Проблема развития России в русской консервативной печати в годы Первой мировой войны июль 1914 - февраль 1917 г. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Лыкосов, Михаил Викторович

• Лыкосов, Михаил Викторович
• кандидат исторических наук
• 2006

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Лыкосов, Михаил Викторович

Введение.

Глава 1. Интерпретация смысла войны в консервативной мысли.

§ 1. Образ «германского империализма».

§ 2. «Национализм» как «подлинный патриотизм» в понимании консервативной печати.

Глава 2. Представления правых по вопросам государственного устройства.

§ 1. Вопрос о роли и месте общественных сил в жизни страны.

§ 2. Взгляд на будущее политического режима.

Глава 3. Перспективы социально-экономического развития России.

§1. Пути ликвидации «немецкого экономического засилья».

§ 2. Реформирование системы образования.

§ 3. «Водворение» народной трезвости.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Проблема развития России в русской консервативной печати в годы Первой мировой войны июль 1914 - февраль 1917 г.»

Актуальность исследования. Тема русского консерватизма переживает в последние годы настоящий бум. Появилось множество работ как научного, так и публицистического характера, посвященных этой проблеме.1 Подобное внимание является, с одной стороны, закономерной реакцией на пренебрежительное отношение к ней в советское время, а с другой - определяется социальным заказом. В последние годы стало модно быть консерватором, политические партии, подающие себя как консервативные, озабочены выработкой консервативной идеологии, возникло стремление к сочетанию консерватизма с либеральными ценностями, либеральный консерватизм даже пытаются предложить как образ действия Президенту В. В. Пугину.2

В современной общественной мысли вновь актуализировалась проблема Россия - Запад. Она рассматривается не только как поиск национальной идентичности России, но и как выбор политики вхождения страны в мировую экономику с господством опыта западного мира, которая бы соответствовала интересам большинства населения.3

Все это делает злободневным изучение консервативной общественно-политической мысли России рубежа Х1Х-ХХ вв., времени, когда перед страной остро стояли схожие проблемы. Объективный процесс модернизации России, ускорившийся с Великих реформ 60-х гг. XIX в., втягивание ее в мировую экономику, трансформация традиционной социальной структуры и, наконец, необходимость приспособить старую политическую систему к новым условиям вызывали

1 См.: Беленький И. Л. Консерватизм в России XVIII - начала XX в. (Библиографический обзор отечественных исследований и публикаций второй половины XX в.) // Россия и современный мир. 2001. № 4; Он же. Консерватизм в России XVIII - начала XX в. (Библиографический обзор отечественных исследований и публикаций второй половины XX в.) // Россия и современный мир. 2002. №1; Репников А. В. Русский консерватизм: вчера, сегодня, завтра // Консерватизм в России и мире: прошлое и настоящие: Сб. науч. тр. Воронеж, 2001. Вып.1; Он же. Современная историография российского консерватизма // Консерватизм и традиционализм на юге России. Южнороссийское обозрение Центра системных региональных исследований и прогнозирования ИППК при РГУ и ИСПИ РАН. Ростов н/Д. 2002; Сулимов К. Тема консерватизма в научно-исторических представлениях // Исторические исследования в России. Семь лет спустя. М., 2003; Русский консерватизм: проблемы, подходы, мнения. «Круглый стол» // Отечественная история. 2001. №3.

2 См.: Репников А. В. Парадоксы русского консерватизма // Россия XXI в. 2003. № 1.

3 См.: Поляков Л. Пять парадоксов российского консерватизма // Отечественные записки. 2004. № 2; Исаев А. К. Социальный консерватизм - идеология «Единой России». Режим доступа: http://www.cskp.ru/model/1014.html. неоднозначное отношение у населения. Традиционные слои воспринимали перемены настороженно и даже негативно, ощущая угрозу для своего положения и традиционного мировоззрения. Данная ситуация создала благоприятную почву для развития консервативных идей и восприятия их массами, что привело к возникновению в начале XX в. правого движения и консервативных политических партий.

Актуальность работы определяется не только ее практическим, но и научным значением. В современной отечественной историографии происходит переоценка концепта консерватизма. Уходит в прошлое одностороннее сугубо негативное восприятие его как приверженности всему отжившему и старому. Современных исследователей привлекает изучение адаптации консерваторов к новым условиям, их попыток найти компромисс между неизбежностью перемен и верностью традициям.4

Вступление России в Первую мировую войну спровоцировало рост национального самосознания и актуализировало вопрос о выборе путей дальнейшего развития империи. Наряду с представителями других направлений общественной мысли консерваторы вынуждены были вновь обратиться к обсуждению проблемы соотношения «традиции» и «модернизации» в жизни страны. Как это уже ни раз случалось в истории России, военный конфликт стал испытанием для ее государственной, общественной и экономической системы, показав их неэффективность, а значит, необходимость перемен. В последних нуждались и сами правые, и их идеология.

Активизация политической борьбы и стремление донести свои взгляды до власти и общества подняло значение публицистического слова. Как отмечает историк М. Н. Лукьянов, необходимость быстро реагировать на происходящие изменения сделала основным жанром для консервативных теоретиков именно газетную статью, а не фундаментальные теоретические труды.5 В связи со спадом монархического движения печатная работа стала одной из немногих устойчивых форм политической активности правых в годы войны.6

4 Репников А. В. Русский консерватизм: вчера, сегодня, завтра // Консерватизм в России и мире: прошлое и настоящие: Сб. науч. тр. Воронеж, 2001. Вып. 1. С. 4.

5 Лукьянов М. Н. Российский консерватизм и реформы 1907 -1914. Пермь, 2001. С. 31-32.

6 На факт спада черносотенного движения в предвоенный период и почти полного прекращения активной деятельности правых партий в годы войны указывают многие современные авторы. См. напр.: Аврех А. Я. Царизм накануне свержения. М., 1989; Кирьянов 10. И. Правые партий в России 1911 - 1917 гг. М., 2001;

Степень изученности темы. Консервативная мысль военных лет в целом, и консервативная публицистика в частности остаются сравнительно слабо изученными в научной литературе. Исследование данной проблемы на сегодняшний день в основном производилось в рамках истории правых партий, что вполне объяснимо, т.к. после революции 1905 г. произошла институционализация русского консерватизма в целом ряде политических организаций, и рассмотрение этого направления общественно-политической мысли вне связи с ними невозможно. Ведущие сотрудники консервативных изданий были их членами и идеологами, а некоторые печатные органы являлись партийными официозами. Консервативная идеология военных лет затрагивается и при изучении общественной мысли и представлений этого периода. В развитии историографии выделяются три этапа: 1920-30-е гг., 197080-е гг. и современный, начавшийся с 1990-х годов.

Дореволюционной историографии данного вопроса по понятным причинам не существует. Отдельные же работы, затрагивающие идеологию правых парий вообще, носили на себе отпечаток партийной борьбы и не ставили своей целью разобраться в ней. Социальной опорой консервативного движения в них объявлялись «отребья п общества», «босяки», «хулиганы и громилы».

В трудах, появившихся в 1920-30-е гг., основное внимание обращалось на погромную деятельность правых в годы первой русской революции, вопросы идеологии рассматривались лишь вскользь. Правое движение считалось не самостоятельным, а созданным властью для подавления революции, иными словами, служащим ее интересам. Социальная база консерваторов сводилась к деклассированным и паразитическим элементам. В указанный период некоторые исследователи пытались проводить параллели между европейскими фашистами этого времени и русскими правыми 1905 - 1907 гг. Поскольку Первая мировая война трактовалась как период окончательного вызревания революции 1917 г., то проблема консерватизма и его идеологии в этот период была вообще не актуальной.

Бузмаков Е. JI. Черносотенные организации в Сибири 1905 - 1917 гг.: Автореф. дис. . канд. ист. наук. Томск, 2000; Нарский И. В. Политические партии на Урале (1901-1916): Автореф. дис. . д-ра ист. наук. Челябинск, 1995.

7 См. напр.: Иерусалимский Ю. 10., Кокорина Е. А. Историография черносотенного монархического движения в 1905 - 1907 гг. // Вестник МГУ. Серия 8. М., 1994. № 3; Левицкий В. Правые партии // Общественное движение в России в начале XX в. СПб., 1914. Т. 3. Кн. 5; Обнинский В. П. Новый строй. М., 1909. Ч. 1.

Постепенно рассмотрение консерваторов и консервативной мысли начала XX в. сходит на нет.8

Возрождение интереса к русскому консерватизму происходит с начала 1970-х гг. В 1970 г. был издан курс лекций о непролетарских партиях В. В. Комина.9 Подходы историка к освещению их истории остались прежними. Правые организации объявлялись созданными царизмом, активно использующими политическую демагогию и националистические лозунги для обмана масс с целью защиты самодержавия и полностью солидаризирующимися с правительством по всем вопросам внутренней политики.

Однако вскоре появляются труды концептуально отличные от работ предшествующего периода. Достижением историографии этого времени стало признание консервативного движения самостоятельной силой, а не только творением властей. В то же время, оценивая его социальную сущность, все авторы единодушно считали консерваторов выразителями интересов дворянства. Советскими историками было доказано, что правые имели свои собственные интересы и нередко критиковали внутреннюю политику правительства.10 В исследованиях Л. М. Спирина, Е. Д. Черменского, М. А. Бибина, А. Я. Авреха нашли свое отражение позиции правых депутатов в годы войны по некоторым вопросам внутренней и внешней политики, их отношение к правительству и прогрессивному блоку, но идеология консерваторов в военный период специально не рассматривалась.11

Заметной вехой в изучении консервативных партий начала XX века становится выход работ Л. М. Спирина.12 В своих трудах исследователь показал несостоятельность взгляда на правое движение как нечто единое. Однако он, как и

8 См. напр.: Залежский В. Н. Монархисты. Харьков, 1929; Любош С. Б. Русский фашист Владимир Пуришкевич. Л., 1925; Ростов Н. Духовенство и российская контрреволюция конца династии Романовых. М., 1930.

9 Комин В. В. История помещичьих, буржуазных и мелкобуржуазных политических партий в России. Курс лекций. Калинин, 1970. Ч. 1.

10 См. напр.: Аврех А. Я. Распад третьеиюньской системы. М., 1985; Бибин М. А. Крушение организации объединенного дворянства 1914 - 1917 гг.: Автореф. дис. . канд. ист. наук. М., 1981; Дякин В. С. Буржуазия, дворянство и царизм в 1911 - 1914 гг. Л., 1988; Соловьев Ю. Б. Самодержавие и дворянство в 1907-1914 гг. Л., 1990.

11 Спирин Л. М. Крушение помещичьих и буржуазных партий в России (начало XX в. - 1920 г.). М., 1977; Он же. Россия в 1917 году: Из истории борьбы политических партий М., 1987; Непролетарские партии России. Урок истории. М., 1984; Черменский Е. Д. IV Государственная дума и свержение царизма в России. М., 1976; Аврех А. Я. Распад третьеиюньской системы. М., 1985; Бибин М.А. Крушение организации объединенного дворянства 1914- 1917 гг.: Автореф. дис. канд. ист. наук. М., 1981.

12 Спирин Л. М. Крушение помещичьих и буржуазных партий в России (начало XX в. - 1920 г.). М., 1977; Он же. Россия в 1917 году: Из истории борьбы политических партий. М., 1987. другие советские историки, не видел непреодолимых противоречий в разногласиях в рядах консерваторов, предпочитая говорить о наличии более правого и менее правого направления в их среде. Их раскол в годы Первой мировой войны не считался принципиальным, а объяснялся экстремальностью ситуации. Благодаря Л. М. Спирину в советской историографии утвердилось и представление о неправильности сближения, тем более, отождествления фашистов и правых начала XX в.

Л. М. Спирин подошел к оценке правых партий с господствующей в то время марксистско-ленинской точки зрения, видя в них прежде всего защитников интересов крупных помещиков, хотя при этом признавал участие в правом движении представителей купечества, ремесленников, торговцев. Он впервые специально осветил историю правых партий в годы Первой мировой войны, однако их идеология военного периода не получила рассмотрения. Не было уделено внимания данной проблеме и в вышедшем позже коллективном труде «Непролетарские партии России. Урок истории», где обобщалась история консервативных партий от их зарождения до крушения в 1917 г.13

В. С. Дякин в своих работах впервые осветил дискуссию военных лет о национализме и антинемецкую кампанию в печати.14 Однако участие в них правых не нашло здесь своего отражения. В призывах к борьбе против «немецкого экономического засилья» исследователь видел лишь стремление помещиков и буржуазии снизить за счет земель немцев-колонистов остроту аграрного вопроса и завладеть предприятиями, принадлежащими германским подданным.

Новый этап изучения правых партий начался в 1990-е гг. Он характеризовался не только отходом от традиционных стереотипов советской историографии, но и расширением доступного круга источников, в частности, консервативной публицистики и правой периодики, что дало возможность для более тщательного изучения идеологии русских консерваторов. Эта работа осуществлялась в двух направлениях. Во-первых, появляются труды, в которых рассматриваются взгляды корифеев консервативной мысли конца XIX - XX в., основанные не столько на

13 Непролетарские партии России. Урок истории / Под ред. И. И. Минца. М., 1984.

14 Дякин В. С. Русская буржуазия и царизм в годы первой мировой войны (1914 - 1917). Л., 1967; Он же. Первая мировая война и мероприятия по ликвидации так называемого немецкого засилья // Первая мировая война: 1914-1918: Сб. ст. М., 1968. газетной или журнальной публицистике, сколько на анализе их фундаментальных классических произведений.15 Во-вторых, продолжается изучение консервативных партий начала XX в., в том числе их идеологии. В свет вышло первое комплексное исследование правых организации, принадлежащее перу С. А. Степанова, а также работы Д. И. Раскина, Р. Ш. Ганелина, В. В. Кожинова, П. И. Шлемина, Ю. И. Кирьянова, Д. А. Коцюбинского, М. Н. Лукьянова, кандидатские диссертации А. В. Елисеева, О. А. Тарасова.16 В них получили отражение взгляды правых по политическим и социально-экономическим вопросам. А. В. Шевцов осветил издательскую деятельность консерваторов.17

Однако идеология консерваторов исследуется этими авторами в основном на довоенных источниках. Никто из них не ставил своей целью специальное изучение ее в военный период, а также изменений, произошедших в ней. В то же время О. А. Тарасовым и Ю. И. Кирьяновым были освещены позиции крайне правых по

1 Я вопросам войны и мира (участия России в войне). Ю.И. Кирьянов и О. А. Тарасов, как до них и С. А. Степанов, отметили, что правые, симпатизируя до войны

15 См. напр.: Гусев В. А. Русский консерватизм основные направления и этапы развития. Тверь, 2001; Карцев А. С. Правовая идеология русского консерватизма. М., 1999; Попов Э. А. Разработка теоретической доктрины русского монархизма в конце XIX - начале XX вв.: Автореф. дис. . канд. ист. наук. Ростов н/Д, 2000; Репников А. В. Проблема государственной власти в концепциях русских консервативных мыслителей конец XIX - начало XX вв.: Автореф. дис. .канд. ист. наук. М., 1997; Российские консерваторы М., 1997; Российский консерватизм: теория и практика. Сб. ст. / Под ред. В. Ф. Мамонтова. Челябинск, 1999; Консерватизм и консерваторы в России. Оренбург, 2002; Русский консерватизм XIX столетия. Идеология и практика. М., 2000; Смолин М. Б. Очерки имперского пути. Неизвестные русские консерваторы второй половины XIX - начала XX вв. М., 2000; Янов А. Л. Россия против России. Очерки истории русского национализма (1825 - 1921). Новосибирск, 1999.

16 Степанов С. А. Черная сотня в России 1905 - 1914. М., 1992; Раскин Д. И. Идеология правого радикализма в конце XIX - начале XX вв. // Национальная правая прежде и теперь. Историко-социологические очерки. СПб., 1992. Ч. 1; Ганелин Р. 111. Черносотенные организации, политическая полиция и государственная власть в дореволюционной России // Национальная правая прежде и теперь. Историко-социологические очерки. СПб., 1992. Ч. 1; Кожинов В. «Черносотенцы» и революция (загадочные страницы истории). 2-е изд., доп. М., 1998; Шлемин П. И. М. О. Меньшиков: мысли о России. М., 1997; Кирьянов Ю. И. Правые партии в России 1911 -1917 гг. М., 2001; Он же. Предисловие // Правые партии. Документы и материалы. М., 1998. Т.1; Он же. Численность и состав правых партий в России 1914-1917 гг. // Россия и первая мировая война: Материалы международного научного коллоквиума. СПб., 1999; Он же. Образование и деятельность Отечественного партиотического союза (1915 - 1917) // Консерватизм в России и мире: прошлое и настоящее: Сб. науч. тр. Воронеж, 2000. Вып.1; Он же. Русское собрание 1900 - 1917 гг. М., 2003; Коцюбинский Д. А. Русский национализм в начале XX столетия: Рождение и гибель идеологии Всероссийского национального союза. М., 2001; Лукьянов М. Н. Российский консерватизм и реформа 1907 - 1914. Пермь, 2001; Елисеев А. В. Социально-экономические воззрения русских националистов начала XX в.: Автореф. дис. . канд. ист. наук. М., 1997; Тарасов О. А. Политическая деятельность национал-монархических партий и организации России в годы первой мировой войны (1914 - февраль 1917): Автореф. дис. канд. ист. наук. М., 1997.

17 Шевцов А. В. Издательская деятельность русских несоциалистических партий начала XX века. СПб., 1997.

18 Судя по ссылкам и историографическому обзору, диссертация О. А. Тарасова осталась для Ю. И. Кирьянова неизвестной, так же, как и труды Ю. И. Кирьянова для О. А. Тарасова. Авторы сделали ряд одинаковых выводов почти в одно время независимо друг от друга.

Германии, с началом боевых действий против нее сразу же перестроились и включились в антинемецкую кампанию. Историки объясняют это или принципиальным патриотизмом консерваторов, или стремлением представить себя самыми большими патриотами. Исследователи указали на усиление по мере затягивания войны германофильских настроений части монархистов, что вызвало открытую полемику в их рядах и негативно сказывалось на патриотическом «имидже» последних, а также компрометировало самодержавие. Ю. И. Кирьянов и О. А. Тарасов впервые подобно изучили работу совещаний крайне правых осенью 1915 г.

Изменения во взглядах некоторых идеологов Всероссийского национального союза в этот период по еврейскому и немецкому вопросам, и проблеме отношения к правительству рассмотрены Д. А. Коцюбинским. Исследователь отмечает, что «националисты» были уверены в наличии социально-политического «засилья немцев» в разных областях государственной и общественной жизни империи, и с самого начала войны их позиция по отношению к российским немцам стала значительно жестче. В работах Д. А. Коцюбинского раскрыты фундаментальные теоретические основы «национализма» и освещена эволюция позиций идеологов союза по многим конкретно политическим вопросам с момента его образования до окончательного развала в феврале 1917 г.19 Ценное замечание о воздействии войн начала XX в. на взгляды консерваторов по вопросу промышленного развития сделал в своей кандидатской диссертации А. В. Елисеев, отметив, что они «играли роль своего рода катализаторов «индустриализации» сознания многих монархистов».20

Постсоветский период ознаменовался появлением целого ряда работ, в основном кандидатских диссертаций, рассматривающих деятельность и идеологию

Л 1 региональных черносотенных организаций. Годы Первой мировой войны

19 Коцюбинский Д. А. Русский национализм в начале XX столетия: Рождение и гибель идеологии Всероссийского национального союза. М., 2001; Он же. Отношение русских националистов к российским немцам и его эволюция в годы Первой мировой войны // Первая мировая война: история и психология: Материалы Российской научной конференции 29-30 ноября 1999. СПб., 1999.

20 Елисеев А. В. Социально-экономические воззрения русских националистов начала XX в.: Дис. . канд. ист. наук. М., 1997. С. 80.

21 См. напр.: Абушик В. В. Деятельность монархических организаций Центральной России в период буржуазно-демократических революций (1905-1917 гг.). М., 1995; Лавриков С. В. Правомонархическое движение в Тверской губернии в 1905-1915 гг.: Автореф. дис. . канд. ист. наук. Тверь, 1996; Михайлова Е. М. Предисловие // Правые партии и организации в Поволжье: идеологические концепции и организационное устройство (1905 - 1917). М., 2002; Станкова М. В. Черносотенно-монархическое движение в Западной Сибири затрагиваются в них вскользь, констатируется лишь кризис и упадок правомонархического движения, идеология провинциальных консерваторов в этот период не рассматривается.

Интерес к идеологии консервативных политических объединений начала XX века возрос и со стороны возникших на рубеже 1980-х - 1990-х гг. праворадикальных и монархических партий, видевших в правых начала века своих предшественников. В 1990-е гг. в печать выходит ряд работ публицистического характера, претендующих на восстановление «правильного взгляда» на историю «черной сотни».22

С начала 1990-х гг. в исторической литературе господствующим становится представление о несводимости консервативной идеологии только к защите самодержавного строя и узких классовых интересов дворянства.23 С. А. Степанов впервые подчеркнул ее антимодернизационную составляющую, возведение в культ социально-экономической отсталости страны вообще, «желание видеть в России патриархальный оазис».24 Д. И. Раскин, проанализировав материалы правой периодики, пришел к выводу, что печатная пропаганда консерваторов была рассчитана на «агрария, ремесленника и мелкого фабриканта, страдающего от конкуренции с международного рынка, не могущего обойтись без мощной государственной поддержки и тяготеющего к домонополистическим, часто даже докапиталистическим формам производства и обмена».25 Иными словами, исследователь имеет в виду слои, заинтересованные в сохранении экономических и социальных реалий традиционного общества. Основным адресатом их газетных кампаний, с точки зрения Д. И. Раскина, являлось городское население, найти же отклик у крестьян лозунги правых не могли, т.к. не отвечали их насущным интересам.

Выводы Д. И. Раскина были скорректированы А. В. Елисеевым и Ю. И. Кирьяновым. Первый, основываясь на консервативной публицистике, а второй, на анализе состава правых союзов, убедительно доказали, что консервативная в 1905-1917 гг.: Автореф. дис. . канд. ист. наук. Омск, 1999; Толочко А. П. Черносотенцы в Сибири (1905 -февраль 1917 гг.). Омск, 1999.

22 Острецов В. Черная сотня и красная сотня. М., 1991; Он же. Черная сотня. Взгляд справа. М., 1999; Степанов А. Д. Черная сотня: Взгляд через столетие. СПб., 2000.

23 Заметим, именно идеологии. На тот факт, что в правые организации входили наряду с дворянством и представители других слоев населения: лавочников, ремесленников, купцов - обращали внимание до этого. Но это объяснялось их заблуждениями, использованием дворянскими идеологами их царистских иллюзий.

24 Степанов С. А. Черная сотня в России (1905-1914). М., 1992. С. 12.

25 Раскин Д. И. Идеология правого радикализма в конце XIX - начале XX вв. // Национальная правая прежде и теперь. Историко-социологические очерки. СПб., 1992. Ч. 1. С. 37. идеология, ориентировалась не только на городские домонополистические слои населения, но и выражала чаяния аграрного большинства. А. В. Елисеев пишет: «По сути, националисты защищали интересы крестьянства (и села вообще) в некоей патриархальной их ипостаси, выражая общность групповых интересов через

Л/ собственное видение аграрного вопроса». Ю. И. Кирьянов, говоря о социальной аудитории правой идеологии, отмечает, что представления правых по вопросам государственного устройства изначально «отражали сознательно настроения и взгляды большинства населения - и крестьян, и торговцев, отчасти и рабочих, и привилегированных слоев общества».27 Однако постепенно, особенно накануне и в годы Первой мировой войны, по мнению ученого, под воздействием ряда факторов происходило охлаждение сторонников правых к реализации их модели, при сохранении большинством населения приверженности к монархической идее вообще. Слабость консерваторов Ю. И. Кирьянов видит не в их государственной доктрине, а в

ЛО малоэффективное™ «платформы практической деятельности» в условиях войны.

С начала 1990-х гг. в отечественной исторической литературе постепенно утверждается мнение не просто о противоречиях в правом лагере, но и о наличии двух качественно отличных направлений в русском консерватизме начала XX в. С. А. Степанов в своей ставшей классической монографии «Черная сотня в России» (1905 - 1914)» продолжил развивать мысль Д. М. Спирина о неоднородности «черносотенного» лагеря, выделив в нем «дубровинцев», не признающих Думы, и «обновленцев», видевших идеал государственного устройства в самодержавной монархии, но готовых участвовать в работе законодательных палат. Исследователь отметил и тот факт, что отношение к правительству и проводимым им реформам крайне правых и умерено правых («националистов») различались. Он же обратил внимание на то, что «умеренно-правые были гораздо слабее связаны с черносотенными союзами, чем крайне правые».29

В последнее время в отечественной исторической литературе все большее внимание уделяется феномену либерального консерватизма и консервативного

26 Елисеев А. В. Указ. соч. С. 48.

27 Кирьянов Ю. И. Правые партии в России 1911-1917 гг. М., 2001. С. 348.

28 Там же. С. 348; Он же. Численность и состав правых партий в России 1914 - 1917 гг. // Россия и Первая мировая война: Материалы международного научного коллоквиума. СПб., 1999. С. 223-228.

29 Степанов С. А. Черная сотня в России (1905-1914). М., 1992. С. 186. либерализма, при этом строго разграничения между ними так и не проведено.30 Появилась тенденция расширенного понимания либерализма и в связи с этим стремление даже относить умеренно правых к либеральному лагерю.

Впервые эту мысль стал обосновывать с начала 1990-х гг. Д. А. Коцюбинский, подчеркнув либеральную составляющую в идеологии Всероссийского национального союза (ВНС). Наиболее полно его позиция представлена в монографии, посвященной идеологии ВНС.31 Д. А. Коцюбинский признает принадлежность союза «к консервативному партийно-политическому типу», но утверждает типологическое отличие этой партии от черносотенных союзов, антилиберальных по своей сути. В «националистах» он видит течение, пытающееся сочетать либеральные и консервативные ценности, стремящееся, в отличие от крайне правых, «приблизить Россию к западным стандартам социально-политического развития», но при сохранении национальных особенностей, что и обуславливало, по его мнению, двойственность идеологии союза на всем протяжении его существования.33 Историк убедительно показал принципиальные различия в понимании формулы «православие, самодержавие, народность» в представлениях крайне правых и умеренно правых и большую близость «националистов» европейским консерваторам того времени, чем русским «черносотенцам».

Д. А. Коцюбинский склоняется к мнению, что ВНС правильнее относить к крайне правому флангу либерального лагеря и сближает его с Союзом 17 октября. Можно сказать, что именно эти две партии историк и считает собственно консервативными («правоцентристы»), противопоставляя их «реакционерам» (крайне правым) и «радикальным реформаторам» (кадетам и прогрессистам).34 Такая оценка вполне закономерно проистекает из понимания консерватизма, положенного в основу исследования, т.е. стремление к сохранению любого status quo и к частичным улучшениям существующих структур. При таком подходе действительно консерваторами можно назвать только ВНС и октябристов, выступавших опорой

30 См. напр.: Либеральный консерватизм: история и современность / Материалы Всероссийской научно-практической конференции 25-26 мая 2000. М., 2001.

31 Коцюбинский Д. А. Русский национализм в начале XX столетия: Рождение и гибель идеологии Всероссийского национального союза. М., 2001.

32 Там же. С. 7.

33 Там же. С. 57; 114-115; 496.

34 Там же. С. 492-495. режима третьеиюньской монархии. С 1911 г., по мнению Д. А. Коцюбинского, начинается постепенная эволюция партии в сторону либерализма, т.е. рост реформисткой составляющей в ее идеологии. В ней возникают левое и правое течения, в разной степени готовые «поступиться частью консервативно-национальных установок во имя обретения большей либерально-реформисткой цельности».35 С этой точки зрения раскол в рядах союза и вхождение прогрессивных националистов в Прогрессивный блок в годы Первой мировой войны происходит не по конъюнктурным соображениям, а отражает процесс кризиса партии и ее идеологии.

Д. А. Коцюбинский не одинок в отнесении деятелей партии «националистов» к либеральному лагерю. Такого же мнения придерживается и П. И. Шлемин, одним из первых в 1990-е гг. обратившийся к изучению публицистического наследия главного

Л/Г идеолога ВНС М. Меньшикова. Он выдвинул мысль о постепенной эволюции взглядов публициста от консервативных в годы первой русской революции к либеральным накануне и в годы Первой мировой войны. В своей работе П. И. Шлемин уделил внимание публицистике М. Меньшикова военного периода в «Новом времени». Исследователь отметил его участие в антинемецкой кампании, постепенное нарастание недовольства существующим режимом. Но выступления М. Меньшикова за усиление государственного вмешательства в экономику, противоречившие концепции превращения М. Меньшикова в либерала, заставили П. И. Шлемина признать этот процесс незавершенным.

В настоящее время в исторической литературе уже прочно утвердилось мнение об существенных отличиях между крайне правыми и партией «националистов».37 Но вопрос об их типологическом родстве или отличии, о том, можно ли их объединить под одним названием «консерваторы», и вообще, какие политические объединения начала XX в. следует отнести к консервативным, остается спорным, что связано в значительной степени с разным пониманием самого феномена консерватизма.

35 Там же. С. 497.

36 Шлемин П. И. М. О. Меньшиков: мысли о России. М., 1997.

37 См. напр.: Кирьянов Ю. И. Правые партии в России 1911 - 1917 гг. М., 2001; Он же. Русское собрание 1900 -1917 гт. М., 2003; Коцюбинский Д. А. Русский национализм в начале XX столетия: Рождение и гибель идеологии Всероссийского национального союза. М., 2001; Сергеев С. М. Русский национализм и империализм начала XX века // Нация и империя в русской мысли начала XX века. М., 2003; Шевцов А. В. Издательская деятельность русских несоциалистических партий начала XX века. СПб., 1997; Он же. Непериодические издания русских либеральных и консервативных партий начала XX в. СПб., 2002.

Одни исследователи в целом констатируют их типологическое отличие и сближают ВНС с октябристами. Основанием для этого является политические критерии, отношение партии к политической системе третьеиюньскои монархии. Другие авторы, видящие в консерватизме определенную идеологию, подчеркивают типологическое родство между ВНС (в основном речь идет о М. О. Меньшикове) и крайне правыми, хотя признают их отличие.39

Современные отечественные исследователи опять ставят вопрос о правомерности сравнения русских правых с фашистами. Ю. И. Кирьянов считает их принципиально различными явлениями, т.е. «если правые отстаивали прежние социально-политические устои, то фашисты выступали против этих устоев».40 Однако другие авторы, указывая на отличия между ними, полагает возможным говорить о «фашистских потенциях» правых радикалов в России в конце XIX - начале XX вв. и определять их как «предфашизм».41

Следует упомянуть о вкладе в разработку данной проблемы иностранных историков. Традиционно история европейского право-консервативного движения

38 Их классификации российских партий начала XX в. строятся исходя из взглядов партий на государственное и политическое устройство, а точнее, на допускаемую степень его преобразования. Ю. И. Кирьянов оперирует понятием «консерваторы» и делит партии на: 1) правых радикалов; 2) крайне правых (СРН, Русское собрание и др.), принимающих манифест 17 октября, но желающих видеть Думу законосовещательной); 3) умеренно правых (СРН-обновленческий, Союз Михаила Архангела, правое крыло Союза 17 октября, отчасти ВНС), поддерживающих манифест 17 октября и законодательной думы; 4) полулиберальные и либеральные (ВНС, большая часть Союза 17 октября, кадеты) выступающие за сохранение монархии, но парламент западноевропейского типа; 5) леворадикальные - республиканцы. См.: Кирьянов Ю. И. Русское собрание 1900 -1917 гг. М., 2003. С. 3-4.

А. В. Шевцов предлагает следующую классификацию: 1) консервативно-реакционные (черносотенцы), сторонники самодержавия, отрицающие необходимость законодательных палат; 2) либеральные и конституционные партии, сторонники парламентаризма: а) либерально-консервативные, сторонники цензового неравного избирательного права (ВНС, октябристы); б) либерально-демократические, выступающие за всеобщее избирательное право (кадеты); 3) социалистические. ВНС он квалифицирует как «правофланговую либерально-консервативную» партию, отличную от «консервативно-реакционных черносотенных организаций». Заметим, что Д. А. Коцюбинский определяет ее как «консервативно-либеральную», т.е. ставит главной либеральную составляющую, а А. В. Шевцов - консервативную. Несмотря на терминологическое различие и путаницу в отнесении партий к различным типам при вроде бы одинаковых критериях оценки, здесь налицо тенденция перевести ВНС и его идеологов в либеральный лагерь. См.: Шевцов А. В. Издательская деятельность русских несоциалистических партий начала XX века. СПб., 1997. С. 14; С. 21.

39 См. напр.: Гусев В. А. Русский консерватизм: основные направления и этапы развития. Тверь, 2001; Лукьянов М. Н. Российский консерватизм и реформа 1907-1914. Пермь, 2001; Репников А. В. Парадоксы русского консерватизма // Россия XXI в. 2003. №1; Смолин М. Б. Очерки имперского пути. Неизвестные русские консерваторы второй половины XIX - начала XX вв. М., 2000.

40 Кирьянов 10. И. Правые партии в России 1911-1917 гг. М., 2001. С. 43.

41 См. напр.: Колоницкий Б. И. Белое движение и «Протоколы сионских мудрецов» // Национальная правая прежде и теперь. Историко-социологические очерки. СПб., 1992. Ч. 1. С. 129; Он же. Российское черносотенство и германский национал-социализм // Национальная правая прежде и теперь. Историко-социологические очерки. СПб., 1992. Ч. 1. С. 130-137; Раскин Д. И. Идеология правого радикализма в конце XIX - начале XX вв. // Национальная правая прежде и теперь. Историко-социологические очерки. СПб., 1992. Ч. 1. С. 42; Эльяшевич Д. А. Идеология антисемитизма в России в конце XIX - начале XX вв. Обзор // Национальная правая прежде и теперь. Историко-социологические очерки. СПб., 1992. Ч. 1. С. 56-57; 67. рассматривается ими в связи генезисом фашизма. Так, У. Лакер в своей работе «Черная сотня: происхождение русского фашизма» практически отождествляет их, воспроизводя тем самым идеи советской историографии 1920-1930-х гг.42 Другие западные исследователи, например, Н. Гудрик-Кларк, Э. Нольте, Э. Хобсбаум, указывая на идейную преемственность фашистов с консерваторами конца XIX - XX вв., подчеркивают качественное отличие между ними.43

В последние годы взгляды консерваторов на войну нашли отражение в работах, посвященным общественным представлениям периода Первой мировой войны.

A. М. Смирнова коснулась оценки войны консервативной «Земщиной».44 В ряде трудов затрагивалась тема восприятия войны консервативной философской мыслью.45 Д. Е. Цыкаловым защищена кандидатская диссертация по проблеме «Россия - Запад» в русской публицистике периода первой мировой войны. Анализу в ней подверглись взгляды представителей «духовной элиты» российского общества разных политических взглядов. В работе рассмотрены и некоторые произведения теоретического характера консервативных публицистов: С. К. Глинки-Янчевского,

B. В. Розанова и М. Меньшикова46 Большое внимание уделено эволюции представлений о враге, а точнее, о немецком национальном характере, освещена дискуссия о путях развития России.

В ряде трудов затронут вопрос о развернутой печатью кампании по ликвидации «немецкого экономического засилья» и ее причинах. Но она сводится в них, так же как и у В. С. Дякина, только к вопросу о конфискации земель и предприятий немецких подданных.47

42 Лакер У. Черная сотня: происхождение русского фашизма. М., 1994.

43 Гудрик-Кларк Н. Оккультные корни нацизма. Тайные арийские культы и их влияние на нацистскую идеологию. СПб., 1993; Нольте Э. Фашизм в его эпохе. Аксьен Франсез. Итальянский фашизм. Национал-социализм. Новосибирск, 2001; Хобсбаум Э. Эпоха крайностей. Короткий двадцатый век 1914 - 1991. М., 2004.

44 Смирнова А. М. Столичная интеллигенция в годы Первой мировой войны (июль 1914 - февраль 1917 г.): Автореф. дис. канд. ист. наук. СПб., 2000.

45 См. напр.: Носков В. В. «Война, в которую мы верим»: начало Первой мировой войны в восприятии духовной элиты России // Россия и Первая мировая война: Материалы международного коллоквиума. СПб., 1999; Милованова А. В. Первая мировая война в восприятии российских религиозных мыслителей (1914 - февраль 1917 г.): Автореф. дис. канд. ист. наук. Саратов, 1999.

46 Цыкалов Д. Е. Проблема «Россия и Запад» в отечественной публицистике периода Первой мировой войны: Автореф. дис. канд. ист. наук. Волгоград, 2003.

47 Сергеев Е. Ю. Россия и Запад в 1900 - 1917 гг. // Россия и Запад. Формирование внешнеполитических стереотипов в сознании российского общества первой половины XX века. М., 1998; Соболев И. Г. Борьба с «немецким засильем» в России в годы Первой мировой войны: Автореф. дис. канд. ист. наук. СПб., 1998.

Таким образом, оценивая состояние историографии консервативной общественной мысли военного периода, можно сделать следующие выводы: наиболее полно исследованы взгляды консерваторов по проблемам внешней политики и участия России в войне; в литературе не рассмотрено большинство аспектов важнейшей для понимания консервативной идеологии кампании по ликвидации «немецкого засилья»; тема влияния войны на идеологию русских правых изучена незначительно; имеющиеся труды освещают лишь отдельные аспекты проблемы, а важнейший источник для изучения феномена консерватизма -консервативная периодическая - печать используется недостаточно; отсутствуют обобщающие работы, анализирующие развитие консервативной мысли в публицистике военного времени.

Исходя из разработанности темы, формулируются цель и задачи исследования. Целыо настоящего исследования является реконструкция видения русскими консервативными публицистами времен Первой мировой войны путей дальнейшего развития России. Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи: выявить общее и особенное в понимании консервативными публицистами смысла войны, специфику осмысления ими происходившего; выяснить изменение их взглядов на характер взаимоотношения власти и общества и будущее политического режима; определить понимание ими приоритетов и перспектив социально-экономического развития страны, проанализировать степень готовности пойти на модернизацию в этих областях.48

Объектом исследования является русская консервативная периодическая печать периода с июля 1914 по февраль 1917 гг.

48 Мы не ставим перед собой задачи проследить связи консервативных изданий и публицистов с правыми партиями в Думе, а также влияние последних на их взгляды.

Предметом исследования отражение в периодической печати взглядов консерваторов по вопросам политического и социально-экономического развития России.

Территориальные рамки ограничены территорией Российской империи.

Хронологические рамки: Период с конца июля 1914 г. по февраль 1917 г. Хронологические рамки связаны со следующими причинами. В июле 1914 г. в связи с началом Первой мировой войны происходит рост национального самосознания, сопровождаемый активизацией общественной мысли и размышлений о будущем развитии страны. Февраль 1917 г. - Февральская революция, уничтожившая царский режим, прекращение существования монархических партий и большинства консервативных печатных органов.

Методология исследования имеет своей исходной основой принцип историзма и социокультурный подход. Принцип историзма предполагает рассмотрение и анализ исторических явлений и процессов в их развитии, взаимосвязи и взаимодействии. Социокультурный подход предполагает наличие сложной взаимосвязи различных объективных и субъективных факторов исторического процесса, определяющих социальную жизнь.

Методика исследования включает общенаучные методы: индукции и дедукции, анализа и синтеза, описания и измерения, экстраполяции, аналогии, структурно-функциональный и др. Кроме того, используются специальные методы. Сравнительно-исторический метод, позволяющий сопоставить позиции и взгляды публицистов консервативных изданий между собой и с их политическими противниками. Сравнительно-генетический метод использован, чтобы проследить эволюцию подходов публицистов к рассматриваемым проблемам. Историко-системный применяется для анализа этнофобии правых. Контент-анализ служит для изучения эволюции образа «внутреннего врага» в консервативной печати и дает возможность увидеть изменение восприятия правыми ряда актуальных проблем рассматриваемого периода.

В основу исследования положено представление об активизации процесса модернизации России начиная с 60-х гг. XIX века. В ходе модернизации на смену традиционному обществу с господством аграрного сектора, низкой производительностью труда, жесткой сословной иерархией приходит промышленно развитое (индустриальное) общество современного типа. Этот переход сопровождался болезненным становлением новых экономических, политических и социальных структур.

Реализуемый в России «догоняющий» тип модернизации предполагал сжатые сроки осуществления, выборочные заимствования и внедрение организационных и технических достижений, сужение сферы действия модернизационных задач. Эти особенности неизбежно вели к нарушению однородности экономического пространства, а значит, к напряжению всех сил страны, к усложнению социальных и политических проблем.

По мнению Э. Тоффлера, столкновение аграрной и индустриальной цивилизаций приводило к активизации противостояния стоящих за ними сил, отстаивающих тот или иной вариант развития.49 В России в рассматриваемый период правое движение представляло именно ту силу, которая противостояла модернизации, и в этом смысле являлось консервативным. Это вовсе не означает, что оно отрицало необходимость промышленности. Просто, как отмечает А. В. Елисеев, «националисты в первую очередь тревожились за судьбы сельского хозяйства, именно оно, согласно им, и страдало более всего от форсированного развития индустрии».50

По мнению К. Манхейма, консерватизм как идеология впервые возник именно в ответ на разрушение, казалось, незыблемого и естественного образа жизни аграрного общества, признаваемого всеобщим и универсальным. Распространение буржуазного рационализма заставило отрефлексировать традицию.51 Консерватизм появился в России, как и в Европе, в конце ХУШ-начале XIX вв. в качестве отклика на Просвещение и Французскую революцию, но тогда представлял собой интеллектуальное течение в элите русского общества. Превращение его в массовую идеологию в начале XX в. было связано с усилением модернизационных процессов в результате Великих реформ и являлось реакцией традиционных социальных слоев на

49 Тоффлер Э. Третья волна. М., 1999. С. 55-57. Из отечественных авторов, подтверждающих в своих конкретно исторических исследованиях эту мысль, можно сослаться на В. С. Дякина. См.: Дякин В. С. Выбор пути экономического развития России (конец XIX - начала XX вв.) // Реформа или революция? Россия 1861 - 1917: Материалы международного коллоквиума историков. СПб., 1992.

50 Елисеев А. В. Указ. соч. С. 76.

51 Манхейм К. Диагноз нашего времени. М., 1994. С. 593. утверждение капиталистических отношений, сопровождавшееся разрушением возникших в доиндустриальную эпоху привычных условий жизни и мировоззрения.

Для анализа такой составляющей идеологии русских консерваторов, как этнофобия, в работе были использованы наработки современных отечественных и с-у зарубежных авторов. Важной концептуально-теоретической посылкой настоящего исследования является идея о возникновении образа «тотального врага» и распространении антисемитизма в России как реакции на процесс модернизации.53

Следующим методологическим основанием работы является положение о неоднородности консерватизма и способности консерваторов под воздействием новых условий принимать в различной степени те или иные новшества социально-экономической и политической жизни. А. А. Галкин выделяет три возможных варианта консерватизма: 1) «традиционалистский», ориентированный на сохранение устоявшихся порядков; 2) «реформаторский», признающий необходимость определенных умеренных изменений; 3) «революционный» (имеется в виду деятели европейской «консервативной революции»). Последний основан на неприятии того общества, «которое сложилось в результате адаптации к новой информации, готовности разрушить его во имя первичных, исконных ценностей».54

С подобных позиций правомерно включение в число консерваторов «революционеров справа» типа А. И. Дубровина. Некоторые современные исследователи русского консерватизма прямо указывают на необходимость делать это, более того, считая некорректным определять их как «революционеров», они подчеркивают отличие отечественных «консервативных экстремистов» от западных «правых радикалов».55 В отличие от последних, русские правые не пытались

52 Оболенская С. В. Немцы в глазах русских XIX в.: черты общественной психологии // Вопросы истории. 1997. № 12; Она же. «Немецкий вопрос» и представления в России о немцах в годы Первой мировой войны // Россия и Германия. М., 2001. Вып.2; Сергеев Е. Ю. Россия и Запад в 1900-1917 гг. // Россия и Запад. Формирование внешнеполитических стереотипов в сознании российского общества первой половина XX века. М., 1998; Яковенко И. Г. Социально-культурная логика трансформации образа Запада в первой половине XX в. // Россия и Запад. Формирование внешнеполитических стереотипов в сознании российского общества первой половины XX в.; Сенявская Е. С. Психология войны в XX веке. Исторический опыт России. М., 1999; Евреи и революция. История и мифология. «Круглый стол» // Отечественная история. 2000. № 2; Елисеев А. В. Указ. соч.; Степанов С. А. Указ. соч.

53 Гудков JL Идеологема «врага»: «Враги» как массовый синдром и механизм социокультурной интеграции // Образ врага. М., 2005; Шнилерман В. «Отмстить неразумным хазарам.» Хазарский миф и его создатели // Образ врага. М., 2005.

54 Консерватизм как течение общественной мысли и фактор общественного развития (материалы «круглого стола») // Полис. 1995. № 4. С. 35.

55 Елисеев А. В. Указ. соч.; Лукьянов М. Н. Указ. соч.; Раскин Д. И. Указ. соч. свергнуть власть, а апеллировали к ней, отвергая сложившийся порядок, они выступали за сохранение традиционных устоев, ценностей, сословного строя, преимущественно аграрного развития, т.е. аграрного общества во всей его полноте. Иначе говоря, будучи «революционерами» по методам, оставались консерваторами по целям. В этом плане применительно к российской практике следует говорить только о наличии «традиционалистского» и «реформистского» консерватизма.

Необходимо определить, что подразумевается в работе под «консерватизмом». Точного и однозначного определения данного понятия в современной российской и зарубежной литературе не существует, более того, разные исследователи вкладывают в него порой различные значения, что и порождает множество споров.56 Существует два основных подхода к дефиниции консерватизма: содержательный и ситуативный (функциональный).

Первый исходит из понимания консерватизма как системы определенных ценностей. Он рассматривается как идеологический феномен с набором взаимосвязанных мировоззренческих установок.57 Во втором случае под консерватизмом мыслят стремление к сохранению существующего положения вещей, «консервации определенных или всех сторон бытия в контексте данной общественно-политической реальности».58 Настоящее исследование исходит именно из этого подхода.

В отечественной науке и философии ситуативный подход доминирует и существует в нескольких вариантах. В марксистской традиции консерватизм -идеология классов, заинтересованных в сохранении существующих порядков, противостоящая прогрессивным тенденциям развития.59 Однако на практике о нем обычно говорили как об идеологии господствующих классов.

56 Гарбузов В. Н. Консерватизм: понятие и типология (историографический обзор) // Полис. 1995. № 4; Консерватизм как течение общественной мысли и фактор общественного развития (материалы «круглого стола») // Полис. 1995. № 4; Сулимов К. Тема консерватизма в научно-исторических представлениях // Исторические исследования в России. Семь лет спустя. М., 2003; Чернавский М. Ю. Два подхода к определению консерватизма // Консерватизм и традиционализм на юге России. Южнороссийское обозрение Центра системных региональных исследований и прогнозирования ИППК при РГУ и ИСПИ РАН. Ростов н/Д, 2002.

57 Такое понимание см. напр.: Консерватизм как течение общественной мысли и фактор общественного развития (материалы «круглого стола») // Полис. 1995. № 4. С. 35-36; Гусев В. А. Русский консерватизм: основные направления и этапы развития. Тверь, 2001; Лукьянов М. Н. Указ. соч.

58 Чернавский М. Ю. Указ. соч. С. 31.

59 Философский энциклопедический словарь / Гл. редакция: Л. Ф. Ильичев, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалев, В. Г. Панов. М., 1983. С. 273.

В современной политологической литературе консерватизм трактуют как политическую деятельность, состоящую «в охране и укреплении сложившихся форм политической и правовой (выделено мной - М. Л.) организации общества», допускающую их частичное улучшение.60 Эта дефиниция широко распространена в новейшей литературе, посвященной партийной истории, что вполне оправдано, т.к. важнейшей характеристикой политической организации является ее отношение к существующему режиму.61 Однако именно она порождает множество споров о том, какие партии можно считать консервативными и были ли они в России вообще.

В настоящем исследовании, не относящемся к партийной истории, последнее определение неприемлемо. Взгляд на политический строй для нас важен, но не определяет принадлежность к консерватизму. Более полезным будет обратиться к третьему варианту ситуативного подхода, появившемуся в последние годы. Показательно, что он применяется в тех работах, которые изучают консерватизм как идеологию вне истории партий и обращают основное внимание не на политические, а лУ на социально-экономические взгляды русских правых. В них консерватизм - этот антимодернизационная идеология традиционных социальных слоев общества, апеллирующих к традиционным ценностям и отстаивающих приоритет аграрного развития.

В настоящей работе предлагается деление консерватизма на два варианта: традиционалистский (радикальный, крайне правые) и либеральный (реформистский, умеренно правые, либерал-консерваторы) в зависимости от отношения к процессу модернизации. Традиционалистский вариант имел целью сохранение аграрного общества, свойственных ему социально-политических институтов, и таким образом откровенно антимодернистичен. Либеральный консерватизм представляет собой «синтез базовых ценностей консерватизма с существенными элементами типичного буржуазного либерализма».63 По мнению В. Ф. Пустарнакова, он является «постклассической формой консерватизма» и зарождается в России уже в начале

60 Политология: Энциклопедический словарь / Общ. ред. и сост. Ю. И. Аверьянов. М., 1993. С. 141.

61 Кирьянов Ю. И. Русское собрание 1900-1917 гг. М., 2003; Коцюбинский Д. А. Указ. соч.; Шевцов А. В. Указ. соч.

62 Раскин Д. И. Указ. соч.; Елисеев А. В. Указ. соч.; отчасти Лукьянов М. Н. Указ. соч.

63 Пустарнаков В. Ф. Либеральный консерватизм и либерализм в России Х1Х-начало XX вв.: различия и сходства // Либеральный консерватизм: история и современность: Материалы Всероссийской научно-практической конференции 25-26 мая 2000. М., 2001. С. 18.

XIX в.64 Либеральный консерватизм, в целом, являясь антимодернизационной силой, в то же время не выступает против модернизации принципиально, допуская крайне умеренный и осторожный ее вариант, в по-своему понимаемых интересах аграрного большинства страны.

В работе под «инородцами» понимаются не малые народы Сибири, а все живущие в России иностранцы и российские подданные нерусского происхождения, прежде всего немцы, евреи, финны и поляки.65 Данный термин именно в этом смысле и употреблялся консерваторами.

Источниковую базу исследования составили различные виды опубликованных источников: публицистика, периодическая печать, мемуары, личная переписка, научно-справочные и библиографические издания. В первую группу источников, наиболее значимую по объему и информативности для раскрытия заявленной темы, входит отечественная печать, изучаемого периода. В работе были использованы наиболее авторитетные в правой среде газеты такие, как «Новое время», «Земщина», «Московские ведомости», «Русское знамя», «Голос Руси», «Колокол», локальные издания «Русский рабочий», «Сибирская правда», «Томский вестник», триумвират официальных СМИ, воплощающих уваровскую триаду: «Правительственный вестник», «Приходский листок» и «Сельский вестник». Для сопоставления с взглядами либералов привлекался «Вестник Европы». Наибольший интерес представляет именно газетная периодика, т.к. в условиях увеличения динамики общественно-политической жизни она реагировала на перемены особенно оперативно.

При исследовании печати начала XX в. необходимо отдавать себе отчет в ее «классовой сущности». Периодический орган выражал взгляды на происходящее тех или иных социальных групп и отстаивал их интересы. Выявить, чей социальный заказ (осознанно или нет) выполняет отдельный публицист или газета, чрезвычайно важно для нашего исследования. Следует учитывать источники финансирования, что оказывало влияние на позиции изданий, степень их свободы.

Русское знамя» было рупором дубровинского СРН и ориентировалось на монархические низы. Значительная финансовая независимость издания от властей,

64 Там же. С 18-19.

65 В понятие «русский» консерваторы включали как русских, так и украинцев с белорусами. позволяла ей публиковать то, что не могли другие.66 В ней появлялись критические статьи о существующем политическом строе, высказывались мнения, значительно расходящиеся с официальными. Публицисты, состоящие в других правых организациях, находили в годы войны именно здесь «свободную трибуну», что делает эту газету очень ценным источником.

Зависимость от различных форм правительственного субсидирования делало другие правые издания менее свободными в выражении своих взглядов, но данный фактор не стоит преувеличивать, свидетельством чего является критика с их страниц действий властей. МВД лишало финансовой поддержки такие издания, но потом опять могло оказывать ее, если редакция действовала в нужном направлении. Поэтому хотя четкой корреляции между денежной помощью и помещаемыми материалами не было, потребность во вливаниях из рептильного фонда заставляла корректировать свои позиции.

Земщине» в 1914 г. власти выдали 144 тыс. руб.67 Сама газета выражала взгляды монархистов-дворян, СРН-обновленческого и крайне правой фракции Государственной думы. Издателем ее являлся депутат С. А. Володимиров, а с 1915 г. п ^

Н. Е. Марков. Тоже можно сказать и о «Русском рабочем», издававшимся крайне правыми членами Думы П. А. Москалюком и В. В. Заборовским. «Московские ведомости» принадлежали государству и сдавались в аренду только самым лояльным режиму лицам. В данный период их редакторами-издателями были поочередно братья Назаревские, являвшиеся одними из организаторов Русской Монархической партии (РМП).69 В результате «Московские ведомости» стали фактически ее органом. Газета в 1915 г. получила от властей прямую денежную помощь в размере 16 694 руб., но кроме этого скрыто субсидировалась через казенные объявления.70 Таким образом,

66 «Русское знамя» хотя и получало в военный период правительственные субсидии, но издавалась на деньги Е. А. Полубояриновой, выделяющей на эти цели 60 тыс. руб. ежегодно. См.: Шевцов А. В. Издательская деятельность русских несоциалистических партий начала XX века. СПб., 1997. С. 170.

67 Есин Б. И. Русская газета и газетное дело в России: задачи и теоретико-методологические принципы изучения. М., 1981. С. 100.

68 Библиография периодических изданий России 1901-1916 гг. / Л. Н. Беляева, М. К. Зиновьева, М. М. Никифоров. Под общ. ред. В. М. Барашенкова и др. Л., 1960. Т. 3. С. 85.

69 Б. В. Назаревский - писатель, активный деятель московского монархического движения, был в числе учредителей Русского монархического собрания и организаторов Отечественного патриотического союза. См: Святая Русь. Большая энциклопедия русского народа. Русский патриотизм / Под ред. О. А. Платонова. М., 2003. С. 468.

70 Есин Б. И. Русская газета и газетное дело в России: задачи и теоретико-методологические принципы изучения. М., 1981. С. 100. данные органы выражали взгляды верхушки монархического движения и «камарильи».

Менее зависимыми от правительственных субсидий были «Колокол», «Голос Руси» и «Новое время». Данное обстоятельство позволяло им свободно от власти выражать свои взгляды, что повышает их ценность как источника. Издателем «Колокола» был видный деятель правого движения В. М. Скворцов, судя по некоторым данным, часть паев предприятия принадлежала банкам. Газета ориентировалась на умеренно консервативную часть духовенства. О субсидиях «Голосу Руси» данных нет. Сама газета издавалась членами Государственной Думы от ВНС (партий умеренно-консервативных верхов: крупных землевладельцев-экспортеров, духовенства, чиновников, офицеров) С. Н. Алексеевым и М. Н. Дмитриевым и отражала взгляды ее правой части.71

Сложность и специфика «Нового времени» как источника заключается в полифоничности издания. Основатель газеты А. С. Суворин допускал и приветствовал различные точки зрения, ориентируясь лишь на профессионализм журналистов.72 Однако одиозность печатного органа для многих представителей либеральной общественности постепенно отталкивало их от сотрудничества с ним. Лицо «Нового времени» определял М. Меньшиков, активный участник ВНС, партии крупных земледельцев-экспортеров, чиновников, офицеров, духовенства, выступающих за постепенную умеренную модернизацию, интересы которых в значительной мере и выражал.73 Традиционными читателями газеты были обеспеченные либерально-консервативные патриотические средние слои: офицерство, чиновники и правая интеллигенция.74 В результате Д. А. Коцюбинский считает возможным характеризовать «Новое время» как «умеренно-правое масс-медиа».75

71 Коцюбинский Д. А. Русский национализм в начале XX столетия: рождение и гибель идеологии Всероссийского национального союза. М., 2001. С. 38; С. 41.

72 Махонина С. Я. История русской журналистики начала XX века. М., 2002. С. 66; Голиков А. Г., Круглова Т. А. Источниковедение отечественной истории. М., 2000. С. 353.

73 Коцюбинский Д. А. Русский национализм в начале XX столетия: рождение и гибель идеологии Всероссийского национального союза. М., 2001. С. 38.

74 Есин Б. И. История русской журналистики (1703-1917) в кратком изложении. Учебное пособие для студентов-филологов. М., 2000. С. 56.

75 Коцюбинский Д. А. Русский национализм в начале XX столетия: рождение и гибель идеологии Всероссийского национального союза. М., 2001. С.38; С. 257.

Свободу творчества сотрудникам долгое время обеспечивали высокие тиражи. Но с 1911 г. начинаются финансовые трудности, в результате большинство паев к 1915 г. скупили коммерческие банки, ставшие активно влиять на редакционную политику, что привело к некоторому полевению издания. Однако это серьезно не повлияло на его лицо. Редакция отстаивала умеренно-консервативный курс, продолжалась критика банков, М. Меньшиков, поступивший на работу с условием писать, что захочет, мог дальше свободно высказываться.

Правительственная пресса используется в работе для выяснения официальной точки зрения на рассматриваемые проблемы. Тот факт, что авторами материалов этой печати были лица правых взглядов, делает полезным ее изучение для понимания консервативной идеологии. В то же время следует учитывать ограниченность возможностей публицистов в своих оценках.

Привлекаемые издания представляют собой два основных течения в русском консерватизме данного периода: крайне правое в его «народном», элитарном и официальном вариантах, а также либерально-консервативное. Благодаря этому консервативное движение может быть рассмотрено во всем своем многообразии.

Важной задачей является установление личности авторов материалов для выяснения их авторитета в правых кругах. Большинство рассматриваемых в работе публицистов были ветеранами правого движения и крупнейшими его идеологами. Именно они формировали консервативную идеологию и определяли ее развитие. Практически все эти деятели происходили из слоев, свойственных аграрному обществу, что в значительной мере и определяло их восприятие современности.

Газетные тексты всегда создаются для той или иной аудитории и детерминируются ею. Они отражают представления правых публицистов и их читателей, т.е. рядовых членов консервативного движения, являясь незаменимым источником для их изучения. Исследуя консервативную прессу военного периода, следует учитывать некоторые ее особенности.

Во-первых, из-за низкой популярности она не была серьезной силой, способной формировать общественное мнение. Большинство изданий не вызывали серьезного интереса у читателей, что признавали сами монархисты.77 Лучшим

76 Махонина С. Я. Русские императоры и русская журналистика // Вестник МГУ. Сер. 10.2002. № 6. С. 120.

77 См.: Кирьянов Ю. И. Правые партии в России 1911-1917 гг. М., 2001. С. 414-415. доказательством этого являются их тиражи.78 Тоже можно сказать и об официальной печати.79 Поэтому рассмотрение правой пропаганды с точки зрения воздействия на массы в данный период не заслуживает особого внимания.

Во-вторых, консервативная печать еще со времен М. Н. Каткова ориентировалась, кроме массовой аудитори,и на власть: царя и его окружение, в годы же мировой войны в связи с потерей ее влияния на население император с «камарильей» становятся главными адресатами.80 Интересно, что и «улица» воспринимала правые издания именно как способ «разговаривать с Олимпом».81

В-третьих, проблематично говорить о правой пропаганде в современном понимании этого слова, т.к. ее методы только начинали вырабатываться в рассматриваемый период. В определенной мере пропагандистскими можно признать только антинемецкие материалы «Нового времени». В одном издании в разных статьях оценки могли противоречить друг другу, возникали споры, не давалось четких и ясных ответов, что недопустимо при пропагандистском воздействии. Однотипная тиражируемая информация встречалась не часто. Консервативная пресса, кроме разве что «Нового времени», совершенно не владела новаторскими способами

78 «Русское знамя» - в среднем 4,2 тыс. экз., подписка не покрывала и 25 % расходов, «Земщина» 9-13,8 тыс. экз., «Московские ведомости» (1907 г.) - 5 тыс. экз. См.: Шевцов А. В. Издательская деятельность русских несоциалистических партий начала XX века. СПб., 1997. С. 172; 175; 218; «Голос Руси» - 10 тыс. экз. См.: Библиография периодических изданий России 1901-1916 гг. Л., 1958. Т. 1. С. 401.

Исключением является респектабельное «Новое время», сохранившее влияние на обеспеченные правые круги. Тираж издания в 1913 г. составлял 62, 8 тыс. экз. См.: Боханов А. Н. Буржуазная пресса России и крупный капитал конец XIX в. - 1914 г. М., 1984.

Показательно, что правительство в годы войны для влияния на общественность в нужном для него духе планировало тайно приобрести именно это издание, но, как пишет Е. А. Динерштейн, ее влияние уменьшалось, т.к. высказываемые газетой идеи не были востребованы широкими слоями общества. Очередным ударом стало приобретение большинства паев издания в 1915 г. банками, разразился крупный скандал. Утверждение о том, что «газету купили жиды», подорвало ее авторитет в правых кругах и снизило у традиционных подписчиков: офицеров и чиновников. См.: Бережной А. Ф. Русская легальная печать в годы первой мировой войны. JI, 1975. С. 64; Динерштейн Е. А. А. С. Суворин. Человек, сделавший карьеру. М., 1998. С. 230; Махонина С. Я. Русские императоры и русская журналистика // Вестник МГУ. Сер. 10.2002. № 6. С. 120. * 79 «Правительственный вестник» имел крайне сухой публицистический отдел и размещал в основном объявления. Тираж официоза для крестьянского населения «Сельского вестника» был относительно высок, но падал. В 1913 г. составлял 59 000 экз., но 14 400 из них составляла обязательная подписка волостных правлений. См.: Ахмадулин Е.В. Правительственная печать России (конец XIX века - февраль 1917 г.). Ростов н/Д, 2000. С. 50.

Издаваемый Священным Синодом «Приходский листок» по распоряжению обер-прокурора являлся обязательным для подписки для всех приходов России, но читали его только священнослужители. См.: Шевцов А. В. Издательская деятельность русских несоциалистических партий начала XX века. СПб., 1997. С. 63. д 80 См.: Махонина С. Я. Русские императоры и русская журналистика // Вестник МГУ. Сер. 10. 2002. № 6;

Тарасов О. А. Политическая деятельность национал-монархических партий и организаций России в годы первой мировой войны (1914 - февраль 1917): Автореф. дис. канд. ист. наук. М., 1997.

81 Махонина С. Я. История русской журналистики начала XX века. Учебное пособие. М., 2002. С. 81-82. воздействия на массы, на что указывают современные исследователи.82 Таким образом, мы имеем дело с традиционной публицистикой. Она не столько искажала реальность в угоду каким-либо политическим целям, сколько отражала ее восприятие публицистом. Поэтому изучать ее следует не как средство воздействия, а как свидетельство воззрений самого автора.

Трудности в изучении печати этого периода, в том числе и правой, создает цензура. Дело в том, что, несмотря на верноподданнический характер, консервативные СМИ подвергались преследованию со стороны центральной и местной администрации. «Белые пятна» встречаются на их страницах, в результате чего восстановить в полной мере взгляды публицистов по некоторым важным

83 вопросам не представляется возможным.

Истолкование и интерпретация содержания печати должны проводиться в "тесной связи с социально-экономическим и политическим контекстом времени, к которому принадлежит источник. Следует выяснить, в ответ на что появился тот или иной материал, какую цель ставит перед собой его автор. В то же время правильное понимание памятника печати невозможно без соотнесения его с идеологией той социальной группы, чьи представления он выражает и в чьих интересах публикуется.

Повременная печать относиться к многоплановым источникам и представляет своеобразный комплекс источников в источнике. Каждый экземпляр периодического издания является органическим единством различных по происхождению и жанрам материалов. В то же время отдельный номер есть часть другого общего целого -издания. Периодической печати присущи регулярность публикаций по тому или иному вопросу, определенность высказываемых суждений, изменчивость их во времени, что требует для выявления позиции издания и определения ее эволюции изучения всех (или как можно большего количества) его номеров за рассматриваемый период. Постоянное внимание к определенным темам и событиям дает возможность выявить наиболее волнующие консерваторов в рассматриваемый период проблемы и

82 См. напр.: Махонина С. Я. История русской журналистики начала XX века. Учебное пособие. М., 2002. С. 51; Шевцов А. В. Издательская деятельность русских несоциалистических партий начала XX века. СПб., 1997. С. 68.

83 См. об этом: Шевцов А. В. Издательская деятельность русских несоциалистических партий начала XX века. СПб., 1997. С. 168; Бузмаков Е. Л. Периодическая печать монархических организаций как источник для изучения истории черносотенных организаций в Западной Сибири: Материалы Всерос. науч. конф. // Историческая наука на рубеже веков. Томск, 1999. Т. 2. проследить изменение их оценок. Полифоничность издания (множество авторов) требует сравнения позиций не только различных газет, но и публицистов каждого из них, что дает возможность показать общее и особенное во взглядах консервативных риторов.

Хотя клеточкой анализа является отдельный материал, делать на его основе заключительные выводы неправильно. Поставив перед собой задачу изучения консервативной печати, необходимо выявлять типичные случаи и процессы. В то же время, в условиях кризиса, которое переживало правое движение в изучаемый период, нестандартные оценки представляют огромный интерес, т.к., являясь его порождением, они показывают пути трансформации консервативной мысли и свидетельствуют о зарождении возможных новых ее направлений, прерванных революцией 1917 г.

Не все материалы печати представляют одинаковую ценность для раскрытия заявленной темы. Первым по значимости источником для настоящей работы являются публицистика, содержащая оценку (анализ) тех или иных явлений общественно-политической и экономической жизни. Она представлена в таких жанрах, как передовая, редакционная или авторская статьи, обозрение, обзор печати, очерк, комментарий.

Наиболее важными являются статьи, что определяется как месторасположением этих материалов на страницах печатного органа (первая или вторая полоса), так и особенностями самого жанра. В них анализируются актуальные, общественно значимые процессы, ситуации, явления и управляющие ими

OA закономерности. Особенно значимы редакционные статьи, выражающие мнение редакции, т. к. обычно остальные материалы следуют в русле данных в них оценок. Аналогичными по ценности следует считать статьи и комментарии ведущих публицистов, определяющих лицо газеты. Например, М. Меньшикова в «Новом времени» в постоянных рубриках «Письма к ближним» и «Должны победить», материалы С. Глинки, Г. Бутми, Е. К. в «Земщине», «Политические письма» Витязя в «Колоколе». Жанр обозрения не типичен для правой печати. В рассматриваемый период он присутствовал одно время только в «Московских ведомостях» (М. Астахов). Обзоры печати встречаются во всех газетах. Они содержат оценки

84 Тертычный А. А. Жанры периодической печати. Учебное пособие. 2-ое. изд. М., 2002. С. 150. важнейших событий. Нередко именно в них составитель вступает в спор с другими изданиями и высказывает свою позицию.

Не все издания имеют для раскрытия темы одинаковое значение, что зависит от их содержания и формы подачи материала. Наиболее предпочтительными являются газеты, относящиеся к типу «больших» общественно-политических изданий («Земщина», «Московские ведомости», «Голос Руси», «Новое время», «Колокол», «Русское знамя»). Данные периодические органы характеризуются значительным количеством аналитических статей и разнообразием обсуждаемых проблем, хотя «Колокол» сосредоточен преимущественно на церковной тематике.

Общим недостатком «Сельского вестника», «Приходского листка», «Русского рабочего», «Сибирской правды», «Томского вестника» можно назвать отсутствие оригинального происхождения многих материалов, которые часто являются перепечатками из других газет или пересказывают их оценки и суждения с незначительными комментариями. В то же время и здесь иногда встречаются авторские статьи. «Правительственный вестник» является в основном информационным изданием, его публицистический отдел скуден.

В следующую группу источников входят различные источники личного характера: послереволюционная публицистика, воспоминания, переписка. Они носят вспомогательный характер. Публицистические произведения, посвященные еврейскому вопросу, некоторых лидеров консервативного движения начала века, написанные в эмиграции и изданные отдельными книгами, помогают лучше понять сущность и особенности антисемитизма правых, разобраться в его политических функциях. С этой же целью привлекаются и воспоминания В. В. Шульгина и письма других деятелей правого движения.86 Представление о восприятие происходящего оп монаршей четой дает переписка Николая II и Александры.

Последнюю группу источников составили справочно-библиографические издания, позволяющие установить тиражи газет, имена и личности ведущих публицистов. Несмотря на то, что некоторые из них вышли из правой среды и

85 Марков Н. Е. Войны темных сил. М., 2002; Шульгин В. В. Что нам в них не нравится. Об антисемитизме в России. СПб., 1992.

86 Шульгин В. В. Последний очевидец. Мемуары. Очерки. Сны / Сост. Н. Н. Лисовой. М., 2002; Правые в 1915 -феврале 1917 г. По перлюстрированным Департаментом полиции письмам / Публ. Ю. И. Кирьянова // Минувшее. М.; СПб., 1993. Вып.14.

87 Платонов О. Терновый венец России. Николай II в секретной переписке. М., 1996. ангажированы, они содержат достоверные данные о происхождении тех или иных деятелей консервативного движения начала XX в., об их участии в общественно-политической жизни, сотрудничестве в различных изданиях.88

Таким образом, используемый комплекс источников позволяет раскрыть заявленную тему.

Научная новизна. Научная новизна исследования состоит в том, что в нем впервые систематически изучены взгляды правых публицистов по проблемам политического, социального и экономического развития России и их изменение под влиянием военного времени. В диссертации показано, что консерваторы видели цель войны не столько в решении внешнеполитических задач, сколько во внутренних преобразованиях внутри страны. Они усматривали смысл происходившего в изгнании всего иностранного из русской жизни, что фактически означало пересмотр проделанного Россией за последние десятилетия пути модернизации. Правые с первых же дней конфликта призвали превратить внешнюю войну в гражданскую.

Анализ проблемы «немецкого засилья» занял центральное место в правой печати. Германия, став воплощением Запада, оттеснила на задний план «евреев». В работе показаны место и роль этнофобии в сознании русских правых. Проанализированы ее происхождение, уровни и функции, соотношение антисемитизма и германофобии, связь этих явлений с антибуржуазными и антикапиталистическими настроениями, показана их эволюция в изучаемый период.

Впервые комплексно рассмотрены основные течения в русском консерватизме этого времени, общее и особенное в понимании правыми смысла войны, восприятие дальнейшего взаимоотношения власти и общества, а также перспектив социального и экономического развития страны.

Практическая значимость. Материалы и выводы диссертации могут найти применение в дальнейшей научно-исследовательской работе по проблемам отечественной истории периода Первой мировой войны, по истории российских

88 Библиография периодических изданий России 1901-1916 гг. / Л. Н. Беляева, М. К. Зиновьева, М.М.Никифоров. Под общ. ред. В. М. Барашенкова и др. Л., 1958-61. Т. 1-3; Масанов И. Ф. Словарь псевдонимов русских писателей, ученых и общественных деятелей. М., 1956. Т. 1-4; Отечественная история. История России с древнейших времен до 1917 года. Энциклопедия / Гл. ред. В. Л. Янин. М., 2000. Т. 3; Политические партии России конец XIX - первая треть XX века. Энциклопедия / Отв. ред. В. В. Шелохаев. М., 1996; Святая Русь. Большая энциклопедия русского народа. Русский патриотизм / Под ред. О. А. Платонова. М., 2003; Смолин М. Энциклопедия имперской традиции русской мысли. М., 2005. политических партий и общественной мысли, в чтении лекций, спецкурсов, проведении семинаров, при подготовке учебных и методических пособий.

Апробация исследования. Отдельные положения и результаты исследования изложены автором на международных, всероссийских, региональных научных конференциях в Петербурге, Самаре, Новосибирске и Новокузнецке. По теме диссертации опубликовано 9 научных статей и тезисов докладов.89 Диссертация обсуждалась на заседании кафедры отечественной истории Гуманитарного факультета Новосибирского государственного университета.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованных источников и литературы, приложения.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Лыкосов, Михаил Викторович

Заключение.

Рубеж XIX - XX веков характеризовался углублением процесса трансформации российского социума, начало которому положили реформы 60-х гг. XIX столетия. Трудности политики индустриализации, начавшейся осуществляться правительством с конца XIX века, неудачи интеграции империи в мировое экономическое пространство, ставшие следствием отсталости российской экономики, сделали Запад в глазах традиционных слоев виновником всех проблем страны. Война послужила для консерваторов толчком для рефлексии отношений с ним, а также осмысления проделанного Россией пути модернизации в различных областях жизни.

Большинство социально-экономических и политических проблем, стоящих перед страной, осмысливались правыми через призму национального вопроса. Этнофобия, прежде всего, в наиболее распространенном и базовом варианте юдофобии, являлась для них основным способом выражения антикапиталистических, шире антимодернизационных, антизападных настроений, свойственных традиционным слоям и их идеологам, недовольных новыми социально-экономическими реалиями.

Военное столкновение России с Германией вывело на первый план германофобию, которая заняла центральное место в идеологии консерваторов в этот период, что определялось как соображениями удобства, так и структурой мышления правых. В правой печати идею всемирного «жидо-масонского заговора» потеснило представление о «мировом германском империализме», поставившим перед собой целью поработить экономически и духовно Россию и весь мир. Как показал проведенный анализ, оба этих образа были аналогичны по структуре.

Однако антисемитизм был более фундаментальной характеристикой сознания правых, чем германофобия. Последняя в силу ряда обстоятельств не могла взять на себя все его функции, поэтому проигрывала ему в долгосрочной перспективе и не могла вытеснить юдофобию. Вот почему консерваторы пытались совместить их, придумывая различные варианты связей между «жидами» и «немцами».

Антинемецкая кампания имела и объективную основу. Она определялась и недовольством местом и ролью империи в международном разделении труда, неудовлетворенностью характером торгово-экономических связей России и Германии, которая стала для российского общества воплощением Запада.

Консерваторы считали, что целью войны является не столько решение сугубо внешнеполитических задач, сколько проведение кардинального внутреннего переустройства российской жизни. Назревшая необходимость перемен не вызывала у них сомнений. Специфика понимания правыми смысла войны заключалась в том, что те усматривали его в изгнании из России всего иностранного. Поэтому призыв к борьбе с врагом внешним соединился с требованием обезвредить «внутреннего врага» в лице российских немцев, евреев и других инородцев, без чего полная окончательная победа представлялась невозможной. По данному вопросу они вступили в ожесточенный спор с либералами, объявив последних псевдопатриотами. В самом общем виде смысл происходящего нашел свое выражение в лозунге ликвидации «немецкого засилья», ставшем универсальным способом обоснования необходимости преобразований в той или иной области, а по сути, полного пересмотра проделанного страной за последние два десятилетия пути модернизации. Вот почему консерваторы сразу же призвали превратить империалистическую войну в войну гражданскую.

Наибольшее воздействие на правых оказали два фактора. Во-первых, разрыв торговых отношений с Германией, показавший слабость отечественной экономики. Во-вторых, поражения русской армии весной-летом 1915 г., ставшие свидетельством технико-экономического отставая от Запада, что угрожало национальной безопасности.

Правые предлагали власти наиболее адекватные, по их мнению, для большинства населения варианты дальнейшего развития страны с учетом сделанных ошибок. Большинство этих рецептов соответствовало их довоенной программе, а часть стала результатом пересмотра ряда взглядов, который произошел под влиянием военных событий.

Сведения о зверствах немцев предоставили материал для рефлексии о преимуществе русского «национального характера» Консерваторы-традиционалисты, противопоставляя его немецкому, утверждали превосходство политических и культурных условий, в которых он сложился, западным. Для них это стало свидетельством неприемлемости для России либеральных (западных) ценностей и необходимости вернуться к непреходящим идеалам самодержавия и православия. Патриотический подъем расценивался ими как первый шаг в этом направлении. Либерал-консерваторы напротив видели в охватившем российское общество патриотическом единении, признак появления жизнеспособного варианта отечественного либерализма (национал-либерализма), соответствующего как потребностям времени, так и национальным традициям.

Поддержка войны всеми народами империи стала серьезным испытанием для представлений правых по национальному вопросу, внеся раскол в их среду. Большинство публицистов остались верными взгляду на инородцев как открытых или скрытых (потенциальных) врагов великороссов и российской государственности, призывая к продолжению борьбы против них. В то же время внутри либерально-консервативного лагеря появляется и укрепляет свои позиции другое течение, считающее, что патриотическое поведение инородцев свидетельствует о зарождении у них имперского мышления и создает основу для гармонизации межэтнических отношений. Позицию последних не следует воспринимать как согласие на реальное равноправие всех народов империи, т.к. даже они настаивал на сохранении за русскими «прав и преимуществ». В то же время, учитывая антимодернизационный, антизападный характер российского антисемитизма, расхождение мнений в еврейском вопросе свидетельствует о продолжении разделения консерваторов на два полярных лагеря.

Война стала испытанием для российской общественно-политической и экономической систем, показав их неэффективность в новых условиях и поставив правых перед выбором между их консерватизмом и патриотизмом, стремлением сохранить традиции и ценности аграрного общества и необходимостью модернизации для эффективного противостояния вызовам Запада. Несмотря на различные попытки найти компромисс между ними, правые так и не смогли решить эту дилемму.

Часть правых окончательно разочаровалась в существующем бюрократическом режиме, поняв пагубность его безответственности и косности. Но если одни видели выход в западном конституционализме и расширении общественной инициативы, то другие искали альтернативу в «национальной форме правления». В этот период ярко проявилась поляризация политического консерватизма в зависимости от готовности принять факт неизбежности модернизации политической строя и движения в сторону гражданского общества. Она происходила не только за счет полевения (либерализации) одних консерваторов, но и за счет радикализации крайне правых. Происходящие изменения дают основания говорить о кризисе русского политического консерватизма, формировании в нем двух совершенно противоположных видений дальнейшего общественно-политического развития страны.

В то же время консерватизм как идейно-политическое течение, отстаивающее приоритет аграрного развития страны и выступающее за сохранение социально-экономического строя российского общества, остался единым. Взгляды правых на перспективы социально-экономической жизни России, несмотря на все порой значительные расхождения и усилившиеся индустриализаторские настроения в их среде, не противоречили друг другу.

Они продолжали защищать интересы агарного сектора, настаивая на необходимости отказаться от форсированного развития индустрии и заботиться именно о сельском хозяйстве, развитие которого и позволит России решить проблему промышленного роста, обеспечит экономическую независимость от Запада. Формой осмысления экономических проблем страны стало утверждение о наличие в стране опасного для будущего народа и русской государственности «иностранного» («еврейского», «немецкого») «засилья». Консерваторы настаивали на том, что именно неправильные финансово-кредитные мероприятия правительства, его политика в отношении иностранного капитала, банков и монополий стала причиной «закабаления» страны иностранцами и предлагали ему рецепт строительства «национальной экономики». Она должна была основываться на максимальном развитии народной инициативы и предприимчивости (кооперативов, земств, частных лиц промышленников и сельских хозяев), опирающихся на мощь государственного аппарата, защищающего их через казенные монополии и кредитное регулирование от финансово-монополистического капитала, отождествляемого с «мировым еврейством» или «германским империализмом».

Война, показав опасность технико-экономического отставания России от Германии (Запада), заставила всех консерваторов признать необходимость скорейшей модернизации системы образования, сделать его практически ориентированным с целью подготовки квалифицированных отечественных специалистов для нужд промышленности и сельского хозяйства. Все они безоговорочно высказались за необходимость широкого развития профессионально технического образования, в чем усматривали единственную возможность обрести экономическую, а, следовательно, укрепить и военно-политическую самостоятельность России.

В то же время для правых была не меньше важна и социальная составляющая этого вопроса. Консерваторы, опасаясь маргинализации населения, ставшей следствием модернизационного сдвига, стремились максимальным образом препятствовать увеличению социальной мобильности. Именно в целях предотвращения дестабилизации общества они выступили и против плана министерства народного просвещения, предусматривающего, по сути, создание единой всесословной школы, которая стала бы основным каналом социальной мобильности. Данная позиция не определялась защитой интересов верхов, а соответствовала чаяниям патриархальных слоев, которые опасались разрушения привычной для них социальной структуры и потери своего положения в обществе. Таким образом, профессиональное образование воспринималось ими механизмом способным предотвратить разложение аграрного общества. Другим способом социального контроля и регулирования, способным избавить страну от всех социальных проблем они считали «народную трезвость».

Непреодолимое противоречие, наиболее ярко проявившееся в годы первой мировой войны между двумя составляющими идеологии русских консерваторов начала XX века: стремлением сохранить социально-экономические и политические устои и желанием видеть Россию великой и могущественной - стало главным фактором, обусловившим мучительные поиски правых публицистов этого периода. Если понимание невозможности без перемен в управлении страной сохранить за Россией статус Великой державы заставило часть из них в различной степени согласиться с необходимостью серьезной модернизации политической жизни, то в отношении усовершенствования общественно-экономической области подавляющее большинство правых оставались консерваторами. Все их модернизаторские предложения страдали технократизмом, а индустриализаторские настроения сдерживались стремлением подчинить развитие промышленности интересам аграрного сектора и недоверием к иностранному капиталу. В то же время под влиянием военного времени среди правых появляются сторонники нетипичных для данного течения мер: индустриализации любой ценой и усилении социальной мобильности в интересах монархии.

Период Первой мировой войны стал временем усиления антибуржуазной составляющей мышления консерваторов. Она всегда занимала в правом сознании важное место, но традиционно реализовывалась в антисемитизме, обвинении евреев и вообще всех иностранцев во всех негативных чертах капиталистического развития. Именно благодаря этому консерваторам, отвергающим по самой своей природе капиталистическое развитие, удавалось избегать неприятия буржуазии как таковой.

В годы войны под воздействием спекулятивной деятельности банков и монополий, а также претензий крупного капитала на власть антибуржуазные настроения консерваторов все более усиливаются, особенно сильно у крайне правой их части. Это нашло выражение как в обвинении капиталистов со стороны консерваторов-традиционалистов в заговоре с целью ограничить монарха и получить возможность беспрепятственно грабить народ, так и в общей для всех консерваторов убежденности в неспособности русских предпринимателей выступать творческой силой и, как следствие этого, в призыве ликвидировать частые банки и монополии, увеличить государственное вмешательство в экономику. Антибуржуазные настроения постепенно принимают самостоятельный характер и начинают выражаться не только в этнических, но классовых категориях, что сближало крайне правых с левыми радикалами.

И консерваторы-традиционалисты, и либерал-консерваторы пришли к выводу о неспособности русских капиталистов выступать созидательной силой и о пагубности буржуазного пути развития России. Происходящие процессы показательны. Они позволяют понять, почему часть правых после революции перешла на сторону большевиков, да и вообще, почему леворадикальные идеи, отстаивающие необходимость индустриального развития, а значит, глубоко чуждые патриархальному сознанию русского народа, психологически были так легко им восприняты. Проведенный анализ правого сознания позволяет утверждать, что большевистская пропаганда ложилась на подготовленную почву. Правых радикалов, как и их левых оппонентов, объединяло столь же многое, сколько и разделяло. Это неприятие капиталистического развития, мирового («еврейского») капитала, современного им Запада, видение буржуазии («жидов») главным врагом простого русского») народа, уверенность в пагубности их империалистических стремлений («мирового жидо-масонского заговора» или «мирового германского империализма»), разоряющих и обездоливающих все народы. Большевики удачно смогли переформулировать антимодернизационные, антикапиталистические настроения масс из традиционных этнических категорий в классовые.

В период революции 1917 г. носители традиционного сознания легко воспринимали антибуржуазные лозунги большевиков, подготовленные к этому антисемитской риторикой правых в предшествующий период. Все буржуазные партии, а также социалисты, сотрудничавшие с ними, воспринимались как пособники евреев, смертельные враги простого народа. Традиционные стереотипы, сохранившиеся в массовом сознании, в дальнейшем широко использовались в сталинской пропаганде. Отсюда схожесть набора врагов в ней и схемах консерваторов (Запад, бюрократия, интеллигенция, капиталисты, евреи).

Однако если часть правых влилась в ряды большевиков, то другая столь же закономерно постепенно эволюционировала в сторону фашизма. Некоторые деятели российского консервативного движения активно влияли на формирование идеологии национал-социализма в Германии, многие в эмиграции симпатизировали и подражали фашистам. Они не смогли принять ни либерализма и демократии, ни коммунизма, которые ассоциировались с разрушением старого образа жизни и традиционных ценностей, а также считались виновниками позорного поражения России в войне. В рамках этого направления осмысление происходившего осуществлялось в привычных категориях «жидо-масонского заговора».

Русских правых многое сближало с фашистами: анибуржуазная риторика, направленная против крупного финансово-монополистического капитала, контролируемого, с их точки зрения, евреями, насаждающими по всему миру либеральные ценности, демократию и коммунизм. Однако при всем кардинальном различие фашизма и большевизма, между ними тоже наблюдаются сходства, объясняющие такое парадоксальное разделение правых на два враждебных лагеря. Это общая неприязнь к западному либерализму, парламентаризму и антикапитализм.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Лыкосов, Михаил Викторович, 2006 год

1. Периодическая печать.

2. Публицистика, мемуары и переписка. Марков Н. Е. Войны темных сил. М., 2002. 521 с.

3. Платонов О. Терновый венец России. Николай II в секретной переписке. М., 1996. 799 с.

4. Шульгин В. В. Последний очевидец. Мемуары. Очерки. Сны / Сост. Н. Н. Лисовой. М., 2002. 558 с.

5. Шульгин В. В. Что нам в них не нравится. Об антисемитизме в России. СПб., 1992.287 с.

6. Справочно-библиографическая литература.

7. Отечественная история. История России с древнейших времен до 1917 года. Энциклопедия / Гл. ред. В. Л. Янин. М., 2000. Т.3.622 с.

8. Политические партии России конец XIX первая треть XX века. Энциклопедия / Отв. ред. В. В. Шелохаев. М., 1996. 800 с.

9. Россия 1913 г. Статистико-документальный справочник / Ред.-сост. А. М. Анфимов. СПб., 1995. 416 с.

10. Святая Русь. Большая энциклопедия русского народа. Русский патриотизм / Под ред. О. А. Платонова. М., 2003.926 с.

11. Смолин М. Энциклопедия имперской традиции русской мысли. М., 2005. 432 с.

12. Список использованной литературы.1. Монографии.

13. Абушик В. В. Деятельность монархических организаций Центральной России впериод буржуазно-демократических революций (1905-1917 гг.). М., 1995. 143 с.

14. Аветян А. С. Русско-германские дипломатические отношения накануне Первоймировой войны 1910 1914. М., 1985.287 с.

15. Аврех А. Я. Распад третьеиюньской системы. М., 1985. 260 с.

16. Аврех А. Я. Царизм накануне свержения. М., 1989.251 с.

17. Айрапетов О. Р. Генералы, либералы и предприниматели: работа на фронт и революцию. 1907-1917. М., 2003. 255 с.

18. Ахмадулин Е.В. Правительственная печать России (конец XIX века февраль 1917 г.) Ростов н/Д, 2000. 86 с.

19. Бережной А. Ф. Русская легальная печать в годы Первой мировой войны. Л., 1975. 152 с.

20. Бестужев И. В. Борьба в России по вопросам внешней политики 1906-1910 М., 1961.406 с.

21. Бовыкин В. И. Очерки истории внешней политики России М., 1960.215 с. Бовыкин В. И. Россия накануне великих свершений. М., 1988.153 с. Бовыкин В. И. Финансовый капитал в России накануне Первой мировой войны. М., 2001.319 с.

22. Боханов А. Н. Буржуазная пресса России и крупный капитал конец XIX в. 1914 г. М., 1984. 152 с.

23. Боханов А. Н. Крупная буржуазия России. Конец XIX в. 1914 г. М., 1992. 262 с. Германская экспансия в Центральной и Восточной Европе / Пер. с польского. Под ред. В. Д. Королюка. М., 1965. 349 с.

24. Гиндин И. Ф. Банки и экономическая политика в России (XIX начало XX в.). М., 1997. 623 с.

25. Голиков А.Г., Круглова Т. А. Источниковедение отечественной истории. М., 2000. 439 с.

26. Гудрик-Кларк H. Оккультные корни нацизма. Тайные арийские культы и их влияние на нацистскую идеологию. СПб., 1993. 243 с.

27. Гусев В.А. Русский консерватизм: основные направления и этапы развития. Тверь, 2001.235 с.

28. Девиантность и социальный контроль в России (XIX-XX вв.) / Отв. ред. Я. И. Гилинский. СПб., 2000.384 с.

29. Дмитриев С. С. Очерки истории русской культуры начала XX века. Книга для учителя. М., 1985.256 с.

30. Думова Н. Г. Кадетская партия в период первой мировой войны и Февральской революции. М., 1988.236 с.

31. Дякин В. С. Буржуазия, дворянство и царизм в 1911-1914 гг. Разложение третьеиюньской системы. JL, 1988.227 с.

32. Дякин В. С. Германские капиталы в России (электориндустрия и электрический транспорт). JL, 1971.288 с.

33. Дякин В. С. Деньги для сельского хозяйства 1892-1914. Аграрный кредит в экономической политике царизма. СПб., 1997. 355 с.

34. Дякин В. С. Русская буржуазия и царизм в годы первой мировой войны (1914-1917). Л., 1967. 374 с.

35. Дякин В. С. Самодержавие, буржуазия и дворянство в 1907 1911 гг. М., 1978. 246 с. Есин Б. И. История русской журналистики (1703-1917) в кратком изложении. Учебное пособие для студентов-филологов. М., 2000. 102 с.

36. Есин Б. И. Русская газета и газетное дело в России: задачи и теоретико-методологические принципы изучения. М., 1981. 132 с. Залежский В. Н. Монархисты. Харьков. 1929. 36 с.

37. Изместьева Г. П. Классическое образование в истории России XIX в. М., 2000. 335 с. Ионичев Н.П. Международные экономические отношения капиталистической России (1861-1914). М., 2001.313 с.

38. История отечественного образования IX-XIX вв. Учебное пособие / Общ. ред. Д. М. Забродина. М., 2002.207 с.

39. История политических партий России. Учебное пособие / Под ред. А. И. Зевелева. М., 1994. 447 с.

40. История профессионального образования в России / Под. ред. С. Я. Батышева, А. М. Новикова, Е. Г. Осовской. М., 2003. 663 с.

41. Кагарлицкий Б. Периферийная империя. Россия и миросистема. М., 2004. 525 с.

42. Кирьянов Ю. И. Правые партий в России 1911-1917 гг. М., 2001. 463 с.

43. Кирьянов Ю. И. Русское собрание 1900-1917 гг. М., 2003. 352 с.

44. Китанина Т. М. Военно-инфляционные концерны в России 1914-1917 гг. Концерн

45. Путилова-Стахеева-Батолина JL, 1969. 180 с.

46. Комин В. В. История помещичьих, буржуазных и мелкобуржуазных партий в России. Курс лекций. Калинин, 1970. Ч. 1.277 с.

47. Котряхов Н. В. Трудовая подготовка учащихся общеобразовательной школы России (вторая половина XIX начало XX вв.). Киров, 2003. 87 с.

48. Коцюбинский Д. А. Русский национализм в начале XX столетия: Рождение и гибель идеологии Всероссийского национального союза. М., 2001. 527 с. Лаверычев В. Я. Государство и монополии в дореволюционной России. М., 1982.200 с.

49. Лаверычев В. Я. Военный государственный монополистический капитализм в России. М., 1988.336 с.

50. Лакер У. Черная сотня происхождение русского фашизма. М., 1994.431 с.

51. Лобачева Г. В. Самодержец и Россия: образ царя в массовом сознании россиян (конец XIX начало XX веков). Саратов, 1999.288 с.

52. Лукьянов M. Н. Российский консерватизм и реформы 1907-1914. Пермь, 2001. 211 с. Манхейм К. Диагноз нашего времени. М., 1994.254 с.

53. Нольте Э. Фашизм в его эпохе. Аксьен Франсез. Итальянский фашизм. Национал-социализм. Новосибирск, 2001. 554 с. Обнинский В. П. Новый строй. М. 1909. 4.1. 159 с.

54. Обнинский В. П. Последний самодержец: Очерк жизни и царствования императора

55. России Николая IIМ., 1992.288 с.

56. Острецов В. Черная сотня и красная сотня. М., 1991.48 с.

57. Острецов В. Черная сотня. Взгляд справа. М., 1999. 96 с.

58. Прокопов А. Ю. Фашисты Британии. Союз Освальда Мосли: Идеология и политика (1932-1940 гг.). СПб., 2001.473 с.

59. Российские консерваторы / А. И. Боханов, Д. И. Олейников, С. С. Секерский, М. С. Симонова. М., 1997.383 с.

60. Ростов Н. Духовенство и российская контрреволюция конца династии Романовых. М., 1930. 156 с.

61. Русский консерватизм XIX столетия. Идеология и практика / Под. ред. В. Я. Гросула. М., 2000. 439 с.

62. Рябиченко С. Погромы 1915 года. Три дня из жизни неизвестной Москвы. М., 2000. 107 с.

63. Сенявский А. С. Урбанизация России в XX веке. Роль в историческом процессе. М., 2003. 286 с.

64. Сенявская Е. С. Психология войны в XX веке. Исторический опыт России. М., 1999. Серебрянников В. В. Социология войны. М., 1997. 383.

65. Смолин М. Б. Очерки имперского пути. Неизвестные русские консерваторы второй половины XIX начала XX вв. М., 2000.301 с.

66. Соловьев 10. Б. Самодержавие и дворянство в 1902-1907 гг. JL, 1981.256 с. Соловьев Ю. Б. Самодержавие и дворянство в 1907-1914 гг. Д., 1990.267 с. Сорокин П. Социальная мобильность. М., 2005. 588 с.

67. Спирин Л. М. Крушение помещичьих и буржуазных партий в России (начало XX -1920). М., 1977.366 с.

68. Спирин JI. М. Россия в 1917 году: Из истории борьбы политических партий М., 1987. 335 с.

69. Старцев В. И. Русская буржуазия и самодержавие в 1905-1917 гг. Борьба вокругответственного министерства» и «правительства доверия». JL, 1977. 272 с.

70. Степанов А. Д. Черная сотня: Взгляд через столетие. СПб., 2000.136 с.

71. Степанов С. А. Черная сотня в России (1905-1914). М., 1992.330 с.

72. Субботин 10. Ф. Россия и Германия: партнеры и противники (торговые отношения вконце XIX 1914г.). М., 1996. 272 с.

73. Тарновский К. Н. Мелкая промышленность России конец XIX начало XX вв. М., 1995. 269 с.

74. Твардовская В. А. Идеология пореформенного самодержавия (М.Н. Катков и его издания). М. 1978. 279 с.

75. Тертычный А. А. Жанры периодической печати. Учебное пособие. 2-е. изд. М, 2002. 311 с.

76. Толочко А. П. Черносотенцы в Сибири (1905 февраль 1917 г.). Омск, 1999.122 с. Уткин А. Первая мировая война. М., 2002. 672 с.

77. Филоненко Т. В. Реформы и контрреформы: история школьных систем в России XIX- первая треть XX веков. Воронеж, 2004.455 с.

78. Хобсбаум Э. Век империи 1875-1914. Ростов н/Д, 1999. 541 с.

79. Хобсбаум Э. Эпоха крайностей. Короткий двадцатый век 1914-1991. М., 2004.632 с.

80. Черменский Е. Д. IV Государственная дума и свержение царизма в России.1. М., 1976.316 с.

81. Шевцов А. В. Издательская деятельность русских несоциалистических партий начала XX века. СПб., 1997.316 с.

82. Шевцов А. В. Непериодические издания русских либеральных и консервативных партий начала XX в. СПб., 2002.416 с.

83. Шевырин В. М. Земский и городской союзы (1914-1917) М., 2000. 63 с.

84. Шелохаев В. В. Идеология и политическая организация российской либеральнойбуржуазии 1907-1914 гг. М., 1991. 232 с.

85. Шепелев JI. Е. Царизм и буржуазия в 1904-1914 гг. Проблемы торговопромышленной политики. J1., 1987.272 с.

86. Шлемин П. И. М. О. Меньшиков: мысли о России. М., 1997. 209 с.

87. Янов A. JI. Россия против России. Очерки истории русского национализма (18251921). Новосибирск, 1999. 370 с.2. Статьи.

88. Барыгин И. Н., Колпакин А. И. Рефлексия тоталитаризма: борьба за определение политического курса фашистских партий Европы в 20-30-х годах // Национальная правая прежде и теперь. Историко-социологические очерки. СПб., Ч 3. Вып. 1. 65109 с.

89. Беленький И. Л. Консерватизм в России XVIII-начала XX в. (Библиографический обзор отечественных исследований и публикаций второй половины XX в.) // Россия и современный мир. 2002. №1. 257-272 с.

90. Бовыкин В. И. Предисловие // Россия и мировой бизнес: дела и судьбы: Сб. док. / Сост. В. И. Бовыкин. М., 1996. 3-58 с.

91. Вибе П., Баах С. Антинемецкая кампания в Сибирском регионе начала XX в. // Немцы России: социально-экономическое и духовное развитие 1871-1914 гг.: Материалы Восьмой междунар. науч. конф. М., 2002. 54-59 с.

92. Ганелин Р. Ш. Черносотенные организации, политическая полиция и государственная власть в дореволюционной России // Национальная правая прежде и теперь. Историко-социологические очерки. СПб., 1992. Ч. 1. 73-111 с.

93. Гарбузов В. Н. Консерватизм: понятие и типология (историографический обзор) // Полис. 1995. № 4. 60-68 с.

94. Гатагова JI. Хроника бесчинств. Немецкие погромы в Москве в 1915 году // Родина. 2002. № 10.18-23 с.

95. Геллнер Э. Пришествие национализма. Мифы нации и класса // Нации и национализм. М., 2002.146-201 с.

96. Гордон А. В. Хозяйствование на земле основа крестьянского мировосприятия // Менталитет и аграрное развитие России XIX-XX вв.: Материалы международной конференции. М., 1996. 57-75 с.

97. Гудков JI. Идеологема «врага»: «Враги» как массовый синдром и механизм социокультурной интеграции // Образ врага. М., 2005. 7-79 с.

98. Дьячков В. Л., Протасов Л. Г. Великая война и общественное сознание: Превратности индоктринации и восприятия // Россия и Первая мировая война: Материалы международного научного коллоквиума. СПб., 1999. 58-68 с.

99. Дякин В. С. Выбор путей экономического развития России (конец XIX начало XX вв.) // Реформы или революция? Россия 1861-1917: Материалы международного коллоквиума историков. СПб., 1992. 185-198 с.

100. Есин Б. И. О методике историко-журналисткого исследования // Методика изучения периодической печати: Сб. ст. М., 1971.4-10 с.

101. Запорожченко В. Г., Гоплыков А. В. Попытка решения проблемы пьянства в России в период первой мировой войны 1914-1917 гг. // Вопросы наркологии. 1998. № 3. 4353.

102. Кабытов П. С. Антивоенные настроения российских крестьян // Россия в XX веке: реформы и революция: Сб. ст. М., 2002. Т.1. 521-528 с.

103. Кирьянов 10. И. «Майские беспорядки» 1915 года в Москве // Вопросы истории. 1994. № 12.137-150 с.

104. Кирьянов Ю. И. Образование и деятельность Отечественного партиотического союза (1915-1917) // Консерватизм в России и мире: прошлое и настоящее: Сб. науч. тр. Воронеж, 2000. Вып. 1.174-192 с.

105. Кирьянов Ю. И. Предисловие // Правые партии. Документы и материалы / Сост. 10. И. Кирьянов. М., 1998. Т.1. 5-66 с.

106. Кирьянов Ю. И. Численность и состав правых партий в России 1914-1917 гг. // Россия и Первая мировая война: Материалы международного научного коллоквиума. СПб., 1999.216-229 с.

107. Китанина Т. М. Конструирование русско-германских экономических отношений после Первой мировой войны по материалам российской повременной печати // Россия и Первая мировая война: Материалы международного научного коллоквиума. СПб., 1999.457-466 с.

108. Колоницкий Б. И. Российское черносотенство и германский национал-социализм // Национальная правая прежде и теперь. Историко-социологические очерки. СПб., 1992. Ч. 1. 130-151 с.

109. Консерватизм как течение общественной мысли и фактор общественного развития (Материалы «круглого стола») // Полис. 1995. № 4. 33-59 с.

110. Коцюбинский Д. А. Отношение русских националистов к российским немцам и его эволюция в годы Первой мировой войны // Первая мировая война: история и психология: Материалы Российской научной конференции 29-30 ноября 1999. СПб., 1999. 52-58 с.

111. Кузьмичев А. Д. Дух предпринимательства (Несколько слов об антропологическом подходе к истории экономики) // Ежегодник историко-антропологических исследований 2001/2002. М., 2002. 51-56 с.

112. Левицкий В. Правые партии // Общественное движение в России в начале XX в. СПб., 1914. Т. 3. Вып. 5.247-469 с.

113. Леонов С. В. Партийная система России (конец XIX 1917) // Вопросы истории. 1999. № 11-12. 229-248 с.

114. Литвин А. Немец-враг: предисловие к публикации документов // АВ Imperio. 2001. № 3.229-248 с.

115. Михайлова Е. М. Предисловие // Правые партии и организации в Поволжье: идеологические концепции и организационное устройство (1905-1917) / Сост. Е. М. Михайлова; отв. ред. 10. П. Смирнов. М., 2002. 3-34 с.

116. Носков В. В. «Война, в которую мы верим»: начало Первой мировой войны в восприятиии духовной элиты России // Россия и Первая мировая война: Материалы международного коллоквиума. СПб., 1999. 326-339 с.

117. Оболенская С. В. Немцы в глазах русских XIX в.: черты общественной психологии // Вопросы истории. 1997. № 12. 102-117 с.

118. Пустарнаков В. Ф. Либеральный консерватизм и либерализм в России XIX начало XX вв. различия и сходства // Либеральный консерватизм: история и современность: Материалы Всероссийской научно-практической конференции 25-26 мая 2000. М., 2001.11-30 с.

119. Раскин Д. И. Идеология правого радикализма в конце XIX начале XX вв. // Национальная правая прежде и теперь. Историко-социологические очерки. СПб., 1992. Ч. 1.4-47 с.

120. Репников А. В. Парадоксы русского консерватизма // Россия XXI в. 2003. № 1. 180— 196 с.

121. Русский консерватизм: проблемы, подходы, мнения. Круглый стол // Отечественная история. 2001. №3.

122. Савченко М. В. Быт крестьян Пензенской губернии в годы казенной винной монополии 1901-1917 гг. // Проблемы аграрной истории и крестьянства Среднего Поволжья: Сб. матер. VI региональной научной конференции историков аграрников. Йошкар-Ола, 2002.263-268.

123. Сергеев Е. Ю. Россия и Запад в 1900-1917 гг. // Россия и Запад. Формирование внешнеполитических стереотипов в сознании российского общества первая половина XX века. М., 1998.40-69 с.

124. Сергеев С. М. Русский национализм и империализм начала XX века // Нация и империя в русской мысли начала XX века. М., 2003. 5-20 с.

125. Смородина В. А. Роль фотографии в созданиии образа врага (На примере иллюстрированных еженедельников и специальных изданий) // Первая мировая война: история и психология: Материалы Российской научной конференции 29-30 ноября 1999. СПб., 1999. 122-125 с.

126. Старцев В. И. Почтовая открытка как средство идеологической обработки населения в начале Первой мировой войны // Первая мировая война: история и психология: Материалы Российской научной конференции 29-30 ноября 1999. СПб., 1999. 96101 с.

127. Шацилло М. На деньги немецких кухарок. Иностранный капитал в царской России // Родина. 2004. № 4.19-23 с.

128. Шнирельман В. «Отмстить неразумным хазарам.» Хазарский миф и его создатели // Образ врага. М, 2005.248-275 с.

129. Эльяшевич Д. А. Идеология антисемитизма в России в конце XIX начале XX вв. Обзор // Национальная правая прежде и теперь. Историко-социологические очерки. СПб., 1992. Ч. 1.47-73 с.

130. Яковенко И. Г. Социально-культурная логика трансформации образа Запада в первой половине XX в. // Россия и Запад. Формирование внешнеполитических стереотипов в сознании российского общества первой половины XX в. М., 1998.291-308 с.

131. Рукописи и авторефераты диссертаций.

132. Бузмаков Е. JI. Черносотенные организации в Сибири 1905-1917. гг.: Автореф. дис. . канд. ист. наук. Томск, 2000.27 с.

133. Елисеев А. В. Социально-экономические воззрения русских националистов начала XXв.: Автореф. дис. канд. ист. наук. М., 1997.16 с.

134. Елисеев А. В. Социально-экономические воззрения русских националистов начала XX в.: Диссертация. канд. ист. наук. М., 1997.203 с.

135. Кармизова С. Т. Российский консерватизм как философско-политическая идея: Автореф. дис. .канд. филос. наук. Ростов н/Д, 1999. 24 с.

136. Милованова А. В. Первая мировая война в восприятии российских религиозных мыслителей (1914 февраль 1917 г.): Автореф. дис. канд. ист. наук. Саратов, 1999.21 с.

137. Нарский И. В. Политические партии на Урале (1901-1916): Автореф. дис. . д-ра ист. наук. Челябинск, 1995.49 с.

138. Станкова М. В. Черносотенно-монархическое движение в Западной Сибири в 19051917 гг: Автореф. дис. канд. ист. наук. Омск, 1999. 22 с,

139. Тарасов О. А. Политическая деятельность национал-монархических партий и организации России в годы первой мировой войны. (1914 февравль1917): Автореф. дис. .канд. ист. наук. М., 1997.19 с.