Сабельные клинки в России XVI-XVII вв.: морфология и конструктивные особенности тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.06, кандидат исторических наук Курмановский, Владимир Сергеевич

• Курмановский, Владимир Сергеевич
• кандидат исторических наук
• 2010

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Курмановский, Владимир Сергеевич

Введение.

Глава 1. Источники.

Раздел 1. Письменные источники.

§ 1. Нарративные источники.

§ 2. Делопроизводственные документы.

Раздел 2. Вещественные источники.

§ 1. Собрание Оружейной Палаты.

§ 2. Прочие вещественные источники.

§ 3. Об одной группе клинкового оружия XVII в.

Раздел 3. Изобразительные источники.

Глава 2. Историография.

§ 1. Историография сабель ХУ1-ХУП вв. в России.

§ 2 Историография сабель ХУ1-ХУП вв. в сопредельных регионах.

Глава 3. Клинки сабель по данным письменных источников.

Раздел 1. Материал и конструкция клинков.

§ 1. Материал клинков.

§ 2. Терминология частей клинка.

§ 3. Долы.

Раздел 2. Декор клинков.

§ 1. Техника декора.

§ 2. Орнаментируемые зоны клинка и формы орнаментации.

Голомя.

Решетка».

Мишени» и клейма.

Надписи на клинках.

Изображения живых существ и предметов.

Орнаментальные элементы («каймы», «травы», «отметцы»).

Раздел 3. Классификация сабельных клинков.

§ 1. Происхождение и образцы «выкова» клинков.

§ 2. «Сабли гирейские».

§ 3. «Сабли ширинские».

§ 4. Сабли «нагайского дела».

§ 5. Полосы «черкасские» и «на черкасское дело».

§ 6. «Турские» полосы и полосы «на турское дело».

§ 7. «Кизылбашские» полосы.

§ 8. Полосы «угорские» и «на угорское дело».

§ 9. «Литовские» полосы и полосы «на литовское дело».

§10. Полосы «польские» и «на польское дело» («выков»).

§11. «Полосы немецкие».

§ 12. Полосы «тевризские» и «на тевризское дело».

§13. Полосы «русского дела».

§ 14. «Зубатые» полосы.

§ 15. Размерные характеристики клинков.

Глава 4. Клинки сабель по вещественным источникам.

Раздел 1. Вводные замечания.

§ 1. Источниковая база.

§ 2. Материал клинков.

§ 3. Размерные характеристики клинков.

§ 4. Хвостовики клинков.

Раздел 2. Классификация клинков.

§ 1. Принципы классификации.

§2. Тип 1.

§ 3. Тип 2.

§ 4. Тип 3.:.

§ 5. Тип 4.

§ 6. Тип 5.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Сабельные клинки в России XVI-XVII вв.: морфология и конструктивные особенности»

Сабля - длинноклинковое холодное оружие с изогнутым однолезвийным клинком с лезвием на выгнутой стороне и, как правило, ассиметричной (наклонной или изогнутой в сторону лезвия) рукоятью с гардой (перекрестием). Слово «сабля» происходит от венгерского «эгаЫуа» (с тем же значением) от «эгаЬш» - «резать»1. В функциональном аспекте сабля является рубяще-колющим оружием, причем специфической особенностью ее применения считается нанесение рубящего удара с режущим эффектом, который обеспечивается изогнутой формой лезвия. Сабля считается по преимуществу оружием всадника.

Наиболее убедительной представляется точка зрения, согласно которой сабля как культурно-исторический феномен впервые появилась во второй половине I тысячелетия н.э. у кочевых народов евразийских степей в результате развития прямого однолезвийного клинка (в сибирской археологической традиции называемого палашом). Возникновение сабли связывают с появлением стремян.

На Руси термин «сабля» как название однолезвийного клинкового оружия степных кочевников впервые фигурирует в недатированной части «Повсстн временных лет» в сюжете, посвященном уплате полянами хазарской дани мечами2. Л. Нпдерле называет слово о сабля» старославянским . Вероятно, слово «сабля» попало в язык восточных славян в IX в., в период пребывания венгров в степях Восточной Европы и последующего «Обретения

I • родины». Одним из ранних свидетельств бытования сабли у восточных славян является ее изображение на поясе одной из фигур Збручского идола. Наиболее ранние археологические находки сабель на территории Древней Руси относятся ко второй половине X - началу XI вв4. В течение последующих столетий сабля все более устойчиво входит в древнерусский комплекс вооружения, в первую очередь в южных, пограничных со степью районах. Однако на протяжении всего домонгольского периода преобладающим видом клинкового оружия оставался меч5. В XIV в. зона распространения сабли значительно расширяется в северном направлении. Сабля обретает символическое значение, изображение сабли помещается на монетах московских князей Василия I Дмитриевича (1389-1425) и

1 Советский энциклопедический словарь. Издание второе. М., 1983. С. 1152.

2 Лаврентьевская летопись. Л. 6. ПСРЛ. 2-е изд. Т. 1. М. 1997. С. 17.

3 Нидерле Л. Славянские древности. М., 2001. С. 413.

4 Кирпичников А.Н., Медведев А.Ф. Вооружение/ Древняя Русь. Город. Замок. Село. М., 1985. С. 307.

5 Кирпичников А.Н. Военное дело на Руси в ХШ-ХУ вв. Л., 1976. С. 26.

Василия II Васильевича Темного (1425-1462)6. К концу XV в. мечи практически повсемеп стно вытесняются саблями .

По данным исследований Л.Н. Кирпичникова, эволюция русских (а равным образом печенежских, половецких и венгерских) сабельных полос в течение X-XIII вв. шла в направлении «удлинения, большего изгиба и некоторого утяжеления веса»8. Сабли XIV-XV вв., о которых автор судит по находкам из северокавказских курганов, по длине (110119 см) и ширине лезвия аналогичны образцам XII-XIII вв., однако «кривизна полосы в наивысшей точке изгиба с 4,5-5.5 см возрастает до 6,5-9 см» 9. В XVI-XVII вв. сабля является наиболее распространенным видом клинкового оружия в Московской Руси. Спорным моментом в историографии остается степень распространенности сабель на вооружении московской конницы в XVI в. (особенно в первой его половине). Так, ряд исследователей (М.М. Денисова, О.В. Двуреченский) считает, что в первой половине - середине XVI в. сабли имелись лишь у наиболее богатых воинов. Аргументами этой стороны являются сообщение С. Герберштейна, а также небольшое число сабель, отмеченное на вооружении помещиков и их людей в Боярской книге 1556 г. Имеет место и иная позиция, которой, в частности придерживается O.A. Курбатов. В основе ее лежит сомнение в малом распространении сабель в 50-х гг. XVI в. при условии, что в 70-х гг. того же столетия, как показывают данные Коломенской десятни 1577 г., московская конница была укомплектована ими практически поголовно. Вероятно, большинство смотров, легших в основу Боярской книги 1556 г., просто не фиксировали клинковое оружие. Фраза Герберштейна о том, что «саблю употребляют наиболее богатые» может быть ошибкой перевода. На иллюстрациях к базельскому изданию книги Герберштейна 1556 г. московские воины неизменно вооружены саблями. Об обеспеченности московского войска саблями уже в начале XVI в. может свидетельствовать картина «Битва под Оршей», на которой московские всадники показаны сплошь вооруженными саблями.

Конструктивно сабля XVI-XVII вв., как уже отмечалось выше, состояла из клинка (в терминологии XVI-XVII в. — полосы) и рукояти (эфеса), составными частями которого были рукоять в узком смысле слова10 - череп и перекрестие (гарда), в документах называемая огниво (огнивцо) или крыж. Последний термин нуждается в некотором уточнении. Под гардой здесь понимается конструктивный элемент клинкового оружия, помещенный

6 Там же.

7 Кирпичников А.Н., Медведев А.Ф. Ук.соч., С. 307.

8 Там же. С. 308.

9 Кирпичников Л.Н. Военное дело. С. 27.

10 Автор различает «рукоять в широком смысле» или эфес как общее название конструкции, служащей для держания оружия в руке и защиты последней, т.е. черена с гардой, и «рукоять в узком смысле» - черен -стержневидную деталь, посредством которой обеспечивается удержание клинка (аналогичную рукояти ножа, стамески и других ручных орудий). на хвостовике клинка между рабочей частью и рукоятью, и служащий для обеспечения упора кисти руки, предотвращения ее контакта с лезвием клинка, а также защиты руки от ударов неприятельского оружия. Термин «гарда» (от французского «garde» - «защита») здесь предпочтен как наиболее нейтральный. В отечественной археологической терминологии, имеющей дело чаще всего с достаточно простыми формами гард, данную деталь принято называть «перекрестием». В «не-археологическом» отечественном оружиеведе-нии понятия «гарда» и «перекрестие» ие считаются тождественными. В частности, гарды рассматриваемых нами сабель XVT-XVII вв., имеющие крестовидную в профиле форму, описываются здесь термином «крестовина с перекрестием», понимая под «перекрестием» вертикальную (параллельную оси клпнка) часть креста. Соответственно, горизонтальная часть гарды называется «крестовиной». Следует также отметить тот факт, что в историографической традиции термин «огниво» принято толковать как название вертикальной части креста (т.е. «перекрестия» в «не-археологической» терминологии). Однако во многих документальных описаниях клинкового оружия XVI-XVII вв. фигурирует слово «огниво» с указанием материала (притом, что конструктивно перекрестие и крестовина представляли одну деталь) и отсутствуют упоминания каких-либо других терминов, которые можно связать с гардой. В Перечневой росписи оружейной казны 1647 г. среди хранящихся в Большой Казенной палате предметов упоминаются «2 огнива сабельных»11. Таким образом, логичнее толковать термин «огниво» как название гарды в целом. Вероятно, возникновение названия «огниво» было обусловлено некоторым внешним сходством гарды клинкового оружия (при взгляде на нее со стороны клинка) с кресалом. Другой термин, обозначающий в документах гарду клинкового оружия — «крыж». Исследователи XIX в., начиная с A.B. Висковатова, толковали термин «крыж» как общее название рукояти (эфе

1 ^ са) клинкового оружия Однако в тексте Описи Оружейной казны 1686/7 г. термин «крыж» фигурирует в ряде описаний в том же контексте, что и термин «огниво». Под отдельным заголовком «крыжи сабельные» упомянуты два предмета, один из которых описывается как «крыж сабелной серебреной с порескою, бывал золочен, одна головка змеиная, другая головка отломлена.»13. Речь здесь явно идет о гарде.

Черен мог иметь металлическое иавершие, как правило, в виде простой оковки. В Описи пожитков Бориса Федоровича Годунова оно названо «верхним оковом»1А, в XVII в. распространяется название «набалдашник». В Описи Оружейной казны 1686/1687 г. упо РГАДА. Ф. 396. On. 1 е.х. 3593. Л. 31.

12 Висковатов A.B. Ук.соч. С. 38. Савваитов П.И. Описание старинных русских утварей.С. 68. Ленц Э.Э. Опись собрания оружия. С. 59, 62.

13 РГАДА. Ф. 396. Оп. 2. е.х. 936. Л.60.

14 Опись пожиткам Бориса Федоровича Годунова 1589 г. РГАДА. Ф. 396. Оп. 2. е.х. 2. Л. 140 об. - «да в верхнем окове на черену.» мянут также термин «каптур»^, который, возможно, обозначал непосредственное завершение черена16. Интересно, что термина, обозначающего эфес в целом, в источниках не встречено. В описи 1686/1687 г. детали сабельных эфесов, как правило, описываются вместе с ножнами. В одном случае под названием «ножны» описан комплект, включающий в

1 "7 себя черен, и крыж с каптуром . В числе сабельных полос в этом же документе описан клинок, имеющий ножны, огниво и набалдашник18. Возможно, в данном случае отсутствовал черен или же тот факт, что конструкция не была смонтирована, не позволял назвать ее «саблей». Отсутствие определенного термина для обозначения эфеса и объединение его с ножнами объясняется особенностями технологического процесса. Над саблей, как правило, работали два мастера: кузнец, отковывавший клинок, и сабельный приделыцик, изготовлявший эфес и ножны. Иногда эфес и ножны назывались собственно «саблей». Так, в черновых материалах Перечневой росписи 1647 г. имеется пометка: «. во 148 и во 149 годех зделано в Оружейном приказе ко ржавым полосам 45 сабел на полское и на русское дело.19».

Ножны состояли из двух деревянных дощечек, обтянутых кожей или тканью и скрепленных металлической фурнитурой, в документах называвшейся «оправой». В понятие «оправа», помимо металлической отделки ножен, очевидно, могли входить н металлические детали эфеса. Оправа ножен состояла из фигурных металлических перехватов — «обоймиц», оковки верхней, прилегающей к отверстию, части ножеп - устья (последнее могло отстутствовать) п оковки их противоположного конца, которая в Описи пожитков Бориса Годунова называется «нижним оковом»" , а в Описи оружейной казны 1686/1687 г.

5 1

- «наконешииком»" . Обоймицы, называвшиеся также «брейцарами» («брайцарами»), служили для крепления колец, за которые сабля подвешивалась к поясу. В некоторых случаях верхнее кольцо могло крепиться не к обоймице, а к устыо ножен. Помимо одной или двух функциональных обоймиц, на сабельных ножнах часто крепились декоративные обоймицы, не имевшие колец. В комплект сабли входили также пояс (портупея) для ношения оружия и, в ряде случаев, темляк.

Специфика сабель XVI-XVII вв. в сравнении с оружием более ранних хронологических периодов состоит в том, что лишь весьма незначительный их процент составляют

15 РГАДА. Ф. 396.0П.2. е.х. 936. Л. 29; 58.

16 Там же. Л. 28. «.в каптуре в наболдашнике камень яхонт.» - описываемая сабля (в современном собрании инв. № Ор 199) не имеет металлического навершия, камень (ныне утраченный) был вставлен в конец нефритовой рукояти. Там же. Л. 58: «.на черене каптур и под крыжем оправа серебреная.»

17 РГАДА. Ф. 396. Оп. 2. е.х. 936. Л. 58.

18 Там же. Л. 64.

19 РГАДА. Ф. 396. Оп. 1. е.х. 3593. Л. 51.

20 РГАДА. Ф. 396. Оп. 2. е.х. 2. Л. 140, 140 об., 141 об. и др.

21 РГАДА. Ф. 396. Оп. 2. е.х. 936. Л. 27, 28,29, 31, 32 и др. археологические находки. Абсолютное большинство предметов происходит из музейных собраний. При этом основной объем последних, имеющих четкий исторический контекст, хранится в одном собрании - Оружейной Палате Московского Кремля.

Сохранившиеся образцы сабель, употреблявшихся в России XVI в. представлены единичными экземплярами. Сабли и сабельные клинки XVII в. более многочисленны. В настоящей работе использован 141 предмет (сабли, сабельные клинки, фрагменты клинков), о которых можно достаточно уверенно говорить, что онн употреблялись в Русском государстве XVI-XVII вв. Кроме того, имеются довольно многочисленные образцы сабель, географический и хронологический контекст которых не вполне ясен.

Если такие вопросы как роль и место сабли в вооружении русского войска XVI-XVII вв., а также атрибуция отдельных сохранившихся в музейных собраниях предметов нашли определенное отражение в историографии, то общая конструктивная специфика русских сабель XVI-XVII вв. ни разу не становилась объектом специального исследования. Отдельные соображения на этот счет высказывались в работах М.М. Денисовой; сабли второй половины XV - начала XVII вв. (представленные крайне немногочисленными образцами) в контексте комплекса вооружения Московского государства рассматривались в работах О.В. Двуреченского.

Целью работы является опыт комплексного изучения ряда аспектов истории клинкового оружия, бытовавшего на территории Русского государства в XVI-XVII вв. Автор попытается дать ответы на вопросы, как вьшшдели сабельные клинки, употреблявшиеся в России XVI-XVII вв., какие военно-технические, экономические и культурные явления влияли на развитие их форм, каковы были внешние связи русского клинкового оружия и его внутреннее развитие на протяжении данной эпохи, как соотносились между собой привозные клинки и клинки отечественного производства. В задачи настоящей работы входит, во-первых, выявление специфики клинков сабель, употреблявшихся в Русском государстве XVI-XVII вв., во-вторых, опыт систематизации сабельных клинков рассматриваемого периода на основе комплексного анализа письменных и вещественных источников; в-третьих, выявление происхождения тех или иных форм клинков в контексте развития военного дела и клинкового производства в России и сопредельных регионах. Дополнительной задачей работы можно считать ввод в более широкий научный оборот малоизвестного комплекса сабельных полос из собрания Оружейной Палаты. Кроме того, автор надеется, что его работа окажется полезной для атрибуции образцов клинкового оружия XVI-XVII вв.

Методической основой работы является метод комплексного источниковедения. В работе сделана попытка соотнести оружейную терминологию XVI-XVII в. с определенными материальными реалиями. Предыдущий опыт подобной интерпретации применительно к клинковому оружию, в общей сложности датируется серединой XIX в., и, на взгляд автора, нуждается в определенной корректировке.

Выбор в качестве объекта исследования не сабель целиком, а только сабельных клинков определен, во-первых особенностями производства клинкового оружия того времени, когда клинок и оправа (ножны и рукоять) оружия являлись отдельными продуктами труда ремесленников разных специальностей, причем клинок и рукоять могли быть изготовлены в разных местах и в разное время; и, во-вторых, спецификой исгочниковой базы, значительную часть которой (это касается как подлинных предметов, так и документальных описаний) составляют именно клинки без монтировки.

Хронологические рамки исследования соответствуют периоду XVI-XVII вв., характеризующемуся определенным единством форм клинкового оружия, употребляемого на территории Русского (Московского) государства, а также наличием данных как вещественных, так и письменных и изобразительных источников, проливающих свет на внешние особенности клинкового оружия.

Верхней хронологической границей исследования является рубеж XVII-XVIII вв. -период петровских реформ, весьма существенным образом изменивших вооруженные силы страны, а равным образом комплекс вооружения и характер функционирования оружия. В частности, сабля - важнейший для московской Руси вид клинкового оружия - практически полностью вытесняется из комплекса вооружения регулярной армии и утрачивает свой социально-культурный статус символа принадлежности к военному сословию.

Нижняя граница - рубеж XV-XVI вв. определена спецификой источниковой базы -наиболее ранние целиком сохранившиеся образцы употреблявшегося в России клинкового оружия, а также наиболее ранние сравнительно подробные его документальные описания относятся к началу - первой половине XVI в. Другим аргументом, позволяющим установить нижнюю хронологическую рамку именно таким образом выступает прослеженная по данным ряда вещественных и изобразительных источников трансформация сабель в начале XVI в. на территории Ирана, Турции и Венгрии, которая привела к складыванию основных определяющих черт сабель XTVI-XTVII вв. и повлияла в том числе на характер клинкового оружия, распространенного в России.

Автор выражает признательность Комарову И.А., Новоселову В.Р. (ГММК), участникам семинара «Военная археология» и, в особенности, Двуреченскому О.В. (ГИМ), Кулешову Ю.А., Курбатову O.A. (РГАДА), Малову A.B. (РГАДА) и Стрельченко A.B., а также всем тем, кто оказал помощь и консультации автору в работе над данной темой.

Заключение диссертации по теме «Археология», Курмановский, Владимир Сергеевич

Заключение

Изучение сабельных клинков, имевших хождение в России в ХУ1-ХУП вв. на основе письменных и вещественных источников позволило проследить их значительную типологическую неоднородность. Эта неоднородность обусловлена как использованием в России клинков различного иностранного происхождения, так и существованием в русском клинковом производстве нескольких различных традиций. Фактически это проявлялось в практике изготовления русскими мастерами определенного набора специфических форм клинков, сознательно связываемых с той или ииой традицией. Такая практика наиболее четко прослежена для мастерских Оружейной Палаты XVII в. Данные Переписных книг Оружейной Палаты Кирилло-Белозерского монастыря 1668 г. могут говорить в пользу более широкой распространенности подобного явления. Для XVI в. данные весьма отрывочны, однако позволяют выявить некоторые тенденции, действовавшие на протяжении всего рассматриваемого периода. В XVI в., согласно данным письменных источников, имела место большая дробность центров и традиций производства сабельных клинков. В XVII в. утверждается несколько крупных центров и традиций клинкового производства. Характерно, что страны и регионы, где в XVII в. находились крупнейшие центры производства сабельных клинков, не совпадали полностью с регионами, из которых происходили традиции «выкова».

Выделяемые традиции и центры клинкового производства имели различный территориальный охват и степень влияния. Традиции клинкового производства были взаимосвязаны друг с другом, причем их взаимоотношения образуют сложную иерархическую структуру. В рамках настоящей работы данная система во всей своей сложности не может быть отображена, и воспроизводится здесь в виде упрощенной схемы.

Важнейшая, и, пожалуй, наиболее влиятельная в данный период, из крупных традиций производства сабельных клинков, в наибольшей степени определившая специфику клинков сабель ХЛТ-ХУН вв. может быть условно названа «переднеазиатской». Основным центром и проводником данной традиции выступает Османская империя. Большое количество общих черт и взаимосвязей обнаруживается между клинками Турции и Ирана. Поэтому представляется возможным объединить клинки этих стран в рамках данной традиции, выделяя в ней традиции второго порядка. Распространение переднеазиатской традиции напрямую связано с завоевательными походами османов. В течение XVI в. территориальный охват этой традиции включает в себя территории Центральной и Восточной Европы - первоначально (в первой четверти XVI в.) Венгрию, затем Речь Посполиту, территории Южной Германии и Северной

Италии, ставшие крупными производителями сабсльных клинков, шедших на импорт. На территорию России эта традиция проникает уже в первой половине XVI в., о чем говорит сабля князя Ф.М. Мстиславского. Основным проявлением данной традиции явилось широкое распространение относительно коротких и снльноизогнутых сабельных клинков с выраженной елманью и сравнительно широким концом (тип 2 в настоящей типологии). Среди сохранившихся образцов сабельных клинков, употреблявшихся в России в XVI-XVII вв., этот тип является численно преобладающим. Следует, однако, заметить, что сабельные клинки с елмапыо были известны на Руси уже в XV в. - их изображения имеются на миниатюрах Радзивилловской летописи. Тем не менее, факт распространения клинков типа 2 под переднеазиатским (в первую очередь, турецким) влиянием представляется бесспорным. Влияние переднеазиатской традиции на клинковое оружие России проявилось как в производстве местных клинков, в основе конструкции которых лежали переднеазиатские образцы, так и в более или менее широком использовании привозных турецких и персидских клинков. Другим проявлением влияния переднеазиатской традиции можно считать достаточно широкое использование в качестве материала для производства дорогостоящего и высококачественного клинкового оружия в России булатной стали.

Внутри основного ареала переднеазиатской традиции клинкового производства выделяются традиции второго порядка. Это турецкая (османская) и иранская традиции. Внутри последней, в свою очередь выделяются 'северная или северо-западная (тевризская) и условно «южная» (исфаханская) традиции. Под влиянием переднеазитатской и, главным образом, турецкой традиции складывается центральноевропейская традиция производства сабельных клинков, в свою очередь оказавшая заметное влияние на отечественные сабельные клинки.

Турецкая традиция характеризуется доминированием одной формы клинков, принадлежащих к типу 2. Во второй половине XVI в. окончательно складывается специфически турецкая форма клинка, выделенная в настоящей работе как вариант 1 типа 2. В России собственно «турские» сабли и сабельные полосы ценились весьма высоко и имели хождение в качестве элитарного дорогостоящего оружия. Известны и русские клинки, изготовленные по турецким образцам, но обладающие определенной местной спецификой. Сохранившиеся образцы последних также являются аристократическим оружием. Предположительно, практика их производства не была распространена достаточно широко.

Иранские клинки XVI-XVII вв. отличались от турецких большим типологическим разнообразием. Помимо собственно местных форм, в Иране изготовлялись клинки кавказского («черкасского») образца. Тем не менее, обнаруживается тенденция к доминированию одной формы клинков, выделенной в настоящей работе в качестве варианта 1 типа 1. Распространение данной формы клинков предположительно связано с «южной» (исфаханской) традицией. В России имели хождение привозные иранские клинки, по характеру употребления и статусу в целом сходные с турецкими. Клинки, изготовленные в России по «исфаханским» образцам, принадлежащие к варианту 1 типа 1, неизвестны. Наиболее сильное влияние на производство клинкового оружия в России среди локальных переднеазиатских традиций оказала, пожалуй, «тевризская» традиция. Клинки варианта 2 типа 4, изготовленные «па тевризское дело» представляли собой устойчивую форму русских клинков XVII в. Такие клинки изготовлялись не из булата, а из обыкновенной или дамасской стали и стоили относительно недорого. Можно предположить, что подобные клинки являлись хотя и не рядовым, но сравнительно доступным боевым оружием. Кроме того, в России изготовлялись клинки варианта 1 типа 4, форма которых, предположительно, возникла на иранской почве в результате симбиоза местной и кавказской («черкасской») традиций.

Центральноевропейская традиция производства сабельных клинков первоначально явилась своего рода периферийной версией переднеазиатской традиции. Однако впоследствии, с XVII в. влияние данной традиции с комплексом ее своеобразных черт на клинковое оружие России становится столь значительным, что имеет смысл выделять ее как самостоятельную традицию одного уровня с переднеазиатской. Основными центрами данной традиции выступали Польша и Венгрия. При этом главными очагами клинкового производства данной традиции стали периферийные для нее территории Северной Италии и, впоследствии, Германии. Основными формами клинков, характерными для данной традиции, были заимствованный из переднеазиатской традиции тип 2, который обрел здесь специфическую форму выделенного в настоящей работе варианта 2, и специфически местный вариант 1 типа 5. На территории России центральноевропейская традиция была представлена привозными немецкими клинками, польско-литовскими (возможно, трофейными) и венгерскими образцами, а также русскими клинками, изготовленными по польско-венгерским образцам. Последние обладали выраженной местной спецификой. Немецкие сабельные полосы, выполненные в русле центральноевропейской традиции, по степени своего распространения в России конкурировали с собственно русскими клинками. Что же касается русских клинков, то, по данным переписных книг Оружейной казны 1638/1639 и 1639/1640 гг., среди них преобладали клинки с «мелкими долами», также характерными для центральноевропейской традиции. Клинки варианта 2 типа 2, связанного с данной традицией, наиболее многочисленны среди сохранивщихся клинков

ХУ1-ХУН вв., употреблявшихся в России. Предположительно, примерно со второй четверти XVII в. клинки польско-венгерского облика (в первую очередь, вариант 2 типа 2) являлись преобладающей формой среди русских клинков. Клиики, выполненные в цснтральноевропейской традиции, и, особенно, немецкие, являлись, по большей части, сравнительно недорогим и широко распространенным боевым оружием.

Третья крупная традиция производства сабельных клинков, имевшая распространение в России ХУ1-ХУП вв. может быть названа «восточноевропейской». Данная традиция являлась древнейшей для русских земель. Эта традиция определенно восходит к клинкам восточноевропейских кочевнических сабель эпохи развитого средневековья. В XVI в., по данным письменных источников, фиксируются несколько локальных восточноевропейских традиций. Упоминаются «гирейские», «ногайские», «ишринские» и «черкасские» сабли. К XVII в., похоже, единственными носителями оригинальных традиций производства сабельных клинков в Восточной Европе1 являлись «черкасы» - т.е. адыгоязычные народы Северного Кавказа. Ряд документов свидетельствует о том, что «черкасские» мастера-клиночники, выписанные из Астрахани, работали в XVII в. в Оружейной Палате. Таким образом, можно говорить о том. что в XVII в. восточноевропейская традиция производства сабельных клинков была представлена одной «черкасской» (северокавказской) локальной традицией. Зона влияния «черкасской» традиции захватывала не только территорию Российского государства. Элементы «черкасской» традиции можно видеть также в облике распространенных в ХУП-ХУШ вв. в Речи Посполитой сабель «ордынок». Клинки, в основе формы которых лежали северокавказские («черкасские») образцы, изготовлялись также в Иране. Об освоении «черкасской» традиции в русском клинковом производстве может говорить тот факт, что в документах XVII в. клинки, изготовленные «на черкасское дело», иногда с указанием на русское происхождение, фигурируют чаще, чем собственно «черкасские». Основными формами клинков, характерных для данной традиции, были длинные (сравнимые по длине с клинками XIV-XV вв.) клинки с удлиненным граненым концом и пропорционально умеренным изгибом (вариант 1 типа 3), а также более короткие и слабоизогнутые клинки с плоским нешироким концом (вариант 2 типа 1). Наличие елмани для «черкасских» клинков было не характерно. Известны, однако, клинки, близкие по. форме к «черкасским» клинкам варианта 1 типа 3, но имеющие небольшую елмань (вариант 1 типа 4). В Описи Оружейной казны 1686/1687 г. эти клинки обозначены как «полосы штыком» и не связываются с понятием о «черкасском выкове». Возможно, эта форма клинков представляют собой своеобразный симбиоз переднеазиатской и

1 Под Восточной Европой здесь поннмется территория в пределах западных границ Русского государства.

226 северокавказской традиций. Характерной особенностью всех форм клинков, связанных с северокавказской традицией является наличие, наряду с рубящей, отчетливо выраженной колющей функции. Об этом говорит умеренная кривизна клинков и их узкие приостренные концы, которые часто были удлиненными и гранеными, приспособленными к поражению противника через кольчатый доспех.

Клинки, выполненные в русле северокавказской традиции, чаще всего изготовлялись из обыкновенной или дамасской стали, хотя известны и булатные образцы. «Черкасские» сабельные клинки и клинки «черкасского» образца в России XVII в. ценились достаточно высоко, выше «средних» русских и немецких полос, однако были более доступны, чем элитарные «турские» и «кизылбашские» клинки. По своим статусным особенностям к ним были близки клинки, откованные «на тевризское дело».

Таковы, в общих чертах, основные центры и традиции, определявшие облик сабельных клинков, употреблявшихся в России XVI-XVII вв. Однако клинки, изготовленные в России, обладали определенным своеобразием. Наиболее четко выраженной местной спецификой обладают русские клинки типа 2, и, в особенности, варианта 2 данного типа. В сравнении с аналогичными немецкими клинками «венгерско-польского» облика, русские клинки отличались большей длиной, более крупной и четко выраженной елманью и слабо выраженным острием. Сходные черты имеет клинок сабли, изготовленной мастером Ильей Просвитом, в 1618 г., в отделке которого читаются 'иранские элементы Русские клинки, подражавшие турецким образцам, также отличались от своих прототипов большей длиной, более сильным изгибом и более крупной елманью. Обобщая эти данные, можно сделать вывод о том, что наиболее типичной для России XVII в. формой клинков типа 2 были сравнительно длинные (до 930 мм) и сильно изогнутые клинки с длинной широкой елманью и широким относительно тупым концом, предназначенные прежде всего для мощного рубящего удара, и мало рассчитанные на укол. Любопытно, что клинки иной формы центральноевропейского происхождения, выделенной здесь как вариант 1 типа 5, изготовленные в России, напротив, характеризуются последовательно малой кривизной. Острие таких клинков, в ряде случаев оформлено так же, как у русских клинов варианта 2 типа 2. Однако данная особенность русских клинков, выполненных в центральноевропейской традиции, причудливым образом сочетается с популярностью клинков «черкасского» и «тевризского» образца, обладавших выраженной колющей функцией. Можно констатировать, таким образом, существование в России XVII в. своеобразных местных версий иностранных по происхождению форм клинков, каждая из которых обладала своими специфическими особенностями, нехарактерными для своих прототипов. Русские мастера-клиночники, по крайней мере, в Оружейной Палате, достаточно четко различали определенные типы клинков, последовательно выдерживая присущие тому или иному типу характеристики. Соответственно, пс представляется возможным выявить какие-либо общие особенности, присущие всем русским клинкам. Возможно, единственной особенностью объединяющей большинство клинков, изготовленных в России, являются их сравнительно крупные размеры, в первую очередь длина. Русские сабельные клинки своими размерами в среднем превосходят, например, польские аналоги. Меньшими размерами, в сравнении с отечественными клинками, отличаются многие сохранившиеся в Оружейной Палате немецкие сабельные полосы. Длина клинка всегда являлась одной из важнейших тактических характеристик клинкового оружия, и в Московской Руси ей уделялось соответствующее внимание. Более длинный клинок в условиях полевого сражения обеспечивал бойцу преимущество перед противником с более коротким у оружием . Не случайно в документах ХУ1-ХУП вв. встречается такая характеристика сабельных клинков как «недомерок». Чем могут объясняться более крупные размеры русских сабельных клинков в сравнении с центральноевропейскими клинками, сказать сложно. Этот факт может объясняться разными причинами: восходящей к более раннему периоду традицией употребления длинных сабельных клинков; связями с использовавшей длинные клинки северокавказской сабельной традицией, чего не было, скажем в Польше, где сабля вошла в обиход лишь в XVI в. и воспринималась именно как короткое, в 3 сравнении с мечом или кордом, оружие ; иным способом сабельного боя - если в Польше в XVII в. имело место фехтование саблей, требовавшее от клинка легкости и мобильности, то в России основным назначением сабли могла быть одноактовая сокрушительная рубка, для чего был нужен более крупный и массивный клинок; стремлением иметь тактическое превосходство над противником (в первую очередь западным); наконец, возможно, более высоким ростом и крупным телосложением русских людей в ХУ1-ХУИ вв., отмеченными рядом западноевропейских наблюдателей.

Не разрешенным в настоящей работе остается вопрос о существовании некой специфически русской разновидности сабли. Имеющиеся в наличии источники не позволяют ответить на него пи утвердительно, ни отрицательно. В письменных источниках встречаются упоминания сабельных полос «русского кованья» и «московского дела», однако на данный момент невозможно определить, обозначали ли данные формулировки только происхождение или же содержали типологическую характеристику клинков.

2 См. Кулинский А.Н. Немецкое холодное оружие. Т. 1. С. 80. Бохан Ю.М. Узбраенне войска ВКЛ другой паловы XIV - канцаХУ! ст. Мн., 2002. С. 119.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Курмановский, Владимир Сергеевич, 2010 год

1. Герберштейн С. Записки о Московии. Пер. с нем. А.И. Малеина и A.B. Назаренко. Вступит, статья A.JI. Хорошкевич. М., 1988.

2. Маржерет Ж. Россия в начале XVII в.: записки капитана Маржерета. М. 1982.

3. Марсильи, де. Военное состояние Оттоманскня империи с ея приращением и упадком. Спб., 1737.

4. Масса И. Краткое известие о Московии.//0 начале войн и смут в Московии/ Исаак Масса. Петр Петрей. М., 1997.

5. Мейерберг, А. Путешествие в Московию. /Утверждение династии. Андрей Роде. Августин Мейерберг. Самуэль Коллинс. Яков Рейтенфельс. М., 1997.

6. Петр Петрей. История о великом княжестве Московском.// О начале войн и смут в Московии/ Исаак Масса. Петр Петрей. М., 1997.

7. Рейтенфельс, Я. Сказания о Московии. /Утверждение династии. Андрей Роде. Августин Мейерберг. Самуэль Коллинс. Яков Рейтенфельс. М., 1997.

8. Савваитов П.И. Оружейная Палата Кирилло-Белозерского монастыря, по описным книгам 1668 года. Спб., 1851

9. Флетчер Дж. О государстве Русском. Перевод с англ. князя М.А. Оболенского. М., 2002.1. Архивные документы

10. РГАДА. Ф. 197. Оп. 1. Е.х. 43.

11. РГАДА. Ф. 396. Оп. 1. Е.х. 674.

12. РГАДА. Ф. 396. Оп. 1. е.х. 3593.

13. РГАДА. Ф. 396. Оп. 2. Е.х. 2.

14. РГАДА. Ф. 396. Оп. 2. Е.х. 936.

15. РГАДА. Ф. 396. Оп. 2. Е.х. 937.

16. РГАДА. Ф. 396. Оп. 2. Е.х. 938.

17. РГАДА. Ф. 396. Оп. 2. Е.х. 939.

18. РГАДА. Ф. 396. Оп. 2. Е.х. 1227.

19. РГАДА. Ф. 396. Оп. 2. Е.х. 1243.

20. РГАДА. Ф. 396. Оп. 2. Е.х. 1251.

21. РГАДА. Ф. 396. Оп. 2. Е.х. 1252.1. Литература

22. Алексеева Е.П. О чем рассказывают археологические памятники Карачаево-Черкессии. Черкесск, 1960.

23. Арциховский A.B. Древнерусские миниатюры как исторический источник. Томск-М., 2004.

24. Аствацатурян Э.Г. Турецкое оружие. Спб., 2002.

25. Бехайм В. Энциклопедия оружия. Спб., 1995.

26. Богоявленский С.К. Вооружение русских войск в XVI-XVII вв.//Академия наук СССР. Институт истории. Исторические записки. Кн. IV. М., 1928. С. 258-283.

27. Бохан. Ю.М. Узбраенне войска BKJI другой паловы XIV канца XVI ст. Мн., 2002.

28. Бранденбург Н.Е. Исторический каталог Санкт-Петербургского Артиллерийского музея. Ч. I. Спб., 1877.

29. Векслср А.Г., Двуреченский О.В. Комплекс вещей из сооружения первой половины XVII в. на Китайгородском подворье Троице-Сергиева монастыря .//Проблемы археологии Подмосковья. Вып. М. С. 166-181.

30. Вельтман А.Ф. Московская Оружейная Палата. Издание второе. Спб., 1860.

31. Викторов А.Е. Описание записных книг и бумаг старинных дворцовых приказов. Вып. I. М., 1877.

32. Винклер П. фон. Оружие. Руководство к истории, описанию и изображению ручного оружия с древнейших времен до начала XIX века. М., 1992.

33. Висковатов A.B. Историческое описание одежды и вооружения российских войск с рисунками, составленное по высочайшему повелению. Ч. 1. Спб., 1899.

34. Гемуев И.И. Мировоззрение манси. Дом и космос. Новосибирск, 1990.

35. Горюнова Е.И. Итоги работ археологического надзора на строительстве II очереди Московского метрополитена им. JIM. Кагановича.// МИА № 7.

36. Государева Оружейная Палата. Спб., 2002.

37. Двуреченский О.В. Предметы вооружения и снаряжения всадника и верхового коня из сборов на Территории Тушинского лагеря.// Проблемы археологии Подмосковья. Вып. М., 2008. С. 255-276.

38. Денисова М.М. Палаш князя М.В. Скопина-Шуйского и сабля князя Д.М. Пожарского./ЛГруды Государственного Исторического Музея. Вып. XIX. М., 1956. С. 5-11.

39. Денисова М.М. Поместная конница и ее вооружение в XVI-XVII вв.//Военно-исторический сборник. Вып. XX. М., 1948. С. 29-46.

40. Денисова М.М., Портнов М.Э. Денисов E.H. Русское оружие. Краткий определитель русского боевого оружия XI-XIX вв. М., 1953.

41. Древности Российского государства, изданные по высочайшему повелению. М., 1849-1853. Отделение III. Броня, оружие, кареты и конская сбруя. М., 1849-1853.

42. Искусство Блистательной Порты. М., 2008.

43. Каталог украинских древностей коллекции В.В. Тарновского. К., 1898.

44. Квасневич В. Польские сабли. Спб., 2005.

45. Кеммерер Е. Царскосельский арсенал или собрание оружия, принадлежащего Его Величеству государю императору Александру Николаевичу. Спб., 1869.

46. Кирпичников А.Н. Военное дело на Руси в XIII-XV вв. Л., 1976.

47. Кирпичников А.Н., Медведев А.Ф. Вооружение/ Древняя Русь. Город. Замок. Село. М., 1985.

48. Крым, Северо-Восточное Причерноморье и Закавказье в эпоху средневековья: IV-XIII вв. М., 2003.

49. Кулинский А.Н. Методические рекомендации. Атрибуция и описание холодного и некоторых видов ручного метательного оружия и штыков. Спб., 2007.

50. Кулинский А.Н. Немецкие клинки и клейма. Спб., 2000.

51. Кулинский А.Н. Немецкое холодное оружие. Т. 1-2. Спб., 2007.

52. Ларченко М.Н.Перечневая роспись Оружейной казны царя Алексея Михайловича 1647 г./ Археографический ежегодник за 1971г. М., 1972. С. 173-181.

53. Ленц Э.Э. Императорский Эрмитаж. Указатель отделения средних веков и эпохи Возрождения. Ч. I. Собрание оружия. Спб., 1908.

54. Ленц. Э.Э. Императорский Эрмитаж. Альбом изображений выдающихся предметов из собрания оружия. СПб. 1909.

55. Ленц Э.Э. Опись Собрания оружия графа С.Д. Шереметева. Спб., 1895.

56. Малов A.B., Тарасова Г.А. Военный быт служилых землевладельцев по актовым источникам XV- первой половины XVII вв. (в рукописи).

57. Массой М.Е. Старинная персидская сабля 1017 г. хиджры. //Эпиграфика Востока, Т. XVI, 1963. С. 89-94.

58. Миллер Ю.А. Турецкая сабля конца XV- начала XVI вв.// Сообщения Государственного Эрмитажа, XVI. Л., 1959. С. 57-58.

59. Миллер Ю.А. Художественное оформление холодного оружия Турции XVII-XVIII вв.// Труды Государственного Эрмитажа, Т. II., I. Л.-М., 1958. С. 167-168.

60. Мишуков Ф.Я. Золотая насечка и инкрустация на древнем вооружеиии.//Государственная Оружейная Палата Московского Кремля. М., 1954.40