма и источника творческой активности.

Таким образом, теоретическая актуальность работы обусловлена необходимостью критического анализа традиционных и современных концепций становления субъекта познания, их переосмысления в контексте новых парадигм и типов рациональности, а также потребностью разработки обобщенных теоретических моделей гносеологического отношения, факторов и этапов становления субъекта познания.

Практическая актуальность исследования статуса и структуры гносеологического отношения, проблемы становления субъекта познания определяется необходимостью анализа и разработки философских, общетеоретических и методологических оснований для эмпирических исследований и эффективной деятельности специалистов в системе образования и других сферах духовного производства, связанных с процессами формирования субъектов познания. Исследование проблематики становления субъекта познания средствами и методами философского, гносеологического анализа способствует также раскрытию методологического потенциала когитологии и эпистемологии, повышает эффективность учебно-методической работы в системе образования.

Степень разработанности проблемы. Проблема становления субъекта познания в ее наиболее общей и рациональной форме исследовалась в истории философии и науки явно недостаточно. Субъект познания зачастую воспринимался и изучался как нечто само собою разумеющееся, как некая изначальная данность в виде души, сознания, разума, «мыслящей вещи», трансцендентального субъекта, «потока восприятий» и т.п. Подобные представления о субъекте познания связаны с определенной объективацией субъективной реальности и слабой степенью развития критической рефлексии, своего рода «наивным реализмом» и онтологизмом в самопознании. Эти представления зачастую приобретают прочность предрассудка и как бы закрывают, заслоняют становящуюся, функционально-процессуальную и коммуникативную «природу» субъективной реальности, ее сложнейшую и динамическую архитектонику, обладающую многомерной, параметрической системной организацией.

Исследованию этой обширной проблематики посвящены работы как знаменитых - от Платона до Э.Гуссерля, М.Хайдеггера и других современных мыслителей, - так и ныне безвестных авторов. Многие современные работы по данной проблематике показывают определённое усиление и углубление междисциплинарных связей и комплексности исследований познавательной деятельности человека. Наряду с привычными направлениями, такими как гносеология, эпистемология, логико-методологические, феноменологические, трансцендентальные, семиотические и т.п. теоретико-познавательные исследования и проекты, развиваются новые междисциплинарные учения и научные направления, к которым следует отнести когитологию, когнитивную психологию, «философию познания», генетическую эпистемологию, теории когнитивной эволюции, естественно-историческую гносеологию, «философию разума», эпистемологическую антропологию и т.п.

В проведенном исследовании в различной степени применены, учтены и синтезированы в достаточно целостную концепцию отдельные идеи таких философов как: Платон, Аристотель, Гераклит, Анаксимандр, Демокрит, Н.

Кузанский, Ф. Бэкон, Р. Декарт, Г. Лейбниц, Дж. Локк, Д. Юм, И. Кант, И. Фихте, Ф. Шеллинг, Г. Гегель, Л. Фейербах, К. Маркс, Ф. Энгельс, В.И. Ленин, Э. Гуссерль и др. Множество идей и концепций упомянутых мыслителей широко известны, но при этом далеко не исчерпан их когнитивный и эвристический потенциал. Актуализация уже известных идей и их переосмысление в рамках новой проблематики, в современных смысловых и социокультурных контекстах позволяет выявить конструктивные возможности даже таких представлений, как «метафора пещеры» Платона, «идолы разума» Ф.Бэкона, «метафизика света», «оптическая и визуальная метафоры», учение об апперцепции Г.Лейбница и т.п. Вместе с тем, проблема становления субъекта познания не разрешена в истории философии и науки и даже корректно - в рамках существующих парадигм и типов рациональности - не поставлена.

Русская философия прошлых веков представлена в работе такими именами как: B.C. Соловьев, Н.А. Бердяев, С.Н. Булгаков, А.С. Хомяков, П.А. Флоренский, Г.Г. Шпет, С.Л. Франк, И.О. Лосский, А.Ф. Лосев, М.М. Бахтин и другими. К наиболее плодотворным идеям и разработкам русских философов следует отнести представления о «целостном познании», «живой истине», о «соборном» характере субъекта познания, о «всеединстве» и «соборности» как метафизическом принципе «устроения бытия в целом». Однако религиозный по преимуществу характер русской философии в существенной мере «снимает», элиминирует проблему становления субъекта познания, поскольку креационистские идеи предопределяют связи и взаимодействия человека с Богом как Абсолютным и трансцендентным субъектом познания и творения.

Учения и идеи зарубежных философов и ученых XX века широко использовались в проведенном исследовании. Наибольшее влияние на работу оказали идеи таких мыслителей как: К. Поппер, М. Полани, Т. Кун, П. Фейерабенд, И. Лакатос, К. Леви-Стросс, С. Тулмин, М. Хайдеггер, Н. Хомский, В. Гейзенберг, И.Р. Пригожин, А. Эйнштейн, Л. Витгенштейн, Б. Рассел, Ж.П. Сартр, М. Фуко, Н. Винер, Г. Фоллмер, А. Шюц, М. Клайн, Г.Г. Гадамер, Ж. Пиаже, Г. Роршах, К.Г. Юнг, П. Тиллих и многих других.

Разработанность проблемы становления субъекта познания в сочинениях данных философов и ученых выражена в различной степени. Так «генетическая эпистемология» и «операциональная концепция интеллекта» Ж.Пиаже [Пиаже, 1986, с.232-292] и его последователей специально исследует процессы становления интеллекта человека как «завоевание объективности» во взаимосвязанных и развивающихся функциях «когнитивной адаптации, ассимиляции и аккомодации». Основными недостатками учения Ж.Пиаже являются «биологизм», некое «натуралистическое» преувеличение роли предметной активности в формировании когнитивных структур человека и недооценка социокультурных факторов в этом процессе.

В известной работе «Личностное знание» М.Полани, в отличие от широкого использования биологических терминов Ж.Пиаже, применяет в качестве «генерализирующего» понятия психологический по сути термин «антиципация». Он пишет, что множество когнитивных способностей субъекта - «наши понятия и навыки, перцептивные схемы и потребности - можно объединить как проявления единой всеобъемлющей способности к антиципации» [Полани, 1985, с. 152]. Однако следует учитывать, что антиципация или способность к предвосхищению не только напоминает некогда популярную идею об «опережающем отражении действительности», но и как феномен субъективной реальности требует своего обоснования и анализа, а также более глубокого, собственно гносеологического исследования.

В работах Г.Фоллмера, опирающихся на идеи К.Лоренца и Р. Грегори, проблематика становления когнитивных структур и способностей человека исследуется в контексте «эволюционной теории познания». В эволюции человека, по мнению Г.Фоллмера, «биологические и культурные факторы .взаимодействуют», при этом большую роль играет «наследование когнитивных способностей» [Фоллмер, 1998, с. 122]. Так, со ссылкой на работы Н.Хомского, Ленненберга и других ученых, Г.Фоллмер утверждает, что существует наследственность языковых способностей, что «для нашей способности говорить значимую роль играет генетическое наследование». В самом общем плане Г.Фоллмер приходит к идеям биологического редукционизма и утверждает, что «когнитивные способности подлежат эволюции и могут наследоваться», что «наследственность духовных способностей объясняет, что они в строгом смысле являются врожденными», а также «приспособленными к окружающему миру» [Там же, с 125].

Из современных российских ученых, оказавших заметное влияние на постановку и исследование проблемы становления субъекта познания следует выделить таких как: Л.А.Микешина, В.А.Лекторский, В.С.Степин, В.А. Конев, В.А.Бажанов, Г.В.Баранов, И.Н.Грифцова, Д.И.Дубровский, П.П.Гайденко, А.П.Огурцов, А,Ф.Кудряшев, В.В.Налимов, В.М.Найдыш, М.К.Мамардашвили, Л.М.Косарева, А.А.Любищев, И.Т.Касавин, В.С.Швырев и многих других.

Из массива работ данных авторов следует выделить работу Л.М. Косаревой, которая ставила перед собой задачу «исследовать становление структуры духовного производства со стороны организации субъективности агента духовного производства XVI-XVII в.в., исследовать характер деятельности человека данной эпохи как всеобщего труда, выявить социокультурные корни таких характерных черт субъекта Нового времени, как критичность, рефлексивность, антиавторитарность, доверие к своему опыту и т.д.» [Косарева, 1988, с. 15]. Однако небольшой объем данной работы не позволил ее автору в должной мере разрешить поставленные задачи и привел, в конечном счете, к традиционному анализу «проблемы активности субъекта познания», в котором проблематика собственно становления субъекта познания «выносится за скобки» и редуцируется к влиянию социокультурных факторов.

В работах Л.А.Микешиной выдвигается «принцип доверия субъекту как целостному человеку познающему», особое внимание уделяется переходу от абстрактного «гносеологического субъекта к целостному человеку познающему», разрабатывается множество идей в «философии познания» и в «философии науки». Вместе с тем, констатируя «существенное продвижение в развитии категории субъекта в контексте антрополого-экзистенциальной традиции» [Микешина, 2005, с. 30-41]и выявляя ряд глубоких идей и тенденций в развитии и конкретизации категории субъекта, Л.А.Микешина, как и большинство современных эпистемологов, не подвергает специальному исследованию проблему становления субъекта познания.

В работах В.С.Степина и его последователей исследуется широкий круг гносеологических проблем, связанных с динамикой научной рациональности, спецификой теоретического знания, закономерностями развития научного познания. В.А.Лекторский в целом ряде своих последних работ разрабатывает «коммуникационные» концепции субъекта познания и познавательной деятельности. В.И.Конев предлагает оригинальное решение проблемы целостности личности и субъекта познания в пространстве не Декартовых, объективных, а «Дантовых координат» как особого «апофатического пространства души», образуемого совокупностью действий, направленных на отрицание, отказ и утверждение бытия [Конев, 1998, с. 75]. «Человек как индивидуальность, - пишет В.А.Конев, - становится не только сам определенностью и целостностью, но и становится основанием цельности и определенности мира, за который он отвечает»[Конев, 2002, с.5].Традиционные подходы к исследованию активности субъекта познания, его когнитивных структур и функций в «отрыве», абстрагировании от реальных и многомерных процессов самоорганизации и становления субъекта познания, не могут привести к выявлению сущностных сторон и построению достаточно корректной и целостной концепции субъекта познания.

Междисциплинарность исследования зачастую сопряжена с потребностью его углубления, фундаментализации, с переходом от одномерных и абстрактных представлений о сущности знаний, познавательной деятельности и субъекта познания к выработке многомерных и конкретизированных теоретических моделей данных реалий.

Существенное воздействие на постановку и исследование данной проблематики оказывают современные, подчас драматические тенденции развития духовной культуры, социокультурные процессы, связанные с преобразованием доминирующего исторического типа личности. Так еще в

1987 г. в Вене был издан сборник статей с названием «Смерть субъекта», в котором исследовались различные тенденции развития «массовой культуры» и «постиндустриального общества» и выявлялись определённые корреляции некоторых тенденций с процессами дегуманизации общества, «антропологическим кризисом», размыванием традиционных ценностных ориентаций и т.п. Несколько Всемирных философских конгрессов, начиная с конгресса в Брайтоне в 1989 году, также обсуждали проблему «смерти субъекта», интерпретируя её в традиционно философских измерениях и концепциях - онтологических, эпистемологических, аксиологических и т.п. На обыденном, профанном уровне проблема «смерти субъекта» выражается в известных представлениях о массовом «зомбировании» людей, о манипуляции их поведением и сознанием, об утрате человеком подлинных ценностей, душевности и духовности и т.п.

В настоящее время в литературе всё чаще постулируется «принцип доверия субъекту», выражаются надежды на «возвращение субъекта в образование» (Л.А.Микешина), на «возрождение субъекта», преодоление «антропологического кризиса», выдвигаются и разрабатываются различные «субъектоцентрические» идеи и представления.

Идеи «возрождения субъекта» и его определённой «реабилитации» выдвигаются в контексте качественного преобразования и расширения «проблемного поля» традиционных философских учений, таких как онтология, гносеология, эпистемология, культурология и т.п. Однако эти работы недостаточно актуализированы в плане привязки к проблеме формирования субъекта познания и практической деятельности. Мало изученной является проблемы соотношения определённости и неопределённости в познавательной деятельности и становлении субъекта, форм и степени влияния исторических типов рациональности на развитие основных когнитивных структур и способностей человека как субъекта познания.

Неопределенность как некая «тень бытия», как фундаментальная философская и мировоззренческая категория обладает онтологическим, гносеологическим, аксиологическим, праксеологическим, эстетическим, т.е. многомерным, статусом. Как особый предмет познания неопределенность по самой своей сущности не может быть достаточно явно, глубоко и детально исследована в общетеоретическом плане, поскольку сам язык как средство познания принципиально ориентирован и действует как способ достижения определенности объекта познания. «Предательская точность языка» (Ж.Адамар) неизбежно преобразует, искажает столь специфичный объект познания как неопределенность. Вместе с тем исследование категории «неопределенность» необходимо и актуально, поскольку она является одной из фундаментальных характеристик и «параметров» объективной и субъективной реальности.

В целом можно сказать, что проблема субъекта познания, его сущности, способов, закономерностей и факторов развития относится к числу «вечных» и сложнейших проблем философии и всего комплекса гуманитарных и социальных наук, а также индивидуального и общественного сознания и самосознания. Рассмотрение данной проблемы может иметь как теоретическое, так и практическое значение.

Объект и предмет исследования. Объектом исследования является субъект познания в процессе его становления и формирования основных когнитивных способностей, форм, средств и способов познания Данный объект исследования не существует в «чистом» - отдельном и идеализированном виде. Он органически связан с многообразием когнитивной деятельности человека, научных сообществ и человечества в его историческом развитии.

Предмет исследования в самом общем виде представляет собой некую идеализированную модель и теоретическую реконструкцию субъекта познания во взаимосвязи его с объектом познания. Основным предметом исследования является процесс формирования гносеологического отношения, конституирования его основных компонентов и когнитивных функций, состоящих преимущественно в преодолении разнокачественной неопределенности. В конечном счете, формирование гносеологического отношения определяет процессы, формы, закономерности и результаты становления субъекта познания, его основных когнитивных структур.

Цель и задачи исследования состоят в том, чтобы выявить и достаточно полно эксплицировать, описать основные компоненты гносеологического отношения, построить общетеоретическую модель гносеологического отношения, образующего в своей интериоризованной форме относительно устойчивую и самоорганизующуюся «когнитивную подсистему» субъективной реальности.

Задачи исследования могут быть представлены в виде определенной структуры, образующей в целом «ветвящееся древо» отдельных задач и частных проблем. Основными задачами проведенного исследования являются: а) выявить фундаментальный статус гносеологического отношения, его место и роль в целостной системе отношений субъекта с действительностью; б) определить структуру гносеологического отношения, исследовать взаимосвязи и функции отдельных компонентов гносеологического отношения, показать их роль и «механизм» действия в преодолении и «снятии» разнородной неопределенности как фундаментального «параметра» и характеристики познаваемых ситуаций и объектов; в) исследовать место и роль фундаментальной онтологической и гносеологической категории «неопределенность» в различных контекстах и сферах реальности; г) показать, что познание, образование, коммуникация и становление субъекта познания представляют собою, в конечном счете, процессы преодоления разнородной неопределенности; д) провести классификацию основных способов, подходов и методов исследования проблемы субъекта познания в истории философии и науки; показать, что классический, неклассический и постнеклассический типы научной рациональности отображают и теоретически реконструируют качественно разнородные стороны и параметры субъекта познания; е) показать, что сущностной определенностью субъекта познания являются не столько отдельные компоненты гносеологического отношения, такие как язык, знания, методы и т.п., сколько их параметрическая система и целостная качественная определенность, проявляющаяся в виде особых способов мышления или исторических типов рациональности; ж) выявить корреляции исторических типов рациональности с основными компонентами и функциями гносеологического отношения, показать, что историческое развитие как «онтогенез» всеобщего субъекта познания и становление отдельного субъекта как его «филогенез» в своих основных этапах, параметрах и закономерностях коррелятивны, но не тождественны.

Теоретико-методологические основания исследования.

Поскольку проблема становления субъекта познания, органически связанная с проблематикой онтологической и познавательной неопределённости, а также со статусом и структурой гносеологического отношения, имеет комплексный характер, то и методологические основы исследования необходимо выступают в качестве комплекса различных методов и методологий познания. Методологический плюрализм не означает эклектизма, гетерогенности и несоизмеримости подходов. Его можно представить в виде синергетического взаимодействия методов и методологий, одновременное и согласованное применение которых создаёт эффект многомерности, объёмности и целостности изучаемой проблематики. Диалектические, феноменологические, герменевтические, системно-функциональные, общенаучные и общетеоретические методы и методологии, в конечном счёте, представляют собой определённые технологии и способы познавательной деятельности, направленные на преодоление неопределённости и на теоретическую, рациональную реконструкцию и интерпретацию таких специфических объектов и предметов исследования как процесс, формы и закономерности становления субъекта познания.

Основные методы исследования. В реальном философском исследовании, не существует однозначных и отдельных методов познания помимо их взаимосвязей с более широкими и неопределенными подходами, приемами, технологиями, способами, интерпретативными схемами и другими виртуальными когнитивными феноменами. Широкий спектр применяемых методов и приемов познания не отрицает наличия доминирующих методов и методологий исследования, в качестве которых автор использует диалектический метод (в самом широком смысле этого понятия, свободном от односторонних идеалистических и материалистических истолкований), компаративистский и критико-рефлексивный метод познания субъективной реальности, синергетический подход, а также определенные приемы и «фрагменты» феноменологического, герменевтического, структурно-функционального и других методов исследования.

Эмпирическую основу диссертационного исследования составили работы многих философов и ученых, посвященные изучению проблем субъекта познания, статуса и структуры гносеологического отношения, места и роли неопределенности в познавательных, когнитивных процессах. Обширность исследуемой проблематики обусловила необходимость привлечения эмпирических данных и теоретических представлений из множества научных дисциплин и философских исследований.

Анализ статуса, структуры и функций гносеологического отношения основан преимущественно на общефилософских, гносеологических, эпистемологических, психологических и когнитивных исследованиях, проводимых со времен Р.Декарта и И.Канта до настоящего времени в работах таких философов, как В.А.Лекторский, В.С.Степин, Л.А.Микешина, М.К. Мамардашвили и многих других.

Исследование неопределенности как необходимого аспекта бытия и особого предмета познания основано на изучении текстов многих философов и ученых - от Платона до В.Гейзенберга, Г.Роршаха, П.Тиллиха и других.

Классификация основных подходов и концепций субъекта познания в истории философии и в современной науке также основана на привлечении множества работ - текстов, идей и представлений наиболее значимых, выдающихся философов и ученых. Данная эмпирическая основа фактически используется также в исследовании проблем рациональности субъекта, анализе основных исторических типов рациональности, выявлении основных факторов, тенденций и закономерностей становления субъекта познания.

Научная новизна исследования и положения, выносимые на защиту: 1. Проведено комплексное исследование фундаментальной проблемы становления субъекта познания на основе анализа онтологических, гносеологических, личностно-психологических и социокультурных аспектов формирования когнитивных структур субъекта познания.

2. Проведен анализ гносеологического отношения и выявлен его онтологический и когнитивный статус, дана экспликация его структуры и основных познавательно-конструктивных функций. Показано, что гносеологическое, субъект-объектное отношение представляет собой фундаментальную, «предпосылочную», неявную и многомерную систему взаимосвязей и взаимодействий разнородных компонентов (перцептивных сетей, языка, знаний, методов и т.п.) и когнитивных функций (селективных, конструктивных, критических и т.п.), определяющих как познавательную деятельность субъекта, так и архитектонику субъективной реальности.

3. Исследованы роль и место онтологической и гносеологической неопределенности в процессах познания, коммуникации, ценностной ориентации, образования и других форм деятельности и становления субъекта познания, формирования его когнитивных структур и способностей. Показано, что преодоление неопределенности является фундаментальной интенцией когнитивной деятельности, дано описание качественно разнообразных форм и уровней неопределенности в объективном мире (от вакуума, «элементарных» частиц вплоть до самоорганизации живой материи) и субъективной реальности. 4. На основе анализа существующих подходов, «исследовательских программ» и парадигм показано многообразие моделей и концепций субъекта познания в истории философии, дана общая классификация существующих концепций по онтологическому и гносеологическому основаниям.

5. Сформулирован новый подход к истолкованию рациональности, понимаемой как обоснованная и обосновывающая упорядоченность и определенность сознания, мышления и деятельности субъекта, как фундаментальная характеристика и сущностная определенность субъекта познания. Показано, что развитие форм и типов рациональности существенно влияет на основные характеристики и параметры субъекта познания, а также на теоретические модели и концепции субъекта, вырабатываемые на различных стадиях развития философии и науки.

6. Исследованы корреляции и аналогии между социокультурными (онтогенетическими) и личностно-психологическими (филогенетическими) процессами и закономерностями становления субъекта познания. Показано, что основные этапы становления и конкретно-исторические типы рациональности, начиная от проторациональных способов мышления вплоть до современных постнеклассических форм научной рациональности, находят свое определенное выражение в гетерогенной и многомерной структуре субъективной реальности современных людей как субъектов познания.

7. В контексте синергетически-эволюционной парадигмы предложена целостная теоретическая модель субъекта познания как самоорганизующейся реальности, обладающей открытой, многомерной, параметрической системно-функциональной организацией, коррелирующей как с объективным миром, так и с социокультуриыми, знаково-символическими реалиями.

8. За счет акцентуации категории «неопределенность» расширена и углублена в «апофатическом измерении» традиционная проблематика гносеологии, эпистемологии и комплекса когнитивных дисциплин. Дана обобщенная интерпретация знания, познания, коммуникации и образования как специализированных когнитивных и социокультурных форм и процессов преодоления неопределенности и становления субъективной реальности.

9. Обоснована необходимость синтеза традиционных «знание-центрических» представлений с современными «субъекто-центрическими» концепциями в образовании, что позволяет увидеть перспективы преодоления антропологического кризиса» и прогнозировать тенденции гуманизации, информатизации и глобализации духовного и материального производства.

На защиту выносятся следующие положения:

1. Гносеологическое отношение представляет собой «неявную», фундаментальную и «предпосылочную» систему взаимосвязей и взаимодействий разнородных когнитивных компонентов, способностей, функций и структур, определяющих процессы, формы и результаты познания. Гносеологическое отношение обладает сложной, параметрической системной организацией, основными «измерениями» которой являются субъект-объектные, субъект-субъектные и рефлексивные, «автокоммуникационные» связи и взаимодействия;

2. Основными компонентами гносеологического отношения являются: перцептивные сети и совокупность форм, паттернов восприятия; язык как универсальная семиотитическая система; системы знаний, организованных в различных уровнях и тезаурусах; совокупность методов и методологий познавательно-конструктивной деятельности; система общерегулятивных когнитивных факторов и «функционалов», к которым относятся парадигмы, эпистемы, стили мышления, типы рациональности и т.п.

3. Основные компоненты гносеологического отношения обладают двойственной «объективно-субъектной природой»; активное усвоение и преобразование интерсубъективных и социокультурных реалий в интрасубъективные, личпостно-психологические, когнитивные структуры, факторы, средства и «орудия» познавательной деятельности выступает в качестве основного «механизма» и способа становления субъекта познания.

4. Фундаментальными когнитивными функциями различных компонентов гносеологического отношения являются преодоление разнокачественной неопределенности и достижение оформленности, определенности и упорядоченности результатов познания.

5. Онтологическая и гносеологическая неопределенности и процессы ее преодоления, «снятия» играют определяющую роль в формировании основных когнитивных способностей субъекта познания и в становлении его фундаментальных структур как особой архитектоники субъективной реальности.

6. Историческое развитие рациональности как обоснованной и обосновывающей упорядоченности и определенности сознания, мышления и практической деятельности человека коррелирует с формированием отдельных компонентов и целостной структурой гносеологического отношения.

7. Рациональность, понимаемая в качестве системообразующей и основной характеристики субъекта познания, рассматривается в работе как открытая и самоорганизующаяся система. Выделяются и эксплицируются такие параметры рациональности как: открытость, конструктивность, критицизм, рефлексивность, медиативность и т.п.

8. Становление субъекта познания в своих основных стадиях и закономерностях воспроизводит исторические этапы, структуры и тенденции развития рациональности в её наиболее общих характерных параметрах, конкретно-исторических типах и формах. Коррелятивность становления субъекта познания и исторического развития рациональности определяется не столько внешним подобием онтогенеза и филогенеза, сколько закономерным формированием отдельных компонентов гносеологического отношения и его целостной структуры.

9. В контексте предлагаемой концепции становления субъекта познания традиционные гносеологические категории, такие как знание, язык, формы и методы познания, а также социокультурные процессы образования, воспитания и другие формы познавательно-конструктивной деятельности интерпретируются в качестве способов преодоления неопределенности и процессов становления субъективной реальности.

Теоретическая и практическая значимость работы состоит в постановке не только теоретической, но и непосредственно практической проблемы становления субъекта познания, в разработке обобщенной, идеализированной модели основных факторов, этапов и «механизмов» формирования когнитивных структур и способностей человека как субъекта познания. Данная модель вполне эффективно может быть применена для дальнейшего исследования закономерностей развития форм и способов познавательной деятельности, а также для практического использования в сферах и системах образования, коммуникации, управления и других областях формирования субъективной реальности и становления субъекта когнитивной деятельности.

Результаты исследования могут быть применены в совершенствовании социальных и гуманитарных дисциплин, преподаваемых в аспирантурах, высших и средних специальных учебных заведениях, и оформлены как спецкурсы по отдельным темам и проблемам философии науки, когнитивной психологии и философии образования.

Апробация работы. Основные результаты исследования опубликованы в монографиях автора, учебных пособиях, тезисах и статьях, как в центральных изданиях, так и в региональной печати. Основные результаты работы обсуждались на многочисленных научных конференциях на протяжении последних десяти лет. Автор регулярно выступал с докладами по проблематике становления субъекта познания и принимал участие в работе таких научных конференций как: «Человек в культуре России» (г. Ульяновск) с 1993 по 2005 г.г., «Фундаментализация образования в современном обществе» (г. Уфа) в 1997 г., ежегодные Любищевские чтения (г. Ульяновск) с 1994 по 2005 г. и др.

Материалы диссертации нашли своё отражение в лекционных курсах и практических занятиях по философии, истории науки, концепциям современного естествознания, философии науки.

Заключение диссертации по теме «Онтология и теория познания», Тихонов, Александр Александрович

Выводы:

1) Формирование и развитие основных компонентов гносеологического отношения неизбежно актуализирует способы и типы когнитивной деятельности, имеющих множество общих параметров и характерных особенностей, сближающих их с историческими типами рациональности.

2) Становление субъекта познания в своих основных чертах и закономерностях коррелирует с этапами, структурами и тенденциями исторического развития рациональности.

3) Социокультурные формы и «технологии» формирования субъекта познания обладают развивающимся и конкретно-историческим характером. В качестве общих моделей и концепций образования выделяются традиционные - «знание-центрические», а также исторически новые и инновационные -«интеллекто-центрические», «личностно-центрические» и «субъекто-центрические».

4) «Субъекто-центрические» модели и концепции образования обладают высоким динамизмом развития, существенным гуманистическим потенциалом и необходимо требуют фундаментальных исследований проблемы становления субъекта познания.

366

Заключение

Проблемы становления субъекта познания, формирования гносеологического отношения субъекта с отдельным объектом и миром в целом, сущности и структуры субъективной реальности многогранны и фактически необозримы. Всё содержание философии, науки и культуры в целом представляют собою результаты и процессы творчества отдельных субъектов, адресованные другим людям и сообществам - субъектам восприятия, осмысления и преобразования действительности. В своих бесчисленных произведениях и творениях люди выражали и выражают свой субъективный мир и своё субъективное восприятие объективного мира. К этой ситуации вполне применимы известные слова Иоанна Богослова: «Если бы писать о том подробно, то, думаю, и самому миру не вместить бы написанных книг» [Ин, гл. 21, 25].

Эмпирический и фактологический подход к исследованию проблематики субъективной реальности и познавательной деятельности практически невозможен, поскольку подобные исследования будут подавлены и дезорганизованы бесконечными потоками и массивами информации. В силу практической необъятности проблематика становления субъекта познания наша работа представляет собой не научно-аналитическое и эмпирическое исследование, а философско-синтетическое умозрение. Многие вопросы, темы и проблемы лишь обозначены, эскизно выделены и описаны в самой общей форме, их подробная детализация, полная экспликация, теоретические модели не даны. Это и не входило в непосредственные цели и задачи исследования. Предлагаемая нами концепция становления субъекта познания и формирования гносеологического отношения отличается от большинства представленных в существующей литературе теоретических моделей. В ней в качестве фундаментальной особенности познавательного процесса рассматривается не столько достижение знания о познаваемых объектах и ситуациях, сколько многоступенчатый процесс преодоления неопределённости субъектом познания на всех стадиях получения и преобразования разнокачественной информации.

Категория «неопределённость», к сожалению, не получила в существующей литературе должного освещения и глубокого исследования. Вместе с тем неопределённость, как некая универсальная «тень» бытия и сущностная сторона процессов становления, изменения и развития, представляет собой особый предмет познания. Неопределённость присуща всем формам и сферам бытия и всем процессам как объективной, так и субъективной реальности. В большинстве «знаниецентристских» гносеологических и эпистемологических концепций и теорий значимость категории неопределённости и её многообразных форм и разновидностей практически не учитывается, что во многом объясняется самой «природой» и неуловимостью неопределённости.

В гносеологическом аспекте преодоление неопределённости представляет собой фундаментальный уровень познания, лежащий в основе любой познавательной деятельности, получения и преобразования знаний, информации, перцептивных данных и т.п. В онтологическом аспекте преодоление и «снятие» неопределённости лежит в основе любого процесса формирования, обретения различными формами и уровнями бытия определённости, оформленности, структурированности, системности и т.п. Особую роль существование и преодоление неопределённости играет в процессах становления и развития субъективной реальности, архитектоники субъекта познания. В общем смысле субъекта познания можно представить в виде спонтанной и самоорганизующейся деятельности, преобразующей исходную гносеологическую, онтологическую, социокультурную, аксиологическую и т.п. формы неопределённости и определяющей все стороны и грани бытия и познания. В метафорической форме этот процесс можно уподобить огранке алмаза и его превращению в бриллиант. Слабо организованное, почти хаотическое многообразие психических процессов и состояний преобразуется в оформленное единство когнитивных средств и способностей. Предлагаемая нами концепция становления субъекта познания построена на общефилософском фундаменте и исходит из принципа взаимосвязи субъективной и объективной реальности, опосредованной развивающимся гносеологическим отношением. Общая форма гносеологического отношения определяется «принципиальной координацией» (Р.Авенариус) субъекта и объекта и реализуется в различных способах связи и взаимодействия субъекта и объекта - от нерасчленённого их тождества в проторациональном, «архаическом» мышлении до чёткого их разделения и противопоставления в классических формах научной рациональности. В действительных процессах когнитивной деятельности формы и способы связи субъекта и объекта образуют некоторый «веер» или спектр возможных вариантов гносеологического отношения и типов рациональности.

Становление субъекта познания необходимо включает в себя как выработку определённой «принципиальной» координации с объектом, так и процессы усвоения субъективной реальностью различных компонентов гносеологического отношения, таких как перцептивные сети, язык и другие семиотические системы, системы знаний, дисциплинарные тезаурусы, совокупность методов и познавательных функционалов более высокого порядка. Эти компоненты выполняют различные функции и имеют различные «корни» и факторы своего возникновения и развития, но в контексте когнитивной деятельности обретают субъектный и интерсубъективный статус существования. В качестве доминирующей функции рассматривается преодоление с их помощью субъектом познания различных типов и форм неопределённости, таких как сенсорная, перцептивная, семантическая концептуальная и т.п. Преодоление или «снятие» неопределённости позволяет, в конечном счёте, с помощью субъектных и интерсубъективных средств, процедур и способов деятельности воспроизводить в форме знаний, идеальных образов и т.п. объективные стороны, свойства и отношения предметов познания.

Формирование компонентов и целостной структуры гносеологического отношения происходит в определённой последовательности - от обретения первичной определённости и упорядоченности перцептивного содержания до поиска, конструирования и выражения «упорядоченности высшего порядка» (А.Любищев). Данная последовательность формирования гносеологического отношения в самом общем виде характерна как для исторически развивающихся социокультурных процессов в различных познавательных «практиках», особенно в науке, так и для становления отдельного человека в качестве субъекта познания. Последовательность восхождения от исходных и «простых» к высшим и сложным компонентам гносеологического отношения позволяет отказаться от банального и внешнего уподобления и, тем более отождествления, филогенеза и онтогенеза человеческого разума и даёт определённое основание для поиска и исследования сущностных корреляций в процессах становления субъекта познания и развития общественного и индивидуального сознания. Последовательность усвоения и формирования компонентов гносеологического отношения в субъективной реальности неизбежно воспроизводит в её структуре и содержании различные исторические формы рациональности - от проторациональных, «первобытных» способов восприятия мира, основанных преимущественно на доминировании перцептивных сетей в познавательном процессе, до мифологических, религиозных, научных и т.п., базирующихся на одновременной и согласованной деятельности всех компонентов гносеологического отношения.

Рациональность, рассматриваемая в общем смысле как обоснованная и обосновывающая упорядоченность человеческого разума, сознания и практической деятельности, образует в различных исторических эпохах и социокультурных контекстах совершенно непохожие «внешне» и кажущиеся принципиально разными способы и «технологии» мышления и восприятия мира субъектами познания. Однако существует «внутренняя логика» развития и качественного преобразования типов рациональности, состоящая в последовательном формировании компонентов гносеологического отношения и в смене «предельных оснований», своего рода мировоззренческих матриц целостного восприятия и осмысления действительности. Эта проблематика требует дальнейших и более глубоких специальных исследований. При этом постановка и предварительное описание множества корреляций в развитии общественного и индивидуального сознания позволяет выявить важную роль категории неопределённости и способов её преодоления различными субъектами познания.

Гносеологическое отношение имеет сложную, динамично развивающуюся, многомерную структуру, основными параметрами и системообразующими «осями» которой являются субъектно-объектные, субъектно-субъектные и рефлексивные отношения. Эта многомерность гносеологического отношения отличает его от более простого и одномерного познавательного отношения, не обладающего развитыми структурами и процедурами в субъект-субъектном и рефлексивном измерениях. Многомерность гносеологического отношения обусловливает его открытость, интенциональность и восприимчивость к природным, социокультурным, личностно-экзистенциальным и духовным процессам и реалиям. Это обстоятельство чрезвычайно усложняет процессы становления субъективной реальности и порождает многочисленные виды неопределённости. Однако в различных культурах и познавательных практиках существуют принципиальные запреты и ограничения, снижающие как удельный «вес», так и знание различных видов неопределённости. Разнообразное табуирование, авторитарные предписания и нормы, религиозные догматы и конвенциально принятые научные парадигмы и идеалы познания образуют в целом исторически изменчивый по формам, но неизменный в своей сущности когнитивный контекст селективности информации и ограничения неопределённости.

Данный контекст ограничения неопределённости может быть рассмотрен, как это предлагал М.Фуко по отношению к разным типам эпистеме, в качестве «исторического априори» когнитивной деятельности и одного из факторов формирования предпосылочных и неявных структур субъективной реальности. В своём позитивно-конструктивном аспекте различные способы преодоления разнородной неопределённости ведут к достижению определённости, оформленности восприятия, языка, знаний и т.п. Используя известное высказывание Б.Спинозы, можно утверждать, что познание, как и понятие, есть не только определение, но и ограничение неопределённого «поля» и спектра возможных смыслов и значений.

Диалектика процессов ограничения и расширения смыслов и значений в сознании субъекта обладает не только когнитивной, но и личностно-экзистенциальной значимостью. Развитие исторических форм рациональности и способов мышления следует рассматривать не в качестве движения от успеха к успеху, от достижений к достижениям, образующим линейно-стадиальную модель прогрессивного восхождения от низшего к высшему, от простого к сложному. В этой связи уместно вспомнить замечательные слова Б.Пастернака о том, что «пораженье от победы ты сам не должен отличать». Становление субъективной реальности неизбежно включает в себя как когнитивные достижения и успехи, так и личностно-экзистенциальные проблемы и явления, воспринимаемые в аксиологических аспектах как некие утраты и поражения. Слова Ф.Ницше «Бог умер» произнесены в конце XIX века в период триумфальных успехов и достижений научной рациональности. Идеи Ж.Ж.Руссо о негативном воздействии развития «наук и искусств» на состояние нравственности также имеют определённый смысл. Современные декларации о «смерти субъекта» тоже связаны с достижениями научно-технической революции и с их отдалёнными и непредсказуемыми результатами.

Проторациональное мышление при всей своей синкретичности и недифференцированности обладает существенным личностно-психологическим потенциалом и порождает чувство слитности субъекта и объекта. Не случаен факт признания многими учёными «креативного воздействия» магического и мифологического мировосприятия на более высокие и исторически более поздние когнитивные способности индивидов и на развитие творческого мышления и интеллекта в целом. А.Ф.Лосев впрямую и неоднократно утверждал, что мифология представляет собой основу и опору всякого знания, в том числе и научного. Однако развитие гносеологического отношения в целом и отдельных его компонентов в частности приводит к нарастанию степени объективации мира человеком. Эта сторона становления субъекта представляет собой «позитивное» развитие когнитивных способностей, разума и сознания. При этом объективация зачастую имеет и определённые «негативные» последствия, на важность которых одним из первых философов обращал внимание Н.А.Бердяев. В этом случае возникает особый феномен, лежащий на стыке когнитивных и личностно-экзистенциальных процессов и структур и порождающий у многих индивидов чувство отчуждённости, оторванности от «подлинной реальности», утраты самоидентичности и полноты бытия. Данная проблематика имеет большое философское и личностно-экзистенциальное значение, однако в нашей работе, в силу её направленности и специфики собственно гносеологических и когитологических целей и задач, она не получила должного освещения и развития. В дальнейшем личностно-экзистенциальные стороны и процессы становления субъекта познания будут подвергнуты специальному исследованию.

Структура и содержание субъективной реальности принципиально не сводится к сумме компонентов и системе аспектов, не редуцируется к одномерной или иерархической системе. Применение принципов диалектики, идей синергетики и системно-функционального подхода к анализу процесса становления субъекта познания показывает, что по системной организации субъективная реальность относится к наиболее сложному типу - многомерным и коррелятивным, т.е. параметрическим, сложным, открытым, неравновесным и самоорганизующимся системам. Проведенное нами исследование указывает на необходимость и эвристичность применения синергетически-эволюционной парадигмы и соответствующих научных и философских идей к дальнейшему изучению гносеологических и когитологических проблем.

Исследование становления субъекта познания как процесса преодоления множества видов неопределённости позволяет сделать ряд содержательных и практически значимых выводов о тенденциях развития системы образования в современном мире, о необходимости перехода от знаниецентрических и интеллектоцентрических моделей и концепций образования к наиболее фундаментальным и гуманистическим - субъектоцентрическим концепциям и системам образования. Только в субъектоцентрических системах образования может быть сформирован подлинный субъект познания, оказывается возможной актуализация потенциала научных знаний, методов и способов когнитивной деятельности, позволяющих субъекту познавать и преобразовывать действительность.

Современные тенденции в развитии науки, образования и рациональности в целом приводят к качественному преобразованию и обогащению гносеологического отношения, к возрастанию степени его открытости к научно-техническим и социокультурным новациям, к увеличению роли и значимости личностного и субъектного фактора в жизнедеятельности отдельных индивидов и сообществ. Эти тенденции опровергают всевозможные декларации о «смерти субъекта» и «деградации личностного начала в человеке» и показывают необходимость не только осознания проблемы «возрождения субъекта», но и дальнейших исследований закономерностей и процессов становления субъекта познания.

Список литературы диссертационного исследования доктор философских наук Тихонов, Александр Александрович, 2005 год

1. Агранович С.З, Березин С.В. Homo amfibolos: Археология сознания. Самара: Бахрах- М, 2005. 344 с.

2. Адамар Ж. Исследование психологии процесса изобретения в области математики. М.: Сов. радио, 1970. 152 с.

3. Антология мировой философии, т.1, ч.1. М.: Мысль, 1969. 528 с.

4. Аристотель. Метафизика. Соч. т.1,- М.: Мысль, 1978. 550 с.

5. Архангельский С.И. Некоторые новые задачи высшей школы и требования к педагогическому мастерству. М.: Высшая школа, 1976. 48 с.

6. Асмус В.Ф. Античная философия.- М.: Высшая школа, 1976. 543с.

7. Бажанов В.А. Наука как самопознающая система. Казань: Изд. Казан, ун-та, 1991.184 с.

8. Барбараш А.Н. Живая материя изменяет вероятность событий. //Сб. Любищевские чтения, Ульяновск: Ул.ГПУ, 2003. с. 229 233.

9. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1979, 423 с.

10. Ю.Белый Б.И. Тест Роршаха. Практика и теория. СПб.: Дюрваль, 1992. 200 с.

11. П.Бердяев Н.А. Философия свободы. Смысл творчества. М.: Правда, 1989. 607 с.

12. Бердяев Н.А. Самопознание (опыт философской автобиографии). М.: Междунар. отношения, 1990. 336 с.

13. Берндт P.M., Берндт К.Х. Мир первых австралийцев. М.: Наука, 1981. 474 с.

14. Бернал Дж. Наука в истории общества. М.: ИПЛ, 1956. 786 с.

15. Библер B.C. От наукоучения к логике культуры: два философских введения в XXI век. М.: Политиздат, 1990.413 с.

16. Бирюков Б.В., Новик И.Б. Принцип системности и единство физикалистского и информационно-семиотического подходов. //Системные исследования. М.: Наука, 1981. 298 с.

17. П.Богомолов А.С. Наука и иные формы рациональности.//Вопросы философии. 1979, №4. с.79 -91.

18. Бонецкая Н.К. Имяславец схоласт.//Вопросы философии. 2001,№1. с. 123 -142.

19. Борхес Х.Л. Проза разных лет. М.: ИЛ, 1984. 543 с.

20. Бройль де Л. По тропам науки. М.: Наука, 1962. 368 с.

21. Брунер Дж. Психология познания. М.: Прогресс, 1977.456 с.

22. Брушлинский А.В. Мышление и прогнозирование. М.: Мысль, 1979. 230 с.

23. Брысина Т.Н. Сознание в современном мире. Саратов: СГУ,1992. 79 с.

24. Бряник Н.В. Введение в современную теорию познания. Екатеринбург. М.: Академический проект, 2003. 288 с.

25. Булгаков С.Н. Свет невечерний. Созерцания и умозрения. М.: Республика, 1994. 415 с.

26. Буянов B.C. Научное мировоззрение. Социально-философский аспект. М.:ИПЛ, 1987.212 с.

27. Василюк Ф.Е. К проблеме единства общепсихологической теории.//Вопросы философии. 1986, №10. с. 81 -92 .

28. Вейль Г. Симметрия. М.: Наука, 1968. 286 с.

29. Вейсман А.Д. Греческо-русский словарь. М.: Греч.-лат. кабинет, 1991. 1370 с.

30. Велихов Е.П., Зинченко В.В., Лекторский В.А. Сознание: опыт междисциплинарного подхода.//Вопросы философии. 1988, №11.

31. Величковский Б.М. Современная когнитивная психология. -М.: МГУ, 1982, 336 с.

32. Величковский Б.М., Зинченко В.В.Реальность, образ, творческая деятельность.//Сб. Диалектика научного и технического творчества. Обнинск, 1982. с. 17-23.

33. Визгин В.П. Знание как мир.//Науковедение, 1999, №2. с.225 237.

34. Винер Н. Кибернетика и общество. М. Изд. иностр. лит., 1968, 200 с.

35. Витгенштейн Л. Логико-философский трактат. М.: Иностр. лит., 1958. 131 с.

36. Вундт В. Миф и религия. СПб.,1913.

37. Выготский Л.С. Избр. психологические исследования. М.: АПН, 1956. 517с.

38. Гадамер Х.Г. Истина и метод. Основы философской герменевтики. М.: Прогресс, 1988. 700 с.

39. Гайденко П.П. Эволюция понятия науки: становление и развитие первых научных программ. М.: Наука, 1980. 566 с.

40. Гайденко П.П. Бытие и разум// Вопросы философии, 1997, № 7. С.114-140.

41. Гайденко П.П., Давыдов Ю.Н. История и рациональность. М.: ИПЛ, 1991.367 с.

42. Гальперин П.Я. Введение в психологию. М.: МГУ, 1976. 150 с.

43. Гесиод, Труды и дни. Теогония. // О происхождении богов. М.: Сов, Россия, 1990,320 с.

44. Гвардини Романо. Конец Нового времени.//Вопросы философии, 1990, №4.

45. Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философских наук. T.l, М.: Мысль 1974. 452 с.

46. Гегель Г.В.Ф. Феноменология духа. Соч., t.IV, М.: Госиздат, 1959. 643 с.

47. Грегори Р. Разумный глаз, М.: Мир, 1972,210 с.

48. Григорьева Т.П. Дао и Логос. Встреча культур,- М.: Наука, 1992.424 с.

49. Грязнов B.C. Логика, рациональность, творчество. М.: Наука, 1982. 256 с.

50. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М.: Искусство, 1972. 342 с.

51. Гуревич А.Я. Историческая наука и историческая антропология. //Вопросы философии, 1988, № I.e. 51 62.

52. Гуркин В.А. Любовь к мудрости. Философские школы древнего мира. Ульяновск: УлГПУ, 1996.112 с.

53. Гуссерль Э. Кризис европейского человечества и философия. //Вопросы философии, 1986, №3.

54. Гуссерль Э.Логические исследования. Картезианские размышления. Минск: Харвест, М.: ACT, 2000. 752 с.

55. Гумбольт В. Язык и философия культуры. М.: Наука, 1985, 537 с.

56. Декарт Р. Рассуждение о методе. Избр. пр., М.: Госполитиздат, 1950. 710 с.

57. Делокаров К.Х. Исторический характер рациональности в научном познании. //Философские науки, 1978, №5, с. 61 -74.

58. Дилигенский Г.Г. Марксизм и проблемы массового сознания. //Вопросы философии, 1983. №11, с. 5 -18.

59. Дистервег А. Избр. произведения. М.: Педагогика, 1956, 542 с.

60. Дубровский Д.И. Проблема идеального. М.: Мысль, 1983. 228 с.

61. Дубровский Д.И. Гносеология субъективной реальности: К постановке проблемы. //Эпистемология и философия науки, 2004, № 2, с. 35-55.

62. Ивин А.А. По законам логики. М.: Мол. гвардия, 1983. 208 с.

63. Иллич И. Общество без школы. //Реф.сб. Футурология. М.: ИНИОН, 1974, с. 87-125.

64. Ильенков Э.В. Диалектическая логика. М.: ИПЛ, 1984. 356 с.

65. Ильенков Э.В. Философия и культура. М.: ИПЛ, 1991,464 с.

66. Ильясов И.И. Структура процесса учения. М.:Мысль,1986. 312 с.

67. Ионин Л.Г. Философия «критического рационализма». //Реф.сб. Природа философского знания. М.: ИНИОН, 1975.

68. Кант И. Критика чистого разума. Соч. т.З, М.: Наука, 1964. 799 с.

69. Касавин И.Т. О социальном содержании понятия «рациональность». //Философские науки, 1985, №6. с. 81 -89.

70. Катаев В.П. Избр. произведения. Т.1, М.:Сов. писатель,1977. 456 с.

71. Кириллов В.И. Старченко А.А. Логика. М.-Высшая школа, 1982.263 с.

72. Клайн М. Математика. Утрата определенности. М.: Мир, 1984. 434 с.

73. Кликс Ф. Пробуждающееся мышление. У истоков человеческого интеллекта. М.: Прогресс, 1983. 322 с.

74. Козлов Н.И. Психолог по жизни. М.: ACT, 2003. 354 с.

75. Коллингвуд Р. Идея истории. Автобиография. М.: Наука, 1980.485с.

76. Конев В.А. Онтология культуры (Избранные работы) Самара: Изд, Самарский университет, 1998. 195 с.

77. Конев В.А. Принцип бытия человека как основа целостности личности // Человек в культуре России, Ульяновск, УлГПУ, 2002, с. 3 8.

78. Коршунов A.M. Отражение, деятельность, познание. М.: ИПЛ, 1979. 242 с.

79. Косарева JI.M. Социокультурный генезис науки Нового времени. М.: Наука, 1989.160 с.

80. Коул М., Скрибнер С. Культура и мышление: психологический очерк, М.: Прогресс, 1977. 261 с.

81. Кузьмина Т.А. Проблема субъекта в современной буржуазной философии. М.: Наука, 1979. 198 с.

82. Кумбс Ф.Г. Кризис образования в современном мире. М.: Прогресс. 1970. 261 с.

83. Кун Н.А. Легенды и мифы Древней Греции. М.: Правда,1988. 576 с.

84. Кун Т. Структура научных революций. М.: Прогресс, 1977. 300 с.

85. Ладенко И.С. Интеллектуальная культура специалиста и модели мышления.//Философские науки, 1982, №3. с. 51 62.

86. Лазарев В.Ф., Трифонова М.К. Структура познания и научная революция. М.: Высшая школа, 1980. 127 с.

87. Лакатос И. Доказательства и опровержения. М.: Наука, 1967. 152 с.

88. Лао цзы. Трактат о пути и познании. Дао-дэ-цзин. Антология даосской философии. М.: Мысль, 1994. 386 с.

89. Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. М.: ГАИЗ, 1937.517 с.

90. Леви-Строс К. Печальные тропики. М.: Мысль, 1984. 220 с.

91. Леви-Строс К. Структурная антропология. М.: Наука, 1983. 536 с.

92. Леви-Строс К. Первобытное мышление. М.: Республика, 1999, 428 с.

93. Леви-Строс К. Миф, ритуал, генетика.// Природа,1978, №1. с. 65-78.

94. Лекторский В.А. Субъект, объект, познание. М.: Наука, 1980. 358 с.

95. Лекторский В.А. Эпистемология классическая и неклассическая. М.: .2001.

96. Ленин В.И. Философские тетради. Полн. собр. соч. т.29, М.: ИПЛ, 1968. 864 с.

97. Леонтьев А.Н. Проблемы развития психики. М: МГУ, 1981.584 с.

98. Логвиненко А.Д. Зрительное восприятие пространства. М.: МГУ, 1981.224 с.

99. Лосев А.Ф. История античной эстетики (ранняя классика). М.: Искусство, 1963. 264 с.

100. Лосев А.Ф. Эстетика Возрождения. М.: Искусство, 1982. 632 с.

101. Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. М.: Политиздат, 1991.525 с.

102. Лосский Н.О. История русской философии. М.: Сов. писатель, 1991. 480 с.

103. Любищев А.А. (1890 1972). Ред. Светлов П.Г. Л.1982.109. .Любищев А.А. Мысли о многом. Ульяновск, 1997.

104. Любищев А.А. Линии Демокрита и Платона в истории культуры, М.,1997.

105. Майнбергер Г. К. Единый разум и многообразие рациональности, h Вопросы философии, 1997, № 9. с. 57-65.

106. Малиновский Б. Научная теория культуры. // Вопросы философии. 1983, № 2, с.113 126.

107. Мамардашвили М.К. Картезианские размышления. М.: Прогресс -Культура, 1993. 352 с.

108. Мамардашвили М.К. Классический и неклассический идеалы рациональности. М.: Лабиринт, 1994. 90 с.

109. Мамардашвили М.К. Сознание как философская проблема.// Вопросы философии, 1990, № 10, с. 3 18.

110. Мамардашвили М.К. Естественно-историческое описание явлений сознания. //Вопросы методологии, 1992, № 3-4.

111. Мамардашвили М.К. Стрела познания ( набросок естественно-исторической гносеологии).-М.: Школа, 1997. 304 с.

112. Марголис Дж. Личность и сознание. М.: Прогресс, 1986. 287 с.

113. Маркс К., Энгельс Ф. Из ранних произведений. М.: Госполитиздат, 1956. 864 с.

114. Маркс К., Энгельс Ф. Собр. соч. 2 изд., М. Политиздат. 1956 1972.

115. Маркарян Э.С. Теория культуры и современная наука. М.: Мысль, 1983.328 с.

116. Мегрелидзе К.Р. Основные проблемы социологии мышления. Тбилиси: Мицниераба, 1973. 426 с.

117. Мельвиль Ю.К. Пути буржуазной философии XX века. М.: Мысль, 1983.212 с.

118. Микешина Л.А. Ценностные предпосылки в структуре научного знания. М.: Прометей, 1990.212 с.

119. Микешина Л.А. Гносеологические основания методологии социальных и гуманитарных наук. // Логика, философия, методология науки. Москва-Обнинск, 1995, т.З. с. 9 13.

120. Микешина Л.А. Матер, круглого стола «О преподавании философии»// Вопросы философии, 1997, № 9, с. 3 -37.

121. Микешина Л.А. Философия познания. Полемические главы. М.: Прогресс Традиция, 2002. 624 с.

122. Микешина Л.А. Философия науки, Прогресс-Традиция, 2005.464 с.

123. Митюков В.В. Познание и вера. //Вопросы философии, 1996, №6, с. 53 -66.

124. Моль А. Социодинамика культуры. М.: Прогресс, 1973. 386 с.

125. Моторина Л.Е. Философская антропология. М.: Высшая школа, 2003.256 с.

126. Мунье Э. Что такое персонализм? М.: Изд. Гуманитарной лит., 1994 . 128 с.

127. Найдыш В.М. Научная революция и биологическое познание: философско-методологический анализ. М.: УДН, 1987. 176 с.

128. Найдыш В.М. Философия мифологии. От античности до эпохи романтизма. М.: Гардарики, 2002. 554 с.

129. Налимов В.В. Спонтанность сознания. Вероятностная теория смыслов и смысловая архитектоника личности. М., 1989.

130. Налимов В.В. Размышления о путях развития философии, //Вопросы философии, 1993, № 9.137. Нарский И.С. Юм. М.,1973

131. Новик И.Б. Вопросы стиля мышления в естествознании. М.: ИГО! 1975.144 с.

132. Новая технократическая волна на Западе. М.: Прогресс, 1986. 452 с.

133. Ницше Ф. Соч. т.2, М.,1990. 832 с.

134. Овчинников Н.Ф. Знание болевой нерв философской мысли //Вопросы философии, 2001, №2, с. 124 - 151.

135. Ойзерман Т.И. К вопросу о практике как критерии истины.// Вопросы философии, 1987, № 10, с.65 -78.

136. Павленко А.Н. Место «хаоса» в новом мировом «порядке>: (методологический анализ оснований хаотической космологии" //Вопросы философии, 2002, №1, с. 52 66.

137. Парамонов Б.М. Конец стиля. М.-СПб., 1997. 286 с.

138. Пиаже Ж. Теория Пиаже. // Сб. История зарубежной психологии М.: МГУ, 1986. с. 232-292.

139. Пиаже Ж. Генетическая эпистемология. // Вопросы философии 1993, №5, с. 54-64.

140. Платон. Государство. Тимей. Соч.т.З, М.: Мысль, 1971. 686 с.

141. По дорога В.М. Феноменология тела. Введение в философскук антропологию. M.:Ad marg.,1995. 243 с.

142. Полани М. Личностное знание. М.: Прогресс, 1985. 344 с.

143. Поппер К. Логика и рост научного знания. М.: Прогресс, 1983.606 с.

144. Пригожин И., Стренгерс И. Порядок из хаоса: Новый диалог человека с природой. М.: Прогресс, 1986. 432 с.

145. Принцип развития в психологии. М.: Наука, 1978. 368 с.

146. Природа философского знания. Реф. сб., М.: ИНИОН, 1975. 358 с.

147. Проблема человека в западной философии. М.: Прогресс, 1988, 558с.

148. Психологические проблемы переработки знаковой информации, М., 1977.

149. Психологический словарь. М. Педагогика, 1983.468 с.

150. Ракитов А. И. Рациональность и теоретическое познание. //Вопросы философии, 1982, № 11, с.61 72.

151. Рассел Б. Человеческое познание: его сферы и границы. М.: Республика, 2000. 464 с.

152. Режабек Е. Я. Становление мифологического сознания и его когнитивность. // Вопросы философии, 2002, № 1, с.52 66.

153. Рожанский И.Д. Античная наука. М.: Наука, 1980. 199 с.

154. Розеншток Хюсси О. Речь и действительность. М.: Наука, 1994.

155. Рубинштейн C.JI. Бытие и сознание. М.:Наука, 1959. 328 с.

156. Санчес В. Учение дона Карлоса: практическое использование техники Карлоса Кастанеды. М.: Изд. КОР, 1996. 302 с.

157. Самоорганизация: кооперативные процессы в природе и обществе, М.: ИФ АН, 1990. 97 с.

158. Скибицкий М.М. Мировоззрение, естествознание, теология. М.: ИПЛ, 1986. 264 с.

159. Скиннер Б.Ф. По ту сторону свободы и достоинства. // Сб, Футурология, М.: ИНИОН, 1974. с. 126 150.

160. Словарь философских терминов. М.: ИНФРА М, 2004. 730 с.

161. Современная философия: словарь и хрестоматия. Р.-н -Д.: Феникс. 1996.511 с.

162. Соловьев B.C. Соч. т.2, М.: Правда, 1989. 735 с.

163. Степин B.C. Деятельностная концепция знания. // Вопросы философии, 1991, № 8. с.129 138.

164. Степин B.C., Кузнецова Л.Ф. Научная картина мира в культуре техногенной цивилизации. М.: ИФ РАН, 1994. 274 с.

165. Степин B.C. Саморазвивающиеся системы и постнеклассическая рациональность. //Вопросы философии, 2003, № 8, с. 5 18.

166. Суркова Л.В. Парадигма техницизма в цивилизационном процессе. М.: Наука, 1998.162 с.

167. Тернер Ф., Пеппель Э. Поэзия, мозг и время. // Сб. Красота и мозг. Биологические аспекты эстетики. М.: Наука, 1995. 286 с.

168. Тиллих П. Мужество быть. // Символ, Париж, 1992, №28, с.5-119.

169. Типы рациональности в культуре /отв. ред. Фарман И.П./ М.: ИФ РАН, 1992.171 с.

170. Тихонов А.А., Хачатурян А.Б. К проблеме формирования научного мышления. // Философские науки, 1982, № 6, с. 62 69.

171. Тихонов А.А. Гносеологическое отношение: статус и структура. //Философские науки, 1991, № 1, с. 31 44.

172. Тихонов А.А., Федоров В.А. Мировоззрение и рациональность. //Сб. Мировоззрение в структуре общественного сознания. М.: МГЗПИ, 1992.43-60 с.

173. Тихонов А.А. Методология научного познания как когнитивная параметрическая система.//Любищеские чтения, Ульяновск: УлГПУ, 1998. с. 52-55.

174. Тихонов А.А. Человек как субъект познания: проблемы становления. Ульяновск, 2000. 136 с.

175. Тихонов А.А. XX век. // Мономах, Ульяновск, 2001, № 1. с. 49 53.

176. Тихонов Одиссея разума и разум Одиссея. Ульяновск: Изд. КТП, 2003.166 с.

177. Тихонов А.А. Субъект познания и неопределенность. М.: Лабиринт. 2004. 264 с.

178. Тишнер Ю. Избранное: Мышление в категориях ценности М.:РОССПЭН, 2005. 432 с.

179. Тулмин С. Концептуальные революции в науке. // Структура v развитие науки. М.: Прогресс, 1978, с. 170 189.

180. Тульвисте П. О теоретических проблемах исторического развита* мышления //Сб. Принцип развития в психологии. М.: Наука, 1978, с 81-103.

181. Уайтхэд А.Н. Избранные работы по философии. М.: Прогресс 1990.678 с.

182. Успенский В.А. Теорема Геделя о неполноте. М.: Наука, 1982. 154с,

183. Федотова В.Г. Критика социокультурных ориентаций е современной буржуазной философии. М.: Наука, 1981. 182 с.

184. Фейерабенд П. Избранные труды по методологии науки. М. Прогресс, 1986. 542 с.

185. Фейербах JI. Сущность христианства.Соч.т. 1, М. :Мысль, 1982.452 с.

186. Фейнман Р. Характер физических законов. М.: Мир, 1968. 232 с.

187. Философский энциклопедический словарь. М.: Сов. энциклопедия 1983.840 с.

188. Философия и ценностные формы сознания. М., 1978.

189. Фихте И.Г. Ясное как Солнце сообщение. Избр. соч.т. 1, СПб, 1913.

190. Флоренский П.А. Общечеловеческие корни идеализма, h Философские науки, 1991, № 1. с. 106- 119.

191. Флоренский П.А. У водоразделов мысли. //Символ, Париж, 1992, № 28. с.125 -216.

192. Фоллмер Г. Эволюционная теория познания. М.: Прогресс, 1998 238 с.

193. Франк C.JI. Предмет знания. Душа человека. М.: ACT, 2000. 992 с.

194. Фрезер Дж. Золотая ветвь: исследование магии и религии. М. Прогресс, 1980. 832 с.

195. Фромм Э. Иметь или быть? М. Прогресс, 1990. 336 с.

196. Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. М.: Прогресс, 1977. 526 с.

197. Фуко М. Жизнь: опыт и наука. // Вопросы философии, 1993, №5, с.43-53.

198. Хаак С. Очередные похороны эпистемологии. //Вопросы философии, 1999, № 7.С.106 -123.

199. Хайдеггер М. Время и бытие. Статьи и выступления. М.: Республика, 1993. 447 с.

200. Хайдеггер М. Время картины мира. // Новая технократическая волна на Западе. М.: Прогресс, 1986. с. 93 -118.

201. Хьюелл Л., Зиглер Д. Теории личности. Основные положения, исследования, применения. СПб.: Интерпресс, 1997. 608 с.

202. Чанышев А.Н. Начало философии. М.: МГУ, 1982.244 с.

203. Чередникова М.П. Голос детства из дальней дали. Игра, магия, миф в детской культуре. М.: Лабиринт, 2002. 224 с.

204. Черникова И.В. Новая научная рациональность и эволюционная парадигма. Логика, философия, методология науки. Москва -Обнинск, т. X, 1995. с.106 -110.

205. Чудинов Э.М. Природа научной истины. М.: Политиздат,1977.312с.

206. Швырев B.C. Теоретическое и эмпирическое в научном познании М.: Наука, 1978. 348 с.

207. Швырев B.C. Научное познание как деятельность. М.: ИПЛ, 1984 232 с.

208. Швырев B.C. Рациональность в современной культуре, h Общественные науки и современность, 1997, № 1, с. 103 116.

209. Швырев B.C. Рациональность как ценность культуры. //Вопросы философии, 1992, № 6, с. 91 105.

210. Шелер М. Формы знания и образования. Избр. произв. М., 1994, 466 с.

211. Шеллинг Ф. Сочинения, т.1, М.: Мысль, 1987, 658 с.

212. Шюц А. Избранное: Мир, светящийся смыслом.- М.:РОССПЭН. 2004, 1056 с.

213. Эйнштейн А. Собр. научных трудов. t.IV, М.: Наука, 1967. 468 с.

214. Юдин Б.Г. Методологический анализ функционирования научного знания. // Вопросы философии, 1982, № 8, с. 111-123.

215. Юм Д. Трактат о человеческой природе. Соч., т.1, М.: Мысль, 1965. 847 с.

216. Юнг К.Г. и др. Человек и его символы. М.: Серебряные нити, 1997, 368 с.

217. Яннарас X. Избранное: Личность и Эрос.М.: РОССПЭН, 2005.480 с.

218. Яншина Э.М. Формирование и развитие древнекитайской философии. М.: Наука, 1984. 346 с.

219. Ярошевский М.Г. История психологии. М.: Мысль, 1976. 463 с.

220. Ясперс К. Смысл и назначение истории. М.: Республика, 1994. 527 с.

221. Barrow J., Tipler F. The Anthropic Cosmological Principle. Oxford, 1986.

222. Bohm D., Peat F.D. Science, order and creativity. Toronto: Bantam books, 1987,280 p.

223. Collingwood R.G. An Essay on Metaphysics. Oxford, 1940,186 p.

224. Hampton J. Rethinking Reason.// American Philosophical Quarterly, V.29, N 3, July, 1992.

225. Holland J.G. Radical Behaviorism and Consciousness. N.-J.Lond. 1981.

226. Husserl E. Formale und Transzendentale Logic. Halle, 1929.

227. Husserliana. Gesammelte Werke. Bd. IV-VII, Haag., 1969.

228. Russel B. The Will to Doubt. London, 1958, 244 p.

229. Toffler A. The third wave. N.Y.: Morrow, 1980, 554 p.