Психическое здоровье населения Амурской обл. по результатам пятилетней динамики клинико-эпидемиологических показателей тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 14.00.18, кандидат медицинских наук Батрак, Евгений Владимирович

• Батрак, Евгений Владимирович
• кандидат медицинских наук
• 2004

Оглавление диссертации кандидат медицинских наук Батрак, Евгений Владимирович

ВВЕДЕНИЕ 4

ГЛАВА I. ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ 13

ГЛАВА II. МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ

2.1. Общая характеристика клинико- 28-34 эпидемиологического материала

2.2. Статистическая обработка данных 34

ГЛАВА III. К ЛИНИКО-ЭПИ ДЕМ ИО Л ОГИЧЕ С КИЙ АНАЛИЗ 37 ЗАБОЛЕВАЕМОСТИ И БОЛЕЗНЕННОСТИ ПСИХИЧЕСКИХ РАССТРОЙСТВ В АМУРСКОЙ ОБЛАСТИ

3.1. Заболеваемость и болезненность психическими 38-46 расстройствами в городах

3.2. Заболеваемость и болезненность 46-55 психическими расстройствами в районах

ГЛАВА IV. Изменчивость и взаимосвязь общей первичной за- 56-57 болеваемости и болезненности психическими расстройствами по результатам пятилетней динамики в городах Амурской области за период 1999-2003 годы

4.1. Получение интегральных показателей психиче- 57-63 ских расстройств в 7 городах Амурской области

4.2. Классификация и прогноз 7 городов по результа- 63-75 там пятилетней динамики психических расстройств

4.3. Межрегиональные различия по основным психическим расстройствам между городами Амурской области и Приморского края

ГЛАВА V. Иерархическая группировка 15 районов Амурской области по результатам пятилетней динамики психических расстройств

5.1. Классификация районов Амурской области за период с 1999 по 2003 годы по психическим расстройствам

5.2. Прогностическая оценка классификации районов Амурской области по результатам пятилетней динамики психических расстройств

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Психическое здоровье населения Амурской обл. по результатам пятилетней динамики клинико-эпидемиологических показателей»

Актуальность исследования. Эпидемиологические исследования в России, позволяющие выяснять распространенность болезней среди населения, влияние различных факторов на уровень распространенности отличаются огромной трудоёмкостью и лишены единой систематизации и методических подходов, позволяющих сопоставлять данные различных авторов, учитывающие региональные особенности (Ротштейн В.Г., 1995; Успенская Л.Я. 1982; Александровский Ю.А., 1992; Положим Б.С., 1996; Чуркин А.А., 1997; Ястребов B.C. 1998). Путь к единой стандартизации анализа динамики эпидемиологических данных сложен и требует определенного времени. Тогда как значение результатов динамики психопатологии чрезвычайно велико: по ним можно строить статистические и прогностические модели, объясняющие причинно-следственные зависимости; они могут служить инструментом для количественной и качественной оценки психиатрической ситуации в отдельных населенных пунктах, крупных промышленных городах и в отдельно взятых регионах РФ.

Несмотря на имеющиеся предшествующие издания, содержащие анализ деятельности психической службы с 1965 г. по 1999 г. (Гурович И .Я., Голланд В.Б., Зайченко Н.М., 2000 и др.), дефицит подробной информации эпидемиологической оценки психического состояния населения в отдаленных от столицы регионах остаётся на высоком уровне. Так, например, ёщё в 1995 г. И.А. Артемьев обращает внимание на то, что «. подробной эпидемиологической характеристики психических заболеваний в Сибири и иа Дальнем Востоке нет». Тогда как анализ складывающихся тенденций свидетельствовал о том, что психическое здоровье населения России крайне неудовлетворительно (Лисицын Ю.П., 1995; Семке В.Я., 19931995; Потапкин И. А., 1996). Это предположение подтверждают эпидемиологические исследования в таких крупных регионах Зауралья, как в Кемеровской области (Букреева Н.Д., 1997; Платонов Г.Г, 1997), Хабаровском крае (Михайлов В.И., Чуркин А.А., 2001) и Приморском крае

Ушаков В.Г., 2002; Ушаков В.Г., Шорин В.В., Галактионов O.K., 2003), Дальневосточном регионе (Михайлов В.И., 1998; Михайлов В.И., Творогова Н.А., 1998).

Но ограничиться лишь описательной статистикой психического здоровья населения в регионах это значит, не выполнить основную цель клинической эпидемиологии - внедрять методы клинического наблюдения и анализа данных, обеспечивающие принятие верных оценок. Кроме того, необходимо принимать во внимание то, что выводы должны основываться на строгих научных принципах, с использованием методов минимизации систематических ошибок и учета случайных ошибок. А сделать это без компьютерной технологии представляется мало возможным. Идея использования компьютеров в психиатрии и психологии сама по себе не нова, но применение их в отечественной психиатрической службе остаётся еще не на должном уровне (Киселев А.С., Сочнева З.Г., 1988; Рыбальский М.И., 1992; Дюк В.А., 1994.).

Анализ динамики психических расстройств в городах и районах Российской Федерации имеет самостоятельное научное и практическое значение. Решение некоторых ключевых вопросов, позволяющее по сухой, мало отражающей статистической отчетности, затруднительно, ввиду вариабельности отдельных показателей и несколько искажает истинную картину психиатрической ситуации в России. Тогда как по выявленным закономерностям динамических показателей психического контингента, можно сделать прогноз основных ПР отдельно по городам и районам изучаемой области, что позволяет своевременно спланировать психиатрическую помощь контингенту психических больных. Кроме того, сравнительный анализ между различными регионами РФ даёт возможность гипотетически объяснить различия и сходства психиатрической ситуации, происходящей на протяжении тех или иных лет.

Динамика психических расстройств в городах и регионах зависит от множества причин и характеристик, влияющих на вариабельность, взаимосвязь и изменчивость психопатологии. Поступление годовой отчетности проходит многоэтапный, сложный путь от отдаленных населенных пунктов и 12 территорий РФ до государственной отчетности. Распознающий алгоритм прогноза психиатрической ситуации ограничен рамками «размытых» первичных эпидемиологических признаков, поэтому точнее будет говорить о получение вероятностных предикторов. На сегодняшний день нет критериев достоверной оценки качества психиатрической службы, в связи с чем в эпидемиологических работах остаются невыясненными принципиально важные вопросы:

1. Чем объяснить большие различия в показателях заболеваемости и болезненности психических расстройств в пределах одной области или края?

2. Правомерно ли статистическую картину заболеваемости и болезненности (как правило, она ограничивается цифрами в перерасчете на 10 или 100 тыс. населения), полученную в условиях большого города, переносить на какие-либо территории, где часть населения проживает в сельских местностях?

3. Почему в вариационном ряде по горизонтали одних и тех же населенных пунктов, в ежегодных динамических показателях (например, умственная отсталость) прослеживается такая большая вариабельность — на порядок и больше?

4. Как интерпретировать перепады в 3-8 раз в частоте эпидемиологических показателей между населенными пунктами внутри тех или иных нозологии - то есть по вертикали?

5. Если оценка психиатрической ситуации в регионах отличается от Российских, то, как её следует интерпретировать - низкая частота расстройств это истинная картина психопатологии в регионе или не эффективная работа психиатрической службы, и как отличить высокую частоту психических расстройств от гипердиагностиких ошибок врачей-психиатров, сфокусировавшихся на узкой нозологической группе психических больных?

Все перечисленные вопросы являются прерогативой современных клинико-эпидемиологических исследований и в той или иной степени подходят к решению вопроса прогнозирования и планирования психиатрической службы по результатам величины вариации динамических показателей психопатологии. Решение этих вопросов представляет собой актуальную задачу психиатрии в частности и здравоохранения в целом.

Цель исследования: выявление клиникоэпидемиологических закономерностей распространения и структуры психических расстройств, их динамики среди населения Амурской области и разработка на этой основе рекомендаций по совершенствованию оказания психиатрической помощи.

Задачи исследования:

1. Изучить пятилетнюю динамику заболеваемости и болезненности населения Амурской области по основным классам психических расстройств отдельно в городах и районах за период с 1999 по 2003 годы.

2. Выявить изменчивость и взаимосвязь основных клинико-эпидемиологических показателей, отражающих психиатрическую ситуацию в 7 городах и 15 районов Амурской области с получением классификаторов, позволяющих идентифицировать населенные пункты по значимым интегральным показателям.

3. Провести межрегиональный сравнительный анализ трёхлетней динамики (1999-2001 гг.) психопатологии между 7 городами Амурской области и 12 городами Приморского края и выявить факторы, объясняющие конвергенцию и дивергенцию географически отдалённых городов с различной социально-экономической структурой и климатическими условиями.

4. Получить клинико-динамические предикторы показателей заболеваемости, болезненности психическими расстройствами отдельно для населения городов и районов Амурской области.

5. Разработать руководство и методические рекомендации, позволяющие проводить коррективные действия по планированию психиатрической службы, учитывая особенности психиатрических ресурсов городов и районов Амурской области.

Положения, выносимые на защиту:

1. Оценка пятилетней динамики психической патологии в Амурской области за период 1999-2003 г.г. указывает на высокие показатели в городах и низкие в районах.

2. Возможность идентификации городов осуществляется психопатологической детерминантой «Брутальна психопатология», позволяющей прогнозировать неблагоприятную психиатрическую ситуацию городов по совокупности психических расстройств.

3. Анализ трёхлетней динамики психических расстройств позволяет определить классификаторы сходства и различия между городами двух географически отдаленных регионов, указывая на прогностическую значимость сочетанных психопатологий.

4. В классификации районной психиатрической ситуации удалось выявить причинно-следственные связи схожести и разобщения населенных пунктов, охарактеризовать работу районных врачей-психиатров.

5. Тенденция к росту интенсивных показателей по отдельным нозологическим группам в некоторых городах и районах Амурской области позволяет говорить о сложившейся крайне неблагоприятной психиатрической ситуации.

6. Выявление условий к определению путей оптимизации структуры психиатрической службы связано с профессиональными качествами и эффективностью врачей-психиатров, социально-экономическими и социально-демографическими факторами, оказывающими основное влияние на своевременную выявляемость, регистрацию и лечения психически больных.

Научная новизна исследования

Впервые по клинико-эпидемиологическом данным психопатологии за пятилетней период получены результаты, отражающие состояние психического здоровья населения городов и районов Амурской области. Предложен метод систематизации, критериев достоверности и выявления причинно-следственных закономерностей, влияющих на вариабельность динамики эпидемиологических показателей. С помощью классификаторов выделена совокупность психических расстройств, позволяющая проводить идентификацию населенных пунктов и производить оценку вероятностного прогноза психиатрической ситуации. Используемая тактика интегральной методологической стратегии позволила получить распознающий алгоритм прогноза психиатрической ситуации отдельно для городов и районов Амурской области. В ходе исследования впервые получены новые данные сходства и различия психическими расстройствами заболеваемости и болезненности между 19 городами двух отдаленных регионов. Изучена динамика показателей заболеваемости и болезненности непсихотическими психическими расстройствами, психозами, шизофренией, умственной отсталости в зависимости от характера проживания в городской и сельской местности. На основе проведенного комплексного анализа для службы психического здоровья Амурской области впервые разработаны руководство и методические рекомендации, позволяющие проводить коррективные действия в планировании психиатрической службы, учитывая особенности городов.

Практическая значимость и внедрение результатов исследования

Полученные в результате проведенного анализа динамики клинико-эпидемиологических показателей данные дают возможность оценить реальную психиатрическую ситуацию и осуществлять на научной основе планирование и организацию специализированной помощи больным, страдающим различными формами психических расстройств в Амурской области. Разработанная тактика оценки прогноза психиатрической ситуации может быть использована в эпидемиологических исследованиях других регионов России. Разработанные по результатам исследования лечебно-реабилитационные программы и методические рекомендации позволяют оптимизировать работу психиатрической службы, исходя из особенностей психиатрических ресурсов районов и городов Амурской области. Итоги работы внедрены в практику психиатрических стационаров и диспансеров Амурской области.

Внедрение в практику

Результаты исследования нашли практическое применение в Областном психоневрологическом диспансере г.Благовещенска (получены акты внедрения в практическое здравоохранение). Основные положения диссертационной работы используются в учебном процессе в ГОУ ВПО Владивостокском государственном медицинском университете МЗ России и ГОУ ВПО Амурской государственной медицинской академии МЗ России, на кафедрах факультета повышения квалификации и профессиональной подготовки Амурской государственной медицинской академии.

Апробация работы

Полученные клинико-эпидемиологические данные доложены на: Международной научно-практической конференции «Школа без наркотиков» г. Благовещенск. 1999; Областной научно-практической конференции «Аддиктивное поведение как медико-социальная проблема» г. Благовещенск. 2000; VIII Российско-японском медицинском симпозиуме г. Благовещенск. 2000; Областной научно-практической конференции «Опийная наркомания» г. Благовещенск. 2001; Международной научно-практической конференции «Молодежь в 21 веке: проблемы социальной защиты» Хабаровск. 2002; Юбилейной научно-практической конференции с международным участием, посвященной 50-летию Амурской государственной медицинской академии. Благовещенск. 2002; Областной научно-практической конференции «Актуальные вопросы психиатрии начала XXI века» г. Благовещенск. 2003; Пятой региональной межвузовской научно-практической конференции «Молодежь XXI века: шаг в будущее» г. Благовещенск. 2004; клинических конференциях и заседаниях Амурского филиала научного общества психиатров и наркологов г. Благовещенск. 2000-2004. Данные исследования, вошли как методические пособия в учебный процесс кафедр психиатрии и наркологии ГОУ ВПО Владивостокском государственном медицинском университете МЗ России и ГОУ ВПО Амурской государственной медицинской академии МЗ России, на кафедре психиатрии факультета повышения квалификации и профессиональной переподготовки специалистов Амурской государственной медицинской академии. По результатам проведенного исследования опубликованы и внедрены в практику Областного психоневрологического диспансера г. Благовещенска методические рекомендации «Стратегия организации и планирования медицинского ресурсного обеспечения психиатрической службы Амурской области». Благовещенск. 2004.

Публикация результатов работы. По теме диссертации опубликовано 10 печатных работ.

Структура и объем диссертации

Диссертация изложена на 120 страницах машинописного текста (текстовая часть 121 страница) и содержит введение, 5 глав, заключение, выводы, указатель литературы, включающий 163 наименования (102 отечественных и 62 зарубежных авторов), Ъ7 таблиц и 11 рисунков.

Заключение диссертации по теме «Психиатрия», Батрак, Евгений Владимирович

ВЫВОДЫ

1. Результаты пятилетней динамики с 1999 по 2003 г.г. болезненности и заболеваемости психических расстройств в Амурской области выявили региональные особенности по сравнению с показателями РФ: в 7 городах они оказались выше, а в 15 районах — ниже среднестатистических российских данных. Суммарная частота психических расстройств в городах превышает в 1,3 раза аналогичные показатели по РФ 1999 г. (448,8 против 360,1 на 100 тыс. населения, соответственно), тогда как аналогичные показатели по шизофрении были в 1,6 раза ниже (225,1 против 366,8 на 100 тыс. населения, соответственно).

2. Валидность и вариабельность динамики ПР изучалась с помощью интегральной методологической стратегии, учитывающей психиатрическую ситуацию в городах Амурской области. По результатам изменчивости и взаимосвязи пятилетней динамики ПР получена классификация и вероятностный прогноз 7 городов Амурской области:

2.1. На основании психопатологической детерминанты «Брутальна психопатология», состоящей из трёх интегральных показателей - «Психозы и шизофрения», «Умственная отсталость», «Непсихотических расстройств и трансформация первичных психозов» идентификация городов по трём классам проводится с абсолютной точностью (100%).

2.2. Из анализируемых 7 городов Амурской области наиболее неблагоприятная ситуация по основным психопатологиям прослеживается в г. Свободном - наряду с выявлением и регистрацией психозов и шизофрении на протяжении пяти лет наблюдается и высокая частота заболеваемости и болезненности УО. Доминирующее положение заболеваемости и болезненности УО занимает г.Шимановск - 116,58 и 1292,9 на 100 тыс. населения, соответственно.

2.3. В городах Зея, Шимановск и Свободный не прогнозируется спад высокого уровня олигофрении, а в городах, Благовещенск и Свободный попрежнему будет регистрироваться высокий уровень выявляемости психозов, шизофрении и непсихотических психических расстройств в отличие от городов Зея и Тында, имеющих низкие показатели этого спектра нозологий. Вместе с тем первичная заболеваемость в 2002 году всеми психическими расстройствами в г.Благовещенске, в одном из самых относительно благоприятных городов Амурской области, превышала на 40% (593,2 против 355 на 100 тыс. нас., соответственно) показатели РФ.

3. Результаты межрегионального сравнительного анализа трёхлетней динамики (1999-2001 гг.) шизофрении и УО между 19 городами двух географически отдаленных регионов (Амурская область и Приморский край), характеризующихся различной социально-экономической структурой и климатическими условиями, выявили клинико-эпидемиологические дистанции, объясняющие следующие различия и сходства некоторых городов:

3.1. Найдены негативные прогностические сходства по высокой частоты УО и различия по низкой частоте шизофрении между двумя самыми неблагоприятными городами Приморского края (Арсеньев, Фокино) и двумя городами Амурской области (Зея, Шимановск).

3.2. Получены различия, лежащие в основе статистических и прогностических моделей показывающие, что в во всех 7 городах Амурской области можно с большой долей вероятности говорить о низкой выявляемости, госпитализации и постановки на учёт шизофрении. Это замечание можно и отнести к двум городам Приморского края - Артём и Дальнереченск.

4. Классификация психических расстройств 15 районов Амурской области укладывается в 4 класса, а прогностические модели дали возможность получить абсолютную точность (100%) прогноза по двум психопатологических детерминантам - «Первичные психозы и шизофрения», «Приобретённая психопатология», выявляя следующие причинно-следственные закономерности психиатрической ситуации:

4.1. Большая вариабельность районных 41 клинико-эпидемиологических показателей, учитывалась с помощью компьютерных технологий, и используемая программа отсеяла 36 «шумящих» неинформативных значений, в которую вошла и психопатологическая детерминанта «Умственная отсталость».

4.2. Наибольшая заболеваемость приобретенных форм ПР (психозами, непсихотическими психическими расстройствами и шизофренией) приходится на 4 района III класса (Благовещенский, Тамбовский, Мазановский, Ивановский), а минимальная частота - в 3 районах II класса (Константиновский, Михайловский, Магдагаченский).

4.3. Расхождение между низким уровнем выявляемости первичных психозов и шизофрении, выявленной в результате динамики первичной заболеваемости психотическими расстройствами, косвенно указывает на формальное профессиональное отношение врачей-психиатров, работающих в районах II класса (Константиновский, Михайловский, Магдагаченский) к выявляемости наиболее острой и значимой психопатологии. Свои обязанности они ограничивают диспансерным наблюдением контингентов хронических психических больных.

5. Сложившиеся психиатрическая ситуация на период 2002-2003 годов по всем видам психических расстройств в городах и районах Амурской области позволяет отнести данный регион к крайне неблагоприятным относительно других регионов РФ. Проведённая классификация по результатам пятилетней динамики, выявила схожесть и разобщающие по частоте ПР населенных пунктов, а так же охарактеризовала работу психиатрической службы, указав на недостатки в статистической отчетности и профессиональном уровне районных врачей-психиатров.

6. Принципы системного подхода анализа пятилетней динамики частот психопатологий и их интегративной совокупности, позволили с большой долей вероятности избежать субъективной интерпретации психиатрической ситуации в Амурской области. Разработаны руководство и методические рекомендации, позволяющие проводить коррективные действия планировании психиатрической службы, учитывая особенности городов районов.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В заключение диссертации представим в сжатом виде все этапы тактики интегральной методологической стратегии, применявшейся для анализа клинико-эпидемиологических показателей пятилетней динамики ПР, отразим концепцию наших исследований и кратко изложим результаты работы.

Цель нашего исследования является выявление клинико-эпидемиологических закономерностей распространения и структуры психических расстройств и их динамики среди населения Амурской области и разработка на этой основе рекомендаций по совершенствованию оказания психиатрической помощи.

Положенный в основу данной работы анализ пятилетней клинико-эпидемиологической динамики ПР в 7 городах и 15 районов Амурской области имеет самостоятельное научное и практическое значение. Решение некоторых ключевых вопросов, позволяющие по сухой мало отражающей статистической отчетности, ввиду вариабельности отдельных показателей, позволило структурно систематизировать психиатрическую ситуацию в Амурской области. Кроме выявления закономерностей динамических показателей психиатрической ситуации, была осуществлена попытка прогноза основных ПР отдельно по городам и районам изучаемой области, что позволяет своевременно спланировать психиатрическую помощь контингенту психических больных. Кроме того, межрегиональный анализ в городах Амурской области и Приморского края дал возможность гипотетически объяснить различия и сходства психиатрической ситуации, в географически отдаленных друг от друга территориях, происходящей на протяжении трёх лет - с 1999 по 2001 годы.

Проведём лишь наиболее важные причинно-следственные закономерности, которые были установлены с помощью различных аналитических методов, результаты которых позволяют несколько другими глазами посмотреть на психиатрическую медицинскую отчетность, происходящие в отдельно взятом регионе относительно РФ.

Динамика ПР в городах и регионах зависит от множества причин и характеристик, влияющих на вариабельность, взаимосвязь и изменчивость психопатологии. Одна из них связана с искажением истинной картины психиатрической ситуации - поступление годовой отчетности проходит многоэтапный путь из отдаленных районов до Федерального научно-методического центра организации психиатрической службы. То есть от районного врача-психиатра через регионального чиновника, отвечающего за здравоохранения области и края до столичной психиатрической службы России. Поэтому распознающий алгоритм прогноза психиатрической ситуации, полученный в наших исследованиях, ограничен рамками «размытых» первичных эпидемиологических признаков, что точнее будет говорить о выявлении вероятностных предикторах.

Большой круг вопросов, отражающих психического здоровья населения, связан с динамическими показателями изменчивости. Поэтому на первом этапе работы ставилась задача по выявлению интегральных показателей, с помощью метода главных компонент, которые из первоначальных 41 эпидемиологической характеристики, отобрали совокупность значимых признаков, вобравших в себя информацию, заключенную в пятилетней динамике ПР в городах и районах Амурской области.

В результате анализа 41 переменной методом главных компонент, отражающих пятилетнюю (1999-2003 гг.) динамику психических расстройств в 7 городах Амурской области были получены 4 интегральных показателя (ИП):

Психозы и шизофрения», отражающий тесную корреляционную взаимосвязь между первичной заболеваемостью (за четыре года), болезненностью шизофренией и болезненностью всеми психозами различной этиологии;

Умственная отсталость», указывающий на то, что уровень заболеваемости и болезненности умственной отсталостью зависит от численности населения в городах — он значительно выше в городах с меньшей численностью населения;

Непсихотических расстройств и трансформация первичных психозов», демонстрирующий частоту выявляемости общей первичной заболеваемости психическими расстройствами непсихотического регистра и переход первичных выявленных психозов в предыдущие года в данную нозологию;

Первичные психозы», выявляющий максимальную частоту первичных выявленных психозов за период 2001 и 2002 года.

В целом, выявленные главные компоненты позволили сжать первоначальные исходные 41 признак до 4 ИП, охватывающих 95,7% общей изменчивости, которые необходимы для дальнейшего пошагового многомерного статистического анализа динамики психических расстройств в 7 городах Амурской области.

На втором этапе исследования в интегральной методологической стратегии (ИМС) использовался дискриминантный анализ, осуществляющий: минимизацию вероятности ошибочного отнесения объектов (города) к заданным классам; оценка диагностической ценности признаков и предсказания принадлежности объекта к некоторому классу.

Распределение классов, состоящих из 3-х групп городов в пространстве первых двух дискриминантных функций и первых двух ИП продемонстрировали дифференциацию и дали возможность оценить сходство и различия городов по частоте психических расстройств. Наибольшая дистанция приходится (13585,4) между городами Благовещенск, Свободный (1 класс) и городами Зея, Тында (II класс).

Первая функция содержащая 89% общих дифференцирующих возможностей была представлена тремя значимыми ИП: «Психозы и шизофрения»,

Умственная отсталость» и «Непсихотических расстройств и трансформация первичных психозов». Условно эту дискриминантную функцию назвали психопатологической детерминантой «Брутальной психопатологией». Под психопатологической детерминантой (ППД) мы понимаем аналитическое представление закономерностей, включающих совокупность интегральных клинико-эпидемиологических, клинико-динамических и клинико-социальных переменных, вносящих наибольшую значимость в сходство или различия (признаков, объектов, кластеров, групп) и ассоциированных с психическими расстройствами (Галактионов O.K. с соавт., 1999-2001). Объединение ИП в психопатологические детерминанты (ППД), играет важную роль в психиатрической классификации и нозологическом прогнозе. Интеграция является фундаментальным процессом научной медицинской практики, поскольку ППД содержат понятия, необходимые для составления клинико-эпидемиологических алгоритмов.

В результате на полюсах этой функции на достоверно значимом уровне (Р<0,01) сформировались два наиболее отдаленных класса: на отрицательном полюсе Благовещенск и Свободный (I класс), а на положительном полюсе — Зея и Тында (II класс). Промежуточное положение по частоте выше приведенных психических расстройств занимают города, составляющие III класс — Белогорск, Райчихинск, Шимановск, расположившиеся ближе к дискрими-нантному центроиду. По совокупности трёх выше выявленных ИП точность предсказания попадания семи городов Амурской области в указанные 3 класса оказалась абсолютной (100%).

Полученные результаты отделили города Благовещенск и Свободный (I класс) от городов Зея и Тында (II класс) по совокупности следующих факторов: высокой частотой выявляемости шизофрении - 20,8± 1,98 в 1999 году против 4,35±1,98; t=4,9; Р< 0,04; в 2003 году - 13,85±6,86 против 4,35±0,49; t=l,95; Р< 0,19; высокой частотой болезненности шизофренией — 293,20±17,53 в 1999 году против 121,55±95,11; t=2,51; Р< 0,13; в 2003 году -327,7±66,33 против 124,0±84,29; t=2,69; Р< 0,12); высокой частотой болезценности всеми психозами различной этиологии - 536,1± 14,14 в 1999 году против 281,8±282,8; t=l,27; Р< 0,33; в 2003 году - 561,2±47,8 против 261,6±194,6;t=2,ll;P< 0,17.

Сравнительный анализ между этими классами, во-первых, отражает, большую вариабельность в диагностике шизофрении и психозов в городах Зея и Тында. Соответственно это отразилось на статистической недостоверности между отдельно взятыми показателями болезненности и заболеваемости шизофренией и психозами. Но особенности математического аппарата дискриминантного анализа позволили уловить незначительные различия и интегрировать их в одновекторную направленность, демонстрирующую дифференциацию между этими городами.

Во-вторых, хорошая выявляемость и постановка на учёт лиц страдающих шизофренией и психозами в г.Благовещенск (областном центре) и г.Свободном объясняется наличием психоневрологических диспансеров и более квалифицированных врачей-психиатров, относительно периферийных городов (Зея, Тында). Следует подчеркнуть, что штаты врачей-психиатров в городах Благовещенск и Свободный укомплектованы в полной мере и специалисты имеют возможность постоянно повышать свой профессиональный уровень на ФПК и ППС кафедры психиатрии Амурской государственной медицинской академии (АГМА).

Города Белогорск, Райчихинск и Шимановск, составляющие III класс, характеризуются средними частотными показателями ПР относительно двух выше приведенных классов. Взаимосвязь психопатологии, входящей в интегральные показатели «Психозы и шизофрения», «Умственная отсталость» и «Непсихотических расстройств и трансформация первичных психозов» также достоверно значимо (Р <0,01) отделила этот класс от I-о и П-о классов.

Вторая функция содержит наименьшую часть (11%) общих дискриминантных возможностей, в которой наибольшие веса приходятся на ИП «Умственная отсталость». Но коэффициент канонической корреляции, лямбда Уилкса показывают на достоверную значимость только первой дискриминантной функции.

Для поставленной задачи, о выявлении различий внутри классов ПР использовалась проекция не только дискриминантных функций, но и двух наиболее значимых интегральных показателей «Психозы и шизофрения» и «Умственная отсталость». Трёхмерная проекция пятилетней динамики по 7 городам Амурской области указала на схожесть внутриклассовых различий по заболеваемости и болезненности шизофренией и болезненности психозами во всех группах. Она была уже интерпретирована ранее (рис. 4.3). Внутриклассовые различия демонстрирует ИП «Умственная отсталость», которые проявляются во всех классовых группах (рис. 4.4). Так, например, в I классе средняя частота заболеваемости УО за пятилетний период в г.Свободном (328, 78 на 100 тыс. населения) превышает аналогичный показатель г.Благовещенска (20,8, на 100 тыс. населения) в 15,81 раза. Болезненность УО за этот же период между данными городами так же высокая: в г.Благовещенске 74,26 (на 100 тыс. населения), а в г.Свободном - 1069,48 (на 100 тыс. населения), что составляет 14,4 раза.

Города Зея и Шимановск характеризуются ещё большей частотой УО в своих классах. Средние показатели пятилетней динамики заболеваемости УО г.Зея (100,78 на 100 тыс. населения) превышают аналогичные показатели г. Тында (18,98 на 100 тыс. населения) в 5,31 раза, а болезненность УО - в 6,44 раза, соответственно (г.Зея 1161,46 на 100 тыс. населения; г.Тында 180,32 на 100 тыс. населения). Но доминирующее положение по заболеваемости и болезненности УО приходится на г.Шимановск (116,58 и 1292,9 на 100 тыс. населения, соответственно).

Разделение на классы групп городов по выявленным ПР дшот возможность их прогноза. Но для определения закономерностей и наилучшего прогноза необходимо обнаружить причинно-следственные связи, относящиеся к динамике психопатологии. Однако на достоверность полученных результатов кроме климатогеографических, социально-экономических, миграционных и других причин, влияет как ограничение годовых рядов (всего пять — 1999-2003 годы), так и большая вариабельность ПР. Особенно это касается городов с малой численностью населения. Напомним, что вариабельность (случайная изменчивость) - отклонение результата отдельного наблюдения от его истинного значения, обусловленное исключительно случайностью. Причины вариабельности мы уже рассматривали выше: это низкая квалификация врачей-психиатров в районах; формальное отношение, проявляющиеся в недостоверных данных при составлении годовых отчетов; халатность заполнения отчетных форм при переходе со старой классификации на МКБ-10 и др. Все эти неучтенности создают существенную помеху в достоверности получаемых результатов, и мы лишь вынуждены ограничиться вероятностным прогнозом.

Но наиболее неблагоприятная ситуация по психопатологии сохраняется в г.Свободном, где наряду с высокой частотой олигофрении регистрируется высокая частота психозов и шизофрении. Этот город отличается от г.Шимановск и г.Зея и по численности населению (70 тыс. чел) и по наличию специализированной психиатрической помощи (психоневрологический диспансер).

Относительно других городов Амурской области наиболее благоприятная обстановка по выявляемости и болезненности УО и по всем видам ПР обстоит в областном центре - г.Благовещенске. Вместе с тем первичная заболеваемость всеми ПР в 2002 году в г. Благовещенске превышала показатели РФ на 40% (593,2 против 355 на 100 тыс. нас., соответственно).

Таким образом, анализ пятилетней динамики психопатологии по городам Амурской области позволяет сделать следующие выводы:

1. Получена классификация 7 городов Амурской области, позволяющая идентифицировать города по 3 классам и по основным видам психопатологии - ИП «Психозы и шизофрения», ИП «Умственная отсталость», ИП «Непсихотических расстройств и трансформация первичных психозов», с абсолютной точностью (100%);

2. С помощью дискриминантного анализа пятилетней динамики ПР получена психопатологическая детерминанта «Брутальная психопатология», позволяющая выявить общие и разобщающие психические нозологии, по которым конвергируют и ди-вергируют города Амурской области;

3. Совокупность ИП даёт возможность составлять вероятностный прогноз развития психопатологии по нозологическим группам на ближайшие пять лет. Так, например, в городах Зея, Шимановск и Свободный не прогнозируется спад высокого уровня олигофрении. В городах, имеющих специализированные психиатрические учреждения (Благовещенск и Свободный) по-прежнему будет регистрироваться высокий уровень выявляемости психозов, шизофрении и непсихотических расстройств в отличие от городов Зея и Тында.

4. В целом, сложившаяся ситуация на период 2002-2003 годов по всем видам психических расстройств в городах Амурской области, позволяет отнести данный регион к крайне неблагоприятным относительно других регионов РФ.

В соответствии с одной из поставленных задач - сравнить клинико-эпидемиологическую динамику по основным ПР между городами двух географически отдаленных регионов с различной социально-экономической структурой и климатическими условиями, были получены дистанции, объясняющие различия и сходства этих 19 городов. Ввиду несоответствия межрегиональной отчетности по первичной документации и первичных статистических данных мы вынуждены были ограничиться анализом клинико-эпидемиологических показателей ПР только за период 1999-2001 годов. Для идентификации городов и получения оценки предикции были вовлечены 12 признаков, отражающих трёхлетнюю динамику ПР в двух регионах: заболеваемость шизофренией (3 признака), болезненность шизофренией (3 признака), заболеваемость УО (3 признака) и болезненность УО (3 признака). Оценку схожести и различий 19 городов, расположенных в двух различных географических регионов проводили с помощью дискриминантного анализа по совокупности выявленных двух ИП (ГК).

Распределение классов, состоящих из 3-х групп 19 городов в пространстве первых двух ДФ и первых двух интегральных показателей (ИП), продемонстрировали хорошую дифференциацию и дали возможность оценить сходство и различия городов по частоте психических расстройств. Наибольшая дистанция между центроидами 3 классов находится (15,42) между I классом (Владивосток, Уссурийск, Б-Камень, Спасск-Дальний, Партизанск) и III классами (Арсеньев, Зея, Шимановск, Лесозаводск, Находка, Дальнегорск, Фокино). Промежуточное положение занимают 7 городов, входящих во II класс (Тында, Белогорск, Дальнереченск, Благовещенск, Артём, Свободный, Райчихинск)

Условно названный ИП «Заболеваемость УО за 1999 и 2000 гг.» с высокой степенью вероятности (Р< 0,0001) разделил города, входящие в I и III классы. На положительном полюсе расположились 5 городов Приморского края (Владивосток, Уссурийск, Б-Камень, Спасск-Дальний, Партизанск), характеризующиеся наименьшими показателями заболеваемости УО, а на отрицательном полюсе — 7 городов (Арсеньев, Зея, Шимановск, Лесозаводск, Находка, Дальнегорск, Фокино) из обоих регионов с наибольшей частотой олигофренией.

Промежуточное положение по частоте заболеваемости УО занимают 7 городов из обоих регионов, составляющие II класс (Тында, Белогорск, Дальнереченск, Благовещенск, Артём, Свободный, Райчихинск), расположившиеся ближе к дискриминантному центроиду. Данный ИП позволяет прогнозировать попадания 19 городов в указанные 3 класса с абсолютной точностью (100%).

Биполярность городов, входящих в I и III классы, указывает на существенные различия в динамике заболеваемости У О за период 1999 и 2000 годы и позволяет с одной стороны объединить города в классы, а с другой - отдифференцировать их. Так, например, отличия городов I и III классов выражаются в различиях по средним частотам УО - 33,2 против 97,3 (в 2,9 раза) на 100 тыс. населения, соответственно при среднем показателе 59.

Несмотря на полученный высокий уровень достоверности межклассовых различий по нозологическому показателю УО, обращает на себя внимание большая вариабельность данного показателя с 1999 по 2000 годов внутри 1класса-41 против 25,4 (в 1,6 раза) на 100 тыс. нас., соответственно. Ещё более внушительно эти различия просматриваются в первичных статистических эпидемиологических показателях таких городов, как: Партизанск - 37 против 5 - в 7,4 раза на 100 тыс. населения, соответственно; Фокино - 56 против 135 - в 2,4 раза на 100 тыс. населения, соответственно; Тында - 33,1 против 11,7 - в 2,8 раза на 100 тыс. населения, соответственно.

Полученные результаты по вариабельности лишний раз демонстрируют недостоверность годовой отчетности психиатрических лечебно-профилактических учреждений, указывая на квазистатистическую сторону, имеющую место в обоих географически отдаленных регионах России. Поскольку такие резкие перепады в течение двух отчетных лет свидетельствуют или о регулярно вкрадывающиеся ошибке со стороны медицинских статистов (как результат формального отношения к работе и халатности), или о каких-либо катаклизмах, неподдающихся логическому объяснению. Отсюда можно сделать вывод, что такие клинико-эпидемиологические ошибки со стороны медицинской статистики не отражают истинной причинно-следственной связи ПР и затрудняют планирование и проведение профилактических мероприятий на разных уровнях.

Условно названный ИП «Спектр шизофрении», состоящий из совокупности таких признаков, как заболеваемость шизофренией в 1999 и 2000 годах, болезненность шизофренией в 1999-2001 годах, разделил города по частоте выявляемости и регистрации шизофрении. Этот ИП в целом отражает одну из наиболее распространенных психиатрических нозологий и указывает на накопление этой патологии в различных региональных городах. Лидирующее положение по наименьшей частоте шизофрении занимают города Амурской области Тында и Зея. Средняя частота заболеваемости шизофренией за три года составляет в этих городах 49,3 и 179,5 (на 100 тыс. населения) соответственно.

Результаты сравнительного анализа трёхлетней динамики шизофрении и УО в плане прогноза указали на два самых неблагоприятных города Приморского края - Арсеньев и Фокино, поскольку здесь наблюдается сочетание наибольшей частоты этих двух психопатологий. Наши исследования не противоречат опубликованным данным В.Г.Ушакова с соавт. (2003).

Таким образом, были получены различия, лежащие в основе статистических и прогностических моделей, указывающие на то, что в городах Амурской области можно с большой долей вероятности говорить о низкой выявляемости, госпитализации и постановки на учёт шизофрении. Это замечание можно и отнести к двум городам Приморского края - Артём и Дальнереченск. Низкая частота заболеваемости шизофрении в Амурской области нам представляется весьма сомнительной, поскольку данная психопатология относится к мультифакториальным заболеваниям и частота её распространения в больших панмикстных популяциях приблизительно одинакова.

Для иерархической группировки 15 районов Амурской области приоритет в решение задач классификации и прогноза был оставлен за использованной в работе интегральной методологической стратегией (ИМС). Методом дискриминантного анализа получены три функции, из которых первые две (94,7% общих дискриминантных возможностей) разделили с высокой долей достоверности (Р< 0,0025-0,0001) 15 районов на 4 класса. Наибольший вклад в значения двух дискриминантных функций внесли психопатологические детерминанты «Первичные психозы и шизофрения» и «Приобретённая психопатология». Проведённая классификация районов позволила оценить в целом ситуацию психических состояний по результатам пятилетней динамики, выявить схожесть и разобщающие особенности ПР в районах, а так же охарактеризовать работу психиатрической службы, указав на недостатки как в статистической отчетности, так и в профессиональном потенциале врачей-психиатров.

Результаты анализа демонстрируют относительно высокую выявляе-мость первичных психозов и первичной шизофрении в районах Благовещенский, Тамбовский, Мазановский, Ивановский (III класс) по сравнению с районами Константиновский, Михайловский, Магдагаченский (II класс). Полученный результат динамики первичной заболеваемости психотическими расстройствами косвенно указывает на формальное профессиональное отношение врачей-психиатров, работающих в районах II класса к выявляемости наиболее острой и значимой психопатологии. Свои обязанности они ограничивают диспансерным наблюдением контингентов хронических психических больных.

Уровень работы психиатрическая служба в районах, отнесенных ко II классу, выглядит относительно благоприятней и стабильней других районов, входящих в три других класса. Районы, образующие IV (Бурейский, Сково-родинский, Серышевский) и III (Благовещенский, Тамбовский, Мазановский, Ивановский) классы занимают промежуточное положение в пространстве первых двух ДФ (рис. 4, 5). Их расположение соответствует качеству регистрации и постановке на учет тех классов, к которым они ближе находятся.

Расхождение между низким уровнем выявляемости первичных психозов и шизофрении, выявленное во II классе по первой ДФ и высоким уровнем болезненности психозами и шизофренией, подтверждает формальное отношение врачей-психиатров, работающих в районах Константинове кий, Михайловский, Магдагаченский. Их внимание сфокусировано на работу с кон-тингентами хронических психических больных.

Взаимосвязь 15-ти переменных (болезненность психозами за 1999-2003 гг, болезненность шизофренией за 1999-2003 г.г., заболеваемость и болезненность непсихотическими расстройствами за 1999-2003 г.г.) образовали ИП, условно названный психопатологической детерминантой «Приобретённая психопатология», позволяющей объединять районы в классы и дифференцировать с высоким уровнем достоверности (Р<0,0025) их по частоте и степени тяжести психопатологии. Разница в частоте заболеваемости непсихотическими психическими расстройствами между этими же классами указывает на доминирование данной психопатологии в течение пяти лет в районах П-о класса (Константиновский, Михайловский, Магдагаченский). Полученные результаты по двум биполярным классам районов (II класс - Константиновский, Михайловский, Магдагаченский. I класс - Архаринский, Октябрьский, Завитинский, Селемджинский, Ромненский) во-первых, указывают на различия в частоте этих психопатологий, а во-вторых, на качество регистрации и ведения отчетной документации по контингентам психически больных. Следовательно, можно предположить, что уровень работы психиатрическая служба в районах, отнесенных ко II классу, выглядит относительно благоприятней и стабильней других районов, входящих в три других класса. Районы, образующие IV (Бурейский, Сковородинский, Серышевский) и III (Благовещенский, Тамбовский, Мазановский, Ивановский) классы занимают промежуточное положение в пространстве первых двух дискриминантных функций. Их расположение соответствует качеству регистрации и постановке на учет тех классов, к которым они ближе находятся. Расхождение между низким уровнем выявляемости первичных психозов и шизофрении, выявленной во II классе по первой ДФ, и высоким уровнем болезненности психозами и шизофренией подтверждает формальное отношение врачей-психиатров, работающих в районах Константиновский, Михайловский, Магдагаченский. Их внимание сфокусировано на работу с контингентами хронических психических больных.

Полученная картина по ИП «Умственная отсталость», состоящая из болезненности и заболеваемости УО за весь пятилетний период отражает расположение районов из разных классов - с высокой частотой УО (Михайловский - II класс, Ивановский III класс, Ромненский, Архаринский - I класс, соответственно по мере частоты ранжирования) относительно 7 районов с низкой частотой (Сково-родинский, Серышевский - IV класс, Селемджинский - I класс, Константиновский — II класс).

Таким образом, методом дискриминантного анализа получены три функции, из которых первые две (94,7% общих дискрими-нантных возможностей) разделили с высокой долей достоверности (Р< 0,0025-0,0001) 15 районов на 4 класса. Наибольший вклад в значения двух дискриминантных функций внесли психопатологические детерминанты «Первичные психозы и шизофрения» и «Приобретённая психопатология». Проведённая классификация районов позволила оценить в целом ситуацию психических расстройств по результатам пятилетней динамики, выявить схожесть и разобщающие особенности психопатологии в районах, а так же охарактеризовать работу психиатрической службы, указав на недостатки как в статистической отчетности, так и в профессиональном потенциале врачей-психиатров.

Третий этап работы заключался в получение вероятностного прогноза в районах по клинико-эпидемиологическим показателям, отразившимися в частоте ПР за период 1999 - 2003 гг. Эту задачу невозможно было осуществить не получив достоверных сведений о значимости тех или иных частот психопатологий, или их интегративной совокупности, позволивших с большой долей вероятности избежать субъективной интерпретации психиатрической ситуации. Только решив эти задачи можно перейти и к главному вопросу - коррективным действиям в планировании психиатрической службы в районах.

Была получена классификационная матрица для эпидемиологических данных 4 классов по частоте ПР между 15 районами Амурской области. Все три психопатологические детерминанты {«Первичные психозы и шизофрения», «Приобретённая психопатология», «Умственная отсталость») с абсолютной точностью (100%) предсказывают распределение районов в классах. Это означает, что по одному району, находящимся в том или ином классе можно с абсолютной долей вероятности предсказывать по психопатологическим детерминантам (ППД) прогноз для других районов, отнесенных к этому же классу.

При классификации точность предсказания наиболее важна для объектов (районов), расположенных вблизи границы. Проведенный анализ апостериорной вероятности районов, выявил, что наименьший процент (63,5%) принадлежности к своему III классу имеет Благовещенский район, приближаясь по показателю ППД «Первичные психозы и шизофрения» к IV классу. В других классах апостериорная вероятность попадания районов по выделенным клинико-эпидемиологическим классификаторам ПР очень высокая и варьирует от 91,9% (Сковородинский р-н) до 99,9% (Ромненский р-н). Отсюда следует, что оценка психиатрической ситуации охватила относительно большой пласт ПР и контингент выявленных и состоящих на учёте в группах с соответствующей длительностью болезни в 15 районах Амурской области. Наибольшая заболеваемость приобретенных форм ПР (психозами, непсихотическими расстройствами и шизофренией) приходится на 4 района (Благовещенский, Тамбовский, Мазановский, Ивановский), относящихся к III классу, а минимальная частота - в 3 районах II класса (Константиновский, Михайловский, Магдагаченский). Промежуточное положение по психопатологической детерминанте «Первичные психозы и шизофрения» занимают два других оставшихся класса - I класс - Архаринский, Октябрьский, Завитин-ский, Селемджинский, Ромненскнй; IV класс - Бурейский, Сковородинский, Серышевский. То есть, на протяжении пяти лет приобретенные формы психопатологии оказались менее подвержены вариабельности в районах двух крайних классов - II и III. Это, означает, что прогноз будет основан на показателях изменчивости таких клинико-эпидемиологических признаков, как заболеваемость психозами в 2002 г., заболеваемость шизофренией в 1999, 2001, 2002 г.г. Отсюда вытекает, что любые изменения частот психического состояния от среднестатистических данных частот указанных годов могут в целом изменить картину психиатрической ситуации в районах. Поэтому выявленные признаки, входящие в ППД «Первичные психозы и шизофрения» приобретают значение предиктора.

Психопатологическая детерминанта «Приобретенная психопатология», отделив все районы из I класса (Архаринский, Октябрьский, Завитин-ский, Селемджинский, Ромненскнй) и по одному району из III и IV классов (Тамбовский и Сковородинский указала на прогностическую значимость этих признаков (болезненность психозами за 1999-2003 г.г., болезненность шизофренией за 1999-2003 г.г., заболеваемость и болезненность непсихотическими расстройствами за 1999-2003 г.г). Отклонение от средних частот признаков, представленных будет указывать на изменение психиатрической ситуации, а сами признаки приобретают значение предикторов. Что касается психопатологическая детерминанты «Умственная отсталость», состоящих из болезненности и заболеваемости УО за весь пятилетний период (19992003 гг), то прогнозировать ситуацию по олигофрении затруднительно ввиду высокой вариабельности, о которой говорилось выше.

Таким образом, результаты комплексного исследования и всестороннего анализа, по мере выявления предпосылок, интегративных показателей (ИП), психопатологических детерминант (ППД) и клиникоэпидемиологических закономерностей, позволили идентифицировать 4 класса в 15 районах с различной психиатрической ситуацией и предсказывать вероятностный прогноз. Прогностические модели дали возможность получить наиболее точное измерение данных процессов по двум ППД - 15 клинико-эпидемиологическим признакам пятилетней динамики ПР. Они демонстративны и предпочтительны результатам механической клинической статистики, поскольку оценка прогноза практически лишена субъективности, потому • * что подвергается исследованию методами анализа многомерных структур описанных в тексте. Большая вариабельность районных 41 клинико-эпидемиологических показателей, учитывалась с помощью компьютерных технологий, и используемая программа отсеяла 36 «шумящих» неинформативные значений, в которую вошла и психопатологическая детерминанта « Умственная отсталость».

В целом сложившиеся психиатрическая ситуация на период 2002-2003 годов по всем видам психических расстройств в городах и районах Амурской области позволяет отнести данный регион к крайне неблагоприятным относительно других регионов РФ. Проведённая классификация по результатам пятилетней динамики, выявила схожесть и разобщающие по частоте ПР населенных пунктов, а так же охарактеризовала работу психиатрической службы, указав на недостатки в статистической отчетности и профессионального уровня районных врачей-психиатров. Принципы системного подхода анализа пятилетней динамики частот психопатологий и их интегративной совокупности, позволили с большой долей вероятности избежать субъективной интерпретации психиатрической ситуации в Амурской области. Для службы психического здоровья Амурской области разработаны руководство и методические рекомендации, позволяющие проводить коррективные действия в планировании психиатрической службы, учитывая особенности городов и районов.

Список литературы диссертационного исследования кандидат медицинских наук Батрак, Евгений Владимирович, 2004 год

1. Акжигитов Р.Г. К вопросу о терапии тревожных расстройств в пограничной психиатрии // Рос. психиатр, ж. -1998. -№ 4 С. 5-19.

2. Александровский Ю.А. Системный анализ состояний психической дезадаптации как научно-методологическая основа изучения пограничных форм нервно-психических расстройств //Вест АМН ССР. — 1985.- №5. — С.61-69.

3. Александровский Ю.А. Состояния психической дезадаитации и их компенсация.- М.: Медицина, 1976 — 272 с.

4. Александровский Ю.А. Пограничные психические расстройства: Руководство для врачей. -Ростов-на-Дону, 1997. -576 с.

5. Аргунова Ю.Н Правовое регулирование оказания психиатрической помощи в Польше// Независим, психиатр, журн. — 1998. -№ 4 -С.46-50.

6. Артемьев Эпидемиология психических заболеваний и миграция населения в Сибири и на Дальнем Востоке: Автореф. дне. . докт. мед. наук. Томск, 1995.41 с.

7. Беляева Г.Г. Промышленная психиатрия: основные этапы и перспективы развития (обзор литературы) // Мед. труда и пром. экол. 1999. — №5. — С. 33-37.

8. Беляева Г.Г. Эпидемиология в психиатрии // Актуальные проблемы эпидемиологических исследований в психиатрии. 1990. -№10. - С. 10-12

9. Беляков В.Д., Яфаев Р.Х. Эпидемиология: Учебник. М.: Медицина, 1989. —416 с.

10. Березин Ф.Б. Проблемы эпидемиологического изучения психосоматических соотношений // Эпидемиологические исследования в неврологии и психиатрии.- 1982.-№4.-С.7-10.

11. Бесчастный А.А., Немцов А.В. Состояние математизации в психиатрии //Журн. невропатологии и психиатрии. 1990. — Вып.2. С. 144-146.

12. Блохина В.П., Васильева В. Возможности математического моделирования в психиатрии // Жури, невропатологии и психиатрии. — 1990. — Вып. 7. С. 120-123.

13. Бородин Ю.В. Охрана окружающей среды и здоровье населения Сибири и Дальнего Востока // Вестник АМН СССР. 1981. - №3. - С. 34-37.

14. Бочкарева Н.А. Эпидемиология психической заболеваемости среди народов Крайнего Севера // Биологические проблемы Севера. -1974. Вып. 3. — С. 223225.

15. Бруй Б.П., Дмитриев В.И., Балыгин М.М. О некоторых медико-демографических и социальных аспектах развития подростков // Здравоохранение Российской Федерации.- 1999.-№2. -С.41-47.

16. Буркин М.М., Ротштенн В.Г. Проблема репрезентативности при эпидемиологических исследованиях в психиатрии // Журн. невропатологии и психиатрии. 1991. - Вып.11. С. 7-11.

17. Валинуров Р.Г. Состояние и перспективы развития психиатрической помощи в Республике Башкортостан // Здравоохр. Башкортостана. 1998. - №9. — С. 12-15.

18. Васильев К. Ю. Социальная и клиническая психиатрия. М.: Новое время, 1991.-227с.

19. Васильева О.А. Экологическая иммунопатология и особенности нервно-психической патологии в регионах Сибири // Современные аспекты эндогенной и экзогенно-органической патологии. Томск-Кемерово, 1995. - С. 36-38.

20. Величковский Б.Т. Реформы и здоровье населения страны (пути преодоления негативных последствий). М.: Изд-во, 2001. - 36 с.

21. Вертоградова О.П., Базров Р.В, Депрессии в кросскультуральном аспекте // Социокультуральные проблемы современной психиатрии: Материалы VII научных Кербиковских чтений.-М., 1994.-С. 19-20.

22. Винг Д. Оценка службы здравоохранения, занимающейся лечением больных шизофренией эпидемиологический подход // Журнал невропатологии и психиатрии. - 1975. - Т. 9. - С. 1300-1393

23. Виноградова JI.H. Польский опыт социальной реабилитации и обеспечения прав психически больных // Независим, психиатр, ж. 1999. — № 5. - С. 29-30

24. Вуль Ф. Р., Мишкинд А. Д., Гильбурд О. А. и др. Психиатрия // Журнал невропатологии и психиатрии. 1988. -№ 10. — С. 111 - 116

25. Голдобина О.А., Трешутин В.А. Психическое здоровье детей и подростков: проблемы, пути решения // Сибирский вестник психиатрии и наркологии.2001.-№3.-С. 65-67.

26. Голенков А.В. Возможности нозогеографии в региональном изучении психических заболеваний // Мед. ж. Чувашии.- 1997. — № 6. С. 43-45.

27. Гурович И.Я., Голланд В.Б., Зайченко Н.М. Динамика показателей деятельности психиатрической службы России. -М.: Медпрактика, 2000. -508 с.

28. Гурович ИЛ., Голланд В.Б., Зайченко Н.М. Динамика показателей деятельности психиатрической службы России (1994-1999 гг.). — М.: Медпрактика,2002.-505 с.

29. Гусева Л.Я. К вопросу так называемого "накопления" психически больных в населении // Вопросы клиники и эпидемиологии психических заболеваний.-М., 1967.-С. 100-108.

30. Дмитриева Т.Б., Положий Б.С. Социальная психиатрия: современные представления // Обозрение психиатрии и медицинской психологии. 1994. — № 2. -С. 39-49.

31. Дмитриева Т.Б., Положий Б.С. Психическое здоровье населения в условиях реформирующего общества // Экология человека. —2001. -№4. -С. 5-7.

32. Драгунская JI.C. Запрос на психиатрическую помощь и некоторые проблемы ее структуры и эффективности: Американский опыт и возможные перспективы реформы российской психиатрии // Независим, психиатр, журн . 1998. -№4.-С. 13-17.

33. Дюк В.А. Компьютерная психодиагностика. СПб.: "Братство", 1994.364 с.

34. Жариков Н.М. Эпидемиологические исследования в психиатрии. — М.: Медицина, 1977. 168 с.

35. Жариков Н.М. Эпидемиология психических болезней: Руководство по психиатрии/Под ред. А.В. Снежневского. М.: Медицина, 1983. - Т. 1. - С. 224-231.

36. Зозуля Т. В., Ротштейн В. Г., Сулицкий А. Н. Эпидемиология в психиатрии //Журнал невропатологии и психиатрии. 1994. -№ 1. - С. 99 - 103.

37. Зорин Н.А., Немцов А.В. Тенденции использования математических методов в психиатрических статьях // Соц. и клин, психиатрия 1998. — № 8. — С.121-125.

38. Кабанов М.М. Охрана психического здоровья и проблемы стигматизации и комплайнса // Обозрение психиатрии и медицинской психологии имени В.М. Бехтерева.- 1998.-№2.-С. 13-15.

39. Казаковцев Б.А. Законодательство содействующий фактор или барьер в разработке вопросов организации психиатрической помощи // Обозрение психиатрии и мед. психол. - 1996. — № 2 - С. 12-17.

40. Козырев В.Н. и др. Психосоматические расстройства. Концептуальные аспекты (клиника, эпидемиология, терапия, модели медицинской помощи) // Журнал неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. 1999. — № 5. - С. 4-16.

41. Колос И. В., Назаренко 10. В. Статистико-экономнческое обоснование новых подходов в психиатрии // Актуальные проблемы эпидемиологических исследований в психиатрии. -М., 1990. — С. 73-75.

42. Кривелевич Е.Б. Подходы к формированию концепции охраны здоровья населения Дальнего Востока // Социальные, правовые, медицинские аспекты психиатрии, наркологии, психотерапии. Владивосток-Томск, 1997. — С. 265-273.

43. Кубасов В.А., Басов А.И. Клинико-эпидемиологическое изучение шизофрении и эпилепсии в шорской этнической популяции // Актуальные вопросы психиатрии и наркологии. Барнаул. — 1989. № 3 - С. 63-64.

44. Лебедев Ю.В. Неврозы и неврозоподобные состояния в Якутии: Материалы XII съезда психиатров России 1-4 ноября 1995 М.: Наука, 1995. - 223 с.

45. Лнберман М.Н. Проблема выявляемое™ психически больных и толерантность населения к ним // Журн. невропатол. и психиатр. 1983. - № 4. - С. 577584.

46. Лнберман Ю.И., Остроглазое В.Г., Лисицина М.А., Элиава В.Н. Кли-нико-эпидемическая характеристика психически больных, выявленных на терапевтическом участке // Журн. невропатологии и психиатрии. 1990. - Вып.11 - С. 472 -498.

47. Лисицин Ю.П. Санология основа первичной профилактики // Вестник АМН СССР. - 1995. - № 8. - С. 48-51.

48. Логвинович Г.В., Красик Е.Д., Васильева О.А, и др. Клинико-эпидемиологическне и реабилитационные аспекты исследования адаптации больных шизофренией в регионе Сибири и Дальнего Востока // Социальная и клиническая психиатрия. 1992. - № 2. - С. 107-112.

49. Лосев Л.В., Попов И.А., Алдонин А.Н. Некоторые эпидемиологические аспекты распространения пограничных нервно-психических расстройств в районах Тульской области // Вопр. эпидемиол. инфекц. болезней. М., 1996. -С. 239-241.

50. Любов Е.Б. Система охраны психического здоровья в Израиле: Проблемы и тенденции развития // Соц. и клин, психиатрия. 1998. - № 8 - С. 115-130.

51. Мальцева М.М., Котов В.П. Некоторые аспекты организации амбулаторного принудительного наблюдения и лечения у психиатра // Соц. и клин, психиатрия. 1998. -№ 8- С. 89-93.

52. Материалы Международной конференции психиатров. -М.: Фарме-динфо, 1998.- 381 с.

53. Михаилов В.И. Психическое здоровье населения Дальнего Востока: Автореф. дис. .док. мед. наук. Москва, 1998. 52 с.

54. Михайлов В.И. Нарушение психического здоровья и адаптации у мигрантов // Актуальные проблемы психиатрии, наркологии и неврологии. 2001. -№ 3.-С.161-166.

55. Михайлов В.И., Чуркин А.А. Особенности распространенности психических расстройств в различных странах мира // Актуальные проблемы психиатрии, наркологии, и неврологии. — 2001. -№ 3 — С. 179-189.

56. Осипов В.П. Вопросы нормы и патологии в психиатрии // Рос. психиатр. ж. 1997. -№ 3. - С. 71-76.

57. Петрова Н.Н., Дмитриев АЛО., Случевская С.Ф. Сравнительный анализ качества жизни больных с нервно-психическими и соматическими расстройствами // Обозрение психиатрии и медицинской психологии имени В.М. Бехтерева. 1998. -№2.-С. 60-62.

58. Покровская И.А., Немцов А.В. Применение статистических методов в научной психиатрии // Соц. и клин, психиатрия. 1999. — № 9. - С. 70-73.

59. Положнй Б.С. Социальное состояние общества и психическое здоровье // Руководство по социальной психиатрии. М., 2001. -С. 36-50.

60. Положнй Б.С. Этно- и социокультуральные аспекты психического здоровья в современной России // Культуральные и этнические проблемы психического здоровья. -М., 1995. С. 4-14.

61. Потапкии И.А., Шеметова Л.Я., Семке В.Я. Соврем, технол. психиатр, сервиса // Журнал сибирский вестник наркологии и психиатрии. 1997. - № 3. -С. 86-88.

62. Рахмазова Л.Д. Содержание среднестатистических показателей распространенности шизофрении в Сибири // Актуальные проблемы эпидемиологических исследований в психиатрии. М., 1990. - С.45-46.

63. Рахмазова Л.Д. Клинико-эиидемиологическое исследование шизофрении (трансрегиональный и этнокультуральиый аспекты): Дис. . докт. мед.наук. Томск, 2000. 39 с.

64. Резников С.А. Географическая детерминанта психогенеза: некоторые вопросы теории. Ростов: Рост. гос. ун-т, 1998. - 8 с.

65. Ротштейи В.Г., Морозова В.П., Богдан А.Н., и др. Объективные факторы выявляемости психически больных // Эпидемиология эндогенных психозов и проблема реабилитации психически больных. -М., 1985. С. 13-21.

66. Румянцева Г.М., Чинкина О.В., Левина Т.М. и др. Радиационные катастрофы и психическое здоровье населения // Рос. психиатр, журн. 1998. — № 4. - С. 35-41.

67. Савеико Ю.С. Новые приоритеты российской психиатрии // Независим. психиатр, журн. 1996. -№ 2. - С. 82-83.

68. Савеико Ю.С. Тенденции развития российской прихиатрии: 1989-1999 // Независим, психиатр, ж. 1999. -№ 6. - С. 15-16.

69. Сапунов А.Б. К вопросу об эпидемиологии психических заболеваний среди народностей Севера Хабаровского края // Региональные аспекты психического здоровья. Томск-Владивосток, 1993. - С. 29-34

70. Семке В.Я. Превентивная психиатрия. Томск: Изд-во Том. ун-та, 1999.-403 с.

71. Сметанников П.Г. Психиатрия. Руковод. для врачей. Санкт-Петербург: МАПО, 1997. - 632 с.

72. Сухарев А.В. Анализ современных кросскультурных исследований в психиатрии //Ж. прикл. психол. 1998. — № 3. - С. 14-26.

73. Тазлова Р.С. Эпидемиология и патоморфоз шизофрении в Якутии // Психическое здоровье населения России. Москва-Ижевск, 1994.— С. 152-153.

74. Таукенова Л.М., Чехлатый Е.И. Кросскультуральиое исследование механизмов психологической защиты и копинг-поведения у больных неврозами // Обозрение психиатрии и медицинской психологии имени В.М.Бехтерева. 1994. — № 2. - С. 97-99.

75. Творогова II.А. Распространитель психических расстройств среди детей и молодежи в РФ в 1991-1995 гг. // Рос. психиатр, журн. 1997. - № 2. - С.46-52.

76. Трешутин В.А., Щепин О.В. Социально-гигиеническое обоснование мониторинговой системы управления здоровьем. М.: Наука, 2001. — 332с.

77. Успенская Л.Я. Методические принципы проведения сравнительного эпидемиологического изучения шизофрении и сопоставимости данных эпидемиологических исследований (методические рекомендации). М.: ЭКСМО-пресс, 1982. —31 с.

78. Ушаков В.Г. Клинико-эпидемиологические аспекты психического здоровья населения Приморского края. Автореф. дисс. .канд. мед. наук. Владивосток, 2002. 29 с.

79. Ушаков В.Г., Шорин В.В., Галактионов O.K. Клинико-эпидемиологические аспекты психического здоровья населения Приморского края. Владивосток. Агенство «Время, ЛТД», 2003. 184 с.

80. Флетчер Р., Флетчер С., Вагнер Э. Клиническая эпидемиология. Основы доказательной медицины/Пер. с англ. М.: Медиа Сфера, 1998. - 352 с.

81. Футирян П.И. Оптимизация психиатрической помощи в городе областного подчинения // Соц. и клин, психиатрия. 1998. -№ 8. - С. 117-118.

82. Хохлов Л.К. Эпидемиологическое исследование и социальные вопросы психиатрии // Эпидемиология нервных и психических болезней. М., 1979. — С. 5355.

83. Циркин С.Ю. О закономерностях развития психической патологии // Социальная и клиническая психиатрия. 1994. -№ 2. - С. 105-120.

84. Чомни Л. Каким может быть будущее социальной психиатрии? // Соц. и клин, психиатрия. 1999. - № 9. - С. 27-31.

85. Чуркин А.А. Психическое здоровье населения России в 1985-1995 г.г. // Российский психиатрический журнал. -1997. -№ 1. С. 53-58.

86. Чуркин А.А., Касимова Л.Н. Частота посттравматических стрессовых расстройств в городской популяции // Актуальные проблемы психиатрии, наркологии, и неврологии. 2001. -№ 3- С. 354-359.

87. Чуркин А.А., Творогова Н.А. Психиатрическая помощь населению Российской Федерации в 1985-1992 годах. -М.: Наука, 1994. 193 с.

88. Чуркин А.А., Творогова Н.А. Психиатрическая помощь населению Российской Федерации в 1993-1996 годах. М.: Наука, 1998. - 199 с.

89. Шмаонова Л.М., Либерман Ю.И., Богдан А.Н. Эпидемиология психических заболеваний // Обзорная информация. -1985. Вып. 2. — С. 32-45.

90. Юрсинова М.Ш. Изучение выявляемости больных шизофренией в условиях крупного города в Средней Азии: Автореф. дне. . кан мед.наук. -М., 1982.32 с.

91. Яцков Л.П. Региональные факторы и психическое здоровье населения Дальнего Востока // Региональные аспекты психического здоровья: Тез. регион, на-учно-практ. копф. Владивосток, 1991.-С. 18-19.

92. А1 Issa I. The illusion of reality or the reality of illusion. Hallucinations and culture // Br-J-Psychiatry. 1995. - № 166. - P. 368-73.

93. Aoun S. General practitioners' needs and perceptions in rural mental health. //Aust-J. Rural Health. 1997 -№ 5, Vol.2. - P. 80-86.

94. Aoun S., Underwood R., Rouse I. Primary mental health care in a rural community: patient and illness profiles, treatment and referral // Aust. J. Rum. Health. 1997. -№5. -Vol.1. -P. 37-42.

95. Aroian K.J., Patsdaughter C.A. Multiple-method, cross-cultural assessment of psychological distress // Image-J-Nurs-Sch. 1989. - № 2. - P. 90-93.

96. BartlmeU A.G. Alcoholism in the family. A multicultural exploration // Recent-DevAlcohal. 1995. -№ 12. - P. 387-407.

97. Bebout L., Arthur B. Cross-cultural attitudes toward speech disorders // J. Speech and I lear.Res. 1992. - № 1. - P. 45 - 52.

98. Blazer D.G., Kesslcr R.C., McGonagle K.A., Swartz M.S. The prevalence and distribution of major depression in a national community sample: The National Comorbidity Survey // American Journal of Psychiatry. 1994. - № 151. - P. 979-986.

99. Boyle P.M., Najman J.M., Vance J.C., Thearle M.J. Estimating nonparticipa-tion bias in a longitudinal study of bereavement // Public Health. 1996. -№ 20, Vol. 5. — P. 483-487.

100. Briones D.F., Heller P.L., Cbalfant Il.P. el al. Socioeconomic status, ethnicity, psychological distress, and readiness to utilize a mental health facility // Am-J-Psychiatry. — 1990.-№147.-P. 1333-1340.

101. Broadhead W.E., Blazer D.G., George L.K. et al. Depression, disability days, and days lost from work in a prospective epidemiologic study // JAMA. 1990. — № 264. - P. 2524-2528.

102. Buchwald D., Umali J., Pearlman Т., et al. Functional status in patients with chronic fatigue syndrome, other fatiguing illnesses, and healthy individuals // Am. J. Med. — 1996.-№ 101,Vol. 4.-P. 364-370.

103. Caetano R., Weisner C. The association between DSM-H1-R alcohol dependence, psychological distress and drug use // Addiction. 1995. -№ 90, Vol. 3. - P. 351-359.

104. Camus V., Mendonca Lima C.A., Wertheimer J. Atividade gerontopsiquiat-rica no servico de emergencia de um hospital geral: Importancia da colaboracao inte rdis-ciplinar // J. Bras. Psiquiat. 1996. - № 9 - P. 541 -544.

105. Carpenter M.D., Ilannon V.R., McCIeery G., Wanderling J.A. Ethnic differences in seclusion and restraint //J-Nerv-Ment-Dis. 1988. -№ 176. - P. 726-31.

106. Chandra V., Ganguli M., Ratcliff G. et al. Studies of the epidemiology of dementia: comparisons between developed and developing countries // Agning-Milano. — 1994. — № 6. — P. 307-21.

107. Cheng Т.Д. Symptomatology of minor psychiatric morbidity: a crosscultural comparison // Psychol-Med. -1989. P. 697-708.

108. Coid J. Failure in community care: psychiatry's dilemma // British Medical Journal. 1994. -№ 308. - P. 805-806.

109. Committee on Cultural Psychiatry. Group for the Advancement of Psychiatry. Suicide and ethnicity in the United States // Rep-Group-Adv-Psychiatry. 1989 - № 128 - P. 1131.

110. Dohrenwend P. The problem of validity in field studies of psychological disorders / Textbook in Psychiatric Epidemiology // Tsuang T, Tohen M., Zahner G. — New York: Wiley Liss, 1995. P. 3-20.

111. Everett B.S. Analysis of longitudinal data // British J. Psychiatry -1998. -№5.-P. 7-10.

112. Ford R., Ryan P., Norton P. et al. Does intensive case management work? Clinical, social and quality of life outcomes from a controlled study // J. Ment. Health. — 1996.-№ 5-P. 361-368.

113. Fulop N. J., Koffman J., Carson S. et al. Use of acute psychiatric beds: a point of prevalence surv ey in North and South Thames regions // Journal of Public Health Medicine. 1996,-№ 18.-P. 207-216.

114. Goldberg, D., Jackson, G., Gater, R. et al. The treatment of common mental disorders by a community team based in primary care: a cost-effectiveness study // Psychological Medicine. 1996. -№ 26. - P. 487-492.

115. Jarman B. Identification of underprivileged areas // Br. Med. J. — 1983. — № 286.-P. 1705-1708.

116. Jarman В., Hirsch S.R., White P. et al. Predicting psychiatric admission rates // Br. Med. J. 1992. -№ 304. - P. 1146-1151.

117. Kane R.P., Steibel V.G. Innovative psychiatric approaches to primary care. Promise or peril: Abstr. 43rd Annu. Meet. Acad. Psychosomat. Med. San Francisco, 1997. -177 p.

118. Kingdon D. Care programme approach: recent government policy and legislation//Psychiatric Bulletin.- 1994.-№ 18.-P. 68-70.

119. Knapp M. Community mental health services: towards an understanding of cost-effectiveness // In community Psychiatry in Action: Analysis and Prospects / Eds. P. Tyrer & F. Creed. 1995. -№ 98. - P. 111-145.

120. Lewis G., Bebbington P., Brugha Т., et al. Socioeconomic status, standard of living, and neurotic disorder // Lancet. 1998. - № 352. - P. 605-609.

121. Lindman R.E., Lang A.R. The alcohol-aggression stereotype: A cross-cultural comparison of beliefs // Int. J. Addict. 1994. - № 29 - P. 1-13.

122. Lucas RH., Barrett RJ. Interpreting culture and psychopathology: primitivist themes in cross-cultural debate // CuU-Med-Psychiatry. 1995. - № 19. - P. 287-326.

123. Lundberg U. Methods and applications of stress research // Technol. Health Care. 1995. - № 3, Vol. 1. - P. 3-9.

124. Macedo Ana Lucia Parada, Maron Maria da Gloria Rocha. A clinica re-forma psiquiatrica: Um novo paradigma? // J. Bras. Psiquiat. 1997. - № 4 - P. 205-221.

125. Marmanidis H., Holme G., Ilafner R.J. Depression and somatic symptoms: a cross-cultural study // Aust-N-Z-J-Psychiatry. 1994 - № 28. - P. 274-278.

126. Mathers C.D., Schofleld D.J. The health consequences of unemployment: the evidence // Med. J. Aust. 1998 - № 168, Vol.4.-P. 178-182.

127. McCallum J., Mackinnon A., Simons L., et al. The measurement properties of the Center for Epidemiological Studies Depression Scale: an Australian community study of aged persons // HJ-Gerontol-B-Psychol-Sci-Soc-Sci. 1995. - № 50. - P. 82-89.

128. Mecler K., Cardoso L.S., Almeida R. P. de C. Estudos qualitativos em saude mental: Uma introducao // J. Bras. Psiquiat. 1996. -№ 8 - P. 285-290.

129. Merson S., Tyrer P., Carlen D. et al. The cost of treatment of psychiatric emergencies: a comparison of hospital and community services // Psychological Medicine. -1996.-№26.-P. 727-734.

130. Morgan J., Van Horn E. et al. A randomised controlled study of close monitoring of vulnerable psychiatric patients // Lancet. 1995. - Jte 345. - P. 756-759.

131. Peters L., Slade Т., Andrews G. A comparison of ICD-10 and DSM-IV criteria for post-traumatic disorder // Journal of Traumatic Stress. 1998. - Jte 12. - P. 3548.

132. Power C., Manor O. Explaining social class differences in psychological health among adults: a longitudinal perspective // Social Psychiatry and Psychiatric Epidemiology. 1992. -№ 27. - P. 284-291.

133. Psychiatrist and nonphysician mental health provider staffing levels in health maintenance organisations // Am. J. Psychiatry. 1998. - № 10. - P. 405-408.

134. Ransquin A.S.A., Godfroid I.O. Actualites dans le domaine de la psychiatric de la femme // Rev. fr. gynecol. et obstet. 1999. - № 9. - P. 63-65.

135. Raynaud J. Ph., Moron P. Psychiatrie de liasion et urgences pediatriques // Congr. Assoc. Francophone Etud. et Rech. Urgences. -1996.- № 3. P. 40-42.

136. Rissler W. Schizophrenic — psychosoziale einflussfaktoren / Helmchen H., Henn F.A., Lauter H., Sartorius N. (eds). Heidelberg: Springer Verlag, 2000. - 136 p.

137. Robins L.N., Locke B.Z., Regier D.A. An overview of psychiatric disorders in America // Psychiatric Disorders in America. The Epidemiological Catchment Area Study / Robins L.N., Regier D.A. (eds). New York: The Free Press, 1991. - P. 328-366.

138. Roman G.C. "Colombo 2000 Proj." / Funct. Neurol. 1998. Vol. 13, № 3. -C. 249-252.

139. Russel G. Clinical Strategies Based on Evolutionary History // XI World Congress of Psychiatry. Abstracts. 1999. - Vol. II. - P. 365.

140. Schelin E. M., Munk J., Orgensen P., et al. Regional differences in schizophrenia incidence in Denmark // Acta Psychiatrica Scandinavica. 2000. - № 101. — P. 293-299.

141. Silver H, Physical complaints are part of the core depressive syndrome: evidence from across-cultural study in Israel // J-CUn-Psychiatry. 1987. - № 48. - P. 140-142.

142. Spruit E., Goede M. Transitions in family structure and adolescent well-being //Adolescence.-1997.-№32, Vol. 128.-P. 897-911.

143. Stern A.E., Lynch D.L., Gates R.K. et al. Self esteem, depression, behavior and family functioning in sexually abused children // J. Child Psychol. Psychiatry. 1995. — № 36, Vol. 6.-P. 1077-1089.

144. Thomas S.P. Psychosocial correlates of women's health in middle adulthood // Issues Ment. Health Nurs. 1995. -№ 16, Vol. 4. - P. 285-314.

145. Thornicroft G. Social deprivation and rates of treated mental disorder. Developing statistical models to predict psychiatric service utilization // British Journal of Psychiatry. 1991.-№ 158.-P. 475-484.

146. Tyrer P. Cost-effective or profligate community psychiatry? // London British Journal of Psychiatry. 1998. - № 172. - P. 1-3.

147. Ulusahin A., Basoglu M., Paykel E.S. A cross-cultural comparative study of depressive symptoms in British and Turkish clinical samples // Soc-Psychiatry-Psychiatr-Epidemial. 1994. -№ 29. - P. 31-39.

148. Underlid K. Activity during unemployment and mental health // Scand. J. Psychol. 1996. - № 37, Vol. 3. - P. 269-281.

149. Weich S., Lewis G. Poverty, unemployment, and common mental disorders: population based cohort study // BMJ. 1998. - № 317. - P. 115-119.

150. Wittchen H.U. Epidemiological research in mental disorders: lessons for the next decade of research — the NAPE lecture 1999 // Acta Psychiatrica Scandinavica. -2000.-№ 101.-P. 2-10.

151. Zarin Deborah A., Pincus Harold Alan, Peterson Brennan D. et al. Characterising psychiatry with findings from the 1996 national survey of psychiatric practice // Am. J. Psychiatry. 1998. -№ 155. - P. 397-404.