Фантастика в театре М. А. Булгакова ("Адам и Ева", "Блаженство", "Иван Васильевич") в контексте художественных исканий драматурга начала 1930-х годов тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 17.00.01, кандидат искусствоведения Ерыкалова, И. Е.

• Ерыкалова, И. Е.
• кандидат искусствоведения
• 1994

Оглавление диссертации кандидат искусствоведения Ерыкалова, И. Е.

I. Введение. .с. - 27.

П. Глава Первая. Литературные традиции в фантастической драматургии М.А.Булгакова.

§ I. Конфликт "фаустовской души" и аппарата власти.

§ 2. Материализация воображаемого:- черт и структура драмы.44

§ 3. Сон как мистическое прозрение в формах реальности.58

§ 4. Преображение социального героя.71

Ш. Глава вторая. История создания пьесы "Адам и Ева".

§ I. Академическое дело: интеллигенция в годы "великого перелома".82

§ 2. История текста пьесы "Адам и Ева".96

§ 3. Театральный контекст.119

§ 4. Схема пьесы-катастрофы.132

§ 5. Разрушение схемы.143

§ б. Истребитель Дараган. .157

§ 7. Запрещение "Адама и Евы".169

IV. Глава третья. История создания пьесы "Блаженство".

§ I. Замысел 1929 года.176

§ 2. Три редакции "Блаженства".-.194

§ 3. Первый набросок: концепция будущего.221

§ 4. Мифологический пласт.234

§ 5. Драма артоцензуры.242

V. Глава четвертая. История создания пьесы

Иван Васильевич".

§ I. Наброски 1934 года: "чуждая буря".253

§ 2. Изменения по требованию театра .268

§ 3. Исторические анахронизмы в "Иване Васильевиче".276

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Фантастика в театре М. А. Булгакова ("Адам и Ева", "Блаженство", "Иван Васильевич") в контексте художественных исканий драматурга начала 1930-х годов»

Сочетание реального и фантастического планов - принципи аль-ная черта творчества М.А.13улгакова, начиная с фельетонов двадцатых годов и кончая его романом "Мастер и Маргарита". В 1923 году в очерке "Киев-город", рассказывая о событиях 1918 - 1919 гг., он писал: '"^удто уэллсовская атомистическая бомба Лопнула под могилами Аскольда и Дира, и в течение 1000 дней гремело, и клокотало, и полыхало пламенем." - настолько катастрофичен был приход революции.* В очерке "Столица в блокноте", рисуя Москву в которой утверждает новая власть, Булгаков пишет: ".за спиной молодого человека без всякого сигнала с его стороны (большевистские фокусы) из воздуха соткался милиционер. Положительно, это было Гофманское нечто. воплощение укоризна в серой шинели с револьвером и свистком. ангел-хранитель, у которого вместо крыльев за плечами помещалась небольшая изящная винтовка"Ш,262)„

Эта сцена, нисколько не выбиваясь из стиля газетного фельетона в "Накануне", поразительно напоминает первое появление Коровьева-Фагота на Патриарших прудах: бывший регент "соткался из воздуха" под взглядом изумленного Берлиоза (У, 8). В эпизодах очерков и фельетонов уже просматриваются характерные черты бул-гаковской фантастики: наделение сверхъестественными свойствами новой советской действительности, столкновение библейской о!?раз-ности с реалиями современности, использование литературных реминисценций для субьективной оценки событий.

Не учитывая своеобразие художественного метода М.А.Булгакова,

1 Булгаков М.А. Киев-город. // Собр.соч.: В 5 т. Т. 2. М., 1989. СТ. 307. Далее ссылки на собрание сочинений М.А.Булгакова даются в тексте в скобках с указанием римской цифрой - тома, арабской - страницы. невозможно в полной мере постичь его пьесы двадцатых - начала тридцатых годов, герои которых склонны появляться внезапно и "проваливаться", менять обличья и роли,.пускаться в предприятия, которые грозят им гибелью, пьесы, в которых реальность вдруг оказывается сном, воображаемое - действующим лицом, а персонажи, только что распоряжавшиеся чужими жизнями и смертью - фигурками в нелепой карусели, которую, кажется, можно взять в руки и на которую глазами автора смотрит зритель. Обманчиво-простодушный взгляд автора в фантастических повестях- сохраняется и в драматургии, позволяя рассмотреть героев во всех деталях, часто несоединимых, во всем блеске их гротескной завершенности.

Весной 1924 года Дулгаков стал членом кружка фантастических писателей, который собирался у секретаря издательства "Недра" И.Н.Зайцева. На собраниях у Зайцева бывали разные люди, начиная со знаменитостей,- например, Андрея Белого, который посещал кружок поэтов, и кончая будущим режиссером Михаилом Роммом, писавшим в это время фантастические рассказы.-* Булгаков читал здесь свои повести. Однако кружок быстро распался. По-видимому, один из "фантастических пйсателей" оказался осведомителем и донес, что фантасты, по предложению М.Булгакова, организуют орден со своим уставом. Булгакова вызывали для объяснений в ОШУ: в деятельности кружка чувствовался "уклончик". Это"был уклончик к правдивому изображению событий, происходящих в России.

Двадцатые годы - время расцвета советской фантастики, появления множества романов и повестей о невероятном. А.Беляев рассказывал о возможностях науки, В.Обручев - о прошлом Земли, й.Оренбург , М.Шагинян, А.Толстой, Вс. Иванов и В.Шкловский рисовали ужасы классовой борьбы и грядущую победу мирового пролетариата. 1 ^дакова Мариэтта. Жизнеописание Михаила Булгакова. М., 1988«С£27.

К.Циолковский написал повести "На Луне", "Вне Земли", "Грезы

0 Земле и небе", в которых излагал, в частности идеи своего учителя юности Н.Ф.Федорова о заселении людьми планет космического пространства. Дня Булгакова фантастика - ключ к познанию действительности, ее законов, истинного масштаба событйй. Фантастически преломляя реальность, он видел ее как профессор Персиков: под микроскопом, в красном луче. Он писал о современности, сохраняя психологию, стереотипы, привычки, даже мизансцены реальной действительности, черты которой в необычных обстоятельствах проступали с гротескной остротой. Изменения, произошедшие с обществом и человеков, были запечатлены так глубоко и точно, что оказались современными и через несколько десятилетий, на излете строительства коммунизма в СССР.

Булгаков написал в двадцатые годы фантастические повести "Дьяволиада", "Роковые яйца" и "Собачье сердце" и пьесу-пародию "Багровый остров". В начале тридцатых годов он создал пьесы "Адам и Ева", "Блаженство", "Иван Васильевич". Его последним романом был сатирико-фантастический роман "Мастер и Маргарита". В сущности, фантастический элемент присутствует в каждой пьесе Булгакова, начиная с первой редакции "Белой гвардии". За исключением "Дьяволиады", сегодня все эти произведения писателя поставлены на сцене. Между тем, специальных исследований о фантастике в драматургии Булгакова нет. Настоящая работа предпринята с целью восполнить пробелы в изучении авторского замысла и истории создания фантастических пьес начала тридцатых годов.

Творчество писателя исследовалось в трудах Э.Баццарелли^, М.ЙовановичаЗ К.Райта? Л.Яновской! Э.Проффер? М. Судаковой* (см. выше)

1 Bazzarelli Е. Invita alla lettura di Michail Bulgakov. Milano, 1968. Jovanovic M. Utopia Bulgakova. Beograd, 1976.

2 Wright A.C. Mikhail Bulgakov: Life and Interpretation. Toronto, 1978.

5 Яновская Л.Творческий путь Михаила Булгакова. M., 1983.

Proffer Е. Bulgakov: Life and Works. Ann Arbor, 1984.

Л.Милн*, М.Гург^. Исследованию мотивов Гоголя, Пушкина, Мольера в творчестве Булгакова, письмам и дневнику писателя посвящены книги английской исследовательницы Д.йуртис "Последнее десятилетие Булгакова. Писатель как герой".и "Рукописи не горят"? Специальных работ, посвященных творческому методу писателя, немного. Важнейшими среди них являются "Архив М.А.Булгакова. Материалы для творческой биографии писателя" М.О.Чудаковой^, "Гротеск в прозе Михаила Булгакова" Ф.Левина^, и "Михаил Булгаков в Худос. жественном театре" А.М.Смелянского . Вопросы поэтики булгаковсг? кого творчества рассматриваются в работах В.Гудковой , книге М.Крепса "Булгаков и Пастернак"®, статьях М.Чудаковой, Б.Егорова, М.Гаспарова, Н.Натов и др. Ю.В.Бабичева исследует жанровые особенности фантастических пьес Булгакова^. Столкновение времен как черту булгаковской драматургии исследует В.Гудкова; В.Кораблев в статье "Время и вечность в пьесах Булгакова" дает примеры того, как отношение ко времени становится характеристикой персонажей^ При обращении к теме фантастики важно отметить, что фантастика Булгакова не может быть полноценно воспринята вне традиций литературы XIX века: именно в ней истоки философской проблематики и уникального сочетания романтики и сатирического гротеска. Боi L.Miln. Bulgakov : critical biography. Cambridge, 1990.

5 M9Gourg. Mikhail Boulgakov; un maitre et son destin. Paris. 1993. «Э J. Curtis. Buljgacov's Last Decade. Wrighter as a Hero. Cambridge, 198?; л Manuscripts don't bean. Oxford, I99I« Чудакова M.O. Архив M.А.Булгакова. Материалы для творческой биографии писателя. Записки Отдела рукописей Библиотеки СССР 5 имени В.И.Ленина. Вып. 37. М., 1976. С. 25 - 151.

У Levin V. Das Groteske in Michail Bulgakov's Prosa. München, I9?6 Смелянский A.M. Михаил Булгаков в Художественном театре.М.,1989 Гудкова В.В. Время и театр Михаила Цулгакова.М., 1988; ее же: Повести Михаила Булгакова. // Булгаков М.А. Собр.соч.: В 5 т. о Т. 2. M., 1989. С. 663 - 703. л Creps M. Bulgakov and Pasternak. Boston, 1987.

Бабиче ва Ю.В. Фантастическая дилогия M.Булгакова.//М.А.Бу лгакое-jQ4ÇaMaTypr и художественная культура его времени.М.,1988.С.I25-I гатый материал на эту тему дают публикации докладов конгресса "Михаил Булгаков", проходившего в Милане в 1984 году, в частности, статья М.О.^даковой "Соблазн классики" и А.Архипова "Два т мастера, или трагедия зависимости (М.Булгаков и Г.Джеймс) , а также сборники материалов Булгаковских чтений в Ленинграде^ и

ГЭ сборника "Литературные традиции е даэтякв Михаила Булгакова".

Важный для фантастики мотив нечистой силы, пронизывающий все творчество писателя, всегда привлекал внимание исследователей и обычно связывался с фигурой Воланда и событиями романа "Мастер и Маргарита". Затем сфера этих исследований расширилась и охватила ранние пласты творчества Булгакова. Мотивам нечистой силы были посвящены несколько докладов на конференции "Михаил Булгаков. Классик и новатор", проходившей в Париже и посвященной 100-летйю со дня рождения писателя. Это "Демонический элемент в "Записках на манжетах" Р.Джулиани, "Дьяволиада" - сегодня" Е.Логиновской, "Дьявол у С.Клычкова и М.Булгакова" М.Нико и наш доклад "Бесы Достоевского в драматургии Булгакова".^

По-видимому, сегодня одна из задач булгаковедения состоит в том, чтобы восстановить хронологическую последовательность творчества Булгакова. Писатель, начавший с реалистических текстов "Белой гвардии" и "Дней Турбиных" и закончивший изысканными гротесками "Мастера и Маргариты" остается загадочным.Целостность его творчества необъяснима, а творческий метод не определен."Весь Булгаков7 в том числе проблематика и образный строй его фантастического романа, не могут быть поняты без подробного исследования

I Atti del convegno Michail Bulgakov. 1984. Milano, 1986.

Проблемы театрального наследия M.А.Булгакова. Л., 1987; М.А.Бул гаков-драматург и художественная культура его времени.M., 1988; о Михаил Булгаков: "даот мир мой!" Спб., 1993. 4 Литературные традиции в поэтике Михаила Булгакова.Куйбышев,1990

Mixail Bulgakov: Classique et Novateur. // Revue des Etudes Slaves. Fascicule 2. Paris, 1993» драматургии писателя, зарождения в ней фантастических элементов и образов, контраста реального и нереального.

Английская исследовательница Д.Куртис в книге "Последнее десятилетие Булгакова" справедливо замечает, что до сих пор фантастика Булгакова исследовалась локально. Большей частью рассматривался сам жанр социально-фантастического романа, в некотором смысле уникальный в литературе сложным сочетанием реализма и фантастики. Но, пишет 1фртис, "осмыслить жанр булгаковского романа можно лишь установив зарождение сюжетов и значений, интерпретаций смысла, фигур персонажей в ранних произведениях, тех, что писались одновременно с романом".^ Добавим, что интерпретации смысла становятся ясны лишь в том случае, если рассматривать фантастику Булгакова не только как отражение аномалий современной ему действительности, но и как производное мощного пласта культуры, со всей многозначностью ее традиционных методов и представлений. В этом смысле исследование замысла фантастических пьес начала тридцатых годов в контексте театральной практики и драматургии как способа оценки событий "великого перелома" представляется актуальным. Фантастика Булгакова рождалась на пересечении литературных традиций, театральной условности и катастрофических изменений, происходящих в реальности. Именно в образах Алексея Турбина, Хлудова, Щ>росимова формировалась проблематика и основные характеры фантастического романа - Мастер и Воланд, а в образах Мышлаевского и Лариосика, Аметистова, Пончика, Мар-кизова, Милославского и Буши - неповторимые черты свиты сатаны.

В 1987 году в Оксфорде вышла книга Э.Бэррата "Между двух миров", первое исследование фантастики "Мастера и Маргариты" на I

Curtis J. Bulgakov's Last Decade. Wrighter as a Hero. Cambridge, 198?. английском языке. Хотя книга впрямую не касается драматургии и театра Михаила Булгакова, характерно, что уже во введении к ней автор упоминает знаменитый спектакль "Мастер и Маргарита" в Театре на Таганке. Он описывает сцену, где герои спектакля проходят мимо портрета Булгакова-мастера, словно устраивая парад под аплодисменты зрителей. Бэррат считает, что подобное поклонение писателю было создано первыми критиками: "Когда Владимир Лакшин, если брать крайний пример, сообщает, что Булгаков перенес все трудности своего пути без мучений, просчетов и уступок, он создает этот романтический образ, который не соответствует т множеству документов". По-видимому, автор преувеличивает значение критической литературы. Однако он прав в одном: театральные постановки аккумулируют отношение к писателю и основной г смысл его прозы и драматургии. Театр Булгакова уже существует как реальность, как совокупность постановок его пьес и инсценировок его прозы. Однако театр Булгакова как явление эстетир ческое лишь обретает свои черты.

В освоении булгаковского театрального наследия сохраняются диспропорции, связанные со своеобразной ситуацией появления проивадений писателя на свет: всплеск интереса к булгаковской драматургии произошел в конце шестидесятых годов, после опубликования романа "Мастер и Маргарита". Пьесы Булгакова стали восприниматься и воспринимаются до сих пор через призму булгаковско го романа. В театральной практике этот период запечатлелся в двух характерных особенностях булгаковских постановок, существенных для театра Булгакова до сих пор. A, Barrat. Between two worlds. Oxford, 198?.

Ck. об этом подробнее нашу статью: черты театра Булгакова. // Вопросы театроведения. Спб., 1991. С. 162 - 1§6.

Во-первых, его пьесы о действительности двадцатых: - начала тридцатых годов часто выключены из своего исторического контекста. В основной конфликт пьес, написанных в середине двадцатых годов или в годы "великого перелома" привносится тематика 1917 года и герои прямо разделяются на красных и белых. Или, напротив, булгаковский текст трактуется лишь в связи с новой, современной, общественной ситуацией. При всей правомерности и даже необходимости режиссерских трактовок, отсутствие исторической перспективы и конкретной реальности, в которой была создана пьеса, прямо сказывается на качестве спектаклей. Выпадая из подлинной истории, спектакль теряет связь с замыслом Булгакова, хотя в нем и используется авторский текст. Произведения Булгакова столь глубоко связаны со своим временем, знаками и символами культурной традиции XIX - начала XX вв., осмыслением путей России, что, вырванные из художественного контекста своей эпохи, они оказываются явно обедненными, а иногда просто не прочитываются. Поэтому восстановление подлинных обстоятельств, в которых рождался замысел произведения, является сегодня первостепенной задачей . при исследовании такого явления как театр Булгакова.

Во-вторых, с самого начала освоения булгаковской драматургии происходило обогащение пьес двадцатых - начала тридцатых годов за счет образной системы романа "Мастер и Маргарита". Воланд и его свита обладают таким театральным обаянием, что всякое появление их на сцене вызывает эффект зрительского узнавания и, кажется, придает спектаклю допольнительную значительность и масштаб. Сегодня редкая постановка "Дцама и Евы" и "Зойкиной квартиры" обходится без мотивов булгаковского закатного романа. Между тем, эксплуатация одних и тех же эпизодов, персонажей и реплик свидетельствует скорее о том, что роман воспринят поверхностно и воспроизводится на уровне массового сознания, а подлинного освоения пьесы не произошло. Совершенно очевидно, что роман и пьесы Булгакова имеют разную степень обобщения, разный уровень условности» Появление Бегемота и Азазелло в комнате Адама и Евы так же разрушает мир спектакля, как и чтение Ефросимовым со сцены подлинных писем Булгакова. Разной мерой условности обладают даже разные фантастические пьесы: балансирующий на грани реальности мир "Дцама и Евы* и события "Блаженства" и "Ивана Васильевича", протекающие в вымышленном времени и пространстве.

Обычно к жанру научной фантастики относят произведения, сюжеты которых построены на соблюдении законов природы, на еще не осуществленных, но возможных открытиях. К жанру Фэнтези - все, что законы природы нарушает. Американский исследователь фантастики Р.Хейнлейн пытается совместить в своей теории оба жанра: "В научной фантастике должна господствовать строгая научность? -утверждает он, ив то же время включает в нее призраков и привидений^". В этом пункте ему возражает Б.Девенпорт: "Но могут ли быть призраки в научной фантастике? Только если признать наукой О нетфомантию"^. Этот спор кажется поверхностным для проблематики произведений Булгакова. Между тем, он имеет глубокий эстетический смысл и особенно важен для воплощения фантастических произведений в театре и в кино. Речь идет отнюдь не о большей или меньшей научности того или иного направления, но о естественном стремлении к эстетическому единству, целостности формы. По-види-моцу, классическое разделение жанров оптимально. В конечном счете у них разные задачи. Собственно научная фантастика демон

The scuence fiction. «Imagination and social criticism. Chicago, 1969. стрирует при всем интересе к социальным и психологическим проблемам прежде всего возможность научного познания. Жанр фэнтези изображает преимущественно внутренний мир человека, материализуя его желания, его подсознание, мотивы его поступков. В работе над романом "Мастер и Маргарита" Булгаков преодолел эту ситуацию выбора. В ранней редакции романа, в главе "Полет Воланда", были картины пожаров и разрушений в Москве, воздушных боев, дирижаблей, людей в противогазах - глава была написана весной 1931 года. А летом 1931 г. все эти атрибуты современной войны вошли в фантастическую пьесу "Дцам и Ева* и из романа впоследствии исчезли. Его фантастика строится по другим законам - столкновения реальности и чуда, заложенного в христианстве, где чудо, мир ирреальный, несет в себе нравственный закон, а реальность его искажает. Поэтому даже низшие представители христианской вселенной, Воланд и его спутники, становятся справедливыми судьями в мире московских филистеров, погубивших Мастера. %стота приема, к которой пришел Булгаков, соответствует и требованию, которое предъявлял к фантастическому произведению Герберт Уэллс.

Писателя, романы которого отличали строгая логика и аналитичность, чьи научные прогнозы оправдывались через десятилетия, приводили в раздражение сочинения, полные нелепых фантазий и "лишних выдумок". Должно быть лишь одно фантастическое допущение, вокруг которого формируется новая реальность, считал Уэллс. "Лишние выдумки" создают мир, в котором может произойти все, что угодно и ничего действительно необычайного. Этот мир чаще всего эклектичен и лишен эстетического единства. Когда в 1926 году в Германии появился первый фильм-утопия, "Метрополис" Ф.Ланга, в финале его робота, который подстрекал рабочих к бунту, сжигали на площади как ведьму, а всесильный магнат-эксплуататор на ступенях церкви подавал руку представителю рабочих. Уэллс писал в газете "Франкфуртер Цайтунг": "Нельзя было снять фильм глупее. Он выдает в необычайной концентрации всевозможные глупости, клише, пошлости, несообразности о техническом прогрессе прежде всего и сервирует это под соусом сентиментальности, единственной в своем роде. Самое плохое, что этот. путаный фильм погубил несколько действительно прекрасных возможностей!" * Следует учесть, что это было написано об одном из высших достижений фантастики двадцатых годов и что произведения Булгакова создавались в потоке несовершенных ремесленных поделок, приемы которых он пытался повторить хотя бы для того, чтобы его фантастические пьесы не слишком выделялись из этого потока и были поставлены на сцене. Но повторение приемов по сути дела превращалось в их пародирование. Позитивистская философия, господствовавшая в советской фантастике двадцатых годов и непременно сочетавшая технический прогресс с прогрессом социальным, противоречила истинным взглядам Булгакова. Подобно Уэллсу, он считал, что развитие техники может привести к катастрофе. В пьесе "Адам и Ева" писатель еще выдерживает параметры современной ему фантастической литературы и пародирует их лишь на глубинном, метафорическом уровне. В "Блаженстве" и "Иване Васильевиче" пародия выступает на первый план. Это скорее комические сочинения о современной Булгакову действительности, где путешествия во времени означают путешествие самого автора к вершинам власти - сюжет, который более всего занимал его в первой половине тридцатых годов.

Фантастические пьесы писателя имеют лишь косвенное отношение к научной фантаатике. Техника в его пьесах не играет прак-Metropolis. Ц Films in revew. I984-. October. тически никакой роли. Все технические достижения в них подчеркнуто условны, и даже комичны: оживление в "Адаме и Еве" происходит с помощью марганцовки. Изобретение Ефросимова, по его собственным словам,"довольно просто": "перманганат и луч поляризованный". Машина времени Рейна в "Блаженстве", а затем инженера Тимофеева в "Иване Васильевиче" включается с помощью золотого ключика, по трубам дворца в Блаженстве в 2222 году течет чистый спирт и т.д.

Американский исследователь А.Бестер связывает свое понимание фантастики с природой человеческого сознания и называет настоящей фантастикой только ту, которая вызывает удовольствие. Человеку трудно освоить законы обычно недоброжелательной и равнодушной к нему действительности, именно поэтому ему свойственно предаваться безотчетным фантазиям, которые компенсируют психологический дискомфорт.*

С.Корнблит считает подлинной фантастикой литературу социально- критического направления, которая имеет непосредственный результат в реальности. Фантастика, считает исследователь, ждет своей Гарриэт Вичер-Стоу, роман которой так сильно подействовал на публику США. Возражая этой прагматической концепций, Р.Блох приводит в пример сочинения Дж.Свифта. События, которые описаны в"Путешествии Гулливера", невозможно повторить. Но разве книга не оказала влияния на сознание человечества? "Если бы худшие предсказания научной фантастики становились бы невозможными, -пишет Р.Блох, - то мы должны были бы быть благодарны ей за это. Но кто знает, сколько людей оказалось под влиянием романов Хаксли "О, дивный новый мир!" и Оруэлла "1984"? А между тем, Хаксли опуб-ликовал свой роман в 1932г., в самом начале десятилетия милита

The science fiction. Jmagination and social criticism. Chicago, 1969. ризма".* Пророческая пьеса Булгакова была написана в 1931 году, за восемь лет до начала второй мировой войны и за пятнадцать лет до взрывов в Хиросиме и Нагасаки. Пьеса не увидела свет и характерно, что запретил "Адама и Еву" военный - начальник Во-енно-Воздушных сил РККА Я.И.Алкснис. Как и роман Е.И.Замятина "Мы", пьеса Булгакова была направлена не только в будущее, но и в прошлое истории и рассматривала психологические истоки тоталитаризма.

Начиная с 1953 года американский исследователь Р.Бретнор издает сборники критических работ о фантастике. Фантастические произведения, считает он, необходимо рассматривать в контексте современных им технических и социальных проблем и течений литературы. Каждая эпоха меняет не только мир науки, но и человеческое воображение, весь современный мир отражается в фантастических построениях писателя.

Статьи сборника, изданного в 1976 году^, посвящены темам: фантастика, мораль и религия, фантастика и адаптация человека к изменениям, научная фантастика и мысленный эксперимент. Одна из статей сборника - "Научная фантастика и мировой кризис" Ф.Герберта близка по тематике "Адаму и Еве" Булгакова. Как и Булгаков, Герберт рассматривает мировой кризис как эру тоталитаризма. В документах HACA, связанных с полетами "Аполлона", исследователь ВСТреТИЛ выражение "когда Началось Время" - "when the time began."

Мир, нарисованный Хаксли и Оруэллом - мир, в котором нет времени. Время начинается со слова "свобода" Эсхатологические мотивы в социальной сфере, по мнению Герберта, сказываются в отсутствии, отрицании, уничтожении. Согласно О.Хаксли, замечает он, главный триумф пропаганды не в том, чтобы что-либо

1 The science fiction. .Imagination and social criticism. Chicago, 1969. ¿ Sciehce fiction, Tdday and tomorrow. New York, I9?4. делать, но в том, чтобы ничего не делать. Молчание величественнее правды. "Мы создадим комиссию, чтобы изучить этот вопрос" -вот закон общества, в котором отсутствует время. В творчестве 15улгакова контраст неподвижной цивилизации и свободы передвижения, полета главных героев "Блаженства", "Ивана Васильевича", "Мастера и Маргариты" создает ту загадочную грань, границу реального и фантастического, которая является самой привлекательной чертой жанра. Лишь в "Дцаме и Еве" герои погружены в неподвижную реальность, что создает дополнительные трудности при воплощении пьесы,

1986 году в Нью-Йорке вышла книга "Формы фантастики. Материалы третьей международной конференции фантастической литературы и кино".* В статье "Этический статус в сказке" Уильям Шай-лер рассматривает жанр фентези в противовес фантастике строго научной и анализирует этическую природу сверхъестественного в литературе. При создании фэнтези, считает он, используются три типа этических теорий. Прежде всего - это теория действия, та, в которой добро и зло сводятся к соответствию образа действий героев естественности или пренебрежению к природе. Здесь важен именной способ действий, изначальные мотивы поступков и результат их не берутся в расчет. Лучший образец этой теории, считает автор, десять христианских заповедей, предписывающих правила поведения человека в мире. Другая теория - это теория результата, в которой принимается во внимание оценка результата действия и, наконец, теория мотивов, напротив, принимает во внимание только побуждения, игнорируя результат и природу действия. Система Канта, по мнению автора - лучший пример подобных теорий.

Совершенно очевидно, что подобное деление искусственно и

Forms of fantastic. New-York, 1986. автор признает, что "теории" комбинируются. Область волшебства - сверхъестественное, часто волшебство нарушает естественные законы. Аморально ли применение его человеком? Человечество, считает Шайлер, обладающее свободой воли, способно избрать образ действий, не соответствующий естественным законам, и это не всегда аморально.

Анализ этических теорий в сказке любопытен. Однако автор, на наш взгляд, совершает ошибку, разделяя сказочный сюжет и этический статус. Поскольку сказка является производным человеческого сознания, воображения, следование естественным законам природы в ее оценке отступает на второй план. Одушевление мертвой природы - прием, обычный для сказки и фэнтези отнюдь не случайно. События в сказочном мире строятся не по естественным, а по нравственным законам, в целом, начиная мотивом поступка и кончая результатом. Сам вопрос о том, является ли поведение человека в сфере сверхъестественного аморальным, не имеет смысла. В христианской теологии речь в любом случае идет о поведении человека в мире, который создан не его волей. Воспринимая же сказку или фантастическое произведение, реципиент отдает себе отчет в том, что имеет дело с плодом человеческого воображения. Как справедливо пишет Ю.Кагарлицкий в своей книге "Что такое фантастика?" "В миф слишком верят, чтобы он был фантастикой. "Илиада" и Библия не стали фантастикой, в них нет той двойственности веры и неверия".*

Если обобщенно сформулировать суть этой проблемы, то вера воспринимающего фантастику основана как раз на единстве нравственных законов, выработанных историей человечества, а неверие -1 КагарлицкиЙ Ю. Что такое фантастика? М., 1974. С. 18. в нарушении в сфере сверхъестественного законов природных,

Ю.Кагарлицкий отмечает несколько способов создания фантастического: невероятным может быть вещество, невероятным может быть одно свойство вполне обычных предметов, невероятными могут быть отношения между реальными вещами и т.д. Зависимость этих свойств от воли человека может быть прокомментирована словами создателя кибернетики Норберта Винера: "Автомат обладает свойством, которым некогда наделяли магию. Он может дать вам, что т вы просите, но не скажет вам, чего просить". Эти проблемы имеют особое значение для творчества Булгакова, который создает сверхъестественный мир именно потому, что в реальном мире нравственные законы терпят поражение.

Фантастика Булгакова относится к жанру фантастической сатиры ведущему свою историю от литературы и театра античности и средневековья. Булгакову близка традиция романтической фантастики XIX века, связанная прежде всего с именами 3,-Т.-А.Гофмана и Н.В.Гоголя. Сегодня жанр фантастической сатиры существует на грани научной фантастики и жанра фэнтези, который изображает преимущественно внутренний мир человека. Используя приемы материализации воображаемого, осуществления видений и подсознательных желаний, колдовские образы фольклора, фантастическая сатира изучает реальные законы современного общества и пути его возможного развития. Кай и Рабле, Свифт и Вольтер, Булгаков оперирует с пространством. Как и Гофман, Гоголь, Салтыков-Щедрин и Достоевский, он вскрывает абсурдные стороны социального бытия "маленького человека" через странности его психологии и нелепые спосо

I.1 ~ - ' 11 "

А Винер Н. Кибернетика, или управление и связь в животном и машине. М., 1983. С. 84. собы приспособления к власти. Перемещения во времени, изменение пропорций и соотношений, разрыв привы*шых связей, гениальные изобретения, описание утопических миров в пьесах Булгакова не имеют отношения к науке - это лишь литературные и театральные приемы, позволяющие обнажить суть происходящего в реальности, истолковать и оценить современность. Подчас фантастические сюжеты и образы становятся своеобразным эзоповым языком драматурга.

Б 1958 году вышла книга известного театрального критика двадцатых годов 0.Литовского "Так это было", а в 1961 году -сборник его старых рецензий "Глазами современника". Один из самых озлобленных врагов Булгакова издал эти рецензии, не изменив в них ни строки. "Не секрет, - писал он, - что пьесы, наименее выдержанные политически, нередко бывали с точки зрения художественного качества наиболее сильными. Это, однако, ни в коей мере не могло оправдать их появления на сцене. Борьба с такими пьесами путем внедрения на советские подмостки подлинно советской пьесы, хотя бы художественно еще малосильной, укладывалась в рамки всей классовой борьбы пролетариата".* Это была позиция главреперткома, о котором Булгаков писал: "Он губит советскую драматургию и погубит ее" (У, 446). Как известно, именно 0.Литовского изобразил Булгаков в своем романе под именем критика Латунского, с фальшивой скорбью шедшего за гробом Берлиоза.

Шестидесятые годы были временем переходным, когда термин "булгаковщина" сменился словом "булгаковиана". В 1966 году В.А.Сахновским-Панкеевьш была опубликована не известная до тех пор пьеса Булгакова "Блаженство" (3-я, сокращенная редакция)1, Е. С. Булгаковой - переписка драматурга с В.В .Вересаевым по поводу пьесы "Последние дни" ("Александр Пушкин"). Появились статьи 1 Литовский 0.Глазами современника. М., 1961. С. 45. о творчестве драматурга, написанные П.Марковым, В.Кавериным, К.Рудницким, В.Лакшиным^, первая текстологическая работа р

Я.С.Лурье и И.З.Сермана "От "Белой гвардии" к "Дням Турбиных".

В 1975 году критик Ю.Неводов в статье "Творчество М.А.Булгакова двадцатых годов в оценке современной критики" подвел некоторые итоги дискуссиям тех лет: "Михаил Булгаков квалифицируется как мастер, вставший на один уровень с самыми высокими достижениями русской и мировой литературы. С другой стороны, творчество писателя по-прежнему характеризуется как вредное, если не антисоветское явление, а возобновление постановок "Бева" о объявляется ошибочным и ненужным". Здесь автор пишет о статье Г.Капралова "В поисках современности", где "ненужным" оказался спектакль "Бег" с Н.КЛеркасовым в главной роли. В эти годы и режиссеров и критиков привлекала прежде всего социальная сторона творчества Булгакова, новаторская форма его драматургии, поэтика снов оставались вне поля зрения. Ю.Неводов приводит мнение критика В.Баранова, считавшего, что из жизни Турбиных "вывали-лась" история"" . Между тем, столкновение временных пластов -времени исторического, времени Города и субьективного времени героев проступает и в романе и в пьесе о "Белой гвардии-, а затем становится характерной чертой его фантастической драматургии и прозы.

Научное исследование драматургии Булгакова в целом началось в 1976 году, публикацией труда М.О.Судаковой "Архив М.А.Булгакова. Материалы для творческой биографии писателя", в которой дано описание и истолкование рукописей всех десяти пьес драма

Г ." 11

Марков П.А. О драматургии Цулгакова.//Булгаков М.Пьесы.М.,1962; Каверин В.Булгаков.//Булгаков М.Драмы и комедии ЛЙ., 1965: Рудницкий К. О драматургии Булгакова.//Вопросы театра.М.,1966; Лак-Р шин В.Роман М.Б|улгакова "Мастер и Маргарита".//Новый мир.1968.№8. § Русская литература. 1965. № 2. Неводов Ю.Творчество М.А.Булгакова.//Проблемы советской литературы. Вып 216). Саратов. 1975. турга, осмыслена их связь с событиями его жизни и периодами работы над романом о дьяволе. Сегодня очевидно, что для адекватного понимания пошмания пьес Булгакова необходимо именно знание его рукописей, в которых обычно зафиксирован первоначальный замысел драматурга. Порой он искажался под влиянием автоцензуры, как это произошло с пьесами "Блаженство" и "Адам и Ева", или изменялся под влиянием требований театра, как это было с пьесами "Кабала святош", "Бег", "Иван Васильевич", "Александр Пушкин". Книга М.О.^даковой "Жизнеописание Михаила Булгакова", вышедшая в 1988 году, воссоздает многоплановую картину эпохи и раскрывает десятки связей булгаковских текстов с современностью. Специально истории фантастической пьесы "Адам и Ева" посвящена статья М.О.Чудаковой "Адам и Ева свободны"*. В настоящей работе пересматривается история создания текста "Адама и Евы", изложенная в работе "Архив М.А.%лгакова" (см. Глава П, § 2).

Подробный анализ фантастических пьес был предпринят в книге канадского исследователя Колина Райта "Михаил Булгаков: жизнь и интерпретация", вышедшей в Торонто в 1978 году. Большая часть книги - свыше двухсот страниц - посвящена драматургии Булгакова. Райт одним из первых поставил пьесы драматурга в общекультурный контекст и обнаружил обилие театральных и литературных реминисценций, столь характерных для текстов драматурга. Анализируя пьесу "Багровый остров", Райт впервые устанавливает совпадение реплик персонажей Булгакова с текстами героев "Горя от ума" А.С.Грибоедова, "Дмитрия Самозванца" А.П.Сумарокова, чеховского "Крыжовника". По мнению исследователя, взяв внешние атрибуты у героев Жюля Верна, Булгаков более всего пародирует здесь революцион-1 ^дакова М.О. Адам и Ева свободны.// Огонек. 1987,№ 37. С.13-15. ные аллегории "Мистерии-Буфф" В.В.Маяковского и В.Э.Мейерхольда.

Анализируя пьесу "Адам и Ева", Райт находит драматический контраст в сопоставлении событий мирной жизни I акта и катастрофы ñ акта, который использован Булгаковым и воплощает содержание пьесы. Однако смысл "Дцама и Евы" не исчерпывается антивоенной тематикой, как, например, американский фильм "На следующий день". Это прежде всего антитоталитарная пьеса, и основной конфликт ее завязывается уже в первом действии,гкоторое происходит в комнате инженера Адама Красовского под уютным абажуром: это конфликт ученого Е|)росимова и истребителя Дарагана.

Фигура Бфросимова, как и характеры главных героев других фантастических пьес Булгакова - инженера Рейна и Тимофеева, обнаруживают внутреннее сходство с образами пьес Булгакова тридцатых годов, посвященных художникам - Мольеру и Пушкину. В своей книге "Приглашение к чтению Булгакова" итальянский ученый-славист З.Баццарелли высказывает глубокую мысль о том, что у Булгакова "художник (Пушкин, Мольер, Дон-Кихот) является. символом человека как такового, человека как индивидуальности".-^

В 1976 году в журнале "Звезда" был опубликован фрагмент воспоминаний бывшей актрисы, а в 1931 году завлита Красного театра Е.М.Шереметьевой. Полный текст воспоминаний с 1968 года хранится в Архиве Российского института истории искусств. Е.М.Шереметьева рассказала о своей встрече с М.А.Булгаковым, которую она отнесла к осени 1930 г. и о том, что через три месяца, то есть зимой I930-1931 гг. Булгаков приехал в Ленинград и читал в Красном театре пьесу под названием "Адам и Ева". Содержание пьесы, о

Цит. по: Архипов А. Два мастера, или трагедия зависимости.

М.Булгаков И Г.Джеймс). // Atti del convegno »Michail Bulgakov".

1984. Milano, 1986. которой рассказывается в воспоминаниях Е.М.Шереметьевой, разительно отличается от известных булгаковских текстов "Адама и Евы": "Пьеса, только прочитанная, не ожившая на сцене, стерлась в памяти. Вот что удалось вспомнить: действие происходило в будущем, в момент становления Всемирного Союза Советских республик. Главный герой, Адам - ученый изобретатель и испытатель какого-то воздушного корабля, по-видимому, осваивающего космос. Все ходы и перипетии пьесы, связь изобретения Адама с ходом политических событий в мире, а также личный конфликт Адама и любимой им Евы, совершенно не сохранила память. Кончалась пьеса возвращением Адама после испытательного полета на корабле, и довольно точно помнится заключительная фраза, обращенная к Адаму: "Входите, вас ждет генеральный секретарь".*

Эти воспоминания повлияли, на наш взгляд, на появление легенды о существовании еще одной, не дошедшей до нас редакции "Адама и Евы". Анализ воспоминаний бывшего завлита Красного театра приводит к следующим выводам. Сообщение о пьесе "Адам и Ева" в тексте воспоминаний "Повесть о Красном театре" относится даже не к 1968 году, а к более позднему времени - это специальная вставка мемуаристки, сделанная, очевидно, после расспросов М.О.^даковой. Следует учитывать неизбежные при расстоянии в сорок лет "погрешности памяти" (Чудакова). Эти погрешности легко вычленяются в воспоминаниях по известным датам премьер ленинградских спектаклей. Хранящийся в Архиве Булгакова договор с Красным театром датирован 5 июня 1931 г., а не осенью 1930-го как пишет Шереметьева. Заключение договора сопровождалось выдачей аванса, на чем особенно настаивал Вулгаков, лишенный "огня и воды", по воспоминаниям самой

1 Шереметьева Е.М. Повесть о Красном театре. // Архив РШШ, ф. I, оп. 2, ед.хр. 142. С. 122 - 138. мемуаристки. Без выплаты 1000 рублей аванса дальнейшие отношения с театром, а тем более чтение пьесы через три месяца, то есть в декабре 1930 или январе 1931 г., вряд ли могли состояться. Все лето и осень 1930 г. Булгаков был занят инсценировкой "Мертвых душ" во МХАТе, куда он был устроен на работу после разговора со Сталиным 18 марта 1930 года. Это были месяцы душевного кризиса. 28 декабря 1930 г. драматург написал стихотворение "Похороны" (" РипетМа "), запечатлевшее образы предсмертных стихов В.В.Маяковского: "Мне по картам выходило одно: поставить точку, выстрелив в себя." - писал он позднее об этом времени, а именно в письме В.Вересаеву 22 июля 1931 г., во время работы над "Дцамом и Евой" (У, 459). 29 декабря 1930 г. драматург обратился в дирекциф МХАТ с просьбой о деньгах - поступок, на который идут в случае крайности. "Я выкраиваю время, - писал Булгаков, обосновывая свою просьбу, - между репетициями "Мертвых душ" и вечерней работой в ТРАМе - для того, чтобы сочинить роль Первого (Чтеца) и каждый день и каждую минуту я вынужден отрываться от нее, чтобы ходить по городу в поисках денег. Считаю .долгом сообщить дирекции, что я выбился из сил."* Сам Булгаков впервые упоминает о пьесе "Адам и Ева" в письме В.Вересаеву 29 июня 1931 года, а в июле 1931 г. пишет два письма П.А.Маркову с рассказом о том, что начал работу над пьесой (У, 458; Ш, 600). Весной 1931 г. Булгаков вновь начинает писать роман о дьяволе ив пьесе "Адам и Ева", написанной летом, почти дословно отражаются сцены главы "Полет Воланда" (см. об этом Глву П). Наконец, по воспоминаниям жены писателя, Е.С.Булгаковой, в пьесе отразился конфликт Булгакова с Е.А.Шиловским, произошедший 25 февраля 1931 года. Совокупность этих фактов позволяет утверждать, что мемуа-х.Цит. по: Жданова М.О. Архив М.А.Булгакова. С. 95. ристка отнесла события на полгода ранее. Вероятно, встреча с М.А.Булгаковым происходила весной 1931 г., а чтение пьесы в Красном театре - осенью 1931 г.^ Воспоминания завлита полны живых и ярких наблюдеЁний, рассказов о внешности и характере Булгакова, его манерах, обстановке в его семье, его встречах с актерами в Ленинграде. Однако содержание пьесы, о которой рассказывает Шереметьева, вызывает большие сомнения. Сохранилась авторская рукопись "Адама и Евы". Возможно, в историю об Адаме и Еве память мемуариста невольно вплела сюжеты других фантастических пьес конца двадцатых годов. Между тем, легенда о несо-хранившейся пьесе 1930 года дала свои плоды. Некоторые исследователи пытались даже определить жанр ненайденной пьесы: "фантазия", написанная "реалистически, конкретно", она же "фантазия, о близкая к феерии". По-видимому, до тех пор, пока не найден текст о путешествии Адама в космос, делать какие-либо сопоставления несуществующей и существующей редакций, а тем более проводить сравнение их жанров, преждевременно.

В 1987 году текст 1-й полной редакции "Адама и Евы" был опубликован в СССР сразу двумя журналами. Публикация В.Лосева и Б.Мягкова в журнале "Октябрь" сопровождалась комментариями Б.Соколова. Комментатор ставит пьесу Булгакова в контекст уэллсовской фантастики. Опираясь на рукопись воспоминаний ЛгЕ.Белозерской, он приводит сведения о знакомом Булгакова, итальянском журналисте Курцио Малаларте, который в юности был отравлен газами в первой немецкой газовой атаке 1915 года. В комментарии приводится неизвестное письмо Е.С.Булгаковой С.Я.Маршаку середины о См. об этом также: Чудакова М.О.Адам и Ева свободны. С. 15. л йсмагулова Т.Д. К истории отношений М.А.Булгакова и Ленинградского Красного театра. // Проблемы театрального наследия М.А.Булгакова. Л., 1987. С. 127. пятидесятых годов о том, что "видение" Булгакова об атомной войне было пророческим.* В.В.Гудкова, опубликовавшая пьесу в том же году в "Современной драматургии", обращает особое внимание на характер Пончика-Непобеды и рисует целую галерею "пишущих" героев Булгакова. Кроме того, исследователь определяет возможный источник образа летчика-испытателя и авиационной терминологии в пьесе Булгакова: в 1922 году писатель несколько месяцев по рекомендации своего зятя А.М.Земского служил в издао тельском отделе академии имени Н.Е.Жуковского.

Проблематика "Дцама и Евы"оказалась настолько актуальной для советского общества, выходящего из эпохи застоя, что трактовка пьесы менялась в связи с изменением политической обстановки в стране. Двенадцать лет назад Ю.В.Бабичева в статье "Театр Михаила Булгакова" писала о том, что "правда летчика-коммуниста Дарагана" в "Адаме и Еве" близка позиции самого Цул-гакова."1. Это утверждение, на наш взгляд,не совпадает со смыслом пьесы, что подтверждают вычеркнутые драматургом при автоцензуре фрагменты текста, свидетельствующие о его явно негативном отношении к Дарагану. В 1988 году А.Нинов высказывает несколько иную точку зрения, утверждая, что в пьесе открытый финал: "В противопоставлении Вфросимов - Дараган (и Адам Красовский), главном для композиции пьесы, Булгаков никому не отдает явного предпочтения и никого не награждает очевидной полнотой истины. Эта коллизия профессионала-военного и пацифиста-ученого потому и остается драматически напряженной, дискуссионной, открытой".^

А Октябрь. 1987, № 6, С. 174. о Современная драматургия. 1987, № 3. С. 223. ° Бабичева Ю.В. Эволюция жанров русской др8»исЗШХ-дршм»уй&ш©ка. 4 Вологда, 1982. С. 106. Нинов A.A. О драматургии и театре Михаила Булгакова. // М.А.^ул гаков-драматург и художественная культура его времени. М., I9ö8

Наконец, в 1990 году А.М.Смелянский, анализируя отношения героев пьесы, признает, что чувство и мысль автора - на стороне академика Ефросимова (Ш, 600 - 601). С этих же позиций рассматривается пьеса и в нашем комментарии к "Адаму и Еве"(10,636 -645),

В 1966 году первый публикатор пьесы "Блаженство" В.А.Сах-новский-Панкеев увидел в пьесе идеализацию будущего. 0 гражданах Блаженных земель из 2222 года он писал: ".это мы сами, только очищенные от скверны зависти, корысти, эгоизма. Не только смелое парение мысли, но и вся безграничность и сила чувства доступны им. Техницизму многих описаний грядущего Булгаков противопоставил поэзию".* Через пять лет Т.А.Ермакова оценивает булгаковское "Блаженство" несколько иначе и отмечает несовпадение социальной утопии Булгакова с прогнозами научного коммунизма. Этапной в освоении фантастических пьес стала статья Ю.В.Бабичевой "Фантастическая дилогия М.Булгакова ("Блаженство" и "Иван Васильевич")".^ Две пьесы, объединенные одними героями и схожим сюжетом путешествия во времени впервые были рассмотрены вместе. При этом Ю.В.Бабичева предложила совершенно оригинальную концепцию этих произведений: ".сатирик-комедиограф Булгаков -автор. фантастической дилогии об.управдоме". Управдом -"символическая фигура. тот давний"кошмар в пиджаке и полосатых подштанниках", призрак коммунальной нэпмановской Москвы, который заслонял солнце еще автору "Трактата о жилище". Этот "маленький домашний самодур, управдом ^унша-Корецкий - усовершенствованный цивилизацией, непреклонный и изысканной диктатор

1 Очерки истории русской советской драматургии. Т. 2. 1934-1945. ? М.-Л., 1966. С. 135-136. о Ермакова Т.А. Драматургия М.А.Булгакова. Автореферат. М., 1971. М.А.^^гаков-^амат^г и художественная культура его времени. в далеком будущем". Работа Ю.В.Бабичевой при всей парадоксальности ее концепции, вернула фантастические пьесы Булгакова из мира глобальных понятий на почву реальности, в которой они родились.

В 1994 году вышел в свет П том "Театрального наследия" М.А.Булгакова "Пьесы 1930-х годов". В нем впервые представлены черновые тексты фантастических пьес Булгакова. Опубликованная Е.А.1фхтой 1-я редакция пьесы "Блаженство" кардинально меняет представление о замысле Булгакова. Комментарии Е.А.КУхты к пьесе в Собрании Сочинений и Театральном наследии М.А.Булгакова связывают сюжет пьесы с современной автору драматургией и фантастической литературой, прежде всего романом Е.Замятина "Мы", вводят р в контекст древнегреческий миф о царе Радаманфе. Исследователь и первый публикатор рукописей пьесы "Иван Васильевич" Я.С.Дурье установил с исчерпывающей полнотой исторические и литературные источники, использованные Булгаковым в тексте. Комментатор предложил собственную концепцию, согласно которой замысел Булгакова состоял в том, чтобы показать: в тоталитарном обществе "короля играет окружение". Работы Я.С.Лурье затрагивают также тему исторических взглядов драматурга. Эти труды в совокупности позволяют продвинуться дальше в осмыслении исторической концепции Ц/лгакова, замысла его фантастических пьес и их соотнесения с современной писателю реальностью.

1 Кухта Е.А. Блаженство. Примечания. // Булгаков М.А. Собр.соч.: В 5 т. Т. 3. М., 1990. (Г. 666 - 673; ее же: Блаженство. Примечания. // Булгаков М.А. Пьесы 1930-х годов Спб., 1994. С. 704-Р 713. Лурье Я.С, Иван Васильевич. Примечания. // Булгаков М.А.Собр. соч.: В 5 т. Т. 3. М., 1990. и. 673-680; его же: Иван Васильевич. Примечания. // Булгаков М.А.Пьесы 1930-х годов. Спб., 1994. С. 714 - 720; его же: Иван Грозный и древнерусская литература в творчестве М.А.Булгакова. // Труды отдела древнерусской литературы ИРЛИ (Пушкинский дом) АЯ России. Т. 45. Спб. 1992. С. 314 - 319.

Заключение диссертации по теме «Театральное искусство», Ерыкалова, И. Е.

Заключение.

Исследование текстов фантастических пьес Булгакова позволяет расширить представление о творчестве драматурга конца двадцатых -начала тридцатых годов. Десятилетие, прошедшее со времени написания романа "Белая гвардия", в определенной степени изменило взгляду писателя: его историческая концепция в фантастических пьесах выглядит более определенной и оригинальной. Б годы "великого перелома" Булгаков пытается осмыслить не только судьбу России, но и судьбу человеческой цивилизации, что важно для всего его творчества.

Три фантастические пьесы начала тридцатых годов являются любопытным документом эпохи. Построенные по законам современной Булгакову драмы, они пародируют ее, разрушают обычную схему победы мирового пролетариата над мировой буржуазией, выводя привычных "положительных" и "отрицательных" героев в несвойственных им ролях. Обнажая фалып официальной пропаганды, Булгаков в своей фантастической драматургии врШВДрвт традиционные приемы сатирической литературы и знаковую систему дореволюционной русской культуры для истолкования современности и выявления истинного положения личности в обществе тридцатых годов.

Поэтика сна, с его перенесением событий в пространстве и во времени, амбивалентность образов нечистой силы и ее реальных отражений, особая организация сценического пространства - эта специфика булгаковского творчества, сформировавшая в двадцатые годы, ярко проступает в его фантастических пьесах. При подробном анализе фантастических пьес становится ясно, что образы последнего романа Булгакова рождались в драматургии. Двойственность героев, свободно сдоцествующих в двух мирах, была итогом длительного и подчас трудного пути создания фантастического мира.

- 282

Наступление эры людей-социальных механизмов становится основой для столкновении реальности и фантастики в пьесах Булгакова. Фердинанд Саввич и истребитель Дараган лишены самосознания, способности к рефлексии, сомнению, бесконечного мира "фаустовской души". Осуществление порядка - привычная функция для Саввича, истребление врагов - для Дарагана. В мире коммунистического Блаженства именно Саввич воплощает силу и непреклонность социального механизма. Саввич приказывает даже Председателю Совнаркома, накладывая запрет на его брак. Его рациональные идеи прямо воплощаются в действие. Характерно, что этот герой появляется лишь для того, чтобы узнать о решении или сообщить его. Неудачливый любовник по мере продолжения действия превращается в угрожающую силу, так как олицетворяет государственную машину, безжалостную к чувствам людей. Собственные чувства представляются Саввичу чем-то исключительным, соперник приобретает черты врага общества. В Саввиче и Дарагане проступают черты психологии "социального механизма", неспособного к жалости, сочувствию, неумолимо осуществляющего свое предназначение. Неумолимость придает "усовершенствованному коммунистическому человеку" дьявольские черты. При этом власть дьвола над душой приобретает в пьесах черты технократические, то есть те, которые принесла новая цивилизация, разрушающая культуру. Писатель использует привычные человеческому сознанию образы фольклора и мировой литературы для познания той реальности, в которой оказались жители республики трудящижся.

Идея сочетания одержимости дьяволом и техники будущего, результата "бесконечного" прогресса, в двадцатые годы витала в воздухе. Она послужила основой изобразительного решения "Метрополиса" Фрица Ланга в 1926 г., где робота сжигают на площади как ведьму.

Булгаков переносит эту проблематику в психологический план, обнаруживая нечеловеческое природу Дарагана и Саввича.

В шестидесятые и семидесятые годы в СССР была известна лишь фантастическая пьеса Булгакова "Иван Васильевич'1, которую предполагалось опубликовать еще в посмертном сборнике пьес драматурга в 1941 году. Впервые спектакль был поставлен в 1958 году бывшим исполнителем роли Лариосика в "Днях Турбиных" М.Яншиным в Московской студии киноактера. Этот спектакль вернул на подмостки театра комедийное творчество драматурга. В рецензии на спектакль Омского драматического театра 1967 года критик писал: "Такие управдомы от науки могут объявить всякое новое открытие бредом сумасшедшего, ставя препоны свободному развитию тех, кто идет тернистой дорогой",^ Время вносило каждый раз своеобразные оттенки в трактовку событий спектакля. Однако обычно постановки сосредотачивались на теме деспотизма: перенесенный в советскую действительность жестокий царь терял атрибуты своей неограничеснной власти. Это понимание пьесы, связанное, несомненно, с разоблачением культа личности Сталина и демократическими иллюзиями шестидесятых годов, затушевывало подлинный авторский замысел: жестокая сатира на действительность тридцатых годов и, шире, цивилизацию мнимого равенства отступала на второй план.

В восьмидесятые годы первыми на сценах театров появились инсценировки фантастической повести Булгакова "Собачье сердце". Однако обычно в них преобладает лишь одна сторона жизни булгаковс-кого героя. Так, в спектакле Театра имени Ленсовета (Открытый театр) прекрасно решены сцены "глазами Шарика", актер О.Мигицко пластичен и убедителен в роли доброго и несчастного пса, но сцены с очеловеченным Шариком решены фарсово, лишены драматизма. За смешными .эпизодами, ударными репликами пропадает магия ужасного волшебства. В спектакле Театра имени К.С.Станиславского, напротив, блестяще решена роль, Шарикова (Ж.Стеклов), но мир пса вообще исключен из спектакля.

Наиболее удачная постановка осуществлена в Московском ТЮЗе (режиссер Г.Яновская). Золоченые колонны с египетскими иероглифами, уходящие вглубь сцены. Четыре причудливые фигурки, словно сошедшие с рисунков египетских гробниц, появление их пронизывает все действие, комментируя и сцепляя его. Авторы спектакля, следуя за Булгаковым и расшифровывая то неслучайное место из "Аиды" -"К берегам священным Шла." - которое напевает профессор Преображенский - расширяют образную структуру спектакля. Историю о создании в Москве двадцатых годов совершенно нового существа, не имеющего корней в человеческой истории, обрамляет образ древней культуры. В метафорический ряд вводится еще один контраст - древнеегипетского Анубиса с лицом шакала и сердцем бога и собаки с лицом человека и сердцем бездомного и всегда голодного пса. Но и здесь история превращения доброго пса в злого человека (А.Вдовин), естественного божьего создания в чудовищное создание человеческих рук решается скорее как политический фарс, а не как философская притча.

История постановок Булгакова современным театром в целом -это история адаптации его текстов к требованиям момента. В редких случаях тексты пьес не подвергаются театром пересмотру. Пересматриваются они с точки зрения "ненужных" мест и усиления актуальности. Так, в московском театре-студии "Сфера" "Багровый остров" идет почти без второго акта. "Зойкина квартира" в Ленинградском театре комедии заканчивалась убийством графа Обольянинова при попытке к бегству. В спектакле "Дневник доктора Борменталя" в московском Драматическом театре имени К.С.Станиславского Борменталь оказыва

- 285 ется революционером, прибывшим с фронтов гражданской войны и ведет с Преображенским политические дискуссии. Важно отметить при этом, что если авторский текст "Собачьего сердца" остается актуальным, то "конъюнктурная" трактовка его в сочинении Л.Ста-вицкого быстро устарела. Масштаб творчества Булгакова таков, что он заслуживает отнюдь не использования, а постижения и осмысления его в сегодняшней реальности.

Пьеса "Адам и Ева", впервые опубликованная в 1987 году, привлекла особое внимание постановщиков. " Блаженство" и "Иван Васильевич" им явно обделены. Спектакли по "Ддацу и Еве" шли на сценах Орловского ТЮЗа (1988), Центрального театра советской армии (1990) и Ленинградского театра имени В.Ф.Комиссаржевской (1991).

События пьесы-катастрофы в спектакле ЦТСА решены в стиле бытовой драмы пятидесятых годов. Сцены первого и третьего акта идут в одной тональности (мягкий юмор, внлый ритм, сборная мебель, паузы после комедийных реплик в зал). Фантастичность пьесы, в сущности, вынесена за рамки спектакля. Она восполняется сценами свиты Воланда в Варьете при перемене декораций. При этом сам Сатана в красном плаще с рожками на протяжении всего спектакля сидит в директорской ложе и смотрит на сцену.

Гораздо более интересным и эстетически цельным стал спектакль Орловского ТЮЗа (реж. А.Петров). Здесь персонажи появляются на сцене один за другим во время чтения "Дела Ефросимова"следователем в застенках НКВД. События "большого террора" бросают особый отсвет на события пьесы и газовой катастрофы в Ленинграде. Однако наиболее интересное решение "Адама и Евы" предложил Театр имени В.Ф.Комиссаржевской (реж. В.Гришко), в котором с первой картины в действие включается психологическое пространство. "Грезы" о ка

- 287 тастрофе академика Ефросимова (С.Ландграф) идут на фоне постоянно врывающейся в действие музыки Ш.Гуно йз "Фауста", дающей своеобразную трактовку эпизодам и поступкам персонажей. Прилет Дарагана (В.Матвеев) и победа Всемирного правительства в финале решается здесь как горячечный бред застрелившегося на опушке леса Адама (В.Дюков), музыка оперы сопровождает видение ему "летчиков всех стран" и картины победы. Однако на протяжении спектакля метафорически решенные сцены перемежаются бытовыми и чисто функциональными, что оставляет впечатление незавершенности. Это отсутствие эстетической целостности, свойственное практически всем спектакляк по фантастическим пьесам Булгакова, связано, на наш взгляд,с непознанностью авторского замысла и природы булгаковской драматургии.

Основные трудности при постановке фантастических пьес связаны, на наш взгляд,со сложной пространственно-временной структурой булгаковского фантастического мира. Та свобода, с которой существуют в последнем романе три слоя времени - современность, время мировой истории, представленное евангельскими главами и субъективный мир героев - эта свобода подготовлялась прежде всего драматургией Булгакова. Принципиальная новизна булгаковского сценического мышления в постоянной соотнесенности реальных событий с субъективным восприятием героев и миром вечных истин. При воплощении драмы в этой временной триаде важно определить доминанту каждой сцены, а это возможно лишь при следовании режиссером за авторской мыслью. Так, в первом акте "Адама и Евы" в спектакле Театра имени В.Ф.Комиссаржевской, райское дерево за окном комнаты Адама и Евы расширяет пласт реального течения событий, вместе с драматичными включениями музыки "Фауста", которые своеобразно оценивают позиции героев и нарастающую тревогу Ефросимова, декорация сообщает действию необходимый подтекст,

- 288 предвкушение событий. Не то впечатление создает эта же декорация в акте третьем: оно выглядит явным диссонансом событиям катастрофы уже не внешней, как в акте П, а внутренней - опустошенность и беспомощность героев, завершающаяся бредовой сценой суда и попыткой убийства не находит зрительного и режиссерского воплощения, действие распадается на ряд необязательных эпизодов, драматургическая кантилена, проходящая сквозь "сны", воображение, видения героев, теряется.

На наш взгляд, постичь булгаковское мышление удалось Ю.Любимову в спектакле "Мастер и Маргарита", действие которого начинается как рассказ Иванушки о событиях в Москве. Таким образом, не только в библейских главах, рассказяваемых то одним, то другим персонажем, но и в московских событиях сохраняется тот налет субьективности восприятия реальности, который и делает легко соединимым и возможным мир реальности и фантастики. Этот же принцип использован и в сценах нечистой силы в Киевском русском драматическом театре имени Леси Украинки. Здесь сцены с нечистой силой решены в ином ритме, Воланду (А.Хостикоев) и его свите присуща особая пластика, замедленный или ускоренный ритм событий обозначают грань реальности и фантастики. Блестяще решена сцена полета Воланда.

За рубежом фантастические пьесы Булгакова были впервые опубликованы в Италии в 1968 году. Особую популярность приобрела пьеса "Иван Васильевич" и "Багровый остров" - ни "Адам и Ева" ни "Блаженство" не были поставлены на Западе. В западных постановках на первый план выступал конфликт личность и власть, решавшийся несколько абстрактно, в отрыве от советской реальности 1930-х годовЛ

1 См. об этом: Дкулиани Р. "Мессир, мне больше нравится Рим!"// Михаил Булгаков: " тот мир мой!"" Спб., 1993.

- 289

Между тем, отношения героев, которые оказываются во власти фантастической ситуации, не были изобретены Булгаковы, но, также как и сама фантастическая ситуация явились отражением действительности, в которой он жил. Он рисует мир, гибельный для "человека просто" и, чтобы усилисть эффект, ставит в это гибельное положение человека по своим душевным качествам идеального, обладающего правдивостью и искренностью Пьеро, Гений и идеалист, прдеставитель закатной цивилизации, вынужден столкнуться с людьми другого мира. Другой мир представлен у Булгакова не роботами, как у Чапека, не иноземным интеллектим, как у Уэллса. Иной мир -в сознании внешне таких же человеческих существ и рожден их идеей. Замена гуманистического сознания сознанием иным, наступление яры людей, выращенных вне христианской традиции, воплощает в себе мир нереального. Без обнаружения двойственности нового героя, которому в литературе того времени было дано характерное название "ускомчел" пьесы о гипотетическом будущем не могут быть верно, в соответствии с авторским замыслом, быть интерпретированы на сцене. В этой двойственности героев, обладающих новой моралью и нечеловеческой психологией, настроенной на уничтожение, в их сближении и отталкивании с людьми просто и заключена пружина действия. В отличие от фантастики начала века - от Уэллса до Оренбурга, в произведениях которых фантастические события не связаны с деятельностью обычного человека и являются результатом войн, диверсий, действий злодея, - в фантастике Булгакова речь идет о героях своего времени, "положительных" социальных типах. Именно в их психологии заложены причины катастрофических событий.

В 1924 году Е.И.Замятин в своем отзыве на первую фантастическую повесть Булгакова "Дьяволиада" писал: "Единственное модерное ископаемое в "Недрах" - "Дьяволиада" Булгакова, У автора, несомненно, есть верный инстинкт в выборе композиционной установки: фантастика, корнями врастающая в быт, быстрая, как в кино, смена картин - одна из тех (немногих) формальных рамок, в какие можно уложить наше вчера - 19-й, 20-й год".-'- Уже тогда Замятин уловил черты фантастики Булгакова, которые смогли отразить реальность и двадцатых годов, и лет великого перелома, и время "большого террора"

Верный инстинкт в выборе "композиционной установки" - это не только драматургическое мастерство Булгакова в построении сценического действия и раскрытии характеров. Это тот сплав реального и ирреального, который единственно мог отразить суть событий двадцатого века, когда стремительность социальных катаклизмов разорвала целостное представление человека о действительности. То, что было непривычным и не могло по своей огромности быть осмыслено с той же стремительностью, становилось для человеческого сознания областью ирреального. Эту черту сознания двадцатых годов кроме Булгакова уловил в своих пьесах Н.Ф.Эрдман. Это самый сложный для воплощения элемент драматургии Булгакова, который присутствует в каждой его пьесе, начиная с "Дней Турбиных" и кончая замыслом пьесы "Ричард I".

В 1938 году, читая статью И.Миримского "Социальная фантастика Гофмана", Булгаков, подобно Мастеру из своего романа, воскликнул: "Как я угадал!" Действительно, определения, которые даются в статье творчеству Гофмана, поразительно точно определяют творческую манеру Булгакова, особенно никому не известного тогда романа "Мастер и Маргарита": "На первый взгляд. творческая система кажется необычайно противоречивой: тематические плоскости то и дело неожиданно смещаются, характер образов ко-1 Русский современник. 1924. Кн. 2. С. 264. леблется от чудовищного гротеска до нормы рзалистического обобщения, герои вопреки законам разума бывают одновременно в двух мирах: реальном и фантастическом."* "Шаг за шагом отвлеченный субьективно-эстетский протест в творчестве Гофмана вырастает в бунт большого социального напряжения, ставящий Гофмана в оп9 позицию ко всему политическому правопорядку Германии."

Эта двойственность реальности, расширяющая и заключенная в композиции действия и характерах персонажей, подчас прямо декларируется в ремарках булгаковских пьес, где даже реальные детали приобретают символическое значение: темный лик святого на стене, звурский, небывалый в Крыму мороз, звуки хора в карусели тараканьего царя, двор, играющий как страшная музыкальная табакерка, закат над Ленинградом - смешения ада и рая и звуки труб, предвещающие прилет аэропланов в "Адаме и Еве", грохот "Аллилуйи" и огни Голубой вертикали в "Блаженстве", фантастический светящийся круг вокруг машины времени в "Иване Васильевиче", ^ти ремарки возникают уже в "Днях Турбиных", где больному Алексею подмигивает нарисованная на печных изразцах рожа полковника Бол-ботуна. Подмигивание по мнению Немировича-Данченко оказалось вещью "совершенно несценичной" и исчезло из спектакля. Однако "чертовщина", грань яви и сна проступят в следующих пьесах Булгакова уже более уверенно и сценично. Сложная пространственно временная структура его закатного романа рождалась в пьесах, где реальность постоянно соотносится с субъективным миром героя и символами вечности.

Фантастика, врастающая корнями в быт" - это тот субъективный - способ приспособления к двойственному миру, который избирают герои Вулгакова, каждый по своему ища контактов с ним в * Миримский И. Социальная фантастика Гофмана. // Литературная

2 учеба. 1938Р 5, с. 52. 1аь ам же, с. 58. своем ежедневном существовании, будь то граф Обольянинов в "Зой-киной квартире" или актер Анемподист Сундучков в "Багровом острове". На этом принципе приспособления построено действие всех комедий Булгакова. Герои их отличаются подчеркнуто твердыми правилами в отношениях со странной и не всегда понятной им действительностью и образы их приобретают гротескную заостренность. Недаром герои комедий часто имеют функциональные имена: Фокстрот-чик, Поэт, Ответственная дама, Услужливый гость, Шюль-Верн-Ды-могацкий, дирижер Ликуй йсаич, Аллилуйя и т.д. Комический эффект возникает чаще всего когда привычные методы приспособления применяются в необычной, ситуации: вранье Милославского, вышедшего из машины времени с ходиками Михельсона ("Как ваша фамилия? -Подрезков"); Бунша, пытающийся прописаться в Блаженстве и ставящий печать домкома на грамоте Иоанна Грлзного; Аметистов, во время скандала в публичном доме машинально ищущий подходящую формулировку: "С передней площадки не входить, разменом денег не затруднять." В пьесах Булгакова легко узнать современников, как в новеллах Гофмана, где "суетятся и корчатся с уморительной серьезностью смешные гротескные фигуры, в которых, несмотря на их уродство, легко узнать настоящих немцев"."^

Своеобразие Булгакова в том, что гротескные черты персонажи имеют не сами по себе - сатира Булгакова не была обличительной -гротескные черты они приобретают в момент соприкосновения с реальностью. Гротескному преувеличению подвергаются именно выработанные временем свойства и стереотипы сознания. В определенном смысле комическому гротеску подвергаются время и действительность а не сам герой: за маской жулика, вора, дурака всегда маячит простодушное и жаждущее сочувствия человеческое лицо. 1 Миримский Й. Социальная фантастика Гоголя. С. 61.

И, наконец,"быстрая как в кино смена картин" - это не только мастерство динамичного повествования, когда, например, сменяют друг друга картины сна Алексея в гимназии, во дворце гетмана и в Кинной дивиции, когда стремительно чередуются сны "Бега", охватывающее все новое пространство и катастрофически меняющие роли героев, или эпизоды в комнате Тимофеева перемежают событиями в палатах (4вана Грозного. "Машина времени*Булгакова движется не по горизонтали: он проникает в слои времени субъективного, исторического и вечного, что станет принципиальным моментом в построении романа. Булгаков разрушает стереотипы повест-вовательности ради возможно более полного воплощения реальной многослойности времени и движения. В его пьесах субьективно ощущаемое время не является иллюстрацией чувств и поступков, не дается в воспоминаниях и представлениях, а естественно входит в ткань драмы, само становясь действием и поступком. Разрушение прямолинейной повествовательности не внешний прием, а необходимость, каждый раз мучительное создание нового.

Булгаков, переживший трагические годы в истории России ощутил гул истории и неумолимый бег времени, изменяющий любые, самые твердые устои и характеры. Писатель ощущал этот бег не предвзято, без оглядки на идейную подоплеку событий и без патологичес кой злобы к победителям, а глубоко и цельно. Он сам вступил в его поток и ощутил трагический вкус . перемен. В сущности, пьесы Булгакова, выстроенные хронологически, создают целостную драму о его времени, где каждая пьеса - яркий, вспыхивающий в сознании сон со стремительно развивающейся интригой. £ебытля "Адама и Евы" и "Блаженства" нельзя рассматривать вне этой общей драмы. Звуки "Фауста" в I акте "Адама и Евы" заставляют вспомнить первую картину "Дней Турбиных", где так тревожно гас свет и по стенам от принесенной свеыи начинали бродить зловещие тени. Искаженное-отражение дома "за кремовыми шторами" в комнате Адама и Евы с новым громкоговорителем, комнате, окно которой выходит во двор, где играет гармоника, а в дверь вместе в мнимым другом Пончиком могут войти братья Туллеры, принципиально важно для понимания фантастики Булгакова, которая действительно корнями врастает в подвергшуюся чудовищным изменениям реальность.

Список сокращений. Российская государственная библиотека. Отдел ру кописей (Мос ква).

Институт русской литературы АН России (Пушкинский дом). Рукописный отдел (Санкт-Петербург). Российский государственный архив литературы и искусства (Москва).

Российский институт истории искусств. Архив нот и рукописей (Санкт-Петербург).

Архивные источники.

1. Альбом вьгрезок М.А.Булгакова. 966 лл. // ОР РГБ, ф. 562, к. 39, ед.хр. 9.

2. Белозерская Л.Е. Воспоминания. Рукопись. 1968 г. // ОР РГБ, ф. 562, к. 59, ед.хр. 4, 5.

3. Булгаков М.А. Адам и Ева. Рукопись. 22 августа 1931 г. // ОР РГБ ф. 562, к. 12, ед.хр. 8.

4. Булгаков М.А. Адам и Ева. Сокращенный вариант. (2-я редакция). Предположительно октябрь-ноябрь 1931 г. // ОР РГБ, ф. 562, к. 57, ед.хр. 21.

5. Булгаков М.А. Александр Пушкин. Рукопись и наброски. 4 тетради. Осень 1934 - 27 марта 1935 г. // ОР РГБ, ф. 562, к. 13, ед.хр. 5.

6. Булгаков М.А. Блаженство. Рукопись в трех бумажных тетрадях. (1-я редакция). 24 марта 1934 г. // ОР РГБ, ф. 562, к. 13, ед.хр. 2.

7. Булгаков М.А. Блаженство. Рукопись в черной коленкоровой тетради. (2-я редакция). Выписки к пьесе "Иван Васильевич". // апреля

1934 г. // ОР РГБ, ф. 562, к. 13, ед.хр. 3.

8. Булгаков М.А. Иван Васильевич. Рукопись и наброски. 24 сентября

1935 г. // ОР РГБ, ф. 562, к. 13, ед.хр. 7.

ОР Р ГБ

РО ИРЖ

РГАЖ

РИИИ

9. Булгаков М.А. Иван Васильевич. Театральный вариант. Вставки от театра. Апрель 1936 г.// ЦГАЛИ, ф. 962, оп. I, ед.хр. 62.

10. Булгаков М.А. Записи для пьесы "Иван Васильевич". Предположительно сентябрь 1935 г. // Р0 ИРЛИ, ф. 369, ед.хр. 214.

11. Цулгаков М.А. Пастырь. Рукопись. (1-я редакция пьесы "Батум"). // ОР РГБ, ф. 562, к. 14, ед.хр. 7.

12. Дневник Е.С.Вулгаковой. I сент. 19ЯЗ - 20 дек. 1937 г. // ОР РГБ, ф. 562, к. 29, ед.хр. 5; к. 28, ед.хр. 24,25.

13. Договоры М.А.Булгакова с театрами 1931 Ш 1935 гг. // РО ИРЛИ, ф. 369, ед.хр. 212, 216, 217.

14. Записная книга М.А. Булгакова 1929 г. // ОР РГБ, ф. 562, к. 17, ед.хр. 4.

15. Иллюстрация Т.Толстой к пьесе "Адам и Ева". // ОР РГБ, ф. 562, к. 58, ед.хр. 6.

16. Переписка М.А.Булгакова с театрами. 1931 г. // РО ИРЛИ, ф. 369, ед.хр. 212, 213.

17. Письмо актера Красного театра М.А.Булгакову. Июль 1931 г. // РО ИРЛИ, ф. 562, ед.хр. 370.

18. Письма Е.С.Булгаковой К.С.Симонову о фантастических пьесах М.А.Булгакова. 1965 г. // ЦГАЛИ, ф. 1814 К.С.Симонова. (Сообщение К.Н.Кириленко).

19. Письма П.С.Попова М.А.Булгакову. // РО ИРЛИ, ф. 369, ед.хр.466.

20. Пометы М.А.Булгакова на статье И.Миримского "Социальная фантастика Гофмана". // ОР РГБ, ф. 562, к. 56, ед.хр. 8.

21. Слезкин Ю. Ураган (Вспоенные поля). Пьеса в 4-х действиях. // Рукописный отдел Государственной театральной библиотеки имени А.В.Луначарского. Ед.хр. А - 9660.

22. Слезкин Ю. Путина. Пьеса в 4-х действиях. Рукопись. // Там же, ед.хр. Б - 4528.

- 297

23. Слезкин Ю. Лелька. Пьеса в 4-х действиях, рукопись. // Там же, ед.хр. А -6107.

24. Шереметьева Е.М. Повесть о Красном театре, рукопись. // Архив РИИИ, ф. 1,оп. 2, ед.хр. 142.

25. Кальницкий М. Элементы техники будущего в драматургии М.А.Булгакова. Стенограмма доклада на Ш Булгаковских чтениях в Ленинграде. // Архив РИИИ. Фонд. МЛ.Булгакова.

Список литературы диссертационного исследования кандидат искусствоведения Ерыкалова, И. Е., 1994 год

1. Булгаков М.А. "Адам и Ева". 2-я (сокращенная) редакция. // Булгаков М.А. Пьесы. Париж, 1971. (2-е изд-е: 1974).

2. Булгаков М.А. Адам и Ева. Из литературного наследия. Публ. В.Лосева, Б.Мягкова, Б.Соколова. // Октябрь. 1987, № 6. С. 138 -173.

3. Булгаков М.А. Адам и Ева. Публ. В. Гудков ой. // Современная драматургия. 1987, № 3. С. 191 219.

4. Булгаков М.А. Адам и Ева. Публ. И.Ерыкаловой. // Булгаков М.А. Багровый остров. Адам и Ева. М., 1989.

5. Булгаков М.А. Адам и Ева. (1-я редакция). Публ. и примеч. И.Е.Ерыкаловой. //'Булгаков М.А. Собр.соч.: В 5 т. Т. 3. М., 1990. С. 326 380.

6. Булгаков М.А. Адам и Ева. Рукописная тетрадь. 1-я редакция. Фрагменты 2-й,редакции. Публ. и примеч. И.Е.Ерыкаловой.//БулгаковНА

7. Пьесы 1930-х годов. Спб., 1994. С. 63 105; 293 - 342.

8. Булгаков М.А. Блаженство. 3-я (сокращенная)редакция. Публ. ипримеч. В.А.Сахновского-Панкеева. // Звезда Востока. 1966, №7. С. 75-107. Перепечатка: Цулгаков М.А. Пьесы. Приложение. М., 1986. С. 605 649; Собр.соч., Т. 3. С. 381 - 422.

9. Булгаков М.А. Блаженство. 1-я редакция. Наброски. // Цулга-ковский сборник I. Материалы по истории русской литературы

10. XX века. Таллинн. 1993. С. 70 147. Публ. и прим. В.И.Лосева.

11. Цулгаков М.А. Блаженство. Набросок. 1-я редакция. Фрагменты 2-й.редакции. 3-я редакция. Публ. и прим. Е.А.Кухты. // Булгаков М.А. Пьесы 1930-х годов. Спб., 1994. С. 106 138; 343 - 399.

12. Булгаков М.А. Иван Васильевич. 2-я редакция (вставки в начало и финал по требованию театра). // Булгаков М.А. Пьесы. М., 1962. Далее: перепечатки в сборниках пьес 1965, 1986, 1991 гг.

13. Булгаков М.А. Иван Васильевич. 1-я редакция. // Собр.соч.: В 5 т. Т. 3. М., 1990. С. 423 462.

14. Булгаков М.А. Иван Васильевич. 1-я редакция. 2-я редакция(фрагм.) Наброски. Публикация и примеч. Я.С.Лурье. // БУлгаков М.А. Пьесы 1930-х годов. Спб., 1994. 6. 139 170; 400 - 405.

15. Булгаков М.А. Кабала святош. Пьесы. М., 1991.

16. Булгаков М.А. Пьесы 1920-х годов. Театральное наследие. Л., 1989. Под ред. А.А.Нинова.

17. Булгаков М.А. Пьесы 1930-х годов. Театральное наследие. Спб., 1994. Под ред. А.А.Нинова.

18. Булгаков Михаил. Письма. Жизнеописание в документах. Публ. и прим. В.Лосева и Л.Яновской. М., 1988.

19. Собрание сочинений в 5 т. Т. I 5. М., "Художественная лите-работура". 1989 - 1990.б) Воспоминания.

20. Булгаков М.А. Мой дневник. Под пятой. М., (серия "Огонек"),1990.

21. Белозерская-Булгакова Л.Е. У чужого порога. 0, мед воспоминаний. М., 1989.

22. Виленкин В.Я. Воспоминания с комментариями. М., 1991. С. 364-390

23. Воспоминания о Михаиле Булгакове. М., 1988.

24. Дневник Елены Булгаковой. М., 1990.в) Монографии, сборники статей.

25. Чудакова М.О. Архив М.А.Булгакова. Материалы для творческой билграфии писателя. // Записки Отдела рукописей Государственной Библиотеки СССР имени В.й.Ленина. Вып. 37. М., 1976.

26. Чудакова Мариэтта. Жизнеописание Михаила Дулгакова. М., 1988.

27. Смелянский A.M. Михаил Дулгаков в Художественном театре. М., 1989 (1-е изд.: 1984).

28. М.А.Булгаков-драматург и художественная культура его времени. М., 1988.

29. Творчество Михаила Булгакова. Исследования. Материалы. Втблио-графия. Кн. I. Л., 1991.

30. Михаил Булгаков: "Этот мир мой!" Сборник статей. Библиотека Санкт-петербургского булгаковского общества. Т. I. Спб., 1993.

31. ГУдкова В.В. Время и театр Михаила Булгакова. М., 1988.

32. РАЗДЕЛ П. ЛИТЕРАТУРНЫЕ ИСТОЧНИКИ.

33. Авербах Л. Наши литературные разногласия. Л., 1927.

34. Аверченко А.Т. Нечистая сила. Севастополь, 1920.

35. Амфитеатров А.В. Дьявол. II Дьявол. М., 1992. С. 5 325.

36. Андреев Л.Н. Анатэма. // Андреев Л.Н. Пьесы. М., 1991. С. 283 -348.

37. Андрее? Л.Н. Пьесы: Жизнь человека. К звездам. Савва и др. // Собр. соч.: В 6 т. Т. 2. С. 443 500; 319 - 371; 372 - 442.

38. Арцыбашев М.П. Под солнцем. // Арцыбашев М.П. Тени утра. М., 1990. С. 536 554.

39. Беяыменский А. Выстрел. Комедия в стихах. М.-Л., 1930.

40. Беллами В 2000 году (Взгляд назад). // Книжки недели. 1890. № 5,6,7.

41. Белый А. Московский чудак. М., 1925.

42. Белый А. Москва под ударом. М., 1927.

43. Бердяев H.A. Новое средневековье. Берлин, 1924.

44. Библия, или книги Священного писания Ветхаго и Новаго Завета. Петроград, 191б.

45. Билль-Белоцерковский В.Н. Лево руля. Шторм. // Избр.произв.: В 2 т. Т. 2. М., 1962. С. 45 102; 103 - 166.

46. Бяок A.A. Балаганчик. // Собр.соч.: В 6 т. Т. 3. Л., 1981. С.7

47. Блок A.A. Возмездие. Двенадцать. // Собр. соч.: В б т. Т. 2. Л., I960. С. 270 312; 313 - 326.

48. Богданов А. Красная звезда. М., 1910.46. Боевые газы М.-Л., 1925.

49. Брюсов В. Диктатор. Трагедия в пяти действиях и семи сценах из будущих времен. // Современная драматургия. 1986, № 4. С. 174 202.

50. Брюсов В. Земля. Сцены будущих времен. // Брюсов В. Земная ось. М., I9II. С. III 159.

51. Брюсов В. Республика Южного креста. // Брюсов В. Земная ось. Рассказы и драматические сцены. ГЛ., I9II. С. 62 82.

52. Булгаков С.Н. Героизм и подвижничество. // Вехи. Репринтн. изд. 1909 г. М., 1990. С. 23 69.

53. Буслаев Ф.И. Историческая хрестоматия церковно-славянского и древнерусского языков. М., 1861.

54. Бухарин Н.И. Экономика переходного периода. М., 1920.

55. Вернадский В.И. Очерки и речи. М., 1922.

56. Гете И.- В. Фауст. // Собр.соч.: В 10 т. Т. 2. М., 1976.

57. Глебов A. 5AF. Золото и мозг. М., 1929.

58. Гоголь Н.В. Нос. // Собр.соч.: В 7 т. Т. 3. М., 1977.С. 40 63

59. Гоголь Н.В. Ревизор. // Собр.соч.: В 7 т. Т. 4. М., 1977.С.5

60. Гоголь Н .В. Мертвые души. //Собр.соч.: В 7 т. Т. 5. М., 1978.59. Гомер. Одиссея. М., 1981.

61. Горький A.M. "Механическим гражданам" СССР. Еще о механических гражданах. // Собр.соч.: В 30 т. Т. 24.М., 1953. С. 431 455.

62. Гоцци К. Зеленая птичка. // Гоцци К. Сказки для театра. М., 1956. С. 695 785.

63. Гофман g.-T.-A. Житейские воззрения Кота Мурра. // Избр. прои в--Б 3 т. Т. 3. М., 1962. С. 109 490.

64. Данилевский Г.П. Жизнь через сто лет. Спб., 1864.

65. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М., 1991.

66. Достоевский Ф.М. Бесы. // Полн.собр.соч.: Б 30 т. Т. 10. С. 5 -515; Т. II. С. 5 30. Л., 1974.

67. Достоевский Ф.М. Братья Карамазовы. // Полн.собр.соч.: В 30 т. Т. 14. Л., 1976.

68. Иванов Бс. Вдохновение. // Иванов Вс. Пьесы. М., 1979.С.253-312.

69. Иванов В., Шкловский В. Иприт. М., 1925.

70. Иоанн Грозный. Послание в Кирилло-Белозерский монастырь. 1573.// Памятники литературы древней Руси. Вторая половина ХУ1 в. М., 1986. С. 144 169.

71. Иоанн Грозный. Послание польскому королю Стефану Баторию. 1581.// Памятники литературы древней Руси. Вторая половина ХУ1 в. М., 1986. С. 180 217.

72. Переписка Иоанна Грозного с А.Курбским. // Памятники литературы древней Руси. Вторая половина ХУ1 в. М., 1986. С. 47 143.

73. Замятин Е.И. Герберт Уэллс. Пг., 1922.

74. Замятин Е.И. Мы. // Замятин Е.И. Сочинения. М., 1988. С. 7 154.

75. Кабе Э. Путешествие в Икарию. М., 1924.75. Как мы пишем. М., 1930.

76. Кампанелла Т. Город солнца. // Утопический роман ХУ1 ХУП вв. М., 1971. С. 141 - 190.

77. Катаев В. Авангард. М., 1930.

78. Катаев В. Квадратура круга. // Собр.соч.: В 9 т. Т. 7. М., 1971. С. 7 66.

79. Киршон В. Драматические произведения. М., 1957.

80. Книжная летопись 1930 года. М., 1931.

81. Курбский А. История великого князя Московского, слышахом у достоверных мужей, и яже видехом очима нашима. // Буслаев Ф.И.

82. Историческая хрестоматия церковно-славянского и древнерусского языков. М., 1861.

83. Куприн А. Жидкое солнце. // Собр.соч.: В 9 т. Т. 5. М., 1972. С. >96 450.

84. Леонтьев К.Н. Цвнтущая сложность. М., 1992.

85. Литовский 0. Глазами современника. М., 1961.

86. Лоццон Д. Алая чума. // Собр.соч.: В 14 т. Т. II. М., 1961. С. 467 518.

87. Лондон Д. Враг всего мира. // Собр.соч.: В 14 т. Т. 10. М., 1961 С. 465 481.

88. Лунц Л. Вне закона. Пг., 1923.

89. Лунц Л. Город правды. // Беседа. 1924, Ш 5.

90. Маяковский В.В. Левый марш. // Полн.собр.соч.: В I т. Т. 2. М., 1956. С. 23 24.

91. Маяковский В.В. Мистерия-Буфф. //Полис собр.соч.: В 13 т. Т. 2. М., 1956. С. 167 358.

92. Маяковский В.В. Клоп.Баня. // Полн.собр.соч.: В 13 т. Т. II. М., 1958. С. 215 274; 277 - 354.

93. Маяковский В.В. Выступление на диспуте о спектакле Вс. Мейерхольда "Ревизор". // Полн.собр.соч.: В 13 т. Т. 12. С. 307-314.

94. Мережковский Д.С. Достоевский. // Мережковский Д.С. Вечные спутники. М., 1913.

95. Мережковский Д.С. Революция и религия. // Полн.собр.соч. Т.ХШ. М., 1914. С. 36 157.

96. Мережковский Д.С. Больная Россия. // Полн.собр.соч. Т. ХУ. М., 1914.

97. Мейерхольд В.Э. Творческое наследие. М., 1978.

98. Миримский И. Социальная фантастика Гофмана. // Литературная учеба. 19 8, № 5.

99. Мифы народов мира. Энциклопедия: В 2 т. М., 1988 1989.

100. Мольнар Ф. Черт. // Мольнар Ф. Комедии. М., 1967. С. 23 114. 100. Мор Т. Золотая книга, столь же полезная, как забавная, о наилучшем устройстве государства и о новом острове Утопия. // Утопические романы ХУ1 ХУЛ вв. М., 1971. С. 39 - 140.

101. Моррис У. Вести ниоткуда, или эпоха счастья. М., 1962.

102. Никулин JI. Инженер Мерц. (Высшая мера). JI.-M., 1928.

103. Одоевский В. 4338 год. Петербургские письма. М., 1926.

104. Олеша Ю.К. Пьесы. Статьи о театре и драматургии. М., 1968.

105. Орлов М.Н. История сношений человека с дьяволом. // Дьявол. М., 1992. С. 327 839.

106. Оруэлл.Д. "1984" и эссе разных лет. М., 1989.

107. Пиндар Вакхилид. Острова блаженных. // Пиндар Вакхилид. Оды. Фрагменты. М., 1980. С. 14 19.

108. Платон. Тимей. //Сочинения: В 3 т. Т. 3. Ч. I. М., 1971. С.455- 541.

109. Платонов А.П. Чевенгур. //Платонов А.П.Ювенильное море. М., 1988. С. 188 551.

110. НО. Платонов Котлован. // Платонов А.П. Ювенильное море. М., 1988. С. 79 187.

111. Платонов А.П. Усомнившийся Макар. // Платонов А.П. Возвращение. М., 1989. С. 154 171.

112. Погодин Н. Поэма о топоре. // Собр.соч.: В 4 т. М., 1972. С.115- 172.

113. ИЗ. Погодин Н. Темп.// Собр.соч.: В 4 т. М., 1972. С. 39 114.

114. Платонов А.П. 0 "ликвидации человечества" (по поводу романа К.Чапека "Война с саламандрами"). // Сочинения: В 3 т. Т. 3. М., 1979. С. 458 479.

115. Пушкин A.C. Сцена из Фауста. // Полн.собр.соч.: В 30 т. Т. 2. М., 1947. С. 434 438.

116. Салтыков-Щедрин М.Е. История города Глупова. // Собр.соч.: В 20 т. Т. 8. М., 1969. С. 263 458.

117. Салтыков-Щедрин М.А. Сказки. // Собр.соч.: В 20 т. Т. 16. 14., 1974. С. 7 228.

118. Свифт Д. Путешествие в некоторые отдаленные страны света Лемюэля Гулливера, сначала хирурга, потом капитана нескольких кораблей. Спб., 1993.

119. Слово (Моление) Даниила Заточника. // Памятники литературы древней Руси. ХП в. М., 1980. С. 389 399.

120. Слезкин Ю. Шахматный ход. М., 1981.

121. Стругацкий А., Стругацкий Б. Трудно быть богом. // Собр.соч.: В 6 т. Т. 3. М., 1992. С. 106 262.

122. Сухово-Кобылин А.В. Картины прошедшего. Л., 1989.

123. Твен М. Янки при дворе короля Артура. // Собр.соч.: В 12 т. Т. 5. М., 1969. С. 307 628.

124. Толстой А.Н. Цунт машин. Фантастические сцены.// Полн.собр.соч.: В 15 т. Т. П. М., 1949. С. 237 291.

125. Толстой А.Н. Патент 119. // Полнсобр.соч.: В 15 т. Т. II. М., 1949. С. 613 676.

126. Толстой А.Н., Сухотин П.Н. Это будет! М., 1931.

127. Толстой А.К. Князь Михайло Репнин. // Полн.собр.стихотворений: В 2 т. Т. I. Л., 1984. С. 121 123.

128. Третьяков С.М. Рычи, Китай! // Третьяков С.М. Слышишь, Москва? М., 1966. С. 63 154.

129. Троцкий Л.Д. Литература и революция. М., 1991.

130. Утопия и утопическое мышление. Э.Блох, М. Мэмфорд, К.Мангейм, М.Ласки, Дж. Толкиен, П.Тейяр де Шарденн, 3. Берджес, Р.Шекли. М., 1991.

131. У; ллс Г. Собрание фантастических романов и рассказов. М.-Л.,1930 В 6 т.

132. Уэллс Г. Освобожденный мир. // Собр.соч.: В 15 т. Т. 4. М., 1964 С. 295 494.

133. Уэллс Г. Облик грядущего. // Собр.соч.: В 15 т. Т. 13. М., 1964. С. 401 514.

134. Уэллс Г. Современная утопия. Спб., 1906.

135. Федоров Н.Ф. Философия общего дела. // Философское наследие. Т. 85. М., 1982.

136. Флоренский П. Мнимости в геометрии. Спб., 1912.

137. Фолкнер У. Сарторис. М., 1974.

138. Фре.ер Д. Золотая ветвь. М., 1983.

139. Хаксли 0. 0, дивный новый мир! // Хаксли 0., Замятин Е. Романы. M., 1989. С. 22 325.

140. Чапек К. Р.У.Р. Война с саламандрами. Средство Макрополуса. М.,1959.

141. Чаянов A.B. Венедиктов, или достопамятные события жизни моей.1. M., 1922.

142. Шпенглер 0. Закат Европы. Часть I: Причинность и судьба. Петербург, 1923.

143. Шелли М. Франкенштейн, или Освобожденный Прометей. М., 1989.

144. Шоу Б. Дом, где разбиваются сердца. Фанта ,ия в русском стиле на английские темы. // Полщюбр.пьес: В 6 т. Т. 4. Л., 1980.1. С. 461 602.

145. Эрдман Н.Р. Пьесы. Интермедии. Письма. M., 1990.

146. Оренбург И. Трест Д.Е. История гибели Европы. // Собр.соч.: В 9 т. T. I. M., 1962. С. 235 383.

147. РАЗДЕЛ Ш. КРИТИЧЕСКАЯ ЛИТЕРАТУРА.а) Монографии, сборники статей, авторефераты, комментарии.

148. Аверинцев С.С. Миф.// КЛ-. Т. 4. M., 1967. С. 876 881.

149. Алперс Б. Еилль-Белоцерковский и театр 1920-х годов. // Алперс Б Театральные очерки: В 2 т. T. I. M., 1977, С. 163 262.

150. Альтшулер (Смелянский) A.M. М.Горький о М.А.Булгакове.// Ученые записки Горьковского университета. Вып. 118. Горький, 1970.

151. Альтшулер (Смелянский) A.M. Чехов и Булгаков. Сравнение драматургической по тики. // 25-е Герценовские чтения. Л., 1972.

152. Амиранашвили А.Ш. Полемичность художественного текста. // Критика в художественном тексте. Душанбе, 1990. С. 87 93.

153. Аникст А. Комментарии к трагедии "Фауст". // Гете И.В. Собр. соч.: В 10 т. Т. 2 M., 1976. С. 443 508.

154. Араб-Оглы Э.А. В лабиринте пророчеств. M., 1973.

155. Архипов А. Булгаков и Дж. Джойс. Два мастера, или трагедия за

156. Арьев А. "Что пользы, если Моцарт будет жив." (Михаил-Булгаков и Юрий Слезкин). // М.А.Булгаков-драматург и художест-. венная культура его времени. М., 1988. С. 425 444.

157. Бабичева Ю.В. Фантастическая дилогия М.Булгакова ("Блаженство" и "Иван Васильевич"). // М.А.Булгаков-драматург и художественная культура его времени. М., 1988. С. 125 139.

158. Бабичева Ю.В. Эволюция жанров русской драматургии конца XIX начала XX вв. Вологда, 1982.

159. Баранов В. Писатель и художественный опыт современности.

160. М.Булгаков и А.Толстой). // Проблемы развития советской ли-тературы. Вып. I (5). 1973. С. 9 26.

161. Бахтин М. Проблемы поэтики Достоевского М., 1972.

162. Баталов Э.Я. В мире утопий. М., 1989.161« Белобровцева И.З. О роли фантастики в "Театральном романе" М.А,Булгакова. // Композиция и стиль художественного произведения. Алма-Ата, 1978. С. 69 74.

163. Борщевский С. Щедрин и Достоевский. М., 1956.

164. Бритиков.А.Ф. Русский советский научно-фантастический роман. Л., 1970.

165. Брюсов В. Карл У. Диалог о реализме в искусстве. // Собр. соч.: В 7 т. Т. 6. М., 1975. С. 120 128.

166. Брюсов В. Реализм и условность на сцене. // Театр. Книга о новом театре. Спб., 1908. С. 243 260.

167. Е5унанова Н.Ф., Орнатская Т.И., Оухачев Н.Л., Туниманов В.А. Комментарии к роману Ф.М.Достоевского "Бесы". // Достоевский Ф.М, Собр.соч.: В 15 т. Т. 7. Л., 1990. С. 675 846.

168. Бэлза И.Ф. Генеалогия "Мастера и Маргариты". // Контекст. 1978. Литературно-теоретические исследования. М., 1978. С. 156 248.

169. Бэлза И.Ф. К вопросу о пушкинских традициях в отечественной литературе (на примере произведений М.А.Булгакова). // Контекст. 1980. Литературно-теоретические исследования. М., 1981. С. 191 243.

170. Винер Н. Кибернетика, или управление и связь в животном и машине. М., 1983.

171. Винер Н. Кибернетика и общество. М., 1958.

172. Григорай И.В. Проблема традиции и взгляды художника, искусство, историю Булгакова-драматурга в 1930-е Годы. Автореферат, на соиск. уч. степени канд. филологич. наук. Л., 1981.

173. ГУдкова В.В. 0 чем рассказывают восемь снов "Бега". // Вопросы театра. Вып. II. М., 1987. С. 230 250.

174. Гудкова В. "Зойкина квартира" М.А.Булгакова. // М.А.Дулгаков-драматург и художественная культура его времени. М., 1988.1. С. 96 124.

175. ГУдкова В. Повести Михаила Булгакова. // Булгаков М.А. Собр. соч.: В 5 т. Т. 2. М., 1989. С. 663 703.175. 1Удкова В. Переписка М.А.Булгакова и~П.С.Попова. Вступ. ст.// Творчество Михаила Булгакова. Кн. П. Л., 1994.(В рукописи).

176. Егоров Б.Ф. Булгаков "переводчик" Н.В.Гоголя. // Ежегодник рукописного отдела Пушкинского дома на 1976. Л., L978. С. 57 -84.

177. Егоров Б.Ф. Булгаков и Гоголь. // Проблемы театрального наследия М.А.Булгакова Л., 1987. С. 119 123.

178. Есин А.Б. Фантастика у Чехова и Салтыкова-Щедрина. // Чехов и его время. М., 1977. С. 39 52. .

179. Захава Б. Вахтангов и его студия. Л., 1927.

180. Каверин В. Булгаков. // Булгаков М.А. Драмы и комедии. М., 1965. С. 2 15.

181. Кагарлицкий Ю. Что такое фантастика? М., 1974.182,183,184,185186187188189190191192193194195- 310,

182. Кораблев В. Время и вечность в пьесах Булгакова. // М.А.Бул-^ гаков-драматург и художественная культура его времени. М., 1988. С. 39 56

183. Кошелева А.Л. Две романтические комедии : "Вдохновение"

184. Вс. Иванова и "Иван Васильевич" М.Булгакова. // Вс. Иванови проблемы романтизма. М., 1976.

185. Критика в художественном тексте. Душанбе, 1990.

186. Кухта Е.А. Комментарий к пьесе "Блаженство". // Булгаков М.А.

187. Собр.соч.: В 5 т. Т. . М., 1990. С. 666 673.

188. Кухта Е.А. Комментарий к пьесе "Блаженство". // Булгаков М.А.

189. Пьесы 193о-х годов. Спб., 1994. С. 593 604. (В рукописи).

190. Ленин В.И. Партийная органи ация и партийная литература. //

191. Полн.собр.соч. Т. 10. М., 1947. С. 26 31.

192. Виноградов В.В. Натуралистический гротеск. // Виноградов В.В.

193. Поэтика русской литературы. Сюжет и композиция повести Гоголя1. Нос". М., 1976. С. 5-44.

194. Литературная энциклопедия. /Булгаков/. Отв. редактор В.М.Фриче. Изд-е Коммунистической академии. М., 1929. Т. I. С. 611 612. Литературные традиции в поэтике Михаила Булгакова. Куйбышев, 1990.

195. А.В.Луначарский о театре и драматургии. Избр. статьи: В 2 т. М., 1958.

196. Лурье Я.С. русские современники возрождения. Книгописец Ефроеин. Дьяк Федор Курицын. Л., 1988.

197. Любимов Б. Эпос Достоевского и проблемы его сценичности. // Достоевский и театр. Л., 1983. С. 154-171.

198. Марков П. Заметки о драматургии М.Булгакова. // Булгаков М. Пьесы. М., 1962.

199. Марков П. В Художественном театре. Книга завлита. М., 1976.

200. Мацкин А.П. На темы Гоголя Театральные очерки. М., 1984.

201. Милявский Б.Л. Пролетарский мезальянс: в жизни; в "массовой литературе"; в комедии Маяковского, // Критика в художественном тексте. М., 1990. С. 6 79.

202. Миндлин Э. Необыкновенные собеседники. М., 1979.

203. Митюрев С., Санжаровский Р. Достоевский и Булгаков: "Двойник" и "Дьяволиада". // Цулгаковский сборник I. Таллинн, 1993. С. С. 5 15.

204. Мягков Б. Дулгаковская Москва. М., 1993.

205. Неводов Ю. В.Маяковский и М.Булгаков (Спор о драме и уроки полемики). // Литературные традиции в поэтике Михаила Булгакова. М., Куйбышев, 1990. С. 43 58.

206. Неводов Ю. Творчество М.А.Булгакова двадцатых годов в оценке современной критики. // Проблемы развития советской литературы. Вып. 2 (6). Саратов, 1978. С. 217 230.

207. Неелов Е. Шариков, Швондер и Единое государство: о фантастике Булгакова и Замятина. // М.Булгаков. Собачье сердце. Е.Замятин. Мы. Петрозаводск, 1990. С. 359 378.

208. Немирович-Данченко В.И. Избранные письма. В 2 т. М., 1979.

209. Немирович-Данченко. Рождение театра. М., 1989.- 312

210. Немирович-Данченко В.И. Театральное наследие. Т. I, 2. М., 1952 1954.

211. Немцев В.И. Михаил Булгаков: становление романиста. Самара, 1991.

212. Николаев Д. Сатира Щедрина и реалистический гротеск. М., 1977

213. Нинов А. Михаил Булгаков и театральное движение 1920-х годов. // Булгаков М.А. Пьесы 1920-х годов. Л., 1989. С. 4 32.

214. Нинов А. О драматургии и театре Михаила Булгакова. // М.А.Бул гаков-драматург и художественная культура его времени. М., 1988. С. б 38.

215. Очерки истории русской-советской драматургии 1934 1945 г. Т. I - 2. М.-Л. 1966.

216. Петровский М. Михаил Булгаков и Владимир Маяковский. //

217. М.А.Булгаков-драматург и художественная культура его времени. М., 1988. С. 369 390.

218. Проблемы театрального наследия М.А.Булгакова. Л., 1987.218. рудницкий К.Н. Булгаков. // Вопросы театра. Вып. 6. М., 1966. С. 127 143.

219. БУдницкий К.Н. Режиссер Мейерхольд. М., 1969.

220. Рудницкий К.Н. Русское режиссерское искусство. 1898 1907. М., 1989.

221. Сахновский/Панкеев В.А. Булгаков. // Очерки истории русской советской драматургии 1924 1945 гг. Т. 2. М.-Л., 1966. С. 122 - 143.

222. История советского драматического театра. В 6 т. Т. 3. 1926 -1932. М., 1967.

223. Богуславский А.О., Диев В.А. Карпов A.C. Краткая историярусской советской драматургии. От"Мистерии-БУфф"до"Третьей

224. Патетической". М., 1966. Смелянский A.M.

225. Драмы и театр Михаила Булгакова. // Булгаков М.А. Собр.соч.: В 5 т. Т. 3. М., 1990. С. 573 609.

226. Семибратова И.В. Типология'фантастики в русской прозе 30 -40-х годов. Автореферат диссерт. на соиск. учен, степ, канд. филологич. наук. М., 1973.

227. Смирнова В.В. Михаил Булгаков драматург. // Смирнова В.В. Книги и судьбы. М., 1968. С. 7 - 5Г.

228. Особенности театра Маяковского. Л., 1980.

229. Смрнов-НесвицкийЮ.А. Вахтангов, Л., 1984.

230. Станиславский К.С. Моя жизнь в искусстве. // Собр.соч.: В 8 т. Т. X. М., 1954.

231. Станиславский репетирует. Записи и стенограммы репетиций. " M.f 1987.

232. Сто опер. Либретто. М., 1981.

233. Театр. Книга о новом театре. Спб., 1908.

234. Спендель де Варда Д. Сон как элемент внутренней логикив прои ведениях М.А.Булгакова. // М.А.Булгаков-драматург и Художественная культура его времени. М., 1988.

235. Фридлендер Г.М., Рейнус Л.М., Ветловский В.Е., Батюто А.И., Долинин A.A., Степанова Г.В. Комментарий к роману Ф.М.Достоевского "Братья Карамазовы". // Достоевский Ф.М. Собр.соч.:

236. В 15 т. Т. 9. Л. X99I. С. 574 692.

237. Ханютин Ю. Реальность фантастического мира. М., 1977.

238. Цейтлин Е. Комментарий к пьесе "Вдохновение". // Иванов Вс. Пьесы. М., 1979. С. 474 476.

239. Слонимский Л. Техника комического у Гоголя. Петербург, 1923.

240. Смирнов Ю.М. История Ликоспастова: Булгаков и Слезкин. // Критика в художественном тексте. М., 1990. С. 56 64.

241. Лосев В. Комментарий к пьесе "Блаженство". // Булгаковский сборник I. Таллинн. 1993. С. 65 69.

242. Лосев В.И. Булгаков и Мольер.// Булгаков М.А. Мольер. (Жизнь господина де Мольера). ЖЗЛ. М., 1991. С. 175 215.

243. Жданова М.О. Соблазн Классики. //

244. Вив/еЛеу*. /Ш. М&мо, /0*4.246. "Рудакова М.О. Некоторые проблемы источниковедения и рецепции пьес Булгакова о гражданской войне // М.А.Булгаков-драматург и художественная культура его времени. М., 1988. С. 57-95.

245. Шапошникова Н. Пречистенский круг. (Михаил Булгаков и Государственная академия художественных наук в Москве). // Михаил

246. Булгаков: "Этот мир мой!" Библиотека Санкт-Петербургского Булгаковского общества. Т.'1. Спб., 1993. С. III 126.

247. Шешуков С.И. Неистовые ревнители. Из ^стории литературной борьбы 1920-х годов. М., 1984.

248. Юткевич С. Кино это 24 кадра в секунду. М., 1924,

249. Якушкина В, Искусство Художественного театра и Достоевский. ("Братья Карамазовы". 1910). // Достоевский и театр. Л., 1983. С. 240 266.2®. Михаил Булгаков: современные толкования. К 100-летию со дня рождения. 1891 1991. Сборник обзоров. М. ЙШ0Н. 1991.

250. Яновская Л.М. Творческий путь Михаила Булгакова. М., 1983.б). Статьи в журналах.

251. Блюм В. Горе.-., кому?" // Новый зри те ль —1928. № 29-30. С. 7.

252. Булгаков Мих. Юрий Слезкин. Силуэт. // Сполохи. 1922, № 12. -С. 49 54.

253. Бехер И. Военная опасность и задачи революционных писателей. // На литературном посту. 19 I. № I. С. 8 10.

254. Астров И. Диспут о Мейерхольде в Доме печати. // Новый зритель. 1928. № 40. С. 4.

255. Гальцева Р., Роднянская И. Помеха человек. Опыт века в зеркале антиутопий. // Новый мир. 1988. № 12. С. 217 - 230.

256. Г.Д. Пролетарская драматургия (на пленуме правления РАПП). // Новый зритель. 1928. №41. С. 10 II.259. 1Удкова.В. Комментарий к пьесе "Ддам и Ева". // Современная драматургия. 1987, № 3. С. 219 225,

257. Золотоносов'М. "Родись второрожденьем тайным." (Михаил Булгаков: позиция писателя и движение времени). // Вопросы литературы. 1989, № 4. С. 149 182.

258. Из переписки М^А.Зулгакова 1926 1939 гг. £Й.Н.Лямин, Н.К. Шведе-Радлова, С.С.Кононович). // русская литература. 1991, № 4. С. 200 - 220.

259. Интервью с художником Н.Радловым. У/ Новый ритель. 1929. №34, с. 5.

260. Кагарлицкий Ю. Реализм и фантастика. // Вопросы литературы. 1971, № I.

261. Керженцев. Дуржуа/шое наследие. // Вестник театра. 1920, 2б9# № 51. С. 20.

262. Колесникова Е.И. Трагедия В.Брюсова "Диктатор" // Русская литература. 1991, № 2. С. 197 204.

263. Кремнев Г. Константин Леонтьев и русское будущее. // Наш современник. 1991, № 12. С. 167 169.

264. Логиновская Е. "Дьяволиада сегодня". //

265. Сваяыаие е{ АЬга4еиг. Яеиие </ев 7оме1. Л. Рйм^, /993.

266. Теинов И. Путь Булгакова. // Печать и революция. 1929, Р I. С. 47.

267. Орлинский А. К вопросу о "кризисе" драматургии''. //- 316

268. Репертуарный бюллетень. 1929. № I. С. 4.

269. Переписка о пьесе "Александр Пушкин". Публ. и вступ. ст. Е.С.Булгаковой. //Вопросы литературы. 1.965, К5 3. С. 151 -171.

270. Сахновский-Панкеев В.А. Послесловие к пьесе М.А.Булгакова

271. Блаженство". // Звезда Бостона. 1966, № 7. С. 107 112.

272. Скорино Л. Лица без карнавальных масок.Полемические заметки. // Вопросы литературы. 1968, № 6. С. 24 42."

273. Соколов Б. Послесловие к публикации пьесы "Адама и Ева". // Октябрь. 1987, № 6. С. 173 175.

274. Сухих C.B. Н.Ф.Федоров и А.М.Горький. // Вопросы литературы. 1982, № 2. .

275. Тамарченко А. Драматургическое новаторство М.А. Булгакова. // ¡русская литература. 1990, № 3.

276. Тамарченко Е. Мир" без дистанций. Вопросы литературы. 1968, № 10.

277. Театры к сезону: Театр имени Евг.Вахтангова, МХАТ-2, Театр Революции. // Новый зритель 1928, № 39. С. 14.

278. Фриче В.М. Маски классового врага. // Книга и революция. 1929. № 3. С. 3 7.

279. Хроника за 7 дней. // Новый зритель, 1928. № 39. С. 16 17.

280. Чичеров И. О молодежной тематике нашей драматургии. // Репертуарный бюллетень. 1929, № 4. С. 4-6.

281. Фриче В.М. В защиту "рационалистического" изображения человека. // Красная новь. 1928. № I.

282. Чудакова М.О. Адам и Ева свободны. // Огонек. 1987. Ш 37. С. 12 15.

283. Шкловский И.С. Проблема внеземных цивилизаций и ее философские аспекты. //Вопросы философии. 1973, 2.

284. Зархин В. Литературные итоги. // Комсомольская правда. 1927. 10 апреля.

285. Руководители театров о перспективах нового се она. // Известия. 1931. 30 авг.

286. Смена героев. Карикатура. // Литературная газета. 1931. 25 сент.

287. Хроника культурных событий. // Советское искусство. 1931. 18 сент.

288. Хроника культуры. // Советское искусство. 1931. 18 окт.

289. Чистка в академии. // Ленинградская правда. 1929. 23 авг.

290. Шкловский В. Михаил Булгаков. Наша газета. 1926. 30 мая.

291. Ю.С. (Соболев). Среди книг и журналов. // Заря Востока. 1925. II марта.

292. Attl del Convegno »Hiehall Bulgakov". V. I E. Milano, 1986* 2« Barrat £• Btveen two worlds. Oxford, 1937«

293. Science fiction. «Imagination and world ortetet //social criticisa. Chicago« 1969*16, »right A.*C • Mikhail BulgakovI Vork and «Interpretation. Toronto»1968«