Публичная речь как источник формирования историчности тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 09.00.11, кандидат философских наук Смулянский, Александр Ефимович

• Смулянский, Александр Ефимович
• кандидат философских наук
• 2010

Оглавление диссертации кандидат философских наук Смулянский, Александр Ефимович

Введение.

Глава 1. Кризис «объективной» коммуникации и появление вопроса об историчности.

§1. «Субъективная истина» С. Кьеркегора как выражение разрыва в акте сообщения.

§2. «Двойная рефлексивная коммуникация» и производимый ей истинностный расклад.

Глава 2. Социально-онтологические основания критики коммуникации

§1. Соотношение критики социального поля П. Бурдье. и фундаментальной онтологии М. Хайдеггера.

§2. Аксиологический характер акта высказывания как источник нигилизма.

Глава 3. Место и роль истины в коммуникации.

§ 1. Высказывание субъекта и функция утраты истины: возникновение инстанции «невозможного».

§2. Дилемма критической мысли в структурной установке публичной речи.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Публичная речь как источник формирования историчности»

Актуальность работы определяется в первую очередь необходимостью расставить акценты и проложить пуги возможного ориентирования в критически возросшей массе материала, которая накопилась после т.н. «лингвистического поворота», сообщество все еще продолжает делать разнообразные ставки на речь как на некий «социальный» инструмент, в своей роли не подлежащий вопрошанию и деконструкции. Реальность подобного рода ставок доказывается существованием огромного количества социальных институтов, призванных продуцировать те или иные речевые ограничения (т.е. гарантировать пресловутую «чистоту коммуникации») - начиная от цензурных подразделений и заканчивая чем-то таким, что нигде законодательно не сформулировано, но дает о себе знать, когда кто-то нарушает своим публично адресованным высказыванием некий порядок, переступает неписанную черту - тот, кто публично позволяет себе высказать на первый взгляд невинное восхищение мощью террористических действий, немедленно ощутит на себе все последствия этого шага.

У подобного рода евгенических дискурсивных мер должно быть некое основание, которое не сводимо с одной стороны к наивному представлению о необходимости «понятности речи», а с другой должно быть чем-то иным, чем сложные конспирологические модели социально-критического толка, в которых хитроумно объясняется, каким образом то или иное конкретное цензурное ограничение служит тем или иным властно-идеологическим интересам. Учитывая, весь тот богатый толковательный материал, который эти модели успели накопить в 20 веке, тем не менее полностью удовлетвориться ими нельзя, поскольку объяснение, которое они дают, снова оказывается для инстанции речи чем-то абсолютно внешним и никак не учитывающим ту особенную ситуацию, которую - как в данной работе будет показано - вводит само ее публичное измерение. Также мы полагаем небезразличным и говорящим тот факт, что от признания этого измерения сообщество старается всячески уклониться, поддерживая идеологему, согласно которой высказывание всегда коэкзистенциально «человеческому существу» и потому во все времена одинаково устроено и носит естественный характер.

Именно в- этом уклонении следует искать ответ на вопрос, почему до сих пор понятие публичной речи не только не воспринимается в качестве реальной сцены происходящего в умах и интеллектуальных (критических или политических) замыслах, но отчего и само общеупотребимое понятие «речевой коммуникации» продолжает точно таким же образом обсуждаться на этой самой публичной сцене, как будто дело лишь в том, чтобы дать ему объяснение и определить его на общей, все такой же неустранимо инструментальной основе. В настоящем исследовании получат обсуждение все парадоксы, которые за собой влечет этот мнимо естественный дискусионный расклад.

Под «публичной речью» здесь будет пониматься произведение любого высказывания, адресатом которого является то, что не сводимо ни к конкретному субъекту, ни к их отдельному конгломерату (например, к «школе» в античном смысле или к христианской пастве), но появляется впервые в истории тогда, когда речь новоявленного картезианского субъекта получает дополнительное принципиальное измерение, связанное с тем, что субъект этот призван продемонстрировать свою- пригодность для осуществления проекта современности. Именно поэтому мы приписываем этой речи историчностный статус, поскольку условия для такого высказывания появляются лишь в эпоху, которую называют «современной», понимая-под этим то время, в которое субъект начинает со своим историческим местом' соотноситься и полагать > это соотношение центральным - то есть в эпоху т.н. «модерна».

Важно увидеть, что в эту эпоху вопрос никогда не стоит чисто количественно, как это представляется в различных современных «информационных» теориях - иначе говоря, дело-не в простом приросте в масштабе и скорости коммуникативного оборота. Напротив, необходимо показать, что одновременно с пересечением линии возникновения субъектности в Новое время возникает ставка на то, что выше было названо «общественным благом» и что особым образом ориентирует и универсализирует поле, где субъект - опять же впервые в известной, нам истории - призван публично выражать свою осведомленность на-счет этой задачи: Это благо и есть то, что по сути носит характер обещания совершенно уникального толка, поскольку, обманчиво представляясь всего лишь совокупностью мер по улучшению культурно-социального климата (Просвещение), на деле вскоре выдает свою «вторую природу», радикально и требовательно отсылая к некоей будущности, которая носит характер сбывания и осуществления, где понятие «общего блага» не только не исчезает по причине отсутствия гарантов, но вспыхивает с еще большей силой, становясь всеобщим социальным императивом. Именно во имя- этого ожидаемого блага публичная речь постоянно отдается на заклание разнообразным цензурным инстанциям, существование которых само по себе показывает, что это обещанное и завещанное субъекту улучшение напрямую зависит от того, что именно речь в себе содержит и что в ней должно быть напрямую слышно. Иначе говоря, первоначальной посылкой субъекта всегда является то, что в звучащей, регистрируемой и переиздаваемой в различных формах речи постоянно образуется род очевидности, где непосредственно содержание и есть то, из чего как будто следует заключить о характере инициативы. Те многообразные затруднения, которые эта посылка содержит, будут тщательно исследованы с тем, чтобы показать, насколько масштабный раскол лежи! в этой изначальной ставке на «содержание высказывания» и насколько сама эга ставка зависима от тех условий, которыми с самого начала было ограничено право публичного высказывания на свое звучание и распространение.

Ввиду всего вышесказанного можно постановить, что объектом исследования является инстанция публичной речи как поля производства высказываний, ориентированных ценностными императивами, характерными для1 конкретного исторического периода.

Предметом исследования: предстает акт высказывания, который учреждает особый режим историчности, поскольку представляет собой минимальную единицу речи и одновременно предстает структурным зерном вышеописанной ставки на «общее благо», позволяя выявить внутренние противоречия, присущие этой ставке на современном этапе.

Актуальность исследования: доказывается нарастающим фоном заведомой важности, которую приобретает сегодня социальная активность субъекта, оформленная в актах высказывания как изъявлении своей позиции. Негласно признаваясь мерой «вовлеченноеIи» субъекта как его участия в происходящем, феномен речи сегодня нуждается в истолковании в качестве источника особого онтологического расклада, который помимо инструментальной прозрачности обладает неявленной областью, подлежащей исследованию.

Новизна исследования-, состоит в> выбранной позиции подхода к инстанции публичной речи, которая рассматривается^ как ближайший агент и в то же время структурный - а не только содержательный - носитель того, что в социально-критической традиции 19-20 вв. именуется «отчуждением», «идеологизацией», или же - в психоаналитической традиции - вытеснением и непризнанием. В работе продемонстрировано, каким образом на территории публичной речи стало возможным становление современного социально-критического проекта как попытки предъявить субъекту то, что им упущено и вытеснено в качестве анонимных посылок, продолжая при этом действовать в качестве непризнанных трансцендентальных условий и обуславливая особое положение современного субъекта по отношению к инстанции истины.

Цели и задачи исследования. Цели настоящего исследования могут быть сформулированы следующим образом:

1. Выделение и определение понятия «публичной речи» как совокупности практик высказывания, сложившихся в поле модерна на базе просвещенческого проекта.

2. Осмысление существа «историчности» как следствия современной конфигурации публичной речи, обрекающей ее на повторение и самовоспроизводство.

3. Анализ механизмов продуцирования современной критической мысли и оценка ее возможностей и перспектив в качестве публичной интеллектуальной практики. Для достижения этих целей поставлены следующие задачи:

1. Активизировать потенциал социально-критической установки на анализ речи и речевого акта как актуальной сцены происходящего в социальном, культурном и политическом поле современности.

2. Представить стратегию перепрочтения и переосмысления крупнейших философских проектов, разрабатывавших понятие историчности, с учетом неслучайности их критического отношения к общепринятым целям коммуникации.

3. Проанализировать характер аксиологической установки субъекта публичной речи модерна, продемонстрировав ее укорененность в инстанции акта высказывания и те социально-онтологические противоречия, которые подобная организация за собой влечет.

4. Провести анализ понятия «повторения» в философской традиции 19-20 века и продемонстрировать его актуальную работу в практиках публичной, речи, одновременно установив его связь с трансформациями социально-критической мысли.

Научная новизна диссертационного исследования заключается в демонстрации изначальной связи между онтологическим вкладом мыслителей 19-20 века - С. Кьеркегора, М. Хайдеггера, и Т. Адорно - в изучение понятия историчности и, с другой стороны, их отношением к феномену публичности и практикам публичного высказывания как к еще подлежащему выделению проблематическому ареалу. Также показано, каким образом проведенное в лингвистике и, нашедшее после применение в психоанализе Ж. Лакана, фундаментальное различие между актом высказывания и содержанием речи делает возможным углубление социально-критической установки по отношению к основным целям, которые субъект в социальном поле ставит перед собой и сообществом. Подчеркнута историческая уникальность формы современной публичной речи и феномена ее воспроизводства, не сводимого к психологическим, антропологическим и социологическим основаниям «речевой способности», а также намечены перспективы дальнейшего исследования, сочетающего в себе как последние достижения социально-критической мысли, так и доказательства их тесной связи с современным состоянием вопроса об истине и связанной с этим необходимости их толкования на более глубоком онтологическом уровне

Заключение диссертации по теме «Социальная философия», Смулянский, Александр Ефимович

Заключение.

Как было показано, проследовав за генезисом публичной речи можно обнаружить в ее структурном устройстве некие обстоятельства, которые не позволяют, однажды признав их наличие, прибегать к прежним способам изучения «речи» и связанного с ней древа инстанций и понятий, ветви которого уводят с одной стороны на территорию-многочисленных версий- «философий языка», одно собирательное наименование которой путает карты, поскольку здесь так или иначе занимаются не языком, но именно высказываниями и/или актами высказываний. Другая часть кроны традиционно занята понятием «коммуникации», а также чисто практическими вопросами ее возможности и эффективности. Обе стороны находятся в давнем соперничестве - одна выступает более принципиальной с точки- зрения структурного анализа, другая видит себя «социально V ориентированной». Но ни. одна из них по сути не ставит вопроса о речи как о той» сцене, где субъект осуществляет свое намерение и тут же получает его в виде, который - даже при отсутствии какого бы то ни было логического и коммуникативного изъяна. -неизменно • отмечен отчуждением. Здесь никогда не пытаются исследовать, отчего так быстро изменяется облик и контекст самых крупных эпохальных спичей и злободневных трендов - причем изменяется неуловимо для них самих; отчего нарастает напряжение в критической мысли; почему лучшие социально-критические намерения заводят критику в положение, в котором она перестает доверять сама себе, как это- произошло в случае франкфуртской социально-критической программы Т. Адорно и М. Хоркхаймсра?

Именно поэтому в нашем исследовании- мы избрали другой путь, на котором нет нужды предлагать искусственную гипотезу, но становится- возможным задействовать реальность тех историко-философских и историко-критических происшествий, в.которых одна за другой- участвовали заявки самых провокативных мыслителей - таких как Кьеркегор, Ницше, Хайдеггер и Лакан. Всех их объединяет то, что они, каждый со своей стороны предприняв принципиальное разыскание касательно императива историчности, столкнулись с реакцией со. стороны» публичности в форме постоянного массового обсуждения и сумели опознать последнее как неустранимую часть своих исследований, тем самым впервые в философской истории выведя ее за пределы, инстанции т.н. «мнения». Причем если еще Кьеркегор видел в характерной манере публики полагать и высказываться некую загадочную противосилу, лежащую на пути его мысли, то Хайдеггер и Лакан «расколдовывают» ее, почти полностью осознавая; что именно в этой повадке публичности им и надлежит открыть реальную сцену происходящего, указав, что именно в ней необходимо искать императив историчности как настоятельности свидетельства о чем-то упущенном и, в то же время, требовательно о себе заявляющем.

Именно это обрекает «поиск истины» современного образца - в частности, образца социально-критическом, поскольку именно так задана сегодня техника истины - на невозможность схватить основное условие сцены, на которой разворачивается публичная коммуникация, и увидеть то структурное зияние из-за которого в пространстве говорящей публичности находим источник двусмысленности, открепляющий акт высказывания.(или политического действия) от его содержания и способный последнее скомпрометировать. Это раздвоение планов и есть то самое веление историчности, из-за которого у данной сцены больше нет ни внутренности приватного, ни «света публичности».

Данный вывод самым основательным образом подтверждается и в поле самой социальности, где какая-либо двусмысленная речь, практикуемая на экологическом или психоаналитическом форуме, оборачивается обвинениями, которые бросают друг другу супруги во время семейного столкновения. Это указывает на глобальность и, одновременно, на истину произошедшего: если не существует больше никаких специальных «приватных» заблуждений, если нет никаких заблуждений самой приватности, то это означает только одно - нет больше самой приватности как таковой. При этом очевидно, что и понятие «публичности» прежнего образца, до того находясь от понятия «приватности» в жесткой бинарной зависимости, также должно теперь претерпеть сильные изменения.

Все это подталкивает нас к признанию того, что классическая социально-философская оппозиция приватного/публичного (она же, в сниженном и опрощенном виде, оппозиция индивидуального/социального) подошла в своем теоретическом существовании к концу. Ее структуры «умерли на улице», поскольку то, что разворачивается в итоге на месте прежних представлений о бинарном устройстве социального - это общее поле имманенции, заявляющее о себе во всех направлениях. Тем не менее, этот вывод не подводит к каким-либо параделезианским надеждам, которые провозглашают отсутствие преград, «возможности выбора бесконечного количества вариантов», «веселой игры» и, в качестве реактивного результата, ведут к призраку «необязательности», который вызывает в философском сообществе такую сильную тревогу - вызывает справедливо, но с одной оговоркой, состоящей в том, что на источник этой тревоги постоянно указывают неточно. Не в том дело, чтобы обвинить теорию имманенции в отсутствии тревоги, призвав ее «держаться реальности». Напротив, не поддаваясь такого рода требованиям - ибо они сами находятся в рамках общего конспирологического императива - следует показать, что допущение имманентности как раз и раскроет перед нами имманентное поле социального, полыхающее от тревоги со всех сторон - и с пресловутой «реакционной» или же «бюрократической» не меньше, чем с «социально-критической», поскольку ни та ни другая сторона не смеют узнать себя в своей речи, предпочитая представлять ее как «(оп)позицию» и тем самым снова скрывать противоречивое положение, в которое структурная двусмысленность актового предъявления ставит внешне невинное содержание социально-значимой речи.

Именно потому появляется возможность с большей основательностью указать на то, что все разделительные гипотезы социального, все типичные оппозиции, применяемые для его описания и картографирования, так или иначе иллюзорны. Все они подпитываются и поддерживаются исключительно в той самой инстанции, которую мы назвали «содержанием речи» - то есть, иными словами, они, опять же по-своему репрезентируя сложившуюся в ней ситуацию, ничего по сути об устройстве последней не говорят. Именно это и позволило в данной работе осуществить жест «расколдовывания» ряда гипотез коммуникации, рассмотрев их не как более или менее удачный аналитический меганарратив, но как очередное проявление той самой публичности, которую они тщетно пытаются проанализировать. В качестве дальнейшей перспективы надлежит более подробное и фактичностное рассмотрение исторических, социальных и онтологических вех, на которых шаг за шагом складывалась структура современной публичной речи с присущими ей противоречиями, а также анализ последствий этих противоречий.

Список литературы диссертационного исследования кандидат философских наук Смулянский, Александр Ефимович, 2010 год

1. Agamben J. Homo Sacer. Sovereign Power and Bare Life. London, New York: Routledge, 1998.

2. Badiou A. Being and Event. New York: Continuum, 2005.

3. Batler. J., Laclau E., Zizec S. Contemporary, Hegemony, Contigency. London:Verso. 2000.

4. Braidoitty R. Transpositions: on Nomadic Ethic. Polity Press. Cambridge,2006.

5. Braidotti R. Nomadic subjects: embodiment and sexual difference in contemporary feminist theory. New York: Columbia University Press, 1994.

6. Derrida J. Of Spirit. Heidegger and the Question. The University of Chicago Press. 1989.

7. Domaradzki M. Kierkegaard's Theory of Communication / Lingua ac Communitas. № 14. 2004 http://www.lingua.amu.edu.pl/lingua articles 14.html. Ссылка действ, на 10.06.10.

8. Emmanuel S. M. Kierkegaard and the Concept of Revelation. State University of New York Press. 1996.

9. Farclough N. Critical discourse analiysis and the marketisation of public discourse: the universities. "Discourse and Society", 4(2). 1993. 133-68.

10. Favis M. C. The Conccpt of Writing, with Continual Reference to "Kierkegaard" // PHILOSOPHY AS LITERATURE // The European Legacy. 2009. Vol. 14. №5. Pp. 561-572.

11. Gouwens D. Kierkegaard as Religious Thinker. Cambridge University Press,1996.

12. Hale A. G. Kierkegaard and the Ends of Language. University of Minnesota Press, 2002.

13. Heidegger M. The Fundamental Concepts of Metaphysics: World, Finitude, Solitude. Bloomington and Indianapolis: Indiana University Press, 1995.

14. Irigaray L. The Sex Which is not One. Cornell Universisty Press. 1985.

15. Jeimison F. Adorno or The Persistence of The Dialectic. London. Verso, 2007.

16. Kierkegaard S. Philosophical Fragments. Prinston University Press. 1985.

17. Lacan J. Logical Time and the Assertion of Anticipated Certainty

18. Lin Ma. Heidegger on East-West Dialogue: Anticipating the Event. London,1995.

19. Nicholls H. Heidegger's Saying and the Silence About Silence http://baharna.com/psychozoan/98Q2/silence.htm Ссылка действ, на 15.06.10.

20. Pattison G. Kierkegaard's Upbuilding Discourses. London, Routlege, 2002.

21. Rockmor T. On Heidegger's Nazism and Philosophy. University of California Press. 1992

22. Solomon R. C. From Hegel to Existentialism. Oxford University Press. 1987.

23. Аверинцев С. Образ античности в западноевропейской культуре XX в. Некоторые замечания // Новое в современной классической филологии. М. «Наука». 1979. С. 5-40.

24. Агамбен Дж. Скрытый подтекст тезисов Беньямина «О понятии истории»/ Новое литературное обозрение. 2000. № 6. С. 91-96.

25. Адорно Т. Жаргон подлинности. О немецкой идеологии. М. «Канон».2010.

26. Адорно Т., Хоркхаймер М. Диалектика Просвещения. М. 1998.

27. Адорно Т. Негативная диалектика. М. «Научный мир». 2003.

28. Антоновский А. Ю. Никлас Луман: эпистемологическое введение в теорию социальных систем. М., ИФРАН, 2007.

29. Арендт X. Vita activa, или о деятельной жизни. М. 2002.

30. Аристотель. Никомахова этика. М.: «ЭКСМО-Пресс». 1997.

31. Бадью А. Краткий трактат по метаполитике. М. «Логос». 2005;

32. Бакусев В. М. Вечное возвращение и античность. // Журнал «Вопросы философии» №2, 2008. С. 161-166.

33. БатлерДж. Психика власти. М. «Алетейя». 2002.

34. Батлер Дою. Отдавая отчет о себе. // «Гендерные исследования». № 17. 2008. С. 104-119.

35. Бахтин М.М. К философии поступка // М.М. Бахтин. Работы 1920-х годов. Киев. «Next». 1994.

36. Беньямин В. О понятии истории // Новое литературное обозрение. 2000. №46. С. 81-90.

37. Благо и истина: классические и неклассические регулятивы. М.: РАН.1998.

38. Бодрияр Ж. Символический обмен и смерть. М. «Добросвет». 2000.

39. Больное О.Ф. Философия экзистенциализма. СПб., «Лань». 1999.

40. Брюкнер П. Тирания покаяния. М. 2009 г.

41. Бурдъе П. Политическая онтология Мартина Хайдеггера. М. «Праксис».2003.

42. Бурдье П. Социология социального пространства. Москва: Ин-т экспериментальной социологии; СПб. «Алетейя». 2007.

43. Бурдъе П. Университетская докса и творчество: против схоластических делений//Альманах российско-французского центра социологии и философии Института социологии Российской Академии наук. M.: Socio-Logos, 1996.

44. Буренина О. Что такое абсурд, или по следам Мартина Эсслина // Абсурд и вокруг: Сб. статей / Отв. ред. О. Буренина. М., 2004

45. Гадамер Г.-Г. Актуальность прекрасного. М.: «Искусство». 1991.

46. Гайденко П. П. Прорыв к трансцендентному. М., 1997.

47. Гайденко П.П. Человек и история в экзистенциальной философии Карла Ясперса // Ясперс К. Смысл и назначение истории. М. 1991.

48. Гегель Г.В.Ф. Феноменология духа. С-Пб. «Наука». 2006.

49. Гиренок Ф.И. Философский манифест археоавангарда http://www.antropolog.ru/doc/persons/fedor/girenok4. Ссылка действ, на 05.04.10

50. Гройс Б. Инновация как вторичная обработка//Сб.«Мысль изречённая.» М. 1991.

51. Гройс Б. Под подозрением: Феноменология медиа. / перевод с нем. А. Фоменко. Художественный Журнал: Москва, 2006 г.

52. Гуссейнов А.А. Закон и поступок / Этическая мысль. Вып. 2. М. ИФ РАН.2001.

53. Давыдов Ю. Н. Критика социально-философских воззрений франкфуртской школы. М. 1977.

54. Давыдов Ю. Н. Неомарксизм и проблемы социологии культуры. М. 1980.

55. Декарт Р. Рассуждение о методе. Сочинения в 2-х томах, т. 1, М., 1989.

56. ДелезЖ. Различие и повторение. «Петрополис». 1998 г. С. 16.

57. Деррида Ж. Диссеминации / Пер. с фр. Д. Кралечкина; науч. ред. В. Кузнецов. Екатеринбург. «У-Фактория» 2007.

58. Деррида Ж. Маркс и сыновья. M. «Logos altéra». 2006.

59. Деррида Ж. Отобиографии. М. 2007.

60. Деррида Ж. Позиции. М. «Академический проект» 2007.

61. Деррида Ж. Страсти//Ж. Деррида. Эссе об имени. СПб. «Алетейя». 1998.

62. Дорцен ван Э. Вызов подлинности по Хайдеггеру / Крымский психологический вестник, http://www.psy-sev.com/ekzistenciy-psy/21 -haidegger. Ссылка действ, на 14.07.10.

63. Дьяков А.В. Жак Лакан: философия-синтом // Вестник ВГУ. Серия «Философия». 2009. № 1. С. 34-48.

64. Жижек С. Возвышенный объект идеологии. М. «Художественный журнал». 1998.

65. Зейфрид Т. Хайдеггер и русские о бытие и языке / Новое Литературное Обозрение. №53. 2002. С. 45-64.

66. Земляной С. Триумф пародиста. О творениях Бориса Гройса. http://www.intelros.ru/2007/05/03/sersejj zemljanoji triumf parodista о tvorenijakh boris а groijsa.html. Ссылка действительна на 16.08.10.

67. Иглтон Т. Теория литературы / пер. с англ. Е. Бучкиной. М. «Территория будущего». 2010.

68. Катречко C.JI. Расселовский парадокс брадобрея и диалектика Платона — Аристотеля // Современная логика: проблемы теории, истории и применения в науке. СПб. 2002. С. 239-242.

69. Коплстон Ф. От Фихте до Ницше // Пер. с англ., вступ. ст. и примеч. д. ф. н. В. В.»Васильева. М. «Республика». 2004.

70. Кьеркегор С. Повторение. М. «Лабиринт». 2008.

71. Кьеркегор С. Заключительное Ненаучное Послесловие к философским крохам / Пер. Исаева. СПбГУ. 2005.

72. Лакан Ж. Семинары. Т. VII. Этика психоанализа. М. «Логос». 2006.

73. Лакан Ж. Семинары. Т. XI. Четыре основные понятия психоанализа. М. «Логос». 2004.

74. Лакан Ж. Семинары. Т. XXVII. Изнанка психоанализа. М. «Логос». 2008.

75. Лакан Ж. Семинары. Т. X. Тревога. М. «Логос». 2010.

76. Лакло Э. Невозможность общества// «Логос». № 4-5. 2002. С. 54-57.

77. Лаку-Лабарт Ф. Música Ficta: фигуры Вагнера. С-Пб. «Азбука». 1999.

78. Лаку-Лабарт Ф. Поэтика и политика. М.: Институт экспериментальной социологии, СПб. «Алетейя». 1999.

79. Лиотар Ф. Хайдеггер и «евреи». Издательство «Аксиома». С-Пб. 2001.

80. Лумап Н. Социальные системы. Очерк общей теории. С-Пб. «Наука».2007.

81. Магун А. О негативной диалектике Т. Адорно // «Синий диван». Вып. 4.2004.

82. Майданский А.П. Общение: опыт логико-семантического анализа./ Человек в пространстве образования. Таганрог. 2003. С. 72-78.

83. Мазгш В.А. Паранойя. Шребер-Фрейд-Лакан. М. «Скифия-принт». 2008.

84. Мазин В.А. Призраки Фрейда // Психоаналитический вестник. 2005. №. 14. С. 114-154, № 15 С. 146-165.

85. Макаров М.Л. Основы теории дискурса. М. «Гнозис». 2003.

86. Мудрагей Н.С. Проблема человека в иррационалистическом учении Серена Кьеркегора // Вопросы философии. 1979. №10. С. 76-86.

87. Михайлов И. А. Был ли Хайдеггер «феноменологом»? //Логос. 1995. №6. С. 283-302.

88. Никифоров О. Хайдеггер на повороте: «Основные понятия метафизики» //Логос. 1996. № 8. С. 76-91.

89. Пензин А. Паоло Вирно: Грамматика множеств как антропология капитала // «Синий диван». Вып. 8. 2008 г.

90. Пигров К. С. Оборачивание метода и превращенные формы в процессе исторического творчества // Материалистическое учение К. Маркса и современность. Л.1984.

91. Платон. Соч. в 4-х томах. М. «Мысль».1993.

92. Подорога В. М. Выражение и смысл. Ландшафтные миры философии. М. «Ас! Ма^тет». 1995.

93. Померат/ Г. Язык абсурда //Померанц Г. Выход из транса. М. 1995.

94. Поппер К. Открытое общество и его враги. Т. 1. Чары Платона. М. «Культурная инициатива». 1992.

95. Розеншток-Хюсси О. Речь и действительность. М. «Лабиринт». 2008.

96. Савчук В. В. Судьба нигилизма в России // Политическая концептология. №2. 2009. С. 280-303.

97. Серль Дэю. Что такое «речевой акт» // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 17. М„ 1986. С. 151-169.

98. Скирбекк Г., Гилье Н. История философии. М. «ВЛАДОС». 2003.

99. Соболева М. Е. Философия как «критика языка» в Германии. СПб.: Изд-во СПбГУ. 2005.

100. Соколов Б.Г. Движение «против»: Серен Кьеркегор и Лев Шестов. / Русская и европейская философия: пути схождения // Сборник материалов конференции. С-Пб. 1997.

101. Сололова H.A. Этическая проблематика в современных концепциях «эстетической жизни» // Этическая мысль. Вып. 4. М.: ИФ РАН. 2003.

102. Солонин Ю.Н. Эрнст Юнгер: от воображения к метафизике истории. /Эрнст Юнгер. В стальных грозах. С-Пб. «Владимир Даль». 2000.

103. Соссюр Ф. Курс общей лингвистики. Извлечения // Звегинцсв В.А. История языкознания XIX и XX веков в очерках и извлечениях. Ч. 1. М. I960.

104. Ставракакис Я. Двусмысленная демократия и этика психоанализа // «Логос» №2. 2004. С. 198-216.

105. Судьба нигилизма: Эрнст Юнгер. Мартин Хайдеггер. Дитмар Камиер. Понтер Фигаль. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та. 2006.

106. Судьбы гегельянства: философия, религия и поли гика прощаются с модерном. Под ред. Козловски П., Соловьева П.Ю. М. «Республика». 2000.

107. Сухачев В.Ю. Ницше: генеалогия versus историзм // Ницше и Дарвин сквозь призму XX века. С-ПБ. Институт биологии и психологии человека. 1999. С. 45-48.

108. Тиллих П. Избранное. Теология Культуры. М. «Юрист». 1995.

109. Тимофеева О. введение в эротическую философию Ж. Батая. М. «НЛО».2009.

110. Фшишпс Л., Йоргенсен М.В. Дискурс-анализ. Теория и метод. Харьков.2004.

111. Фуко М. Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности. Работы разных лет./ Пер. с фр., М. «Касталь». 1996 г.

112. Фуко М. Ницше Фрейд, Маркс // «Кентавр». 1994 № 2. С. 48-56.

113. Фуко М. Что такое Просвещение? // Вестник Московского университета. Серия 9. Филология. 1999. № 2. С. 132 149.

114. Фуре В. Н. Критическая теория современности // «Логос» 2004 № 1. С.42.71.

115. Хабермас Ю. Дискурс о модерне. М. «Весь мир». 2003.

116. Хабермас Ю. Первым почуять важное // Речь на вручении премии имени Бруно Крайского // «Неприкосновенный запас». 2006. № 3 (47). С. 5-11.

117. Хайдеггер М. Бытие и время. Харьков. «Фолио». 2003

118. Хайдеггер М. Время и бытие. М. 1993.

119. Хайдеггер М. Ницше, в 2-х т. С-Пб. «Владимир Даль». 2007.

120. Хайдеггер М. Парменид. С-Пб. «Владимир Даль». 2009.

121. Хайдеггер М. Слова Ницше «Бог мертв» // Вопросы философии. 1990, №7. С. 143-176.

122. Хайдеггер М. Феноменология и теология // Хайдеггер и теология, пер. В. К. Зелинского. М. 1974.

123. Хайдеггер М. Что зовется мышлением. М.: «Академический проект».2007.

124. Хайдеггер М. Что такое метафизика. М. «Академический проект». 2007.

125. Хевеши М.А. Толпа, массы,, политика: Историко-философский очерк. М.2001.

126. Чичнева Е.А. Философия как проповедь // Вестник Московского университета. Серия 7. Философия. №5. 2000 С. 62-73

127. Шестов Л.И. Киркегард религиозный философ // Кьеркегор С. Наслаждение и долг. Ростов-на-Дону: Феникс. 1998. С. 384-411.

128. Эткинд А. Из «измов» в демократию // Знамя. № 12. 2000. 161-181.

129. Юнгер Э. Рабочий. С-Пб. «Наука». 2002.