Романы "Королевское высочество" Томаса Манна и "Серебряный голубь" Андрея Белого: Тема художника в типологическом освещении тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.03, кандидат филологических наук Колихалова, Наталья Геннадьевна

• Колихалова, Наталья Геннадьевна
• кандидат филологических наук
• 2004

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Колихалова, Наталья Геннадьевна

Введение.

Томас Манн и Андрей Белый. К постановке проблемы.

Обоснование метода анализа: типология и компаративистика.

К параллелям в творческих биографиях Т. Манна и А. Белого.

Глава I. Творчество как жизнестроительство.

1.0. Сходство творческого поведения («Публичное одиночество» художника у Т. Манна и «соборный индивидуализм» у А. Белого).

1.1. «Распад Целого» и актуализация принципа парности в культуре рубежа XIX и XX вв.

1.2. «Третий гуманизм»: о консервативных чертах мировоззрения Т. Манна и А. Белого.'.

1. 3. Принцип парности как проблема Целого.

Глава II. Человек как художник.

2.0. Роман-сказка и роман-сказ (К парадигматической природе текстов «Королевского высочества» и «Серебряного голубя»).

2.1. Антропологическая ось личности у Т. Манна и А. Белого.

2.2. Кризис языка и проблема «нового зрения».

2. 3. Тема художника и феномен модальности.

Глава III. Художник как человек.

3.0. «Поэт» Мартини и «писатель» Дарьяльский.

3.1. «Само»: концепт тела в «Королевском высочестве» и «Серебряном голубе».

3.1.1. Пациенс: проблема героя и жанровая природа «Королевского высочества» и «Серебряного голубя»

3.1.2. «Вечно-Женственное» в «Королевском высочестве» и «Серебряном голубе».

3.2. Простак/чудак как инобытие художника в «Королевском высочестве» и «Серебряном голубе».

3.3. Интеллигенция и народ: представительство или соборность.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Романы "Королевское высочество" Томаса Манна и "Серебряный голубь" Андрея Белого: Тема художника в типологическом освещении»

Томас Манн и Андрей Белый. К постановке проблемы

Имена Томаса Манна и Андрея Белого, взятые порознь, обладают самодостаточностью классических реалий культуры. Но, поставленные рядом, они открываются в новом свете. Вместе, в паре, они создают некое новое семантическое поле, существование и смысл которого требуют обоснования и расшифровки. Путеводный смысл мы находим в мыслях С. С. Аверинцева, высказанных в связи с наследием видного германиста А. В. Михайлова: «Позволительно думать, что русско-немецкая тема - не просто одна из «акциденций» жизни мировой культуры, один из бесчисленных случаев «влияний» и «взаимовлияний», но нечто более существенное»1.

О немецко-русских контактах и взаимовлияниях на рубеже XIX — XX вв. (от контактных связей до общих типологических явлений) написано уже немало и в Германии, и в России. Из исследований в отечественной науке укажем, прежде всего, на труды Г. М. Фридлендера, Р. Ю. Данилевского, М. Ю. Кореневой, К. М. Азадовского, А. В. Лаврова, А. В. Авраменко, Г. А. Тиме, А.Г. Березиной, А. И. Игнатова, В. В. Дудкина, И. В. Корецкой2. Среди западных исследователей назовем А. Гофмана, Э. Коплена, Р. Шредера, А. Банюля, JI. Силард, И. Хольтхузена, А. Хансен-Лёве, А. Хёнига, М. Депперман, К. Харера .

1Аверинцев С. С. Путь к существенному // Михайлов А. В. Языки культуры. - М., 1997. - С.7.

2Фридлендер Г. М. Достоевский, немецкая, австрийская проза XX века // Достоевский в зарубежных литературах. - Л., 1978. - С. 117 - 174; Данилевский Р. Ю. Русский образ Фридриха Ницше // На рубеже XIX -XX вв. Из истории международных связей русской литературы. - Л., 1991. - С. 5 - 43; Данилевский Р. Ю. Подобие и родство (Из истории литературных мотивов) // Россия, Запад, Восток: встречные течения. - СПб, 1996. - С. 82 - 108; Коренева М. Ю. Д. С. Мережковский и немецкая культура // На рубеже XIX - XX вв.- С. 44 - 76; Авраменко А. П. Русский символизм и немецкая культура // Из истории русско-немецких литературных взаимосвязей. - М., 1987. - С. 158 - 170; Азадовский К. М. Русские в «Архиве Ницше» // Фридрих Ницше и философия в России. - СПб, 1999. - С. 109 - 132; Азадовский К. М., Лавров А. В. К истории издания «Аполлона»: неосуществленный «немецкий» выпуск // Россия, Запад, Восток. - С. 198 - 217; Березина А. Г. «Кто нам сказал, что всё исчезает?» // Рильке Р.-М. Собр. соч. - СПб, 1995. - С. 3 - 35; Дудкин В. В. Достоевский - Ницше (Проблема человека). - Петрозаводск, 1994; Игнатов А. Федор Достоевский и Ницше // Россия и Германия. Опыт философского диалога. - М., 1993. - С. 248 - 280; Корецкая И. В. О русских литературных аналогах «Югендштиля» // Известия АН. - Сер. лит. и яз. - 1994. - Т. 53. - № 3. - С. 3 -12.

3 Hofman A. Thomas Mann und die Welt der russischen Literatur. Ein Beitrag zur literaturwissenschaflichen Komparativistik. - Berlin, 1967; Koppen E. Dekadenter Wagnerismus. Studien zur europaeischen Literatur des Fin de siecle. - Bonn, 1985; Силард Л. О влиянии ритмики прозы Ф. Ницше на ритмику прозы А. Белого // Studia slavika. Budapest, 1973. - Т. 19. - С. 290 - 313; Holthusen J. Studien zur "Aesthetik und Poetik des russischen Symbolismus". - Goettingen, 1957; Hoenig A. Andrey Belyjs Romane: Stil und Gestalt. Muenchen, 1965; Ханзен

Актуальность диссертации заключается, прежде всего, в опыте конкретного прочтения гётевской формулы «мировая литература», к которой восходят в той или иной степени все компаративистские исследования современности. Если исходить из тезиса, что «литература не является мировой - литература таковой становится» (В. Страда), то данная работа представляет собой опыт изучения путей и форм её становления на одном из магистральных направлений - немецко-русских связей. При этом в исследовании привлечено внимание к «действительно настоятельной проблеме» (А. В. Михайлов) литературоведения - к изучению переходных периодов в истории литературы.

При кажущейся произвольности сближения имен очень непохожих художников тема «Томас Манн и Андрей Белый» назревшая и мотивированная. До сих пор Т. Манна и Белого редко, пожалуй, один-другой раз сопрягали напрямую в нашей науке4. Но особая область культуры «Томас Манн и русская литература» привлекала своей многосложностью и . актуальностью как отечественных исследователей (А. В. Русакова, Т. JI. Мотылева, Г. М. Фридлендер, С. К. Апт, Д. И. Бертельс, И. И. Девицкий, И. Е. Голик, Н. Какабадзе, Г. Гулиа, В. В. Дудкин, М. Медарич, К. С. Протасова, JL Дымерская, Д. Барышникова),5 так и западных (JI. Венор, А. Гофман, И. Лессер, Э. Келлер,

Лёве А. Поэтика ужаса и теория «большого искусства» в русском символизме // Сборник статей к 70-летию Ю. Лотмана. - Тарту, 1992; Hansen-Loewe A. Der russische Symbolismus.System und Entfaltung der poetischen Motive. - СПб, 1999; Deppermann M. Andrej Belyjs aesthetische Theorie des schoepferischen Bewusstseins: Symbolisierung und Krise der Kultur urn die Jahrhundertwende. - Muenchen': Sagner, 1982; Deppeiman M. Experiment der Freiheit: Russische Moderne im europaeischen Vergleich // Jahrbuch der Oesterreich - Bibliothek in St. Petersburg (1999/2000). Bd. IV (1); Харер К. Кузмин и Гюнтер // Новое литературное обозрение. -1997. - № 24. - С. 267 - 275.

4 Азадовский К., Лавров А. Новое о встречах Томаса Манна с русскими писателями."Слово благодарственное" А. Белого Т. Манну // Русская литература. - 1978. - №4. - С. 146 - 151. См. также косвенное сближение имен А. Белого и Т. Манна в статье Пискунова В. «Второе пространство» романа А. Белого «Петербург» // Андрей Белый. Проблемы творчества. - М., 1988. - С. 203,204.

5Русакова А. В. Томас Манн и русская литература // Славяно-германские культурные связи. - М, 1970. - С. 68 -81; Мотылева Т. Л. Томас Манн и русская литература. - М., 1975; Фридлендер Г. М. «Доктор Фаустус» Т. Манна и «Бесы» Достоевского // Достоевский. Материалы и исследования. - СПб, 1997; Апт С. К. Толстовское и манновское // Апт С. К. Над страницами Томаса Манна. - М., 1980. - С. 118 - 178; Бертельс Д. Е. Томас Манн и Чехов // Проблемы международных литературных связей. - Л., 1962. - С. 144 - 161; Девицкий И. И. Интерес Т. Манна к Пушкину в 1920-е гг. // Науч. доклады высш. школы. Филол. науки. -1990. - №1. - С. 108 - 113; Девицкий И. И. Томас Манн как автор «Доктора Фаустуса» и Ф. Достоевский // Филол. науки. - 1990. - №6. -С. 102 - 106; Голик И. Е. Литературно-эстетические принципы Томаса Манна и русская классика // Манн Т. Художник и общество. - М., 1986. - С. 387 - 404; Какабадзе Н. Федор Достоевский и Томас Манн // Литературная Грузия. - 1976. - №1. - С. 73 - 77; Gulia G. Das Schaffen Thomas Manns in der Sowjetunion // Thomas Mann 1875-1975. - Fr. a. M. 1977; Дудкин В. В. Достоевский в «Размышлениях аполитичного» Т. Манна '// Север. - 1997. - №7. - С. 142 - 154; Дудкин В. В. Об одном «оригинальном подражании» Т. Манна // Достоевский. Материалы и исследования. - 1976. - T.2. - С. 225 - 229; Протасова К. С. Роман Т. Манна «Доктор Фаустус» и традиции Достоевского (Проблемы структуры и жанра) // Науч. доклады высш. шк. Филол.

Р. Шредер, Г. Ленерт, X. Зифкен, Е. Хефтрих, Э. Коппен, X. Вискирхен6).

Творчество Белого так же развернуто в науке вовне - в самую широкую международную контекстуальность, прежде всего, в русле изучения связей его с немецкой культурой - от Канта и Гёте до Ницше и Р. Штейнера7.

Научная новизна диссертации заключается в том, что:

1. творчество Т. Манна и А. Белого впервые становится предметом специального исследования в ключе типологического сопоставления;

2. впервые для сопоставления избираются романы «Королевское высочество» Т. Манна и «Серебряный голубь» А. Белого, долгое время остававшиеся недооцененными в отечественной и западной филологии;

3. впервые осуществляется попытка применить особенности языка переходной эпохи в реконструкции самоистолкования авторов «Королевского высочества» и «Серебряного голубя», разворачивающих сходную изоглоссу в решении темы «художник» - от «человека как художника» к «художнику как человеку».

Выбор рамок нашего исследования (1905-1910 гг.) обоснован особым (переломным) характером этих лет: «закат Любека» (Т. Манн) или «между двух революций» (А. Белый), временем, когда, не устают повторять исследователи, науки. - 1975. - №5. - С. 31 - 40; Медарич М. Т. Манн и Вл. Набоков (об одной типологической аналогии) // Культура русской диаспоры: Вл. Набоков - 100. - Таллинн, 2000. - С. 143 - 158; Дымерская Л. Т. Манн и Н. Бердяев о духовно-исторических истоках большевизма и национал-социализма // Вопросы философии. - 2001. - №5. - С. 62 - 77; Барышникова Д. Т. Манн и Ф. Достоевский // Россия и Запад: Диалог или столкновение культур. - М., 2000. - С. 205 - 218.

6 Venohr L. Thomas Manns Verhaeltnis zur russischen Literatur. Meisenheim, 1959; Hofman A. Thomas Mann und die Welt der russischen Literatur. - Berlin, 1976; Lesser J. Th. Mann in der Epoche seiner Vollendung. - Muenchen, 1952; Keller E. Der unpolitische Deutsche. Eine Studie zu den "Betrachtungen eines Unpolitischen" von Thomas Mann. Bern, 1965; Siefken H. Thomas Mann. Goethe - "Ideal der Deutschheit" (Wiederholte Spiegelungen 18931949). - Muenchen, 1981; Schroeder R. Thomas Mann und die Sowjetliteratur // Neue Deutsche Literatur 6. - 1975; Banuls A. Thomas Mann und sein Bruder Heinrich. Eine repraesentative Gegensaetzlichkeit. - Stuttgart etc. , 1968; Koppen E. Thomas Mann und seine Konzeption der Weltliteratur // Funktion und Funktionswandel der Literatur im Geistes-und Gesellschaftsleben. - Bern; Fr./M. etc. 1989; Wisskirchen H. ".die Wahrheit, die niemand vernachlaessigen darf' // Thomas Mann-Jahrbuch, 2000. Bd. 13.

7 Жирмунский В. M. Символисты // Жирмунский В. М. Гете в русской литературе. - Л., 1981. - С. 448 - 472; Азадовский К. М. «.У нас с вами есть что-то родственное (Белый и Йоганнес фон Гюнтер) // Андрей Белый: Проблемы творчества.- С. 470 - 481; Кацис Л. Ф. И.-В. Гете и Р. Штейнер в поэтическом диалоге А. Белого и О. Мандельштама // Литературное обозрение. -1995. - №4/5. - С. 168 - 181; Лагутина И. Н. В поисках утраченной истины // Белый А. Собрание сочинений. Рудольф Штейнер и Гете в мировоззрении современности. Воспоминания о Штейнере. - М, 2000. - С. 686 - 697; Казин А. Л. А. Белый: Начало русского модернизма // Белый А. Критика. Эстетика. Теория символизма. - М., 1994. - Т. 1. - С. 6 - 41. всё переворотилось»8. «В художественно-культурной сфере Россия также не избежала общеевропейского кризиса конца XIX - начала XX вв.»9. Такой синхронный срез мотивировал и выбор объекта исследования: двух ключевых романов этого периода «Koenigliche Hoheit» — «Королевское высочество» - (1909) Т. Манна и «Серебряный голубь» (1909) А. Белого.

Целью диссертации является установить «эстетическое сродство» романов Т. Манна и А. Белого как явлений переходной эпохи на основе модальной (символической) природы повествования о художнике. В этой связи на основе сравнительно-типологического метода исследуются новые ценностные ориентиры в творчестве немецкого и русского писателей в ситуации кризиса традиционного гуманизма.

Исходя из вышесказанного, к задачам диссертации можно отнести:

1. выявление особенностей творческого поведения Т. Манна и А. Белого как программы «жизнестроительства»;

2. осмысление темы художника у Т. Манна и А. Белого в контексте их антропологии («человек-артист»);

3. рассмотрение роли Ф. Ницше в формировании взглядов немецкого и русского писателей на природу человека;

4. исследование языка переходной эпохи в «терминах движения», по А. В. Михайлову, как «поэтики модальности» («меняющейся оптики» Т. Манна и символизма А. Белого), и экспликация его в теме художника («человек как художник» и «художник как человек»);

5. установление национальной специфики в развертывании темы «интеллигенция и народ»: две ипостаси художника {простак в «Королевском высочестве» и чудак в «Серебряном голубе»).

Методологической базой нашего исследования являются принципы сравнительно-исторического и типологического методов, примененных к романам-сверстникам (1909) «Королевское высочество» и «Серебряный голубь» как явлениям «синхронного компаративизма». Помимо того, мы

8Казин А. Л. А. Белый. - Т. 1. - С. 9. опираемся на установки А. В. Михайлова, выдвинувшего идею «самоистолкования культуры» и аутентичного языка этого самоистолкования, прибегающего особенно в переходные эпохи к использованию терминов

10 тропов .

И немецкий, и русский романы были созданы в духовных условиях эпохи столь радикальной новизны (самое нейтральное ее определение «модернизм» —

11 die Moderne») , что скажется на самом «призматическом» (Г. Бенн) языке «смещенных» понятий того времени и потребует объяснения «грамматики» этого художественного языка. Начнем с эпохи.

Конец XIX и начало XX века - признанный в науке как переломный этап мировой истории, за которым закрепились такие приметы, как «осознание

12 рубежа» , «приближения новой эры», «поворота», «переломной эпохи» или «моста между двумя эпохами в искусстве»13, а также «рубежа веков как начала новых путей искусства»14, или эпохи «слома»15 или «междуцарствия» (das Interregnum).16

Свидетели и активные участники культурного процесса рубежа веков, Т. Манн и А. Белый воспринимали переживаемые времена как переломные, переходные, рубежные. Уже в своем первенце - романе «Будденброки» (1901), который, по собственному замечанию Т. Манна, он закончил «на рубеже двух

1П столетий» , а позже и в эссеистике («Любек как форма духовной жизни», 1926)

9 Там же.

10 Михайлов А. В. Языки культуры. - С. 43, 99.

Немецкий исследователь Ульрих Картхаус, определяя эту эпоху через ее ключевые понятия «декадентство», «символизм», «импрессионизм», «Jugendstil», пишет: «Это была эпоха, в которой сосуществовали многоразличные и сталкивающиеся тенденции, создавшие такую конфигурацию сил в культуре, которую в определенном смысле и следует обозначить как литературный модернизм (literarische Moderne) - эпоха плюрализма, когда мнимые противоположности объединяются в новом и специфическом синтезе», Karthaus U. Thomas Mann. - Stuttgart, 1994. - S. 12.

12Лавров А. А. Белый в 900-е гг. Жизнь й литературная деятельность. -М., 1995. - С.65; Пискунов В. Тема о России. Россия и революция в литературе начала XX века. - М., 1983. - С.105, Сугай Л. А. «.И блещущие чертит арабески» // Белый А. Символизм как миропонимание. - М., 1994. - С.4. (В дальнейшем ссылки на это издание с указанием в тексте «Символизм» и номера страницы).

13 Келдыш В.А. Приобретения и задачи. О некоторых проблемах русского литературного процесса конца XIX -начала XX столетия и их изучении // Вопросы литературы. -1983. - №2. - С.136, 155.

14 Келдыш В. А. На рубеже художественных эпох // Вопросы литературы. - 1993. - Вып.2. - С. 93.

15 Зверев А. XX век как литературная эпоха // Вопросы литературы. - 1992. - Вып. 2. - С. 5; Долгополов Л. К. Андрей Белый и его роман «Петербург». - Л., 1988. - С.23.

16 Mohler A. Die "{Conservative Revolution" in Deutschland 1918 -1932. - Darmstadt, 1972. -S.86-90.

17 Манн Т. Собр. соч.: в 10 т. - M., 1959. - Т. 9. - С.108. (В дальнейшем ссылки на это издание даются в тексте с указанием тома и страницы). немецкий классик маркирует современность как конец буржуазно-гуманистической (бюргерской) и либеральной эпохи: закат Любека предстает уходом с арены целой исторической формации. «Прозорливый» (по выражению Г. Манна) Т. Манн предчувствовал, что «грядущий кризис появился раньше - в конце XIX века, создав особую атмосферу этого момента истории («конца

1 R века») - как начала века ХХ>/°. На своем причудливо-шифрованном языке он определил и вектор движения этого времени - «от музыки к демократии»19.

Представители русского духовного ренессанса - Серебряного века -воспринимали свое время как переломное в предощущении новой, еще не наступившей, но зримой в «знамениях и предчувствиях» (А. Блок) эпохи. «Детьми рубежа», - отмечает В. Пискунов, - неизменно считали себя Блок и А. Белый, которые пронесли это ощущение через всю жизнь и творчество»20. (Ср. показательные названия главок из автобиографической трилогии А. Белого: «Дети рубежа», «Проблема ножниц», «У рубежа», «До и после 1901 года», «На

1Л перевале». Или - оброненное в «Серебряном голубе»: «на рубеже двух эпох») . Первые десятилетия XX века отличало «родство исходных интуиций и духовных импульсов» - «апокалипсически-катастрофического мироощущения, предчувствия «нового неба и новой земли» <. .> обостренно-персоналистского переживания сакрального космоса, предпочтения творческой религиозной активности «историческому христианству» . Своеобразие и типологическое сходство наших авторов в том, что они всем своим творчеством укоренены в своей кризисной, богатой на катастрофы эпохе «неслыханных перемен» (А. Блок), в ее потрясениях и экспериментах. А. Белый, «как барометр, чутко улавливает, что интеллектуально-художественный расцвет «серебряного века» «чреват» катастрофами» . Уже в своих ранних статьях «Формы искусства»

183арубежная литература XX века. - М.,2000. - С.4.

19 Mann Th. Betrachtungen eines Unpolitischen. Ungekuerzte Ausgabe. - Fr./M., 1991. - S. 31. (В дальнейшем ссылки на это издание с указанием в тексте Betrachtungen и номера страницы).

20 Пискунов В. Тема о России. - С.105.

21 Белый А. Собр. соч. Серебряный голубь. Рассказы. - М., 1995. - С. 160. (В дальнейшем ссылки на это издание даются в тексте с указанием страницы).

22 Бойчук А. Г. А. Белый и Н. Бердяев. К истории диалога // Известия РАН. Сер. лит. и яз. - 1992. - Т. 51. - № 2. -С. 19.

23Лагутина И. Указ. соч. - С.687.

1902), «Интеллигенция и церковь» (1902), «Символизм как миропонимание»

1903) он определяет свою эпоху как «великий перевал сознания» (Символизм. 94). И потому новое искусство, скажет Белый в 1909 году, «одушевлено сознанием какого-то непреступаемого рубежа между нами и недавней эпохой <.> и мы смутно предчувствуем, что стоим на границе двух больших периодов развития человечества» (Символизм. 255). В. М. Пискунов связывает «кризис петровского цикла русской истории», осмысленный Белым в «Серебряном голубе», а позднее и в «Петербурге», с тем, что Блок назвал «крушением гуманизма», и с тем, что позднее получит у Т. Манна определение «конца бюргерского гуманизма», иначе говоря, с «кризисом индивидуалистического сознания»24. А. Белый поднимется до амбивалетного понимания своей «переходной эпохи»: «.рядом с «возмездием» -предощущение «близкой поступи больших событий», что играет не последнюю роль в мирочувствовании художника, писавшего «Петербург» не только как «роман конца», если прибегнуть к словам Т. Манна, но и как «роман начала»»25.

Крупнейшие художники слова - Т. Манн и А. Белый - предвосхитили и определили во многом неторные пути развития европейской и мировой литературы XX века, прежде всего, в области обновления повествовательных форм, с интеллектуальным романом во главе. Именно «интеллектуальный роман», у истоков которого стоял Т. Манн, автор самого наименования , стал «жанром, впервые реализовавшим одну из характерных <.> особенностей реализма XX в - обостренную потребность в интерпретации жизни, ее осмыслении, истолковании, превышавшую потребность в «рассказывании»,

9*7 воплощении жизни в художественных образах» .

Пискунов В. «Второе пространство» романа А. Белого «Петербург» // Андрей Белый. Проблемы творчества. -С. 212.

25Тамже.-С.213. процесс этот стирает границы между наукой и искусством, вливает живую, пульсирующую кровь в отвлеченную мысль, одухотворяет пластический образ и создает тот тип книги, который <.> может быть назван «интеллектуальным романом» (9. 612).

27 Павлова Н. С. «Интеллектуальный роман» // Зарубежная литература XX века. - С. 195.

Выбор романов-сверстников для сопоставления оправдан не только хронологически, но и той функциональной ролью, которую они сыграли в творческом развитии каждого из авторов. Обстоятельства появления обоих романов - и биографические, и духовно-исторические - уже намечают момент их «избирательного сродства».

В нашей работе мы попытаемся представить в аспекте темы художника некую немецко-русскую изоглоссу начала XX века, воспроизводящую в культуре громадной важности перемены: резкое выдвижение Германии и России на арену истории при сохранении собственной национальной ауры в роли страны-посредника Европы (отчизна Т. Манна) и мира (родина А. Белого). Поведение этих ключевых стран определило совмещение противоположных «осей истории» - радикализма «вечных упований», но обеспеченных ныне мощным промышленным потенциалом. Это станет контекстом сложных политических и духовных процессов в обеих странах, сплоченных издавна, по броской формуле «фельетонного века» отношениями Hassliebe («ненавистной любви»).

И Т. Манн, и А. Белый поворачиваются лицом к историческим событиям, переживаемым в Германии и в России, причем и назначение родины мыслится в типологически-схожем - историософском ключе. Весьма близким оказывается и «угол поворота»: от соприкосновения с декадентством («эгоцентризм, солипсизм» ), подпитанный у них отчасти французами, Ницше и Вагнером (у Т. Манна 1900-х гг. художник осмысляется в модусе «абсолютной богемы», у А. Белого в маске «аргонавта» и «декадента», так именует себя он в «открытом письме» Д. Мережковскому и 3. Гиппиус от 1903 г.), оба автора выходят к осмыслению национального своеобразия Германии и России. У них обоих в определении особой миссии их отечеств антитеза Запад/Восток играет ключевую роль как идеологическая метафора. Германия у Т. Манна начинает осмыслять себя как «сердцевина» Европы, да еще и на границе с азиатским миром, она должна стать мостом или «связующим звеном»

28 Белый А. Начало века. - M., 1990. - С. 128. между Западом, включающим и Америку, и Востоком (у его брата Генриха эта идея по-своему - в проекции на судьбы героев - прозвучит в романе 1907 года «Между расами»). Он ещё не найдет ключа к этой проблеме в концепте «середина», который будет обоснован впервые в «Рассуждениях аполитичного», но автор «Королевского высочества» делает первые попытки в этом направлении. Германия начала века в его глазах утрачивает неоспоримые черты принадлежности к современной западной цивилизации: «Сама Германия - это, однако, не Запад, это все еще путь»29.

В своем первом романе «Серебряный голубь» Белый обращается к теме России в надежде найти здесь «социальный базис индивидуального» (Символизм. 442). «Тайна бытия», понятая молодым символистом как «тайна

OA

России» , берется в романе не столько в космически-всемирном аспекте (как в симфонии «Возврат»), сколько в масштабе национально-историческом. Символисты, по утверждению самого А. Белого, - «это индивидуалисты, повернувшиеся к России»31. Н. Бердяев определяет позицию Белого как «мистическое славянофильство» — «славянофильство беспокойное, катастрофическое, связанное с Гоголем и Достоевским» , где верховной истиной является «то, во что верит русский народ»33.

Для А. Белого родина открылась «между двух крайностей», «среди двух полюсов русского бытия: Запада и Востока»34. И эта антитеза усиливается противоположением разных аспектов миссионерства родины: в «цивилизации» Россия между Европой и Азией, в «культуре» - между индивидуализмом Запада и «панмонголизмом» Востока. Это скажется и в смене духовных ориентиров в жизни общества. «Русская литература прошлого, - напишет А. Белый в том же 1907 году, - от народа шла к личности, с востока - на запад. Современная русская литература идет от Ницше и Ибсена к Пушкину,

29 Парамонов Б. Пантеон // Социо - логос.- M., 1991.- С.365

30Пискунов В. «Сквозь огонь диссонанса» // Белый А. Соч. в 2-х т. - M, 1990. - Т. 1. - С. 18.

31Белый А. Настоящее и будущее русской литературы // Андрей Белый. Критика. - Т. 1. - С.298.

32 Бердяев Н. А. Русский соблазн. По поводу «Серебряного голубя» А. Белого // Бердяев Н. А. Философия творчества, культуры и искусства. - М., 1994. - Т.2. - С. 436,434.

33Бердяев Н. Русский соблазн. - Т.2. - С. 433, 428.

34 Пискунов В. Наваждение над Россией. - С. 10

Некрасову и Гоголю; с запада - на восток, от личности - к народу» (Символизм. 356, 358). Автор «Серебряного голубя» со своей новой, «мистико-народнической» проблематикой статей этого времени и, главным образом, темой своего первого романа («жизнестроительство» в народе) вторгается в эпицентр жгучих дискуссий Серебряного века - от славянофильской темы «особого русского пути» до неонародничества, сурово осужденного как «ложное опрощение» авторами «Вех» (1909).

Тексты «Королевского высочества» и «Серебряного голубя» «заряжены» определенными и весьма противоречивыми историософскими идеями. Сюжетно эти произведения схожи в том, что построены на «историческом анекдоте» со сказочно-литературными аллюзиями: пророчество цыганки об одноруком принце-спасителе отечества (и Клейст, и Андерсен у Т. Манна) и «барская блажь» («полюбить крестьянку»), замешанная на сектантско-колдовских чарах (и Гоголь, и Толстой у А. Белого).

Оба писателя - с разными аргументами - влюблены в свое время, захвачены современностью, проявляя к ней горячее участие, но Т. Манн в модусе свершений, Белый - чаяний. «Я люблю наше время, - с редкой откровенностью отмечает Т. Манн. - Ничего интереснее, чем оно!» (Заметка №13 к эссе «Дух и искусство» - в связи с полетом графа Циппелина). Программная «Эмблематика смысла» у Белого завершается так: «.прошлая жизнь проносится мимо нас. Это потому, что стоим мы перед великим будущим» (Символизм, 82). Но любовь к своему времени сочетается у них с парадоксальным отношением к перспективам этой любви. Т. Манна будущее почти не интересует, что подтверждают концептуальные установки в его теоретических работах «Опыт о театре» и «Дух и искусство». Нечто подобное находим и у А. Белого, этого «изверившегося революционера». Главная миссия современности для русского писателя в том, что она «воскрешает прошлое»: «Новизна современного искусства лишь в подавляющем количестве всего прошлого, всплывшего перед нами» (Символизм, 82). Общее для них - в попытке особым образом («хронотопически») изъять события происходящего из истории и времени, представив их перед судом вечности. Не здесь ли и их родственная черта: в обращении к захолустью (в «Королевском высочестве») и к «заветным Грязищам» в новой - «лиховской» - вариации (в «Серебряном голубе»)?

Несомненно, обоим авторам провидится особая роль и судьба их отечеств: у Т. Манна - это путь к демократии через сбереженные формы прошлого (так его поняли уже первые читатели и сблизили с романом Генриха Манна «Маленький город», этим «апофеозом демократии»), и апокалиптически-эсхатологические пророчества «Конца Всемирной Истории» (Символизм. 417) и ожидания «Нового Иерусалима» в русском романе.

А. Белый, по мысли А. Лаврова, не примыкает ни к славянофильской, ни к западнической позиции, в которых «видит две правды и две неправды»35, и «между этими двумя силовыми полями, двумя трагическими антитезами <. .> ищет своего, особого, спасительного для России пути»36. Он выходит к осмыслению «иррациональной историософской концепции России»37, как «зеленого луга», близкой к пониманию России, как «святой земли» Достоевского. Ему близка позиция великого провидца, сумевшего воплотить «целостный и одновременно противоречивый образ России, измеренной «меркой абсолютной гармонии» - обреченной к гибели и жаждущей воскресения, объединил историческое знание и эсхатологическое предзнаменование»38. В свете сказанного понятно, что, несмотря на столь ярко выраженные германофильские пристрастия Белого, этот «самый космополитичный и европеизированный» из всех русских символистов являлся,

39 тем не менее «художником неисцелимо русским, «почвенным» .

Но не менее важно учитывать и различие картины мира, и запечатленной истории в немецком и русском текстах. Несходство романов бросается в глаза уже в силу разнородности содержания (придворная/деревенская среда) и

35 Лавров А.В. Андрей Белый в 900-е гг.- С.276.

3бТам же. - С.278.

37Лавров А. В. Достоевский в творческом сознании Андрея Белого (1900-е гг.) // Андрей Белый. Проблемы творчества.- С. 150.

38Там же. - С. 149. повествовательной интонации (увещевающей и гармонизирующей у Т. Манна и наважденческой у А. Белого). В одном (немецком) - тихий курортно-лесистый, почти глухой край с целебными источниками (тоже «Целебеево»), с размеренно-вялым ритмом жизни в захудалом герцогстве, этом обломке давних и не очень достославных времен, какой-то редкостный заповедник посреди Европы начала XX века (моделью служило среди прочих и герцогство Брауншвейг40.) Т. Манн дает картину жизни этой провинции изнутри глазами уходящего сословия (обреченного дворянства), передоверив роль реального лидера, схватывающего ситуацию «в целом», довольно загадочному первому министру Кнобельсдорфу. Мысль автора (и угол зрения на материал) не сводятся к фиксации происходящего, а подана с проблемным поворотом - «что делать?». Т. Манн не пытается написать еще одну историю на тему «гибели одного семейства», как в «Будденброках», сместив повествование в «сиятельную» среду. Он, по наблюдению В. Хелльмана, демонстрирует определенные, хотя и не резкие, перемены в своем историческом мышлении и в «Королевском высочестве» предпринимает «попытку отрешиться (absetzen) от мира прошлого, не выходя из этого прошлого»41. Как мы увидим, своего рода залогом для осуществления этого трюка станет обращение к историософии, близкой Вагнеру («Парсифаль», «Мейстерзингеры»), но адаптированной к «велениям дня», по рецепту Ницше.

С другой стороны, поиск особого пути для Германии скажется в нарастающем интересе к русской теме в исканиях Т. Манна первых десятилетий наступившего века. И неслучайно его «очень немецкая» книга «Размышления аполитичного» (1915 - 1918 гг.) вводится исследователем в «наш родной отечественный пейзаж и оказывается сродни «Дневнику писателя» Ф. Достоевского, статьям А. Блока «Стихия и культура», «Крушение

АГ) гуманизма», «Опавшим листьям» В. Розанова» . В своей книге, и об этом

39Пискунов В. Андрей Белый и другие. Предисловие // Воспоминания об Андрее Белом. - М., 1995. - С. 11.

40 Mendelssohn P. Der Zauberer. Das Leben des deutschen Schriftstellers Th. Mann. Erster Teil. 1875 - 1918. - Fr/M, 1975. - S. 726.

41 Hellmann W. Das Geschichtsdenken des fruehen Thomas Manns (1906 -1918). - Tuebingen. 1972. - S.8

42Парамонов Б. «Шедевр германского славянофильства». - С.155. писали исследователи неоднократно, Т. Манн опирается на славянофильскую духовную традицию. Но процесс усвоения и «ученичества» здесь взаимосвязанный: «.глубокое проникновение Т. Манна в дух и стиль русской культуры свидетельствует не только об усвоении её немецким писателем, но и об обратном процессе: об ученичестве России у Германии, о формировании влияния немецких образцов мышления и творчества на складывание русской культуры»43. «Самая выстраданная книга» Т. Манна попадает в контекст «русских споров» «не только потому, что в их основе лежит русская идея», не только из того, что «принадлежит перу классика немецкой литературы, большого почитателя и знатока русской литературы», но и в силу того, что, как отмечает В. В. Дудкин: «.обогащает полифонию мнений «со стороны», «когда со всей непреложностью встает вопрос: «Кто мы?»44. Резюмируя, Б. Парамонов приходит к выводу, что Т. Манн «в русском узнал «свое». «Немецкая и русская человечность, - пишет исследователь, - ближе друг к другу, чем Россия и Франция, и несравнимо ближе, чем Германия к латинскому миру. .»45.

У русского символиста в его первом романе на передний план выступает тема России с ее пограничной географией (между Западом и Востоком). «А. Белый живет под обаянием русской стихии, русских полей, русской рябой бабы», - так охарактеризует творческую установку А. Белого деятель и аналитик «русского духовного ренессанса» Н. Бердяев. Философ так разворачивает далее свою мысль: «Ведь героем «Серебряного голубя» является Россия, ее мистическая стихия, ее природа, ее душа»46. Революционные события 1905 - 1907 гг. в России и «откат» общественной активности в последующие годы обострили для Белого проблему Востока и Запада, поднятую им на историософский уровень, и «под ее знаком - проблему «особого пути России»47.

43Там же.

Дудкин В. В. Достоевский в «Размышлениях аполитичного». - С. 142.

45Парамонов Б. «Шедевр германского славянофильства». - С. 155.

4бБердяев Н. А. Русский соблазн. - T.2. - С. 426-427.

47Тамже.-С.147.

Отклики А. Белого на события 1905 года предстанут в его статье «Апокалипсис в русской поэзии» как картина будущего хаоса, в который и низвергнется Россия: «.извне налетающий дракон соединится с красным петухом, распластавшим крылья над старинными поместьями в глубине России; все потонет в море огня» (Символизм. 410). Правда, здесь бедствия, грозящие России, это еще только мистически-окрашенные предчувствия поэта: «призрак монгольского нашествия», «красный дракон, несущийся на нас с Востока», «люди-маски». После революции 1905 г. А. Белый, пережив, как и все, разочарование от несбывшихся надежд, уходит от аргонавтического мифа «Жены, облеченной в Солнце» и от своих юношеских теургических упований, порывает с эпохой «первых зорь»: «.вместо грёз о собственной пророческой

48 миссии - безжалостное саморазоблачение» . Сказанное А. Белым бросает дополнительный свет и на финал «Серебряного голубя», вызывающий у исследователей споры. Заклание главного героя - Дарьяльского - видится в таком свете как искупительная жертва, принесенная интеллигенцией народу, а, в переводе на язык эстетики А. Белого, и как нравственная провокация интеллигентного читателя (призыв к очищению через покаяние). Мироощущение Белого к 1909 году становится, по наблюдению исследователя, «сложно-синтетическим», где нашли свое место «и тяготение к трагической реальности современной жизни, и попытки угадать за нею грядущие судьбы России»49.

Ответы на поднятые в немецком и русском романах вопросы оба художника искали в русле главных веяний эпохи, определивших как суть их размышлений, так и язык воплощения.

Королевское высочество» и «Серебряный голубь» - романы «неклассического» типа, к тому же созданные под влиянием Гоголя. У Т. Манна в это время, в период его работы над эссе «Geist und Kunst» («Дух и искусство») (1908), наметился принципиальный переход от «толстовской

48Белый Андрей. Материал к биографии (интимный), л. 44 об. Цит. по: Лавров А. В. Достоевский в творческом сознании Андрея Белого. - С. 137.

49Там же. - С. 147. пластики» к «гоголевской критике», а у А. Белого - самый разгар «семинария по Гоголю»50. От Д. Мережковского Т. Манн берет его концепцию о стадиальном развитии русской литературы: о переходе из «периода непосредственного, бессознательного» в «период критический, сознательный»51. И неоднократно немецкий писатель ссылается на слова русского писателя о том, что «русская литература современна, начиная с сп

Гоголя» . Эти мысли Т. Манна находят опору в дихотомическом различении у Шиллера наивного и сентиментального художества. Именно его он воспринял как неоспоримый постулат в собственной эстетике. Себя Т. Манн, это видно из его «пшллеровской» новеллы «Тяжелый час», относил к сентиментальному типу художника. Символист А. Белый, утверждая примат «творчества над познанием», также заявляет скорее цель, а не насущное: он упорно стремится доискаться до живых истоков искусства, заваленных методологическим критицизмом неокантианства. В современной науке творчество и Т. Манна, и Андрея Белого относят и стадиально, и типологически к близким друг другу явлениям, к «неклассическому» типу художественной поэтики - к поэтике модальности53.

Роман «Королевское высочество» явно недооценен как в западном, так и в отечественном литературоведении. Исследователи долгое время проявляли к нему какой-то прикладной интерес: то ли как к факту биографии («роман молодого супруга»), то ли как к промежуточному этапу и, своего рода, лаборатории начинающего автора - в ожидании осенения замыслом «Волшебной горы». В идейном отношении роман тоже был уязвим. «Далекий от реальности, идиллически-сказочный» роман завершается, как считают исследователи, «неудачей»54 в попытке воплотить свой положительный идеал -найти гармонию «жизни» и «духа». Суров отзыв и Х.-Р. Важе о «Королевском высочестве»: «.школярский (schulmaessiger) роман, а не значительное

50 Пискунов В. М. Наваждение над Россией // Белый А. Собр. соч. . - С. 6.

51 Мережковский Д. С. ПСС. - СПб.-М., 1912. - T.XV. -С.304.

52 Манн Т. Русская антология // Манн Т. Художник и общество. - С.35.

53Бройтман С. Н. Историческая поэтика. - М., 2001. - С. 335.

54Адмони В., Сильман Т. Томас Манн. Очерк творчества. - Л., 1960. - С.113. творение»55. «Считать роман чем-то большим, чем вехой, - подытоживает свой анализ романа немецкая исследовательница Инге Дирзен, - указывающей путь к более поздним произведениям, разумеется, нельзя»56. Более взвешенные суждения, подобно тому, что «Т. Манн проявил здесь себя мастером строгой художественной формы»57, как правило, оставались неразвернутыми.

В последнее десятилетие наметился пересмотр традиционного подхода к роману Т. Манна. Так, Иоахим Риккес - в поисках скрытой в тексте актуальности - предлагает в своем исследовании взглянуть на роман в новом аспекте - «в свете современной политики» («im Lichte gegenwaertiger Politik»)58. И тогда при выявлении «многочисленных параллелей между художественным миром романа и современным стилем политического поведения», по И. Риккесу, «можно вызволить из плена «спящую красавицу» - «мнимую золушку среди романов Т. Манна»59.

К настоящему времени А. Белый вырос, пожалуй, в одну из главных фигур зарубежной русистики, причем не обойден вниманием и «Серебряный голубь». Это работы, развивающие положения Д. Святополка-Мирского, в свое время поставившего «Серебряный голубь» «выше других романов писателя», поскольку в нем «трагедия носила подлинный, а не орнаментальный характер»60, исследования И. Тхоржевского, Вл. Александрова, которого в «Серебряном голубе» привлекает в первую очередь «дихотомия России и Запада»61, Ж. Нива, переводчика «Петербурга» на французский язык, который историю Дарьяльского представляет как великую «историю гипноза» . И все же по-прежнему «Серебряный голубь» остается в гигантской тени «Петербурга»: «Петербург» - это слово-пароль», - констатирует Вик. Ерофеев

55 Vaget H.R. Thomas Mann-Kommentar zu saemtlichen Erzaehlungen. - Muenchen, 1984. - S 42.

56 Дирзен И. Эпическое искусство Томаса Манна. Мировоззрение и жизнь. -М., 1981. - С. 89.

57 Martini Fr. Deutsche Literaturgeschichte.19.AufI. - Stuttgart, 1991. - S.519.

58Rickes J. Politiker - Parlamente - Public Relations. Thomas Manns Roman "Koenigliche Hoheit" als Spiegel des aktuellen politischen Geschehens. - Fr. a. M., 1994. -S. V.

59 Ibid.

60 Ерофеев В. Орфей безумного века. Андрей Белый на Западе // Андрей Белый. Проблемы творчества. -С.486.

61Там же. - С.489.

62Там же. - С. 490; Нива Ж. Андрей Белый // История русской литературы XX в. Серебряный век. — М., 1995. — С. 116 -117. в своем обзоре зарубежного беловедения, охватывающего весь земной шар. В начале был «Петербург». Остальное творчество Белого в западных исследованиях вращается вокруг «Петербурга», за счет «Петербурга»,

ГО благодаря «Петербургу» . И несправедливо. Как и в случае с «Королевским высочеством», в котором будут освоены приемы сюжетосложения интеллектуального романа (конечно же, «Волшебной горы», причем гораздо эффективней, чем даже в его великом первенце «Будденброках»), в «Серебряном голубе» завершилось метафизическое освоение пространства овражно-степной Руси. Своим первым романом А. Белый замыкает цепь - от кавказского хронотопа и черноземно-московского региона русской классики XIX века через чеховскую «степь» - и вводит в топографию Петербурга Достоевского аспект «азиатчины». Без «Серебряного голубя» не было бы «Петербурга»; «обратное» же утверждение менее бесспорно. В «Пленном духе» М. И. Цветаевой «главный подтекст» указан «с полной ясностью и даже настойчивостью, - уточняют А. Эткинд и К. Грельц. - Это «Серебряный голубь»64. «Для Ходасевича, - продолжают исследователи, — Белый менее всего автор «Серебряного голубя», знаменитый его анализ романов Белого начинается с «Петербурга»; а для Цветаевой, прямо наоборот, Белый - более всего автор «Голубя», а другие его романы в «Пленном духе» демонстративно отсутствуют (даже «Петербург» ни разу не упоминается)»65. Английский германист Теренс Дж. Рид также видит значение «Королевского высочества» в первом опыте применения («на сравнительно-малом пространстве») того метода, который будет положен в основу работы над громадным массивом тем в «Волшебной горе» и «Иосифе», - «интеллектуального конструирования»66.

Выдвижение темы художника в центр сравнительно-типологического анализа романов «Королевского высочества» и «Серебряного голубя», с нею, на первый взгляд, слабо связанных, - да еще сближенных в их разноязыкости! — б3Там же. - С.482.

64 Эткинд А., Грельц К. Недосказанное о неосуществленном: из чего сделан «Пленный дух» Цветаевой Н Новое литературное обозрение. -1996. -№ 17. - С. 95. б5Там же. - С. 96.

66 Reed TJ. Thomas Mann. The Uses of Tradition. - Oxford. 1974. - P.117-118. требует обоснования и объяснения . Мы избираем данный угол зрения на романы-сверстники, прежде всего, потому, что они тематически связаны с изображением творческой личности. Но речь пойдет не только и не сколько об отслеживании образов подобного рода, сколько о концепте «художник», т.е. о развитии и раскрытии одной из констант в творчестве как Т. Манна, так и Белого. Мы используем термин «концепт» и в его многослойности и в том понимании, которое «сближает его с художественным образом, заключающим в себе обобщающие и конкретно-чувственные моменты»: «Смысловое колебание между понятийным и чувственным, образным полюсами делает концепт гибкой, универсальной структурой, способной реализовываться в дискурсах разного типа»69. Наконец, мы учитываем и другое свойство «концептов» в функции выразителей «устойчивости национальной топики» —

7П своего рода loci communes — их укорененность в «почве», в массовом сознании, что позволяет «рассмотреть в единстве художественный мир произведения и национальный мир»71.

Но есть и более веская причина выдвинуть тему художника и творчество в центр рассмотрения. «Никогда еще, - пишет Н. Бердяев, — так остро не стояла проблема отношения искусства и жизни, творчества и бытия, никогда еще не было такой жажды перейти от творчества произведений искусства к творчеству самой жизни, новой жизни. Сознается бессилие творческого акта человека, несоответствие между творческим заданием и творческим

72 осуществлением.» . Мы обращаемся, по сути, к особенностям гуманизма немецкого и русского писателей, взращенного на почве национальной культуры. И вопрос в нашей работе звучит так: что говорят и Т. Манн, и Белый о человеке? И при чем здесь художник? В целом у Т. Манна и Белого понятие

67 В русской германистике одно из наиболее оригинальных и ранних прочтений «Королевского высочества» в аспекте темы художника принадлежит И. Девицкому, подводящему нас к «осознанию непреложной истины: второй роман Т. Манна - андерсеновский. И поистине - литературный монумент датскому классику, высеченный пером крупнейшего писателя нашего столетия». Девицкий И. И. Г.-Х. Андерсен и Т. Манн как автор «Королевского высочества» // Зарубежное языкознание и литература. - Вып. 2. - Алма-ата, 1972. - С. 181. б8Степанов Ю. С. Константы. Словарь русской культуры. - М., 1997. - С. 44сл.

69 Зусман В. Г. Концепт в системе гуманитарного знания // Вопросы литературы. - Март-апрель. - 2003. - С.6.

70 Панченко А. М. О русской истории и культуре. - СПб., 2000. - С.260, 269.

71 Зусман В. Г. Указ. соч. - С. 29. художник» используется именно как концепт, т. е. в духе времени (символизм) - неузуально, модально - как бы художник, «художник». Используя как термин понятие «художник» (художник в кавычках), мы следуем и формально словоупотреблению наших авторов: «.«художник» всё время затрагивал общие всем темы жизни в символах» (взято в кавычки автором. - Н.К. Символизм. 459). Ему вторит Т. Манн (в полемике с братом Генрихом в письме от 18.02.05): «Признаться, я думаю, ты ударился в другую крайность, перестав мало-помалу быть чем-либо, кроме как художником, - а ведь писатель должен быть, да поможет мне бог, больше, чем просто художником»73 (подчеркнуто автором. - Н.К.). В русской германистике продуктивный подход к особенностям постановки этой темы намечался в суждении А. Русаковой, оставшемся, к сожалению, неразвернутым: «В ряде новелл <.> в «малом романе» «Королевское высочество», в драме «Фьоренца» любые жизненные ситуации не столько имели самостоятельное значение, сколько были призваны служить раскрытию проблематики искусства. Жизнь была тогда парадигмой искусства, знаком для его выражения, а не искусство - парадигмой жизни»74.

В формировании концепта «художник» у наших авторов прослеживается много общих моментов, даже в конфигурациях «сил влияния»: у Т. Манна -Ницше и Вагнер (помимо Ибсена), увиденные молодым немецким писателем через призму русской классики; у Белого - Ницше (наряду с Ибсеном и Вагнером), воспринятый русским автором через Вл. Соловьева. Именно Ницше, на наш взгляд, и определит структурное сходство их мировоззрений, основанных на антропологической оси «человека - моста».

Обоснование метода анализа: типология и компаративистика

Как уже отмечалось, по конкретной теме «Томас Манн и Андрей Белый», кроме беглых заметок, нет еще развернутых исследований. Между тем данный подход вызывает значительный интерес, так как он отвечает современным

72Бердяев Н. А. Кризис искусства. -М., 1918. - С. 3.

73 Манн Г., Манн Т. Эпоха; Жизнь; Творчество. Переписка. - М., 1988. - С. 79 - 80. Далее сноски на это издание с указанием «Переписка» и страниц в тексте.

74 Русакова А. Т. Манн в поисках «нового гуманизма». - С. 98. установкам типологического изучения литератур. Сравнительное литературоведение проходит в настоящее время не только полосу значительного оживления, но и вызвало даже структурно-организационное обновление отечественной филологической науки — создание целых институтов и специальных кафедр, прежде всего, в Московском государственном и Российском государственном гуманитарном университетах. В журнале «Вопросы литературы» с недавнего времени появилась рубрика (из терминологического аппарата Б. В. Томашевского «сравнительная поэтика» - в добавление к «исторической поэтике» А.Н. Веселовского). Однако в этой области знания сложилась непростая ситуация. Как отметил уже А. Дима в своем исследовании, область «влияний» в современной компаративистике «разрабатывается уже давно и основательно, чем и следует объяснить <.> возникновение ощущения определенной пресыщенности»75.

За попытками исправления ситуации дело не стало. Так, славист с мировым именем Витторио Страда предлагает традиционные (ключевые) термины компаративистики - «влияние» и «традиция» — заменить концептами, приближенными к языку структуралистской поэтики, - «перевод» (т.е. влияние) и «память» (т.е. традиция)76. Речь, разумеется, идет не о простой смене понятий, а о выходе на качественно иной уровень интерпретации текстов в сравнительно-сопоставительном ключе. Понятие «перевод», по мнению ученого, предпочтительнее, поскольку оно предполагает не только «влияние» и не просто переложение с одного языка на другой, но «перевод», в широком смысле слова, как понимание «чужого» и преобразование воспринятого на «своем» языке. Помимо того, «встает проблема и инварианта перевода, что позволяет более прицельно соотносить сопоставляемые тексты»77. Эти мысли В. Страды перекликаются с давно высказанными идеями М. Бахтина:

75 Дима А. Принципы сравнительного литературоведения. - М., 1977. - С. 137.

76 Страда В. Читать и сравнивать // Сборник статей к 70-летию проф. Ю. М. Лотмана. - Тарту, 1992. - С.510.

77 Страда В. Указ. соч. - С. 510. европейская романная проза рождается и вырабатывается в процессе

ПЯ. свободного (переоформляющего) перевода чужих произведений» .

Как представляется, нынешний взгляд в отечественной филологической науке на компаративистику претерпел серьезные изменения. Плодотворное обращение к идеям основоположников российской компаративистики - А. Н. Веселовскому, В. М. Жирмунскому, М. П. Алексееву, прежде всего, привело к более четкому пониманию специфики этой дисциплины в её генетическом родстве с исторической поэтикой. Более того, развивая их принципы и преодолевая «крен» последней в сторону «общего», а не «особенного», унифицирующего, а не неповторимого в произведениях разных культур, их последователи видят будущее исторической поэтики «в равноправном рассмотрении как универсальной стадиальности форм и принципов литературного творчества, так и своеобразия культурно-художественной эволюции различных регионов, стран, народов с присущими им «константами» бытия и культуры»79.

Важным моментом в эволюции исторической поэтики стало более внятное различение сравнительного (контактного) и типологического подходов к литературному процессу. Уже В. М. Жирмунский пользовался термином

80 историко-типологические аналогии или конвергенции» , при этом проводя принципиальное различие «между типологическими аналогиями литературного процесса и так называемыми «литературными влияниями»81. И как раз, первое - типологическое - направление в настоящее время становится основой обновления методов и приемов современного литературоведения: «Изучение типологических связей в новейших работах компаративистов часто оо рассматривается как наиболее актуальное и перспективное» . По устоявшемуся уже мнению, «последние десятилетия подтверждают выводы,

78 Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. - С. 189.

79 Хализев В.Е. Перспективы разработки исторической поэтики и наследие Веселовского // Наследие Александра Веселовского. Исследования и материалы. - СПб., 1992. - С.98.

80 Жирмунский В. M. Литературные течения как явление международное // Жирмунский В. М. Сравнительное литературоведение. Восток и Запад. - Л., 1979. - С. 138.

81Там же.

82Тиме Г. А. О некоторых тенденциях современной компаративистики (Теоретические и практические аспекты) что лучше всего в литературоведческой науке функционирует типологически-сравнительный метод» . О необходимости подобных сравнительно-типологических исследований говорит и тот факт, что «.уже в конце 1960-х -начале 1970-х гт. речь шла о «пресыщенности в разработке влияний»84. Цели компаративистики на данном этапе ее развития простираются дальше, чем область «влияний». Но следует учитывать и взвешенные суждения о границах и правомочности таких процедур в филологии. «Типологический подход к литературным явлениям со сходными мотивами, - замечает видный исследователь в области немецко-русских связей Г. В. Стадников, - требует выяснения: есть ли это лишь «внешняя похожесть» или же внутренняя общность. Похожесть для науки значения не представляет. Типологическому изучению подлежат явления внутренне родственные, что и определяется и факторами общественно-историческими, и собственно литературными, и психологическими»85.

Об этом же писали в разное время европейские компаративисты 3. Константинович, Д. Дюришин, П. Цима. На Западе компаративистика никогда не уходила в тень и сейчас, в последние десятилетия, вступила в период своего рода нового самоосмысления и обновления. Она оказалась в контексте острых общественных дискуссий о будущности литературоведения как целой ветви гуманитарного знания, поскольку возникают опасения (они не потеряли и сейчас своей актуальности), что эта отрасль науки в своей традиционной практике устарела и должна быть поглощена междисциплинарной и интернациональной культурологией. Весь ход этих споров указывает на необходимость серьезного обновления аналитического аппарата современной науки о литературе в свете утвердившегося представления о том, что «большая литература не «изобретается» из ничего, а скорее копирует, цитирует, Россия, Запад, Восток. - С.390.

Николаев П. А. Типология и компаративистика: современная жизнь понятий // Филол. науки. - 1996. - №3. -С. 10.

84Тиме Г. О некоторых тенденциях. - С. 389.

85 Стадников Г.В. К вопросу сопоставительного изучения литературных мотивов (Гофман и Лермонтов) // Традиции в контексте русской культуры. - Череповец, 2001. - Вып. VIII - С. 39. заимствует, пародирует - словом, различным способом реагирует на уже написанное»86.

Известный германист А. Шёне в своем докладе на всемирном конгрессе германистов в Токио в 1992 г. о поисках выхода из кризиса современной филологии'(и в частности германистики) сказал: «Будущность германистики связана с перспективами более активного вовлечения международных научных сил в более решительное преодоление (в сопоставительном ключе) границ своей традиционной тематики». Для этого, по его памятным словам, следует

87 развязать энергию сопоставительности» . Принципиальные предложения по обновлению подходов в изучении «русского модернизма» исходят от австрийского ученого Марии Депперман: «Русский модернизм не может далее рассматриваться только как особое русское явление. Его следует воспринимать в общеевропейском масштабе и оценивать в новом компаративистском ключе, а именно - без идеологических шор»88.

На международной научной конференции «Сравнительное изучение

QQ литератур: теоретические аспекты» были подняты вопросы о столь «подвижном» предмете, как «сравнительное литературоведение», о продуктивности и актуальности его ключевых терминов (влияние, контакт, трансплантация, типологический параллелизм и др., наряду с творческим методом и стилем): «Типологические сопоставления осуществляются ныне очень интенсивно. Они идут на самых различных содержательных уровнях художественного текста, с учетом всех его элементов (типология автора, персонажа, сюжета)»90. При этом самыми заметными оказались компаративистские исследования, обращенные к эпохе Средневековья и романтизма, что побудило П. Николаева так сформулировать перспективы новых работ: «Есть основания надеяться, что робость академической науки в

86 Белнап Роберт Л. Творчество как трансформация (Достоевский и оригинальность) // Вопросы литературы. -1988. -№11.- С.151

87 Schoene A. Die Kraft der Aneignung // Deutsche Vierteljahresschrift. -1992. - Bd.LXVI. - Hf. 1. - S. 206.

Depperman M. Experiment der Freiheit.- S. 31.

89Лозинская E. В., А. А. Лебедев. Научная конференция по сравнительному литературоведению в МГУ // Вестник МГУ. - Сер. 9. - Филология. - 2002. - №3. - С. 155 -160.

90Николаев П. А. Указ. соч. - С. 10. теоретической интерпретации литературы XX века будет преодолена. Типологическое и сравнительное изучение этой исторической стадии художественного творчества обещает обогатить «морфологию»

91 литературоведения» . Но здесь со всей остротой встает вопрос о способах реализации этих перспектив в столь открытой (с содержательной стороны) и столь неопределенной (со стороны структурной) области науки о литературе - о методе исследования. В нашей работе мы опираемся на принципы и аналитический аппарат той ветви современной компаративистики, которая именуется сравнительной поэтикой. Она соприкасается с исторической поэтикой, но ее цель (в отличие от последней) — «не поиск глобальных закономерностей, не сведение литературных феноменов к «общему источнику» или же «универсальным закономерностям человеческого сознания», а изучение идейно-философской основы творчества, метода, жанра, стиля того или иного писателя посредством привлечения к анализу аналогичных явлений

С? иноязычных литератур, т.е. в наиболее широком контексте» . Особое достоинство данного направления сравнительного литературоведения - в опоре на аналитический аппарат структурализма в его «тартуском варианте», где сопрягается имманентный анализ поэтики произведения с общественно-историческими факторами, его породившими. И, конечно же, выдвижение в центр всех эвристических операций понятия текст (причем, как увидим, вовсе не замыкающегося на узком его понимании): «Структурный анализ, обращаясь к литературному произведению, обозначает его как текст, придавая этому слову особенное, терминологическое значение. С другой стороны, текст - это единство, возможное только при совершенно определенной функциональной сбалансированности его составных частей, теряющих значение при отсутствии взаимосвязей с другими составляющими, однако общее значение этого

91 Николаев П. А. Указ. соч. - С. 12.

92Тиме Г. А. О некоторых тенденциях.

- С.391 единства осуществляется именно в связи с нерасторжимостью и творческой

93 упорядоченностью его элементов» .

Мы воспринимаем эту школу интерпретации как возможность совместить и традиции «строгого знания» объясняющей герменевтики (структурализма) и понимающей герменевтики с арсеналом средств из философской антропологии94. Или - на уровне объекта исследования - как возможность выдвинуть в центр проблему текста и одновременно спроецировать ее на проблему человека. Идейными опорами этой двойной ориентации методики анализа для нас являются, во-первых, эпохальная актуализация принципа парности и, как следствие, расцвет метода бинаризма в культуре рубежа XIX— XX вв., во-вторых, проекция его в область человековедения, что приводит к существенной перестройке образа человека в литературе начала XX века (миф о «человеке-артисте», человек как художник).

В нашей работе поставлены рядом и, следовательно, проходят процедуру фокусированного сопоставления Томас Манн и Андрей Белый. Своими романами «Королевское высочество» и «Серебряный голубь» они ярко представляют феномен «параллельной поэтики», будучи точно соотносимыми текстами в синхронном срезе, даже двойными сверстниками: они не только приходят к читателю в одно и то же время через журнальную публикацию в 1909 году, в «Neue Rundschau» и «Весах», соответственно, но и в виде книг они увидели свет одновременно - в 1910 году. Воспримем этот момент как исходный в обосновании выбранной темы. К тому же, мы минуем и «главную трудность» в компаративистике, по Г. В. Стадникову, оказаться перед выбором - «вести сопоставительный анализ по закону контактных связей или типологических схождений»95. Муки выбора у нас нет, поскольку почти отсутствуют какие-либо свидетельства о знакомстве авторов с творчеством друг друга, хотя эти мотивы зазвучат позже - после завершения названных романов. Но мы не исключаем возможности раннего ознакомления со стороны

93Там же. - С. 394.

94 См. об этих традициях: Ляпушкина Е.И. Введение в литературную герменевтику. - СПб., 2002. - С.9, 78.

95 Стадников Г.В. Указ. соч. - С. 39.

Белого с произведениями Т. Манна, весьма широко публиковавшегося в Москве и Петербурге как раз с 1909 г. и даже личного соприкосновения с ним -в Мюнхене в 1906 г. В нашей работе иная трудность — обосновать правомерность выбора именно этих авторов и именно этих произведений.

На Западе традиция сопрягать имена Т. Манна и А. Белого ещё только складывается (и пионером здесь выступила известный славист Лена Силард96). Вик. Ерофеев в обзоре зарубежных исследований творчества русского автора среди ведущих тем выделяет и «сопоставление поэтики А. Белого с поэтикой других, независимо от него развивающихся писателей XX века и, прежде всего,

Q7 с поэтикой Джойса» . Причем в разрабатываемой ныне виртуальной триаде (ирландский автор/русский/немецкий) А. Белому отводится как бы серединно-опосредующее место, отсылая Т. Манна на «правый фланг» традиционализма, а Джеймса Джойса - с его «экстравагантным авангардизмом» (так Т. Манн отзовется о нём в «Истории создания «Доктора Фаустуса») - на крайний левый.

В последнее время множится число работ сопоставительного плана, вводящих А. Белого в контекст западноевропейской литературы (Джойс, Кафка), и в отечественной науке (Вяч. Вс. Иванов, И. Бабичева, В. Пискунов)98. Не забудем: «русским Джойсом»99 Белого назвал уже в 1934 году его «продвинутый» в экспериментаторстве коллега Е. Замятин. Вяч. Вс. Иванов говорит как об уже устоявшейся традиции «сопоставлять А. Белого с Джойсом, одним из конгениальных ему крупнейших романистов нашего века»100. В. Пискунов сближает «главный», по слову В. Набокова, роман «Петербург» и

96 Szilard L. Der Mythos im Roman und der Wechsel der literarisch-stilistischgn Formationen: von Joyce und A.Belyj zum spaeten Thomas Mann und M.Bulgakow) // Zoran Konstantinovic, Eva Kushner und Bela Koepeczi (Hrsg.).Evolution of Novel. - Innsbruck. 1982; Силард Л. К вопросу об иерархии семантических структур в романе XX века («Петербург» Андрея Белого и «Улисс» Дж.Джойса) // Hungaro-slavica. - Koeln-Wien, 1983 (о Т. Манне - С. 311), а также: Силард Л. Андрей Белый и Джойс // Studia slavica. - vol. 25. - 1979; Hermann-Sekulic, M. The Fall of Hyperbaton: Parodic and Revsionary Strategies in Belyj, Joyce and Mann // Dissertation Abstacts International. Jg. 47, №1 (July 1986); Foster John. Dostoevsky versus Nietzsche in the Work of Andrej Belyj and Thomas Mann // "Mosaik (Winnipeg)". - 1991. - №2; Lange W. Zwischen Petersburg und Wien: der Zufall,oder Andrej Belyj und Robert Musil // Wien und Petersburg um die Jahrhundertwende(n): kulturelle Interferenzen. -St.Petersburg, 2001; Weber R. Der moderne Roman: Proust, Joyce, Belyj, Woolf und Faulkner. - Bonn, 1981.

97Ерофеев В. Указ. соч. - С. 484.

98 Бабичева И. Р. К вопросу о типе романа нач. XX века. «Петербург» А. Белого и «Улисс» Д. Джойса // Начало: Сборник работ молодых ученых. Вып. 2. - М., 1993.

99 Воспоминания об Андрее Белом. - М., 1995. - С. 505.

100 Иванов Вяч. Вс. Профессор Коробкин и профессор Бугаев. К жанровой характеристике романа «Москва» А. Белого // Иванов В. В. Избранные труды по семиотике и истории культуры. - М., 2000. - Т.2. - С.639. романы Джойса и Кафки, поскольку в них отражена «тотальность закона отчуждения людей от собственной человеческой природы»101. Ал. Дима указывает, что «.компаративистские исследования затрагивают и <.> явления, находящиеся за пределами простых литературных связей: так, схождения в литературах вызываются не обязательно прямыми контактами и влияниями, порой мы имеем дело с аналогиями, соответствиями, совпадениями, одновременным протеканием процессов <.> Все эти явления относятся к области типологических схождений»102. Последуем совету А. В. Лаврова: «ограничить» «рассмотрение линии преемственности орнаментальной прозы А. Белого» «областью типологических параллелей»103, но, не в сужающем угол обзора смысле, а, напротив, вводя роман «Серебряный голубь» в контекст европейской литературы рубежа веков.

Генетическое родство литературных явлений тесно связано с областью так называемой «контактологии» (3. Константинович) - сферой прямых связей, литературных влияний и заимствований. В отличие от этого вида взаимодействия литератур, «типологические связи демонстрируют сходства и различия, обусловленные общественными, философско-психологическими и внутрилитературными факторами. Среди последних особое место принадлежит вопросам литературного метода, жанровых особенностей литературных явлений, их бытования в конкретной национальной среде»104. Мы попытаемся опереться в своей работе на эти положения современной компаративистики, но при этом помня о том, что в сравнительной поэтике «следовало бы исходить не из общего (относительно чего национальное развитие дает затем некоторые не столь существенные нюансы), а из частного, отдельного, совершенно конкретного, в чем, как бы заново, можно было бы открыть затем свежим взглядом и существенные общие закономерности»105.

Итак, сопоставление творчества Т. Манна и А. Белого - ключевых фигур

101 Пискунов В.М. «Второе пространство» романа А. Белого «Петербург» // Андрей Белый. Проблемы творчества. — С. 212.

102 Дима А. Указ. соч. - С. 93.

103Лавров А. В. А. Белый в 900-е гг. - С. 280.

104 Тиме Г. А. О некоторых традициях. - С. 390. на переходе от XIX к XX вв. — позволит выявить сходные моменты в культурных процессах (своего рода немецко-русскую «изоглоссу») й вместе с тем неповторимое своеобразие творческого почерка немецкого и русского авторов. Как было отмечено в исследованиях последних лет: «.выбор подлежащего сравнительному изучению явления идет, по выражению Д. Дюришина, «по принципу адекватности». Наиболее благоприятны те случаи, когда писатель в силу не только объективных предпосылок (т. е. общих закономерностей), но вследствие субъективных причин частного характера (особенностей биографии, образования, образа жизни, творческих особенностей) оказывается как бы включенным в сложную систему произвольных и непроизвольных коммуникаций с иноязычными литературными явлениями»106.

Оба романа-сверстника «Королевское высочество» Томаса Манна и «Серебряный голубь» Андрея Белого самим фактом одновременной публикации предстают как явления «синхронного компаративизма»,107 обоснованного Витторио Страдой. Этот факт сам по себе может оказаться - без поддержки существенных перекличек в проблематике и поэтике - лишь непродуктивной случайностью. Перед нами не очевидный случай «контактологии» и прямого взаимовлияния, а явление из области другого, более общего уровня компаративистики - типологической «сравнительной

1 ПК поэтики» . Термин В. Страды «синхронный компаративизм» (в отличие от компаративизма «диахронного») располагает «объект своего исследования в горизонте индивидуальных (и общих) литературных и культурных явлений <. .> эпохи, в которой этот объект сложился»109.

Тем самым отбираемые для анализа произведения сближает сам факт приуроченности их к одному и тому же «пласту культуры» (А. В. Михайлов), где сказывается взаимодействие сходных факторов, их порождающих. Встреча

105 Михайлов А.В. Проблемы исторической поэтики в истории немецкой культуры. - М., 1989. - С.26.

106 Тиме Г. А. О некоторых тенденциях. - С. 3 93.

107 Страда В. Читать и сравнивать // Сб. статей к 70-летию проф. Ю. М. Лотмана. . - С. 512.

108Тиме Г. Указ. соч. - С.390.

109 Страда В. Указ. соч. - С. 512. имен Томаса Манна и Андрея Белого представляется «благоприятным случаем» типологического сопоставления. Эта встреча учреждает ситуацию диалога (третьего фундаментального понятия компаративизма, по В. Страде), в ходе которого «одна культура ищет свое собственное тождество, которое возможно только через посредство «другого» и через сопоставление с другим»110.

Принимая во внимание вышесказанное, мы попытаемся выявить типологическое сходство творческого пути Т. Манна и А. Белого.

К параллелям в творческих биографиях Т. Манна и А. Белого

Оттолкнемся от очевидных вещей. Изначально можно отметить бросающееся в глаза сходство жизненно-экзистенциальных ситуаций. И немецкий писатель, и русский принадлежали к просвещенным слоям общества:

111

Bildungsbuergertum" любекского окружения и профессиональная среда московского ученого. Если Белый вырос в атмосфере страстного научного поиска своего отца Н. Бугаева, выдающегося математика, создателя аритмологии, то Т. Манн приобщился к точным наукам позднее, в доме тестя -А. Прингсгейма, видного ученого, члена Баварской Академии наук, сказавшего

11 О свое слово в теории функций . Не эти ли контакты закрепили в их жизни практику вычисления особых ритмов и некоего членения своего жизненного пути на отрезки-этапы? . Не тот ли сходный импульс скажется в их попытках «примирить» математику с мистикой, что, в конечном счете, приведет их к увлечению оккультными науками, а затем антропософией (А. Белый) и мифологией (Т. Манн)?

В «Серебряном голубе» составлен гороскоп герою, в «Королевском высочестве» заявлено, как парадигма судьбы, вещее пророчество цыганки о принце-спасителе. А свой гороскоп («под знаком Меркурия — Гермеса»), составленный в 1926 г. и хранящийся в Цюрихском архиве, Т. Манн «отдаст»

110 Страда В. Указ. соч.- С. 511 - 512.

111 Вспомним опору Т. Манна на гётевскую сентенцию: «Wo kam die schoenste Bildung her,/ Und wenn sie nicht vom Buerger waer'» ( Betrachtungen. 9).

112 Mendelssohn P. Op.cit. S.544

113 Ср. А. Белый отмечает: «.1908 год был мне впадиной, отделяющей семилетие спуска от семилетья подъема.». Белый А. Между двух революций. - М., 1990 - С. 312. любимому герою - Иосифу (в тетралогии, закрепив за собой мифологическое прочтение своей судьбы). Складывалась же она непросто. Определенный параллелизм просматривается и в сугубо личной сфере. У Томаса Манна — мучительный и трудный путь с высот индивидуализма, из «холода артистической искусственности» к «блаженству обыденного» («Тонио Крегер»), к любви, к Счастью, наконец. Он находится в стадии решения непростой для себя - в свете собственной философии художника - проблемы брака, когда, по его словам, он «подверг (unterzog) себя счастью» (из письма Генриху от 23.12.1904 (Переписка. 76), решив связать свою судьбу с Катей Прингсгейм, «невестой из сказки» (9, 115).

Для А. Белого это время обернулось поисками выхода из жизненно-тупиковых отношений с семейством А. Блока. К тому же данная полоса жизни ознаменовалась для него участием и в других «треугольниках»: Брюсов — Петровская - Белый и даже проект «мистического треугольника» на основах розенкрейцерства (Вяч. Иванов - Минцлова - Белый)114. Отметим, что в «Серебряном голубе», как главном духовном документе этого времени, герой в ситуации наваждения так же движется по траектории треугольников (Катя -Дарьяльский - Матрена; Кудеяров - Матрена - Дарьяльский; Кудеяров — Дарьяльский - Сухоруков; Шмидт - Дарьяльский - Тодрабе-Граабен и др.). Белый вспоминает об этом времени (после 1905 года): «Хождение к Метнеру и Гершензону, культ Брюсова и игра в философию - не угашали во мне моей боли»115.

Как для Т. Манна, так и для Белого, вторая половина 1900-х гг. проходила ■ под знаком коренного пересмотра творческих установок: обоснование и обретение нового - постбудденброковского - идиостиля у Т. Манна, прощание с аргонавтизмом и путь ко «вторым зорям» у Белого. Жизненные коллизии вызовут «резкий перелом»116 эстетических взглядов Белого. По-своему закономерно, что именно на этот период придется как максимум теоретической

114 Богомолов Н.А. Русская литература начала XX века и оккультизм. - M., 1999. - С. 97.

115 Белый А. Между двух революций.- С. 311, 312. шПискунова С., Пискунов В. Культурологическая утопия Белого//Вопросы литературы. -1995. -Вып. 3.-С.231. активности и саморефлексивной работы у обоих авторов (серия статей и разработка «шиллеровского» по масштабам трактата «Дух и искусство» у Т. Манна, теоретическая трилогия у Белого), так и успешное создание рубежных произведений в жанре романа.

В эти же годы (1906 - 1909), когда определился поворот Т. Манна от Вагнера к Гёте (так называемый «вагнеровский кризис»), наметился и окончательный идейный разрыв Белого с Д. Мережковским и его окружением. Вышеуказанные моменты в биографии Т. Манна и Белого дают основание рассматривать их творческие биографии как конгруэнтные и соотносимые. Тем более что основной стержень этого единства образует концепция художника, сводящая в единый фокус все аспекты их творческих исканий.

1 17

Не менее очевидно и другое: «славянофильство» Т. Манна , набиравшее силу с течением времени, с одной стороны, и германофильская приверженность, «с младых ногтей», А. Белого, лидера издательства "Мусагет", с другой. «А. Белый был тоже чисто немецкого направления, несмотря на свою русскую неорганизованность и хаотичность»118. Прежде всего косвенным образом опосредует связь наших авторов наличие в период их творческого становления общих кумиров. Как о «тройном созвездии» (Ф. Ницше, А. Шопенгауэр, Р. Вагнер) молодого Т. Манна, так и о его пристальном внимании к скандинавской и русской (в особенности) литературам, написано немало119. В этом круге наставников особое место принадлежит Гёте, «вечному спутнику» в творческих исканиях Т. Манна и ключевой фигуре в миросозерцании антропософа А. Белого (см. его книгу «Рудольф Штейнер и Гете в

117Т. Манн сам причислит себя к «партии славянофилов» (Slawophilen), которые выступили в годину войны 1914 г. против немецких западников (Sapadniki) во главе с его братом Генрихом (Betrachtungen. 433, 29). См. также статью Парамонова Б. с характерным названием «Шедевр германского «славянофильства». О «Размышлениях аполитичного» Томаса Манна // Звезда. - 1990. - №12. - С. 152 - 158.

118 Бердяев Н.А. Самосознание,- М., 1991.- С.164 ^

119 Banuls A. Schopenhauer und Nietzsche in Th. Manns Fruehwerk // Etudes germaniques. — 1975. — №2; Puetz P. Kunst und Kuenstlerexistenz bei Nietzsche und Thomas Mann. 3.Aufl. - В., 1987. Borchmeyer D. Das Theater Richard Wagners. Idee. Dichtung. Wirkung. - Stuttgart, 1982; Schulze M. Immer noch kein Ende (Wagner und Thomas Manns "Doktor Faustus") // Thomas Mann Jahrbuch. - 2000. -Bd. 13. Мотылева Т. Л. Достоевский и зарубежные писатели XX века // Мотылева Т. Л. Достояние современного реализма. - М., 1973; Русакова А. В. Томас Манн в поисках нового гуманизма. - Л., 1969. - С. 56 - 69.

19П мировоззрении современности») . Не менее значимой фигурой в опосредовании связей Т. Манна и Белого станет и Д. С. Мережковский, игравший в их глазах роль, выходящую за пределы чисто литературной деятельности, - роль идеолога и пророка.

Т. Манна считают одним из лучших знатоков русской литературы среди писателей-классиков XX века. Сам автор «Будденброков» (1901) в письме к И. Энджелу признается: «.главным образом великие скандинавские и русские повествователи - Хьёланн, Ли, Якобсон, Гамсун, Толстой, Тургенев, Пушкин, Гоголь, в меньшей степени Достоевский - были моими учителями»121. Хотя Т. Манн не знал русского языка, сетуя при этом художнически на плохое качество немецких переводов, и никогда не бывал в России, его постижение нашей культуры началось в решающий период формирования его и как человека и как художника - в ранней юности. Зная этого мастера «смешивать собственное с

199 заемным» , можно без труда обнаружить одного из главных авторитетов для Т. Манна ранней поры в делах литературы. Им и будет Д. Мережковский, вставший в один ряд с крупнейшими фигурами его культурного горизонта (Ницше, Шопенгауэр, Вагнер) с 1903 года, времени выхода на немецком языке критического сочинения о Л. Толстом и Достоевском. Для немецкого писателя Мережковский - в первую очередь автор критических сочинений «Л. Толстой и Достоевский» и «Гоголь и черт» и автор концепции о конце «эпохи художества» и начале новой - «эпохи критики». В 1909 году Т. Манн рекомендует брату Генриху прочесть опубликованную в немецком журнале работу Д. Мережковского о Гоголе (Переписка. 120). Позднее, во время событий первой мировой войны в письме к переводчику и литератору Александру Элиасбергу Т. Манн пишет: «Не могли бы мы предпринять что

120 Сколь показательно для ментальности символистов сопрягать имя Гёте с насущно-актуальным видно по такому пассажу А. Белого из «Эмблематики смысла» - спутника «Серебряного голубя»: «В основании астрологии лежала прекрасная символическая система, согласная с гётевским «всё преходящее есть лишь подобие» (Символизм.82.). Или см. упоминание в письме Вяч. Иванову оккультисткой А. Минпдовой, потаенно присутствующей и на страницах «Серебряного голубя», строк из позабытой даже в Германии эзотерической «розенкрейцеровской» поэмы Гёте «Тайна»: «Wer hat dem Kreuze Rosen zugestellt» (Цит. no: Богомолов H.A. Русская литература началаXX века .- С.88.)

121Mann Th. Briefe 1937-1947. -S. 24.

122Wisskirchen H. ". die Wahrheit, die niemand vemachlaessigen darf' // Thomas Mann-Jahibuch. - 2000. - Bd. 13. нибудь для заключения сепаратного мира с Россией, чего я добиваюсь вот уже целый год? Можно было бы, наверное, привлечь Мережковского, и если мы все втроем объединим наши усилия, должно получиться»123.

Знаменитой в своей истинности станет и авторизованная формула раннего Т. Манна о «святой русской литературе» ("Die heilige russische Literatur"), повторяемая им и впоследствии (в статье-введении в «Русскую Антологию»

10A

1921) , право на которую он признает и за датским писателем Германом Бангом (Betrachtungen. 575, 430). Сам автор (и филологическая молва) возводит её к новелле «Тонио Крёгер» (1903), где текстуально (в разговоре героя с русской художницей) она выглядит иначе: "Sie haben ein Recht, so zu sprechen, Lisaweta Iwanowna, und zwar im Hinblick auf das Werk Ihrer Dichter, auf die anbetungswuerdige russische Literatur, die so recht eingentlich die heilige Literatur darstellt, von der Sie reden"125 («Вы вправе всё это говорить, Лизавета Ивановна, применительно к творениям ваших писателей, ибо достойная преклонения ("anbetungswuerdige") русская литература и есть та самая святая литература» (7, 222). В этой формуле Т. Манном схвачены родовые черты русской литературы (её христоцентричность) и сведены важные для самого Т. Манна концепты -«святость», «русскость» и «литература». Т. Манн с его концептом «святости» русской литературы откликнулся с уникальной для Запада конгениальностью на нравственную суть русской классики, его «миф юности» (из статьи Т. Манна 1921 года «Русская антология»). С самого начала знакомства с русской словесностью Т. Манн распознает сквозь экзотическую окраску реалий её суть - изначальную первоприродную («органичную») и свежую силу. Т. Манн выстраивал свои, суждения в типологической области сближения двух великих культур - немецкой и русской - по хорошо знакомому и закрепленному в практике братского противостояния с Генрихом Манном принципу И.-В. Гёте: «Сравни себя с другим, узнай, кто ты есть» (из «Торквато Тассо»). В такой парности русскому гуманизму выпала- миссия нести миру человеколюбие в его

S.13.

123Hofman A. Op. cit. - S. 84-85.

124 MannTh. Russische Anthologie//Mann Th. Gesammelte Werke. - Aufbau-VerlagBerlin, 1955. -Bel. X-S. 575. беспримесном виде: «Разве не русский - самый человечный человек? Разве не его литература самая человечная из всех остальных - святая в своей человечности?» (Betrachtungen, 430). В литературе Т. Манн видел главный инструмент духовного воздействия на современность - через человека. В этом отношении немецкий писатель типологически близок к русскому пониманию литературы как главного начала не только культуры, но и жизни в целом.

В духовной атмосфере России на протяжении XIX века произошла существенная переориентация интересов и вкусов: «Первый век русской культуры (от Ломоносова до Пушкина) протекал под знаком французского благотворного влияния, тогда как второй (от Белинского до Блока) ознаменовался влиянием немецкой метафизики»126. Деятель и аналитик Серебряного века Н. Бердяев вспоминал: «Я боролся со многими течениями <.> и с попыткой насадить в России чисто немецкое течение. Это был философский журнал «Логос», а также «Мусагет» (Ф. Степун, Э. Метнер и молодежь вокруг)»127. В русском символизме «наряду с преемственностью идей и художественных завоеваний отечественной культуры прослеживаются связи с западноевропейской культурой и, в первую очередь, непосредственно с

10й немецкой» . Один из ведущих славистов - специалист по Серебряному веку -А. Хансен-Лёве в своей дихотомической модели русского символизма отличает старших символистов от младших по их ориентации:

100 франкофильство/германофильство . С. Аверинцев настойчиво проводит в своих работах (особенно последнего времени) мысль о типологическом сродстве немецкой романтики и русского символизма на основе сходных духовных ориентиров в эпохе: «Ситуация, в которой рождался символизм, в определенной степени напоминала другую: рождение немецкого

125Mann Th. Der Tod in Venedig // Mann Th. Erzaehlungen. - Aufbau-Verlag. Berlin und Weimar, 1989. - S. 130.

126Эпштейн А. Парадоксы новизны: О литературном развитии XIX- XX вв. - М., 1988. - С. 129 -130.

127 Бердяев Н. А. Самопознание. - С. 164.

128

Авраменко А. П. Указ. соч. - С. 158. Hansen-Loewe A. Op. cit. - С.13 романтизма»130. Подобное сближение двух разных культур на основе их родства перешло весьма рано и в практику исследования их, что отмечено таким выдающимся знатоком дела, как Н. Я. Берковский. Вот как он отзовется о ранней работе своего учителя В. М. Жирмунского «Религиозное отречение в истории романтизма» (М., 1919): «Книга эта написана под наитием поэзии Александра Блока, которую автор читает сквозь поэзию Брентано, и обратно. <.> Своеобразие книги и состоит во взаимопросвечивании двух поэтов,

131 принадлежащих к разным временам и разным национальным культурам» .

Обратимся теперь к биографическим реалиям, поддерживающим «германофильство» Белого. Многое здесь лежит на поверхности: достаточно посмотреть на «Указатель имен» к теоретическому сборнику Белого «Символизм как миропонимание» (издание 1994 г.), чтобы убедиться в подавляющем всех других авторов (за исключением Ибсена) присутствии немцев в духовном кругозоре Белого 1900-х гг. Причем комментатор тома Л. Сугай, как бы подивившись их гегемонии в томе, «исправила» дело тем, что ввела в «Указатель» и имя пророка Заратуштры (собственно, ницшевского Заратустры), невольно ещё более увеличив весомость немецкого сектора в

1 о-п сознании русского писателя (46 упоминаний!) .

В свете этого интересы и пристрастия Белого в культуре и искусстве представляются как весьма симптоматичные. Так, весной 1902 года, в ту же пору, когда завязывается дружба с Д. Мережковским и 3. Гиппиус, он знакомится с Эмилем Метнером. Э. Метнер - «убежденный германофил» -окажет на Белого заметное влияние: он усилит его интерес к немецкой философии и ее порождающей стихии - музыке133, что уже найдет свое

130Аверинцев С,С. «Ученики Саиса»: самоопределение литературного субъекта в русском символизме // Wiener Slawistisches Jahrbuch. - Bd.43. - Wien, 1997. - S.9. См. об этом также в: Аверинцев С.С. «Скворешниц вольных гражданин.» Вячеслав Иванов: путь поэта между мирами. - СПб., 2001. - С.45, 67, 162,164,

131 Берковский Н. Я. Романтизм в Германии. - СПб., 2001. - С. 506.

132 Подобную зеркальную взаимообращенность А. Белого и Т. Манна можно усмотреть и в факте абсолютного доминирования имени Достоевского (среди иностранцев) в «Рассуждениях аполитичного» (1915-1918), уступающему первенство лишь ментальному трехзвездию Т. Манна - Шопенгауэру, Вагнеру и Ницше.

133 См. у Лаврова А. В.: «.убежденный германофил Метнер во многом заражает русского писателя своими пристрастиями к музыке.» (Лавров А. В. А. Белый в 900-е гг. . - С.99). Сам А. Белый: «Метнер отчасти -судьба <.> друг трудных часов жизни и оскорбитель ее светлейших моментов - и утешал, и нападал бескорыстным разбойником <.>, введя в жизненный быт символы "Кольца нибелунгов" Рихарда Вагнера и отражение в ранней (философско-эстетической) статье А. Белого «Формы искусства» (конец 1902 г.). «Я попадаю на линию Шопенгауэр - Вагнер -Ницше (по линии преодоления пессимизма в индивидуалистический символизм); я, поклонник Ибсена, Достоевского, - трагик; меня несет к темам «Происхожденья трагедии» Ницше» (Символизм. 431), - отмечает А. Белый в своей поздней (март 1928 г.) автобиографической работе. А. Белый, связанный с Германией, по его собственному признанию, «корнями своего мироощущения и творчества» , автор таких фундаментальных работ, как «Ибсен и Достоевский» (1905), «Фридрих Ницше» (1908), «Кризис сознания и Ибсен» (1911) и объемного исследования о Рудольфе Штейнере и Гете , вплоть до последнего задуманного романа «Германия»136 (1931) сохранил «германскую

137 ориентацию» до конца своих дней» .

О. Мандельштам не преминет указать в стихотворении-отклике на смерть бывшего сподвижника Рудольфа Штейнера (январь 1934) на органичное сращение у А. Белого обеих ветвей культуры: "И мудрецов германских голоса,/И русских первенцев блистательные споры/ Представились в полвека, в полчаса".

А. Белый и сам торил дорогу на Запад. В Берлине впервые на немецком языке появятся его стихотворения, включенные в антологию «Новый русский 1

Парнас» (1912) . Сборник подготовил к печати переводчик и литератор Йоганнес фон Гюнтер (1886-1973), в жизни и творчестве которого «Россия занимает основное место» . Помимо собственно перевода, он занимался издательской деятельностью, опубликовав свыше 20 антологий из русских авторов на немецком языке140. Выходец из Прибалтики, Й. фон Гюнтер сыграет чувствуя себя в им созданном мифе убиваемым Вельзунгом." (Белый А. Начало века. — М., 1990. - С. 90.)

134Цит. по: Азадовский К., Лавров А. Указ. соч. - С.149.

135Белый А. Собр. соч. Рудольф Штейнер и Гете в мировоззрении современности. Воспоминания о Штейнере. -М., 2000.-719 с.

13бГречшпкин С. С., Лавров А. В. Неосуществленный замысел Андрея Белого // Русская литература. - 1974. -№1. - С. 197-200.

137 Азадовский К., Лавров А. Указ. соч. - С.149.

138 Азадовский К. М. «. У нас с вами есть что-то родственное» (Белый и Йоганнес фон Гюнтер) И Андрей Белый. Проблемы творчества. - С. 472.

139 Там же. - С.473.

140 Mann Th. Tagebuecher 1918-1921. Hrsg. von P. De Mendelssohn. - Fr./M., 1979. - S.702 важную роль в опосредовании связей между А. Белым и Т. Манном. Сам он встречался с А. Белым в Петербурге и, видимо, в Мюнхене, находился с ним в переписке (с 1905 года). Не был чужд он и «башенному движению» з северной русской столице, где накоротке сводил знакомства с символистами-завсегдатаями вечеров у Вяч. Иванова на Таврической141. «Живя в Мюнхене, — отмечает К. Азадовский, - фон Гюнтер был знаком и не раз встречался с Т. Манном, который, как известно, с особым интересом и уважением относился к «святой русской литературе»142.

Этот интерес поддерживал и школьный товарищ Т. Манна (по Любеку) Корфиц Хольм, в чьем переводе выходили в Германии и Гоголь, и Достоевский, и JI. Толстой, и Горький, и Чехов. Неожиданным образом упрочит связи Т. Манна с русской литературой и женитьба на Кате Прингсгейм (1905), кузина которой Кете Розенберг в 20-е гг. сделает себе имя как превосходный переводчик русских авторов (преимущественно из эмигрантов) - Бунина, Шмелева, Ремизова, а также И. Эренбурга143.

Но подлинным гидом для немецкого автора в новейшей русской литературе станет известный переводчик и критик Александр Элиасберг (18781924), интерес к которому у Т. Манна, несомненно, подогревался и его «петербургским прошлым». Тесно сотрудничая с Й. фон Гюнтером, он издаст 10-томную «Русскую библиотеку» (1922-1924), антологию «Новые русские рассказчики» (1920), составленную из произведений В. Брюсова, А. Белого, И. Бунина и др. Элиасберг посвятит её Т. Манну144. Вышедший в начале 1921 г. в Мюнхене специальный выпуск журнала "Sueddeutsche Monatshefte" открывался предисловием Т. Манна «Русская антология». Благодаря А. Элиасбергу, еще ранее, 20-21 сентября 1919 г., Т. Манн ознакомится с изданным на немецком языке «Петербургом» А. Белого. Немецкому автору удастся, как он выразится в «Открытом письме» к издателю «Галереи русских писателей» (1922),

141 Богомолов Н.А. Указ. соч. - С.473

142 Азадовский К. «. У нас с вами есть что-то родственное». — С.473.

143 Mendelssohn P. Der Zauberer. Das Leben des deutschen Schriftstellers Thomas Mann. I.Teil (1875-1918). -Fr./M., 1975.-S.551.

144 Hofman A. Op. cit. - S. 96. разглядеть в лицо <. .> своих сверстников и коллег», где в перечне младшего (после классики) поколения встречается и имя Белого: «Bunin, Alexej Tolstoj <.>, Belyj, Remisow und wie sie heissen"145. В другой статье, «Русская антология», Т. Манн впервые намекнет о перемене своей роли по отношению к русской литературе — из берущего станет дающим, особенно по отношению к младшему поколению русских литераторов и, стало быть, А. Белому: «Кое-кого из гоголевских отпрысков, заговоривших там по-немецки, я подозреваю в том, что они в своем далеке читали, и хорошо читали, некоторые мои вещи»146. Благодаря А. Элиасбергу, наконец, Т. Манн обменяется «сказочным образом» приветами со знаковой фигурой в его творческом становлении - Д.

147

Мережковским

Гипотетически встреча Т. Манна и А. Белого могла иметь место ещё осенью 1906 года. А. Белый - уже автор вышедших в свет симфоний и первых рассказов («Аргонавты», «Куст») - после мучительных объяснений с семейством Блоков уезжает из Москвы за границу, в Мюнхен, куда он прибудет 4 октября 1906 г. «Перемена мест», отмечает А. Лавров, окажет на Белого «благотворное воздействие» . В Мюнхене он проведет два месяца (октябрь-ноябрь), где будет работать над окончательной редакцией «Кубка метелей» и сведет знакомства с широким кругом творческой интеллигенции «художественной столицы» Германии (Франком Ведекиндом, Станиславом Пшибышевским, Христианом Моргенштерном и др.). Пленяясь «добродушным, несколько грубоватым весельем баварцев, этих «немецких французов» (см. его «Письмо из Мюнхена» 1906 года в «Золотом руне»), Белый не преминет ознакомиться с «местом сбора богемы»149 - редакцией сатирического журнала «Симплициссимус». Поселившись неподалеку, на Барерштрассе, он стал на время завсегдатаем встреч и дискуссий космополитической художественной интеллигенции. Т. Манн был связан с «Симплициссимусом» особенно тесно

145 Mann Th. Gesammelte Werke in 13 Bdn. - Fr./M., 1973. - Bd.X. - S.629.

14бМанн Т. Русская антология. - С.37.

147 Там же.

148 Лавров A.B. А. Белый в 900-е гг. - С. 204.

149Белый А. Между двух революций. - С. 110. ещё в ранние годы (с ноября 1898 г. по октябрь 1900 г.), являясь его сотрудником. К осени 1905 года Т. Манн, после женитьбы на дочери мультимиллионера и университетского профессора Альфреда Прингсгейма, свернул с «курса богемы», но с журналом сохранил творческие отношения. Только что он опубликует в майском номере «Симпля» (как станут именовать вольнодумный журнал) за 1905 год, целиком посвященном юбилею Шиллера (100-летию со дня смерти), новеллу «Тяжелый час». В Мюнхене А. Белый, как

1 СП и Т. Манн, подпадает под воздействие «фактора Симплициссимуса» , т.е. закрепления в творческом почерке бурлескно-сатирического восприятия жизни, причудливого сочетания пафоса и иронии. В этом ключе и повествует А. Белый о насыщенной и пестрой жизни мюнхенского бомонда, куда отнесет, не без задетости, и местную знаменитость - Томаса Манна. Процитируем из его воспоминаний: «В.В. Владимиров, Вулих (социал-демократы. — Н. К.) посвящают меня в народную жизнь - не в кафе «Стефани», очень чопорное и пустое, где в два часа дня из окна торчит в улицу желтой спиной, желтым теменем сам Станислав Пшибышевский; кругом него - пусто; вдали из пустыни столов кто-то, такой же известный, завесился «Цайтунгом»; здесь знаменитости первого сорта являются в два часа дня и пьют кофе да перекатывают шарики; скука здесь - честь заведения; незнаменитые люди, как я, пробегая под окнами, фыркают дымом в зеркальные стекла; одни имена европейских масштабов друг другу в кафе назначают свидания; делать тут нечего; вот и сейчас - два часа; стало быть: Томас Манн, обитающий в Мюнхене, сел в «Стефани», потому что для мюнхенца два часа означает: «Сижу в Стефани»!» . Белый пишет о «живом классике», хоть и, прячась за иронию, но, вызывая при этом благоговейно тень Иммануила Канта, по методичности которого жители Кенигсберга сверяли свои часы. Т. Манн в это время находится в Мюнхене, приступив с. лета 1906 года к интенсивной работе над «Королевским высочеством».

150 Vaget H.R. Thomas Mann. Kommentar zu saemtlichen Erzaehlungen. - Muenchen, 1984. - S. 84.

151 Белый А. Между двух революций. - С. 107.

Реальная встреча Т. Манна и А. Белого состоялась 20 марта 1922 г. в Берлине на заседании «аполитической» организации «Дом искусств»152, на котором со знаменитым впоследствии докладом «Гете и Толстой» выступил Т. Манн. Затем ответную речь (на немецком языке) произнес А. Белый, в которой он приветствовал «большого немецкого писателя» и выказал пожелание о «взаимном сближении между Германией и Россией»153. Подобная позиция должна была найти живой отклик у немецкого писателя особенно в те годы. Так, в письме к А. Элиасбергу (от 10.10.1916) он писал: «И как я люблю все русское! Как веселит меня его противоположность всему французскому и его презрение к нему, презрение, с которым встречаешься в русской литературе на каждом шагу! Насколько ближе друг другу русская и немецкая человечность! Моё многолетнее искреннее желание - согласие и союз с Россией»154. В своем введении в «Русскую антологию» он вновь говорит о внутреннем родстве двух стран: «Ибо Россия и Германия должны знать друг друга все лучше и лучше. Они должны рука об руку идти в будущее»155.

Т. Манн откроет для себя А. Белого, прежде всего, как автора «Петербурга». В письме к А. Элиасбергу (от 20 августа 1919 г.) немецкий писатель спрашивает о романе Белого, только что появившемся в немецком переводе156. Роман вышел в Мюнхене в 1919 г. в сокращенном варианте (таково было условие издателя - Георга Мюллера). А. Элиасберг незамедлил выполнить просьбу немецкого писателя. Усеченный вариант как опыт, видимо, не очень удачный, оказался малопригодной «визитной карточкой» А. Белого, хотя биограф Т. Манна П. Мендельсон весьма высоко отзовется о достоинствах «Петербурга», этого «чрезвычайно смелого в отношении языка и повествовательной техники символистского романа»157. Вообще нельзя не поразиться творческой интуиции Т. Манна при знакомстве с русской классикой

152См. Азадовский К., Лавров А. Указ. соч. - С.149.

153Тамже.-С.150.

154Цит. по: ДудкинВ. В. Достоевский в «Размышлениях аполитичного» Т. Манна. - С. 153.

155 Манн Т. Художник и общество. - С.42. ш29 писем Томаса Манна к А. Элиасбергу (за 1914-1924 гг.) опубликованы в книге: Hofman Al. Th. Mann а Rusko. Praha, 1959. S. 113-159.

157 Mendelssohn P. Der Zauberer. Das Leben des deutschen Schriftstellers Th. Mann. Jahre der Schwebe: 1919-1933. в его способности через искажающую призму перевода уловить подлинный дух

1 'чЙ оригинала . «Петербург» Белого попал в круг интенсивных занятий Т. Манна русской классикой в период создания «Волшебной горы», романа в сильной степени «отразившего и влияние А. Шопенгауэра, Ф. Ницше и Р. Вагнера»159. Вслед за восхищенным отзывом о «Господах Головлевых» Салтыкова-Щедрина он упомянет в «Дневнике 1918-1921 гг.» и роман А. Белого (Т. Манн именует автора как "Bjaly" - «Бялый»). Первоначальная реакция на чтение Т. Манна:

Phantastisch, anregend" ("фантастично, стимулирующе" - запись от

160 * 20.09.1919) . Но дальше его отклик на чтение осложняется: «Manieriert und bizarr» («манерно и причудливо») (запись от 21.09.1919), а затем еще более категорично: «Bizarr aber, wie mir scheint, nicht gerade reich» («причудливо, но, как мне сдается, как раз не от богатства»). Похоже, Т. Манн бросил читать этот сокращенный вариант «Петербурга», так почти и не уловив столь родственных . ему идей о «призрачности мира»161, а лишь зафиксировав как не «свои» искусственность и заданность»162, т.е. те свойства прозы, которые в виде интенции», отличают изначально всю структуру собственно немецкого романа

XX в.

У Т. Манна, создателя «Волшебной горы», в это время определились другие пристрастия и другие эстетические установки, из которых главенствующим в период разработки и написания романа «прощания со смертью» стал принцип юмора (Komik), а главными его экспонентами будут

-1 ГО как Гамсун, так и Гоголь . Без них трудно себе представить и творчество А.

Fr./M., 1992. - S.83

158 См., к примеру, тщательно перенесенный из «перепертой» на немецкий «Анны Карениной» в юношескую «Записную книжку» №2 фрагмента о кануне жатвы - ч.Ш, гл.2-я: «Было то время года, перевал лета, когда урожай нынешнего года уже определился, когда начинаются заботы о посеве будущего года и подошли покосы, когда рожь вся выколосилась и, серо-зеленая, не налитым, еще легким колосом волнуется по ветру, когда зеленые овсы, с раскиданными по ним кустами желтой травы, неровно выкидываются по поздним посевам, когда ранняя гречиха уже лопушится, скрывая землю, когда убитые в камень скотиной пары с оставленными дорогами, которые не берет соха, вспаханы до половины; когда присохшие вывезенные кучи навоза пахнут по зарям вместе с медовыми травами, и на низах, ожидая косы, стоят сплошным морем береженые луга с чернеющими кучами стеблей выполонного щавельника». Толстой Л. Н. Анна Каренина // Толстой Л. Н. СС в 22-х т. - M., 1981. - Т. 8. - С. 267; он воспроизведен по-немецки в: Mendelssohn P. Op.cit. - S.324.

159 de Mendelssohn P. Der Zauberer. Das Leben des deutschen Schriftstellers Th. Mann. Jahre der Schwebe. - S. 83.

160 Mann Th. Tagebuecher 1918-1921.- S. 304. шДолгополов Л. Роман А. Белого «Петербург» // Белый А. Петербург. - М.,1981. - С. 577.

162 Там же.

163 Mann Th. Tagebucher 1918-1921. .- S. 396.

Белого164, который представит текст «Серебряного голубя» как некий «итог семинария» по «Вечерам на хуторе близ Диканьки»

Принимая во внимание вышесказанное, мы попытаемся выявить типологическое сходство творческого пути Т. Манна и А. Белого. Можно говорить о слабо выраженном факторе личных связей, которыми, прежде всего, обосновывается «контактология» (3. Константинович) и учреждается сфера «прямых влияний». Не будем преуменьшать её роли, но и преувеличивать её: в прямых контактах заложены факты как бы параллельной доказательности. Между тем существуют моменты, объясняющие закономерность сближения этих столь значимых в культуре имен в одном духовно-историческом контексте.

В своей работе в основу сравнительно-типологического рассмотрения темы художника в романах Т. Манна и А. Белого мы положили три ключевых момента:

1. символизм, исповедуемый по формуле «жизнь как творчество»;

2. язык парностей как способ художественного моделирования действительности;

3. сходство творческого поведения - экзистенциальный тип художника.

Логика исследования и характер рассматриваемого материала определили структуру диссертации: работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка источников и критической литературы.

Заключение диссертации по теме «Литература народов стран зарубежья (с указанием конкретной литературы)», Колихалова, Наталья Геннадьевна

Заключение

Предпринятый нами сопоставительно-типологический анализ романов «Королевского высочества» Томаса Манна и «Серебряного голубя» Андрея Белого позволяет сделать следующие выводы.

1. Оба эти романы-сверстники как явление синхронного компаративизма - обладают чертами эстетического сродства и в постановке проблем, и в способах воплощения их «параллельной поэтики». Сопоставление творчества Т. Манна и Белого — ключевых фигур в литературе начала XX века - выявляет своего рода немецко-русскую изоглоссу и вместе с тем неповторимое своеобразие творческого почерка немецкого и русского авторов. «Королевское высочество» и «Серебряный голубь», каждый на свой лад, выразили поворотный момент в становлении их творцов как национальных художников.

Для Т. Манна «Королевское высочество» означает «поворот к демократии», точнее, к художественному освоению темы народа, его причастности к событиям истории, пусть даже на языке аллегорического предания. Белый, этот «просторов рыдающих сторож», в «Серебряном голубе» выразит свое погружение в мистически-окрашенную атмосферу неославянофильских чаяний. И тому, и другому автору, рассматривающих судьбы своих стран в широком историософском контексте, присуще мессианское видение противостояния Востока и Запада.

2. Особенность постановки темы художника глубоко связана с осознанием и переживанием своей эпохи как «порога», «перелома», «рубежа» и с переменой функции искусства с отражательной на жизнестроительную. Переходность и неравновесное состояние эпохи пронизывает тексты романов вплоть до мельчайших их компонентов. «Королевское высочество» и «Серебряный голубь» как произведения «неклассического» типа принадлежат к новой эпохе искусства - этапу «поэтики художественной модальности» (Д. Е.

Максимов), основанной на понимании мира в «неготовых», непредрекаемых формах и человека как личности, «автономно причастной» бытию (М. Бахтин).

3. ИТ. Манну, и А. Белому присуще прочтение концепта «художник» в предельно широком смысле, характерном для начала XX века с выдвижением его в центр собственной философской антропологии. «Думы о человеке» у Т. Манна и Белого - одного духовно-творческого типа. Ее можно причислить к школе мысли своего рода «противоречеведения», близкой П. Флоренскому с его «ведением противоречий», т.е. переживания неразрешимой антиномичности мира588. В нашей работе мы попытались конкретизировать принцип антиномий как системного явления в творчестве Томаса . Манна и Андрея Белого - ярчайших представителей бинарного художественного мышления в романной прозе. И Т. Манн и Белый строят свою антропологию на постулате о человеке как тайне (у русского автора и как проекции тайны России). Важную роль в формировании взгляда на природу человека и у Т. Манна, и у Белого сыграет Ф. Ницше. «Королевское высочество» и «Серебряный голубь» отмечены опытом освоения языка его «физиологической поэтики» (концепт «Само»), что проявляет себя в «двойном благословении» у Т. Манна и в «освящении плоти» у Белого (школа Вл. Соловьева и Мережковского).

4. Художник и у немецкого, и у русского писателя знаменует тот тип творческого поведения, который наделен функцией богочеловеческого деяния, - сотворения мира по собственному подобию, разъятому на полюса: «человек как художник» и «художник как человек». Многослойная структура и «Королевского высочества», и «Серебряного голубя» позволила установить парадигматическую природу этих текстов, открывающуюся в иносказательном прочтении поведения главных героев Т. Манна и Белого как художников жизни. Второй полюс концепта героя «художник как человек» выявляет всю новизну антропологии у обоих авторов, включающих отныне в своем

588 Истржицкая И. Указ.соч.- С.6. творчестве фактор «благословения снизу» (телесных интуиций) в самопостроении личности в мире.

5. «Неканонический» жанр и «Королевского высочества», и «Серебряного голубя» связан с особым типом героя — пациенсом, скорее претерпевающей, чем самодеятельной личностью, что сближает и Клауса-Генриха, и Дарьяльского с медиумической природой гения-художника. Наиболее полно его сущность раскрывается в переживании Вечно-Женственного, в теме любви художника, простирающейся от индивидуального чувства - страсти к женщине — до телесных интуиций в мистическом коллективном теле народа. Так реализует себя высший модус экзистенциальных переживаний героев -экстасис, наделенный опасными и неустойчивыми свойствами. Именно это верховное «состояние души» различает героев Т. Манна и Белого: если Дарьяльский саморасточается в дионисийском наваждении (страсти к Матрене), то Клаус-Генрих изведает «превосхождение своего наличного естества» в «строгом счастье» брака с Иммой. В поисках «настоящего пути» герои обоих романов обретают национальные маски «художников жизни» — простака («своего среди чужих») у Т. Манна и чудака («чужого среди своих») у Белого.

6. Открытый финал «Королевского высочества» и «Серебряного голубя» как произведений, основанных на поэтике художественной модальности, еще более вариативные концовки как «Волшебной горы», так и «Петербурга». Такой тип разрешения повествования не только переносит внимание с фабулы на сюжет, но и активно утверждает и последовательно актуализирует план отношений произведение/читатель. Мы находим своего рода логическое завершение темы художника в проблеме воздействия (Wirkung), закрепленной за подлинными "режиссерами" событий в обоих романах - министром Кнобельсдорфом и сектантом Кудеяровым.

7. Духовная изоглосса в творческом поведении Т. Манна и Белого разительно совпадает в своей разнонаправленности. В эпоху разрушительных войн и социальных потрясений они оба заняты поисками "нового гуманизма", обретшего в конце 10-х гг. XX века черты учения о "Третьем Царстве" или "Третьем Завете". Маршруты их исканий будут пересекаться на противодвижении. Наследник и хранитель протестантского духа северно-немецкого бюргерства, Т. Манн направлялся, не без влияния русских, из "публичного одиночества" "высокого представительства" в совокупную среду грешно-покаянного человечества, между тем как Андрей Белый шел ему навстречу в опыте построения "соборного индивидуализма" — этики, в которой проступали черты персонализма с его религиозным опытом самосотворения личности. Решение проблемы «художник» в ее двойственном преломлении у Т. Манна и Белого заключено, по сути, в искусстве, взятом в аспекте его верховных целей - духовного воздействия (Wirkung). Национальными вариантами ответа на этот вопрос, затрагивающего миссию художника в обществе, будут представительство (Repraesentation) - как «совершенный образ множества» у Т. Манна и соборность - как «единение душ» у А. Белого. В аспекте предложенной темы перед нами - соотносимые и национально-разнящиеся формулы гения - «человекобог» и «богочеловек».

Королевское высочество» и «Серебряный голубь» — важные вехи в духовном и творческом развитии немецкого и русского писателей.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Колихалова, Наталья Геннадьевна, 2004 год

1. Белый А. Собр. соч. Серебряный голубь. Рассказы /А. Белый /Сост., коммент. В. М. Пискунова. М.: Республика, 1995. - 335 с.

2. Белый А. Сочинения / Вступ. ст., сост., подгот. текста и комм. Н. А. Богомолова/А. Белый. -М.: Лаком-книга, 2001.

3. Белый А. Серебряный голубь (гл.1) // Весы. 1909. - №3. - С. 19 - 56.

4. Белый А. Серебряный голубь / Вступ. ст. и коммент. М. Козьменко /А. Белый. — М.: Худож. лит., 1989. — (Забытая книга).

5. Белый А. Собр. соч. Воспоминания о Блоке / Под ред. В. М. Пискунова /А. Белый. — М.: Республика, 1995. 510 с.

6. Белый А. Симфонии I Вст. ст., сост., прим. А. В. Лаврова/А. Белый. Л.: Худож. лит., 1991. - 528 с. - (Забытая книга).

7. Белый А. Душа самосознающая / Сост. и вст. ст. Э. И. Чистяковой /А. Белый. М.: Канон+, 1999. - 557 с.

8. Белый А. Каменная исповедь. По поводу статьи Н. А. Бердяева «К психологии революции» // Бердяев Н. Pro et contra. Кн.1. СПб, 1994. - С. 190.

9. Белый А. Мастерство Гоголя /А. Белый. М., 1996. - 351 с.

10. Белый А. Критика. Эстетика. Теория символизма / Под ред. А. Л. Казина / А. Белый. М.: Искусство, 1994. - T.I. - 487 с. - (История эстетики в памятниках и документах).

11. Белый А. Критика. Эстетика. Теория символизма / Под ред. А. Л. Казина/А. Белый. М.: Искусство, 1994. — Т.Н. - 571 с. - (История эстетики в памятниках и документах).

12. Белый А. Между двух революций. Воспоминания. В 3-х кн. / Под ред.: В. Вацуро, Н. Гей, Г. Елизаветина и др.; подготов. текста и коммент. А. Лаврова /А. Белый. М.: Худож. лит., 1990. - 670 с. - (Литературные мемуары).

13. Белый А. На рубеже двух столетий. Воспоминания. В 3-х кн. / Под ред.: В. Вацуро, Н. Гей, Г. Елизаветина и др.; подготов. текста и коммент. А. В.

14. Лаврова /А. Белый. М.: Худож. лит., 1989. - 543 с. - (Литературные мемуары).

15. Белый А. Начало века. Воспоминания. В 3-х кн. /Под ред.: В. Вацуро, Н. Гей, Г. Елизаветина и др.; подготов. текста и коммент. А. Лаврова /А. Белый. -М.: Худож. лит., 1990. -Кн. 2. 687 с. - (Литературные мемуары).

16. Белый А. Петербург: Роман в восьми главах с прологом и эпилогом / Подгот. изд. Л. Долгополова; Отв. ред. Д. Лихачёв; Прим. С. Гречишкина. Л. Долгополова, А. Лаврова. М.: Наука, 1981. - 696 с. - (АН СССР. Лит. памятники).

17. Белый А. Символизм как миропонимание / Сост., вступ. ст. и прим. Л. А. Сугай. М.: Республика, 1994. - С. 418 - 495. - (Мыслители XX в.)

18. Белый А. Собр. соч. Рудольф Штейнер и Гете в мировоззрении современности. Воспоминания о Штейнере / Общ. ред. В. М. Пискунова; Сост., коммент. и послесл. И. Н. Лагутиной /А. Белый. М.: Республика, 2000. - 719 с.

19. Белый А. Трагедия творчества. Достоевский и Толстой /А. Белый //О Достоевском. Творчество Достоевского в русской мысли 1881 1931 гг. Сборник статей. - М.: Книга, 1990. - С. 143 - 163.

20. Александр Блок, Андрей Белый: Диалог поэтов о России и революции / Сост., вступ. ст., коммент. М. Ф. Пьяных /Ал. Блок, А. Белый. М.: Высш. шк., 1990-687 с.

21. Мережковский Д. С. О причинах упадка и о новых течениях современной русской литературы / Д. С. Мережковский // Мережковский Д. С. ПСС. СПб -М.: Изд-во тв-ва М. О. Вольфъ, 1912. - XV. - С. 209 - 305.

22. Манн Т. Вступление к радиопостановке «Королевское высочество» / Т. Манн // Собр. соч.: в 10 т. -М.: ГИХЛ, 1960. Т. 9. - С. 371 - 375.

23. Манн Т. Гете и Толстой / Т. Манн // Собр. соч.: в 10 т. М.: ГИХЛ, 1960. -Т. 9.-С. 487-606.

24. Манн Т. Достоевский но в меру. Предисловие к американскому однотомнику избранных романов и повестей Достоевского/Т. Манн //Собр. соч.: в 10 т. - М.: ГИХЛ, 1960. - Т. 10. - С. 327 - 345.

25. Манн Т. Королевское высочество / Т. Манн // Собр. соч. в 10 т. М., 1959. -Т. 2.-С. 7-358.

26. Манн Т. Опыт о театре / Т. Манн // Собр. соч.: в 10 т. М.: ГИХЛ, 1960. - Т. 9.-С. 379-421.

27. Манн Т. Очерк моей жизни /Т. Манн // Собр. соч.: в 10 т. М., 1960. - Т. 9. -С. 93-143.

28. Манн Т. Об учении Шпенглера / Т. Манн // Собр. соч.: в 10 т. М., 1960. -Т. 9.-С. 611-619.

29. Манн Т. По поводу «Королевского высочества» / Т. Манн // Собр. соч.: в 10 т.-М., 1960. — Т. 9. С. 31 -36.

30. Манн Т. Русская антология / Т. Манн // Манн Т. Художник и общество: Статьи и письма / Сост. С. Апта. М., 1986. - С.ЗЗ - 42.

31. Манн Т. Философия Ницше в свете нашего опыта / Т. Манн // Собр. соч.: в 10т.-М., 1959.-Т. 10.-С. 346-391.

32. Манн Т. Переписка / Подг. С. К. Апт / Т. Манн. М.: Наука, 1975. - 463 с. -(Литературные памятники).

33. Манн Г., Манн Т. Эпоха; Жизнь; Творчество. Переписка / Сост., предисл. и коммент. Г. Н. Знаменская / Г. Манн, Т. Манн. М., 1988. - 492 с.

34. Из дневников Т. Манна /Пер. И. Эбаноидзе // Новый мир. 1996. - №1. - с. 181-202.

35. Манн Т. Призвание художника. Из писем Т. Манна (Публикация писем, вышедших в I-II т. избранных писем Т. Манна (1889 1947) / Пред. Т. Мотылевой/Т. Манн//Иностранная литература. - 1965. -№11.-С. 211-228.

36. Ницше Ф. Рождение трагедии, или Эллинство и пессимизм / Перевод Г. А. Рачинского / Ф. Ницше // Соч. в 2 т. / Сост., ред., вступ. статья и примеч. К. А. Свасьяна.-М.: Мысль, 1990.-Т. 1.- С.47 157.

37. Ницше Ф. Соч. в 2 т. / Сост., ред., вступ. статья и примеч. К. А. Свасьяна.— М.: Мысль, 1990.- Т. 2. 829 с.

38. Толстой Л.Н. Что такое искусство? / Л. Н. Толстой // Собр. соч. в 20-ти т.-М.: «Терра», 1998.-Т.15.-С. 117-289.

39. Mann Th. Betrachtungen eines Unpolitischen. Ungekuerzte Ausgabe. Fr./M, 1991.

40. Mann Th. Briefe 1889-1936, hrsg. v. Erika Mann. Fr./ M, 1961.

41. Mann Th. Briefe 1937-1947, hrsg. v. Erika Mann. Fr./ M, 1963.

42. Mann Th. Briefe an Otto Grautoff 1894 1901 und Ida Boy-Ed 1903 - 1928. hrsg. v. Peter de Mendelssohn. - F./M., 1975.

43. Thomas Mann Heinrich Mann. Briefwechsel. 1900 - 1949. Eine Neuausgabe. Hrsg. von H. Wysling. - Fr. /М., 1984.

44. Mann Th. Der Tod in Venedig. Erzaehlungen. Aufbau-Verlag Berlin und Weimar, 1989. 430 S.

45. Mann Th. Koenigliche Hoheit // Mann Th. Romane und Erzaehlungen. Aufbau-Verlag Berlin und Weimar, 1975. - Band 7 - S. 415 - 781.

46. Mann Th. Koenigliche Hoheit. Lotte in Weimar. Fr./M., 1986.

47. Mann Th. Russische Anthologie // Mann Th. Gesammelte Werke in dreizehn Baenden. S. Fischer-Verlag, F. /М. 1960. - Band X.

48. Mann Th. Tagebucher 1918-1921. Hrsg. von P. de Mendelssohn. Fr. /М. 1979.1. Критическая литература

49. Аверинцев С.С. «Ученики Саиса»: о самоопределении литературного субъекта в русском символизме // Wiener Slawistisches Jahrbuch. Bd.43. Wien, 1997.-S. 3-15.

50. Аверинцев С. С. Путь к существенному / С. С. Аверинцев // Михайлов А. В. Языки культуры. Учебное пособие. М.: Языки русской культуры, 1997. - С. 7 -9.

51. Аверинцев С.С. «Скворешниц вольных гражданин.» Вяч.Иванов: путь поэта между мирами / С. С. Аверинцев. СПб., 2001. - 121 с.

52. Авраменко А. П. Русский символизм и немецкая культура // Из истории русско-немецких литературных взаимосвязей / Под ред. В. И. Кулешова, В. Фейерхерд / А. П. Авраменко. М.: Изд-во МГУ, 1987. - С. 158 - 170.

53. Адмони В. Г., Сильман Т. И. Томас Манн. Очерк творчества / В. Г. Адмони, Т. И. Сильман. Ленинград: Сов. писатель, 1960. -350 с.

54. Азадовский К. М. Р.- М. Рильке и Л. Н. Толстой / К. М. Азадовский // Русская литература. -1969. №1. - С. 129 - 151.

55. Азадовский К. М. «.У нас с вами есть что-то родственное (Белый и Йоганнес фон Гюнтер) / К. М. Азадовский //Андрей Белый: Проблемы творчества: Статьи, воспоминания, публикации. Сборник. М.: Сов. писатель, 1988. - С. 470 - 482.

56. Азадовский К. М. Русские в «Архиве Ницше» / К. М. Азадовский // Фридрих Ницше и философия в России: Сборник статей / Отв. ред. Н. В, Мотрошилова, Ю. В. Синеокая. СПб: Русский Христианский гуманитарный институт, 1999. - С. 109 - 132.

57. Азадовский К. М., Лавров А. В. Новое о встречах Т. Манна с русскими писателями («Слово благодарственное» Андрея Белого Томасу Манну) / К. М. Азадовский, А. В. Лавров // Русская литература. 1978. - №4. - С. 146 -151.

58. Акулинин В. Н. С. Н. Булгаков: вехи жизни и творчества / В. Н. Акулинин // Христианский социализм (С. Н. Булгаков): споры о судьбах России. -Новосибирск, 1991. С. 5 - 24.

59. Анастасьев Н. А. Контрапункт (Судьба гуманизма в литературе XX века)/ Н. А. Анастасьев // Вопросы литературы. -1991. Май. - С.84 —116.

60. Апт С. К. Толстовское и манновское / С. К. Апт // Апт С. К. Над страницами Томаса Манна. М.: Сов. писатель, 1980. - С. 118 - 178.

61. Артановский С. Н. Ницше на страницах «Весов» / С. Н. Артановский // На перекрестке идей и цивилизаций. СПб, 1994. - С. 173 - 186.

62. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека / Н. Д. Арутюнова. М.: «Языки русской культуры», 1999. - Т.1. - 896 с.

63. Аствацатуров А. Г. Три великие книги Фридриха Ницше /А. Г. Аствацатуров // Ницше Ф. Стихотворения. Философская проза / Сост. М. Кореневой; Вступ. ст. М. Кореневой и А. Аствацатурова; коммент. А. Аствацатурова. СПб.: Худож. лит., 1993. - С. 22 - 61.

64. Ахутин А. В. София и черт (Кант перед лицом русской религиозной мётафизики) /А. В. Ахутин // Россия и Германия: опыт философского диалога. -М.: «Медиум», 1993. С. 207 - 247.

65. Бабич В. В. М. М. Бахтин и А. Белый: К истории символического движения / В. В. Бабич // Диалог. Хронотоп. Карнавал. Вытебск, 1995. - №2. - С. 18 -31.

66. Бабичева И. Р. К вопросу о типе романа нач. XX века. «Петербург» А. Белого и «Улисс» Д. Джойса / И. Р. Бабичева // Начало: Сборник работ молодых ученых. Вып. 2. — М., 1993. С. 122 —135.

67. Барышникова Д. Т. Манн и Ф. Достоевский / Д. Т. Барышникова/УРоссия и Запад: Диалог или столкновение культур. М., 2000. - С. 205 -218.

68. Бахтин М. М. Слово в романе / М. М. Бахтин // Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет. М.: Худож. лит, 1975. -С.72-234.

69. Бахтин М.М. Роман воспитания и его значение в истории реализма / М. М. Бахтин // Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. М.: «Искусство», 1979. - С. 188-236.

70. Белнап Роберт JI. Творчество как трансформация (Достоевский и оригинальность) / Роберт JI. Белнап // Вопросы литературы. -1988. №11. - С. 149 -160.

71. Бердяев Н. А. Кризис искусства. М., 1918. - 45 с.

72. Бердяев Н. Новое христианство. Д. Мережковский / Н. А. Бердяев // Бердяев Н. Философия творчества, культуры и искусства в 2-х т. М., 1994. -Т. 2. - С. 366-388.

73. Бердяев Н. А. О назначении человека / Н. А. Бердяев. М.: Республика, 1993.-382 с.

74. Бердяев Н. А. Письма 1906 1908 гг. // Минувшее - 9. -М., 1992. - 345 с.

75. Бердяев Н. А. Самопознание (Опыт философской автобиографии) / Н. А. Бердяев. -М.: Книга, 1991. 446 с.

76. Березина А. Г. «Кто нам сказал, что всё исчезает?»/ А. Г. Березина // Рильке Р.-М. Собр. соч. СПб: Биант, 1995. - С. 3 - 35.

77. Берковский Н. Я. Романтизм в Германии. СПб.: Азбука-классика, 2001. -512 с.

78. Бертельс Д. Е. Томас Манн и Чехов / Д. Е. Бертельс // Проблемы международных литературных связей. Д., 1962. - С. 144 - 161.

79. Бертрам Э. Т. Манн (критический очерк) / Э. Бертрам // Манн Т. ПСС. М., 1910.-Т. 2.-С. 7-23.

80. Бибихин В. В. Орфей безумного века. Андрей Белый на Западе/В. В. Бибихин // Андрей Белый, Проблемы творчества: Статьи, воспоминания, публикации. Сборник. М.: Сов. писатель, 1988. - С. 502 - 521.

81. Богданов А. А. Новое средневековье. О «Проблемах идеализма» (1903) // Н. А. Бердяев: pro et contra. М., 1994. - С. 120 - 145.

82. Богданов В. Самокритика символизма (Из истории проблемы соотношения идеи и образа) / В. Богданов // Контекст 84. - М.: Наука, 1986. - С. 164 -194.

83. Богомолов Н.А. Русская литература начала XX века и оккультизм / Н. А. Богомолов. М., 1999. - 354 с.

84. Бойчук А. Г. А. Белый и Н. Бердяев. К истории диалога /А. Г. Бойчук // Известия Российской АН. Сер. лит. и яз. 1992. - Т. 51. -№ 2. - С. 18 - 35.

85. Бойчук «Лучезарный старец»: слой Мережковского в «Кубке метелей» А. Белого /А. Г. Бойчук // Известия РАН. Сер. лит. и яз. 1995. - Т. 54. - № 2. - С. 16-30.

86. Бойчук А. Г. «Святая плоть» зеленого в «Кубке метелей»: К теме А. Белый и Мережковский /А. Г. Бойчук // Литературное обозрение. -1995. № 4/5. - С. 144-152.

87. Бонецкая Н. К. Русская софиология и антропософия/ Н. К. Бонецкая // Вопросы философии. 1995. - №7. - С. 79 - 97.

88. Бройтман С. Н. Историческая поэтика. М.: РГГУ, 2001. - 405 с.

89. Буева Л. П. Дионисийство как культурно-антропологическая проблема (Вариации на темы Вяч. Иванова) // Вяч. Иванов. Архивные материалы и исследования / РАН / Отв. ред. Л. Гоготишвили, А. Г. Казарян. М.: Русские словари, 1998. - С. 443 - 461.

90. Буркхарт Д. К семиотике пространства: «московский текст» во «Второй (драматической симфонии» Андрея Белого // Москва и «Москва» А. Белого. — М., 1999. С.72 - 89.

91. Христианский социализм (С. Н. Булгаков): споры о судьбах России/Ред. В. Н. Акулинин. -Новосибирск: Наука. Сиб. отд., 1991. 350 с.

92. Войская И. Бахтин и Ницше / И. Войская // Фридрих Ницше и русская религиозная философия: Переводы, исследования, эссе философов «серебряного века» в 2-х т. Минск- Москва: «Алкиона»-«Присцельс» , 1996. — Т. 1.-С. 314-324.

93. Волгин И. Ничей современник // Октябрь. 2002. - №3. - С. 135 - 147.

94. Волгин И. Пропавший заговор // Октябрь. 2000. - №3. - С. 70 - 82.

95. Волкова Е. И. А. Белый. Симфония 5-я. Теоретическая («Символизм», «Арабески», «Луг зеленый») / Е. И. Волкова // Теория и практика преподаваниярусской словесности. М., 1996. - Вып.З. - С. 7-24.

96. Гайденко П. П. Владимир Соловьев и философия Серебряного века/П. П. Гайденко. М.: Прогресс-Традиция, 2001. - 472 с.

97. Гайденко П.П. Прорыв к трансцендентному. Новая онтология XX века/П. П. Гайденко. М., 1997. - 365 с.

98. Гаспаров M.JI. Антиномичность поэтики русского модернизма / М. JL Гаспаров // Гаспаров М. JI. Избранные статьи. М., 1995. - С.286-306.

99. Гаспаров М. Л. Поэтика серебряного века / М. Л. Гаспаров // Русская поэзия серебряного века. Антология. М., 1993. - С.286 - 306.

100. Гальцева Р., Роднянская И. Реальное дело художника («Положительная эстетика Владимира Соловьева и взгляд на литературное творчество/Р. Гальцева, И. Роднянская // Соловьев В. С. Философия искусства и литературная критика. М., 1991. - С. 3 - 27.

101. Гачев Г. Д. Германский мир и ум «глазами русского» (По рассказам Н. Лескова «Железная воля») / Г. Д. Гачев // Вопросы литературы. 1997. -Ноябрь - декабрь. -С. 66- 86.

102. Геворкян А. Проблема Диониса и Аполлона у Ф. Ницше и В. Шмакова /А. Геворкян // Вопросы философии. -1999. №6. - С. 113 -130.

103. Гессе Г. Фауст и Заратустра / Г. Гессе. СПб.: Азбука-классика, 2001. - С. 3-31.

104. Гинзбург Л.Я. О психологической прозе / Л. Я. Гинзбург. Л., 1977. - 443 с.

105. Гоготишвили Л. Между именем и предикатом (символизм Вяч. Иванова и имяславие) // Вяч. Иванов. Архивные материалы и исследования / РАН /Отв. ред. Л. Гоготишвили, А. Г. Казарян. -М.: Русские словари, 1998. С. 303 - 382.

106. Гоготишвили Л.А. Религиозно-философский статус языка / Л. А. Гоготишвили // Лосев А.Ф. Бытие Имя - Космос. - М., 1993. - С. 906 - 923.

107. Голик И. Е. Литературно-эстетические принципы Томаса Манна и русская классика / И. Е. Голик // Манн Т. Художник и общество: Статьи и письма / Сост. и предисл. С. Апта. Послесл. И. Голика. -М.: Радуга, 1986. С. 387- 404.

108. Гречишкин С. С., Лавров А. В. Неосуществленный замысел А. Белого. План романа «Германия» / С. С. Гречишкин, А. В. Лавров // Русская литература. 1974. - №1. - С. 197 - 200.

109. Гройс Б. Поиск русской национальной идентичности / Б. Гройс // Россия и Германия. Опыт философского диалога. М., 1993. - С. 30 - 52.

110. Данилевский Р. Ю. Подобие и родство (Из истории литературных мотивов) // Россия, Запад, Восток: встречные течения. К 100-летию со дня рождения академика М. П. Алексеева СПб: Наука, 1996. - С. 82 - 108.

111. Девицкий И. И. Г.-Х. Андерсен и Т. Манн как автор «Королевского высочества» // Зарубежное языкознание и литература. Вып. 2. - Алма-ата, 1972.-С. 175-181.

112. Девицкий И. И. Интерес Т. Манна к Пушкину в 1920-е гг. / И. И. Девицкий // Научные доклады высшей школы. Филологические науки. —1990. №1. - С. 108-113.

113. Девицкий И. И. Томас Манн как автор «Доктора Фаустуса» и Ф. Достоевский / И. И. Девицкий // Филологические науки. 1990. - №6 - С. 102 — 106.

114. Дима А. Принципы сравнительного литературоведения / Пер. с румынского /А. Дима. М.: «Прогресс», 1977. - 226 с.

115. Дирзен И. Эпическое искусство Томаса Манна. Мировоззрение и жизнь/И. Дирзен. -М.: Прогресс, 1981.-302 с.

116. Долгополов Л. К. Андрей Белый и его роман «Петербург»/Л.К. Долгополов. Л. : Сов. Писатель, 1988. - 414 с.

117. Долгополов Л. Творческая история и историко-литературное значение романа А. Белого "Петербург" / Л. К. Долгополов // Белый А. Петербург: Роман в восьми главах с прологом и эпилогом / Подгот. изд. Л. Долгополова; Отв. ред.

118. Д. Лихачёв; Прим. С. Гречишкина. Л. Долгополова, А. Лаврова. М.: Наука,1981. - С. 525 - 623. - (АН СССР. Лит. памятники).

119. Дудкин В. В. Достоевский в немецкой критике (1882-1925)/В. В. Дудкин // Достоевский в зарубежных литературах. Л.: Наука, 1978. - С. 175 - 219.

120. Дудкин В. В. Достоевский Ницше (Проблема человека) / В. В. Дудкин. -Петрозаводск: КГПУ, 1994. - 151 с.

121. Дудкин В. В. Достоевский в «Размышлениях аполитичного» Т. Манна/В.

122. B. Дудкин // Север. -1997. №7. - С. 142 -154.

123. Дудкин В. В. Об одном «оригинальном подражании» Т. Манна/В. В. Дудкин // Достоевский. Материалы и исследования. 1976. - Т.2. - С.225 - 229.

124. Дымерская Л. Т. Манн и Н. Бердяев о духовно-исторических истоках большевизма и национал-социализма / Л. Дымерская // Вопросы философии. — 2001.-№5.-С. 62-77.

125. Ерофеев Вик. Орфей безумного века. Андрей Белый на Западе/Вик. Ерофеев // Андрей Белый. Проблемы творчества. Статьи. Воспоминая. Публикации / Сост. Ст. Лесновский, Ал. Михайлов. -М.: Сов. писатель, 1988.1. C. 482-501.

126. Жирмунский В. М. Новейшие течения историко-литературной мысли в Германии / В. М. Жирмунский // Жирмунский В. М. Из истории западноевропейских литератур. Л.: Наука, 1981. - С. 106 - 124.

127. Жирмунский В. М. Два направления в современной лирике / В. М. Жирмунский // Жирмунский В. М. Поэтика русской поэзии. СПб: Азбука-классика, 2001. - С. 405 - 411.

128. Жирмунский В. М. Литературные течения как явление международное / В. М. Жирмунский // Жирмунский В. М. Сравнительное литературоведение. Восток и Запад. Л.: Наука, 1979. - С. 137-157.

129. Жирмунский В. М. Символисты / В. М. Жирмунский // Жирмунский В. М. Гете в русской литературе. Л.: Наука, 1981. - С. 448 - 472.

130. Жирмунский В. М. Преодолевшие символизм / В. М. Жирмунский // Жирмунский В. М. Поэтика русской поэзии. СПб: Азбука-классика, 2001. - С. 364 - 404.

131. Жирмунский В. М. Немецкий романтизм и современная мистика / В. М. Жирмунский / Пред. и коммент. А. Г. Аствацатурова. СПб: Axioma, Новатор,1996. -XL+ 232 с. - (Памятники и история европейского романтизма).

132. Зверев А. М. XX век как литературная эпоха /А. М. Зверев // Вопросы литературы. 1992. - Вып. 2. - С. 3 - 56.

133. Зенкин С. Слово и тело / С. Зенкин // Зенкин С. Работы по французской литературе. -Екатеринбург, 1999. С.74-107.

134. Знаменская Г. Н. О противоположности и братском единстве / Г. Н. Знаменская // Манн Г., Манн Т. Эпоха. Жизнь. Творчество. Переписка. М.: Прогресс, 1988. - С. 3 - 35.

135. Зусман В. Г. Концепт в системе гуманитарного знания / В. Г. Зусман // Вопросы литературы. Март - апрель. - 2003. - С. 3 - 29.

136. Вячеслав Иванов. Архивные материалы и исследования / Отв. ред. JI. Гоготишвили, А. Казарян. М.: «Русские словари», 1999. - 488 с.

137. Иванов В. И. Родное и вселенское / Сост., вступ. ст. и прим. В. М. Толмачева / В. И. Иванов. М.: Республика, 1994. - 428 с.

138. Иванов Вяч. Вс. Поэтика Романа Якобсона / Вяч. Вс. Иванов // Якобсон Р. Работы по поэтике. М, 1987. - С. 5 - 22.

139. Иванов В. В. Профессор Коробкин и профессор Бугаев. К жанровой характеристике романа «Москва» А. Белого // Иванов В. В. Избранные труды по семиотике и истории культуры. М., 2000. - Т.2: Статьи о русской литературе. - С. 629 - 644.

140. Игнатов А. Федор Достоевский и Ницше / А. Игнатов // Россия и Германия. Опыт философского диалога. М., 1993. - С. 248-280.

141. Игнатов А. Черт и сверхчеловек. Федор Достоевский и Ницше / А. Игнатов // Вопросы философии. -1993. -№4. С. 35 - 46.

142. Ильёв С. П. Куликовская битва как «символическое событие» (Цикл «На поле Куликовом» Блока и роман «Петербург» Андрея Белого // А. Блок. Исследования и материалы. -Л, 1991. С. 22 - 41.

143. Исаев С. Г. «Сознанию незнаемая мощь.». Поэтика условных форм в русской литературе XX века / С. Г. Исаев / НовГУ им. Ярослава Мудрого. — Великий Новгород, 2001 .-213 с.

144. Искржицкая И. Ю. А. Белый и П. Флоренский: культурфилософия христианства / И. Ю. Искржицкая // Вестник МГУ. Сер. 9. - Филология. -1992.-№5.-С. 3-12.

145. История русской литературы XX в. Серебряный век / Под ред. Ж. Нива, И. Сермана, В. Страды, Е. Эткинда. -М.: Прогресс; Литера, 1995. 703 с.

146. Казин А. Л. А. Белый: Начало русского модернизма / А. Л. Казин // Белый А. Критика. Эстетика. Теория символизма. -М., 1994. Т. 1. - С. 6 -41.

147. Казин А. А. Комментарии / А. А. Казин // Белый А. Критика. Эстетика. Теория символизма. М.: Искусство, 1994. - Т. 2. - С. 500- 548.

148. Какабадзе Н. Федор Достоевский и Томас Манн / Н. Какабадзе // Литературная Грузия. 1976. - №1. - С. 73 - 77.

149. Канун / Под общей ред. Д. С. Лихачева. СПб., 1996. - Вып. II. Полярность в культуре. - 398 с.

150. Карсавин Л. П. Святые отцы и учители Церкви / Л. П. Карсавин. М., 1994. - 247 с.

151. Кацис Л. Ф. И.-В. Гете и Р. Штейнер в поэтическом диалоге А. Белого и О. Мандельштама / Л. Ф. Кацис // Литературное обозрение. -1995. №4/5. - С. 168-181.

152. Каухчишвили Н. М. Андрей Белый и Николай Васильевич Бугаев // Москва и «Москва» Андрея Белого. М., 1998. - С. 34 - 52.

153. Келдыш В. А. На рубеже художественных эпох (О русской литературе конца XIX начала XX века) / В. А. Келдыш // XX век как литературная эпоха (материалы «круглого стола») // Вопросы литературы. - 1993. - Вып.2. - С. 92 -105.

154. Келдыш В.А. Приобретения и задачи. О некоторых проблемах русского литературного процесса конца XIX начала XX столетия и их изучении / В. А. Келдыш // Вопросы литературы. -1983. - №2. - С. 131 -160.

155. Клюс Э. Ницше в России. Революция морального сознания / Э. Клюс. -СПб.: «Академический проект», 1999.-240 с.

156. Кожевникова Н. А. Из наблюдений над неклассической («орнаментальной») прозой / Н. А. Кожевникова // Известия АН СССР. Сер. лит. и яз. 1976. - Т. 35. - №1. - С. 55- 67.

157. Кожевникова Н.А. О роли лейтмотивов в организации художественного текста /Н. А. Кожевникова // Стилистика художественной речи. Саранск, 1979. - С. 40 - 60.

158. Кожевникова Н. А. Слово в прозе А. Белого / Н. А. Кожевникова // Проблемы структурной лингвистики. М.: Наука, 1986. - С.140 - 163.

159. Кожевникова Н. А. Язык Андрея Белого / Н. А. Кожевникова / РАН. Институт русского языка / Н. А. Кожевникова. М., 1992. - 356 с.

160. Козьменко М. Автор и герой повести «Серебряный голубь» / М. В. Козьменко // Белый А. Серебряный голубь. М.: Худож. лит., 1989. - С. 5 - 28.

161. Колобаева JI. А. Человек в художественной системе Андрея Белого /Л. А. Колобаева // Научные доклады высшей школы. Филологические науки. 1980. - № 5. - С. 12-20.

162. Коно В. Культурный контекст образа корабля в «Серебряном голубе» А. Белого / В. Коно // Japanese Slavic and East European Studies. -Vol. 22. -2001. -P. 1-15.

163. Коренева M. Ю. Властитель дум / M. Ю. Коренева // Ницше Ф. Стихотворения. Философская проза. СПб, 1993. - С. 5 - 21.

164. Коренева М. Ю. Д. С. Мережковский и немецкая культура (Ницше и Гете. Притяжение и отталкивание) / М. Ю. Коренева // На рубеже 19 и 20 веков. Из истории международных связей русской литературы. Сб. научных трудов. Д.: «Наука», 1991. - С. 44-76.

165. Корецкая И. В. О русских литературных аналогах «Югендштиля» / И. В. Корецкая // Известия АН. Сер. лит. и яз. - М., 1994. - Т. 53. - № 3. - С. 3-12.

166. Лавров А. В. А. Белый в 900-е гг. Жизнь и литературная деятельность / А. А. Лавров. -М.: Новое литературное обозрение, 1995. — 335 с.

167. Лавров А. В. Андрей Белый и Кристиан Моргенштерн // Сравнительное изучение литератур. М., 1976. - С. 42 - 53.

168. Лавров А. В. Дарьяльский и Сергей Соловьев /А. В. Лавров // Новое литературное обозрение. 1994. - №9. - С. 93 - 110.

169. Лавров А. В. Достоевский в творческом сознании А. Белого (1900-е годы) /А. В. Лавров //Андрей Белый. Проблемы творчества. М.: Сов. писатель, 1988. -С. 131-151.

170. Лавров А. В. О мифотворчестве аргонавтов /А. В. Лавров // Миф -фольклор литература. - Л., 1978. -С. 137 - 170.

171. Лавров А. В. У истоков творчества А. Белого /А. В. Лавров // Белый А. Симфонии. Л.: Худож. лит., 1991. - С. 5 - 34. - (Забытая книга).

172. Лагутина И. Н. В поисках утраченной истины / И. Н. Лагутина // Белый А. Собр. соч. Рудольф Штейнер и Гете в мировоззрении современности. Воспоминания о Штейнере / Общ. ред. В. М. Пискунова /А. Белый. М.: Республика, 2000. - С. 686 -697.

173. Левин В. «Неклассические» типы повествования начала XX века в искусстве русского литературного языка // Slavica Hierosolymitana. — Т. 6-7.1981. С. 245-275.

174. Лейдерман Н. Траектории «экпериментальной эпохи» / Н. Лейдерман // Вопросы литературы. 2002. - Июль - август. - С. 3 - 47.

175. Лихачев Д.С. Контрапункт стилей как особенность искусств / Д. С. Лихачев // Избранные работы в 3-х т. Л., 1987. - Т. 3. - С.440 - 448.

176. Лихачев Д. С. Прогрессивные линии развития в русской литературе / Д. С. Лихачев // Избранные работы в 3 т. Л., 1987. - Т.З. - С. 398-430.

177. Лозинская Е. В., А. А. Лебедев. Научная конференция по сравнительному литературоведению в МГУ / Е. В. Лозинская, А. А. Лебедев // Вестник МГУ. Сер. 9. Филология. 2002. - №3. - С. 155 - 160.

178. Лосев А.Ф. Вл. Соловьев /А. Ф. Лосев / 2-е изд., допол. — М.: «Мысль», 1994. -225 с.

179. Лосев А.Ф. Эрос у Платона /А. Ф. Лосев // Лосев А.Ф. Бытие Имя — Космос / А. Ф. Лосев; Сост. А. А. Тахо-Годи. - М.: Мысль, 1993 . - С.32-60.

180. Лосев А. Ф. Ницше /А. Ф. Лосев // Лосев А. Ф. Очерки античного символизма и мифологии. М., 1993. - Л., 1987. - Т. 3. - С. 27 - 38.

181. Лотман Ю. М. Внутри мыслящих миров. Человек текст - семиосфера — история/Ю. М. Лотман-М., 1999-445 с.

182. Лотман Ю. М. К проблеме типологии текстов. О типологическом изучении культуры / Ю. М. Лотман // Лотман Ю. М. Семиосфера. Культура и взрыв. Внутри мыслящих миров: Статьи. Исследования. Заметки.- СПб.: Искусство — СПб, 2000- С.442 459.

183. Лотман Ю.М. Структура художественного текста / Ю. М. Лотман. М.: Искусство, 1970.-384 с.

184. Ляпушкина Е.И. Введение в литературную герменевтику / Е. И. Ляпушкина. СПб.: Санкт-Петербургский гос. университет, 2002. - 95 с.

185. Максимов Д. О том, как я видел и слышал А. Белого/Д. Максимов // Воспоминания о А. Белом. М.: Республика, 1995. - С. 469 - 489.

186. Максимов Д. Е. Поэзия и проза Ал. Блока. Л., 1975. - 345 с.

187. Мальчуков Л. И. На грани двух сознаний. Диалогизм как принцип поэтики братьев Манн (1890 1910 гг.) / Л. И. Мальчуков. - Петрозаводск: Изд-во Петрозаводского ун-та, 1996. - 517 с.

188. Мальчуков Л. И. От текста к произведению. Диалогизм как принцип поэтики братьев Манн: Учебное пособие по спецкурсу / Л. И. Мальчуков. — Петрозаводск: Изд-во Петрозаводского ун-та, 1994. 96 с.

189. Мамардашвили М. Лекции о Прусте (психологическая топология пути) / М. Мамардащвили. М., 1995. - 568 с.

190. Манн Ю. Поэтика Гоголя / Ю. Манн. М., 1988. - 412 с.

191. Маркович В. М. Вопрос о литературных направлениях и построение русской литературы 19 века / В. М. Маркович // Известия АН РАН. Серия литературы и языка. 1993. - Т.52. - №3. - С. 34 - 47.

192. Медарич М. Т. Манн и Вл. Набоков (об одной типологической аналогии) // Культура русской диаспоры: Вл. Набоков -100. Таллинн, 2000. - С. 143-158.

193. Мережковский Д. С. Гоголь и черт (Исследование) / Д. С. Мережковский // Мережковский Д. С. В тихом омуте. Статьи и исследования разных лет. М.: Сов. писатель, 1991. - С. 213 - 310.

194. Мережковский Д. С. Л. Толстой и Достоевский / Д. С. Мережковский / Изд. подготовила Е. А. Андрущенко.- М.: Наука, 2000.- 587 с. -(Литературные памятники).

195. Минц 3. Г. О некоторых «неомифологических» текстах в творчестве русских символистов / 3. Г. Минц // Блоковский сборник III. Ученые записки Тартуского гос. ун-та. Вып. 459. Тарту, 1979. - С. 76 -121.

196. Михайлов А.В. Предисловие к публикации: Ницше Ф. По ту сторону добра и зла / А. В. Михайлов // Вопросы философии. 1989. - №5. - С. 113122.

197. Михайлов А. В. Музыка в истории культуры. М., 1998. - 312 с.

198. Михайлов А.В. Проблемы исторической поэтики в истории немецкой культуры / А. В. Михайлов М.: Наука, 1989 - 230 с.

199. Михайлов А. В. Судьба классического наследия на рубеже XIX XX вв. // Классика и современность. - М., 1991. - С. 160 - 178.

200. Михайловский А.В. Поэт возвращения / А. В. Михайловский // Юнгер Ф.Г. Ницше. М.: Праксис, 2001. - С. 3 - 20.

201. Мотрошилова Н. В. Вл. Соловьев и Ф. Ницше / Н. В. Мотрошилова // Фридрих Ницше и философия в России. Сборник статей / Отв. ред. Н. В. Мотрошилова, Ю. В. Синеокая. СПб.: Русский Христианский гуманитарный институт, 1999. - С.46 - 57.

202. Мотылева Т. JI. Томас Манн и русская литература / Т. JL Мотылева. М.: Знание, 1975. - 64 с.

203. Мотылева Т. JI. Достоевский и зарубежные писатели XX века / Т. JI. Мотылева // Мотылева Т. JI. Достояние современного реализма. М.: Сов. писатель, 1973. - С. 223- 290.

204. Мочульский К. В. А. Блок, А. Белый, В. Брюсов / К. В. Мочульский. М.: Республика, 1997. - С. 257 - 374.

205. Мусихин Г. Россия в немецком зеркале (сравнительный анализ германского и российского консерватизма) / Г. Мусихин. СПб., 2002. - 325 с.

206. Мущенко Е. Г., Скобелев В. П., Кройчик JI. Е. Поэтика сказа / Е. Г. Мущенко, В. П. Скобелев, JI. Е. Кройчик. Воронеж: Изд-во Воронежского унта, 1978.-286 с.

207. Некрасова Е. Сравнения в стихотворных текстах // Некрасова Е. А., Бакина М. А. Языковые процессы в современной поэзии. М., 1982.

208. Нехотин Вл. Одна общая муза / Вл. Нехотин // Наше наследие. -1990. -№5.-С. 79-80.

209. Николаев П. А. Типология и компаративистика: современная жизнь понятий / П. А. Николаев // Филологические науки. 1996. - №3. - С. 3-14.

210. Новиков JI. А. Стилистика орнаментальной прозы А. Белого / JI. А. Новиков.- М.: Наука, 1990.-178 с.

211. Павлова Н. С. «Интеллектуальный роман» / Н. С. Павлова // Зарубежная литература XX века / JI. Г. Андреев, А. В. Карельский, П. С. Павлова. М.: Высш. шк., 2000. - С. 194 - 251.

212. Павлова Н.С. Совмещение разных точек зрения в стиле / Н. С. Павлова // Типология стилевого развития XIX века. М.: Наука, 1977. - С. 308 - 339.

213. Павлова Н. С., Юрьева JI. М. Немецкая литература / Н. С. Павлова, Л. М. Юрьева // История всемирной литературы в 9-ти т./РАН, Ин-т мировой литературы им. А. Горького. М.: Наука, 1994. - Т. 8. - С. 323 -346.

214. Павлова Н. С. Томас Манн // Павлова Н. С. Типология немецкого романа. 1900 1945 (Т. Манн, Г. Гессе, А. Дёблин, Г.-Х. Янн, Г. Фаллада, Г. Манн).-М.: Наука, 1982.- С. 8 - 53.

215. Панченко A.M. О русской истории и культуре / А. М. Панченко. СПб., 2000. - 212 с.

216. Паперный В. А. Белый и Гоголь / В. А. Паперный // Труды по русской и славянской филологии. Литературоведение. Единство и изменчивость историко-литературного процесса / Ученые записки Тартуского университета. Тарту, 1982.- Вып. 604.- С. 112 - 126.

217. Парамонов Б. М. Пантеон. Демократия как религиозная проблема / Б. М. Парамонов // Социо логос/Сост., общ. ред. и предисл. В. В. Винокурова, А. Ф. Филиппова. -М.: Прогресс, 1991. - С. 361 - 381.

218. Парамонов Б. «Шедевр германского славянофильства». О «Размышлениях аполитичного» Томаса Манна / Б. Парамонов // Звезда. 1990. - №12. - С. 152

219. Пискунов В. Андрей Белый и другие. Предисловие // Воспоминания об Андрее Белом / Сост. и вступ. ст. В. М. Пискунова. М. : Республика, 1995. - С. 5-13.

220. Пискунов В. «Второе пространство» романа А. Белого «Петербург» / В. Пискунов // Андрей Белый. Проблемы творчества.- М.: Сов. писатель, 1988. -С. 193-214.

221. Пискунов В. Громы упадающей эпохи / В. Пискунов // Белый А. Соб. соч. Петербург. М.: Республика, 1994. - С. 427 - 439.

222. Пискунов В. Наваждение над Россией / В. Пискунов // Белый А. Собр. соч. Серебряный голубь: Рассказы. М.: Республика, 1995. — С. 5 - 13.

223. Пискунов В. «Сквозь огонь диссонанса» / В. Пискунов // Белый А. Соч. в 2 т. Поэзия. Проза.- М.: Худож. лит., 1990. Т. 1. - С. 5 - 42.

224. Пискунов В. Тема о России. Россия и революция в литературе начала XX века / В. М. Пискунов. М., 1983. - 376 с.

225. Пискунова С., Пискунов В. Культурологическая утопия А. Белого / С. Пискунова, В. Пискунов // Вопросы литературы. 1995. - Вып. 3. - С. 217 -246.

226. Пискунова С. И. О Блоке, о времени и о себе/С. И. Пискунова // Белый А. Собр. соч. Воспоминания о Блоке / Под ред. В. М. Пискунова. - М.: Республика, 1995. - С. 5 - 17.

227. Протасова К. С. Роман Т. Манна «Доктор Фаустус» и традиции Достоевского (Проблемы структуры и жанра) /К. С. Протасова // Научные доклады высшей школы. Филологические науки. 1975. - №5. - С. 31 - 40.

228. Пурин А. Поэтическая энтомология: смысл и заумь // Вопросы литературы. 1995. - Вып. III. - С. 305 - 322.

229. Пустыгина Н. Г. «Трагедия творчества» (А. Блок и роман А. Белого «Серебряный голубь») // Блоковский сборник, XII. Тарту, 1993. С. 79-90.

230. Рицци Д. Рихард Вагнер в русском символизме /Д. Рицци // Серебряный век в России. Избранные страницы / РАН, Науч. совет по истории мировой культуры. М.: Радикс, 1993. - С. 117-136.

231. Рудич В. Д. Мережковский // История русской литературы XX в. Серебряный век / Под ред. Ж. Нива, И. Сермана, В. Страды, Е. Эткинда. М.: Прогресс; Литера, 1995. - С. 186 - 201.

232. Русакова А. В. Томас Манн /А. В. Русакова. Л.: Изд-во ЛГУ, 1975. - 183 с.

233. Русакова А. В. Томас Манн в поисках «нового гуманизма» /А. В. Русакова. Л.: Изд-во ЛГУ, 1969. - 158 с.

234. Русакова А. В. Томас Манн и русская литература/А. В. Русакова // Славяно-германские культурные связи. М.: Наука, 1970. - С. 68-81.

235. Русский Эрос, или Философия любви в России / Сост. В. Шестаков, коммент. А. Богословского. М.: Прогресс, 1991. - 443 с.

236. Свасьян К. Фридрих Ницше: мученик познания / К. Свасьян // Ницше Ф. Соч. в 2 т. / Сост., ред., вступ. статья и примеч. К. А. Свасьяна. М.: Мысль, 1990. - С.5 - 46.

237. Свасьян К. Послесловие // Белый А. Глоссолалия. Поэма о звуке. М.: Evidentis, 2002. С. 114 - 120.

238. Секё К. Элементы стиля модерн в эссеистике А. Белого «Луг зеленый» / К. Сёке // Литературное обозрение. -1995. №4/5. - С. 25 - 33.

239. Сиклари Д. У истоков русского символизма / Д. Сиклари // Из истории русской эстетической мысли. СПб, 1993. - С. 117 -130.

240. Силард Л. Андрей Белый и Джойс // Studia slavica (Budapest), vol. 25,1979. -С. 407-417.

241. Силард Л. К вопросу об иерархии семантических структур в романе XX века («Петербург» Андрея Белого и «Улисс» Дж.Джойса)/ Л. Силард // Hungaro-slavica. Koeln-Wien, 1983. - С.297-313

242. Силард Л. О влиянии ритмики прозы Ф. Ницше на ритмику прозы А. Белого/Л. Силард // Studia slavika. Budapesh, 1973. Т. 19. - С. 289 - 313.

243. Синеокая Ю. В. Восприятие идей Ницше в России: основные этапы, тенденции, значение/Ю. В. Синеокая // Фридрих Ницше и философия в России. Сборник статей. СПб, 1999. - С. 7 - 37.

244. Синеокая Ю. В. Рубеж веков: русская судьба Сверхчеловека Ницше/Ю. В. Синеокая // Фридрих Ницше и философия в России. Сборник статей СПб: Рус. христианский гуманитарный институт, 1999 - С. 58 - 74.

245. Смирнов И. Человек человеку философ/И. Смирнов. - СПб, 1999.

246. Смирнова JI. Реальность и фантазия в прозе А. Белого/JI. Смирнова // Белый А. Избранная проза. М., 1988. - С. 3 -16.

247. Современное зарубежное литературоведение. Концепции. Школы. Термины / Под ред. И. П. Ильина, Е. А. Цургановой. М.: Интрада, 1996. - 317 с.

248. Соловьев B.C. Идея сверхчеловека//Соловьев B.C. Соч. в 2 т/Вл. Соловьев. -М: Мысль, 1989. Т.2.-С.611-618.

249. Владимир Соловьев и Фридрих Ницше. Материалы международной конференции (Трир, Германия). К 100-летию со дня смерти/ЛЗопросы философии. 2002. - №2. - С. 14 - 202.

250. Спивак М.Л. «Заветные Грязищи» и «славный город Лихов» (Провинция в творчестве А. Белого) / М. Л. Спивак // Русская провинция: миф текст -реальность. М. - СПб., 2000.

251. Стадников Г. В. К вопросу сопоставительного изучения литературных мотивов (Гофман и Лермонтову/Традиции в контексте русской культуры: Межвузовский сборник науч. работ. Череповец: ЧГУ, 2001. - Вып. VIII - С. 39.

252. Страда В. Читать и сравнивать/В. Страда // Сборник статей к 70-летию проф. Ю. М. Лотмана. Тарту, 1992. - С. 507- 513.

253. Степанов Ю. С. Вводные статьи: Культура Концепт. Константа/ Ю. С. Степанов // Константы: словарь русской культуры. Изд. 2-е, испр. и дополн. -М.: Академический проект, 2001. - С. 12-85.

254. Степанов Ю. С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования/Ю. С. Степанов. М.: Школа «Языки русской культуры», 1997. -824 с.

255. Степун Ф. Памяти Андрея Белого / Ф. Степун // Воспоминания об Андрее Белом / Сост. и вступ. ст. В. М. Пускунова. М.: Республика, 1995. - С. 162186.

256. Сугай JI. А. Андрей Белый против Освальда Шпенглера/JI. А. Сугай // Литературное обозрение. — 1995. №4/5. - С. 10-12.

257. Сугай Л. А. «.И блещущие чертит арабески» // Белый А. Символизм как миропонимание. -М.: Республика, 1994. С. 3-16.

258. Сурова О. Ю. Человек в модернистской культуре // Зарубежная литература второго тысячелетия. 1000 2000 / Под. ред. Л. Г. Андреева. - М.: Высш. школа, 2001. - С. 221- 291.

259. Тиме Г. А. О «метафизике» любви: А. Шопенгауэр и Вл. Соловьев / Г. А. Тиме П Русская литература. 2002. - №2. - С. 58 - 68.

260. Тиме Г. А. О некоторых тенденциях современной компаративистики (Теоретические и практические аспекты) / Г. А. Тиме // Россия, Запад, Восток: встречные течения. К 100-летию со дня рождения академика М. П. Алексеева. -СПб: Наука, 1996. С. 387-395.

261. Толмачев В. М. Утраченная и обретенная реальность / В. М. Толмачёв И Наоборот: Три символистских романа. М.: Республика, 1995. — С.432-441.

262. Топоров В.Н. «Куст» и «Серебряный голубь»: к связи текстов и о предполагаемой общей «внелитературной» основе их // Москва и «Москва» А. Белого. М., 1999. - С.254-277.

263. Топоров В. Н. О «блоковском» слое в романе Андрея Белого «Серебряный голубь» // Москва и «Москва» Андрея Белого. М., 1999. - С. 212-277.

264. Тынянов Ю. Н. Поэтика. История литературы. Кино / Ю. Н. Тынянов. М., 1977. -312 с.

265. Утехин Н. П. Предвозвестник будущего/Н. П. Утехин // Белый А. Серебряный голубь. М.: Современник, 1990. - С. 3- 30.

266. Фёдоров А. А. Классический, феноменальный реализм XX века/ А. А. Федоров // Фёдоров А. А. Зарубежная литература XIX XX вв. Эстетика и художественное творчество. - М.: МГУ, 1989. - С. 30 - 38.

267. Федотов Г.П. Трагедия интеллигенции / Г. П. Федотов // О России и русской философской культуре. Философы русского послеоктябрьского зарубежья. -М.: «Наука», 1990. С.403-443.

268. Фридлендер Г.М. «Доктор Фаустус» Т. Манна и «Бесы» Достоевского// Достоевский. Материалы и исследования. СПб, 1997.

269. Фридлендер Г. М. Достоевский, немецкая, австрийская проза XX века // Достоевский в зарубежных литературах. JL: Наука, 1978. - С. 117-174.

270. Фридлендер Г. М. Д. С. Мережковский и Достоевский / Г. М. Фридлендер // Достоевский: исследования и материалы. СПб, 1992. - Т. 10. - С. 3 - 20.

271. Хазанов Б. Т. Манн и окрестности/Б. Т. Хазанов//Знамя. 2001. - №2. - С. 224-227.

272. Хализев В. Е. Мифология XIX-XX вв. и литература/В. Е. Хализев // Вестник Московского ун-та. Сер. 9. — Филология. — 2002. - №3. — С. 7-20.

273. Хализев В.Е. Перспективы разработки исторической поэтики и наследие Веселовского/В. Е. Хализев//Наследие Александра Веселовского. Исследования и материалы. СПб, 1992. - 366 с.

274. Хализев В. Е. Теория литературы / В. Е. Хализев. М.: «Высш. школа», 2002.-437 с.

275. Хансен — Лёве А. Поэтика ужаса и теория «большого искусства» в русском символизме/А. Хансен-Лёве // Сборник в честь Ю. М. Лотмана. Тарту, 1992.

276. Ханзен-Лёве А. Русский символизм. (System und Entfaltung der poetischen Motive). Bd.I. Diabolischer Symbolismus. Wien, 1989. -186 S.

277. Харер К. Кузмин и Гюнтер/К. Харер // Новое литературное обозрение. -1997. №24. - С. 267 - 275.

278. Хоружий С.С. После перерыва. Пути русской философии /С. С. Хоружий. -СПб., 1994.-146 с.

279. Хоружий С. С. Христианство и культура // Знамя. 1999. - №10. - С. 194 — 196.

280. Чистякова Э. Жизнь по законам вечности/Э. Чистякова // Белый А. Душа самосознающая. -М.: Канон+, 1999.

281. Чистякова Э. «Эстетическое христианство» А. Белого // Вопросы философии. 1990. - №11. - С. 85 - 91.

282. Чурсина JI. К. К проблеме «жизнетворчества» в литературно-эстетических исканиях начала XX в. (А. Белый и Пришвин) / JI. К. Чурсина // Русская литература. -1998. №4. - С. 186 - 200.

283. Шестаков В. П. Ницше и русская мысль // Россия и Германия: опыт философского диалога. М.: «Медиум», 1993. - С. 280-306.

284. Шкловский В. Гамбургский счет. М., 1990. - 356 с.

285. Шмид В. Проза как поэзия/ В. Шмид. СПб, 1998.

286. Эбаноидзе И. А. «Опьяненная песнь или «нравоучительная притча»? (Новелла Т. Манна «Смерть в Венеции») // Известия РАН. Сер. языка и литературы. Т. 54. - №2. - 1995. - С. 31 - 41.

287. Эткинд А. Горький и Безбедов: подтекст «Серебряного голубя» в «Климе Самгине»/А. Эткинд // Новое литературное обозрение. 1997. - №24. - С. 30 — 52.

288. Эткинд А., Грельц К. Недосказанное о неосуществленным: из чего сделан «Пленный дух» Цветаевой/А. Эткинд, К. Грельц // Новое литературное обозрение. -1996. №17. - С. 94 -109.

289. Эткинд А. Хлыст (Секты, литература и революция)/А. Эткинд. М.: Новое литературное обозрение, 1998. - 688 с.

290. Юнгер Ф. Г. Ницше /Ф. Г. Юнгер. - М.: Праксис, 2001. - 240 с.

291. Юрьева 3. О, А. Белый: преображение жизни и теургия/3. О. Юрьева // Русская литература. 1992. - № 1. - С. 58 - 68.

292. Юрьева 3. О. Творимый космос у А. Белого /3. О. Юрьева. СПб., 2000. -206 с.

293. Яусс Х.Р. К проблеме диалогического понимания/Х. Р. Яусс // Вопросы философии. 1994. - №12. - С. 97 -106.

294. Bade J.N. Die Wagner-Mythen im fruehen Werk Thomas Manns. Bonn, 1975.- 102 S.

295. Banuls A. Thomas Mann und sein Bruder Heinrich: "eine repraesentative Gegensaetzlichkeit".- Stuttgart etc., 1968. 242 S.

296. Banuls A. Schopenhauer und Nietzsche in Thomas Manns Fruehwerk // Etudes germaniques. -1975. N 2. - S. 129 -147.

297. Borchmeyer D. Das Theater Richard Wagners. Idee. Dichtung. Wirkung. -Stuttgart, 1982.267 S.

298. Braeutigam K. Th. Mann. Tonio Kroeger. Interpretationen zum Deutschunterricht, hrsg. R. Hirschenauer und Al. Weber. Muenchen, 1969. S. 83.

299. Depperman M. Experiment der Freiheit: Russische Moderne im europaeischen Vergleich // Jahrbuch der Oesterreich Bibliothek in St. Petersburg (1999/2000). -Bd. IV (1). S.302-319.

300. Deppermann M. Andrej Belyjs aesthetische Theorie des schoepferischen Bewusstseins: Symbolisierung und Krise der Kultur um die Jahrhundertwende. -Muenchen: Sagner, 1982. 268 S.

301. Dittmann Ul. Sprachbewusstsein und Redeformen im Werk Thomas Manns. Untersuchungen zum Verhaeltnis des Schriftstellers zur Sprachkrise. Stuttgart, 1969. 207 S.

302. Fix P. Nachwort zu "Koenigliche Hoheit" // Mann Th. Romane und Erzaehlungen. Band 7. -Berlin und Weimar, 1975. S.866-916.

303. Foster J. Dostoevsky versus Nietzsche in the Work of Andrej Belyj and Thomas Mann //"Mosaik (Winnipeg)". -1991. №2. - P.109-129.

304. Gulia G. Das Schaffen Thomas Manns in der Sowjetunion // Thomas Mann 1875-1975. Vortraege in Muenchen Zuerich - Luebeck. Eds. Beatrix Bludau, Eckhard Heftrich, Helmut Koopmann. - Fr./M. 1977. - S. 122-126.

305. Hansen-Loewe A.A. Русский символизм. Wien, 1989. 312 S.

306. Heidegger M. Nietzsche. Pfullingen, 1989. Bd.I. - 323 S.

307. Heidegger M. Fr.Nietzsche. Pfullingen, 1989. - Bd.II.- 307 S.

308. Hellmann W. Das Geschichtsdenken des fruehen Thomas Manns (1906 1918). - Tuebingen, 1972. -192 S.

309. Hermann-Sekulic, M. The Fall of Hyperbaton: Parodic and Revesionary Strategies in Belyj, Joyce and Mann // Dissertation Abstacts International. Jg. 47. -№1 (July 1986). - S. 171-172.

310. Hofman A. Thomas Mann und die Welt der russischen Literatur. -Berlin, 1967. -396 S.

311. Hoenig A. Andrey Belyjs Romane: Stil und Gestalt. Muenchen, 1965. - 192 S.

312. Jendreiek H. Thomas Mann. Der demokratische Roman. Duesseldorf, 1977. -378 S.

313. Karthaus Ul. Hilters "Bruder" und die Deutschen // Thomas Mann-Jahrbuch. -2000.-Bd. 13. S.168-182.

314. Karthaus Ul. Thomas Mann. Stuttgart, 1994. -126 S.

315. Keller E. Der unpolitische Deutsche. Eine Studie zu den "Betrachtungen eines Unpolitischen" von Thomas Mann. Bern, 1965. - 212 S.

316. Konstantinovic Z. Vergleichende Literaturwissenschaft. Bestandsaufnahme und Ausblicke. Bern, 1988. - (Germanistische Lehrbuchsammlung. B. 81). - 268 S.

317. Koopmann H. Der klassisch-moderne Roman in Deutschland (Thomas Mann, A.Doeblin, H.Broch). Stuttgart, 1983.-312 S.

318. Kurzke H. Auf der Suche nach der verlorenen Irrationalitaet. Thomas Mann und der Konservatismus. Wuerzburg, 1972.- 312 S.

319. Kurzke H. Thomas Mann: Epoche-Werk-Wirkung. Muenchen, 1991. - 307 S.

320. Kurzke H. Thomas Mann. Das Leben als Kunstwerk. -Wuerzburg, 2000. 683 S.

321. Lange W. Zwischen Petersburg und Wien: der Zufall,oder Andrej Belyj und Robert Musil // Wien und Petersburg um die Jahrhundertwende(n): kulturelle Interferenzen. St.Petersburg, 2001. S.174-196.

322. Lehnert H. Thomas Mann. Fiktion. Mythos. Religion. Stuttgart etc. 1965. -312 S.

323. Lesser J. Th. Mann in der Epoche seiner Vollendung. Muenchen, 1952. - 342s.

324. Ludewig-Thaut D. "Koenigliche Hoheit". Autobiographische Zuege in Th. Manns Roman. -Bonn, 1975.- 345 S.

325. Maar M. Geister und Kunst. Neuigkeiten aus dem "Zauberberg".- Muenchen, 1995.-352 S.у

326. Martini Fr. Deutsche Literaturgeschichte. 19., neubearb.Au£l. -Stuttgart, 1991. 540 S.

327. Nagel St. Aussonderung und Erwaehlung. Die „verzauberten" Helden Thomas Manns und ihre „Erloesung". Europaeische Hochschulschriften. Verlag Peter Lang. -Fr./M., 1987. -352 S.

328. Nuendel E. Die Kunsttheorie Thomas Manns. Bonn. 1972. - 283 S.

329. Puetz P. Friedrich Nietzsche. Stuttgart: Metzlersche Verlagsbuchhandlung, 1967.-304 S.

330. Puetz P. Kunst und Kuenstlerexistenz bei Nietzsche und Thomas Mann. 3.Aufl. -В., 1987.-354 S.

331. Reiss G. Allegorisierung und moderne Kunst. Eine Studie zum Werk Th.Manns. Muenchen, 1970. 316 S.

332. Rickes J. Politiker Parlamente - Public Relations. Thomas Manns Roman

333. Koenigliche Hoheit" als Spiegel des aktuellen politischen Geschehens. Ein literarisch-politischer Essay. Fr. a. M., 1994. -105 S.

334. Renner R. G. Lebens=Werk. Zum inneren Zusammenhang der Texte von Thomas Mann. Muenchen: Fink Verlag, 1985. - 423 S.

335. Reuber R. Aesthetische Lebensformen bei Nietzsche. -Muenchen, 1989 (Zweiter Teil: Transformationen aesthetischer Kategorien durch Nietzsche. S. 75128).

336. Rosselit J. Zwischen Bahr und Freud. Ueberlegungen zu Thomas Manns Prosaskizze "Vision" // „ Die Beleuchtung, die auf mich faellt, hat. oft gewechselt". Hg.von H.Wisskirchen. Koenigshausen&Neumen. Wuerzburg, 1991. S. 9 - 25.

337. Schoene A. Die Kraft der Aneigmmg // Deutsche Vierteljahresschrift. 1992. -Bd.LXVI. - Hf. 1. - S. 196 - 208.

338. Schroeder R. Thomas Mann und der Sowjetliteratur//Neue Deutsche Literatur 6, 1975. S. 44-58.

339. Schroeter Kl. Thomas Mann im Urteil seiner Zeit. Dokumente 1891 1955. -Hamburg, 1969.-356 S.

340. Schulze M. Immer noch kein Ende (Wagner und Thomas Manns "Doktor Faustus") // Thomas Mann Jahrbuch. 2000. -Bd. 13. - S. 126-141.

341. Siefken H. Thomas Mann. Goethe "Ideal der Deutschheit": wiederholte Spiegelungen 1893-1949. -Muenchen, Wilhelm Fink Verlag, 1981. - 362 S.

342. Syfuss A. Zauberer mit Maerchen. Eine Studie zu Th. Mann. Fr./M., 1993. 306 S.

343. Vaget H.R. Thomas Mann-Kommentar zu saemtlichen Erzaehlungen. -Muenchen, 1984.- 423 S.

344. Venohr L. Thomas Manns Verhaeltnis zur russischen Literatur. -Meisenheim, 1959.-264 S.

345. Weber R. Der moderne Roman: Proust, Joyce, Belyj, Woolf und Faulkner. -Bonn, 1981. 341 S.

346. Wisskirchen H. ".die Wahrheit, die niemand vernachlaessigen darf' //Thomas Mann-Jahrbuch. 2000. -Bd. 13. - S.5-32.

347. Wysling H. Die Fragmente zu Th. Manns "Fuersten-Novelle"// Scherer P., Wysling H. Quellenkritische Studien zum Werk Th. Manns. -Bern und Muenchen, 1967 = Thomas Mann-Studien. Bd.I.- S.3-46.

348. Wysling H. Th. Manns Notizen zum Literatur-Essay // Thomas Mann-Studien. -Bern, 1967. S. 34-162.

349. Wysling H. "Der Zauberberg" als Zauberberg // TMS, XI. S.24-37.

350. Zimmermann J. Repraesentation und Intimitaet. Zu einem Wertgegensatz bei Thomas Mann (Mit besonderer Beruecksichtigung der Werke aus den Jahren vor und waehrend des Ersten Weltkriegs). -Zuerich und Muenchen, 1975.-84 S.