Взаимная идентификация крестьян и дворян России конца XIX-начала XX вв. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Кузьмин, Антон Вячеславович

• Кузьмин, Антон Вячеславович
• кандидат исторических наук
• 2007

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Кузьмин, Антон Вячеславович

Введение

Глава 1. Источниковедческий анализ материалов дворянского и крестьянского происхождения.

1.1. Документы политических организаций и движений дворянства.

1.2. Материалы крестьянского антипомещичьего движения.

1.3. Нарративные источники.

Глава 2. Динамика крестьянского восприятия дворянства в конце XIX -начале XX в. 75 2.1 Восприятие крестьянами дворян как представителей власти и привилегированного сословия. 75 2.2. Крестьянское восприятие помещичьей собственности.

Глава 3. Изменения дворянских представлений о роли и месте крестьянства в общественно-политической жизни России. 145 3.1 Оценка дворянством общественно-политической роли крестьян.

3.2. Дворянские представления об экономическом потенциале крестьянства.

3.3. Дворянские деятели о культурно-нравственном облике крестьянства.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Взаимная идентификация крестьян и дворян России конца XIX-начала XX вв.»

Актуальность исследования. Проблема социальной имагологии, т.е. образных представлений одних слоев общества другими является совершенно новой для отечественной исторической науки. Между тем, на многих этапах истории взаимная идентификация различных социальных слоев, особенно антагонистских в существенной мере определяла их социально-экономические и политические отношения.

Одним из таких этапов российской истории стали десятилетия после либеральных реформ Александра II, которые явились для крестьян и помещиков временем осознания своего нового социального положения, экономических и политических отношений друг с другом. Под воздействием ряда факторов с 80-х гг. XIX в. в России шел принципиальный пересмотр условий взаимосуществования основных сельских сословий, которые искали свое место в изменившемся правовом и хозяйственном пространстве провинции. Оба сословия, конечно, в разной степени уже были втянуты в общественно-политическую жизнь страны, одни в качестве ведущих, другие в роли ведомых. 1917 как год подведения итогов, показал огромную пропасть между «благородными» людьми и простыми землепашцами, образовавшуюся путем поступательного углубления целого комплекса взаимных претензий.

Общей направленностью отечественной историографии остается стремление трактовать и оценивать отношения дворян и крестьян в русле сугубо социально-экономических земельных противоречий и порожденной этими отношениями антипомещичьей революцией первой четверти XX века. Даже в новейшей литературе пока отсутствуют специальные исследования, посвященные пониманию субъективно-личностных мотивов, установок, определявших и руководивших решениями и действиями, предпринимаемыми дворянством по отношению к крестьянам и наоборот.

Наверное, было бы наивностью напрямую говорить об актуальности познания взаимной идентификации давно сошедших с исторической арены слоев российского общества. Значимость такого познания для современности представляется существенной в контексте более широкой проблемы толерантности, в частности извечно необходимого для правителей и управляемых, господ и народа, «барина» и «мужика» умение вырабатывать уважительное или хотя бы терпимое отношение друг к другу. Тем более, что существует исторический опыт установления таких отношений. Классическим является пример Англии, где дворянство в лице королевской семьи и лендлордов до настоящего времени сохраняют собственность на землю, передавая ее в пользование крестьянам фермерам. При этом сложились отношения равноправного социально-экономического партнерства и практически бесконфликтных отношений землевладельцев и фермеров.

Естественно, на таком историческом фоне возникает вопрос о том, почему российские дворяне и крестьяне не смогли выработать такого компромисса. Полагаем, что один из ответов на этот вопрос может дать изучение взаимной идентификации русского «барина» и «мужика».

Наша работа посвящена достижению максимально адекватной оценки положения, сложившегося в русской деревне в плане взаимоотношений и взаимных оценок сословий. При анализе материалов учитывалось влияние центральных и местных властей, чьи решения затрагивали или напрямую вмешивались в жизнь сельской провинции. Прежде всего, речь идет о политике государства, направленной на консервацию патриархальности деревни, потерпевшей конечную неудачу. К началу XX в. крестьяне освободились от выкупных платежей, подушной подати, круговой поруки, получили возможность выхода из общины и право наравне с другими сословиями поступать на государственную службу и учебные заведения, что указывало на значительное изменение социального статуса. Но с другой стороны, сохранявшийся традиционализм крестьянского общества по-прежнему предполагал стремление осуществлять сознательную деятельность только в узкосословных пределах своих хозяйственно-экономических интересов, в частности, во взаимодействии с соседними помещиками. Наличие властных структур выше уездных мало интересовало простого сельского труженика, эффективное отправление обязанностей губернского и общеимперского масштаба как бы отдавалось ими на откуп государю и назначенным им наместниками.

В данном контексте была рассмотрена деятельность органов крестьянского самоуправления и их взаимодействие с земскими начальниками, выполнявшими судебно-административные функции при столкновении отдельных общин с дворянами-землевладельцами. Конечно, крестьянские представления о дворянстве определялись не только экономическим сотрудничеством с помещиками и соприкосновением с уездной и становой коронной администрацией.

В работе отражен рост воздействия на деревенские общества печатной издательской продукции самого различного содержания и происхождения, а также агитации революционного характера как внешней, городской, так и исходившей от местной сельской интеллигенции. Однако, следует признать, что печатная и устная информация со стороны весьма мало повлияла на крестьянскую идентификацию дворянства. Революционные взрывы 19051907 и 1917 гг. показали, что крестьяне главным образом видели в помещике упрощенный «образ врага», действовали против них без всяких посредников, в наиболее примитивной бунтарско-погромной форме «выкуривания» помещиков из усадеб.

Особая историческая вина (и беда вместе с тем) за такие настроения крестьян лежит на самом дворянстве, особенно дворянской интеллигенции, которая в целом неплохо знала крестьянскую жизнь, в значительной своей части сочувствуя крестьянству, «заболтала» эти знания и чувства в различных « междусобойчиках» и не смогла весомо донести их до самих крестьян.

Во многом это проистекало из того, что для большинства помещиков было характерно представление о незыблемости своих лидирующих позиций во всех сферах жизни в провинции, консолидированное давление на правительство с требованиями проведения консервативной внутренней политики. Немалое число фактов говорит о том, что в революционных условиях даже либеральные дворяне переходили на охранительные позиции и воспринимали крестьян как злобную «пугачевщину».

В силу неразвитости в России неземледельческих занятий, неготовности дворян к предпринимательству, низкой оплаты даже чиновничьего и интеллигентского труда дворяне цепко держались за землю и в, конечном итоге, не оказались способными к компромиссу с крестьянами.

Объектом исследования является социальная идентификация крестьянских и дворянских общественно-политических деятелей, представителей власти, культурной элиты общества, а также позиции простых помещиков и крестьян. Под социальной идентификацией мы понимаем признание за людьми принадлежности к конкретной группе со стороны внешнего окружения.

Предмет исследования - становление и развитие взаимного восприятия крестьян и помещиков в процессе повседневной жизнедеятельности, характеристика форм и направлений взаимоотношений на властном и хозяйственном уровнях.

Географические рамки исследования. Тема разрабатывалась на основе материалов пяти губерний Центральной России: Воронежской, Курской, Орловской, Пензенской и Тамбовской. Локализация исследования на указанных регионах обусловлена схожим уровнем социально-экономического, культурного развития, правовыми нормами и природно-климатическими условиями. Это были типично аграрные губернии, с большой долей бывших помещичьих крестьян-земледельцев, общинного уклада жизни, преобладанием обычного права во внутреннем самоуправлении, с наличием тесно прилегающих к крестьянским обществам дворянских экономий, находившихся в постоянной хозяйственной связи с местным населением.

Хронологические рамки исследования охватывают период с 1881 г. по 1917 г. Начальная грань исследования была определена завершением временнообязанного состояния крепостных крестьян и переход их к новым социально-экономическим отношениям с помещиками, которые можно определить как неравноправное партнерство. Учитывалось и то обстоятельство, что правительство Александра III сразу же перешло к консервации традиционных начал в жизни российского крестьянства и усилению покровительства дворянскому сословию. Такая политика, продолженная Николаем II, вызвала обострение взаимной неприязни крестьян и дворян и породила на этой почве острые социально-политические конфликты.

Конечная временная грань работы относится к 1917 г. как моменту фактического прекращения существования дворянско-помещичьей России, коренного переворота в аграрных отношениях, ликвидации дворянства как сословия.

Историография темы начала складываться уже в работах современников. С 80-х годов XIX века, в чиновничьей и общественной среде наблюдалось возрастание интереса к межсословным взаимоотношениям в деревне, переменам в социальном статусе и правовых нормах. А.Д. Пазухин, один из авторов проекта Положения о земских участковых начальниках 12 июля 1889 г. в своих работах придерживался соответствия с официальной государственной концепцией, предполагавшей сохранение современных ему условий быта сельского населения и полной подконтрольности крестьянина власти помещика [1].

С.А. Дедюлин на основе личного опыта исполнения должности земского начальника в своей монографии «Крестьянское самоуправление в связи с дворянским вопросом» перспективы развития крестьянского населения видел в сохранении поземельной общины, а также сближения обычного права и официального законодательства, отметил возрастание негативного отношения селян к частным владельцам на почве земельных отношений [2].

В книге «Земля, община и труд» А.П. Никольский писал о появлении крайне негативных явлений в крестьянской жизни после 19 февраля 1861 г. Таковыми он считал падение семейных ценностей, стадность и пассивность в принятии жизненно важных решений, ослабление чувства законности у населения [3].

Н.П. Дружинин, публицист и общественный деятель с либеральными взглядами подверг критике устоявшийся порядок самоуправления и судопроизводства в деревне, особенно в вопросе вмешательства земского начальника в дела крестьянских сходов [4].

Известный этнограф-любитель князь В.В. Тенишев, в частности, передал крестьянскую оценку волостного и государственного судов, среди критериев которой значились пункты престижа и доверия. Он также остановился на описании бытового сутяжничества в крестьянской среде, имевшего традиционные обычные нормы, привел факты столкновений с поместными землевладельцами [5].

Революционные события в деревне 1905-1907 гг. нашли свое отражение в исследовании Б.Б. Веселовского, одним из первых охарактеризовавшего условия и причины возникновения межсословной напряженности. Были представлены крестьянские требования к помещикам, позиция земств и поведение властей в ходе беспорядков. В работе уделено внимание приговорному движению и откликам сельского населения на созыв Государственной Думы [6].

Оригинальный подход к отображению крестьянских жизненных реалий нашел А.И. Шингарев в своей работе, посвященной исследованию экономического, санитарно-медицинского состояния населения на примере двух деревень Воронежской губернии. В особенностях оценки автор отталкивался от причин, непосредственно влиявших на уровень здоровья крестьянина, выделяя, прежде всего традиционные особенности ведения хозяйства и семейную бытовую гигиену [7].

Последовательным критиком столыпинских преобразований выступил крупный исследователь аграрных отношений Н.П. Огановский. В работе «Индивидуализация землевладения и ее последствия» он высказался за сохранение и приспособление крестьянской общины к условиям интенсификации сельскохозяйственного производства. Как и Шингарев, Огановский в своих рассуждениях воспроизводил дворянские взгляды на крестьян [8].

Советская историографии 1920-х - 1950-х годов рассматривала дворянское сословие в контексте классовой борьбы. Оно изображалось в крайне негативном ракурсе эксплуататоров и классовых врагов. Дворянское землевладение рассматривалось в неразрывной связи с крестьянским землевладением и землепользованием. Известные исследователи аграрной истории С.М. Дубровский, П.И. Лященко и П.Н. Черменский в своих трудах представили характеристику помещичьего хозяйства при учете условий развития капиталистических отношений на селе. Преобладающим подходом являлась критика хозяйственных отношений в деревне, страдавших от старых методов эксплуатации и в значительной мере тормозивших эволюцию крестьянского мира. Проблемы менталитета дворянства, его оценок крестьянского сословия специально в этих и им подобных работах не рассматривались. По контексту этих исследований можно понять, что дворяне в целом смотрели на крестьян как необходимо угнетаемую массу сельских тружеников [9].

Особенностью работ о крестьянстве 1920-1950-х гг. было стремление представить деревню как очаг организованного, сплоченного, решительно революционно настроенного на очищение сельского сообщества от помещиков. Характерный подход был представлен в исследовании Шестакова А.В., посвященном событиям 1905-1907 гг. [10].

Схожие взгляды сохранились в работах историков нескольких последующих десятилетий. Характеристика представлений крестьян о помещиках как о чужеродной вражеской силе в годы Первой российской революции имелась в работах С.М. Дубровского и A.M. Панкратовой [11].

С 1960-х годов происходит расширение проблематики исследований по российской истории конца XIX - начала XX в., Помимо социально-экономических отношений начинается определение роли дворянского и крестьянского сословий с точки зрения правового статуса, политических взглядов и борьбы. A.M. Анфимов в своих работах обратил внимание на осуществление государственной аграрной и законодательной политики в деревне, а также налогообложения, способствовавших усилению откровенно антипомещичьих настроений среди крестьян [12].

П.А. Зайончковский, кроме выделения негативных сторон сохранившегося помещичьего землевладения и связанных с ним феодальных пережитков при прогрессировании крестьянского малоземелья в своей монографии «Российское самодержавие в конце XIX столетия» остановился на рассмотрении участия дворян в делах местного управления и представил информацию об условиях разработки и появления законодательства о земских начальниках [13].

Интереснейшее исследование, посвященное всестороннему изучению социально-экономического облика поместного дворянства, представлено в монографии А.П. Корелина «Дворянство в пореформенной России. 18611904 гг.», где автором дана оценка роли сословия в условиях развивавшихся капиталистических отношений, освещались данные о его составе и корпоративной организации, переменах в экономическом и социально-политическом статусе. Было уделено внимание взаимоотношениям дворянства с государством и обществом на местном властном уровне [14].

Ю.Б. Соловьев в своих работах развил историю взаимоотношений государственной власти и дворянства в конце XIX - начале XX века с точки зрения взаимного обсуждения и поиска способов выведения поместных владельцев из кризисного, упадочного состояния. Революционные события при наличии по-прежнему внушавшей страх угрозы со стороны крестьянства вынудили обе силы сделать шаги в сторону «обуржуазивания». Однако, вместе с тем сохранили свою прежнюю сущность, не желая разрыва с прошлым, особенно во взаимном осознании [15].

В 1980-е годы вышел в свет ряд крупных работ, посвященных крестьянскому движению в годы Первой российской революции. J1.T. Сенчакова исследовала основные формы и требования крестьянских обществ в ходе аграрных беспорядков. Ею уделено внимание суждениям дворянских представителей власти на местах, содержанию крестьянских наказов и приговоров, проявлению населением антипомещичьих чувств, влиянию внешней агитации. Автор отметила понимание крестьянами основных целей столыпинского законодательства, не решавшего земельных противоречий в провинции при сохранении помещичьего землевладения на прежних условиях [16].

Тема неприятия сельскими обществами реформы 9 ноября 1906 г. также отражена в исследовании Г. А. Герасименко, который отметил использование «административного ресурса» с целью увеличения показателей обращения крестьян к индивидуальному хозяйствованию и проследил перемены в общественном мнении касательно помещиков и дворян во власти в условиях проведения выделенческих мероприятий. Прежде всего, это касалось конфликтов крестьянских обществ с землеустроительными комиссиями, находившимися под патронажем земских начальников [17].

В середине 1980-х также появился ряд исследований обусловленных стремлением обозначить крестьянскую поведенческую модель, выявить зависимость принятия «миром» конкретных решений от определенных внутренних или внешних факторов. В.Н. Гинев проанализировал деятельность политических партий и организаций в их стремлении заручиться массовой поддержкой крестьянства при выборах в Государственную Думу и при тесном сотрудничестве на местах попытаться заглушить межсословные противоречия, в конечном итоге компромисса не нашедших. В 1986 г. выходит исследование М.М. Громыко под названием

Традиционные нормы поведения и формы общения русских крестьян XIX в.», ставшее одним из первых непосредственно затронувших внутренние условия жизни крестьян, деревенский традиционализм [18].

В коллективной монографии П.С. Кабытова, В.А. Козлова и Б.Г. Литвака рассматривалось духовное развитие крестьянства исследуемого периода. В ней говорилось о разрушении старых идей и представлений в сельской среде, приспособлении к новым историческим условиям [19].

Заметным событием стал выход сборника трудов Ю.М. Лотмана «Беседы о русской культуре», в котором автор обобщил результаты своих исследований по историко-культурной проблематике быта и образа жизни русского дворянства. Для нас эта работа представляет интерес в большей мере в методологическом плане, поскольку проблем сознания дворянства, в частности, дворянского восприятия крестьян конца XIX - начала XX в. Ю.М. Лотман не касался [20].

Также методологическое значение для нашего исследования имеют работы А.Я. Гуревича о базовых категориях сознание человека в разные исторические периоды, которые позволяют «отследить» специфику господствующих в той или иной социальной группе ментальностей [21].

Советская историческая наука на протяжении десятилетий практически игнорировала анализ субъективных факторов изучаемых ею классовых и других массовых явлений. Ситуация стала меняться лишь в 1990-е годы. В Институте российской истории РАН была создана группа по изучению менталитета, которую возглавил А. А. Горский. Первым результатом ее деятельности стал сборник статей «Мировосприятие и самосознание русского общества» [22].

В 1993 и 1994 гг. в Москве прошли три конференции, имевшие своей целью ознакомить научную общественность с исследованиями российской ментальности. Каждая из этих конференций имела свою индивидуальную исследовательскую проблематику, трактовку задач и методы изучения. Осенью 1993 г. в РГГУ состоялась международная конференция

Менталитет русской культуры», на которой основное внимание уделялось особенностям картины мира, присущей всему российскому обществу и его отдельным социальным группам [23].

Конференция в Институте российской истории РАН летом 1994 года была посвящена проблеме «Менталитет и аграрное развитие России (XIX— XX вв.)». Речь об истории ментальностей аграрного общества шла в весьма широком плане и особенности взаимного восприятия дворян и крестьян практически не рассматривались [24].

В октябре 1994 года на конференции в Институте российской истории РАН обсуждалась тема — «Русская история: проблемы менталитета». Целью этой конференции являлось выявление максимально возможного количества подходов и методов изучения истории отечественного менталитета [25]. Ряд статей сборника, выпущенного по результатам этой конференции, носил сугубо теоретический характер и был посвящен проблемам методологии истории ментальностей [26].

В целом проблема трансформации сознания, в т.ч. социальной имагологии в период после «Великих реформ» пока еще рассматривается отечественными исследователями в общем плане с малой степенью конкретизации на материале отдельных слоев тогдашнего общества.

В историографии постсоветского периода происходит углубление проблематики и методологии исследования общественных отношений, прослеживаются тенденции к комплексному изучению сословной организации населения. Особенно основательно в этой связи выглядит двухтомный фундаментальный труд Б.Н. Миронова «Социальная история России», имеющий обобщающее значение и рассматривавший широчайшую проблематику социально-экономических и правовых вопросов в динамике их развития. Однако автор явно недостаточно обращается к проблемам изменений взаимной идентификации отдельных слоев российского общества имперского периода [27].

Методологическая новизна и альтернативность подходов в изучении социальной истории ярчайшим образом присутствует в монографии О.Г. Буховца, оказавшей существенное влияние на диссертационное исследование. Автор уделил особое внимание исследованию крестьянской ментальности, предложил свою оригинальную трактовку характеристики источников, методики их исследования. Проведенный историком анализ документации приговорного движения, позволил конкретизировать ряд особенностей социальной психологии крестьянства начала XX века [28].

О психологии масс и взрыве социального насилия времени смуты 1917 г. писал В.П. Булдаков. В своем анализе революционного движения историк немалое внимание уделил месту крестьянства в этом движении. В.П. Булдаков рассматривает процесс «российской смуты» как необычайно сложное и многоплановое явление, отринув идеологические клише, представляет атмосферу эпохи на личностно-бытовом, а не политическом уровне [29].

В.Б. Безгин в своей монографии «Крестьянская повседневность (традиции конца XIX - XX в.) в числе прочих рассматривал и проблемы крестьянского отношения к помещикам [30].

Наиболее крупной работой о дворянстве Центрального Черноземья пореформенного периода является монография белгородского историка В.А. Шаповалова [31]. Автор выделил специальную главу об эволюции социальной психологии дворянства, в которой, в частности, рассматривает взаимное восприятие дворян и крестьян Воронежской и Курской губерний. Вызывает сожаление, что В.А. Шаповалов больше затрагивает внутрисословные отношения дворянства и сравнительно мало пишет об оценки им крестьянства. Основное внимание уделено первым двум пореформенным десятилетиям. Новые взаимоотношения дворян и крестьян в 1880-1890-е гг. рассматриваются в значительно меньшей мере.

Существенное значение для нашей темы имеет кандидатская диссертация О.П. Пеньковой, буквально насыщенная суждениями и оценками деятелей тамбовского дворянства по аграрному вопросу и отношению к крестьянству [32].

Среди диссертационных исследований можно выделить также интересные кандидатские диссертации Н.А. Бузановой и А.В. Звонцовой, затрагивавших состав, численность, практическую деятельность земских начальников в деревне на материалах Тамбовской и Тульской губерний, высказывания должностных дворянских лиц о крестьянстве [33].

Проблема менталитета российского крестьянства была обозначена в западной науке еще в 1980-е годы и развивалась в рамках социально-культурной традиции изучения истории. Однако тема межсословных отношений и восприятия затрагивалась лишь косвенным образом и серьезного отображения в иностранной историографии не получила. Ричард Пайпс в своей монографии «The Russian Revolution: 1899-1919» признавал крестьянский менталитет сложным для понимания аспектом истории русской деревни и отмечал фактическую бесполезность научной литературы в данном вопросе. По мнению Дж. Бердса, автора монографии «Peasant Dreams and market Politics», отходничество оказало сильное влияние на внутреннюю жизнь сельского населения, его экономику, социальные, семейные отношения, привычки и обычаи. Историк делал вывод, что Россия начала XX века была обществом постоянных изменений, переживавшего трансформацию традиционных моделей поведения и отношений [34].

Один из наиболее видных разработчиков теории модернизации применительно к истории России К. Блек отмечает, что российские социальные традиции и ценности отличаются от западноевропейских. «Модель социальных изменений ранней модернизации на Западе произвела столь мощное влияние на человеческие умы, что она стала рассматриваться в качестве стандарта и эталона, в соответствии с которым делается вывод о характере всей модернизации в целом. Многие полагают, - отмечает К. Блек, - что модернизация будет иметь универсальный эффект гомогенизации в процессе создания более или менее однородного мирового общества. Всё же факты, кажется, указывают в другом направлении. А именно - имеет место движение к однородности научного верифицируемого знания и технологий, но долгое время сохраняется разнообразие социальных институтов и ценностей. Оценка социальных изменений в России, - подчёркивает К. Блек, - должна основываться на тщательном рассмотрении вопроса о том, какие характеристики процесса модернизации являются универсальными, а какие относительными, а также такая оценка должна опираться на признание того факта, что, имеется, вероятно, существенное искажение, если судить о России только в соответствии с европейскими стандартами» [35].

Особый интерес для нашей работы представляют исследования Г. Фриза [36], который обратил внимание на усложнение механизма и расширение возможностей самоидентификации в пореформенный период. В этой связи исследователь предложил отказаться от господствующей в социальной истории России «сословно-классовой» парадигмы, утверждающей, что в XIX в. была налицо тенденция к замене сословного строя классовым. По мнению Г. Фриза, речь шла о смешанной системе сословий и классов, внутри которой феодальные формы идентичности и ментальности традиционного общества сохраняли свою силу.

Т. Франк в своём исследовании указывал на значительную инерцию традиционного сознания среди крестьян в ходе модернизации в России, что и обусловило в конечном итоге, противоречивость последней как в селе, так и в городе [37].

В целом можно говорить только о фрагментарности и поверхностности изучения темы взаимной идентификации российского дворянства и крестьянства конца XIX - начала XX в., ее рассмотрении как второстепенного аспекта проблем общественно-политической активности дворянства и антипомещичьего крестьянского движения.

На основе анализа историографии сформулирована цель данного диссертационного исследования, которая заключается во всестороннем изучении и научном анализе взаимной идентификации крестьян и дворян в повседневной жизни, а также во властных, правовых и экономических аспектах в последние десятилетия истории имперской России.

Достижение цели предполагает решение следующего ряда задач:

1. Выяснить основные позиции по крестьянскому вопросу дворянских представителей политических партий и общественных организаций, культурной элиты России.

2. Проанализировать оценочные суждения местных властей и общественности, посвященные социальному облику подведомственного крестьянства.

3. Охарактеризовать отношение крестьян к помещикам как к землевладельцам, господам, образованным людям и государственным служащим.

4. Проследить эволюцию становления самосознания крестьянства в плане роста потребности в расширении собственных гражданских прав, восстановления социальной справедливости в вопросах собственности на движимое и недвижимое дворянское имущество.

5. Исследовать основные противоречия во взаимовосприятии крестьян и помещиков в периоды социальных катаклизмов (революции, аграрные беспорядки).

Источниковая база диссертации состоит из опубликованных и архивных материалов фондов Государственного архива Тамбовской области (ГАТО), Центра документации новейшей истории Тамбовской области (ЦДНИТО), Тамбовской областной универсальной научной библиотеки им. А.С. Пушкина (ОУНБ), Российской государственной библиотеки, Государственной публичной исторической библиотеки России.

Источники подразделяются на следующие группы: архивные документы, опубликованные материалы, периодические издания, справочная литература, мемуары и художественные произведения.

Архивные дела содержат разнообразную по степени наполнения, глубине, содержанию и происхождению информацию.

Наиболее используемыми документами стали материалы фонда Канцелярии Тамбовского губернатора (Ф. 4), содержавшие переписку органов власти, циркуляры Министерства внутренних дел, донесения уездных исправников и земских начальников, чиновников, проводивших инспекции в уездах на предмет выяснения межсословных и хозяйственных отношений во времена беспорядков и т.п.

Изученные документы содержат также различные жалобы и прошения отдельных помещиков и крестьянских обществ. Видовое многообразие материалов данного фонда позволило проследить не только уровень взаимоотношений власти с населением, но и составить понимание о постепенной трансформации крестьянского восприятия помещиков, но и выделить дворянское мнение о повседневной хозяйственной и бытовой жизни крестьян, лишенное политической окраски.

Фонд Тамбовского губернского жандармского управления (Ф. 272) представляет особую ценность содержанием дел политического характера, т.н. «государственных преступлений», совершавшихся крестьянами и дворянами. Дела о проведении дознания включают показания свидетелей и обвиняемых о призывах, уговорах, агитации к пересмотру собственнических отношений, часто в односторонней насильственной форме, а также личное отношение к помещикам.

Материалы ЦДНИТО (фонды Партархива тамбовского обкома КПСС и Истпарта Тамбовского обкома КПСС) хранят неопубликованные воспоминания крестьян о дореволюционной жизни в деревне, общественных настроениях, отношении к местным властям и помещикам, роли политической агитации письменного и устного характера.

Делопроизводственную архивную документацию существенно расширяют общероссийские сборники, посвященные крестьянскому движению всего рассматриваемого периода. Содержащиеся в них документы также отличались широким видовым разнообразием: представлена переписка полицейских и административных органов местной и центральной власти, а также сообщения помещиков, приговоры и наказы крестьянских обществ [38].

Информацию подобного вида содержат и относящиеся непосредственно к изучаемому региону сборники документов времени революции 19051907гг., отражавшие обстановку в деревенском обществе, поведение господ и обществ в условиях социального взрыва [39].

Ценным источником, отражавшим общественные настроения, являются стенографические отчеты заседаний Государственной Думы Российской империи всех четырех созывов. В диссертации рассмотрены высказывания всех активных в думских заседаниях крестьянских и дворянских депутатов от пяти центральных губерний страны. Несомненной источниковедческой ценностью стенографических отчетов является абсолютная полнота фиксации выступлений депутатов, но необходимо учитывать сильный эмоциональный фон, всегда присутствовавший в Таврическом дворце и вокруг него. Этот фон влиял на выступавших.

Сравнительный анализ выступлений народных избранников, при учете их социального статуса и идейных позиций показал непримиримость и антагонизм двух сословий в воззрениях на решение аграрного вопроса [40].

Для дворянства конца XIX - начала XX в. было характерен большой интерес и участие в делах местного самоуправления. Проблема деревни была отражена в деятельности губернских и уездных земских собраний. Выступления докладчиков хоть и отличались известной политизированностью, однако содержали в себе немало фактической информации касавшейся жизнедеятельности, нужд и настроений крестьянских обществ. Наиболее тщательно нами были изучены материалы земских собраний Тамбовской губернии, в которых прежде всего отразились оценки дворянскими гласными крестьян и в значительно меньшей мере звучали антидворянские высказывания редких крестьянских гласных [41].

В начале XX в. под влиянием роста социальных противоречий дворянство предпринимает шаги для своей сословной консолидации. Объединенное дворянство являлось крупнейшей общественно-политической организацией правого толка, призванной отстаивать интересы сословия на общегосударственном уровне. На заседаниях между членами элиты российского общества велась полемика о путях возможного выхода из аграрного кризиса, повышения уровня образования на селе, привития крестьянам чувства неприкосновенности частной собственности. Эти же темы обсуждались на съездах дворянских политических партий, чьи многие члены которых участвовали в деятельности Объединенного дворянства, Русского собрания и т.п. [42].

Документы заседаний Конституционно-демократической партии, «Союза 17 октября» содержали речи видных политических деятелей, мнения которых отражали позиции целого ряда теоретиков и экспертов по крестьянскому вопросу. Установки, принятые на съездах являлись руководством к действию для думских фракций [43].

Поскольку исследуемая тема предполагает большое участие персонифицированных источников, особую важность для исследования приобрели материалы публицистики, мемуары и произведения художественной литературы. Непременным условием отбора нарративных источников являлось наличие у их авторов прямой связи с деревней, обусловливавшей наличие осведомленности и понимания облика сельских жителей.

Для создания более полного спектра дворянских мнений и позиций в работе использованы воспоминания видных государственных и общественных деятелей: В.И. Гурко, В.Ф Джунковского, П.Г. Курлова, С.Д. Урусова. Очерки крупных чиновников позволяют представить механизмы воздействия, отношение к крестьянским делам на высшем государственном уровне, преимущественно консервативные воззрения [44].

Большой информативностью отличаются мемуары общественно-политических деятелей, проявивших себя на местном уровне. Данные личности были тесно связаны с крестьянским населением как помещики, прежде всего в сфере хозяйственных отношений, активно участвовали в работе земств, занимались попечительской деятельностью в своей местности. Использованы воспоминания В.М. Андреевского, В.И. Вернадского, А.В. Давыдова, Н.Е. Врангеля [45].

Соседнее с мемуарами место занимают опубликованные дневники и записки исполнителей административно-судебных должностей, такие как земские начальники А.И. Новиков и С.А. Дедюлин, волостной писарь Н.М. Астырев, составившие зарисовки жизни крестьянского населения, отличавшиеся глубокой осведомленностью, изобиловавшие чрезвычайно ценной информацией, переданной непосредственно очевидцами [46].

Особого упоминания заслуживают мемуары дворян, проявивших себя в стезе журналистики, публицистики и искусства. Воспоминания и записки С.П. Мельгунова, С.Я. Елпатьевского и С.М. Волконского отличаются образно-философскими размышлениями людей высококультурных и образованных, близко к сердцу воспринимавших ситуацию в провинции. К тому же, у С.П. Мельгунова есть упоминания о его деятельности в качестве управляющего дядюшкиным имением в Тамбовской губернии, а у С.М. Волконского немало страниц посвящено хозяйствованию в своем имении и деятельности в качестве Борисоглебского уездного предводителя дворянства той же Тамбовской губернии. В этих фрагментах образно-философские рассуждения о крестьянстве сочетаются с непосредственными житейскими наблюдениями [47].

Из воспоминаний деятелей социалистической оппозиции стоит выделить мемуары В.М. Чернова, во взглядах на крестьян придерживавшегося партийной линии и агитационной работы с населением [48].

Крестьянские воспоминания главным образом черпались из сборников «За власть Советов», одновременно вышедших в рассматриваемых областях к 40-летию Октябрьской революции, а также документов по истории крестьянского движения, опубликованных записок, писем и т.п. Этот достаточно редкий вид источников свидетельствовал о долгой истории накопления и прорыва наружу крестьянской неприязни к дворянам-землевладельцам [49].

В диссертации были использованы воспоминания и фрагменты художественных произведений ряда русских писателей, изобиловавших впечатлениями от сельской жизни. Природная наблюдательность вкупе с неповторимым литературным стилем и чрезвычайная восприимчивость ко всем переменам в обществе, характерная для людей с творческим складом ума позволили выявить ряд интересных фактов, представлявших несомненную ценность для научной работы. Авторы в своих произведениях создавали яркие зарисовки помещичьего и крестьянского быта. Среди писателей дворянского происхождения стоит выделить С.Н. Терпигорева, И.А. Бунина, А.И. Куприна, М.М. Пришвина, Н.Г Гарина-Михайловского, JI.H. Толстого. Проанализировано творчество авторов с иным социальным положением: С.Н. Сергеева-Ценского, A.M. Горького, Н. Е. Вирты, В.Г. Короленко, И.Е. Вольнова и М.Н. Суетнова [50].

Специфика данного исследования предусматривала обязательное привлечение справочной литературы с целью ознакомления с условиями принадлежности и осведомленности задействованных в работе общественно-политических и государственных деятелей в вопросах межсословных отношений. Таковыми являлись энциклопедии Государственной думы Российской империи, политических партий России, словари персоналий и русских писателей [51].

Кроме того, были привлечены информационные ресурсы сети INTERNET, существенно дополнившие и расширившие рамки поиска источниковедческого материала [52].

Учитывая многообразие источников и необходимость их особого и тщательного анализа как весьма субъективных исторических документов, более весомого обоснования их репрезентативности, в диссертационной работе была выделена отдельная источниковедческая глава.

В основу методологии исследования легли общенаучные принципы историзма и объективности. Принцип историзма выражен в рассмотрении поставленных проблем в их временном развитии при учете конкретной исторической обстановки на отдельных отрезках изучаемого периода, особенно в годы революций 1905-1907 гг.

Казалось бы, очевидный принцип объективизма в нашей работе имел особое значение. Он позволял преодолеть чрезвычайную субъективность изученных источников.

В теоретическом плане мы учитывали в принципе верные марксистские положения о дворянах и крестьянах как классах антагонистских феодального общества. Но в большей мере, работа опирается на цивилизационный подход, который предполагает рассмотрение дворян и крестьян как слоев аграрного общества, ментальность которых, в частности, взаимная идентификация, противоречиво изменялась в условиях «догоняющей» российской модернизации.

Широко использован системно-структурный метод. Социальная связка «дворяне-крестьяне» рассматривается нами как подсистема в составе всей структуры российского общества.

В работе применялся сравнительно-исторический метод, который позволяет сопоставить характер высказываний представителей дворянского и крестьянского сословий пяти губерний.

Использование социологического метода контент-анализа дало возможность проанализировать направленность крестьянских требований к помещикам в период 1905-1907 гг. с помощью конкретных количественных показателей.

Научная новизна исследования заключается в комплексном изучении эволюции менталитета основных слоев российского традиционного общества на рубеже веков. Трансформация взаимоотношений между двумя сословиями, их адаптация к новым жизненным условиям позволяет по-новому взглянуть на повседневную жизнь провинции, ее социально-экономическое и культурное развитие. Впервые на материалах конкретных регионов представлена характеристика ментальности и общественного мнения крестьян и помещиков в их взаимной идентификации. Существенно по-новому рассматривается восприятие облика государства и его представителей при воздействии на общину во мнениях деревенских жителей.

Практическая значимость. Исторический опыт аграрно-правового развития дореволюционной деревни имеет определенную ценность в условиях строительства современного русского государства, перед которым на данный момент, безусловно, стоит проблема возрождения сельского хозяйства. Материалы и основные положения данного исследования могут найти свое применение в преподавании различных курсов по истории России второй половины XIX — начала XX века в высших и средних учебных заведениях, при подготовке разного рода обобщающих работ, учебных пособий.

Апробация работы. Основные положения диссертационного исследования отражены в 8 публикациях и были изложены в выступлениях на конференциях преподавателей и аспирантов: Всероссийская научная конференция «Первая российская революция: взгляд из будущего» (2006), Всероссийская научно-практическая Чичеринская конференция «Конституция. Выборы. Государство» (2007), молодежная научно-практическая конференция «Тамбов: история и современность» (2006), «Державинские чтения» (ТГУ им. Г.Р. Державина, 2005 - 2007).

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, примечаний, приложений, списка источников и литературы.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Кузьмин, Антон Вячеславович

Наши выводы, несколько отличаются от заключений О.Г. Буховца, который считает, что на первом месте в Воронежской губернии были требования передела земли. Мы полагаем, что такие различия в выводах связаны с природой использованных источников. О.Г. Буховец исследовал только крестьянские приговоры, направленные в высшие органы власти, которые, по мнению крестьян, только и могли решить земельный вопрос. Требования же по вопросам аренды или платы за наемный труд в хозяйствах помещиков считались местными и в приговоры часто не входили. Использованные нами разнообразные источники, главным образом связанные с местными властями, показали весьма немалый удельный вес этих требований буржуазного характера [120].

Повседневная жизнь деревни, в частности поземельные имущественные споры, нашли свое отражение и в стенах Таврического дворца. Крестьянство с живостью включилось в избирательный процесс и обеспечило себе значительное представительство, особенно в первых двух народных представительствах. Несмотря на то, что полномочия Государственной Думы были ограничены, крестьянские депутаты приняли активное участие в законотворческой деятельности, о чем свидетельствует немалое число их выступлений с трибуны, обращений и предложений к парламенту, особенно по вопросам противостояния с помещиками.

Депутаты, избранные от провинции, являлись, прежде всего, выразителями деревенских нужд и в пожеланиях избирателей должны были стать их непосредственными «лоббистами». Крестьянские общества, провожавшие своих представителей в парламент, зачастую снабжали их программой требований или наказами, основные постулаты которых были озвучены с думской трибуны. Некоторые приговоры отсылались в парламент параллельно.

Одним из типичных тому можно считать приговор крестьян нескольких деревень Краснослободского уезда Пензенской губернии от 25 марта 1907 года. Он содержал просьбу к своим депутатам в первую очередь донести до сведения членов Государственной Думы требования скорейшего земельного передела [121].

Центральной проблемой, занимавшей умы крестьянских народных избранников на протяжении всего существования дореволюционного парламентаризма, являлась скорейшая земельная реформа в русле перераспределения собственности. Подавляющее большинство выступлений крестьянских депутатов от Центрально-Черноземных губерний, так или иначе, было связано с аграрным вопросом.

Депутат Государственной Думы I созыва М.А. Меркулов, представитель Курской губернии, в своей речи отметил нерешительность центральной власти в решении земельного вопроса. Он выступал за национализацию земли и не видел проблемы в переориентировании экономики, говоря, что больше чем в настоящий момент крестьянство разорено быть не может. Что касается обвинений в неминуемом падении культуры земледельческого труда, Меркулов на примере своего родного Щигровского уезда заявил, что только единицы среди помещиков пытались внедрить улучшенную обработку земли и то при условии постоянных денежных вливаний, в большинстве своем себя не оправдавших [122].

Депутат Г.Н. Шапошников от той же Курской губернии в своей речи от 5 июня 1906 г. назвал происходившее в стране «аграрной войной», а действия крестьян революционными завоеваниями. Тем не менее, он отметил наказ своих избирателей мирным путем добиться удовлетворения крестьянских нужд. Депутат считал долгом и обязанностью Думы выработать закон об отчуждении земель. Шапошников выступил за образование общенародного земельного фонда на основе принудительного изъятия всей земли, как казенной, удельной, кабинетской, церковной, так и частновладельческой. Он выразил личное убеждение в необходимости принадлежности земли тому, кто лично ее обрабатывает. Шапошников не был против сохранения мелкого частного помещичьего землевладения в пределах трудовой нормы [123].

Орловский депутат М.Е. Куканов (речь от 30 апреля 1906 г.) главной причиной беспорядков в своей губернии видел не последствия агитации революционеров, а аграрное перенаселение, безземелье жителей. Он прибавлял к этому жестокий произвол помещиков, тесно связанных с местным начальством. Призвал сословия к компромиссу во имя всеобщего блага [124].

Тамбовчанин Окунев, выступая в Государственной Думе в июне 1906 г., тоже говорил о порочности отношений в деревне между крестьянами и помещиками, не претерпевшими серьезных изменений со времен отмены крепостного права. Он отмечал, что на смену личностной зависимости пришли меры экономического принуждения, прежде всего арендные отношения, связанные с наличием у помещика главного аргумента в своих руках - земли. Окунев выразил надежду, что Дума поможет развитию процесса передачи земли в руки тех, кто ее обрабатывает [125].

В уже упоминавшемся выступлении депутата от крестьян Курской губернии М.Д. Кутоманов (30 мая 1906 г.) помимо прочих претензий к господствовавшим в Грайворонском уезде помещикам братьям Григоросул высказывалось, что они вынуждали сельские общества арендовать землю по крайне высоким ценам, обратили в свою пользу общий по договору водопой и сделали его доходной статьей, штрафуя крестьян за пользование им, расстреливали и затравливали собаками скот, проходивший по их землям. Кроме того, без их предварительного разрешения крестьяне не имели права возводить на своих усадьбах какие-то бы ни было постройки [126].

Кадетский депутат А.И. Шингарев сообщал, что во всех своих разговорах с крестьянами, рассказах об их горестях и проблемах, услышал: «Земля, Земля, Земля. Душа, Душа, Душа.» [127].

Крестьянский представитель Тамбовской губернии В.В. Рябов в своем думском выступлении 2 июня 1906 г. высказал мысль, что в плане непосредственной обработки земли, крестьяне сами могли являться учителями, говоря о том, что управляющие помещичьими имениями, во множестве своем сами являвшиеся дворянами, несмотря на имевшийся у них уровень образования, практическому опыту ведения хозяйства вынуждены учиться у крестьян. Практика внедрения господами в сельскую среду новых орудий возделывания земли, при недостатке и чересполосном «строении оной» у крестьян не представлялась оратору вещью своевременной и полезной [128]. В тот же день к его мнению присоединялся избранник от Пензенской губернии Врагов В.Ф., заявлявший о полном соответствии крестьянской культуры земли помещичьей, поскольку и те и другие земли обрабатывались теми же крестьянскими руками [129].

Наиболее радикально настроенные крестьянские представители отдавали свои предпочтения партии эсеров и настаивали на полном пересмотре земельных отношений. Депутат А.Г. Афанасьев, избранный от Курской губернии во 2-ю Государственную Думу и входивший в группу социалистов-революционеров, выступая по аграрному вопросу, заявил, что «помещичье правительство» отстаивало интересы дворянства, а в решении вопроса о крестьянском землепользовании шло в разрез с жизненными обычаями деревни. Он также утверждал о неправильности проводимой политики, направленной на разрушение общины, по мнению депутата, свой потенциал развития совершенно не исчерпавшей. Частная собственность, считал Афанасьев, всегда служила нуждам помещика, а законодательное неравенство не давало возможности крестьянам совершенствовать земледельческий процесс. Торжество социальной справедливости народный избранник видел в уравнительном землепользовании, безвозмездной передаче всей земли в пользу народа [130].

Его земляк, также разделявший убеждения и представлявший ПСР, И.Н. Мушенко 3 мая 1907 г. представил законопроект о земле, выработанный думской группой социалистов-революционеров, который предусматривал передел земледельческих угодий на основе социализации. Он подверг критике деятельность правительства и правых партий за насаждение в деревне частнособственнических порядков, противоречащих в его понимании правовым обычным воззрениям сельских жителей. Говоря о «соотношении общественных сил в стране» и о революционном времени в целом, подчеркнул, что данный законопроект не предусматривал полюбовного соглашения, мировой между двумя борющимися классами

131].

Столыпинские аграрные преобразования и связанная с ними деятельность властей в провинции по выделению единоличных собственников не нашла поддержки у подавляющего большинства деревенских жителей. Отзывы на реформу были примерно одинаковые, такие как высказывание крестьянина Третьякова (1909), жителя села Подгорного Козловского уезда Тамбовской губернии, который внушал однообщественникам: «Закон 9 ноября составлен господами помещиками, а не Государем, для того, чтобы крестьяне не могли отобрать у них землю»

132].

После завершения массовых выступлений в 1905-1907 гг. крестьянская борьба за землю приобрела скрытый «партизанский» характер, имевший целью отомстить или саботировать производство помещика.

Поджог являлся универсальным средством борьбы, которым крестьяне оказывали то или иное воздействие на помещика. С.М. Дубровский отметил, что подобный вид борьбы был наиболее характерен для дворянских хозяйств черноземной полосы Европейской России и в течение 1907-1913 гг. отметил 2471 случай поджога [133]. Крестьяне часто должны были выбирать наиболее безопасные для ее участников средства борьбы. Открытые столкновения обходились крестьянам обычно чрезвычайно дорого. Поэтому при конфликтах с помещиками крестьяне в большинстве случаев предпочитали прибегать к более безопасным для себя и более эффективным мерам воздействия на помещиков - именно поджогам. Жгли все то, что было доступно жечь и уничтожение чего могло причинить тот или иной ущерб помещикам.

С.М. Дубровский писал, что поджоги «аграрного характера» составляли основное проявление борьбы рассматриваемого периода. Помещик отказал сдать землю в аренду или повысил арендную плату - ему сжигали скирду хлеба или сена. Поджог являлся также средством борьбы против введения усовершенствованных машин и ухудшения в связи с этим условий труда и понижения заработной платы. Эта борьба против введения сельскохозяйственных машин выражалась большей частью в поджогах сараев, в которых хранились эти машины [134].

Типичный случай произошел осенью 1911 г. в Шацком уезде Тамбовской губернии, где в селе Верхнее Мальцево горела экономия помещицы Осташковой. Докладывая по инстанции, уездный исправник сообщал о совершенно ненормальных отношениях крестьян и помещиков в Шацко-Спасском участке (самый север Тамбовской губернии). Основной причиной пожара скотного двора владелицы видел загон крестьянских лошадей. Кроме того, отмечал, что недружелюбие сельских жителей возрастало в связи с малоземельем, особенно после отказа поместных собственников в продаже части угодий [135].

То же самое случилось двумя годами ранее в усадьбе отставного генерал-майора Нечаева, землевладельца Козловского уезда Тамбовской губернии. Более того, в этом случае собравшиеся на пожар крестьяне отказались его тушить, а некоторые вообще препятствовали тушению [136].

В Бирюченском уезде Воронежской губернии в апреле 1911 г. произошел пожар в имении члена Государственной Думы Е.П. Ковалевского, где крестьяне опять же не приняли участие в его ликвидации, а запасной рядовой Василий Силка вовсе мешал собравшимся рабочим и всенародно высказался: «Кто защитник Ковалевского, выходи, а если таковых нет, то жги его со всех концов» [137]. Заметим, что речь идет об имении либерального помещика, который многое сделал для крестьянства в качестве почетного мирового судьи, уездного и губернского земского гласного (см. параграф 1.1). Исторический трагизм подобных конфликтов оказался в том, что крестьяне все больше не желали договариваться с любыми помещиками, воспринимая их как «классовых врагов».

В 1910-е годы появились новые, весьма существенные оттенки в политических настроениях крестьян. В 1911 г. власти отмечали 50 лет со дня отмены крепостного права в России. 27 января МВД обратилось в Совет Министров с предложением широко отметить эту дату. В рекомендациях по поводу празднеств, разосланных на места, министерство предлагало в выступлениях и докладах историю отмены крепостного права увязывать «с современным положением крестьянского дела».

В связи с юбилеем среди крестьян распространялись слухи о том, будто в ближайшее время увеличат их земельные наделы за счет казенных и особенно помещичьих земель. В Тамбовской губернии крестьяне надеялись это сделать путем восстаний «с разделом земли помещиков», в Воронежской - посредством всеобщей забастовки и т. д. Эти настроения оказали влияние на процесс осуществления аграрной реформы. «Данные слухи, - сообщал в Департамент полиции начальник Тамбовского губернского жандармского управления, - являются настолько упорными, что некоторые крестьяне отказываются от укрепления земли в собственность, несмотря на выгоду для них, из боязни, что тогда общество лишит их земли, которая достанется от помещика» [138].

Свои надежды на прирезку земли крестьяне связывали также с юбилеем Отечественной войны 1812 г. и 300-летием дома Романовых. Об изменении политических настроений крестьян говорилось в документах, составленных в Департаменте полиции. В докладе от 1 ноября 1911 г., подготовленном для министра внутренних дел, говорилось: «В настроении населения замечается некоторое ухудшение, находящееся в связи с недородом, повышением цен на хлеб и другие жизненные продукты и распространением в крестьянской среде упорных слухов об ожидаемых в ближайшем будущем переделах земли и дополнительных наделах за счет, помещичьих и казенных земель» [139].

Провинция все больше полнилась крестьянами, лишенными возможности вести нормальное хозяйствование на предельно малых земельных наделах и в связи с этим оказавшимися в стороне от традиционной трудовой деятельности, не нашедшими себя в новой жизни. В деревне происходило увеличение числа лиц, не имевших определенных занятий, промышлявших бродяжничеством.

Сельские маргиналы» представляли среди крестьян самую беспокойную прослойку, конфликтовавшую с помещиками, желавшую поправить свое благосостояние, прежде всего за счет земледельческих угодий, находившихся в дворянской собственности. Это выразилось в росте преступности, грабежах, противопомещичьей агитации. Особую остроту вопросу придавало распространение среди крестьян огнестрельного оружия, зачастую используемого при нарушении законов.

Борисоглебский уездный исправник в 1912 г. докладывал о вредной деятельности крестьянина села Александровки Матвея Парамонова, ходившего по окрестным деревням и распространявшим нелепые слухи, что он якобы административно высланный сын генерала. Парамонов предрекал в скором времени забастовку и возвращение из Сибири его товарищей, которые будут грабить помещиков, отнимать у них земли и раздавать крестьянам, которые должны им в этом помогать [140].

В Елатомском уезде крестьянин Василий Шишкин, служащий в имении князя Гагарина, в феврале 1912 г. заявил, что скоро будет забастовка, обезоружат стражников, перебьют полицию, а затем дойдут до самого князя и всех помещиков и принадлежавшую им землю разделят между крестьянами. При обыске у оного лица был обнаружен револьвер [141].

В докладе земского начальника Лебедянского уезда Тамбовской губернии сообщалось о распространении в деревнях слуха о предстоящем в 1912 г. восстании с разделом помещичьих земель: «Слух этот настолько упорен, что мне приходилось наблюдать случаи отказа некоторых крестьян от укрепления земли, несмотря на выгоду для них укрепления из боязни, что их тогда общество лишит земли помещиков» [142].

Военное время принесло настоящий «бум» хулиганских поступков и уже серьезных преступлений со стороны сельского населения. Слабость властей в кризисный период способствовала дальнейшему падению в глазах крестьян авторитета права неприкосновенности частной собственности помещиков. В архивных материалах, в частности в документах канцелярии Тамбовского губернатора, отмечен рост случаев потрав, грабежей, поджогов, убийств стражников и рабочих имений из числа пленных [143].

Особенно крестьянскому неудовольствию были подвержены экономии, имевшие в числе служащих военнопленных из Германии или Австро-Венгрии. Как уже отмечалось, немецкая фамилия помещика или управляющего давала основание крестьянам подозревать их не весть в чем, будь то шпионаж, вредительство и т.п. Оспаривалось и законное право владения земельной собственностью.

Характерным случаем можно назвать конфликт, произошедший в Борисоглебском уезде в имении князя Волконского в 1915 г., когда крестьяне взбунтовались против нового управляющего, барона Медема, гражданина Германии. Принятие им на службу своих соотечественников и повышение арендных цен на землю, и вообще по-немецки скрупулезное отношение к ведению хозяйства, чрезвычайно озлобили население. В сложившейся обстановке национальность играла в глазах крестьян существенную роль, деятельность управляющего обросла различными слухами, что даже обратило на себя внимание губернского центра [144]. Естественно, ненависть к подобному управляющему перебрасывалась и на русского помещика.

В Пензенской губернии крестьянами с. Похвисневки Чембарского уезда в августе 1914 г. было разгромлено имение помещицы М. Я. Мальгерб. Из толпы нападавших крестьян слышались выкрики: «Тащи, бей, увязывай в узлы, вытаскивай» и т. п. [145].

Вместе с тем наиболее прозорливые умы отмечали противоречивое отношение крестьян к помещичьей земле вплоть до 1917 г. М.М. Пришвин в 1910-е годы сумел получить ответ на, пожалуй, один из главных вопросов всех времен, занимавших умы русских людей. Кому на Руси жить хорошо? Корреспондент отрезал: «У кого нет никакого дела с землей» [146].

Во время Первой мировой войны в разговоре с крестьянином Иван Алексеевич Бунин услышал ответ полный противоречивых ожиданий: «Он (крестьянин) говорит:

Ничего не будет после войны, все брешут. Как же так? Если у господ землю отобрать, значит, надо и у царя, а этого никогда не допустят». С большим удовольствием рассказывал, как ему на службе полковник раз «засветил пощечину». Крепостного права не хочет, но говорит, что «в крепости» лучше было: «Нету хлеба — идешь на барский двор. Как можно!» [147]. Бунину принадлежали и следующие строки: «Пьяный мужик шел и кричал: «Проем усе именье.!» [148].

Интересно, что в 1917 г. почти не звучали требования помещичьей земли от разъяренной толпы. Теперь сельский или волостной сход спокойно принимал решение о разделе имущества того или иного помещика, то есть ликвидации имения. Назначались сроки, и такое решение приводилось в исполнение. По сути дела, шла своего рода планомерная ликвидация остатков помещичьих имений земельными обществами, то есть самая настоящая социализация земли. Авторы программы социализации - эсеры, там, где они были в большинстве в губернских земельных комитетах, официально принимали решения о взятии на учет имений этими комитетами (так было, например, в Тамбовской губернии со знаменитым Распоряжением №3) [149].

Это же подтверждают крестьянские воспоминания, только с одним «маленьким» идеологическим искажением — передел земли изначально возглавили не эсеры, а большевики.

Тамбовчанин Данила Андреевич Попов вспоминал о времени конца 1917 г., когда крестьяне, подогретые сообщениями из столицы, уже окончательно решили взять то, чего они так долго добивались, а именно «горели желанием осуществить свою вековую мечту - получить помещичью землю в свои руки». Экспроприация также коснулась помещичьего скота, сельскохозяйственного инвентаря. Во главе захвата дворянского имущества, по словам мемуариста, стали бедняцкие и середняцкие массы [150].

Т.И. Горяинов уроженец с. Верхняя Гнилуша Павловского уезда Воронежской губернии 1917 г. видел знаковым событием в жизни трудового крестьянства. Получивший политическое образование в армейских частях, вернувшись с фронта домой, он продолжал агитационную деятельность в родном селе, распространяя большевистские листовки, призывая к разделу имущества местных дворян и землевладельцев, оказывавших содействие участникам контрреволюции и по-прежнему имевших влияние в органах местного управления. Солдат-крестьянин твердо настаивал на решительных действиях в отношении помещиков, не обращая внимания на толки вокруг созыва будущего Учредительного собрания и выработки им нового земельного законодательства [151].

Курский крестьянин Е.Т. Коваленко вспоминал о страшной нищете крестьянских дворов начала XX века и бросающейся в глаза благополучности помещичьих усадьб. Коваленко видел в событиях 1905 г. возможность посчитаться с местными «богатеями», разграбить и разделить их имущество. Автор вспоминал бегство помещиков, их сожженные усадьбы и некоторые сохраненные хозяйственные постройки (например, мельницы), оставленные целыми, с перспективой их дальнейшего использования на нужды деревни, что говорило о рационализме крестьянского мышления даже в периоды массового коллективного психоза [152].

Жестокое подавление выступлений, возвращение назад отобранного имущества, репрессии власти по отношению к участникам беспорядков, по мнению Коваленко, не только не решили, но и значительно обострили негативное отношение крестьян к помещикам и их собственности, разрушение и похищение которой крестьяне считали грехом значительно меньшим, чем физическое воздействие непосредственно на дворянина [153].

Колхозник Белгородской области С.Д. Кабыченко вспоминал, еще в 1905 г. являлся участником тайных сходок крестьян. В вопросе о помещичьей собственности был твердо уверен в необходимости конфискации незаконно нажитого имущества и обеспечения землей каждого крестьянина. Однако, памятуя о сожженных и восстановленных экономиях периода первой революции, он разумно признавал наивность и неорганизованность крестьянства в понимании сложившейся в стране ситуации и действиях, которые должны были закрепить народные завоевания [154].

О своих настроениях Кабыченко вспоминал: «Я думал, что достаточно прогнать царя, как крестьяне получат и свободу, и землю» [155].

Нетерпение простого земледельца он объяснял следующим образом: «Народ сверг Николая Романова - царя и первого помещика - с престола, Россия стала республикой, но крестьяне земли не получили. Оно и понятно. Чиновники из правительства Керенского не раз предупреждали: «Помещичью землю не трогать, не обижать крупных землевладельцев, подождать, что решит Учредительное собрание». А ждать стало совсем невмоготу. Неужели мы так и будем вечно жить впроголодь?» [156].

П.В. Сернов, уроженец Ново-Троицкой волости Инсарского уезда Пензенской губернии с гневом вспоминал о наличии тысяч десятин лучших земель у местных помещиков, обрабатывавшихся крестьянской беднотой в жесточайших экономических условиях [157]. Достижения весны 1917 г. он оценил критично, не видя существенных изменений в жизни крестьянства. В волости стало больше солдат. Войска Временного правительства Керенского подавляли стихийную агрессию крестьян против помещичьих хозяйств. Местные органы власти были занимаемы и подконтрольны дворянам. Крестьянин отметил неуклонное нарастание кризиса к лету 1917 г., массовость митингов, требований национализации земли и судебного преследования наиболее ненавистных селянам помещиков [158].

Информацию о противостоянии в деревне можно почерпнуть из художественного творчества русских писателей-современников, в свое время живших в провинции и тесно общавшихся с крестьянами. На страницах их произведений встречались моменты отношения крестьян к дворянской собственности.

Писатель Н. Вирта посвятил в романе «Вечерний звон» изобразил весьма широкую картину повседневной жизни крестьян одной из тамбовских деревень в конце XIX - начале XX в. Несмотря на явно прокоммунистический настрой автора, он сумел во многом верно показать ряд особенностей крестьянского мировоззрения и отношения к помещикам в условиях общегосударственных потрясений.

Во-первых, он указывал на «веру в доброго царя». Царь - наместник бога на земле. С его именем крестьяне связывали ожидание положительных перемен прежде всего в вопросе о земельной собственности. По представлениям крестьян, царь радел за крестьян, но чиновники и помещики мешали ему.

Во-вторых, Н. Вирта писал о том, что дореволюционные тамбовские крестьяне были далеки от политики и их интересовали только свои хозяйственные проблемы. Но в случае наступления экстремальной ситуации они стали являть собой массу взрывоопасную и неуправляемую. Накопленная негативная энергия находила свой выход в антипомещичьих выступлениях. При этом, явно преувеличивая, Н. Вирта описывал деятельность агитаторов из городов, наводнивших провинцию и, искусно используя темноту и доверчивость крестьян, якобы менявших их прежнее мировоззрение, рушивших привычные устои [159].

В рассказе «Лето» (1909) A.M. Горький показал энергичность и решительность действий крестьян, выливавшихся в помещичьи погромы. Однако он обращал внимание и на неорганизованность и стихийность выступлений, которые легко подавлялись местными властями или при помощи солдатских частей [160].

С.Н. Терпигорев в произведении «Отхожие промыслы» (1880) рассказывал историю одного помещичьего хозяйства и давал характеристику в целом «рациональным хозяйствам», т. е. преобразованиям, усовершенствованиям, проводимыми помещиками, с целью восстановить свое пошатнувшееся положение. В рассказе приводилось немало комичных случаев: строительство оранжерей для выращивания очень специфичных для российского климата культур, возведение совершенно ненужных грандиозных мостов через приусадебные пруды.

Однажды, писал С. Н. Терпигорев в очерке «Рациональные хозяйства», он ехал полем и увидел крестьянина, который скакал к нему и махал рукой.

- Что такое?

- Нельзя. У нас запрещено.

- Это почему?

- Потому, сегодня барин зайцев на племя ловит.

- Что такое? На племя?

- Так точно.

- С ума сошел! Зайцев на племя ловить! Что ж он их на племя разводить, что ли будет!

- Будет разводить. У нас уже и конюшня зайчиная выстроена и ста два зайцев уже пойманы [161].

Писатель показал понимание крестьянами бесперспективности барских затей, считавших подобные преобразования, мягко говоря, ненужными. С.Н. Терпигорев, как бы подчеркивая правоту крестьянских взглядов, сообщал, что помещик, как и многие подобные рационализаторы, в конечно итоге разорился.

Аналогичный случай встречается и в рассказе С. Н. Сергеева-Ценского «Печаль полей» (1909), посвященном жизни тамбовской деревни на рубеже XIX-XIX веков. Терпигорев в своем подходе очень ироничен и критичен, Сергеев-Ценский же представлял драматичную ситуацию. Но оба они были согласны в одном — все хозяйственные хлопоты ложились на плечи крестьянства, понимавшего нелепость и утопичность барских выходок, но вынужденного безропотно повиноваться [162].

Враждебное отношение крестьян к помещикам после 1917 г. охранялось и даже увеличивалось, что свидетельствовало о не исчерпанности застарелого социального конфликта и соответствующего его отражения в менталитете крестьян. У крестьян присутствовало стремление придраться ко всему, связанному с бывшими господами.

Даже наличие мелкой помещичьей собственности (после 1917 г.) воспринималось крестьянами достаточно враждебно. Здесь наилучшим являлось выражение «как бельмо на глазу». Крестьянин С.В. Кузнецов из Калужской губернии в 1924 г. жаловался на соседнего помещика, якобы своим владением в 40 десятин откровенно мешавшим сельскому обществу [163].

Рязанский крестьянин Ф.К. Евсеев писал о престарелой помещице с двумя дочерьми, «набивавшими свои карманы» на садовом участке в 2,5 десятины. Помещики и кулаки в глазах крестьянина фактически слились воедино, представляли все негативное, увертливость, хитрость, им вменялись в вину все проблемы и неудачи при строительстве нового общества [164].

Вместе с тем, как показал случай, произошедший в ноябре 1926 г. в Щигровском уезде Курской губернии, помещики еще могли договариваться с сельским населением. Согласно постановлению ЦИК и СНК СССР от марта 1925 г., бывшие помещики лишались прав на землепользование и проживание в своих имениях, принадлежавших им до революции. Бывшие дворяне села Штевец буквально споили весь сельсовет и остальное население, в результате чего дело о лишении их прав на землю так и не сдвинулось. Помещики показали себя гораздо лучшими знатоками крестьянской психологии, чем представители советской власти, использовав подкуп общества алкоголем, прекрасно помня о воздействии вина на сходы, имея в виду традиционные воззрения народа, особенности его менталитета [165].

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

1917 г. как конечная грань традиционных взаимоотношений помещиков и крестьян, явился логическим завершением долгого противостояния многих поколений задействованных сословий, проживавших в сельской провинции областей Центральной России. Объективный анализ наличествующих дворянских и крестьянских источников позволил значительно прояснить картину эволюции крестьянской и помещичьей взаимоидентификации с начала 80- г. XIX в. вплоть до исчезновения дворянства как обособленной и привилегированной части общества.

Дворянские документы Государственной Думы, политических партий, мемуары с упоминанием деревенских реалий отличались известной политизированностью. Общественно-политические деятели и даже лица прямо не связанные с обсуждением и попытками воздействия на решение крестьянского вопроса на государственном уровне, имели четко сформированный круг жизненных приоритетов, разумеется, включавший в себя и активную гражданскую позицию. Дворянское восприятие крестьянского населения дополнялось существенным влиянием традиций корпоративной этики сословия. Граница между либеральными или консервативными воззрениями помещиков, как правило, стиралась, когда речь шла о незыблемости постулатов сознания исключительности своего «благородного и передового» статуса и безусловного права стоять в авангарде процесса развития общества и государства.

Крестьянская источниковая база по объективным причинам значительно малочисленнее дворянской. Ее основную часть составили приговоры и наказы сельских обществ. Их содержание применительно к помещикам несло в себе разного рода требования по пересмотру хозяйственных отношений. Обращения к местным властям также были связаны подобной тематикой.

Среди редких возможностей представить деревенское мнение на уровне общественно-политических организаций, значилось участие крестьянских депутатов в деятельности законодательных собраний, особенно первых двух созывов, а также выступления в качестве приглашенных на съездах дворянских политических партий. Особенностью публичных заявлений крестьянских представителей, конечно, было недостаточное знание официальных правовых норм, политической конъюнктуры, законодательных процессов и основ экономики, но не стоит забывать тот факт, что сами крестьяне признавали это и не в немалой степени компенсировали откровенностью, искренностью и желанием скорейшего разрешения создавшейся в деревне конфликтной ситуации.

В значительно большем количестве передача крестьянской идентификации помещиков присутствовала в источниках административных органов власти. Делопроизводственная документация, а именно донесения уездных исправников и земских начальников проливала свет на сторону личного восприятия селянами дворян. Не исключено, что некоторые высказывания, показания крестьян в посреднической передаче должностных лиц могли подвергнуться определенного рода «корректировке», однако, сравнительный анализ данных выделил характерные тенденции в трансформации отношения сельских тружеников к личности и собственности проживавших рядом с ними господ.

Разнообразная источниковая база при использовании существующих методов исторического познания в ходе работы позволила дать обоюдную характеристику крестьянского и дворянского общественного мнения.

Дворянство в своей совокупности на всех уровнях никогда не воспринимало крестьянина как отдельную, самодостаточную личность. Деревенские жители в глазах благородного сословия всегда были обществом, толпой, массой людей. Такой подход при учете совокупности черт в зависимости от политических позиций имел свои положительные и отрицательные стороны. Среди первых, прежде всего, имели место попытки дворян принять участие в решении социально-экономических проблем на глобальном общегосударственном уровне, негативный же оттенок составляло нежелание принять действительные крестьянские нужды, начиная с самого низа, отдельного маленького человека, а не всей «темной массы», ярлыка, часто навешиваемого на сельское население отдельными широко известными и влиятельными дворянскими деятелями.

Динамика дворянского восприятия крестьян зависела от внутриполитической, социально-экономической ситуации в стране и отдельной области. В спокойные времена имели преобладание либеральные взгляды, стремление сблизиться и понять суть проблем. Реальность революционных кризисов, отстраненных массовых беспорядков приводила помещиков на позиции самозащиты, преобладали корпоративные интересы в стремлении защитить свою собственность и влияние на все сферы общественной жизни. Человеколюбие, гуманность, следование правовым нормам теряли статус основных приоритетов, актуальность имела жесткость и даже агрессия в подавлении сопротивления. Следовавшие за беспокойными, годы затишья опять возвращали дворян в более умеренное русло.

Крестьяне же наоборот видели конкретных помещиков, а не сословие в целом. Основой взаимоотношений с позиции сельских обществ являлся аграрный сектор. Остальные аспекты жизнедеятельности проистекали именно из него. Абсолютно преобладало негативное отношение к соседним поместным дворянам. Положительные оценки были единичны.

Говоря об эволюции идентификации обществами лиц благородного сословия, то в 80-90-е гг. XIX века в деревнях в основном наличествовали споры о неудовлетворенности межеванием, заработной платой, неправомерности наложенных штрафов и т.п. Конфликты носили преимущественно мирный характер, крестьяне были склонны искать судебного решения возникавшим противоречиям.

Первые годы XX века принесли ухудшение ситуации. Крестьянский мир уже не был сугубо замкнутым общественным образованием, возросла мобильность населения, в деревне расширилась сеть информации и связанная с ней антипомещичья агитация. Колебания цен на хлеб, вздорожание земли и ее катастрофическая нехватка при постоянно растущем населении обусловили повышенное внимание крестьян к собственности поместных дворян часто злоупотреблявших своих удобным положением в плане дешевой эксплуатации множества рабочих рук. Революция 1905-1907 гг. выплеснула наружу лозунг «Земля в руки тех, кто ее обрабатывает!» и продемонстрировала помещикам решительность и нежелание крестьян мириться с социально-экономическим неравенством в деревне. Главным устремлением деревенских обществ в данный период было желание выкурить собственника из его усадьбы, чтобы потом поделить его земельный фонд. Стоит отметить, что в большинстве случаев отсутствовали задачи нанесения физического ущерба, расправы над помещиками и их семьями, для крестьян являлось важным обеспечить их скорейший отъезд и внушить невозможность возвращения.

Время столыпинских реформ можно определить как спад напряженности, вернее внешних ее проявлений. Большинство сельского населения, оставшееся в составе обществ, запомнило и усвоило уроки революции, особенно начальных ее этапов, когда в условиях слабости власти, они имели возможность пусть и не на долгий срок удовлетворить свои многолетние желания и требования.

Революционный 1917 г. показал бескомпромиссность и окончательное оформление движения за изгнания дворянских собственников из сельской провинции. Характерной особенностью того времени было наличие непосредственной угрозы жизни и здоровью помещиков, изъявление крестьянскими обществами готовности к насилию.

Крестьянское и дворянское общественное мнение на протяжении почти четырех десятков рассматриваемых лет никогда не было единым, более того, по прошествии времени антагонизм двух исторически связанных с землей сословий только усиливался. Дворянство в своем множестве политических трактовок и оценок не смогло провести и даже предложить реальной программы выхода из кризиса. Оставшись на пути сохранения традиционных привилегий, помещики не желали идти на уступки, что превратило их в глазах остального общества в анахронизм, исчезнувший вместе с самодержавным государством.

Крестьяне же не были готовы и уже не желали вступать в диалог, память угнетенных поколений была жива в каждой сельской семье, слова и действия в адрес бывших господ показали фактическое исчезновение доброжелательного отношения не такого уж частого и в прошлые времена. Однако, стоит отметить, что крестьяне явились революционной силой только в пределах своей хозяйственной деятельности. Проведенное исследование дало основание заключить, что крестьяне идентифицировали помещиков больше в экономическом, нежели политическом отношении.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Кузьмин, Антон Вячеславович, 2007 год

1. Второй период революции. 1906-1907. Ч. 1. / под ред. Г.М. Деренковского и др. М.: Изд-во АН СССР, 1957. - 1146 с.

2. Второй период революции. 1906-1907. Кн. 2. Ч. 1. / под ред. Г.М. Деренковского. М.: Изд-во АН СССР, 1959. - 751 с.

3. Второй период революции. 1906-1907. Ч. 2. Май-сентябрь 1906. Кн. 2. / под ред. М.С. Симоновой и др. М.: АН СССР, 1962. -563 с.

4. Высший подъем революции 1905-1907: Вооруженные восстания. Ноябрь-декабрь 1905. Ч. 1. / под ред. A.JI. Сидорова и др. М.: АН СССР, 1955. - 952 с.

5. Высший подъем революции 1905-1907: Вооруженные восстания. Ноябрь-декабрь 1905. Ч. 2. / под ред. A.JI. Сидорова и др. М.: АН СССР, 1955.- 1286 с.

6. Высший подъем революции 1905-1907: Вооруженные восстания. Ноябрь-декабрь 1905. Ч. 3. Кн. 1. / под ред. A.JI. Сидорова и др. -М.: АН СССР, 1956. 695 с.

7. Высший подъем революции 1905-1907: Вооруженные восстания. Ноябрь-декабрь 1905. Ч. 3. Кн. 2. / под ред. А.Л. Сидорова и др. -М.: АН СССР, 1956. 701 -1182 с.

8. Революционные события 1905-1907 гг. в Курской губернии: Сб. документов и материалов / ред. колл.: А.Н. Литвиненко и др. -Курск: Курское кн. изд-во, 1955. 267 с.

9. Табл. 2. Распределение претензий крестьян к помещикам по губерниям Центрально-черноземного региона периода революции 1905-1907 гг.

10. ПРЕТЕНЗИИ Тамбов Воронеж Курск Пенза Орелчисло % число % число % число % число %

11. Заработная плата 14 63 3 12 9 43 2 28 17 85

12. Земельный передел 3 13 9 36 5 24 2 28 4 20

13. Угрозы личности 2 9 2 8 9 43 2 28 6 30

14. Условия аренды 6 27 6 24 3 14 1 14 4 20

15. Луга и выгон скота 4 18 3 12 4 19 ■ 2 10

16. Лесные угодья - 4 16 1 4 1 14 1 5

17. Требование хлеба - 1 4 - - 1 14 2 10

18. Сословное равенство с помещиками 1 4 1 4 1 14 1 5

19. Удаление земского начальства - 2 8 1 4 1 14 —

20. Количество рассмотренных документов 22 25 21 7 20

21. Процент вычислен от количества рассмотренных документов.

22. Количество рассмотренных документов 95 Общее число требований - 1411. Использованные источники:

23. Крестьянское движение 1905-1907 гг. в Тамбовской губернии: Сборник документов. Тамбов, 1957. - 229 с.

24. Революционная борьба трудящихся в Пензенской губернии в 19051907 гг. Сб. документов. Пенза, 1955. - 159 с.

25. Революционное движение в Воронежской губернии 1905-07: Сб. документов и материалов / под ред. И.Г. Воронкова и др. Воронеж: Воронежское кн. изд-во, 1955. - 507 с.

26. Революционное движение в Орловской губернии в период Первой русской революции: Сборник документов и материалов / под ред. В. Самаркина. Орел: Изд-во «Орловская правда», 1957. - 227 с.

27. Революционные события 1905-1907 гг. в Курской губернии: Сб. документов и материалов / ред. колл.: А.Н. Литвиненко и др. Курск: Курское кн. изд-во, 1955. - 267 с.1. БИБЛИОГРАФИЯ I. Источники1. Опубликованные источники1. Сборники документов

28. Второй период революции. 1906-1907. Ч. 1. / под ред. Г.М. Деренковского и др. М.: Изд-во АН СССР, 1957. - 1146 с.

29. Второй период революции. 1906-1907. Кн. 2. Ч. 1. / под ред. Г.М. Деренковского. М.: Изд-во АН СССР, 1959. - 751 с.

30. Второй период революции. 1906-1907. Ч. 2. Май-сентябрь 1906. Кн.2. / под ред. М.С. Симоновой и др. М.: АН СССР, 1962. - 563 с.

31. Второй период революции. 1906-1907. Ч. 2. Май-сентябрь 1906. Кн.3. / под ред. А.В. Пясковского. -М.: АН СССР, 1963. 761 с.

32. Второй период революции. 1906-1907. Январь-июнь 1907 г. Кн. 1. / под ред. Н.С. Трусовой и др. М.: Изд-во АН СССР, 1963. - 588 с.

33. Высший подъем революции 1905-1907: Вооруженные восстания. Ноябрь-декабрь 1905. Ч. 1. / под ред. А.Л. Сидорова и др. М.: АН СССР, 1955.-952 с.

34. Высший подъем революции 1905-1907: Вооруженные восстания. Ноябрь-декабрь 1905. Ч. 2. / под ред. А.Л. Сидорова и др. М.: АН СССР, 1955.-1286 с.

35. Высший подъем революции 1905-1907: Вооруженные восстания. Ноябрь-декабрь 1905. Ч. 3. Кн. 1. / под ред. А.Л. Сидорова и др. -М.: АН СССР, 1956. 695 с.

36. Калинычев, Ф.И. Государственная дума в России: Сб. док-тов и мат-лов / Ф.И. Калинычев. М.: Госюриздат, 1957. - 648 с.

37. Крестьянское движение в России в 1881-1889 гг.: Сб. документов / под ред. А.С. Нифонтова, Б.В. Златоустовского. М.: Изд-во социально-экономической литературы, 1960. - 961 с.

38. Крестьянское движение в России в 1890-1900 гг.: Сб. документов / под ред. А.В. Шанкарина. М.: Изд-во социально-экономической литературы, 1959. - 747 с.

39. Крестьянское движение в России в 1901-1904 гг.: Сб. документов / отв. ред. A.M. Анфимов. М.: Наука, 1998. - 368 с.

40. Крестьянское движение в России. Июнь 1907-июль 1914: Сб. документов / отв. ред. А.В. Шанкарин. М. - Л.: Наука, 1966. - 676 с.

41. Крестьянское движение в России. Июль 1914-февраль 1917: Сб. документов / отв. ред. A.M. Анфимов. М. - Л.: Наука, 1965. - 605 с.

42. Крестьянское движение 1905-1907 гг. в Тамбовской губернии: Сборник документов. Тамбов, 1957. - 229 с.

43. Крестьянское движение в Тамбовской губернии (1917-1918): Документы и материалы / под ред. В. Данилова, Т. Шанина. М.: РОССПЭН, 2003.-480 с.

44. Листовки тамбовских большевиков 1904-1907 гг.: Сборник документов. Тамбов: Изд-во «Тамбовская правда», 1948. - 74 с.

45. Революционная борьба трудящихся в Пензенской губернии в 19051907 гг. Сб. документов. Пенза, 1955. - 159 с.

46. Революционное движение в Воронежской губернии 1905-07: Сб. документов и материалов / под ред. И.Г. Воронкова и др. Воронеж: Воронежское кн. изд-во, 1955. - 507 с.

47. Революционные события 1905-1907 гг. в Курской губернии: Сб. документов и материалов / ред. колл.: А.Н. Литвиненко и др. -Курск: Курское кн. изд-во, 1955.-267 с.

48. Революционное движение в России весной и летом 1905 г. Апрель-сентябрь. Ч. 1. / под ред. Н.С. Трусовой, А.А. Добросельского. М.: Изд-во АН СССР, 1957. - 1010 с.

49. Революционное движение в России весной и летом 1905 г. Ч. 2. Кн. 1. / под ред. Н.С. Трусовой, А.А. Добросельского. М.: Изд-во АН СССР, 1961.-564 с.

50. Революция 1905-1907 гг. на территории Мордовии: Сборник документов материалов / под ред. К. А. Коткова. Саранск: Мордовское кн. изд-во, 1955. - 440 с.

51. Революционное движение в Орловской губернии в период Первой русской революции: Сборник документов и материалов / под ред. В. Самаркина. Орел: Изд-во «Орловская правда», 1957. - 227 с.

52. Столыпинская реформа и землеустроитель А.А. Кофод: Документы, публицистика, мемуары. / Сост. А.В. Гутерца. М.: Русский путь, 2003.-744 с.

53. Материалы государственных и общественных учреждений

54. Государственная Дума: Указатель к стенографическим отчетам 1906 г. Сессия 1. СПб.: Гостипография, 1907. - 2013 с.

55. Государственная Дума: Первый созыв. Стенографические отчеты1906 г. Сессия 1. СПб.: Гостипография, 1906. - Т. 1. - 866 с.

56. Государственная Дума: Второй созыв. Стенографический отчет1907 г. Сессия 2. СПб.: Гостипография, 1907. - Т. 1. - 2344 с.

57. Государственная Дума: Второй созыв. Стенографический отчет 1907 г. Сессия 2. СПб.: Гостипография, 1907. - Т. 2. - 1610 с.

58. Государственная Дума: Третий созыв. Стенографические отчеты1907 1908 гг. Сессия 1. - СПб.: Гостипография, 1908. - Т. 1.-2140 с.

59. Государственная Дума: Третий созыв. Стенографический отчет1908 г. Сессия 1. СПб.: Гостипография, 1908. - Т. 3. - 4529 с.

60. Государственная Дума: Третий созыв. Стенографический отчет 1909 г. Сессия 2. СПб.: Гостипография, 1909. - Т.2. - 3237 с.

61. Государственная Дума: Третий созыв. Стенографический отчет1909 г. Сессия 3. СПб.: Гостипография, 1909. - Т. 1. - 3796 с.

62. Государственная Дума: Третий созыв. Стенографический отчет 1911 г. Сессия 4. СПб.: Гостипография, 1911. - 3722 с.

63. Государственная Дума: Третий созыв. Стенографический отчет 1911 г. Сессия 5.- СПб.: Гостипография, 1911.- Т. 1.- 3830 с.

64. Государственная Дума: Третий созыв. Стенографический отчет 1912 г. Сессия 5. СПб.: Гостипография, 1912. - Т. 2. - 3822 с.

65. Государственная Дума: Четвертый созыв. Стенографический отчет1913 г. Сессия 1. СПб.: Гостипография, 1913. - Т. 2. - 2248 с.

66. Государственная Дума: Четвертый созыв. Стенографический отчет1914 г. Сессия 2. СПб.: Гостипография, 1914. - Т. 3. - 2046 с.

67. Журналы Тамбовского губернского земского собрания бывшего 31 мая 1 июня 1881 г. с приложениями. - Тамбов: Губ. зем. типография, 1881.-61 с.

68. Постановления уездных земских собраний Тамбовской губернии экстренной сессии 1881 года. Тамбов: Губ. зем. типография, 1881. - 248 с.

69. Журналы Тамбовского губернского земского собрания бывшего в декабре 1883 г. с приложениями. Тамбов: Губ. зем. типография, 1884.-738 с.

70. Журналы Тамбовского губернского земского собрания октябрьской сессии 1885 г. с приложениями. Тамбов: Губ. зем. типография, 1886.-465 с.

71. Журналы Тамбовского губернского земского собрания бывшего в декабре 1887 года. Тамбов: Губ. зем. типография, 1888. - 644 с.

72. Журналы чрезвычайного губернского земского собрания бывшего 3 июля 1891 г. Тамбов: Губ. зем. типография, 1891. - 30 с.

73. Журналы чрезвычайного губернского земского собрания августа 1892 г. — Тамбов: Губ. зем. типография, 1892. 49 с.

74. Журналы Тамбовского губернского земского собрания бывшего в декабре 1894 года. Тамбов: Губ. зем. типография, 1895. - 715 с.

75. Журналы чрезвычайного Тамбовского губернского земского собрания, бывшего в сентябре 1897 г. с приложениями. Тамбов: Губ. зем. типография, 1897. - 55 с.

76. Журналы очередного Тамбовского Губернского земского собрания, бывшего в декабре 1897 г. Тамбов: Губ. зем. типография, 1898. -996 с.

77. Журналы Тамбовского губернского земского собрания бывшего в декабре 1904 года с приложениями. Тамбов: Губ. зем. типография, 1904.-554 с.

78. Журналы Губернского земского собрания февральской сессии 1905 г. с приложениями. Тамбов: Губ. зем. типография, 1905. - 205 с.

79. Журналы очередного Губернского земского собрания. Ноябрь 1905 г. с приложениями. Тамбов: Губ. зем. типография, 1905. - 606 с.

80. Журналы Губернского земского собрания декабрьской сессии 1905 г. с приложениями. Тамбов: Губ. зем. типография, 1905. - 134 с.

81. Журнал Губернского земского собрания 1906 г. Тамбов: Губ. зем. типография, 1906. -761 с.

82. Журнал Губернского земского собрания февральской сессии 1906 г. -Тамбов: Губ. зем. типография, 1906. 723 с.

83. Журнал Губернского земского собрания чрезвычайной сессии 25 марта 1906 г. Тамбов: Губ. зем. типография, 1906. - 13 с.

84. Журнал Губернского земского собрания чрезвычайной сессии 18 сентября 1906 г. Тамбов: Губ. зем. типография, 1906. - 85 с.

85. Журналы чрезвычайного Губернского земского собрания 10 марта 1907 г. Тамбов: Типография Губ. зем., 1907. - 218 с.

86. Журналы очередного Губернского земского собрания. 1907 г. -Тамбов: Типография Губ. зем., 1908. 560 с.

87. Журналы Тамбовского Губернского земского собрания чрезвычайной сессии 1909 г. 20 июня. Тамбов: Губ. зем. типография, 1909. - 171 с.

88. Журналы Тамбовского губернского земского собрания очередной сессии 1909 года. Тамбов: Губ. зем. типография, 1909. - 625 с.

89. Журналы Тамбовского Губернского земского собрания чрезвычайной сессии 1912 г. с приложениями. Тамбов: Типография Губ. зем., 1912. - 80 с.

90. Журналы Тамбовского Губернского земского собрания очередной сессии 1912 г. с приложениями. Тамбов: Типография Губ. зем., 1913.-1146 с.

91. Журналы Тамбовского Губернского земского собрания чрезвычайной февральской сессии 1914 г. с приложениями. -Тамбов: Типография Губ. зем., 1914. 92с.

92. Журналы Тамбовского Губернского земского собрания чрезвычайной июньской сессии 1914 г. с приложениями. Тамбов: Типография Губ. зем., 1914. - 144с.

93. Журналы Тамбовского Губернского земского собрания чрезвычайной июльской сессии 1914 г. с приложениями. Тамбов: Типография Губ. зем., 1914. - 35с.

94. Журналы Тамбовского Губернского земского собрания очередной сессии 1914 г. с приложениями. Тамбов: Типография Губ. зем.,1915.-701 с.

95. Журналы Тамбовского Губернского земского собрания чрезвычайной сессии 10 августа 1915 г. с приложениями. Тамбов: Типография Губ. зем., 1915.-31 с.

96. Журнал чрезвычайного Тамбовского Губернского земского собрания 12 октября 1915 г. с приложениями. Тамбов: Типография Губ. зем., 1915.-42 с.

97. Журналы Тамбовского Губернского земского собрания очередной сессии 1916 г. с приложениями. Тамбов: Типография Губ. зем.,1916.-683 с.

98. Объединенное дворянство. Съезды уполномоченных губернских дворянских обществ. 1906—1916 гг. В 3 т. Т. 1. 1906—1908 гг. — М.: РОССПЭН, 2001. 926 с.

99. Объединенное дворянство. Съезды уполномоченных губернских дворянских обществ. 1906—1916 гг. В 3 т. Т. 2. Кн. 1. 1909-1910 гг. -М.: РОССПЭН, 2001.-679 с.

100. Объединенное дворянство: Съезды уполномоченных губернских дворянских обществ. 1906—1916 гг. В 3 т. Т. 2. 1909-1912 гг. Книга 2. 1911-1912 гг. М.: РОССПЭН, 2001. - 608 с.

101. Партия «Союз 17 октября». Протоколы съездов, конференций и заседаний ЦК. В 2 т. Т. 2. 1907—1915 гг. — М.: РОССПЭН, 2000. -512 с.

102. Правые партии: Документы и материалы. В 2 т. Т.1: 1905-1910. М.: РОССПЭН, 2000.-719 с.

103. Правые партии: Документы и материалы. В 2 т. Т.2: 1911-1917.-М.: РОССПЭН, 2000.-815 с.

104. Российские либералы: кадеты и октябристы (документы, воспоминания, публицистика). М.: РОССПЭН, 1996. - 303 с.

105. Союз русского народа по материалам Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства 1917 г. М.; Л., 1929.

106. Союз эсеров-максималистов. 1906-1924 гг. Документы, публицистика. М.: РОССПЭН, 2002. - 423 с.

107. Съезды и конференции конституционно-демократической партии 1905-1920 гг. В 3 т. Т. 1: 1905-1907. М.: РОССПЭН, 1997.-744 с.

108. Съезды и конференции конституционно-демократической партии 1905-1920 гг. В 3 т. Т. 2: 1908-1914 М.: РОССПЭН, 2000. - 655 с.

109. Съезды и конференции конституционно-демократической партии 1905-1920 гг. В 3 т. Т. 3. Кн. 1: 1915-1917. М.: РОССПЭН, 2000. -831 с.

110. Съезды и конференции конституционно-демократической партии 1905-1920 гг. В 3 т. Т. 3. Кн. 2: 1918-1920. М.: РОССПЭН, 2000. -247 с.1. Справочная литература

111. Власова, М.Н. Русские суеверия: энциклопедический словарь / М.Н. Власова. СПб.: Азбука, 2000. - 672 с.

112. Государственная Дума Российской империи. Энциклопедия: в 2 т. Т.1. 1906-1917 гг. / Ред. колл. В.В. Шелохаев и др. М.: РОССПЭН, 2006. - 768 с.

113. История дореволюционной России в дневниках и воспоминаниях. Аннотированный указатель книг и публикаций в журналах.- М.: Изд- во «Книга», Т. 3. Ч. 1. 1979. 384 е.; Ч. 2, 1980. - 308 е.; Ч. 3. 1981. -376 с.

114. Отечественная история: История России с древнейших времен до 1917 года. Энциклопедия. Т.1-3. М.: «Большая Российская энциклопедия», 1994-2000.

115. Политические партии России. Конец XIX первая треть XX века. Энциклопедия. - М.: РОССПЭН, 1996. - 872 с.

116. Политическая мысль в России. Словарь персоналий (XI в. 1917 г.).- М.: Книжный дом «Университет», 2001. 288 с.

117. Русские писатели XX века. Биографический словарь / гл. ред. и сост. П.А. Николаев. М.: «Большая российская энциклопедия»; «Рандеву - A.M.», 2000. - 808 с.

118. Советская историческая энциклопедия. Т. 1-16. М.: Государственное научное издательство «Советская энциклопедия, 1961-1976.

119. Тамбовская энциклопедия. Тамбов: ООО Изд-во «Юлис», 2004. -704 с.

120. Электронный ресурс: Хронос и Содружество литературных проектов «Русское поле». Режим доступа: http ://www.hrono .ru/biograf/

121. Электронный ресурс: Национальная историческая энциклопедия. Режим доступа: http://www.interpretive.ru/

122. Электронный ресурс: ОТИК образование Курганской области. Режим доступа: http://www2.kurganobl.ru/

123. Электронный ресурс: Курская областная научная библиотека им. Н. Н. Асеева. Режим доступа: http://www.onb.kursk.ru/

124. Электронный ресурс: Потомки Рюрика. Режим доступа: http://rurik.genealogia.ru/

125. Электронный ресурс: Архивы России. Режим доступа: http://www.rusarchives.ru/

126. Электронный ресурс: Словари. Режим доступа: http://www.slovarik.kiev.ua/

127. Электронный ресурс: Биографии писателей и поэтов. Режим доступа: http://www.tomiki.ru/.

128. Воспоминания и публицистика

129. Андреевский, В.М. О моем сельском хозяйстве. Воспоминания / В.М. Андреевский. Воронеж: Изд-во ВГУ, 2006. - 28 с.

130. Астырев, Н.М. В волостных писарях. Очерки крестьянского самоуправления / Н.М. Астырев. М., 1896. - 324 с.

131. Вайнберг, И.И. Страницы большой жизни: М. Горький в документах, письмах, воспоминаниях современников ( 1868-1907) / И.И. Вайнберг. М.: Дет. лит., 1980. - 240 с.

132. В.И. Вернадский и Тамбовский край / Г.П. Аксенов и др. М.: Издательский дом «Ноосфера», 2002. - 192 с.

133. Врангель, Н.Е. Воспоминания: от крепостного права до большевиков / Н.Е. Врангель. М.: Новое литературное обозрение, 2003.-512 с.

134. Голос народа. Письма и отклики рядовых советских граждан о событиях 1918-1932 гг. / Отв. ред. А.К. Соколов. М.: РОССПЭН, 1997.-328 с.

135. Ш.Гурко, В.И. Черты и силуэты прошлого: правительство и общественность в царствование Николая II в изображении современника / В.И. Гурко. М.: Новое лит. обозрение, 2000. - 810 с.

136. Деникин, А.И. Путь русского офицера / А.И. Деникин. М.: Современник, 1991. - 300 с.

137. Джунковский, В.Ф. Воспоминания: в 2 т. / В.Ф. Джунковский. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1997. - 2 т.

138. Елпатьевский, С .Я. Земля и свобода / С.Я Елпатьевский. СПб.: Типография товарищество «Общественная польза», 1906. - 40 с.

139. Кавелин, К.Д. Письма из деревни / К.Д. Кавелин. Собр. соч. Т. 2. СПб., 1904. 1258 с.

140. Князь Сергей Волконский. Мои воспоминания: в 2 т. / С.М. Волконский. М.: 1992. - 2 т.

141. Коковцов, В.Н. Из моего прошлого. Воспоминания 1911-1919 / В.Н. Коковцов. М.: Современник, 1991. - 590 с.

142. Короленко, В.Г. Земли! Земли! Мысли, воспоминания, картины / В.Г. Короленко. М.: Сов. писатель, 1991. - 219 с.

143. Крестьянские истории: Российская деревня 20-х годов в письмах и документах / сост. С.С. Крюкова. М.: РОССПЭН, 2001. - 232 с.

144. Курлов, П.Г. Гибель императорской России / П.Г. Курлов. М.: Современник, 1992.-255 с.

145. Мельгунов, С.П. Воспоминания и дневники: в 3 ч. / С.П. Мельгунов. Париж, 1964.-3 ч.

146. Мещерский, В.П. Воспоминания / В.П. Мещерский. М.: Захаров, 2001.- 123 с.

147. Собина, JI. Памятные годы / Л. Собина. Белгород: Белгородское кн. изд-во, 1959. - 59 с.

148. Столыпин, П.А. «Нам нужна великая Россия .». (Речи в Гос. Совете, 1907-1908) / П.А. Столыпин. Воронеж, 1991. - 15 с.

149. Тенишев, В.В. Правосудие в русском крестьянском быту. Свод данных, добытых этнографическими материалами покойного князя В.Н. Тенишева / В.В. Тенишев. Брянск, 1907. - 196 с.

150. Урусов, С.Д. Очерки прошлого. В 2 т. Т.1. / С.Д. Урусов. М., 1907. - 377 с.

151. Чернов, В.М. Перед бурей / В.М. Чернов. М., 1993. - 407 с.1. Художественная литература

152. Бунин, И.А. Лишь слову жизнь дана./ И.А. Бунин. М.: Сов. Россия, 1990. - 368 с.

153. Бунин, И.А. Повести. Рассказы /В.И. Бунин. Л.: Лениздат, 1980. -752 с.

154. Вирта, Н.Е. Вечерний звон / Н.Е. Вирта. М.: Моск. рабочий, 1978. -608 с.

155. Вольнов, И.Е. Избранные произведения / И.В. Вольнов. М.: Худож. лит., 1987. - 508 с.

156. Гарин-Михайловский, Н.Г. Избранные произведения / Н.Г. Гарин-Михайловский. -М.: Худож. лит., 1986. -488 с.

157. Горький, A.M. Собрание сочинений: в 25 т. Т. 2. / A.M. Горький. -М.: Наука, 1969. 654 с.

158. Забытый, О. Статистика в деревне // Чисто поле: Рассказы и очерки. Воронеж, 1975. с. 186-203.

159. Из литературного прошлого / Сост. Б. Илешин. Тамбов: Изд-во «Тамбовская правда», 1956. 151 с.

160. Короленко, В.Г. Рассказы / В.Г. Короленко. М.: Худож. лит., 1983. -352 с.

161. Куприн, А.И. Избранные сочинения / А.И. Куприн. М.: Худож. лит., 1985. - 655 с.

162. Морозова, О.Г. Одна судьба: Повесть. / О.Г. Морозова. JL: Сов. писатель, 1976. - 191 с.

163. Пришвин, М.М. Избранные произведения: в 2 т. / М.М. Пришвин. -М.: Худож. лит., 1972. 1 т.

164. Пришвин, М.М. Собрание сочинений. В 8 т. Т. 8. Дневники 19051954 / М.М. Пришвин. М.: Худож. лит., 1986. - 759 с.

165. Сергеев-Ценский, С. Н. Собрание сочинений: в 12 т. / С.Н. Сергеев-Ценский М.: Правда, 1967. - 1 т.

166. Суетнов, М.И. Мужики. Мужиков зовут на отруба. / М.И. Суетнов. -Горький, 1958.-123 с.

167. Терпигорев, С.Н. С простым взглядом / С.Н. Терпигорев. М.: Правда, 1990.-480 с.

168. Толстой, Л.Н. Рассказы / Л.Н. Толстой. М.: Правда, 1984. - 448 с.

169. Толстой, Л.Н. Собрание сочинений: в 22 т. / Л.Н. Толстой. М.: Худож. лит., 1978-1985.

170. Эртель, А.И. Письма. / А.И. Эртель. -М., 1909. 405 с.

171. Архивные материалы и документы.

172. Государственный архив Тамбовской области (ГАТО). Ф. 4. Канцелярия Тамбовского губернатора.

173. Ф. 161. Тамбовское губернское дворянское собрание. Оп. 1.Д. 9090. Л. 13 об.

174. Ф. 272. Тамбовское губернское жандармское управление. On. 1. Дд. 110, 160, 256, 258, 310, 405, 407, 408, 411, 412, 414, 415, 417, 418, 438, 443, 495, 541, 546, 734, 810, 1024, 1152, 1291. 1356, 1376, 1378, 1454, 1812, 1934,2116,2176, 2200.

175. Ф.Р-5528. Андреевский В.М. Оп.1. Дд. 7, 44.

176. Центр документации Новейшей истории Тамбовской области (ЦЦНИТО).

177. Ф. 382. Истпарт Тамбовского обкома КПСС. On. 1. Д. 348.

178. Ф. 9019. Партархив Тамбовского обкома КПСС. On. 1. Дд. 5, 6, 22.1.. Литература1. Монографии

179. Аврех, А .Я. Столыпин и Третья Дума / А .Я. Аврех. М.: Наука, 1968.-520 с.

180. Алексеев, Н.Н. Русский народ и государство / Н.Н. Алексеев. М.: Аграф, 1998. - 640 с.

181. Андреев, В. Октябрьская революция и гражданская война в Тамбовской губернии / В. Андреев, С. Кулаев. Тамбов, 1927. - 48 с.

182. Анфимов, A.M. Крупное помещичье хозяйство Европейской России (конец XIX-начало XX в.). / A.M. Анфимов. М.: Наука, 1969. - 394 с.

183. Анфимов, A.M. Крестьянское хозяйство Европейской России. 18811904. / A.M. Анфимов. М.: Наука, 1980. - 239 с.

184. Анфимов, A.M. Экономическое положение и классовая борьба крестьянства Европейской России 1881-1904 гг. / A.M. Анфимов. -М.: Наука, 1984.-232 с.

185. Безгин, В.Б. Крестьянская повседневность (традиции конца XIX -XX в.). / В.Б. Безгин. Тамбов: Изд-во ТГТУ, 2004. - 304 с.

186. Безгин, В.Б. Обычное право русской деревни (вторая половина XIX начало XX вв.). / В.Б. Безгин. - Тамбов: Изд-во ТГТУ, 2000. - 48 с.

187. Безгин В.Б. Самосуд в юридических обычаях русского крестьянства (конец XIX начало XX вв.) // Труды Тамбовского филиала юридического института МВД России. Вып. 2. Тамбов, 2000.

188. Булдаков, В.П. Красная смута. Природа и последствия революционного насилия / В.П. Булдаков. М.: РОССПЭН, 1997. -376 с.

189. Булдаков, В.П. Пролетариат в 3-х российских революциях / В.П. Булдаков, А.П. Корелин, А.И. Уткин. М.: Просвещение, 1987. -207 с.

190. Буховец, О.Г. Социальные конфликты и крестьянская ментальность в Российской империи начала XX века: новые материалы, методы, результаты / О.Г. Буховец. М.: Мосгорархив, 1996. - 398 с.

191. Веселовский, Б.Б. Крестьянский вопрос и крестьянское движение в России (1902-1906) / Б.Б. Веселовский. СПб., 1907. - 173 с.

192. Власть и оппозиция. Российский политический процесс XX столетия / Под ред. В.Журавлева. М.: Терра, 1995. - 399 с.

193. Воровский, В.В. Избранные произведения о первой русской революции / В.В. Воровский. М.: Политиздат, 1955. - 398 с.

194. Вронский, О.Г. Крестьянская община на рубеже XIX XX вв.: структура управления, поземельные отношения, правопорядок. / О.Г. Вронский. - М., 1999.

195. Вронский, О.Г. Государственная власть Российской империи и проблемы формирования основ перспективного аграрного курса на рубеже XIX XX вв. / О.Г. Вронский. - М., 1999.

196. Ганелин, Р.Ш. Российское самодержавие в 1905 г. Реформы и революция / Р.Ш. Ганелин. СПб.: Наука, 1991.-221 с.

197. Георгиева, Н.Г. Революционное движение в России в конце XIX -начале XX в. / Н.Г. Георгиева. М.: Высшая школа, 1986. - 192 с.

198. Герасименко, Г.А. Борьба крестьян против столыпинской аграрной политики / Г.А. Герасименко. Саратов: Изд-во Саратовского ун-та, 1985.-343 с.

199. Герасименко, Г.А. Земское самоуправление в России / Г.А. Герасименко. М.: Наука, 1990. - 262 с.

200. Гинев, В.Н. Борьба за крестьянство и кризис русского неонародничества 1902-1914 гг. / В.Н. Гинев. JL: Наука, 1983. -334 с.

201. Горн, Вл. Крестьянские движения за полтора века / Вл. Горн. М.: книгоиздательство «Польза» В. Антикъ и К., 1909. - 111 с.

202. Громыко, М.М. Мир русской деревни / М.М. Громыко. М.: Мол. гвардия, 1991. - 446 с.

203. Громыко, М.М. Традиционные нормы поведения и формы общения русских крестьян XIX в. / М.М. Громыко. М.: Наука, 1986. - 274 с.

204. Грунт, А.Я. Россия в эпоху империализма (1890-1907 гг.) / А.Я. Грунт, В.Н. Фирстова. -М.: Изд-во ИМО, 1959. 169 с.

205. Грунт. А.Я. Россия в эпоху империализма (1907-1917 гг.) / А.Я. Грунт, В.Н. Фирстова. М.: Изд-во ИМО, 1960. - 160 с.

206. Гуманитарные науки. Проблемы и решения: Сборник научных статей. / Под ред. А.А. Слезина. СПб.: Нестор, 2003. - 340 с.

207. Гуревич А. Я. Исторический синтез и Школа «Анналов» / А.Я. Гуревич. М., 1993.-230 с.

208. Дедюлин, С. А. Крестьянское самоуправление в связи с крестьянским вопросом / С.А. Дедюлин. СПб.: Типография «Бережливость», 1902. - 192 с.

209. Демин. В.А. Государственная Дума России 1906-1917: механизм функционирования / В.А. Демин.- М.: РОССПЭН, 1997.-214 с.

210. Дмитриев, С.С. Очерки русской культуры начала XX века / С.С. Дмитриев. М.: Просвещение, 1985. - 256 с.

211. Дружинин, Н.П. Очерки крестьянской общественной жизни / Н.П. Дружинин. СПб.: Типо-литография А.Г. Розина, 1905. - 253 с.

212. Дубровский, С.М. Крестьянское движение в революции 1905-1907 гг. / С.М. Дубровский. М.: Изд-во АН СССР, 1956. - 167 с.

213. Дубровский, С.М. Столыпинская земельная реформа. Из истории сельского хозяйства и крестьянства России в начале XX в. / С.М. Дубровский. М.: АН СССР, 1963. - 599 с.

214. Дякин, B.C. Буржуазия, дворянство и царизм 1911-1914 гг.: разложение третьеиюньской системы / B.C. Дякин. JL: Наука, 1988.-227 с.

215. Дякин, B.C. Русская буржуазия и царизм в годы первой мировой войны. 1914-1917 гг. / B.C. Дякин. Л.: Наука, 1967. - 363 с.

216. Дякин B.C. Самодержавие, буржуазия и дворянство в 1907-1911 гг. / B.C. Дякин. Л.: Наука, 1978. - 247 с.

217. Есиков, С.А. Крестьянское хозяйство Тамбовской губернии в начале XX века (1900-1921 гг.). / С.А. Есиков. Тамбов, 1998. - 86 с.

218. Зайончковский, П.А. Кризис самодержавия на рубеже 1870-1880 гг. / П.А. Зайончковский. М.: Изд-во Моск. Ун-та, 1964. - 509 с.

219. Зырянов, П.Н. Крестьянская община Европейской России. 19071914 гг. / П.Н. Зырянов. М.: Наука, 1992. - 256 с.

220. Зырянов, П.Н. Первая русская революция в американской и английской буржуазной историографии / П.Н. Зырянов, В.В. Шелохаев. М.: Мысль, 1976. - 183 с.

221. Иванов, А.П. Установление советской власти на Тамбовщине / А.П. Иванов. Тамбов: Изд-во «Тамбовская правда», 1958. - 61 с.

222. Историография истории СССР (эпоха социализма): Учебник. / Под ред. И.И. Минца. М.: Высшая школа, 1982. - 336 с.

223. Исторические исследования в России. Тенденции последних лет / под ред. Г.А. Бордюгова. М.: «АИРО XX», 1996. - 464 с.

224. История СССР в художественно-исторических образах / сост. А.Н. Назарец, Т.Я. Папенкова, Б.М. Воронов. М.: Просвещение, 1969. -342 с.

225. История Тамбовского края: Избранные страницы: Учебное пособие / под ред. И.В. Двухжиловой, А.А. Слезина. Тамбов: Изд-во Тамб. гос. техн. ун-та, 2004. - 212 с.

226. Кирьянов, Ю.И. Правые партии в России 1911-1917 гг. / Ю.И. Кирьянов. М.: РОССПЭН, 2001. - 464 с.

227. Кирьянов, Ю.И. Русское собрание 1900-1917 / Ю.И. Кирьянов. М.: РОССПЭН, 2003.-352 с.

228. Китанина, Т.М. Война, хлеб и революция (продовольственный вопрос в России. 1914 октябрь 1917 гг.) / Т.М. Китанина. - Л.: Наука, 1985.-382 с.

229. Клибанов, А.И. Народная социальная утопия в России XIX в. / А.И. Клибанов. -М.: Наука, 1978.-341 с.

230. Ковалева, И.В. Ценности правовой культуры в представления российского общества конца XIX начала XX вв. / И.В. Ковалева. -Великий Новгород: НоВГУ им. Ярослава Мудрого, 2002. - 160 с.

231. Ковальченко, И.Д. Социально-экономический строй крестьянского хозяйства Европейской России в эпоху капитализма: (Источники и методы исследования) / И.Д. Ковальченко, Т.Л. Моисеенко, Н.Б. Селунская. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1988. - 224 с.

232. Корелин, А.П. Дворянство в пореформенной России. 1861-1904 / А.П. Корелин. М.: Наука, 1979. - 304 с.

233. Корнилов, А.А. Семь месяцев среди голодающих крестьян. / А.А. Корнилов. М.: Тип. Д.И. Иноземцева, 1893. - 267 с.

234. Куликов, С.В. Бюрократическая элита Российской империи накануне падения старого порядка (1914-1917). / С.В. Куликов. -Рязань: НРИИД, 2004. 472 с.

235. Леонтьев, А.А. Крестьянское право. Систематическое изложение особенностей законодательства о крестьянах / А.А. Леонтьев. -СПб., 1909.

236. Лотман, Ю.А. Беседы о русской культуре: быт и нравы русского дворянства (XVIII начало XIX вв.). / Ю.А. Лотман. - СПб.: Искусство, 1994. - 399 с.

237. Лященко, П.И. История народного хозяйства в СССР. Т.Т. I, II. / П.И. Ляшенко. М., 1956.

238. Маслов, П. Аграрный вопрос в России: в 2 т. Т. 2. Кризис крестьянского хозяйства и крестьянское движение / П. Маслов. -СПб.: Типография товарищества «Общественная Польза», 1908. -455 с.

239. Менталитет и аграрное развитие России (XIX-XX вв.). Материалы международной конференции. / Под ред. В.П. Данилова, Л.В. Милова. М.: РОССПЭН, 1996. - 439 с.

240. Мещеряков, Ю.В. Мария Спиридонова. Страницы биографии / Ю.В. Мещеряков. Тамбов: Изд-во «Центр-Пресс», 2001. - 179 с.

241. Мировосприятие и самосознание русского общества. (Сб. ст.). М., 1994.-192 с.

242. Миронов, Б.Н. Социальная история России периода империи (XVIII начало XX вв.): генезис личности, демократической семьи, гражданского общества и правового государства: в 2 т. / Б.Н. Миронов. - СПб., 1999. -2 т.

243. Научно-республиканская конференция «Политические партии. История и современность». Тезисы докладов и сообщений. Орел, 1994.-352 с.

244. Нечкина, М.В. Функция художественного образа в историческом процессе: Сб. работ / М.В. Нечкина. М.: Наука, 1982. - 317 с.

245. Никифоров, П.М. Муравьи революции / П.М. Никифоров. М.: Политиздат, 1958. - 178 с.

246. Никольский, А.П. Земля, община и труд. Особенности крестьянского правопорядка, их происхождение и значение / А.П. Никольский. СПб.: Типография А.С. Суворина, 1902. - 195 с.

247. Новиков, А.И. Записки земского начальника / А.И. Новиков. СПб.: Типография М.М. Стасюлевича, 1899. - 240 с.

248. Обнинский, В.П. Новый строй. Часть 1. Революция. Часть 2. Реакция / В.П. Обнинский. М.: Тип. Русского товарищества печатного и издательского дела, 1909. - 362 с.

249. Обнинский, В.П. Последний самодержец. Очерк жизни и царствования императора России Николая II / В.П. Обнинский. М.: Республика, 1992.-288 с.

250. Огановский, Н.П. Индивидуализация землевладения и ее последствия / Н.П. Огановский. М.: Типография O.JI. Сомова, 1914.-98 с.

251. Очерки по крестьянскому вопросу: Собрание статей. / Под ред. А.А. Мануйлова. М.: Издание Д.С. Горшкова, 1904. - Вып. 1. - 285 с.

252. Пазухин А.Д. Современное состояние России и сословный вопрос / А.Д. Пазухин. М., 1885. - 150 с.

253. Пайпс, Р. Россия при старом режиме / Р. Пайпс. М.: Захаров, 2004. - 493 с.

254. Панкратова, A.M. Первая русская революция 1905-1907 гг. / A.M. Панкратова. М.: Госполитиздат, 1951. - 244 с.

255. Пирумова, Н.М. Земская интеллигенция и ее роль в общественной борьбе до начала XX века. / Н.М. Пирумова. М.: Наука, 1986. - 270 с.

256. Пирумова, Н.М. Земское либеральное движение: социальные корни и эволюция до начала XX в. / Н.М. Пирумова. М.: Наука, 1977. -288 с.

257. Поршнев, Б.Ф. Социальная психология и история. / Б.Ф. Поршнев. -М.: Наука, 1966.-213 с.

258. Радаев, В.В. Социальная стратификация / В.В. Радаев, О.И. Шкаратан. М.: Аспект-Пресс, 1995. - 317 с.

259. Разиньков, М.Е. Воронежская губерния в период российской революции 1905-1907 гг. / М.Е Разиньков, В.Ю. Рылов, О.Ю. Михалев. Воронеж: Изд-во «Истоки», 2006. - 312 с.

260. Российская империя: стратегии стабилизации и опыты обновления. / Под ред. М.Д. Карпачева и др. Воронеж: Изд-во Воронеж, гос. унта., 2004. - 472 с.

261. Российские либералы: Сб. статей. / Под ред. Б.С. Итенберга, В.В. Шелохаева. М.: РОССПЭН, 2001. - 576 с.

262. Российские реформаторы XIX начало XX в./ Отв. ред. А.П. Корелин. - М.: Междунар. отношения, 1995. - 317 с.

263. Россия в начале XX века. / Под ред. А.Н. Яковлева. М.: Новый хронограф, 2002. - 744 с.

264. Россия сельская XIX начало XX века. / Отв. ред. А.П. Корелин. -М.: РОССПЭН, 2004. - 368 с.

265. Русская история: проблемы менталитета. М., 1994. - 213 с.

266. Рындзюнский П.Г. Крестьяне и город в капиталистической России второй половины XIX века / П.Г. Рындзюнский. М.: Наука, 1983. -268 с.

267. Самохин, К.В. Тамбовское крестьянство в годы Первой Мировой войны (1914-февраль 1917 гг.): Монография / К.В. Самохин. СПб.: Нестор, 2004. - 122 с.

268. Село Вирятино в прошлом и настоящем: Опыты этнографического изучения русской колхозной деревни. М.: Изд-во АН СССР, 1958. -277 с.

269. Сенчакова, JI. Т. Крестьянское движение в революции 1905-07 гг. / Л.Т. Сенчакова. -М.: Наука, 1989. 264 с.

270. Сенчакова, Л. Т. РСДРП и крестьянство в революции 1905-07 гг. / Л.Т. Сенчакова. -М.: Политиздат, 1984. 80 с.

271. Сидельников, С.М. Образование и деятельность первой Государственной Думы / С.М. Сидельников. М.: Изд-во Моск. унта, 1962.-382 с.

272. Симонова, М.С. Кризис аграрной политики царизма накануне первой российской революции / М.С. Симонова. М.: Наука, 1987. -252 с.

273. Снежков, В.Н. Правительство и дворянство / В.Н. Снежков. СПб., 1906.- 19 с.

274. Соловьев, Ю.Б. Самодержавие и дворянство в конце XIX века / Ю.Б. Соловьев. Л.: Наука, 1973. - 383 с.

275. Соловьев, Ю.Б. Самодержавие и дворянство в 1902-1907 гг. / Ю.Б. Соловьев. Л.: Наука, 1981. - 255 с.

276. Соловьев, Ю.Б. Самодержавие и дворянство в 1907-1914 гг. / Ю.Б. Соловьев. Л.: Наука, 1990. - 267 с.

277. Социально-экономическая история Российской деревни конца XIX -начала XX вв.: Сборник научных трудов. М.: МГПИ им. В.И. Ленина, 1980.-152 с.

278. Страницы истории Тамбовского края. Воронеж: Центр-Чернозем, кн. изд-во, 1986.-223 с.

279. Тамбовское крестьянство: от капитализма к социализму (вторая половина XIX начало XX вв.): Сборник научных статей,- Тамбов: Изд-во ТГУ им. Г.Р. Державина, 1998. - Вып. 2. - 191 с.

280. Томсинский, С.Г. Борьба классов и партий во второй Государственной Думе / С.Г. Томсинский. М.: Красная новь, 1924. -173 с.

281. Тюкавкин, В.Г. Великорусское крестьянство и столыпинская аграрная реформа / В.Г. Тюкавкин. М.: Памятники ист. мысли, 2001.-304 с.

282. Тюкавкин, В.Г. Крестьянство России в период 3-х революций / В.Г. Тюкавкин, Э.М. Щагин. М.: Просвещение, 1987. - 207 с.

283. Черменский, Е.Д. История СССР. Период империализма / Е.Д. Черменский. М.: Просвещение, 1974. - 446 с.

284. Черменский, П.Н. От крепостного права к Октябрю в Тамбовской губернии: очерк экономики и культуры пореформенного периода 1861-1917 гг. / П.Н. Черменский. Тамбов, 1928. - 100 с.

285. Черменский, П.Н. Прошлое Тамбовского края / П.Н. Черменский. -Тамбов: Тамбовское кн. изд-во, 1981. 197 с.

286. Шаповалов, В.А. Дворянство Центрально-Черноземного региона России в пореформенный период / В.А. Шаповалов. М.- Б., 2002. -251 с.

287. Шацилло, К.Ф. Русский либерализм накануне революции 1905-1907 гг.: Организация программы. Тактика. / К.Ф. Шацилло. М.: Наука, 1985.-346 с.

288. Шелохаев, В.В. Идеология и политическая организация российской либеральной буржуазии 1907 1914 гг. / В.В. Шелохаев. - М.: Наука, 1991.-231 с.

289. Шелохаев, В.В. Кадеты главная партия либеральной буржуазии в борьбе с революцией 1905-1907 гг. /В.В. Шелохаев. - М.: Наука, 1983.-327 с.

290. Шелохаев, В.В. Партия октябристов в период первой российской революции / В.В. Шелохаев. М.: Наука, 1987. - 159 с.

291. Шестаков, А.В. Крестьянская революция 1905-1907 гг. в России / А.В. Шестаков. М. - Л., 1926.

292. Шестаков, А.В. Борьба сельских рабочих в революции 1905-1907 гг. / А.В. Шестаков М.-Л.: Госиздат, 1930. - 87 с.

293. Шингарев, А.И. Вымирающая деревня. Опыт санитарно-экономического исследования двух селений Воронежского уезда / А.И. Шингарев. СПб., 1907. - 223 с.

294. Эволюция сословной структуры общества Центрального Черноземья в пореформенный период (на примере Курской губернии) / Под ред. В.А. Шаповалова. Белгород: Изд-во БелГУ, 2005. - 428 с.

295. Black, С. Е. Modernization. A Studying in Comparative History / C.E Black. N.-Y. - L.: Harper& Rom Publishers, 1966. - 210 p.

296. Bradley, J. Muzhik and Muskovite. Urbanization in the Late Imperials Russia / J. Bradley. Barkley, Los Angeles, L.: University of California Press, 1985.-422 p.

297. Burds, J. P. Peasant Dreams and market Politics: Labor Migration and the Russian Village, 1861-1905. / J. P. Burds. Pittsburgh, Pa.: University of Pittsburgh Press, 1998.

298. Pipes, R. The Russian Revolution: 1899-1919. / R. Pipes. London: Collins Harvill, 1990.

299. Диссертационные исследования

300. Бузанова, H.A. Земские начальники Тамбовской губернии (18891917): Автореф. дис. . канд. ист. наук / Н.А. Бузанова. Тамбов, 2005.-21 с.

301. Звонцова, А.В. Институт земских начальников в России в эпоху консервативной стабилизации и реформаторском процессе в 80-е гг.

302. XIX в. начале XX в. (по материалам Тульской губернии): Автореф. дис. . канд. ист. наук / А.В. Звонцова. - Тула, 2006. - 23 с.

303. Ильин, С.А. Становление русских национальных организаций в Тамбовской губернии. Дисс. . канд. ист. наук / С.А. Ильин. -Тамбов, 2002.

304. Коноваленко, М.П. Государственная Дума и деятельность в ней депутатов Центрального Черноземья: Автореф. дисс. .канд. ист. наук / М.П. Коноваленко. Курск, 1999. - 24 с.

305. Павлов, Д.Б. Взаимоотношения власти и легальной оппозиции (либералов и крайне правых). 1900-1917 гг. Автореф. дисс. . канд. ист. наук / Д.Б. Павлов. М., 2000. - 24 с.

306. Пенькова, О.П. Дворянство Тамбовской губернии (1861-1906 гг.). Дисс. . канд. ист. наук / О.П. Пенькова. Самара, 2003. - 293 с.

307. Фомин, И.Е. Тактика монархических организаций Центральной России по защите самодержавной политике царизма (1905-1917 гг.). Дисс. . канд. ист. наук / И.Е. Фомин. М., 1994. - 223 с.1. Статьи

308. Абрамов, Ф.М. Земство, народное образование и просвещение / В.Ф. Абрамов // Вопросы истории. 1998. - № 8. - С. 44-61.

309. Александров, В.А. Семейно-имущественные отношения до начала

310. XX в. / В. А. Александров // Русские. М., 2003. - С. 432-435.

311. Александров, В.А. Крестьянская (сельская) община / В.А. Александров // Русские. М., 2003. - С. 533-539.

312. Асташов, А.Б. Русские солдаты и Первая Мировая война: психологическое исследование военного опыта / А.Б. Асташов // Социальная история: Ежегодник, 2001/2002. М., 2004. - С. 399425.

313. Асташов, А.Б. Русский крестьянин на фронтах Первой Мировой войны / А.Б. Асташов // Отечественная история. 2003. - № 2. - С. 72-86.

314. Бабашкин, В. Крестьянский менталитет: наследие России царской в России коммунистической / В. Бабашкин // Отечественные науки и современность. 1995. - № 3. - С. 99-100.

315. Байрау, Д. Янус в лаптях: крестьяне в русской революции 1905-1907 гг. / Д. Байрау // Вопросы истории. 1992. - № 1. - С. 19-31.

316. Безгин, В.Б. Крестьянский самосуд и семейная расправа (конец XIX начало XX века) / В.Б. Безгин // Вопросы истории. - 2005. - № 3. -С. 152-156.

317. Безгин, В.Б. Крестьянство и русские национальные организации Тамбовской губернии в российской революции (1905-1907 гг.) /В.Б. Безгин, С.А. Ильин // Гуманитарные науки: проблемы и решения: Сб. научных статей. СПб., 2003. - С. 300-306.

318. Безгин, В.Б. «Царь-батюшка и народ богоносец». Крестьянский монархизм конца XIX начала XX в. / В.Б. Безгин // Труды кафедры истории и философии Тамбовского Государственного Технического университета. - СПб., 2004. - Вып. 2. - С. 29-34.

319. Богоявленский, Д.Д. Н.Е. Марков и Совет министров: Союз Русского Народа и самодержавная власть / Д.Д. Богоявыленский // Консерватизм в России и мире: прошлое и настоящее: Сб. науч. трудов. Воронеж, 2001. Вып.1. - С. 192-204.

320. Бородин, А.П. Объединенное дворянство и аграрная реформа / А.П. Бородин // Вопросы истории. 1993. - № 9. - С. 33-44.

321. Бородин, А.П. Правая группа Государственного Совета в 1906-1917 гг. / А.П. Бородин // Отечественная история. 1998. - № 3. - С. 5066.

322. Буганов, А.В. Личности и события истории в памяти русских крестьян XIX начала XX века / А.В. Буганов // Вопросы истории. -2005. -№ 12.-С. 120-126.

323. Буганов, В.И. Российское дворянство / В.И. Буганов // Вопросы истории. 1994. - № 1. - С. 29-41.

324. Герасимов, И.В. Модернизация России как процесс трансформации ментальности. / И.В. Герасимов // Русская история: проблемы менталитета. М.: Институт Российской истории, 1994. - С. 10 - 14.

325. Гуревич, А.Я. Категории средневековой культуры // А.Я. Гуревич. Избранные труды. В 2 т. Т. 2. Средневековый мир. М., СПб.: ЦГНИИ ИНИОН РАН «Университетская книга», 1999. - С. 17 - 262.

326. Гуревич, А.Я. Средневековый мир: культура безмолвствующего большинства // А.Я. Гуревич. Избранные труды. В 2 т. Т. 2. Средневековый мир. М., СПб.: ЦГНИИ ИНИОН РАН «Университетская книга», 1999. - С. 263 - 546.

327. Дорожкин, А.Г. Аграрное развитие России в 1861-1905 гг. и положение русского крестьянина: эволюция представителей германоязычной историографии XX в. / А.Г. Дорожкин // Вестник ОГУ. 2004. - № 6. - С. 33-43.

328. Дьячков, В.Л. Русские крестьяне и государство. (О влияние некоторых формирующих факторов на сознание и судьбу деревни.) /

329. B.Л. Дьячков // Крестьяне и власть. Тамбов: Изд - во ТГТУ, 1995.1. C. 24-27.

330. Егоров, М. Крестьянское движение в Центральной Черноземной области в 1907-1914 гг./ М. Егоров // Вопросы истории. 1948. - № 5.-С. 8-19.

331. Захарова, Л.Г. Бэн Эклоф. Русские крестьянские школы. Чиновничество, деревенская культура и народная педагогика, 18611904 / Л.Г. Захарова // История СССР. 1989. - № 1. - С. 212-216.

332. Земство. Архив провинциальной истории России. Воронеж. Пенза. Тамбов // Ежеквартальный гуманитарный журнал. 1994. - № 4. -224 с.

333. Ильин, С.А. Русские национально-патриотические организации и Манифест 17 октября 1905 г. (на материалах Тамбовской губернии) / С.А. Ильин // Общественно-политическое развитие российской провинции (XIX XX вв.). - Тамбов, 2001. - Вып.1. - С. 37-42.

334. Кабанов, В.В. Пути и бездорожье аграрного развития России в XX веке / В.В. Кабанов // Вопросы истории, 1993. № 2. - С. 34-46.

335. Кабытова, Е.П. Политические требования дворянства в 1905 г. / Е.П. Кабытова // Общественно-политические движения России XVIII -XX в. Самара, 1993. - С. 80-87.

336. Карпачев, М.Д. Столыпинские аграрные реформы в восприятии воронежского крестьянства / М.Д. Карпачев // Исторические записки. Воронеж, 1996. - Вып. 1. - С. 66-80.

337. Кирьянов, Ю.И. Численность и состав крайних правых партий в России (1905-1917 гг.): тенденции и причины изменений / Ю.И. Кирьянов // Отечественная история. 1999. - № 5. - С. 29-43.

338. Корнилов, А.А. Воспоминания / А.А. Корнилов // Вопросы истории.- 1994. № 2. - С. 143-158; № 3. - С. 127-152; № 4. - С. 147-149.

339. Кулабухов, B.C. Проблема взаимосвязи корпоративных и внутри корпоративных связей дворянства Курской губернии в пореформенный период / B.C. Кулабухов // Белгородская область вчера и сегодня. Т.1. Белгород, 1999. - С. 49-51.

340. Куприянов, А.И. Историческая антропология. Проблемы становления / А.И. Куприянов // Исторические исследования в России (тенденции последних лет). М., 1996.

341. Куренышев, А.А. Крестьянство России в период войны и революции (1917-1920 гг.) / А.А. Куренышев // Вопросы истории. 1999. - № 4-5.-С. 148-156.

342. Курков, К.Н. Дворяне-предприниматели в России начала XX века / К.Н. Курков // Вопросы истории. 2006. - № 5. - С. 104-109.

343. Литвак, К.Б. Перепись населения 1897 года о крестьянстве России (источниковедческий аспект) / К.Б. Литвак // История СССР. 1990.- № 1.-С. 114-126.

344. Милоголова, И.Н. Семейные разделы в русской пореформенной деревне / И.Н. Милоголова // Вестник Моск. ун-та. Сер. 8. История. -№ 6. С. 37-46.

345. Мэйси, Д. Земельная реформа и политические перемены: феномен Столыпина / Д. Мэйси // Вопросы истории. 1993. - № 4. - С. 3-18.

346. Николаев, А.Б. Парламентская элита России в 1912-1917 гт. / А.Б. Николаев, О.А. Поливанов // Из глубины времен. СПб., 1994. -Вып. 3. - С. 57-66.

347. Омельянчук, И.В. Крестьянский вопрос в программах консервативно-монархических партий России (1905-1914 гг.) / И.В. Омельянчук // Вопросы истории. 2006. - № 7. - С. 83-97.

348. Островский, А.В. Элита российского общества XIX-XX вв.: некоторые проблемы истории и историографии / А.В. Островский // Из глубины времен. СПб., 1994. - Вып. 3. - С. 8-20.

349. Павлов, Д.Б. Петербургский клуб общественных деятелей (19051913 гг.) / Д.Б. Павлов // Взаимодействие государства и общества в контексте модернизации России. Конец XIX начало XX в. -Тамбов, 2001.-С.51-59.

350. Переписка и другие документы правых (1911 1913 гг.) // Вопросы истории. - 1998. - №№ 10-12; 1999. №№ 10-12.

351. Поветьев, В.В. Слухи в тамбовской деревне в период Первой Мировой войны /В.В. Поветьев // Война и общество. Материалы международной научно-практической конференции 25 февраля 1999 г. Тамбов. - С. 23-24.

352. Помогаев, В.В. Аграрный вопрос в программе Тамбовского Союза русских людей / В.В. Помогаев // Тамбовское крестьянство: от капитализма к социализму (втор. пол. XIX нач. XX вв.): Сб. науч. ст. - Тамбов, 2000. - С. 52-63.

353. Помогаев, В.В. Генезис русского национализма (на материалах Тамбовской губернии) /В.В. Помогаев, Л.Б. Фомина // Тамбовское крестьянство: от капитализма к социализму (втор. пол. XIX нач. XX вв.): Сб науч. ст. - Тамбов, 1996. - С. 3-15.

354. Помогаев, В.В. Российские политические партии и аграрное движение в Тамбовской губернии /В.В. Помогаев, С.А. Ильин // Тамбовское крестьянство: от капитализма к социализму (втор. пол. XIX нач. XX вв.): Сб. науч. ст. - Тамбов, 2002. - С. 64-73.

355. Помогаев, В.В. Русские национально-патриотические организации в Тамбовской губернии /В.В. Помогаев // Тамбовское крестьянство:от капитализма к социализму (втор. пол. XIX нач. XX вв.): Сб. науч. ст. - Тамбов, 1998. - С. 53-65.

356. Посадский, А.В. Крестьянская самооборона в годы гражданской войны в России (Восточный регион) / А.В. Посадский // Отечественная история. 2005. - № 1. - С. 125-131.

357. Протасов, Л.Г. Тамбовское крестьянство на выборах в I-IV Государственные Думы / Л.Г. Протасов // Российское крестьянство: от капитализма к социализму (вторая половина XIX начало XX вв.). - Тамбов, 2004. - Вып. 1. - С. 134-145.

358. Рындзюнский, П.Г. Работы В.И. Ленина о Л.Н. Толстом и перспективы изучения крестьянского движения в России 2-й половины XIX века / П.Г. Рындзюнский // История СССР. 1988. -№5.-С. 123-138.

359. Снежков, В.Н. Ближайшая задача земства / В.Н. Снежков // Журналы и доклады Борисоглебского уездного земского собрания за 1908 г. чрезвычайного 4 июня, очередного 30 сентября, 1-4 октября, чрезвычайного - 9 ноября. - Борисоглебск, 1909. - С. 592609.

360. Снежков, В.Н. К вопросу о предстоящем голоде (доклад) / В.Н. Снежков // Журналы очередного Тамбовского губернского земского собрания сессии 1907 года. Тамбов, 1908. - С. 177-178.

361. Степанов, А.И. Место России в мире накануне Первой Мировой войны / А.И. Степанов // Вопросы истории. 1993. - № 2. - С. 156163.

362. Токарев, Н.В. Тамбовское крестьянство в избирательной кампании во II Государственную Думу / Н.В. Токарев // Избирательное право и избирательный процесс в России: прошлое и настоящее (региональный аспект). Тамбов, 2000. С. 29-31.

363. Усенко, О.Г. К определению понятия менталитет / О.Г. Усенко // Русская история: проблемы менталитета. М., 1994. - С. 5-14.

364. Федоров, В.А. Мать и дитя в русской деревне (конец XIX начало XX в.) / В.А. Федоров // Вестник Московского университета. - Сер. 8. История. - 1994. - № 4. - С. 3-21.

365. Фриз, Д. Социальные представления в дореволюционной России / Д. Фриз // Реформа или революция? Россия, 1861 1917.: материалы международного коллоквиума историков. - СПб., 1992. - С. 67 - 79.

366. Черменский, В.П. Царизм и третьеиюньская Дума / В.П. Черменский // Вопросы истории. 1971. - № 1. - с. 31-47.

367. Шмидт, С.О. Памятники художественной литературы как источник исторических знаний / С.О. Шмидт // Отечественная история. -2002.-№1.- С. 40-49.

368. Экштут, С. Благородное сословие России: О дворянстве, его роли в жизни общества, военной службе. / С. Экштут // Социум. 1995. -№ 1. - С.26-35.

369. Яхшиян, О.Ю. Собственность в менталитете русских крестьян / О.Ю. Яхшиян // Менталитет и аграрное развитие России XIX XX вв.-М., 1996.-С. 242-247.

370. Black, С.Е. The Modernization of Russian Society / C.E. Black // The Transformation of Russian Society: Aspects of Social Change since 1861. Cambridge (Mass.): Harvard University Press, 1960. - P. 661 -683.

371. Frank, St.P. Popular Justice, Community, and Culture among the Russian Peasantry: 1870- 1900 / St.P. Frank // Russian Review. 1987. Vol. 46. No. 3. P. 239 265.