Охрана труда в идеологии и политической практике Советского государства: 1917-1929 гг. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Базаев, Александр Григорьевич

• Базаев, Александр Григорьевич
• кандидат исторических наук
• 2008

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Базаев, Александр Григорьевич

Раздел III. ' ВОТСКИХ ГрПЖДЙН. г^ЛК^ * - г t .1 < ■ ' - - * .X,' i .

Список источников и литературы.181

Системе социальной защиты трудтпщхс;; в оценках ео

1 дя.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Охрана труда в идеологии и политической практике Советского государства: 1917-1929 гг.»

Актуальность темы исследования определяете;! необходимостью государственной поддержки развития среднего класса современной России, который составляют, главным образом, производящие слои российского общества. За годы эконошгческих реформ 1990-х гг, постсоветский социум оказался жестко и бескомпроз.шссно расколотым по тхуществен-TiOiMy !;p-i';!!ii::;y. Птмештппюся производственные отношения привели к сокращенно производства. безработице, социальной незащищенности л:о-лей. Задача государственной власти сгладить какоштвтптгеегт за последние годы тгротиЕоречп/ ^ежду бг\дизчтноп и ^пжнтогп1ой чагтыо общества. Достижению этой цели может способствовать знание исторнческо] о онъиа со-тщэлъйой заттгыт населения в советский период.

Дополнительную актуальность теме исследования придает разработка перспект'ИБИой концепции государственного развития России в XXI е., которая предполагает в числе прочего )нет интересов иро пзводжще слоев российского общества. В данной связи вполне закономерно обращение к псториче с кому опыту стротгте ль ства ир о лет ар ского государства в первые годы советской власти, когда рабочий класс был объявлен "гегемоном" нового общества. Особый интерес подобная постановка проблемы приобретает в связи с тем, что в условиях послереволюционной стабилизации лидеры советского государства решали задачи, схожие с теми, которые сегодня стоят перед современным руководством страны. В годы НЭПа новые рыночные отношения требовали активного государственного вмешательства в процесс организации производства, а особый статус пролетариата в Советской России определил специфику государственной политики в отношении трудящихся. На современном этане также необходимо привести в соответствие интересы государства и производящих слоев поселения, что позволяет говорить об актуальности нового обращения к достаточно изученному этапу истории российского общества.

Степень изученности проблемы. Анализ историографии проблемы повиляет выделить два основных периода в ее развитии. Первый ш них относится к 19iT-19S";J-:vi гг. Второй охватывает 1990-е п. а также начало нынешнего столетия. В свою очередь, в зависимости от коикретно-историчесной ситуации, в рамках рассматриваемых периодов автор выделяет несколько специфических этапов.

Истортюграфш! проблемы проделала сложною эволюцию. Пристальное внимание советских исследователей к проблематике охраны труда сменилось практически полным забвением рабочего вопроса в 1990-е гг.

Истерия социальной защиты трудящихся оставалась одной тс ведущих тем отечественной истошгограшшг на ттотяженип 1920-х - 198и-х гг.

1 л. x x .1

За этот период учеными была проделана огромная работа но изучению ее различных аспектов, создана колоссальна.'! псточптгковая база исследовании. собран и проанализирован большой факгологическтпг материал. Историографическое осмысление и апажп литературы по истории трудящихся стаж! предметом специальных научных исследовании и сформировались в самостоятельное направление в исторической науке.

В i 920-е гг. историки уделяли огромное внимание социальном],' по-ложенитп рабочих и крестьян, их трудовому энтузиазму, vjobteeo образоза

1 J- ' з. J ч> ш' J -> X. i. ния и пожгттгаеекгш ориептацдяы. Несмотря на идеологическую задаи-чость первых тп-ГишкациП. авторы которых часто рассматривали историю трудящихся исключительно с марксистских позиций, псторикадш был создан оп^^-шьш кяучнъш потенциал для дальнейшего изучения темы 1 На vi* ~ ные труды 1920-х г. ошибались на широкую источхшковую базу, позволявшую решать целый котчпшекс задач, связанный с изучением социальной

1 См.: Белкин Г. Рабочий вопрос в частной промышленности. - М., 1926; Топо-ропекая X. Завком на частном предприятии. - М.; Л., 1927; Фин Я. Опьп сгачкп в Советской России. - М., 1924 и др. защиты трудящихся в этот период." Интерес представляет группа специальных ряб от, п0гв;пденны" 'ф уду n; s гтгтттг ПОДРОСТКОВ II МОЛО ДвЖП.J Сре-дп исследований. шсвящетшых изучению рабочего вопроса, большой комплекс составляют труды по проблеме безработицы, большинство из которых было написано в середине 1920-х гг. В этих работах был проведен анализ динамики численности и состава безработных, рассмотрены прпчп-ны безработицы it ее влияние на развитие всего рабочего класса в делом.4

Па рубеже 1920-1930-х гг. в работах по изучению охраны труда все больше внимания стало уделяться проблеме социальной неоднородности рабочих.D Iia первый план в эти годы выдвигались вопросы политического и идеологического единства пролетариата п крестьянства, формирования новой психологии и "перевоспитапня трудящихся в соьщалистнческом духе". Многие ivj этих ркбот имели исключительно практическую направленность. в них содержался ряд рекомендаций по воспитательной работе среди новых отрядов рабочего класса. В контексте этих исследований речь шла о производственной адаптации новых пополнений рабочего класса к На путях социалистического строительства / Под ред. В. Милютина и А. Сви-дерского. М., Л. 1927; Загорский С. Рабочий вопрос в Советской России. Прага, 1925.

J Шварц 1'. Зайцев В. Молодо-:;, СССР в цифрах. IvL. 1924; Зайцев В. Труд и бьн рабочих подростков. IvL. 1926; Зайцев В. Положение труда подростков и его оплага в промышленности. М., 192i; Шварц Г. Броня подростков па производстве. М., 1924; Шварц Г. Безработица подростков и борьба с ней. М. 192'k Куркип НЛ1. Московская рабочая молодежь. М., 1921. Гиндин Я. Безработица в СССР. Ivl, 1925 ; Гиндин Я. Профессиональные союзы и безработица. 1917-1927 гг. М., 1927; Гиндин Я. Регулирование рынка труда и борьба с безработицей. М.-Л. 1928; Гуревнч X. Безработица и экономполитнка // Большевик, 1928, 2; Мкнц Е. Безработица в России. 1922-1924 гг. // Труд в СССР. М„ 1924.

J Брудный М. Наши разногласия и неоднородность пролетарии! а /У Большевик. 1927, № 19-20; Беренделнн П. О новых слоях рабочего класса //Под -.наменем коммунизма, 1927. № 1. условиям социалистического предприятия. о процессе превращения новых ■рабочих в кадровых 0

В советской историографии значительное внимание уделялось проблеме материального положения трудящихся, социальной адаптации рабочих. В работах, посвященных данной проблематике, затрагивались различные аспекты материального положения - динамика заработной гагаты, расходного п доходного бюджета, жтглтттщтьте и бытовые условия.' При этом одной из основных характериспгк жизненного урошиг рабочих ттрсдставля-лпет. заработная плата, изучение днначтпки которой стало предметом многих историков п экономистов." Среди исследовании! но проблеме заработп ной платы особое место занимают труды С .Г. Сточмллпна п А .1'. Рашина.' i - ^ х. j

В конце 1920-х гг. ряд исследователей обратился к более ппшоко:му плуче - ш

Т! г ГТ- i М:: : -j i м-0.' i bTHYF \ II ivs ЛЬТ >,': 'ггО-ОЬ' i OliblA vCjfOBiiri раООЧЗь\. /л. И.Н '! : Г77 i : >T С j » J i 1

Шкаратан О.И. проблемы социальной структуры рабочего класса. М, 1-970. Капалкин В. Благосостояние трудящихся масс Советского Союза. М.-Л., 1927; Овсянников B.C. Как живет раоочпи класс СССР: по материалам обследования раоочих бюджетов. М. 1928; Маркус Б. Положение рабочего класса СССР //Большевик, 1927, JN« 19-20.

Гухмак Б. Численность и заработная плата пролетариата СССР. М. 1925; Шыид! В. Наша политика в области заработной платы // Вопросы труда. 1925. № 2; Ревлш С. Зволюцня форм заработной платы е Советской России. Ы., 1923. Струмшшн С.Г. Динамика условий груда в СССР за 1917-1927 гг. if Струглшшн С.Г. Проблемы экономики труда. М., 1982; Рашин А.Г. Заработная плата за восстановительный период хозяйства. 1922/1923 - 1926/1927 гг. М., 1927; Рашин А.Г. Заработная платав промышленное!н. 1923 - 1924 гг. // Труд в СССР. М,, 1924; Движение заработной платы в 1922 г. М., 1923.

1и Поляк Г.С. Бюджеты рабочих в 1922-1927 гг. М. 1929; Кабо Е.О. Питание русского рабочего до и после войны. М., 1926; Кабо Е.О. Очерки рабочего быта: опыт монографического исследования домашнего рабочего быта. М,, 1928. условия стали предметом специального исследования в работах В.В. Шмидта п В В Введенского.11

В 1930-е гг. в нзучешш охраны труда наступил длительный перерыв, продлившийся более двух десятилетий - до середины 1950-х тт., когда к пей обратились профессиональные историки. Исследования 1960-х гг. обусловили попорот в изучении истории социальной защиты рабочего класса п крестьянства, связанный с преодолением ее одностороннего освещения. Был осуществлен переход от декларирования обпщх положений и поверхностных обобщений к всестороннему и гдубокол]у анализу различных; аспектов социальной заш.нты трудящегося населения.12

В 1960-е гг. вышел ряд коллективных сборников и монографий, затрагивавших общие проблемы развития трудящихся в первое послеревс-люшюниое десятилетие.13 При этом основное внимание в этих работах бы

11 Шмидт В.В. Рабочий класс и жилищный вопрос. М., 1928; Введенский А.В. Жилищное положение фабрично-заводского пролетариата в СССР. гЛ. 1932. и. ^ -г;р 3 период восстановления народного хозяйства. 1921 - 1925 гг. М. 1955; Советское народное хозяйство в 1921 - 1925 гг. М. i960; ГенкинаЭ.Б. Переход советского государства кНЭТГу. 1921-1925. М., 1954; Гепкпна Э.Б. Об особенностях восстановлена" промышленности в СССР. 1921-1925 // История СССР. ! 902, № 5; Воскресенский Ю.В. Переход Коммунистической партии к осуществлению политики социалистической индустриализации СССР. 1925-1927. М. 1969: Морозов Л.Ф. Решающий этап борьбы с нэимаис::ой буржуазией: из истории ликвидации капиталистических эле-глентог. города. 1926-1929. М., 1960; Трифонов И. Я. Классы и классовая борьба СССР в начале НЭПа. 1921-1925. 4.1-2. Л.; 1964, 1969. ь Из истории рабочего класса СССР. JL, 1962; Рабочий класс в годы восстановления народного хозяйства. 1921-1925. М,, 1962; Алещенко H.IvI. Из истории рабочего класса Москвы в восстановительиый период. 1921-1925. М., 1959; Рогачевская Л.С. Из истории рабочего класса СССР е первые годы индустриализации. 1926-1927. IvL, 1959; Рафинлова Т.К. Положение рабочих и классовая борьба нз частнокапиталистических предприятиях в период нэпа. 1921-1929. Л., 1958; Рашин А.Г. Формирование и развитие советского рабочею класса. 1917-1961. М., 1964; Трифонов И.Я. Рабочий класс СССР в ло обращено на те аспекты истории рабочего класса которые, главным образом, были связаны с обшествехшо-полтшгческпм развитием Советского государства. Пре'шутцествекио в исследованиях делался акцент па изучении организаций рабочего движения. на трудовой и политической активности рабочих. 1'Лонее разработанными оставались вопросы материального положения, условий труда и быта рабочих.и В отечественной историогра-фтш 1970-х - 1980-х гг. исследования по проблемам социального развития ■рабочего класса по-прежнему занюхали особое место. Исследователями

Л- i. ~ было продолжено изучение проблем социальной мобил ьности и социальной активности рабочих, организации их труда.ь

На рубеже 1980-1990-х гг. началось преодоление историографических противоречий и заполнение фактографических лакун, Постепенный отказ от идеологических штампов и введение с середины 1980-х гг. в широкий научный оборот обширных пластов неизвестных документов, позволили наметить новые подходы к проблеме охраны труда.1"1 Рядом истоды восстановления народного хозяйства. 1921-192-5. л,. 1962; Дробш-кев -s.3. Соье-т-скик рабочий класс в период социалистической реконструкции народною хозяйства. 1926-1937. М.; 1961.

Ь| Ворожсйкнн И.Е. Очерки историографии рабочего класса ССЧ'Р. М., 1975, с. ь Вдог-пн А.Й., Дробижев В.З. Рост рабочего класса СССР. 19! 7-1940 гг. М., 1976; Жиромскпя В.Б. Рабочий класс Европейской России в первые годы КЭПа. 19211924 гг.: численность и состав. М.„ 1984; Жиромскал В.Б. Советский город в 1921-1925 гг.: проблемы социальной структуры. -М., 19<й?; Изменение социальной структуры советского общества 1921 - середина 30-х годов. М., 1979; Социальная политика советского государства и рабочий класс: вопросы методологии, историографии и источниковедения. М. 1988; Шкаратан О.И. Проблемы социальной структуры рабочего класса. Историко-социолотнческое исследование. М., 1970.

1о См.: Свищев М.А. Опыг нэпа и развитие мелкого производства на современном этапе Н История СССР. 1989. № 1; Бородкин JT.IL, Свищев М. А. Социальная моследователей был сделан вполне определенный вывод о противоречивости 7 государственной политики в отношении раоочпх н крестьян *' Вторая половина 1990-х гг. выявила явный интерес не только к социально-экономическим п политическим условиям 1917-1929 гг. но и к проблеме по липки власти по отношению к различным категориям населения.В начале 2с)00-х гг. были даны более взвешенные оценки социальной защиты трудящегося населения с первые годы советской власти.'4 Однако в современной исторпограсЬпи по-прежнему сохраняется потребность в пег; с о сi i А х У I А А мыслеини советского опыта охраны труда в 1917-1929 гг. у.П1ТЬ1Ш,;[ результаты историографического обзора, целью работы является научный анализ охраны труда в идеологии и политической прак-тпке Советского государства в 1917-1929 гг.

Исходя из поставленной цели, автором определены следующие лабильность в период кзпа // История СССР. 1990, № 5; Килин А.П. Частное торговое предпрнкимате.чьство на Урале з 1920-е годы. - Екатеринбург, 1995: ДемчикЕ.В. Частный капитал в городах Сибири в 1920-е шды: ох возрождения к ликвидации. - Барнаул, 1998 и др.

Люто:-. ЛИ. Частная промышленность а годы гзпа. - Спратов. 1994; НЭП: приобретения и потерн. М., 1994: Булдаков В.П. Красная смута. Природа и последствия революционного насилия. - М. 1997.

1о Лившпн А.Я. Власть и управление в массовой психологии (191 ^-1927 п.) // Из истории государственного управления £ России. Сборник статей ! Под ред. Е.О. Бейли-ной. - Симферополь, 1998; Ликшин А.Я. Общественные насшоенияв Советской России Д-9-1-7-т9-£9 гг. - М., 2>!U4; Ибрагимова Д.Х. ИЭП и Перестройка. Массовое сознание сельского населения в условиях перехода к рынку. - М., 1997.

IiJ См., напр.: Гнмпельсон Е.Г. НЭП и советская политическая система в 20-е гг. М., 2000; Орлов И.Б. <<Гримасы нэпа» в историко-революциопногл фильме 1920-х годов // Отечественная история. 2003. № б; Его же. «Новая буржуазия» в советской сатире 1920-х годов // История России XIX - XX веков: Новые источники понимания. М. 200i: Его же. Образ нэпмана в массовом сознании 20-х гг.: мифы и реальность // Новый исторический вестник. 2002. № 1. дачи диссертации:

- проанализировать глубокие изменения, произошедшие в социальной структуре и политическом статусе трудящихся Советской России в 1917-1929 гг.;

- показать место и роль профсоюзных организаций в организации социальной защиты советских раоочгсс

- осветить общественное восприятие сложившейся в стране в 19171929 гг. системы социальной заишты трудящихся.

Хронологические пагики диссертации ограничены 1917-1929 гг. --сло:±жыы переходным периодом в развитии Советского государства. После побели революции советская власть провозгласила новые шяашшш охраны грз'да. большая часть которых так и осталась не реализованной на практике. Избранный хронолопгческитт период логически завершается в конце 1920-х !т. что связшго с переходом страны тс централизованной системе общественного производства.

Источниковую базу исследования составляют как опубликованные документы, помогающие сориентироваться в итога:-: работы предшествующих поколений историков, так и архивные материалы (ГАРФ, РГАС-ПИ, ЦАОДМ), служащие основной базой данных при реконструкции советского общества 1917-1929 гг. Автор использовал законодательные акты/" резолюции и постановления центральных партийных, государственных и профсоюзных органов, опубликованные в специальных изданиях и

См.: Конституции и конституционные акты РСФСР (1S1S-1937). - М., 1940; Собрание законов и распоряжении Рабоче-крестьянского правительства Союза Советских Социалистических республик (СЗ СССР). - М. 1924-1930; Законодательство о лишении и восстановлении в избирательных правах. - Л., 1930; Собрание узаконений и распоряжений Рабочего и Крестьянского правительства (СУ РСФСР). - М., 1921-1922; Уголовный кодекс редакции 1926 года. Изд. официальное. - М. 1927 и др. сборниках/1 работы партийных, государственных и хозяйственных работ-шшов. статистические материалы."- восиот'Пзнашгя:. /нтевишсп: и письма современников/4 материалы периодической печати.

Научная новнзни исследовании определяется. современной переоценкой теории и ттрактжи охраны труда в Советской России 1917-1929 гг.

Автор делает вывод о том, что лидеры РКП(б)-ВК11(б) ориентированные на строительство государства пролетариата, искрение полагали себя едтпгственнъши выразителями и запщтникамп интересов трудящихся, в связи с чем рассматривали любые альтернативные формы хозяйственной организацгог пролетариата либо как однозначно контрреволюционную силу, либо как временных попутчиков.

Исследование показало, что вне зависимости от провозглашенных большевиками принципов приоритетности социальной защиты трудящихся. воплотить эту идет на практике в полном объеме так и не удалось. В См.: Декреты Советской власти. 25 октября 1917 г. - 16 марта 1918 i. Т. 1. -М. 1957; Коммунистическая партия Советского Союза з резолюциях и решениях съездов. конференций и пленумов ЦК (1Я98-1936). 9-е изд. доп. и исир. Т. 2. - М., 19S3; Т. '1. - М. 1984; Решения партии и правительства но хозяйственным вопросам: Сборник документов за 50 лет. В 5-тп тт. Т. 1. - М. i''-67. См.: Бухарин К.И. Избр. произв. - М., 1988; Ленин В.И. Поли. собр. соч. 5-е изд. Т. 43-45,-М., 1982; Сталин И.В. Сочинения. Т. 5. 1921-1923. - М., 1947: Т. 7. 1925. - М., 1952; Троцкий Л.Д. Новая экономическая полигика Советской России и перспективы мировой революции. М. 1923. и др. Тяжесть обложения в СССР (Социальный состав, доходы и налоговые платежи населения Союза ССР в 1924/25, 1925/26, 1926/27 гг.), - М,. 1929. - С. 76-77; Материалы комиссии ВСНХ СССР. - М.:Л„ 1927. Срл. : -МилоЕПдева И. В. Россия в условиях H:>tia по воспоминаниям современников // Власть и общество в России XIX-XX вв. Научная конференция. - М., 2002; Го-гьеЮ.В. Мои заметки. - М., 1997; Пришвин М.М. Дневники, 1923-1925. - М., 1999; Чуковский К. Дневник, 1901-1929 гг. /ГХодг. текста и комыент. Е.Ц. Чуковской. -М,. 1991 и др. годы первых послереволюционных преооразованин и гражданской воины лидеры партии и правительства руководствовались вполне прагматтшеской идеей удержания власти любой ценой, что препятствовало решению первоочередных социальных задач. В дальнейшем, по мере укрепления советской системы, эффективной охране труда препятствовало вступление СССР в актггокую фазу индустриальной модернизации, потребовавшей максимальной концентрации усилий производящих слоев общества.

Новой является авторская опенка особой социальной роли советских профсоюзов, па протяжении всего исследуемого периода утрачивавших свои непосредственные функции охраны труда. К концу 1920-х гг. руководству страны удатосъ ке только свернуть всю запцгтщто работу профсоюзов,, но и превратить их в часть государствешюй системы, ориентированную на организацию производства.

В диссертации показано, что в условиях свертывания НЭПа идея централизованной государственной защиты трудящихся эффективно использовалась властью для борьбы с частными предприятиями и мелкой kvстатжон промышленностью.

1. i.

Методологическую основу диссертации составляют такие основополагающие принципы исторического иссяедовашп;, как научность, объективность и ircTOpiGM. Диссертант использовал междпсцппжшартшп подход к историческому исследованию, познавателытя стратегия которого основана на синтезе структурного и сощюкультурного методов. Междис-цпшшнарность обусловлена, главным образом, те:-.;., что кр\т научных проблем, составляющий заявленную тему, соприкасается одновременно сразу с несколькими днещшлтшами: социальной историей, социологией, социальной психологией и исторической антропологией.

Практическая значимость работы определяется ролью производящих слоев общества в современной российской экономике, а также характером приоритетов государственной экономики, ориентированной не на экспорт сырья, а на производство товара. Материалы диссертации могут быть использованы преподавателями средней и высшей школы, органами i и судар с тв е i пю го управления. политическими партиями и движениями в своей пропагандистской работе. Содержащийся в работе фактологический материал может быть ксгодъзовнн гюи написании учебников ir vneownr;

X i. J j посоотиг.

Апробация результатов исследования, Основные положения дис-сертаиионного исследования пробированы в докладах автора на научных конференциях в Москве и Челябинске и нашли отражение в ряде научных публикациях диссертанта. газдел i. изменение социального статуса трудящихся советской

X UvKiSllAi

Сразу после победы революции большевики провозгласили пршшдп

J т J- ± Л. приоритетности рабочего класса в числе всех социальных слоев советского

L X 1 обхцества, По мнению лидеров Советского государства, костяк органов власти и управления: в стране должен был состоит;» из рабочих - г, тгом большевики видели гарантию социалисттгческой направленности развития пролетарского государства, преодоления бюрократических и прочих негативных тенденций в его Аушсппопированшг. Они были убеждены, что

Г—, —ч J ~' рабочие будут л)'гиие управлять государством, чем эксплуататорские классы.

В дореволтоцтгонных теоретических разработках большевиков не последнее место занимал тезис о том. что в пролетарском государстве будет покончено с бюрократизмом — болезнью не только дореволюциошюго государственного управления, но и любого «эксплуататорского» общественного строя. Не учитывалось, что государство, независимо от его соппалъ-по-классового содержания, не может существовать без обслуживающей его бюрократтти - чиновннчества. Считалось, -то именно чиновники — носители бюрократизма — главная причина бюрократизма государственного аппарата. Леи пи в «Государстве и революции» писал, что, рабочие, завоевав политическую власть, разобьют старый бюрократтмескии аппарат, заменят его новым, состоящим из рабочих и служаших. будут принимать меры к немедленном}' переходу и- тому, «чтобы все исполняли функции контроля и надзора, чтобы ее с на врег,хя становились «бюрократами» и чтобы поэтому никто не мог стать бюрократом»/ ' Но вот старый государственный аппарат был «разбит», к управлению пришли ((представители народа».

-7-> Ленин Б.К. полн. собр. соч. 1. 33. С. 109. и тут же стали зримы оюрократнческне тенденции в деятельности «раооче-го» государства. Уже весной 1918 г. сам Ленин заговорил об опасности бюрократизма в советском управлении.'"

Формирование номенклатурной прослойки партийной государственной бюрократии соответствовало общей политике РКП (б) - ВКП (б). устремленной к го с удар с тв с т гн о м у монополизм.!"/, оесконтролъности и Bceivio-гуществ)/. Вместе с тем она становилась и самостоятельной силой, господствующей над обществом. Как сощгалъпый слой, она накрепко связывала свои материальные шггересы. с государственной собственностью. Сталинская <лревояюция сверху», приведшая к ликвидащш ыногоукяадностк в экономике. к тотальному огосударствлению, укрепила и расширила власть бюрократшг Интересны взгляды Макса Вебера на проблему бюрократии. Касаясь капиталистического производства, он показал, как по мере его монополизации. картелнзацпп неизбежно усиливается управленческое чиновничество, власть бюрократии. При социализме же, считал он, бюрокра-Tiffl вырастет во много iq>a г. В этом обществе, отвергающем частную собственность. монопольным собственником средств производства становится государство. Государственный социализм по отношению к пролетариату выступает как властный предприниматель. организующий плановую :г.со-homjikv на бюпокоаттгчеекпх началах. «Бюрократия, составляя особую ш* i x 1 j. корпоращио, становится господствующей над обществом и бесконтрольо-—• ной».^ Теоретический анализ и прогноз ученого оправдывался уже в социально-экономической практике нэповской России 1920-х гг.

Новая партшпю-государственная бюрократия, прежде всего, ее номенклатурный слой, являлась важнейшей частью советской государственной машины. Она служила руководству партии в качество орудия подчп

Гнмпельсон Е.Г. НЭП и советская политическая система в 20-е ir. М.„ 2000.

7 Weber М. Ver unci Person. Dokumente ausgewalt und komeiihri von E.Baumgarten. Tubingen. 198-1. S. 254. нения государства к своих политических и и деологтгчсских интересах и в конечном счете становления всевластия Сталина. В изданной в 1937 г. книге «Преданная революция», отвечай па вопрос «Почему победил Сталин?», Троцкий писал: «Было бы паивил- полагать, что неизвестный массам Сталин вдрут вышел из-за кулис, имея готовый стратегтпгеский план. Нет. Щ|ежде чем он выше л на свой путь — бюрократия нашла его. Бюрократия победила не только «левую» оппозицию. Она одержала победу над большевистской партией. Она победила всех этих врагов. не идеями и аргументам!;. а только благодаря собственному весу. Свинцовый зад бюрократии весил больше, чем голова революции. Вот решение загадки советского термидора»."" И хотя в приведенных словах автора далеко не полное «решение загадки», все же известное основание дш; такого утвержде-1шя он имел. Раньше, в 1935 г. он назвал созданную советскую систем)' «бюрокрашческтгм абсолютиз мом».

Дело в том. что костяк органов власти и управления должен был состоять из рабочих — в этом болыпевшаг виделп гарантию социалистической направленности развития пролетарского государства, преодоления б[оротфаттгческнх н прочих негативных тенденции в его функшюнн-гк-чглтиш. Они были убеждены, что рабочие ovivt .nvqme \ттлпвлять rocvi. J ' 1 X ^ ^ - L J даровом. чем «эксплуататорские классы». Как заклинание звучало требование Ленина: «Надо, чтобы рабочие вошли во все государственные учреждения, чтобы они контролировали весь государственный аппарат. Мы должны влить в этот аппарат возможно больше рабочих и крестьян. Мы за это возьмемся, это сделаем и этим изгоню.! из наших учреждешш бюрократизм».29 Это сказано Лешшым 9 февраля 1920 г. И в самом конце вой

Троцкий Л.Д. преданная революция, иарнле. 1937. С. 25-27.

29 Ленин В.И. Полы. собр. соч. Т. 40. С. 127-123. иы, в ноябре 1920 г.: «шаги к полному чишггожсншо бюрократизма: уча

-Ь J ш? A i J стие в управлении гяЗ'Ш' трудякгнхс" ■> ~

Пдеол^пшеский постулат: «в государстве диктатуры пролетариата управляют рабочие,» не подтверждался действителъностыо. Вскоре, в январе 1921 г. Ленки, вопреки прежним утверждешшм. признал невозможность непосредственного вправления обшеством рзбошш классом: «Разве j. * ^ л. 1 x знает каждый рабочий. как управлять государством? Практически люди знают, что это сказки», «кто управлял из рабочих? Несколько тысяч на век? 1

Россию, и только4»."11 И тем н- мои"- убеждение, что <уорябо;тнвшо■roov-дарственното и партийного аппарата — панацея от всех бед, не покидало вождя. После перехода к НЭПу, беспокоясь за сохранение единства руководства партии, он считал необходимым ввести больше рабочих и крестьян в ЦК. В так называемом «Политическом завещании» — г-Ппсьме к съезд}'» — Ленин 25 декабря 1922 г. изложил свой «план»: «. несколько десятков рабочих, входя в состав ЦК, могут лучше, чем кто бы то ни было другой, зпнятъея проверкой, улучшением и пересозданием нашего аппарата. РКИ. которой принадлежала эта сЬушшпя ^начале, оказалась не в сох X ^ * ^ 1 ' сто?:нлш справиться с нею и может быть употреблена лишь как «придаток» или как помощница, при известных условиях, к этим членам ЦК.

В число рабочггх-членов ЦК должны войти преимущественно рабочие. стоящие ниже того слоя, который выдвинулся у нас за пять лет в число советских служаших. и пртшадлежащне ближе к числу рядовых и крестьян. такие рабочп-. присутствуя на всех заседаниях ЦК, на всех заседаниях Политбюро, читая все документы ПК, могут составить кадр преданных сторонников советского строя, способных, в о-первых, придать устойчивость самому ЦК, во-вторых, способных действительно работать над

-- ленинский соорник зз /-.s.sg.

Ленин В.И. Поли. собр. соч. Т. 42. С. 253. обновлением и улучшениед1 аппаратам. " Это была меотвооожденная идея, и неудивительно, что (шасле дшгкн» Ленина о ней никогда не вспоз-жналп.

В соответствии с тезисом о социальном государстве большевики стремились улучшить уровень жизни и ус летня труда советсьнгх граждан. Переход к новой экономической политике создал совершенно новые условия для развития торговли, снабжен ил: и удовлетворения по гребите льского спроса населения на промышленные и продовольственные товары по сравнению с предшествовавшим периодом. Именно в области торговли и снабжения введение КЭПа привело к наиболее быстры-,! и оир.тнмьш результатам, непосредственно отражавшимся на повседневной жизни самых iHHpoKiLX слоев населения.

Введение НЭПа означало отказ от дентралшовахшой системы распределения и снабжешгя периода «военного коммунизма» и ознаменовало собой начало воссгановл енпя и дальнейшего развития торговли. В августе 1921 г. на Пленуме Московского Комитета РКП? б) председатель Московского Совета Л.Б. Каменев начал свои доклад следугоппшн словашг «Наша новая экономическая политика провозглашена несколько месяцев т~-ыу назад. Главные декреты которые определили новое направление экономической политики, были изданы позднею зимою и раннею весною этого года. Несмотря на это. развитие этой новой экономической политики . идет сравнительно медленно, медленнее, чем это нужно для того, чтобы побороть ту хозяйственную разруху, которая вызвала эту новую эконо:шше-С кую ПОДНТ1 п>у»

Действительно, перестройка экономик!! и тшомышленности прохо-диша достаточно медленными! темпадш. На первоначальном этане властям прежде всего предстояло решить три основные проблемы, связанные с острой нехваткой денежных средств, топливным, сырьевым и нродоволь

32 Таи же. Т. 45. С. 347-348.

3j ЦАОДМ. Ф. 3, on.il, д.47, л.25. ственным кризисами. При этом одной из центральных задач была нормализация денежного обращения. изыскание средств для восстановления продхышле.таости, необходимость укрепления рубля и замедление темпов тшфляшш.

1С моменту введения J1Э i Та власти находились буквально на гране финансового банкротства и были не в состоянии ни вьшлачнвать заработную плату, ни содержать школы и больницы, ни производить ремонта, ни заготовлять топлива, ни закупать сырья. Несмотря на то. что в начале 1921 г. ежемесячные государственные дотации были увеличены вдвое, при самом жестком режиме зконоьпш. например. Москва нуждалась в сумме, превышавшей эти показа гели в 2,5 раза.5а

Как известно, одним из первых непосредственных результатов революции в зконоьишеской сфере стало прекращение взимания налогов. Отмена коммунальных платежей должна была способствовать выравниванию материального положения труляштгхея, и в связи с этам они были освобождены от квартплаты, штаты за водопровод, электроэнергию, канализацию и газ. В 1920 г. была введена бесплатная выдача некоторых продовольственных товаров, а в 1921 г. - бесплатная выдача лекарств. На трамваях и по железным дорогам также ездили бесплатно, нередко встречались попытки брать товары в лапках, не платя за них. Поэтому в период «военного ком-мзтппма» у власти остался единственный и главны и источник дохода - печатный станок, что привело к колоссальной инфляции и полному обесце

35 шсванию руоля.

Переход к НЭПу вызвал необходимость кардинального пересмотра всей налоговой политики государства. Уже в октябре 1921 г. на заседании Московской Губпартконферещтш подчеркивалось, что «главный и осиов

4 ЦАОДМ. Ф. 3, оя.11, д.47, л.2. Черных А.И. Становление России Советской: 20-е годы в зеркале социологии. М„ 1998, с. 236. ной катя источник - налоговый пшсс». " В течение 1921 г. были восстановх лены платежи за жилплощадь, водопровод, электроэнергию и все остальные коммунальные услуги, введена оплата проезда на общественном транспорте. «Если желаешь пользоваться в советском государстве ведою, квартирою, освещением, отоплением, изволь платить», - подчеркивалось на московской партконференции осенью 1921 г."" Кроме общегосудЕфст-ветпю^о обложения в Москве были также введены местные налоги.

Первоначально власти в налогообложении еше пытались сохранить дафференцированн ыи подход. С этой целью преддолагалось выделить грзииу рабочих крупных государственных нредпртьятпй. которая продолжала бы обеспечиваться государством на коьагупп с'тртбскпх началах. Им планировалось предоставить «и бесплатное жилище, и бесплатное освещение, н бесплатное отопление, и бесплатный проезд, и воспитание детей и игр ТО. ЧТО ;! О О б >•'</ п JMO >> JJ ОДНЭКО. попытка ОС)ЩегтвнТЪ ТЯКОН Сотщядъно-дифференщгроватпгьш подход не удала.сь, и единсп;енной налоговой льготой для этой гр\шты рабочих оставалась возможность пользоваться в определенные часы бесплатным проездом на трамвае.

В целом же. налоговая политика тех лет представляла собой «элементарную грубую политику;,-. '-Деньги нам нужны, разбираться некогда». - подчеркивалось на Плещете гЛК РКП(б). Председатель Моссовета Л.Б. Каменев отмечал: «Что касается налогов, то мы здесь проделали, кажется, в челогечеаслх пределах все возможное. Мы ввели все те налоги, которые можно только придумать».^ Так. например, был введен налог на кражи, согласно которому налог взимался с тех граждан, у которых что-либо ук

ЦЛО,' uvl Ф. 3. оп. 2. д. 13. л.2. л ЦАОДМ. Ф. 3, оп.11. д. 47. л.37.

Там же. ф. 3. оп. 2. д 13, л. 37-38. 25 Так лее, лл. 19-20. ралн. Таким образом, по словам председателя Моссовета, властям прихо

4П

ЛИЛОСЬ Пртюегять даже т<" '(}'•;:ттрттттцЧНЫМ 11ЯЛОГ?з1»

Введение новой экономической политики предполагало проведение целого ряда мел по укреплению рубля и кредита. Важным в этой области было возобновление кредитных операций и открытие 15 ноября 1921 г. Государственного бппка. Помимо этого., предтшагалось провести деноминацию рубля, так как появившиеся в результате гиперинфляции знаменитые «лимоньш 2('--х гг. значительно затрудняли денежные расчеты. Большое значение имело восстановление в коште 1921 г. местных бюджетов. Первый бюджет Московского Совета был составлен на январь - сентябрь 1922 г. с дефицитом около 5 млн. довоенных рублей.41 Наличие дефицита потребовало от Московского Совета усиленной мобилизощш средств. Поэтому noiGEvio увеличения налогов выход из зконотшгческого кризиса связывался с жестким сокращением государственных преддцяштш и учреждений.

Политика ускоренной национализации нро^шшленности периода «военного коммунизма^ обернулась для государства иеооходиыостыо содержат» огромное количество предприятий со значительным и кадрами ра-бошс\. Помпою этого, процесс национализаишг но сил стшхтшкый характер, и летом 192; г. председатель Моссовета Л.Б. Каменев признавался: «У нас в Московском Совете мът заняты подсчетом, сколько предприятии и сколько рабочих мы можем взять на государственное снабжение, но когда мы спросили себя, сколько у нас рабочих в Москве . :-гы не могли найти данных и цифр. . мы стали брать у буржуазии все и набрали так много, что еще не подсчитали».4"

У ЦАОДМ. Ф. 3. оп. 2. д. 13, лл. 19-20. u Бюджет г. Москвы и губернии IvL. 1927. С. IS.

42 ЦАОДМ. Ф. 3. оп. И, д. 47, л.38

1С моменту введения НЭПа многие id этих национализированных иредириятий бездействовали, так как катастрофически не хватало топлива if сырья. Топшгвноату кризису были посвящены специальные обсуждения па Губернских конференциях РКЩб) в июне и октябре 1921 г. В период «военного ко1птунизма>> гражданам запрещалось самостоятельно заглотать и заготавливать топливо, но к моменту сведения НЭПа невозможность централизованного обеспечения топ гшсом всех жителей стала очевидной. В октябре 1921 г. на Московской партконференцией было предложено разделить все население Москвы на две категории: первую предполагалось, оставить на государственном снабжетптп. а вторая переводилась на топливное самообеспечение. К первой гр)тше были отнесены служащие ряда советских и государственных учреждений, а также рабочие некоторых государственных предприятгпг. то есть сравнительно небольшая часть москвичей. Всем остальным жителям города предоставлялось право самостоятельной закушен и подвоза дров."' Тем не менее, перебои с топливным снабжением продолжали сохраняться на протяжении всего 1921 г. и самым серьезным образом сказывались на работе проьшшленкости. Простаивали многие фабрики и заводы, тормозился пуск хозрасчетных и арендован пых иредиртштнй. Топлива но хватало и для оставшегося государственного сек

1 * тора - он был обссиечеп лишь на 70 - 80

Существовали также и объективные природные факторы топливной проблемы, одним из которых стала исчерпанность эксплуатируемых ранее тогопгвных источников. В 20-е годы города страны отапливались преимущественно древесным топливом. Лишь немногие промышленные предприятия работали на мазуте, но практически все жилые дома, а также большинство предприятий и учреждений отапливались /дровами. Но уже к началу' 20-х годов лесная площадь сильно сократилась и составляла всего

Там же. ф. 3, оп. 2, д 13. л. 24. t-4

Там же, .гш. 46, 53. лини» 28% от всей земельной площади, что свидетельствовало о сильной обез лес ечностл центральных регнещпв."*" ] !о словам пледе- дате ля Московского Совета народного хозяйства В.М. Лихачева, «если мы все эти лиственные леса сведем в настоящем году и неделим между всем населением Московской губернии, хватит только по два куба на каждую живую ду

4 о

Шу».

Таким образом. перед властями вставал вопрос о новых топливных источниках. С этой целью при МСНХ была создана специальная комиссия, которая должна была выработать конкретные меры по лесозаготовкам в др}тих губерниях п подготовить il\ разработку в радиусе 40О-ве ост ; юй полосы от Москвы.

Большие трудности были также связаны с доставкой топлива в Москву. Если прежде заготовкой дров занимались лица мобилизованные в порядке трудовой повинности, и трудармейцы, то теперь дровозаготовки стали производиться по найму привозными пнльщикашьспещгглистами. Обязанность перевозки и подвоза топлива к станциям была целиком возложена на крестьянское население в качестве гуже сой повинности. Эта мера вызывала недовольство и активное сопротивление крестьян, поэтому власти были вынуждены перейти к «методам нажима с применением там, где это нужно, твердой руки и твердой властна.4' Но, несмотря на все зрудне-сти, с введением КЗПа топливное, снабжение начало постепенно улучшаться. Вместе с тем. уровень довоенного потребления был достигнут лишь в 1925/26 г. При этом доля древесины в топливном балансе постепенно сокращалась. Снабжение каменным углем взяли на себя Донуголь и МосугольЛ'

45 ЦАОДМ. 'I'. 3, оп.2, д.8, л.20.

Там же.

47 ЦАОДМ. «I». 3, оп. 2, д. 13, лл. 25-26.

Московский Совет Рабочих. Крестьянских и Красноармейских депутатов. 1917

Переход промышленности к новым экономическим условиям стал осуществляться постепенно с середины 1921 г. Прежний метод снабжении! из единых распре делительных пунктов был отменен, в связи с чем все предприятия были разделены на три группы. Первую труппу предполагалось оставить на государственном снабжении, вторая труппа переводилась на хозяйственную самостоятельность с сохранением определенной доли контроля со стороны государства п; наконец, третья группа предприятий предназначалась для сдачи в аренду.

Процесс перераспределения заводов и фабрит; по группам нос ид стихийный характер. С одной стороны, это было обусловлено отсутствием необходимого зачета и контроля, а с другой - неразработанностью критериев отбора, отсутствием четкого плана распределешиг. в связи с чем отнесение к той или иной труппе происходило без всякой системы и случайно.'1^ Нередко складывалась ситуация, когда крупные предприятия и ключевые объекты промьппленноетп переводалисъ на самообеспечение иди сдавались в аренду. Так было, например, с одним из крупнейших московских заводов - «Электросила Ns 5», попавшим в третью группу и предназначавшимся для сдачи в аренду/"

На пери О! начальном этапе действия новой экономической политики предполагалось создать приоритетные условия для крупной государственной промышленности. обеспечив ее всем необходимым - деш.гамп, сырьем. топливом и продовольствием. Вместе с тем, мелкие и средние предприятия отраслей легкой промышленности, преимущественно пищевые и табачные фабрики, получив возможность самостоятельно реалпзовывать свою продукцию на рынке, быстро достигли улучшения. Ситуация же в государственном секторе продолжала оставаться тяжелой, что самым непо

1927. М., 1927. С. 239.

ЦАОДМ. Ф. 3, оп.2, д. 13, л. 38.

50 ЦАОДМ. Ф. 3, оп.2, д. 13. л. 34. следственным образом сказывалось па материальном положении рабочих. По мнению многих партийных работников, сущеcts;обавшая «дыра в тарифе переходного периода» и наметившаяся дифференциация внутри рабочего класса создавали угрозу для его единства.

Уравнять положение рабочих первоначально планировалось при помощи системы льгот .для государственных предприятий. «Одни получают меньше денег, но зато получают бесплатно все кодшунальныс услуги. Другие получают больше денег, но благодаря платности. озш будут должны

- Ч отдавятт нам часть зараоотнон пяаты». - подчеркивалось т- докладе о работе Московского губэкономсовещанпя. Несмотря на подобные установки илистой, на практике заработная плата на предприятиях второй и третьей групп в среднем в два раза превышала уровень заработной платы в государственном промьинлетиюм секторе. В связи с этим на крупных государственных фабриках и заводах нарастало сильное недовольство. Низкий уроветп, заработной платы создавал условия для массового оттока квалифицированной рабочей силы на хозрасчетные и частные яредпрпятггя. а также в мелкою кустарную прогхышленностъ.5^ j L J X

Например, в конце 1921 г. в Москве на госснабженнн осталось 234 ггредпртгяттш со 146 тыс. рабочих. Из них в текстильной прог.шшлешгости оставалось 32 предприятия с 50 тыс. рабочих, в металлообрабатывающей -25 предприятий с 21 тыс. рабочих, в полиграфическом производстве - 14 предпртштип с 15 тыс. рабочих, в военной металлообрабатагеающей - 13 с 12 тыс. рабочих, в злектротехшгческоп - 52 с 11 тыс. рабочих, в химической - 31 предприятие с 10 тыс. рабочих, в швейной промышленности - 5 предприятий с 9 тыс. рабочих, в деревообрабатывающей - И предприятий с

1 тыс. рабочих.5J

J"1

Там же, лд 37-38.

52 ЦАОДМ. Ф. 3, оп.2, д. 13. jul 30.42.

33 Там же, .пл.8-9.

Таким образом, по количеству рабочих лидирующее место в госу-дарствениом секторе экопйяйл затем ала текстильная и металлообрабатывающая щ^о^гьппленность. значительное количество рабочих было также занято в полиграфическом производстве, в электротехшгческоз"; и химиче-скоп отраслях гфомьснленностп.

Во второй ^хозрасчетной» группе к кошту 1921 г. насчитывалось 404 предприятия и 68 тыс. рабочих."' Снятие с государственного снабжения означало, что со стороны государства полностью прекращались денежные дотации, обеспечение сырьем, оборудованием, топливом и продовольствием. Хозрасчетным щ^дприжпьям также не предоставлялось никаких оборотных средс гв, необходимых для ремонта и закупки сырья, что значп-тельно осложняло лаботу и тормозило пуск многих tr-абшк и заводов. х. J -L - i о. ^

Предполагалось, что торговые оборотные средства им будуг предоставляться па началах кредита в государственном банке, а право на свободную реализацию продукции на рг.тнке даст возможность самостоятельно изыскивать средства на зарплату, сырье и оборудование. Вместе с тем. хозрасчетные предприятия оставались государственной собственностью и их работа координировалась непосредственно местными Советами народного хозяйства.

Преимущества перевода на хозрасчет стали сказываться к концу 1У21 г. когда многие из иредприя тий второй группы увеличили выработку продукции и превысили соответствующие показатели в государственном с с лекторе ^ Быстр я 5г реализация продутщпи и- рынт-е (как правило. предметов широкого потребления и товаров иовседневпого спроса) и одновременный рост заработной платы влекли за собой увеличение материальной заинтересованности рабочих, что непосредственно сказывалось на повышении производительности труда. Так, например, рабочие кондитерской

Та:» же, л. 9.

ЦАОДМ. Ф. 3, оп.2, д. 13, л. 12. фабрики Эйнеы с момента перехода на хозяйств еныые начала стали работа! ь «во сто раз лучше, когда были государственной фабрикой. . когда рабочие знали, что конфеты пойдут на рынок и от чх качества зависит, будет ли у них заработная плата, они улучшил г; производство, научились конфеты раскладывать, ленточками обвязывать. красиво tlx подать».

В третью группу вошли фабрики и заводы, определенные под сдачу в аренд)'. 1С концу октября 1921 г. в аренду было сдано предприятии, в основном в пищевой отрасли - хлебопекарни и колбасные заводы, а также ряд предприятий хиьшческой. металлообрабатывающей и текстильной проьшшленности. Заключение договоров об аренде контролировалось Совнархозом, но основная роль в инспектировании условий договора отводилась местным профсоюзным и партитшым ячейкам/' Тем не менее, этот процесс во многом носил стихтг-шый характер, в частности, отсутствовали списки и описи заводов, предназначенных под сдачу в аренду. ^Неучтенные фабрики сдаются в аренду, и мы точно не знаем, что мы сдаем?>, - констатировалось на VII Гсбернской партконференции. Все это влекло за собой многочисленные злоупотреблении:, особенно на крупных предчглг5нтт тяг.

Арендные отношения преобладали претптцествекко в области торгового капитала, а владельцы заводов не торопились вкладывать средстсп с производство. «Господа предпршшматели тте очепь-то доверяют Советской власти, пе очечь-то верят в то. что сданное в аренду сегодня, завтра, послезавтра Советская сласть не потребует обратно». - подчеркивалось на VII Московской чарткопференщш. Всего к декабрю 1923 г. в Москве в аренду было сдано 721 мелкое предприятие, из них 365 относились к пи

L' Таг,; же, л. 61. ЦАОДМ. Ф. 3, оп.2, д. 13, пл. 14. 56.

Там же. л. 44. jJ Там же. л. 14. щевой промышленности, 74 - к мет од л о о бр > ;б атыв ающе й, 38 - к текстиль « 60 t-t I I; »

Среди арендаторов преобладали частные лица, в том числе бывшие владельцы, которым при решении вопроса об аренде отдавалось явное предпочтение. Характерен: пример московской пуговичной фабрики, рабочие которой сохранили свое предприятие и поддерживашт его работу «посредством самоизготоЕителей>> в течение трех дет. С переходом к НЗПу рабочими было подано заявление в Комиссию по аренде предприятий о создании самостоятельной артели на базе фабрики. Тем не менее. Комиссия постановила отдать фабрику ее бывшему владельцу Фельдману, несмотря на то. что рабочие «спи в каком случае не хотели идти к этому хозяину, пил чувствовали свою сил;', и они изложили это документально, что они с этой задачей справятся».61

На основании декрета ВЦИК от 7 шаля 1921 г. «О куста; жом и мелкой промышленности» частным лицам было разрешено открывать собственные предприятия. Однако роль частного производства оставалась сравнительно небольшой. В 1922/23 г. она давала 3.4 % общего количества продукции промышленности.0" С целью скорейшего восстановления экономики был привлечен и иностранный капитал. Было открыто несколько концессионных фабрик и заводов, как. например, фабрика Шульмапа и шарпкоподиiмпшковый завод. Концессионные предприятия, также как частные и арендные, работали под контролем Совнархоза.

Надомный труд, как наиболее распространенная форма кустарного производства в довоенный период, постепенно трансформировался в новою форму организации труда - кустарно-промысловые кооперативы.

Рабочая Москва. 14 декабря 1923 г. X" 281.

61 ЦАОДМ. Ф. 3, о п. 2, д. 13, л. 33.

Фабрично-заводская промышленное!ь г. Москвы и Московской губернии. 1917 - 1927 гг., М., 1928, С. 36. многие кустарн п раоочие небольших производств брали в аренду бездействующие иредпр1гатия родственной отрасли, создавая своего рода «трупную кустарную» промышленность. Развитие арендных отношений в кустарном производстве получило заметное распространение в металлообрабатывающих и текстплыгых промыслах. Вместе с тем. к концу 20-х годов численность рабочих-кустарей составляла жиль около 68% пх довоенного числа.

Медленные темпы восстановления кустарного производства в 20-е тт. были обусловлены изменениями в дпнамшсе отходничества и структурными сдвшамн в хозяйстве, связанные со значительным поглощением рабочей силы 'Жстым сельским хозяйством. Тем пе менее, зугельный вес кустарной продукции составлял к концу 20-х гг. около 15% производства крупной промышленности, то есть несколько превысил довоенный уровень.1'"'

Таким образом, период НЭПа характеризовался наличием в экономике и промышленности различных социально-хозяйственных форы, таких как государственные, кооперативные, частные и кониесснонные производства. Показательно, что соотношение между ними менялось на всем протяжетшп 20-х годов. Так. в 1922/23 г. выпуск иродукшш государственны х предприятий составил 94.1%, кооперативных - 2,5%. частных - 3,4% общего объема промышленного производства. В 1926/27 г. соотношение изменилось, к объем производства государственных шредпршттпй составил 89% от выпуска всей продуют и московской промышленности, кооперативные предприятия давали 7%. частные - около 3% и концессионные -1%.м

Таким образом, доминирующее положение занимал обобшествлен-ный сектор экономики - государственная и кооперативная промышлен

Московский Совет, С. 229-230. ь4 Московский Совет, С. 220. ность, а за частными и концессионныьш предприятиями оставалось достаточно скромное место в хозяйстве. Тем не менее, именно хозрасчетные и арендные предприятия. преимущественно средние и мелкие в пищевой и табачной отраслях промышленности, оказались более адаптпрованчыьш к социально-эконошгческим условиям НЭПа. Они производили в основном товары повседневного спроса и обладали возможностью быстрее реагировать на изменения рыночной коиъпиштурът, з'спепшее реалпзовыватъ продукцию и держать более blicokihi уровень заработной платы по сравнению с крупкой, оставшейся на государственном снабжении, промьппленноетп. Кооперативные, частные и концессионные предприятия работали преимущественно в области производства средств потребления, в совокупности ош! вырабатывали 12,50,о предметов потребления. 3.4 съ орудий пропзвод-стваи 9.3% средств производства/"

Анализ материального положения рабочих можно провести на примере Москвы, которая в 20-е гг. оставалась крутшейпшм индустриальным центром страны. В 1922 г. здесь находилось более 1/4 всех протпиленных предприятий, а к середине 20-х гг. удельный вес московской промышленности в валовом промышленном производстве достиг 21.7°лх в то время как до войны этот показатель составлял !9.0°'о,"с' Таким образом, московская иро:\1Ы1иленность не златила своего прежнего значения, что стало следствием более высоких темпов хозяйственного восстановления в столице. Особенно заметным этот ]процесс был в отраслях легкой прош.пп-лепности. Так, в швейной нндустртг, производстве одежды и галантерейной продукции удельный вес московской промышленности в общесоюз

-• I ал же. С. i^l.

60 Народное хозяйсгео Ценхралько-промыш.пенной обттасти в 1923 - 1924 ri. М. 1925, С. 5. пом объеме производства составлял 1%. в текстильной отрасли - A 1.7%, л n t л ' и?

В ХПМИЧЕСКОИ - '1 ■ 1 %

Оживление работы московских фабрик и заводов прежде всего в легких отраслях было обусловлено необычашю большим спросом па изделия этих производств. Эта тенденция сохранялась на протяжении всех 20-х годов, и в целом гиожыо сказать, что Москва в этот период оставалась «ситцевой»: предприятия в основном производили предметы потребления. В 1925/26 г. в общей продукции московской государственной промъпштенно-сти предметы потребления занимали 61%, средства производства - 34,5 %, а орудия производства и транспор т - 4.5%."

Существенные трудности были связаны с восстановлением металло-промыгилешгостк, вызванные острым дефицитом сырья, средств для ремонта предприятий и изношенного оборудования, а также дефицитом квалифицированных кадров рабонттл и инженеров. Только к концу 20-х годов с началом курса на индустриализацию страны ситуащгя в тяжелой промышленности начала существетпгьш образом меняться. Началась реконст-рукши! старых и строительство новых заводов. В 1926/27 г. капитальные вложения в промъшшенность выросли почти на о,дну треть, а инвеетнции в новые строительства увеличились более чем в два раза.

На протяжении 20-х годов развитие экономики сохраняло свое по-стз'пательное развитие. Тем не менее, можно выделить два скачка, связанных со значительным увешгченпем темпов выработки валовой продукшш: первый - в 1923/24 хозяйственном году. второй - i>- 1925/26 году.0" При этом довоенные показатели были достигнуты лпшь в 1926/27 году.''0 Их превышение отмечалось в швейном, галантерейном и кожевенном производстве.

Московский Совет. С. 211. Горинов М.М. Москпп в 20-х годах. //Отечес1венная история. 1996, №5, С.9. й9 Московский Совег. С. 214.

70 Там же, С. 219. а также в текстильной промышленности.Вместе с тем, в 1927/28 г. некоторые отрасли все еще отставали по уровню производства от своих довоенных показателей - это деревообрабггшвающая, пищевая и металлопромышленность.

Рассматривая общие показатели развития промышленности. необходимо зачитывать серьезное падение качества продукции. Если в первые годы НЭПа качество изделий несколько улучшилось, то с 192-1/1925 г. оно вновь заметно падает. Это обстоятельство в значительной степени было обусловлено начавшейся кампанией по рационализации производства, в основном сводившейся к увеличению плановых показателей за счет снижения себестоимости продукции. Во второй половине 20-х годов проблема качества стала приобретать особою остроту. Па многих московских предприятиях количество брака достигало 50% всей выпускаемой продукции:. Тем не менее, изделия низкого качества проходили через отделы контроля и попадали на рынок. Так, например, «Москвошвей» выпустил партию пальто - «воротшш каракулевый, а манжеты котиковые; у пальто спина черная, а рукава ярко синие». На московских производственных совещаниях в 1929 г. многие /делегаты указывали: «Брак возвращается тысячами. Порой брак обнаруживается лишь в магазине, после того, кате эти предметы пропшптиструкгора. приемщика».'3

Таким образом, о читывай резкое падение качества выпускаемой продукции. можно предположить, что реально довоехшый уровень производства был достигнут лишь в 1927/28 хозяйственном году или даже позднее.

С переходом к НЭПу произошли изменения и в самой системе организации и управления промышленностью. Наиболее крупные государственные предприятия продолжали находиться в федеральном ведении - под

71 Там же, С. 217.

72 ЦАОДМ. Ф. 3, оп. 11, д. 752, ли 50-52.

13 Там же. управлением BCHX СССР, небольшая часть московских предприятий (около 5°«) перешла под начало ВСНХ РСФСР, большинство же фабрик и заводов бытю переведено под управление Московского Совета народного хозяйства (Г\1СНХ). крупные государственные предприятия были объединены в тресты, которые затем постепенно переводились на хозяйственный расчет. Например, в Москве были созданы ъМоетскстидъ>;. «Мострико-таж>\ «Мосхвошей». «Моссукно», <<Москож>>. a r-jаттитнотпест». сМос-селытоом». ^Жшжость» п другие объединения. В трестированной про

-L г 1 ^ Г JL J X мышленностп была проведена концентрацпя производства, повлекшая за собой закрытие многих предприятий и значительное сокращение штатов. Квалифицированная рабочая сила и оборудование были переведены на оставшиеся фабрики и заводы. К концу 1922 г. под управлением IvICTIX находилось 33 трепа. на предприятиях которых было занято 163 тыс. рабочих. Перевод на хозяйственный расчет давал трестам возможность само-сюятелыго занпмагься закупкой сырья и оборудования, реализовывать свою продукцию т7 зэшшаться подбором рябочей сииы

К моменту введении! новой экономической политики продовольственное положение в стране оставалось крайне тя".одым. Продуктов катастрофически не хватало, и г феврале 1921 г. власти были вынуждены пойти на снижение норм выдачи хлеба. Рабочие группы «А>; (стратегические кр}ттные предприятия) вместо 600 г в день стали ползать 400 г. а норма выдали хлеба на остальных предщлгятштх составила всего лишь 133 г в день на ппловек?'lj

В конце марта 1921 г. было принято постановление о свободной покупке и продаже сельскохозяйственных продуктов, которые ранее норъш-ровались. В крупных городах были отменены нр1шенявшпеся ранее меры пресечения в отношении мелких торговцев - «мешочников». а сами факты

История Москвы, т. 6. кн. 1. М., 1957, С. 240.

75 Там же, С. 230. такой «спекуляции» пересталк регистрироваться. Как сообщалось в отчетах: «В виду узаконения свободного товарообмена самое понятпе о спекуляции в юридическом смысле слова, должтго радикально измениться. . Говорить о наблюдаемых явлениях свободной торговли как о спекуляции в прежнем ее значении не приходится, и без установленного законом приказа теперь трудно отличить действительную спекуляцию от свободной торговли».

Также отмечалось, что одновременно с разрешением продажей и обмена зерновых продуктов в городах и в уездах на рынке появилась масса предметов первой необходимости. 1 Однако, в первое время приоритет отдавался не организации свободной торговли, а попыткам наладить прямой безденежный товарообмен. Аппаратом для его проведения должны были стать кооперативные объединения, которые с апреля 1921 г. получили право самостоятельно заготовлять селъскохозжйственнуго продукцию.

Летом 1921 г. часть фабрик и заводов была переведена на коллективное снабжение, когда за отдельным предприятием закреплялся определенный денежный и продовольственный фонд заработный платы, исчисляемый по наличному составу рабочих. Тем не менее, коллективное снабжение не удовлетворяю даже т-.пгннмальных потребностей рабочих. Нередко за продукты, получаемые через фабрпчно-заводской кооператив, с них вычитали еулшу рикную ппчтп всему месячном^ заработка "' В гвтзн с переводом значительного числа предприятий на коллективное снабжение были аннулированы продовольственные карточки и талоны на предметы первой необходимости, что вызвало дополнительное обострение продовольственного положения и встретило резкое недовольство со стороны ра

76 ЦАОДМ. Ф. 3, оп. 2, д. 48. л. 50. Там же, л. 20об.

ЦАОДМ. Ф. 3, оп. 2, д. 49, лл. 79,110. бочих.'9 В т51желом положении оказались предприятия, переведенные на самообеспечешге в условиях гиперинфляции, стрет-.штелъного обесцетшва-ння денег, хронической задержки заработной платы и острого товарного дефицита.

К концу лета 1921 г. экономическая ситуация в стране заметно ухудшилась. По сообщениям чрезвычайной комиссии. продовольственное положение стало крпттшесккм. и из некоторых рано лов стали поступать сие

О. 1 дения о голоде среди рабочих.0 Особенно тяжелой ситуация складывалась ка государственных предприятиях, рабочие которых составляли две категории: одни снабжались по карточке «А» (крупные заводы и фабрики', а другие коллективно. При этом ни те, ни другие «не получали ни денег, ни продовольствия как в порядке коллективного снабжения, так и по карточкам».01

К осени 1921 г. стало очевидным, что организация государственного снабжения сопряжена со значительными! трудностями. Попытки наладить натуральный товарообмен через кооперативы из-за существовавшей острой нехватки промышленных товарных фондов и отсутствия соответствующего аппарата товарообмена пе удались Основным источником получения: продовольствия становился ВОЛЬКЫЬ рынок, К котором}' рабоггке могли арпбегатъ все реже, «так как денег нет, а все, что можно было бы продать - давно продано».""

Главным способом снабжения для них стали коллективные иди индивидуальные поездки в отдаленные регионы страны с целью самостоятельного товарообмена промышленных товаров на продутсты питания. Как правило, предметы для обмена рабочие изготавливали сами пли пепользо

7j Там же, лл. 90.99.

0 Там же, ф. 3. оп. 2, д. 48, л. 62.

31 Тал; же, д. 19, л. 224.

32 ЦАОДМ. Ф. 3. оп. 2, д. 48. л. 160. вали выдаваем\io им в качестве «натурпремпй» часть изделий, производимых на предприятии {рнтеп. мыло, гвозди и т и } Jj Несмотря на то, что за-градптедьпые продовольственные от ряды были сняты в Московской губернии еще ранней весной 1921 г., поездки за продовольствием были сопряжены с целым рядом трудностей. Рабочие были обязаны получить разрешение п специальные пропуска, что удавалось далеко не всегда.

Так, летом 1921 г. на фабрике Прохоровской мануфактуры началась забастовка, главным требованием которой стала выдача проездных документов ка 3500 человек, в то время когда фабрично-заводской комитет давал лишь 100 документов.3'1 Подои пая ситуация была характерна для целого ряда крупных претщриятий. например, для завода «Динамо» и завода Бромлей. работа на которых была приостановлена «вследствие тяжелой выдачи пропусков для поездок».1"'

Но, даже получив соответствующее разрешение, рабочие должны были двигаться только по предписанным маршрутам, в связи с чем возникал целый ряд сложностей из-за ттесогласовашюсти действий в Центре и на местах. Как правило, группы не пускали дальше Харькова, поэтому там наблюдалось огромное скопление людей, находившихся в крайне тяжелых условиях."6 Но. несмотря на все трудности самостоятельные походы московских рабочих за продовольствием в различные регионы страны приобрели пекцданный размах. В одном из них участвовало свыше 13.000 человек, паиравттшпхсв не в блпжатппие хлебные губернии, а в Ташкент. Эта поездка, как и многие другие, оказалась неудачной. Рабочие возвращались с пустыми руками обратно, не доехав до цели своего путешествия и «про

-- аам же. л. си.

Г4 Там же, ф. 3, оп. 2, д. 49. л. 44. о г

Там же, ф. 3, оп. 2, д. 46, .пл. 76, 94. 50 ЦАОДМ. Ф. 3, он. 2, д. 43. л. 40об.

С!',!шт дорогой большую часть своих товарных фондов, потеряв т.гношх то-ииптштртт ".•ррткпй эпидемий И привез» г гг.пптт боЛЬ'ШЛ»

Наряд\ с поездками за продовольствием, епю одним из способов самоснабжение были так называемые (аадогуттальные огороды;;, организованные на отдельных предприятий ;. па которых работали до 3/4 общего нпсла paooHiL." Огородничество получило большое развитие на окраинах гордов. в рабочих поселках и пригородах. Как подчеркивало^ в донесеии-•;х. «питание рабочих . в зиачнтелыюй степени поддерживается огородл-\ттт» j4 ТТТттокор лягттп ^г гппррттттр пизгпплг-ття "я!" отня Аотгя й'гят^

- J „ X ~~Х ------- JL. ~ X ■ - X J жения» - систематические хищения с предприятий. Промьилленные издс-лня. доОыпгимъте подобным образом, в дальнетипем обменивались рабочими! на ир од) кты

Конфискации имуитества также стали одним из своеобразных способов снабжения прсс-гьшшеннымн товарами и предметами; червой необходтшости Часто рабочие требовали выдачи имущества бывшего владельца

- -о пред-и я и. I чя и, как правило. их требования удовлетворяли с г.

Не-дачные попытки наладихь центрa:i\с,о влиную пстему натурального товарообмена через посредство кооперптши обусловили переход к денежном^ обмену и необходимость регулирования свободной торговли и

-г J С 1 А J- ' -Sденежного обращения С осеки 1921 г. активно начала развертываться го-сз'дарственная и кооперативиат торговля. Для осуществления более четкого ко!! гроля над рынком была проведена реорганизация торговых органов и ykp \ тшение кооперативных объединений. Первичные кооперативы были объединены Московским noi ребпте льскн м обшесгвом (МПО) ЫПО открыло сеть новы% универсалы)ых магазинов, были воссхаиовлены Верхние

Там же. тт 49 с Там же, л 81 ^ Там же. л 160. J Там же, .тп 50. п Средние торговые ряды. Лубянский пассаж. Открыли свои магазины и крупнейшие первтгчиые кооперативы - ГУМ. Государственные магазины в основном спеппализировалпсь на продаже винно-водочной продукции, мехов, ювелирных украшений, антиквариата, книг и предметов ироизвод-ственно-техгагческого незначения. При этом большая часть представленной продукции оставалась недоступной для широких рабочих масс.

Главную роль в снабжении населения продовольственными* п ттро-мгышленнъши товарамш играл частный сектор. Частный капитал концентрировался в сфере товарооборота, преимущественно в розничной торговле. К I января 1923 г. в Москве имелось уже 27 753 готовых nvincra, ион

Ш J Л. J i наддежавшнх частным лицам. Преобладала палаточная и ларечная: торговля. Основная масса населения отоваривалась па рынках, в мелких лавках п магазинах, составлявших около 96,7% от всех частных торговых заведений города/* Большинство приобретавшихся в них промтышленных изделии было кустарного производства.

Несмотря па успешное развитие торговли, к осени 1922 г. в партийных документах констатировалось наличие в стране широкомасштабного экономшческого кризиса.Q~

Тарифные ставки на иредпршттпях далеко отставали от уровня прожиточного минимума. Отсутствие индексации заработной платы в условиях инфляции и одыоврем1еннып рост рыночных цен вызывали крайнее обострение ситуации. Очень тяжелым было положение на государственных заводах и фабриках. Задержка выплаты жаловашш на 4 - 5 месяцев становилась обычной практикой, а материальное снабжение рабочих этой группы продолжало оставаться неудовлетворительным. Но даже на тех предприятиях, где выдавались пайки, это не всегда смягчало остроту ситуации. Продукты часто оказывались недоброкачественными! и не всегда нужными

41 История Москвы, С. 244, 259.

ЦАОДМ. Ф. 3, оп. 3, д. 35, лл. 2, 6. рабочим. По сведениям ГПУ, паек становился «предметом обогащения ciiek'y.iuHiTOB, которым рабочие вынуждены продавать за бесценок получаемые продукты, хотя бы для того, чтобы возместить себе вычеты за них, исчисляемые иногда по рыночному кодекс}' л,о:о-.4"

Цены в кооперативных магазин;;х ничем не отличались от рыночных. а иногда и превосходили их, что определяло недееспособность потребительской кооперации. Как отмечалось в документах ГПУ. рабочие на государственных заводах и фабриках «за отсутствием средств к сутцествова-нтио нередко вьшуждаьатся либо к расхтицению продуктов производства и оборудования предприятий. либо к массовому уходу с предприятий в торговлю и на частные щзедщжятш;». jJ В звездах многие спасали себя от голода только связью с деревней или ого; куц шчоством.4'

В 1923 г. экономическая ситуация продолжала оставаться крайне тяжелой. Расхождение цен на сельскохозяйственные и промышленные товары, так называемый кризис «ножниц цен», косил общероссийский характер. Небывало высокий уровень цен на промышленные товары в условиях низкой покупательной способности населения вызвал кризис сбыта, следствием которого стало значительное сокращение товарооборота. Осенью 1923 г. только за два месяца торговый оборот кооперации упал на 75%. го

Qfj с}"дарственного сектора - на 33%. частного - на 28%.

Выходом id кризиса стал переход к государствешюму регулированию ценообразования, начавшийся с принудительного понижения розшш-пых цен. При РКП(б) были организованы специальные комиссии но борьбе с дороговизной. Цешя снижались преимущественно в государствешюй и кооперативной торговой сети на продовольственные товары первой необ

Та,'л л. 9.

94 ЦЛОДМ. Ф. 3. оп. 3, д. 35, л. 9.

9 j

Там же.

Q" Торгово-промышленная газета, № 265, 23 ноября 1923 i. ходимости - соль., сахар, чаи, а затем на целый ряд промышленных товаров - одежду и обута, мебель, посуду, лекарства.

Одним из следствий экономического кризиса 1923 г. стало развертывание полномасштабного поступления на частный сектор. Перед Наркоматом внутренней торговли была поставлена первоочередная задача вытесi j. 1 x ' - ■ ' нения частника и овлад-лик- рынком. Фактически ограшшеште свободного рынка началось сразу после введения НЭПа. Уже весной 1922 г. на XI съезде РКП(б) В.И. Легаш сделал заявление о необходимости прекращения отступления и перегруппировке сил для последу тощего наступления на капиталистический сектор. Первые большие судебные процессы над частными предпринимателями состояли с и еще лимон 1921/1922 г.

Наступление на частный капитал продолжалось в течение гсех 20-х годов и усиливалось по мере восстановления экономики страны. На первоначальном этапе борьба велась ирешчгущественно экономическими методами: путем увеличения налогообложения и сокращения банковского кредитования. лимитпровашгем снабжения частных првдпргогпш сырьем и введением ограничений на транспортные перевозки частных грузов.

К середине 20-х годов сверну/ли свою деятельность многие торговые заведешь? и фирмы: Одновременно шел процесс ослабления частной промышленности. Ее доля в валовой продукции сократилась с 7,3% в 1923/24 г до 5.4% в 1924/25 гН/ Во второй половине 2о-х годов к экономическим методам прибавились меры адшпшетратпвные, носившие уже не зпизоди-чеекпй. а массовый характер. В 1927 -1928 гг. начались массовые аресты и конфискации, означавшие отказ от постепенного вытеснения частника и начало стремительного разрушения рынка, связанного с окончательным формированием плановой централизованной системы в лкотголпгке. о,

1923/24

Москва и Московская губерния. Статистико-экономнческпн справочник. 1927/28 г. М., 1929. С. 319.

Следствием наступления на частный капитал стало появление уже в 1924 г. проблемы «товарного голода» 9о Заметны стали перебои с продовольствие/,:. но особенно остро проявлялась, нехватка промышленных товаров. прежде всего текстильной продукции. У магазинов появились длинные очереди - «хвосты», ставшие неотъемлемой частью городского образа, жизни. Начиная с середины 20-х годов продовольственные затруднения становились все более отчетливыми, значительное же ухудшение ситуации возникло г. 1927 г. Стояли многочасовые очереди за всегш основными продут амп питания: маслом, мясоль молоком, крупами, картофелем, макаро-паын :!. яицахмл. Драки, давка и скандалы в магазинах стпповшгпсь ооыч-кь1М явлением.

Быстро нараставший товарный дефицит усугублялся денежной зтштссией и ростом инфляции, приводившей к потере покупательной способности рубля. Форспровагше шщустриалнзацнп и кризис хлебозаготовок 1927/28 г. сопровождавшиеся началом массовых реирессшг против частников. торговцев и крестьянства, еще больше обостряли ситуацию. Частные предприниматели стали уходить с рынка, что вело к разрушению внутреннего товарооборота, когда тысячи людей теряли привычные источники снабжения. Слабое развитие государственно-кооперативного сектора торговли создавало условия для быстрого нарастания товарного дефицита.

Во многих районах образовались так называемые «пустыни» - области. в которых частные заготовители и торговцы уже исчезли, а государственно-кооперативная торговля еще отсутствовала. Даже в Москве, которая снабжалась лучше других городов, государственная и кооперативная торговля работала с болъпшъш перебоями, обеспечивая всего около трети потребности населения в продуктах. Дальнейшее наращивание темпов индустриального строительства, ознаменовавшееся принятием в конце 1928 г.

93 История Москвы, С. 277-278, 287. оптимального плана индустрналзоации, приводило к углублен iпо дисбаланса в развитии эконолпплт

В 1928 - 1929 гг. продовольственная сптуацтья ипо должала у.х\'д-шаться. Новый кризис хлебозаготовок 1928/29 г. и продолжавшееся наступление на частый сектор и крестьянство с одной стороны, нарастание нн-дус гриального бума и резкое увеличение численности населения столицы -с другой. обуславливали дальнейшее ухудшение продовольственного положения. Особенно остро ощущалась нехватки хлеба и пуки. Необходимо отметить, что хлеб, всегда зашагавший в рашюне рабочих особое л re сто, становился в периоды продовольственных затруднений основной, а иногда и единственной пищей. По словам самих рабочих. они за завтраком съедали от половины до целого килограмма хлеба. ^

К осени 1928 г. запасы хлеба в рабочих кооперативах были исчерпаны почти полностью, и многие из них оказались перед угрозой закрытия. В отдельных района-; выпечка ржаного хлеба была приостановлена, из-за нехватки зерна была прекращена продажа м)'кн. Происходило значительное сокращение домашней выпеки, остававшейся в 20-е годы одним из важнейших элементов в структуре питания населения как сельских регионов, так и городов.

Возник ажиотажный спрос на хлеб, и к зиме 1928 г. страну охватила ^хлебная лихорадка». Многочисленные сводки ОГПУ свидетельствуют о разгромах .хлебных магазинов и палаток, о драках и давках в очередях за хлебом. Рабочие бросамш работ}' п уходили с предприятш! для того, чтобы занять место у прилавка. Ситуация усугублялась потоками приезжих из соседних областей, скупавших и вывозттших хлеб за пределы Москвы.

Острый товарный дефицит вызывал необходимость введения норми-ровагшя продажи продовольственных товаров. Зимой 1928/29 г. кооперзт .-. „ . „ исокина л.л. о а фасадом «сталинского изоошшя»: распределение и рынок в снабжении населения в годы индустриализации. 1927- 1941. М., 1999. С. 60-61. тпвы ввели неофициальные нормы отпуска хлеба - по 2 кг ржаного и не более 3 кг белого «в одни рухн». В первую очередь снабжались рабочие, их хлебктте нормы превышали нормгы служащих и остальных групп населения. В феврале 1929 г. появилось официальное постановление Московского Совета о введении хлебных -отточек, а сами карточки - заборные книжки, стали действовать уже с середины марта. Москва как индустриальный центр, получила особый статус в новой системе государственного снабжения. Нормы выдачи хлеба в столице были выше, чем в других про-Атьшпгенных городах. Тж. предельная норма выдает хлеба для московских рабочих составляла 900 г хлеба в день, а для членов рабочих семей и cjjy-жащих - 500 г. Реальные нормы были меньше указанных в постановлении предельных норм и составляли 800 г хлеба в день для рабочих и 400 г для служащих. С введением карточек хлебное положение в Москве, как и в других крупных городах, несколько нормализовалось. *ии

В начале 1929 г. снабжение продоволъствснныьш товарами заметно ухудшилось. Разрушение крестьянского рынка, уменьшение посевов сахарной свеклы и крупяных культур вызвали «сахартилп» и «крушшой» кризисы. Репрессии против крестьянства сопровождались также резким сокращением мясных ресурсов, следствием чего стад сильнейший! «мясной кризис». Уже весной 1929 г. возник острый дефицит мясо-молочных продуктов. Поставки п рабочие, коопераппзы мяса, масла и молока иногда полностью превращались. а завоз остальных продуктов питания носил случайный характер. Нараставший дефицит ттродовольствегшых товаров сопровождался быстрым ростом цен и дороговизны. В этих условиях, начиная с зимы 1928/29 г. в кооперативах по предприятиям и районам стали вводиться временные ограничения: па покупку отдельных товаров.

--- Осокина Е.А. Указ, соч., С. 61, 66-67.

Весной 1929 г. утвердились нормы продажи основных продуктов питания и товаров первой необходимости. а В одни руки» отпускалось не более одного десятка язщ. 0,5 л растительного масла, 400 г. макарон, 500 г. масла. 50 г. чая, 2 кг. сахара. 1 кг. мяса. Что касается промьншгенных товаров, то. например, хозяйственное мыто можно было приобрести лишь но кооперативной книжке в расчете 1 кг. на три месяца на человека. Ткани также покупались по книжкам, хлопчатобумажные - 12 м. на 3 месяца. Остальные товары продавались только по специальным талонам.

Нормирование товаров продолжало развиваться в течение всего 1929 г. что позволяет говорить о постепенном Формировании карточной стгстеi « 1 i мы снабжения и соответствующей системы распределения, основанной на принципе социальной дифференщ1ащш. Уже в октябре 1929 г. появились первые официальные постанов леи и я о норма:-: снабжения по основным продуктам питания: хлеб, крупа, сахар, чай, сельдь, масло, мясо. яйца. Постановления официально утвердили и регламентировали уже существовавшую практику снабжения. В созданной системе распределения рабочие имели ряд преимуществ по отношению к другим слоями населения. Нормы, установление для рабочих, были выше их фактического по'фебления в 1928/29 г. пг выше, чем нормы других групп трудящихся. Так, рабочий получал, 200 г мне о в день, служащий - только 100 г. Несмотря из введение системы нормирования, осеш.ю 1929 г. продовольственная ситуация продолжала ухудшаться, что приводило к дальнейшему сокрашешпо норм от

1 п 1 пуска целого ияда продуктов шггшшя.

Период социальных потрясений, связанных с революциями, мировой и гражданской войной, характеризовался значительным падением уровня жизни широких слоев населения, в частности - рабочих. Этот процесс нашел свое выражение в понижешш как количественных, так и качественных

101 ОсокинаЕ.А. Указ, соч. С. 61. 66-61. показателей материального положения рабочего класса, прежде всего таких как объем реальных доходов, уровень и структура потребления продовольственных и непродовольственных товаров, жилищные условия. Особенно серьезными были изменения в области оплаты труда, вызванные чрезвычайным падением уровня заработной платы. По данным С.Г. Стру-мппипа. заработная плата промышленных рабочих в период «военного комму низма)) составляла лишь 38,5 % ее довоенного уровня/0"

С.К. Прокопог-iPi считал эти данные завкшенныглш и приводил другую цифру - 12,3% На протяжен!!5: всего петлю дя «военного когИ'Г^чнз-ма.» денежная часть доходного бюджета рабочих неуклонно сокращалась. В условиях гиперинфляции и стремительного обесценивания рублт исчисление заработной платы в денежном эквиваленте теряло свою актуальность. Немаловажное значение имел и идеологический аспект, а также первоначальная установка новой власти на формирование «безденежной» системы хозяйствования, В этих условиях все большее значение приобретало «натурпрелшрованне». которое представляло собой присвоение рабочими результатов своего труда в более или менее легальной форме. В тех случаях, когда это было невозможно, часть рабочего дня отводилась для работы «на себя».

Так. например, в 1920 г во всех железнодорожных мастерских рабочие е основном занимались изготовлением бензиновых зажигалок, кухонной металлической посуды и бытовой утвари. Существовали та кет; е единовременные «натуральные выдачи», в виде которых рабочие иногда получали самые неожиданные веник овес, сандалии, френчи, горжетки, бочки, корыта, кирпичи, колеса, хомуты и т.д.

1П'1 Струмилин С.Г. Заработная плаха и производительность труда в русской промышленности ^а 1913-1922 гг. Ы., 1923. С. 41.

10S Прокопович С.Н. Народное хозяйство СССР. Т. 2, Нью-Йорк, 1952, С. 98.

101 Черных А.И. Указ. соч. С. 240.

Помимо резкого падения уровня заработной платы и изменений структуры доходов, происходили значительные трансформации самой системы оплаты труда. Одной из основ этой системы стал принцип уравнительности заработной платы, который усиленно провод:шея в жизнь в течение всего периода «военного коммунизма».

Так, например, сопоставляя тарифные ставки и данные о натуральных выплатах: в течение 1917 - 1920 гг., Сq3умилил показал динамшсу соотношения заработка квалифицированного рабочего высшего 12 разряда и чернорабочего. Согласно его расчетам, если в августе 1917 г. заработная плата квалифтщированного рабочего составляла 232 ° о заработка чернорабочего, то через год .это соотношение было уже 130%, в 1919 г. - 109 а в 1920 г. их заработки практически сравнялись и соотношение составило 104 %.1Ui Помимо выравнивания уровней заработной платы различных категорий рабочего класса, происходил процесс выравнивания оплаты труда рабочих и служащих. По подсчетам Струмияина. в 1913 г. оплата высших промышленных служащих превышала заработок рабочего почти в 4 раза, в 1917 г. - в 1.8 раза В 1918-20 гг. уровни id: заработной платы сравнялись, а з некоторых случаях заработок- рабочих превышал оплату груда специалистов.

Значительные изменения произошли в системе снабжения. в основу которой был положен принцип социального обеспечения, базировавшийся на распределении! социально-классового пайка среди различных категорий населения. Паек, представлявштш собой натуральную форму выплат заработной штаты, распределялся по классовому принципу. При этом рабочие получали более крупный паек, чем служащие, в результате чего совокуп

-'-п-'-Струдшлин С.Г. Указ. соч., С. 35. иый заработок натуральными выдачаьш п деньгами инженера высшего

- ^ 106 разряда оьш чиж г зараоотка чернорабочего

Размер пайка зависел не от производительности труда, а от размера сети рабочего, таге как он выдавался на «едоков». Такое распределение продуктов представляло собой воплощение принципа социального обеспечения. и не могло рассматриваться как плата за трудди' Снабжение щюдо-вольственными товарами также носило хслассово-дпфферишшровашгый характер.

Нормирование было введено 1 сентября 1918 г Все население было разделено па 4 категории: 1) работавшие к? особо тяжелых физических производствах. 2) занятые тяжелым физическим трудом, 3) рабочие легких производств, служащие п лица свободных профессий. 4) лишь имевшие нетрудовые доходы. Bis дача продуктов осуществлялась по карточкам в соотношении 4:3:2-1. при этом в первую очередь обеспечивалась первая и вторая категоршг «Отоваривание» карточек последней группы осуществлялось по остаточному принципу, то есть только тем, что могло остаться

ICS после распределения между двумя первышг категориями! населения.

Несмотря на приоритетное снабжение рабочих, продовольственные карточки обеспечивали лишь 7 - 10% ил продовольственных потребностей. За период войны питание значительно ухудшилось, и если до войны рабочий потреблял в сутки 4000 калорий, то к 1917 г. количество потребляемых калорий сократилось до 34-^ 5, осенью 1918 г. - до 2580 калорий, а в 19191920 гг. - до 2600 калорий. Вместе с тем. расходы на питание представляли

1Со Струмплин С.1. Указ. соч. С. 36. 1ПТ Черных А.И. Указ, соч., С. 236-237. ''Вишневский П. Принципы и методы организованного распределения продуктов продовольствия и предметов первой необходимости. М., 1920, ('. 26-37; Черных A.II. Указ, соч., С. 239. основную статью бюджетов: у 75,7% рабочих они составляли практически ^ 103 три четксртп ою джета.

Таким образом, в период двоенного koleu унпзма.>> традиционная система оплаты труда претерпела значительные трансформации. Была сформирована единая централизованная система денежного и продовольственного обеспечения всего населения, в основе которой лежал уравнительный принцип оплаты труда и сериально-классовый подход в области снабжения.

НЭП начался с восстановлен.;;;' традиционной формы оплаты труда, зависящей от его производительностп. Требование равенства в этой сфера было объявлено мелкобуржуазным предрассудком, трудовая повгашость отменена, а рабочие переведены на свободный договор найма. Новые правила. регулировавшие этот договор, были юридически закреплены в Кодексе законов о труде, принятом в 1922 г. Результатом прекращения уравнительной практики стало быстрое нарастание днфференцпацтга заработков рабочих п служащих, прежде всего - специалистов. Уже в январе 1922 г. инженеры получали в 1.45 раза больше рабочих. Одновременно шел процесс денатурализации заработной платы. В 192]/22 финансовом го/у сохранялась система бесплатного снабжения продуктами, и рабочие государственных заводов п фабрик продолжали получать паек в счет заработной платы. В 1922/23 финансовом году предприятия снабжались только поступавшим по продовольственному налогу хлебом в счет платежей за выполнение государствегагых заказов. Исчисление заработной платы с учетом натуральных выдач продолжалось вплоть до 1924 г.11"

Переход к новой экономической политике обусловил постепенное повышение уровня заработной платы. Этот процесс шел неравномерно как по отраслям прошлгпленности, так и по различным социально

109 Струмилнн С.Г. Заработная платан производительность труда . С. 50. и Труд в Москве и Московской губернии, С. 121. хозяйств енныы формам. Оплата, труда в тяжелой индустрии значительно отставала от своего довоенного уровня. На предириятшп; легкой промышленности, работавших на широкий потребительский рынок, заработная плата росла более высокими темпами, и к середине 20-х годов приблизилась к своему довоенному уровню.

Рассматривая динамику заработной платы в первой половггне 20-х годов, необходимо отметить, что все расчеты в данной области обладали определенной степенью условности. Прежде всего, это было связано с отсутствием устойчивой валюты, наличием высокой степе ни инфляции и стрег.штельным обесцениванием денег - так называемых «совзнаков». Зарплата исчислялась и товарных (бюджетных) рублях, а выплачивалась в •лсовзнаках» по заранее устаповлегаюму курсу товарного рубля. Как правило, сроки выплаты заработной платы не совпадали со сроками исчисления стоимости товарного рубля. Таким образом, реальный уровень заработной платы напрямую зависел от промежутка времени, определявшего дату получки от сроков исчисления индексов, по которому товарные рубли переводились в совзнаки. При этом ее фактический уровень не только не повышался, а в отдельные периоды заметно снижался по сравнению с достигнутым ранее. Вся политика государственного регулирования заоабот

J L j ' ' х. L J iпой платы в этот период, но существу, сводилась к попыткам закрепить достигнутый уровень и сохранить ее от обесценивания. В связи с этим, профсоюзные органы стали вводить в коллективные договоры ряд условии, направленных на приближение сроков выплаты зарплаты к срокам исчисления стоимости товарного рубля.

Для исчисления реальной заработной платы ее сумма (до 1924 г. - в «совзнаках», а после 1924 г. - в червонных рублях) переводилась в так называемые бюджетные или товарные рубли согласно определенному бюджетному' индексу, который рассчитывался но стоимости необходимого минимального набора продуктов. В условиях шгфляции и стремительного роста цеп такие перерасчеты были сопряжены с бодышп-.ш трудностями, и показатели уровня реальной заработной платы нзлщямую зависели от конкретного бюджетного индекса, по которому производился перерасчет. Так например, в условиях быстрого роста дороговизны перевод выплачиваемой в конце месяца номинальной заработной платы в реальную по индексу начала месяца зиаиггельпо искажал ее фактический уровень.

Дополнительные трудности создавали различия в темпах нарастания бюджетного индекса цен и изменения курса червонца. В связи с этим динамика заработной платы в твердой валюте (червонных рублях) или товарных рублях могла существенным образом отличаться. Так. например, в декабре 1925 г. рост дороговизны был столь значителен, что. несмотря на заметное повышение уровня заработной платы в червонных рублях, его ре

111 альъгое значение упало.1

Таким образом, все эти факторы обусловили значительные сложности с определении дннашсш реальной заработной платы и определили наличие различных цифровых данных в литературе по проблеме материального положения рабочего класса в 20-е годы. В связи с этим представляется возможным не останавливаться подробно на цифровые: показателях, а рассмотреть лишь основные тенденции, хар«жтеризующие измене шит в области заработной платы, а также динамшку материального положения рабочих в целом.

Наиболее высокие темпы роста средних показателей реальной заработной платы рабочих отмечались в 1922 г. По данным ЦСУ, в течение

1922 г. средний фактический заработок рабочих увеличился в два раза, поднявшись с 9.7 до 20,4 довоенных рублей.1 ~ В последующий период рост заработной платы шел более медленными! темпами. Кризис сбыта

1923 г. оказал неблагоприятное воздействие на уровень оплаты труда, вы

111 Труд в Москве и Московской губернии, С. 127.

112 Там же, С. 124. звав его значительное понижение. Последовавшая денежная реформа и по-степенш.тп переход к твердой валюте, когда в денежном обращении наряду с устойчивыми червонцами находились обеспешзвавшнеся «совзнакп». вызвали стремительный рост цен. Эти факторы обусловили? дальнейшее падение уровня заработной платы, и лишь к осени 1924 г. этот процесс был приостановлен. С середины 1925 г. б связи с нормализацией денежного обращения и начавшимся процессом пересмотра установленных колдогово-рами норм оплаты труда начался процесс дальнейшего роста реальной заработной платы московских рабочих.

С 1923 г. по 1925 г. наиболее высокими темпами роста опиаты труда характеризовались химическая, кожевенная и текстильная промышленность. Высокий уровень, превышавший средние показатели, отмечался также в кожевенной, полиграфической и металлообрабатывающей промышленности. В середине 20-х годов самую низкую зарплату полу чан и рабочие нгоейной промышленности что стало следствием кризиса сбыта 1923 г. и последовавшей за ним сильнейшей депрессией в отрасли.

Соотношение оплаты труда в крупной государственной фабртгчне-заводской промышленности и на частных предприятиях свидетельствовало о ее превышении в частном секторе в среднем на 12%.ш Уровень заработной платы рабочих кооперативных щэедириятжг в большей степени был приближен к ставкам па государственных предприятиях и значительно отставал от частной промышленности. Иными с лов а г, ш, оплата труда на частных предпртЕятиях превышала средние показатели по кооперативным и по государственным предприятиям вместе взятым. Высокий уровень заработной платы в частном секторе определял отток рабочей силы, прежде всего - квалифицированной, с крупных государственных предприятий в

Труд в Москве н Московской губернии. С. i44; данные за конец 1924 г. мелкие и средние частные промышленные заведения, а также в кустарные и ремесленные производства.

К середине 20-х годов средние показатели оплаты труда московских рабочих достигли своего довоенного уровня. В то же время некватшфшш-ровапные рабочие стали получать более высокую заработную плату, а оплата тругда квалифицированных грум и рабочих еше не достигла своего довоенного уровня. Кроме того, в первой половине 20-х годов сохранялась тенденция к более низкой оплате женского труда и труда подростков. Эти показатели отличались по отраслям промышлешюстп, но в среднем заработок женщин составлял около 68% от заработка мужчин, при этом самую низкую зарплату женщины получали в деревообрабатывающей к металлопромышленности. 11'

По данным У ТС У, к 1925 г. средний уровень заработной платы фабрично-заводских рабочих был на 25% ниже заработка служащих учреждений. Средний уровень оплаты труда работшпюв государственного и профсоюзного аппарата, различных управленческих структур, а также служа-шил торговых и кредитных заведений превышал заработок рабочих почти в 3 раза а. учитывая широко праиегиковавшпеся спецставкн и персональные окла:цж эта разница была еше более значительной. Среди самих служащих самый низкий уровень заработной платы был у медицинских работников. в милиции и в сфере народного образования - у преподавателей и учителей. Их заработок был приближен к уровню оплаты труда фабрично-заводских рабочих, а для некоторых категорш'г был даже ниже этих показателей.11''

С середины 20-х годов начался процесс непрерывного роста заработной платы. В 1925 - 1928 гг. ее наиболее высокий уровень отмечался в кожевенном производстве, а также в металлопромышленности, в хшшше

-'-14 Труд в Москве и Московской губернии, С. 151.176. и:' Там же. С. 157-159; 162-163. ском и полиграфическом производстве. Значительно повысился уровень оплаты труда в швейной и пищевой промышле i i ноет s!. Самые низкие заработки были у рабочих текстильной промышленности, но именно в этой отрасли темпы роста заработной платы характеризовались как одни из самых высоких. Нач1шая с 1927/28 г. темпы роста оплаты труда в промышленности начал постепенно снижаться. Эта тенденция усиливалась, и уже первое полугодие 1928/29 хозяйственного года дало более значительное снижение по сравнению с предыдущими среднегодовыми! показателями. В этот период достигнутый ранее уровень заработной платы поддерживался в основном за счет государственного регулирования, связанного с механическим «подтягиванием» зарплаты в отстающих отраслях. Но уже с середины 1928 г. во многих отраслях легкой промышленности начался процесс уменьшения размеров оплаты труда, вызванный пересмотром тарифов.11L'

Для второй иоло-.пшы 20-х годов стала характерной тенденция к сближению З'ровней заработной платы как в различных отраслях промышленности. так и внутри отдел ьных производств. Помимо этого, происходило постепенное сближение оплаты труда мужчин и женщин, подростков и взрослых. Так. если в i 926 г. средний заработок женщин, занятых в московской промышленности, составлял 67.7% заработка мужчин, то в 1928 г. это соотношение составило уже 70.5%. К 1928 г. было достигнуто полное равенство в оплаге мужского п женского труда в текстильной промышленности. 11'

Усилению уравнительной тенденции способствовало проведение в 1927 г. тарифной реформы, в результате которой удельный вес рабочих, имевших заработок близкий к среднему, значительно увеличился. Важным следствием тарифной реформы стало заметное повыше гиге роли тариф] toil ставки в структуре заработной платы, что также способствовало уменыпе

116 ЦАОДМ. Ф. 3, оп. И. д. 752, л. 146.

11' Там же. л. 14боб. шею сощшльной дифференциации внутри рабочего класса, И если в первой половине 20-х годов рост реальной заработной платы происходил исключительно за счет увеличения приработков, то после проведения реформы у/дельный вес приработка в структуре заработной платы заметно понизился. Тем не менее, значительные колебания: в оплате труда продолжали со

ОТ Г С Г'!"1 . Л" ^pwiXLJiA aJLJI,

Так, в конце 20-х годов в меттылопромышленности заработок чернорабочих был выше, нем зарплата квалифицированных кадров в текстиль-нон промышленности. Существовала диффереищгаи.ия в оплате труда рабочих одной и той же профессии в различных производствах, так и на различных предприятиях одного и того же производства. Уровень заработной платы в уездах Московской губернии был ниже, чем в Москве, что было следствием более низких норм оплаты труда на предприятиях, расположенных за пределами! города. Так. в 1925 г. заработки рабочих, занятых в мапшностооенин по уездам Московской губернии, были на 15% ниже, чем i * j X по Москве. и ьолее высокий уровень заработной платы вызывал массовый приток рабочей силы в столицу.

Во второй половине 20-х годов существенное влияние на уровень заработной платы оказывал процесс ратщонализацни производства. Уплотнение труда, связанное с переводом рабочих на обслуживание большего количества сташсов в условиях сокращения рабочего дня, вызывало повышение уровня заработной платы, в то время, как заработок «неуплотненных» рабочих заметно понизился. Изменение социального состава рабочего класса, обусловленное, массовым притоком в города крестьянского населения, безработных и рабочих нз других регионов страны также оказывали существенное влияние на динамику заработной штаты. Производительность труда новых пополнеют была значительно ниже, чем старых,

Ш Труд в Москве и Московской губернии, С. 136. iv''laiiфiщироiiiiтilix кадров. и это непосредственным образом сказывалось па среднем уровне заработной платы всех занятых на предприятии. Так, если во всех трех сменах работали только старые рабочие, то. включая приработок, совокупная заработная плата этой группы была заметно выше, чем в тех сменах, где чередовались «новые» и: «старые» рабочие.

Для характеристшш материального положения рабочих в 20-е годы представляется необходимым проанализировать, в какой мере заработная плата удовлетворяла раз.личные потребности рабочих и как менялся уровень их потребления, то есть обратиться к анализу бюджетов. За время: войны в структуре доходного бюджета произошли существенные изменения. связанные с резким понижением значения заработной платы в совокупном доходе рабочей семьи. С переходом к ТТЭПу начался процесс постепенного повышения денежной части доходного бюджета. Вместе с тем, заработная плата не покрывала всех потребностей, и к середине 20-х годов ее удельный вес в обтцем составе бюджета достигал шннь 85%.Ь9 Этот фактор определял наличие различных способов покрытия бюджетного дефицита.

ITolcusIO заработной платы, общий доход рабочей семьи включал в себя различного рода приработки' и работу на заказ. В качестве доходной статьи в бюджете фигурировала помощь родственгошов, в основном пред-ставлзшпгая собой продовольственные иереда'ш из деревни в обмен за гостеприимство пли другую помощь, оказываемую городскими рабочими своей деревенской родне.1"0 С середины 1924 г. характерной статьей бюджета можно считать и потреблетше продуктов, находившихся в запасе. Эти продовольственные накопления создавались в период гиперинфляции, но после проведения денежной реформы и частичной стабилизации рубля эти «лабазы» в виде муки, ржи, круп и других продуктов стали активно по

-'--Q Труд в Москве и Московской губернии, С. 241.

1J] Труд в Москве и Московской губернии, С. 241. треблнтъся рабочими'21 Значите ль ную роль имели поступления от распродажи вещей и заем денег в долг, главным образом, у частных яиц.

Динамика доходного бюджета шла по пути сокращения удельного веса доходов от занятий ремеслом, а также от продажи вещей. Денежный долг продолжал сохранять свое значение, и к 1925 г. до 42% рабочих семей использовали его как дополнительную статью доходов.' " Необходимо отметить существование значительной дифференциации среди отдельных бюджетных групп в зависимости от сощюлъно-эконодшческого положения раб он ей семьи, которое определилось, главным образом, наличием зараба,-тывающих членов и количеством неработающих иждивенцев.1"3 К более обеспечетгным группам с высоким доходом на одного «едока» относились в основном малосемейные рабочие. В самые низшие категории попадали семьи с одним зарабатьтающим членом семьи и 4 неработаюшдаш «едоками». Удельный вес заработной платы в общем доходе высших бюджетных грзгпи значительно превышал соответству тип ie показатели у низших экопомическ1Н\ грегщ а значение приработков у последних, наоборот, было гораздо выше. Так. например, доход от вынужденной распродажи вещей составлял в низки-; бюджетных группах более 13°-о, а в самой высокой группе - лишь около 3%.UJ

Рассматривая расходный бюджет рабочих, важно отметить, и то на всем протяжении 20-х годов главной и основной статьей расхода оставались затраты на питание. Вместе с тем. с переходом к КЭПу бюджет начал постепенно утрачивать исключительно продовольственный характер, и все большая часть заработка игла на приобретение одежды и других предметов

-■-■ ivaoo н,.и. ичерки раоочего оыта: опыг монографического исследования домашнего рабочего бьиа, М., 1928, С. 140. ш Там же, С. 139.

1±J Труд в Мосчсвс и Московской губернии, С 242.

10 *

1 Труд в Москве и Московской губернии, С 246. длительного пользования. Процесс восстановления устойчивых бюджетов сопровождался увеличением расходов на предметы одежды и обуви: что свидетельствовало об относительном улучшении экономического положе-hilt рабочих. Во второй половине 20-х годов в динамике бюджетов вновь наметилась тенденция к увеличению расходов на питание, что стало признаком нарушения достигнутого ранее бюджетного баланса. Прн этом., увеличение расходов на продовольственные товары не свидетельствовало о фактическом росте потребления, а было вызвано произошедшим за этот рг период значительным ростом цен.

В количественном отношешш питание московского рабочего достигло физиологической нормы лишь в 1923 г. При этом эти нормы молено было считать удов ле тв орите ль нылs 11 только с точки зрения мпшшальных требований физиологии.1''6 В качественном отношентш питание рабочих продолжало оставаться неполноцепньш. Такие продукты, как сливочное масло, молоко и язща не составляли предмет массового потребления: и приобретались лишь в тех случаях, когда в семьях были больные rot и маленькие дети. Для того, чтобы обеспечить нормальное питание детей, взрослым приходилось не только сокращать расходы на другие потребности, но и ограничивать собственное потребление продовольственных продуктов.

Типичная пжца рабочей семьи со среди хм достатком представляла собой чупнок мясных щеп, картошку, миску заготовленной впрок капусты или густой каши. Прием пищи обычно сопровождался большим количеством чая. Готовка еды представляла исключительно женскую обязанность даже для работавших женщин. Обычно, еда готовилась вечером на два -три дня, как правило, одно или два блюда, первое из которых предполага ЦАОдМ. Ф. 3, оп. 11, д. 752. л. 14S. 1:6 Кабо Е.О. Указ.соч. С. 153. лось для обеда второе разогревалось на ужин.1"' Начиная с 1924 г., в составе питания московских рабочих постоянно уменьшался удельный вес муки и увелп-ппгллся удельный вес готовых хлебных продуктов. Зта тенденция сохранялась на всем протяжении 20-х годов и усиливалась по мере нарастания дефицита этого продукта. Из года и год сокращалось потребление овощей, гласным образом, картофеля и капусты. Б о второй половине 20-х годов был заметен рост потребления мясной продукции, но уже в конце 20-х гг. удельный вес мяса в cTOYicrvne питания гзабочнх значительно ' 1 i ^ ^ x а г- понизился что обусловило дальнейшее пошеп ухудшение шпгантщ.

Homiimo затрат на продовольствие, одну из основных статей бюджета составляли расходы на одежду и обувь. При этом большие средства, достигавшие 25% всех расходов на новою обувь, уходили на ремонт старой. Наряду с покупкой готовой одежды большое значение имело приобретение тканей. Как правило, предпочтение отдавалось покупке материалов. так как по сравнению с готовой одеждой их стоимость была гораздо ниже. Шитье и починка одежды представляли типичные занятия женщин в рабочей семье, причем значительна-то часть времени жены рабочих тратили не на изготовление новой одежды, а на перешивашге своих старых вещей в детские. г->тп обязанности поглощали большое количество времени, и в перерасчете на 8-ми часовой рабочий день женщины тратили на них до 58 дней в году.*""

Во второй половине 20-х годов началось постепенное сокращение затрат, связанных с приобретением одежды и обуви. Если в первом полу-го дгш 1928 г. ежемесячный средний расход взрослого рабочего на одежду составлял 9 руб. 25 коп., то в первом полугодии 1929 г. он был всего 7 руб. 35 коп. Одновременно шел процесс ухудшения качества одежды. Рабочие

1/7 'Гам же, С. 150-151,153.

1:3 ЦАОДМ, Ф. 3, on. П. д. 752, л. 148.

129 Кабо КО. Указ. соч. С. 181,183. стали огранигпшаться; приобретением лгаиь хлопчатобз'мажных тканей, а по дельнын вес шерстяных тканей зэзттно понизился. ~

Затраты на приобретение мебели и хозяйственной зтварн не составляли существенной статьи расходного бюджета и носили эпизодический характер. Потребность в предметах мебели и хозяйственного инвентаря з'довлетворялпсь в последнюю очередь, и расход на нее откладывался из месяца в месяц. Как показывают инвентарные описи домашнего имуще ст-ва, согласно фактическому сроку службы большая часть предметов мебели и обстановки, кухонных и домашних инструментов. часов, книг и предметов интерьера была приобретена рабочими еще до революции. В дорево-лющюнкый период были также приобретены такие предметы одежды как шубы и пальто/31 Очень высокой степенью износа обладали пшенные машины. Представляя предмет первой необходимости, они получили широкое распространение и имелись в каждой второй рабочей семье. Как правило, швейная машина была самым дорогим предметом id всего домашнего имущества и по своей стоимости нередко была равнозначна всей наличной мебели в семье. В целом, исследователи быта в 20-е годы отмечали крайнюю скудность домашней обстановки.03

Типичное жилище рабочей семьи представляло собой комнату, в которой находилось небольшое количество дешевых стульев и стол. Кровати не были широко распространены, что было следствием как существовавшей жилищной тесноты и материального недостатка, так и низких культурных навыков. Как правило, на трех человек приходилась только одна кровать, при этом дети спали или на полу, или на сл\шаппых приспособлено ---г, , , . - . „ ~

•-- u/vu/^ivl. чл j, оп. ii, л- /oz. л. 14-soo.

1J1 Струдшлнн С.Г. Рабочий быт в цифрах. М.-Л, 1926, Приложение П, таблица 2. С. 126-127.

Там же, таблица 4, С. 8S-S9. !з3 Кабо Е.О. Указ. соч., С. 172.

1П1ЯХ (сундуках, стульях, лежанках). Такое положение оставалось неизменным навеем протяжении 20-х годов, о чем свидетельствуют данные обследования совета профсоюзов, проведенные в 1929 г. Согласно этим сведениям, 8,6% рабочих не имели своей кровати, а спали или на сундуках, или на полу. Дети в возрасте от одного года до восьми лет спали отдельно всего лишь в 44% семей, и даже в более старшем возрасте - от 9 до 16 лет только в 24% случаев спатш на отдельных кропатях, остальные спали либо вместе со взрослыми, либо на сундуках, либо на полу.1"4

Помимо кроватей, слабое распространение г, рабочей среде имели шкафы, комоды и другие приспособления для содержания одежды и продуктов. Подавляющее большинство семей хранили продовольственные запасы в жилой кодшате, просто на полу, к углах или под кроватью. Теснота рабочего жплшца усугублялась тем, что тут лее происходила стирка белья, его сушка, а также прпготовдехше шпци. При этом навыки проветривания помещения отсутствовали, и окна и форточки практически не открывались. Теснота, плохая вентиляция, недостаток элементарной мебели и хранение продуктов прямо в жилом помещешш способствовали сильному загрязнению квартир и комнат. Следствием загрязнешгя, а нередко и антисанитарных условий, становилось широкое распространение различного рода паразитов. Большинство рабочих указывало па присутствие в жилище клопов, тараканов, крыс и мышей.

Но. несмотря на столь тяжелые жилищные условия и скудость обстановки, рабочим было присуще стремление к разнообразному украшению своего жилья. Вопреки антирелигиозной пропаганде, самое большое распространение по-прежнему имели иконы. Рядом соседствовали портреты революционных вождей, причем после 1924 г. особую популярность приобрел портрет Ленина. Широко распространенным был обычай укра

134 ЦАОДМ. Ф. 3, оп. 11. д. 752, л. 148об. тать стены фотографиями в дешевых рамках. Оконные зававески встречались очень редко, зато разнообразные половики. вязаные салфетки и с teajof търтн были характерными зтрашениягшг жилья.

Таким образом, в 20-е гиды преобладающим типом рабочего жилища была колшата - одна и л и две на семью, и общая кухня на несколько семей. При этом в 1925 г. фактическая норма жилой площади на человека среди рабочих была ниже установленной с элитарной нормы почти на 50%.°" По описаниям исследователей домаппкто быта, тпшпшая обстановка представляла собой «одну кровать на трех человек, отсутствие самой необходимой мебели, закопченные стены и потолки, ящики с продовольствием в углах и под кроватью, насекомые в щелях и мыши под половицами, одна

1 1 две иконы, почти всегда портрет Ленина»/" Нередко картина представлялась значительно хуже обрисованной.

В 20-е годы затраты на жилье были очень высоки и досыпали в среднем 12° о расходного бюджета рабочих при постоянном дефиците последнего При этом штата за жилплощадь составляла около 40°^ я остальные затраты были связаны с оплатой коммунальных услуг. С введением ПЭПа были восстановлены все коммунальные платежи, и их постоянный рост наблюдался на всем протяжении 20-х годов. Летом 1925 г. декретом Совнаркома средняя ставка квартирной платы была повышена на 50%. а летом 1926 г. - еще на Зп%. Во второй половине 20-х годов квартирная плата продолжала расти, и если в нервом полугодии 1927/28 г. она составляла в среднем 4 nvn 60 коп., то в первом полутодии 1928/29 г - vgrp 5 nvc, lj4 -У Кабо Е.О. Указ. соч. С. 172-1 76. Кабо Е.О. Указ, соч. С. 164.

137 Там же, С. 176.

138 Там же. С. 170.

139 ЦАОДМ. Ф. 3, оп. 11, д. 752. л. 148об.

Особенно сильно возросли расходы на кох.гмунальпые услуги, в частности, расход на отопление увеличился в 2,5 раза. В условиях, когда уровень заработной платы только приближался к довоеннс^гу, а расходы на жилье, достигнув этого уровня, продолжали расти, начался пронес с оттока рабочего населения на окраины города, не имевших ни водопровода, ни канализации, ни центрального отопления. Особенно быстро заселялись пригороды, прилегавшие к Северной и Казанской железным дорогам. В середине 1925 г. лишь 34% всех домовладений имели водопровод и всего 28% домов были оснащены канализацией. Жители в основном брали вода из улпчнътх водоразборов, колодцев, рек, прудов и т. д.ь0

С введенном НЭПа была проведена денационап нзацня городского жтшпщного фонда. Большая часть жилой площади, переданной ранее в ведение городских властей, была возвращена бывшим владельцам или передана новым. Разрешение частного строительства также имело принципиальное значение, и уже к 1924 г. из всего вновь построенного жилья 72% было возведено частным плтем 1J1' Таким образом. тГ')П7 высвободив рыночные стимулы в сфере жилищного строительства привел к фгяегпческой отмене результатов «жилищного передела» периода «военного коммунизма», когда многие рабочие были переселены в центральную часть Москвы и стали обладателями конфискованных или ншпоналнзироваитптх комнат и ксартнр. С восстановлением коммунальных платежей и платы за жилье большинство из них оказалось не в состоянии оплачивать увеличенную площадь, что привело к самоуплотнению рабочих до норм довоенного периода и даже еще более низких. Начался процесс возвращения к угловым и коечным квартирам и обратного перемещения рабочих в подвалы. В результате. норма жилой площади не только не увеличивалась. по продолжала активно сокращаться.

140 История Москвы, С. 296.

141 Черных А.И. Указ. соч. С. 202-203.

Жилиищый кризис представлял собой одну из наиболее серьезных проблем 20-х годов. Нехватка жилья обострялась стремительным увеличенном численности населения, так как темпы восстановления жилищного фонда силы!о отставали от темпов роста числе иностп жителей города. Проблема также усугублялась неумелым пспользовшжем имевшегося жилого фонда. Еше в октябре 1921 г. на Московской Губернской партконференции подчеркивалось: '(Рабочих вселили в буржуазные дома, но наряду с зттш шло разрушение этих домов».1"1" Переселение рабочих в национализированные квартиры в период «военного комыушпма» вызвало иждивенческие настроения, «не было того, что бы заинтересовало население в самом доме, заставило его относится бережно к дому, ремонтировать, под-держ1шать его».14 J

Для нормалпзатщн потожения властями стала усиленно проводиться в жизнь идея жияитцпой кооперации. Кооперативные дома, оставаясь государственной собственностью, переходили в управление жил ьцов. При этом Моссовет заключал с кооперативом договор, по которому жильцы были обязаны самостоятельно производить ремонт дома и поддерживать в нем необходимый порядок. Вместе с тем, Московскому Совету необходимо было предоставить до 109 о площади домовладения для вселения работников государственного и управленческого аппарата, а также шшовнпков. С этой целью предусматривалось дополнительное уплотнение домов жн-л г пи нон кооперации. Фактически, такие договорные обязательства носили односторонний порядок-, и жильцам гарантировалось только одно -не выселение до определенного срока из домов.14"1 Кроме того, жшжооперация испытывала серьезные трудности с получением кредита (наряду с различными кредитными учреждениями одним из основных источников кредито

ЦАОДМ. Ф. 3, оп. 2, д. 13, л. 21.

1ЛЗ гт,

1 ам же.

144 ЦАОДМ. Ф. 3, оп. 2, д. 13, л. 21, .пл. 21-23. ванияЖСК был Моссовет). В 1926 г. были введены ограничения кредитования, и членам ЖСК было предложено накапливать собственные средства. что вызвало массовый отток рабочих из жилищно-строительной кооперации.В результате, г; концу 20-х годов всего 3,8% рабочих проживали в домах жшипино-строптельной коопеттдцин.14и

Необходимость решения жилищного кризиса обусловила начало государственного жилищного строители,ства. которое с середины 20-х годов ипгроко развернулось в промышленных районах крупных городов страны 14' Если в 1921 в ведении Московского Совета находилось 27 тысяч домов. то уже к середине 1927 г. в Москве насчитывалось около 29 тысяч домовладений.1'1" Однако строительство нового жилого фонда не сопровождалось улучшением жнлндцных условий в рабочей среде. Прежде всего, это было обусловлено стремительным увелтгчением численности рабочих, значительно опережавшим темпы ввода нового жилья.

Средняя норма площади на человека продолжала снижаться, и если г 1926 г. она составляла 5.8 кв. м, то в 1928'29 г. - 5,5 тт. м. Перепись 1926 года выявила, что 7,8% рабочих, проживавших в Москве, имели площади менее 2-х кв. м на человека, то есть фактически не имели места для установи! кровати, 18% имел и площадь от 2-х до 3-х кв. м. на человека, свыше 6 кв. м имели диппь 21.5% членов рабочих семей.По данным обследования материального положения рабочих, проведенного фракцией ВКП(б) МГСПС в 1929 году, фактическая норма площади для рабочих составляла

-1"' Болотннсглш А. -Состояние Жилищно-строительной кооперации и Москвы и Московской губернии. /Жилищное товарищество. 1927. № 27, С.5. 14,3 ЦАОДМ. Ф. 3, оп. 11. д. 752, л. 149. и' История Москвы, С. 14.

1чл Жилищное товарищество - жилище и строительство, 1927, № 29. ЦАОДМ. Ф. 3. он. 11. д. 752, л. 148. и,/ кв. м на человека и оыла меньше, чем у служащих (6,5 кв. м) и остальное ных групп населения.

Причины крайней нехватки жилья заключалиеь не только в медленных темпах строительства новых домов, но и в недоступности этих домов для рабочих. Об этом говорилось на район ных конференциях, прошедших в 1926 году.bl Жилшцпые условия рабочих определялись степенью их благосостояния, а именно - уровнем заработной платы. Так. отдельные квартиры встречались только у рабочих с заработком свыше 80 руб. С заработком ниже этой суммы многие занимали либо комнату, .либо угол. Потребность в нормальном жилье не удовлетворяли и рабочие общежития. Они строились по тн ну улучшентгых дореволюционных фабричных казарм, и ire недостатки (неудачная внутренняя планировка, плохое устройство ото

1 \ ^ • ^ X. A -' -iпления и др. ) вынуждали многих сшшать угол у частника.!5~ II хотя это достаточно сильно сказывалось на бюджете рабочего, снять угол было легче и дешевле, чем получит и квартиру или комнату и платить за собственное жилье. Квартирная плата оставалась слишком высокой для рабочих.

В наиболее тяжелом положении находилась молодежь. Результаты обследований жилищных условий показали, что относительное большинство молодых рабочих (52.8% мужчин и 49.8% женщин) жили на площади до 3,9 кв. м, то есть имели меньше половины санитарной нормы. Только 7,1° о мужчин и 7,6% женщин шмели отдельную комнату. Относительное большинство (31,6% мужчин и 25.1% женщин) жили в комнатах, которые населяли пять и более человек. При этом 27% мужчин и 22,2% женщин не шпели собственного спального места, а спади все вместе на полу или на

- - 1сш жс. ji. лч-ооо.

151 Там же. ф. 3, оп.11, д.307, лл. 31-55.

Бордюгов Г.А. Социалистическая культура быта в годы довоенных нятиле ток: проблемы и тенденции развития. М., 1987. С. 45. одной кровати.Многие жили в общежитиях или в рабочих казармах. По свидетельства?,! современников, в этих помещениях была «огромная скученность людей, холод, отсутствие стекол, грязь . Часто - это просто стены, зачастую без мебели, умыв а ль ников., отсутствует вентиляция».

В конце 20-х годов началось обострение жилищного кризиса. Это было связано с уменьшением капитальных вложений в строительство новых жилых домов, в то время как численность населения продолжала увеличиваться быстрыми темпами. Согласно материалам МК ВКП(б), удельный вес вложеш1Й в жилищное строительство по Москве в общей сумме вложений по СССР с каждым годом уменьшался, а прирост населения по Москве был значительно сильнее, чем по СССР. Это приводило к тому, что жгглищггыс условия рабочих Москвы были значительно хуже, чем в других городах.ь"'

Следствием плохих жилищных условий и тяжелого материального положения в целом стало широкое распространение в рабочей среде так называемых «социальных язв». 20-е годы ознаменовались стремительным ростом потребления алкоголя. Затраты на' алкоголь представляли собой значительную статьи.) расходного бюджета рабочих, удельный вес которой возрастал в течение всего периода НЭПа. Только за один год - с 1924 по 1925 г. затраты на алкоголь в рабочих семьях увеличились в два раза. Расходы на алкоголь в полтора раза превышали затраты на средства гигиены, книги и журналы.1"'0 Проведенное в конце 20-х годов обследование московских рабочих семей с целью выявления сощтлъно-экопомнческих кор

Коган Б., Лебединский IvL Быт рабочей молодежи: по материалам анкетные исследований. М. 1929 г. С. 26-28.

154 Юный коммунист, 1928, №>4, С. 32. 135 ЦАОДМ. Ф. 3, оп. 11, д. 752, л. 149. Ьб Труд в Москве и Московской губернии, С. 254. ней алкоголизма показало, что огромное влияние на его развитие оказывали жтштуднъю ус^овтш/"

Данные бюджетных обследован и й не в полной мере раскрывали фак-тнческш! уровень потребления алкоголя. С одной стороны, расход на алкоголь представлял собой такую статью бюджета, которая очень часто скрывалась от членов семьи. С другой стороны, в 20-е годы широкое распро-странетше получило самогоноварение, и только за один 1924 год в стране было выявлено до 1 млн. самогонных аппаратов.1''0 Фактически их было значительно больше, так как с началом НЭПа борьба с самогоноварением почти прекратилась. Алкоголизм представлял собой одну из серьезнейших социальных проблем в 2и-е годы. Пьянство, принимал формы социального бедствия, распространялось также и на детей. В 1927 г. был проведен опрос детей младшей группы (от 8 до 12 лет) одной из показательных школ, который обнаружил, что непьющих совсем было всего 11,8% школьников, а пьющих ежедневно - у.З%.

Одновременно с ростом потребления алкоголя возрастало число преступлений, совершенных в состоянии опьянения - только в 1926 г. их количество увеличилось в три раза.1"^ В этом же году- на улицах Москвы было задержано около 100 тыс. пьяных.""1 Пережитые войны и революции, разрыв иртшычных социальных связей, слом устоявшейся системы ценностей и морально-этических норм, усуту'бллемые борьбой с церковью и религией. вызывали всплеск ожесточенности и озлобленности. Тяжелые ма

--"' ЦАОДМ. Ф. 3. он. 11. д. 752. л. 149.

Страшун И. Водка - яд бедногы. М. 1929, С. 32. bv Денчмак Э.И. Алкоголизм н социалистическое строительство. //Революция и культура, 1929. №1. С. 39. о0 Денчман Э.И. Алкоголизм и борьба с ним. М.-Л. 1929, С. 142. 161 СшашунИ. О борьбе с алкоголизмом. //Коммунистическая резолюция. 1928. № 6. С. 26. терпалъные, бытовые и жилищные условия выталкивали людей на улицу, а вследствие низкого культу-рного уровня врезгяпровожденпе вне дома сводилось к отдыху в пивных, кабаках и трактирах.1о"

Все эти факторы обусловили формирование в 2и-е годы своеобразной преступной субкультуры. Важно отметить, что потребление алкоголя у рабочих было существенно выше, чем аналоыгчные показатели у служащих и других групп населения.luJ Развитие преступности и хулиганства также получило значительное расиространегше в рабочей среде, в особенности среди молодежи.

В исследованиях 20-х годов прослеживалась самая тесная связь между проблемой алкоголизма и такой социальной болезнью, как проституция, получившей широкое распространение в этот период.16"' Этот процесс, в свою очередь, был тесно связан с щшамикой венерических заболеваний. Статистика этих заболеваний демонстрирует их неуклонный рост на всем протяжении НЭПа. Тате в 192- г. было выявлено 1608 членов рабочих семей, имевших венерические болезни, а в 1925 г. их число увеличилось до 5771 человек. Всего в 1926 г. венерическими болезнями страдало более половшгы (58%) членов рабочих семей.!ои Рост венерических заболеваний вызывал необходимость активной борьбы с проституцией. С этой целые еще в конце 1922 г. при Мосздравотделе был организован Губернский Совет по борьбе с проституцией, но реальная работа была начата лишь в 1924

1Ь2 Черных A.M. Указ. соч. С. 187, 192.

Ларин Ю. Структура рабочего алкоголизма// Резолюция и культура. 1929, №

2. С. 47.

1гм Власов В. Хулиганство в городе и деревне // Проблемы преступности. M.-JL,

1927. loj Меликсехлн А.С. Проституция в 20-е годы // Социологические исследования, -1989, № 2.

U"J Московский Совет, С. 427. г. и шла по пути проведения «сашгтарно-просветителъной>> работы, то есть распространения «ряда анонго.шых анкет, имевших целью вьывить половую жизнь, обращаемость к проституции и другие моменты, характеризующие половой быт рабочих».1"7 Помимо роста алкоголизма, преступности и проституции еще одним социальным бедствием 20-х годов стала наркомания. Так. в период с 1924 по 1926 гг. в единственном московском парко/шспапсере было зафиксировано 4 1 тыс. повторных посещении, первичные носешепня составили в 1926 г. около 9 тыс. человек.ln,J

Особое внимание необходимо уделить рост)' тшсленностн рабочего ъжюса. Статистика 20-х годов учитывали численность рабочпл та: называемой «цензовой,- про:-шшл енностгд то есть относительно крупных предприятии. пасчптывавпшх не ' гсттес 16 рабочих при налтгчитг двигателя и 30 рабочих при отсутствии двигателя.1,,Q При этом метод!жа умет;: фабрично-заводской шгспекцшг довоенного периода существенном образом отличались от методов статистического учета в 20-е годы. Так. например, довоенная классификация предприятий. подлежавших учету фабричной инспекции, не учитывала предприятия по разработке торфа, которые в 20-е годы уже считались «пензовышт». Необходимо также подчеркнуть неразработанность критериев подсчета численности рабочих в 20-е годы. Как правило, к группе рабочего класса пртшнслялись строительные и сезонные рабочие, а до 1 июля 1925 г. в эту категорию включался и младший обслу-живаюший персонал предприятшг17П Таким образом, сравнение довоенных показателей с даннышг 20-х годов о численности и составе рабочих приходиться считать достаточно условными. Тем не менее, несмотря на значи

Московский Совег. С. 428.

1о? -г

1 а;л же.

1l,!J Горинов М.М. Указ. соч. С. 3.

1/0 Московский Совег, С. 249; Труд в Москве и Московской губернии. 19231925. М., 1926. С. 12. 22-23. тельные различия в абсолютных показателях, можно выделить ряд основных тенденций., характеризовавших динамику численности и состава рабочего класса в рассматриваемый период.

В период «военого коммунизма» процесс сокращения численности рабочего класса шел в основном за счет кадровых пролетариев, так как именно эта наиболее квалифицированная и энергичная часть уходила с предприятий в поисках заработка в деревню, в кустарные и ремесленные

171 мастерские.

С переходом к новой экономической политике численность рабочих продолжала сокращаться. В течение всего 1921 г. этот процесс наблюдался во всех отраслях и был обусловлен не только тяжелой экономической ситуацией. но и структурной перестротгкой промышленности. Происходило резкое сокращение малоквалифицированных кадров, которые представляли своего рода «балласт», образовавшийся за годы «военного коммунизма». В этот период многие шюлилпсь на предприятиях лишь формально и в производстве не участвовали, занимаясь мелким ремеслом и спекуляцией" vli.

Условность данных о количественном составе рабочих на начальном этапе действия новой экономической политики во многом определялась сложностью учета рабочей силы в условиях войны и хозяйственной разрухи. Летом 1921 г. председатель Моссовета Каменев уж аз ыв ал на то. что московские власти не имеют точных данных ни о количестве предприятий, ни о численности рабочих в Москве. В этой связи Московским Пленумом РКП(б) была поставлена задача точно подсчитать количество предприятий и число запятых на них рабочих.1 а

Переход от войны к мирному строительству повлек за собой рост численности рабочего класса. Этот процесс начался в 1922 г. и уже к 1923

171 „ . „

- чершлхл.м. указ, соч., о. zzi.

172 ЦАОДМ. Ф. 3, оп. 11, д. 47, ял. 37-38. г. количество московских рабочих составляло 219 тыс. человек, из них к is я дуC7iшальной группе относилось 128.4 тыс. человек или 58.6% общей численности рабочих.1'J По данным ПСУ. к 1925 г. в Москве насчнтыва-лось 154,1 тыс. фабрично-заводских рабочих,1 ' по другим данным - более 155 тыс.1'"' Примером относительности показателей о количественном составе рабочего класса Москвы могут служить цифровые данные трех статистических справочников, согласно которым на 1 июля 1926 г. в Москве насчитывалось в одном случае 176,7 тыс. рабочих.1''0 в другом - 157.5 тът" „ и в третьем - 1 1 тыс

Согласно переписи 1926 г. всего в Москве насчитывалось 293.2 тыс. рабочих, из них рабочие фабрично-заводской промышленности составляли 172.2 тыс. человек пли 58,7% от общего числа рабочих.1 ,q

При этом в группу рабочего класса были включены сельскохозяйственные рабочие, кустари, занятые в строительстве и на железнодорожном транспорте, работники торговых заведешш и учрежденши Учитьшая определенную условность статистических данных, можно предположить, что реальное превышение довоенных показателей было достигнуто лишь в

-' 'Л ЦСУ, Итоги Всероссийской городской переписи 1923 г. В 4 тт. М. 1924-1927. Часть 2, таблица II, С. 222-2J 2.

Труд в 1\1чскве н Московской губернии. 1923-1925. М., 1926. С. 12. ь ' Фабрично-заводская промышленность г. Москвы н Московской губернии. 1917 - 1927 гг. М., 1928, таблицы. С. 1 (бес военной и строительной промышленности, беи железнодорожных мастерских и «Госзнака»).

176 Московский Совет. С. 250.

1Ч г Труд в Москве и Московской гуоернни. С. 41.

17 ' Москва 1! Московская губерния. Статнстико-зкономнческий справочник. 1923/24 - 1927/28 тт. М. 1929, С. 130-131 (рабочие всей цензовой промышленности Москвы). ° Всесоюзная перепись населения-1926 г. В ЪЬ тт. М., ЦСУ, т. 19. таблица!. С. 118. котще 20-х годов, когда численность рабочих в Московской губернтш ире-выпшя довоенный уровень ня ~-1Уп 1й0 Важно отметитт. [по число промышленных рабочих возраст-ало интенсивнее других групп трудящихся, что приводило к увеличению их удельного веса, досыпавшего в 1925/26 г. более 42%.lul Москва и Московская губерния представляли крупнейший промьшшеннып центр. в котором к 1927 г. была сконцентрирована почти пятая часть всех занятых индустриальных рабочих СССР.

По отраслям промышленности наиболее сильный прирост численности рабочих давала пищевая промышленность, производившая наиболее востребованную на рынке продукцию. В течение 1923 - 1924 гг. количество занятых пищевой промышлешгости увеличилось почти в два раза. За этот же период значительно увеличилось число рабочих в деревообрабатывающей отрасли (на 84%), в металлопромышленности ша 45° о), а также в текстильном производстве (на 41%}. К середине 20-х годов самыми крупными отраслями по количеству рабочих были текстильная и металлопромышленность - 28,8 и 28,1 тыс. человек соответственно. Затем следовали пищевая (25,9 тыс. ), швейная, трикотажная и обувная отрасли (21.1

JL J X * тыс.), машиностроение (20.6 тыс.). полиграфическая (20,3 тыс ), химическая (12,5 тыс.) и, наконец, металлообрабатьшающая (7,5 тыс. ).'

Распределение рабочей силы по социально-хозяйственным формам также характеризовалось различными цифровыми показ ателяшь Так. согласно статистическим данным Моссовета, иа 1 шолл 1926 г. численность рабочих московских государственных предприятий составляла 153.2 тыс. человек, кооперативных - 13,5 тыс., частных промышленных предприятий - 10 тыс. По данным ЦСУ. на 1 июля 1926 г. на государственных предприton Московский Совет, С. 248.

181 ЦАОДМ. Ф. 3, он. II, д. 752, лл. 141-141 об.

1ь2 Московский Совет, С. 247.

Труд в Москве и Московской губернии, С. 37-38. ятпях Москвы бьшо занято 136,3 тыс. рабочих, на кооперативных пред-1Л1ттят1тях -10.8 тыс. и на частш.тх - 10,4 тыс.1

Во второй половине 20-х годов происходили существенные изменения в структуре рабочего класса, вызванные трансформацией промышленности. Быстрыми темпами увеличивалось число рабочих, занятых в злек-тропромъппленности, металлопромышленности и швейном производстве. Интенсивный процесс уплотнения труда и другие ращюнализаторскне мероприятия приводили к накоплению излишков рабочей силы, преимущественно в текстильной промышлетюсти. С 1927 г. в этой отрасли началось резкое сокращение численности рабочих, в результате чего ее удельный вес в общем числе занятых снизился до 53%.135

Тенденция, направленная на сокращение численности рабочих в отраслях легкой промышленности, определяла одновременный рост занятых в тяжелой индустрии.

Так, с 1930 г. по 1931 г. удельный вес рабочих в легкой промышленности в общем составе рабочего класса понизился с 60,6% до 53,7%, В то же время удельный вес занятых в тяжелой индустрии составил в 1930 г. 39.4%, а в 1931г. - уже 46,3%. В конце 20-х годов наращивание :погусериальных темпов вызвало резкое увеличение численности фабрично-заводских рабочих. В 1930 г. их число достигло 338,9 тыс. человек, увеличившись по сравнению с 1928 г. на 62%. Одновременно повысится удельный вес рабочих в общем составе населения Москвы, и если к 1930 г. они составляли 34% жителей города, то к 1931г. эта цифра приближалась уже к 40%.ш

-'•""Труд в Москве к Московской губернии, С. 41. ЦАОДМ. Ф. 3, оп. 11, д. 752. л. 141 об.

Материалы о хозяйстве Москвы в итогах первой пятилетки. М., 1934, С.

116,163.

Рассматривая изменения половозрастного состава рабочих в 20-е годы, важно отметить тенденцию к постоянному повышению процента взрослых рабочих и одновременное, сокращение относительного числа подростков. Наиболее отчетливо этот процесс был выражен в металлопромышленности, где расширение мужского труда в основном шло за счет уменьшения удельного веса труда подростков. Если до войны этот показатель составлял 8.29-0. то к 1926 г. он понизился до 6,1°ъ. а к началу 1929 г. -до 3,9% от общего числа рабочих.Ь/ Принимая во внимание, что в довоенное время подростками! считались несовершеннолетние до 16 лет включительно. а в 20-е годы, согласно законодательству. - до 17 пет включительно. расхождение представляется еше более значительным.

Резкое сокращение численности подростков на производстве стало следствием изменений в области тарифов, нормирования заработной платы и рабочего времени песовертпетшолетнпх. Изменения условии охраны труда привели к тому, что хозяйственные органы на предприятиях стали избегать широкого применения труда подростков.100 В результате, на промышленных предприятиях их фактическое число было значительно ниже установленной для них брони. Таким образом, такой источник формирования рабочего класса как подростки и дети рабочих практически не использовался для обновления рабочих кадров промьшшенности. Такое положение существенно осложняло подготовку квалифпцированной рабочей силы и обостряло безработицу среди подростков.15"

В период метровой и гражданской войны во шопе отраслях про-мыишенности мужской квалифищфовшный труд был вытеснен и заменен мал окв алиф 1щир ов энным женским трудом. В 1925 г. по большинству производственных групп процент женского труда был более высок, чем до

1а' Труд в Москве и Московской губернии, С. 30.

AZ* ЦАОДМ. Ф. 3. оп. 11, д. 752, л. 142.

189 г-г

Там же. войны. Исключение составляли лишь две отрасли промышленности - деревообрабатывающая и шидевая. где к середине 20-х годов процент мужского труда стал превышать довоенные показатели.

Во второй половине 20-х годов шел активный процесс замещения женского труда мужским, наиболее ярко выраженный в полиграфической и швейной промышленности. Применение женского трз*да в текстильном производстве составляло более Ъ от всех занятых в отрасли.1'" Па дан-тюти этапе текстильная про1,гьшшеппостъ по требовала широкого применения квалнфшщроватпюй рабочей силы, тогда как в металлощюлшшлетпго-сти удельньш вес женщин неуклонно сокращался.131 В не .и о/п. по датплм переписи 1926 г. уделышй вес женщин в составе фабричую-заводских рабочих Москвы составил 31? о. что было ниже довоенных показателей (35,7%).192

Вторая половина 20-х годов характеризовалась естественным изменением квалпфжационного состава пролетариата, что было вызвано усиленным притоком па предприятия новых кадров рабочего класса из сельских регионов страны. Этот проиесс обусловил знашггельное сокращение

J. ± л. л J J. 1

З'дельного веса старых кадровых рабочих с дореволюционным стажем и одновременное повышение удельного веса молодежи. Уже к кони:)' 20-х годов на некоторых предприятиях гтолодые рабочие до 22 лет составляли около 50% от общего числа занятых. Таким образом, обновление рабочего класса происходило не за счет детей рабочих, а в основном за счет молодежи - выходцев из деревни.

Характерен в этом отношении пример Коломенского машиностроительного завода, на котором почти половина рабочих была связана с сель

190 Московский Совет, С. 250.

191 ЦАОДМ. Ф. 3. оп. 11. д. 752. лл. 141 об-142. 1 Всесоюзная перепись населения 1926 г. В 56 тт. М, ЦСУ, 1928-1933; т. 55, дополнение к таблицам Ш-IV. С. 176-177. стены хозяйством. Ha этом же заводе 44% пролетариев начали работать в пролгьппленностп только после революции, из них 18°'о - в 1927-1929 гг. На заводе '/Серп и Молот» связь с землей отмечалась у 21% занятых. 65% рабочих начали работать в проьшшленностн после революции, из них 15% пришли на производство только в 1927-1929 гг. Согласно переписи 1926 г., 21,5% всех рабочих имели связь с землей, из hid; ГЗ,л% работали в фаб-рншю-заводской промьнплешюстн. Около 14% рабочих семей и более 33% бессемейных рабочих владели наделами земли в деревне.^1 Согласно данным МК ВКП(б). в среднем более четверти промьшшешгых рабочих были экономически связаны с землей (26.1%), более половины рабочих начали работу в промышленности только лишь в послереволюционные годы (54,5%) и четверть из них (25,5%) пришла на производство в период с 1926 по 1929 гг.144

В металлопромышленности, где увеличение численности рабочих шло более быстрыми тешхамп. показатель связи с землей был значительно выше. Очевидно, что пополнение занятых в этой отрасли шло преимущественно за счет выходцев из деревни. При этом в металлопромышленности сохранялся болт,шоп удельный вес чернорабочих, и, вероятно, тннешю эта группа формировалась за счет выходце к из крестьянской среды.

Для анализа структуры крестьянских хозяйств рабочих, как правило, использовались данные сельско.хозяйственной статистики, 1928 г. по трем волостям Московской губернии. Очевидно, что Московская губерния не может считаться полностью показательной в данном вопросе, так как поставщиками рабочей силы были также Рязанская. Калужская. Ту ль скал и ряд других сельскохозяйственных г5гберний. Интересно отметить, что среди крестьянских хозяйств, отпускавших рабочих в промышленность, определенный вес имели зажиточные группы крестьян, однако основными по

-1- -1 Всесоюзная перепись населения 1-926 г. т. 55. таблицаП, С. 128-129.

194ЦАОДМ. Ф. 3, оп. И. д. 752, л. 142об. ставщикамн рабочей силы в московскую промышленность оьтлп губернии с преоблядающим мелким зерновым хозяйство!»'!195

Характерной особенностью социальных процессов в 20-е годы был высокий процент текучести рабочей силы в промышленном производстве. Стремительное увеличение численности рабочих с небольшим производственным стажем приводило к «размыванию» рабочего класса и вызывало острую нехватку ктлишапщнровашшх рабо'шх кадров. Наиболее высокими показателя?"! текучести рабочей силы обладала металлопройппиленность. где обновление состава занятых шло гораздо быстрое, чети в других отраслях.

И целом, в конце 20-х годов состав рабочего класса ежего/шо обновлялся приблизительно на 2и%. В связи с высокими показателями текучести рабочей силы отмечалось обшее понижение удельного веса квалпулщщю-ванных кадров, нехватки которых особенно остро ощущалась в металло-проьшшленности и машиностроении.ио

Таким образом, за годы войны и революции произошли существенные изменения в стр)лстуре и организации промышленного производства. Прекращение войны потребовало переориентации!: промьшшешюсти, а переход к новой экономической политике обусловил новые изменения: в экономике страны. На базе НЭПа в основном были решены задачи восстановления проьшшленности. Вместе с тем, развитие частного сектора носило паллиативный характер. Наступление на частный капитал началось почти N одновременно с введением новой экономической политики. Процесс свертывания частного сектора, который на определенном этапе позволял обеспечивать широкие слон населения продовольственными и промышленными товарами, нарастал по мере восстановления экономики. В то же время государственная промышленность была еще не в состояшш удовлетворить

195 ЦАОДМ. Ф. 3, оп. 11, д. 752, л. 143.

196 ^

Там же. нараставший спрос. Этн условия порождали острсйпшй дефицит продовольственных н продшпил еиных товаров, что вызывало необходимость перехода к формированию централизованной системы распределения и снабжения. Промежуток относительного благополучия НЗПа оказался не

I j ^ продолжительным и пшкгическп не затронул широкие слои населения. Кризисы НЭПа в основном отражались на социально незащищенных, малообеспеченных слоях общества, в первую очередь - на рабочих.

На всем протяжении 20-х годов материальное положение рабочих можно охарактеризовать как тяжелое. Анализ динамики реальной заработной платы показал, что вплоть до середины 192-i г. - времени проведения фшгапсовон реформы, ее фактический уровень оставался на .мосте, а в отдельные периоды даже заметно пошгжштся. Но и после 192-1 г. средний уровень заработной платы не удовлетворял даже самые скромные потребности большей части рабочих. Значительный удельный вес в доходном бюджете имели различного рода приработки, заем в долг у частных лиц, средства от распродажи вещей и помощь ро дствегаппсов. Со второй половины 20-х годов наблюдалось постоянное повышение расходов на продовольственные товары, что не свидетельствовало о фактическом росте потребления, а было вызвано происходившим в этот период значительным ростом цен. Анализ структуры самих расходов на питание показал, что, достигнув физиологической нормы .лишь в 1923 г., в количественном отношении его можно признать нормальным только с точки зрения минимальных требований физиологии. В качественном отношении питание рабочих пр о додж ало оставаться неудовлетворительным.

В период НЭПа особенно тяжелыми были жилищные условия. Большинство рабочих жило в бедности, многие в нищете. Жилище характеризовалось крайней скудостью обстановки, а имевшаяся мебель, инвентарь и одежда обладали высокой степенью износа. Увеличение квартирной платы н коммунальных платежей обусловило фаютгческую ликвидацию результагов «жилищного передела» периода двоенного ко7*гму'Ш13ма» и привели к самоуплотнению и оттоку рабочего населения на окраины города.

Таким образом, к основным факторам государственной политики в отношении рабочих в 20-е годы можно отнести изменение структуры общественного производства, сопровождавшееся трансформацией социальной структуры общества, в частности - изменениями в численности и составе рабочего класса. Ведущая роль в этом процессе принадлежала факторам «материального» характера. Этооиомтгческое положение рабочих во многого обусловило специфику'' этого процесса в 20-е годы. Тяжелые материальные условия определяли труднос ти быта, а в некоторых случаях приводили к девиантиому поведению. Такие явления, как хулиганство, алкоголизм и наркомания получили заметное распространение в рабочей среде в 20-е годы.

В соответствии с тезисом о социальном государстве большевики стремились улучшить уровень жизни и условия тру/да советских граждан. Однако и здесь решению .этой задачи препятствовали тяжелые условия, в которых страна оказалась в голы гражданской войны и повсеместной разрухи. К моменту введения ИЗПа власти находились буквально на гране финансового банкротства и были не в состоянии ни выплачивать заработную плату/, ни содержать школы и больницы, ни производить ремонта, ни заготовлять топлива, ни закупать сырья. Несмотря на то, что в начале 1921 г. ежемесячные государственные дотации былп увеличены вдвое, при самом жестком режиме экономии, например, Москва нуждалась в сумме, превышавшем эти показатели в 2,5 раза.19'

В разделе показано, что на начальном этапе реализации повои экономической политики предполагалось создать приоритетные условия для крупной государственной промышленности, обеспечив ее рабочие кадры

-07 -ЦАО,цм. Ф. 3. Оп.11. Д.47. л. 2. всем необходимым. Однако мелкие и средние предприятия отраслей легкой промышленности, преимущественно шпдевые и табачные фабрики, получив возможность самостоятельно реализовыватъ свою продукцию на рынке, быстро достигли улучшешья условий труда для своих производительных сил. Ситуация в государственном секторе продолжала оставаться тяжелой, что самым непосредственным образом сказывалось на материальном положении рабочих.

По мнению LnioriLx партийных работптжов. сложившаяся ситуация т-отняня vrnmv ттяг япшготия пмппцйгп кпмггя Z ' 2.Т. J i г— ' JL - S ~ - --

Уравнять положение рабочих первоначально плашфовалось при помощи системы льгот для государствешгых предпрштпш. Например, в докладе о работе Московского гу б экономе ОЕещания подчеркивалось: «Одни получают меньше денег, но зато подумают бесплатно все коммунальные услуги. Другие получают больше денег, по благодаря платности, они будут должны отдавать нам же часть заработной платы».'"

Несмотря на подобные установки властей, на практике заработная плата на частных предприятиях в среднем в два раза превышала уровень заработной платы в государственном иромышдеяком секторе. В связи с этим на крупных государственных фабриках и заводах нарастало сильное недовольство. Низкий уровень заработной нлаты создавал условия для массового оттока квашгфтщпрованной рабочей силы на хозрасчетные к частные предприятия, а также в мелкую кустарную промышленность.

Провозглашение социальных принцтшов в политике Советского государства предполагало не только борьбу с использованием наемного труда на частных производствах, но и переход к формированию централизованной системы распределения и снабжения. В данной связи промежуток

10й Осокина Е.А. За фасадом «сталинского изобилия»: распределение и рынок в снабжении населения в годы индустриализации. 1927- 1941. М., 1999, С. 60.

1Q? ЦАОДМ. Ф. 3. Оп.11. Д.47. Я42. относительного благополучия НЭПа оказался непродолжительным и практически не затронул широкие слои рабочего населения.