Риск-рефлексия в идеологии и практике российского экологического движения тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 22.00.04, кандидат социологических наук Кузьмина, Анна Андреевна

• Кузьмина, Анна Андреевна
• кандидат социологических наук
• 2000

Оглавление диссертации кандидат социологических наук Кузьмина, Анна Андреевна

Введение.

Глава 1. Теоретико-методологические основы изучения риск-рефлексии

§ 1. «Общество риска» и «рефлексивная модернизация»: основные подходы западной социологии

§ 2. Фрейминг как инструмент риск-рефлексии и социальный механизм формирования коллективного действия.

Глава 2. Риск-рефлексия в идеологии и практике российского экологического движения.

§ 1. Риск-рефлексия в идеологии российского экологического движения.

§ 2. Экологическое действие как форма риск-рефлективности

Глава 3. Изучение случая. Кампания за сохранение старовозрастных лесов в Карелии: риск-рефлексия зеленых и их противников.

§ 1. История кампании за сохранение старовозрастных лесов в Карелии.

§ 2. Основные участники конфликта.

§ 3. Фрейминг в кампании за сохранение старовозрастных лесов

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Риск-рефлексия в идеологии и практике российского экологического движения»

Актуальность темы исследования

В условиях системного кризиса российского общества интенсивность эксплуатации природных и человеческих ресурсов нарастает. Жизненные стандарты находятся на чрезвычайно низком уровне, системы жизнеобеспечения не выполняют своих функций. Экономические, технологические и социальные риски и опасности становятся «нормой» повседневной жизни миллионов людей. Сама среда их повседневной жизни становится все более рискогенной.

Вместе с тем, обеспокоенность российского государства и общества состоянием среды обитания продолжает снижаться. Уже много лет экологические проблемы находятся в самом низу шкалы национальных приоритетов. Продолжается деинституционализация экологической политики, или, иначе, деэкологизация политики государственной; один за другим упраздняются органы государственного контроля за состоянием среды обитания.

В этих условиях российское экологическое движение и его организации фактически являются единственным коллективным социальным субъектом (актором), выступающим в качестве производителя, носителя и распространителя проэкологических ценностей в нашем обществе и активно борющимся за сохранение природы как национального достояния.

На социальной и политической арене России экологическое движение и его организации действуют уже ровно сорок лет, что само по себе является свидетельством его способности к самоорганизации и резистентности к внешним воздействиям. Движение сегодня имеет развитую сетевую структуру, широкий набор тактических приемов и репертуар конкретных действий, связи с государственными и неправительственными организациями в стране и за рубежом.

Располагая обширными контактами в научной среде, оно сформировало за эти годы сеть научных организаций и ячеек, обслуживающих его интересы. Обладая навыками мобилизации ресурсов, организации российского экологического движения, как неоднократно отмечалось отечественными исследователями, являются «островами» стабильности и устойчивости в быстро изменяющейся и высоко рискогенной социальной и политической среде.

В течение последних лет структурные и функциональные аспекты деятельности российского экологического движения интенсивно исследовались зарубежными и российскими социологами, в том числе в Институте социологии и других институтах гуманитарного профиля Российской академии наук. Однако характер поведения этого коллективного социального субъекта в рискогенной среде, сдвиги в его идеологии и политической практике под воздействием критических ситуаций практически не изучались.

Между тем, систематическое исследование риск-рефлексии экологического движения (как осмысления рисков) и его риск-рефлективности (как коллективного действия в ответ на риски) позволяет выявить существенные стороны его поведения в критических ситуациях переходного общества. Анализ риск-рефлексии этого актора по поводу рисков среды дает возможность сделать существенные выводы о способах адаптации сетевых социальных субъектов к этим критическим ситуациям. Иными словами, речь идет о ментальных моделях и практиках «самосохранительного поведения» экологического движения, изучение которых представляет теоретический и практический интерес.

Особую актуальность изучение риск-рефлексии данного движения приобретает в условиях одновременного повышения общего уровня рискогенности российского общества и снижения экологической озабоченности населения, его «привыкания» к жизни в рискогенной среде. Изучение риск-рефлексии и риск-рефлективности экологического движения эвристично также в плане выявления его возможностей как источника возникновения новых форм (проэколо-гической) социальной мобилизации и принципов экологической политики в условиях кризисного общества.

Изучение риск-рефлексии - новый методический прием в социологическом анализе социальных движений. Поэтому эмпирическое изучение риск-рефлексии данного коллективного актора позволит также критически осмыслить адекватность и рамки использования в российских условиях концепции фрейминга (как «практической идеологии» или «вербального моста» между идеологией и практикой).

Степень разработанности темы

Тема, которой посвящено диссертационное исследование, достаточно новая и мало разработанная.

Литература по экологическому движению в целом, и его идеологии и практике в частности, очень обширна. Эти вопросы изучались под самыми разными углами, как зарубежными, так и отечественными исследователями.

Прежде всего, экологические движения изучались в рамках социологии общественных движений. Западная социология общественных движений является чрезвычайно развитой дисциплиной, и насчитывает по крайней мере три основные исследовательские парадигмы: парадигму коллективного поведения, рассматривающую общественные движения как один из видов стихийного массового поведения (Г. Блюмер, Дж. Дэвис, С. Липсет); парадигму коллективного действия, или мобилизации ресурсов, акцентирующую внимание на проблемах мобилизации и организации коллективного действия (М. Залд, Д. Мак-Адам, Дж. Мак-Карти, А. Обершолл, Ч. Тилли); и парадигму «новых общественных движений» [28].

Экологические движения изучались прежде всего исследователями, работающими в рамках последней из перечисленных парадигм, - М. Диани, Б. Кландермансом, X. Кризи, А. Мелуччи, К. Оф-фе, Д. Рухтом, А. Турэном. При этом экологические движения были предметом их анализа не столько сами по себе, сколько наряду с другими «новыми общественными движениями», которые рассматривались ими в качестве важных социальных субъектов, изменяющих как ценностные, так и институциональные структуры современного общества. В рамках данного подхода западными социологами были проанализированы «мобилизационный потенциал» экологического протеста [145], организационное развитие, структура, межорганизационное взаимодействие западноевропейских экологических движений [115, 162, 166, 177], структура их политических возможностей [146], их политическая деятельность [143, 147, 165, 169]. Большое внимание было также уделено изучению антиядерных движений как специфической части экологических движений [138, 179, 183].

Значительную часть работ составляют сравнительные исследования экологических движений в различных западноевропейских странах [122, 134, 145], а также исследования экологического действия в связи с процессами европейской интеграции [120, 133, 143, 168, 171] и реакции движения на процессы глобализации в целом [158, 159, 163, 170].

Что касается рефлексивности экологических движений, то этот вопрос теоретиками общественных движений специально не изучался. А. Мелуччи лишь упоминает о саморефлексии общественных движений в связи с проблемой формирования коллективной идентичности. По его мнению, стремление к саморефлексии является важной характеристикой «новых общественных движений». Социальное действие, по его словам, является «саморефлексивным процессом, который социально конструируется в рамках заданного социального и культурного поля» [152, р. 59]. Проблему рефлексивности как важной отличительной черты «новых социальных движений» затрагивает Дж. Коэн [106]. Рефлексивность этих движений выражается в ориентации на философское осмысление роли движения в мире, экзистенциальном подходе к проблеме взаимозависимости человека, мира природы и социума. Рефлексия определяет идеологию «новых движений», которая характеризуется «самоограниченным радикализмом». Таким образом, данные исследователи не уделяют внимания специфике рефлексивности экологических движений, тем более - в условиях переходного общества, а лишь упоминают о рефлексивности «новых общественных движений» в целом.

Другое направление составляют исследования собственно экологических движений, осуществляемые в рамках инвайронменталь-ной социологии, развивающейся с конца 1970-х гг. Здесь следует отметить таких авторов, как Ф. Баттел, Д. Ван-Лиир, Р. Данлэп, Р. Ингельхарт, У. Кэттон, А. Мертиг, Л. Милбрес, Д. Моррисон, Ю. Роза, В. Флинн в США, и П. Глински, С. Котгроув, А. Мол, Р. Наесс, Т. О'Риордан, Э. Теллеген, В. Ширмаи - в Западной Европе. В этих исследованиях на первый план выходят экологические проблемы современности и их социальные причины и последствия, а также экологическое социальное действие. В рамках этого подхода западными исследователями были изучены система убеждений и ценностей активистов экологических движений [98], роль этих движений в формировании новых - проэкологических - мировоззрения и системы ценностей в обществе (Новой экологической парадигмы) [104, 105, 108, 153], источники и степень экологической озабоченности населения [117, 184], проблемы мобилизации на экологическое коллективное действие, политическая роль экологических движений, вопросы формирования экологической политики.

Важными для нашего исследования представляются работы зарубежных социологов, посвященные изучению идеологии экологических движений. В теоретическом аспекте проблему идеологии общественных движений рассматривали Д. Аптер, Г. Блумер, А. Го-улднер, В. Гэмсон, JT. Киллиан, Дж. Кинлох, П. Конверс, Д. МакАдам, "Н. Смелзер, Р. Тернер, С. Тэрроу, М. Эдельман и другие. Идеология экологических движений изучалась в работах Д. Ван-Лиира, Р. Данлэпа, У. Каттона, С. Котгроува, Л. Милбрэса, Д. Пи-рейджес. Данные авторы трактуют понятие идеологии как синонимичное понятиям доминирующего взгляда на мир и доминирующей социальной парадигмы [108]. В частности, Милбрэс, Каттон и Дан-лэп в результате сравнительных эмпирических исследований в нескольких странах мира выявили и сформулировали основные постулаты Доминирующей социальной парадигмы (Парадигмы человеческой исключительности) и альтернативной ей Новой экологической парадигмы, носителями которой являются экологические движения [105, 153]. К. Эдер показал, как в современном западном обществе многие идеологические клише, введенные в публичный дискурс экологическими движениями, были освоены другими социальными акторами и стали всеобщими [119].

С методологической точки зрения существенное значение для нас имеют работы западных специалистов по теории фрейминга. Заимствовав понятие фрейма у Э. Гоффмана, Д. Сноу и его коллеги [176] предложили данную концепцию для объяснения процессов создания, обозначения и распространения представлений, установок и ценностей общественного движения и его сторонников. Несмотря на то, что разработка и использование концепции фрейминга в социологии общественных движений начались лишь в середине 1980-х гг., эта концепция уже получила широкое распространение и активно используется западными социологами при изучении механизмов коллективного социального действия. Теоретические подходы к изучению фрейминга как связующего звена между идеологией движения и коллективным действием разрабатывались Дж. Герхардсом и Д. Рухтом [126], В. Гэмсоном [124], Б. Кландермансом [140, 142], Д. Сноу и Р. Бенфордом [175], С. Тэрроу [181]. Тем не менее, как отмечают Дж. Герхардс и Д. Рухт, хотя важность фрейминга для осмысления процессов социальной мобилизации подчеркивается в последние годы исследователями общественных движений, эмпирический анализ фрейминга еще практически не осуществлялся. Д. Рухт и его коллега предприняли одну из первых попыток эмпирического анализа фреймов коллективного действия на примере двух кампаний протеста в Западной Германии [126]. Фреймингу экологических движений западными социологами до сих пор достаточного внимания не уделялось, кроме работы К. Эдера, где эта проблема поднималась только в теоретическом аспекте [119].

В отечественной социологии общественных движений проблеме фрейминга до сих пор практически не уделялось специального внимания. Например, в обстоятельной монографии Е. Здравомы-словой «Парадигмы западной социологии общественных движений» [28] понятие фрейминга лишь упоминается в связи с игнорированием идеологии создателями теории мобилизации ресурсов. Ссылаясь на статью Д. Сноу и его коллег, Е. Здравомыслова относит фрейминг к семиотической деятельности движения, заключающейся в создании и распространении мобилизующих смысловых значений событий и акций. А. Дука подчеркивает важность понятия фреймов при анализе методологических аспектов исследования дискурсивных практик общественных движений [16]. Опираясь на концепцию Д. Сноу и

Р. Бенфорда, А. Дука предпринял попытку анализа фреймов двух российских оппозиционных движений в рамках исследования их политического дискурса [17].

Таким образом, большинство работ по фреймингу носят в основном теоретический или методологический характер, и до сих пор эта концепция не применялась ни для изучения социальных механизмов формирования экологического действия в условиях России, ни для исследования процессов риск-рефлексии социального актора.

Перейдем теперь к обзору работ, касающихся российского экологического движения. Экологическое движение в СССР/России изучалось достаточно подробно. Среди зарубежных исследований следует отметить следующие. Экологическая ситуация и гражданские инициативы в СССР/России в начале 1990-х гг. были изучены американскими исследователями С. Вейгле, М. Фешбахом, А. Френ-дли; участие экологического движения в формировании и изменении экологической политики в период распада СССР анализировалось канадским социологом Дж. ДеБарделебен [113], американским исследователем Ч. Зиглером [187], английским автором Ч. Стюартом [182]. Различным формам социального и политического экологического действия в России посвящены исследования Дж. Баттерфилда, Р. Дарста и Д. Доусона [111, 112]. История и развитие природоохранного движения в СССР/России в 1950-1980-х гг. была проанализирована в двух капитальных монографиях американского историка Д. Вайнера [4, 185]. Деятельность российского экологического движения в аспекте экологической модернизации и экологические установки населения России были рассмотрены Дж. ДеБарделебен [114]. Важные проблемы внутренней динамики и перспектив развития экологического движения в России на примере экологических организаций Нижнего Новгорода были изучены методом социологической интервенции французским социологом М. Вевьерка [5].

Отечественная социология общественных движений представлена работами JI. Гордона, Г. Дилигенского, А. Дуки, Е. Здравомы-словой, Э. Клопова, В. Костюшева, А. Темкиной, О. Яницкого и других. Изучение собственно экологических движений в России в отечественной социологии достаточно развито. Среди ведущих авторов здесь можно назвать О. Аксенову, М. Тысячнюк, И. Халий, О. Цепилову, О. Яницкого. Заслуживают также внимания работы идеологов и лидеров движения - В. Борейко, С. Забелина, С. Муха-чева, С. Фомичева, А. Шубина, А. Яблокова и других.

Прежде всего, это исторические исследования, выяснявшие социальные и культурные корни экологического движения в СССР и России, этапы и фазы его развития, его связь с «порождающей» социальной и институциональной средой [69, 91]. Достаточно подробно были исследованы структурно-функциональная динамика движения, его внутренняя дифференциация, ценностные ориентации его участников [73, 85, 91]. Были изучены особенности функционирования данного коллективного субъекта, вызванные социально и политически враждебным контекстом, формы его самосохраняющего поведения [89, 186]. Методологические основания проведения социально-экологических исследований были проанализированы И. Сосу-новой [65].

Особое внимание было уделено изучению экологических движений в районах повышенной экологической опасности [82], в условиях крупных промышленных центров, а также в региональном разрезе [78, 81]. Политика российских зеленых, проблемы их развития как политической силы, политическая структура движения, вопрос о его потенциальных и актуальных союзниках и противниках, взаимоотношения с другими партиями и движениями изучались И. Халий, С. Фомичевым, О. Яницким и другими [73, 76, 79, 92, 136]. Рассматривалось воздействие экологического движения на массовое экологическое сознание и экологическую политику [15].

Идеология российского экологического движения изучалась в различных аспектах. Были рассмотрены трансформация Доминирующей социальной и Новой экологической парадигм применительно к российской действительности [80, 91], идеологические различия основных групп российского экологического движения [77, 79, 85, 91]; проблемы идеологии как руководства к действию, т.е. , «практической идеологии» российских зеленых [1, 8, 73, 75, 77], а также изменения их идеологии в ответ на кризисы переходного российского общества [9, 12, 24, 25, 74]. Следует подчеркнуть, что идеология движения является предметом многих работ его лидеров и идеологов - С. Забелина, С. Мухачева, С. Фомичева, А. Шубина, А. Яблокова и других. Однако проблема рефлексии в изученных нами работах по идеологии российского экологического движения поднималась лишь в связи с констатацией этими авторами недостатка в саморефлексии движения и необходимости ее развития.

Различным аспектам социальной и политической практики ^ российского экологического движения - анализу его стратегии, тактики, репертуара действий - посвящены работы JT. Галкиной, С. Забелина, С. Фомичева, И. Халий, О. Яницкого. Однако ни в одной из них экологическое социальное действие как форма риск-рефлективности движения не рассматривалось.

Что касается литературы, посвященной изучению риска, то проблема современных рисков и опасностей и их глобализации в современном обществе стала в последнее десятилетие одной из центральных в западной социологии (3. Бауман, У. Бек, Э. Гидденс, Н. Луман, С. Лэш, Ч. Пэрроу, Ю. Роза и многие другие).

Важное теоретическое и методологическое значение для нашего исследования имеют работы У. Бека, Э. Гидденса, Н. Лумана, поднявших анализ рисков до уровня социальной теории. Н. Луман разрабатывал социологическую теорию риска, подчеркивая связь риска с процессом принятия решений [148]. Различая риски и опасности, Луман акцентировал внимание на «поведенческих рисках» (в экономических системах, в организациях, в науке). Однако данный автор не уделял специального внимания ни экологическим рискам, ни рефлексии социальных движений в ответ на эти риски.

Э. Гидденс считает, что феномен риска является одной из характерных черт «высокой современности» и отличается от всего того, что наблюдалось прежде, как с объективной, так и с субъективной точек зрения [127, 128, 160]. В позднеиндустриальном обществе происходит универсализация, глобализация и институционализация риска. Гидденс делает акцент на рисках, связанных с функционированием «абстрактных систем» в этом обществе, а также на проблеме доверия, возникающей в связи с феноменом риска, который приводит к «непрозрачности», нестабильности и неопределенности социальной жизни. Гидденс отмечает важную роль социальных, в том числе экологических, движений в преодолении негативных аспектов современности.

У. Бек объединил изучение «экологических проблем» с социальной теорией модернизации и выдвинул концепцию современного западного общества как «общества риска», постепенно вытесняющего индустриальное общество [100-103]. Если осевым принципом индустриального общества является распределение благ, то общество риска структурируется вокруг распределения рисков и опасностей. При этом, современные риски имеют качественно иной по сравнению с опасностями предшествующих эпох характер. У. Бек выступил против преобладающей «технологической» парадигмы в инвайронментальном анализе и показал важность изучения культурных, социальных и экзистенциальных измерений современного экологического кризиса. В своих работах Бек уделял внимание экологическим движениям, рассматривая их с позиций своей теории «общества риска» и указывая на роль современных глобальных рисков как морального оправдания социального протеста и фактора формирования структуры социального действия этих движений [102]. Однако его наблюдения касаются прежде всего западноевропейских экологических движений.

Идеи теории «общества риска» нашли широкий отклик среди социологов и развивались и уточнялись в работах Б. Винна, Я. Вэл-ша, А. Мола, Г. Спааргарена и других. П. Диккенсом была предпринята попытка эмпирической операционализации идей теории «общества риска» [116].

Российскими социологами были рассмотрены теоретические и методологические проблемы изучения рисков [32, 52, 67, 93], риск был изучен как фактор изменения массового сознания и социального поведения, проведены эмпирические исследования социальных и социально-психологических аспектов различных рисков и опасностей в условиях кризисной социальной и экономической ситуации в России (В. Заиграев, В. Зубков, А. Мозговая, С. Никитин, М. Позднякова, К. Федоров, Л. Шилова, О. Яницкий) [26, 47, 54, 56, 72, 84]. Применительно к российским условиям О. Яницким была предложена концепция «общества всеобщего риска», на основе которой он выявил специфику структуры и социального действия российского экологического движения [91, 96]. В настоящее время рискология как отрасль отечественной социологии находится на этапе своего становления.

Теоретически и методологически важным было объединение проблем экологии, риска и модернизации, осуществленное У. Беком, Б. Винном, С. Лэшем, Б. Щержински. Эти авторы разрабатывали три основные темы: 1) взаимосвязь науки, технологии и экспертных систем; 2) проблемы субъективности и индивидуализации в аспекте быстрых экологических, технологических и культурных изменений; 3) политическая рефлексия в связи с экологическим кризисом.

Понятия рефлексии и рефлективности в западной социологии являются важными теоретическими инструментами изучения перехода от простой к поздней модернизации. Эти понятия лежат в основе целого теоретического направления в западной социологии -теории рефлексивной модернизации [160]. Основой для формирования теории рефлексивной модернизации послужили идеи У. Бека. Он различает рефлективность как столкновение (self-confrontation) общества с последствиями своего функционирования, в том числе -с последствиями модернизации и «общества риска», и собственно рефлексию как социальное осознание и осмысление процессов, порождаемых в «обществе риска» неконтролируемым развитием науки и технологий.

Систематические попытки адаптировать и применить данный подход к российскому обществу практически отсутствуют. В отличие от ведущихся в отечественной социологии исследований катастрофического сознания, страхов и тревог, изучения современной специфики социальной тревожности, отраженных в работах В. Ивановой, В. Шубкина, В. Ядова [33, 86, 88], а также многолетних исследований социальных и социально-психологических последствий катастроф, проводимых А. Мозговой и другими исследователями [7, 46], практически не развиваются подходы к пониманию процессов риск-рефлексии и рефлективности, тем более - в отношении российского экологического движения. Те зарубежные и отечественные исследователи, которые изучали общественный резонанс Чернобыльской катастрофы, аварий в Кыштыме и ядерных испытаний на Семипалатинском полигоне, воздействие армии и военно-технических систем на социальную и природную среду, как например В. Борейко, П. Гарб, А. Монтобри, J1. Попова, JI. Федоров [3, 57, 71, 125, 156], также не уделяли внимания риск-рефлексии экологического движения в странах бывшего СССР. Несколько работ в интересующем нас ключе были выполнены О. Яницким, однако он рассматривал проблему риск-рефлексии в теоретическом плане, а также изучал риск-рефлексию населения [94, 96].

Объектом диссертационного исследования является российское экологическое движение в период реформ 1992-98 гг. Как показали исследования, проведенные ранее [77, 85, 91], это движение включает по крайней мере семь идеологически различных групп. В диссертационной работе основное внимание уделено анализу идеологии и практики двух наиболее политически влиятельных и идеологически отличающихся групп (крыльев) российского экологического движения: консервационистов (природоохранников) и экоанархистов (экорадикалов).

Предметом исследования являются структура, содержание и особенности актуализации риск-рефлексии и риск-рефлективности названных групп движения.

Цели и задачи исследования

Целью данной работы является изучение риск-рефлексии и риск-рефлективности названных групп российского экологического движения как форм «практической идеологии» и специфического социального действия в критических условиях российской действительности.

Исходя из этой цели, в диссертационной работе решались следующие задачи:

1. Разработка теоретико-методологических подходов для изучения риск-рефлексии экологического движения;

2. Критическое освоение концепции фрейминга, разработанной западными социологами, как инструмента для анализа риск-рефлексии;

3. Анализ риск-рефлексии в идеологии указанных групп российского экологического движения;

4. Анализ социальных действий указанных групп движения как форм их риск-рефлективности;

5. Эмпирическая проверка названных выше методологических подходов на примере изучения случая (case-study).

Теоретико-методологическая основа исследования - работы отечественных и зарубежных авторов в области общесоциологической теории, теорий рефлексивной модернизации и «общества риска», теорий «новых общественных движений», концепции фрейминга, а также работы в области инвайронментальной социологии, экологической политики, социальной психологии и политологии.

Эмпирическая база и методы исследования

В диссертации использован метод вторичного анализа эмпирических данных, накопленных в ходе предыдущих исследований российского экологического движения группой социально-экологических проблем Института социологии РАН. Это, прежде всего, данные более 250 глубинных полуструктурированных индивидуальных интервью, а именно:

- интервью с лидерами и активистами экологических инициатив, студенческого природоохранного движения (Движение дружин охраны природы) и других экологических движений СССР/России (1988-91);

- интервью с лидерами и активистами Всемирного фонда дикой природы (ВВФ), Гринпис Россия, Российского Зеленого Креста, Социально-экологического союза (СоЭС), Центра охраны Дикой природы (ЦОДП) и других российских и международных экологических неправительственных организаций (экоНПО) (1988-98);

- интервью с российскими экспертами в области экологической политики (1989-93).

Был также проведен вторичный анализ результатов сравнительного исследования экоНПО России, Украины и Эстонии (1997— 98), включающих данные 60 индивидуальных полуструктурированных интервью и анкетного опроса лидеров и активистов экоНПО, зеленых партий, гражданских инициатив, представителей международных благотворительных фондов и организаций и экспертов в этих странах;

Нами были использованы также данные телефонного опроса более 100 лидеров российских и украинских экоНПО и экспертов в области экологической политики, проведенного во время дефолта в августе 1998 г.

В диссертационном исследовании был использован метод анализа документов. Во-первых, анализировались следующие официальные документы:

- зеленая пресса России с 1991 по 1999 гг. (газеты «Берегиня», «Зеленый луч», «Зеленый мир» и другие; журналы и бюллетени СоЭС, Союза за химическую безопасность, Хранителей Радуги, Центра экологической политики России, ЦОДП и других экоНПО, например «Вестник СоЭС», «Лесной бюллетень», «Третий путь» и другие);

- книги, брошюры и другие издания российских и международных экологических организаций;

- ежегодные отчеты крупнейших российских экоНПО;

- материалы и резолюции конференций и круглых столов, проведенных Лесным клубом Российских НПО, СоЭС, Центром экологической политики России и другими НПО;

- материалы дискуссий лидеров и активистов российских экоНПО;

- пресс-релизы, листовки и манифесты, выпущенные российскими и международными экологическими организациями.

Во-вторых, были проанализированы неофициальные личные документы, такие как письма и электронные сообщения лидеров и активистов российского экологического движения.

Помимо этого, диссертационная работа основана на анализе результатов невключенного и включенного наблюдения автора за деятельностью российского экологического движения (участие в конференциях, круглых столах российских и международных экоНПО и дискуссиях их активистов).

Для исследования риск-рефлексии экологического движения в ходе конкретной кампании протеста (глава 3) был использован метод case-study, в рамках которого были проведены:

- анализ данных 11 глубинных полуструктурированных интервью с представителями российских экоНПО, исполнительной власти и научных организаций Республики Карелия, вовлеченных в конфликт;

- анализ документов (зеленая, общероссийская, региональная пресса; бюллетени российских и международных экоНПО, такие как «Лесной бюллетень», «Taiga-News» и другие; материалы пресс-конференций экоНПО, вовлеченных в конфликт; материалы совещаний участников конфликта; официальные письма и обращения и другие документы);

- анализ результатов невключенного и включенного наблюдения.

Наряду с вышеназванным, в работе представлены результаты применения метода фрейм-анализа, предложенного российскими и зарубежными исследователями (А. Дука, Р. Бенфорд, В. Гэмсон, Д. Сноу, С. Тэрроу) и рассмотренного нами в главе 1. На основе разработанной этими социологами типологии фреймов (базовый, диагностический, прогностический, мотивационный и другие), в диссертации были выявлены названные фреймы, лежащие в основе идеологии и социальной практики изученных нами групп российского экологического движения.

Основные положения диссертации, выносимые на защиту:

1. В современном обществе наряду с производством благ происходит производство рисков (опасностей). Это производство - неустранимый феномен, оказывающий воздействие на культуру, структурную организацию и функционирование этого общества.

2. Само возникновение экологического движения есть форма рефлективности общества на рискогенную среду. Иными словами, возникновение этого движения есть момент институционального ответа общества на производство рисков. В «обществе риска» экологический протест морально оправдан и политически легитимен.

3. Риск-рефлексия как осознание, осмысление и политическая интерпретация рисков является существенной компонентой идеологии экологических движений, определяющей стратегию и тактику их действий. Исследование риск-рефлексии осуществлено методом фрейм-анализа, позволившим реконструировать идеологию рассматриваемых групп движения и способы ее применения. Фреймы выступают одновременно как «практическая идеология» и как средство мобилизации сил названных групп движения на политические действия.

4. Для большинства активистов указанных групп российского экологического движения характерна не рефлексия, а реакция, причем далеко не всегда в направлении устранения причин риска; собственной теоретической модели «общества риска» у большинства идеологов этих групп не существует. Консервационисты исповедуют природоцентризм и защищают природу в первую очередь ради нее самой. Соответственно, риск-рефлексия в идеологии консервацио-нистов не направлена на социальные изменения непосредственно, а лишь в связи с рисками для природы. Экоанархисты - социально и политически ориентированное крыло движения. Их риск-рефлексия направлена на существующую социальную систему как таковую.

5. Рассматриваемые группы движения строят свою стратегию и тактику на основе трех типов риск-фреймов: рисков для природы, общества и самого движения. Главное различие этих групп заключено в базовом фрейме «самосохраняющей рефлективности»: у кон-сервационистов он носит элитарный характер («спасутся спасатели»), у экоанархистов - демократический («сеть альтернативных поселений для всех»).

6. Анализ случая (конкретной кампании протеста) показал, что суть социально-экологического конфликта - борьба его участников за фрейминг (рискогенной) ситуации. В основе базовых и других фреймов зеленых и их противников лежат полярные идеологические принципы: «лес как экосистема» и «лес как ресурс для выживания».

Научная новизна исследования

Научная новизна диссертационного исследования заключается, прежде всего, в самом выборе темы исследования, который предполагает соединение достижений отечественной и зарубежной социологии в разработке концепции «общества риска». Эта концепция далее используется как теоретико-методологическое основание для анализа идеологии и практики социального движения.

Впервые был произведен критический анализ западных концепций рефлексивной модернизации как теоретико-методологического инструмента для изучения риск-рефлексии экологического движения.

Впервые была предпринята попытка комплексного монографического исследования риск-рефлексии и рефлективности российского экологического движения в критических условиях переходного периода.

Научная новизна заключается также в применении концепции фрейминга к анализу идеологии и политики указанных групп российского экологического движения на разных этапах их развития. При этом идеология движения была проинтерпретирована как двухуровневый феномен, состоящий из собственно идеологии (доктрины, системы ценностей и целей) и «практической», ситуативной идеологии, состоящей из системы базовых и других фреймов. Для эмпирической проверки разработанной западными социологами типологии фреймов (базовый, диагностический, прогностический, мотивационный) был использован метод case-study.

Практическая значимость

Практическая значимость работы состоит в использовании методов риск-рефлексии и риск-рефлективности, а также фрейм-анализа, позволивших значительно углубить и детализировать понятия идеологии и политики экологического движения. Суммированные в диссертации положения и результаты могут быть использованы при разработке теоретической и методологической базы для эмпирических исследований идеологии и практики других социальных движений.

Результаты исследования могут быть также использованы при разработке учебных программ и спецкурсов по социальным движениям, экологической социологии и качественным методам социологического исследования.

Апробация работы

Основные положения диссертационной работы были апробированы в научных докладах, сделанных на международных и российских научных и практических конференциях:

Сравнительный анализ восприятия рисков в различных студенческих средах» (международный семинар «Любовь к природе. Трибуна-VI», Киев, 1997);

Межличностные сети российских зеленых» (международная конференция «Демократия в действии: построение устойчивых сообществ в России и США», CI Петербург, 1998);

Доклады «Риск-рефлексия в идеологии общественного движения» и «Экологическое действие как рефлективность» (международная конференция «Выборы в Российской Федерации», С. Петербург, 1999);

Европеизация: за и против (фреймы коллективного действия российских зеленых, научного сообщества и региональных властей в транснациональном конфликте)» (IV Европейская социологическая конференция, Амстердам, 1999);

Конфликт по поводу старовозрастных лесов в Карелии. Фреймы основных участников» (международная конференция «Экологическая модернизация в России», Хельсинки, 2000);

Сотрудничество российских и европейских зеленых для спасения бореальных лесов. Случай Карелии» (VI Всемирный конгресс

Международного совета по изучению Центральной и Восточной Европы, Тампере, 2000);

Рефлексивная модернизация: основные идеи западной социологии» (I Всероссийский социологический конгресс, С. Петербург, 2000).

Структура диссертации. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы.

Заключение диссертации по теме «Социальная структура, социальные институты и процессы», Кузьмина, Анна Андреевна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В современном обществе наряду с производством благ происходит производство рисков (опасностей). Это производство - неустранимый феномен, оказывающий воздействие на культуру, структурную организацию и функционирование этого общества.

Само возникновение экологического движения есть форма рефлективности общества на рискогенную среду. Иными словами, возникновение этого движения есть момент «самообучения» общества, его институционального ответа на производство рисков. В «обществе риска» экологический протест морально оправдан и политически легитимен.

Опираясь на проведенный нами анализ западных концепций «общества риска» и «рефлексивной модернизации», мы рассмотрели два вида риск-рефлексии основных групп российского экологического движения - консервационистов и экоанархистов. Первый вид, именуемый собственно риск-рефлексией, трактуется как осознание и политическая интерпретация экологическим движением рисков и опасностей; риск-рефлексия является существенным элементом идеологии этого движения. Второй вид - это риск-рефлективность, под которой мы понимаем коллективные социальные действия движения в ответ на риски и опасности социальной и природной среды.

Исследование риск-рефлексии осуществлено методом фрейм-анализа, позволившим реконструировать идеологию движения как многоуровневый ментальный феномен. Фреймы выступают одновременно как «практическая идеология» и как средство мобилизации сил движения на политические действия.

Риск-рефлексия идеологов рассмотренных групп экологического движения «мозаична». Собственная теоретическая модель «общества риска» у рассматриваемых идеологов отсутствует, и их риск-рефлексия зачастую составлена из мыслей и идей, заимствованных у западных и российских теоретиков экологического кризиса.

Консервационисты и экоанархисты, столь разные по тактике политического действия, в основном сходятся в своем определении главных причин экологического кризиса. Это объясняется тем, что ключевые, глобальные риски порождают рефлексию, затрагивающую проблему выживания человечества. В этом смысле эта рефлексия носит «субстанциональный» характер, перекрывающий идейно-политические различия между указанными группами движения. Более того, эти две группы сходны в своих взглядах с социологами, разработавшими концепцию «общества риска».

В своей повседневной практике консервационистское крыло движения исповедует природоцентризм; консервационисты защищают природу в первую очередь ради нее самой. Соответственно, риск-рефлексия в идеологии консервационистов не направлена на социальные изменения непосредственно, а лишь в связи с рисками для природы. Экоанархисты - социально и политически ориентированное крыло движения. Их повседневная риск-рефлексия направлена на существующую социальную систему как таковую.

Рассматриваемые группы движения строят свою стратегию и тактику на основе трех типов риск-фреймов: рисков для природы, общества и самого движения. Главное различие этих групп заключено в базовом фрейме «самосохраняющей рефлективности»: у консервационистов он носит элитарный характер («спасутся спасатели»), у экоанархистов - демократический («сеть альтернативных поселений для всех»).

Риск-рефлективность по поводу мегарисков носит сциентизи-рованный и главным образом легитимный характер, опирающийся на экспертное знание и использующий конвенциональные формы социального действия. В случае мегарисков структура политических возможностей экологического движения сильно ограничена.

В борьбе с «повседневными» рисками экологическое движение может действовать гораздо более независимо от государственных органов, используя как конвенциональные, так и прямые формы социального действия. В обоих случаях риск-рефлективность экологического движения опосредуется уровнем социально приемлемого риска, который, как правило, относительно высок в случае «дистанцированного» риска и значительно более низок, когда экологическое движение и население находятся в непосредственной близости от источника опасности.

Приоритет борьбы с рисками для природы, характерный для ядра российского экологического движения, объясняется рядом причин: природоцентризмом его доминирующего крыла (консервационисты), стремлением минимизировать риски для себя, а также значительно большей доступностью источников ресурсов, предоставляемых для охраны природы и экологического образования, нежели для изменения энергетической политики или сбережения природных ресурсов.

Анализ случая (конкретной кампании протеста) показал устойчивость ключевых принципов идеологии, тактик и репертуара действий организаторов кампании - экоНПО, относящихся к природоохранному крылу движения. Изучение данного случая позволяет сделать вывод о том, что в основе социально-экологического конфликта лежит борьба его участников за фрейминг (рискогенной) ситуации. В основе базовых и других фреймов зеленых и их противников находятся полярные идеологические принципы («лес как экосистема» и «лес как ресурс для выживания»).

Проведенный анализ риск-рефлексии в идеологии и практике российского экологического движения позволяет предположить, что полученные выводы и результаты могут быть использованы при изучении других социальных движений, в частности антиатомных, жилищных и движений самоуправления.

Список литературы диссертационного исследования кандидат социологических наук Кузьмина, Анна Андреевна, 2000 год

1. Акции экологического движения: руководство к действию / Отв. ред. И.А. Халий. М., 1996.

2. Берегиня. Газета зеленых Поволжья. 1993-1999.

3. Борейко В., Венгерский М., Конюхов С., Листопад О., При-ходько 3. Империя цвета хаки. Киев: «Зелений Свгг», 1994.

4. Вайнер Д. Экология в Советской России: Архипелаг свободы. Заповедники и охрана природы. М.: Прогресс, 1991.

5. Вевьерка М. Экологическое движение в Нижнем Новгороде. Первые элементы анализа // Новые социальные движения в России (по материалам российско-французского исследования) / Под ред. Л. Гордона, Э. Клопова, М.: Прогресс-Комплекс, 1993. С. 149— 180.

6. Вестник Социально-экологического союза. 1996-1997.

7. Ворона В., Головаха Е., Саенко Ю. Социальные последствия Чернобыльской катастрофы. Материалы социологических исследований 1986-1995. Харьков: Фолио, 1996 (на украинском языке).

8. Галкина Л. Акции прямого действия // Акции экологического движения: руководство к действию / Отв. ред. И.А. Халий. М., 1996. С. 181-234.

9. Галкина Л. Опасные тенденции в развитии общества // Третий путь. № 29. С. 14-15.

10. Губерния. Еженедельная газета Республики Карелия. 1997—1999.

11. Гуманитарный экологический журнал. 1999.

12. Дамъе В. В. Либертарный социализм или экологическая катастрофа?// Кентавр. 1993. № 1. С. 18-36.

13. Дука А.В. Политический дискурс оппозиции в современной России // Журнал социологии и социальной антропологии. 1998. Том 1. № 1. С.91-113.

14. Дука А.В. Дискурсы и коллективные действия в общественных движениях (методологический аспект) // Общественные движения в современной России: от социальной проблемы к коллективному действию / Отв. ред. В.В. Костюшев. М.: 1999. С. 19-33.

15. Забелин С.И. Разум против течения // Вся наша жизнь. Вестник Социально-экологического союза / Гл. ред. Е. Головина. М.: «Мастер», 1991. С. 11-18.

16. Забелин С.И. Иерархия и Культура // Третий путь. № 33.

17. Забелин С.И. Если течение против Разума, или Что же все-таки делать зеленым // Земля Людей. Статьи и письма. М.: ЦКИ СоЭС, 1994. С. 1-4.

18. Забелин С.И. Время собирать камни // Alter Есо. 1995. №1. Екатеринбург. С. 9-20.

19. Забелин С.И. Мотивы, основания, оправдания II Программные документы Социально-экологического союза. Проекты к 6-ой конференции СоЭС. Дискуссия. Выпуск 2. М.: ЦКИ СоЭС, 1997. С. 2-4.

20. Забелин С.И. Заявление о целях и задачах Социально-экологического союза // Программные документы Социально-экологического союза. Проекты к 6-ой конференции СоЭС. Дискуссия. Выпуск 2. М.: ЦКИ СоЭС, 1997. С. 5-8.

21. Забелин С.И. Время искать и время терять. М.: Социально-экологический союз, 1998.

22. Забелин С., Шубин А. Глобальный кризис начала XXI века. Западная цивилизация идет по стопам СССР // НГ-Сценарии. 1998. №10, октябрь. С. 15.

23. Заиграев Г.Г. Особенности алкогольной ситуации в России 90-х годов // Россия: риски и опасности «переходного» общества / Под ред. О.Н. Яницкого. М.: Институт социологии РАН, 1998. С. 84-105.

24. Замойский В. Из письма // К VI-й конференции Социально-экологического союза. Дискуссия. Выпуск 1. М.: ЦКИ СоЭС, 1996. С. 10-11.

25. Здравомыслова Е.А. Парадигмы западной социологии общественных движений. СПб: «Наука», 1993.

26. Зеленый лист. Карельская экологическая газета. 1996-1999.

27. Зеленый луч. Экологическая газета. 1998.

28. Зеленый мир. Российская экологическая газета. 1992-2000.

29. Зубков В.И. Методологические аспекты социологического анализа риска. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата социологических наук. М.: МГУ, 1998.

30. Иванова В.А., Шубкин В.Н. Структура страхов и тревог в России и на Украине // Мир России. 1999. Т. VIII. № 1-2. С. 151-166.

31. Итоги опроса общественного мнения по проблемам охраны и использования лесов Карелии (Гринпис России, СПОК). М.: Диалог-МГУ, 2000.

32. Итоги VI конференции Социально-экологического союза. Материалы. М.: ЦКИ СоЭС, 1997.

33. Карелия. Общественно-политическая газета Республики Карелия. 1996-1999.

34. Каюмов А.А. Нижегородские «зеленые» становление и развитие, формы сотрудничества с государственными структурами // Третий путь. № 27. С. 12-14.

35. Криницын С., Акимов С. Принципы экологической логики // Alter Есо. 1995. №1. Екатеринбург. С. 29-46.39. Лесная газета. 1996-1999.

36. Лесной бюллетень. 1996-2000.

37. Леспромхоз у Пяозера. М.: Стольный град, 1998.

38. Любовь к природе. Материалы международной школы-семинара «Трибуна-6», г. Киев, 5-7 декабря 1997 г. Киев: Социально-экологический союз, 1997.

39. Молодежная газета Карелии. 1996-1999.

40. Михеев В., Хижняк В. ГХК: проблемы и реальность. Красноярск: СоЭС, 1995.

41. Мозговая А.В. Экологически устойчивое развитие и образ жизни: социологический подход // Россия: риски и опасности «переходного» общества / Под ред. О.Н. Яницкого. М.: Институт социологии РАН, 1998. С. 60-83.

42. Мозговая А.В. Технологический риск и экологическая составляющая качества жизни населения. Возможности социологического анализа. М.: Диалог-МГУ, 1999.

43. Мухачев С. Из письма // К VI-й конференции Социально-экологического союза. Дискуссия. Выпуск 1. М.: ЦКИ СоЭС, 1996. С. 13-14.

44. На пути к устойчивому развитию России. Бюллетень Центра экологической политики России. 1997-1999.

45. Наблюдатель. Еженедельная общественно-политическая газета Карелии. 1996-1999.

46. Нижегородская декларация // Берегиня. № 3 (17). С. 2.

47. Никитин С М., Федоров К.А. Социологическая теория риска в поисках предмета // Социологические исследования. 1992. № 10. С. 120-127.

48. Новости Костомукши. 1995-1999.

49. Особенности социального поведения населения региона, пострадавшего от Чернобыльской катастрофы / Под ред. А.В. Мозговой. М.: Институт социологии РАН, 1993.

50. Охрана дикой природы. Ежеквартальный научно-практический и научно-популярный журнал Центра охраны дикой природы СоЭС. 1996-1999.

51. Позднякова М.Е. Наркомания как социетальная проблема // Россия: риски и опасности «переходного» общества / Под ред. О.Н. Яницкого. М.: Институт социологии РАН, 1998. С. 106-130.

52. Попова JI. Чернобыль: социальные, политические и экономические последствия» / Доклад на конференции «Уроки Чернобыля», апрель 1996 г., Киев.

53. Про Эко. Специальный выпуск. Бюллетень «Охрана Дикой Природы». 1996. № 11.

54. Проблемы химической безопасности. Бюллетень UCS-INFO. 1996-1999.

55. Россия: риски и опасности «переходного» общества / Под ред. О.Н. Яницкого. М.: Институт социологии РАН, 1998.

56. Саркисян Г. Лирическое вступление // К VI-й конференции Социально-экологического союза. Дискуссия. Выпуск 1. М.: ЦКИ СоЭС, 1996. С. 5-6.

57. Северный курьер. Ежедневная общественно-политическая газета Карелии. 1995-1999.

58. Сливяк В. Навязанные роли в дискуссии «за» и «против» ядерных технологий // Бюллетень Московского ИСАР. № 4, зима 1997/98 С. 30-31.

59. Согомонов А.Ю. Солидаристические утопии «высокой» современности // Солидаризация в рабочей среде: социальное и индивидуальное / Под ред. В.А. Ядова. М.: Институт социологии РАН, 1998. С. 177-192.

60. Сосунова И.А. Методология и методика социально-экологических исследований. М.: НИ А «Природа», 1999.

61. Социально-экологический союз: история и реальность. Сборник материалов. М.: ЦКИ СоЭС, 1994.

62. Социальные аспекты бедствий и катастроф в России. Аннотированная библиография / Отв. ред. А. В. Мозговая. М.: Институт социологии РАН, 1994.

63. Третий путь. Независимый зеленый журнал.69. 30 лет движения. Неформальное природоохранное молодежное движение в СССР. Факты и документы. 1960-1992 / Под ред. С.Г. Мухачева и С.И. Забелина. Казань: Социально-экологический союз, 1992.

64. Участие. Социальная экология регионов России. Альманах. Вып. 1-6.

65. Федоров Л. А. Необъявленная химическая война в России: политика против экологии. М.: Центр экологической политики России, 1995.

66. Федоров Л.А. Социальная психология химического разоружения // Россия: риски и опасности «переходного» общества / Под ред. О.Н. Яницкого. М.: Институт социологии РАН, 1998. С. 131160.

67. Фомичев С. Зеленые: взгляд изнутри // Политические исследования. 1992. № 1-2. С. 238-245.

68. Фомичев С. Ловушка для движения // Берегиня. 1993. № 8. С. 12-13.

69. Фомичев С. Еще раз к вопросу о кризисе // Третий путь. № 36. С. 4-9.

70. Фомичев С. Крайне зеленые // Социологические исследования. 1995. № 8. С. 36-40.

71. Фомичев С. Разноцветные зеленые. М. Нижний Новгород,1997.

72. Халий И.А. Экологическое движение в условиях крупного индустриального центра России / Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата социологических наук. М.: Институт социологии РАН, 1994.

73. Халий И.А. Экологическое и национально-патриотическое движение в России: союзники или противники? // Социологические исследования. 1995. № 8. С. 26-35.

74. Халий И.А. Трансформация доминирующих социальных парадигм (опыт сравнительного анализа) // Билль о правах человека и природы / Под ред. Э.С. Кульпина. Социоестественная история. 1997. Вып. IX. С. 107-126.

75. Халий И.А. Общественность регионов России на страже окружающей среды. М.: СоЭС, 2000.

76. Шевчук Ю. Новая «зеленая» мифология // Любовь к природе. Материалы международной школы-семинара «Трибуна-6». Киев: Киевский эколого-культурный центр, 1997. С. 289-295.

77. Шилова JI.C. Стресс, здоровье и изменение самосохрани-тельного поведения населения Москвы за годы реформ // Россия: риски и опасности «переходного» общества / Под ред. О.Н. Яницко-го. М.: Институт социологии РАН, 1998. С. 161-191.

78. Шубин А. Экологическое движение в СССР и вышедших из него странах // Экологические организации на территории бывшего СССР. Справочник. М., 1992. С. 5-12.

79. Шубкин В.И. Страхи России // Социологический журнал. 1997. № 3.

80. Яблоков А.В. Атомная мифология. Заметки эколога об атомной индустрии. М.: Наука, 1995.

81. Ядов В.А. Структура и побудительные импульсы социально-тревожного сознания // Социологический журнал. 1997. № 3. С. 77-91.

82. Яницкий О.Н. Двенадцать гипотез об альтернативной эко-политике // Социологический журнал. 1994. № 4. С. 109-119.

83. Яницкий О.Н. Транснациональные экологические солидарности в России // Куда идет Россия?. Социальная трансформация постсоветского пространства / Под ред. Т.И. Заславской. М.: Аспект пресс, 1996. С. 340-348.

84. Яницкий О.Н. Экологическое движение в России. Критический анализ. М.: Институт социологии РАН, 1996.

85. Яницкий О.Н. Экологическая политика в «обществе всеобщего риска» // Евразия. Природа и люди. 1997. №№ 2-3 (39-40). С. 2-6.

86. Яницкий О.Н. Социология и рискология // Россия: риски и опасности «переходного» общества / Под ред. О.Н. Яницкого. М.: Институт социологии РАН, 1998. С. 9-35.

87. Яницкий О.Н. Чернобыльская катастрофа: опыт реконструкции риск-рефлексии // Россия: риски и опасности «переходного» общества / Под ред. О.Н. Яницкого. М.: Институт социологии РАН, 1998. С. 36-59.

88. Яницкий О.Н. Россия как общество всеобщего риска // Куда идет Россия?. Кризис институциональных систем: век, десятилетие, год / Отв. ред. Т.И. Заславская. М.: Логос, 1999. С. 127-134.

89. Яницкий О.Н. «Экологическая социология как риск-рефлексия», Социологические исследования. 1999. № 6. С. 50-60.

90. Aksenov D., Karpachevskiy М., Lloyd S., Yaroshenko A. The Last of the Last. The Old-growth Forests of Boreal Europe / Ed. by S. Lloyd. Taiga Rescue Network, 1999.

91. American Environmentalism. The US Environmental Movement, 1970-1990 // Ed. by R. Dunlap and A. Mertig. Philadelphia: Taylor and Francis.

92. Bauman Z. Modernity and Ambivalence. Cambridge: Polity,1991.

93. Beck U. From Industrial Society to Risk Society // Theory, Culture and Society. 1992. N. 9 (1). P. 97-123.

94. Beck U. Risk Society. Towards a New Modernity. London: SAGE Publications, 1992.

95. Beck U. Ecological Enlightenment. Essays on the Politics of the Risk Society. New Jersey: Humanities Press, 1995.

96. Buttel F. N. Sociology and the Environment. The Winding Road Toward Human Ecology // International Social Science Journal. 1986. Vol. 38. N. 3. P. 337-356.

97. Catton W., Jr. and Dunlap R. A New Ecological Paradigm for Post-Exuberant Sociology // The American Behavioral Scientist. 1980. Vol.24. N.l. P. 15-47.

98. Cohen J. Strategy and Identity: New Theoretical Paradigms and Contemporary Social Movements // Social Research. 1985. Vol. 52. No. 4. P. 663-716.

99. Converse P. The Nature of Belief Systems in Mass Publics // Ideology and Discontent / Ed. by D. Apter. New York: Free Press, 1964. P. 206-61.

100. Cotgrove S. Catastrophe or Cornucopia: The Environment, Politics and the Future. Chichester/New York: Wiley and Sons, 1982.

101. Crook St. and Taylor L. Goffman's Version of Reality // The View from Goffman / Ed. by J. Ditton. New York: St. Martin's Press, 1980.

102. Dalton R. J. The Green Rainbow: Environmental Groups in Western Europe. 1994.

103. Darst R. Transnational Politics of Environmental Protection in the USSR and the Newly Independent States. Draft Manuscript. 1996.

104. Dawson J. Eco-Nationalism: Anti-Nuclear Activism and National Identity in Russia, Lithuania, and Ukraine. Durham, London: Duke University Press, 1996.

105. DeBardeleben J. The New Politics in the USSR: The Case of the Environment // The Soviet Environment: Problems, Policies and Politics / Ed. by J. Stewart. New York: Cambridge, 1992. P. 64-87.

106. DeBardeleben J. Public Attitudes and Ecological Modernization in Russia / Paper presented at conference «Ecological Modernization in Russia», Helsinki, April 2000.

107. Diani M. and Donati P. Organizational Change in Western European Environmental Groups: A Framework for Analysis // Environmental Politics. 1999. Vol. 8. No. 1. P. 13-34.

108. Dickens P. Who would know? Science, Environmental Risk and the Construction of Theory // Working Paper 89, December. Brighton: University of Sussex, 1992.

109. Dunlap R. and Mertig A. Global Concern for the Environment: Is Affluence a Prerequisite? // Journal of Social Issues. 1996. Vol. 51. No. 4. P. 121-137.

110. Ecological Modernization Around the World / Ed. by A.P.J. Mol and D.A. Sonnenfeld. London: Frank Cass, 2000.

111. European Integration and Environmental Policy / Ed. by D. Liefferink, P. Lowe and A.P.J. Mol. London and New York: Belhaven Press, 1993.

112. Ferree M. and Miller F. Mobilization and Meaning: Toward an Integration of Social Psychological and Resource Perspectives on Social Movements // Sociological Inquiry. 1985. Vol. 55. N.l. P. 38-61.

113. Fuchs D. and Rucht D. Support for New Social Movements in Five Western European Countries. 1992.

114. Gamson W. The Strategy of Social Protest. Belmont: Wad-sworth, 1989.

115. Gamson W. The Social Psychology of Collective Action // Frontiers in Social Movement Theory / Ed. by A. D. Morris and C. McClurg Mueller. New Haven and London: Yale University Press, 1992. P. 53-76.

116. Garb P. Sociocultural Responses to Radiation Contamination in Russia and Some Comparisons with the United States // Paper presented at the American Anthropological Association Annual Meeting, December 1994, Atlanta.

117. Gerhards J. and Rucht D. Mesomobilization: Organizing and Framing in Two Protest Campaigns in West Germany. American Journal of Sociology. 1992. November. Vol. 98. N. 3. P.555-595.

118. Giddens A. The Consequences of Modernity. Cambridge: Polity Press, 1990.

119. Giddens A. Modernity and Self-Identity: Self and Society in the Late Modern Age. Cambridge: Polity Press, 1991.

120. Giddens A. Living in a Post-Traditional Society // Reflexive Modernization. Politics, Tradition and Aesthetics in the Modern Social Order / Ed. by U. Beck, A. Giddens and S. Lash. Stanford, CA: Stanford University Press, 1994. P. 56-109.

121. Goffman E. Frame Analysis: An Essay on the Organization of Experience. New York: Harper, 1974.

122. Grigoriev A., Ikonen M., Kuvaja, S. The green belt of Russian Karelia // Taiga Rescue Network. Fact Sheet 1995, January.

123. Gurr Т., Duvall R. Civil Conflict in the 1960-ies: A Reciprocal Theoretical System with Parameter Estimates. Comparative Political Studies. 1973. Vol. 6. P. 135-169.

124. Hofrichter J. and Reif K. Evolution of Environmental Attitudes in the European Community. Scandinavian Political Studies. 1990. No. 2. P. 119-146.

125. Jamison A., Eyerman R., Cramer J. A Comparative Study of the Environmental Movements in Sweden, Denmark and the Netherlands. Edinburgh University Press: Edinburgh, 1990.

126. Jenkins J. Resource Mobilization Theory and the Study of Social Movements // Annual Review of Sociology. 1983. Vol. 9. P. 52753.

127. Khalyi I. The Environmental Movement in Russia: Contemporary Trends // On the Other Hand. 1993. V. 1. № 3. P. 5-13.

128. Kinloch G. Ideology and Contemporary Sociological Theory. Englewood Cliffs, N.J.: Prentice-Hall, 1981.

129. Kitschelt H. Political Opportunity Structures and Political Protest: Anti-Nuclear Movements in Four Democracies // British Journal of Political Sciences. 1986. Vol. 16, No. 1. P. 57-85.

130. Klandermans B. Mobilization and Participation: Social-Psychological Expansions of Resource Mobilization Theory // American Sociological Review. 1984. Vol.49. P. 583-600.

131. Klandermans B. Grievance Interpretation and Success Expectations: The Social Construction of Protest // Social Behaviour. 1989. Vol.4. P. 113-25.

132. Klandermans B. The Social Construction of Protest and Mul-tiorganizational Fields // Frontiers in Social Movement Theory / Ed. by

133. A.D. Morris and C. McClurg Mueller. New Haven and London: Yale University Press, 1992. P. 77-103.

134. Klandermans B. The Social Psychology of Protest. Oxford: Blackwell Publishers, 1997.

135. Kramer L. Participation of environmental organizations in the activities of the EEC // Participation and litigation rights of environmental organizations in Europe / Ed. by M. Fuhr, G. Roller. Frankfurt-New York, 1991. P. 129-138.

136. Kriesi H., Saris W. E. and Wille A. Mobilization Potential for Environmental Protest // European Sociological Review. 1993. Vol. 9, No. 2, September. P. 155-172.

137. Kriesi H., Koopmans R., Duyvendak J.W. and Giugni M.G. New Social Movements in Western Europe: A Comparative Analysis. Minneapolis: University of Minnesota Press, 1995.

138. Lowe Ph., Goyder J. Environmental Groups in Politics. London: Allen and Unwin, 1983.

139. Luhmann N. Risk: A Sociological Theory. New York: Aldine deGruyter, 1993.

140. Mс Adam D., McCarthy J., Zald M. Social Movements // Handbook of Sociology / Ed by N. Smelser. Beverly Hills, Calif.: Sage, 1988. P. 695-737.

141. McCarthy J., Zald M. Resource Mobilization and Social Movements: A Partial Theory // American Journal of Sociology. 1977. Vol. 82, N.6. P. 1212-41.

142. McClurg Mueller С. Building Social Movement Theory // Frontiers in Social Movement Theory / Ed. by A. D. Morris and C. McClurg Mueller. New Haven and London: Yale University Press, 1992. P.3-26.

143. Melucci A. The Process of Collective Identity // Social Movements and Culture / Ed. by H. Johnston and B. Klandermans. Minneapolis: University of Minnesota Press, 1995. P. 41-63.

144. Milbrath L. Environmentalists: Vanguard for a New Society. Albany: State University of New York Press, 1984.

145. Mol A.P.J. The Refinement of Production. Ecological Modernization and the Chemical Industry. Utrecht: Van Ankel, 1995.

146. Mol A.P.J, and Spaargaren G. Environment, Modernity and the Risk Society: The Apocalyptic Horizon of Environmental Reform // International Sociology. 1993. No. 8 (3). P. 431-459.

147. Montaubrie A. La Presse Russe et la Catastrophe de Tcherno-byl (1986-1995). G.R.H.I. Universite de Toulouse, 1996.

148. Perrow C. Normal Accidents: Living with High-Risk Technologies. NY: Basic Books, 1984.

149. Porta D., Kriesi H., Rucht D. Social Movements in a Globalizing World. London: Macmillan, 1999.

150. Princen T. and Finger M. Environmental NGOs in World Politics: Linking the Local and the Global. London and New York: Routledge, 1994.

151. Reflexive Modernization. Politics, Tradition and Aesthetics in the Modern Social Order / Ed. by U. Beck, A. Giddens and S. Lash. Stanford, CA: Stanford University Press, 1994.

152. Risk, Environment and Modernity. Towards a New Ecology / Ed. by S. Lash, B. Szersziynski and B. Wynne. London: Sage Publications, 1996.

153. Rootes С. The Transformation of Environmental Activism // Innovation: The European Journal of Social Sciences. 1999. No. 12 (2). P. 187-206.

154. Rootes C. Environmental Movements: From the Local to the Global // Environmental Politics. 1999. No. 8 (1). P. 1-12.

155. Rosa E. Metatheoretical Foundations for Post-Normal Risk // Journal of Risk Research. 1998. No. 1 (1). P. 15-44.

156. Rosenbaum W.A. Environmental Politics and Policy. Second Edition. Washington, D.C.: Congressional Quarterly Press, 1991.

157. Rucht D. The Strategies and Action Repertoires of New Movements // Challenging the Political Order. New Social and Political Movements in Western Democracies / Ed. by R.J. Dalton and M. Kuech-ler. Cambridge, MA: Polity Press, 1990. P. 156-75.

158. Rucht D. «Think Globally, Act Locally»? Needs, Forms and Problems of Cross-National Cooperation among Environmental Groups // European Integration and Environmental Policy / Ed. by D. Liefferink, P. Lowe and A. Mol. London, 1993. P. 75-95.

159. Rucht D. Ecological Protest as Calculated Law-Breaking: Greenpeace and Earth First! in Comparative Perspective // Green Politics Three / Ed. by W. Rudig. Edinburg University Press, 1995. P. 66-89.

160. Rucht D. Lobbying or Protest? Strategies to Change EU Environmental Policies / Paper presented at the IV ESA Conference, Amsterdam, August 1999.

161. Smelser N. The Theory of Collective Behavior. N.Y., 1962.

162. Smelser N. Social and Psychological Dimensions of Collective Behavior // Essays in Sociological Explanation. Englewood Cliffs, 1968.

163. Snow D., Benford R. Ideology, Frame Resonance and Participant Mobilization // International Social Movement Research. 1988. Vol.1. P.197-217.

164. Snow D., Benford R. Master Frames and Cycles of Protest // Frontiers in Social Movement Theory / Ed. by A. D. Morris and C. McClurg Mueller. New Haven and London: Yale University Press, 1992. P.133-155.

165. Snow D., Rochford Jr., Worden S., Benford R. Frame Alignment Processes, Micromobilization, and Movement Participation // American Sociological Review. 1986. Vol.51. N.4. P.464-481.

166. Social Movements and Culture / Ed. by H. Johnston and B. Klandermans. Minneapolis: University of Minnesota Press, 1995.

167. Spaargaren G. and Mol A.P.J. Sociology, Environment, and Modernity: Ecological Modernization as a Theory of Social Change // Society and Natural Resources. 1992. No. 5. P. 323-344.

168. States and Anti-Nuclear Movements / Ed. by H. Flam. Edinburgh University Press, 1994.

169. Taiga-News. Newsletter on Boreal Forests. 1995-1999.

170. The Soviet Environment: Problems, Policies and Politics / Ed. by J. Stewart. New York: Cambridge, 1992.

171. Touraine A., Hegedus Z., Dubet F., Wieviorka M. Anti-Nuclear Protest: The Opposition to Nuclear Energy in France. Cambridge, London: Cambridge University Press, 1983.

172. Van Liere K.D. and Dunlap R.E. Environmental Concern: Does it Make a Difference How It's Measured? // Environment and Behavior. 1981. Vol. 13. No. 6. P. 651-676.

173. Weiner D.R. A Little Corner of Freedom. Russian Nature Protection from Stalin to Gorbachev. Berkeley, Los Angeles: University of California Press, 1999.

174. Yanitsky O. The Environmental Movement in a Hostile Context: The Case of Russia // International Sociology. 1999. No. 14 (2). P. 157-172.

175. Ziegler Ch. Environmental Politics and Policy under Pere-stroika // Perestroika from Below. Social Movements in the Soviet Union / Ed. by B. Sedaitis, J. Butterfield. Oxford: Westview Press. P. 113-132.