Противопоставление имен и глаголов в древнекитайском памятнике Луньхэн I в.н.э. тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 00.00.00, кандидат наук Дурыманова Анастасия Дмитриевна

• Дурыманова Анастасия Дмитриевна
• кандидат наук
• 2025

Оглавление диссертации кандидат наук Дурыманова Анастасия Дмитриевна

Введение

Глава 1. История вопроса

1.1. Обзор подходов к решению проблемы частей речи в древнекитайском

1.2. Обзор современных исследований вопроса

1.2.1. В. Чжан «Изменение категориальной принадлежности имен и глаголов в древнекитайском и дальнейшее развитие данного явления»

1.2.2. В. Бизанг «Прекатегориальность и синтаксически обусловленные части речи в позднеархаичном китайском»

1.2.3. Л. Задрапа «Гибкость системы частей речи в классическом китайском: глагольное и наречное использование имен»

1.2.4. Л. Сунь «Гибкость системы частей речи в классическом китайском языке»

1.3. Краткие выводы I

Глава 2. Методы и инструменты исследования

2.1. Ход и результаты исследования

2.2. Принцип построения алгоритма и выбора дистинктивных контекстов

2.3. Принцип выбора дистинктивных контекстов на примере лексемы бэй Ш Ьег

2.3.1. От именной лексемы к глагольной

2.3.2. От глагольной лексемы к показателю пассива

2.3.3. Ш Ьег в «Луньхэн»: имя, глагол или показатель пассива

2.3.4. Ш Ьег в «Луньхэн» - глагольная лексема, но не показатель пассива

2.4. Исключения в списке лексем для анализа

2.4.1. Лексема ^ (р1 - *ЪИа/') 'кожа'/ 'раздирать кожу'

2.4.2. Лексема 1Й (хш - *1Иик) 'рукав'/ 'прятать в рукав'/ 'доставать из рукава'

2.4.3. Причины исключения из списка анализируемых лексем

2.5. Краткие выводы II

Глава 3. Анализ позиции предиката

3.1. Список групп предикативных дистинктивных контекстов

3.1.1. Глагольные союзы

3.1.2. Местоимение третьего лица

3.1.3. Служебный глагол времени

3.1.4. Утвердительные служебные наречия

3.1.5. Отрицательные служебные наречия

3.1.6. Отрицание

3.1.7. Наречие степени

3.1.8. Модальный глагол

3.1.9. Показатель рефлексива

3.1.10. Показатель реципрока

3.2. Частотный анализ отдельных лексем в позиции предиката в тексте «Луньхэн» и в современных текстах, а также их семантическая составляющая

3.2.1. Ход частотного и сравнительного анализа

3.3. Общие данные по частотности

3.4. Импликации предикативных контекстов

3.5. Некоторые условия и ограничения употребления лексем в предикативных контекстах 104 3.5.1. Глагольные лексемы и предикативные контексты

3.6. Именные лексемы и предикативные контексты

3.7. Краткие выводы III: интерпретация результатов

Глава 4. Анализ позиции аргумента

4.1. Список групп аргументных дистинктивных контекстов

4.1.1. Атрибутивный показатель

4.1.2. Рефлексивное притяжательное местоимение 2/3 лица

4.1.3. Рефлексивное местоимение 1 лица

4.1.4. Демонстратив

4.1.5. Кванторное местоимение

4.1.6. Обстоятельство времени

4.1.7. Переходные глаголы

4.1.8. Определение без атрибутивного показателя

4.1.9. Числительное

4.2. Ограничения и специальные условия разметки при помощи аргументных дистинктивных контекстов

4.3. Общая частотность аргументных дистинктивных контекстов

4.4. Импликации аргументных контекстов

4.5. Некоторые условия и ограничения употребления лексем в аргументных контекстах .... 132 4.5.1. Именные лексемы и аргументные контексты

4.6. Глагольные лексемы и аргументные контексты

4.7. Краткие выводы IV: интерпретация результатов

Заключение

Список литературы

3

Список условных сокращений и глосс

Список рисунков

Список таблиц

Приложение 1. Список анализируемых лексем

Введение

Предлагаемая работа представляет собой исследование частеречных свойств лексем в одном из памятников древнекитайской литературы - «Луньхэн» (I в.н.э.).

Вопрос о частях речи в древнекитайском языке является на данный момент не полностью изученным, несмотря на продолжающиеся исследования [Лю 1985; Го 2002; Юэ 2010; Zadrapa, 2011; Sun, 2020; Bisang, 2008a; Bisang, 2008b; Durymanova 2021]. Жесткий порядок слов SVO [Li, Thompson 1975; Dryer 2003], а также отсутствие словоизменительной и словообразовательной морфологии (той, что была бы эксплицитно выражена на письме) создает ситуацию, в которой практически единственным действенным способом детерминации лексических категорий становится синтаксический дистрибутивный анализ [Karlgren 1999].

Формальное выделение частей речи в древнекитайском языке практически невозможно ввиду отсутствия словоизменительной морфологии, что заставляет ряд исследователей утверждать о принципиальной неприменимости частеречной классификации к древнекитайскому языку. В то же время большинство исследований, посвященных лексическим категорий категориям древнекитайского языка, сходятся в том, что при помощи синтаксического и семантического анализа однозначно можно выделить два класса: имена и глаголы [Яхонтов 1965: 40-46; Никитина 1982: 3-28; Benedict 1972: 1-45; Zádrapa, 2011; Sun 2020; Eva van Lier et al. 2023].

Однако при этом остается неясным, насколько жестким оказывается закрепление за какой-либо лексемой той или иной конкретной частеречной характеристики [Bisang 2008c] и возможно ли явление свободного изменения частеречной принадлежности лексемы, как следствие отсутствия словоизменительной и словообразовательной морфологии. Скрытая морфология, обнаруживаемая в фонетической реконструкции [Старостин 1989; Baxter, Sagart 2014] (фонетико-грамматическое чередование в пределах слога, не выраженное на письме), не может дать исчерпывающий ответ на вопрос о существовании оппозиции имен и глаголов.

Предлагаемая работа представляет собой исследование частеречных свойств лексем в одном из памятников древнекитайской литературы - «Луньхэн» (I в.н.э.).

Для решения проблемы исследователи используют разные подходы. Так, например, С. Е. Яхонтов и Т. Н. Никитина [Яхонтов 1965: 40-46; Никитина 1982: 3-28] в основном пользуются методами экспертного анализа синтаксиса (ручной разбор каждой клаузы в рамках исследуемого материала). Некоторые исследователи активно привлекают данные фонетической реконструкции и скрытой грамматики древнекитайского языка [Benedict 1972; Старостин 1989; Baxter, Sagart 2014; Тань 2002]. Исследования поздних лет часто сочетают в себе семантические подходы (система семантических классов для лексем, указывающих на объекты и действия/события) с привлечением функциональных слов как маркеров синтаксической позиции, а также с использованием статистических корпусных исследований [Zadrapa 2011; Sun 2020; Bisang 2008a; Bisang 2008b; Лю 1985; Го 2002; Юэ 2010].

Многие специалисты пытались решить проблему частеречной классификации [Chappell 2019; Bhat 1997], в большинстве случаев анализ проводился при помощи синтаксических критериев. Однако и исключительно синтаксический подход создает неоднозначную ситуацию, так как многие лексемы могут выступать в разных синтаксических позициях. Например, лексема ^ zhi 'стоять, успокаивать' (1) может быть в позиции атрибута (a, d), подлежащего (b) или предиката (c):

(1)

Л Ж Ж ш ш ж M

rén mo jiàn yu liu shut ér

человек NEG отражать PREP течь вода CONJ

Ж ш ± (a) ж , Щ ± (b)

jiàn yu zhî shut wéi zhî

отражать PREP спокойный вода только спокойствие

Ш ± (c) Ш ± (d)

mng zhi zhdng zhi1

MOD успокоить всё спокойствие

'Человек не может увидеть отражение в текущей воде, но увидит в спокойной,

23'

только спокойствие воды может успокоить всё спокойствие23

Анализ лексем при помощи исключительно морфосинтаксических параметров не способен полностью решить вопрос о частях речи, необходимо учитывать и семантическую составляющую. В. Крофт утверждает, что лексические категории являются специфичными для отдельного языка, определяются их моделями дистрибуции в конкретных конструкциях языка. Маркировка таких категорий как «существительное», «глагол» и «прилагательное» допустима только в том случае, если это языко-специфичные классы слов, и они не имеют никакой кросслингвистической валидности [Croft 2001]. Если использовать все конструкции для определения классов слов, то в результате будет получено множество перекрывающихся категорий, а не небольшой набор классов слов, потому что почти каждое слово имеет свою собственную уникальную дистрибуцию во всех конструкциях [Croft 2000: 3447].

В. Крофт [Croft 2000] критикует исключительно морфосинтаксический подход К. Хенгевельда [Hengeveld 2013], в результате которого в тонганском языке, одном из языков Полинезии, называемым К. Хенгевельдом исключительно гибким, обнаружилась одна смежная категория Имя -Глагол-Прилагательное (по причине отсутствия четких морфосинтаксических

1 Здесь и далее все примеры снабжены транскрипцией пиньинь.

2 Здесь и далее перевод примеров и выдержек из работ исследователей считается авторским, если иное не обозначено.

3 Мы не можем смотреться в текучие воды, и видим свой образ лишь в стоячей воде. Только покой может успокоить все, что способно покоиться [Чжуанцзы. Пер. В. В. Малявина]. Текст воспроизведен по изданию: Чжуанцзы, Ле-цзы (Философское наследие, Том 123). М

дифференцирующих критериев, например, для лексем si'i 'маленький' и ako

'обучение'):

(2а)

na'e si'i 'ae ako

PAST маленький ABS школа:ББЕ 'Школа была маленькой'. (2b)

'i 'ene si'i

в 3SG.POSS детство:DEF 'в его/ее детстве'. (2c)

na'e ako 'ae tamasi'i si'i iate au

PAST учиться ABS ребенок маленький LOC 1SG 'Маленький ребенок учился у меня дома'.

В рамках дистрибутивного анализа уместным будет вопрос о либо временных синтаксических позициях лексемы, либо о чистой частеречной конверсии лексемы. Так в языке рапануи4, одном из языков Полинезии, если некоторая лексема может употребляться в разных синтаксических позициях, то это не доказывает отсутствие у данной лексемы исходной синтаксический функции, но указывает на ее способность изменять свою исходную синтаксическую функцию. При этом значение лексемы играет важную роль для определения принадлежности к той или иной части речи [Kieviet 2016].

В нашей работе мы опирались на опыт проведенных ранее исследований лексических категорий китайского и древнекитайского языка [Алпатов 2018; Драгунов 1952; Карапетьянц 1986; Коротков 1978; Мазо 2004; Ошанин 1946; Солнцев 1955; Старостин 2012; Старостин 1994; Шутова 2003; Branner 2005; Chao Yuan Ren 1965; Cikoski 1978; Creel 1948; Kennedy 1964; Pulleyblank 1995; Sagart

4 Язык острова Рапа-Нуи (местное название о.Пасхи).

1999; Чэнь Чэнцзэ 1926; Eva van Lier et al. 2023]. Также наша работа во многом опирается и развивает идеи, предложенные в более современных работах [Zhang 2005; Bisang 2008b; Zadrapa 2011; Sun 2020].

Несмотря на все усилия и ряд несомненных достижений в исследуемой области, проблему частеречной классификации в древнекитайском языке нельзя считать полностью решенной. Таким образом, наше исследование, направленное на решение некоторых важных аспектов этой проблемы, можно считать актуальным.

Основной проблемой, побудившей нас к написанию этой работы, является отсутствие формальных критериев, которые позволили бы определять синтаксические позиции знаменательных лексем и, как следствие, невозможность проведения масштабного автоматического дистрибутивного анализа на большом объеме данных с привлечением минимального ручного экспертного анализа.

Материалом нашего исследования является язык памятника «Луньхэн» (I в. н. э.). Этот памятник представляет собой единственно сохранившийся полемический трактат философа Ван Чуна. «Луньхэн» состоит из тридцати книг (свитков), разбитых на восемьдесят пять глав (более двухсот тридцати тысяч иероглифов), в каждой из которых автор оспаривает даосские идеи бессмертия, конфуцианские каноны (например, сыновняя почтительность5) и постулирует идеи «естественности» развития явлений реального мира. Памятник «Луньхэн» относится к позднеклассическому этапу развития древнекитайского языка. Он особенно ценен тем, что это один из немногих сохранившихся текстов указанного периода, отражающих языковую ситуацию того времени [Karlgren 1957: 51-80]. Противопоставление частей речи алгоритмическим методом на материале памятника «Луньхэн» ранее не исследовалось.

Как уже сказано выше, наша работа посвящена проблеме частей речи в тексте «Луньхэн». Ее целью является статистическое исследование способности знаменательных лексем занимать предикативные и аргументные позиции в тексте, а также интерпретация результатов такого исследования.

5 ^ xiào (сяо) одно из центральных понятий в конфуцианской этике и философии.

Достижение этой цели предполагает решение ряда последовательных задач:

1. На основе ряда критериев следует отобрать для анализа часть лексических единиц6, представленных в тексте «Луньхэн».

2. Далее необходимо разработать алгоритм с разветвленной системой синтаксических критериев, при помощи которого можно было бы обработать как можно больше вхождений анализируемых лексем в «Луньхэн».

3. Следует определить частотность употребления анализируемых лексем в позиции аргумента и предиката.

4. На следующем этапе необходимо предложить интерпретацию тех закономерностей, которые обнаруживаются в ходе расчетов.

5. Наконец, мы постараемся определить, имеется ли связь между анализируемыми лексемами и условиями алгоритма, определяющего синтаксическую позицию лексемы.

Таким образом, в диссертации использовано несколько методов: основным для выявления частеречных оппозиций является метод дистрибутивного анализа; для осуществления такого анализа в основном используется количественный метод, а также метод корпусного анализа. Материал для исследования был структурирован и размечен при помощи разработанного нами автоматического алгоритма анализа синтаксических позиций лексем.

Для разработки системы анализа лексем «Луньхэна» мы ввели понятие дистинктивного контекста. Дистинктивный контекст - это такой элемент в тексте,

6 Поскольку в древнекитайском языке нет словоизменительной и словообразовательной морфологии - по крайней мере такой, которая отражалась бы на письме, - то противопоставление терминов «лексема» и «словоформа» сохраняется только в теоретическом смысле: практически все вхождения определенной лексемы в тексте идентичны. Поэтому для каждого иероглифического знака мы употребляем термин «лексема».

На наш взгляд, использование термина «словоформа» противоречило бы тому, что в древнекитайских текстах имелась не отражающаяся на письме скрытая морфология (фонетико-грамматическое чередование в пределах одного слова), обсуждавшаяся в большом числе работ [Haudricourt 1972: 58-86; Jacques 2016; Старостин 1989; Haudricourt 1954; Яхонтов 1960; Pulleyblank 1962; Чжэнчжан 2003; Baxter 1992].

который позволяет однозначно интерпретировать синтаксическую позицию одной из соседствующих с ним лексем. Примером дистинктивного контекста может служить модальный глагол ^ Ы, который может находиться только перед предикатом, и поэтому однозначно идентифицирует находящуюся после него лексему как занимающую позицию предиката. Полный список таких контекстов и комментарии к ним приводятся в главах 3 (см.3.1) и 4 (см.4.1). Метод дистинктивных контекстов позволяет разработать критерии противопоставления позиции аргумента и предиката.

При анализе лексем в различных дистинктивных контекстах мы обнаружили ряд закономерностей: для каждой пары контекстов находится некоторая группа лексем, которые встретились в обоих контекстах. Эти зависимости можно условно назвать импликативными: если лексема встречается в контексте Х, то она встречается и в контексте Y, но обратное неверно. Более подробно о подобных импликациях в главах 3 (см.3.4) и 4 (см.4.4). Система обнаруженных таким образом импликаций является одним из наиболее существенных результатов нашей работы.

Научная новизна диссертации заключается в том, что в данной работе предлагается новый алгоритм дистрибутивного анализа древнекитайских лексем и система дистинктивных контекстов, позволяющие автоматически идентифицировать аргументные и предикативные позиции в древнекитайском языке (точнее, в древнекитайских текстах позднеклассического периода). Также обнаружены существенные зависимости, характеризующие встречаемость лексемы в тех или иных дистинктивных контекстах, а следовательно, ее склонность к употреблению в синтаксических позициях, характерных для имен и глаголов.

Научная значимость работы заключается в том, что наше исследование наглядно показывает ограниченные возможности синтаксического сдвига для предположительно именных и предположительно глагольных лексем.

Возможность дальнейшего применения разработанной системы дистинктивных контекстов обуславливает практическую значимость данного исследования. Расширение списка контекстов и адаптация его наполнения под

тексты того или иного исторического периода позволит ускорить процесс синтаксического анализа древнекитайского и современного китайского языка.

Степень достоверности проведенного исследования гарантируется тем, что его результаты опубликованы в рецензируемых изданиях, индексируемых в системах Scopus, Russian Science Citation Index (Web of Science Group) и др, а также в журналах, входящих в квартили К1-К2 белого списка журналов ВАК.

В самом общем виде вошедшие в диссертацию исследования могут свидетельствовать о неприменимости термина «гибкая» к системе лексических категорий позднеклассического китайского языка. В ходе исследования были обнаружены некоторые синтаксические ограничения на употребление предположительно именных лексем в предикативных позициях и предположительно глагольных лексем в аргументных позициях, ввиду их лишь частичного соответствия критериям, предложенных в алгоритме, определяющем синтаксическую позицию лексемы.

Диссертация состоит из введения, четырех глав, выводов, списка литературы и приложения. В первой главе дается краткая история вопроса, а также более детальные обзоры ряда работ, предлагающих то или иное решение частеречного вопроса в древнекитайском. Во второй главе дается полное описание процесса исследования и методов анализа, принципы выбора лексем для работы, а также критерии отбора дистинктивных контекстов. В третьей главе анализируется позиция предиката: предикативные дистинктивные контексты, именные и глагольные лексемы в позиции предиката. В четвертой главе анализируется позиция аргумента: аргументные дистинктивные контексты, именные и глагольные лексемы в позиции аргумента. В Выводах формулируются основные результаты нашего исследования. В работе имеется также Приложение, в котором приведен полный список анализируемых лексем с количественными данными об их употреблениях в памятнике «Луньхэн».

На основании исследования на защиту выносятся следующие научные

положения:

1) Идентификация синтаксической позиции знаменательной лексемы в древнекитайском языке в ряде случаев возможна при помощи дистинктивных контекстов, в число которых входят, например, следующие: отрицание ^ bu (позиция после отрицания - предикат), модальный глагол ^ Ы; Ш neng; (позиция после модального глагола - предикат), демонстратив Ш bi, Щ si, tit ci (позиция после демонстратива - аргумент), рефлексивное притяжательное местоимение 2/3 лица ^ qi (позиция после притяжательного местоимения -аргумент) и пр.

2) Для автоматического распознавания синтаксической позиции может служить алгоритм разметки синтаксической позиции при помощи контекстов, реализованный (в нашем исследовании) на языке программирования Python. Такой алгоритм может в существенной части случаев заменить экспертный дистрибутивный анализ древнекитайских лексем.

3) Возможности синтаксического сдвига (употребление предположительно именных лексем в позициях, характерных для глаголов) ограничены семантикой лексемы.

4) Лексемы, входящие в один из восьми семантических классов, предложенных в диссертации (см. раздел 3.2), в некоторой степени утрачивают глагольные свойства при переходе к современному китайскому языку.

5) Употребление предположительно глагольных лексем с предикативными контекстами более частотно и вариативно, чем у предположительно именных лексем. Возможность синтаксического сдвига аргумент ^ предикат для предположительно именной лексемы ограничена.

6) Употребление предположительно именных лексем с аргументными контекстами более частотно и вариативно, чем у предположительно глагольных лексем. Возможность синтаксического сдвига предикат ^ аргумент для предположительно глагольной лексемы ограничена.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Противопоставление имен и глаголов в древнекитайском памятнике Луньхэн I в.н.э.»

Апробация работы

Основные положения и результаты диссертации обсуждались в 2019-2023 гг. на пяти международных конференциях и одной региональной:

• Студенческая конференция Института лингвистики 2019 г. (РГГУ, Москва, региональная, тема доклада: «Существительные в функции предиката в древнекитайских текстах XI в. до н.э - V в.н.э.»)

• Конференция молодых ученых Института языкознания РАН, 2019 г. (Москва, международная, тема доклада: «Предикативные функции существительных в языке памятников древнекитайского периода»)

• «Китайская лингвистика и синология», 2019 г. (РГГУ, Москва, международная, тема доклада: «Континуум частей речи древнекитайского: свободное изменение или отсутствие исходной синтаксической функции лексемы?»)

• Конференция молодых ученых Института языкознания РАН, 2021 г. (Москва, международная, тема доклада: «Маркеры синтаксической позиции лексемы: как определять и применять (на материале древнекитайского текста Луньхэн I в.н.э.)»)

• Paris Meeting on East Asian Linguistics, 2021 (Париж, международная, тема доклада «Nouns and verbs' syntactic shift: some evidences against Old Chinese parts-of-speech system's flexibility (analysis of Lunheng I A.D.)»)

• «Лингвистика китайского, корейского и японского языков», 2023 г. (РГГУ, Москва, международная, тема доклада: «Анализ категориальной нестабильности лексем семантического класса 'направление' на материалах текста «Луньхэн» (I в.н.э.) и русско-китайского корпуса»).

По результатам исследования опубликовано 5 статей:

1. Дурыманова А. Д. Принцип дистинктивных контекстов при анализе оппозиции имен и глаголов в качестве предикатов на материале китайского позднеклассического текста «Луньхэн» I в.н.э. // Acta Lingüistica Petropolitana Т. 20 (2), 2024. С. 448-489. DOI: 10.30842/alp23065737202448489.

2. Дурыманова А. Д. Синтаксическая оппозиция имен и глаголов как аргументов в китайском позднеклассическом тексте «Луньхэн» I в.н.э. // Известия Российской Академии наук. Серия литературы и языка. Т83(4), 2024. С. 74-85. DOI: https://doi.org/10.31857/S1605788024040086

3. Дурыманова А. Д. Функция аргументного дистинктивного контекста у Ш бэй (на материале китайского позднеклассического текста «Луньхэн») // Вестник Новосибирского государственного университета. Серия: История, филология. 2022;21(4):114-127. https://doi.org/10.25205/1818-7919-2022-21-4-114- 127.

4. Дурыманова А. Д. Некоторые синтактико-морфологические особенности деноминативных глаголов в древнекитайском (Чжаньго V в. до н.э. и позднее) // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 13. Востоковедение. 2022. № 1. С. 3043.

5. Дурыманова А. Д. Синтаксический сдвиг имя-глагол (на материале древнекитайских текстов) // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 13. Востоковедение. 2020. № 1. С. 53-67.

Глава 1. История вопроса

В этой главе дана истории вопроса. Здесь подробно разбираются методы исследования в работах последних лет, позволяющие расширить список наших критериев и инструментов анализа

1.1. Обзор подходов к решению проблемы частей речи в древнекитайском

Непрозрачная система лексических категорий китайского языка приводит многих исследователей к необходимости прибегать к экстралингвистическим методам анализа, как, например, это описано в учебнике А. М. Карапетьянца и Тань Аошуан:

«Образы слов вне частей речи приходится вырабатывать постепенно. Для этого необходимо научиться двум операциям: 1) выбору естественной «части речи», в которой удобно мыслить данное слово; 2) приспособлению этой естественной для данного слова «части речи» к функции в данном предложении» [Карапетьянц, Тань Аошуан 2001: 17]. Карапетьянц предлагает определять естественную часть речи, а потом определять для этой «части речи» ее условные функции в предложении. «Принадлежность к «естественной части речи» в какой-то степени определяет функцию иероглифа в предложении» [Карапетьянц, Тань Аошуан 2001: 16].

Позиционирование китайского языка как предмета языкознания фактически началось еще при династиях Цинь (ШШ - Цинь чао, 221 - 206 гг. до н.э.) и Хань (ХШ - Хань чао, 206 г. до н.э. - 220 г. н.э.). Прежде всего, это связано с первым императором Цинь Шихуан-ди, объединившего Китай под эгидой царства Цинь, одного из семи царств-гегемонов позднечжоусской эпохи. Подобный политический процесс затронул все сферы жизни общества, в том числе и языковую: была проведена унификация письменности. С процессом унификации государственных институтов возникла необходимость в создании общих четких правил употребления и написания иероглифов.

Приблизительно в это же время, на рубеже эпох (III в. до н.э.), создается древнейший словарь Эръя (^ положивший начало лексикографическим изысканиям в китайском языке. Стоит отметить, что на протяжении долгого времени китайская языковая традиция фактически исчерпывалась составлением словарей [Горелов 1984: 191-205].

Однако в эпоху Хань создается большое количество комментаторской литературы, и в этом случае уже можно говорить о развитии семантики и герменевтики как науки.

Изолированное изучение китайского языка самими китайцами продолжалось практически до конца XIX в., пока в 1898 году не была опубликована «Грамматика господина Ма» (^К^Ж - Ма ши вэньтун) Ма Цзяньчжуна - Ма Jianzhбng)

[Ма 1983 (1898)]. Ма утверждал, что лексема не обязательно принадлежит единственной категории, но одновременно может иметь несколько категориальных значений. Другими словами, если слово имеет несколько толкований, то может принадлежать к нескольким категориям одновременно [Лю 1985]. Продолжая идею поликатегориальности Ма Цзяньчжуна, Чэнь Чэнцзэ - ОДёп Chëngzë) в

своей работе вводит термин cílëi hu6yдng, или живое употребление слова

[цит. по: Юэ Сюкунь 2010: 147-153]. Лексема, согласно Ч. Чэню, всегда имеет основное категориальное значение, в соответствии с которым определяется его часть речи. Если же лексема окказионально употребляется в иной, несвойственной ему синтаксической позиции, значит, данная лексема подверглась «живому переходу». Несмотря на то, что Ч. Чэнь, так же, как и Ц. Ма, продолжает идею поликатегориальности, он признает лишь одну категорию, которой может принадлежать лексема, называя это «базовым употреблением» ФД Ьёп yдng [Чэнь (1926) 1957: 21].

В некоторой степени теория живого употребления и базовой категории пересекается с идеями А. А. Драгунова, где анализируется не только официальный пекинский диалект, но также языковые данные диалектов Ганьсу, Шэньси и пр. Как и многие другие исследователи, А. Драгунов прибегает к синтаксическому

критерию, подчеркивая, что в китайском языке действие или качество может быть «опредмечено». Но при этом также уточняет, если брать данное языковое явление в контексте другого языка (не китайского), то речь будет идти о двух разных словах, однако, в контексте китайского языка - о двух функциях одного слова: основной и неосновной [Драгунов 1952: 16-23]. Идею базовой категориальной принадлежности также поддерживает Н. Н. Коротков. Критике подвергается абсолютизация теории межчастеречной транспозиции: предикат, становясь в позицию подлежащего, не становится именем, но сохраняет свою частеречную принадлежность. [Коротков 1968: 181-185, 393-395], [Шутова 2003: 55].

Теорию о контекстуальном определении части речи, выведенную Ма Цзяньчжуном, поддержал Ли Цзиньси (^Ш^ - Li Jinx!). Исследуя современный язык, Ли Цзиньси приходит к выводу, что определить часть речи у китайского слова можно только в контексте [Ли 1924]. Вне контекста у слова нет части речи: часть речи - понятие контекстуальное, определяемое синтаксическим критерием. Идею о противопоставлении семантики и синтаксиса Е.А. Шутова предлагает называть асимметрией [Шутова 2003: 52]. Именно явление асимметрии в китайском языке и является, по мнению Ли Цзиньси, проблемой, возникающей в связи с применением критерия членов предложения в качестве формального основания выделения частей речи.

Одной из важных стала концепция Люй Шусяна и Чжу Дэси (й^Ш - Lfi Shuxiang, - Zhu Dex!) yi ci duo lei, что в переводе значит «одно

слово - много частеречных значений». Главный смысл yi ci duo lei в том, что слово не меняет частеречную принадлежность, пока окружающий контекст того не требует [Люй, Чжу 1952].

Люй Шусян подчеркивает [Люй 1979], что неверно отождествлять части речи и члены предложения, данный подход не помогает решить данную проблему, а лишь делает ее более примитивной: «если семантический сдвиг - явление скорее редкое, нежели постоянное, то такой сдвиг стоит расценивать как живое употребление базовой категории. Однако если живое употребление приобретает

регулярность, то семантический сдвиг более не является живым употреблением базовой категории, а расценивается как переход от одной категории к другой»7.

Говоря о семантическом подходе, стоит отметить работы Ван Ли. В работах 40-50х годов для обоснования семантического критерия деления на части речи он применяет идею рангов слов ii Д cí pin, в свое время предложенную Отто Есперсеном. К первому рангу будут относиться существительные, то есть характеристика сущности (подлежащее, дополнение), ко второму - прилагательные и глаголы, то есть характеристика имени (сказуемое, определение), к третьему -наречия, то есть характеристика характеристики [Есперсен 1958: 107-121]. Исходя из этого, Ван Ли выводит еще два частеречных понятия: постоянная и временная функции слова [Солнцев 1995].

Несмотря на, казалось бы, признанность подхода разграничения живого употребления и базовой категории, некоторые исследователи утверждают, что универсальность теории живого употребления будет верна лишь для текстов ранних периодов [Чи 2009], т. е. для древнекитайских текстов: «в архаичном китайском категориальная принадлежность слов является постоянной и фиксированной характеристикой слова. Феномен живого употребления наиболее распространен в текстах древнекитайского периода и практически не находит применения в современном китайском. В древнекитайском употребление слов было более гибким, переходящим из категории в категорию согласно завуалированным правилам языка. Причина, по которой феномен живого употребления все еще может быть обнаружен в более поздних текстах - подражание языку текстов более ранних древних периодов»8 [Ван 1999: 343].

Идеи Ван Ли в некоторой степени сопоставимы с исследованиями Дж. Кеннеди [Kennedy 1964]. Кеннеди пытался использовать методы изучения и описания современного китайского языка для изучения и описания грамматики

[Люй 1979: 46-47]

древнекитайского. Он утверждал, что слова в классическом китайском языке не способны занимать произвольную синтаксическую позицию в предложении: «Считается, что в китайском языке любое слово может иметь абсолютно любую функцию. Эту точку зрения нельзя назвать корректной, ведь с какой-то стороны то же самое можно сказать и про английский язык. Но даже если бы это было правдой, мы не можем говорить об отсутствии грамматики, это лишь говорит о том, что в языке нет четкого деления на части речи. Логичнее было бы опустить частеречный вопрос и перейти к вопросу о функциях слов. В описании функций слов крайне важно подчеркивать тот факт, что те или иные слова гораздо чаще появляются в какой-то определенной функции, нежели в другой» [Kennedy 1964: 335]

Чтобы опередить, какая категория является для слова базовой, исследователи опирались и опираются в большей степени на классические словари и энциклопедии, но не всегда на основании толкований есть возможность определить, к какой категории относится та или иная лексема [Ян 1987]. Для решения данной проблемы были разработаны статистические методы частотности дистрибуции лексемы [Цуй 1998, 2004; Го 2002; Чжан 2005]. Так, В. Чжан показал легитимность такого подхода на материале тринадцати классических древнекитайских текстов, суммировав частотность исследуемых лексем в позиции имени и в позиции предиката. В большинстве случаев превалирующее число тех или иных случаев будет указывать на деноминативный или девербативный процесс деривации. Но, как и любой научный подход, подобный частотный анализ имеет ряд ограничений [Чжан 2005: 35-36, 172-173]. Перевес в частотности употребления лексемы в той или иной синтаксической позиции может быть обусловлен стилистикой текста, субъективными особенностями авторского языка. Так, например, лексема Н men 'дверь / ворота' в тексте «Цзочжуань»9 (прибл. V-IV вв. до н.э.) с одинаковой частотностью фигурирует и в аргументной, и в предикативной позиции 'атаковать ворота / защищать ворота' (в зависимости от контекста). Однако если рассматривать другие классические письменные памятники, Н men гораздо чаще является

9 Комментарии к исторической хронике «Чунь цю» (прибл. VIII-V вв. до н.э.)

аргументом предложения, нежели предикатом. Повышенная частотность предикативного употребления H mén 'атаковать/защищать ворота' в Цзочжуань обосновывается ярко выраженной диалектной составляющей языка Цзочжуань, а также тематикой памятника - описания сражений, хроники войн и т.д., что накладывает ограничения и порождает трудности из-за обилия синонимов и пр. В данном случае статистические подсчеты в «Цзочжуань» указывают потенциально на то, что H mén стоит расценивать как живое употребление базовой именной категории H mén 'дверь', то есть ее предикативное употребление обуславливается жанровой принадлежностью текста.

Согласно В. Крофту [Croft 2000], синтаксический подход, где имя, глагол и прилагательное являются категориями отдельного языка, но не являются лингвистическими универсалиями (так как не обнаруживаются в некоторых языках), не может быть верным. Имя, глагол и прилагательное стоит рассматривать как лингвистические универсалии (типологические прототипы, которые стоит называть именем, глаголом и прилагательным), но при этом три данные категории не являются категориями, характерными для отдельных языков [Croft 2005]. Умозрительный анализ, где имена обозначают лица, места или предметы, глаголы обозначают действия или события, а прилагательные - свойства или качества, признается несостоятельным, так как учитываются лишь их семантические характеристики, игнорируя морфосинтаксические [Radford 1988].

К. Хенгевельд [Hengeveld 1992] утверждает, что языки можно разделить на гибкие (возможно существование смежных категорий слов типа имя-прилагательное и пр. [Eva van Lier et al. 2013]). При этом во многих языках отсутствует четкое разделение на части речи, вследствие чего нет необходимости анализировать функции лексических единиц.

К гибким языкам, согласно К. Хенгевельду, можно отнести некоторые изолирующие языки, например, китайский. К языку применим морфосинтаксический анализ, однако одни и те же морфосинтаксические параметры могут быть применимы к двум и более семантическим классам,

например, прилагательным и глаголам, что препятствует составлению четких критериев определения принадлежности лексемы к той или иной категории (За, 3Ь - при переходе в позицию прилагательного в большинстве случаев необходим релятивизатор 4а, 4Ь):

(3а)

т ^

DEM CLASS

'та девочка понимает'. (3b)

т ^

DEM CLASS

'та девочка красивая'.

(4a)

тт од

понимать REL

'понимающая девочка' (4b)

йЩЗ "о*

ОД

красивый REL

'красивая девочка' .

к

женщина

■

женщина

■

женщина

■

женщина

ш?

ребенок

ш?

ребенок

ш?

ребенок

ш?

ребенок

тт

понимать

йЩЗ "о"

красивый

Стоит учитывать, что в сино-тибетской морфологии деривационный процесс глагол ^ прилагательное является более частотным, чем обратный процесс. В то же время это процесс является гораздо более частотным, чем процесс глагол ^ существительное, который как раз вполне характерен для сино-тибетской морфологии. Наиболее редким является переход существительное ^ глагол. Лексемы, априори считающиеся прототипическими существительными, реже употребляются в предикативной позиции, чем глаголы - в аргументных позициях

[Benedict 1972]. В то же время, если говорить о деривационном процессе существительное ^ глагол (деноминативные глаголы), то надо отметить, что образование деноминативных глаголов не является исключительным явлением морфологии древнекитайского языка [Дурыманова 2019]. Подобные процессы можно наблюдать и в других языках сино-тибетской семьи, таких как джапхуг или киранти [Jacques 2021]. Вероятно, далеко не все имена способны употребляться в позиции предиката, ограничения, скорее всего, накладывает семантика слова, а также некоторые морфологические особенности языка. Так, например, для образования деноминативов в языках киранти используются конструкции с глаголами без семантической нагрузки, джапхуг же отличается развитой системой деноминативных префиксов. В древнекитайском же образование деноминативных глаголов происходит либо немаркированно (ни морфологически, ни фонетически), либо с использованием механизмов скрытой морфологии10 [цит.по: Дурыманова 2022а].

Так, известно, что наиболее продуктивным суффиксом, образующим глаголы от имен в период древнекитайского, был суффикс -s [Jacques 2016], в современном китайском выраженный изменением тона на падающий, как это произошло с лексемами ^ -yi (*n?dj) в значении 'одежда', но yî (*?dj-s) в значении 'носить'; Ï - wang (*whag) в значении 'ван, князь, правитель', но wàng (whay-s) в значении 'править'; Ж - dâo (*lhu) в значении 'путь', но dào (*lhu?-s) в значении 'вести, указывать'.

10 Первые шаги восстановления звучания древнекитайского языка были предприняты еще Бернхардом Карлгреном. В своих работах, реконструируя звучание языка VI в. н.э и VI в. до н.э., он пытался доказать флективность древнекитайского языка, опираясь на восстановленное произношение личных местоимений [Каг^геп 1957, 1974]. Благодаря результатам фонологической реконструкции стало возможным говорить не о произвольной смене части речи, а о скрытой морфологии слова. Именно звучание часто было признаком частеречного перехода, не отраженного на письме.

Еще раньше вопросами скрытой морфологии с применением фонологических данных занимался Аксель Шюсслер. Он указывает на отсутствие морфологических показателей, в связи с этим - на невозможность четкого выделения частей речи: «То, что является существительным, может часто принимать глагольную роль. Однако некоторые общие категории все же выделить можно на основании значения слова и «стандартно занимаемого» им места в предложении» [8еЬие881ег 1976; 2007: 12].

11 Здесь и далее знаком * обозначается реконструированная фонетическая запись периода классического древнекитайского по [Старостин 1989].

Первым, кто пытался связать падающий тон с суффиксом -s, был французский лингвист XX века Андре Жорж Одрикур [Haudricourt 1954]. Благодаря анализу рифм Шицзина, разделяя виды рифм на 7 кластеров, А. Одрикур делает предположение о непосредственной связи падающего тона и реконструированного суффикса [Haudricourt 1972: 58-86]. Впоследствии это предположение будет поддержано многими учеными, такими как С.Е. Яхонтов [1960], Э. Пуллеблэнк [Pulleyblank 1962], У. Бакстер [Baxter 1992], Чжэнчжан Шанфан [2003]. Также существуют деноминативные префиксы p- (Ш *гэт? 'амбар', Ш *гэт? 'провизия', 'продовольствие' - Ш *ргэт? 'получать продовольствие') и -r (ff *ghay 'дорога' -ff* gray 'идти') и т.д [цит.по: Дурыманова 2022a].

Тем не менее синтаксический и семантический подходы являются, по мнению многих лингвистов, оптимальными для определения лексической категории. Так Люй Шуйсян и Чжу Дэси [Люй, Чжу 1952] писали, что синтаксический подход немыслим без семантического: «Если допустить, что с изменением синтаксической позиции слова в предложении меняется его частеречная принадлежность, то окажется, что почти каждое слово должно относиться к двум, трем частям речи, многие слова - к четырем, пяти категориям; в таком случае деление слов на части речи утратит свое значение и мы естественным образом придем к теории, отказывающей китайскому слову в определенной частеречной принадлежности» [цит.по: Шутова 2003].

Что касается частеречной проблемы в классическом древнекитайском, то основными классами слов считают имена и глаголы [Cikoski 1978; 2011; Broschart 1991]. Дж. Чикоски, в частности, делит все глаголы классического китайского языка на две группы: neutral verbs и ergative verbs (нейтральные и эргативные глаголы). В качестве примера нейтрального глагола Чикоски приводит Ж (bi (би) - избегать, прятаться), а в качестве примера эргативного (mían (мянь) - избегать) [Cikoski 1978: 128]. Данные понятия соотносятся с экзоактивными и эндоактивными лексемами [Старостин 1994]:

«Экзоактивные» слова в предикативной функции при наличии объекта обозначают переходное действие, а при отсутствии объекта обозначают результат этого действия (или состояние), характеризующий субъект: A X B ^ B (X)

первую часть можно истолковать как 'A подвергает B действию X', а вторую — 'B испытывает действие X'. H mhây /wâng/ 'сеть' А mhag В 'А ловит В в сеть', B mhag 'B пойман в сеть'

«Эндоактивные» слова в предикативной функции сохраняют одно и то же значение, как при наличии объекта, так и при его отсутствии. A А пэр /rù/ 'А вошел', А пэр В 'А вошел в В'».

В поисках общего принципа образования грамматических категорий в языках мира понятие «эргативности» также использовал западногерманский лингвист Иоганнес Бехерт [Бехерт 1982: 411-431]. Сюда в первую очередь относятся слова, соответствующие по значению глаголам движения, пребывания, аффективным глаголам, а также слова, обозначающие физиологическое действие или состояние.

1.2. Обзор современных исследований вопроса

С начала XXI века было проведено немало исследований, посвященных вопросу лексических категорий в китайском языке, и, в частности, в древнекитайском, так как данная проблема до сих пор не решена. В контексте данного анализа обсудим несколько наиболее актуальных исследований [Чжан 2005; Bisang 2008; Zadrapa 2011; Sun 2020].

1.2.1. В. Чжан «Изменение категориальной принадлежности имен и глаголов в древнекитайском и дальнейшее развитие данного явления» [2005]

В работе В. Чжан в большей степени рассматривает вопросы гибкости системы лексических категорий китайского языка. Чжан предлагает разделять лексемы на именные и глагольные, где первые указывают на объекты или людей, а вторые на процессы или действия. Обращаясь к статистическим данным, собранным на базе тринадцати текстов классического периода (доциньские эпохи, прибл. II до н. э.), Чжан предлагает семантическое обоснование явления 'сдвиг имя^глагол'. Обращаясь к текстам более поздних периодов (постханьские эпохи, прибл. II в. н. э.), анализирует траекторию развития данного явления. Так, о работе В. Чжана Л. Задрапа пишет: «В лингвистическом аспекте, Чжан придерживается консервативных методов <...> в большей степени дискурсивного аспекта, продолжая исследования в духе пекинского структурализма» [7Мгара 2011: 37].

В. Чжан выделяет два типа живого употребления: ^^ЙД с(Ш hu6yдng живое употребление группы семантически близких слов, shící hu6yдng

живое употребление случайных (порою не входящих в семантически объединенные группы) слов. В первом случае семантический сдвиг имя^глагол по В. Чжану будет предсказуем и будет происходить по правилам, распространяющимся на все слова, входящие в группу (например, ® meng 'союз'^ ® mëng 'заключать союз'), во втором - семантический сдвиг имя^глагол не мотивирован, нерегулярен, зависим от частного контекста (например, & pí 'кожа'^ & pí 'разодрать кожу на лице'). В работе В. Чжан уделяет внимание первому типу живого употребления: ^^ЙД с1Ш hu6yдng группа семантически близких слов.

Явление живого употребления В. Чжан характеризует как процесс, влияющий на изменение лексической категории лишь одной задействованной лексемы, но не как процесс словообразования, порождающий новые лексические единицы. Важное условие для определения того, что лексема подверглась живому употреблению - прямая семантическая зависимость лексемы, перешедшей в иную категорию, и лексемы базовой категории. Если же семантическая зависимость

26

непрямая, то живое употребление не может являться причиной сдвига имя^глагол [Чжан 2005: 109-112].

Из ряда случаев живого употребления В. Чжан также предлагает исключать такие случаи: 1) имена в качестве описательных предикатов [Чжан 2005: 70-97]; 2) имена в качестве терминологических предикатов в конкретных текстах [Чжан 2005: 154-164].

Имена в позиции описательных предикатов по Чжану - описывающие характеристики субъекта; описывающие состояние субъекта. Например, ШШ ]йп (правитель.К-правитель.У) 'правитель ведет себя согласно тому, как должен вести себя правитель' 12 , где 'правитель.У' - имя в позиции описательного предиката, описывающего характеристику субъекта. В. Чжан утверждает, что несмотря на прямую семантическую связь Ш^У1, подобные конструкции возможны для ограниченного ряда лексем, указывающих на социальные роли людей, то есть культурно обусловленные явления. Также единственно возможным глагольным параметром для такого имени в позиции предиката будет присоединение отрицания в препозиции ^ Ьи: Ш^Ш]йп Ьи(правитель-NEG-правитель.У) 'правитель не ведет себя так, как положено правителю'. Стоит отметить, что многие исследователи не разделяли и не разделяют точку зрения В. Чжана: подобные случаи сдвига имя^глагол стоит исключить из ряда живых употреблений, если это является прототипическим случаем живого употребления [Юань 1710: 82-88; Чэнь 1957: 22; Ван 1989: 9].

В. Чжан поднимает вопрос об универсальности живого употребления лексем в несвойственных их базовым категориям синтаксических позициях. Он утверждает, что ни в одном из периодов китайского языка живое употребление не могло быть применимо к лексикону в целом, но зависело от множества факторов: содержание текста, требования к написанию (рифма, ритм и пр.), стилистика текста, авторские особенности [Чжан 2005: 148-174].

12 Досл. 'благородный муж - благородный муж' или 'правитель - правитель'.

Список литературы диссертационного исследования кандидат наук Дурыманова Анастасия Дмитриевна, 2025 год

Список литературы

Алпатов В. М. Слово и части речи. - М.: Издательский Дом ЯСК, 2018. - 256 с.

Бехерт И. Эргативность как исходный пункт изучения прагматической основы грамматических категорий // Новое в зарубежной лингвистике / Под.ред. Н.Н. Попова. - М.: Прогресс, 1982. - 461 с.

Ван Ли. ЧАСТИ РЕЧИ. (Новое в зарубежной лингвистике. - Вып. XXII. - М.,1989. - С. 37-53).

Васильев К.В. Планы Сражающихся царств: (Исследование и переводы). М., 1968. 255 с.

Горелов В.И. Лексикология китайского языка. - М.: Просвещение, 1984. - 216 с.

Драгунов А.А. Исследования по грамматике современного китайского языка. - М., Л.: Изд-во АН СССР, 1952. Том 1. Части речи - 231 с.

Дурыманова А.Д. Предикативные функции существительных с предметным значением в языке памятников древнекитайского периода // Проблемы языка. Сборник научных статей по материалам седьмой конференции-школы. М.: Институт языкознания РАН, Канцлер, 2019. С. 90-103.

Дурыманова А. Д. Некоторые синтактико-морфологические особенности деноминативных глаголов в древнекитайском (Чжаньго V в. до н.э. и позднее) // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 13. Востоковедение. 2022a. № 1. С. 30-43

Дурыманова А. Д. Функция аргументного дистинктивного контекста у Ш бэй (на материале китайского позднеклассического текста «Луньхэн») // Вестник Новосибирского государственного университета. Серия: История, филология. 2022b; 21(4):114-127. https://doi.org/10.25205/1818-7919-2022-21-4-114-127

Дурыманова А. Д. Принцип дистинктивных контекстов при анализе оппозиции имен и глаголов в качестве предикатов на материале китайского позднеклассического текста «Луньхэн» I в.н.э. // Acta Lingüistica Petropolitana Т.20 (2), 2024a. С. 448-489. DOI: 10.30842/alp23065737202448489

Дурыманова А. Д. Синтаксическая оппозиция имен и глаголов как аргументов в китайском позднеклассическом тексте «Луньхэн» I в.н.э. // Известия

Российской Академии наук. Серия литературы и языка. Т83(4), 2024Ь. С. 7485. DOI: https://doi.org/10.31857/S1605788024040086

Есперсен О. Философия грамматики / Под ред. и с предисл. Б. А. Ильиша. - М.: Изд-во иностранной литературы, 1958. - 329 с.

Карапетьянц А. М. О специфике грамматического строя китайского языка // III Конференция по китайскому языкознанию. - М.: Наука, 1986. - С. 30-34.

Карапетьянц А.М., Тань Аошуан. Учебник классического китайского языка вэньянь. Начальный курс. - М.: Муравей, 2001. - 432 с.

Коротков Н.Н. Основные особенности морфологического строя китайского языка. - М.: Наука, 1968. - 400 с.

Мазо О. М. Сравнительная морфология сино-тибетских языков: дисс. ...кандидата филологических наук: 10.02.22 - М., 2004. - 297 с.

Никитина Т.Н. Грамматика древнекитайских текстов. -Л.: ЛГУ, 1982. - 148 с.

Ошанин И.М. Слово и часть речи в китайском языке (опыт периодизации истории китайского языка) // Дисс. док. фил. наук. - М.: 1946.

Солнцев В.М. Проблема частей речи в китайском языке в работах лингвистов Китая // Вопросы языкознания. - 1955. - № 5. - С.105-116.

Солнцев Н.В. Введение в теорию изолирующих языков (в связи с общими особенностями человеческого языка). - М.: Восточная литература, 1995. - 352 с.

Старостин С.А. Реконструкция древнекитайской фонологической системы. - М., 1989. - 728 с.

Старостин С. А. . Заметки о древнекитайском языке // В. И. Беликов, Е. В. Муравенко, Н. В. Перцов (ред.). Знак: Сборник статей по лингвистике, семиотике и поэтике памяти А. Н. Журинского. М.: Русский учебный центр МС, 1994. С. 93-125.

Старостин Г.С. К вопросу о методологии языкового анализа древнекитайских текстов // Вестниг РГГУ. - 2012. - №20(100). - С. 216-248.

Тань Аошуан. Проблемы скрытой грамматики. - М.: Языки славянской культуры, 2002. - 896 с.

Шутова Е.И. Проблема частей речи в китаеведении // Вопросы языкознания. - 2003. - №6. - С. 47-64.

Яхонтов С.Е. Фонетика китайского языка I тысячелетия до н.э. (лабиализованные гласные) // Проблемы востоковедения, 1960, №6. С. 102-115

Яхонтов С.Е. Древнекитайский язык. М., 1965. 105 с.

Baxter W. A Handbook of Old Chinese Phonology. Trends in Linguistics Studies and Monographs. - Berlin: Mouton de Gruyter, 1992. - 922 p.

Baxter W., Sagart L. Old Chinese. A new reconstruction. - Oxford: Oxford University Press, 2014. - 431 p.

Benedict P.K. A Sino-Tibetan. A conspectus. - Cambridge: Cambridge University Press, 1972. - 230 p.

Bhat, D. N. S. Noun-verb distinction in Munda language. In Anvita Abbi (ed.), Languages of tribal and indigenous people of India. Delhi: - Motilal Banarsidas, 1997. - pp. 227-251.

Bisang W. Precategoriality and syntax-based parts of speech: The case of Late Archaic Chinese // Studies in Language, 2008a, vol.32, pp. 568-589.

Bisang W. Precategoriality and argument structure in Late Archaic Chinese // Constructional approaches to language, Amsterdam, Philadelphia: John Benjamin's Publishing company, 2008b, pp. 55-88.

Bisang W. Underspecification and the noun/verb distinction: Late Archaic Chinese and Khmer. In A. Steube (ed.), The discourse potential of underspecified structures: Event structures and information structures. Berlin: Akademie-Verlag, 2008c. - pp. 55-83.

Boltz W. The origin and early development of the Chinese Writing system. // American Oriental Series, vol. 78. New Haven, CT: American Oriental Society, 1994. - 205 p.

Broschart J. Noun, verb, and participation. A typology of the noun/verb distinction. / In H. Seiler & W. Premper (eds.). - Tubingen: Gunter Narr Verlage, 1991. - pp. 65137

Branner D. On Early Chinese Morphology and its Intellectual History // Journal of the Royal Asiatic Society for 2003. 2005. Vol. 22. - pp. 1-45.

Chao Yuan Ren. A Grammar of Spoken Chinese. - Berkley: University of California Press, 1965. - 1109 p.

Chappell H., Creissels D. Topicality and the typology of predicative Possession // Linguistic typology, 2019. - pp. 467-532. DOI: https://doi.org/10.1515/lingty-2019-0016

Cikoski J. An outline sketch of sentence structures and word classes in Classical Chinese. Three Essays on Classical Chinese Grammar // Computational analyses of Asian and African languages. - 1978. - №8. - pp. 17-207.

Cikoski J. Notes for a lexicon of Classical Chinese. - St. Marys: The Coprolite Press, 2011. - 811 p.

Creel H. Literary Chinese by the inductive method. - Chicago: University of Chicago Press, 1948. - 213 p.

Croft W. Parts of speech as language universals and as language-particular categories / Approaches to the Typology ot Word Classes. Vogel, Comrie (eds). - Berlin: Mouton de Gruyter, 2000. - pp.65-102.

Croft W. Radical Construction Grammar: Syntactic theory in typological perspective. -Oxford: Oxford University Press, 2001. - 416 p.

Croft W. Word classes, parts of speech and syntactic argumentation. // Linguistic Typology (9), 2005. - pp. 431-441.

Dirven, R. The cognitive motivation for adjective sequences in attribution // Journal of English Studies (1), 1999. - pp. 57-67. https://doi.org/10.18172/jes.42

Dong Xiufang. Lexicalization in the history of the Chinese language / In Janet Zhiqun Xing (ed.), Newest trends in the study of grammaticalization and lexicalization in Chinese, Berlin: Walter de Gruyter, 2012. - pp. 235-274.

Dryer M. In Defense of a Universal Passive // Linguistic Analysis. 1982. Vol. 10. - pp. 53-60.

Dryer M. Word order in Sino-Tibetan languages from a typological and geographical perspective / In Graham Thurgood & Randy LaPolla (eds.). The Sino-Tibetan languages. London: Routledge, 2003. - pp. 43-55. London: Routledge.

Durymanova A. D. Nouns and verbs' syntactic shift: some evidences against Old Chinese parts-of-speech system's flexibility (analysis of Lunheng I A.D) // R. Blin, L. Lena, X. Li, L. Xiao (eds.). 34th Paris Meeting on East Asian Linguistics. Paris: The Centre de recherches linguistiques sur l'Asie orientale CRLAO, 2021. P. 22.

The Oxford Handbook of Word Classes (Oxford Handbooks) / ed. Eva van Lier. Oxford: Oxford University Press, 2023. - 1136 p.

Goossens L. Metonymic bridges in modal shifts / In Klaus-Uwe Panther & Gunter Radden (eds.), Metonymy in language and thought. Amsterdam & Philadelphia: John Benjamins, 1999. - pp. 193-210.

Hashimoto M. The structure and typology of the Chinese passive construction. Amsterdam: John Benjamins publishing company, 1988. - 329 p.

Haspelmath M. The Grammaticization of Passive Morphology // Studies in Language. 1990. Vol. 14 (1). - P. 25-74. DOI: 10.1075/sl.14.1.03has.

Haudricuort A.G. Comment reconstruire le chinois archaique // Word, 1954. v. 10, pts.1-2.

Haudricourt A. G. Two-way and Three-way Splitting of Tonal Systems in Some Far Eastern Languages // Tai Phonetics and Phonology. 1972. Vol. 56. - pp. 58-86.

Heine B., Ulrike C., Hunnemeyer F. Grammaticalization: A conceptual framework. Chicago: University of Chicago Press, 1991. - 328 p.

Hengeveld K. Non-verbal Predication. Theory, Typology, Diachrony. Berlin — New York: Mouton de Gruyter, 1992. - 321 p

Hengeveld K. Parts-of-speech systems as a basic typological determinant / Flexible word class: typological studies of underspecified parts of speech. J. Rijkhoff E. van Lier (eds). Oxford: Oxford University Press, 2013 - pp. 31-55

Jacques G. How Many *-s Suffixes in Old Chinese? // Bulletin of Chinese Linguistics. 2016. Vol. 9. - pp. 205-217. DOI: 10.1163/2405478X-00902014.

Jacques G. A grammar of Japhug. Berlin: Language Science Press, 2021. -1562 p.

Jakel O. Metonymy in Onomastics / In Klaus-Uwe Panther & Gunter Radden (eds.), Metonymy in language and thought, Amsterdam & Philadelphia: John Benjamins, 1999. - pp. 211-229.

Karlgren B. Analytic Dictionary of Chinese and Sino-Japanese. - New York: Dover Publications, Inc, 1974. - 441 p.

Karlgren B. Grammata Serica Recensa. - Stockholm: Museum of Far Eastern Antiquities, 1957. - 332 p.

Karlgren B. New excursions in Chinese Grammar // BMFEA. № 24. Stockholm, 1952. Amsterdam & Philadelphia: John Benjamins, 1999. - pp. 51-80.

Kennedy G. Selected works of G. Kennedy / Ed. by Tien-yi Li. - New Haven: Far Eastern publications Yale University, 1964. - 544 p.

Kieviet P. A grammar of Rapa Nui the language of Easter Island. Ridderkerk: Ridderprint BV, 2016. - 607 p.

Kovecses Z., Radden G. Metonymy: Developing a cognitive linguistic view. Cognitive Linguistics 9 (1), 1998. - pp. 37-78.

Kovecses Z. Metaphor. A practical introduction, 2nd edn. Oxford: Oxford University Press, 2010. - 375 p.

Lakoff G. The contemporary theory of metaphor / In A. Ortony (ed.), Metaphor and thought, Cambridge: Cambridge University Press, 1993. - pp. 202-251.

Langacker R.W. Foundations of Cognitive Grammar // Vol. II: Descriptive Application. Stanford University Press, California, 1991. - pp. 46-48.

LaPolla R.J. On the change to verb-medial word order in ProtoChinese: evidence from Tibeto-Burman, in H. Kitamura, T. Nishida and Y. Nagano (eds) // Current Issues in Sino-Tibetan Linguistics, Osaka: National Museum of Ethnology, 1993. - pp. 98-104.

Levinson S. Presumptive meanings: the theory of generalized conversational implicature. Cambridge, MA: MIT Press, 2000. - pp. 462-463.

Li Ch., Thompson S. The semantic function of word order in Chinese / In Li Charles N. (ed.), Word order and word order change, Austin: University of Texas Press, 1975. - pp. 163-195.

Pulleyblank E. Outline of Classical Chinese Grammar. Vancouver: UBC Press, 1995. -192 p. DOI: 10.59962/9780774854603. 192 p.

Pulleyblank E. The Consonantal System of Old Chinese // Asia Major. 1962. - № 9. P. 58-114, 206-265.

Radford A. Transformational grammar: A first course. Cambridge: Cambridge University Press, 1988. - 640 p.

Flexible word classes: Typological studies of underspecified parts of speech. / Rijkhoff J., Eva van Lier (eds.). Oxford: Oxford University Press, 2013. - 339 p.

Sagart L. The roots of Old Chinese. - Amsterdam/Philadelphia: John Benjamin's publishing company, 1999. - 265 p.

Sasse H. J. Syntactic categories and subcategories / In Joachim Jacobs, Arnim von Stechow, Wolfgang Sternefeld & Theo Vennemann (eds.), Syntax: An international handbook of contemporary research, Berlin & New York: Mouton de Gruyter. Schonefeld, 1993. - pp. 646-687.

Schuessler A. ABC Etymological dictionary of Old Chinese. - Honolulu: University of Hawaii press, 2007. - 658 p.

Schuessler A. Affixes in Proto-Chinese. - Wiesbaden: Franz Steiner Verlag GmbH, 1976. - 292 p.

Sun Ch. Word-order Change and Grammaticalization in the History of Chinese. Stanford: Stanford University Press, 1996. - 224 p.

Sun L. Flexibility in the Parts-of-Speech System of Classical Chinese. Berlin: De Gruyter Mouton, 2020. - 284 p. DOI: 10.1515/9783110660791.

Zadrapa L. Word-Class Flexibility in Classical Chinese. Leiden: Brill Academic Publishers, 2011. - 256 p. DOI: 10.1163/ej.9789004206311.i-256.

Ван Ли. Собрание трудов Ван Ли [ДД о ЖШШД]. Цзинань:

Шаньдун чубаньшэ, 1990. 848 с.

Ван Ли. Древнекитайский [ДД.ДД^Хгд. Ф^Д^]. Пекин: Чжунхуа

шудянь, 1999.

Го Жуй. Исследования частей речи в современном китайском языке [ Ш^Ж

AM: Пекин: Шанъу иньшу гуань, 2002. - 437 с.

DOI: 10.3969/j.issn.2095-0438.2015.12.049. Ли Цзиньси. Новая грамматика национального языка [ ^Ш^. ^^ШАЙ^^У. . -Ш^^РА^] Новая грамматика национального языка. - Пекин: Шанъу иньшугуань,1924. - 422 с. Лю Найчжун. Тема «отсутствие категорий у слов-иероглифов» в «Грамматике Ма Цзяньчжуна» [ЭДЖФ. «^КАШ ЙА'АА^^'7/ Ж ® ^ ] // Ханьюй сюэси. 1985. Vol. 6. - С. 28-30. Люй Шусян, Чжу Дэси. Лекции по грамматике и стилистике [ п^Ш»

-АШ: ШВД И^]. Лекции по грамматике и стилистике - Шанхай: Каймин шудянь. 1952. - 412с. Люй Шусян. Проблемы грамматического анализа китайского [йШШ.

1ШШ. 4М: Ш#£РА№]. Пекин: Шанъу иньшу гуань, 1979. - 113 с. Ма Цзяньчжун. Грамматика господина Ма АШ: Ш^^РА^].

Шанхай: Шанъу иньшу гуань, 1983 [1898]. - 663 с. Цуй Либинь. Случаи живого употребления глаголов и глаголы совмещенной категории в «Мэн-цзы» [ШАМ. 4М: ^АШ

Mtt] / Собрание трудов по грамматике древнекитайского [ под ред. Го Силян. Beijing: Yuwen chubanshe, 1998 С. - 341-358. Цуй Либинь. Анализ лексических категорий в «Мэн-цзы» [ШАМ. (АА» i^W

МШААШИ±]. Хэнань: Хэнань дасюэ чубаньшэ, 2004 - 299 с. Чи Чанхай. Анализ случаев живого употребление лексем в «Цзочжуань» [ЙнШ.

// Чжэцзян дасюэ цзачжи, 39 (3),

2009. - С.140-148.

Чжан Вэньго. Переход между категориями существительного и глагола в древнекитайском языке и развитие данного явления [^АШ.

ЩИ^ДДЖМ. Дм: Ш&^ДЩ Пекин: Шанъу иньшугуань, 2005. -399 с.

Чжэнчжан Шанфан. Фонология древнекитайского языка [^^^Д. ДДДЖ. - Д Щ: ДЩ^ШЖМД]. Фонология древнекитайского языка. - Шанхай: Шанхай цзяоюй чубаньшэ, 2003. - 620 с. Чэнь Чэнцзэ. Начала грамматики национального языка SX^^ßll // ШШ

ШЩД. - Дм: Ш^^РД^] // Новые учебники. - Пекин: Шанъу иньшугуань, 1957 (1926) - 131 с.

Юань Жэньлинь. Пустые слова [ЖД1Д ЖД^]. Архив библиотеки Пекинского университета. (1710 г.) https://archive.org/details/02076148.cn (доступ 20.01.2025)

Юэ Сюкунь. «Шо нань ('сложно сказать')» это не Ху Юйчжи, а Чэнь Чэнцзэ [Й^

щ. -шгд^йд—// даддт

ДМ] // Цинхуа дасюэ. Чжисюэ шэхуэй кэсюэ бань. 2010. Vol. 4. - С. 147-153. DOI: 10.16366/j.cnki.1000-2359.2020.04.012. Ян Цзюнь. Формулировку «использование имен в качестве глаголов» в древнекитайском следует отклонить [ШД.

ЖД^Й. // Ханьчжун шифань сюэюаунь сюэбао, 1987

(3).

Словари

Большой китайской словарь. Ханьюй да цыдянь [^дДЩЛ. ИД: ИД^ДШМ Д]. в 11 т. / Сычуань: Сычуань цышу чубаньшэ, 1993. - 2555 с. Интернет-ресурсы

Русско-китайский параллельный корпус [Электронный ресурс], - URL: https://ruzhcorp.ruscorpora.ru/ (дата обращения: 18.06.2024)

Список условных сокращений и глосс

ДКон - дистинктивный контекст; NEG - отрицание; PREP - предлог; CONJ - союз; MOD -модальный глагол; PAST - показатель прошедшего времени; ABS -абсолютив; DEF - определенность; LOC - локатив; 1.SG - местоимение 1-ого лица единственного числа; DEM - демонстратив; CLASS - классификатор / счетное слово; REL - релятивизатор; PTCL - конечная частица; GEN/POSS - генетив / посессив; DEP - показатель принадлежности; PRON - местоимение; MOD.PTCL -модальная конечная частица; 3.SG - местоимение 3-го лица единственного числа; PASS - показатель пассива; ATR - атрибутивный показатель; NUM - числительное; PTCL.PFV - префективная конечная частица; PASS alike - пассиво-подобный показатель; PRED - предикат; OBJ - объект; QUANT - количественное числительное; VERB.CONJ - глагольный союз; EXCL - восклицательная частица; ADV - наречие; Q - вопросительное слово; AFF.ADV - утвердительное служебное наречие; TOP - маркер топика, субстантиватор; REFL - показатель рефлексива; INTSF - интенсификатор; RCP- показатель реципрока; 3.REFL.PRON -рефлексивное притяжательное местоимение 3-го лица; 1.PEFL.PRON -рефлексивное местоимение 1-го лица; EMPH - эмфатическая частица; QUAN.PRON - кванторное местоимение; DIR - направительный предлог.

Список рисунков

Рис. 1. Частотность отдельных предикативных контекстов, в которых употребляются

предположительно глагольные лексемы......................................................................................101

Рис. 2. Частотность отдельных предикативных контекстов, в которых употребляются

предположительно именные лексемы..........................................................................................101

Рис. 3. Импликации предикативных контекстов..........................................................................103

Рис. 4. Сравнительная гистограмма условий употребления предположительно именных и

предположительно глагольных лексем в одиночных предикативных контекстах.....................115

Рис. 5. Сравнительная гистограмма условий употребления предположительно именных и

предположительно глагольных лексем в двух и более предикативных контекстах..................115

Рис.6. Частотность отдельных аргументных контекстов, в которых употребляются

предположительно именные лексемы .........................................................................................129

Рис.7. Частотность отдельных аргументных контекстов, в которых употребляются

предположительно глагольные лексемы......................................................................................130

Рис.8. Импликации аргументных контекстов..............................................................................131

Рис.9. Сравнительная гистограмма условий употребления предположительно именных и

предположительно глагольных лексем в одиночных аргументных контекстах.........................142

Рис.10. Сравнительная гистограмма условий употребления предположительно именных и

предположительно глагольных лексем в двух и более аргументных контекстах......................142

Рис.11. Сравнительная гистограмма условий употребления предположительно именных и

предположительно глагольных лексем в двух и более предикативных контекстах..................148

Рис.12. Сравнительная гистограмма условий употребления предположительно именных и предположительно глагольных лексем в двух и более аргументных контекстах......................149

Список таблиц

Таблица 1. Употребление лексем в предикативных и аргументных.............................................40

дистинктивных контекстах (общие данные)..................................................................................40

Таблица 2. Сравнительные количественные данные о предикативных дистинктивных контекстах

в «Луньхэн» и в русско-китайском корпусе...................................................................................92

Таблица 3. Процентные и абсолютные числовые данные о встречаемости групп предикативных

ДКон с предположительно глагольными лексемами.....................................................................99

Таблица 4. Процентные и абсолютные числовые данные по встречаемости групп предикативных

ДКон с предположительно именными лексемами.........................................................................99

Таблица 5. Варианты предикативных контекстов для определенных предположительно

глагольных лексем.........................................................................................................................106

Таблица 6. Количество и доля множественных предикативных контекстов (для 95

предположительно глагольных лексем).......................................................................................108

Таблица 7. Количество и доля одиночных предикативных контекстов (для 95 предположительно

глагольных лексем).......................................................................................................................109

Таблица 8. Вариации предикативных контекстов для определенных предположительно именных

лексем (для 148 предположительно именных лексем)................................................................109

Таблица 9. Количество и доля одиночных предикативных контекстов (для 148 предположительно

именных лексем)...........................................................................................................................111

Таблица 10. Количество и доля множественных предикативных контекстов (для 148

предположительно именных лексем)...........................................................................................112

Таблица 11. Общие данные по количеству и долям одиночных предикативных контекстов (95

предположительно глагольных лексем, 148 предположительно именных лексем)...................113

Таблица 12. Общие данные по количеству и долям множественных предикативных контекстов

(95 предположительно глагольных лексем, 148 предположительно именных лексем).............114

Таблица 13. Процентные и абсолютные числовые данные по встречаемости групп аргументных

ДКон с предположительно именными лексемами.......................................................................127

Таблица 14. Процентные и абсолютные числовые данные по встречаемости групп аргументных

ДКон с предположительно глагольными лексемами...................................................................128

Таблица 15. Варианты аргументных контекстов для определенных предположительно именных

лексем.............................................................................................................................................133

Таблица 16. Количество и доля одиночных аргументных контекстов (для 148 предположительно именных лексем)...........................................................................................................................135

Таблица 17. Количество и доля множественных аргументных контекстов (148 предположительно

именных лексем)...........................................................................................................................135

Таблица 18. Вариации аргументных контекстов для определенных предположительно

глагольных лексем.........................................................................................................................136

Таблица 19. Количество и доля одиночных аргументных контекстов (для 95 предположительно

глагольных лексем).......................................................................................................................138

Таблица 20. Количество и доля множественных аргументных контекстов (для 95

предположительно глагольных лексем).......................................................................................139

Таблица 21. Общие данные по количеству и долям одиночных аргументных контекстов (95

предположительно глагольных лексем, 148 предположительно именных лексем)...................140

Таблица 22. Общие данные по количеству и доля множественных аргументных контекстов (95

предположительно глагольных лексем, 148 предположительно именных лексем)...................141

Таблица 23. Список анализируемых лексем, их абсолютное число употреблений в тексте, количество размеченных и неразмеченных вхождений..............................................................164

Приложение 1. Список анализируемых лексем

Ниже представлена таблица (Табл.23) с полным списком анализируемых лексем. В столбце «Предикат» дано количество вхождений, размеченных предикативным дистинктивным контекстом, когда лексема оказывалась в позиции предиката. В столбце «Аргумент» дано количество вхождений, размеченных аргументным дистинктивным контекстом, когда лексема оказывалась в позиции аргумента соответственно. В столбце «Отсутствуют признаки» - количество неразмеченных ни одним дистинктивным контекстом вхождений. В последнем столбце «Общее число вхождений» дано абсолютное количество вхождений заданной лексемы.

Таблица 23. Список анализируемых лексем, их абсолютное число употреблений в тексте, количество размеченных и неразмеченных вхождений

Лексема Транскрипция пиньинь Предикат Аргумент Отсутствуют признаки Общее число вхождений

1. ± shang 18 124 381 523

2. т хш 19 297 326 642

3. й shl 7 117 558 682

4. Ф zhдng 17 149 433 599

5. А zhй 2 48 156 206

6. а 1иап 10 23 135 168

7. * shl 19 106 429 554

8. А wdng 31 19 177 227

9. А теп 37 842 2652 3531

10. А 1^ 37 3 183 223

11. ^ Ьо 3 14 191 208

12. wéi 2 22 105 129

13. № zuó 26 21 209 256

14. shi 77 19 499 595

15. lái 12 19 166 197

16. £ hóu 3 86 63 152

17. sú 4 14 147 165

18. xln 54 10 125 189

19. # chuán 14 19 239 272

20. % shang 26 7 81 114

21. M rú 1 113 221 335

22. % guang 2 16 127 145

23. A ru 49 8 245 302

24. & gong 4 313 344 661

25. ^ bing 3 20 82 105

26. xiong 14 38 202 254

27. m chü 56 31 412 499

28. AJ xíng 8 38 75 121

29. A li 5 69 172 246

30. ^ gong 8 70 182 260

31. in jia 21 6 76 103

32. mm dong 64 18 158 240

33. rn shéng 44 9 66 119

34. ^ hua 14 19 100 133

35. béi 2 10 129 141

36. shéng 19 6 84 109

37. nán 2 16 165 183

3S. А qù 53 21 179 253

39. R fän 14 14 114 142

40. Ж qu 26 12 154 192

41. g shou 49 10 144 203

42. p köu 7 36 147 190

43. A gu S S 174 190

44. .д. и hé 26 14 114 154

45. И jl 32 39 173 244

46. m tóng 70 34 300 404

47. a míng 34 77 1SS 299

4S. ш lî 2 122 165 2S9

49. m jün S 177 351 536

50. и gào 16 2 12S 146

51. míng 21 105 405 531

52. fp hé 19 5 S6 110

53. wèn 49 15 257 321

54. и shàn 44 S4 323 451

55. Щ guó 7 115 267 3S9

56. i tú 5 47 155 207

57. A zài 95 57 529 6S1

5S. й dî 4 296 319 619

59. i shî 2 43 12S 173

60. ^ shou 9 24 91 124

61. ж xià 5 19 163 1S7

62. wài 3 2S 104 135

63. Ш yè 10 92 102

64. Я tian 4S SCS 11S9 1V1S

65. A fu SV V6 111S 124S

66. A shi 36 22 1S4 242

6V. M hao 19 1V 13C 166

6S. Ш yao 1C 2S 64 1C2

69. Ш shî VS 6S 143

VC. zî 22 1C2C 12S9 23C1

V1. ?L köng S46 33 SV9

V2. xiào 13 11 1C1 12S

V3. xué 2V 26 12S 1S1

V4. zhái 24 1C2 126

VS. guan 4 4V 1C2 1S3

V6. ding 3S S 94 14C

VV. yi 92 2S 169 2S9

VS. hài S4 3S 134 223

V9. Ж jia 12V 19C 31V

SC. Ш fù 13 16 1S2 1S1

S1. hán 19 1S 132 166

S2. ^ chá 32 6 66 1C4

S3. shën 29 13 131 1V3

S4. shè 2S 9 SS 122

SS. zün 11 14 VS 1CC

S6. jü 14 V 139 16C

SV. Ш shan 2 6S 2SS 32S

SS. ft di 2 2C4 23S 444

S9. № shi 4 14 1C4 122

90. ¥ píng 18 21 210 249

91. А nián 3 143 126 272

92. Ш dù 3 16 83 102

93. ш xíng 10 128 182 320

94. № tú 13 66 142 221

95. # dé 301 24 470 795

96. m xi 12 9 93 114

97. n cóng 40 24 229 293

98. a xin 5 81 201 287

99. bl 164 21 368 553

100. 'ИЛ nù 17 27 163 207

101. EP si 10 13 84 107

102. xing 5 108 220 333

103. 5S д д^л è 35 89 340 464

104. Jzi. M yi 7 82 162 251

105. ^ gän 19 7 74 100

106. Ш Л LU1» ying 66 29 144 239

107. chéng 96 29 277 402

108. huo 14 33 574 621

109. Äg: jï 15 10 91 116

110. cao 6 53 87 146

111. Ж zhèng 4 27 193 224

112. ^ xiào 25 65 96 186

113. Ш jiào 16 29 78 123

114. Ш shù 9 53 192 254

115. X wén 10 305 469 784

116. А fang 2 47 1S9 23S

117. s rî 11 160 566 737

11S. M yî 21 24 173 21S

119. M xing 1 42 201 244

120. w shí 12 351 593 956

121. H yuë 116S 21 223 1412

122. Э shü 67 S2 364 513

123. E3 huî 3 7 93 103

124. Л yuè 1 S1 2SS 370

125. you 315 17S 1723 2216

126. Щ fú 13 17 110 140

127. m zhao 3 17 92 112

12S. a mù 2 26 173 201

129. * bën 4 20 104 12S

130. ж döng 11 20 1S3 214

131. Ш jí 14 24 91 129

132. ш yù 55 2S 301 3S4

133. M suî 3 63 210 276

134. n si 140 71 647 S5S

135. Ш sha S6 12 149 247

136. n mu 1 42 125 16S

137. te bi 14 9 94 117

13S. к shî 6 107 113

139. mín 5 76 219 300

140. ж qî 13 164 650 S27

141. ж shui 4 65 324 393

142. ш qiú 52 9 116 177

143. tn zhi 37 30 242 309

144. m fä 4 57 135 196

145. Ш liú 4 32 99 135

146. Ш miè 33 4 68 105

147. Ш hàn 9 15 191 215

148. A huö 2 29 230 261

149. zai 3 38 85 126

15C. M wéi 367 170 2136 2673

151. A fu 3 45 133 181

152. Щ wù 13 138 409 560

153. m shou 31 84 115

154. i wáng 32 418 530 980

155. m rui 5 41 103 149

156. a shëng 91 213 740 1044

157. m yong 90 31 342 463

158. ¥ Jiä 2 19 84 105

159. и ж ' л У1 29 36 295 360

16C. ta ж yi 21 14 66 101

161. ^ Jí 9 37 103 149

162. # fa 19 16 77 112

163. M Jiàn 290 53 789

164. Ж huáng 3 119 160 282

165. yi 11 28 149 188

166. s mù 4 12 115 131

167. xiang 118 48 468 634

16S. m zhong 2 1S 153 1V3

169. & zkï 54V 131 594 12V2

1V0. shí 40 141 1S1

1V1. sí 19 29 94 142

1V2. Ш zü 1 99 5V 15V

1V3. # shén 49 291 293 633

1V4. ^ Jí 11 19 16S 19S

1V5. Ш huo 3 V5 14S 226

1V6. да fú 24 105 129

1VV. ш lï 6 44 22V 2VV

1VS. ш qiü 1 143 53 19V

1V9. m qín V 1V 231 255

1S0. ж bïng V 5 111 123

1S1. ш chëng 3S 13 162 213

1S2. Ш gü 2 39 13S 1V9

1S3. i lí 53 20 1SS 261

1S4. ^ pian 1 V9 V4 154

1S5. m zhöng 11 V 125 143

1S6. m Jué 21 6 SS 115

1SV. rn~î Ф zuí 6 54 120 1S0

1SS. ââ Ш yi V S3 203 293

1S9. И wén VS 9 196 2S3

190. ш shëng 5 65 S4 154

191. E chén 6 3S 1V3 21V

192. M zh S3 50 46S 601

193. ж zh 40 13 151 204

194. jü 34 9 117 160

195. ñ sè 1 46 101 148

196. ^ cao 3 11 111 125

197. Ш zàng 4 5 111 120

198. Ä hü 3 7 124 134

199. Ш chu 14 27 77 118

200. rfj ш chóng 4 36 89 129

201. ж xuè 12 11 83 106

202. А xíng 91 168 544 803

203. #J shù 51 76 127

204. ш xi 7 12 127 146

205. ш guân 15 3 108 126

206. m jië 31 6 87 124

207. и yán 323 382 677 1382

208. б^ zhü 25 14 66 105

209. ЯР yü 5 50 85 140

210. ^ shuö 35 85 202 322

211. èéf л lùn 56 35 241 332

212. M wèi 222 25 626 873

213. m biàn 40 76 213 329