Имя существительное в гинухском языке: Морфол. категории и словообразование тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.09, кандидат филологических наук Вакилов, Хайбула Сулейманович

• Вакилов, Хайбула Сулейманович
• кандидат филологических наук
• 1998

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Вакилов, Хайбула Сулейманович

языке

ГЛАВА II. КАТЕГОРИЯ ЧИСЛА

Способы образования форм множественного

числа имен существительных

ГЛАВА III. КАТЕГОРИ Я ПАДЕЖА И СИСТЕМА СКЛОНЕНИ Я В ГИНУХСКОМ ЯЗЫКЕ

1. Количество падежей в гинухском языке

2. Именная основа

3. Типы образования основы косвенных

падежей

4. Образование и употребление основных

падежей

5. Местные (локативные) падежи, их образование и употребление

ГЛАВА IV. СЛОВООБРАЗОВАНИЕ ИМЕН СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ 111.

1. Суффиксальное словообразование

2. Словосложение и мен существительных

3. Конверсия

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

ПРИН ЯГЫЕ СОКРАЩЕНИ Я

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Имя существительное в гинухском языке: Морфол. категории и словообразование»

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность проблемы. Гинухский язык является наименее изученным языком в аваро-андо-цезской группе языков.

Основополагающие категории имени существительного, как категория грамматического класса, категория склонения, категория числа, а также вопросы словообразования до настоящего времени остаются недостаточно изученными, а подчас и вовсе не исследованными звеньями морфологического строя гинухского языка.

Проблемы словообразования и грамматических категорий имени существительного, представляющие большой интерес для теоретической грамматики, не получили еще исчерпывающего разрешения даже на материале таких хорошо изученных языков, какими являются письменные языки Дагестана. Тем более нужно иметь в виду и то, что бесписьменные языки в связи с резким изменением традиционного уклада жизни их носителей, миграционными процессами, а также отсутствием письменности и влиянием письменных литературных языков претерпевают серьезные изменения не только в лексике и морфологии, но и на других уровнях языка.

Исследование же этих вопросов в описательном и сравнительно-историческом планах может способствовать выяснению исторического пути развития и генетического единства не только аваро-андо-цезских, но и остальных дагестанских языков.

В лингвистической литературе многие вопросы грамматики гинухского языка не получили достаточного освещения. Монографическому исследованию не подвергались ни морфологические категории имени существительного , ни его словообразование. Поэтому освещение всех этих вопросов, думается, в какой-то степени восполнит пробел, существующий в изучении грамматического строя бесписьменного гинухского языка.

Цель и задачи исследования. Подробное описание морфологических категорий и словообразования имени существительного гинухского языка является главной целью работы.

Задачи исследования могут быть сформулированы следующим образом:

1) подробное описание системы категории грамматических классов гинухского языка, выяснение изменений в системе грамматических классов и их экспонентов;

2) исследование способов образования форм множественного числа;

3) всестороннее освещение системы склонения гинухского языка;

4) выявление и описание всех способов словообразования (суффиксация, словосложение, конверсия) в гинухском языке.

Эти вопросы по мере возможности рассматриваются в сопоставлении с материалом других дагестанских языков (особенно родственных языков аваро=андо=цезской группы).

Научная новизна предлагаемой работы заключается в том , что в ней впервые в дагестановедении подробному анализу подвергаются морфологические категории и словообразование имени существительного гинухского языка.

В диссертации всесторонне анализированы принципы распределения имен существительных по грамматическим классам; выявлены соответствующие классные показатели, установлен и характеризован V грамматический класс; рассмотрены группы существительных, не имеющих противопоставляющих форм единственного и множественного чисел; определены основные способы образования форм множественного числа; дана соответствующая лингвистическая трактовка показателей не только множественного числа и именных классов, но и вставочных элементов косвенной основы имени, детально описана система склонения имен, указаны функции и значения каждого падежа, а также впервые определены функции и

значения транслатива с различными сериями; охарактеризованы более десяти новых типов образования косвенной основы; рассмотрены различные способы словообразования имен в гинухском языке.

Теоретическая значимость исследования определяется прежде всего актуальностью и научной новизной темы исследования. Проведенное исследование способствует более глубокому пониманию специфики морфологической структуры имени существительного в гинухском языке, выявлению его словоизменительных и словообразовательных возможностей. Работа может быть полезной при решении ряда теоретических вопросов морфологии дагестанских языков; в частности, материал и теоретические положения работы могут быть использованы для сравнительно-исторического изучения как цезских, так и других дагестанских языков, а также для исследования исторического пути их развития.

Практическая значимость исследования. Результаты исследования могут найти применение:

а) при изучении аварского и русского языков в школах с гинухским составом учащихся;

б) при построении курсов по морфологии дагестанских языков в высших учебных заведениях и колледжах.

в) при составлении двуязычных, этимологических и других типов словарей и т.д.

Методы и источники. Выбор метода обусловлен целями и задачами исследования.

При выполнении работы были использованы в основном описательный и в необходимых случаях историко-сравнительный методы лингвистического исследования.

Работа основана на языковом материале, собранном нами во время экспедиционных поездок в селения Гинух Цунтинского района и Монастырское Кизлярского района Республики Дагестан. Записывались связ-

ные тексты, отдельные фразы, выражения и слова. Достаточно широко используется материал произведений устного народного творчества.

Кроме того, в диссертации учтен также иллюстративный материал, приведенный в научных работах ЕАБокарева, ЭАЛомтадзе, Д.С.Им-найшвили, И.А.Исакова, М.Ш.Халилова и некоторых других исследователей гинухского языка.

Апробация и публикации. Основные положения диссертации апробированы на заседаниях отдела лексикологии и лексикографии Института языка, литературы и искусства им.Г.Цадасы Дагестанского научного центра РАН, доложены на научной сессии, посвященной итогам экспедиционных исследований Института И ЯЛ в 1986-1987 гг. (Махачкала, 1988), XII республиканской научно-практической конференции молодых ученых и специалистов Дагестана "Молодежь и научно-технический прогресс" (Махачкала, 1988), юбилейной сессии, посвященной 50-летию Дагестанского НИИ педагогики (Махачкала, 1993), опубликованы в тематических сборниках в виде статей: "Отраслевая лексика дагестанских языков: названия животных и птиц" (Махачкала, 1988), "Выражение пространственных отношений в языках Дагестана" (Махачкала, 1990).

Объем и структура диссертации. Общий объем исследования - 151 страница машинописного текста. Работа состоит из введения, четырех глав, заключения и списка использованной литературы.

К история изучения гинухского языка

Гинухский язык относится к цезской (дидойской) подгруппе аваро-андо-цезской группы дагестанских языков.

Гинухский язык известен, как одноаульный язык, не имеющий диалектного членения. На нем говорят жители сел. Гинух (по-гинухски Гьенухъ) Цунтинского района, а также незначительное число переселенцев, живущих в сел. Монастырское Кизлярского района Республики Дагестан.

Гинух - небольшое древнее село, насчитывающее более ста хозяйств, расположено у самого подножья Кавказского хребта на высоте 1890 м над уровнем моря. От райцентра до Гинуха 4 км, от столицы республики г. Махачкала - более 300 км.

По неофициальным данным гинухцев насчитывается примерно 500 человек.

Гинухский язык является бесписьменным и функционирует как бытовой. Языками обучения и более широкого общения для гинухцев являются аварский и русский. Гинухцы четырехъязычны. Кроме родного языка, они владеют аварским, цезским и русским языками, многие (особенно старшее поколение) знают бежтинекий и грузинский языки. Дети дошкольного возраста владеют только родным языком, поэтому обучение на аварском и на русском языках для них на первых порах представляет значительные трудности.

Исторически гинухцы тесно связаны как с цезами (дидойцами) и беж-тинцами, являющимися их соседями, так и с аварцами и грузинами. По своим фонетико-морфологическим особенностям гинухский язык наиболее близок к цезскому, а в лексическом - к бежтинскому. В лексике и частично в фонетике и морфологии гинухского языка отразилось также влияние аварского, бежгинского, грузинского языков, однако к каким-либо существенным структурным изменениям это не привело. В качестве заимствова-

ний в языке представлены также слова из арабского, персидского, тюркского и русского языков.

Первое упоминание о гинухском языке мы встречаем у крупнейшего кавказоведа XIX в. П.К. Услара. После описания ряда кавказских языков он предполагал заняться исследованием и гинухского языка. В монографии по чеченскому языку он пишет: "На шее у меня языки: Андийский, ... Дидо и Инухо (т.е. Гинух)" (Услар 1888 : 32).

Отдельные сведения о гинухцах и гинухском языке встречаются у А.К.Сержпутовского (Сержпутовский 1916 : 273-302). Он пишет, что будучи в сел. Гинух, он обратил внимание на некоторые особенности построек и на женскую одежду, совершенно не похожую на цезскую, и узнал от местных жителей, что в этом селении живет особый народ, который говорит на своем, не понятном для других языке и называет себя гинухцами. В подтверждение самостоятельности гинухского языка А.К.Сержпутовский дает 16 слов в сравнении с цезским языком.

Системное изучение гинухского языка начинается с 30-40-х годов и связано с трудами И.В. Мегрелидзе, Е.А.Бокарева, Э.А.Ломтадзе, Д.С. Им-найшвили, Т.Е.Гудава, М.Е. Алексеева, А.Е.Кибрика, С.В.Кодзасова, ЯГ.Тестелеца, ИАИсакова, М.Ш.Халилова, Б.М.Атаева, А.А. Ахмедова, К.Ш.Микаилова и др.

ЕАБокарев (1959), Д.С.Имнайшвили (1963) и др. гинухский квалифицирует как самостоятельный язык, а А.Э. Ломтадзе (1963) называет его диалектом цезского языка.

И.В.Мегрелидзе опубликовал ряд статей о цезских языках, где в одной из них рассматривался вопрос об образовании гинухских количественных числительных до десяти (Мегрелидзе 1940 : 91-94).

Изучение гинухского языка как самостоятельной языковой единицы началось с выходом монографии Е.А.Бокарева "Цезские (дидойские) языки Дагестана" (1959 : 110-142). Здесь автором кратко описана фонетиче-

екая система языка, приведены сведения об именах существительных, прилагательных, числительных, местоимениях. Более подробно дан глагол. Освещены результаты сравнительно-исторического изучения цезских языков. Представлено большое число лексем общецезского фонда, а также рассмотрены звуковые соответствия между языками цезской подгруппы.

На основе анализа лексического фонда языков цезской группы ЕАБокарев пишет, что гинухский язык занимает промежуточное положение: одной частью своего словарного состава он сближается с языками западной группы (цезским, хваршинским), другой - с восточной (бежгинским и гунзибским (Бокарев 1969 : 227). Такого же мнения придерживается и Я. Г. Тестелец (1996 : 44).

Грамматический строй гинухского языка наиболее полно освещен в специальной монографии Э.А. Ломтадзе "Гинухский диалект дидойского языка" (1963).

Монография интересна своей системностью, в ней дано исчерпывающее описание звукового состава и грамматического строя гинухского языка.

В разделе "Фонетика" автор дает общую характеристику гинухской фонетической системы и описывает фонетические процессы.

В "Морфологии" подробно освещены глагол, существительное, прилагательное, числительное, а также местоимение и другие части речи. Характеристика существительного начинается с описания системы грамматических классов.

В главе "Основные вопросы синтаксиса" указаны основные типы предложения по структуре, а также описаны порядок слов в предложении и синтаксическая связь между ними.

Большой вклад в исследование гинухского языка внес Д.С. Имнай-швили. Он является автором ряда статей, посвященных цезским языкам. В

монографии "Дидойский язык в сравнении с гинухским и хваршинским языками" (Имнайшвили 1963) в сравнительном плане дан подробный анализ грамматической системы цезекого, гинухского и хваршинского языков. К работе прилагаются тексты, иллюстрирующие речь исследуемых языков.

В 90-х годах изучением гинухского языка начали заниматься ИАИсаков и М.Ш.Халилов, Ими написан грамматический очерк "Гинухский язык" (Исаков, Халилов 1993), в котором дается краткое описание фонологии, морфологии (существительного,местоимения, прилагательного, послелогов, глагола, словообразования) и синтаксиса.

Большим достижением в изучении лексики гинухского языка следует считать составленнный И.А.Исаковым "Гинухско-русский словарь" (Исаков 1996), куда включены около семи тысяч слов. К словарю прилагаются рус-ско-гинухский указатель, названия топонимов и антропонимов и краткий грамматический очерк гинухского языка.

Помимо названных, существует ряд работ, имеющих прямое или косвенное отношение к гинухскому языку, но специально не посвященных ему. Среди них следует назвать работы Т.Е. Гудавы "Историко-сравнительный анализ консонантизма дидойских языков" (1979), А.Е. Кибрика и C.B. Код-засова "Сопоставительное изучение дагестанских языков. Имя, фонетика", "Сопоставительное изучение дагестанских языков. Глагол" (1988, 1990), М.Е.Алексеева "Сравнительно-историческая морфология аваро-андийских языков" (1988), С.М.Хайдакова "Сравнительно-сопоставительный словарь дагестанских языков" (1973), Б.М.Атаева "Морфология аваро-андо-цезских языков" (1996), А.Г.Магомедова "Организация номинации по грамматическим классам в аваро-андо-цезских и нахских языках. Вопросы системы и истории" (1996), "Сравнительно-историческая лексика дагестанских языков" (1971) и некоторые другие.

Таким образом, с конца 30-х годов в изучении гинухского языка наблюдается заметный качественный сдвиг. Однако в плане изучения этого

языка, равно как и в исследовании других цезских языков, многое еще предстоит сделать.

Как было отмечено выше, вопросы морфологических категорий имени существительного и его словообразования в исследованиях до 40-50-х годов XX века не освещены.

Впервые общие вопросы морфологических категорий имени существительного рассматриваются в монографических исследованиях ЕАБокарева "Цезские (дидойские) языки Дагестана". В очерке "Гинухский язык" автор отмечает наличие в гинухском языке четырех грамматических классов и тридцати четырех падежей ( шесть - основных и двадцать восемь - местных). Здесь я« содержится краткое описание способов образования форм множественного числа. При этом в качестве основного аффикса множественного числа выделяет суффикс - бе.

Более полные сведения о морфологических категориях и словообразовании имени существительного гинухского языка даются в монографии ЭАЛомтадзе "Гинухский диалект дидойского языка", в которой освещаются следующие вопросы: а) категория грамматического класса (выделены четыре грамматических класса); б) категория числа (к суффиксам множественного числа отнесены: ^е , -ни. -иш. -би ); в) категория падежа (выделены пять основных и двадцать восемь послеложных падежей); г) образование имен существительных (выявлены некоторые суффиксы именной деривации: -лъи, -с//-ш).

Значительные сведения по вопросам морфологии имени и его словообразовании содержатся и в работе Д.С.Имнайшвили "Дидойский язык в сравнении с гинухским и хваршинским языками". Сопоставляя с дидойским и хваршинским языками, автор выделяет в гинухском четыре грамматических классов и тридцать три падежа. В разделе "Словообразование имен" указан только один суффикс -лъи.

Отдельные стороны данной проблемы нашли свое отражение также в трудах С.М.Хайдакова (1980), М.Е.Алексеева (1988), А.Е. Кибрика и С.В.Кодзасова (1988), Б.М.Атаева (1996). Однако при рассмотрении их в большей части они опираются на исследования вышеназванных авторов.

Эти же вопросы освещаются и в подготовленных к изданию очерке "Гинухский язык" И АИсакова и М.Ш.Халилова и "Гинухско-русском словаре" И. А. Исакова.

Таким образом, как видно из этого краткого обзора, в исследованиях по гинухскому языку категории имени существительного рассматриваются попутно, а о словообразовании имени существительного в них имеются только фрагментарные сведения. Остались не до конца или вовсе не исследованными такие аспекты, как определение принципов распределения существительных по грамматическим классам, установление количества грамматических классов и падежей, выявление многих суффиксов множественного числа и словообразования имени, типов образования косвенной основы, определение значения и функции абсолютного большинства падежей, описания фонетических процессов, имеющих место при словообразовании и образовании множественного числа и падежей. Вне поля зрения исследователей остались также группы существительных, не имеющих форм оппозиции единственного и множественного числа и такие способы словообразования имени существительного, как словосложение и конверсия.

Такое положение, на наш взгляд, вызывает необходимость систематизации уже известного материала, вовлечения нового и рассмотрения его с единых позиций, что в свою очередь требует монографического исследования.

Заключение диссертации по теме «Кавказские языки», Вакилов, Хайбула Сулейманович

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В гинухском языке различаются в основном следующие категории, характерные для имен существительных: категория грамматических классов, категория числа, категория падежа.

Наиболее интересной из них, пронизывающую всю гинухекую морфологию, является категория грамматического класса, которая привлекла внимание многих исследователей; анализу данной категории в той или иной мере посвящены исследования Е.А. Бокарева, ЭЛ. Ломтадзе, Д.С. Имнайшвили, С.М. Хайдакова, М.Ш. Халилова, И .А. Исакова и др. Существующие по данному вопросу мнения группируются вокруг двух подходов. ЭЛ. Ломтадзе, Д.С. Имнайшвили и др. при определяют именные классы на основе показателей лишь в единственном числе (метод согласовательной схемы). По -этому методу в гинухском языке выделяются четыре класса.

Совершенно иного мнения придерживается Е.А. Бокарев, который при определении именных классов принимает во внимание показатели как в единственном, так и во множественном числе одновременно (метод сравнения). По мнению Е.А. Бокарева, в гинухском языке представлены также четыре класса. Обосновывает он это положение тем, что при классификации лиц женского пола во множественном числе отмечается экспонент -р.

На основе учета показателей одновременно единственного и множественного числа (т.е. методом сравнения ) выделяется не четыре, а пять именных классов.

К I классу относятся названия людей мужского пола и некоторые обозначения мифологических существ, олицетворяющий мужской пол: ужи "мальчик", аллагь "бог" и т д.; ко II классу - имена людей женского попа и некоторые названия мифологических существ, олицетворяющих женский пол: к§й "девочка", х!урулэн "гурия" и т.д.; к III классу - названия живых неразумных существ { в том числе мифических), а также многие названия неодушевленных предметов и отвлеченных понятий: зе "медведь", бухь "солнце", гьира "желание" и т.д.; к IV классу - ограниченное число названий неодушевленных предметов и отвлеченных понятий: белъай "кинжал", гьо "клятва" и т.д.; к V классу - ряд названий предметов и понятий: хему "камень", иху "река" и т.д.

Распределение имён по грамматическим классам происходит в основном по семантическому признаку. Это положение нами показано на таких фактах, как отнесения всех названий людей мужского пола в класс "мужчин (I кл.); названия людей женского пола - в класс "женщин" (II кл.); названий животных, существительных собирательного значения, наименования меры, величины, количества, болезней, металлов средств передвижения, местностей - в класс "неразумных существ и вещей" (III кл.); названий оружий ~ в класс "вещей" (IV кл.),

При распределении по классам остальных имён не обнаруживаются достаточно чётких критерий, из которых можно было бы исходить. Во множественном числе принцип деления имен на разумные и неразумные не нарушен.

Каждый именной класс характеризуется присущим только ему особым классным показателем, который, в отличие от аварского языка, употребляется обычно в префиксе. При этом классный экспонент содержится не в самом существительном (за исключением окаменелых показателей), а в классных прилагательных и глаголах.

В связи с тем, что имена существительные в единственном и множественном числах требуют различных классных показателей, последние одновременно выступают и в качестве показателей числа. Классные показатеши в глаголах указывают на число субъекта, если глагол переходный, и число объекта, если глагол непереходный.

Систему классных показателей в гинухском языке можно представить в виде следующей таблицы:

Классы Число 1 II Ш IV V

Единственное й б р й

Множественное б б Р р Р

Большинство имён существительных в гинухском языке употребляется в форме единственного и множественного числа. Вместе с тем определенное количество имён существительных встречается только в форме единственного числа. В эту группу можно отнести названия, обозначающие времена года; обозначения отвлечённых понятий; названия, воспринимаемые людьми как единичные предметы, а также заимствованные из арабского и русского языков наименования месяцев и дней недели; существительные, обозначающие совокупность людей, животных и предметов и собственные имена.

Кроме того, в гинухском языке представлены и существительные, которые употребляются в форме единственного числа для выражения как одного, так и многих предметов. В подобных именах единичность или совокупная множественность выражается только посредством контекста. Ряд слов по формам словоизменения относится к единственному числу, а согласующиеся с ним слова ставятся в форме множественного числа: ийо -ооу родители , рокъе-тюкъе посуда и др.

Наряду со словами, употребляемыми только в единственном числе, представлены и имена существительные, которые имеют только форму множественного числа: буртикиталбе "войлочные сапожки", къукъбе "набойки" и др. Лексема хехбе по своей морфологической структуре представляет собой форму множественного числа (хех-бе). Но в речи гинухцев оно означает "ребенок" и "дети".

В гинухском языке категория числа в именах существительных выражается при помощи суффиксов. Основным суффиксом множественного числа является суффикс ^е, который присоединяется к основе слов самого разного морфемного и фонетического состава.

Образование форм множественного числа иногда сопровождается определенными фонетическими процессами. Это усечение исходного гласного основы, усечение конечного согласного, усечение целого слога, чередование гласных и согласных, наращение, флексия основы.

В ограниченном числе слов встречаются суффиксы ^бо, 26а, ^и, -ли, -ш, -ме. Некоторые существительные факультативно используют разные суффиксы множественного числа: цан -иани//цанбе "коза", гьверо -гъвериш//гъверобе "корова" и др.

Гинухский язык, как и другие дагестанские языки, относится к языкам с многопадежной системой. Падежи делятся на две группы: основные и локативные (местные). Основные падежи - абсолютна, эргатив, генитив I, генитив II, дата в, инструменталис; система локативных падежей состоит из семи серий, каждая из которых включает по пять падежей: эссив - падеж покоя, датив - падеж направления, аблатив - падеж исхода или удаления, директив •• падеж направления к чему-либо, транслатив - падеж прохождения через что-то, чего-то.

Склонение однотипное: все субстантивы при склонении получают единые падежные аффиксы: эрг. -й//-и. ген. I -с//-ш. ген. И -зо//-жо дат. -3//-Ж, инстр. Те жв самые аффиксы (-Й//-Й, ^о, используются и в качестве формантов множественного числа. По единому типу склоняются субетантивы и по местным падежам.

В склонении различается две основы - прямая (основа именительного падежа) и косвенная (основа всех остальных падежей); косвенная основа здесь образуется присоединением детерминантов к прямой основе, т.е. без участия форманта эргатива. Различаются следующие детерминативы; -мо, -ру, -ро, нэ, до, -ра, -а, ^иа, -ла, -ло. -ли. -за//-жа//-ша, -й, -йи, -мй. -на. Закономерности присоединения того или иного детерминанта к той или иной основе не прослеживается.

У ряда имён существительных основа косвенных падежей совпадает с именительным падежом; основа косвенных падежей субстантивов с исходом на -и представляет собой эргативный падеж. У многих субстантивов наблюдаются вариативные формы в образовании косвенной основы: омокъи "осёл" - омокъй//омокъийа, инсан "человек" - инсанни// инсанмо и др.

Именительный падеж не маркирован, Эргатив, генитив I, генитив И, да-тив, инструменталис и падежи покоя (эссивы) образуются от косвенной основы; аблативы, лативы, директивы и транслативы - от эссивов.

Падежи гинухского языка многозначны - каждый падеж служит для выражения множества различных значений. Так абсолютив выступает выра зителем подлежащего при непереходных глаголах и прямого дополнения при переходном глаголе. Аффикс эргатива формально совпадает с одним из показателей серии со значением нахождения предмета в ограниченном вместилище. Таким образом, падежная форма на ^ в гинухском языке в одном случае выражает субъект действия, а в другом случае выражает обстоятельство места. Причём в первой функции выступают имена существительные одушевленные, т.е. активные, во второй функции - неодушевленные, т.е. пассивные по своей природ©, Сравнительно редко имя существительное неодушевленное в форме на выступает в значении субъекта.

Генитив имеет две формы: генитив !, генитив П. Основная функция этих падежей - выражение атрибутивных отношений между двумя именами: генитив I выражает определение к существительному в именительном падеже, генитив I! - определение к существительному в косвенном падеже.

Датив имеет целый ряд значений. Он выражает адресат действия и реальный субъект при глаголах чувственного восприятия. При других глаголах реальный субъект в дательном падеже квалифицируется как косвенное дополнение. Дательный падеж выступает и в функции обстоятельства цели, места.

Инструменталис выражает орудие действия и способ действия.

Особенной многозначностью отличаются локативные (местные) падежи. Они выражают в основном пространственные значения, иногда и абстрактные отношения, j

Эссивы показывают различные пространственные отношения между предметами, находящимися в состоянии покоя: эссив i серии выражает нахождение чего-либо внутри предмета, главным образом, полого предмета; эссив I! серии - пребывание чего-либо внутри предмета, представляющего сплошную массу; эссив III серии - нахождение предмета на горизонтальной поверхности; эссив IV серии - нахождение предмета на вертикальной поверхности; эссив V серии - нахождение предмета под чем-нибудь (независимо от того, находится предмет в соприкосновении с поверхностью или нет); эссив VI серии - нахождение предмета около чего-нибудь; эссив VII серии - нахождение предмета в непосредственной близости от чего-нибудь.

Эесивы выступают и в других значениях: эссив II выражает предмет, вещь или лицо на которое похож что-нибудь, данный падеж также выступает и в значении косвенного объекта при глаголах догнать, соревноваться; эссив Ш употребляется в значении обстоятельства цели. Он также выражает стоимость; эссив IV выражает причину или орудия действия, косвенный объект. Он выступает и в значении реального субъекта при переходных глаголах, выступающих в значении потенциалиса; эссив V обозна чает лицо за кого выходят (вышли), выдают (выдали) замуж кого-нибудь. Также данный падеж выражает предел действия, обозначает во что завертывает что-нибудь (кого-нибудь); эссив VII употребляется в функции совместности.

Аблативы выражают исход предмета из определенной части другого предмета, т.е. обозначают откуда исходит действие: из чего, от чего, из-под чего и т.д.

Аблативы отдельных серий развили и некоторые абстрактные значения: аблатив VII при словах, обозначающих время (день, месяц), выражает "каждый"; аблатив III при глаголах "говорить", "рассказывать" обозначает косвенный объект и соответствует русскому предложному падежу с предлогами о(об). про.

Лативы выражают предмет или определенное место в нём,к которому направляется другой предмет.

Кроме того, латив III выражает временные отношения, обстоятельства цели.

Латив IV обозначает: а) предмет, с которым сравнивается другой предмет; б) предмет, с помощью чего связывается что-нибудь (кто-нибудь); в) косвенный объект при глаголах "смотреть", "дать", а также при глаmn^V P4¿4I ия i о j S«A рг^-чп.

Директивы выражают направление, отправление предмета в определенную сторону к другому предмету без обязательного прибытия направляющегося предмета к указанному месту.

Транслативы выражают движение или перемещение через что-либо, через какое-нибудь место или с преодалением какого-нибудь препятствия.

Транслатив ¡1 выражает значение превращения из чего-либо.

Таким образом, значение местных падежей развиваются от конкретно пространственных к широким абстракциям, т.е. наряду с конкретно пространственными отношениями они выражают и самые различные оттенки абстрактных отношений.

Гинухский язык сохранил структурно-типологические черты дагестанских языков как в области фонетики, лексики, морфологии, синтаксиса, так и в области словообразования. В нём действуют в основном те же способы образования субстантивов, что и во многих родственных ему языках. Основными из этих способов являются суффиксация и словосложение, а частными - конверсия.

Структура мотивированной основы в гинухском языке обычно характеризуется наличием корня и словообразующего суффикса. Иногда производные снова могут содержать одновременно два суффикса с деривационным значением. В этих случаях основную семантическую нагрузку несёт обычно последний аффикс; например: цахи-ш-лъи "письмо".

Большинство имён существительных образуется присоединением суффиксов к основам самих субстантивов и глаголов. Однако в качестве исходной основы выступают и другие части речи, такие как прилагательное, числительное, звукоподражательные и звукосимволические лексемы.

В гинухском словообразовании представлены две группы суффиксов: а) исконно-гинухские: -бе, -к!у, -йо, т1у5 -му, ~хъу, -л1а, -ни, -ро, -ху, -с//-ш, зо, -ку; о) заимствованные из аварского языка: -ав/Айав, -ай/Айай, -хъан, -лъи, ~чи.

Словообразовательные суффиксы делятся на продуктивные (-ав// -йав, -ай/Айай, -лав, -бе, -лъи, -хъу, -ни, -с//-ш, -зо) , малопродуктивные {»хъан, -л!а) и непродуктивные (-к!у, -йо, -т!у, -ку, -ро, -ху, -чи).

Суффиксальное словообразование в гинухском языке в настоящее время проявляет известную связь с морфологическим изменением слов: суффикс ^бе генетически восходит к форманту множественного числа имён существительных, а суффиксы - с//-ш, -зо, -лъ, -л1, -гьо и др. - к формантам основных и местных падежей.

Суффиксы -лъи, "Ни могут сочетаться с основами различных частей речи, сохраняя за собой одно и то же словообразовательное значение, напр.: л!ерба-лъи "гостеприимство" (л!ер6а "гость") и бел i ее-лъи "посев" (белlee "вспаханный") и т.д.

Отдельные суффиксы имён могу г входить в синонимический ряд (-хъан и -хъу, -бе и -с//-ш). Они образуют от одних и тех же основ формы, совпадающие по семантическим характеристикам, напр. : хъешу-хъан и хъешу-за-хъу "каменщик" (хъешу "стена"), кидили-бе и кидили-ш "кидиринец" (Кидили "Кидиро").

Фонетическая структура суффиксов гинухского языка представлена следующими типами: Г, С, СГ, ГС Г, СГСГ. Замечено, что большинство из них начинается на согласный звук.

Важнейшим признаком сложного слова является единство значения, часто отличного от значения составляющих его компонентов, напр.: кварт1а-хоц1у "слесарные инструменты", а не просто "молоток-щипцы".

Важным признаком гинухских композитов является также их структурная и грамматическая целостность, т.е. невозможность ставить между составляющими другое слово, и грамматическое изменение сложного слова как единого целого, напр.: им. ийо-обу "родители" эрг, ийо-обуй, Род. I ийо-рбус , род. I! ийо-обузо, дат. иио-оЬуз.

Сложные слова в гинухском языке обычно состоят из двух компонентов и оформляются следующими способами: соединением двух самостоятельных основ в один композит (хъема-гъведе "осадки", букв, "дощь-день"); соединением самостоятельной основы семантической единицей в одно комплексное слово (рокье-т1окъе "посуда", букв, "посуда" - ?"); соединением двух семантических основ в одно сложное слово (х!апур-чапур "всякая всячина", букв. "? « ?"). Наиболее продуктивной является из них первая модель.

Исследование сложных слов гинухского языка показало, что они представлены в основном сочинительными сложными словами. Подчинительные сложные слова не получили в гинухском языке широкого распространения. Кроме того, широко представлены заимствованные композиты из арабского, аварского, тюркских, иранских языков, напр,: авап-ахир "начало-конец"; ах[и-х!ур "крик, шум" и т.д.

Новая семантическая единица образуется и путём удвоения какой-либо основы. Значимая часть здесь удваивается без каких-либо фонетических изменений, напр.: ужи-ужи "сын, мальчик".

Особый тип повторов представляют композиты звукоподражательных комплексов. Различаются повторы двух типов: а.) повторы, при образовании которых вторая часть точно воспроизводит первую, напр.: х1ап-х1ап - подражание лаю собаки и т.д.; б) повторы, при образовании которых происходит чередование гласных, напр.: къис-къас - подражание хрусту.

Гинухскому языку присуще явление субстантивации , в которых у част вуют преймущественно основы имён прилагательных и причастий. Суб-стакгивизация адъективов при помощи конверсии является продуктивным способом словообразования: очордийо "старый" (адъект.) - "старик" еубст.). Субстантивы, образованные от адъективов способом конверсии, склоняются по падежам: абс. бохору "длинный", -эрг. бохоруй, ген. !. бохо-рус. ген.!! бохоруэо, дат. бохоруз, инстр. бохоруд.

Таким образом, синхронный анализ морфологических категорий имени существительного: класса, числа, падежа и вопроса словообразования выявил общие и отличительные особенности по сравнению с другими дагестанскими языками. Такое описание станет в какой-то степени базой при проведении в будущем исследований генети ко-типологического характера не только внутри нахско-дагестанской ветви, но и за ее пределами.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Вакилов, Хайбула Сулейманович, 1998 год

СПИСОК ПОПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Абдуллаев И.Х. Категория грамматических классов и вопросы исторической морфологии лакского языка. - Махачкала, 1974.

Абдуллаев И.Х. К истории некоторых словообразовательных моделей лакских географических названий // Вопросы словообразования дагестанских языков. - Махачкала, 1983.

Абдуллаев А.К. О двух суффиксах в цезском языке, заимствованных из аварского языка // Альманах "Дружба". - Махачкала, 1980. - На аварск. яя

Абдуллаев А.К. Словообразование в цезском языке: Автореф. дне... канд. филол. наук. - Махачкала, 1981.

Абдуллаев А.К. Словообразование и склонении производных именных

основ в цезском языке // Именное склонение в дагестанских языках. - Махачкала, 1979.

Абдуллаев С.Н. Грамматика даргинского языка (фонетика и морфология). »Махачкала, 1954.

Абдуллаев С.Н. Грамматика даргинского языка. - Махачкала, 1959. Абдусаламов A.A. Категория грамматических классов в даргинском языке: Автореф. дис... канд. филол. наук. - Махачкала, 1968.

Азаев Х.Г. Словообразование и лексика ботлихского языка: Автореф. дис... канд. филол. наук. - Тбилиси, 1975.

.Алексеев М.Е. Сравнительно-историческая морфология аваро-андийских языков. - М., 1988.

/Шиханов С.З. Авар мац1. 4 класс. - Мах1ачхъала, 1995. - На аварск.

яз.

Андгуладзе НД Некоторые вопросы истории классного и личного

спряжения в иберийско-кавказских языках - Тбилиси, 1968.

Атаев ь.М Морфология аваро-андо-цезских языков, - Махачкала, 1996.

Атаев Б.М. Личные местоимения первого лица множественного числа аваро-андо-цезских языков // IV конф. молод, учен. - Тез. докл. - Махачкала, 1982.

Бокарев A.A. О классных показателях в аваро-андо-цезских языках И Язык и мышление. - Т.Х.-М-Л., 1940.

Бокарев A.A. Синтаксис аварского языка. - М.-Л., 1949.

Бокарев Е.А. Цезские (дидойские) языки Дагестана. - М., 1959.

Бокарев Е.А. Гинухский язык. Языки народов СССР. Т. VI. - М., 1967.

Бокарев Е.А. О категории падежа (применительно к дагестанским языкам // ВЯ - N I - М., 1954.

Бокарев Е.А. Эргативный падеж в языках цезской группы // Языки Дагестана. - Вып. 2. - М., 1954.

Бокарев Е.А. Из истории склонения в языках цезской группы Дагестана // Академику В.В.Виноградову к его 60-летию. Изд. АН СССР. - М., 1956.

Бокарев Е.А. Локативные и нелокативные значения местных падежей в дагестанских языках // Язык и мышление. - Т. XI. - М-Л., 1948.

Будагов P.A. Введение в науку о языке. -- iVL 1958.

Вакилов Х.С. К вопросу о падежной системе гинухского языка // И республиканская конференция молодых ученых и специалистов Дагестана "Молодежь и научно-технический прогресс". - Тез. докл. - Махачкала, 1988.

Вакилов Х.С. Выражение пространственных отношений местными падежами гинухского языка//Выражение пространственных отношений в языках Дагестана. - Махачкала, 1990.

Вакилов Х.С. Звукоподражательные слова - выкрики представителей животного мира в гинухском языкеЮтраслевая лексика дагестанских языков: названия животных и птиц. - Махачкала, 1988.

Виноградов В.В. Русский язык (грамматическое учение о слове). Изд. 2-ое.-М., 1972.

Гаджиев М.М. Следы грамматических классов в лезгинском языке // Учён. зап. ИИ ЯЛ. - Т. 5. - Махачкала, 1958.

Гайдаров Р.И. Лексика лезгинского языка. - Махачкала, 1986. Гайдаров Р.И. О некоторых общих моментах в словообразовании дагестанских языков // Материалы первой сессии по сравнительно-историческому изучению иберийско-кавказских языков. - Махачкала, 1969.

Гамзатов А.Г. Авар мац!. 6-7 классал. - Мах1ачхъала, 1992. ~ На. аварск. яз.

Ганиева Ф.А. Словосложение как один из способов образования в хи-налугском языке // Вопросы словообразования дагестанских языков. - Махачкала, 1986,

Гудава Т.Е. Иеторико-сравнительный анализ консонантизма дидойеких

языков, - Тбилиси, 1979.

Гудава Т.Е. К строению показателя грамматических классов в аварском языке // Языки Дагестана. - Вып. И.» Махачкала, 1954.

Гудава Т.Е. Консонантизм андийских языков. - Тбилиси, 1984. Дешериев Ю.Д. Хиналугский язык. - М., 1959.

Дешериев Ю.Д. Специфика проявления абстрагирующей роли грамматики в системе грамматических классов //Доклады и сообщения И Я АН СССР. - Вып. VII. - М., 1955.

Джейранишвили Е.Ф. Грамматические классы в цахурском и рутупь-ском языках. - Т. 5. - Тбилиси, 1953.

Дирр А.М. О классах (родах) в кавказских языках. - СМОМПК. Вып. 37. - Тифлис, 1907.

Есперсен О. Философия грамматики. - М,, 1958. Жирков Л.И. Лакский язык. - IVL 1955.

Жирков Л.И, Грамматика аварского языка, - М., 1924.

Жирков Л.И. Словообразование в аварском языке // Языки Дагестана. Вып. i - Махачкала, 1948.

Загиров В.М. Лексика табасаранского языка // Автореф. то... канд. филол. наук. - Махачкала, 1977.

Ибрагимов Г.Х. О многоформантности числа имён существительных в восточно-кавказских языках, // Вопросы языкознания. - N 3. М., 1974,

Ибрагимов Г.Х. Рутульский язык. - М., 1978.

Ибрагимов Г.Х. Цахурскмй язык. - М., 1990.

Имнайшвили Д.С. Дидойский язык в сравнении с гинухским и хваршин-ским языками - Тбилиси, 1983,

Исаков И А. Гунзибский язык (фонетика, морфология, лексика) (рукопись) И Рук. фонд ИИ ЯП Даг. ФАН СССР. 1980. Ф. 3. Оп. 4.

Исаков И А Гинухско-русекий словарь (рукопись). Рук. фонд. ИИ ЯП Даг, ФАН СССР, 1990, Ф, 3. Оп, 4,

Исаков И.А. Цезские антропонимы // Дагестанская ономастика. Материалы исследования. Выпуск 2. - Махачкала, 1996

Исаков И А., Халилов М.Ш. Гинухский язык // Языки мира. - T. IV. -Лейден, 1997.

Кибрик А.Е., Кодзасов C.B. и др. Фрагменты грамматики хиналугского

языка. - М., 1972.

Кибрик А.ё., Самедов Д.С. и др. Опыт структурного описания арчинского языка. Т. I-III. - М., 1977.

Кибрик А.Е., Кодзасов C.B. Сопоставительное изучение дагестанских языков. Глагол. - М., 1988.

Кибрик А.Е. Числовые формы несчётных существительных в дагестанских языках // Категория числа в дагестанских языках, - Махачкала, 1985.

Климов ГА.. Алексеев М,Е, Типология кавказских языков. ~ М., 1980. Курбанов К.К. Грамматические классы слов табасаранского языка. -

Махачкала, 1995.

Кумахов МА. Очерки общего и кавказского языкознания. - Нальчик,

1984.

Курилович Е. Проблема классификации падежей. Очерки по лингвистике. - М., 1962.

Ломтадзе Э.А. Гинухский диалект дидойского языка. - Тбилиси, 1963. Ломтадзе Э.А. Анализ капучино-гунзибекого языка // ИКЯ - Т. VIH. »

Тбилиси, 1956.

Ломтадзе Э.А. Категория грамматического класса и числа в хваршии с ком языке // ИК Я - Т. XII. - Тбилиси, 1960.

Ломтадзе Э.А. Структура и склонения указательных местоимений в языках дидойской группы И ИКЯ - Т. VIII, 1956. - На груз. яз. - Рез. рус.

Магомедов А.Г, Организация номинации по грамматическим классам в аваро-андо-цезских и нахских языках // Вопросы системы и истории. - Махачкала, 1966. (рукопись).

Магомедова П.Т. Показатели множественного числа в именах существительных чамалинского языка // Учен. зап. ИИ ЯП. - Т. 13. - Махачкала,

1964.

Магометов A.A. О грамматических классах в даргинском языке Н Со-общ. АН Груз. ССР. Т. .XXIV, N 5. - Тбилиси, 1960. Магометов A.A. Агульский язык. - Тбилиси, 1970. Магомедбекова З.М. Ахвахский язык. - Тбилиси, 1967. Магомедбекова З.М. Каратинекий язык. - Тбилиси, 1971. Мадиева Г.И. Авар, мац! - Мах1ачхъала, 1965. - На авар. яз. Мадиева Г.И. Грамматический очерк бежгинекого языка. - Махачкала,

1965.

Мадиева Г.И, Морфология аварского литературного языка. - Махачкала, 1980.

Мадиева Г.И. Аварский язык // Лыки народов СССР: Иберийско-кавказские языки. Т. 4. - М., 1967.

Мегрелидзе И.В. Количественные числительные языков дидойской группы // Язык и мышление. Т. IX. - М.-Л., 1940.

Мегрел и дзе И.В. Склонение в дидойском языке /У Труда Сталинского госуд. педаг. института. - Т. V . - Тбилиси, 1958

Мейланова У .А. О категории грамматического класса в лезгинском языке // УЗИИ ЯЛ. - Т. X. - Махачкала, 1962.

Мейланова У.А. Об отражении категории класса в именах существительных дагестанских языков // УЗИИ ЯП. - Т. XIII. - Махачкала, 1964.

Мейланова У.А. Основные вопросы формирования и функционирования числа в лезгинском языке .// Категория числа в дагестанских языках. -Махачкала, 1985.

Мейланова У.А. Морфологическая и синтаксическая характеристика падежей лезгинского языка. - Махачкала, 1960.

Мейланова У.А. Очерки лезгинской диалектологии. - Махачкала, 1964.

Мельников Г.П., Курбанов А.И. Логические основания именной классификации в цахурском языке // Вопросы структуры языка. - М., 1964.

Ми каинов Ш.И. Сравнительно-историческая морфология аварских диалектов: ИИ ЯП Даг. ФАН СССР. - Махачкала, 1964.

Муркелинский Г.Б. Классы и классные показатели в лакском языке // Труды II научной сессии ДНИ базы АН СССР. - Махачкала, 1949.

Муркелинский Г.Б. О развитии падежной системы в лакском языке // Падежный состав и система склонения в кавказских языках. - Махачкала, 1987.

Муртазалиев ММ, Авар мацГ 5 класс. - Мах1ачхъала, 1991. - На авар.

яз.

Саидова П.А. Годоберинекий язык. - М., 1973.

Саидова П.А. Множественность субстантивов в карахском диалекте аварского языка // Категория числа в дагестанских языках. - Махачкала,

1985.

Саидов М.-С. Аварско-русский словарь. - М., 1967. Ca медов Д.С. Некоторые вопросы лексики арчинского языка // Авто-реф. дис... канд. филол. наук. - М., 1975.

Сержпутовский А.К. Поездка в Нагорный Дагестан // Живая старина. -

Петроград, 1916.

Сулейманов A.A. Морфологические категории и словообразование имени существительного в даргинском языке. - Ростов, 1988.

Сулей манов ЯГ. О формах ограниченного и неограниченного множественного числа имён существительных в аварском языке // Категория числа в дагестанских языках. - Махачкала, 1985.

Сулей манов ЯГ. Грамматический очерк андийского языка: Автореф. дис... канд. филол. наук. - Махачкала, 1980.

Соболевский А.И. Русский исторический синтаксис. Лекции 1892-1893 гг. (Литогр. изд.).

Талибов Б.Б. Система грамматических классов в цахурском языке // Вопросы изучения иберийски-кавказских языков. - М., 1961.

Талибов Б.Б. К истории изучения вопросов морфологии дагестанских языков // Языки Дагестана. - Вып. Ш. - Махачкала, 1976.

Талибов Б.Б. О некоторых окаменелых и полуокаменелых элементах в структуре лезгинского языка // Вопросы грамматики. - М-Л., 1960.

Талибов Б.Б. К вопросу об ограниченном числе в лезгинском языке // Категория числа в дагестанских языках. - Махачкала, 1985.

Талибов Б.Б. Морфологическая и синтаксическая характеристика падежей цахурского языка // Именное склонение в дагестанских языках. - Махачкала, 1979.

Теетелец ЯГ. Классификация цезеких языков и реконструкция прото-цезского языка // Тезисы докладов восьмого кавказоведческого коллоквиума. - Лейден (Голландия), 1996. - На анг. яз.

Уелар П.К. Письма П.К. Услара к А.П. Берже // Этнография Кавказа. Языкознание. Вып. I! Чеченский язык. - Тифлис, 1888.

Уел ар П. К. Этнография Кавказа. Языкознание, Вып. И! Аварский язык. - Тифлис, 1889.

Хайдаков С.М, Сравнительно-сопоставительный словарь дагестанских языков. - М., 1973.

Хайдаков С.М. Принципы именной классификации в дагестанских

языках. - М., 1980.

Хайдаков С.М. Способы выражения множественного числа в дагестанских языках // Категория числа в дагестанских языках. - Махачкала,

1985,

Хайдаков С.М. Очерки по лексике лакского языка. - М., 1961. Халилов М.Ш. О лексико-граммачических классах в бежгинском языке // Морфологическая структура дагестанских языков. - Махачкала, 1981.

Халилов М.Ш. Об ограниченном множественном числе существительных бежтинекого языка // Категория числа в дагестанских языках. - Махачкала, 1985.

Халилов М.Ш. Грузинско-дагестанекие языковые контакты (на материале аваро-цезеких и некоторых лезгинских языков): дис.... д -ра филол. наук. - Махачкала, 1993 (рукопись).

Халилов М.Ш. Бежгинско-русский словарь. - Махачкала, 1995,

Хапилов M.UJ. Суффиксальное словообразование в субстантивах бежгинского языка // Вопросы словообразования дагестанских языков. -Махачкала, 1986.

Халилов М.Ш. Бежтинекий язык // Языки народов Дагестана. - М., 1997.

Ханмагрмедов Б.Г.-К. Система местных падежей в табасаранском языке: Автореф. дис... канд. филол. наук. - Махачкала, 1958.

Чикобава A.C. К истории грамматических классов в аварском языке // Известия И Я И M К. Т. !. ~ Тбилиси, 1937.

Чикобава A.C. К генезису второго грамматического класса в горских кавказских языках // Сообщение АН Грузинской ССР. Т. ill. N 4. - Тбилиси, 1942.

Чикобава A.C. Основные типы спряжения глаголов и их исторические

взаимоотношения в иберийско-кавказских языках // Доклад на Международном конгресс© востоковедов, - М,, 1980.

Чикобава A.C. Древнейшая структура именных основ в квартельеких языках, - Тбилиси, 1942,

Чикобава A.C. О двух основных вопросах изучения иберийско-кавказских языков // Вопросы языкознания. » N 8,1955.

Чикобава A.C. Об зргативном падеже - "косвенном и прямом" в иберийско-кавказских языках // Падежный состав и система склонения в кавказских языках. - Махачкала, 1987.

Церцеадзе И,И. Андийский язык, - Тбилиси, 1985.

Шаумян Р.Н. Следы грамматических классов (родов) в агульском языке // Язык и мышление. Т. 6-7. - М., 1936.

Якобсон Р. Морфологические наблюдения над славянским склонением (состав русских падежных форм),,, S-lravenhagen, 1958,

Helmslen. la caîergrie des cas, H Partie (acta iutlan dica, XI). - Paris, 1937.

ciKdU.

бежг.

арч. цезик.

rnv?

I р / .

лакек. кл. ед. ч, мн. ч.

гг.

I I- -

ОСН.ИМ.П. -

осн. кос.п. ном. Эрг, ген. 1 ген.!! дат. и не.

Др.

срв.

вм.

ВЯ

СМОМПК

икя

УЗИИ ЯП

ГТГ} I ? . .- i- А г I i f ! : i Л Г1

i trifih И', bin иилг/чцспИ л

аварский язык бежги некий язык арч 1-Iникии язык цезский язык грузинский язык лакский язык класс

единственное число множественное число грамматический основа именительного падежа основа косвенных падежей номинатив эргатив генитив! генитив П

- дата в

- инструментал и с (инструм ентал ьны й)

- другие

- сравните ~ вместо

■ Вопросы языкознания Сборник материалов по описанию местностей и племён Кавказа

- Иберийско-кавказекие языки

Ученые записки Института истории, языка и литературы. Дагестанского филиала АН СССР.