Государственная политика и региональная практика использования знаний о религии в образовательном пространстве центра России: 1985-2012 годы тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат наук Пигорева, Ольга Владимировна

• Пигорева, Ольга Владимировна
• кандидат наук
• 2016

Оглавление диссертации кандидат наук Пигорева, Ольга Владимировна

Введение.................................................................................. 4

Глава 1. Историография, источники и теоретико-методологические основы исследования................................................................. 18

1.1. Историография проблемы......................................................... 18

1.2. Источники исследования........................................................... 50

1.3. Теоретико-методологические основы исследования........................ 73

Глава 2. Генезис знаний о религии в новом образовательном пространстве: 1985-1991 годы........................................................... 104

2.1. Государство, школа и общество как субъекты нового образовательного пространства в период реформы школы..................................... 104

2.2. Изменение государственно-церковных отношений и новое образовательное пространство................................................................... 130

2.3. Начало использования знаний о религии в школе в условиях идеологической неопределенности.......................................................... 154

Глава 3. Эволюция государственной политики в сфере образования в отношении использования знаний о религии и практика реализации: 1992-2002 годы...................................................................................... 173

3.1. Поиск путей развития образовательного пространства в период кризиса системы образования и религиозного плюрализма: 1992-1994 годы 173

3.2. Культурно-историческое наследие региона как средство преодоления кризиса и условие развития образовательного пространства с православным компонентом: 1995-1998 годы.............................................................. 209

3.3. Исторический опыт становления учебного курса «Основы православной культуры» (на примере Курской области)............................... 249

3.4. Духовно-нравственное воспитание как одно из направлений государственной политики в сфере образования: 1999-2002 годы..................... 267

Глава 4. Приоритеты государственной политики в сфере образования и опыт регионов по использованию знаний о религии в условиях модернизации и глобализации: 2003-2012 годы.......................... 300

4.1. Расширение практики изучения традиционной религиозной культуры: 2003 - ноябрь 2007 года.......................................................... 300

4.2. Создание региональной системы духовно-нравственного воспитания на аксиологических категориях православной культуры (на примере Белгородской и Смоленской областей)................................................. 330

4.3. Реализация новых федеральных требований к изучению религии в образовательном пространстве регионов (декабрь 2007 - 2012 годы) .... 356

Заключение.............................................................................. 391

Список источников и литературы............................................... 402

Приложения............................................................................. 502

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Государственная политика и региональная практика использования знаний о религии в образовательном пространстве центра России: 1985-2012 годы»

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность исследования обусловлена важностью исторического осмысления в контексте утвердившихся в современной науке методологических подходов и методов исторического опыта реализации государственной политики в сфере образования в отношении использования знаний о религии. Преподавание знаний о религии берет начало в новом образовательном пространстве рубежа 19801990-х годов, когда усиление атеистического воспитания и тотальный контроль в идеологической сфере сменились мировоззренческим кризисом и религиозным плюрализмом, школа увлеклась вариативным преподаванием инновационных учебных курсов, ни один из которых не претерпел таких кардинальных изменений в целеполагании, содержательном наполнении, не вызывал столь острые дискуссии в обществе и при этом имел высокий социальный запрос на изучение, как курсы религиозной тематики. Сформированный за четверть века исторический опыт государственной политики и региональной практики в аспекте использования знаний о религии в образовательном пространстве российских провинций -весьма разнообразный, противоречивый, социально востребованный и в то же время подвергающийся критике - требует комплексного исследования.

Своевременность исторического анализа проблемы определяется также значимостью регионов в сохранении российского образования: в результате передачи в 1990-е годы со стороны федерального центра на уровень субъектов многих полномочий в вопросах образования, традиционно находившихся в ведении центральных органов государственного управления, именно работа регионов, учитывавшая местные культурно-исторические особенности и традиции, образовательные запросы жителей, способствовала преодолению кризиса системы образования. Изучение практики реализации государственной политики на примере конкретных территорий будет содействовать обогащению исторической науки сведениями на микро-территориальном уровне, позволяя достичь высокой степени конкретизации, что обеспечивает научную достоверность и глубину результатов исследования.

России как многонациональному и многоконфессиональному государству важно учитывать специфику территорий, сохранять и изучать историю и традиции проживающих на них народов. Осмысление опыта провинциальных областей центра России, обратившихся к изучению в школах истории и культуры православия (как традиционной для данных территорий и имеющей наибольшее число последователей религии) в период разрушения привычных ценностей и мировоззренческого кризиса, расширивших преподавание во времена глобализационных трансформаций, поможет оценить значение региональной инициативы в формировании образовательного пространства, выработать научные рекомендации, которые могут быть применены при разработке государственной и региональной политики в сфере образования, способствуя сохранению культурно -исторического наследия.

Актуальность осмысления проблемы связана также с расширением научных подходов к пониманию образовательного пространства как научной категории. Крайне важно изучение истории формирования нового образовательного пространства в период кардинальных социально-политических, экономических, идеологических и культурных преобразований с учетом не только структурно-содержательной специфики, но и с позиций накопленного опыта реализации государственной политики в сфере образования, выявления исторических взаимосвязей субъектов и роли региональных инициатив.

Своевременность изучения темы определяется также значимостью для современного российского общества восстановления приоритета национальных ценностей, частью которых является традиционная религиозная культура. Особенно остро утрата традиций и ассимиляция национальных ценностей проявляются в молодежной среде. Содействовать сохранению традиций и национально -культурной идентичности российских территорий и проживающих на них народов призвана система образования, посредством которой государство формирует интеллектуальный, культурный, нравственный уровень граждан. Важно изучение генезиса знаний о религии в образовательном пространстве российских регионов

как значимого средства духовно-нравственного воспитания, признанного в XXI веке важной составляющей отечественного образования.

Реконструкция исторического опыта государственной политики в сфере образования в отношении использования знаний о религии приобретает особую актуальность в связи с распространением в современном мире экстремизма под религиозными лозунгами. Анализ истории формирования законодательной базы, регламентирующей сотрудничество образовательных учреждений и религиозных организаций, исследование накопленного на местах опыта взаимодействия школы и Русской православной церкви, изучение имевшего место в российском образовании внедрения деструктивных религиозных организаций необходимы для выявления положительных и отрицательных сторон подобного взаимодействия с целью использования позитивных примеров сотрудничества и ограждения молодежи от религиозных заблуждений.

Совокупность перечисленных факторов позволяет представить исследуемую проблему в качестве актуальной и значимой, однако в исторической науке отсутствуют как теоретические работы по изучению государственной политики в сфере образования периода смены цивилизационной парадигмы в отношении использования знаний о религии, так и обобщающие исследования региональной практики.

Объект исследования: государственная политика в сфере общего образования по использованию знаний о религии в образовательном пространстве провинциальных областей центра России в 1985-2012 годах. Образовательное пространство рассматривается как историческая категория, его формирование обусловлено взаимовлиянием субъектов (государства, школы, общества, провинциальной учительской интеллигенции, региональных органов исполнительной и законодательной власти и органов местного самоуправления, региональных и муниципальных органов управления образованием, Русской православной церкви) по реализации образовательных программ общего образования на конкретной территории в трудный период перехода от советских государственно-политических отношений к новой российской государственности.

Предмет исследования: деятельность федеральных и региональных органов исполнительной и законодательной власти, местного самоуправления, общеобразовательных учреждений, педагогической, родительской, научной общественности, общественных и религиозных организаций по использованию знаний о религии в образовательном пространстве провинциальных областей центра России в 1985-2012 годах.

Хронологические рамки исследования охватывают период с 1985 по 2012 год. Нижняя граница (1985 г.) связана с началом периода перестройки, приведшего к трансформации общественно-политического и экономического устройства страны, изменению официальной идеологии. Новая государственная политика повлекла изменение государственно-церковных отношений и отказ от приоритета классовых пролетарских ценностей, способствовала кардинальной реформе школы и началу формирования нового образовательного пространства, детерминировав демократизацию и гуманизацию образования, его вариативность, быстрый и резкий переход от усиления атеистической работы в связи с приближением юбилея христианства до смягчения в конце 1980-х годов идеологического контроля со стороны партийно-правительственных структур. Верхняя граница (2012 г.) - время качественно нового этапа развития государственной политики в отношении использования знаний о религии в системе общего образования, когда во всех российских школах был введен учебный курс «Основы религиозных культур и светской этики». Исторический анализ в указанных хронологических рамках позволит рассмотреть эволюцию государственной политики в сфере образования от господства атеистической идеологии к признанию важности использования знаний о религии в воспитании подрастающего поколения, изучить опыт регионов.

Территориальные границы исследования охватывают области центра РСФСР (1985-1991 годы) - Российской Федерации (1992-2012 годы): Белгородскую, Брянскую, Владимирскую, Воронежскую, Ивановскую, Калужскую, Костромскую, Курскую, Липецкую, Орловскую, Рязанскую, Смоленскую, Тамбовскую, Тверскую, Тульскую и Ярославскую. Избранные для исторического анализа

территории, имеющие высокую плотность населения (их площадь равна 3,8% территории России, здесь проживает почти 27% населения страны)1, характеризуются устойчивым экономическим и культурным развитием, а их жители составляют ядро российского культурного ареала. Здесь формировались культура и менталитет русского народа в эпоху Киевской Руси, Московского государства и Российской империи; в советский период указанные области располагали крупнейшим научным и культурно-просветительским потенциалом. Диссертант особое внимание уделил специфике российской провинции2 как хранительницы традиционных национальных ценностей, что ярко проявилось в избранных для анализа территориях, имеющих во многом сходное культурно-историческое развитие и похожие черты в общественно-политической и социально-экономической жизни, в стремлении к сохранению и изучению культурно-исторического наследия родного края. Важной особенностью исследуемых регионов является внутреннее единство образовательного пространства, формирование которого зависело от государственной политики в области образования и региональных потребностей, интересов и инициатив, регламентировалось федеральными и местными (областными, муниципальными) нормативными правовыми актами. Сочетание указанных факторов позволило изучить государственную политику в отношении использования знаний о религии в системе общего образования и проанализировать практику ее реализации в образовательном пространстве избранных для исторического анализа территорий.

Теоретико-методологические основы исследования включают общефилософские и специальные исторические методы, положения цивилизационного подхода, достижения научной мысли в области истории, философии, педагогики, религиоведения, юриспруденции, культурологии, социологии. Автор опирался на теоретические обоснования изучения государственной политики в сфере образования и практики ее реализации, учитывал ключевые положения синергетики, в

1 Социально-демографический портрет России: по итогам Всероссийской переписи населения 2010 года [редкол.: М.А. Дианов и др.]. М.: ИИЦ «Статистика России», 2012. С. 93-94.

2 Внимание к специфике провинции обусловило исключение из числа рассматриваемых в диссертации территорий, географически тесно связанных с исследуемыми областями центра России, г. Москвы как столицы и Московской области как региона во многом неоднородного (ближнее и дальнее Подмосковье).

частности, нелинейности, при изучении формирования образовательного пространства регионов. Традиционная религиозная культура рассматривается как хранительница духовно-нравственных ценностей. Опора на ценностный подход расширила возможности научного осмысления вопросов сохранения и передачи культурно-исторического наследия страны и региона и формирования у молодежи аксиологических мировоззренческих основ.

Цель работы заключается в комплексном научном анализе государственной политики и региональной практики в отношении использования знаний о религии в образовательном пространстве центра России в 1985-2012 годах с учетом специфики провинции.

Поставленная цель потребовала решения следующих задач:

- установить степень научной разработанности историографии проблемы, проанализировать источниковую базу, теоретико-методологические основы изучения практики реализации государственной политики в сфере образования в отношении использования знаний о религии;

- выделить исторические этапы и раскрыть эволюцию государственной политики в сфере образования по использованию знаний о религии с учетом особенностей региональных инициатив и расширения полномочий российских субъектов;

- выявить и определить роль субъектов образовательного пространства провинций центра России в становлении и развитии знаний о религии как средства воспитания подрастающего поколения и сохранения и изучения культурно -исторического наследия страны и региона;

- проанализировать факторы, детерминировавшие возникновение и развитие знаний о религии в новом образовательном пространстве городских и сельских поселений центра России;

- исследовать основные направления реализации государственной политики в сфере образования в отношении использования знаний о религии, рассмотрев целеполагание, формы и методы преподавания, нормативно-правовое, программно-методическое, кадровое обеспечение;

- выявить условия, детерминировавшие переход в образовательном пространстве регионов от религиозного плюрализма к изучению традиционной для исследуемых территорий православной культуры;

- определить особенности влияния расширения научного знания по истории Русской православной церкви, ее взаимоотношений с властью и обществом на образовательное пространство регионов.

Научная новизна исследования состоит во всестороннем историческом анализе проблемы появления и развития знаний о религии в образовательном пространстве провинций центра России в 1985-2012 годах как обусловленного изменением государственной политики и развитием региональной практики сквозного процесса от усиления атеистического воспитания в связи с приближавшимся юбилеем христианства до введения на федеральном уровне учебного курса «Основы религиозных культур и светской этики».

Комплексное изучение проблемы позволило сделать вывод, что не государство, а регионы инициировали обращение к религиозной тематике в школьной практике, что стало возможным вследствие создания в период перестройки и первые постсоветские годы политических условий для позитивного осмысления религиозных категорий, изменения государственной политики в области образования, разработки новой нормативно-правовой базы. В диссертации выявлены и охарактеризованы тенденции и противоречия реализации государственной политики в сфере образования по использованию знаний о религии, обосновано, что именно региональная практика, опережая государственную политику и научные изыскания, вырабатывала методологические подходы к изучению религии, определяла целеполагание, формы и методы работы. Аргументировано, что новое законодательство, разрешив на этапе перехода от СССР к России использование знаний о религии в школьной практике, не установило механизмы реализации, и в дальнейшем государство в ответ на деятельность и инициативы регионов посредством издания на федеральном уровне нормативных правовых документов вынуждено было регулировать и упорядочивать складывавшуюся на местах практику. Обосновано, что с 2009 года государство выступало как главная определяющая

сила в регламентации использования знаний о религии в школе; введение с 2012 года во всех российских школах комплексного учебного курса «Основы религиозных культур и светской этики» представлено как институализация использования знаний о религии в системе общего образования.

Новизна исследования заключается в определении исторических этапов (1985-1991, 1992-2002, 2003-2012 годы) реализации государственной политики в сфере образования в отношении использования знаний о религии, в рамках которых проанализированы генезис, целеполагание, формы и методы, динамика преподавания, нормативно-правовое, программно-методическое, кадровое обеспечение. Показано произошедшее на первом этапе (1985-1991), который анализируется в контексте политики СССР как формы государственного существования России, изменение государственной политики, детерминировавшее развитие инициативы в изучении религии; доказано, что истоки обращения советской школы к использованию знаний о религии обусловлены демократизацией и гуманизацией образования, переходом от классовых ценностей к общечеловеческим, начавшимся в период подготовки и празднования юбилея христианства религиозным возрождением и изменением государственно-церковных отношений. При этом обосновано, что в 1985-1991 годах образовательная парадигма в отношении использования знаний о религии не претерпела существенных изменений (обращение к религиозной тематике имело место в качестве отдельных примеров из практики формировавшегося в провинциях центра РСФСР нового образовательного пространства), тогда как с позиций государственно-церковных отношений данный этап в связи с глубиной произошедших в отношении религии изменений не имеет внутреннего единства. Анализируя второй этап (1992-2002), автор раскрыл становление законодательной базы в сфере образования в отношении использования знаний о религии, выявил факторы, способствовавшие расширению социального образовательного запроса в изучении религии. На фактических примерах обосновано, что многие области (после законодательного закрепления в 1993 году права на осуществление государственной власти на уровне субъектов Российской Федерации) региональными нормативными правовыми актами регулировали формиро-

вание образовательного пространства в соответствии с местными особенностями и потребностями, включавшими в том числе запрос на изучение традиционной религиозной культуры. Дана оценка произошедшего в первой половине 1990-х годов, в условиях кризиса системы образования и господства религиозного плюрализма, наполнения образовательного пространства разнообразными учебными курсами религиозной тематики. С привлечением широкого круга исторических источников доказано, что в середине 1990-х годов изучение культурно-исторического наследия региона выступало в качестве средства преодоления методологического кризиса и важного условия формирования образовательного пространства с православным компонентом, на конкретных исторических примерах показан произошедший в провинциях центра России переход от религиозного плюрализма к изучению традиционной для регионов православной культуры. Изучив эволюцию государственной политики в сфере образования, автор обосновал произошедшее на федеральном уровне на рубеже 1990-2000-х годов признание важности духовно-нравственного воспитания, оценил роль региональной практики. В работе проанализировано произошедшее на третьем этапе (20032012) расширение преподавания в провинциях центра России курсов по истории и культуре религий, выявлено и охарактеризовано развитие устойчивого приоритета изучения православной культуры; обосновано изменение государственной политики в сфере образования в отношении использования знаний о религии, выразившееся в строгой регламентации федеральными нормативными правовыми актами преподавания учебных курсов религиозной тематики.

Автором расширены методологические подходы к проведению исторического анализа реализации государственной политики в сфере образования в отношении использования знаний о религии: обоснована необходимость опоры на положения цивилизационного подхода, принципы ценностного и институционального подходов, ключевые положения синергетики, в частности, нелинейности и синер-гетической парадигмы; доказана важность учета особой роли провинциальной учительской интеллигенции в определении мировоззренческих основ учебно-воспитательного процесса в кризисный период истории; аргументировано значи-

тельное влияние расширения и накопления научных знаний по истории Русской православной церкви, ее взаимоотношений с властью и обществом на формирование образовательного пространства в регионах и становление практики изучения православной культуры. Введены понятия, необходимые для изучения исторического опыта реализации государственной политики в сфере образования в отношении использования знаний о религии на рубеже ХХ-ХХ1 веков: идеологическая неопределенность, религиозный плюрализм в школьной практике, изменение мировоззрения провинциальной учительской интеллигенции, аксиологическая значимость изучения религии, региональное образовательное пространство с православным компонентом, субъекты нового образовательного пространства провинций центра России.

Новизна исследования заключается в использовании термина «новое образовательное пространство» как категории исторической науки при исследовании происходивших на рубеже ХХ-ХХ1 веков в процессе реализации государственной политики в сфере образования изменений. Путем анализа разнородной источни-ковой базы, опираясь на расширенную методологию изучения реализации государственной политики в сфере образования в отношении использования знаний о религии, выявлены субъекты нового образовательного пространства (государство, школа, общество, провинциальная учительская интеллигенция, региональные органы исполнительной и законодательной власти и местного самоуправления, региональные и муниципальные органы управления образованием, Русская православная церковь), обоснованы значение совместного деятельного участия различных субъектов и роль личностного фактора в становлении знаний о религии в образовательном пространстве исследуемых территорий.

В научный оборот введены новые исторические источники из фондов Государственного архива Российской Федерации и 11 государственных архивов субъектов Российской Федерации, раскрывающие историю государственной политики в сфере образования в отношении использования знаний о религии, генезис учебных курсов религиозной тематики, позволяющие определить сходные и отличительные черты в реализации государственной политики в образовательном про-

странстве областей центра России, изучить региональные, педагогические инициативы, выявить положительные результаты и допущенные ошибки.

Теоретическая и практическая значимость исследования. Данное исследование расширяет методологические подходы к изучению государственной политики в сфере образования в отношении использования знаний о религии и практики ее реализации в образовательном пространстве провинциальных областей Центральной России. Полученные научные результаты формируют целостное представление об эволюции государственной политики в сфере образования в 1985-2012 годах по использованию знаний о религии, выявляя государственные и региональные приоритеты, ошибки, противоречия. Теоретически значим вывод автора о необходимости аксиологических подходов к использованию знаний о религии в системе общего образования как средства духовно-нравственного воспитания, сохранения и изучения культурно-исторического наследия страны и региона. Полученные результаты и анализируемые в диссертации исторически достоверные примеры могут быть использованы при разработке форм и методов преподавания учебных курсов религиозной тематики, определении их целеполагания, организации духовно-нравственного воспитания подрастающего поколения, создании региональных программ развития образования, подготовке научных публикаций по истории России, разработке научно-методических рекомендаций.

Основные положения, выносимые на защиту:

- в истории государственной политики в сфере образования в отношении использования знаний о религии и практики ее реализации в образовательном пространстве провинций центра России выделяется три этапа (1985-1991; 1992-2002; 2003-2012), которые зависели от законодательной базы в сфере образования и в отношении религии, деятельности субъектов нового образовательного пространства, развития региональных инициатив;

- инициатива использования знаний о религии в системе общего образования, детерминированная изменением государственной политики, преодолев исторический путь от зарождения на последнем этапе перестройки идеи по использованию знаний о религии в учебно-воспитательной работе школ до формирования

в середине первого десятилетия ХХ1 века масштабной и разнообразной практики изучения традиционной религиозной культуры, в 2012 году получила институциональное закрепление в качестве преподавания на федеральном уровне учебного курса «Основы религиозных культур и светской этики»;

- в конце 1980-х годов в областях центра РСФСР началось формирование нового образовательного пространства, в котором вырабатывался первый опыт использования знаний о религии в учебно-воспитательной работе школ; деятельность его субъектов (государства, школы, общества, провинциальной учительской интеллигенции, региональных органов исполнительной и законодательной власти и местного самоуправления, региональных и муниципальных органов управления образованием, Русской православной церкви) способствовала становлению практики использования знаний о религии в системе общего образования;

- значительная роль в становлении знаний о религии в образовательном пространстве провинциальных областей центра России принадлежала учительской интеллигенции, которая в период экономического и методологического кризиса школьного преподавания в ходе самостоятельных мировоззренческих поисков обратились к истории и культуре религий как нравственному императиву в организации учебно-воспитательной работы;

Список литературы диссертационного исследования кандидат наук Пигорева, Ольга Владимировна, 2016 год

ция .

В отечественной историографии указываются различные причины «застоя в школе». О.Н. Смолин оценил реализуемые вплоть до 1988 года реформы как непродуктивные, несмотря на солидное ресурсное обеспечение и научную подго-товку306. Л.И. Анайкина считает, что были выдвинуты утопичные задачи, поскольку не учитывалось реальное положение дел как в народном образовании, так

307

и в стране в целом, особенно возможности финансирования образования307. Г.Е. Козловская отмечает, что вопросы реализуемой в первые годы перестройки реформы школы «не были проработаны должным образом, не во всех инстанциях партийного и государственного руководства (в тот момент весьма неустойчивого) согласованы. в свете новых, горбачевских установок на "ускорение" ряд поло-

308

жений этого документа представлялся слабым, недостаточным» . Г.В. Кораблева придерживается мнения, что реформа школы по сути и не была таковой, так как не имела главной идеи, стратегии, методологии, в ней не было заложено четких экономических, правовых, педагогических положений, в то время как общеобразовательная школа в этот период нуждалась в глубокой реорганизации всего внутреннего уклада, требовалось изменение самой парадигмы образования309.

«Пробуксовку реформ» отмечали на местах. Научный интерес представляют проходившие в областях центра РСФСР дискуссии. Так, Л.И. Акатов, заведующий отделом науки и учебных заведений Курского обкома КПСС, на совещании с работниками народного образования г. Курска называл в числе главных причин «пробуксовки» недостаточную роль учителя в организации учебно-воспитательного процесса: «.без учителя ни одна проблема в школьном деле не

304 ГАРФ. Ф. Р-5451. Оп. 28. Д. 3383. Л. 16, 22.

305 Резолюция XIX Всесоюзной конференции КПСС. С. 5-39.

306 Смолин О.Н. Образование. Политика. Закон... С. 159.

307 Анайкина Л.И. Партийно-государственная политика в сфере народного образования. С. 265.

308 Козловская Г.Е. Российское образование в постсоветский период. С. 105.

309 Кораблева Г.В. Школьная политика и ее осуществление... С. 66.

может быть решена» . Значимость роли учителя, его подготовки и личных качеств в реализации школьной реформы подчеркивал начальник Костромского об-

311

ластного управления народного образования С.А. Тарабухин . В Белгородской области в числе причин реализации реформы «не революционным, а эволюционным путем» была названа оторванность содержания образования и воспитания от жизни и сосредоточение основного внимания всего лишь на организаторской дея-

312

тельности . Обсуждение причин «пробуксовки» школьной реформы находило

313

отражение на страницах местных газет . Следует отметить, что публичное обсуждение вопросов школьного образования стало новым социальным явлением позднесоветских лет, способствуя становлению общества в качестве активного субъекта нового образовательного пространства.

Изменение государственной политики на втором этапе школьной реформы, который приходится на 1988 год, сыграло существенную роль в формировании нового образовательного пространства. Вопросы использования знаний о религии продолжали решаться в атеистическом ключе, однако многие преобразования этого периода подготовили образовательное пространство к принятию религиозной тематики. Лозунг «ускорение» сменился призывом к формированию нового политического мышления, ставшего сутью государственной политики СССР в конце 1980-х годов и приведшего к болезненным для граждан процессам переосмысления и отказа от привычных мировоззренческих установок. В связи с произошедшими изменениями задачи педагогов как представителей интеллигенции виделись в «.перестройке идейно-политического и нравственного воспитания студенческой и учащейся молодежи на основе приоритета общечеловеческих ценностей, в духе обновления интернационализма и патриотизма.»314, следова-

315

ние общечеловеческим нормам расценивалось как важное условие жизни . Важным фактором формирования нового образовательного пространства на втором

310 ГАКО. Ф. Р-2647. Оп. 5. Д. 1269. Л. 103.

311 ГАКоО. Ф. Р-2345. Оп. 11. Д. 92. Л. 1.

312 ГАБО. Ф. Р-58. Оп. 5. Д. 184. Л. 98.

313 Аказникова Р. Слабая база базового звена // Рабочий путь. 1988. 10 апр.; Вансяцкий Ю. Школа и учитель: Почему буксует реформа // Рабочий путь. 1987. 9 дек.; Владимиров П. Что мешает реформе // Рабочий путь. 1987. 24 апр.; Перестройка школы - дело общее // Рабочий путь. 1987. 14 апр. и др.

314 ГАРФ. Ф. А-605. Оп. 1. Д. 8748. Л. 103.

315 См., напр.: ГАИО. Ф. Р-1707. Оп. 19. Д. 308. Л. 22.

этапе школьной реформы стала всесторонняя демократизация школы и системы педагогических отношений, чему способствовало привлечение общественности к решению поставленных задач в противовес предпринимаемым ранее административно-командным методам316.

В декабре 1988 года состоялся Всесоюзный съезд работников народного образования, провозгласивший коренную перестройку школы как главную задачу и потребность общества, определивший путь реформирования как переход к каче-

317

ственно новому образованию через гуманизацию и демократизацию . Созыв на съезд представителей органов образования всей страны способствовал реализации приоритетных направлений государственной политики в сфере образования, однако у многих работников образования провинциальных областей центра РСФСР съезд вызвал неоднозначную оценку и неудовлетворенность в силу того, что не дал конкретных рекомендаций, не принял строгих директивных документов, что породило растерянность у части руководителей образовательных учреждений, педагогов. Так, о неоднозначной оценке доклада Г.А. Ягодина говорил делегат Всесоюзного съезда работников народного образования от Ярославской области ди-

110

ректор средней школы № 33 г. Ярославля П.И. Дыга . В Курской области заведующих рай(гор)оно, учителей, работников аппарата областного управления народного образования волновал вопрос, который они задавали делегатам съезда: «Как относиться к докладу Г.А. Ягодина? Это директивный документ? Какими еще документами руководствоваться? Почему съезд не принял никаких докумен-

319

тов, кроме обращения?» . Другая часть работников образования восторженно восприняла возможность работать без указаний «сверху», отсутствие жестких решений и рекомендаций - «параграфов и правил», расценивая подобное положение как предоставление больших прав педагогическим коллективам и советам

320

учебных заведений320.

316 ГАРФ. Ф. Р-9661. Оп. 1. Д. 415. Л. 40; ОАФ 10173. Оп. 1. Д. 30. Л. 2.

317 См.: Ягодин, Г.А. Через гуманизацию и гуманитаризацию к новому качеству образования: доклад на Всесоюз. съезде работников народного образования. 20 дек. 1988 г. М.: Новости, 1989. 30 с.

318 ГАЯО. Ф. Р-2224. Оп. 1. Д. 2438. Л. 1.

319 ГАКО. Ф. Р-4006. Оп. 3. Д. 3192. Л. 3.

320 См., напр.: Вишневская Т. Звонок на школьный урок // Молодая гвардия. 1989. 10 янв.

Участники съезда определили путь перестройки школы через гуманизацию и демократизацию - к новому качеству образования. Новая диалектика общечеловеческого и классового начал и признание приоритета общечеловеческого в сочетании с принципами демократизации и гуманизации образования становились важными направлениями новой государственной политике и в отношении образования, подготовив почву для включения знаний о религии в образовательное пространство регионов. Если на первом этапе школьной реформы (1985-1987) демократизация деятельности общеобразовательных учреждений в регионах центра РСФСР была в значительно большей степени декларируемым, чем реализуемым

321

принципом , то после работы съезда на местах началось активное внедрение де-

322

мократических принципов в практику работы школ . Например, в Костромской области одним из путей организации демократических начал в управлении учреждениями народного образования стала выборность руководителей (так, директора пяти школ Макарьевского района работали на выборной основе, в том числе и альтернативной); в школах Макарьевского, Нерехтского районов создавались общественные советы; 17 учителей школ Поназыревского района работали «на самоконтроле», ряд учителей, директоров, заместителей директоров школ объявили

323

все свои уроки открытыми . В школах Курской области стремились реализовы-вать принцип демократизации школы, призывая при этом учитывать отличие демократизации от демагогии, анархии, бессистемности324.

Кардинально после проведения Всесоюзного съезда работников народного образования изменились подходы к гуманизации образования, что подготовило новое образовательное пространство к становлению знаний о религии в качестве средства образования и воспитания. Председатель Государственного комитета СССР по народному образованию Г.А. Ягодин сформулировал ключевую задачу образования следующим образом: «.воспитать духовно богатую личность, ориентированную на общечеловеческие ценности, обладающую развитым чувством политической и нравственной ответственности», чему должно было помочь гума-

321 См.: ГАЯО. Ф. Р-2244. Оп. 1. Д. 2337. Л. 14; ГАКоО. Ф. Р-2345. Оп. 11. Д. 2Б. Л. 87 и др.

322 См., напр.: ГАБО. Ф. Р-58. Оп. 5. Д. 184. Л. 13, 98; ГАЯО. Ф. Р-1466. Оп. 1. Д. 166. Л. 20-20 об., 41-43.

323 ГАКоО. Ф. Р-2345. Оп. 11. Д. 185. Л. 18, 62-63.

324 ГАКО. Ф. Р-4006. Оп. 3. Д. 3192. Л. 2.

нитарное знание . Как свидетельствует анализ исторических источников, до начала работы съезда еще не было выработано целостной концепции гуманизации народного образования. Более того, на этапе подготовки съезда даже не предполагалось секции, посвященной проблеме гуманизации (была запланирована секция эстетического воспитания). Возникшая в ходе работы съезда секция «Гуманизация народного образования и гармоническое развитие личности» стала отражением потребностей работников образования в изменении подходов к работе школы. Председателем секции был избран секретарь правления Союза кинематографистов СССР Р.А. Быков, назвавший гуманизацию образования сердцем перестройки326. Участники секции в качестве главного условия гуманизации выдвинули тезис о неразделимости образования и воспитания и предложили вернуть образованию его основную функцию - воспитательную. Под гуманизацией делегаты съезда понимали эстетическое, экологическое, физическое, интернациональное воспи-

327

тание, повышение нравственности и морали327. Было предложено не сокращать гуманитарные и общественные дисциплины, а менять их содержание, совершенствовать структуру, формы и методы преподавания, усилить гуманистический смысл общественных дисциплин.

Высказанные на съезде идеи гуманизации образования получили воплощение в школьной практике областей центра РСФСР. Так, в Ярославской области в январе 1989 года начался эксперимент по реализации решений Всесоюзного съезда работников народного образования: предпринимались первые попытки организации выбора учащимися некоторых учебных курсов, началось углубленное изучение отдельных дисциплин, вводились новые учебные планы, программы, шел по-

328

иск путей интеграции и др. . В Костромской области проводились эксперименты по организации учебно-воспитательного процесса: увеличивались часы на гуманитарные предметы, внедрялись активные формы ведения уроков (лекции, семинары, практикумы)329.

325 ГАРФ. Ф. Р-9661. Оп. 1. Д. 70. Л. 43.

326 Там же. Д. 78. Л. 7.

327 Там же. Л. 7, 16, 95, 96, 177.

328 ГАЯО. Ф. Р-2224. Оп. 1. Т. 2. Д. 2438. Л. 1, 11, 12.

329 ГАКоО. Ф. Р-2345. Оп. 11. Д. 185. Л. 3, 17.

Съезд призвал к педагогике сотрудничества, что побудило учителей областей центра РСФСР в значительно больших по сравнению с первым этапом школьной реформы масштабах использовать опыт педагогов-новаторов, перейти от пассивного изучения к активному самостоятельному педагогическому творчеству. После публикации и обсуждения материалов съезда «педагогика сотрудничества учителей и учащихся» составила основу методики «коллективного творческого воспи-

330

тания» в отдельных школах Орловской, Брянской областей330, через открытые

331

уроки на базе опорных школ распространялась в Курской области , стала активно изучаться на педагогических чтениях «Используем опыт педагогов-новаторов

332

страны» в Ивановской области332 и др. Однако не всегда использование опыта педагогов-новаторов давало положительные результаты, не все педагоги были готовы к его внедрению, да и большая нагрузка учителей-практиков не позволяла каждый урок проводить в творческом порыве. Уникальность самих педагогов -новаторов, их неповторимость, талант зачастую невозможно было воспроизвести, в связи с чем на местах порой возникали курьезные случаи. В качестве иллюстрации можно привести обсуждение использования опыта педагогов-новаторов в Ивановской области. Так, специалисты Ивановского института усовершенствования учителей отмечали: «В нашей практике было много шаталовщины, сейчас, к счастью, меньше. Шаталов уникален, его опыт можно лишь использовать частично... опыт индивидуален и уникален и его распространение нуждается в технологии», «.насильственное внедрение опыта - это преступление. Надо использовать

333

не сам опыт, а идею» . В школах Брянской области по предложению областного института повышения квалификации работников образования уроки, основанные на использовании опыта педагогов-новаторов, вели в школах методисты, инспек-

334

торы и педагоги, владеющие методикой334. Тем не менее, несмотря на сложности в реализации опыта педагогов-новаторов, обсуждение новых подходов к органи-

330 ГАОО. Ф. Р-2441. Оп. 1. Д. 1418. Л. 2; Д. 1408. Л. 86, 88; Идеи - не багаж, а посох // Брянский рабочий. 1988. 15 дек.

331 ГАКО. Ф. Р-4006. Оп. 3. Д. 2950. Л. 5; Вишневская Т. Звонок на школьный урок // Молодая гвардия. 1989. 10 янв.

332 ГАИО. Ф. Р-1707. Оп. 19. Д. 279. Л. 51.

333 Там же. Д. 355. Л. 2-3.

334 ГАБрО. Ф. Р-2832. Оп. 2. Д. 146. Л. 2. 73-74.

зации учебного процесса детерминировало признание важности творческой свободы в работе учителя, способствовало усилению на местах общественно-педагогического движения, подготовило новое образовательное пространство провинций центра РСФСР к положительному восприятию творческой инициативы педагогов.

Третий этап школьной реформы (1989 - середина 1990 года) получил оценку

335

как время зависания реформы в условиях общего застоя перестройки . В отличие от предыдущего, деятельного периода реформирования школы, роль третьего этапа в большей степени заключалась в отсутствии активных действий со стороны партийно-правительственных структур и ослаблении их идеологического контроля за содержанием учебно-воспитательной работы школ.

На разработку и реализацию государственной политики в сфере образования на рубеже 1980-1990-х годов существенное влияние оказало разрушение коммунистических идеалов. КПСС теряла монополию на формирование идеологических основ образования, что формировало методологический кризис преподавания истории и общественных дисциплин. С одной стороны, изданные ранее руководящие документы требовали в процессе изучения истории и обществоведения сосредоточить внимание на объяснении революционного характера перестройки и необходимости ее осуществления336, связывали необходимость сохранения изучения общественных наук в школах с развитием нравственного потенциала, культу-

337

ры337, с другой - все чаще в общественных дискуссиях, на конференциях звучала мысль о том, что преподавание общественных наук, когда в стране происходит

338

развал и разруха, не имеет смысла338. Преподавание с прежних идеологических позиций вступало в противоречие со складывавшейся в стране общественно-политической и экономической обстановкой. В новых условиях кафедры истории СССР, всеобщей истории, методики преподавания истории и обществоведения педагогических институтов не могли предложить новых методологических подходов, а часть студентов - будущих педагогов - отказалась посещать лекции по

335 Реформа образования в России и государственная политика в сфере образования... С. 2-3.

336 См., напр.: ГАРФ. Ф. Р-9563. Оп. 1. Д. 5360. Л. 3.

337 Там же. Ф. Р-9661. Оп. 1. Д. 668. Л. 33-34.

338 Там же. Л. 32.

истории и общественным наукам («особое неприятие у молодежи вызывали догматизм, неприкрытая апологетика, навязчивое повторение прописных истин, раз-

339

дражающе далеких от реальной общественной практики» ). В условиях разрушения привычных идеологических основ учителя школ были поставлены перед необходимостью начать собственные поиски мировоззренческих основ преподавания.

Новым явлением для отечественного образования стали деполитизация и деидеологизация учебного процесса. Справедливо утверждение, что предпринятая в позднесоветские годы деидеологизация образования была обусловлена желанием развенчать и низвергнуть КПСС340. С позиций современного знания и накопленного исторического опыта «деидеологизация образования видится уже не безусловным достижением демократии, а, скорее, следствием духовной деградации нации на переломном этапе истории»341. Еще в конце 1980-х годов высказывались опасения в целесообразности и целеполагании деидеологизации образования. В частности, на Пленуме Гособразования СССР в июле 1989 года отмечалось, что после долгого пребывания образования «во власти гипертрофированной идеологизации воспитания, во власти культовой идеологии. наступает опасность деи-

342

деологизации воспитания»342. В провинциальных областях центра РСФСР вопросы деполитизации и деидеологизации учебного процесса вызывали дискуссии. Так, в Курской области проводились совещания и партийные собрания учителей городских и сельских школ по обсуждению проблемы деполитизации школы, на

343

которых от 80 до 95% педагогов осудили такой принцип . В исторической науке неоднократно обосновывалось, что провозглашенная на рубеже 1980-1990-х годов деидеологизация и деполитизация учебного процесса пагубно сказалась на работе школы. В частности, О.Д. Федяева справедливо писала, что образовательный процесс «не может быть нейтральным по отношению к политике, поскольку детерминирован действительными отношениями, обусловлен социальными идеа-

339 См.: ГАРФ. Ф. Р-9661. Оп. 1. Д. 70. Л. 43; Д. 777. Л. 124-125; Ф. А-605. Оп. 1. Д. 8663. Л. 151-161.

340 Козловская Г.Е. Российское образование в постсоветский период. С. 137; Федяева О.Д. Политика государственных органов и роль общественно-политических институтов... С. 97-99 и др.

341 Метлик И.В. Религия и образование в светской школе. С. 7.

342 ГАРФ. Ф. Р-9661. Оп. 1. Д. 418. Л. 129.

343 ГАКО. Ф. Р-4006. Оп. 3. Д. 3412. Л. 107; Особая роль школы // Курская правда. 1990. 18 нояб.

лами и целями. Недооценка политической деятельности в сфере образования, равно как и ее абсолютизация, ведет к одинаково вредным последствиям»344. Профессор Н.И. Музафарова в числе негативных последствий деидеологизации и деполитизации, произошедших в конце ХХ века, называла аккультурацию молодежи, потерю гуманистических нравственных ценностей, что привело к росту на-

345

силия, наркомании, криминальных поступков345.

Методологический кризис школьного преподавания, деполитизация и деи-деологизация учебного процесса на рубеже 1980-1990-х годов формировали состояние идеологической неопределенности и создавали мировоззренческий вакуум в новом образовательном пространстве, который мог быть заполнен как созидательными, так и разрушительными идеями. Часть учительской интеллигенции, вынужденная в сложившихся условиях вести самостоятельные поиски мировоззренческих основ организации учебно-воспитательной работы, обратилась к нравственным религиозным ценностям (более подробно см. параграф 2.3).

На реализацию государственной политики в сфере образования в конце 1980-х годов существенное влияние оказал обострившийся национальный вопрос. Демократические реформы в народном образовании имели интернациональную направленность, однако в изменившихся общественно-политических условиях важным направлением работы стало развитие национального самосознания и раскрытие регионального своеобразия346. Развившийся в феврале 1988 года «Карабахский кризис» начал череду трагических событий в межнациональных отношениях. Усиление в СССР межнациональной напряженности повлекло повышение в обществе интереса к национальным корням, культуре, родному языку; критике подвергалась существовавшая в стране система образования «с ее односторонним централизованным определением содержания обучения»347.

Ситуация в межнациональных отношениях на рубеже 1980-1990-х годов характеризовалась как принципиально новая, ее отличали рост национального само-

344 Федяева О.Д. Политика государственных органов и роль общественно-политических институтов... С. 99.

345 Музафарова Н.И. Православная культура в восприятии студенческой молодежи века. С. 159.

346 ГАРФ. Ф. Р-9661. Оп. 1. Д. 70. Л. 46.

347 ГАРФ. ОАФ 10173. Оп. 2. Д. 195. Л. 18.

сознания, активная тенденция к возрождению национальных культур и языков , что потребовало от системы образования выработки новых направлений работы. В условиях, когда в советском обществе, с одной стороны, развивалось стремление к суверенитету республик, а с другой - обострялся национальный вопрос, одним из приоритетных направлений работы стал поиск моделей развития национальных систем образования. В соответствии с Постановлением ЦК КПСС «О подготовке к Пленуму ЦК КПСС "О совершенствовании межнациональных отношений в СССР"» силами ведущих ученых были подготовлены предложения по совершенствованию интернационального и патриотического воспитания молоде-жи349. Председатель Гособразования СССР Г.А. Ягодин отмечал, что «несформи-рованность национального самосознания, неподготовленность в национально -культурных вопросах чаще всего создает благоприятную почву для деформаций в межнациональных отношениях, проявлений национального эгоизма», и указывал на недопустимость «строить образование и воспитание в отрыве от национальной

350

культуры» . Формировать «национальное самосознание» предложил на I съезде

351

народных депутатов РСФСР депутат писатель В.Г. Распутин . Вопрос об использовании в школьной практике национальных и региональных особенностей обсуждался на Всесоюзном съезде работников народного образования 21 декабря

352

1988 года на секции «Демократизация и управление образованием» и вызвал у делегатов съезда острые дискуссии. В частности, выступая в прениях, делегат съезда директор школы г. Маршанска Тамбовской области Г.К. Леонов негативно отозвался о предоставлении прав и возможностей обучения «с учетом местных

353

региональных условий»353.

Провозглашенные в условиях политики перестройки принципы демократизации и гуманизации образования на фоне обостривших межнациональных отношений способствовали децентрализации государственного управления и переходу от единообразия к многообразию в системе народного образования, актуализировав

348 Там же. ОАФ 10173. Оп. 2. Д. 196. Л. 156.

349 Там же. Ф. А-605. Оп. 1. Д. 8747. Л. 46.

350 Там же. Л. 46-47.

351 Там же. Ф. А-605. Оп. 1. Д. 8748. Л. 54.

352 Там же. Ф. Р-9661. Оп. 1. Д. 81. Л. 1-72.

353 Там же. Л. 36.

создание национальных школ. В 1990 году при Министерстве образования РСФСР был создан Совет по проблемам развития национальных систем образования, который разработал Концепцию национальной школы РСФСР. Если в предыдущие годы термин «национальные школы» прежде всего использовался при определении нерусских школ (так, в информации заместителя министра народного образования РСФСР И.М. Косоножкиной, подготовленной в рамках отчета в Совет Министров РСФСР об итогах работы за 1987-1988 учебный год, был представлен материал «Национальная (нерусская) школа РСФСР: состояние, перспективы развития и проблемы»354), а в числе главных задач национальных школ указывалось обеспечение изучения национального языка и русского языка с учетом

355

специфики родных языков учащихся , то с 1990 года понятие «национальная школа» стало употребляться так же и в связи с созданием русской национальной школы. Отстаивая образовательный суверенитет РСФСР и поддерживая идею необходимости направленности национальной школы на самоопределение, коллегия Министерства образования РСФСР 29 декабря 1990 года отмечала появление такого «нового существительного», как «россиянин»356.

Русские национальные школы становились проводниками знаний о традиционной религиозной культуре. О реализации в областях центра РСФСР новых приоритетов государственной политики в сфере образования, выразившихся в изменении подходов к развитию национального самосознания школьников, свидетельствует, в частности, тот факт, что в г. Костроме в 1991 году была организована

357

негосударственная русская классическая гимназия «Ковчег» . В целом на рубеже 1980-1990-х годов в новом образовательном пространстве создавались условия для формирования у школьников национального самосознания, изучения национальной культуры, частью которой является культура религиозная.

354 ГАРФ. ОАФ 10173. Оп. 1. Д. 2. Л. 166-198.

355 Научно-исследовательский институт национальных школ, функционировавший при Министерстве народного образования РСФСР и реорганизованный в 1991 году в Институт национальных проблем образования, по главному вектору своей деятельности был ориентирован почти исключительно на проблемы методики преподавания русского языка в национальной школе (73% его научного состава составляли методисты русского языка и литературы). См.: ГАРФ. ОАФ 10173. Оп. 2. Д. 196. Л. 2, 156.

356 ГАРФ. ОАФ 10173. Оп. 2. Д. 27. Л. 232.

357 ГАКоО. Ф. Р-2345. Оп. 12. Д. 60. Л. 12.

Лето 1990 года - начало четвертого этапа школьной реформы, проходившего в условиях становления суверенитета российской государственности и перехода к проведению самостоятельной политики во всех сферах жизни, в том числе и в об-

358

ласти образования358. Дискуссионной является дата окончания четвертого этапа в связи с фактической незавершенностью проводимых мероприятий. В данном исследовании мы придерживаемся мнения, что реформа школы завершается в 1991 году в связи с распадом СССР.

Именно 1991 год стал временем принятия документов, определивших работу системы образования с новых методологических позиций, и одновременно началом периода, когда на практике образование оказалось вне приоритетных задач государства, в связи с чем регионы вынуждены были самостоятельно определять вектор развития образовательного пространства. Документом, отражающим характер эпохи, можно назвать подписанный Президентом РСФСР Б.Н. Ельциным 11 июля 1991 года Указ № 1 «О первоочередных мерах по развитию образования

-5 со

в РСФСР»359, провозгласивший образование приоритетной сферой, фактором, создающим основу для развития интеллектуального, культурного и экономического потенциала России. Данный документ гарантировал государственную поддержку системы образования, однако сложные социально-политические и экономические условия создали трудности в реализации большинства его положений (более подробно см. параграфы 3.1, 3.2).

Изданные на данном этапе отраслевые документы, отражая основные приоритеты государственной политики в сфере образования, развивали тенденции к регионализации образования. Так, в марте 1991 года на Всероссийском совещании работников образования была принята разработанная Министерством образования РСФСР Программа стабилизации и развития российского образования в переходный период, позволявшая вести разработку региональных и муниципальных программ развития образования с учетом социально-экономических и культурных особенностей развития регионов, особенностей местных образовательных сис-

358 Реформа образования в России и государственная политика в сфере образования... С. 3-4.

359 О первоочередных мерах по развитию образования в РСФСР: Указ Президента РСФСР от 11 июля 1991 г. № 1 // Справочник менеджера образования / сост. В.С. Гиршович: в 2 т. Т. 1 М.: Новая школа, 1995. С. 42-44; Первоочередные меры по реализации программы переходного периода // Вестник образования. 1991. № 3. С. 2-15.

тем360. Деятельность общеобразовательных учреждений в переходный период регламентировалась Временными положениями, принятыми Министерством образования РСФСР и Советом Министров РСФСР в феврале - марте 1991 года361. В Резолюции Всероссийского совещания работников образования были закреплены децентрализация управления образованием и необходимость самостоятельной хозяйственно-экономической деятельности школ362. Указанные документы, закрепив право регионов на выбор направлений развития образования, стимулировали появление разнообразных подходов к формированию образовательного пространства. Так, в Ярославской области в соответствии с решением коллегии управления народного образования от 28 февраля 1991 года началась работа по разработке областного компонента содержания образования на всех ступенях обучения363. В регионе отмечали, что «появившиеся инновационные процессы в учреждениях образования, возникающие нетрадиционные учебные заведения помогают уйти от засилья типовых общеобразовательных школ»364. В Костромской области в 1991 году была подготовлена концепция развития народного образования, которая предусматривала дифференцированное обучение, открытие новых типов школ, классов углубленного изучения отдельных предметов, введение спецкурсов в старших классах гимназий, лицеев, разработку учителями авторских программ и др.365. Приведенные примеры свидетельствуют о развитии на местах стремления к регионализации образования, что создавало благоприятные условия для становления знаний о религии в новом образовательном пространстве исследуемых территорий.

Таким образом, произошедшие в конце 1980-х - 1991 годах изменения государственной политики в сфере образования способствовали формированию нового образовательного пространства, важнейшей особенностью которого стали

360 ГАРФ. ОАФ 10173. Оп. 2. Д. 196. Л. 2.

361 О временных положениях, регламентирующих деятельность учреждений (организаций) системы образования и подготовки кадров в РСФСР: Письмо Министерства образования РСФСР от 18 марта 1991 г. № 53/15 // Вестник образования. 1991. № 5. С. 2-42.

362 Резолюция Всероссийского совещания работников образования (Москва, 26-27 марта 1991 г.) // Вестник образования. 1991. № 6. С. 2-4.

363 ГАЯО. Ф. Р-2224. Оп. 1. Т. 2. Д. 2568. Л. 31.

364 Там же. Оп. 2. Д. 5. Л. 15.

365 ГАКоО. Ф. Р-2345. Оп. 1. Д. 268. Л. 48, 60.

взаимодействие и взаимовлияние субъектов - государства, школы и общества. Реализация в областях центра РСФСР положений реформы школы, воплотившей основные направления государственной политики в сфере образования, подготовила новое образовательное пространство к использованию знаний о религии. В 1985-1987 годах, ставших началом подъема общественно-педагогического движения и формирования новой педагогической идеологии, изменилось понимание роли учителя, который был признан ключевой фигурой школьного образования. Широкое обсуждение проблем образования усиливало внимание общества к школе, что способствовало развитию ее социальных связей и активизации деятельности субъектов формировавшегося образовательного пространства. Новые приоритеты государственной политики нашли отражение в работе Всесоюзного съезда работников народного образования (декабрь 1988 г.), закрепившего переход к гуманизации образования и демократизации школьной жизни. Реформа школы получила по итогам работы съезда новый импульс, способствуя развитию нового образовательного пространства в областях центра РСФСР. Ярославская, Костромская, Ивановская, Курская и другие области начали эксперимент по реализации решений съезда: увеличивались часы на гуманитарные дисциплины, развивалась педагогика сотрудничества, способствовавшая проявлению учителями творческой инициативы и большей свободы в организации учебно-воспитательного процесса, и др. Ярким примером отказа от унифицированного подхода к построению учебно-воспитательного процесса стала деятельность педагогов-новаторов, которые в своей работе вышли за советские идеологические рамки, начали строить преподавание в гуманитарной плоскости. Происходившие изменения создавали условия для превращения общеобразовательного учреждения в активный субъект нового образовательного пространства. В 1989 - середине 1990 года усугубился методологический кризис преподавания истории и общественных дисциплин, развивалось стремление к деполитизации и деидеологизации учебного процесса, что формировало мировоззренческий вакуум в новом образовательном пространстве. Возрастание внутри страны межнациональной напряженности формировало на местах потребность в организации работы по развитию у школьников националь-

ного самосознания, изучения национальной культуры, частью которой выступала культура религиозная. Во второй половине 1990-1991 годах усилилось стремление к развитию многообразия в работе школы, расширялись возможности региональной инициативы. В целом изменения государственной политики в сфере образования способствовали тому, что государство, школа и общество вступали в новые взаимоотношения, в основе которых ослабление командно-авторитарных методов руководства и идеологического давления, возможность развития педагогической инициативы, что подготовило новое образовательное пространство к включению знаний о религии в школьную практику.

2.2. Изменение государственно-церковных отношений и новое образовательное пространство

Политика перестройки, предопределившая смену цивилизационной парадигмы, кардинально изменила государственные подходы к деятельности школы. Строгое централизованное государственно-партийное управление народным образованием сменилось демократизацией школьной жизни, гуманизацией и гуманитаризацией, способствуя формированию нового образовательного пространства. Школа как значимый социальный институт не могла остаться в стороне от общественно-политических изменений, повлекших трансформацию социального мировоззрения, в том числе и в отношении религии.

В позднесоветские годы в обществе начала складываться устойчивая тенденция рассмотрения всего, что связано с религиозной культурой России, в том числе культурой православной, как бесценного культурно-исторического наследия366. Произошедшие на рубеже 1980-1990-х годов изменения в решении «религиозного вопроса» оказали влияние на новое образовательное пространство, способствуя появлению знаний о религии в школьной практике, что стало новым явлением в

366 Термин «культурно-историческое наследие» в отношении религии стал активно использоваться в период подготовки и празднования 1000-летия Крещения Руси. Религиозная культура, в том числе культура православная, рассматривается в данном исследовании как часть культурно-исторического наследия (более подробно см. параграф 1.3).

истории советского образования, прочно стоявшего на позициях атеистической идеологии. Парадоксальность ситуации состоит в том, что произошедшее в 1988 году смягчение религиозной ситуации в СССР и проводимые на государственном уровне торжества в честь юбилея христианства не изменили государственных подходов в части атеистического воспитания школьников (см. параграф 2.1), однако деятельность субъектов нового образовательного пространства в трансформировавшихся общественно-политических условиях способствовала обращению школы к религиозной тематике в познавательном, позитивном ключе. Рассмотрим более подробно факторы возникновения знаний о религии в школьной практике.

Формирование нового образовательного пространства хронологически совпало с периодом религиозного возрождения, развитию которого способствовали подготовка и празднование 1000-летия Крещения Руси. Торжества по случаю юбилея христианства в 1988 году в советском государстве, где атеизм был составной частью государственной идеологии, - неожиданное, яркое явление эпохи перестройки, отразившее многие противоречия данного периода367. Церковь нача-

368

ла подготовку к юбилею задолго до официальной даты - в 1980 году , придавая огромную историческую и нравственную значимость факту принятия Русью христианства. Партийно-правительственные структуры весьма настороженно относились к предстоящему юбилею. В середине 1980-х годов учреждения образования были ориентированы на формирование атеистического мировоззрения, противодействие «зарубежной клерикальной пропаганде» в связи с приближением юбилейной даты принятия христианства на Руси.

В предъюбилейный период в городских и сельских поселениях центра РСФСР происходила активизация религиозной жизни. Так, в Тульской области более социально ориентированными, «приближенными к "мирским" проблемам верующих» становились проповеди369; в 1988 году во время праздника Пасхи «многие служители культа говорили о приближающемся 1000-летии "Крещения

367 См.: Лебедева О.В., Ильина З.Д. Православная культура в общественной жизни и образовательном пространстве Центральной России: середина 1980-х - начало 2000-х гг. Курск: Изд-во Юго-Зап. гос. ун-та, 2011. С. 65-100.

368 См.: ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 6. Д. 3665. Л. 239; Д. 3718. Л. 35-37 и др.

369 ГАТО. Ф. Р-3354. Оп. 3. Д. 25. Л. 25 об.

Руси"»; в проповедях отмечалась положительная роль Русской православной церкви в распространении на Руси письменности, культуры, иконописи, храмово-

370

го зодчества, «содержались призывы к более усердному молению» . На усиле-

371

ние религиозной проповеди указывали в Белгородской области , где в конце

372

1980-х годов наблюдалась тенденция к увеличению числа верующих . В Воронежской области отмечали, что высокая религиозная обрядность способствовала увеличению денежных поступлений от прихожан на подготовку к празднованию 1000-летия Крещения Руси, говорилось, что «церковники стремятся сохранить

373

свое влияние на население» . Повышение уровня религиозной обрядности имело

374

место в Костромской области , где широко был отпразднован Собор костром-

375

ских святых , священнослужители вели активную работу «по привлечению в церковь» населения, в том числе и молодежь. Так, отмечалось, что в дни больших религиозных праздников, особенно на Пасху, «служители церкви активно приглашают молодежь войти внутрь (храма - авт.), а то и приобрести свечи, крестики, иконки и другие предметы культа, а также религиозную литературу»376. Подобные факты, свидетельствовавшие об активизации религиозной жизни, вызывали обеспокоенность у местных властей.

Следует учитывать, что подобная реакция на местах происходила в условиях, когда государственная политика в отношении религии совершила крутой поворот от активизации атеистической работы с целью разоблачения «буржуазно-клерикальной пропаганды» по случаю 1000-летия Крещения Руси к изменению государственно-церковных отношений. Широкий резонанс в обществе вызвала состоявшаяся 29 апреля 1988 года в Кремле встреча Генерального секретаря ЦК КПСС М.С. Горбачева с Патриархом Московским и всея Руси Пименом и членами Священного Синода Русской православной церкви. М.С. Горбачев во время встречи указал на значимость христианизации Руси для истории и культу-

370 ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 6. Д. 3749. Л. 83.

371 ГАБО. Ф. Р-1233. Оп. 1. Д. 425. Л. 4.

372 Там же. Ф. Р-1179. Оп. 3. Д. 145. Л. 21.

373 ГАВО. Ф. Р-967. Оп. 1. Д. 315. Л. 16.

374 ГАКоО. Ф. Р-2878 ОАФ. Оп. 3. Д. 531 Б. Л. 111.

375 Там же. Л. 42.

376 Там же. Л. 111.

ры государства: «Наша встреча проходит в преддверии 1000-летия введения христианства на Руси, которое получило не только религиозное, но и общественно-

377

политическое звучание.» . На встрече обсуждались вопросы изменения политики в отношении Церкви и верующих, участия Церкви в процессе обновления

378

общества, пути диалога верующих и неверующих378. По оценке историка Церкви протоиерея Владислава Цыпина, данное событие по последствиям сравнимо со встречей Сталина с митрополитами Сергием, Алексием и Николаем в 1943 году, исследователь справедливо отмечает, что после встречи 1988 года «был открыт путь к широкому, общенациональному празднованию 1000-летия Крещения Руси,

379

которое стало подлинным триумфом Церкви»379.

В областях центра РСФСР состоявшееся 29 апреля 1988 года событие было

380

воспринято как выдающееся , став своего рода «разрешительной грамотой» для организации на местах встреч областного руководства с духовенством. Так, первый секретарь Орловского обкома КПСС Е.С. Строев 17 мая 1988 года встретился с представителями духовенства, обсудив в том числе вопросы подготовки к

381

празднованию 1000-летия Крещения Руси в области . Однако не всегда местные власти готовы были поддержать исходившую из центра тенденцию к организации диалога с религиозными организациями. Так, в Курской области «руководство облисполкома и горисполкома так и не сочли нужным принять у себя архиепископа Ювеналия, хотя об этом уполномоченным Совета по делам религий велся

ЛОЛ

разговор и в обкоме КПСС, и в облисполкоме» (встреча архиепископа Курского и Белгородского Ювеналия (по его просьбе) с Председателем Курского облисполкома Г.А. Березниковым состоялась только в марте 1989 года). Следует отметить, что информация об этой встрече, размещенная в областной газете, является свидетельством того, насколько местные власти не были готовы к диалогу с Церковью, вели себя настороженно, позволяя только повторять фразы, высказанные еще

377 Встреча Генерального секретаря ЦК КПСС М.С. Горбачева с Патриархом Московским и всея Руси Пименом и членами Синода Русской Православной Церкви // Правда. 1988. 30 апр.

378 ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 6. Д. 3841. Л. 117.

379 Цыпин В. История Русской церкви. С. 461.

380 См., напр.: ГАВО. Ф. Р-967. Оп. 1. Д. 323. Л. 26.

381 Встреча в обкоме КПСС // Орловская правда. 1988. 18 мая.

382 ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 6. Д. 3732. Л. 85.

в апреле 1988 года Генеральным Секретарем ЦК КПСС на встрече с руководством

383

Русской православной церкви383.

В преддверии юбилея христианства Русской православной церкви была воз-

384

вращены некоторые ее святыни , что получало обсуждение в обществе. Увеличилось число выпускаемой церковными мастерскими продукции религиозной те-

385

матики, литературы православного содержания385.

Официальное празднование 1000-летия Крещения Руси проходило с 5 по 16 июня 1988 года в Москве, Загорске, Киеве, Владимире и Ленинграде. После прохождения официальных мероприятий торжества продолжились в областях центра РСФСР. Так, в Воронежской области юбилейные торжества проходили 45 августа 1988 года. Начались они вечером 4 августа с богослужения в Покровском кафедральном соборе г. Воронежа, утром 5 августа состоялись литургия и

386

торжественный молебен386. В праздновании принял участие первый заместитель председателя Воронежского облисполкома И.М. Шабанов. Во Дворце культуры и техники машиностроителей состоялся торжественный акт, посвященный юбилею христианства, на котором присутствовало около 750 человек, открыл его митрополит Воронежский и Липецкий Мефодий. С докладом о тысячелетии Крещения Руси выступил архимандрит, настоятель Христо-Рождественского собора г. Липецка Даниил Пацкан. С приветствиями к собравшимся обратились председатель Воронежского гориспоколма В.Г. Атласов, уполномоченный Совета по делам религий Воронежской области М.В. Губин, председатель областного комитета защиты мира, ректор медицинского института А.С. Фаустов, старший пресвитер религиозного общества евангельских христиан-баптистов И.Я. Бобровников. Митрополит Мефодий устроил прием, на котором присутствовали представители

387

светской власти и религиозных организаций387.

383 См.: Беседа в облисполкоме (О встрече архиепископа Курского и Белгородского Ювеналия с председателем облисполкома Г.А. Березниковым) // Курская правда. 1989. 18 марта.

384 См.: ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 6. Д. 3668. Л. 99-100; Д. 3673. Л. 12; Д. 3678. Л. 1-18; Д. 3679. Л. 1-3; Д. 3735. Л. 198; Д. 4074. Л. 1-75; Д. 4075. Л. 4-40; Д. 4076. Л. 2-27 и др.

385 См., напр.: ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 6. Д. 3671. Л. 14-17, 45, 46 и др.

386 ГАВО. Ф. Р-967. Оп. 1. Д. 318. Л. 1-2.

387 ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 6. Д. 3666. Л. 33.

В Тульской области юбилейным торжествам предшествовала серьезная подготовка, ожидалось прибытие большого числа иностранных гостей - религиозных

388

и общественных деятелей . В мае 1988 года по тульскому радиовещанию высту-

389

пил архиепископ Максим, который рассказал о приближавшемся праздновании . Иностранные туристы посетили действовавшие храмы390. Торжественное бого-

391

служение состоялось 10 июля в кафедральном соборе г. Тулы .

В Белгородской области основные мероприятия проходили 5-6 июля 1988 года. Богослужения в Белгородском Иоасафовском соборе совершил архиепископ Курский и Белгородский Ювеналий. На торжественном акте в Доме культуры доклад о тысячелетии Крещения Руси сделал протоиерей Лев Лебедев. В Курской области празднования 1000-летия Крещения Руси проходили 2223 июня 1988 года, их предваряла большая подготовительная работа. Курско-

392

Белгородской епархии возвращались храмы и монастыри , в 1988 году свыше 20 храмов епархии самостоятельно провели ремонт, 10 церквей были капитально

393

отремонтированы за счет епархиального управления393, началось восстановление и возрождение духовной жизни в Курской Коренной Рождество-Богородичной пустыни394. В Курском областном краеведческом музее 17 июня 1988 года была организована экспозиция, посвященная 1000-летию Крещения Руси, на открытии которой выступил архиепископ Курский и Белгородский Ювеналий. Торжественное богослужение было совершено в Сергиево-Казанском кафедральном соборе. Торжественный акт проходил в областной филармонии, с докладом о 1000-летии

395

Крещения Руси выступил протоиерей Никодим Ермолатий . Завершались юбилейные торжества в Курско-Белгородской епархии 26 октября 1988 года в отдаленном приходе в селе Ровеньки Белгородской области, где богослужение прово-

388 ГАТО. Ф. Р-3354. Оп. 3. Д. 25. Л. 22-23.

389 ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 6. Д. 3666. Л. 83.

390 ГАТО. Ф. Р-3354. Оп. 3. Д. 24. Л. 36-36 об.

391 ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 6. Д. 3732. Л. 107.

392 Закон - гарантия свободы совести (интервью с уполномоченным Совета по делам религий при Совете Министров СССР по Курской области В.Л. Юрковецким) // Курская правда. 1988. 16 июня (в статье, в частности, говорилось о передаче верующим для восстановления и пользования храма Иоакима и Анны в селе Долгом Золотухин-ского района и регистрации там религиозного общества и др.).

393 Из жизни епархий. Курская епархия // Журнал Московской Патриархии. 1989. № 2. С. 32.

394 Кулагин В. Возвращение Богородицкой пустыни // Известия. 1990. 2 янв.

395 Из жизни епархий. Курская епархия // Журнал Московской Патриархии. 1989. № 2. С. 33.

дил архиепископ Ювеналий. Юбилей отпраздновали все 172 прихода Курско-Белгородской епархии.

Торжествам в Орловской области предшествовала передача 18 июня 1988 года Орловским областным краеведческим музеем Русской православной церкви мощей святителя Тихона Задонского396. Архивные источники свидетельствуют: «На особом катафалке в сопровождении духовенства мощи были перевезены в Орловский кафедральный собор в честь Ахтырской иконы Божией Матери. В канун празднования в Орловской епархии 1000-летия Крещения Руси и 200-летия Орловской епархии 30 июня за всенощным бдением. мощи св. Тихона в новой раке были изнесены прибывшими на торжества архипастырями и духовенством на середину храма для общего поклонения»397.

Резонанс от празднований юбилея христианства затронул представителей различных социальных групп, в том числе родительскую и педагогическую общественность, что, безусловно, оказывало влияние на формировавшееся образовательное пространство. Общество все активнее стало высказывать запросы в изучении православной культуры. Значительная часть жителей провинциальных областей центра РСФСР, сохранивших связь с традиционной религией и культурой своих предков, оказалась готовой к пониманию религиозной культуры, в том числе культуры православной, как части культурно-исторического наследия страны и региона.

Новым явлением периода перестройки стало освещение в областных и районных газетах проводимых на местах торжеств в честь юбилея христианства, появление публикаций религиозной тематики, что вызывало огромный интерес в обществе. Так, в курских газетах был опубликован материал о проведении празд-

398

ничных мероприятий398, молодежная газета «Молодая гвардия» отвела полосу под интервью с архиепископом Ювеналием399. В Брянской области местные газеты публиковали материал об истории христианства на Руси; областная газета размес-

396 Иванов А. Возрождение Задонского монастыря // Журнал Московской Патриархии. 1991. № 1. С. 33-34.

397 ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 6. Д. 3842. Л. 15.

398 Грива Т. Историческая веха (Празднование в Курске 1000-летия Крещения Руси) // Курская правда. 1988. 25 июня; К 1000-летию принятия христианства на Руси (О торжествах на Курской земле, посвященных 1000-летию введения христианства на Руси) // Молодая гвардия. 1988. 28 июня.

399 Нравственность есть истина (К 1000-летию введения христианства на Руси) // Молодая гвардия. 1988. 4 июня.

тила статью, посвященную 1000-летию Крещения Руси, которая была построена в форме беседы корреспондента с настоятелем Воскресенского храма г. Брянска протоиереем Павлом Самчуком400. О масштабности торжеств в честь юбилея христианства свидетельствуют публикации в смоленских газетах401, огромный интерес у смолян вызвало интервью с архиепископом Смоленским и Вяземским Ки-риллом402.

Юбилейные празднования по случаю 1000-летия Крещения Руси усиливали в обществе интерес к религии. После проведения торжеств, в которых участвовали представители светской и церковной власти, в городских и сельских поселениях центра РСФСР уже нельзя было сдержать быстро развивавшегося интереса к религии. В Государственном архиве Российской Федерации находится письмо гр. М.В. Антясовой, направленное ею 1 июля 1989 года в ЦК КПСС. Она, называя себя «бывшей атеисткой», которая, «считая себя носителем передового мировоззрения, веселилась в храмах, превращенных в клубы, равнодушно проходила мимо разрушенных церквей...», писала: «Мне теперь горько и стыдно вспоминать об этом моем невежестве. И так начинают думать все больше и больше людей»403.

В процесс возрождения культурно-исторического наследия, в котором религиозным ценностям отводилось значительное место, после празднования юбилея христианства активно включились многие жители провинциальных регионов центра РСФСР, проявляя себя как хранители православных традиций. Анализ исторических источников позволяет оценить торжества по случаю юбилея христианства, масштабно проведенные в центре и на местах, в городских и сельских поселениях центра РСФСР, где православие является традиционной и самой массовой религией жителей, в качестве значимого фактора, детерминировавшего использование знаний о религии в учебно-воспитательной работе школ.

400 Путь длиною в десять веков // Брянский рабочий. 1988. 2 июня.

401 Мероприятия празднования 1000-летия крещения Руси // Рабочий путь. 1988. 7 авг.; Александров В. Исторический юбилей: вчера в Смоленске завершились празднования, посвященные 1000-летию крещения Руси // Рабочий путь. 1988. 11 авг.; Красновский И. Звонят колокола собора: о торжествах в Смоленске, посвященных 1000 -летию крещения Руси // Смена. 1988. 13 авг.; Пантелеймон, иеромонах. К празднованию в Вязьме: 1000-летие крещения Руси // Ленинский путь. 1988. 29 июля.

402 На алтарь деяния Отечества: к 1000-летию крещения Руси (беседа с архиепископом Смоленским и Вяземским Кириллом) // Рабочий путь. 1988. 21 июля.

403 ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 6. Д. 3888. Л. 28-29.

Развитие новых государственно-церковных отношений, ослабление искусственного сдерживания интереса к религиозной тематике посредством государственно-политической цензуры создавали условия для позитивного осмысления ценностей православной культуры в новом образовательном пространстве и свободного высказывания в обществе потребностей в необходимости восполнения недостатка знаний о религии. В отдельных школах началась работа по созданию музеев истории религии и атеизма. В Ивановской области члены кружка «Юные атеисты» в декабре 1988 года обратились к Уполномоченному Совета по делам религий по Ивановской области с просьбой помочь в приобретении для создаваемого школьного музея истории религии и атеизма религиозных книг, журналов, церковных календарей, юбилейных значков, материалов о праздновании 1000-летия Крещения Руси404. Ректор Орловского сельскохозяйственного института В.Н. Конобеев в 1988 году обратился к Уполномоченному Совета по делам религий по Орловской области с просьбой оказать помощь в приобретении для кафедры истории КПСС и марксистской философии десяти экземпляров Библии для использования в учебно-воспитательной работе405. Однако реализация развивавшихся в обществе потребностей в изучении религии осложнялась отсутствием необходимых для советской школы указаний о возможности подобной работы, действием документов об атеистическом воспитании.

Для исследования влияния изменения государственно-церковных отношений на новое образовательное пространство провинций центра РСФСР крайне важно понимание характера произошедших в государственной политике периода перестройки преобразований в религиозной сфере. Следует учитывать, что развитие новых государственно-церковных отношений не являлось результатом концептуального, обоснованного во времени пересмотра государственной политики. Анализ исторических источников, иллюстрирующих быстротечность, непредсказуемость, стихийность общественно-политических трансформаций конца 1980-х годов, изменивших положение религиозных организаций в стране и отношение к религии в обществе, свидетельствует, что результаты подобных трансформаций

404 ГАИО. Ф. Р-2953. Оп. 6. Д. 69. Л. 4.

405 ГАОО. Ф. Р-3660. Оп. 1. Д. 99. Л. 45.

власть предугадать не могла. Решение «религиозного вопроса» не входило в число приоритетных задач реформ Генерального Секретаря ЦК КПСС М.С. Горбачева, в течение трех первых лет периода перестройки религиозная сфера не подвергалась реформированию. В условиях «застоя перестройки» призыв к гласности потребовал решения «религиозного вопроса», который создавал напряженность как внутри страны, так и вызывал нападки со стороны Запада о попирании в СССР свободы совести. Деятельность государства в отношении религии в конце 1980-х годов не имела целостной политики, методологически не была проработана, носила стихийный характер. В исторической науке отсутствует общее понимание причин, побудивших М.С. Горбачева на втором этапе перестройки пойти на сближение с Церковью. Так, В.А. Алексеев отмечал, что эта «живительная связь» могла спасти реноме Горбачева как крупного реформатора, а развитием широкого диалога с Церковью он хотел заработать также побольше «очков» в мировом сообществе, где степень религиозной свободы давно идентифицировалась со степенью эмансипации всех граждан вообще406. Ю.В. Гераськин в числе причин называл усиление напряженности религиозной ситуации на фоне демократизации политической системы и гласности, распространение деструктивных националистических тенденций в регионах традиционного униатства и ислама, структурные сдвиги в соотношении различных вероисповеданий в пользу католического и протестантского направлений, активную позицию Московского Патриархата, духовенства и верующих, идеологическую конфронтацию с Западом407. Д.В. Поспеловский отмечал, что для проведения реформ М.С. Горбачеву требовалась поддержка народа, особенно интеллигенции, доверие которой завоевывалось уступками, в том числе и в решении религиозного вопроса408.

Стихийность в решении «религиозного вопроса», отсутствие методологической базы реформирования, непродуманность возможных последствий изменения государственно-церковных отношений объясняют развившиеся на рубеже 19801990-х годов в провинциях центра РСФСР противоречия в действиях централь-

406 Алексеев В.А. «Штурм небес» отменяется?.. С. 269-270.

407 Гераськин Ю.В. Взаимоотношения Русской Православной Церкви, общества и власти... С. 453-454.

408 Поспеловский Д.В. Русская православная церковь в ХХ веке. С. 387.

ных и местных органов власти в отношении начавшего религиозного возрождения, что нашло отражение в продолжении в отчетах с мест тенденции к уменьшению масштабов роста в обществе интереса к религии, в противодействии местных властей открытию храмов, опасениях по поводу роста религиозности молодежи, продолжавшемся атеистическом воспитании подрастающего поколения. Перечисленные явления, которые будут проанализированы в данном параграфе, иллюстрирующие стихийный характер перемен государственной политики в отношении религии, самым серьезным образом отразились на формировании нового образовательного пространства, которое на рубеже 1980-1990-х годов высказывало стремление в использовании знаний о религии, однако не имело по данному вопросу необходимых для советской школы четких указаний сверху.

Власть, занятая в позднесоветские годы решением сложным политических и экономических задач, позволила развивать региональную инициативу, но столь болезненный для СССР «религиозный вопрос» в провинциальных областях центра РСФСР не мог решаться вне контекста ставшей привычной для народного образования атеистической идеологии. Изменение в конце 1980-х годов государственных подходов в отношении религии, всплеск религиозной активности населения ставили местную власть перед необходимостью принятия новых решений, что в условиях действия советского законодательства и сформировавшихся стереотипов было крайне затруднительно.

Так, в провинциях центра РСФСР местные власти, подводя итоги празднования 1000-летия Крещения Руси и отмечая положительные моменты в решении «религиозного вопроса», все же не могли отказаться от негативных высказываний по отношению к деятельности Церкви. Уполномоченный Совета по делам религий Тульской области в информации «О праздновании 1000-летия введения христианства на Руси в Тульской области» от 21 июля 1988 года отмечал: «Само празднование, публикацию торжеств в печати и показ по телевидению церковники умело используют для повышения интереса верующих и неверующих граждан к деятельности церкви, церковной службе, возвышению роли церкви в истории

нашего Отечества»409. В Белгородской области в октябре 1988 года подавалась отчетность о выполнении постановления Белгородского обкома КПСС № 57 § 3 от 23 октября 1985 года «О противодействии зарубежной клерикальной пропаганде в связи с 1000-летием введения христианства на Руси», в которой продолжалась тенденции прошлых лет: отмечалось отсутствие роста религиозной обрядности и сокращение числа крещений и венчаний410. В Воронежской области в 1989 году в качестве актуального направления работы по соблюдению законодательства о религиозных культах указывалось стремление исполкомов райсоветов, поселковых и сельских Советов народных депутатов «охватить атеистическим воздействием все слои населения»411.

В обществе после празднования юбилея христианства развивались потребности в изучении религии, однако сохранявшееся в деятельности местных органов власти областей центра РСФСР настороженное отношение к росту интереса к религии затрудняло практическое решение проблемы. С мест в столицу шла информация о том, что строительство храмов и открытие новых приходов «происходит медленнее, чем в свое время закрытие храмов», возникала «проблема регистрации православных общин, особенно в тех местах, где нет храмов», в ряде районов отмечались «неоправданные сложности в решении насущных вопросов церковной жизни», не решались вопросы «получения разрешений на реставрацию хра-

412

мов...» . Сложная ситуация с регистрацией новых религиозных объединений Русской православной церкви и передачей им культовых зданий складывалась в Воронежской, Тамбовской, Ивановской и других областях413. Так, в сентябре 1988 года Ивановский горисполком, облисполком отказали группе верующих в регистрации религиозного объединения Русской православной церкви и передаче в их пользование Введенского храма г. Иванова (в областном центре с 1944 года действовало лишь одно общество Русской православной церкви, пользующееся Преображенским собором; здание не могло удовлетворить потребности верую-

409 ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 6. Д. 3666. Л. 107.

410 ГАБО. Ф. Р-1179. Оп. 3. Д. 148. Л. 25.

411 ГАВО. Ф. Р-967. Оп. 1. Д. 323. Л. 26.

412 Празднование Русской Православной Церковью 1000-летия Крещения Руси // Журнал Московской Патриархии. 1988. № 9. С. 13, 19.

413 См., напр.: ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 6. Д. 3722. Л. 26-28, 35-36; Д. 3748. Л. 8, 13, 22-25; Д. 4650. Л. 3-24 и др.

щих, о высокой численности которых свидетельствует тот факт, что «ежегодные денежные поступления Преображенского собора составляли около миллиона руб-лей»414). В 1989 году Палехский райисполком Ивановской области принял отрицательное решение о регистрации в г. Палех религиозного объединения с передачей ему Крестовоздвиженского храма, мотивируя свое решение тем, что в трех километрах от Палеха есть действующая церковь в селе Красное, которая вполне может удовлетворять потребности верующих415. В Ивановской области в 1989 году насчитывалось более 300 недействующих церквей, которые находились в запущенном состоянии: арендаторы, как правило, не выполняли своих обязанностей по сохранению церковных зданий, многие из которых находились под охраной как памятники истории и культуры416. Аналогичная ситуация с открытием православных приходов складывалась во многих областях.

О стремлении жителей центра РСФСР к возрождению на местах религиозной жизни свидетельствует письмо к Председателю Совета Министров СССР Н.И. Рыжкову по вопросу регистрации общины граждан православного вероисповедания и открытия дополнительного храма в областном центре, которое подписали 1600 верующих г. Тулы: «Есть что-то унизительное в положении верующих граждан в своей собственной стране, и официальные органы, особенно на местах, стараются это положение подчеркнуть действием. Какая-то ложь отношений, немыслимая в деловом сотрудничестве. Особенно неприятна эта ложь, когда вам не возражают, вежливо слушают, даже улыбаются и ничего не предпринимают. Верующие граждане, оставаясь гражданами, в прямом смысле этого слова, несмотря на то, что пережили гонения 30-х годов, а в последующие годы недоброжелательность органов власти, клевету, запугивание и дискриминацию, не озлобились, не выпячивают обиды, а принимают к сердцу своих утеснителей как немощных верою братьев, искренне сотрудничают с ними, вкладывая без утайки, все силы в общее дело»417.

414 ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 6. Д. 3887. Л. 121.

415 ГАИО. Ф. Р-1510. Оп. 13. Д. 2002. Л. 30-31.

416 Там же. Ф. Р-2953. Оп. 6. Д. 69. Л. 17.

417 ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 6. Д. 3749. Л. 69.

Жители Беловского района Курской области направили в 1988 году письмо Председателю Президиума Верховного Совета СССР А.А. Громыко, подписанное 150-ю селянами, с просьбой помочь открыть церковь, расположенную в центральной усадьбе села Бобрава. Больше года жители пытались решить этот вопрос с местными властями: «В мае 1987 г. мы обратились в Беловский райисполком к тов. Трусову Борису Петровичу. Где до сего времени мы побывали на приеме 35 раз. На всех этих приемах Борис Петрович крутил, мужил, надсмеиваясь над нами, и придумывал разные незаконные отговорки, постоянно угрожая нам. 15 мая 1987 года мы обратились в г. Курск к тов. Юрковетскому, который принимал нас вместе с тов. Корневым, накричали, нагрубили на нас и сказали, что приближаются выборы, нам с вами некогда разбираться. И так с того времени и по сегодняшний день мы побывали у них 25 раз». Побывали беловцы четыре раза в Москве в Совете по делам религий при Совете Министров СССР. В письме Председателю Президиума Верховного Совета СССР А.А. Громыко селяне жаловались, что в домах жителей, которые ездили по поводу открытия церкви в Москву, местные власти «устроили подворный обход в 20 час. вечера. пытались накричать, запугать, чтобы люди отказались от открытия церкви», а пенсионерам угро-

418

жали «лишением пенсии» . Обращение в высшие инстанции не решало проблемы: «сверху» письма верующих направлялись в областные, городские и районные органы власти, уполномоченным по делам религий по областям с припиской «О

419

результатах рассмотрения просим дать ответ заявителям» .

Новое образовательное пространство испытывало влияние «парадоксов перестройки», выразившееся, с одной стороны, в изменении государственной политики в отношении к религии, с другой - сохранении в областях центра РСФСР прежних идеологических подходов в действиях местных властей. Как видно из вышеприведенных примеров, после масштабного празднования 1000-летия Крещения Руси провинциальные жители своими активными действиями за возвращение храмов Церкви выражали позитивное отношение к православной культуре, формировали социальный запрос на возрождение религиозно-культурной жизни и

418 Там же. Л. 64 (при цитировании сохранены орфография и пунктуация оригинала).

419 Там же. Д. 3717. Л. 19-20.

изучение религии. Однако, несмотря на изменение государственно-церковных отношений, сохранялось настороженное отношение местной власти к религиозному возрождению, что вступало в противоречие с новыми государственными подходами в отношении религии.

О росте социального запроса в изучении религии позволяет судить увеличение числа верующих молодого возраста, повышение роли молодежи в деятельности религиозных организаций. Так, только в 1988 году в Русской православной церкви приняли обряд крещения 1175878 человек, что составило 21% от числа всех родившихся, среди принявших обряд крещения около 52 тысяч школьников и более 48 тысяч совершеннолетних молодых людей; более 42 тысяч новобрачных совершили бракосочетание по религиозному обряду венчания. Омолаживался состав священнослужителей: 3,5 тысячи служителей культа, что составляло 30% от числа всех священнослужителей Церкви, - лица в возрасте до 40 лет420. Необходимо учитывать, что для значительной части молодежи, идентифицирующей себя с православием, религиозная принадлежность могла быть охарактеризо-

421

вана как религиозность культурная . Конечно, для многих молодых людей участие в церковных таинствах (венчание, крещение и др.) было не более чем модным обрядом, являлось синонимом образованности и интеллигентности (при этом данный факт не снижал потребности в изучении религии). В то же время существовала и категория молодых верующих, религиозность которых выражалась как

422

осознанная и отстаиваемая мировоззренческая позиция .

Следует отметить, что рост религиозности молодежи вызывал особые опасения как у центральной, так и у местной властей. В условиях, когда в СССР о соблюдении свободы совести говорилось как о большом достижении новой политики М.С. Горбачева, советская молодежь не имела возможности открыто выразить

420 Данная информация с пометкой «Для служебного пользования» была подготовлена заведующей юридическим отделом Совета по делам религий при Совете Министров СССР Т.К. Белокобыльской и представлена 11 сент. 1989 г. в справке «К вопросу «Церковь и молодежь». См.: ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 6. Д. 3887. Л. 220-225.

421 Понятие культурной религиозности предполагает, что человек объявляет себя принадлежащим к определенной религиозной традиции, хотя, возможно, и не разделяет ее вероучения, не участвует в обрядах и не входит в религиозную общину. См.: Филатов С.Б., Лункин Р.Н. Статистика российской религиозности: магия цифр и неоднозначная реальность // Социологические исследования. 2005. № 6. С. 35-45.

422 Зуев Ю.П. Динамика религиозности в России в ХХ веке и ее социологическое изучение // Гараджа В.И. Социология религии. М.: Наука, 1995. С. 192.

свои религиозные взгляды. Подобные противоречия приводили к тому, что молодежи стала «свойственна своеобразная "двойная" мораль, когда она вынуждены скрывать свои религиозные убеждения, чтобы не возникла проблема с трудоуст-

423

ройством, обучением или службой в армии» . Исповедующих ту или иную религию лиц, призванных в ряды Советской армии, стремились направить в строительные части, несмотря на их квалификацию, уровень образования и профессио-нализма424. Обеспокоенность увеличением числа верующих среди молодежи была также связана и с опасениями ее объединения на религиозной почве в союзы, которые могли начать активную антиправительственную деятельность. Так, Совет по делам религий при Совете Министров СССР направил в ЦК КПСС в сентябре 1989 года справку «К вопросу «Церковь и молодежь» с пометкой «Для служебного пользования», в которой отмечалось: «Наиболее радикальная часть неформалов выдвигает требования о создании и признании государством христианских молодежных организаций по аналогу с западными странами, которые бы с христианских позиций рассматривали вопросы политики, экологии, миротворчества, нравственности, культуры и др. .серьезной остается проблема влияния на околоцерковную молодежь, которая предоставлена самой себе и с готовностью пополняет ряды неформальных движений и организаций»425.

Запрет на изучение религии повлек организацию подпольных школ и кружков, в которых преподавались основы религиозных знаний. В Совете по делам религий при Совете Министров СССР высказывали озабоченность тем, что руководителями этих катихизаторских пунктов часто выступают лица с экстремистскими наклонностями, занятия проходят бесконтрольно, нет ни учебников, ни программ, ни специально подготовленных людей, способных осуществлять обучение религии детей и молодежи, а в условиях «послабления», смягчения наказания за преступления, совершенные на религиозной почве, - инакомыслия, свободы совести, ослабления «преследований за веру», активизировались неформальные религиозные организации (например, «Русская православная церковь и перестрой-

423 ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 6. Д. 3887. Л. 223-224.

424

Там же.

425 Там же. Л. 225.

ка», «Христианская солидарность» и др.), которые выпускали «самиздатовские» альманахи «Бюллетень христианской общественности», «Выбор», «Чаша» и др., рассчитанные на интеллигентную молодежь, изучающую историю церкви, догматику, мемуары религиозных деятелей 1920-1930-х годов426.

Приведенные примеры подтверждают стихийный характер реформ политики перестройки в отношении религии. Несмотря на масштабные празднования 1000-летия Крещения Руси, изменение государственно-церковных отношений, рост в обществе интереса к религии, на местах возникали сложности в решении «религиозного вопроса». Однако уровень преобразований в религиозной сфере (несмотря на противодействие со стороны местных властей возрождению религии и продолжающееся вплоть до 1990 года действие прежних документов в отношении религии) был велик, что позволяет говорить о значительной роли общественных сил в процессе религиозного возрождения. Появились новые для позднесоветско-го периода категории людей, интересовавшихся религией: «.к услугам церкви обращается значительная часть интеллигенции, а также отдельные коммунисты и комсомольцы»427. Так, в 1989 году именно интеллигенция была в числе социаль-

428

ных групп, наиболее активно интересовавшихся религией428. Изменился и облик верующего: в его образе проявлялись «черты активного рабочего на производстве», он имел «вид порядочного советского человека», который «по выходным дням идет в церковь», активно участвует в общественной жизни429.

Следует отметить, что в советском обществе имело место противоречивое отношение к возрождению религиозной жизни и изменению государственно-церковных отношений. Недовольство высказывали и те, кто мировоззренчески продолжал оставаться на атеистических позициях и считал изменение государственной политики в отношении религии слишком большой уступкой, и те, кто поддерживал возрождение в стране религиозной жизни и был уверен, что власть чинит препятствия возрождению религии. Например, гражданин Л.В. Лапченко в

426 Там же. Л. 223.

427 ГАТО. Ф. Р-3354. Оп. 3. Д. 25. Л. 28.

428 См., напр.: Комплексная программа исследований «Роль религий в истории и современном мире». С. 174; ГАРФ. Ф. А-661. Оп. 1. Д. 19. Л. 33 и др.

429 ГАВО. Ф. Р-967. Оп. 1. Д. 315. Л. 3, 93.

1990 году направил в Верховный Совет СССР, Академию наук СССР, Прокуратуру СССР письма, в которых отмечал: «В настоящее время с 1985 года под руководством Генсекретаря ЦК КПСС Горбачева М.С. официально расширяют строительство и ремонт церквей, ведут учебу боговерующих, главарям боговерующих ордена вручают, ведут пропаганду в газетах, журналах и на радио-телеперадачах о религиозных предрассудках», и предложил «прекратить в СССР пропаганду через газеты, журналы, книги и радио-телепередач якобы существовании бога, духов, загробного мира и бессмертия души; закрыть церкви и другие в СССР и прекратить их строительства и их ремонт; закрыть все институты боговерующих в СССР и запретить учебы для молодых людей о якобы бессмертии души и про-чие...»430. Жаловались советские граждане на нападки на атеизм: «.на страницах печати СССР уже давно научный атеизм и атеист стали нарицательными явлениями и отождествляются с разрушителями морали, памятников старины и культуры. Уже три года развернута оголтелая пропаганда религиозной идеологии... В этом преуспевают писатели, журналисты, деятели искусства»431. Другая часть жителей, воодушевленная словами М.С. Горбачева о возможной деятельности Церкви в соответствии с конституционными принципами, напротив, отмечала, что возрождение религиозной жизни идет слишком медленно.

Развитие в обществе двойственной оценки в отношении начавшегося в стране религиозного возрождения нашло отражение в материалах, обосновывавших рост религиозности населения как временное явление. Так, общество «Знание» РСФСР в серии книг «Секция пропаганды научного коммунизма» в 1989 году рекомендовало лекторам при ответе на вопрос «почему люди, выросшие в социалистическом обществе, уходят в религиозность», давать один из следующих ответов: поиск смысла жизни, разочарование в существующих ценностях, недоверие к официально пропагандируемому мировоззрению, которые «уводят в мистицизм,

432

религиозность» . В 1990 году был сделан следующий вывод о роли религии в обществе: «.в мировоззрении и поведении верующих религия уже не является

430 ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 6. Д. 4430. Л. 281, 282 об. (при цитировании сохранена авторская редакция).

431 Там же. Л. 285-286.

432 Белова Т.В. Развитие духовной культуры советского общества в условиях перестройки. С. 8-9.

определяющим фактором, в их сознании все меньше и меньше остается места для таких ведущих религиозных идей, как идея бога, провиденциализм, эсхатология. Верующих все больше одолевают сомнения в существовании потустороннего ми-

433

ра, бессмертия души» . Как свидетельствует историографический анализ, научная мысль в конце 1980-х годов не была готова безоговорочно принять рост религиозности в обществе, объективно оценить последствия изменения государственно-церковных отношений.

Празднование 1000-летия Крещения Руси изменило положение Русской пра-

434

вославной церкви (а в дальнейшем и других религиозных организаций434), которая завоевывала все больший авторитет в обществе. Обрушившийся на простых жителей огромный поток негативной информации о советской истории дискредитировал в глазах многих жителей социалистический строй, вызывал ностальгию о дореволюционном времени, которое ассоциировалось с активной деятельностью Церкви. Митрополит Волоколамский и Юрьевский Питирим в 1989 году отмечал: «Гласность затопила нас негативной информацией. Этот этап жизни общества необходим и закономерен, но на его основе нельзя строить. Для восстановления и созидания нужен позитивный потенциал. Настало время собирать и распространять положительный опыт, накопленный нашим народом»435. И Церковь в сложные переходные годы оказалась едва ли не единственным социальным институтом, предложившим в условиях огромного потока критической информации положительные, жизнеутверждающие материалы и дела.

После масштабного празднования 1000-летия Крещения Руси стало расширяться социальное служение Русской православной церкви. Верующие активнее включались в дела благотворительности и милосердия436. Звучали пожелания священнослужителей разрешить им делать отчисления денежных средств не просто в обезличенные общественные фонды (как это было в предыдущие десятиле-

433 Бессонов М.Н. Православие в наши дни. С. 198.

434 Так, Р.М. Ахмедов справедливо писал, что юбилей православия «способствовал активизации процессов демократии в других конфессиях, став как бы моделью, пробным шагом на пути их движения к освобождению из-под гнета государственно-партийной регламентации». См.: Ахмедов Р.М. Государство и церковь в российском обществе ХХ столетия: историко-правовое исследование. С. 45.

435 Народные депутаты СССР. Митрополит Волоколамский и Юрьевский Питирим // Журнал Московской Патриархии. 1989. № 7. С. 10.

436 См., напр.: ГАБО. Ф. Р-1179. Оп. 3. Д. 174. Л. 1.

тия), а адресно, непосредственно нуждающимся: «Не подумать ли нам, чтобы, не снижая прежних размеров взносов, отчисляемых на патриотические дела, частично переориентировать их на дела милосердия при каждом отдельном приходе или

437

при участии в вышеуказанных мною фондах» . Московская Патриархия приняла решение об образовании Отдела по церковной благотворительности и социальному служению (председатель - архиепископ Солнечногорский Сергий). Клирик Калужской епархии священник Вячеслав Полосин, избранный народным депутатом РСФСР, возглавил Комитет по свободе совести и вероисповеданиям, мило-

438

сердию и благотворительности Верховного Совета РСФСР438. В регионах центра РСФСР епархиальные управления стали значительно активнее участвовать в бла-

439

готворительной деятельности439.

В СССР, в период господства атеистической идеологии, были утрачены традиции духовного воспитания на ценностях религиозной культуры. Изменение государственно-церковных отношений создало политические условия для позитивного осмысления ценностей православной культуры в школьном гуманитарном образовании, где развивался приоритет общечеловеческий ценностей. На рубеже 1980-1990-х годов в условиях усугубляющегося духовного кризиса и одновременного всплеска общественного интереса к религии начало доминировать представление о том, что сохранение культуры, морали без нравственных религиозных ценностей невозможно. Русская православная церковь активно включилась в работу по оздоровлению нравственного климата в стране, по религиозному просвещению населения, в том числе детей и молодежи. Преподавание религии связывали с надеждой на исправление ситуации в общественном сознании, заполнении морального вакуума, возрождение духовности: «Современное общество, переживающее духовный кризис и в процессе перестройки стремящееся обрести выход из исторического тупика, как никогда прежде за все последние семь десятилетий

437 Владимир, митрополит Ростовский и Новочеркасский. О современном состоянии Русской Православной Церкви // Журнал Московской Патриархии. 1990. № 2. С. 14.

438 Определения Священного Синода // Журнал Московской Патриархии. 1991. № 1. С. 10.

439 ГАБО. Ф. Р-1179. Оп. 3. Д. 174. Л. 1; ГАВО. Ф. Р-967. Оп. 1. Д. 326. Л. 1.

истории, осознает нужду в церковном учительстве»440. В областях центра РСФСР начала звучать мысль о том, что у школы и Церкви много точек соприкосновения, и находятся они в нравственной сфере441. В 1990 году Патриарх Московский и всея Руси Алексий II отмечал, что «.существенно изменилась общественная атмосфера вокруг Церкви. к ней теперь обращено внимание различных общественных течений, желающих видеть в ней фактор духовности и нравственного возрождения страны»442. Архиепископ Смоленский и Калининградский Кирилл, нынешний Патриарх Московский и всея Руси, в 1990 году в статье «Церковь в отношении к обществу в условиях перестройки» писал, что в обществе «признается тот факт, что религиозные убеждения несут в себе мотивацию личной и общественной морали, помогают укреплению межнациональных отношений, семейных уз, добросовестному труду, преодолению пьянства и преступности»443. Сказанное позволяет считать расширение социального служения Русской православной церкви, рост ее авторитета в обществе, рассматривать развившиеся на рубеже 1980-1990-х годов в обществе надежды на нравственное оздоровление общества и заполнение морального вакуума посредством опоры на традиционные религиозные ценности в качестве значимых факторов, детерминировавших появления знаний о религии в новом образовательном пространстве.

Русская православная церковь в позднесоветские годы становилась еще одним - новым для советского периода, но исторически (применительно к дореволюционной России) обусловленным субъектом образовательного пространства. Церковь инициировала работу по религиозному просвещению населения, в том числе детей и молодежи. Официальное предложение начать обучение детей религии Церковь высказала в ходе проведения юбилейных торжеств в честь 1000-летия Крещения Руси. Так, 17 июня 1988 года в пресс-центре Министерства ино-

440 Александр, архиепископ Дмитровский. О подготовке кадров священно- и церковнослужителей Русской Православной Церкви // Журнал Московской Патриархии. 1990. № 2. С. 38.

441 См., напр.: Валентин, епископ Владимирский и Суздальский. Тысячелетие крещения Руси; Беседа в облисполкоме (о встрече архиепископа Курского и Белгородского Ювеналия с председателем облисполкома Г.А. Березни-ковым) // Курская правда. 1989. 18 марта; Жить в мире, в единении (Интервью архиепископа Курского и Белгородского Ювеналия редактору «Курской правды») // Курская правда. 1990. 19 июля.

442 Алексеев В.А. Постперестройка: несвободная совесть?.. С. 5.

443 Кирилл, архиепископ Смоленский и Калининградский. Церковь в отношении к обществу в условиях перестройки // Журнал Московской Патриархии. 1990. № 2. С. 33.

странных дел СССР состоялась заключительная пресс-конференция в рамках проведения торжеств в честь 1000-летия христианства, на которой Русская православная церковь выступила с инициативой организовать обучение детей рели-гии444. На тот момент еще не были сформулированы конкретные предложения по организации такой работы, предложение осталось без ответа со стороны государства. Однако расширение социальной деятельности Русской православной церкви и возросший в обществе интерес к изучению религии способствовали началу просветительской работы Церкви. Так, на епархиальных уровнях создавались православные культурные центры, в которых «квалифицированные богословы, церковные историки, специалисты по религиозной философии, церковно-общественные деятели как из Духовных школ, так и из светских научных учреждений читали лекции, доступные всем, желающим посещать их»; создавались формы учительства в виде внебогослужебных катехизических собеседований при храмах, приходских воскресных школах для взрослых и детей, чтения лекций и других выступлений священнослужителей перед учащимися общеобразовательных школ445. На рубеже 1980-1990-х годов в областях центра РСФСР начали открываться воскресные школы для детей. Смоленск был одним из первых городов, где начала работать воскресная школа - в 1989 году, дети изучали Закон Божий, занимались церковным пением, ставили спектакли446. В 1990 году воскресные школы были открыты в г. Курске447, в Белгородской области (в городах Белгороде, Старом Ос-коле, Валуйки)448 и др. В областях центра РСФСР открывались духовные семинарии. Подобная практика свидетельствует о расширении в областях центра РСФСР социального образовательного запроса в изучении православной культуры.

20 марта 1990 года была образована Комиссия Священного Синода Русской православной церкви по возрождению религиозно-нравственного воспитания и благотворительности449. Церковью была утверждена Концепция возрождения духовного просвещения и благотворительности, которая предусматривала три уров-

444 ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 6. Д. 3668. Л. 86.

445 Александр, архиепископ. О подготовке кадров священно- и церковнослужителей. С. 41.

446 Степанов В. Воскресная школа - для всех // Смена. 1991. 19 янв. С. 6.

447 К высокой духовности через православие // Курская правда. 1998. 15 янв.

448 ГАБО. Ф. Р-1179. Оп. 3. Д. 174. Л. 1.

449 Определения Священного Синода // Журнал Московской Патриархии. 1990. № 7. С. 6-9.

ня: общецерковный, епархиальный и приходской, на каждом из которых должны были создаваться соответствующие структуры, призванные обеспечивать катехизацию и развивать церковную благотворительность и социальное служение. На правящих архиереев была возложена обязанность подготовить предложения по реализации в епархиях рекомендаций Комиссии Священного Синода по возрождению религиозно-нравственного воспитания и благотворительности450.

Летом 1990 года в Комиссии Верховного Совета СССР по делам свободы совести прошли дискуссии, связанные с повторным предложением Церкви организовать в светских учебных заведениях преподавание религии451. Вопрос встретил на сессии Верховного Совета СССР сопротивление части депутатов, не согласившихся принять поправку, «которая прямо разрешала бы организовывать в школах

452

обучение вере» . Патриарх Московский и всея Руси Алексий II в сентябре 1990 года еще раз высказал предложение организовать преподавание религиозных дисциплин в общеобразовательных школах, обосновав его тем, что в правовом государстве верующие должны иметь возможность хотя бы факультативно, вне учебной программы, знакомить детей с основами вероучения453. Архиепископ Смоленский и Калининградский Кирилл на заседании круглого стола в сентябре 1990 года отмечал: «Почему нельзя преподавать религию в школе?.. Мы не претендуем на то, чтобы уроки Закона Божиего, религии были бы частью общеобразовательной программы, чтобы они стояли в сетке часов, чтобы посещение этих уроков было обязательным. Но мы считаем, что необходимо предоставить церкви полную возможность знакомить тех ребят с основами веры, которые этого желают, или этого хотят их родители. мы утверждаем, что факультативное преподавание религии в школе не идет вразрез с принципом отделения школы от церк-ви»454. Со стороны Церкви также звучало пожелание, чтобы различные школьные учебные дисциплины «не искажали реального места религии в жизни, истории,

450 Концепция возрождения духовного просвещения и благотворительности // Журнал Московской Патриархии. 1991. № 7. С. 40-41.

451 Выступление Патриарха Алексия на заседании Верховного Совета СССР. С. 56.

452 Слово Патриарха Алексия на торжественном акте в Московской Духовной Академии // Журнал Московской Патриархии. 1991. № 1. С. 38.

453 Служения Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II // Журнал Московской Патриархии. 1991. № 1. С. 13.

454 Алексеев В.А. Постперестройка: несвободная совесть?.. С. 11.

культуре человека»455. Желание Церкви преподавать Закон Божий в школах высказывалось в регионах центра РСФСР456. Однако советское законодательство не позволило реализовать предложение Русской православной церкви об обучении детей религии. Кардинальные изменения в советском законодательстве в отношении изучения религии произошли только после вступления в силу в октябре 1990 года Закона СССР «О свободе совести и религиозных организациях» (см. параграф 2.3).

Таким образом, произошедшее в конце 1980-х годов изменение государственной политики в отношении религии (от активизации атеистической работы с целью разоблачения «буржуазно-клерикальной пропаганды» по случаю 1000-летия Крещения Руси к организации юбилейных торжеств на государственном уровне) оказало влияние на формировавшееся образовательное пространство. После проведения юбилейных торжеств невозможно было сдержать рост интереса к религии в обществе. Анализ исторических источников позволяет оценить торжества по случаю юбилея христианства, масштабно проведенные в центре и на местах, в городских и сельских поселениях центра РСФСР, где православие является традиционной и самой массовой религией жителей, в качестве значимого фактора, детерминировавшего появление знаний о религии в новом образовательном пространстве. Резонанс от празднований коснулся представителей различных социальных групп, в том числе родительской и педагогической общественности. Общество стало высказывать запросы в изучении православной культуры. Значительная часть жителей провинциальных областей центра РСФСР, сохранивших связь с традиционной религией и культурой своих предков, оказалась готовой к пониманию православной культуры как части культурно-исторического наследия страны и региона, к изучению которого в период разрушения идеологических ориентиров стремилась значительная часть общественности. Активная социальная деятельность Русской православной церкви, рост в обществе ее авторитета де-

455 Выступление Патриарха Алексия на заседании Верховного Совета СССР // Журнал Московской Патриархии. 1991. № 1. С. 57.

456 См.: Жить в мире, в единении // Курская правда. 1990. 19 июля; ГАТО. Ф. Р-3354. Оп. 3. Д. 27. Л. 21.

терминировали ее становление в качестве еще одного, нового для советского периода, но исторически обусловленного субъекта образовательного пространства.

В деятельности местных властей сохранялось настороженное отношение к росту в обществе интереса к религии, особенно среди молодежи, происходило сопротивление открытию храмов. При этом региональная практика являла примеры яркого интереса к религии, что находило выражение в поддержке провинциальными жителями движения за открытие храмов, создании в школах музеев истории религии и атеизма, обращении педагогов и учащихся в различные инстанции с просьбой оказать помощь в приобретении религиозной литературы, в появлении в местных СМИ публикаций религиозной тематики и пр. Развившиеся противоречия в действиях центральной и местной властей можно объяснить отсутствием целостной государственной политики по решению «религиозного вопроса», ее стихийным характером. Масштабность произошедших в отношении религии изменений в совокупности с пониманием их стихийного характера свидетельствует о большой роли общественных сил в процессе религиозного возрождения и возросшем влиянии общества как субъекта нового образовательного пространства на формирование социального запроса в изучении религии.

2.3. Начало использования знаний о религии в школе в условиях идеологической неопределенности

Под влиянием политики перестройки, трансформировавшей все стороны жизни советского государства, в обществе разрушались привычные идеалы, господствовал плюрализм идей, выросших на критической истории советского периода, развивалась идеологическая неопределенность, что особенно остро отражалось на новом образовательном пространстве, испытывавшем методологический кризис школьного преподавания. Произошедший в позднесоветские годы «информационный взрыв» с огромным интересом был воспринят в обществе, предлагаемая со страниц газет и журналов, экранов телевизоров трактовка «белых

пятен» истории жадно впитывалась общественностью. В переходный период разрушение прежних мировоззренческих ориентиров, ставшее синонимом свободы личности, воспринималось восторженно, как отказ от тотального контроля в духовной сфере, в чем действительно нуждалось советское общество. Однако новое информационное поле в условиях идеологической неопределенности влекло подмену традиционных духовных ценностей иными, чуждыми российскому менталитету. Справедливо утверждение историка Г.С. Чернышова о том, что под девизом свободы слова и гласности происходила открытая переориентация национального самосознания населения страны от традиционных духовных и нравственных ценностей к не самым лучшим образцам западной массовой культуры457.

Потеря мировоззренческих ориентиров и развитие идеологической неопределенности болезненно отражались на подрастающем поколении. Обеспокоенность вызывали такие явления в молодежной среде, как бездуховность, скептицизм, девальвация многих социалистических ценностей (идейная убежденность, советский патриотизм, трудовой энтузиазм и др.). Совет Министров РСФСР в 1991 году констатировал, что культуру молодежи с различной степенью интенсивности характеризуют развлекательно-креативная направленность, преобладание потребительских ориентаций над творческими, отсутствие индивидуализированности и избирательности, внеинституциональная культурная самореализация, слабая на-

458

ционально-культурная самоидентификация458. Органы управления образованием на рубеже 1980-1990-х годов предписывали коллективам общеобразовательных учреждений усилить нравственное воспитание молодежи, настроить работу на всестороннее развитие личности учащегося, овладение им богатством отечественной и мировой культуры459. Государственный Комитет СССР по народному образованию в 1989 году отмечал: «В современных условиях обострение многих проблем общественной жизни, нарушение социальной справедливости и законности, размывание социалистических идеалов и нравственных ориентиров вызывают у части молодежи чувство неудовлетворенности, разочарования, растерянно-