Военно-пропагандистская деятельность антибольшевистских правительств в годы Гражданской войны: По материалам периодической печати тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Шевелев, Дмитрий Николаевич

• Шевелев, Дмитрий Николаевич
• кандидат исторических наук
• 1999

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Шевелев, Дмитрий Николаевич

ВВЕДЕНИЕ.3

ГЛАВА 1. ФОРМИРОВАНИЕ И СТРУКТУРА АППАРАТА ВОЕННОЙ ПРОПАГАНДЫ СИБИРСКОЙ КОНРРЕВОЛЮЦИИ

1.1. ФОРМИРОВАНИЕ ВОЕННО-ПРОПАГАНДИСТСВКОГО АППАРАТА АНТИБОЛЬШЕВИСТСКИХ ПРАВИТЕЛЬСТВ СИБИРИ

ЛЕТОМ 1918 г. - ВЕСНОЙ 1919 г.25

1.2. ИНФОРМАЦИОННО-ОСВЕДОМИТЕЛЬНЫЕ ОРГАНЫ БЕЛОЙ СИБИРИ

ИЮНЫ918 г.- НАЧАЛО ЯНВАРЯ 1920 г.). 49

ГЛАВА 2. СОДЕРЖАНИЕ ВОЕННОЙ ПРОПАГАНДЫ СИБИРСКОЙ КОНТРРЕВОЛЮЦИИ И ОСОБЕННОСТИ ПОДАЧИ ПРОПАГАНДИСТСКИХ МАТЕРИАЛОВ В БЕЛОЙ ПЕЧАТИ

2.1. ПОЛИТИЧЕСКАЯ МИФОЛОГИЯ ВОСТОЧНОЙ КОНТРРЕВОЛЮЦИИ И ЕЕ РОЛЬ В ФОРМИРОВАНИИ ГЕРОИЧЕСКОГО ОБРАЗА ВООРУЖЕННЫХ

СИЛ БЕЛОЙ СИБИРИ.74

2.2. ОСОБЕННОСТИ ПОДАЧИ ПРОПАГАНДИСТСКИХ МАТЕРИАЛОВ В

БЕЛОЙ ПЕЧАТИ.108

ГЛАВА 3. ФОРМЫ И МЕТОДЫ ВОЕННО-ПРОПАГАНДИСТСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНФОРМАЦИОННО-ОСВЕДОМИТЕЛЬНЫХ УЧРЕЖДЕНИЙ БЕЛОЙ СИБИРИ

3.1. ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ РАБОТЫ ОРГАНОВ ВОЕННОЙ ПРОПАГАНДЫ СИБИРСКОЙ КОНТРРЕВОЛЮЦИИ

ЛЕТОМ 1918 г.-ВЕСНОЙ 1919 г.132

3.2. ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ВОЕННО-ПРОПАГАНДИСТСКИХ ОРГАНОВ БЕЛОЙ

СИБИРИ ЛЕТОМ 1919 г.-НАЧАЛЕЯНВАРЯ 1920 г. 162

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Военно-пропагандистская деятельность антибольшевистских правительств в годы Гражданской войны: По материалам периодической печати»

Научная значимость и актуальность темы. Гражданская война в России до сих пор вызывает живой интерес у исследователей. Героически - романтическое представление о том времени, сформированное советской историографией, сменилось осознанием глубины катастрофы, которая постигла Россию в 1917 -1920 гг. Стала заметна неравномерность в изучении ряда проблем, связанных с тем смутным временем. Недостаточно изученными, в частности, оказались многие аспекты истории белого движения.

Современные тенденции в исторической науке - смещение интереса от серийных событий и массовых явлений к изучению единичного, неповторяющегося, индивидуального; актуализация "микроистории"; расширяющееся использование нарративного (повествовательного) жанра; своеобразная "реабилитация" политической истории и, наконец, повышенное внимание к социокультурной проблематике феномена власти1 - также вносят определенные коррективы в традиционную проблематику исследований, касающихся послеоктябрьского периода отечественной истории. Все это дает возможность для более объективного подхода к изучению нашего прошлого, позволяет по-новому взглянуть на, казалось бы, хорошо известные сюжеты.

В то же время расширение тематики работ, связанных с историей белого движения, наметившееся в конце 80 - 90-х гг., обращение исследователей к изучению опыта проигравшей стороны не случайно, поскольку, как верно заметил американский историк П. Кенез, для того, чтобы понять причины победы коммунистов в гражданской войне "недостаточно изучить планы и политику большевиков, надо также исследовать характер антибольшевистского движения"2. Аналогичное мнение высказал и другой западный автор, Д. Эдельман, указав, что "следует обратить внимание на те силы, которые развязали гражданскую войну, прежде всего на белых". "Надо как можно лучше разобраться в том, кто такие белые, - писал он, - почему политическая поддержка этого движения была такой слабой. То, что большевики победили, - очевидно. Почему белые потерпели

1 См.: Бессмертный Ю.Л. Как же писать историю? Методологические веяния во французской историографии 1994-1997 гг. // Новая и новейшая история. 1998. № 4; Он же: Некоторые соображения об изучении феномена власти и о концепциях постмодернизма и микроистории // Одиссей. 1995. М. 1995; Бородкин Л.И. Квантитативная история в системе координат модернизма и постмодернизма // Новая и новейшая история. 1998. № 5 и др.

2 Кенез П. Идеология белого движения // Россия в XX в. Историки мира спорят. М., 1994. С. 268. поражение, и притом такое решительное - менее очевидно"3. На необходимость изучения противостоящих Советской власти сил указывали в свое время сами представители белого движения. Генерал М. Иностранцев, к примеру, указывал, что "в истории русской революции противоболыпевистские движения занимают, естественно, настолько видное место, что правдивая история революции совершенно невозможна без правдоподобной истории этих движений". При этом, как верно заметил известный русский философ И.А. Ильин: "Белое движение отнюдь не надо идеализировать: с одной стороны, всегда и всюду могут оказаться люди слабые, неустойчивые и даже порочные, и наделать неподобающее. С другой стороны, самые лучшие люди могут совершить ошибки, недосмотры"4.

Однако в последнее время в нашем обществе наблюдается как раз обратное. На уровне массового сознания происходит своеобразная идеализация антибольшевистского движения периода Гражданской войны и, в частности, белой армии. Отчасти в этом "заслуга" не только исторической публицистики, старающейся представить их как конструктивную альтернативу коммунистическому режиму, но и отечественных поп-культуры и масс-медиа, реанимировавших многие политические мифы той эпохи. Устойчивой, к примеру, стала легенда о том, что белые не награждали своих отличившихся офицеров и солдат российскими боевыми орденами и другими знаками отличия, считая это невозможным по этическим принципам. В массовое сознание начинает активно внедрятся благородный образ воинов белой армии - борцов за возрождающуюся Россию. Все это ставит перед историками вопрос о необходимости внимательного изучения самого белого движения, специфики его идеологии и тех пропагандистских органов, с помощью которых она популяризировалась.

Степень изученности темы. К настоящему моменту достаточно исследованы многие, очень важные вопросы истории Гражданской войны и в этом огромная заслуга советской исторической науки. В то же время следует отметить, что та тематика, которая преобладала в работах советских историков, свидетельствует о существовании в тот период определенных идеологических приоритетов. Наиболее полно были показаны борьба трудящихся за установление Советской власти, руководящая и направляющая роль коммунистической партии в годы Гражданской войны, организация Красной Армии и Флота, повстанческо-партизанское движение и работа подполья, деятельность комсомола и профсоюзов, изучены вопросы советского государственного, хозяйственного, национального и культурного

3 Эдельман Д. Историческое значение русской гражданской войны // Гражданская война в России: перекресток мнений. М, 1994 С. 364

4 Ильин И.А Родина и мы. Смоленск, 1995. С. 195. строительства. Их интересовала также история военной интервенции и идеологической экспансии иностранных держав, прежде всего США. Советские военные историки довольно подробно осветили ход боевых действий5. Был создан целый ряд обобщающих работ по истории Гражданской войны в России6.

Влияние же идеологии противоборствующих сил на массовое сознание в экстремальных условиях Гражданской войны долгое время изучалось одномерно. В наибольшей степени был проанализирован опыт идеологической работы Коммунистической партии. Важное значение при этом придавалось развитию теоретических аспектов пропагандистского воздействия, исследованию эффективности пропаганды, выработке критериев ее оценки и поиску путей ее дальнейшей оптимизации7 Содержание, формы, методы и средства идейно-политической работы большевиков в годы революции и Гражданской войны также о были исследованы достаточно полно . Кроме того, в целом ряде работ отечественных историков был обобщен опыт агитационно-пропагандистской деятельности Коммунистической партии, направленной как на мобилизацию собственных сил, так и на дискредитацию и разложение лагеря противника, роль в этом большевистской печати9. В то же время нельзя забывать, что исследования

5 Вендов С., Белицкий С. Краткий стратегический очерк гражданской войны 1918-1920 гг. М., 1923; Какурин Н.Е. Стратегический очерк гражданской войны. М., 1926; Он же. Как сражалась революция. Т. 1-2. М., 1990; Гражданская война 1918-1921 гг. В 3-х тт.М.,1928-30; Де-Лазари А.Н. Альбом схем по истории гражданской войны. 1917-1922 гг. М., 1939 и др.

6 История гражданской войны в СССР. 1917-1922 гг., Т. 1-5. М., 1938-1960; Гражданская война в СССР. В 2-х тт. М., 1980-1986; Краткая история гражданской войны в СССР. М., 1962.

7 См., например: Шерковин Ю.А. Некоторые социально-психологические вопросы пропагандистского воздействия // Вопросы психологии. 1969. № 4; Социология и идеологическая деятельность. М., 1970; Журавлев Г.Т. Социальная информация и управление идеологическим процессом. М., 1973; Коммунистическая пропаганда: вопросы теории и методики. М.( 1974; Научные основы коммунистической пропаганды. Материалы международного симпозиума. М., 1975.

8 Колосов П.И. Коммунистическая партия в период иностранной военной интервенции и гражданской войны. М., 1960; Голиков Г.Н., Мухина Г.3. Во главе Великого Октября (март 1917г. - 1920г.). М.,1966; Шаталин Н.И. Партия в период иностранной военной интервенции и гражданской войны. М., 1966; Ленинские принципы партийного руководства массами в первые годы строительства советского общества (1917-1923). М., 1967; Шилко К.П. Идеологическая работа Коммунистической партии в первые годы Советской власти (октябрь 1917 - март 1919 гг.). Минск, 1975 и т.д.

9 Турунов АН. Советская пресса в Сибири в 1917-1918гг. // Материалы к библиографическому обзору. Иркутск, 1922; Бежов А.К. Партийная и советская печать в годы иностранной военной интервенции и гражданской войны (1918-1920 it.). М„ 1956; Петров Ю.П. КПСС руководитель и воспитатель Красной Армии (1918-20 гг.). М., 1961; Селезнев И.А Война и идеологическая борьба. М.,1964; Юрко А.И. Становление партийной советской прессы (октябрь 1917 - 1918 гг.). Саратов, 1965; Макетов А.А У истоков советской журналистики. Л., 1967; Щербак В.М. Большевистская агитация и пропаганда (октябрь 1917 - март 1919 гг.). М., 1969; Мишурас А.Л. Печать, рожденная Октябрем. М., 1968; Окороков A3. Октябрь и крах русской буржуазной прессы. М., 1970; Марьин В.Д. Подпольная большевистская печать на Алтае (1905-1919). Барнаул, 1971; Издательское дело в первые годы Советской власти (1917-1922) // Сборник документов и такого рода велись в рамках марксистско-ленинской парадигмы и социалистической теории пропаганды, следовательно, были идеологизированы в силу своей тематики. Это наложило отпечаток на их содержание. Позитивное значение распространения большевистской идеологии не полежало сомнению, а ее демагогический характер и манипулятивная направленность, имплицитные всякой пропаганде, игнорировались и затушевывались. В результате, одним из направлений идеологической работы КПСС стала пропаганда собственного агитационно-пропагандистского опыта, превращение его в очередной политический миф. Этот нюанс следует учитывать.

В вопросах исследования мировоззренческих аспектов антибольшевистского движения ситуация оказалась еще более сложной и специфичной. Контрреволюционный лагерь, по мнению Ю.А. Полякова, служил для советских историков лишь фоном, на котором развертывались действия большевиков, как основной силы, решившей судьбу страны и определившей ход истории. Роль контрреволюционных сил при этом считалась вспомогательной, а место в истории -второстепенным10. Традиционной для советской историографии стала концепция гражданской войны, основные тезисы которой сводились к следующему: только Советская власть и социалистический выбор развития России отвечали интересам широких народных масс, были в состоянии ликвидировать отсталость страны и решить накопившиеся проблемы. Белое движение, направленное против диктатуры пролетариата и объективных законов развития общества, носило, таким образом, реакционный характер и было обречено на поражение и гибель самой историей. Соответственно, ничего позитивного в его программных установках не содержалось и исследовать там нечего. Поэтому вопросам идеологии белого движения в советской исторической науке уделялось значительно меньше внимания, зачастую лишь в качестве негативной антитезы большевизму. Лишь отдельные аспекты этой проблемы рассматривались в работах Г.З. Иоффе, Л.М. Спирина, В.В. Гармизы, К.В. Гусева, Н.Г. Дуловой, В.В. Комина, В.Д. Поликарпова и др. 11 В целом доминировал подход, при котором в соответствии с материалов. М., 1972; Якушевский A.C. Пропагандистская работа большевиков среди интервентов 1918-1920 гг. М., 1974; Катков Н.Ф. Агитационно-пропагандистская работа большевиков в войсках и тылу белогвардейцев в период 1918-1920 гг. Л., 1977; Посадсков A.JI. Сибирская книга и революция 1917-1918 гг. Новосибирск 1977; Он же. Книжное дело в Сибири 1919-1923. Новосибирск 1979; Колычев В.Г. Партийно-политическая работа в Красной Армии в годы гражданской войны 1918-1920. М„ 1979.

10 Поляков Ю.А Поиск новых подходов в изучении гражданской войны в России // Россия в XX веке. Историки мира спорят. М., 1994. С. 282.

11 Иоффе Г.З. Крах российской монархической контрреволюции. М., 1977; Он же. Белое дело. Генерал Корнилов. М., 1989; Спирин Л.М. Некоторые теоретические и методологические проблемы изучения непролетарских партий в России // Банкротство мелкобуржуазных партий в марксистской традицией идейно-теоретические установки антибольшевистского движения детерминировались социальным происхождением и классовой ограниченностью его участников. Все это существенно схематизировало и упрощало суть проблемы.

Те же тенденции прослеживаются и в историографии гражданской войны в Сибири. Наиболее исследованы, прежде всего, вопросы истории большевистского подполья и партизанского движения, образования военно-политического союза

19 рабочего класса и крестьянства . Фундаментально освещен ход вооруженной 1 борьбы трудящихся и разгром белогвардейцев на Востоке страны , немалое внимание при этом уделяется военному аспекту вопроса14. Все эти проблемы изучены достаточно основательно, имеют солидную источниковую базу. В 60-80 годы появляются серьезные историографические и источниковедческие работы М.Е. Плотниковой, С.Ф. Фоминых, Л.Г. Гариповой, E.H. Косых, А.Н. Никитина, Н.М. Семеновой, А.П. Волгина и др., имевшие большое значение для дальнейших исследований и формирования общей картины истории гражданской войны в Сибири.

России 1917-1922. Ч. 1. М., 1977; Он же. Крушение помещичьих и буржуазных партий в России (начало 20 века - 1920 г.). М., 1977; Гармиза В.В. Крушение эсеровских правительств. М., 1970; Гусев К.В. Партия эсеров: от мелкобуржуазного революционаризма к контрреволюции. М., 1975; Думова Н.Г. Кадетская контрреволюция и ее разгром (октябрь 1917 - 1920 гг.). М., 1982; Комин В.В. Банкротство буржуазных и мелкобуржуазных партий в России в период подготовки и победы Великой Октябрьской социалистической революции. М., 1965; Поликарпов В.Д. Военная контрреволюция в России 1905-1917 гг. М., 1990.

12 О партизанском движении и подполье Урала и Западной Сибири см.: Мирзаев В.Г. Партизанское движение в Западной Сибири (1918-1919). Кемерово, 1957; Плотников И.Ф. Героическое подполье. Большевистское подполье Урала и Сибири в годы иностранной военной интервенции и гражданской войны. М., 1968; Он же. В белогвардейском тылу. Большевистское подполье и партизанское движение на Урале в период гражданской войны (1918-1919). Свердловск, 1978; Стишов М.И. Большевистское подполье и партизанское движение в Сибири в годы гражданской войны (1918-1920 гг.). М.,1962; Дворянов Н.В., Дворянов В.Н. В тылу у Колчака. М., 1966; Кадейкин В.А. Годы огневые. Из истории гражданской войны в Кузбассе 19181919 гг. Кемерово, 1959; Он же. Сибирь непокоренная. Кемерово, 1968; Логвинов В.К. В борьбе с колчаковщиной. Очерки о красноярском большевистском подполье и партизанском движении в Енисейской губернии 1918-1920 гг. Красноярск, 1980 и т.д.

13 О борьбе трудящихся с контрреволюцией в Западной Сибири см.: Плотникова М.Е. Борьба трудящихся Томской губернии с интервентами и белогвардейцами в 1918 г. Дисс. . канд. ист. наук. Томск, 1953; Шелестов Д.К. Борьба за власть Советов на Алтае. М., 1959; Гудошников М.А. Очерки по истории гражданской войны в Сибири. Иркутск, 1959; Познанский B.C. Очерки истории вооруженной борьбы Советов Сибири с контрреволюцией в 1917-1918 гг. Новосибирск, 1973; Шуклецов В.Т. Сибиряки в борьбе за власть Советов. Деятельность партии в крестьянских массах Западной Сибири в годы революции и гражданской войны. Новосибирск, 1981 и т.д.

14 См.: Гай Г.Д. Первый удар по Колчаку. Военно-исторический очерк. Л., 1926; Огородников Ф.Е. Удар по Колчаку весной 1919 г. М., 1938; Спирин Л.М. Разгром армии Колчака. М., 1957; Болтин Е.А. Контрнаступление южной группы Восточного фронта и разгром Колчака (1919). М., 1959; Путна В.К. Восточный фронт. М., 1959; Эйхе Г.Х. Уфимская авантюра Колчака (март-апрель 1919). М, 1960.

Значительно слабее оказались изучены проблемы идеологического противостояния в годы Гражданской войны, и где внимание исследователей концентрировалось преимущественно на вопросе борьбы большевиков против иностранной идеологической экспансии.

Перестройка внесла существенные коррективы в отечественную историографию. С конца 80-х гг. начинается постепенное методологическое обновление исторической науки, в том числе и по проблемам гражданской войны в Сибири; с середины 90-х этот процесс резко ускоряется. Новые подходы в изучении революции и Гражданской войны находят свое воплощение в серии научных публикаций (среди которых, в первую очередь, следует отметить статьи Ю.А. Полякова, П. Волобуева и В.П. Булдакова15), материалах научных конференций и "круглых столов"16, а также в ряде совместных с западными авторами сборников, посвященных ключевым моментам отечественной истории

17

XX в. В начале 90-х годов даже появляется проект издания 5-ти томной "Гражданской войны в России"18, который, к сожалению, не был реализован.

Идеологическое крушение советского режима пробудило интерес к альтернативным политическим концепциям, в том числе и к идейному наследию белого движения. Это выразилось в широкой волне переиздания мемуарной литературы, представленной как именами военных и общественно-политических

15 См.: Поляков Ю.А. Гражданская война в России (поиски нового видения) // История СССР. 1990. № 2; Он же. Поиск новых подходов в изучении гражданской войны в России. // Россия в XX веке. Историки мира спорят. М., 1994; Он же. Гражданская война: начало и эскалация // Гражданская война в России: перекресток мнений. М., 1994; Он же. Путь познания истории. // Отечественная история. 1996. № 6; Волобуев П.В., Булдаков В.П. Октябрьская революция: новые подходы к изучению. // Вопросы истории. 1996. № 5-6.

16 Россия, 1917 г.: выбор исторического пути / "Круглый стол" историков Октября, 22-23 октября 1988 г. М., 1989; Октябрьская революция. Народ: ее творец или заложник? / Материалы Всесоюзной научной конференции, проведенной в 1989 г. Научным советом АН СССР по проблеме "История Великой Октябрьской социалистической революции", Академией общественных наук при ЦК КПСС по теме: "Октябрьская революция: теоретические и методологические аспекты изучения". М., 1992; Программа Всесоюзной научной конференции "Гражданская война и интервенция: новые подходы и поиски". Архангельск, 1990; Программа республиканской научной конференции "Гражданская война и интервенция: новые подходы в изучении проблемы". Симферополь, 1990; "Круглый стол" Гражданская война в России // Отечественная история. 1993. № 3; Исхаков С.М. Революция и человек: социально-психологический аспект. Научная конференция. // Отечественная история. 1995. № 4; Телицын В.Л. две научные конференции по проблеме "Революция и человек" // Отечественная история. 1997. № 1; 1917 г. в судьбах России и мира. Октябрьская революция: от новых источников к новому осмыслению. М., 1998.

17 См.: Анатомия революции. 1917 г. в России: Массы, партии, власть. СПб. 1994; Гражданская война в России: перекресток мнений. М., 1994; Первая мировая война: дискуссионные проблемы истории. М., 1994; Россия в XX в. Историки мира спорят. М., 1994.

18 См.: Поляков Ю.А. Гражданская война в России (поиски нового видения). Приложение. План-проект 5-ти томного издания "Гражданская война в России" // История СССР. 1990. № 2. С. 115117. лидеров контрреволюции (А.И. Деникина, П.Н. Врангеля, П.Н. Краснова, А. Лукомского, А.Г. Шкуро, М.Г. Дроздовского, К.В. Сахарова, А. Будберга, П.Н. Милюкова, В.В. Шульгина и ряда других), так и рядовых участников белого движения; исследований историков - эмигрантов С.П. Мельгунова, Р. Гуля, Д. Леховича; теоретических работ И.А. Ильина, П.Б. Струве, E.H. Трубецкого и т.д. В сентябре 1988 г. коллегия Госкомиздата СССР одобрила перспективный план издания научных трудов, памятников русской общественной мысли и документов прошлого, длительное время не издававшихся в нашей стране, в который было включено значительное количество мемуаров представителей белого движения19.

В 90-е гг. появляется ряд отечественных исследований, посвященных указанной проблематике, среди которых особенно выделяются работы волгоградского историка В.Д. Зиминой20, а также монография В.В. Шелохаева21. Ряд статей, в которых с новых позиций рассматриваются вопросы идеологии белого движения, опубликован в альманахе "Белая армия. Белое дело", который на протяжении последних лет издается в Екатеринбурге.

Специальных же исследований, посвященных военно-пропагандистской деятельности антибольшевистских правительств Сибири до настоящего времени фактически нет. В советский период лишь некоторые аспекты деятельности идеологического аппарата восточной контрреволюции освещались в работах отечественных историков, посвященных отдельным проблемам Гражданской войны в России в целом и на Востоке страны в частности.

В этой связи можно назвать монографическое исследование Н.Ф. Каткова "Агитационно-пропагандистская работа большевиков в войсках и тылу белогвардейцев в период 1918-1920 гг." (Л., 1977), один из разделов которого отводился анализу "контрреволюционной сущности" идеологии белого движения, а также "организации антисоветской обработки белогвардейцами солдат и населения своего тыла". В указанной работе подробно освещаются формы и методы белой пропаганды, описывается структура информационно-осведомительных органов контрреволюционных режимов (Деникина, Врангеля, Колчака, Юденича, Миллера). Используя, главным образом, мемуарную

19 См.: Книжное обозрение. 1988. № 38. С.7-9.

20 Зимина В.Д. Белое движение в годы гражданской войны. Волгоград, 1995; Она же. Белое движение времен гражданской войны: в плену "чистой идеи" // Белая армия. Белое дело. (Екатеринбург). 1996. № 1; Она же (в соавторстве с Ю.Д. Граждановым). Союз орлов: Белое дело России и германская интервенция в 1917-1920 гг. Волгоград. 1996; Она же. Белое движение и российская государственность в период Гражданской войны. Волгоград, 1998.

21 Шелохаев В.Д. Идеология и политическая организация российской либеральной буржуазии. М., 1991. литературу и материалы периодической печати, автор пришел к выводу о том, что идеологическая обработка населения и солдат в антисоветском духе велась в огромных масштабах, продуманно и целеустремленно, а тиражи выпускаемой агитационной литературы и периодики были необычайно велики. Во многом это стало возможно, по мнению Каткова, благодаря участию в работе правительственных, гражданских и военных органов пропаганды и агитации высококвалифицированных идеологических работников - кадетской профессуры, крупных писателей и журналистов, видных политических деятелей белого движения, работников искусства, церковников и т.д. Характеризуя же, в общем, деятельность идеологического аппарата российской контрреволюции, он писал: "Содержание обработки населения и солдат сводилось к тому, чтобы любыми средствами воспитать ненависть к большевикам, Советской власти, Красной Армии, обелить контрреволюционную власть белогвардейцев, политическую платформу белого движения, любым способом укрепить и пополнить белогвардейскую армию, ликвидировать массовое дезертирство, протащить в жизнь черносотенно-кадетское требование "Единой, неделимой России" .

Некоторые аспекты деятельности идеологического аппарата сибирской контрреволюции нашли отражение в работах B.JI. Соскина и И.Д. Эйнгорна . Если в первой из них пристальное внимание уделяется белой печати как средству "духовного оболванивания масс" и укрепления политической власти буржуазии, а также методам и приемам антибольшевистской пропаганды, то во второй -освещается идеологическая работа церковных организаций Сибири в годы Гражданской войны.

Достаточно подробно советскими историками была изучена идеологическая экспансия иностранных держав, прежде всего США, в годы Гражданской войны, а также меры большевистской контрпропаганды. Весьма плодотворными в этом направлении являются работы Н.М. Балалаевой, Е.И. Бреслав, Г.Э. Эйхе, K.J1. Селезнева, А.Г. Евтушевского, A.C. Якушевского, Е.А. Приваловой и ряда других24. В некоторых из них "идеологическая интервенция" Антанты

22 Катков Н.Ф. Агитационно-пропагандистская работа большевиков в войсках и тылу белогвардейцев в период 1918-1920 гг. Л., 1977. С. 26.

23 Соскин В.Л. Очерки истории культуры Сибири в годы революции и гражданской войны. Новосибирск, 1965; ЭйнгорнИ.Д. Очерки истории религии и атеизма. (1917-1937). Томск, 1982.

24 Балалаева Н.М. Контрреволюционная деятельность зарубежных христианских миссий на Дальнем Востоке (1917-1922) // Дальний Восток. 1970. № 10; Бреслав Е.И. Большевистская печать Приморья (1918-1922). Владивосток, 1958; Эйхе Г.Э. Большевистская печатная пропаганда среди войск противника и населения оккупированных районов в годы гражданской войны и иностранной интервенции. Дисс. . канд. ист наук. М., 1968; Селезнев К.Л. революционная работа большевиков в войсках интервентов // История СССР. 1960. №1; Евтушевский А.Г. Идеологическая интервенция США на Советском Дальнем Востоке и борьба с ней (1917-1922). соотносилась с пропагандистской деятельностью антибольшевистских правительств, выявлялся и анализировался характер этой взаимосвязи. В частности, на тесные контакты, существовавшие между Американским бюро печати (АБП) и контрреволюционной прессой указала Е.А. Привалова. Основываясь на анализе 33 газет и 9 журналов Северной области, Урала, Сибири и Дальнего Востока за 1918-1920 гг., она пришла к заключению о том, что АБП стремилось подчинить своему влиянию антибольшевистскую периодическую печать и тем самым воздействовать на русскую общественность. При этом интервенты не только осуществляли контроль над содержанием белой прессы, но и оказывали прямое давление на газеты и журналистский корпус. В числе газет, "вовлеченных в орбиту американских информационно-пропагандистских интересов", автор называет омскую "Зарю", "Народную Сибирь", "Сибирскую жизнь", "Русскую речь" и "Сибирскую речь", в то время как на англичан ориентировалась "Русская Армия" .

Некоторые сведения о деятельности одного из первых пропагандистских органов - Инструкторско-информационного отдела при МВД Временного Сибирского правительства содержатся в диссертации Л.А. Шиканова , посвященной периоду "демократической контрреволюции", где этот сюжет вплетается в общий контекст становления белой государственности на территории Западной Сибири.

Содержательный аспект белой пропаганды отчасти получил освещение в источниковедческих работах А.П. Штыки и А.Н. Никитина .

В последнее время среди исследователей заметно активизируется интерес к проблеме организации пропагандистской работы правительствами "белой" России в годы Гражданской войны. В статьях Л.А. Молчанова и А.Л. Посадскова, на основе впервые введенных в научный оборот архивных материалов, делается попытка проанализировать деятельность информационно-осведомительных органов восточной контрреволюции, в частности, Русского общества печатного

Дисс. . канд. ист. наук. Томск, 1980; Якушевский A.C. Пропагандистская работа большевиков среди войск интервентов в 1918-1920 гг. М., 1974; Привалова Е.А. В союзе с белогвардейской прессой. Американское бюро печатав Советской России (1917-1920-е годы). М., 1990.

25 См.: Привалова Е.А. Указ. соч. С. 215-218.

26 Шиканов Л.А. Сибирская контрреволюция на начальном этапе Гражданской войны. Дисс. . канд. ист. наук. Томск, 1989.

27 Штыка А.П. Гражданская война в Сибири в освещении белогвардейских мемуаристов. Томск, 1991; Никитин А.Н. К вопросу о характере и содержании агитационно-пропагандистской работы большевиков в колчаковском тылу // Партийные организации Сибири и Дальнего Востока: история и современность. Томск, 1991; Он же. Периодическая печать как источник по истории Гражданской войны в Сибири. Омск, 1991. дела и Совещания по делам печати . Отдельные аспекты содержания белой пропаганды затрагиваются в статьях С.И. Константинова и О.Т. Базалийской29 Деятельности органов цензурного контроля на территории белой Сибири посвящена статья С.П. Звягина, а также одна из глав недавно вышедшей монографии Л.А. Молчанова, где работа цензурного аппарата белых правительств сравнивается с соответствующими структурами Советской России30. При этом цензура рассматривается как важнейшее средство "манипулирования социальным поведением населения".

Таким образом, современное состояние историографии Гражданской войны во многом очерчивает круг проблем, стоящих перед историками в настоящий момент. Это, прежде всего, исследование роли идеологии как мобилизующего фактора в вооруженном противоборстве красных и белых, особенностей организации пропаганды и контрпропаганды воюющими сторонами.

Предмет исследования. Завоевание и удержание симпатий населения, мобилизация массового сознания вокруг интереса определенной группы, манипуляция социальной памятью невозможны без использования такого инструмента распространения идеологического влияния как пропаганда. Значение мобилизующего фактора пропаганды, как мощного средства управления

28 Молчанов Л. А. Деятельность информационных учреждений "белой" России в годы гражданской войны (1918 - 1920 гг.) // Государственный аппарат России в годы революции и гражданской войны: Мат. всерос. конф. М.,1998; Он же. Информационно-агитационные учреждения "белой" Сибири (1918-1920 гг.) // Белая гвардия. 1998. № 2; Он же. Необходимо усилить пропаганду: Отчет о деятельности Русского бюро печати, 1919 // Исторический архив. 1996. № 3; Он же. "Русское общество печатного дела": проблемы организации и деятельности // История "белой" Сибири: Тез. второй науч. конф. Кемерово, 1997; Он же. Цензура "белой" Сибири // История белой Сибири: Тез. третьей науч. конф. Кемерово, 1999; Посадсков A.JI. К истории создания Русского общества печатного дела в Омске (1919 г.) // Четвертые Макушинские чтения. Новосибирск, 1997;Он же. К истории эвакуации Русского общества печатного дела (окт.1919 -янв. 1920 гг.) // История белой Сибири: Тез. третьей науч. конф. Кемерово, 1999; Он же. Отдел печати Всероссийского правительства в Омске: информационно-пропагандистская, издательская и библиографическая деятельность (1918 - 1919 гг.) // Культура и интеллигенция России: социальная динамика, образы, мир научных сообществ (XVIII - XX вв.). Т. 1. Научные сообщества в социокультурном пространстве России (XVIII - XX вв.): Мат. 3-й Всерос. науч. Омск, 1998; Он же. Совещание по делам печати как идеологический центр колчаковского правительства (по рассекреченным материалам ГАРФ) // Клио: Межвуз. журнал для ученых. СПб., 1997. № 2; Он же. Совещание по делам печати как идеологический центр колчаковского правительства (по рассекреченным материалам ГАРФ) // Региональные процессы в Сибири в контексте российской и мировой истории: Тез. докл. Всеросс. науч. конф. Новосибирск, 1998.

29 Константинов С.И. Пропагандистская работа в армии A.B. Колчака // История «белой» Сибири: Тез. второй науч. конф. Кемерово, 1997; Базалийская О.Т. Агитация и пропаганда в белой армии нп примере газеты "Великая Русь" (октябрь-декабрь 1919 г.)// Там же.

30 Звягин С.П. Цензура в условиях "белой" Сибири // Вопросы истории Сибири XX века: Межвуз. сб. науч. тр. Новосибирск, 1998; Молчанов Л.А. Из истории газетной прессы России в годы революции и гражданской войны (октябрь 1917-1920 гг.). М., 1997. поведением индивидов и социальных групп, особенно возрастает в переломные моменты истории.

Ключевое понятие - пропаганда - определяется как целенаправленное и политически мотивированное убеждающее воздействие на политические группы. С его помощью те или иные соъ^иалъно-политические идеи, взгляды и теории должны быть доведены до сознания каждого человека и оказать влияние на

•2 1 формирование его поведения в желательном направлении . Пропаганда тесным образом связана с феноменом идеологии. "В своем популярном обличье, - отмечал американский социолог Г. Блумер, - идеология принимает формы эмоциональных символов, стереотипов, гладких и наглядных фраз и простонародных аргументов. Она также ведает догмами движения, но и представляет их в такой форме, которая способствует их быстрому пониманию и усвоению". Поэтому, при рассмотрении содержательного аспекта военной пропаганды основное внимание было обращено, главным образом, на анализ именно этой стороны идеологии белого движения. В работе исследуется содержание, формы и методы внедрения в массовое сознание преимущественно тех идеологических установок, в соответствии с которыми информационно-осведомительные органы сибирской контрреволюции создавали мифологизированный образ белой армии.

Цель работы: на основании имеющихся источников и литературы комплексно исследовать политически значимые для того времени стороны деятельности органов военной пропаганды восточной контрреволюции, показать их место и роль в политической системе белой Сибири.

Исходя из поставленной цели, автор ставит перед собой следующие исследовательские задачи.

- воссоздать общую картину деятельности органов военной пропаганды белой Сибири, выявить их структуру и специфику и, по возможности, проследить эволюцию осведомительного аппарата колчаковских армий;

-рассмотреть формы, методы и приемы работы правительственных и неправительственных учреждений, направленной на "популяризацию идей армии";

-показать своеобразие восприятия феномена пропаганды в сибирской прессе тех лет;

-зафиксировать те "политические мифы", которыми оперировала антибольшевистская пропаганда с целью создания положительного образа белой армии;

31 Войтасик Л. Психология политической пропаганды. М., 1981. С. 44.

-выявить особенности построения газетных сообщений, имевших пропагандистский характер, и риторические приемы антибольшевистской прессы Сибири, использовавшиеся с этой целью;

-раскрыть комплекс причин, обусловивших низкую эффективность антибольшевистской пропаганды в годы Гражданской войны.

Хронологические рамки исследования охватывают период с конца мая 1918 г. до начала января 1920 г. Выбор начальной временной границы непосредственным образом связан с моментом зарождения белой государственности на территории Западной Сибири в конце мая - начале июня 1918 г. Именно в этот период начинает складываться идеологический аппарат восточной контрреволюции и создаются первые правительственные органы, в задачу которых входила пропагандистская деятельность (Инструкторско-информационный отдел при МВД, Информационное бюро при канцелярии Совета министров, Военно-исторический отдел штаба Сибирской армии). 4 января 1920 г. адмирал Колчак передал полномочия Верховного правителя генералу Деникину, что фактически означало окончательную ликвидацию колчаковского режима. Эта дата и обусловила конечный временной рубеж данного исследования. Наряду с общим параличом власти, в это время происходит свертывание работы правительственных информационно-осведомительных органов, фактический распад самого аппарата военной пропаганды.

Внутренне членение на начальный (июнь 1918 - май 1919) и заключительный (июнь - ноябрь 1919) периоды деятельности осведомительных органов белой Сибири весьма условно. Обоснованием такого деления служит видимый перелом в отношении к пропаганде, который произошел в стане восточной контрреволюции в конце весны - начале лета 1919 г.

Территориальные рамки исследования ограничены на востоке озером р и Т~1 V и тт и « и

Байкал, пределами Енисейском и Иркутской губернии, а на западе - подвижной линией фронта. Таким образом, территориально данная работа охватывает преимущественно регионы Урала и Западной Сибири и часть Поволжья. В момент наибольшего военного триумфа колчаковских войск (весна 1919) части Западной армии захватили Уфу, Белебей, Бугуруслан и Бутульму, а к концу апреля вышли на линию Чистополь - Сергеевск и создали реальную угрозу Самаре и Казани. С началом контрнаступления большевистского Восточного фронта (28 апреля 1919 года) стратегическая инициатива перешла в руки красных и, несмотря на частичный успех Сибирской армии генерала Р.И. Гайды, которая в июне нанесла удар в направление Глазова, линия фронта неуклонно поползла к Омску. Именно на контролируемых колчаковскими войсками территориях Поволжья, Урала и Западной Сибири в наибольшей степени проявилась деятельность аппарата военной пропаганды Омского правительства. Эти же регионы служил основным источником пополнения и комплектования белых армий. Идеологическая обработка Восточной Сибири и Дальнего Востока, как районов более удаленных от столицы, была менее интенсивна и носила фрагментарный характер. К тому же, в этих регионах, особенно в Забайкалье и Приморье, были сильны позиции местных атаманов (Семенова, Калмыкова, Унгерна), сводивших на нет усилия, в том числе и пропагандистские, центральной власти. Включение в территориальные рамки исследования Иркутской губернии объясняется эвакуацией в конце 1919 г. колчаковской столицы из Омска в Иркутск и попыткой перенести центр антибольшевистской борьбы в Восточную Сибирь. В Иркутск были переведены и некоторые информационно-пропагандисткие учреждения (часть Русского бюро печати, редакция "Русской Армии" и т.д.).

Методологические основы данной работы обусловлены современным уровнем развития отечественной и зарубежной исторической науки, а также философии, социологии, социальной психологии и лингвистики. При этом решение исследовательских задач осуществляется на путях междисциплинарного синтеза.

Общими методологическими принципами, использовавшимися в исследовании, являются принципы историзма и системности. С одной стороны исторические события и социально-политические явления рассматриваются в динамике их становления во времени, развития и изменения. С другой - в работе осуществляется интеграция исследовательского материала, накопленного различными областями гуманитарного и социального знания, занимающимися изучением феноменов идеологии и пропаганды. Следует отметить, что важнейшим моментом, обеспечивающим возможность применения системного подхода, является формализация исследуемого конкретно-исторического материала. Это означает, что для того, чтобы вскрыть специфику идеологической доктрины белого движения, ее проявления в реальной действительности (в виде пропагандистских текстов), необходимо отвлечься от вариативной изменчивости рассматриваемого объекта, сопоставить его с некоторыми относительно стабильными понятиями. Поэтому методика применения системного подхода состояла в выявлении общесистемных характеристик идеологии и пропаганды, а также в сопоставлении имеющихся теоретических моделей с их проявлением в исторической конкретике.

Реализуемый в работе структурно-функциональный подход предусматривает анализ системы с точки зрения выполняемых ею функций. При этом под функцией понимается способность отдельных составляющих вносить своей частичной активностью вклад в функционирование всей системы. Особенно четко этот подход обозначился при анализе средств массовой коммуникации (СМК). В рамках этого направления СМК рассматриваются как вещь нейтральная сама по себе, но которая может быть использована и на благо человека, и во зло ему. Как известно, еще в 1948 г. американский социолог, основатель контент-анализа Г.Д. Лассуэлл сформулировал вопрос, по мере ответа, на который становится ясным структурно -функционалистское понимание СМК: "Кто говорит - что сообщает - по какому каналу - кому - с каким эффектом?" В соответствии с этой формулировкой в качестве объекта исследования выделяются: коммуникатор, то есть инстанция, организующая и контролирующая процесс МК; сообщения как таковые; технические средства; аудитория, ее количественно описываемые социальные и социально-психологические характеристики; результаты - изменения в сознании аудитории. В совокупности это составляет структуру средств массовой коммуникации. Объектом анализа в нашей работе являются преимущественно первые три из указанных элементов данной структуры.

Креме того, по мнению представителей структурного функционализма, СМК наделены определенными ролями - функциями. Так, американский исследователь Д. Мак-Квейл выделил следующие функции СМК:

-Информационная: информирование о событиях и существующих условиях в стране и в мире; обозначение существующих отношений власти.

-Корреляционная: объединение и интерпретация информационных сообщений; обеспечение поддержки существующим властям и господствующим нормам; социализация; координация усилий отдельных социальных субъектов; достижение консенсуса; фиксация социальных статусов и приоритетов. Континуитивная: трансляция доминирующей культуры; поддержание общности социальных ценностей.

-Развлекательная: обеспечение средств расслабления; смягчение социальной напряженности.

-Мобилизационная: проведение кампаний в поддержку тех или иных действий в области политики, экономики, труда и иногда религии.

Таким образом, делая акцент на активной вовлеченности СМК в поддержание существующего социального и политического порядка, теория структурного функционализма дает историку своего рода ключ к пониманию социокультурной роли прессы.

В соответствии с этим подходом идеологический аппарат восточной контрреволюции рассматривается как особая подсистема, активность которой была направлена на поддержание динамического равновесия всей политической системы белой Сибири. Исходя из этого, пропаганда интерпретируется как совокупность действий, нацеленных как на внедрение в массовое сознание определенных ценностей и идеалов, так и на поддержание устойчивости политической системы. В то время как аппарат военной пропаганды служил для информационно-идеологического обеспечения не только белой армии, но и политического режима белой Сибири в целом. В данном случае используется ситуационный анализ, позволяющий изучать изменения активности военно-пропагандистских органов под воздействием различных социально-политических факторов.

Широкое применение в диссертации нашел метод интерпретации, в соответствии с которым, пропаганда рассматривается как совокупность идеологических текстов, зафиксированных в письменном виде и подлежащих истолкованию. Такой подход, в свою очередь, заставляет по-новому взглянуть на место историка в процессе познания прошлого, пересмотреть устоявшиеся некогда подходы к историческим источникам. Как верно заметил Ю.М. Лотман: "Историк обречен иметь дело с текстами. Между событием "как оно произошло" и историком стоит текст, и это коренным образом меняет научную ситуацию. Текст всегда кем-то и с какой-то целью создан, событие предстает в нем в зашифрованном виде. Историку предстоит, прежде всего, выступить в роли дешифровщика. Факт для него не исходная точка, а результат трудных усилий. Он сам создает факты (выделено мной - Д.Ш.), стремясь извлечь из текста внетекстовую реальность, из рассказа о событии - событие"32. Поставленный еще школой "Анналов" на заре ее существования вопрос об активном отношении историка к исследуемому материалу, получает новое осмысление в рамках постоянно формирующейся постмодернистской эпистемы. Так, по мнению американского исследователя С. Смита, в настоящее время не представляется возможным вернуться к представлениям о прошлом как зафиксированной объективной реальности, которая должна быть бесстрастно описана историками. Прошлое приобретает смысл только тогда, когда оно получает отражение в научных трудах историков33.

32 Лотман Ю.М. Внутри мыслящих миров. Человек - текст - семиосфера - история. М., 1996. С. 301-302.

33 Смит С. Постмодернизм и социальная история на Западе: проблемы и перспективы. // Вопросы истории. 1997. № 8. С. 159.

Таким образом, в диссертации рассматривается не столько то, что знали о пропаганде и идеологии люди того времени, сколько то, что можем знать об этом мы. Это является определяющей линией в работе.

Особую значимость в работе имеет риторический анализ языковой структуры и идеологической основы пропагандистских текстов, включающий в себя исследование искусства аргументации, а также рассмотрение отдельных стилистических фигур и приемов. Применение данного метода позволило посредством изучения и сопоставления вербальных средств воздействия проследить те идеологические установки, согласно которым исследуемые пропагандистские тексты были созданы и структурированы. В отличие от большевизма идеология белого движения не представляла собой целостную концепцию. Тем не менее, социально-политические установки, которыми руководствовались ее сторонники, можно реконструировать из пропагандистских текстов, где они были воплощены в общепонятную систему образов и символов.

Кроме того, в диссертации используется компаративный (сравнительно-исторический) метод исследования, а также элементы терминологического и психологического анализа.

Источниковую базу диссертационного исследования составили, прежде всего, впервые введенные в научный оборот материалы периодической печати (свыше 70 названий), документальные публикации, архивные материалы, а также воспоминания военных, политических и государственных деятелей белого движения.

Специфика темы диссертации - система военной пропаганды белой Сибири -во многом предопределила и использование периодической печати в качестве основного источника. В этом отношении пресса времен Гражданской войны является уникальнейшим историческим источником, информационный потенциал которого не исчерпан до сих пор. Это тем более важно, если учесть, что бурные революционные потрясения, гражданская война, словно смерч промчавшаяся по бескрайним сибирским просторам, привели к уничтожению, потере или расхищению многих документальных свидетельств эпохи. Как справедливо отмечали составители указателя периодических изданий Сибири в годы Гражданской войны E.H. Косых и С.Ф. Фоминых: "Без этого исторического источника весьма затруднительно воссоздать деятельность политических партий и течений, различных общественных организаций и движений, действовавших по обе стороны баррикад, разделивших население страны на два непримиримых лагеря"34.

Отечественные исследователи (A.JI. Посадсков, С.А. Красильников, E.H. Косых, Н.М. Семенова, А.П. Волгин, А.Н. Никитин и др.) внесли существенный вклад в изучение информационного потенциала прессы, ее возможностей как источника по истории Гражданской войны. Так, по мнению С.А. Красильникова, материалы периодической печати, с одной стороны, отражают социально значимые события и явления, а с другой - содержат взгляды, установки, настроения различных классов и социальных групп35. К важнейшим качественным характеристикам прессы он относит: периодичность, систематичность, идеологическую направленность и информационную насыщенность36. С точки зрения А.Н. Никитина, периодическая печать Сибири, будучи синтетическим источником, включает в себя разные виды источников, отличается богатством содержания, охватывает практически все стороны и проблемы истории гражданской войны. "Повременные издания, - отмечает он, - несмотря на длительные перерывы, вызванные объективными и субъективными причинами, позволяют проследить процессы, происходившие на Востоке страны в 1918-1920 ун гг., в их развитии" .

В то же время стоит отметить субъективный характер информационных сообщений, помещаемых в прессе. Так, французский исследователь Ж. Мерме выделил целый ряд положений, согласно которым средства массовой информации не могут объективно отображать жизнь общества. По его мнению, события, которые освещаются в прессе, в основном отбираются не по их реальной значимости, а по интересу, который они могут вызвать у публики. При этом, простые, доступные пониманию сюжеты получают преимущество перед сложной, требующей осмысления информацией. Средства массовой коммуникации (СМК), -отмечал Ж. Мерме, - редко отражают события адекватно действительности. Эти события специально инсценируются, чтобы сделать их более привлекательными, яркими, запоминающимися. Некоторые необходимые для понимания аспекты

34 Периодическая печать Сибири в годы гражданской войны (конец мая 1918 - декабрь 1919 гг.). Указатель газет и журналов / Сост. Косых E.H., Фоминых С.Ф. Томск, 1991. С. 3.

35 Красильников С.А. Печать Западной Сибири в первый период Советской власти и политические позиции интеллигенции (октябрь 1917 - июнь 1918 гг.): опыт контент-анализа // Вопрсы библиотечного дела, библиографии и истории книги в Сибири и на Дальнем Востоке. Новосибирск, 1975. С. 250.

36 Он же. Периодическая печать Сибири в период Октября в системе политической пропаганды. К постановке проблемы и методов исследования // Книжное дело Сибири и Дальнего Востока в годы строительства социализма. Новосибирск, 1984. С. 182.

37 Никитин А.Н. периодическая печать как источник по истории гражданской войны в Сибири. Омск, 1991. С. 198. информации опускаются. Связь между событиями, как правило, отсутствует. СМК обладают тенденцией к быстрой мобилизации, мгновенной концентрации внимания на каком-либо событии. Это приводит к приувеличению абсолютного значения данного события в сознании аудитории. В тоже время они быстро теряют интерес к отдельному событию, создавая порой ощущение, будто оно вообще не происходило.

Наибольшее внимание уделяется редкому, сенсационному, ненормальному, негативному, пугающему в сравнении с общим, нормальным, позитивным. Таким образом, СМК склонны изображать негативную картину мира, придавая реальности модифицированный, гипертрофированный, деформированный имидж.

Выводы, к которым пришел Мерме, были сделаны на основе анализа современных западных средств массовой коммуникации; однако, с небольшими оговорками их можно отнести ко всей периодической печати. Все это необходимо учитывать при работе с повременными изданиями.

Тематика исследования определила двойственный характер использования материалов периодической печати. С одной стороны они рассматривались как источники информации о деятельности органов военной пропаганды белой Сибири, с другой - как совокупность пропагандистских текстов, подлежащих всестороннему анализу.

В источниковедческих работах E.H. Косых, Н.М. Семеновой, А.П. Волгина, ло

А.Н. Никитина . и других достаточно подробно рассмотрены проблемы общей классификации сибирской прессы периода Гражданской войны и, на наш взгляд, нет необходимости возвращаться к этому вопросу. Поэтому попытаемся сгруппировать те периодические издания, которые непосредственно использовались при подготовке данной диссертации.

Основной массив использовавшейся периодической печати можно разбить на три группы:

1) Официальная пресса. К этой категории относятся центральные правительственные издания (последовательно сменявшие друг друга "Сибирский

38 Косых E.H. Газетная периодика Сибири марта 1917 - мая 1918 в цифрах // Октябрь и гражданская война в Сибири. История. Историография. Источниковедение. Томск, 1993; Он же. Периодическая печать Сибири (март 1917-май 1918). Из истории идейно-политической борьбы. Томск, 1994; Семенова Н.М. Периодическая печать Сибири как источник по истории "демократической контрреволюции". Дисс. . канд. ист. наук. Томск, 1977; Она же. Положение сибирской печати в период "демократической контрреволюции" // Проблемы истории революционного движения и борьбы за власть Советов в Сибири (1905-1920). Томск, 1982; Волгин А.П. К характеристике периодической печати Сибири как источника по истории колчаковщины // Вопросы истории социального и экономического развития Советской Сибири. Томск, 1986; Он же. Буржуазная пресса и колчаковщина. Дисс. . канд. ист. наук. Томск, 1990; Никитин А.Н. Периодическая печать как источник по истории гражданской войны в Сибири. Омск, 1991. вестник", "Вестник Всероссийского Временного Правительства", "Правительственный вестник") и печатные органы местных структур управления ("Акмолинские областные ведомости", "Алтайские губернские известия", "Вестник Томской губернии" и т.д.). До создания "Сибирского вестника" (лето 1918 г.) функции официального правительственного органа выполнял "Омский вестник".

2) Военная периодическая печать. Специализированная армейская пресса белой Сибири берет свое начало, по-видимому, с 22 сентября 1918 г., когда под девизом "За веру и верность" вышел первый номер газеты "Сибирский стрелок" (издание штаба 3-го Уральского корпуса горных стрелков). Подлинный ее расцвет начинается после установления военной диктатуры. Военную периодику, в свою очередь, можно подразделить на центральные печатные органы ("Русская Армия", "Русский воин"), а также издания фронтового ("Вперед!"), армейского ("Голос сибирской армии", "Сибирский стрелок", "Друг армии и народа"), корпусного ("За Родину!", "Сибирские стрелки"), окружного ("Великая Россия", "Русский голос"), дивизионного ("На страже свободы", "Голос сибиряка") уровней. Зачастую военные издания меняли свою принадлежность. Так, выпускавшаяся первоначально штабом 2-й Сибирской армии газета "Вперед!" была преобразована во "фронтовую ежедневную газету", став органом Осведфронта, а уже упоминавшийся "Сибирский стрелок" превратился со временем в издание штаба Западной армии. В этом плане наиболее интересна эволюция газеты "Великая Россия". Основанная как орган 41-го Уральского стрелкового полка, эта газета вначале печаталась в Уфе, затем ее издание велось штабом Западной армии, а с 1 мая 1919 г. "Великая Россия" переходит в собственность "Восточно-Русского культурно-просветительного общества"39. В октябре того же года газета эвакуируется в Томск и преобразуется в издание осведомительного отдела штаба Омского военного округа. К военной периодике относятся также новониколаевские "Военные ведомости" (первоначально в качестве ее издателя фигурирует начальник 6-й Казанской дивизии, полковник А.П. Степанов) и однодневная газета "Возрождающаяся Россия", выпущенная отделом по внешкольному образованию и воспитанию в войсках Томского гарнизона.

Приоритетные направления в деятельности военной прессы, ее место в общей системе идеологического обеспечения белого движения достаточно четко сформулированы и обозначены в передовой статье первого номера "Военных ведомостей". "Наше дело, военной газеты, - говорилось в ней, - обратить все свое внимание на нашу возрождающуюся к новой жизни армию. Оберегать ее от

39 Русская Армия (Омск). 1919. 16 мая. внутреннего разложения и создавать вокруг здоровую обстановку. Использовать все культурные силы внутри армии, чтобы с помощью их воспитать и поднять на должную высоту солдатские массы. Привлечь все общественные силы страны, чтобы окружить армию заботливым отношением тех, кого она защищает"40.

3) "Правые" издания, или, как они себя именовали, "органы национальной и государственной мысли". Включали в себя широкий спектр прессы патриотического направления. Наиболее авторитетным изданием данного типа являлись выходившие в Екатеринбурге под редакцией известного дореволюционного публициста A.C. Белевского-Белоруссова "Отечественные ведомости". К той же группе следует отнести омские "Зарю" и "Нашу зарю", "Орган славянского единения" - газету "Наш путь"; церковно-православную печать; издания Русского бюро печати ("Наша газета" и "Русское дело"), некоторые изначально кадетские органы печати, такие как новониколаевская "Русская речь". Очень часто "правая" пресса маскировалась под "общедоступные военно-народные" или "беспартийные, общественно-политические и литературные" издания ("Надежда России", "Сегодня", "Родина" и др.). Политическое кредо периодической печати этого направления отчетливо выражено в программном заявлении газеты "Русский голос": ".мы стоим за Единую Великую Россию с сильной всенародной властью и мощной армией, Россию, где всякий мог бы спокойно трудиться и спокойно пользоваться трудами рук своих"41. По ряду ключевых проблем, в частности, по вопросу о помощи союзников "государственно мыслящие" органы печати находились гораздо правее официального правительственного курса.

Кроме указанных выше групп при написании диссертации использовались материалы партийной (кадетской и "умеренно социалистической", прежде всего -правоэсеровской), кооперативной и земской прессы. Особняком в ряду партийной прессы стоит томская "Сибирская жизнь" находившаяся на платформе "Потанинского кружка". Материалы этой одной из старейших сибирских газет, фиксировавшей значительный спектр разнообразной информации, являются уникальнейшим источником по истории Гражданской войны, особенно ее начального периода, когда количество повременных изданий, выходивших в Западной Сибири, были незначительно. В процессе работы привлекались также, в основном для сравнения, газеты белого Юга.

40 Военные ведомости (Новониколаевск). 1918. 21 ноября.

41 Русский голос (Томск). 1919. 27 октября.

Неотъемлемой составляющей частью источниковой базы диссертации явились уже опубликованные и некоторые неопубликованные документы. Изданные в 20-60-е гг. сборники документов, посвященные партизанскому движению и борьбе трудящихся Сибири за Советскую власть, включают ряд материалов (обзоры с мест, доклады, телеграммы, отчеты, сводки), которые дополняют данные периодической печати о деятельности идеологического аппарата восточной контрреволюции42. Из последних документальных публикаций следует отметить сборник "Законодательная деятельность белых правительств Сибири (июнь-ноябрь 1918 г.)"43, подготовленный Е.В. Луковым, С.Ф. Фоминых и Э.И. Черняком. Включенные в его состав документы отражают законодательную деятельность Западно-Сибирского Комиссариата и Временного Сибирского правительства по различным направлениям внутренней политики, в том числе по вопросам печати, информационного обеспечения, цензуры и т.д. Из неопубликованных документов особую значимость имела хранящаяся в Научной библиотеке Томского государственного университета коллекция приказов начальника штаба Верховного Главнокомандующего (свыше 1 тыс.), позволившая уточнить структуру осведомительных органов белой Сибири.

Наряду с материалами периодической печати и документальными источниками, в работе широко использовалась мемуарная литература. В воспоминаниях, принадлежащих перу политических и военных деятелей белой Сибири (Г.К. Гинса, А. Будберга, Л.А. Кроля, В.Н. Иванова, Н.В. Устрялова, П.П. Петрова, К.В. Сахарова и ряда других)44 содержатся оценки различных аспектов пропагандистской деятельности Омского правительства, раскрываются причины ее

42 Партизанское движение в Сибири. Т. 1. Приенисейский край. M.-J1, 1925; Последние дни колчаковщины. M.-JL, 1926; Борьба за власть Советов в Тобольской (Тюменской) губернии (19171920 гг.). Свердловск, 1967; Борьба за власть Советов в Томской губернии (1917-1919 гг.). Томск, 1957; В борьбе с контрреволюцией (1918-1920 гг.). Омск, 1959; Омские большевики в борьбе за власть Советов (1917-1920.гг.). Омск, 1952; Партизанское движение в Западной Сибири (19181920 гг.). Новосибирск, 1959.

43 Законодательная деятельность белых правительств Сибири (июнь-ноябрь 1918 г.) / составители Е.В. Луков, С.Ф. Фоминых и Э.И. Черняк. Вып. 1-3. Томск, 1998.

44 Болдырев В.Г. Директория, Колчак, интервенты. Новониколаевск, 1925; Гинс Г.К. Сибирь, союзники и Колчак. Поворотный момент русской истории 1918-1920 гг. (Впечатления и мысли члена Омского правительства). Пекин, 1921; Дневник барона А. Будберга // APP. Т. 15. М., 1993; Дневник капитана Лейб-гвардии Преображенского полка Дмитрия Дмитриевича Литовченко // Звезда. 1995. № 2; Колчаковщина. Из мемуаров активных деятелей белогвардейщины. Л., 1930; Кроль Л.А. Затри года. Воспоминания, впечатления, встречи. Владивосток, 1922; Пепеляев В.Н. Дневник // Красный архив. 1928. Т. 6 (31); Петров П.П. От Волги до Тихого океана в рядах белых 1918-1922: Воспоминания. Рига, 1930; Сахаров К.В. Белая Сибирь. Мюнхен, 1923; Серебренников И.И. Мои воспоминания. Т. 1. В революции (1917-1919). Тяньцзин, 1937; Иванов В.Н. Урал -Харбин - Владивосток (1919 - 1922). Главы из воспоминаний // Иванов В.Н. Императрица Фике. Дочь маршала: Ист. повести. М., 1992. низкой эффективности. В мемуарах Г.К. Гинса и А. Будберга приводятся сведения о некоторых руководителях осведорганов (полковниках Клерже, Сальникове и т.д.). Нередко мемуарная литература выступает единственным источником информации о некоторых эпизодах, не зафиксированных в документах и не попавших на страницы периодической печати. Чаще всего это касается сведений, полученных в личных разговорах. В частности, в воспоминаниях Г.К. Гинса приводится содержание его бесед с адмиралом Колчаком, в которых затрагивались вопросы организации пропаганды. Это позволяет в свою очередь более полно осветить деятельность идеологического аппарата восточной контрреволюции. При компаративном анализе, для характеристики Освага, нами привлекались, главным образом, воспоминания45, либо участников белого движения на Юге России, либо непосредственных очевидцев тех событий. Это объясняется тем, что сибирская мемуаристика слишком бедна свидетельствами о деятельности правительственного аппарата пропаганды, поэтому привлечение воспоминаний о сходных явлениях, происходивших в других региональных очагах антибольшевистского движения, в какой-то мере это компенсирует. К тому же анализ этой группы источников позволяет лучше разобраться в функционировании колчаковских информационно-осведомительных органов, взглянуть, через призму личного опыта, на те его стороны, которые не получили должного освещения в периодической печати.

Таким образом, исследование деятельности идеологического аппарата восточной контрреволюции, специфики организации военной пропаганды требует комплексного, системного, критического использования всего спектра информации, содержащейся в периодической печати с привлечением необходимых данных других источников, а также материалов, введенных в оборот предыдущими поколениями историков.

45 Алексеев H.H. Из воспоминаний 11 Архив русской революции (далее - АРР). Т. 17. М., 1993; Валентинов A.A. Крымская эпопея // АРР. Т. 5. М., 1991; Врангель П.Н. Записки // Трагедия казачества. М., 1994; Виллиам Г. Побежденные // АРР. Т. 7. М., 1991; Дроздов А. Интеллигенция на Дону // АРР. Т. 2. М., 1991; Лукомский А. Из воспоминаний // АРР. Т. 6. М., 1991; Михайловский Г.Н. Записки. Из истории внешнеполитического ведомства. 1914-1920. Кн. 2. Октябрь 1917 - ноябрь 1920 гг. М., 1993; Оболенский В. Крым при Врангеле // Революция и гражданская война в описаниях белогвардейцев. Деникин. Юденич. Врангель. М., 1991; Раковский Г. Конец белых // Там же; Соколов К.Н. Правление генерала Деникина // Белое дело. Кубань и добровольческая армия. М., 1992; Шульгин В.В. Дни. 1920: Записки. М., 1989; Энгельгардт Б.А. Контрреволюция. Из воспоминаний начальника отдела пропаганды Добровольческой армии // Диалог. 1996. №№ 1-8.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Шевелев, Дмитрий Николаевич

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Опыт революции и Гражданской войны в России со всей очевидностью показал значение идеологии как мобилизующего фактора и инструмента достижения легитимности в переломные моменты жизни общества.

Первоначально идеологи сибирской контрреволюции считали неприемлемым применение мер пропагандистского воздействия, аналогичных большевистским. Во многом это являлось следствием негативного отношения белого офицерства как к "политике", под которой они понимали главным образом антигосударственную деятельность, так и к "агитации" и "пропаганде" в частности. Военные предпочитали думать, что у них вовсе нет никакой "идеологии", а сражаются они за общенациональные, общероссийские интересы. Кроме того, эйфория первых военных побед отодвинула в глазах армейского командования психологические методы ведения войны и долговременные пропагандистские стратегии на второй план.

Заметное изменение в отношении к пропаганде, сопровождавшееся структурной перестройкой осведомительных органов, происходит летом-осенью 1919 г. Под давлением, главным образом, внешних обстоятельств: неудач на фронте, активизации повстанческо-партизанского движения и коммунистического подполья, Омское правительство значительно расширяет военно-пропагандистскую деятельность, надеясь тем самым мобилизовать население Урала и Сибири на борьбу с большевиками.

Анализ периодической печати, других источников позволил выявить структуру организации пропаганды белой Сибири как особой разновидности политической коммуникации, состоявшей из следующих элементов:

В качестве коммуникатора, то есть инстанции, организующей и контролирующей процесс пропагандистского воздействия, выступал идеологический аппарат сибирской контрреволюции, осуществлявший производство и внедрение в массовое сознание определенной идеологической продукции.

Под пропагандистским сообщением следует понимать единичное пропагандистское действие (газетная статья, листовка, плакат, лозунг, лекция и т.д.), позволявшее довести пропагандистскую информацию до аудитории в законченной и понятной форме.

Важным структурным элементом является пропагандистская коммуникация, определяемая как способ распространения и доведения до сознания аудитории пропагандистских сообщений. В работе рассматривалась преимущественно опосредованная коммуникация, реализуемая через СМИ. В белой Сибири именно периодическая печать выступала в качестве основного канала распространения пропагандистских сообщений. Наряду с этим, в деятельности информационно-осведомительных органов восточной контрреволюции очень часто имела место непосредственная коммуникация (лекции, доклады, проповеди и пр.), основным средством которой выступало живое слово.

Роль аудитории при этом играло гражданское население Урало-Сибирского региона, а также солдаты действующей армии, тыловых и внутренних военных округов.

Результаты воздействия пропаганды должны были выразиться в изменении сознания аудитории - усилении антибольшевистских настроений, одобрении действий Омского правительства, оказании моральной и материальной поддержки белой армии, активном содействии мобилизациям и т.д.

При изучении содержания пропагандистских сообщений обозначились также основные функции органов военной пропаганды:

-Политико-просветительная: информирование о текущих политических событиях.

-Манипулятивная: объяснение и интерпретация информационных сообщений в соответствии с общей политической линией правительства с целью объединить усилия аудитории, побудить ее действовать в желаемом направлении.

-Императивно-убеждающая: воздействие на аудиторию с целью обозначить и зафиксировать соответствующие отношения власти в качестве наиболее приемлемых в данной политической ситуации, а провозглашенных идеологических приоритетов и ценностей белого движения как общезначимых.

-Мобилизационная: проведение кампаний в поддержку тех или иных действий правительства, направленных на усиление военной мощи; мобилизация общественных сил на борьбу против большевизма.

-Разграничительная: создание "образа врага"; отделение общности "мы" от враждебного "они"; углубление противоречий между действиями противника и интересами гражданского населения.

-Дидактическая: политическая социализация в духе провозглашенных идеологических ценностей и господствующих социальных норм.

-Развлекательная: организация культурного досуга, обеспечение рядовому и офицерскому составу армии средств расслабления, снятие за счет этого социальной напряженности.

Деятельность идеологического аппарата в этой связи воспринимается как функционирование особой подсистемы в рамках общей политической системы восточной контрреволюции. При этом активность органов военной пропаганды с одной стороны была направлена на достижение легитимности контрреволюционных режимов через легитимацию отдельных институтов, в частности, армии. С другой - на поддержание стабильности политической системы белой Сибири в целом.

Анализ результатов деятельности военно-осведомительных органов белой Сибири также показывает, что их эффективность была относительно невысока. В частности, белые не смогли развернуть пропаганду своих идей на территории Советской России, как это сделали красные в регионах, контролируемых войсками контрреволюции. Такое положение дел наблюдалось на всех фронтах Гражданской войны. По признанию деникинского генерала A.A. фон Лампе, большевистская пропаганда была "могучим фактором, разрушавшим белый тыл". "В этом вопросе, - писал он, - красные преобладали, так как он был поставлен у них лучше, чем у белых, да и надо признаться, что лозунги, проводившиеся ими в жизнь, были всегда бесконечно более заманчивы для массы, чем то, что могли предложить ей пропагандисты белого фронта"1. Да и действуя на своей территории, органы военной пропаганды оказались не в состоянии объединить общественные силы в поддержку армии и, тем самым в какой-то мере придать легитимность политическим режимам контрреволюции.

Главные же причины невысокой результативности белой пропаганды следует искать вне идеологического аппарата восточной контрреволюции. В условиях, когда не были урегулированы аграрные взаимоотношения, не решен рабочий вопрос, реквизиции, принудительные мобилизации, злоупотребления властью на местах и разгул "атамашщшы" свидетельствовали не в пользу колчаковского режима, "деятельность правительственных отрядов, милиции, а также местных правительственных агентов, - говорилось в "Отношении Томской губернской земской управы командующему 1-й Сибирской армией" генерал-лейтенанту А.Н. Пепеляеву от 11 декабря 1919 г., - подорвали в глазах широких кругов крестьянства от безземельного батрака до хозяйственно крепкого сибиряка-старожила, необходимый авторитет власти"2. Сам же генерал Пепеляев еще в конце июня 1919 г. с горечью констатировал: "Вопрос о комплектовании частей солдатами поставлен необычайно остро. Начиная с первой мобилизации осенью 1918 г.,

1 Лампе A.A. фон. Причины неудачи вооруженного выступления белых // Деникин А.И., Лампе A.A. фон. Трагедия белой армии. М., 1991. С. 22-23.

2 Борьба за власть Советов в Томской губернии (1917-1919 гг.). Томск, 1957. С. 490. проведенной неумело и поэтому повлекшей за собой ряд восстаний по всей

Сибири, обострившей отношение жителей к самой идее постоянной армии, тыл не 2 дал фронту ничего" . Карательные меры, к которым прибегали военные в деревне при отказе крестьян служить в армии; казни и порки, ставшие обычным явлением; своекорыстие и эгоизм финансово-промышленных кругов; невиданная спекуляция в тылу; продажность и взяточничество чиновников, и полная неспособность правительства остановить все это настраивали население Сибири против власти адмирала Колчака. Реваншизм правых (черносотенно-монархистских элементов и военщины) изрядно запятнал "белые ризы" контрреволюции, скомрометировав белую идею в целом. Белая пропаганда оказалась бессильной на фоне общего прогрессирующего паралича власти, а потеря контроля в низовом аппарате управления лишила ее непосредственной связи с населением. В такой обстановке большевикам ничего не стоило обвинить белых в реставраторских устремлениях, доказать несостоятельность и обреченность контрреволюции. "Карательные отряды, - отмечал один из участников Гражданской войны, - были лучшими агитаторами за Советскую власть"4.

Существенную роль в дискредитации белого движения сыграла ставка лидеров контрреволюции на военную и экономическую помощь иностранных держав. "Только благодаря союзникам, - писал уже в эмиграции генерал К.В. Сахаров, - национальное русское дело потерпело крах."Союзникам" до России не было никакого дела, более того, национальное возрождение России для них являлось нежелательным, как что-то враждебное и опасное"5. В том же духе высказался и другой белый генерал A.A. фон Лампе, указавший на то, что "союзники" работали на себя (выделено в тексте - Д.Ш.) и "помощь" их белым была далеко не так реальна, как это принято изображать"6. Союз с интервентами мешал белым предстать в ореоле защитников национальных интересов России, чем незамедлительно воспользовались большевистские агитаторы, выставив лидеров контрреволюции "наемниками мировой буржуазии", "хищными псами Антанты" "Причудливая диалектика истории, - писал Н.В. Устрялов, - неожиданно выдвинула Советскую власть с ее идеологией интернационализма на роль национального фактора современной русской жизни; в то время как наш национализм .потускнел и поблек на практике, вследствие своих хронических

3 "Россия погибнет в волнах новой анархии." //Военно-исторический журнал. 1996. № 6. С. 81.

4 Жигалин Я. Партизанское движение в Западной Сибири // Пролетарская революция. 1930. № 11. С. 98.

5 Сахаров К.В. Белая Сибирь. Внутренняя война 1918-1920 гг. Мюнхен, 1923. С. 313.

6 Лампе A.A. фон. Причины неудачи вооруженного выступления белых // Деникин А.И., Лампе A.A. фон. Трагедия белой армии. М., 1991. С. 21. альянсов и компромиссов с так называемыми "союзниками" . В сою очередь, белая пропаганда так и не смогла привести сколько-нибудь убедительные аргументы в пользу присутствия на русской территории иностранных войск.

Неприятие населением Сибири военно-политического режима Колчака, вылившееся как в пассивные сЬоомы ггоотеста (невыполнение правительственных

XX х Ч .Г указов, дезертирство), так и в активное противостояние (организация восстаний, партизанское движение), явилось ответной реакцией на политику Омского правительства. Вооруженные восстания в сибирских городах и массовое партизанское движение, способствовавшие наступательным операциям Красной армии, нанесли решающий удар по колчаковщине, показав тем самым как идеологическую, так и прагматическую слабость белого движения.

7 Устрялов Н.В. В борьбе за Россию. Харбин, 1920. С. 5.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Шевелев, Дмитрий Николаевич, 1999 год

1. Периодическая печать

2. Акмолинские областные ведомости (Омск). 1918, 1919.

3. Алтай. Кадетский орган печати. Ежедневная газета (Бийск). 1918, 1919.

4. Алтайские губернские известия. Издание алтайского губернского комиссариата (Барнаул). 1918, 1919.

5. Алтайский вестник. Официальное губернское издание. Ежедневная газета (Барнаул). 1919.

6. Ачинский край. Издание Ачинской комиссии по распределению осведомительной литературы среди населения (Ачинск). 1919.

7. Барабинская степь. Народная социалистическая газета (Каинск). 1918, 1919.

8. Великая Россия. Беспартийная, общественно-политическая и литературная ежедневная газета. Издание осведомительного отдела штаба Омского военного округа (Томск). 1919.

9. Великая Россия. Орган русской государственной и национальной мысли. Основатель В.В. Шульгин (Екатеринодар). 1920.

10. Великая Россия. Орган 41-го Уральского стрелкового полка (Уфа). 1919.

11. Вестник Всероссийского Временного правительства (Омск). 1918.

12. Вестник Змеиногорска. Официальный орган, издаваемый при управлении змеиногорского коменданта (Змеиногорск). 1919.

13. Вестник Тобольской губернии. Орган управления Тобольского губернского комиссара (Тобольск). 1919.

14. Вестник Томской губернии. Издание управления Томского губернского комиссара (Томск). 1918, 1919.

15. Вечернее время (Ростов-на-Дону). 1919.

16. Военные ведомости. Беспартийная ежедневная газета (Новониколаевск). 1918, 1919.

17. Вольная Кубань. Орган Кубанского краевого правительства (Екатеринодар). 1919.

18. Возрождающаяся Россия. Однодневная газета в пользу армии. Изд. отдел по внешкольному образованию и воспитанию в войсках Томского гарнизона (Томск). 1919.

19. Вперед! Фронтовая ежедневная газета (Екатеринбург, Омск). 1919.

20. Голос народа. Издание Всесибирского комитета партии социалистов-революционеров. Ежедневная газета (Томск). 1918.

21. Голос Сибири. Ежедневное эсеровское издание (Томск). 1918, 1919.

22. Голос Сибирской Армии. Издание информационного отдела штаба Сибирской армии (Екатеринбург). 1919.

23. Голос сибиряка. Изд. начальник 7-й Уральской дивизии (Уфа). 1919.23.