Жизненные стратегии молодежи закрытых административно-территориальных образований: социологический аспект тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 22.00.04, кандидат социологических наук Бондаренко, Екатерина Николаевна

• Бондаренко, Екатерина Николаевна
• кандидат социологических наук
• 2009

Оглавление диссертации кандидат социологических наук Бондаренко, Екатерина Николаевна

Введение.

Глава 1. Методологические основания социологического анализа процесса формирования жизненных стратегий молодежи закрытых административно-территориальных образований.

1.1. Формирование жизненных стратегий молодежи: содержание и структура процесса.

1.2. Специфика условий процесса формирования жизненных стратегий молодежи закрытых административно-территориальных образований в российском трансформирующемся обществе.

Глава 2. Особенности формирования и реализации жизненных стратегий молодежи ЗАТО в переходный период развития российского общества: опыт эмпирической реконструкции.

2.1. Факторы формирования жизненных стратегий: личностная рефлексия (по материалам анкетирования).

2.2. Актуальные проблемы реализации жизненных стратегий: групповая рефлексия (по материалам фокус-группы).

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Жизненные стратегии молодежи закрытых административно-территориальных образований: социологический аспект»

Актуальность темы исследования. Жизненное самоопределение молодежи и связанные с ним проблемы выбора, формирования жизненных стратегий молодых людей относятся, с одной стороны, к категории вечных вопросов, с другой стороны — требуют постоянного обновления методологического и теоретического подходов к их исследованию. Реализация данного требования лежит в соединении эмпирического изучения меняющихся социальных практик и их теоретического осмысления.

Поиски смысла собственного существования, выбор жизненной стратегии - трудная и животрепещущая задача для молодых людей во все времена. Каждое новое поколение молодежи в процессе самореализации даже в стабильных обществах пересматривает сложившуюся систему ценностей, проводит ее «ревизию» с поправкой на происходящие изменения. А в наши дни эта проблема особенно усложняется в связи с происходящими трансформационными процессами всех общественных сфер конца XX века и вступлением России в период социально-экономического кризиса конца первого десятилетия XXI в. Сегодняшняя ситуация в России отличается нестабильностью, противоречивостью, повышенной рискогенностью всех сфер жизни, причем это «постоянство неопределенности» сопровождается глубинными ценностными переориентациями. В условиях текучести «правил игры», отсутствия общепринятых эталонов поведения остро встает проблема соединения рациональности и неопределенности в человеческих действиях. И если старшие поколения имеют эталоны, нормы поведения, сформированные целенаправленно в «тепличных» условиях советского государства всеобщего коллективизма, то- у современной молодежи они отсутствуют. Настроения молодежи являются индикатором происходящих перемен. В сознании молодого поколения, его установках и ценностных ориентациях возрастает индивидуальная ответственность за собственную жизнь, поэтому особую актуальность приобретает построение жизненных стратегий молодежи и, соответственно, изучение процесса их формирования.

В этих условиях сложившиеся в предшествующие этапы развития социологии представления о данном процессе морально устаревают. В обществе год от года возрастает состояние рискогенности жизни общества и личности (См. У. Бек, 3. Бауман). В российском обществе качественно изменилась среда формирования стратегий, диктующая людям необходимость смены их ориентиров и технологий. Таким образом, складывается теоретический и практический «заказ» на продолжение исследований процесса. Важно исследовать, каким образом «русский транзит» и сложившаяся в 2008 году кризисная ситуация сказывается на формировании жизненных стратегий молодых людей, что они выбирают в качестве важнейших жизненных ориентиров и какие жизненные цели ставят перед собой. Ответы на данные вопросы составляют социальную и исследовательскую проблему нашей работы.

Выбор в качестве социокультурного поля исследования так называемых ЗАТО (закрытые административно-территориальные образования) обусловлен особой актуальностью изучаемой проблемы для молодежи данного типа поселений. Ее изучение по отношению к административно замкнутому социальному полю имеет дополнительный смысл, так как позволяет реконструировать изучаемый процесс в так называемом «чистом» виде, то есть, выделить его внутренние факторы и внешние условия.

Степень разработанности проблемы. Динамика трансформационных процессов в современном российском обществе порождает новые тенденции, формирует новые ценностные ориентации, которые являются основой для распространения разнообразных жизненных стратегий.

В работах Аврамовой Е.М., Алексеенко Т.Ф., Вишневского Ю.Р., Добренькова В.И., Зборовского Г.Е., Ильинского И.И., Колесникова Ю.С., Баразговой Е.С., Костиной Н.Б., Кузьмина А.И., Лисовского В.Т., Логинова Д.М., Раковской O.A., Рубина Б.Г., Савченко И.П., Семенова В.Е., Соколова A.Bi, Филоненко В.И., Шабуновой A.A., Шапко В.Т., Шаповалова В.А.,

Щербаковой Л.И., Якуниной И.С. и др. исследуются социальный облик молодежи, ее переходный характер, мотивационные предпочтения и ценностные ориентации.

Выявление факторов, обусловливающих жизненный выбор, формирование жизненных стратегий молодежи, невозможно без исследований по социологии молодежи. В работах Волкова Ю.Г., Герасимова Г.И., Горшкова М.К., Денисовой Г.С., Зубок Ю.А., Константиновского Д.Л., Лисовского В.Т., Маршака А.Л., Магуна B.C., Муздыбаева К., Семенова В.Е., Лисаускене М.В., Лукова В.А., Карпухина О.И., Хохлушкиной Ф.А., Шереги Ф.Э., Чередниченко Г.А., Чупрова В.И., Энговатова М.В. анализируются процессы самоопределения молодежи, особенности ее социализации в условиях риска.

Многозначность и разноплановость понятия «стратегия» потребовали обращения к работам представителей различных отраслей социологии: Балабановой Е.С., Даниловой E.H., Гладарева Б.В., Костина В.А., Радаева В.В., Чевтаевой Н.Г., Кона И.С., Климова Е.А., Пряжникова Н.С., Слободчикова И.А., Сафина В.Ф., Резник Т.Е. и Резника Ю.М., Смирновой Е.А., Сорокиной Н.Д., Наумовой Н.Ф. и др.

Последние тенденции в развитии методологии изучаемых нами процессов помог выявить анализ диссертационных исследований начала XXI века. В частности, Чеботарева Д.Ю. проводит сравнительное изучение жизненных стратегий студенческой молодежи Юга России, позволяющее выявить их различия в зависимости от социокультурных особенностей регионального развития трансформируемого общества. Маринов М.Б. исследует стратегии жизни личности в индивидуализирующемся^ обществе. Жизненная стратегия как результат трансформации притязаний личности рассматривается в работах Магуна B.C. Константинова Е.Б. исследует специфику жизненных стратегий студенческой молодежи, выявляет их различные типы и факторы успешности.

Проблема «стратегичности» поведения личности относится к так называемым междисциплинарным. К ней обращались философы, антропологи, психологи, педагоги и социологи. Отечественные ученые Выготский Л.С., Рубинштейн С.Л., Леонтьев А.Н., Кон И.С. и другие, в своих работах сформировали образ «человека-деятеля», стремящегося к достижению целей и отстаивающего своими делами определенный образ жизни. Впервые комплексный анализ жизненной стратегии личности был осуществлен Абульхановой-Славской К.А. Она определила сущность и основные характеристики стратегий жизни, факторы, влияющие на их формирование и реализацию; предложила развернутую типологию стратегий. Детерминанты процесса изучались многими зарубежными учеными: Бюлер Ш., Фрейдом 3., Юнгом К., Фроммом Э., Франклом В., Жане П.

В социологии категории, репрезентирующие концепт «стратегии жизни», исследовались в контексте разных парадигмальных подходов: бихевиоризм - Вебер М., структурно-функциональный анализ - Парсонс Т., в феноменологии разрабатывались концепции субъективности и интерсубъективности поведения личности (Шюц А., Бергер П., Лукман Т.), стратегического действия и взаимодействия (Годзман И.), в символическом интеракционизме (Томас У., Мид Дж.) рассматривалась роль символов и значений в интерпретации людьми жизненной ситуации, конструировании ими действий. Интегративный анализ стратегического поведения людей осуществили Бурдье П., Хабермас Ю., Гидденс Э., Арчер М., Штомпка П. В. своих теориях они осмысливают сложную взаимосвязь стратегий с социальными и культурными условиями жизнедеятельности людей.

В отечественной социологии конца XX в. можно отметить ряд концепций, в которых глубоко анализировались различные аспекты стратегического поведения личности: диспозиционной регуляции социального поведения (Ядов В.), целенаправленного поведения (Наумова Н.Ф.), жизненных планов молодежи (Лисовский В.Т., Рубина Л.Я., Руткевич М.Н., Титма М.Х., Чередниченко Г.А., Чупров В.И., Шубкин В.Н.), жизненных ценностей (Лапин Н.И., Беляева J1.A.). В настоящее время активный научный поиск в области исследования жизненных стратегий личности стимулируется социальной ситуацией, интенсивно и противоречиво изменяющейся в ограниченных временных рамках и, как следствие, преобразующей условия жизни людей, и, соответственно, их стратегии.

Определенными «вехами» в методологии данного направления исследований являются работы Резник Ю.М. и Резник Т.Е. В них интегрируются выводы многих зарубежных и отечественных авторов, определяются специфика, механизм, типы стратегий. Особенности и типологии жизненных стратегий в трансформирующемся российском обществе рассматриваются Балабановой Е.С., Беляевой Л.А., Даншювой E.H., Демидовым A.M., Заславской Т.И., Корель J1.B., Мостовой И.В., Наумовой Н.Ф., Шабановой М.А. Отдельные компоненты стратегий жизни изучаются Гаврилюк В.В., Иониным Л.Г., Лапиным Н.И., Плюсниным Ю.М., Трикоз H.A., Ядовым В.А. и другими.

В последнее время появился ряд исследований, посвященных непосредственно жизненным стратегиям российской молодежи. Наиболее полезными в осуществлении нашего замысла оказались работы Болынова В.Б., Зарубина E.H., Красавиной Е.В., Константиновой Е.Б. и др.

Объект исследования: молодежь закрытых административно-территориальных образований

Предмет исследования: процесс формирования жизненных стратегий молодежи ЗАТО

Цель исследования: теоретико-эмпирический анализ специфики процесса формирования жизненных стратегий молодежи закрытых административно-территориальных образований в трансформирующейся России.

Задачи исследования:

1. Разработка методологии анализа процесса формирования жизненных стратегий молодежи, его содержания и структуры.

2. Построение теоретических оснований изучения специфики процесса формирования жизненных стратегий молодежи ЗАТО в современной России.

3. Характеристика молодежи ЗАТО как объекта теоретико-эмпирического социологического исследования.

4. Выявление тенденций формирования жизненных стратегий молодежи ЗАТО и определение актуальных трудностей процесса их реализации.

5. Выработка рекомендаций по оптимизации условий формирования жизненных стратегий в особом социокультурном поле ЗАТО.

Теоретическую и методологическую основу исследования составляют фундаментальные научные труды отечественных и зарубежных социологов и социальных философов, представляющих методологию анализа социального процесса, осмысливающих актуальное содержание и структуру жизненных стратегий молодежи.

В процессе исследования в качестве основных методологических < подходов использованы: номиналистический подход (Вебер М., Зиммель Г., Бауман 3., Бек У., Халман Л., Штомпка П., Пиирайнен Т., Сунь Липин), который позволил рассмотреть процесс формирования жизненных стратегий молодежи в качестве спонтанно выстраиваемых коммуникаций и складывающихся в ^ определенных социокультурных условиях жизненных практик. аксиологический подход, предполагающий, что» в условиях глобализации переоцениваются не только общечеловеческие ценности, но изменяются (не могут не изменяться) и ценности, определяющие жизненные приоритеты отдельного человека, его ответственность за ценностный выбор. конструктивистский подход, в котором фиксируются возможности индивида в конструировании среды самореализации в глобализирующемся и одновременно индивидуализирующемся обществе. рискологический подход, развиваемый в работах Бека У., Брюса А., Елякова А.Д., Иноземцева В.Л., Корытниковой Н.В., Лазарева Ф.В., Мальковской И.А., Силачева Д.А., Тоффлера Э., Чупрова В.И., Шичаниной Ю.В., Элиаса Н. Его исходным пунктом является понимание риска как явления, характеризующего условия жизнедеятельности в ситуации перехода от неопределенности к определенности и наоборот. В нашем исследовании он помогает охарактеризовать специфику формирования и реализации жизненных стратегий российской молодежи в условиях растущей неопределенности и рискогенности. стилевой подход, согласно которому стиль жизни - это новый социально-культурный ресурс, активно используемый молодежью в конструировании жизненных стратегий. сравнительно-исторический подход, который позволил выявить этапы в исследовании проблем жизненного проектирования молодежи.

Эмпирическая база. Нами предполагалось, что традиционные количественные методы сбора социологической информации не способны в полной мере отразить качественные характеристики изучаемого процесса. В связи с этим появилась необходимость сочетания количественных и качественных методов сбора информации и анализа.

В работе были использованы:

- результаты вторичного анализа данных эмпирического исследования «Жизненные цели и ценностные ориентации российского студенчества», проведенного в 2005-2008 г.г. в Москве, Оренбурге, Таганроге и Астрахани (527 респондентов), эмпирического исследования в рамках мониторинга «Российский Вуз глазами студентов» (100 студентов Государственного университета управления г. Москвы), социологических исследований, проведенных ВЦИОМ.

- результаты вторичного анализа данных социологического опроса, осуществленного Синюгиной Т.В. в ЮРГТУ (НПИ) (включая филиалы в городах Шахты и Волгодонск). Всего было опрошено 670 человек. Выборка квотная, стратифицированная.

- результаты вторичного анализа данных социологического опроса, проведенного Институтом экономики УрО РАН совместно с отделом по делам молодежи г. Новоуральска в июне-октябре 1994 г.

- результаты авторских исследований на тему «Жизненные стратегии молодого поколения закрытых административно-территориальных образований в условиях разворачивающегося кризиса» (на примере г. Новоуральск):

Количественное исследование было проведено с помощью метода анкетирования, количество опрошенных 400 человек, время проведения -май 2009г., репрезентативность выборки обеспечивалась методом систематического адресного отбора со случайным началом и шагом в 3 квартиры.

Качественное исследование реализовано с помощью метода фокус-группы, время проведения - июнь 2009 г.

Научная новизна диссертационного исследования заключается в следующем:

1. Дано авторское определение понятия жизненных стратегий, в котором множественное число по отношению к изучаемому в диссертации феномену отражает сложную структуру жизненного самоопределения молодых людей, реальность различий во взаимодействии отдельных его элементов, характеризующих выделенные в исследовании типы жизненных стратегий. Жизненные стратегии мы определяем- как ценностно-ориентационный выбор личности, детерминированный оценкой условий среды макро, мезо и микроуровней, имеющихся личностных ресурсов для достижения целей в различных сферах жизни. Жизненные стратегии имеют структуру, определяющими элементами которой являются образовательная, трудовая, миграционная, социальная (в узком смысле слова), брачная, которые реализуются в ценностно-рациональном действии личности.

2. Предложено уточнение определения молодежи как общественной группы, условия и факторы формирования которой в трансформирующемся обществе определили доминирование ориентаций на самоконструирование и самоменеджмент.

3. Разработана авторская типология жизненных стратегий молодежи на основании следующих критериев: характер и мера рациональности стратегий; степень адаптации индивида к изменяющимся условиям трансформационного общества, персональный стиль достижения жизненной цели. В работе предложена следующая типология стратегий: «прагматик», «профессионал», «плывущий по течению», «иждивенец», «игрок».

4. Определена специфика социокультурного поля ЗАТО, в котором зафиксировано единство социальных изменений, происходящих на макро, мезо и микроуровне среды в условиях сохранения закрытости рассматриваемого в работе типа поселений; эта специфика раскрывается в работе через характеристику особых условий формирования жизненных стратегий молодежи.

5. Выявлена ограниченность социокультурного поля ЗАТО в условиях неопределенности направлений социальной трансформации в современном мире, т.е. открытости систем, что косвенным образом отражается в трудностях реализации молодежью жизненных стратегий. В частности, условия «закрытости» мешают молодым людям адаптироваться к условиям «открытой» среды, в которой они ставят перед собой цель реализации жизненной стратегии.

6. В эмпирической реконструкции процесса формирования жизненных стратегий молодежью ЗАТО была подтверждена гипотеза об отличиях «идеальных» и «реальных» стратегий, то есть тех, которые сам молодой человек признает для себя реализуемыми. На основании результатов прикладных исследований было подтверждено предположение о том, что реальные стратегии молодых людей носят типологически смешанный характер. Распространенность стратегий «плывущего по течению» и «игрока» объясняется т.н. поправкой на реальность, самооценкой молодых людей, осознающих ограничение своих ресурсов условиями ЗАТО.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. В условиях социального кризиса более плодотворным методом социологического анализа становится номинализм. С его помощью удается выявить реальное разнообразие типов жизненных стратегий молодежи, формируемых и реализуемых в ситуации растущей социальной неопределенности. Их выделение по отношению к молодым людям, социализирующимся в особой ситуации ЗАТО позволяет экстраполировать тенденцию роста разнообразия на «открытые» социокультурные поля. Кроме того, разнообразие, рождающееся в конкретном взаимодействии внешних условий и внутренних факторов процесса формирования жизненных стратегий, становится значимой характеристикой социального развития в условиях современной российской трансформации. Сами жизненные стратегии индивидов могут стать (или становятся) одним из факторов выведения общества из кризиса, или, наоборот, фактором углубления кризиса.

2. В индивидуализирующемся обществе XXI века неопределенность и рискогенность условий жизни заставляет индивида рационально принимать иррациональные стратегические решения.

3. Системным последствием изменений, происходящих в среде формирования стратегий молодежи на макро, мезо и микроуровнях, является изменение ценностных ориентаций группы молодежи и ценностных приоритетов личности. В сравнении с другими исследованиями, посвященных жизненному планированию молодежи зафиксировано, что реальные типы жизненных стратегий отражают изменение системы ценностей российской молодежи на рубеже ХХ-ХХ1 вв., которое впервые произошло в 90-гг. XX в., второй раз - в благополучные 2000е годы и в третий - в ситуации современного кризиса.

4. Особенности социокультурного поля ЗАТО определяют противоречия формирования жизненных стратегий молодежи в переходе от ценностей постсоветского (90-е гг. XX в.) к ценностям современного периода развития России. Эти противоречия по-разному проявляются на 2-х координатах процесса. Экзогенная — противоречия ценностного выбора в ограниченном социокультурном поле; эндогенная - рассогласованность различных видов стратегий в личностной структуре жизненных стратегий.

5. Типы жизненных стратегий современной российской молодежи целесообразно выделять по трем основным критериям: характер и мера рациональности стратегий; степень адаптации индивида к изменяющимся условиям трансформационного общества, персональный стиль достижения жизненной цели. В выделенных типах жизненных стратегий целерациональное начало доминирует в стратегиях «прагматика» и «профессионала» и «иждивенца»; ценностно-рациональное начало доминирует в стратегиях «игрока» и «плывущего по течению».

6. Проведенное с помощью анкетного опроса социологическое исследование позволяет определить степень распространенности среди молодежи ЗАТО следующих типов жизненных стратегий: профессионалы -36%, плывущие по течению - 22%, иждивенцы — 21,5%, игроки - 12,5%, прагматики - 8%. Однако, выделенные в результате проведенного исследования типы стратегий редко бывают представлены в чистом виде, что доказывают результаты корреляционного анализа. Скорее можно говорить о преобладающих склонностях к выбору определенной жизненной позиции и существовании в реальности смешанных типов жизненных стратегий.

7. В диссертационной работе выявлены закономерности процесса формирования современных жизненных стратегий молодежи: зависимость его структуры и этапности от актуального социального положения группы, к которой по происхождению и положению принадлежит индивид; изменение структуры жизненных стратегий, в которую «не вписывается» рождение детей, что позволяет прогнозировать дальнейшее усложнение демографического положения в стране; асимметрия возможностей самореализации молодежи в условиях ЗАТО: среда способствует самореализации людей с техническим образованием, и не помогает самореализации молодежи с иной профессиональной ориентацией; доминирование влияния родителей в процессе формирования жизненных стратегий молодежи закрытых городов, даже в условиях системной трансформации общества остается доминирующим.

Теоретическая и практическая значимость исследования. Выводы, результаты диссертации могут быть использованы:

- при разработке методологии исследования процесса формирования жизненных стратегий молодежи в современном российском обществе;

- в научно-исследовательских проектах, требующих эмпирического исследования жизненных стратегий молодежи;

- в развитии исследований по изучению социальных практик молодежи в современном российском обществе;

- при корректировке соответствующими органами (образования, власти, рынка труда) молодежных образовательных и социальных программ в ЗАТО;

- при разработке и чтении спецкурсов по социологии личности, социологии молодежи, социологии города.

Апробация результатов исследования. Основное содержание диссертационной работы отражено в 9 научных трудах по теме диссертации, опубликованных соискателем в 2006-2009 годах, в том числе работ, опубликованных в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях, определенных Высшей аттестационной комиссией, - 1. Научные работы по теме диссертации представлены в виде 1 статьи в научном журнале, 2 статей в сборнике научных статей, 6 статей в сборниках материалов всероссийских и международных научных конференций. Общий объем 2,4 п.л.

Результаты данного исследования обсуждались на 5 Всероссийских и 1 Международной конференции.

Диссертация обсуждена на заседании кафедры теории и социологии управления Уральской академии государственной службы и рекомендована к защите.

Структура и объем диссертации. Диссертационное исследование состоит из введения, двух глав (четырех параграфов), заключения, списка литературы, содержащего 229 источников. Работа содержит 1 приложение. Общий объем - 171 страница.

Заключение диссертации по теме «Социальная структура, социальные институты и процессы», Бондаренко, Екатерина Николаевна

Результаты исследования показали, что кризис существенно повлиял на жизненное планирование молодежи закрытых городов, сместив его ориентиры, заставил корректировать жизненные цели, способы их достижения. В условиях кризиса в определенной мере изменились ценностные ориентации молодежи: в сознании молодого поколения ЗАТО отчетливо проявились коллективистско-патерналистские установки, и несколько возросло число молодых людей, допускающих возможность достижения целей с помощью криминала.

Сформулированные выводы, резюмирующие результаты проведенного количественного исследования, на наш взгляд, требовали своего развития с помощью методов качественного анализа.

2.2. Актуальные проблемы реализации жизненных стратегий: групповая рефлексия (по материалам фокус-группы)

Выбор метода фокус группы был обусловлен особой целью качественного исследования — отрефлексировать этапы формирования жизненных стратегий и жизненного планирования, а также трудности, связанные с социализацией в ЗАТО, которые осознает молодежь закрытого города. Для участия в групповом интервью методом снежного кома было приглашено 12 участников. Критериями отбора выступал возраст от 14 до 30 лет и проживание в закрытом городе Новоуральск: №1 - Девушка, 27 лет, домохозяйка №2 - Женщина, 30 лет, работающая на УЭХК №3 — Девушка, 23 года, студентка местного ВУЗа №4 - Молодой человек, 28 лет, работник коммерческого предприятия №5 - Девушка, 29 лет, работник спортивного клуба, финансируемого УЭХК

6 - Мужчина, 30 лет, работник УЭХК

7-Молодой человек, 15 лет, учащийся школы

8 - Молодой человек, 21 год, учащийся колледжа

9 — Девушка, 25 лет, безработная

10 - Девушка, 29 лет, работник городской библиотеки

11 - Молодой человек, 26 лет, индивидуальный предприниматель

12 - Молодой человек, 27 лет, работник УЭХК

Первый вопрос, который мы задали в ходе нашего группового интервью, был направлен на выявление особенностей условий жизни, развития, самореализации в ЗАТО. В рамках дискуссии, участники в первую очередь подчеркнули его небольшую территорию, безопасность жизни, спокойствие, чувство защищенности:

1: «Более замкнутое пространство. в сравнении между сверстниками в Екатеринбурге: они более раскрепощенные, мы более замкнутые»

11: «Безопаснее.все понимают, что в Екатеринбурге больше возможностей для ребенка, но у нас более безопасно»

3: «Когда сюда приезжаешь, чувствуешь себя гораздо спокойнее, защищеннее»

Далее, были высказывания о тех льготах, которые дает проживание в закрытом городе: высокий уровень детского дошкольного образования и его доступность, развитая система бесплатного внешкольного обучения, спортивных секций:

N26: «Садики у нас на порядок лучше. уровень чуть ли не программы первого класса, есть компьютерные классы, бассейны. плюс широкий выбор спортивных секций в городе и у нас это эюе все бесплатно. В этом плане детям раздолье. И плюс еще нашего города в том, что это небольшая территория»

Относительно самореализации в ЗАТО участники были единодушны, высказывались типичные ответы о том, что «реализовать себя в закрытом городе тяжело», объяснив это заданным выбором будущей профессии в силу малого количества высших учебных заведений в городе, ограниченным доступом информации о тех возможностях, которые открываются в современном мире:

7: «Институтов, конечно, очень мало. Они начали расширяться, но все равно тех возможностей, которые дает нам город не хватает.»

2: «У нас мало информации, сложно предоставить ребенку все те возможности, из которых он может выбрать.»

12: «В открытом городе эти возможности виднее» №2: «У нас тоже есть разные досуговые центры, но если взять Свердловск, самый ближний от нас большой открытый город, там гораздо больше возможностей, больше дополнительных внешкольных образовательных учреждений»

Участник №6 предложил использовать дистанционное обучение, как альтернативное средство, которое могут использовать жители города в рамках собственной реализации. Подобное предложение, на наш взгляд, особо актуально для закрытых городов, расширяя возможности самоопределения, самореализации, дистанционное обучение не требует переезда из закрытого города, преумножая человеческий потенциал города, привносит новые возможности, помогает в адаптации жителей ЗАТО к новым рыночным условиям жизни, расширяет возможности реализации образовательной, трудовой стратегий, снимая необходимость разработки миграционной.

Интересно, что уже на этом этапе обсуждения, один из участников подчеркнул склонность жителей города к критическому пониманию жизни в ЗАТО и высказал свои сомнения о сохранении перечисленных преимуществ проживания в закрытом городе в силу сложившихся социально-экономических условий в России:

5: «Нам грех жаловаться. хотя это все последствия нашей хорошей жизни долгие годы по сравнению с другими городами на фоне очень благоприятного режима финансирования, а что будет дальше в связи с нынешними условиями неизвестно, и сохранится ли все это в полном объеме: все наши бесплатные секции, дополнительное образование, система детских спортивно-юношеских школ, которых по нормативам у нас в несколько раз больше., это еще неизвестно»

Один из участников фокус-группы, учащийся школы, говоря об условиях самореализации и самоопределения в городе, отметил большое внимание со стороны города к интересам молодежи:

7: «Я согласен с тем, что в городе много предприятий, которые занимаются досугом детей. Законом предусматривается работа с 14 лет и в городе есть биржи, которые занимаются трудоустройством молодежи, помогая стать финансово независимым от родителей»

Затронув тему самореализации в ЗАТО, мы продолжили дискуссию обсуждением способов конструирования будущего жизненного пути. Мы объяснили суть различия жизненных планов и жизненных стратегий, исходя из того, что мы понимаем под жизненными планами идеализированное отражение будущего жизненного пути, функциями жизненных планов считаем конкретный выбор места работы, учебы, жительства, профессии. Жизненная стратегия, в нашем понимании, возникает, когда предметом размышлений становится не только конечный результат, но и способы его достижения, путь, которым человек намерен следовать, и те объективные и субъективные ресурсы, которые ему для этого понадобятся. Спросив, с чем ассоциируется этап жизненного выбора у молодых новоуральцев, с жизненными стратегиями или с жизненными планами, мы в подтверждение данных проведенного опроса, столкнулись с доминированием жизненных планов как способа освоения будущего. Объясняли возможные причины подобного явления участники недостатком собственной решительности, спокойствием, размеренным темпом жизни в закрытом городе, говорили, что подобный уклад жизни «затягивает, как болото», снимая необходимость формирования стратегий достижения поставленных целей:

5: «. для построения жизненных стратегий видимо мне чего-то не хватает. решительности. Потому что все-таки, эта спокойная жизнь, она немножко затягивает как болото»

В ходе дискуссии, несколько участников выразили свое мнение о том, что в сознании молодого человека всегда существует определенный страх, боязнь поэтапного формирования своего будущего. С этой точки зрения склонность к формированию планов, а не стратегий обусловлена личностным фактором, но не закрытостью города:

9: «Наверное, жизненные планы, конечно лучше иметь стратегию, но не все к этому готовы, многие боятся так тщательно продумывать свою жизнь, думать о каждом этапе, не у каждого хватит сип»

8: «Дело здесь не в закрытом городе, просто сам человек должен иметь какой-то характер, обладать такими качествами, как упорство, настойчивость. А все выбирают то, что удобней, проще»

В дискуссии проявилось особое место брачной стратегии в процессе самореализации. Некоторые участники отметили, что разработка жизненных стратегий осложняется появлением семьи. ЗАТО предоставляет наиболее комфортные условия для воспитания детей, по сравнению с открытыми, крупными городами; взамен безопасности детей, качественного их обучения, всестороннего развития приходится жертвовать собственными перспективами, возможностями, собственной реализацией и оставаться в закрытом городе, тем самым, откладывая реализацию жизненных стратегий на неопределенный срок.

10: «У меня изначально были стратегии. когда я училась в школе я сразу решила, что буду поступать на ин. яз, потом учиться, у меня было все продумано прямо по пунктам до того момента как я хочу стать профессиональным переводчиком. Но, у меня родился ребенок, появилась семья, и мы оказались опять в Новоуральске, сейчас в моей стратегии наступил какой то «стоп» и я надеюсь, что с взрослением моего ребенка я продолжуреализовывать свою жизненную стратегию.»

Отметили участники и роль материального фактора при формировании жизненных стратегий, сказав, что в современных условиях, приходится постоянно оглядываться на свои финансовые ресурсы, что тормозит и осложняет разработку стратегий жизни.

2: «Пока у меня не было ребенка, у меня были больше жизненные планы или даже мечты, теперь пришла к тому, что необходимо иметь четкую жизненную стратегию, стараюсь ее реализовывать. получается, что когда живешь для себя хватает планов, до стратегий как-то не доходит, а когда для детей, стараешься продумывать тщательно каждый этап своей жизни, а здесь уже играет огромную роль материальный фактор, который сильно ограничивает возможности, отменяя реализацию намеченного.»

Один из участников определил гибкость, вариативность, «хитрость» жизненных стратегий как один из основных факторов ее определяющих в сложившихся кризисных обстоятельствах:

4: «Честно говоря, жизнь то она такая гитука.Мое мнение такое, что нужно просто приспосабливаться в этой жизни, т.е. быть немножко хитрее»

Говоря об особенностях формирования и реализации жизненных стратегий в ЗАТО, участники отметили, что закрытость города «играет на руку при формировании жизненных планов, но мешает разработке и реализации жизненных стратегий». Интересным было замечание, что ЗАТО приветствует и помогает профессиональной реализации людей с техническим образованием:

10: «В закрытом городе сложно реализовать себя людям с гуманитарным образованием, найти себе какое то применение, потому что раз это ЗАТО, то у нас в основном представлены технические предприятия, которые требуют инженеров, конструкторов, а гуманитариям сложно найти себе достойное применение и самореализоваться, приходится уезжать в другие города, либо «использовать ответвления от своей стратегии и искать себе применение в других сферах жизни, например, в семье»

Успех реализации жизненных стратегий, по мнению участников, во многом зависит от времени начала ее формирования:

6: «На мой взгляд, жизненная стратегия более присуща людям, которые заканчивают учебные заведения, ВУЗы, потому что тогда у человека нет по большей части никакой ответственности, кажется, что все впереди: сейчас я отучусь, потом я туда-то устроюсь, наработаю связи и дальше, дальше, дальше. а со временем, когда устроился куда-то, не получилось себя реализовать, перешел в другое место.в этот момент, мне кажется, жизненная стратегия больше корректируется жизнью. выходит так, что жизненные стратегии как бы переходят в жизненные планы»

11: «Все зависит от того, какую перспективу ты перед собой ставишь, я думаю от того, чем раньше ты определишься, тем будет четче твоя жизненная стратегия к моменту окончания ВУЗа, а потом уже жизнь ее немножко скорректирует»

В ходе обсуждения, участники определили, что оптимальный старт для конструирования жизненных стратегий - в школе, и тут же выделили еще одну специфическую особенность формирования стратегий в ЗАТО - роль и влияние родителей на выбор жизненных планов ребенка. Старшее поколение, прожив жизнь в закрытом городе, понимает специфику таких городов, осознает потребность градообразующих предприятий в молодых специалистах, верит, что выбор технической специальности гарантирует ребенку спокойную обеспеченную жизнь в ЗАТО:

10: «А мне кажется, что не в ВУЗе надо определять свою жизненную стратегию, а еще в школе. возможно там и родители могут как-то повлиять изначально на твою стратегию. особенно у нас в городе родители любят влиять на стратегии детей, на жизненные планы вообще, т.е. вот этим видимо наш город и плох, что родители говорят «какой там переводчик», например, надо идти на комбинат, техническое образование всю жизнь стояло и еще сто лет простоит, а ты всегда будешь при деньгах, как говорится, спокойная жизнь»

3: «Родители у нас в городе процентов на девяносто формируют мировоззрение детей и то направление, по которому ребенок должен развиваться»

N25: «Когда я училась на психолога, мой отец очень сильно ругался, говорил «какие могут быть психологи в нашем городе»,. сейчас он вроде даже доволен моим выбором в связи со сложившейся ситуацией на заводе, но брат у меня все равно учится на физика, чтобы работать на УЭХК»

На этом этапе нашей дискуссии информанты помогли выявить важную закономерность процесса формирования жизненных стратегий: его структура и этапность зависит от социального положения группы, к которой принадлежит индивид. Профессиональная учеба способствует сознательному конструированию жизненной стратегии и ее переводу в конкретные жизненные планы. Работа после школы, наоборот, способствует плаванию по течению.

В первой главе нашей диссертационной работы, мы вывели типологию жизненных стратегий молодежи ЗАТО: В рамках обсуждения на фокус-группе наиболее популярных стратегий в молодежной среде закрытых городов, мнения участников разделились, приводя в примеры своих знакомых, они склонялись к мнению, что стратегии успешной адаптации в типах «прагматика» и «профессионала» и «запаздывающие» стратегии, определенные нами типами «плывущего по течению» и «иждивенца», представлены примерно в равных долях:

Л°8: «У меня половина всех моих друзей, знакомых живут в Екатеринбурге, учатся и строят карьеру, а вторая половина здесь.»

1: «Я не могу сказать точно какая у меня стратегия. я не иду по стопам своих родителей, я делаю так, как мне удобно.»

Говоря о стратегиях успешной адаптации, один из участников привел в пример опыт друзей, которые организовали свой бизнес в Екатеринбурге, но, столкнувшись с огромной конкуренцией, приняли решение вернуться в

Новоуральск, продолжили начатое дело и осознали преимущества, которые дает для предпринимателя закрытый город:

Я смотрю на своих друзей, проработавших в Екатеринбурге, которые вернулись сюда и некоторые из них даже открыли свое дело, достаточно успешно теперь развиваются и говорят, что здесь даже удобнее им получилось самореализоваться.,.»

Интересно, что в ходе дискуссии по этому вопросу, только один участник (№12) на вопрос о том, какой тип жизненной стратегии более актуален для его способа самореализации, ответил «да как получится». В дальнейшей беседе мы прояснили, что данный участник в целом удовлетворен своим нынешним положением, ориентирован на стабильность, постепенную реализацию своих жизненных стратегий, т.е. демонстрирует стратегию «плывущих по течению».

На рубеже ХХ-ХХ1 вв. в период постоянных трансформаций, реформ, глобализации, мировых кризисов возрастает уровень рисков нашей жизни. Анализ данных проведенного социологического опроса, позволяет говорить нам, что мировой финансовый кризис 2008-2009 гг. проявил себя даже на микроуровне ЗАТО. С помощью метода фокус группы мы выяснили, каким образом происходящие социально-экономические изменения повлияли на формирование и реализацию жизненных стратегий молодежи закрытого города.

Для начала мы попросили участников высказать свое мнение и ответить, отменяет ли повышенная рискогенность нашего социума жизненные стратегии, необходимость их разработки. В ходе дискуссии доминировала мысль о том, что кризис не отменяет, а наоборот, преумножает значимость формирования жизненных стратегий. При этом типичными ответами выступали такие как: «кризис осложнил условия реализации жизненной стратегии», «заставил пересмотреть свои планы, сделать их более реальными, приземленными», «отказаться от некоторых из них», «искать дополнительные ресурсы, способы для реализации намеченного», но в то же время участники отмечали, что кризис «научил закладывать возможность наступления подобных социальных явлений», «учитывать внешние факторы, такие как социально-экономическое положение страны, города, финансирование УЭХК, уровень безработицы, уровень заработных плат и стоимости жилья, др. при разработке своей жизненной стратегии».

Проведенный анализ позволяет говорить о том, что молодежь ЗАТО оказалась неподготовленной к подобным изменениям, столкнувшись с незапланированными условиями реализации жизненных целей, некоторые из участвующих в фокус группе отмечали, что на данном этапе оказались в тупике, выявляя своими высказываниями качественные различия выделенных нами типов стратегий: -«плывущие по течению»

9: «Пытаешься найти какой-то выход, но на данном этапе получается, что пришел в какой-то тупик и пока никакого выхода из этой ситуации я не вижу» -«прагматик»

11: «Можно сколько угодно планировать свою жизнь, но если нет денег, то ты ничего не сможешь реализовать»

Отмечая неизбежность корректировки жизненных стратегий, жизненных планов, с одной стороны, никто из участников не сказал, что кризис есть разрушение возможностей, но с другой, никто и не смог ответить какие новые возможности открывают подобные социально-экономические потрясения при формировании жизненной стратегии, что свидетельствует об отсутствии у жителей ЗАТО механизма реагирования и адаптации к,внешним трансформирующимся условиям жизнедеятельности. На наш взгляд, именно «простота», размеренность, комфорт жизни в ЗАТО в прошлом способствует некоторой аморфности молодого поколения в отношении своего будущего сегодня:

На вопрос о том, может ли переезд в другой город решить проблемы, привнесенные современным экономическим кризисом, мнения участников были довольно пессимистичны, многие говорили о своем стремлении переехать, но, что характерно для переходного состояния ЗАТО, в то же время, ссылались на нежелание покидать семью, родительский дом, сложившийся образ жизни.

В подтверждение нашей гипотезы об искаженном аморфном потребительском представлении о своем будущем у молодого поколения Новоуральска, можно привести тот факт, что в ходе обсуждения рисков и бонусов, приобретаемых при переезде из ЗАТО, типичными ответами были: «готовы хоть сейчас переехать, если кто-нибудь устроит на высокооплачиваемую работу и предоставит жилье» («иждивенец»), «с удовольствием бы переехали, если бы не пришлось ничего терять здесь и всегда можно было бы вернуться» («плывущие по течению»)

В продолжение темы переезда из ЗАТО, мы попросили участников фокус группы вспомнить примеры своих друзей, знакомых, которые покинули ЗАТО и рассказать про их судьбу, оценить степень рисков, которые испытали друзья при переезде и обозначить те возможности, что открыл для них другой город.

Интересно, что, приводя в пример истории друзей, более молодые участники говорили о свободе выбора, как одном из первых бонусов, которые предоставляет крупный город, участники из числа «молодых взрослых» акцентировали внимание на тех примерах, где люди, переехав в другой город, пытались вернуться спустя какое то время в Новоуральск, подчеркивали плюсы проживания в ЗАТО, называя среди них тишину, спокойствие.

Некоторые участники приводили в пример собственный опыт, рассказывали о своих попытках переехать и устроить жизнь в Екатеринбурге. Отмечая высокую степень самонадеянности, непродуманности своих замыслов, вместе с тем они замечали, что столкнулись с невозможностью самореализации в условиях бешеной конкуренции крупных городов, недостаточным упорством и неподготовленностью к подобным испытаниям.

При обсуждении подобных примеров участники сами сформулировали вывод о том, что в ЗАТО жить и добиваться своих целей проще, чем в любом другом открытом городе, и в первую очередь это обусловлено особенностями социализации:

5: «Тут проще реализовать свою цель и так идет с детства.»

N2!: «Открытый город закаляет характер, более жесткий ставит с самого начала, в закрытом городе все как-то спокойно, тихо, т.е. жесткости уже не вырабатывается»

Вместе с тем, в развернувшейся дискуссии участники отмечали ощущаемую утрату престижа, статусности проживания в закрытом городе, потерю многих компенсаций и льгот в переходный период для нашей страны, снижение финансового благополучия города и его жителей, при сохранении режима закрытого доступа и ограничений для самореализации.

Таким образом, можно уверенностью констатировать, что групповое интервью продемонстрировало способность молодежи ЗАТО к рефлексии. Это подтверждает плодотворность качественных методик исследования.

В результате проведенного группового интервью, можно сделать вывод о том, что ЗАТО выступает как особое социокультурное поле для формирования жизненных стратегий. Это обусловлено закрытостью подобных городов, замкнутостью, корпоративностью образа жизни, «тепличностью» условий социализации молодежи, сложностью адаптации закрытых городов к обществу рынка и индивидуализации. Специфика социокультурного поля ЗАТО во многом снимает проблему разработки жизненных стратегий, соответственно делает человека менее приспособленным, адаптированным к современной жизни.

Наше исследование наглядно показало фрагментарность социального пространства современной России, как пространство формирования и реализации жизненных стратегий. Это обстоятельство диктует необходимость более глубокого обращения к проблеме социокультурного поля как единого пространства для формирования и реализации жизненных стратегий.

Анализ результатов качественного исследования позволил сделать выводы о том, что в реализацию трудовой, миграционной стратегий не вписывается рождение детей, даже в тепличных условиях закрытых городов, проживание в ЗАТО во многом способствует самореализации людей с техническим образованием, роль и влияние родителей на формирование жизненных стратегий молодежи закрытых городов даже в переходный период нашего общества остается доминирующим.

С помощью качественного исследования нам удалось зафиксировать внутреннюю противоречивость жизненных стратегий молодых людей ЗАТО: то, что они называют «достижительными» стратегиями, на самом деле оказывается стратегиями «плывущих по течению». Молодежь ЗАТО нередко в своих «достижительных» на первый взгляд стратегиях стремится перенять, скопировать стратегию жизни своих родителей, но для успешной ее реализации им не хватает ресурсов, в том числе личностного.

Также анализ результатов проведенной фокус группы, позволил сделать вывод о том, что страх перед открытой социальной системой доминирует над страхом закрытой системы в сознании молодежи. На наш взгляд, подобная ситуация актуальна не только для ЗАТО, но и для всей российской молодежи.

Можно заметить, что в целом молодежь ЗАТО оказалась неподготовленной к современным социально-экономическим изменениям, столкнувшись с незапланированными условиями реализации жизненных целей, многие из участвующих в фокус группе отмечали, что на данном этапе оказались в тупике. На наш взгляд, именно «простота», размеренность, комфорт жизни в ЗАТО в прошлом способствует некоторой аморфности молодого поколения в отношении своего будущего сегодня.

Результаты данной научной работы свидетельствуют о необходимости корректировки социальной системы ЗАТО. Прежде чем перейти к рекомендациям в адрес Администрации ЗАТО по воздействию на процесс формирования будущего молодежи закрытых городов, нужно определить, какие части социального пространства нуждаются в изменении и какие из них возможно скорректировать, чтобы удовлетворить запросы и требования молодого поколения ЗАТО, ориентировать их на самореализацию в родном городе.

Приоритетными направлениями изменений, мероприятиями и средствами их реализации должны стать следующие:

В образовательной системе ЗАТО необходимо создание современных условий для развития интеллектуально-творческого потенциала на всех этапах социализации. Для этого, мы предлагаем:

1. Организовывать обучение одаренных, способных, физически и умственно развитых детей в подготовительных классах при специализированных школах.

2. Создавать (развивать) имеющиеся специализированные детские дошкольные учреждения (с изучением иностранных языков, музыкального инструмента, конструкторским, художественным, хореографическим, спортивным и другими «уклонами»).

3. В целях саморазвития подростков и самоопределения ими своего места в обществе создать условия для самообразования школьников, учащихся колледжей, применять такие методы, как:

• обучение по индивидуальным программам

• обучение в группах ускоренного прохождения учебного материала

• создание групп интеллектуально-творческой работы детей и подростков при внешкольных учреждениях

• организация получения дополнительных образовательных услуг за счет введения непредусмотренных программой новых курсов, спецкурсов, факультативов для профессионального и углубленного изучения предметов.

• введение в старших классах дифференцированных по выбору учащихся программы обучения (обязательных и факультативных занятий, спецкурсов).

В системе городского просвещения молодежи уместно развивать экономические знания, потребность в которых в большей мере ощущает человек в «открытом» социальном пространстве. В целях адаптации молодежи к «рынку» можно рекомендовать:

1. Организовать городской профориентационный центр, который:

- разрабатывает и реализует методику системной работы с молодежью, начиная с раннего детского возраста, заканчивая возрастом выбора профессии;

- координирует работу образовательных учреждений дополнительного образования, досуговых учреждений, органов и организаций, решающих проблемы занятости в сфере профессиональной ориентации;

- ведет работу со средствами массовой информации города;

- совмещает свою деятельность с работой городского центра занятости;

2. Создать банк данных о жизненных планах, стратегиях молодых людей города с 17 лет.

3. Содействовать профориентации молодежи в сфере предпринимательства, что предполагает в качестве обязательного элемента комплекс мер, по формированию у молодежи «рыночной» психологии, создание условий для информированности молодых в области предпринимательства: Продуктивной методикой в данной области могут быть коллективные игры, в которых моделируются в игровой форме рыночные взаимоотношения, происходит знакомство с рыночными процессами. Также, необходимо увеличить в, школах и других учебных заведениях число занятий по изучению основ предпринимательства, ввести в практику регулярные молодежные конкурсы на лучший бизнес-проект. Важной частью оценки бизнес-проектов должны стать степень влияния проекта на социальную и экономическую инфраструктуру города. Для молодых предпринимателей, защитивших проект предполагается заключение контракта на его реализацию. Инвестирование происходит за счет привлечения коммерческих структур в качестве спонсоров, средств градообразующего предприятия и города.

4. Содействовать предпринимательской деятельности молодежи: передача большей части объектов развлекательной инфраструктуры в руки предпринимателей из числа молодежи, привлечение молодых предпринимателей в проведении молодежных праздников в городе. Подобные меры решат проблемы досуговой активности молодежи ЗАТО, позволят значительно снизить рост миграции, увеличат возможности самореализации.

5. Поощрять экономическую активность молодежи, что должно выразиться в щадящем налоговом режиме, налоговых льгот на начальном этапе организации предприятия, в отсутствии бюрократических проволочек, в предоставлении льготных кредитов. Для содействия инновациям производственной сферы следует проводить конкурсы по разработке и внедрению методик при освоении новых сегментов рынка. Инноваторство должно поощряться премиями и субсидиями. Возможно, имеет смысл создать отдел по инновационным разработкам на градообразующем предприятии. Помощь тем, кто придерживается «запаздывающих» стратегий, должна состоять в организации тренингов по приобретению новых практик активного экономического поведения, а также в организации переподготовки специалистов по приоритетным направлениям.

Также имеет смысл рекомендовать Администрации города, совместно со всеми институтам воспитания и образования ЗАТО, объективно решать проблему индивидуальных жизненных стратегий. Для этого, на наш взгляд, необходимо продумать и внедрить школьные программы, позволяющие развивать личностную активность молодых «затовцев». Готовить человека к реализации потребности стратегического планирования будущего можно, применяя приемы стимулирования рефлексии на школьных занятиях с психологом, ориентируя молодежь на выработку алгоритма решения проблемных ситуаций. Также, особого внимания заслуживает анализ комитетами по делам молодежи, институтами по образованию «провальных зон» в реализации жизненных стратегий, информирование молодежи о возможных трудностях, которые испытывают их сверстники при реализации жизненных стратегий. В молодежной политике целесообразно обратить внимание на систему современного профессионального консультирования и психологической диагностики, что поможет молодым людям осознать свои индивидуальные возможности и ограничения. В политике занятости, по-видимому, полезно обратиться к прогнозированию жизненных шансов молодежи, что окажется полезным для осознания социально -экономической перспективы города и его молодых жителей.

Заключение

Представляется, что цельность стратегии теоретико-эмпирического исследования оправдана скоростью социальных перемен и потребностью в актуальной фиксации тенденций развития процессов формирования жизненных стратегий молодежи.

На основании проведенного нами анализа были сделаны выводы о достижении поставленных задач исследования.

1. Анализ теоретических подходов к определению категории жизненных стратегий позволил зафиксировать актуальность исследований изучаемого явления в современном мире. Показал, что введение в научный оборот таких «смежных» понятий, как «жизненная перспектива», «жизненная программа», «жизненный план», «жизненный проект» было подчинено задачам исследования процесса самоопределения молодежи в меняющихся системах социально культурных, социально политических и социально экономических условий. На рубеже ХХ-Х1 вв. сложилась новая рыночно-ориентированная система социально-экономических отношений, что означает, во-первых, смену условий самоопределения личности, и, во-вторых, потребность в развитии теоретических представлений о жизненных стратегиях личности.

2. В методологическом анализе процесса формирования жизненных стратегий молодежи мы пришли к следующим выводам: В условиях социального кризиса более плодотворным инструментом социологического анализа становится номинализм. С его помощью удалось выявить реальное разнообразие типов жизненных стратегий молодежи, формируемых и реализуемых в ситуации растущей социальной неопределенности. Их выделение по отношению к молодым людям, социализирующимся в особой ситуации ЗАТО, позволяет экстраполировать тенденцию роста разнообразия на «открытые» социокультурные поля. Кроме того, разнообразие, рождающееся в конкретном взаимодействии внешних условий и внутренних факторов процесса формирования жизненных стратегий, становится значимой характеристикой социального развития в условиях современной российской трансформации. Сами жизненные стратегии индивидов становятся одним из факторов выведения общества из кризиса, или, наоборот, фактором углубления кризиса.

3. В анализе изучаемого нами процесса мы пришли к заключению о том, что в объективно индивидуализирующемся обществе XXI века значимыми становятся не в полной мере контролируемые обществом и самим человеком мотивы действий, стоящая за ними неуверенность и неопределенность условий, что, в конечном счете, становится серьезным препятствием для формирования у молодежи стратегического мышления.

4. В рамках реализуемого нами адаптационного подхода полезной оказалась рискологическая теория. Молодые люди в своем сознании отражают ситуацию риска, характеризующего условия жизнедеятельности в ситуации перехода от неопределенности к определенности и наоборот, как самой деятельности в этих условиях, и, наконец, как способа адаптации молодежи к системной нестабильности.

5. Совместив рискологические теории с глобализационными, мы смогли зафиксировать противоречивость изучаемого процесса. Глобализация с одной стороны, предоставляет свободу экспериментирования индивидам, но, с другой, обостряет беспрецедентную задачу борьбы с ее последствиями, усиливая сложность адаптации молодежи. Мы пришли к выводу о том, что неопределенность и рискогенность заставляют молодого человека в современном мире рационально принимать иррациональные стратегические решения. Именно таким образом молодые люди выбрали жизненные стратегии «игрока» и «плывущих по течению».

6. Мы показали, что жизненные стратегии молодежи формируются под влиянием множества факторов разного уровня и значения. Определили, что к основным факторам формирования жизненных стратегий макроуровня относятся переход к ценностям рыночного общества (свобода, индивидуализация выбора образа жизни, самовыражение, др.), обозначили, что на мезоуровне формирование жизненных стратегий молодежи зависит от ценностей национальной и региональной среды. И наглядно продемонстрировали стилевое разнообразие стратегий, складывающихся в конкретном социокультурном поле ЗАТО. Оно, по нашему убеждению, будет нарастать и создавать в будущем соответствующую социокультурную среду. Таким образом, стиль жизни представлен в работе в качестве нового социально-культурного ресурса, активно используемого молодежью в конструировании жизненных стратегий.

7. В оценке роли внутренних, личностных факторов формирования жизненных стратегий личности мы следовали заявленному аксиологическому подходу. В его использовании стало возможным доказательство вывода о том, что системным последствием изменений, происходящих в среде формирования стратегий молодежи на макро, мезо и микроуровнях, является изменение ценностных ориентаций группы молодежи и ценностных приоритетов личности. Это изменение определяет ценностный выбор молодого человека, его жизненные стратегии.

8. В современных условиях трансформации системы дополнительную актуальность приобрело использование множественного числа по отношению к стратегическому планированию. Самоопределение личности предусматривает построение множества стратегий, образующих сложное взаимодействие на основе ценностного выбора, предполагающего согласованность целей в различных сферах жизни.

9. Таким образом, мы пришли к авторскому пониманию жизненных стратегий личности. Жизненные стратегии - это* ценностно— ориентационный выбор индивида, детерминированный оценкой условий среды макро, мезо и микроуровней, имеющихся ресурсов для достижения целей в различных сферах жизни. Индивидуальные жизненные стратегии обладают сложной структурой, определяющими элементами которой являются образовательная, трудовая, миграционная, социальная (в узком смысле слова - накопление социально - коммуникационного капитала), брачная, которые реализуются в целерациональном или ценностно-рациональном действии.

10. В качестве особенностей условий процесса формирования жизненных стратегий молодежи в ЗАТО, мы выделили: искусственно созданную изолированность социума, режимные особенности, обусловливающие особенности условий воспитания и социализации молодежи, проживающей в них; трудности приспособления «закрытых» городов к новой рыночной системе социально-экономических отношений и сложившимся условиям неопределенности; интенсифицированный трансформационными процессами рост социально-профессиональной и статусной дифференциации молодежи.

11. Специфическими факторами, влияющими на формирование жизненных стратегий молодежи, нами были выявлены: степень «открытости» и «закрытости» городского социума; перенос уникальности города на собственную уникальность, отсюда, как правило — завышение собственной самооценки, значимости, мечты о покорении «внешнего мира», и в то же время боязнь покинуть родной город, потерять чувство защищенности, особый статус жителя ЗАТО и связанные с ним привилегии; связь возможностей самореализации с переездом из родного города.

12. Анализ эволюцииг ценностных установок постсоветского и трансформационного времени в закрытых городах продемонстрировал однонаправленность изменений происходящих на мезо (советское и российское общество) и микроуровне среды (ЗАТО) формирования жизненных стратегий молодежи: снижается значимость образовательной стратегии, несмотря на то, что в условиях «закрытых» городов образование всегда стояло на первом месте. Процессы глобализации обусловили прагматический подход к образованию, что выражается в росте адаптивных образовательных стратегий. С появлением рыночных ценностей доминирующими стратегиями в молодежной среде становятся трудовая и, соответственно, миграционная, в силу неразвитости «рынка» в ЗАТО; формирование брачных стратегий попадает под зависимость установок на социальное неравенство: молодежь, выбирает себе партнеров по социальному и финансовому статусу; индивидуализм говорит об автономизации процесса формирования жизненной стратегии.

13. Разработана авторская типология жизненных стратегий молодежи, выделены пять основных типов: «прагматик», «профессионал», «плывущий по течению», «иждивенец», «игрок».

14. Основные индикаторы определения выделенных типов были теоретически выведены и эмпирически верифицированы в следующей структуре:

Первый блок сконструирован на основе структурной операционализации категории «жизненные стратегии». В качестве индикаторов здесь выступают следующие категории: ценности, жизненные цели, которые ставят перед собой молодые люди, проживающие в закрытом городе представления о жизненном успехе, представления о предпочитаемом социальном, материальном и профессиональном статусе, предполагаемые способы, средства и условия достижения жизненных целей и жизненного успеха, готовность к преодолению препятствий. Так же здесь изучается такой показатель как жизненные планы молодежи в основных сферах жизнедеятельности: образовательные, трудовые, семейно-бытовые, территориальные и т.п.

Второй блок включает в себя индикаторы, описывающие специфику социальной среды формирования жизненных стратегий. Такие как оценка* респондентами условий социально-экономической ситуации в городе, возможности связать свои профессиональные планы с градообразующим предприятием, эффективность миграционных планов.

Третий блок позволяет зафиксировать осознаваемые шансы и риски реализации жизненных стратегий, оценку достаточности/недостаточности имеющихся ресурсов.

15. Проведенное социологическое исследование показало, что 25% респондентов не имеет главной жизненной цели. Учитывая, что обычно от главной жизненной цели выстраивается дерево жизненных целей, под нее закладываются другие цели, получается, что 25% молодежи представляют собой парадоксальный феномен «дерева без ствола», обозначая мозаичные жизненные цели. Мы же в контексте нашей концепции сделали вывод о том, что жизненные стратегии этих молодых людей не структурированы, они «запаздывают» в своем самоопределении.

16. В первом приближении была подтверждена наша гипотеза о структуре жизненных стратегий молодежи. На поставленный в открытой форме вопрос, в чем заключается главная цель жизни, большинство опрошенных отмечали: получение хорошего образования, престижной и высокооплачиваемой работы, создание крепкой и счастливой семьи, самореализацию. Таким образом, респонденты выявили в качестве значимых: образовательную, трудовую и брачную стратегии. Миграционная стратегия, как, показали результаты опроса, выступает средством их реализации и достижения желаемого уровня благосостояния.

17. Эмпирический анализ позволил также выявить временные вехи формирования жизненных стратегий. Впервые о способе самореализации примерно половина респондентов задумалась в школе, около 22% в выпускном классе, 12% наших респондентов отметили, что потребность в формировании жизненной стратегии ими была осознана к 20 - 24 годам. 5% респондентов, которые затруднились ответить и 2% тех, кто «до сих пор не задумывался», в сумме дали 7% респондентов, которые, по нашему мнению, не имеют жизненной стратегии.

18. Проведенное исследование позволило определить степень распространенности в ЗАТО основных типов жизненных стратегий молодежи: «профессионалы» - 36%, «плывущие по течению» — 22%, «иждивенцы» — 21,5%, «игроки» - 12,5%, «прагматики» - 8%.

19. Подтвердила свою эвристичность (плодотворность) верифицированная в исследовании структура жизненных стратегий. Каждый тип представляет собой особый тип взаимодействия стратегий: в жизненных стратегиях «профессионалов» доминирует образовательная и трудовая стратегия, средством реализации которых становится миграционная стратегия. В структуре жизненных стратегий «плывущих по течению», отсутствуют доминирующие стратегии, жизненная цель «жить как все» ориентирует на подражание другим типам жизненных стратегий. Стратегии «иждивенцев» отличается отсутствием целостности. Это объясняется нами как последствие низкой самооценкой молодых людей данного типа, что заставляет людей строить отдельные стратегии в подражание другим, но мешает проявить свою индивидуальность в целостной стратегии. В жизненных стратегиях «игроков» трудовая, брачная и миграционная стратегии целостны, они подчинены риску. Главный ресурс - удача. «Прагматики», наоборот, подчиняют все стратегии главной жизненной цели - достижению богатства, при этом их главное отличие от «профессионалов» -слабо выраженная ориентация на реализацию образовательных и трудовых стратегий.

20. На основании анализа ответов респондентов был выявлен ожидаемый феномен того, что реальные типы стратегий молодежи носят смешанный характер. Это в известной мере обусловлено- противоречиями формирования жизненных стратегий в ЗАТО. Тем не менее, «достижительный» тип стратегии является доминирующим, составляя 64% от числа опрошенных, против 34% «плывущих по течению», но молодежь в большинстве своем ориентирована на реализацию вне закрытого город, что означает наличие серьезной угрозы потери потенциала ЗАТО. При этом можно с уверенностью говорить о том, что группа «плывущих по течению» заметно возрастет, если продолжится финансовый кризис 2008-2009гг.

21. В сравнении с другими исследованиями, посвященных жизненному планированию молодежи, зафиксировано, что реальные типы стратегий отражают изменение системы ценностей молодежи, которое впервые произошло в 90-гг. XX в., второй раз - в благополучные 2000е годы и в третий - в ситуации современного кризиса. В период происходящих перемен молодежь ЗАТО, пусть и не испытывает на себе их глубокого влияния, тем не менее, рефлексирует и пытается приспособиться к ним, планируя свое будущее. С одной стороны, кризис обнажил индивидуалистические убеждения молодых «затовцев», но, в то же время и обнаружил признаки коллективистского мышления. Интересно, что молодежь, несмотря на всю «корпоративность» жизни в закрытом городе, в кризис начинает признавать для себя возможность получения денег, заработанных нечестным путем.

22. Мы обозначили, что молодежь ЗАТО формируется в условиях особой социальной среды, «закрытого» поля, что определяет противоречия жизненных стратегий, которые проявляются, с одной стороны, в выраженной ориентации на профессионализм, с другой, на символы современного успеха. Осознание ограниченности возможностей самореализации в закрытом городе порождает стремление к миграции, но одновременно проявляет себя страх «открытого» пространства. Сложившиеся переходные кризисные социально-экономические условия нашей страны ограничивают возможности для переезда, молодежь ЗАТО осознает и опасается последствий кризиса 20082009 гг., которые проявились в росте безработицы, существенном понижении уровня заработных плат и высокой стоимости жилья. Эту специфику наглядно проявила групповая дискуссия.

23. С помощью качественного исследования нам удалось зафиксировать внутреннюю противоречивость жизненных стратегий молодых людей ЗАТО: современные «достижительные» стратегии в сознании молодежи ориентированы на подражание старшему поколению ЗАТО.

24. В результате анализа данных, полученных с помощью качественного исследования, мы выявили важную закономерность процесса формирования жизненных стратегий: его структура и этапность зависит от социального положения группы, к которой принадлежит индивид. Профессиональная учеба способствует сознательному конструированию жизненной стратегии и ее переводу в конкретные жизненные планы. Работа после школы, наоборот, способствует плаванию по течению.

25. Анализ результатов проведенной фокус группы, позволил также сделать вывод о том, что страх перед открытой социальной системой доминирует над страхом закрытой системы в сознании молодежи. На наш взгляд, подобная ситуация актуальна не только для ЗАТО, но и для всей российской молодежи.

26. На основании выводов авторских исследований мы выстроили практические рекомендации по наращиванию недостающих молодым людям социальным и личностным ресурсов:

• в образовательной системе ЗАТО необходимо создание современных условий для развития интеллектуально-творческого потенциала на всех этапах социализации;

• в системе городского просвещения молодежи уместно развивать экономические знания, потребность в которых в большей мере ощущает человек в «открытом» социальном пространстве;

• в молодежной политике целесообразно обратить внимание на систему современного профессионального консультирования и психологической диагностики, что поможет молодым людям осознать свои индивидуальные возможности и ограничения;

• в политике занятости, по-видимому, полезно обратиться к прогнозированию жизненных шансов молодежи, что окажется полезным для осознания социально — экономической перспективы города и его молодых жителей.

Список литературы диссертационного исследования кандидат социологических наук Бондаренко, Екатерина Николаевна, 2009 год

1. Нормативно-правовые акты

2. Закон РФ от 14.07.1992г. №3297-1 "О закрытом административно-территориальном образовании" //Ведомости Съезда народных депутатов и Верховного совета РФ от 20 августа 1992 г. № 33. ст. 1915.

3. Абульханова К.А. О субъекте психической деятельности. Методологические проблемы психологии. М.: Наука, 1977. 288 с.

4. Абульханова-Славская К.А. Стратегии жизни. М.: Мысль, 1991. 314 с.

5. Алещенок С.В. К проблеме новой концептуализации молодежи // Методологические проблемы исследования молодежи / сост. П.А.Ручкин, П.И.Бабочкин. М., 1998. С.34-37.

6. Ананьев Б.Г. Избранные психологические труды: В 2 т. М.: Педагогика, 1980. Т. 1.230 с.

7. Андреева И.Н., Новикова Л.Г. Субкультурные доминанты нетрадиционных форм поведения молодежи // Неформальные объединения молодежи вчера, сегодня, а завтра? / Отв. ред. В.В.Семенова. М.: ВКШ ЦК ВЛКСМ, 1988. 213с.

8. Анимица Е.Г. Закрытые атомные города России (особенности развития и управления) / Е.Г. Анимица, Н.Ю. Власова, Е.Б. Дворядкина, Н.Е. Новикова, В.Н. Софронов; Отв. ред. Е.Г. Анимица. Изд-во Урал. гос. экон. ун-та. Екатеринбург, 2002. 186 с.

9. Артемов В.А. Исследование бюджетов времени в России: предыстория // Экономическое развитие России: региональный и отраслевой аспекты: Сборник научных трудов. Вып. 2. Новосибирск: ИЭОПП СО РАН, 2001. С. 177-193.

10. Артемов В.А. К истории возникновения исследований бюджетов времени // Социологические исследования. 2003. № 5. С. 141-149.

11. Артемов Е.Т., Бедель А.Э. Укрощение урана. Екатеринбург, 1999 г. 351с.

12. Артемов В.А., Новохацкая О.В. Эмпирические исследования времени 19201930-х гг.// Артемов В.А. Социальное время: прикладные и теоретические аспекты исследования. Ч. 1: Предыстория и 1920-1930-е гг. Новосибирск: ИЭОПП СО РАН, 2004. С. 44-73.

13. Аскольдов С. Время и его преодоление // Мысль. 1922. № 3. С. 80-97.

14. Бабочкин П.И. Молодежь в структуре современного российского общества // Методологические проблемы исследования молодежи / сост. П.А. Ручкин, П.И. Бабочкин. М., 1998. С.23-30.

15. Баразгова Е.С., Рыбакова О.В. Жизненное проектирование молодежи в переходный период развития России как методологическая проблема / Уральская социология на рубеже веков: преемственность поколений. Екатеринбург, 1999г. в 2-х частях. 4.1. 118 с.

16. Балабанова Е.С. Тендерные различия стратегий совладания с жизненными трудностями // Социологические исследования. 2002. № 11. С. 26-35

17. Бауман 3. Индивидуализированное общество. М: Логос, 2005. 390 с.

18. Бауман 3. Текучая современность. СПб.: Питер, 2008. 240 с.

19. Бек У. Общество риска. На пути к другому модерну. М.: Прогресс-Традиция, 2000. 384 с.

20. Бердяев H.A. Время и вечность // На переломе. Философские дискуссии1920-х годов: Философия и мировоззрение. М.: Политиздат, 1990. С. 402-410.

21. Бердяев H.A. Истоки и смысл русского коммунизма. М.: Наука, 1990. 224с.

22. Бернштейн М.С. Как поставить учет времени нашей молодежи. M.-JL: Молодая гвардия, 1925. 67 с.

23. Бернштейн М.С. Наша современность и дети (Материалы обследования1921-1923 гг.). Л., 1928. 79 с.

24. Бернштейн-Коган А. Численность, состав и положение петербургских рабочих. СПб., 1910. 94 с.

25. Блинов Н.М. Социологические исследования труда и воспитания советской молодежи 20-х годов // Социологические исследования. 1975. № 1. С. 140-156

26. Бобраков О. Ядерный пылесос // Российская газета. 1996. 22 августа. С. 7

27. Болыиов В.Б. Высшее образование в системе жизненных стратегий молодежи. Автореф. дис.к.с.н. Краснодар, 2007. 27 с.

28. Боряз В.Н. Молодежь. Методологические проблемы исследования. М., 1973. 155 с.

29. Буркина Л.С. Социальная дифференциация студентов технических вузов в контексте профессиональной социализации. Автореф. дис.к.с.н. Новочеркасск, 2004. 35 с.

30. Вебер М. Избранные произведения. М.: Прогресс, 1990. 804 с.

31. Вернадский В.И. Дневники 1926—1934 гг. М: Наука, 2001. 456 с.

32. Вернадский В.И. Размышления натуралиста. Кн. 2. Научная мысль как планетное явление. М.: Наука, 1977. 192 с.

33. Вернадский В.И. Философские мысли натуралиста. М.: Наука, 1988. 345 с.

34. Виханский, О. С. Стратегическое управление: учебник для вузов / О. С. Виханский. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Гардарики, 2003. 292 с.

35. Волков,В.В. От преступных группировок к региональным бизнес-группам // Куда идет Россия? Формальные институты и реальные практики / Под ред. Т. И. Заславской. М.: МВШСЭН, 2002. С. 108-119.

36. Габиани А. А. На краю пропасти: наркомания и наркоманы. М.: Мысль, 1990. 220 с.

37. Габиани A.A., Мануильский М.А. Цена любви (обследование проституток в Грузии) // Социологические исследования. 1987, № 6. С. 61-68

38. Гаврилюк В.В., Трикоз H.A. Динамика ценностных ориентаций в период социальной трансформации // Социс. 2002. №1. С. 96-105.

39. Герасимов Георгий Иванович. Трансформация образования социокультурный потенциал развития российского общества: Дис. д-ра филос. наук : 09.00.11 Ростов н/Д: ФГОУ ВПО, 2005. 428 с.

40. Головаха Е. И., Кроник А. А. Психологическое время личности. Киев: Наукова думка, 1984. 207 с.

41. Головаха Е. И., Кроник А. А. Психологическое время наших читателей // Знание сила. 1982. № 1. С. 44-46.

42. Горшков М.К. Российское общество как новая социальная реальность // Россия реформирующаяся. Ежегодник. Вып. 6. М.: ИС РАН, 2007. С. 3-9.

43. Гудков А.Д. Страх как рамка понимания происходящего. Власть, общество, личность // Куда идет Россия?. М.: МВШСЭН, 2002. С. 429-439.

44. Давыдов Ю.Н. Куда пришла Россия? // Журнал социологии и социальной антропологии. 1999. №4. С. 108—127.

45. Даль В.И. Толковый словарь // www.emotion-labs.com

46. Деменьтева В.Ю. Профессиональное самоопределение студенческой молодежи среднего российского города. Автореф. дис.к.с.н. Новочеркасск: НПИ, 2006. 29 с.

47. Дети и Октябрьская революция. Идеология советского школьника. М.: Искра революции, 1928.

48. Дьяков И.Н. Проблема взаимоотношения субстанции и времени. Этюд: Свобода, стремление и творчество в свете мирового всеединства. М.: Товарищество типографии А.И. Мамонтова, 1916. 57 с.

49. ДюркгеймЭ: Социология и теория познания// Новые идеи в социологии. Сб. 2. СПб.: Образование, 1914. С. 27-67.

50. Ежов OlH. Онтология социального времени. Саратов: Сарат. гос. техн. ун-т, 2000. 480 с.

51. Еляков А.Д. Современная информационная революция // Социологические исследования. 2003. №10. С. 29-38

52. Жизненные пути молодого поколения. / Под ред. Л.А.Коклягиной, В.В.Семеновой, М.Х.Титма. М.: Наука, 1992. 192 с

53. Жизненный путь поколения: его выбор и утверждение / Под ред. М.Титма. Таллинн: Ээсти раамат, 1985. 260 с.

54. Журавлев В. История жизни // Судьбы людей: Россия. XX век. / Под ред. Е.В.Фотеевой, В.В.Семеновой. М.: ИСРАН, 1996. С. 179-207

55. Заславская Т.И. Социальный механизм посткоммунистических преобразований в России // Россия, которую мы обретаем. Новосибирск, 2003.С.15-29.

56. Зубок Ю.А. Проблемы социального развития молодежи в условиях риска // Социологические исследования. 2003. № 4. С. 42-50

57. Ивахненко Г. Динамика научных коммуникаций // Социологический журнал. 1994, № 2. С. 142-148.

58. Илле М.Е., Сакмаров O.A. Рок-музыка: таланты и поклонники // Социологические исследования. 1989, № 5. С. 64-70

59. Иноземцев В.Л. «Класс интеллектуалов» в постиндустриальном обществе // Социологические исследования. 2000. № 6. С. 67-77

60. Ионин Л.Г. Социология культуры: путь в новое тысячелетие. М.: Логос, 2000. 269 с.

61. Ионин JI.Г. Георг.Зиммель — социолог. М.: Наука, 1981. 129 с.

62. Ишунькина И.А.Концепция общества риска Ульриха Бека // Ломоносовские чтения, 2003 .Том. 1. С. 15-24

63. К характеристике современного студенчества (по данным переписи 19091910 гг. в С-Пб. технологич. инст.). 2-е изд. СПб, 1911. 68 с.

64. Кагарлицкий Б.Ю. Реставрация в России. М.: Эдиториал УРСС. 2000. 376 с.

65. Как уцелеть среди акул / X. Маккей. Деловая стратегия: концепция, содержание, символы / Б.Карлоф. М., 1993. С. 7-169

66. Калачев Б.Ф. Наркотики в армии // Социологические исследования. 1989, № 4. С. 56-61

67. Кант И. Трактаты и письма. М.: Наука, 1980. 709 с.

68. Капелюшников Р. "Где начало того конца?." (к вопросу об окончании переходного периода в России) // Вопросы экономики. 2001. № 1. С. 138-156

69. Карпухин О.И. Молодежь России: особенности социализации и самоопределения // Социологические исследования. 2000. № 3. С. 124-128

70. Кац Я.Д. Труд и быт рабочих подростков Сибири. Новосибирск: Просвещение, 1927. 117 с.

71. Кемеров В.Е. Деятельность // Социальная философия: Словарь. М., 2003. 442 с.

72. Клямкин И. М., Тимофеев Л. М. Теневая Россия: Экономико-социологическое исследование. М.: Рос. гос. гуманит. ун-т, 2000. 592 с.

73. Коган Б.Б., Лебединский М.С. Быт рабочей молодежи. М., 1929. 201 с.

74. Коган Л. Н. Цель и смысл жизни человека. М.: Мысль, 1984. 252 с.

75. Колотинский П.И. Опыт длительного изучения мировоззрения учащихся выпускных классов. Краснодар, 1929. 84 с.

76. Кон И. С. Открытие "Я". М.: Политиздат, 1978. 367 с.

77. Кон И. С. В поисках себя. Личность и ее самосознание. М.: Политиздат, 1984.335 с.

78. Кон И. С. Психология старшеклассника. М.: Просвещение, 1980. 256 с.

79. Кон И.С. Жизненный путь как предмет междисциплинарного исследования. / Психология личности в трудах отечественных психологов. СПб: Издательство "Питер" 2000. 480 с.

80. Кон И.С. Ребенок и общество. М.: Наука, 1988. 271 с.

81. Кон И.С. Эпоху не выбирают// Социологический журнал. 1994, № 2. С. 173185

82. Кондратьев Н.Д. Основные проблемы экономической статики и динамики: Предварительный эскиз. М.: Наука, 1991. 570 с.

83. Кононенко Б. И. Профессиональное образование и развитие способности к труду// Социологические исследования. 1978. № 4. С. 94-102.

84. Константинова Е.Б. Вторичная занятость студентов как фактор формирования жизненных стратегий. Автореф. дис.к.с.н. Екатеринбург: УрГУ, 2006. 22 с.

85. Константиновсий Д.Л. Динамика неравенства. Российская молодежь в меняющемся обществе: ориентации и пути в сфере образования (от 1960-х годов к 2000-му) / Под. ред. д-ра филос. наук, проф. В.Н. Шубкина. М: Эдиториал УРСС, 1999. 344 с.

86. Константиновсий Д.Л. Хохлушкина Ф.А. Формирование социального поведения молодежи в-сфере образования // Социологический журнал. 1998. № 3/4. С. 22-42.

87. Коробейников Д. Жизнь и карьера: стратегическое управление // Проблемы теории и практики управления. М., 2001. № 6. С. 77-81

88. Корытникова H.B. Интернет как средство производства сетевых коммуникаций в условиях виртуализации общества // Социологические исследования. 2007. № 7. С. 85-93

89. Кофырин И.В. Проблемы изучения неформальных групп молодежи // Социологические исследования. 1991. № 1. С. 81-85

90. Кроник А. А. Картина продуктивности жизни и ее динамика в самосознании личности // Жизнь как творчество. Социально-психологический анализ. Киев: Наукова думка, 1985. С. 265-277.

91. Куркин П.И. Московская рабочая молодежь. М.: Вопросы труда, 1924. 86с.

92. Лазарев Ф. В., Брюс А. JI. Многомерный человек. Введение в интервальную антропологию. Симферополь: СОНАТ, 2001. 264 с.

93. Лаппо Г., Полян П. Закрытые города // Социологические исследования (Социс). 1998. № 2. С. 43-48

94. Левада Ю.А. (ред). Советский простой человек: опыт социального портрета на рубеже 90-х. М.: Мировой океан, 1993. 253 с.

95. Левада Ю.А. От мнений к пониманию. М., 2000. С. 12-15.

96. Лем С. Модель культуры // Вопросы философии. 1969, № 8. С. 51-52

97. Ленин В.И. Полное собрание сочинений. Т. 15. М.: Наука, 1989

98. Леонов Ю.С. Жизненные стратегии молодых людей: массовые стереотипы и потребности их коррекций Аналитический вестник №4 Совета Федерации Федерального собрания РФ // www.budgetrf.ru

99. Лисаускене М.В. Поколение пехт — прагматичные перфекционисты или романтики потребления // Социологические исследования. 2006. № 11 С. 111115

100. Лисовский В. Т. Эскиз к портрету: жизненные планы, интересы и стремления советской молодежи. М.: Молодая Гвардия, 1969. 260 с.

101. Лисовский A.B., Лисовский В. Т. В поисках идеала: Диалог поколений. Мурманск, 1994. 175 с.

102. Лисовский В.Т. Духовный мир и ценностные ориентации молодежи России: Учеб. пособие. СПб.: СПбГУП., 2000. 519 с.

103. Логинова Н. А. Развитие личности и ее жизненный путь // Принцип развития в психологии. М.: Наука, 1978. С. 156-172.

104. Лопатин Л.М. Положительные задачи философии. Ч. 1,2. М.: Типография «Товарищество И.Н. Кушнеревъ и К», 1911.

105. Луман Н. Общество, интеракция, социальная солидарность / Пер. Т. Козловой и Е. Мещеркиной // Человек. 1996. № 3. С. 23-38

106. Луначарский A.B. Искусство и молодежь. М.: Искра революции, 1929.

107. Магун В. С. Потребности и психология социальной деятельности личности. Л.: Наука, 1983. 176 с.

108. Магун B.C., Литвинцева А.З. Жизненные притязания ранней юности и стратегии их реализации: 90-е и 80-е годы // М.: Ин-т социологии РАН, 1993.

109. Мальковская И.А. Профиль информационно-коммуникативного общества (обзор зарубежных теорий) // Социологические исследования. 2007. № 7. С. 7684

110. Маринов М.Б. Стратегии жизни личности в индивидуализирующемся обществе Автореф. дис.д.ф:н. Ростов н/Д: ФГОУ ВПО. 2008. 43 с.

111. Маркс К. Заработная плата, цена и прибыль // Маркс К., Энгельс Ф.Соч. 2-е изд. Т. 16. С.103-155.

112. Маслова А.Н. Особенности миграции молодежи из закрытых городов // Материалы XI Международной научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов». Выпуск 13. Т. 3. М.: Изд-во МГУ, 2004. С. 320321.

113. Матуленис A.A. Включение молодежи в социальную структуру. Вильнюс: Минтис, 1983. 208 с.

114. Мозговая A.B. Социология риска: возможности синтеза теории и эмпирическиого знания // Риск в социальном пространстве / Под ред. A.B. Мозговой. М.: Институт социологии РАН, 2001. 346 с.

115. Молодежь в условиях социально-экономических реформ / Материалы международной научно-практической конференции / Редкол.: Вербицкая JI.A. и др. Вып. 1-2. СпбГУ, 1995.

116. Молодёжь и демократизация советского общества: Социологический анализ. Под ред. С.А. Шавеля, О.Т. Манаева. Минск: Наука техника, 1990. 245с.

117. Молодежь России: тенденции, перспективы. М, Молодая гвардия, 1993. 224 с.

118. Молодежь СССР. Статистический сборник. ЦУНХУ Госплана СССР / Под ред. А.Косарева. М., 1936.

119. Муравьев В.Н. Овладение временем как основная задача организации труда//Муравьев В.Н. Овладение временем. М.: РОССПЭН, 1998. С. 93-238.

120. Наумова Н.Ф. «Философия и социология личности» М., 2006. 576 с.

121. Наумова Н.Ф. Жизненная стратегия человека в переходном обществе // Социологический журнал. 1995 г. №2. С.5 -22.

122. Наумова Н.Ф. Рецидивирующая модернизация в России: беда, вина, ресурс человечества? М.: Эдиториал УРСС, 1999. 176 с.

123. Наумова Н.Ф. Номинализм в социологии // Современная западная социология. {Weber М. Schriflen zur theoretischen Soziologie. Fr./M., 1947. )

124. Начало пути: поколение со средним образованием / Под ред. М.Титмы, Л.А.Коклягиной. М.: Наука, 1989. 240 с.

125. Немировский В. Г. Образ желаемого будущего как фактор формирования социально-профессиональной ориентации подростков // Социологические исследования. 1984. № 2. С. 85-89.

126. Неформальная волна / Под ред. В.Ф.Левичевой, В.Ливанова. М., 1989.

127. Неформальные объединения молодежи вчера, сегодня. а завтра? / Отв. ред. В.В.Семенова. М.: ВКШ ЦК ВЖСМ, 1989. 68 с.

128. Никольский Д. Социология молодёжи (Молодёжный экстремизм и молодёжная субкультура) / http://www.romic.ru/referats/0703.htm

129. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 72500 слов и 7500 фразеологических выражений / Российскаяя АН Ин-т рус.яз.; Российский фонд культуры. М.: Азъ Ltd., 1992. 955 с.

130. Отчет о конференции Уральского электрохимического комбината, посвященной итогам выполнения коллективного договора за 2003 год: Апакшина Ж. Эстафета добрых дел // Нейва. 2004. 30 марта. С. 2-5.

131. Панаев Н. Заборный патриотизм // Коммерсантъ. 1997. 26 августа. № 30. С. 26.

132. Панарин A.C. Реванш истории: российская стратегическая инициатива в XXI веке. М.: Логос, 1998. 392с.

133. Перов И.М Неформальные молодёжные объединения/ http://www.romic.ru/referats/0701 .htm

134. Петровский A.B. Развитие личности. Возрастная периодизация // Психология развивающейся личности. / Под ред. A.B. Петровского. М., 1987. С. 257-271.

135. Печчеи А. Человеческие качества. М.: Прогресс, 1980. 302 с.

136. Попова И.М. Повседневные идеологии // Социологический журнал. 1998. №3/4. С. 5-21.

137. Попов В.Г., Китаев В.В., Снегирев О.Ю. Роль градообразующих предприятий в социальной сфере крупных российских городов. Екатеринбург: УрАГС, Библиотечка журнала «ЧиновникЪ», №1, 2007. 208 с.

138. Поправко Н.В. Ценностные параметры жизненных стратегий и жизненных планов молодежи томского региона // Сибирь. Философия. Образование. Новокузнецк: Сибирское отделение РАО ИПК. Альманах, 2001 (5). С. 59-66.

139. Пржиленская И.Б. Эволюция жизненного мира Россиян в условиях трансформирующегося социума Автореф. Дис.к.с.н. Ставрополь, 2008. 29 с.

140. Пряжников Н.С.Профессиональное и личностное самоопределение М.Воронеж: Изд-во Ин-т практической психологии, 1996. 246 с.

141. Пути и перепутья: Молодежь Запада у развалин общества всеобщего благоденствия / Отв. ред. А.А.Галкин, Т.Т.Тимофеев. М.: Международные отношения, 1985.

142. Радаев В.В. Российский бизнес: на пути к легализации? // Вопросы экономики. 2002. № 1. С. 68-87.

143. Радаев B.B. Социология потребления: основные подходы // Социологические исследования. № 1, 2005, С 11-23

144. Раковская O.A. Благосостояние молодежи: достаток и достоинство // Социологические исследования. 1989, № 1. С.40-48.

145. Резник Т.Е., Резник Ю.М. Жизненное ориентирование личности: анализ и консультирование// Социологические исследования 1996. № 6. С. 110-119.

146. Резник Т.Е., Резник Ю.М. Жизненные стратегии личности // Социологические исследования 1995. № 12. С. 100-105.

147. Риск в социальном пространстве / Отв. ред. A.B. Мозговая. М.: Ин-т социологии РАН, 2001. 347 с.

148. Россия: риски и опасности "переходного" общества / Отв. ред. О.Н. Яницкий М.: Институт социологии РАН, 1998. 237 с.

149. Рубина Л.Я. Советское студенчество. Социологический очерк. М.: Мысль, 1981.207 с.

150. Рубинштейн С. JI. Проблемы общей психологии. М.: Педагогика, 1973. 423 с.

151. Рубинштейн М.М. Кризис семьи как органа воспитания // Вестник воспитания. 1915, № 3.

152. Рубинштейн С. JI. Основы общей психологии. М.: Учпедиз. 1946. 704 с.

153. Рудкевич М.Н. Социология образования и молодежи: Избранное. М.: 2002 г. 541 с.

154. Руссов A.A. О статистико-экономической программе Н.И. Зибера// Социология в России XIX — начала XX веков. Социология как наука. Тексты / Под ред. В.И. Добренькова. М.: Международный университет бизнеса и управления, 1997. С. 572-591.

155. Руткевич М. Н. Реформа образования, потребности общества, молодежь // Социологические исследования. 1984. № 4. С. 19-28.

156. Руткевич М.Н., Рубина Л.Я. Общественные потребности, система образования, молодёжь. М.: Политиздат, 1988. 222 с.

157. Рывкина Р.В. Драма перемен. М.: Дело, 2001. 472 с.

158. Саркитов H.Д. От к: эффект оглупления // Социологические исследования. 1987, № 4.

159. Свободная энциклопедия Википедия // www.wikipedia.org

160. Семенов В.Е. Ценностные ориентации современной молодежи // Социологические исследования. 2007. № 4. С. 37-43.

161. Семенова В. В. Путь в новую социальную группу предпринимателей: жизненные истории одного поколения // Судьбы людей: Россия. XX век / Под ред. Е.В.Фотеевой, В.В.Семеновой. М.: ИС РАН, 1996.

162. Сикевич 3. В. Молодежная культура: за и против. JL, 1990. 279 с.

163. Силачев Д.А. Социальные последствия перехода от индустриализма и модерна к постиндустриализму и постмодерну // Вопросы философии. 2005. №7. С. 3-20

164. Соловьев B.C. Сочинения: В 2 т. М.: Правда, Т. 2. 1989. 735 с.

165. Синюгина Т.В.Жизненное самоопределение студентов технических вузов среднего Российского города. Автореф. дис.к.с.н. Ростов-на-Дону: ФГОУ ВПО, 2008. 28 с.

166. Сорокин П. Кризис современной семьи // Ежемесячный журнал литературы, науки и общественной жизни. 1916, № 1. С. 173-186

167. Сорокин П.А. Общедоступный учебник социологии. Статьи разных лет. М.: Наука, 1994. 560 с.

168. Сорокин П.А. Влияние профессии на поведение людей и рефлексология профессиональных групп// Вопросы изучения и воспитания личности: Вып. 3. Пг., 1921. С. 397-426.

169. Сорокин П.А. Система социологии в 2 т.. Т. 1. М.: Наука, 1993. 447 с.

170. Сохань JI. В. Жизненная программа и жизненные планы личности // Социалистический образ жизни. Справочник. Киев: Политиздат Украины, 1985. 302 с.

171. Социальная энциклопедия. / Редкол.: Горкин А.П:, Карелова Г.Н., Катульский Е.Д. и др. М.: Большая Российская энциклопедия, 2000 г. 438 с.

172. Социологический словарь ред. С.А. Ерофеева М., 1999. 415 с.

173. Социология в России / Под ред. В.А. Ядова. М.: Институт социологии РАН, 1998. 696 с.

174. Социология молодежи. Под ред. В. Т. Лисовского Изд-во СПбГУ. 1996. 215 с.

175. Титма M. X. Социально-профессиональная ориентация студентов // Молодежь и высшее образование в социалистических странах. М.: Наука, 1984. 286 с.

176. Тихонова Н.Е. Модель социальной стратификации российского общества //Россия реформирующаяся. Ежегодник. Вып. 6. М.: ИС РАН, 2007. С. 112-146.

177. Тойнби А. Дж. Постижение истории: Пер. с англ. / Сост. А.П. Огурцов; вступит, ст. В.И. Уколовой; закл. ст. Е.Б. Рашковского. М.: Прогресс, 1991. 736 с.

178. Томпсон A.A., Стрикленд А. Дж. Стратегический менеджмент. Искусство разработки и реализации стратегии. М., 1998. 576 с.

179. Тоффлер Э. Шок будущего. М:, 2003. 557 с.

180. Тоффлер Э. Третья волна. М.:АСТ, 2004. 783 с.

181. Тощенко Ж.Т. Социология. Общий курс. М., 2000. 509 с.

182. Тугаринов В.П. Диалектическая философия. М.: Литера, 2000

183. Филиппов Ф. Р. Ориентиры социолога: Заметки об исследованиях проблем советской молодежи в 80-е годы // Коммунист. 1986. № 8. С. 119-125.

184. Филиппов Ф. Р. Социология образования. М.: Наука, 1980. 197 с.

185. Формирование мировоззренческой культуры молодёжи. Под ред. В.Г. Табачковского. Киев: Наукова Думка, 1990. 245 с.

186. Фукс-Хайнритц В. Биографический метод // Биографический метод в социологии: история, методология, практика / Ред. колл.: В.В. Семенова, Е.Ю. Мещеркина. М., 1993. С. 11-41.

187. Хайек Ф.А. Дорога к рабству // Вопросы философии. 1990. №10-12

188. Харченко И.И. Самоопределение молодежи в трансформирующемся обществе: выбор жизненных стратегий, жизненные принципы и устремления // Россия, которую мы обретаем / Отв. ред. Т.И. Заславская, З.И. Калугига. Новосибирск: Наука, 2003. 728 с.

189. Цицерон. О старости. О дружбе. Об обязанностях. М.: Наука, 1974. 246 с.

190. Чеботарева Д.Ю.Жизненные стратегии студенческой молодежи юга России Автореф. дис.к.с.н. Ростов н/Д.: ФГОУ ВПО, 2006. 28 с.

191. Чередниченко Г А., Шубкин В. Н. Молодежь вступает в жизнь. М.: Мысль, 1985. 239 с.

192. Чуканова Т. В. Социальная поддержка молодежи в современном российском обществе: региональные особенности (на примере Алтайского края): Автореф дис. к.с.н., Барнаул, 2006. 31 с.

193. Чупров В.И., Зубок Ю.А. Молодежь в общественном воспроизводстве: проблемы и перспективы. М., 2000. 115 с.

194. Шабанова М.А. Социология свободы: трансформирующееся общество / Отв. ред. Т.И. Заславская. М.: МОНФ, 2000. С. 234-257.

195. Шел ер М. Формализм в этике и материальная этика ценностей // Избранные произведения / пер. с нем. А. В. Денежкина и др.; под ред. А. В. Денежкина. М.: Гнозис, 1994. 417 с.

196. Ширяева Н.В. Специфика профессионального самоопределения студенчества технических вузов в условиях современного российского общества. Автореф. дис.к.с.н. Ростов н/Д.: ФГОУ ВПО, 2004

197. Штомпка П. Социология социальных изменений / Пер. с англ., под ред. В.А.Ядова. М.: Аспект Пресс, 1996. 416 с.

198. Штомпка П. Социология. Анализ современного общества. М., 2005. 664 с.

199. Шубкин В. Н. Социологические опыты. М.: Мысль, 1970. 288 с.

200. Шумилин Е. А. Психологическая, характеристика личности старшеклассника//Вопросы психологии. 1982. № 5. С. 70-79.

201. Шугуров М.В. Социальный конфликт и самоосуществление личности. Саратов, 1994. 236 с.

202. Экономика труда и социально-трудовые отношения / Под ред. Г. Г. Меликьяна, Р. П. Колосовой. М.: Изд-во МГУ; ЧеРо, 1996.

203. Элиас Н. Общество индивидов / пер. с нем. Изд-во: Праксис, 2001. 331с.

204. Явлинский Г.А. Демодернизация: униженные люди не создадут экономику XXI века / http://2002.novayagazeta.ru/nomer/2002/83n/n83n-s23.shtml#01.

205. Ядов В. А. Гипотеза об иерархической структуре диспозиций личности и ее социальной обусловленности // Саморегуляция и прогнозирование социального поведения личности. JL: Наука, 1979. С. 19-26.

206. Ядов В. А. Становление личности: общественное и индивидуальное // Социологические исследования 1985. № 3. С. 66-74.

207. Яницкий О.Н. "Критический случай": социальный порядок в "обществе риска" // Социологическое обозрение. 2002. Т. 2. № 2. (www.sociologica.ru).

208. Яницкий О.Н. Альтернативная социология // Социологический журнал. 1994. № 1.С. 70-83.

209. Яницкий О.Н. Методологические вопросы исследования социально-экологических проблем // Вопросы философии. 1982. № 3. С. 91-99.

210. Яницкий О.Н. Модернизация в России в свете концепции "общества риска" // Куда идет Россия? Общее и особенное в современном развитии / Под ред. Т. Заславской. М.: Интерцентр, 1997.

211. Яницкий О.Н. Экологическое движение в России: Критический анализ. М.: Институт социологии РАН, 1996. 216 с.

212. Piirainen Т. Towards a New Social Order in Russia: Transforming Structures in Eveiyday Life. University of Helsinki, 1997. 256 pp.

213. Schutz A., Luckmann T. Strukturen der Lebenswelt. Darmstadt. 1975. 327 p.

214. European Values at the Turn of the Millennium, ed. W.Arts & L.Halman. (Vol. 7) Leiden: Brill, 2004. 115 p.