Проблемы древней этнической истории Грузии и Кавказа: К древней истории нахских племен III-I тысячелетия до нашей эры тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.01, доктор исторических наук Джамирзаев, Салман Мирзакаевич

• Джамирзаев, Салман Мирзакаевич
• доктор исторических наук
• 1998

Оглавление диссертации доктор исторических наук Джамирзаев, Салман Мирзакаевич

I. ВВЕДЕНИЕ.

1. источники и исследования по проблемам, касающихся

ДРЕВНЕЙ ИСТОРИИ НАХСКИХ ПЛЕМЕН.

2. о научной состоятельности изучения древней истории нахских племен в iii—i тысячелетиях до н. э. (проблемы этногенеза).

3. к вопросу о протонахах и автохтонах.

II. ПЕРИОДИЗАЦИЯ ГЕОЭТНИЧЕСКИХ КАРТИН РАСПРОСТРАНЕНИЯ НАХСКИХ ПЛЕМЕН

В III-I ТЫСЯЧЕЛЕТИЯХ ДО Н. Э. (ХРОНОЛОГИЯ).

1. Современное состояние исследования вопроса.

2. Хронология распространения нахских и родственных им племен

3. Этнонимическая периодизация развития нахских племен на основе письменных источников).

3.1. Хуррито-урартский период.

3.2. Ллародийский период.

3.3. Гаргареиский период.

3.4. Дзурдзукский период.

3.5. Период консолидации нахских и других включая иноязычные) племен.

3.5.1. Киммерийцы.

3.5.2. Скифы.

3.5.3. Сарматы.

3.5.4. Аланы.

III. КУЛЬТУРНО-ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ИСТОРИИ НАХСКИХ ПЛЕМЕН

ИСТОРИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ ДО НОВОЙ ЭРЫ).

1. Нахи (лингвистическое введение в историю).

1.1. Дешифровка древних текстов, этнонимов, топонимов и др.

1.1.1. К дешифровке древних текстов.

1.1.2. Этнонимы и топонимы.

1.1.3. К этимологии этнонима дзурдзукъи (дзурдзуки).

1.1.4. Кав-к-Аза или к этимологии топонима Кавказ.

1.1.5. Иберия.

1.1.6. Колхида.

1.2. Проблемы этногенеза нахов на основе лингвистических данных.

1.3. Некоторые вопросы истории письма и письменности нахских народов.

2. Материальная культура.

2.1. Археологическая культура.

2.1.1. Куро-араксская культура.

2.1.2. Майкопская культура.

2.1.3. Каякентско-хорочоевская культура.

2.1.4. Кобанская культура.

2.2. Производственно-техническая культура.

2.2.1 Строительство и архитектура.

2.2.2. Земледелие и скотоводство.

2.2.3. Металлургия.

2.2.4. Ремесленное производство.

3. Духовная культура.

3.1. Основные мировоззренческие аспекты чеченцев.

3.2. Проблемы культурного роста (историко-лингвистический анализ некоторых общественных атрибутов чеченцев).

3.3. Этические нормы нахских племен.

3.4. Некоторые аспекты эпоса, преданий, религии и мифологии нахских племен.

3.4.1. Предания о происхождении жизни на Земле.

3.4.2. Героический эпос нахов.

3.4.3. Религиозные и иные воззрения древних нахов.

IV. ИСТОРИКО-ЭТНОЛОГИЧЕСКИЕ (ЭТНОГРАФИЧЕСКИЕ) ПРОБЛЕМЫ НАХСКИХ ПЛЕМЕН.

1. Древнейшие быт, нравы, обряды, традиционно сохранившиеся у чеченцев.

1.1. Семейный быт.

2. древние общественные отношения.

2.1. Общественный строй у нахов.

2.1.1. Древняя структура родственных отношений нахского этноса.

2.1.2. Государство и правление.

2.2. Социальный строй.

V. АНТРОПОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ НАХСКИХ ПЛЕМЕН.

1. Некоторые вопросы исторической антропологии

НАХСКИХ ПЛЕМЕН.

2. Расовая принадлежность нахских народов в прошлом и настоящем.

3. Исследования в области гематологии (серологии) нахских племен.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Проблемы древней этнической истории Грузии и Кавказа: К древней истории нахских племен III-I тысячелетия до нашей эры»

Актуальность темы. Этническая история и этногенез, в частности, нахов1, относятся к числу наиболее трудных вопросов исторической науки. Особое значение эти вопросы имеют при изучении далекого прошлого некоторых коренных народов Кавказа с ограниченными древними письменными источниками. Поэтому, многие древнейшие этапы их прошлого остаются до сих пор недостаточно ясными, и мнение о них зачастую основывается на противоречивых и отрывочных данных. В этих условиях в определенной степени достижение современных исторических знаний позволяет в ряде случаев существенно расширить круг источников за счет использования достижений языкознания, этнологии, археологии, антропологии и других смежных исторических дисциплин. Сказанное мы относим к наиболее отдаленным и наименее освещенным в источниках историческим пластам, лежащим за пределами писаной истории. В данном случае на первый план выступают данные топонимии и этнонимии, которые в сочетании с письменными памятниками разных эпох, а также с фольклором и этнологией позволяют подчас осветить самые глубинные этапы древней истории и по-новому осмыслить весь процесс исторического развития того или иного этноса [145, с. 10].

Как известно, доисторический период жизнедеятельности нахов, автохтонов Передней Азии и Кавказа, все еще относится к недостаточно изученному периоду чеченской истории. Причин тому очень много: начиная с идеологических (колонизаторских) и заканчивая малочисленностью доступных нам источников и трудностями их интерпретации и

1 Нахские племена - это прямые или этногенетические предки современных чеченцев (на-хчий или нохчий), тушин (бацой) и ингушей [исконное название кхакхалой (И. Дахкильгов, А. Мальсагов, И. Саидов и др.); срав. осетинский вариант - макъкъал "ингуш" (Б. Калоев)]. Причем, восприятия другими исследователями. Как правило, основные выводы по этому периоду учеными до сих пор делаются только на основе данных археологии, несмотря на то, что она мало что дает для определения того или иного этноса, если в ее арсенале нет письменных источников. Естественно, без основной ставки на определение этноса история, в широком смысле, не является историей народа или народов, а является историей местности (материальная культура, географическое пространство, среда обитания всего живого и т.д.), т.е. мы имеем дело с историей Чечни, России, Грузии, но не с историей чеченского, славянского, грузинского этносов, тогда как творцами истории являются конкретные этносы. В этом-то, в основном, и была трагедия "исторической науки" в СССР, не говоря об идеологизации ее. Об этом громогласно было заявлено на 17-м Международном конгрессе исторических наук в г. Мадриде (Испания, 1990г.), участником которой мы были (в составе Советской делегации).

На наш взгляд, мы до сих пор не избавились от отмеченных стереотипов при изучении, особенно древней, истории. Со второй половины 30-х годов в западной и советской науках начинают преобладать импер-ско-буржуазные отношения к историческому прошлому народов Кавказа. Например, ". в западной буржуазной науке существование индоевропейской властвующей верхушки в неиндоевропейских народах рассматривается как бы закономерное и обязательное явление и задачей исторических исследований становится обнаружение подобных господствующих групп во всех неиндоевропейских народах. Понятно, что посредством сомнительных индоевропейских этимологий отдельных имен "достижение" этой цели становится не так уж трудным делом". [194, с. 11-12]. Подобными идеями насыщены работы Леманн-Гаупта, Хюзинвайнахское наименование г1алг1о обозначает «городская стража». Слово «нах» по-чеченски обознага, Т. Гамкрелидзе, Вс. Иванова и др., причем последние на основе косвенных данных (названия растений, животных и т.д.) делают далеко идущие гипотетические выводы1.

Эти "установки" не сняты с повестки дня в исторической науке, например, в России и в других странах2.

С другой стороны, игнорирование или неиспользование должным образом лингвистического анализа, данных археологии, этнонимики, топонимии, гидронимики и др. в области истории, также отодвигает этнос на задний план, т.е. мы имеем дело с односторонним толкованием "исторических" проблем без учета самого творца человеческой истории - народа, племени (их главный определитель - это язык). Однако, с развитием советской исторической науки, новые археологические открытия и развитие научно-исследовательской работы в области археологии, антропологии, этнологии, этимологии, родственных связей носителей хуррито-урартских и нахских1, и, в особенности, иберийско-кавказских языков в определенной степени обусловили возможность воссоздания цельной научно обоснованной картины исторического развития нахских народов.

Вместе с тем, изучение далекого прошлого Северного Кавказа (его исконных этносов) имеет важное значение, прежде всего, для древней истории современных народов этого региона. Более того, история древних северокавказских племен была неразрывно связана с историей населения т.н. русских степей, племен Закавказья и всего переднеазиат-ского мира. "Это объясняется географическим положением Северного чает «человек, люди».

1 См. статью в журнале "Наука и жизнь" Т. Гамкрелидзе и Вс. Иванова в пользу нашего высказывания ("НЖ", №5, 1988, с. 120).

2 Возможно, что многие положения, приведенные в данной работе, для грузинской науки уже пройденный этап и не актуальны, но чеченским исследователям эту теорию науки еще предстоит преодолеть.

Кавказа, исстари связывающего юго-восточную Европу с Передней Азией. Этническая пестрота современного населения Северного Кавказа, разница в темпах исторического развития отдельных его народов требуют углубленного исследования той основы, на которой сложились эти народности" [176, с. 3]. В этих условиях, историю нахских племен мы берем как частный случай (слагаемый) из общедревнекавказско-переднеазиатского процесса и в органической связи с ней.

Как отмечено в специальной литературе, немаловажная роль при обсуждении вопросов этногенеза (определенный древний этап развития этноса - Д.С.) отводится определение критериев, каждой из слагаемых наук (антропология, этнография, лингвистика, археология, топонимика, источниковедение), которые способствовали бы наиболее достоверному реконструированию этнической картины с древнейших времен. Конечно, для воссоздания ранних этапов этнической истории важное значение имеют палеоантропологические, археологические и, отчасти, лингвистические материалы. Вместе с тем, суть этногенеза заключается не в механическом проецировании данных разных наук, а в диалектическом толковании соотношения конкретных антрополого-археолого-лингвистических фактов. При отсутствии достаточно полных данных по антропологии и языку, правильное сочетание данных материальной культуры с письменными источниками позволит приблизиться к верному решению проблем [151, с. 46].

В данной работе мы чаще всего сознательно избегаем полемики ученых по тем или иным проблемам, которые прямо или косвенно касаются соответствующих разделов и положений данной работы, а используем только те идеи и мысли соответствующих авторов, которые

1 См. Тезисы докладов и сообщений Всесоюзной научной конференции "Проблемы происхождения нахских народов". Шатой, 1991г. (Материалы этой конференции изданы в Махачкале в 1996 году). способствовали обоснованию наших основных положений (научный поиск).

Некоторые исследователи рекомендуют выделить "три главных аспекта: языковой (прежде всего история формирования, развития и распространения языка — или языков — определенных групп населения), культурный (вопросы культурной преемственности, взаимодействия, интеграции и дифференциации внутри этих групп с учетом как общих, так особенно и "этнизирующих" признаков) и соматический (антропологическая характеристика носителей данных групп, вопросы их близости, различий, взаимодействия и последовательности развития). Каждый из этих аспектов глубоко специфичен и должен изучаться методами соответствующих наук. Соотношение между ними далеко не всегда идентично и должно рассматриваться особо в каждом конкретном случае. Но равное внимание ко всем указанным аспектам и профессиональный характер их освещения представляются при разработке отмеченных проблем необходимыми. При этом следует учитывать различные уровни такой разработки. На высшем уровне - всестороннего изучения этногенетических проблем в целом — необходимы сопоставление, корреляция и комплексное исследование всех отмеченных факторов с привлечением данных и методов ряда наук — не только лингвистики, археологии и антропологии, но и палеогеографии, палеоботаники, палеозоологии, истории, этнографии, истории культуры и т.д. Соответственно и язык, при всей своей важности и специфике, выступает здесь как один из факторов, взаимодействуя с прочими" [198, с. 8]. Следовательно, становится все более очевидным, что решение узловых проблем этнической истории возможно только на основе комплексного подхода при учете данных различных гуманитарных и естественных наук - истории, лингвистики, археологии, антропологии, этнографии, палеоботаники и т.д. Такая позиция требует не только простого привлечения материалов смежных наук, но, прежде всего, выработки методики их соотнесения друг с другом и, соответственно, единых критериев отбора сопоставляемых данных [41, с. 58]. В этих условиях задача состоит в том, чтобы разрозненные научные и полевые данные о нахских древностях привести в систему и показать их во всей своей широте и исторической динамике. )

Цель настоящей работы будет в определенной мере достигнута, если она сколько-нибудь будет способствовать решению определенных пробелов древней истории народов Кавказа.

В работе рассматриваются, главным образом, вопросы этнической истории нахских племен в период III - I тысячелетия до новой эры с учетом данных археологии, этнологии, лингвистики, антропологии и других наук. Вместе с тем рассматриваются также и проблемы политического и социально-экономического развития.

Касаясь проблемы общественно-экономических формаций, хотелось бы отметить следующее.

Общества Древнего Востока и Античного мира объединены в одну общественно-экономическую формацию, а именно - рабовладельческую формацию, т.е. мы имеем "традиционное общество". Такое отождествление этих обществ не имеет ни серьезного обоснования, ни фактического материала [140, с. 5]. Эта концепция получила свое продолжение в работах Никифорова В.Н. (прибавляет факторы политического и культурного порядка) и Дьяконова И.М. (предлагает рассматривать формы собственности) и др. [140, с. 6].

Разложение архаичного общества и переход в цивилизацию у различных народов происходит по-разному. Эта стадия совершается на различном уровне мировой цивилизации, с заимствованием технических и технологических достижений из предшествовавшей истории. Различной бывает: а) географическая среда; б) историческая закономерность развития; в) государственное устройство; г) национальная психология, мировоззрение и т.д.

В основе анализа должны быть не только тип, но и характер общества, вступившего на путь цивилизации [140, с. 7]. Вместе с тем, необходимо установить способ производства материальной жизни древневосточных и античных народов. [140, с. 9].

Именно с учетом всех этих факторов мы стараемся проводить наше исследование, причем, мы эти положения соизмеряем с особенностями древней истории нахских племен и их родственников.

Заключение диссертации по теме «История Коммунистической партии Советского Союза», Джамирзаев, Салман Мирзакаевич

VI. ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Результаты анализа научных источников и наши исследования (на основе комплексного подхода с учетом данных ряда наук) показали, что этническая история нахских племен III—I тыс. до н. э. является наиболее важной и яркой эпохой в становлении, формировании и укреплении основ жизнедеятельности, а также важной установкой для последующего развития, в частности, чеченского народа.

Основными источниками по древней истории Чечни, в частности чеченцев, являются памятники материальной культуры, письменные источники, а также языковые, этнографические и антропологические данные, которые порой и бывают малочисленными или фрагментарными, но имеют большое значение для изучения доисторической эпохи.

Одним из основных источников материальной культуры по древней истории нахских племен следует считать архитектурные сооружения (боевые и жилые башни), которые широко представлены в горах Чечни и других районах Кавказа, а также и их аналогии, которые широко представлены в материальной культуре древней Передней Азии. Ареал распространения куро-араксской культуры на древней территории Кавказа и сопредельной древней Передней Азии также является важным источником для изучения доисторической эпохи развития нахских племен.

Установлены факты древнейших связей кавказских культур с известными цивилизациями Древнего Востока (III тыс. до н. э.). Доказано очень раннее индустриальное развитие автохтонов на Кавказе; выделки V бронзы, а позднее и железа. Зафиксировано очень раннее появление гончарного круга и градостроительства.

Здесь уместно подчеркнуть то важное обстоятельство, что с изучением прошлого многонационального Кавказа связывается и проблема этногенеза определенного круга древних и самобытных народов, образующих особую языковую группу (так называемую иберийско-кавказскую семью языков). Как известно, она резко отлична от всех других языковых семей мира и оказалась связанной только с древнейшими народами Передней и Малой Азии еще до выхода на историческую арену индоевропейских, семитических, тюркских и угро-финских народов. Все это заставляет дело изучения древней истории Кавказа считать одной из актуальнейших задач современной исторической науки.

На основе исследования этнической истории нахских племен III—I тыс. до н. э. и с учетом соответствующих достижений линвистики, этнологии, археологии, антропологии и др. нами получены следующие важные для исторической науки результаты, и на этой основе впервые был поставлен и в значительной мере разрешен вопрос о научной состоятельности исследования истории нахских племен указанного периода.

Использование параллелизма (на основе общеисторических и других методов исследования) в изучении и в изложении древней истории нахских племен на основе сравнения и тождественности с хуррито-урартами (особенно на основе данных языка) считаем научно правомерным. Это дает основание считать, что Северо-Восточный Кавказ в III—I тыс. до н. э. представлял собой неотъемлемую часть обширного этнокультурного единства, включавшего большую часть Кавказа и сопредельные области Ближнего Востока.

Происхождение и последующее формирование нахского этнического элемента связано с древнейшими автохтонами Кавказа и Передней Азии - хурритами. Ближайшими родственниками прахурритов, а также носителей прасеверокавказского языка, являлись: пеласги, лулубеи, староэламиты, старовавилоняне, протохетты (или хатты), а также кутии, шумеры и др. В данном случае речь идет о том, что предки современных нахов и других коренных этносов Кавказа (грузин, абхазо-адыгов, аварцев, лакцев, даргинцев, лезгин и т.д.) со времен неолита (возможно, и палеолита) до середины П-го тысячелетия до новой эры занимая огромную территорию Кавказа (Северный Кавказ и Закавказье) и Передней Азии в лице хурритских племен (или генетически родственного им этноса) составляли одно этнокультурное и языковое целое. Причем, в эпоху неолита носители прасеверокавказского (пранахско-дагестанского или северовосточно-кавказского) языка находились на относительно высоком уровне развития (развитое скотоводство, земледелие, домостроение, начальная стадия металлургии и т.д.). К IV тыс. до н. э. наметились предпосылки образования новых родственных диалектов и языков из единой "северовосточно-кавказской семьи" (Чечня, Дагестан).

Когда мы говорим о нахских племенах в IV-I тыс. до н. э., то мы, учитывая данные ряда наук, отождествляем их с хурритами и урартий-цами, причем, хурриты и этнолингвистически и антропологически довольно близкородственны коренным народам Кавказа. В исторической науке считается установленным тот факт, что куро-араксская культура была связана главным образом с племенами, говорившими на восточно-кавказских языках (к которым проф. И.М. Дьяконов относит хуррито-урартский и протонахско-дагестанские языки). Научные данные последних лет свидетельствуют о том, что создателями куро-араксской культуры, имевшей распространение в Передней Азии, в Закавказье и на Северном Кавказе, были хуррито-урартские и пранахско-дагестанские племена, и уже в III тыс. до н. э. происходит рост материального благосостояния куро-араксских племен. Некоторые ученые высказали гипотезу о том, что на территории куро-араксской культуры был очаг племен протоиндоевропейского языка. Однако эти предположения не подтверждаются археологическими, историческими и лингвистическими данными.

По крайней мере с середины IV тыс. до н. э. представители восточно-кавказских языков распространились (в лице носителей куро-араксской культуры) к востоку от Тигра и на запад от Евфрата (в частности в Палестину, Сирию и т.д.). Причем, в III тыс. до н. э. памятники куро-араксской культуры ("почти внезапно") появляются в Сирии (здесь они именуются "хирбет-керакскими"), а затем и в Палестине.

Следовательно, пройдя тысячелетия истории, нахские народы сохранили не только исконный этнический тип, но и свой древний язык.

1. Чтобы проследить древнюю историю нахских племен III—I тыс. до н. э. в динамике, мы распределили ее на соответствующие тысячелетия: III, И, I, что позволило поэтапно (эпохально) рассмотреть вопросы геоэтнических картин распространения их в пределах древней Передней Азии и Кавказа в лице близкородственных племен, а также выделение отдельных письменных упоминаний (в виде этнонимов, топонимов и т.д.)

Генетически хурриты происходили с гор Армянского нагорья (в нынешней Восточной Турции), видимо, изначально из Закавказья. Язык хурритов (и близких им урартов) входил в число восточно-кавказских, как ряд современных нахо-дагестанских языков. Но уже с середины IV тыс. до н. э. (как уже было отмечено) они распространились и к востоку от Тигра и на запад от Евфрата, в частности в северную Сирию и т.д., куда они с древнейших времен проникли мирным путем, т.е. хурриты уже фактически в это время представлены на западных районах Средиземноморья. Археологические материалы позволяют предполагать тесные связи между хурритами южных областей (за Тигром, в Верхней Месопотамии, в Северной Сирии и т.д.) и жителями центрального Закавказья. Весьма вероятно даже, что население в течение II тыс. до н. э. было (если не считать Ашшура) этнически сравнительно однородным на всем пространстве от Аррапхи и севера Митанни до современной Армении и Южной Грузии, включая и Кавказский хребет (его северные склоны). Более того, значительный хурритский этно-культурноязыковой элемент был представлен в III тыс. до н. э. в Финикии, Сирии, Палестине и в определенное время в Египте в составе гак-сосов и т.д.

Конечно, со второй половины И-го тыс. до н. э. геоэтническая картина распространения нахских и других родственных племен сужается и к началу новой эры на территории древней Передней Азии и Кавказа остаются островки родственных племен (нахско-дагестанские, картвельские и др.) от былого большого этноса (в лице хурритов и хаттов).

И в результате подобного поэтапного рассмотрения проблемы мы получили более прозачную хронологию распространения нахских и других родственных им племен и их этнонимическую периодизацию:

1) хуррито-урартский период (с учетом родства хуррито-урартских и нахских племен);

2) алародийский период (по мнению И.М. Дьяконова, целесообразным представляется использование термина алародии, упоминаемого у Геродота, чтобы подчеркнуть родство хуррито-урартов и носителей се-веровосточно-кавказской семьи языков, т.е. нахско-дагестанских);

3) гаргарейский период (впервые термин гаргареи встречается в сочинении Страбона при описании одного из племен Кавказа, под которым подразумеваются нахские племена);

4) дзурдзукский период (термин дзурдзукъ встречается в источниках, касающихся одного из этнотопонимов государства Урарту (и в более ранний период), и в последующем в древнегрузинских и древнеар-мянских источниках когда речь идет о нахских племенах);

5) периоды консолидации нахских и других (включая и иноязычных) племен - киммерийцы, скифы, сарматы и аланы (речь идет о том, что в среде этих племенных конгломератов присутствует нахский этнический элемент).

2. Подчеркивая особую роль исследования культурно-лингвистических проблем истории нахских племен, мы пришли к следующим результатам.

Лингвистическое введение в историю нахских племен предполагает выделение особой роли языка в исторических исследованиях. Язык является неистощимым средством для изучения древнейшего времени. Например, нет никаких письменных указаний на то, что главнейшие европейские народы и индусы одного происхождения, а между тем сравнительное изучение языков доказывает это неопровержимым образом (П.Услар).

Даже при фрагментарном изложении некоторых сторон древней истории чеченцев, роль и значение данных языка историками мало учитывалась и игнорировалась, хотя кавказские языки дают наиболее ценный и надежный материал, который может быть положен в основу при решении целого ряда проблем, относящихся к топонимике, этнонимике, языческому пантеону, ономастике и т.д. древних народов Кавказа, к их генетическим и культурно-историческим связям с народами Ближнего Востока (что подтверждается в нашем исследовании). Следовательно, стало очевидным, что проблемы генетических и культурно-исторических связей горских кавказских народов и их языков с племенами и языками древней Передней Азии, с создателями скифско-сарматской и др. культуры, проблемы прародины горских кавказских народов, их расселения на Кавказе в древний период и др. не могут быть решены без участия специалистов по горским кавказским языкам.

Приведенный нами чеченский перевод старохурритского текста свидетельствует об идентичности всех уровней языка - морфология, синтаксис, лексикология и фонетика. Более того, грамматические закономерности хуррито-урартского и нахских языков получены на основе работ И. Дьяконова, С. Старостина, Д. Имнайшвили и др.

Как показывал приведенный (в сравнительном плане) выше материал, привлечение данных нахских языков для дешифровки текстов мертвых языков древней Передней Азии научно правомерно.

Как известно, в III-II тысячелетиях до н. э. на территории древней Передней Азии и Кавказа существовало мощное и высокоразвитое государство Митанни, которое имело и второе название - Naharina (или Nah-ria - урартский источник). В основе этого названия находится корень нах-, присутствующий в самоназвании чеченцев - нахи, нахчий (-^ нохчий), нохчо, Нохчийчоь, вайнах (нах - чеч. "люди, народ").

Родство нахско-дагестанских языков с хуррито-урартскими в настоящее время считается уже доказанным (И.М. Дьяконов).

На территории расселения хуррито-урартских племен или вблизи их надо искать древнейшие следы протонахов и некоторых других кавказских народов.

В Терско-Сунженском бассейне в III—II тыс. до н. э. прослежены следы генезиса местной материальной культуры, носителями которой были протовайнахи.

Начиная с III тыс. и до VII в. до н. э. происходит консолидация нахских этнических групп. Одновременно в XIX-VII вв. до н. э. идет процесс сложения общенахского этнического массива. С VII в. до н. э. в результате последовательных вторжений на Северный Кавказ киммерийцев, скифов, сарматов, алан, гуннов и прочих кочевников люди вайнахского круга начали осознавать себя как единый народ - "нах".

Большой историко-лингвистический интерес при изучении древней истории Кавказа и Ближнего Востока представляют древние этнонимы Кавказа: Дзурдзуки, Кавказ, Иберия, Колхида, Нах-чи и др.

Таким образом, дешифровки древних письменных источников (текстов, слов, этнонимов, топонимов, гидронимов и др.) на основе данных нахских и других родственных языков Кавказа и Ближнего Востока позволяет сделать следующие выводы: а) о распространении нахских племен на обширных территориях Кавказа и древней Передней Азии; б) о том большом культурном вкладе, который внесли, например, нахские племена на указанном географическом пространстве в историческом прошлом; в) приведенные материалы могут оказать существенную помощь как специалистам общественных наук, так и при исследованиях других неродственных нахам племен и языков.

Изучение иберийско-кавказских языков показывает, что чем больше углубляемся мы в их прошлое, тем ярче наблюдается существующая между ними общность, т.е. генетическое родство.

Подчеркивая особую роль языка в истории нахских и других родственных племен Кавказа, считаем необходимым отметить, что картина этнокультурного развития, воссозданная по данным археологии и палеоантропологии вполне соответствует языковой ситуации на СевероВосточном Кавказе и сопредельных регионах в мезолите, неолите, энеолите и бронзовом веке.

У нахских народов с древнейших времен имелась письменность. Графическая основа письменности, которой они пользовались, была разная (начиная с пиктографии, через клинопись и т.д., включая кириллицу и латиницу) и охватывает различные эпохальные пласты языка и порой имеет большие временные разрывы в фиксации (языкового состояния).

Исследование материальной культуры нахов III—I тыс. до н. э. имеет огромное научно-познавательное значение, поскольку оно показывает уровень их культуры, а также культурно-экономические связи с окружающими народами. Это важно также для выяснения того огромного материального и духовного вклада, который внесли наши предки на определенном этапе исторического развития. Следовательно, это стало основой для дальнейшего культурного развития. Необходимо отметить, что материальная культура нахских племен имеет много сходных черт с материальной культурой родственных грузинских и др. племен.

На территории нахских и других родственных им племен в историческом прошлом сменилось несколько археологических культур. В работе мы выделили из них те, которые оказали наибольшее влияние на развитие нахов (на последующих этапах): куро-араксская культура, майкопская культура, каякентско-хорочоевская культура и кобанская культура.

В нашей работе мы также рассмотрели производственно-техническую культуру, которую мы условно разделили на следующие отрасли: строительство и архитектура, земледелие и скотоводство, металлургия, ремесленное производство и др.

На наш взгляд духовная культура нахских племен делится, в основном, на следующие мировоззренческие аспекты: а) культура - восприятие и отображение явлений и предметов материального мира в сознании человека, способность абстрактного мышления, творческого переосмысления (художественные образы, графика, живопись, орнаменты, обряды, танцы и т.д.) и т.д.; б) этика (нравственность) - культура взаимоотношений народа, коллектива, поведение человека, система нравственных оценок и т.д.; в) религия и мифология - изменение представлений человека о боге, об окружающей среде, в основе которых лежат мифические образы и понятия (правда некоторые из них в последующем находят научно-практическое объяснение: творцом всего земного является какая-то сила, т.е. бог) и т.д.; г) философские воззрения - культура мышления, которая на практике выражается через язык, т.н. наука мудрствования (в древности это выражалось с помощью пословиц и поговорок) и т.д.

Историко-лингвистический анализ некоторых общественных атрибутов чеченцев показывает, что отсутствие должных знаний по древней истории позволяет путать первичное со вторичным, искажать роль женщины в нахском обществе (из-за класного показателя) и др.

Исследования древних этических норм нахских племен позволили отметить роль мужчины и женщины в обществе, а также регулирование общественных отношений, которое сложилось и утвердилось в виде адата - свода правил и норм поведения и т.д.

Рассмотрение некоторых аспектов религии и мифологии нахских племен позволило выяснить их представления о происхождении жизни на Земле, показать роль героического эпоса в духовной культуре народа, включая выяснение древненахских элементов в греческом предании о Прометее и других письменных памятниках.

Изучение религиозных воззрений древних нахов показало ошибочность мнения о существования многобожия или язычества у нахских племен, тогда как факты свидетельствуют об обратном: о наличии единого бога - Дела (и отсутствии других божеств, в виде идолов и тотемов).

3. Исследования историко-этнологических (этнографических) проблем нахских племен позволили выяснить особенности древнейшего быта, нравов, обрядов, послуживших основой для последующего развития нахского общества.

Элементы семейного быта и обычаев нахских племен имеют далекие исторические корни. Исходя из этого, считаем необходимым отметить, что мы из специальной литературы и из собственных полевых материалов приводим только те аспекты семейно-родственного быта нахов, которые восходят к глубокой древности (к эпохе, рассматриваемой в нашем исследовании).

Некоторые этнографы при исследовании культуры и быта современных народов, в частности Кавказа, прибегают к непосредственным аналогиям из быта аборигенов Австралии, бушменов Африки, индейцев Америки. Эти народы и в территориальном, и хронологическом, и в историческом, а также в этническом отношениях далеки от Кавказа для того, чтобы можно было бы пользоваться ими в качестве источника для получения непосредственного сравнительного материала или каких-либо эталонов (структуры этносов, социальных отношений и т.д.). Гораздо важнее и вернее для восстановления недостающих звеньев в цепи развития того или иного элемента культуры и быта привлекать в первую очередь данные из этнической среды самого Кавказа. Примечательно, что в результате исследований Н. Хизанашвили, в кавказоведческой этнографии появилась возможность открыть новые пути исследованиям, направленным к переосмыслению фактов и их правильной интерпретации, а отсюда - к обоснованному утверждению о высокоразвитой социальной организации у народов горного Кавказа в прошлом. Этому способствовало сравнительное изучение социальных институтов горцев Грузии в свете параллельных данных из быта народов горного Кавказа, которые зачастую, независимо от этнической принадлежности и религиозной (в настоящем - Д.С.) приверженности, в прошлом характеризовались сходными чертами культуры и быта. Несмотря на то, что многие адекватные материалы коренных народов Кавказа не приведены совсем или приведены очень мало (из-за ограниченного объема работы), отмеченные факторы учтены в нашей работе.

В древности самой маленькой родственной единицей общества (племени) была семья ("доьзал", "гар" - ветка, ответвление). Разрастаясь, она давала начало следующему подразделению - "некъи" (что дословно переводится как "линии", "дорожки"). Расселение новых выделившихся семей происходило, как правило, вокруг "старого дома". Это способствовало поддержанию хозяйственного и общественно-идеологического единства, образованию патронимии, которая была известна у чеченцев под названием "гара", в последующем - "тайп". Причем сегментация семей - образование "некъи", превращение последних в "гара" - было непрерывным процессом, в котором иногда трудно уловить переход одной формы в другую.

В далеком прошлом у кавказских народов, в том числе и у нахов, существовала семейная община. С развитием социального расслоения и имущественной дифференциации господствующей формой постепенно стала индивидуальная семья, однако семейная община в качестве пережитка продолжала существовать и в прошлом столетии. Отдельные случаи проживания неразделенных семей зафиксированы в этнографической литературе. Они состояли из 3-4-х поколений родственников (родители, дети, внуки и правнуки). Примечательно, что хурриты живущие в Алалахе на нижнем Оронте и городищах в верховьях р. Хабур (XIX-XVIII вв. до н. э.) сохранили достаточно прочную родоплеменную структуру - у них не разделена на индивидуальные владения недвижимость.

Во главе большой семьи, например, у нахских племен, стоял почитаемый старик, затем его роль переходила к старшему сыну, а иногда к старшему брату. Управление такой семьей носило демократический характер. Ее глава распределял работы между членами семьи, мог с согласия остальных членов семьи (мужчин) распоряжаться всем имуществом. Коровы и отдельная утварь были в собственности конкретных семейств. Двор, очаг, рабочий скот, пашня, сенокос были общими. После раздела новые семьи, составлявшие уже патронимию, продолжали оказывать помощь друг другу в проведении полевых и строительных работ, свадьбы, похорон и т.д.

Основной формой семьи у нахских племен была малая семья, включавшая супругов с детьми, иногда и родителей мужа.

В нахских семьях господствовали патриархальные обычаи, выражавшиеся в подчинении женщин мужчинам, младших старшим, ограничении выбора невесты, приданом со стороны жениха (т.н. "калым"), оставлении детей при разводе отцу и пр. Более того, все северокавказские племена изучаемой эпохи представляли собой общества с патриархальными отношениями. Во главе рода стояли старейшины и счет рода велся по мужской линии.

Как и других коренных народов Кавказа, у нахских племен издревле очень высоко ценилось гостеприимство.

Обшественные отношения нахских племен, как об этом сказано в соответствующих местах нашей работы, связаны с такими древневосточными этносами, как хурриты, пеласги, хатты и др. Поэтому целесообразным представляется сравнение общественного уклада древних на-хов с древневосточными обществами и другими древними палеокавказ-цами. Что касается древневосточных обществ, то о необходимости типологической (по типам производственных отношений) и стадиальной (с разделением на восходящую и нисходящую стадии развития) классификации древних классовых обществ сказано в специальной литературе. Соответственно, древневосточные общества, как правило, типологически являются дофеодальными, стадиально же - раннеклассовыми обществами, поэтому распространенные до недавнего времени оценки этих обществ как рабовладельческих безусловно лишены основания. Необходимо отметить, что любой человек, интересующийся вопросами истории и прежде всего историк и социолог должен исходить из следующего очевидного обстоятельства. Разложение архаического общества и переход в цивилизацию у различных народов происходили по-разному. Эта стадия совершается на различном уровне мировой цивилизации, с заимствованиями технических и технологических достижений из предшествовавшей истории. Различной бывает и географическая среда, их окружавшая. Бывала разной и историческая среда. Если она в лице культурных народов окружала то или иное общество, переходившее ступень первобытно-родового общества, в таком случае прогресс совершался ускоренными темпами. В противном случае темпы развития классового общества замедлялись, а иногда получались даже катастрофические последствия. Надо учитывать и такие факторы, как государство, национальную психику и т. д., но они по сравнению с вышеперечисленными моментами являются второстепенными. После этого историк или социолог должен проследить уже саму эволюцию данного общества. Станет ясным, что неравномерность социального, политического и культурного развития народов в докапиталистических формациях имеет большее основание, чем в условиях капитализма. Речь идет отнюдь не только о темпах, но и о самом характере общества, вступившего на путь цивилизации. Это очевидное обстоятельство не совсем учитывается сторонниками концепции рабовладельческого характера древневосточных обществ.

Характер подобных процессов необходимо учитывать при исследовании проблем общественного строя нахских и других родственных им племен.

Как утверждают многие исследователи общественного строя вайнахов, "родовые" порядки имели место одинаково у всего чеченского племени. Например, Б. Далгат указывает на то, что чеченские общества состояли из тайпов и гаров. Тайп мог быть небольшим, как род или большая семья, но мог включать и несколько родов; все члены тайпа назывались "вежарий", "ваша", а целая связь называлась "вашалла", или братство. Тайпы имели однофамильное патронимическое название по имени общего родоначальника.

Каждый род имел особого главу, старейшину, или родового начальника, который признавался всеми дворами, входящими в род; общие дела всего тайпа решались советом старейшин, в котором участие женщин исключалось. Родовые старейшины у всех чеченцев были старшими по летам и выдающимися личностями. Родовой старейшина играл в жизни рода значительную роль. Вместе с тем он имел власть только нравственного характера и был первым среди равных и не имел никаких особых прав или привилегий сравнительно с прочими родичами. Ему только всегда оказывали почет и уважение и считались с его мнением. Родовой старейшина, или родовой начальник, был у целого рода один, между тем как в каждом дворе и в большой семье были и дворовые старейшины. Глава рода действовал в общем согласии с дворовыми старейшинами, образующими родовой сход. Род у нахов был агнатическим и экзогамным, запрещающим внутриродовые браки. Все члены рода считали себя происходящими от одного легендарного предка.

Что касается государства и правления у нахских племен, нахскому, в частности чеченскому, мировоззрению издревле неприемлемо государство (госустройство) европейского, восточного, азиатского и прочих моделей и типов (эксплуататоры и эксплуатируемые, т.е. патриции и плебеи). Дело в том, что подобное механическое деление (или градация) людей (сильный - слабый, хороший - плохой, господин - холоп, хозяин - раб и др.) внутри нации для чеченцев ничто иное, как нарушение древнейшего, созданного Богом, миропорядка, по которому все исконные чеченцы равны между собой и перед Дела и имущественная разница не является основанием для угнетения или унижения. Уникальность нахских племен заключается в том, что они до сих пор сохраняют единство перед Богом и равенство между собой, и сохранение этого единства является свободой в понимании чеченца.

В классическом понимании государство - это машина угнетения, подавления и эксплуатации народных масс. Данные этнической истории нахских племен свидетельствуют о том, что такой тип государства неприемлем для них (т.е. не воспринимается ими), потому что этнос - это уникальный организм.

Специфическое государство у нахов, в частности у чеченцев, в древности основывалось на следующих иерархических принципах (с верховным судом - мехк кхел - "суд страны"): ц1ийна да - "отец семьи" (семья, как известно, основа любого государства), юртан да -"отец аула, села", г1алийн да - "отец города", к1оштан да - "отец региона", мехка да - "отец страны" (по возрастанию степени ответственности и заботы, а потом - права). Именно отцовская (где обязанности стоят выше прав) иерархия государства существовала в древности и приемлема для чеченцев и сейчас - это суть их природы. Попытки внедрения других моделей и принципов государства среди чеченцев всегда сопровождались ц будут сопровождаться конфликтами и провокациями (если на первое место руководителю не поставить долг и обязанности), потому что они являются следствием нарушения древнейшего чеченского порядка и чеченских понятий о свободе в целом. Здесь уместно вспомнить и то, что незнание фактического материала (подлинной древней истории), неправильный методологический подход приводили часто к противоположным выводам относительно характера общественного строя у горцев Кавказа, например, попытка доказать наличие в прошлом у хевсур рабовладельческой формации и др.

Взаимоотношения между чеченцами с древнейших времен строились на принципах военной демократии, т.е. мужчины были полувоенными (все носили оружие), что способствовало: а) сохранению внутри-общественного равновесия; б) сохранению тех бюджетных и других материальных средств, которые так даром уходят на армию, стражу и т.д. В этих условиях каждый чеченец был защищен и мог защищаться не ожидая помощи со стороны как во внутренних, так и во внешних конфликтах. Проблемы военной демократии у палеокавказских народов затронуты в специальной литературе.

В нахском обществе в историческом прошлом существовали серьезные противоречия между различными слоями общества, которые проявлялись в различиях происхождения членов общества.

Существовавшие до сих пор модели классовых обществ (классических и традиционных) не раскрывают суть социальных взаимоотношений в нахском обществе в прошлом.

4. Антропологический материал, относимый к средне-бронзовому периоду с территории Кавказа (Армения, Северный Кавказ и др.), также свидетельствует о непрерывности населения того времени.

Особенно интенсивное увеличение скулового диаметра наблюдается во П-м тыс. до н. э. Вместе с тем, направление изменения скулового диаметра для всего Кавказа и Передней Азии имеет кардинальное значение. В этих условиях возникает вопрос: откуда появились в пределах Кавказа в пространстве и во времени их более широколицые предки, тогда как известно, что с Ill-го тыс. до н. э. вплоть до I тыс. до н. э. географическое пространство Передней Азии и Кавказа населяли узколицые долихокранные антропологические типы? Дело в том, что одновременно с эпохальным уменьшением скулового диаметра происходило закономерное увеличение ширины лица (М. Абдушелашвили).

На основе данных ряда зон (серии могильников) в работе делаются некоторые выводы. Характер взаимоотношений между представителями прадагестано-нахской этнокультурной общности каякенто-хорочоевского этапа ее развития и носителями кобанской культуры (на рубеже II—I тыс. до н. э., Дагестан, Чечня) не позволяет говорить об ассимиляции, скорее речь может идти о слиянии культур родственных племен. Анализ показывает, что в данном случае мы имеем дело с единым антропологическим типом племен, в частности, на Северном Кавказе.

Переднеазиатский тип, который сформировался в северных областях Передней Азии, является автохтонным и для Кавказа. Он сформировался в результате автоматическо-генетических процессов и при незначительном участии иных элементов до рубежей III-II тыс. до н. э. Следовательно, учитывая данные других авторов и сопоставляя их с многочисленными новыми материалами, можно утверждать, что представленная классификация населения Кавказа соответствует действительности и ею можно пользоваться при этногенетических сопоставлениях. Итак, древнейшие палеоантропологические типы на территории Кавказа характеризуются: долихокранией, лептопрозопией, лепторини-ей, резким выступлением носовых костей, высоким переносьем, малыми горизонтальными углами лица и в общем укладываются в вариации средиземноморских типов.

Научный материал по краниологии народов Северного Кавказа был использован й дополнен Г. Дебецом и В. Бунаком для выснения генезиса антропологических типов Северного Кавказа. По их итогам описываемый элемент представляет собой одну из ветвей древней группы племен Передней Азии, которые проникли на территорию Северного

Кавказа в эпоху неолита, возможно, палеолита. В этих условиях на Кавказе происходит не вытеснение, а слияние родственных этносов с сохранением аборигенных генов и аборигенного антропологического типа, а также могли сохраниться элементы и даже весь комплекс материальной культуры и языка.

Что касается расовой принадлежности нахских народов в прошлом и настоящем, считаем необходимым отметить следующее. Переднеази-атский тип, который в основном сформировался на территории центральных и северных областей Передней Азии и на Кавказе является автохтонным. Кавказские особенности этого типа формировались на территории, занимаемой ими в настоящее время, на основании автома-тическо-генетических процессов, с одной стороны, и при участии некоторых иных элементов, с другой. Происходило это видимо в результате консервации антропологических особенностей древнейшего населения, восходящего к эпохе неолита или верхнего палеолита и, в частности, кавкасионская группа популяций в палеоантропологическом плане обнаруживается только до рубежей III-II тыс. до н. э.

Данные разных отраслей антропологии дают основание считать, что население части Северного Кавказа (Чечня, Дагестан), как было отмечено выше, в эпоху энеолита было длинноголовым, узколицым с резко выступающим профилем, принадлежащее к южному каспийскому типу, который относится к южной средиземноморской ветви европеоидной расы (к нему относится население Закавказья и Передней Азии).

Как свидетельствует соматологическое изучение современного населения Кавказа, нахские племена занимают значительное место среди групп, входящих в Кавкасионский антропологический тип. В предложенной М. Г. Абдушелишвили классификации среди современного населения Грузии выделено три антропологических типа - Иберийский (в нем преобладают восточно и южно грузинские группы), Колхский (западно грузинские и причерноморские группы) и Кавкасионский (он охватывает почти все горнокавказские группы в том числе и часть чеченцев), о происхождении и становлении которых неоднократно излагали свое мнение советские антропологи. Среди этих типов мы особо выделяем кавкасионский, который характеризуется большой или средней длиной тела, широким поперечным диаметром головы, широким лицом, -средним или выше среднего процентом светлых глаз, высоким лицом, горизонтальным или опущенным кончиком и основанием носа, средним или низким переносьем, большой или средней высотой носа и др.

Формирование Колхского и Иберийского типов, принадлежащих к Переднеазиатской расе, тесно связано с той территорией, которую они занимают в настоящее время. Происхождение Кавкасионского типа всецело связывается с территорией Кавказа и является результатом своеобразной эпохальной трансформации антропологических признаков на территории Кавказа.

Исследуя гематологию (в частности, серологию) нахских племен, в своей работе мы исходили из того, что изучение распределения различных серологических факторов крови у населения Кавказа имеет важное значение, так как распределение этих факторов дает дополнительный материал для изучения генетических взаимоотношений этнических и территориальных групп Кавказа.

При серологических исследованиях обращает на себя внимание степень однородности самих чечено-ингушских групп в серологическом отношении и особенности распределения кровяных факторов как среди чеченцев и ингушей, так и тех кавказских групп, среди которых они проживают и родственными народами которых они являются.

Изучение кровяных факторов проливает свет на древность, характер и темпы развития этногенетических связей между разными этническими группами.

Еще в 1947 году В. Бунаком были изучены группы крови (система АВО и генный состав) северокавказских групп чеченцев, тушин, хевсуров, кабардинцев, лезгин, ингушей. Чеченская группа характеризуется сходным рапределением системы АВО с хевсурами и тушинами. Более того, по системе АВО чеченцы и ингуши не характеризуются сходным распределением. По этой системе чеченцы сближаются с восточно и восточногорными группами Грузии.

Следовательно, из исследованных этнических групп выделяются со сходным типом распределения групп крови, в данном случае по системе АВО, исследователями изученные чеченцы и восточные и восточногор-ные группы Грузии, с одной стороны, и ингуши и западные и южногрузинские группы - с другой.

Вкратце, в результате изучения древней истории нахских племен периода III—I тыс. до н. э., мы пришли к следующим выводам.

1) Предки современных чеченцев (нохчийн къам) являются автохтонами Кавказа и древней Передней Азии. Происхождение и последующее формирование нахского этнического элемента, как части хурритов (нахаринцев), связано с указанным географическим пространством. Известно, что ближайшими родственниками прахурритов являются: шумеры, пеласги, лулубеи, эламиты, старовавилоняне, протохетты или хатты и др.

2) В результате исторического развития от хурритских племен сохранился урартский (нахирский) этнокультурноязыковой элемент, который является основой для последующего формирования пранахско-дагестанских племен. Речь идет о том, что предки современных нахов и других коренных этносов Кавказа с глубокой древности до середины II тыс. до н. э. занимали огромную территорию кавказских гор и равнин и древней Передней Азии в лице нахаринцев (хурритов) и др., т.е. существовало этнокультурноязыковое целое. Причем, только к этому времени указанные регионы начали захватываться и разделяться между носителями иносистемных языков (прасемиты, праиндоевропейцы и т.д.).

3) Как известно предки современных чеченцев были творцами религиозного и философского мировоззрений. Об этом красноречиво свидетельствуют данные лингвистики, археологии, этнографии, мифологии и т. д.

4) Многие элементы пранахского языка (с учетом данных современных языков и диалектов) представлены в родственных хуррито-урартских языках. Это касается всех уровней языковых состояний: фонетики, морфологии, синтаксиса и лексики, включая этнонимы и топонимы.

5) Даже исследования последних лет убеждают нас в том, что ку-ро-араксская культура была связана, главным образом, с племенами, говорившими на восточно-кавказских языках, к которым относятся хуррито-урартский и протонахско-дагестанские. Особо следует выделить идентичность архитектурных сооружений (б1авнаш, г1аланаш), общественное устройство, мировоззрение, космология и т.д.

6) Кавказ сыграл важную роль в становлении земледелия и в сферах создания материальной культуры. Древнейшие культурные народы связывали с Кавказом свои заветные предания (древние греки и др.) Палеокавказцам можно отдать название первого этнического элемента в создании средиземноморской культуры (Н. Марр).

7) Многие научные исследования свидетельствуют о том, что антропологический тип энеолитического населения Кавказа и древней Передней Азии совпадал. (В. Алексеев, Я. Федоров и др.). В последующем, частично модифицируясь он сохранил свой исконный вид (элементы).

Таким образом, мы осознаем, что этногенез и древнейшие этапы развития нахских племен (и чеченцев, в частности) - это комплексная проблема целого ряда наук: лингвистики, этнографии, археологии, антропологии, философии, этики, эстетики, палеонтологии и т.д. Этот пробел, в какой-то мере, мы постарались заполнить нашим исследованием.

Таким образом, при раздельном (по главам) и комплексном научном анализе археологических, лингвистических, этнологических, антропологических и иных данных становится очевидным факт генетического родства хуррито-урартских, в частности, нахских племен, что является основой для подлинной этнической истории чеченцев. Наиболее зримые ее основы были заложены в III - I тыс. до н.э. Следовательно, на протяжении почти шести тысяч лет, например, нахские племена (этносы), особенно на Кавказе, развивались, более или менее, эволюционно и стабильно, не теряя своей самобытности. Расселившись в основном на Северном Кавказе, они с родственными племенами создали единую и уникальную культуру. Более того, генетически общим был и остается их физический облик, они говорили на генетически общем языке.

В хурритском языке и его носителях (как родственной модели, образце, основе и т.д.) находится ключ для разгадки основ исторического процесса нахских племен III-II тыс. до н. э., тем более, что это позволяют делать исторические методы исследования. То же самое можно сказать и об урартском языке и урартах II—I тыс. до н. э. Все материалы и положения, которые совпадают с данными родственных языков и этносов (пракартвельские, пранахские, прадагестанские, праабхазо-адыгские и др.), то они являются генетически общими (хотя возможен незначительный процент примесей из иной среды) для всех них, а не заимствованными, как это подчеркивают некоторые авторы. Разночтения материалов являются результатом сохранения исконного материала у одних этносов, и исчезновения его под влиянием внешним факторов -у других.

Список литературы диссертационного исследования доктор исторических наук Джамирзаев, Салман Мирзакаевич, 1998 год

1. Nikolayev S.L., Starostin S.A. A North Caucasian etimological dictionary. M., 1994.

2. Абакаров А.И., Давудов O.M. Археологическая карта Дагестана. -М., 1993.

3. Абдушелишвили М.Г. Антропология древнего и современного населения Грузии: Автореф. дис., д-ра истор. наук. Тбилиси 1963.

4. Абдушелишвили М.Г. Об антропологических отношениях народов Кавказа и Юго-Западной Азии в свете основных проблем исторической антропологии /Сб.: Материалы к антропологии Кавказа. Тбилиси, 1974.

5. Абсадзе Ц.Н. Производство металла в Закавказье в III тыс. ет до н. э. (куро-араксская культура).: Автореф. дис., канд. истор. наук. Тбилиси, 1070.

6. Авдиев В.И. История Древнего Востока. М., 1948.

7. Авдиев В.И. История Древнего Востока. М., 1970.

8. Аветисян Г.М. Политическая история Митанни в XIV-XV вв. до н. э. ВДИ, 1978, №1.

9. Аветисян Г.М. Хурриты на рубежах Малой Азии до установления могущества Митанни. /Сб.: "Древний Восток", №3 Ереван, 1978.

10. Агаширинова С.С. Некоторые проблемы этнологической науки в Дагестане. /Сб.: Современное состояние и перспективы развития исторической, науки Дагестана и Северного Кавказа. Тезисы. Махачкала, 1997.

11. Агларов М.А. Современные параллели древним этночленениям в Дагестане. /Сб.: Алародии (этногенетические исследования). Махачкала, 1995.

12. Агубнов М.В. Путешествие в загадочную Скифию. М., 1989.

13. Акопян А.А. Албания Алуанк в греко-латинских и древнеармян-ских источниках. - Ереван, 1987.

14. Алексеев В.П. Историческая антропология. М., 1979.

15. Алексеев В.П. К характеристике морфологической специфичности кавказских народов по краниологическим данным. /Сб.: Проблемы антропологии древнего и современного населения советской Азии. -Новосибирск, 1986.

16. Алексеев В.П. Несколько соображений о происхождении вайнахских народов по антропологическим данным. /Сб.: Проблемы происхождения нахских народов. Махачкала, 1996.

17. Алексеев В.П. Происхождение народов Кавказа. М., 1974.

18. Алексеев В.П. Этногенетические предания, лингвистические данные, антропологический материал. Этническая история и фольклор. М., 1977.

19. Алироев И.Ю. Язык, история и культура вайнахов. Грозный, 1990.

20. Алиев К. Племена древней Кавказской Албании (I в до н. э. I в н. э.).: Автореф. дис., канд. истор. наук. - JI., 1962.

21. Алироев И.Ю. Астрономическая терминология в вайнахских языках. /Археолого-Этнографический сборник ЧИНИИИЯЛ. Т. IV. -Грозный, 1976.

22. Алироев И.Ю. Загадка албанского языка. /Сб.: Проблемы происхождения нахских народов. Махачкала, 1996.

23. Алироев И.Ю. К вопросу о роли древнейшей религии вайнахов в пропаганде научного атеизма. Известия ЧИНИИИЯЛ. Научный атеизм, т.1, вып.1. - Грозный, 1972.

24. Антонова Е.В., Есаян С.А. Антропоморфная скульптура Армянского нагорья V-III тыс. до н. э.: местная специфика и межрегиональные связи. /Сб.: "Древний Восток". Этнокультурные связи. М., 1988.

25. Ардзинба В.Г. К истории культа железа и кузнечного ремесла (почитание кузницы у абхазов). /Сб.: "Древний Восток". Этнокультурные связи. М., 1988.

26. Ардзинба В.Г. Нартский сюжет о рождении героя из камня. /Сб.: "Древняя Анатолия" М., 1985.

27. Арутюнян Н.В. Биайнили (Урарту) -Ереван, 1970.

28. Арутюнян Н.В. К интерпретации урартской надписи из Хачи. /Сб.: "Древний Восток", №3 Ереван, 1978.

29. Археологическая экспедиция 1916 года в Ван. /Доклады Н. Марра и И. Орбели. Петроград, 1922.

30. Ассириология /"Наука и жизнь", 1985, №5.

31. Атаев Б.М. Аварцы: история, язык, письменность. Махачкала, 1996.

32. Бабахян JI.O. К вопросу о некоторых пранахских топонимах и этнонимах Передней Азии, Закавказья и Северного Кавказа. /Сб.: Вопросы исторической географии Чечено-Ингушетии в дореволюционном прошлом. Грозный, 1984.

33. Багаев М. Новые каменные изваяния скифского времени из Чечено-Ингушетии. /Сб.: Памятники эпохи раннего средневековья Чечено-Ингушетии. Грозный, 1981.

34. Багаев М.Х. Происхождение вайнахского народа. /Сб.: Проблемы происхождения нахских народов. Махачкала, 1996.

35. Багратиони В. Описание грузинского царства. Тбилиси, 1976.

36. Бадер Н.О. Древнейшие земледельцы Северной Месопотамии.: Ав-тореф. дис., д-ра истор. наук. М., 1989.

37. Барцева Т.Б. Цветная металлообработка на Северном Кавказе в раннем железном веке.: Автореф. дис., канд. истор. наук. М., 1974.

38. Батчаев В.М. Элементы кобанской культуры в Средневековой материальной культуре Северного Кавказа.: Автореф. дис., канд. истор. наук. М., 1973.

39. Белицкий М. Забытый мир шумеров. М., 1980.

40. Боевые колесницы Переднего Востока III-II тыс. до н. э. /Горелик М.В. /Сб.: "Древняя Анатолия" М., 1985.

41. Бонгарад-Левин Г.М., Гуров Н.В. Древнейшая этнокультурная история народов Индостана: итоги, проблемы и задачи исследования. /Сб.: Древний Восток. Этнокультурные связи. LXXX. М., 1988

42. Брау^н Я.И., Климов Г.А. Об исторических взаимоотношениях урартских и иберийско-кавказских языков.: Тезисы научной сессии Института языкознания АН Гр.ССР (V). Тбилиси 1954.

43. Будагов Р. Введение в науку о языке. М., 1965.

44. Бунак В. Черепа из склепов горного Кавказа в сравнительно-антропологическом освещении. /Сборник Музея антропологии и этнографии АН СССР, т. XIV М.-Л., 1953.

45. Вагапов Я.С. Вайнахи сарматы. Нахский пласт в сарматской ономастике. Грозный, 1990.

46. Вагапов Я.С. Проблема происхождения нахского этноса в свете данных лингвистики. /Сб.: Проблемы происхождения нахских народов. Махачкала, 1996.

47. Вейнберг И.П. Человек в хронической картине мира: его психика. Переднеазиатский сборник. IV. - М.,1986.

48. Великая Н.Н., Виноградов В.Б. и др. Очерки этнографии чеченцев и ингушей (Дореволюционный период). Грозный, 1980.

49. Вильгельм Гернот. Древний народ хурриты. М., 1992.

50. Виноградов В.Б. О скифских походах через Кавказ. /Сб. ЧИНИИ. Труды, т. IX. История. Грозный, 1964.

51. Виноградов В.Б. Центральный и северо-восточный Кавказ в скифское время (VII-IV в до н. э.). Грозный, 1972.

52. Виноградов В.Б., Марковин В. И. Археологические памятники Чечено-Ингушской АССР (Материалы к археологической карте). -Грозный, 1966.

53. Виноградов В.Б., Чокаев Х.З. Древнейшие свидетельства о названиях и размещении нахских племен. /Известия ЧИНИИИЯЛ, т. VII. История.' Грозный. ЛЯбв*

54. Возникновение и развитие письма. М., 1965.

55. Всемирная история.: Т.1. М., 1955.

56. Всесоюзная сессия по древнему Востоку (Тбилиси, 6-9 апреля 1971 г.) /Вопросы древней истории (Кавказско-ближневосточный сборник IV). Тбилиси, 1973.

57. Вулли Леонард. Ур халдеев. М., 1961.

58. Гаджиев В.Г. Сочинение И.Гербера "Описание стран и народов между Астронью и рекой Курой находящихся", как исторический источник по истории народов Кавказа. М., 1979.

59. Гаджиев М.Г. О демографических и этногенетических процессах в Дагестане в первобытную эпоху. /Сб.: Алародии (этногенетические исследования). Махачкала, 1995.

60. Гаджиев М.Г. Проблемы происхождения народов Дагестана в свете новых исследований. /Сб: Современное состояние и перспективы развития исторической науки. Тезисы. Махачкала, 1997.

61. Гаджиев М.Г. Современные тенденции в изучении проблемы этнической дефиниции племен Кавказской Албании. /Сб.: Современное состояние и перспективы развития исторической науки. Тезисы. -Махачкала, 1997.

62. Гаджиев М.Г., Магомедов А.Г. Об относительной хронологии этноязыковых процессов восточно-кавказских народов по данным грамматических классов. /Сб.: Проблемы происхождения нахских народов. Махачкала, 1996.

63. Гаджиев М.С. Лкиния. /Сб.: Дагестан в эпоху великого переселения народов. Махачкала, 1998.

64. Газдапустаи Д. Связи Северного Кавказа с Передней Азией и Центральной Европой в эпоху перехода от бронзы к железу.: Автореф. дис., канд. истор. наук. Л, 1962

65. Гамкрелидзе Т., Иванов В. Индоевропейцы. О реконструкции индоевропейского праязыка и протокультуры. /"Наука и жизнь", №5, 1988.

66. Гамркели В.Н. Двали и Двалетия I-XV вв. н. э. Тбилиси, 1961.

67. Гасанов М.Р. Вопрос о северной границе Кавказской Албании в литературе. /Сб.: Современное состояние и перспективы развития исторической науки. Тезисы. Махачкала, 1997.

68. Гвахария В. Глагол и существительное в урартском языке. РЖ общ. Науки СССР, №2, 1983, с. 51-52.

69. Гегель Г. Энциклопедия философских наук. Т.З. Философия духа. -М., 1977.

70. Георгиев В. Вопросы родства Средиземноморских языков. /"Вопросы языкознания", №4, 1954. М., 1954

71. Герасимов М.М., Тихонов А.Г. Очерк палеоантропологии Дагестана эпохи бронзы и раннего железа. /Сб.: Алародии (этногенетические исследования). Махачкала, 1995.

72. Геродот. История в девяти книгах. Л., 1972.

73. Гиоргиев Б. Доисторические судьбы Передней Азии. /"Вестник древней истории", №3-4, 1940.

74. Гольдштейн А.Ф. Башни в горах. М., 1977.

75. Гордезиани Р.В. Кавказ и проблемы древнейших языковых и культурных взаимодействий /Сб.: Античные, византийские и местные традиции в странах Восточного Черноморья. Тбилиси, 1975.

76. Грозный Б. Протоиндийские племена и их расшифровка. /"Вестник древней истории", №2, 1940.

77. Грозный Б. Хеттские народы и языки. /ВДИ, №2, 1938.

78. Гуров Н.В. Кусунда синокавказские лексические параллели.: Тезисы докладов Международной конференции "Лингвистическая реконструкция и древнейшая история Востока". - М., 1989.

79. Давудов О.М. Материальная культура Дагестана албанского времени. Махачкала, 1996.

80. Давудов О.М. Этнокультурные процессы в Дагестане эпохи раннего железа. /Сб.: Алародии (этногенетические исследования). Махачкала, 1995.

81. Далгат У.Б. Героический эпос чеченцев и ингушей. М., 1972.

82. Десницкая А.В. Вопросы изучение древних языков Малой Азии и сравнительная грамматика индоевропейских языков. /"Вопросы языкознания", №4, 1952.

83. Дешериев Ю.Д. Сравнительно-историческая грамматика нахских языков и проблемы происхождения и исторического развития горских кавказских народов. Грозный, 1963.

84. Джавахадзе Н.В. Этнорегиональные аспекты системы терминов родства кистов Панкиси. /Кавказский этнографический сборник, VII. Тбилиси, 1988.

85. Джавахишвили И.А. История грузинского народа. Т.1. Тбилиси, 1929.

86. Джавахишвили И.А. Основные историко-этнологические проблемы истории Грузии, Кавказа и Ближнего Востока древнейшей эпохи. /ВДИ, 1939, №4.

87. Джамирзаев С.М. К вопросу о родстве нахских и хуррито-урартских (нахаринских) языков.: Тезисы докладов XII научной конференции по изучению системы и истории иберийско-кавказских языков. -Черкесск-Карачаевск, 1988.

88. Джамирзаев С.М. К вопросу о соответствиях синтаксических конструкций в нахских и урартских языках.: Тезисы научной конференции молодых научных работников и аспирантов, посвященной 90-летию Арн. Чикобава Тбилиси, 1988.

89. Джамирзаев С.М. К этимологии слова дзурдзукъи (дзурдзуки). /Сб: Вопросы вайнахской лексики. Грозный, 1980.

90. Джамирзаев С.М. Некоторые вопросы падежного состава в вайнах-ских и баскском языках. /Сб.: Падежный состав и система склонения в кавказских языках. Махачкала, 1987.

91. Джамирзаев С.М. Проблемы взаимоотношения протонахов с родственными племенами и современные последствия этого процесса.: Тезисы научной конференции, посвященной 50-летию Дагестанского научного центра РАН. Махачкала, 1995.

92. Джамирзаев С.М. Чеченцы (нохчий): их основные доисторические проблемы. /Сб.: Проблемы происхождения нахских народов. Махачкала, 1996.

93. Джамирзаев С.М. Языки древней Передней Азии и проблемы этногенеза нахских народов (к постановке проблемы).: Тезисы докладов Международной конференции "Лингвистическая реконструкция и древнейшая история Востока". М., 1989.

94. Джапаридзе О.М. К истории грузинских племен на ранней стадии медно-бронзовой культуры. /Автореф. дис., д-ра истор. наук. -Тбилиси, 1962.

95. Джапаридзе О.М. К раннему этногенезу кавказских племен. /Сб. ТГУ: Историко-филологические разыскания. Ч. 1. Тбилиси, 1980.

96. Джапаридзе О.М. Художественное ремесло в древней Грузии. /Сб.: Древний Восток и мировая культура. М., 1981.

97. Джаукян Г.Б. Взаимоотношения индоевропейских, хуррито-урартских и кавказских языков. Ереван, 1967.

98. Дзидзигури Ш. Баски и грузины. Тбилиси, 1979.

99. Долгат Б. Первобытная религия чеченцев. /Терский сборник. Вып. 3, кн. 2. Владикавказ, 1893.

100. Донини А. Люди, идолы и боги. М., 1966.

101. Древний Восток. Атлас по древней истории Египта, Передней Азии, Индии и Китая. /Сост. И.Л. Снегирев Л., 1937

102. Дунаевская И.М. О характере и связях языков древней Малой Азии. /"Вопросы языкознания", №6, 1954.

103. Дьяконов И.М. Алародии (хурриты, урарты, кутии, чеченцы и дагестанцы). /Сб.: Алародии (этногенетические исследования). Махачкала, 1995.

104. Дьяконов И.М. Амореи (К происхождению культа бога Иисуса). /ВДИ, №4, 1939 М., 1939

105. Дьяконов И.М. Арийцы на Ближнем Востоке: конец мифа. (К методике исследования исчезнувших языков). /ВДИ, №4, 1970.

106. Дьяконов И.М. Ассиро-вавилонские источники по истории Урарту /ВДИ, №2-3, 1951 М., 1951.

107. Дьяконов И.М. История Мидии от древнейших времен до конца IV в. до н. э. М.-Л., 1956.

108. Дьяконов И.М. Материалы к фонетике урартского языка. /Сб.: Вопросы грамматики и истории восточных языков М.-Л., 1958.

109. Дьяконов И.М. О языках древней Передней Азии. /"Вопросы языкознания", №5, 1954.

110. Дьяконов И.М. Урартские письма и документы. M.-JI., 1963.

111. Дьяконов И.М. Хуррито-урартские и восточно-кавказские языки. /Сб.: Древний Восток, 3. Ереван, 1978.

112. Дьяконов И.М. Хурритский язык и другие субстратные языки Малой Азии. /Сб.: Древние языки Малой Азии М., 1980.

113. Дьяконов И.М. Этнические и социальные факторы в истории древнего мира (на материалах Шумера). /ВДИ, №2, 1963.

114. Дьяконов И.М. Языки древней Передней Азии. М., 1967.

115. Дьяконов И.М., Старостин С.А. Хуррито-урартские и восточно-кавказские языки. /Сб.: Древний Восток. Этнокультурные связи. -М., 1988.

116. Заблоцка Ю. История Ближнего Востока в древности. М.,1989.

117. Иванов В.В. Древневосточные связи этрусского языка. /Сб.: Древний Восток. Этнокультурные связи. М., 1988.

118. Иванов В.В. Об отношении хаттского языка к северозападнокав-казским. /Сб.: Древняя Анатолия. М., 1985.

119. Имнайшвили Д.С. Историко-сравнительный анализ фонетики нахских языков. Тбилиси, 1977.

120. Инадзе М.П. О времени образования Колхидского царства по данным древнегреческих авторов. /Вопросы древней истории (Кавказско-Ближневосточный сборник IV). Тбилиси, 1973.

121. Инал-ипа Ш.Д. Абхазы (историко-этнографические очерки). Сухуми, 1962.

122. Исламов А.А. Некоторые вопросы материнско-родового строя у чеченцев и ингушей. /Археолого-этнографический сборник. ЧИНИИИЯЛ. Т. IV. Грозный. 1976.

123. История древнего Востока. М., 1956.

124. История древнего Востока. Зарождение древнейших классовых обществ.: 4.1. /Под ред. И.М. Дьяконова. М., 1983.

125. История древнего Востока. 4.1. Передняя Азия, Египет. М., 1988.

126. История древнего мира. Ранняя древность.: Кн.1. М., 1982.

127. История древнего мира. Расцвет древних обществ.: Кн.2. М., 1983.

128. История народов Северного Кавказа с древнейших времен до конца 18 века. /Отв. редактор Б.Б. Пиотровский. М., 1988.

129. История народов Северного Кавказа.: Кн.1. М., 1988.

130. История СССР. 4.1. /Под. ред. В.В. Мавродина. М., 1979.

131. Ихилов М.М. Народности лезгинской группы.: Автореф. дис., д-ра истор. наук. М., 1968.

132. К. Риттер Иранъ. Часть первая. /Перевел и дополнил Н.В. Ханыковъ. С.Петербург, 1874.

133. Казбеги А. Отцеубийца. Тбилиси, 1957.

134. Калоев Б.А. Этнические традиции в земледелии народов Северного Кавказа.: Тезисы докладов IX Международного конгресса антропологических и этнографических наук. М., 1973.

135. Камир-Блур (альбом). /Сост. Пиотровский Б.Б. Л., 1970.

136. Камир-Блур, I. Результаты раскопок 1939-49 гг. /Сост. Пиотровский Б.Б. Ереван, 1950.

137. Капанянц Г. Историко-лингвистические работы. Ереван, 1956.

138. Каранашвили Г.В. Древний Восток и Античный мир. /ВДИ (Кавказско-ближневосточный сборник, IV). Тбилиси, 1973.

139. Картлис цховреба. Т.1. Тбилиси, 1955.

140. Картлис цховреба. Т.2. Тбилиси, 1959.

141. Касабян З.М. Переработка земледельческих продуктов в Урарту по материалам раскопок Кармир-Блура.: Автореф. дис., канд. истор. наук. Ереван, 1960.

142. Климов Г.А. Вопросы дешифровки агванского (кавказско-албанского) письма. /Сб.: Тайны древних письмен. М., 1976.

143. Кобычев В.П. Некоторые вопросы этногенеза и ранней этнической истории народов Кавказа: финно-угоры на Кавказе. /Кавказский этнографический сборник, IX. М., 1989.

144. Кобычев В.П. Расселение чеченцев и ингушей в свете этногенети-ческих преданий и памятников их материальной культуры. /Сб.: Этническая история и фольклор. М., 1977.

145. Ковалевская В.Б. Кавказ и аланы. М., 1984.

146. Ковальченко И.Д. Методы исторического исследования. М., 1987.

147. Коган П.М. К проблеме происхождения колесного транспорта. /Сб.: Древняя Анатолия. М., 1985.

148. Козенкова В,.И. Восточнокобанские древности как проявление фенотипа в этногенезе /Сб.: Проблемы происхождения нахских народов. Махачкала, 1996.

149. Козенкова В.М. Некоторые археологические критерии в этногене-тических исследованиях. /Сб.: Памятники эпохи раннего железа и средневековья Чечено-Ингушетии. Грозный, 1981.

150. Комороци Г. К символике дерева в искусстве древнего Двуречья. /Сб.: Древний Восток и мировая культура. М., 1981.

151. Комплексная программа истории. /"Вопросы истории", №9, 1987.

152. Кондратов A.M., Шеворошин В.В. Когда молчат письмена. Загадки древней Эгеиды. М., 1970.

153. Кочергина В.А. Краткий очерк истории письма. МГУ, 1955.

154. Крамер С.Н. История начинается в Шумере. М., 1965.

155. Крупнов Е.И. Древнейшая культура Кавказа и Кавказская этническая общность (К проблеме происхождения коренных народов Кавказа). /"Советская археология"., №1, 1964.

156. Крупнов Е.И. О чем говорят памятники материальной культуры Чечено-Ингущской АССР. Грозный, 1961.

157. Крупнов Е.И. Средневековая Ингушетия. М., 1971.

158. Кузнецов В.А. Актуальные вопросы истории средневекового зодчества Северного Кавказа. /Сб.: Северный Кавказ в древности и в Средние века. М., 1980.

159. Культура и искусство Вавилонии, Ассирии и соседних стран. /Сост. Янковская Н.Б. М., 1953.

160. Куркиев А. С., Алироев И.Ю. О теонимических именах в вайнах-ских языках. /Сб.: Вопросы отраслевой лексики. Грозный, 1985.

161. Кушнарева К.Х. Культура Нагорного Карабаха по археологическим источникам (конец III середина I тыс. до н. э.).: Автореф. дис., канд. истор. наук. - M.-JI., 1951.

162. Кушнарева К.Х. Ритуальный кубок из святилища древнего Двина. /Сб.: Древний Восток и мировая культура. М., 1981.

163. Кьера Э. Они писали на глине. М., 1984.

164. Лавров Л.И. Роль естественно-исторических факторов в истории народов Кавказа. /Кавказский этнографический сборник, IX. М., 1989.

165. Лагазидзе В.А. Историко-этнографическое прошлое Тушетии.: Автореф. дис., канд. истор. наук. Тбилиси, 1967.

166. Ллойд С. Археология Месопотамии. М., 1984.

167. Лордкипанидзе Г. Колхида во II—I вв. до н. э. (историко-археологический очерк).: Автореф. дис., канд. истор. наук. Тбилиси, 1966.

168. Магомедов А.Г., Гаджиев М.Г. Дагестано-нахское языковое единство по данным истории систем организации имен по грамматическим классам. /Сб.: Алародии (этногенетические исследования). -Махачкала, 1995.

169. Мальсагов Д.Д. О некоторых непонятных местах в "Слове о полку Игореве". /Изв. ЧИНИИИЯЛ. Т.1, вып. 2. Языкознание. Грозный, 1959.

170. Мамакаев М. Чеченский тайп в период его разложения. Грозный, 1973.

171. Марковин В.И. Археологический аспект в изучении этногенеза вайнахов. /Сб.: Проблемы происхождения нахских народов. Махачкала, 1990.

172. Марковин В.И. Архитектурные памятники чеченского исторического общества Чеберлой. /Сб.: Археологические памятники Чечено-Ингушетии. Грозный, 1979.

173. Марковин В.И. К изучению эстетических особенностей башенного зодчества вайнахов. /Сб.: Проблемы происхождения нахских народов. Махачкала, 1996.

174. Марковин В.И. Культура племен Северного Кавказа в эпоху бронзы (И тыс. до н. э.).: Автореф. дис., канд. истор. наук. М., 1960.

175. Марковин В.И. О памятниках эпохи бронзы Чечено-Ингушетии и Дагестана. /Сб. статей ЧИНИИ. Труды, т.IX. история. Грозный, 1964.

176. Марковин В.И. Памятники зодчества в горной Чечне (по материалам исследований 1957-1965 гг.). /Сб.: Средневековый Кавказ в древности и в средние века. М., 1980.

177. Марковин В.И., Мужухоев М.Б. Некоторые итоги изучения древностей Чечено-Ингушетии. /Сб.: Археологические памятники Чечено-Ингушетии. Грозный, 1979.

178. Маркс К., Энгельс Ф. Избранные сочинения, т.З. М., 1970.

179. Марр Н.Я. Кавказоведение и абхазский язык. /Избранные работы. Т.1. Л., 1933.

180. Марр Н.Я. Кавказские племенные названия и местные параллели. Петроград, 1922.

181. Марр Н.Я. Непочатый источник истории кавказского мира. (Из 3-й лингвистической поездки в Дагестан 24.12.1916-12.01.1917). /Известия АН. Петроград, 1917.

182. Марр Н.Я. Основные достижения яфетической теории. /Избранные работы. Т.1. Л., 1933.

183. Марр Н.Я. Племенной состав населения Кавказа. Классификация народов Кавказа (рабочий конспект). Петроград, 1920.

184. Марр Н.Я. Яфетический Кавказ и третий этнический элемент в создании средиземноморской культуры. /Избранные работы. Т.1. -Л., 1933.

185. Мартиросян А. Маштоц. Ереван, 1988.

186. Массон В.М. Первые цивилизации. М., 1989.

187. Материалы по археологии Кавказа. Вып. V. М., 1896.

188. Меликишвили Г.А. К вопросу о древнейшем населении Грузии, Кавказа и Ближнего Востока. Тбилиси, 1965, (на грузинском языке).

189. Меликишвили Г.А. Ассирия и "страны Наири" на рубеже XII-XI вв. до н. э. /ВДИ, №2, 1963.

190. Меликишвили Г.А. Возникновение Хеттского царства и проблемы древнейшего населения Закавказья и Малой Азии. /ВДИ, №1, 1965.

191. Меликишвили Г.А. К истории древней Грузии. Тбилиси, 1959.

192. Меликишвили Г.А. Наири-Урарту. Тбилиси, 1954.

193. Меликишвили Г.А. Урартские клинообразные надписи. М., 1960.

194. Меликишвили Г.А. Урартский язык. М., 1964.

195. Меликишвили JI.III. Свадебная обрядность кистов Панкийского ущелья. /Кавказский этнографический сборник, VIII. Тбилиси, 1988.

196. Мерперт Н.Я. Об этнокультурной ситуации IV—III тыс. до н. э. в циркумпонтийской зоне. /Древний Восток. Этнокультурные связи. М., 1988.

197. Мещанинов И.И. Аннотированный словарь урартского (биайнско-го) языка. JI., 1978.

198. Мещанинов И.И. Грамматический строй урартского языка. Часть вторая. Структура глагола. M.-JI., 1962.

199. Мещанинов И.И. Проблемы развития языка. JL, 1975.

200. Мещанинов И.И. Халдоведение. Баку, 1937.

201. Мещанинов И.И. Эргативная конструкция в языках различных типов. JI., 1967.

202. Микеладзе Т.К. Исследования по истории древнейшего населения Колхиды и Юго-Восточного Причерноморья (XV-IV вв. до н. э.).: Автореф. дис., д-ра истор. наук. Тбилиси, 1969.

203. Микеладзе Т.К. К вопросу о периодизации древней Колхиды. /ВДИ (Кавказско-ближневосточный сборник, IV). Тбилиси, 1973.

204. Милитарев А. Услышать прошлое. /"Знание сила", №17, 1985.

205. Мровели Лионти Жизнь картлийских царей. М., 1979.

206. Мужухоев М.Б. Ингуши. Саратов, 1995.

207. Мужухоев М.Б. Средневековая материальная культура горной Ингушетии (XIII-XVII вв.). Грозный, 1977.

208. Мужухоев М.Б. Этнические процессы на Центральном Кавказе в древности. /Сб.: Проблемы происхождения нахских народов. Махачкала, 1996.

209. Мунчаев P.M. Раннебронзовый век Северного Кавказа и проблемы этногенеза вайнахов. /Сб.: Проблемы происхождения нахских народов. Махачкала, 1996.

210. Мусаев Г. С.-С. Российская и зарубежная историография о происхождении народов Дагестана. /Современное состояние и перспективы развития исторической науки Дагестана и Северного Кавказа. Тезисы. Махачкала, 1997.

211. Немировский А.И., Харескин А.И. Этруски. Введение в этруско-логию. Воронеж, 1969.

212. Николаев C.JI. Северокавказские заимствования в хеттском и древнегреческом. /Сб.: Древняя Анатолия. М., 1985.

213. Новосельцев А.П. Древнейшие государства на территории СССР. Некоторые итоги и задачи исследования. /"История СССР", №6, 1985.

214. Алексеев В.П. Краннеология народов Восточной Европы и Кавказа в связи с проблемами их происхождения. /Автореф. дисс., истор. наук. М., 1967.

215. Оганесян К.Я. Архитектура Урарту. /Автореф. дис., д-ра истор. наук. JI., 1966.

216. Оппенхейм А. Древняя Месопотамия. М., 1980.

217. Очерки истории Чечено-Ингушской АССР с древнейших времен. Т.1. Грозный, 1967.

218. П. Услар Древнейшие сказания о Кавказе. Тифлис, 1876.

219. Павленко Ю.В. Раннеклассовые общества. Генезис и пути развития. Киев, 1989.

220. Патканов К.П. Из нового списка географии, приписываемой Моисею Хоренскому. /Журнал Министерства народного просвещения. Часть CCXXVI. СПб., 1883.

221. Пиотровский Б.Б. История и культура Урарту. Ереван, 1944.

222. Пиотровский Б.Б. Камир-Блур. JL, 1970.

223. Пиотровский Б.Б. Урарту древнейшее государство Закавказья. -Л., 1939.

224. Робакидзе А.И. Кавказоведческие проблемы грузинской этнографии. /Кавказский этнографический сборник, IV. Тбилиси, 1972.

225. Робакидзе А.И., Косвен М.О. Материалы по истории этнографического изучения Кавказа в русской науке. /"Советская этнография", №4, 1963.

226. Рогинский Я.Я. Проблемы антропогенеза. М., 1977.

227. Рубинштейн Р. У стен Тейшибайни. М., 1975.

228. Саидов И.М. Этнографические заметки (досоветский период). /Известия ЧИНИИИЯЛ. T.V, вып.1. История. Грозный, 1964.

229. Современная историческая энциклопедия. Т.16. М., 1976.

230. Сравнительно-грамматический обзор хуррито-урартских языков. /Переднеазиатский сборник. Вопросы хеттологии и хурритологии. -М., 1961.

231. Старостин С.А. Индоевропейско-северокавказские изоглоссы. /Сб.: Древний Восток. Этнокультурные связи. М., 1988.

232. Старостин С.А. Культурная лексика в общесеверокавказском словарном фонда. /Сб.: Древняя Анатолия. М., 1985.

233. Страбон. География в 17 книгах. М., 1964.

234. Струве В.В. История древнего Востока. М., 1941.

235. Сулейманов А.С. Топонимия Чечено-Ингушетии. 4.1. Грозный, 1976.238. СЭС. М., 1982.

236. Токарев С.А. Этнография народов СССР. М., 1959.

237. Туманов К.М. О доисторическом языке Закавказья. Тифлис, 1913.

238. Услар П.К. Древнейшие сказания о Кавказе. Тифлис, 1876.

239. Услар П.К. Этнография Кавказа. Языкознание. 4.II. Чеченский язык. Тифлис, 1888.

240. Утевская П. Слов драгоценные клады. Рассказы о письменности. -М., 1985.

241. Ушаков П.Н. Проблемы древнейшего населения Малой Азии, Кавказа и Эгеиды. /ВДИ, №4, 1939.

242. Федоров Я.А. Историческая этнография Северного Кавказа. М., 1963.

243. Фридрих И. Дешифровка забытых письменностей и языков. М., 1961.

244. Фридрих И. История письма. М., 1979.

245. Хазарадзе Н.В. Гекатеевы матиены. /ВДИ (Кавказско-ближневосточный сборник, IV). Тбилиси, 1973.

246. Харадзе P.JI., Робакидзе А.И. К вопросу о нахской этнонимике. /Кавказский этнографический сборник, II. Тбилиси, 1968.

247. Хахутайшвили Д.А. К истории древнеколхидской металлургии железа. /ВДИ (Кавказско-ближневосточный сборник, IV). Тбилиси, 1973.

248. Хачикян M.JI. Диалектное членение хурритского языка. /Сб.: Древний Восток, 3. Ереван, 1978.

249. Чентиева М.Д. История чечено-ингушской письменности. Грозный, 1958.

250. Черных Е.Н. Циркумпонтийская провинция и древнейшие индоевропейцы. /Сб.: Древний Восток. Этнокультурные связи. М., 1988.

251. Чечня и чеченцы в материалах XIX века. Элиста, 1990.

252. Чикобава А.С. Введение в языкознание. Часть 1. М., 1953.

253. Чиковани Г.Д. Один из видов площадей народного схода горного Кавказа. /Кавказский этнографический сборник, VII. Тбилиси, 1988.

254. Чирикба В.А. Баскский и северокавказские языки. /Сб.: Древняя Анатолия. М., 1985.

255. Чокаев К.З. Вайнеха мотт а, истори а. Грозный, 1977 (на чеч. яз.).

256. Чокаев К.З. К вопросу бытования образа Прометея в фольклоре чеченцев и ингушей. /Известия ЧИНИИИЯЛ. Литературоведение. T.VI, вып.З. Грозный, 1972.

257. Чокаев К.З. О значении данных языка в решении этногенетиче-ских проблем. /Сб.: Проблемы происхождения нахских народов. -Махачкала, 1996.

258. Чубинашвили Т.Н. Некоторые особенности древних культур Южного Кавказа и их взаимоотношения с Переднеазиатскими культурами в IV—III тыс. до н. э. /ВДИ (Кавказско-ближневосточный сборник, IV). Тбилиси, 1973.

259. Шавхелишвили А.И. Взаимоотношения между Грузией и Чечено-Ингушетией в XVI-XVIII вв. Тбилиси, 1980.

260. Шавхелишвили А.И. Из истории взаимоотношений между грузинским и чечено-ингушским народами. Грозный, 1963.

261. Шавхелишвили А.И. Из истории материальной культуры Тушетии и Чечни. /Кавказский этнографический сборник, IV. Тбилиси, 1972.

262. Шарашидзе Л.П. Распределение групп крови среди чеченцев и ингушей. /Сб.: Материалы к антропологии Кавказа. Тбилиси, 1974.

263. Шемирзов Х.М. Методика определения архаичных элементов культуры в этногенезе нахских народов. /Сб.: Проблемы происхождения нахских народов. Махачкала, 1996.

264. Шепель Е.А. Антропологическая характеристика черепов из Вели-Кентского могильника. /Сб.: Алародии (этногенетические исследования). Махачкала, 1995.

265. Шифман И.Ш. Ветхий завет и его мир. М., 1987.

266. Шифман И.Ш. Финикийская историческая традиция в греческой и римской историографии. /Сб.: Древний Восток и мировая культура. М., 1981.

267. Шнирельман В.А. Возникновение производящего хозяйства. М., 1989.

268. Этнонимы и пттеменные названия Северного Кавказа. М., 1973.

269. Языки Азии и Африки. Т.З. М., 1979.

270. Яндаров X. История чеченской письменности.: Северокавказский краевой горский НИИ. Записки, I—II. Ростов-на-Дону, 1929.

271. Янковская Н.Б. Аррапха убежище Шаттивасы, сына Тушратти. /ВДИ, №1, 1979.

272. Янковская Н.Б. Землевладение болыпесемейных домовых общин в клинописных источниках. /ВДИ, №1, 1959.

273. Янковская Н.Б. Из истории хурритского общества по материалам юридических документов из Аррапхи. /Материалы XXV Международного конгресса востоковедов. М., 1960.

274. Янковская Н.Б. Календарь хурритской Аррапхи. /ВДИ, №1, 1978.

275. Янковская Н.Б. Хурритская Аррапхи. /ВДИ, №1, 1957.

276. Чикобава А.С. Проблемы родства иберийско-кавказских языков. /Тезисы докладов региональной сессии по историко-сравнительному изучению иберийско-кавказских языков. Махачкала, 1965.