Становление протестантских общин в Санкт-Петербурге, первая четверть XVIII в. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Алакшин, Александр Эдуардович

• Алакшин, Александр Эдуардович
• кандидат исторических наук
• 1998

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Алакшин, Александр Эдуардович

ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение

Глава 1. Правовое положение протестантов в России в XVI - первой четверти XVIII вв

1.1. Появление протестантских

общин в России

1.2. Российское законодательство первой четверти XVIII в. по отношению

к иноверцам

Глава 2. Конфессиональный состав

протестантских общин в Санкт-Петербурге

в первой четверти XVIII в

2.1. Лютеранские немецкие общины

2.2. Лютеранские финско-шведские

общины

2.3. Реформатские общины

и община англикан

Глава 3. Конфессиональная и социальная

деятельность протестантов в Санкт-Петербурге

первой четверти XVIII в

3.1. Внутриконфесиональная

деятельность протестантов

3.2. Лютеранская школа на

Адмиралтейской стороне (1709-1725 гг.)

3.3. Участие протестантов в

государственном строительстве России

Заключение

Примечания

Список использованных источников и литературы

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Становление протестантских общин в Санкт-Петербурге, первая четверть XVIII в.»

ВВЕДЕНИЕ

В последние годы российские историки значительно чаще стали обращаться к проблемам, связанным с религиозной тематикой. Это и понятно, если учесть важность религиозного фактора в жизни любого общества, а также огромное количество находящихся на территории нашей страны самых разнообразных по принципам вероисповедания и численности конфессиональных групп. В условиях реальной свободы происходит оживление деятельности этих групп и, как следствие, - усиление внимания учёных к истории их появления и утверждения в России.

Протестантство представляется нам одним из интереснейших явлений в российской историко-культурной традиции, поскольку оно выражает собой суть рационально-религиозного способа мировосприятия человека цивилизации западного типа. Определение места протестантских конфессий в структуре российского общества даёт нам возможность одновременно анализировать целый ряд ключевых проблем развития России в определённый период её истории - экономико-политическую ситуацию в стране, характеристики её социального состава, предпосылки возникновения и дальнейшего становления протестантских общин, особенности их вероучений и степень влияния тех или иных религиозных идей на российское общественное сознание.

Первая четверть XVIII в. особенно интересна для исследования проблем жизнедеятельности протестантских общин в России. В данную эпоху, как известно, в стране завершился процесс складывания государственной власти абсолютистского характера и были проведены существенные реформы буквально во

всех областях жизни российского общества - в политике, экономике, быту. Изменились и способы правовых взаимоотношений российского правительства с представителями Германии, Англии, Франции и других европейских стран. Подданным этих государств, приглашённым на службу Петром I, теперь были предоставлены условия полного благоприятствования со стороны российских властей в какой бы то ни было сфере деятельности - им часто доверялись важнейшие административные посты, давалась возможность осуществлять самые грандиозные фортификационные, архитектурные и промышленные проекты; европейцам позволялось, практически без какого-либо контроля со стороны верховных органов управления Россией, свободно отправлять все свои религиозные потребности.

Переселенцы из Западной Европы, в достаточно массовом количестве, проживали в России уже в первой половине XVI в. -они имели свои слободы, храмы и школы; законодательная база государства в отношении к иноверцам, до конца XVII в., тем не менее, отсутствовала. Пётр I, в своём желании привлечь иностранцев на работу в Россию, восполнил этот правовой пробел, обеспечив неправославных многочисленными юридическими свободами.

Основным местом поселения иностранцев в первой четверти XVIII в. стал заложенный в 1703 г. город Санкт-Петербург. Он был объявлен в 1712 г. столицей России и сюда мигрировали, в поисках заработка и достойного общественного положения, выходцы из Голландии, Дании, Франции, Англии, Швейцарии, Германии. В Санкт-Петербург же переселялись и московские, архангельские, казанские, астраханские колонисты из числа немцев, англичан и т.д. - здесь было гораздо удобнее получать

доходы с торговли и продвигаться по службе. Подавляющее большинство прибывших в Петербург иноземцев исповедовали различные формы протестантской религиозной идеологии -лютеранство, кальвинизм (реформатство), англиканство. Протестанты имели в городе несколько кирок и молитвенных домов, в которых они проводили свои богослужебные обряды, читали и слушали проповеди, молились.

Объектом изучения в диссертации являются протестантские общины г. Санкт-Петербурга. Образованные фактически с момента закладки города, они уже в первые годы своего существования, за счёт массовой миграции в Петербург западноевропейских и российских лютеран, реформатов и англикан, в совокупности, стали крупнейшим протестантским конфессиональным образованием в России в первой четверти XVIII в.

Цель исследования заключается в анализе деятельности протестантских общин Санкт-Петербурга в период их становления, выявлении динамики их развития, основных направлений внутриконфессиональной жизни, а также в определении степени их влияния в обществе. Достижение этой цели предполагает необходимость решения следующих задач:

- проанализировать российское законодательство первой четверти XVIII в. в его отношении к протестантству, дать характеристику способам взаимоотношений органов власти и протестантских организаций;

- реконструировать историческую ситуацию раннего периода существования протестантских общин в Санкт-Петербурге; выявить данные о конфессиональном составе, примерной численности общин, их структуре, рассмотреть их соответствие

европейским образцам, деятельности церковных советов, патронов, пасторов;

выяснить формы взаимоотношений представителей различных конфессий между собой и с православной церковью;

- выявить прежние места проживания западноевропейских протестантов, их образовательный уровень, социальный статус в России, конфессиональные обязанности в общинах;

- показать идейную суть учений Лютера и Кальвина, помогавших протестантам добиваться социального успеха в России;

оценить степень влияния членов петербургских протестантских общин на процесс государственного строительства в России в первой четверти XVIII в.

Методологическую основу исследования составляют важнейшие принципы исторической науки - системность, научная объективность и историзм. Автором был использован подход комплексного изучения разнородных элементов культуры в рамках единой российской цивилизации. Опираясь на источники, автор пытался выявить специфические признаки внутренних механизмов функционирования протестантских общин Санкт-Петербурга на фоне процесса исторического развития России в первой четверти XVIII в. Специфика темы предполагала использование методов сравнительно-исторического анализа, синтеза, ретроспективы, структурной систематизации, сравнительной типологии. Привлечение к исследованию статистического материала повлекло за собой также и необходимость применения специальных методов его анализа - выборочного и исследования динамики роста групп населения.

Хронологические рамки заявленной темы - первая четверть XVIII в. - вполне обоснованы: протестантская диаспора сложилась в Петербурге уже в первый год существования города; конец же изучаемого периода характеризуется признаками прочного становления структур общин, значительным повышением количества их членов, определением типов взаимоотношений протестантов с государственными властями. Логику нашего выбора объясняет и то обстоятельство, что после смерти Петра в 1725 г. и смерти Екатерины I в 1727 г., статус Санкт-Петербурга несколько изменился - двор императора Петра II переехал в Москву и численность населения Петербурга уменьшилась практически в 2 раза1. Все показатели жизнедеятельности протестантских общин в начале второй четверти XVIII в. - до времени правления Анны Иоанновны, - заметно снизились; данная проблема, таким образом, должна являться темой отдельного изучения.

Территориальные рамки, обозначенные в теме диссертации, ограничиваются размерами отдельного города вследствие уникальности исторической ситуации. Именно в Санкт-Петербурге в первой четверти XVIII в. проживало протестантов больше, чем в каких-либо других российских городах. Сосредоточение внимания на проблемах истории конкретных региональных протестантских общин даёт нам возможность реконструировать сам ход процесса складывания организаций такого типа в условиях окружения неродственной им культуры; помогает проявить многие параметры внутриструктурной жизни общин - способы взаимоотношений между членами церквей, варианты решения тех или иных задач, стоявших перед лютеранами, например, или кальвинистами; жизненное кредо тех или иных протестантов, их материальное

положение и т.д. В работе рассматривается деятельность общин, находившихся лишь на территории непосредственно города Санкт-Петербурга; небольшие же в пригородных районах - Кронштадте, Стрельне и прочих - не включены в круг исследуемых объектов по причине своей малочисленности, неорганизованности и отсутствия источников по данной теме.

Систематическое изучение российской протестантской проблематики в исторической науке России было начато двумя выдающимися учёными XIX в. - И.И. Соколовым и Д.В. Цветаевым. В своих работах «Отношение протестантизма к России в XVI и XVII вв.» и «Из истории иностранных исповеданий в России в XVI и XVII вв.»3, на базе богатейшего источникового материала, историки восстановили картину переселения первых протестантов в Московию; ими были определены основные места поселения колонистов и зафиксированы формы их традиционных взаимоотношений с православными. И.И. Соколов и Д.В. Цветаев определили последовательность дарения русскими царями привилегий иноверцам и отметили также практическое отсутствие влияния идей протестантства на православное общественное сознание. История протестантов в России в первой четверти XVIII в. не вошла в хронологические рамки их исследований. В последующие годы, к сожалению, данный вопрос также оставался вне сферы научного интереса.

Специальных работ по теме исследования в российской науке не существует, хотя с начала второй половины XIX в. был выполнен ряд публикаций, в которых в той или иной мере, в контексте изложения материала по проблемам российского протестантства в XIX и XX вв., упоминались данные о первой четверти XVIII в., но все они, однако, укладывались в объём

нескольких абзацев. Учитывая факт неизученности в науке нашей темы, считаем необходимым вкратце охарактеризовать труды, в которых хотя бы косвенно рассмотрены вопросы жизни и деятельности российских протестантов в эпоху петровских преобразований. Почти все эти работы относятся к дореволюционному периоду развития российской историографии.

Прежде всего необходимо отметить монографию Т.Н. Буткевича «Протестантство в России»4. Книга представляет собой прекрасное справочное издание - в ней последовательно излагаются сведения об истории расселения протестантов на территории России, об организационном устройстве общин, их структуре, обязанностях пасторов, кандидатов, патронов, органистов, канторов и т.д.; описываются все богослужебные обряды протестантов, начиная от актов освящения построенных кирок и заканчивая способами погребения умерших. Т.И. Буткевич описывает практику российских лютеран конца XIX - начала XX вв.; законодательная база, регламентирующая деятельность иноверцев и отмеченная в работе, также относится к этому периоду. К сожалению, в монографии очень немного сообщений о кальвинистах и практически нет никаких данных о других, кроме лютеранской, традиций протестантства. Петровский период истории протестантства Т.И. Буткевич в своей работе отмечает лишь констатацией факта объявления правительством многочисленных свобод иноверцам.

М.Е. Красножен, писавший свои труды в православной традиции историографии, в работе «Иноверцы на Руси»5, достаточно твёрдо осуждает позицию русского правительства благосклонного отношения к неправославным христианам -протестантам и католикам. М.Е. Красножен, в этой связи,

упоминает о ситуации введения в России в первой четверти XVIII в. обычаев принятия иноверцев в православие без перекрещивания, а также о практике вступления в брак иностранцев-христиан с русскими без перемены их веры. Весь остальной материал в книге посвящен российским протестантам и католикам, жившим в XIX в., в основном, он относится к юридической практике связей государства и неправославных.

Д.В. Извеков в статье «Отношение русского правительства в первой половине XVIII столетия к протестантским идеям»6 пытался определить силу влияния лютеранско-кальвинистской идеологии на российское общество; основное акцентирование в работе приходится на комплекс мер российского правительства, направленных на ограничение протестантской пропаганды в стране. Работа носит явно тенденциозно-оправдательный характер. Некоторые тезисы автора, на наш взгляд, отличаются неадекватностью оценки реальных действий правительства -например, о решительных действиях исполнительной власти в сфере просвещения народа (чтобы он смог отличать чистоту православного учения от лютеранской ереси) или об особом цензорском контроле над переводимыми по указу Петра протестантскими книгами. В целом же, статья заслуживает внимания хотя бы потому, что это едва ли не единственная работа, в которой рассматривается проблема влияния протестантских идей на православное общество в России в первой четверти XVIII в.

В статье «О лютеранских и реформатских церквах в Санкт-Петербурге», анонимный автор представил собственный перевод

'у

фрагментов некоторых глав из работ А.Ф. Бьюшинга и Я.Ф Грота . Почти все сведения о городских протестантах в данном переводе относились к послепетровскому времени.

В «Журнале Министерства Внутренних Дел» в 1856 г. была опубликована довольно обстоятельная историческая справка «О Евангелическо-Лютеранской церкви в Российской Империи»8. Не подписавшийся именем автор подробным образом исследует проблемы складывания системы управления российской лютеранской церкви. Среди прочего материала имеются сведения о привилегиях лютеранам, проживавшим на территории завоёванных в Северной войне земель. Последовательно упоминаются подтверждённые Петром I в 1710 г. привилегии, которые дал лифляндцам ещё в 1561 г. польский король Сигизмунд Август; статьи Ништадского договора, где говорится о свободе лютеранам в исповедании их веры; указ от 29 сентября 1721 г. о свободном отправлении финнами и эстами своих богослужений. Здесь же отмечаются и основные церковные законы шведского государства.

Российские историки, пребывавшие в эмиграции в течение XX столетия, также не занимались изучением протестантский истории в России в первой четверти XVIII в. Исключение, может быть, составляют лишь исследования A.B. Карташова, который в своём фундаментальном труде «Очерки по истории русской церкви»9 вскользь коснулся данной проблематики. A.B. Карташов попытался осмыслить суть реформ «протестантского образца» в отношении реорганизации русской православной церкви; он показал психологические и социальные истоки симпатии Петра I к протестантским формам религии (благорасположенность эта и предопределила изменение царём законодательства по отношению к иноверцам - в результате протестанты, в короткий срок, прочно укоренились в правовом поле российского общества).

Советская наука проблемами российского протестантства почти не занималась, хотя некоторые аспекты жизни иностранцев в России (и даже непосредственно в Петербурге) были изучены. В.В. Смирнов, например, в статьях «Старейшая школа»10 (написана в соавторстве с Н.П. Ульяновым) и «Старейшая школа Петербурга (опыт реконструкции)»11, прослеживает возможный процесс открытия Петершуле - школы при лютеранской общине Св. Петра в Санкт-Петербурге: определяется примерная дата начала функционирования школы, личность первого учителя, национальность учеников, перечень учебных предметов в ранний период существования этого заведения. На основании архивных данных автор делает вывод - школа при лютеранской общине является самым первым, по времени возникновения, образовательным учреждением в городе. Детально рассматривает проблемы проживания иностранцев в Петербурге первой четверти XVIII в. Л.Н. Семёнова. В ряде своих работ - «Участие шведских мастеровых в строительстве Петербурга: (первая четверть XVIII в.)»12, «Рабочие Петербурга в первой половине XVIII в.»13, «Обучение мастеровых в Петербурге в первой трети XVIII в.»14, -автора, среди прочих проблем, интересуют также вопросы вклада европейских мастеровых при участии в начальном строительстве города. Отмечаются как высокая квалификация иноземцев, так и частое нежелание их расставаться с секретами собственного ремесла. Особое внимание Л.Н. Семёнова уделяет пребывавшим в Санкт-Петербурге шведским военнопленным - определяются их численность, рабочие специальности, условия содержания. Некоторые статистические данные, взятые из вышеперечисленных статей и монографий, используются в нашей работе.

Тщательный анализ текстов мемуаров и путевых заметок иностранцев, побывавших в Петербурге в первой четверти XVIII в., даёт в своём предисловии и далее, в комментариях, в книге «Петербург Петра I в иностранных описаниях» Ю.Н. Беспятых15. Автор выполнил собственный перевод всех находящихся в данном сборнике текстов; в толковании их Ю.Н. Беспятых обращался к многочисленным источникам и специальной литературе - в т.ч., и по проблемам жизни протестантов в России - работам А.Ф. Бьюшинга, Ф.В. Богемелля, Я.Ф. Грота, Т. Юнгблута. Это единственное издание в новейшей российской исторической литературе, где даются некоторые, пусть и косвенные, сведения о деятельности петербургских протестантов указанного периода.

В 1995 была защищена диссертация, написанная О.В. Курило, по теме «Лютеране в России (XVI - XX вв.)»16. В работе была сделана попытка провести исторический обзор ситуации проживания российских лютеран в течение четырёх веков: были выяснены причины появления лютеран в России, определена динамика роста численности общин в стране за вышеобозначенный период; автор также оценила современное состояние общин. Основное внимание в исследовании уделено положению лютеран в XX в. и, конкретно, в последние его десятилетия: изучаются проблемы этнической специфики в деятельности общин различных национальных традиций, возрождения этноконфессиональных традиций в российских общинах; описываются мотивы стремления ассимилированных российскими народами колонистов Москвы, Астрахани, Волгограда, Саратова и других городов сохранить свою национальную самобытность, найти в общинах моральную и материальную поддержку. В целом работа имеет этнографический

характер, в ней активно используются результаты полевых исследований, проведённых в современных лютеранских общинах России, и даже фольклорные источники, отражающие традиционное отношение русского народа к иноземцам.

При написании диссертации использовались также и другие работы российских историков, философов, богословов - они помогли более глубоко вникнуть в суть исследуемых проблем. Прежде всего, это статья «О так называемых внутренних миссиях у протестантов»17, опубликованная в журнале «Дух христианина» в 1863 г. Анонимный автор, с позиций ортодоксального православия, опираясь на многочисленную иностранную литературу, последовательно определяет основные идеологические принципы деятельности протестанта, способы его социального и конфессионального самовыражения. Здесь же перечисляются сферы приложения сил представителей протестантского движения и, хотя, социологический материал, составляющий содержание работы, относится к первой половине XIX в., главные положения автора можно, при определённых оговорках, экстраполировать и на ситуации более ранних периодов истории. В статье православного священника П. Матвеевского «О способах содержания духовенства в древнее время и в новое у западных христиан»18 в популярной форме рассказывается о составляющих оплаты труда протестантских пасторов; значительная часть текста посвящена вопросам содержания англиканского духовенства. В диссертации А.И. Будова «Социальные функции протестантской общины»19 изучаются вопросы смысла деятельности общин; выявляется ряд их функций - такие, как: социальная, экономическая, интегративная, компенсаторная и идеологическая. Позиция автора отличается ярко представленной атеистической

направленностью, что, в некоторой степени, сужает рамки объективного анализа проблемы.

Интересна статья Д. Поленова «О присяге иноземцев, принятых в русскую службу при Петре Великом» . В ней содержится, извлечённая из источников, важнейшая информация, касающаяся состава членов российского правительства первой четверти XVIII в. из числа иностранцев; подробно указываются должности, места рождения и, в некоторых случаях, формы вероисповедания, - Список насчитывает несколько десятков фамилий. Кроме того, Д. Поленов рассматривает также ситуацию с принятием текста клятвы для иноземцев, присягавших на верность в службе российскому царю (присяга давалась 30 июля 1720 г. в Сенате в присутствии петербургского лютеранского пастора Иоганна Леонгарда Шаттнера).

Богатейший материал для осмысления общего исторического контекста периода рождения Санкт-Петербурга,

О 1

даёт книга С.П. Луппова «История строительства Петербурга» ; в ней детально рассматриваются различные городские проблемы на этапе начального существования столицы будущей Империи: организация общественных работ, складывание системы городского управления, динамика роста населения и т.д. Данных о деятельности в Петербурге иностранцев в работе, к сожалению, нет. Статья C.B. Семенцова «Реальный Санкт-Петербург Петровского времени»22 также заполняет пустоты в реконструкции общей картины жизни города в первой четверти XVIII в. В ней характеризуются этапы развития города, анализируется процесс формирования петербургской топографии; обрисовываются контуры районов. Примерные сведения о количестве дворов в Петербурге, их месторасположении даются в статье Л.И.

Бройтмана и Е.И. Красновой «Население Санкт-Петербурга по материалам переписи дворов 1717 г.» . Работа написана на основе важнейшего источника - «Переписных книг дворам на Адмиралтейской стороне в Санкт-Петербурге строенным». Описание основных форм построек; сведения об иностранных архитекторах, проектировавших строительство столицы, даёт в своём монументальном труде «Петербургская архитектура в XVIII и XIX вв.» академик И.Э. Грабарь24. Работа очень важна для понимания всех процессов раннего развития города.

Почти все зарубежные историографические работы, в которых изучались проблемы жизни протестантов в России XVIII в., были написаны немецкими авторами. Исследуя их труды о петербургских общинах (на русский язык они не переведены), мы пришли к определённым выводам - все историки, публиковавшие работы в XIX и XX вв., создавая главы о петровском протестантском этапе истории, употребляли, в значительной мере, одну и ту же информацию, данную ещё в XVIII в. А.Ф. Бьюшингом и Я.Ф. Гротом. Это вполне объяснимо - А.Ф. Бьюшинг был, по сути, современником первых европейских колонистов в Санкт-Петербурге и, в своих обстоятельных трудах, подробно описал все известные ему факты - «Geschichte der evangelisch -lutherischen Gemeinen im Russischen Reich»25 А.Ф. Бьюшинга для нас является одним из главнейших источников. Я.Ф. Грот26 также использовал для написания книг те архивные документы, которые нам сейчас недоступны. Он систематизировал статистику, взятую у А.Ф. Бьюшинга, и более подробно, чем его предшественник, осветил вопросы учреждения в Москве протестантского Конвента -введения поста супер-интенданта, проблемы внутренних противоречий между приближёнными Фагециуса и т.п. Некоторые

исследователи XIX в., правда, ввели в научный оборот и новые сведения, найденные ими в документах, - среди этой группы учёных, в первую очередь, можно отметить имена К. Леммериха, Э. Фризендорфа, А. Штейнберга (будучи лютеранами по способу вероисповедания, все они тщательным образом собирали всевозможную информацию об истории деятельности петербургских протестантских общин). В XIX в. появляется возможность делать и некоторые обобщающие выводы, касающиеся положения лютеран и реформатов в России первой четверти XVIII в., исследовать достаточно масштабные проблемы -например, о способах взаимоотношений государственных властей и протестантов, о влиянии протестантов на процессы складывания новых форм культуры в стране. Тем не менее, подчеркнём то обстоятельство, что протестантские авторы в своих работах больше внимания уделяют всё же именно фактической стороне исследуемых ситуаций, без специальных попыток научно-рационального анализа явлений.

Очень значительным, по степени содержания материала, нам представляется труд К. Леммериха «Geschürte der evangelich-lutherischen Kirche St. Petri in St. Petersburg»27, в нём даются сведения о деятельности первых протестантов в городе, организации общин и школы, местонахождении и устройстве немецких лютеранских кладбищ и т.д.

Уникальные архивные данные о петербургских лютеранах (для современных исследователей, к сожалению, недоступные) приводит в своей работе «Anton Fr. Busching und die zu St. Petersburg am Okt. 1762 an der St.-Petri-Kirche eröffnete Schule»28 A. Штейнберг. В приходно-расходном разделе регистрационного журнала общины отмечены пожертвования в церковную кассу в

1710 г., указаны конкретные статьи расходов на тот же год; также перечисляются суммы, потраченные на оплату труда служителей общины и на другие мероприятия. Штейнберг даёт также разного рода информацию о Петершуле - о первых учителях, истории её существования, о роли А.Ф. Бьюшинга в процессе построения организационной структуры школы и т.д.

Рассказывает о школе и Э. Фризендорф в «Zur Geschichne der St.-Petri-Schule»29. Автор разыскал интереснейший материал, дающий представление о первых преподавателях школы при лютеранской кирке Св. Петра - указываются места их рождения, годы приезда в Петербург, перечень дававшихся ими предметов, заработная плата в школе и т.д.

Полномасштабный обзор деятельности российских кальвинистских общин (в том числе и в Санкт-Петербурге) пытался дать Г. Дальтон в "Geschichte der Reformisten Kirche in Russland"30, опубликованной в 1865 году. Автор поэтапно разбирал проблемы жизни протестантов в различных городах страны; начальной истории пребывания их в России, однако, было посвящено лишь несколько абзацев - информация достаточно общего характера и взята, вероятно, из трудов А.Ф. Бьюшинга и Я.Ф. Грота. Дальтон же напечатал доклад «Die evangelische Kirche in Russland. Drei Vortage»31 и «Beitrage zur Geschichte der evang. Kirche in Russland»32, где он рассматривает также и историю лютеран.

Среди работ, в которых приводятся те или иные подробности деятельности петербургских протестантов в первой четверти XVIII в., можно также отметить «Chronik der vereinigten franzosischen und teutschen reformiten Gemeinde in St. Petersburg» Э. Муральта33, «Die Gründung der evangelische - lutherichen Kirche in Russland» T.

Юнгблута34, «Geschichte der Allorhochfi bestantigten unetrsussung -kasse für Evangelich - Lutherische Gemeinden in Russland» A. Гернета35. Другие издания - «Materialen zur Geschichte und Statistik des Kirchen und Schulwesens der evangelische - lutherischen Gemeinden in Russland»36, «Die evangelische - lutherischen Gemeinden in Russland: eine historisch - statistische Darstellung»37, «Geschichte der Protestantismus in Russland»38 - посвящены исследованию проблем жизни протестантов Петербурга и России уже во второй половине XVIII в. и позднее.

Изучением истории протестанства в нашей стране занимался также и французский исследователь начала XX в. Ф. Тастевин. В 1908 г. автор опубликовал в Париже монографию о французских колонистах, живших в России до 1812 г.39; речь, однако, в большей степени, шла о католиках, селившихся в Москве. В 1910 г. в журнале «Русский архив» была опубликованан на русском языке статья Тастевина «Французы-кальвинисты в России»40, в ней приводится несколько фактов из жизни реформатов в Петербурге в первой половине XVIII в.

Характеристика историографической литературы демонстрирует полную неизученность в российской науке проблем истории петербургских протестантов первой четверти XVIII в. Комплексное исследование по данной теме представляется нам необходимым и своевременным.

В ходе исследования нами был задействован целый комплекс многочисленных источников, большая часть которых содержится в архивных фондах.

К числу законодательных источников, привлечённых для исследования, принадлежит целый ряд актов, включающий в себя указы Петра I, правительствующего Сената, правительствующего

Священного Синода - т.е., всех органов высшей законодательной и исоплнительной власти российского государства в первой четверти XVIII в. Особо можно отметить: «Манифест» царя Петра I от 1702 года41, где всем иностранцам, живущим в России, было даровано право свободного отправления собственных религиозных ритуалов и строительства храмов; «Послание Святейшего Синода к православным»42 - в нём иноверцам, без требования крещения в православие, дозволялось вступать в браки с русскими; «Грамоту Государю Петру I от Константинопольского Патриарха Иеремии»43, в которой рассматривались вопросы обрядовых норм для иноверцев, принимающих православие и т.д. Все эти нормативные акты были направлены на ускорение процесса упорядочивания форм взаимоотношений между российскими институтами власти и различными иностранными конфессиональными организациями. Втягивая иноверные церкви в правовое поле российского законодательства, эти указы постоянно повышали их социальный статус в России.

Делопроизводственная документация явилась для нас важнейшей формой источникового материала. В протоколах заседаний всякого рода комиссий, в докладах ведомств вышестоящим инстанциям, в «промемориях» - предложениях по решению каких-либо вопросов, пересылаемых друг другу равными по статусу учреждениями, в многочисленных справках, отчётах и донесениях, - скрыто огромное количество данных о петербургских протестантах - месторасположении общин, методах их организации, схемах материального содержания пасторов и т.д. Эта группа документов ценна ещё и потому, что в делах отражена бытовая сторона жизни протестантов; в них имеется информация, помогающая составить представление о различных способах

самопроявления петербургских лютеран и реформатов. К сожалению, в первой четверти XVIII в. культура делопроизводства находилась на очень низком уровне своего развития - принципы взаимоотношений между органами власти (в частности, Сенатом и Синодом) ещё не были обозначены чётко. Все эти противоречия в полной мере отражены в источниках - документация не носит системный характер; требуемые справки из одного ведомства в другое иногда не высылаются; данные, приводимые в отчётах, отрывочны. Дела, заведённые по какому-либо малозначительному поводу, не снимаются с производства в течение десятков лет. Тем не менее, именно эти документы во многом составили источниковую основу для нашего исследования.

В процессе анализа делопроизводственной документации, нами были изучены и регистрационные журналы англиканской общины. Это важнейший источник, помогающий провести исследование количественного и именного состава членов общины, приехавших в 1723 г. в Санкт-Петербург из Архангельска и Москвы. В журналах имеются: записи англиканского пастора об обстоятельствах переезда, хронологически последовательные отметки о родившихся у представителей этой общины детях, о венчаниях англикан и погребениях. На основании этих сведений стало возможным произвести приблизительный подсчёт общего количества членов общины, определить возрастные категории, возможный процент рождаемости и т.д. К сожалению, в источнике не указывается общественное положение англикан.

Работы А.Ф. Бьюшинга «Geschichte der evangelisch -lutherischen Gemeinen im Russischen reich»44, «Gelehtre Abhandlungen und Nachrichten aus und von Russland, geliefert von der Schule der evangelische St.-Peters-Kirche zu St. Petersburg»45 также

представляются нам важнейшим источником для изучения данной темы. А.Ф. Бьюшинг был действующим пастором при петербургской лютеранской кирке Святого Петра с 1761 по 1764 г.; он имел доступ ко всем архивным материалам своей общины, у него была возможность лично беседовать со старейшими европейскими колонистами, проживавшими в городе с самого момента его закладки. А.Ф. Бьюшинга, по праву, можно назвать выдающимся историком протестантизма в России и других странах. Список исторических, этнографических и топографических трудов, написанных этим пастором, составляет 99 пунктов46. Несколько глав в своих работах А.Ф. Бьюшинг посвятил петербургским протестантам, жившим в первой и начале второй половины XVIII в.; он приводит некоторые статистические данные, отражающие количественные показатели жизнедеятельности общины Святого Петра - число крещённых младенцев, заключения браков и произведённых погребений; даёт также некоторые сведения о службе пасторов различных протестантских конфессий в Петербурге, их краткие биографические данные.

Достаточный интерес представляют собой статистические и топографические описания г. Санкт-Петербурга начала XVIII в., а также местности вокруг него. Наибольшее значение для нас имеют записки западноевропейских путешественников, побывавших в Петербурге в первой четверти XVII в. - Геркенса (который, как полагает Ю.Н. Беспятых, был создателем «Точного известия о новопостроенной Его Царским Величеством Петром Алексеевичем на большой реке Неве и Восточном море города и крепости Санкт-Петербург»), Ф.-Х. Вебера, П.Г. Брюса и других47. Авторы путевых заметок ставят перед собой задачу максимально точно изобразить

европейскому читателю все детали строительства новой столицы России, записать все подробности жизни петербуржцев и жителей бывших шведских колоний. Своё внимание путешественники уделяли и наблюдению за деятельностью протестантских общин в городе - большей частью, эти писатели сами были протестантами.

Много сведений заключают в себе и другие описательные источники, имеющие форму докладов или мемуаров - такие, например, как «Доклад о России в 1705-1710 гг.» Г. Грунда48, «Россия в начале XVIII в.» Ч. Уитворта49, «Записки Юля Юста»50. Источники такого рода особенно ценны потому, что содержат огромное количество деталей различных событий, связанных с пребыванием европейских дипломатов высокого ранга в России. Подолгу проживая в чужой для них стране, иностранцы пытались осмыслить многое из того, что видели; они описывали, давая свою оценку, обычаи русской жизни, касающиеся религии, быта, политики. Все дипломаты побывали в различных частях страны -от Москвы и юга России до северо-западных её границ, - и буквально все свои впечатления наносили на бумагу. Наиболее интересны для нас замечания, сделанные при наблюдении деятельности православной церкви, - отношения русских к храмам, духовенству, иноверным христианам, ритуалам при богослужении; по этим запискам можно составить представление - какими же видели европейцы русских. В этих литературных произведениях даются сведения о заработной плате иностранцам за службу в России (практически все иноземцы являлись протестантами), перечисляются имена многих из них; в сочинениях Юля Юста приводятся некоторые подробности жизнедеятельности петербургских протестантов, упоминается также сцена пешего перехода в Петербург определившихся на службу к царю 400

шведских солдат и т.д. Можно отметить, что дипломаты, соприкасаясь, по роду профессиональных занятий, с большим количеством лиц - русскими подданными и иностранцами, -черпали, во многом, от них материал для своих описаний. Кроме всего прочего, дипломаты были протестантами; Ч. Уитворт и Ю. Юль очень близко сошлись с патроном всех петербургских протестантских общин К. Крюйсом, Юль даже жил некоторое время в его доме51. Степень достоверности этих источников высока, хотя, в оценке фактов русской жизни иностранцами, были возможны и некоторые погрешности.

В диссертации были использованы некоторые материалы архива крупного исследователя истории протестантства допетровского периода в России Д.В. Цветаева, написавшего монографию «Из истории иностранных исповеданий в России в XVI и XVII в.»52. В ходе анализа извлечённых из этого архива данных, было выяснено, что Д.В. Цветаев разрабатывал план создания объёмного сочинения, посвящённого положению европейских протестантов в России с начала XVIII в. Автор «Истории иностранных исповеданий», готовясь к работе над новым трудом, вёл активную переписку из Москвы с начальником архива и библиотеки Святейшего Синода А. Львовым. В частности, в письмах, датированных октябрём-декабрём 1892 г., Львов сообщает, что получил первый том «Памятников к истории протестантства в России»53 (изданные Д.В. Цветаевым источники второй половины XVII в.), спрашивает, какие листы дел необходимо скопировать и переслать в Москву, всё ли из уже присланного написано разборчиво и т.д. Затем даётся список дел, подготовленных для Цветаева54, - все они в настоящее время находятся в ф. 796 РГИА. В архиве Д.В. Цветаева хранятся

фрагментарно переписанные листы дел, вырезки из журнала «Русский вестник», из различных книг; имеются также наброски черновой рукописи о жизни протестантов в петровской Руси. Хотя работа, в случае её написания, носила бы общероссийский характер, безусловно, часть её должна была по сути заявленной темы содержать информацию о петербургских протестантах. К сожалению, в своих черновиках Д.В. Цветаев только начинал искать подходы к изложению этой проблемы. Вообще, автор ставил перед собой следующие цели: определить религиозно-церковные права протестантов данной эпохи; вычленить внутреннюю организацию и основные факты жизни протестантских церквей; рассмотреть вопросы взаимоотношений протестантов и православной церкви55. Смерть Д.В. Цветаева помешала реализации его планов, и вся подготовительная работа к написанию книги остановилась на начальном этапе. Не смог он осуществить и издание второго тома «Памятников к истории протестантства в России». Здесь Д.В. Цветаев намеревался напечатать ряд источников, взятых из архивов министерства иностранных дел, Святейшего Синода, из рукописей библиотек -источников, имеющих непосредственное отношение к жившим в первой четверти XVIII в. российским протестантам: например, сведения о приезде в Москву пленного пастора Глюка, бывшего домохозяина супруги Петра Екатерины I, и основание им лютеранской школы, с прилагаемым перечнем учебных предметов, программами и т.д.; материалы, свидетельствующие о попытках некоторых английских епископов убедить русское правительство в необходимости соединения англиканской и русской православной церквей и тому подобные дела. Из всех объявленных к изданию документов, только один - «Дело по указу Св. Синода Коллегии

Иностранных Дел о присылке в Синод сведений об иноверческих церквах и их духовенстве»56, - содержал в себе информацию о петербургских протестантах (данный источник используется нами а работе).

Работы главных деятелей протестантского движения Мартина Лютера и Жана Кальвина также, сами по себе, являются источниками. Значительная часть трудов обоих религиозных реформаторов написана в форме обращений к низовым общинам по различным вопросам организации христианской жизни и веры -политическая обстановка в первой половине XVIII в. диктовала немедленную реакцию идеологов, поднявших народ на борьбу с католической церковью и папской властью, на любое изменение ситуации. На русский язык переведены далеко не все произведения, однако, по основным из них - «Свобода

сп

христианина», «О светской власти» М. Лютера , «О христианской жизни» Ж. Кальвина58, - мы в состоянии определить понятия об основных идеях протестантства, об идеальных моделях построения общины, о религиозно-психологических мотивах неустанной социальной самореализации. По наставлениям своих учителей лютеране и кальвинисты строили свои взаимоотношения с Богом, друг с другом, с властями; учреждали школы, назначали священников и т.д. Работы Лютера и Кальвина были настольными книгами лютеран и кальвинистов; наряду со «Священным Писанием» эти книги давали им как эмоциональный, так и экзистенциальный заряд силы, помогали справляться с трудностями ежедневной жизни. Эта группа источников очень важна для постижения сути протестантства как формы идеологии.

Тщательный анализ всех многообразных источников, используемых в данной работе, позволяет заключить, что

содержащаяся в них информация является прочной основой для исследования поставленных проблем.

Научная новизна диссертации заключается в том, что данная работа является первым специальным комплексным исследованием проблем генезиса протестантских общин на территории г. Санкт-Петербурга. Автор впервые реконструирует историческую картину появления лютеран, реформатов и англикан в новой столице России, анализирует систему законодательства первой четверти XVIII в. об иноверцах, выявляет приблизительную численность состава протестантских общин города, имена наиболее активных подвижников-протестантов, способы получения доходов петербургских пасторов и т.д. На основе вводимого в научный оборот обширного круга не известных ранее источников, автор делает попытку рассмотреть протестантские общины Санкт-Петербурга как конфессиональный феномен со своими структурой, функциями, способами деятельности. Новизна подходов автора к изучению проблем проявляется и в попытке объяснения социальной и конфессиональной активности протестантов в России мощной мотивационной сутью основных положений лютеранского и кальвинского вероучений.

Практическая значимость. Широта затрагиваемых в работе проблем, несомненно, обуславливает возможный интерес у многочисленных исследователей - материалы диссертации могут быть использованы в чтении курсов лекций и проведении практических занятий по истории России, истории протестантизма в нашей стране, истории Санкт-Петербурга.

Апробация работы. Текст диссертации обсуждён на заседании кафедры истории культуры Челябинского государственного университета. Основные положения

исследования нашли отражение в статьях, в докладах на всероссийских конференциях (Челябинск, 1998 г.; Арзамас, 1998 г.).

Структура диссертации. Работа состоит из введения, трёх глав, заключения и списка источников и литературы.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Алакшин, Александр Эдуардович

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Деятельность протестантских общин явилась важным фактором конфессиональной и социальной жизни Санкт-Петербурга в первой четверти XVIII в. В результате исследования различных проблем жизни первых петербургских протестантов, у нас появилась возможность сделать определённые выводы.

Прежде всего отметим следующее обстоятельство - система российского законодательства того периода российской истории создавала режим наибольшего благоприятствования для складывания и интенсивного развития протестантских общин в России и, непосредственно, в Санкт-Петербурге. Внутри- и внешнеполитические трудности России диктовали необходимость привлечения для работы в страну многочисленного контингента европейских специалистов в сферах военной организации, строительства флота, городов, мануфактурной промышленности. По призыву Петра I на службу в Россию прибыли уроженцы многих европейских стран - Германии, Голландии, Англии, Норвегии и др. Практически все они являлись представителями нескольких протестантских конфессиональных традиций лютеранства, кальвинизма и англиканства (источники почти не указывают на факты приезда в Россию на работу других иноверных иностранцев); значительную часть пребывавших в стране протестантов составляли шведские и финские лютеране, захваченные русской армией в период ведения Северной войны.

Пётр I дал иноверцам все возможные юридические права -разрешил им свободно отправлять свои религиозные обряды, строить свои храмы, вступать в браки с русскими женщинами без перекрещивания в православие и т.д., законодательно взломав, таким образом, всю систему мировоззренческого неприятия православными иностранцев. Именно с этого времени резко возрастает роль протестантов в жизни общества.

Поскольку центр политической и экономической жизни России, согласно планам Петра, переместился в строившийся Санкт-Петербург, подавляющая часть иностранцев стала оседать на жительство именно здесь. Первые протестантские общины появились в городе с момента начала его строительства -старейшими из них являлись лютеранская финско-шведская в т.н. «Финских шхерах», разнонациональная лютеранско-реформатская на территории Санкт-Петербургской крепости и разнонациональная лютеранско-реформатская на Адмиралтейской стороне. Всего в Санкт-Петербурге первой четверти XVIII в. действовали 8 достаточно крупных протестантских общин (3 немецких лютеранских, 1 финско-шведская лютеранская, 1 голландская реформатская, 1 английская реформатская, 1 французско-швейцарско-немецкая реформатская) и несколько мелких; богослужения совершались как в кирках, так и в частных домах. Общее количество протестантов в городе, в разное время, составляло от 3 до 6 тысяч человек, т.е. до 25 % от общего числа жителей города.

Структура петербургских общин первой четверти XVIII в. практически полностью соответствовала классическим европейским образцам; имелись в наличии все традиционные органы власти и должности в общине: общее собрание, патроны, церковные советы, пасторы и т.д. (исключая, б.м., кандидатов - по причинам многочисленности приходов и ограниченного круга лиц священнослужителей, прибывавшие в город бывшие студенты теологических факультетов, минуя ступень кандидатства, сразу становились пасторами). Значительная часть протестантов занималась в общинах активной конфессиональной деятельностью в свободное от основной работы время.

В первой четверти XVIII в. ничто ещё не указывает на развитие процесса самоидентификации представителей отдельных общин - немецких лютеран или, например, голландских реформатов, - на фоне функционирования других этноконфессиональных общин: богослужения часто проходят в тех же местах, где и у других протестантов, пасторы помогают в разнонациональных общинах организовывать обряды; в одни и те же журналы регистрации церковных мероприятий иногда вносят записи на различных языках как лютеране, так и реформаты. Скорее всего, в данный период играл огромную роль общеконфессиональный фактор - объединение европейских колонистов именно по протестантскому признаку, без сосредоточения внимания на каких-либо национальных или узкоконфессиональных различиях.

К концу первой четверти XVIII в., однако, наблюдаются уже все показатели проявления стремления членов отдельных общин выделить свои приходы - голландские реформаты решают строить свою собственную кирку; англикане, прибывшие в 1723 г. в Санкт-Петербург в рамках целой фактории, изначально держатся несколько обособленно от всех остальных протестантов; немецкие лютеране также решают строить отдельный храм (что касалось финнов и шведов, то те в ранний период петербургской истории, в силу обстоятельств, рассмотренных выше, держались отчуждённо по отношению ко всему населению города). Возникновение этих тенденций стало возможным благодаря целому ряду причин экономического, социального и конфессионального характера.

Протестантские общины города имели прочные конфессиональные связи с различными университетами (в первую очередь, города Галле), а также с общинами лютеран и реформатов в странах Западной Европы. По просьбе петербургских братьев по вере в Санкт-Петербург посылались протестантские священники, школьные учителя, деньги на строительство кирок и содержание общин; между российскими и европейскими адресатами велась обширная переписка.

Пасторы в петербургских лютеранских и реформатских общинах обладали в редкой степени высоким уровнем моральных и волевых качеств - они, не считаясь со временем и затратами сил, добросовестно выполняли свою миссию распространения учения Христа и проведения необходимых ритуальных богослужений: некоторые священнослужители читали проповеди на нескольких языках и тысячи раз совершали обряды крещений, венчаний и погребений. За свою работу пасторы получали гораздо меньшее жалование, чем их коллеги на родине, рассматривая службу не как способ зарабатывания денег, а как средство доказывания своей избранности перед Богом - самоотверженность проповедников отмечают многие источники. Пасторы имели высший уровень конфессиональной образованности - как правило, они заканчивали теологические факультеты западноевропейских университетов (это обстоятельство, как и чувство конфессиональной и корпоративной солидарности, также помогало богословской профессуре Европы поддерживать напутствием и материально петербургских подвижников).

Петербургские протестанты первой четверти XVIII в., благодаря мощнейшему мотивационно-религиозному фактору -идеям Ж. Кальвина и М. Лютера об «избранности» человека, добивались социального успеха на различных поприщах российской службы. Практически все протестанты в Петербурге внесли огромный вклад в процесс строительства новой государственной системы России - они занимали высшие посты в политическом, экономическом и армейском руководстве страны; в массовом количестве составляли собой среднее звено исполнительной власти государства; протестанты организовывали производство, налаживали внутри- и внешнеэкономический оборот товаров, занимались строительством российского флота, служили на кораблях в качестве офицеров и т.д. Отдельно можно отметить участие протестантов в строительстве Санкт-Петербурга - все черновые работы по расчистке территории, осушении болот и постройке зданий, наряду с русскими «переведенцами», осуществляли финны и шведы, находившиеся на положении арестантов; большинство зданий проектировали немецкие архитекторы.

Протестанты, таким образом, несли России свои формы интеллектуальной, бытовой, политической культуры - первая школа, появившаяся в Петербурге в 1709 г., была открыта именно при протестантской общине; в жизнь российского государства целенаправленно вводились законы, по которым жили страны протестантской Европы - Голландия, Швеция, Дания и др.; армейские и флотские организации, их уставы, строились по европейскому образцу; в быт русского народа (аристократической его части) входили голландские и немецкие формы одежды; дворцы вельмож и дома простолюдинов в Санкт-Петербурге и его пригородах выстраивались по голландскому или немецкому типу. Формы общественных развлечений также были позаимствованы Петром в странах с традиционной протестантской идеологией.

Несомненно, оказали влияние европейские протестанты и на развитие русского языка. Пользуясь первоначально услугами приставленных Петром «толмачей»-переводчиков, по мере приобретения навыков разговорного русского языка, иностранцы постепенно и сами становились носителями нового для себя языка, обогащая его европейскими (прежде всего, техническими) терминами и специфическими оборотами. Все изученные нами источники чётко обозначают факт, на который ранее практически не обращала внимания российская историческая наука, -буквально все образцы европейской культуры, которые укоренились в России в петровскую эпоху, были перенесены на российскую почву протестантами, и именно протестантами Санкт-Петербурга. Петру I, по способу мировосприятия, оказались ближе не католики и даже не православные христиане, а именно лютеране и реформаты - с их идеологическими установками рационализма, аскетизма и стоического переживания жизни. Санкт-петербургские протестанты, в рамках своих возможностей, помогали российскому самодержцу учредить основополагающие институты государства европейского типа. Необходимо подчеркнуть, что многие явления западноевропейской жизни XVIII в. - способы организации армии и флота, системы государственного управления, производства, науки и образования, - хотя и в несколько изменённом виде, но, действительно, прижились в российском обществе.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Алакшин, Александр Эдуардович, 1998 год

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ и

ЛИТЕРАТУРЫ

ИСТОЧНИКИ НЕОПУБЛИКОВАННЫЕ.

1. ПФА РАН, ф. 1087 (Материалы по истории России XVIII в.), Р-1, оп. 63, №35.

2. ПФА РАН, ф. 3 (Уставы и штаты АН), оп. 12, № 9.

3. РГАДА, ф. 150 (Дела о выездах иностранцев в Россию), оп. 1, №21.

4. РГАДА, ф. 152 (Духовные дела иностранных исповеданий), оп. 1, № 2.

5. РГАДА, ф. 161 (О приёме иностранцев на работу), оп. 1, № 49.

6. РГАДА, ф. 364 (Архив Д.В. Цветаева), оп. 1, № 111.

7. РГАДА, ф. 364, оп. 1, № 112.

8. РГАДА, ф. 364, оп. 1,№ 113.

9. РГИА, ф. 467 (Контора от строений Е.И.В. домов и садов), оп. 1, ч. 1, кн. 4ф, № 48.

10. РГИА, ф. 796 (Канцелярия Синода), оп. 1, № 128.

11. РГИА, ф. 796, оп. 1, № 256.

12. РГИА, ф. 796, оп. 1, № 286.

13. РГИА, ф. 796, оп. 1, № 360.

14. РГИА, ф. 796, оп. 2, № 335.

15. РГИА, ф. 796, оп. 2, № 405.

16. РГИА, ф. 796, оп. 2, № 504.

17. РГИА, ф. 796, оп. 2, ч. 2, № 767.

18. РГИА, ф. 796, оп. 2, ч. 2, № 856.

19. РГИА, ф. 796, оп. 2, ч. 2, № 896.

20. РГИА, ф. 796, оп. 3, № 764.

21. РГИА, ф. 796, оп. 4, № 602.

22. РГИА, ф. 796, on. 5, № 344.

23. РГИА, ф. 796, оп. 5, № 474.

24. РГИА, ф. 796, оп. 5, № 558.

25. РГИА, ф. 796, оп. 8, № 219.

26. РГИА, ф. 815 (Александро-Невская Лавра), оп. 2, № 112.

27. РГИА, ф. 828 (Генеральная Евангелнческо-Лютеранская Консистория), оп. 13, № 618.

28. РГИА, ф. 1329 (Именные указы и высочайшие повеления Сенату), оп. 2, № 23.

29. РГИА, ф. 1689 (Англиканские церкви в России), on. 1, № 1.

30. РГИА, ф. 1689, on. 1, № 7.

31. СПбФ ИРИ РАН, колл. 104 (Материалы Соляной конторы), оп. 1, № 4.

32. СПбФ ИРИ РАН, колл. 104, on. 1, № 18.

33. СПбФ ИРИ РАН, колл. 104, on. 1, № 29.

34. СПбФ ИРИ РАН, колл. 238 (Материалы Санкт-Петербургской Консистории), оп. 2, № 46.

ИСТОЧНИКИ ОПУБЛИКОВАННЫЕ.

35. Вебер Ф.-Х. Преображённая Россия // Беспятых Ю.Н. Петербург Петра I в иностранных описаниях. Л., С. 102-132.

36. Грунд Г. Доклад о России в 1705-1710 гг. М., СПб., 1992.

37. Заметки фон-Герлаха о пребывании в Петербурге // Русская старина. 1892. Т. 74. С. 51-79.

38. Записки Юля Юста // Русский архив. 1892. Кн. 1. Вып. 1-4. С. 273-304; Кн. 2. Вып. 5-8. С. 35-74; Кн. 3. Вып. 9-12. С. 5-48.

39. Полное Собрание законов Российской Империи. СПб., 1830: Т. 4. № 1910. «Манифест о вызове иностранцев в Россию, с обещанием им свободы вероисповедания». С. 192-195.

40. ПСЗ. Т. 5, № 3101. «О приглашении Шведских пленных вступить в гражданскую службу при Коллегиях». С. 506-507.

41. ПСЗ. Т. 5, № 3121. «О запрещении крестить и женить Шведских военнопленных неволею». С. 520-521.

42. ПСЗ. Т. 5, № 3225. «О некрещении вновь приступающих к благочестивой Греческой вере Лютеран и Кальвинов, и о помазании их святым миром». С. 586.

43. ПСЗ. Т. 5, № 3356. «О высылке иезуитов за границу». С. 694.

44. ПСЗ. Т. 5, № 3365. «О напечатании книг Ветхаго Завета на Голландском языке с Русским». С. 697.

45. ПСЗ. Т. 6, № 3778. «О призыве Шведов в службу и о позволении им в Российском Государстве, по учинении присяги, селиться, вступать в супружество, приобретать недвижимую собственность, заниматься торговлею и промыслами». С. 384-387.

46. ПСЗ. Т. 6, № 3790. «О присылке из Иностранной Коллегии в Синод Ведомостей о кирках иностранных Вер, ныне обретающихся в Российском Государстве, и о состоящих при них пасторах». С. 396.

47. ПСЗ. Т. 6, № 3814. «Послание Святейшего Синода к православным о беспрепятственном им вступлении в брак с иноверцами». С. 414-419.

48. ПСЗ. Т. 6, № 3839. « Об отправлении военнопленных и прочих Шведов, находящихся в России по Губерниям и Провинциям за арестом и на паролях, в Военную Коллегию». С. 442-444.

49. ПСЗ. Т. 6, № 3963. «О предметах, подлежащих светскому суду и Синоду,... и о держании в домах духовных особо других вер с дозволения Святейшего Синода». С. 652.

50. ПСЗ. Т. 6, № 3987. «Об отступающих от Греко-российского вероисповедания». С. 667.

51. ПСЗ. Т. 6, № 4067. «О распределении иноземцов, восприявших Веру Греческаго исповедания». С. 752.

52. ПСЗ. Т. 6, № 4123. «О неприеме в рекруты крестившихся иноверцев». С. 792.

53. ПСЗ. Т. 7, № 4143. «О переводе Римских, Лютеранских и Кальвинистских Катехизмов и Прочих церковных книг на Славянский язык». С. 9.

54. ПСЗ. Т. 7, № 4178. «О недержании никому Шведских военнопленных неволею у себя в домах, под опасением лишения движимаго и недвижимаго имения, и об отпуске оных, по силе мирнаго трактата, в Швецию». С. 28.

55. ПСЗ. Т. 7, № 4234. «Об уничтожении в Выборге для свидетельства и отдачи тамошних дворов и земель Комиссии и о невоспрещении вдовам и девкам выходить замуж за приезжих Шведов с наблюдением того, чтобы принявшие Веру Греческаго исповедания не были из России отпускаемы». С. 71.

56. О. Де ла Мотрэ. Путешествие... // Беспятых Ю.Н. Указ. соч., С. 211-245.

57. Точное известие о новопостроенной Его Царским Величеством Петром Алексеевичем на большой реке Неве и Восточном море крепости и города Санкт-Петербург // Беспятых Ю.Н. Указ. соч., С. 47-80.

58. Уитворт Ч. Россия в начале XVIII в. М.-Л., 1988.

59. Busching A.F. Geschichte der evangelisch - lutherischen Gemeinen im Russischen Reich. Bd. 1-2. Altona. 1766/67.

60. Busching A.F. Gelehrte Abhandlungen und Nachrichten aus und von Russland, geliefert von der Schule der evangelische St. Peters -Kirche zu St. Petersburg. Bd. 1-2. Königsberg; Leipzig. 1765.

СПЕЦИАЛЬНАЯ ЛИТЕРАТУРА.

61. Авсеенко B.H. История города Санкт-Петербурга. СПб., 1993.

62. Беспятых Ю.Н. Петербург Петра I в иностранных описаниях: Введение. Тексты. Комментарии. JL, 1991.

63. Библиотека Я.В. Брюса: каталог. Л., 1989.

64. Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. М., 1991.

65. Бильбасов В. Россия и Англия в XVIII в. // Русская старина. 1893. Т. 80. С. 1-37.

66. Богданов К. Историческое, географическое и топографическое описание Санкт-Петербурга. СПб., 1779.

67. Бройтман Л.И., Краснова Е.И. Население Санкт-Петербурга по материалам переписи дворов 1717 г.// Петербургские чтения. 1993. Вып. 1-2. С. 69-72.

68. Буткевич Т.И. Протестантство в России. Харьков, 1913.

69. Вебер М. Избранные произведения. М., 1991.

70. Воскресенский H.A. Законодательные акты Петра I. Т. 1. М.-Л., 1945.

71. Гольцев В.А. Законодательство и нравы в России XVIII в. СПб., 1896.

72. Грабарь И.Э. Петербургская архитектура в XVIII и XIX вв. СПб., 1994.

73. Дриссен Й. Царь Пётр и его голландские друзья. СПб., 1996.

74. Дмитриев М.В. Рецензия на книгу «Немцы и Германия в восприятии русских» // Вопросы истории. 1994. № 1. С. 178.

75. Заозёрская Е.И. Мануфактура при Петре I. Л., 1947.

76. Зносско-Боровский М. Православие, римо-католичество, протестантство и сектантство. М., 1992.

77. Извеков Д. Отношение русского правительства в первой половине XVIII столетия к протестантским идеям // Журнал Министерства Народного Просвещения. 1867. Ч. 135. № 10. С. 59-81.

78. Кальвин Ж. О христианской жизни. М., 1995.

79. Карамзин Н.М. Предания веков. М., 1987.

80. Карташов А.В. Очерки по истории русской церкви. Т. 2. М., 1993.

81. Клочков М.В. Население России при Петре Великом по переписям того времени. Т. 1. СПб., 1911.

82. Князьков С. Очерки по истории Петра Великого и его времени. М„ 1990.

83. Красножен М.Е. Иноверцы на Руси. Юрьев, 1900.

84. Кууйо Э. Финляндия во время Великой Северной войны // Труды VIII советско-финляндского симпозиума историков. JL, 1985. С. 12-15.

85. Луппов С.П. История строительства Петербурга. Л., 1957.

86. Лютер М. Избранные произведения. СПб., 1994.

87. Л-г С. О лютеранских и реформатских церквах в Санкт-Петербурге //Православное обозрение. 1863. Т. XII. Отд. I. С. 286-316.

88. МавродинВ.В. Основание Петербурга. Л., 1978.

89. Матвеевский П. О способах содержания духовенства в древнее время и в новое у западных христиан // Странник. Т. 1. Отд. 1863. С. 89-107.

90. Миттер Х.Г. Основные идеи кальвинизма. М., 1995.

91. Никифоров Л.А. Россия в системе европейских держав в первой четверти XVIII в. // Россия в период реформ Петра I. М., 1973.

92. О Евангелическо-Лютеранской церкви в Российской Империи // Журнал Министерства Внутренних Дел. Ч. 19. № 8. Отд. 2. С. 45-83.

93. Пекарский П.П. Петербургская старина//Современник. 1860. Т. 81. С. 213-338; Т. 82. С. 143-204; Т. 90. С. 577-638.

94. Пётр Великий, его полководцы и министры. М., 1994.

95. Петров П.Н. История родов русского дворянства. Т. 2. М., 1991.

96. Поленов Д. О присяге иноземцев, принятых в русскую службу при Петре Великом // Русский архив. 1869. Кн. 11. С. 17301766.

97. Семенцов С.В. Реальный Санкт-Петербург Петровского времени // Петербургские чтения. 1993. Вып. 1-2.

98. Семёнова Л.Н. Обучение мастеровых в Петербурге в первой трети XVIII в. // Промышленность и торговля в России в XVII-XVIII вв. М., 1983.

99. Семёнова Л.Н. Участие шведских мастеровых в строительстве Петербурга (первая четверть XVIII в.) // Исторические связи Скандинавии и России. Л., 1970. С. 264-281.

100. Семевский М. Царица Катерина Алексеевна, Анна и Биллем Монс, 1692-1724: очерки из русской истории XVIII в. Л., 1990.

101. Смирнов В.В. Старейшая школа Петербурга (опыт реконструкции)//Петербургские чтения. 1993. Вып. 1-2.

102. Смирнов В.В., Ульянов Н.П. Старейшая школа // Ленинградская панорама. 1985. № 6.

103. Снигирёв B.JI. О дерзновении шведского пленника капитана Ягана Старшинта. 1718-20 гг. //Русский архив. 1916. Кн. 1. С. 416-424.

104. Соколов И.И. Отношение русского протестантизма к России в XVI и XVII вв. М., 1880.

105. Столпянский П.Н. Музыка и музицирование в старом Петербурге. Л., 1989.

106. Тастевен Ф.И. Французы-кальвинисты в России // Русский архив. 1910. Кн. 1-4. С. 629-644.

107. Цвейг С. Полное собрание сочинений в 10 тт. Т. 9. М., 1992.

108. Цветаев Д.В. Из истории иностранных исповеданий в России в XVI и XVII вв. М., 1886.

109. Цветаев Д.В. Памятники к истории протестантства в России. М., 1888. Ч. 1.

110. Чанышев А.Н. Протестантизм. М., 1969.

111. Шаскольский И.П., Беспятых Ю.Н. Россия и Финляндия в годы Северной войны (1700-1721) // Труды VIII советско-финляндского симпозиума историков. Л., 1985. С. 22-23.

112. Энциклопедический словарь. Брокгауз и Ефрон. Биографии. М., 1992. Т. 2.

113. Юхнева Н.В. Петербург - многонациональная столица // Старый Петербург: историко-этнографические исследования. Л., 1982. С. 7-51.

114. Беспятых Ю.Н. Россия и Финляндия во время Северной войны

1700-1721 гг.: автореферат диссертации на соискание учёной степени к. и. н. Л., 1980.

115. Будов А.И. Социальные функции протестантской общины:

автореферат диссертации на соискание учёной степени к.ф.н. М., 1975.

116. Захаров В.Н. Торговая деятельность западноевропейских купцов в России в конце XVII - первой четверти XVIII вв.: диссертация на соискание учёной степени к. и. н. М., 1991.

117. Курило О.В. Лютеране в России (XVI - XX вв.): диссертация

на соискание учёной степени к. и. н. М., 1995.

118. Смилянская Е.Б. Следствие по «духовным делам» как источник по истории общественного сознания в России первой четверти XVIII в.: диссертация на соискание учёной степени к. и. н. М., 1987.

119. Amburger Е. Geschichte des Protestantismus in Russland.

Stuttgart. 1961.

120. Busch C.H. Materialien zur Geschichte und Statistik des Kirchen und Schulwesens der evangelische - lutherischen Gemeinden in Russland. St. Pbg., 1862.

121. Busching A.F. Eigehe Lebensgeschichte. Halle. 1789.

122. Consett Th. The present State and regulations of the Church of Russia. London. 1729.

123. Dalton H. Beitrage zur Geschichte der evangelisch Kirche in Russland. Gotha. 1889.

124. Dalton H. Die evangelische Kirche in Russland. Leipzig. 1890.

125. Dalton H. Ver fassungsgeschichte der evangelish - lutherischen Kirche in Russland. Gotha. 1887.

126. Die evangelische - lutherischen Gemeinden in Russland: eine historisch - statistische Darstellung. Bd. 1-2. SPb., 1909.

127. Die St. Petri - Gemeinde. 1710-1910. SPb., 1910.

128. Friesendorf E. Zur Geschichte der St. Petri - Schule. St. Pbg., 1887.

129. Georgi J.G. Versuch einer Veschreibung der naturlichen und o konomischen Beschaffenheit des St. Petersburgischen Gouvernement. SPb., 1790.

130. Gernet A. Geschichte der Allorhochft bestantigten unter Stussung -Kasse für Evangelich - Lutherische Gemeinden in Russland. SPb., 1909.

131. Grot J. Ch. Bemerkungen über die Religionsfreiheit der Auslander im Russischen Reich. Bde 3. SPb.; Leipzig. 1797/98.

132. Lemmerich C. Geschichte der evangelich - lutherischen Gemeinde St. Petri in St. Petersburg. Bd. 1; Bd 2. St. Pbg., Leipzig. 1862.

133. Jungblut Th. Die Gründung der evangelische - lutherichen Kirche in Russland. SPb., 1855.

134. Muralt E. Chronic der vereingthen franzosischen und teutschen reformiten Gemeinde in St. Petersburg. Dorpat. 1842.

135. Steinberg A. Anton Fr. Busching und die zu St. Petersburg am Okt. 1762 an der St.-Petri-Kirche eröffnete Schule. SPb., 1912.

136. Tastevin F. Histore de la colonie fransaise de Moscou. Depius les origines jusqua 1812. Paris. 1908.