Алкогольная зависимость, осложненная эпилептическим синдромом: клинические особенности и терапия тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 00.00.00, кандидат наук Комаров Сергей Дмитриевич

• Комаров Сергей Дмитриевич
• кандидат наук
• 2025

Оглавление диссертации кандидат наук Комаров Сергей Дмитриевич

Список сокращений

Введение

Глава 1. Эпилептические припадки в структуре алкогольной зависимости: обзор литературных данных

1.1. Эпидемиологические данные

1.3. Клинические проявления эпилептических припадков

1.4. Лечение эпилептических приступов

Глава 2. Материал и методы исследования. Общая характеристика пациентов

2.1. Материал исследования

2.2. Дизайн исследования

2.3. Методы исследования

2.4. Статистическая обработка результатов

2.5. Этические аспекты исследования

Глава 3. Клинико-динамические особенности алкогольной зависимости, осложненной эпилептическим синдромом

3.1. Наследственная отягощенность

3.2. Социально-демографические показатели

3.3. Клинико-динамические показатели

3.4. Анализ бинарных данных

3.5. Клинические особенности алкогольного абстинентного синдрома

Глава 4. Топирамат, Левтирацетам и Карбамазепин в терапии алкогольной зависимости, осложненной эпилептическим синдромом

4.1. Динамика синдрома патологического влечения к алкоголю

4.2. Влияние на аффективную симптоматику

4.3. Динамика когнитивных нарушений

4.4. Анализ профилей пациентов для выбора более эффективного антиконвульсанта71

Заключение

Выводы

Список литературы

Приложение 1. График визитов пациентов

Приложение 2. Шкалы, используемые в исследовании

Приложение 3. Клинические примеры

Список сокращений

АЗ - алкогольная зависимость АЛТ - аланинаминотрасфераза АП - алкогольный психоз АСТ - аспартатаминотрансфераза ВНС - вегетативная нервная система ГАМК - гамма-аминомасляная кислота

ГБУЗ «МНПЦН ДЗМ» - Государственное бюджетное учреждение здравоохранения города Москвы "Московский научно-практический центр наркологии Департамента здравоохранения города Москвы" ИРК - индивидуальная регистрационная карта ИС - информированное согласие КГ - контрольная группа КТ - компьютерная томография ЛС - лекарственное средство

МКБ-10 - международная классификация болезней 10 пересмотра

НЯ - нежелательное явление

ОГ - основная группа

ПАВ - психоактивное вещество

ПАС - постабстинентное состояние

ПВА - патологическое влечение к алкоголю

РФ - Российская Федерация

СНЯ - серьезное нежелательное явление

СОА - синдром отмены алкоголя

ФЛГ - флюорография легких

ЦНС - центральная нервная система

ЧМТ - черепно-мозговая травма

ЭКГ - электрокардиограмма

ЭС - эпилептический синдром ЭЭГ - электроэнцефалограмма

CDT - carbohydrate-deficienttransferrm (карбогидрат-дефицитный трансферрин)

CIWA-AR - ClinicalInstituteWithdrawalAssessmentforAlcoholscale, Revised (Шкала оценки состояния отмены алкоголя Клинического института фонда зависимостей, пересмотренная)

NMDA - КЫ-метил^-аспартат

HIV - HumanlmmunodeficiencyVirus (Вирус иммунодефицита человека) HADS - Hospital anxiety and depression scale (Госпитальнаяшкалатревогиидепрессии)

PAWSS - Prediction of Alcohol Withdrawal Severity Scale (Шкалапрогнозированиятяжестисиндромаотменыалкоголя) RW - Wasserman Reaction (реакцияВассермана) RWD - real-worlddata (реальные клинические данные) RWE - real-world evidence (реальные данные, построенные на доказательствах)

VAS - VisualAnalogueScale (Визуальная аналогова яшкала)

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Алкогольная зависимость, осложненная эпилептическим синдромом: клинические особенности и терапия»

Введение

Актуальность исследования. Вопросы, связанные с зависимостью от алкоголя, являются приоритетными и важными не только для России, но и для всего мира [104, 154, 162]. По мнению Freedland E.S. и соавт., алкоголизм остается третьей по значимости социальной проблемой после войн и голода [35, 77, 78]. Это связано как с высокой распространенностью данной патологии, так и с недостаточной эффективностью терапии [9, 23, 29, 71, 104, 128, 138, 147, 148, 154].

Эпилептический синдром (ЭС, синоним: судорожный припадок (СП)) при АЗ представляют серьезную медицинскую проблему, так как чаще всего они проявляются в период отмены алкоголя, их следует рассматривать, как неотложные состояния, требующие оказания экстренной медицинской помощи [28, 60, 69, 110].

В связи с этим рассмотрение современных вариантов лечения эпилептических приступов является актуальным вопросом для научных исследований и практической деятельности.

Существует непосредственная связь между алкогольной зависимостью (АЗ) и развитием судорожных припадков. Распространенность эпиприпадков среди лиц, страдающих АЗ, выше в три раза, чем в среднем в общей популяции. Примерно у одной трети пациентов, которые были госпитализированы из-за эпилептического приступа, в их медицинской истории можно найти данные о том, что употребление алкоголя могло быть связано с возникновением этих приступов [10, 23]. Это подчеркивает важность понимания влияния алкоголя на нервную систему и необходимость внимательного подхода к лечению пациентов с АЗ, особенно если у них уже есть предрасположенность к судорожным расстройствам. Провоцирует развитие эпиприступов именно хроническая алкогольная интоксикация, эта связь была подтверждена в 9-25% всех случаев

госпитализаций с эпистатусом [35]. Считается, что до 85% эпилептических припадков развиваются в период синдрома отмены алкоголя(СОА) [10, 14, 23].

Препаратами первого выбора для лечения эпилептического синдрома являются антиконвульсанты [1, 2, 154]. На сегодняшний день информация о терапевтическом эффекте антиконвульсантов остается неоднозначной. В некоторых исследованиях отмечается их высокая эффективность [135], тогда как в других наблюдается лишь минимальный эффект [124]. Это свидетельствует о том, что результаты могут сильно варьироваться в зависимости от различных факторов, таких как методология исследований, выбор пациентов и конкретные условия применения препаратов. Таким образом, для более точного понимания их действия необходимы дополнительные сравнительные клинические исследования и анализ эффективности при различных клинических состояниях в рамках RWD/RWE (real-world data, real-world evidence: реальные клинические данные, реальные данные, построенные на доказательствах).

До настоящего времени данные об эффективности антиконвульсантов противоречивы, в одних исследованиях показана их высокая эффективность [139], в других - минимальная [127]. Не все препараты одинаково хорошо изучены, появляются новые, более эффективные и безопасные лекарственные средства. Существует явный дефицит клинических сравнительных исследований.

Из перечисленных выше актуальных проблем вытекает своевременность дальнейшей разработки дифференцированного лечения больных АЗ, осложненной СП в структуре СОА.

Цель исследования

Выявить клинико-динамические особенности алкогольной зависимости, осложненной эпилептическим синдромом для оценки эффективности и безопасности использования антиконвульсантов в процессе лечебно-реабилитационной помощи.

Задачи исследования

1. Изучить клинико-динамические и социально-демографические особенности алкогольной зависимости, осложненной эпилептическим синдромом.

2. Определить клинические особенности алкогольного абстинентного синдрома, протекающего с эпилептическим синдромом.

3. Провести сравнительное исследование и оценить профиль клинической эффективности и безопасности антиконвульсантов топирамата и леветирацетама в сравнении с карбамазепином.

4. Разработать рекомендации по эффективному использованию антиконвульсантов у пациентов с различными клинико-динамическими, социально-демографическими особенностями алкогольной зависимости, осложненной эпилептическим синдромом.

Научная новизна исследования

Впервые на значительном клиническом материале показаны клинико-динамические особенности алкогольной зависимости, осложненной эпилептическим синдромом, представлены данные о психопатологических проявлениях, наблюдающихся в структуре синдрома отмены алкоголя, личностного снижения у этой категории пациентов.

Показано и статистически подтверждено, что нарушения памяти, внимания и интеллекта у изучаемой категории пациентов являются стойкими, имеют сложную этиологию, требуют терапевтического вмешательства на ранних этапах лечебного воздействия.

Изучены и выявлены особенности клинического действия топирамата и леветирацетама в сравнении с карбамазепином у больных алкогольной зависимостью, осложненной эпилептическим синдромом.

Определены критерии эффективности терапии различными

антиконвульсантами на основании проведенного сравнительного исследования.

Показано, что клинико-динамические особенности алкогольной зависимости, осложненной эпилептическим синдромом лежат в основе дифференцированного использования противоэпилептических препаратов.

На этом основании составлены и статистически подтверждены модели пациентов с наиболее эффективным терапевтическим ответом.

Практическая значимость

Результаты проведенного диссертационного исследования имеют непосредственное значение для наркологической практики. Они в значительной степени восполняют дефицит представлений о клинико-психопатологических особенностях осложненных вариантов алкогольной зависимости, абстинентного синдрома, а также когнитивных нарушениях у изученной группы пациентов.

Полученные данные могут быть использованы для оценки степени тяжести заболевания, возможного прогноза, формирования качественной ремиссии.

Проведенное сравнительное исследование антиконвульсантов и выявленные особенности их применения расширяют арсенал возможных терапевтических интервенций, которые ориентированы на достижение оптимального терапевтического результата.

Положения, выносимые на защиту

1. К клинико-динамическим особенностям алкогольной зависимости, осложненной эпилептическим синдромом, относятся: частые ЧМТ, высокая прогредиентность формирования алкогольной зависимости, преобладание постоянной формы употребления, высокая частота развития алкогольных психозов и тенденция к их повторению, частые повторные госпитализации.

2. Присоединение к алкогольной зависимости эпилептического синдрома приводит к стойким нарушениям интеллекта, памяти и внимания, которые чаще проявляются психоорганическим синдромом, стойкими когнитивными нарушениями, не достигающими уровня деменции, реже -амнестическим (Корсаковским) синдромом.

3. Присоединение к алкогольной зависимости эпилептического синдрома приводит к грубым нарушениям социальной адаптации, проявляющимся низкой трудовой занятостью, высоким уровнем семейных конфликтов, большей частотой административных нарушений.

4. Современные антиконвульсанты имеют более благоприятный профиль безопасности по сравнению с традиционными антиконвульсантами. Их использование в комплексной терапии пациентов с алкогольной зависимостью, осложненной эпилептическим синдромом, обеспечивает более эффективную коррекцию аффективных и когнитивных нарушений, а также снижение патологического влечения к алкоголю по сравнению с традиционными препаратами (карбамазепином).

5. Разработанные профили пациентов, основанные на определении индивидуальных сочетаний клинико-динамических характеристик алкогольной зависимости, осложненной эпилептическим синдромом, позволяет практикующим специалистам повысить эффективность терапии.

Структура исследования

работа состоит из введения, 4 глав, заключения, выводов и списка литературы (164 литературных источников, из которых 55 русскоязычных, 109 -иностранных). Изложена на 146 листах, содержит 1 Рисунок, 45 Таблиц, 5 Диаграмм, 3 Клинических примера, размещенных в Приложении.

Реализация и внедрение результатов работы

Результаты настоящего исследования внедрены в практическую деятельность ГБУЗ «МНПЦН ДЗМ», в учебный процесс и научно-исследовательскую работу ГБУЗ «МНПЦН ДЗМ».

Основные результаты диссертационного исследования включены в учебные программы клинических ординаторов, врачей психиатров-наркологов ГБУЗ «МНПЦН ДЗМ».

Результаты внедрены и используются в практической деятельности врачей психиатров-наркологов, врачей-психиатров, а также в научно-исследовательской работе ГБУЗ «МНПЦН ДЗМ».

Результаты исследования могут быть полезны в практической деятельности врачей других лечебных специальностей: неврологов, клинических фармакологов.

Апробация и публикация материалов исследования

По результатам работы опубликованы 10 печатных работ, из них 4 - в ведущих научных рецензируемых журналах, определенных Высшей аттестационной комиссией Министерства образования и науки Российской Федерации для публикации основных результатов диссертаций.

Основные результаты исследования представлены в виде докладов на заседаниях Проблемной комиссии ГБУЗ «МНПЦН ДЗМ», внутриклинических, всероссийской и региональных конференциях.

Глава 1. Эпилептические припадки в структуре алкогольной зависимости: обзор литературных данных

Вопросам клиники особенностям развития и течения, патоморфоза судорожных припадков посвящено значительное количество исследований [11, 24, 27, 29, 30, 62, 108, 109].

Взаимоотношение генетических и экзогенных факторов в происхождении эпилепсии является дискутабельным вопросом [74, 87, 101]. Давиденков С.Н. (1960) в своих трудах отмечал, что к эпилепсии в строгом понимании этого термина относится только та патология, которая обусловлена двумя факторами: генетическим в виде повышенной судорожной готовности и экзогенным в виде органического поражения головного мозга [41].

Судорожные припадки при АЗ - это отдельно рассматриваемая патология [59]. С одной стороны, причиной их развития служит токсическое действие этанола и его метаболитов на мозг. С другой стороны - велика роль органического поражения головного мозга, которое зачастую играет немаловажную роль как непосредственно в развитии АЗ, так и в определении клинико-динамических особенностей заболевания при его формировании. Патогенетические механизмы формирования эпиприступов у больных АЗ разнообразны, включают токсический, метаболический, собственно эпилептический, сосудистый факторы [27]. Гипотез этиопатогенетической связи эпиприступов и АЗ много [2, 89, 150, 154], но сохраняются вопросы. Например, почему судорожные припадки возникают только у определенной части больных АЗ при прочих равных условиях: возраст, длительность, стадия и прогредиентность заболевания, объем и тип потребления алкоголя [20] Малоизученные области и сохраняющиеся вопросы привлекают внимание исследователей к выбранной теме.

1.1. Эпидемиологические данные

По оценкам экспертов, 76,3 миллиона человек во всем мире страдают расстройствами, вызванными употреблением алкоголя, и это является причиной

1.8 миллиона смертей каждый год [95].

Если затронуть глобальные мировые тенденции потребления алкоголя, то можно отметить, что в течение последних десятилетий употребление алкоголя во всем мире имеет явные тенденции к увеличению как количества потребляемого, так и количества пьющих [115, 154]. В период с 1990 по 2017 г. доля людей не употребляющих алкоголь на протяжении всей жизни снизилась с 46 до 43%, «глобальное потребление алкоголя на душу взрослого населения увеличилось с

5.9 до 6,5 л чистого алкоголя, а распространенность эпизодического употребления алкоголя в больших количествах увеличилась с 18,5 до 20%» [115, 154]

По мнению научных экспертов в течение ряда десятилетий Российская Федерация (РФ) входила в число стран с самым высоким уровнем потребления алкоголя на душу населения [154]. За последние 20 лет наблюдается снижения первичной заболеваемости на 7,1% ежегодно [154]. О значительном улучшении наркологической ситуации последние 15-20 лет говорят данные о снижении потребления и розничной продажи чистого алкоголя (этанола) на душу населения, а также снижение показателей наркологической заболеваемости и снижение смертности от случайных отравлений алкоголем [21]. Начиная с начала 2000-х годов, показатели общей и первичной заболеваемости алкогольными расстройствами в России снизились: если в начале 2000-х годов на 100 тыс. населения приходилось около 2000 тыс. пациентов с алкогольной зависимостью и пагубным употреблением алкоголя, то в 2021 г. этот показатель сократился до 939,0 на 100 тыс. населения, т.е. в 2 раза [42]. В 2022 г. В РФ официально зарегистрировано 1167401 больных алкогольной зависимостью, включая алкогольные психозы (802,0 на 100 тыс. населения) [21, 26]. В 2023 г. Этот показатель составил 1137132 (776,5 на 100 тыс. населения) [31]. То есть, за год

произошло снижение общей заболеваемости на 3,2 % [31].

Селективных эпидемиологических данных по распространенности судорожных припадков у больных АЗ нет. Опосредованно о распространенности судорожных припадков у больных АЗ можно судить по распространенности алкогольных психозов, так как развитие психотических расстройств (в частности, делириев) чаще всего наблюдается именно после судорожных припадков. В 2021 году показатель распространенности алкогольных психозов (АП) составил 9,7 на 100 тыс. населения в РФ. В данном случае также наблюдается тенденция снижения этого показателя. Например, по сравнению с уровнем 2003 г. этот показатель сократился почти в 6 раз [154].

Показатель общей заболеваемости АП в 2022 г. Составлял 35490 больных (24,4 на 100 тыс. населения), в 2023 г. - 34849 больных (23,8 на 100 тыс. населения) [31]. Таком образом, наблюдается устойчивое снижение общей заболеваемости АП - на 2,5%.

В литературных источниках данные о распространенности судорожных припадков у больных АЗ сильно разнятся. Есть работы, где указывается, что ЭП алкогольной этиологии встречаются в популяции относительно редко — от 0,1% до 3,4% [12, 24, 86]. В других работах указываются цифры 29,8% [24, 93].

В научной работе Котова А.С. (2015) сообщается, что «среди 1251 пациентов, обратившихся за специализированной помощью к эпилептологу, было выявлено 77 пациентов (6,2%), у которых развитие ЭС предположительно было связано с употреблением алкоголя и/или наркотического препарата» [103]. Относительно небольшое число выявленных пациентов с ЭС автор объясняют двумя причинами. Во-первых, ряд пациентов скрывает факты употребления алкоголя и/или наркотиков, чтобы не вызывать к себе изменения отношения со стороны врачей. Во-вторых, некоторые регулярно употребляющие алкоголь пациенты считают свой образ жизни совершенно нормальным, а факты употребления алкоголя не заслуживающими внимания [103].

В работах Кибитова А.О., Шувалова С.А. (2012, 2014) указывается, что

суммарно судорожные припадки выявляются у 3-8% больных АЗ, обратившихся за медицинской помощью [20]. Приводятся данные, что «популяционная частота судорожных припадков у больных зависимостью от алкоголя составляет до 0,8%». Эти цифры сравнимы с популяционной частотой шизофрении, которая составляет около 1% [20]. Общая точка зрения авторов такая: распространенность эпилепсии и ЭС среди лиц, страдающих АЗ, в три раза выше, чем в общей популяции, а распространенность АЗ выше среди пациентов с эпилепсией, чем в общей популяции [53, 117, 118]. Связь между употреблением алкоголя и возникновением эпиприступа клинически подтверждается у трети госпитализированных пациентов [62]. Факт, что эпилептический статус может быть первым проявлением эпилепсии у лиц, страдающих АЗ, в таком случае сложно установить первичность заболевания и причинно-следственную связь [35, 89, 144].

В исследовании коморбидности при эпилепсии, проводимом по анализу летальных исходов, были получены данные, свидетельствующие о высокой частоте сочетания эпилепсии и АЗ. Из 28 пациентов в возрасте 57,03±17,53 лет, с длительностью эпилепсии 5,20±2,34 лет, АЗ встречалась в 37,5% случаев, то есть являлась наиболее распространенной патологией [4].

До 42% пациентов, госпитализируемых в больницы общего профиля, и 1/3 пациентов, поступающих в отделения интенсивной терапии, имеют проблемы с употреблением алкоголя [67, 95].

Надеждин А.В., Тетенова Е.Ю. с соавт. (2023) проводили кросс-секционное исследование потребления алкоголя с вредными последствиями у пациентов, госпитализированных по неотложным показаниям в неврологическое отделение многопрофильного стационара [32]. Авторы выяснили, что «употребляли алкоголь с вредными последствиями (пороговое значение АЦ01Т-4 >5 для женщин и >7 для мужчин) 25,5%». По лабораторному определению концентрации специфического прямого биомаркера употребления алкоголя фосфатидилэтанола авторы пришли к заключению, что за 2-4 недели до госпитализации злоупотребление алкоголем отмечалось у у 24,5% больных, госпитализированных

в неврологические отделения. По анализу данных авторы пришли к заключению, что наибольшее количество пациентов поступали с диагнозом «Полинейропатии и другие поражения периферической нервной системы» ^60-064) [158] - 78,2%. На втором месте были пациенты с диагнозом «Эпизодические и пароксизмальные расстройства» ^40-047) - 47,3% [32]. Полученные исследователями данные показывают, что пациентов со сформированной АЗ, осложненной ЭС, имеется большое количество именно в неврологических стационарах многопрофильных больниц, в то время как с специализированные наркологические отделения такие пациенты не госпитализируются по ряду причин [32, 33].

Синдром отмены алкоголя (СОА) имеют до 8% поступивших, при этом осложненный СОА с развитием эпилептических приступов, алкогольного делирия встречается в 15% случаев [63, 67, 95, 120], 85% всех случаев эпиприпадков у больных АЗ наблюдается именно при СОА [14].

Осложненные формы СОА часто встречаются у пациентов, поступающих в неврологические отделения по поводу эпилептических припадков, деменции, полиневропатии, комы, других состояний, ассоциированных с употреблением алкоголя [32, 95]. Более 90% судорожных припадков развивается в течение 48 часов после прекращения длительного употребления алкоголя [56, 95, 146]. Более чем у половины пациентов наблюдаются повторные эпиприпадки, и у 5% они могут прогрессировать до эпилептического статуса [134]. Более 50% судорожных припадков связаны с сопутствующими факторами риска, такими как структурные поражения головного мозга или употребление других наркотиков [56, 95].

В одном из исследований, проводившемся в 1981-1984г.г. в центральном госпитале Гарлема, Нью-Йорк, более чем на 600 пациентах (308 пациентов с судорожными приступами и 294 пациента контрольной группы), было показано влияние употребления героина, марихуаны и кокаина на дебютный эпизод судорожного приступа. Употребление героина, как в прошлом, так и в настоящем, оказалось фактором риска для всех первых приступов. Употребление марихуаны оказалось предохраняющим фактором от первых приступов у мужчин.

Употребление кокаина, хотя и распространенное среди испытуемых, не явилось значимым фактором риска ни для первых припадков, ни для серии припадков, независимо от времени последнего употребления. Авторы пришли к заключению, что употребление героина является фактором риска, а употребление марихуаны -фактором защиты для новых эпилептических приступов [125].

Российские исследователи указывают на то, что у лиц, употребляющих наркотики, часто возникают эпилептические приступы, хотя точные данные о распространенности отсутствуют [35].

Важно отметить, что развитие судорожных припадков во время СОА приводит к четырехкратному увеличению смертности [95, 130, 134].

1.2. Патогенез эпилепсии и эпилептических приступов различной

этиологии

Этанол является депрессантом центральной нервной системы (ЦНС). Он вызывает эйфорию и поведенческое возбуждение при низких концентрациях в крови из-за повышенного связывания глутамата с рецепторами ^метил-О-аспартата (NMDA) [5, 6, 89].

При острой интоксикации повышенная концентрация этанола приводит к усилению эффектов гамма-аминомасляной кислоты (ГАМК) [5], особенно в рецепторах с дельта-субъединицами [66, 89, 91, 135, 143]. Локальное распределение этих субъединиц объясняет, почему мозжечок, корковые области, таламус и ствол мозга являются основными областями, отвечающими за эйфорическое действие алкоголя [55, 106]. Известно, что «развитие толерантности и физической зависимости является результатом компенсаторных функциональных изменений за счет подавления рецепторов ГАМК и увеличения экспрессии рецепторов NMDA, вследствие чего вырабатывается больше глутамата, который поддерживает гомеостазтрансмиттеров» центральной нервной системы (ЦНС) [5, 89, 95]. При резком прекращении хронического употребления

алкоголя происходит глутамат-опосредованное возбуждение ЦНС, что приводит к гиперактивности вегетативной нервной системы (ВНС) и нервно-психическим осложнениям, основными из которых являются делирий и судороги. То есть, триггерная зона этих припадков отличается от той, которая, как считается, отвечает за припадки при эпилепсии. Это может объяснить, почему эпилептиформная активность редко наблюдается на электроэнцефалограмме (ЭЭГ) после употребления алкоголя [135].

Повышение активности рецепторов ЫМБА в сочетании с угнетением рецепторов ГАМК являются основным патогенетическим механизмом и, соответственно, определяют клиническую картину СОА. Именно поэтому для лечения СОА препаратами первой линии выбора являются средства, влияющие на ММОА и ГАМК рецепторы, основные из которых это бензодиазепиновые транквилизаторы и антиконвульсанты-нормотимики.

Дофамин — еще один нейромедиатор, участвующий в формировании СОА. Во время употребления алкоголя увеличивается уровень дофамина, который в свою очередь активирует систему вознаграждения, тем самым формируя биологические предпосылки для становления систематического употребления алкоголя. При СОА уровень дофамина повышается значительно, что клинически проявляется гипервозбуждением ВНС; если уровень дофамина повышается более, чем в 3 раза по сравнению с нормой, развиваются галлюцинации [65, 99, 154]. Ученые выявили, что полиморфизм в гене дофаминового рецептора 2 влияет не только на формирование синдрома зависимости от алкоголя, но также и на клинические проявления СОА [82].

Нарушение работы дофаминовой системы у лиц с предрасположенностью к формированию синдрома зависимости является ведущим механизмом, запускающим дисбаланс в других нейромедиаторных системах [20]. Особенно тесно связаны с синтезом дофамина система ГАМК-ЫМБА рецепторов [20]. Подтверждение нейрохимической гипотезы патогенеза судорожных припадков

усиливает интерес к роли дофаминовой системы как ключевого звена в механизмах развития зависимостей от ПАВ [72].

Повышенное содержание глутамата и норадреналина может вызывать удлинение интервала QT у пациентов, страдающих эпилепсией, что в свою очередь может увеличить риск внезапной смерти при эпилепсии [106].

В настоящее время имеются данные о вариантах и характеристиках эпилептических нейронов, механизмах распространения, редукции эпилептической активности и возникновения вторичных «зеркальных» очагов [36].

Эпилептогенез представляет собой сложный патологический процесс, характеризующийся развитием устойчивой гиперактивности нейронных популяций в головном мозге. Этот феномен обусловлен нарушением баланса между возбуждающими и тормозящими процессами в результате недостаточности тормозных механизмов и воздействия различных экзогенных или эндогенных факторов, вызывающих избыточную стимуляцию нейронов [18].

Этот патологический процесс лежит в основе «киндлинг-эффекта» -феномене, при котором длительное воздействие подпороговой стимуляции на определенные участки мозга приводит к постепенному нарастанию изменений электрической активности, в конечном счете формируя патологический очаг, клинически проявляющийся судорожными припадками [2, 8, 22, 159].

При этом эпилептическая готовность может сохраняться в течение многих лет, даже если стимуляции структур головного мозга не происходит. Одним из ключевых признаков эпилептического очага является его детерминирующая природа, то есть способность распространять свою активность на другие участки головного мозга. Это приводит к возникновению вторичных эпилептических очагов, вовлечением множества интегрированных систем и сфер деятельности ЦНС, что в конечном итоге приводит к закреплению патологического функционирования головного мозга. [8, 36].

Алкогольные эпилептиформные припадки

развиваются по схожему механизму: повторные СОА приводят к систематической стимуляция лимбических структур мозга, возникшая эпиактивность постепенно стабилизируется и распространяется на другие отделы мозга и сохраняется уже вне СОА.

В эпилептогенезе, кроме указанных выше механизмов, велика роль повреждающих (травматических) факторов, которые вызывают патологические перестройки в головном мозге и могут приводить к инверсии действия нейромедиаторов.

Список литературы диссертационного исследования кандидат наук Комаров Сергей Дмитриевич, 2025 год

Список литературы

1. Александровский Ю. А. Рациональная фармакотерапия в психиатрической практике. Руководство для практикующих врачей / Ю. А. Александровский, Н. Г. Незнанов. - М.: Литтера, 2014. - 1080 с.

2. Альтшулер В. Б. Патологическое влечение к алкоголю / В. Б. Альтшулер. -Изд. дом "Имидж" , 1994. - 216 с.

3. Ахметжанов Э. Р. Психологические тесты / Э. Р. Ахметжанов. - М.: ТОО "Фирма «Светотон», 1995. - 318 с.

4. Бельская Г. Н. Сборник материалов конференции Санкт-Петербург. СПб.: Санкт-Петербургская общественная организация «Человек и его здоровье» / Г. Н. Бельская , И. В. Пономарева. 2015. - С. 41-42.

5. Берёзкин А. С. Клинико-патогенетические закономерности и прогностические маркеры тяжести алкогольного делирия: диссертация ... докт. мед. наук: 14.01.27 / Берёзкин Александр Сергеевич. - Чита, 2019. - 278 с.

6. Беспалов А. Ю., Звартау Э. Э. Нейропсихофармакология антагонистов ММЛА-рецепторов / А. Ю. Беспалов , Э. Э. Звартау. - СПб.: Невский диалект 2000. - 297 с.

7. Болдырев А. И. Эпилепсия у взрослых / А. И. Болдырев, - 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Медицина, 1984. - 288 с.

8. Генералов В. О. Клинико-нейрофизиологические особенности эпилепсии у лиц, злоупотребляющих алкоголем / В. О. Генералов, А. И. Федин, Т. Р. Садыков [и др.] // Вестник Российского государственного медицинского университета. - 2009. - № 5. - С. 45-48.

9. Гофман А. Г. Клиническая наркология / А. Г. Гофман. — 2-е изд. — Москва : ООО «Издательство «Медицинское информационное агентство», 2017. — 376 с.

10. Дмитриева Т. Б. Психиатрия : национальное руководство / Т. Б. Дмитриева, В. Н. Краснов, Н. Г. Незнанов, В. Я. Семке, А. С. Тиганов. - М.: ГЭОТАР-Медиа, 2019. - 624 а

11. Донской В.В. Судорожный синдром при алкоголизме // Омский психиатрический журнал / В.В. Донской , Н.С. Суханова, А.М. Гусев, М.В. Колонтай. - 2014. - № 2 (2). - С. 20-23.

12. Дудко Т. Н. Материалы к этиопатогенезу, клинике, клинике, терапии судорожного синдрома (алкогольная эпилепсия) при хроническом алкоголизме: автореф. дис. ... канд. мед. наук: 767/ - М., 1970. - 19 с.

13. Елистратова Т. И. Алгоритм диагностики эпилептического синдрома алкогольного генеза / Т. И. Елистратова, А. Г. Соловьев, П. И. Сидоров // Наркология. - 2008. - № 7. - С. 53-56.

14. Иванец Н. Н. Наркология. Национальное руководство. Краткое издание; под ред. Н. Н. Иванца, И. П. Анохиной, М. А. Винниковой. М.; ГЭОТАР-Медиа, 2020. - 704 с.

15. Иванец Н. Н. Алкоголизм : руководство для врачей / Н. Н. Иванец, М. А. Винникова. - М.: МИА, 2011. - 856 с.

16. Казаковцев Б. А. Психические расстройства при эпилепсии: монография / Б. А. Казаковцев 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Прометей, 2015. - 444 с.

17. Канарейкина И. Л. Особенности клинических проявлений и лечения больных с алкогольными судорожными синдромами: дис. ... канд. мед. наук: 14.00.13 / Канарейкина Ирина Леонидовна. - М.: 2008. - 176 с.

18. Карпова М. Н. ГАМК и ее рецепторы в патогенезе эпилепсии / М. Н. Карпова, Л. В. Кузнецова , Н. Ю. Клишина // Успехи физиологических наук .

- 2015. - № 3 (46). - С. 46-59.

19. Карпова М. Н. Успехи физиологических наук / М. Н. Карпова, Л. В. Кузнецова , Н. Ю. Клишина // ГАМК и ее рецепторы в патогенезе эпилепсии.

- 2015. - Т. 46, № 3. - С. 46-59.

20. Кибитов А. О. Генетические факторы риска развития острых алкогольных психозов и судорожных припадков / А. О. Кибитов, С. А. Шувалов // Вопросы наркологии. - 2012. - № 2. - С. 97-129.

21. Киржанова, В.В. Состояние и деятельность наркологической службы Российской Федерации в 2021 году: аналитический обзор / В.В. Киржанова, Н.И. Григорова, Е. Н. Бобков, В. Н. Киржанов, О. В. Сидорюк. - М.: ФГБУ «НМИЦ ПН им. В.П. Сербского» Минздрава России, 2022. - 202 с.

22. Киссин М. Я. Клиническая эпилептология / М. Я. Киссин. - М.: ГЭОТАР-Медиа, 2011. - 256 с.

23. Комаров С. Д. Топирамат, леветирацетам и карбамазепин в терапии алкогольной зависимости, осложненной судорожным синдромом: результаты открытого сравнительного исследования / С. Д. Комаров, М. А Винникова // Вопросы наркологии. - 2023. - Т. 35, № 1 . - С. 75-90.

24. Кривенков А. Н. Алкогольная эпилепсия: связь с проявлениями синдрома зависимости от алкоголя, клиника, фармакотерапия / А. Н. Кривенков // Наркология. - 2010. - № 7. - С. 97-99.

25. Крупицкий Е. М. Современные фармакологические методы стабилизации ремиссии и профилактики рецидивов / Э.А. Ахметова, А.Р. Асадуллин // Обозрение психиатрии и медицинской психологии. - 2009. - № 1. - С. 12-27.

26. Кузнецова Л. В. Нейроиммунологические аспекты патогенеза эилепсии / Л. В. Кузнецова, Л. А. Ветрилэ, М. Н. Карпова // Успехи физиологических наук . - 2014. -Т 45. № 3. - С. 3-22.

27. Кушнир Г. М. Эпилептические приступы у больных алкоголизмом /Г. М. Кушнир, Н. Н. Иошина // Таврический журнал психиатрии. - 2015. - Т. 71. № 2. - С. 10-13.

28. Левин, О. С. Неврология : справочник практического врача / О. С. Левин, Д. Р. Штульман. — 9-е изд. — Москва : МЕДпресс-информ, 2014. — 1016 с.

29. Максимова И. В. Клинико-динамические особенности и терапия когнитивных расстройств при алкоголизме и алкогольных психозах с

судорожным синдромом: автореф. дис ... канд. мед. наук: 14.01.06, 14.01.27 / Максимова Ирина Викторовна. - Томск,2019. - 26 с.

30. Максимова И.В. Когнитивные и электроэнцефалографические изменения у пациентов с алкогольной зависимостью, перенесших судорожный припадок / Максимова И.В. // Сибирский вестник психиатрии и наркологии. - 2018. № 2(99). С. 89-92.

31. Масякин А. В. Психические и поведенческие расстройства, связанные с употреблением психоактивных веществ в, в Москве в 2022-2023 годах / А. В. Масякин, Е. И. Боровков, Е. А. Кошкина, Е. Ю. Харитоненкова, А. С. Сазонова. - М.: ГБУЗ «МНПЦН ДЗМ», 2024. - 39 с.

32. Надеждин А. В. Кросс-секционное исследование потребления алкоголя с вредными последствиями у пациентов, госпитализированных по неотложным показаниям в неврологическое отделение многопрофильного стационара / А. В. Надеждин, Е. Ю. Тетенова, А. Ю. Колгашкин, А. Е. Петухов, Е. Н. Давыдова, А. Н. Кружалов, Е. А. Кошкина // Медицина. - 2023. - № 1. - С. 77109.

33. Надеждин А. В. Кросс-секционное исследование потребления алкоголя с вредными последствиями у пациентов кардиологического профиля, госпитализированных по неотложным показаниям в многопрофильный стационар / А. В. Надеждин, Е. Ю. Тетенова, А. Е. Петухов, Е. Н. Давыдова // Медицина. - 2024. - № 2. - С. 90-113.

34. Наркевич Е. М. Эпилептиформные пароксизмы у больных алкоголизмом: дис. ... канд. мед. наук: 14.00.18 / Наркевич Екатерина Михайловна. - М., 2005. - 132 с.

35. Пылаева О. А. Применение новых антиэпилептических препаратов в лечении алкогольной зависимости / О. А. Пылаева, К. В. Воронкова // Русский журнал детской неврологии. - 2008. - № 4. - С. 34-42.

36. Рогачева Т. А. Лечение эпилепсии / Т. А. Рогачева. - М.: ООО «Медицинское информационное агентство», 2019. - 376 с.

37. Рогов Е. И. Настольная книга практического психолога: учебное пособие: В 2 кн. — 2-е изд., перераб. и доп. — Кн. 1: Система работы психолога с детьми разного возраста / Е. И. Рогов. - М.: Владос, 1999. — 384с.

38. Рубинштейн С. Я. Экспериментальные методики патопсихологии / С. Я. Рубинштейн. - М.: ЭКСМО-Пресс, 1999. - 448 с.

39. Сидоров П. И. Алгоритм диагностики эпилептического синдрома алкогольного генеза / П. И. Сидоров, А. Г. Соловьев, Т. В. Истратова // Наркология. - 2008. - № 7. - C. 53-56.

40. Смулевич А. Б. Депрессии в общей медицине: руководство для врачей / А. Б. Смулевич. - М.: МИА, 2007. - с. 256.

41. Тиганов А. С. Руководство по психиатрии / А. С. Тиганов, А. В. Снежневский, Д. Д. Орловская; под ред. А.С Тиганова. - М.: Медицина, 1999.

- 784 с. Т.1

42. Тиганов А. С. Руководство по психиатрии / А. С. Тиганов, А. В. Снежневский, Д. Д. Орловская; под ред. А.С Тиганова. - М.: Медицина, 1999.

- 784 с. Т.2.

43. Фридман Л. С. Наркология / Л. С. Фридман, Н. Ф. Флеминг, Д. Х. Робертс, С. Е. Хайман. - СПб.: Бином, 2000. - 142 с.

44. Чередникова Т. В. Аналитический обзор отечественных теорий нарушения мышления при шизофрении в перспективе их развития / Т. В. Чередникова // Социальная и клиническая психиатрия. - 2014. - № 2. - C. 80-85.

45. Шабанов П. Д. Основы наркологии / П. Д. Шабанов. - СПб.: Лань, 2002. - 560 с.

46. Штульман Д. Р. Русский медицинский журнал / Д. Р. Штульман, Н. А. Михелашвили // Дифференциальная диагностика обморочных состояний. -2001. - № 1. C. 52-56.

47. Amato L. Efficacy and safety of pharmacological interventions for the treatment of the Alcohol Withdrawal Syndrome / L. Amato, S. Minozzi, M. Havoline //

Cochrane Database of Systematic Reviews. - 2011. - Vol. 6. - CD008537. doi: 10.1002/14651858.CD008537.pub2.

48. Bahji A. Comparative efficacy and safety of pharmacotherapies for alcohol withdrawal: a systematic review and network meta-analysis / A. Bahji, P. Bach, M. Danilewitz, D. Crockford, N. El-Guebaly, D.J. Devoe, R. Saitz // Addiction. -2022. - Vol. 10 (117). - P. 2591-2601. doi: 10.1111/add.15853.

49. Bayard M. Alcohol withdrawal syndrome /M. Bayard, J. McIntyre, K.R. Hill, Jr. Woodside // American Family Physician. - 2004. - Vol. 6 (69). - P. 1443-1450. https://pubmed.ncbi.nlm.nih.gov/15053409/.

50. Bayerlein K. Alcoholism-Associated Hyperhomocysteinemia and Previous Withdrawal Seizures / K. Bayerlein, T. Hillemacher, U. Reulbach, B. Mugele, W. Sperling, J. Kornhuber, S. Bleich // Biological Psychiatry. - 2005. - Vol. 12 (57). -P. 1590-1593. doi: 10.1016/j.biopsych.2005.01.046.

51. Beghi E. Recommendation for a definition of acute symptomatic seizure / E. Beghi, A. Carpio, L. Forsgren, D.C. Hesdorffer, K. Malmgren, J.W. Sander, T. Tomson, W.A. Hauser // Epilepsia. - 2010. - Vol. 4 (51). - P. 671-675. doi: 10.1111/j.1528-1167.2009.02285.x.

52. Bell G. S. Suicide and epilepsy / G.S. Bell, J.W. Sander // Current Opinion in Neurology. - 2009. - Vol. 2 (22). - P. 174-178. doi: 10.1097/WC0.0b013e328328f8c3.

53. Bertok S. The association of SCN1A p. Thr1067Ala polymorphism with epilepsy risk and the response to antiepileptic drugs in Slovenian children and adolescents with epilepsy / S. Bertok, V. Dolzan, K. Goricar, K.T. Podkrajsek, T. Battelino, Z. Rener-Primec // Seizure. - 2017. - Vol. 51. - P. 9-13. doi: 10.1016/j.seizure.2017.07.007.

54. Bleich S. An Assessment of the Potential Value of Elevated Homocysteine in Predicting Alcohol-withdrawal Seizures / S. Bleich, K. Bayerlein, T. Hillemacher, D. Degner, J. Kornhuber, H. Frieling // Epilepsia. - 2006. - Vol. 5 (47). - P. 934938. doi: 10.1111/j.1528-1167.2006.00560.x.

55. Brailowsky S. Ethanol, GABA and Epilepsy / S. Brailowsky, O. Garcia // Archives of Medical Research. - 1999. - Vol. 1 (30). - P. 3-9. doi: 10.1016/s0188-0128(98)00013-x.

56. Bräthen G. The diversity of seizures related to alcohol use. A study of consecutive patients / G. Bräthen, E. Brodtkorb, G. Helde, T. Sand, G. Bovim // European Journal of Neurology. - 1999. - Vol. 6 (6). - P. 697-703. doi: 10.1046/j.1468-1331.1999.660697.x.

57. Brathen G. Validity of carbohydrate deficient transferrin and other markers as diagnostic aids in the detection of alcohol related seizures / G. Bräthen, K.S. Bjerve, E. Brodtkorb, G. Bovim // Journal of Neurology, Neurosurgery & Psychiatry. - 2000. - Vol. 3 (68). - P. 342-348. doi: 10.1136/jnnp.68.3.342.

58. Bräthen G. Alcohol and epilepsy / G. Bräthen // Tidsskrift for Den Norske Laegeforening: Tidsskrift for Practice Medicine, Ny Raekke. - 2003. - Vol. 11 (123). - P. 1536-1538.

59. Brennan F. N. Alcohol and Seizures: A Review / F. N. Brennan, J. A. Lyttle // Journal of the Royal Society of Medicine. - 1987. - Vol. 9 (80). - P. 571-573. doi: 10.1177/014107688708000913.

60. Brust J. C. M. Acute withdrawal: diagnosis and treatment / J. C. M. Brust // Handb Clin Neurol. - 2014. - Vol. 125. - P. 123-31. doi: 10.1016/B978-0-444-62619-6.00008-2.

61. Pestana P.C. Are Patients With Alcohol-Related Seizures a Specific Subgroup? / P.C. Pestana, F. Novais, F. Ismail, S. Pombo // Prim Care Companion CNS Disord. - 2019. - Vol. 21(6):19m02501. doi: 10.4088/PCC.19m02501.

62. Chan A.W. Alcoholism and Epilepsy / A.W. Chan // Epilepsia. - 1985. - Vol. 4 (26). - P. 323-333. doi: 10.1111/j.1528-1157.1985.tb05658.x.

63. Chan G.M. Racial variations in the incidence of severe alcohol withdrawal / G.M. Chan, R.S. Hoffman, J.A. Gold, P.J. Whiteman, L.R. Goldfrank, L.S. Nelson // Journal of Medical Toxicology. - 2009. - Vol. 1 (5). -P. 8-14. doi: 10.1007/BF03160974.

64. Chowdhury F. A. Investigation of glutamine and GABA levels in patients with idiopathic generalized epilepsy using MEGAPRESS / F.A. Chowdhury, R.L. O'Gorman, L. Nashef, R.D. Elwes, R.A. Edden, J.B. Murdoch, G.J. Barker, M.P. Richardson // Journal of Magnetic Resonance Imaging. - 2015. - Vol. 3 (41). -P. 694-699. doi: 10.1002/jmri.24611.

65. Cosgrove KP. Dopamine and Serotonin Transporter Availability During Acute Alcohol Withdrawal: Effects of Comorbid Tobacco Smoking / K.P. Cosgrove, E. Krantzler, E.B. Frohlich, S. Stiklus, B. Pittman, G.D. Tamagnan, R.M. Baldwin, F. Bois, J.P. Seibyl, J.H. Krystal, S.S. O'Malley, J.K. Staley // Neuropsychopharmacology. - 2009. - Vol. 10 (34). -P . 2218-2226. doi: 10.1038/npp.2009.49.

66. Davis K. M., Wu J.-Y. Role of glutamatergic and GABAergic systems in alcoholism /K.M. Davis, J.-Y. Wu // Journal of Biomedical Science. - 2001. -Vol. 1 (8). - P. 7-19. doi: 10.1007/BF02255966.

67. De Wit M. Alcohol-Use Disorders in the Critically Ill Patient / M. de Wit, D.G Jones, C.N. Sessler, M.D. Zilberberg, M.F. Weaver // Chest. - 2010. - Vol. 4 (138). - P. 994-1003. doi: 10.1378/chest.09-1425.

68. D'Onofrio G. Lorazepam for the Prevention of Recurrent Seizures Related to Alcohol / G. D'Onofrio, N.K. Rathlev, A.S. Ulrich, S.S. Fish, E.S. Freedland // New England Journal of Medicine. - 1999. - Vol. 12 (340). - P. 915-919. doi: 10.1056/NEJM199903253401203.

69. Etherington J. M. Emergency management of acute alcohol problems. Part 2: Alcohol-related seizures, delirium tremens, and toxic alcohol ingestion / J. M. Etherington // Canadian Family Physician Medecin De Famille Canadien. - 1996. - Vol. 42. - P. 2423-2431.

70. Eyer F. Risk Assessment of Moderate to Severe Alcohol Withdrawal--Predictors for Seizures and Delirium Tremens in the Course of Withdrawal / F. Eyer, T. Schuster, N. Felgenhauer, R. Pfab, T. Strubel, B. Saugel, T. Zilker // Alcohol and Alcoholism. - 2011. - Vol. 4 (46). - P. 427-433. doi: 10.1093/alcalc/agr053.

71. Attilia F. Pharmacological treatment of alcohol use disorder. Scientific evidence / F. Attilia, R. Perciballi, C. Rotondo, I. Capriglione, S. Iannuzzi, M.L. Attilia, M. Vitali, G. Alessandrini, M.C.M. Scamporrino, M. Fiore, M. Ceccanti // Rivista di Psichiatria. - 2018. - Vol. 53(3). - P. 123-127. doi: 10.1708/2925.29414.

72. Faingold C. L. Integrative Neurobiology of the Alcohol Withdrawal Syndrome— From Anxiety to Seizures / C.L. Faingold, D.J. Knapp, J.A. Chester, L.P. Gonzalez // Alcoholism: Clinical and Experimental Research. - 2004. - Vol. 2 (28). - P. 268-278. doi: 10.1097/01.alc.0000113421.41962.8d.

73. Fertig J. B. A Double-Blind, Placebo-Controlled Trial Assessing the Efficacy of Levetiracetam Extended-Release in Very Heavy Drinking Alcohol-Dependent Patients / J.B. Fertig, M.L. Ryan, D.E. Falk, R.Z. Litten, M.E. Mattson, J. Ransom, W.J. Rickman, C. Scott // Alcoholism: Clinical and Experimental Research. -2012. - Vol. 8 (36). - P. 1421-1430. doi: 10.1111/j.1530-0277.2011.01716.x.

74. Finn D. The Endocrine System and Alcohol Drinking in Females / D. Finn // Alcohol Research Current Reviews. - 2020. - Vol. 2 (40). doi: 10.35946/arcr.v40.2.02.

75. Flannery B. A. Psychometric properties of the Penn Alcohol Craving Scale / B. A. Flannery, J. R. Volpicelli, H. M. Pettinati // Alcoholism, Clinical and Experimental Research. - 1999. - Vol. 8 (23). - P. 1289-1295. PMID: 10470970.

76. Folstein M. F. "Mini-mental state" / M. F. Folstein, S. E. Folstein, P. R. McHugh // Journal of Psychiatric Research. - 1975. - Vol. 3 (12). - P. 189-198. doi: 10.1016/0022-3956(75)90026-6.

77. Freedland E. S. Alcohol-related seizures, part I: Pathophysiology, differential diagnosis, and evaluation / E. S. Freedland, D. B. McMicken // The Journal of Emergency Medicine. - 1993. - Vol. 4 (11). - P. 463-473. doi: 10.1016/0736-4679(93)90251-2.

78. Freedland E. S. Alcohol-related seizures, part II: Clinical presentation and management / E. S. Freedland, D. B. McMicken // The Journal of Emergency Medicine. - 1993. - Vol. 5 (11). - P. 605-618. doi: 10.1016/0736-4679(93)90317-z.

79. Gaitatzis A. Multimorbidity in people with epilepsy /A. Gaitatzis, A. Majeed // Seizure: European Journal of Epilepsy. - 2023. - Vol. 107. - P. 136-145. doi: 10.1016/j.seizure.2023.03.021.

80. Giambarberi L. Suicide and Epilepsy / L. Giambarberi, H. M. Munger Clary // Current Neurology and Neuroscience Reports. - 2022. - Vol. 8 (22). - P. 441-450. doi: 10.1007/s11910-022-01206-6.

81. Goodson C. M. Predictors of Severe Alcohol Withdrawal Syndrome: A Systematic Review and Meta-Analysis / C.M. Goodson 1, B.J. Clark, I.S. Douglas // Alcoholism: Clinical and Experimental Research. - 2014. - Vol. 10 (38). - P. 26642677. doi: 10.1111/acer.12529.

82. Grzywacz A. Influence of DRD2 and ANKK1 polymorphisms on the manifestation of withdrawal syndrome symptoms in alcohol addiction / A. Grzywacz, A. Jasiewicz, I. Malecka, A. Suchanecka, E. Grochans // Pharmacological Reports. - 2012. - Vol. 5 (64). - P. 1126-1134. doi: 10.1016/s1734-1140(12)70909-x.

83. Guillama-Henríquez A. Levetiracetam-Related Alcohol Abuse in a Postencephalitic Patient / A. Guillama-Henríquez, D. Hernandez-Huerta, E. B. Alonso-Sánchez // Journal of Clinical Psychopharmacology. - 2020. - Vol. 6 (40). -P. 632-634. doi: 10.1097/JCP.0000000000001280.

84. Gutmane E. Alcohol-related seizures may be associated with more severe depression, alcohol dependence syndrome, and more pronounced alcohol-related problems / E. Gutmane, N. Suna, A. Tomilova, L. Liepina, V. Folkmanis, G. Karelis // Epilepsy & Behavior. - 2019. - Vol. 91. - P. 81-85. doi: 10.1016/j.yebeh.2018.10.023.

85. Hattemer K. Recurrent alcohol-induced seizures in a patient with chronic alcohol abuse / K. Hatteme, S. Knake, W. H. Oertel, H. M. Hamer, F. Rosenow // Epileptic Disorders: International Epilepsy Journal with Videotape. - 2008. - Vol. 2 (10). - P. 162-164. doi: 10.1684/epd.2008.0182.

86. Hauser W. A. Recent developments in the epidemiology of epilepsy / W. A. Hauser // Acta Neurol. Scand. - 1995. - Vol. 162. - P. 17-22. doi: 10.1111/j.1600-0404.1995.tb00493.x.

87. Herzog A. G. Association between family history of alcohol use disorder and catamenial epilepsy / A. G. Herzog // Epilepsia. - 2022. - Vol. 6 (63). - P. 63-67. doi: 10.1111/epi.17261.

88. Hillbom M. E. Should alcohol withdrawal seizures be treated with anti-epileptic drugs? / M. E. Hillbom, M. Hjelm-Jäger // Acta Neurologica Scandinavica. - 1984. - Vol. 1 (69). - P. 39-42. doi: 10.1111/j.1600-0404.1984.tb07778.x.

89. Hillbom M. Seizures in Alcohol-Dependent Patients: Epidemiology, Pathophysiology and Management / M. Hillbom, I. Pieninkeroinen, M. Leone // CNS Drugs. - 2003. - Vol. 14 (17). - P. 1013-1030. doi: 10.2165/00023210200317140-00002.

90. Hillemacher T. Elevated prolactin serum levels and history of alcohol withdrawal seizures / T. Hillemacher, K. Bayerlein, H. Frieling, J. Wilhelm, M. Ziegenbein, J. Kornhuber, S. Bleich // Journal of Psychiatric Research. - 2007. - Vol. 8 (41). - P. 702-706. doi: 10.1016/j.jpsychires.2006.01.009.

91. Hughes J. R. Alcohol withdrawal seizures / J. R. Hughes // Epilepsy & Behavior. -2009. - Vol. 2 (15). - P. 92-97. doi: 10.1016/j.yebeh.2009.02.037.

92. Huskisson E. C. Measurement of pain / E. C. Huskisson // The Lancet. - 1974. -Vol. 7889 (304). - P. 1127-1131. doi: 10.1016/s0140-6736(74)90884-8.

93. Jallon P. Epilepsy in developing countries. / P Jallon // Epilepsia. - 1997. - Vol. 10 (38). - P. 1143-1151. doi: 10.1111/j.1528-1157.1997.tb01205.x.

94. Jenson W. T. A multifaceted quality improvement intervention to improve management of alcohol withdrawal on a general medicine ward: impact on benzodiazepine use / W. T. Jenson, J. R. Carr, S. A. Johnson, P. M. Yarbrough, D. DeFrancisco, R. S. Rose // Journal of Addictive Diseases. - 2022. - Vol. 2 (40). - P. 179-182. doi: 10.1080/10550887.2021.1960121.

95. Jesse S. Alcohol withdrawal syndrome: mechanisms, manifestations, and management / S. Jesse, G. Brathen, M. Ferrara, M. Keindl, E. Ben-Menachem, R. Tanasescu, E. Brodtkorb, M. Hillbom, M. A. Leone, A. C. Ludolph // Acta Neurologica Scandinavica. - 2017. - Vol.1 (135). - P. 4-16. doi: 10.1111/ane.12671.

96. Johnson B. A. Development of Novel Pharmacotherapies for the Treatment of Alcohol Dependence: Focus on Antiepileptics / B. A. Johnson, R. M. Swift, N. Ait-Daoud, C. C. Di Clemente, M.A.Javors, R.J. Malcolm Jr. // Alcoholism: Clinical and Experimental Research. - 2004. - Vol. 2 (28). - P. 295-301. doi: 10.1097/01.alc.0000113409.47937.6c.

97. Kadar B. K. Az alkoholmegvonasos szindroma ellatasa: uj perspektivak / J. Gajdics, I. K. Pribek, J. Szemelyacz // Orvosi Hetilap. - 2023. - Vol. 38 (164). - P. 1487-1496. doi: 10.1556/650.2023.32847.

98. Karagulle D. Biological Markers for Alcohol Withdrawal Seizures: A Retrospective Analysis / D. Karagulle, A. Heberlein, J. Wilhelm, H. Frieling, J. Kornhuber, S. Bleich, T. Hillemacher // European Addiction Research. - 2012. -Vol. 3 (18). - P. 97-102. doi: 10.1159/000335273.

99. Kattimani S. Clinical management of alcohol withdrawal: A systematic review / S. Kattimani, B. Bharadwaj // Industrial Psychiatry Journal. - 2013. - Vol. 2 (22). - P. 100. doi: 10.4103/0972-6748.132914.

100. Kim D. W. Clinical predictors for delirium tremens in patients with alcohol withdrawal seizures / D.Kim, H.Kim, E. Bae, S. Park, K. Kim // The American Journal of Emergency Medicine. - 2015. - Vol. 5 (33). - P. 701-704. doi: 10.1016/j.ajem.2015.02.030.

101. Kim J.-H. Functional Role of the Polymorphic 647 T/C Variant of ENT1 (SLC29A1) and Its Association with Alcohol Withdrawal Seizures / J. Kim, V.r M. Karpyak, J. M. Biernacka, H. W. Nam, M. R. Lee, U. W. Preuss, P. Zill, G.Yoon, C. Colby, D. Mrazek, D. Choi // PLoS ONE. - 2011. - Vol. 1 (6). e16331. doi: 10.1371/journal.pone.0016331.

102. Knapp C. M. Zonisamide, Topiramate, and Levetiracetam: Efficacy and Neuropsychological Effects in Alcohol Use Disorders / C. M. Knapp, D. A. Ciraulo, O. Sarid-Segal, M. A. Richardson, E.Devine, C. Streeter, M. Oscar-Berman, C.Surprise, L.Colaneri, M. Putnam, M. Waters, C. Richambault // Journal of Clinical Psychopharmacology. - 2015. - Vol. 1 (35). - P. 34-42. doi: 10.1097/JCP.0000000000000246.

103. Kotov A. S. Epilepsy in alcohol and drug abusers / A. S. Kotov // Zhurnal nevrologii i psikhiatrii im. S.S. Korsakova. - 2015. - Vol. 10 (115). - P. 85-88. doi: 10.17116/jnevro201511510185-88. (Котов А.С. Эпилепсия у злоупотребляющих алкоголем и наркотиками больных / А.С. Котов // Журнал неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. - 2015 - №115(10). С. 85-88. )

104. Kranzler H. R. Diagnosis and Pharmacotherapy of Alcohol Use Disorder: A Review / H. R. Kranzler, M. Soyka // JAMA. - 2018. - Vol. 8 (320). - P. 815. doi: 10.1001/jama.2018.11406.

105. Krebs M. Levetiracetam for the Treatment of Alcohol Withdrawal Syndrome: An Open-label Pilot Trial / M. Krebs, K. Leopold, C. Richter, T. Kienast, A. Hinzpeter, A. Heinz, M. Schaefer // Journal of Clinical Psychopharmacology. -2006. - Vol. 3 (26). - P. 347-349. doi: 10.1097/01.jcp.0000219926.49799.89.

106. Leach J. P. Alcohol and drugs in epilepsy: Pathophysiology, presentation, possibilities, and prevention / J. P. Leach, R. Mohanraj, W. Borland // Epilepsia. -2012. - Vol. 4 (53). - P. 48-57. doi: 10.1111/j.1528-1167.2012.03613.x.

107. Lee S.-A. Impulsivity in persons with epilepsy: Association with seizure severity and suicide risk / S. Lee, E. Choi, J. Jeon, S. Han, H. Kim, G. Lee, H. Ryu, K. Im, H. Yang // Epilepsy Research. - 2022. - Vol. 179. - P. 106825. doi: 10.1016/j.eplepsyres.2021.106825.

108. Leone M. Alcohol use is a risk factor for a first generalized tonic-clonic seizure / M. Leone, E. Bottacchi, E. Beghi, E. Morgando, R. Mutani, G. Amedeo, R Cremo,

M. Gianelli, L. Ravagli Ceroni // Neurology. - 1997. - Vol. 3 (48). - P. 614-620. doi: 10.1212/wnl.48.3.614.

109. Leone M. Chronic alcohol use and first symptomatic epileptic seizures / M. Leone, C. Tonini, G. Bogliun, F. Monaco, R. Mutani, .E Bottacchi, P. Gambaro, E. Rocci, T. Tassinari, C. Cavestro, E. Beghi // Journal of Neurology, Neurosurgery & Psychiatry. - 2002. - Vol. 5 (73). - P. 495-499. doi: 10.1136/jnnp.73.5.495.

110. Long D. The emergency medicine management of severe alcohol withdrawal / D. Long, B. Long, A. Koyfman // The American Journal of Emergency Medicine. -2017. - Vol. 7 (35). - P. 1005-1011. doi: 10.1016/j.ajem.2017.02.002.

111. Lu E. Systematic Literature Review of Psychiatric Comorbidities in Adults with Epilepsy / E. Lu, N. Pyatka, C. J. Burant, M. Sajatovic // Journal of Clinical Neurology. - 2021. - Vol. 2 (17). - P. 176. doi: 10.3988/jcn.2021.17.2.176.

112. Lutz U. Diagnostik und Therapie des Alkoholentzugssyndroms: Fokus auf Delirium tremens und Entzugskrampfanfall / D. Kim, H. Kim, E. Bae, S. Park, K. Kim // Psychiatrische Praxis. - 2010. - Vol. 06 (37). - P. 271-278. doi: 10.1016/j.ajem.2015.02.030.

113. Maldonado J. R. The "Prediction of Alcohol Withdrawal Severity Scale" (PAWSS): Systematic literature review and pilot study of a new scale for the prediction of complicated alcohol withdrawal syndrome / J. Maldonado, Y. Sher, J. Ashouri, K. Hills-Evans, H. Swendsen, S. Lolak, A. C. Miller // Alcohol. - 2014. -Vol. 4 (48). - P. 375-390. doi: 10.1016/j.alcohol.2014.01.004.

114. Maldonado J. R. Prospective Validation Study of the Prediction of Alcohol Withdrawal Severity Scale (PAWSS) in Medically Ill Inpatients: A New Scale for the Prediction of Complicated Alcohol Withdrawal Syndrome / J. R. Maldonado, Y. Sher, S. Das, K.Evans, A. Frenklach, S. Lolak, R. Talley, E. Neri // Alcohol and Alcoholism. - 2015. - Vol. 5 (50). - P. 509-518. doi: 10.1093/alcalc/agv043.

115. Manthey J. Global alcohol exposure between 1990 and 2017 and forecasts until 2030: a modelling study / J. Manthey, K. D. Shield, M. Rylett, O. Hasan, C.

Probst, J. Rehm // The Lancet. - 2019. - Vol. 10190 (393). - P. 2493-2502. doi: 10.1016/S0140-6736(18)32744-2.

116. Marin M. C. D. Pharmacological Treatment of Alcohol Cravings / M. C. D. Marin, M. O. P. Pedro, G. Perrotte, A. S Martins-da-Silva, D. L. S. Lassi, I. K. Blaas, F. I. Castaldelli // Brain Sciences. - 2023. - Vol. 8 (13). - P. 1206. doi: 10.3390/brainsci13081206.

117. Martinove M. Epilepsy and dependence / M. Martinove // Neuropsychopharmacol Hung. - 2010. - Vol. 1 (12). - P. 295-300. PMID: 20305305.

118. Mattoo S. K. Prevalence and correlates of epileptic seizure in substance-abusing subjects / S. K. Mattoo, S. M. Singh, R. Bhardwaj, S. Kumar, D. Basu, P. Kulhara// Psychiatry and Clinical Neurosciences. - 2009. - Vol. 4 (63). - P. 580-582. doi: 10.1111/j.1440-1819.2009.01980.x.

119. McMicken D. Alcohol-Related Seizures / D. McMicken, J. L. Liss // Emergency Medicine Clinics of North America. - 2011. - Vol. 1 (29). - P. 117-124. doi: 10.1016/j.emc.2010.08.010.

120. Mennecier D. Factors predictive of complicated or severe alcohol withdrawal in alcohol dependent inpatients / D. Mennecier, M. Thomas, P. Arvers, D. Corberand, L Sinayoko, S. Bonnefoy, F. Harnois, C. Thiolet // Gastroenterologie Clinique et Biologique. - 2008. - Vol. 8-9 (32). - P. 792-797. doi: 10.1016/j.gcb.2008.06.004.

121. Mesraoua B. Dramatic outcomes in epilepsy: depression, suicide, injuries, and mortality / B. Mesraoua, D. Deleu, A.l. Hassan, M. Gayane, A. Lubna, M. A. Ali, T. Tomson, B. Khalil // Current Medical Research and Opinion. - 2020. - Vol. 9 (36). - P. 1473-1480. doi: 10.1080/03007995.2020.1776234.

122. Monte R. Risk factors for delirium tremens in patients with alcohol withdrawal syndrome in a hospital setting / R. Monte, R. Rabunal, E. Casariego, M. Bal, S. Pertega // European Journal of Internal Medicine. - 2009. - Vol. 7 (20). - P. 690694. doi: 10.1016/j.ejim.2009.07.008.

123. Mula M. Suicide risk in people with epilepsy taking antiepileptic drugs / M. Mula, J. W. Sander // Bipolar Disorders. - 2013. - Vol. 5 (15). - P. 622-627. doi: 10.1111/bdi. 12091.

124. Müller C. Efficacy and Safety of Levetiracetam for Outpatient Alcohol Detoxification / C. Müller, M. Schäfer, S. Schneider, H. M. Heimann, A. Hinzpeter, K. Volkmar, A. Förg, A. Heinz, J. Hein // Pharmacopsychiatry. - 2010. - Vol. 05 (43). - P. 184-189. doi: 10.1055/s-0030-1249098.

125. Ng S. K. C. Illicit drug use and the risk of new-onset seizures / S. K. Ng, J. C. Brust, W. A. Hauser, M. Susser // American Journal of Epidemiology. - 1990. -Vol. 1 (132). - P. 47-57. doi: 10.1093/oxfordjournals.aje.a115642.

126. Nourredine M. Use of Topiramate in the Spectrum of Addictive and Eating Disorders: A Systematic Review Comparing Treatment Schemes, Efficacy, and Safety Features / M.Nourredine, L. Jurek, B. Angerville, Y. Longuet, J.Ternay, A.Derveaux, B. Rolland // CNS Drugs. - 2021. - Vol. 2 (35). - P. 177-213. doi: 10.1007/s40263-020-00780-y.

127. Pani P. P. Anticonvulsants for alcohol dependence / P. P. Pani, E.Trogu, M. Pacini,

1. Maremmani // Cochrane Database of Systematic Reviews. - 2014. - Vol.

2.CD008544. doi: 10.1002/14651858.CD008544.pub2.

128. Patel A. Treatment of Alcohol Use Disorder / A. Patel, A. Balasanova // JAMA. -2021. - Vol. 6 (325). - P. 596. doi: 10.1001/jama.2020.2012.

129. Petroff O. A. C. GABA and Glutamate in the Human Brain / O.A.C. Petroff // The Neuroscientist. - 2002. - Vol. 6 (8). - P. 562-573. doi: 10.1177/1073858402238515.

130. Pieninkeroinen I. P. Outcome in Subjects with Alcohol-Provoked Seizures / I. P. Pieninkeroinen, T. M. Telakivi, M. E. Hillbom // Alcoholism: Clinical and Experimental Research. - 1992. - Vol. 5 (16). - P. 955-959. doi: 10.1111/j.1530-0277.1992.tb01899.x.

131. Pietrzak B. Pharmaco-EEG-based assessment of interaction between ethanol and levetiracetam / B. Pietrzak, E. Czarnecka // Alcohol. - 2008. - Vol. 2 (42). - P. 115-122. doi: 10.1016/j.alcohol.2007.12.003.

132. Ponce G. Oxcarbazepine in the prevention of epileptic syndromes in alcohol detoxification / G. Ponce, R. Rodríguez-Jiménez, H. Ortiz, G Rubio, M. A. Jiménez-Arriero, T. Palomo // Revista De Neurologia. - 2005. - Vol. 10 (40). - P. 577-580. PMID: 15926128.

133. Prasad K. Anticonvulsant therapy for status epilepticus / M. Prasad, P.e R. Krishnan, R. Sequeira, K. Al-Roomi // Cochrane Database Syst Rev. - 2014. -Vol. 9: CD003723. doi: 10.1002/14651858.CD003723.pub3.

134. Rathlev N. K. Alcohol-related seizures / N. K. Rathlev, A. S. Ulrich, N. Delanty, G. D'Onofrio // The Journal of Emergency Medicine. - 2006. - Vol. 2 (31). - P. 157-163. doi: 10.1016/j.jemermed.2005.09.012.

135. Rogawski M. A. Update on the Neurobiology of Alcohol Withdrawal Seizures / M. A. Rogawski // Epilepsy Currents. - 2005. - Vol. 6 (5). - P. 225-230. doi: 10.1111/j .1535-7511.2005.00071.x.

136. Sand T. Quantitative EEG in Patients With Alcohol-Related Seizures / T. Sand, M. Bj0rk, G. Bráthen, R. P. Michler, E. Brodtkorb, G. Bovim // Alcoholism: Clinical and Experimental Research. - 2010. - Vol. 10 (34). - P. 1751-1758. doi: 10.1111/j.1530-0277.2010.01262.x.

137. Shinn A. K. Topiramate in the Treatment of Substance-Related Disorders: A Critical Review of the Literature / A. K. Shinn, S. F. Greenfield // The Journal of Clinical Psychiatry. - 2010. - Vol. 05 (71). - P. 634-648. doi: 10.4088/JCP.08r04062gry.

138. Sivolap Y. P. Dual diagnosis: depression and alcohol use disorder / Y.P. Sivolap, E. M. Krupitsky, V. D. Mendelevich, K. V. Rybakova, M. A. Vinnikova, A. Y. Egorov, G. M. Usov // Zhurnal nevrologii i psikhiatrii im. S.S. Korsakova. - 2021. - Vol. 7 (121). - P. 135. doi: 10.17116/jnevro2021121071135. (Сиволап Ю.П. Двойной диагноз: «депрессия» и «расстройство употребления алкоголя» /

Ю.П.Сиволап, Е.М.Крупицкий, В.Д.Менделевич, К.В.Рыбакова, М.А. Винникова, А.Ю.Егоров, Г.М.Усов // Журнал неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. - 2021. -121(7). - С.135-140.)

139. Soyka M. Guidelines for biological treatment of substance use and related disorders, part 1: Alcoholism, first revision / M. Soyka, H. Kranzler, V. Hesselbrock, S. Kasper, J.Mutschler, H. Möller // The World Journal of Biological Psychiatry. - 2017. - Vol. 2 (18). - P. 86-119. doi: 10.1080/15622975.2016.1246752.

140. Stern T. A. Current Approaches to the Recognition and Treatment of Alcohol Withdrawal and Delirium Tremens: "Old Wine in New Bottles" or "New Wine in Old Bottles" / T. Stern, A. Gross, T. Stern, S. Nejad, J. Maldonado // The Primary Care Companion to The Journal of Clinical Psychiatry. - 2010. - Vol. 12(3):PCC.10r00991. doi: 10.4088/PCC.10r00991ecr.

141. Sullivan J. T. Assessment of Alcohol Withdrawal: the revised clinical institute withdrawal assessment for alcohol scale (CIWA-Ar)/ J. T. Sullivan, K. Sykora, J. Schneiderman, C. A. Naranjo, E. M. Sellers // British Journal of Addiction. - 1989.

- Vol. 11 (84). - P. 1353-1357. doi: 10.1111/j.1360-0443.1989.tb00737.x

142. Sullivan L. E. The prevalence and impact of alcohol problems in major depression: a systematic review / L. E. Sullivan, D. Fiellin, P. O'Connor // The American journal of medicine. - 2005. - Vol. 4 (118). - P. 330-341. doi: 10.1016/j.amjmed.2005.01.007.

143. Sundstrom-Poromaa I. Hormonally regulated a4ß25 GABAA receptors are a target for alcohol / I. Sundstrom-Poromaa, D. Smith, Q. Gong, T. N. Sabado, X. Li, A. Light, M. Wiedmann, K. Williams, S. Smith // Nature Neuroscience. - 2002. - Vol. 8 (5). - P. 721-722. doi: 10.1038/nn888.

144. Theyskens S. [Non convulsive status epilepticus in a man with chronic alcohol dependence] / S. Theyskens, W. Paesschen // Tijdschrift Voor Psychiatrie. - 2022.

- Vol. 6 (64). - P. 382-385. PMID: 35748150.

145. Tiglao S. M. Alcohol Withdrawal Syndrome: Outpatient Management / S. M. Tiglao, E. S. Meisenheimer, R. Oh // American Family Physician. - 2021. - Vol. 3 (104). - P. 253-262. PMID: 34523874.

146. Victor M. The Role of Abstinence in the Genesis of Alcoholic Epilepsy / M. Victor, C. Brausch // Epilepsia. - 1967. - Vol. 1 (8). - P. 1-20. doi: 10.1111/j.1528-1157.1967.tb03815.x.

147. Vinnikova M. A. [Fluvoxamine in the treatment of depressive disorders in alcohol dependence: results of randomized open-label comparative study] / M. A. Vinnikova, V. V. Severtsev, S. D. Komarov, A. S. Vdovin // Zhurnal nevrologii i psikhiatrii im. S.S. Korsakova. - 2021. - Vol. 12 (121). - P. 57. doi: 10.17116/jnevro202112112157. (Винникова М.А. Флувоксамин в терапии депрессивных расстройств при алкогольной зависимости: результаты рандомизированного открытогосравнительного исследования / М.А. Винникова, В.В. Северцев, С.Д. Комаров, А.С. Вдовин // Журнал неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. - 2021. - №12. - С.57-62.)

148. Witkiewitz K. Advances in the science and treatment of alcohol use disorder / K. Witkiewitz, R. Z. Litten, L. Leggio // Science Advances. 2019. № 9 (5). - P. eaax4043. doi: 10.1126/sciadv.aax4043.

149. Yoon G. Alcohol Craving and Psychiatric Disorders Among Current Drinkers / G. Yoon, K. Thompson, J. Hakes, J. Westermeyer, I. Petrakis, S. Kim // The American journal on addictions. - 2021. - Vol. 1 (30). - P. 34-42. doi: 10.1111/ajad.13083.

150. Yoshimoto H. [Withdrawal seizure] / H. Yoshimoto// Ryoikibetsu Shokogun Shirizu. - 2003. - Vol. 40. - P. 437-440. PMID: 14626155.

151. Zigmond A. S. The Hospital Anxiety and Depression Scale / A. S. Zigmond, R. P. Snaith // Acta Psychiatrica Scandinavica. - 1983. - Vol. 6 (67). - P. 361-370. doi: 10.1111/j.1600-0447.1983.tb09716.x.

152. Клинические рекомендации. Психические и поведенческие расстройства, вызванные употреблением алкоголя. Синдром зависимости от алкоголя

(Алкогольное абстинентное состояние) - 2024- 2025-2026 (20.05.2024) -Утверждены Минздравом РФ. [Электронный ресурс ]. - Режим доступа: https://cr.minzdrav.gov.ru/view-cr/899_1?ysclid=m6ul92uc1i565468478.

153. Клинические рекомендации. Психические и поведенческие расстройства, вызванные употреблением алкоголя. Синдром отмены алкоголя (Алкогольное абстинентное состояние) - 2024- 2025-2026 (20.05.2024) -Утверждены Минздравом РФ. [Электронный ресурс ].- Режим доступа: https://cr.minzdrav.gov.ru/view-cr/899_1 ?ysclid=m6uljdr894128009415.

154. Наркология. Национальное руководство; под ред. Н. Н. Иванца, М. А. Винниковой, -3-е изд., - М.: ГЭОТАР-Медиа, 2024. - 848 а

155. Приказ Минздрава России (Министерство здравоохранения РФ) от 24 ноября 2021 г. №1094н «Об утверждении Порядка назначения лекарственных препаратов, форм рецептурных бланков на лекарственные препараты, Порядка оформления указанных бланков, их учета и хранения, форм бланков рецептов, содержащих назначение наркотических средств или психотропных веществ, Порядка их изготовления, распределения, регистрации, учета и хранения, а также Правил оформления бланков рецептов, в том числе в форме электронных документов». [Электронный ресурс ]. - Режим доступа: https://normativ.kontur.ru/document?moduleId=1&documentId=408258.

156. Приказ Министерства здравоохранения РФ от 30 декабря 2015 г. N 1034н "Об утверждении Порядка оказания медицинской помощи по профилю "психиатрия-наркология" и Порядка диспансерного наблюдения за лицами с психическими расстройствами и (или) расстройствами поведения, связанными с употреблением психоактивных веществ" (с изменениями и дополнениями). [Электронный ресурс ]. - Режим доступа: https://base.garant.ru771360612/.

157. Приказ Росздравнадзора от 17.06.2024 № 3518 Об утверждении Порядка фармаконадзора лекарственных препаратов для медицинского применения.

[Электронный ресурс ]. - Режим доступа:

https://normativ.kontur.ru/document?moduleId=1&documentId=477890.

158. Психические расстройства и расстройства поведения (F00 — F99). (Класс V МКБ-10, адаптированный для использования в Российской Федерации); под общ. ред. Казаковцева Б.А., Голланда В.Б. [Электронный ресурс ]. - М.: Минздрав России, 1998 - 512 с. - Режим доступа: https://mkb-10.com/index.php?pid=4001.

159. Решение Совета Евразийской экономической комиссии от 3 ноября 2016 г. № 79 «Об утверждении Правил надлежащей клинической практики Евразийского экономического союза» [Электронный ресурс ]. 2025. -Режимдоступа: https://docs.cntd.ru/document/456026110.

160. Федеральный закон «Об обращении лекарственных средств» от 12.04.2010 N 61-ФЗ: [федер. закон: принят Гос. Думой 24 марта 2010 г. ]. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https://base.garant.ru/12174909/?ysclid=m6ulo8cy 1e165355341.

161. Хельсинкская декларация Всемирной медицинской ассоциации "Этические принципы проведения медицинских исследований с участием человека в качестве субъекта" (Принята на 18-ой Генеральной Ассамблее ВМА, Хельсинки, Финляндия, июнь 1964 г.). [Электронный ресурс ].- Режим доступа: https://lektsia.com/7x76de.html.

162. Global Status Report on Alcohol and Health. World Health Organization. Geneva. 2018. - 450 p. https: //www.who. int/publications/i/item/9789241565639.

163. Overview of Power Sample Size Calculators. https://powerandsamplesize.com/Calculators/

164. StatSoft STATISTICA 10.0.1011. https://vi-tor.ru/statistica-10-0-1011.html.

Приложение 1. График визитов пациентов

Визиты пациентов Скрининг Визит 1 Визит 2 Визит 3 Визит 4

Сутки стационарного 1-2 3 5 10 20-22

лечения

Заполнение индивидуальной + + + + +

регистрационной карты

Оценка критериев включения/исключения + +

Получение письменного информированного согласия +

Рандомизация +

Лабораторные исследования +

ЭКГ в 12 отведениях +

Консультация невролога +

Консультация клинического психолога (проведение + +

экспериментально-

психологического

исследования)

Параметрическое + + + + +

исследование

Итоговая оценка +

клинической эффективности

лечения

Приложение 2. Шкалы, используемые в исследовании

1) Госпитальная шкала оценки тревоги и депрессии (ИАБ8 -НозрИ;а1Апх1е1уа^Верге88юп8са1е)[36, 149].

Шкала, разработана A. S. Zigmond и R. P. Snaith в 1983 г. [147], относится к субъективным и предназначена для скринингового выявления тревоги и депрессии у пациентов соматического стационара. Отличается простотой применения и обработки (заполнение шкалы не требует продолжительного времени и не вызывает затруднений у пациента). Шкала

составлена из 14 утверждений, включающих 2 подшкалы: подшкала А — тревога (Anxiety): нечетные пункты 1, 3, 5, 7, 9,11,13; подшкала D - депрессия (Depression): четные пункты 2, 4, 6; 8,10,12,14.

Каждое утверждение оценивается в баллах от 0 (отсутствие признака) до 4 (максимальная выраженность признака). При интерпретации данных учитывается суммарный показатель по каждой подшкале отдельно (А и D):

0-7 баллов — норма;

8-10 баллов — субклинически выраженная тревога/депрессия;

11 баллов и выше — клинически выраженная тревога/депрессия.

2) Шкала ПВА (ПВА, квантифицированная шкала оценки тяжести патологического влечения к алкоголю, Альтшулер В.Б., 1994) [2].

Квантифицированная оценка патологического влечения к алкоголю (ПВА) предназначена для объективного изучения этого клинического синдрома в процессе его терапевтической динамики. Проведена квантификация аффективного, вегетативного, идеаторного и поведенческого компонентов синдрома патологического влечения к алкоголю в 3-балльной системе. Каждый компонент оценивается отдельно, Баллы не суммируются.

3) CIWA-AR (ClinicalInstituteWithdrawalAssessmentforAlcoholscale, Revised, шкала оценки состояния отмены алкоголя Клинического института фонда исследования зависимостей, пересмотренная)[137, 138].

Используется для идентификации и интерпретации у пациента симптомов алкогольного абстинентного синдрома. При использовании шкалы производят оценку выраженности различных соматических и психических симптомов алкогольного абстинентного синдрома, соответствующих определённому количеству баллов, которые затем суммируют. Максимально возможное количество баллов равно 67. Считается, что пациенты с количеством баллов больше 10 нуждаются в лечении с использованием методов активной фармакотерапии, а их состояние следует оценивать каждые

2 ч. Пациенты с количеством баллов меньше 10 в проведении активного лечения не нуждаются.

Оценка:

0 - 9 баллов - отсутствие или легкая степень алкогольного абстинентного синдрома

10 - 19 баллов - средней тяжести алкогольный абстинентный синдром

20 баллов и более - тяжелый алкогольный абстинентный синдром с высоким риском развития алкогольного делирия

4) VAS (VisualAnalogScale, визуальная аналоговая шкала)[88].

Изначально была разработана для интенсивности оценки боли у

пациентов с хроническим панкреатитом. В наркологии шкала используется для измерения субъективной оценки больного степени влечения к алкоголю или наркотику. Пациент самостоятельно отмечает на 10-см отрезке степень желания выпить или употребить наркотик: 0 мм - отсутствие желания, 100 мм - максимальное желание. Ее использование позволяет определять тяжесть и динамику патологического влечения к ПАВ как в процессе лечения, так и на этапах становления ремиссии и вносить коррекцию в терапию в соответствии с результатами [149].

5) PACS (Pennalcoholcravingscale, Пенсильванская шкала оценки влечения к алкоголю) [71].

Пенсильванская шкала влечения к алкоголю предназначена для количественной оценки патологического влечения к алкоголю. Пациент самостоятельно по 6-ти бальной шкале оценивает частоту возникновения, интенсивность и продолжительность влечения, способность противостоять потреблению, общий уровень влечения к алкоголю за прошедшую неделю [149].

Оценка:

0 баллов - влечение выражено крайне незначительно, что соответствует сумме баллов от 0 до 7;

1 балл - влечение слабо выражено, что соответствует сумме баллов от 8

до 14;

2 балла - влечение средней степени выраженности, что соответствует 15-23 баллам;

3 балла - влечение высокой интенсивности, что соответствует 24-30 баллам [149].

6) MMSE (Mini Mental State Examination, краткая

структурированная шкала оценки психического статуса) использовалась для оценки когнитивных функций у пациентов алкогольной зависимостью, осложненной эпилептическим синдромом [33, 38]. Данная шкала позволяет выявить нарушения от легкого когнитивного дефицита до клинически выраженной деменции [72]. Теоретической основой для отбора и использования данных параметров является общее представление о когнитивной сфере человека в норме и патологии.

MMSE был впервые опубликован в 1975 году как приложение к статье, написанной Ф.Фолстайном, С. Фолстайн и П.Р. Мак Хью, в 12-м томе журнала психиатрических исследований, издаваемого PergamonPress.

Методика предназначена для оценки степени нарушений когнитивных функций как в качестве скрининга, так и для оценки динамики состояния (прогрессирование деменции, улучшение или стабилизация состояния на фоне лечения).

Испытуемому предлагается короткий опросник из 30 пунктов, который разделен на части:

- Ориентация

- Восприятие

- Внимание и счет

- Память

- Речь

- Выполнение операций

- Чтение

- Письмо

- Копирование

Опросник прямо оценивает когнитивные функции испытуемого: ориентацию в месте и времени, кратковременную память, устный счёт, внимание, речь, восприятие, узнавание, способность к письму, чтению, рисованию, восприятию логических конструкций, выполнению последовательных действий. Оценка результатов: 29-30 баллов - нет нарушений 28 баллов - легкие когнитивные нарушения 25-27 баллов - умеренные когнитивные нарушения 20-24 балла - легкая деменция 10-19 баллов - умеренная деменция <10 баллов - тяжелая деменция

При интерпретации результатов учитывался начальный уровень когнитивных функций и образовательный уровень пациентов. Шкала заполнялась врачом-исследователем.

7) Для исследования оценки состояния памяти, произвольного внимания, процессов запоминания, сохранения и воспроизведения, использовалась методика «Заучивание 10 слов»[33, 34].

Методика может использоваться для оценки состояния памяти, произвольного внимания, истощаемости больных нервно-психическими заболеваниями, а также для изучения динамики течения болезни и учета эффективности лекарственной терапии.

Используется ряд коротких (односложных и двухсложных) слов. Слова простые, разнообразные и не имеющие между собой никакой связи. Экспериментатор зачитывает 10 слов, испытуемый повторяет. Кратность

повторения ряда слов - 5. Через час испытуемый называет слова без зачитывания (долгосрочная память).

Уровень нарушения процессов памяти оценивается по баллам. Кратковременная память: 9-10 слов - норма

8 и ниже - снижение уровня запоминания Долговременная память:

8-10 слов - высокий показатель

7 слов - норма

6 и менее слов - низкий показатель

8) Для оценки кратковременной зрительной памяти, ее объема и точности использовалась методика «Память на числа»[3, 33]. Научной основой теста «Память на числа», представленного в 1996 году Э. Р. Ахмеджановым, стали работы американского психолога, профессора Принстонского университета Джорджа Миллера (1920-2012). Для тестирования используют таблицу, содержащую двенадцать случайных чисел, однозначных или двузначных. Её несколько секунд показывают испытуемому, чтобы он мог запомнить цифры и позже назвать их.

Оценка кратковременной зрительной памяти производилась по количеству правильно воспроизведенных чисел. Количество баллов интерпретируют следующим образом:

9-12 - высокий уровень

8 - выше среднего уровня 6-7 - средний уровень

5 - ниже среднего уровня 0-4 - низкий уровень

9) Для определения устойчивости внимания и динамики работоспособности использовалась методика «Таблицы Шульте»[33, 34]. Таблицы Шульте («Отыскивание чисел») разработаны немецким психиатром

Вальтером Шульте в 1960-х годах. Эта методика заимствована из психологии труда, но имеет большое применение в области психопатологии. Представляет собой 5 квадратных листков бумаги шириной с книжную страницу. Каждый из них условно разделен на 25 одинаковых квадратных ячеек (5 рядов и 5 столбцов) в которые шрифтом обычного книжного размера беспорядочно вписаны числа от 1 до 25. Испытуемый указкой показывает числа по порядку, называя их. При этом фиксируется время выполнения задания. Таким образом, с помощью таблиц Шульте исследуют темп сенсомоторных реакций, особенности переключения внимания, объем внимания, сосредоточенность (отвлекаемость), повышенную истощаемость, врабатываемость.

При обработке результатов вычисляются следующие показатели:

- Эффективность работы (ЭР),

- Степень врабатываемости (ВР),

- Психическая устойчивость (ПУ).

Эффективность работы (ЭР) вычисляется по формуле: ЭР = (Т1 + Т2 + Т3 + Т4 + Т5) / 5, где Т - время работы с ьтой таблицей, 5 - количество рассмотренных материалов (таблиц). Степень врабатываемости (ВР), т.е. насколько быстро испытуемый включается в задание, вычисляется по формуле: Вр = т1 / ЭР. Если получившийся показатель меньше единицы, то качество проявляется на хорошем уровне. Чем выше значение Вр, тем сложнее испытуемому включаться в работу.

Психическую устойчивость (как долго испытуемый может концентрироваться на конкретной поисковой задаче) можно определить так: ПУ = т4 / ЭР.Если результат меньше 1, то это значит, что испытуемый обладает хорошей психической устойчивостью. Высокий показатель свидетельствует о плохой способности долго концентрироваться на какой-либо деятельности.

Нормативы:

Эффективность работы: 40-42 сек

Степень врабатываемости: меньше 1 Психическая устойчивость: меньше 1

10) Для оценки объема, концентрации и устойчивости внимания использовалась методика «Корректурная проба» Б. Бурдона [33, 34].

Корректурная проба или тест Бурдона - это группа бланковых тестов, с помощью которых оценивают уровень внимания, утомляемости, работоспособности, устойчивости к монотонной деятельности, в которой необходимо поддерживать высокий уровень внимания. Методика была предложена Б. Бурдоном в 1895 году, с тех пор широко применяется в психологии.

Для проведения теста необходим специальный бланк с расположенными в нем в случайном порядке буквами, цифрами или фигурами. Задача испытуемого состоит в последовательном поиске и вычеркивании определенных символов в просматриваемой таблице корректурной пробы, начиная с верхнего ряда слева на право, за отведенное время.

При интерпретации результатов рассматривают следующие показатели. Объем внимания (количество знаков на бланке, обработанных за заданное количество времени):

отлично - 917 знаков и более хорошо - 916-764 знака удовлетворительно - 763-590 знаков неудовлетворительно -589 и менее

Концентрация внимания (количество допущенных ошибок -пропущенных или неверно отмеченных знаков): отлично - 5 и менее хорошо - 6-15 удовлетворительно - 16-24 неудовлетворительно - 25 и более Устойчивость внимания (индекс безошибочности):

отлично - от 0 до 0,005 хорошо - от 0,006 до 0, 019 удовлетворительно - от 0,0018 до 0,040 неудовлетворительно от 0,041 и более

Значение Индекса безошибочности вычисляется по специальной формуле.

11) Для исследования способности к обобщению и абстрагированию, умения выделять существенные признаки, применялась методика «Исключение лишнего»[33, 34, 40].

Автор методики «Исключение лишнего» неизвестен. С начала 1950-х годов стимульный материал к методике «Исключение предметов» разрабатывался в патопсихологической лаборатории Института психиатрии Министерства здравоохранения РСФСР и там копировался для распространения среди клинических психологов. Этот стимульный материал состоит из 17 тестовых карточек, сложность большинства заданий достаточно высока. Испытуемому предъявляются карточки с изображением четырех предметов на каждой. Из нарисованных на каждой карточке четырех предметов он должен исключить один предмет, а остальным дать одно название. Когда лишний предмет исключен, испытуемый должен объяснить, почему он исключил именно этот предмет.

Уровень процесса обобщения оценивается по градации: высокий, хороший, средний и низкий. Количество баллов по шкале оценки можно интерпретировать следующим образом:

9-10 баллов - высокий уровень развития операции обобщения 7-8 баллов - хороший уровень развития операции обобщения 4-6 баллов - средний уровень развития операции обобщения 0-3 балла - низкий уровень развития операции обобщения.

Приложение 3. Клинические примеры

Клинический пример № 1 (влияние травматизации на прогредиентностъ заболевания и частоту эпилептических приступов)

Пациент У., 29 лет, на лечении в наркологической больнице находится в 3-й

раз.

Анамнез со слов больного и матери: Родился в г. Москве. Наследственность психопатологически не отягощена. Беременность и роды матери протекала без патологии, родился в срок. Воспитывался в неполной семье, родители развелись, когда больному было 4 года. Отношения, сложившиеся между больным и остальными членами семьи характеризует, «как благополучные и доброжелательные».

Мать, 55 лет, по характеру описывает доброй, заботливой, терпеливой, уверенной в себе. По образованию педагог. Отец, 57 лет, по характеру строгий, вспыльчивый. Со слов больного «мы с отцом очень редко видимся и общаемся, мне не очень интересна его судьба, а он не интересуется мной». Раннее развитие без особенностей. Рос и развивался соответственно возрасту. Детский сад посещал с 3 лет, особенностей в поведении не было, с другими детьми и воспитателями не конфликтовал. Поступил в школу в 7 лет, успеваемость была средней. Со слов матери: рос малообщительным и спокойным ребенком, часто ленился, был рассеян и невнимателен. Любимых предметов в школе не было, классы не дублировал, дисциплину нарушал редко, окончил 11 классов общеобразовательной школы «аттестат с 3 тройками, математика, история, химия». В школьные годы занимался единоборствами, отдавал предпочтение самбо, имеет спортивные достижения, выступал на районных соревнованиях. Дважды получал ЧМТ с потерей сознания «один раз на тренировке, один раз на соревнованиях». За помощью не обращался, не обследовался, ЧМТ перенес без осложнений. После школы окончил ПТУ, получил специальность прораб. В ВС не служил «близкие помогли купить военный билет».

Работал большей частью разнорабочим в различных коммерческих организациях, к лидерству в коллективе не стремился, сам себя считает «ведомым, куда ветер дует, туда и я». Судимости и административные правонарушения отрицает. Проживает один, в собственной квартире, материально-бытовые условия удовлетворительные. Источник средств к существованию, случайные заработки и короткие подработки. Дольше 3-4 месяцев на одном месте работы не удерживается «то пьянка, то какие-то проблемы». Холост, детей нет.

Первая проба спиртного в 17 лет, в компании сверстников выпил водку, около 0,25 л. Первые ощущения понравились, испытал эмоциональный подъем, расслабление, раскрепощение. В последующем до 18 лет, спиртные напитки употреблял «по праздникам» и торжественным датам, не чаще 1-2 раз в месяц, не более 1.0 л слабоалкогольных напитков. С 18 лет начал употреблять алкоголь систематически, стал отдавать предпочтение крепким алкогольным напиткам. Алкоголь употреблял 1-2 раза в неделю на буднях до 0,25 л крепкого алкоголя и на выходных в течение 2-х дней, выпивая до 0,5 л водки. Суточная толерантность в течение полугода выросла до 1,0-1,5 л водки, а разовая составила 0,3 л водки, в это же время утратил защитный рвотный рефлекс. К 19 годам сформировались запои длительностью до 5 дней, похмельный синдром, который проявлялся тревогой, раздражительностью, тошнотой, рвотой, слабостью, дрожью в теле, нарушенным сном, непреодолимым желанием употребить алкоголь. Утрачен ситуационный и количественный контроль. Появились амнестические формы опьянения. Светлые промежутки между запоями не превышали 14 дней. Между запоями эпизодически употребляя слабоалкогольные напитки до 1,5 л в сутки. В возрасте 24 лет случился первый судорожный приступ с потерей сознания, на фоне прекращения употребления алкоголя, после недельного запоя, потерял сознание: «пришел в себя на полу рядом с кроватью, не помню что случилось, голова болела, обмочился, во рту была кровь, потом заметил, что прикусил язык». За помощью не обращался. Следующий эпизод развития судорожного приступа с

потерей сознания развился через 3 месяца, также на фоне отмены алкоголя, после 5-дневного запоя. В этот раз находился на рабочем месте, потерял сознание и ударился головой об пол: «другие рабочие это увидели и вызвали скорую». В стационаре был обследован врачом-неврологом, выставлен диагноз «алкогольная эпилепсия», по назначению врача постоянно стал получать карбамазепин по 200 мг 2 раза в день. Во время запоев карбамазепин не принимал: «врач запретил сочетать алкоголь и лекарства» однако, как только больной забыл принять таблетки после очередного прерывания употребления алкоголя, развивался судорожный приступ. Общее количество ЧМТ с потерей сознания назвать не может «столько раз бился головой, что уже и не вспомнить, то пьяный был, то припадок накрывал». К 27 годам длительность запоев выросла до 14 дней, светлые промежутки между запоями не превышали 10 дней. В возрасте 27 лет впервые развился алкогольный делирий на фоне отмены алкоголя на второй день, после двухнедельного запоя «был на работе, начал слышать крики и страшный скрежет из окружающих предметов, начал видеть тени, сам попросил охранника вызвать мне скорую помощь». Был госпитализирован в наркологический стационар. На фоне проводимой медикаментозной терапии делирий купировался к 3 дню нахождения в отделении реанимации и интенсивной терапии. Всего известно 3 случая алкогольного делирия за последние 2 года. Последняя выписка из стационара более 2-х месяцев назад. После курса лечения в линейном отделении проходил лечение в отделении реабилитации в течение 45 дней. Период воздержания от употребления алкоголя после выписки - 7дней. Срыв произошел на фоне актуализации патологического влечения к алкоголю. Настоящему поступлению предшествовал алкогольный запой в течение 15 дней, ежедневно употреблял до 1,0 л водки, в связи с плохим самочувствием, а также страхом развития судорожного приступа либо алкогольного делирия, принял решение о госпитализации. Последнее употребление алкоголя за 4 часа до госпитализации 50 мл водки.

Соматическое состояние: нормостенического телосложения, нормального питания. Кожные покровы обычной окраски, чистые. Зев чистый. Температура тела 36,9°С. Дыхание везикулярное, проводится во все отделы, ЧДД=18 в 1 минуту. Носовое дыхание затруднено, носовая перегородка искривлена. Тоны сердца звучные, ритм правильный. ЧСС=90 в 1 минуту. АД=140/90 мм.рт.ст. Язык сухой, обложен белым налётом, на боковых поверхностях старые рубцы. Изо рта запах метаболитов алкоголя. На волосистой части головы, в теменной и теменно-височной области справа старые рубцы до 5 см. При пальпации живот мягкий, безболезненный во всех отделах. Печень- +2 см из-под края рёберной дуги. Симптом поколачивания отрицательный с двух сторон. Стул регулярный, без патологических примесей. Дизурических расстройств нет.

Неврологическое состояние: Зрачки равны, реакция на свет живая, конвергенция в норме, горизонтальный установочный нистагм. Сухожильные рефлексы симметричны, несколько ослаблены. Патологических рефлексов не обнаружено. При осмотре отмечаются мелкоразмашистый тремор пальцев рук, тремор век, языка. Язык по срединной линии. В позе Ромберга пошатывается. ПНП выполняет с промахиванием. Походка шаткая.. Очаговая и менингеальная симптоматики не выявлены.

Психическое состояние: Сознание ясное. Контакту доступен. В кабинет зашел напряженной походкой, слегка пошатываясь. Сел на предложенное место, занял закрытую позу, сложив руки на груди. Внешне выглядит неопрятно, волосы ногтевые пластины на руках неухожены, грязные, по словам больного в приемном отделении подвергался санитарной обработке. Напряжен, тревожен, суетлив, с трудом удерживается на одном месте, просит скорее оказать помощь. Жалуется на «тошноту, пульсирующую головную боль, покалывания в мышцах по всему телу, выражает опасения о «надвигающемся делирии». Речь прерывистая, тихая. Словарный запас скудный. Эмоциональный фон лабильный, с преобладанием тревожного оттенка. Мимика и жестикуляция бедная, адекватные теме разговора.

Формально-логических нарушений мышления не выявляется, мышление конкретное. Суждения поверхностные, примитивные. Анамнестические сведения сообщает последовательно. Внимание неустойчивое, легко отвлекаемое. Ориентирован в месте, времени и собственной личности. Острой психотической симптоматики, обманов восприятия, суицидальных мыслей не наблюдается. Критика к заболеванию высказывается на формальном уровне. Высказывает настрой пройти полный курс лечения с дальнейшим прохождения курса реабилитации.

Диагноз при поступлении: F 10.30 Синдром отмены алкоголя неосложненный.

Лабораторная диагностика: Клинический анализ крови - Гемоглобин 156 г/л; Эритроциты 6,25 х1012/л; Лейкоциты 6,4 х109/л. Биохимический анализ крови - Глюкоза 3,5 ммоль\л; Общий белок 70 г/л; Билирубин общ. 10 мкмоль/л; Креатинин 80 мкмоль/л; АЛТ 90 Ед/л; АСТ 115 Ед/л; ГГТ 279 Ед/л. Клинический анализ мочи - Цвет соломенно-желтый; Плотность 1.009;

Инструментальная диагностика: ЭКГ - Ритм синусовый. ЧСС 104 уд\мин. Умеренные изменения миокарда. ФЛГ - без патологии. ЭЭГ -Значительные нарушения биоэлектрической активности мозга. Дисфункция корковых структур, ирритативного характера. Дисфункция корково-подкорковых взаимоотношений. Дисфункция неспецифических срединных структур. Снижение порога судорожной готовности.

Осмотр врача терапевта: М2.6 Алкогольная кардиомиопатия; К70.1 Алкогольный гепатит. Рекомендована гепатопротекторная терапия, биохимический анализ крови в динамике.

Осмотр врача невролога: G40.5 Особые эпилептические синдромы; G31.2 Дегенерация нервной системы вызванная алкоголем; Т90.5 Последствия

внутричерепной травмы. Рекомендовано лечение основного заболевания по плану лечащего врача. Таб. Карбамазепин 200 мг по 1 таб. 2 раза в день.

Заключение психолога: Исследование выявило, изменения в когнитивной сфере в виде сужение объема восприятия; снижение объема внимания, трудности переключения, признаки утомляемости внимания; снижение долговременной и кратковременной памяти, снижении ретенции; снижение операциональной стороны мышления по конкретному типу. Критические способности снижены. Эмоциональная незрелость. Эмоциональная неустойчивость. Трудности социальной адаптации. Тип личности неустойчивый.

В течении первых 5-ти дней больной получал лечение в соответствии со стандартом оказания медицинской помощи: Дезинтоксикационную терапию, препараты витаминов группы «В», Бромдегидрохлорфенилбензодиазепин- 2мг в течение дня утром и вечером и 2,0 мл в/м на ночь, глицин 800 мг/сут, (паглюферал-3) - 1 таб на ночь, карбамазепин 400 мг/сут.

В режиме отделения удерживался. Охотно помогал медицинскому персоналу в поддержании порядка. Ночной сон был достаточным на фоне медикаментозной терапии. Фон настроения улучшился, однако оставался неустойчивым. С раздражением принимал критику и замечания со стороны персонала и других пациентов.

На 6-й день пребывания общее состояние значительно улучшилось, проявления алкогольного абстинентного синдрома были полностью купированы. Отмечал нормализацию ночного сна и обратился с просьбой о снижении ночных назначений, ссылаясь на трудность пробуждения и сонливость в первые несколько часов после пробуждения. Был отменен

бромдегидрохлорфенилбензодиазепин и паглюферал-3, прием карбамазепина был продолжен в прежних дозах - 400 мг в сутки. На следующий день после коррекции медикаментозной терапии отмечал ухудшение своего психического

состояния, стала нарастать тревога, раздражительность, вспыльчивость, нарушился ночной сон, стал часто просыпаться в ночное время, появились мысли об употреблении алкоголя. Не скрывал, что ему нравится состояние опьянения и он хочет его испытать. В общении с другими пациентами и персоналом быстро становился раздражительным, придирчивым к словам, мелочным, требовательным к соблюдению порядка. Производилась коррекция медикаментозной терапии, назначался хлорпротиксен 15 мг утром, вечером и на ночь. В течение дня сразу отметил улучшение самочувствия. На 2 сутки препарат был отменен. Регулярно посещал индивидуальные и групповые занятия психолога, мотивировал других пациентов на участие в мероприятиях.

На 21-й день лечения состояние было без отрицательной динамики. Режим и правила общего распорядка соблюдал. Фон настроения был относительно устойчив. Высказывал формальную критику к своему заболеванию. Мысли об употреблении алкоголя отрицал. По завершению курса лечения в отделении высказал желание продолжить лечение в условиях отделения медицинской реабилитации.

Анализ клинического случая позволяет сделать выводы о высокопрогредиентном темпе формирования алкогольной зависимости. Быстро установилась высокая толерантность. Также быстро сформировались эпилептические приступы. Пациент не помнит, сколько у него было черпно-мозговых травм, но указывает на то, что они случались неоднократно. В связи с этим нельзя исключить роль травматического фактора в течении, как алкогольной зависимости, так и течения вторичной эпилепсии. Суждения больного поверхностны, не способен анализировать и прогнозировать ситуацию. Мышление конкретное.

Учитывая быстрое формирование заболевания, безремиссионное течение, отсутствие критики к заболеванию, мотивации на длительное лечение, отягощенность эпилепсией, изменение картины опьянения по органическому

типу, тотальные амнезии периода опьянения свидетельствуют об утяжелении течения болезни.

Социально-психологический прогноз поддержания трезвого образа жизни оценивается, как сомнительный.

Клинический диагноз: Б10.212 Синдром зависимости, вызванный употреблением алкоголя, средняя(вторая) стадия, постоянная форма злоупотребления. Воздержание в условиях, исключающих употребление; 040.5 Особые эпилептические синдромы; 031.2 Дегенерация нервной системы вызванная алкоголем; Т90.5 Последствия внутричерепной травмы; 142.6 Алкогольная кардиомиопатия; К70.1 Алкогольный гепатит.

Рекомендовано: Продолжение лечения условиях реабилитационного отделения; Наблюдение врача психиатра-нарколога в диспансере по месту жительства; Наблюдение врача невролога; Посещение групп сообщества АА; Продолжить прием противосудорожной медикаментозной терапии Таб. Карбамазепин 200 мг по 1 таб. утром и вечером постоянно; Повторное обращение за помощью в случае рецидива заболевания, обострения влечения к алкоголю.

Клинический пример № 2 (частота развития делириев при сочетанном течении алкогольной зависимости и эпилепсии)

Пациент Д., 33 года. За последние 10 лет на лечении в наркологической больнице находился несколько десятков раз (около 50), в текущем году за истекшие 4 месяца- уже 3-й раз.

Анамнез со слов больного:

Родился в г. Москве Наследственность психопатологически не отягощена. Беременность матери протекала без патологии, родился в срок, естественным путем. Воспитывался в неполной семье, в возрасте 4 лет родители развелись.

Мать была преподавателем музыки, умерла в 2012 году, когда больному было 27 лет, по причине инфаркта миокарда. По характеру была доброй, отзывчивой.

Отец инженер по образованию, 55 лет. По характеру строгий, черствый, расчетливый, но справедливый, держал семью в «узде». После развода отец принимался активное участие в жизни сыновей, пока тем не исполнилось 18 лет: «помогал деньгами, решал проблемы».

Есть брат, старше на 4 года. Брат злоупотреблял алкоголем до 24 лет, со слов пациента: «Брат начал пить лет в 16, а с 18 лет стал выпивать крепко, часто домой приходил пьяный, начал запоями выпивать. Мы вместе постоянно пили в одной компании, он меня с собой брал гулять, потом брат решил бросить пить, а я не смог».

Детский сад посещал с 3 лет, в группе часто возникали конфликты с другими детьми, легко становился агрессивным, вспыльчивым, драчливым, но так же быстро успокаивался. С 5 лет стал заниматься музыкой по настоянию матери: «мать увидела во мне талант». Посещал музыкальную школу. Играл по классу фортепьяно. Всё свободное время занимался музыкой, получал от этого большое удовольствие: «меня постоянно хвалили, говорили, что у меня великое будущее», «о будущем я не думал, просто наслаждался тем, насколько хорошо у меня всё получалось».

В школу поступил в 7 лет. Со слов отца и пациента: «Был активным ребенком, с младших классов брал на себя роль «шута», «мог бесконечно дурачиться, переговариваться с учителями, издеваться и шутить над одноклассниками». Школьные занятия часто пропускал в связи с концертами, выступлениями и конкурсами «мне всё прощалось, потому что все учителя понимали, что у меня музыкальное будущее и на мои пропуски закрывали глаза». С 12 лет пациент стал замечать в себе «изменения», «как-то вдруг начал ненавидеть людей», не нравилась ложь, лицемерие по отношению друг к друг «лучше вообще ничего говорить, чем сказать то, чего не сможешь сделать». Отец

пациента подтверждает, что «сына тогда будто подменили, стал много спорить, пререкаться, начал нецензурно выражаться при родителях, на замечания реагировал эмоционально, становился вспыльчивым». Примерно в это же время, впервые попробовал алкоголь, предпочитал слабоалкогольные напитки. В течении суток мог употребить до 1,0 литра пива либо коктейлей. Алкоголь в то время давал чувство прибавления сил, смелости, давал выход агрессии «становился дерзким». Одновременно с началом употребления алкоголя стал курить сигареты «родители быстро узнали обо всем, но ничего с этим сделать не могли, я их не слушал»

С 13 лет начал заводить отношения с противоположным полом. В 14 лет начал вести активную половую жизнь. Всегда «был с кем-то в отношениях». Отношения с девушками были непродолжительными, не более пары месяцев «надоедали, хотел разнообразия». С 14 лет стал употреблять крепкий алкоголь в сочетании со слабоалкогольными напитками: «пил всё крепкое». В течение суток мог употребить до 0,5 литра крепкого алкоголя в сочетании со слабоалкогольными напитками - до 2,0 литра пива либо слабоалкогольных коктейлей. Алкоголь мог употреблять практически ежедневно. Алкоголь помогал находить общий язык с людьми, заводить новые знакомства с девушками. Предпочитал общаться с людьми старшего возраста: «это в большинстве своем были друзья брата, мне с ними было интереснее общаться, я понимал их, а они меня», «всех остальных ненавидел, хамил, мог ударить, послать».

В 14 лет мать сама отвела в наркологический диспансер и поставила на «учет»: «матери надоело это всё, ничего умнее она придумать не смогла».

В 14 лет закончил музыкальную школу с отличием, но решил бросить: «больше не хотел заниматься, устал», однако после длительных уговоров родителей, согласился продолжить учебу в музыкальном колледже при институте им. Шнитке. За 3 месяца учебы показал отличные результаты: «прошел 5-летний курс игры на фаготе». Проучился всего лишь 1 курс, был отчислен за пропуски. В 16 лет решил окончательно прекратить музыкальную карьеру: «понял, что я этого

уже не хочу, отец окончательно от меня отвернулся, после того, как узнал, что с моей музыкальной карьерой покончено».

Старший брат больного также занимался музыкой, но «брат был в тени моих успехов, достижений и славы».

С 16 лет, после того как прекратил занятия музыкой, стал работать, чаще всего курьером, грузчиком либо помощником у различных специалистов. Всегда был на хорошем счету, «считался ответственным, трудолюбивым», но более года нигде не задерживался, «уходил в запои, выгоняли за частые пьянки, мог выпивать на работе».

В 16 лет впервые попал в психиатрическую больницу, с демонстративной целью нанес поверхностные поры предплечий обеих рук, в опьянении. Со слов пациента: «резал аккуратно, чтобы сильно себе не навредить, хотел увидеть себя со стороны, захотелось драмы, испытал чувство жалости к самому себе». После этого вышел из комнаты к матери и попросил вызвать скорую помощь. Был госпитализирован в институт им. Склифосовского, оттуда отправили в ПКБ им. Ганнушкина, провел там 19 дней. Длительное время посещал дневной стационар. Выписка из стационара не запрашивалась, сам пациент выписку предоставить не смог.

В 17 лет впервые появились «точки перед глазами», после запоя, на 2-3 день развилась гиперчувствительность к световым и звуковым раздражителям. Пошел в дневной стационар, рассказал о мухах перед глазами, оттуда вновь был госпитализирован ПКБ на 3 недели. Затем стал регулярно госпитализироваться в ПКБ с периодичностью 1-2 раза в год, с целью получения инвалидности по психическому заболеванию: «я понял, что иметь инвалидность выгодно».

С 18 лет появились запои, длительностью до 5 дней, сформировался абстинентный синдром в виде тревоги, раздражительности, тошноты, рвоты, слабости, дрожи в теле, нарушений сна, непреодолимого желания употребить алкоголь. С утратой ситуационного и количественного контроля. Стал отмечать амнестические формы опьянения. Эффекты употребления алкоголя перестали

проносить удовольствие «я стал пить не для того, чтобы стало хорошо, а для того, чтобы не было плохо».

В возрасте 20 лет «влюбился», встречался с девушкой больше года, «думал, что она та самая, даже ходили в ЗАГС, нас не расписали, потому что я паспорт не поменял, а потом она мне надоела». Старший брат больного к этому моменту прекратил употребление алкоголя. Говорит, что «после этого главным уродом в семье стал я, все беды нашей семьи стали списывать на меня, а брат стал белым и пушистым в глазах семьи». В 21 год произошел первый судорожный припадок: «спустился в метро, ждал поезд, потерял сознание, в себя пришел уже в больнице». В дальнейшем судорожные припадки стали случаться регулярно «стоило мне не опохмелиться после запоя, сразу же случался припадок».

В ГБУЗ «МНПЦН ДЗМ» КФ№2 впервые обратился в 2008 году. Длительное время «переоформлялся» в различные отделения: «мне так было проще, тут я не пил, не находил новых проблем, помогал в отделении». Всего госпитализировался в наркологический стационар более 50 раз.

В 26 лет перенес алкогольный делирий. Рассказывает, что «рядом с кроватью горел костер, с мужиками разговаривал». В 28 лет повторно перенес алкогольный делирий, на фоне отмены алкоголя стал отмечать тактильные галлюцинации: «под кожей бегали насекомые, ползали черви, иногда всё тело как иглами пронзало».

В 2016 г. в возрасте 31 года был госпитализирован в отделение нейрохирургии, что было связано с травмой: «на улице стало плохо, потерял сознание, очнулся на асфальте». В отделении нейрохирургии была диагностирована внутричерепная гематома. У эпилептолога не наблюдался, противосудорожной терапии не получал. Последний судорожный припадок произошел около месяца назад, на второй день на фоне отмены алкоголя после 5 дней запоя «во дворе дома на лавочке стало плохо, ждал соседа, обещал опохмелить, но не успел». Потерял сознание упал с лавочки, прикусил язык, рассек подбородок. За помощью не обращался «выпил водки и пошел домой

спать». Отмечает, на протяжении последнего года стал употреблять алкоголь в постоянной форме «срываюсь практически сразу после выписки, воздерживаться от употребления алкоголя больше 2-3 дней не удается, желание выпить очень сильное, настроение плохое». Источником средств к существованию являются случайные заработки, с братом и отцом не общается на протяжении последнего года.

До нынешней госпитализации в стационар ежедневно выпивал в течении 20 дней, до 1.0 л водки «сорвался в первый же день после последней выписки из стационара». Последнее употребление алкоголя за 5 часов до госпитализации, дробно в течении дня выпил 0,25 л водки. За помощью обратился с целью прерывания алкоголизации и страхом развития судорожного приступа или алкогольного делирия.

Соматическое состояние: Состояние удовлетворительное. Среднего роста, правильного телосложения, удовлетворительного питания. Кожа лица, шеи, груди - эритематозного оттенка. Кожные покровы обычной окраски, чистые. Зев чистый. Язык розовый, обложен белым налетом, следы прикуса на боковых поверхностях и кончике. Изо рта запах метаболитов алкоголя. Температура тела 36,7°С. Дыхание везикулярное, проводится во все отделы, ЧДД=18 в 1 минуту. Носовое дыхание затруднено, носовая перегородка искривлена. Тоны сердца звучные, ритм правильный. ЧСС 82 уд. в мин. АД 140/90 мм рт ст. Печень на 2 см выступает за край реберной дуги. Старые рубцы в области верхней губы 2 см, в области подбородка 3 см. Множественные старые рубцы на волосистой части головы в теменной, затылочной и теменно-височных областях до 5 см. Рубцы связаны с последствиями многократных ЧМТ.

Неврологическое состояние: Зрачки равны, реакция на свет живая, горизонтальный установочный нистагм. Сухожильные рефлексы симметричны, оживлены. Патологических рефлексов не обнаружено. Выраженный тремор верхних конечностей, пальцев рук, мелкий тремор век, языка. Язык по срединной

линии. В позе Ромберга пошатывается. ПНП выполняет с промахиванием. Походка шаткая, неуверенная. Очаговая и менингеальная симптоматики не выявлены.

Психическое состояние: поступил самостоятельно, без сопровождения. На осмотр пришел самостоятельно, внешне неопрятен. В кабинет вошел постучавшись, напряженной походкой прошел по кабинету и сел на предложенное место. Выражение лица злобное, периодически поднимает взгляд от пола и пристально смотрит в глаза врачу, на стуле сидит «сгорбившись», сложив руки на груди, наблюдается выраженный тремор верхних конечностей, головы. Высказывает жалобы на тревогу, раздражительность, сильную дрожь в теле, на слабость, выраженную тошноту, внутренний дискомфорт, болезненные ощущения в области спины «всю спину будто иглами пронзают, много игл в разных местах»

В поведении беспокоен, суетлив, тревожен, просит скорее оказать ему помощь. С врачом беседует охотно, дистанцию держит с трудом, на вопросы отвечает кратко, но по существу. Речь внятная, нормального темпа. Голос тихий, дрожащий. Мимика бедная, соответствует теме разговора. Формально-логических нарушений мышления не выявляется, мышление в нормальном темпе, конкретное. Суждения поверхностны. Понимает только простые вопросы. При более сложных вопросах теряется, может ответить невпопад, становится раздражительным. Анамнестические сведения сообщает последовательно, однако память на события последнего года снижена, путается в датах и событиях, исправляется после уточняющих вопросов. Внимание неустойчивое, легко отвлекаемое. Эмоциональный фон снижен, с тревожным оттенком. Ориентирован в месте, времени и собственной личности. Острой психотической симптоматики, обманов восприятия, суицидальных тенденций не наблюдается. Критика к заболеванию снижена. Бравирует прошлыми достижениями в музыке, в высказываниях демонстративен «могу хоть сейчас сыграть». Ответственность за

свое пьянство переносит на окружающих. Эмоционально оживляется при разговоре на тему употребления алкоголя. Не скрывает, что ему нравится состояние опьянения. Настрой на лечение носит ситуационный характер. На длительный курс лечения не настроен.

Диагноз при поступлении: F 10.30 Синдром отмены алкоголя неосложненный.

Лабораторная диагностика: Клинический анализ крови - Гемоглобин 130 г/л; Эритроциты 5,7 х1012/л; Лейкоциты 5,3 х109/л. Биохимический анализ крови -Глюкоза 4,9 ммоль\л; Общий белок 76 г/л; Билирубин общ. 12 мкмоль/л; Креатинин 65 мкмоль/л; АЛТ 74 Ед/л; АСТ 123 Ед/л; ГГТ 149 Ед/л. Клинический анализ мочи - Цвет соломенно-желтый; Плотность 1.009; кетоны +; белок 0,1 мг\л

Инструментальная диагностика: ЭКГ - Синусовая тахикардия. ЧСС 112 уд\мин. Диффузные изменения миокарда. ЭКГ в динамике, ЧСС 80 уд\мин. ФЛГ -без патологии. ЭЭГ - Значительное нарушение биоэлектрической активности головного мозга в виде диффузных общемозговых изменений, дезорганизации и нерегулярности корковой ритмики. Дисфункция срединно-стволовых структур. При пробах с фотостимуляцией и гипервентиляцией зарегистрирована пароксизмальная активность.

Осмотр врача терапевта: М2.6 Алкогольная кардиомиопатия; К70.0 Алкогольная жировая дистрофия печени [жирная печень]. Рекомендована гепатопротекторная терапия, биохимический анализ крови в динамике, контроль АД, Таб. Бисопролол 2.5мг 1 раз утром под контролем ЧСС №10.

Осмотр врача невролога: G40.5 Особые эпилептические синдромы; G31.2 Дегенерация нервной системы вызванная алкоголем; М40.2 Другие и неуточненные кифозы. Миофасциальный синдром. Рекомендовано лечение основного заболевания по плану лечащего врача. Консультация физиотераппевта.

Таб. Карбамазепин 200 мг по 1 таб 2 раза в день до отмены; Таб. Этилметилгидроксипиридин сукцината 125 мг 3 р в день № 10.

Заключение психолога: Исследование выявило, изменения в когнитивной сфере в виде сужение объема восприятия; снижение объема внимания, трудности переключения, признаки утомляемости внимания; снижение долговременной и кратковременной памяти, снижении ретенции; снижение операциональной стороны мышления по конкретному типу. Критические способности снижены. Эмоциональная незрелость. Эмоциональная неустойчивость. Трудности социальной адаптации. Тип личности неустойчивый.

В течении первых 5-ти дней больной получал: Дезинтоксикационную терапию, препараты витаминов группы «В»,

бромдегидрохлорфенилбензодиазепин- 3мг в течении дня и 4,0 мл в/м на ночь, глицин 800 мг/сут, паглюферал-3 - 1 таб на ночь, карбамазепин 400 мг в течении дня.

Большую часть времени проводил в палате, был избирательно общителен с персоналом отделения и соседями по палате, держался обособленно. Режиму отделения подчинялся, инструкции персонала выполнял. Во время утренних обходов жалоб активно не высказывал, отметил исчезновение колющих болей в спине после приема ночных назначений. Ночной сон был достаточной глубины и продолжительности. Аппетит был умеренно снижен. Физиологические отправления без патологии.

На 6-й день пребывания отметил общее улучшение самочувствия, исчез тремор, слабость, тошнота и внутренний дискомфорт. Однако в поведении больного стала отмечаться раздражительность и грубость в отношении персонала отделения и лечащего врача. Сам больной отмечал перепады настроения в течение дня, от благодушия до дисфории. Появились жалобы на внутреннее напряжение и тревожные мысли, связанные с проблемами личного характера.

Медикаментозная терапия была скорректирована, ночная дозировка бромдегидрохлорфенилбензодиазепина была снижена до 2,0 мл, паглюферал-3 отменен, был назначен галоперидол 4,5 в сутки, карбамазепин и глицин больной получал в прежних дозировках.

В результате в течении последующих 2-х дней состояние больного улучшилось, имеющиеся ранее жалобы исчезли, выровнялся фон настроения, исчезло внутреннее напряжение, однако больной стал жаловаться на головную боль и причиной этой боли назвал галоперидол «я от него становлюсь тугим и голова болеть начинает, отмените мне его» в дальнейшем галоперидол был заменен на хлопротиксен по 30 мг в сутки. В течение последующего дня жалобы на головную боль исчезли.

На 12-й день лечения в вечернее время у больного развился судорожный приступ с потерей сознания «сидел смотрел телевизор, резко стали появляться круги перед глазами, в себя пришел уже на полу». Был вызван

дежурный врач и оказана помощь (10.0 мл сульфата магнезии+2 таб. паглюферал-3, 2.0 мл в\м бромдегидрохлорфенилбензодиазепина). Больному была назначена консультация невролога. По результатам консультации невролога было рекомендовано отменить карбамазепин до получения результатов ЭЭГ.

Больной выписался из стационара на 16-й день, в связи отказом от дальнейшего лечения. От продолжения лечения медицинской реабилитации отказался.

Анализ клинического случая затруднен отсутствием объективных данных анамнеза и сделан на основании данных, клинического обследования, патопсихологического обследования и динамического наблюдения за больным в процессе терапии в период как данной госпитализации, так и предыдущих поступлений в клинику.

Рассматривая данное клиническое наблюдение, следует отметить, что наследственность психическими заболеваниями не отягощена, раннее развитие без особенностей, о преморбидных личностных особенностях объективной информации нет. Раннее начало систематического употребления алкоголя с формированием синдрома отмены алкоголя к 18 годам свидетельствует о высокопрогредиентном темпе формирования алкогольной зависимости. Быстро установилась высокая толерантность.

Обращает на себя внимание быстрое, практически молниеносное нарастание медико-социальных последствий алкогольной зависимости: пациент не имеет опыта относительно длительной работы на одном месте, не в состоянии построить длительные межличностные (семейные) отношения. В возрасте 20 лет у пациента отмечался первый эпилептиформный припадок на фоне отмены алкоголя, в дальнейшем припадки проявлялись характерно: на 2-3 день отмены алкоголя. Переход формы употребления алкоголя с периодической на постоянную также свидетельствует о нарастании тяжести заболевания. Во-первых, это говорит о том, что влечение к алкоголю принимает генерализованный постоянный характер, а во-вторых, постоянное действие токсического фактора приводит к усугублению сомато-психических нарушений. Кроме того, пациент неоднократно переносил алкогольные психозы, что также свидетельствует о тяжести заболевания.

На первое место выходит синдром патологического влечения к алкоголю, в структуре которого преобладает идеаторный компонент.

Выявленные снижение памяти, конкретность мышления, аффективные расстройства свидетельствуют о сформированном органическом психосиндроме.

Быстрое формирование заболевания, безремиссионное течение, отсутствие критики к заболеванию, мотивации на длительное лечение, присоединение эпиприпадков, изменение картины опьянения по органическому типу, тотальные амнезии периода опьянения свидетельствуют о тяжелом течении болезни.

Сниженная критика к своему состоянию, формирование органического психосиндрома, отсутствие попыток самостоятельно прекратить приём алкоголя и отсутствие терапевтических ремиссий указывают на то, что прогноз заболевания у данного больного мало благоприятен.

Особенностью данного клинического случая можно считать быстрое присоединение эпиприпадков. Это может говорить о том, что с большой долей вероятности алкоголизм у больного формировался на органически неполноценной почве, чем может быть объяснена столь быстрая прогредиентность процесса.

Клинический диагноз: F10.212 Синдром зависимости вызванный употреблением алкоголя, средняя(вторая) стадия, постоянная форма употребления. Воздержание в условиях исключающих употребление. G40.5 Особые эпилептические синдромы; G31.2 Дегенерация нервной системы вызванная алкоголем; М40.2 Другие и неуточненные кифозы. Миофасциальный синдром. М2.6 Алкогольная кардиомиопатия; К70.0 Алкогольная жировая дистрофия печени [жирная печень].

Рекомендовано: Продолжение лечения условиях реабилитационного отделения; Наблюдение врача психиатра-нарколога в диспансере по месту жительства; Наблюдение врача невролога, для подбора адекватной противосудорожной терапии. Посещение групп сообщества АА; Продолжить прием противосудорожной медикаментозной терапии Таб. Карбамазепин 200 мг по 1 таб утром и вечером постоянно; Повторное обращение за помощью в случае рецидива заболевания, обострения влечения к алкоголю.

Клинический пример № 3 (тяжесть алкогольного абстинентного синдрома)

Пациент М., 66 л., на лечении находится в 1-й раз.

Анамнез со слов больного и его жены:

Родился в Грузии, в 1956 году. Беременность матери протекала без осложнений родился в срок, с осложнением, со слов - гидроцефалия. Воспитывался в полной семье. Родители простые рабочие. Отец тракторист. Умер в возрасте 91 года. По характеру строгий, но справедливый «воспитывал кнутом и пряником». Мать мотористка на обогатительной фабрике, добрая, справедливая, эмоциональная, в настоящий момент жива. Есть старший брат и сестра, поддерживает с ними связь.

Воспитывался в гипоопеке: «родители постоянно были на работе, нас растила бабушка». В детстве, за провинности не били, находили другие методы наказания «в угол ставили, трудотерапией занимались».

Детский сад посещал с 3-х лет, но посещал не часто, т. к. большую часть времени воспитывался бабушкой. Считает себя обычным ребенком. В развитии от сверстников не отставал, был любознательным и общительным. Очень любил занятия требующие концентрации внимания и усидчивости, отмечал интерес к технике и электронике «в 5 лет взял паяльник в руки, в 10 лет освоил швейную машинку». В возрасте 6 лет впервые попробовал алкоголь, вино: «у нас дома в Грузии, вино как компот пьют за обедом, вот мне как-то раз и дали попробовать вина». Первые ощущения от пробы алкоголя практически не помнит «помню, что не очень понравилось». В дальнейшем алкоголь употреблял не чаще 1-2 раз в месяц, до 0,25 литра красного вина в сутки. В школу поступил в 7 лет. Учился в обычной школе. Среди предметов отдавал предпочтение точным наукам (математика, физика, химия), закончил 10 классов с 4-кой по русскому языку «мне должны были дать золотую медаль, но дали сыну директора, т. к. две золотых медали в один год дать не могли». В школьные годы увлекался плаванием, имел 3-й взрослый разряд, но из-за проблем с глазами был вынужден прекратить занятия «от хлорки глаза болели». Себя характеризует человеком сдержанным, воспитанным, с обостренным чувством справедливости. Конфликтных ситуаций старался избегать «но в случае чего, мог за себя постоять, меня не сложно вывести из себя». Так же отмечает, что быстро приходил в себя и

успокаивался, но обиду помнил долго. После окончания школы принял решение поступать в институт им. Менделеева. Но, не смог поступить из-за 3-ки по химии на вступительных экзаменах. Поступил в техническое училище, проучившись 9 месяцев получил специальность слесаря систем вентиляций и кондиционирования воздуха, затем был призван в армию. Проходил службу в ж/д войсках. После службы в армии переехал в Москву, поступил в МИСИ им. Куйбышева на вечернее отделение. Одновременно с этим работал на стройках, специалистом по системам вентиляции. С 22 лет, начал эпизодически, 1-2 раза в неделю употреблять крепкий алкоголь, предпочитал водку, не более 0,2 литра в сутки. Жил в общежитии. С 25 лет стал общаться с девушками. В скором времени познакомился с девушкой, завязались крепкие отношения. В 26 лет случился первый судорожный припадок: «вышел из вагона метро, поднимался на эскалаторе, крепко сжал палец девушки, тело словно окаменело, не реагировал на слова девушки, но я этого практически не помню, это девушка рассказала». Сам больной связывает этот эпизод с сильнейшими эмоционально-физическими нагрузками в тот период времени: «я спал по 3-4 часа в день, работал, учился, плохо питался». Затем через 9 месяцев, дома, во время сна случилась серия из 3-х судорожных припадков «один за одним», «в себя пришел уже в машине скорой помощи, ничего не помнил, потом уже девушка и врачи рассказывали» Был госпитализирован в больницу, осмотрен неврологом, проводилось ЭЭГ. Установлен диагноз эпилепсия. В качестве терапии была назначена Вальпроевая кислота с постепенным наращиванием дозировки до 2000 мг в сутки «никакого особого эффекта не ощущал от лечения». Выписку из истории болезни предоставить не смог. От употребления алкоголя в последующие годы отказался полностью. В дальнейшем судорожные припадки стали случаться практически ежедневно. Перед началом судорожного припадка ощущал появление внутреннего напряжение, покалывающие боли в мышцах верхних и нижних конечностей, небольшие спазмы мускулатуры по всему телу», «мог с кем-нибудь поругаться и случался судорожный припадок». В скором времени получил группу

инвалидности. Женился в возрасте 27 лет: «жена меня поддерживала, дай бог ей здоровья, не бросила». В 27 лет родился сын. Прекратил трудовую деятельность, жил на пособие по инвалидности и доходы жены. В 37 лет родилась дочь. Дети проблем со здоровьем не имеют. В 45 лет, во время посещения храма, случился судорожный приступ, был замечен заведующей отделением неврологии, которая в тот момент так же находилась в храме: «заведующая потом взялась меня лечить, взяла под своё наблюдение». После коррекции медикаментозной терапии был назначен «Топирамат» 75 мг в сутки и «Пантогам» 500 мг в сутки. В результате коррекции медикаментозной терапии частота судорожных припадков стала постепенно снижаться, до 1-2 раза в месяц, а к 50 годам частота судорожных припадков снизилась до 1 раза в 6 месяцев. С 50-ти лет возобновил употребление алкоголя. Мотивом к употреблению называет «скуку и частое плохое настроение». Употреблял водку, до 0,5 литра в сутки, 3-4 раза в неделю «алкоголь помогал мне лучше любых лекарств бороться с напряжением, тревогой после ссор и переживаний, я чувствовал себя спокойно». К 53-м годам сформировались запои длительностью до 3-х дней, со светлыми промежутками между запоями до 5-ти дней, суточная толерантность выросла до 0,7 л водки. Сформировался абстинентный синдром в виде тревоги, раздражительности, тошноты, рвоты, слабости, дрожи в теле, нарушений сна, непреодолимого желания употребить алкоголь. С утратой ситуационного и количественного контроля. Стал отмечать амнестические формы опьянения. Острые психотические состояния, галлюцинозы, алкогольные психозы отрицает. Примерно в этом же возрасте появились стойкие нарушения ночного сна, после обращения за помощью к неврологу был назначен Кветиапин 50 мг перед сном. Совмещал употребление алкоголя с медикаментозной терапией.

Проживает в собственной квартире с женой, дочерью, сыном и женой сына. Отношения в семье конфликтные, прежде всего с женой сына: «мы ненавидим друг друга». Употребление алкоголя членами семьи отрицает. На лечение в наркологическую больницу поступает впервые «вместе с

родственниками решили, что мне надо бы полечиться, я от них отдохну, а они от меня». Последний судорожный приступ 30 дней назад «сильно поругался с родными и таблетки выпил несвоевременно, вот и приступ случился». Со слов жены, был кратковременный эпизод нарушения сознания «не больше минуты» с монотонными цикличными движениями и несколькими повторением последних сказанных слов, был вовремя усажен на диван. За помощью не обращался. Продолжил регулярный прием медикаментозной терапии, Топирамат 200 мг в сутки; Таб. Кветиапин 50 мг на ночь.

В течении последнего полугода длительность запоев выросла до 5 дней, со светлыми промежутками между запоями до 3-4 дней, суточная ттолератность выросла до 1.0 л водки. Настоящий запой в течение 4-х дней. Последнее употребление алкоголя за 5 часов до поступления, дробно в течении 4 часов 0,25 литра водки.

Соматическое состояние: правильного телосложения, пониженного питания. Кожные покровы физиологической окраски. В затылочной области волосистой части головы старый рубец 2 см. Язык сухой, обложен белым налетом, на боковых поверхностях языка старые рубцы. Изо рта запах метаболитов алкоголя. Носовое дыхание затруднено, носовая перегородка искривлена. В области спинки носа старый рубец 1 см. В легких дыхание везикулярное, хрипов нет. Тоны сердца приглушены, ритмичные. АД 160/90 мм рт. ЧСС 90 уд.в 1 мин. Т тела 36,5С. Живот мягкий, безболезненный во всех отделах. Печень выступает из под края реберной дуги на 2 см. Симптом поколачивания по поясничной области отрицательный с обеих сторон. Отёков нет. Физиологические отправления, со слов больного не нарушены.

Неврологическое состояние:. Зрачки S=D, равновеликие, сужены. Фотореакция вялая, конвергенция сохранена. Язык по срединной линии. Лицевая мускулатура симметрична. Сухожильные рефлексы симметричны, снижены. Выраженный тремор верхних конечностей пальце рук, век, языка. В позе

Ромберга заваливается. Походка шаткая. ПНП выполняет с промахиванием. Острой очаговой и менингеальной симптоматики не выявляет.

Психическое состояние: Поступил в сопровождении жены. В кабинет зашел постучавшись. Напряженной походкой прошел по кабинету и сел на предложенное место. На стуле сидит выпрямив спину, руки лежат на коленях, пристально смотрит в глаза врачу, лицо гипомимично. В беседе с врачом достаточно вежлив, дистанцию соблюдает, на вопросы отвечает обстоятельно, с множеством мелких деталей и подробностей. В процессы беседы часто раздражительным из-за уточняющих вопросов «а вы не перебивайте доктор, я вам все расскажу». Голос громкий, речь дрожащая. Высказывает жалобы на тревогу, раздражительность, внутреннее напряжение, тошноту, дрожь в теле, слабость, требует как можно скорее начать лечение, ссылаясь на своё «ужасное самочувствие, требующее незамедлительного лечения». В поведении беспокоен, суетлив, активно интересуется своей медикаментозной терапией «чем вы меня будете лечить?!», «я прошу вас назначить мне мои препараты, которые мне жизненно необходимы - топирамат, кветиапин и пантогам, в тех дозировках в которых я их получаю и строго в назначенное время!» Формальнологических нарушений мышления не выявляется, мышление в нормальном темпе. Анамнестические сведения сообщает последовательно. Внимание неустойчивое, легко отвлекаемое. Ориентирован в месте, времени и собственной личности. Эмоциональный фон снижен. Тревога выражена. Острой психотической симптоматики, обманов восприятия, суицидальных тенденций не наблюдается. Критика к заболеванию снижена: «подлечусь и поеду в деревню, делами, садом и огородом заниматься». Эмоционально оживляется при разговоре на тему употребления алкоголя, с удовольствием рассказывает о позитивных эффектах влияния алкогольного опьянения на свое психическое состояние. Настрой на лечение носит ситуационный характер.

Диагноз при поступлении: Б 10.30 Синдром отмены алкоголя неосложненный.

Лабораторная диагностика: Клинический анализ крови - Гемоглобин 140 г/л; Эритроциты 5,3 х1012/л; Лейкоциты 4,1 х109/л. Биохимический анализ крови -Глюкоза 3,0 ммоль\л; Общий белок 80 г/л; Билирубин общ. 6 мкмоль/л; Креатинин 90 мкмоль/л; АЛТ 115 Ед/л; АСТ 147 Ед/л; ГГТ 321 Ед/л. Клинический анализ мочи - Цвет соломенно-желтый; Плотность 1.011;

Инструментальная диагностика: ЭКГ - Ритм синусовый. ЧСС 98 уд\мин. Умеренные изменения миокарда. ФЛГ - без патологии. ЭЭГ - в фоновой записи умеренные диффузные изменения биоэлектрической активности головного мозга с признаками дисфункции неспецифических срединных структур. На фоне функциональных нагрузок выявляются признаки снижения порога судорожной готовности. Достоверной очаговой патологии не выявлено.

Осмотр врача терапевта: I11.9 Гипертензивная [гипертоническая] болезнь с преимущественным поражением сердца без (застойной) сердечной недостаточности. Рекомендовано: Индапамид+Периндоприл табл. 0.625 мг+2.5 мг, гепатопротекторная терапия; продолжить назначения лечащего варча.

Осмотр врача невролога: G40.8 Симптоматическая парциальная эпилепсия со сложными парциальными и вторично-генерализованными судорожными приступами; G93.4 Энцефалопатия сложного генеза (травматическая, дисциркуляторная, токсическая). Рекомедовано: Sol. AеthylmethyШydшxypyridme succinati 5.0 в\м №10; Tab. Acidi Hopantenici 250 mg 2 табл утро+ 1 табл день д\о; Tab. Aminophenylbutyric acidi 250 mg 1 табл на ночь д\о

Заключение психолога: снижение регуляции собственной деятельности (серийный счет); незначительное снижение устойчивости и концентрации внимания; снижение объема зрительно предметной и слухоречевой памяти; познавательные процессы без выраженных особенностей; мышление с тенденцией к конкретному. В эмоционально-личностной сфере снижение

регуляции и контроля эмоций, обеднение и оскудение потребностно-мотивационной сферы. Больной интеллектуально сохранен, однако отмечается тенденция к снижению, отмечается сужение круга интересов, эмоциональная лабильность.

В течении первых 5-ти дней больной получал: Дезинтоксикационную терапию, препараты витаминов группы «В»,

бромдегидрохлорфенилбензодиазепин - 3 мг в течении дня и 4,0 мл в/м на ночь, глицин 800 мг/сут,топирамат 75 мг в сутки, кветиапин 50 мг в сутки, аминофенилмасляную кислоту 750 мг в сутки. Большую часть времени проводил в палате, был избирательно общителен с персоналом отделения, часто вступал в конфликты с медицинским персоналом, из-за «нарушения режима приема таблеток», требовал получения своей медикаментозной терапии в строго определенные часы(на 1 час раньше приема таблеток остальными пациентами). Часто вступал в конфликты с соседями по палате. В результате больной был переведен в отдельную палату, после чего стал более упорядочен в поведении. Режиму отделения подчинялся, инструкции персонала выполнял. Во время утренних обходов жалоб активно не высказывал, отмечал улучшение самочувствия. Ночной сон был достаточной глубины и продолжительности. Аппетит был умеренно снижен. Физиологические отправления без патологии.

На 6-й день пребывания отметил общее улучшение самочувствия, ранее имеющиеся, при поступлении жалобы исчезли. Однако в поведении больного стала отмечаться раздражительность и излишняя грубость в отношении персонала отделения Сам больной стал отмечать перепады настроения в течение дня. Мысли об употреблении алкоголя категорически отрицал, однако эмоционально оживлялся при разговорах на алкогольную тематику.

Медикаментозная терапия была скорректирована, был назначен галоперидол 4,5 мг в сутки. В результате, в течение последующих 2-х дней

состояние больного улучшилось, имеющиеся ранее жалобы исчезли, выровнялся фон настроения, стал упорядочен в поведении, перестал конфликтовать с персоналом отделения, однако больной отметил легкую слабость, и сонливость в течения дня. В дальнейшем дозировка галоперидола была снижена до 3 мг в сутки.